ББК УДК Г12 Г12 316.28(075) 60.557.4я7 Д. Гавра Основы теории коммуникации: Учебное пособие. Стандарт третьего поколения. — СПб.: Питер, 2011. — 288 с.: ил. ISBN 978-5-459-00385-7 В учебном пособии представлены основополагающие понятия и категории теории коммуникации. Подробно рассмотрены основные модели коммуникативных процессов. Раскрыты два наиболее важных подхода к пониманию коммуникации — процессно-информационный и семиотический. В рамках процессно-информационного подхода описаны наиболее важные теоретические модели — Х. Лассвелла, К. Шэннона и У. Уивера, Т. Ньюкомба, Дж. Гербнера, Б. Вестли и М. Маклина, А. Тэна. Особое внимание уделено понятию и типологии коммуникативных шумов. При изложении семиотического подхода к коммуникации рассмотрены подходы Ф. де Соссюра, Ч. Пирса, Г. Фреге, Ч. Морриса и других, описаны свойства, функции и характеристики знаков и знаковых систем. Отдельные главы посвящены теориям информационного общества, структуре коммуникативной личности, понятию и структуре коммуникативного действия. Пособие предназначено для студентов и аспирантов коммуникативных специальностей (связи с общественностью, реклама, журналистика, социология и психология массовой коммуникации), социологов, психологов, имеет гриф УМО. ББК 316.28(075) УДК 60.557.4я7 Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав. ISBN 978-5-459-00385-7 © ООО Издательство «Питер», 2011 Оглавление Раздел 1. Теоретико-методологические основания науки о коммуникациях...................................................................... 9 1.1. Теория коммуникации как интегральная научная дисциплина. Коммуникативный подход к социальным явлениям.......................................................................... 9 1.2. Объект, предмет и методология теории коммуникации............18 Соотношение философии и теории коммуникации (по А. В. Соколову)...........................................................................23 Соотношение психологии и теории коммуникации.............23 Соотношение лингвистики и теории коммуникации (по А. В. Соколову)...........................................................................24 Контрольные вопросы и задания.................................................28 Раздел 2. Категория коммуникации: сущность и основные подходы к определению...................................... 29 2.1. К пониманию сущности коммуникации: вместо введения.......................................................................................29 2.2. Обыденное понимание термина «коммуникация»......................33 2.3. Определение коммуникации: субстанционально-интеракционный подход.................................36 Узкое понимание коммуникации и понятие социальной коммуникации............................................................68 2.4. Понимание коммуникации в различных парадигмах (концепция Р. Крейга)...........................................................................69 Контрольные вопросы и задания...............................................................82 6 Оглавление Раздел 3. Понятие и первичная типология коммуникативного действия.................................................. 83 3.1. Коммуникативное действие источника...........................................84 3.2. Понятие коммуникативного акта. Типология коммуникативных актов.......................................................................85 Контрольные вопросы и задания...............................................................92 Раздел 4. Процессно-информационный (трансмиссионный) подход к коммуникации........................ 93 4.1. Общая характеристика процессноинформационного подхода..................................................................93 4.2. Модель коммуникации Р. Лассвелла................................................95 Источники и получатели................................................................97 Сообщения...........................................................................................98 Каналы..................................................................................................98 4.3. Математическая модель коммуникации Шеннона и Уивера............................................................................... 100 Кодирование и декодирование.................................................. 103 4.4. Модель Джорджа Гербнера................................................................ 114 4.5. Социально-психологическая модель Теодора Ньюкомба............................................................................... 122 4.6. Интегральная (обобщенная) модель Б. Вестли и М. Маклина..................................................................... 129 4.7. Трансакционная модель коммуникации....................................... 134 Раздел 5. Семиотический методологический подход.......... 143 5.1. Общая характеристика семиотического подхода к коммуникации.................................................................................... 143 5.2. Понятие и структура знака................................................................ 146 Структурно-лингвистическое направление. Концепция знака Ф. де Соссюра............................................... 146 Логико-философское направление. Модель знака и семиотическая модель коммуникации Ч. Пирса............. 148 Логическая модель знака Г. Фреге........................................... 154 Понятие и модель знака Огдена и Ричардса........................ 157 5.3. Типология знаков.................................................................................. 163 Оглавление 7 5.4. Свойства и принципы функционирования знаков и знаковых систем.................................................................. 167 5.5. Три измерения знаковой теории. Синтактика, семантика и прагматика..................................................................... 176 Раздел 6. Коммуникативная личность.................................. 181 6.1. Понятие и структура личности........................................................ 181 6.2. Коммуникативная личность: сущность и содержание............ 187 6.3. Трансакционная модель коммуникативной личности............. 190 6.4. Языковая личность............................................................................... 201 6.5. Коммуникативная компетентность личности............................ 203 Раздел 7. Информационное общество: сущность, концептуальные подходы, основные характеристики......... 215 7.1. Постиндустриальное общество........................................................ 217 Постиндустриальное общество Дэниела Белла.................. 218 Постиндустриализм Питера Друкера..................................... 227 Постмодернисты и Юрген Хабермас о постиндустриальном/информационном обществе......... 229 7.2. Информационное общество.............................................................. 234 Информациональный капитализм Мануэля Кастельса........................................................................ 242 Фрэнк Уэбстер: критический анализ теорий информационного общества....................................................... 249 7.3. Информационное общество: преимущества и проблемы....... 254 Возможности (преимущества) информационного общества............................................................................................ 255 Угрозы (проблемы) информационного общества............... 258 Контрольные вопросы................................................................................ 262 Раздел 8. Социально-коммуникативные технологии (СКТ)................................................................... 265 8.1. Сущность, структура и функции социальнокоммуникативных технологий........................................................ 265 8.2. Типология социально-коммуникативных технологий............ 276 Раздел 1 Теоретико-методологические основания науки о коммуникациях 1.1. Теория коммуникации как интегральная научная дисциплина. Коммуникативный подход к социальным явлениям Наука о коммуникации, о коммуникативном понимании человека, человеческих взаимодействий, человеческих общностей и общества в целом как самостоятельная научная дисциплина начала оформляться только к середине ХХ века. Это начало происходить на пороге входа человечества в постиндустриальную (информационно-коммуникативную) фазу своего развития. Тогда информационные технологии (IT) и связанные с ними социальные инновации сжали пространство и уплотнили время. Именно тогда подходов классических дисциплинарных наук с четко обозначенными границами их предметных областей стало не хватать для понимания и объяснения происходящих с человеком и обществом процессов. В этот период (ко второй половине ХХ века) как ответ на вызов времени стали появляться науки нового типа — с комплексным содержанием объектнопредметных областей и интегральным методологическим аппаратом. Они диалектически объединяют в себе концепции, подходы и методы классических монодисциплинарных наук, возникших как результат 10 Раздел 1. Теоретико-методологические основания науки о коммуникациях первичной дифференциации научного знания в эпоху Просвещения. Эти науки принято называть постнеклассическими. К их числу относят экологию, климатологию, урбанистику, биотехнологию, социальную инженерию. Наука о коммуникациях также является пост­ неклассической интегральной наукой. Таким образом, наука о коммуникациях, или теория коммуникации, как принято ее называть в российской научной традиции, является дисциплиной или отраслью науки, имеющей особую природу. Само русскоязычное название науки — «теория коммуникации» — является не очень строгим и не в полной мере отражающим ее объектно-предметную область и сферы приложения. Авторам оно представляется не отражающим всего богатства этой научной дисциплины. Более точным было бы использование таких терминов, как «коммуникационная наука», или, как предлагает профессор И. П. Яковлев, «коммуникология». В западноевропейской и американской традициях так и произошло. Эта область знания получила обозначение «communication studies», или «communications». Она охватывает как фундаментальные, так и прикладные проблемы коммуникации, опирается как на теоретические, так и на эмпирические методы познания. В России прижился упрощенный вариант ее названия — «теория коммуникации». Под этим именем наука вошла в учебные программы, образовательные стандарты и т. п. И далее мы будем пользоваться термином «теория коммуникации», каждый раз считая его русскоязычным эквивалентом обозначения всего широкого поля коммуникационных наук communication studies. Теория коммуникации как современная развивающаяся наука обладает рядом особых характеристик, которые, с одной стороны, ставят ее в общий ряд наук о человеке и обществе, а с другой — выделяют из этого ряда. Рассмотрим эти характеристики подробнее. Во-первых, теория коммуникации является отраслью научного знания в ряду других научных дисциплин. Соответственно она обладает всей совокупностью характеристик науки. Наука1, как известно, — это особый вид познавательной деятельности, направленной на выработку объективных, системно организованных и обоснованных знаний о мире. Целью теории коммуникации как отрасли науки является сбор, накопление, классификация, анализ, обобщение и использование данных о своем предмете, построение новых или улучшение См.: Наука // Философия: Энциклопедический словарь. М.: Гардарика, 2004. С. 544–546. 1 1.1. Теория коммуникации как интегральная научная дисциплина 11 существующих теорий, позволяющих адекватно описывать коммуникативные явления и процессы и прогнозировать их развитие. Любые коммуникативные явления и процессы, их элементы и связи между ними могут стать предметами научного исследования в теории коммуникации. Эта наука изучает их как объекты, функционирующие и развивающиеся по своим естественным законам. Она может изучать человека как субъекта коммуникативной деятельности, но также и в качестве особого ее объекта. Теории коммуникации как науке присущи обоснованность и доказанность знания. В отличие от обыденного познания коммуникативных феноменов, она предполагает применение особых средств и методов деятельности. Эти средства и методы составляют методологический базис теории коммуникации. Как уже говорилось, теория коммуникации принадлежит к числу так называемых постнеклассических наук. Само это понятие связано с динамикой научной рациональности, прошедшей путь от классической рациональности (XVII — начало XX века) через неклассическую (первая половина XX века) к постнеклассической (конец XX — начало XXI века). В современном науковедении1 принято считать, что классическая наука предполагала, что субъект дистанцирован от объекта и как бы со стороны познает мир. Таким образом, истинным считалось такое знание, которое исключает из описания и объяснения все, что относится к средствам и субъекту познания. Для неклассической рациональности, имеющей приложение, например, в квантовой механике и теории относительности, свойствен подход, при котором объект познания соотнесен со средствами и операциями деятельности. Постнеклассическая рациональность опирается на понимание соотнесенности знаний об объекте не только со средствами познания, но и с ценностно-целевыми структурами познающего субъекта. В. С. Степин пишет: «В современной постнеклассической науке все большее место занимают сложные, исторически развивающиеся системы, включающие человека. К ним относятся объект современных биотехнологий, медико-биологические системы и биосфера в целом, человеко-машинные системы и т. д. В широком смысле сюда можно отнести любые сложные синергетические системы, взаимодействие с которыми превращает само человеческое См.: Степин В. С. Теоретическое знание. Структура, историческая эволюция. М., 2000; Меркулов И. П. Когнитивная революция. М., 1999; Никифо­ ров А. Л. Философия науки: история и методология. М., 1998. 1 12 Раздел 1. Теоретико-методологические основания науки о коммуникациях действие в компонент системы»1. Коммуникативные системы в современном обществе, функционирующие на разных уровнях социальной иерархии, относятся к числу таких систем. И теория коммуникации опирается на постнеклассическую рациональность. В то же время следует понимать, что в теоретико-методологическом базисе науки необходимо присутствуют и подходы, опирающиеся на классические и неклассические парадигмы. Кроме того, теория коммуникации продуцирует свой особенный подход к познанию и объяснению социальной реальности — коммуникативный, что обусловлено наличием у этой науки объекта особого типа — коммуникации. Специфика этого феномена, его многозначность и своеобразная всеобщность во многом программируют трудности в определении статуса теории коммуникации как отрасли научного знания. Далее, в отдельном разделе мы детально рассмотрим различные подходы к пониманию категории коммуникации, выделим ее сущностные черты и убедимся в нецелесообразности и, строго говоря, невозможности выработки ее единого универсального определения. Здесь же, рассматривая коммуникацию как объект научного познания, сосредоточимся на тех ее особенностях, которые влияют на особый статус этой теории. Этот статус связан с тем, что принято называть «коммуникативным подходом» к человеку и обществу. Коммуникация, говоря образно, это ткань, из которой в мире людей состоит все самое важное. Именно она превращает человека как биологический организм в Человека в полном смысле этого слова. Она создает группы — малые и большие, формирует социальные институты. Коммуникация задает общество как таковое. Вне коммуникативных процессов невозможен человек как общественное существо и невозможно общество как мир людей. Коммуникация одновременно с этим может пониматься как среда, в которую погружен человек всю свою жизнь. Она как воздух, которым мы дышим. Мы его не замечаем, но без него существование невозможно. Недаром нарушение способности к коммуникации — аутизм — признано одним из серьезнейших психических расстройств. Любой процесс в человеческом обществе, любое взаимодействие человека с другими социальными субъектами и не только с ними может быть интерпретировано как коммуникация. Наконец, как бы это ни кощунственно звучало, что, Степин В. С. Наука // Философия. Энциклопедический словарь. М., Гардарики, 2004. С. 547. 1 1.1. Теория коммуникации как интегральная научная дисциплина 13 как не коммуникация — молитва, возносимая верующим человеком Богу, равно как и божественные послания человеку, заключенные в священные книги — Тору, Библию или Коран? Означает ли все сказанное, что коммуникация является первоосновой, универсальным исходным «кирпичиком» социального мира? Однозначного ответа этот вопрос не имеет. Но можно определенно сказать, что объяснение социального мира через категорию коммуникации допустимо, хотя и не является единственно возможным. Мир человека, социальный мир многозначен, почти так же как и мир Природы. Многозначные миры — это вселенные, которые не имеют единой универсальной первоосновы. Научное познание таких миров возможно с опорой на выделение базисных категорий, первичных «кирпичиков» различной природы. Эти базисные категории определяют то, что в науковедении и теории научного познания принято называть подходом1, или парадигмой2. Выбор категории «коммуникация» в качестве первоосновы при научном познании, понимании и объяснении социального мира задает то, что принято называть «коммуникативным подходом», или «коммуникативной парадигмой». В рамках коммуникативного подхода социальная жизнь понимается как система коммуникаций, а любое взаимодействие людей и их общностей — как коммуникация. Шекспир сказал: «Весь мир — театр. И люди в нем актеры». Вслед за ним, перефразируя, но сохраняя существо цитаты, мы можем продолжить: «Весь мир — коммуникация. И люди в нем — коммуникаторы и коммуниканты». В этом тезисе и заключена сущность коммуникативного подхода. Характеризуя коммуникативный подход, обратимся к его пониманию одним из наиболее авторитетных современных теоретиков Робертом Крейгом. Он пишет: «…Коммуникация может быть полноправной интеллектуальной дисциплиной только в том случае, если она предполагает коммуникативный подход к анализу социальной действительности, который радикально отличается, но вместе с тем Подход — способ обращения с чем-либо, характер отношения к чемулибо (Новый словарь русского языка). Подход — совокупность способов, приемов в изучении чего-либо (Словарь Ожегова, Шведовой). 2 Парадигма — в современной философии науки — система теоретических, методологических и аксиологических установок, принятых в качестве образца решения научных задач и разделяемых всеми членами научного сообщества //Философский словарь. http://ph.studentport.org/full.php?id=154702 1 14 Раздел 1. Теоретико-методологические основания науки о коммуникациях равен по статусу таким устоявшимся дисциплинарным направлениям, как психология, социология, экономика, лингвистика и т. д. У каждой из этих дисциплин свои способы объяснения определенных аспектов коммуникации. Однако коммуникативный подход полностью переворачивает пояснительные таблицы. Коммуникация в коммуникативном аспекте — это не вторичный феномен, который можно объяснить предшествующими психологическими, социологическими, культурными или экономическими факторами; скорее, сама коммуникация — это первичный конститутивный социальный процесс, который объясняет все эти другие факторы. Подлинная теория коммуникации… признает, что коммуникация сама выступает основным способом объяснения» (Deetz, 1994). Также теория коммуникации является мультипарадигмальной меж­дисциплинарной наукой. Понятие парадигмы ввел в научный оборот американский философ науки Томас Сэмюэл Кун в работе «Структура научных революций». В его понимании парадигма обозначает совокупность убеждений, ценностей и технических средств, принятых научным сообществом и обеспечивающих существование научной традиции. Парадигма шире теории и нередко предшествует ей. Формирование общепринятой парадигмы является признаком зрелости науки. Смена парадигм представляет собой научную революцию, то есть полное или частичное изменение элементов дисциплинарной матрицы1. Понятие парадигмы многозначно: парадигма может рассматриваться как совокупность фундаментальных оснований научного знания или как исходная концептуальная схема. Под парадигмой понимают крупные теории или группы теорий, а также признанные достижения в данной области науки. В последние 10–15 лет понятие парадигмы по сравнению с трактовкой Т. Куна меняется содержательно. К парадигмам относят теории, концепции, направления, ориентации, течения, движения научной мысли, которые не носят революционного характера, а дают прибавку знания, подчас значительную, радикальную для развития науки. Так или иначе, конкретная парадигма является средством интерпретации социальных, институциональных групповых, межличностных, поведенческих и иных явлений, отношений и процессов. Что означает мульпарадигмальность современной теории коммуникации? Сосуществование и взаимное обогащение не одного, а мно1 Современная западная философия. Словарь. М., 1991. С. 227. 1.1. Теория коммуникации как интегральная научная дисциплина 15 жества принципиально различающихся методологических подходов, каждый из которых способен в определенных рамках и в языке собственного категориального аппарата непротиворечиво и полноценно описать изучаемый феномен. Ведущие зарубежные и российские специалисты подходят сегодня к анализу коммуникации именно с мультипарадигмальных позиций. Это означает, что содержательное поле теории коммуникации характеризуется предметным и методологическим плюрализмом, отсутствием единого однозначного доминирующего подхода. Как пишет первый руководитель Российской коммуникативной ассоциации О. Матьяш, «каждый, кто сколько-нибудь знаком с областью изучения коммуникации, называемой в западной научной традиции communication studies, как правило, отмечает ее ярко выраженный плюрализм. Большинство коммуникативных исследователей Запада признают, что плюрализм как сосуществование и взаимодополнение множественных исследовательских, теоретических и метатеоретических (методологических) подходов необходим для плодотворного развития коммуникативного знания и коммуникативной теории». Ниже, в разделе, посвященном сущности категории коммуникации, мы, опираясь на концепцию Р. Крейга, рассмотрим основные научные дисциплины, из которых выросла современная теория коммуникации, а также базовые парадигмы, лежащие в ее основе. Современная теория коммуникации может быть представлена в виде двухуровневой структуры, имеющей своим венцом конститутивную метамодель этого феномена. На первом уровне функционируют дисциплинарные концепции и модели коммуникации, разработанные в рамках отдельных парадигм. Они могут быть названы моделями первого порядка. В них коммуникация рассматривается как производная от биологических, психологических, социальных или иных переменных. На втором, более высоком уровне находится конститутивная модель. Она опирается на описанный выше коммуникативный подход. Само название «конститутивный» (от английского constitute — конституировать, создавать на законной основе) означает, что здесь коммуникация/взаимодействие/интеракция понимаются в качестве первоосновы любых процессов в жизни человека и общества. Характеризуя этот подход, один из крупных современных теоретиков коммуникации Дитц пишет: «В настоящее время важнейшие вопросы связаны с тем, кто и какими способами участвует в социальных 16 Раздел 1. Теоретико-методологические основания науки о коммуникациях процессах, в рамках которых конструируются персональные идентичности, социальный порядок и коды коммуникации. В противоположность традиционной информационной точке зрения на коммуникацию, безоговорочно принимающей эти элементы в качестве фиксированной структуры, которая должна присутствовать, чтобы коммуникация состоялась, “коммуникационное направление” (то есть конститутивная модель. — Примеч. авт.) сфокусировано на описании того, как внутренний и внешний мир, социальные связи и средства выражения соответственно конституированы интеракционным процессом в качестве его собственного наилучшего объяснения» (Deetz, 1994. P. 568–577). Конститутивная модель — это модель второго порядка, метамодель, формирующая концептуальное поле для совместного существования моделей первого уровня и выделяющая те их аспекты, которые могут быть значимы для понимания и объяснения конкретной коммуникативной ситуации. Модели первого уровня, таким образом, представляют в рамках конститутивной метамодели разные способы интерпретации коммуникативного процесса. Эти способы выбираются в зависимости от специфики процесса и цели исследования. В результате в рамках конститутивной модели может присутствовать достаточно широкий набор форматов теоретического осмысления коммуникации или ее символической реконструкции. Здесь следует согласиться с Р. Крейгом: теория коммуникации может рассматриваться как некоторый метадискурс (дискурс1 о дискурсе), сформированный в контексте осмысления коммуникативных В современной лингвистике дискурс понимается как феномен, включающий одновременно два компонента: динамический процесс языковой деятельности, вписанной в социальный контекст взаимодействия, и результат этой деятельности (связный, обусловленный ситуацией текст). В рамках коммуникативного подхода термин «дискурс» трактуется как «некая знаковая структура, которую делают дискурсом ее субъект, объект, место, время, обстоятельства создания» (Леонтьева Е. Ю. Философия, культура, религия. Рациональность и «дискурс» (к постановке проблемы) // http://www.ebiblioteka.ru/sources/article.jsp?id=2800039). Поэтому дискурс может быть кратко определен как «текст в ситуации реального общения» (Карасик В. И. Религиозный дискурс // Языковая личность: проблемы лингвокультурологии и функциональной семантики: Сб. науч. трудов. Волгоград: Перемена, 1999. С. 5–19. http://www.vspu.ru~axiology/vikar.htm). 1 1.1. Теория коммуникации как интегральная научная дисциплина 17 практик. При формулировании этой характеристики теории коммуникации Крейг отталкивается от критического анализа теории языка, проведенного Тейлором (Taylor, 1992). Тейлор показал, что формальная лингвистическая теория могла быть и фактически была создана путем трансформации общих мест практического метадискурса (например, обыденного представления о том, что люди обычно понимают высказывания друг друга) в теоретические аксиомы или эмпирические гипотезы. Аналогично и теория коммуникации выступает как некоторый метадискурс, способ вывода на новый уровень «разговора о разговорах» — обсуждения, осмысления и обобщения обыденных коммуникативных практик. Исходным здесь является именно метадискурс повседневных человеческих взаимодействий. Практический метадискурс всегда встроен в коммуникативную практику. Коммуникация — это всегда не только то, что делают субъекты общения в ходе взаимодействия, но также и то, к чему они относятся рефлексивно. Причем рефлексия эта тесно увязана с коммуникативными практиками субъектов. В результате теорию коммуникации можно рассматривать в качестве открытой области дискурса, занятого проблемами коммуникации как социальной практики, в качестве теоретического метадис­ курса, который возникает из практического, расширяет и обогащает его. «В рамках коммуникации как практической дисциплины теория призвана обеспечить концептуальные ресурсы для размышления о коммуникативных проблемах. Это происходит путем теоретического представления (концептуального реконструирования) коммуникативных практик с использованием относительно абстрактных, хорошо аргументированных, нормативных идеализаций коммуникации» (Craig, 1996; Craig & Tracy, 1995). Таким образом, теория коммуникации — это мультипарадигмальная междисциплинарная постнеклассическая наука, опирающаяся на коммуникативный подход к человеку и обществу и функционирующая как некоторый метадискурс, сформированный в контексте осмысления коммуникативных практик. Таким образом, с позиций современных подходов дискурс — это сложное коммуникативное явление, включающее, кроме текста, еще и экстралингвистические факторы (знания о мире, мнения, установки, цели адресата), необходимые для понимания текста. 18 Раздел 1. Теоретико-методологические основания науки о коммуникациях 1.2. Объект, предмет и методология теории коммуникации Коммуникация (в отдельных теоретических работах на русском языке это понятие используется как синоним понятия общение) — один из наиболее общих, всепроникающих, важных и сложных аспектов человеческой жизни. Способность общаться на сложном смысловом уровне отличает человека от животных. Наша жизнь находится под сильным влиянием коммуникации с другими: знакомыми и незнакомыми, живыми и жившими ранее. Поэтому коммуникация в течение многих столетий находилась в фокусе пристального внимания ученых самых разных отраслей знания, являлась объектом и предметом научных и научно-практических исследований. Как говорилось выше, к первой половине ХХ века сложился комплекс изучающих коммуникацию научных дисциплин, который в последние десятилетия получил интенсивное развитие и движется в сторону новой комплексной синтетической области научного знания — науки о коммуникациях. У этой науки есть свои особые объект и предмет. В научном познании принято различать объект и предмет науки (теории, учения). Объект — это часть объективно (независимо от исследователя) существующей реальности, которую исследователь выбирает для изучения. Объект любой науки — это то, на что направлен процесс познания. В современной теории коммуникации как междисциплинарной мультипарадигмальной науке стало уже традиционным понимание того, что коммуникация не может быть определена однозначно. Это не только процесс передачи сообщений или обмена информацией, но и способ совместного созидания, воспроизведения и преобразования многочисленных социальных реальностей, реализуемый с помощью знаковых средств; это процесс производства и воспроизводства общих смыслов; это созидание и возобновление социального порядка и т. д. и т. п. Таким образом, объектом теории коммуника­ ции служит сама социальная коммуникация, понимаемая в широком смысле как процессы социального взаимодействия между людьми как объектами и субъектами социальных процессов, взятые в их информационно-знаковом аспекте. 1.2. Объект, предмет и методология теории коммуникации 19 Предметом любой науки являются некоторые особые аспекты, характеристики, связи и отношения, которые составляют определенную сторону сущности и содержания объекта и на которые направлен процесс познания данной научной дисциплины. Если объект науки существует независимо от исследователя и от процесса познания и в этом отношении объективен, то того же нельзя сказать о предмете. Он существует в сознании исследователя и неразрывен с процессом познания объекта в рамках именно данной научной дисциплины. Познание всякого объекта неисчерпаемо, потому что в нем можно найти бесконечное количество аспектов (свойств, отношений), представляющих научный интерес. В связи с этим большинство научных дисциплин рассматривают объект не в целом, а в определенном, близком им аспекте. Таким образом, объект, взятый в определенном аспекте, рассматриваемый с определенной стороны при условии условного абстрагирования других его сторон, образует предмет науки. Следует еще раз обратить внимание на то, что объект существует реально, а предмет — это идеальный образ объекта, построенный учеными. Например, такой многогранный объект, как человек, служит предметом изучения психологии, антропологии, медицины, социологии, но каждая из этих наук лишь частично отвечает на во­ прос, что есть человек. То же самое можно сказать о науках, объектом которых является такая многогранная категория, как общество. Но вернемся к теории коммуникации. Для того чтобы разобраться с предметной областью теории коммуникации, необходимо обратиться к ее статусу как научной дисциплины. О нем мы говорили выше, в подразделе 1.1. Этот статус вытекает прежде всего из характеристик объекта науки, а также из методологических подходов, избранных последней для познания объекта. В связи с тем что коммуникация является комплексным феноменом, сама теория коммуникации также будет иметь комплексный, обобщающий характер, объединяя, а точнее сказать, интегрируя на своей собственной основе части предметных областей различных наук. Что мы имеем в виду, говоря о комплексном характере феномена коммуникации, и в особенности социальной коммуникации? Прежде всего, то, что коммуникативные процессы и явления, коммуникативные технологии и связанные со всем этим проблемы давно уже 20 Раздел 1. Теоретико-методологические основания науки о коммуникациях попали в поле зрения различных наук, изучающих человека и общество. Это и психология, и социология, и философия, и лингвистика, и многие другие научные дисциплины. Но каждая из них подходит к познанию и объяснению понятия, сущности, структуры, функций, субъектов и механизмов коммуникации, а также коммуникационных технологий со своих позиций. Теория же коммуникации, учитывая достижения различных наук, собирает их концептуальные построения воедино на основе конститутивного метадискурсивного подхода, обобщает и получает таким образом новое синтетическое знание. Многие теоретики коммуникации сходятся сегодня на том, что предметом их изучения должны быть коммуникативные процессы, или даже коммуникативный процесс, если рассматривать коммуникацию в самом широком, социально-историческом аспекте1. Однако предмет теории коммуникации шире и многограннее. Предметный и методологический плюрализм современной коммуникативистики проявляется как в том, каким образом построено знание о коммуникативных процессах на теоретическом уровне, так и в том, как структурируется сама предметная область теории коммуникации. Плюралистическая концепция предметной области теории коммуникации подтверждается выполненным О. Матьяш2 анализом подходов к решению этого вопроса в наиболее авторитетных американских учебниках коммуникативистики. Ее анализ показывает, что каждый учебник, каждый автор предлагает свои критерии концептуализации того, что можно назвать коммуникативной теорией, а также и свои критерии отбора наиболее репрезентативных теорий, свои подходы к их классификации и, как следствие, свою структуру теоретических основ коммуникации. Например, Э. Гриффин, автор популярного вводного учебника по теории коммуникации, предлагает для ознакомления теории, группируя их по уровням коммуникации: теории межличностной коммуникации, групповой и публичной коммуникации, теории культурного контекста3. К. Миллер группирует предлагаемые для изучения См.: Miller K. Quantitative research methods // F. M. Jablin & L. L. Putnam (Eds.), The new handbook of organizational communication: Advances in theory, research, and methods. Thousand Oaks, CA: Sage Publications, 2001. 2 Матьяш О. Плюрализм как состояние и принцип развития современного коммуникативного знания // http://www.russcomm.ru/rca_biblio 3 Griffin E. A. A first look at communication theory (5th ed.). IL: McGrawHill, 2003. 1 1.2. Объект, предмет и методология теории коммуникации 21 теории как (а) теории коммуникативных процессов и (б) теории коммуникативных контекстов1. Стивен Литтлджон, чей учебник по теории коммуникации считается одним из наиболее авторитетных, предлагает прежде всего изучать теории, которые он называет основными составляющими ядра теории коммуникации (core theory). Это теории: (а) объясняющие, как формируются сообщения; (б) описывающие процессы смыслопо­ рождения и интерпретации; (в) описывающие процесс взаимодейс­ твия во всех его динамиках; (г) помогающие понять роль в коммуникации социальных институтов и общества. Изучение и разработка именно этого ядра теории, по мнению автора, наиболее важны, так как помогают нам понять сущностные характеристики процесса коммуникации, абстрагируясь от его многочисленных конкретных особенностей2. Далее в своей работе С. Литтлджон рассматривает более десятка различных концепций социальной коммуникации, в том числе системно-кибернетическую, информационную, семиотическую, когнитивную, интерпретативную, структуралистскую, критическую и др. Р. Крейг анализирует семь традиций в теории коммуникации: риторическую, семиотическую, феноменологическую, кибернетическую, социопсихологическую, социокультурную и критическую. Причем автор утверждает, что все теории релевантны реальным явлениям жизненного мира, в котором «коммуникация» уже стала многозначным термином3. Отечественные исследователи также подходят к анализу коммуникаций с мультидисциплинарных позиций. А. В. Резаев выделяет три принципиальных момента, характеризующие возможность концептуального оформления предметной области современной коммуникативистики: «1) коммуникационные процессы суть процессы, характеризующие информационный обмен и инструментальность социальных связей; 2) коммуникативные системы суть системы, организующие коммуникационные процессы на основе определенной структуры (клас1 Miller K. Quantitative research methods // F. M. Jablin & L. L. Putnam (Eds.), The new handbook of organizational communication: Advances in theory, research, and methods. Thousand Oaks, CA: Sage Publications, 2001. 2 Littlejohn S. W. Theories of human communication (7th ed.). Albuquerque, NM: Wadsworth, 2002. 3 Крейг Р. Т. Теория коммуникации как область знания // Компаративистика-111. Альманах сравнительных социогуманитарных исследований. СПб.: Социологическое общество им. М. М. Ковалевского, 2001. С. 73. 22 Раздел 1. Теоретико-методологические основания науки о коммуникациях сический пример — система Шеннона – Вивера: модель Источник – Сообщение – Канал – Получатель); 3) коммуникационные отношения суть отношения социального общения, определяемые коммуникационными процессами и коммуникативными системами»1. В. П. Конецкая полагает, что теория коммуникации выступает как интегративная теория для трех базовых составляющих социокоммуникации — социальных структур общества, коммуникативных систем и способов коммуникации2. И. П. Яковлев считает, что общая теория коммуникации, или коммуникология, как он ее называет, должна быть общей наукой о месте и роли коммуникации в обществе, ее развитии, структуре, коммуникационных процессах, технических средствах3. Интересный подход к определению предметного пространства теории коммуникации предлагает А. В. Соколов. Опираясь на комплексное понимание предмета теории коммуникации, петербургский ученый предлагает описать это пространство как область пересечения предметных пространств других фундаментальных наук, объектом которых является социальная коммуникация4. Он пишет о том, что предметное пространство теории коммуникации как обобщающей комплексной научной дисциплины является предметом изучения по крайней мере пяти фундаментальных наук: философии, социологии, психологии, культурологии, лингвистики и прикладных технических наук. На примерах нескольких научных дисциплин (философии, психологии и лингвистики) покажем, каким образом А. В. Соколов ограничивает предметное пространство теории коммуникации5. 1 Резаев А. В. Об общении, его социально-философской рефлексии и возможностях социологии коммуникации // Homo Philosophans. Вып. 12. СПб.: С.-Петербургское философское общество, 2002. С. 393. 2 Конецкая В. П. Социология коммуникации. М., 1997. 3 Яковлев И. П. Теория коммуникаций. СПб., 2001. 4 Соколов А. В. Общая теория социальной коммуникации. СПб.: Изд-во Михайлова В. А., 1995. 5 Более подробно см.: Там же. 1.2. Объект, предмет и методология теории коммуникации 23 Соотношение философии и теории коммуникации (по А. В. Соколову) Социальную коммуникацию можно определить как движение знаний, эмоциональных переживаний, волевых воздействий в социальном времени и пространстве. Знания, чувства, волевые побуждения есть смыслы, поэтому социальная коммуникация есть коммуникация смысловая, содержанием которой является движение идеальных, умопостигаемых смыслов, а не перемещение материальных объектов, как в случае транспортной или энергетической коммуникации. Постижение сущности социальной коммуникации требует обращения к философским категориям «идеальное», «материальное», «сознание», «смысл», «знак». Две классические философские дисциплины, помимо современных философских теорий и концепций, непосредственно занимаются социально-коммуникационными процессами: логика и герменевтика. Логика изучает формы мышления и пути постижения истины, в ее предмет входит построение доказательств и опровержений, обнаружение лжи и заблуждений, ведение диалога и спора. Герменевтика — это учение о понимании (толковании) текстов, о постижении глубинных смыслов записей, например поэм Гомера, Священного Писания и т. п. Социально-коммуникационные отношения, равно как и само содержание транслируемой в ходе коммуникационного акта информации, должны быть проанализированы и интерпретированы с точки зрения логичности, понимаемости, доходчивости, однозначности, непротиворечивости и т. п., поэтому логика и герменевтика вписываются в проблематику социальной коммуникации. Кроме того, именно в рамках философского измерения теории коммуникации ищутся ответы на вопросы о соотношении материального, идеального, объективного и субъективного в самой коммуникации и ее компонентах, об истинности и ложности, этичности или неэтичности коммуникативных отношений и т. п. Соотношение психологии и теории коммуникации Психологическая грань отчетливо проявляется прежде всего в двух случаях: в межличностной коммуникации (общении), когда проис- 24 Раздел 1. Теоретико-методологические основания науки о коммуникациях ходит диалог между равными партнерами, и в управлении (манипулировании) массовыми аудиториями. Общение признается одной из базовых категорий отечественной общей психологии, наряду с такими категориями, как отражение и деятельность. Управление массовыми аудиториями в процессе пропаганды, агитации, рекламы изучается социальной психологией, достигшей несомненных успехов. Стало быть, имеются неплохие возможности для раскрытия психологических аспектов коммуникационной деятельности. Следует обратить внимание на то, что психологическая проблематика непосредственно выводит на физиологическую проблематику (асимметрия полушарий головного мозга, речевые зоны в мозге и т. д.). Соотношение лингвистики и теории коммуникации (по А. В. Соколову) Лингвистическое измерение социально-коммуникационной проблематики имеет особое значение. Речевая способность, то есть способность пользоваться выработанным обществом языком, является необходимой предпосылкой всякой коммуникационной деятельности. Современная лингвистика — не отдельная наука, а цикл научных дисциплин, куда входят фонетика, лексикология, грамматика, семантика, структурная лингвистика, стилистика, культура речи, сравнительное языкознание и другие учения. Цикл лингвистических дисциплин включается в состав социально-коммуникационных наук, но им не исчерпывается та грань социальной коммуникации, которую мы назвали лингвистической. Наряду со словесными (вербальными) средствами в межличностной коммуникации непременно используются жесты, позы, мимика, интонации и другие невербальные средства. Строго говоря, невербальное общение не должно входить в компетенцию лингвистики, но практически многие лингвисты, особенно психолингвисты и социолингвисты, изучают язык жестов, дополняющий вербальное общение. Обобщающей теорией знаков является семиотика, которая может быть названа «научным партнером» теории социальной коммуникации или ее непосредственным компонентом. 1.2. Объект, предмет и методология теории коммуникации 25 Семиотический подход к социальной коммуникации, когда предметом рассмотрения становятся языки и отдельные символы, выражающие смыслы, раскрывает особое измерение в ее изучении. Правда, это измерение шире, чем сугубо лингвистический взгляд, оно охватывает культурологические, в частности литературоведческие, и этнографические знаковые проблемы коммуникационных процессов и явлений в каждый отдельно взятый период исторического развития. Таким образом, опираясь на существующие современные разработки ученых-коммуникативистов, можно уточнить предмет теории коммуникации (коммуникационной науки), то есть те аспекты реально существующих социально-коммуникационных явлений, связей и отношений, сущность которых раскрывается этой наукой. Предметом теории коммуникации будут выступать психологические, социальные (в широком понимании), семиотические и сопряженные с ними явления, процессы и отношения, возникающие в ходе и в результате общения (обмена информацией/смыслами) между людьми и их общностями и реализуемые в ходе совместного создания, воспроизведения и преобразования социальных реальностей при помощи знаковых средств. В более детальном плане к предметной области теории коммуникации относятся следующие содержательные сегменты, ставящие своей задачей поиск ответов на следующие вопросы. 1. Общая теория сообщений. • Как создается то, что мы пишем, говорим другим? • Как перемещаются сообщения? • Какие духовные проблемы включены в человеческое взаимодействие? • Какие культурные механизмы включаются в процесс коммуникации? 2. Теория интерпретации и рождения значений. • Как образуются значения? • Как люди понимают сообщения? • Как возникают значения во взаимодействии? 3. Интеракционная динамика межличностных взаимодействий. • Отношения и взаимозависимость коммуникаторов. • Объединение и создание дискурса и значений. • Производство и восприятие сообщений. 26 Раздел 1. Теоретико-методологические основания науки о коммуникациях 4. Институциональная и социально-коммуникативная динамика социальных взаимодействий. • Распределение власти и ресурсов в обществе и проблемы коммуникации. • Производство и воспроизводство социального порядка. • Коммуникативные формы и способы производства культуры. • Интеракция между сегментами общества. Перейдем к последнему компоненту триады, образующей специфику каждой науки. Речь идет о ее особых методах, методологических подходах, связанных со сбором и обобщением информации, поиском и выявлением закономерностей. Поскольку теория социальной коммуникации является своеобразной теоретико-эмпирической научной дисциплиной, то в ее методологическом аппарате присутствуют практически все общенаучные методы, применяемые в теоретических и эмпирических социальных науках. Какие методы имеются в виду? Прежде всего, это общенаучные методы анализа и синтеза, обобщения и экстраполяции. Нельзя забывать о сравнительно-историческом методе, широко применяемом в философии и социологии диалектическом методе и методе идеально-типической реконструкции социальной реальности. При сборе эмпирической информации в коммуникационной науке широко применяется весь практический арсенал методов лингвистики, психологии и социологии. К числу наиболее важных из них отнесем наблюдение (структурированное и неструктурированное), анализ документов/текстов, а также материалов вербальных и невербальных взаимодействий (количественный и качественный, в том числе контент-анализ, дискурсный анализ, конверсационный анализ и т. п.), анкетирование, интервьюирование (глубинное, нарративное, стандартизованное и т. п.), методы изучения групповой динамики, психологический и социальный эксперимент. Учитывая комплексность феномена социальной коммуникации при его познании и описании, теория коммуникации применяет комплексный междисциплинарный подход, а также в существенной мере методологические аппараты тех наук, которые имеют смежные с ней предметные области. Имеются в виду семиотика, герменевтика, социология, психология и т. п. Наконец, остановимся на методологических подходах, которые могут быть использованы при изучении социальной коммуникации. 1.2. Объект, предмет и методология теории коммуникации 27 Для всестороннего познания изучаемого предмета желательно использовать несколько методологических подходов. Различные ученые предлагают свое видение методологического базиса теории коммуникации. А. В. Резаев обосновывает полипарадигмальность в осмыслении методологии социальной коммуникации и общения и выделяет три социально-философские парадигмы общения: информационно-инструментальную, экзистенциально-феноменологическую и марксист­ скую1. Ф. И. Шарков выделяет также три методологических подхода. Первый связан с классической позитивистской методологией субъектно-объектных диспозиций. Он представлен концепцией структурного функционализма, технологического детерминизма и использует системный метод. Неклассическая методология основывается на феноменологическом подходе к субъектно-объектным отношениям как интеракциям, которые и являются коммуникациями. Третий, постнеклассический подход рассматривает общество как сеть коммуникаций, которая позволяет через интеракции взаимно согласовывать мысли, чувства и действия людей в межсубъектных отношениях2. В целом же в теории коммуникации получили распространение следующие подходы, разработанные в рамках других социальных наук: • информационно-технологический, использующий для теоретического анализа изучаемых предметов общенаучную категорию ин­ формация, а также различные теоретические схемы, раскрывающие процессы ее передачи; • семиотический, рассматривающий социальные процессы через призму категории знак; • деятельностный, где базовой является категория деятельность субъектов коммуникации; • системный, или структурно-функциональный, где базовыми категориями служат система, структура, функция. Как признают многие авторы, стержневую роль в общей теории коммуникации играют процессно-информационный и семиотиче1 Резаев А. В. Парадигмы общения. Взгляд с позиций социальной философии. СПб.: СПбГУ, 1993. С. 17–18. 2 Шарков Ф. И. Истоки и парадигмы исследований социальной коммуникации // Социс. 2001. № 8. С. 55–56. 28 Раздел 1. Теоретико-методологические основания науки о коммуникациях ский подходы. Они раскрывают двойственную природу коммуникации как производства и восприятия сообщений в виде объективных значений (денотаций) и субъективных значений (коннотаций). Именно поэтому в нашем учебнике основное внимание будет уделено этим двум подходам, однако при изучении социальных и социально-психологических аспектов коммуникации будут применяться также деятельностный и структурно-функциональный методологические подходы. Контрольные вопросы и задания 1. Что понимается под объектом и предметом науки? Что является объектом теории коммуникации, ее предметом? 2. С какими научными дисциплинами наиболее тесно взаимодействует теория коммуникации? Почему? 3. В чем связь теории коммуникации и лингвистики? В каком методологическом подходе к коммуникации эта связь проявляется наиболее сильно? 4. Каковы основные методологические подходы в теории коммуникации? Раздел 2 Категория коммуникации: сущность и основные подходы к определению 2.1. К пониманию сущности коммуникации: вместо введения Мы — люди, биологический вид, способный к рефлексии и высшей нервной деятельности, обладающий сознанием. Единственно возможный способ нашего существования — объединение с другими людьми, обеспечиваемое взаимодействием посредством языка, речи. Язык состоит из слов, понятий, категорий, при помощи которых люди обозначают предметы, явления и процессы, встречающиеся им в повседневной жизни и профессиональной деятельности. По мере эволюции человеческого общества, усложнения мира, который становился доступен человеческому разуму, по мере расширения границ познания в языке появлялись понятия и категории, обозначающие все новые и новые процессы и явления. И чем сложнее был такой процесс или явление, тем больше образовывалось в языке понятий, характеризующих его разные стороны. У этих понятий, в свою очередь, все больше и больше оказывалось граней, оттенков и измерений. Изучая какой-либо объект, ученый имеет дело как собственно с его сущностью, так и с характеристиками слов, обозначающих его в языке. У языка же свои законы. Он подобен живому существу и развивается 30 Раздел 2. Категория коммуникации вместе с народом, который его породил и которому он служит. У каждого слова — свое происхождение, своя жизненная история, своя эволюция. Одни значения уходят, на смену им приходят другие. Возьмем, например, слово «экипаж». Когда-то оно означало транспортное средство, карету, а теперь его значение совсем другое — это скорее совокупность субъектов, которые управляют транспортным средством. Одни и те же слова могут иметь значительно различающиеся между собой значения. И когда ученый, исследуя какое-либо явление, дает ему имя, привлекая уже существующее в языке слово, он неизбежно сталкивается с тем, что у этого слова уже есть собственное значение, устоявшееся в ходе повседневной жизни. В результате обыденное и научное значения существуют в языке параллельно. Естественно, что первое носит более общий, расплывчатый, многозначный характер. Язык науки, напротив, стремится к четкости и однозначности применяемой терминологии. Но тем не менее любой научный термин всегда, если у него есть аналог в обыденной речи, несет на себе своеобразный отсвет этого обыденного аналога, в нем постоянно слышится эхо последнего. В результате могут возникать коллизии, порождающие подчас серьезные научные дискуссии об определениях, значениях и обозначениях тех или иных природных и социальных процессов и явлений. Еще более сложной оказывается ситуация, когда какой-либо научный термин является производным от иноязычного заимствования, особенно заимствования с достаточно богатой историей существования уже в новом языке. В ситуации переплетения контекстов и культур многозначность термина может возрасти многократно (например, слово «публика» и его восходящий к латыни западноевропейский аналог public). К чему этот экскурс в лингвистику? Имеет ли он отношение к предмету разговора — сущности и содержанию явления коммуникации? С точки зрения автора, отношение это самое непосредственное. Во-первых, дело в том, что нечто, обозначаемое понятием «коммуникация», действительно принадлежит к числу комплексных, сложных многогранных феноменов. Оно, это нечто, само по себе выступает как сложная система, составленная также из сложных компонентов. Более того, этот феномен представляет целый класс явлений и процессов, сходных по своим родовым чертам, но способных различаться в деталях. 2.1. К пониманию сущности коммуникации 31 Во-вторых, само слово «коммуникация», применяемое для обозначения явлений и процессов особого рода, помимо научного значения, о котором речь впереди, имеет и целый ряд обыденных значений с многовековой историей в европейских языках. Кроме того, появившись еще до XVIII века в русском языке, оно и в нем прошло путь собственной этимологической эволюции. Таким образом, чтобы ответить на вопрос о сущности и содержании категории «коммуникация» следует предпринять следующие шаги. Нужно проследить эволюцию этого понятия от слова, принадлежащего повседневному языку, к строгому научному термину, каждый раз внимательно фиксируя, какие явления и процессы из мира природы и общества тот или иной ученый, принадлежащий какой либо области знания, относил к числу обозначаемых этим термином (закреплял за ним). Но самое главное, нужно обратиться к анализу самого феномена коммуникации, к процессам, явлениям и отношениям, которые существуют объективно вне зависимости от того, являются ли объектом научного познания. Нужно понять, что их объединяет, что дает основания для отнесения этих процессов, явлений и отношений к одному классу, что отличает этот класс от других. И лишь затем поставить этому классу в соответствие избранный термин, то есть произвести процедуру наименования/обозначения. При этом не следует пытаться построить единственно верное определение, пригодное на все случаи жизни. В науке обозначение или определение — дело конвенциональное, оно может рассматриваться как результат соглашения (конвенции) ряда ученых о том, что какое-либо явление, его элемент или свойство отныне будет обозначаться тем или иным термином. Нужно понимать, что любое сложное явление, а коммуникация, несомненно, относится к их числу, является объектом изучения множества наук, каждая из которых выделяет в нем стороны, относящиеся к ее предмету. В результате ее определения в разных науках могут существенно отличаться друг от друга, но при этом ни одно из них нельзя будет назвать ошибочным. Но в то же время важно, чтобы на фундаментальном уровне они не противоречили друг другу. Поиск таких фундаментальных основ для подобного взаимопонимания и представляет одну из наиболее важных задач теории коммуникации. 32 Раздел 2. Категория коммуникации Автор настоящего учебника хорошо знаком с историей развития теории коммуникации: ему хорошо известно, насколько широким является спектр попыток определить коммуникацию. Еще в далекие 70-е годы ХХ века Ф. Данс рассмотрел 95 определений коммуникации, используемых в западных работах, которые появились в 50–60-е годы1. Он пришел к выводу, что эти определения столь различны (им было выделено 15 концептуальных компонентов), что коммуникацию лучше было бы представлять как «семью» родственных понятий, а не как единый концепт, чтобы избежать «разногласий, академических перестрелок и теоретических поводов для раскола»2. Ф. Данс и К. Ларсон в 1976 году расширили этот список до 126 определений, и с тех пор это число только увеличивалось3. Прошло много времени, мир изменился, но не изменилось количество попыток дать дефиницию категории коммуникации, предпринимаемых каждым новым поколением ученых. По приблизительным подсчетам автора, этих определений к 2009 году было уже свыше 200. И, понимая специфику теории коммуникации, о которой говорилось в разделе 1, мы не будем предлагать еще одно новое исчерпывающее, «окончательное» определение. Задача выработки понимания сущности коммуникации и поиска опирающегося на это понимание рабочего определения решается другим способом. Во-первых, мы обратимся к субстанционально-интеракционной кон­цеп­ции коммуникации4 и на ее основе сформулируем операциональную дефиницию изучаемой категории. Она для нас будет выступать базовой, но не единственной. Выбор этой концепции обусловлен тем, что он интегрирует в себе два исторически исходных и наиболее развитых подхода в теории коммуникации — трансмиссионный и социокультурный (социально-семиотический), и в то же время обладает более высокой степенью абстракции. Субстанционально-инDance.: F. E. X. The «concept» of communication // Journal of Com­mu­ni­ca­ tion. 1970. № 20, P. 201–210. 2 Dance.: F. E. X. Ibid. P. 210. 3 Dance F. E. X. & Larson C. E. The functions of communication: A theoretical approach. New York: Holt, Rinehart, Winston, 1976. 4 См.: Гавра Д. П. 1) Общие теоретические подходы к феномену коммуникации // Информация. Коммуникация. Общество. СПб.; 2003; 2) Основы теории коммуникации. СПб., 2005; 3) Базовые парадигмы определения коммуникации // Коммуникация в конструировании социальных реальностей. СПб., 2006. 1 2.2. Обыденное понимание термина «коммуникация» 33 теракционная концепция может рассматриваться как модель коммуникации первого уровня, опирающаяся на коммуникативный подход. Она непротиворечиво вписывается в конститутивную модель коммуникации второго порядка. При этом она позволяет выявить наиболее общие характеристики коммуникации, отграничить ее от других видов взаимодействия. Во-вторых, исходя из понимания теории коммуникации как междисциплинарной мультипарадигмальной науки, мы проанализируем основные теоретические традиции/парадигмы, сложившиеся в рамках коммуникационных исследований, и приведем дефиниции коммуникации, релевантные каждой из парадигм. В результате сформируется некоторый корпус определений коммуникации, который в рамках понимания коммуникационной науки как метадискурса может быть применен для познания и объяснения различных коммуникативных практик. 2.2. Обыденное понимание термина «коммуникация» Что же такое коммуникация? Какие процессы и явления обозначаются этим термином? Начнем с происхождения самого слова. Слово коммуникация пришло в западноевропейские языки (в английском — communication, в немецком — kommunikazion) из латыни. Оно происходит от латинского communico — «делаю общим, связываю, общаюсь». В европейских язы­ках есть достаточно слов, которые имеют сходное происхождение с интересующим нас термином, например communion (сходство, общность), communal (общинный, коммунальный), commune (коммуна) и даже communism (коммунизм). Главное, что объединяет эти слова, указывая на их общую генетическую основу, — акцент на обеспечение общности, связи между людьми. Эта этимологическая привязка к понятиям общности, совместной деятельности, как мы увидим впоследствии, играет очень важную роль в современном научном понимании сущности коммуникационных процессов. В обыденном английском языке существительное communication понимается в трех базовых значениях: 34 Раздел 2. Категория коммуникации • человеческое общение, контакты, связи между людьми; • связь, осуществляемая посредством технических устройств, средства сообщения; • процесс передачи информации1. В русский язык слово «коммуникация« в сходных значениях попало с развитием контактов с Западной Европой и европейцами не позже конца XVII — начала XVIII века. Уже первый российский словарь иностранных слов «Лексикон вокабулам новым по алфавиту», вышедший в Петровскую эпоху и составленный с личным участием Петра I, содержал статью «коммуникация». Этому иностранному слову в соответствие ставились слова «переговор», «сообщение». Сам факт появления этого термина в петровском словаре указывает на наличие практики его использования в речи определенных групп населения, прежде всего приближенных к престолу дворян, знакомых с европейскими языками, флотских и армейских офицеров, дипломатов. Об этом же свидетельствует анализ письменных документов Петра и его сподвижников2. Как видим, значение термина вполне современно. С одной стороны, это общение людей, их информационное взаимодействие. С другой — собственно сообщение. Присутствует слово «комуникация» и в «Толковом словаре живого великорусского языка» В. И. Даля (1881). Этот факт уже свидетельствует о том, что интересующий нас термин вышел за пределы дипломатических кабинетов, придворных салонов и кают-кампаний. Он стал элементом живого повседневного языка. Но обыденное значение его претерпело изменение. У Даля комуникация (заметим, с одним «м», второе вернулось только в начале ХХ века) — это уже не общение, не процесс человеческого взаимодействия, а «пути, дороги, средства связи мест». В этом значении его использовали и в художественной литературе, вспомним Гоголя с его коммуникационной метафорой Невского проспекта, и в официальных документах с оборотами «водные коммуникации», «железнодорожные коммуникации» и т. п. Для того чтобы разобраться с современными значениями интересующего нас термина, используемыми в повседневной речи, следует обратиться к словарям, причем словарям не специализированным, научным, а толковым, отражающим текущее состояние языка. 1 См.: Communication // ABBYY Lingvo 6.0. Система электронных словарей. Электронный англо-русский и русско-английский словарь. ABBYY Software House (BIT Software). 2 Петров Л. В. Массовая коммуникация и искусство. Л.: ЛГИТМиК, 1976. С. 12. 2.2. Обыденное понимание термина «коммуникация» 35 Известный «Вебстеровский словарь» дает для коммуникации (com­mu­nication) следующие значения: • акт общения/взаимодействия/связи (communication by satellite); • пути или средства сообщения (The hurricane broke down all com­ munication between the two cities); • послание, сообщение (They received the news in a communication from their lawyer)1. «Большой энциклопедический словарь русского языка» указывает на следующие значения слова «коммуникация»: • путь сообщения, связь одного места с другим; • общение, передача информации от человека к человеку, осуществляющаяся главным образом при помощи языка2. Коммуникацией также называют сигнальные способы связи у животных3. «Толковый словарь русского языка» имеет следующую словарную статью: «Коммуникация — • путь сообщения, линии связи (воздушные, водные коммуникации); • сообщение, общение (речь как средство коммуникации; средства массовой коммуникации)»4. Схожее понимание рассматриваемого термина предлагает и «Толковый словарь иноязычных слов»5. Как показывает даже первый взгляд на приведенные толкования термина «коммуникация», в обыденном языке, как русском, так и английском (равно как в немецком и французском, оставшихся за пределами анализа в настоящей книге), за ним закрепился определенный набор значений. Эти значения в самом общем виде могут быть сведены к следующему перечню: • общение между людьми, информационное взаимодействие и обмен между ними; • взаимодействие, обмен сигналами между животными; 1 Communication // Webster’ New World Dictionary for Young Adults. New York, London, Toronto, Sydney, Tokyo, Singapore. Prentice Hall. 1992. P. 172. 2 Коммуникация // Большой энциклопедический словарь. М., 1997. С. 397. 3 Соколов А. В. Общая теория социальной коммуникации. С. 22. 4 Коммуникация // С. И. Ожегов и Ю. Н. Шведова. Толковый словарь русского языка. М.: Азъ, 1995. С. 282. 5 Коммуникация // Л. П. Крысин. Толковый словарь иноязычных слов. М.: Рус. яз., 1998. С. 340. 36 Раздел 2. Категория коммуникации • связь между различными объектами, в том числе технической природы; • каналы связи между различными объектами; • пути и средства физического сообщения между пространственно разделенными объектами. Такой разброс значений, присущий обыденному языку, неприменим для языка науки. Теория коммуникации как научная дисциплина требует более строгого подхода к определению своего базового понятия, выделения в нем только того, что непосредственно относится к ее предмету. Аналогичным образом поступают и в других науках. Например, такое, казалось бы, простое понятие, как «Земля», имеет принципиально разные интерпретации, скажем, в геологии, географии, почвоведении, астрономии и богословии. 2.3. Определение коммуникации: субстанционально-интеракционный подход Для определения какого-либо явления в науке обычно применяют методы дедукции и индукции. При использовании дедуктивного подхода обращаются к феноменам более высокой степени общности, чем рассматриваемое новое явление, и определяют последнее как конкретный частный случай, вид или сторону общего со специфическими свойствами и характеристиками. Во втором, индуктивном подходе новый феномен определяют как обобщение или совокупность уже известных и определенных ранее частных случаев, характеристик и т. п., то есть в целом явлений меньшей степени сложности и общности. Дедуктивный и индуктивный подходы равноправны и ни один из них не обладает преимуществом перед другим. Но при этом теоретические дисциплины скорее тяготеют к дедуктивным определениям, не пренебрегая, впрочем, и индуктивными, а эмпирические — скорее к индуктивным. Для определения своей базовой категории разные парадигмы в рамках теорий коммуникации первого порядка применяют как тот, так и другой подходы. Субстанционально-интеракционная концепция коммуникации как теория высокой степени общности опирается на дедуктивный под­ход. В рамках этой концепции базовыми категориями наиболее обще­го 2.3. Определение коммуникации 37 характера, которые могут быть соотнесены с понятием «коммуникация», являются: • взаимодействие; • движение; • связь. Категория взаимодействия (английский вариант — interaction) в рассматриваемой концепции является важнейшей для выработки определения коммуникации. Именно поэтому данный подход получил исходное название интеракционного. Под взаимодействием будем понимать категорию, отражающую «процессы воздействия различных объектов друг на друга, их взаимную обусловленность, изменение состояния, взаимопереход, а также порождение одним объектом другого. Взаимодействие представляет собой вид непосредственного или опосредованного внешнего или внутреннего отношения, связи»1. Философское понимание категории взаимодействия, которое целесообразно привлечь для дальнейшего анализа, подчеркивает ее глубинную связь с понятием структуры. Взаимодействие выступает как интегрирующий фактор, посредством которого происходит объединение частей в определенный тип целостности. Как показала современная теория научного познания, познание вещей подразумевает понимание их взаимодействия и само является взаимодействием между субъектом и объектом. Таким образом, категория взаимодействия выступает в качестве методологического основания для познания широкого ряда природных и социальных явлений. Коммуникация принадлежит к их числу. Второе необходимое общее понятие для раскрытия сущности коммуникации — это «движение». «Движение — это философская категория, отображающая любые изменения в природе и обществе. Движение, рассматриваемое в самом общем смысле, то есть понимаемое как способ существования материи, как внутренне присущий материи атрибут, обнимает собой все происходящие во вселенной изменения и процессы, начиная с простого перемещения и кончая мышлением»2. Среди обыденных значений слова «движение», приведенных в словаре С. Ожегова и Ю. Шведовой, к числу наиболее важных отнесем следующие: Взаимодействие // Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1989. С. 88. 2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 391. 1 38 Раздел 2. Категория коммуникации • форма движения материи, непрерывный процесс развития материального мира; • перемещение кого-нибудь, чего-нибудь в определенном направлении; • изменение положения тела и его частей; • внутреннее побуждение, вызванное каким-либо чувством, переживанием; • переход из одного состояния, одной стадии развития в другую1. Рассмотрим основные положения субстанционально-интеракционной концепции коммуникации. • В исходном своем значении термин «коммуникация» релевантен таким более общим категориям, как взаимодействие, движение, связь, и обозначает те процессы в природе и обществе, которые связаны с обеспечением совместного и зависимого в каком-либо смысле друг от друга существования двух и более объектов особого рода. Какие это объекты — речь пойдет несколько позже. • Любое совместное существование двух объектов, хотя бы один из которых некоторым образом влияет на другой, невозможно иначе, как посредством движения (перемещения) от одного объекта к другому и, если необходимо, обратно некоторой субстанции. Это могут быть материальные тела, энергия, информация. Не столь важно содержание субстанции, как важен сам факт ее наличия и движения между объектами. • Совместное существование нескольких объектов, связанное с их воздействием друг на друга, представляет собой их взаимодействие, обеспечивающее переход системы взаимодействующих объектов в некоторое новое состояние. • Основной, опорной для выработки определения коммуникации в данной парадигме является категория взаимодействия. Движение (как некоторая субстанция) выступает в качестве дополнительной базовой категории. В силу этих причин в результате концепция получила название «субстанционально-интеракционной». Можно с уверенностью сказать, что любая коммуникация есть взаимодействие, но не любое взаимодействие есть коммуникация. И задача выработки строгого и точного понимания категории коммуСм.: Движение // С. И. Ожегов и Ю. Н. Шведова. Толковый словарь русского языка. М.: Азъ, 1995. С. 149. 1 2.3. Определение коммуникации 39 никации в существенной мере заключается в том, чтобы определить ее специфические черты как особого вида взаимодействия и как движения особого рода. Поскольку в качестве опорной категории в данном подходе выступает категория взаимодействия, основные теоретические построения производятся именно с ее использованием. Первым шагом к пониманию категории коммуникации будет ее определение как специфического вида взаимодействия некото­ рых объектов, реализуемого посредством движения между ними определенных субстанций. В результате можно изобразить первую простейшую субстанционально-интеракционную схему коммуникационного взаимодействия (рис. 2.1). Рис. 2.1. Объект А — движение субстанции М (собственно субстанция М) — Объект В Эта схема еще не есть схема коммуникации, равно как и приведенная выше формулировка не является еще определением коммуникации. Она, как уже говорилось, представляет собой первый шаг к искомому определению и задает направления теоретического анализа. Следующими шагами должны стать ответы на вопросы, имплицитно (внутренне) содержащиеся в приведенной формулировке и иллюстрирующей ее схеме. Это вопросы о том, каковы должны быть объекты (вопрос 1), субстанция (вопрос 2) и характер взаимодействия (вопрос 3), чтобы это взаимодействие приобрело форму коммуникации. Данные вопросы можно назвать фундаментальными вопросами, определяющими сущность категории коммуникации в рамках субстанционально-интеракционной концепции. Сформулируем эти вопросы и последовательно найдем ответы на них. Первый фундаментальный вопрос об объектах — взаимодействие объектов какого типа может быть обозначено как коммуникация, и, соответственно, какие типы объектов осуществляют взаимодейст­ вие, не являющееся коммуникацией? Ответ на первый фундаментальный вопрос следующий: комму­ никацией может считаться взаимодействие, в котором участ­ вуют только объекты, принадлежащие к миру живой природы, чье существование реализуется как поведение. Эти объекты 40 Раздел 2. Категория коммуникации имеют субъектную природу, и следовательно, коммуникация является субъектным взаимодействием. Под поведением понимается «присущее живым существам взаимодействие с окружающей средой, включающее их двигательную активность и ориентацию по отношению к этой среде. Поведение возникает на определенном уровне организации материи, когда живые существа приобретают способность воспринимать, хранить и преобразовывать информацию, используя ее с целью самосохранения и приспособления к условиям существования, а также преобразования действительности (на уровне человека)»1. Объект из мира живой природы, осуществляющий автономное активное или реактивное поведение, отвечает всем характеристикам субъекта и соответственно является не кем иным, как субъектом соответствующего поведения. Далее мы будем обозначать такой тип взаимодействующих объектов термином «субъект». За всеми остальными (несубъектными) типами взаимодействующих объектов наименование «объект» сохраняется. Таким образом, коммуникация представляет собой субъектное взаимодействие. В качестве субъектов коммуникации, понимаемой в самом широком плане, могут выступать: • представители животного мира, начиная с насекомых и рыб, передающих друг другу сигналы и осуществляющих поведенческие акты как реакцию на эти сигналы, и заканчивая представителями высших животных, способных вырабатывать условные рефлексы. Вспомним эксперименты нобелевского лауреата И. П. Павлова, современные опыты контактов с дельфинами (включая дельфинотерапию). Да и кто из нас не бывал в цирке и не восхищался умением животных воспринимать сигналы и реагировать на них? • люди и их общности. Если же взаимодействуют не субъекты, а объекты, не способные к автономному поведению, то такое взаимодействие уже не может считаться коммуникацией. При этом не имеет значения, принадлежат эти объекты к миру живой природы или нет. Не коммуникация — распад живой ткани под воздействием радиоактивного излучения. Поведение // Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1989. С. 486. 1 2.3. Определение коммуникации 41 Не коммуникация — поворачивание цветка подсолнечника вслед за перемещением солнца или увядание одного цветка под воздейст­ вием другого. Не коммуникация — автоматическое (с участием датчиков, реагирующих на изменение освещенности) включение света в помещении, когда начинает темнеть. Особый вопрос, можно ли назвать коммуникацией взаимодействие двух технических устройств, обменивающихся социально значимой информацией без прямого участия человека. Например, вспомним широко распространенную в деятельности спецслужб практику сплошного или выборочного прослушивания эфира (телефонных переговоров) вероятного противника, когда записывающая аппаратура включалась на запись, только когда прозвучали ключевые слова, скажем, «Бен Ладен» или «Аль-Каида». Или взаимодействие двух компьютеров, которым заложенная программа предписывает при получении сообщения одного содержания выполнить какие-либо действия, а при получении информации иного содержания отправить новое сообщение в адрес третьего компьютера. Будут ли два приведенных примера информационного взаимодей­ствия между неодушевленными комбинациями микрочипов, полупроводников и иных электронных компонентов (то есть компьютерами) коммуникацией? Ответ на этот вопрос зависит от дополнительных обстоятельств. В случае если компьютеры, устройства слежения за эфиром или другие подобные устройства на заключительной стадии информационного взаимодействия имеют процесс восприятия информации человеком — это, несомненно, коммуникация. (Очевидно, что в каждом из приведенных примеров факт наличия человека как источника информации, передающего закодированные смыслы, налицо.) Технические же устройства выполняют функции посредников и, таким образом, не изменяют существа информационного взаимодействия между субъектами, то есть в нашем понимании — коммуникации. Но теоретически возможен вариант развития событий, когда описанные примеры уже не будут коммуникацией. На миг представим себе страшную ситуацию стихийного бедствия или военного столкновения, уничтожающего людей у компьютеров или линий связи, но оставляющего сами технические устройства функционирующими. В этом случае информация будет генерироваться, закодированные смыслы будут курсировать по линиям связи, передаваться и прини- 42 Раздел 2. Категория коммуникации маться, но никто уже не сможет воспринять эти смыслы. А значит, это компьютерное взаимодействие уже не будет коммуникацией. При этом может считаться коммуникацией процесс перемещения информации от одного животного к другому, если одно передает, а другое воспринимает значимые для обоих смыслы. Возьмем, например, двух котов, вступающих в конфликт по поводу раздела территории или добивающихся расположения кошачьей особи прекрасного пола. Что, как не коммуникация, их адресованные друг другу вздыбленная шерсть, выгнутые спины, грозно распушенные усы и душераздирающие крики? Или, скажем, коммуникацией является та часть взаимодействия двух сцепившихся волков, когда вдруг более слабый падает на спину и отдает себя во власть победителю. Для последнего этот коммуникационный сигнал — знак победы, он воспринимает и понимает его и никогда не добьет сдавшегося сородича. Также коммуникацией будет и передача информации от человека к животному или от животного к человеку. Например, подача команды «фас» служебной собаке и далее начало ее действий по задержанию опасного преступника. Также коммуникация имеет место, когда надрессированная охотничья собака лаем определенного типа дает хозяину знать о присутствии дичи и даже о ее характере. Итак, коммуникацией может считаться не всякое взаимодей­ ствие, а исключительно взаимодействие субъектного типа. Эта точка зрения является общепринятой в теории коммуникации1. Однако этим ответом не исчерпывается вся глубина первого фундаментального вопроса об объектной стороне коммуникации. Дело в том, что признание последней субъектным взаимодействием выдвигает на повестку дня еще один важнейший вопрос. Его можно сформулировать следующим образом: Каково должно быть минимальное ко­ личество субъектов, чтобы субъектное взаимодействие можно было считать коммуникацией? Вопрос можно и перефразировать: Является ли коммуникация исключительно субъект-субъект­ См., напр., Littlejohn S. W. Theories of human communication; Крейг Р. Т. Теория коммуникации как область знания // Компаративистика-111. Альманах сравнительных социогуманитарных исследований. СПб.: Социологическое общество им. М. М. Ковалевского, 2001; Соколов А. В. Общая теория социальной коммуникации. С. 23 и др. 1 2.3. Определение коммуникации 43 ным взаимодействием или субъект-объектное взаимодействие также может быть признано коммуникацией? У теоретиков коммуникации здесь отсутствует единство мнений. Большинство ученых считает, что субъектов должно быть по меньшей мере два и что коммуникацией следует называть исключительно субъект-субъектное взаимодействие. К этой группе принадлежат, например, Ч. Кули1 и В. Шрамм2, А. Тэн3, а из российских ученых — А. Соколов4, В. Кашкин5. Есть и другая точка зрения. Например, С. Стивенс, принадлежащий к школе психологического бихевиоризма, определяет коммуникацию следующим образом: «Коммуникация — это специфический ответ организма на стимул. Это определение означает, что коммуникация возникает, когда некоторый внешний раздражитель (стимул) побуждает активность субъекта»6. Таким образом, по Стивенсу, коммуникация имеет место как в виде субъект-объектного, так и в виде субъект-субъектного взаимодействия. Соответственно, в рамках этого подхода минимально необходимое для коммуникации количество субъектов — один. Взаимодействующий с ним феномен необязательно имеет характеристики субъектности и может принадлежать к миру физических тел, явлений природы, биологических объектов, не обладающих способностью к рефлексии, и т. п. Коммуникацией в этом случае будет считаться также и такое взаимодействие, в котором человек переключает каналы телевизора с помощью пульта дистанционного управления, или реакция чело- 1 On self and social organization / Charles Horton Cooley; edited and with an introduction by Hans-Joachim Schubert. Chicago: University of Chicago Press, 1998. 2 Schramm W. How Communication Works // W. Shcramm (ed.) The Process and Effects of Mass Communications. Urbana: University of Illinois Press, 1954. P. 3–26. 3 Tan A. Tan Mass communication theories and research. New York: Macmillan; London: Collier Macmillan, 1986. 4 Соколов А. В. Общая теория социальной коммуникации. 5 Кашкин В. Б. Введение в теорию коммуникации. Воронеж: Изд-во ВГТУ, 2000. 6 Цит. по: Tan A. Tan Mass communication theories and research. P. 12. 44 Раздел 2. Категория коммуникации века на начавшийся дождь, когда он прячется под навес или раскрывает зонтик. Итак, перед нами два подхода. Их характеристики можно наглядно представить в виде объект-субъектной матрицы коммуникационного взаимодействия. В этой матрице представлены все возможные варианты сочетаний типов взаимодействующих объектов. Рассмотрим элементы объект-субъектной матрицы коммуникационного взаимодействия, представленной на рис. 2.2. Тип взаимодействия А2В2 — объект-объектное взаимодействие — не является коммуникацией и может быть исключен из анализа. Тип взаимодействия А1В1 — субъект-субъектное взаимодействие — признается коммуникацией во всех представленных в коммуникационной и смежных с ней науках теоретических подходах. За этим типом взаимодействия можно однозначно закрепить понятие коммуникации. Типы А1В2 (субъект-объектное взаимодействие) и А2В1 (объектсубъектное взаимодействие) в одних теоретических подходах признаются коммуникацией, в других — нет. Тип объекта А В1 — субъект, реализующий поведенческие практики В2 — не субъект (не принадлежит к миру живой природы или не способен к автономному поведению) А1 — субъект, реализующий поведенческие практики 1.1. Субъект-субъектное взаимодействие. Тип А1В1. Коммуникация во всех подходах 1.2. Субъект-объектное взаимодействие. Тип А1В2. Коммуникация по Стивенсу. Не коммуникация по Кули, Шрамму, Тэну и др. А2 — не субъект (не принадлежит к миру живой природы или не способен к автономному поведению) 2.1. Объект-субъектное взаимодействие. Тип А2В1. Коммуникация по Стивенсу. Не коммуникация по Кули, Шрамму, Тэну и др. 2.2. Объект-объектное взаимодействие. Тип А2В2. Не коммуникация во всех подходах Тип объекта В Рис. 2.2. Объект-субъектная матрица коммуникационного взаимодействия 2.3. Определение коммуникации 45 Какая позиция представляется более обоснованной? Прежде чем ответить на этот вопрос, еще раз напомним, что любое определение сложного феномена, применяемое в науке, является условным и конвенциональным. Соответственно, выбирая из двух позиций, нужно иметь в виду, что выбор осуществляется не между безусловно правильной и безусловно ошибочной концепциями, а между подходами, каждый из которых имеет право на существование и способен решать свои познавательные задачи в рамках своих теоретических допущений. Принимая этот постулат во внимание, сознательно остановимся на первом подходе и будем считать коммуникацией только взаи­ модействие субъект-субъектного типа (А1В1), когда его участ­ никами являются существа из мира живой природы, способные к автономному поведению и осуществляющие его. Еще одна важная проблема определения коммуникации как субъектного взаимодействия — это проблема интерпретации ситуации, когда взаимодействующие стороны представлены одним и тем же субъектом. Например, человек, разговаривающий сам с собой в ходе внутренних размышлений. Или человек, записывающий свои переживания в дневник, а позже перечитывающий дневниковые записи. Или, наконец, собака, оскалившая зубы и лающая на свое отражение в зеркале. Можно ли назвать такие взаимодействия коммуникацией? Этот вопрос заслуживает положительного ответа. Взаимодей­ ствия, в которых участвует и, соответственно, обменивается (сам с собой, поэтому употреблен этот термин) определенной субстанцией один и тот же субъект, могут считаться коммуникацией. Аргументация в пользу этого вывода опирается на привлечение в качестве измерения, позиционирующего субъекты в пространстве определенного рода, не только пространственных, но темпоральных (временных) координат. Что такое два разных взаимодействующих субъекта? Это субъекты, у которых, прежде всего, разные координаты в физическом пространстве. В ряде случаев это дополняется диахронностью существования этих субъектов, то есть разными координатами в темпоральном пространстве. Если же мы имеем дело с одним и тем же живым существом, общающимся с самим собой, то есть посылающим сообщения самому себе и затем принимающим их и определенным образом реагирующим, то в темпоральной системе координат взаимодействуют два субъекта с разными временными координатами — в момент времени t1 (начало взаимодействия, отправка сообщения) и в момент времени t2 (получение сообщения). 46 Раздел 2. Категория коммуникации По существу именно эту темпоральную координату имел в виду античный мудрец, сформулировавший истину о том, что нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Таким образом, даже если происходит взаимодействие субъекта с самим собой — это коммуникация двух субъектов, имеющих различные координаты в темпоральном пространстве. Такая коммуникация называется субъектно-вырожденной комму­ никацией. Второй фундаментальный вопрос — о субстанции, обеспечивающей совместное существование и взаимодействие объектов, — формулируется следующим образом: Какой тип субстанции, движу­ щейся между субъектами и обеспечивающей их взаимодействие, делает это взаимодействие коммуникацией? Субстанция М (на рис. 2.1) — это то, что перемещается между субъектами А и В, образует из них некоторую первичную систему взаимодействия и, как результат коммуникации, переводит эту систему в новое качественное состояние. Именно существование этой субстанции и задает процесс коммуникации. Субстанция, движущаяся от одного субъекта коммуникации к другому в ходе коммуникативного взаимодействия, называется коммуникационной суб­ станцией. Второй фундаментальный вопрос, так же как и первый, имеет в теории коммуникации два возможных варианта ответов. Вариант первый исходит из того, что коммуникацией можно считать взаимодействие двух субъектов посредством субстанции любого типа. В рамках этого подхода, который можно назвать расширительной концепцией коммуникации, тип субстанции лишь задает тип коммуникации. К числу сторонников такого подхода относятся, например, Ч. Кули и А. Соколов. Кули определяет коммуникацию следующим образом: «Под коммуникацией мы понимаем механизм, посредством которого существуют и развиваются человеческие отношения, — все символы сознания, вместе со средствами передачи их в пространстве и сохранения во времени. Она включает в себя выражение лица, позы и жесты, тон голоса, слова, письменные и печатные документы, железные дороги, телеграф, телефон и любые прочие достижения в области покорения пространства и времени»1. 1 Cooley Ch. On self and social organization / Charles Horton Cooley; edited and with an introduction by Hans-Joachim Schubert Chicago: University of Chicago Press, 1998. P. 48. 2.3. Определение коммуникации 47 А. Соколов выделяет материальную, транспортную, энергетическую, генетическую, психическую и т. п. коммуникации1. Второй вариант ответа на этот вопрос относит к коммуникации только такие субъектные взаимодействия, которые опосредованы субстанциями, имеющими информационную природу и взаимодействующими с какими-либо структурами психики либо рефлекторной системы субъектов. Такой позиции придерживаются, например, Р. Крейг2, И. Ричардс3, С. Литтлджон4, В. Конецкая5. Этот подход обозначают как узкую концепцию коммуникации. Очевидно, что понятие коммуникативной субстанции, применяемое в расширительной концепции, включает в себя как один из видов и вариант узкой трактовки. Авторы настоящего учебника полагают более обоснованной и операциональной узкую концепцию коммуникации, исходящую из того, что коммуникация является частным случаем субъект-субъектного взаимодействия. При этом не все субстанции взаимодействия будут выступать в качестве коммуникативных субстанций. Для того чтобы детально разобраться с избранным узким подходом к пониманию коммуникации, необходим более детальный анализ типологии субстанций, участвующих в процессах субъектного взаимодействия. Возможны различные подходы к построению такой типологии. При этом следует понимать, что каждая типология носит условный характер. В самом общем виде можно выделить субстанции взаимодей­ствия, имеющие материальную природу, идеальную природу и комплексную идеально-материальную природу. В основу этой типологии положен критерий доминирующего фактора, который, составляя содержание, способ бытия субстанции, задает характер и эффект взаимодействия. Очевидно, что любая субстанция имеет некоторую материальную форму. Даже мысль, движущаяся по человеческим 1 См.: Соколов А. В. Общая теория социальной коммуникации. 2002. С. 24–27. 2 Claude E. Shannon and Warren Weaver. The mathematical theory of com­ munication. Urbana: University of Illinois Press, 1998. 3 Цит. по: Кашкин В. Б. Введение в теорию коммуникации. Воронеж: Издво ВГТУ, 2000. 4 Littlejohn S. W., Karen A. Foss Theories of Human Communication. Thomson Learning EMEA, Limited. 2009. 5 Конецкая В. П. Социология коммуникаций. М., 1997. 48 Раздел 2. Категория коммуникации нейронам, с точки зрения биофизики представляет собой некоторый процесс, который может быть измерен. Однако потенциал этой мысли, тот эффект, который она производит, порождая человеческое действие, может быть неизмеримо больше, чем ее энергетиче­ское содержание. Много веков назад человек, которого звали Мартин Лютер, прибил к стене собора в Витенберге… пергамент, на котором были изложены 95 глубоко продуманных и выстраданных им тезисов о христианстве и христианской церкви. Это было его послание верующим, на нашем языке — субстанция взаимодействия. Эффект этого взаимодействия — религиозные войны, реформация и, если смотреть шире, — современная западная евроатлантическая цивилизация. Зададим себе вопрос: что было важнее в этой субстанции — идеальное/духовное содержание или количество энергии и чернил, затраченных на написание текста? Несомненно, первое. Один человек может ранить другого стрелой или пулей. А может словом. Может даже убить. Эффект один, а субстанции взаимодействия разные. Чтобы разобраться, какие из них порождают коммуникацию, чтобы ответить на второй фундаментальный вопрос, обратимся к типологии субстанций. Субстанция взаимодействия материальной природы — это субстанция, которую составляют в совокупности, по отдельности или в любой комбинации предметы, явления и процессы материального мира, способные существовать в физическом пространстве независимо от субъектов коммуникации с их психическими или рефлекторными процессами, как бессознательными, так и сознательными. Материальная субстанция может существовать в различных формах: в форме материальных тел, вещества, энергии. Соответственно в рамках расширительного коммуникативного подхода в зависимости от формы субстанции будет иметь место материально-вещественная или энергетическая коммуникация. Однако, как уже подчеркивалось выше, современная теория коммуникации в рамках субстанционально-интеракционного подхода исходит из того, что материальная субстанция взаимодействия не входит в число коммуникативных субстанций и не опосредует коммуникации. Второй тип субстанций, идеальный, напротив, считается принадлежащим к числу коммуникативных. Субстанция идеальной природы — это субстанция, которую составляют различного рода информационные образования, сигналы как психической, так и не­ 2.3. Определение коммуникации 49 психической природы, которые воспринимаются перцепторными системами субъектов коммуникации как специфические стимулы, имеющие особое содержание или смысл. Главная особенность идеальной субстанции — информационная наполненность, связанная с наличием в ней особого смысла, значимого для субъекта (субъектов) коммуникации. Термин «смысл» в данном контексте означает некоторое содержание, которое значимо для субъекта коммуникации и которое способно изменять в нем определенный психический, психосоматический, биохимический рефлекторный процесс или их совокупность. Под изменением может пониматься запуск процесса или его остановка, ускорение или замедление, увязка с другими процессами или разрыв связи и т. п. Что, как не сигнал, исполненный смысла, — брачный крик мартовского кота, особая геометрия танца пчелы, обнаружившей луг, полный медоносов, демонстрация анальной области самкой павиана как знак готовности принять самца, дружелюбно виляющий хвост собаки или, наконец, выразительно сложенная из нескольких пальцев фигура, высовывающаяся из окна автомобиля, обгоняющего вас на автобане? Все эти сигналы станут идеальной коммуникационной субстанцией только в том случае, если в своем движении достигнут психической системы (или иной реактивной системы для вида на допсихической эволюционной ступени) второго субъекта коммуникации, способного не только к восприятию, но и к освоению содержащегося в сигнале содержания (смысла). Смысл как особая коммуникационная категория имеет исключительно субъектный (подчеркнем, не субъективный, а субъектный) характер. Это значит, что он не существует вне психических и психофизиологических процессов, происходящих в субъекте коммуникации. Для человека он не существует вне процессов, которые, как следствие воздействия смысла, возникают в его подсознании и сознании. Смысл не существует вне конкретного коммуникативного взаимодействия. Иное взаимодействие, в ином месте, в иное время, с иными субъектами — иной смысл. Еще одна важная характеристика смысла как феномена субъектной природы заключается в том, что, существуя как атрибут процессов, происходящих в данном субъекте в ходе коммуникативного взаимодействия, смысл является уникальной принадлежностью именно этого субъекта. Одна и та же коммуникативная субстанция с одними и теми же содержательными пара- 50 Раздел 2. Категория коммуникации метрами будет иметь различный смысл для разных субъектов. Это связано с тем, что в мире нет двух абсолютно идентичных субъектов с полностью совпадающими физическими и психическими характеристиками и жизненным опытом. Таким образом, идеальная коммуникативная субстанция оказывается сопряженной с понятиями информации и смысла. Некоторые авторы прямо отождествляют эту субстанцию либо с первым, либо со вторым. Так, В. Конецкая, определяет коммуникацию как «…процесс передачи и восприятия информации…»1. А. Соколов под социальной коммуникацией понимает «…движение смыслов…»2, достаточно резко противопоставляя понятия «смысл» и «информация». На самом деле необходимыми являются обе категории, они не являются взаимозаменяемыми и в то же время не противоречат друг другу. Информационный подход несомненно продуктивен при определении характера субстанции взаимодействия идеального типа (ее уже можно назвать идеальной коммуникативной субстанцией). Отец кибернетики Норберт Винер с присущей ему своеобразной афористичностью сформулировал максиму: «Информация есть информация, а не материя и не энергия»3. Этот тезис Винера не так прост, как кажется на первый взгляд, и в существенной мере является ключевым для понимания сущности субстанции взаимодействия идеального типа и коммуникативных субстанций как таковых. Если перефразировать классика кибернетики, то можно сказать, что в нашем мире нет ничего, чтобы не было бы либо материей, либо энергией, либо информацией. Соответственно, если мы имеем дело с некоторым феноменом, который порождает эффекты, не обусловленные ни материально, ни энергетически, у нас не остается другого выхода, кроме как считать его информационным феноменом. Если воспользоваться этой логикой, то можно считать доказанным, что идеальная коммуникативная субстанция (ИКС) имеет информационную природу. Разумеется, ИКС обладает некоторой материальной формой, определенным носителем, но значимость по­ Конецкая В. П. Социология коммуникаций. С. 9. См.: Соколов А. В. Общая теория социальной коммуникации. 2002. С. 39. 3 Винер Н. Кибернетика, или управление и связь в животном и в машине. 2-е изд. М., 1968. С. 201. 1 2 2.3. Определение коммуникации 51 следних для коммуникативного взаимодействия и его эффекта пренебрежимо мала по сравнению со значимостью информационного наполнения/смысла, заключенного в эту субстанцию. Вывод об информационной природе ИКС не противоречит общенаучному пониманию информации. Согласно словарному определению, информация (от латинского «informatio» — «разъяснение, изложение») это: • сообщение о чем-либо; • сведения, являющиеся объектом хранения, переработки, пере­ дачи; • в математике, кибернетике — количественная мера устранения неопределенности (энтропии), мера организации системы1. Но признание информационной природы идеальной субстанции не означает установления тождества между ней и собственно информацией. Тезис о том, что коммуникация есть исключительно движение информации, без указания на характер этой информации был бы неточным и не отражающим в полной мере сущности коммуникации. Равно как неточен тезис о том, что любое движение информации есть коммуникация. И в этом плане многие аргументы А. Соколова против такой нестрогой практики использования понятия информации для определения коммуникационных процессов представляются обоснованными. Действительно, установление тождества между идеальной коммуникативной субстанцией и информацией означает признание того, что любой феномен, несущий в себе информацию и движущийся от одного субъекта к другому, порождает коммуникацию между ними. Но на самом деле это не так. И чтобы это доказать, достаточно привести возможность хотя бы одного случая, когда между двумя субъектами двигается некоторый объем информации, что в английском языке так удачно называется «a piece of information», но коммуникационного взаимодействия между этими субъектами не происходит. А такие случаи действительно возможны. Более того, они достаточно часто встречаются в практиках при взаимодействии людей. Например, многим побывавшим в далекой стране, с языком и культурой которой они были совершенно не знакомы, приходилось попадать в ситуацию, когда к ним обращались с какой-то фразой Информация // Современный словарь иностранных слов. 2-е изд., стер. М.: Рус. яз., 1999. 1 52 Раздел 2. Категория коммуникации на чужом языке или выражали отношение каким-либо непонятным жестом. Вполне очевидно, что обратившийся к ним человек отправлял в их адрес сообщение, наполненное определенной информацией. Они слышали это обращение или видели жест. Значит, налицо был факт взаимодействия субъектов, в котором происходило движение информации от одного субъекта к другому. Однако в силу того, что обращение не было понято, эта информация оказывалась недоступной для второго субъекта. В результате она оказывалась не воспринятой, а значит, коммуникация не состоялась. Еще один пример — когда выросшее в неволе животное выпускается в естественную среду обитания и оказывается не в состоянии вступить в коммуникацию со своими сородичами, не воспринимая информационно наполненные сигналы, которые они ему посылают. Если строго говорить о соотношении категорий информации и коммуникации, то следует исходить из следующей формулы. В рамках второго, узкого подхода к пониманию коммуникации можно считать, что всякая коммуникация есть движение информации, но не любой информации, а информации определенного рода, равно как и не любое движение информации от одного субъекта к другому представляет собой коммуникацию. Приведенная формула означает, что существуют такие виды информации, которые, двигаясь от одного субъекта к другому, образуют коммуникационное взаимодействие, и существуют другие виды информации, которые, совершая такое же самое движение, образуют взаимодействие, не являющееся коммуникацией. Для того чтобы отграничить одни виды информации от других и выделить те из них, которые и выступают в качестве идеальной коммуникационной субстанции, следует привлечь категорию смысла. В результате можно сформулировать тезис: субстанция информационной природы, двигающаяся от одного субъекта взаимодействия к другому, будет являться коммуникативной субстанцией в том случае, если информация, составляющая ее содержание, будет иметь смысл для обоих субъектов. Анализируя понятие коммуникации, не следует противопоставлять понятия информации и смысла, как это делает А. Соколов1. Смысл, функционирующий в рамках коммуникационного взаимоСм.: Соколов А. В. Общая теория социальной коммуникации. 2002. С. 39. 1 2.3. Определение коммуникации 53 действия, не имеет иной онтологической формы, кроме информационной. Смысл существует как информация и никак иначе. Для субъекта нечто является информацией, если оно выполняет функцию снижения неопределенности. А это возможно только в том случае, если в нем содержится какой-либо смысл. Очевидно при этом, что одна и та же информация может иметь разный смысл для разных объектов. Таким образом, в качестве идеальной коммуникативной субстанции выступает информация, имеющая смысл для субъектов коммуникационного взаимодействия. Тогда под коммуникацией в узком значении этого термина можно понимать субъект-субъектное взаимодействие, опосре­ дованное информацией, имеющей смысл для обоих субъектов. Не будет коммуникацией обмен информацией, которая не имеет смысла для одного из его субъектов. Не будет коммуникацией движение от одного субъекта к другому такой информации, которая имеет смысл не для них, а для третьих субъектов, для внешнего наблюдателя. Еще раз обратимся к онтологии идеальной коммуникативной субстанции. Каким образом, через какие феномены, явления и процессы способна существовать информация, имеющая смысл для субъектов коммуникационного взаимодействия? Это зависит от характера субъектов. Для человека — это психические образования и состояния, не существующие вне его психики и вне самого акта коммуникационного взаимодействия. К числу таких субстанций психологическая наука в самом общем виде относит неосознанные психологические импульсы, знания (когнитивный компонент идеальной субстанции), эмоции (аффективный компонент идеальной субстанции), поведенческие установки, волевые импульсы (конативный компонент идеальной субстанции)1. Каждый из компонентов может функционировать в виде субстанции сам по себе или в любых комбинациях с иными компонентами. 1 Здесь приведена наиболее распространенная и разделяемая автором структурная психологическая концепция. Но в то же время в качестве компонентов идеальной субстанции могут быть названы, например, аттитюды, стереотипы и т. п. 54 Раздел 2. Категория коммуникации Для высших животных в качестве идеальной коммуникационной субстанции выступают рефлекторные импульсы, связанные с процессами высшей нервной деятельности. Отдельный вопрос о тех представителях фауны — муравьях, пчелах и т. п., которые не имеют развитой системы высшей нервной деятельности, но тем не менее, являясь коллективными существами, явно осуществляют коммуникативное взаимодействие — посылают друг другу сигналы, наполненные смыслом и вызывающие стимулированные изменения поведения. Их взаимодействие, внешне выглядящее как обмен субстанциями идеальной природы, на самом деле носит характер, имеющий в своей основе материальные феномены, обеспечивающие функционирование некоторых смыслов, имеющих значение не для отдельной особи, а для всего коллективного образования — муравейника, пчелиной семьи и т. п. У пчел, муравьев и им подобных существует особый сигнальный механизм, имеющий в своей основе материальную природу — биохимический фермент, запах, колебания определенной частоты, сигнальный звук и т. п., которые запускают соответствующую поведенческую программу. Причем программу, жестко заданную. В результате можно говорить о своеобразном комплексном характере рассматриваемой субстанции, сочетающем в себе и материальную основу, и некоторые информационно наполненные компоненты, имеющие значение для функционирования и выживания данного коллективного образования. Здесь мы уже имеем дело с одной из версий третьего типа субстанций взаимодей­ ствия. Третий тип коммуникационных субстанций в рассматриваемой классификации — это субстанции идеально-материальной природы. Они также в рамках избранного за основу узкого понимания коммуникации считаются задающими коммуникативное взаимодействие и таким образом относятся к числу коммуникативных субстанций. Их называют идеально-материальными коммуникативными субстанциями. Они представляют собой идеальную субстанцию, имеющую значимую для процесса и результата коммуникации материальную форму или материальный носитель. Примером такого типа субстанции может быть книга, написанная давно умершим мудрецом; перчатка, брошенная в лицо обидчику как вызов на поединок; букет цветов, составленный таким образом, чтобы выразить определенные чувства одного человека к другому; наконец, хлыст, только появившийся в руке циркового укротителя, но не использованный по назначению на манеже. 2.3. Определение коммуникации 55 В каждом из этих примеров, если соблюден субъектный критерий и имеет место взаимодействие двух субъектов, в качестве субстанции выступает комплексное образование, имеющее материальную форму и информационное содержание, наполненное смыслом (смыслами) для субъектов. Главным в идеально-материальной коммуникационной субстанции является информационно содержательный компонент. По этой причине он и поставлен на первое место в обозначении этого типа субстанции. Принципиально важной характеристикой, отличающей материально-идеальный тип от идеального типа, заключается в том, что наличие материального носителя обеспечивает возможность сохранения материально-идеальной субстанции во времени. Письмо, манускрипт, книга, фотография, звукозапись, фильм — все это примеры таких субстанций. Они позволяют взаимодействовать субъектам, существующим в различных измерениях темпорального пространства. Давно умерший автор посылает нам смыслы, содержащиеся в картине, книге, фильме. Идеальные коммуникационные субстанции способны обеспечивать только синхронное взаимодействие субъектов коммуникации, тогда как идеально-материальные субстанции обеспечивают как синхронную, так и диахронную коммуникации. Специфика коммуникативных субстанций третьего типа заключается в том, что в этом случае материальная сторона, форма коммуникативной субстанции неотделима от идеальной стороны, от ее содержания. Более того, в этом соотношении материального и идеального материальное выступает как ведущий компонент, поскольку форма, собственно материальный носитель представляет собой содержание и исчерпывает его. Возьмем тот же пример с перчаткой как сигналом вызова на дуэль. Сама перчатка — материальный предмет — выступает в коммуникации между участниками конфликта как носитель смысла, то есть одновременно как идеальная субстанция. Если представить себе, что вместо перчатки в лицо обидчику брошена шляпа, перстень или, во что трудно поверить, ботинок, смысл послания кардинальным образом изменится. Это уже не будет выполненным согласно канонам дуэльного кодекса вызовом одного благородного дворянина другому. Это будет просто акт дурного воспитания и не соответствующего среде поведения. Результатом этого может стать исключение субъекта такого поведения из соответствующей социальной среды. Его не будут замечать, не будут пода- 56 Раздел 2. Категория коммуникации вать руку. И уж наверняка никто более не будет драться с ним на дуэли. Поскольку согласно дуэльному кодексу дуэль возможна только с равным себе. Аналогичную функцию исключительного носителя идеального содержания представляет, например, специальным образом составленный букет. Набор и сочетание видов растений и их цветовых оттенков, будучи, несомненно, комбинацией предметов материального мира, как коммуникационная субстанция несет исключительно смысловую нагрузку. Стоит заменить в букете всего один цветок, скажем, алую розу на сиреневую хризантему, как смысл заключенного в нем послания для посвященного человека, знакомого с основами языка цветов, изменится принципиально. Для непо­ священного же красивый букет так и останется красивым букетом. В результате общая типология субстанций, которые могут двигаться от одного взаимодействующего субъекта к другому, принимает вид, приведенный на табл. 2.1. Таблица 2.1. Обобщенная типология субстанций взаимодействия Субстанции, опосредующие взаимодействие субъектов 1. Материальные субстанции 2. Идеальные коммуникационные субстанции 3. Идеально-материальные ком­муникационные субстанции Итак, разобравшись с обобщенной типологией субстанций взаимодействия, окончательно сформулируем ответ на второй фундаментальный вопрос определения коммуникации в рамках субстанционально-интеракционного подхода. Как уже говорилось выше, существуют два подхода к пониманию категории коммуникации, опирающиеся на два различных ответа на второй фундаментальный вопрос. Первый, расширительный подход исходит из того, что коммуникацией может считаться субъект-субъектное взаимодействие, опосредованное субстанциями материальной, идеальной или идеально-материальной природы. Второй, узкий подход относит к коммуникации только такое субъект-субъектное взаимодействие, которое опосредовано информацией, имеющей смысл для обоих субъектов, то есть обеспечивается движением субстанций идеальной и (или) идеально-материальной природы. Основное различие между подходами заключается в отнесении или неотнесении к коммуникации такого взаимодействия, в каче- 2.3. Определение коммуникации 57 стве субстанции которого выступают материальные тела, вещество, энергия, перемещающиеся от субъекта к субъекту, но не переносящие при этом какой-либо информации, имеющей для них специфические смыслы. Мы остановились в качестве базового на втором, узком под­ ходе к пониманию сущности категории «коммуникация». Этот подход в теории коммуникации считается более современным и операциональным. Его придерживается большое количество авторитетных специалистов в области теоретической и прикладной коммуникации, в том числе массовой коммуникации, например такие ученые, как Д. Макквейл1, А. Тэн2, Б. Рубен и Р. Бадд3, Дж. Ватсон4, К. Мертен5 и др. Выбору этого подхода многими учеными предшествовала до­ статочно острая дискуссия, которая возникла во второй половине ХХ века в науке о коммуникации6. Предметом этой дискуссии были терминологические вопросы, имеющие важное содержательное значение. Суть этих вопросов в общем виде можно сформулировать следующим образом: • одни и те же феномены или явления различной природы обозначаются единственным и множественным числом слова «commu­ nication» («коммуникация»); • каким английским термином следует обозначать человеческие взаимо­действия, заключающиеся в обмене содержательной информа­цией — термином «communication» («коммуникация», един­ствен­ное число) или «communications» («коммуникации», мно­жественное число); 1 McQuail Denis. Communication models for the study of mass communi­ cations. London: New York: Longman, 1993. 2 Tan A. Tan Mass communication theories and research. 3 Brent D. Rubin, Richard W. Budd. Human Communication Handbook. Simu­ lations and Games. Hayden Book company, Inc.: Rochelle Park. New Jersey, 1975. 4 James Watson. Media communication: an introduction to theory and process. New York: Palgrave, 2003. 5 Klaus Merten, Siegfried J. Schmidt, Siegfried Weischenberg. Die Wirklichkeit der Medien: eine Einführung in die Kommunikationswissenschaft. Opladen: West­deutscher Verlag, 1994. 6 Подробнее см.: Резаев А. В. 1) Об общении, его социально-философской рефлексии и возможностях социологии коммуникации. С. 375–395; 2) Реза­ ев А. В. Парадигмы общения. Взгляд с позиций социальной философии. 58 Раздел 2. Категория коммуникации В итоге этой дискуссии была сформулирована позиция, с которой солидарны и авторы настоящей работы. Согласно этой позиции термины «communication» («коммуникация», единственное число) и «communications» («коммуникации», множественное число) имеют разное значение и соответственно обозначают разные феномены. Под «communication» понимаются процессы человеческого общения, опосредованные субстанциями информационной природы. Соответственно, эти процессы обозначаются как неисчислимое понятие. Под «communications» понимаются, как правило, либо естественные, либо сложным образом организованные технические системы, обеспечивающие перемещение материальных предметов, вещества, энергии или информационных сигналов в физическом простран­ стве из одной точки в другую, а также, в большинстве случаев, технические или физические средства этого перемещения. В результате в современной англоязычной, прежде всего американской, научной и специальной литературе термин «communication» используется именно в узком в нашей терминологии смысле. Соответствующим образом называются монографии и учебники по теории коммуникации — «Human Communication Handbook»1 («Рабочая книга по человеческой коммуникации» Брента Рубина и Ричарда Бадда), «Media Communication»2 («Медиакоммуникация» Джемса Ватсона), «Introduction to Communication Studies»3 («Введение в науку о коммуникации» Джона Фиске) и др. Таким образом, завершая анализ изучаемой категории в рамках ответа на второй фундаментальный вопрос, можно сформулировать базовое понимание коммуникационной субстанции и вытекающее из него определение коммуникации. В качестве субстанции, движущейся в ходе коммуникативного взаимодействия от одного субъекта к другому, могут выступать информационные образования, имеющие смысл для обоих субъектов. Эти образования могут иметь значимый материальный носитель (идеально-материальный тип коммуникативной субстанции), либо функционировать как обладающие смыслом информационные образования, материальная форма которых не Brent D. Rubin, Richard W. Budd. Human Communication Handbook. Simu­ lations and Games. 2 James Watson. Media communication: an introduction to theory and process. 3 John Fiske. Introduction to communication studies. London; New York: Routledge, 1990. 1 2.3. Определение коммуникации 59 оказывает значимого влияния на процесс и результат взаимодействия (идеальный тип коммуникативной субстанции). Под коммуникацией будем понимать субъект-субъектное взаимодействие, опосредованное информацией, имеющей смысл для обоих субъектов. Тогда правильным будет использование единственного числа в терминологических образованиях «межличностная коммуникация», «организационная коммуникация», «коммуникация в животном мире», «массовая коммуникация». Термин «коммуникация» в каждом из этих случаев обозначает неисчислимый феномен. Под коммуникациями будем понимать субъект-субъект­ ные взаимодействия, связанные с перемещением материальных пред­метов, вещества, энергии в физическом пространстве из од­ ной точки в другую посредством естественных либо сложным образом организованных технических средств. В этом случае допустимо говорить об энергетических, трубопроводных и прочих транспортных коммуникациях. Материальные предметы, вещество и энергия будут выступать в качестве субстанции коммуникаций (а не коммуникативной субстанции, что имеет место в случае коммуникации). Здесь нужно сделать еще одно важное терминологическое замечание. В отличие от английского языка, в русском закрепились два прилагательных, имеющих отношение к существительному «коммуникация», — «коммуникационный» и «коммуникативный». На практике сформировалась нечеткость, даже определенная путаница при их использовании. С нашей точки зрения, разное смысловое наполнение терминов «коммуникация» и «коммуникации» дает основание для того, чтобы определиться и с использованием соответствующих прилагательных. В дальнейшем будем считать правильным использование прилагательного «коммуникационный» применительно к коммуникациям (перемещениям материальных предметов, вещества, энергии), а прилагательного «коммуникативный» — применительно к коммуникации (взаимодействию, связанному с перемещением и порождением смыслов, формированием социальности, общением в целом). Третий фундаментальный вопрос (определяющий коммуника­ цию в рамках используемого подхода) — вопрос о типе взаимодействия — формулируется следующим образом: Какой тип взаимодейст­ вия между объектами может быть обозначен как коммуникация 60 Раздел 2. Категория коммуникации и, соответственно, какие характеристики необходимо и дос­ таточно характеризуют коммуникативное взаимодействие? Логика ответа на этот вопрос требует прежде всего обозначить те необходимые характеристики коммуникативного взаимодействия, которые уже были определены в ходе ответа на первые два фундаментальных вопроса. Во-первых, коммуникация — это субъект-субъектное взаимодействие. Во-вторых, коммуникация — это опосредованное взаимодействие двух и более субъектов. В качестве звена-посредника, осуществляющего связь между двумя субъектами и таким образом создающего коммуникативное взаимодействие, выступают информационные образования, имеющие смысл для обоих субъектов. Таким образом, коммуникация — это информационное взаимодействие (или субъект-субъектное взаимодействие, опосредованное информацией, имеющей смысл для обоих субъектов). В результате с учетом полученного знания первичная схема коммуникативного взаимодействия, с которой мы начинали анализ (см. рис. 2.1), может быть изображена в ином, более строгом и определенном виде. Рис. 2.3. Вторичная (модифицированная) схема коммуникационного взаимодействия Каждый из элементов коммуникативного взаимодействия, изображенных на рис. 2.3, является его необходимым атрибутом, без которого коммуникация невозможна. В теории коммуникации данные элементы получили свои специальные наименования. Эти наименования, присутствующие в сходных значениях также и в обыденных описаниях коммуникации, вытекают из анализа функций, выполняемых элементами коммуникации в рамках процесса взаимодействия. Итак, обратимся к функциональному подходу, чтобы более строго определить элементы коммуникативного взаимодействия. Элемент «М» — коммуникативная субстанция идеальной или идеально-материальной природы, движущаяся от одного субъекта к другому, задающая эффект взаимодействия и функционирующая как информационное образование, имеющее смысл для каждого из 2.3. Определение коммуникации 61 них, называется сообщением (в английском языке «мessage» — «сообщение, послание»). Функцией субъекта «А» в самом общем виде является производ­ ство и отправление сообщения, функцией субъекта «В», как кажется на первый взгляд, — получение сообщения. Соответственно, субъект «А» обозначается как источник (source), а субъект «В» — как полу­ чатель (receiver) сообщения. Далее, когда будут рассматриваться модели коммуникации, мы увидим, что могут разделяться функции создания и отправления сообщения, функции его приема и восприятия, но на данном этапе анализа достаточно ограничиться обобщенной трехкомпонентной моделью коммуникационного взаимодей­ ствия «источник — сообщение — получатель». ИСТОЧНИК — СООБЩЕНИЕ — ПОЛУЧАТЕЛЬ Рис. 2.4. Обобщенная трехкомпонентная модель коммуникационного взаимодействия Именно эти три элемента имеет в виду один из классиков теории массовой коммуникации Вильбур Шрамм. Формулируя свое понимание коммуникации, он пишет: «Когда мы вступаем в коммуникацию, мы стараемся поделиться своей информацией, идеей или отношением. Факт коммуникации всегда требует наличия трех элементов — источника, адресата, сообщения»1. Различные авторы предлагают иные термины для обозначения субъектов, осуществляющих в коммуникативном взаимодействии функции производства (создания и отправления) — получения сообщения. Источника обозначают как коммуникатора-адресанта, получателя — как коммуниканта, адресата, реципиента. Эти термины в принципе взаимозаменяемы, поскольку их функциональное содержание эквивалентно. Они обозначают субъектов коммуникативного взаимодействия, выполняющих функции соответственно передачи и получения сообщения. Таким образом, источник, сообщение и получатель являются первичными компонентами коммуникативного взаимодействия. Но можно ли считать, что они необходимы и достаточны для того, чтобы их наличие делало взаимодействие коммуникацией? 1 Schramm W. How Communication Works... P. 22–24. 62 Раздел 2. Категория коммуникации С первыми двумя составляющими — источником и сообщением — ситуацию можно считать однозначной и определенной. Дей­ ствительно, если нет сообщения, то есть коммуникативной субстанции, то нет и факта взаимодействия. Если субстанция существует, она не может возникнуть ниоткуда, следовательно необходим источник, субъект, породивший ее. С получателем дело обстоит не так просто. Рассмотрим пример двух коммуникативных ситуаций, которые внешне выглядят одинаково, но по существу кардинально различаются. Ситуация первая. Родитель громко сказал ребенку о том, чего нельзя делать, тот выслушал запрет, но игнорировал его и был за это наказан. Ситуация вторая. Родитель громко сказал ребенку о том, чего нельзя делать, а ребенок в этот момент был увлечен игрой, не слышал запрета и немедленно его нарушил, за что был наказан. С точки зрения родителя, коммуникация состоялась, поскольку он осуществил акт коммуникативного поведения, видел перед собой потенциального реципиента и отправил ему сообщение. Для родителя, как и в первом случае, результат (эффект) коммуникации заключается в том, что ребенок получил сообщение (запрет) и немедленно его нарушил. За это и наказание. Но если ребенок не слышал, для него коммуникация не состоялась. Разница между первой и второй ситуацией заключается в наличии и отсутствии факта получения сообщения и, соответственно, наличии и отсутствии самого получателя. Какой смысл вкладывается в понятие «получатель сообщения»? Что значит «сообщение получено»? Как доказать, что коммуникативное взаимодействие состоялось, что сообщение дошло до субъекта «В» и он таким образом превратился в реципиента? Возможна ли коммуникация без получения и обработки сообщения? Рассмотрим, как отвечают на эти вопросы, определяя коммуникацию, ученые из разных областей науки. Еще раз напомним, что Чарльз Кули дал следующее определение: «Под коммуникацией мы понимаем механизм, посредством которого существуют и развиваются человеческие отношения — все символы сознания, вместе со средствами передачи их в пространстве и сохранения во времени. Она включает в себя выражение лица, позы 2.3. Определение коммуникации 63 и жесты, тон голоса, слова, письменные и печатные документы, железные дороги, телеграф, телефон и любые прочие достижения в области покорения пространства и времени»1. По мнению литературного критика И. А. Ричардса, «коммуникация имеет место, когда одно человеческое сознание так действует на окружающую его среду, что это влияние испытывает другое человеческое сознание, и в этом другом сознании возникает опыт, который подобен опыту в первом сознании и вызван в какой-то мере этим первым опытом»2. Два инженера Клод Шеннон и Уоррен Вивер определили коммуникацию следующим образом: «Будем использовать слово „коммуникация“ в наиболее широком смысле, чтобы включить в него обозначение всех процедур, с помощью которых одно сознание может влиять на другое. Это, очевидно, включает не только устную и письменную речь, но и музыку, произведения изобразительного искусства, театр, балет и, по существу, все человеческое поведение»3. Еще одно инженерно ориентированное определение принадлежит Ю. Колину Черри: «Коммуникация — это то, что связывает любой организм воедино. Здесь концепт “организм” может означать двух друзей во время диалога, газеты и их аудиторию, государство и его телефонную и почтовую системы. На одном уровне этот термин может относиться к нервной системе животного, на другом — к цивилизации и ее культуре. Когда коммуникация прекращается, организм разрушается»4. Уже упоминавшийся С. Стивенс, принадлежащий к школе психологического бихевиоризма, определяет коммуникацию следующим образом: «Коммуникация — это специфическая реакция организма на стимул. Это определение означает, что коммуникация возникает, когда некоторый внешний раздражитель (стимул) побуждает активность субъекта»5. Cooley Ch. On self and social organization. P. 48. Richards I. A. Цит. по: Кашкин В. Б. Введение в теорию коммуникации. Воронеж: Изд-во ВГТУ, 2000. 3 Claude E., Shannon and Warren Weaver. The mathematical theory of com­ munication. P. 36. 4 Cherry Colin. On human communication: a review, a survey, and a criticism / Cambridge, Mass.: MIT Press, 1978. 5 Stevens S. Цит. по: Alexis S. Tan Mass communication theories and research. New York: Macmillan; London: Collier Macmillan, 1986. 1 2 64 Раздел 2. Категория коммуникации Добавим к этому ряду еще и рабочее определение, которое выше сформулировали авторы настоящей работы: «Коммуникация — это субъект-субъектное взаимодействие, опосредованное информацией, имеющей смысл для обоих субъектов». Этот ряд определений очевидно неполон, существует бесконечное множество других определений. Так, известно, что американский ученый-психиатр Юрген Рюш (Jurgen Ruesch) выделил 40 различных подходов к коммуникации в разных сферах, включая архитектуру, антропологию, психологию, политику и многие другие1, а уже упоминавшийся Данс (Dance, 1970) рассмотрел уже 95 определений этого феномена. Тем не менее приведенный набор определений может считаться достаточно представительной выборкой, демонстрирующей разные подходы — от самых общих до предельно детализированных. Не все из этих определений совпадают с нашим пониманием коммуникации. Так, мы не разделяем позицию С. Стивенса. Его определение не отвечает субъектному критерию и явно носит расширительный характер. Определения Ч. Кули, К. Шэннона и В. Вивера включают в это понятие все формы человеческого взаимодействия, то есть формы поведения, способные влиять на индивида (группу) как намеренно, так и ненамеренно. Эти определения охватывают коммуникацию не только с использованием языковых (лингвистических) средств, но и средств иной природы — мимики, жестов, изображений, произведений искусства и т. п. Согласно концепции Ю. Черри, коммуникация связывает двух субъектов (или два организма) между собой, и в результате образуется особое отношение, которое существует до тех пор, пока эта коммуникация имеет место. И хотя приведенные определения различаются в зависимости от типов субъектов, субстанций, рассматриваемых видов субъектного поведения, всех их объединяет признание необходимости наличия одного фундаментального факта — факта наличия эффекта коммуникации в виде реакции или ответа получателя сообщения. Это означает, что коммуникация имеет место только тогда, ког­ да потенциальный реципиент превращается в реального субъекта коммуникации, то есть когда он каким-либо образом реагирует на направленную ему коммуникативную субстанцию — сообщение или стимул. Действительно, если нет какой-либо (любой) реакции получателя сообщения, какого-либо процесса, происходящего с полу1 Цит. по: Кашкин В. Б. Введение в теорию коммуникации. С. 32. 2.3. Определение коммуникации 65 чателем, какого-либо изменения в его сознании и (или) поведении, невозможно доказать, что сообщение дошло до адресата. А в случае невозможности доказательства этого факта придется признать, что сообщение не достигло адресата. Верно и обратное. Если реакция на сообщение отсутствует, факта коммуникации не состоялось либо это взаимодействие не есть коммуникация. Таким образом, коммуникативное взаимодействие всегда имеет эффект. Этот эффект заключается в определенной реакции получателя сообщения, в изменениях его сознания и (или) поведения. Получение сообщения может быть подтверждено только наличием эффекта. Соответственно, получатель сообщения — это не просто тот субъект, которому источник направил сообщение, а субъект, продемонстрировавший реакцию на отправленное сообщение в виде определенных изменений в своем сознании и (или) поведении. В результате можно сказать, что коммуникация — это всег­ да взаимодействие, имеющее эффект, или эффективное взаимо­ действие. Таким образом, в схему коммуникационного взаимодействия добавляется еще один компонент, и она принимает вид, изображенный на рис. 2.5. (ИСТОЧНИК — СООБЩЕНИЕ — ПОЛУЧАТЕЛЬ) — ЭФФЕКТ Рис. 2.5. Обобщенная четырехкомпонентная модель коммуникационного взаимодействия Однако в силу неразрывной связи эффекта коммуникативного взаимодействия с фактом наличия получателя сообщения, эта схема может быть сохранена в трехкомпонентном виде так, как это изображено на рис. 2.4. Таким образом, источник, сообщение и получатель действительно являются необходимыми и достаточными первичными атрибутами коммуникации. Без любого из них коммуникативное взаимодействие невозможно. Совместного же наличия всех трех компонентов достаточно для того, чтобы задать коммуникационное взаимодействие. Кроме того, коммуникация — это синхронное и диахронное взаи­ модействие. Данная характеристика коммуникативного взаимодействия означает, что оно может осуществляться между субъектами, существующими одновременно, то есть имеющими одни и те же координаты 66 Раздел 2. Категория коммуникации в темпоральном пространстве (синхронное взаимодействие), и в разные моменты времени, то есть имеющими различные координаты в темпоральном пространстве (диахроннное взаимодействие). Как уже говорилось выше, синхронную коммуникацию опосредуют как идеальные, так и идеально-материальные коммуникационные субстанции, а диахронную коммуникацию — только идеально-материальные субстанции. Продолжая рассмотрение базовых характеристик коммуникативного взаимодействия, остановимся на таком его параметре, как целесообразность. Ряд специалистов считают этот параметр необходимым для коммуникации. Так, А. Соколов пишет: «Коммуникации свойственна целесообразность и функциональность, поэтому бред — не коммуникационный акт… Коммуникация есть опосредованное и целесообразное взаимодействие двух субъектов»1. Такая точка зрения не представляется достаточно обоснованной. Целесообразность не относится к числу необходимых характеристик коммуникационного взаимодействия. Источник может передавать информацию, имеющую смысл для получателя, не имея цели или намерения ее передачи. Наглядно иллюстрирует это следующий пример. Представим себе, что бредит больной или раненый преступник, захваченный на месте преступления без документов, а этот бред слушает детектив, которому необходима хоть какая-то информация о личности преступника, о сообщниках, о дальнейших планах банды. Причем эта информация нужна немедленно, чтобы банда не «легла на дно» или не совершила новых преступлений. И поскольку бред есть отражение психических процессов, происходящих в структуре бессознательного, а между ним и сознанием всегда существуют прямые и обратные связи, этот бред вполне может содержать осколки отражения реальных фактов и процессов — имена, фамилии, адреса и т. п. Эти осколки могут дать следователю бесценные крупицы информации, ценой которых, возможно, будут человеческие жизни. Разве такое взаимодействие, в основании которого лежит бред, не коммуникация? Нет, это коммуникационное взаимодействие со всеми его атрибутами. В ходе этого взаимодействия преступник ведет себя как источник, как коммуникатор, не имея цели какую-либо информацию передавать. При этом передаваемая информация име1 Соколов А. В. Общая теория социальной коммуникации. С. 24. 67 2.3. Определение коммуникации ет отношение к реальному функционированию субъекта в прошлом, и, следовательно, она имеет смысл для него, хотя этот смысл и не осознается в данном взаимодействии. Преступник, о котором идет речь в примере, принимает участие в коммуникативном взаимодей­ ствии в качестве его субъекта, то есть осуществляет коммуникативное действие. В целом категория целесообразности представляется некорректной для характеристики коммуникативного взаимодействия по нескольким причинам. Во-первых, она имеет относительную природу. Взаимодействие может быть целесообразным для одного субъекта, но нецелесообразным для другого, оно может быть целесообразным вообще для третьих субъектов, заинтересованных в том, чтобы коммуникация между двумя субъектами оказалась лишенной смысла либо переросла в конфликт. Во-вторых, эта категория является избыточной для характеристики такого взаимодействия, в котором субъекты намеренно и сознательно обмениваются информацией, важной для каждого из них. Таким образом, собирая воедино все рассмотренные характеристики коммуникативного взаимодействия, можно сказать, что оно является субъект-субъектным опосредованным информационным эффективным синхронным и диахронным взаимодействием (рис. 2.6). субъект-субъектное Коммуникативное взаимодействие опосредованное информационное эффективное взаимодействие синхронное и диахронное Рис. 2.6. Базовые характеристики коммуникативного взаимодействия В результате мы ответили на все три фундаментальных вопроса, характеризующих категорию коммуникации в рамках субстанционально-интерактивного подхода — о взаимодействующих объектах, о субстанции, опосредующей взаимодействие, и о характере взаимодействия. Теперь можно сформулировать рабочее определение коммуникации, соответствующее этому подходу. Коммуникация — это эффективное синхронное и диахронное взаимодействие субъектов из мира живой природы, способных к автономному поведению, которое возникает в результате 68 Раздел 2. Категория коммуникации обмена между одним субъектом (источником) и другим (полу­ чателем) информацией, имеющей смысл для обоих субъектов (коммуникативной субстанцией или сообщением в идеальной или идеально-материальной форме). Данная дефиниция может рассматриваться как наиболее общее широкое субстанционально-интерактивное определение коммуникации, субъектами которой могут выступать как люди, так и животные. Узкое понимание коммуникации и понятие социальной коммуникации В узком смысле под коммуникацией следует понимать эффек­ тивное синхронное и диахронное взаимодействие социальных субъектов (людей и (или) их общностей), которое возникает в результате обмена между одним субъектом (источником) и другим (получателем) информацией, имеющей смысл для обо­ их субъектов (коммуникативной субстанцией или сообщением в идеальной или идеально-материальной форме). В дальнейшем изложении в настоящей работе мы будем использовать понятие «коммуникация» именно в этом, узком смысле. Его отличительными чертами являются: • наличие двух и более социальных субъектов (людей, их общностей), участвующих в процессе передачи и приема информации; • наличие сообщения, содержащего в закодированном виде социально (индивидуально) значимую информацию. Узкое понимание коммуникации эквивалентно понятию «социальная коммуникация», или «социокоммуникация», используемому в ряде авторитетных работ по теории коммуникации на русском языке1. Следует отметить, что сам термин «социальная коммуникация» не представляется автору удачным. Это связано со сложностью и неоднозначностью категории «социальное». В социологии социальное понимается в широком и узком значениях. Социальное взаимоСм., например: Конецкая В. П. Социология коммуникаций; Соколов А. В. Введение в теорию социальной коммуникации; Социальные коммуникации в ХХI веке: теория, практика, технологии. СПб., 2001; и др. 1 2.4. Понимание коммуникации в различных парадигмах 69 действие в широком смысле — это любое взаимодействие, в котором участвуют люди и их общности. Социальное взаимодействие в узком, собственно социологическом смысле — это взаимодействие индивидов и общностей, которые занимают неравное положение в обществе. Такой дуализм значения термина «социальное» затрудняет однозначное определение понятия «социальная коммуникация». Поэтому авторы не будут использовать его далее, остановившись на эквивалентном термине «коммуникация в узком смысле». Если говорить об американской или западноевропейской традиции, то теория коммуникации, разрабатываемая англоязычными авторами, практически не использует оборота «social communication». В литературе вместо этого словосочетания применяется либо термин «human communication»1 («человеческая коммуникация»), соответствующий широкому толкованию понятия «социальное» применительно к коммуникации, либо просто термин «communication», аналогичный предложенной выше узкой трактовке. Последнее предполагает целесообразность использования для обозначения коммуникации в животном мире или коммуникации между человеком и животным иных терминов или сочетаний терминов (например, биокоммуникация или зоокоммуникация). 2.4. Понимание коммуникации в различных парадигмах (концепция Р. Крейга) Коммуникация, как мы уже говорили, является сложным комплексным феноменом, научное познание которого является задачей широкого спектра дисциплин. Именно это определило такую характеристику теории коммуникации, как мультипарадигмальность и междисциплинарность. В рамках каждой из парадигм (концепций 1-го уровня) функционирует свое непротиворечивое понимание категории коммуникации и формулируется свое определение. Большую работу по обобщению сложившихся к началу ХХI века теоретических традиций в изучении коммуникации проделал Роберт См., например: Littlejohn S. W. Theories of Human Communication; Brent D. Rubin, Richard W. Budd. Human Communication Handbook. Simulations and Games и др. 1 70 Раздел 2. Категория коммуникации Крейг1. Эта работа получила широкое признание в кругах ученых и специалистов, была с интересом воспринята на конференциях Международной коммуникативной ассоциации. В настоящем разделе, взяв за основу исследования Р. Крейга, мы опишем основные подходы к пониманию и определению коммуникации, приведем сложившиеся в рамках различных парадигм ее дефиниции. В рассматриваемой работе Крейгом выделено семь теоретиче­ ских традиций: • риторическая; • семиотическая; • феноменологическая; • кибернетическая/трансмиссионная/процессно-информационная; • социально-психологическая; • социокультурная; • критическая. Последовательно рассмотрим, как американский ученый описывает эти традиции. 1. Риторическая традиция: коммуникация как практическое ис­ кусство разговора. Ч. Арнольд определяет риторику как «изучение и обучение практической, обычно убеждающей коммуникации» и отмечает лежащую в ее основе «гипотезу о том, что влияние и значение коммуникации зависят от методов, избранных для обдумывания, составления и представления сообщений»2. Исторически именно эта традиция была первой, которая прямо обратилась к метадискурсу того, что теперь называется коммуникацией. Как пишет авторитетный исследователь коммуникации С. Литтлджон: «С древнейших времен и до наступления ХХ века основным источником идей по коммуникации была риторика»3. В традиции риторической теории, созданной древнегре1 Крейг Р. Т. Теория коммуникации как область знания // Компаративистика-III: Альманах сравнительных социогуманитарных исследований. СПб.: Социологическое сообщество, 2003. 2 Arnold C. C. Rhetoric // E. Barnouw, G. Gerbner, W. Schramm, T. L. Worth, & L. Gross (eds.), International encyclopedia of communications (vol. 3. P. 461– 465). New York: Oxford University Press (p. 461). 1989. 3 Littlejohn S. W. (1996a). Communication theory. In T. Enos (Ed.), Encyclo­ pedia of rhetoric and Composition: Communication from ancient times to the information age (p. 117–121). New York: Garland (p. 117). 2.4. Понимание коммуникации в различных парадигмах 71 ческими софистами и прошедшей долгий и сложный исторический путь вплоть до наших дней, коммуникация обычно рассматривается как практическое искусство разговора. По Крейгу, такой способ теоретического анализа коммуникации полезен, если требуется объяснить, почему наше участие людей в разговорах, особенно в публичных выступлениях, важно и как это происходит; кроме того, этот подход открывает возможность для развития и улучшения практики коммуникации посредством ее критического изучения и образования. Проблемы коммуникации в риторической традиции понимаются как способность разрешать социальные трудности посредством умелого речевого воздействия на убеждения слушателей1. 2. Семиотическая традиция: коммуникация как межсубъектное взаимодействие, опосредованное знаками. Семиотический подход является одним из системообразующих, важнейших в современной теории коммуникации. Он в своей основе опирается на понимание коммуникации как взаимодействия, опосредованного знаками, знаковыми системами, языками, кодами. В дальнейшем мы дадим подробную характеристику этого подхода. Для семиотики коммуникация — это межсубъектное взаимодей­ ствие, опосредованное знаками, процесс возникновения понимания и рождения новых значений в ходе декодирования реципиентом сообщений в знаковой форме. В широком смысле семиотический подход изучает процесс знакового опосредования человеческого взаимодействия, коммуникативные средства его реализации и процесс восприятия. Теоретическим фундаментом семиотического подхода выступает семиотика — комплекс научных теорий, исследующих природу, виды, функции знаков, свойства знаковых систем и знаковую деятельность человека. Понимание коммуникации как знаковоопосредованного взаимодействия позволяет объяснять и совершен­ ствовать использование языка и других знаковых систем в качестве посредников для достижения взаимопонимания между субъектами. Проблемы коммуникации в семиотической традиции — это, в первую очередь, проблемы (ре)презентации и передачи значений, непонимания между субъектами, которых можно связать, пусть и несовершенно, с помощью общих знаковых систем. Семиотическая парадигма коммуникации обладает хорошим объяснительным потенциалом, поскольку опирается на практический См.: Bitzer L. F. The rhetorical situation // Philosophy and Rhetoric. 1968. № 1. P. 1–14. 1 72 Раздел 2. Категория коммуникации метадискурс, связанный с тем, что коммуникация протекает легко, когда мы владеем общим языком; что слова могут означать разные вещи для разных людей, поэтому постоянно присутствует опасность сбоев в коммуникации; что значения часто передаются косвенным образом или едва уловимыми оттенками поведения, которые могут остаться незамеченными; что определенные идеи легче выразить определенными средствами. 3. Феноменологическая традиция: коммуникация как проживание опыта другого. В феноменологической традиции, относящейся в основном к ХХ веку, идущей от Гуссерля и феноменологов экзистенциального и герменевтического направления и включающей таких мыслителей, как М. Бубер, Г. Гадамер и К. Роджерс, коммуникация рассматривается как диалог, или проживание иного опыта. Коммуникация, понимаемая таким образом, объясняет взаимосвязь тождества и различий в доверительных человеческих отношениях и совершенствует коммуникативные практики, делающие возможными и сохраняющие такие отношения. Согласно Пилотте и Микунасу, «феноменологическое понимание диалога — это не теория, навязанная сверху по каким-то автократическим соображениям, но демонстрация коммуникативного процесса, каким он предстает в жизненном опыте1. Подлинная (аутентичная) коммуникация, или диалог, основана на опыте прямого, неопосредованного контакта с другими людьми при том, что коммуникативное понимание начинается в дорефлексивном опыте. Если оставить в стороне дуализм духа и тела, субъекта и объекта, как призывают феноменологи, то можно увидеть, что прямой, неопосредованный контакт с другими представляет собой самый реальный и крайне необходимый для субъекта опыт. Например, если я почувствовал на себе чей-то холодный или сердитый взгляд, вначале я переживаю этот взгляд как направленное на меня прямое выражение холодности или гнева другого человека, а не как внешний знак внутреннего душевного состояния этого другого, который может быть истолкован разными способами2. Переживая таким образом отношение другого ко мне, я напрямую ощущаю наше сходство и наше Pilotta J. J. & Mickunas A. Science of communication: Its pheno­menological foundation. Hillsdale, New Jersey: Erlbaum, 1990. P. 81. 2 Ibid. P. 111–114. 1 2.4. Понимание коммуникации в различных парадигмах 73 различие, не только другого как другого для меня, но и себя самого как другого для него. Следовательно, феноменология подвергает сомнению положение семиотики о том, что межсубъектное понимание может быть передано только с помощью знаков1, так же как и положение риторики о том, что коммуникация предполагает искусное или стратегическое использование знаков. Хотя «диалог не является простой случайностью» (за исключением мимолетных опытов), он в то же время не может быть и «запланирован, объявлен или определен чьей-то волей»2. Как пишет Крейг3, «…среди парадоксов коммуникации, которые выявляет феноменология, один связан с тем, что сознательное стремление к цели, какими бы благими не были чьи-то намерения, уничтожает диалог, поскольку личные цели и стратегии оказываются барьером на пути непосредственного ощущения себя и другого. Проблемы коммуникации, с точки зрения феноменологической традиции, возникают из необходимости и в то же время объективно существующей сложности (вероятно, даже практической невозможности) постоянно поддерживать доверительную коммуникацию между людьми». 4. Кибернетическая/трансмиссионная/процессно-информационная традиция: коммуникация как процесс передачи и обработки информа­ ции. Этот подход назван кибернетическим, исходя из определения кибернетики, данного Норбертом Винером. В своей пионерской работе 1984 года он писал: «Мы решили назвать всю область управления и коммуникативной теории, касается это механизмов или животных, кибернетикой»4. Именно кибернетический, или процессно-информационный подход был исторически первым, с которого начиналась современная наука о коммуникации. И до настоящего времени он представляет 1 См.: Stewart J. Language as articulate contact: Toward a post-semiotic philosophy of communication. Albany, New York: SUNY Press, 1995; Stewart, J. (ed.) Beyond the symbol model: Reflections on the representational nature of language. Albany, New York: SUNY Press, 1948. 2 Anderson R., Cissna K. N. & Arnett R. C. (eds.). The reach of dialogue: Confirmation, voice and community. Cresskill, New Jersey: Hampton Press, 1994. P. xxi. 3 Крейг Р. Т. Теория коммуникации как область знания. C. 52. 4 Wiener N. Cybernetics. New York: John Wiley, 1948. P. 19. 74 Раздел 2. Категория коммуникации собой наиболее мощную и авторитетную исследовательскую традицию. В дискуссиях с этим подходом выросли многие другие теоретические традиции, которые описываются в текущем разделе. Вплоть до настоящего времени во многих словарях и учебных пособиях теория коммуникации связывается именно с процессно-информационным подходом. Так, например, статья о теории коммуникации в авторитетном Оксфордском словаре сформулирована следующим образом: «Теория коммуникации — изучение и изложение принципов и методов, с помощью которых передается информация»1. Коммуникация в трансмиссионной/кибернетической традиции рассматривается как процесс механического перемещения определенных объемов информации от одного субъекта к другому, имеющий определенный эффект, процесс передачи-получения сообщений, а в более общем виде как процесс обработки информации. Данный подход позволяет анализировать процессы прохождения информации в сложно организованных социальных системах, различать источников и получателей, выявлять потери информации и минимизировать их. Коммуникация здесь трактуется как намеренное действие источника, выполняемое с целью достижения определенного результата. Основные проблемы коммуникации процессно-информационная модель интерпретирует как сбои в процессах обработки потоков информации, являющиеся следствием шума, информационных перегрузок или несоответствия структуры и функции. В качестве ресурсов для решения проблем коммуникации трансмиссионная парадигма предлагает различные технологии обработки информации и соответствующие методы системного анализа, коммуникационного менеджмента и т. п. Кибернетическая/трансмиссионная традиция подвергает сомнению упрощенные понятия линейного соотношения причины и следствия, формулируя важный тезис о том, что процессы коммуникации могут быть невероятно сложными и тонкими. Этот подход придает особое значение проблемам технологического контроля, сложности и непредсказуемости процессов обратной связи и всегда присут­ствующей вероятности того, что коммуникативные акты, несмотря на благие намерения коммуникаторов, будут иметь неожиданные последствия. «Замечательный практический урок, который преподает кибернетика, состоит в том, что целое больше, чем сумма 1 Oxford English Dictionary, 1987. 2.4. Понимание коммуникации в различных парадигмах 75 его частей, поэтому коммуникаторам важно переступить индивидуальные границы, посмотреть на процесс коммуникации с более широкой, системной точки зрения и не считать индивидов ответственными за системные результаты, которые ни один из них не может контролировать», — пишет в связи с этим Роберт Крейг1. 5. Социально-психологическая традиция: коммуникация как экс­ прессия, взаимодействие и влияние субъектов друг на друга. Социально-психологический подход трактует коммуникацию как процесс, посредством которого индивиды взаимодействуют и оказывают влияние друг на друга, как процесс экспрессии, взаимо­ действия и влияния, в котором коммуникативное поведение людей или сложно организованных социальных субъектов вызывает ряд когнитивных, эмоциональных и поведенческих эффектов (Berger & Chaffee, 1987). В отличие от семиотической традиции, выдвигающей в качестве базового коммуникативного посредника знаки и знаковые системы, социально-психологическая парадигма полагает коммуникацию исходно опосредованной и детерминированной психологическими факторами (подсознательными комплексами, установками и стереотипами, эмоциональными состояниями, неосознаваемыми конфликтами и т. п.). Эти факторы могут иметь личностный и надличностный (групповой или массовый) характер, они могут трансформироваться по ходу социального взаимодействия. Динамику этих факторов могут определять технологии институты массмедиа. Принципиально важная характеристика этого подхода — опора на эмпирические данные, психологический эксперимент и т. п. Согласно Крейгу, теоретический анализ коммуникации, представленный данным подходом, позволяет объяснить причины и следствия социального поведения и разработать практики с целью направленного управления этими поведенческими причинами и следствиями. Проблемы коммуникации, с точки зрения социально-психологической традиции, — это ситуации, которые предусматривают эффективное воздействие на причины поведения для того, чтобы получить заранее определенные и контролируемые результаты. 6. Социокультурная традиция: коммуникация как (вос)производс­ тво социального порядка. 1 Крейг Р. Т. Теория коммуникации как область знания. 76 Раздел 2. Категория коммуникации Социокультурная парадигма в науке о коммуникации зародилась и получила свое развитие в школах социологии и социальной антропологии. Коммуникация здесь понимается как символический процесс, который производит и воспроизводит общие социокуль­ турные модели. Очень характерное определение этого феномена дает Дж. Кэри: «Коммуникация — это символический процесс, по­ средством которого создается, поддерживается, восстанавливается и трансформируется реальность»1. Очень важная сущностная сторона социокультурной модели — признание символической природы коммуникативного взаимодействия и выдвижение на первый план такой функции коммуникации, как производство и воспроизвод­ство социальности как таковой. Под социальностью здесь понимается прежде всего культурно-нормативная обусловленность отношений между людьми и их общностями, создающая ткань социальных отношений на любом уровне начиная с микроуровня. В связи с этим Е. Ротенбюлер делает очень точное замечание: «Там, где действия или артефакты имеют символическую ценность, которая направляет индивидов навстречу друг другу или к их сообществу, там присутствует коммуникативность»2. Социокультурная парадигма показывает, как социальный порядок (феномен макроуровня) создается, осуществляется, поддерживается и трансформируется в процессах взаимодействия на микроуровне. Социальные субъекты — люди и их общности — погружены в социокультурную среду, которая и делает их совместное существование и совместную деятельность возможными. Эта среда формируется и воспроизводится, как показывают представители рассматриваемого подхода, прежде всего символическими кодами и опирающимися на них коммуникативными практиками. Вступающий в социум и проходящий все этапы социализации индивид попадает в сложившийся до него мир норм, ценностей и социальных структур. И у него нет иного пути, кроме как посредством коммуникации освоить этот мир. Таким образом, повседневные коммуникативные практики воспроизводят социальный порядок и, соответ1 Carey J. W. Communication as culture: Essays on media and society. Winchester, MA: Unwin Hyman, 1989. Р. 23. 2 Rothenbuhler E. W. Argument for a Durkheimian theory of the com­muni­ cative. Journal of Communication, 43(3), 158–163, 1993. Р. 162. 2.4. Понимание коммуникации в различных парадигмах 77 ст­венно, социум как таковой. Но в то же время коммуникативные практики индивидуальны, креативны и стохастичны. Некоторые из них трансформируют отдельные нормы, осуществляют подвижку ценностей. Происходит не только воспроизводство, но и изменение социокультурного ланд­шафта. И снова коммуникация закрепляет (или отвергает) эти изменения. В рамках этой парадигматики конкурируют макротеории или структурные подходы, опирающиеся на относительно стабильные модели макроуровня, и интерпретивные (интеракционистские) теории с их фокусом на микроуровневых взаимодействиях, продуцирующих социальный порядок. Есть и интересные попытки интеграции подходов микро- и макроуровней. Назовем здесь теорию структурации Энтони Гидденса1 и теорию полей и практик Пьера Бурдье2. Согласно Р. Крейгу, «…проблемы коммуникации в социокультурной традиции рассматриваются как разрывы в пространстве (социокультурное разнообразие и относительность) и во времени (социокультурные изменения), ослабляющие взаимодействие тем, что опустошают запас общих моделей, от которых это взаимодействие зависит. Конфликты, непонимание и трудности в согласовании интересов увеличиваются, когда социальные условия рождают дефицит общих ритуалов, правил и ожиданий между членами общества. Социокультурная теория многое может сказать о проблемах, возникающих в связи с изменениями технологии, разрушением традиционного социального порядка, урбанизацией и массовизацией общества, бюрократической рационализацией, а в последнее время постсовременной культурной фрагментацией и глобализацией»3. 7. Критическая традиция: коммуникация как дискурсивная реф­ лексия. Строго говоря, критическая традиция, связанная с Франкфуртской школой и прежде всего с работами Юргена Хабермаса4, не 1 Giddens Anthony. Central problems in Social Theory: Action, Structure and Contradiction in Social Analysis. London: Macmillan, 1979. 2 Бурдье П. 1) Социология политики / Пер. с фр.; сост., общ. ред. и пред. Н. А. Шматко. М.: Socio-Logos, 1993; 2) Начала / Пер. с фр. Н. А. Шматко. М.: Socio-Logos, 1994. 3 Крейг Р. Т. Теория коммуникации как область знания. С. 56–58. 4 Habermas J. The theory of communicative action: Vol. 1. Reason and the rationalization of society (T. McCarthy, Trans.). Boston: Beacon Press, 1984. 78 Раздел 2. Категория коммуникации претендует на то, чтобы дать исчерпывающее определение коммуникации и построить на основании этой категории универсальные объяснительные модели. Она скорее пытается сформулировать некоторые требования, которым подлинная коммуникация должна соответствовать в человеческом обществе, чтобы это общество стало более совершенным. Хабермас полагает, что коммуникация, которая предполагает только передачу-получение информации или достижение формального согласия по поводу смыслов, является несовершенной, искаженной, неполной. Подлинная коммуникация осуществляется только в процессе дискурсивной рефлексии, которая стремится к идеальной полноте, никогда не достижимой в полной мере, однако рефлексивный процесс сам по себе является освобождающим. Дискурсивная рефлексия здесь — это способ формирования коммуникативных практик, настроенный на поиск истинного понимания, на задавание вопросов о, казалось бы, очевидных вещах, на отказ от диктатуры и доминирования во взаимодействии как между индивидами, так и между институтами и индивидами. Для критической теории коммуникации основная «проблема коммуникации» в обществе вызывается материальными и идеологическими силами, которые препятствуют или искажают дискурсивную рефлексию. Такой подход к коммуникации, согласно Крейгу, позволяет объяснить, как социальная несправедливость поддерживается идеологическими установками и как справедливость потенциально может быть восстановлена коммуникативными практиками, которые делают возможной критическую рефлексию. Критическая теория, по мнению Крейга, предлагает модель коммуникативной практики, которая радикально отличается от социокультурной модели коммуникации как (вос)производства. Для ученого, занимающегося критической теорией, деятельность, которая просто воспроизводит существующий социальный порядок, и даже та, которая создает новый социальный порядок, еще не является подлинной коммуникацией. Для того чтобы в основе социального порядка было подлинное взаимопонимание (в отличие от стратегического манипулирования, подавляющего конформизма или пустого ритуала), коммуникаторам необходимо время от времени ясно формулировать, ставить вопросы и открыто обсуждать имеющиеся 2.4. Понимание коммуникации в различных парадигмах 79 различия в их суждениях об объективном мире, моральных нормах и личном опыте1. На базе рассмотренных теоретических традиций Крейгом была построена аналитическая матрица теорий коммуникации первого порядка. В этой матрице в сжатом наглядном виде представлены характеристики важнейших, по мнению американского исследователя, подходов к пониманию феномена коммуникации, приведены соответствующие этим подходам дефиниции, определены объяснительные возможности подходов (табл. 2.2). В результате формируется объемное, стереоскопическое видение феномена коммуникации как предмета научного познания. 1 См.: Habermas J. The theory of communicative action: Vol. 1. Reason and the rationalization of society (T. McCarthy, Trans.). Boston: Beacon Press, 1984. P. 75–101; см. также: Deetz S. A. Democracy in an age of corporate colonization: Developments in communication and the politics of everyday life. Albany, New York: SUNY Press, 1992; 2) (1994). Future of the discipline: The chal­lenges, the research, and the social contribution. In S. A. Deetz (ed.), Communication Yearbook 17. Thousand Oaks, CA: Sage, 1994. P. 565–600. 80 Раздел 2. Категория коммуникации Таблица 2.2. Базовые традиции в понимании категории коммуникации (интерпретация Р. Крейга) Риторическая Семиотическая Феноменологическая Коммуникация рассматривается как Практическое искусство ведения беседы Межсубъектное взаимодействие, опосредованное знаками Проживание иного опыта; диалог Проблемы коммуникации рассматриваются как Важные социальные потребности, требующие коллективного обсуж­дения и оценки Непонимание или расхождение в субъективных точках зрения Отсутствие или неудача при поддержании подлинных человеческих отношений Метадискурсивная терминология, в частности: Искусство, метод, коммуникатор, аудитория, стратегия, общепринятое преставление, логика, эмоция Знак, символ, иконический знак, индексический знак, значение, референт, код, язык, сред­ ство, (не)понимание Опыт, «Я» и Другой, диалог, подлинность, поддержка, открытость Убедительна, когда обращается к таким общепринятым представлениям, как: Сила слова, ценность авторитетного суждения; практика, которую можно улучшать Понимание требует общего языка; постоянная опасность непонимания Все нуждаются в человеческом контакте; к другим следует относиться как к личностям, уважать различия, искать общее Интересна, когда подвергает сомнению такие общепринятые представления, как: Слова — это еще не дела; внешность — еще не реальность; стиль — это еще не содержание, мнение — это не истинное знание Слова имеют точный смысл и выражают мысли; коды и средства передачи информации —нейтральны Коммуникация — это приобретенные навыки; слово — не вещь; факты объективны, а ценности субъективны 2.4. Понимание коммуникации в различных парадигмах Кибернетическая 81 Социопсихологическая Социокультурная Критическая Процесс обработки информации Экспрессия, взаимодействие и влияние (Вос)производство социального порядка Дискурсивная рефлексия Шум; перегрузка; недогрузка; нарушение функционирования или «вирус» в системе Ситуация, требующая управления причинами поведения для достижения определенных результатов Конфликт; отчуждение; несовпадение; неспособность к координации Гегемония идеологии; систематически искажаемая речевая ситуация Источник, получатель, сигнал, информация, шум, обратная связь, избыточность, сеть, функция Поведение, переменная, эффект, личность, эмоция, восприятие, познание, установка, взаимодействие Общество, структура, практика, ритуал, правило, социализация, культура, идентичность, совместная деятельность Идеология, диалектика, подавление, рост сознания, сопротивление, эмансипация Тождественность мысли и мозга; ценность информации и логики; сложные системы могут быть непредсказуемы Личность находит свое отражение в коммуникации; мнения и чувства оказывают влияние на суждения; люди в группах влияют друг на друга Индивид — продукт общества; каждое общество обладает своей культурой; социальные действия имеют непредсказуемые последствия Самовоспроизводство власти и богатства; ценность свободы, равенства и разума; понимание приходит в процессе обсуждения Люди отличаются от машин; эмоции нелогичны; существует линейная зависимость между причиной и следствием Люди рациональны; мы осознаем свои собственные мысли; мы понимаем то, что видим Действия и ответственность носят индивидуальный характер; абсолютная идентичность личности; естественность социального порядка Естественность и рациональность социального порядка; объективность науки и технологии 82 Раздел 2. Категория коммуникации Контрольные вопросы и задания 1. Сравните обыденное и научное понимание сущности категории «коммуникация». 2. Дайте определение понятию «коммуникационная субстанция». Назовите основные типы коммуникационных субстанций и охарактеризуйте их. 3. Как, по вашему мнению, соотносятся понятия «коммуникация» — «информация» — «смысл»? 4. В каком случае, на ваш взгляд, уместно употребление слова «коммуникация» во множественном числе? 5. Какая разновидность коммуникации получила название «социокоммуникация», или «социальная коммуникация»? Раздел 3 Понятие и первичная типология коммуникативного действия Коммуникативное действие — это действие социального субъек­ та, связанное с выполнением функций источника или получате­ ля сообщения в коммуникативном взаимодействии. Субъекта коммуникативного действия будем называть ком­ муникативным актором. Коммуникативное действие имеет социальную природу (поскольку его участники — социальные субъекты, между которыми перемещается социальная по своей природе субстанция — информация, имеющая смысл для субъектов, а значит, затрагивающая их потребности, интересы или ценности). Соответственно, коммуникативное действие может рассматриваться как социальное действие, и к нему применима разработанная Максом Вебером идеально-типическая типология коммуникативного действия. Но об этом позже. Коммуникационное взаимодействие существует не иначе как ряд коммуникативных действий по передаче и получению сообщений. В то же время коммуникативное действие, связанное только с созданием и передачей сообщения, не является коммуникацией. Для понимания сущности коммуникации вопрос о природе коммуникативного действия является принципиально важным, поскольку в зависимости от ответа на него к коммуникации может быть отнесен более или менее широкий класс процессов информационного взаимодействия социальных субъектов. Смысл этого вопроса может быть сформулирован следующим образом: должно ли коммуника­ тивное действие быть исключительно интенциональным (на­ меренным) и сознательным или для того, чтобы коммуникация 84 Раздел 3. Понятие и первичная типология коммуникативного действия состоялась, достаточно как интенционального, так и неинтен­ ционального коммуникативного действия? Коммуникативное действие может быть как интенциональным (намеренным и сознательным), так и неинтенциональным (симптоматическим, рефлекторным). Ответ на этот вопрос, только в несколько иной форме, мы уже давали выше, когда рассматривали проблему включения характеристики целесообразности в число необходимых критериев, задающих коммуникационное взаимодействие. Тогда целесообразность также была исключена из числа необходимых критериев. Рассмотрим типологию коммуникативного действия, опирающуюся на критерий его интенциональности/неинтенциональности. 3.1. Коммуникативное действие источника Источник может действовать интенционально (намеренно) и неинтенционально, передавая сообщения как в вербальной, так и в невербальной форме. Возможны следующие типы коммуникативного действия источника. ДИ 1.1. Интенциональное вербальное коммуникативное действие источника (ИВКДИ) — намеренная передача сообщения в вербальной форме. Пример интенционального вербального коммуникативного дей­ ствия источника — словесная просьба не курить в вашем присутствии или демонстрация информационной таблички, запрещающей курение в общественном месте. ДИ 1.2. Интенциональное невербальное коммуникативное дей­ ствие источника (ИНКДИ) — намеренная передача сооб­ щения в невербальной форме. Пример интенционального невербального коммуникативного действия источника — мы пожимаем плечами, когда не знаем, что ответить, либо демонстративно смотрим на часы, чтобы показать собеседнику, что пора заканчивать разговор. Переходя к неинтенциональным действиям источника, заметим, что они, как правило, носят неосознанный, симптоматический характер. Соответствующие сообщения могут выступать в форме знаков усталости, нервности, раздражения и т. п. 3.2. Понятие коммуникативного акта. Типология коммуникативных актов 85 ДИ 2.1. Н еинтенциональное вербальное коммуникативное дей­ ствие источника (НВКДИ) — передача вербального сооб­ щения без намерения совершить данный акт. Пример неинтенционального вербального коммуникативного действия источника — спонтанное использование ненормативной лексики или непроизвольный переход с «вы» на «ты» в разговоре с собеседником, занимающим низшую статусную позицию. ДИ 2.2. Неинтенциональное невербальное коммуникативное дей­ ствие источника (ННКДИ) — передача невербального со­ общения без намерения совершить данный акт. Пример неинтенционального невербального коммуникативного действия источника — непроизвольное зевание как знак, сигнализирующий об усталости или утомлении разговором. Для получателя также можно выделить четыре типа коммуникационного действия. ДП 1.1. Н еосознанное невербальное коммуникативное действие получателя (ННКДП) — неосознанное восприятие невер­ бального сообщения. ДП 1.2. Н еосознанное вербальное коммуникативное действие полу­ чателя (НВКДП) — неосознанное восприятие вербального сообщения. ДП 2.1. Сознательное невербальное коммуникативное действие по­ лучателя (СНКДП) — осознанное восприятие невербально­ го сообщения. ДП 2.2. Сознательное вербальное коммуникативное действие по­ лучателя (СВКДП)— осознанное восприятие вербального сообщения. 3.2. Понятие коммуникативного акта. Типология коммуникативных актов Под коммуникативным актом будем понимать элементарную единицу коммуникации — однократное завершенное коммуника­ ционное взаимодействие, в ходе которого применительно к одно­ му дискретному целостному и завершенному сообщению совер­ шились процессы его создания, отправки и получения. Коммуникативный акт состоит из однократных коммуникативных действий по передаче и получению одного сообщения. 86 Раздел 3. Понятие и первичная типология коммуникативного действия Получение сообщения при этом понимается в том контексте, о котором шла речь выше, при ответе на фундаментальный вопрос о характере коммуникационного взаимодействия, то есть в тесной связи с эффектом коммуникации. В этом же контексте понимается и завершенность данного взаимодействия: взаимодействие считается завершенным в том случае и в тот момент, когда проявился эффект коммуникации, то есть совершились изменения в сознании и (или) поведении получателя сообщения. Требования дискретности, целостности и завершенности сообщения при определении коммуникативного акта связаны с дискретностью самого коммуникативного акта и необходимостью нахождения критерия, с помощью которого можно отделить один коммуникативный акт от другого. Очевидно, что понятие коммуникативного акта носит условный характер и необходимо в теории коммуникации как исследовательская категория, применяемая для структурного и функционального анализа сложных коммуникативных процессов. Соответственно, и такие характеристики сообщения, задающие коммуникативный акт, как дискретность, целостность и завершенность, носят относительный характер, определяемый уровнем и условиями решаемой аналитической задачи. Наиболее общий критерий завершенности и целостности сообщения связан с категорией смысла и может быть сформулирован следующим образом: один смысл есть одно завершенное целостное сообщение и, соответственно, один коммуникативный акт. Верна и схема: несколько отдельных смыслов — несколько сообщений — несколько коммуникативных актов. Коммуникативное взаимодействие может состоять из одного или нескольких коммуникативных актов. Приведем примеры коммуникативных актов. • Молодой человек подмигнул сидящей напротив за столиком незнакомой девушке, та состроила недовольную гримасу и приобрела независимый вид. • Секретарша молча указала доставшему «Мальборо» посетителю на табличку, запрещающую курить в офисе, тот убрал сигареты в карман. • Инспектор дорожной полиции жезлом приказал водителю остановиться, тот не подчинился и прибавил газ. Теперь рассмотрим пример последовательности коммуникативных актов. 3.2. Понятие коммуникативного акта. Типология коммуникативных актов 87 • Подмигнувший молодой человек в ответ на недовольную гримасу демонстративно раскрыл учебник и сделал вид, что ничего не произошло. И если девушка в ответ на этот жест улыбнется, то это будет уже следующий коммуникативный акт. • Заметив, что посетитель убрал сигареты в карман, секретарша сообщает ему, что курительная комната в конце коридора. • Увидев неподчинение команде остановиться, дорожный инспектор организовал погоню. Возможна и ситуация одновременного присутствия двух коммуникативных актов в одном взаимодействии. Это может иметь место, когда один и тот же источник по разным каналам одновременно посылает получателю два разных сообщения. Например, когда во время важных переговоров ваш подчиненный вдруг выходит за рамки своих полномочий, вы ему ласково улыбаетесь, говорите протокольную фразу и одновременно под столом больно наступаете ему на ногу. Налицо два коммуникативных акта — вербальный с одним сообщением и невербальный с другим. Первичная типология коммуникативных актов может быть построена на основании типологии их компонентов — коммуникативных действий источника и получателя. Эту типологию удобно представить в виде матрицы, в качестве строк которой выступают типы коммуникативных действий источника, а в качестве столбцов — типы коммуникативных действий получателя. Тогда в ячейках матрицы на пересечении строк и столбцов будут находиться все формально возможные типы коммуникативных актов. Рассмотрение каждой ячейки позволит выделить и классифицировать те коммуникативные акты, которые потенциально способны существовать в реальности. Назовем эту матрицу типологической матрицей коммуникативных актов. Для упрощения построения данной матрицы проведем уменьшение ее размерности за счет укрупнения типов коммуникативного действия получателя. Объединим вербальный и невербальный типы сознательных действий получателя (СВКДП) и (СНКДП) в один укрупненный тип — сознательное коммуникативное действие получателя (СКДП), а вербальный и невербальный типы его неосознанных действий — (НВКДП) и (ННКДП) — во второй укрупненный тип (неосознанное коммуникативное действие получателя). Такая процедура при построении типологии коммуникативных актов допустима, поскольку опирается на логически строгое допущение, что вербальное сообщение воспринимается по вербальному контуру пси- 88 Раздел 3. Понятие и первичная типология коммуникативного действия хики получателя, то есть как вербальное, а невербальное, соответ­ ственно, — по невербальному контуру психики. Такое допущение дает возможность при построении типологической матрицы сохранить для коммуникативных действий получателя только одно значимое измерение, связанное с сознательным/неосознанным восприятием сообщений. С учетом процедуры сокращения размерности типологическая матрица коммуникативных актов принимает вид таблицы размерности 3 × 2 (табл. 3.1): Коммуникативное действие источника Неинтенциональное действие источника Интенциональное действие источника Коммуникативное действие получателя Неосознанное КДП (ДП 1) Сознательное КДП (ДП 2) Невербальное НКДИ (ДИ 1.1) Неинтенциональный невербальный неосознанный коммуникативный акт ДИ 1.1 — ДП 1 Неинтенциональный невербальный сознательный коммуникативный акт ДИ 1.1 — ДП 2 Вербальное НКДИ (ДИ 1.2) Неинтенциональный вербальный неосознанный коммуникативный акт ДИ 1.2 — ДП 1 Неинтенциональный вербальный сознательный коммуникативный акт ДИ 1.2 — ДП 2 Невербальное ИКДИ (ДИ 2.1) Интенциональный невербальный неосознанный коммуникативный акт ДИ 2.1 — ДП 1 Интенциональный невербальный сознательный коммуникативный акт ДИ 2.1 — ДП 2 Вербальное ИКДИ (ДИ 2.2) Интенциональный вербальный неосознанный коммуникативный акт ДИ 2.2 — ДП 1 Интенциональный вербальный сознательный коммуникативный акт ДИ 2.2 — ДП 2 Табл. 3.1. Типологическая матрица коммуникативных актов 3.2. Понятие коммуникативного акта. Типология коммуникативных актов 89 Каждая из ячеек типологической матрицы образована пересечением особого типа коммуникативного действия источника и коммуникативного действия получателя и задает, таким образом, особый тип коммуникативного акта. Последовательно рассмотрим каждый из элементов данной матрицы и дадим им характеристику. 1. Коммуникативный акт типа ДИ 1.1 — ДП 1 (неинтенциональный невербальный неосознанный коммуникативный акт) — это такое взаимодействие источника и получателя, когда переданное невербальное сообщение ушло от источника помимо (независимо от) его сознательной воли и воспринято получателем на неосознаваемом уровне. Примеры коммуникативных актов такого типа может привести каждый, кто наблюдал, как ведут себя незнакомые друг с другом юноши и девушки в клубе с танцполом, на дискотеке, или, как говорили их бабушки и дедушки, «на танцах». Любому случаю приглашения незнакомого человека на танец предшествует некоторый ряд предварительных коммуникативных актов, чаще всего реализуемых на подсознательном уровне и лишь на заключительном этапе выходящих на поверхность сознания в виде решений типа «Она мне понравилась, я хочу ее пригласить» либо «Он мне не понравился, если он меня пригласит, я откажу». Почему из многих незнакомых девушек, пришедших на танцы, чтобы их заметили и пригласили, молодой человек выбирает и приглашает именно эту? Если спросить у него, он ответит — не знаю, просто понравилась. Но это и будет восприятием невербального сигнала на неосознанном уровне. Где здесь было сообщение? Оно состояло в том, например, как, каким жестом девушка поправила прическу, как улыбнулась в ответ на шутку подруги, как наклонилась за случайно оброненным предметом. Все это были ее не адресованные никому естественные неосознанные рефлекторные действия. И ничего более в том случае, если никто на них не среагировал. Но если все эти действия в совокупности либо какое-то одно из них были замечены молодым человеком и попали в резонанс с его подсознательным индивидуальным, возможно, если вспомнить Фрейда, восходящим к стереотипу матери, ощущением женственности, изящества и т. п., то это уже коммуникативные субстанции — сообщения. Это именно сообщения, потому что у них есть получатель и есть эффект — сначала неосознанная остановка внимания именно на данной девушке, а затем действие по приглашению ее на танец. При этом девушка выступает как источник неинтенционального невербального сообщения. 90 Раздел 3. Понятие и первичная типология коммуникативного действия 2. Коммуникативный акт типа ДИ 1.2 — ДП 1 (неинтенциональный вербальный неосознанный коммуникативный акт) — такое взаимодействие источника и получателя, когда переданное вербальное сообщение ушло от источника помимо (независимо от) его сознательной воли и воспринято получателем на неосознаваемом уровне. Примером такого коммуникативного акта может выступать взаимодействие человека, загипнотизированного с использованием какого-либо ключевого слова или выражения (получатель), и произвольного собеседника (источник), произносящего это выражение (сообщение) случайным образом, без намерения вызвать ту реакцию получателя, которая запрограммирована гипнотизером (эффект). 3. Коммуникативный акт типа ДИ 2.1 — ДП 1 (интенциональный невербальный неосознанный коммуникативный акт) — такое взаимодействие источника и получателя, когда источник сознательно отправляет невербальное сообщение, которое воспринимается получателем на неосознаваемом уровне. Примеры таких коммуникативных актов связаны с сознательным использованием людьми известных им жестов, поз, положений тела и т. п., которые вызывают у потенциальных получателей неосознаваемые, но тем не менее вполне определенные реакции опасности, тревоги, настороженности или, напротив, открытости, доверия, дружелюбия. Как известно из теории невербальной коммуникации, чаще всего люди воспринимают язык жестов, поз, дистанций на подсознательном уровне1. Но это не означает, что нельзя освоить этот язык и пользоваться им сознательно, посылая нужные сигналы своим партнерам по коммуникации, не прибегая к словам. 4. Коммуникативный акт типа ДИ 2.2 — ДП 1 (интенциональный вербальный неосознанный коммуникативный акт) — взаимодействие источника и получателя, когда источник сознательно отправляет вербальное сообщение, которое воспринимается получателем на неосознаваемом уровне. Примеры таких коммуникативных актов дают нам сеансы гипноза, когда гипнотизер (источник) с помощью определенных, имеющих для него смысл слов или фраз управляет поведением получателя, минуя его погруженное в сон сознание. См., например: Панфилова А. П. Деловая коммуникация в профессиональной деятельности. СПб., 1999; Пиз А. Язык телодвижений: как читать мысли других по их жестам. Нижний Новгород, 1992. 1 3.2. Понятие коммуникативного акта. Типология коммуникативных актов 91 5. Коммуникативный акт типа ДИ 1.1 — ДП 2 (неинтенциональный невербальный сознательный коммуникативный акт) — взаимодействие источника и получателя, когда переданное невербальное сообщение ушло от источника помимо (независимо от) его сознательной воли, но воспринято получателем на осознаваемом уровне. Простейший пример такого взаимодействия — вы непроизвольно зевнули во время деловых переговоров, вследствие чего ваши партнеры поняли, что вы устали, ваше внимание рассеялось, и изменили стратегию ведения дискуссии, усилив давление. 6. Коммуникативный акт типа ДИ 1.2 — ДП 2 (неинтенциональный вербальный сознательный коммуникативный акт) — взаимодействие источника и получателя, когда переданное вербальное сообщение ушло от источника помимо (независимо от) его сознательной воли, но воспринято получателем на осознаваемом уровне. В качестве примера приведем ситуацию, когда попавший в чуждую среду человек, не владеющий принятым внутри этой среды жаргоном или сленгом, уже одним только своим лексиконом, построением фраз посылает сигнал собеседникам, что он для них чужой. Так бывает, когда хорошо воспитанный человек оказывается в уголовной среде или, наоборот, когда лицо, прошедшее социализацию среди уголовников и воспринимающее ненормативную лексику и блатной жаргон как языковую норму, оказывается на дипломатическом приеме или родительском собрании в аристократической школе. 7. Коммуникативный акт типа ДИ 2.1 — ДП 2 (интенциональный невербальный сознательный коммуникативный акт) — интенциональное невербальное осознаваемое взаимодействие, взаимодей­ ствие источника и получателя, когда он сознательно отправляет невербальное сообщение, которое получает осознанное восприятие со стороны реципиента. Воспользуемся для этого взаимодействия тем же примером, что и в случае ДИ 1.1 — ДП 2, но только несколько изменим поведение коммуникатора. Представим, что вы решили невербальным способом дать сигнал партнерам о том, что переговоры затянулись и следовало бы их на сегодня завершить. Вы начинаете зевать, смотреть на часы, подавать другие признаки утомления и усталости, партнеры осознают это и продолжение переговоров переносится на следующий день. Это именно то, чего вы добивались, причем инициатива о завершении сегодняшнего раунда формально исходит не от вас, а от другой стороны. 92 Раздел 3. Понятие и первичная типология коммуникативного действия 8. Коммуникативный акт типа ДИ 2.1 — ДП 2 (интенциональный вербальный сознательный коммуникативный акт) — взаимодей­ ствие источника и получателя, когда первый сознательно отправляет вербальное сообщение, осознанно воспринимаемое вторым. Примером серии актов такого типа является чтение лекции, когда профессор имеет цель передать определенный объем знаний, а студенческая аудитория — воспринять его. Контрольные вопросы и задания 1. Опишите природу и механизм коммуникативного действия. Кого в теории коммуникации принято называть коммуникативным актором? 2. В каких формах выражается интенциональное/неинтенциональное коммуникативное действие источника и получателя? 3. Какова, на ваш взгляд, роль исследовательской категории «коммуникативный акт» в структурном и функциональном анализе коммуникативных процессов? 4. Приведите примеры всех возможных типов коммуникативных актов. Раздел 4 Процессно-информационный (трансмиссионный) подход к коммуникации 4.1. Общая характеристика процессноинформационного подхода Как уже говорилось выше, в главе, посвященной понятию коммуникации и основным методологическим традициям его трактовок, процессно-информационный/трансмиссионный/кибернетический подход был исторически первым, с которого начиналась коммуникационная наука. Ключевыми категориями здесь являются информация и энтропия, источники и получатели сообщений, шумы и помехи, средства и каналы взаимодействия. Коммуникация в трансмиссионном подходе рассматривается как процесс целенаправленного перемещения определенных объемов информации от одного субъекта к другому, имеющий определенный эффект. Это взаимодействие, существо которого составляют передача и получение сообщений, а в более общем виде — процесс обработки информации. Данный подход позволяет анализировать характеристики прохождения информации в сложно организованных социальных системах, различать источников и получателей, выявлять потери информации и минимизировать их. Коммуникация здесь, как правило, трактуется как намеренное действие источника, выполняемое с целью достижения оп- 94 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации ределенного результата. Еще раз повторим, что основные проблемы коммуникации процессно-информационная модель интерпретирует как сбои в процессах обработки потоков информации, являющиеся следствием шума, информационных перегрузок или несоответствия структуры и функций информационного взаимодействия целям его инициатора. Модели, описывающие коммуникацию в рамках этого подхода, называются процессно-информационными. Их нужно понимать именно как модели, то есть некоторые абстракции, являющиеся упрощениями, схематически воспроизводящими лишь наиболее существенные черты и внутренние связи реально действующего механизма информационного взаимодействия. Каждая из моделей, которую мы рассмотрим в настоящем разделе, разрабатывалась ее авторами с разными целями, и, соответственно, в них присутствуют разные исходные допущения и разная степень абстракции и упрощения. В результате они воспроизводят оригинал (коммуникацию) только в определенном аспекте, оставляя за скобками воздействие многих других факторов, связей и отношений. Специфика каждой конкретной модели обусловлена принадлежностью ее автора к той или иной научной школе, его взглядами и интересами. Еще раз вслед за Робетом Крейгом и Вильбуром Шраммом напомним, что исследования коммуникации ведутся в рамках широкого спектра научных дисциплин: из области психологии, социологии, антропологии, политических наук, экономики, лингвистики, образования, математики, инжиниринга и т. п.1 В соответствии с задачами, возникающими в рамках конкретной дисциплины, возникает необходимость моделировать определенные, специфичные для предмета данной науки стороны коммуникативного взаимодействия. И, как пишут Я. Жукова и Ю. Ширков, «…для конкретных целей может ставиться задача построения модели, либо объединяющей различные типы коммуникации, либо подчеркивающей своеобразие одного из них, связанного, например, с определенным стремлением коммуникатора: информировать реципиента, развлечь, научить, убедить, повлиять на него (и со стремлением реципиента понять, узнать информацию, научиться чему-либо, развлечься, принять решение)»2. Соответственно, рассматривая модели коммуникации, раз1 См.: Schramm W., D. F. Roberts (eds.) The Process and Effects of Mass Communication. Univ. of Illinoise Press, 1974. Р. 6. 2 См.: Жукова Я., Ширков Ю. Модели массовой коммуникации. Научный отчет. М.: Гостелерадио СССР, 1989. С. 1. 4.2. Модель коммуникации Р. Лассвелла 95 работанные в рамках процессно-информационного подхода, следует постоянно иметь в виду как цель их разработки и дисциплинарную принадлежность, так и всегда присутствующую их условность и ограниченность. В самом общем виде можно выделить три базовых конструкции коммуникации — линейную, интеракционную и трансакционную. В линейной коммуникации имеет место одностороннее взаимодействие без обратной связи. В этом случае источник сообщает нечто получателю, перемещая к нему некоторые объемы информации с целью получить определенный эффект, но при этом не интересуясь результативностью взаимодействия. На практике линейная коммуникация реализуется в форматах простого информирования, пропаганды, тоталитарного политического управления, авторитарного обучения и т. п. Интеракционная конструкция коммуникации предусматривает наличие обратной связи между источником и получателем, когда последний получает возможность отсылать встречные сообщения исходному источнику, корректируя его коммуникативные практики. Трансакционная коммуникация понимается как постоянный, как правило, равноправный диалог, в котором два взаимодействующих субъекта, будучи взаимно заинтересованными в максимальной эффективности взаимодействия, попеременно выступают в качестве источников и получателей сообщений. Любые активные формы обучения в педагогике, групповые дискуссии в маркетинге реализуют трансакционную композицию коммуникации. В политике эта схема отношений между институтами власти и гражданами считается присущей демократическим политическим режимам. В теории связей с общественностью трансакционная коммуникация соответствует четвертой модели PR (двустороннее симметричное взаимодействие) в классификации Дж. Грюнига1. 4.2. Модель коммуникации Р. Лассвелла Наиболее известную и технологичную, несмотря на ее простоту, модель коммуникации предложил американский исследователь пропаганды Харальд Лассвелл в своей знаменитой работе 1948 года См.: Hunt T., Grunig J. Public Relations Techniques. Hillside, New Jersey, 1994. 1 96 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации «Структура и функции коммуникации в обществе. Коммуникация идей»1. Он писал, что для определения коммуникации необходимо ответить на 5 вопросов: 1. КТО сообщает? 2. ЧТО? 3. ПО КАКОМУ КАНАЛУ? 4. КОМУ? 5. С КАКИМ ЭФФЕКТОМ? Ответы на эти пять вопросов дают возможность описать любую коммуникацию: Кто? Что говорит? По какому каналу? Кому? С каким эффектом? Source Message Channel Receiver/ Recipient Effect Коммуникатор Сообщение Средство Получатель Эффект В результате образуется простая графическая модель: SOURCE—MESSAGE—CHANNEL—RECEIVER—EFFECT Эта модель (в сокращенном виде S—M—C—R—E) получила название модели (формулы) Лассвелла и вот уже более 60 лет верой и правдой служит исследователям коммуникации. Ее автор впо­ следствии не раз говорил, что она была необходима для того, чтобы, с одной стороны, придать структурную организованность дискуссиям о коммуникации, а с другой, обозначить все значимые направления в исследованиях этого феномена. Каждый элемент формулы представляет собой самостоятельную область анализа коммуникативного взаимодействия. Поиск ответа на вопрос «Кто говорит?» — предполагает изучение коммуникативных источников; «Что говорит?» — анализ сообщений; «По какому каналу?» — изучение средств и каналов коммуникации, в случае массовой коммуникации — СМИ; «Кому?» — исследования реципиентов и аудиторий; «С каким эффектом» — измерение воздействий и эффективности коммуникации. Очевидно, что каждый элемент модели Лассвелла представляет собой сложную конструкцию, может быть структурирован по разLasswell H. D. The Structure and Function of Communication in society. The Communication of Ideas (ed. by Bryson). New York, 1948. Р. 37. 1 4.2. Модель коммуникации Р. Лассвелла 97 ным основаниям и детерминируется широким кругом факторов. Мы не будем в этом разделе приводить детальный анализ структуры каждого из элементов, однако остановимся на общих подходах к пониманию источников, сообщений, каналов и получателей. Источники и получатели Из обоснованного в разделе 2 понимания категории коммуникации вытекает, что в качестве источников и получателей в этом взаимодей­ ствии могут выступать социальные субъекты — люди и их общности. Очевидно, что исходным субъектом коммуникации — и источником, и получателем — всегда выступает отдельный человек. Однако во многих взаимодействиях определяющими оказываются не личностные характеристики, а параметры иной природы — надличностные, групповые или массовые. В одном случае, например, общаясь с друзьями или родителями, мы представляем только свою индивидуальность — спорим, капризничаем или соглашаемся. И совсем другое дело, когда мы ведем деловые переговоры или общаемся с подчиненными — здесь мы уже представители компании, и именно это в первую очередь определяет характер коммуникативного поведения. Бывают случаи, когда на первый план выходит признак социальной или групповой принадлежности. Уступая место женщине, мы демон­ стрируем поведение, соответствующее мужскому гендерному стереотипу, а рассказывая, например, о том, что Санкт-Петербург — самый красивый город в России, мы выступаем как представители особой территориальной общности — петербуржцы. И вполне возможно, что москвичи, архангелогородцы или жители городка Тутаева с нами не согласятся. Наконец, возможна ситуация, когда характер коммуникации определяют не индивидуальные и не групповые характеристики, а феномены принципиально иной, массовой природы. Посмотрите, как ведут себя на трибуне футбольные фанаты, когда их команда забивает или пропускает гол. Ими владеет коллективная эмоция, они вполне способны превратиться в агрессивную толпу. И в этой толпе индивидуальность растворена, каждый анонимен и подобен всем остальным. Имеет место коммуникация иного характера, и ее субъектом является общность особого типа — масса. В результате в зависимости от ситуации, социального контекста, иных значимых факторов источниками и получателями информа- 98 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации ции могут выступать индивиды, социальные группы (классические социальные общности), социальные организации и массы (неклассические общности). Более подробную характеристику каждого из этих типов мы, опираясь на аппарат социологической науки, дадим в главе, посвященной типологии коммуникации. Сообщения Сообщения (месседжи, если пользоваться распространенной в профессиональном языке рекламистов и специалистов по PR калькой с английского термина) представляют собой информацию, которая имеет смысл для субъектов взаимодействия и уже соответствующим образом (с помощью языка или других знаковых систем) закодирована. В зависимости от характера коммуникации и целей субъектов содержание сообщений могут составлять какие-либо сведения, факты, идеи, мнения, размышления, эмоции, побуждения к действию и т. д. Сообщения могут быть вербальными и невербальными. Вербальные выступают как высказывания и тексты, сформулированные на базе использования языка. В качестве невербальных сообщений могут выступать изображения (рисунки, схемы, пиктограммы и т. п.), предметы (вспомним «черную метку» в «Острове сокровищ» Стивенсона), элементы костюма, позы, жесты, мимические гримасы и т. д. Каналы Под каналом понимается тот физический посредник, который обеспечивает существование сообщения и его перемещение от источника к получателю (аудитории). Согласно А. Соколову, «…коммуникационный канал — это реальная или воображаемая линия связи (контакта), по которой сообщения движутся от коммуниканта к реципиенту»1. Это понятие возникло в коммуникационной науке в связи с инженерно-технологическими исследованиями качества проводной связи — телефонной и телеграфной — и до настоящего времени сохранило техническую окраску. Опираясь на понимание канала как физического коммуникативного посредника и используя критерий характера опосредования 1 Соколов А. В. Введение в теорию социальной коммуникации. С. 51. 4.2. Модель коммуникации Р. Лассвелла 99 коммуникативного взаимодействия, можно выделить естественные и искусственные коммуникационные каналы. Естественные — каналы, возникающие в сфере непосредственного сенсорного взаимодействия человека с другими людьми. Это прежде всего каналы межличностной коммуникации, когда между источником и получателем отсутствует значимый предметный посредник, способный повлиять на ход и результат взаимодействия. Искусственные (технические) каналы выступают в качестве значимых предметных посредников, имеющих материальную форму. Это могут быть материальные носители — бумажные или электронные — и технические устройства, в том числе линии связи. Если пользоваться критерием сенсорной природы канала, то можно выделить визуальные, аудиальные, кинестетические (тактильные), хеморецепторные (настроенные на работу с запахами) и смешанные каналы. Отдельные авторы, например А. Б. Зверинцев1, пользуются расширительным понятием канала коммуникации и вводят еще один критерий — критерий типа субъектов взаимодействия. На основании этого критерия они предлагают рассматривать каналы межличност­ ной и массовой коммуникации. При этом подходе средства массовой коммуникации интерпретируются также и как каналы массовой коммуникации. С нашей точки зрения такое отождествление неправомерно. СМК являются гораздо более сложным и комплексным феноменом, который нельзя сводить только к понятию коммуникационного канала. Мы считаем более обоснованным подход, отграничивающий «средства» от «каналов» коммуникации. При этом следует согласиться с М. А. Василиком в том, что под “средствами” коммуникации можно понимать как способы кодирования сообщения (например, слова, картинки, буквы, звуковые сигналы, жесты и пр.), так и собственно технические средства кодирования (пишущая машинка, печатный станок, телефонный и телеграфный аппараты, радиоприемные и радиопередающие устройства, персональный компьютер и т. д.)»2. Эффекты коммуникативного взаимодействия мы уже обсуждали выше, в разделе, посвященном категории коммуникации. В качестве 1 Зверинцев А. Б. Коммуникационный менеджмент. Рабочая книга менеджера PR. СПб.: Изд-во Буковского, 1995. 2 Основы теории коммуникации / Под ред. М. А. Василика. М.: Гардарика, 2004. 100 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации эффектов, напомним, рассматриваются любые изменения сознания и (или) поведения субъектов коммуникации, порожденные их взаимодействием. Завершая рассмотрение модели Лассвелла, отметим, что она получила свое развитие в работе Р. Брэддока. Он добавил к «пятичленке Лассвела», описывающей коммуникативное взаимодействие, еще два значимых компонента — условия, в которых протекает коммуникация, и цель, которую преследует источник/коммуникатор1. 4.3. Математическая модель коммуникации Шеннона и Уивера В 1949 году математик Клод Е. Шеннон и инженер-электронщик Уоррен Уивер опубликовали «Математическую теорию коммуникации»2. В этой работе они обобщали опыт своих исследований проблем повышения качества связи для лаборатории «Белл Телефон». Это во многом определило инженерный характер созданной модели, ее практическую ориентированность. Авторы предложили модель точного количественного анализа процесса передачи информации. Эта модель дала возможность исследователям и практикам измерять качество передачи информации от источника к получателю и определять факторы, которые могли повлиять на характеристики коммуникации. Шеннон и Уивер определяют три уровня проблем в исследовании коммуникации: • уровень А (технические проблемы) — насколько точно можно передать коммуникативные знаки? • уровень B (семантические проблемы) — насколько точно передаваемые знаки выражают желаемое значение? • уровень C (проблемы эффективности) — насколько эффективно воспринимаемое значение воздействует на поведение получателя в желаемом источником направлении? Технические проблемы уровня А на момент создания модели требовали первоочередного решения, и именно для их анализа она и была изначально создана. Braddock R. An Extension of the «Lasswell Formula» // Journal of Com­ munication. № 8, 1958. Р. 88–93. 2 Shannon C. E., Weaver W. The Mathematical Theory of Communication. 1 4.3. Математическая модель коммуникации Шеннона и Уивера 101 Семантические проблемы второго уровня также возможно описать, но значительно сложнее разрешить, хотя Шеннон и Уивер считают, что значение содержится в сообщении и, таким образом, совершен­ ствование декодирования усилит также и семантическую адекватность коммуникативного взаимодействия. Однако здесь вступа­ют в силу факторы культуры, которые не включены в модель и описываются иными, более сложными переменными. Третий уровень предполагает рассмотрение того, насколько реакция получателя на сообщение соответствует целям источника, не произо­шло ли искажений по этому важнейшему для коммуникатора параметру. Шеннон и Уивер утверждают, что все три уровня взаимосвязаны и взаимозависимы, и что их модель, несмотря на то что она произошла от уровня А, способна эффективно работать на всех трех уровнях. Проблема исследования коммуникации на каждом отдельном уровне и на всех трех вместе, по их мнению, заключается в том, чтобы понять, как можно улучшить точность и эффективность процесса информационного взаимодействия. Таким образом, авторы были, прежде всего, заинтересованы в анализе технических аспектов телефонной/телеграфной и в целом технически опосредованной коммуникации, таких, например, как зависимость между скоростью и точностью передачи сообщения. Но подход, который они предложили, может быть применен к большинству видов информационного обмена между социальными субъектами. Именно по этой причине рассматриваемая модель вплоть до настоящего времени принадлежит к числу наиболее авторитетных и часто применяемых. Графически модель коммуникации Шеннона — Уивера может быть представлена по-разному — в первичном, упрощенном, и более сложном, удобном для анализа виде. Первичное представление модели Шеннона — Уивера имеет следующий вид (рис. 4.1): Рис. 4.1. Модель коммуникации Шеннона — Уивера (первичное графическое представление) 102 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации Для целей анализа сущности этой модели, выявления ее эвристических возможностей, сильных и слабых сторон ее графическое представление можно привести к модифицированному виду, представленному на рис 4.2. Рис. 4.2. Модель коммуникации Шеннона–Уивера (модифицированное графическое представление) Условные обозначения: Е — энтропия, пространство информационных выборов; S — коммуникатор — субъект-источник информации; М1 — исходное сообщение источника; TR — передатчик; СD — кодирование; М2 — отправленный сигнал, закодированное сообщение на входе в канал; Ch — канал; М3 — сигнал на выходе из канала (принятый сигнал); R1 — приемник; DC — декодирование; M4 — декодированное (воспринятое реципиентом) сообщение; RC — реципиент — субъект-получатель информации; N1 — семантический шум источника; N2 — механический шум канала; N3 — семантический шум получателя. В модели Шеннона — Уивера, нацеленной, напомним, прежде всего на решение проблем коммуникации уровня А, коммуникатор S выбирает сообщение из набора доступных ему возможных сообщений — пространства информационных выборов Е. Цель источника и, соответственно, цель коммуникации — уменьшение уровня неопре- 4.3. Математическая модель коммуникации Шеннона и Уивера 103 деленности у получателя. При этом как источнику, так и реципиенту известна размерность исходного пространства информационных выборов. Цель коммуникации по Шеннону — уменьшение неопределенности или энтропии1 у получателя. Сообщение М1, выбранное коммуникатором (S), посредством передатчика (TR) трансформируется/кодируется (CD) в передаваемый сигнал (M2), который затем отправляется по каналу (Ch) к приемнику (R). На вход приемника приходит сигнал М3. Приемник преобразует полученный сигнал обратно в содержательное сообщение M4 (декодирует полученный сигнал — (DC)) и затем его воспринимает реципиент (RС). Отдельное место в этой модели принадлежит коммуникативным шумам N, о которых будет сказано ниже. Важное отличие рассматриваемой модели от модели Лассвелла — функциональное разделение в процессе коммуникации коммуникатора и передатчика, приемника и реципиента. В результате авторы вводят крайне важное для понимания коммуникационных проблем понятие кодирования/декодирования, на котором следует остановиться особо. Это понятие, которое будет далее необходимым не только для рассмотрения модели Шеннона — Уивера, но и для анализа всего широкого круга коммуникативных моделей. Кодирование и декодирование Кодирование в широком понимании — это процесс преобразования идеального смысла сообщения, с определенными целями возникшего в сознании коммуникатора, в форму, необходимую и достаточную для того, чтобы это сообщение смогло достигнуть реципиента по заданному каналу и было интерпретировано (декодировано) реципиентом в виде, адекватном исходному смыслу. Соответственно, декодирование в широком понимании — это процесс восстановления смысла сообщения из полученного сигнала, выявления исходного замысла отправителя. В прикладном, техническом смысле кодирование — это преобразование с помощью некоторых средств сообщения в созданный на осноЭнтропия — мера внутренней неупорядоченности системы или мера неопределенности ситуации (случайной величины) с конечным количеством исходов. (Энтропия // Словарь иностранных слов. М., 1998. С. 832.) 1 104 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации вании определенного кода (то есть закодированный) сигнал, адекватный избранному каналу коммуникации, а декодирование — обратное преобразование полученного сигнала к виду, приспособленному для восприятия и понимания реципиентом. Для кодирования/декодирования применяются системы кодов — устоявшихся соответствий между значениями и обозначениями, общих для членов одной культуры или субкультуры. Чтобы коммуникация состоялась, ее коды у источника и получателя должны хотя бы в какой-то мере совпадать. В самом широком плане под кодом понимают набор однозначных правил, посредством которых сообщение может быть представлено в той или иной форме. Система кодов любой культуры или субкультуры состоит как из знаков (то есть физических сигналов, которые функционируют как заместители некоторых объектов), так и из правил или традиций, которые определяют, как и в каких контекстах эти знаки используются. Помимо широкого в литературе присутствует также узкое (инженерное) понимание кода и самого процесса кодирования. Уже упоминавшийся выше К. Черри пишет: «Сообщения могут быть закодированы после того, как они уже выражены посредством знаков (например, букв английского алфавита); следовательно, код — это условное преобразование, обычно взаимно однозначное и обратимое, с помощью которого сообщения могут быть преобразованы из одной системы знаков в другую. Типичными примерами здесь могут служить азбука Морзе, семафорный код и жесты глухонемых. Поэтому в принятой нами терминологии четко различаются язык, органически развивавшийся на протяжении длительного времени, и коды, которые изобретены для некоторых специальных целей и подчиняются четко сформулированным правилам»1. Рассматривая модель Шеннона — Уивера и выявляя соотношение введенных в ней понятий канала и кода, известный исследователь коммуникации Д. Файск считает необходимым ввести дополнительную категорию — посредника (medium)2. Посредники по Файску — технические или физические средства преобразования сообщения в сигнал, который можно передавать по каналу (к примеру, техника телевизионного вещания является посредником для такого канала, как телевидение). Технические и физические свойства посредников 1 2 Черри К. Человек и информация. М., 1972. С. 29. См.: Fiske J. Introduction to communication studies. 4.3. Математическая модель коммуникации Шеннона и Уивера 105 детерминированы каналами для их передачи. Эти свойства далее определяют набор кодов, которые должны быть использованы. Коммуникативных посредников в терминологии Файска можно разделить на три основные категории. 1. Презентационные средства: голос, лицо, тело человека. Здесь используются «естественные», в том числе невербальные, языки. Презентационные средства требуют участия коммуникатора, ограничены во времени и пространстве и функционируют непо­ средственно во время коммуникативного акта. 2. Репрезентационные средства: произведения живописи, фотографии, литературные произведения, архитектура, оформление помещений или ландшафтов и т. д. Существуют многочисленные посредники, которые используют культурные и эстетические конвеции для создания некоторых «текстов». Так, текстом может быть не только, например, роман или пьеса, но и костюм, или обстановка апартамента, или ландшафтный дизайн загородного имения. Репрезентационные средства создают текст, который может существовать независимо от коммуникатора и самостоятельно осуществлять коммуникативную миссию. 3. Механические посредники: телефон, радио, телевидение, компьютерные сети и т. п. Это передатчики для коммуникативных средств первых двух категорий. Главное отличие между категориями 2 и 3 заключается в том, что посредники третьего типа используют технические каналы и подвержены большим ограничениям и воздействию коммуникативных шумов. Рассмотрим, каким образом Файск применительно не только к модели Шеннона — Уивера, но и к более сложным моделям анализирует соотношения между кодами, каналами и посредниками. Самые простые отношения, как он полагает, существуют между кодом и каналом. Физические характеристики канала определяют природу кодов, которые могут быть переданы. Телефон ограничен вербальным языком и параязыками (коды, состоящие из интонации, ударения, громкости и пр.). При этом возможно создание целого ряда вторичных кодов, чтобы сделать уже существующее закодированное сообщение пригодным для передачи по другому отдельному каналу. Сообщение, закодированное с помощью первичного, вербального языка, может быть перекодировано с помощью целого ряда других вторичных кодов — азбуки Морзе, сигналов семафора, языка глухо- 106 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации немых, азбуки Брайля, печатных знаков. Все эти вторичные коды детерминированы физическими свойствами своих каналов, или механическими средствами коммуникации. Отношения между посредником и кодом не могут быть определены столь же однозначно, потому что связь здесь более сложная. Так, например, телевидение — это средство, которое использует визуальный и аудиальный слуховой каналы. Е. Бускомб1 отмечает, что телевидение использует как специфические для данного канала коды, так и коды, специфические для данного посредника. Специфические для визуального канала коды — это прямой эфир, студийные съемки и графика. Специфические для аудиального канала коды — это записанные шумы, речь и музыка. Бускомб далее анализирует специфические для посредника коды, которые используются в визуальном канале. Это световой, цветовой, скоростной коды, композиция кадра, положение и движение камеры, монтаж и т. п. Он показывает, что хотя технические характеристики ограничивают области использования, допустимые для каждого кода, фактически применение каждого их них детерминируется культурой создателей программы. Возвращаясь к анализу модели Шеннона — Уивера, отметим, что она применима для описания различных видов и типов коммуникации. Например, в случае когда профессор читает лекцию студентам, источником будет являться его мозг; голосовые связки и речевой аппарат выступают в качестве передатчика; акустическая волна — изменяемое давление; звук — это сигнал; воздух — канал, по которому сигнал движется; ушные нервы слушателей действуют как приемники, а их мозг — как получатель сообщений. Для телефона каналом является провод, а сигналом — электрические импульсы, в роли передатчика и приемника выступают телефонные аппараты. Коммуникатором же и реципиентом оказываются люди у телефонных аппаратов. Очевидно, что некоторые элементы, представленные в модели, могут участвовать в процессе неоднократно, выступая при этом в разных функциях. В телефонной коммуникации, например, голосовые связки отвечающего на заданный вопрос человека передают сигнал телефонному аппарату, который в предыдущем коммуникативном акте был приемником, но мгновенно становится передатчиком, пере1 Buscombe E. Football on Television. L: British Film Institute, 1975. 4.3. Математическая модель коммуникации Шеннона и Уивера 107 дающим сигнал другому аппарату, который получает его, а далее по воздуху передает уху реципиента. Один из важнейших элементов модели Шеннона — Уивера — это шум. Американские специалисты предложили ставшую классической типологию коммуникативных шумов. В процессе передачи сообщение может быть непроизвольно, то есть помимо воли источника и получателя информации, искажено или изменено. Эти искажения называются потерями информации, или шумами. Шум — это все, что добавляется к сигналу или отнимается от него без намерения источника в процессе передачи. Это может быть искажение звука или потрескивание в телефонных проводах, статическое электричество в радиосигнале, дрожание картинки или «снежинки» на телеэкране. Это все примеры шума канала на уровне А, наиболее интересовавшем Шеннона и Уивера. Однако понятие шума было ими расширено и стало обозначать любой сигнал, который был получен реципиентом без ведома источника, или любую помеху, затрудняющую передачу или декодирование сообщения. Так, например, неудобный стул, на котором студент сидит во время лекции, может считаться источником шума — он отвлекает и мешает восприятию материала. Мысли, более интересные, чем слова лектора, тоже являются шумом. Авторы модели выделили две группы шумов — механические и семантические. Механические шумы (N2) возникают за счет технических параметров канала, то есть среды, по которой движется сигнал. Они часто обусловлены несовершенством канала. К числу таких шумов относятся, например, треск и шипение в радиоприемнике, мелькание и помехи в телевизоре, шумы в телефоне. В модели Шеннона — Уиве­ра механические шумы обозначаются также как шум канала. Другая группа потерь информации вызвана факторами принципиально иной, нетехнической природы. Это так называемые семан­ тические шумы (N1, N3). Семантические шумы порождаются содержательными или семантическими ошибками, искажениями сообщения при его кодировании/декодировании. Семантические шумы возникают за счет культурных факторов, неправильного использования языка, фильтров восприятия, связанных с социальной спецификой кодовых систем, применяемых для передачи смыслов источником и получателем сообщения. 108 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации Семантические шумы — это наиболее опасная для оценки качества коммуникации, в особенности коммуникации массовой, группа факторов, снижающих эффективность взаимодействия. Это связано с тем, что крайне сложно без специальных исследований определить, насколько культурные особенности аудитории, ее стереотипы восприятия и даже предрассудки в результате исказили созданное журналистом или рекламистом сообщение. Выделяются две группы семантических шумов — шум источника и шум получателя. Примером семантического шума источника может быть ненамеренное искажение смысла производимой им информации за счет неправильного употребления языка либо иных символов. Иной вариант семантического шума источника, достаточно распространенный в журналистике, — наличие у корреспондента предрассудков, стереотипов восприятия той реальности, которую он отображает в своих материалах. Шум получателя искажает сообщение в процессе декодирования полученного сигнала. Основные причины возникновения этого шума — субъективные интерпретации языковых или иных символов. Согласно Шеннону и Уиверу, безупречно четкая коммуникация имеет место, когда объем информации, переданной источником, равен соответствующему объему, полученному адресатом. Однако это идеальная, невозможная в реальности ситуация. Когда объемы переданной и полученной информации неравны, возможны два объяснения этой ситуации. Либо имеет место шум, либо канал не способен передавать информацию. В связи с экспериментальными работами по человеческому восприятию позже было показано, что коммуникационный канал включает последовательность фильтров, приводящих к тому, что количество информации на входе в систему больше той информации, которая срабатывает на выход. Шум — феномен естественный и неустранимый. Он обусловлен физическим несовершенством канала и психологическим несовершенством субъектов коммуникации. Следовательно, в реальности сообщение, созданное источником информации, и сообщение, воспринятое реципиентом после декодирования полученного приемником сигнала, всегда будут отличаться друг от друга. В предельном случае при некотором пороговом значении шумов исходный смысл сообщения коммуникатора будет полностью потерян. Шум, независимо от того, обусловлен ли он проблемами кодирования, происходит ли в канале передачи, содержится в самом сооб- 4.3. Математическая модель коммуникации Шеннона и Уивера 109 щении или связан с особенностями восприятия аудитории, всегда нарушает намерения источника и, следовательно, ограничивает объем информации, которая может быть доставлена реципиенту в данной ситуации в данное время. Поиск путей повышения эффективности коммуникации и преодоления проблем, вызванных шумом, привел Шеннона и Уивера к необходимости использования в особом контексте ряда фундаментальных понятий. К числу этих понятий относятся информация, энтропия, избыточность сообщения. Эти понятия в интерпретации авторов модели сыграли очень важную роль в дальнейших исследованиях коммуникации, и поэтому в данном разделе следует остановиться на них более подробно. Несмотря на свое заявление, что они оперируют всеми тремя уровнями, Шеннон и Уивер концентрируют свое внимание на уровне А. На этом уровне их термин «информация» наполнен специальным, техническим содержанием. Для решения задачи первого уровня американские исследователи коммуникации определили информацию как количество степеней свободы (свободных выборов), которое источник имеет в конструировании сообщения. Источники могут передавать больше информации в сообщении, если исходное простран­ ство информационных выборов является более широким, то есть если имеется множество сообщений, из которых можно выбрать одно для передачи. Другими словами, чем большая неопределенность получателя снимается за счет коммуникативного взаимодействия, или, что то же самое, чем большая случайность выбора имеет место, тем больший объем информации содержится в сообщении. Понятие информации в этой интерпретации имеет количественный характер и не связано прямо с содержанием сообщения. Для измерения информации используется специальная единица «бит». Это аббревиатура словосочетания «binary digit» (бинарное число) и означает на практике выбор «да/нет». Этот двойной выбор, или бинарная оппозиция, составляет основу языка программирования, и многие психологи утверждают, что именно таким образом и работает наш мозг. Например, когда мы хотим определить чей-нибудь возраст, мы быстро анализируем серию бинарных оппозиций: старый/молодой, если молодой, то совершеннолетний/несовершеннолетний, если несовершеннолетний, то юноша или подросток, если подросток, то школьник/дошкольник, если дошкольник, то детсадовского возраста или грудной младенец. И если ответ — «грудной мла- 110 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации денец», то мы осуществили процедуру бинарного выбора пять раз. При этом произошел незаметный переход на аналитический уровень B, поскольку в анализ уже попали семантические категории, или категории значения, а не просто сигнал. Таким образом, когда мы говорим, что кто-то молод, мы выдаем только один бит информации, что он не стар. Когда же мы говорим, что это возраст младенца, то мы выдаем пять битов информации. Семантические системы не так точно определены, как сигнальные системы уровня А, и, таким образом, цифровое измерение информации на этом уровне сложнее. Несмотря на инженерные и математические подходы, которые прежде всего проявляются в концепции Шеннона и Уивера, соотнесенность количества информации с числом имеющихся в наличии выборов является очень важным фактором и имеет аналогии в языке. Понятия предсказуемости и выбора очень важны для понимания коммуникации. Модель Шеннона — Уивера позволяет измерить точность передачи сообщения в заданной коммуникационной системе. Для решения этой задачи они воспользовались как понятием информации, так и понятием энтропии, которые они считали взаимодополняющими. Шеннон и Уивер трактовали уровень случайности выбора сообщения из пространства информационных выборов как энтропию. Рассмотрим логику рассуждений авторов модели. Когда энтропия высока, получателю трудно точно определить, какое конкретно сообщение из множества возможных поступит от источника, поскольку последний может отправить любое из них. Таким образом, высокая энтропия влечет за собой большую неопределенность для получателя. Именно эта неопределенность и снижается в результате коммуникативного взаимодействия. При этом объем информации в сообщении равен объему неопределенности, который снижен у получателя в результате акта коммуникации. Чем выше неопределенность, или энтропия, тем больше информации может быть передано в сообщении. Рассмотрим пример. Если единственное, что может сообщить коммуникатор, это «да» или «нет», и если вероятность произнесения каждого из этих слов одинакова, тогда получатель еще до начала взаимодействия имеет 50 % шанс угадать, каковым будет сообщение. В этой ситуации имеет место очень низкий уровень неопределенности. Малой будет здесь и энтропия. При этом любое сообщение, которое отправляется получателю, будет иметь низкое значение ин- 4.3. Математическая модель коммуникации Шеннона и Уивера 111 формационного содержания (получатель сможет угадать верное сообщение в 5 случаях из 10). Теперь предположим, что источник может пользоваться 10 словами, а не двумя. Если сообщение будет состоять каждый раз только из одного слова и если все слова имеют равную вероятность быть использованными, тогда шанс получателя определить/угадать правильное слово (сообщение) будет равен 1 из 10. В этом случае любое сообщение источника будет содержать в пять раз больше информации, чем это имело место в предыдущем примере. Такой вывод обусловлен тем, что по сравнению с предыдущим случаем в ходе коммуникативного взаимодействия данное сообщение именно в этой пропорции уменьшает неопределенность получателя. Шеннон и Уивер использовали понятие неопределенности или энтропии для измерения количества информации в сообщении. При этом они предложили использовать математический аппарат теории вероятностей. В простейшей коммуникационной ситуации, когда все сообщения закодированы в двоичной системе и состоят из комбинаций только двух сигналов (например, 1 и 0 или (.) и (–) в азбуке Морзе), для сообщения длиной «n» сигналов общее количество отдельных сигналов, которые потенциально могут быть посланы, составляет 2n. Так, если взять сообщение только из двух сигналов и каждое сообщение может быть комбинацией двух сигналов (1 и 0), тогда общее количество различающихся друг от друга сообщений будет 22 = 4 (00, 01, 10, 11). Если возможно отправить 2n различных сообщений, то шанс получателя точно угадать содержание одного конкретного сообщения становится 1/2n. Тогда можно считать число 2n мерой количества неопределенности, энтропии или информации, содержащейся в сообщении. Для облегчения сравнения информационной наполненности различных сообщений Шеннон и Уивер предложили в качестве измерителя информации не 2n, а логарифм этого числа. С информацией и энтропией авторы модели увязывают еще одно понятие, значимое для понимания коммуникации и решения проблем повышения ее эффективности. Это избыточность. Согласно Файску1, избыточность — это все то, что предсказуемо или конвенционально в сообщении. Противоположна избыточности энтропия. 1 См.: Fiske J. Introduction to communication studies. 112 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации Избыточность это результат высокой предсказуемости, а энтропия — низкой. Таким образом, сообщение с низкой предсказуемостью можно назвать энтропийным и высокоинформативным. И наоборот, послание с высокой предсказуемостью является избыточным и низкоинформативным. Очень важное следствие работы Шеннона и Уивера — понимание особой значимости избыточности сообщения. Избыточность не просто полезна в коммуникации, она абсолютно необходима. Теоретически коммуникация может осуществляться без избыточности, но на практике такие ситуации практически невозможны. Шеннон и Уивер показывают, как избыточность содействует точности декодирования и обеспечивает контроль, который дает возможность определять ошибки. Например, человек способен определить орфографическую ошибку только благодаря избыточности языка. В неизбыточном языке изменение буквы повлечет за собой изменение слова. Например, в неизбыточном однозначном языке — слово «студент» не эквивалентно слову «стюдент» и невозможно сделать вывод, что во втором слове допущена ошибка. Но если это слово используется во фразе «стюдент получил двойку по теории коммуникации», то орфографическая ошибка становится очевидной. При этом следует понимать, что контекст и есть источник избыточности. Правдивость (точность) любого сообщения проверяется критерием вероятности (частотности, предсказуемости), а что вероятно (частотно, предсказуемо), определяется имеющимся у субъекта опытом использования кода, контекстом и типом сообщения, другими словами, его знанием традиций и принятых в данной культуре конвенций. Таким образом, в коммуникациях конвенции и традиции — это основной источник избыточности и, следовательно, легкого декодирования. Шеннон и Уивер показывают, что избыточность сообщения — важное средство преодоления шумов канала. Мы повторяем высказывание, если слышимость по телефону плохая; в условиях помех произносим слова по буквам, используя имена (передавая, например, слово «яблоко», говорим, что первая буква, как в имени «Яша», вторая, как в имени «Борис», третья — как в имени «Леня» и т. д.). Рекламист, которому приходится в условиях конкуренции бороться за наше внимание (то есть в условиях засоренного канала), создаст простое повторяющееся предсказуемое сообщение. Если он ожидает получить исключительное внимание, как, например, в случае рекла- 4.3. Математическая модель коммуникации Шеннона и Уивера 113 мы техники в специализированном журнале, он может создать более энтропийное сообщение, содержащее больше информации. Избыточность также помогает решать проблемы, связанные с аудиторией. Если нужно донести сообщение до широкой гетерогенной (неоднородной) аудитории, придется его создавать с высокой степенью избыточности. До небольшой гомогенной (однородной) специализированной аудитории, с другой стороны, можно донести более энтропийное сообщение. Так, массовое искусство более избыточно по сравнению с искусством элитарным. Реклама стирального порошка должна быть более избыточной, чем реклама специализированных компьютерных программ. Выбор канала может повлиять на уровень избыточности сообщения. В устном сообщении потребность в избыточности выше, чем в письменном, потому что воспринимающий на слух не может подключить собственную избыточность, как это может сделать читающий, имея возможность перечитывать сообщение. Таким образом, важнейшая функция избыточности реализуется в решении практических коммуникативных проблем. Эти проблемы могут быть связаны с вопросами точности выражения и обнаружения ошибок, с проблемой канала и шума, с природой сообщения и аудиторией. Используя подходы, предложенные Шенноном и Уивером, возможно рассчитать объем информации, содержащейся в сообщении от любого источника, а также определить параметры шумов или потерь информации. В результате становится возможным выявить информационные показатели источника, канала, получателя и определить характеристики качества коммуникации между источником и получателем. Как мы видим, математическая модель Шеннона — Уивера позволяет измерять эффективность коммуникации в так называемом объективистском ключе. При этом следует понимать, что модель предназначена прежде всего для анализа технических аспектов коммуникации и работает на уровне количественных параметров передаваемой информации, но не на уровне ее содержания (смысла). Значение сообщений в принципе остается за скобками этой модели. Также и сам процесс коммуникации рассматривается здесь как линейный и односторонний — в нем не предусмотрена обратная связь, взаимодействие имеет начальную и конечную точки. 114 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации Значимыми достижениями американских исследователей можно считать: • выделение факторов, позитивно и негативно воздействующих на процесс и результат коммуникации; • функциональное разделение коммуникатора и передатчика, приемника и реципиента, позволяющее более точно оценить эффективность и качество коммуникации; • обоснование понятия коммуникативных шумов, построение их универсальной типологии, разработка методов расчета шумов на пер­вом уровне; • обоснование значимости фактора избыточности сообщения для повышения эффективности коммуникации. Модель коммуникации Шеннона — Уивера была и остается полезной для исследователей массовой коммуникации, обеспечивая их количественным, объективистским подходом к измерению параметров коммуникативного взаимодействия. Но в то же время ее явно недостаточно для описания и анализа различных субъективных составляющих процесса человеческой коммуникации. 4.4. Модель Джорджа Гербнера Джордж Гербнер, многолетний профессор и глава знаменитой Анненбергской школы коммуникации (Annenberg School of Com­ munication), университета Пенсильвании, продолжая традицию, заложенную Шенноном и Уивером, в 1956 году предложил обобщенную модель коммуникации1. Специфической чертой данной модели является то, что она приобретает различные формы в зависимости от того, какой тип коммуникативной ситуации описывается. Эта модель подразумевает, что человеческая коммуникация может рассматриваться как субъективный, избирательный, изменчивый и слабо предсказуемый процесс, а система человеческой коммуникации — как открытая система. Подход Гербнера способен описывать как простые, опосредованные техническими устройствами информационные взаимодействия, так и более сложные, в частности те, в которые включены средства массовой коммуникации. Также Gerbner G. Toward a General Model of Communication // Audio-Visual Com­­munication Review. № 4. 1956. Р. 171–199. 1 4.4. Модель Джорджа Гербнера 115 важным достоинством этого подхода является появление еще одного важнейшего для понимания медиакоммуникации компонента — связи между миром событий и миром сообщений, которые коммуникаторы создают на его базе. В то же время, несмотря на то что схема коммуникативного взаимодействия Гербнера существенно сложнее, чем у Шеннона и Уивера, в ее основу положена та же самая линейная трансмиссионная интерпретация коммуникации. Гербнер полагал, что предложенная им модель может быть использована для описания смешанного типа коммуникации, включающего как человека, так и машину, динамична, наглядна, применима к различным по масштабу коммуникационным взаимодействиям — как на уровне отдельных людей, так и на уровне больших социальных общностей. Вербальное описание схемы Гербнера несколько напоминает расширенную лассвелловскую модель: «(1) Некто — (2) воспринимает какое-либо событие — (3) и реагирует — (4) в данной ситуации — (5) путем использования некоторых средств, — (6) чтобы создать доступный материал, — (7) в той или иной форме — (8) и в контексте — (9) передающий содержание — (10) с определенными последствиями»1. Как видно уже из приведенной вербальной формулы, в ней, по сравнению с формулой Лассвелла, отсутствуют в явном виде получатель и канал, зато более существенное внимание уделено источнику, который сложным образом в определенных условиях взаимодействует с внешним объектом, формируя на его основе сообщение, а также самому сообщению. Модель Гербнера можно представить в более простом, первичном виде, который демонстрировал бы только первый этап коммуникативного процесса, назовем его этапом формирования сообщения, и более сложном виде, где уже представлен весь модуль коммуникации. Начнем с первичной модели. Она имеет вид, представленный на рис. 4.3. 1 Gerbner G. Toward a General Model of Communication. Р. 171–199. 116 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации Рис. 4.3. Модель Гербнера Основные элементы этой модели следующие. • Е (event) — событие, некоторый элемент внешнего по отношению к коммуникатору мира (мира событий), который отбирается из этого мира, с тем чтобы стать предметом для коммуникации и в итоге породить сообщение. • М (man) — центральная фигура модели — коммуникатор, который воспринимает событие, формирует представление о нем (Е1) и на этой основе создает сообщение для передачи (SE). В силу того, что Гербнер понимал свою модель предельно широко, под М может пониматься и отдельный человек, например журналист, отбирающий событие для новостей, и техническое устройство, например микрофон или ТВ-камера. • Е1 — воспринятое событие, образ события в сознании коммуникатора М (перцепт события). • SE (statement about event) — сообщение о событии, созданное коммуникатором М на основании перцепта события Е1 и существующее как единство формы S и содержания E. 4.4. Модель Джорджа Гербнера 117 Кроме базовых названных элементов данная модель оснащена комплексом сопутствующих значимых параметров (избирательность, контекст, доступность, средства и каналы передачи), роль которых будет описана ниже. Простейший треугольник Гербнера имеет два измерения — горизонтальное и вертикальное. Горизонтальное измерение — измерение восприятия (перцептивное измерение) — показывает, что первым этапом формирования сообщения является отбор коммуникатором М некоторого события Е из общего мира событий. Это событие производит определенное воздействие на органы чувств М (визуальное, аудиальное, кинестетическое или комплексное). Со стороны М это воздействие может рассматриваться как восприятие, перцепция. Результатом этого процесса является воспринятое событие, перцепт Е1, существующий как психическое отражение события Е в сознании коммуникатора. Отбор события носит субъективный характер. Как пишет Гербнер, соотношение между событием, коммуникатором и перцептом можно рассматривать с двух позиций — психофизической и трансакциональной. В первом случае решающую роль играют характеристики самого события — его доступность, контекст, в котором это событие произошло, сам характер отбора события. Применительно к массовой коммуникации следует отметить важность фактора отбора. Журналист, проводящий отбор одного сегодняшнего события из многих для того, чтобы показать его по телевидению, превращает это событие в новость. Не будет преувеличением сказать, что о событиях сообщают только при условии, что кто-то считает это событие достойным, а если использовать более точный оборот, достойным того, чтобы стать новостью. В западной теории журналистики для обозначения этой характеристики события используется даже специальный термин — newsworthy. На восприятие события влияет также его доступность или приемлемость (у Гербнера — availability) и контекст. Событие как стимул для восприятия никогда не существует изолированно. Оно существует в определенном ситуативном контексте, происходит на фоне других событий. В результате оно может быть более или менее доступным. Кроме того, доступность/приемлемость в психологическом плане является функцией широко понимаемых поощрений и наказаний, связанных с данным событием в сознании коммуникатора, а также трудоемкости декодирования. 118 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации Если исходить из трансакциональной трактовки соотношения между М, Е и Е1, то на первый план выйдут субъективные характеристики субъекта — его культура, стереотипы, социальный опыт и т. п. Отношение между Е и Е1 включает отбор, из-за которого М не может воспринять всю сложность Е. Если М — это устройство, то отбор ограничен техническими возможностями. Человеческое восприятие это не просто прием стимулов, но это и своеобразный процесс интеракции, затем декодирования и интерпретации стимула. Применительно к человеку-коммуникатору происходит следующее: он пытается скоординировать внешние стимулы с внутренними моделями своего мышления, с собственными концептами. Когда эта координация произошла, можно считать, что процесс восприятия события произошел полностью — этому событию придано определенное значение. «Значение» в этом смысле возникает в результате интеракции и координации внешних стимулов с внутренними концептами. Процесс координации управляется культурой субъекта коммуникации в том смысле, что его внутренние концепты или модели мышления являются продуктом социализации и культурного опыта. Люди, принадлежащие к разным культурам, воспринимают действительность по-разному. Таким образом, восприятие — это не просто психологическое явление, но явление, обусловленное культурой. Если еще раз обратиться к практике работы журналистов, то можно увидеть, что фактор отбора новостей, например в телевизионной коммуникации, в любом случае определяется той картиной мира, теми стереотипами и культурными образцами, которые присутствуют у тележурналиста, выпускающего редактора, комментатора и т. п. Горизонтальная составляющая данной модели показывает, что Е1 телевидения есть отбор из Е, и это означает, что тот, кто производит отбор и чье видение мира передается аудитории, играет очень важную, подчас главенствующую, роль. Так, например, анализ телевизионных практик Великобритании первого десятилетия ХХI века показывает, что профсоюзы утверждают, что характер большинства передач о реальном секторе экономики чаще всего представляет позиции управленческих «верхов». И это не есть злой умысел журналистов, а объясняется тем, что сотрудники телевидения обычно ближе по социальному статусу, образованию, культуре к менеджменту, чем к рабочим, и, таким образом, их Е1 будет естественным образом включать отбор из Е, который сделали ли бы управляющие. 4.4. Модель Джорджа Гербнера 119 Вертикальное измерение первичного коммуникативного треугольника Гербнера может быть названо коммуникативным, хотя сам автор называет его измерением значений и контроля. Это второй этап порождения коммуникации, на котором реализуются отношения между коммуникатором и первичным продуктом коммуникации — сообщением. На этом этапе производится анализ доступности и возможностей использования средств порождения и передачи коммуникативных месседжей. На втором этапе коммуникации образ события (его перцепт) Е1, функционирующий как некоторый психический конструкт в сознании коммуникатора, преобразуется в сигнал о Е, или, если использовать обозначение Гербнера, в SE. Это то, что обычно называется сообщением, то есть некоторый перемещающийся по коммуникационному каналу сигнал или утверждение о событии. На схеме окружность, представляющая сообщение, делится на две части: S, которая характеризует его как сигнал, форму, которую оно принимает, и Е — содержание. Очевидно, что данное содержание, или Е, может быть передано различными способами. Существует целый ряд потенциальных S, из которых М может выбирать. Найти наилучшую S для данного Е является решающим моментом для коммуникатора. Важно помнить, что SE — это единое понятие, а не два соположенных понятия, то есть отобранная S , безусловно, будет влиять на характер презентации Е — отношения между формой и содержанием динамичны и взаимозависимы. Гербнер подчеркивает, что содержание не просто передается формой, они представляют собой диалектическое неразрывное един­ ство. Другими словами, не существует содержания до формы, и попытка разделить форму и содержание сама по себе не имеет смысла. В этой вертикальной (или коммуникативной) составляющей (dimension) отбор столь же важен, как и в горизонтальной. Сначала есть отбор «средств» — посредника и (или) канала коммуникации. Затем отбор идет в рамках способа передачи смысла перцепта Е1. Точно так же как Е1 никогда не может быть полным и исчерпывающим ответом на Е, так сигнал о Е1 никогда, в свою очередь, не может достичь завершенности и абсолютной полноты. Отбор и искажения всегда имеют место. Рассмотренная нами первичная модель формирования сообщения далее была развита Гербнером за счет введения в нее дополнительного субъекта — аудитории, или получателя (М2). При этом автор модели полагает, что в самом общем виде представленная в первичном 120 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации треугольнике схема коммуникации повторяется. Только для реципиента М2 входным стимулом вместо события Е будет уже сообщение SE. Аудитория (получатель), точно так же как и первичный коммуникатор М1, будет на базе SE формировать свой перцепт сообщения SE1. При этом на данном уровне соответствующим образом будут задействованы факторы отбора, доступности и контекста. Также крайне значимой будет культура субъекта М1. Соотношения между SE, M2 и SE1 также можно интерпретировать как с трансакциональной, так и психофизической позиции. Таким образом, модель Гербнера интерпретирует коммуникативное взаимодействие как последовательность процессов «восприятие события» — «создание сообщения» — «восприятие сообщения». Если говорить о практиках СМИ, то именно восприятие события журналистом обусловливает его переработку в форму сообщения. В свою очередь сообщение претерпевает модификации по мере прохождения через средства медийного производства, которые зависят от институциональной природы и практики газет, теле- и радиовещательных компаний. Развернутая модель коммуникации Дж. Гербнера, которую он проиллюстрировал на примере сообщения о том, что идет дождь, имеет вид, приведенный на рис. 4.4. Рис. 4.4. Развернутая модель коммуникации Гербнера 4.4. Модель Джорджа Гербнера 121 В этой иллюстрации в качестве события Е выступает процесс конденсации влаги в воздухе, который выражается в том, что капли воды падают с неба. Индивид М воспринимает это событие и интерпретирует его в своем сознании как некоторый психический конструкт, соответствующий понятию «дождь». Этот конструкт может рассматриваться как Е1. Далее коммуникатор М выбирает аудиальный канал для передачи сообщения и вербализует конструкт Е1 в произнесенную фразу «идет дождь». Средством коммуникации выступает звуковая волна, порожденная речевым аппаратом коммуникатора (голос). Он использует звуковой канал, формой сообщения является вербальная конструкция в акустическом формате, а содержание исчерпывается смыслом фразы «идет дождь». Для реципиента М2 это сообщение SE является стимулом, который фигурирует в определенном контексте с определенной доступностью, и в случае, если он будет отобран, то породит в сознании М2 отражение (перцепт) этого высказывания (SE1). Рассматривая третью фазу коммуникативного взаимодействия, отметим принципиально важное отличие понимания коммуникации у Гербнера от ее понимания у Шеннона и Уивера. То, что воспринимается реципиентом М2, является уже не событием Е, но сигналом или утверждением о событии, то есть SE. Еще раз следует подчеркнуть, что значение сообщения не содержится в нем самом, но является результатом взаимодействия (интеракции) между получателем и сообщением. М2 воспринимает SE через призму потребностей, ценностей и понятий, извлеченных из своей культуры или субкультуры в том смысле. Именно так, связывая SE c ними, он находит смысл в сообщении и формирует SE1. Само сообщение следует рассматривать как потенциально содержащее много значений. Его потенциал никогда полностью не реализуется, и форма, которую оно принимает, не определяется до тех пор, пока не произойдет взаимодействие между М2 и SE. Сильными сторонами модели Гербнера являются: • ее универсальность, позволяющая описать как межличностную и межгрупповую, так и организационную или массовую коммуникацию; • разделение коммуникативного процесса на фазы (восприятие события — производство сообщения — восприятие сообщения), позволяющее более точно выявить специфику и факторы, влияющие на характер взаимодействия; 122 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации • фиксация на таких значимых параметрах процесса коммуникации, как культура субъектов, отбор, доступность, контексты и т. п., что позволяет понять социально-политическую природу функцио­нирования медиа в современном обществе. Однако вместе с тем рассматриваемая модель не свободна от недостатков и слабых мест. В ней в явном виде не выявлены коммуникативные шумы, сказывающиеся на эффективности взаимодействия. Модель определяет коммуникацию как передачу сообщений, и хотя она поднимает вопрос о значении, но никогда не обращается непосредственно к проблемам, как генерируется значение. Она рассматривает S, форму сообщения и используемые коды как данность, тогда как сторонники семиотической школы считают, что именно это и определяет сущность коммуникативного взаимодействия. Также нельзя согласиться с Гербнером в том, что первая и вторая горизонтальные составляющие развернутой модели функционально эквивалентны. Очевидно, хотя автор модели не фиксирует на этом внимания, что восприятие сообщения не равно восприятию события. Сообщение структурируется и кодируется так, как реальное событие не структурируется и не кодируется. 4.5. Социально-психологическая модель Теодора Ньюкомба Тогда как модель Шеннона — Уивера представляет процесс коммуникации с чисто технологической стороны, социально-психологическая модель Ньюкомба1 (часто именуемая А—В—Х-моделью) рассматривает отношения между участниками и объектом коммуникации и описывает влияние этих отношений на характер и результат коммуникативного взаимодействия. Модель Ньюкомба отвечает на следующие вопросы: • что побуждает субъектов к вступлению в коммуникацию; • каким образом влияют на коммуникацию отношения между субъектами; Social psychology: the study of human interaction / Theodore M. Newcomb, Ralph H. Turner and Philip E. Сonverse (2nd ed., rev.). London: Routledge and K. Paul, 1969. P. 174–188. 1 4.5. Социально-психологическая модель Теодора Ньюкомба 123 • каковыми могут быть все возможные психологические эффекты коммуникации между двумя субъектами. В качестве рабочей модели Ньюкомб предложил ситуацию элементарного коммуникативного взаимодействия, в которой два субъекта (А и В) вступают в коммуникацию по поводу некоторого внешнего по отношению к ним объекта Х. При этом любой вариант сложного взаимодействия может быть сведен к совокупности элементарных взаимодействий. В качестве А и В могут выступать социальные субъекты любых типов — индивиды, социальные группы, социальные организации, массовые общности. Простейшая ситуация имеет место в случае межличностной коммуникации. Автор модели предполагает, что в элементарной коммуникативной ситуации во взаимодействие должны вступить по крайней мере два индивида и его предметом будет выступать некоторый общий объект или тема. Главной задачей коммуникации будет обеспечение взаимодействующих субъектов одновременной относительно предмета коммуникации, а также ориентацией друг относительно друга. Именно потребность в ориентации, как одна из ведущих психологических потребностей человека, побуждает его к вступлению в коммуникацию. Под ориентацией в данном контексте понимается эмоцио­нальная оценка, опирающаяся на когнитивную осведомленность об объекте. Когнитивная осведомленность представляет собой освоенную субъектом информацию об объекте. Согласно Ньюкомбу, понятие ориентации может быть описано в терминах позитивных (+) или негативных (–) аттитюдов. Позитивный аттитюд характеризуется симпатией к объекту и стремлением к взаимодействию с ним, негативный — антипатией и избеганием объекта. Понятие аттитюда введено в социальную психологию Г. Олпортом. Он определял аттитюд как «состояние сознания и нервной системы индивида, выражающее готовность к действию и организованное на основе предшествующего опыта. При этом аттитюд оказывает направляющее и динамическое влияние на реакции индивида относительно всех объектов, к которым он имеет отношение»1. Allport G. V. Personality: A psychological interpretation. New York: Holt, Rinehart and Winston, 1937. P. 87. 1 124 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации По Дэвиду Майерсу, аттитюд — это благоприятная или неблагоприятная оценочная реакция, проявляемая в убеждениях, чувствах и преднамеренном поведении1. Как полагает Ньюкомб, коммуникация в своем элементарном виде возможна в том случае, когда два субъекта — А и В — испытывают потребность в ориентации и выработке аттитюдов по отношению к внешнему объекту Х и друг относительно друга. Графическое изображение модели Ньюкомба имеет следующий вид, показанный на рис. 4.5: Рис. 4.5. Социально-психологическая модель Т. Ньюкомба Условные обозначения: А — субъект А; В — субъект В; Х — объект Х; АВ — межсубъектный аттитюд АВ; ВА — межсубъектный аттитюд ВА; АХ — субъектно-объектный аттитюд АХ; ВХ — субъектно-объектный аттитюд ВХ. В данной модели субъекты А и В вступили в коммуникацию по поводу общего объекта, функционирующего в окружающей их среде, — Х. Условием начала коммуникативного взаимодействия Myers David G. Exploring Social Psychology. Second Edition. Boston, New York, San Francisco: McGraw Hill, 1999. P. 36. 1 4.5. Социально-психологическая модель Теодора Ньюкомба 125 Ньюкомб полагает наличие некоторого предварительного знания субъектов друг о друге и об объекте Х. На основании этого знания формируется система предварительных аттитюдов А к В (на схеме — АВ), В к А (на схеме — ВА), А к Х и В к Х (на схеме соответственно АХ и ВХ). Каждый из этих аттитюдов может быть позитивным или негативным. В любой момент времени ориентации в этой коммуникационной системе могут быть симметричными и асимметричными. Симметрия имеет место, когда ориентации А и В относительно Х конгруэнтны (то есть аттитюды АХ и ВХ совпадают по направленности). Асимметричная ситуация имеет место в случае противостояния аттитюдов по отношению к объекту. Рассмотрим понятие симметрии на примере. Представим себе, что автор этой книги — субъект А, а читатель — субъект В. Мы обсуждаем проблему позитивных и негативных эффектов воздействия телевидения на детскую аудиторию. Телевидение, а точнее характер его воздействия на сознание и поведение детей и подростков представляет в нашем примере объект Х. Аттитюды каждого из нас по отношению к данному объекту могут быть позитивными, в случае если мы считаем, что телевидение играет конструктивную, функциональную роль, помогая ребенку в его социализации и социальной интеграции. Могут они быть и негативными, в случае если мы полагаем телевидение деструктивным дисфункциональным агентом, разрушающим психику ребенка и провоцирующим асоциальные формы его поведения. Симметричная ситуация имеет место тогда, когда наши аттитюды по отношению к телевидению совпадают по направленности, вне зависимости от того, позитивные они или негативные, то есть когда наше отношение к нему сонаправлено. У симметричной коммуникативной ситуации есть разные измерения. Можно говорить об общем понимании предмета, по поводу которого осуществляется коммуникация (когнитивная коориентация — совпадение рационального компонента аттитюда), и о сходстве в чувствах и эмоциях, испытываемых по его поводу (аффективная коориентация — совпадение эмоционального компонента аттитюда). Симметрия — это центральное понятие модели Ньюкомба. Он полагает, что в своем развитии коммуникативная ситуация имеет устойчивую тенденцию к симметрии. Соответственно, участвующие в коммуникации субъекты являются мотивированными к формированию в результате взаимодействия сходных ориентаций относительно объекта Х. 126 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации Ньюкомб описывает ряд социально-психологических факторов, которые детерминируют стремление коммуникативной ситуации к симметрии. Во-первых, симметрия позволяет каждому участнику коммуникативного акта более надежно прогнозировать поведение другого участ­ ника. Соответственно симметричное взаимодействие между А и В будет более предсказуемым и потребует от каждого из них меньших усилий. Очевидно, проще взаимодействовать с другим субъектом в ситуации согласия, а не противостояния. Во-вторых, симметрия усиливает и укрепляет исходную ориентацию субъекта относительно Х, повышая его самооценку и создавая положительные эмоции. В симметричной ситуации каждый из субъектов подкрепляет свое убеждение в том, что его понимание и эмоции по поводу объекта Х правильны, поскольку партнер по коммуникации с ним согласен. Это позитивное комфортное переживание для большинства людей. Таким образом, симметрия порождает уверенность и комфортность. Она также облегчает продолжение взаимодействия между А и В, так как люди, которые согласны между собой, в целом приятны друг другу. Сила движения в сторону симметрии, согласно Ньюкомбу, зависит от симпатии между коммуникаторами (А и В) и от интенсивности их отношения к объекту (Х). Чем выше симпатия между А и В, тем в большей степени каждый из них мотивирован к достижению симметрии в их отношении к Х. Если вы мне очень нравитесь, но у нас разные мнения по поводу телевидения, я буду стремиться изменить свое мнение, с тем чтобы приблизиться к вашему. Аналогично, чем более сильные чувства я испытываю по отношению к объекту, тем в большей степени я буду мотивирован достигнуть симметрии за счет того, чтобы переубедить вас в ходе коммуникативного взаимодействия. Ньюкомб считает, что симметрия достигается в основном посредством коммуникации между А и В. Если предположить изначальное отсутствие симметрии, то чем выше симпатия между А и В и чем сильнее их аттитюды по отношению к Х, тем выше вероятность того, что коммуникация между ними состоится. Рассматриваемая модель позволяет построить исчерпывающий перечень возможных социально-психологических эффектов (результатов) коммуникации. Опишем этот перечень в ключе логичес- 4.5. Социально-психологическая модель Теодора Ньюкомба 127 ких построений Ньюкомба, расширив его до максимально возможных пределов. В случае исходного совпадения аттитюдов АХ и ВХ коммуникация приведет к еще большему закреплению симметричной ситуации — каждый из субъектов получит подкрепление своего отношения к объекту. При этом следует ожидать и усиления позитивных межсубъектных аттитюдов АВ и ВА. В данном случае имеет место предельная симметричная ситуация. Ее оборотной стороной является предельная асимметричная ситуация как возможный исход коммуникативного взаимодействия. Она имеет место в том случае, если вступлению в коммуникацию предшествует такая конфигурация аттитюдов, при которой имеет место как противостояние межличностных оценок (антипатия между субъектами А и В), так и противостояние аттитюдов субъектов по отношению к объекту (АХ и ВХ противоположны по направленности). Если коммуникация при этих условиях все же состоится, то ее итогом станет предельная асимметрия, которую можно условно обозначить как «симметричную асимметрию». В результате коммуникации каждый из аттитюдов, представленных в модели, получит свое подкрепление. С одной стороны, усилится антипатия субъектов друг к другу, поскольку каждый из них будет отстаивать противоположные точки зрения на объект. С другой стороны, получат свое подкрепление объектные аттитюды АХ и ВХ, поскольку настаивать на их изменении будут антипатичные партнеры по коммуникации. Наиболее сложным и часто встречающимся случаем является такая исходная ситуация взаимодействия, при которой объектные аттитюды АХ и ВХ не совпадают, но субъекты относятся друг к другу с симпатией (межсубъектные аттитюды АВ и ВА имеют позитивный характер). Именно этой ситуации Теодор Ньюкомб и уделил свое главное внимание. Эффект в данной коммуникационной системе (отношения между А, В и Х) может иметь одну из следующих форм: • переубеждение и достижение симметрии через изменение аттитюдов одного из субъектов по отношению к объекту (АХ или ВХ) на противоположный при сохранении и укреплении позитивных межсубъектных аттитюдов; • достижение псевдосимметрии I. Имеет место, когда для сохранения межсубъектных позитивных отношений кто-либо из субъектов убеждает себя, что он согласен с аргументами партнера по 128 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации коммуникации, и готов показать, что он сменил свой аттитюд (АХ или ВХ) на противоположный. При этом реальной трансформации объектного аттитюда не происходит. В психологии такая ситуация называется когнитивным искажением; • достижение псевдосимметрии II. Имеет место, когда для сохранения межсубъектных позитивных отношений кто-либо из субъектов убеждает себя, что ему удалось переубедить партнера и тот сменил свое отношение к объекту на противоположное. При этом на самом деле такого изменения не происходит. Это также случай когнитивного искажения; • достижение негативной симметрии. Данный исход наступает, когда в результате коммуникации каждый из субъектов сохраняет и укрепляет свое исходное отношение к объекту (АХ и ВХ), но при этом позитивные межсубъектные аттитюды (АВ и ВА) меняются на противоположные — негативные; • толерантное согласие с фактом асимметрии и противоречия оценок объекта без изменения аттитюдов. Вернемся к нашему предыдущему примеру. Если мы c Вами, уважаемый читатель, разошлись в оценках характера влияния телевидения на детей и подростков (моя оценка его роли — негативна, ваша — позитивна) но при этом фигура автора не вызывает неприязни, а скорее симпатична вам, то имеет место ситуация асимметрии. Так как между нами существует симпатия, но в то же время предмет разговора важен для каждого из нас, согласно обсуждаемой модели будет наблюдаться стремление к достижению симметрии, что повлечет за собой коммуникацию (дискуссию по поводу телевидения). В результате может быть получен один из нижеследующих эффектов нашей коммуникации. (1) Вы убедите меня в том, что телевидение оказывает скорее позитивное влияние на массовую детскую аудиторию. (2) Мне удастся убедить вас в негативной роли телевидения. (3) Вы убедите себя в том, что уговорили меня встать на вашу позицию вне зависимости от того, произошло ли это на самом деле. (4) Для сохранения взаимопонимания и доверия между нами вы убедите себя в том, что мои аргументы в какой-либо мере повлияли на вашу позицию, и покажете мне, что начали переоценивать свое отношение к телевидению. 4.6. Интегральная (обобщенная) модель Б. Вестли и М. Маклина 129 (5) Вы останетесь при своем мнении, что телевидение — это благо, но смените свою ориентацию относительно меня с позитивной на негативную, я стану для вас неприятен. (6), (7), (8) — варианты аналогичные вариантам (3), (4), (5), но происходящие в моем, а не в вашем сознании. (9) Мы оба совместно можем прийти к «соглашению о несогласии» и договориться о взаимном уважительном признании разницы во взглядах и, соответственно, асимметрии. Модель Ньюкомба является полезной для понимания социально-психологического содержания коммуникации, поскольку она объясняет, когда коммуникация возможна, и раскрывает ее потенциальные эффекты. И хотя она была разработана, прежде всего, для интерпретации взаимодействия двух индивидов, включенных в коммуникацию «лицом к лицу», ее основополагающие принципы оказались вполне приложимыми для объяснения процессов убеждения через средства массовой коммуникации. Главное слабое место рассматриваемой модели обнаруживает себя в том, что она не объясняет, как происходит сам процесс коммуникации, каков его механизм. Ньюкомб рассматривает информационный обмен как заданную переменную — у него этот процесс просто существует. 4.6. Интегральная (обобщенная) модель Б. Вестли и М. Маклина Модель Вестли и Маклина1 совмещает механистические и интеракционистские элементы двух первых моделей. Она показывает, каким образом с помощью коммуникации может быть удовлетворена потребность социального субъекта в ориентации относительно некоторого объекта в условиях различной информационной доступности последнего. Данная модель описывает как межличностную, так и массовую коммуникацию и в ней раскрыта функциональная роль массмедиа в обеспечении потребности реципиента (аудитории) в информации. Westly B. H., Maclean M. S. A Conseptual Model for Communication Research // Journalism Quarterly. 1957. № 34. 1 130 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации В модели, изображенной на рис. 4.6, Вестли и Маклин развили ньюкомбово понимание ориентации, включив в нее как аффективное (эмоция), так и когнитивное (рациональное, опирающееся на информацию) отношение к объекту. Авторы полагают, что индивиды или социальные общности ориентируются относительно объектов окружающего мира с целью удовлетворения потребностей или решения проблем. Очевидно, что существует ограниченное количество объектов (О1, О2, …, Оn), относительно которых субъект может ориентироваться в каждый кон­ кретный момент времени. Ограниченные сенсорные возможности человека косвенным образом лимитируют его способность воспринимать и обрабатывать информацию. Рис. 4.6. Интегральная модель коммуникации Вестли — Маклина Коммуникация начинается, когда некоторый субъект В, в качестве которого может выступать личность или социальная группа, начинает ощущать (осознавать) потребность в ориентации относительно определенных объектов в окружающей его среде. Эти объекты он отбирает из пространства информационных выборов О1, О2, О3, …, Оn. Предположим, для выработки ориентации (аттитюда) выбран объект О3. В зависимости от способов получения информации об объекте субъект может реализовать свою потребность в ориентации по различным каналам. Рассмотрим вслед за Вестли и Маклином все теоретически возможные каналы удовлетворения этой потребности. 4.6. Интегральная (обобщенная) модельБ. Вестли и М. Маклина 131 В простейшем случае субъект имеет возможность прямого получения информации об объекте О3 за счет прямого взаимодействия с ним по дуге О3В. Эта ситуация исчерпывается прямым наблюдением объекта и не требует от субъекта В вступления в какую-либо социальную коммуникацию. Для формирования аттитюда ему не нужны никакие опосредующие индивиды или группы. Проиллюстрируем сказанное примером. Поздно вечером у себя дома человек читает книгу. Внезапно он слышит громкий звук удара откуда-то снаружи и немедленно ощущает потребность удовлетворить свое любопытство — что же происходит. Также он может в этом случае осознавать появление возможной проблемы: шум может быть источником бытовых неурядиц. Отвечая на эти потребности, человек выходит на улицу и, предположим, видит, что молния попала в соседний дом и требуется срочная помощь соседу. Но довольно часто случаются ситуации, когда человек (субъект В) не в состоянии наблюдать окружающие его объекты, поскольку они находятся вне пределов его сенсорной досягаемости. В то же время у него в силу каких-либо причин есть потребность в формировании аттитюда относительно этих объектов. В этом случае субъекту В не обойтись без коммуникации с другим социальным субъектом — источником, который способен помочь ему сориентироваться относительно удаленных объектов. При этом потребность в ориентации может быть удовлетворена одним из двух способов — с помощью непосредственной и опосредованной коммуникации. Ситуация непосредственной коммуникации — это взаимодей­ ствие субъекта В с другим субъектом А, который непосредственно наблюдал интересующий первого субъекта объект О3 и теперь способен помочь этому субъекту сформировать его аттитюд О3В. Коммуникация между ними осуществляется по линии О3АВ. Эта коммуникация опирается на информированность субъекта А, сформированную по дуге О3А. В результате для формирования аттитюда О3В формируется элементарный треугольник А—В—О3. Если вернуться к предыдущему примеру, предположим, что субъект В в той же ситуации услышал грохот, вышел на улицу, но не обнаружил ничего, что объясняло бы происходящее. Он стал обходить дом и заметил соседа, который в ответ на вопрос, что случилось, сообщил, что видел, как молния ударила в дом на противоположной стороне улицы. На схеме эта информация обозначена дугой О3АВ. Сосед — это источник (А на приведенной схеме), а субъект В — по- 132 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации лучатель. Они вступили в коммуникацию по поводу случившегося (горящий дом, или О3). Они при этом могут прийти (или не прийти) к единому мнению о том, что происходит и что следует далее предпринять. Таким образом, наступает ситуация, описываемая А—В—Хмоделью Ньюкомба. Еще один вариант коммуникационной ситуации, описать который позволяет модель Вестли — Маклина, — вариант опосредованной коммуникации. Он реализуется в том случае, когда потребность субъекта (В) в ориентации относительно объекта О3 не может быть удовлетворена ни первым (по дуге О3В), ни вторым (по дуге О3АВ) способом. В этом случае возникает объективная необходимость в появлении некоторого социального субъекта особого типа. Он появляется в данной коммуникационной системе по той причине, что только он в силу своих функциональных особенностей способен соединить мир событий (или мир объектов), недоступных прямому сенсорному восприятию аудитории, и мир субъектов, испытывающих постоянную потребность в ориентации относительно объектного мира. Данный субъект обозначен на рис. 4.6 как С. Авторы модели обозначили его как «информационного посредника», или «информационного привратника» (gatekeeper). Субъект С занимает промежуточную позицию между потребителем, нуждающимся в информации для выработки аттитюда к объекту, и самим объектом или свидетелями его функционирования. Этот субъект и есть медиа (как известно, дословный перевод слова «media» — «между»). Этот субъект выполняет функции отбора, фильтрации и ограничения информационного потока от мира объектов к миру субъектов, важнейшим образом влияя на характер удовлетворения информационной потребности субъектов. Ведь недаром Вестли и Маклин использовали для обозначения субъекта С термин «привратник». Функцией привратника, как известно, является пропускать в ворота нужных людей и не пропускать ненужных. Эту же функцию выполняют медиа в опосредованной коммуникации по отношению к информации. Если в качестве получателя информации — субъекта В выступает массовая аудитория, роль информационного привратника исполняют массмедиа. Если обратиться к рис. 4.6, можно увидеть, что субъект С удовлетворяет потребность субъекта В в ориентации относительно объекта О3 за счет первичной коммуникации с очевидцами — А, наблюдавшими О3 по дуге О3А, а затем собственно посредством коммуника- 4.6. Интегральная (обобщенная) модельБ. Вестли и М. Маклина 133 ции О3СВ. В результате имеет место опосредованная коммуникация О3А—О3АС—О3СВ. Возможна также предельная ситуация, когда по­ средник, представитель медиа, выступает одновременно как очевидец, получивший информацию об объекте в ходе непосредственного взаимодействия с ним дуге О3С. Вернемся к нашему примеру. Предположим, субъект В был в отъезде в ночь пожара и приехал домой сутки спустя. Он видит, что один из домов на соседней улице сильно поврежден. Никого из соседей нет и ему не у кого спросить, что же произошло. И тогда испытывающий потребность субъект включает телевизор, чтобы посмотреть местные новости и от ведущего программы узнает о пожаре. В этой ситуации как сосед (А), так и объект (пожар — Оn) находятся вне полей сенсорного восприятия субъекта В. Нужную информацию он получает через коммуникацию с тележурналистом (субъектом С). В результате С становится информационным привратником, своеобразным транслятором сообщений. При этом С может очень сильно зависеть от А, который непосредственно наблюдал событие. Большинство массмедиа выполняют эту функцию привратника. Они решают, какая информация важна, а какая нет, и транслируют ту информацию, которую полагают наиболее важной для широкой аудитории. Таким образом, модель Вестли и Маклина объясняет механизм как непосредственной, так и опосредованной коммуникации. Она описывает коммуникативное поведение одного человека (индивид, реагирующий на объекты окружающей среды), коммуникацию двух индивидов (А и В, ориентирующихся относительно О) и далее выходит на уровень массовой коммуникации. Кроме того, она предусматривает возможность наличия обратной связи между субъектами коммуникативного взаимодействия — обратной связи от В к А (дуга FВА), от В к С (дуга FВС) и от С к А (дуга FСА). Обратная связь в данном случае — это коммуникация, направленная от получателя к источнику, например для того, чтобы задать вопрос, дать оценку сообщения, согласиться, возразить, предложить дополнительную информацию. Вот некоторые примеры возможных каналов обратной связи для модели Вестли — Маклина. Это могут быть письма читателей в редакцию газеты (дуга FВС в модели, изображенной на рис. 4.6), звонки телезрителей (также FВС), обращение читателя к репортеру с вопросом, почему их личная история получила искаженное отражение в га- 134 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации зете (дуга FВА), требование редактора к репортеру переделать статью (репортаж), поскольку материал неинтересен (дуга FСА). Обратная связь помогает источнику, или привратнику, исправлять свои ошибки или оплошности. 4.7. Трансакционная модель коммуникации Выше мы рассмотрели три модели, описывающие процесс коммуникации. Каждая из них имеет свои сильные стороны и недостатки. Четвертая, трансакционная модель сочетает элементы всех трех моделей, собирая воедино их достоинства. Схема этой модели, предложенная Алексисом Тэном1 и модифицированная автором для настоящей главы, представлена на рис. 4.7. Рис. 4.7. Трансакционная модель коммуникации Условные обозначения: О — объект, который отбирается как предмет для коммуникации; С1, С2 — соответственно культура субъекта 1 и субъекта 2; 1 Tan A. Tan Mass communication theories and research. P. 16–29. 4.7. Трансакционная модель коммуникации 135 А1 и А2 — соответственно цели субъекта 1 и субъекта 2; S1 — субъект 1, выполняющий функции источника в прямом коммуникативном взаимодействии; S2 — субъект 2, выполняющий функции источника в обратном коммуникативном взаимодействии; сod1 и cod2 — соответственно процессы кодирования сообщения в прямом и обратном коммуникативном взаимодействии; М1 и М2 — сообщения соответственно в прямом и обратном коммуникативном взаимодействии; Ch1 и Ch2 — каналы соответственно прямого и обратного взаимодействия; DC1 и DC2 — соответственно процессы декодирования сообщения в прямом и обратном коммуникативном взаимодействии; Е1 и Е2 — эффекты соответственно прямого и обратного коммуникативного взаимодействия; R1 — субъект 2, выполняющий функции получателя в прямом коммуникативном взаимодействии; R2 — субъект 1, выполняющий функции получателя в обратном коммуникативном взаимодействии; N1, N4 — семантические шумы источника соответственно в прямом и обратном коммуникативном взаимодействии; N2, N5 — механические шумы канала соответственно в прямом и обратном коммуникативном взаимодействии; N3, N6 — семантические шумы получателя в прямом и обратном коммуникативном взаимодействии; STOP — символ прекращения коммуникации. Коммуникация начинается, когда индивид или социальная организация (S1 в модели) реагирует на стимул (О) в окружающей их среде. В качестве последнего может выступать любой объект в поле непосредственного сенсорного восприятия S1 или это может быть объект, связанный с прошлым опытом S1. Социальный субъект S1 в каждый момент времени может реагировать на определенное ограниченное количество стимулов. Отбор стимулов носит целесообразный характер и обусловлен объективными целями S1 — A1. Эти цели и определяют инициализацию коммуникативного акта. Целью, например, может быть просто уменьшение степени неопределенности в сенсорном поле индивида (например, при прослушивании прогноза погоды о том, что завтра, скорее всего, окажется дождь). Или в качестве цели может выступать удовлетворение потребностей 136 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации (или получение удовольствия). Так, например, рекламное агентство, намеренное увеличить объем продаж, организует рекламную коммуникацию, сообщая, что зубная паста «Х» отбеливает зубы лучше всех. В любом случае коммуникация в данной модели всегда носит целесообразный характер. Выбор объектов, по поводу которых субъект S1 вступает в коммуникацию с адресатом, не является случайным. S1 всегда инициирует коммуникацию с определенной целью. Выбор S1 объектов, по поводу которых будет осуществляться коммуникация, также зависит от его (S1) восприятия (перцепции). Под перцепцией будем понимать ментальную активность индивида, связанную с познанием и пониманием сообщения. Прежде чем мы сможем коммуницировать по поводу какого-то объекта, мы должны убедиться в том, что он существует. Наше восприятие объектов опосредовано понимаемым в широком смысле феноменом культуры (С1). Культура, как известно, — это система разделяемых индивидом или иным социальным субъектом убеждений, ценностей, символов, языка, паттернов поведения, которые он разделяет с группой, сообществом или обществом. Восприятие и культура являются необходимыми элементами рассматриваемой модели, поскольку именно они в существенной степени определяют, какие сообщения, почему и каким образом будут отправлены. После того как стимул осознан и отобран для коммуникации, S1 должен преобразовать его в символы, которые понятны предполагаемому получателю. Этот процесс называется кодированием (cod1). Он обычно связан с использованием языка, хотя и не исчерпывается только лингвистическими средствами. Стимулы могут быть также закодированы средствами движений тела, изобразительного искусства, архитектуры и т. п. Наиболее важным здесь является то, что используемые символы должны разделяться предполагаемым адресатом коммуникации. Последняя, очевидно, будет невозможна, если используемые S1 символы непонятны получателю сообщения. Итак, мы описали процесс восприятия объекта, который протекает в сознании субъекта S1, когда он кодирует сообщение. Когда в качестве S1 выступает индивид, эти процессы называются интраперсональной коммуникацией. Интраперсональная коммуникация обычно изучается перцептуальными и когнитивными психологами, 4.7. Трансакционная модель коммуникации 137 имеющими в качестве предмета познания информационные процессы, происходящие в сознании людей. Что происходит после того, как стимул закодирован? Результатом этого процесса является сообщение M1, которое имеет собственную форму и существует независимо от коммуникатора. Это может быть какая-либо новость, телевизионное шоу, лекция и т. п. Сообщение представляет собой осуществленный в сознании S1 перевод стимула в форму, которая может быть передана адресату посредством какоголибо средства или канала. При очной личной коммуникации каналом является воздух. В массовых коммуникациях сообщения посылаются посредством радиоволн, электромагнитных колебаний, могут иметь форму газеты, журнала, иного СМК. Адресатом исходного сообщения может быть индивид, группа или социальная организация (R1). Если сообщение физически не может достичь R1, процесс коммуникации останавливается. В этом случае коммуникация не состоялась. Если сообщение достигло R1, последний должен декодировать его (DC1). Под декодированием понимаются перцептивные и когнитивные процессы, которые ведут к ознакомлению с сообщением, его пониманию и интерпретации. Как и в случае с источником (S1), культура R1—C2 будет существенно влиять на процесс и результат декодирования. Коммуникация не состоится (STOP) в двух случаях. Во-первых, когда канал Ch1 по своим физическим параметрам неспособен передать сообщение M1. Во-вторых, когда получатель R1 в силу своих культурных и лингвистических особенностей не в состоянии декодировать (DC1) сообщение М1. После декодирования послания R1 имеет по крайней мере две альтернативы. Во-первых, он может каким-либо образом в связи с сообщением изменить параметры своего сознания и (или) поведения. Это изменение и есть эффект коммуникации (Е1). Во-вторых, возможно также, что R1 ответит на сообщение. Если R1 хоть каким-либо образом изменился в результате ознакомления с сообщением, мы можем утверждать, что коммуникация состоялась. Ключевой момент здесь — изменение, происходящее с получателем. Вопрос состоит в следующем: произошло ли какое-либо изменение адресата после декодирования сообщения? В качестве такого 138 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации изменения могут выступать: снижение уровня неопределенности за счет получения нового знания; возбуждение эмоции (радость, грусть, страх, гнев); мотивация к действию (желание сменить фирму — производителя косметики или попробовать новый сорт пива); изменение аттитюдов и поведения. Довольно часто ответ R1 может быть непроизвольным либо наступать помимо или даже вопреки воле реципиента. Так, ребенок может не хотеть учиться хорошим манерам на примере положительных героев мультфильмов, но он все равно в результате расширяет свое понимание того, что хорошо, а что плохо, то есть обучается. Также R1 может не осознавать, что он ответил (то есть в нем произошли определенные изменения, связанные с получением сообщения). Тот же ребенок может даже не осознавать, что он почерпнул из телевизионной рекламы или сериалов, скажем, привычки поведения за столом, но сам факт научения, тем не менее, будет присутствовать. В том случае если обозначенное изменение в R1 может быть объективно измерено, можно сделать вывод, что факт коммуникации состоялся. В случае отсутствия ответа приходится прийти к выводу, что попытка коммуникации со стороны S1 провалилась. С позиций S1 коммуникация удалась в той мере, в какой наблюдаемый ответ R1 отвечает целям S1, которые последний преследовал, инициируя коммуникативный акт (A1). Возможная альтернатива для R1 в данной точке (после декодирования послания) — закодировать свое сообщение и отправить его в адрес источника исходного сообщения. Этот процесс обычно называют обратной связью. Таким образом, R1 на этой второй стадии процесса становится источником или коммуникатором S2. Как и в случае с S1, S2 имеет цель отправить определенное сообщение источнику, послание которого он только что декодировал. Это может быть: • ответная реакция S2 на исходное сообщение («я согласен» или «я не согласен»); • просьба прояснить смысл сообщения («Что вы сказали?»); • желание скорректировать его или получить дополнительную информацию. Соответственно, запускается точно такой же процесс, когда S2 посылает свое сообщение R2 по соответствующему каналу. Здесь уже субъект, который в первом случае был источником, выступает в качестве получателя. 4.7. Трансакционная модель коммуникации 139 Если послание не может достичь R2 , коммуникация останавливается. После прихода сообщения R2 опять либо не реагирует на него (и тогда коммуникация опять же приостанавливается), либо показывает какую-либо реакцию. Как и в случае с R1, любое изменение в R2, которое может быть соотнесено с декодированием послания от S2, является эффектом. Часто это послание бывает направлено на коррекцию исходного сообщения (стандартная функция обратной связи). Например, редактор возвращает вам вашу статью с замечаниями, которые нужно учесть при доработке. Теоретически такая коммуникация между двумя социальными субъектами может продолжаться бесконечно. Важным элементом этой модели является шум. В математической модели Шеннона и Уивера шум определяется как любой источник искажения сообщения в системе коммуникации. Безупречная коммуникация в их модели имеет место тогда, когда объем информации в сообщении, отправляемом источником, равен объему информации, получаемому адресатом. Шеннон и Уивер, таким образом, интересовались только объемом (количеством) отправленной и доставленной информации. Рассматриваемая модель предполагает учет не только количества, но и содержания (значения) информации. Безупречная (perfect) коммуникация происходит тогда, когда одновременно равны объемы отправленной и полученной информации и когда отправленный смысл сообщения эквивалентен смыслу полученному. Достигнуть такой безупречной коммуникации удается крайне редко. Это обусловлено влиянием культурных различий на процесс восприятия. Таким образом, в рассматриваемой модели шум определяется как любой источник искажения объема и смысла сообщения. Можно выделить несколько источников шума. В структуре источника (коммуникатора) два важнейших источника — правильное или неправильное использование языка и селективное восприятие, обусловленное культурными факторами. Так, например, лекции, которые профессор читает студентам, опираются на специфический научный язык (можно даже сказать, в каком-то смысле это профессиональный сленг, узкоспециальный жаргон), и это также может рассматриваться как пример лингвистического шума. Современный молодой репортер или комментатор радикальных правых убеждений, который в советском периоде российской исто- 140 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации рии видит все исключительно в черном цвете — пример производителя культурного шума. Шум источника в ряде случаев вполне различим (если его действительно тщательно искать) в сообщениях, уже закодированных источником. В качестве примеров здесь можно привести ценностно перегруженные заявления политических обозревателей, культурные или этнические предубеждения и просто примеры неправильного использования языковых конструкций. Другой источник шума — канал. Здесь шум образуется из радиопомех, мелькания картинки на экране телевизора, типографского брака в газетах. Шум канала распознается достаточно легко, так как искажения легко идентифицируются. Третий источник шума, контроль за которым представляет наи­ большие трудности, — это получатель сообщения. Данный вид шума может быть подразделен на следующие составляющие: • избирательное внимание; • избирательное восприятие; • избирательное запоминание. Для того чтобы сообщение было эффективным, оно прежде всего должно достигнуть того (тех), кому оно предназначается. Многие коммуникационные исследования показывают, что достичь этого не так-то просто. Так в теории когнитивного диссонанса есть гипотеза селективной экспозиции (selective exposure), которая говорит о том, что люди избегают информации, противоречащей их собственным ценностям, убеждениям, аттитюдам и т. п., — то есть избегают диссонанса и, напротив, ищут резонансную информацию1. Вильбур Шрамм считает, что внимание к какому-либо сообщению определяется размером ожидаемого вознаграждения, ожидаемого наказания и объемом требуемых усилий2. Вознаграждение может быть или отложено (например, новые знания могут пригодиться гораздо позже) или наступить немедленно (возникновение положительной эмоции — скажем, радости или возбуждения). 1 Festinger Leon. A Theory of Cognitive Dissonance. Stanford, Calif.: Stanford University Press, 1957. 2 Wilbur Schramm. The Nature of Communication between Humans // W. Schramm and D. Roberts (eds.). The Process and Effects of Mass Com­ munication. 2nd ed. Urbana, Univ. of Illinoise Press, 1974. Р. 3–53. 4.7. Трансакционная модель коммуникации 141 «Цена наказания», содержащегося в сообщении, представляет сомой меру, в какой оно может вызвать отрицательные эмоции, например страх или чувство вины. Согласно теории Шрамма, реципиенты будут восприимчивы к сообщениям с высокой ценой поощрения, малой ценой наказания и малой трудоемкостью декодирования. Селективное (избирательное) восприятие и селективное запоминание представляют собой другие виды шума получателя (шума ауди­ тории). Восприятие (перцепция) в большой мере детерминировано культурными факторами. Способ, посредством которого мы воспринимаем или понимаем окружающие нас объекты, включая коммуникационные сообщения, зависит от предыдущего опыта, ценностей и групповой принадлежности1. Аналогичным образом в ряде случаев селективное запоминание подкрепляет существующие аттитюды и поведенческие модели. Таким образом, даже если сообщение и достигло аудитории, шумы получателя могут исказить его содержание. В заключение еще раз подчеркнем наиболее важные характеристики описанной коммуникационной модели. 1. Модель (трансакционная) смотрит на коммуникацию как на систему, образуемую различными компонентами (источник, сообщение, канал) и видами поведения (кодирование, декодирование, целеполагание). Эти компоненты независимы между собой. Любое изменение любого компонента влечет за собой изменение всей системы. Так, изменение цели источника может вызвать изменения в процедурах кодирования, выборе канала и наблюдаемых у получателя эффектах. 2. Коммуникация рассматривается как целенаправленный процесс. Она умышленно инициируется источником для достижения определенной реакции (эффекта) у получателя. Наблюдение за многими формами массовой коммуникации подтверждает вывод о целенаправленности последней. Бизнес рекламирует товары для увеличения объемов продаж. Газеты публикуются для информирования читателей. Телевизионные сети производят шоу для развлечения зрителей и получения прибылей. Редакционные статьи пишутся, чтобы изменить общественное мнение. Огра1 Для более ясного понимания процесса перцепции см.: Krech David and Crutchfield Richard. Percepting the World // W. Schramm and D. Roberts (eds.). The Process and Effects of Mass Communication. 2nd ed. Urbana, Univ. of Illinois Press., 1974. Р. 233–264. 142 Раздел 4. Процессно-информационный подход к коммуникации ничивая обсуждение только целенаправленной коммуникацией, трансакционная модель позволяет измерить эффективность коммуникации. Это увеличивает теоретическую и практическую ценность модели. 3. Коммуникация носит трансакционный характер. Она не есть то, что один индивид делает другому. Различие между источником и получателем носит условный характер, поскольку оба активно вовлечены в процесс трансакции. Исходный отправитель сообщения может влиять на получателя, но последний также часто способен воздействовать на источник. (По поводу последней характеристики примером выступает влияние телевизионных рейтингов на поведение продюсеров телекомпаний.) 4. Коммуникация носит субъективный характер. Восприятие объектов в нашем окружении, процессы кодирования и декодирования в существенной мере определяются культурой источника и получателя. Раздел 5 Семиотический методологический подход 5.1. Общая характеристика семиотического подхода к коммуникации Семиотический подход в своей основе опирается на понимание коммуникации как взаимодействия, опосредованного знаками, знаковыми системами, языками, кодами. Коренное различие между процессно-информационным и семиотическим подходами лежит именно во взгляде на коммуникацию. В первом случае это механическое перемещение определенных объемов информации от одного субъекта к другому, имеющее определенный эффект. Во втором коммуникация — это своеобразная социально обусловленная «история жизни и трансформаций сообщения», некоторого смысла, который зародился в сознании коммуникатора, приобрел кодированную форму с помощью коммуникативных средств, прошел по каналу и декодировался в сознании реципиента. Это процесс возникновения понимания и рождения новых значений. Смысл, сформировавшийся в сознании потенциального коммуниканта как будущее сообщение, не сможет породить коммуникацию, пока с помощью средств, соответствующих требованиям избранного канала, он не будет преобразован в форму, способную к движению по каналу, и, самое важное, в ту форму, которая может быть воспринята и понята реципиентом. Как пишет А. В. Соколов, коммуникацион- 144 Раздел 5. Семиотический методологический подход ные каналы представляют коммуникатору и реципиенту «средства для создания и восприятия сообщений, в том числе знаки, языки, коды»1. Эти средства могут быть обозначены как коммуникативные средства или, если пользоваться семиотическим языком, как знаки. В зависимости от избранного канала в качестве коммуникативных знаков могут выступать вербальные средства — слова, словосочетания, предложения; невербальные средства — громкость, тембр голоса, интонация, выражение лица, движение глаз, позы и т. п.; материальные предметы — костюм, украшения, аксессуары, сигнальные костры, маяки, ритуальные предметы и т. д. и т. п. Дополнительные отличия семиотического подхода к коммуникации от процессно-информационного подхода заключаются в следующем: • если центральное понятие процессного подхода — информация (процесс прохождения информации), то здесь центральное понятие — знак; • особое внимание уделяется тексту и реципиенту (слушателю, читателю). Процессу декодирования отводится гораздо более значимая роль, чем в процессных моделях; • семиотические модели нелинейны. Они показывают не шаги и этапы перемещения информации, а отношения, возникающие в процессе движения значений и смыслов (некоторый аналог среди процессных моделей — только модель Ньюкомба); • большое значение при интерпретации особенностей взаимодействия придается культурному (коллективному и индивидуальному) контексту коммуникативного акта. В самом широком понимании предметом семиотического подхода выступает процесс знакового опосредования информационного взаимодействия, коммуникативные средства его реализации, каналы, по которым передаются сообщения, и процесс восприятия. Теоретическим фундаментом семиотического подхода выступает семиотика (от греческого «semeiot» — греческие сигма, этта, мю, эпсилон и т. п . — «знак») — комплекс научных теорий, исследующих природу, виды, функции знаков, свойства знаковых систем и знаковую деятельность человека. В качестве знаковых систем семиотика рассматривает2 естественные (разговорные) языки, формальные 1 2 Соколов А. В. Общая теория социальной коммуникации. С. 288. Семиотика // Философский энциклопедический словарь. М., 1989. С. 575. 5.1. Общая характеристика семиотического подхода к коммуникации 145 языки математики и логики, искусственные языки, системы сигнализации в природе и обществе, языки изобразительного искусства, театра, кино и музыки. Начала семиотического подхода к изучению знаковых систем проявляются в логических работах Г. В. Лейбница, который в своем «универсальном исчислении» предвосхитил многие принципы математической логики. Современная семиотика коммуникации опирается на две школы — лингвистическую и логико-прагматическую, восходящие к именам Фердинанда де Соссюра и Чарльза Пирса. Ф. де Соссюр (1857–1913) в конце XIX века создал основания для научного направления, впоследствии названного структурной лингвистикой1. Рассматривая естественные языки как знаковые системы, он разработал теорию значения знаков, названную им семиологией. Концепция де Соссюра получила свое развитие в американской школе дескриптивной лингвистики (Л. Блумфильд и его направление), Пражском лингвистическом кружке (Н. С. Трубецкой, Р. О. Якобсон и др.), копенгагенской школе глоссематики (Л. Ельмслев). Ч. Пирс (1839–1914), американский философ, логик и математик, является автором самого термина «семиотика». Пирс сформулировал общие принципы семиотики, предложил понимание знака и знаковой деятельности, впервые сформулировал классификацию знаков2. Школа Пирса, названная прагматической, продолжилась работами Чарльза Морриса3, Р. Карнапа4, представителями школы аналитической философии. На более позднем этапе (вторая половина ХХ века) многие идеи прагматизма и структурной лингвистики пересекаются. Пример — семиотический подход Огдена — Ричардса5, концептуальные построения Р. Барта6 и Т. ван Дейка7. См.: Соссюр Ф. Труды по языкознанию М., 1997; Степанов Ю. С. Семиотика. М., 1971. 2 См.: Pierce Ch. S. Reasoning and the Logic of Things. Cambridge, Mass., 1992; Мельвиль Ю. К. Чарльз Пирс и прагматизм. М., 1968; Pharies D. A. Ch. S. Pierce and the linguistic sign. Amsterdam, 1985. 3 Morris Ch. Foundation of the theory of Signs. Cambridge, Mass., 1968. 4 Carnap R. Introduction to Semantics. Cambridge, Mass., 1947. 5 См.: Семиотика / Общ. ред. Ю. С. Степанова. М., 1983. 6 Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М., 1994. 7 Дейк ван Т. Язык. Познание. Коммуникация. М., 1976. 1 146 Раздел 5. Семиотический методологический подход Основные вопросы, на которые отвечает семиотический подход к коммуникации, сводятся к следующим. • Что такое знак и каким образом в языке знаковой теории может быть описано коммуникативное взаимодействие? • Каковы основные типы знаков? • Какова структура знаковой деятельности субъектов коммуникации? • Что такое код и какие основные типы кодов используются для организации коммуникации в различных ситуациях? • Каковы прикладные аспекты использования семиотического подхода для планирования и организации рекламной и PR-коммуникации? 5.2. Понятие и структура знака Две семиотические школы — лингвистическая, восходящая к Ф. де Соссюру, и логико-философская, основоположником которой является Ч. Пирс, предложили свои во многом схожие подходы к пониманию знака. Структурно-лингвистическое направление. Концепция знака Ф. де Соссюра Фердинанд де Соссюр понимал язык как сложную знаковую систему, выполняющую в человеческом обществе достаточно широкий круг функций. Основатель структурной лингвистики предложил провести строгую разграничительную линию между речью (parole) как продуктом использования языка при индивидуальной вербальной коммуникации и языком (langue) как взаимоувязанной знаковой системой и речевой деятельностью. При этом наиболее широким понятием в этом ряду является понятие речевой деятельности. Ф. де Соссюр пишет: «Язык — только часть, правда, важнейшая часть речевой деятельности. Он является социальным продуктом, совокупностью необходимых условностей, принятых коллективом, чтобы обеспечить реализацию, функционирование способности к речевой деятельности, существующей у каждого носителя языка. Язык 5.2. Понятие и структура знака 147 представляет собою целостность сам по себе»1. Главным предметом анализа для де Соссюра стали язык как целостная знаковая система с определенными структурными закономерностями и собственно знаки как конституирующие язык элементы. Обращаясь к сущности языкового знака, де Соссюр фокусировал свое внимание на его позиции и функциях в структуре языка, а не отношениях между знаком и реальностью. Главная проблема понимания знаков по Соссюру — связи и отношения между знаками, общее и особенное в знаках, используемых людьми, принадлежащими к разным культурам. Языковой знак де Соссюр понимал как двуединую сущность — как единство означаемого, некоторого смысла, связанного в сознании чело­ века с каким-либо объектом (предмет мысли), и означающего (звуки, буквы, изображения). Знак по де Соссюру, таким образом, состоит из вещественного носителя значения и самого значения, смысла. Если, например, в качестве знака выступает лексическая единица (слово), то оно функционирует как соединение понятия и акустической (звуковой) или изобразительной (графической) формы. Форма, изначально акустическая, а затем, после появления письменности, и графическая — это обозначение (название, имя), которое люди договорились присвоить тому или иному психическому конструкту, соответствующему в их сознании определенному предмету. Этот конструкт в лингвистике называют понятием, а в логике концептом. Принципиально важным здесь является факт договоренности между людьми по поводу обозначения, выбора имени для того или иного объекта. Такая договоренность называется конвенцией, а сам языковый знак приобретает конвенциональный характер. Конвенцио­ нальность знака носит для Соссюра принципиальный характер. Обращаясь к этому свойству знака, он ссылается на тот факт, что один и тот же объект в разных языках обозначается разными словами, то есть имеет различные звуковые образы. Например, «земляника» в русском языке, «erdbeer» в немецком и «strawberry» в английском. Если воспользоваться терминами, введенными выдающимся лингвистом ХХ века, основателем Копенгагенской школы глоссематики датским ученым Людвигом Ельмслевом2, то в понимании основателя структурной лингвистики знак — это единство его плана выражения и плана содержания. Соссюр Ф. Труды по языкознанию. М., Прогресс, 1977. С. 52–53. См.: Ельмслев Л. Пролегомены к теории языка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 1. М., 1960. С. 305–318. 1 2 148 Раздел 5. Семиотический методологический подход План выражения знака — это форма, в которой он существует и выражается. В качестве плана выражения того или иного знака может выступать акустический образ, звучание слова; пиктограмма, изобразительное или графическое решение; архитектурное решение; внешняя форма поведения человека, наблюдаемая канва поступка или события и т. п. План содержания знака — это его значение, внутренний, исконный смысл. Например, что такое «ОХ»? Это ноль и крест; «бык» в переводе с английского. «Ох» — восклицание в русском языке. И ось координат в геометрии. У всех этих планов содержания знака «ОХ» один и тот же план выражения. И наоборот, один и тот же план содержания может иметь разные планы выражения. Соссюр приводит примеры различных понятий, которые называются по-разному, обозначается разными словами (наборами звуков, акустическими образами) в разных языках. Таким образом, согласно Ф. де Соссюру, в коммуникационном знаке связаны воедино план его содержания и план выражения, или на языке логики, концепт и имя. Причем первый и второе связаны друг с другом конвенционально на основании специального соглашения между людьми. Введенное Ф. де Соссюром отношение «означаемое — означающее» соответствует отношению «значение (концепт) — имя», или «содержание — выражение», и именно это отношение в структурно-лингвистических семиотических моделях называется семантическим. Логико-философское направление. Модель знака и семиотическая модель коммуникации Ч. Пирса Один из основателей семиотики Чарльз Пирс как философ и логик, занимаясь изучением человеческого опыта и способов познания человеком окружающего мира, заинтересовался семиотической проблематикой: самим понятием знака, его ролью в организации человеческого взаимодействия, соотношением знака и значения и, наконец, смыслом в структуре отношений знаков, людей и объектов1. Пирс исходил из того, что воспринимая сообщение — коммуникативную субстанцию в знаковой форме, реципиент не просто ее вос1 См.: Пирс Ч. Логические основания теории знаков. СПб., 2000. 5.2. Понятие и структура знака 149 производит, а в процессе декодирования воссоздает сообщение, то есть порождает собственное его понимание, значение, смысл на основе своей культуры, интеллекта, эмоций, опыта. Особая роль при этом должна принадлежать знаку, который выполняет в процессе коммуникации сразу несколько функций и выступает, таким образом, как некоторое комплексное образование. Ч. Пирс поставил перед собой задачу не только сформулировать определение знака и рассмотреть его структуру, но и описать механизм знаковой деятельности человека. Решение этих задач внесло важнейший вклад в понимание семиотических аспектов коммуникации. Знаковую деятельность Пирс понимал как взаимодействие человека одновременно с двумя мирами — предметным миром, миром внешних по отношению к нему объектов, и знаковым миром — миром некоторых имен, обозначений, — поставленное в соответствие предметному континууму общество (сообщество), в котором этот человек существует. И первый, и второй мир объективны для человека, пользователя знаковой системы в том смысле, что они существуют во внешнем для него пространстве. Вступая в коммуникацию с внешним миром, человек вынужден обращаться к обоим его объективным измерениям — предметному и знаковому. Если он видит перед собой некоторый объект, например змею на лесной тропинке, в его сознании немедленно возникает знак «змея» и связанный с ним знак «опасность». Если он входит в лес и видит предупреждающий плакат «Осторожно: змеи!», в его сознании возникает предметный образ змеи. Когда один субъект вступает в коммуникацию с другим субъектом, для того чтобы эта коммуникация состоялась, у них должна быть конгруэнтная (совпадающая) система соответствий между предметным и знаковым миром. По выражению де Соссюра, они должны говорить на одном языке. Согласно определению Пирса, знак — это нечто, представляющее что-то перед кем-то в некотором отношении1. Чтобы разобраться в этой, казалось бы, излишне неопределенной дефиниции, следует обратиться к модели знаковой деятельности человека, которая называется «треугольником Пирса». Некоторые авторы называют эту модель «треугольной моделью знака Пирса». Это верно. Это не модель знака, а именно модель знаковой деятельности человека. Еще ее можно обозначить как прагматическую модель коммуникации. 1 См.: Пирс Ч. Логические основания теории знаков. 150 Раздел 5. Семиотический методологический подход Треугольник Пирса выглядит следующим образом (рис. 5.1): Рис. 5.1. Треугольная модель знаковой деятельности человека (по Ч. Пирсу) Дадим сначала характеристику основным элементам данной модели, находящимся в вершинах треугольника, а затем опишем связи между элементами. В результате выстроится отражаемая моделью Пирса схема знаковой деятельности человека. Основание модели составляют взаимодействующие между собой субъект S и объект О. Элемент О противостоит субъекту в его практической и знаковой деятельности. Помимо объекта субъекту противостоит находящийся в третьей вершине знак О — объективный знак. Знак О — это феномен из объективного знакового мира, знаковое представление объекта О, которое является согласованным для членов общества (сообщества, общности), в котором функционирует субъект S. Это конвенциональный для данной общности знак объекта О, его обозначение, наименование, имя. Знак О — это объективный знак в том смысле, что он представляет собой некоторое общепринятое обозначение объекта О, считающееся нормативным для определенной социальной общности (группы людей, общества). Соответствие между знаком О и объектом является результатом определенной конвенции между членами данной общности. Как объективный знак он способен к автономному относительно объекта существованию. Объективные знаки составляют важный элемент культуры данной общности. Примерами объективных знаков могут быть знаки дорожного движения, знаки светофора, пиктограммы, обозначающие месторождения тех или иных полезных ископаемых на географической карте, ноты и т. п. 5.2. Понятие и структура знака 151 В той же вершине, где находится субъект S, Пирс расположил субъективный знак — знак S. Знак S — результат индивидуального означивания человеком объекта О. Он представляет собой индивидуальный знак, который в сознании субъекта S ставится в соответствие объекту О. Знак S в самом общем виде представляет собой суперпозицию (результат сложения) отражения как объекта, так и его объективного знака в сознании субъекта. Это отражение порождает индивидуальное производство (воспроизводство) знака индивидом S, в результате чего и образуется индивидуальный знак S, который именно таким образом поставлен в соответствие объекту О только в сознании данного субъекта. В результате, как уже говорилось выше, индивиду противостоят два мира — мир реальных объектов и мир объективных знаков. Строя свое коммуникативное поведение, индивид взаимодействует с обоими мирами и производит субъективные знаки S. Так, например, светофор, если определять его с точки зрения объективных знаков, — это устройство с тремя цветами, задающими согласно конвенции знаки ситуации на перекрестке и, соответственно знаки, стимулирующие конвенциональные формы поведения — стоять, приготовиться, двигаться. Сама ситуация на дороге, разрешающая двигаться, требующая остановиться или приготовиться к движению, — это объект О в модели Пирса. Красный свет как сигнал остановиться, желтый как сигнал приготовиться и зеленый как сигнал к движению — это объективные знаки О, соответственно обозначающие ситуации опасности, окончания или наступления опасности и безопасности для движения через перекресток. Но, воспринимая эти знаки, индивид производит новую информацию, давая оценку знака на основе своего знания, опыта, культуры. В результате в его сознании образуется знак S — как интегральная реакция на актуальную ситуацию на перекрестке и на сигнал светофора. Возьмем, например, ситуацию, когда объект О — пустой перекресток глубокой ночью, а знак О — горящий запрещающий знак светофора (красный свет). Реакцией субъекта на эту ситуацию может быть создание в сознании знака S, обозначающего ситуацию на перекрестке, как безопасную и разрешающую движение. Индивид может хорошо знать, что означают цвета светофора, но поступить так, как ему кажется целесообразным, считая, например, что красный свет на пустынном ночном перекрестке — это также знак безопасности и разрешения 152 Раздел 5. Семиотический методологический подход движения. В других дорожных ситуациях индивидуальный знак S может быть совершенно иным. В модели Пирса отражены несколько видов отношений: • объект О — знак О — наименование знака, присвоение ему имени, выработка в рамках общности конвенции о соответствии данного объекта и его знака; • знак О — объект О — нормативное обозначение конвенциональным знаком объекта в сознании всех членов данной общности (знак обозначает объект); • знак О — знак S — субъект воспринимает и интерпретирует объективный знак и на его основе формирует субъективный знак; • объект О — знак S — субъект формирует субъективный знак на основе прямого взаимодействия с объектом. Теперь на базе полученного представления об элементах и связях рассмотренной модели можно вернуться к определению знака Пирса и убедиться, что в нем заложен глубокий семиотический смысл. Знак (знак S) есть нечто, представляющее что-то (объект О) перед кем-то (субъект S) в некотором отношении (связь «знак О — знак S» + + связь «объект О — знак S»). В модели Пирса представлены два вида знаков: знаки О и знаки S. При этом социальный субъект — индивид или социальная общ­ ность — образует знак S и с его помощью выстраивает свое поведение либо на основании связей с двумя объектами — О и знаком О, либо на основании только одной из этих связей. Когда отсутствует объективный знак (соответственно отсутствуют связи «объект О — знак О», «знак О — знак S»), субъект взаимодей­ствует с объектом по линии О — S. Субъективный знак — знак S — образуется путем индивидуального означивания, присвоения объекту наименования по результатам данного взаимодействия. Такого рода семиотические процессы могут иметь место в двух случаях. Во-первых, в процессах научного познания, когда субъект сталкивается с новым, ранее не известным феноменом, не имеющим конвенционального знака. В этом случае субъект присваивает этому феномену наименование — формирует для него собственный знак S. Если этот знак признается другими членами сообщества за нормативное обо­значение нового объекта, знак объективируется и трансформируется в объективный знак — знак О. Во-вторых, описанная ситуация возможна, когда субъекту неизвестен объективный знак 5.2. Понятие и структура знака 153 объекта (его знак О). В этом случае субъект так же, как и в первой ситуации самостоятельно формирует индивидуальный знак S. Однако в силу того, что объективный знак для этого объекта уже существует, сформированный знак S неспособен к объективации и смене своего статуса на объективный. Для иллюстрации этой второй ситуации рассмотрим, например, политическую коммуникацию избирателя с политиком во время обхода последним своего участка по технологии «от двери к двери». Если избиратель до этой встречи ни разу не слышал об этом политике, то его впечатление — знак S — сформируется в ходе межличностной коммуникации вне зависимости от того, какая репутация у этого политика в обществе и средствах массовой информации (знак О). Когда разомкнута прямая связь субъекта с объектом и работает только связь с объективным знаком, имеет место другая крайность. В этом случае субъект не имеет никакого представления об объекте, кроме того, которое предлагает ему объективный знак. Знак S в этом случае формируется на основании виртуальной связи с объектом, через объективные знаки, целиком заменяющие, замещающие реальный объект. Именно этот вариант коммуникации и формирования индивидуальных знаков применяется в пропаганде, рекламных и PR-кампаниях. Вспомним, например, массированную кампанию, проведенную правительством США в конце 2002 — начале 2003 года, по формированию общественного мнения в пользу силовой операции против Ирака. Целевые аудитории — конгрессмены, политики, общественные деятели, население в целом — как в США, так и в государствах-союзниках в принципе не способны были своими глазами видеть то, что происходит в Ираке. У них не было возможности наблюдать за военными приготовлениями Саддама Хусейна, за подготовкой оружия массового поражения. И тогда системой информационных и пропагандистских ведомств США был сформирован знак О — образ до зубов вооруженной, создающей глобальные угрозы и уже готовой к атаке на весь мир саддамовской диктатуры. Этот «знак О» был транслирован в миллионы индивидуальных сознаний и сформировал там практически такое же количество соответствующих ему «знаков S». В результате общественная поддержка атаки на Ирак была получена. Резюмируя представление Чарльза Пирса о категории знака, можно предложить следующую формулировку: «Знак есть некоторый феномен (слово, предложение, текст, действие, материальный 154 Раздел 5. Семиотический методологический подход предмет, физическое явление и т. п.), замещающий, представляющий (репрезентирующий) в некотором отношении другой феномен в когнитивных и коммуникативных процессах». Логическая модель знака Г. Фреге Развивая идеи Пирса, немецкий математик и логик Готлоб Фреге (1848–1925) предложил собственную треугольную логическую модель функционирования знака. Фреге писал: «Употребляя знак, мы хотим сказать что-то не о знаке, но главным, как правило, является его значение»1. В этой модели, также имеющей треугольную форму, как и модель Пирса, представлена зависимость между тремя другими феноменами: знаком, объективно существующим элементом реальности, который он отражает, и представлением об этом элементе (всем классе элементов), функционирующем в сознании субъекта знаковой деятельности. Модель Фреге, получившая название логического треугольника (треугольника Фреге), имеет следующий вид (рис. 5.2). Рис. 5.2. Логический треугольник Г. Фреге Данный треугольник моделирует сразу несколько процессов — возникновение, функционирование и трансформацию знаков в коммуникативных взаимодействиях, а также использование знака субъектом в различных ситуациях коммуникации. 1 Цит. по: Кашкин В. Б. Семиотика коммуникации. 5.2. Понятие и структура знака 155 Рассмотрим каждый из компонентов модели, расположенных в вершинах треугольника Фреге. В одной из вершин расположен знак, или, если мы ведем речь о вербальной коммуникации, слово. В другой вершине находится объект, который обозначается данным знаком или называется данным словом. Объект — это некоторый элемент предметного, объективно существующего мира. В логико-семиотических моделях, а Фреге, напомним, по научной специализации был логиком, объект, вступающий в семиотические отношения с обозначающим его знаком, то есть репрезентируемый знаком, получает особое название — денотат. «Денотат — предмет, как объект обозначения с помощью знаков»1. В лингвистике вместо термина денотат употребляется термин «референт». «Референт — конкретный предмет, к которому относится языковый знак в составе высказывания»2. Например, если представляясь при телефонном разговоре с незнакомым собеседником, некто произносит: «Здравствуйте, с вами говорит господин Х», то именно он, реальный господин Х из плоти и крови, с его сознанием и подсознанием будет выступать денотатом (референтом) по отношению к знаку (имени) «господин Х». Наконец, в третьей вершине треугольника находится субъективное представление обо всем классе денотатов данного знака, представленное в сознании субъекта знаковой деятельности. В логике это представление называют концептом, а в лингвистике — понятием. Категория «концепт» применительно к таким знакам, как языковые конструкции, непосредственно увязывается с категорией «смысл». В своей логической теории знаков Фреге развел понятия смысла и значения знака (имени, термина). Категорию смысла он связал с категорией концепта, категорию предметного значения — с категорией денотата, а категорию знака — с категорией имени. В результате треугольник Фреге, называемый также семантическим треугольником, можно представить в следующем виде. В теории значения имен Фреге — Черча3 значением (предметным значением, денотатом) некоторого имени (знака) называют обознаДенотат // Толковый словарь иноязычных слов. М., 1998. С. 217. Референт // Толковый словарь иноязычных слов. М., 1998. С. 607. 3 См.: Смысл // Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1989. С. 592; Значение // Философия: Энциклопедический словарь. М.: Гардарика, 2004. С. 289. 1 2 156 Раздел 5. Семиотический методологический подход чаемый этим именем предмет или класс предметов (объем именуемого понятия), а смыслом имени (концептом его денотата) называют содержание того же понятия, которое усваивается в процессе его понимания. Смысл знака, слова, языкового выражения служит для указания на его денотат, фиксируя определенные стороны, черты, свойства предметов, обозначаемых данным знаком. Знак, языковое выражение обозначает свой денотат и выражает свой смысл. В этом дуализме заключено главное содержание концепции знака Фреге. Рис. 5.3. Семантический треугольник Г. Фреге Рассмотрим на примерах соотношение категорий знак (имя, слово), денотат (значение) и концепт (смысл). Возьмем знак или собственное имя «Федор Достоевский». Оно обозначает русского писателя Федора Достоевского, а сам этот писатель является денотатом знака «Федор Достоевский». При этом данный денотат выражает лишь одну сторону знака. Возможно существование двух различных знаков, имеющих один и тот же денотат: «Федор Достоевский» и «автор романа “Идиот”». Смысл языкового выражения (концепт знака) однозначно определяет свой денотат, но обратное, как следует из приведенного выше примера, неверно. Знаки, имена, языковые выражения называются синонимами, если имеют один и тот же смысл. Треугольник Фреге (рис. 5.3) демонстрирует зависимость знака как от объективно существующей действительности (денотат), так и от субъективных представлений об этой действительности (концепт). Модель Фреге позволяет произвести семиотический анализ коммуникативного взаимодействия и показать характер функциони- 5.2. Понятие и структура знака 157 рования субъектов в этом процессе. В зависимости от контекста ситуации при пользовании знаком субъект обращается либо к его концепту, либо к денотату. В ряде случаев именно этот дуализм порождает коммуникативные барьеры. Представим себе ситуацию, когда ребенок увидел на улице симпатичного щенка и, вернувшись домой, стал просить у родителей купить собаку, а те отказали. «Собака» в данном случае — знак. Ребенок, используя его, обращается к денотату, в качестве которого выступает недавно виденный веселый щенок. Родители же оперируют концептом, обобщенным представлением обо всем классе объектов, обозначаемым данным знаком. Собака для них — это ответственность за живое существо, ветеринар, прививки, необходимость прогулок по утрам и вечерам, невзирая на погоду, невозможность уехать надолго, оставив животное без присмотра, и т. д. и т. п. В результате, пользуясь одним и тем же знаком в ходе взаимодействия, субъекты задействуют разные его стороны, и это порождает коммуникативные проблемы. Понятие и модель знака Огдена и Ричардса Американские семиотики и лингвисты С. К. Огден и И. А. Ричардс, работая над проблемой сущности знака и анализируя категории его формы и содержания в работе «Значение значения. Исследование влияния языка на мышление и научный символизм»1, предложили собственную семиотическую модель. По существу она объединяет в себе подходы к пониманию знака де Соссюра и Фреге и может считаться своеобразной синтетической моделью знака. Семантический треугольник Огдена — Ричардса, с некоторыми дополнениями, предложенными А. В. Соколовым2, имеет следующий вид (рис. 5.4). 1 Ogden C. K., Richards I. A. The meaning of the meaning: A study of the influence of language upon thought and of the science of symbolism. London; New York, 2001. 2 Соколов А. В. Общая теория социальной коммуникации. СПб., 2002. С. 300. 158 Раздел 5. Семиотический методологический подход Рис. 5.4. Семантический треугольник Огдена—Ричардса Данная модель в основе своей имеет треугольную форму, восходящую к треугольнику Фреге. В вершинах этого треугольника также находятся: • объект/референт/денотат, данный субъекту коммуникации в ощу­ щениях, называемый определенным именем и отражаемый в сознании субъекта в виде определенного обобщенного представления — концепта/понятия; • концепт/понятие — обобщенное представление об обозначаемом знаком объекте (всем классе объектов), возникающее как его мысленное отражение в психике субъекта коммуникации и выражаемое в определенной форме — виде имени/наименования/слова; • имя (слово), поставленное в данном обществе/сообществе в соответствие обозначаемому объекту, одновременно выступающее наименованием для объекта/денотата и выражающее в конкретном имени/названии смысл знака, заключенный в концепте/понятии. Огден и Ричардс учли в своей модели и понимание знака как единства содержания и материальной формы, введенное де Соссюром. План содержания знака представлен здесь той вершиной семантического треугольника, в которой содержится концепт или понятие, а план выражение — вершиной, где находится имя, наименование или слово. Знак же, как комплексное образование, представляет собой диалектическое соединение плана содержания и плана выражения. В результате образуется графическая модель, которая с полным основанием может быть названа моделью знака, а не просто моделью знаковой деятельности субъекта или моделью функционирования знака. Преимущество семантического треугольника Огдена — Ри- 159 5.2. Понятие и структура знака чард­са над треугольником Фреге, как справедливо замечает А. В. Соколов1, заключается в том, что первая модель разграничивает материальную и идеальную форму знака, тогда как вторая отождествляет знак и имя, что неприемлемо для естественного языка. Принципиально важным для понимания семиотического содержания коммуникативного взаимодействия является то, что по сторонам треугольника Огдена — Ричардса расположены термины, отражающие характер отношений между элементами модели: • объект/денотат называется именем/словом (имя/слово называ­ ет/обозначает объект/денотат); • понятие/концепт выражается в имени/слове (имя/слово выра­ жает смысл понятия/концепта); • объект/денотат отражается в понятии/концепте (понятие/концепт отражает содержание/смысл объекта/денотата). *** После того как рассмотрены классические подходы к определению сущности и структуры знака, сложившиеся в школах структурной лингвистики и логики, можно перейти к вытекающему из них современному пониманию этого феномена, который используется в теории коммуникации2. «Знак — материальный предмет (явление, событие), выступающий в качестве представителя некоторого другого предмета, свойства или отношения и используемый для приобретения, хранения и переработки сообщений (информации, знаний). Знак — это материально-идеальное образование, неразрывное единство плана содержания и плана выражения, выступающее в коммуникативных процессах в качестве представителя (заменителя, обозначителя) некоторого другого предмета, свойства или отношеСоколов А. В. Общая теория социальной коммуникации. С. 300. См.: Fiske J. Communication, meaning and signs; Знак; Значение // Философия. Энциклопедический словарь М., 2004. С. 289; Семиотика // Философия. Энциклопедический словарь М., 2004. С. 761; Соколов А. В. Семиотика социальной коммуникации // Общая теория социальной коммуникации. СПб., 2002. С. 287–318; Конецкая В. П. Уровни коммуникации. Семиотический уровень // Социология коммуникации. М., 1997. С. 84–101; Знак // Философский энциклопедический словарь. М., 1989. С. 199. 1 2 160 Раздел 5. Семиотический методологический подход ния и используемый для приобретения, хранения и переработки сообщений (знаний, эмоций, волевых импульсов). Знаки выполняют в коммуникативных процессах репрезентативную (информационную), экспрессивную и прагматическую функции. В своей репрезентативной функции знак представляет перед субъектом некоторый обозначаемый им объект, передавая субъекту информацию, характеризующую объект, его структуру, свойства и т. п. с объективной стороны. При этом повышается уровень когнитивной осведомленности субъекта коммуникации. Через свою экспрессивную функцию знак в коммуникативных процессах передает субъекту-реципиенту эмоционально окрашенную, оценочную характеристику обозначаемого субъектом-коммуникатором объекта. Прагматическая функция знака связана с тем, что обозначаемый им объект может выступать в качестве побудительного мотива для субъекта коммуникации. В этом случае знак передает коммуникативную установку, детерминирующую определенную поведенческую реакцию субъекта. Приведем примеры выполнения знаками своих функций. Когда мы говорим: «Мой друг купил красную “Ниву”», знаком «красный» мы передаем информацию о цвете автомобиля. Этот знак (слово) выступает в репрезентативной функции. В фольклорном же выражении «красна девица» тот же самый знак выступает в иной, экспрессивной функции, передавая оценку девушки как красивой. Таким образом, один и тот же знак в различных ситуациях взаимодействия может выполнять разные функции. В прагматической функции выступают дорожные знаки, принадлежащие к группе так называемых предписывающих знаков. Они прямо предписывают участникам дорожного движения должные формы поведения на дороге. К числу таких знаков, например, относятся знаки ограничения скорости, запрещения обгона, запрещения остановки и стоянки и т. п. Можно выделить предметное, смысловое и экспрессивное значение знака. Знак обозначает данный предмет (предметы) и выражает свое смысловое и экспрессивное значение. Предмет, обозначаемый знаком, называется его предметным значением. Понятие предметного значения непосредственно увязано с понятием денотата или референта знака. 5.2. Понятие и структура знака 161 Смысловое значение знака — это его свойство представлять, фиксировать определенные стороны, черты обозначаемого объекта, определяющие область приложения знака; это то, что понимает человек, воспринимающий или воспроизводящий данный знак»1. Это значение (смысл) знака служит для выделения в сознании субъектов знаковой деятельности его (знака) предметного значения — для задания объекта (класса объектов), обозначаемого знаком. Категория смыслового значения связана с категорией «концепт». Возможно функционирование знаков, которые выражают только смысл, но не имеют предметного значения, то есть лишены денотата и обладают только концептом. Возьмем, например, таких фольклорных персонажей, которые обозначаются словами «леший», «русалка», «водяной». С другой стороны, могут быть знаки, в которых смысловое значение сведено к минимуму, таковы, скажем, собственные имена естественных языков (например, Евгений, Александра). В науке смысловое значение знака принимает форму понятия. Под экспрессивным значением знака в соответствии с его экспрессивной функцией понимаются выражаемые посредством данного знака (при использовании его в соответствующем контексте в данной ситуации) эмоции и оценки использующего этот знак субъекта. В семиотике и логике под значением языкового выражения понимают тот предмет или класс предметов, который обозначается (называется) этим выражением (предметное, или экстенсиональное, значение), а под смыслом выражения (смысловое, или интенсиональное, значение) — его мыслимое содержание, то есть ту заключенную в выражении информацию, благодаря которой происходит отнесение выражения к тому или иному предмету (предметам)2. Кроме категории знака в настоящем разделе необходимо определить еще одну категорию, которая играет существенную роль в коммуникативных процессах и также является знаком. Но знаком особого рода. Это категория имени. Имя3 — в логике выражение естественного или формализованного языка, обозначающее предмет (собственное, или единичное имя) или класс, множество предметов (нарицательное, или общее имя). В современных логико-семантиче­ ских концепциях, придерживающихся терминологии Фреге — Черча, этот предмет (класс предметов) называется денотатом данного 1 2 3 Знак // Философский энциклопедический словарь. М., 1989. С. 199. Значение // Философский энциклопедический словарь. М., 1989. С. 200. См.: Философский энциклопедический словарь. М., 1989. С. 211. 162 Раздел 5. Семиотический методологический подход имени, или его значением, отличая эту объемную характеристику имени от содержательной (интенсиональной), представляющей совокупность отличительных для данного имени признаков и называемой его смыслом (интенсионалом), по традиции логической терминологии — содержанием данного понятия. В заключение данного раздела, опираясь на сформулированное определение знака и понимание основных функций, выполняемых знаками в коммуникативных процессах, рассмотрим семиотическое описание человеческой деятельности, предложенное одним из классиков семиотического подхода Чарльзом Моррисом1. Согласно концепции Морриса, любая человеческая деятельность, рассматриваемая как знаковое взаимодействие, состоит из трех стадий: • восприятия (знака) — выделения знака из других знаков и опирающегося на результат этого процесса выделения объекта, обозначаемого знаком; • оценки (манипуляции субъектом посредством восприятия оценочного элемента, содержащегося в знаке) — интерпретации знака на основании освоения эмоционально-оценочного содержания, предоставляемого субъекту знаком; • совершения реального действия, детерминированного освоением содержания, представленного знаком. Соотношение стадий действия субъекта и функций знака может быть представлено в виде таблицы. Стадии действия субъекта Функции знака Характеристики воздействия объекта на субъект через знак Восприятие Репрезентативная Выделение объекта Интерпретация (манипуляция) Экспрессивная Оценка объекта и его доминирование Совершение действия Прагматическая Зависимость от объекта и мотивация к действию по отношению к нему На стадии восприятия субъект взаимодействует со знаком, который, реализуя свою репрезентативную функцию, предоставляет ему информацию об объекте. В результате данный объект выделяется из других объектов и в действие включается экспрессивная функция 1 Morris Ch. Signs, Language and Behavior. New York, 1946. 5.3. Типология знаков 163 знака. Субъект воспринимает содержащуюся в знаке эмоциональнооценочную характеристику объекта, и на этой основе происходит интерпретация объекта. Через свою экспрессивную функцию знак задает оценку объекта объектом, по существу манипулируя субъектом. На третьем этапе наступает время прагматической, побудительной функции знака, который формирует мотив субъекта к определенному действию по отношению к объекту, репрезентируемому знаком. Приведем пример реализации данной схемы применительно к знакам рекламной коммуникации. Возьмем широко известную рекламу сигарет марки «Мальборо», в качестве знака использующей мифологическую «страну ковбоев Мальборо» — страну свободных, самостоятельных, мужественных людей, живущих в окружении прекрасной природы. Воспринимающий этот знак потребитель рекламы сначала воспринимает внешнюю форму знака и в качестве обозначаемого объекта выделяет свободную, находящуюся в гармонии с природой жизнь ковбоев Мальборо. Затем наступает стадия манипулирования — человек запоминает рекламный образ, задумывается и прочувствует его. И вот уже наступила оценка — ему нравится мифическая страна и он хочет стать ее гражданином. И при этом в его сознании произошло манипулятивное увязывание означаемого (свободного образа жизни настоящего мужчины в прекрасной стране) и означающего (владения красно-белой пачкой сигарет и их курения). Остается только перейти на третью стадию, ощутить зависимость от знака и сформировать мотив к обладанию объектом. Производителям знака остается только пожинать плоды — ожидать покупателя в табачном киоске. 5.3. Типология знаков Для понимания семиотического содержания коммуникативного взаимодействия и выстраивания эффективных схем коммуникации субъекту необходимо знание различных знаков и знаковых систем и умение выбирать эти знаки и системы знаков, релевантные целям и ситуации общения. В связи с этим проблема типологии знаков приобретает особую значимость как в теоретическом, так и в практическом плане. В современной теории коммуникации существует множество подходов к построению классификации знаков. Большинство из них 164 Раздел 5. Семиотический методологический подход опирается на классическую типологию знаков, предложенную Чарльзом Пирсом, и развивает ее. На основании критерия характера отношения между означающим (знаком) и означаемым (объектом) Ч. Пирс выделил три типа знаков: иконические, знаки-индексы и символические знаки1. • Иконические знаки — знаки-образы, имеют естественное сходство с обозначаемым объектом и функционируют в качестве знаков именно на основании факта подобия между означающим и означаемым. В качестве иконического знака может выступать икона, картина, фотография, чертеж, карта местности. • Индексальные знаки (знаки-индексы) выражают функциональную (каузальную) связь между обозначаемым и означающим. Их воздействие основывается на реальной смежности между знаком и объектом, который он обозначает. Примерами индексальных знаков могут быть дым как знак огня или пожара; румянец как знак здоровья, посинение, припухлось или отек как знак воспалительного процесса и т. п. • Символические знаки выражают условную, являющуюся результатом договоренности между членами данного общества/сообщества связь между означаемым и означающим. Они конвенциональны, то есть функционируют как знаки именно на основании социальной конвенции (договоренности о том, что такая связь существует и выражает именно это отношение между знаком и объектом). Примерами символических знаков являются цвета светофора. Сами по себе красный, желтый и зеленый огни никак не связаны с ситуацией на дороге. Это люди договорились использовать их в соответствующей роли. Если представить себе, что в результате конвенции для светофора в свое время были бы выбраны другие цвета, например белый, синий и оранжевый, то фраза «проехал на красный свет» сегодня ничего бы не означала. Вместо нее говорилось бы «проехал на белый свет». И. Яковлев пишет о символическом знаке: «Соглашение необходимо для его понимания. Соглашение — это социальная характеристика знака как договора пользователей. Знаки, по которым нет соглашения, никому не понятны»2. Ч. Пирс не только приводит типологию знаков, но и сравнивает коммуникативные характеристики предложенных им типов. Наибо1 2 См.: Пирс Ч. Логические основания теории знаков. С. 59–63. Яковлев И. П. Основы теории коммуникаций. СПб., 2001. С. 47. 5.3. Типология знаков 165 лее простым знаком является иконический. Как таковой он неспособен передавать информацию, и пользование им возможно только на основе прошлого опыта субъекта. А. Соколов вместо понятия «иконический знак» предлагает «знак-модель». Он пишет: «Модели — материальные предметы или тексты, воспроизводящие внешний вид или внутреннее свойство объекта с целью его познания. Модели в виде материальных предметов представляют собой копии (в том числе фотографии), а текстовые модели — описания (словесные портреты) моделируемых объектов»1. Знак-индекс (знак-признак) имеет более сложный характер. Он уже обладает способностью передачи информации и обогащения когнитивного потенциала субъекта коммуникации. Этот знак обладает следующими свойствами: доступность для непосредственного восприятия со стороны субъекта коммуникации; невозможность непосредственной коммуникации субъекта с обозначаемым объектом; важность для процесса взаимодействия не самого индекса/признака, а того феномена, показателем которого он является. Примером, иллюстрирующим эти свойства данного типа знаков, является такой известный всем с детства индекс, как столбик ртутного термометра, используемого для измерения температуры тела человека. Высота этого столбика есть индекс характера воспалительных процессов, происходящих в организме. Мы не можем непосредственно наблюдать эти процессы, но зато хорошо видим, до каких цифр поднялся ртутный столбик. При этом если он поднялся, скажем, до отметки в 40°С, то нам важна не сама по себе эта цифра, а то, что она обозначает опасный уровень развития воспалительного процесса в организме. Наиболее сложным семиотическим конструктом является знаксимвол. Строго говоря, только он имеет полное основание называться коммуникативным знаком. Этот знак способен выполнять все функции знаков, включая наиболее важную для организации коммуникативного взаимодействия — прагматическую. Символические знаки способны образовывать суждение, передавать информацию, оценочное отношение, детерминировать действие субъекта коммуникации. По критерию характера используемых коммуникативных средств выделяют2: • вербальные знаки — знаки, опирающиеся на вербальные коммуникативные средства: слова, словосочетания, которые в совокупности образуют вербальные системы; 1 2 Соколов А. В. Общая теория социальной коммуникации. С. 303. См.: Конецкая В. П. Социология коммуникации. С. 85. 166 Раздел 5. Семиотический методологический подход • невербальные знаки — знаки, опирающиеся на невербальные коммуникативные средства: жесты, мимику, тембр и модуляцию голоса, интонацию и т. п.; • синтетические знаки — образы, которые соединяют в себе вербальные и невербальные знаки и образуют синтетические системы в определенных видах искусства. По критерию характера формирования и функционирования могут быть выделены системные, то есть включенные в некоторую знаковую систему и функционирующие как элемент этой системы, и не­ системные (одиночные) знаки. Несистемные (одиночные) знаки могут иметь иконическую, индексальную и символическую форму. Например, фотография любимого человека — одиночный иконический знак. Засохший хвостик арбуза и яркое желто-оранжевое пятно на его боку — одиночные знаки-индексы, сигнализирующие о спелости огромной ягоды. В качестве одиночного символического знака может выступать перчатка, брошенная дворянином в лицо обидчику, или пять зернышек апельсина из одноименного рассказа А. Конан-Дойла о Шерлоке Холмсе. Последние два примера представляют знаки, которые А. Соколов называет вещественными символами1. Знаковая система, имеющая строгую структуру и существующая по определенным законам, представляет собой не что иное, как язык. «Язык, — говорится в философском энциклопедическом словаре2, — это знаковая система, используемая для целей коммуникации и познания. Системность языка выражается в наличии в каждом языке, помимо словаря, также синтаксиса и семантики». Таким образом, можно считать, что системные знаки существуют как языковые знаки. Языковые знаки не функционируют отдельно друг от друга, а образуют систему, правила, которой определяют закономерности их построения (правила грамматики или синтаксические правила), осмысления (правила смысла знака, или семантические правила) и употребления (прагматические правила). Языковые знаки, входящие в состав языков как средство коммуникации в обществе, называются также знаками общения. См.: Соколов А. В. Общая теория социальной коммуникации. С. 303. Язык // Философия. Энциклопедический словарь / Под ред. А. А. Ивина. М., 2004. С. 1038. 1 2 5.4. Свойства и принципы функционирования знаков и знаковых систем 167 Классификация языковых знаков опирается на классификацию языков. Прежде всего, эти знаки делятся на знаки естественных язы­ ков и знаки искусственных знаковых систем (искусственных языков). Знаки естественных языков (слова, словосочетания, предложения и др.) состоят как из звуковых знаков (членораздельных звуков — фонем), так и из соответствующих этим знакам рукописных, типограф­ ских и иных знаков (букв, иероглифов, клинописных знаков и т. п. — то есть графем). Среди знаков искусственных языковых систем можно выделить1: • «знаки кодовых систем, предназначенных для кодирования обыч­ ной речи или для перекодирования уже закодированных сообщений (например, азбуку Морзе, коды, применяемые при составлении компьютерных программ); • знаки для моделирования непрерывных процессов (например, кривые, отображающие непрерывные изменения в ходе каких-либо процессов, скажем, электрокардиограмму сердца); • знаки, из которых состоят формулы, используемые в научных язы­ ках. Это наиболее важный вид знаков, применяемых в науке. Среди них обычно различают знаки, значение которых не зависит от других знаков (так называемые собственные знаки), и знаки несобственные, не имеющие сами по себе значащего характера, а лишь служащие для построения сложных знаков из более простых». 5.4. Свойства и принципы функционирования знаков и знаковых систем Свойства знаков и знаковых систем, задающие семиотические основания коммуникативного взаимодействия, могут быть сведены в некоторый набор характеристик, которые некоторые авторы называют принципами семиотики. С нашей точки зрения, более точной будет все же постановка вопроса о свойствах и принципах функционирования знаков и знаковых систем. В отечественной научной литературе наиболее полно вопрос о свойствах и характеристиках знаков и принципах функционирования знаковых систем рассмотрен в работах См.: Бирюков В. Б. Знак // Философский энциклопедический словарь. М., 1989. С. 198. 1 168 Раздел 5. Семиотический методологический подход Ю. Степанова и В. Кашкина1. Возьмем за основу концептуальные разработки этих ученых, добавив к ним необходимые, на наш взгляд, уточнения и дополнения. Важнейшие свойства и принципы функционирования знаков и знаковых систем могут быть сведены к следующим: • свойство принципиальной арбитрарности знака; • свойство полифункциональности знака; • принцип системно-исторической обусловленности знака; • свойство асимметричной дуальной динамики знака; • принцип бинарной оппозиции элементарных знаковых систем; • принцип многоуровневости и ограниченности семиотических систем; • принцип релятивности семиотического отношения и многоуровневости семиозиса. Рассмотрим последовательно каждый элемент названного перечня свойств и принципов и дадим их содержательную характеристику. Свойство принципиальной арбитрарности знака характеризует его генезис и сущность связи между планами его содержания и выражения. В истории науки о коммуникации и шире, в истории философской мысли, существуют два подхода к решению этого вопроса. Один из них полагает, что задающая знак связь звучания и значения имеет естественное, глубинное сущностное происхождение, связанное с природой отношений между миром людей и миром вещей. Этот подход исходит из того, что существуют исходные естественные языковые праформы, единые и универсальные планы выражения, которые просто в силу природы человека как существа, использующего знаки, самой природой поставлены в соответствие своим планам содержания. И соответственно, в своей знаковой деятельности человек подобен естествоиспытателю — при формировании знака, при обозначении нового объекта его задача состоит не в том, чтобы сформулировать новое произвольное имя, а отыскать то подлинное имя, которое природа предписала этому объекту. Эта концепция сущности знака имеет свои корни в мифологии некоторых народов. Там имеет место предание о существовании некоторой Истинной Речи, в которой каждый объект называется своим Истинным Именем. Это истинное исходное Кашкин В. Б. Введение в теорию коммуникации; Степанов Ю. С. Основы семиотики. М., 1988. 1 5.4. Свойства и принципы функционирования знаков и знаковых систем 169 имя есть величайший секрет, поскольку тот, кто знает это имя, способен, пользуясь им, повелевать именуемым объектом или субъектом. Отзвуки мифов такого рода можно встретить и в книгах современных писателей, работающих в жанре фэнтези1. Второй подход, напротив, полагает установление связи между планом содержания и планом выражения знака произвольным процессом, являющимся функцией ситуации обозначения и субъекта, который это обозначение выбирает. Превращение данного обозначения в объективный в терминологии Пирса знак, закрепленный за конкретным объектом в рамках данной системы социальных отношений, наступает тогда, когда соответствие между планом содержания и предложенным планом выражения приобретает конвенциональный характер. Эти два подхода в основании своем были сформулированы еще античными философами. Две теории семиозиса, выдвинутые в ту пору, до сих пор и в современных учебниках называются по-гречески: φν́σει и θέσει (что значит «по природе» и «по установлению»). Согласно первой, как уже говорилось, знаки/слова связаны с обозначаемыми предметами (звучание со значением) по природной необходимости, согласно почти естественной детерминистической закономерности (φν́σει). Согласно же второй, знаки не имеют естественной, не зависящей в исходном своем состоянии от сознания человека связи с предметами, а их значение приписывается их звучанию по исходной договоренности, согласно конвенции, по установлению (θέσει). Дискуссия между сторонниками первого и второго подходов продолжалась в лингвистике, семиотике, антропологии и теории коммуникации почти до середины ХХ века. Современная теория коммуникации опирается на второй подход — теорию θέσει. Знак здесь полагается принципиально не имеющим неразрывной связи с некоторой трансцендентальной сущностью, априорно увязывающей план содержания и план выражения. Он полагается не раз и навсегда мотивированным чем-либо внешним по отношению к процессу коммуникации, а принципиально арбитрарным, то есть возникающим в процессе формирования знака как конкретного социального семиотического отношения между обозначающим субъектом и обозначаемым объектом. При формировании знака для нового (еще не названного) объекта субъект свободен в выборе плана выражения. И знак в этом плане произволен. В подтверждение обоснованности 1 См.: Ле Гуин У. Волшебник Земноморья. 170 Раздел 5. Семиотический методологический подход теории арбитрарности знака приведем пример того, как один и тот же объект с одним и тем же планом содержания в разных языках приобрел разные планы выражения. Возьмем ягоду землянику. В немецком языке план ее выражения сходен с планом выражения в русском — «erdbeer» («земляная ягода» — вот оно, казалось бы, подтверждение теории φν́σει!). Но в английском это «strawberry» («ягода, растущая в соломе»). И получается, что для выбора плана выражения в русском и немецком языках сработала одна конвенция, а в английском — другая. Знак, таким образом, принципиально арбитрарен — он возникает как результат произвольного означивания, при этом данный процесс в разных языках может быть связан с разными базовыми характеристиками плана содержания знака. В то же время произвольность знака, его немотивированность не является абсолютной. Таковой она является только до момента выработки и социального согласования конвенции о соответствии между значением и звучанием, смыслом и формой. Далее эта конвенция мотивирует дальнейшее использование знака. Несмотря на то что современные семиотика и теория коммуникации опираются на концепцию принципиальной немотивированности знака, со счетов нельзя сбрасывать объяснительные и познавательные возможности концепции φν́σει. Последняя способна хорошо описывать знаковую деятельность субъектов мифологизированного, в том числе первобытного, сознания. Эти субъекты на обыденном уровне реализуют свою знаковую деятельность на основе наивного понимания теории φν́σει. Как показывают данные культурных антропологов и этнографов, первобытное сознание не только не разделяет план содержания и план выражения какого-либо знака, например тотема или маски, но даже увязывает воедино знак и предмет, им обозначаемый. Для него связь плана выражения и плана содержания знака задана трансцендентально и операция подстановки знака вместо объекта не меняет существа отношения непосредственно с объектом. Раз эта связь существует и имеет объективный глубинный характер, действие над символом эквивалентно действию над объектом, и, оперируя с символом, можно изменить часть реальности, которую он представляет. Например, проколов иглой куклу врага, которая сделана из его волос и частей одежды, можно нанести ему непоправимый ущерб и в реальности. На этом представлении основаны многие тотемистические культы. Верования в разного рода заговоры, ворожбу, колдовст- 5.4. Свойства и принципы функционирования знаков и знаковых систем 171 во, приметы, свойственные обыденному наивному сознанию современного человека, имеют те же самые основания. Что такое примета, в которую верит человек? Это некоторая внешняя форма, которая обозначает неразрывно связанное с ней скрытое содержание, то есть по существу — знак. Почему человек поворачивает назад, увидев перебежавшую дорогу черную кошку? Потому что верит в экзистенциальную связь между ней и грядущим несчастьем. Однако как бы хорошо концепция φν́σει не объясняла особенности мифологического сознания и наивную веру в приметы отдельных людей, это объяснение имеет отношение скорее к предметной области социальной антропологии. Если же говорить о понимании знака в теории коммуникации, то здесь работает теория θέσει, полагающая знак немотивированным конвенциональным образованием. Свойство арбитрарности знака и вытекающий из него принцип немотивированности знака является первым фундаментальным принципом семиотики, лингвистики и теории коммуникации. Второе свойство знака — полифункциональность. Оно заключается в том, что каждый знак способен в коммуникативных процессах одновременно выполнять не одну, а несколько функций. Выше мы уже рассмотрели основные функции, которые выполняются знаком. Это репрезентативная, экспрессивная и прагматическая функции. Принцип системно-исторической обусловленности знака характеризует основные закономерности его функционирования и трансформации. Сущность данного принципа заключается в том, что любой знак приобретает свою качественную определенность, то есть становится тем, чем он есть — единством звучания и значения, соединением плана содержания и плана выражения, опираясь одновременно на две линии детерминации — системную и историческую. С одной стороны, знак является элементом определенной знаковой системы, определенного языка. Поэтому как на этапе своего появления, так и в ходе эволюции важнейшие характеристики знака обусловлены особенностями строения и развития этой знаковой системы. Язык как полузакрытая (или условно закрытая) знаковая система функционирует по собственным законам и никогда прямо не заимствует элементы и формы других языковых систем. Даже когда элемент чуждой знаковой системы попадает в иной язык, он начинает существовать там по законам этого нового для себя языка. Принимающий язык как бы осуществляет «перевод» знака своими средствами, своеобразную его «подгонку» под собственные семантические, 172 Раздел 5. Семиотический методологический подход синтаксические и прагматические правила. Мы берем из английского языка слово «jeans», и вот уже появляются «магазины джинсовой одежды». Берем название автомобиля «Jeep», и появляются не только соответствующее название «джип», но производные существительное «джипер» (тот, кто ездит за рулем джипа) и глагол «джиповать» (ездить на джипе по пересеченной местности). Также не могут быть заимствованы без изменения базовых системных закономерностей элементы системы знаков языков культуры. Скажем, в языке российской культуры гендерных отношений подача мужчиной незнакомой женщине пальто (план выражения культурного знака) — не более чем знак вежливости и воспитанности (план содержания). В языке американской гендерной культуры тот же самый поступок (план выражения) будет воспринят как знак сексизма или даже сексуального домогательства (план выражения). В языковой системе, как и в любой системе, действует принцип системной конгруэнтности. Это значит, что субъекты, пользующиеся этой системой, способны интерпретировать знаки, принадлежащие другой системе, языковой, культурной или иной, только с помощью своей знаковой системы, своего языка, своей культуры. Нельзя быть грамотным или неграмотным, культурным или некультурным вообще, можно вести себя правильно или неправильно только с точки зрения определенного культурного кода, языка, семиотической системы, то есть установленной системы конвенций. С другой стороны, возникновение и развитие знака обусловлено исторически. Знаковая система, язык, в пределах которых формируется и изменяется знак, не является чем-то косным, застывшим. Ее динамика есть функция динамики социума, коммуникативным сред­ ством которого она выступает. Общество меняется — и меняется язык. Знак, который представлял одно единство плана содержания и плана выражения в одних исторических условиях, в других будет представлять иное единство. Возьмем новые слова, в изобилии появившиеся в русском языке в ХХ веке. Например, сопоставим планы содержания слова «ударник» в 1915 и 1935 годах. В первом случае это некоторая деталь какого-то механизма, ударяющая по другой детали. Спустя 20 лет — это еще и человек, отлично работающий на социалистических стройках и перевыполняющий план. Для современной молодежи ударник — это музыкант, играющий на ударных инструментах. Эти примеры можно продолжать и применительно к новейшей истории. Возьмем планы содержания слов, перешедших в 90-е годы ХХ века 5.4. Свойства и принципы функционирования знаков и знаковых систем 173 в обыденную речь из лагерно-уголовной лексики — «наехать», «замочить», «кинуть», «опустить» и т. п. Свойство асимметричной дуальной динамики знака неразрывно связано с рассмотренным выше принципом его системно-исторической обусловленности. Данное свойство связано с тем, что у знака есть собственная внутренняя динамика, определяемая исторической, культурной и иной динамикой каждого из его компонентов — плана содержания и плана выражения. Эти компоненты изменяются по своим автономным историческим траекториям. Само понятие асимметричного дуализма ввел русский лингвист С. О. Карцевский (1884– 1955). Он связал его с тем, что, как при формировании, так и при использовании знака в коммуникативных процессах означаемое и означающее связываются только на ограниченный временной отрезок. Длительность этого интервала — это длительность использования знака именно в этом контексте, именно с этим соотношением означаемого и означающего, именно этими субъектами. До данного момента, равно как и после него, план содержания и план выражения могут иметь свою историю развития. Таким образом, детерминированность динамики знака носит дуалистический характер. Изменение знака есть функция двух независимых процессов — исторического развития плана его содержания и исторического развития плана выражения. Данный дуализм носит асимметричный характер в силу того, что в каждый конкретный момент времени любая из составляющих может быть ведущей в трансформации знака во всей полноте его коммуникативных функций. Свойство асимметричного дуализма объясняет многие процессы динамики знаков. Скажем, в диахронии может меняться план выражения, но сохраняться план содержания. В. Кашкин, например, говорит о трансформации с течением времени и развитием знаковой системы английского языка фонетического облика слова «hlafweord», которое в древнеанглийском языке имело тот же план содержания, что и слово «лорд» в современном английском1. Данный пример иллюстрирует изменение знака, детерминированное динамикой плана его выражения. Приведенный выше пример использования в русском языке ХХ века слова «ударник» показывает, как при неизменном плане выражения знак меняется за счет исторически и культурно обусловленной динамики плана содержания. 1 См.: Кашкин В. Б. Введение в теорию коммуникации. 174 Раздел 5. Семиотический методологический подход Возможна и ситуация, когда в ходе исторического развития меняются одновременно и план содержания и план выражения знака. Кроме того, из свойства асимметричной дуальной динамики вытекает возможность существования для одного и того же плана выражения в синхроническом измерении нескольких планов выражения. Например, слово «ключ» в современном русском языке выступает одновременно в значениях инструмента для открывания замков, источника воды в природе, средства для решения проблем и музыкального знака регистра. Принцип бинарной оппозиции элементарных знаковых систем отражает необходимость функционирования знаков, обеспечивающих человеческое взаимодействие, как некоторых диалектически организованных парных образований. В них одновременно представлены знаки с противоположными планами содержания. Знак не возникает и не функционирует в одиночку. Он, разумеется, является элементом целостной знаковой системы (языка), которой пользуется данное общество/сообщество. Но, кроме того, он еще и одна половина некоторой элементарной системы, где помимо него присутствует и другая половина — знак с противоположным значением. «Добро» и «зло», «свет» и «тьма», «правда» и ложь» и т. п. — эти знаки не существуют, не имеют смысла друг без друга. Данные и подобные им элементарные знаковые системы образуют основания для тех бинарных оппозиций, которые, как пишут классики структурной антропологии, организуют человеческое взаимодействие1. Любой функционирующий знак обязательно подразумевает наличие в данной знаковой системе по меньшей мере еще одного знака, образующего с ним бинарную оппозицию планов содержания. Рассматривая данный принцип, В. П. Конецкая пишет: «Отношения противопоставления формируют структуру как вербальной, так и невербальной коммуникативной систем. Например, такие слова, как “день — ночь”, “близкий — далекий”, противопоставляются на основе контраста; такие слова, как “дворец — хижина”, “собака — кошка”, “кошка — мышка”, противопоставляются на основе ассоциаций, которые не являются контрастивными, но часто используются в высказываниях. В составе высказываний эти системные оппозиции могут выполнять информационную функцию — “день сменяется ночью” или оценочную — “жили они как кошка с собакой”. В невербальных системах оппозиция знаков типа “да — нет” имеет ограниченный ха1 См.: Леви-Стросс К. Структурная антропология. М., 1985. 5.4. Свойства и принципы функционирования знаков и знаковых систем 175 рактер. Противопоставляются преимущественно указательные жесты (“здесь — там”, “вверху — внизу”) и жесты, обозначающие размеры (“большой — малый”, “широкий — узкий”)»1. В соответствии с принципом многоуровневости и ограниченности семиотических систем возможно существование систем знаков менее и более высоких уровней, причем то, что в системах низшего порядка пользователи считают реальностью, в более высоких системах способно выступать в качестве знака. Данный принцип говорит о том, что любая семиотическая система имеет свои границы, и функционирующий здесь субъект воспроизводит соотношения между «миром вещей» и «миром знаков» со всеми задающими эти соотношения условиями и условностями только в пределах этих границ. Выходя за них на одну ступень выше, он, как пишет Ю. С. Степанов2, становится способен видеть на один семиотический уровень больше. Рассмотрим действие этого принципа на примерах права и религии. И в том и другом случае представлены по меньшей степени два семиотических уровня. На первом, низшем, уровне функционируют обычные люди, придерживающиеся или не придерживающиеся религиозных канонов, исполняющие или нарушающие законы. Для этих людей заданы границы семиотической системы, в которой религиозный канон или закон государства являются объективными условиями. Любой поступок на основании этих условий может быть означен как «богоугодное деяние» или «грех», как «законное действие» или как «преступление». Эти знаки в пределах своего семиотического уровня регулируют жизнедеятельность общества. Но есть и более высокая семиотическая система, где функционируют высшие церковные иерархи и законодатели. Здесь то, что для низшего уровня есть элемент объективного мира, уже выступает как предмет означивания. На этом уровне можно канонизировать святого, признать какое-либо действие греховным или праведным, принять или отменить закон. И в результате для низшей семиотической системы изменятся объективные условия. Принцип релятивности семиотического отношения и многоуров­ невости семиозиса отражает тот факт, что семиотическое отношение, задающее форму и содержание знака, не является раз и навсегда заданным и неизменным. Новые семиотические системы могут образовываться не только на основании элементов предметного мира, но 1 2 Конецкая В. П. Социология коммуникации. С. 94. Степанов Ю. С. Основы семиотики. 176 Раздел 5. Семиотический методологический подход и на базе уже существующих знаковых систем. Если для обозначения какого-либо феномена предметного мира можно выбирать из нескольких знаков, то результат выбора имеет собственное семиотическое значение. По существу этот результат представляет собой образование нового знака на базе существующих знаков. Журналист, например, может назвать вооруженных людей, захвативших заложников, террористами или бандитами. А может — повстанцами или партизанами. Факт выбора вторичного знака приобретает ценностное содержание и образует знак, реализующий экспрессивную и прагматическую функции. Таким образом, релятивна не только связь означаемого и означающего в знаке, или связь знака с предметом. Относительной также является и окончательность создания самого знака. Именно на основании этого принципа в семиотике объясняется появление стилистики. Стилистика, в рамках этой концепции, состоит из знаков второго уровня знаковости. 5.5. Три измерения знаковой теории. Синтактика, семантика и прагматика Семиотический подход к коммуникативному взаимодействию, как и общую теорию знаков — семиотику, принято рассматривать в трех измерениях — синтаксическом, семантическом и прагматическом. Сама концепция трех измерений семиозиса, равно как и трехчастная структура семиотики, была обоснована последователем Ч. Пирса американским философом Чарльзом Моррисом. Он поставил перед собой задачу разработки наиболее общих принципов знаковой теории коммуникации. По Моррису, человек — это животное, использующее знаки, причем уровень используемой знаковой системы принципиально отличает человека от всего остального животного мира1. Семиотика, согласно Моррису2, может быть условно разделена на три предметно обособленные области — синтактику, которая направлена на изучение отношений между знаками, закономерностей их сочетания и композиции в языковых конструктах — высказываниях, или дискурсах; семантику, рассматривающую отношения между См.: Morris Ch. Foundations of the Theory of Signs. Cambridge (Mass.), 1968. 2 Моррис Ч. У. Основания теории знаков // Семиотика. М.: Радуга, 1983. 1 5.5. Три измерения знаковой теории. Синтактика, семантика и прагматика 177 знаками и обозначаемыми ими объектами, анализирующую значение и смысл знаков; прагматику, изучающую отношение «человек — знак» и ставящую в фокус внимания практические аспекты использования знаков, знаковых систем, языков в процессе коммуникации. Это разделение, как отмечал американский философ, может быть как логически, так и исторически увязано со средневековым «тривием» (от латинского «trivium» — «трехпутье») классических гуманитарных наук — грамматики, логики и риторики. Трем компонентам классического тривия могут быть в предметном и методологическом плане поставлены в соответствие три измерения семиотики. Грамматика будет соответствовать синтактике, логика — семантике, а риторика — прагматике. Эту взаимосвязь можно проиллюстрировать сопоставительной таблицей.1 «Тривий» гуманитарных наук Три измерения семиотики Предмет изучения Грамматика Синтактика Знак — Знак (объект знакового мира) Логика Семантика Знак — Предмет (объект предметного мира) Риторика Прагматика Знак — Человек (элемент субъектного мира) Синтактика посвящена изучению закономерностей построения знаковых систем, их синтаксиса, то есть структуры сочетаний знаков, правил образования и преобразования этих сочетаний безотносительно к их значениям. При изучении естественных языков и искусственных языков логики и математики синтактику увязывают с грамматикой языка, то есть правилами формирования и трансформации знаковых комплексов, например слов, предложений и символических выражений. Семантика имеет дело с отношениями мира знаков к объектному миру, к тому, что они означают, к объектам, к которым они применяются. Она изучает законы образования и функционирования смыслов в опосредованных знаками социальных взаимодействиях. Важнейшая задача семантического измерения семиозиса — передать 1 См.: Вербальная коммуникация // Основы теории коммуникации / Под ред. проф. М. А. Василика. М., 2003. С. 167. 178 Раздел 5. Семиотический методологический подход верное значение объекта, используя адекватное имя. Логическая семантика связана с изучением истинности высказывания. Семантика соотносит знаки языка с объектом номинации (дено­ татом для языкового знака или референтом для речевого знака). Семантические треугольники Г. Фреге и Огдена — Ричардса, рассмотренные выше, показывают механизмы семантических отношений в процессе функционирования знака. Предложение, используемое в естественных языках, также может рассматриваться как особый знак. Семантику этого типа знаков (предложений/высказываний) изучает специальная область семио­ тического знания — лингвосемиотика. Семантический треугольник для знаков-предложений имеет вид, изображенный на рис. 5.5. Рис. 5.5. Семантический треугольник для предложения В данном семантическом треугольнике показано, что для знакапредложения смысл заключен в высказанном в предложении суждении, а денотатом знака выступает истинность или ложность высказывания, то есть соответствие или несоответствие последнего истинному положению вещей. Так, например истинным знаком-предложением будет выступать высказывание «Москва является столицей России», а ложным — «Аддис-Абеба является столицей России». Согласно концепции Р. Карнапа, семантика может быть подразделена на теоретическую («чистую»), изучающую искусственные, прежде всего формализованные, языки, и прикладную, имеющую в качестве объекта естественные языки1. Изучаемый язык при этом называется объектным, а язык, посредством которого ведется анализ объектного языка, — метаязыком. 1 Carnap R. Introduction to Semantics. Cambridge (Mass.), 1947. 5.5. Три измерения знаковой теории. Синтактика, семантика и прагматика 179 Прагматика направлена на изучение отношений между знаками и их пользователями — людьми и социальными общностями. Прагматические правила определяют условия, в соответствии с которыми знаковые единицы воспринимаются и функционируют как знаки. Именно прагматическое измерение семиозиса выступает в качестве ведущего для понимания и объяснения характеристик человеческого общения в конкретной ситуации. Оно показывает, каким образом субъекты коммуникации интерпретируют знаки, как они используют семиотические средства в различных ситуациях, как их установки, оценки и эмоциональные состояния влияют на отбор и применение языковых конструктов. Завершая рассмотрение трехкомпонентной структуры знаковой теории, отметим, что описанные три компонента образуют, согласно концепции Ч. Морриса, единую систему — язык общения. Он пишет: «Язык в полном семиологическом значении термина представляет собой любой межличностный набор знаковых средств, употребление которых задается синтаксическими, семантическими и прагматическими правилами»1. Следует также понимать, что разграничение трех измерений семиотики носит условный характер и является необходимым именно для решения аналитических и познавательных задач. В функциональном и прикладном коммуникативных планах семантическая, синтаксическая и прагматические характеристики существуют неотрывно друг от друга и только в этом единстве адекватно описывают человеческое общение. Для состоявшейся и эффективной коммуникации необходимо, чтобы ее субъекты умели использовать синтаксические, семантические и прагматические правила, принятые в данном обществе (сообществе, социальной общности). 1 Morris Ch. Foundations of the Theory of Signs. Раздел 6 Коммуникативная личность 6.1. Понятие и структура личности Для раскрытия сущности категории «личность», прежде всего, необходимо провести строгое разграничение между понятиями «человек», «индивид», «индивидуальность», «личность». В обыденном сознании нередко они отождествляются, что для научного подхода недопустимо. Философская, социологическая и психологическая литература четко разводит эти понятия, показывая, что у них разное содержание1. Так, понятие «человек» употребляется для характеристики всеобщих, присущих всем людям качеств и способностей. В этом смысле человек рассматривается как субъект общественно-исторической деятельности, являющийся высшей ступенью развития живых организмов на Земле и сочетающий в себе единство социальных и природных качеств, то есть представляющий собой сложную биосоциальную систему. С одной стороны, человек — часть природы, а с другой — активно действующий субъект истории. Понятие «человек» указывает лишь на качественные отличия людей от животных и ничего не говорит о социально обусловленных различиях между самими людьми. Человечество как таковое самостоятельно не существует. Живут и действуют конкретные люди. Существование отдельных предстаФилософский энциклопедический словарь. М., 1990; Социология личности // Социология / Под ред. В. П. Сальникова. СПб., 2000; Хьелл Л. Зиг­ лер Д. Теории личности. СПб., 1998. 1 182 Раздел 6. Коммуникативная личность вителей человечества выражается понятием «индивид». Индивид обозначается как единичный представитель какого-то целого (биологического рода или социальной общности, группы). Это отдель­ ный человек, единица человеческого рода, воплощающий характерные признаки целого, нечто, соотносимое с родом Homo sapiens. Многозначный термин «индивидуальность», напротив, означает то особенное, специфическое, что отличает человека от всех других, включая природные, социальные, соматические, психические, уна­ следованные и благоприобретенные, выработанные в процессе онтогенеза свойства. Личность — это, с одной стороны, устойчивая система социальнозначимых черт, характеризующих индивида как члена того или иного общества или общности, с другой стороны, индивидуальный носитель этих черт, свободный и ответственный субъект сознательной деятельности1. Понятие личности помогает охарактеризовать в человеке социальное начало его жизнедеятельности, те свойства и качества, которые человек реализует в социальных связях, социальных институтах, культуре, то есть в общественной жизни, в процессе взаимодействия с другими людьми. Вместе с тем личность — это вполне конкретный человек, реализующий присущую ему и только ему совокупность устойчивых социальных качеств через участие в социальных взаимодействиях, институтах, культуре и в целом — в социальной жизни. Другими словами, личность — это человек с его системой интеллектуальных, социально-культурных, морально-волевых качеств, выраженных в индивидуальных особенностях его сознания и деятельности. Речь идет о таких качествах, как взгляды, способности, потребности, интересы, моральные убеждения и т. п. В своем первоначальном значении слово «личность» обозначало маску, роль, исполнявшуюся актером в греческом театре. Термин «личность» представляет собой перевод латинского слова «persona» — «маска актера». В философии, психологии и социологии существует широкий спектр теорий личности и множество подходов к обоснованию существенных ее признаков, ее структуры и функционирования. Это Личность // Философский энциклопедический словарь. М., 1990. С. 313. 1 6.1. Понятие и структура личности 183 свидетельствует об исключительной сложности этой проблематики для гуманитарных наук. Для античной философии личность вне общины или полиса так же нереальна, как биологический орган, оторванный от целого организма. Но уже в греческой философии возникает проблема несовпадения реального поведения человека и его «сущности», какой он сам ее осознает. Отсюда возникают проблемы вины и ответственности личности. Если в античной философии личность выступала как преимущественно отношение, то в христианстве она понимается как особая сущность, индивидуальная субстанция нематериального характера, синоним нематериальной души. В философии нового времени начиная с Декарта распространяется дуалистическое понимание личности, противопоставляются два начала — телесное и духовное, на первый план выдвигается проблема самосознания как отношения человека к самому себе. Понятие личности при этом практически сливается с понятием «Я». По Канту, человек становится личностью благодаря самосознанию, которое отличает его от животных и позволяет ему свободно подчинять свое «Я» нравственному закону. Марксизм понимает личность как «совокупность общественных отношений», в которой социальное превалирует над индивидуальным. Основа формирования личности в марксистской концепции — общественная производственная деятельность. В общей психологии, как пишет И. С. Кон, под личностью понимается некоторое ядро, интегрирующее начало, связывающее воедино различные психические процессы индивида и сообщающее его поведению необходимую последовательность и устойчивость. Одной из авторитетных психологических теорий личности является психоаналитический подход З. Фрейда. Он считал, что личность включает в себя три элемента: ид, эго и суперэго1. 1. Слово «ид» происходит от латинского «оно» и, по Фрейду, означает исключительно примитивные, инстинктивные и врожденные аспекты личности. Ид функционирует целиком в бессознательном и тесно связан с инстинктивными биологическими побуждениями. Являясь самой старой исходной структурой психики, ид выражает первичный принцип всей человеческой жизни — немедленную разрядку психической энергии, производимой биологически обусловленными побуждениями (особенно сексуальными и агрессивными). 1 Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности. СПб., 1998 С. 112–115. 184 Раздел 6. Коммуникативная личность 2. Эго — элемент, осуществляющий контроль личности за собой на основе принципа реальности. Эго стремится выразить и удовлетворить желания ид в соответствии с ограничениями, налагаемыми внешним миром. В отличие от ид, природа которого выражается в поиске удовольствия, эго подчиняется принципу реальности, цель которого — сохранение целостности организма путем отсрочки удовлетворения инстинктов до того момента, когда будет найдена возможность достичь разрядки подходящим способом. 3. Суперэго — последний компонент развивающейся личности, представляющий интернализованную версию общественных норм и стандартов поведения. Будучи морально-этической силой личности, согласно Фрейду, суперэго является продуктом социализации. Современные психологические теории личности по-разному интерпретируют основные интегрирующие начала, задающие ядро личности. Существуют психобиологические (У. Шелдон), биосоциальные (Ф. Оллпорт, К. Роджерс), психосоциальные (А. Адлер, К. Хорни, неофрейдисты), психостатистические (Р. Кеттелл, Г. Айзенк) теории личности. Социологические теории личности рассматривают ее как специфическое образование, непосредственно выводимое из тех или иных социальных факторов. В развитом виде эти теории сформировались к середине ХХ века. К наиболее авторитетным из них Д. В. Ольшанский относит символический интеракционизм, ролевую теорию, развивавшуюся в рамках структурного функционализма, некоторые ветви необихевиоризма1. В рамках символического интеракционизма (теории «зеркального Я» (Дж. Г. Мид, Дж. Кули)) личность рассматривается как производное от полностью социально обусловленного «Я» человека. Стержень личности, самосознание понимается здесь исключительно как результат социального взаимодействия (интеракции), в ходе которого индивид обучился смотреть на себя глазами других людей. Таким образом, личность трактуется как объективное качество, обретаемое в ходе социальной жизни. Согласно ролевой теории (Р. Линтон, Т. Парсонс) личность есть функция некоторой совокупности социальных ролей, которые исполняются индивидом в обществе. Поскольку роли связаны с пребыванием человека в социальных группах, то личность тем самым полагается продуктом взаимодействия в тех группах, в которые включен Ольшанский Д. В. Личности социологические концепции // Современная западная социология. Словарь. 1990. 1 6.1. Понятие и структура личности 185 индивид. Социализируясь, он усваивает экспектации ролевого поведения, выучивает способы их исполнения и, таким образом, становится личностью. Необихевиоризм трактует личность как простую совокупность социально приемлемых ответов на совокупность социальных стимулов. Российская психологическая школа, восходящая к трудам А. Н. Леонтьева, рассматривает «Я-концепцию» личности, прямо связанную с личностным смыслом как единицей сознания, в качестве системы представлений о себе, формируемой индивидом в процессах деятельности и общения. Она проявляется в самооценке, самоуважении, уровне притязаний, в межличностных отношениях и степени активности в сфере общественных связей и отношений. Неотъемлемыми характерными чертами личности являются: самосознание, ценностные ориентации, ответственность за свои поступки, определенная автономность по отношению к обществу. При первом приближении личность может рассматриваться как структурная целостность биогенных, психогенных и социогенных компонентов, дающих основание для выделения биологической, психологической и социальной структур личности, изучаемых, соответственно биологией, психологией и социологией. Структура личности включает совокупность объективных и субъективных социальных свойств индивида, формирующихся и функционирующих в процессе его разнообразной деятельности, под влиянием социальных взаимодействий, которые он осуществляет. Рассмотрим основные элементы структуры личности, представленные в научной литературе1. Понимание внутреннего строения личности, состава и иерархии образующих ее элементов позволит нам более строго подойти к пониманию коммуникативной личности и выявлению компонентов ее структуры. В самом общем виде в структуре личности можно выделить две подсистемы — внутреннюю (мир сознания, включая самосознание) и внешнюю (мир поведения). При этом ядром личности как системы является переход, преобразование факта, ситуации, момента сознания в факт, ситуацию, момент поведения. Структура, характеризующая мир сознания в психологическом плане, включает в себя три механизма — мотивационный, диспозиСм.: Леонтьев А. Н. Человек. Деятельность. Общение. М.; Хьелл Л., Зиг­ лер Д. Теории личности. 1 186 Раздел 6. Коммуникативная личность циональный, мнемонический (механизм памяти)1. Мотивационный механизм функционирует как обобщение взаимодействия подсознательных мотивов, потребностей, интересов, ценностных ориентаций, продуктом которого выступает операциональная или стратегическая цель личности. Этот механизм порождает конкретные внутренние мотивы поведения личности. Диспозициональный механизм обеспечивает саморегуляцию социального поведения личности2. Он опирается на взаимодействие мотивов, стимулов, установок, производящее в итоге систему диспозиций личности. Мнемонический механизм включает в себя глубинное освоение личностью опыта других людей, их знаний, информации различного рода. С социально-психологической и собственно социологической точки зрения к описанию структуры личности можно подойти на основании универсальной модели детерминации человеческого поведения, описывающейся комплексом: В результате в структуре личности можно выделить следующие элементы: 1. Элемент «возможности и способности» («могу»), включающий в себя: 1.1. Психофизиологические характеристики личности; 1.2. Врожденные психологические характеристики личности, темперамент, направленность, способности личности, в том числе способности к творческой деятельности. 2. Элемент «цели и мотивы личности» («хочу»), включающий в себя: 1.1. Потребности и интересы личности. Личность может осознавать или не осознавать эти потребности, но они от этого не перестают существовать и определять ее поведение. Интерес выступает уже как осознанная потребность; 1.2. Ценности, убеждения, нравственные нормы и принципы, которыми руководствуется личность. 1 См.: Социология личности // Социология / Под ред. В. П. Сальникова. СПб., 2000. С. 187. 2 Понятие «диспозиция личности» означает предрасположенность личности к определенному поведению. 6.2. Коммуникативная личность: сущность и содержание 187 На базе взаимодействия потребностей, осознанных и неосознанных, интересов и ценностей формируется система стратегических и тактических целей личности и мотивов ее поведения. 3. Элемент «знания» («знаю») — освоенная личностью информация в абстрактно-логической и эмоционально-образной форме, хранящаяся в ее памяти. 4. Элемент «умения» («умею») — возможности личности, как связанные с практическим применением знаний, так и накопленные эмпирическим путем и приобретенные в ходе упражнений и повседневного опыта предметной деятельности и социальных взаимодействий. 5. Элемент «поведение» («действую») — способ реализации социальных качеств в деятельности личности, проявляющийся в образе жизни и таких видах, как трудовая, общественно-политическая, культурно-познавательная и семейно-бытовая деятельность. Личность характеризуется определенной автономностью, известной степенью независимости от общества, способностью влиять на общество. Таким образом, она выступает как активный субъект общественных отношений. 6.2. Коммуникативная личность: сущность и содержание В теории коммуникации различные авторы по-разному определяют понятие коммуникативной личности. Так, В. Конецкая понимает ее «как одно из проявлений личности, обусловленное совокупностью ее индивидуальных свойств и характеристик, которые определяются степенью ее коммуникативных потребностей, когнитивным диапазоном, сформировавшимся в процессе познавательного опыта, и собственно коммуникативной компетенцией — умением выбора коммуникативного кода, обеспечивающего адекватное восприятие и целенаправленную передачу информации в конкретной ситуации»1. В. Кашкин определяет коммуникативную личность как «совокупность индивидуальных коммуникативных стратегий и тактик, когнитивных, семиотических, мотивационных предпочтений, сфор1 Конецкая В. П. Социология коммуникаций. С 169. 188 Раздел 6. Коммуникативная личность мировавшихся в процессах коммуникации как коммуникативная компетенция индивида»1. Ни то, ни другое определение, с нашей точки зрения, не может быть принято за основу понимания той стороны социального функционирования человека, которая обозначается понятием коммуникативной личности. Дефиниция В. Конецкой вызывает вопросы в связи со следующими обстоятельствами. Во-первых, она по существу не раскрывает содержания определяемого понятия. Коммуникативная личность трактуется как одно из проявлений личности, обусловленное некоторой группой параметров. Но в чем заключается это проявление, какова его онтологическая природа, остается неясным. Во-вторых, сомнительной представляется правомерность использования в приведенном определении терминологического оборота «одно из проявлений личности». Если коммуникативная личность есть одно из проявлений личности как таковой, значит есть и другие ее проявления, которые, следуя правилам формальной логики, можно обозначить как «некоммуникативную личность». Такой следующий из рассматриваемого определения вывод вызывает новые вопросы. Что такое некоммуникативная личность? Возможна ли она? Возможно ли формирование каких-либо проявлений личности именно как личности вне коммуникативных процессов в ее настоящем или прошлом? В-третьих, определение В. Конецкой представляется недостаточно четким в связи с тем, что предложенные в нем факторы, детерминирующие коммуникативную личность, не носят необходимого и достаточного характера. Любое действие личности, как коммуникативное, так и некоммуникативное, определяется когнитивными характеристиками, опирающимися на предшествующий опыт, а также опирается на более или менее адекватное восприятие информации от окружающей среды. Нельзя в полной мере согласиться и с В. Кашкиным, определяющим коммуникативную личность как совокупность индивидуальных стратегий и тактик ее коммуникации. Оставляя за скобками неоднозначность понятия «коммуникативная стратегия и тактика», отметим, что такая совокупность может скорее считаться формой проявления коммуникативной личности, чем собственно коммуникативной личностью. Реальные практики общения действительно характеризуют личность как субъекта коммуникации. Но они не исчерпывают всего ее личностного коммуникативного потенциала. 1 Кашкин В. Б. Введение в теорию коммуникации. 6.2. Коммуникативная личность: сущность и содержание 189 При формулировании определения коммуникативной личности следует отталкиваться от понимания сущности и основных характеристик личности как таковой. Тогда можно будет избежать как неточностей и двусмысленностей, так и излишне многословных конструкций. Прежде всего, обратимся к онтологии коммуникативной личности. На наиболее общем — философском (онтологическом) уровне сущности понятий «личность» и «коммуникативная личность» совпадают. Это вытекает из сформулированного выше постулата о том, что понятие личности помогает охарактеризовать в человеке социальное начало его жизнедеятельности, те свойства и качества, которые он реализует в социальных связях, социальных институтах, культуре, то есть в процессах взаимодействия и коммуникации с другими людьми. Личность как социальный субъект, социализированный индивид не может существовать иначе как коммуникативная личность, «человек общающийся». Если человек как биологический субъект не участвовал в процессах общения, он не смог превратиться в социального субъекта, то есть в личность. Ребенок, оставленный после рождения в лесу и по счастливой случайности выживший вне коммуникации с другими людьми, не является личностью. Маугли в известной истории Киплинга только потому становится личностью, что общается с другими очеловеченными писателем личностями — волком Акелой, пантерой Багирой, питоном Каа. Таким образом, на социально-философском уровне категории «личность» и «коммуникативная личность» совпадают по своему содержанию. Это позволяет говорить о широком понимании категории «коммуникативная личность». В широком понимании термин «коммуникативная личность» эквивалентен термину «личность». Теория коммуникации как частная научная дисциплина, в отличие от философии, пользуется узким пониманием категории «коммуникативная личность». Здесь этим понятием обозначается одна из форм проявления личности, связанная с качеством выполнения ею функций субъекта коммуникативного взаимодействия. Таким образом, под коммуникативной личностью (в узком смыс­ ле) будем понимать устойчивую систему социальнозначимых свойств и качеств, характеризующих индивида как субъекта социальной ком­ муникации (коммуникативного актора). С общепсихологической точки зрения под коммуникативной личностью понимается некоторое ядро, интегрирующее начало, которое 190 Раздел 6. Коммуникативная личность связывает воедино различные психические процессы, детерминирующие практики общения индивида, и придает его коммуникативному поведению определенную последовательность, воспроизводимость и устойчивость. Именно такая узкая трактовка коммуникативной личности используется в теории коммуникации. Коммуникативная личность здесь понимается как форма функционирования личности в коммуникативном процессе, форма ее реализации через выполнение социальных ролей источника и (или) получателя сообщений. В онтологическом плане узкое понимание коммуникативной личности может трактоваться следующим образом. В каждый конкретный момент времени личность может функционировать в различных социальных ролях, может реализовываться через различные поведенческие формы. Когда эти поведенческие формы обретают вид коммуникативного действия, имеет место бытие личности как коммуникативной личности. Если индивид реализует сложную социальную практику, содержащую как коммуникативный, так и некоммуникативный компоненты, то, применяя к его описанию категорию коммуникативной личности, мы абстрагируемся от всех его социальных ролей, не связанных с коммуникацией. Коммуникативная личность («homo communicatus») — это одновременно «человек, общавшийся в прошлом» — субъект и продукт предшествующей коммуникации, «человек, общающийся реально» — в настоящем, и «человек, общающийся потенциально» — готовый к общению в будущем. В любой коммуникативной личности всегда присутствуют и неразрывно увязаны все эти три темпоральных среза — прошлая, настоящая и будущая/потенциальная коммуникация. 6.3. Трансакционная модель коммуникативной личности Одной из наиболее важных проблем теории коммуникативной личности является проблема построения структурной модели этого феномена. Данная модель необходима не только для понимания того, каким образом функционирует «homo communicatus» («человек общающийся»), но и для прикладных, практических целей. Адекватная структурная модель коммуникативной личности позволит перейти 6.3. Трансакционная модель коммуникативной личности 191 к более точному и строгому решению таких важных практических задач, как аттестация коммуникативной компетентности руководителей и специалистов, аудит коммуникаций в организациях, тренинги коммуникативной компетентности. В современной теории коммуникации представлен ряд моделей коммуникативной личности. Наиболее разработанной является модель, предложенная В. Конецкой. Эту модель в той или иной степени воспроизводят большинство авторов отечественных учебных пособий. Согласно подходу В. Конецкой, коммуникативную личность образуют три параметра — мотивационный, когнитивный и функцио­нальный. «Мотивационный параметр определяется коммуникативными потребностями и занимает центральное место в структуре коммуникативной личности». Когнитивный параметр в данном подходе включает в себя «множество характеристик, формирующих в процессе познавательного опыта индивида, его внутренний мир в интеллектуальном и эмоциональном планах». В состав функционального параметра В. Конецкая включает такие характеристики личности, как практическое владение индивидуальным запасом вербальных и невербальных средств для актуализации функций коммуникации; умение варьировать коммуникативные средства в связи с изменением условий общения; построение дискурсов в соответствии с нормами избранного коммуникативного кода и правилами речевого этикета. Р. Димблби и Г. Бертон предлагают иные структурные компоненты коммуникативной личности: • потребности; • комплекс знания — верования — стереотипы — предположения — ценности — (предшествующий) опыт; • обратная связь в процессе коммуникации (восприятие собеседника и его сообщений); • самопрезентация; • выбор и взаимооценка ролей; • эмоциональное состояние1. С нашей точки зрения, ни одна из рассмотренных моделей не отвечает задаче адекватного и полноценного описания структуры коммуникативной личности. Такой вывод обусловлен следующими обстоятельствами. Dimbleby R., Burton G. More Than Words: An Introduction to Communi­ cation. London; New York, 1998. 1 192 Раздел 6. Коммуникативная личность Во-первых, представленные подходы не согласуются со структурными представлениями, признанными в наиболее авторитетных в настоящее время парадигмах социологии и психологии личности. Во-вторых, предложенные В. Конецкой, Р. Димблби и Г. Бертоном наборы структурных параметров не являются логически и содержательно согласованными. Кроме того, они не могут считаться исчерпывающими. В-третьих, коммуникативная личность является сложным комплексным образованием. Из этого вытекает вывод о принципиальной полиструктурности коммуникативной личности и нецелесообразности поиска ее единой универсальной структуры. Вместо этого следует предложить набор структурных представлений о внутреннем строении и композиции элементов коммуникативной личности, создающий в совокупности искомую релевантную ее модель. Кроме того, В. Конецкая фактически не приводит ни одной строгой или операциональной дефиниции предложенных ею параметров коммуникативной личности. Данная структурная концепция вызывает и дополнительные вопросы. Так, неясно, почему для характеристик составляющих этой системы избран такой термин, как параметр? Параметр, как известно, это — «величина, характеризующая какое-нибудь свойство устройства, системы»1. Структурный элемент системы более уместно описывать терминами компонент или элемент. С нашей точки зрения, для адекватного отражения внутреннего строения коммуникативной личности нужно воспользоваться структурными и функциональными подходами, опирающимися как на модель личности как таковой, так и на модель процесса коммуникации. К числу таких подходов отнесем: • социально-психологический подход, задающий базовую структуру личности — «могу»—«хочу»—«знаю»—«умею»—«действую»; • процессно-информационный подход к социальной коммуникации, имеющий в своей основе трансакционную модель А.Тэна. На базе комбинации этих подходов можно выстроить модель коммуникативной личности, которую мы предлагаем обозначить как трансакционную модель. Выбор данного названия обусловлен следующими обстоятельствами. Во-первых, это принципиально трансакционный характер функционирования личности в коммуникативном процессе, когда она попеременно способна выступать в ролях коммуПараметр // Крысин Л. П. Толковый словарь иноязычных слов. М., 1998. С. 508. 1 6.3. Трансакционная модель коммуникативной личности 193 никатора и реципиента (источника и получателя сообщения). Во-вторых, это выбор трансакционной модели коммуникации А. Тэна1 в качестве базовой для анализа структуры действия коммуникативного актора. Важнейшими элементами этой модели, напомним, являются параметры коммуникативной ситуации, цели субъектов коммуникации, их культура, определяющая характер кодирования и декодирования, коммуникативные шумы различной природы. Коммуникативная личность, как и личность в целом, складывается из двух подсистем — внутренней (мира подсознания и сознания) и внешней — мира коммуникативного поведения. Ядром коммуникативной личности является ее внутренняя подсистема, детерминирующая коммуникативное поведение, способное реализовываться как через выполнение функций коммуникатора, так и реципиента. Внутренняя подсистема коммуникативной личности складывается из следующих составляющих: • целемотивационный компонент — цели и мотивы личности как субъекта коммуникации («коммуникативное хочу»); • абилитационный компонент — коммуникационные возможности индивида и коммуникативные способности личности, определяемые ее физическим и психическим состоянием («коммуникативное могу»); • когнитивный компонент (или ресурсно-когнитивный компонент) — знания, освоенная информация (освоенный информационный ресурс), обеспечивающие потенциальные характеристики качества функционирования личности как коммуникативного актора («коммуникативное знаю»); • операциональный (или инструментальный; от английского «operational» — «практический, действующий, готовый к работе») компонент — коммуникативные навыки личности и ее умения пользоваться когнитивными и прагматическими ресурсами для осуществления коммуникации («коммуникативное умею»). В целом внутренняя структура коммуникативной личности может быть представлена как некоторая многослойная сфера, каждый из последующих слоев которой надстраивается над внутренними глубинными слоями. Ядро этой сферы составляет целемотивационный компонент, определяющий сам статус коммуникативной личности. Каждый из компонентов является необходимым, а их совокупность 1 См.: Tan A. Tan Mass communication theories and research. P. 14–22. 194 Раздел 6. Коммуникативная личность достаточной. Отсутствие либо полная неразвитость любого из них делает личность неспособной к коммуникации. Рассмотрим каждый из обозначенных компонентов детально, тем более что каждый имеет собственную внутреннюю структуру. Целемотивационный компонент коммуникативной личности составляют цели и мотивы личности как субъекта коммуникации. Данный компонент отражает характеристики наличия, интенсивности и обусловленности установок личности на вступление в коммуникацию и ее поддержание. Он составляет ядро коммуникативной личности, поскольку превращение личности в коммуникативного актора начинается с появления соответствующей потребности, цели и далее мотива. Если целемотивационный компонент отсутствует или не развит, коммуникация с участием данного субъекта не состоится, он не обретет статуса коммуникативной личности. И напротив, если он состоялся как коммуникативная личность (не важно, развитая или неразвитая, эффективная или не очень), значит он в прошлом вступал в коммуникацию. И в ядре этого социального действия лежал целемотивационный компонент. Рассматривая выше типологию коммуникативных взаимодействий, мы показали, что действия субъектов коммуникации могут быть как интенциональными, так и неинтенциональными (для коммуникатора), как сознательными, так и неосознанными (для реципиента). Это означает, что коммуникативная личность в реальном коммуникативном взаимодействии может реализовываться как интенционально, так и неинтенционально. Но любое сознательное вступление в коммуникацию носит целенаправленный характер и опирается на осознаваемую систему целей и мотиваций личности. Если имеет место неинтенциональное взаимодействие, налицо неосознанная мотивация к вступлению в коммуникацию. Именно цели и мотивы субъектов коммуникации в первую очередь задают направленность их взаимодействия. Таким образом, целемотивационный компонент является важнейшей составляющей личности, определяющей характер ее коммуникативного действия. Обратимся к понятиям коммуникативной цели и коммуникативной потребности. Вслед за Е. В. Клюевым и В. Кашкиным определим коммуникативную цель как стратегический результат, на который направлен коммуникативный акт. Это тот результат, который субъекту необходимо достичь посредством коммуникативного взаимодействия. Коммуникативная цель, как правило, носит обеспечивающий, 6.3. Трансакционная модель коммуникативной личности 195 вспомогательный характер по отношению к целям личности, связанным с осуществлением ее жизнедеятельности. Хотя возможны случаи фатической коммуникации, когда коммуникативная цель выступает в качестве основной и единственной. Наиболее общие цели социального субъекта — удовлетворение потребностей, получение удовольствия и избежание боли. Ключевой категорией здесь является категория потребности. Потребность есть источник и побуждающий фактор любой деятельности субъекта, между ними существует жесткая причинно-следственная связь. По­требность есть производное от нужды — чувства отсутствия у человека чего-либо важного для его жизнедеятельности. При этом потребность есть некоторая особая, социализированная форма нужды, адекватная «статусу, образованию, культурному уровню и даже менталитету человека»1. Согласно определению А. Соколова, «потребность — это функциональное свойство живых систем активно реагировать на рассогласование между наличными и нормальными внешними и внутренними условиями их жизнедеятельности»2. А. Маслоу обосновывает иерархическую структуру потребностей индивида, определяющих характер мотивации его поведения. Согласно его теории, получившей широкое признание в социальной психологии, человеческие потребности образуют своеобразную пирамиду — от низших физиологических (жажда, голод, сон, половое влечение, убежище), через потребность в безопасности (защищенности) и социальные потребности (в дружбе, любви, причастности), к высшим потребностям в уважении и самореализации3. Человек сначала имеет мотив к удовлетворению низших, наиболее важных потребностей. По мере удовлетворения они перестают быть побудительной силой для человека, и на смену им приходят новые потребности более высокого ранга, которые становятся новой движущей мотивацией. Как видим, в пирамиде потребностей Маслоу коммуникативные потребности в явной форме отсутствуют, что обусловлено природой неразрывно связанных с ними коммуникативных целей как целей вторичных, обеспечивающих. Наиболее общие цели личности, связанные с удовлетворением ее важнейших потребностей, называются терминальными (от terminal — Музыкант В. Л. Реклама и PR-технологии. М., 2001, С. 499–500. Соколов А. В. Общая теория социальной коммуникации. С. 359. 3 Maslow A. Motivation and Personality. 2nd ed. New York: Harper & Row Publishers Inc., 1970. 1 2 196 Раздел 6. Коммуникативная личность «окончательный») целями. Для их реализации она вступает во взаимодействие с внешней средой, в том числе в коммуникацию с другими личностями и общностями. В этом взаимодействии терминальные цели личности преобразуются в цели иного, обеспечивающего характера. Эти цели называются инструментальными. К их числу относятся ориентация во внешней среде, адаптация к ней, контроль и управление средой. Через достижение этих целей индивид в данном взаимодействии удовлетворяет свои потребности. Коммуникация как вид социального взаимодействия, таким образом, функционирует на уровне реализации инструментальных целей личности. В результате наиболее общими целями коммуникативной личности, определяющими мотивы вступления ее в коммуникацию, являются: • ориентация во внешней среде; • контроль среды; • адаптация к среде; • управление внешней средой. Личность в конкретной ситуации становится коммуникативной личностью в том случае, когда имеющаяся у нее актуализированная потребность может быть удовлетворена не прямо, а опосредованно, через коммуникативное действие. Таким образом возникает коммуникативная потребность — потребность в коммуникативном дей­ ствии как способе удовлетворения некоторой базовой потребности субъекта. Уточняя дефиницию А. Соколова, представляющуюся нечеткой из-за отождествления понятий «состояние» и «содержание» сознания1, определим коммуникативную потребность как реакцию психики субъекта на несоответствие между своим наличным и комфортным состоянием, направленную на преодоление этого несоответствия через осмысленное информационное взаимодействие с психиками других субъектов. Абилитационный компонент коммуникативной личности (от английского «ability» — «способность, возможность сделать что-либо») составляют коммуникативные возможности и способности личносА. Соколов пишет: «Коммуникационная потребность – функциональное свойство субъектов активно реагировать на рассогласование между наличным и реальным состоянием их сознания. Под состоянием сознания понимается содержание сознания, которое образуют знания, умения, эмоции и стимулы, контролируемые сознанием». (Соколов А. В. Общая теория социальной коммуникации. С. 359). 1 6.3. Трансакционная модель коммуникативной личности 197 ти. Здесь представлены психофизиологические и собственно психологические характеристики личности как субъекта коммуникации. Структурно абилитационный компонент состоит из достаточно широкого круга элементов, наиболее важными из которых являются: • перцептивность — способность перцепторной системы (органов чувств для индивидуального субъекта) субъекта воспринимать сигналы внешней среды; • рефлективность — способность реагировать на стимулы внешней среды, в том числе на партнера по коммуникации; • скорость реагирования на стимулы внешней среды, в том числе на партнера по коммуникации; • внимательность, способность концентрировать внимание; • кратковременная и долговременная память; • способность к обработке массивов информации различного объема; • способность к эмпатии; • обаяние — способность вызывать позитивные эмоции у партнера по коммуникации; • способность к интроспекции и коммуникативная рефлексивность — способность к наблюдению за своим коммуникативным поведением и к его анализу; • трансмиттивность (от английского «transmission» — «передача, перенос») — способность субъекта передавать сообщение; • врожденные и приобретенные психологические качества, связанные со способностью к коммуникации, — темперамент, агрессивность, экстравертность/интравертность, локус контроля и др. Ресурсно-когнитивный компонент коммуникативной личности («коммуникативное знаю») — это освоенный личностью информационный ресурс в области организации и осуществления коммуникации, ее знания, обеспечивающие диапазон возможностей функционирования как коммуникативного актора. Данный компонент составляют знания, полученные субъектом в ходе обучения, образования и самообразования. В структуру ресурсно-когнитивной составляющей входят: • знание правил кодирования, кодов и кодовых систем, обеспечивающих адекватное кодирование и декодирование информации в ходе коммуникативного взаимодействия (овладение семантическим измерением семиозиса используемых языковых систем); 198 Раздел 6. Коммуникативная личность • знание правил согласования знаков, ведущих к образованию текстов (овладение синтаксическим измерением семиозиса используемых языковых систем); • знание норм и правил применения тех или иных знаков и знаковых систем в различных коммуникативных ситуациях (овладение прагматическим измерением семиозиса используемых языковых систем); • знание основных элементов культуры/субкультуры социума или каких-либо его частей, в пределах которых осуществляется взаимодействие, в том числе норм, ценностей, верований, стереотипов, предрассудков и т. п. для определения характера и прагматических параметров коммуникативной ситуации; • знание характеристик основных каналов коммуникации, по которым может передаваться сообщение; • знание критериев и методов оценки собственной коммуникативной компетентности, коммуникативных характеристик и коммуникативной компетентности партнеров по коммуникации. Следует понимать, что названные составляющие ресурсно-когнитивного компонента коммуникативной личности у конкретного субъекта коммуникации могут быть выражены по-разному, а некоторые, в силу пробелов в образовании или иных причин, отсутствовать вообще. Операциональный (от английского operational — «практический, действующий, готовый к работе») компонент коммуникативной личности («коммуникативное умею») составляют ее практические коммуникативные навыки и умения, связанные с качеством воплощения абилитационного и когнитивного компонентов в реальных ситуациях субъект-субъектного информационного взаимодействия. По существу, «коммуникативное умею» означает умение субъекта пользоваться своими возможностями («коммуни­кативным могу») и знаниями («коммуникативным знаю») для осуществления эффективного взаимодействия с другими субъектами. Операциональный компонент опирается на практический опыт общения, формируется эмпирическим путем и обобщает совокупность коммуникативных практик личности. Структура операциональной составляющей складывается из следующих элементов: • умение определять характер и прагматические параметры коммуникативной ситуации для выбора релевантных ей коммуникативных средств; 6.3. Трансакционная модель коммуникативной личности 199 • практическое владение кодовыми системами вербальной и невербальной коммуникации; умение кодировать и декодировать, пользоваться индивидуальным запасом вербальных и невербальных средств для обеспечения эффективной коммуникации; • умение выстраивать дискурс в соответствии с нормами и правилами, задаваемыми культурным контекстом коммуникации; • умение варьировать коммуникативные средства в процессе взаимодействия в зависимости от динамики коммуникативной ситуации; • умение выбирать каналы коммуникации, адекватные цели коммуникатора и релевантные ситуации взаимодействия; • умение наблюдать за своим коммуникативным поведением и оценивать его (навыки коммуникативной интроспекции и рефлексии); • умение оценивать коммуникативные практики и коммуникативную компетентность партнера по общению; • умение идентифицировать коммуникативные шумы и барьеры коммуникации, выстраивать стратегии и тактики их преодоления либо уменьшения их влияния на качество взаимодействия. В результате трансакционная модель коммуникативной личности может быть представлена в следующем виде: В данной модели коммуникативная личность может выступать в любой коммуникативной функции — и как коммуникатор, и как реципиент. В зависимости от функции будут по-разному разворачиваться и компоненты коммуникативной личности. 200 Раздел 6. Коммуникативная личность Например, если речь идет о личности коммуникатора, то в составе его абилитационных характеристик будут представлены прежде всего способности к производству и передаче сообщения, а в составе операциональных характеристик — такие умения, как умение правильно выбрать кодовую систему, закодировать, выстроить дискурс в соответствии с особенностями коммуникативной ситуации и культурными особенностями аудитории. Если же рассматривается личность реципиента, то на первый план выходят абилитационные возможности по восприятию сообщения, когнитивные характеристики, связанные со знанием кодовых систем и прагматических правил их использования в конкретной ситуации, наконец операциональные характеристики, замкнутые на умении определить характеристики ситуации общения, оценить коммуникативную компетентность коммуникатора, отселектировать шумы и адекватно декодировать сообщение. Коммуникативная личность реализуется в коммуникативном поведении, которое представляет собой осмысленную последовательность коммуникативных действий субъекта в качестве как источника, так и получателя сообщений. С другой стороны, коммуникативное поведение — это сложная форма социальной активности субъекта, направленная на достижение его цели посредством коммуникации с другими субъектами. Коммуникативное поведение представляет собой единственную реальную форму бытия коммуникативной личности. Коммуникативная личность как вещь в себе, как система, замкнутая сама на себя, невозможна. Именно коммуникативное поведение и дает характеристику коммуникативной личности. Но характеристику неполную и непрямую. Следует понимать, что коммуникативное поведение личности является функцией не только ее внутреннего коммуникативного потенциала, но также и ситуации общения и поведения ее партнеров по коммуникации. Коммуникативное поведение может быть явным и латентным, прямо наблюдаемым и выявляемым лишь косвенными способами. Поэтому для оценки коммуникативной личности недостаточно только фиксации ее коммуникативных практик. Необходимы также специальные процедуры, входящие в эмпирический арсенал психологии и социологии. Коммуникативное поведение личности можно представить как иерархическую систему, составленную из коммуникативных стратегий, коммуникативных тактик и коммуникативных действий. 6.3. Трансакционная модель коммуникативной личности 201 Коммуникативная стратегия — это некоторая обобщенная согласованная схема коммуникативного поведения, в которой серия различных вербальных и невербальных средств используется для достижения цели субъекта коммуникации. Стратегия — общая схема, целеориентированная, системно выстроенная линия поведения, которая на тактическом уровне может даже включать и отступления от цели в отдельных шагах. Коммуникативная тактика есть способ реализации стратегии, совокупность практических коммуникативных действий, направленных на воплощение в жизнь отдельного направления или отдельного компонента стратегии. На уровне коммуникативной тактики субъект может делать ходы, на первый взгляд не вписывающиеся в целевую ориентацию стратегического плана. Однако если мы имеем дело именно с тактикой, а не с коммуникативной ошибкой тактического плана, это отступление в конце концов должно привести к реализации стратегического коммуникативного замысла. Представим себе продавца автомобилей в салоне известной автомобильной фирмы, например Mercedes. Стратегическая задача коммуникации для продавца — убедить посетителя салона принять решение приобрести автомобиль «здесь и сейчас». В более широком плане его стратегическая задача — убедить купить автомобиль, цена которого находится на верхней границе диапазона финансовых возможностей покупателя. Для реализации этой цели продавец может выбрать тактику критики более дешевой модели, той, за которой пришел клиент (например, D-класса), чтобы он обратил внимание на более дорогую (E-класса). Таким образом, коммуникативная тактика — более мелкий масштаб реализации коммуникативного поведения по сравнению с коммуникативной стратегией. Она не прямо соотносится с коммуникативной целью, а взаимодействует с ней через одну из подцелей, входящих в дерево целей коммуникативной стратегии. Рассматривая организацию коммуникативного поведения личности, следует согласиться с Е. В. Клюевым, который предлагает следующую схему: «Используя коммуникативную компетенцию, говорящий ставит перед собой коммуникативную цель (определяя или не определяя коммуникативную перспективу, то есть возможность вызвать желаемые последствия в реальности) и, следуя определенной коммуникативной интенции, вырабатывает коммуникативную стратегию, которая преобразуется в коммуникативную тактику (или не преобразуется, или преобразуется не успешно) как совокупность 202 Раздел 6. Коммуникативная личность коммуникативных намерений (задач), пополняя коммуникативный опыт говорящего»1. 6.4. Языковая личность Понятие языковой личности используется в смежных с теорией коммуникации дисциплинах — языкознании, психолингвистике, социолингвистике, социальной антропологии. В предметную область этих наук входит проблематика, связанная с ролью антропогенных факторов в процессах динамики речевых структур, с социальной дифференциацией речевых практик и т. п. И категория языковой личности является органичной для этих дисциплин, используясь там для обозначения характеристик личности, связанных с ее реализацией в речевой деятельности. С точки зрения теории коммуникации, языковая личность — это один из видов коммуникативной личности, коммуникативная деятель­ность которой выступает в форме речевой деятельности. В структурном плане в рамках этого подхода языковая личность воспроизводит все элементы коммуникативной личности с той лишь оговор­кой, что каждый из них ограничивается рамками вербальной коммуникации. В языкознании и социолингвистике приняты несколько другие подходы к характеристике языковой личности. Дадим их краткий обзор, опираясь на работы Ю. Н. Караулова и его последователей2. Языковая личность здесь понимается как «совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов), которые различаются: а) степенью структурно-языковой сложности; б) глубиной и точностью отражения действительности; в) определенной целевой направленностью»3. Клюев Е. В. Цит. по: Кашкин В. Б. Лекция 6. Межличностная коммуникация // Введение в теорию коммуникации // www.kashkine.narod.ru 2 См.: Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987; Кры­ син Л. П. О речевом поведении человека в малых социальных общностях (по­ становка вопроса) // Язык и личность / Отв. ред. Д. Н. Шмелев. М., 1989; Конецкая В. П. Социология коммуникации. 3 Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987. С. 3. 1 6.5. Коммуникативная компетентность личности 203 Если говорить о структурной модели языковой личности, то школа Ю. Н. Караулова выделяет три ее элемента: • вербально-семантический; • лингво-когнитивный; • мотивационный. Критериями выделения данных элементов являются типовые коммуникативные модули, присущие вербальной коммуникации, — слова, обобщенные понятия — концепты и коммуникативно-деятельностные потребности, а также характеристики взаимодействия между этими модулями. Вербально-семантическое измерение языковой личности определяется собственно ее лексиконом, то есть полным набором лексических единиц, которые она применяет в своих коммуникативных практиках, а также способами пользования этим лексиконом в реальных ситуациях общения. Лингво-когнитивное измерение определяется способами вербализации личностью характеристик окружающей ее природной и социальной реальности. В процессе социализации индивид формирует свое мировоззрение, целостную картину мира и причинно-следственные связи внутри нее. Это серьезная когнитивная деятельность, результатом которой является присущая личности система концептов — выраженных в вербальной форме понятий и категорий, характеризующих ее миропонимание и мирообъяснение. Мотивационное, или, если пользоваться терминологией В. П. Конецкой, прагматическое измерение языковой личности определяется целями и задачами коммуникатора, его интересами, мотивами и конкретными коммуникативными установками. Именно мотивированность коммуникативного актора, которая, как пишут Ю. Н. Караулов и вслед за ним В. П. Конецкая1, представляет собой единицу прагматического уровня языковой личности, служит наиболее существенным фактором, обусловливающим ее индивидуальные особенности. 6.5. Коммуникативная компетентность личности Понятие коммуникативной компетентности личности является важным не только для теории, но и для практики коммуникации. В теореСм.: Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. С. 215; Конец­ кая В. П. Социология коммуникации С. 167. 1 204 Раздел 6. Коммуникативная личность тическом плане оно развивает понимание коммуникативной личности, более полно раскрывает характеристики ее функционирования в системе социальных взаимодействий. На прикладном уровне как сама эта категория, так и методы ее практического использования являются необходимыми для оценки качества функционирования профессиональных коммуникаторов, для управления персоналом, для организации системы подготовки специалистов, для анализа конфликтных и кризисных ситуаций и для многих сопряженных с названными управленческих задач. Нельзя сказать, что в современной науке о коммуникациях проблема коммуникативной компетентности личности обойдена вниманием. Напротив, в последние десятилетия ей посвящается все больше работ. Среди ученых, разрабатывавших различные стороны этой проблемы, назовем Ю. Н. Емельянова1, А. А. Бодалева2, Ю. Н. Жукова3, Н. Ю. Хрящеву4, И. И. Серегину5, Ф. И. Шаркова6, М. А. Василика и его коллег7 и др. Однако до настоящего времени многие из теоретических и практических задач в рассматриваемой области не получили адекватного решения. К числу наиболее важных из них отнесем следующие. Во-первых, это задача строгого определения понятия «коммуникативная компетентность личности», отграничения его от смежных понятий, таких как коммуникативная эффективность и коммуникативная результативность. Во-вторых, это задача определения параметров коммуникативной компетентности. В-третьих, — задача измерения и оценки коммуникативной компетентности специалистов в разных сферах деятельности. К предметной области теории коммуникации относятся первые две задачи. Обратимся к их решению. Емельянов Ю. Н. Активное социально-психологическое обучение. Л., 1985. Бодалев А. А. Личность и общение. М., 1987. 3 Жуков Ю. М. Диагностика и развитие компетентности в общении / Ю. М. Жуков, Л. А. Петровская, В. П. Растянников [и др.]. Киров, 1991. 4 Хрящева Н. Ю. Социально-психологические проблемы общения. Л., 1983. 5 Серегина И. И. О социально значимых аспектах коммуникативной компетентности российских менеджеров (к постановке проблемы) // Мир психологии. М., 2000. № 2. 6 Шарков Ф. И. Основы теории коммуникации. М., 2002. 7 Василик М. А. Коммуникативная компетентность в системе профессиональной подготовки специалиста / М. А. Василик, М. С. Вершинин [и др.] // Основы теории коммуникации. М., 2003. 1 2 6.5. Коммуникативная компетентность личности 205 В научной литературе представлено несколько подходов к пониманию коммуникативной компетентности. Так, М. А. Василик определяет ее следующим образом: «Коммуникативная компетентность представляет собой определенный уровень сформированности личностного и профессионального опыта взаимодействия с окружающими, который требуется индивиду, чтобы в рамках своих способностей и социального статуса успешно функционировать в профессиональной среде и обществе»1. Ф. И. Шарков под коммуникативной компетентностью понимает «умение выбора коммуникативного кода, обеспечивающего адекватное восприятие и целенаправленную передачу информации в конкретной ситуации»2. Ни то, ни другое определение нельзя признать удовлетворительным в силу следующих факторов. Прежде всего, они не опираются на базовое понимание категории компетентности как таковой. Между тем в словосочетании «коммуникативная компетентность» прилагательное «коммуникативная» является предикатом базового понятия «компетентность». Далее, приведенные определения опираются на не в полной мере адекватные представления о коммуникативной личности как социальном субъекте, реализующем коммуникативные практики. Первое из определений фактически расширяет коммуникативные практики до всего поля социальных практик личности. В результате без какой-либо аргументации коммуникативная компетентность личности приравнивается к значительно более широкой категории — социальной компетентности. Второе определение, напротив, необоснованно сужает понимание рассматриваемой категории, сводя ее только к умению выбора коммуникативных кодов. Кроме того, можно высказать дополнительные замечания к дефиниции, предлагаемой М. А. Василиком и его коллегами. Если отбросить уточняющие элементы, эта концепция представляет коммуникативную компетентность как некоторый уровень сформированности опыта взаимодействия субъекта с другими субъектами. Такая интерпретация рассматриваемой категории уязвима по нескольким основаниям. Во-первых, сомнительна сама увязка категории компетентности с вербальной конструкцией «уровень сформированности 1 Василик М. А. Коммуникативная компетентность в системе профессиональной подготовки специалиста. С. 61. 2 Шарков Ф. И. Коммуникативная личность // Основы теории коммуникации: Словарь-справочник. М., 2002. С. 30. 206 Раздел 6. Коммуникативная личность опыта». Во-вторых, эта концепция замыкает коммуникативную компетентность только на личностный опыт, оставляя за скобками такие важнейшие компоненты коммуникативной личности, как знания и способности. Под компетентностью в самом общем виде понимается обладание знаниями, позволяющими судить о чем-либо, высказывать веское авторитетное мнение1. В более широком плане компетентность — это способность субъекта реализовывать свою компетенцию в той или иной сфере деятельности. Компетенция в данном контексте обозначает некоторую зону ответственности, круг обязанностей, функцию или набор функций, закрепленных за социальным субъектом в системе социального функционирования (социальная компетенция) или общественного разделения труда (профессиональная компетенция)2. Возможны два понимания компетентности — нормативное и терминальное. Нормативное понимание трактует категорию компетентности как свойство субъекта реализовывать свою компетенцию в тех пределах, которые в данном обществе (сообществе) являются социально признанными (нормальными). Выход за пределы нормативного интервала как снизу (недокомпетентность), так и сверху (гиперкомпетентность) считается аномальным и подпадает под категорию некомпетентности. При таком понимании компетентность субъекта имеет некоторый протяженный характер и возможна постановка во­ проса о большей или меньшей компетентности. Если субъект реализует свою компетенцию на более низком значении нормативного интервала — он менее компетентен. Если на более высоком — его компетентность выше. Терминальное понимание компетентности трактует норму не как интервал, а как некоторую строго заданную величину. При таком подходе возможны только два состояния реализации компетенции личности в какой-либо сфере деятельности — компетентность и некомпетентность. Мы в дальнейшем будем пользоваться нормативным пониманием категории компетентности. Опираясь на это понимание, можно сформулировать так называемое метрическое определение компетентности: под компетентностью субъекта будем Компетентность // Словарь иностранных слов. М., 1955. С. 344. Компетенция (латинское «competentia») – круг полномочий какоголибо учреждения или лица; круг вопросов, в которых данное лицо обладает познаниями или опытом. (Компетенция // Словарь иностранных слов. М., 1955. С. 344.) 1 2 6.5. Коммуникативная компетентность личности 207 понимать меру реализации его компетенции, или, иными словами, характеристику качества реализации компетенции в той или иной сфере деятельности. Рассматривая категорию компетентности, можно выделить общую и специальную компетентность. Первая тесно связана с процессами социализации и еще может быть обозначена как социальная компетентность личности. Под общей или социальной компетентностью будем понимать способность социального субъекта нормально (то есть в пределах диапазона, заданного социальными нормами) функционировать в обществе. Специальная (профессиональная) компетентность представляет собой способность социального субъекта нормально (то есть в пределах диапазона, заданного соответствующими социальными нормами) функционировать в специализированной сфере деятельности и в профессиональном сообществе, эффективно реализовывать специализированную (профессиональную, должностную и т. п.) компетенцию. Специальная компетентность является функцией специального образования, профессиональной социализации и профессионального опыта. Коммуникативную компетентность в самом общем виде можно определить как способность личности нормально (то есть в пределах диапазона, заданного соответствующими социальными нормами) функционировать в качестве коммуникативного актора. Или, если пользоваться метрической версией дефиниции, под коммуникативной компетентностью будем понимать качество выполнения социальным субъектом функций коммуникативного актора. Принципиально важным для данного понимания коммуникативной компетентности является ее замкнутость на нормативный диапазон. Эта замкнутость означает, что категория коммуникативной компетентности по своей природе релятивна. В зависимости от нормативного диапазона того или иного элемента социума одна и та же личность может быть признана коммуникативно компетентной в одном сообществе и некомпетентной в другом. Коммуникативная компетентность личности в общем случае складывается из двух составляющих — общей и специальной коммуникативной компетентности. Для большинства индивидов, тех, чья профессиональная деятельность не связана с организацией и осуществлением коммуникации, общая коммуникативная компетентность совпадает с коммуникативной компетентностью как таковой. 208 Раздел 6. Коммуникативная личность Общая коммуникативная компетентность является частью социальной компетентности личности. Она характеризует способность индивида к общению в различных ситуациях и реализуется на уровне обыденных коммуникаций, повседневных практик информационного взаимодействия как в бытовой, так и в профессиональной сфере. Для профессиональных коммуникаторов помимо общей необходима еще и специальная коммуникативная компетентность. Последняя представляет собой своеобразный «высший пилотаж» коммуникативных знаний, умений и навыков, которые необходимы коммуникатору для выполнения профессиональных функций. Специальная коммуникативная компетентность, как и любая специальная компетентность, требует специальной подготовки. Категорию коммуникативной компетентности не следует смешивать с категориями коммуникативной результативности или коммуникативной эффективности. Под коммуникативной результативностью следует понимать меру достижения цели коммуникатора в результате инициированного им взаимодействия. Под коммуникативной эффективностью подразумевают приведенное к единому знаменателю (стоимостному или иному) соотношение эффектов коммуникации, соответствующих цели коммуникатора, и ресурсов, использованных коммуникатором для достижения этих целей в данном взаимодействии. По своему содержанию понятие коммуникативной компетентности ближе всего к понятию коммуникативной квалификации личности. Переходя к решению второй из обозначенных нами для настоящего раздела задач, отметим, что попыток формирования перечня параметров коммуникативной компетентности личности в научной литературе можно обнаружить даже больше, чем формулировок определения этой категории. Эти перечни носят более или менее детализированный характер. Так, Ф. И. Шарков обозначает только один параметр — умение общаться — как основную составляющую коммуникативной компетентности1. И. И. Серегина выделяет две главных ее характеристики — «во-первых, умение вступать в коммуникацию с другими людьми (коммуникабельность), а во-вторых, владение и умение оперировать смысловой информацией»2. Коллектив автоШарков Ф. И. Основы теории коммуникации. С. 32. Серегина И. И. О социально значимых аспектах коммуникативной компетентности российских менеджеров. С. 33. 1 2 6.5. Коммуникативная компетентность личности 209 ров под руководством М. А. Василика предлагает целых восемь компонентов коммуникативной компетентности: • знание норм и правил общения (делового, повседневного, праздничного и др.); • высокий уровень речевого развития, позволяющий человеку в процессе общения свободно передавать и воспринимать информацию; • понимание невербального языка общения; • умение вступать в контакт с людьми с учетом их половозрастных, социально-культурных, статусных характеристик; • умение вести себя адекватно ситуации и использовать ее специфику для достижения собственных коммуникативных целей; • умение воздействовать на собеседника таким образом, чтобы склонить его на свою сторону, убедить в силе своих аргументов; • способность правильно оценить собеседника как личность, как потенциального конкурента или партнера и выбрать собственную коммуникативную стратегию в зависимости от этой оценки; • способность вызвать у собеседника положительное восприятие собственной личности1. Методологическая слабость данных перечней, несмотря на то что многие позиции в них не вызывают сомнений, заключается в том, что они как бы «висят в воздухе», не опираются на системные представления о строении коммуникативной личности. И в результате предлагаемые различными авторами наборы характеристик коммуникативной компетентности эклектичны, не имеют системного характера, не являются необходимыми и достаточными. Чтобы избежать этих проблем, необходимо обратиться к разработанной выше трансакционной модели коммуникативной личности. Именно на этой модели основывается предлагаемая нами структура коммуникативной компетентности личности. Возможны два подхода к построению структурной схемы коммуникативной личности — широкий и узкий. Широкий, или комплексный подход предполагает использовать для формирования требуемой структуры все потенциально подпадающие под определение коммуникативной компетентности элементы трансакционной модели коммуникативной личности. Как показыВасилик М. А. Коммуникативная компетентность в системе профессиональной подготовки специалиста. С. 59. 1 210 Раздел 6. Коммуникативная личность вает анализ, эти компоненты функционируют в составе абилитационного, ресурсно-когнитивного и операционального блоков характеристик коммуникативной личности. В результате комплексная структурная модель коммуникативной компетентности личности приобретает следующий вид. Коммуникативная компетентность личности (комплексная структурная модель) Абилитационная компетентность Когнитивная компетентность Операциональная компетентность • уровень развитости параметра перцептивности; • уровень развитости параметра скоростиреагирования на стимулы внешней среды; • уровень развитости параметра внимательности; • уровень развитости мнемического параметра (параметра памяти); • уровень развитости параметра способности к обработке массивов информации различного объема; • уровень развитости параметра эмпатии; • уровень развитости параметра обаяния; • уровень знания правил кодирования, кодов и кодовых систем, обеспечивающих адекватное кодирование и декодирование информации в ходе коммуникативного взаимодействия; • уровень знания правил согласования знаков, ведущих к образованию текстов; • уровень знания норм и правил применения тех или иных знаков и знаковых систем в различных коммуникативных ситуациях; • уровень знания основных элементов культуры/субкультуры социума или каких-либо его частей, в пределах которых осуществляется взаимодействие, в том числе норм, ценностей, верований, стереотипов, предрассудков и т. п.; • уровень умений и навыков определения характера и прагматических параметров коммуникативной ситуации для выбора релевантных ей коммуникативных средств; • уровень практического владения кодовыми системами вербальной и невербальной коммуникации; умений кодировать и декодировать, пользоваться индивидуальным запасом вербальных и невербальных средств для обеспечения эффективной коммуникации; • уровень умений и навыков выстраивания дискурса в соответствии нормами и правилами, задаваемыми культурным контекстом коммуникации; • уровень умений и навыков варьирования коммуникативными средствами в процессе взаимодействия в зависимости от динамики коммуникативной ситуации; 211 6.5. Коммуникативная компетентность личности Абилитационная компетентность Когнитивная компетентность Операциональная компетентность • уровень развитости параметра интроспекции и рефлексивности; • уровень развитости параметра трансмиттивности (способности к передаче информации) • уровень знания характеристик основных каналов коммуникации, по которым может передаваться сообщение; • уровень знания критериев и методов оценки собственной коммуникативной компетентности, коммуникативных характеристик и коммуникативной компетентности партнеров по коммуникации; • уровень умений и навыков выбора каналов коммуникации, адекватных цели коммуникатора и релевантных ситуации взаимодействия; • уровень умений и навыков коммуникативной интроспекции и рефлексии; • уровень умений и навыков оценки коммуникативных практик и коммуникативной компетентности партнеров по общению; • уровень умений и навыков идентификации и преодоления коммуникативных шумов и барьеров коммуникации Узкий или операциональный подход из всего комплекса характеристик коммуникативной личности в качестве базы для построения модели коммуникативной компетентности оставляет только операциональный блок — блок умений и навыков. Методологические основания для такого ограничения заключаются в том, что сфера коммуникативных умений и навыков — это последний, высший уровень трансакционной модели, надстроенный над всеми остальными уровнями. При этом реализуется логика: чем в большей степени коммуникативные умения и навыки личности соответствуют социально признанным нормам, чем в большей степени они развиты в пределах нормативного диапазона, тем большей коммуникативной компетентностью обладает данная личность. Операциональная структурная модель коммуникативной личности имеет следующий вид: 212 Раздел 6. Коммуникативная личность Коммуникативная компетентность личности (операциональная структурная модель): • уровень умений и навыков определения характера и прагматических параметров коммуникативной ситуации для выбора релевантных ей коммуникативных средств; • уровень практического владения кодовыми системами вербальной и невербальной коммуникации; умений кодировать и декодировать, пользоваться индивидуальным запасом вербальных и невербальных средств для обеспечения эффективной коммуникации; • уровень умений и навыков выстраивания дискурса в соответ­ствии с нормами и правилами, задаваемыми культурным контекстом коммуникации; • уровень умений и навыков варьирования коммуникативными средствами в процессе взаимодействия в зависимости от динамики коммуникативной ситуации; • уровень умений и навыков выбора каналов коммуникации, адекватных цели коммуникатора и релевантных ситуации взаимодействия; • уровень умений и навыков коммуникативной интроспекции и рефлексии; • уровень умений и навыков оценки коммуникативных практик и коммуникативной компетентности партнеров по общению; • уровень умений и навыков идентификации и преодоления коммуникативных шумов и барьеров коммуникации. Обе модели коммуникативной компетентности личности (комплексная и операциональная), могут использоваться на практике — для оценки коммуникативной компетентности специалистов любого профиля, персонала управления, профессиональных коммуникаторов. Однако в силу меньшей трудоемкости, на практике чаще рекомендуется применять операциональную модель. Комплексная модель привлекается в особенно сложных коммуникативных ситуациях — при планировании антикризисных коммуникаций, при отборе ключевых коммуникаторов для решения особо ответственных задач, при расследовании причин и факторов чрезвычайных происшествий и кризисных ситуаций и т. п. К этим компонентам, характеризующим личность как потенциального коммуникативного актора с точки зрения параметров его сознания и, шире, психики, нужно добавить еще одну составляющую. Эта составляющая имеет иную онтологическую природу, чем все 6.5. Коммуникативная компетентность личности 213 рассмотренные выше. Она характеризует реальные практики и объективные характеристики индивида как возможного коммуникатора или реципиента и, таким образом, принадлежит к миру бытия, а не сознания. Данный компонент отражает фактическую биологическую, социально-демографическую и социальную феноменологию субъекта коммуникации — коммуникативной личности. Его можно обозначить как феноменологический компонент. Он без сомнения необходим среди характеристик рассматриваемого явления, хотя, как уже говорилось выше, имеет принципиально иную по сравнению с остальными компонентами природу. Действительно, характер функционирования личности как источника или получателя сообщений в коммуникативном процессе зависит не только от ее мотивов, знания кодов и умения их применять, но и от таких параметров, как гендер, возраст, социальный статус, наконец внешность. Раздел 7 Информационное общество: сущность, концептуальные подходы, основные характеристики1 Стремительное и полномасштабное распространение информационных и телекоммуникационных технологий, характерное для нашего времени, часто определяют как глобальную информационную революцию, инициирующую трансформационные процессы в экономике, политике, культуре, управлении, финансах, образовании и других сферах жизнедеятельности общества на глобальном уровне. Количественное и качественное развитие информационных технологий и распространение их на все значимые сферы общественной жизни не только влечет за собой появление новых возможностей в решении ряда имеющихся проблем, но и создает принципиально новые угрозы, недооценка которых способна привести к крайне пагубным последствиям. Это, безусловно, подтверждает и усиливает необходимость всестороннего анализа реалий, связанных с формированием глобального информационного общества. Если обратиться к недавней истории, то можно отметить, что приблизительно со второй половины ХХ столетия процессы, проблемы и перспективы развития западного общества находились в центре пристального внимания исследователей и аналитиков. Многие авторы в своих трудах пытались отследить и осмыслить фундаментальные изменения, происходящие с базовыми социальными структурами. 1 Глава написана совместно с А. С. Савицкой и М. В. Жарковым. 216 Раздел 7. Информационное общество В целом концепции развития общества принято разделять в соответствии с двумя основными подходами — формационным (представлен работами К. Маркса, Ф. Энгельса) и цивилизационным (сформирован трудами А. Тойнби, Н. Данилевского, С. Хантингтона, О. Тоффлера и др.). Большинство современных исследователей в той или иной мере придерживаются трехстадийной или трехволновой схемы развития общества. При этом не отрицаются и социокультурные особенности цивилизаций, в разное время, с разной скоростью, со своими специфическими формами проходящих фазы (стадии, волны): доиндустриальную (традиционно-аграрное, кочевое или оседлое общество), индустриальную (промышленное общество) и постиндустриальную (информационное общество). Переломный момент, характеризующий начало смены индустриального общества неким новым типом, пришелся на 60-е годы прошлого столетия. Тогда впервые заговорили об отличительных чертах нового времени, главной приметой которого стала особая роль информации, что позволило аналитикам сформулировать концепции постиндустриального или информационного общества. Как писал У. Дайзард, попытки выразить сущность нового информационного века породили множество дефиниций: постбуржуазное общество (Дж. Лихтхайм), посткапиталистическое (Р. Дарендорф), постмодернистское (А. Этциони), постцивилизационное (К. Боулдинг), постэкономическое (Г. Кан), постпротестантское (С. Алстром), постисторическое (Р. Сейденберг) и даже «постнефтяное» (Р. Барнет). Все эти определения восходят к теории постиндустриального общества, возникшей в США в конце 50-х годов. Несколько позже начинают активно развиваться концепции информационного общества. В 1970-х годах на Западе были востребованы футурологические исследования, авторы которых пытались определить перспективы общественного развития, сформулировать концепции, отражающие суть происходящих в обществе перемен. В итоге появилась теория информационного общества как глобального экономико-политического, технологического проекта, предполагающего управляемый переход к мировому общественному устройству, при котором доминирующую роль во всех областях жизни будет играть система массовых коммуникаций (СМК), реализованная с помощью компьютерных телекоммуникационных технологий. В настоящее время концепции перехода к информационному обществу разрабатываются на уровне государств и правительств, осо- 7.1. Постиндустриальное общество 217 бое внимание уделяется программам информатизации различных отраслей деятельности, прежде всего науки, образования, управления, политики и т. д. 7.1. Постиндустриальное общество Термин «постиндустриальное общество» был предложен американским социологом Д. Рисменом в 1958 году. К тому моменту стало очевидно, что американский капитализм 50-х годов ХХ века существенно отличается от того индустриального капитализма, анализу которого посвятил свои работы Карл Маркс и который просуществовал фактически до Великой депрессии 1929–1933 годов. Изменилось общественное устройство — сформировался средний класс, не вписывающийся в классическую схему деления на господствующих и угнетенных, в экономике произошли структурные изменения, а важнейшим фактором общественного развития стала технологическая революция. К началу же 1970-х годов проблематика, связанная с постиндустриальным обществом, оказалась крайне востребована в западной социологии, претендуя на роль новой глобальной методологической парадигмы. В 1965 году Американская академия искусств и наук инициировала создание футурологической комиссии под руководством профессора социологии Дэниела Белла с целью прогнозирования динамики и особенностей развития наиболее важных сфер общественной жизни до 2000 года. Результаты работы комиссии, опубликованные в журнале «Дедалус» и в специальном сборнике, утвердили концепцию постиндустриального общества в качестве основы для изучения перспектив общественного прогресса1. В предисловии к сборнику Д. Белл указал на изменения американской политической и экономической систем, обусловленные масштабной трансформацией машинных технологий в технологии интеллектуальные. Этот процесс приводит к тому, что в экономике на первый план выходит сектор услуг, а интеллектуальные институты (университеты, научно-исследовательские учреждения) становятся Чугунов А. В. Теоретические основания концепции информационного общества: Учебно-методическое пособие по курсу «Интернет и политика». СПб., 2000. 1 218 Раздел 7. Информационное общество источниками новаторства, «стражами общества», отстаивающими необходимость управления «человеческим капиталом». В состав футурологической комиссии входил американский политолог Збигнев Бжезинский, изложивший в книге «Между двух веков. Роль Америки в технотронную эру»1 свою концепцию технотронного общества, главным фактором развития которого становится технотронная революция. Согласно Бжезинскому, новые технологии оказывают определяющее воздействие на культурные, экономические, политические, социальные отношения, разрушают традиционные шаблоны восприятия действительности, формируют глобальное видение мира. Коммуникационная революция распространяется повсеместно, преодолевая пространственно-временные барьеры, что, по мнению Бжезинского, приводит к глобальной деидеологизации: люди получают возможность выбирать стиль жизни исходя из своих потребностей, не подстраиваясь под требования политической программы. Постиндустриальное общество Дэниела Белла В работах, посвященных описанию устройства современного общества, широко распространены два термина, которые нередко воспринимаются как синонимы, хотя между ними есть существенные различия. Это «постиндустриальное общество» и «информационное общество». Дэниел Белл в своей книге «Грядущее постиндустриальное общество: опыт социального прогнозирования» вдохнул в этот термин новую жизнь. Книга имела большой успех и воспринималась интеллектуалами как предвидение мира, который уже стоял на пороге. Белл первым из множества социологов, пытавшихся заглянуть в будущее и описать его, понял важность информации и значимость развития коммуникационных технологий и подробно проанализировал это в своем труде. Перед тем как перейти к положениям теории постиндустриального общества (ПИО), необходимо подчеркнуть, что сам Белл вовсе не утверждает, что такое ПИО действительно существует или обязательно появится в ближайшие годы. Белл всячески подчеркивает, что ПИО — это аналитическая конструкция, инструмент теоретического Brzezinski Zb. Between Two Ages. America’s Role in the Technetronic Era. New York, 1970. 1 7.1. Постиндустриальное общество 219 анализа: «Постиндустриальное общество является идеальным типом, построением, составленным социальным аналитиком на основе различных изменений в обществе, которые, сведенные воедино, становятся более или менее связанными между собой и могут быть противопоставлены другим концепциям»1. Уже в 90-е годы Белл предложил заменить термин «постиндустриализм» термином «информационное общество», однако он не привел аргументов в пользу подобной замены. Скорее всего, он констатировал тот факт, что как в научных кругах, так и в массовом сознании эти два термина слились воедино и употребляются через запятую. В своем труде Белл делает методологическое допущение, что любое общество нельзя рассматривать как единое целое. Оно разделено на три сферы: социальную структуру, политику и культуру. Таким образом, Белл отрицает неизбежность того, что процессы в одной сфере влияют на события в другой. Сферы существуют независимо друг от друга, автономно. Социальная структура общества состоит из экономических и технологических элементов. Это система социальных отношений, сформированная благодаря изменениям в структуре занятости населения, которая в свою очередь основана на экономическом превосходстве одних членов общества над другими. Политические институты разрешают конфликтные ситуации, которые возникают в обществе, прежде всего в ходе функционирования экономических механизмов. Наконец, культура содержит в себе стабилизирующее начало, обеспечивает преемственность поколений, непрерывность исторического развития. Разделение на сферы позволяет Беллу в своем анализе социальной структуры общества оставить за скобками политику и культуру. Это значительно упрощает процессы, происходящие в обществе в целом, и дает исследователю возможность сделать довольно смелые выводы. Белл полагает, что значительные изменения происходят только в социальной структуре общества, но тем не менее это является достаточным основанием для того, чтобы провозгласить наступление новой стадии общественного развития — постиндустриализма. Теория постиндустриализма предполагает, что любое общество в своем развитии проходит три стадии: доиндустриальную (традициБелл Д. Грядущее постиндустриальное общество: опыт социального прогнозирования. М., 1999. С. 155. 1 220 Раздел 7. Информационное общество онную, аграрную), индустриальную (промышленную) и постиндустриальную. В доиндустриальном обществе большая часть населения (около 90 %) занята в сельском хозяйстве, а основные виды хозяйственной деятельности сосредоточены в добывающем секторе: земледелие, рыболовство, добыча полезных ископаемых. Все усилия аграрного общества направлены на то, чтобы прокормить население. Многие страны Африки и Латинской Америки по-прежнему находятся на этой стадии общественного развития. В доиндустриальном обществе «время понимается лишь как длительность, как долгие и короткие его промежутки, а темп работы зависит от времени года и погодных условий… производительность труда низка, хозяйство зависит от неустойчивых внешних процессов и капризов цен на сырьевые товары на международных рынках. Базовой ячейкой общественной жизни выступает большая семья»1. Индустриальное общество основано на промышленном производстве. Оно использует энергию и машинную технологию для производства товаров. Благодаря промышленному перевороту 10 % населения, занятого в аграрном секторе, производили достаточно продовольствия, чтобы прокормить все население. Сущность индустриального общества, по мнению Белла, заключена в эффективности производства, которая достигается благодаря максимизации и оптимизации. На авансцену выдвигаются две основные фигуры индустриального общества — инженер и полуквалифицированный рабочий. Роль инженера заключается в организации работы на предприятии, в то время как полуквалифицированный рабочий — элемент промышленного производства, лишенный личностных качеств, одушевленная машина, выполняющая рутинную работу. Судьба этой трагической фигуры полуквалифицированного рабочего предопределена, потому что наступит день, когда инженер придумает технологию, которая позволит перейти к полностью автоматизированному производству. В результате полуквалифицированный рабочий окажется на «свалке истории». В своем описании жизни рабочего индустриального общества Белл явно сгущает краски. Если бы американский социолог стремился доказать только то, что «постиндустриальное общество» — не футурологическая фантазия, а прогноз, основанный на результатах многочисленных социологических исследований, фрагменты описа1 Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. 7.1. Постиндустриальное общество 221 ния жизни человека индустриального общества не были бы так пессимистически заострены. Но Белл ставит перед собой куда более глобальную цель: он доказывает, что «постиндустриальное общество» наконец-то позволит каждому человеку посвятить свою жизнь себе, реализовать свои многочисленные желания. За цифрами социологических исследований скрываются утопические описания будущей жизни. Отличие Белла от других авторов утопических произведений в том, что его «утопия» частично уже стала реальностью. Постиндустриальное общество построено на обмене знаниями и информацией, который происходит при помощи информационных сетей и компьютеров. Большая часть населения занята в секторе услуг, число людей, занятых в промышленности, постоянно сокращается. Подобные изменения в структуре занятости населения происходят из-за роста производительности вплоть до полной автоматизации производства. Занятость перемещается в сектор услуг, машинная технология сменяется интеллектуальной и информационной. Белл заявляет, что в постиндустриальном обществе возрастает престиж образования, и «белые воротнички» начинают управлять миром. Если в начале XX века численность работников физического труда была в десятки раз больше, чем численность «белых воротничков», то во второй половине века начался стремительный рост численности последних. Для выживания человечество в большинстве своем уже не вынуждено заниматься тяжелым физическим трудом и получает возможность организовать свой досуг и следить за здоровьем. Рост богатства позволяет людям удовлетворять возникающие новые потребности. Сектор услуг в постиндустриальном обществе включает в себя финансы, образование, научные исследования, здравоохранение, транспорт, бытовое обслуживание (магазины, рестораны, фитнесцентры и др.), недвижимость, страхование. Из повседневной жизни большинства людей исчезает машинное производство, оно остается за пределами их мира, население лишь потребляет произведенные товары. Белл подчеркивает, что именно в постиндустриальном обществе человек впервые в истории человечества свое рабочее время тратит не на взаимодействие с нетронутой природой, как это было в доиндустриальном обществе, или с преобразованной природой, как это было в индустриальную эпоху. Гражданин постиндустриального общества взаимодействует с другими людьми и обеспечивает их необходимой информацией. 222 Раздел 7. Информационное общество В переходе от индустриального к постиндустриальному обществу выделяются несколько этапов, или, как их называет сам Белл, стадий. На первом этапе происходит развитие общественных служб и транспорта, то есть тех услуг, которые позволяют доставлять товар, произведенный на предприятии, в нужное место в кратчайшие сроки. Пока незаметны системные изменения в общественной структуре, все подчинено интересам производства. Рост числа «белых воротничков» начинается на втором этапе, когда потребление благ становится массовым, и у населения появляются пока незначительные средства для повышения качества жизни. Динамично развиваются оптовая и розничная торговля, финансы, недвижимость и страхование. Наконец, третий этап наступает, когда «по мере роста национального дохода обнаруживается… что доля денег, расходуемая на питание, начинает снижаться, а остаток используется сначала на приобретение товаров длительного пользования (одежды, автомобилей и жилья), а затем предметов роскоши, на отдых и так далее… начинает расширяться третичный сектор, сфера личных услуг: сети ресторанов, отелей, автомобильных мастерских, индустрия путешествий, развлечений и спорта»1. Условиями вхождения в постиндустриальное общество являются качественное образование и здравоохранение. Если в индустриальном обществе ключевой фигурой является полуквалифицированный рабочий, то в постиндустриальном обществе — профессионал, образование и опыт которого позволяют ему выполнять сложные операции в своем повседневном труде. Получение высшего образования — это обязательное требование к гражданину постиндустриального общества. В идеале же он должен учиться всю жизнь, постоянно обновляя накопленные знания и посещая программы повышения квалификации. В постиндустриальном обществе постоянно растет класс носителей знания, класс технических специалистов, и в какой-то момент они становятся самой многочисленной социальной группой. Главный ресурс нарождающегося постиндустриального общества — это научные кадры, и «их распределение по секторам (промышленность, государство, университеты) и функциям (производство, исследования и преподавание) представляет собой основу любой продуманной политики в отношении использования ограниченных социальных ресурсов»2. 1 2 Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Там же. 7.1. Постиндустриальное общество 223 Рост здравоохранения обусловлен желанием людей увеличить продолжительность жизни. Если в доиндустриальном и индустриальном обществе человек, прежде всего, заботился о выживании, то в постиндустриальном обществе он стремится к достойной и продолжительной жизни. Самое главное, что у него появляется свободное время, чтобы следить за своим здоровьем, а услуги здравоохранения становятся доступными. Итак, наступление постиндустриального общества сопровождается ростом сектора услуг и сокращением промышленного и сельскохозяйственного сектора. Такие критики Дэниела Белла, как Гершуни, Майлз, Уэбстер, пытаясь опровергнуть данный тезис, выдвинули следующий аргумент: «Более половины роста занятости в сфере услуг является результатом внутрисекторного роста третичности, а не междусекторных сдвигов»1. Критика строится на том, что деление на секторы умозрительно и возможно только на страницах ученого труда. Применение же теории к действительности неизбежно сталкивается с трудностью, что относить к третичному сектору услуг, а что к вторичному промышленному сектору. Сфера услуг далеко не всегда ограничена третичным сектором. Специалист по связям с общественностью, работающий в страховой компании, трудится в секторе услуг, а специалист по связям с общественностью, работающий на заводе, производящем атомные реакторы, может быть причислен к индустриальному сектору. Таким образом, скорее следует говорить о том, что владельцы промышленных предприятий осознали необходимость специалистов сферы услуг для продвижения своего товара на рынке, а вовсе не о наступлении пост­ индустриального общества, в котором растет сектор услуг. Именно владельцы промышленных предприятий увеличивают число «белых воротничков» в своем штате, а это свидетельствует о том, что интересы индустриального сектора по-прежнему определяют направление общественного развития. На первый взгляд глубокая критика труда Белла в действительности имеет под собой шаткие основания. Действительно, рост занятости в сфере услуг является в том числе и результатом внутрисекторного роста третичности. Однако это доказывает правоту Белла. Владельцы заводов нанимают высококвалифицированных специалистов сферы услуг, потому что основным звеном технологической цепочки в наше время стал маркетинг, а не производство, и прибыль1 Уэбстер Ф. Теории информационного общества. М., 2004. 224 Раздел 7. Информационное общество ность предприятия обеспечивают именно представители сферы услуг. Таким образом, приглашение специалистов сферы услуг — единственно возможное поведение предприятия на конкурентном рынке. Инвестировать в сектор услуг на данном этапе общественного развития гораздо выгоднее, чем в производство. Именно в секторе услуг при грамотном вложении средств инвесторы с большей вероятностью могут получить сверхприбыль. Предприятия промышленного сектора не в состоянии предоставить столь же приятную глазу статистику. Изменения в занятости населения в постиндустриальном обществе связаны не только с перераспределением человеческих ресурсов между промышленным сектором и сектором услуг. Если в индустриальном секторе от рабочих требовалась мускульная сила, то квалификация работников сектора услуг определяется их знаниями, а не физическими возможностями. Таким образом, постиндустриальное общество предоставляет женщинам уникальную возможность самореализоваться в профессии и стать экономически независимыми от мужчин. Помимо роста занятости в сфере услуг, Белл выделяет еще одну первостепенную качественную характеристику постиндустриального общества — ключевую роль теоретического знания в технологических инновациях, развитии экономики и общественной жизни. В результате научно-технической революции произошло превращение науки в непосредственную производительную силу, которая стала главным фактором как развития общества, так и его самосохранения. Белл утверждает, что если на предыдущих стадиях общественного развития предпосылкой технологических инноваций был эмпирический опыт и изобретатели зачастую не имели образования и были самоучками, то в постиндустриальном обществе все изобретения основываются на теоретических принципах, сформулированных учеными. Ярким примером влияния теоретических разработок на общественный прогресс является рост наукоемких отраслей промышленности (производство компьютеров, электронной техники). Действия политиков и экономистов также обусловлены тем, каких концепций или моделей придерживается их окружение. Например, меры, которые предпринимает правительство для борьбы с инфляцией и безработицей, определяются тем, является ли министр финансов представителем кейнсианской или классической школы в макроэкономике. Если министр культуры считает, что главное в искусстве — это преемственность, он будет выделять деньги на постановку пьес 7.1. Постиндустриальное общество 225 Чехова и Гоголя. Если же он придерживается постмодернистских взглядов на искусство, государственные средства будут тратиться и на постановку пьес современных драматургов. Таким образом, теоретическое знание влияет на принятие решений во всех сферах пост­ индустриального общества. Применение новых интеллектуальных технологий, к которым Белл причисляет такие методы, как компьютерное линейное программирование, цепи Маркова, стохастические процессы, становится катализатором глубинных общественных изменений, потому что новые технологии позволяют находить эффективные решения экономических, политических и социальных проблем. Белл — сторонник технологического детерминизма, научного течения, представители которого считают, что новые технологии трансформируют социальные отношения и мировоззрение человека. Он выделяет пять способов влияния технологий на общественную жизнь1. 1. Позволяя производить больше товаров с меньшими издержками, технические достижения являются главным средством повышения жизненного уровня. 2. Развитие технологии создало новый класс, ранее неизвестный в обществе, — класс инженеров и техников, людей, непосредственно не участвующих в производительном труде, но представляющих собой «аппарат планирования» операций, образующих процесс производства. 3. Технологический прогресс сформировал новое определение рациональности, новый способ мышления, делающие упор на функциональные отношения и на количественные показатели. 4. Революции в области транспорта и передачи информации, явившиеся следствием развития техники, создали новые экономические взаимосвязи и новые социальные взаимодействия. Возникли новые комплексы социальных взаимоотношений (прежде всего произошел сдвиг от связей, основанных на родстве, к базирующимся на профессиональных признаках и роде занятий). 5. Радикально изменились эстетические представления, особенно касающиеся пространства и времени. Древние не знали концепции скорости и движения в том понимании, в каком они существуют сейчас. 1 Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. 226 Раздел 7. Информационное общество Как видно из представленного списка, с точки зрения Белла, влияние технологий на общественное развитие очень значительно. Собственно технологии являются двигателем общественного развития. В социологических исследованиях индустриальной эпохи принято делить общество на горизонтальные единицы общества, то есть классы и страты. Например, в Советском Союзе было принято выделять в западном обществе два класса — пролетариат и буржуазию. Буржуазия эксплуатировала труд пролетариата, который фактически был в подчинении у буржуазии. Деление общества на горизонтальные единицы как раз предусматривает, что они вступают друг с другом в отношения превосходства-подчинения. Однако в постиндустриальном обществе личность становится куда более независимой, чем это было на предыдущих стадиях общественного развития. Поэтому в качестве единиц общества, которые следует анализировать, Белл предлагает ситусы — базовые типы профессиональных сфер деятельности. Ситусы — это вертикальные единицы общества, и они не вступают друг с другом в отношения превосходства-подчинения. Белл выделяет две группы ситусов: институциональные и функциональные. Институциональные ситусы выстраивают иерархию профессиональных занятий и видов профессиональных элит, функциональные ситусы определяют тип профессионализма личности. Белл выделяет четыре функциональных ситуса — научный, технический, в который входят все прикладные профессии, в том числе экономика и медицина, административный и культурный. Кроме того, существуют пять институциональных ситусов — экономические предприятия, государственные учреждения, университеты и научно-исследовательские центры, социальные комплексы и армия. Деление постиндустриального общества на ситусы необходимо Беллу, чтобы показать, что конфликты в современном обществе возникают между иными единицами общества, чем это было в обществе индустриальном. Заканчивая разбор книги Белла, остановимся еще на двух чертах постиндустриального общества, которые мельком упоминаются в его работе. Во-первых, если в индустриальном обществе человек испытывал недостаток товаров, то сейчас имеет место дефицит времени и информации. Успеха добиваются те, кто умеют планировать свое время и имеют доступ к большему количеству источников информации. Во-вторых, в постиндустриальном обществе человек может подняться по общественной лестнице и пользоваться уважением окру­жающих, независимо от того, к какому классу он принадлежит 7.1. Постиндустриальное общество 227 по рождению. Его позиции в обществе определяются личными достижениями. По прошествии четверти века с момента выхода «Грядущего пост­ индустриального общества» Белл остается авторитетным мыслителем, на которого по-прежнему ссылаются во всех исследованиях, описывающих постиндустриальное и информационное общество. Тот факт, что книга не устарела за столь длинный промежуток времени, подтверждает, что великий американский социолог Дэниел Белл в своем опыте социального прогнозирования смог предугадать вектор общественного развития. Постиндустриализм Питера Друкера Известный американский экономист Питер Друкер, ведущий теоретик в области организационного управления, принимал участие в дискуссиях о постиндустриальном обществе еще в 1970-х годах. В 1995 году он опубликовал книгу «Посткапиталистическое общество»1, в которой охарактеризовал современное состояние западной цивилизации и перспективы ее развития в русле концепции постиндустриализма. Друкер анализирует процессы, в ходе которых традиционный капитализм претерпевает существенные изменения: происходит смена индустриальной экономики экономической системой иного типа, в основе которой находится информация, знание; формируется новая система ценностей современного человека, принципы глобальной экономики и глобального социума начинают доминировать над идеей национального государства. Революция в производительности труда, по Друкеру, позволила преодолеть противоречия капитализма, сформулированные Марксом, и фактически ликвидировала само понятие «пролетариат». При этом Друкер связывает рост производительности не только с технологическими нововведениями, но и с новыми способами организации труда. Так, в конце XIX века Фредерик Тейлор, основоположник менеджмента, разработал принципы научной организации труда и рационализации в сфере управления. Широкое распространение системы Тейлора к 1930-м годам наряду с внедрением технических и технологических новаций позволили развитым странам, считает Друкер, резко увеличить производительность труда. Этот рост, 1 Drucker P. F. Post-Capitalist Society. New York: Harper-Collins Publ., 1995. 228 Раздел 7. Информационное общество в свою очередь, стал основой для повышения уровня благосостояния и в целом улучшения жизни населения, в результате чего «пролетарий» трансформировался в «буржуа». Современное общество, полагает Друкер, находится в процессе трансформации от капиталистического в посткапиталистическое, радикальные изменения основ общественного устройства приводят к возникновению нового типа общества, основанного на знаниях (knowledge society). В связи с этим стоит отметить, что акцентирование роли и значения не столько информации вообще, сколько знания и беспрецедентного ускорения его прироста, является одним из важных результатов изучения проблематики постиндустриального общества рубежа 1980–1990-х годов. Многие исследователи обращали внимание на то, что если в 70-е годы прошлого столетия объем суммарных знаний человечества удваивался один раз в десять лет, а в 80-е годы — один раз в пять лет, то уже к концу 90-х годов он увеличивался вдвое практически каждый год. Поэтому появление среди определений нового типа общества таких, как «knowledge society» и «knowledgeable society», вполне обоснованно. Концепция Друкера рассматривает прогресс как трехэтапное изменение роли знания в обществе1. В течение первого этапа знания использовались, прежде всего, для создания средств производства (в том числе орудий и предметов труда). На втором этапе знания стали применять к процессам организации трудовой деятельности. Особенность третьего этапа заключается в том, что знание становится основным условием производства. Новая роль знания отнюдь не элиминирует традиционные факторы производства (земля, рабочая сила и капитал), однако они в новом обществе приобретают второстепенное значение. Согласно Друкеру, эти ресурсы легкодоступны, если у потенциального обладателя присутствуют необходимые знания и навыки, таким образом, знание в его новом понимании становится вполне эффективным средством достижения социальных и экономических результатов. В обществе, построенном на знании, по мысли Питера Друкера, действуют иные механизмы формирования властной структуры общества: власть и контроль постепенно переходят от обладателей каСм.: Друкер П. Посткапиталистическое общество // Новая постиндустриальная волна на Западе: Антология. М.: Academia, 1990. С. 70–71. 1 7.1. Постиндустриальное общество 229 питала к тем, кто обладает знанием и информацией и эффективными технологиями их использования. При этом такое положение дел не отменяет значения капитала как такового: как правило, капитал перераспределяется, а точки концентрации знания и информационных технологий становятся одновременно и точками управления финансовыми потоками. В целом в большинстве концепций постиндустриального общества отмечается, что переход к новому типу социума происходит в последней трети XX века. Общество в достаточной степени обеспечено продовольствием и товарами, для того чтобы преимущественное развитие получили различные услуги, в основном связанные с накоплением и распространением знаний. Научно-техническая революция превратила науку в серьезную производительную силу, что позволило ей стать одним из главных факторов развития и поддержания общества. Особую роль в постиндустриальном обществе играет теоретическое знание, распространение которого обеспечивает глобальная развитая сеть коммуникаций. Постмодернисты и Юрген Хабермас о постиндустриальном/ информационном обществе Юрген Хабермас1 и представители постмодернизма (Жан Бодрийяр2, Жан-Франсуа Лиотар3) — очень не похожие друг на друга мыслители, между которыми крайне мало точек соприкосновения. Объединение теорий этих мыслителей в одном параграфе позволяет уравновесить их позиции. Юрген Хабермас в своих трудах сожалеет, что в наше время сокращается пространство публичной сферы и человечество теряет доступ к истине. По мнению постмодернистов, истины нет и быть не может. См.: Хабермас Ю. 1. Моральное сознание и коммуникативное действие. М., 2001; 2. Техника и наука как идеолгия. М., 2007; 3. Философский дискурс о модерне: 12 лекций. М., 2008. 2 Бодрийяр Ж. 1. Система вещей. М., 1995; 2. К критике политической экономии знака. М., 2007. 3. Симулякры и симуляция. М., 1996. 3 См.: Лиотар Ж-Ф. 1. Состояние постмодерна. М., СПб., 1998; 2. Феноменология. СПб., 2001. 1 230 Раздел 7. Информационное общество Постмодернизм — направление научной мысли, отрицающее возможность рационального познания и объяснения реальности. Наоборот, глобальные теории, объясняющие общественное устройство, или «великие сказания», как их называет Жан-Франсуа Лиотар, это попытки манипуляции общественным мнением, стремление повлиять на историческое развитие, направить его в ту сторону, которая подробно изложена в «великом сказании». Если все теории по своей сути манипуляции, то и истины быть не может. Даже если в обществе существует консолидированное мнение, что является истиной, это свидетельствует лишь о том, что в обществе сформировались дискурсы, которые выполняют функцию правды или истины для этого общества. Постмодернисты имеют оригинальный взгляд на роль информации в современном обществе. По мнению постмодернистов, язык — это единственная реальность, с которой человек соприкасается в своей жизни. Экономика, политика, кино, история, социология, спорт — это не более чем формы существования языка, и познание этих сфер человеческой деятельности и научных дисциплин происходит посредством языка, то есть способа говорить об этих сферах и дисциплинах. О роли информации в современном обществе больше всего писали такие мыслители постмодернистского направления, как Лиотар и Бодрийяр. Жан-Франсуа Лиотар отмечает, что производство информации в наше время происходит только в том случае, если она востребована и полезна. Таким образом, информация и знание являются таким же товаром, как автомобиль или сигара. Лиотар для обозначения полезности и эффективности информации использует термин «перформативность». Меняется отношение человека к знанию и информации. Если раньше человек стремился к знанию ради объяснения мира, его познания, определения своего места в мироздании, то гражданин постсовременности (так постмодернисты называют текущую стадию общественного развития) рассматривает, насколько ему выгодно получение тех или иных знаний и сколько времени он может потратить на пополнение багажа знаний, чтобы это не повредило его бизнесу, зарабатыванию денег. Если информация неперформативна, то она не представляет интереса для широких слоев населения и остается сферой интереса ученых, которые стремятся не к финансовой выгоде, а к поиску истины. 7.1. Постиндустриальное общество 231 Бодрийяр рассматривает современную культуру как систему знаков. Отличие современного общества от общества индустриального и доиндустриального заключается в том, что человек за один день воспринимает столько же знаков, сколько человек, живший в предшествующие эпохи, за всю жизнь. Знаки теряют функцию репрезентации, теперь они лишь симулируют реальность. За знаками не скрывается реальность, которую пытаются познать ученые, не принадлежащие к постмодернистскому направлению, то есть знаки перестают быть аутентичными. Это происходит из-за информационной насыщенности нашей жизни. Например, простой ужин с деловым партнером в ресторане предполагает восприятие человеком множества знаков. Одежда, внешний вид, фигура собеседника, еда, которую он заказывает, дизайн, статус, кухня ресторана, который вы выбрали для совместного проведения времени, это все знаки. А если в этот список добавить те знаки, которые вы воспринимаете в процессе вербального общения с собеседником, то становится понятно, почему знаки теряют свою аутентичность. Телевизионные новости, по мнению Бодрийяра, вовсе не рассказывают о том, что происходит в мире. Они предлагают телезрителю версию событий. То, что мы увидим вечером по телевизору, в большей степени зависит от настроения и политической позиции журналистов, их связей с ньюсмейкерами новостей, чем от того, что произошло в мире в течение дня. Сама идея отбора новостей для выпуска последних известий предусматривает, что журналисты лишь симулируют реальность. Ведь за пределами выпуска остаются новости, без которых картина мира остается неполной. И нет никаких оснований доверять чутью журналиста, его умению отделять зерна от плевел. По мнению Бодрийяра, люди нашего времени смотрят новости вовсе не для того, чтобы узнать, что происходит в мире. Они просто получают удовольствие в процессе просмотра, и их мало интересует аутентичность знаков новостей. Это касается и восприятия человеком рекламы: она либо нравится телезрителю и доставляет ему удовольствие, либо не нравится, и он переключает канал, нажимая на кнопку пульта. Телезритель лишь делает вид, что его интересует смысл сообщения, которое передает реклама. На самом деле он отлично знает, что знаки неаутентичны, и не считает, что потеря знаками смысла является сколько-нибудь значимой проблемой. Бодрийяр вводит в научный оборот понятие «симулякр» — копия, которая не имеет оригинала. Знак теряет связь со своим рефе- 232 Раздел 7. Информационное общество рентом, начинает самостоятельное существование, обретает статус единственной и самодостаточной реальности. Бодрийяр считает, что существует три порядка симулякра: подделка, производство и симуляция. Подделка — это копия реально существующего объекта, обладающего ценностью. В качестве примера можно привести создание художником-любителем копии картины Казимира Малевича «Черный квадрат». Производство предусматривает тиражирование образа ради получения финансовой выгоды. Картина Малевича производится на конвейере, и открытка с «черным квадратом» оказывается на прилавках магазинов. Симуляция уже не имеет связи со своим прообразом, заменяет реальность. Идея симулякра заключается в том, что он гипертрофирует все вокруг: война становится более кровавой, а терроризм куда более жестоким, чем они есть на самом деле. Теория «симулякра» стала известна массовой аудитории, когда Бодрийяр заявил, что война 1991 года в Персидском заливе — это симулякр. По мнению Бодрийяра, никакой войны в действительности не было. «Буря в пустыне» — это имевшее высокие рейтинги новое телевизионное шоу, которое показали по CNN. Возможности компьютерной графики позволяют реалистично симулировать военные действия. И если в режиссерском кресле окажется талантливый режиссер, умеющий работать со спец­ эффектами, например Стивен Спилберг, можно создать интересное телевизионное шоу «Война в Персидском заливе». Доказательством того, что война в Персидском заливе могла быть симулякром, является развитие нового направления в киноискусстве — «fakumentary», то есть поддельного документального кино, когда кадры из архива монтируются с постановочными кадрами. Фильм «Первые на Луне» рассказывает о высадке советских космонавтов на Луну, о победе СССР в космическом противостоянии двух сверхдержав. Причем фильм сделан настолько качественно, что не читавший учебник истории школьник обязательно поверит тому, что происходит на экране. Юрген Хабермас — мыслитель классического склада. Он полагает, что познание действительности возможно. Однако в современном обществе деятельность специалистов по работе с общественным мнением, использующих различные коммуникативные технологии и превращающих политическую жизнь в красочное телевизионное шоу, сокращает пространство публичной сферы. 7.1. Постиндустриальное общество 233 Публичная сфера — это пространство для открытой общественной дискуссии, участники которой стремятся найти рациональное решение проблемы, а не отстаивают свои или чужие интересы. Публичная сфера возникла в западном обществе в тот момент, когда буржуазия начала набирать силу и попыталась стать независимой от государства. Свободная пресса и политические дебаты использовались буржуазией для того, чтобы публично огласить свою позицию и силой собственной аргументации победить своего оппонента в дебатах. Пространство публичной сферы периодически сокращалось или, наоборот, расширялось. Однако именно сейчас публичная сфера, по мнению Хабермаса, находится на грани исчезновения. Медиакорпорации и агентства по связям с общественностью, формирующие сообщения, которые распространяются по медиаканалам, воспринимают публичную сферу как анахронизм, пережиток прошлого. Главная цель медиакорпораций — получение прибыли благодаря трансляции рекламных сообщений на большую аудиторию. Юрген Хабермас соглашается с тезисом, который выдвинули пост­модернистские мыслители: современный мир — это система знаков. Но он отрицает безусловную неаутентичность знака. По мнению Хабермаса, в информационном обществе знаки должны служить людям, способствовать совершенствованию демократического общества, и задача ученых — разоблачить искаженную картину мира, создаваемую СМИ, объяснить человечеству необходимость рационально обсуждать возникающие в обществе проблемы, публично дискутировать на важные темы, восстановить публичную сферу в ее прежних пределах. Каждый желающий должен иметь доступ к первичной информации, а не получать информацию в искаженном виде уже после ее обработки журналистами и специалистами по связям с общественностью. Один из главных недостатков теории публичной сферы Юргена Хабермаса заключается в том, что исследователь с трудом доказывает, что публичная сфера существовала и раньше, до наступления информационного общества. В работе Хабермаса скорее описана идеальная модель публичной сферы, которой по сути никогда не существовало и которая, по мысли Хабермаса, может сформироваться в будущем. Можно сделать вывод, что постмодернистская картина мира достаточно точно описывает механизм восприятия знаков человеком в информационном обществе. А теория Хабермаса показывает, какую 234 Раздел 7. Информационное общество роль должна играть информация в обществе, которое построено на демократических ценностях. 7.2. Информационное общество Автором термина «информационное общество» считается американский экономист Ф. Махлуп, впервые употребивший его в работе «Производство и применение знания в США»1. Независимо от него данное определение также предложил японский ученый Т. Умесао. В философских и социологических исследованиях понятие «информационное общество» использовалось для обозначения общества качественно нового типа, в котором преобладает деятельность, связанная с производством, потреблением, передачей и хранением информации. Информационное общество рассматривали в качестве одной из стадий постиндустриального либо как самостоятельный этап общественного развития, следующего за ним. В начале 90-х годов эти определения использовались в качестве синонимов. В 1962 году Маршалл Маклюэн вводит понятие «электронное общество» как особую стадию развития современного общества, в рамках которой ведущую роль начинают играть электронные средства коммуникации. Коммуникационные технологии рассматриваются канадским исследователем в качестве ключевого фактора, детерминирующего возникновение социально-экономических систем. В известной работе «Галактика Гуттенберга»2 М. Маклюэн указывает на зависимость между созданием печатного пресса, результатом которого стало появление коммуникативных стратегий нового типа, необратимо повлиявших, в свою очередь, на развитие и становление политической, экономической, социальной структуры индустриального общества и его институтов. Поскольку именно в условиях массового распространения печатного слова появились возможности для развития предпринимательства (на основе частной собственности) и демократизации общества на основе избирательного права. Внимание Маклюэна было сконцентрировано на аудиовизуальных средствах массовой информации, прежде всего телевидении, коСм.: Махлуп Ф. Производство и распространение знаний в США. М., 1966. 2 McLuhan M. The Gutenberg Galaxy. New York, 1962. 1 7.2. Информационное общество 235 торое выступало представителем всей глобальной электронной реальности. Телевидение, согласно Маклюэну, постепенно уничтожает печатную культуру, подавляя таким образом предшествующие культурные формы. Будучи важнейшим элементом глобальной информационной сети, телевидение фактически превращает мир в «глобальную деревню». Маклюэн сформулировал две принципиальных характеристики телевидения. Первая из них связана с мозаичностью, раздробленностью структуры телевизионного информационного продукта, представляющего собой лишенный строгих внутренних логических связей набор визуальных и аудиальных сообщений. Так, события разного содержания, масштаба, дискурса, времени и места действия совмещаются в непродолжительной программе новостей. Вторая характеристика отражает кумулятивный эффект, взаимное усиление разрозненных сообщений в воспринимающем сознании реципиента, который объединяет отдельные сигналы в некое смысловое единство. В зарубежной литературе конца 70–80-х годов ХХ века проблематика информационного общества активно обсуждалась. Т. Стоуньер утверждал, что информация представляет собой особый вид ресурса, подобный капиталу: способный накапливаться, передаваться, храниться для последующей реализации1. В рамках постиндустриального общества национальные информационные ресурсы представляют собой крупнейший потенциальный источник богатства. Параллельно исследованиям американских авторов свои концепции представляли японские ученые. В их числе работа И. Масуды «Информационное общество как постиндустриальное общество»2, в которой он описал основные принципы и характеристики наступающего общества. Его фундаментом станет, по мнению Масуды, компьютерная технология, предназначенная для того, чтобы заместить либо значительно усилить умственный труд человека. В качестве новой производственной силы выступит информационно-технологическая революция, последствия которой будут выражаться в виде массового производства качественной когнитивной информации и новых технологий. Важнейшей отраслью экономики в новом обществе будет являться интеллектуальное производство, а новые те1 См.: Стоуньер Т. Информационное богатство: профиль постиндустриальной экономики, М., 1993. 2 См.: Masuda Y. The Information Society as Post-Industrial Society. Wash., 1981. 236 Раздел 7. Информационное общество лекоммуникационные технологии обеспечат надлежащее хранение и распространение новых продуктов. В глобальном информационном обществе, с точки зрения И. Масуды, произойдет серьезная трансформация ценностей: исчезнут классы, к минимуму сведутся конфликты. В итоге появится общество согласия с небольшим правительством, которому не будет требоваться раздутый государственный аппарат. В отличие от нацеленного на производство и потребление товаров индустриального общества, по мысли Масуды, главной ценностью общества информационного станет время. Свой вклад в развитие идей постиндустриализма и информационного общества внес известный футуролог Элвин Тоффлер. Автор «волновой» концепции общественного развития, изложенной в книге «Третья волна», предлагает свою схему эволюции форм общественного устройства, выделяя в истории цивилизации три «волны»: аграрную (до XVIII века), индустриальную (до 1950-х годов) и пост- или супериндустриальную (начиная со второй половины ХХ века). Тоффлер описывает процесс отмирания индустриальной цивилизации в терминах «техносферы», «социосферы», «информационной» и «властной сферы», указывая на кардинальные перемены, переживаемые в настоящий момент всеми сферами. В качестве информационного общества Тоффлер рассматривает общество третьей волны, где основным видом собственности становится информация, в то время как ранее им являлись земля (аграрная волна) и средства производства (индустриальная). Переход к информационной собственности представляет собой революционный взрыв, поскольку это первая собственность, которая нематериальна, неосязаема и потенциально бесконечна. Социально-классовую основу информационного общества, по О. Тоффлеру, составит «когнитариат», представляющий собой социальную группу, активно использующую знания, а не физический труд. Развитие компьютерной техники и средств коммуникации приведет, по мнению Тоффлера, к изменению структуры занятости, а в сочетании с усиливающейся интеллектуализацией труда — к появлению так называемых «электронных коттеджей», которые позволят перенести работу из офиса в жилище работника. Помимо экономии времени и сокращения транспортных расходов, затрат на обеспечение централизованных рабочих мест, введение «электронных коттеджей» будет 7.2. Информационное общество 237 способствовать, по мнению Тоффлера, укреплению семьи и усилит тенденции к возрождению привлекательности малых городов и деревенской жизни. В рамках стадийного подхода, предполагающего последовательное движение общества от одной фазы к другой, теоретики информационного общества выделяют ту или иную стадию общественного развития, используя в качестве базового критерия доминирующий сектор экономики. Таким образом, в аграрном обществе экономика основывалась на сельском хозяйстве, экономическая деятельность направлялась на производство продуктов питания, главным ресурсом являлась земля. Доминирующим экономическим сектором индустриального общества стала промышленность, производственная деятельность оказалась связана с производством товаров, наиболее значимым ресурсом считался капитал. Информационное общество основано на производстве и использовании информации для развития и эффективного существования других форм производства, в качестве ресурса выступает знание. В концепции профессора Дж. Мартина под информационным обществом понимается, прежде всего, «развитое постиндустриальное общество», возникшее на Западе. Исследователь предпринял попытку выделить и сформулировать основные характеристики информационного общества по нескольким критериям. • Технологический критерий предполагает, что ключевым фактором развития общества становится информационная технология, широко применяемая во всех социальных сферах, структурах, организациях, в деловой среде и в повседневности. • Социальный критерий связан с тем, что новые стандарты производства и потребления информации провоцируют изменения качества жизни, приводят к формированию так называемого «информационного сознания», существование которого возможно только в случае наличия свободного и широкого доступа к информации. • Экономический критерий отражает важнейшую роль информации в экономике современного типа. Информация становится ресурсом, товаром, услугой, увеличивает занятость и производит добавленную стоимость продуктов и услуг. • Политический критерий указывает на специфику политического процесса, который в условиях информационного общества ха- 238 Раздел 7. Информационное общество рактеризуется всевозрастающим участием граждан в процессах управления государством, поскольку информационные технологии облегчают возможность коммуникации с представителями власти и общественного контроля над их деятельностью. Мартин полагает, что в информационном обществе в большей степени обеспечивается возникновение консенсуса между социальными группами, классами. • Наконец, на основе культурного критерия Мартин характеризует информационное общество как общество, признающее культурную ценность информации, содействующее становлению информационных ценностей, обеспечивающих дальнейшее развитие как общества в целом, так и индивида в частности. Дж. Мартин отмечает, что, говоря об информационном обществе, его следует принимать не в буквальном смысле, а рассматривать как ориентир, тенденцию изменений в современном западном обществе. С его точки зрения, в целом эта модель ориентирована на будущее, но в развитых капиталистических странах уже сейчас можно назвать целый ряд вызванных информационной технологией изменений, которые в определенной степени подтверждают концепцию информационного общества. Среди этих изменений Мартин называет такие, как: • структурные изменения в экономике, особенно в сфере распределения рабочей силы; • возросшее осознание важности информации; • растущее осознание необходимости компьютерной грамотности; • широкое распространение информационной технологии; • поддержка правительством развития компьютерной микроэлектронной технологии и телекоммуникаций. В конечном итоге Мартин предлагает следующее понимание информационного общества: это общество, важнейшие показатели и перспективы которого напрямую связаны с эффективным использованием информации. Стандарты качества и уровня жизни, системы производства и потребления, образования и досуга, социального обеспечения, управление и взаимодействие основных компонентов социальной структуры в целом в обществе данного типа находятся в тесной зависимости от развития информационной и когнитивной компоненты. 7.2. Информационное общество 239 В 1996 году вышла первая книга из трилогии Мануэля Кастельса «Информационная эпоха: экономика, общество и культура». В своей поистине масштабной работе ученый детально проанализировал процессы общественного развития на протяжении ХХ века и сформулировал концепцию информационального капитализма, раскрывающую основные особенности современного информационного общества (см. подраздел «Информациональный капитализм Мануэля Кастельса»). В 1999 году Дон Тапскотт опубликовал книгу «Электронно-цифровое общество: Плюсы и минусы сетевого интеллекта»1, в которой представил свою попытку осмыслить глобальность происходящих с человечеством изменений. Тапскотт отмечает, что в настоящее время подверженной наиболее серьезной модернизации сферой является образование. Традиционная образовательная система уже не обеспечивает выпускникам долговременную гарантию занятости, поскольку стремительные темпы обновления знаний требуют постоянной переподготовки. В электронном обществе пересматривается само представление об обучении, связях обучения с трудовой деятельностью и повседневной жизнью: информационное общество основывается на умственном труде, следовательно, работа все теснее переплетается с учебой, которая превращается в пожизненное занятие. Тапскотт выделяет ключевые признаки нового общества: ориентация на знания, цифровая форма представления объектов, виртуализация производства, инновационная природа, интеграция, конвергенция, устранение посредников, трансформация отношений изготовитель-потребитель, динамизм, глобализация и ряд других. Отечественные специалисты начали активно обращаться к проблематике постиндустриального/информационного общества только в последние десятилетия ХХ века. Советские исследователи с позиций формационного подхода подвергали критике концепции постиндустриального общества и не имели возможности соотносить западные наработки с реалиями жизни советского государства. Однако в конце 80-х — начале 90-х годов прошлого столетия начинают появляться работы отечественных авторов, посвященные проблемам формирования глобального информационного общества и включению России в этот процесс. Тапскотт Д. Электронно-цифровое общество: Плюсы и минусы эпохи сетевого интеллекта. М.: Релф-бук, 1999. 1 240 Раздел 7. Информационное общество А. И. Ракитов отмечал, что переход к новому информационному обществу становится возможным тогда, когда социальная деятельность направлена, в первую очередь, на производство услуг и знаний. Основная задача информационного общества связана с обеспечением права и возможности гражданина вне зависимости от времени и места его нахождения получить необходимую ему информацию. Ракитов описывает информационное общество в соответствии со следующими характеристиками: • наличие у любого гражданина, группы лиц, социальной организации реализуемой возможности в любое время и в любой точке страны получить доступ к информации, необходимой для решения индивидуально или социально значимых задач; • производство и функционирование в режиме свободного доступа современных информационных технологий, пользование которыми может осуществляться любым индивидом, группой или организацией; • наличие развитой инфраструктуры, позволяющей обеспечить создание и хранение национальных информационных ресурсов, которые, в свою очередь, эффективно используются для поддержания соответствующего уровня научного, технического, технологического и в целом общественного прогресса; • ускорение процессов автоматизации и компьютеризации технологических и производственных процессов, системы управления в целом; • трансформация базовых социальных структур, вследствие чего происходит развитие сферы услуг, расширение профилей информационной деятельности. Известные отечественные специалисты по проблемам информационного общества Г. Л. Смолян и Д. С. Черешкин, анализируя сущность и специфику новой стадии общественного развития, в том числе применительно к российской действительности, выделили ряд признаков информационного общества. К важнейшим характеристикам исследователи причисляют: создание единого информационного пространства, интенсификацию процессов информационной, а также экономической интеграции государств; появление и в перспективе преобладание в экономике стран новых технологических укладов, сущность которых заключается в обеспечении массового производства и использования сетевых информационных, коммуникационных, компьютерных технологий; повышение уровня образования путем 7.2. Информационное общество 241 использования в образовательных процессах систем информационного обмена, работающих на различных уровнях — от регионального до международного; увеличение требований к квалификации, профессионализму и творческому потенциалу работников. Среди множества разнообразных подходов, концепций и теорий, описывающих феномен информационного общества, можно выделить некие универсальные характеристики, которые так или иначе признаются практически всеми исследователями. Итак, под глобальным информационным обществом чаще всего понимается общество нового типа, фундаментом которого является ускоренное и всеохватное развитие, распространение и конвергенция информационных и коммуникационных технологий. Это общество знания, предполагающее особую роль когнитивной компоненты, в котором главным конкурентным преимуществом и залогом успеха становятся знание и навыки, позволяющие получать и использовать информацию в условиях обеспеченного и гарантированного беспрепятственного доступа к ней. Новое информационное общество имеет глобальный характер, при котором обмен информацией не ограничен временными, пространственными или политическими барьерами. Наконец, — и в этом ученые видят гуманистическую направленность информационного общества — оно способствует взаимопроникновению культур, а также предоставляет личности, группам, сообществам новые возможности самореализации. В то же время необходимо заметить, что далеко не все аргументы сторонников концепций постиндустриального и информационного обществ встречали и встречают бесспорное одобрение. Скептическое отношение к информационному обществу как новой социальной реальности содержится в исследованиях Г. Шиллера, М. Альетта, Д. Харви, Э. Гидденса, Ю. Хабермаса1. Представители этой группы согласны с тем, что информация играет ключевую роль в современном обществе, но ее формы и функции хорошо известны, подчиняются установившимся принципам и не приводят к качественным изменениям в общественных отношениях. Серьезный критический разбор идей, подходов и концепций, описывающих новый тип общества, осуСм.: Schiller H. Who Knows: Information in the Age of the Fortune 500. Norwood, New Jersey, 1981; Aglietta M. A Theory of Capitalist Regulation. New Left Books, 1979; Harvey D. The Condition of Postmodernity: An Enquiry into the Origins of Cultural Change. Oxford. Blackwell, 1989; Giddens A. Social Theory and Modern Sociology. Cambridge, 1987; Habermas J. Structural Transformation of the Public Sphere. Cambridge, 1989. 1 242 Раздел 7. Информационное общество ществил Ф. Уэбстер, обозначивший концептуальные и методологические недостатки наиболее признанных теорий информационного общества (см. подраздел «Фрэнк Уэбстер: критический анализ теорий информационного общества»). Информациональный капитализм Мануэля Кастельса Опубликованное М. Кастельсом трехтомное исследование «Информационная эпоха: экономика, общество, культура» заслуженно относят к наиболее авторитетным трудам, оказавшим значительное влияние на развитие социальных наук. Кастельс проводит принципиальное различие между определениями «информационное общество» (information society) и «информациональное общество» (informational society), и, соответственно, между информационной и информациональной экономикой. Дефиниция «информационное общество», главным образом, указывает на роль информации в данном обществе, однако, как справедливо отмечает Кастельс, информация в самом широком смысле, как передача знаний, сведений, играла принципиальную роль во все периоды общественного развития. Введенное определение «информациональное» указывает на «атрибут специфической формы социальной организации, в которой, благодаря новым технологическим условиям, генерирование, обработка и передача информации стали фундаментальными источниками производительности и власти»1. Способы производства и способы развития Анализ экономических основ общественного устройства М. Кастельс осуществляет на основании двух базовых категорий — способа производства и способа развития. При этом в качестве теоретической основы он выбирает подход, постулирующий, что общества структурированы вокруг процессов человеческой деятельности, которые исторически детерминированы в производственных и властных отношениях. Результаты производственного процесса используются в форме потребления (направленного на удовлетворение базовых Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество, культура. М., 2000. С. 42. 1 7.2. Информационное общество 243 потребностей и нужд) и экономического излишка. Принципы накоп­ ления, распределения и использования аккумулированного экономического излишка устанавливаются в соответствии со способом производства. В ХХ веке, по Кастельсу, существовало два основных способа производства — капитализм, ориентированный на максимизацию прибыли, и этатизм, ориентированный на концентрацию ресурса власти и влияния, то есть на увеличение военной и идеологической способности управляющего класса максимально прочно навязать свои цели и ценности как можно большему числу подданных. Способ развития (термин введен М. Кастельсом1) в свою очередь является технологической схемой, детерминирующей в конечном итоге величину и качество экономического излишка. При этом в каждом способе развития существует элемент, являющийся ключевым для увеличения производительности производственных процессов. Например, в рамках аграрного способа развития рост экономического излишка напрямую связан с количественным ростом трудовых усилий и тех природных ресурсов, которые удалось вовлечь в экономический процесс. Индустриальный способ развития опирается на иной источник производительности — эксплуатацию новых источников энергии и способность диверсифицировать энергетические ресурсы в процессах производства и распределения. Иную природу имеет информациональный способ развития, при котором рост производительности осуществляется за счет технологии продуцирования знаний, обработки и распространения информации и генерирования символической коммуникации. Очевидно, что знания и информация имманентно важны и принципиально необходимы при любом способе развития, подчеркивает Кастельс, поскольку сам процесс производства невозможен без определенного уровня знаний и информационного обеспечения. Информациональный способ развития, по мнению исследователя, характеризуется тем, что доминирующим источником производительности является воздействие знания на само знание. Каждый способ развития функционирует в соответствии с определенным принципом, организующим основные технологические процессы. Так, если индустриализм ориентирован на производственный рост, то информационализм направлен на технологическое развитие, сбор информации и знаний, а также создание более сложных технологий для их обработки. Таким образом, история развития общественных отноше1 Кастельс М. Указ. соч. С. 39. 244 Раздел 7. Информационное общество ний во второй половине ХХ века рассматривается Кастельсом с точки зрения этих двух опорных категорий. Источником социальных и производственных изменений, приведших в результате к зарождению и формированию информационно-технологической парадигмы, Кастельс считает процесс капиталистической реструктуризации, начало которой приходится на 1980-е годы, так что новую техноэкономическую систему исследователь характеризует как информациональный капитализм. Кризис капитализма 1970-х годов вынудил правительства и организации заняться реструктуризацией как на уровне институтов и систем, так и на уровне менеджмента и управления. Необходимо было решить несколько важных задач, в числе которых — повышение производительности труда и капитала, глобализация производства, обеспечение за счет государственной поддержки (и с ущербом для социальной защиты населения) роста конкурентоспособности и общей производительности национальных экономик. Фактически, по Кастельсу, переход от индустриального способа развития к информациональному позволил капитализму преодолеть кризис и выйти на качественно новый уровень. Тогда как неудача в попытке перестроиться на информациональный путь развития привела к краху этатистские государства, как, например, это произошло с Советским Союзом. Таким образом, Кастельс подчеркивает два важных момента: вопервых, информационные общества, существующие в настоящий момент (или по крайней мере признанные таковыми), являются капиталистическими (в отличие от индустриальных обществ, в числе которых присутствовали этатистские). Во-вторых, следует иметь в виду культурное и институциональное разнообразие информационных обществ (так, очевидна специфика Японии, Испании, Бразилии или Китая, хотя все эти страны следуют информациональным путем развития). Информационно-технологическая парадигма Основу нового типа общественного устройства, согласно М. Кастельсу, образует информационно-технологическая парадигма, обладающая отличительными характеристиками. Первая черта новой парадигмы состоит в том, что информация является ее сырьем: если 7.2. Информационное общество 245 в предыдущих технологических революциях информация предназначалась для воздействия на технологию, то теперь активно развиваются технологии воздействия на информацию. Вторая характеристика информационно-технологической парадигмы связана с всепроникающим характером эффектов новых технологий: так как информация является интегральной частью любой человеческой деятельности, все процессы коллективного и индивидуального существования субъекта непосредственно формируются технологически новым способом. В качестве третьей характеристики Кастельс формулирует принцип сетевой логики, являющийся основополагающим для любой современной системы либо совокупности отношений, которая привлекает новые информационные технологии. Причиной является особая структура сети, прекрасно приспособленная к растущей сложности взаимодействий. Четвертая особенность, связанная с сетевым принципом, заключается в специфической гибкости информационно-технологической парадигмы. В рамках сети процессы текучи и обратимы, организации и институты легко поддаются модификации, их можно даже фундаментально изменять, перегруппировав их элементы. В целом конфигурацию новой парадигмы отличает ее способность к трансформации и переустройству — крайне важная характеристика в новом обществе, которому свойственны перманентные изменения и организационная текучесть. При этом Кастельс указывает на неоднозначность данной характеристики: «Гибкость может быть освобождающей силой, но может нести и репрессивную тенденцию, если те, кто переписывает правила, всегда у власти»1. Пятая характеристика информационно-технологической парадигмы — интенсивная конвергенция технологий в высокоинтегрированной системе. Информационные системы объединяют в себе компьютерные и телекоммуникационные технологии, микро- и оптическую электронику. Технологическая конвергенция сопровождает взаимодействие биологической и микроэлектронной революций. В своем развитии информационно-технологическая парадигма тяготеет к открытости. Всеохватность, адаптивность, сложность и сетевой характер являются ее решающими качествами. 1 Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество, культура. М., 2000. С. 39. 246 Раздел 7. Информационное общество Информациональная экономика Начало 1980-х годов связано с бурным развитием, глобализацией и глобальной интеграцией финансовых рынков, новые информационные и коммуникативные технологии сделали возможным вывод капиталов из национальных экономик стран. В это же время активно происходили процессы инвестирования в информационную и коммуникационную инфраструктуру, дерегуляция рынков и глобализация капитала, а в арсенале экономических и политических институциональных игроков появились новые инструменты управления конкурентоспособностью в рамках глобальной конкуренции. В 90-е годы происходит окончательная переориентация информациональной экономики на технологическую парадигму, в основе которой лежат информационные технологии. Глобальная экономика, по Кастельсу, — это экономика, способная функционировать как единая система в пространстве всей планеты и в режиме реального времени. Это становится возможным за счет новой информационной и коммуникативной инфраструктуры, позволившей создать виртуальные фондовые площадки. Управление огромными капиталами ведется непрерывно, глобальные финансовые рынки работают в реальном времени, а коммуникативные технологии обеспечивают до­ ступ к финансовой информации, позволяя оперировать средствами, заключать сделки в электронном режиме — и все это на сколь угодно большом расстоянии. В глобальной экономике труд становится глобальным ресурсом: организации имеют возможность выбирать свое месторасположение в любой точке мира, в зависимости от наличия требуемых ресурсов, предоставляемых льгот для производства, налоговых выгод и т. д. Предприятия могут привлечь высококвалифицированных работников из любой страны, если заинтересуют их оплатой и хорошими условиями труда. Сами работники также имеют возможность (пусть и достаточно сложно реализуемую) по собственной инициативе войти на любой рынок и предложить свои услуги (правда, отмечает Кастельс, мобильность иммигрантов ограничена строгим иммиграционным контролем). Сетевое общество и сетевое предпринимательство Главной чертой информационного общества, по Кастельсу, являются сети, связывающие между собой людей, организации и институты, 7.2. Информационное общество 247 государства. Компоненты сети обладают следующими характеристиками: они автономны и в то же время зависимы, в случае необходимости могут быть встроены в другие сети, ориентированные на решение новых задач. Соответственно эффективное функционирование данной сети детерминировано двумя фундаментальными атрибутами. Это, во-первых, устойчивая и качественная внутренняя связь (когда между компонентами обеспечена коммуникация, свободная от искажений, «шумов»), а во-вторых, согласованность элементов сети, которая проявляется в том числе через общность интересов и поставленных целей сети и всех входящих в ее состав компонентов. Результативность сетевых предприятий связана с тем, что такая форма организации позволяет продуцировать знания и в короткие сроки получать и эффективно обрабатывать информацию, приспосабливаться к подвижной архитектонике глобальной экономики и при этом обладать гибкостью и адаптивностью, чтобы быстро менять свои свойства, подстраиваясь под быстро изменяющиеся цели. В сетевом обществе все зависит от быстроты ответа на запросы глобального рынка и адаптивности, поэтому сети значительно эффективнее громоздких, бюрократизированных корпораций, основанных на вертикальной иерархии. Современные транснациональные компании были вынуждены трансформироваться от империй, управляемых из единого центра, к совокупности сетевых организационных единиц. Ключевую роль в сетях играют «доминирующие управленческие элиты», глубоко интегрированные в пространство финансовых и информационных потоков. Представители современной элиты космополитичны, поскольку чем меньше зависимость элиты от конкретной культуры и навязываемых ею стандартов, условностей, правил и, наоборот, чем больше она интегрирована в пространство информационных потоков, тем меньше возможности у государств и сообществ ее контролировать. У этих людей глобальные связи и единый образ жизни (унифицированные жизненные стандарты: отели одного типа, определенное времяпрепровождение и т. д.). При этом Кастельс не объединяет их в класс капиталистов, поскольку речь идет не о капиталистах-собственниках, а скорее об информациональных работниках высшего уровня. В сетевом обществе, отмечает Кастельс, наступает упадок традиционного рабочего класса: труд общего типа заменяется гибким информациональным трудом. Информациональный капитализм сущест- 248 Раздел 7. Информационное общество венно изменил систему стратификации, ядром информационального предпринимательства являются работники, способные анализировать, определять стратегии, эффективно общаться, находить новые возможности. Для таких людей не столь важна конкретная специализация, сколько умение адаптироваться, обучаться и переобучаться и обладание конвертируемыми навыками (способность к общению, работа в команде, способность разрешить проблему и т. д.). Еще одной существенной характеристикой сетевого общества Кастельс называет вневременное время. Ликвидация временнопространствен­ных ограничений — известный тезис в исследованиях информационного общества. Сетевое общество пытается создать «вечную вселенную», в которой снимаются временные ограничения. Кастельс показывает, как манипулируют временем глобальные рынки капитала, как отражается это на рабочем времени («гибкий график»), как «размываются образы жизни» вследствие преодоления биологических факторов, детерминирующих жизнь человека. Культурное измерение информационального капитализма Анализ культурных последствий технологических перемен Кастельс начинает с тезиса о том, что во второй половине ХХ века в области коммуникаций «галактика Гуттенберга» (система коммуникативных практик, основанная на типографском мышлении и фонетическом алфавите) уступила место «галактике Маклюэна». Центральным элементом системы массовой коммуникации стало телевидение, апеллирующее к ассоциативному/лирическому мышлению и не требующее от аудитории психологических усилий для получения и анализа информации. СМИ, особенно радио и телевидение, фактически стали фоном повседневной жизни, аудиовизуальной окружающей средой, в которой мы постоянно находимся и с которой регулярно взаимодействуем. Однако, отмечает Кастельс, однонаправленная коммуникация «галактики Маклюэна» все еще подчинена индустриальной логике, и чтобы развиться до уровня информационной эпохи, телевидению понадобилось объединиться с компьютером. В сети компьютерных коммуникаций, в отличие от предшествующих средств массовой информации, предусмотрены такие свойства, как интерактивность и индивидуализация контента. Новая электронная система коммуникации характеризуется конвергенцией различных средств и технологий, интерактивным потенциалом. 7.2. Информационное общество 249 В целом Кастельс подчеркивает следующие признаки социальнокультурной структуры, обусловленной современными мультимедиа. Масштабная социальная и культурная дифференциация с неизбежностью приводит к дроблению, сегментации аудитории на все более узкие целевые группы пользователей/зрителей, читателей/ слушателей. При этом сообщения сегментируются не только отправителями, но и реципиентами, активно использующими интерактивные возможности (в качестве проявления подобной дифференциации Кастельс называет формирование виртуальных сообществ). В то же время увеличивается социальная стратификация среди пользователей, осуществляющих свой выбор мультимедиа в зависимости не только от времени, которым они располагают, и материальных ресурсов, но и от культурного и образовательного капитала. Владение информацией о том, куда смотреть, и знанием о том, как использовать сообщение, делит пользователей на взаимодействующих и включенных во взаимодействие. Коммуникация всех видов сообщений в одной и той же системе создает интеграцию и конвергенцию всех видов сообщений в едином информационном комплексе. Смешение жанров, средств и методов воздействия характеризует нынешний контент СМК. Идет создание новой символической среды, соединяющей в сфере мультимедиа широкий спектр культурных феноменов и продуктов различного качества, ценности и популярности. Таким образом, констатирует Кастельс, благодаря сложившемуся конгломерату новых коммуникативных и медийных технологий, стратегий и практик рождается новая культура, которую называют культурой реальной виртуальности, иначе — реальностью медиа, которую на опыте вынужден познавать современный человек. Фрэнк Уэбстер: критический анализ теорий информационного общества Концепции постиндустриального и информационного общества, несмотря на свою ценность для исследования совокупных характеристик современного мира, имеют множество противоречий и недостатков. Существует немало исследований, критикующих эти концепции, в качестве одной из наиболее последовательных и серьезных работ такого рода мы рассмотрим «Теории информационного общества»1 1 Уэбстер Ф. Теории информационного общества. 250 Раздел 7. Информационное общество Фрэнка Уэбстера. В своей книге Уэбстер подвергает критическому разбору труды наиболее авторитетных и представительных ученых, уже упоминавшихся нами в предыдущих разделах. Обобщив существующий по данной проблематике теоретический задел, Уэбстер выделяет на основе параметра идентификации новизны пять дефиниций информационного общества: технологическую, экономическую, связанную со сферой занятости, пространственную, культурную. Все эти определения, по мнению исследователя, основываются на убеждении, что произошедшие в информационной сфере количественные изменения в итоге привели к формированию качественно нового типа общественного устройства. Технологический критерий Технологическое определение информационного общества опирается на постулат о том, что одним из наиболее очевидных признаков наступления новых времен являются множественные технологические инновации последних десятилетий ХХ века. В логике технологических концепций такой рост технологических новаций (кабельное и спутниковое телевидение, компьютерные сети, персональные компьютеры, новые офисные технологии, интерактивные технологии сети Интернет, различные онлайновые информационные услуги и т. д.), вследствие серьезного воздействия на общество, должен привести к общественному переустройству. Технологические возможности оперирования информацией предоставляют основу для формирования технологической инфраструктуры глобального уровня, которая способна обеспечить практически мгновенную коммуникацию, опосредованную компьютерными технологиями, всегда и всюду, где присутствует необходимое оборудование. Согласно технологическому подходу, главным критерием нового типа общества становятся новые информационно-коммуникативные технологии (ИКТ). Однако, отмечает Уэбстер, невозможно эмпирически измерить, сколько ИКТ в данном обществе и сколько их необходимо, чтобы квалифицировать общество как информационное. К тому же такой подход неминуемо ведет к технологическому детерминизму: технология начинает рассматриваться как главный двигатель социальных перемен, а отсюда следует тезис о первостепенном положении технологий, которые представляются чем-то самодоста- 7.2. Информационное общество 251 точным, хотя и оказывают влияние на все аспекты социальной жизни. Между тем технологии прежде всего являются частью социальных процессов: например, решения, принимаемые по поводу тех или иных исследований, обусловлены социальными приоритетами (на протяжении ХХ века повышенное внимание уделялось, например, развитию военных проектов, поэтому, указывает Уэбстер, несравнимы достижения в области вооружения и лечения обычной простуды). Экономический критерий Экономическая дефиниция информационного общества, по Уэбстеру, основана на учете роста экономической ценности информационной деятельности. Таким образом, в рамках подобного подхода увеличение доли информационного бизнеса в валовом национальном продукте, превалирование информационной активности над деятельностью в области сельского хозяйства и промышленности свидетельствуют о наступлении информационного общества. В этом отношении уместно вспомнить работы Ф. Махлупа и М. Пората, в которых авторы попытались дифференцировать отрасли экономики, выделить информационные и неинформационные их элементы. Фриц Махлуп в качестве информационных отраслей выделил образование, право, издательское дело, средства массовой информации и производство компьютеров. Марк Порат выделил первичный информационный сектор экономики, имеющий определенную рыночную стоимость, и вторичный, труднее поддающийся точной оценке, включающий в себя информационную деятельность внутри компаний и государственных учреждений. Далее Порат проанализировал национальную экономическую статистику США и пришел к выводу, что почти половина ВНП государства связана с этими двумя секторами, а значит, США являются информационным обществом. Уэбстер, однако, приводит следующие возражения: ни Махлуп, ни Порат не вводят критерии, которые позволили бы объективно отличить информационную отрасль от неинформационной. Так, Махлуп причисляет к «отрасли знания» строительство информационных зданий, однако здание, связанное с информационной деятельностью, может использоваться и для других целей. Кроме того, возникает проблема: статистика, на которой основывались Махлуп и Порат, дает представление о количественных показателях информационного общества, оставляя в стороне качественные. Сопоставима ли экономи- 252 Раздел 7. Информационное общество ческая ценность миллионных тиражей «желтой» прессы с тысячными тиражами серьезных аналитических изданий? Отсутствие в работах теоретиков информационного общества разработанных критериев, позволяющих отследить качественные изменения в циркулирующей сегодня информации, является, по мнению Ф. Уэбстера, одним из серьезнейших недостатков. Критерий, связанный со сферой занятости Основу этого подхода составляет, прежде всего, теория постиндустриального общества Д. Белла (сам термин «постиндустриальное» Белл считал близким по смыслу к «информационному обществу»). С этой точки зрения информационным считается общество, в котором снижается занятость в сфере производства (уменьшается необходимость в физическом, ручном труде) и возрастает количество работников сферы услуг, основой труда которых является информация, реализующаяся через обучение и опыт. Как отмечает Уэбстер, множество авторитетных авторов, включая П. Друкера и М. Кастельса, считают ключевым фактором развития современной экономики людей, способных производить и использовать информацию. Однако, как и в случае с ростом значимости информации в экономике, рост информационного труда сложно зафиксировать эмпирически. В частности, проблемы возникают при распределении занятий по категориям: какие виды деятельности следует однозначно отнести к «информационным», а какие к «индустриальным»? Стрелочник на железной дороге обладает большим запасом сведений о путях, маршрутах, расписании движения поездов, поддерживает связь с коллегами по линии, станционным персоналом и машинистами, не испытывает необходимости применять физический труд и при всем этом является рабочим индустриальной эпохи. В то время как специалист по ремонту нового офисного оборудования совершает простые манипуляции, зачастую требующие физических усилий, работает в некомфортабельных условиях, возможно, знаком с устройством ремонтируемых предметов поверхностно, тем не менее он считается информационным работником, поскольку в своей профессиональной деятельности имеет дело с новыми технологиями. Таким образом, полагает Уэбстер, слишком велик риск впасть в оценочные суждения, а это не позволит объективно отразить динамику доли работников информационного труда. Кроме того, сущест- 7.2. Информационное общество 253 вующая на данный момент методология не позволяет анализировать качественные характеристики информационного труда как фактора становления информационного общества. Традиционный статистический подсчет «информационных работников» не отражает их положения в иерархической структуре общества, не позволяет оценить объем власти или статусы, доступные этим людям. Пространственный критерий Главным признаком информационного общества, согласно данному подходу, является распространение информационных сетей, которые способны связать между собой разные точки внутри и вне офиса, города, региона, континента и даже всего мира, оказывая воздействие на организацию времени и пространства. «Проводниковое общество» обеспечивает функционирование информационных магистралей и супермагистралей, позволяющих получать и отправлять информацию из любой точки земного шара, заключать сделки, поддерживать контакты — и все это за секунды, доли секунд. Признавая, что наличие информационных сетей есть важная отличительная черта современных обществ, Уэбстер тем не менее вновь указывает на проблему неточности дефиниций. Разговор по телефону людей, живущих в соседних домах, общение в чате с десятками незнакомцев из других городов или конференция в режиме онлайн руководства корпорации с менеджерами компаний, офисы которых расположены в различных частях света, — все это разные уровни сети и сети разного уровня. Как определить ту точку развития информационных сетей, когда можно говорить о наступлении информационного общества? К тому же, отмечает Уэбстер, сети существовали с момента появления телеграфа и телефона, и роль их в международной политике и экономике отнюдь не следует недооценивать. Так что же принципиально нового в тех закономерностях, по которым существуют и развиваются современные сети? Культурный критерий Культурную концепцию информационного общества Уэбстер считает и самой очевидной, и самой неверифицируемой, поскольку она хуже остальных поддается измерениям. Обращение информации в социальной жизни возросло, и это невозможно не заметить: повсе­ 254 Раздел 7. Информационное общество дневная жизнь человека необычайно информационно насыщена. Огромное количество средств массовой информации различных видов и направлений, техническая доступность которых сочетается с низкой стоимостью, многократно увеличивает медианагруженность среды. «Современная культура явно более информативна, чем любая предшествующая», — отмечает Уэбстер. Жизнь человека существенно символизируется, особую значимость приобретают процессы обмена и получения сообщений. Количественный рост получаемых сообщений, знаков, смыслов и значений позволяют говорить о наступлении информационного общества. Информационный взрыв в итоге привел к исчезновению смысла и «смерти» знака, который утратил свою знаковость. Эти проблемы находятся в центре внимания постмодернистов, исследующих «гиперреальность», «симуляции» и «симулякры». Итак, уровень информационности возрос, но изменились ли характеристики информационного влияния? Появляются новые информационные средства, но это не доказывает, что их воздействие стало тоньше и глубже. К тому же, по Уэбстеру, современная аудитория креативна, обладает самосознанием и рефлексией, встречает новые знаки насмешливо и скептически, извращает, реинтерпретирует, изменяет их первоначальный смысл. В результате люди просто выбирают то, что им нравится, комбинируя и смешивая различные знаки и образы, получая удовольствие от пародий и компиляций. Признавать наличие информационного общества на основании культурного критерия допустимо, полагает Уэбстер, однако нужно понимать, что никаких конкретных дефиниций, точных критериев и методов измерений данная концепция предложить не может. 7.3. Информационное общество: преимущества и проблемы Информационное общество — это не только теория, выдвинутая ведущими мыслителями современности, но и пространство, в котором человечество существует уже четверть века. Если воспользоваться терминологией Жан-Франсуа Лиотара, «великое сказание» Белла определило вектор общественного развития. 7.3. Информационное общество: преимущества и проблемы 255 В последнее время эйфория адептов информационного общества сменилась тревогой. Оказалось, что у нового общества есть и негативные черты, которые, в отличие от позитивных, не смогли предсказать авторы первых книг о грядущем информационном обществе. В этом параграфе делается попытка проанализировать, насколько комфортно чувствует себя человек на новой стадии общественного развития. Возможности (преимущества) информационного общества Доступ к большому числу источников информации. Развитие информационных технологий, прежде всего сети Интернет, позволило гражданину информационного общества получать информацию из обширного количества источников. До появления Интернета человек черпал информацию о происходящем в мире из СМИ, книг, которые он мог найти в городской библиотеке, из разговоров с друзьями. Поиск сколько-нибудь эксклюзивной информации был трудоемким процессом, на который приходилось тратить массу времени. Интернет позволяет найти интересующую информацию за несколько минут. Достаточно воспользоваться поисковой системой, которая предложит ссылки на сотни или тысячи книг, статей и комментариев на заданную тему. Возможность производить и транслировать информацию, а не только потреблять информационный продукт. Еще в середине XX века монополия на создание и транслирование информационного продукта на аудиторию целой страны принадлежала ограниченному кругу людей — журналистам, писателям, ученым, политикам, людям искусства. С появлением Интернета и цифровых технологий, а также развертыванием в «глобальной паутине» социальных сетей ситуация резко изменилась. Гражданин информационного общества уже не испытывает трудностей с трансляцией информации на значительную по охвату аудиторию. Цифровые фотоаппараты и видеокамеры, текстовые редакторы помогают создать сообщение, которое без всякого труда можно поместить на сайте (например, YouTube, Flickr, Новости 2.0 и др.), который ежедневно посещают миллионы пользователей. Если сообщение представляет для них какой-то интерес, то в кратчайшие сроки с размещенным информационным материалом ознакомятся тысячи, а то и десятки тысяч пользователей. Интернет позволяет даже создавать собственную газету, при этом даже не обя- 256 Раздел 7. Информационное общество зательно оформлять юридическое лицо. Некоторые коллективные блоги «LiveJournal» де-факто являются электронными СМИ. Этот новый формат газеты, коллективный блог, формируется из сообщений наиболее посещаемых тематических блогов (политика, экономика, культура и т. д.). При этом у данного СМИ по определению изначально налажена обратная связь с аудиторией. Ведь аудитория сама выбирает авторов, чьи тексты она хотела бы видеть на страницах газеты. Для того чтобы стать звездой шоу-бизнеса, вовсе не обязательно тратить свое время на поиск известного продюсера, который снизошел бы до начинающей певицы и позволил ей записать свой альбом в его студии. Клип можно снять и на любительскую цифровую камеру, выложить на сервисе YouTube, и если этот ролик окажется креативным и талантливым, начинающая певица проснется знаменитой и узнаваемой в интернет-пространстве. И теперь уже продюсеры будут бороться за право провести рекламную кампанию ее первого альбома. Примеры, приведенные выше, подобраны таким образом, чтобы показать, что абсолютно любой пользователь Интернета способен производить и транслировать информацию на многотысячную аудиторию. Женщины впервые в истории добились финансовой независимости от мужчин. Информационное общество, в отличие от индустриального общества, не требует от работников грубой мускульной силы. Успеха добиваются активные, образованные и целеустремленные люди. А эти личностные характеристики в равной степени встречаются как у мужчин, так и у женщин. В информационном обществе женщина бросает вызов мужчине и теснит его во всех сферах, где мужчина привык чувствовать себя хозяином. Женщины руководят мужчинами на работе, диктуют свои условия в интимных отношениях, отказываются от финансовой поддержки со стороны мужчин, стремясь быть максимально независимыми. Значительное повышение качества жизни, доступности товаров и услуг. Гражданин информационного общества не беспокоится, хватит ли денег на то, чтобы приготовить для своей семьи сколько-нибудь съедобный ужин. Его терзают мысли о том, сможет ли он приобрести третий телевизор, который он планирует разместить на кухне, в этом месяце, или придется подождать еще тридцать дней до следующей зарплаты. Гражданин информационного общества обеспечил себя всеми товарами первой необходимости и теперь стремится 7.3. Информационное общество: преимущества и проблемы 257 к обладанию предметами роскоши, которые повысят его статус в глазах окружающих. Человек тратит свое свободное время на реализацию собственных желаний, удовлетворение собственных потребностей. Информационное общество позволяет своему гражданину реализовать самые сумасшедшие идеи, которые возникли в его голове. Если рабочий индустриального общества с утра до вечера пропадал на производстве и приходил домой, разбитый и уставший от тяжелой физической работы, менеджер информационного общества вечера на рабочей неделе проводит в компании с друзьями, а по выходным прыгает с парашютом в затяжном прыжке или летит в Париж, чтобы заняться шопингом во французских магазинах. Сектор услуг делает своим клиентам самые разнообразные предложения, как организовать свой досуг. Сверхприбыль в информационном обществе приносит креативная идея, основанная на знании и новых технологиях. Четверть века назад трудно, а то и невозможно было себе представить, что лидером американской экономики станет компания «Google», а не «Ford» или «General Motors», корпорации, занимающиеся производством автомобилей, техники, являющиеся владельцами сотен заводов по всему миру. Компания «Google», о существовании которой тогда никто не знал, теперь открыто заявляет: «То, чего нет в Google, не существует». Креативная идея создать поисковую систему принесла компании миллионы долларов. В современном мире выгодно вкладывать сбережения в реализацию новаторских идей, а не в тиражирование уже имеющихся способов зарабатывать деньги. Общедоступность, непрерывность и дистанционность образования. В информационном обществе качество полученного образования определяет стоимость работника на рынке труда. Принцип «получил диплом и навсегда покинул стены вуза» не позволяет добиться успеха. Современные топ-менеджеры, руководители предприятий находят в своем очень плотном графике время для повышения квалификации, чтобы постоянно держать руку на пульсе. Причем они записываются не только на краткосрочные семинары, но и на годичные программы MBA с полным отрывом от производства. Заканчивая эти программы, топ-менеджеры устраиваются на более высокооплачиваемую работу, потому что они становятся востребованными на рынке труда. Суммарные затраты на учебу компенсируются за два-три года. 258 Раздел 7. Информационное общество В информационном обществе выбор вуза все меньше и меньше зависит от географического фактора. Студенты выбирают между вузами своей страны и высшими школами, расположенными на других континентах. Причем исследователи сферы образования отмечают, что определяющим фактором при выборе вуза может стать наличие моря в километре от аудитории или значительное представительство лиц противоположного пола в стенах учебного заведения. То есть образ жизни студента информационного общества влияет на выбор вуза и профессии. В информационном обществе студент может стать выпускником престижного вуза, не выходя из своей комнаты. Ведущие университеты мира разрабатывают дистанционные программы обучения: лекции транслируются по Интернету, экзамены сдаются с помощью специального программного обеспечения, при этом студент во время экзамена сидит за компьютером у себя дома. Исключительные возможности для карьерного роста. В доиндустриальном и индустриальном обществе каждый работник имел свой «потолок», высочайшую ступеньку общественной и карьерной лестницы, на которой он мог оказаться в случае благоприятного стечения обстоятельств. Талант и трудолюбие позволяли преодолеть всего лишь несколько ступенек карьерной лестницы. Гражданин информационного общества может достичь очень высокого статуса за короткий промежуток времени (один-два года). Вчера студент, сегодня владелец многомиллионного состояния. Идеи превращаются в деньги практически моментально, как только их начинают претворять в жизнь. Приведенный выше список возможностей и преимуществ информационного общества может ввести читателя в заблуждение. Современное общество представляется чуть ли не совершенством, идеалом, к которому человечество всегда стремилось и достигло в наши дни. Однако негативные изменения в общественном устройстве, которые произошли в последние годы, заставляют задуматься о том, насколько оправдано восхваление информационного общества. Угрозы (проблемы) информационного общества Неравномерность распределения информационных ресурсов между странами и цивилизациями. Информационное общество не 7.3. Информационное общество: преимущества и проблемы 259 позволяет нивелировать отставание развивающихся стран от развитых. Группа «золотого миллиарда» (США, Западная Европа) не заинтересована в том, чтобы их лидирующее положение в мировой экономике было подвергнуто сомнению. Используя информационные технологии, внедряя информационные системы, развитые страны создают базу для увеличения темпов экономического роста. Развивающиеся страны, наоборот, только вступают на путь первичной информатизации. В информационном обществе богатые страны становятся еще богаче, а бедные страны — еще беднее. Достаточно сравнить уровень компьютеризации в США и Сомали. В США на каждого менеджера приходится по компьютеру, подключенному к сети Интернет. В Сомали есть лишь несколько компьютеров, подключенных к «глобальной паутине». Жители развивающихся стран не имеют доступа к информации и не умеют обращаться с информационными технологиями. Сокращение личного пространства человека, потеря анонимности. Создание информационных магистралей привело к тому, что каждый шаг человека легко проследить с помощью информационных технологий. Мобильный телефон в кармане гражданина информационного общества — отличная возможность с точностью до метра узнать его местонахождение. Аккаунт в любой из социальных сетей Интернет — досье, в котором кратко указана его биография, интересы, перечислены все его друзья и знакомые. К досье прикреплены фотографии, видеозаписи и тексты, написанные человеком, на которого составлено досье. Интернет-счетчики фиксируют хостинг пользователя, его перемещение с сайта на сайт в интернет-пространстве. Самое удивительное, что жители информационного общества сокращения личного пространства не замечают. Невооруженным глазом оно не заметно. «Большой брат» контролирует действия и знает о намерениях людей, а те, в свою очередь, даже не догадываются о его существовании. Достаточно представить, что какая-нибудь популярная социальная сеть контролируется спецслужбой, и становится понятно, насколько велика угроза сокращения личного пространства в информационном обществе. Даже тоталитарные системы прошлого не обладали такими возможностями контроля над жителями страны, какими обладает современная государственная система. Виртуализация человеческого общения. Гражданин информационного общества погружается в пространство Интернета и компьютерных игр. В результате сокращаются его личные контакты с друзья- 260 Раздел 7. Информационное общество ми и знакомыми. Гиперреальность затягивает человека, и он проводит у компьютерного монитора большую часть своей жизни. Опасность погружения в гиперреальность прежде всего в том, что человек начинает воспринимать жизнь в сети как единственную реальность, а родные и близкие постепенно становятся чужими. У психологов и психиатров возник даже специальный термин — «компьютерная зависимость». Это зависимость от персонального компьютера, заболевание сродни алкоголизму или наркомании. Компьютерная зависимость поражает все больше и больше молодых людей, проводящих свое свободное время перед монитором. Описанная ситуация — это последняя стадия психического заболевания, однако незначительные проявления этой болезни можно заметить у каждого пользователя Интернет. Достаточно проследить, как много времени тратится студентами на общение в социальной сети «В Контакте». Унификация культур. Современный мир формируется под влиянием нескольких ключевых цивилизаций — западной, православной, конфуцианской, японской, латиноамериканской, индусской. Каждая цивилизация отличается от других своей религией, обычаями, языком, социальными институтами. Цивилизации формировались на протяжении многих веков. Культурные стереотипы глубоко укоренились в сознании людей. Унификация культур неизбежно вызывает сопротивление со стороны представителей цивилизации, на которую оказывается культурное давление. Идея создать мир с едиными культурными ценностями очень соблазнительна для руководства развитых стран, так как таким миром можно управлять из одного центра, используя одинаковые сообщения и каналы для всех стран и континентов. Для рядового гражданина унификация культур обернется тем, что каждый день киноман будет смотреть один и тот же фильм, хотя и с разным названием, продукты американской культуры заполнят все прилавки, а разговор об особом букете французских вин потеряет смысл. За последние десять лет православная цивилизация сдала свои позиции под напором западной культуры, и Россия является одним из полигонов, на котором испытываются технологии стирания различий между культурами. Международный терроризм. Эсеры, совершившие серию покушений на российского царя в XIX веке, считали, что террор — один из наиболее действенных методов противостояния властям. Цель эсеров была проста и ясна: свергнуть или убить царя, передать землю во 7.3. Информационное общество: преимущества и проблемы 261 владение крестьянских общин, добиться повышения качества жизни крестьян. Эсеры прибегали к террору для достижения своих идеалов. Террористы информационного общества не борются за права народа, они персонажи международных новостей. И решение об очередном появлении в медиапространстве они принимают, не руководствуясь положениями программы партии, а сверяясь с прайсом услуг, которые они оказывают своим заказчикам. Международный терроризм нового типа нельзя победить хотя бы потому, что это очень доходный бизнес. Количество террористических актов будет увеличиваться до тех пор, пока потребители будут эмоционально реагировать на сообщения в новостях о гибели ни в чем не повинных людей. Рост количества компьютерных преступлений. Преступники получили возможность незаконно присваивать миллиарды рублей, отмывать огромные доходы, уходить от налогообложения. Компьютерные преступления делятся на три основные группы: экономические, преступления связанные с нарушением частной тайны и безопасности, нарушение государственных и политических интересов. К сожалению, ожидается рост все более хитроумных компьютерных преступ­лений. Естественно, что будет больше уделяться внимания и борьбе с ними. Манипуляция сознанием с помощью СМИ. У гражданина информационного общества возникают объективные трудности с отбором достоверной информации при все возрастающем ее объеме, поэтому люди прислушиваются к мнению представителей социального института, который призван доносить до людей правдивую информацию о происходящем в мире, к журналистам. Однако времена изменились, и медиаимперии прежде всего заинтересованы в том, чтобы рекламодатель размещал дорогую рекламу. Служение обществу вовсе не входит в число первоочередных задач, поставленных советом директоров перед руководителями медиакомпаний. В интересах органов государственной власти и транснациональных корпораций СМИ искажают картину мира, манипулируют массовым сознанием. Институт семьи теряет свое значение. В доиндустриальном и индустриальном обществах семья была основной ячейкой общества. Мужчина являлся по сути единственным кормильцем в семье. Женщина могла пополнить семейный бюджет незначительными суммами и не претендовала на финансовую независимость. Таким образом, именно то, что мужчина исполнял функцию материального обогащения семьи, позволяла ему безапелляционно заявлять о своем статусе главы семьи и требовать от женщины подчинения. 262 Раздел 7. Информационное общество В информационном обществе женщина постепенно становится все более финансово независимой. Если раньше поиск мужа, который сможет ее обеспечить, определял, как женщина проживет свою жизнь, то в наше время она не воспринимает семью как безальтернативное решение жизненных проблем и может выбирать из множества моделей поведения. Семья как социальный институт теряет свое значение. Ведь женщина может вырастить детей самостоятельно, а следовательно, развестись с мужчиной в любой момент. Подобное положение вещей негативно сказывается на демографической политике государства, что в свою очередь ставит под угрозу выживание нации. Нарушение гражданами информационного общества этических норм, асоциальное поведение. В информационном обществе перестают работать многие этические механизмы, регламентирующие социальные отношения. Например, наступление информационного общества для современной молодежи — это прежде всего начало эпохи безнаказанности и вседозволенности, когда человек сам определяет, какое социальное поведение является для него нормой. Многие люди сознательно совершают асоциальные действия хотя бы для того, чтобы доказать окружающим, что они способны на такие поступки. Наступление информационного общества сделало возможным технологический прорыв для человечества, качество жизни населения значительно повысилось. Однако вместе с тем информационное общество сформировало и новые угрозы для будущего человечества. Для решения накопившихся проблем требуется аккумуляция сил всего научного сообщества. Контрольные вопросы 1. Каковы основные отличия постиндустриального общества от предшествующих ему аграрного и индустриального? 2. В чем заключается концепция «knowledge society» П. Друкера? 3. Каковы взгляды Дж. Мартина на специфику информационного общества? 4. В чем сущность информационального капитализма в теории М. Кастельса? 5. Какие характеристики присущи сетевой экономике и ее основным акторам? 7.3. Информационное общество: преимущества и проблемы 263 6. Каковы основные черты информационного общества на современном этапе развития? 7. В чем видит уязвимость теоретических концепций, описывающих информационное/постиндустриальное общество, Ф. Уэбстер? 8. Каковы основные характеристики постиндустриального/информационного общества в понимании Д. Белла? 9. Как определяют информацию и ее роль в современном обществе представители постмодернизма? 10. В чем, на ваш взгляд, заключаются возможности/угрозы информационного общества в настоящее время и в перспективе его развития? Раздел 8 Социально-коммуникативные технологии (СКТ) 8.1. Сущность, структура и функции социальнокоммуникативных технологий В современном словаре иностранных слов термин «технология» (от греческого «techne» — «искусство, ремесло, наука» и «logos» — «понятие, учение») определяется как совокупность методов и процессов, применяемых в каком-либо деле, производстве чего-либо, а также как научное описание этих методов1. Похожим образом термин «технология» определяет и толковый Вебстеровский словарь: • science as it is put to use in practical work; • a method or a process for dealing with technical problem, что в дословном переводе означает: • научные знания, приложенные к решению практических задач; • метод или процесс разрешения технической проблемы2. Смысл и назначение любой технологии — оптимизировать понимаемый в широком плане производственный процесс. Под оптими­ зацией понимают такую организацию производственного процесса, которая позволяет добиться максимального результата при заданных Словарь иностранных слов, М,. 1998. С. 697. Webster’s New World dictionary for young adults. By Jonathan L Goldman; Andrew N Sparks. New York, 1992. P. 922. 1 2 266 Раздел 8. Социально-коммуникативные технологии (СКТ) ресурсах или использовать минимальное количество ресурсов для получения требуемого результата. Исторически возникновение термина «технология» связано с процессами производства товаров — как промышленных, так и сельскохозяйственных. Поэтому первоначально это слово принято было употреблять как для обозначения специфических систем способов и приемов ведения хозяйства (например, «технологии возделывания риса», «технологии стойлового содержания крупного рогатого скота»), так и для обозначения способов и приемов обработки сырья и производства продукции («технология производства дамасской стали», «технология изготовления плавленых сыров»). Однако где-то в середине 60-х годов прошлого века происходит расширение сферы употребления данного термина и возникновение нового понятия — «социальная технология». При попытке определения сущности данного понятия исследователи подчеркивают значимость различных интегральных характеристик. Так, в частности, Н. Стефанов определяет социальную технологию как «деятельность, в результате которой достигается поставленная цель и изменяется объект деятельности»1. В. Афанасьев определяет социальную технологию как «элемент механизма управления и средство перевода абстрактного языка науки… на конкретный язык… достижения поставленных целей»2. М. Марков рассматривает ее как «способ реализации… конкретного сложного процесса путем расчленения его на систему последовательных процедур и операций, которые выполняются однозначно»3, А. Зайцев — как «совокупность знаний о способах и средствах организации социальных процессов, сами эти действия, позволяющие достичь поставленной цели»4. Известный российский специалист в данной области, президент Академии социальных технологий и местного самоуправления В. Н. Иванов социальные технологии понимает как систему методов выявления и использования скрытых потенциалов социальной системы в соответствии с целями ее развития, социальными нормативами5. Стефанов Н. Общественные науки и социальная технология. М., 1976. С. 182. Афанасьев В. Г. Человек в управлении обществом. М., 1977. С. 235. 3 Марков М. Технология и эффективность социального управления. М., 1983. С. 48. 4 Зайцев А. К. Внедрение социальных технологий в практику управления // Социальное развитие предприятия и работа с кадрами. М., 1989. С. 95. 5 Иванов В. Н. Социальные технологии в современном мире. М., 1996. С. 25. 1 2 8.1. Сущность, структура и функции СКТ 267 С другой стороны, он определяет социальную технологию как совокупность операций, процедур социального воздействия на пути получения оптимального социального результата1. Рассмотрев все приведенные определения, дадим собственное операциональное определение социальной технологии. Социальная технология в широком смысле — это опирающаяся на определенный план (программу действий) целенаправленная системно организованная деятельность социального субъекта, направленная на решение какой-либо социально значимой задачи и представляющая собой систему процедур и операций использо­ вания социальных ресурсов, которая обеспечивает решение этой задачи. Под процедурой в данном контексте понимается заданная последовательность действий, с помощью которой осуществляется управление определенным социальным ресурсом. Операция — непосредственное действие, путь решения локальной задачи в рамках данной процедуры. В самом широком смысле объектом социальной технологии являются социальное пространство и социальное время, управление которыми и осуществляется в интересах решения определенной задачи. Для разработки социальной технологии социальное пространство может быть дезагрегировано по различным критериям. Во-первых, выделяются социальные процессы и социальные структуры. Во-вторых, имеет место субъектная организация социального пространства, в рамках которой выделяются социальные общности любых возможных типов (классические и неклассические), социальные организации и социальные институты. В-третьих, можно говорить об уровневой структуре организации социального пространства с выделением локального, регионального, межрегионального, национально-государственного, транснационального (геополитического) и глобального уровней. Четвертое измерение социального пространства — нормативноценностное. В рамках социального времени выделяются отдельные фазы, периоды, этапы, которые и являются одной из основ для технологизации социального пространства. Способы дезагрегации категории социального времени зависят от уровня социального пространства, 1 Иванов В. Н. Социальные технологии в современном мире. С. 25. 268 Раздел 8. Социально-коммуникативные технологии (СКТ) который подлежит технологизации, и от характера социально значимой проблемы, для решения которой разрабатывается социальная технология. В самом общем виде можно говорить о следующих уровнях социального времени: недельные, месячные и годовые циклы, циклы бюджетного процесса, плановые циклы программно-целевого управления корпораций, электоральные циклы и связанные с ними жизненные циклы политических институтов, жизненные циклы человеческих поколений, жизненные циклы цивилизаций. В качестве социальных субъектов, реализующих социальные технологии, могут выступать: • социальные общности (как правило, общности классического типа — социальные группы); • социальные организации; • социальные институты. В развиваемом нами понимании социальной технологии в качестве субъекта отсутствуют индивиды. Это сознательный шаг. Мы полагаем, что любая социально значимая задача, на решение которой может быть направлена социальная технология, связана с потребностями, интересами и ценностями коллективных социальных субъектов — социальных общностей, организаций, институтов. Соответ­ ственно и субъектами деятельности в рамках этих технологий могут быть исключительно субъекты этих типов. Социальная технология, реализуемая индивидуально, одним человеком, а не какой-либо их более или менее организованной совокупностью, с соответствующими рефлексией, идентичностью и, возможно, членством, невозможна. Под социальными ресурсами в широком смысле будем понимать любые ресурсы, связанные с совместным существованием и совместной деятельностью людей. В качестве таких ресурсов могут выступать: • экономические ресурсы (экономический капитал в классическом понимании этого термина); • политические ресурсы (ресурсы власти и влияния, связанные с обладанием политическим капиталом); • социальные (в узком смысле) ресурсы (социальный, культурный, символический, паблицитный и т. п. капиталы, а также ресурсы социального действия). 8.1. Сущность, структура и функции СКТ 269 Если трактовать социальные ресурсы обозначенным выше расширительным способом, то понятие социальной технологии приобретает обобщающий характер. В него включаются: • экономически ориентированные технологии, направленные на решение экономических задач (примерами социально-экономи­ ческих технологий можно считать систему кредитования, аренду, лизинг); • технологии, ориентированные преимущественно на политическую сферу общественной жизни (наиболее распространенные социально-политические технологии — избирательные технологии, дипломатия, чрезвычайное положение); • собственно социальные в узком смысле технологии (прикладные социальные технологии — система социальной защиты, иммиграционная система, семейная политика). Таким образом, социальные технологии присутствуют во всех сферах общественной жизни — экономической, социально-политической, духовной. Социальная технология как определенный воспроизводящийся технологический цикл имеет несколько этапов разработки. • Теоретический этап: предусматривает определение цели и задач технологизации, моделирование ее объекта, выявление внутренних связей и закономерностей функционирования. • Методический этап: связан с разработкой технологической схемы управления объектом, обоснованием и детализацией соответ­ ствующих процедур и операций. • Процедурный этап: связан с организацией практической деятельности по подготовке технологического проекта. Рассматривая социальные технологии как родовое понятие, следует отметить, что на рубеже XXI века в общественных отношениях, а именно в способах социального управления, особую значимость приобрела такая их специфическая разновидность, как социальнокоммуникативные технологии. Под последними, как правило, понимают электоральные технологии, рекламные и PR-технологии, технологии, используемые в рамках пропагандистской деятельности и в условиях психологической войны, и т. д. Исследователи подчеркивают, что в современном обществе власть знаний и информации становится решающей в управлении обществом, оттесняя на второй план влияние денег и государственного принуждения. Государственное, административное и иное силовое 270 Раздел 8. Социально-коммуникативные технологии (СКТ) принуждение все больше заменяется на информационное воздей­ ствие. Причем непосредственными носителями и особенно распространителями знаний и другой социально значимой информации являются средства массовой коммуникации. К сожалению, подчеркивая значимость социально-коммуникативных технологий и описывая широкие возможности их влияния, исследователи уделяют недостаточно внимания их теоретическому анализу. В большинстве работ данный феномен рассматривается априори, то есть изучение его сущности, структуры и функций подменяется поверхностным описанием. Таким образом, в условиях нечеткости и размытости теоретических границ при анализе конкретных коммуникативных ситуаций можно легко запутаться, приписав к коммуникативным технологиям социально-коммуникативные явления иной природы. Постараемся восполнить данный теоретический пробел и приведем ряд собственных теоретических определений понятия «социально-коммуникативная технология». Базовое развернутое определение: социально-коммуникативная технология — это опирающаяся на определенный план (программу дейс­ твий) целенаправленная системно организованная деятельность соци­ ального субъекта, направленная на решение какой-либо социальнозна­ чимой задачи посредством управляемой социальной коммуникации. Прикладная дефиниция социально-коммуникативной технологии: социально-коммуникативная технология — это опирающаяся на определенный план (программу действий) системно организованная совокупность операций, структур и процедур, обеспечивающих до­ стижение цели социального субъекта посредством управляемой соци­ альной коммуникации. Рассмотрим основные характеристики социально-коммуникативной технологии как специфического вида социальной технологии. Как и в любой социальной технологии, в широком смысле объектами социально-коммуникативных технологий являются социальное пространство и социальное время, управление которыми осуществляется посредством целенаправленной системно организованной социальной коммуникации. При этом имеются в виду все четыре измерения социального пространства, о которых речь шла выше: процессно-структурное, уровневое, субъектное и нормативно-ценност­ ное, а также все потенциально возможные измерения социального времени. 8.1. Сущность, структура и функции СКТ 271 В узком, прикладном смысле объектами социально-коммуникативных технологий являются подсознание, сознание и поведение социальных субъектов (все компоненты в совокупности, их определенная комбинация или каждый отдельно), управление которыми происходит через целенаправленную системно организованную социальную коммуникацию. Предметом социально-коммуникативной технологии выступает организованный на базе социальных коммуникаций целенаправленный системный процесс управления социальным пространством и социальным временем для решения определенной социально значимой задачи. Таким образом, сама социальная коммуникация как процесс в рамках развиваемого методологического подхода не является ни объектом, ни предметом социально-коммуникативной технологии. Это инструмент, средство, с помощью которого осуществляется управление сознанием и поведением людей для решения социально значимых задач. Но в то же время, поскольку сам этот инструмент имеет сложную структуру и комплексный характер, в рамках коммуникативных технологий разных типов социальная коммуникация в целом и отдельные ее компоненты способны выступать и выступают в качестве объектов управления. Под социально-коммуникативной технологизацией (далее СК-технологизацией) понимается процедура разработки социально-коммуникативной технологии управления социальными процессами, связанной с решением определенной задачи. Объектами СК-технологизации являются социальные коммуникации между социальными субъектами, значимыми для решения конкретной социально значимой задачи, а также коммуникативные параметры этих субъектов. Субъекты СК-технологизации — это субъекты управления, имеющие потребность в разработке и внедрении СКТ и реализующие эту потребность на практике. Первичные субъекты СК-технологизации — рекламные и PR-агентства, PR-службы и отделы, редакции СМИ, подразделения психологических операций военных штабов и спецслужб, научные и проектные организации, творческие коллективы и другие организации, разрабатывающие социально-коммуникативные технологии. Вторичные субъекты СК-технологизации — социальные организации, реализующие на практике разработанные первичными субъектами технологические проекты. Возможно совпа- 272 Раздел 8. Социально-коммуникативные технологии (СКТ) дение первичных и вторичных субъектов технологизации (например, PR-агентства и PR-службы, редакции СМИ и т. п.). Возможны также и ситуации, когда первичные и вторичные субъекты СК-технологизации разделены. Являясь подвидом социальных технологий, СКТ обладают рядом собственных интегральных характеристик. Рассмотрим основные признаки и критерии социально-коммуникативной технологии как комплексного феномена. Искусственность и сознательное управление коммуникативными ресурсами. СКТ всегда предусматривают сознательное управление коммуникативными ресурсами и трансформацию естественного, то есть стихийно развивающегося коммуникативного процесса в новую социальную коммуникацию, имеющую управляемый характер. Такая коммуникация уже будет являться продуктом управления и, следовательно, иметь относительно искусственный, то есть не спонтанный характер. Таким образом, если социальная коммуникация развивается как процесс управления коммуникативными ресурсами, не осознанный и не отрефлексированный субъектами коммуникации, данный критерий СКТ не соблюдается. Наличие социально значимой цели, целенаправленность и целесо­ образность. Данный признак требует, чтобы в качестве социальнокоммуникативной технологии рассматривался такой управляемый процесс коммуникации, в ходе которого реализуется некоторая социально значимая задача (цель). Эта цель не только осознана субъектом СКТ, но и сформулирована им в явной форме. При этом возможна ситуация СКТ, когда этой цели не осознает ни один из непосредственных субъектов коммуникации. Например, такая ситуация имеет место при использовании такой технологии, как распространение слухов с использованием «втемную» распространителей этих слухов. Или в случае применения технологии «контролируемой утечки информации в СМИ». Не может считаться социально-коммуникативной технологией такое коммуникативное взаимодействие, цель которого не осознана и не сформулирована в явном виде. Также не может считаться социально-коммуникативной технологией такое управляемое целесообразное коммуникативное взаимодействие, в основу которого положена цель, не являющаяся социально значимой. Под социально значимой целью в данном контексте понимается цель, связанная с: • воздействием на сознание и (или) поведение социальных общностей, в том числе массовых общностей; 8.1. Сущность, структура и функции СКТ 273 • изменением социальной структуры; • регулированием социальных отношений. Социальный характер процесса, подвергающегося СК-технологи­ зации. Если процесс взаимодействия субъектов не носит социального характера, а реализуется, например, на индивидуально-психологическом уровне, то управление коммуникацией в данном случае может быть связано не с социально-коммуникативной технологией, а с иными технологиями, например индивидуальной или межличностной коммуникации. Системность. Социально-коммуникативная технология должна представлять собой согласованную систему действий социальных субъектов, то есть упорядоченную совокупность процедур и операций, имеющих устойчивую структуру и направленную на реализацию определенной цели. Планомерность. Социально-коммуникативная технология — это деятельность, разворачивающаяся в соответствии с заблаговременно разработанным планом. В большинстве СКТ данный план имеет материальный носитель и подготовлен в соответствии со специально сформулированными процедурами. В ряде случаев под социально-коммуникативной технологией понимается именно план соответ­ ствующих коммуникативных и обеспечивающих их действий. Технологичность (структура, номенклатура и последователь­ ность процедур и операций). Совокупность действий субъектов коммуникации по достижению какой-либо цели будет являться СКТ только в том случае, если она будет представлена в виде структурированной технологической цепочки процедур и операций. Данная технологическая цепочка называется технологическим процессом (реже — технологическим рядом) социально-коммуникативной технологии. Все СКТ сходны друг с другом по параметру технологичности, но при этом каждая социально-коммуникативная технология отличается от другой составом, структурой и последовательностью соответствующих операций и процедур, то есть своим технологическим рядом. Формальная организация и функциональное разделение труда. Социально-коммуникативная технология — это упорядоченная по­ следовательность действий многих людей, сложный многоэтапный процесс, реализуемый, как правило, организованной группой исполнителей. Как любая сложная системная управленческая деятельность, СКТ требуют определенной формальной организации с закрепле- 274 Раздел 8. Социально-коммуникативные технологии (СКТ) нием тех или иных функций по разработке и реализации элементов проекта технологии за отдельными исполнителями. Степень формализации в организации СКТ может варьироваться в известных пределах — от максимальной, с утвержденными соответствующим властным субъектом организационными схемами и должностными инструкциями (как, например, в таких СКТ, как пропаганда или военные психологические операции), до минимальной, опирающейся на договоренность команды технологов о том, как будет построена командная работа и кто за какой ее участок отвечает. Отсутствие формальной организации и функционального разделения труда не позволяет считать многие примеры групповой деятельности по управлению коммуникативными процессами в конкретных ситуациях социально-коммуникативными технологиями. Оптимизация и обратная связь. Каждая социально-коммуникативная технология разрабатывается и реализуется с учетом критерия оптимальности. Возможны различные оптимизационные критерии. Одни технологии нацелены на получение заданного результата при наиболее эффективном (минимальном) использовании ресурсов (как правило, материальных, финансовых и, как функция последних, кадровых). Будем называть их ресурсно оптимизированные СКТ. Другие технологии исходят из необходимости получения максимального эффекта при заданных ресурсах. Это СКТ, оптимизированные по эффекту. Третьи нацеливают на получение требуемого эффекта при заданных ресурсах в кратчайшие сроки. Это — темпорально оптими­ зированные СКТ. Любая социально-коммуникативная технология представляет один из перечисленных видов или их комбинацию. Критерий оптимизации очевидно подразумевает обратную связь и оценку эффективности СКТ. Дискретность, наличие начала и конца. Социально-коммуникативная технология — это социальная технология решения конкретной задачи конкретного социального субъекта. Это означает ее дискретность и конечность. Когда возникает соответствующая потребность, СКТ разрабатывается и запускается в практику. Если технология разработана и реализована правильно, то ее использование приводит к решению поставленной задачи. Решение задачи — конечная точка функционирования СКТ. После этой точки действие технологии прекращается, поскольку потребность в ней отпадает. Социальнокоммуникативная технология длительного действия возможна, если того требует соответствующая цель. Однако существование СКТ не- 8.1. Сущность, структура и функции СКТ 275 прерывного действия невозможно — это уже будет технологическим феноменом иной природы. Креативность и стандартизация. Социально-коммуникативная технология представляет собой своеобразный симбиоз нестандартных и унифицированных компонентов. С одной стороны, стандартизация — необходимый атрибут любой технологии, и в частности СКТ. Это вытекает из таких ее характеристик, как технологичность, системность, формальная организация. Чем в большей степени стандартизована социальная технология, тем удобнее ее тиражировать, тем проще ее использовать теми технологами, которые не обладают высокой квалификацией разработавших ее авторов. Таким образом, вне стандартизации СКТ невозможна. С другой стороны, в силу специфики объекта технологизации — коммуникативных систем социальных субъектов — СКТ предполагают наличие творческого креативного компонента. Ни одна из со­временных технологий невозможна без креативной составляющей — она присутствует на всех этапах жизненного цикла СКТ: при разработке, первичной реализации, вторичных реализациях (тиражировании). Цикличность и возможность тиражирования. Социально-коммуникативная технология имеет свой внутренний цикл, заданную последовательность этапов. Наличие этого цикла обусловлено рассмотренными выше признаками и критериями СКТ (системность, технологичность, дискретность и т. п.). Социально-коммуникативная технология обладает способностью к тиражированию, к воспроизводству применительно к подобным задачам в иных условиях. Тиражирование при этом должно осуществляться на основании творческого подхода с учетом специфики новой задачи. Рассмотренные комплексные характеристики позволяют отделить социально-коммуникативные технологии от феноменов иной природы. Нельзя согласиться с той точкой зрения, что любая социальная коммуникация автоматически представляет собой коммуникативную технологию. СКТ — это не любая совокупность средств и приемов, используемых в процессе коммуникации ее субъектами. Существуют технологии коммуникации, не являющиеся СКТ. Интегральное отличие СКТ от прочих технологий коммуникации опирается на синергический 276 Раздел 8. Социально-коммуникативные технологии (СКТ) эффект упомянутых выше характеристик СКТ и заключается в большей эффективности и более высоком уровне технологичности. Переводя анализ в практическую плоскость, можно сказать, что СКТ — это отвечающая определенным критериям деятельность по управлению разворачивающимся процессом коммуникации в совокупности составляющих его компонентов — источника, сообщения, канала, получателя (далее отсюда — мостик к управленческому подходу). Управление посредством социальной коммуникации — это не только управление самим процессом коммуникации, но и воздей­ ствие на более широкий ряд феноменов, детерминирующих характеристики коммуникативного взаимодействия. К таким феноменам относятся среда, в которой осуществляется коммуникация, условия функционирования реальных и потенциальных ее субъектов, ресурсы, которыми эти субъекты распоряжаются и которые потенциально могут быть им доступны, и т. п. Таким образом, социально-коммуникативная технология — это системно организованная, опирающаяся на программу (план) сово­ купность операций, структур и процедур, обеспечивающих достиже­ ние цели социального субъекта посредством управления процессами социальной коммуникации и условиями их функционирования. 8.2. Типология социально-коммуникативных технологий Типология как научный метод классификации объектов предполагает выделение того или иного базового критерия как основы для выделения определенных типов анализируемых объектов. Учитывая тот факт, что социально-коммуникативные технологии являются комплексным феноменом сложной природы, к построению их типологии возможны различные методологические подходы. Рассмотрим основные критерии, наиболее значимые для изучения типологии СКТ. 1. Интенсивность воздействия. По данному критерию выделяют низкоинтенсивные и высокоинтенсивные социально-коммуникативные технологии. Некоторые особенности их применения следующие. 277 8.2. Типология социально-коммуникативных технологий • Люди, которым доверяют, имеют больший выбор стратегий воздействия; у остальных их меньше. Следовательно, первые могут пользоваться более слабыми по интенсивности средствами. Более интенсивные средства они могут использовать для ускорения воздействия. • Реципиенты получают когнитивный стресс, когда их заставляют нарушать собственные нормы приемлемого коммуникативного поведения. • Есть прямая зависимость между уровнем интенсивности и изменением установки. • При пассивном восприятии сообщений низкоинтенсивная атака оказывается более эффективной для преодоления сопротивления1. Специфика высокоинтенсивных технологий заключается в том, что они позволяют за краткий период времени осуществлять перемены в сознании получателя и ориентируют его на ближайшие дей­ ствия. Низкоинтенсивные технологии рассчитаны на более долговременный период. Их цель — создание благоприятного контекста для возможных будущих действий. Указанное различие может быть отражено следующим образом: Тип СКТ Время Цель Высокоинтенсивные Краткий период Ближайшее действие Низкоинтенсивные Длительный период Будущее действие Низкоинтенсивные технологии имеют преимущество в том, что их цели известны коммуникатору, но неизвестны получателю, что дает возможность подавать информацию в качестве нейтральной. В случае использования высокоинтенсивных технологий цель коммуникации является явной и для отправителя, и для получателя, поэтому информационное воздействие может встречать сопротивление аудитории (см. таблицу). Тип СКТ Цель Оценка реципиента Высокоинтенсивные Явная Пропагандистская информация Низкоинтенсивные Скрытая Нейтральная информация Демьянков В. З. Эффективность аргументации как речевого воздействия // Проблемы эффективности речевой коммуникации. М., 1989. С. 34–35. 1 278 Раздел 8. Социально-коммуникативные технологии (СКТ) В основу действия и высокоинтенсивных, и низкоинтенсивных технологий заложен единый механизм постепенного ввода новой информации об объектах, часто упоминаемых в коммуникативных потоках. Так, о прошлых позитивных объектах вводится отрицательная информация, и позитивная информация — о прошлых негативных объектах. Наиболее наглядно действие описанного механизма можно проследить на примере избирательных технологий. Именно в электоральных технологиях, которые, как правило, являются высокоинтенсивными, поскольку требуемые изменения ограничены четким периодом времени, наиболее высока значимость распространения негативной информации. Вот к каким неутешительным выводам о возможностях использования разнообразных коммуникативных каналов, в частности Интернета, в распространении негативной информации приходит известный политтехнолог, «ветеран информационных войн» Глеб Павловский: «Интернет — идеальный инструмент для запуска в массовое сознание необходимых сюжетов. Традиционные средства массовой информации несут ответственность за распространяемые ими сведения. Слухи же, передающиеся через Интернет, — анонимны. Но затем газеты, телевидение получают возможность ссылаться на Интернет. То есть происходит самое настоящее отмывание так называемой “черной” информации. Раньше из этой “черной” информации можно было сделать только “серую” — распространять ее в кулуарах, не более. Теперь есть возможность отмывать любую “дезу” добела».1 Высоко- и низкоинтенсивные технологии решают разные типы задач. Низкоинтенсивные технологии ориентированы на создание благоприятного для неких действий фона, а высокоинтенсивные — на создание собственно сообщений. Важным параметром коммуникативных технологий является удержание внимания реципиента и определение начала/конца про­ цесса: коммуникатор не должен дать возможность получателю ни отключиться от процесса раньше времени, ни включиться позже, чем это требуется. Говоря об управлении вниманием аудитории, следует отметить, что эта проблема не так болезненна для низкоинтенсивных технологий, поскольку они реализуются во множестве последовательных коммуникативных актов. Если рассматривать фильм или книгу в качестве своеобразных вариантов низкоинтенсивной коммуникативной 1 Комсомольская правда. 1999. 26 февраля. 8.2. Типология социально-коммуникативных технологий 279 технологии позитивной направленности, нельзя обойти вниманием их отличительную особенность — способность втягивать реципиента в свое собственное коммуникативное пространство и время. В рамках высокоинтенсивных технологий как относительно кратковременного ряда коммуникативных актов с вполне конкретными последствиями удержать внимание получателя гораздо труднее. Поэтому наиболее удачной коммуникативной кампанией следует считать сочетание низкоинтенсивной с высокоинтенсивной технологий. Сначала вступает в действие низкоинтенсивная технология, создавая положительный контекст для последующего вступления в действие высокоинтенсивной технологии. Мы можем изобразить это в следующем виде: 1-й этап Низкоинтенсивная технология Создание фона 2-й этап Высокоинтенсивная технология Создание сообщений По этой модели, например, вводилась перестройка. Гласность с этой точки зрения может трактоваться как предварительное проведение низкоинтенсивной технологии, которая задала смену необходимых координат общества. Как только эта смена касалась недопустимых с точки зрения общества тем, она сразу приостанавливалась. Например, вынос тела Ленина из Мавзолея. Но саму возможность обсуждения задачи такого рода вносили именно низкоинтенсивные технологии. 2. Критерий наличия обратной связи между участниками комму­ никационного взаимодействия (между источником и получателем со­ общения). Критерий наличия обратной связи подразделяет все возможные СКТ на такие технологии, которые предусматривают включение обратной связи между источником и получателем сообщения в технологический цикл коммуникации, и те, которые не предусматривают данной обратной связи в соответствующем технологическом цикле. Таким образом, по критерию наличия обратной связи выделяются односторонние и двусторонние СКТ, которые реализуют соответ­ 280 Раздел 8. Социально-коммуникативные технологии (СКТ) ственно одностороннюю (без обратной связи) и двустороннюю (с обратной связью) коммуникации. Односторонняя социально-коммуникативная технология — это технология субъект-объектного типа, исключающая обратную связь между источником и получателем. Двусторонняя социально-коммуникативная технология — это технология субъект-субъектного типа, подразумевающая наличие обратной связи между источником и получателем. 3. Характер взаимодействия между участниками коммуникатив­ ного взаимодействия. Под характером взаимодействия в данном контексте понимается соотношение возможностей взаимного влияния участников коммуникативного акта. Если эти возможности носят равновеликий характер, то имеет место симметричная коммуникация и опирающаяся на нее симметричная коммуникативная технология. Если один из участников коммуникации имеет преимущественные возможности влияния на другого участника, то имеет место несимметричная коммуникация и соответственно несимметричная коммуникативная технология. Учитывая, что исходное коммуникативное взаимодействие всегда несимметрично (активной действующей стороной, инициирующей коммуникацию, всегда выступает источник), целесообразно ввести понятие асимметричной и симметричной социальной коммуникации. Асимметричная коммуникация — это коммуникация, в которой источник обладает преимущественными возможностями влияния на сознание и поведение аудитории и использует эти возможности в ходе взаимодействия. Симметричная коммуникация — это коммуникация с примерно равным влиянием источника и аудитории друг на друга, в которой источник и аудитория способны попеременно меняться коммуникативными ролями. Таким образом, асимметричная коммуникативная технология — это технология субъект-объектного типа, обеспечивающая максимально возможное влияние источника на получателя и максимально ограничивающая влияние аудитории на источник. Технология, в которой влияние аудитории на источник сведено к нулю, — предельная асимметричная технология. Под симметричной коммуникативной технологией будем понимать технологию субъект-субъектного типа, обеспечивающую воз- 8.2. Типология социально-коммуникативных технологий 281 можность более или менее сбалансированного взаимного влияния участников коммуникативного взаимодействия. Технология, в которой обеспечено равноправное влияние источника и получателя сообщения друг на друга, это предельная симметричная технология. На пересечении критериев наличия обратной связи и характера взаимодействия субъектов коммуникации образуются четыре потен­ циально возможных типа коммуникативных технологий. Данная типология, в известной мере развивающая подход, предложенный одним из классиков теории PR Джемсом Грюнигом применительно к моделям деятельности в области связей с общественностью, выходит за рамки PR-деятельности и охватывает гораздо более широкий круг социальных феноменов. 1. Модель жесткого манипулирования (пропагандистская мо­ дель) — модель односторонней асимметричной коммуникации. В этой модели главная цель источника — жесткое манипулирование сознанием аудитории (получателя) и трансформация его поведения в требуемом направлении. Сообразно этой цели он формирует сообщение, кодирует его, выбирает канал. Таким образом, сообщения в данной модели СКТ носят ярко выраженный целенаправленный характер. Основная форма работы источника с сообщениями — производство (конструирование) с целью придания им наибольшей (или заданной) силы воздействия. Соотношение параметров сообщения с такими характеристиками, как достоверность и объективность, носит необязательный характер. Обратная связь между источником и аудиторией отсутствует. Получатель сообщения (аудитория) не имеет возможности влияния на коммуникативную деятельность источника и фактически выступает исключительно в роли пассивного объекта коммуникативного воздействия. Наиболее яркий пример коммуникативной технологии этого типа — пропаганда. Эффект коммуникации, достигаемый в данной модели, состоит в изменении сознания и (или) поведения получателя сообщения (ауди­тории) без каких-либо изменений в источнике. 2. Модель информирования (журналистская модель). Это также модель односторонней асимметричной коммуникации. В рамках этой модели целью источника является мягкое воздействие на сознание аудитории (получателя) через дозированную подачу информации. Цель прямого изменения поведения получателя сообщений в модели информирования не ставится. Возможны ситуации, когда намерением источника является исключительно информирование аудитории, 282 Раздел 8. Социально-коммуникативные технологии (СКТ) и задача изменения характеристик ее сознания в явном виде не ставится (например, в классических моделях информационной журналистики). Однако и в этом случае явная информационная функция сопровождается латентной воспитательной, или, другими словами, манипулятивной функцией коммуникации. Это связано с тем, что при отборе (или формулировании) сообщения источник опирается исключительно на свои внутренние параметры (культурную и нормативно-ценностную систему, положение в системе социальной стратификации, включенность в систему социально-экономических интересов и политической власти в данном обществе), выступая в роли «информационного привратника». А значит, воспитание (или манипулирование) производится автоматически уже хотя бы за счет селекции информации. Основное отличие модели информирования от пропагандистской модели — сообщения здесь не носят прямого манипулятивного характера, связанного с сознательным искажением фактов, подачей ложной, специально сконструированной или препарированной информации. Информация в этой модели соответствует фактам, однако она может отбираться таким образом, чтобы решить поставленную перед источником явную или латентную коммуникативную задачу. Эффект коммуникации в модели информирования также связан исключительно с трансформацией сознания и поведения аудитории. Принципиально важным является и то, что обратная связь между источником сообщения и аудиторией в данной модели также отсутствует, то есть коммуникативный источник изолирован от воздействия аудитории. 3. Модель мягкого манипулирования — асимметричная двусторон­ няя модель (Дж. Грюниг называет ее моделью манипулятивного, или асимметричного PR) отличается от односторонних моделей включением механизма обратной связи между источником и получателем коммуникативного сообщения. Эта обратная связь в виде реакций аудитории на сообщения и в целом на коммуникативную политику источника мотивирует последний к изменению своих коммуникативных практик в сторону придания им большей эффективности. Применительно к такому виду СКТ, как связи с общественностью, Джеймс Грюниг пишет о третьем типе коммуникативных технологий: «Дву­сторонняя асимметричная модель PR использует исследовательские и прочие методы для того, чтобы определить, какая информация скорее вызовет положительную реакцию общественности, 8.2. Типология социально-коммуникативных технологий 283 причем смены политики организации при этом не происходит. Результат такого вида PR асимметричен, потому что от псевдоизменения в лучшую сторону выигрывает только фирма, а не общественность, хотя многие практики PR уверены, что и общественность получает какую-то выгоду от того, что ею манипулируют»1. Если рассматривать различные коммуникативные формы и технологии, а не только PR, то двустороннюю асимметричную модель можно охарактеризовать следующим образом. Цель двусторонней асимметричной коммуникации — управление аудиторией. Такое управление в целом имеет субъект-объектную природу. Хотя, в отличие от двух первых моделей, получатель информации (аудитория) уже не является исключительно пассивным объектом воздействия, а приобретает определенные качества субъекта коммуникации, влияние получателя на поведение источника реализуется в крайне ограниченных пределах. Это не полноправный субъект коммуникативного взаимодействия, а скорее объект с определенными ресурсами влияния. При этом характер управления сознанием и поведением аудитории в третьей модели является более тонким, чем в односторонних моделях. Он основывается на учете реакций и коммуникативных потребностей аудитории. Эффектом коммуникации в данной модели является изменение сознания и, возможно, поведения аудитории в соответствии с явными или латентными, осознаваемыми или неосознаваемыми целями коммуникатора. При этом на основании действия механизмов обратной связи изменяются определенные параметры коммуникативной политики источника (характер сообщений, их содержание, каналы, выразительные средства и т. п.) без изменения целей коммуникатора и сущностных составляющих коммуникативного взаимодействия. 4. Двусторонняя симметричная коммуникативная технология — это такой вид коммуникативного взаимодействия, при реализации которого каждый из его участников выступает в качестве полноправного субъекта, попеременно выполняя роли источника и получателя сообщения. Исходная коммуникация имеет источник, инициирующий информационный обмен, и получателя, на которого направлено сообщение. Целью источника являются определенные изменения в сознании и поведении получателя. Однако спецификой двусторонних симметричных коммуникативных технологий является то, что Grunig J. Symmetrical presuppositions as a framework for public relations theory // J. Grunig. Public Relations Theory. New Jersey, 1989. Р. 29–41. 1 284 Раздел 8. Социально-коммуникативные технологии (СКТ) аудитория за счет механизмов обратной связи и особой настроенности источника на равноправное общение превращается в «сотворца» коммуникативного процесса, способного внести изменения во все параметры, в том числе в сознание и поведение источника. Эффект в данной модели — не только трансформация определенных параметров сознания и поведения аудитории в соответствии с намерениями источника, но и внутренние его изменения, выступающие результатом влияния аудитории коммуникации. Ярче всего специфика двусторонних симметричных коммуникативных технологий проявляется на уровне межличностного общения и, что интересует нас в большей мере, в сфере PR. Для PR-технологий описание двусторонней симметричной коммуникации, согласно Дж. Грюнигу, имеет следующий вид. «Четвертая модель PR-коммуникации, — пишет он, — обладает симметричностью — результаты ее действия сторонний наблюдатель может описать как получение пользы и для фирмы и для общественности. Организации, предпочитающие двустороннюю симметричную модель PR, используют политику ведения переговоров, заключения договоров и различные стратегии решения конфликтов для того, чтобы добиться изменений во взглядах, мнениях и поведении как внутри самой организации, так и среди общественности»1. Grunig J. Symmetrical presuppositions as a framework for public relations theory. P. 29–41. 1 Дмитрий Петрович Гавра Основы теории коммуникации: Учебное пособие. Стандарт третьего поколения Заведующая редакцией Ведущий редактор Литературный редактор Художник Корректоры Верстка М. Трофимова Е. Власова А. Ганчурин Л. Адуевская И. Мивриньш, М. Котова А. Шляго ООО «Мир книг», 198206, Санкт-Петербург, Петергофское шоссе, 73, лит. А29. Налоговая льгота — общероссийский классификатор продукции ОК 005-93, том 2; 95 3005 — литература учебная. Подписано в печать 25.02.11. Формат 60х90/16. Усл. п. л. 18,000. Тираж 3000. Заказ Отпечатано в соответствии с предоставленными материалами в ЗАО «ИПК Парето-Принт». Тверь, www.pareto-print.ru. ВАМ НРАВЯТСЯ НАШИ КНИГИ? ЗАРАБАТЫВАЙТЕ ВМЕСТЕ С НАМИ! У Вас есть свой сайт? Вы ведете блог? Регулярно общаетесь на форумах? Интересуетесь литературой, любите рекомендовать хорошие книги и хотели бы стать нашим партнером? ЭТО ВПОЛНЕ РЕАЛЬНО! СТАНЬТЕ УЧАСТНИКОМ ПАРТНЕРСКОЙ ПРОГРАММЫ ИЗДАТЕЛЬСТВА «ПИТЕР»! Зарегистрируйтесь на нашем сайте в качестве партнера по адресу www.piter.com/ePartners Получите свой персональный уникальный номер партнера Выбирайте книги на сайте www.piter.com, размещайте информацию о них на своем сайте, в блоге или на форуме и добавляйте в текст ссылки на эти книги (на сайт www.piter.com) ВНИМАНИЕ! В каждую ссылку необходимо добавить свой персональный уникальный номер партнера. С этого момента получайте 10% от стоимости каждой покупки, которую совершит клиент, придя в интернет-магазин «Питер» по ссылке c Вашим партнерским номером. А если покупатель приобрел не только эту книгу, но и другие издания, Вы получаете дополнительно по 5% от стоимости каждой книги. Деньги с виртуального счета Вы можете потратить на покупку книг в интернетмагазине издательства «Питер», а также, если сумма будет больше 500 рублей, перевести их на кошелек в системе Яндекс.Деньги или Web.Money. Пример партнерской ссылки: http://www.piter.com/book.phtml?978538800282 – обычная ссылка http://www.piter.com/book.phtml?978538800282&refer=0000 – партнерская ссылка, где 0000 – это ваш уникальный партнерский номер Подробно о Партнерской программе ИД «Питер» читайте на сайте WWW.PITER.COM ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА ИЗДАТЕЛЬСКОГО ДОМА «ПИТЕР» предлагают эксклюзивный ассортимент компьютерной, медицинской, психологической, экономической и популярной литературы РОССИЯ Санкт�Петербург м. «Выборгская», Б. Сампсониевский пр., д. 29а тел./факс: (812) 703�73�73, 703�73�72; e�mail: sales@piter.com Москва м. «Электрозаводская», Семеновская наб., д. 2/1, корп. 1, 6�й этаж тел./факс: (495) 234�38-15, 974�34-50; e-mail: sales@msk.piter.com Воронеж Екатеринбург Ленинский пр., д. 169; тел./факс: (4732) 39�61�70 e�mail: piterctr@сomch.ru ул. Бебеля, д. 11а; тел./факс: (343) 378�98�41, 378�98�42 е�mail: office@ekat.piter.com Нижний Новгород ул. Совхозная, д. 13; тел.: (8312) 41�27�31 e�mail: office@nnov.piter.com Новосибирск ул. Станционная, д. 36; тел.: (383) 363-01-14 факс: (383) 350�19�79; e�mail: sib@nsk.piter.com Ростов�на�Дону Самара ул. Ульяновская, д. 26; тел.: (863) 269�91�22, 269�91�30 е�mail: piter�ug@rostov.piter.com ул. Молодогвардейская, д. 33а; офис 223; тел.: (846) 277�89�79 e-mail: pitvolga@samtel.ru УКРАИНА Харьков ул. Суздальские ряды, д. 12, офис 10; тел.: (1038057) 751-10-02 758-41-45; факс: (1038057) 712-27-05; е-mail: piter@kharkov.piter.com Киев Минск Московский пр., д. 6, корп. 1, офис 33; тел.: (1038044) 490�35�69 факс: (1038044) 490�35�68; е�mail: office@kiev.piter.com БЕЛАРУСЬ ул. Притыцкого, д. 34, офис 2; тел./факс: (1037517) 201-48-79, 201-48-81 е�mail: gv@minsk.piter.com Ищем зарубежных партнеров или посредников, имеющих выход на зарубежный рынок. Телефон для связи: (812) 703�73�73. E�mail: fuganov@piter.com Издательский дом «Питер» приглашает к сотрудничеству авторов. Обращайтесь по телефонам: Санкт�Петербург — (812) 703�73�72, Москва — (495) 974�34�50 Заказ книг для вузов и библиотек по тел.: (812) 703�73�73. Специальное предложение — е�mail: kozin@piter.com Заказ книг по почте: на сайте www.piter.com; по тел.: (812) 703-73-74 по ICQ 413763617 УВАЖАЕМЫЕ ГОСПОДА! КНИГИ ИЗДАТЕЛЬСКОГО ДОМА «ПИТЕР» ВЫ МОЖЕТЕ ПРИОБРЕСТИ ОПТОМ И В РОЗНИЦУ У НАШИХ РЕГИОНАЛЬНЫХ ПАРТНЕРОВ. ДАЛЬНИЙ ВОСТОК СИБИРЬ Владивосток «Приморский торговый дом книги» тел./факс: (4232) 23�82�12 e�mail: bookbase@mail.primorye.ru Иркутск, «ПродаЛитЪ» тел.: (3952) 20�09�17, 24�17�77 e�mail: prodalit@irk.ru http://www.prodalit.irk.ru Хабаровск, «Деловая книга», ул. Путевая, д. 1а тел.: (4212) 36�06�65, 33�95�31 e�mail: dkniga@mail.kht.ru Иркутск, «Светлана» тел./факс: (3952) 25�25�90 e�mail: kkcbooks@bk.ru http://www.kkcbooks.ru Хабаровск, «Книжный мир» тел.: (4212) 32�85�51, факс: (4212) 32�82�50 e�mail: postmaster@worldbooks.kht.ru Хабаровск, «Мирс» тел.: (4212) 39�49�60 e�mail: zakaz@booksmirs.ru ЕВРОПЕЙСКИЕ РЕГИОНЫ РОССИИ Архангельск, «Дом книги», пл. Ленина, д. 3 тел.: (8182) 65�41�34, 65�38�79 e�mail: marketing@avfkniga.ru Воронеж, «Амиталь», пл. Ленина, д. 4 тел.: (4732) 26�77�77 http://www.amital.ru Калининград, «Вестер», сеть магазинов «Книги и книжечки» тел./факс: (4012) 21�56�28, 65�65�68 e�mail: nshibkova@vester.ru http://www.vester.ru Самара, «Чакона», ТЦ «Фрегат» Московское шоссе, д.15 тел.: (846) 331�22�33 e�mail: chaconne@chaccone.ru Саратов, «Читающий Саратов», пр. Революции, д. 58 тел.: (4732) 51�28�93, 47�00�81 e�mail: manager@kmsvrn.ru СЕВЕРНЫЙ КАВКАЗ Ессентуки, «Россы», ул. Октябрьская, 424 тел./факс: (87934) 6�93�09 e�mail: rossy@kmw.ru Красноярск, «Книжный мир» пр. Мира, д. 86 тел./факс: (3912) 27�39�71 e�mail: book�world@public.krasnet.ru Новосибирск, «Топ�книга» тел.: (383) 336�10�26 факс: (383) 336�10�27 e�mail: office@top�kniga.ru http://www.top�kniga.ru ТАТАРСТАН Казань, «Таис», сеть магазинов «Дом книги» тел.: (843) 272�34�55 e�mail: tais@bancorp.ru УРАЛ Екатеринбург, ООО «Дом книги» ул. Антона Валека, д. 12 тел./факс: (343) 358�18�98, 358�14�84 e�mail: domknigi@k66.ru Екатеринбург, ТЦ «Люмна» ул. Студенческая, д. 1в тел./факс: (343) 228-10-70 e-mail: igm@lumna.ru http://www.lumna.ru Челябинск, ООО «ИнтерСервис ЛТД» ул. Артиллерийская, д. 124 тел.: (351) 247�74�03, 247�74�09, 247�74�16 e�mail: zakup@intser.ru http://www.fkniga.ru, www.intser.ru
