"Цивилизационно-исторические и геополитические факторы

О.Г. Буховец,
доктор исторических наук, профессор
заведующий кафедрой политологии
Белорусского государственного
экономического университета,
главный научный сотрудник
Института Европы РАН
ЦИВИЛИЗАЦИОННО-ИСТОРИЧЕСКИЕ И
ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ ФАКТОРЫ ЕВРАЗИЙСКОЙ ИНТЕГРАЦИИ
По
убеждению
региональных
многих
экономических
аналитиков,
союзов,
формирование
происходящее
в
крупных
условиях
глобализации вокруг основных цивилизационных центров современного
мира, создаёт практически безальтернативную ситуацию для отдельно
взятых стран. Последние либо входят в зону влияния «полюсов»
экономической
мощи
(отчего
их
экономика
выиграет),
«либо
маргинализируются» (выделено мною – О.Б.)1.
Вот почему современный мир без стратегических интеграционных
союзов, складывающихся под действием как объективных тенденций
развития мирового хозяйства, так и в результате «запуска» спланированных
политическими и финансово-экономическими элитами проектов, представить
уже не просто трудно, но и вряд ли возможно. Ведь даже такой небывало
сильный и продолжительный кризис, как нынешний глобально-евросоюзный
– не в состоянии отменить интеграционный императив, который можно было
бы сформулировать следующим образом: «Все дороги к месту под
экономическим солнцем в нынешнем мире – идут через интеграцию».
1
Сорокин Д. Цивилизационные измерения социально-экономической эволюции России // Вызовы XXI века.
Альманах. Вып. II. Общественные сдвиги и цивилизации. М. 2006.С.12.
Значение интеграции как одного из главнейших вопросов мировой
повестки дня в средне– и долгосрочной перспективе будет только возрастать.
Более того, не будет преувеличением даже сказать, что в XXI столетии она
стала категорическим императивом уже вообще для всех континентов и
частей света. Почему интеграционными организациями в разных регионах
мира в конце ХХ века и был так востребован опыт Евросоюза,
времени
далее
всех
продвинувшегося
в
осуществлении
к тому
наиболее
масштабного, амбициозного и новаторского интеграционного проекта
Новейшего времени.
Сейчас страны, не состоящие в стратегических интеграционных
объединениях –
пусть даже такие большие, как Россия, Казахстан,
Узбекистан или Украина – неизбежно теряют, а в дальнейшем, безусловно,
ещё в большей мере
будут терять свои позиции в международном
разделении труда и экономической конкуренции.
Для стран СНГ глубокая и разносторонняя интеграция явилась бы
адекватным средством преодоления развернувшихся в 1990-ые гг. процессов
постсоветской
демодернизации,
«цивилизационного
регресса»
и
«третьемиризации» российского, белорусского, украинского и других
обществ – наследников СССР2. Ведь процессы эти пока еще не смогли,
фигурально выражаясь, «перекодировать» системные, фундаментальные
характеристики социумов, так или иначе уже модернизованных советской
моделью цивилизации. По-прежнему Россию и другие постсоветские
государства от стран
урбанизированности,
Третьего мира отличает более высокий уровень
практически
поголовная
грамотность
населения,
качественные и количественные показатели уровня высшего образования и
науки, относительно развитая
2
промышленная инфраструктура и в целом
Кандель П.Е. Россия – СНГ: баланс центробежных и центростремительных тенденций //
Европа: вчера, сегодня, завтра. М., 2002. С.549.
2
вообще «ещё весьма приличный по международным меркам» научнотехнический потенциал3.
По-прежнему, несмотря
даже на весьма ощутимые потери 1990-х
годов, дает о себе знать «тотальная сциентизация и большой пиетет перед
образованием», имевшие место в советском обществе4.
Равно как и
реальным дифференцирующим фактором пока остается «наличие больших
групп населения, профессионально подготовленных к научной и инженерной
деятельности», достаточно высокое качество инженеров, конструкторов и
ученых5.
Данные характеристики, а именно: 1) сильная урбанизированность,
прежде всего европейских экс-советских республик, делающая их крупные
города все более похожими на мегаполисы Запада; 2) весьма в целом
высокий уровень образования, науки и культуры; 3) современная социальная
структура; 4) открытость общественного сознания мировым влиянием; 5)
доминирующая его секуляризованность – как раз и позволяют
уверенно
прогнозировать хорошее будущее евразийским интеграционным проектам.
На интеграцию стран постсоветского мира сейчас во все большей
степени
начинают работать
факторы
их
общей
истории,
сходство
менталитета, сохранившиеся еще в достаточной мере общие культурно
цивилизационные «коды». Сейчас в гораздо большей мере, чем 10 – 15 лет
назад
представителями властвующих элит Содружества и рядовыми
гражданами осознается, что, как очень удачно это выразил академик Н.
Шмелев, «слишком многое и слишком долго связывало все эти страны,
3
Рукавишников В., Халман Л., Эстер П. Политические культуры и социальные изменения: Международные
сравнения. М., 1998. С.29; Гринберг Р.С. Весна Евразийского союза: хрупкие надежды//Мир перемен. 2012.
№ 1. С. 7.
4
Водопьянова Е.В. Европа и Россия на карте мировой науки. М., 2002. С.119.
5
Кудров В.М. Экономика «Трех Европ» на подъеме (Сопоставительный анализ). М.: ИЕ РАН. Изд. «Огни
ТД «. 2005. С.56.; Тихонова Н.Е. Россияне на современном этапе социокультурной модернизации //
Общественные науки и современность. 2006. №1. С.43;. Тренин Д. Россия и конец Евразии // Pro et Contra.
2005. №1. С.17.
3
чтобы полностью отказаться от оценки так называемого «постсоветского
развода как исторически кратковременного замешательства (выделено
мною. – О.Б.)»6. В этом – принципиальная разница между нынешним
временем и эпохой перестройки и коллапса Советского Союза.
Экономисты, научные позиции которых в целом, между прочим,
весьма
существенно
усилившееся
под
взаимопроникновение
наследников
отличаются,
влиянием
экономик
СССР
должно
подчёркивают
вместе
с
глобально-евросоюзного
новых
независимых
стимулировать
тем,
что
кризиса
государств
–
«самоорганизацию
постсоветского пространства на новой технологической базе». Без этого
существует реальная угроза, что и Россия, и другие постсоветские страны
«неизбежно скатятся в зону технологического захолустья», «утратят
субъектность» и станут просто-напросто объектом других, более мощных
экономических игроков7.
Шансы же на сохранение ими политико-экономической субъектности
в глобализирующемся мире в большой степени повышаются тем, что
в
недавнем прошлом они составляли единое государство «с единым
народнохозяйственным комплексом» и их экономики по прежнему ещё
взаимно дополняют друг друга8.
Исключительно важно, однако, не упускать из виду следующее. При
всём том, что установки массового сознания постсоветских стран в
преобладающем были и остаются безусловно проинтеграционными, их
6
Шмелев Н.П. Россия через 50 лет: возможные сценарии будущего // Современная Европа. 2006. № 1. С.18.
7
Гринберг Р.С. Глобальный экономический кризис и модернизация России // Белорусский экономический
журнал. 2011. № 1. С.8; Он же. Весна Евразийского союза: хрупкие надежды//Мир перемен. 2012. № 1. С. 7;
Быков А.Н. Что сулит нам посткризисный мир? // Мир перемен. 2011. № 1. С.48-50; Шмелёв Н.П.
Модернизация и международные интересы России // Современная Европа. 2010. № 4. С13; . Белорусскороссийский «круглый стол»: «Мир до и после кризиса» // Белорусский экономический журнал. 2009. № 4.
С.40; . Быков А.Н. Кризис финансовой глобализации и уроки для России и СНГ // Белорусский
экономический журнал. 2009. № 4.. С.10-11.
8
Быков А.Н. Кризис финансовой глобализации и уроки для России и СНГ // Белорусский экономический
журнал. 2009. № 4. С.12
4
политические институты, гражданское общество, бизнес (особенно средний и
мелкий), экспертные сообщества – изначально были весьма слабо вовлечены,
да и сейчас остаются недостаточно вовлеченными, в черновую работу
текущей интеграции.
А дело-то ведь в том, что ныне успешное
экономическое развитие постсоветской Евразии в большей степени зависит
уже, пожалуй, не столько от целеполагающей деятельности правительств
стран, желающих интегрироваться, сколько от создания в этих странах
свободного рынка капиталов, рабочей силы, товаров и услуг, формирования
благоприятного инвестиционного климата, равно как и от декриминализации
их экономик, искоренения чиновничьего произвола, выработки механизмов
реальной правовой защищенности акторов интеграции.
Сильное
воздействие
на
ускорение
и
углубление
процессов
евразийской интеграции в последние несколько лет начали, совершенно
неожиданным
образом,
геоэкономические
оказывать
факторы.
Они
новые
связаны,
с
геополитические
и
одной
с
стороны,
распространившимся в 2008 году на Евросоюз мировым финансовоэкономическим кризисом, а с другой –
с начавшимся еще в 2005г.
собственным кризисом Евросоюза.
Нельзя не назвать удивительным то, что не прошло и десяти лет с той
поры, как размах, глубина и динамизм процесса создания Объединённой
Европы
в
конце
ХХ
–
начале
ХХIв.в.
породили
сильнейший
демонстрационный эффект, превратив евросоюзную интеграционную модель
по сути в «каноническую». Опыт ЕС стал фактически восприниматься тогда
как методологически-нормативный.
Отсюда и исключительно быстро ставшее чуть ли не повсеместными
упования
на
Евросоюз
как
эталонный
интеграционный
проект
современности, стратегия и практика осуществления которого мыслились
своего рода «дорожной картой» для создания и успешного развития всех
других стратегических экономических союзов в различных регионах мира.
Напомним, что такое представление о роли Евросоюза, как и вытекавшие из
5
него
надежды
на
те
или
иные
формы
участия
в
строительстве
«Объединённой Европы» – безусловно доминировали в то время и в
правящей элите, и в аналитических социумах, и в общественном мнении
России, не говоря уже о других близких к ней государствах экс-СССР.
А тем временем сам Евросоюз, вступивший, как заметил известный
российский
специалист по евроинтеграции
Ю. Борко,
в ХХI
век
триумфатором, свой 50-летний юбилей в 2007г. встретил уже в совсем
другом качестве9. В считанные несколько лет из мирового эталона успешной
интеграции он последовательно превращается в символ завышенной
самооценки
своих
возможностей,
близорукости
в
прогнозировании
последствий принимаемых его институтами решений, неадекватности
действий в условиях переживаемых им кризисов.
Среди таковых острейшими, на сегодняшний день, выступают, вопервых, институциональный, который, начавшись в 2005 году провалом
«Конституции для Европы» на референдумах во Франции и Нидерландах,
продолжает
и
ныне
расшатывать
единство
ЕС.
Во-вторых,
распространившийся в 2008 году на страны ЕС мировой финансовоэкономический кризис, выхода из которого пока не видно.
В-третьих,
чрезвычайно обострившийся с 2011 года в результате «каскада» арабских
революций иммиграционный кризис, имеющий выраженную тенденцию к
дальнейшему обострению. И это далеко не все: по убеждению специалистов,
есть все основания для вывода о том, что и «предстоящее десятилетие будет
для ЕС трудным испытанием»10.
Но, как это ни парадоксально, наиболее глубокий и самый
продолжительный за всю историю ЕС кризис имеет и положительные
последствия. Первое. Под его влиянием произошли большие сдвиги в
9
Борко Ю.А. От Евросоюза – I к Евросоюзу – II (ЕС в конце первого десятилетия XXI века) //
Белорусский экономический журнал. 2010. № 2.С.46.
10
Борко Ю.А. От Евросоюза – I к Евросоюзу – II (ЕС в конце первого десятилетия XXI века) //
Белорусский экономический журнал. 2010. № 2.С.23.
6
восприятии евроинтеграции как в странах самого Евросоюза так и, в ещё
большей степени, в остальном мире.
В частности, чем дальше, тем в
большей мере стало уходить господствовавшее совсем еще недавно в ЕС
представление о безупречности и каноничности евросоюзной идеологии и
практики для осуществления интеграционных проектов в других частях
света.
Получается, таким образом, что своим кризисом Евросоюз, сам того не
желая, и вряд ли даже это осознавая, уже дал нечто ценное России и другим
странам постсоветского евразийского пространства. А именно – более
сбалансированное,
без,
своего
рода,
восхищенного
«придыхания»,
представление о плюсах и минусах уникального евросоюзного проекта.
Это,
в
свою
очередь,
позволило
проявиться
еще
одному
положительному последствию кризиса Евросоюза. Благодаря ему, другие
интеграционные объединения, особенно на постсоветском
евразийском
пространстве, смогли, наконец, выйти из той «тени суррогатности», которую
отбрасывал на них евросоюзный «эталон интеграции». Они теперь, можно
сказать, прямо на глазах обретают ту степень самодостаточности, которая
стимулирует движение к полицентричному миру.
Вместе с тем, нельзя, с другой стороны, и допустить, чтобы «маятник
критики» неадекватного самомнения Евросоюза и совершенно очевидных
его ошибок пришёл, так сказать, в своё крайнее положение. В частности,
бесспорно необходимым представляется использование целого ряда ценных
евросоюзных «ноу-хау» для эффективного интеграционного «обустройства»
евразийского постсоветского пространства.
Речь, прежде всего, должна идти о накопленном в ЕС опыте создания,
наряду с конфедеральными, и федеративных институтов, призванных
обеспечивать поступательное и устойчивое развитие наших интеграционных
объединений.
Главная при этом задача – избежать тех судьбоносных
роковых ошибок самого Евросоюза, которые в итоге и привели к самому
7
глубокому и продолжительному за всю его полувековую историю кризису,
конец которого пока совершенно не просматривается.
Подытоживая, хотелось бы напомнить одну, достаточно очевидную
уже истину. Усредненную формулу мотивации современных стран,
вступающих в интеграционные группировки, можно представить так:
«Вхождение
той
или
иной
группы
стран
в
зону
взаимного
благоприятствования принесет более или менее значительное снижение
издержек производства в них и существенно облегчит реализацию
произведенной их народным хозяйством продукции на внешних рынках;
синергетический эффект от функционирования созданного участниками
интеграционного объединения единого рынка товаров, услуг, капиталов и
рабочей силы – обеспечит интеграционному союзу, как показывает
имеющийся мировой опыт, конкурентные преимущества в мире».
8