Представление о мире как машине не покидает наш мир со

Простые машины
Представление о мире как машине четче всего обозначилось в результате
картезианского переворота. Сам Декарт, впрочем, разведя протяженную и мыслящую
материю, так и не нашел ни одной точки их соприкосновения. Это, казалось бы, вывело
из тени механицизма духовный мир. Однако сам метод рационализма как способа
мышления, весь его дух, выстроили в психической сфере систему причин и следствий,
тождественных механике физического пространства. С этого начинается то
«схлопывание» сфер существования, которое приводит, в результате, к появлению
«одномерного мира» (Герберт Маркузе) нашей современной цивилизации.
Растворение представлений о духовной сущности человека в передовых достижениях
нейронауки – лишь одна из сюжетных линий.
Другой процесс – экспансия искусственного в природное. Природа, стихия, становится
проектным материалом, инструментом реализации технических задач и полем для
экспериментов.
Другие векторы: общество контроля устраняет и личное, и публичное пространство.
Философия, начиная с Ницше, борется с трансцендентным и изгоняет его.
Все меньше заметно различие между биологическими и техническими системами –
разница в материалах и способах, а не принципах.
Структурный психоанализ в силах выстроить модель любой «внутренней бездны».
Производство и воспроизводство становятся одним процессом.
Человеческим мир все больше сливается в однородное пространство. Однородное –
потому что все явления в нем – психические, социальные, биологические, технические,
культурные, политические – рассматриваются одинаково. Как умопостигаемые системы,
подлежащие картографированию, модификации и инструментализации.
Простая машина – это базовая схема всего, что есть в этом мире. Простая не значит
просто устроенная. Простая – значит машина и ничего больше.
Эти факты могут вести к разным реакциям. Можно опасаться тех грандиозных
репрессивных и контролирующих возможностей, которые открываются для властных и
экономических субъектов. Можно развенчивать архаичные сказки про душу.
Можно видеть в мутирующей, гибридной реальности возможность для освобождающего
«антропологического исхода». Единственным неверным шагом будет отрицание той
точки, к которой пришел современный мир. Пытаться сохранить все «как было» – значит
лгать.
Искусство обладает прекрасной возможностью – сталкивать простые машины вместе и
исследовать зазор между ними, малейшие разрывы, отделяющие вещи от самих себя.
Свидетельствовать иррациональные основания рациональной цивилизации – значит
сохранять для себя варианты свободы, политической или биологической – используя
мир простых машин в качестве отправной точки, становящейся новой природой.