БЕКТИНЕЕВ Ш. И. О действиях и роли адмирала П. В
advertisement
Ш. И. Бектинеев, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института истории Национальной академии наук Республики Беларусь, (г. Минск, Беларусь) О действиях и роли адмирала П. В. Чичагова в Березинской баталии 14-17 (26-29) ноября 1812 г. Одним из наиболее значимых военных мероприятий на территории Беларуси в эпоху Отечественной войны 1812 года, не считая сражений при Мире, под Салтановкой, за Кобрин, Новый Свержень и Полоцк, являлось четырехдневное сражение 14-17 (26-29) ноября около переправы через р. Березину остатков Великой армии Наполеона. Среди участников этой баталии наибольшую известность получил адмирал П. В. Чичагов, с сентября 1812 г. являвшийся командующим 3-й Западной армией. Мнения о его действиях в этом событии до сих пор очень сильно разнятся - некоторые пытаются объявить его чуть ли не спасителем России, но большинство высказывается о нем негативно. Поводом для создания этого доклада послужило письмо (от 13.10.2010) контрадмирала в отставке В. Г. Лебедько из Санкт-Петербурга (Россия), которое пришло в Институт истории НАН Беларуси 12.11.2010. В этом письме несколько в жесткой форме требуется восстановить «доброе имя» адмирала Павла Васильевича Чичагова (1767-1849), которого, будто бы, несправедливо обвинили в том, что он по некомпетентности или по ошибке упустил «императора французов» Наполеона I (1769-1821) из окружения при Березинской переправе [1]. К сожалению, публикации контр-адмирала В. Г. Лебедько недоступны, поэтому определить степень обоснованности вышеназванных заявлений не представляется возможным. Поскольку зачитывать это письмо целиком нет необходимости, ограничимся только формулировкой вопросов, на которые необходимо ответить: 1. «Адмирал Чичагов не терпел вранья, казнокрадства, бюрократизма, беспринципности и был высоконравственным человеком». Так ли это? 2. Был ли генерал-фельдмаршал М. И. Кутузов, князь Смоленский, на р. Березине во время переправы через нее остатков «Великой армии» имп. Наполеона? Вернее, имелась ли в этом необходимость? 3. Кто разработал план окружения армии Наполеона, которая все еще насчитывала около 100 тыс. штыков и сабель, в районе Борисова? 4. Были ли ошибки у П. В. Чичагова во время Березинской операции (и какие именно)? Как они повлияли на весь ход событий? 5. Кто первый назвал адмирала П. В. Чичагова виновным за допущенные ошибки, в результате чего Наполеон спас остатки своей армии (гвардию, офицерский корпус и солдат-ветеранов), которые позже послужили основой для создания новой сильной армии? На эти основные вопросы можно найти ответы в различных публикациях, которые всегда можно проверить. Они приводятся в статье. Кратко ответим на последние три вопроса. Ответ на 3-й вопрос: «Кто разработал план окружения армии Наполеона в районе Борисова…». Здесь сразу же следует безапелляционно заявить, что в Березинской операции 14-17 (26-29) ноября 1812 г. использовался «Петербургский план», разработанный в СанктПетербурге еще в конце августа и отправленный в действующую армию 1-6 сентября. Кутузов получил сообщения о нем 8 сентября. Согласно Петербургскому плану, основные силы Чичагова должны были, следуя через Пинск и Минск, к 15 октября достичь Борисова и занять линию р. Березина и течение р. Ула, подготовить оборонительные рубежи и отрезать неприятелю дороги на 3апад. Российский историк О. В. Соколов отмечает, что остаткам Великой армии Наполеона противостояли наступавший с севера через Полоцк и Чашники 1-й пехотный корпус П. X. Витгенштейна (35 тыс. чел.), с запада надвигалась 3-я Западная армия П. В. Чичагова (32 тыс. чел.) и с тыла подгоняла противника Главная армия под руководством М. И. Кутузова (около 50 тыс. чел., по другим сведениям - около 70 тыс. чел.). Положение российских войск было весьма выгодным. 4 (16) ноября авангард армии Чичагова занял Минск, где были сосредоточены магазины Великой армии, а 9 (21) ноября тот же авангард под командованием генерала К. О. Ламберта разгромил польскую дивизию ген. Я. X. Домбровского, занял Борисов и на рубеже Березины перерезал путь к отступлению Великой армии [2]. Войска Чичагова лишь 15 октября начали движение на северо-восток и только утром 9 (21) ноября авангард К. О. Ламберта захватил тет-де-пон (предмостное укрепление) в Борисове, вытеснил войска Н. Брониковского и Я. X. Домбровского из города. 10 (22) ноября части 3-й Западной армии заняли всю линию р. Березина от Зембина до Уши, т.е. Чичагов «буквально выполнял» указания императора, растянув свои войска и не разведав, в каких местах можно форсировать р. Березину [3]. В этом опоздании в маршруте и растянутости войск у П. В. Чичагова была первая ошибка. Ответ на 4-й вопрос: были ли ошибки у П. В. Чичагова во время Березинской операции и какие именно? Это основной и самый большой вопрос, и поэтому ответы на него в статье во многом цитируются по различным публикациям, чтобы не быть голословным. Наполеон еще 10 ноября, находясь в Толочине, узнал, что русский авангард К. О. Ламберта занял Борисов. Он приказал маршалу Удино атаковать Дунайскую армию, втоптать ее в Березину и во что бы то ни стало овладеть Борисовским мостом, а в случае невозможности или уничтожения моста русскими отыскать переправу выше или ниже Борисова и навести два моста на Березине. Отбив обратно 11 ноября Борисов, Удино не достиг главной цели, т.к. мост был разрушен, а на противоположном берегу в тет-де-поне находились русские. Поэтому он разослал отряды вверх и вниз по Березине для определения места для постройки мостов и переправы Великой армии. В помощь Наполеон отправил артиллерийских и инженерных генералов, за которыми усиленными маршами шли пионеры и саперы, каких могли набрать в армии [4,5]. Об определении места переправы маршалом Удино имеются два мнения. Остановимся на том, почему он спокойно смог навести два моста через Березину. Это, как показали дальнейшие события, имело прямое отношение и к адмиралу Чичагову. Еще 9 (21) ноября кавалерийский отряд генерала Ж. Корбино, двигавшийся на соединение с корпусом Удино, нашел брод через Березину в районе д. Студенка (Студянка) в 16 км к северу от Борисова. Одновременно Наполеону донесли о существовании брода у д. Ухолоды южнее Борисова. Получив эти известия, император направил к Ухолодам небольшой отряд с целью привлечь внимание российского командования к этому направлению. Была также произведена демонстративная попытка восстановления переправы у Борисова. В то же время боеспособные части выдвинулись к Студенке, где и было решено организовать переправу. Отвлекающие маневры Наполеона имели полный успех. 12 (24) ноября Чичагов, несмотря на возражения своих подчиненных, направил основную часть сил на юг от Борисова, к д. Забашевичи, оставив у Борисова и Студенки небольшие отряды. Вечером 13 (25) ноября к Студенке подошел корпус Удино, а также саперы и понтонеры под командой Ф. Шасслу-Лоба и Ж. Б. Эбле (7 рот с полной экипировкой; всего 400 чел.) [6]. Этому решению содействовала и дезориентация адмирала французами. Например: «Исполняя задуманный план [о дезориентации], начальник штаба 2-го корпуса бригадный генерал Г. Лорансе собрал наиболее авторитетных представителей местной еврейской общины и подробно расспрашивал их о броде возле Ухолод и путях к Минску. Затем некоторые из них были назначены проводниками, а остальные, строго предупрежденные о необходимости хранить тайну, были отпущены. Сторожевые посты на берегу получили указание «не замечать» желающих перебраться через реку. Как и рассчитывал маршал, этой же ночью трое участников совещания (мещане Лейба Бененсон, Борух Гумнер и Мовша Энгельгардт) переплыли на лодке Березину и были доставлены к русскому главнокомандующему» [7]. О дезориентации П. В. Чичагова пишет в своих воспоминаниях командир французского конно-егерского полка полковник Ж. Б. А. М. де Марбо (1782-1854): «Наполеон, чтобы обмануть неприятеля, употребил военную хитрость, которая, несмотря на свою избитость, почти всегда удается. Он притворился, что не имеет видов на Студянку и собирается воспользоваться двумя другими бродами, существующими ниже Борисова, из которых менее неудобный находится при деревне Уколода. Для этого был открыто направлен к этому месту один из еще вооруженных батальонов; за ним вслед послали несколько тысяч отсталых солдат, которых неприятель должен был принять за сильную дивизию пехоты. За этой колонной следовали многочисленные фургоны, несколько пушек и дивизия кирасир. Подойдя к Уколоде, эти войска стреляли из пушек и сделали все для того, чтобы заставить думать, будто они строят мост. Чичагов, предупрежденный об этих приготовлениях и не сомневаясь, что план Наполеона состоит в том, чтобы перейти реку в этом месте, для того чтобы выйти на Минскую дорогу, находящуюся по соседству, поспешил не только послать к Уколоде по правому берегу весь борисовский гарнизон, но, по невозможному заблуждению, русский генерал, имея достаточно сил для охраны одновременно и низа и верха реки, заставил спуститься к Уколоде все войска, помещенные им накануне выше Борисова, между Зембином и Березиной. Неприятель же покинул этот пункт [«деревушка Студенка»], где император хотел перебросить свой мост, и бесполезно кинулся на защиту брода, расположенного на 24 версты ниже того места, где мы собирались переправляться. К ошибке, которую он сделал, собрав таким образом в кучу всю свою армию ниже города Борисова, Чичагов прибавил еще одну, какой не сделал бы даже сержант и которую его правительство никогда ему не простило. Зембин построен на обширном болоте, которое пересекает дорога из Вильны через Камень. На шоссе этой дороги находятся 22 деревянных моста, которые русский генерал, прежде чем уйти, мог в одну минуту превратить в пепел, потому что, вокруг них было много стогов сена и сухого тростника» [8]. В ночь на 14 ноября, находившийся в Забашевичах П. В. Чичагов, получил очередное предписание М. И. Кутузова, в котором тот высказывал предположение о движении Великой армии южнее Борисова. Рано утром от казачьих постов у д. Юшкевичи прибыло срочное донесение о том, что на противоположном берегу французы усилили пикеты и приступили к сооружению моста через Березину. Туда немедленно был отправлен отряд генерал-майора А. Я. Рудзевича (один гусарский и два егерских полка), а главные силы 3й Западной армии собирались выступить следом (как пишет В. А. Лякин). Адмирал, уверовав, что правильно отгадал место планируемой противником переправы, снисходительно поглядывал на своих генералов. Вскоре, однако, наступило жестокое разочарование: прибыло известие, что наводка моста возле Ухолод прекратилась, и французы ушли к Борисову. А ближе к полудню, где-то далеко на севере, послышались раскаты артиллерийской канонады, и от А. Ф. Ланжерона прискакал гонец с известием, что противник начал сооружение переправы у Студенки [9]. Позже, оправдываясь перед императором Александром I, Чичагов заявлял, что он исполнял указания «Петербургского плана» и «указания М. И. Кутузова» (а не предположения) о переправе Наполеона через Березину южнее Борисова. «Выступая к Шабашевичам, Чичагов велел Чаплицу возвратиться от Бриля и Зембина к Борисову. Только часть его отряда, состоявшая из полков 28-го и 32-го егерских, Павлоградского гусарского и двух казачьих, 200 Волынских улан и одной конной роты, оставлена была под начальством Полковника Корнилова наблюдать пространство от Стахова к Зембину. Следовательно, в один и тот же день, 13 Ноября, Чичагов и Наполеон расходились в противные стороны: первый прибыл вечером в Шабашевичи; второй впотьмах отправился в Старый Борисов, намереваясь рано поутру идти к Студянке и не зная еще о благоприятном для него движении Дунайской армии» [10]. «Работа [по наводке переправы] не могла производиться тайно и в тишине: она была видна и слышна в отряде Корнилова. Уже накануне [13 (25) ноября] доносил Корнилов о скоплении неприятелей и ежеминутном увеличении числа их. «Французы, писал он, - рубят лес и, без сомнения, имеют намерение переправиться в Студянке». 14го поутру послал он снова подтвердительное донесение, прибавляя, что неприятель приступил к постройке моста. В зрительную трубу увидели наши и сорокапушечную батарею Французов. Местоположение с нашей стороны было низменное…» [11]. «…Напрасно опасался Наполеон близкого появления Дунайской армии. Весь день, 14го числа, когда переправлялись неприятели в Студянке, Чичагов простоял в Шабашевичах, куда после полудня пришли к нему донесения от Корнилова и Чаплица. Между тем извещали его также, что и ниже Борисова собрали Французы материалы для мостов и слышен был стук их работ. Он послал несколько батальонов к Чаплицу и для окончательного решения, что предпринять в таких затруднительных обстоятельствах, ожидал донесения от Графа Орурка, отряженного к местечку Березину. Прибыв рано поутру, 14-го, к назначенному ему месту, Граф Орурк не видел на противном берегу ни одного неприятеля, но для большего в том удостоверения велел капитану Малиновскому переправиться с казаками через Березину. Казаки пошли через Погост в Приборки. Жители везде единогласно показывали, что Французов в окрестностях нет и что они сосредотачиваются у Борисова» [12]. И только утром 15 (27) ноября адмирал П.В. Чичагов двинул свою армию к Студенке. Вечером «…Чичагов с своей армией, утомленной двумя затруднительными переходами, прибыл из Шабашевичей к мостовому Борисовскому укреплению и тут остановился на ночь, не продолжая марша на соединение с Чаплицем... Граф Витгенштейн поехал в Борисов и условился лично с Чичаговым: произвести в следующий день, 1б-го, общее нападение по обоим берегам Березины…» [13]. Главное сражение произошло 16 (22) ноября, но основные кадры армии Наполеона сумели переправиться и уйти на запад. После ноябрьских событий П. В. Чичагов до своей отставки и после нее, все время пытался оправдаться в своих ошибках и переложить свою вину на других: «Был ли при ней [Студенке] Наполеон, или только делал он ложные движения небольшим корпусом, для удержания нас против Борисова? Вот чего я не мог знать. В таком затруднительном положении получил я от Князя Кутузова повеление принять меры осторожности на случай, если Наполеон пойдет вниз по Березине к стороне Бобруйска, чтобы, там переправясь, обратиться на Игумен и Минск. Граф Витгенштейн также уведомил меня, что неприятельская армия разделена на многие колонны, что одни идут к Борисову, а другие к Бобруйску, но где был сам Наполеон, никто не знал, и, вероятно, очутился бы он там, где всего менее его ожидали» [14]. Ответ на 5-й вопрос: «Кто первый назвал адмирала П. В. Чичагова виновным за допущенные ошибки, в результате которых Наполеон спас остатки своей армии…». М. И. Кутузов в донесении императору Александру I привел три основные ошибки, сделанные П. В. Чичаговым на Березине: «1-е. Вместо того, чтобы занять превыгодной правой берег Березины, переправил он часть своих войск на левой и расположил главную свою квартиру в городе Борисове, лежащем в котле, со всех сторон горами окруженном. Неизбежное последствие сего должно быть и действительно было пожертвование многих храбрых воинов вашего императорского величества и потеря всего при главной квартире обоза… 2-е. Высокой и узкой на сваях мост и плотина над речкою Зайкою [приток р. Гайны] длиною до 300 сажен не был истреблен, и неприятель им воспользовался, хотя войска адмирала Чичагова были на Березине 4 дня прежде неприятеля. 3-е. Неприятель строил мост, начал и продолжал свою переправу более сутки прежде, нежели адмирал Чичагов о том знал, хотя все ему наблюдаемое расстояние было не более 20-ти верст. А узнав о сей переправе, хотя подвинулся к месту оного, но, будучи встречен неприятельскими стрелками, не атаковал их большими массами…» [15, прилож. 1]. Первым назвал адмирала П. В. Чичагова «виновным в ошибках» английский лорд Тэрконель, осенью 1812 г. находившийся в штабе 3-й Западной армией, в письме английскому герцогу Йоркскому. Он пишет следующее: «…я хотел было сказать его гвардию [наполеоновскую], ибо почти она только одна спаслась. Это должно приписать несчастному нашему маршу к Шабашевичам в правую от нас сторону, вместо того, чтобы оставаться в центральной позиции, в Борисове, откуда мы могли бы идти на всякий пункт… и (должно приписать) удалению корпуса генерала Чаплица с сего важного пункта (что адмирал сделал без совета и ведома генералов), которому приказано было наблюдать переправу через реку до Зембина. Ошибка им сделанная, конечно, велика, но она произошла некоторым образом, от извещения, полученного им от князя Кутузова, который уведомлял его, что, по мнению его, будет стараться открыть себе выход на правой у нас стороне…», т.е. «южнее» Борисова [16]. Здесь лорд прямо говорит о неисправимой ошибке Чичагова, но, по привычке, пытается всю вину, или хотя бы частично, свалить на Кутузова. По другим материалам известно, что Чичагов отдал приказ генералу Чаплицу покинуть место переправы около Студенки и идти в Борисов на помощь П. Х. Витгенштейну, а затем к Шабашевичам, угрожая военным судом. Сохранилось письмо М. И. Кутузова, написанное 19 или 20 ноября жене после переправы Наполеона через р. Березину, где он пишет «Перешед Березу... Не могу сказать, чтобы я был весел, не всегда идет все так, как хочется. Все еще Бонапарте жив. Детям благословение. …Я вчерась был скучен, и это грех. Грустил, что не взята вся армия неприятельская в полон, но, кажется, можно и за то благодарить бога, что она доведена до такого бедного состояния». В письме имеется приписка его зятя князя Н. Д. Кудашева, где по-французски написано: «...Le gentilhomme a échappé. Tchitchagoff peut être cause du sang, bien repandu encore» («Его благородие [Наполеон] удрал. Чичагов может стать виновником большого количества крови, которая из-за него прольется») [17]. Адмирал П. В. Чичагов допустил ряд грубых ошибок в противодействии переправе остатков Великой армии императора Наполеона I уже потому, что, имея довольно большую армию и опытных генералов, не слушая ничьего мнения, в решающий момент (13-14 (25-26) ноября), не выяснив, где могла произойти переправа, увел основную часть своих войск к Забашевичам и Ухолодам южнее Борисова. Одновременно он мешал русским отрядам (Чаплица и Корнилова) противодействовать разведке и наведению мостов французов через р. Березину около д. Студенки. Уже после сражения 16 (28) ноября русские солдаты и обер-офицеры недоумевали, как это враг мог уйти от разгрома, и говорили, что тут не могло обойтись без измены. Александру I, который принимал активное участие в разработке «Петербургского плана», и его приближенным не понравилось, что Чичагов пытался переложить вину за свои ошибки под Студенкой на Кутузова и других генералов (особенно, Витгенштейна). На объяснительные письма Чичагова император отвечал довольно холодно. Первым, кто заявил, что адмирал допустил грубейшие ошибки, из-за чего Наполеон и его армия не были пленены, являлся английский лорд Тэрконель, который находился в штабе Чичагова. Правда, об этом исследователи узнали намного позже, чем начала так говорить русская общественность. 19 или 20 ноября 1812 г. в письме М. И. Кутузова жене имеется приписка их зятя князя Кудашева, который намекает, но не говорит твердо, что «Чичагов может быть виновен в будущей большой крови». Неверно также считать, что громогласно об этом говорил М. И. Кутузов. Несмотря на разногласия с адмиралом, он был очень поражен неудачей и был шокирован этим. Наоборот, Чичагов после смерти генерал-фельдмаршала стал больше заявлять, что его ошибки были допущены из-за указаний Кутузова. Несмотря на то, что 3-я Западная армия приняла самое большое участие в разгроме французских войск на Березине, все-таки она была более многочисленна, и это не умаляет ошибки, сделанные П. В. Чичаговым. «Сами Французы пишут: «Если бы Русские сожгли Зембинские мосты, то нам ничего другого не оставалось бы, как повернуть к Минску, налево, где была армия Чичагова, потому что вправо на несколько лье непроходимые болота и топкие леса: Наполеон не имел бы никакого средства к спасению. Один из опытнейших генералов Наполеоновой армии, Дюмас, говорит «Проходя по Зембинским мостам, единственной дороге через болото, простирающееся на милю, мы убедились в ужасной опасности, которой избегли: ничего не было легче неприятелю, как разломать или сжечь сии мосты» [18]. Некоторые ошибки допустили и другие генералы, особенно П. Х. Витгенштейн («по осторожности») и А. Ф. Ланжерон (по национальности француз). Для общественности нужен был виновный в успешной переправе Наполеона через Березину. Им стал адмирал П. В. Чичагов, который допустил много ошибок в березинских действиях. Приложение 1 Донесение М. И. Кутузова Александру I об ошибках адмирала П. В. Чичагова при переправе французской армии через Березину [1812 г. ноябрь (точно не датировано)]: «Из всеподданнейшего моего донесения от — [не указана дата] ноября вашему императорскому величеству известно уже, какие были сделаны мною распоряжения к поражению неприятеля на реке Березине, но, хотя потеря его на сей реке весьма велика, как ваше величество из донесений, отправленных с генерал-адъютантом князем Волконским, усмотреть изволите, и хотя я уповаю, что сей очевидец важных ошибок адмирала Чичагова не упустит изустно о том доложить, однако и я долгом почитаю всеподданнейше донести, что г. Чичагов, не взирая на то, что быстрым и храбрым действием генерал-лейтенанта графа Ламберта отняты у неприятеля сильные на правом берегу Березины укрепления и [ч]то сей берег, равно и весьма известной трудной и длинной между Веселовым и Зембином дефилей дают удобнейшие способы к упорнейшему препятствию всякой чрез Березину переправы, сделал следующие важные ошибки. 1-е. Вместо того, чтобы занять превыгодной правой берег Березины, переправил он часть своих войск на левой и расположил главную свою квартиру в городе Борисове, лежащем в котле, со всех сторон горами окруженном. Неизбежное последствие сего должно быть и действительно было пожертвование многих храбрых воинов вашего императорского величества и потеря всего при главной квартире обоза, ибо авангард под командою графа Палена, будучи встречен в 10-ти верстах от Борисова всею ретирующеюся неприятельскою армиею, привел оную на плечах своих в Борисов в то время, когда в оном главнокомандующий спокойно обедал. 2-е. Высокой и узкой на сваях мост и плотина над речкою Зайкою [приток р. Гайны] длиною до 300 сажен не был истреблен, и неприятель им воспользовался, хотя войски адмирала Чичагова были на Березине 4 дни прежде неприятеля. 3-е. Неприятель строил мост, начал и продолжал свою переправу более сутки прежде, нежели адмирал Чичагов о том знал, хотя все ему наблюдаемое расстояние было не более 20-ти верст. А узнав о сей переправе, хотя подвинулся к месту оного, но, будучи встречен неприятельскими стрелками, не атаковал их большими массами, а довольствовался действием во весь день 16 ноября двумя пушками и стрелками, чрез что не только не удержал ретираду неприятеля, но еще и сам имел весьма чувствительный урон» [15]. Литература 1.«Письмо от контр-адмирала В. Лебедько в Институт истории НАН Беларуси о деятельности адмирала П.В. Чичагова на Березине в 1812 году», 13. 10. 2010 // Архив автора. — Мн., 2010. — 2 с. 2.Соколов,О.В. Березинская переправа / О. В. Соколов // Отечественная война 1812 года. Энциклопедия. — М., 2004. — С. 62–65; 3 рис.; 3.Безотосный,В.М. Петербургский план / В. М. Безотосный // Отечественная война 1812 года: энциклопедия. — М., 2004. — С. 564–565; 4. Михайловский-Данилевский,А.И. Описание Отечественной войны 1812 года / А. И. Михайловский-Данилевский. – М., 2008. – С. 501; 5. Бектинеев,Ш.И. Войска генерала Е. И. Чаплица в Березинской баталии 14-17 (2629) ноября 1812 г. / Ш. И. Бектинеев // Колодеевские чтения: материалы II Международной научно-практической конференции / Борисовская центральная районная библиотека им. И. Х. Колодеева; сост. И. А. Карпова, А. А. Балябин. – Борисов, 2011. – С. 11-12; 6. Соколов,О.В. Березинская переправа / О. В. Соколов // Отечественная война 1812 года: энциклопедия. — М., 2004. — С. 62–63; 3 рис.; 7. Лякин,В.А. Белорусские поля сражений 1812 года. Переправа через Березину / В. А. Лякин. – Мозырь, 2009. – С. 273; 8. Переправа через Березину // Россия 1-й пол. XIX в. глазами иностранцев / сост. Ю.А. Лимонов. — Л., 1991. — С. 318–319; 9. Лякин,В.А. Белорусские поля сражений 1812 года. Переправа через Березину / В. А. Лякин. – Мозырь, 2009. – С. 278-279; 10. Михайловский-Данилевский,А.И. Описание Отечественной войны 1812 года / А. И. Михайловский-Данилевский. – М., 2008. – С. 504-505; 11. Там же. С. 505; 12. Там же. С. 505; 13. Там же. С. 505; 14. Там же. С. 504; 15. Кутузов, М.И. Сборник документов / М. И. Кутузов; под. ред. полк. Л. Г. Бескровного. — Т. 4, ч. 2 (Октябрь—декабрь 1812 г.). — М., 1955. — XII. – С. 421-422. — № 437. - Прилож.: Альбом схем (1 с.; 5 л. в пер.); 16. Дубровин, Н. Отечественная война в письмах современников. (1812–1815 гг.) / Н. Дубровин // Приложение к XLIII тому «Записок Императорской Академии наук». — СПб., 1882. — Т. 43. — С. 355-357. – Письмо № 254; 17. Кутузов, М.И. Сборник документов / М. И. Кутузов; под. ред. полк. Л. Г. Бескровного. — Т. 4, ч. 2 (Октябрь—декабрь 1812 г.). — М., 1955. — XII. – С. 416-417. — № 435. - Прилож.: Альбом схем (1 с.; 5 л. в пер.); 18. Михайловский-Данилевский,А.И. Описание Отечественной войны 1812 года / А. И. Михайловский-Данилевский. – М., 2008. – С. 519.
