Наши боги машут руками они сумасшедшие или мы Куда приведут эти дороги?

Наши боги машут руками
они сумасшедшие
или мы
Куда приведут эти дороги?
Скажи мне
или всегда молчи
как всегда молчи.
Мне ничего не нужно знать об этом
Только твои сны
Наши боги прокляты
благословлены
не нами.
Проведи меня на ту сторону снегов.
Я ничего не спрошу об этом.
Только обещай мне,
что мы никогда не вернемся.
Фрам
-1- Ваше величество?
Он вздрогнул и часто заморгал, пытаясь понять, где находится, и что происходит.
Похоже, успел задремать прямо за столом, в ворохе свитков и карт. Спина болела от
неудобной позы, и Акелон потянулся, оглядывая скрытый сумраком шатер. Входной полог
был откинут, в нем застыла женщина в изящном обрамлении лунного света.
- Ваше величество, я могу войти?
- Конечно.
Полог упал за ее спиной, и Шайонара, мягко ступая босыми ногами, подошла к королю.
Часть ее волос была заплетена в тонкие косички с привязанными к ним бубенцами, которые
позвякивали при каждом шаге. Она пришла в полупрозрачной ткани, окутывавшей тело,
словно дым. Через нее смутно виднелись узоры татуировок, покрывавших тело девушки. В
туманных отблесках свечей она больше ничем не напоминала одну из красотокаристократок. Истинная дочь своего народа, дикого и необузданного.
- Тяжелый день, Ваше величество?
- Весьма. Извини, я, кажется, уснул прямо здесь.
Шайонара взяла короля за руку и потянула к кровати. Она не говорила ни слова, но
бережно, почти благоговейно, сняла с него одежду, уложила на живот. В воздухе запахло
благовониями, и король почувствовал, как его спины касаются руки девушки, нежно
массируя, втирая в кожу ароматное масло. По телу тут же разлилось тепло.
- Ммм, - блаженно протянул король, - Милая моя, ты просто волшебница.
- Многие полагают, у народа этери вместо крови по венам бежит магия.
- Только не говори этого при дворе.
Девушка рассмеялась и неуловимым движением уселась верхом на короля, продолжая
растирать его спину. Звякнули бубенцы. Днем она пыталась соответствовать придворным
аристократкам, надевала платья и тренировалась делать реверансы. Так посоветовал старый
Эштар Лантигер, дядя короля, мнение которого Акелон всегда уважал. Впрочем, на этот раз
он полагал, что все бессмысленно.
Даже в шелках Шайонара оставалась дикаркой. Дикаркой, которую будущий монарх
подобрал далеко на юге, среди бродячих племен этери. Дикарка, которую он сделал своей
любовницей. И этого ни одна из аристократок принять не могла.
- Вам удобно, Ваше величество? – спросила Шайонара.
- Еще раз назовешь меня так, придется тебя наказать.
- Надеюсь, наказание продлится всю ночь?
- И не одну!
Король перевернулся на спину, и Шайонара поцеловала его, скрыв под ворохом волос.
- Акелон, я еще не закончила, - шепнула женщина. – Подожди немного.
Откинув волосы назад, она выпрямилась, выгибаясь, словно кошка. Вылив на руки еще
масла, Шайонара начала втирать его в грудь короля, массируя и расслабляя мышцы.
- Не знаю, что бы я без тебя делал, - Акелон прикрыл глаза. – Помимо того, что я нашел
любовь, так еще и настоящее волшебство.
- Оно все едино, мой король.
Акелон знал, что когда-нибудь ему придется жениться на одной из этих заносчивых дам,
которые спят и видят, как он силой берет престол и их самих, делая королевой мощной
страны. Они не искали любви короля, они искали его власти. Акелон хоть и знал, что сердце
его навсегда отдано прекрасной дикарке, понимал, что никогда не сможет связать с ней
жизнь по законам королевства. Благородные господа Седьмого дома не позволят. Потому
что у владыки есть долг перед своим народом. Потому что должен продолжаться
венценосный и благородный род без примесей крови не просто незнатной, но даже дикой и
необузданной.
- Как прошел день? – руки женщины словно пропускали живительную энергию сквозь
тело короля.
- Отвратительно. Мне надоело бегать по лесам, изображая двор в изгнании.
- Ты не изображаешь.
- Порой мне кажется, что это фарс. Идиотский фарс. Вместо того, чтобы принимать
присягу лордов в тронном зале, я наспех делаю это среди деревьев. Группирую их, чтобы
взять то, что и так мое по праву рождения.
Шайонара склонила голову на бок, от чего бубенцы снова звякнули.
- Знаешь, как мой народ выбирает вождя племени?
- Ммм?
- Нет никакого права рождения. Все претенденты сходятся в битве, и вождем становится
тот, кто победит. Право силы.
- Дикари, - добродушно проговорил Акелон.
- Зато мы уважаем мудрость. Никому не придет в голову избавляться от одряхлевшего
вождя. Он занял место силой, но дальше должен действовать мудростью.
Акелон понял, на что намекает Шайонара. Его отец, владыка Седьмого дома, Седрик
Лантигер, в последние годы мало внимания уделял государственным делам. Его больше
волновали увеселения да восседания перед камином с женой, в окружении собак. Акелон
почти не удивился, когда далеко на юге, где он путешествовал, его настигла весть о кончине
родителей. Многих не устраивал подобный владыка. Акелон удивился лишь, что Вэлрис
Лантигер, двоюродный брат его отца, не только сумел занять трон, но и переманить на свою
сторону гвардию.
- Осталось немного, - сказала Шайонара. - Тогда мы сможем свергнуть узурпатора, и ты
займешь то, что принадлежит тебе.
- Немного… лорд Бейрак отказался присягнуть мне.
Шайонара замолчала, и Акелон удивленно открыл глаза. В отличие от взбалмошных
аристократок, дикарка отличалась недюжинным интеллектом и именно она, а не старик
Люциан, являлась истинным советником Его Величества.
Шайонара задумчиво водила пальцем по груди короля, потом внезапно остановилась и
посмотрела на него:
- Мы выкрадем дочь Бейрака. Он слишком любит ее и согласится на любые условия.
- Отличный ход. Только Лорелея в укрепленном замке лорда.
- Завтра с утра дай мне пару крепких лошадей, и ночью леди Лорелея будет связанная у
твоих ног.
Акелон отлично знал этот решительный тон, эти плотно сжатые губы и острый взгляд.
Шайонара приняла решение. Но он допустить его не мог. Осторожно взяв женщину за руки,
мягко произнес:
- Шай, я не могу тебя отпустить.
- Тебе придется, мой король, - она наклонилась и поцеловала кончики его пальцев. –
Твои воины хороши, но они – рыцари, гремящие железом. А в этом деле нужен кто-то
бесшумный, кто быстро проникнет в замок Бейрака и также быстро вернется обратно. Ты
знаешь, я могу это сделать
- Да. Но это не меняет того, что я боюсь.
Руки Шайонары выскользнули из его ладоней, снова провели по груди, но на этот раз не
втирая масло, а предвкушая и обещая ласку.
- Завтра я поеду за Лорелеей, мой король, - прошептала Шайонара. – А сегодня… сегодня
буду твоей.
Кэртар любил вольную жизнь. Любил дышать полной грудью, гнать лошадь вперед, не
заботясь о завтрашнем дне. Останавливаться на Сумраком забытом постоялом дворе, где
даже у еды стойкий привкус дорожной пыли (если не конского навоза). Разделять кров с
простыми людьми, скрывая настоящее имя. Если бы на нем не лежали некоторые
обязательства перед семьей, особенно теперь, он бы, не раздумывая, плюнул на все и сбежал,
куда глаза глядят. Отправился по миру, побывал в землях всех Семи домов или ушел в
плаванье с пиратами Элтанских островов.
Когда Кэртар приблизился к лагерю Акелона, подобные мечты уступили место мрачным
мыслям. Он не хотел задерживаться там, но больше не мог придумать ни одного предлога,
по которому его могли куда-нибудь отправить. Он выполнил указания, доставил весть до
всех лордов, что теперь?
Справа от Кэртара плескался ручеек, и, заметив там движение, мужчина придержал коня.
Как можно осторожнее он подобрался к воде и с облегчением узнал Акрина.
Придворный маг Акелона купался и, похоже, в одиночестве. Он как раз натягивал
штаны, когда Кэртар спешился и, ведя коня под уздцы, подошел к господину Терновника.
- Вообще-то я почти голый, - проворчал Акрин.
- Я не девица какая-нибудь, чтобы смущаться.
Акрин только фыркнул. Насколько знал Кэртар, к женщинам маг относился спокойно,
предпочитая проводить ночи в одиночестве. Хотя придворные красотки регулярно стреляли
глазками в его сторону. Несмотря на то, что на месте правого глаза мага уродливо
растянулся шрам, это ничуть не портило его с точки зрения женщин. Наоборот, придавало
очарования.
- Давай пройдемся, - Акрин кивнул в сторону лагеря.
- Как в лагере? – спросил Кэртар. – Что-нибудь новое?
- Ну… Его Величество копит силы. Шайонара сегодня вечером отправится к лорду
Бейраку. Не знаю, что именно хочет сделать этери, но уверен, ничего хорошего. Хорошего
для Бейрака, конечно же.
- Он должен присоединиться к нам.
- Да. Последний лорд Седьмого дома, который еще колеблется. После этого пойдем на
Кертинар, пора забрать столицу и корону из рук Вэлриса.
Кэртар нахмурился. Он помнил мощные стены Кертинара, высокие шпили башен,
неприступный город-крепость. К тому же, гвардия была на стороне узурпатора, это могло
осложнить дело. Не то чтобы Кэртар сомневался в успехе, но некоторые опасения у него
возникали. Впрочем, он решил придержать их и высказать не Акрину, а самому Акелону. У
будущего монарха всегда припрятаны козыри в рукаве, уж кому как не Кэртару это знать.
- Думаю, о планах наступления мне расскажет Его Величество, - решил Кэртар. – Как
люди?
- Маются от безделья. Лорд Эштар, конечно, заставляет их постоянно тренироваться, но
им не терпится в настоящую битву. А может, просто охота скорее взять город, выпить за
здоровье короля и отправиться по домам, где их ждут жены.
- Как будто здесь девиц не хватает.
- Хватает, - улыбнулся Акрин, - но ты же понимаешь разницу между женой и шлюхой.
- Первого у меня нет, а со вторым предпочитаю не связываться. Полно и благородных
дам, готовых отдаться.
Оба рассмеялись, хотя Кэртар признавал, шутка вышла грубоватой.
- Кстати, о женщинах, - усмехнулся он. – Как я понимаю, Его Величество еще держит
при себе этери?
- Она его фаворитка. Аристократки рвут и мечут. Эштар наверняка начал бы настаивать
на свадьбе Акелона с какой-нибудь благородной дамой, но пока не до того.
Кэртар понимающе фыркнул. Эштар Лантигер, младший брат покойного короля
Седрика, был женат то ли четыре, то ли пять раз. А точное количество его детей, наверное,
не знал даже он сам.
- Артея?
- О! – Акрин закатил глаза. – Наемная госпожа Терновника большую часть времени
проводит у себя в шатре, с неиссякаемыми запасами вина и этим странным Деррином, ее
верным псом. Надеюсь, в магии она будет также безудержна, как во всем остальном. Где ты
ее нашел, Кэртар?
- Долгая история… если кратко, я умудрился высказать ей что-то непочтительное в
одной из таверен, и не успел оглянуться, как лежал на полу, а Деррин прижимал к моему
горлу кинжал. Чертовски быстрый малый. Он слушать не хотел, что я не имел ввиду ничего
особенного. Пожалуй, если б Артея не остановила, он отправил меня в Бездну прямо там.
- Странная парочка.
Кэртар вспомнил тот случай. Могучая волшебница с глазами цвета полуночи, и ее верная
гончая, Деррин, следовавший за госпожой, будто тень. Сначала Кэртар решил, что тот – ее
слуга. Но если это и так, то очень странный слуга. Они спали вместе, Деррин был спутником
Артеи, но в то же время преклонялся перед ее волей, исполнял желания и никому не
позволял тронуть. Госпожа Терновника и ее верная гончая.
Акелону требовались такие люди, поэтому Кэртар тогда сразу предложил им работу.
Артея согласилась служить будущему королю, владыке Седьмого дома.
Они уже подошли к лагерю. Никто так и не остановил двоих мужчин: воины слишком
хорошо знали их.
- Что ж, - Акрин хлопнул Кэртара по плечу. – Еще увидимся.
- Конечно. Найду Акелона.
И Кэртар Лантигер, господин Розы, лорд Седьмого дома, лорд-протектор Пелетара,
Ночного леса и Южных земель, владыка Нерфола, отправился к своему старшему брату,
будущему королю.
На взгляд лорда Эштара, дела шли прекрасно. Разумеется, могли быть в разы лучше, но
Эштар Лантигер, господин Розы и дядя Акелона, был достаточно практичен.
Немногочисленные господа Плюща, жрецы не слишком популярных на юге богов,
утверждали, что законный король должен воцариться на престоле, стать полноправным
владыкой Седьмого дома. Но кто как не лорд Лантигер знал, что жизнь зачастую сильно
отличается от того, что "должно быть".
Эштар не только являлся членом королевской семьи. Его последняя жена - леди Левея
Делерис, родная сестра королевы. Но когда правящие монархи погибли при весьма
сомнительных обстоятельствах, он ни секунды не сомневался, что законный наследник не
получит ничего. Тем более, Акелон Лантигер на тот момент путешествовал где-то на юге, а
Вэлрис, его дальний родственник, объявил, что новый король – он. Гвардия, уставшая от
вялого Седрика, оказалась на стороне узурпатора, так кто и что мог им противопоставить?
Уж точно не Эштар. В свое время он успел перебежать дорогу Вэлрису, так что стал
первым, кто благополучно скрылся из столицы. Так он оказался тем, кто встретил Акелона
одним из первых, чтобы рассказать, что вообще происходит – и поддержать. С тех пор
Эштар всегда находился рядом с Акелоном, наблюдал, как постепенно формируется его
войско, как лорды Седьмого дома один за другим присягают ему на верность и готовятся
выступить против узурпатора.
Эштар занимался основной подготовкой войска, но этим вечером он хотел заглянуть в
область, которой обычно избегал.
Лорд Лантигер не доверял магам. Один из его сыновей тоже стал господином
Терновника, но мальчик всегда был скрытным и замкнутым. Даже отец никогда не знал, что
творится в его голове - не знал и не понимал.
К Акрину Эштар относился с опаской. Для мага тот слишком хорошо владел кинжалом,
да и вообще не очень-то походил на господина Терновника. К тому же ни разу даже не
заикнулся о том, как потерял глаз. Не то чтобы этот факт что-то значил для Эштара… но
слишком туманным казалось прошлое мага. Акелон притащил его с собой с юга, как и этери.
Последняя тоже внушала некоторые опасения, но за все время, что знал ее Эштар, она ни
разу не проявила себя иначе, кроме как любовница короля.
Что действительно беспокоило лорда, так это Артея Эллерлен, острая на язык госпожа
Терновника, которую где-то отыскал Кэртар. Младший брат короля, разумеется, желал
только хорошего, но он еще слишком юн и зачастую наивен.
Около шатра Артеи стоял молчаливый Деррин. Он редко разговаривал, по крайней мере,
с кем-то, кроме госпожи Терновника. Эштар застыл перед долговязым мужчиной,
переминаясь с ноги на ногу, но его, похоже, ожидали.
Деррин распахнул полог, и лорда встретил звонкий голос чародейки.
- О, лорд Эштар! Как приятно вас видеть.
Артея поднялась ему на встречу и протянула руку. Эштар прикоснулся губами к узкой
ладони, за эти мгновения успевая оценить госпожу Терновника.
Вот уж кого точно нельзя назвать замкнутым и отстраненным. Артея громко смеялась,
много пила, ходила в неизменно ярких одеждах и с замысловатыми прическами. Она
просила неприлично большой гонорар, но Акелон, как ни странно, был готов его платить.
Может, потому что у него не оставалось выбора: в южных землях не так много магов, и
никому не известно, что за козыри могут быть на руках узурпатора. Не стоит разбрасываться
шансами.
Браслеты Артеи звякнули, когда она предложила гостю сесть. Этим вечером она выбрала
ярко-красное платье, а волосы змеились по плечу в замысловатой косе, перевитые лентами.
- Вино? Фрукты? – она кивнула на стол, но Эштар отказался от всего. – Визит
вежливости или вы чего-то хотите?
Лорд усмехнулся.
- Госпожа Терновника, вы сразу переходите к делу.
- Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на расшаркивания.
- Тогда считайте визитом вежливости. У меня нет конкретной цели.
- Значит, хотите узнать, насколько я сильна, и можно ли мне доверять?
Улыбнувшись, Артея оторвала виноградинку от грозди и отправила ее в рот. Взгляд
чародейки ни на секунду не отпускал Эштара. Даже когда она взяла бокал вина и сделала
несколько глотков.
- Отчасти, - Эштар сцепил руки. – Ты можешь показать свою силу?
- Вот еще! Увидишь в свое время.
- Надеюсь, будет на что смотреть?
- Не будьте грубым, лорд Эштар. Не забывайте, я все-таки госпожа Терновника. Сейчас
нагрубите, а потом узнаете, насколько я сильна.
- Это угроза?
- Разумеется, нет. Предупреждение.
Артея улыбнулась и отправила в рот еще одну виноградину.
Это была долгая ночь. Акелон с нетерпением и беспокойством ждал возвращения
Шайонары, но к его удивлению, визит нанес другой человек. Пока будущий монарх в
нетерпении мерил шагами свой шатер, полог откинули, и на пороге застыл человек. До боли
знакомый голос с неизменными насмешливыми интонациями произнес:
- Тук-тук.
Акелон крутанулся на каблуках и не мог поверить глазам: в тусклом свете на него
смотрел брат, отсутствовавший... сколько? Месяц, два? Акелон давно потерял счет времени.
- Кэртар.
- Акелон.
Они крепко обнялись. И Кэртару показалось, брат пахнет кострами и листвой, Акелон же
уловил аромат пыли и дорог, которых он никогда не видел. На миг они смогли проникнуть в
мысли друг друга, слиться сознаниями, и через секунду ни один не мог с точностью
утверждать, его видения перед глазами или брата. Такое иногда случалось, в моменты
близости. Мать всегда считала это даром, отец усмехался и говорил что-то о наследии бабкиведьмы. Братья не интересовались деталями.
- Садись, - Акелон наполнил два бокала вином и протянул один Кэртару. - И расскажи,
где ты был.
- Ох, ты же сам меня послал собирать лордов! Ну, вот там и был. Почти успешно, как ты
понимаешь, один Бейрак оказался упрямым ослом.
- С ним справится Шайонара, - махнул рукой Акелон.
- Я надеюсь.
Они помолчали немного, просто наслаждаясь компанией друг друга и отличным вином.
По большому счету, ни один из них не смог бы вспомнить, когда они вот так сидели в
последний раз. Сначала путешествия на юг, инициатором которых был как раз неугомонный
Кэртар. Потом внезапная смерть родителей и стремительное возвращение в родные земли ставшие вдруг не родными.
Ни Кэртар, ни Акелон толком не знали Вэлриса Лантигера, своего дальнего
родственника, которого всегда недолюбливал отец. Не зря, как оказалось. Наверное, сейчас
он сидит в королевском зале, может быть, также пьет вино. И потешается над королевскими
отпрысками, которые копошатся в лесу, собирая “армию”. Ведь даже если все лорды
Седьмого дома выступают на их стороне, нужно еще проникнуть в Кертинар, заявить о
своем праве на власть. Или что, долгая осада? Столица земель Седьмого дома может
держаться месяцами, Вэлрис наверняка позаботился о припасах. А вот будут также упорны
лорды? Вряд ли.
Наконец, Кэртар решил озвучить опасения:
- Братишка... все здесь закрутилось так стремительно, что мы толком не успели
поговорить до того, как я отправился по землям Седьмого дома собирать твою армию. И это
прекрасно, что она собралась. Но... ты же хорошо помнишь Кертинар.
- Да. Он неприступен.
- И что? Я знаю, ты не самоубийца. Каков твой козырь?
- Драконы.
Кэртар чуть не поперхнулся вином. Откашлявшись, он посмотрел на брата, как на
сумасшедшего.
- Ты в своем уме? Какие драконы?
- Они вернутся. И помогут нам.
Лицо Акелона было настолько спокойным и умиротворенным, что Кэртар перестал
сомневаться: его старший брат свихнулся.
Они выросли на сказках о драконах. О мудрых существах, некогда живших в этом мире.
Легенды описывают их как огромных крылатых созданий, еще одну разумную расу. Они
спокойно существовали рядом с людьми, пока внезапно не исчезли. Все сразу, в один день.
Кто-то говорил, они просто ушли в Сумрак, кто-то утверждал, что они вымерли от
неизвестной эпидемии, опасной только для драконов. Никаких останков так и не было
найдено, так что Кэртар, как и многие, склонялся к версии, что это просто легенды. Как и те,
которые говорят, что однажды крылатые создания вернутся.
Кэртар и предположить не мог, что все дело его брата основано на смутных легендах.
- Мы пропали, - мрачно сказал он, - если ты ждешь драконов.
- Не жду. Они придут, когда мы позовем. Акрин знает, как.
Кэртар с удивлением посмотрел на брата:
- Так это маг запудрил тебе мозги? Акелон, очнись, драконов не существует!
У него на языке вертелся еще тысяча и один аргумент, но Кэртар не успел их озвучить.
Внезапно Акелон вскочил со своего места:
- Шайонара вернулась.
Он выскочил из шатра, а Кэртар еще долго сидел в полумраке и пил вино. С каждым
глотком он все больше убеждался, что их предприятие обречено на неудачу.
Шайонаре удалось привезти Лорелею.
Никто не знал, как она умудрилась это сделать, но по лагерю только громче пошел шепот
“ведьма”. Хотя дикарка оказалась не так уж удачлива: она все-таки поймала стрелу людей
Бейрака.
Помимо негласного звания главного мага изгнанного короля, Акрин являлся еще и
главным целителем. Он не счел рану Шайонары опасной, но пару дней девушке точно
придется оставаться в постели. Перевязав ее, он в сотый раз уверил Акелона, что все в
порядке. Чтобы избежать сто первого, господин Терновника поторопился удалиться.
Впрочем, спать ему не хотелось. Он давно научился обходиться четырьмя-пятью часами
снами, больше ему не требовалось. Вот и теперь он предпочел прогуляться и подумать.
Отойдя подальше от костров, Акрин кивнул часовым и решил не отходить далеко,
прогулявшись вдоль границы лагеря.
Акрин видел, как лорд Эштар наведался к Артее, и не смог сдержать улыбку. Разумеется,
тот хотел как лучше, но он явно плохо представляет, что являет собой госпожа Терновника.
Акрин тоже не знал ее раньше, но сразу распознал в Деррине уроженца Тардерина. А
значить, Артея точно не так проста, как может казаться.
Он не сразу заметил, но скоро понял: что-то не то. Остановившись, Акрин поежился и
огляделся вокруг. С его места отлично был виден часовой, но он оставался спокоен.
Изменилось что-то в воздухе. Что-то неясное, едва ощутимое, улавливаемое магически.
Насторожившись, Акрин сделал еще несколько шагов, продолжая внимательно
оглядываться вокруг. Он обернулся и только тогда увидел туман, обнимающий деревья,
извивающийся между стволами. Он будто наползал из леса. Невольно Акрин сделал шаг
назад. В тот же момент он почувствовал, что ощущение исчезло, как будто его и не было.
Шатер прогревался большой жаровней, и в итоге король почувствовал, что его
окончательно разморило. Он не отходил от постели Шайонары, но глаза слипались, он
клевал носом и лениво размышлял, что все же стоит лечь поспать.
Шайонара пошевелилась на постели, и Акелон встрепенулся. На него смотрели ее
большие черные глаза.
- Мой король… - она была удивлена. – Что ты здесь делаешь?
- Тебя ранили люди Бейрака. Но теперь ты здесь, и все будет хорошо.
Акелон взял ее за руку, но взгляд Шайонары не отрывался от его лица.
- Что ты здесь делаешь?
- Я не мог оставить тебя.
Шайонара слабо улыбнулась и подняла руку. Ее тонкая ладонь коснулась лица Акелона,
провела по его подбородку.
- Мог. Должен был. Разве королю следует проводить все время с любовницей? Ты
должен быть со своими людьми. Бейрак выступит на твоей стороне?
- Да… кажется.
Шайонара нахмурилась:
- Акелон, ты должен готовиться к наступлению на замок узурпатора. Привести Лорелею
было сложно… не хочу, чтобы это оказалось зря.
Король вспомнил, что ни разу не поинтересовался, что стало с девочкой. Все его
внимание поглощала Шайонара, и за пару дней девочка могла сотни раз сбежать и вернуться
к отцу, а Его величество даже не заметил бы этого.
- Ты права, - губы Акелона сжались в тонкую линию. – Я позабыл о своем долге.
На миг лицо его смягчилось, и он обхватил своей рукой ладонь Шайонары.
- Выздоравливай.
Но он не успел даже подняться, когда полог внезапно распахнулся, и внутрь вошел
Акрин. Как бы ни уважал мага король, ему подобное непочтение не понравилось. Губы
Акелона сжались в тонкую линию, он уже готовился отчитать Акрина, который даже не
соизволил постучаться. Но мысли мага явно были далеки от подобных вещей.
Он преклонил колено:
- Ваше величество...
Акелон почувствовал возбуждение мага. Оно удивляло и настораживало.
- Да.
- Ваше величество, - Акрин поднял голову, единственным глазом смотря на короля. - Час
настал. Пора двигаться на Кертинар.
- Настал?
Внезапно Акелон понял. Драконы! Они готовы!
- Да! - будущий король подскочил. - С утра выступаем!
-2- И что теперь?
Кэртар с унынием смотрел на стены Кертинара, бывшего когда-то их домом. Массивные
темные камни обнимали ощетинившиеся башни, и на их фоне особенно ярко то тут, то там
можно было заметить движение защитников. Готовят горящее масло, наверное. А может,
просто смотрят с высоты на пришедших. Братья собрали действительно внушительные силы,
но идти с ними на эти стены - безумие. Выстроенные так давно, что история даже не
сохранила первых владык Кертинара. Город, ни разу не павший. Кертинар, окруженный
стенами из черного камня. Кертинар, способный выдержать многомесячную осаду. И
Акелон надеется на сказки?
Украдкой Кэртар посмотрел на брата. Тот небрежно держал поводья лошади и из седла
наблюдал за городом. Кертинаром, который так вальяжно лежал перед ними, как на ладони.
Город, знавший, что ему нечего опасаться. Взгляд Акелона не отрывался от вздернутых стен.
Кэртар не мог бы сказать, о чем тот думал. Как они детьми сбегали от нянек и бродили по
узким улочкам? Как покидали город, отправляясь в путешествие на юг, и еще не зная, каким
окажется возвращение? Кэртар не мог даже предположить. А перед его собственными
глазами только стояла картина из детства, когда отец заставил их с братом приложить щеки
к темным прохладным камням стен. И говорил, что это - их дом, однажды это - станет
важнее их собственных жизней.
Правая рука Акелона взметнулась вверх.
Кэртар замер. Нет, не может быть. Не так! Акелон что, всерьез верит, что сейчас к ним на
помощь снизойдут драконы из сказок? Кэртар дернулся, как будто хотел остановить брата.
Но Акелон махнул рукой, отдавая приказ об атаке.
Акрин понял, когда началось наступление. В чутье не было ничего сверхъестественного,
просто сложно игнорировать вопли воодушевленных воинов, ринувшихся в атаку. Они
пошли на неприступные стены, думая, что у будущего монарха есть план. Они даже не
подозревали, что этот план основан всего на одном человеке.
Маг шагал прочь от поля боя. Мелкие веточки с треском ломались под его ногами, но он
больше чувствовал их, нежели слышал. Акрина окружал густой лес, но деревья не мешали
ему, не цеплялись ветвями за одежду, не пытались задержать. Иногда он касался ладонями
шершавых стволов, и это придавало уверенности, как будто лес тоже жаждал увидеть, что
выйдет у мага, и беззвучно его поддерживал.
Наконец, деревья расступились, и Акрин вышел на большую поляну. Он уже давно
приметил ее и решил, что она идеально подойдет для его целей.
Он медлил под деревьями, не решаясь проделать простые действия, которые планировал
так давно. Он уже столько раз прокрутил в голове сцену, что теперь, происходящая
взаправду, она казалась даже менее реальной, чем прошлые иллюзии. Вдруг все-таки не
выйдет? Он столько отдал за знание, которое хотел сейчас использовать. Но никто не
гарантировал, что получится. Никто не знал, каким будет результат - и будет ли он вообще.
Акрин усмехнулся. Неплохое время он выбрал для сомнений. Если у него не получится,
атака Акелона захлебнется в крови, лорды разбегутся, и главой Седьмого дома так и
останется Вэлрис. Если у него не получится, Акрин так и не узнает драконов.
Бережно, почти благоговейно, маг достал пропыленную временем тряпицу. Развернул ее
и вытащил матовый пузырек, богато инкрустированный. Драгоценные камни и золото давно
потускнели, но главное сокровище в любом случае составляло то, что содержалось внутри
стекла.
Положив пузырек на землю, Акрин достал кинжал и сделал на собственной руке порез,
щедро орошая кровью склянку. Потом положил кинжал на землю и помедлил пару
мгновений.
Решительно раскрыв пузырек, Акрин прошептал несколько слов на странном, гортанном
языке, давно забытом в землях Семи домов. Согласно легендам, на нем говорили первые
владыки, построившие Кертинар. Язык драконов и - порой - язык заклятий, самых древних и
таинственных, буквальный смысл которых безвозвратно утерян.
Едва затихло последнее слово, Акрин широким жестом взмахнул рукой, разбрызгивая
кровь драконов. Вязкая багровая субстанция веером легла на траву. Но не запузырилась, не
заискрилась, да и никаких ощущений сам Акрин не почувствовал. Неужели не вышло? Это
не могло быть подделкой. Он с возрастающей паникой прислушивался к себе, пытаясь
ощутить хоть что-то, хотя бы слабый отголосок магии. Надежду, что все получилось.
Акрин стоял неподвижно еще несколько минут, но ничего не происходило. Ровным
счетом ничего.
В тот момент, когда он был готов признать поражение, поляну накрыла тень.
Мимолетная, едва ощутимая, тут же исчезнувшая, но Акрин вскинул голову вверх. И через
мгновение тень промелькнула снова: солнце закрыло огромное гибкое тело с широкими
крыльями.
Акрин не успел его толком рассмотреть. Сознание пронзила боль, перед глазами
вспыхнули темные круги. Маг еще чувствовал, как упал на колени и завопил, но дальше все
поглотила боль. И видения. Отражаясь на сетчатке, мелькали перепончатые крылья, реки и
леса, как будто с высоты птичьего полета. Он чувствовал ветер, бьющий в лицо, ощущал
нисходящие и восходящие потоки воздуха.
Наконец, видения и боль схлынули. Маг стоял на коленях на траве, испачканной
заговоренной драконьей кровью. А вокруг него на земле кругом свился блестящий жемчугом
чешуи хвост. Акрин поднял голову и увидел дракона во всем его величии.
Он занял собой всю поляну, при посадке, видимо, повалив пару деревьев. Аккуратные
чешуйки его тела были белоснежными, будто серебрившимися изнутри, лапы с когтями
огромны, а тело обтекаемое, как будто готовое вот-вот перелиться, подняться с места и
устремиться ввысь.
Заметив, что Акрин очнулся, дракон опустил к нему голову на длинной шее. Что-то
вроде рожек, наверняка мягких и податливых на ощупь, на его голове встало торчком. А маг
смотрел в его синий глаз, в зрачке которого отражался он сам, такой маленький и такой
смертный.
Харакорт.
Акрин не сразу понял, что шелестящее слово раздалось в его голове. В нем были века и
расстояния, пыль и пепел, забытые города, погребенные под воспоминаниями, и народы,
никогда не рождавшиеся. Мысленная речь, искусство, давно утраченное в землях Семи
домов.
Харакорт, повторил дракон. Только тогда маг понял, что это имя.
- Акрин.
Ты позвал меня, человек.
- Да.
Теперь мы связаны с тобой.
Так вот что это было. Легенды не врут. Слияние. Теперь Акрин и Харакорт что-то вроде
боевых товарищей, способные ощущать друг друга и общаться мысленно. И на этот раз маг
действительно чувствовал что-то. Что-то на границе сознания. Как будто часть его теперь
сплавлена с чем-то невыразимо большим, что он, маленький человек, попросту не способен
осознать.
- Ты пришел на мой зов, благородный Харакорт. Благодарю тебя.
Акрин приложил руку к груди и поклонился в древнем жесте приветствия. Голова
дракона качнулась, так что на миг магу стала видна приоткрытая пасть с острыми зубами.
Мы спали в Сумраке, чародей. Но ты призвал нас обратно. Ты позвал, и я пришел. Чего
ты хочешь?
- Я... - Акрин смутился. - Я хочу помочь моему господину вернуть его город. А потом
надеюсь узнать у тебя историю драконов.
Историю драконов? Так ты ищешь, знаний, чародей? Похвально. Магу показалось, в
шепчущем голосе дракона в его голове прорезались нотки луговых цветов и лавандовых
полей. Похоже, это можно считать одобрением. Но давай сначала разберемся с твоим
городом.
Харакорт опустил голову на землю, и Акрин понял: дракон хочет, чтобы человек залез на
него верхом. Согласно легендам, сделать это может только Связанный, тот, кто прошел
Слияние. Что ж, если он свалится с чешуйчатой шеи, выйдет бесславный конец.
- Сколько вас? - спросила Акрин. - Сколько вернулось?
На твой зов? Пока лишь я, чародей. Всему свое время.
Акрин попытался ухватиться за чешуйки на шее дракона. Чувствовал он себя крайне
неуютно, но вроде бы чешуйки прилегают не так плотно, держать можно. В его голове
раздались не слова, но звон колокольчиков, и Акрин не сразу понял, что это что-то вроде
драконьего смеха.
Держись крепче, чародей.
И дракон оттолкнулся лапами от земли, одновременно раскрывая перепончатые крылья.
Кэртар упал на колени, сплевывая кровь. Голова гудела, шлем он давно потерял.
Хотелось улечься прямо на землю и хоть немного отдохнуть, но Кэртар отлично понимал,
это станет последним отдыхом в его жизни. Он поднял голову, смотря на темные стены
Кертинара. На этом камне даже кровь не видна. Почему Акелон не командует отступление?
Сколько еще продлится бессмысленный штурм, прежде чем он поймет, что надеяться не на
что?
- Кэртар!
Рядом возникла Шайонара и помогла ему подняться. Маленькие руки оказались куда
крепче, чем можно было предположить.
- Что ты здесь делаешь? - спросил Кэртар. - Акелон собственноручно убьет тебя, если
увидит.
- Значит, ты ему ничего не расскажешь.
На этери не было брони, только легкие кожаные одежды, в которых братья когда-то ее
встретили. В одной руке Шайонара сжимала кинжал, другой помогала Кэртару подняться.
Сначала он пришел в ужас от вида маленького кинжала и, по сути, беззащитной девушки. Но
вовремя вспомнил, что этери - народ магов, а вовсе не воинов.
- Ты в порядке?
Кэртар кивнул. Если бы голова так не гудела, а во рту не было дурацкого металлического
привкуса, он вообще чувствовал себя отлично. Но подобные мелкие детали отступали перед
всепоглощающим ужасом мысли, что они зазря теряют воинов. Может, таков и был план
Акелона? Доказать самому себе, что он хотя бы попытался?
Шайонара посмотрела на Кэртара, как будто прочитала его мысли. Он знал, что даже
этери не способна на такие вещи, но может, его мнение слишком явно написано у него на
лице.
- Ты должен доверять Акелону, - сказала она, не отрывая от Кэртара взгляда своих
огромных ореховых глаз.
- Я верю, - проворчал он. - Приходится.
Вскоре пришел и ответ. Воздух над осажденным городом разрезал рев, игнорировать
который не смогли ни защитники, ни нападавшие. В едином порыве и те, и другие вскинули
головы наверх.
Позднее об этом будут сложены песни. А факты станут легендами, неясными
сказаниями, носимыми бардами от одного порога к другому. В тавернах затаившей дыхание
публике, детям в кроватках перед сном - им будут шепотом рассказывать о том, как в земли
Семи домов вернулись драконы.
Существа, которых не видели вот уже много поколений. О которых успели забыть,
успели счесть их изображения на старинных гобеленах всего лишь выдумкой, вывертом
фантазии сказителей или магов, желавших подороже продать “драконий” артефакт.
Но в тот день над Кертинаром развернулись драконьи крылья. И ловя лучи солнца,
могучий зверь сделал несколько кругов над стенами города, который ни разу не пал.
А потом разверзлась Бездна.
Легенды не врали ни об удивительной силе драконов, ни о прочности их чешуи, ни о том,
что они действительно умеют создавать огонь. Не прошло и десятка минут, как башни
защитников полыхали в огне, а они с ужасом понимали, что дыхание дракона будто липнет
ко всем поверхностям, прожигает насквозь любые латы. Более мудрые тут же понимали, что
пламя магическое, способное разрушать даже кости. Но большинство вообще не думали. Их
парализовал ужас перед древней тварью, они понятия не имели, как обороняться против
него. А огонь не оставлял времени на размышления.
Ворота рухнули вскоре после того, как их объяло пламя. И многие из воинов,
заходивших в тот день в город, клялись, что даже на черном камне было заметно, как он
обуглился.
Кертинар пал в тот день, когда началось возвращение драконов.
Когда Акелон, наконец, добрался до спальни, ему казалось, что с момента падения
города прошла целая жизнь. В которую вместился огонь на черных стенах, марш по ставшим
внезапно чужими улицам и захват королевского замка. Акелон смутно помнил дрожащего
Вэлриса Лантигера, узурпатора, сломленного, связанного и коленопреклонённого, с
плескавшимся в глазах ужасом. Кэртар рвался казнить его тут же, на месте, Акелону было
плевать, и только оказавшаяся рядом практичная Артея посоветовала для начала бросить его
в темницу. Акелон рад был не связываться с решением сейчас. Все, чего ему хотелось,
просто выспаться.
Поэтому он не особенно возражал, когда Кэртар предложил ему занять бывшую
родительскую комнату, не подготовленную, но хотя бы натопленную. Он просто наспех
облился водой и залез под одеяла, где его ждала Шайонара.
Теперь же Акелон, наконец, выспался. И лежа среди одеял, пялился на трещины в
потолке. Дыхание Шайонары было таким же невесомым, как ее прикосновения, но Акелон
ощущал ее тепло рядом, а если пошевелиться, то ее волосы будут щекотать ему грудь.
Впрочем, шевелиться Акелону не хотелось. Как и вставать. Поэтому он пялился в потолок,
слушал выкрики во дворе и размышлял.
Наконец, еще не коронованный король выскользнул из одеял и, завернувшись в одно,
подошел к окну. На самом деле, ничего, кроме куска сада с дорожками в сгущавшемся
сумраке он не видел, но это было все-таки лучше, чем потолок.
Из окна ощутимо веяло морозом, и Акелон плотнее завернулся в одеяло. Единственное,
что он ненавидел дома, это климат. Жара зимой, холод летом.
- Тебя что-то беспокоит?
Акелон обернулся. Шайонара сидела в постели, встряхивая спутанными волосами. Она
подтянула к груди одно из одеял.
- Беспокоит... я думаю о том, что будет теперь.
- Теперь ты станешь королем. Начнешь править землями Седьмого дома.
- Конечно. Только я никогда не задумывался о том, как это будет.
На самом деле, Акелона волновало кое-что еще. И только теперь, стоя у окна, он понял,
что высматривает. Понял, что его привлекают вовсе не спутанные ветви сада. Он смотрел в
небо и видел только появляющиеся в ночном небе звезды, но знал, что где-то там шелестят
огромные крылья.
- Я никогда не думал, к чему может привести возвращение драконов.
- Только одного.
- Все равно.
Зябко поежившись, Акелон вернулся в постель и с удовольствием зарылся в мягкие
одеяла. Тут же к нему прильнуло гибкое и такое теплое тело Шайонары. Акелон обнял ее и
поцеловал в плечо, в завиток татуировки.
- Думаешь, скоро вернутся другие драконы? - спросил он.
- Конечно. Дорога открыта. Всего лишь вопрос времени - и желания драконов.
- Не представляю, к чему это может привести.
- Боишься за скот? Драконы хорошо питаются, когда создают огонь.
Акелон покачал головой. Даже выспавшись, он не чувствовал себя отдохнувшим, и
уткнулся лбом в плечо Шайонары.
- Ты же видела, как один единственный дракон играючи взял город, который никогда
никому не сдавался. А теперь представь, что будет, если соберется пять драконов? А если
они будут на стороне одного королевства? А если не на нашей стороне?
Акелону захотелось вскочить и начать нервно ходить по комнате, но он с трудом
удержал себя. Будто воочию, владыка Седьмого дома видел, как у одного из других домов
появляется подобная сила. И ставит на колени всех. Ведь что можно будет противопоставить
пятерке драконов?
- Не думаю, что этих существ так просто поставить на службу, - прохладные пальцы
Шайонары прошлись по щеке Акелона. - Мы не знаем, что за договор у дракона с Акрином.
И будет ли вообще дракон на чьей-то стороне. Древние легенды говорят, они предпочитали
держаться в стороне.
Акелон мало помнил о подобных легендах. Они с Кэртаром всегда предпочитали сбегать
из-под контроля нянек, а не слушать их истории. Теперь это представлялось весьма
опрометчивым.
Он жалел о том, что не успел перекинуться с Акрином хотя бы парой слов. Когда они
захватили дворец, дракон все еще летал над городом и, как говорили, на его шее видели
человеческую фигурку. Теперь маг уже наверняка в замке и стоит поговорить с ним как
можно быстрее.
Не только Акелон мечтал о встрече с Акрином. Не меньшим желанием горела и Артея,
нанятая госпожа Терновника, которая полагала, что вместе с Деррином они честно
отработали свои деньги. По крайней мере, в бою они смело шли вперед, и от магии полегло
достаточно вражеских воинов.
Артея с Деррином заняли большие покои, драпированные алой тканью, со множеством
дорогих, но безвкусных гобеленов. Женщина не стала выяснять, но похоже, здесь жил сам
узурпатор. Подобные мелочи мало интересовали Артею: главное, комнаты ей подходили.
Она сидела перед массивным зеркалом в тронутой временем раме и примеряла одни
сережки за другими.
- Как думаешь, он уже проснулся?
Артея глянула на зеркальное отражение Деррина. Совершенно невозмутимый, он стоял
за ее спиной.
- Нет.
Женщина пожала плечами. Раз Деррин говорит, что нет, значит нет. Его чутью она не
просто доверяла - знала, это чутье никогда не ошибается. Деррин говорил мало, но, когда он
говорил, его словам стоило доверять.
- Жаль, - вздохнула Артея.
Она повернула голову, рассматривая в поблекшем зеркале, как смотрится новая пара
серег, которую женщина приложила к ушам. Спешить ей некуда. Весь город гудит, причем
она могла поспорить, законного короля и осаду обсуждают в разы меньше, чем дракона.
Госпожу Терновника волновал только Акрин. И дракон. К сожалению, едва огромное
существо опустилось во дворе замка, и ноги мага наконец-то коснулись земли, он наотрез
отказался с кем-то разговаривать и сразу ушел в предоставленную ему комнату. Спать.
Артея видела его издалека и даже издалека ощутила, насколько он опустошен - и даже не
считает нужным это скрывать. Хотя может, у него просто не осталось на это сил.
Нелегкое дело, вызывать из небытия дракона и сливаться с ним разумом.
В том, что произошло Слияние, Артея не сомневалась. Деррин это ощущал. Да и
насколько она сама знала легенды о драконах, иначе и быть не могло.
- Значит, придется подождать, - вздохнула женщина.
Массивные серьги с многочисленными цепочками наконец-то ее удовлетворили.
Нацепив их на уши, Артея с удовлетворением оглядела себя в зеркало. За все время Деррин,
кажется, даже не шевельнулся. Надув и без того пухлые губы, Артея повернулась к
мужчине.
- Порой ты кажешься невыносимо скучным, Деррин!
- Я здесь не для того, чтобы тебя развлекать, госпожа.
Артея вскочила на ноги. Серьги звякнули, а длинная полупрозрачная юбка, скрепленная
на бедрах массивными кольцами взметнулась в такт гнева госпожи Терновника.
- Будешь делать то, что я скажу! - прошипела она. - Раздевайся!
С тем же невозмутимым выражением лица Деррин, не торопясь, развязал черную рубаху
у горла, стянул ее и швырнул на кровать.
- Хватит!
Он покорился, также спокойно и почти не мигая стоял и смотрел на Артею.
- Ты не можешь мне приказывать.
- Нет, - она провела рукой по тонкой цепочке, протянувшейся от одного проколотого
соска мужчины до другого. - Но ты можешь подчиняться.
К сожалению, Кэртар не мог сбежать прямо сейчас. Или, хотя бы, пройтись по улочкам
Кертинара, снова ставшего домом. Даже грязные закоулки сейчас представлялись принцу
более милыми, чем королевский замок, где он весь день раздавал распоряжения. Похорошему, стоило выспаться, как и Акелону. Но Кэртару казалось, что без него тут настанет
полный хаос, особенно в отсутствие брата и мага, которого он даже не успел увидеть.
В сгущающихся сумерках Кэртар стоял во дворе и рассматривал копошащихся людей.
Ему хотелось отойти от этих теней, встать в стороне и просто наблюдать. Прочувствовать, в
конце концов, момент, о котором позже наверняка сложат множество песен.
Натянув перчатки, Кэртар поежился от пронизывающего холода и укутался в простой
шерстяной плащ, который он предпочитал всем богато украшенным королевским одеждам.
Оставив двор, он направился в дальнюю часть королевского сада, куда сейчас не многие
отваживались ступить.
Прихваченная заморозками трава хрустела под ногами, серый свет дня сменялся сиянием
звезд. Кэртар не замечал почти ничего.
Уставившись себе под ноги, он давил травинки и думал. Он даже не был бы слишком
удивлен, узнав, что проснувшегося брата одолевают примерно те же мысли. Только Кэртар
не был настроен пессимистично. Наоборот, в отличие от Акелона, он куда лучше помнил
древние легенды, которые рассказывали нянечки.
Они устраивались рядом с разожженным очагом. Наверняка такие вечера бывали и
летом, но Кэртар хорошо помнил именно зимние. Когда снаружи завывал ветер, а редкий
снег сменялся холодным дождем. Дети устраивались на жестких, но теплых шкурах южных
животных, название которых Кэртар никак не мог запомнить. Зато в память врезались
жесткие волоски шерсти, царапавшие руки. И цокот спиц старшей нянечки Нанеллы. Пока
ее высохшие руки вывязывали чулки и покрывала, ее не менее высохший голос рассказывал
удивительные истории. Те истории, что можно слушать только у горячего очага долгими
холодными ночами.
Кэртар уверенно двигался по дорожкам, но далеко ему идти не пришлось. Дракон
устроился среди кустов бузины, и сложно сказать, сколько из них оказались раздавлены его
массивной тушей. Остановившись, Кэртар обхватил себя руками под плащом и уставился на
дракона.
Тот, казалось, спал. В обволакивающем свете сумерек его белая чешуя как будто
светилась изнутри. Перепончатые крылья закрывали большую часть тела и походили на
ткань. На облака белых простыней. Хотя приглядевшись, Кэртар понял, что у него
возникают и другие ассоциации. В Ночном лесу он частенько видел маленьких крылатых
тварей, которых местные называли летунами. Их перепончатые крылья походили на то, что
было разложено перед Кэртаром сейчас, хотя, конечно, тем уродцам далеко до огромного и
прекрасного дракона.
Голова на длинной шее покоилась на земле, но стоило Кэртару сделать шаг, как белые то
ли рога, то ли отростки на голове дракона вздернулись вверх, а глаза открылись.
- Я всего лишь пришел поглазеть, - усмехнулся Кэртар. - Надеюсь, ты простишь мне
любопытство?
Дракон прикрыл глаза, хотя его рога остались в настороженном положении. Он не
опасался человека, но следил за ним.
- Я помню сказки, - прошептал Кэртар. Губы мерзли и плохо слушались. - Ты мысленно
связан с Акрином. Вам, драконам, необходимо Слияние, когда вы достигаете определенного
возраста, иначе вы умрете. Вы сильны, но не можете жить без нас, людей.
Распахнув глаза, дракон резко поднял голову. Его рога стояли торчком, а ноздри
раздувались, как будто он то ли сдерживал себя, то ли запоминал запах этого человека.
Но, может быть, он просто не думал, что кто-то из людей помнит детали.
- Поэтому ты один, ведь так? Другим драконам, которые вернутся, тоже необходимо
пройти Слияние. И что это будет за связь? Как вы, драконы, относились к ней раньше? И как
будете относиться теперь?
Старая няня Нанелла рассказывала о том, что некоторые драконы были верными
компаньонами людей. Их помощниками и защитниками. Но другие, наоборот, злились из-за
вынужденной зависимости, сжигали в своей ненависти и бессильной ярости целые города и
деревни. В высохшем голосе Нанеллы слышалась пыль и мелко пересыпавшийся песок
времен, поэтому даже тогда Кэртар был готов поверить. Теперь он смотрел на ожившую
легенду, но все равно не мог понять, что из сказок было правдой? Какой станет эта сказка во
плоти?
На фоне серо-сизого сумеречного неба белоснежный дракон, не отрываясь, смотрел на
принца. Повинуясь желанию ребенка внутри, Кэртар протянул руку. Он вспомнил жесткие
волоски шерсти под рукой, когда слушал сказки Нанеллы. Какими легенды окажутся на
ощупь теперь?
Дракон медленно опустил голову, но в последний момент Кэртар все-таки отдернул руку.
- Нет, - тихо сказал он. - Еще не время.
Отвернувшись, он зашагал прочь, к замку. Стоит все-таки поспать, пока он окончательно
не замерз.
Если не шевелиться, то головная боль исчезнет. Так хотелось в это верить! Но сколько
бы он не лежал с закрытыми глазами среди одеял, пульсирующая боль в висках так и не
проходила. Она, казалось, сопровождала все сны, но сны настолько глубокие, что маг их не
помнил.
Наконец, Акрин поднялся с кровати. Пытаясь хоть как-то свыкнуться с болью, он сидел
на постели и смотрел в окно. Судя по яркому солнцу, стояло утро, значит, он проспал чуть
меньше суток. Небывалое дело! Но после Слияния и первого полета с Харакортом Акрин
чувствовал себя настолько уставшим и вымотанным, что в долгом сне не было ничего
удивительного.
Первого! Подумать только! Даже боль на миг отступила, когда Акрин вспомнил, какого
это было, на спине у дракона. Он сам не видел ничего, вцепившись в чешуйки на шее и
стараясь попросту не упасть, пока ветер свистел в ушах, а дракон то нырял вниз, то взлетал
вверх. Но Акрин наблюдал за всем глазами Харакорта. И перед его сомкнутыми веками
сменялись картины черных городских стен и алого буйства пламени.
Маг помассировал виски, но это не помогло. Тогда он натянул штаны, простую рубаху и
теплый плащ сверху. Он провел рукой по растрепанным волосам, но решил, что сможет
привести себя в порядок позже. Закутавшись в плащ и натянув капюшон, он вышел из
комнаты и направился во двор.
Какая суматоха, наверное, царила в замке накануне! Акрин был даже рад, что не застал
этого. Меньше всего ему хотелось смотреть на суетящихся людей и не знать, куда самому
себя деть. Тем более, большое количество людей всегда раздражало его.
С кухни тянулись приятные запахи, в которых без труда угадывался аромат
свежеиспеченного хлеба и что-то мясное, щедро сдобренное яркими специями. Рожденный
далеко на севере, где предпочитали простой вкус еды, Акрин никогда не понимал приправ,
не разбирался в них и совершенно не умел их ценить. Тем не менее, от свежего, еще
мнущегося в пальцах ломтя хлеба с сыром он бы точно не отказался. Но это - позже.
На улице оказалось прохладно, но не слишком. Низкие облака окутывали город, и вместе
с традиционным черным камнем Кертинара выглядел двор зловеще. Несколько мгновений
маг наблюдал, как через распахнутые ворота въезжает тяжело груженая телега, а
низкорослая лошадка, похоже, никуда не спешит, чем крайне раздражает людей вокруг. Но
лошадку, такую же черную, как камни, можно понять: она так нервно взбрыкивала, что
Акрин не сомневался, животное просто чуяло дракона.
Мысленная связь позволяла четко знать, где находился второй связанный, особенно если
это было так близко. Харакорт уже не спал и ждал Акрина. Прикрыв тело полураспахнутыми
крыльями, он сложил когтистые передние лапы вместе и смотрел на мага, пока тот подходил
ближе.
- Ты помял всю бузину, - заметил Акрин.
Харакорт не ответил, только повел рогами, что, видимо, было эквивалентом пожатия
плечами. Белый дракон на тронутой заморозками траве в окружении увядших кустов и ярко
красных ягод. Последние настолько четко выделялись, что Акрин просто не мог не обратить
на них внимания.
Болит голова?
Акрин хотел кивнуть, но подумал, что лучше не делать лишних движений.
- Да.
Это нормально. Люди болезненно переносят Слияние. Я удивлен, что ты уже встал с
постели, чародей.
- Я крепкий, - усмехнулся Акрин. - Хорошая наследственность.
Иди сюда.
Маг послушно подошел и присел между передних лап Харакорта. Смертоносные когти
оказались рядом с ним, и возникла ленивая мысль, что одного удара подобной лапы хватит,
чтобы превратить человека в аккуратную лепешку из мяса и костей.
Драконье крыло шевельнулось и прикрыло передние лапы, а заодно и Акрина. Ветер
сразу утих. Поудобнее устроившись среди драконьих лап и когтей, маг прикрыл глаза,
чувствуя тепло Харакорта.
- Ты должен питаться?
Да. И я надеюсь, ты ненавязчиво напомнишь королю, что главной ударной силе его армии
неплохо бы поесть.
- Стадо овец?
Десятка будет достаточно.
В этот момент Акрин порадовался, что Харакорт - пока единственный дракон в землях
Седьмого дома. Иначе сколько бы пищи потребовалось всем им? И где бы они ее
доставали?
Брат короля знает о нас куда больше, чем ты думаешь.
- О вас?
О драконах.
Кэртар. Мысленно Акрин пожал плечами:
- Не все забыли древние легенды.
А что знаешь ты?
- О! - не открывая глаз, Акрин улыбнулся, и даже головная боль почти отступила. - У нас
впереди куча времени, чтобы узнать друг друга лучше.
-3Тронный зал, по случаю, украсили. Эштар Лантигер, любивший летние цветы, искренне
сожалел, что на дворе стоит осень, а значит, о свежести и солнце не может быть и речи.
Наоборот, по залу гулял сквозняк, а украшения составляли лишь ветви да листья. В
противовес сдержанным тонам, одежда собравшихся поражала богатством цветов и
оттенков.
Особенно преуспели дамы. Шелка и бархат, переливчатый атлас и пена кружев. Тронный
зал наполнял шелест юбок и томные вздохи, когда кто-то вспоминал, что Его Величество
еще не женат.
Эштар смотрел на зал со сдержанным неодобрением. Помимо действительно первых лиц
Седьмого дома, собралось множество людей, которых он видел впервые в жизни. То ли они
успели возвыситься за время правления узурпатора, то ли просто решили не упускать
возможности ухватить кусок общего пирога.
- Лорд Лантигер.
Натянув дежурную улыбку, Эштар поклонился присевшей в реверансе даме.
- Леди Рекан, рад видеть вас.
Массивное колье с бриллиантами, кажется, было слишком тяжелым для ее тонкой шеи,
но леди Рекан, как и всегда, не упускала шанса напомнить о богатстве собственного рода.
Даже ткань ее грузного платья была не просто шелком, но пурпурным шелком Пятого дома,
который ткали на побережье моря Слез. Эштар оценил леди Рекан. Тонкие морщины на лице
ничуть не портили ее красоты, и, хотя она сама давно была вдовой, у нее оставалось две
взрослых дочери на выданье.
Не такой уж плохой союз. Истрепанной узурпатором и борьбой за престол казне
пригодились бы финансовые вливания семьи Рекан.
- Как вам коронация? - вежливо спросил Эштар.
Леди Рекан пожала плечами:
- Пусть начнется, тогда и посмотрим. Вы ведь не хуже меня знаете, лорд Лантигер, что
дело тут не в красоте. Мальчику стоит скорее взяться за дела.
Эштара всегда поражала практичность этой женщины. Но может, благодаря именно
подобным качествам даже после смерти мужа леди Рекан только преумножала богатства
рода.
- Вэлрис еще в темнице?
Дядя короля обратил внимание, что леди опустила какие бы то ни было титулы, как бы
показывая, что никогда не поддерживала узурпатора. Очень правильная позиция, если
вспомнить, что коронуют сейчас не Вэлриса.
- Да, - кивнул Эштар. - Пока не знаю, что Его Величество собирается делать с
изменником. Он займется этим после коронации.
По крайней мере, лорду Лантигеру хотелось в это верить. Акелон явно не очень-то
жаждал заниматься Вэлрисом, в то время как Кэртар, наоборот, так и рвался казнить
изменника.
Лорелея Бейрак никогда не видела такого количества народа. Совсем еще юная девушка,
она всю жизнь провела в замке отца, и королевский двор всегда видела исключительно в
фантазиях. Наверное, и сейчас отец ни за что не взял бы ее с собой, но так уж вышло, что
юная леди Лорелея оказалась при дворе Акелона даже раньше отца.
Она хорошо помнила ту ночь, когда внезапно проснулась и поняла, что не одна в
комнате. В тот же миг на ее рот легла узкая ладонь в перчатке, еще пахнущей свежей кожей.
А негромкий женский голос с едва заметным акцентом приказал не дергаться.
Лорелея сохранила смутные воспоминания о самом похищении. В памяти остались
только бесконечный бег, когда единственной разумной мыслью остается желание, чтобы
ветки не попали в глаза. Очень прозаично. Даже поднятая в замке отца тревога не прибавила
похищению романтизма: Лорелея всерьез опасалась, что случайно пущенная стрела может
попасть и в нее. Как она потом поняла, опасалась не без основания.
Так леди Бейрак оказалась в лагере Акелона. И пока не приехал отец, с ней обращались
как с благородной, но пленницей. А позже вся эта суматоха, дракон... украдкой девушка
бегала на него смотреть. Издалека, разумеется, не подходя ближе. Она видела лишенного
глаза мага, который о чем-то беседовал с огромным чешуйчатым зверем. Дракон вызывал
восхищение и благоговейный трепет, хотя Лорелея отлично знала, насколько он опасен.
Теперь же поспешная коронация. Лорд Бейрак, уже старый, но не утративший хватки,
внимательно и с прищуром, как умел он один, оглядел дочь с ног до головы. И, улыбаясь в
короткую курчавую бороду, сказал, что она как раз подошла к возрасту на выданье. А
значит, самое время подобрать ей выгодного жениха.
Маленькую хрупкую девушку одели в зеленое платье из тонкого шелка. Длинные
пшеничные волосы заплели в массивные косы и замысловато уложили вокруг головы.
Теперь Лорелея стояла в тронном зале, нещадно мерзла в дурацком платье, но с интересом
разглядывала все вокруг.
Стены увешивали гобелены, зал украшали ломкие ветви деревьев и осенние листья,
вперемешку с яркими, только созревшими ягодами. Это было бы куда привычнее для
Лорелеи: одеться в простое льняное платье, сплести венок из ягод и листьев... но она
мысленно напоминала себе, что это не угрюмый, стоящий в стороне от других лордом, замок
отца. Это королевский двор, где надо вести себя подобающе. Поэтому Лорелея стояла с
прямой спиной и расправленными плечами. Она старалась не слишком заметно дрожать в
тонком платье и улыбаться всей длинной веренице благородных мужчин, которые
подходили к отцу, и которым представляли Лорелею.
Вместе с тем девушка откровенно смотрела по сторонам. Она заметила привлекательного
молодого мужчину, который позже подошел и представился как Кэртар Лантигер, брат
короля и принц. Лорелея обратила на него внимание только потому, что большую часть
времени он стоял в стороне от остальных людей и откровенно скучал. Хотя синие, расшитые
серебром одежды ему очень шли.
Была тут и этери, которую Лорелея запомнила по похищению. Девушка держалась в
стороне, одетая в простое синее платье. На фоне разодетых дам она казалась совсем
скромной, но даже Лорелея обратила внимание на цвет платья - цвет королевского дома
Лантигеров. На шее этери красовалось что-то, сильно напоминающее ожерелье из зубов, а
волосы она так и не собрала.
Мага, говорившего с драконом, видно не было. Лорелея не сомневалась, что узнала бы
его в любом случае, уж слишком примечательна внешность.
Леди Бейрак не могла знать, что в это же самое время Акрин как раз беседовал с
Акелоном в маленькой комнате недалеко от тронного зала. И коронация волновала монарха
меньше всего.
Разодетый в синие одежды, усыпанные драгоценными камнями и серебряным шитьем,
Акелон нервно ходил по комнате, меряя шагами расстояние от окна до стены с гобеленом во
всю стену.
Развалившись в единственном кресле, Акрин спокойно смотрел на короля единственным
глазом. Сцепив руки на груди, он наблюдал за метаниями монарха и друга.
- Успокойся, Акелон. Волноваться вредно.
- Я не волнуюсь. Я боюсь.
Подобное признание король мог сделать всего трем людям: брату, Шайонаре и Акрину.
Маг только изогнул бровь над единственным глазом:
- Драконов?
- Того, что может получиться из их возвращения.
- Не хочу показаться грубым, Акелон... но теперь уже поздно.
Остановившись у окна, король в сердцах стукнул по камню затянутой в перчатку рукой.
- Во имя Сумрака, Акрин! Мне просто не приходило в голову, что драконы могут
вернуться не все сразу.
- И стать не на нашу сторону, так?
- Именно, - кивнул Акелон, наблюдая за происходящим во дворе. - Я боюсь, что, когда
вернутся остальные драконы, это может стать настоящей междоусобной войной в землях
Семи домов.
Акрин пожал плечами, хотя знал, что король не видит этого движения. Акелон и не
видел. Но он слишком хорошо знал мага, чтобы понять, что тот отнюдь не разделяет его
опасений. Обернувшись, он посмотрел на Акрина:
- Когда они вернутся? Когда вернутся остальные драконы?
- Новые придут, когда сочтут нужным.
Закатив глаза, король вздохнул. Не зря маги славились тем, что никогда не давали четких
ответов. Обычно Акрин был куда более практичным, но при всем при том он оставался
магом. Всегда.
Поднявшись из кресла, гасподин Терновника неторопливо прошел в сторону короля.
Положив руку ему на плечо, он едва заметно улыбнулся:
- Не стоит паниковать, Акелон. Драконы - отдельный народ, а не боевая сила. Харакорт
помог тебе, потому что я его об этом попросил. Но когда вернутся другие, людям придется
договариваться с ними и заключать союзы, а вовсе не использовать просто так. Драконы
разумны и не любят вмешиваться в дела людей.
- Надеюсь, ты прав, - пробормотал Акелон. - Очень надеюсь.
Вздохнув, он расправил плечи и одернул королевский плащ, волочащийся по полу. Убрав
руку с плеча Акелона, Акрин отошел на несколько шагов и, оглядев друга с ног до головы,
одобрительно кивнул:
- Вот теперь ты похож на короля. Давай, иди, покончи с формальностями.
Кивнув, Акелон развернулся и пошел прочь из комнаты, навстречу пышной коронации и
короне, которую раньше носил его отец.
Сам маг не торопился присоединиться к празднику. Толпа народа его угнетала, а от
ярких одежд всегда начинало рябить в глазах. Как маг он вполне мог вообще не
присутствовать: с давних пор считалось, что чародеи не принадлежат ни к одному из Домов,
оставаясь в стороне. Даже тот факт, что сейчас Акрин был придворным магом Седьмого
дома, ничуть не меняло дела.
Тем не менее, он хотел присутствовать на коронации друга, только решил еще немного
побыть в одиночестве.
Он знал, что севернее, где вера в богов и, как следствие, жрецы сильнее, коронации
проходят в храмах, а в замках устраивают только празднества по случаю. Но в землях
Седьмого дома богов не очень-то жаловали, издревле заведя обычай коронации в тронном
зале, а ответственность по возложению короны ложилась на старшего живого родственника
нового монарха.
Акрин тоже подошел к окну, но ничего интересного не увидел. Он ощущал Харакорта
рядом, возможно, смог бы дотянуться до него мысленно при желании. Но не видел смысла
его тревожить. Да и дракон, судя по ощущениям, спал - слишком далеким и отсутствующим
казалось его сознание.
Седьмой дом всегда удивлял и восхищал Акрина - может, поэтому он остался именно
тут. Находящийся дальше всего от Сумрака, он, тем не менее, породил магический народ
этери, а саму магию ценил куда больше богов.
Согласно общепринятым верованиям, именно Сумрак дает силу магии во всем мире.
Таинственная пелена далеко на севере, больше всего похожая на густой туман. Она
начинается внезапно, и никто не знает, что таит в себе. Насколько известно, никто из тех, кто
решил проверить, не возвращался.
Надо спросить у Харакорта. Маг помнил, как еще при первой встрече дракон упомянул,
что пришел из Сумрака.
Отвернувшись от окна, Акрин последовал тем же путем, каким недавно ушел Акелон.
Настало время посмотреть на триумф монарха.
Коронация оказалась делом скучным - но наполненным пафосом и роскошью. Акрин
откровенно скучал всю церемонию, и развлекали его только реплики Артеи, стоявшей рядом
вместе с Деррином.
- Вообще не понимаю, что ты здесь делаешь, - добродушно заметил Акрин.
Артея сделал круглые глаза и салютовала ему бокалом с вином:
- Как же! Море выпивки и угощений. Как такое пропустить!
Акрин усмехнулся и снова стал смотреть на Акелона и державшего корону Эштара. Но
все же услышал, как Артея проворчала:
- К тому же, хоть какое-то развлечение.
На самом деле, маг отлично знал, почему женщина до сих пор не покинула замок.
Гонорара, заплаченного Акелоном, вполне хватило бы, чтобы некоторое время безбедно
прожить. Но Артея выжидала. Периодически она пыталась говорить с Харакортом - дракон
рассказывал об этом с мысленным смехом, ведь беседовать с ним мог только Связанный,
Акрин. Но даже когда Артея об этом узнала, она не унывала. Маг знал почему.
Артея хотела дракона.
Она не сомневалась в том, что их возвращение - всего лишь вопрос времени. А терпение
у госпожи Терновника было. И она вполне могла ждать того, чего действительно хотела. А
хотела она дракона. И даже не пыталась скрывать своей зависти к Акрину - и восхищения.
Как бы Артея не относилась к нему самому, она уважала чужие таланты. Особенно те
таланты, что смогли вызвать из небытия драконов.
- Думаю, слухи не врут, - усмехнулась она, - и в твоей крови, Акрин, действительно течет
кровь демонов. Иначе как бы ты смог?
- Я талантлив, - пожал плечами Акрин. - И кто это распространял такие слухи?
Артея не ответила, отмахнувшись в привычной манере. На самом деле, Акрину было
совсем не интересно, поэтому он не стал выяснять. В конце концов, об Артее тоже ходили
весьма любопытные слухи. А уж о ней и Деррине - тем более.
Покосившись на мужчину, который до сих пор не произнес ни слова, маг невольно
ощутил холодок по спине. Не так уж много оставалось вещей в этом мире, которых он не
знал или не мог объяснить. Деррин пусть и не являлся вещью, но иногда создавалось
впечатление, что и от живого существа в нем немного. Вот после таких личностей и
создаются легенды о воинах-призраках и прочих таинственных, не имеющих ничего общего
с реальностью, существах.
Акрин перевел взгляд в сторону и наткнулся на леди Рекан, как всегда гордую и
надменную. Она слегка улыбнулась и кивнула магу, но тот только отвернулся.
- Вы знакомы? – удивилась Артея.
- Когда-то я работал на нее. Долгая история.
Что-то изменилось. Неуловимо изменилось в самом воздухе.
Акрин насторожился. Он всегда доверял своей интуиции и чутью, которые уже не раз
умудрялись спасать его жизнь и целостность шкурки. Вот и сейчас он не пренебрегал
ощущением. Что-то не так. Категорически не так. Стараясь не привлекать лишнего
внимания, Акрин начал озираться.
- Тоже почувствовал? - вполголоса спросила Артея. - Магия. Какая-то странная магия.
Сверкающая драгоценными камнями корона уже покоилась на голове Акелона.
Официально он стал законным королем Седьмого дома. Эштар Лантигер, старший
представитель рода, еще говорил что-то, но это уже не имело значения. Только Акрина
волновало отнюдь не это.
Внимательный взгляд единственного глаза мага скользил по толпе, пытаясь понять,
“учуять”, что происходит, и что же не так.
Сначала он увидел Кэртара. Принц смотрел перед собой, но глаза его были пусты. Из
носа текла тонкая струйка крови, извивалась на губах, скользила по подбородку. Наконец,
Кэртар завопил и рухнул на колени.
Эштар замолчал, ошалело смотря на Кэртара, Акелон уже кинулся к брату. Акрин
заметил все боковым зрением, он был ближе всех и успел к Кэртару быстрее, чем толпа
охнула и сначала отшатнулась, а потом с любопытством обступила их.
Кэртар корчился на полу тронного зала, его руки и ноги сводило судорогой, рядом
оставались кровавые разводы. И от него несло магией. Не обычной и привычной, а древней,
источник которой Акрин встречал лишь однажды.
Стоя на одном колене рядом с Кэртаром, он поднял голову и посмотрел в ту сторону, где
должны были быть окна. Пусть даже сейчас их не видно за толпой народа.
- Драконы, - прошептал он одними губами.
Услышав громкий визг, Акрин подскочил и крутанулся на месте, отыскивая глазами, кто
это был. Он сразу ее увидел, молодая девушка, совсем еще девочка, в зеленом шелке и
пшеничных косах. У мага мелькнула быстрая мысль, сможет ли вообще это хрупкое тело
пережить подобное.
В последний момент он заметил, как Шайонара без каких бы то ни было звуков тихо
рухнула на пол. Кажется, все остальные в порядке.
- Что происходит? - рявкнул Акелон.
Схватив мага за руку, он хорошенько его встряхнул.
- Слияния, - коротко сказал Акрин. - Ты спрашивал, когда вернутся драконы? Сейчас.
Лорелея Бейрак медленно приходила в себя. В памяти остались смутные образы, но к
большей части из них она даже не смогла бы подобрать словесное описание. Так, неясные
очертания, шепоты на границе сознания. То, что она не знала и не могла знать, но хорошо
ощущала.
Открыв глаза, она еще поморгала, пытаясь понять, что же произошло, и где она
находится. Две тонкие трещинки на потолке казались смутно знакомыми, но у девушки
ушло несколько томительных минут, чтобы вспомнить: королевский замок Кертинара.
- Очнулась?
Лорелея чуть не подскочила от неожиданности: она никак не могла предположить, что не
одна в комнате. Тем более, глубокий голос был мужским. Натянув одеяло до подбородка,
она приподнялась на кровати. Маг стоял у окна, скрестив руки на груди и смотрел вовсе не
на нее, а в окно. Тем не менее, Лорелея покраснела и еще плотнее закуталась в одеяло:
- Что вы здесь делаете, милорд?
Оторвавшись от созерцания картины за окном, Акрин посмотрел на Лорелею, и в его
взгляде отразилось удивление. Потом он улыбнулся:
- Хочешь сказать, что я делаю в спальне юной леди? Разумеется, жду, когда ты
проснешься.
Он подошел к кровати девушки, так что Лорелея вжалась в подушку. Мага, похоже,
забавляло ее смущение.
- Воспринимай меня как наставника.
- Наставника?
Он кивнул:
- Что ты ощущаешь?
Лорелея задумалась. Действительно, после того, как она очнулась, у девушки еще не
было толком времени понять, что же изменилось. А что-то изменилось, и очень сильно.
- Закрой глаза, - посоветовал маг. - Прислушайся к себе.
Лорелея послушно прикрыла глаза. Она пока не могла понять, что же ощущает, только
все те образы, что окружали ее во сне, теперь толкались где-то на границе сознания, неясное
месиво, которое она не смогла бы, да и не хотела, сейчас распутывать. Что-то очень далекое
и непривычное, но в то же время невыразимо близкое.
Ты слышишь меня?
Лорелея взвизгнула и подскочила, чуть не упав с кровати. Она распахнула глаза и с
испугом уставилась на мага: сидя на постели Лорелеи, Акрин крепко держал ее за плечи.
- Тихо! Успокойся. Ты слышала?
Лорелея растерянно кивнула. Она все еще не понимала, что происходит, но теперь
радовалась, что маг рядом. Ей бы не хотелось проснуться и услышать этот голос в голове в
одиночестве.
- Что это было? - прошептала Лорелея непослушными губами.
Отпустив девушку, Акрин поднялся и снова направился к окну, жестом позвав Лорелею.
Поколебавшись только мгновение, леди Бейрак закуталась в одеяло и на носочках пробежала
по кусачему холоду каменного пола.
Из окна ее комнаты открывался вид на королевский сад, сейчас голый и безжизненный,
расцвеченный только ягодами бузины. Там лежал и огромный белоснежный дракон, сейчас
сиявший в солнечных лучах. Тот, кого называли Харакортом, помогавший Его Величеству
захватить Кертинар.
С возрастающим удивлением Лорелея увидела, что рядом с ним лежит второй дракон,
чуть поменьше, и его чешуя отсвечивает глубоким синим цветом.
- Они вернулись? - прошептала Лорелея, с восхищением разглядывая драконов.
Акрин рассмеялся:
- Не туда смотришь!
Он указал рукой в небо, и только тогда Лорелея увидела еще одного, красного, дракона,
размеренно рассекающего широкими крыльями небо.
Ты слышишь меня? снова раздалось в голове девушки. И тогда она поняла.
- Да, - прошептала леди Бейрак одними губами. - Да.
Когда Акелон услышал звон бубенчиков, он уже знал, кого увидит. Развернувшись, он
едва не столкнулся с Шайонарой. Девушка преклонила колено, и на ее лицо упали волосы и
тонкие тугие косицы.
- Ваше Величество...
- Да в Сумрак все формальности! Я несколько дней пытаюсь поговорить с тобой!
Шайонара выпрямилась и посмотрела в глаза короля:
- У меня были дела.
- О да.
С раздражением Акелон отвернулся и подошел к маленькому столу. В его покоях вполне
хватило бы места и на стол большего размера, но он счел, что подобный ему не нужен.
Налив прозрачно ароматного вина, Акелон залпом осушил бокал и снова повернулся к
застывшей Шайонаре.
- Последние несколько дней, с самой коронации, я пытаюсь поговорить с тобой. Но ты
исчезаешь.
- Дела.
- Какие, во имя богов, дела?
Акелон сжал кулаки, и на миг могло показаться, сейчас он ударит опустившую глаза
Шайонару. Но он этого не сделал. Король шумно выдохнул и устало опустился в кресло.
- Мой брат до сих пор не очнулся, - глухо сказал Акелон. - Акрин сейчас с той девочкой,
Лорелеей Бейрак. Он поможет ей освоиться со Слиянием. Я пытаюсь понять, сколько еще
драконов теперь в землях Седьмого дома. Ты... Акрин видел, что во время возвращения
драконов, ты тоже это почувствовала. А потом избегала меня. Что произошло, Шай?
Он снова посмотрел на нее, но теперь во взгляде не было ничего, кроме усталости.
Огромной усталости последних дней. Облаком блестящей ткани, Шайонара подошла к
королю под звон бубенцов в волосах. Опустившись около кресла, она положила руки ему на
колени.
- Прости... мне стоило понять, что я нужна тебе.
Шайонара опустила голову на колени Акелона, и пальцы короля зарылись в ее волосы.
- Я волновался, - тихо сказал он. - Ты исчезла... тоже Слияние? У тебя тоже теперь
дракон?
- Нет. Просто... я чувствовала их. Ощущала. Каждого по отдельности и всех сразу.
Шайонара подняла голову и посмотрела в глаза королю:
- Я могу говорить с ними, Акелон. С каждым из них.
На его лице отразилось удивление.
- Но... как?
- Я не знаю. Может, дело в том, что этери сами состоят из магии. Увы, в Кертинаре нет
кого-то еще из моего народа, чтобы проверить.
Шайонара снова хотела положить голову, но король потянул ее за руку, и девушка
устроилась у него на коленях.
- Не волнуйся о своем брате, - сказала Шайонара, пока король прижимал ее к себе. - Он
уже очнулся, теперь спит. И ему не понадобится Акрин, чтобы понять Слияние. Дракон сам
научит его.
Она знала, что сейчас Кэртар, укутанный в теплый плащ, спит среди драконьих лап и
когтей синего Артанора. Огромные крылья укрывают его надежнее всех возможных завес и
преград.
- Тебе стоит волноваться о другом, - Шайонара прикрыла глаза, не желая говорить то, что
должна. - Здесь, рядом с замком, есть еще один дракон, о котором ты не знаешь. Тот, что
теперь связан с Вэлрисом Лантигером, свергнутым узурпатором.
-4Он снова был маленьким мальчиком, пробирающимся сквозь рыхлый снег. Пыхтя,
поправил меховой капюшон на голове, но не остановился ни на секунду. Ему казалось, в
родном замке успели обнаружить его побег. Слуги всполошились, отправились на поиски,
чтобы найти мальчика до возвращения родителей.
Только он знал, они не вернутся.
Мальчик споткнулся о корягу, упрятанную глубоко под снегом, и упал в сугроб чуть ли
не с головой. Его захлестнула ярость, яркая, всепоглощающая. Ему необходимо вперед! И
почему он такой маленький!
Снова поднявшись, мальчик тряхнул головой, смахивая налипший снег. И с удивлением
увидел впереди будто тропу из талых, оплавленных сугробов. У него не было времени
размышлять, его это работа или что-то другое. Мальчик устремился вперед. И бежал, пока
ему не открылась картина, которая уже скакала перед его мысленным взором, мелькала,
заставив сбежать от нянек и устремиться к лесу, прочь от замка.
Кровь и снег, только кровь и снег. И остекленевший человеческий взгляд, уставившийся
в небо.
Акрин в поту подскочил на кровати и сел, тяжело дыша. Одеяла показались громоздкими
и мешающими, а ночь - слишком темной и тесной. Отбросив в сторону одеяла, маг поднялся
и прошел к окну. Облокотившись на него, он ощущал дуновения воздуха на разгоряченной
коже и пытался отдышаться.
Плохие сны? прошелестел в голове голос Харакорта.
- Да, - хрипло ответил Акрин. Дракон слышал его мысли, но сам маг пока не умел их
направлять, приходилось произносить вслух. - Воспоминания детства.
Твоя мать?
- С тех пор при снеге я вспоминаю только кровь.
Харакорт ничего не добавил, но Акрин ощущал его сочувствие. Выпрямившись, маг
наконец-то перевел дух.
- Давно мне кошмары не снились.
Они всегда с нами. Как она умерла?
- Никто не знает. По принятой версии, напал какой-то зверь, когда она гуляла в лесу близ
замка.
А отец?
- Он исчез в тот день. Никто никогда его больше не видел.
Акрин почувствовал удивление дракона и едва не рассмеялся. Харакорт мог ощущать его
сны, но мысли человека были скрыты.
- Ничего удивительного, если учесть легенды, которые ходили вокруг моих родителей.
Что за легенды?
Наконец-то почувствовав холод, маг вернулся в постель. Накинув на плечи одеяла, он
завернулся в них, вспомнив, что делал так в детстве, когда за стенами замка завывали
холодные ветра. Маг знал, что дракон спокойно ждет: у существ, живущих столетиями,
достаточный запас терпения.
- Это же север, - начал Акрин. - Там сильна вера в древних богов, а демоны Бездны - не
легенда, а понятие, прочно вошедшее в обыденную жизнь. Ими пугают детей в колыбелях и
верят, что маги могут заключать с демонами сделки: отдавать души взамен на служение
определенной цели.
Моя мать принадлежала к семейству дель Тери Третьего дома. Могущественная
чародейка, она вместе с братом в определенный момент покорила чуть ли не всех
раздробленных лордов и создала из руин замок одной только силой магии. Тем не менее, она
не собиралась становиться главой Третьего дома и даже заключила союз с королем. А потом
вместе с дальним родственником разрушила храм Невертара в Лостфоле. При этом погибла
Верховная жрица, сестра короля. Так что моя мать удалилась в родовой замок, где вышла
замуж за того самого родственника и родила меня.
Говорили, что Кор дель Тери слишком странен, а сила, подобная материной, не может
принадлежать человеку.
Говорили, что он демон?
Акрин кивнул:
- Да, демон. Которого вызвала мать, и который на земле, только пока она жива. А после
смерти ее душа станет принадлежать ему.
Он замолчал, вспоминая те заснеженные дни детства. Все легенды он услышал много
позже, когда подрос. Так люди объясняли и то, что отец Акрина исчез со смертью его
матери: конечно, не питаемый магией демон вернулся в Бездну, унося с собой душу
человеческой женщины. Люди не любили лорда дель Тери. Они боялись его. Любивший
родителей и не задавший вопросов Акрин никогда не мог понять этой ненависти и
предпочел уйти из приютившего замка дяди как можно быстрее. Ему, называемому
“демоническим отродьем”, не было места в землях Третьего дома. Да он и не жаждал там
оставаться.
По крайней мере, прошелестел голос Харакорта, твои родители навсегда вместе.
Акрин пожал плечами. Иногда он тоже в это верил.
Закутанная в плащ фигура осторожно пробиралась по влажным коридорам подземелий.
Человек не торопился. Он знал, что поспешность в некоторых делах может привести к
весьма печальному исходу. А так как в данном случае исходом мог стать конец его
собственной жизни, человек был вдвойне осторожен.
Он крался, выбирая темную сторону переходов, замирал в отдалении от раскрытых
дверей и мутных факелов. Он не хотел попадаться на глаза. Он не мог попасться на глаза.
Вэлрис Лантигер всегда оставался осторожным человеком. Он допустил ошибку только
однажды - да и то, не ошибку, по сути. Он просто не мог предположить, что мальчишка
может привести с собой драконов. Неожиданный элемент, который не просто смешал все
карты, но развалил упрямый карточный домик узурпатора.
Хотя он никогда не считал себя захватчиком. Вэлрис просто не одобрял старинных
законов, по которым наследовать трон мог только сын предыдущего монарха. У Акелона нет
опыта, нет необходимых знаний и умений. Все, что он может сделать - привести Седьмой
дом к упадку. Тому упадку, который начал его отец.
Седрик Лантигер, отец Акелона и двоюродный брат Вэлриса, всегда был плохим
королем. Его утомляли государственные вопросы, он предпочитал оставить их все на
советников, а сам отправиться охотиться или проводить вечера с красавицей женой. Не
удивительно, что у него было достаточно много детей. Но выжили только двое, Акелон и
Кэртар.
Ни один из принцев, на взгляд Вэлриса, тоже не годился в монархи. Младший не
скрывал, что его больше заботит, куда бы съездить, и где найти неприятности. Старший
просто казался не слишком организованным и далеким от управления твердой рукой.
Когда-то Седьмой дом был одним из самых влиятельных от побережья до побережья. Но
на протяжении последних десятилетий он постепенно терял свою мощь, и Вэлрис хотел
исправить положение вещей. Хотел и мог - он знал это. Даже начал, если бы не вернувшийся
мальчишка Акелон. Кто мог знать, что юнец не просто соберет лордов, но и притащит
драконов?
Молодой монарх допустил главную ошибку: оставил Вэлриса в живых. Наверное, он и
предположить не мог, что все обернется именно так. Вэлрис и сам не мог.
Он хорошо осознавал, что с трудом пережил Слияние. Но именно оно позволило
покинуть камеру темницы и расположиться в удобных комнатах, где обычно держали
больных. Даже когда пришел в себя, он долго разыгрывал слабость, чтобы убедить стражу.
И стоило им отвернуться, он стащил плащ и устремился прочь из казематов.
Ему было куда бежать.
Он шел по коридорам, о которых знали не многие - дальновидный правитель должен
быть в курсе всех тайных выходов из замка. Шел и слушал драконий шепот в голове.
Пропитанный ненавистью к людям, даже ненавистью к самому Вэлрису, с которым дракону
приходится быть связанным. Но он умен. Умен и разумен. Он знает, как можно использовать
этот союз - и Вэлрис готов поддержать нового друга.
-5- Вы просили о встрече, леди Рекан. Что привело вас?
Разумеется, Эштар мог и не задавать подобных вопросов. Он отлично знал, что
понадобилось этой женщине. И почему они сидят в натопленных покоях и пьют изысканное
вино, пока за стенами замка завывает вечерний ветер. Он знал. Но хотел, чтобы она озвучила
сама.
Уголки губ леди Рекан приподнялись в улыбке. Она тоже отлично понимала, чего хочет
Эштар.
- Вы всегда были хитрым лисом, лорд Лантигер, - сказала она. - Наверное, именно
поэтому я пришла к вам.
Она повернула голову к камину, задумчиво проводя унизанными кольцами пальцами по
ободку бокала с вином. Леди как будто размышляла, собиралась с мыслями, но Эштар
подозревал, что пауза взята только затем, чтобы он вдоволь полюбовался на отблески огня
на массивных украшениях гостьи.
- Моя семья богата, лорд Лантигер, - наконец, женщина перевела взгляд на Эштара. - Вы
ведь знаете, Реканы всегда были отличными торговцами, известными по всему Сумеречному
миру. Мои караваны ходят не только в землях Седьмого дома, но добираются даже до
далекой независимой Мерсии. Думаю, не будет преувеличением сказать, что наши торговые
пути опоясывают все известные земли Сумеречного мира, мы даже имеем дело с далекими
пиратами Элтанских островов. И после смерти моего мужа, ничего не изменилось.
- Еще раз соболезную вашей утрате.
- Не стоит, - леди Рекан взмахнула затянутой в бархат перчатки рукой, и Эштар подумал,
сколько женихов она отвергает каждый день, с самой смерти мужа. - Я пережила эту потерю
и смогла поддержать величие семьи Рекан. Никто не усомнится.
Эштар и не сомневался. Да он, как и многие, не сомневался, что старый хилый лорд
Рекан был не таким дураком: он взял в жены женщину из незнатного рода, но женщину
властную и амбициозную. Лантигер ни разу не слышал, чтобы она вспоминала о своей
прошлой семье: она всегда подчеркивала “мой род - Рекан”.
- Это известно мне, миледи.
Эштар поднес к губам бокал с вином, но скорее, просто смочить губы. Он предвкушал,
когда же леди Рекан перейдет к основной части своего выступления.
- Новому королю нужна поддержка. Семья Рекан может ее оказать.
Она еще раз повернула голову, чтобы Эштар смог полюбоваться на шелест дорогой
ткани ее платья, на блеск драгоценных камней, за каждый из которых многие готовы продать
душу. Интересно, часто воры наведываются в поместье Рекан? И сколько из них уцелело?
- Слышал, у вас две незамужних дочери, - улыбнулся Эштар.
- Аурелия и Телена. Обе молоды, хороши собой... а их избранник получит мою полную
поддержку.
Она снова провела пальцем по ободку бокала, предоставляя на обозрение Эштару
массивное кольцо с голубоватым камнем. Лорд Лантигер кивнул:
- Думаю, их стоит представить Его Величеству. Я тоже считаю, что королю следует как
можно скорее обзавестись королевой - и наследниками.
Насколько помнил Эштар, обе дочери леди Рекан действительно хороши собой - и почти
не отличимы друг от друга. Не важно, которую из них выберет Акелон. Зато важно, что у
леди Рекан нет сыновей, а значит, наследники ее дочери станут не только наследниками
престола, но и огромного состояния. Конечно, останется еще вторая дочь... но от нее всегда
легко избавиться. Или выдать за Кэртара, тоже неплохой вариант.
- Благодарю вас, лорд Лантигер, - кивнула леди Рекан.
Она старательно спрятала торжествующую улыбку, но Эштар все-таки успел заметить ее.
О да, амбициозная леди Рекан! Если все сложится удачно, твои внуки однажды сядут на трон
Седьмого дома.
Не скрывая своего веселья, Эштар салютовал собеседнице бокалом:
- Если, конечно, Акелон вообще захочет жениться.
Дракона, теперь связанного с Лорелеей, звали Кертари. Это было юное и любопытное
существо, что изрядно удивило леди Бейрак. Она представляла себе всех драконов мудрыми
и... неторопливыми что ли. Но вместо этого оказалось, что у них, как и у людей, абсолютно
разные характеры.
Это зависит от цвета, рассказывала Кертари, пока Лорелея натягивала перчатки. Она
всегда снимала их, чтобы погладить дракона. Белые действительно обычно мудры и
неторопливы, черные амбициозны, синие храбры, а красные отчаянны. И мы всегда
выбираем для Слияния людей одного с нами пола.
- Любопытно, - пробормотала Лорелея. - А как ты выбрала меня?
Я не могу объяснить. Просто... мы знаем, кто “наш” человек. И я знала, едва тут
появилась.
- Ты появилась, потому что хотела?
Конечно! Я родилась незадолго до нашего ухода в Сумрак, а мне так хотелось увидеть
мир людей!
Лорелея потерла руки друг о друга:
- Так ты молода по драконьим меркам?
Ага.
Каждый день Лорелея узнавала что-то новое. И это новое приводила ее в восторг! Почти
все дни она была рядом с драконом, во дворе королевского замка. Отца видела редко да и не
очень этого хотела - что бы сказал лорд Бейрак, увидев, как его единственная дочь
пренебрегает всеми правилами? И румяная, взлохмаченная, меньше всего походит на
благородную леди.
Распластав крылья по прихваченной морозом траве, Кертари опустила шею и ткнулась
мордой в бок Лорелеи. Девушка рассмеялась и погладила шишковидный нарост на голове
дракона, который чуть позже превратится в один из подвижных рожек.
- Вижу, вы отлично проводите время.
Лорелея повернулась и радостно помахала подошедшему Акрину. Маг кутался в теплый
плащ и, похоже, только появился из замка.
- Доброе утро, Акрин! Когда ты уже позволишь полетать на Кертари?
В последние дни Лорелея всегда встречала его таким вопросом, и он всегда отвечал
неизменное:
- Не сегодня.
- Опять, - надулась девушка. - Ты, между прочим, покатался на Харакорте в первые же
минуты!
- Я не катался. Мы возвращали город. И пока ты не поймешь, что это не игрушки,
“кататься” я тебе не позволю.
Обычно металл в голосе мага действовал на Лорелею отрезвляюще. Но сегодня она не
хотела отступать. Спрятав руки в легких перчатках в муфту, девушка продолжала:
- А если я тебя не послушаю? Я и Кертари не обязаны подчиняться.
- Попробуйте.
Лорелея не представляла, что может сделать маг, если она действительно его не
послушает. К тому же, у нее не было желания проверять.
Харакорт тоже не разрешает, прошелестел в голове Лорелеи голос Кертари.
- Харакорт - главный среди драконов? - удивилась леди Бейрак.
Она никому конкретно не адресовала вопрос, но ответил Акрин.
- Не совсем. Скорее, другие признают его власть.
Лорелея покачала головой: ей сложно это понять, да она и не хотела забивать голову
подобной чушью. Она знала только, что хочет, наконец, взобраться на спину Кертари и
ощутить, каково это, взмыть к облакам и посмотреть на мир сверху. Дракон показывала
девушке неясные картинки в сознании, но Лорелея не могла поверить, что эти тонкие ленты
- реки Первого и Второго приливов, что темное пятно - Ночной лес, а светлое пятнышко
рядом с ним - озеро Эрдис, на глади которого отражаются солнечные лучи.
- Ты сейчас к Харакорту? - спросила Лорелея.
- Да. Я записываю историю драконов.
Поежившись под порывом ветра, маг подхватил полы раскрывшегося было плаща. Он
выглядел усталым, что не укрылось от внимательного взгляда Лорелеи, но она знала, что
Акрин не будет обсуждать с нею свои дела. Несмотря на то, что он формально был
наставником юной леди Бейрак в общении с Кертари, он никогда не обсуждал с ней иных
тем. Никогда ничего личного. Это злило и раздражало девушку.
- Уже скоро, - ровно сказал Акрин. - А пока пообщайся с ней. Она может рассказать тебе
массу интересного.
Кэртару наставник не понадобился. Он, как ни странно, тяжелее пережил Слияние, чем
все остальные, и несколько дней провел в постели. Зато потом освоился очень быстро и, не
взирая на все запреты Харакорта и Акрина, взмыл в небо на синей чешуйчатой спине уже
через пару дней. Акелон ворчал, что раньше у них был только один неугомонный, а теперь
уже двое, причем один из них вполне может снести замок, возникни у него такое желание.
Сбежав по ступенькам во двор, Кэртар на ходу натягивал перчатки. Насвистывая
вполголоса какой-то веселенький мотив, услышанный однажды в таверне, он ощущал
воодушевление своего дракона.
Они расположились среди помятых ягод бузины и того, что осталось от королевского
сада. Старик Эдвар, бывший садовником столько, сколько помнил себя Кэртар, только качал
головой и картинно всплескивал руками. Вообще-то у него оставался еще изрядный не
тронутый кусок, но он все равно регулярно причитал о загубленном деле всей жизни.
Насколько знал Кэртар, Акелон не рисковал встречаться с Эдваром и даже позорно прятался,
когда садовник проходил по коридору. Конечно, Кэртар смеялся, что брат не испугался
брать город, но боится какого-то старика... только он и сам хорошо помнил, насколько
невыносим бывает Эдвар. Особенно после уничтоженного сада.
Доброе утро, Кэртар.
Синяя морда вынырнула из-под крыла и повернулась в сторону подходящего принца.
Янтарные глаза смотрели, почти не мигая.
- Привет, Артанор!
Кэртар помахал рукой дракону. А когда подошел достаточно близко, и чешуйчатая морда
осторожно ткнулась ему в бок, погладил затянутой в перчатку рукой.
Оглядевшись, принц увидел и небольшую Кертари, рядом с которой стояли Лорелея и
Акрин. Харакорт устроился чуть дальше и походил на огромный чешуйчатый валун: похоже,
белый дракон спал, спрятав голову и лапы.
Полетаем? Артанор переминался с ноги на ногу. Я хочу размять крылья.
- Конечно, полетаем. Дай мне только проснуться толком.
А она полетит с нами?
Кэртар не сразу понял, кого имеет ввиду дракон. Но увидев, что взгляд янтарных глаз
сосредоточен на ком-то за его спиной, обернулся. От замка к ним неторопливо шагала
Шайонара. Закутанная в накидку до пят, она осторожно держала ее у груди, как будто если
ее отпустить, накидка упадет, оставив девушку обнаженной. Впрочем, Кэртар был почти
уверен, так и есть.
- Доброе утро, Шайонара, - принц поклонился девушке, до сих пор немного смущаясь,
что у нее нет никаких титулов.
- Жаркого солнца тебе, Кэртар.
В отличие от него, Шайонара всегда обходилась без титулов, даже когда они были. Как
она говорила, этери привыкли судить людей по их поступкам, а не потому, в какой семье
родился человек, или кто был его отцом.
Девушка повернулась к дракону и пару секунд они, видимо, беседовали, тоже
обмениваясь приветствиями. Кэртара немного раздражало, что он не мог “слышать” этих
разговоров, но в то же время ему нравилось, что этери может понять, как все происходит.
Может понять его.
Шайонара покачала головой и, улыбнувшись, снова повернулась к Кэртару:
- Артанор решил, я захочу полететь с вами?
- Разве нет?
Шайонара покачала головой, отчего тонко зазвенели бубенчики в ее волосах.
- Конечно, нет. Это ты наездник на драконе, а не я. Мой талант только в том, что я могу
говорить с ними.
Кэртар пожал плечами:
- Да ладно! Тебе обязательно стоит попробовать.
Шайонара как будто смутилась. Она вжала голову в плечи, став совсем маленькой и
беззащитной.
- Я ведь не имею отношения к драконам...
- Глупости!
Подойдя ближе к этери, Кэртар аккуратно поднял ее голову за подбородок:
- Тебе обязательно стоит полетать со мной, Шайонара.
Она смотрела на него своими огромными глазами, чей абрис выдавал что-то неуловимо
нездешнее. И Кэртару на миг показалось, он снова слышал музыку ветра над степью,
вплетающиеся в них барабаны этери и легкий, едва слышимый перезвон бубенчиков в
волосах местных женщин.
- Мой принц, - губы Шайонары шевельнулись. - Мы полетаем в другой раз.
Но рука Кэртара не отпускала ее подбородок. Он нахмурился, но молчал, рассматривая
ее лицо сердечком, приоткрытые губы и маленький нос. Он чувствовал такой сильный в ее
родном крае, и такой тонкий здесь аромат медовых цветов.
- Развлекаетесь?
Кэртар вздрогнул, а Шайонара отпрянула. Она так вцепилась руками в накидку, что
побелели костяшки пальцев. Но ее взгляд оставался также ровен, когда она повернулась
навстречу королю.
Акелон рассмеялся, но смех вышел нервным, натянутым. Впрочем, волновали его
отнюдь не Кэртар или Шайонара. Кивнув дракону, король быстрым шагом подошел к брату.
- Тебя что-то беспокоит? - Кэртар сразу уловил настроение.
- Да. Вэлрис. Я потому и пришел.
Он повернулся к синему Артанору:
- Ты знаешь дракона, теперь связанного с Вэлрисом? Человек может обратить его против
нас?
Кэртар чувствовал замешательство дракона.
Я знаю его, наконец, ответил Артанор. Может... наверное. Но об этом лучше говорить с
Харакортом.
- Почему? - удивился Кэртар.
Он лучше объяснит.
- Что почему? - нетерпеливо спросил Акелон. Он-то не мог слышать дракона.
Кэртар пересказал, и король кивнул, как будто именно такого ответа он и ожидал. Кэртар
только теперь заметил, что брат действительно выглядит обеспокоенным.
- Да, - нетерпеливо кивнул Акелон. - Я и сам хочу поговорить об этом с Акрином, но он
меня как будто избегает.
Все, как по команде, посмотрели в сторону мага. Он продолжал стоять рядом с красным
драконом и о чем-то беседовать с Лорелеей. Девочка жестикулировала и явно что-то
рассказывала. Лица мага не было видно: он накинул на голову капюшон, и тот подрагивал в
такт кивкам головы Акрина.
- Ладно, - Акелон тряхнул головой и снова посмотрел на Кэртара. - Я поговорю с ним
позже. Пожалуйста, Кэртар, скажи ему, что я жду.
- Конечно.
Король кивнул Шайонаре:
- Идешь?
- Да, мой король.
Девушка развернулась, звеня бубенцами и отправилась в замок вперед Акелона. Она ни
разу не обернулась, пока Кэртар стоял и смотрел им вслед. В бок принца аккуратно ткнулась
драконья морда.
Вы так интересны, люди...
Почти весь день они занимались тем же, что и накануне: Харакорт рассказывал, Акрин
терпеливо записывал и задавал вопросы. Ему хотелось узнать все и разом, но он лучше кого
бы то ни было понимал, что это невозможно. А потому запасся терпением и вникал в
хитросплетения взаимоотношений драконьих кланов и их историю. Уж чему, а терпению
Акрин научился еще давно.
Когда начало темнеть, и в замке зажгли первые огни, маг наконец-то оставил дракона,
решившего размять крылья и полетать. Бережно собрав свитки, Акрин повел затекшими
плечами и направился в замок. Только теперь он понимал, что порядком замерз, и даже
шерстяной плащ не очень-то помогал, если проводить весь день на улице.
Оставив свитки в своей комнате, маг вернулся в главный зал, сейчас пустой. Слуги
поддерживали огонь в камине, и маг устроился возле него, устало откинувшись в кресле. Он
прикрыл единственный глаз, вслушиваясь в вечернюю суету королевского замка. Где-то
спорили слуги, раздавался шаловливый женский смех, а с кухни доносились запахи ужина,
напомнившие Акрину, что он ничего не ел с самого утра. Тем не менее, у него перед глазами
до сих пор стояли драконы и картины из далекого прошлого, весь день оживляемые в
сознании шелестящим голосом Харакорта.
- Устал?
Встрепенувшись, Акрин посмотрел на Лорелею. Леди Бейрак переоделась в платье цвета
заката, собрала волосы, и теперь уже не походила на неряшливую девчонку. Скорее, на
хорошенькую девушку, за которую, маг почему-то не сомневался, ее отец скоро начнет вести
торг - если уже не начал. Род Бейраков не особенно знатен или богат, зато наследница с
драконом - это сейчас лучше всякого золота.
- Немного, - сказал маг. - У меня ощущение, что теперь я знаю о наших крылатых
друзьях больше, чем многие из них самих.
- Может быть, и так.
В руках Лорелея держала два бокала, от которых поднимался изменчивый пар. Она
протянула один из них Акрину, а сама уселась со вторым в соседнее кресло. Из бокала
тянуло теплом, подогретым вином и пряностями.
- Кертари мало что может рассказать, - продолжила Лорелея. - Она родилась незадолго до
того, как драконы ушли. Поэтому ничего толком не помнит о том времени. Она много
рассказывает лишь о Сумраке.
- Тоже полезное знание.
Лорелея скривилась:
- Не с точки зрения драконов! Я мало что понимаю из ее рассказов.
Акрин хотел сказать, что даже он понимает далеко не все из того, что говорит Харакорт,
живший многие сотни лет до ухода драконов. Но не стал. Бокал с подогретым вином
приятно согревал руки, а когда маг попробовал его, то в голову ударили пряности, окутывая
теплом и напоминая о ветрах и южных ночах. Акрин даже не сомневался, к приготовлению
приложила руку Шайонара.
- Что будет дальше, Акрин?
- Что? - маг моргнул. - Что ты имеешь ввиду?
- Дальше. Мы осваиваемся с драконами, ну а потом? Что ждет меня и Кертари,
например?
Хотел бы Акрин знать. Он предпочитал жить только сегодняшним днем, не планируя,
что может случиться завтра. В конце концов, кто знал, что драконы вернутся? Этого никто
не мог предполагать, а теперь изменилось все. Он даже не понимал, что дальше будет с ним
самим и Харакортом, не говоря уж обо всех остальных. Помимо королевского замка с тремя
драконами и Вэлриса, скрывшегося в неизвестном направлении, Седьмой дом располагал
еще четырьмя драконами, но все они не рядом с Кертинаром... хотя что такое расстояние для
крылатого?
- Я поговорю с Акелоном, - вздохнул Акрин. Как он не откладывал разговор с королем,
время, похоже, пришло. - Он владыка Седьмого дома, мы все подчиняемся ему.
- Даже ты?
- Я в землях Седьмого дома. Разумеется, мне стоит уважать их владыку.
- Но ты ведь не здешний.
Акрин покачал головой:
- Нет. Но это не имеет значения. Думаю, ты знаешь, маги, по сути, не имеют
определенного дома. Мы живем там, куда забросит Сумрак.
Лорелея поджала губы: девочка впервые видела что-то, кроме родового замка,
естественно, ей хотелось порасспрашивать мага, узнать, откуда он сам. Но она также
отлично понимала, что если Акрин не желает о чем-то говорить, он и не будет.
Маг салютовал ей бокалом с вином:
- А вот оно здесь не менее вкусное, чем у меня на родине.
Улыбнувшись, Лорелея тоже салютовала и приложила кубок к губам. Ее светлые волосы
кудрями ниспадали на плечи и грудь. В отсветах камина они казались рыжими.
- Ты видел много других земель? - все-таки осторожно спросила она.
- Достаточно. Я успел многое.
- Сколько же тебе лет?
- Я выгляжу моложе, чем есть на самом деле, - рассмеялся маг. - Хочешь послушать
сказки?
Лорелея тряхнула головой:
- Нет. Я хочу послушать настоящие истории о том, где ты бывал, и что видел.
Артея явилась к королю при полном параде. У Акелона даже создалось на миг
впечатление, что он не видел чародейку за ужином исключительно из-за того, что она
прихорашивалась. Черное платье с отчетливым красноватым отливом плотно облегало руки
и грудь, оставляя открытыми обнаженные плечи. Талию стягивал корсет настолько тугой,
что Акелон не представлял, как Артея вообще может дышать. Юбка из того же странного
материала была настолько пышной, что заняла все кресло, где устроилась чародейка.
- Благодарю вас за прием, Ваше величество.
Артея повела изящной рукой, и Акелону оставалось только гадать, где она обучилась
подобным манерам. Рядом с ней король сам себе казался не отесанным мужланом.
- Мне давно следовало поговорить с тобой. Еще вина?
Она качнула бокалом, показывая, что в нем еще достаточно. Тогда Акелон долил вина
себе. Он так и не сел, сверху вниз смотря на замысловатую прическу Артеи из скрученных
жгутами волос.
- Ты и Деррин верно послужили мне при взятии Кертинара. Я рад, что мой брат в свое
время наткнулся на вас и привел сюда.
- Это моя работа, - пожала плечами Артея. - Я - наемный маг.
- Да. И пока вы здесь, хочу предложить еще работу.
Женщина откинулась в кресле с легкой улыбкой. Отблески пламени свечей блеснули на
рубинах в ее массивных серьгах.
- Ваше величество уже располагает придворным магом, разве не так?
- Так. Но я хочу предложить нечто иное.
Акелон не стал распространяться, что он сам до сих пор не знает, можно ли считать
Акрина придворным магом. Особенно теперь, когда все его внимание поглощено
драконами... король не сомневался в верности, но и не был уверен, что завтра Акрин не
придет к нему, чтобы заявить об отъезде.
- Иное? - Артея приподняла четко очерченную бровь. - Что именно, Ваше величество?
- Мне нужно отыскать человека.
- Ваше величество, кажется, путает меня с ищейкой.
- Мне нужно отыскать мага. Очень сильного. Женщину. Я знаю только то, что она
удалилась из Кертинара лет пять назад и теперь обитает уединенно где-то в землях Седьмого
дома.
Артея нахмурилась:
- Маг?
- Алхимик. Она не практикует, скорее, занимается изучением.
Женщина продолжала хмуриться. Но она не отказала сразу, и Акелон знал, это верный
знак того, что она уже обдумывает вероятности и возможности.
- Хорошо, - наконец, сказала Артея. - Мне нужно ее имя и все известные о ней сведения.
И цена, конечно же.
Много позже, когда женщина вернулась в свои покои, ожидавший Деррин преклонил
колено:
- Госпожа, я ждал вас.
- Знаю, - она рассеянно провела рукой по его волосам. - У меня есть дело для тебя.
Он поднялся и посмотрел на Артею. Будучи невысокого роста, мужчина смотрел ей
точно в глаза. Он ждал. И Артея знала, что он отыщет любого, кого она не скажет. Он даже
убьет любого - если таков будет ее приказ.
- Король хочет отыскать человека, - сказала Артея. - Ты займешься этим. Алесса
Лантигер.
Пора спустить гончую с поводку - раз король платит золотом за то, что они приведут его
сестру.
-6Акрин говорил, она сможет полетать.
Эта мысль всю ночь не давала Лорелее уснуть. Она честно пыталась, но, в итоге, только
проворочалась с боку на бок, пару раз задремав. Едва в ее спальню заглянули первые лучи
солнца, девушка вскочила с кровати и начала одеваться. Конечно же, отец приставил к ней
личную служанку, которая занималась туалетом леди, но Лорелея видела в ней смысл,
только когда речь шла о пышных нарядах. Для драконов она предпочитала удобное простое
платье, мечтая о мужской одежде, которую никогда бы не позволил отец.
Неуклюже заплетя волосы в косу, Лорелея подбежала к окну. Из него был виден не
только двор со спящими драконами, но и значительная часть Кертинара. Королевский замок
находился на холме, откуда открывался чудесный вид. И девочке нравилось смотреть, как
солнце окрашивает приземистые дома и чернильные городские стены.
Вот и теперь Лорелея улыбалась в восторге. Подумать только, еще немного, и она
взовьется над городом на спине Кертари! Интересно, как будет выглядеть Кертинар из-под
облаков?
Девушка хотела поспешить к дракону, но кое-что привлекло ее внимание. Темная
крылатая тень, удаляющаяся прочь. Неужели Кэртар? Но он вроде бы не из тех, кто встает с
рассветом. А потом Лорелея увидела. Струйку пока жидкого дыма откуда-то из-за домов,
точно у городской стены.
Лорелея выскочила из комнаты и понеслась к Акрину, благо его покои находились ближе
остальных. Она забарабанила кулачком в дверь, запоздало подумав, что маг тоже не из тех,
кто поднимается рано.
Тем не менее, дверь открылась практически сразу. Акрин был полностью одет, хотя и
казался не выспавшимся. Ни слова не говоря, он взял Лорелею за руку и потянул за собой по
коридору.
- Вэлрис, - коротко сказал Акрин. - Бывший узурпатор. Он и его дракон подожгли склад
и, похоже, смылись.
- Откуда... - Лорелея почти не поспевала за широкими шагами мага. - Откуда ты знаешь?
- Драконы знают. Харакорт разбудил меня.
Лорелея запоздало подумала, а были ли драконы во дворе, когда она смотрела на город?
Она даже не обратила внимание. И что теперь будут делать крылатые? Защищать Кертинар?
Или ответят, что это не их дело?
- Я иду к королю. А ты отправляйся к Кертари. Харакорт, возможно, последует за
Вэлрисом, но пожалуйста, удержи от этого Кертари. И синего Артанора. Если сможешь.
Выпустив руку Лорелеи, Акрин свернул в коридор, что вел к королевским покоям.
Растерявшись было, леди Бейрак постаралась взять себя в руки. Паниковать и ужасаться она
успеет потом, а пока на нее возложена миссия усмирить драконов. И Лорелея поспешила во
двор.
Она и подумать не могла, что обычно спокойные крылатые создания могут быть
настолько эмоциональны. Все три дракона издавали странные звуки, топтались на месте и
распускали крылья, как будто хотели взлететь.
- Они напали! - Лорелея подскочила к Кертари. - Как это возможно?
Но красная ничего не ответила. Она только продолжала бить хвостом по земле, снося
последние кусты, которые еще оставались рядом. Заурчав, повернула чешуйчатую голову на
изящной шее к белому дракону, будто прося у него разрешения. По-видимому, Харакорт его
не дал.
Вытянув шею, Кертари распахнула крылья, распластав их по земле, и издала долгий
утробный клич, от которого наверняка вздрогнули многие жители в пределах городских стен
Кертинара. После этого красная улеглась на землю, свернув крылья.
Он не позволяет!
Мысленный голос Кертари хлестал, будто плеть. Лорелея даже отшатнулась, настолько
мощным оказался мысленный натиск. Облизнув губы, она спросила:
- Что не позволяет? Последовать за Вэлрисом?
Вэлрис? Да, этот человек. И его дракон, грязный падальщик Сертивер!
- Ты не любишь его?
Конечно, нет. Он заносчив и самовлюблен. Полагает, что нет никого выше драконов, а
слияние с людьми лишь старая традиция, от которой нужно избавиться. Скорее всего,
твой Вэлрис умело воспользовался ненавистью Сертивера, и они напали на город.
- Почему же Харакорт не разрешил его преследовать?
Считает, драконам нельзя ссориться друг с другом.
Лорелея покосилась на белого дракона. Тот явно о чем-то беседовал мысленно с синим
Артанором принца Кэртара. Тот никак не хотел успокаиваться, но, наконец, даже он шумно
выдохнул и улегся на пожухлую траву.
Значит, Харакорт не будет вмешиваться, оставив бывшего узурпатора и его дракона
королю. Интересно, а если они нападут на замок, белый тоже останется в стороне?
Лорелея постаралась не думать об этом больше, тем более, Кертари могла почувствовать
ее мысли. Девушка подошла к дракону и погладила чешуйчатую морду. В конце концов, что
бы не случилось, Акрин обещал, что сегодня они полетают.
- Значит, его зовут Сертивер, и он такой не один.
Акелон наполнил кубок вином и одним глотком уполовинил его. Жестом он предложил
вина собеседнику, но Акрин покачал головой. Маг даже не смотрел в сторону Его
Величества. Сцепив руки, он устроился в кресле, и его взгляд не отрывался от пламени
камина. Покои короля - единственные во всем замке, где имелся собственный очаг.
Его Величеству не сиделось и, держа в руке бокал с не допитым вином, он мерил шагами
комнату. Мысли его так и метались туда-сюда, хотя все вокруг одного предмета: драконов
вернулось гораздо больше, чем они думали, и не все из них дружелюбны к людям.
- Теперь я понял, почему ты так долго избегал встречи со мной, - усмехнулся Акелон.
Маг пожал плечами:
- Догадывался, что новости тебя не обрадуют. А сделать мы все равно ничего не можем.
В два шага подойдя к камину, король выплеснул остатки вина, от чего радостно
взметнулись пламенные пальцы. Швырнув опустевший кубок на пол, он вернулся к креслу
напротив Акрина и уселся, сцепив пальцы и почти повторяя позу друга. Только он
внимательно смотрел на мага:
- Сколько?
- Даже Харакорт не знает точно.
- По всем землям Семи домов?
- Да. У нас, по крайней мере, есть преимущество: для нас драконы не стали
неожиданностью.
- Как сказать, - проворчал Акелон. Он до сих пор не мог привыкнуть к огромным
чешуйчатым обитателям Седьмого дома. - И что, они везде связаны с благородными
людьми?
Вопрос настолько удивил мага, что он наконец-то понял глаза и с удивлением посмотрел
на короля.
- Благородные? - переспросил Акрин. - С чего ты взял?
- Кэртар, Лорелея... да и ты не из простолюдинов.
Маг рассмеялся, чем немало смутил Акелона. Король начал ощущать себя маленьким
мальчиком, который спрашивает, почему небо голубое. Наконец, Акрин покачал головой:
- Так вышло только в Кертинаре, у драконов нет предпочтений по роду. Хотя... конечно
же, они выбирают наиболее близких себе людей. Мне сложно представить настолько тупого
дракона, которому будет близок крестьянин, заботящийся о том, сколько урожая у него
взошло.
Акелон не стал возражать магу, что от подобных “тупых крестьян” зависит, насколько
урожайным будет год, придется ли затягивать потуже ремни или хватит еще и на продажу
другим Домам. Маг далек от подобных вещей почти также, как драконы от крестьян.
- К несчастью, Вэлрис оказался не только благороден, но и близок этому Сертиверу, сказал Акрин. - Что, конечно, печально.
- Но ты говоришь, он не один такой. Есть еще? Те, кто не любит людей.
Король был достаточно знаком с Акрином. А может, маг просто не считал нужным
скрывать от друга свои чувства. Поэтому Акелон видел и почти ощущал, как маг
размышляет, что стоит рассказать, а о чем все-таки умолчать. Сложно его обвинять. Акелон
не сомневался, в истории драконов, той, что рассказывал Харакорт, много странного и
необычного. Так что король и сам не был уверен, что хочет знать. По крайней мере, то, что
не касается его лично и благополучия Седьмого дома вполне может оставаться тайной.
- Харакорт говорит, - наконец, начал маг, - что драконы ушли в Сумрак именно по этой
причине. Слишком многие из них устали от вынужденного сотрудничества с людьми. Они
умрут, если не произойдет слияния с человеком по достижении ими зрелости. Драконам
некуда деваться, но многие возненавидели порядок вещей. Они хотели быть независимыми.
И начали нападать на людей, сжигать города и деревни. Уничтожать.
- Роду человеческому это не понравилось, - усмехнулся Акелон.
- Верно. И части драконов тоже. Это грозило превратиться в настоящую войну, по всем
Семи землям. Поэтому драконы приняли решение уйти в Сумрак. Состояние чистой магии,
когда им не нужны ни люди, ни что-либо еще. Чистая энергия.
Маг замолчал, и король понял, сколь о многом умалчивает Акрин. С драконами явно
было связано много других тайн, но маг изящно обошел их молчанием. Только уход
драконов не давал покоя Его Величеству. Как так вышло, что все драконы подчинились?
Что, ненавидящие людей просто радостно покивали чешуйчатыми головами и удалились в
Сумрак? Что-то здесь не то.
Акелон сплел пальцы, повертел ими и снова откинулся на кресле. Он успел пожалеть, что
так опрометчиво выкинул бокал. Но звать слуг ради нового не хотелось. Тем более, если
прервать разговор сейчас, маг вполне способен тихонько уйти, а этого Акелон позволить не
мог.
Он нахмурился, когда в голову пришла простая мысль:
- Харакорт? Это Харакорт заставил драконов уйти? Он же вроде главный среди них.
- Он и его человек. Связанный. Тот тоже был магом.
- А что с ним сталось?
- Умер. Умер, когда исчез связанный с ним дракон.
Акрин не договорил остального, но ясно было и так. Все люди, связанные с драконами,
погибли, когда те ушли в Сумрак, место без времени и пространства.
- Наверное, чешуйчатые возненавидели Харакорта? - вздернул брови король.
Маг покачал головой.
- У драконов иная логика. Большинство сочли уход самым правильным и разумным.
- Большинство. Я так понимаю, ненавидящие людей к ним не относились.
- Нет.
- И Сертивер?
- И Сертивер.
Акелону стало не по себе. Множество драконов, ненавидящие людей. Загнанные в
Сумрак волей остальных чешуйчатых. А теперь вернувшиеся. Продолжающие ненавидеть пуще прежнего.
- И что... теперь?
- Вполне вероятно - война. Сертивер найдет остальных. Они так просто не успокоятся.
Прикрыв глаза, Акелон сидел в кресле и слушал потрескивание пламени. Если
прислушаться, можно различить негромкие звуки драконов: что-то среднее между рычанием
и стоном. Однажды ночью, когда в тишине было слышно особенно хорошо, он спросил у
Шайонары, почему чешуйчатые издают подобные звуки, ведь общаются они мысленно.
“Разговаривают с ветром”, ответила тогда этери. “С дождем. С Сумраком. С чем-то в
глубине нас самих”.
Вот и теперь король слушал едва слышимые разговоры драконов и размышлял, о чем они
могут говорить сейчас? О чем думать? И Харакорт, огромный, белоснежный и такой
спокойный. Не удивительно, что он связан именно с Акрином, эти двое действительно
похожи. Но сожалеет ли белый о том, что когда-то они ушли в Сумрак? Или о том, что
вернулись теперь? Умеют ли вообще драконы сожалеть?
- Я хочу попросить тебя, - Акелон открыл глаза и посмотрел на Акрина. - Если дело
может закончиться - или, скорее, продолжиться, - войной, мы должны подготовиться. Я
попрошу Кэртара выяснить, сколько драконов на территории Седьмого дома, чем они
заняты, с кем связаны. Он будет рад полетать и пообщаться с ними. Пусть возьмет с собой
Лорелею, если нужно. Я сам и дядя Эштар засядем за письма и выясним, что творится в
других Домах. Понимают ли они вообще, что происходит. Кроме того, нам понадобится
любая помощь.
- Я готов, - пожал плечами Акрин. - Ты знаешь, что моя магия служит тебе. Харакорт
тоже на твоей стороне.
- Артея и Деррин отыщут мою сестру, Алессу.
- Алхимика? Ту, что послала в Бездну всю вашу королевскую семейку?
- Да, - сухо ответил Акелон. Его больше волновало не то, что маг сказал, а что он только
скажет. - А тебя я хочу попросить наведаться к Мелиссе.
Несколько мгновений лицо мага оставалось непроницаемым. Потом он сказал:
- Нет.
- Акрин, пожалуйста, никого, кроме тебя, она слушать не будет.
- Я и близко не подойду к дому этой ведьмы.
- “Эта ведьма”, - вздохнул Акелон, - едва ли не самый сильный маг всех Семи домов. Она
никогда никому не служит, но возможно, согласиться быть нашим союзником. Если дело
дойдет до войны драконов друг с другом - и с нами, стоит заручиться поддержкой.
- Ты не доверяешь моему магическому искусству?
- Доверяю. Ты знаешь. Но ты не подумал о том, что все ненавидящие людей драконы
прежде всего явятся именно сюда? Чтобы рассказать Харакорту и всем, кто подвернется, что
они думают об уходе в Сумрак.
Акелон молчал. И по этому молчанию король понял, что попал в точку: значит, уход в
Сумрак был для многих из них болезненным. Меньшинство никто не спрашивал, их
поставили перед фактом. И теперь они наверняка захотят отомстить. Даже единственный
Сертивер уже начал это делать.
- Хорошо, - наконец, сказал Акрин. - Я отправлюсь к Мелиссе немедленно. И сделаю все,
что смогу.
- Большего я не прошу.
Деррин уверенно взял след. И шел по нему, ничуть не сомневаюсь, что найдет принцессу
достаточно быстро. Однажды он видел в Четвертом доме псовую охоту: небольшие собаки
искали след, а взяв, выслеживали зверя и поднимали его, чтобы не успокоиться, пока не
вцепятся ему в шею. Наиболее ценились тонконогие миратанарские псы. Они охотились
молча и убивали молча, но не успокаивались, пока жертва в предсмертных хрипах не упадет
на землю. Ходили слухи, что порой подобных псов натаскивают и на людей, некоторые
владыки имеют подобных четвероногих убийц. Никто не знал, правда ли это. Люди обычно
осуждали, владыки осуждали громче всех - но каждый мечтал иметь подобного убийцу на
своей псарне.
Деррин походил на них. Тонконогий, поджарый, не останавливающийся ни перед чем.
Если бы Артея приказала убить, то Деррин убил бы, никакие сомнения его не коснулись. Но
раз надо всего лишь выследить и привести - он выследит и приведет. Как верный охотничий
пес, миртанарский, которые даже хвостом вилять не умеют, только выполняют свою работу.
Деррин мимолетно удивился, почему королевская сестра покинула родной дом.
Считалось, что маги не имеют родовой принадлежности, их очаг - все Семь домов,
обязанные оказывать гостеприимство. Бывали даже случаи, когда магов лишали наследства.
Но это редкость, тем более, в южных землях, где даже в воздухе, приносимом из южных
пустынь, чудится запах волшбы. Да и алхимик - не совсем то же самое, что маг. Алесса
Лантигер, как понял Деррин, занимается именно снадобьями и травами.
Но когда он отыскал ее дом, то понял.
Скромная избушка под огромными деревьями Ночного леса, что простирался дальше.
Темно-синяя кора давала странный сумрачный свет, в котором дом выглядел зловеще. Но
только не для Деррина. Он видел множество вещей пострашнее.
В пределах видимости окрест не было ни единого дома, хотя в близлежащих деревнях
все знали о “ведьме Ночного леса”. Хотя один только мельник сумел указать точное
направление. Он ухмыльнулся и доверительно зашептал Деррину:
- Никакая она не ведьма. Живет в уединении, готовит какие-то снадобья. Прошлой
весной вот так кости болели... а она помазала какой-то вонючкой - и прошло!
Стоя перед домом “ведьмы”, Деррин мог понять, почему она выбрала уединение. Вряд ли
кто в замке позволил ей оставаться одной столько, сколько она пожелает. Да и кто знает, как
относился предыдущий король к занятиям дочери.
Мужчина сбросил капюшон: он не хотел прятать лицо, не хотел появляться, как вор. В
конце концов, его можно было считать королевским посланником. Деррин невольно скривил
губы в усмешке: вот бы от души посмеялись братья, он - “королевский посланник”!
Подойдя к двери, Деррин постучал, прислушиваясь к тишине. И косясь на кошку,
вышедшую из-за угла и усевшуюся рядом.
В доме царила тишина, только пели птицы Ночного леса. И когда Деррин уже занес было
руку, чтобы постучать снова, в глубине дома послышалась возня, едва доступная даже его
чуткому уху.
Наконец, дверь распахнулась, и на пороге возникла невысокая молодая женщина. Взгляд
ее огромных карих глаз без интереса пробежал по Деррину. Она не торопилась спрашивать,
но и не спешила впускать. За несколько минут мужчина успел оценить ее аккуратное, но
простое, без изысков, платье, густые темные волосы, которые спускались до талии, только
на голове собранные в аккуратный маленький пучок, далекий от моды Кертинара.
- Добрый день, миледи, - Деррин отвесил поклон. - Меня послал ваш брат. Его
Величество.
На лице девушки не отразилось ни следа удивления. Она отошла, пропуская Деррина
внутрь, и он решил, уж не лишена ли она речи.
Внутри пахло травами и сочными ароматами, собранными в глиняные горшочки. Они
были повсюду, перемежаясь пучками трав и настойками в мутных банках с деревянными
пробками. Алесса указала на стул и, не спрашивая, начала разливать чай.
- Значит, мой брат хочет, чтобы я вернулась, - наконец, подала голос она.
- Да.
Либо она уже знает о Вэлрисе, либо Акелон сам посвятит ее во все детали. Деррин
разглядывал бусинки драгоценных камней, что сверкали в пучке девушки. Похоже, не так
уж она отказалась от всех королевских благ. Пододвинув Деррину чашку, Алесса уселась за
дубовый стол напротив. Тут же ей на колени вскочила кошка.
От чая пахло травами, и Деррин, когда-то давно изучавший некоторые из них, не смог
понять, что именно намешано. Он подождал, пока Алесса сама задумчиво отхлебнула, и
только после этого попробовал сам. Цветы и фрукты.
- Я догадывалась, что братья захотят видеть меня при дворе, - длинные пальцы Алесса
поглаживали мурчавшую кошку. - А ты, значит, приведешь меня в Кертинар. Силой, если я
не захочу идти сама.
Она не спрашивала. И в упор смотрела на Деррина, как будто не позволила бы ему
солгать.
- Силой, - кивнул Деррин. - Но я надеюсь, до этого не дойдет.
Она опустила глаза на его руки, крепко сжимавшие миниатюрную чашку.
- У тебя руки убийцы. Но ты ищейка не моего брата. Ни одного из них. У тебя иная
госпожа.
- Моя госпожа служит сейчас твоему брату. Значит, ему служу и я.
- Ты никому не служишь. Но твоя верность принадлежит ей. Почему?
Девушка нахмурилась, как будто наткнулась на загадку, ответа к которой не знала. И
если до этого все шло гладко, то теперь она споткнулась и не могла понять. Деррин
почувствовал себя неуютно, хотя и знал, что рассказанное Алессой лежит на поверхности,
витает в воздухе и вполне доступно любому, кто умеет ощущать. Все, что глубже, скрыто от
глаз посторонних. И нужно быть поистине великим магом, чтобы разгадать. Да и ему
пришлось бы попотеть.
Похоже, Алесса тоже это поняла. Она тряхнула головой и несколько раз моргнула. Ее
вторая рука скользнула с чашки к кошке, почесывая у нее под мордочкой.
- Я поеду с тобой, - сказала Алесса. - Не придется применять силу. Если мой брат и мой
король приказывает, я приду к нему.
В отличие от Деррина, поездка Акрина только начиналась. Он как раз стоял рядом с
Хракортом и в последний раз проверял, взял ли все необходимое.
- К вечеру будем там, - маг, наконец, завязал небольшой мешочек с вещами.
Дракон вытянул морду, смотря куда-то в небо.
Раньше. Если я правильно понял описанное тобой место. Для моих крыльев это совсем
не далеко.
- Отлично. Чем быстрее прибудем туда, тем быстрее вернемся.
Тебя так пугает эта женщина?
Акрин не успел ответить. Он одновременно с Харакортом заметил спешащую к ним
Лорелею: девушка подобрала юбки, а косы ее, наверняка уложенные в замысловатую
прическу, разметались и били по плечам. Леди Бейрак не обращала внимания.
- Что-то случилось? - нахмурился Акрин, когда она подбежала.
Запыхавшаяся Лорелея только покачала головой.
- Я просто хотела успеть попрощаться.
Она порывисто обняла Акрина и, не прибавив ничего больше, унеслась обратно в замок.
Некоторое время маг смотрел ей вслед, а потом взобрался на дракона. Время не ждет, ему
еще предстоит встреча с женщиной, которую он не хотел бы никогда больше видеть.
-7Стоя на широком королевском балконе, который поддерживали каменные звери
устрашающего вида, Шайонара смотрела на черные стены города. Обхватив себя руками,
она позволила ветру ласкать ее кожу, трепать длинные волосы и полупрозрачные ткани.
Бубенчики, вплетенные в локоны, тихонько звенели, вторя ветру.
- Не холодно?
Она услышала, как сзади подошел Акелон, но не повернулась. Только покачала головой:
- Ветер напоминает мне о доме.
- Скучаешь?
- Конечно. Разве ты не скучал по всему этому, когда приблизился к Пустынным землям,
и глаза тебе начал застилать песок?
- Да.
Он обхватил ее сзади, прижимая к себе, и зарылся лицом в густые волосы, треплемые
ветром. Как и когда-то давно, от него пахло иными землями, чужими традициями, хотя
южный ветер стирал границы, стирал различия.
- Я знаю, что для тебя значило оставить дом и последовать за мной, - сказал Акелон. - Я
всегда ценю это. И хочу, чтобы тебе было хорошо.
- Иногда я скучаю по дому, иначе и быть не может. Но мне хорошо, мой король.
Шайонара повернулась, чтобы посмотреть в лицо Акелону и прикоснулась губами к его
губам. Длинные ленты ее воздушного одеяния тут же взметнулись на ветру, опутали их
обоих, приникли к лицу Акелона, заставив его рассмеяться.
Но вскоре он посерьезнел и внимательно посмотрел на девушку:
- Ты не жалеешь? Что уехала. Среди этери ты бы занимала важное место, а здесь стала
всего лишь любовницей короля.
Шайонара улыбнулась:
- Мое племя уважало меня как Деву ночного светила, но с чего ты решил, что это именно
то, чего я хотела?
- Но ты утратила свою силу...
- Мой король, я захотела уехать с тобой. Мой народ верит, что после этого ночное
светило перестает откликаться на зов. Но с чего ты решил, что сила исчезла? Как говорит
твой народ, магия течет по венам этери вместо крови. Мы не можем ее лишиться.
- Мне все равно, - тряхнув головой, Акелон провел рукой по щеке Шайонары. - Главное,
чтобы ты сама не жалела.
- Я не жалею. Никогда не жалела.
В тот день, когда до племени добрались чужестранцы, тоже дул южный ветер. Но там,
где живут этери, он действительно приносит песок и жар. Сощурившись на ярком солнце,
племя вольного народа смотрело на приближающихся всадников. Их приземистые
выносливые лошадки явно были утомлены долгим переходом, да и сами всадники выглядели
не лучше. Уставшие, голодные, с иссякающими запасами воды. Они представились как
путешествующие наследники земель, что граничат со степями на севере. Но вождя не
интересовало, кто они.
Чужестранцев приняли, их лошадей вычистили и отправили пастись вместе со стадами
этери. Братья и их люди искупались в озере, на берегу которого расположилось племя,
переоделись в чистую одежду, и только после этого разделили трапезу с вождем и
мужчинами его семьи.
- Я хотел поблагодарить вас... - начал старший брат, но вождь остановил его жестом.
Нечего разговаривать о делах прежде обычных церемоний гостеприимства.
Они расположились на мужской половине просторного шатра, где царили прохлада и
сумрак. Вождь собственноручно приготовил напиток из горьких зерен, и только после трех
чашек настало время бесед.
Этери никогда не интересовались жизнью Семи земель. Те не трогали их, а вольные
народы не касались жизни чужеземцев. Для них титулы не значили ничего, а деньги были
бессмысленны. Единственное, что имело значение для этери - многочисленный скот,
перегоняемый по степным просторам. Редко кто заходил южнее, в Пустынные земли,
полные песка и демонов.
- То есть вас не интересует сотрудничество, - хмурился тот, кто представился главным,
будущим королем земель, что лежат севернее.
Вождь улыбался, но качал головой:
- У вас нет ничего, что могло бы нас заинтересовать.
- А если бы нашлось?
Вперед подался странный человек без глаза. От него несло магией и силой, к тому же, он
был старше братьев, и несмотря на странные обычаи чужеземцев, именно его Вождь
продолжал считать главным.
- Тогда был бы совсем иной разговор, - ответил этери. - Но мы не зависим от вас, и у вас
нет ничего, что нужно вольному народу. Но вы можете оставаться нашими гостями столько,
сколько захотите.
И они оставались, быстро переняв привычки вольного народа. Старший брат пытался
купить еще несколько тарнаров - выносливых южных лошадок, но вождь только улыбнулся.
Золото чужестранцев было без надобности вольному народу. Он просто подарил десяток
лошадей из огромного стада. И устроил праздник в честь гостей.
Праздник, на котором танцевала Шайонара, Дева ночного светила.
- От Кэртара нет вестей?
Акелон понятия не имел, зачем Эштар решил поинтересоваться. Из вежливости, не
иначе. Потому что он лучше кого бы то ни было знал, что Кэртар, Лорелея и их драконы
только утром отправились по землям Седьмого дома, чтобы узнать обо всех
присутствующих тут драконах. Какие от них могут быть новости. Акрин улетел вчера, и
король рассчитывал, что уже сегодня он вернется вместе с чародейкой Мелиссой. Эштар об
этом знал, но он всегда недолюбливал магов вообще и Акрина в частности, поэтому не
удивительно, что не поинтересовался.
- Нет, дядя. Кэртар только отправился.
Акелон никогда не любил разговоров с Эштаром. Как-то так выходило, что несмотря на
дельные советы, после подобных бесед королю неизменно хотелось что-нибудь разбить,
причем на мелкие кусочки.
Они устроили встречу в библиотеке. Множество книг, собираемые предыдущими
поколениями Лантигеров, всегда успокаивали Акелона. Хотя неизбежная книжная пыль
немного раздражала, особых неудобств все-таки не было. Усевшись у резного дубового
столика, король листал книгу с подробным описанием собственного рода, красочные
таблицы всех Лантигеров. Не очень интересно, но хоть как-то позволяет отвлечься от
разодетого и вышагивающего от шкафа к шкафу Эштара.
- Думаю, мне стоит сразу перейти к делу?
- Да, - ответил Акелон, не поднимая глаз от книги. - Лучше так.
- Тебе необходимо жениться.
Мысленно Акелон вздохнул. Он, безусловно, знал, что рано или поздно этот разговор
состоится, но предпочел бы все-таки поздно.
- Я так понимаю, мой дорогой дядя, ты уже подобрал невесту.
- Я так понимаю, мой дорогой племянник, - в тон ему ответил Эштар, - ты давно не
интересовался делами своего королевства.
Он интересовался. Более чем. Именно поэтому Акелон догадывался, что Эштар поведет
речь именно о женитьбе и именно сейчас. Конечно же, королю пришлось бы озаботиться
королевой и наследниками, но это вполне можно оттянуть. Если бы не одно “но”.
- Казна практически пуста, - Эштар говорил жестко, без привычки смягчать факты. Твой отец и Вэлрис, увы, не были хорошими владыками. Золота вполне достаточно, чтобы
поддерживать земли Седьмого дома и не ударить в грязь лицом. Но если что случится, у нас
нет ничего.
- Уже случилось, ты же знаешь. Драконы.
Эштар кивнул:
- Я рад, что ты понимаешь. Мы не знаем, к чему могут привести драконы и их выяснения
отношений друг с другом. Очень бы не хотелось оказаться нищим Домом в этот момент. Ты
уже разослал письма?
- Конечно. Всем главам остальных шести Домов. Скоро мы узнаем, как обстоят дела с
драконами у них.
- Отлично.
Акелон наконец-то отложил книгу на столик. Пялиться в генеалогию расхотелось
совершенно. Думать о происходящем, впрочем, тоже. Трудности Акелона вовсе не пугали, и
он верил, что драконы - это благо. Вот только понимал, что дядя прав.
- Леди Рекан говорила со мной на днях, - Эштар наконец-то опустился в массивное
кресло. - У нее две прелестных незамужних дочери и столько золота, что хватит на
несколько Домов.
- Леди Рекан - змеюка и интриганка.
- Да, - Эштар не стал отрицать очевидного. - Но она спит и видит своих внуков
владыками Седьмого дома.
- Вот как появятся наследники, так и подсыпет мне яда, чтобы остаться с дочерью при
несовершеннолетнем наследнике.
- Очень может быть. Но у тебя есть время повлиять на ее дочь. Кроме того, даже после
твоей смерти при ребенке регентом остался бы твой брат.
С кислым видом Акелон посмотрел на дядю. Тот легко и просто рассуждал о политике и
чужих смертях.
- Я не хочу жениться, - сказал Акелон.
- У тебя может быть столько любовниц, сколько пожелаешь.
- Дослушай меня, пожалуйста. Я не хочу жениться, но понимаю, что это неизбежно.
Давай дождемся вестей от других Домов, прежде чем принимать решение. А пока устрой
встречу с леди Рекан и ее дочерьми. Все, как полагается.
Эштар кивнул. Насколько Акелон не любил официальные приемы и церемонии,
настолько же Эштар получал от них удовольствие.
- Это все?
- Нет, - живо откликнулся дядя. Он, похоже, начал уже предвкушать прием с леди Рекан.
- Я хотел поговорить об этери.
Сначала Акелон решил, Эштар имеет ввиду Шайонару. И только через пару мгновений
сообразил, что речь идет обо всем вольном народе.
- Я же говорил тебе о результатах поездки, - нахмурился Акелон.
Его отец, Седрик Лантигер, в свое время спокойно отнесся к желанию обоих сыновей
отправиться путешествовать на юг. А вот Эштар заявил, что нечего ездить просто так,
можно совместить приятное с полезным и договориться о сотрудничестве. Акелон не
возражал против дипломатической миссии вместе с путешествием.
- Да, - согласился Эштар. - Ты говорил, что этери не интересует сотрудничество. Но
торговля с ними могла бы многое нам дать. Вспомни хотя бы их горькие зерна. Нигде
больше они не растут. Да мешок только их одних будет стоить мешок золота в любом из
Домов.
- Этери не интересует наше золото.
- Предложи то, что может заинтересовать.
- Мы говорили об этом, дядя. У нас нет ничего, что могло бы привлечь этери.
- Ты забыл. Кое-что у нас все-таки есть.
Ликование настолько явственно читалось на лице Эштара, что раздосадованный Акелон
попытался вспомнить, что он мог важного упустить. Этери проявляли интерес только к
своему скоту, но даже лошади Семи домов оказывались бесполезны и бессмысленны в
степях, не чета тарнарам.
- Что, дядя?
- Драконы.
Акелон приподнял бровь:
- Зачем этери драконы? К тому же, связанные с людьми.
- Предложи им не связанных. Драконьи яйца.
- У нас есть драконьи яйца?
- Поговори с Акрином и его белым драконом. Будут.
- А этери они зачем?
Эштар рассмеялся и развел руками:
- Мой дорогой племянник, ты встречаешься в библиотеке, но сам не читаешь древних
трактатов? Ты не помнишь о связи этери с драконами?
- Это легенды.
- Сами крылатые до недавних пор тоже оставались легендой.
Акелон, разумеется, помнил. Но не мог поверить, что обычно рассудительный дядя
всерьез говорит о древних преданиях. Тех, что хранятся в пожелтевших фолиантах с
выцветшими иллюстрациями. Такие книги любил Кэртар: всегда приносил их учителю и с
восторгом тыкал в изображения. Картинки он всегда предпочитал текстам.
Предания говорят, будто драконы, как и сами этери, создания чистой магии. Таким
образом, в жилах вольного народа течет та же кровь, что и в жилах крылатых. Поэтому они
всегда близки друг к другу, а в древние времена чуть ли не каждый этери был связан с
драконом. Они помогали охранять стада тарнаров и были верными спутниками. Когда
драконы ушли в Сумрак, именно этери пострадали больше всего.
- Часть легенд точно врет, - проворчал Акелон. - Вряд ли у этери было столько уж
драконов. Связанные с ними люди погибли, когда драконы исчезли. А вольный народ вроде
бы не уменьшился уж очень сильно.
- Может быть, часть легенд и врет, - не моргнув глазом, согласился Эштар. - Но часть
точно правдива. Предложи этери драконьи яйца, и я не сомневаюсь, они с радостью
согласятся торговать с Седьмым домом.
Акелону идея не нравилась. С чего бы драконам отдавать людям потомство? Настаивать
тем более не хотелось: ради призрачного шанса торговли с этери, терять таких мощных
союзников как драконы.
С другой стороны, подобная торговля дала бы Седьмому дому такие преимущества, что
можно не спешить со свадьбой.
Акелон окинул взглядом тусклые корешки книг на книжных полках. Придется, видимо,
перечитать некоторые из старинных трактатов - если, конечно, у него будет на это время.
- Хорошо, - наконец, кивнул король. - Я поговорю с Акрином.
Эштар ухмыльнулся. В такие моменты он походил на своего двоюродного брата,
опального Вэлриса.
- Пока я поговорю с Шайонарой, - Акелон поднялся. - Она наверняка сможет рассказать
мне о легендах этери.
- Главное, не забудь именно “поговорить”, - хохохтнул Эштар. Ему никогда не нравилась
любовница короля, но, похоже, тот факт, что Акелон не сопротивлялся женитьбе,
успокаивал его и примирял с любой фавориткой.
Распрощавшись с дядей, Акелон направился в свои покои. Ему начинало казаться, что
слишком много всего происходит в последнее время. А он-то, наивный, полагал, что самое
сложное - это взять Кертинар. Некстати вспомнилась фраза, то ли сказанная когда-то-то
отцом, то ли вычитанная в одной из пыльных книг: легко взять трон, сложно его удержать.
На власть Акелона никто не претендовал - кроме Вэлриса, конечно же, - но забот и без
того хватало.
Он толкнул дверь покоев и вошел в комнату. Шайонара поклонилась королю, ее волосы
змеились по обнаженным плечам, едва прикрытым тканью. Но в покоях она была не одна. И
гостью Акелон узнал сразу, еще до того, как она обернулась. Узнал по водопаду темных
волос, по осанке, по ощущению, которое никуда не исчезло с годами.
- Добрый день, брат, - улыбнулась Алесса.
Она ничуть не изменилась, оставшись той старшей сестрой, которую помнил Акелон.
Гордая, решительная, но предпочитающая древние фолианты и снадобья. Выражение ее глаз
по-прежнему не изменилось, и в глубине их танцевали те же искры, что можно было увидеть
в глазах Кэртара.
В два шага Акелон преодолел расстояние, их разделявшее, и обнял сестру.
- Я скучал по тебе, - искренне сказал он.
В последний раз он видел сестру, когда она, заручившись поддержкой обоих братьев и
матери, сбегала из родительского дома. Отец оказался категорически против занятий дочери.
Пожалуй, это едва ли не первая вещь на памяти Акелона, когда отец остался в чем-то
непреклонен. Он стучал кулаком по столу и заявлял, что принцессе не пристало болтаться со
склянками. Когда он решил выдать Алессау замуж, это стало последней каплей. Ей помогли
сбежать, но только мать знала, где именно живет теперь Алесса.
- Вижу, тебя нашли, - сказал Акелон.
- О да, твой пес был настойчив. Впрочем, я сама собиралась навестить братьев.
- Очень надеюсь. Иначе ощущаю себя похитителем.
Алесса улыбнулась, но по выражению ее лица Акелон, как и всегда, не мог прочитать
чего-то определенного.
- Пошли людей в мой дом, мне нужны мои ингредиенты.
Акелон кивнул:
- Я так понимаю, Шайонара уже ввела тебя в курс дела.
- Да. Но о делах мы поговорим, когда возникнет необходимость.
Как и всегда, она не собиралась ничего объяснять. Акелон подумал, что сестра
обязательно найдет общий язык с Акрином: маг тоже не любил лишних слов и разъяснений.
Впрочем, дела действительно могли подождать. Сейчас в королевском замке драконов-то не
осталось, все тихо и спокойно.
- Да, дела позже, - согласился Акелон. - Сейчас ты составишь мне компанию в каминном
зале?
- Я хочу отдохнуть с дороги. Поговорим завтра.
Кем бы ни была Алесса в последнее время, она всегда оставалась королевской дочерью,
воспитанной при дворе. Вот и сейчас во всех ее движениях, даже в шелесте простого, на
первый взгляд, платья, сквозила царственность. Она не спрашивала у короля разрешения
удалиться, она просто покинула покои.
- Странная немного, - пробормотала Шайонара.
- Зато отличный алхимик.
- Ты хочешь золота?
- Было бы неплохо... но на самом деле, я хочу парочку зажигательных горшков. Даже
драконам они не понравятся.
Шайонара нахмурилась. Она явно не очень представляла, о чем говорит Акелон. Но ему
не хотелось объяснять. Было желание только обнять девушку и не думать больше ни о
драконах, ни о разговорах с дядей.
- Вы звали меня, милорд.
Она стояла у входа в шатер и не решалась переступить порог. Акелон, тогда еще
будущий король Седьмого дома, откровенно любовался девушкой.
- Вы приглашаете меня внутрь?
- Конечно. Заходи.
- Пригласите.
- Я приглашаю тебя внутрь, Шайонара, Дева лунного светила.
Бубенчики в ее волосах звякнули, когда девушка переступила порог босыми ногами. Она
не была похожа на закутанных в ткани соплеменниц. Наоборот, ее полупрозрачные одежды
подчеркивали изгибы тела, одновременно скрадывая то, что видеть мужчинам не полагалось.
Они струились, словно лунный свет.
- Что значит Дева лунного светила? - спросил Акелон.
- Тебе сказали, кто я, но не рассказали почему?
Он покачал головой. Шайонара улыбнулась:
- Я разговариваю с лунным светом. Общаюсь с духами. Предсказываю будущее. Шаманы
занимаются осязаемым, Девы ночного светила - тем, что невозможно увидеть.
- У нас тебя бы назвали магом.
- У вас всех этери назвали бы магами.
Она присела на подушки, на значительном расстоянии от Акелона. Он нахмурился:
- Ближе.
Послушная Шайонара скользнула к нему, будто змея. Ткани одежды опутали Акелона,
каждой клеточкой тела он чувствовал тепло девушку. Этери прошептала ему на ухо:
- Девы ночного светила принадлежат всем... и никому одновременно.
- Но ты будешь моей, - сказал Акелон и поцеловал девушку.
-8Ты боишься? Волнуешься? Не могу понять твоих эмоций.
Харакорт, казалось, был смущен. Сидевший на спине дракона маг усмехнулся и плотнее
закутался в плащ. Они летели уже достаточно долго, и даже плотная шерстяная ткань
перестала спасать от холода.
- Я и сам не знаю, - Акрин шептал, не слыша себя, и слова уносил ветер. Но он знал, что
дракон не услышит его слов, но услышит мысли. - Давно не видел Мелиссу. Если честно, это
последний человек, которого мне бы хотелось встретить.
Ты любил ее? Или она причинила тебе боль? Или и то, и другое?
- Скорее, ни то, ни другое.
Расскажи.
До этого Акрин не был уверен, что готов делиться со спутником. Но когда Харакорт
попросил, маг знал, что да, он хочет рассказать. Или показать. Прикрыв глаза, он вновь
развернул перед мысленным взором полотно тех далеких дней.
Каламар не нравился Акрину. Не нравился до такой степени, что он предпочел бы
оказаться в любом другом городе Четвертого дома, лишь бы не здесь. Он и сам не мог
понять, чем вызваны подобные эмоции. Но стоило ему ступить внутрь городских стен, как
под ложечкой засосало это ощущение чуждости.
Если бы только ему не были так нужны хоть какие-то деньги. Оставалась всего пара
монет, которых едва хватит на сытный ужин и ночь на каком-нибудь постоялом дворе. А что
потом? Он останется в чужом городе без гроша в кармане? Быть магом, может, и почетно во
многих Домах, только работу им найти посложнее, чем наемником.
Хотя сейчас Акрин чувствовал себя именно наемником. Никто не называл его подобным
образом, но кем еще являлся человек, которому обещали заплатить золотом за охрану
торгового каравана? Мерит из Денрива, госпожа Розмарина, жена торговца Эрвала, была
уверена, что вместе с надежными клинками ей нужен и хороший маг. Акрин подозревал, что
выбор пал на него, потому что в тот момент он как раз крутился под ногами в поисках
работы в Денриве.
Когда караван въехал в стены Каламара, Акрин был готов проклинать свою
нанимательницу. Хотя Мерит была достаточно практичной женщиной - и умной. Пока ее
муж и сыновья заправляли делами дома, она не теряла времени даром и осваивала новые
торговые пути. И почему-то решила, что на востоке ее товары будут пользоваться спросом.
- Ну и городок, - покачала головой Мерит, когда они въехали.
Лошадка Акрина шла по левую руку от госпожи. По правую расположился на грузном
жеребце глава наемников. Он молчал большую часть времени и, на взгляд Акрина, сильно
походил на собственного коня. Но его меланхоличный нрав позволял говорить самому магу.
- Не нравится мне это место, - заявил он. - Тут...
Он запнулся, не в силах подобрать нужных слов. Как объяснить человеку, не
чувствующему окружающий мир, то, что для него самое естественное на свете? Будто
рассказывать об обонянии человеку, никогда не ощущавшему запахов.
- Мне тоже не нравится, - фыркнула Мерит. - Но давай-ка, дружок, засунь свои
ощущения в задницу. Мне плевать на эту дыру, мы только проездом.
Госпожа Мерит никогда не отличалась вежливостью. Она всегда выражалась четко,
хлестко и по делу. Поэтому Акрин прикусил язык и, понимая, что она права, следовал за
своей нанимательницей, которая уверенно вела людей и нагруженных лошадей к одному из
постоялых дворов.
Акрин даже не обратил внимания на его название. Он покорно следовал за госпожой
Мерит, когда женщина проворно спрыгнула с лошади и, передав поводья мальчишке вместе
с парой монет, последовала внутрь постоялого двора. Энергичная и деловая, она выглядела
моложе своих лет, тем более, в пшеничных косах, туго уложенных вокруг головы, не были
видны седые пряди.
В этих Домах никого не удивляло, что женщины ведут дела наравне с мужчинами. Акрин
пока не бывал южнее, но слышал, что тамошние девушки более изнеженны.
Сейчас это волновало мало. Маг устал, ему хотелось выспаться, а на утро побыстрее
убраться из города, который неосознанно внушал ему столько опасений. Поднимаясь за
слугой в комнату, которую ему отвели, Акрин только обратил внимание, как хозяин спросил
у Мерит, что они везут.
- Камни, - неопределенно повела плечами госпожа Розмарина. - Самоцветы и минералы,
которыми славятся Ахмерские горы и мой родной Денрив. И которых, как я слышала, вечно
не хватает у вас на равнине.
- Думал, вы торгуете только на территории Первого дома.
- Пришла пора менять правила. Ради этого пересекли реку и прибыли к вам.
Хозяин не ответил, но Акрин заметил, как изогнулась его бровь. И что-то такое
неуловимо изменилось в его энергии. Но он не счел это существенным. По крайней мере,
хозяин точно не замышляет ничего недоброго.
Он продолжил говорить с Мерит, а маг заперся у себя в комнате, даже отказавшись от
ужина. У него разболелась голова в этом проклятом городе, и пытаясь уснуть, он вспоминал,
что ему известно о Каламаре. Ничего существенного. Просто первый крупный город
Четвертого дома, который попался им на пути. В другое время госпожа Мерит могла бы
удовлетвориться им, но сейчас она хотела двигаться дальше, к столице. Акрин не возражал.
Ему плевать, куда она доставит свои камни, лишь бы заплатила золотом. И побыстрее
убралась из Каламара.
Акрин не заметил, как наконец-то провалился в сон. По крайней мере, когда дверь его
комнаты вынесли, он подскочил на кровати, осознавая, что все-таки спал. Но очнуться ему
не дали. Грубо вытолкав мага из постели, кинули ему одежду, приказав поторапливаться.
Пока он натягивал штаны, Акрин успел в мутном свете Луны и факелов рассмотреть, что за
ним явился никто иной как городская стража.
Они собирались его конвоировать. Куда? Зачем? Что здесь вообще происходит?
Встряхнув головой, Акрин очнулся от воспоминаний. Все это случилось так давно! Хотя
дни в Каламаре навсегда отпечатались в его памяти, казалось, будто все произошедшее
случилось не с ним.
Они забрали тебя? В мысленном голосе Харакорта слышалось любопытство.
- Да.
Ветер по-прежнему сбивал слова, но Акрин знал, что дракон слышит его.
- Не только меня. Городская стража задержала госпожу Мерит и всех, кто ее
сопровождал.
Почему? Что вы сделали?
- Перевозили камни.
Это запрещено?
- Да, если целую повозку занимает минерал, из которого местные алхимики научились
делать дурманящий порошок.
Акрин усмехнулся, вспоминая. Сейчас нокар распространен по всем Семи домам, но его
воспринимают как данность, а общество жестоко осуждает употребление. Тогда же это стало
серьезной проблемой для Четвертого дома. Чуть ли не все аристократы во главе с королевой
увлеклись таинственным порошком и предпочитали проводить время в мире грез, пока Дом
медленно приходил в упадок. Ситуация изменилась только со смертью королевы, принявшей
слишком много нокара. Ее мать взяла власть в свои руки, объявила всех алхимиков вне
закона, часть из них сбежала, часть была повешена. Весь нокар и минерал уничтожили, тоже
объявив их вне закона.
Госпожа Мерит не знала.
Вас держали в темнице?
- Да, - ответил Акрин. - Допрашивали и ничего не желали знать о нашей
неосведомленности. Мы попали в самое пекло, нас готовились повесить. Первым делом
госпожу Мерит, конечно же, потом меня как ближайшего помощника. У меня началась
лихорадка, пару дней я вообще не соображал, что происходит. А потом разыгрывал, что не
очень-то соображаю: они знали, что я маг, но понятия не имели о моей силе.
Никогда не стоит недооценивать противника.
- Они меня недооценили. Пожалуй, все, кроме Мелиссы.
Обычно Акрина вытаскивали из тесного каменного мешка, где держали, стряхивали с
одежды налипшую вонючую солому и тащили для допроса благородных господ. Насколько
он понял, допрашивать его пытались маги, но выходило у них не очень.
Она никуда не тащила. Она пришла сама.
Когда дверь распахнулась, женщина, держа в руке факел, несколько секунд стояла, давая
глазам Акрина привыкнуть к свету. Огненные отблески ложились на ее стройную фигуру,
подчеркивали плавные изгибы, а волосы казались жидким огнем. Она была красива. Красива
и нереальна.
- Он болен, бред только вчера закончился. Боюсь, мы его вздернем, а он даже не поймет,
что произошло.
За спиной женщины маячил седобородый старец, которого Акрин уже видел.
Несомненно, маг, он проводил пару допросов, и несмотря на кажущуюся тщедушность,
хорошенько хлестал допрашиваемых сам.
- Позволь мне взглянуть.
Женщина прошла в темницу и присела на корточки возле Акрина.
- Меня зовут Мелисса, - сказала она. - Ты слышишь меня?
- Слышу.
Акрин облизал пересохшие губы. Он не шевелился. Да даже если бы захотел: темница
мала, стоит ему шевельнуться, он неминуемо заденет гостью.
- Как тебя зовут?
- Акрин.
- Акрин? И все? Откуда ты, просто Акрин?
- С севера.
Мелисса нахмурилась. Она повернула голову, обращаясь к маячившему позади спутнику:
- Север близок Сумраку. Там грань между нашим миром и Бездной тонка, как нигде.
- Что с того? Он даже не господин Терновника, вряд ли закончил обучение. На
крестьянина не похож, значит, сын какого-нибудь богатея, решил поиграться в магию,
сопроводить караван.
Акрин зажмурился. Похоже, его маскарад удался, его считают ничего не знающим и не
умеющим простаком. Прятать истинную сущность за своеобразной вуалью - это чуть ли не
первое, чему научила его мать. Опытная в подобных делах, он внушала сыну, что остальным
не обязательно видеть его таким, какой он есть.
И, похоже, этот разодетый маг тоже ничего не понял. Акрин был готов поклясться, он
сам занимается магией чуть ли не дольше, чем этот старик. Как же могло быть иначе, если
оба его родителя - маги, и если верить людской молве, отец был демоном? Он считал
подобное утверждение чушью, но вот заклинаниям начал учиться едва ли не раньше, чем
ходить.
Он услышал, как выпрямилась Мелисса.
- Он опасен, - неуверенно пробормотала она. - Очень опасен.
- Ерунда! Но мы все равно повесим его через пару дней. Вместе с торговкой.
Они ушли, оставив Акрина в темноте. И слушая, как бегают крысы, господин
Терновника размышлял о том, что пара дней - это целая вечность, чтобы до конца
восстановить силы и подготовиться.
И они поплатятся за то, что так обращались с ним.
Что ты сделал?
- Мы уже подлетаем.
Что ты сделал?
Акрин вздохнул. Он и правда уже видел шпили замка Мелиссы, разрывающие сумерки
неба. После Каламара она окончательно перебралась сюда, в древние руины, которые
заботливо подновила.
Что, Акрин?
- Я уничтожил там. Все.
Стоял чудесный погожий день, когда его решили повесить. Светило яркое солнце,
пригревало, где-то пели птички. Эшафот стоял мрачной громадой, на него уже привели
госпожу Мерит. Она, как всегда, гордо держала голову, но Акрин видел, что она исхудала за
это время. Кожа покрылась коркой грязи, одежда истрепалась, а великолепные когда-то косы
двумя плетьми болтались по спине.
Акрин спотыкался, а глаза слезились от яркого света. Он не чувствовал и десятой доли от
той слабости, которую пытался показать, а вот глаза и вправду с трудом привыкали к
солнцу. В какой-то момент маг зажмурился и позволил стражникам самим вести его.
Только оказавшись на эшафоте, он наконец-то открыл вроде бы свыкшиеся со светом
глаза. Собралась приличная толпа, жаждавшая зрелища. И этим зрелищем должен был стать
он сам. На богато украшенном помосте чуть в стороне сидели, видимо, владыки города, там
же были видны седобородый маг и та, что назвалась Мелиссой.
Госпожа Мерит слабо усмехнулась:
- Ну что, мой дорогой, похоже, ты не получишь обещанного золота.
- Моя дорогая, ты меня недооцениваешь.
Он легко сбросил путы с рук, на это даже не потребовалось магии, стражники вязали
плохо, а отец учил его распутывать и не такие узлы. Расправив плечи, Акрин окинул
площадь долгим взглядом. Кажется, они еще не поняли, что происходит. Только на
разукрашенном помосте началось движение. Но они не успеют.
Акрин поднял стиснутые в кулаки руки и раскрыл их. На каждом из десяти пальцев были
грубо нарисованы бурые символы, которым научила его мать, а на сами ладони маг нанес
другие, переданные ему отцом. Он говорил, что это - прямая связь с Сумраком, не
ограниченная сила, которой может пользоваться любой, если он достаточно силен, чтобы
вместить все.
Акрин был силен.
Он прошептал единственное слово, и заклинание, которое он выплетал несколько дней,
сработало, словно он спустил невидимую пружину. Посреди толпы вспыхнуло огромное
пламя, взметнулось вверх, языки жадно кинулись к разукрашенному помосту, обняли
визжащих людей, бросившихся врассыпную.
Мерит с ужасом смотрела на мага, но он последовал дальше. Вдоль улиц, он проходил
сквозь пламя и шептал слова. И деревянные дома вспыхивали с обеих сторон, пламя жадно
металось, поглощая все большие пространства города. А он шел и шел, черпая силу Сумрака
и оставляя за собой смерть.
Им следовало перерезать ему горло сразу же, еще в темнице. Или повесить, не давая
времени собственной кровью начертать символы и подготовить заклинание. У него было
достаточно силы. Гораздо больше, чем они могли представить. Но самое главное - он знал,
как ею пользоваться.
Правда, он так и не научился рассчитывать собственные возможности. До городских
ворот еще оставалась пара кварталов, когда Акрин просто рухнул без сил. Он понимал, что
надо встать и уйти как можно дальше, иначе он либо сам сгорит в собственном огне, либо
его найдут и казнят на месте. Но он не мог шевельнуть даже пальцем, не то что подняться на
ноги.
Сознание покидало Акрина, когда он заметил, что рядом оказалась закутанная в плащ
Мелисса. Оказывается, ее волосы были медного цвета.
- Поднимите его, - приказала она своим спутникам. - И быстрее уходим из города, пока
нас не хватились.
-9Второй день Лорелея не уставала восхищаться окружающим миром.
Когда она сказала отцу, что полетит вместе с Кэртаром и их драконами узнавать, сколько
же крылатых у Седьмого дома, лорд Бейрак взорвался. Он заявил, что не пристало леди
таскаться в одиночестве с непонятными делами.
- Я буду не одна, - ответила Лорелея, поправляя выбившийся из прически локон.
- С драконами! Еще хуже!
- Со мной будет принц.
- Кто на тебе жениться после таких путешествий наедине с принцем?
- Да кто угодно! - взорвалась Лорелея. - Из-за Кертари я стала одной из самых завидных
невест Седьмого дома! И пока ты думаешь, как бы продать меня повыгоднее, я сделаю то,
что приказывает мой король!
На самом деле, она лукавила. Акелон вовсе не настаивал на участии Лорелеи. Более того,
он даже сомневался, стоит ли девушке лететь. Но вряд ли лорд Бейрак осмелится идти к
королю и выяснять подобные вопросы. По крайней мере, Лорелея надеялась, что не
осмелится.
Они летали всего два дня. Появившиеся на землях Седьмого дома драконы вовсе не
скрывались, а не заметить их было трудно. Поэтому за пару дней они нашли трех красных и
одного черного драконов - все они оказались созданиями довольно спокойными,
подтвердившими верность Харакорту и старым традициям. По крайней мере, Лорелея
надеялась, что они не лукавили - да и зачем? Кэртар сам общался со Связанными с ними
людьми, девушка предпочла остаться в стороне. Ей они показались довольно милыми.
- Как же, милые, - фыркнул Кэртар, когда Лорелея поделилась своими мыслями. - Один
из них - младший сын какого-то землевладельца, спит и видит, как бы с помощью дракона
занять место отца. Тоже мне амбиции! А та девица, не помню имени, еще долго будет
истерично вопить, прежде чем хотя бы прислушается к своему дракону.
Они сидели на опушке леса, достав хлеб с сыром и вино, припасенное еще из
королевского замка. Невдалеке расположились драконы, тихонько переговариваясь друг с
другом. Лорелее нравилось слушать их курлыканье, чем-то напоминающее птичье.
Подумать только, когда-то она сидела около окна замка и подобным образом слушала
голубиные разговоры! Как все изменилось.
Кэртар протянул девушке вино, а сам улегся на траву, рассматривая облака.
- Я пригласил их всех в Кертинар, - сообщил он. – Но, если драконы не возьмут своих
людей за шкирку, мы их еще долго не увидим.
- Зачем в Кертинар?
- Чтобы обучить. Чтобы, в конце концов, Акелон на них посмотрел и знал, с кем придется
иметь дело, если что.
Поболтав немного остатки вина, Лорелея допила его, с грустью осознавая, что скоро они
отправятся в обратный путь.
- Ты никогда не жалел, что младший брат? - спросила она и тут же пожалела. Некрасиво
интересоваться.
Но Кэртар, похоже, ничуть не смутился. Он пожал плечами, хотя лежа это не очень-то
вышло:
- Нет. Никогда в жизни не жаждал получить трон. Это не мое. И в данный момент мне
куда лучше, нежели в стенах замка.
Он покосился на Лорелею:
- Тебе ведь тоже тут нравится?
- О да! Я никогда не покидала замок отца, а тут оказывается, мир такой большой...
Кэртар рассмеялся.
- Малышка, мир гораздо больше, чем ты можешь себе представить. Но раз тебе тут
нравится... предлагаю заночевать, а с утра вернуться в Кертинар.
В этот момент Лорелея поняла, что Кэртар хочет возвращаться ничуть не больше, чем
она сама. Ее это устраивала. Тоже улыбаясь, девушка задрала голову, подставляя лицо
закатным лучам солнца.
Пока Кэртар и Лорелея активно действовали, Акрин и Харакорт были вынуждены сидеть
и ждать.
Мелисса встретила их сама. В полумраке каменной арки ее невозможно было разглядеть,
очевидным было только то, что она высока.
- Добро пожаловать.
Она улыбалась, а ее голос ничуть не изменился с их последней встречи. Акрин легко
поцеловал узкую ладонь в перчатке, и его лица коснулись волны мягкой ткани. Но в
полумраке он даже не мог как следует различить цвет. Что и говорить, Мелисса всегда
любила эффектные сцены.
- Не думала, что снова тебя увижу.
- Я тоже не думал, что вновь окажусь тут. Но мне нужно поговорить с тобой.
- Позже!
Она взмахнула рукой, развернулась и исчезла внутри замка, только сверкнули медью
волосы.
Все. С тех пор прошло два дня, но Мелиссу Акрин больше не видел. Он злился, не мог не
злиться, но в то же время понимал, что взывать к ней бессмысленно - эта женщина появится
только тогда, когда сочтет нужным. Харакорт расположился недалеко от замка, а маг остался
наедине в пропитанными влагой стенами и появляющимися сами собой обедами.
Он знал, зачем она это делает. Знал, а потому делал вид, что у него впереди есть целая
вечность, которую он вполне может потратить на ожидание. Что ж, замысел Мелиссы
вполне удался: Акрин действительно вспоминал.
Тогда, много лет назад, она привезла его именно сюда, в только восстановленный замок,
у которого если и было название, то Акрин его не знал. В голове остались смутные образы,
как они покидали пылающий Каламар, город, который разрушил он сам. Насколько сейчас
знал Акрин, его так толком и не восстановили.
Как понял Акрин, вернувшись, Мелисса не трогала его комнату, даже чистые
пергаментные листы на столе были на том же месте, где он их оставил. Только почему-то не
покрылись пылью.
Акрин знал, что в Шайонара умеет слышать призраков. Сам он подобными талантами не
обладал, но, когда улегся спать на свою старую кровать, магу показалось, что вокруг него
действительно водят хороводы призраки из прошлого.
Он вызвал любопытство Мелиссы. Она не могла его понять, но оценила мощь и
предложила сделку, от которой невозможно отказаться: она обучала его, щедро давала те
знания, которые считала нужными, и просила взамен то, что сама считала нужным. В
желаниях Мелисса знала толк. И Акрин до сих пор не мог понять, как он сам относится к
этой женщине, хотя был уверен в одном: он уважает Мелиссу. Несмотря на все, что она
делала, она оставалась умной женщиной и опытным магом - возможно, самым опытным из
всех, кого он знал.
Она явилась в конце второго дня. Когда Акрин стоял у камина, который горел сам по
себе, и подливал в бокал вино после ужина.
- Нехорошо напиваться в одиночестве.
Он обернулся к ней, готовый и все равно удивленный. Мелисса застыла в дверях
комнаты, на этот раз давая хорошенько себя разглядеть в отблесках пламени. По-прежнему
невозможно было определить ее возраст, и Акрин не знал, иллюзия это, магия или что-то
еще. Он запомнил ее именно такой: высокой, властной, облаченной в переливающееся
платье с высоким воротом. И был готов поспорить, она не с проста выбрала даже ту самую
одежду, которую он так хорошо помнил. Ту, в которой она была, когда маг уходил.
- Ты составишь мне компанию?
Усмехнувшись, Мелисса подошла к Акрину:
- А ты так и остался тем, кто сразу переходит к делу.
- Увы, люди не меняются.
В ее руках возник бокал, и она протянула его Акрину, чтобы тот наполнил. Пальцы
унизывали кольца, прямо поверх тонких перчаток, которых Мелисса так и не сняла.
- Только не говори, что на твоих прекрасных руках так и остались ожоги, - Акрин вернул
полупустую бутылку на место. - Ты бы могла их залечить.
- Так и у тебя до сих пор нет глаза.
Она салютовала ему бокалом.
- Давай не будем о прошлом. Выпьем за новую встречу.
Но даже садясь на обшитые бархатом диваны, Акрин не мог отделаться от картин
прошлого. Он знал, что именно этого и добивалась Мелисса, знал, но ничего не мог
поделать.
В этой комнате, много лет назад, когда он наконец-то смог встать с постели, Акрин тоже
пил вино, которым его поила Мелисса, и злился.
- Чего ты хочешь? Чего ты хочешь от меня?
Она весело смеялась:
- Может, я хочу раба для постельных утех?
- Что-то не похоже.
- О, просто до этого ты не был способен ни на что, кроме как есть с ложечки.
Акрин залпом выпил бокал с вином и шумно поставил его на столик. Несколько недель
после разрушения Каламара он даже не мог встать в постели.
- Спасибо, - угрюмо сказал он.
- Что, прости?
- Ты отлично меня слышала. Спасибо. Я же еще не поблагодарил тебя за то, что ты
вытащила меня из Каламара.
- После того, что ты там устроил, было бы обидно бросать. Как-то грустно умирать в
собственном пламени.
Акрин сцепил руки на груди. Он уже пожалел, что так быстро допил вино, и теперь
нечего крутить в руках, нет вещи, за которой можно спрятаться.
- Просто скажи, чего ты от меня хочешь.
- Может, я просто одинокая женщина, которой захотелось немного тепла и ласки?
Он поднял на нее глаза, и внезапно Мелисса показалась не могущественной и опытной, а
хрупкой и беззащитной, с темными озерами глаз, которые хранили такие глубины, о которых
Акрин и не подозревал. Но в следующий миг Мелисса рассмеялась, и наваждение исчезло.
- Прекрати со мной играть! - снова разозлился маг. - Я благодарен тебе, но либо
расскажи, чего ты хочешь, либо выпусти отсюда.
- Какой нетерпеливый. Хорошо. Я хочу обучать тебя.
- Что?
- У тебя есть мощь, а у меня есть опыт. Вместе мы сможем многого достигнуть.
- Я господин Терновника.
- И что с того? Многие ли господа Терновника могут уничтожить целый город? Но ты не
знаешь, как пользоваться тем, что у тебя есть. Твоя выходка чуть не убила тебя.
- А взамен? - нахмурился Акрин. - Что ты хочешь взамен?
- Тебя.
Мелисса улыбалась той же очаровательной улыбкой. Только теперь Акрин не торопился
пить вино. А на бывшую наставницу смотрел спокойно - и единственным глазом.
- Вижу, у тебя все вышло.
- Да, - как оказалось, Акрин до сих пор способен понимать Мелиссу с полуслова. - У
меня вышло вызвать драконов.
- Мне приятно, что я помогла тебе.
- Почему ты не сделала этого сама?
Она пожала плечами. Акрин задавал этот вопрос и раньше. Как и раньше, Мелисса дала
тот же ответ:
- У меня были знания, но не хватило бы сил ими воспользоваться.
Как и раньше, Акрин не знал, правда ли это. Как и раньше, он не видел смысла выяснять.
- Ты пришел поговорить о драконах?
- Отчасти, - кивнул Акрин. - Они вернулись. Множество драконов. И не все из них
относятся к людям благосклонно.
Мелисса кивнула. Что-то такое мелькнуло в ее глазах, что заставило мага нахмуриться:
- Ты знала, что так будет.
- Конечно. Что теперь?
- Его Величество опасается войны и хочет заручиться поддержкой всех магов, которые
находятся сейчас в Седьмом Доме.
- Ты же знаешь, я никому не подчиняюсь.
- Подчиняться не нужно. Всего лишь присоединиться.
- С каких пор ты стал служить хоть какому-то королю?
- Он мой друг.
Бровь Мелиссы скептически изогнулась. Она всегда говорила, что людям не стоит
доверять, и какими бы хорошими друзьями они не казались, всегда найдется что-то,
способное заставить их предать. Иногда Акрин полагал, это очень жесткая, хоть и жизненная
философия. А иногда гадал, что же такого произошло в жизни Мелиссы, что она считает
неприемлемым сближаться хоть с кем-нибудь.
Поднявшись с места, женщина проследовала к камину, где налила себе еще вина. Она
прошла достаточно близко от Акрина, чтобы развевающаяся ткань ее платья легонько
коснулась его рук, заставив вздрогнуть. Он отвернулся, стараясь не смотреть на нее, хотя
знал, что Мелисса стоит спиной и не будет оборачиваться. Она слишком хорошо его знала и понимала, что он и без того в ее власти.
- Скажи, ты хоть иногда вспоминал это место? - спросила она.
Акрин вздохнул. От Мелиссы не было смысла утаивать правду:
- Не бывало дня, чтобы не вспоминал.
- Почему же вернулся только теперь? Почему тебя заставил это сделать только один из
королей, в которых ты никогда не верил?
- Ты много мне дала. Но еще больше требовала.
- Разве тебе не нравилось?
Шорох ткани лучше зрения рассказал, что Мелисса прошла за спину Акрина, так что
теперь он при всем желании не мог ее видеть, только слышать. Похоже, бокал с вином она
тоже оставила, потому как обе ее руки легли на плечи Акрину, притянули его к спинке
дивана, прошлись по шее.
- Разве тебе не нравилось?
- Быть твой комнатной собачкой? Нет.
- Ты же получил знания. Получил самоконтроль. Драконов, в конце концов. Это не
стоило того?
- Стоило. Но это не значит, что мне нравилось.
Рука Мелиссы скользнула под подбородок мага, заставила его задрать голову, чтобы
посмотреть в ее глаза.
- Тебе не нравилось быть в чьей-то власти? Тебе до сих пор не нравится быть в чьей-то
власти?
Она нагнулась, так что длинные медные волосы упали на лицо Акрина, скользнули вниз,
окутывая их обоих. Мелисса прикоснулась к нему губами, к тому месту, где когда-то был его
глаз.
- Я все-таки забрала частичку тебя, - прошептала женщина.
Акрин почти на ощупь сжал ее руки. Перчатки плотно облегали их, словно вторая кожа.
- Зато я оставил на тебе свой след.
Резко выпрямившись, Мелисса направилась к двери. Но на ходу остановилась,
развернулась:
- Я согласна помочь твоему королю. Можешь возвращаться. Завтра я прибуду в его
замок.
Лорелея никогда не спала под открытым небом, но стеснялась признаться в этом
Кэртару. Он представлялся ей опытным путешественником, без труда соорудившим костер и
явно наслаждавшимся всем происходящим. Закинув руки за голову, он вытянулся перед
пламенем. А Лорелея жалела, что они не будут ночевать, как прошлой ночью, в поместье
человека, связанного с драконом.
- Хочешь спать? - спросил Кэртар.
- Нет, пожалуй, пока нет. Красивая ночь.
- Ага. Любуйся звездами, пока можешь. В Кертинаре будет не до того.
Лорелея задрала голову. Звездное небо вправду впечатляло, но девушка вдоволь
налюбовалась им в своем замке. Может быть, у принца всегда находилось много дел, но
юной леди абсолютно нечем заняться дома. По крайней мере, вышивание за важное дело она
не считала.
- Думаешь, в Кертинаре сейчас будет много всего?
Кэртар расхохотался:
- Много всего? Какая интересная формулировка! Да, что-то вроде того, - он покосился на
Лорелею. - Не волнуйся, в государственные дела тебя вовлекать не будут, так что
останешься с драконами. И со своим любимым магом, конечно же.
Вздрогнув, Лорелея с удивлением посмотрела на Кэртара, но принц беззастенчиво
улыбался. Почти ощущая, как она покраснела до корней волос, девушка опустила глаза и
порадовалась, что в свете костра это уж точно не заметно.
- Не понимаю, о чем ты, - невнятно пробормотала она.
- Да ладно тебе, любой, у кого есть глаза, мог заметить, что ты влюблена в своего
наставника. Ничего стыдного в этом нет. Главное, будь с ним осторожна.
Вскинув глаза, Лорелея хотела спросить, что же такого страшного в Акрине. Но с
удивлением увидела, что Кэртар действительно серьезен. Она не решилась спросить и
только кивнула.
Но уж если чему Лорелея и научилась в родном замке, так это разговорам. Чем же еще
было заняться за вышивкой.
- А кто владеет твоим сердцем, принц?
- Мне кажется, это не твое дело, леди.
Обычно Кэртар не позволял себе подобной резкости, и она удивила Лорелею. Она тут же
пожалела, что задала настолько личный, задевающий за живое вопрос. Похоже, и в
искусстве светских бесед она не очень преуспела.
- Извини.
- Давай лучше спать. С утра пораньше стоит вернуться в Кертинар, иначе Акелон начнет
нас искать.
Поднявшись, Кэртар начал быстро и ловко раскладывать одеяла, а Лорелею охватила
паника. Она даже не знала, что ей надо делать! К тому же, под открытым небом, на земле!
- Что такое? - принц заметил ее смущение.
- Я... я никогда не ночевала вне замка. Я не знаю, что делать, и...
Что она боится, Лорелея признаться не смогла. Но Кэртар, похоже, и так это понял.
Девушка боялась, что принц если и не начнет потешаться, то уж точно как-то покажет свое
пренебрежение. Но вместо этого Кэртар сказал:
- Ничего страшного. Иди сюда, я покажу.
- 10 –
- Какие новости?
Эштан нервно постукивал по столешнице и даже не собирался скрывать, как он
нервничает. По крайней мере, скрывать не от племянника. Акелон, наоборот, казался очень
спокойным. Он сидел в соседнем кресле, вальяжно развалившись и сжимая в руках
несколько пергаментов. Письма из других Домов, доставленные голубями в это утро.
- Ответили Первый, Четвертый и Шестой дома, - сказал Акелон. - Второй, Третий и
Пятый на севере пока молчат. От вольных пиратов с Элтанских островов было бы в
принципе глупо ждать ответа, хотя я попытался послать им весть.
- И что?
- Драконы появились повсюду. Где-то два-три, где-то шесть. Трудно сказать конкретное
количество, учитывая, что мы у себя его только узнали.
- Кэртар вернулся?
- Да, он, Лорелея и их драконы. Только что с ним говорил. Помимо известных, в нашем
Доме еще три дракона.
Эштар нахмурился. И сделал себе мысленную пометку поговорить с Кэртаром, раз уж
принц вернулся. Вряд ли он узнает что-то новое, но король мог и упустить детали.
- Что говорят владыки Домов? - поинтересовался он. - Драконы настроены дружелюбно?
- Более или менее. По крайней мере, никто ни на кого не нападал.
- Уже радует.
Воспоминания о том, как Вэлрис и его дракон совершили налет на Кертинар стали будто
осязаемыми и повисли в воздухе. Не то чтобы эти двое реально могли нанести какой-то
ущерб, тем более, пока в городе другие драконы. Но кто знает, что может быть? И кто знает,
что скажут и решат другие владыки, если им сообщить о подобной вероятности? Акелон
этого не делал, и Эштар полностью одобрял племянника.
Король улыбнулся:
- Еще собственный дракон есть у владык вольного города Мерсии.
- У очаровательной леди или ее супруга с пиратским прошлым?
- Увы, не в курсе.
Никогда Эштар не понимал, как может быть на землях Первого дома несколько вольных
городов, живущих, по сути, по собственным правилам. Но это их дело, они достаточно
далеки от Седьмого дома.
Эштар хотел напомнить еще об одной вещи, но оказалось, Акелон помнит.
- Как только вернется маг, я поговорю с ним о драконьих яйцах и торговле с этери.
Но оставалось еще кое-что.
- Ты же помнишь о встрече? - спросил Эштар. - С леди Рекан и ее дочерьми. Они
наверняка ожидают в тронном зале.
- Тронном зале? Ты решил сделать из этого прием?
- Вовсе нет, - Эштар улыбнулся одними губами. - Но все должно быть торжественно.
Когда Акелон вошел в тронный зал, он понял, что никогда не стоит недооценивать дядю.
Стоя на пороге, король попытался вспомнить, как там выразился Эштар? Скромное
знакомство с леди Рекан и ее дочерьми?
Зал был украшен и наполнен придворными. Напитки, закуски - всего имелось в достатке.
За троном, который Акелон терпеть не мог, и ни разу на нем не сидел, даже вывесили
королевский герб. Как демонстрация силы, величия и напоминание о том, кто тут главный,
не иначе.
Мужчина ступил в зал, и герольд объявил:
- Акелон Лантигер, господин Розы, лорд Седьмого дома, владыка Пелетара, Ночного леса
и Южных земель.
Все взгляды на миг обратились к нему, придворные склонились. Акелон сдержанно
кивнул им и начал оглядываться, пытаясь отыскать взглядом Эштара.
- Похоже, дядя соскучился по пышным приемам.
Из-за спины Акелона возник Кэртар с бокалом вина в руках. Обернувшись, король
заметил и в стороне и Лорелею.
- Настоящее представление, - поморщился Акелон. - Неужели дядя настолько желает
женить меня на одной из этих девиц?
- Больше, чем ты думаешь. Иначе не позвал бы столько свидетелей. Как полагаешь,
сколько людей в зале не в курсе, что это сватовство?
Акелон был готов поставить на то, что знает даже прислуга - хотя, может, она узнала
первой. Он с тоской вздохнул о Шайонаре: рядом с ней Акелон всегда чувствовал себя
уверенно и спокойно. Но этери заявила, что не следует любовнице появляться при
знакомстве с будущей супругой. Именно так она и выразилась: с будущей супругой. От
этого Акелона прямо-таки покоробило, хотя он понимал, что девушка, в целом, права.
- Мой дорогой племянник, наконец-то пришел, - Эштар почти выплыл из толпы. Позволь представить тебе леди Фелиссу Рекан, леди Розмарина и главу семьи Рекан. А также
двух ее дочерей, Аурелию и Телену.
Леди Рекан и раньше появлялась при дворе, поэтому, конечно же, была хороша знакома
Акелону. Но раз дядя захотел формального представления, что ж, да будет так.
Поклонившись, король поцеловал руку леди Рекан, а затем также поприветствовал обеих
дочерей.
На его взгляд, они были привлекательны, но вряд ли он мог отличить одну от другой.
Большеглазые, светловолосые, только одна в зеленом платье, другая - в синем. Акелон
попытался завести с ними непринужденную светскую беседу, но обе девушки явно были
смущены. Что ж, это к лучшему: если бы они оказались такими же самоуверенными и
охочими до власти, как их мать, то король на любые предложение замужества ответил бы
решительным “нет”. Впервые он задумался, каким же был лорд Рекан, которого он даже не
смог вспомнить.
- Милорд, можно обратиться к вам?
В разговоре с дочерьми Рекан возникла очередная пауза, и Акелон был рад уцепиться за
внезапно возникшего лорда Бейрака, чтобы заняться другими делами.
- Да, конечно, - уж слишком торопливо ответил король. - Вы хотели поговорить?
- О личном деле. Понимаете, как и любой отец, я забочусь о благополучии своей
единственной дочери, Лорелеи.
- Понимаю.
- Сейчас она как раз подошла к тому возрасту, когда ей следует подобрать мужа. И я,
конечно же, желаю для своей дочери самого лучшего.
- Конечно же, - сдержанно кивнул Акелон.
Он отлично понимал, куда клонит лорд Бейрак. Сейчас он испросит разрешения женить
свою дочь на каком-нибудь благородном аристократе. Интересно, Лорелея знает, что ее отец
уже действует? Вряд ли. Прием все больше напоминал ярмарку невест, отчего Акелону
сделалось противно. Хотелось поскорее закончить со всем этим и уйти... да хоть куданибудь уйти!
- Моя дочь только что вернулась из поездки с принцем. Поймите правильно, я очень
уважаю лорда Кэртара, но она провела с ним наедине пару дней. Мало кто из аристократов
готов теперь на ней жениться. А я так волнуюсь за свою дочь!
Акелон нахмурился:
- И?
- Мне кажется, самым справедливым было бы, если лорд Кэртар сам женился на моей
дочери.
Вытаращив глаза, Акелон стоял и смотрел на спокойного лорда Бейрака. Сгустившуюся
вокруг них тишину нарушил смешок Эштара:
- А что, они отлично друг другу подходят.
- Я поговорю с Кэртаром. Но мой брат сам выбирает себе невесту.
Решительно извинившись перед собеседниками, Акелон покинул их, отправившись
искать Кэртара. Внутри у него тихонько клокотала ярость: интересно, Бейрак сам
додумался? И был ли в курсе Эштар? Иногда рвение дяди заходит слишком далеко, с ним
точно стоит об этом поговорить, но наедине, никак не перед всем двором. Которому вскоре
станет настолько скучно, что они только и будут обсуждать, кому на ком стоит жениться.
Один из слуг поднес королю бокал с вином и, Акелон, не глядя, залпом осушил его.
- С каких пор Его Величество напивается в тронном зале? - вкрадчиво поинтересовался
Кэртар.
- Хватит подкрадываться сзади!
- Так уж сложились сегодня звезды.
- Да? Между прочим, звезды сложились так, что сегодня я нашел тебе невесту.
Лицо Кэртара вытянулось в удивлении:
- Мне? По-моему, тут ты собрался жениться.
- Так ты тоже не в курсе? Лорд Бейрак заявил, что раз ты несколько дней провел наедине
с его дочерью, то теперь должен на ней жениться.
- Эй, мы же просто спали рядом!
Акелон закатил глаза. Ему снова нестерпимо захотелось выпить вина.
- Я не хотел этого знать. Правда.
Ответ Кэртара потонул в звучном голосе герольда, раскатисто объявившем на весь зал:
- Акрин дель Тери, господин Терновника, придворный маг Седьмого дома. Мелисса...
Мелисса, госпожа Терновника.
Акелон впервые увидел Мелиссу. Высокая, статная, в отличие от Артеи она не
укладывала волосы в замысловатые прически, а позволила им сплошным потоком
рассыпаться по плечам, которые платье оставляло обнаженными.
Под руку с Акрином Мелисса приблизилась к королю и, не отпуская мага, присела в
глубоком реверансе. Так что открылся отличный вид на ее высокую, подчеркнутую
золотистым корсетом грудь.
- Ваше Величество, рада наконец-то познакомиться. Я прибыла, чтобы заверить вас в
своей лояльности.
Она подняла глаза и в упор посмотрела на Акелона, что отваживались делать немногие
при первой встрече с королем. Но смотря в эти спокойные глаза, становилось понятно, что
границы лояльности Мелиссы определяет только сама Мелисса.
Акелону захотелось узнать, что же может гарантировать хотя бы зыбкую верность этой
женщины? Ее невозможно купить, как Артею, она не наемница, работающая за деньги. До
короля доходили слухи, что когда-то давно Мелисса очаровала молодого лорда и женила его
на себе. Он давно умер, а деньги с его земли до сих пор получает вдова.
- И я рад, - кивнул Акелон. Было бы, видимо, не уместно сказать “много слышал о вас”.
Кто не слышал о вечной ведьме Мелиссе? - Как вы находите драконов?
- Они очаровательны. Очень милые создания. Я рада, что Акрин смог воспользоваться
тем, что я ему дала.
Король с удивлением глянул на мага. Так к драконам тоже приложила руку Мелисса?
Акрин никогда не рассказывал, откуда у него драконья кровь. Впрочем, маг стоял с
совершенно невозмутимым и спокойным лицом, по которому невозможно понять, о чем же
он думает.
Внезапно Акелон почувствовал легкое головокружение и покачнулся, едва заметно. Тут
же выражение лица мага изменилось, он дернулся, как будто хотел поддержать короля, но
этого не потребовалось.
- Что случилось?
- Да все в порядке. Наверное, не стоило пить вино на голодный желудок.
Акелон попытался натянуто рассмеяться, но вместо этого закашлялся, снова покачнулся
и понял, что все совсем не в порядке. Уже теряя сознание, он услышал, как Акрин сказал:
- Яд!
- 11 Артее было скучно. Вот уже несколько недель она и Деррин торчали в замке, не зная,
куда себя деть. Поначалу это было забавно, королевский двор и все такое. Но быстро
наскучило. Артея не привыкла сидеть, сложа руки. Но и бросить драконов, уехать от своих
заветных желаний - не могла.
Покушение на короля сделало жизнь немного интереснее. В первую ночь, когда казалось,
будто Акелон умрет, Артея даже сочла происходящее забавным. Впервые за долгое время, в
ней проснулось нечто вроде любопытства, интереса “а что же будет дальше”.
Король выжил. Он до сих пор не пришел в себя, даже спустя пару дней, но говорили, что
чувствует себя намного лучше. В эти дни в замке много о чем говорили. Артея умела
слушать. А там, где не могла слышать она, ее ушами был Деррин.
Никто не сомневался, что Акелона хотел отравить Вэлрис. Да и кому другому это могло
понадобиться? В тот момент, когда король собирал вокруг себя магов, к нему подобрались
вполне себе не магическим способом.
Эштар бросил чуть ли не всю королевскую стражу искать того слугу, который подал
королю отравленное вино. Его, разумеется, уже и след простыл. Остальные слуги клялись,
что видели его впервые в жизни.
Вообще-то Артея могла легко его отыскать. Как и любой другой маг. Но Эштар этого,
похоже, не знал, Акрин почему-то не спешил его просвещать. Да и что толку отыскивать
убийцу, если понятно, по чьему приказу он действовал? Это всего лишь значило, что Вэлрис
не так уж одинок.
Развалившись на кровати, Артея рассматривала беззвучно вошедшего Деррина. Отвесив
короткий вежливый поклон, он рассказывал о последних новостях в замке. Хотя не сообщал
ничего принципиально нового.
- Скучно, - протянула Артея. - Я надеялась, хотя бы покушение на короля немного
встрепенет тут все.
- Без короля никто не знает, что делать дальше.
- У них есть Эштар. И брат короля.
- Если бы у королевского дяди были амбиции и способности к управлению, он бы сам
уже устроил переворот.
- А Кэртара это просто не волнует.
- Да, он почти постоянно рядом с братом.
Артея вздохнула. Она ни на шаг не приблизилась к драконам, зато отчетливо ощущала,
что попросту тратит время. Конечно, Акелон был готов платить ей, чтобы держать в замке,
но это не меняло того, что ей нечем заняться.
- Как насчет Каламарской шлюхи? Чем занимается Мелисса?
Лицо Деррина оставалось непроницаемым, будто лишенным всякого выражения:
- Ее редко видели в последние дни. В основном, в обществе Акрина.
Оно и понятно. Иногда Артее казалось, что Мелисса не прочь превратить Акрина в
такого же ручного зверя, как Деррина. Опасного, смертельно опасного, но ручного - хотя он
может откусить руку при возможности. И эта возможность неизменно возбуждала.
Но Мелисса пошла не тем путем. Интересно, Акрин знает о том прозвище, которое давно
за ней закрепилось? Каламарская шлюха, рыжеволосая бестия, которая заправляла всем в
том городке.
- Ты знаешь, - оживилась Артея, - пожалуй, я нанесу визит Мелиссе.
- Мне сопровождать тебя?
- Разумеется, - губы Артеи тронула улыбка: пусть Мелисса видит цепного пса, которого
никогда не было у нее.
Драконы расположились на том же месте, где были до этого. Снова трое, снова все в
сборе. Из-за отравления короля Акрин почти несколько дней не был у них. Но его попросила
Алесса. Королевская сестра, чьи лекарские навыки очень пригодились в эти дни. По сути,
именно она на пару с Акрином занималась лечением Акелона.
Но кризис миновал. А драконов девушка еще не видела.
Под ногами похрустывала мерзлая земля, иней сливался с белыми чешуйками дракона.
Почувствовав людей, он развернул крыло, из-под которого показалась голова на длинной
шее. Сапфировые глаза уставились на девушку, но она не вскрикнула и не отшатнулась.
Вместо этого Алесса протянула руку, как будто собиралась погладить дракона. В
последний момент она обернулась к Акрину:
- Можно?
- Харакорт не против.
Ладонь неуверенно легла на чешуйчатую морду. Рукой в перчатке девушка гладила
дракона, и холодный ветер раздувал ее платье и плащ, сдернув с головы капюшон, играя
темными волосами.
- Ты похожа на братьев, - заметил Акрин.
- Да, - кивнула Алесса, не оборачиваясь. – Хотя говорят, я пошла в бабушку, а все
считали ее ведьмой. Знаю, среди слуг даже ходили сплетни, будто мой дед увидел ее в
чистом поле, когда объезжал свои владения. Она танцевала обнаженной, закутавшаяся
только в свои длинные рыжие волосы.
Смотря на Алессу, Акрин с трудом мог представить ее танцующей в лунном свете без
одежды.
Когда-то и на юге была сильна вера в старых богов, заметил Харакорт. Диких богов,
которые любили жертвоприношения, первозданную магию и танцы под Луной.
- Не надо подслушивать мои мысли, - ответил Акрин.
Ты думаешь слишком громко.
- А о чем? - опустив руку, Алесса повернулась к нему.
- О древних богах.
Харакорт мысленно улыбнулся, но Акрин его проигнорировал. Рядом с драконом он все
еще порой забывал, что мысли могут быть не только мыслями, но и мысленной речью.
- Древние боги, которых почитала и моя бабка, почти в прошлом, - к счастью, Алесса не
могла слышать мысленных разговоров. - Им на смену пришла более цивилизованная вера.
- Позволяющая, например, сжигать людей?
- Сжигать?
- Ну да, - кивнул Акрин. - Меня пытались пару раз. В том числе, один из них за то, что я
только начал учиться магии, но был сильнее всех сверстников.
Брови Алессы удивленно взлетели вверх:
- И тебя хотели сжечь? Ты же был ребенком.
- Кого это могло остановить. Храмовники заявили, что моя сила от темных богов, во мне
течет кровь демонов, и проще всего сжечь по-быстрому. Вмешался мой наставник, только
это и спасло.
Сейчас Акрин вспоминал об эпизоде с легкой насмешкой. А тогда он жалел, что покинул
север. Пусть там о его родителях ходило много слухов, но, по крайней мере, никто не
пытался его поджарить. С тех пор маг полагал, что имеет основания опасаться храмовников и держался от них подальше. Одна из причин, почему он так задержался в землях Седьмого
дома: ни Акелон, ни его отец не жаловали религию.
- Это же дикость! - глаза Алессы расширились.
- Моя дорогая, ты, похоже, очень мало знаешь об окружающем мире.
Глаза девушки внезапно вспыхнули, и это был, пожалуй, первый раз, когда Акрин увидел
бурное проявление ее эмоций.
- Больше, чем ты думаешь, маг!
В ярости Алесса развернулась и зашагала прочь, к замку. На плечо Акрина аккуратно
легла драконья морда, так что они оба смотрели теперь вслед девушке.
Похоже, ты все-таки не увидишь ее обнаженной.
- Может, тебе лучше пойти к себе?
Кэртар смерил Шайонару таким взглядом, что она тут же успела пожалеть о сказанном.
- Я всего лишь о тебе забочусь, - сухо сказала она.
- Понимаю. Не стоит.
Они оба сидели в комнате Акелона, благо она была достаточно большой, чтобы с
удобством в ней расположиться. По крайней мере, с относительным удобством: Кэртар
занял одно из кресел, развалившись в нем, Шайонара свернулась клубком в соседнем.
Король до сих пор не приходил в сознание, и им обоим не хотелось пропустить этот момент.
- Акрин сказал, это нормально, - сказала Шайонара. - Скоро он должен прийти в себя.
- Акрин даже не знает, что это за яд. Как он может быть уверен?
- Алесса согласна с ним.
Кэртар ничего не ответил, но Шайонара и так прекрасно знала, что аргументы его не
очень убедили. Он успокоится только тогда, когда Акелон окончательно очнется, и его брат
будет уверен, что ничего не грозит.
- Все-таки я думаю, тебе стоит поспать.
- Давай оставим эту тему, а? Ты достаточно заботилась обо мне среди своего народа. А
теперь не стоит.
Шайонара поджала губы. Она знала, что Кэртар никогда не забывал о том времени, но не
думала, что это настолько его задевает.
- Я была Девой ночного светила, - сухо сказала девушка. - Это мой долг.
- Спать с чужеземцами - твой долг? Ну прости.
Она не хотела, чтобы Кэртар воспринимал все таким образом. Но как ему объяснить? И
он, и его брат приняли участие в обряде, обряде, после которого этери их приняли как своих.
Только она полюбила Акелона, а Кэртар остался всего лишь частью обряда.
Он и сама это поймет. Уже понял, на самом деле, но почему-то не хотел принимать.
Шайонара едва заметно вздохнула: ей жаль Кэртара, но помочь себе может только он сам.
Дверь приоткрылась, и девушка вскинула голову, звякнув бубенцами в волосах. Не так
уж много людей могли войти в королевскую комнату без стука.
- Ты уже вернулся? - удивилась Шайонара.
Акрин пожал плечами:
- Алесса посмотрела на драконов.
- А что драконы думают о произошедшем с королем?
- Это не их дело.
Даже не взглянув на Шайонару, маг подошел к кровати Акелона, легонько коснулся его
лба, задержал руку на запястье, ощущая биение сердца.
- Драконы говорят, это не их дело, - пояснил он. - Не хотят вмешиваться, считая, что если
виноват бывший узурпатор, крылатые тут ни при чем.
Что-то было в его голосе, заставившее Шайонару нахмурится. Это почувствовал даже
Кэртар:
- Ты не веришь им?
Акрин развернулся, сложив руки на груди.
- Я считаю, ваш бывший узурпатор не сможет действовать без поддержки дракона. А
значит, они заодно.
- А ты бы смог? - спросила Шайонара. - Сделать что-то так, чтобы Харакорт не узнал?
- Вряд ли.
- А если бы он не одобрил?
- То убил бы меня, - не моргнув глазом, ответил Акрин.
- И умер после этого?
- Вовсе нет. Просто стал связанным с другим человеком.
Теперь понятно, почему Акрин считает, что Вэлрис и его дракон действуют вместе.
Жаль, Харакорт так упорно все отрицает.
Дернувшись на кровати, король застонал, кажется, приходя в себя. И разом все драконы
и заговоры отступили на задний план для Шайонары.
Наряжаться Артея любила. Она слышала, некоторые жрицы новых богов также любили,
но она не имела отношения к религии. Только к красивым вещам.
Поэтому она долго и тщательно выбирала платье, остановившись, наконец, на алом
шелке. Оставляя открытой спину, платье было практически на границе приличий. Зато
плотно закрывало руки и имело тяжелую широкую юбку, волочившуюся по полу - все, как
любила Артея. Она дополнила одежду массивными украшениями из обсидиана, который
очень любила и сделала на голове что-то невообразимое из множества кос.
Выпрямив спину и задрав голову, Артея шла в сумерках по коридорам замка и ловила
восхищенные взгляды. Позади скользил тенью Деррин, во всем черном и неброском, будто
оттеняя свою спутницу.
Артея хотела постучать в дверь Мелиссы, но в последний момент передумала: она ведь
ждет гостей. Поэтому она спокойно вошла в не запертые покои, пытаясь ненавязчиво, но
сразу отыскать взглядом хозяйку.
Мелисса ждала их. В строгом зеленом платье оттенка пожухлой листвы. Она даже не
поднялась с кресла, только махнула гостям рукой, приглашая:
- Я ждала вас. Может быть, вина?
- Разумеется.
Артея уселась в одно из кресел, Деррин пристроился на ручке. Вообще-то обычно он
предпочитал держаться в стороне, но сегодня подчинялся желаниям Артеи.
Мелисса оценила. Ее взгляд дрогнул только на миг, но этого хватило, чтобы Артея знала:
Мелисса оценила. Но тут же вновь превратилась в радушную хозяйку и разлила вино из
кувшина по бокалам. Прохладное светлое вино. Интересно, из королевских запасов или
привезла свое собственное?
- Давно тебя не видела, - сказала Артея. Подругами они, конечно же, не были, но друг
друга знали. - Ты восстановила свой замок до конца?
- О да, теперь он чудесен. Можешь спросить Акрина, он успел рассмотреть.
- Ты прилетела вместе с ним? На драконе?
- У меня есть свои способы передвижения.
Внешне Артея оставалась равнодушной, но внутри не смогла сдержать злорадства.
Значит, даже ее Акрин не подпустил к дракону - а может, тем более ее.
Хотя способы передвижения оставались тайной, покрытой мраком. Любому магу во всех
Семи землях приходилось путешествовать точно также, как и всем остальным. Долго,
иногда опасно, но никаких магических способов не было. Тем не менее, Мелисса знала
какой-то секрет, в этом сомневаться не приходилось.
Ходили легенды, будто в древние времена маги умели перемещаться так быстро, как
будто летели по воздуху. В те времена, когда была распространена вера в древних богов, а
магия была совсем иной. Но не может же Мелисса быть настолько старой? Или, даже вернее,
древней.
- Неужели ты действительно решила поддержать короля? - спросила Артея. - Ты никогда
не была похожа на ту, что кому-то подчиняется.
- А что тогда здесь делаешь ты, Артея? Может, у меня те же причины.
На этот раз Артея не сдержала эмоций и нахмурилась. Она оставалась из-за драконов, но
сомневалась, что у Мелиссы те же причины. С другой стороны, почему бы и нет. Она
наверняка имела какое-то отношение к тому, каким образом Акрин вызвал драконов. Может
быть, даже хотела совершить это сама... но то ли сил не хватало, то ли чего-то другого. А
теперь драконы здесь и Мелисса тоже хочет быть здесь. Правдоподобно, в целом... но не до
конца.
- Кроме того, - улыбнулась Мелисса, - когда начнется драконья заварушка, мне бы
хотелось быть в центре событий. Нельзя же пропустить самое интересное!
- Ты уверена, что начнется?
- Не сомневаюсь в этом. Часть драконов никогда не любила людей. Вряд ли они и на этот
раз тихо подчиняться порядку вещей. Это всего лишь вопрос времени.
- И соотношения сил?
- И соотношения сил.
Мелисса пригубила вино, будто предлагая гостям сделать то же самое.
Еще будучи маленькой девочкой, только начинающей обучение магии, Артея уже
слышала легенды о Мелиссе. Вечная, сильная и безумно привлекательная. Многие всерьез
верили, что она живет с момента появления Семи домов, но Артея не сомневалась, что
Мелисса не настолько стара - и не настолько загадочна. Но она знала многие секреты, в этом
не приходилось сомневаться. И выбрала Акрина, чтобы ими поделиться.
Рука Деррина скользнула на плечо Артеи, и в глазах Мелиссы отразилось что-то, чему
люди еще не придумали внятного названия. Попытавшись скрыть свои эмоции, она
усмехнулась:
- Всегда было интересно, где ты его взяла?
- У меня есть имя, - тихо сказал Деррин. - И больше ты не найдешь ни одного такого, как
я.
- Неужто? Впрочем, здоровое самомнение еще никому не вредило. Оно помогает выжить.
- Мне помогает жить и многое другое.
Мелисса покачала головой, как будто признавала, что в этом словесном поединке ей
победителем не быть. Внутренне Артея ликовала. Пожалуй, можно счесть демонстрацию
успешной. Она допила вино, еще остававшееся на дне бокала, и поднялась из кресла.
- Нам пора. Благодарю тебя за прием, была рада увидеть. Заходи в любое врем.
- Обязательно.
И они обе знали, что Мелисса никогда не придет. И если они встретятся в замке, то по
необходимости.
Артея шагала по коридорам молча. Снаружи успело стемнеть, сквозь многочисленные
узкие окна замка проникали прохлада и тьма, лишь немного разгоняемые факелами. Сонное
царство, которое хотелось хорошенько встряхнуть - иначе можно увязнуть в болоте по
самую макушку. Пока они не пришли в полную народа часть замка, Артея внезапно
остановилась и повернулась к спутнику.
- Деррин Арт’Нал Тергассал, именем Сумрака я хочу дать тебе новое задание.
Он глубоко и почтительно поклонился:
- Все, что пожелает моя госпожа.
- Принеси мне голову Вэлриса Лантигера.
- 12 –
Умение находить след, казалось, было в крови Деррина. На самом деле, правда, как
всегда, куда прозаичнее и состоит из целого комплекса навыков. Хотя никто никогда не
отрицал, что жители острова Тардерин обладают поистине феноменальной интуицией.
Некоторые считали ее магией.
Сам Деррин, конечно же, знал, что это не так. Как знала и Артея.
Восемь лет назад юная Артея Эллерлен, только получившая посвящение в госпожи
Терновника, прибыла на Тардерин. Свободолюбивый остров, ведущий собственные дела,
молящийся собственным богам и регулярно поставляющий рабов в Миркан, столицу
ближайшего Пятого дома.
Леди Эллерлен прибыла на остров внезапно, и никто не знал, по заданию своего отца,
лорда Пятого дома, от магов или просто сама по себе - что было бы великой глупостью для
юной леди.
Отец послал Деррина разобраться с гостьей и узнать, что ей нужно.
- Миледи.
Он был вежлив, но вошел без стука в безликую гостевую комнату. Она ждала его. Сидела
в кресле, сложив руки, и смотрела на входную дверь. Ни один мускул не дрогнул на лице
девушки, когда он вошел.
- Артея Эллерлен, леди Пятого дома, госпожа Терновника, - она протянула руку для
поцелуя.
Он прикоснулся губами к ее прохладной ладони, не отрывая взгляда от непроницаемого
лица девушки. Ее фигура терялась в складках желто-красного платья, без всякого намека на
корсет. Высокая прическа венчала голову.
- Деррин Арт’ Нал Тергассал, Воин Ночи, защитник Тардерина.
Девушка приподняла бровь: она явно знала, что последний титул означает его
принадлежность к правящему роду острова.
- Вам удобно здесь? - спросил Деррин. - Если хотите что-то, я могу распорядиться, и
рабы тут же исполнят ваши желания.
- Любые?
Что-то в голосе Артеи прозвучало такое, что Деррин ни секунды не сомневался, леди
Пятого дома, единственного, где узаконено рабство, сама прибегала к изысканным услугам.
- Любые.
- Как гостеприимно. Вы гостеприимны к любым прибывшим, Деррин?
- Не так уж часто к нам заглядывают гости.
- Это требует определенной смелости. И золота.
Она сморщила носик, и наконец-то стала действительно похожей на юную девушку,
которой и являлась. Деррин, конечно же, понял, что она имела ввиду: тардеринцы
предпочитали сами наведываться к Пятому дому, и стоило потратить много золота, чтобы
хоть кто-то из моряков согласился плыть на “проклятый остров”.
- Я так понимаю, - сказал Деррин, - у вас достаточно и того, и другого.
- Более чем. Но я проделала такой путь не для того, чтобы говорить о себе.
- О чем же?
- О ваших знаниях.
Деррин позволил себе приподнять бровь: стоило догадаться раньше. Сколько их было
таких, амбициозных, юных и не очень магов, жаждущих узнать все тайны запретного
острова. С какой стати эта выскочка решила, будто ей откроют то, что скрывали от всех
остальных?
- Ты же знаешь мой ответ, леди.
- А ты совсем не знаешь меня.
Артея поднялась, так что ткань заструилась вокруг ее тела. Она оказалась совсем не
высокой, едва доставала макушкой до подбородка Деррина. Ее прическа, правда,
компенсировала невысокий рост. Впервые Деррин подумал, что девушка, должно быть,
хрупкая и вовсе не внушительная, как могло показаться из-за одежды и того, как она себя
держит.
- Я не хочу тайных знаний, - сказала Артея. - Я хочу, чтобы ты показал, как живут люди
Тардерина. Как молятся своим богам, как едят, как радуются и как хоронят мертвых. Это
ведь не тайна?
- Нет. Но никто никогда не просил о подобном.
На губах Артеи появилась легкая улыбка.
- Я прошу. Ты покажешь?
- Конечно.
Акелон до сих пор не очень охотно выходил из комнаты - точнее, Кэртар ему не
позволял, по совету Ладонны.
- Ерунда, - огрызался Акелон. - Я чувствую себя превосходно.
- Это ты так думаешь. Сказали лежать - значит, лежи.
- Вы невыносимы.
Тем не менее, даже соблюдая почти постельный режим, Акелон быстро начал заниматься
делами. Вот и сегодня, когда Кэртар пришел в комнату к брату, тот сидел за столом, с
увлечением читая какой-то доклад.
- Тебе бы стоило оставаться в постели, - проворчал Кэртар.
Но Акелон только махнул рукой на кровать, тоже заваленную бумагами. Похоже, раз ему
не позволяют ходить по замку, как вздумается, и работать в кабинете, он решил превратить в
рабочие комнаты собственные покои.
Кэртар закатил глаза, стоя за спиной брата, пока тот не мог его видеть.
- Только ничего не говори, - сказал Акелон.
- Молчу, - буркнул Кэртар.
Он нашел стул и уселся на него, закинув ногу а ногу. Его сапоги все еще покрывала
пыль, но Кэртару это даже нравилось. Напоминало о том, что он не превратился в скучного
вельможу, а только что прокатился на великолепном вороном жеребце, успев даже выехать
за ворота Кертинара.
С мыслями о внешнем виде Кэртар заметил, что брат оделся в нарядную белую рубашку,
покрытую тонкой золотистой вышивкой.
- Что это ты принарядился?
- Шайонара обещала устроить мне особенный вечер.
- Только не перенапрягайся.
Хотя Кэртар ничего не мог с собой поделать, его все равно кольнула не прошенная нотка
зависти. Он отлично помнил, каким незабываемым может сделать вечер Дева ночного
светила этери. У этого народа определенно множество талантов.
Но не для него. И не стоит об этом думать.
Оторвавшись, наконец, от доклада, сделанного, как успел заметить Кэртар, рукой дяди,
Акелон наконец-то посмотрел на брата:
- На самом деле, я хотел побеседовать с тобой.
Ох, как же Кэртар не любил, когда Акелон превращался в старшего брата и начинал
говорить подобным тоном. Он даже сцепил руки поверх пергамента, что уж точно было
отвратительным знаком. Скрестив руки на груди, Кэртар попытался придать лицу
невозмутимое выражение.
- Слушаю.
- Как звучит твой титул, Кэртар?
Подобное начало смутило, но всего на секунду.
- Господин Розы, лорд Седьмого дома, лорд-протектор Пеленара, Ночного леса и Южных
земель, владыка Нерфола.
- Задумывался ли ты когда-нибудь, что значит лорд-протектор?
- К чему ты ведешь?
- Это не просто титул, Кэртар. Ты в ответе за эту землю. Как бы не хотел обратного.
Кэртар молчал. Сейчас больше, чем когда-либо Акелон напомнил ему отца. У Седрика
Лантигера бывал такой же усталый внимательный взгляд. И он также пытался донести, что
значит быть принцем – пусть сам он и был отвратительным королем.
- Если я умру Кэртар, правителем Седьмого дома станешь ты, пока не достигнут
совершеннолетия мои дети. И от тебя будет зависеть, что станет с нашей землей. Особенно
теперь, когда вернулись драконы.
Раньше Кэртар мог себе позволить не слушать отца. Но сейчас, глядя в серьезные глаза
Акелона понял, что больше некуда бежать. Он достиг собственного тупика.
- Да. Я знаю. И вряд ли теперь смогу забыть.
- В любом случае, - Акелон пожал плечами, и кто-то как будто сдернул покров
серьезности с комнаты, - я собираюсь прожить еще лет сто и обзавестись выводком детей и
бастардов, так что тебе не о чем беспокоиться. Как думаешь, тебе понравится быть дядей?
Дядя Кэртар.
- Эй, я слишком молод для этой чуши! Так ты решил принять предложение леди Рекан?
- Если справлюсь с тем, что научусь отличать ее дочерей одну от другой. Что
представляется непосильной задачей.
Закинув руки за голову, Кэртар с трудом удерживал себя о того, чтобы не вытянуть на
стол ноги. Но вряд ли брат обрадуется пыли дорог и поту коня на своих бумагах.
- А что насчет тебя? - голос Акелона звучал настолько невинно, что сразу можно было
распознать подвох. - Ты знаешь, лорд Бейрак вообще-то прав. И Лорелея, по крайней мере,
одна, а не две сестры, которых тебе нужно научиться различать.
- Ты гаденыш.
Кэртар рассмеялся, хотя внутри приуныл: в его намерения не входило обзаводиться
женой, и он считал, что как принц сможет позволить себе отсрочку. Но Акелон, похоже, не
намерен опутывать себя цепями в одиночестве.
Братья не знали, что примерно в то же время в другой части замка происходит разговор
на ту же самую тему.
Лорелея металась по комнате, периодически взмахивая руками и длинными рукавами
платья. Ее отец спокойно смотрел за дочерью, отмечая, как красиво сочетается небесно
голубая ткань с рассыпанными пшеничными волосами. Его не очень волновал взрыв ее
эмоций, Лорелея это знала и бесилась еще больше.
- Зачем ты это сделал? Ты же знаешь, между мной и принцем никогда ничего не было!
- Я-то, может, и знаю. Но пока вы задерживались, весь двор судачил о вас.
Девушка отлично знала, что причина не в этом. Вовсе не репутация волновала лорда
Бейрака. Он просто решил, что принц - наиболее выгодная партия для дочери. И она даже не
могла сердиться толком! Ведь отец всего лишь хотел сделать, как лучше. С его точки зрения
лучше.
- Можно ведь было посоветоваться со мной!
- И что бы ты ответила? Радостно согласилась? Или предложила кого другого?
Лорелея остановилась посреди комнаты, чуть ли не заламывая руки. Она видела, как едва
заметно сдвинулись брови ее отца:
- Есть кто-то, о ком я не знаю?
Несколько невыносимо долгих мгновений Лорелея размышляла, но потом, наконец,
покачала головой. И почти услышала, как отец вздохнул с облегчением:
- Вот и хорошо. Значит, если король решит, так тому и быть. Должен же быть кто-то, кто
о тебе позаботится, пока я буду вдалбливать твоим братьям, как управлять землями.
- Ты уезжаешь?
- Планирую, но только после свадьбы. Я уже соскучился по нашему дому и твоей матери.
Вся эта придворная чушь не для меня.
Стук в дверь не дал ответить Лорелее, и девушка, нахмурившись, открыла дверь. Но
оказалось, это всего лишь Акрин. Он замешкался, заметив лорда Бейрака, как будто
спрашивал, не стоит ли ему зайти попозже. Но Бейрак, похоже, решил, что его визит к
дочери окончен и, поприветствовав мага, удалился.
- Плохие новости? - сочувственно спросил Акрин, когда дверь за лордом закрылась.
Лорелея всплеснула руками. Интересно, а можно ли жениться придворному магу?
Впрочем, что за вопрос! Конечно, можно. Только, в отличие от всех аристократов, им это не
нужно. Маг остается свободным, сам себе хозяин. И чуть ли не впервые за всю жизнь
Лорелея пожалела, что хоть она и связана с драконом, в ней самой нет ни капли магии.
- Кроме того, что скоро я выйду замуж, все прекрасно.
- Ну, это не настолько плохая новость.
Лорелея посмотрела на мага так, что он тут же поднял обе руки:
- Ладно-ладно, я просто ничего не понимаю в этом деле!
Он уселся на ближайший стул, по-прежнему оставаясь единственным из знакомых
Лорелее мужчин, который садился, не спрашивая разрешения в присутствии дамы.
- Ты слишком возбуждена или готова к беседам на историческую тему?
В голосе Акрина слышался не прикрытый сарказм, так что девушка с трудом удержалась,
чтобы не сказать что-нибудь резкое. Но вместо этого вздохнула и уселась в кресло. Она
знала, что оно слишком огромное для нее, так что она кажется совсем маленькой и бледной.
Но Лорелею это не интересовало. В конце концов, Акрин пришел учить ее, а все остальное
ей давно стоит выкинуть из головы.
- История? - голос Лорелеи тоже источал сарказм. - Вот уж не думала, что ты будешь
рассказывать о чем-то, кроме драконов.
- И не стал бы, если твой отец позаботился о том, чтобы дочь училась не только
вышиванию.
- У меня был учитель.
- Полуслепой бывший библиотекарь, обучавший твоих братьев? И порой кое-что
рассказывающий тебе.
Глаза Лорелеи расширились:
- Ты говорил с отцом?
- Конечно. Мне надо было узнать, что тебе известно, а что не очень. В конце концов,
странно рассказывать о драконах и учить взаимодействовать с ними, если ты не знаешь
более простых вещей.
Акрин не хотел ее обидеть, Лорелея знала, но все равно поджала губы. Наверное, именно
такой ее видит маг - да и все остальные. Юной девчонкой, выросшей на краю света, в
уединенном замке отца. Знающей только вышивание и сплетни, а теперь ставшей связанной
с драконом - как будто она знает, что это значит.
- Начинай, - сказала Лорелея.
- В Темное время по всем Семи землям верили в тех богов, которые окружали людей.
Ветер, огонь, урожай, сила, охота. Они были понятны и просты. И жестоки. Но с лихвой
воздавали тем, кто их почитал, пускай нередко и требовали кровавых жертв. Именно тогда
люди уважали ведьм и ведунов, говорят, были даже те, кто мог разговаривать с духами теперь таким искусством обладают только Девы ночного светила из этери, как Шайонара.
А потом из Сумрака явились другие боги. Часть из них оказались милосердны и добры,
часть жестоки и беспощадны. Но никто из них не хотел уничтожать людей, потому что они
существуют, пока мы в них верим.
По всем Семи землям появилось множество храмов и храмовников. И особая
инквизиция, которая наказывает тех, кто, как считается, противоречит воле богов. Или
связывается с демонами, жестокими созданиями Бездны, единственная цель которых поглощать души людей.
- Бездна? - удивилась Лорелея. - Что это такое?
- Сумрак - пелена тумана далеко на севере, которая, согласно легендам, дает магию всем
Семи домам. Бездна - ничто, черная дыра, обратная сторона Сумрака, которая существует
нигде и везде одновременно. Впрочем, некоторые философы и маги полагают, что Бездна и
Сумрак, на самом деле, едины. Но никогда не повторяй этого при храмовниках.
- Не видела их.
- Да, они распространены, в основном, в центральной части земель Семи домов. На
севере еще сильна старая вера, а тут, на юге, люди, кажется, больше верят в себя.
- А ты?
- Что? - моргнул Акрин.
- Во что веришь ты?
- В себя, - улыбнулся маг. - И еще немножко в драконов.
Это был длинный день в замке Кертинара, но для короля он закончился довольно быстро.
Акелон увлекся бумагами, и только когда ночь подкралась настолько близко, что стало
невозможно читать, он спохватился. И постарался как можно быстрее смахнуть бумаги с
постели, часть водрузив на стол, часть попросту рассыпав. Он едва успел зажечь
разгоняющие сумрак свечи, когда раздался негромкий стук.
Прочистив горло, Акелон громко сказал:
- Входи.
Шайонару окутывали полупрозрачные ткани, так хорошо запомнившиеся Акелону. На ее
запястьях и щиколотках покачивались бубенчики, а рассыпанные по плечам волосы
прошивали тонкие косы. Ткань толком не скрывала ее обнаженного тела, показывая длинные
узоры округлых татуировок, будто бы составлявших причудливую карту на ее коже.
Мельком Акелон подумал, неужели в таком виде Шайонара ходила по коридорам замка?
Но девушка шагнула ближе к свету свечей, и больше в голове короля не осталось разумных
мыслей.
- Ты так прекрасна!
- Это все - для тебя, мой король.
Он подхватил ее и, развернувшись, усадил на стол. Пальцы Шайонары, будто крылья
неведомой бабочки, пропорхали по его лицу, остановились на губах.
- Сегодня чудесная ночь, мой король. Глаз Великого Жеребца полностью раскрыт и
смотрит на нас со звездных небес.
Обхватив Акелона ногами, Шайонара притянула его к себе и поцеловала, пока руки
короля гладили ее тело сквозь тонкую невесомую ткань. Внезапно она отстранилась и
аккуратно начала расстегивать его рубашку. Акелон стоял спокойно, он знал, что Шайонаре
нравится его раздевать.
- Ты помнишь обряд со скорпионом?
- Конечно. Такое сложно забыть. На вкус он был отвратителен и горчил. Я думал, это яд,
и скоро умру.
Шайонара рассмеялась:
- Ты же знал, что после огня в нем нет яда.
- Это этери так сказали.
Рубашка упала к ногам Акелона, Шайонара развернула его спиной к себе. Он услышал,
как тонко звякнула бутылочка, и удивился про себя, где же девушка могла ее прятать. А
потом плеч Акелона коснулись руки Шайонары, по его спине потекло масло, неторопливо
втираемое.
- Обряд со скорпионом - обряд силы. Ты сам должен поймать его и убить. А потом съесть
его тело, запеченное в углях костра. И тогда его сила перейдет к тебе. Тогда ты сам станешь
немного скорпионом, опасным и молниеносным.
Руки Шайонары пробежали по предплечьям Акелона, вновь вернулись к спине, и король
понял, что это тоже не просто масло, а масло скорпиона.
- Всегда помни об этом, мой эли-тен-виар.
- Что это значит?
- Разделившие один дух.
Шайонара на миг отняла руки, снова налила немного масла и продолжила:
- Этери верят, что души людей встречаются из жизни в жизнь. А эли-тен-виар - это люди,
разделившие один дух, навечно связанные узами, которые крепче, нежели семья, любовники
или долг. И если они находят друг друга, это великое благо.
Пальцы прошлись по спине Акелона, скользнули ниже. Завязки поддались быстро и
легко. Ноги девушки вновь охватили его бедра, прижимая, ее руки ласкали его.
- Этой ночью Великий Жеребец смотрит на нас с одобрением, - губы Шайонары шептали
в ухо Акелону. - И что бы ни случилось завтра и дальше, этой ночью мы принадлежим
только друг другу.
Зарычав, Акелон развернулся и в едином порыве уложил Шайонару на стол, крепко
сжимая ее запястья. Он хотел ее здесь и сейчас, на бумагах, которые еще полчаса назад
представлялись важными. И в пламени свечей ему послышались удары барабанов этери, как
когда-то, при их очередном странном обряде, где он овладел Девой лунного светила на
глазах у всего племени.
И снова ему казалось, что ритмичные движения и стоны сопровождают первозданные и
дикие удары барабанов.
- 13 Трактирщик сразу понял: что-то в этом незнакомце не так. Он полировал тут стол целых
двенадцать лет, и мог многое сказать о человеке, стоило тому переступить порог. И в этом
проходимце явно было что-то нездешнее - нездешнее и опасное.
- Мне нужна информация, - без лишних предисловий сказал он.
- Ой какой борзый! Может, готов и золото предложить?
- Нет, не готов. Есть кое-что поважнее.
Трактирщик не заметил единого неуловимого движения, как будто незнакомец просто
взмахнул рукой. Но вот он уже держит трактирщика за грудки одной рукой, в другой зажат
кинжал, упирающийся под ребра. Но хуже всего другое. Выражение лица незнакомца
оставалось таким же спокойным, а в его глазах застыла тишина. Та тишина, которая
окутывает в Сумраке после смерти.
- Ты скажешь то, что я хочу знать, и я оставлю тебя в живых. По рукам?
Кивнув, трактирщик боялся дернуться: кинжал был настолько близок к его телу, что
царапал кожу.
- Расскажу все, что знаю.
- Мне нужен дракон. Огромный дракон, который, я знаю, где-то рядом. Только не говори,
что ты его не видел.
- Видел, еще как, - торопливо кивнул трактирщик. - Ближе к Ночному лесу он сидит.
Среди скал около озера Эрдис.
Также молниеносно и бесшумно кинжал исчез под плащом незнакомца, а сам он уже
стоял на почтительном расстоянии от трактирщика. Не успел тот понять, что все обошлось,
как незнакомец развернулся и вышел прочь.
Еще несколько секунд трактирщик смотрел на закрывшуюся дверь. Кажется, никто даже
не заметил, что произошло. Опустив голову, он рассеянно потрогал порванную рубашку и
выступившую капельку крови. Незнакомец не шутил, ох как не шутил. Но что он собирается
делать с драконом?
Трактирщик покачал головой: если уж он что и усвоил за эти двенадцать лет, так то, что
не стоит лезть в чужие дела, о которых ничегошеньки не представляешь.
Деррин всегда любил родной остров. Но восемь лет назад совершил самое странное
путешествие по Тардерину, которое только мог себе представить. В компании с юной
госпожой Терновника он объездил знакомые с детства места.
Он показывал ей арены, где тренировались молодые воины, и простые незамысловатые
дома, где жили обычные тардеринцы. Быстроходные суда островитян, а еще их склады.
Специально Деррин показал и клетки с рабами, которых загружали для отправки Пятому
дому. Он внимательно следил за реакцией Артеи. Но если она хоть немного и сочувствовала
этим людям, бывшим когда-то вольными жителями Семи домов, то никак этого не показала.
Ее лицо оставалось невозмутимым, не важно, видела она кровь, насилие или жестокость.
Что ее поразило, так это кладбище.
Жители Семи домов предпочитали сжигать своих мертвых, чтобы их прах рассеивался по
свету, а тело больше не удерживало ускользнувший в Сумрак дух. Хотя существовали
семейные усыпальницы, но они были, скорее, памятниками, а вовсе не гробами.
И когда Артея увидела обширное кладбище Тардерина со множеством каменных
надгробий, ее глаза расширились:
- Здесь ваши мертвые?
- Да. Пока не сгниют, и черви не превратят их плоть в воспоминание.
- Это противно, - сказала Артея. - Зачем вы так делаете?
- Потому что в жизни нет боли. Настоящая боль начинается только после смерти.
Артея долго молча рассматривала кладбище, как будто не решалась ступить на него. Но в
какой-то момент на ее лице отразилось понимание:
- Поэтому вы не боитесь боли? Вы считаете, она ничто по сравнению со смертью.
- Смерти мы тоже не боимся. Но ее надо заслужить.
- Заслужить?
- Тела достойных сжигают.
Деррин думал, Артея так и не решится прогуляться по кладбищу, но он ошибся. Она
долго шагала между могил, пытаясь прочитать истертые надписи - тардеринцы не слишкомто старались выписывать имена.
Именно после кладбища Деррин решил, что покажет Артее то, чего не видел еще ни один
житель Семи домов.
И в ночь полнолуния госпожа Терновника сидела среди тардеринцев в храме их главного
бога, Рокара. Жестокий и воинственный, он был известен везде, но именно на Тардерине
обрел истинный дом.
Храм, по сути, представлял собой грубую крышу, положенную на колонны.
Продуваемый всеми ветрами, он был поистине неудобным местом. Пламя факелов металось,
барабаны выводили негромкий рваный ритм, а в центре храма, на засыпанном песком круге,
лежали тонкие цепи.
- Зачем они нужны? - спросила Артея.
Вместе с Деррином она уселась прямо на пол, в первом ряду, ближайшем к кругу песка.
- Здесь будет обряд силы, - сказал мужчина. - Кровь и танец в честь бога.
- Одновременно?
- Друг за другом. Как только вызовется красивая женщина, она станет центром
сегодняшней церемонии. Ее омоют жертвенной кровью, а потом оденут в цепи, в которых
она должна станцевать танец во имя бога.
- В цепях?
- Знак нашего подчинения воле Рокара.
- Любая женщина?
Уже тогда в ее голове послышались те нотки, которые Деррину стоило распознать. Но он
не мог и предположить, поэтому только кивнул. Тогда Артея вскочила на ноги и вызвалась.
Тардеринцам было все равно, кто будет совершать обряд. Поэтому они спокойно
предложили Артее раздеться и встать на песке. Ее лицо немного вытянулось, но она
спокойно стянула штаны и рубашку, в которых путешествовала по острову. Свет факелов
обнимал ее тело, и Деррин поразился, что девушка не просто хрупкая и миниатюрная, но
еще и с отличными формами.
Еще больше лицо Артеи вытянулось, когда в центр храма привели связанного
обнаженного мужчину. На нем не стояло клейма, хотя Деррин знал, что если бы не
жертвоприношение, уже завтра этот житель Семи домов отправился на продажу. Артея не
предполагала, что жертва будет человеческой. Она так ничего толком и не узнала о религии
Рокара, а в Семи домах храмовники зорко следили, чтобы в жертвоприношениях не
участвовало ничего серьезнее хлеба.
Но тут не земли Семи домов.
Артея заметно дрогнула, когда тардеринцы перерезали горло мужчине, но не отступила.
И твердо стояла, когда ее омыли еще теплой кровью, набранной в чашу.
Когда она раскрыла глаза, Деррин даже привстал. Он видел в ее зрачках то, что бывало
даже не у всех тардеринцев. Первозданную жестокость, наслаждение происходящем. Жажду,
которая наконец-то удовлетворена.
А потом она танцевала, опутанная тонкими звенящими цепями. Они не стесняли ее
движений, и Артея легко и как будто играючи управлялась с ними, то взмахивая, то позволяя
отсветам факелов играть на звеньях.
В очередной раз, когда конец одной из цепей пролетал в опасной близости от зрителей,
Деррин резко поднялся и схватил его. Остановившись от неожиданности, Артея с
удивлением взглянула на него.
Но Деррин не дал ей времени на размышления. За цепь он притянул девушку к себе,
повалил на песок. И прямо там, в свете факелов, под барабаны и пение, он овладел ее
опутанным в цепи телом, еще испачканным жертвенной кровью.
- Ты будешь моим? - шептала Артея.
- Да. Да!
Он знал, что она припомнит его обещание. Что теперь ему придется стать верной гончей
этой странной госпожи Терновника. Что он никогда не сбросит этих пут.
Но Деррин гладил тело Артеи, смотрел в ее глаза, и она была для него воплощением бога.
Целью, достойной для жизни. Такой жизни, после которой может быть только огонь.
И Деррин ни о чем не жалел.
- Яйца?
Акрин даже не пытался скрыть сарказм в голосе. Единственным глазом он смотрел на
Эштара так, будто тот только что сказал величайшую в мире глупость.
- Яйца, - тот словно бы не заметил реакцию мага. - Мы могли бы отлично торговать с
этери. Они получат то, о чем давно мечтают, а в нашем распоряжении будут их кони,
пряности и все, что они смогут предложить. Ты должен знать, за их лошадей дают цену,
равную их весу, в золоте.
- Знаю. Но что получат драконы?
Эштар моргнул. Ему, похоже, подобная мысль в голову не приходила. Акрин не
отступал:
- Ты забыл о третьей стороне, лорд Лантигер. Что получат драконы от подобной сделки?
- Гм.
В целом, Акрин решил, что на этом разговор и закончится. Эштар так настаивал на
встрече, пригласил в свои покои и даже угощал вином, которое, увы, уже иссякло в бокале.
Но он упустил из виду “маленькую деталь” - драконов.
Рассматривая пустой бокал в руке, Акрин забыл о том, что Эштар Лантигер дольше в
политике, чем любой из тех, кто сейчас находится в замке.
- Драконы тоже кое-что получат, - улыбнулся Эштар. - Достигнув совершеннолетия, они
ведь сливаются с людьми? С теми, кого сочтут подходящим, но недалеко от них. Так разве
не захотят они слиться с народом, который так им близок?
- Близок?
- Говорят, раньше именно этери были больше всего связаны с драконами.
- Это так, - нахмурился Акрин. - Но не уверен, что им до сих пор интересно.
- А ты спроси. Я ведь не прошу о большем.
- Хорошо, - Акрин пожал плечами, наблюдая, как Эштар подливает ему еще вина.
Деррин испытывал восхищение перед драконами. Ему нравились их сила, их мощь. То,
что они тоже ничего не боялись. Может быть, только смерти? Но что может убить дракона,
что может хотя бы приблизить его к смерти?
Впрочем, страха Деррин тоже не испытывал. Он отлично понимал, что если дракон
Вэлриса захочет его уничтожить, то сделает это. Оставалось надеяться на собственную
скорость и изворотливость.
Но ему не повезло. Деррин чуял это хваленой тардеринской интуицией, ощущал каждым
волоском своего тела, что в этот раз ему - не повезло. Он пробирался между
нагромождением сказал, ощущал дракона, но знал, что тот его не чует. И дело было вовсе не
в том, что Деррин благоразумно подбирался с подветреной стороны. Просто он знал, что
тардеринских воинов невозможно услышать, а их жестокий бог укроет от любых попыток их
почувствовать.
Но он знал, что-то не так.
И увидел воочию, когда высунулся из-за скалы и смог разглядеть величественного
дракона. Его могучее тело расположилось среди камней, длинный хвост как будто сливался
с ними. Отливавшая огнем чешуя казалась тусклой, но настолько крепкой, что вряд ли было
хоть одно оружие в мире, которое смогло ее пробить - кроме когтей других драконов.
Вытянув шею, дракон, похоже, спал - по крайней мере, его глаза были закрыты, а бока
вздымались ровно и спокойно.
Но теперь Деррин знал, почему ему не повезло: Вэлрис спал рядом. И, судя по пожиткам,
которыми он успел обзавестись и накидать тут же, никуда далеко от дракона этот трус не
отходил. Плохо, очень плохо. Дракон снесет его одним ударом хвоста, если проснется.
Значит, нужно сделать все очень тихо.
Деррин даже не предполагал, что будет, когда умрет связанный с драконом человек. Но
надеялся, что это дезориентирует чешуйчатого, и даст ему самому необходимое время,
чтобы уйти.
Аккуратно и тихо Деррин спустился между камней, одновременно вытаскиваю кинжал.
По его губам скользнула даже не улыбка, а намек на нее, когда он вспомнил слова Артеи:
- Ты убийца, Деррин. Мой убийца.
Она была права, как всегда, права. И он снова убьет для нее... как уже делал много раз
прежде.
Наклонившись над спящим Вэлрисом, Деррин застыл. Он не сомневался, что был
бесшумен, но почувствовал на себе чей-то взгляд. Осторожно подняв голову, он уставился в
раскрытый желтый глаз дракона. Тот не шевельнулся, не поднял голову и не раскусил
человека пополам. Он просто смотрел, позволяя Деррину делать то, что он делал.
И убийца не сомневался. Оттянув одной рукой волосы Вэлриса, он на миг заглянул в его
раскрывшиеся, но еще сонные глаза. А потом, под пристальным взглядом дракона, полоснул
по горлу кинжалом.
- Ох, да уж скорее бы они все переженились!
Стоявшая рядом с Акрином Алесса рассмеялась.
- Не терпится побывать на свадебном пиру?
- Надоели формальности.
Как королевская сестра и придворный маг, они считались почетными гостями на этом
приеме. И расположились точно позади пары, принимавшей поздравления.
Акелон стоял прямо, как и подобает королю. Вопрос с собственной свадьбой он пока
умело обходил стороной. А вот рядом с ним стояла пара КЭртара и Лорелеи. Со своего места
Акрин отлично видел не только подходивших с поздравлениями гостей, но и сиявшего лорда
Бейрака в стороне.
Сегодня вечером наконец-то было объявлено официально о свадебной церемонии принца
Лантигер. Не то чтобы известия удивили кого-то при дворе, но сопутствующий праздник
точно внес оживление.
- Похоже, личная жизнь королевского семейства интересует людей куда больше
драконов, - сказала Алесса.
- Ничего удивительного. От монарха зависит, каким будет их собственный мир. И от его
брата.
- Драконы могут его уничтожить.
- Вряд ли это кому приходит в голову.
- Даже после Вэлриса?
Акрин негромко рассмеялся:
- Даже после того, как мы с Характортом взяли неприступный до того Кертинар. Пока
драконы не начали истреблять собственно людей, жители опасности не чувствуют.
Обратившись мыслями к драконам, Акрин снова невольно вспомнил разговор с
Эштаром. Он уже успел переговорить с Характортом, и дракон удивил его больше, чем
королевский дядя и все последние недели в целом.
Харакорт согласился. Он сказал, для него будет большой честью, если его потомки
соединятся с древним народом этери. И Седьмой дом получит драконьи яйца, которыми
сможет торговать.
- Тебя что-то волнует?
Акрин тряхнул головой. Похоже, это семейная черта Лантигеров: они все очень
проницательны. Но он не собирался посвящать Алессу в свои мысли.
- Просто задумался.
Пора, наконец, Харакорту рассказать больше об истории драконов. Он старательно
избегал этого, но Акрин знал, что не отступит, пока все не узнает. Не то чтобы он ожидал
каких-то страшных тайн... скорее, просто не понимал, к чему такая секретность.
Череда поздравляющих королевские пары уже слилась в единое безликое пятно, но коечто привлекло внимание Акрина. Он увидел, как в зал вошел Деррин, одетый не очень-то
празднично и явно с дороги. А он-то гадал, куда делся пес Артеи.
Не останавливаясь, Деррин проследовал к королевской чете - или к Артее, которая стояла
рядом. Он поклонился, привлекая внимание. А потом под всеобщий вздох достал из сумки и
швырнул к ногам короля голову.
Голову Вэлриса Лантигера.
- 14 –
Застыв изваянием в сумерках, Харакорт слушал. Все звуки ночи принадлежали ему,
каждой чешуйкой массивного тела он вбирал в себя неуловимые вибрации, наполнявшие
сгущающуюся мглу. Шорохи драконов рядом, звуки вечернего замка, загорающиеся огни,
запах высохших цветов с юга. И то, что было за гранью восприятия обычных людей. То, что
можешь ощутить, только если знаешь, где искать
- Чувствуешь? - прошептала Шайонара.
Закутанная в плащ, она сидела на земле, так близко к Харакорту, что почти касалась его
чешуи. Подвижные рожки на его морде шевельнулись.
Да.
- Что это? Я ощущаю, но не могу понять.
Драконы. Другие драконы. Ты - этери, ты можешь их слышать. Ты понимаешь?
Шайонара хотела ответить, что ничего она не понимает, но вместо этого нахмурилась и
прикусила губу. Она явно ощущала... что-то. Странное. Беспокоящее.
- Они недовольны! И хотят действовать.
Верно. Это те драконы, которым не нравится сотрудничество с людьми. Смерть
Вэлриса их подстегнула.
Харакорт опустил чешуйчатую морду на землю, так что теперь его глаз оказался рядом с
Шайонарой.
Ты понимаешь, что это означает, этери?
Она понимала. Внезапно действительно понимала.
- Войну.
Шагая по коридорам замка, Артея пыталась сосредоточиться на деле короля, но
мысленно постоянно возвращалась к тому, что ждет ее в комнате. Акелон поручил ей
торговлю с этери, обмен драконьих яиц на лошадей. В любое другое время это взволновало
бы Артею. Но не теперь.
Теперь было кое-что поважнее.
Артея буквально влетела в полумрак своих покоев и плотно закрыла за собой дверь, как
будто кто-то мог осмелиться войти к ней. Она разглядела Деррина не сразу: мужчина сидел в
кресле, не шевелясь, и мутный сумеречный свет почти скрывал его.
- Нам надо поговорить.
Пытаясь не оказывать свою нервозность, Артея глубоко вздохнула и, одернув платье,
прошелестела им к креслу.
- Где он?
Ответом ей была лишь тишина, не добавлявшая ни капли спокойствия.
- Где он? - повторила Артея, и в голосе прорезался металл.
Похоже, Деррин его почувствовал. Он поднял голову и посмотрел в лицо Артеи, хотя она
не могла рассмотреть его выражения.
- За городом, - хрипло сказал Деррин. - Не хочет пересекать стены.
- И показываться Харакорту?
- И показываться Харакорту.
Артея почти упала в соседнее кресло, расплескав вокруг себя синий шелк платья. Она
подперла подбородок рукой, задумчиво смотря на вырисовывающиеся контуры мебели.
- Ты сказала кому-нибудь? - спросил Деррин.
Конечно же, он имел ввиду Акелона или Акрина.
- Нет, не сказала. Хотя мне кажется, они и сами подозревают.
Деррин снова замолчал. Он не шевелился и, кажется, почти не дышал, так что Артея
совсем его не слышала, как будто находилась в покоях одна. Только смутное ощущение
чьего-то присутствия. Едва уловимое.
- Он позволил мне убить.
- Кто? - встрепенулась Артея.
- Сертивер. Он позволил мне убить Вэлриса.
Артея пожала плечами:
- Почему бы и нет? Особенно если он с самого начала хотел слиться с тобой. Ты сильнее.
Она почти чувствовала на себе его взгляд и продолжала.
- Ты ведь помнишь, как тяжело переживал слияние Кэртар. Да и самому Акрину
пришлось не сладко.
- Я тоже ощущал усталость.
- Но не такую, чтобы несколько дней проваляться в постели.
Комнату снова опутала тишина. Деррин никогда не был слишком разговорчив, но теперь
Артея как будто ощущала его давящие эмоции. Его смятение.
- Что тебя смущает? - тихо спросила Артея. - Даже если дракон не хочет показываться
при дворе...
- Он хочет убивать.
Только теперь в голове Артеи наконец-то сложились все кусочки мозаики. Ну
разумеется, Сертивер не просто не хотел появляться в Кертинаре. Он жаждал уничтожить
людей, истребить драконов, которых устраивало положение вещей. Он жаждал войны. И
теперь, после смерти Вэлриса, она стала реальной как никогда.
Артея искренне не понимала, как смерть одного человека может что-то значить. Но
Харакорт волновался, Акрин говорил, что драконы могут воспринять это как прямой выпад
на недовольных. И кое-что уже начинало происходить. Потянулись почтовые голуби из
других Домов. И хотя Артея не знала, что в письмах, не сомневалась, что ничего хорошего.
И это связано с драконами.
- Что теперь?
Голос Артеи звучал ровно и почти равнодушно. Она очень старалась, чтобы так оно и
было. И скорее почувствовала, нежели увидела, как пожал плечами Деррин.
- Я не знаю. Связанные должны быть вместе. Но как я могу следовать за Сертивером?
Только и противиться ему не смогу.
Артея отлично помнила, что связь с драконом разрушается только после смерти одного
из связанных. И всю жизнь они будут чувствовать друг друга, ощущать... если связь крепка,
то человек может и сам погибнуть вместе со смертью своего дракона. Именно так
произошло, когда эти создания покинули земли Семи домов.
И даже если Деррин будет сопротивляться и останется с ней, он уже никогда не сможет
быть прежним.
Поднявшись, Артея потянула за шнурки корсажа, освобождая тело из плена платья.
Пусть завтра все изменится, и никогда не будет прежним.
- Но сегодня ты будешь моим.
Руки Артеи сомкнулись вокруг плеч Деррина, и на какой-то момент им обоим
показалось, что ее тело опутывают тонкие цепи, а они находятся в открытом всем ветрам
храме Рокара.
- Люби меня, как в первый раз.
Они начали убивать.
Слова дракона продолжали звучать у него в голове, пока Акрин шел по коридорам замка.
Он и сам начал подозревать нечто подобное, но когда Харакорт сказал четко и ясно, это
прозвучало особенно зловеще.
Что ж, пешки сделали свои ходы. Скоро пойдут короли.
Играть в шахматы Акрина научил отец. Долгими зимними вечерами, которые на севере
были особенно суровы, люди зачастую оказывались заперты в своих домах стужей. И если
мать холод переносила спокойно, то отец терпеть его не мог и предпочитал не высовываться
на улицу. Он развлекался как мог, и одним из его любимых времяпровождений были как раз
шахматы.
Акрин быстро усвоил, как ходит каждая из фигур, правила тоже не представлялись для
него сложными. Но куда больше времени потребовалось, чтобы он начал понимать, что
важно не только это, но и понимание того, как выстраивать ту или иную стратегию.
Отец так и не успел его научить.
Поэтому Акрину пришлось долго и мучительно учиться самому - и ему казалось, он
преуспел. Он толкнул резные деревянные двери и вошел в небольшую комнату, которую
король отвел для совета.
Сам Акелон уже был тут. Склонившись над столом с расстеленной картой, он о чем-то
вполголоса говорил с Кэртаром. Подняв голову, он кивнул вошедшему магу и вновь
вернулся к карте.
Алесса сидела с невозмутимым видом в кресле, рядом с ней устроилась казавшаяся
испуганной Лорелея. Акрин не знал, позвали ее, потому что она скоро станет принцессой,
или из-за ее связи с драконом. Возможно, и по той, и по другой причине.
В дальнем конце комнаты Эштар о чем-то увлеченно беседовал с Мелиссой. Он даже не
заметил, что ее взгляд прикован к вошедшему Акрину. Маг предпочел сделать вид, что не
замечает.
Он огляделся и с удивлением понял, что в комнате нет Шайонары. Интересно, почему ее
не позвали? Уж она могла бы много чего предложить, в отличие от Лорелеи. Не важно, что
ее считают всего лишь любовницей короля. Большинство присутствующих в комнате
отлично знали, что это не так.
Шайонара по-прежнему оставалась с драконами. Она знала, что ей стоило пойти на
совет, как и просил ее король. Но она не смогла. Закутавшись в теплый плащ, она сидела,
прислонившись к чешуйчатому боку Харакорта. И огромные драконьи крылья укрывали ее
от ветра.
Бубенчики в волосах Шайонары молчали, потому что она не шевелилась. Но каждый
узор ее татуировок отзывался на завывания ветра. Она ощущала токи магии в воздухе. Она
могла закрыть глаза, и перед ее веками возникала переменчивая стена туманного Сумрака.
Весь мир походил на что-то настолько чувствительное, будто с тела содрали кожу, и
любое прикосновение ощущается во сто раз сильнее. Маги не могли почувствовать, но
драконы знали. Чувствовала и этери.
Она не хотела слушать духов. Не хотела знать, что они говорят. Но сейчас они были
настолько сильны, что нашептывали, даже когда она не желала знать. Для духов не
существовали времени. Она говорили обо всем, о живых и о мертвых, о прошлом и о
будущем.
И по лицу Шайонары текли слезы.
Совет начался, когда в комнату вошла Артея. С удивлением Лорелея смотрела на ее
более чем простое темное платье и густые локоны, которые были просто рассыпаны по
плечам. Впервые леди Бейрак подумала, что госпожа Терновника может быть куда младше,
чем казалось раньше. И куда человечнее.
- Начнем, - Акелон обвел всех тяжелым взглядом. - Вы знаете, почему я собрал вас.
Случилось то, чего я боялся. Часть драконов не согласна с возвращением, не согласна быть в
подчинении людей. Они начали нападать.
- Только в Седьмом доме? - спросила Мелисса.
- Повсюду. Последние дни ко мне постоянно прилетают голуби, остальные владыки в
панике и пытаются хоть что-то предпринять.
Кэртар хмыкнул:
- Как защитить людей от драконов, если от одного из них пал даже неприступный
Кертинар?
- Только с помощью других драконов, - ответил король. - Никак иначе.
- Вот только драконы не борятся друг с другом, - сказал Акрин. – Никогда. Драконы не
убивают драконов.
Лорелея знала, что она лишняя на этом собрании. Она не могла ничего толком
предложить и просто выступала в роли молчаливого слушателя. Но по крайней мере,
наблюдать она могла. И хорошо видела, как молчал Акрин, нервно сцепляя и расцепляя
пальцы. Но ничего не говоря. Мелисса не отрывала от него взгляда с того момента, как он
вошел.
- Я хочу кое-что понять, - сказала Мелисса. - Прежде чем мы тут начнем строить какие-то
планы. Как появились драконы, Акрин?
От собственного имени маг ощутимо вздрогнул и наконец-то посмотрел на рыжую
ведьму. Лорелея хотела было ответить, что никому не известно, как появились драконы, но
внезапно застыла. Она смотрела на лицо Акрина и с удивлением видела: он знает!
- Да, - тихо сказал Акрин, - драконов создали маги.
По комнате прошел то ли шорох, то ли невнятный шепот. Все переглядывались,
недоуменно или ошарашенно Лорелея не понимала, чем им может помочь признание
Акрина, и почему он так не хотел говорить. Но заявление требовало пояснений, и вздохнув,
маг продолжил.
- Это случилось много сотен лет назад. Маги хотели верных и сильных помощников
людям - хотя скорее всего, они просто решили поиграть в богов. И проводили множество
экспериментов с созданием новой жизни - или использованием существующей как основы.
- Основы? - переспросил Эштар.
- Этери. Как вы думаете, как они появились?
В комнате воцарилась тишина. Такая вязкая, что хоть ложкой черпай. Ее разбил
насмешливый голос Мелиссы:
- Вот засранцы.
- Маги создали этери на основе людей, - сказал Акрин, как будто не слышал ее. - Не
знаю, экспериментировали они на добровольцах, на себе или просто на случайных людях. У
магов не осталось никаких записей. Они тщательно уничтожили все. Потому что, создав
драконов, понял, что это может быть опасно.
- Игры в богов никогда не доводят ни до чего хорошего, - сказала Мелисса. - Зато теперь
понятно, почему драконы так близки этери. Одного поля ягодки.
Судя по выражению лица Акелона, король уже пытался продумать и понять, чем новая
информация может быть им полезна. Он нахмурился:
- Так значит, и связь драконов с людьми создали маги?
- Да, - кивнул Акрин. - Это должно удерживать драконов. Они предполагались как
верные спутники и помощники. Никто не предполагал, что эксперимент окажется настолько
удачным, и создания будут обладать собственным разумом.
- Могли бы догадаться после этери, - фыкнула Мелисса. - Но теперь ясно, эти мятежные
драконы хотят освободиться. Или просто доказать, кто же здесь главный.
- Или уничтожить нас, - мрачно закончил Кэртар.
Снова в комнате повисла тишина. Лорелея переводила взгляд с одного лица на другое, но
видела на них только смятение. Первые люди королевства собрались на совет, но они не
представляли, что же делать!
Одна Мелисса оставалась спокойна, как и всегда. Лорелея немного побаивалась этой
женщины. Даже в ее отдаленном родовом замке ходили мрачные истории о “ведьме
Мелиссе”, которая заключила сделку с демонами Бездны, чтобы оставаться вечно молодой.
- Все просто, - сказала Мелисса, небрежно играя кулоном на цепочке. - Люди боятся и не
понимают драконов. Сделайте так, чтобы они их уважали. И ненавидели мятежников. Если
простые смертные не будут оказывать им поддержки, тем придется гораздо сложнее.
- Каким же образом это сделать? - спросил Эштар.
Но на лице Акрина, единственного из всех присутствующих, отразилось понимание. Но
он молчал и только смотрел на Мелиссу, предоставляя рассказать ей самой.
- Создайте новую религию, - сказала ведьма. - Постройте храм, посвященный тому
дракону, что на вашей стороне. Дайте людям реальное воплощение вашего божества,
мощное и сильное. Прочие боги не очень-то популярны на юге, а людям надо во что-то
верить.
Все присутствующие разом заспорили, начали что-то обсуждать, Кэртар и Эштар вообще
чуть ли не перекрикивали остальных, пытаясь что-то друг другу доказать. Только Алесса,
как и Лорелея, сидела тихо и спокойно, а потом сказала:
- Это будет отлично.
Все разом замолчали и уставились на нее.
- Людям нашего Дома давно пора начать во что-то верить, - также негромко сказала она. Только как это сможет остановить мятежных драконов?
Мелисса улыбнулась и наконец-то выпустила из рук уклон:
- О, о драконах я позабочусь.
- 15 Дверь раскрылась, пропуская в темную комнату луч колеблющегося света из коридора. И
мягко закрылась, вновь погружая покои во мрак и шум дождя, идущего за каменными
стенами королевского замка.
- Я думал, ты придешь на совет, - тихо сказал Акелон.
Шайонара качнула головой:
- Я не смогла. Прости.
Она закуталась в тонкую шаль, обнимавшую ее тело вязаными кружевами. Стоя у окна,
Шайонара ощущала прохладу дождя, а изредка на нее даже попадали колкие капли.
- Началось время дождей, - тихо сказало она. - И слез.
- Ты видела будущее?
- Ощущала его. Даже духи его ощущают.
Акелон двинулся к ней через темную комнату, и Шайонара слышала каждый его
негромкий шаг, буквально кожей ощущала его дыхание. Ей казалось, будто она пузырь,
наполненный водой, и стоит Акелону к ней прикоснуться, она лопнет и исчезнет.
Может быть, король тоже это почувствовал. Он остановился рядом с Шайонарой, но не
трогал ее.
- Великий Жеребец скрыл свой лик, - едва слышно шептали губы этери. - Прошло время
старых и новых богов. Прошло даже время тех, кого почитаем мы, этери. Жеребец вернется,
но в обновленный мир. Мир драконов.
Она повернула голову, чтобы посмотреть на Акелона, и бубенчики в ее тонких косах
звякнули. Король смотрел в ночь, и в его глазах отражались дождь, вечность и кровь.
Они не знали, что в этот же момент Кэртар так и не дошел до своих покоев. Он сидел в
коридоре на полу, привалившись к стене и остро ощущая все то, что чувствовал сейчас
Акелон.
Эта связь была у них всегда. Столько, сколько помнили себя братья.
- Я хочу увезти ее с собой, - с энтузиазмом говорил Акелон.
Кэртар смотрел на него с все возрастающим удивлением:
- Ты серьезно? Взять с собой в Кертинар? В Седьмой дом?
- А что такого? Она умна и красива.
Кэртар ничего не стал отвечать. Он отвернулся от брата и, щурясь на солнце, смотрел на
просторы, открывавшиеся за их шатром из козьих шкур.
За те несколько недель, что они пробыли у этери, временная стоянка степного народа уже
стала им родным домом. Кэртар знал, что вскоре им придется уйти, оставить этот край и
возможно, навсегда. Они выполнили то, ради чего пришли. Но частичка его сердца навсегда
останется в этой пропитанной солнцем траве, в дыме от костров и запахе лошадей.
А другой кусочек его сердца украла Дева лунного светила. И ему стоило догадаться, что
с братом произошло то же самое.
Он искоса посмотрел на Акелона. Тот загорел, лицо его обветрилось и светилось
счастьем. Никогда раньше ни одна женщина не вызывала у будущего короля подобных
эмоций, хотя Кэртар знал, у него было достаточно краткосрочных романов.
- Ты говорил с ней? - спросил принц. - Шайонара готова поехать с тобой?
- Да.
- Тогда я рад за вас.
Акелон рассмеялся и похлопал брата по спине, благодаря. Он не ощущал эмоций Кэртара
- пожалуй, впервые в жизни он их совсем не ощущал.
Может быть, дело в том, что Акелона воспитывали как короля. Он должен был
принимать решения и слушать собственную интуицию - поэтому он куда реже ощущал
эмоции, которые обуревали его брата.
И теперь, сидя на полу, в коридоре замка, Кэртар прикрыл глаза и мучительно переживал
то, что ощущал Акелон. Мгновения, когда казалось, что в этом мире не существует ничего,
кроме ночи и мучительного предчувствия, почти осознания грядущего. Есть только дождь.
И драконы.
Начавшееся время дождей не помешало начать строительство будущего храма. Акелон,
Эштар, Алесса и Мелисса занялись непосредственно новой религией, попутно начав
распространять в городе сплетни. Акрин предпочел заняться строительством, к нему
присоединился и Кэртар с Лорелеей.
- Не могу находиться в замке, - пожаловался Кэртар. - Они допекут меня своими
рассуждениями.
Лорелея же просто пожала плечами и сказала, что ей нравится мысль о большом и
светлом Храме.
Собственно, именно Лорелея руководила архитекторами, рассказывая, каким она хочет
видеть Храм. Сначала она смущалась и краснела, так что Акрину приходилось быть
передатчиком. Но потом он плюнул на все и заявил, если Лорелея знает, каким хочет видеть
здание - пусть идет и беседует об этом сама.
Наблюдая со стороны, как она раздает указания архитекторам, Акрин и не пытался
скрыть своего удовлетворения.
- По-моему, из нее выйдет отличная принцесса, - заметил он Кэртару.
- Еще бы из меня вышел такой же хороший принц.
- Ты им родился.
Кэртар закатил глаза, но отвечать ничего не стал. Акрин же не стал настаивать. Тем
более, что почти все его время занимал Храм и связанные с его постройкой проблемы. Там,
например, чтобы доставить в Кертинар белые камни пришлось попросить помочь самих
драконов - иначе Храм начали бы строить не раньше весны.
Акрин вообще боялся разговора с драконами. Но к его огромному удивлению, Харакорт с
энтузиазмом воспринял идею людей, хотя и поворчал, что его теперь будут считать
божеством.
Но статуя должна быть одна, категорично заявил он. В центре вашего храма. Перед
бассейном.
- Бассейном? - уточнил Акрин, приподняв бровь.
Именно.
- Какое отношение имеет вода к драконам?
Никакого. Но мне нравится.
Теперь маг сидел на холме и, жуя невкусную травинку, смотрел на закладывающиеся
белые камни. Тут же были драконы. И Акрину казалось, он может разглядеть фигурки
Лорелеи и Кэртара.
- Как продвигается?
Акрин вздрогнул: то ли он так задумался, то ли девушка подошла настолько неслышно.
Он обернулся и, прищурившись от заходящего солнца, посмотрел на Алессу:
- Не надо так пугать.
- Прости. Я привыкла бесшумно ходить по лесу.
Она подошла и, подобрав юбки, уселась рядом с магом.
- Все хорошо, - Акрин снова перевел взгляд на белые камни строящегося Храма. Пожалуй, даже слишком хорошо.
- Тебя это беспокоит?
- Порой привыкаешь ждать неожиданных трудностей.
Алесса пожала плечами:
- Может, тут их нет.
Спорить не хотелось, но Акрин подозревал, что никогда ничего не бывает гладко. Тем
более, они вызвали драконов, а те готовы развязать войну друг с другом... неужели Алесса
всерьез полагает, что все идет гладко?..
- Как там в замке?
- О, сплошные беседы.
- По делу?
Алесса пожала плечами:
- Акелону кажется, что по делу.
- А тебе?
- Не я король.
- Но мне интересно твое мнение.
Алесса посмотрела на Акрину. Она всегда оставалась невозмутимой, так что сложно
было понять, что же на самом деле творится у нее в голове, что скрывается за ее блестящими
глазами. Но на этот раз казалось, что в них отчетливо проступает удивление.
- Я думаю, что дела делаются не в замке.
- А где?
Она помолчала секунду.
- Хочешь покажу?
Акрин, не задумываясь, кивнул.
- Тогда с утра, - решила Алесса.
Она постучала в его дверь чуть позже рассвета. Так тихо, что если бы Акрин не ожидал
гостей, то не расслышал. Алесса стояла, закутанная в простой потрепанный плащ, который
мог бы принадлежать дочке мельника, а вовсе не принцессе. Окинув взглядом его простой
костюм, она протянула еще один, почти такой же, как у нее, плащ.
Не споря, Акрин одел его на себя, успев заметить небольшую заплатку почти внизу.
Они шли по замковым коридорам тоже молча, так что Акрин не выдержал и с
наигранной веселостью спросил:
- Мы идем в лес?
- Конечно, нет. Зачем нам лес?
Выйдя из королевского замка, они углубились в улочки Кертинара. Алесса также
молчала, и Акрин понял, что она не лучший собеседник. Впрочем, его устраивало положение
вещей, тем более, он быстро сориентировался и догадался, что они не торопясь двигаются в
сторону рынка.
Он уже понял, что хотела показать принцесса, но от этого путешествие не становилось
менее увлекательным. Никем не узнанные, Акрин и Алесса проследовали узкими улочками
и, наконец, очутились на шумном местном базаре. В первое мгновение у мага даже
закружилась голова – слишком много необычных и непривычных запахов специй.
- Все в порядке? – глаза Алессы глянули на него из-под капюшона плаща.
- Да, просто никак не привыкну к вашим специям.
- Тогда пойдем в ту часть, что будет привычна даже северянину.
И действительно, скоро яркие пряности остались позади, и в ноздри Акрина ударил запах
свежих, кажется, еще омытых росой, овощей, а под ним он уловил едва заметный запах
крови – похоже, чуть дальше торговали мясом.
Алесса остановилась около сочных яблок, наваленных в одну кучу, и сделал вид, будто
их рассматривает, легонько кивнув Акрину в сторону торговца. А тот как раз беседовал с
одной из покупательниц, рябой некрасивой женщиной средних лет.
- Ой ли, ты короля-то видел? Поди нет, а рассуждаешь?
- Чегой-то? Видел, - важно ответил торговец. – Я, знаешь ли, в центре всех новостей и
дел! Я и драконов видел, прямо во дворе замка, экая туша!
- Да врешь ты все, он бы поджарил твою задницу.
- Чегой-то мне врать? Мои яблоки и во дворце жалуют! Как раз, когда возил, тогда и
видел.
- И короля, поди, тогда видел?
- А то! Он с драконами был, еще с чародеем своим одноглазым беседовал, страшным
таким.
- И как тебе король?
- Молод он еще. Но город себе вернуть смог, драконы, вон, ему служат. Получше будет,
чем его папаша.
- Посмотрим, что за храм такой строят. Говорят, там каждую неделю будут раздавать
вино.
- Да ну ладно? Эй!
Последний возглас был направлен уже Алессе, она явно слишком долго вертела в руках
яблоко.
- Вы чего тут вынюхивает? Али стащить что решили? Ну-ка кыш, воровка!
Пока он не супел еще что-то сказать, Акрин торопливо вырвал яблоко из рук
замешкавшейся Алессы, кинул его в общую кучу и, торопливо кланяясь торговцу и
натягивая капюшон поглубже, поспешил уйти, буквально утаскивая за собой девушку. Когда
они отошли на безопасное расстояние, Алесса возмутилась:
- Да что он себе позволяет! Назвать меня воровкой.
Акрин не выдержал и расхохотался, чем заслужил еще один сердитый взгляд Алессы.
- Принцесса, и ты на полном серьезе хотела провести мне экскурсию? Да ты бы еще до
полудня угодила в темницу!
- Можно подумать, ты вырос на рынке!
- Нет, конечно. Но как-то мне пришлось провести год на улице, и поверь, нравы обычных
горожан я знаю получше тебя.
Возмущение тут же исчезло с лица Алессы, и она с удивлением посмотрела на мага:
- Я думала, ты благородных кровей.
- Это так. Но я еще и маг, не забывай. У меня никогда не было уютного гнездышка на
опушке леса.
Солнце уже садилось, когда, наконец, Кэртар счел, что на сегодня хватит работы по
Храму. Он уселся прямо на один из белоснежных камней и вытянул ноги, давая им отдых.
- Хочешь есть?
Лорелея пристроилась рядом и протянула ему хлеб с сыром.
- Где ты их взяла?
- Слетала в замок, пока ты устраивал разнос, что бассейн заложили не там, где ты хотел.
- Спасибо. Я совершенно потерял счет времени.
Он с удовольствием жевал хлеб с сыром, смотря на заходящее солнце и груду камней,
которая уже начинала походить на будущий храм.
- Похоже, тебе нравится помогать со строительством, - сказала Лорелея.
- Да, неожиданно для меня самого. Не думал, что это так увлечет.
Прожевав еще один большой кусок хлеба, Кэртар посмотрел на девушку:
- Мы ведь с тобой толком не поговорили со всей этой церемонии об объявлении свадьбы.
- А что тут говорить, - Лорелея опустила глаза, - я стану твоей женой.
- Ты рада?
- Никто не спрашивал моего согласия.
- То есть ты не хочешь?
Девушка вскинула на принца глаза:
- Я сказала только, что меня не спрашивали! Мои желания мало кого волнуют, я девушка
и должна подчиняться отцу.
- Ну, я хоты бы принц и у меня есть долг – в том числе и перед тобой после всех сплетен.
Но ты же не просто девушка, которая подчиняется отцу. Ты теперь наездница на драконе,
можешь диктовать свои условия.
Кэртар посмотрел на девушку, и в его взгляде не было ни тени улыбки. Наоборот, он был
необычайно серьезен, чем удивил Лорелею. И еще она внезапно увидела, насколько Кэртар
похож на брата, возможно, даже больше, чем он сам думал.
- Я не хочу тебя заставлять, - сказал Кэртар, - да и никто другой не может. Но ты должна
принять решение.
Он отвернулся, снова смотря в закат, но не дал Лорелее времени подумать. Заметив когото среди камней будущего храма, Кэртар помахал ему рукой.
- А вот и твоя истинная любовь идет, - рассмеялся он и откусил кусочек сыра.
Лорелея зашипела на него, всей душой желая, чтобы Кэртар не ляпнул ничего подобного
при ком-то еще – особенно при Акрине, который как раз к ним и приближался.
- Сколько тебе лет, Лоерелея? – спросил Кэртар.
- Шестнадцать.
- О, наш маг гораздо старше тебя, так что многому может научить. Хлебушка, Акрин?
Маг покачал головой. Он явно услышал последнюю фразу, но не придал ей значения. Не
удивительно, учитывая, что он и так являлся наставником Лорелеи. Девушка торопливо
опустила голову, надеясь, что даже если она покраснела, никто этого не заметит.
- Вижу, дела тут идут, - сказал Акрин.
Кэртар кивнул:
- Как видишь. Работы, конечно, еще много, но драконы помогают по мере возможности.
Ты так и не узнал, что за план у Мелиссы?
- Как-то не представилось случая спросить.
- Жаль. Я, конечно, верю в ее магию, но вот в лояльность не очень.
Лорелея аккуратно подвинулась, надеясь, что Акрин сядет рядом, но тот так и продолжал
стоять.
- Слышал, лорд Бейрак покинул королевский замок?
- Да, - кивнула Лорелея. – Отец уехал пару дней назад, он возвращается домой.
- Похоже, обещание свадьбы его успокоило.
Но в очередной раз Лорелея не успела подумать ни о свадьбе, ни о том, что говорил о ней
Кэртар до того. Прищурившись, Акрин посмотрел на почти зашедшее солнце.
- Мне пора в замок. Его Величество хотел поговорить со мной. Кэртар, он просил
передать, что хочет видеть и тебя.
Артея знала, что внутри никого нет, но не удивилась бы, найдя в покоях парочку
«сюрпризов». Поэтому застыв на пороге, она внимательно оглядывала тонущую в лучах
закатного солнца комнату. Но кажется, все было спокойно, Мелисса то ли не удосужилась
выставить защиту, то ли в ее вещах действительно не было ничего особенного.
- Ведьма, - пробормотала Артея.
Плотно претворив за собой дверь, она прошелестела длинными юбками к столу. У нее
есть время покопаться в бумагах и вещах Мелиссы, вполне возможно, она найдет для себя
что-то полезное.
Еще будучи маленькой девочкой, в доме своего отца, лорда Пятого Дома, Артея
наслушалась историй о магах – почему-то ее няня особенно их любила, у нее так и
загорались глаза, когда она затягивала очередную бесконечную историю о похождениях
великого мага Элрика из Ариоха. Артея подозревала, что это полностью выдуманный
персонаж, а когда подросла, убедилась в этом. Не только потому что маги знать не знали ни
о каком Элрике, но и потому что такого места как Ариох не существовало. Впрочем, это
ничуть не уменьшало прелести рассказов.
Но иногда нянюшка рассказывала о вполне реальных событиях и людях. В том числе
среди них была и Вечная ведьма Мелисса. Ее могущество могло сравниться только с ее
красотой, никогда не увядающей и не меркнущей со временем.
Говорили, она заключила договор с демонами Бездны. Другие утверждали, что она сама
и есть такой демон, неведомо зачем задержавшийся на земле. Судя по рассказам, Артея
никогда не сомневалась, что Мелисса вполне живой человек. И порой в детстве пыталась
представить, какого это, когда ты живешь долго, не стареешь и можешь вечно колдовать.
Артея обучалась магии, когда услышала, что теперь Вечную ведьму чаще величают
Каламарской шлюхой. Каламар стоял на реке Сеане южнее владений Пятого дома Артеи –
достаточно близко, чтобы все шестеро учеников наставника-мага узнавали новости и перед
сном шепотом перемывали косточки многим сильным мира сего, в том числе и Мелиссе.
Говорили, что она вышла замуж за какого-то знатного лорда Четвертого дома, и вскоре
он скоропостижно умер, оставив свое состояние Мелиссе. Она же предпочла вложить его в
старый полуразвалившийся замок посреди Ночного леса.
Но пока достраивался ее замок, Мелисса явилась в Каламар, где умудрилась соблазнить
нескольких лордов, так что, по сути, именно она заправляла всеми делами в городе.
В темноте, под одеялами, где они тихонько прятались от храпящего наставника, Артея с
интересом слушала сплетни о том, как в покоях Мелиссы в Каламаре предаются запретным
удовольствиям, и именно там вовсю пробуют дурманящий нокар и новые его разновидности.
Строго запрещенный в Домах, о котором всегда говорили не иначе как шепотом.
А потом Каламар оказался разрушен. Даже на тот момент слухов было слишком много,
но все они сходились в одном – это был некий чужеземный маг, который сжег город почти
до основания, а потом исчез. Но так как в тот же момент исчезла и Мелисса, Артея даже
тогда не сомневалась, что она приложила к этому руку.
И хотя вскоре Артея закончила обучение, а после побывала на острове Тардерин, с
которого вернулась вместе с верным Деррином, видившим в ней воплощение своего бога.
Несмотря на все это, время от времени Артея продолжала узнавать о Мелиссе.
Но не было ничего интересного. Каламарская шлюха удалилась в свой замок и почти не
покидала его. Так, только пару раз, о которых тоже сложили песни. Но большую часть
времени Мелисса оставалась в замке.
Продолжая оставаться такой же молодой и могущественной.
И Артея знала, что обязательно должна разгадать ее секрет. Она уже нашла парочку
интересных заметок в бумагах Мелиссы, но ничего существенного. Никаких артефактов та с
собой, похоже, не возила, только зачарованное перо, которое могло писать без чернил.
Повертев его в руках, Артея оценила изящность чар. Но все-таки они были достаточно
просты, явно не высшее волшебство.
С другой стороны, если Мелисса так любит писать, значит, стоит искать именно в ее
бумагах. Но Артея перебирала листы, а в них не было ничего интересного. Заклинания,
конечно же, очень много всевоможных песен и баллад. Часть из них были о самой Мелиссе,
часть просто о магах или каких-то событиях. Парочка явно об Акрине. С удивлением Артея
увидела несколько бумаг о Каламаре, в том числе какие-то старые финансовые документы
оттуда, явно очень старые, и экземпляр старой баллады, что особенно привлек ее внимание.
Однажды Артея слышала «Плач о Каламаре». Очень редкую, явно непопулярную… а
возможно, просто слишком грустную для таверн. Заезжий певец тогда очень печальным
голосом поведал историю о проклятом городе Каламаре, юном маге, который разрушил его
по неосторожности, и древней духе, которая была слишком древней и одинокой, но решила
забрать мага с собой, чтобы не коротать эту вечность в одиночестве.
Артея сильно сомневалась, что на самом деле все было так поэтично, но доля правды в
песне определенно была. А сама мелодия песни была удивительно глубокой и печальной.
Но Каламар мало волновал Артею. Ее больше интересовали другие секреты Мелиссы,
вроде вечной молодости или быстрого передвижения в пространстве. Да и о городе она сразу
забыла, когда увидела другие бумаги – много-много рукописных страниц о драконах. Бегло
пробежав их глазами, Артея с удивлением увидела, что это что-то вроде истории. Интересно,
откуда Мелисса ее узнала. И с чего такой интерес к драконам.
Хотя кого не интересуют драконы!
Отложив бумаги, Артея с унынием осмотрела стол. Похоже, ничего интересного Мелисса
с собой не привезла – или все-таки полагала, что самое ценное стоит хранить дома, а не
возить с собой.
Только когда Артея убрала все обратно, она уже собиралась уходить прочь из покоев, но
случайно заметила висевший на стене гобелен. Она бы не обратила не него внимания в
любой другой момент, если б не вспомнила излюбленное место для тайников аристократов
своего Пятого дома.
На всякий случай, Артея проверила гобелен, но тот был самым обычным. Тогда женщина
встала спиной точно в его центр и зашагала вперед, к противоположной стене, пока не
уперлась в ничем не примечательные камни. Артея коснулась одного у себя перед лицом,
нажала, но ничего не произошло. Она с трудом подавила разочарование, но вспомнила, что
Мелисса повыше нее, а значит, ее лицо… вот где-то здесь.
Камень, на который нажала Артея, легко поддался. Она вытащила его, обнаружив
небольшой тайник и шкатулку. Повертев ее в руках, Артея не увидели никаких отверстий
для ключа, а сама по себе шкатулка была крепко закрыта. Но похоже, либо сама Мелисса
была из Пятого дома, либо какой-то ее любовник, щедро поделившийся с ней секретами.
Беда в том, что отец Артеи активно пользовался теми же уловками. И его дочь отлично
знала, какие выпуклости стоит найти на шкатулке, и в какой последовательности нажать.
Внутри оказалось несколько документов. Бегло пробежав по ним глазами, Артея убрала
их в корсаж, чтобы ознакомиться позже, в своей комнате. Кроме них в шкатулке лежал еще
тонкий стилет, но он даже не был магическим. Артея быстро осмотрела его, но не нашла
никаких секретов. Вполне возможно, это действительно обычный стилет, хранимый из
сентиментальных побуждений.
- Надо же, - пробормотала Артея, пряча шкатулку на место, - у Мелиссы есть сердце.
Королевские покои были жарко натоплены, окна плотно закрыты, чтобы холод с улицы
не мог пробраться внутрь. Мало кто знал, зачем в этот темный вечер король позвал к себе
мага и брата – да еще велел всей страже убраться подальше и ни в коем случае не заходить
внутрь.
- И что здесь происходит? – Кэртар отказался от предложенного ему кресла и остался
стоять, скрестив на груди руки.
Акелон уже был перед камином, оставшись в одних штанах. Он глянул на Акрина, но тот
невозмутимо сидел в кресле и потягивал вино. Вновь посмотрв на брата, Акелон понял, что
придется ему самому все объяснить:
- Акрин считает, что в моем теле мог остаться тот яд. Который продолжает медленно
убивать меня – если только окончательно его не вывести. Маг может это сделать. Но будет
больно.
- Ты же говорил, что не знаешь яда, - Кэртар повернулся к Акрину.
- Не знаю. Но видел подобные много раз. Потому ваша сестра и не смогла определить яд
– его основа на травах, но они изменены с помощью магии.
- Хочешь сказать, это магический яд?
- Что-то вроде того. На стороне ваших противников есть сильные маги, и это не стоит
сбрасывать со счетов.
Кэртар нахмурился. До этого они, конечно же, несколько раз обсуждали, кто мог стоять
за отравлением, и кому это нужно. Тем более, подсыпавшего яд слугу вскоре нашли – с
перерезанным гордом, за конюшней. С тех пор общепринятой стала версия о каком-то
оставшемся мятежном аристократе, который хотел убить Акелона и возвести на трон
Вэлриса – тогда тот еще был жив.
- Ты думаешь, за этим стоял не Вэлрис? – удивился Кэртар.
- Может, и он. Но не думаешь же ты, что на стороне Вэлриса был только дракон? Кстати,
никто так и не знает, где он. Драконы разумны. А значит, недовольные наверняка
собираются, заключают союзы и строят планы. Они не настольк глупы, чтобы нападать в
лоб и просто всех истреблять.
- А зачем им убивать короля?
- Им – незачем. А вот мятежникам, с которыми они объединились, очень даже есть за
что. Ума не приложу, кого они захотят возвести на трон после смерти Вэлриса, но уж
наверняка найдут какого-нибудь аристократишку. Они знают все изнутри, поэтому драконы
наверняка заключили с ними союз.
- Я думал, это те драконы, которые ненавидят людей.
Акрин кивнул:
- Конечно, ненавидят. Но повторю, они не настолько глупы, чтобы разбрасываться
союзниками. А потом уничтожат их, когда те перестанут быть нужными.
- Но люди доверяют драконам?
- В определенной мере. Их наверняка убеждают связанные с теми людьми. А уж что
думают они сами – даже драконам не известно.
- Но где они могут прятаться…
- Кэртар! – Акрин серьезно на него посмотрел. – Я не знаю точно ни одного ответа на
твой вопрос. Именно поэтому мы обсуждаем это здесь, в личных покоях короля, а не созвав
совет. Это мои предположения и домыслы – с которыми, впрочем, согласен Харакорт. Но
нет никаких точных сведений, вообще ничего точно нет. Этот противник, ваши мятежники
да недовольные драконы – пока что бесформенное чудище, которое вроде как есть, но от
него не знаешь, чего ожидать. Все, что я знаю, так это факт, что в теле Акелона до сих пор
может быть яд, и от него надо избавиться.
- Так что же ты тогда сидишь и пьешь?
- Кэртар, - Акрин посмотрел на принца так, что в его взгляде был весь холод его родных
земель, - когда мне было пять лет, самой большой проблемой стало не научиться
заклинаниям, а научиться не творить чародейство и держать чары в узде. Поверь, я
достаточно преуспел в этом, и бокал вина мне точно не повердит.
- Пафосный ублюдок.
Акрин хмыкнул, но тем не менее, залпом допил оставшееся вино и встал перед
Акелоном.
- Готов?
- Конечно, нет. Но давай поскорее покончим с этим.
И если сначала Кэртар не очень понимал, зачем позвали его, то через пару минут осознал
очень хорошо. Неподвижно застыв, Акрин сцепил руки на груди и повторял слова, значение
которых принц не мог понять, да и не хотел. В нем самом не было ни капли таланта к магии,
поэтому он не мог ощущать, как вязь заклинаний опутывает Акелона, проникает сквозь поры
его кожи внутрь, находит остатки притаившегося в крови яда и атакует их, унижтая.
В первый раз Акелон вскрикнул и тут же прикусил губу. Но чем большую силу набирало
заклинание, тем больнее становилось – король ощущал каждую частичку яда внутри себя, и
его пронзала боль, когда заклинание ее уничтожало. Застонав, он рухнул на колени перед
полыхавшим камином, ощущая только боль.
И только монотонный голос Акрина связывал его с реальностью, да руки Кэртара, когда
тот опустился рядом с братом, поддерживая его.
- Все, - неожиданно сказал Акрин. - Теперь никакого яда.
Акелон сидел перд огнем, весь в поту, и тяжело дышал. Он явно еще не осознал, что все
уже позади, и пытался прийти в себя и восстановить дыхание. Кэртар с удивлением понял,
что прошло не больше пяти минут – хотя вряд ли его брата могло утешить это знание.
Налив два бокала вина, Акрин молча протянул их братьям. Кэртар взял с сомнением, а
вот Акелон залпом выпил все вино, и только после этого, кажется, полностью пришел в себя.
Он выругался и уселся прямо на полу, привалившись спиной к кровати.
- А теперь давайте пить, - сказал он.
Какого же было удивление слуг, ожидавших тайн за закрытыми дверьми королевской
спальни! Когда ближе к ночи Его Величество Акелон Лантигер, господин Розы, лорд
Седьмого дома, владыка Пелетара, Ночного леса и Южных земель, распахнул дверь и
громко потребовал принести им еще вина. И побольше.
Слуги, конечно же, подчинились. А позже, те, кто побывал в королевских покоях,
рассказывали остальным, что король, его брат и одноглазый маг распивают уже четвертый
кувшин.
Лорелея проснулась внезапно и долго не могла понять, что именно ее разбудило. Пока не
услышала оглушительный раскат грома, как ей показалось, точно над головой. Она даже
пискнула от неожиданности, но потом быстро спохватилась. Правда, вряд ли кто бы мог ее
услышать, даже если б был в одной комнате с девушкой. Помимо грома, за окном стеной
шел дождь.
Несколько минут Лорелея полежала в кровати, надеясь, что сон к ней вернется. Но этого
так и не случилось. Тогда она поднялась с кровати и накинула теплый ночной халат.
Завернувшись в него, девушка подошла к окну, пытаясь за дождем разглядеть хоть чтонибудь.
Кертари! Мысленно попробовала позвать Лорелея. Где ты?
Прячусь от дождя. Ну и погодка нынче.
Драконы отлично умели передавать эмоции мысленно, поэтому Лорелея почувствовала
недовольство подруги. И вздрогнув от очередного удара грома, Лорелея решила прогуляться
по замку.
Ей всегда было не по себе от гроз. Раскаты грома казались слишком громкими, всполохи
молний пробирали до костей. И даже освежающие капли дождя казались Лорелее странными
и пугающими.
Правда, вскоре дождь прекратился. Но по-прежнему гремел гром, а полумрак каменных
коридоров замка освещали мелькания молний.
Найдя какую-то нишу в стене, Лорелея удобно устроилась, забравшись внутрь. Похоже,
раньше тут стояла статуя, но ее то ли убрали, то ли не успели поставить. И закутавшись в
свой халат, Лорелея продолжала ощущать спиной твердый камень стены. Почему-то он
вселял в нее большую уверенность, нежели собственная мягкая кровать. Но возможно, дело
в том, что из ниши не было видно ни одного окна.
Когда Лорелея услышала шаги, то не на шутку перепугалась. Кто может ходить по замку
глубокой ночью, да еще в грозу? Девушка вжалась в камень, надеясь, что ночной гость ее не
заметит.
Но надежды не оправдались. Стоило тому, кто шел в ночи, поровняться с нишей, где
спряталась Лорелея, он остановился и с удивлением посмотрел на нее:
- Лорелея? Что ты тут делаешь?
- Могла бы то же самое спросить у тебя.
Пожав плечами, Акрин уселся рядом с ней.
- Я был у короля с Кэртаром, и мы задержались допоздна.
Лорелея чувствовала, что от него пахнет вином и огнем растопленного очага, а еще
немного магией, в последнее время Лорелея начала остро чувствовать подобные вещи. Но не
стала выяснять у Акрина деталей. Ей было достаточно того, что он сидит здесь ночью, рядом
с ней.
Новый удар грома был настолько громким, а молния – ослепительно яркой, что Лорелея
не удержалась и взвизгнула, отшатнувшись, из-за чего больно ударились о каменную стену.
- Не бойся, - это всего лишь гроза, - рассмеялся Акрин.
Он небрежно обнял девушку, и Лорелея прижалась к его плечу. И в тот момент она
поняла, что не хочет, чтобы эта страшная гроза когда-нибудь заканчивалась.
Первый удар, как потом узнала Лорелея, пришелся на восточную башню. Замок
содрогнулся, но спокойно выстоял. Не все его обитатели даже поняли, что это вовсе не
новый удар грома – только те, кто был в восточном крыле почувствовали, что вздрогнули
сами стены.
Втом числе и Лорелея с Акрином. Девушка встрепенулась и с удивлением начала
озираться. Маг, похоже, тоже не сразу понял, что происходит. Он нахмурился,
прислушиваясь, а может, общаясь с Харакортом. Но в следующее мгновение все и так стало
очевидным.
Кусок коридор буквально разлетелся на кусочки, и на фоне неба, озаряемый молниями,
завис силуэт дракона.
- 16 - Ты в порядке?
Лорелея кивнула, она никак не могла откашляться от пыли.
- Тогда иди в свою комнату и не высовывайся из нее.
Без лишних церемоний Акрин взял Лорелею за руку и дернул за собой. В этом крыле
находилась комната Лорелеи, и воможно, там совсем не безопасно, но уж точно лучше,
нежели оставаться в коридоре с драконом над крышей. Невольно Акрин поднял голову, но
силуэт дракона уже исчез из виду.
Харакорт, что происходит?
Это один из мятежных драконов. Ему что-то нужно.
Толкнув Лорелею к ее комнате, Акрин, не останавливаясь, двинулся дальше. В этом
крыле еще находились комнаты Алессы и Кэртара, помимо его собственной. И судя по тому,
каким он оставил принца, тот вполне может проспать все на свете.
Около комнаты Кэртара Акрин увидел Алессу, а перед ней – вооруженного воина, явно
не из числа охраны замка. Он наступал на девушку, прижавшуюся спиной к двери в комнату
брату. Выставив вперед нож, Алесса не собиралась отступать, но явно была испугана.
- Эй! – закричал Акрин, стремясь отвлечь наступавшего.
Тот действительно повернулся к магу, и в этот момент Алесса нанесла удар, всадив ему
под ребра нож. В ее глазах отразился настоящий ужас, когда ей на руки потекла еще теплая,
Акрин знал, кровь.
Но дальше снова стены заходили ходуном, снаружи заревел дракон, и мага ударило по
голове что-то тяжелое.
- Как это произошло?
Голос Акелона был ровным и спокойным, но Шайонара лучше кого бы то ни было знала,
что это означает: король в ярости. И лучше бы собравшимся перед ним советникам иметь
подходящие объяснения, иначе они узнают эту ярость на себе.
Каждый опускал глаза и прятал взгляд, только сидевший перед столом Акрин твердо
смотрел в глаза королю. Шайонара видела, как он украдкой морщился, когда делал слишком
резкие движения: по голове его приложило в том коридоре хорошо.
- Ваше Величество, - прочистил горло глава стражи, но глаз не поднял, - похоже, дракон
не собирался разрушать замок. У него была только одна цель…
- Мой брат, - сказал Акелон тихо. Он единственный из всех присутствующих стоял,
грозно опираясь руками на стол. – Они забрали моего брата. Почему у его покоев не было
стражи?
- Ваше Величество… он сам так хотел. Лорд Кэртар приказал, чтобы усилили вашу
охрану, но заявил, что он может сам о себе позаботиться.
- И это была единственная ночь, когда он не мог.
- Это к лучшему, - подал голос Акрин. – Кэртар ничего бы не смог сделать против
дракона, а он хоть и нужен был живым, но покалечить его могли изрядно.
- Почему наши драконы ничего не сделали?
- Они считают это разборками людей. И не вмешиваются в дела людей.
- Почему целью был не я?
- Потому что вокруг твоих покоев стоит магическая защита. Пока бы дракон ее ломал,
успел прибежать весь замок.
- Защита?
Акелон был искренне удивленным, похоже, он действительно не подозревал, что вокруг
королевских покоев установили хорошую защиту, и на эту защиту, как знала Шайонара,
уходит и часть энергии самого мага. Но после неудачного отравления они стали аккуратны.
Господин Терновника только пожал плечами, подобные вещи казались ему очевидными.
- Но зачем им Кэртар? – в голосе Акелона почти не осталось ярости, только удивление и
усталость.
- Потому что он следующий после тебя наследник престола. Которому известно все. А
значит, можно выпытать у него все сведенья, а потом убить, оставив короля в одиночестве. К
тому же, смерть брата сделает тебя более уязвимым, ты начнешь совершать ошибки, и твоя
смерть станет вопросом времени. А дальше путь открыт, убить лорда Эштара как последнего
представителя Лантигеров и можно захватывать власть. Потом, правда, велик шанс, что всех
начнут уничтожать драконы, которые на стороне мятежников только до поры, до времени.
- И ты так спокойно об этом говоришь?
- Предпочитаю не закрывать глаза на факты.
Акелон опустился, наконец, на стул и обвел взглядом всех присутствующих.
- Все вон. Кроме Акрина.
Шайонара тоже осталась стоять за спиной короля, зная, что он хотел, чтобы она осталась.
Он сам позвал ее на этот совет. Дикарка видела, как замешкалась Артея, как не хотел ухдить
Эштар, но они буквально споткнулись о взгляд короля. Он хотел, чтобы ушли они все.
Через пару минут в комнате остался все такой же спокойный Акрин, сидящий за столом
Акелон, и Шайонара за спиной короля.
- Как твоя голова? – спросил король.
- Ничего страшного, поболит пару дней, да возможно, я буду не так быстр в заклинаниях
в это время.
- Представляешь, как я испугался? Когда пришел туда. Ты валяешься среди камней,
Алесса сидит испуганная и вся в крови, а комната Кэртара разворочена. Это уже потом я
узнал, что ты даже не ранен, кровь на Алессе не ее, а Кэртар не мертв, но его похитили.
Вздохнув, Акелон спратяла лицо в ладонях. Уж конечно, подобные признания он не стал
бы делать в присутствии посторонних людей. Шайонара тихонько подошла к нему сзади и
положила руку на плечо, поглаживая и успокаивая. Подняв голову, Акелон снова посмотрел
на мага:
- Ты знаешь, где они? Где держат Кэртара?
- Нет. Тут нужен не маг, а следопыт.
Внезапно Акелон вздрогнул всем телом:
- Его пытают. Я чувствую.
Шайонара знала, что связь между братьями чрезвычайно крепка. Сам Акелон часто об
этом забывал, хотя Кэртар помнил всегда. Как и Шайонара.Она ощущала, как судорога
проходит по телу короля, видела, как искажается мукой его лицо. Но через мгновение он
смог взять себя в руки.
- Нет у нас времени, - кулак Акелона опустился на поверхность стола. – Нам нужно знать
точное место. И вызволить Кэртара, пока они его не прикончили. А потом… пусть Алесса
готовит смесь, мы сбросим зажигательные горшки и выжжем там все до тла.
Акрин покачал головой:
- Я не могу его найти, я не следопыт. Драконы, безусловно, смогут, его синий Артанор
уж точно почует Кэртара, он и так рвется в бой. Но уверен, даже если людей в лагере не
много, там есть драконы. А сколько их, мы не знаем. И соваться туда без разведки глупо.
- Пока мы будем разведывать, мой брат умрет!
- Есть другой способ, - браслеты Шайонары зазвенели, когда она присела на краешек
стола рядом с Акелоном. – Я могу поговорить с духами. Они смогут рассказать, как лучше
попасть туда и незаметно забрать Кэртара.
- А если…
- Все получится. Вспомни, мой король, я ведь привезла тебе Лорелею.
- Да, и при этом получила стрелу.
- В этот раз со мной все будет в порядке, я знаю. Но… - Шайонара помолчала, ощущая
свое предвиденье, ощущая и в то же время четко понимая его границы, - но все имеет свою
плату. Возможно, спасение Кэртара будет стоить потери чего-то иного.
- Если ты о себе…
- Нет, мой король, со мной точно ничего не случится. Но предвиденье не позволяет
узнать точнее. Ты готов к этому?
Акелон помолчал. Он переводил взгляд с серьезного лица мага на спокойное лицо
Шайонары. Потом, наконец, кивнул:
- Да, сделайте все, что можете, но верните Кэртара.
Алессе казалось, что за одну ночь произошло больше, чем за всю ее предыдущую жизнь.
Ей всегда нравилось считать себя бунтаркой, этакой принцессой, которая пошла против
правил. В детстве она такой и была, вечная заводила игр братьев, а став чуть старше, она же
рассказывала принцам о том, как важно учиться.
Тогда-то ее и захватила алхимия. Не имея никаких магических способностей, Алесса
приходила в восторг от любых чародейств. Пожалуй, это было самым страшным ударом в
детстве, когда наставник сказал, что у нее нет способностей к магии. Она может обучиться
простейшим заклинаниям, но никогда не почувствут истинной мощи Сумрака.
Поэтому алхимия стала откровением. В ней не нужно было иметь талант, только
использовать естественные свойства веществ. Голова на плечах у Алессы была, и она с
удовольствием погрузилась в книги, только изредка перемежая их романами о благородных
воинах и дамах, которые идут против воли отца, и падают к их ногам.
Теперь, когда прошли годы, Алесса понимала, что во многом именно эти романы не
довели ее до добра. Они показали образ бунтарки. И хотя у нее не было отважного воина, у
Алессы всегда была алхимия, которой она оставалась преданна.
Она всегда считала, что ее побег из замка, полный опасностей путь и домик на краю леса
– это бунтарство. И только после прогулки с Акрином по городу она внезапно увидела все в
немного ином свете.
И мать, и братья знали о побеге Алессы и помогали его устраивать. Не было никакой
опасности, наверняка на достаточном расстоянии ее всегда сопровождала королевская
стража. И уж точно Алесса никогда не думала о том, чтобы заработать на кусок хлеба. Она
спокойно занималась алхимией и изучением трав, а из замка регулярно посылали ей деньги.
Алессе даже в голову не приходило задумываться о них. Конечно, в последнее время все
прекратилось, но она скопила достаточно, чтобы не обратить на это внимания.
Возвращаясь вместе с Акрином в замок, Алесса мало говорила и в основном спрашивала.
А потом слушала истории о его жизни. О холодном замке в краю, где большую часть
времени землю покрывает снег. О его родителях-магах, так не похожих на собственных
родителей Алессы. О том, как они погибли, и он еще мальчишкой покинул родной дом. Но
Акрина не сопровождали стражники в удобной прогулке на собранной заранее лошадке. Он
уходил в сумерках, сквозь снег, и больше никто его не ждал. Акрин даже обучался магии не
столько потому что это было прихотью, сколько потому что не мог иначе.
- Глупости какие! – фыркнула Алесса, когда это услышала. – Просто признай, что ты
хотел стать магом.
- Не то чтобы у меня был выбор. Знаешь ли, когда ты не контролируешь себя, и рядом
загорается дом, а ты даже не знаешь, взаправду это происходит или очередное твое
виденье… нет, пожалуй, не то чтобы я мог выбирать.
Акрин рассказывал об этом как о чем-то само собой разумеющемся, а когда Алесса
удивилась и поразилась, он только рассмеялся.
- На севере жизнь жестока. Моя история не была уникальной: наши родители часто
погибают слишком рано, да и считается в порядке вещей попутешествовать, найти себя,
заняться чем-то реальным, только зимуя в родном доме, или возвращаясь туда с женой.
- Но ты не вернулся.
- Меня никто не ждал, - пожал плечами Акрин. – Поэтому став господином Терновника, я
решил выбрать дорогу наемного мага, а не возвращаться к дядюшке.
- У тебя есть дядя?
- Он спит и видит, когда же я перестану присылать ему весточки – это будет означать,
что я мертв, а мои владения достанутся его сыновьям.
За эту мысль Алесса уцепилась. Тут хоть что-то стало для нее более привычным и
понятным:
- Так там твоя земля? Дядя посылает тебе деньги с нее?
- Ну, - протянул Акрин, - он вежливо отвечает на мои весточки и просто ждет, только
потому что ни разу в жизни ничего мне не дал. Да я и не просил.
Тогда Алесса вернулась в замок и долго сидела у себя в комнате. Она смотрела на
многочисленные склянки, от которых пахло еловой хвоей и сладковатым дурманом. И
размышляла, что все ее бунтарство свелось к капризам избалованной королевской дочки.
Ее братья успели побывать в землях этери и свергнуть с трона узурпатора. Теперь один
из них стал королем и держит любовницу этери, которая одним своим присутствием
нарушает все мыслимые устои – хотя Шайонара искренне нравилась Алессе. Кэртар же
получил спутника-дракона. Во имя Сумрака, ее братья не побоялись вернуть драоконов в
мир!
А что сделала она? Сидела в своем доме на краю леса и варила дурно пахнущие отвары.
И теперь она годится только на то, чтобы сделать зажигательные горшки, которые – может
быть – пригодятся.
В ту ночь Алесса спала плохо. Точнее, она вскоре вообще бросила попытки уснуть и,
одевшись, в свете нескольких дрожащих свечей занялась тем единственным, что умела –
алхимией. Ее стеклянные колбы дымили и шипели, а девушка в десятый раз перегоняла
раствор, когда замок потряс удар. И в отличие от многих, Алесса сразу поняла, что не все в
порядке. А может, она просто слишком привыкла к тишине леса, поэтому любой шум
казался ей угрожающим.
Взяв нож, который когда-то подарил ей Кэртар, Алесса отправилась выяснять, что
происходит, как часто делала в своем доме.
Но на этот раз опасность не была ложной, тревога поднялась не с проста. И когда
возникла необходимость, Алесса, не задумываясь, убила человека. Того, кто угрожал ее
брату. Впервые в жизни она вообще кого-то убила, но потом могла только смотреть, как в
развороченной комнате забирали сонного и изрядно пьяного Кэртара, как люди связали его и
погрузили на дракона.
Алесса оказалась так испугана в тот момент, что даже не смогла закричать.
Теперь принцесса вновь сидела в своих покоях. Она успела смыть с себя чужую кровь,
переодеться и упрятать нож подальше. Но до сих пор была напугана и не знала, что может
сделать. Услышав, что Шайонара будет разговаривать с духами, а потом вместе с драконом
вызволит Кэртара, Алесса ни на секунду не усомнилась, что у той получится. Она только в
очередной раз поразилась маленькой этери и ощутила собственную бесполезность.
В поряве злости, Алесса смахнула со стола свои алхимические инструменты. Склянки
рассыпались по полу тысячью осколков, а девушка только стояла и смотрела, как какая-то
оставашаяся в них жидкость лениво течет между камней пола и скрывается в щели.
В комнату постучали, и Алесса резко повернулась, удивленная, кто мог пожаловать к
ней. Она даже не успела ничего ответить, как дверь открылась, и внутрь вошел Акрин. Он
скользнул глазами по разбитому стеклу и заметил:
- Придется взять новые, Акелон хочет, чтобы ты занялась зажигательной смесью.
Насколько я знаю, это не очень быстрый процесс.
- А ты всегда входишь без приглашения к леди?
- Только к принцессам.
Аккуратно обойдя разбитое стекло, маг уселся на стул. Алессе оставалось только закрыть
дверь и повернуться к нему. В другой момент она бы уперла руки в боки и выдала гневную
речь, но сейчас у нее не было настроения.
- Ты не приходила на совет.
- Мне нечего там делать, - пожала плечами Алесса. – Что я могу сказать как алхимик?
- Ты могла бы что-нибудь сказать как сестра.
Девушка только отмахнулась и тоже уселась на стул.
- Я слишком давно не видела своих братьев. Поэтому не тешу себя мыслью, что они до
сих пор воспринимают меня как сестру.
- Зря ты так. Кэртар, конечно, обижен, что ты не давала никаких весточек, но Акелон
никогда тебя не забывал.
- Ты-то откуда знаешь?
Акрин только пожал плечами и улыбнулся. В полумраке комнаты, над разбитыми
колбами, улыбка одноглазого мага выглядела довольно зловеще – но как поняла Алесса,
ничего устрашающего он не имел ввиду.
- Мы много времени провели втроем. Конечно, они рассказывали.
- А вы… как вы познакомились? Почему ты так предан королю?
- Многие при дворе полагают, что Акелон и Кэртар подобрали меня где-то во время
своих путешествий, и после этого я сопровождал принцев как их маг. На самом же деле, все
произошло немного иначе.
- Расскажи мне.
К сожалению Алессы, маг покачал головой. А она-то надеялась, что сможет еще
ненадолго забыть о происходящем вокруг и послушать историю из жизни братьев, частью
которой она никогда толком не была.
- Сейчас у меня есть дела. У тебя, впрочем, тоже.
- Если ты о зажигательных горшках, то раньше утра я ими не займусь. И не только изза… этого, - Алесса кивнула на разбитое стекло, - но и потому что мне нужны кое-какие
ингридиенты, послать за которыми сможем с утра.
- На самом деле, я имел ввиду немного иное.
Алесса скрестила руки на груди и вопросительно приподняла бровь. Но Акрин делал вид,
как будто и не заметил жеста.
- Шайонара будет вызывать призраков, мне надо отправиться в город, а ты…
пожалуйста, наведайся к Акелону. Он, может быть, и король, но ты не хуже меня знаешь, что
он отнюдь не каменный.
Невольно Алесса опустила руки, но осталась сидеть, когда поднялся Акрин. Теперь она
пожалела, что не знает истории мага и Акелона, ей действительно стало интересно.
Алесса подняла голову и посмотрела на Акрина:
- А ты? Что за дела в городе?
- Видно, что ты здесь недавно, - улыбнулся Акрин, - обычно никто не спрашивает, куда и
зачем я ухожу.
- Я спрашиваю.
- Хочу найти предателя.
Алесса снова в удивлении приподняла бровь.
- На стороне мятежников явно кто-то могущественный из замка или Кертинара, - сказал
Акрин. – Тот, кто докладывает, вокруг каких комнат стоит охрана, и кто знает о
передвижениях внутри замка. Я хочу найти этого предателя.
- И перерзать ему глотку?
- И отдать его Акелону.
- Ну, сейчас это будет примерно одно и то же.
Акрин не ответил. Он только задержался еще на несколько мгновений, смотря на Алессу
и как будто желая сказать что-то еще. Но в итоге промолчал и просто вышел из покоев
принцессы.
- Отец убьет нас, если узнает.
Акелон с тоской смотрел на Кэртара, который умудрился ввязаться в какой-то спор со
здоровенным детиной и явно был уже порядком пьян. Они кутили по постоялым дворам и
тавернам Кертинара уже вторую неделю, но впервые могли ввязаться в реальные
неприятности.
Его спутник посмотрел на Кэртара:
- Ваш отец не одобряет, что благородные господа проводят время в таверне?
- Типа того.
Спутник Акелона понятия не имел, что говорит сейчас не просто с аристократом, но с
будущим королем этого города и земель. Хотя… Акелон осторожно покосился на
собеседника. Тот сразу распознал за их простой одеждой аристократов. Правда, чего уж там,
это не было сложно, свои манеры принцы спрятать не могли.
Они сидели в душном тесном зале, сплошь набитом людьми и запахом лука. Последний
Акелон терпеть не мог, зато именно тут подавали отменный эль, а порой можно было
послушать песни заезжих менестрелей.
Тем временем, Кэртар все больше горячился. Его брату не было слышно сути спора, но
бородатый детина в ответ начинал рычать все громче.
- Тебе не кажется, что твоего брата пора спасать? – сказал Акелону его спутник.
Одноглазого странника они встретили тут же. Он выглядел потрепанным
путешественником, и Кэртар решил, что будет интересно угостить его элем и послушать о
том, где тот бывал. Только за второй кружкой они узнали, что их собеседник маг и его зовут
Акрин. Он, похоже, был тоже не прочь побеседовать.
Но вечер давно был в разгаре, и Кэртару стоило остановиться еще пару кружек назад – и
уж точно не стоило идти и выяснять… что? Акелон толком не помнил, зачем его брат полез
к тому детине, и чего вообще хотел. Вполне возможно, детина тоже не знал.
Но Кэртар был неугомонен. Акелон как раз начал подниматься со своего места, решив,
что пора вежливо оттащить брата, когда Кэртар всплеснул руками и сказал что-то такое, что
окончательно вывело детину из себя. Тот, больше не сдерживаясь, с размаху ударил Кэртара,
так что тот согнулся пополам, хватая ртом воздух.
Но не успел Акелон кинуться к брату, произошло еще кое-что. Он не видел, чтобы Акрин
хотя бы дернулся, но маг произнес всего одно слово, и очаг, до этого весь вечер горевший
ровно, внезапно полыхнул, а еда за столов, кружки – все внезапно подскочило в воздух и
рухнуло вниз.
Тут же завизжали девки, начали ругаться мужчины, Акелон же под общую суматоху
подхватил Кэртара и вытащил на улицу, где их уже ждал маг.
- Ничего себе, - выдохнул Акелон, - надо сматываться, пока они не поняли, что во всем
виноваты мы.
Акрин скептически посмотрел на шатающегося Кэртара:
- Он вряд ли уйдет далеко. Давайте лучше ко мне, тут недалеко.
И он повел их темными переулками ночного Кертинара. Сначала даже Акелону было не
по себе, когда они шли какими-то грязными улочками, где постоянно встречали странных
личностей, выглядевших как тени. Но Акрин уверенно шагал вперед, а вот Кэртар шел не
так уж бодро, поэтому Акелону некогда было отвлекаться.
Они отошли от шумных центральных улиц, пробираясь с той стороны Кертинара,
которую Акелон до того не видел – а он-то полагал, что их путешествие по злачным местам
было успешным! Но похоже, он не видел реально злачных мест. Тут было мало света, над
головами кто-то перекрикивался, а сапоги то и дело попадали в грязь и лужи – по крайней
мере, Акелон надеялся, что это грязь и лужи.
Их чуть не облили помоями, потом Акелон запутался в вывешеннм для просушки белье,
и только после этого Акрин толкнул какую-то дверь и поманил за собой.
- Это, конечно, не аристократические покои, - сказал он, поднимаясь в темноте по какойто лестнице, - но ночь переждать хватит даже вам.
В комнате Акрин зажег только одну свечу и указал на кровать. Она была достаточно
большой, чтобы Акелон смог уложить Кэртара и хватило места на него самого.
- Ты живешь не один? – спросил он у мага.
- Скорее, периодически ложусь спать не один. Поговорим утром.
Акелон был благодарен за это, потому что только в комнате понял, что и у него самого
комната крутится перед глазами.
Поэтому жилище Акрина будущий король Седьмого дома оценил только на следующий
день, когда проснулся с головной болью.
Усевшись на кровати, он огляделся. Кэртар еще спал рядом, Акрина видно не было.
Комната оказалась маленькой, внутри помещалась только большая кровать, сундук да
небольшой покосившийся столик, на котором сейчас стояло ведро, видимо, с водой.
Несмотря на скудную обстановку, комната была довольно аккуратной и чистой.
Акелон как раз свесил ноги с кровати, когда дверь с едва слышным скрипом раскрылась
и внутрь вошел Акрин. Хотя Акелон понятия не имел, где спал маг, выглядел тот свежим и
отдохнувшим.
В руках Акрин держал два стакана, наполненных чем-то мутным, один он протянул
Акелону, другой поставил на столик.
- Выйпей, будет легче. А второй для твоего брата.
Акелон глотнул зеленоватую мутную жидкость, но у нее был вкус помоев.
- Какая гадость!
- Пей, еще спасибо скажешь.
Выдохнув, Акелон сделал несколько глотков.
- В ведре есть вода освежиться.
- Спасибо, - кивнул Акелон. – Не боишься вот так пускать незнакомцев?
- Если б вы представляли опасность, я вас убил.
Акелон хотел рассмеяться, но потом понял, что Акрин говорит совершенно серьезно.
Маг подошел к окну и начал вглядываться в то, что творилось снаружи. Аклон глотнул еще
немного напитка, такого же мутного, как его голова сейчас.
- Скромное жилище.
- Мне не нужно больше. Я редко тут бываю, только храню вещи да сплю.
- Иногда не один.
- Иногда не один, - рассмеялся Акрин. – А вы, я так понимаю, решили узнать жизнь
простых смертных.
- Вроде того.
Это гениальная идея пришла в голову Кэртара. Тот заявил, что они как принцы всегда
видят только одну сторону медали, поэтому предложил пару недель наведываться вечерами
в злачные места Кертинара, чтобы увидеть настоящую жизнь. Интересно, когда он начал
задирать того детину, тоже хотел попробовать настоящей жизни?
- Спасибо за помощь, - искренне сказал Акелон. – Без тебя не знаю, что было бы в той
таверне.
- Скорее всего, ты бы кинулся защищать брата, и вы оба хорошенько огребли. Хорошо,
если б отделались просто сломанными носами.
Маг повернулся к Акелону, и тот не мог не подумать, как же тот лишился глаза? Но уж
наверняка не в подобной потасовке.
- Ты хороший маг, похоже.
- Это моя работа.
Снадобье, тем временем, действовало. В голове Акелона действительно прояснилось, и
она перестала болеть. Он как раз поднялся, чтобы освежиться, когда на постели застонал
Кэртар. Похоже, он тоже просыпался.
Никогда больше Акелон с Кэртаром не напивались – кроме только одного раза.
Когда Кэртар очнулся, у него было ощущение, что дракон поднял его повыше в воздух,
потом бросил на землю, и так несколько раз. Он смутно помнил, что дракон действительно
был – но не его Артанор.
Когда в голове прояснилось, Кэртар во мраке, его окружавшем, исследовал место, где он
оказался, и выходило, что это что-то вроде камеры. Сплошной камень, солома под ногами,
да дырка нужника в углу. Только тогда Кэртар и понял, что дракон ему явно не приснился, и
все походило на то, что его похитили.
Он не знал, сколько провел времени во мраке, но помочиться успел дважды, когда за ним
пришли.
Воины с оружием и факелами связали ему руки, вставили в рот кляп и только после этого
повели темными коридорами в какую-то другую комнату, где приковали к стене за руки и за
ноги. Кэртар с трудом понимал, что происходит, пока в полутемную комнату, освещенную
только огромной жаровней, не вошел человек.
Он казался принцу смутно знакомым, хотя Кэртар никак не мог вспомнить, где же его
видел. Оккуратный, пожарый, одетый сплошь в кожу, он подошел к Кэртару и посмотрел на
него.
- Ну, здравствуй, принц Кэртар.
Без лишних разговоров мужчина одетой в перчатку рукой взял прут, раскаленный на
одном конце. На его лице читалось ранодушие, когда он аккуратно ткнул тлеющим железом
под ребра Кэртара. Тот завопил от боли, но крик тонул в кляпе.
После этого мужчина с тем же равнодушием бросил прут в жаровню и вытащил кляп изо
рта Кэртара.
- А теперь ты расскажешь обо всех планах своего брата, принц.
- Да катись в Бездну, гре…
Кэртар не успел закончить – пожав плечами, мужчина снова сунул кляп ему в рот. Он
вновь взял в руки раскаленный прут, скользнув взглядом по целому набору инструментов,
который лежал перед ним.
И только тогда Кэртар, наконец, узнал его. Господин Терновник, Аластар Вендивер,
личный маг леди Рекан.
Акрина заставляли ждать, но он отлично знал, что так и будет. Поэтому сидел в
роскошных покоях, пил чай и ничуть не волновался, что леди Рекан до сих пор не почтила
его вниманием.
В поместье Реканов все осталось по-прежнему, как и помнил Акрин. Даже комната для
приема гостей также поражала роскошеством, блеском и полнм безвкусием. Кричаще
красные стены даже не пытались гармонировать с вычурно дорогой деревянной мебелью
или зелеными портьерами, за которыми, как знал маг, открывался вид на Кертинар, сейчас
уже ночной.
Пожалуй, изменилась только одна деталь – портрет лорда Рекана убрали со стены, и на
его место водрузили портрет леди. Правда, на вкус Акрина, художник явно ей польстил и
сбросил, как минимум, лет десять.
Маг хорошо помнил то время, когда он только приехал в Кертинар. Именно тогда он
познакомился с Акелоном и Кэртаром, буквально вытащив их из драки. После того Акелон
периодически наведывался в жилище мага, чтобы просто поболтать с ним вечером. Правда,
он так ни разу и не признался, что является наследником престола – об этом Акрин узнал
гораздо позже. Но тогда же, в маленькой каморке, под крики торговцев, предлагающих
сладости под окнами, он рассказал Акелону, первому и единственному, о своей мечте
вернуть драконов.
- Разве это возможно? – спросил тогда Акелон.
- Возможно. Но я знаю, момент еще не настал.
- Знаешь? Откуда?
- Просто знаю.
Потом его наняла леди Рекан, и после переезда в ее дом Акрин стал не только магом
Реканов, но и почти перестал видеть Акелона. К тому же, работы у него хватало.
Лорд Рекан, тогда еще живой, имел отличную деловую хватку и прескверный характер.
Он требовал, чтобы маг присутствовал при всех совершаемых мало-мальски важных
сделках. С одной стороны, лорд боялся обмана от партнеров, с другой – опасался за свою
жизнь.
Но Акрин сразу понял, что делами в доме заправляет его жена, леди Фелисса Рекан.
Именно она нанимала слуг, распоряжалась деньгами и указывала мужу, какие сделки стоит
заключать. Умная, властная, но в то же время, на взгляд, Акрина, слишком самоуверенная.
Впрочем, в свое время слишком самоуверен был он сам, за что и поплатился. Если бы
тогда в дело не вмешался Акелон, Акрина бы точно казнили. Хотя сам Акелон и понятия не
имел, что за всем стояла леди Рекан. Маг предпочитал не говорить ему, а на всех приемах
благополучно леди избегал.
Приходить сюда теперь было крайне неблагоразумным. И никогда раньше Акрин бы не
сделал ничего подобного – но Кэртар похищен, а след предателя безошибочно вел Акрина к
леди Рекан.
Он поспрашивал слуг в замке, чтобы выяснить, кто из аристократов чаще всего бывал
при дворе. И услышав имя Фелиссы Рекан, безошибочно понял, что нашел то, что искал. Он
и сам не мог объяснить природу своего чутья – было ли оно мгаическим, или просто
развитой интуицией. Но он знал, стоит ему взглянуть в лицо леди, он будет уверен, прав ли.
И Акрин не мог ждать, пока она сама явится в замок. У Кэртара могло не быть столько
времени.
Дверь распахнулась за спиной мага, но он и не думал поворачиваться, продолжая не
торопясь пить чай. Леди Фелисса заставила его долго ждать, пусть и она немного подождет.
- Господин Терновника Его Величества. Собственной персоной. Давно ты не был в моем
доме, Акрин дель Тери.
Наконец, маг поднялся со своего места и обернулся, хотя кланяться не стал.
- Добрый вечер, леди Фелисса.
Она стояла перед ним в тяжелом платье из зеленого бархата. Чуть задрав подбородок,
скрывая лицо и появляющиеся морщины под толстым слоем пудры. В ее высокой прическе
сияли драгоценные камни – как и раньше, Фелисса Рекан даже дома ходила так, будто
собиралась к королю на прием.
- Помнится, в последний раз, когда ты здесь был, тебя выволакивали связанного на
улицу. Чем обязана визиту теперь?
- Не стоит притворяться, будто действовали не с твоей подачи.
В тот день, когда лорд Рекан был найден мертвым, леди Фелисса и подкупленный ею
врач заявили, что в этом виновата магия. А единственный маг, который имел доступ к лорду,
– это Акрин. Он не сомневался тогда, не сомневался и теперь, что хотя позже смерть лорда
Рекана была признана естественной, его отравила жена, и хотела скрыть это.
Акрин был уверен в этом. Как и в том, что леди Фелисса причастна к мятежникам. Стоя
сейчас перед ней, смотря в ее глаза, он понял, что последние сомнения его покинули.
- Чем обязана визиту, Акрин?
- Всего лишь хотел узнать, где сейчас ваш новый маг?
- Аластар выполняет мое личное поручение.
- Слышал, Аластару Вендиверу не стоит доверять.
В глазах леди Рекан отражались северные льды. Запоздало Акрин подумал, что не стоит
ее провоцировать, загнанный в угол зверь способен на многое. Но он злился, действительно
злился – и с удивлением понял, что ненавидит эту женщину.
Женщину, из-за которой он сам чуть не погиб. Которая наверняка снабжала деньгами
мятеж против короля – и снабжает до сих пор. Женщина, из-за которой теперь может
погибнуть Кэртар.
Неожиданно весь облик ее будто переменился. Она улыбнулась и протянула Акрину
руку:
- Я ошибалась тогда, ты же знаешь, расследование показало, что мой муж скончался от
естественных причин. Давай же забудем о прежних разногласиях.
Акрин смотрел на ее руку и понимал, что стоит притвориться, будто он ей поверил.
Чтобы не вызывать ее подозрений, спокойно вернуться к Акелону и сообщить ему о
предательстве Фелиссы Рекан. Но он не мог, просто не мог.
Молча пройдя мимо протянутой руки и леди, Акрин вышел прочь из комнаты и покинул
поместье леди. Он хорошо помнил тот день, когда его вытащили из постели, полураздетого
связали и потащили на улицу. Только когда его вытащили на помост для казней, Акрину
сообщили, что его обвиняют в смерти лорда Рекана. Судить никто не собирался, толпа
жаждала «справедливости», мести и зрелища. Как и во многих других местах, простой люд
не желала ни в чем разбираться, но верил, что маги всегда виноваты. А самому Акрину
благоразумно заткнули рот кляпом, чтобы он не смог ничего наколдовать.
Его как раз пару раз хорошенько ударила и поставили на колени перед толпой,
громогласно рассказывая о преступлениях, когда раздался звучный голос, который Акрин
узнал:
- Что здесь происходит?
Подняв голову, Акрин увидел Акелона, хотя не сразу узнал его. Сейчас наследный принц
ехал по городу с официальным визитом. Поэтому он был верхом на великолепном жеребце,
разодетый в шелка и сопровождаемый внушительной охраной. Он направил коня прямо
через толпу и подъехал к самому помосту, с которого не состоявшийся палач, преклонив
колено, рассказывал Его Высочеству о гнусном убийце лорда Рекана.
- Акрин? – удивился Акелон, остановившись перед ним. – Ты действительно его убил?
Маг иронично приподнял брови, а потом покачал головой.
- Он утверждает, что не делал этого. Я ему верю. Проведите нормальное расследование, а
мага отпустите, он под моей защитой.
Никто не посмел перечить наследнику престола. Акрина развязали, вытащили кляп. И
тогда он сам преклонил колено перед Акелоном:
- Должен поблагодарить вас… Ваше Высочество.
- Умоляю, не называй меня так, - кисло ответил Акелон. – Меньше всего мне хочется
бтыь для тебя повелителем. Лучше садись ко мне и поехали в замок. В конце концов,
принцам тоже нужен маг.
В тот день Акрин был признателен Акелону не столько за спасение, сколько за то, что
тот поверил ему. Сразу и без оговорок. Когда позже маг спрашивал почему, Акелон только
пожал плечами и с удивлением ответил, что тот его друг, как же может быть иначе.
И теперь Акрин шел темными улицами и переулками Кертинара, чтобы рассказать
Акелону, кто же гадюка в его собственном доме. Оставалось надеяться, что разговор с
духами Шайонары окажется удачным – теперь Акрин не сомневался, что за пытками
Кэртара стоит именно маг леди Рекан. Он слышал много об Аластаре Вендивере, и среди
прочего, что тот еще известный садист.
Акрин свернул в очередной переулок, но дорогу ему преградил темный силуэт. Он
слишком задумался, чтобы вовремя заметить его – а может, еще не до конца прошла голова
после падения в замке, и реакции мага стали более медленными.
- Подарок от леди Рекан.
Маг почувствовал, как в его тело входит что-то холодное и острое. Вытащив то ли нож,
то ли кинжал, тень исчезла во мраке, а маг медленно осел на землю. Упав на спину, он
попытался зажать рану, но ощущал, как из нее толчками выливается кровь, а вместе с ней и
жизнь. Наносивший удар знал, что делал – похоже, профессиональных убийц леди Рекан
тоже наняла.
Акрин не мог даже пошевелиться. Он только лежал в грязном безлюдном переулке
Кертинара, истекал кровью и смотрел на звезды. Пока они не померкли.
- 17 Для разговора с духами не самый удачный вечер, но выбирать Шайонаре было не из чего.
Луна ущербна, но если ждать до следующего раза, пока глаз Великого Жеребца будет
полностью открыт, у Кэртара не окажется шансов.
У Шайонары не было собственных покоев, и Акелон оставил ее в своих. Стража на
дверях никого бы не пропустила, да и как ни крути, комната короля оставалась самым
надежным местом в замке. Хотя Шайонара почувствовала, что-то изменилось. Как будто
магическая защита, которую поставил Акрин, дрожит и исчезает. Неужели маг решил ее
убрать?
Для этери не было никакой разницы. Она вообще предпочла бы проводить обряд под
открытым небом, но Акелон ей не позволил. Он достаточно времени провел среди этери,
чтобы знать, что разговоры с духами не всегда безопасны. И в условиях, когда не знаешь,
что может случиться в следующий миг, королю было спокойнее, если Шайонара оставалась
внутри стен. Она же уважала спокойствие короля.
Расставив свечи на полу и на столе, Шайонара аккуратно зажгла их, последней наступила
очередь курильницы. Как ни странно, в Седьмом доме подобные штуки не любили, поэтому
зачастую тут смешивались все возможные запахи, и этери полностью терялась в них.
Эту же медную курильнцу в виде изящного цветка привезли из сосденего Шестого дома,
что лежал западнее, через реки Приливов. Шайонара никогда там не бывала, но слышала,
что это крупнейший торговый центр среди всех Семи домов.
За окном взволнованно заревел дракон, Шайонара знала, это Харакорт, но не стала
узнавать, в чем дело. Ее сейчас волновал только синий дракон Кэртара.
- Артанор, ты слышишь меня?
Да, леди пустынь.
- А Кэртара?
Конечно. Я ощущаю его боль. Но не могу пробиться к нему, он меня не слышит. Я знаю,
где он, мы будем там через час!
- Не торопись, синекрылый, - покачала головой Шайонара. – Давай сначала попросим
духов показать, как нам лучше туда пробраться. Ты ведь хочешь еще вернуться?
Дракон пробормотал что-то, и Шайонара улыбнулась: как бы Артанор не хотел выручить
связанного с ним человека, дураком он тоже не был.
Наклонившись над курильницей, Шайонара вдохнула ароматы душистых трав, которые
сразу напомнили ей о выжженных солнцем родных просторах, о табунах низкорослых
лошадок и песнях кочевников.
Усевшись посреди комнаты, девушка взяла единственную вещь, которую они привезла
вместе с собой из родных земель – маленький бубен, обтянутый кожей молодого тарнара.
Прикрыв глаза, Шайонара сделала несколько глубоких вдохов и кончиками пальцев начала
выбивать на бубне простой ритм. Привязанные к нему бубенцы мелодично позвякивали в
такт.
Точно также звенели бубенцы на ее первом собственном тарнаре. Его подарил отец,
когда она едва научилась ходить, гораздо раньше, чем стало понятно, что она станет Девой
лунного светила. Среди этери это считалось почетным званием, но в то же время такие
женщины редко выходии замуж и заводили собственный дом. Они служили на благо всего
племени, призывая дожди и излечивая скот, общаясь с духами и пропуская магию по своим
венам.
Шайонара уже ощущала ее. Бесконечный поток, который пронизывал весь мир, исходя
из Сумрака, проходил сквозь нее саму – примерно также ощущали магию чародеи, по
крайней мере, лучшие из них. Этери не умели так просто и эффектно использовать эту силу,
как научились человеческие маги. Но они могли другое.
Не открывая глаз, Шайонара знала, что сейчас вены под ее кожей начали легонько
светиться. Это было еще одной причиной, по которой Акелон не захотел, чтобы обряд
происходил под открытым небом – Седьмой дом славился своими зачарованными вещами,
тут было достаточно магов, но в то же время сильных, как и во всех Семи домах, не так уж
много. И сильных всегда боялись. А про этери всегда и без того думали, что они создания
чистой магии. Ни к чему дразнить людей, особенно сейчас.
Что касается самой Шайонары, то ей было все равно, где вызывать духов. Здесь, в
Кертинаре, сами камни были пропитаны многочисленными смертями. Иногда бывшей Деве
лунного светила казалось, что стоит закрыть глаза и позволить духам говорить, и они
накинутся на нее без всяких обрядов. Слишком густая пелена мертвецов обволакивала
древний город.
Но сейчас Шайонара обращалась к ним, взывала, чтобы они показали, где скрывают
Кэртара.
И духи открыли ей картины. Старинные руины замка около озера Эрдис, восточнее
Кертинара. Кучку мятежников, скрывавшихся там. Шайонара увидела пятерых драконов,
купавшихся в водах озера, и остатки катакомб, где и держали Кэртара. Если направить
дракона с подветреной стороны, Шайонара без труда сможет отвести глаза воинам и
вызволить Кэртара. Если им повезет, Артанор поднимет их в воздух до того, как остальные
драконы или люди сообразят, что произошло.
Руки Шайонары упали, бубен затих, и в тот же момент она вновь начала ощущать
реальность, звуки ворочавшихся драконов за окном, сладковатый запах трав из курильницы,
твердый камень пола, на котором она сидела.
- Артанор… - и Шайонара передала ему те картины, которые только что увидела.
Отправляемся!
Поднявшись на ноги, Шайонара загасила травы в курильнице и начала тушить свечи,
постепенно полностью возвращаясь в реальность, ощущая окружавший ее мир.
Харкорт за окном взревел, так громко и протяжно, что Шайонара невольно вздрогнула.
На еще плохо слушавшихся ее ногах она подошла к окну, но увидела только, как огромный
белый дракон поднимается в небо и летит прочь от Кертинара. Она порпобовала
прикоснуться к его сознанию, но ощутила лишь боль.
Аластар знал толк в пытках. Если бы Кэртара не держали подвешенным к стене, он бы
давно рухнул вниз. Правда, теперь его сняли и привязали за руки и за ноги к столу, и
периодически, когда Аластар нажимал какой-то рычаг, Кэртару казалось, что его суставы
сейчас выскочат из надлежащих им мест.
Но Аластар знал свое дело – и Кэртар был в полном сознании. Иногда ему казалось, что
от беспамятства его удерживает только монотонный ледяной голос Аластара.
- Мой дорогой принц, я рад, что ты оказался достаточно стойким. Но ты же понимаешь,
что мы с тобой только начали? Пока у тебя даже целы все пальцы, видишь, насколько я
снисходителен с тобой.
Я могу делать свою работу очень медленно. Если захочешь, мы останемся здесь до
самого утра. А потом, когда ты отдохнешь и будешь способен снова чувсвствовать, мы
продолжим нашу милую беседу.
Ты расскажешь мне все. Что за Храм вы строете? И какие планы у вас на наших
драконов? Сколько драконов у вас? И куда исчез дракон Вэлриса?
На последний вопрос Кэртар не мог ответить при всем желании – в последний раз он
видел Вэлриса, когда его голова катилась по плитам тронного зала, принесенная Деррином.
Он понятия не имел, куда делся его дракон. Знал, возможно, только Харакорт, но его,
похоже, никто не спрашивал.
- Ох, мой принц, похоже, тебе стоит отдохнуть. Я хочу, чтобы ты чувствовал, что
происходит и мог отвечать на вопросы. Может, ты уже готов что-то рассказать?
Кэртар почувствовал, как его голову грубо схватили за волосы и приподняли. Он открыл
глаза и плюнул в лицо Аластара.
- Ублюдок. Тогда полежи-ка тут, не стоит тебе возвращаться в уютную камеру.
И Аластар оставил Кэртара лежать в одиночестве. Руки принца затекли, все тело болело.
Он ощущал только металлический привкус крови да запах паленого мяса – его мяса.
Пребывая в странном состоянии между сном и сознанием, он даже не сразу почувствовал,
как его руки и ноги оказались развазаны. Но потом кто-то легонько похлопал его по щекам.
- Кэртар… мне надо, чтобы ты сам добрался до Артанора. Духи подсказали тайные ходы
да и воинов здесь немного. Но я не смогу тебя дотащть.
Открыв глаза, Кэртар увидел лицо Шайонары. Ее тонкие косы, вплетенные в волосы,
задели раны у него на груди, но на этот раз Кэртар только обрадовался такой боли.
Усевшись, он потер запястья и зловеще ухмыльнулся: похоже Аластар не так уж хорошо
знал свое дело. По крайней мере, Кэртар не сомневался, что сможет добраться до дракона.
Его Величество Акелон Лантигер, господин Розы, лорд Седьмого дома, владыка
Пелетара, Ночного леса и Южных земель не находил себе места. Большую часть ночи он
провел на полу рядом с кроватью, свернувшись клубочком и ощущая боль своего брата. Он
только надеялся, что не просто ее ощущал, но смог разделить, и Кэртару гораздо легче.
Когда он перестал ощущать боль, Акелон понадеялся, что это из-за того, что Шайонара
уже забрала Кэртар, и они вместе возвращаются в замок. За девушку он тоже беспокоился,
но почему-то присутствие с ней синего дракона успокаивало. Он не даст в обиду ни ее, ни
связанного с ним Кэртара.
Правда, когда прошла боль Кэртара, Акелон вспомнил еще один повод для беспокойства.
По правде говоря, чем больше проходило времени, тем большим становился и повод.
Ему доложили, что Характор улетел прочь из Кертинара. Просто в какой-то момент
заревел, взлетел и унесся прочь. Прежде чем отправиться за Кэртаром, Шайонара успела
сказать с недоумением, что ощутила боль белого дракона, но он не пожелал с ней говорить.
И Акрин до сих пор не вернулся. Что могло задержать его в городе? Тем более, в такую
ночь, когда похищен Кэртар.
Алесса рассказала, что маг считал, будто на стороне мятежников влиятельный предатель
и хотел узнать, кто это. Вместе со всем остальным, это еще больше обеспокоило Акелона.
- Не волнуйся, - сказала Алесса, - он может за себя постоять.
Но Акелон только покачал головой:
- Он всего лишь человек, он не всесилен.
Король отлично помнил свое удивление, когда увидел Акрина тогда связанным перед
толпой, жаждавшей его крови. Он подозревал, что в этом замешана леди Рекан, и это стало
еще одной причиной, почему он не очень-то хотел жениться на одной из ее дочерей. Но
помимо этого, Акелон хорошо помнил, как неожиданность, связанные руки и кляп во рту
абсолютно лишили Акрина способности колдовать.
Однажды, жаркой южной ночью в землях этери, когда они были напоены ароматами трав
и разогретой земли, Акелон с Акрином сидели на пригорке и смотрели на табуны пасущихся
лошадей и стойбище кочевников. Тогда, смотря на поднимающийся от костра вдалеке
дымок, маг рассказал о том, как однажды уничтожил целый город. Акелон слушал его
внимательно и, наверное, высказал бы что-то неодобрительное, если не понял, что Акрин и
сам не гордиться тем, что сделал.
- Ты силен, - сказал тогда Акелон.
Акрин пожал плечами:
- Это не сила, а ярость. Вот если у нас получится вызвать драконов обратно в мир – да, я
буду силен. Возможно, удостоюсь какой-нибудь внятной песни. Впрочем… какая бы сила ни
была в магах, мы остаемся обычными людьми. С обычными человеческими страстями и
слабостями перед ударом кинжалом.
Застыв у окна, Акелон надеялся, что пока он стоит тут и всматривается в светлеющий
горизонт, Акрин уже возвращается в замок со стороны города. Неся с собой очередную
порцию удивительнх историй.
Вскоре хотя бы одно ожидание короля оправдалось, и на горизонте показалась
стремительно растущая точка дракона. Не медля больше, Акелон вышел во двор, и уже там
ожидал, пока синекрылый Артанор приземлиться. Вид у дракона был потрепанный, его
хвост потемнел, но едва он приземлился, с его спины соскочила Шайонара, живая и
невредимая, помогая слезть и Кэртару.
Выглядел принц не очень: в одних штанах, его грудь напоминала месиво, лицо было
перепачкано в крови. Подскочив к нему, Акелон даже боялся к нему прикоснуться, вдруг
тому будет больно. Но Кэртар сам попробовал улыбнуться:
- Со мной все нормально. Только стоит помыться и отдохнуть, тогда сам увидишь, что
все не так страшно.
- Конечно, сколько угодно. Как я рад тебе!
- Только еще одно, прежде чем отдыхать… это был Аластар какой-то там. Маг семьи
Рекан.
Подбежавшие слуги тут же начали помогать Кэртару, и Акелон отошел от брата,
удостоверившись, что тот дейстивтельно в относительном порядке. Король повернулся к
страже:
- Пошлите отряд к дому леди Рекан. В Бездну ее титул, обыщите поместье, найдите
доказательства, что она стоит за этим Аластаром. И приведите ее саму ко мне, под стражей.
И… Акрин так и не возвращался?
- Нет, Ваше Величество, мага не было в замке, и от него никаких вестей.
Однажды, жаркой южной ночью в землях этери, когда они были напоены ароматами трав
и разогреой земли, Акелон с Акрином сидели на пригорке и смотрели на табуны пасущихся
лошадей и стойбище кочевников.
- Мне определенно нравятся их обряды, - сказал Акелон.
Маг понимающе хмыкнул:
- Еще бы, если в них участвуют такие красотки.
- Только не говори, что тебе не нравятся женщины этери!
- Ничего подобного не говорил. Они очень… горячи.
- Ты так говоришь, будто это плохо.
Акрин рассмеялся и покачал головой:
- Нет, ты отлично знаешь, мне просто не нравится жара. Я вырос совсем в ином климате.
- Этим ты и привлекаешь местных женщин. Сколько сердец ты уже тут разбил?
- Ну… я бы не назвал то, чем мы занимались, разбитием сердец.
Оторвав травинку, Акелон начал задумчиво ее жевать. Как-то он спрашивал у Акрина,
почему тот редко рассказывает о своих женщинах, но маг только пожал плечами, ответив,
что это не прилично по отношению к женщинам. Говорил он что-то только об одной –
ведьме Мелиссе, которая многому его научила и благодаря которой он потерял глаз. Тепла в
этих рассказах было примерно столько же, сколько в родных землях Акрина.
- Она тебе нравится.
Акелон моргнул, но потом понял, что Акрин не спрашивает, он утверждает. И уж
конечно сразу понял, о ком он, хотя предпочел сделать вид, что это не так.
- Кто?
- Ваше Высочество, вам не идет строить из себя идиота.
- Она мне больше, чем нравится.
Они оба замолчали, продолжая смотреть на лошадей и кочевников. Акелон не знал, что
видел перед собой Акрин, но сам он вновь мечтал о золтистой коже, бубенчиках в волосах
Шайонары и долгих разговорах с ней, когда ему нравился даже ее акцент – этери говорили
на том же языке, но за годы скитаний племена приборетали собственные уникальные
интонации.
- Забери ее отсюда, - неожиданно сказал Акрин.
- Что?
- Если она согласится пойти с тобой, забери ее.
- В Кертинар? Но что скажут…
- Да в Бездну всех, кто может что-то сказать! Если она предназначена для тебя, а ты для
нее, забери ее с собой.
Поднявшись на ноги, Акрин стряхнул со штанов налипишие травинки и, прищурившись,
посмотрел на горизонт, как будто ожидал чего-то, но пока не получал необходимого знака.
Возможно, того самого, когда придет пора будить драконов.
Принцесса-алхимик вовсю трудилась над зажигательной смесью. Но она сразу
перудпредила Акелона, что дело это не быстрое, ей нужно много черного масла как основы,
которое доставляли очень медленно. К тому же, она смутно представляла, что сможет
сделать такой горшок против дракона – слишком маневренны крылатые твари, а когда их
много, такая тактика становится бессмысленной.
Но Акелон приказал делать, и Алесса понимала, что возможно, это просто вселяло в него
уверенность, что они не стоят на месте.
Как рассказала Шайонара, на стороне мятежников пятеро драконов. Это очень много,
учитывая, что драконы Седьмого дома пока так и не добрались до Кертинара, а в отсутствие
Харакорта повлиять на них вряд ли кто-то мог. Сбегавших Шайонару и Кэртара заметили в
последний момент, поэтому хотя дракону подпалили хвост, догнать их никто не смог. По
правде говоря, синий Артанор даже гордился «боевыми отметинами», справедливо считая,
что он спас связанного с ним человека, а это уже много.
На лице Кэртара так и остались шрамы, но он тоже не слишком из-за них переживал. В
остальном, стоило ему вымыться и выспаться, он уже походил на человека и на принца.
Тогда же он рассказал подробности об Аласторе.
Который, похоже, остался под прикрытием пятерых драконов. Скорее всего, туда же
сбежала и леди Рекан. В ее поместье обнаружили только обеих дочерей, но даже после
жесткого допроса они не смогли ничего рассказать. Лорд Эштар предположил, что они
просто слишком глупы, и мать не посвящала их в детали своего плана.
Финансовые документы, да и многие другие, однозначно указывали, что именно леди
Рекан финансировала Вэлриса, а потом с помощью своего мага собрала мятежных драконов
– похоже, Аластор был знаком, как минимум, с несколькими связанными с ними людьми.
Слуги Реканов были перепуганы до смерти – их даже не пришлось уговаривать, чтобы
они рассказали все, что знали. Их детали, во многом, дополнили картину и доказали, что
остальные аристократы либо не были причастны, либо куда тщательнее скрывали свое
участие. Ну, либо они, в отличие от Фелиссы Рекан, не жаждали водрузить на себя корону.
Нашлись и те слуги, которые смогли рассказать о более темных делах леди и убийцах,
которых она нанимала. Вот тут и ждали печальные новости.
Это произошло спустя пару дней после возвращения Кэртара. Он вместе с Акелоном и
Алессой были в небольшой комнате, примыкавшей к тронному залу, когда один из
советников короля делал доклад о допросе слуг поместья леди Рекан.
На тот момент у них было достаточно приподнятое настроение – заговор раскрылся,
оставалось только сделать что-то с драконами. Но почему-то после того, как Кэртар
вернулся, а леди Рекан больше не могла снабжать мятежников деньгами, представлялось,
что задача крайне легка.
Омрачало настроение только исчезновение Акрина. Ни маг, ни Харакорт так и не
вернулись, и, хотя Акелон приказал искать Акрина, его следы терялись после того, как он
ушел из поместья леди Рекан.
- Отличные новости, лорд Шанор, - Акелон налил бокал вина и подал его сидящему
Кэртару. Алесса от вина отказалась. – Слуг задерживать бессмысленно, они только
выполняли приказы. Следы леди Рекан стоит поискать… но я не сомневаюсь, что она уже
давно с Аластаром под защитой драконов. Если те их, конечно, не сожрали.
Он усмехнулся и налил себе тоже вина. Как заметила Алесса, на порядок больше, чем
обычно.
- Есть еще кое-что, милорд, - Шанор был бывалым воякой, именно поэтому король и
назначил его главой гвардии. – Леди Рекан держала при себе убийцу. Он не успел сбежать с
госпожой, и мы его задержали.
- Отлично. Похоже, он выполнял для нее грязную работу? Его допросили? Раскроем
заодно парочку убийств.
- Конечно, допросили. Используя все возможные методы. И он во всем признался. В том
числе, что в последний вечер леди Рекан приказала ему убить мага, Акрина дель Тери.
- Ну, вряд ли он смог это сделать.
- Он подробно рассказал, где и как убил его.
Акелон так и не взял бокал с вином. Он посмотрел на Шанора, а потом осел в кресло.
- Нет, - пробормотал он, - этого не может быть. А где… где тело?
- Мы ищем, милорд. Но прошло несколько дней, а в том квартале небезопасно, каждый
день по несколько трупов… если никто его не узнал, могли решить, что это заезжий
искатель приключений… и…
Алесса отлично понимала, что никто бы никогда не узнал Акрина – уж он-то
позаботился, чтобы отправиться в город в самой неприметной одежде и без каких-либо
знаков, по которым можно было отслеить его связь с королевским домом.
Знал это и Акелон. Поэтому хотя он отдавал приказы, присутствовал на официальных
встречах и занимался документами, Алесса видела, насколько он подавлен. И чувствовала
некую ответственность за брата, она ведь обещала Акрину.
Кэртару было проще. Он мог наплевать на государственные дела, оседлать Артанора и
улететь куда подальше. Никто не знал, где летал принц, но возвращался он только к ночи,
чтобы перекусить на кухне и уйти спать. Как шептались служанки с кухни, лорд Кэртар был
мрачнее тучи и ни с кем не разговаривал.
- Они винят себя, - пояснила Шайонара. – Акелон считает, что он должен был остановить
Акрина и не пускать одного, а Кэртар не сомневается, что маг никуда бы не сунулся и не
спровоцировал леди Рекан, если Кэртара не похитили. Он всерьез полагает, что смог бы чтото сделать против похитителей и дракона.
Алесса и сама слышала один раз, как Акелон говорил тихонько, уткнувшись в волосы
Шайонары и думая, что никто больше не слышит:
- У нас ведь даже тела нет, мы и попрощаться-то не можем.
Мелисса уехала почти сразу. Она заявила, что возвращается в свой замок, и когда она
понадобится Его Величеству, пусть тот пошлет к ней почтового голубя. Большинство в
замке не одобрили такого поведения, да и самой Алессе понадобилась бы помощь других
магов с зажигательной смесью. Но Акелон только махнул рукой:
- Их с Акрином связывает давняя и длинная история. Не удивительно, что она не хочет
здесь оставаться.
Артея ждала в замке, правда, далеко не всегда ее видели в компании верной тени
Деррина. Да ее и вообще видели не часто. Вот уж кто активно продолжал заниматься
делами, так это Артея – она загорелась идеей торговли драконьими яйцами с этери, поэтому
либо была у лорда Эштара, либо вместе с Шайонарой вела переговоры с драконами. Правда,
как поняла Алесса, дело осложнялось отсутствием Харакорта. Драконы были разрозненны,
как никогда.
Когда Алесса спросила у Шайонары про Харакорта, этери покачала головой:
- Я не знаю, где он. Даже если он жив, я не могу его почувствовать, слишком далеко.
Драконы тоже ничего не говорят.
- Но почему он может быть не жив?
- Харакорт был связан с Акрином. Маг призвал его самым первым, их связь сильнее, чем
у всех прочих. Со смертью одного второй чаще всего тоже погибает.
Алесса и сама с удивлением поняла, что скучает по магу. Без Акрина замок стал для нее
слишком большим и пустым. Она старалась держаться рядом с братьями, но те были
отчужденными, да и у нее работы хватало. Но Алесса не раз ловила себя на мысли, что стоит
о чем-то рассказать Акрину или поделиться с ним.
Но хуже всго пришлось Лорелее. Узнав о смерти мага, она спокойно ушла в свою
комнату, но Алесса в какой-то степени чувствовала себя ответственной и за нее, поэтому
пошла вслед за Лорелеей.
Девушка встретила ее спокойно, но потом у нее случилась настоящая истерика, так что
Алессе пришлось достать свои травы для успокоения. Через пару дней Лорелея заявила, что
она не выйдет замуж за принца – Кэртару, похоже, было все равно, отец Лорелеи был
слишком далеко. Вместо этого, как заявила Лорелея, она хочет возглавить новый Храм.
Никто не возражал. Тем более, Кертари активно помогала при строительстве, Артанор,
когда требовалась его помощь, тоже, поэтому дело продвигалось быстро. Из окна своей
комнаты Алесса могла видеть, как начинают выситься белоснежные стены, и Храм
становится законченным.
После разрушения Каламара, Акрин несколько лет провел у Мелиссы. Она обучала его
тому, что знала сама, а известно Мелиссе было многое. Пожалуй, Акрин был едва ли не
единственным живущим, который мог похвастаться тем, что знал полную историю Вечной
ведьмы.
- Запишешь, когда я умру, - говорила Мелисса. – Но не раньше.
Она родилась в Пятом доме несколько сотен лет назад и стала очень мощной чародейкой.
Как она смеялась, родись она еще раньше и наверняка была бы одной из тех магов, кто
творил тогда великие дела. Много позже Акрин понял, что она имела ввиду создание этери
или драконов.
Мелисса всегда стремилась к власти – и к знаниям, которые могли ей эту власть
обеспечить. Будучи младшей дочерью богатого рода, она могла тратить деньги на
многочисленные книги и наставников. Пока не осознала собственного предела.
У каждого мага есть свой потолок. Та черта, выше которой он не может прыгнуть. Сил не
хватит. И когда Мелисса почувствовала свою, это привело ее в отчаянье.
Тогда она сделала то, на что решались лишь немногие маги, да и могли не многие. Она
вызвала из Бездны демона и заключила с ним сделку. Он должен был дать ей возможность
увеличить могущество, она же отдавала ему свою душу после смерти.
Как это часто бывает с демонами, когда в договоре нет деталей, его трактуют так, как
удобнее демонам. И вскоре Мелисса поняла, что ее сила ничуть не увеличилась. Но она
перестала стареть, не начинала дряхлеть.
Демон дал ей вечную жизнь, чтобы она смогла изучать магию и тем самым увеличивать
свою силу. Собственно, этим Мелиссе и пришлось заняться, и она достигла определенных
высот. Все-таки редко какие чародеи могли похвастаться, что у них есть сотни лет на
изучение.
Именно поэтому Мелисса заинтересовалась Акрином. Она ощущала его мощь – но не
ощущала его потолка.
- Поэтому ты позволила мне уничтожить город, - сказал как-то Акрин.
- Хотела узнать, на что ты способен.
Она рассказывала ему о многих вещах, которых никогда не знали его наставники. Она
обучила его многим приемам, о которых он понятия не имел. Взамен же Мелисса хотел его
самого – иногда тело, но чаще она предпочитала беседы. Она узнала об Акрине и его жизни
столько, сколько не знал никто. Иногда ему казалось, что если б она могла разобрать его на
части и посмотреть, что внутри, то сделала бы это.
- Ты уникальный, - сказала как-то Мелисса. – В тебе кровь древних магов рода дель Тери
и частичка Бездны. Возможно, ты единственный из ныне живущих, кто мог бы вызвать
драконов.
Тогда Мелисса и показала Акрину фиалу с драконьей кровью, рассказала о том, какие
слова надо говорить. И о том, что только кровь человека, демона и дракона совместно
способна вызвать тех обратно в Сумеречный мир.
- Маги не сомневались, что такого никогда не будет, - сказала Мелисса.
Но Акрин знал, что он сможет. Но не сейчас. Нужный момент еще не настал, да и он сам
не ощущал себя достаточно опытным.
Именно поэтому однажды он заявил Мелиссе, что уходит.
- Я благодарен тебе за знания, но мне нужен опыт.
Она не хотела его отпускать. Хотела по-прежнему пользоваться его юностью и его силой.
В тот момент Акрин с ужасом осознал, что Мелисса готова осушить его до дна, взять от него
все, что может, и, если это будет означать его гибель, – пусть.
В ту ночь разразилась ужасная гроза. Акрин выкрал фиалу с кровью дракона и хотел
незаметно покинуть замок, но конечно же, нельзя покинуть жилище Мелиссы так, чтобы об
этом не узнала сама Мелисса.
Она стояла перед ним в дверях, одетая только в полупрозрачные шелка ночной сорочки,
озаряемая отсветами молний из окон.
- Ты не уйдешь, - прошипела она. – Я не отпущу тебя.
Акрин пятился назад, но понимал, что либо сейчас он пройдет мимо Мелиссы, либо так и
останется заживо гнить в ее замке, пока не надоест ведьме.
- Отойди, Мелисса. Я просто хочу уйти.
Он пошел на нее, зная, что не отступит. И Мелисса тоже это знала. Поэтому она вскинула
руку, направив ее на Акрина и прошептала древние и страшные слова заклинания. Того,
которое разрушало кости, заставляло кровь бурлить, а мышцы расслаиваться. Ей проще
было причинить Акрину боль и убить его, нежели отпустить.
Он успел поставить защиту. Не шибко хорошую, но она сосредоточила действие заклятия
не во всем теле, а только в одной его части – в глазу. И вопя от боли, чувствуя, как его глаз
шипит и вытекает, Акрин швырнул собственное заклятие в Мелиссу. Он не хотел ничего
конкретного, это просто был сгусток ярости. Но он видел, как запузырилась, будто от ожега,
кожа на руках Мелиссы, которые она выставила вперед.
И он прошел мимо нее, чтобы уйти из замка, клянясь, что больше никогда не вернется. И
слыша в спину крик Мелиссы:
- Мы еще встретимся!
- 18 Последнее, что помнил Акрин, это как он истекал кровью, а звезды меркли у него в
глазах. Когда чья-то рука в перчатке коснулсь его щеки:
- Нет, мой дорогой, так ты не умрешь.
Открыв глаза, он некоторое время смотрел в потолок, а потом медленно сел на кровати.
Голова отчаянно закружилась, и он вспомнил, как много раз до того приходил в себя, но у
него не было сил даже подняться. У него было ощущение, что прошло много дней, но даже
не было уверенности, что он действительно их помнит.
- Только давай без геройства, ты потерял слишком много крови.
Она права, сознания коснулся голос дракона, наполненный сочувствием и будто бы
перезвоном тонких колокольчиков. На этот раз ты подошел к грани вплотную. Тебя
отделял только один шаг, и я готовился последовать за тобой.
Акрин откинулся обратно на подушки. Он до сих пор не чувствовал в себе достаточно
сил, чтобы отвечать.
Мелисса, наконец, подошла к нему и присела на кровать. Рукой в перчатке она убрала со
лба мага прядь волос. Он знал, что под тонкой кожей изуродованные ладони, его знак.
- Как видишь, мой дорогой, ты снова вернулся ко мне.
Пошла вереница однообразных дней, большую часть из которых Акрин благополучно
проспал. Как оказалось, он находился в замке Мелиссы, уж его он ни с чем не мог
перепутать. Харакорт был рядом, и когда Акрин достаточно окреп, чтобы самостоятельно
передвигаться по комнате, он подолгу проводил на балконе, почесывая огромную голову
Харакорта.
Но Мелисса запретила дракону связываться с кем бы то ни было еще.
Она сказала, что убьет тебя, если я попытаюсь, сказала Харакорт. И я верю ей.
Тем не менее, Акрин не чувствовал себя пленником. Он хорошо понимал, если бы
Мелисса не подобрала его тогда, сейчас он был бы мертв. И, вероятнее всего, гнил в какойнибудь яме вместе с другими беззвестными бродягами Кертинара.
- Как ты нашла меня? – спросил он Мелиссу.
В тот день Акрин много времени провел на балконе, нежась на солнышке вместе с
Харакортом. Поэтому к вечеру он чувствовал себя совершенно изможденным, полулежа в
кровати. Он даже хотел отказаться от ужина, но понимал, что это не разумно. Сколько он ни
жил в замке Мелиссы, он никогда не мог понять, еда появляется под действием чар, с
помощью каких-то зачарованных артефактов или это свойство самого замка.
- Я следила за тобой, - ответила Мелисса. Она удобно устроилась в кресле напротив мага
и пила вино. – Знала, что ты наверняка наделаешь каких-нибудь глупостей. И не ошиблась.
Честно говоря, удивлена, что ты выжил, я хоть и хороший лекарь, но не настолько. Похоже,
живучесть тебе тоже досталась в наследство.
- Спасибо. Ты могла оставить меня там.
- Зачем? Ты еще пригодишься. Я никогд не испытывала к тебе ненависти, Акрин, только
всегда считала тебя своим.
- Ты могла тысячу раз найти меня. После того, как я ушел.
- Но я усвоила урок.
Отставив бокал с недопитым вином, Мелисса вытянула вперед руки и сначала сняла
перчатку с одной руки, потом с другой. Ее ладони имели устрашающий вид. Кожа была
зажившей, но такой перекореженной, будто женщина опускала руки в горящее масло. Акрин
подозревал, что и ощущения сравнимы.
- По крайней мере, у тебя их две, - сказал маг.
- Мне жаль твоего глаза. Никогда раньше я не применяла на человеке подобное
заклинание. Узнала его на случай, если меня загонят в угол и придется защищать свою
жизнь.
- Я загнал тебя в угол?
- Именно так я себя ощущала. Вечность – очень грустное время, если не с кем ее
разделить.
Мелисса снова взяла бокал с вином, но перчатки одевать не стала, отшвырнув их на стол.
И маг мог смотреть на ее руки и понимать, почему он никогда не злился на Мелиссу за то,
что она лишила его глаза. Он знал, что и сам отобрал у нее многое.
- В ту ночь, когда я ушел до тебя, под дождем добрел до ближайшей деревни, постучался
в первый же дом. Кажется, местные жители пришли в ужас от меня, но быстро поняли, что я
маг, а раз так, то могу скакать хоть на обрубках ног, ничего необычного. Местный лекарь
наложил мне на глаз какую-то повязку из вонючих трав, стало легче.
Мелисса кивнула. Она не прерывала мага, но он понял, что женщина наводила справки и
знала эту историю. Интересно, чувствовала ли она сожаление, что лишила его глаза? Или
собственные руки не давали ей сожалеть? А может, Мелисса вообще не способна о чем-либо
жалеть.
- Знаешь, ты единственная чародейка, которая может перемещаться в пространстве. Даже
я не представляю, как ты это делаешь.
- И не стоит. Эта сила шла бонусом от демона, он посчитал, что так я успею узнать
больше. Или это просто была его насмешка.
Она скривилась и внимательно посмотрела на опустевший стакан. Тот снова наполнился
вином.
- Я не знала, не убьет ли тебя перемещение, - сказала Мелисса. – Но стоило попробовать.
Здесь есть все необходимое, а в том переулке я могла только понаблюдать, как ты истечешь
кровью.
Повязка плотно охватывала тело Акрина, он ощущал ее, как и чувствовал, что Мелисса
говорит правду. Она подошла к нему и прикоснулась рукой к повязке, ощупывая ее. В
другой чародейка все еще держала бокал с вином.
- Скоро ты достаточно оправишься, чтобы вернуться в Кертинар.
- Что сейчас происходит в замке?
- Оплакивают тебя. Если б у Акелона было тело, он устроил тебе пышные похороны,
можешь гордиться.
- Они даже не подозревают, что я жив?
- Пусть немного помучаются.
Акрин вспомнил, как однажды Мелисса говорила, что величие человека можно измерить
песнями, которые о нем слагают, и размером его погребального костра. Что ж, наверное,
если б он действительно погиб, то в Кертинаре его сочли достаточно великим.
- А что насчет мятежников?
- Ты бы видел лицо Акелона, когда он вешал твоего убийцу. Мне кажется, если б он мог
сделать это несколько раз, то каждый раз оживлял его, чтобы снова повесить. В
причастности леди Рекан к заговору против отца Акелона и его самого сомнений ни у кого
нет. Но она сама благополучно сбежала под крыло мятежных драконов и своего нового мага.
- Ты же что-то готовила против них.
- Все просто!
Мелисса поднялась с постели Акрина и подошла к столу. Бокал уже успел исчезнуть из
ее рук, и она не торопясь одевала перчатки.
- Принцесса Алесса готовит зажигательную смесь по приказу своего брата. Это отлично,
но не поможет против пятерых драконов.
- А что поможет?
- Заклинание подчинения, над которым я работаю. Зачем уничтожать драконов? Ведь
когда-то они были созданы с помощью магии. Значит, магией иможно подчинить их
обратно.
Преоткрыв тяжелую дверь, Шайонара проскользнула в королевские покои. Они утопали
в солнечном свете из окон, а сам Акелон, подперев голову рукой, изучал какой-то документ.
- Ты не думаешь, что тебе стоит заниматься делами в своем кабинете?
- Нет. Там слишком много посторонних людей.
Шайонара знала, что только она и Кэртар могли заходить в личные покои Акелона без
спроса, никого другого просто не пустили бы. И еще мог Акрин – но он ко всем заходил без
предупреждений. Скользнув к королю, Шайонара обняла его сзади.
- Что это?
- Новые торговые договоры, - Акелон положил бумагу на стол. – Шестой дом хочет
увеличить количество зачарованный артефактов, которые мы им поставляем, а Первый дом
предлагает организовать торговлю с помощью драконов. Интересно, как они это себе
представляют? Вьючные драконы?
Король откинулся на стуле, и Шайонара начала легонько массировать его плечи.
- Мы ведь ничего не знаем о драконах, - продолжал Акелон. – Они вытащили из Сумрака
несколько драконьих яиц, Артея отправится к твоему народу, чтобы попробовать торговать.
Но нам никогда не приходила в голову мысль, а сколько еще драконов осталось в Сумраке?
Проход открыт. Что, если они тоже решат вернуться? Что, если сейчас только «разведка»? И
что мы будем делать с остальными? Сейчас-то не ясно, что дальше.
Шайонара не ответила. Она продолжала массировать плечи Акелона, но он сразу же
понял, что она думает о чем-то другом. Тогда и он решил, что настал удачный момент.
- По правде говоря, я хотел поговорить с тобой, Шай.
Он поднялся со стула и повернулся к девушке. Она подняла голову, чтобы смотреть ему
в глаза.
- Шайонара… станешь ли ты моей женой?
Ее ореховые глаза расширились.
- Но мой король, вы не можете. По закону…
- В Бездну закон! – с жаром ответил Акелон. – Я сам король и напишу новый закон. А
если кого из аристократов не устроит, они могут присоединиться к леди Рекан.
Зажигательных горшков хватит на всех. А мы… скоро Храм будет закончен. Раз уж мы тут
придумываем новую религию, я хочу, чтобы в первый же день открытия, в его стенах, под
драконьими крыльями ты стала моей женой.
- Мой король, - Шайонара опустила голову, - я верю тебе и хочу этого. Но ты уверен, что
сам хочешь именно сейчас? Тебе нужно время для скорби.
- Нет, я уверен. Акрин только одобрил бы. Если ты согласна…
- Конечно, я согласна.
Комната Акрина в королевском замке пустовала уже много недель, но никто не решался
даже войти внутрь. Никто, кроме Артеи. Приподняв платье, чтобы не запачкать его в пыли,
чародейка аккуратно прошла мимо застеленной постели и остановилась перед столом. Она в
нерешительности застыла, не зная, уж не слишком ли глупое действие она совершает. Артея
посмотрела на бумаги в своих руках.
Те самые бумаги, которые она вытащила из тайника Мелиссы. Из которых Артея поняла,
что нет никаких особых магических секретов, есть сделка с демоном.
Но к своему удивлению, она обнаружила, что Мелисса прятала и другие бумаги. Старое,
едва не разваливающееся в руках письмо от какого-то мага. Он сообщал об удивительном
событии далеко на севере: чародейка вызвала демона, но в итоге, он остался с ней, и у них
родился ребенок. Маг сообщал точно местонахождение замка и ехидно замечал, что похоже,
там все сложилось куда удчанее, чем у самой Мелиссы.
Был среди бумаг и ответ Мелиссы. Она писала, что подобные пары могут представлять
опасность, поэтому она позаботилась о чародейке, а ее демон исчез сам вслед за ней. В
постскриптуме она также ехидно сообщала, что все заключившие сделку с демонами,
должны платить по счетам.
Артея положила оба письма на стол Акрину. Пусть они хранятся здесь – даже если сам
он уже мертв.
Пока чародейка не передумала, она развернулась и торопливо вышла из комнаты. Ее еще
ждали собственные дела.
Она не знала, как и каким образом драконы вытащили из Сумрака яйца, и как они
вообще там оказались. Неужели драконы унесли их с собой, когда уходили? Но по большому
счету, Артею мало волновали подобные вопросы. Она хотела как можно скорее начать
торговлю с этери – и не сомневалась, что сможет задержаться, чтобы у кочевого народа
проследить, как будут вылупляться молодые драконы. А там сможет и слиться с одним из
них.
Артею останавливало только две вещи. Во-первых, она обещала Акелону подождать,
пока они не разобьют мятежных драконов. У нее особо не было выбора, король отдавал
приказы о торговле, и раньше, чем он позволит, она никуда не двинется. Во-вторых, Деррин.
В последнее время он подолгу пропадал, а когда появлялся, был мрачнее тучи и даже
молчаливее прежнего, хотя раньше Артея не думала, что это возможно. Она видела, как он
пытается бороться с драконом, и пока явно выигрывал. Но долго это продолжаться не
сможет. И когда победит жаждущий крови дракон, что тогда будет?
Больше всего на свете Мелисса боялась смерти. Акрин отлично знал об этом, ведьма
слишком долго откладывала свидание с ней. К тому же, она знала, что после смерти ее душа
не уйдет в Сумрак, а навечно отправиться в Бездну к демону. И чем дольше она жила, тем
больше задавалась вопросом, а стоило ли оно того.
Он и сам не мог понять, почему вспомнил об этом. Лежа в кровати и щурясь от утреннего
солнца, он ощущал, что Харакорт еще спит. Ему не хотелось будить дракона, но он знал, что
день наконец-то настал. И когда Харакорт проснется, Акрин, не торопясь, встанет, оденется
(чистая одежда уже давно его ждала), и вернется в Кертинар. Возможно, Мелисса не захочет
попрощаться.
Но вопреки его ожиданиям, ведьма пришла сама. Мелисса была нагой. Она медленно
шагала в солнечном свете, подходя к кровати с магом. Она ничего не говорила, и Акрин
также молча за ней следил. И видел стилет в ее руке – когда-то Мелисса показывала это
оружие, он узнал. Тот самый стилет, которым она заключала сделку с демонов, пуская себе
кровь, самое сильное из обещаний в мире.
Единым движением Мелисса уселась на Акрина верхом. Она завела его руки за голову и
вложила в них стилет.
- Убей меня.
Наклонившись, Мелисса поцеловала грудь Акрина, ее волосы защекотали его кожу. Она
отбросила прочь одеяло, так что теперь единственной одеждой мага служила его повязка. Он
не мешал ей. Он позволил ей сделать то, что она хотела. И после того как Мелисса издала
последний стон наслаждения, Акрин со всей силы вонзил стилет между ее ребер. Он
прикрыл глаза, ощущая, как на его разгоряченное тело льется кровь Мелиссы. Ощущая, как
останавливается ее сердце.
Несколько часов спустя Акрин взял оставленные Мелиссой на столе бумаги, где она
подробно описывала заклинание для драконов. Верхом на Харакорте он покидал замок
Мелиссы, и тот полыхал за его спиной, превратившись в огромный погребальный костер.
- 19 Поджав под себя ноги, Лорелея сидела перед зеркалом, медленно заплетая одну из кос.
Она выгнала всех служанок, как и накануне, и решила облачиться сама. Вокруг ее стула уже
спускались метры светлой ткани, ловящей солнечные лучи из окна. В ее родном замке
предпочитали темную и грубу шерсть, а отбеленный лен всегда считался совершенно
непрактичным. Именно поэтому Шайонанар и предложила подобный цвет для новой
Верховной жрицы. Лорелея согласилась.
Закончив с одной косой, девушка взялась за вторую. Она вспомнила, как накануне, в
закатных лучах, она прошла по наконец-то открытому Храму. Его белоснжные стены и
колонны поражали размахом, но тогда она была в Храме в одиночестве, и эхо ее шагов
отражалось от стен. Хотя Храм был открыт накануне, действительно он распахнет двери с
сегодняшнего дня, со свадьбы короля.
Лорелея заколола косы на голове и начала украшать их цветами.
Акелон приходил к ней вчера днем. И долго рассказывал о том, как это важно. О том, как
Лорелее придется не просто возглавить Храм, но показать людям, что драконов стоит не
бояться, их нужно почитать и относиться как к союзникам.
- Я понимаю, - сказала Лорелея после долгого монолога. – Нужно, чтобы люди любили
драконов.
Акелон молчал. И долго смотрел на нее, прежде чем кивнуть:
- Твой наставник гордился бы тобой.
Покрыв голову и лицо густой вуалью, Лорелея вышла из своих покоев в королевском
замке. Около дверей ее ожидала стража, тут же занявшая место на шаг позади девушки. Она
должна была торжественно пройти по нескольким коридорам и спуститься по лестнице во
двор, где ее ждала Кертари.
Подметая полы замка своим белоснежным подолом, Лорелея видела восхищенные
взгляды слуг. Большинство из них специально ждали в этих коридорах, чтобы посмотреть,
как Жрица отправится в Храм. Подумать только, прошло не так уж много времени, а она из
единственной дочери лорда Бейрака где-то на краю мира превратилась в Верховную жрицу
первого и единственного драконьего храма в землях Семи домов.
Кертари ждала ее. Изящно выгнув шею, она определнно позировала, получая от этого
удовольствие.
Отличный день, заметила она.
Лорелея ничего не ответила. Но стоило ей оседлать дракона, Кертари неуловимым
движением расправила кожистые крылья – чем вызваал вздох восхищения у толпившихся
рядом и в окнах слуг.
Ну, вперед.
Белоснежный храм у холмов. Огромный, с лестницами, подходящими ко входу с двух
сторон. А по ним процессия из вереницы людей в белом. В основном зале храма нет крыши.
Есть множество изящных украшений, вырезанных из камня, да квадратный бассейн в
центре, где на дождевой воде покачиваются лепестки цветов. А перед ним, точно напротив
входа, массивная статуя белого с золотым дракона.
Люди толкались перед храмом, заполняли свободное пространство, но внутрь сегодня
пускали только приглашенных гостей. Впрочем, пригласили почти всех арситократов – для
прочих же людей Храм должен был распахнуть свои двери завтра.
Синий Артанор парил в солнечных лучах над храмом, иногда раздавался его
громогласный голос, и толпа вздыхала в едином порыве.
Лорелея понимала, что ей следует приземлиться на основной площадке для драконов
перед храмом, чтобы люди посмотрели и на изящную Кертари, и на жрицу. Но она
пообещала себе, что это все будет завтра. А пока попросила Кертари сесть на площадку в
задней части храма.
Артанор возвращается в замок за Шайонарой, сообщила Кертари.
- Хорошо, - кивнула Лорелея.
Появление невесты должно стать кульминацией, после чего останется только выслушать
их клятвы да сказать риутальные фразы. Не так уж сложно.
Не оставливаясь, Лорелея прошла внутренними проходами храма, и в лицо ей брызнул
солнечный свет, заполнявший большой зал. Увидев жрицу, толпа приветственно закричала.
А Лорелея порадовалась, что из-за вуали они не могут видеть ее лицо, и ей не нужно
сохранять приличествующего случаю выражения.
Девушка заняла свое место перед бассейном с лепестками цветов, вперед вышел и
Акелон. С удивлением Лорелея поняла, что ни разу, помимо коронации, не видела короля в
парадном облачении, но сегодня на нем была даже мантия багряного цвета,
символизирующая королевскую власть. А корону, Лорелея могла поспорить, специально
натирали перед церемонией.
Оглядев собравшихся, Лорелея увидела и Кэртара, Алессу и Эштара в традиционно
синих цветах, и Артею в очередном замысловатом платье. Позади нее стоял Деррин.
Девушка узнала многих аристократов, поодаль даже стояли обе дочери леди Рекан.
Интересно, думали они о том, что могли быть на месте Шайонары? Их мать делала вид, что
заинтересована в браке, и вполне возможно, так оно и было, пока не появились мятежные
драконы и другой вариант. Амбиции леди Рекан простирались далеко: зачем видеть
наследником престола своего внука, если можно одеть корону на себя?
Обратив внимание на взгляды и возгласы, Лорелея и сама повернула голову к коридору,
из которого явилась недавно, чтобы поприветствовать Шайонару.
Та была босой, одетой в кожу, традиционную для ее народа, и шелк,
символизировавший, что она все-таки Дева лунного светила. Забавно, что, уйдя от этери,
Шайонара, по сути, утратила семью, но все же остаалась говорящей с духами. От
собственного наследия отказаться невозможно.
Бубенчики в волосах Шайонары издавали мелодичный перезвон, вплетенные в тонкие
косы перья придавали девушке особенно дикарский вид. Она была в традиционных
серебряных украшениях этери и улыбалась. Шайонара кивнула Лорелеее, но внезапно
остановилась и подняла голову:
- Харакорт здесь.
Действительно, огромный белый дракон пронесся над храмом, оглашая окрестности
своим громогласным рыком. А потом он аккуратно и с невероятным для такой туши
изяществом опустился у самой стены, перед Лорелеей с Шайонарой, королем, бассейном и
собравшимся народом.
Дракон протянул голову к Шайонаре, и она, смеясь, погладила его чешуйчатую морду. А
потом, когда Харакорт сложил крылья, с его спины соскочил Акрин. Маг был бледен,
взъерошен после полета, но определенно жив.
- Прошу прощения, что так поздно, - улыбнулся он, - но Акелон, Шай, вы же понимаете,
я не мог такое пропустить.
Король выругался как последний пьяница Кертинара и рассмеялся. А Лорелея только во
все глаза смотрела на Акрина и прошептала одними губами:
- Где же ты был все это время…
После храма настал черед свадебного пира. В тронном зале стояли столы, не
прекращаясь звучала музыка. Вино лилось рекой, и вскоре пир перестал иметь хоть какие-то
официальные черты и грозил затянуться не только до вечера, но и до самого утра.
Акелон не стеснялся теперь обнимать Шайонару у всех на виду, Кэртар проводил время в
обществе обеих дочерей леди Рекан и, похоже, наслаждался этим моментом. Они оба вместе
с этери успели долго порасспаршивать Акрина, но Алесса слышала эти разговоры только
краем уха. Она поняла, что он действительно был ранен, едва не умер, но Мелисса его
спасла. Она же не давала связаться с Кертинаром, впрочем, теперь она уже мертва.
После этого маг, к удивлению Алессы, долго беседовал с Артеей, показывая ей какие-то
бумаги. А потом и вовсе отошел в уголок с Деррином.
Наслаждался действом больше всех, кажется, лорд Эштар. Дядюшка явно ощущал себя
на пиру как рыба в воде, среди старых традиций и подальше от драконов. Не так давно он
жаловался Алессе, что новый мир – явно не его мир, и он ощущает себя пережитком
прошлого.
Алесса отпила немного вина из бокала. Похоже, она да Лорелея были единственными,
кто особо не пил в этот день. Принцесса никак не могла привыкнуть, что теперь Лорелею
можно называть жрицей, но чувствовала, что скоро это станет само собой разумеющимся.
Девушка действительно была отстраненной и молчаливой, как и подобало жрице, с точки
зрения окружающих. Пару раз Алесса видела, как Лорелея смотрела на Акрина, но так ни
разу и не подошла к магу, а потом и вовсе ускользнула с пира.
Отставив бокал, Алесса подумала, а не пора ли и ей удалиться, тем более, король с
молодой женой как раз собирались отправиться в спальню. А значит, и ей можно больше не
изображать веселье.
- Похоже, тебя пир не очень-то радует.
Обернувшись, Алесса с удивлением увидела, что рядом с ней на свободное место уселся
Акрин.
- Между прочим, это место лорда Фортимера, - заметила Алесса.
- И где сейчас этот лорд Фортимер?
- По правде говоря, когда он в последний раз отправлялся танцевать с какой-то
блондинкой, то был настолько пьян, что вряд ли вернется.
- А тебе, похоже, тут не весело.
Алесса пожала плечами.
- Я слишком отвыкла от подобных сборищ.
- Много людей?
- Что-то вроде того.
Ей не хотелось признаваться, что в последний раз такое количество людей она видела,
когда ей было лет пятнадцать. И отец устраивал прием в честь очередного дня рождения
Акелона, наследника престола. А потом в лесной глуши у нее было не очень-то много
посетителей.
- Похоже, ты тоже совсем не пьешь, - заметила Алесса.
- Напиваться я предпочитаю в одиночестве. Когда же вокруг много людей, лучше
оставить свежую голову.
Только сейчас принцесса обратила внимание, что маг выглядит довольно усталым.
- Кстати, я бы хотела осмотреть твою рану. На всякий случай.
- Если хочешь увидеть меня без рубашки, можно так и сказать.
Алесса одновременно и смутилась и немного обиделась. Она ведь предложила как лекарь
– хотя, безусловно, перспектива ее радовала и по другим причинам.
- Спасибо, - сказал Акрин, - но не сегодня.
Он в задумчивости оглядывал зал, и Алессе захотелось расспросить его, узнать, неужели
все это время он пропадал у Мелиссы, и почему же она теперь мертва? Почему-то она была
уверена, что маг расскажет ей правду. И поведает новую удивительную историю. Но как
выразился он сам, уж точно не сегодня. Не на пышном свадебном пиру среди винных паров
и праздничных шелков.
- Мы ведь почти похоронили тебя, - сказала Алесса. – Без тела, конечно, было не
провести обряд, но в мыслях, мне кажется, каждый посмотрел на твой погребальный костер.
- Полюбовался.
- Некоторые уж точно. Ты даже не представляешь сколько магов в городе хотят занять
твое место.
Акрин посмотрел на нее с таким искренним удивлением, что Алесса невольно
улыбнулась.
- Ты разве не догадывался? Ты – королевский маг. Многие мечтают о таком.
- Надо же.
- Жить в королевском замке, давать советы самому королю. Придворным магам часто
даруют титулы и земли, а уж жалованье здесь явно больше, чем у наемных магов,
сопровождающих караваны.
- Да и кормежка получше.
Вечер стал гораздо приятнее для Алессы, когда появился Акрин, и стало возможным
просто посидеть и побеседовать с ним. К тому же, хотя она и вряд ли себе в этом
признавалась, ее радовало его компания, и безумно радовало, что он снова жив и здесь.
Правда, вскоре Алесса заметила, что Акрин довольно рассеян. Сначала это ее немного
обидело, но потом она поняла, что маг просто устал за весь день. Все-таки обязательно
стоило самой осмотреть его рану.
- Господин Терновника, - сказала Алесса, - если вы будете так любезны проводитьь меня
до моих покоев, это даже станет уважительной причиной улизнуть отсюда.
- С превеликим удовольствием, леди.
Разрушенные части замка наспех восстановили, благо и в этом помогли драконы. И хотя
Кэртар не стал возвращаться в свои прежние покои, эти коридоры были в относительном
порядке. Сохранилась даже та самая ниша, куда так и не поставили статую.
Лорелея сидела в ней, обхватив колени руками, вся сплошь белое облако на фоне темных
камней. Она сняла вуаль сразу после церемонии, а теперь вытащила из кос и последний
оставшийся цветок. Она вертела его в одной руке, задумчиво рассматривая подвявшие
лепестки, когда услышала шаги.
В коридоре не было темно, как тогда ночью, но сумерки уже плотным коконом
опутывали замок. Акрин уселся рядом с девушкой.
- Так и знал, что найду тебя здесь.
Она положила голову на колени, чтобы посмотреть на мага.
- Все думали, ты мертв.
Она села на колени и аккуратно расстегнула рубашку Акрина. Маг позволил ей
посмотреть на плотную повязку на его теле, прикоснуться к ней кончиками пальцев. Лорелея
кивнула, как будто в такт своим мыслям и опустила руки.
- Ты повзрослела, - тихо сказал Акрин.
- Ты заставил меня о многом задуматься. Искать ответы.
- И ты нашла их?
- Нет. Но хотя бы начала задавать правильные вопросы.
Несколько секунд они смотрели друг на друга, а потом Лорелея поняла, что по ее щекам
начинают катиться слезы. Она прильнула к груди Акрина, и пока маг тихонько гладил ее по
волосам, рыдала у него на груди, все не выплаканные слезы.
- 20 Деррин стоял перед черным Сертивером, драконом мертвого Вэлриса. Теперь связанным
с ним драконом. Ощущал на себе не просто взгляд янтарных глаз, но в его голове билась
ярость, ярость и жажда убийства. Которые принадлежали дракону.
Ночь была темна, как и шкура черного дракона, отражавшая лунный свет. Когда Деррин
уходил с королевского пира, он видел, как ему вслед смотрела Артея. Она отлично
понимала, куда он идет, и что собирается сделать. Но смотря в ее глаза, теперь Деррин видел
не просто отражение своего бога. Он видел в них отсветы собственного костра.
Но воины Тардерина не умирают, когда заслуживают погребальный костер. Они
умирают, только когда больше нет никакой возможности дышать.
Вздохнув полной грудью, Деррин стоял напротив дракона в темных холмах близ
Кертинара. И дракон понимал, что человек что-то задумал.
Чего ты хочешь, человек?
- Меня зовут Деррин.
Дракон приоткрыл пасть, и между острых зубов показался кончик раздвоенного, как у
змеи языка. А внутри черепа Деррина нарастало давление. Он знал, стоит ему хоть на миг
ослабить контроль, и все его барьеры будут сметены под яростью дракона. Он изничтожит
сознание человека, чтобы тот был в его власти.
Ведь одна из величайших тайн Слияния в том, что ни один из пары не может сделать чтото без одобрения другого. Оставляя друг другу свободу воли, они становятся целым
организмом.
Интересно, что будет делать Сертивер, если у него получится? Сокрушит Кертинар? Или
возглавит мятежных драконов? Деррин был уверен только в одном, если барьеры в его
сознании рухнут, он не только подчинится дракону, он потеряет собственный рассудок. И с
каждым днем – с каждым часом – борьба становилась все более изнурительной.
Огромный дракон внезапно припал на передние лапы, так что теперь его янтарные глаза
оказались точно напротив Деррина. А раздвоенный язык шершаво коснулся ладони.
И тогда Деррин начал произносить слова. Ему казалось, что рядом стоит Акрин и
тихонько их ему нашептывает. Чтобы Деррин повторял слова древнего языка, на котором не
говорит уже никто из ныне живущих, чье значение утеряно в веках. Чей тайный смысл
постигают только единицы магов – у которых есть вечность в запасе, чтобы изучать.
Деррин шептал слова заклинания и ощущал, что они действуют. Пускай он не был магом,
но магия Слияния куда сильнее любого чародейства.
Об этих словах рассказал ему Акрин, когда отвел в сторону на пиру. Харакорт уже успел
поведать и о Сертивере, и о его связи с Деррином. И Акрин говорил о словах, которые могут
помочь. Деррин подозревал, что таким образом маг хочет попробовать, насколько
действенно чародейство. Но ему было плечать. Пусть его используют. Пусть, если это
поможет закончить борьбу, на которую у Деррина больше не было сил.
Ярость угасла. Дракон все еще присутствовал в сознании человека, но он больше не мог
управлять. Залинание подчинения превращало его в покорное существо, лишало разума,
превращая во что-то подобное скакуну, ездовой лошадке, или верному псу.
Подняв руку, Деррин прикоснулся к черной морде Сертивера. Раньше тот никогда бы
такого не позволил, но теперь дракон покорно переносил прикочновения человека. И в его
янтарных глазах не было ярости.
Деррин ликовал.
Проклиная все на свете, Кэртар торопливо шагал по коридорам замка.
- Почему ты меня не разбудил? – спросил он, едва выскочил во двор. Дракон, конечно,
услышал бы и раньше, но Кэртару было приятнее разговаривать не самому с собой, а всетаки видя перед собой синюю тушу.
Мы еще никуда не опаздываем.
- Серьезно? Акелон и остальные выехали на рассвете!
Но увидев, что и белый Харакорт еще здесь, и красная Кертари, Кэртар заметно
успокоился. Все-таки если б что, Артанор дейстивтельно его разбудил. На ходу натягивая
перчатки, Кэртар кивнул Акрину.
- Не бойся, мы действительно не опаздываем, - сказал маг. – Но в целом, уже можно
взлетать.
- Ну так вперед.
Лорелея уже сидела на Кертари, Кэртар и Акрин тоже забрались верхом на драконов, и
огромные крылья распахнулись, а лапы оттолкнули от земли сначала Харакорта, а потом и
Артанора с Кертари. Поймав нужный поток воздуха, они устремились вперед, в том
направлении, куда еще на рассвете ушел Акелон, Эштар и отряды воинов.
План состоял в том, чтобы нагнать их как раз у собравшихся мятежников. Драконы и,
главное, маги займутся драконами, а люди усмирят людей, если те все-таки не захотят
сдаваться. Кэртар видел, как Акрин о чем-то шептался с Акелоном. Королю явно не
нравилось то, что говорил маг, но он кивнул. И Кэртар был почти уверен, что речь шла о
леди Рекан.
Куда больше самого принца волновала Артея – маги сообща должны были осуществить
какое-то свое заклинание, но вместе с отрядом чародейка не поехала. Когда Кэртар спросил
об этом у Акрина, тот только махнул рукой и сказал, что она будет на месте. Уточнять принц
не стал, но и Артее он не очень доверял.
Успокойся, Артея прилетит на драконе, Артанор уловил мысли связанного.
- У нее есть дракон? – слова Кэртара сносил ветер, но он знал, что дракон и так сможет
их услышать.
Нет, у Деррина есть. Сертивер.
- Дракон Вэлриса?
Теперь он связан с Деррином. И тот уже опробовал на нем заклнание подчинения.
- Ага, которое мы осуществим сейчас.
Да.
В мысленном голосе дракона слышались странные нотки, которых Кэртар сначала не мог
понять. А потом его осенило: это отвращение! Артанору не нравилось это заклинание!
Это верный способ их усмирить, пояснил дракон, но на их месте я бы предпочел
сдаться. Иначе, по сути, они будут превращены в ничего не соображающих животных,
подчиненных людям. Скот, а не драконы.
Кэртар знал, что именно на это рассчитывает Акелон. Воздействовать на драконов
заклинанием и зажигательными горшками, чтобы большинство из них сдались по
собственной воле. Это было тайной, в которую посвятили Кэртара: нахмурившись, Акрин
рассказывал, что заклинания может произносить либо связанный с драконом человек, либо
сильный маг. Чтобы усмирить хотя бы одного дракона, потребуются совместные усилия
Акрина и Артеи.
Неожиданно из-за холма вынырнул черный дракон и направился в ту же сторону, что
белый, синий и красный. Кэртар смог рассмотреть на его спине двоих, кажется, Артею и
Деррина.
Да, это они, подтвердил Артанор.
А вскоре внизу, среди холмов, показались и человеческие фигурки. Без труда Кэртар
смог увидеть Акелона с Шайонарой, чуть в стороне стояла Алесса, вместе с тарнарами,
навьюченными зажигательными горшками. Она их так никому и не доверила.
А дальше, за холмами, переливалось на солнце озеро Эрдис. Пятерка драконов была там
же, и похоже, если людей они не заметили, то драконов увидели издалека и теперь
поднимались им навстречу.
Помня план, Кэртар внимательно за ними следил. Вместе с красной Кертари и Лорелеей
они несли на драконах зажигательные горшки. И если мятежные драконы будут атаковать –
они их применят.
Лишенный чутья к магии, Кэртар не мог ощущать, но знал, что прямо сейчас Акрин и
Артея сплетают паутину заклинания, а Шайонара наверняка им помогает.
Впрочем, заметив Сертивера, драконы и так явно замешкались. Наверняка они поняли,
что с ним случилось.
- На что это похоже?
Артанор долго подбирал слова, но все же попытался объяснить.
Эта магия… она как-то воздействует на нашу голову. Мы перестаем осознавать,
желать, жаждать. Все сводится только к основным желаниям еды и сна. Мы перестаем
разговаривать. И легко подчиняемся связанному с нами человеку, потому что иначе просто
не выживем.
Даже Кэртар заметил тот момент, когда заклинание сработало на самом крупном из
мятежных драконов. Его глаза будто погасли, он нелепо замахал крыльями и заозирался, а
потом развернулся и полетел куда-то в сторону.
Связанный с ним человек там, он полетел к нему. А Шайонара говорит с драконами.
Просит их успокоиться.
Сначала один дракон, а потом и еще один дрогнули и плавно опустились на землю, явно
признавая поражение. Но последние двое еще держались в воздухе, и один, заревев, рывком
полетел точно к Лорелее и ее Кертари.
- О, наш выход!
Кэртар быстро понял, что лететь, маневрируя, попробовать швырнуть в дракона
зажигательный горшок, да при этом не свалиться на землю – та еще задачка. Артанор
старался, да и Лорелея с Кертари не отставали, но им пришлось пару раз увернуться от зубов
и когтей черного дракона, прежде чем они смогли сбросить пару мешков.
На самом деле, Кэртар весьма смутно представлял, как выглядят разрывающиеся
зажигательные горшки. Он много раз слышал истории о них, он знал, что это одно из самых
разрушительных оружий, на создание которого алхимики тратят многие недели. Но он и
понятия не имел, что все будет так.
Соприкоснувшись с чешуйчатой кожей дракона, горшок разлетелся на мелкие кусочки, а
его содержимое вспыхнуло от удара. Дракон взревел, закрытился, пытаясь сбить пламя, но у
него ничего не выходило. Огонь как будто скользил по чешуе, впитывался в нее, прожигая
плоть, добираясь до самых костей. Дракон ревел и ревел, падая вниз, и тут его настиг второй
горшок, скинутый Лорелеей.
Смотря на агонию умирающего дракона на земле, Кэртар знала, что никогда в жизни не
забудет это зрелище и протяжный, полный боли рык.
А тем временем последний оставшийся дракон поспешно опустился вниз, и Харакорт с
Акрином устремились вперед, как и отряд людей внизу. Им еще предстояло разбить людей
или принять их капитуляцию. Осталась только Алесса с запасом горшков, который, к
счастью, не понадобился. Рядом с ней уже опускался черный Сертивер с Артеей и Деррином,
и красная Кертари с Лорелеей.
- Вперд! Мы можем понадобиться там.
Ты просто хочешь отыскать Аластара.
Кэртар не стал возражать, дракон знал его достаточно хорошо, чтобы утверждать, а не
спрашивать.
Впрочем, в лагере мятежников люди Акелона почти не встретили сопротивления. Узнав,
что драконы больше не на их стороне, те быстро поняли, что проще сдаться на милость
короля, а не строить из себя героев. Харакорт поджег для порядка один из шатров, но Акрин
в этот момент уже шагал к главному, раскинутому рядом с руинами. Кэртар знал, кого тот
ищет, и последовал за ним, оставив дракона.
Принц подходил к главному шатру, когда Акрин выходил оттуда, буквально волоча за
собой сопротивляющуюся и визжащую леди Рекан. Сейчас она была вовсе не похожа на
гордую и самую богатую даму Седьмого дома. Скорее уж, на уличную девку, которая
потеряла все. Кэртар попытался вспомнить, где же лорд Рекан нашел ее, но так и не смог.
- Он там, - кивнул Акрин Кэртару в направлении шатра.
Внутри оказалось полутемно, постель была сбита, но Аластар оказался одет. Маг леди
Рекан приходил в себя на полу шатра – похоже, Акрин без лишних церемоний огрел его
хорошенько по голове и оставил.
Летать на драконе с мечом было не удобно, поэтому при Кэртаре был только кинжал. Он
достал его и приложил к горлу мага. Тот со злостью посмотрел на принца.
- Ты и твоя госпожа – изменники короны, - спокойно сказал Кэртар. – Вы уже
приговорены к смерти. Но, пожалуй, перед казнью ты достаточно времени будешь гнить в
темнице.
Связывая мага, Кэртар думал, что мог бы на нем отыграться за каждый шрам, Акелон не
был бы против пыток. И в то же время принц понимал, что не будет на это способен, не
испытает никакого удовольствия от боли Аластара. Хотя подержать его в темницу без еды и
воды чуть дольше, чем следует – на это он, пожалуй, способен.
Кэртар вывел связанного мага из шатра ровно в тот момент, когда Акрин перерезал горло
стоявшей перед ним на коленях леди Фелиссе, закончив тем самым бесславную историю
леди Рекан.
Перешагнув через ее тело, он кивнул Кэртару и указал на что-то за его спиной.
- Смотри, как красиво.
Не отпуская Аластара, Кэртар обернулся и увидел нескольких драконов, усевшихся на
руинах и ожидавших, пока разберутся люди. Он узнал красную Кертари Лорелеи, остальные,
похоже, были бывшими мятежными драконами. Солнце играло на их чешуе разноцветными
отблесками, в их глотках переливалось рычание. А между огромными драконами шагала
хрупкая, полуобнаженная фигурка Шайонары.
- Эге-гей! – к ним подошел Акелон, сопровождаемый Эштаром. – Похоже, они все
сдались. А вы, я вижу, покончили с теми, кто во главе.
Он увидел на Акрине кровь, проступившую сквозь одежду.
- Кажется, старая рана открылась, - с досадой сказал маг. – Если ты пришлешь ко мне
одного из своих лекарей, я попробую не истечь кровью.
Весна плотно охватила Кертинар, наполняя даже самые грязные переулки солнечным
светом и запахом трав и цветов с юга.
Его Величество Акелон Лантигер, господин Розы, лорд Седьмого дома, владыка
Пелетара, Ночного леса и Южных земель наконец-то сбежал от рутинных забот и устроился
на поросшем молодой травой холме. За его спиной высился королевский замок, с другой
стороны стоял беслонежный драконий храм. Жуя свежесорванную травинку, Акелон
любовался полетом белого и черного драконов над стенами храма.
Рядом с королем устроился Акрин дель Тери, лорд Третьего Дома, господин Терновника,
и его лучший друг. Прищурившись, он тоже смотрел на храм.
- Как он тебе?
- Великолепен, - сказал Акрин. – И Лорелея отлично справляется с ролью Верховной
жрицы. Люди в восторге от нее.
- И от храма. Как я видел, там не протолкнуться. А что говорят на улицах?
- Людям нравятся драконы. По крайней мере, теперь посещение храма становится
обыденным ритуалом, а сами драконы воспринимаются как великолепные существа,
достойные поклонения.
Акелон кивнул, полностью довольный. Ранее утром он получил вести и от Артеи. Она
уже добралась до этери и вела переговоры с одним из вождей. Который крайне благосклонно
принял идею торговли.
- Когда ты отправишься в Миртанар? – спросил Акелон.
- Видимо, прямо завтра. Хочется побыстрее покончить с этим.
- Да и мне не хочется надолго оставаться без придворного мага.
В Первом доме возникли большие проблемы с непокорными драокнами, и они запросили
помощи. Сначала Акрин планировал отправиться туда один, чтобы показать или сразу
воспользоваться заклинанием подчинения. Но в последний момент с ним напросилась
Алесса. Она заявила, что ее огонь может отлично напомнить драконам, что люди не
беззащитны.
- Они ведь скоро вернутся, - сказал Акрин. – Не пара драконов, а больше, гораздо
больше. Проход открыт, это всего лишь вопрос времени, когда небеса над Домами заполнят
драконы.
Он вглядывался в горизонт, как будто уже сейчас хотел там увидеть темные точки
драконьих силуэтов. А может, пытался вглядеться в древние времена, когда так и было,
когда драконов было гораздо больше, и они жили бок о бок с людьми.
Акелон выкинул травинку:
- Что ж, мы будем к этому готовы.
суббота, 11 апреля 2015 г.