Иванова Екатерина

СЕМАНТИЧЕСКОЕ ПОЛЕ ГОРЯ В РУССКИХ ЛИРИЧЕСКИХ ПЕСНЯХ
Иванова Екатерина,
Сибирский федеральный университет,
Институт филологии и языковой коммуникации
Русская лирическая песня – явление многогранное. Она рассматривается учеными в
разных аспектах, например, с точки зрения структуры, образной системы, средств
выразительности. В настоящей статье на передний план выдвигается психологизм
народной лирики.
Основное назначение лирической песни не описать окружающую действительность,
а передать внутреннее состояние человека, его чувства и эмоции. Лирическая песня по
праву может считаться самым психологичным жанром устного народного творчества.
Народной песне свойственен совершенно особый, специфический способ передачи
душевного состояния персонажа. «Песня не анализирует чувства и переживания, а
обозначает их с помощью образов природы, деталей быта, окружающей среды» [1: 32].
Народная песня – это отражение, прежде всего, внутреннего мира, переживаний, чувств,
настроений. Но это не чувства одного какого-то конкретного человека. Для народной
лирики характерно обобщение, типизация. Она не раскрывает душу одного персонажа, но
душу народа в целом. Герой лирической песни – это «обобщенный народный тип».
Печаль, тоска, горе, любовь, ревность – это те чувства, о которых чаще всего
упоминается в народной лирике. О них поют девушки, в ожидании суженого, парни,
уходя на военную службу, женщины, живя в чужой семье. В настоящей статье мы
остановимся на тех чувствах, которые обобщенно можно охарактеризовать как
горестные, а именно горе, тоска, печаль. Все они могут быть объединены в одно
семантическое поле (термин используется в следующем значении – «совокупность слов и
выражений, составляющих тематический ряд, слова и выражения языка, в своей
совокупности покрывающие определенную область значений» [2: 334]), архилексемой
которого является горе. Данная лексема наиболее частотна в проанализированных нами
текстах. Также, с определенной долей условности, можно считать ее родовой для данной
группы слов. О горе можно сказать, что это наиболее сильное чувство, если человек
испытывает его, значит испытывает и грусть, и печаль, и тоску.
Цель исследования – проанализировать лексемы, входящие в семантическое поле
горя, в русских необрядовых лирических песнях, определить, как реализуется их значение,
и выявить черты сходства и различия между лексемами одного семантического поля. К
сожалению, в небольшой по объему статье невозможно охватить и описать весь
обработанный материал. Поэтому мы остановимся лишь на некоторых моментах
реализации лексем семантического поля горя в лирических песнях.
В фольклорном тексте горестные чувства обладают характеристикой необъятной
величины. Для героини лирической песни горе, тоска, печаль представляются чем-то
всеохватывающим, заполняющим всего человека и застилающим радости
окружающего мира. Поэтому очень частым является использование по отношению к
названным лексемам таких эпитетов как великий (При печали красная девица, она при
великой), лютый (Одно поле не покрыто – горе лютое мое), несносный (Вот печалъ-то
тоска мне несносная). С их помощью акцентируется внимание на силе испытываемого
чувства, его интенсивности, масштабе. Важно также отметить тот факт, что героиня
описывает исключительно свои чувства и переживания (Да моя ль тоска, печаль
черная; Хоть на время облегчу свою тоску) Подобная субъективность,
однонаправленность обусловлена самой спецификой народного творчества, зачастую не
умеющего дать объективной оценки ситуации. Поэтому большинство понятий в
фольклоре полярно и противопоставлено. То, что плохо, не может нести в себе ничего
положительного. Подобная абсолютизация находит свое отражение и в народной песне.
Только свои чувства человек может возвести до состояния абсолюта, раскрыть их с
максимальной полнотой и яркостью. То, что переживает другой человек, не может
служить объектом подробного, прочувствованного описания.
Для девушки, исполняющей песню о своей несчастной любви нет ничего
значительней, важней и больше ее внутренних переживаний, поэтому она описывает их,
используя очень яркие поэтические образы, например, Горькою печалюшкой склонила
темный лесок. Цель такого поэтического оборота – максимально ярко и полно
изобразить силу внутреннего страдания героини. Интересно также сопоставление горя с
полем (Снежки белые ли да пушисты / Покрывали все поля. / Одного лишь поля не
покрыли – / Горя люта моего). Поле в русском фольклоре устойчиво связано с идеей
бескрайней шири, простора. Именно на основе бескрайности сопоставлено оно с горем в
народных песнях, и именно потому, что не знала границ своему чувству девушка,
исполняющая песню.
С идеей необъятности, невероятной силы горестных чувств связана идея их
неизбывности. Однажды придя к человеку, они уже не оставят его до конца жизни.
Оказавшись в ситуации горя, печали, тоски, героиня ищет выход, спасение от терзающих
ее душу переживаний и чувств. Она просит кого-то о помощи Ах, да кто бы, кто бы
мому горюшку кто бы помог: / Кто бы, кто бы за мила дружка во солдатушки пошел;
желая избавиться от тяжелого состояния, героиня пытается разделить свое горе с
природными силами: Гулять с милым выхожу, печаль-горе выношу, / Печаль-горе выношу,
быстрой речке говорю: / «Возьми, речка, возьми, быстра, возьми все горе с собой!» или
Ах, пустыня ты, пустыня, отойми тоску!; Я посею горе во чистыим поле. / Ты взойди,
мое горе, черной чернобылью, / Черной чернобылью — горькою полынью. Во всех
представленных случаях наблюдается безусловная связь с древними ритуалами предания
горя земле.
Девушка пытается избавиться от мучающего ее горя, она выносит его на реку,
кидает в воду. Но горе возвращается к своему носителю: Быстра реченька не
принимает и волною горя не несет, / Прибивает мое горе ко крутому бережку. В
данном случае реализуется идея неизбывности горестных чувств, о которой говорилось
выше. Человек должен сам пережить, перетерпеть горе, иногда до самой смерти. Несмотря
на то, что он предпринимает какие-то действия, чтобы облегчить страдания – ничего не
помогает. Таким образом, основываясь на приведенных фактах песенных текстов, мы
можем сделать вывод об идее неизбывности горестных чувств в фольклорном
миропонимании, о невозможности избавиться от них активными действиями. Героиня
может только носить в себе и переживать эти чувства. Со временем, возможно, их сила
ослабнет, или какие-то внешние факторы повлияют на интенсивность страданий (как,
например, в случае с тоской, которая рассматривается как чувство, сила которого
может уменьшаться или увеличиваться: Посмотрю ли я на милого дружка, /Хоть на
время облегчу свою тоску или Не могу сердца утешить, то мне пуще тоска! То есть
тоску можно облегчить, совершая определенные действия, либо что-то может сделать ее
еще пуще, то есть сильнее). Но окончательное избавление от внутренних переживаний
фольклорным текстом не предусмотрено.
В этой связи стоит сказать о постоянно прослеживаемой связи между горестными
чувствами и смертью. Тоска, горе, печаль – это те чувства, которые преследуют человека до
самой смерти либо могут раньше времени погубить его как в следующем примере:
Доконал, доконал красну девицу! /Вогнал, вогнал во сыру землю! Это строфы из
песенного текста, где горе является одним из главных действующих лиц: Уж как
шло Горе по дороженьке, /Оно лыками, Горе, связано / И мочалами перепоясано.
Данный текст имеет непосредственную связь с общеизвестной повестью о ГореЗлочастии. В другом примере тоска характеризуется как чувство, способное довести
до смерти: да вот спомру с тоски. Связь тоски со смертью, наблюдаемая в данном
контексте, проявляется и в таком сочетании как смертная тоска. Употребление эпитета
несносная по отношению к тоске также можно связать с мыслью о том, что это
чувство приводит к смерти. Тоску нельзя пережить, перенести, она убивает человека.
Стоит также обратить внимание на другой эпитет, характеризующий печаль: Да моя ль
тоска, печаль черная. Черная – это первое цветовое обозначение, применимое в песне
к чувствам. Черный цвет несет в себе семантику смерти, траура, нечистой силы,
что снова возвращает нас к мысли о неразрывной связи горестных чувств и смерти
в понимании фольклорного текста.
Говоря о горестных чувствах, мы отмечали уже постоянное стремление
лирической героини песни избавиться от своих терзаний. С этим стремлением связан
часто повторяющийся мотив ухода за пределы родного дома: Я пойду-то с горя во
темны леса, / Во темны леса, в зелены луга. Нам кажется, что данный мотив можно
рассматривать с двух точек зрения. С одной стороны важен сам факт хождения.
Терзаемая горькими чувствами девушка не может найти себе места, не знает чем
занять себя и как помочь: Я куды-то с горя, бедна, деваюся; Мне куда с горя
подеватися?; Куды бежать, / Тоску девать?; Я куды-то с горя, бедна, деваюся /Да со
печалюшки да потеряюся?. Героиня не знает, куда деть мучающие ее чувства и куда
деться самой. Очень точно отражает внутреннее состояние девушки глагол
потеряться. Он дополняет все сказанное нами выше относительно того, что
героиня песни не находит себе места. В ситуации горя или тоски для нее характерно
именно состояние потерянности. Внутреннее беспокойство, неопределенность,
терзание проявляются во внешней динамике. Поэтому девушка идет из дома в чисто
поле. Хождение с горя близко по семантике глаголу маяться (томиться, мучиться), как
нам кажется, потому что горе, тоска, печаль мучают человека, лишают душевного
спокойствия.
С другой стороны, упоминание именно поля, леса, сада в песне не случайно.
Говоря о связи горя – поля, леса, реки, Г.И.Мальцев вспоминает о магическом
пространстве заговоров, где данные локусы
«выступают как начала,
противопоставлены дому, как места, связанные с бедой, болезнью, нечистью» [3: 141].
Помимо этого горе связано с полем на уровне сопоставлений: Снежки белые ли да
пушисты / Покрывали все поля. / Одного лишь поля не покрыли – / Горя люта моего.
Покидая пространство дома, девушка преследует цель избавиться от горя. Здесь
вступает в силу ритуальное действо: девушка пытается выкинуть, отпустить,
освободиться от своего горя.
Все обозначенные выше характеристики горестных чувств равно применимы к
тоске, горю, печали. Это своего рода интегральные признаки, позволяющие говорить о
названных лексемах как о единицах одного семантического поля. Но есть и другие
признаки, различающие данные лексемы. Примером может послужить компонент
«отсутствие, недостаток чего-либо» в значении слова тоска. Причиной того, что человек
начинает тосковать в фольклорном тексте может быть только отсутствие чего-либо.
Если речь идет о разлуке – это отсутствие рядом возлюбленного и даже новостей от него.
Либо говорится вообще об отсутствии любви в жизни девушки. То есть тоска – это то
чувство, которое появляется, когда человеку не хватает чего-то или кого-то для счастья.
Таким образом, значение лексемы тоска в фольклорном тексте несет в себе сему
отсутствия чего либо. Это важное отличие данного слова от других лексем того же
семантического поля. В лексеме горе, например, семы отсутствия нет. Горе, наоборот,
может быть вызвано наличием чего-либо – нелюбящего мужа, злой свекрови. Тоска
же оказывается связанной исключительно с разлукой, расставанием, запретом
встречаться.
Библиографический список:
1. Русские народные песни. Сост. А.Н. Розов. Ленинградское отделение, 1988.
2. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Едиториал УРСС, 2004.
3. Мальцев Г.И. Традиционные формулы русской народной необрядовой лирики
(исследование по эстетике устно-поэтического канона). Ленинград, «Наука», 1989.