ВОЗНИКНОВЕНИЕ МОНАШЕСТВА

ВОЗНИКНОВЕНИЕ МОНАШЕСТВА
"...Иисус сказал ему: если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и
раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах;
и приходи и следуй за Мною", (Мф. 19,21)
Сколько людских душ вдохновили эти слова! Мир жаждал их, С первых дней Церкви
толпы народа приходили к святым Апостолам, полагая имущество свое к ногам их и
получая Дары Святаго Духа, Небесный огонь любви» низведенный Спасителем на
землю, воспламенил новую жизнь в сердцах людей, подавленных чувственностью,
оживотворил их дух, почти омертвевший в узах греховности. При содействии
божественной благодати ревность к благочестию воспламенилась во многих с такой
силой, что сделалась главной стихией их духовной жизни, и вся деятельность их духа
сосредоточилась в непрерывном усилии - распять плоть свою "со страстьми и
похотьми" (Гал.5,24). Этот небесный огонь подвигал избранных Христовых стать выше
своей чувственности, покорить высшему духовному закону все порывы поврежденной
грехом природы, чтобы, возрастая духом, всецело жить в Боге и для Бога.
Христианство, обновив ветхого человека и соделав его причастником Божественного
естества, произвело многие виды подвижничества, которыми христианин возвышается
до возможного для человека совершенства - богоподобия,
Бог по безмерной благости и неизреченному милосердию Своему зовет всех людей к
вечному спасению и духовному совершенству, не желая никому погибели и смертно
Но не все по своей греховности слышат и отзываются на этот Божий зов, не все
решаются расстаться с земным и взять на себя благое иго Христово; пристрастившись к
плотским удовольствиям. Не нарушая нравственной свободы человека. Господь всегда
определяет и предлагает ему подвиг по его духовным силам и возможностям.
Изначально в Церкви Христовой утвердился взгляд, что подвиг обуздания плоти,
совершаемый Царствия ради Небеснаго, например сохранение девства, могут
осуществить лишь те, кто призван к этому благодатию Христовой, "кому дано" от Бога
(Мф. 19.11). Слово "монах" происходит от прилагательного древнегреческого языка
 имеющего два значения - поверхностное и глубинное. Обычное,
поверхностное значение этого слова -"уединенный" - характеризует социальный аспект
этого вида подвижничества, как бы взгляд со стороны. Более же глубокое значение
этого прилагательного - "единый" - характеризует внутренний мир подвижника.
Поясняя это понятие, святитель Василий Великий так говорит о монашествующем: "Он
ясно доказал примером жизни своей сколько благ доставило вочеловечение Спасителя,
потому что расторгнутое на тысячи частей, рассеченное естество человеческое Он
приводит в единение с Богом и самим собою".
Христианское подвижничество возникло в период зарождения Церкви и является
неотъемлемой частью всего христианства. В Священном Писании установлено
различие между членами Церкви, обусловленное неодинаковым их нравственным
уровнем. Тогда как одни "дети по вере", исполняют лишь общие заповеди, другие,
"совершенные", следуют и более строгим евангельским советам относительно
безбрачия, нестяжательности и послушания. Такие подвижники, если они не
принадлежали к клиру, не отделялись от других членов Церкви, и монашества как
особого установления не существовало.
О таких "первомонахах" упоминает как Священное Писание, так и христианские
писатели первых веков: святой Игнатий Богоносец, Иустин Мученик, Афинагор,
Ориген и другие
Существительное в значении "подвижник веры" встречается в
христианской письменности, начиная с IV века, например у святого Афанасия
Великого. Первым монахом-отшельником признается преподобный Павел Фивейский
который в 251 году удалился для уединенных молитв в Фиваидскую пустыню Египта.
Этот святой подвижник признается отцом-основателем древнейшего вида монашеского
жития-отшельничества. В год его удаления на уединенный подвиг родился великий
Антоний, который является основателем пустынножительства среди египетских
христиан. Изумительные подвиги Антония, дар чудес, небесные откровения, которых
он удостоился, - вся жизнь этого необыкновенного подвижника произвели сильнейшее
впечатление на всю Церковь. Уже при жизни Антония Фиваидская пустыня наводнилась отшельниками, живущими в уединенных жилищах, так называемых келлиях.
Начало другому виду иночества, общежительному монашеству, положил около 330
года святой Пахомий Великий. Он основал первое монашеское общежитие на одном из
необитаемых островов Нила. Уже при жизни Пахомия устроилось около восьми
монастырей, так называемых киновий, с тремя тысячами иноков, а после его кончины
число монахов возросло до пятидесяти тысяч. Почти одновременно с мужскими
возникли и женские киновий, основанные сестрой Пахомия Марией и жившие по его
уставу. Киновий управлялись аввою (что в переводе с сирийского значит - отец), и
безусловное послушание ему было обязанностью каждого ее обитателя. Время, свободное от богослужения и молитвы, проводили в трудах, занимаясь земледелием,,
плетением корзин и веревок, продав которые, можно было купить хлеб и простую
одежду.
Основателями третьей формы монашеского быта были Макарий Старший, живущий в
пустыне Скит близ границы Египта с Ливией, и авва Аммон, поселившийся на
Нитрийской горе в Египте. Это были так называемые лавры, ставшие чем-то средним
между киновиями и отшельническими келлиями. Монахи жили вместе, но не
подчинялись общему уставу, не имели общего стола и вели каждый свое хозяйство»
Каждый и подвизался отдельно в своей келлии, которые были разбросаны по холму
вокруг жилища аввы, или располагались в городе в переулках (откуда и пошло само
название "лавра" - переулок). Насельники лавры раз в неделю собирались для
богослужения, а все остальное время хранили безмолвие» Если кто-то из братии не
приходил на собрание все понимали, что он болен и шли его проведать. Жизнь в лаврах
была труднее, чем в киновиях, поэтому в лавры братия набиралась после достижения
некоторого совершенства в общежительном житии,
Таким образом, по общему признанию, древний Египет стал начальником монашеского
движения, вскоре захватившего всю Империю. Со времен глубокого язычества
египтяне настойчиво искали ответы на вопросы о цели человеческой жизни и
бессмертии души - Господь наградил Египет за эти усилия сонмом подвижников,
украсивших его подобно чудным цветам и многоценным плодам, принесшим много
пользы всему роду человеческому. Разгоревшийся в Египте огонь подвижничества
вскоре перекинулся и за его пределы: ученики великих отцов подобно семенам
рассыпались по всему Востоку.
В Палестине основателем иночества стал святой Харитон Исповедник, основавший
около 260 года знаменитую Фарранскую лавру. Чуть позднее на пути из Иерусалима в
Иерихон и в окрестностях Вифлеема была основана целая плеяда других лавр. В У веке
устраивает свою обитель преподобный Евфимий, а затем и преподобные Савва
Освященный и Феодосии. В этих киновиях было нестрогое общежития, так как в
Палестине они рассматривались как первичная ступень для перехода к жизни по
келлиям,
В Сирийской пустыне близ города Газы святой Илларион, ученик Антония, основал
многие обители, из которых наиболее знамениты
киновии аввы Серида и аввы Дорофея. Множество монастырей устраивалось вокруг
больших городов. В Сирии иноческое движение приобрело особенно суровый
характер. Кроме обычных подвигов аскетизма, которые определялись и
предусматривались монашескими уставами, там существовали особые и чрезвычайные
формы подвижничества. Так уже в IV веке в среде местного монашества появляется
движение "пасущихся" отшельников, питавшихся только съедобными травами,
произраставшими вокруг келлий. Там же и возникало движение "неусыпающих"
монахов, которые совершали непрерывное богослужение в течение суток.
В Сирии же, как особая форма монашеского подвига, зародилось и столпничество,
ярким представителем которого был преподобный Симеон Столпник. Он простоял на
столпе в непрестанной молитве 37 лет, воодушевив этим подвигом тысячи христиан и
украсившись от Бога многими чудесами и пророчествами.
Наряду со столпничеством другой разновидностью крайнего подвижничества было
юродство во Христе. Только очень сильные телом и духом ревнители о Боге решались
на этот подвиг. Такие славные подвижники решительно отказывались не только от всех
благ жизни земной, но отказывались от самого главного отличия человека земного - от
обычного употребления разума, следуя в этом совету Апостола: "Будь безумным,
чтобы быть мудрым" (1 Кор. 3,18). Добровольно возложив на себя вид поврежденных
разумом и отрешившись от общепринятых обычаев, но не уходя из общества, они
нередко совершали такие подвиги, на которые не решались люди, мнящиеся быть
мудрыми. Подобно древним пророкам они то словами, то необычными поступками
грозно обличали и подобно молнии поражали забывающих Бога, то подобно весеннему
солнцу радовали и утешали страждущих рабов Божиих в их скорби. Живя в теле,
юродивые считали себя как бы бесплотными. Подобно апостолу Павлу, восхищенному
на небо, они могли сказать о себе: "в теле или вне тела - не знаю" (2 Кор. 12.3); пища,
одежда, жилище, казалось, не составляли для них жизненной необходимости.
К началу V века весь Древний Восток был уже застроен монастырями. Число
монашествующих возросло до сотен тысяч. Монашество не было чуждо соборности даже отшельники жили обычно особыми колониями. Монашество было также и
общественным движением, опытом решения социального вопроса. Это было отречение
не столько от мира, сколько от законов Империи. Иночество образовало некий новый
социальный организм - братство. На окраинах Империи возникает автономное
общество - Пустыня. Христианский мир поляризуется, христианская история
разворачивается в напряжении между Империей и Пустыней.
В период своего становления до IV Вселенского собора монашество пользовалось
почти полной независимостью не только от мирской, но и от церковной власти.
Наблюдалось заметное уклонение от иерархических должностей. Так правила Пахомия
Великого запрещали монахам вступать в клир. Для совершения богослужений
приглашали священников, но даже переночевать им в монастыре не позволяли. Когда
Пахомию было предложено сделаться пресвитером - он бежал; а авва Аммоний отсек
себе ухо, чтобы уклониться от епископской хиротонии. Но число монашествующих
росло, движение это представляло уже серьезнейшую силу не только в Церкви, но и в
Империи. Мудрость как церковных, так и государственных мужей подсказывала
включить этот огромный социальный поток в работу на пользу Церкви и Империи»
Новую эпоху в жизни монашества открыл IV Вселенский собор, правила которого, не
лишая монашество внутренней автономии, подчинили его епископской власти и
юридически оформили его как церковный институт. Если ранее монахам запрещалось
вступать в клир, то теперь они стали первыми, а иногда и единственными кандидатами
на высшую епископскую степень священства. При таких епископах и в монастырях
появились иеромонахи и иеродиаконы.
Так клир и монашество сблизились, и монашество прочно закрепилось во всех слоях
церковной иерархии.
Светская власть стремилась включить иночество в общую систему церковнополитических отношений. Император Юстиан настойчиво законодательствует по
монашеским делам. Позднее эти законы были включены в церковные сборники,
например в Номоканон патриарха Фотия и Кормчую книгу. Но главное значение для
жизни монастырей имели их собственные уставы, называвшиеся типиками и
издававшиеся ктиторами этих монастырей. Наибольшее признание получили два
типика: Иерусалимский Саввы Освященного и Студийский Феодора Студита.
Пребывая вне мира, монашество очень скоро стало неким центром притяжения в
церковной жизни для лежащего в житейской суете и страстях общества: люди из самых
разных сословий шли в пустыни к аввам за советом и утешением. Это замечательное
явление нельзя рассматривать иначе, как доброе воздействие иночества на весь мир.
Чем же привлекали к себе монахи? Дело в том, что достигнутое аввами совершенство в
молитве таинственным образом не только все их сознание и существо, но и
непостижимым образом исцеляло весь мир вокруг них. Приходящие к старцам люди
чувствовали исходящий от них целительный молитвенный дух благодати Христовой и отпадала всякая страсть, и исцелялись кровоточащие язвы, и лютые звери
становились кроткими как ягнята. Даже тогда лишь очень немногие достигали такого
молитвенного уровня, но такие достижения всегда имели огромный общественный
резонанс, и один спасшийся способствовал опасению тысяч и тысяч.
Эпоха Вселенских соборов ознаменована расцветом монашества, В истории
Православной Церкви оно оказало могучее влияние на всю церковную жизнь, а
христианская апологетика, аскетика, иконография, духовничество и старчество
целиком являются плодами активной деятельности монашества IV-III веков. Прошли
тысячелетия, давно канула в прошлое Римская империя, занесены песком руины когдато цветущих обителей. Но в Церкви Христовой все еще звучат благодатные молитвы
живущих в далеком-далеком прошлом этого многогрешного мира подвижников
благочестия.
В христианстве жизнь и дела человека имеют особый характер: они выходят за
границы времени и пространства, не подлежат уничтожению, но сохраняют свою
значимость навсегда, облекаясь на то Божественной силой. Воистину, "в память
вечную будет праведник" (Пс. 3,6)!
Ошев Вячеслав Тобольская Духовная Семинария