Цитаты, цитации и аллюзии как маркеры

Новикова А.Г.
Цитаты, цитации и аллюзии как маркеры категории
интертекстуальности
(науч. рук. - проф., к.ф.н. А.А. Харьковская)
В 20 веке стало модным говорить, что мы живем в постмодернистском мире,
в котором, соответственно, преобладает постмодернистское сознание. Этот термин
стал настолько избитым, что постепенно утратил свой смысл. Сегодня стало клише
утверждение, что мы живем в постмодернистском мире, ь, "постмодернистский"
стало одним из наиболее употребительных слов. Кому не доводилось слышать
выражение "это постмодернизм", прилагаемое к некому явлению повседневности?
Удивительно, однако, как мало при этом тех, кто хотя бы с какой-то уверенностью
мог сказать, что, собственно говоря, означает термин «постмодерн». Некоторые
теоретики предполагают, что это не более, чем некое умонастроение, не разбираясь
в составляющих этого умонастроения.
Если наше время можно обозначить как “постмодернистское”, то за этим
атрибутом можно видеть великое многообразие персональных позиций, культурных
и политических ориентаций, которые получают свою трактовку
за рамками
индивидуального текста в терминах интертекстуальности.
Несморя на то, что, различные проявления интертекстуальности известны уже
с незапамятных времен, сам феномен стал изучаться сравнительно недавно и
приобрел особую актуальность только в 20 веке. Значительно возросшая
доступность произведений искусства и массовое образование, развитие средств
массовой коммуникации и распространение массовой культуры привели к
интенсивной семиотизации человеческой жизни, что объективно отражается в
реализации категории интертекстуальности. Именно в сознании, присущем человеку
20 века, актуализируется любовь к цитированию как
к одному из проявлений
интертекстуальности Однако до сих пор остается открытым вопрос авторских прав
при использовании цитаты, а также вопрос их функционирования в тексте, той роли,
которую они играют. Чем обусловлен выбор той или иной цитаты автором какого-
либо произведения? Какое воздействие выбранная им цитата должны оказать на
читателя, и какое воздействие она оказывает фактически? Всегда ли должна
узнаваться цитата в тексте?
Вышеперечисленные вопросы подтверждают актуальность изучения цитат как
одного из проявлений интертекстуальности в современной литературе.
Не менее интересна с точки зрения интертекстуальности и аллюзия: каковы
цели ее использования во вторичном тексте, чем аллюзивное “чужое слово”
отличается от цитаты и реминисценции?
Вопросы интертекстуальности представляются актуальными не только с
лингвистической точки зрения, но и с точки зрения философской.
Следует заметить, что изучение цитат и аллюзий в произведениях
П.Г.Вудхауса представляет научный интерес с лингвокультурологической точки
зрения, поскольку вторичный текст зачастую становится местом соприкосновения, а
иногда и столкновения, двух культур. Исследование вопросов интертекстуальности
в романах Вудхауса позволит нам сделать некоторые заключения об английском
характере и отношении жителей Туманного Альбиона к языкам и литературам
других стран.
В
связи
с
интертекстуальности
этим
как
цель
особой
настоящей
работы
гипертекстовой
состоит
категории
в
на
изучении
материале
произведений широко известного в современных интеллектуальных кругах писателя
П.Г.Вудхауза.
Сам термин интертекстуальность был впервые введен Ю. Кристевой в 1967
году (“Бахтин, слово, диалог и роман”) для обозначения общего свойства текстов,
выражающегося в наличии между ними связей, благодаря которым тексты (или их
части) могут многими разнообразными способами явно или имплицитно ссылаться
друг на друга.
Следовательно,
не
существует
ни
одного
высказывания
вне
его
взаимодействия с другими высказываниями. Таким образом, неправильно понимать
интертекст, как “точечное” скопление цитат, поскольку интертекст- пространство
схождения всевозможных цитаций, кодов, дискурсов. Роль цитаты в интертексте
двояка: с одной стороны, цитата подчиняется авторской задаче, становится частью
литературного произведения, но, с другой стороны, -она в то же время как бы
уходит в диахроническую перспективу, актуализируя чужие культурные коды. Сама
культура с этой точки зрения представляется как многократное переплетение
разнородных кодов и дискурсов и может быть определена как текст, в ткань
которого, вплетается каждое новое произведение- высказывание. Текст может
рассматриваться как память, в атмосферу которой писатель погружается независимо
от собственного желания. Он впитывает разные дискурсы либо сознательно, что
порождает цитату, либо бессознательно, что порождает, в свою очередь, цитацию.
Таким образом, любой текст является одновременно и произведением и
интертекстом.1
Таким образом, сущность интертекстуальности можно объяснить с позиций
философии
постструктурализма:
несмотря
на
различие
подходов,
как
в
постструктуралистской, так и в структуралистской интерпретации понятия
интертекстуальность
присутствуют
некоторые
инвариантные
признаки:
интертекстуальность- это маркированная определенными языковыми сигналами
“перекличка текстов”, их диалог. Термин интертекст оказывается менее строгим в
определении.
Цитата – это воспроизведение двух или более компонентов претекста с
сохранением той предикации (описания некоторого положения вещей), которая
установлена в тексте-источнике; при этом возможно точное или несколько
трансформированное воспроизведение образца. Аллюзия же – заимствование лишь
определенных элементов претекста, по которым происходит их узнавание в текстереципиенте, предикация же осуществляется по-новому. Именная аллюзия иногда
выступает как реминисценция.
Поэтическая формула- это способ индивидуального образного мышления о
мире
в
категориях,
выработанных
коллективной
поэтикой.
Такое
слово
монологично, это, прежде всего, авторская точка зрения, тогда как цитата- это
1
Степанов Ю.С. Интертекст, культурный концепт, ноосфера // Теоретико- литературные
итоги XX века.- М., 2003.- Т.1.С.82.
всегда второй голос, она диалогична. В отличие от поэтической формулы, цитата
обладает автонимным статусом, то есть предполагает референцию не к миру, а к
тексту, поэтому главное в цитате- это узнаваемость формы: цитата сохраняет свое
качество до тех пор, пока восстановима ее материальная оболочка. Поэтическая
формула не обладает автонимным статусом, ее референт принадлежит к миру
реальному.
Творчество
П.Г.Вудхауза
развивалось
параллельно
со
становлением
концепции интертекста и разработкой ее структуралистами и постструктуралистами.
Поэтому, с одной стороны, изложенные ими принципы интертекстуальности,
широко используются Вудхаузом, но, с другой стороны, можно выделить и
некоторые особенности, характерные исключительно для его романов.
Для того, чтобы понять сущность феномена использования цитат в работах
П.Г.Вудхауза, были рассмотрены использующиеся в его романах цитаты с точки
зрения их источника, периода написания романа, места в тексте, а также их
функции. Предметом нашего исследования была выборка, состоящая из 400 цитат,
из романов, а также из рассказов указанных в списке источников выборки.
Условно цитаты, используемые Вудхаузом, можно разделить на три группы:
цитаты, взятые из литературных источников; цитаты, взятые из песен и “цитатывысказывания”, приписываемые каким-либо реальным историческим лицам. Самой
многочисленной является первая группа, которая составляет 95,5% от всех цитат
выборки.
Если мы снова обратимся к концепции интертекстуальности, предложенной
постструктуралистами, основное философское положение которых - отсутствие
абсолютов, а
также к иронии, которая является средством раскрытия этого
постулата, мы можем заметить, что даже в тех случаях, когда цитата не узнается
читателем, она сохраняет свой юмористический и даже иронический подтекст. Как
уже было замечено, в большинстве случаев речь героев произведений Вудхауза
разговорная, тогда как цитаты традиционно представляют собой образец высокого
стиля. Такое намеренное смешение стилей дает желаемый юмористический эффект
в независимости от того была узнана цитата читателем или нет.
Проведя анализ цитат и аллюзий, использованных в романах и рассказах
Вудхауза, мы пришли к выводу, что наблюдаемое нами преобладание цитат из
произведений английских авторов, а также высокая частотность их употребления в
самой «английской» серии книг про Дживса и Вустера говорят о той высокой
значимости, которую Вудхауз придает английской культуре.
Основное отличие романов и рассказов П.Г.Вудхауса от произведений других
авторов заключается в том, что в самой своей основе его книги позитивны.
Множественность точек зрения порождает только временные внешние конфликты,
которые разрешаются также благодаря этой множественности, поскольку только в
условиях большого разнообразия точек зрения и программ поведения может быть
найден выход из любой ситуации. Таким образом, произведения Вудхауза
представляют собой несколько идиллический мир, но, возможно, это именно тот
мир, в какой могла бы превратиться повседневная реальность человека 20 века, если
бы он принял эту множественность так, как это сделал Вудхауз.