Н ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ И ЭКЗИСТЕНЦИЯ
реклама
ФИЛОСОФИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ И ЭКЗИСТЕНЦИЯ Ю.Н. СКОЛЯР, асп. каф. философии МГУЛ [email protected] Н еотъемлемым условием счастья человека, его бытия, согласного с истиной, есть радость от его человеческой деятельности. Сама экзистенция как способ бытия, то есть индивидуальная духовная реальность, не отделяет себя от веры, от подвига веры. Древние мыслители в любом творчестве человека, в его любой преобразовательной деятельности видели творения человека, как то, что Бог сотворил мир, а человек, созданный по Образу Божьему, творит на Земле свой труд. Задача каждого человека, по учению Кьеркегора, стать «единицей», сконцентрировать себя в себе самом, выполнить долг, возложенный на него дарованными ему Творцом способностями и задатками, осуществить свое призвание, «правду своей жизни». Религиозное бытие, как истинный способ бытия, коим и является экзистенция, не представляется бездеятельным, более того, мы читаем у Святого Апостола Иакова: «Что пользы, братия мои, если кто говорит, что он имеет веру, а дел не имеет? Может ли эта вера спасти его? Если брат или сестра наги и не имеют дневного пропитания, а кто-нибудь из вас скажет им: «идите с миром, грейтесь и питайтесь», но не даст им потребного для тела: что пользы? Так и вера, если не имеет дел, мертва сама по себе» [Иаков 2]. Правда жизни не в том, чтобы знать, где и в чем правда, но в том, чтобы осуществить эту правду: «всегда и везде серьезно относись к делу, помня закон: или – или, или ты тот, кому надлежит совершить это дело, кто призван на это и безусловно готов пожертвовать всем ради выполнения его; или – ты не тот, и в таком случае серьезное отношение твое к делу должно выразиться тем, чтобы попросту не браться за него вовсе». Средневековый мыслитель Мейстер Экхарт, в своих проповедях и духовных рассуждениях, говорит, что вечное рождение 18 «…Ибо что есть жизнь, если не деятельность…» К. Маркс Бога совершается в душе в той же мере, что и в вечности. Душа – есть подобие Божие, такова она по своей природе. «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему…» [Бытие 1, 26]. Подобие это – своеобразное руководство человеку в его жизни, это наставление на благие дела, поскольку творческие способности и потребности человека неограниченны и неиссякаемы. Два бытия, внешнее и внутреннее – неразделимы между собой, едины, но в то же время самостоятельны. Внешняя сторона бытия, та, где дух – «познающий», где он направлен на познаваемую действительность, согласно кантовским категориям есть феномен познания; внутренняя сторона бытия – самоутверждающая, та, где дух имеет свое бытие, там – ноумен познания. Бытие-отрешенность Мейстера Экхарта, как внутреннее бытие, как способ истинного бытия, у Кьеркегора такой истинный способ бытия именуется религиозным, включение же в бытие-в-мире выглядит как похищение людьми у внутреннего человека всех сил души и обращением их на человека внешнего. «Знай, внешний человек может быть погружен в деятельность, в то время как внутренний остается свободным и неподвижным» [3]. Та истина сущего, которая располагается во внутреннем человеке, та истина, которая неизменяема – это истина Сущего, Бога, который находит себя в отрешенности души, это истина того, кто неизменен в Самом Себе. Один из основных вопросов экзистенциального мышления это вопрос «быть собой?» или «быть довольным собой?». Счастье человека не будет полным без деятельности, согласной с внутренним человеком, а, следовательно, его не будет вообще, так как это явление подразумевает исключительную целостность. ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 5/2013 ФИЛОСОФИЯ Мирская деятельность так же необходима, как и погружение в Бога. Деятельность осуществляется согласно порядку, благоразумию и рацио, вся она соответствует непосредственному ближайшему требованию. Такие дела, где рацио указывает не лучшее в данное время, а благоразумие прозревает отрадное присутствие Духа – они поселены в экзистенции и крайне полезны ей. Пребывание в уверенной деятельности, в свободе духа не имеет помех со стороны внешнего мира. Подлинная экзистенция передает свою волю Богу, исполняется то, что является истинным; воля «чувственная», слыша верные советы, направляет дела воли «разумной» в мирскую деятельность. «Те могут заботиться о мире, которые умеют непоколебимо стоять среди мирской суеты. А стоят они непоколебимо, потому что все свое дело исполняют по прообразу предвечного света. Делами занимаются вовне, творчество же совершается только там, где пробуждаемый разумом действует сам из себя. И только те люди творят, которые находятся среди вещей, но ими не поглощены» [3]. Вершина человеческого духа – в соединении с Благом в полной Божьей воле. Уход от духовной культуры, которая подразумевает выход души из вечного и бесконечного в конкретное, вот погружение в культуру функциональности и сиюминутности, вот ситуация, в которой находится человечество последние несколько веков, причем, попав туда по собственной свободной воле. Уход от духовной культуры – это уход от Бога, соответственно, осознание своей непричастности Богу. Тогда человек теряет, уже отказавшись от того, чтобы быть подобным Богу, и сам Образ Божий, то есть он становится функцией. И, более того, внедряя в технику изобретения своего неуемного интеллекта, который, кстати, уже сам признал свою «автономность» и поставил себя выше веры, такой человек сам, своими руками обращает себя не просто в функцию, а в функцию линейную. От деятельности не надо радости, а надо тотчас результат, конкретный и удовлетворяющий какие-то суть поверхностные желания, владение тем, в чем, по сути, ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 5/2013 нет необходимости. Наше Я нуждается как в возможности, так и в необходимости, они одинаково существенны для становления Я. «Если возможное перепрыгивает через необходимость и, таким образом, Я устремляется вперед и теряется в возможном, не укореняя взывающего в необходимости, налицо отчаяние возможного. Это Я становится тогда абстракцией в возможном, истощается там и бесплодно барахтается, не меняя, однако же, места, ибо истинное его место – это необходимость: становиться самим собой – это движение на месте» [1]. Человек – существо сознательное, его собственная жизнь, его экзистенция являются для него предметом и тем предметом, для которого необходим интерес, и совершенно вредно чистое мышление. Любые абстрактные поползновения в сторону экзистенции есть не что иное, как «сравнение себя» и потеря, собственно, самости. Что касается деятельности, труда, вопрос сложный, так как человек, во-первых, трудится ради самой жизни, то есть видит труд как средство поддержания своего существования, а во-вторых, деятельность, любая, одна из особенностей человека как природного существа. Само конечное пребывание человека в бесконечном, то есть отрезок от рождения до смерти, уже некая деятельность. Основной вопрос в том, чтобы эта деятельность оправдывала звание человека. Деятельность, принадлежа внешнему человеку, есть часть внутреннего. Рассмотрим производственную жизнь как ту, которая порождает жизнь. Сегодня идея обеспечения жизни ради самой жизни разрослась необыкновенно. В «Философскоэкономических рукописях», в первой рукописи, К. Маркс говорит об отчужденном труде, и такой труд создает отчужденную жизнь, отчужденное бытие. Рабочий, труженик не владеет своим трудом, вследствие этого и происходит его разрыв с индивидуальностью, с его духовной жизнью. Несомненно, само присутствие частной собственности оказывает на духовную жизнь человека разрушающее воздействие. Развитие производства, науки, политики, 19 ФИЛОСОФИЯ абстрактная рефлексия над отдельными формами трудовой, практической деятельности обусловили вычленение человеком себя из природы. «Отчужденный труд отчуждает от человека его собственное тело, как природу вне его, как и его духовную сущность, его человеческую сущность. Непосредственным следствием того, что человек отчужден от продукта своего труда от своей жизнедеятельности, от своей родовой сущности, является отчуждением человека от человека. Когда человек противостоит самому себе, то ему противостоит другой человек» [2]. Это экономический факт, что условия, необходимые человеку для поддержания его физической жизни, неизменны: если французские материалисты имели в виду это, утверждая, что человеческая природа неизменна, то они совершенно правы. Частная собственность как почва для трансформаций собственного бытия в отчужденное также прекрасно выполняет свою функцию. Бог даровал человеку жизнь, существование, рацио, деятельность. И экзистеция, объективизируясь, где-то трансформирует свою деятельную составляющую, которая, согласно структурированию Дильтея – как разумная, так и волевая и чувственная. И волевая, и разумная, и чувственная составляющие не могут противостоять производимой деятельности, не подчиняя себе при этом других. Относительно труда, логически проанализированная деятельность – есть абстракция, чистое мышление, фантом для экзистенции. Что касается второго, то есть, того момента, когда труд человека способен удовлетворить его непосредственные физические нужды, когда неотчужденный труд рождает отчужденное бытие, а отчужденное бытие включает в себя и такую же отчужденную деятельность, как следствие ухода от экзистенции, как от подлинного существования. Уход от Бога есть, в таком существе как человек, практически разрыв с экзистенцией, есть работа на внешнего человека всей мощью души, именно мощью, потому что она, душа человека, существенно отлична от 20 души других сотворенных Богом живых существ. Душа человека способна стать духом, то есть оторваться от этой пресловутой сиюминутности и протянуть свои трясущиеся ручонки к Вечному и Бесконечному. Хотел ли, вообще, рабочий Маркса выполнять тот отчужденный труд, даже если продукт принадлежит ему? Бытие-в-мире жестокое и требующее приспособления, но это не мешает человеку оправдывать свое предназначение и реализовывать свои возможности при своего рода индивидуальной духовной реальности. Чувственное присутствие вещей никогда не перестанет существовать для чувств, но отрешенность говорит воле, что деятельность совершается охотно. Поистине плодотворно то, что достигается с большим трудом, и оно приносит радость. «С того момента, как Бог стал человеком и человек Богом, начал Он работать для нашего спасения и трудился до самого конца, пока не умер на кресте: все существо Его участвовало в этом» [3]. Деятельность необходимо должна сочетаться с любовью к этой деятельности, то есть не пожирание человеком самого себя предметами и вещами, продуктами труда, независимо от того, кому они там принадлежат. В постиндустриальном обществе граждане, большей частью, вообще ничего не производят, а бегают взад-вперед, купи-продай. Внешняя среда не содержит в себе призыва к свободному и любимому творчеству, «быть довольным собой» давно перевесило «быть собой», или как пишет Гете в «Фаусте» о Трех Сильных. Скудна жизнь в свете, которому грозит тьма, поэтому творчество в свете, покуда есть свет, и такое творчество станет светом, станет чистым и свободным от всякого посредства. «Ибо сколь дивно пребывать сразу и вовне и внутри; созерцать и быть самому созерцаемым; держать то, что держит тебя самого. Тогда достигнута цель, тогда Дух отдыхает в покое, принятый в желанную вечность» [3]. Философия ХХ века не исключала пользы и необходимости труда, более того, он исследовался и рационалистами, и эмпиристами. Но ХХ век и особенно ХХI выкинули ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 5/2013 ФИЛОСОФИЯ «единичную» жизнь и всю связанную с ней философию, тогда как для нее – экзистенциальной и мистичной, сам труд как явление, как процесс деятельности – также является необходимым условием счастья человека. Марксистско-ленинская философия, став идеологией и укрепив уход от духовной культуры, начавшийся еще в ХVII веке, представляла из себя последнюю истину и, помимо прочего, несла в себе необходимость и почитание труда. Уничтожение и варварское истребление благих идей советской философии ничего не предложило человеку взамен. Творчество неотделимо от труда, их разделение означает, как правило, вообще их исчезновение. Труд стал производством, индустрией, там нет места творчеству, человеческой индивидуальности, в кьеркегоровской интерпретации, нет места «единице». Индивидуализм субъективности есть реакция против демократического направления политики, против господства в общественной жизни массы, большинства, при котором значение личности мельчает. Значение «единицы» должно исчезнуть и исчезнуть потому, что это становится преимуществом и привилегией отдельных лиц. Самой сущности уже угрожает не природа и не политэкономия, а ею же созданный собственный мир. Существование в настоящем, радость жизни, отчаянная решимость устоять перед ничто выступают как минутное прибежище. «Для того чтобы быть самим собой, человек нуждается в позитивно настроенном мире. Если этот мир пришел в упадок, идеи кажутся умершими, то человек будет скрыт от себя до тех пор, пока он в своем созидании не обретет в мире вновь идущую ему навстречу идею. В самобытии человека начинается то, что лишь затем осуществляется в мире. Когда в бездушном существовании мир как будто становится безнадежным, в человеке сохраняется то, что в данный момент вернулось к чистой возможности. Если сегодня в отчаянии спрашивают, что же еще осталось в этом мире, то каждому следует ответить: ты есть то, что ты есть, потому что ты можешь. Духовная ситуация требует сегодня сознательной борьбы человека, каждого человека за его подлинную сущность. Он должен устоять в этой борьбе или быть побежденным, и это зависит от того, насколько он уверен в основе своего бытия в действительности своей жизни» [4]. Библиографический список 1. Кьеркегор, С. Страх и трепет / С. Кьеркегор. – М.: Республика, 1993. – 383 с. 2. Маркс, К. Философско-экономические рукописи // К. Маркс, Ф. Энгельс http://sbiblio.com/biblio/ archive/marks_economichesko/00.aspx 3. Экхарт, М. Духовные проповеди и рассуждения. – М. Экхарт. Санкт-Петербург, Амфора, 2008. – 255с. 4. Ясперс, К. Духовная ситуация времени / К. Ясперс http://sbiblio.com/archive/yaspers_duh/06.aspx О СИСТЕМНО-СИНЕРГИЙНОМ ПОДХОДЕ В НАУКЕ И ФИЛОСОФИИ В.И. ФАЛЬКО, проф., зав. кафедрой философии МГУЛ, канд. филос. наук С истемный подход в современной науке ограничивается, как правило, описанием самой системы и ее взаимодействия с окружающей средой, иногда – с внутренним контекстом. Субъект системы либо не включается в предмет анализа, либо предстает в виде абстрактного наблюдателя или метанаблюдателя. Что же касается духовной реальности, открывающейся в трансцендировании за пределы системы, то она не имеет пока для ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 5/2013 [email protected] себя иных способов теоретического познания, кроме философских и гуманитарных. Не случайно философию и гуманитаристику называют науками о духе. В современной философии и методологии науки принято не только различать, но и противопоставлять науки гуманитарные и науки точные и объективные (Humanities and Science). Попытки объединить их на основе образцов эмпирического или математическо- 21
