Русское кейнсианство

Ретроспектива
Русское кейнсианство
Р.М. Гусейнов
д-р экон. наук, профессор (Новосибирск)
Читатели рубрики могли заметить наши прогнозы по поводу возврата
государства в экономику, нашу настойчивую «пропаганду» активной регулирующей
деятельности правительства в экономической сфере. И теперь мы можем
похвастаться своей прозорливостью: в России появились признаки мягкой смены курса
экономической политики в кейнсианском направлении.
«Краткий курс» истории кейнсианства
До 20-х годов XX века в западной экономической науке господствовал
ортодоксальный либерализм. Но «великая депрессия» 1929–1933 годов показала, что
рынок явно не способен к саморегулированию. Начались поспешные поиски нового
пророка и доктрины, способных вывести капиталистическое общество из крайне
затруднительного положения. В середине 30-х доктрина сформировалась. Ее
основоположником стал Джон Мейнард Кейнс (1883–1946). В 1936 году вышло
главное произведение Кейнса – «Общая теория занятости, процента и денег».
Главная заслуга Кейнса в том, что он увидел в государстве активную
экономическую силу, полноценного субъекта производственных отношений. С
помощью государственного вмешательства, государственного регулирования
экономики он собирался вылечить тяжело больную капиталистическую систему.
Кейнсу удалось значительно расширить понимание предмета экономической
науки, включив в него депрессивную экономику. Шагом вперед было и новое
формулирование условий экономического равновесия: Кейнс утверждал, что равенство
спроса и предложения может устанавливаться не только при полной загрузке ресурсов,
но и при неполной их загрузке. Отсюда он выводил необходимость целенаправленного
государственного вмешательства.
Теория Кейнса вполне прагматична: он ставил перед собой совершенно
конкретный вопрос, как выйти из кризиса и блестяще ответил на него. Итак: объем
производства национального дохода, а также его динамика определяются не факторами
предложения (размерами применяемого труда, капитала, их производительностью), а
факторами эффективного платежеспособного спроса. Проблему спроса Кейнс поставил
в центр своих исследований, сделал исходным пунктом макроанализа.
Эффективный спрос – это совокупный спрос, определяющий объем занятости.
Главными компонентами эффективного спроса выступают потребление и инвестиции.
Если по каким-либо причинам частный капитал оказывается дестимулированным в
процессе инвестирования, в дело вступает государство и возмещает недостаток
инвестиций бюджетными вливаниями в реальную экономику. Крупные
государственные инвестиции, в свою очередь, вызывают мультипликационный эффект.
Эффект мультипликатора сродни эффекту снежного кома: мощное приращение
инвестиций в одной из отраслей вызывает рост потребления и дохода не только в
данной отрасли, но и в сопряженных отраслях второго, третьего и еще более далекого
порядка. Итоговое увеличение национального дохода оказывается гораздо весомее
первоначальной суммы инвестиций. Например, строительство магистральной железной
дороги индуктивно вызовет инвестиции в транспортное машиностроение, затем в
черную
металлургию,
горнодобывающую
и
угольную
промышленность,
машиностроение для добывающих отраслей…
Конечно, такая активизация возможна при резком снижении ссудного процента
и удешевлении кредита. Существующая норма процента определяет нижний предел
прибыльности будущих инвестиций. Чем она ниже, тем оживленнее инвестиционный
процесс, и наоборот. Отсюда Кейнс выводил необходимость денежно-кредитного
регулирования капиталистической экономики.
В кризисных ситуациях государство должно активно подкачивать эффективный
спрос, сглаживая остроту проблемы реализации произведенных благ.
При этом Кейнс проводит мысль о целесообразности уменьшения
имущественного неравенства, необходимости перераспределения части доходов в
пользу малоимущих слоев – ведь тогда склонность к потреблению повышается, а
следовательно, эффективность государственной поддержки населения ощущается
сильнее.
Таковы в общих чертах практические рекомендации Кейнса.
Со второй половины 30-х годов кейнсианство стало господствующей
экономической доктриной, а экономическая политика по Кейнсу и его последователям
стала стержневой в развитых странах мира.
Кейнсианство доминировало в экономической теории Запада до середины 70-х.
Но кризис 1973–1975 годов привел и к кризису кейнсианства. Запад возвратился к
неоклассической политике «ортодоксальной рыночности», к дерегулированию,
сокращению «государственного присутствия» в экономике. Но прошло 30 лет – и в
цитаделях капитализма вновь задумываются о необходимости более активного
государственного вмешательства. Во всяком случае, в программах Демократической
партии США, которая, судя по всему, вновь придет к власти, кейнсианские мотивы
звучат в полную силу.
Что предлагал Михаил Фрадков?
Первые симптомы смены курса проявились еще в июне 2004 года на VIII
Петербургском международном экономическом форуме, где заместитель главы МЭРТ
Андрей Шаронов высказался за необходимость «политики прорыва», за увеличение
бюджетных расходов «развивающего характера». Эти расходы, по его словам,
государство должно направлять на развитие инфраструктуры: строительство дорог,
портов, аэропортов, грузовых терминалов и трубопроводов. Выступление А. Шаронова
2
пролилось бальзамом на сердца поклонников кейнсианства. Сразу вспомнился «новый
курс» Ф. Рузвельта, который именно с помощью расходов «развивающего характера»
вытаскивал Америку из кризиса в начале 30-х.
А еще до формулирования и реализации приоритетных президентских программ
премьер-министр Михаил Фрадков предложил пять ключевых направлений
деятельности кабинета министров: повышение уровня жизни населения; повышение
конкурентоспособности компаний; поддержка региональных стратегий социальноэкономического развития; рациональная интеграция России в глобальную экономику;
развитие стратегических инвестиционных проектов и программ. Все подчинено
решению задач, поставленных президентом, – удвоения ВВП, ликвидации бедности,
модернизации армии и сокращения инфляции.
Цели экономической политики не представляют ничего особенно –
представитель любой партии или движения, облеченный властью, сказал бы то же
самое. Интересны способы достижения этих целей.
1. Признано, что низкая заработная плата в реальном секторе экономики вовсе
не является конкурентным преимуществом России, так как снижает эффективный
спрос на внутреннем рынке. Это чисто кейнсианский тезис. Отсюда ставится задача
повышения заработной платы в реальном секторе, но при одновременном росте
производительности труда. И соответственно, повышение заработной платы в
бюджетной сфере, без чего реализация новых систем и инновационных технологий
будет практически невозможной. Это касается фундаментальной науки, образования,
культуры и других секторов.
2. Признана необходимость активной промышленной политики. Ставится задача
разработки стратегии инноваций, развития высокотехнологичного сектора,
составляющими которого объявлены авиакосмическая промышленность, обороннопромышленный комплекс, атомная промышленность, связь и коммуникации,
фармацевтика, биотехнологии и программное обеспечение. Государство увеличит свою
долю в расходах на фундаментальные исследования, стимулирование венчурного
финансирования и на внедрение новых технологий в промышленности.
3. Государство за счет бюджета будет строить объекты инфраструктуры, прежде
всего транспортной. Заявлено, что контроль над магистральными нефтегазопроводами
останется в руках государства.
4. Предполагалось усиление государственного надзора за банковским сектором.
5. Правительство заявляло о необходимости строго следить за соблюдением
правил добросовестной конкуренции, что позволит несколько ограничить воздействие
на экономику монополизированных структур и в то же время расширит возможности
для среднего и малого бизнеса. (И опять невольно вспоминаются рузвельтовские
«Кодексы честной конкуренции».)
6. Правительство намеревалось поддержать региональные стратегии социальноэкономического развития, перейти к «политике пространственного развития». Это
означает взвешенный подход к расселению людей по территории страны
3
гарантированную бюджетную обеспеченность населения в зависимости от условий их
проживания в тех или иных регионах.
7. Способом достижения поставленных целей, по идее М. Фрадкова, должно
стать «частно-государственное партнерство». Иначе говоря, государство будет
определять приоритеты и стимулировать бизнес для выгодного участия в главных
направлениях.
8. Наконец, несмотря на сопротивление ультралибералов в правительстве,
премьер вспомнил слова «природная рента» и «рентные платежи», имея в виду изъятие
сверхдоходов естественных монополий в федеральный бюджет. Вторым источником
средств названа государственная собственность.
Программа – это еще не действия. Для реализации кейнсианской программы
нужны новые люди. Кто они? На этот вопрос в речах бывшего премьера ответа не
найти. Если вопросы государственного регулирования будут курировать
принципиальные противники бюджетных расходов на инвестиции в реальную
экономику, дело можно «закрыть», не начиная. Что мог сделать в новом направлении,
например, министр экономики – юрист Герман Греф, экономические взгляды которого
являются загадкой для специалистов, тоже неизвестно. Тут возможны два исхода: или в
правительство придут новые люди, или новая программа останется малоинтересным
документом для историков экономической мысли.
Неожиданное разрешение проблемы
Проблема нашла неожиданное разрешение в традиционном для В.В. Путина
стиле. В сентябре 2007 года правительство М. Фрадкова ушло в отставку. Главой
правительства стал Виктор Зубков, опытный администратор и старый государственник.
Я пишу эти строки в момент, когда правительство еще не сформировано. Тем
интереснее сделать прогнозы.
Судя по всему, ортодоксальному рыночному либерализму в России приходит
конец. Не упоминая исконного теоретического авторства, правительство перейдет к
реализации кейнсианских идей, что в целом соответствует намерениям и желаниям
граждан России и нашему национальному экономическому духу. Если же вдруг в
составе нового правительства окажутся господа Греф и Кудрин, то, ей-богу, не стоило
и огород городить.
4