Татьяна Лестева - Виктор Пелевин

Татьяна Лестева
Виктор Пелевин. "SNUFF" Утопия или реальность?
Середина декабря ознаменовалась яркой вспышкой на литературном небосклоне:
на книжных прилавках появился новый роман Виктора Пелевина "SNUFF утопія", в
котором буква «о» перечёркнута косой чертой (М., Эксмо, 2012). Ожидался выход романа
«Рутения», романа о России, и вдруг ... в свет выходит «понюшка» («snuff» пер. с англ. гл.
– понюхать, сущ. – понюшка). Что же предлагает нам «понюхать» Виктор Пелевин?
Вдохнуть наркотик? Или наоборот с ужасом оглянуться вокруг, задавшись вопросом, а
это не реалии современной России, да и вообще мира?
Действие романа перенесено в далёкое (хотелось бы надеяться) будущее, когда уже
произошёл распад Америки и Китая, пала Сибирская республика, разваленная на
несколько бантустанов1, говорящих каждый на своём наречии, и происходит в стране
урков Уркаинском Уркаганате или – на церковно-английский манер – в стране «Orkland»
со столицей Слава. Историю страны Грым – один из персонажей романа списывает из
бумажного издания «..."Свободной Энциклопедии", изданной при Просре Ликвиде». Ну,
что касается «свободной» энциклопедии, то компьютеризованный читатель сразу же
вспоминает о Википедии. А вот правитель страны, мимоходом названный В.Пелевиным
Просром Ликвидом (!!!), вызывает вполне определённые ассоциации у современного
читателя, хотя историк, возможно, отметит небольшое расхождение (в пару лет) между
выходом энциклопедии на русском языке и временем правления этого Просра Ликвида.
Но ведь речь идёт о событиях, которые происходили 300- 500 лет назад. Простительно!
Сама же история также метафорична. «В эпоху Древних Фильмов были две
великие страны, Америка и Цхина, которые возвышались над мировым Хаосом и питали
друг друга». Потом самым сильным стало наркогосударство Ацтлан – испаноязычный юг
Америки и Мехицо – мрачная деспотия, «где правила жестокая и безнравственная элита.
Такими же были Ямато, Бразил, Царство Шэнь, Сибирская Республика и Еврайх – все те
страны, которые подняли над своей поверхностью офшары*2)». Офшары, висящие над
землёй, формально не подпадали под закон Хорхе Кровавого об обязательной уплате
налогов под угрозой «ядерного холокостинга». Туда, – утверждала энциклопедия, –
«переместилась киноиндустрия, наука и финансы – сбылась наконец давняя мечта
банкиров всей Земли об офшорном эмиссионном банке*)». По офшарам даже во время
великой – на уничтожение – войны между государствами ядерные удары не наносились:
они были объявлены «зоной мира». Да и революционно настроенные массы не могли туда
проникнуть, с лозунгами и флагами различных цветов. Это не Болотная площадь.
Офшары охраняются невидимыми камерами с пилотами, которые вооружены не только
кинокамерами для съёмки новостей, но и пушками. Наблюдение идёт постоянно.
К моменту, в который развертывается действие романа, остался последний, самый
крупный офшар Бизантиум (Биг Биз) с населением около тридцати миллионов человек, с
«либеративной демократурой» в качестве политического режима и двухпартийной
ритуальной системой. Презиратор*) государства (президент или существительное от
глагола презирать?) избирается сроком на шесть лет из Рыжих или Белых.
Бизантиум: биз –сокращённое от бизнеса, а антиум, точнее Антиум, греческий
город, основанный сыном Одиссея и Кирки, приют этрусских пиратов. Метафора весьма
наглядна: большой пиратский бизнес (бандитов в Древней Греции, похоже, не было). Биг
Бантустан - в ЮАР - государственное образование, сформированное в 1960-х гг. по
племенному признаку. Было образовано десять бантустанов; четыре были объявлены
независимыми государствами, шесть - самоуправляющимися территориями.
Яндекс.Словари›Словарь по экономике и финансам. Глоссарий.ру.
1
Курсив мой . Т.Л.
2*
1
Биз навечно на приколе у оркской столицы: ни улететь от неё, ни подняться выше он не
может. В Бизантиуме живут люди, внизу – урки (орки).
А в экономике орков стратегия «заключается в том, чтобы догнать и перегнать Биг
Биз по главным фондовым индексам». Комментарии, полагаю, излишни.
Пелевин знакомит читателя с экономической теорией Хазма о том, что общество
живет уже несколько веков в «Эре Насыщения – когда практически не меняются
технологии и языки, человеческие и машинные. Ибо исчерпан экономический и
культурный смысл прогресса». Экономист считает бессмысленным соревнование
Уркаины с Бизантиумом, поскольку «офшар и нижние территории являются одной
культурно – экономической системой», а «... истиной столицей Уркаины является Лондон
(сектор Биг Биза, где издавна приобретают летаемость богатейшие оркские
вертухаи».Думаю, что имена «оркских вертухаев» современному читателю называть не
надо – они на слуху.
А вот относительно исчерпанности технологий... Да, один из героев романа – дядя
Жлыг ностальгически вспоминает о том времени, когда орки изготавливали даже
микрочипы, электронику высокого класса, а вот сейчас в Оркланде: «...инженер – это
низшая раса. А герой нашего времени – это вертухай с хатой в Лондоне или на худой
конец какой-нибудь филологический говнометарий, которого в университете семь лет
учили фигурно сосать у кагана. (...) Какой микрочип можно сделать в каганате под
шансон? Тут можно качественно производить только один продукт – воцерквлённых
говнометариев. (Да уж, что есть, то есть! Не поэтому ли у Роскосмоса падает уже пятый
спутник подряд! – Т.Л.) Ещё можно трупным газом торговать. Или распилить трубу и
продать за Великую стену». Легендарная труба! Еще при первых Просрах по
сохранившейся оркской легенде некий рыжий вертухай, которого поставили на газ,
распилил все трубопроводы, продал весь металлолом, улетел в Лондон, и «пустил себе на
бонус. За прибыль по итогам года». Вот и приходится оркам продавать газ только в
баллонах. После таких речей в государстве, где над каждым домом висят невидимые
камеры слежения, инженера дядю Жлыга арестовывают.
Очередное пророчество Виктора Пелевина сбывается? Похоже, да. Вот уже Андрей
Илларионов (бывший советник В.Путина) предупреждает, что «...власть готовится к
реваншу. Власть серьезно готовится к осуществлению крутого виража, когда от так
называемой в кавычках либерализации и демократизации, она развернется в совершенно
другом направлении. Это произойдет очень скоро» (news.rambler.ru›12269570/). Но
вернёмся к роману.
В презиратора в верхней зоне, – утверждает оператор и боевой лётчик корпорации
СINEWS INC Демьян-Ландульф Дамилола Карпов, снимающей новости и снафы, – «не
плюёт только ленивый». Реальная власть в офшарах принадлежит Резерву Маниту, весьма
серьёзным ребятам, которые ввели специальный закон о «высказываниях, сеющих
ненависть» под который попадает любое упоминание этой организации. (Уж не
заимствовали ли они его из печально знаменитой статьи 282 УК постперестроечной
России? Или сами додумались? – Т.Л.). Урки (орки) Оркландии впитывают культуру
офшаров, во всём ориентируясь на жителей верхней зоны: «Для них это способ выразить
протест против авторитарной деспотии и подчеркнуть свой цивилизационный выбор».
Когда с точки зрения «серьёзных ребят» протест перхлёстывает через край, по времени
примерно один раз в году (оно трогательно совпадает со временем съёмки очередного
снафа на религиозный целлулоид), операторы начинают бомбить того, кто нужен им для
съёмок. Дамилола не осуждает эту практику: «Наши информационные каналы не врут.
Орками действительно правит редкая сволочь, которая заслуживает бомбёжки в любой
момент, и если их режим не является злом в чистом виде, то исключительно по той
причине, что сильно разбавлен дегенеративным маразмом.
Суди нас или нет – но мы, к сожалению, то лучшее, что есть в этом мире. И так
считаем не только мы, но и сами орки».
2
Действительно орки так считают, мечтая выбраться из Оркландии с её грязью и
обширным болотом – Болотом Памяти, превращённом в кладбище, в офшар Биг Биз,
царство полной автоматики, красоты, чистоты, – прямо-таки неземной рай. Там есть район
Лондон, куда стремятся уехать разбогатевшие оркские вертухаи – глобальные урки; они
собираются в безумно дорогом и пошлом оркском ресторане “VERTU HIGH”(в пер. с
англ.vertu – художественный вкус, high – высокий), поражающем смесью безвкусицы и
помпезности. Пелевин не удерживается от саркастической усмешки: «Первую половину
жизни глобальные урки борются друг с другом за право уехать из Уркаины в Лондон, а
вторую половину сидят в Лондоне и смотрят телевидение Уркаины». Ностальгия! В Биг
Бизе такое телевидение не показывают.
А что касается орков, для большинства которых верхняя зона – недостижимый рай,
то они стремятся реализовать эту мечту. Юная Хлоя, ставшая вместе с Грымом по воле
судеб, вернее оператора Дамилолы, причиной очередной войны, прорывается в мир
офшара. Но какой ценой? Сначала ей приходится стать наложницей коллеги Дамилолы по
развязыванию войн, обозревателя-наводчика, ударного дискурсмонгера первой статьи,
наркомана и философа Бернара-Анри МонтеньМонтескье с его несколько нестандартным
(для современного читателя) хобби – создать музей из скальпов своих юных оркских
наложниц в собственном доме, которых он предварительно «удочерял». Затем она
становится убийцей, правда, предпочитая эту участь почётному месту в музее
дискурсмонгера. Третьей ступенькой на пути в райские кущи для Хлои стала АлёнаЛибертина Тхедолбриджит Бардо, курировавшая новостную авиацию СINEWS INC от
самого Дома Маниту, «который по закону не подконтролен никому, кроме истины»,
старая ведьма с лесбийскими пристрастиями. Но цель, как известно, оправдывает
средства: квартиру убитого философа в офшаре занимают Хлоя с Грымом. Полная
автоматизация, стерильная чистота, мир кнопок вызова, жилище (после оркских домишек)
волшебника или бога: два этажа с собственным садиком внизу. Впрочем, садик вызвал
сомнения у Грыма: потыкав землю сухой веткой, он понял: «оно ненастоящее». Эрзац,
однако, отнюдь не разочаровал Хлою: « Я буду думать "вот мой садик. (...) От настоящего
я ещё в детстве устала"». Весь мир офшара оказался искусно разработанным миром
эрзаца, продаваемым сомелье (сомелье у Пелевина это не официант винной продукции, а
менеджер экстра-класса, консультант по продаже любых товаров от недвижимости в
офшаре до резиновых женщин).
Искусственный мир офшара – это царство Маниту. Пришла пора рассказать и об
этом всемогущем триедином божестве, который олицетворяет духа “Manitou”,
“monitor”- то есть «осенённый Маниту» и “money” – деньги на церковно-английском
языке: «...всё есть Маниту – и Бог, и кесарь, и то, что принадлежит им или вам. А раз
Маниту во всём, то пусть три самых важных вещи носят его имя. Земной образ Великого
Духа, панель личной информации и универсальная мера ценности». И снова звучит
пелевинский сарказм: «Священники говорят, одно из доказателств бытия Маниту в том,
что эти слова сами сложились в языке похожими друг на друга...».
Следует, конечно, отметить что в этом царстве Маниту канули в Лету (или в
Болото Памяти?) традиционные для религий понятия о нравственности. Всё заменила
политкорректность и толерантность: «Мы каждый раз лицом к лицу сталкиваемся с
бесконечным лицемерием, пропитавшим нашу мораль. Лицемерием объёмным, выпуклым
и цветным». Впрочем, только ли Биг Биз пропитало лицемерие? Достаточно оглянуться
вокруг.
Маниту во всём обличье присутствует и в снафах ( сокращение S.N.U.F.F.
расшифровывается как Special Newsreel/ Universa Feature Film), где «всегда половина про
войну, а половина про любовь (...) ...такова любовь Маниту и его ярость». Именно Маниту
подарил людям два магических искусства – «кино» и «новости», а «зрение и слух,
действуя вместе, способны замещать реальность». Если говорить грубо и упрощённо, –
эту мысль Пелевин вкладывает в уста дикурсмонгера Бернара-Анри, – «новости
3
показывают то, что есть на самом деле. Кино показывает то, чего на самом деле нет.
Вместе они много раз приводили к войнам». Вот и в романе прошла уже двести двадцать
первая война.
Роман "SNUFF утопія", как всегда у Пелевина, афористичен, философичен,
метафоричен – автор не пропускает практически ни одного события в политической или
культурной жизни РФ, отражая его в том или ином виде в романе – остро социален: чего
стоит, например, новый остроумный термин, для характеристики режима, который может
рождать только «воцерквлённых говнометариев»?! Острой сатирой на современную
действительность является толерантность в Биг Бизе к ориентации сексуальных
меньшинств. Роман в стиле мемуара о жизни Оркланда написан пупарасом Дамилолой
Карповым (от древнелатинского poupa - кукла). Пупарасы веками боролись за свои права
за политкорректный термин gloomy-gay. Резиновая кукла в офшарах называется сура.
Поэтическое слово, которое должно бы означать песню, молитву или какую-нибудь птицу
райской расцветки, является всего лишь сокращением от английского «surrogate wife» –
суррогатная женщина. (Не путать с сурой из Корана! – Т.Л.) И Пелевин пишет очередную
версию Пигмалиона – Пигмалион «толерантного» ХХI века, – о любви человека к суре
измене и мести. Но лирика в творчестве Пелевина вообще, и в этом романе в частности,
столь большая тема, что она заслуживает отдельного рассмотрения.
А пока вернёмся к роману, рассматривая его с точки зрения, утопия ли это? Нет,
это не «Город Солнца» Томмазо Кампанеллы, в котором главенствует идея равенства,
возведённая в абсолют, город, все жители которого должны заниматься и военным делом,
и сельским хозяйством, все должны работать, но строго ограниченное время. Это и не
«Утопия» Томаса Мора, в которой отменена частная собственность и эксплуатация, но
обязателен труд, хотя и ручной, но необременительный. Это даже не «Скотный двор» Дж.
Оруэлла, в котором все животные равны, а двуногие являются их врагами. Это и не
«1984» Оруэлла – там Океания победила Евразию. А у Пелевина уже нет ни Океании, ни
Евразии, а только одна страна Оркланд, связанная с последним офшаром. В стране нет
национальностей, а только идентификационные номера ( аналог российских ИНН, надо
полагать). Единственное, что объединяет офшар с орками – это язык, да и то, созданный
сомелье для орков на основе украинского языка с идишизмами. Где же утопия? Не только
нет социального равенства, нет даже намёка на него, и не может быть. Культ неравенства
в период Эры Насыщения и постоянные войны, чтобы сохранить это неравенство. Какая
же это утопия? Это реалии жизни России и мира в целом в ХХI веке.
И в заключение пару слов об оформлении книги, идея обложки которой
принадлежит Виктору Пелевину. С черноволосой пупой с зеленой кровью всё ясно. А вот
что это за два зубастых хищника (по форме напоминающих толи куриные окорочка, то
ли ножки Буша), охотящихся за рубиновыми пятиконечными (уж не кремлёвскими ли? –
Т.Л.) звёздами? Во избежание вызова в Резерв Маниту, пожалуй, лучше не строить
гипотезы.
4