Жанровое образование как единство речевых жанров

О.А.Казакова
Томский политехнический университет
ЖАНРОВОЕ ОБРАЗОВАНИЕ
КАК СРЕДСТВО ОРГАНИЗАЦИИ ДИСКУРСА ГОВОРЯЩЕГО
-59Возникший в последние годы интерес к изучению языка сквозь призму языковой
личности занимает центральное место в проблемном поле современной лингвистики, так как
изучение языка отдельного человека позволяет систематизировать все свойства языка в их
функционировании. Обращение к исследованию языка личности обусловлено процессом
всеобщей гуманизации знаний и становлением антропоцентрической парадигмы в
языкознании.
При всей кажущейся односложности понятия «языковая личность» в современном
языкознании существует несколько определений этого феномена. Классическим стало
определение, предложенное Ю.Н. Карауловым: языковая личность – это «совокупность
способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им
речевых произведений» [4, с. 3]. Е.В. Иванцова в монографии «Феномен диалектной
языковой личности» обращает внимание на то, что Ю.Н. Караулов в статье «Языковая
личность» для энциклопедии «Русский язык», наряду с пониманием под языковой личностью
речевых способностей человека, в качестве второго значения данного термина называет
самого человека, носителя языка, охарактеризованного на основе анализа дискурса. Исходя
из вышесказанного, в данной работе мы придерживаемся определения Е.В. Иванцовой: «Под
языковой личностью понимается личность в совокупности социальных и индивидуальных
черт, отраженная в созданных ею текстах» [3, с. 10]. Языковая личность в современном
языкознании изучается на трех уровнях абстракции: как говорящий субъект, обладающий
определенными психологическими характеристиками; как представитель определенного
социального
класса
людей,
носитель
национального
языка
и
как
представитель
человеческого рода вообще. Наиболее широко разработано описание языковой личности как
представителя
какого-либо
социолингвистического
подтипа,
рассматривается
речь
подростков, эмигрантов, телеведущих и т.д. При этом исследование ведется в различных
аспектах: изучается лексикон языковой личности, языковое сознание, принципы построения
текста, типы речевого поведения, способы выражения эмоционального отношения,
гендерные особенности речи. Одним из аспектов изучения языковой личности является
исследование ее дискурса как совокупности текстов, воспроизводимых говорящим
человеком. Выбор языковой личности в качестве объекта лингвистического изучения
предполагает возможность и необходимость выявления на базе дискурса ее психологических
черт, «философско-мировоззренческих предпосылок, этно-национальных особенностей,
социальных характеристик, историко-культурных истоков» [4, с. 7].
В рамках изучения языковой личности конкретного носителя языка нашей целью
является описание дискурса говорящего человека. Необходимо расписать весь дискурс
говорящего «без остатка». Для этого в своей работе мы пользуемся методом жанрового
анализа речи. «Дискурсивное мышление языковой личности имеет имманентно жанровый
характер» [6, с. 18]. Речь человека членится на фрагменты, единицы коммуникации. Эти
единицы типичны в определенных ситуациях при определенных условиях, они реализуют те
или иные жанровые фреймы, находящиеся в сознании говорящего человека. Для каждого
человека характерен свой набор жанровых фреймов, в чем-то типичный и в чем-то
индивидуальный.
Реализация поставленной цели связана с выполнением следующих задач:
а) вычленить в речевом потоке фрагменты коммуникативного процесса, единицы речи;
б) составить классификацию типов единиц речи – речевых жанров (далее РЖ);
в) описать фрагмент дискурса говорящего, используя разработанную классификацию;
г) на основе проведенного описания выявить специфику жанровой организации речи
информанта.
Под РЖ принято понимать модели, типы высказываний, объединенных единством
тематического содержания, стиля и композиционного построения. В определение понятия
«РЖ» можно добавить разграничение широкого и узкого понимания этого понятия. В
широком смысле РЖ – это любой тип речевых единиц; в узком, конкретном смысле РЖ – это
тип высказывания как минимальной единицы речи (простой РЖ), и далее уже выделяются
сложные РЖ и комплексы РЖ.
Классификация РЖ тесно связана с дифференциацией единиц коммуникативного
бытия человека. Как отмечает И.Н. Борисова, исследователь русского разговорного диалога,
«коммуникативное существование личности членится на отрезки, границы которых
определяются условиями жизни и целями деятельности человека в этих условиях.
Дискретной единицей членения бесконечного коммуникативного процесса является
событие» [1, с. 16]. Под коммуникативным событием мы, вслед за И.Н. Борисовой, понимаем
«ограниченный в пространстве и времени, мотивированный, целостный, социально
обусловленный
процесс
речевого
Коммуникативное событие является
-60-
взаимодействия
коммуникантов»
[1,
с.
17].
процессуальной единицей членения коммуникации и элементом социальной деятельности
человека.
Как процессуальная единица
коммуникативное событие характеризуется
отнесенностью к определенному пространству и времени, целостностью. Как элемент
социальной
деятельности
человека
коммуникативное
событие
характеризуется
мотивированностью и социальной обусловленностью, оно определяется социальным
контекстом, социальной нормой.
Речевое общение не спонтанно, оно воспроизводимо, стандартно, зависит от
объективных обстоятельств, поэтому возможно выделение типов, жанров коммуникативных
событий как закрепленных форм коммуникативного взаимодействия, которые обусловлены
единством его условий, функций и инвариантными признаками поведения участников
речевого общения. К основным параметрам описания или классификации жанров
коммуникативных событий относятся тип социально-ролевых отношений субъектов
речевого общения, характер ожидаемости коммуникативного события, характер отношения к
некоммуникативной деятельности, временная и пространственная локализация. По типу
ведущих социально-ролевых отношений между участниками коммуникации И.Н. Борисова
выделяет коммуникативные события дружеского общения (общение между соседями,
друзьями), внутрисемейного (общение между родственниками), гендерно-интимного
(отношения по признаку пола) и социально-иррелевантного общения (беседа незнакомых
людей). По критерию ожидаемости коммуникативные события делятся на заранее
назначаемые (например, поход в гости) и окказиональные (случайные встречи). По характеру
отношения к некоммуникативной деятельности события делятся на акционально зависимые
и акционально независимые. На характер коммуникативного события влияет временная и
пространственная локализация. Фактор времени для коммуникативного события связан с
наличием или отсутствием дефицита времени для общения.
На основании вышеперечисленных признаков коммуникативных событий в речи
диалектной языковой личности можно выделить коммуникативные события «работа в
огороде», «встреча гостей», «посиделки на лавочке», «случайная встреча на улице» и т.д.
Текстовой реализацией коммуникативного события является РЖ в широком смысле как
тип речевого оформления коммуникативного взаимодействия говорящих. Жанр события
первичен по отношению к РЖ, он определяет тип речевого поведения говорящих, нормы и
правила, стратегии и тактики речевого поведения, типы речевых продуктов, необходимые
для реализации коммуникативного намерения. Выбор того или иного РЖ определяется
жанром коммуникативного события.
Коммуникативное событие является дискретной единицей речевого взаимодействия,
оно состоит из коммуникативных эпизодов, которые в свою очередь членятся на отдельные
речевые поступки, ходы говорящих. Каждому структурному элементу коммуникативного
события соответствует определенный тип его текстовой реализации – РЖ. Минимальным
элементом коммуникативного события является речевая акция / реплика говорящего,
реализованная в форме единичного высказывания. Типы единичных высказываний называем
элементарными (простыми) РЖ. Элементарные высказывания являются частью речевого
потока, они не существуют в речи изолированно, но могут быть выделены исследователем из
более крупных речевых единиц. Такие РЖ по существу близки к речевым актам, они могут
быть описаны с помощью перформативных глаголов – просить, сообщать, приглашать и т.д.
Реплики говорящего являются частью интеракции и коммуникативного эпизода как
целостного
фрагмента
коммуникативного
события.
Текстовой
реализацией
коммуникативного эпизода является сложный РЖ. Коммуникативный эпизод может состоять
из единства интеракций субъектов речевого общения (диалогическое единство) и
пространной реплики одного субъекта речевого общения (разговорный монолог). Таким
образом, сложный РЖ – это тип текстовой реализации коммуникативного эпизода,
состоящий из единства элементарных РЖ. Если элементарные РЖ функционируют в
диалоге, то они объединяются в сложный жанр «диалогическое единство» – структурносмысловое целое, состоящее из взаимодействующих высказываний субъектов речевого
общения. Если элементарные РЖ являются частью монологического текста, то они
оформляются в сложный РЖ «разговорный монолог».
Основной единице членения коммуникативного бытия человека – коммуникативному
событию – соответствует его текстовая реализация – жанровое образование как целостный
комплекс сложных РЖ (диалогических единств, разговорных монологов), состоящих, в свою
очередь, из простых (элементарных) РЖ.
Единицы коммуникативного
бытия
Речевая акция/реплика
Единицы речи
Высказывание
Коммуникативный эпизод
Диалог или монолог
Коммуникативное событие
Соединение диалогов и
монологов
Типы речевых единиц
Элементарный (простой)
речевой жанр
Диалогическое единство или
разговорный монолог
Жанровое образование
(комплекс простых и сложных
РЖ)
-61Разграничение РЖ по типу композитивности (структуры) в настоящее время является
одним
из
главных
коммуникативного
вопросов
события,
жанроведения.
И.Н.
Борисова
Рассматривая
выделяет
в
жанровую
нем
структуру
макроструктуру
и
микроструктуру. К макроструктуре автор относит диалогические жанры, «имеющие статус
коммуникативного диалогического эпизода в структуре целого события» [1, с. 45].
Микроструктура коммуникативного события включает микрожанры как компоненты
диалогического эпизода – реплики-высказывания (ср. диалогические единства, простые
жанры). Подробно проанализировав в главе «Жанр коммуникативного события и речевой
жанр» коммуникативное событие информативного характера (разговор по телефону), И.Н.
Борисова утверждает, что «разговорный диалог представляет собой композитивное
полижанровое образование, завершенное в рамках одного коммуникативного события» [1, с.
17].
К.Ф. Седов в книге «Основы психолингвистики» дает свою классификацию РЖ [5].
Одноактные, минимальные реплики автор называет субжанрами. Это еще не жанры, они
входят в состав собственно жанров на правах тактик. РЖ, по К.Ф. Седову, это сценарии,
фреймы, которые присутствуют в сознании языковой личности как руководство в ее речевом
поведении. В качестве примеров жанров бытовой коммуникации исследователь приводит
такие жанры, как разговор по душам, болтовня, комплимент, застольная беседа, анекдот,
ссора и т. д. Думается, что здесь речь идет о широком понимании РЖ как типа текстовой
реализации речевого взаимодействия людей, так как в одном ряду стоят простые РЖ
(комплимент), сложные РЖ (анекдот) и жанровые образования (застольная беседа). Речевые
формы, реализующие коммуникативное событие (жанровые образования в нашем
понимании), К.Ф. Седов называет гипержанрами. Они объединяют в своем составе
несколько жанров. Отдельно К.Ф. Седов выделяет переходные жанровые формы,
располагающиеся в межжанровом пространстве – жанроиды.
С. Гайда в своей статье, посвященной жанрам разговорных высказываний, выделяет
простые и сложные РЖ. Простые РЖ приравниваются исследователем к типам
иллокутивных актов. «Сложный РЖ – это типологизированная последовательность речевых
актов... Здесь обычно имеют дело с группой неоднородных актов, каждый из которых в
глобальной деятельности имеет свою функцию и место» [2, с. 108].
Итак, видим, что вопрос о классификации РЖ по принципу их структуры широко
рассматривается в современных научных исследованиях. Однако думается, что наиболее
продуктивным является подход, объединяющий сильные стороны современных концепций
разграничения жанров по критериям объема текстовой реализации. Таким образом,
крупнейшим типом текстовой реализации коммуникативного события является жанровое
образование, последовательно разделяющееся на сложные РЖ (диалогические единства и
разговорные монологи), которые, в свою очередь, состоят из простых (элементарных) РЖ.
Объектом нашего исследования является речь жительницы села Вершинино Томской
области Веры Прокофьевны Вершининой (далее В.П.). Работа подчинена общей цели –
составить разноаспектную типологию РЖ в речи конкретной языковой личности, описать
язык диалектной личности с точки зрения реализации РЖ. Следует отметить специфику
материала. Эмпирической базой исследования являются расшифровки магнитофонных
записей речи В.П. в различных ситуациях с разными собеседниками. К сожалению, материал
не может отразить все особенности речи В.П., все РЖ, используемые информатором, в силу
объективных причин.
В
данной
работе
представлен
опыт
описания
системы
РЖ
в
конкретных
коммуникативных событиях. Материалом являются записи разговоров В.П. в один день – 30
сентября 2000 года. В этот день, с 11 до 16 часов, собирателями были записаны три
аудиокассеты. Мы не можем привести в качестве иллюстрации весь материал, однако дадим
общее описание событий этого одного дня. Перечислим коммуникативные события и их
текстовую реализацию – жанровые образования. Все события одного дня можно разделить
на несколько частей в зависимости от количества собеседников В.П., ее гостей. Это четыре
фрагмента действительности, связанных с собирателями и тремя односельчанами В.П.
Первый фрагмент начинается с приезда собирателей и заканчивается их отъездом. Этот
фрагмент трижды разрывается, когда к В.П. приходят гости.
Общение с собирателями состоит из большого количества коммуникативных событий.
Перечислим некоторые из них: встреча гостей после долгой разлуки; подготовка к
угощению; угощение гостей; уборка со стола; свободная беседа; прощание. Все
коммуникативные события сопровождаются одноименными жанровыми образованиями –
комплексами РЖ, используемых для обслуживания коммуникативного события.
Рассмотрим коммуникативное событие и жанровое образование «подготовка к
угощению».
В.П.: Ну ладно, пойду.
N 1: Куда «пойду»?
В.П.: Хлеб принесу. Давайте, садитесь, чай пейте.
N 2: Будет скакать сейчас опять.
-62В.П.: Угу, скакаю я. /Выходит/... /Вернулась с пирожками:/ Остатки сладки. Печенье
добавить на их.
N 1: Может, тут сядем. /В этой комнате/.
В.П.: Может, тепле только тут... Пойдёмте туды... Праильно. /Приносит помидоры:/
Возьми, порежь там. Нет, тут порежь.
N 1: Может, только чаю попьем?
В.П.: Да вот вы ну поешьте маленько, чё-нить покушайте. У меня сестра была со
Владивостока, ты её, однако, видела. Потом это. А я чё-нить говорю ей: давай поедим, а
она гврит: только свиньи едят.
N 1: Почему?
В.П.: Кушать надо говорить /считает сестра/.
N 1: Ишь какая грамотная.
В.П.: Ага.
N 1: В.П., а помидоры Ваши?
В.П.: Мои. Гниют напропалую. / N 1: Да, гниют/. Гниют, обрежь там которы. Мыты они.
N 1: Это чья машина-то /стоит во дворе/?
В.П.: Серёжина.
N 1: Какого Серёжи?
В.П.: Да нашего, Коленькиного.
N 2: А почему она у вас-то?
В.П.: А у их картошки, негде ставить машину. Некуда. Они картошки насыпали туды. А он
на тракторе работает. И это, комбайн, ну не комбайн, а тракторна тележка там. «Баба,
поставлю к тебе». А мне чё, жалко? Сейчас, говорю, надо чё-то делать.
N 1: В.П., а он живет-то где?
В.П.: А тут, где Коля жил.
N 1: Где Коля жил? Не ушел к женщине?
В.П.: Не-ет. Женился.
N 1: Женился? Другую взял?
В.П.: Угу. В Ярском. Моло-оденька.
N 1: А давно?
В.П.: Да год, наверно... В декабре.
N 1: Ну ничё девчонка-то?
В.П.: Ничё, так. Не пьет, не курит.
N 2: Слава Богу!
В.П.: Само главно.
N 2: Работящая?
В.П.: Щас только ушла.
N 1: Звать-то как?
В.П.: Света... Приходила по деньги... Пожалуста /подает тарелки/.
N 1: В.П., куда кинуть-то /очистки/?
В.П.: В таз, в таз, уберем /.../.
N 1: Света...А детей еще не завели?
В.П.: Нет, нет.
N 1: Не ждет?
В.П.: Нет. Не видать, не слыхать. /Достает печенье/.
N 2: В.П., там уже есть печенье.
В.П.: Да, поди, мало там. /.../ Добавь маленько /печенья в тарелку/.
N 2: Не надо, там много.
В.П.: Да немного, добавь.
N 1: Платье какое-то новое /на В.П./. Я не видела.
В.П.: Это ново. А чё? Крошко приехал ко мне. А... Крошко. Знате ево?
N 1: Знаем, конечно.
В.П.: И он приехал. А у их сноха шьет. Вот видите. Всё мне хорошо глянется. А это. Олег,
его сын-то. Его жена шьет щас. А я говорю: знашь чё, ты ето... уж ето... её зовут Волга...
Волка ли чё ли. Уолга ли кто ли она. А я горю: сшила бы мне платишко (она шьет дома). А
он гыт: дак надо померить, а как так-то? А я платишко даю да и... который материал-то
брала. Дала это. И шшили они мне. Вот ворот-то какой...
N 1: Широкий.
В.П.: Широкий, маленько. Для меня-то вот так бы, вот так /показывает/.
N 1: Ну ничего, ничего, нормально.
-63В.П.: Я хочу вставить каку-нить вставочку суды. Маленько.
N 1: А тряпочки не осталось такой же?
В.П.: Не-ет. А когда люди шьют, тогда не остается ничего /когда не сама шьет/. Бросят
чё-нить куды-нить и всё... Чё ешо-то надо? /на стол/.
N 1: Ничего не надо.
В.П.: А огурцы буете ись?
N 1: Соленые или свежие?
В.П.: Малосольны.
N 1: Малосольные? Еще у Вас есть?
В.П.: Не малосольны, а маринованы. /Открывает холодильник:/ Рыбка у меня есть.
N 1: Не надо, хватит.
В.П.: Нет, нет. Она у меня така, свежа.
N 1: И что мы с ней будем делать?
В.П.: А я... чтобы оттаяла, после пожарим.
N 1: Откуда рыбка?
В.П.: Соседик принес...
N 1: В.П., как Вы думаете, вот эта вот штука, она на Вас будет не мала? /рубашка/.
В.П.: Да ну-у. Спасибо. Зачем беспокоиться /покупать/. /.../ Я там поставила ее /рыбу/.
Кыска бы не залезла, она любит.
N 1: Кто? Кошка?
В.П.: Любит рыбу. /.../ А я вобще-то думаю: должны бы приехать-то, хыть бы в
воскресенье. А нет, нету. /Не приехали/.
N 1: В воскресенье хуже. Лучше в будни приехали.
В.П.: А ето, чё... (Чё-то горло перехватило). А как его, в воскресенье с пятого почтового
приехали. Ето, вы знате, Филипповна-то была, дак ее дочка – Светлана Петровна.
Приехали с сыном. /.../ А потом приехали Андрея-то внук с женой, с мальчиком. Ну, мальчик
хорошенький, всё он, но сильно баловный, сильно баловный, невозможно.
N 1: Ну это Андреев мальчик?
В.П.: Андреев. Три годика ему. Третьего августа четвертый пошел.
N 2: Ну так так-то он не Андреев /не родной/.
В.П.: Ой, Данила. Я говорю: лучче бы Кирюшей звали бы. Кириллом. Данила. Данила
Андреевич. Ну от это, бьет всех, лупит это. Ну как... не знаю. Я говорю: да чё уж так
баловате-то. А он говорит: было бы десять, а то один.
N 1: Ну пусть второго рожает. Уже от Андрея чтобы.
В.П.: Ну. А Миша Василищев, ну вы знаете, в Александровке-то, 11 человек у этого Миши
Василищина. Володя. А он де-то, на Кубани де-то. И у его 11 человек детей. А не знаю, а ему
40 лет есь ли нет ли.
N 1: А он их всех помнит по именам? /смеется/.
В.П.: А он попом служит.
N 1: Ну ему положено /в шутку/.
В.П.: /Улыбается:/ Матерился без ума... без разума, и это в тюрьме сидел. А щас он
батюшка.
N 2: Ну там-то не знают, что он в тюрьме сидел.
В.П.: Ну там-то не знают, конешно. Ну а теперь-то как вроде учится, в этой, в духовнойто чё-то, в Москву поехал.
N 1: Семинария.
В.П.: В Москву ездил... Сдавать. Учится заочно. Ага, дак 11 детей, это с ума сойти надо.
/.../ Ну айдате чай пить... Греться будем.
Данное коммуникативное событие по типу ведущих социально-ролевых отношений
между участниками общения относится к коммуникативным событиям дружеского общения,
так как В.П. и собиратели общаются уже много лет, и это не официальное общение. Для
коммуникативного
события
дружеского
общения
и
реализующего
его
жанрового
образования характерно использование в речи: а) интеракций с выражением иронии и
самоиронии (N 2: Будет скакать сейчас. – В.П.: Угу, скакаю я.), б) диалогических единств с
репликами-предположениями (N 1: Может, тут сядем. – В.П.: Может тепле только тут...
Пойдемте туды. Праильно.), в) диалогических единств, тематически связанных с общими
знакомыми (В.П.: Крошко приехал ко мне. А... Крошко. Знате ево? - N 1: Знаем, конечно.)
По критерию ожидаемости данное коммуникативное событие относится к
окказиональным,
неожиданным,
спонтанным.
По
характеру
отношения
к
некоммуникативной деятельности событие относится к акционально зависимым, оно
проходит в тесной связи с предметной деятельностью – подготовкой к угощению. Отсюда
императивные высказывания, когда хозяйка распоряжается, что надо сде
-64ать (Гниют /помидоры/, обрежь там которы; Добавь маленько /печенья в тарелку/). От
связи с некоммуникативной деятельностью зависит также выбор темы беседы и смена
жанровых образований. Так, например, то, что N 1 увидела через окно во дворе машину,
стало началом отдельного диалогического единства, в котором речь идет о хозяине машины
– внуке В.П. – и о его жене. Заметив на В.П. новое платье, N 1 инициирует новое
диалогическое единство, которое включает а) ответ В.П. на запрос (N 1: Платье какое-то
новое. Я не видала. – В.П.: Это ново.), б) сложный РЖ «рассказ», в котором В.П.
рассказывает об истории появления платья, используя самоцитирование и цитирование, в)
реплику-предположение (Я хочу вставить каку-нить вставочку суды. Маленько.), г)
информативное высказывание - подведение итога беседы, содержащее обобщение
жизненного опыта говорящего, его «бытовую философию» (А когда люди шьют, тогда не
остается ничего. Бросят чё-нить куды-нить и всё...).
Связь коммуникативного события подготовки к угощению со временем и местом
проявляется в том, что хозяйка инициирует быструю смену речевых действий, так как хочет
быстро посадить гостей за стол, перевести их из кухни в комнату.
Коммуникативное событие «подготовка к угощению» начинается с выражения автором
намерения начать подготовку (Ну ладно, пойду) и с императивных высказыванийраспоряжений (Возьми, порежь там). Затем предметная деятельность (приготовления)
сопровождается фатической речью – сообщение информации о недавнем событии (У меня
сестра была со Владивостока) с использованием самоцитирования и цитирования (А я чёнить говорю ей: давай поедим, а она гврит: только свиньи едят). После вопросно-ответного
диалогического единства о внуке Сереже, вызванного инициативной репликой N 1, и
диалогического единства о новом платье, в которое включается небольшой монологический
рассказ, внимание В.П. снова переключается на сопутствующую предметную деятельность
(разговор об огурцах и рыбе). После непродолжительной паузы В.П. возвращается к теме
неожиданного приезда гостей, открытой в коммуникативном событии «встреча», использует
высказывание-размышление (А я вообще-то думаю: должны бы приехать-то...) и
параллельно при помощи элементарных жанров-сообщений информации рассказывает о
своих предыдущих гостях. Сообщение о гостях выводит В.П. на разговор о другом человеке
(по ассоциативной связи «количество детей в семье»). В этом диалогическом единстве
следует отметить особое построение жанра, часто используемое В.П. в речи: циклическое
построение текста. Диалогическое единство начинается и заканчивается похожими
высказываниями (11 человек у этого Миши Василищина – 11 детей, это с ума сойти надо).
Заканчивается
коммуникативное
событие
простым
императивным
жанром
«приглашение»: Ну айдате чай пить... Греться будем. После этого разговор перемещается в
другое пространство, он связан с другой предметной деятельностью, начинается другое
коммуникативное событие – «угощение».
Итак, дискурс говорящего может быть расписан «без остатка» с помощью членения
коммуникативного бытия человека на коммуникативные события. Текстовой реализацией
коммуникативного события является жанровое образование – комплексная единица,
состоящая из сложных жанров (диалогических единств и монологических рассказов),
включающих простые РЖ. Анализ жанровой структуры одного коммуникативного события
позволяет сделать следующие выводы:
1) выбор языковой личностью тех или иных РЖ зависит от коммуникативного
события, определяется общей коммуникативной целью общения и заданными
параметрами события;
2) для В.П. в общении характерна цепочечная тематическая развернутость речи:
каждый новый РЖ, каждая новая тема и новое коммуникативное намерение
связаны с предыдущими словами, развивают их по принципу цепочки;
3) в то же время все жанровое образование подчинено общей коммуникативной цели;
4) элементами разговора являются не только высказывания, тесно связанные с
предметной деятельностью и решением данной коммуникативной задачи, но и
своеобразные отступления, разговор о каких-то событиях или людях, не имеющих
отношения к происходящему в данный момент.
Литература
1.
Борисова И.Н. Русский разговорный диалог: структура и динамика. Екатеринбург:
Изд-во Урал. ун-та, 2001. 408 с.
2.
Гайда С. Жанры разговорных высказываний // Жанры речи. Саратов, 1999. С. 103-
3.
Иванцова Е.В. Феномен диалектной языковой личности. Томск: Изд-во Том. ун-та,
112.
2002. 312 с.
4.
Караулов И.Н., Красильникова Е.В. Русская языковая личность и задачи ее
изучения// Язык и личность. М., 1989. С. 3-11.
5.
Седов К.Ф. Языковая личность и речевые жанры // Горелов И.Н., Седов К.Ф.
Основы психолингвистики. М., 1998. С. 145-154.
6.
Седов К.Ф. О жанровой природе дискурсивного мышления языковой личности //
Жанры речи. Саратов, 1999. С. 13-26.