Текстовая версия

Наука и техника: Живые системы
Учёные и художники: глаза в глаза
Σ Боровикова Екатерина
В 2010 году в Нью-Йорке сербская художница Марина Абрамович провела
перформанс, который назывался «Художник присутствует» (The Artist is
Present). В течение трёх месяцев Марина сидела за столом, и любой
желающий мог сесть напротив и смотреть ей в глаза почти сколь угодно
долго: от нескольких минут до нескольких часов. Вроде бы ничего
особенного, но по ходу действия оказалось, что люди начинали
испытывать самые разные эмоции: на кого-то находило воодушевление,
кто-то начинал рыдать. Сама художница описывает свои ощущения как
состояние опустошённого сознания. Во время перформанса она видела
свет вокруг тел людей, сидевших напротив, чувствовала, что находится
позади неё, могла управлять своими болевыми ощущениями. Марина
захотела выяснить, что такого особенного происходит с человеком во
время этих «гляделок» и обратилась к учёным.
От постоянного сидения
в процессе перформанса у Марины Абрамович болело всё тело. Но она обнаружила, что как только перед ней садится новый человек, боль
стихает, а значит, ею можно управлять, изменяя своё психическое состояние
В 2011 году в Москве в Центре современной культуры «Гараж» состоялось
продолжение перформанса Марины Абрамович, во время которого
исследователи снимали показатели активности мозга участников при
помощи электроэнцефалографов. Симпозиум «Brainstorms: художник в
контексте нейронаук», прошедший в Политехническом музее 16 и 17
ноября, стал публичным обсуждением результатов этого эксперимента и
стимулом к продолжению диалога между учёными и художниками.
Симпозиум собрал как учёных, среди которых нейробиолог Константин
Анохин, нейроматематикМихаил Бурцев, нейрофизиолог Александр
Каплан, психо- и нейролингвист Татьяна Черниговская, так и
художников и искусствоведов – собственно Марину Абрамович, историка
искусства Георгия Никича, художника Сергея Шутова и других.
Научно-художественный эксперимент
Михаил Бурцев был одним из разработчиков эксперимента, прошедшего в
«Гараже». В своём выступлении на симпозиуме он пояснил:
общепризнанной теории того, что происходит, когда два человека смотрят
друг другу в глаза, сейчас нет. Вообще в нейронауках индивидуума обычно
изучают обособленно, мало исследований посвящено тому, что происходит
при взаимодействии людей друг с другом, и появляться такие
исследования стали только в последнее время. Поэтому готовых ответов у
учёных для художницы не было и на данной стадии работы нет.
Михаил Бурцев: до сих пор нейронауки не изучали человека во взаимодействии с другими людьми
В московском эксперименте приняли участие несколько сотен человек,
которые смотрели в глаза Марине Абрамович. Затем учёные продолжили
эксперимент с добровольцами в произвольно составленных парах. На всё
это ушло 2,5 месяца. Ещё несколько месяцев данные обрабатывались в
лаборатории Александра Каплана. Сложность заключалась в том, что
данные с двух энцефалографов поступали на два отдельных компьютера,
поэтому сначала их пришлось синхронизировать.
В экспериментах использовался портативный беспроводной энцефалограф
с 14 электродами, который регистрировал ритмы мозга на нескольких
частотах. Анализ результатов показал, что корреляция между ритмами
испытуемых в процессе эксперимента есть и, считает Александр Каплан,
она достаточно высока, чтобы её можно было объяснить только
случайными совпадениями. В дальнейшем, отметил учёный, эксперимент
необходимо будет доработать: собирать данные сразу на один компьютер,
чтобы их проще было синхронизировать; придумать хороший
контрольный тест; дополнительно регистрироватьдвижения глаз. Кроме
того, психиатр-клиницист из зала предложил учёным провести подобный
эксперимент на людях с психическими расстройствами. Известно,
например, что при шизофрении способность к глазному контакту
нарушается. Константин Анохин признал эту идею достойной воплощения.
Зачем учёным художники
С точки зрения Александра Каплана, искусство и наука – это два способа
формализации реальности. Только инструменты у них разные, у науки –
логические доказательства, у искусства – формирование образа.
Перформанс Марины Абрамович интересует его в первую очередь тем, что
контакт глазами может оказаться совершенно иным типом
взаимодействия: разговором «без формализации, напрямую, без образов,
без слов».
Александр Каплан: Марина Абрамович работает в области прямого контакта с реальностью, без формализации
Константин Анохин подтвердил, что когда мы смотрим в глаза другому
человеку, активность нашего мозга заметно меняется. Это явление –
предмет изучения нейросоциологии. Но, как предполагает учёный, опыт
участников перформанса в рамки уже изученных процессов не
укладывается и, возможно, вместе учёным и художникам удастся понять,
что происходило в их головах помимо обычной реакции на зрительный
контакт. Традиционный и вполне успешный подход науки к пониманию
каких-либо объектов – разложить их на составные части. Так видит
научный метод Константин Анохин. «Для того чтобы собрать их заново и
вернуть магию целого, наука не имеет хороших инструментов. И мне
кажется, что здесь мы вступаем на территорию искусства». Учёный
надеется, что взаимодействие с художниками позволит учёным понять,
«как из воды мозга рождается вино сознания». Он рассказал, ссылаясь на
семейную историю, что в 30-е годы по инициативе Максима
Горького была создана группа учёных и людей искусства, которые
собирались в особняке писателя и пытались разобраться в природе
искусства и творчества с точки зрения науки. Так, Сергей Эйзенштейн под
влиянием этих обсуждений заинтересовался применением в кино теории
обусловливания Павлова, а психофизиолог Николай Бернштейн –
координацией движений в балете. Константин Анохин считает, что наука
тех лет не была готова к такому диалогу, сегодня же, когда мы можем
подсмотреть работу мозга, он начинается вновь.
Константин Анохин: может быть, совместная работа с художниками поможет понять, как из воды мозга рождается вино сознания
Самое примечательное в прошедшем симпозиуме – его открытость и
свобода дискуссии. Мы привыкли уже к публичным лекциям и
обсуждениям, где есть эксперты и публика: эксперты готовят
выступления, публика внимает и задаёт вопросы. На Brainstorms всё
вышло не совсем так. На пресс-конференции, предварявшей мероприятие,
Татьяна Черниговская призналась, что сначала хотела, как водится,
подготовить выступление, но потом отказалась от этой идеи – пусть
обсуждение идёт как идёт. И действительно, готовить доклады и
чувствовать себя экспертом можно, когда речь идёт о вопросах уже
изученных. Симпозиум же задумывался как шаг в неизвестность: для
учёных – в заповедные сады искусства, для художников – в гранитный
замок науки. И кто тут может назвать себя экспертом? А раз так, то и
публика получает свободу не только внимать, но и участвовать. Судя по
аплодисментам, которыми то и дело взрывалась аудитория, ей такой
подход пришёлся более чем по вкусу.