Борьба православных церквей на Украине в условиях конфликта
advertisement
Борьба православных церквей на Украине в условиях конфликта на юго-востоке К.п.н., с.н.с. центра глобальных проблем института международных исследований МГИМО-университета А.А. Токарев Воцерковлённое население Украины является в подавляющем большинстве христианским1. За эту паству конкурируют четыре церкви – Украинская православная церковь Московского патриархата (УПЦ МП), Украинская греко-католическая церковь (УГКЦ), Украинская православная церковь Киевского патриархата и Украинская автокефальная православная церквь (УАПЦ). Наиболее массовой церковью является УПЦ МП. Согласно консолидированным цифрам, которые признаются всеми церквями, у неё 13000 приходов, 1,2 млн постоянных прихожан (люди, регулярно посещающие воскресные службы) и наибольший уровень пожертвований. У УПЦ КП 4800 приходов и 0,5 млн прихожан. УГКЦ: 3990 приходов и 1,1 млн прихожан (по другим данным – 4,5 млн). УАПЦ: 700 приходов (согласно официальным данным – 1100), 0,1 млн прихожан. Украинская православная церковь Киевского патриархата Лидерский статус УПЦ МП неоднозначен. Весьма влиятельна и УПЦ КП, несмотря на свою самостийность. При этом ее влияние опирается не только на харизму и опыт главы этой церкви Филарета. Идея необходимости собственной православной церкви, признанной хотя бы одной поместной, популярна в украинском обществе. УПЦ МП, выступая за сохранение статус-кво, по сути, занимает выжидательную позицию. Её публичной стратегией остается необсуждение вопроса о необходимости существования на Украине собственной поместной церкви. Рядовое священство УПЦ МП в этих условиях вынуждено ежедневно сталкиваться с проявлениями антироссийских настроений как в среде верующих, так и со стороны украинских властей разного уровня. При этом до войны на юго-востоке объединение обеих церквей после смерти Филарета через формальное покаяние УПЦ КП считалось достаточно вероятным. «Киевский патриархат» заработал на войне в Донбассе немало политических очков. Филарет, во многом благодаря эффективной работе с масс-медиа, стал общенациональным «лидером сопротивления». Филарет сравнил нынешнюю войну на В основе доклада результаты полевых исследований, проведенных в апреле 2015 года в Киеве и в феврале 2016 года на Донбассе. 1 Донбассе с Великой Отечественной войной, «как патриарх Сергий, когда Молотов ещё не заявил по радио о начале войны». Филарет активно лоббирует вмешательство в украинские церковные дела вселенского патриарха Варфоломея. Отличие нынешней ситуации от президентства Виктора Ющенко состоит в том, что Филарет призывает не просто признать КП, но сделать его центром объединения украинского православия, для чего необходимо отторгнуть каноническую УПЦ от МП при посреднической и легитимирующей роли Константинополя. Филарет активно пытается выйти за рамки своего статуса главы одной из неканонических церквей, став общенациональным лидером: «Мы должны защищать Родину от врага, какой бы она ни была». Героический образ защитника родины постепенно вытесняет из массового сознания имидж не только советского архиерея, из-за личных амбиций рассорившегося с поместной РПЦ, но и митрополита, сотрудничавшего с КГБ (Филарет признавался в этом), а также широко известный семейный образ жизни (супруга и трое детей). КП и до событий на юго-востоке был «православной сектой с политическими идеалами». В условиях бесперспективности церковного признания крайне важным для Филарета и его сподвижников стало признание со стороны государства. Политическая составляющая в деятельности УПЦ КП всегда сильно превалировала над религиозной, что в прошлом отталкивало от неё новых прихожан. КП чётко вербализирует позицию, идентичную государственной: «На Донбассе находятся российские войска. Все те, кто взялся за оружие, – террористы, а не украинцы. Те, кто хотел, выехали в другие регионы Украины. Конфликт развязала и поддерживает Москва». Украинская православная церковь Московского патриархата Тема войны остаётся основной публичной темой для всех церквей Украины. И рядовое священство УПЦ МП так же не стоит перед дилеммой «есть ли российские войска на Украине». Священники УПЦ МП попадают в сложную ситуацию: с одной стороны, признавая наличие российских войск, они призывают к миру, с другой – не могут составить конкуренцию КП в дискурсе о необходимости «дать отпор агрессору». Вопрос «почему мы подчиняемся Московскому патриархату, если Москва ввела войска?» не является «подсуконным» и вербализирован паствой УПЦ МП. Единственным способом ответа на него Киево-Печерская лавра видит призывы к миру. И здесь имеется некоторый разрыв между рядовым священством и епископатом УПЦ МП. Именно УПЦ МП обладает наибольшим числом приходов и прихожан в прифронтовых регионах, в частности на территории ДНР и ЛНР. Объективным 2 процессом в этих условиях стал переход части приходов из УПЦ МП к КП. Однако руководство УПЦ готово к таким потерям. Один из первоиерархов подчеркивал: «Мы готовы расстаться со 100, 200, 300 приходами, но не можем выбрать конкретно западно-украинскую или восточно-украинскую идентичность. Иначе мы потеряем русских на юго-востоке Украины. А их 8 млн». Возможно, церковь не до конца осознаёт, что сецессия Крыма и последовавшая война на юго-востоке привели к утрате Россией монополии на русскость в массовом сознании граждан Украины. Политическое украинство, при котором этническую и даже национальную идентичность гражданина можно определять как русскую, МП не учитывает в должной мере. Как говорил один из ополченцев в феврале 2016 года, «большинство националистических батальонов встроены в ВСУ. Большая часть сражающихся против нас – русские, которые лояльны украинскому государству, прежде всего, потому что рассматривают Россию как государство-агрессор». Русский язык и русская этничность более не являются политическими маркерами внутри территории, подконтрольной Киеву, как это было, например, во время «оранжевой революции» и до начала «революции достоинства». Тем сильнее разрыв между промосковской «партией» епископата и мирянами МП. Церковные различия и отношение к КП как к раскольникам теряют значение, когда речь идёт об отпоре «внешней агрессии» – так, как это понимается публичным мейнстримом и большинством украинцев на территории, подконтрольной Киеву. Предыдущий первоиерарх УПЦ МП митрополит Владимир был для украинского общества более компромиссной фигурой, нежели митрополит Онуфрий. Вероятно, избрание последнего, более лояльного Москве, нежели его предшественник, было логичным для РПЦ в условиях войны в Донбассе. Владимир был более автономен от Москвы. Это признают как его сторонники, так и противники из КП (после 2011 года они пытались создать в масс-медиа антитезу: глава УПЦ МП Владимир vs. патриарх Кирилл). При этом из-за слабого здоровья Владимира в последние 4-5 лет «серым кардиналом» УПЦ МП был не слишком популярный митрополит Александр (Драбинко), 1977 года рождения, викарий Киевской епархии, глава ОВЦС и личный секретарь Владимира. Оппозицию ему составляла условная промосковская партия, состоящая из старых митрополитов: одесского Агафангела, донецкого Иллариона, наместника Киево-Печерской лавры Павла. Властный и амбициозный Александр ставил своей целью объединение церквей (он никогда не скрывал стремление к установлению на Украине «соборного православия»), надеясь с течением времени стать предстоятелем объединённой церкви, даже путём отторжения УПЦ МП от Московского патриархата. 3 Новым «серым кардиналом», реально управляющим УПЦ МП, является митрополит Антоний (Поканич). Однако, характер его влияния при Онуфрии отличается от положения Александра Драбинко при Владимире. В отличие от Александра Антоний ведёт себя скромно и является самым уважаемым иерархом после Онуфрия. Однако, он никоим образом не выпячивает своё влияние, не позволяет себе критику Онуфрия и занимается, скорее, управленческой, нежели политической деятельностью – ещё одно отличие от «кардинальства» Александра при Владимире. Антоний был близок предыдущей правящей группе президента Януковича. Именно это во многом помешало ему претендовать на место первоиерарха УПЦ МП. Ещё до евромайдана кандидатуру Антония в качестве замены Владимиру активно лоббировала АП Украины. Александр (Дробинко) активно противодействовал этому в масс-медиа, однако жёсткими «сливами компромата» он, скорее, добавлял очков Антонию. Последний имел выход непосредственно на Виктора Януковича и считался его духовником (также активно контактировал с Сергеем Лёвочкиным и Андреем Клюевым, что периодически припоминается ему со стороны КП и прозападных общественных сил). Именно Антоний не дал втянуть УПЦ МП в противостояние на майдане зимой 20132014 годов. Понимая опасность непосредственного вовлечения представителей промосковской и проукраинской «партий» в конфликт (это активно провоцировал Александр Драбинко), Антоний публично заявил, что церковь – вне политики и призывает всех к миру. Во многом это способствовало сохранению имиджа УПЦ МП как стоящей «над схваткой» и не оттолкнуло «европатриотов» Украины. Внутренние расклады в УПЦ КП В отличие от УПЦ МП структура управления УПЦ КП не меняется годами и напоминает политбюро. Личностный фактор играет гораздо большую роль. Филарет – «генсек». Этот опытный аппаратчик за долгие годы собрал вокруг себя преданных епископов. Все они молоды (35-40 лет), «выращены» в Киевской духовной академии. В «политбюро» входят пять епископов, представляющих «партии» внутри епископата: 1) Епифаний (Думенко) – наместник патриарха, курирующий Киевскую область (400 приходов), молодой, скромный, командный; на него ориентируются около 20 епископов; 2) Агапит (Гуменюк) – управделами и личный секретарь, при назначении совместивший эти должности; также викарий Киевской епархии; по слухам, является куратором УПЦ КП от СБУ; не возглавляет ни одну неформальную партию в епископате; 3) Димитрий (Рудюк) – митрополит львовский, до назначения Епифания бывший де-факто преемником Филарета; не слишком функционален, пребывает в «политбюро» в силу 4 своего авторитета у паствы; в его партию входят 10-12 епископов; 4) Михаил (Зинкевич) – митрополит луцкий и волынский; связующее звено между УПЦ КП и государством, «кошелек» церкви, особенно восточных епархий; 10 епископов; 5) глава информационного отдела, секретарь Синода Евстратий (Зоря) – исполнитель номер один; один из наиболее известных публичных спикеров, одиозный и гордый, «правая рука» Филарета. Система сдержек и противовесов, выстроенная Филаретом, состоит в том, что Епифаний автоматически после его смерти станет местоблюстителем, однако, не сможет стать патриархом до 2019 года, пока не достигнет «канонического» возраста в 40 лет. Епифаний до этого времени рассматривается как номинальный, но не реальный преемник Филарета на посту главы УПЦ КП. Ещё в 2008 году, отказавшись претендовать на патриарший престол в Москве, Владимир объявил программу преодоления церковного раскола на Украине. Именно это вменялось ему в вину со стороны промосковской партии в УПЦ МП. Если Владимир всячески поощрял межцерковный диалог, то «одесситы» (Агафангел и его приближённые) всегда считали невозможным разговаривать с «раскольниками». При Владимире начала работать комиссия по преодолению церковного раскола, в рамках которой наметились незначительные тенденции к сближению УПЦ МП и УПЦ КП. Во многом это было сделано для снижения влияния Константинополя на украинское православие – патриарх Варфоломей всегда настаивал на объединении православных церквей Украины. Онуфрий же запретил комиссию по преодолению раскола. Медийная и имиджевая сферы Помимо потери влияния в среде украинских верующих, УПЦ МП проигрывает УПЦ КП в медийной сфере. Связи с общественностью у сподвижников Филарета налажены гораздо лучше. Во-первых, это обусловлено отработанными и эффективными технологиями взаимодействия со СМИ, что обеспечивает Филарету и другим спикерам КП постоянное медиа-присутствие. Яркий пример: первоиерарх УПЦ МП не встал во время зачитывания в Раде имен погибших участников АТО; этот факт был активно распространён в масс-медиа и использовался в т.ч. для очернительства УПЦ МП. Пресс-служба УПЦ МП распространила заявление, в котором подчеркнула, что митрополит Онуфрий «не раз высказывал уважение ко всем героям, которые защищают украинские границы», однако не встал, «чтобы подчеркнуть: нужно немедленно прекратить войну». Также было указано на то, что Онуфрий в отличие от представителей других церквей «неоднократно лично посещал обожжённый восток 5 Украины». При должной подаче это заявление вполне могло бы стать контр-примером, однако слабость медийной активности структур УПЦ МП не позволила распространить эту интерпретацию в необходимых масштабах. Анализируя личностное медийное участие глав церквей, следует констатировать, что Филарет во много раз более активный спикер, нежели первоиерарх УПЦ МП митрополит Онуфрий. На связях с общественностью УПЦ МП негативно сказалась замена лица, отвечающего за взаимодействие с масс-медиа. «Владыка Климент не умеет общаться с журналистами. Кроме того, его молчание поощряется сверху». Климент – викарий киевской епархии, по совместительству курирующий работу со СМИ. Предыдущий глава ныне разделённого информационно-просветительского отдела Георгий Коваленко с приходом Онуфрия получил назначение в отдел просвещения, потеряв возможность непосредственного общения с журналистами. Протоиерей Коваленко был одним из ярчайших деятелей проукраинской партии в УПЦ МП. Климент, лояльный Онуфрию, получил информационный отдел в подчинение. «Журналисты привыкли работать с УПЦ МП и бесплатно воспроизводить ее позицию». Как отмечают в близких к УПЦ МП кругах, при Клименте масс-медиа в результате потери прежних «человеческих связей» оказались настроены на большую коммерциализацию отношений с МП. Излишняя помпезность визитов патриарха Кирилла вызывает неоднозначную реакцию, вплоть до раздражения, в церковной среде, независимо от принадлежности верующих. Образы огромного количества охранников, длинных кортежей, личной патриархатом», что недоступности с дополнительным успехом образом «промотируются» отягощает образ «Киевским Московского патриархата, а это в современных условиях крайне нежелательно. Идет очевидная игра на противопоставлении «забюрократизированной» РПЦ и более «открытого» Ватикана, а также ряда православных поместных церквей, например Грузинской, визиты предстоятелей которых на Украину, как утверждается, были менее помпезными в сравнении с приездами российских церковных иерархов. На этом фоне УПЦ МП производит несколько «расслабленное» впечатление. Публичное поведение архиереев можно выразить (несколько утрированно) следующим образом: «Мы – каноническая, признанная церковь. Наш статус важнее реальной работы». При этом заметен разрыв в повседневной практике рядового священства и епископата: первые понимают необходимость «работы с мирянами». Украинская автономная православная церковь 6 В УАПЦ, признающей в качестве церкви-матери Вселенский патриархат, доминируют три тенденции. Во-первых, вхождение в лоно Вселенского патриархата, что в последние годы являлось официальным курсом. Константинополь скован в принятии решений, как минимум, до лета 2016 года, когда должен пройти всеправославный собор – ссориться с Москвой он вряд ли будет. Во-вторых, объединение с УПЦ КП (церковный аппарат УАПЦ находится на территории Михайловского собора, принадлежащего КП). В-третьих, более тесное общение с УПЦ МП. С 1992 по 1995 гг. УАПЦ находилась в общей институции с КП, однако затем внутри раскольнической УПЦ КП произошел еще один раскол. Характерно, что как только в УПЦ КП или УАПЦ обозначается явное стремление к объединению, УПЦ МП начинает активно (хотя и негласно) взаимодействовать с УАПЦ. Недавно умерший предстоятель УАПЦ Мефодий в своём завещании указал на необходимость сохранения курса на вхождение во Вселенский патриархат, хотя первоначально, в отличие от предыдущего предстоятеля, ориентировался больше на сближение с УПЦ КП. Вместе с тем он заявил о необходимости продолжения диалога с УПЦ КП и «украиноцентричной частью епископата УПЦ МП» (во главе с митрополитом Александром Драбинко) об объединении в единую поместную и канонически признанную Вселенским Православием Православную Церковь, однако такое решение должно получить благословение патриарха Варфоломея. Ни разу не упомянув РПЦ или церковную Москву, Мефодий подчеркнул значимость лишь Константинополя для УАПЦ в качестве институции внешнего признания. Объединение УПЦ КП и УАПЦ станет более вероятным после смерти Филарета. С одной стороны, в день смерти Мефодия он сразу же призвал к объединению. У обеих церквей много общего (неканоничность, сильные «патриотические» позиции, явно выраженная антироссийскость, нацеленность на диалог с Вселенским патриархатом, отчетливо негативное отношение к двум промосковско- и пророссийской партиям в УПЦ МП). Однако у Филарета неоднозначный имидж в глазах украинофилов, прихожан УАПЦ в Галиции. Будучи архиереем в СССР, он неоднократно негативно отзывался об украинском национальном строительстве. Сейчас на территории большей части Украины этот имидж ретуширован в массовом сознании его активной «патриотической» риторикой. Резюме 1. Внутри УПЦ МП существует 3 партии: «автокефальная», «умеренно- промосковская» и «кардинально-пророссийская». В настоящее время у руля – 7 умеренно-промосковская партия во главе с Онуфрием и Антонием. Они уравновешивают радикализм автокефалов и промосковского крыла Павла-АгафангелаИллариона и пытаются быть максимально патриотичными по отношению к обществу и армии, насколько это позволяет сохранение себя в лоне РПЦ. Приход к власти автокефалов или активных пророссийских иерархов будет чреват обострением внутрицерковных конфликтов и увеличением оттока священства и приходов в УПЦ КП: в первом случае – как тренд на объединение УПЦ КП и УПЦ МП, во втором – как оппозиция излишнему сближению с РПЦ. 2. Позиция УПЦ МП по Крыму и Донбассу далеко не тождественна позиции РПЦ, в случае с Крымом – противоположна ей. Касательно же войны на юго-востоке, УПЦ МП официально призывает все стороны конфликта к миру. Неофициально (в проповедях на местах, в страте рядового священства, в автокефальной «партии» в епископате) признаются безусловное наличие российских войск в зоне конфликта и активная роль официальной Москвы по поддержанию напряженности. 3. Позиция УПЦ МП «над схваткой» была эффективной в период евромайдана. Однако по отношению к конфликту на Донбассе она крайне отрицательно сказывается на имидже церкви. Киевский же патриархат является центром сопротивления, Филарет предстаёт национальным героем и надцерковным деятелем, объединяющим общество. Данное обстоятельство усиливает опасность перехода общин из УПЦ МП в УПЦ КП. 4. Опасность сохранения статус-кво состоит в том, что может быть реализован сценарий вмешательства Константинополя (объединительный собор, назначение собственного экзарха и т.п.), несмотря на то, что Фанар неоднократно заявлял, что Украина не является его канонической территорией. Церковной и светской Москве целесообразно не только работать с патриархом Варфоломеем, но и способствовать изменению линии поведения УПЦ МП. Патриарх Кирилл в январе 2016 года уже предложил перенести всеправославный собор на Афон из Константинополя (Варфоломей в качестве альтернативы предложил Крит). В целом РПЦ МП пытается соблюсти, с одной стороны, нейтралитет в конфликте на юго-востоке Украины, не признаёт УПЦ КП и резко сократила количество упоминаний концепции «русского мира», вызывающей раздражение у большинства украинцев. С другой стороны, патриарх Кирилл на встрече предстоятелей церквей в Шамбези в очередной раз выразил поддержку митрополиту Онуфрию, подчеркнув, что все предстоятели считают его единственным каноническим первоиерархом украинской церкви, обозначив 8 единство канонической РПЦ и понимание того, что УПЦ является её неотъемлемой частью. 5. УПЦ МП значительно проигрывает УПЦ КП в использовании технологий работы с масс-медиа. Последняя, будучи в гораздо большей степени общественной организацией, чем церковью, не приемлет идеалов христианского непротивления и ведёт открытую информационную войну против УПЦ МП, наклеивая на конкурентов ярлыки «агентов Путина», «ставленников Кремля» и т.д. Кроме того, отвечающий за масс-медиа в МП Климент явным образом проигрывает Евстратию из УПЦ КП по качеству общения со СМИ. 6. Епископат УПЦ МП недостаточно внимателен к проблеме рядового священства. Игнорирование вопросов священников, наметившееся в связи со сменой предстоятеля, создает психологические условия для их перехода в УПЦ КП. Неканоничность УПЦ КП и УАПЦ не играют прежней роли в условиях войны, когда обе церкви «оседлали» общественные антироссийские тренды, а УПЦ МП стремится сохранять нейтралитет. 9
