Конспект учебного занятия с использованием ЦОР ОУ: МКОУ
реклама
Конспект учебного занятия с использованием ЦОР ОУ: МКОУ Тогучинского района Сурковская СОШ Учитель: Залевская Наталья Ивановна Класс: 10 (базовый уровень) Предмет: история Тема урока: «Неизвестное имя известной войны» («Адмиралы, офицеры флота и моряки в Отечественной войне 1812 г.»). Продолжительность занятия: 45 минут Тип урока: изучение нового материала. Форма урока: мультимедийный урок с использованием средств современных информационных технологий с элементами театрализации Методы объяснения: объяснительно-иллюстративный и частично-поисковый. Цели урока: 1. Образовательные - углубить ранее изученный материал, посвященный событиям Отечественной войны 1812 г., - познакомить с деятельностью адмирала П.В. Чичагова на посту командующего Дунайской армии; - показать роль Дунайской армии в разгроме французов. 2. Развивающие: - формирование информационной компетенции (продолжить формирование навыков работы с историческими документами, с картой, сравнивать, выделять главное, систематизировать материал); - формирование коммуникативной компетенции (развивать навыки работы в одноуровневых и разноуровневых группах на основе товарищества, добрососедства, толерантности, дисциплинированности); развивать умения пользоваться художественными и выразительными свойствами языка; - формирование информационной компетенции (работа с ПК, изготовление видеороликов, мультимедийных презентаций, буклетов). 3. Воспитательные: - воспитывать чувство гордости и любви к Родине на примерах подвигов солдат и моряков; - развивать умение оценивать других людей и их деятельность через категории гуманности, непредвзятости; - знакомить ребят с общечеловеческими ценностями, такими как, преданность своему народу и государству, желание помочь в тяжелейший час для своей страны (отвага, подвиг), чувство долга, чести и др. Оборудование: компьютерный класс (класс с возможностью демонстрации видеоматериалов и материалов презентации), карточки, карты, таблицы, схемы, документы, портреты. Дидактические материалы к учебному занятию: 1) Журавлева О.Н. Тесты по истории России: 8 класс. – М.: Экзамен, 2005. – с. 94. – С. 14-16. 2) Интернет-проект «1812 год». – Режим доступа: http://www.museum.ru/museum/1812/index.html http://www.museum.ru/museum/1812/Painting/index.html http://www.museum.ru/museum/1812/War/index.html http://www.museum.ru/museum/1812/Persons/index.html http://www.museum.ru/museum/1812/Army/index.html 3) Карта «Отечественная война 1812 г.», схема «Переправа через Березину». 4) Колганова Е.В., Сумакова Н.В. Поурочные разработки по истории России ХIХ в. 8 класс / Под ред. Б.Н. Серова. – М.: ВАКО, 2005. – 288 с. (документы – С. 37-39). 5) Портреты Александра I, Наполеона, главнокомандующих русскими и французскими армиями. 6) Презентация «Дунайская армия в 1812 г.». 7) Буклет и презентация «Адмирал П.В. Чичагов». 8) Видеоролик «Генералы 1812 г.». Предварительная подготовка учащихся: отдельные учащиеся готовят сообщения: «Адмирал П.В. Чичагов», «Дунайская армия в 1812 г.», презентации, буклет, видеоролик «Генералы 1812 г.». Несколько учащихся играют роли Биографа, Поэта, Историка, Очевидец (Современник), Адмирал, Император, Статистик. Ход урока. Деятельность учителя Деятельность учащихся I. Организация начала урока. Подготовка к работе, внутренняя Учитель: Один из залов Зимнего дворца в собранность, обостренное внимание, Санкт-Петербурге поражает воображение неподдельный интерес. всех, кто туда попадает: его стены сверху донизу увешаны портретами людей в военных мундирах. Их более трехсот. Это Поэт: знаменитая галерея героев Отечественной «У русского царя в чертогах есть палата: войны 1812 г. О ней А.С. Пушкин писал в Она не золотом, не бархатом богата; стихотворении «Полководец»… Не в ней алмаз венца хранится за стеклом; Но сверху донизу, во всю длину, кругом, Своею кистию свободной и широкой Ее разрисовал художник быстроокой. Тут нет ни сельских нимф, ни девственных мадон, Ни фавнов с чашами, ни полногрудых жён, Ни плясок, ни охот, — а всё плащи, да шпаги, Да лица, полные воинственной отваги. Толпою тесною художник поместил Сюда начальников народных наших сил, Покрытых славою чудесного похода И вечной памятью двенадцатого года…» - Давайте прогуляемся по этой галерее и Учащиеся просматривают видеоролик познакомимся с некоторыми героями, «Генералы 1812 года» (приложение 1). помещенными в этой галерее. - О славном 1812 годе нам напоминают многочисленные памятники, среди которых величественная Триумфальная арка и Музейпанорама «Бородинская битва», златоглавый Храм Христа Спасителя в Москве, памятники Кутузову и Барклаю де Толли в Петербурге и множество других. Но в России нет ни одного памятника адмиралу Павлу Васильевичу Чичагову, нет его портрета в Галерее, в учебниках не только не упоминается его имя, но и не упоминается о подвиге моряков и офицеров флота в событиях Отечественной войны 1812 г. Пришла пора воссоздать правду о роли и месте в истории Отечественной войны1812 г. такого выдающегося деятеля, каким был адмирал, командующий Дунайской армии Павел Васильевич Чичагов. Мы знаем имена доблестных гусар, партизан, но при этом ничего не знаем о подвиге моряков и офицеров флота в войне 1812 г. II. Изучение нового материала. Учитель: Кто же такой адмирал П.В. Чичагов? Какова его роль в разгроме войск Наполеона? Какую роль сыграли офицеры и моряки флота в разгроме французской армии? На эти вопросы нам и предстоит найти ответы. - Предоставим слово Биографу. Выступление с докладами и краткими сообщениями, показ презентаций, буклетов, работа с историческими документами, формулирование качественных по своему содержанию вопросов. Биограф (рассказывает о П.В. Чичагове); приложение 2. - Что еще вы хотели бы узнать об этом человеке? Сформулируйте и задайте свой вопрос Биографу. Учащиеся задают вопросы, Биограф отвечает на них. Учитель: Удивительная биография удивительного человека. Почему же его имя было забыто? Слово Историку. Историк: Перед вами таблица «События Отечественной войны 1812 г.» (приложение 3). Большинство из них хорошо известны, подробно освещены: Смоленское сражение, Бородинская битва, заграничный поход русской армии. Но мало уделено внимания переправе через Березину. А ведь с этой переправой связано очень многое. Именно после нее имя адмирала Чичагова связывали и связывают со спасением Наполеона. Например, жена М.И. Кутузова, Екатерина Ильинична, статс-дама царского двора, говорила: "Витгенштейн спас Петербург, мой муж - Россию, а Чичагов – Наполеона". Итак, рассмотрим ситуацию с переправой французских войск через Березину (приложение 4). 4 ноября 1812 года голодные, оборванный и промёрзшие войска Наполеона подошли к Березине. Однако, несмотря на голод, оборванность и обморожение, они всё ещё сохраняли боеспособность - те солдаты и офицеры Великой Армии, которые были деморализованы предшествующими поражениями, к этому времени уже успели дезертировать, сдаться в плен или замёрзнуть, и к моменту подхода к Березине в строю оставались лишь самые стойкие воины, в основном, этнические французы. 21 ноября небольшим авангардом Дунайской армии адмирала Чичагова был почти без боя взят занятый польскими союзниками Наполеона город Борисов. При этом было взято две тысячи пленных и шесть орудий. Но когда к городу подошёл корпус маршала Удино, русские были выбиты из Борисова с большими потерями. Ещё ранее, 15 ноября, Старой Гвардией Наполеона был разгромлен русский отряд Ожаровского в селе Куткове. Тем не менее, положению французов нельзя было позавидовать. С запада им преграждала путь 24-тысячная армия Чичагова, с севера к Борисову подходила 35-тысячная армия Витгенштейна, а с востока на французов наседали основные силы армии Кутузова. Последние 16 ноября разгромили корпус приёмного сына Наполеона Эжена Богарне, а 18 числа под селом Красным был разгромлен корпус маршала Нея. К моменту прихода на Березину силы Наполеона насчитывали 30-40 тысяч солдат, из них 7-8 тысяч составляла гвардия. Наиболее боеспособными из них были 2-й корпус маршала Удино, стоявший до этого против Витгенштейна около Полоцка и не побывавший в Москве, и 9-й корпус маршала Виктора, только в сентябре прибывший в Россию и потому ещё не испытавший действия деморализующих факторов. Теперь оба этих корпуса, снятые со второстепенных направлений, составляли основу Великой Армии. При этой Великой Армии находились до 40 тысяч безоружных солдат, штатских французов и француженок, а также русские коллаборационисты, бегущие вместе с Наполеоном от справедливого суда и народного гнева. Русские войска имели все шансы не допустить переправы французов через Березину и взять в плен самого Наполеона. Однако, несмотря на то, что французы понесли в сражении на Березине, огромнейшие потери, составившие 29 тысяч человек убитыми, Наполеону всё-таки удалось вырваться из русских клещей. Дело в том, что основные силы Чичагова находились у мест переправы второстепенных частей, в то время как к Студянке - месту переправы самого Наполеона вместе с элитными частями - был выслан лишь слабый деташмент генерала Чаплица при всего лишь двух пушках, который, естественно, при всём проявленном героизме не смог помешать переправе. Почему же русские допустили такую оплошность? Большинство современников во всём обвинили Чичагова. Раздавались даже голоса, обвинявшие злополучного адмирала в из- Учитель: Действительно ли адмирал Чичагов был виновен в удачной для Наполеона переправе? Послушаем мнение современников. мене, а знаменитый баснописец Крылов даже написал на это событие басню «Щука и кот», в которой Щука взялась вместо ершей ловить крыс, которые в итоге отъели у нее хвост. Однако существует версия, что бывший морской министр Российской империи Павел Васильевич Чичагов действовал по тайному указанию Кутузова, в планы которого не входило пленение Наполеона. Если бы Кутузову это было надо, он захватил бы Наполеона еще в начале ноября в Смоленске, куда, выйдя из Москвы, тот отошел через Боровск, Верею, Можайск и Вязьму после поражения под Малоярославцем. Кутузов был сторонником выхода России из войны сразу после восстановления русских границ. Англофоб Кутузов считал, что ликвидация Наполеона как политической фигуры льет воду, прежде всего, на мельницу англичан. После 1812 г. Наполеон вряд ли бы снова пошел на Россию. Но ему пришлось бы сосредоточить все свои усилия на Англии. Кроме того, Михаил Илларионович был уверен, что Наполеон принял решение о вторжении в Россию именно усилиями агентов британского влияния. Удавшееся бегство Наполеона поставило крест на репутации Чичагова. Обиженный на общественное мнение, но скованный клятвой не разглашать план Кутузова даже после смерти оного, Чичагов был вынужден в 1813 г. уехать за границу. Ослепший, неоцененный по заслугам, забытый, он жил у своей дочери, графини Екатерины де Бузе, жены французского моряка, пока в 1849 г. не умер. Современник: В рапорте на имя Александра I Кутузов писал: «Сия армия, можно сказать, 12, 13 и 14 числа ноября находилась окружённая со всех сторон. Река Березина, представляющая натуральную преграду, господствуема была армиею адмирала Чичагова, ибо достаточно было занять пост при Зембине и Борисове (пространство 18 вёрст), чтобы воспрепятствовать всякому переходу неприятеля. Армия Витгенштейна от Лепеля склонилась к Борисову и препятствовала неприятелю выйти с сей стороны. Главный авангард армии Платова и партизаны мои теснили неприятеля с тыла, тогда как главная армия шла в направлении меж- Учитель: Все ли современники считали также? ду Борисовым и местечком Березиным с тем, чтобы воспрепятствовать неприятелю, если бы он восхотел идти на Игумен. Из сего положения наших армий в отношении неприятельской должно бы полагать неминуемую гибель неприятельскую; незанятый пост при Зембине и пустой марш армии Чичагова к Забашевичам подали неприятелю удобность перейти при Студёнке». И далее в рапорте он писал: « …граф Чичагов… сделал следующие ошибки: 1) Вместо того чтобы занять превыгодный правый берег Березины, переправил он часть своих войск на левый и расположил главную свою квартиру в гор. Борисове, лежащем в котле, со всех сторон горами окружённом. Неизбежное последствие сего должно быть и действительно было пожертвование многих храбрых воинов в. и. в. и потеря всего при главной квартире обоза, ибо авангард, под командою графа Палена, будучи встречен в 10 верстах от Борисова всею ретирующейся неприятельскою армиею, привёл оную на плечах своих в Борисов в то время, когда в оном главнокомандующий спокойно обедал. 2) Высокий и узкий на сваях мост и плотина над речкой Зайкою, длиною до 300 сажен, не был истреблён, и неприятель им воспользовался, хотя войска адмирала Чичагова были на Березине 4 дня прежде неприятеля. 3) Неприятель строил мост, начал и продолжал свою переправу более суток, прежде нежели адмирал Чичагов о том узнал, хотя всё ему наблюдаемое расстояние было не более 20 вёрст, а узнав о сей переправе, хотя подвинулся к месту оного, но, будучи встречен неприятельскими стрелками, не атаковал их большими массами, а довольствовался действием во весь день 16 ноября двумя пушками и стрелками, через что не только не удержал ретираду неприятеля, но ещё и сам имел весьма чувствительный урон». Современник: Денис Давыдов не был согласен с такой оценкой действий Чичагова, возлагая частичную вину, в том числе, и на самого Кутузова. Давыдов писал: «Все в армии и в России порицали и порицают Чичагова, обвиняя его одного в чудесном спасении Наполеона. Он, бесспорно, сделал непростительную ошибку, двинувшись на Игумен; но здесь его оправдывает: во-первых, отчасти предписание Кутузова, указавшего на Игумен, как на пункт, чрез который Наполеон будто бы намеревался непременно следовать; во-вторых, если бы даже его армия не покидала позиции, на которой оставался Чаплиц, несоразмерность его сил относительно французов не позволяла ему решительно хотя несколько задержать превосходного во всех отношениях неприятеля, покровительствуемого огнем сильных батарей, устроенных на левом берегу реки; к тому же в состав армии Чичагова, ослабленной отделением наблюдательных отрядов по течению Березины, входили семь тысяч человек кавалерии, по свойству местности ему совершенно здесь бесполезной; в-третьих, если Чаплиц, не будучи в состоянии развернуть всех своих сил, не мог извлечь пользы из своей артиллерии, то тем более армия Чичагова не могла, при этих местных условиях, помышлять о серьёзном сопротивлении Наполеону, одно имя которого, производившее обаятельное на всех его современников действие, стоило целой армии». Дальше Давыдов писал: « С трёх сторон спешили к Березине Чичагов, Витгенштейн, Кутузов и отряды Платова, Ермолова, Милорадовича, Розена и др. Армия Чичагова, которую Кутузов полагал силою в шестьдесят тысяч человек, заключала в себе лишь тридцать тысяч, из которых около семи тысяч кавалеристов... армия Витгенштейна следовала также по направлению к Березине... она продвигалась медленно и нерешительно... Кутузов со своей стороны избегал встречи с Наполеоном и его гвардией, не только не преследовал настойчиво неприятеля, но, оставаясь почти на месте, находился всё время значительно позади. Это не помешало ему, однако, извещать Чичагова о появлении своём на хвосте неприятельских войск. Предписания его, означенные задними числами, были потому поздно доставляемы адмиралу... Адмирал, которого армия была вдвое слабее того, чем предполагал князь Кутузов, невозможно было одному, без содействия армии князя и Витгенштейна, бывшего далеко позади преградить путь Наполеона». Генерал Дубровин писал в одном из своих писем: «Я вижу, что в Петербурге совсем не отдают справедливости Чичагову… Березина, можно сказать, доконала французов… Все французы говорят, что погубила их совершенно встреча с молдавской армией у Березины». Генерал Федор Орлов - флигель-адъютант Александра I, писал: «…Если бы к адмиралу Чичагову подошли ожидаемые подкрепления, то ни один француз не переправился бы через реку. В самом деле с 20 тысячами человек, из которых только 15 тысяч пехоты, нелегко было охранять всю переправу через реку, берега которой сплошь покрыты лесами и болотами и заросли омелой, особенно же тогда, когда с тыла этим 20 тысячам угрожали 40 тысяч австрийцев и саксонцев». В. Левенштерн вспоминал: «Ведя, таким образом, непрестанную борьбу с поздним временем года и с тысячью лишений, мы дошли до Березины. У нас в каждом эскадроне было не более сорока или пятидесяти человек, способных сражаться. Лошади выбились из сил, так как они давно уже страдали от недостатка фуража, истребленного неприятелем, который, подобно саранче, уничтожал все по пути; единственным кормом для наших лошадей служила солома с крыш, за которой приходилось ездить верст за десять или пятнадцать. Фельдмаршал изредка посылал нам транспорт овса или сухарей; это было всегда для нас настоящим праздником; без этой поддержки у нас было бы погибших не менее, чем у французов. Адмирал Чичагов не мог остановить Наполеона, который успел выбрать пункт для переправы, так как наша армия не преследовала его по пятам». Генерал А.П.Ермолов со свойственной ему решительностью выступил в защиту адмирала. В своих мемуарах он писал: «адмирал Чичагов, при первом разговоре со мною, выказался превосходного ума, и я чувствую с негодованием насколько бессильно оправдание моё возлагаемых на него обвинений». Генерал Ермолов далее вспоминает: «Проходя с отрядом моим по большой дороге на Вильно, на ночлег приехал неожиданно кн. Кутузов и расположился отдохнуть. Немедленно явился я к нему и продолжительны были расспросы его о Учитель: Как сам Чичагов объяснил неудачу с переправой через Березину? сражении при Березине. Я успел объяснить ему, что адмирал Чичагов не столько виноват, как многие представлять его желают… Легко я мог заметить, до какой степени простиралось неблагорасположение его к адмиралу. Не нравилось ему, что я смел оправдывать его. Но в звании моём неловко было решительно пренебречь моими показаниями, и кн. Кутузов не предпринял склонить меня понимать иначе то, что я видел собственными глазами. Он принял на себя вид чрезвычайно довольного тем, что узнал истину, и уверял меня (хотя и не уверил), что совсем другими глазами будет смотреть на адмирала, но что доселе готов был встретиться с ним неприятным образом. Он приказал мне представить после записку о действиях при Березине, но чтобы никто не знал об этом». В своей записке «Отечественная война. 1812 год», опубликованной в июне 1886 года в журнале «Русская Старина», генерал Чаплиц высказал убеждение в том, что «адмирал… считал немыслимым совершенно истребить французскую армию, когда внутри России полагали это возможным; но он хотел нанести неприятельской армии такого рода урон, который мог ей быть гибельным, а в последствии довести её до полного расстройства. Считаю обязанностью прибавить ещё, что операционный план был так разумно составлен, что, несмотря на все сделанные ошибки, французская армия, оттеснённая на другую сторону Березины, уже считала себя погибшей…». Адмирал: «…самая большая моя вина в том, что я пришёл в место, указанное императором; другие же, кто не пришли туда, все оказались правы. К несчастью, я так расположился, что в продолжении всей кампании моя армия преследовала и била неприятеля, находившегося впереди, что совершенно противоречит нашей новой тактике, которая гласит: «Побеждать, это отступать». Меня обвиняют в содеянных ошибках, но в чём же они состоят? Никто мне этого не сказал. Главный упрёк в том, что я не взял в плен Наполеона, но разве я обещал это сделать? Был ли мне дан такой приказ? Имел ли я такую задачу? Возможно ли было это выполнить?». «Теперь… я должен думать, что меня будут Учитель: А что считают современные историки? упрекать в том, что я не взял Бонапарта и его армии, что я мог это сделать, если б угадал наверное где он пройдёт и если б поставил корпус для преграды ему пути. Я же со своей стороны убеждён, что корпус, который я мог бы отрядить, например, в Зембине не произвёл бы более действия, чем тот, который защищал место, где он хотел найти пристанище. Реку во многих местах можно перейти в брод и в весьма короткое время можно переправить достаточное число людей, чтобы завладеть противоположным берегом под прикрытием сильной батареи. У меня было только от 16 до 17 тысяч пехоты, которая одна может считаться в подобном случае, ибо кавалерия совершенно бесполезна. Корпус в Зембине, в 30 верстах от Борисова, который я должен был также удерживать, как и всю дистанцию до Березины, не мог быть довольно силён, чтобы устоять против 60-70 тысячной армии Наполеона, которая хочет проникнуть; он сделался бы жертвою прежде чем я мог бы подумать придти ему на помощь, тем более, что неприятель пересекал мне дорогу и даже всей моей армии было бы недостаточно, чтобы удержать его хотя бы на сутки. Это бы могла совершить только природная преграда; во всяком другом случае он бы всё-таки прошёл, а у меня было бы одним корпусом меньше. Если теперь употребить деятельность и совокупность в преследовании, также как в будущих действиях, то ему можно также нанести много вреда, но схватить человека, окружённого только своею гвардиею или разом уничтожить его армию, - это мне кажется химеры. Впрочем,… я сделал всё возможное, чтобы осуществить собственную мою мечту, но весьма хорошо сознал непреодолимые препятствия, порождаемые практикою, когда она чужда мнимых теорий». Историк: В. Юлин в своей статье, посвященной адмиралу Чичагову, писал: «Витгенштейн бездействовал и заявил, что «пусть Чичагов с ними водится, а когда по сию сторону останется хвост, то я дам о себе знать». Если бы граф перешел Березину у Лепеля и пошел на соединение с Чичаговым, это воспрепятствовало бы всякой возможности переправы французской армии. В ночь на 14 ноября Витгенштейн находился в 20 километрах от Студенки и решил идти на Борисов, оставив Студенку в стороне, справа. В городе находилась дивизия бригадного генерала Партуно, чтобы обеспечивать подход отступающих войск к Студенке и препятствовать связи между Витгенштейном, Чичаговым и Милорадовичем. В 7 часов утра 15 ноября Витгенштейн взял в плен дивизию Партуно. Ворвавшийся в город отряд Сеславина А.Н. первым вышел на связь с Чичаговым. Чичагов в 10 часов вечера 14 ноября подошел с юга к Борисову и на следующий день Витгенштейн встретился с адмиралом. Войска Чичагова, вступившие в бой с переправившимся противником, требовали подкрепления, и Чичагов попросил у Витгенштейна две дивизии. Но «защитник Петербурга» не захотел подчиниться адмиралу и дивизий ему не дал. В то же время Кутузов лишил себя добровольно возможности руководить действиями на Березине, находясь в десяти переходах от Борисова, и являлся простым свидетелем совершающихся событий. Отсутствие единого командования приводило к неразберихе. Чичагов со своим 26 тысячным войском оказался один на один с французской армией, рвавшийся на правый берег по мостам, льдам и воде. Чичагов непосредственно лично и умело управлял своими войсками…Французы, голодные и замерзшие, отчаянно сопротивлялись. Оставшиеся в живых разрозненно бежали на Запад по лесам, дорогам и утопая в болотах. Это была сокрушительная победа русского оружия, которую мы сами стеснялись признавать, подарив ее на саркофаг Наполеона. 17 ноября поле у переправы носило ужасный вид. Земля была покрыта трупами убитых и замерших людей, река была запружена множеством утонувших солдат, женщин и детей. Около сгоревших мостов валялись целые эскадроны. Среди этих трупов, возвышавшихся над поверхностью воды, видны были стоявшие, как статуи, окоченевшие кавалеристы на лошадях в том положении, в каком застала их смерть. Вместе с отставшими и безоружными Наполеон потерял на Березине 50 тысяч человек. Преодолеть ее смогли около 9000. К сожалению, период с 15 ноября и по 28 ноября, это какой-то провал в истории: очевидцев нет, нет и доку- Учитель: Что бы еще вы хотели спросить? - Послушаем его ответ. Учитель: Как вы думаете, почему молчали и Александр, да и М.И. Кутузов не спешил опровергнуть слухи о вине Чичагова? - Что думают по этому поводу историки? ментов. Они либо уничтожены, либо еще не найдены. Победа при Березине принадлежала адмиралу Чичагову…». Вопрос учащегося: - Какие планы были у Александра? Как он отреагировал на эту ситуацию с Чичаговым, с самой переправой? Император: в начале войны я «имел целью воспользоваться вторжением Наполеона в Москву, то есть, отдалением его с главною армиею от Днепра, чтобы: в тылу его сосредоточить большие силы; боковые его корпусы выгнать из России, а именно: князя Шварценберга и Ренье в Галицию и Варшавское герцогство, а Макдональда, СенСира и Удино в Пруссию; Наполеона с главными силами искоренить до последнего. Князь Кутузов должен был удерживать Наполеона и поражать его с фронта, между тем как войскам, находившимся в губерниях Витебской, Лифляндской, Волынской и Минской назначалось стать на операционном пути неприятеля. Для действий их предписывалось два пути: 1) от севера, через Двину, в губернии Виленскую и Минскую, корпусами графов Витгенштейна и Штейнгеля; 2) от юга, в губернии Гродненскую и Митавскую, армиями Чичагова и Тормасова. Соединённыя войска этих четырёх генералов должны были разбить боковые корпусы, оставленные Наполеоном в своём тылу, двинуться на его сообщения и преградить ему обратный путь из России...». Незадолго до переправы через Березину, в письме Чичагову я писал: «Вы видите, как необходимо вам стараться о соединении с графом Витгенштейном в окрестностях Минска или Борисова и встретить армию Наполеона лицом к лицу, в то время, когда князь Кутузов преследует её. Представляю вашему усмотрению выбор средств, удобнейших для достижения цели, чтобы не выпустить Наполеона из наших границ и уничтожить его армию, поставив её между вами, князем Кутузовым, графом Витгенштейном... Рассчитывайте расстояние и время... вы можете поспеть в настоящую пору». Обо всем остальном я промолчал». Учащиеся высказывают свое мнение. Историк: Возложить всю вину на Чичагова Учитель: У вас на столах документ. Здесь перечислены все действия, предпринятые адмиралом Чичаговым в соответствии с донесениями, поступавшими ему из разных источников. Автор документа – Карл Клаузевиц, очевидец всех этих событий. Прочитайте его. К какому выводу вы пришли, если бы вы оказались на месте адмирала Чичагова? «оказалось удобным всем: и Кутузову, который не хотел и не считал возможным взять в плен Наполеона, но одновременно не хотел и высказаться в этом смысле прямо и открыто, и императору, который лучше всех знал правду, но не решался откровенно обвинить фельдмаршала-победителя, который своей намеренной медлительностью подставил Чичагова. Подданным нужен был виновник того, что Наполеон ускользнул, и Александр, как это делал он не однажды за время своего правления, пожертвовал одним из ближайших соратников». Ведь одного слова императора было бы достаточно, чтобы положить конец клеветнической кампании против П.В. Чичагова. Документ: 1) Клаузевиц писал, что «нельзя отрицать, что все решительно находились во власти предвзятой мысли, что противник свернет к Бобруйску. От самого Кутузова было получено извещение в этом смысле». 2) 11 ноября депешей Витгенштейн предупреждал Чичагова, что, по его мнению, большая армия отходит к Бобруйску. И еще не раз предупреждал он об этом Чичагова. 3) 13 ноября была доставлена депеша от Кутузова, в которой указывалось на возможность следования Наполеона на Игумен и предписывалось употребить все силы Чичагову для истребления противника. 4) В полночь на 12 ноября получено известие, как вспоминает прапорщик Фаленберг, что Наполеон намеревается переправиться в 25 верстах вниз от Борисова. 5) Местный житель принес Чичагову секретную записку от Кутузова, содержащую предположение о движении Наполеона на Бобруйск. 6) Переправившиеся три местных жителя с левого берега подтвердили, что Наполеон готовит переправу у села Ухолоды. 7) 11 ноября казак от Платова привез известие, что неприятель готовится строить мост у села Ухолоды . 8) Майор Храповицкий Я.С. подтверждал, что Чичагов получил повеление Кутузова усилить наблюдение между Борисовым и Нижним Березином. 9) Демонстративные действия французов от Борисова до Ухолод в виде массового передвижения войск и людей. Учитель: Чтобы показать, какой вклад внесла Дунайская армия Чичагова в разгром французов, приведем некоторые статистические данные. Учащиеся высказывают свои мнения. Вывод: получаемые известия только дезорганизовали армию Чичагова. Он действиительно предполагал, что остатки войск Наполеона будут переправляться совершенно в другом месте. Статистик: армия Чичагова уничтожила только во время переправы через Березину около 50 тысяч человек. Смогли переправиться около 9 тысяч человек. Для сравнения: 1) Например, в бою под Островно (1 армия Барклая де Толли) французские потери оцениваются как равные русским (3704 убитыми, из них 300 пленных), был убит дивизионный генерал Руссель. 2) Бой под Красным (1 армия Барклая де Толли): потери французов составляют 500 человек. 3) Потери в Смоленском сражении (1 армия Барклая де Толли и 2 амия Багратиона), по мнению инспектора смотров при Главном штабе Наполеона, барона Денье, составили 12 тысяч человек, а французская историография оценивает потери Франции в 6-7 тысяч. Советские историки указывают 20 тысяч человек. 4) При Бородино (объединенные 1 и 2 армии под командованием М.И. Кутузова) потери французов, по мнению французских историков, составили: 6567 человек убитыми и 21519 ранеными – всего 28086 человек. В зарубежной литературе приводятся и другие цифры, но, как правило, в пределах от 20000 до 30000 человек. В русских источниках часто называется цифра 50876 человек. Наполеон потерял в этом сражении 49 генералов (10 убитыми и 39 ранеными). Русские потери при Бородино французы определяют в диапазоне от 50000 до 60000 человек. Русские источники, естественно, называют иную цифру – 38500 человек. Но в эту цифру явно не включены потери среди казаков и ратников-ополченцев. Более реальной выглядит цифра в 45000 человек. При этом русские потеряли 29 генералов (6 убитыми и 23 ранеными). А вот трофеи с обеих сторон были одинаковы: русские взяли 13 пушек и 1000 пленных, французы захватили 15 пушек и тоже 1000 пленных. Ни та, ни другая сторона не оставила противнику ни одного знамени. Наиболее распро- странённое во французской историографии число потерь наполеоновской армии в 30 тысяч основывается на подсчётах французского офицера Денье, служившего инспектором при Главном штабе Наполеона, который определил общие потери французов за 3 дня сражения при Бородине в 49 генералов, 37 полковников и 28 тысяч нижних чинов, из них 6 550 убитых и 21 450 раненых. Эти цифры были засекречены по приказу маршала Бертье вследствие несоответствия с данными бюллетеня Наполеона о потерях в 8−10 тысяч. Они были опубликованы впервые в 1842 году. Приводимая в литературе цифра 30 тысяч получена округлением данных Денье. Общее количество французских потерь, по мнению русского историка Васильева, точно известно (33 854 человека, в том числе 42 генерала и 1 820 офицеров). 5) Потери в Тарутинском бою (объединенные армии под командованием М.И. Кутузова) составили: 2500 убитых, 1000 пленных, и ещё 500 пленных на следующий день взяли казаки при преследовании 6) Потери в сражении при Малоярославце (объединенные армии под командование М.И. Кутузова) составили: 3500 человек убитыми (согласно рапорту командира 4-го корпуса Евгения Богарне). 7) Потери в сражении под Вязьмой (объединенные армии под командованием М.И. Кутузова) составили: 2 тысячи пленных и один генерал; по словам пленных французских офицеров, французы потеряли до 7 тысяч убитыми. Результаты боя изложил Кутузов в донесении Александру I от 28 октября (9 ноября) из Ельни. 8) Потери в сражении под Красным (объединенные армии под командованием М.И. Кутузова) в ноябре 1812 г. составили: между 6—13 тысячами убитых и раненых, а также 20—26 тысяч пленными. К. Клаузевиц оценил потери французской армии за 4 дня боёв в 33 тыс. человек и 230 орудий. Потери французов от Дунайской армии адмирала Чичагова: 1) 9(21) ноября, разбив войска Домбровского, авангард Дунайской армии вошел в Борисов. Противник потерял в бою за город около 2000 убитыми и ранеными, в плену оказалось около 3000 человек. Потери рус- Учитель: Мы много сказали о личности адмирала Чичагова, его деятельности на посту командующего Дунайской армии. Но ничего не сказали о самой Дунайской армии. Что это было за войсковое соединение? ских — около 1000 убитыми и ранеными. 2) К. Клаузевиц исчисляет потери Наполеона за несколько дней Березины в 21 тысячу человек из числа имевшихся у него боеспособных солдат. Потери небоеспособных остатков «Великой Армии» исчислить труднее, Клаузевиц упоминает, что до 10 тысяч отставших французов было взято в плен Витгенштейном. На самой переправе нашли смерть также тысячи раненых и обмороженных французов. Кутузов в своём донесении царю оценивает потери французов в 29 тысяч человек. Современные историки оценивают общие потери французов при Березине примерно в 50 тысяч человек (вместе с отставшими и безоружными). Преодолеть Березину смогли около 9000. Всего в армии Чичагова на этот момент было 26 тысяч человек. 3) 28 ноября он освободил от французов Вильно, захватив 15 тысяч пленных. И это учитывая, что боевые действия армия под его командованием начала только с 14 сентября 1812 г. Историк: (презентация о Дунайской армии с комментарием). Боевой путь Дунайской армии в 1812 г.: 1812, 18 июля - адмирал Чичагов отдал приказ по Молдавской армии, собранной в окрестностях Бухареста, о выступлении в поход. Армия Чичагова, состоявшая из 35 т. человек, была разделена на 5 корпусов, под начальством ген. от инф. гр. Ланжерона и генерал-лейтенантов: Эссена 3-го, Воинова, Засса и Сабанеева. 1-й и 3-й батальоны Украинского пехотного полка с другими частями 8-й дивизии вошли в состав корпуса г.л. Эссена 3-го и на следующий день 19-го числа двинулись с места стоянок по направлению к Фокшанам. Оттуда они должны были идти на Хотин, Старый Константинов и Дубно (Волынской губ.) 1812, 14 сентября - Дунайская армия объединилась с 3-й Резервной армией генерала Тормасова. Чичагов стал главнокомандующим нового соединения. В его распоряжении оказалось около 83000 человек, которые должны были действовать в тылу армии Наполеона. 1812, 23 сентября - соединенные армии Чичагова и Тормасова начали наступление на корпуса Шварценберга и Рейнье. 1812, 8 октября - авангард Чичагова под командованием генерала Ламберта разбил передовые посты князя Шварценберга у Шербина. 1812, 11 октября - Чичагов атаковал противника в Брест-Литовске, но войска Шварценберга и Рейнье, не вступая в сражение, отступили за реку Десну. 1812, 30 октября - войска Чичагова двинулись к Березине. По плану М.И. Кутузова, Чичагов вместе с генералом Витгенштейном должен был отрезать пути отступления Наполеона и не допустить переправы его армии через Березину. 1812, 6 ноября - армия Чичагова заняла Слоним. 1812, 21 ноября - авангард Чичагова занял Борисов. При этом была разбита дивизия генерала Домбровского и 3000 человек взяты в плен. 1812, 23 ноября - в Борисов ворвались части маршала Удино, и Чичагов отвел свои войска на правый берег Березины. 1812, 11 декабря - армия Чичагова вступила в Вильно. При этом были взяты 15000 пленных и большие склады с продовольствием и оружием. 1812, 18 декабря - армия Чичагова расположилась лагерем в герцогстве Варшавском у реки Неман. 1812, 29 декабря - армия Чичагова продолжила преследование остатков армии Наполеона. 1813, 2 января - армия Чичагова вступила в пределы Пруссии. 1813, 3 января - генерал Витгенштейн получил приказ встать со своим корпусом под начальство Чичагова. 1813, 12 января - войска Чичагова заняли город Эльбинг. 1813, 28 января - авангард Чичагова блокировал крепость Торн. 1813, 3 февраля- «По болезни» Чичагов был отстранен от командования, и в обществе началась его целенаправленная травля. Его место в командовании армией занял М.Б. Барклай де Толли. Учитель: В 1827 году по указу Николая I была создана Военная галерея в Зимнем дворце. Командующего самой большой армией в 1812 году вы там не найдете среди многих отличившихся генералов. Нет его и в других музеях, кроме Исторического музея Молдавии в Кишиневе. Зато у Студенки стоит камень, на котором написано: «Здесь на Березине 8-16 ноября 1812 русская армия под командованием М.И. Кутузова завершила разгром наполеоновских войск…». Очевидно, в недалеко находящемся краеведческом музее никто не знает, что Кутузов никем не руководил на Березине и вообще никогда здесь не был. Сейчас все больше историков приходят к мысли, подтверждавшие слова Клаузевица, что большая доля вины в пропуске Наполеона лежит на Кутузове и Витгенштейне. Адмирал П.В. Чичагов любил Россию и желал ей блага и процветания, был патриотом-либералом, горячо убежденным в великом будущем своей Родины, твердо верившим в грядущие преобразования России и торжество в ней новой гражданственности. В неопубликованных записках «Сравнительная характеристика европейских народов» Чичагов писал: «Увы, не увижу я собственными моими глазами мое отечество счастливым и свободным, но оно таковым будет непременно». Общественное мнение и государственная пропаганда обрушили на Чичагова поток клеветы с обвинением чуть ли не в измене. Не остался в стороне от этого и русский баснописец И.А. Крылов, написавший в 1813 г. басню «Щука и кот», в одном из героев которой легко узнавался адмирал. Слово поэту. Поэт: Беда, коль пироги начнет печи сапожник, А сапоги тачать пирожник: И дело не пойдет на лад, Да и примечено стократ, Что кто за ремесло чужое браться любит, Тот завсегда других упрямей и вздорней; Он лучше дело всё погубит И рад скорей Посмешищем стать света, Чем у честных и знающих людей Спросить иль выслушать разумного совета. Зубастой Щуке в мысль пришло За кошачье приняться ремесло. Не знаю: завистью её лукавый мучил Иль, может быть, ей рыбный стол наскучил? Но только вздумала Кота она просить, Чтоб взял её с собой он на охоту Мышей в анбаре половить. «Да полно, знаешь ли ты эту, свет, работу?Стал Щуке Васька говорить. — Учитель: Мораль этой басни: «Беда, коль пироги начнёт печи сапожник, а сапоги тачать пирожник» прямо намекала на то, что моряк Чичагов взялся не за своё дело, воюя на суше. Все его заслуги перед Отечеством старались предать забвению. Он даже не был включён в число участников войны 1812 года, чьи портреты предполагалось поместить в Военной галерее Зимнего дворца. В 1814 году П.В. Чичагов уехал в Англию, где в семье его родственницы по линии жены воспитывались три его осиротевшие дочери – Адель, Юлия и Екатерина. Испросив у императора бессрочный отпуск для лечения, он остался на жительство за границей. Больше в Россию он не возвращался. Уезжая из России, Павел Васильевич увёз также прах своей жены Елизаветы, который он захоронил в английском городке Беддингтон рядом с сельским храмом, где в 1799 году состоялась церемония его бракосочетания с Елизаветой. Он жил то в Англии, то во Франции, то в Бельгии, то в Италии, то в Швейцарии, то снова во Франции. Метаниями по странам Европы после отъезда из России Павел Васильевич, видимо, стремился заглушить тоску по покинутой Родине. Наконец, он решил обосноваться во Франции, в парижском предместье Со, купив в 1822 году особняк, который и поныне хорошо известен местным жителям, как «Дом адмирала». Он не чувствовал себя затворником. Кроме дочерей и внуков его дом посещали друзья – выходцы из России, в частности, граф Растопчин. С ним жил и его брат Василий, умерший в Со в 1826 году. Павел Васильевич купил участок на кладбище в Со, Смотри, кума, чтобы не осрамиться: Недаром говорится, Что дело мастера боится». — «И, полно, куманёк! Вот невидаль: мышей! Мы лавливали и ершей». — «Так в добрый час, пойдём!» Пошли, засели. Натешился, наелся Кот, И кумушку проведать он идёт; А Щука, чуть жива, лежит, разинув рот,И крысы хвост у ней отъели. Тут видя, что куме совсем не в силу труд, Кум замертво стащил её обратно в пруд. И дельно! Это, Щука, Тебе наука: Вперёд умнее быть И за мышами не ходить. где и похоронил своего брата, завещав похоронить себя рядом с братом, которого он очень любил. С 1816 года П.В. Чичагов писал свои «Записки» (Дневники), которые охватили период с 1726 г. по 1834 г. Он жил на свою пенсию и жалование члена Государственного Совета, в составе которого он числился до 1834 года. В 1825 году Павел Васильевич в связи со вступлением на престол нового государя Николая I письменно поздравил его по этому случаю и одновременно поинтересовался, не изменится ли что-либо в его положении как члена Государственного Совета. Николай I ответил, что воля покойного брата для него закон и будет неизменно соблюдаться в отношении адмирала. Но в действительности это было не так. Опала над ним императора Николая сгущалась с каждым годом. Царь как бы искал повод, чтобы ущемить положение адмирала. Этим поводом послужил изданный в 1834 году царский указ, обязавший всех русских подданных, проживавших за границей, вернуться в Россию. Считавший своё положение решённым раз и навсегда, Чичагов не спешил с выполнением требований высочайшего указа. В результате он оказался едва ли не единственным, к кому были применены обещанные в указе санкции. Чичагов был лишён немногих своих имений и орденских пенсий, а также льгот, связанных с членством Государственного Совета, которое прекращалось. Но гордый дух старого и больного адмирала не был сломлен. Объявив недействительной свою присягу Николаю I, он отправил в Россию императору все свои ордена и переписку с Александром I. Павел Васильевич и его дочь Екатерина Павловна приняли английское подданство. В 1842 году он продал свой особняк в Со и до конца дней своих он жил у дочери Екатерины Павловны в Париже. Печальна была старость рано ослепшего Павла Васильевича. Будучи глубоко верующим человеком, он как истинный христианин незадолго до своей кончины простил всех своих врагов. Он хотел сжечь рукопись своих «Записок» (Дневников). Но Екатерина Павловна уговорила отца не делать этого. Адмирал оставил ей весь свой архив с условием не передавать его кому-либо. Он умер в Париже 10 сентября 1849 года в возрасте 82 лет и был похоронен на кладбище в парижском пригороде Со. Его имя выбито на могильном камне. И это же имя до сих пор носят два атолла в Тихом океане. III. Итоги урока. Учитель: Вы познакомились с жизнью и деятельностью одного из выдающихся, на мой взгляд, деятелей Александровской эпохи. Какие у вас остались впечатления от услышанного и увиденного? Что вам запомнилось? Что еще вы хотели бы узнать об этом человеке? - Оцените, пожалуйста, свою работу и работу своих одноклассников. IV. Домашнее задание. Учитель: В качестве домашнего задания я предлагаю вам на выбор разные варианты: 1) Написать сочинение на тему: «Самая интересная страница Отечественной войны 1812 г.»; 2) А.С. Пушкин писал: «Гроза двенадцатого года Настала – кто тут нам помог? Остервенение народа, Барклай, зима иль русский бог?» Как бы вы ответили на это вопрос (письменно)? Учащиеся высказывают свое мнение. Учащиеся выставляют оценки в листы самоконтроля. Учащиеся выбирают один из вариантов домашнего задания по желанию. Приложение 2. Биография адмирала П.В. Чичагова. Павел Васильевич Чичагов родился 27 июня 1765 года в Санкт-Петербурге в семье адмирала Василия Яковлевича Чичагова, известного морскими победами при Эланде, Ревеле и Выборге. Выдвинувшийся на командном и административном поприще, а не при дворе, адмирал В. Я. Чичагов воспитал своих детей достойными людьми. Из-за недоверия отца к Морскому корпусу сын Павел не получил систематического морского образования. Когда В. Я. Чичагова перевели с поста главного командира Кронштадтского порта в Адмиралтейств-коллегию, Павел учился у разных учителей, затем в школе Святого Петра, а с 1779 года он оставил школу и брал частные уроки математики, в которой делал определенные успехи. В 1779 г. молодой Павел в возрасте 14 лет был зачислен на военную службу гвардии сержантом (унтер-офицером) в состав лейб-гвардии Преображенского полка, что давало ему возможность получить звание морского офицера, минуя Морской кадетский корпус. В 1782 г. Павел получил чин поручика армии и, когда отец его был назначен начальником эскадры, уходившей в Средиземное море, молодой Павел стал убеждать отца взять его с собой. Последний согласился, и его сын был назначен к нему, тогда вице-адмиралу, адъютантом. Когда отца произвели в адмиралы (1782 г.), Павел стал его генеральсадъютантом. Плавание послужило хорошей школой, а пример отца В. Я. Чичагова продемонстрировал ему, как должен действовать командующий в море. Виденное за границей послужило пищей для ума будущему морскому министру. В 1787 году Павел Васильевич на корабле "Иезекииль" участвовал в походе отряда контрадмирала Т. Г. Козлянинова к Борнхольму а затем был назначен состоять при отце в СанктПетербурге. Русско-шведская война 1788-1790 годов прервала мирные занятия. 3 апреля 1789 года П. Чичагова произвели в капитаны 2-го ранга. Будучи командиром флагманского линейного корабля своего отца "Ростислав", в кампанию 1789 года Павел крейсировал с флотом и участвовал в бою у острова Эланда (15.07 по ст. ст.). Весной-летом следующего 1790 года П. Чичагов командовал тем же кораблем в морских боях у Ревеля и Выборга. Под Ревелем линейный корабль "Ростислав" стоял в центре боевой линии, принявшей удар шведов, за что его командир П. Чичагов получил орден Св. Георгия IV степени. В Выборгском бою "Ростислав" оказался среди передовых кораблей, гнавших противника к Свеаборгу. Капитана 2 ранга П. В. Чичагова, доставившего радостную весть о победе в Выборгском бою, императрица Екатерина II произвела в чин капитана 1-го ранга. П. Чичагов получил также золотую шпагу с надписью "За храбрость" и 1000 червонцев. 8-летняя морская служба ясно показала будущему морскому министру недостатки нашего флота и пробудила у него желание устранить их. Поэтому он стал просить своего отца отпустить его за границу для пополнения образования. Чичагов-отец испросил разрешение у императрицы Екатерины II и снарядил двух своих сыновей, Петра и Павла, в Англию, дав им в руководители известного тогда математика Гурьева и снабдив их рекомендательным письмом к русскому посланнику в Лондоне, графу С. Р. Воронцову. Приехав в Англию, оба Чичаговы поступили в морскую школу и стали усиленно заниматься английским языком. Через некоторое время они на борту английского учебного судна отправились в Америку, но по разным причинам корабль вернулся обратно, не дойдя до Нового Света. Пробыв в Англии около года, П. Чичагов вернулся в Россию, где специально занялся изучением кораблестроения. В 1793 г. Павла назначают капитаном трофейного шведского судна «София-Магдалена» и в составе эскадры отца, он отправляется в Данию. В 1794 г. П. Чичагов в эскадре вице-адмирала П. И. Ханыкова командует кораблем "Ретвизан" и крейсирует у английских берегов, а 13 ноября 1796 г. он получает чин капитана бригадирского ранга. Плавая на "Ретвизане", П. Чичагов в Чатаме (крепость и первоклассная военная верфь, морской арсенал — первый по размерам в Англии) познакомился с начальником местного порта капитаном Проби и его семейством, полюбил дочь его Елизавету и уехал в Россию уже её женихом. Между тем 6 ноября 1796 года умерла Екатерина II и на российский престол вступил Павел І. Вступление на престол Павла I первоначально не затронуло судьбу П. В. Чичагова. Но сторонник широких реформ, резкий, откровенный и остроумный, П. Чичагов нажил себе много врагов среди приближенных нового Императора. Будущий адмирал и министр народного просвещения А. С. Шишков, гатчинский любимец Павла I граф Г. Г. Кушелев, Мордвинов и др. очень недружелюбно смотрели на П. Чичагова, видя в нем только адмиральского сына, выдвинувшегося благодаря покровительству отца. Первое столкновение произошло летом 1797 г. после больших маневров флота под Красной Горкой, когда П. Чичагов, командуя линейным кораблем "Ретвизан", делал кампанию под штандартом Государя Императора. Его корабль оказался одним из лучших, и Павел І наградил Павла Васильевича орденом св. Анны 3-ей ст. и чином полковника, но конверт, в котором был прислан приказ о производстве, был адресован ему, как подполковнику. Не понимая, как относиться к такого рода царской милости, П. Чичагов письмом запросил гр. Г. Г. Кушелева, должен ли он считать себя полковником или нет. Последний ответил ему: «Конечно нет, ибо вы должны видеть, что на конверте вы означены подполковником». П. Чичагов тотчас подал в отставку и был уволен со службы без пенсии «по молодости лет». Это было первой служебной неприятностью будущего эмигранта. За нею последовала другая, гораздо более крупная. Выйдя в отставку, П. Чичагов хотел поселиться в деревне, заняться хозяйством и улучшить положение своих крестьян, но в это время умер капитан Проби, и П. Чичагов получил письмо от своей невесты, что она ждет его. П. Чичагов обратился к государю с просьбой разрешить ему выехать за границу, чтобы жениться на иностранке. Павел І передал через князя Безбородко отказ, который гласил, что «в России настолько достаточно девиц, что нет надобности ехать искать их в Англию». Вместе с тем государь приказал снова принять П. Чичагова на службу во флот с производством его в контр-адмиралы и с назначением командовать эскадрой, отправляемой в Англию для действий против Голландии. В то же время граф Г. Г. Кушелев представил ПавлуI все дело женитьбы П. Чичагова так, что будто бы молодой адмирал хочет воспользоваться этим благовидным предлогом, чтобы впоследствии перейти в английскую службу. Разумеется, государь очень рассердился, выслушав доклад Г. Кушелева, и потребовал П. Чичагова к себе в кабинет. Здесь Павел І обвинил его в измене, бранил и приказал заключить его в Петропавловскую крепость. Молодой контр-адмирал стал возражать. Ссылаясь на привилегию ордена Св. Георгия, он резко протестовал против заключения в крепость. Выведенный из себя, император приказал сорвать с него Георгиевский крест, и дежурный флигель-адъютант граф Уваров исполнил это приказание. Возмущенный тяжелым оскорблением, П. Чичагов скинул в ответ на это мундир и в одном жилете был препровожден в крепость. Это случилось 21-го июня 1799 г. В тот же день он был уволен от службы без прошения, мундира и пенсии, а Санкт-Петербургскому военному губернатору государь послал собственноручный указ, гласивший:«Якобинские правила и противные власти отзывы посылаемого Чичагова к вам, принудили меня приказать запереть его в равелине под вашим смотрением». Трудно сказать, чем могла бы кончиться вся эта история, если бы, к счастью для П. Чичагова, в нее не вмешался Санкт-Петербургский генерал-губернатор граф фон дер Пален, который доложил государю, что П. Чичагов раскаивается, и ходатайствовал о прощении его. Павел І принял во внимание ходатайство Палена и приказал освободить заболевшего в равелине П. Чичагова, вернуть ему награды и звания, разрешив жениться, а 2-го июля того же года Павла Васильевича вновь принял на службу, с назначением командиром той же экспедиции. П. Чичагов провел в заключении в Петропавловской крепости неделю. «Позабудем, что произошло, и останемся друзьями», — произнес тогда Павел I. Вскоре новопожалованный контр-адмирал вышел с вверенной ему эскадрой и десантными войсками из Кронштадта и направился к острову Тексель (в то время шла война против Франции). За организацию высадки десанта П. Чичагов получил орден Св. Анны I степени. В 1800 году контр-адмирал вернулся с молодой супругой. В том же году он должен был вновь отправиться с эскадрой в Англию, но император отменил экспедицию, ибо русско-английские отношения испортились. Благоволение Павла I не гарантировало спокойствия. Опала коснулась всей семьи Чичаговых. Вслед за Павлом с флота ушли братья. Позднее в своих "Записках" П. В. Чичагов упоминал, что император лишил камергерского ключа и отправил в имение его младшего брата, приказал выслать из столицы ослепшего отца адмирала В. Я. Чичагова, который без разрешения приехал в Санкт-Петербург, чтобы встретиться с сыном и невесткой. Со вступлением на престол императора Александра I, в детстве получившему образование либерального оттенка, ему понадобились люди, одинаково с ним смотревшие на положение дел в России и готовые искренно и энергично работать в том направлении, которое указывал государь. Естественно, что образованный и умный П. Чичагов не мог затеряться в новое царствование. Поэтому неудивительно, что новый император сразу приблизил его к себе, назначив 12 мая 1801 года П. В. Чичагова в свою свиту. Император Александр I, в самом начале своего царствования, обратил внимание на слабую сторону высшего государственного управления и пришел к убеждению о необходимости создать и у нас, по образцу Западной Европы, систему министерского управления, на началах централизации власти и единства ее действий. Манифестом 8 сентября 1802 года объявлено: «…следуя великому духу Преобразователя России Петра Первого, оставившего нам следы своих мудрых намерений, по коим старались шествовать достойные его преемники, Мы заблагорассудили разделить государственные дела на равные части, сообразно естественной их связи между собой, и для благоуспешнейшего течения поручить оныя ведению избранных Нами министров, постановив им главные правила, коими они имеют руководствоваться в исполнении всего того, чего будет требовать от них должность, и чего мы ожидаем от их верности, деятельности и усердия к благу общему…». В силу этого манифеста, коллегиальное управление заменялось учреждением восьми министров, а в их числе и министерства морских сил. Оставлены были при этом коллегии: военная, морская и иностранных дел, но и они были подчинены министрам и, следовательно, лишены прежней самостоятельности. Вместе с тем учрежден был и комитет министров. Хотя, по первоначальному плану, министры формально и были подчинены верховному надзору Сената, обязанного рассматривать их деяния по всем частям управления, причем письменные отчеты о своем управлении все министры должны были представлять через Сенат, но на деле такое подчинение не осуществилось, и не только сенат, но вскоре и вновь учрежденный Комитет министров отошли на второй план, в силу царского доверия к назначенным министрам. В том же году коллегиальное правление флотом было заменено Министерством военных морских сил России. Первым министром 9 сентября 1802 года стал вице-президент Адмиралтейств-Коллегии адмирал Николай Семенович Мордвинов, впоследствии граф, однако уже 28 декабря он ушел в отставку, ибо был возмущен тем, что флотом фактически управлял П. В. Чичагов. Кроме того, он был не согласен с господствовавшим в то время взглядом на необходимость, в развитии намеченной лишь манифестом реформы, коренным образом преобразовать всю морскую администрацию. Действительно, так как манифест 1802 года дал лишь общую мысль преобразования государственных учреждений, то министерству морских сил, наравне с другими министерствами, надлежало заняться разработкой частностей, для достижения полного своего устройства, согласно предначертаниям императора Александра I. В этих видах учреждены были, в том же 1802 году, Военная по флоту канцелярия и Департамент министра морских сил, а затем, Высочайше назначен Комитет для образования флота, реорганизовавший Министерство на новых началах. В Комитет были назначены: председателем сенатор, граф Александр Романович Воронцов, а членами — адмиралы: В. П. Фондезин, И. П. Балле, М. К. Макаров, вице-адмирал П. К. Карцов и контр-адмирал П. В. Чичагов. Кроме того, П. Чичагова Александр I назначил докладчиком по делам комитета. Мнение П. Чичагова обрело решающее значение для царя касательно морского дела. Твердость его характера, ум и образование были замечены императором Александром I еще в бытность его наследником престола, а потому П. Чичагов был приближен к молодому императору, тотчас же по его воцарении и играл первенствующую роль в Комитете, причем, зная дурное состояние, как флота, так и его административных порядков, он не мало, через Комитет, способствовал улучшениям в морском ведомстве. 31 декабря П. В. Чичагов вступил в управление министерством с сохранением звания Товарища министра морских сил, и только в июле 1807 года Александр I пожаловал его чином адмирала с назначением морским министром. Такое быстрое повышение молодого вице-адмирала послужило причиной той нелюбви, которой он пользовался со стороны придворных лиц. Быть может, здесь играли роль его симпатия к английским порядкам и то резкое порицание, с которым он относился к русскому дворянству, высмеивая его везде, где только можно, и отстаивая идею освобождения крестьян. Как бы то ни было, П. Чичагов пользовался большим доверием и любовью императора Александра I. Между ними даже завязалась впоследствии переписка. По свидетельству современника, П. Чичагов практически самостоятельно управлял министерством, все дела поступали к императору только через него. Благодаря этому он ввел немало нового и необходимого для флота. Весной 1803 года по его предложению на кораблях появилась должность ревизора, значительно облегчившая хозяйственные заботы командиров. Обращаясь к министру внутренних дел 22 сентября 1803 года, он предложил объединить руководство порядком в портовых городах в руках главного командира, которому подчинялась и полиция. Были назначены флотские начальники, установлены правила их деятельности. В результате появилась система управления портовыми городами, которая лишь с некоторыми изменениями прослужила до 20-го столетия. В октябре 1803 года глава морского ведомства предложил для ускорения кораблестроительных работ в Архангельске мастерам-кораблестроителям поручить разработать тип корабля, сочетающего современные достижения с малой осадкой, допускающей перевод его через бар Северной Двины без значительных задержек. Значительное внимание он уделял и обшивке медью корпусов кораблей. П. Чичагов прекрасно понимал и необходимость заботы о людях на флоте. 25 ноября 1803 года он предложил разместить медиков и создать небольшие аптеки в зданиях, где жили флотские чиновники и служители. 7 июня 1803 года он докладывал о необходимости оплаты труда рабочих Охтенской слободы наравне с вольными. 20 июля 1803 года последовало повеление о сухопутном провианте (в то время более питательном, чем морской) для малооплачиваемых служителей флота. 9 декабря 1803 года Адмиралтейств-коллегия слушала сообщение П. Чичагова о создании фонда морского департамента, который позволял бы упрощать получение средств для срочных расходов. Вице-адмирал стремился, как упростить вопросы снабжения, так и всемерно экономить средства. 25 мая 1804 года был высочайше утвержден доклад о совершенствовании организации флота и минимизации числа бумаг, обращающихся на корабле. 14 июля 1804 года коллегия слушала высочайшее повеление по докладу П. Чичагова о запрете телесных наказаний штурманских помощников унтер-офицерского чина. Добиться большего ограничения произвола офицеров в назначении наказаний вице-адмиралу не удалось. Только через полвека позор телесных наказаний удалось изгнать из русского флота. П. Чичагов прекрасно понимал значение морской торговли и для страны, и для развития флота, которому требовались подготовленные кадры. 29 ноября 1804 года он согласился с предложением министра коммерции Румянцева выдавать премии для ободрения купечества. Но флот нуждался в особых условиях для базирования и секретности передвижений. Видимо, этим и объясняется, что 29 февраля 1804 года Адмиралтейств-коллегия слушала указ о превращении Севастополя в главный военный порт на Черном море; 13 июля П. Чичагов сообщил членам коллегии о прекращении торговых дел в Севастопольском порту. Павел Васильевич старался дать образование молодежи и одновременно сохранить морской дух в учебных заведениях. Морской кадетский корпус под управлением П. К. Карцова и его помощников готовил кадры мореходов, часть из которых получила возможность отшлифовать способности в первых океанских плаваниях и на иностранных судах. Юношей обучали преимущественно морскому делу. Только с 1811 года, когда П. В. Чичагова сменил на посту министра И. И. де Траверсе, начался перевод флота к армейской муштре. При П. Чичагове развитие получили штурманское и кораблестроительное училища. Можно считать инициативой П. Чичагова высочайшие повеления о публикации переводных книг по судостроению и артиллерии на казенный счет и награждениях для переводчиков. 27 мая 1803 года он предложил отделить инструментальную мастерскую от морской типографии, а 8 октября сообщил Адмиралтейств-коллегий высочайше утвержденный доклад о казенном содержании последней. Долгие годы морская типография служила делу образования и воспитания чинов морского ведомства. Именно на ее базе возник журнал "Морской сборник", который без государственной поддержки вряд ли мог существовать. В 1804 году по представлению П. Чичагова была утверждена новая, более удобная одежда для моряков; вместо шпаг ввели кортики, надолго ставшие атрибутом формы российских моряков. В 1807 г. П. Чичагов получил чин адмирала и был назначен морским министром. Он стал энергично работать над упорядочением дел министерства: сократил, сколько было возможно, всякого рода хищения, столь обычные для того времени, увеличил флот, построил эллинги, следил постоянно за развитием техники и вводил усовершенствования в морской практике. Мнения и записки, поданные П. Чичаговым в Государственный Совет, служат лучшим доказательством его неутомимой деятельности. Член Государственного Совета и Комитета министров, он имел постоянные столкновения со своими товарищами, и столкновения эти привели, наконец, к тому, что он в 1809 г. взял заграничный отпуск. Через два года он был, по прошению, уволен от звания министра морских сил и, по возвращении из-за границы, назначен состоять при особе Государя Императора, т. е. ежедневно, в 11 ч. утра, являться во дворец и высказывать свое мнение по текущим вопросам. Многие современники считали П. Чичагова способным и деятельным человеком, на котором держалось морское ведомство России. Выше указан далеко не полный перечень дел товарища морского министра. Кораблестроение и порты, кадры и многое другое были тяжелой ношей даже для закаленного морем человека. Столкновения по делам службы с другими министрами и борьба со злоупотреблениями не добавляли здоровья, и вполне понятно, что П. Чичагов подумывал об, отдыхе. Но с 1804 года началась постоянная полоса войн. Российским флотам пришлось вступить в бой на всех военно-морских театрах, и П. Чичагов не мог в такой обстановке оставить свой пост. Война со Швецией, начатая под давлением Наполеона, потребовала значительных усилий. П. Чичагов немало сделал для того, чтобы русские флоты и флотилии успешно отразили натиск со всех сторон. Однако видимая неудача действий Балтийского флота против шведов ухудшила репутацию адмирала в свете. Он испортил отношения с главами ведомств, посылая морских офицеров для проверки информации других министров. Внутри собственного министерства П. Чичагов приобрел врагов, не позволяя чиновникам наживаться за счет казны. Единственной опорой Павла Васильевича оставался император, на которого он имел влияние. В 1809 году Павел Васильевич с супругой уехал во Францию. Есть основание полагать, что он был доверенным лицом Александра I при Наполеоне. Адмирал вернулся из Парижа с останками скончавшейся от хронического недуга супруги, разочарованный во французском императоре. Незадолго до отъезда он похоронил отца. Император понял сложное положение П. Чичагова и удовлетворил его просьбу об отставке с поста морского министра, но оставил состоять при своей особе в качестве советника, пока не пришло время следующего ответственного поручения. В 1812 году Александр І, недовольный медленностью действий М. Кутузова, выработал свой собственный план действий и, назначив П. Чичагова главнокомандующим Дунайскою армией, Черноморским флотом и генерал-губернатором Молдавии и Валахии, поручив ему привести этот замысел в исполнение. Отпуская П. Чичагова на юг, государь сказал ему характерную для бывшего морского министра фразу: «Я вам не даю советов, зная, что вы злейший враг произвола». П. Чичагов выехал 2-го мая из Санкт-Петербурга и 11-го был уже в Яссах, но М. Кутузов еще до прибытия его заключил мир с Оттоманскою Портой, и новому главнокомандующему нечего было делать на берегах Дуная. План Императора остался без осуществления. Во время отечественной войны 1812-1814 гг. П. Чичагов приобрел себе ту печальную известность, которая заставила П. Бартенева в его предисловии к ХІХ тому "Архива князя Воронцова" сказать о министре-эмигранте: «Чичагов принадлежит к скорбному списку русских людей, совершивших для отечества несравненно менее того, на что они были способны и к чему призваны». Насколько верно такое мнение, трудно сказать определенно. Несомненно, однако, что П. Чичагов не столь виновен в несчастном для нас исходе переправы через Березину, чем это принято предполагать. Бывший морской министр был в свое время предметом всякого рода насмешек, шуток и эпиграмм; И. А. Крылов написал по поводу Березинского сражения известную басню, выставлявшую П. Чичагова в очень невыгодном свете, раздавались даже голоса, обвинявшие злополучного адмирала в измене. О последней, разумеется, не может быть и речи: вопрос сводится к тому, насколько, действительно, отсутствие распорядительности главного начальника Дунайской армии, если оно имело место, повлияло на результат сражения. Прибыв в г. Борисов, П. Чичагов нашел положение дел крайне печальным. Генерал Ламберт, которому он доверял и которому хотел поручить командование авангардом, был ранен и поэтому не мог принимать участие в сражении. Ланжерон не потрудился осмотреть и изучить местность, вообще в большой степени неблагоприятную для сражения; для инженерных работ оставалось весьма мало времени, так как со дня на день можно было ожидать неприятеля; земля промерзла на значительную глубину, в армии нашелся всего один инженерный офицер, способный руководить постройкой укрепления, словом, обстоятельства как бы нарочно сложились таким образом, что П. Чичагову было крайне трудно, если не совсем невозможно, выполнить данную ему инструкцию. По этой инструкции он обязан был устроить в Борисове укрепленный лагерь и укрепления со стороны Бобра, что имело целью остановить французскую армию. П. Чичагов, взвесив положение дел, отказался от этого плана и послал для изучения местности дивизию авангарда под командой Палена, заступившего место Ламберта. Едва Пален отошел от Борисова, как совершенно неожиданно наткнулся на войска французского маршала Удино и принужден был отступить, потеряв до 600 человек убитыми и ранеными и оставив в руках неприятеля почти весь обоз. Борисов заняли французы. Этот, окончившийся так печально, авангардный бой французы в своих реляциях раздули в крупную победу; русские же увеличили цифру потери Палена до 2000 людей. В таком виде известие об этом сражении дошло и до Санкт-Петербурга. С этого началась дурная слава П. Чичагова. По первоначальному плану Александра I, на правом берегу Березины должны были собраться соединенные силы М. Кутузова, Витгенштейна и П. Чичагова, общей численностью в 160000 человек, причем первый должен был теснить французов с тыла. Таким образом, Наполеон, по диспозиции, должен был оказаться между двух огней. План этот не осуществился. Войска М. Кутузова совсем не принимали участия в сражении, Витгенштейн же запоздал и начал атаку на четыре часа позднее П. Чичагова; кроме того, он ввел в дело лишь 1/3 своей армии, не согласился подкрепить злополучного адмирала двумя дивизиями, которые тот у него просил, и позволил французу Виктору целый день удерживать занятую позицию. Таким образом, вместо предполагавшейся громадной силы в 160000 человек, сражение начали и почти самостоятельно вели 20000 людей армии П. Чичагова, растянутые между Веселовым и Березиною, имея перед собой армию Наполеона, считавшую тогда до 45000 человек, годных к бою, и сзади себя саксонцев Шварценберга. Нет ничего удивительного, что, при таких условиях, французы переправились через Березину; быть может, был в этом виноват и главнокомандующий Дунайскою армией, не проявивший достаточной распорядительности, но главная вина, все-таки, падает на несчастливо сложившиеся обстоятельства. П. Чичагов передал командование маршалу Барклай-да-Толли и, как только представилась возможность, выехал за границу. Он был оскорблен обвинениями общества. Влияние на Александра I Аракчеева исключало возможность либеральных реформ. За границу П. Чичагов выехал в 1814 году. Летом 1816 года участник дальнего плавания на корабле «Суворов» лейтенант С. Я. Унковский нашел адмирала в Лондоне и 3 часа с ним разговаривал. Возможно, адмирала навещали и другие моряки заходивших в Англию судов. Во всяком случае, на флоте о нем помнили. В 1831 году контр-адмирал М. П. Лазарев писал А. А. Шестакову: «...Скажу тебе, что существует комитет под председательством адмирала Грейга для улучшения некоторых частей по флоту, но дело идет не совсем успешно. Чем более смотрю на все, тем более удостоверяюсь, что флот не достигнет той степени совершенства, в которой он находился при Чичагове. Не слушай ты тех сказок, что у нас теперь много кораблей, а между тем нет того ни духу, ни честолюбия, которые были тогда...». За границей, в 1815 году, П. В. Чичагов начал писать «Записки адмирала Чичагова, заключающие то, что он видел и что, по его мнению, знал». Когда адмирал ослеп, он пользовался специальным устройством. В записках Павел Васильевич не только вспоминал о жизненном пути своем и отца, но и высказывал интересные суждения, которые позволяют понять внутренний мир этого сложного человека. Изгнанник также желал прояснить кое-что неясное и оправдаться перед потомками. Записки представляют интерес во многих отношениях. Здесь и эпизоды исторических событий, в которых участвовали Чичаговы, и родословное древо семьи, и рассуждения автора по многим вопросам. Большое внимание П. Чичагов уделил в «Записках» Екатерине II, правление которой считал примером. Окончательно П. Чичагов расстался с Родиной в 1834 году, когда на приглашение Николая I вернуться ответил отказом. Последние 14 лет адмирал провел в Италии и Франции, главным образом в Париже и местечке Со под Парижем, у дочери Екатерины дю Бузе. Скончался он 20 августа 1849 года. Перед смертью, чтобы окончательно порвать с бренным миром, П. Чичагов отослал письма Александра I и свои награды Николаю I. Он хотел сжечь записки, но младшая дочь Екатерина упросила его не делать этого. Адмирал оставил архив дочери с запретом передавать его другим членам семьи. Однако дальний родственник мужа Екатерины, граф де Бузе, в 1855 году опубликовал в Париже похищенные им несколько листков из записок Чичагова о 1812 годе. Несмотря на протесты и опровержения Екатерины Павловны, граф не успокоился. В 1858 году он уже в Берлине издал «Мемуары адмирала Чичагова», составленные из разных сочинений; позднее фальшивые мемуары были переизданы в Лейпциге. Екатерина возбудила и выиграла дело против родственника, но, тем не менее, брошюра его вызвала немало толков в Европе. Сама Екатерина, от волнений разбитая параличом, 25 лет не вставала с постели и скончалась 31 августа 1882 года. Записки П. Чичагова она передала Л. М. Чичагову, благодаря которому часть их дошла до наших дней в публикации "Русской старины". По иронии судьбы, горячий патриот, в таком же духе воспитавший дочь, половину жизни провел в эмиграции. Граф Ф. П. Толстой писал о нем: «Павел Васильевич Чичагов был человек весьма умный и образованный. Будучи прямого характера, он был удивительно свободен и, как ни один из министров, прост в обращении и разговорах с государем и царской фамилией. Зная свое преимущество перед придворными льстецами, как по наукам, образованию, так и по прямоте и твердости характера, Чичагов обращался с ними с большим невниманием, а с иными даже с пренебрежением, за что, конечно, был ненавидим почти всем придворным миром и всей пустой, высокомерной знатью; со своими подчиненными и просителями (которых он всегда принимал без малейшего различия чинов и званий) Чичагов обращался весьма приветливо и выслушивал последних с большим терпением». Чичаговы принадлежали к старинному русскому дворянскому роду, восходящему к XVI в. Герб этого рода внесен в VI часть Общего Гербовника. Имена Чичаговых неоднократно были запечатлены на географических картах, на бортах кораблей. Моряки помнили и министра-реформатора, и его отца-флотоводца. Приложение 3. Таблица «События Отечественной войны 1812 г.» Дата 12 (24) июня 1812 г. 27-28 июня (9-10 июля) 11 (23) июля 13 (25) – 15 (27) июля 15 (27) июля 19 (31) июля 31 июля (12 августа) 2 (14) августа 2(14) августа 4(16)-5(17) августа 6 (18) августа 7 (19) августа 8 (20) августа 17(29) августа 24 августа (5 сентября) 26 августа (7 сентября) 1 (13 сентября) 2(14) сентября 11 (23) октября 6(18) октября 6 (18) 7 (19) октября 12(24) октября 19 (31) октября 22 октября (3 ноября) 2 (14) ноября 3(15)-6(18) ноября 14 (26) – 16 (28) ноября 21 ноября (3 декабря) 23 ноября (5 декабря) 28 ноября (10 декабря) 3 (15) декабря 6 (18) декабря 14 (16) декабря 26 декабря 1812 г. (6 января 1813 г.) Событие Переход французской армии через Неман Бой под Миром Бой под Салтановкой Бои у Островно, Какувячина и на р. Лучесе под Витебском Бой при г. Кобрино Сражение при Клястицах Сражение при Городечне Бой под Красным Соединение русских армий (М. Барклая де Толли и П. Багратиона) у Смоленска Смоленское сражение Сражение при Полоцке Сражение при Валутиной Горе Назначение М.И. Кутузова главнокомандующим. Прибытие Кутузова в армию Бой за Шевардинский редут Бородинское сражение Совет в Филях Вступление французов в Москву; Тарутинский маневр Оставление Москвы французами Тарутинский бой Сражение при Полоцке Сражение у Малоярославца Бой при Чашниках Сражение под Вязьмой Бой при Смолянцах Сражение под Красным Переправа через Березину Наполеон составил 29 бюллетень, в которой признал свое поражение В местечке Сморгонь Наполеон покинул остатки своей армии и направился в Париж Занятие Вильно русскими Переправа французских войск через Неман и занятие русскими войсками г. Ковно Наполеон прибыл в Париж Переход русских войск через Неман Манифест Александра I об окончании войны
