Есть ли будущее у Европейского Союза?

Федеральное агентство по образованию
Государственное образовательное учреждение
Высшего профессионального образования
«Волгоградский государственный университет»
Факультет философии, истории, международных отношений и социальных
технологий
Кафедра международных отношений, регионоведения и политологии
ЭССЕ
НА ТЕМУ:
Есть ли будущее у Европейского Союза?
Выполнил: студент группы МО-061
Иванов. А.В.
Волгоград 2010г.
Есть ли будущее у Европейского Союза?
Евросоюз переживает самый глубокий кризис за всю свою историю, сегодня
это можно утверждать точно но, несмотря на это, европейцы полны
решимости, продолжать интеграцию. Европейцам необходим рывок –
предыдущие два года для ЕС оказались очень сложными. Провал
Евроконституции на референдумах, пробуксовка с бюджетом ЕС, явное
превалирование
национальных
интересов
над
общеевропейскими,
финансовая проблема с Грецией.
Однако, будущее у Европейского Союза, несомненно, есть. Но вот какое оно.
И здесь вопрос расширения - как "внутреннего" (за счет мигрантов из Азии и
Африки), так и «внешнего» за счет других стран - очень важен. На мой
взгляд, одной из основных проблем Евросоюза сегодня являются его
граждане и нелегалы, которые являются мусульманами. Например, в
Германии порядка 10% населения - турки. Что устраивают переселенцы из
Азии и Африки во Франции – беспорядки. Будущее Евросоюза зависит, в
первую очередь, от того, сумеют ли они преодолеть эту проблему, сумеют ли
удержаться от принятия Турции в состав ЕС - или станут "Европейским
халифатом" (как результат существенной разницы рождаемости в семьях
"традиционных" европейцев и "приезжих" из мусульманских стран и
Африки). Как один из вариантов "защиты" от "омусульманивания" можно
рассматривать расширение ЕС за счет славянских народов - Украины,
Белоруссии, других европейских народов - той же Молдавии.
Евросоюз - это весьма амбициозный проект. По сути это эксперимент по
налаживанию взаимоотношений между странами с разными традициями,
культурой, экономикой и системой управления государством. Ведь в
Евросоюз входят как «старые» европейские страны - каждая с большими
амбициями и многовековой историей войн с соседями, и страны
2
Центральной Европы, которые на 70 лет попали в сферу влияния СССР.
Наладить сотрудничество между такими разными партнёрами является
чрезвычайно сложной задачей. Это задача на долгосрочную, а не на
среднесрочную перспективу. Возможно, для завершения процесса и
превращения Евросоюза в подобие США, о чём мечтают составители
евроконституции,
потребуется
смена
нескольких
поколений.
Многие в Европе против вступления Турции, опасаясь, что Евросоюз и так
расширяется со слишком большой скоростью, не успевая "переваривать"
новых членов. Нужно признать, для таких опасений есть основания. В
Евросоюзе идёт активная борьба за лидерство между крупнейшими
государствами, такими как Франция, Германия, Великобритания. Так,
например, С 2004 г. самой большой проблемой в политическом отношении
стала Польша, которая стремится встать вровень с Германией, Англией и
Францией в решении общеевропейских вопросов и ищет опору для этого в
США. Если представить, что к этому прибавится ещё и Турция, также
наверняка рассчитывающая играть далеко не последнюю роль, то
управление такой громоздкой структурой, в которую к тому времени
превратится
Евросоюз,
станет
просто
невозможным.
Другая важная проблема заключается в том, что даже если все страны-члены
ЕС ратифицирует Лиссабонские соглашения, проблемы всё равно всплывут.
Снаружи всё будет чинно и чисто: общие структуры управления, единая
валюта и т.д. Но внутренние противоречия и дальше будут раздирать
Евросоюз и статистические данные о его общем населении, территории, и,
особенно, об объёме ВВП, которые любят приводить евроэнтузиасты,
сравнивая их с США, так и останутся результатом механического сложения
3
цифр, а не отражением показателей единого государственного образования.
В среднесрочной перспективе – точно.
Сегодня происходит трансформация общества, и этот этап будет ускоряться
со временем. Единственными странами, чья политика не направлена на
объединение будут страны как - Россия, США, Китай, Индия. США - по
причине, что политика государства направлена быть противовесом всему
миру, для возможности экономической экспансии ее огромных компаний,
страна, чей принцип, что мир должен зависеть от США - и США от этого будет
богатеть. Россия - так как потеряла свои политические позиции в мировой
политике, и национальная черта - не позволяющая пойти на содружество с
более сильными политически странами, так как некоторые национальные
политики до сих пор считают, что общемировой уклад с 1945 года не
изменился и России придется подбирать страны, выпавшие из американской
обоймы. Китай - с закрытой политической и открытой экономической
системой, старающийся стать общемировым лидером, но после США. Индия
-
по
понятным
причинам
бедности.
В чем заключается подобие Евросоюза - подобию США, несомненно, если
Тони Блэр станет президентом, он внесет политику деструктива. Евросоюз
никогда не будет подобием США, так как изначально его основой стали,
цельно созданные государства с экономикой и связями, развитыми по
большей части в 20 веке, а не на эпохе колониального объединения Штатов.
И Евросоюз является не государством, а является объединительным
процессом.
Однако, с уверенностью можно говорить о том, что будущее мира в таких
интеграционных группировках, как Евросоюз. Но такие страны, как США
4
будут
этому
препятствовать
и
экономически,
и
путем
военной
дестабилизации на мировых территориях и различных регионах.
Другой важной проблемой Евросоюза сегодня является дефицит лидерства.
Здесь остро не хватает политиков национального уровня, которые способны
просчитать, какие решения будут хороши не только для их страны, но и для
общего европейского дела. Ведь национальные и европейские интересы
вовсе не обязательно противоречат друг другу. Такие лидеры, как Франсуа
Миттеран или Гельмут Коль, могли вырабатывать решения, которые были
хороши и для Франции, и для Германии, и для Европы. В последнее же
время Европе везло меньше - национальные лидеры начали думать о Европе
как об «игре с нулевой суммой» - если кто-то выигрывает, значит,
обязательно кто-то проигрывает. Те же Франция или Германия уже не часть
решения, а часть проблемы, и своими действиями они эту проблему
усугубляют.
Что касается Европейской Комиссии, то здесь тоже проблема в том, что в
последние десять лет у нее не было сильного лидера. Последний яркий
лидер - Жак Делор (председатель Европейской комиссии в 1985-1994 годах).
Пришедшие ему на смену Жак Сантер и Романо Проди были заметно слабее
и куда менее эффективны. А Баррозу был компромиссным кандидатом,
причем далеко не первым, которого предложили на смену Проди.
Представитель небольшого государства, он четко связан с определенным
вектором европейского развития - дерегулирование и либерализация
рынков. И это обстоятельство немедленно ставит Францию и Германию в
оппозицию
ко
всем
его
начинаниям.
Бюджет остается одним из острейших вопросов. Здесь члены ЕС делятся на
несколько групп. Страны, которые являются чистыми плательщиками, не
хотят платить в европейский бюджет. Страны старого ЕС, которые были
5
реципиентами, хотят по-прежнему получать много денег из европейского
бюджета. Новые страны ЕС тоже хотят свой кусок пирога. Плюс
Великобритания с ее скидкой на выплаты в бюджет ЕС, добытой при
Маргарет Тэтчер. Словом, у каждого свой интерес. Но самое важное то, что
Германия - крупнейший чистый плательщик в бюджет ЕС - больше не хочет
платить по счетам.
Конечно, Германию и немецких налогоплательщиков можно понять - бремя
бюджета ЕС должно быть распределено более равномерно. Беда, однако, в
другом:
бюджетная
неопределенность,
усугубленная
проблемами
с
конституцией, значительно ухудшает состояние ЕС. Впрочем, думается, что
проблемы с бюджетом ЕС удастся решить достаточно быстро. Куда быстрее и
проще, чем проблемы с конституцией.
Раньше рядовые европейцы весьма пассивно относились к интеграции - они
принимали все то, что делали их элиты. Но затем произошли два события.
Во-первых, европейцы разочаровались в правительствах в принципе - в
развитых демократиях граждане повсеместно теряют интерес к политике. Вовторых, у избирателей возник конкретный вопрос к евроинтеграторам: а в
правильном ли направлении ведут их те лидеры, которым они и доверяют-то
не особенно? Поэтому теперь элиты не могут автоматически полагаться на
одобрение избирателями своих действий, предпринимаемых в процессе
евроинтеграции. Это в свою очередь полностью меняет контекст интеграции.
Провал конституционных референдумов показал: правительства теперь не
могут принимать решения, с которыми не согласно общество.
Сегодня необходимо улучшить управление на национальном уровне тем
самым возвратив интерес европейцев к европейской интеграции. Это
возможно в двух случаях: во-первых, если ведущие экономики ЕС снова
начнут расти. Евроинтеграция лучше всего продвигалась в периоды
6
продолжительного экономического роста. Это особенно характерно для
Великобритании - евроскептицизм падает, когда экономика растет. Вовторых, и это еще важнее, если события во внешнем мире будут больше
сплачивать страны ЕС. Разговоры о том, что евроинтеграция помогает
предотвратить войну в Европе, в XXI веке не так актуальны : Вторая мировая
война сегодня - лишь историческое событие. Для евроинтеграции сегодня
важнее то, что происходит в остальном мире. Во время войны в Персидском
заливе в 1990-1992 годах произошел большой прорыв в отношениях внутри
ЕС - Европа впервые поняла, что ее интересы могут отличаться от
американских. С ростом новых полюсов силы, таких как Китай или Индия,
европейцы будут куда сильнее чувствовать свою общность. Хотя это будет и
непросто.
Долго считалось, что интеграция в Европе - это очень быстрый, интенсивный
процесс, в каком-то смысле даже универсальный. На самом деле - это
уникальное явление. Если посмотреть на остальной мир, то все попытки
повторить европейский опыт интеграции привели к куда более скромным
результатам - обычно к простым торговым блокам, например, НАФТА или
МЕРКОСУР. Суть в том, что в Европе был особый микроклимат, который
способствовал возникновению и укреплению интеграции. Если теперь этот
климат изменится, то я не уверен, что интеграция не пострадает.
Например,
если
в
Германии
действительно
будут
долгосрочные
экономические проблемы, это может изменить европейский микроклимат.
Если страны ЕС не согласятся с долгосрочными целями евроинтеграции произойдет то же самое. Тот же риск - если у ЕС так и не появится сильных
лидеров. Как мне кажется, многие политики в Европе понимают, что эти
риски существуют и что им нужно что-то предпринимать, чтобы европейская
интеграция не пошла в обратную сторону.
7
Еще одной существенной проблемой является исламский фактор. После
терактов в Лондоне вопросы безопасности и проблема терроризма вышли на
первый
план.
Во
многих
европейских
странах
значительна
доля
мусульманского населения. И не везде эта доля достаточно интегрирована.
Европейцы осознавали значимость проблемы внутренней безопасности куда
медленнее американцев. Но, европейская интеграция помогает решать
проблемы безопасности - достаточно вспомнить скоординированные
действия полиции нескольких стран Европы по поиску террористов,
организовавших
взрывы
в
Мадриде
и
Лондоне.
И совсем другое дело - ситуация с мусульманскими меньшинствами в
государствах ЕС. Европейские страны только сегодня осознают, что в них есть
разнородные этнические и религиозные общины. И, по мнению многих,
эксперимент по созданию мультикультурного общества провалился. Между
тем некоторые ценности, которые отстаивают радикальные исламисты,
несовместимы с либеральной демократией - меньшинства в Европе
потенциально
могут
стать
серьезным
источником
социальной
нестабильности.
Конечно, есть разница между США и ЕС: в Европе столкнулись с внутренней
проблемой, а не с внешней. Но внутренние и внешние проблемы в
отношениях с мусульманским миром не так легко разделить. Это просто две
стороны одной медали. Впрочем, понятно, что ответ Европы на угрозу
мусульманского терроризма будет иным. В частности, из-за невозможности
решить вопрос военными методами. Это потребует гораздо больше
времени. Скажется и разобщенность Европы - хотя европейцам придется
координировать свою деятельность, здесь, к сожалению, нет аналога ФБР
или ЦРУ.
Иммиграционная политика Евросоюза заключается в том, что развитые
страны - магнит для мигрантов, это всем понятно. Поэтому цель ЕС - развитие
8
соседних стран, которые стали бы богаче. А также координирование
миграционной политики внутри ЕС - сегодня у каждой страны свои правила,
что порождает неразбериху. Некоторые страны ЕС объявляют амнистии,
например Испания, которая проводила амнистию нелегальных мигрантов
несколько раз. В результате в нее устремились новые мигранты из Северной
Африки в надежде попасть под новую амнистию.
Расширение остается одним из важнейших вопросов для ЕС и здесь дух
Европы играет важную роль. В будущем расширение станет куда более
сложным процессом. Если взглянуть на расширение 2004 года, то понятно,
что некоторые из стран объективно не были готовы к вступлению в ЕС, но их
нельзя было оставить за бортом по политическим причинам. Самый яркий
пример
-
Польша.
Расширение 2007 года и здесь была не готова Румыния - это была очевидная
проблема. Но это большая проблема для самого ЕС - раньше «переходные
условия»
в
основном
касались
второстепенных
вопросов
вроде
экологической политики, но сейчас речь идет о ключевых проблемах, таких
как
движение
рабочей
силы.
Но сказать «нет» румынам ЕС не смог по политическим причинам.
Что касается, будущего внешней политики ЕС, то самое сильное направление
- это политика расширения. Перспектива членства действует на возможных
кандидатов как магнит, но этот инструмент - очень долгосрочный. Если
взглянуть на Боснию, то можно увидеть, что соглашение о совместном
полицейском патрулировании - силами полиции боснийских сербов и
боснийско-хорватской конфедерации - по времени совпало с подписанием
соглашения об ассоциированном членстве между ЕС и Сербией и
Черногорией. И это произошло не случайно. Западные Балканы - это узел
взаимосвязанных проблем, и для ЕС имело бы смысл разговаривать не с
9
каждой из этих стран в отдельности, а с единым блоком. Да, Хорватия может
оказаться в ЕС раньше благодаря уровню своего развития, но Сербия должна
идти в одной группе с Боснией или Македонией - как это делали
центральноевропейские
страны.
Если в 2015-м или 2020 году страны региона действительно станут реально
претендовать на вступление в ЕС, то жителям Евросоюза придется голосовать
за ратификацию соглашений об их вступлении в европейский клуб. Для
стран-кандидатов это означает, что им придется действительно измениться,
чтобы убедить не только правительства, но и общественность ЕС в своей
готовности к членству. Труднее всего будет Турции - прежде чем она получит
право членства в ЕС, ей нужно будет стать настоящей европейской страной.
Представляется, что в будущем условия вступления будут все жестче, все
жестче будут условия переходного периода, так что путь к полному членству
может оказаться очень долгим.
Что касается стран, ориентирующихся на Евросоюз, таких как Украина или
Грузия,
то
им
не
стоит
рассчитывать
на
многое.
Евросоюз в ближайшие годы будет настолько занят решением собственных
проблем, что ему будет не до потенциальных кандидатов. Европейцам будет
довольно сложно убедить такие страны, – мол, мы в вас заинтересованы, но
не сейчас. Как долго в таких условиях страны - потенциальные кандидаты
сохранят
интерес
к
членству
в
ЕС
неизвестно.
Думается, что со временем разница между полным членством и
ассоциированным статусом будет постепенно нивелироваться. Уже сейчас
внутри самого ЕС есть довольно существенные различия - это и зона евро, и
Шенгенское соглашение, это рынок труда старого ЕС, который, за
исключением трех стран, закрыт для новых членов до 2011 года. В
дальнейшем грань между полными членами, которые еще очень долго будут
10
находиться в переходной фазе (например, Румыния), и ассоциированными
членами будет постепенно стираться. Ассоциированное членство, по
крайней мере, на время, может стать ответом Европы. Потому что, с одной
стороны, Европа покажет свой интерес к этим странам, а с другой - будет
расширяться
медленнее
и
более
осознанно.
Таким образом, все это означает, что полное членство само по себе станет
куда более аморфным - возможно будут полные члены с полными правами,
полные члены с ограниченными правами, ассоциированные члены и так
далее. Будущее - за разношерстной Европой.
Думается, что в ближайшие годы, мы будем слышать много о том, где
должны пролегать границы Европы. Должна ли интеграция дойти до Кавказа,
должна ли она затронуть Украину или Белоруссию, что произойдет, если
страна с либеральной демократией, разделением религии и государства,
рыночной экономикой, но находящаяся в Северной Африке, захочет стать
членом ЕС? Когда европейское сообщество только сформировалось, его
частью был Алжир, который формально был не колонией, а составной частью
Франции. Испанские Мелилья и Сеута тоже находятся в Африке. Дебаты о
границах Европы - это скорее дебаты о «духе Европы» - это дебаты об общих
ценностях европейцев, а не о способности Турции или любой другой страны
пользоваться
европейским
законодательством.
11