реЦеПЦИЯ И реФлеКСИЯ В лИтерАтУрНОй КрИтИКе

285
References
1. Annenkova, I. V. (2011) Mediadiskurs ХХI veka. Lingvofilosofskiy aspekt SMI [=Media discourse
of the XXI century. Lingvofilosofskoy Aspect of Media], p 392, (in Russ)
2. Bart, R. (1994) Izbrannye raboty: Semiotika. Poetika: Izbrannye raboty[= Selected Works:
Semiotics. Poetics: Selected Works], p 616, (in Russ)
3. Lotman, Yu. M.(1991) Izbrannye stat’i v trekh tomakh. T.1 Stat’i po semiotike i tipologii kul’tury
[=Selected articles in three volumes. V.1 Articles on Semiotics and Cultural Typology], p 480, (in Russ)
4. Misonzhnikov, B. Ya.(2001) Fenomenologiya teksta (sootnoshenie soderzhatel’nykh i
formalizovannykh struktur pechatnogo izdaniya [=Phenomenology of the Text (the ratio of substantial
and formal structures of the printed edition], p 490,(in Russ)
5. Mediakonvergentsiya i «situatsiya cheloveka»: Novye vyzovy, starye voprosy /Pod red.
Shaykhitdinova, S. K.(2012) [=The Media Convergence and the «Human Situation»: New Challenges,
Old Issues/ Edit by Shaykhitdinova, S.K.], p 140, (in Russ)
6. Osnovy tvorcheskoy deyatel’nosti zhurnalista/Pod red.Korkonosenko, S.G (2000) [=Fundamentals
of Creative Activity of a Journalist / Edit byKorkonosenko, S.G],p 272,(in Russ)
7. Prokhorov, E. P.(1988) Vvedenie v zhurnalistiku[=Introduction to Journalism], p 289,(in Russ)
8. Prokhorov Yu. E. (2006) Deystvitel’nost’. Tekst. Diskurs [=Yuri Prokhorov Reality. Text.
Discourse] p 224,(in Russ)
9. Smetanina, S. I.(2002) Media-tekst v sisteme kul’tury: Dinamicheskie protsessy v yazyke i stile
zhurnalistiki kontsa XX veka [=Media text in the Culture system: Dynamic Processes in the Language
and Style of the late twentieth Century Journalism], p 383,(in Russ)
10.Tertychnyy, A. A. (2000) Zhanry periodicheskoy pechati [= Genres of Periodical Press], p 312,(in
Russ)
11.Uchenova, V. V.(1989) U istokov publitsistiki[= At the Root of Journalism], p 214,(in Russ)
12.Uchenova, V. V., Shomova, S.A.(2003) Polifoniya tekstov v kul’ture [=Polyphony Texts in
Culture], p 392,(in Russ)
13.Chepkina, E. V.(1995) Russkiy zhurnalistskiy diskurs: tekstoporozhdayushchie praktiki i kody
[=Russian Journalistic Discourse: Text-generating Practices and Codes] p 279,(in Russ)
14.Cherepakhov, M. S. (1984) Tainstva masterstva publitsista [=Sacrament Skills of Publicist], p
150,(in Russ)
15.Shostak, M. I.(1998) Zhurnalist i ego proizvedenie [=Journalist and his Work], p 96,(in Russ).
Вестник Челябинского государственного университета. 2015. № 5 (360).
Филология. Искусствоведение. Вып. 94. С. 285–291.
УДК 82, ББК 83.3 (2Рос=Рус)6
С. М. Шакиров
РЕЦЕПЦИЯ И РЕФЛЕКСИЯ В ЛИТЕРАТУРНОЙ КРИТИКЕ
(ВОСПРИЯТИЕ И ОЦЕНКА РОМАНА В. ПЕЛЕВИНА
«ЛЮБОВЬ К ТРЁМ ЦУКЕРБРИНАМ»)
Рецепция и рефлексия являются главными инструментами литературной критики. Рецепция
формирует коммуникативную ситуацию. Рефлексия создает индивидуально-авторскую интерпретацию. Рекламная кампания, предшествовавшая выходу романа В. Пелевина «Любовь к трём
цукербринам», сузила «горизонт ожидания» произведения. Первые отзывы на роман были негативными и не создали единого рецептивного поля. Рефлективное целостное восприятие произведения стало основой для положительных отзывов.
Ключевые слова: литературная критика; интерпретация; рецепция; рефлексия; Пелевин.
286
Изучение современной литературной критики требует использования новых методологических подходов. «Существующие сегодня
основания типологии современной критики
(по форме бытования: журнальная, газетная,
телевизионная, сетевая; по ценностно-идеологическому критерию: либеральная, патриотическая) охватывают лишь видимый пласт
литературно-критического дискурса и не дают
представления о коммуникативных и интерпретационных механизмах современной литературной критики» [3]. Рецепция и рефлексия рассматриваются нами как когнитивные
механизмы критики, позволяют расширить
традиционное «позитивистское» понимание
происходящих в современной литературе изменений.
Рецепция художественного произведения
формирует «горизонт ожидания» (Г. Яусс) –
комплекс представлений, определяющих отношения между автором, текстом и читателем.
Эти отношения формируют коммуникативную
ситуацию, которая характеризуется степенью
«приятия» произведения – от полного отрицания до полного согласия. Коммуникативная
ситуация формируется также за счет внелитературных факторов – жизненного и читательского опыта реципиентов. Результатом эффективной коммуникации становится заполнение
«горизонта ожидания» актуальными смыслами, реализующими идейный и эстетический
потенциал произведения.
Однако неоднозначность художественной
информации порождает и коммуникативные
сбои. В этом случае рецепция не дает приращения смысла, происходит сужение «горизонта ожидания». Образ автора редуцируется до
«биографического автора», отрицается авторитетность и оригинальность художественного
языка, содержание произведения наивно отождествляется с действительностью, «жизнью».
Изучение произведения должно включать весь
опыт его рецепции, как положительный, так и
негативный.
Если рецепция литературного произведения
складывается из множества интерпретаций, то
рефлексия имеет личностный характер. Кант
определял «рефлексию» как «сознание отношения данных представлений к различным нашим способностям познания» [5. С. 487]. Рефлексия – это акт индивидуального духовного
действия. Рефлектируя, человек обращается
к миру собственных представлений, знаний,
значащих переживаний смысла, «оборачивает-
ся назад» (reflexio – «обращение назад»). Рефлексия – это действование, а не «отражение»,
механическое повторение того, что уже было
«дано в ощущении». Понимание произведения, интерпретация художественной идеи, выраженной в нем, невозможны без рефлексии.
Предметом нашего рассмотрения стали
рецепция и рефлексия вышедшего в начале
сентября 2014 года романа Виктора Пелевина «Любовь к трём цукербринам». Рецензии
на это произведение публиковались в блогах
и сетевых изданиях. В «толстых» литературных журналах с сентября 2014 по февраль
2015 года не появилось ни одного отзыва. Возможно, профессиональному критическому сообществу требуется большее количество времени для оценки этого романа.
Первые сообщения о новом романе В. Пелевина появились в июне 2014 года, за три месяца
до официального выхода книги в свет. Авторы
представляли в них Пелевина как «знаменитого русского писателя» (wek.ru), «лучшего стилиста в современной русской прозе», который
«удачно и легко адаптирует не самые простые
истины и гипотезы к уровню понимания, доступному среднестатистическому человеку»
(newsMCS.ru). Затем были опубликованы отрывки из романа: «Аргументы и факты», «Огонёк» (11 августа), «Новая газета» (15 августа),
«Вечерняя Москва» (3 сентября). Предваряя
публикацию фрагмента романа в «Комсомольской правде», А. Балуева отмечала возросший
сатирический пафос новой книги писателя:
«иглоукалывания последних книг Пелевин
сменил на бомбомёт. Деликатность – теперь не
наш метод» [2].
Рецензенты указывали на три темы, которые должны привлечь читательское внимание
к ещё не вышедшей книге: актуальная политика (присоединение Крыма к России, киевский
майдан, терроризм), критика общества потребления (интернет-зависимость, информационное рабство), «философская» трактовка бытия.
Первые две темы выделялись в новостных
лентах интернет-изданий. «Философская» составляющая романа актуализировалась на сайтах интернет-магазинов. «Что есть Человек?
Часть целевой аудитории или личность? Что
есть мир? Рекламный ролик в планшете или
великое живое чудо? Вы ждете ответы на эти
вопросы? Вы их получите», – утверждалось в
рекламном анонсе книги на сайте ozon.ru.
Отметим, что во всех материалах, предшествующих появлению новой книги известного
287
писателя, отсутствует рефлективный «взгляд
назад». Роман воспринимается вне контекста
предшествующего творчества Пелевина. Не
случайно авторы называют «Любовь к трём
цукербринам» то «девятым» (culturavrn.ru), то
«двенадцатым» (colta.ru), то «шестнадцатым»
(cookiebooks.ru) по счету романом в творческой биографии Пелевина. Последний пример
«нумерации», скорее всего, связан с тем, что на
Московской международной выставке-ярмарке был представлен первый том из 15-томного
собрания сочинений Пелевина. Путаница с количеством романов Пелевина демонстрирует
происходящие изменения в социально-культурном институте чтения. По авторитетному
мнению исследователя современной литературы, чтение в современном обществе стало
более поверхностным и прагматичным, «массовый читатель, испытывая информационный
шок, перестает читать» [8. С. 127]. Чтобы привлечь внимание такого «функционально неграмотного» читателя, первым рецензентам
романа нужно было заявить об особых «потребительских» качествах рекламируемой книги:
о ее политической злободневности и понятной
«философичности», облеченных в ироничноигровую форму.
Однако первые отзывы на роман были негативными. Новый роман явно выходил за рамки
предсказанного рекламой «горизонта ожидания». Целью первых критиков романа стало
отыскивание недостатков романа. Практически
сразу после выхода книги, 8 сентября, в газете
«Коммерсантъ» была опубликована рецензия
Анны Наринской «Пользователь общих мест».
Заголовок выражает два смысла. Во-первых,
новый роман построен по традиционной для
Пелевина схеме: сценарий компьютерной игры
(Angry Birds) соединяется с «историей избранничества и наделения сверхсилами молодого человека». «Общим местом», по мнению
Наринской, является и «доморощенное и неоригинальное философствование» по поводу
«медийно-либеральной тусовки». Рецензент
аргументирует это утверждение не примером
из романа, а посредством бытовой сцены. «Заявляется к вам домой вроде как по делу незнакомый человек и разражается речью, в ходе
которой сообщает, что миром правит некая закулиса, что плохие люди не только следят за
всеми в интернете, но и с его помощью всех
зомбируют» [7]. В первом случае в рассуждениях рецензента прослеживаются элементы
теоретической рефлексии (в романе исполь-
зован характерный для автора прием сюжетостроения), во втором рассуждении Наринской
рефлексия подменяется логической уловкой.
Из суждения о банальности идеи тотального
контроля, высказанной случайным собеседником, не следует вывод о банальности подобных
рассуждений в романе Пелевина. В результате оценка текста подменяется прагматическим
манипулированием читателем. Отметим отсутствие комментариев к этой рецензии.
Негативное отношение к роману выражено
в заглавии рецензии В. Бабицкой: «“Любовь
к трём цукербринам” Виктора Пелевина: нас
всех тошнит», опубликованной 12 сентября в
электронном издании «Афиша. Воздух». Автор рецензии цитирует слова персонажа романа Кеши: «Драматизм, чтобы вы знали, работает только тогда, когда зритель забывает, что
смотрит драму. Когда он об этом вспоминает,
остается одна тошнота».
В новой книге, утверждает В. Бабицкая,
Пелевин «решил поговорить с читателем по
душам». В результате получился «унылый роман-проповедь» [1]. Главная причина провала,
по мнению рецензента, в недостатке «литературной условности», в открытом восхищении автора своими «персонажами-клонами».
Созданный Пелевиным мир не оставляет простора для читательского воображения. Так,
например, восхищаясь книгой эпизодического персонажа Рудольфа Сергеевича, автор не
удерживается от искушения процитировать
этот опус, заявляя, что «этот труд должен был
золотыми буквами вписать его имя в историю
мировой философии». Рефлексия, выраженная
в рецензии В. Бабицкой, также имеет теоретический характер: дидактизм подменил собой
художественность.
Однако такое понимание романа критиком
не устроило читателей Пелевина. В комментариях к рецензии В. Бабицкой преобладает критическая тональность. «Александра Федорова:
Почему же вы так боитесь проповедей, подумать, напрячься и поразмышлять?» [1] «Алекс
Михайлов: Непонимание книги не означает,
что она унылая». «Игорь Фальконе: Каждый
раз одно и то же – Пелевин исписался, сдулся
и больше никого не интересует. Однако с каждым новым произведением интерес к писателю
все сильнее и сильнее». Лейтмотивом в комментариях повторяется призыв: «после этой
рецензии – прочту обязательно!» [1]
Поток негативных отзывов о романе продолжился статьёй М. Золотоносова «Пелевин:
288
бездарность как профессия», опубликованной
24 сентября в сетевом издании «812’Online».
Критик и раньше не был замечен в числе сторонников Пелевина. Так, в рецензии 2003 года
Золотоносов называл книгу «ДПП(nn)» «олитературенной галиматьей», а самого автора в
рецензии 2005 года на роман «Шлем ужаса»
саркастически именовал «мучителем словесности». В рецензии на «Любовь к трём цукербринам» Михаил Золотоносов продолжает
серию оскорбительных выпадов против писателя: «Пелевин пишет не книги, а скучные
гники, которые надо продавать в хозяйственных магазинах вместе с обоями <...> взамен
повествования у него претенциозная логорея,
его тошнит словами <...> с каждым разом текст
становится все скучнее, словно автор, которого издательство держит в подвале на цепи, посылает миру сигнал о том, что сил писать уже
нет <...> полиции стоило бы найти Пелевина и
проверить, в каком состоянии он находится и
не подвергается ли насилию» [4]. В приведенных суждениях мы видим подмену рефлексии
манипулятивной процедурой. Рецензия Золотоносова начинается с фразы: «Я давно знал,
что он [Пелевин] полная бездарность». Далее
идет фрагмент «экспертизы» текста Пелевина: «В гнике “Любовь к трём цукербринам”
446 страниц, смыслонесущих из них одна или
две страницы, т. е. максимум 0,45 %. Т. е. кпд
упал более, чем в 14 раз» [4]. Смысл заглавия
романа Золотоносов объясняет предательской
ролью «интернет-демиургов еврейского происхождения» (М. Цукерберга и С. Брина) в колонизации планеты Земля «кремниевой цивилизацией» (имеется в виду одна из тем романа).
«Бездарность писателя», «бессмысленность
книги» и «еврейский заговор», использованные в качестве «аргументов», больше напоминают сознательное нагнетание конфликта
путем оскорбления участников дискуссии
(троллинг), чем критический разбор. Об этом
свидетельствуют комментарии к рецензии Золотоносова. «Alina5544: Увы, но вышеприведённая статья навряд ли способна вытянуть на
нечто большее, нежели на толстый алогичный
троллинг, полный бессмысленных обвинений
и недоказуемых утверждений» [4]. «Рая: Критик сыпет яркими и образными негативными
эпитетами в своей статье – не вижу ничего
дурного, чтобы отразить эти “лестные характеристики” на него самого». «Vova: Что-то заставляет меня предположить, что если бы Пелевин под ручку с Макаревичем поучаствовал
в “Марше за Порошенко”, рецензия была бы
противоположной по содержанию, а сам Пелевин удостоился бы звания “едва ли не лучшего
писателя современной России” или чего-то подобного» [4].
В последнем примере подчеркивается политическая ангажированность рецензии Золотоносова. Этот же смысл мы видим в заглавии
текста – «Пелевин: бездарность как профессия», заставляющем вспомнить поэтику «напостовских» заглавий (не случайными в этом
контексте выглядят и призывы критика «обратиться в полицию»). А утверждение о том,
что «гники» Пелевина нужно «продавать в
хозяйственных магазинах вместе с обоями»,
напоминает известные пассажи Писарева относительно стихов Фета. Отказ от рефлексии в
критическом суждении отбрасывает критика в
предшествующие нерефлективные эпохи критического дискурса.
Причину агрессии мы видим не в идеологических расхождениях и уж тем более не в
чувстве личной неприязни критиков по отношению к писателю. Участники обсуждения не
слышат и не желают слышать друг друга, утверждая свою точку зрения как единственную
возможную. Это не общение, а «механическая
сумма отдельных монологов», возникающая,
по мнению исследователя современной критики Ю. Щербининой, вследствие «расширения
канала передачи информации» [10]. В результате из современного литературно-критического процесса исчезает дискуссия. Современные критики пишут не для читателя, а для «целевой аудитории». Рецензия М. Золотоносова
не вызывала ни одного комментария, вместе с
тем этот однозначно негативный текст сопровождается рекламным баннером с призывом
купить в интернет-магазине только что раскритикованную книгу. Это ли не пример «механического» соединения «монологов»!
Анализ негативных отзывов на роман демонстрирует следующий сценарий восприятия
произведения. Сначала (в рекламных целях)
происходит сознательное сужение «горизонта
восприятия» книги, роман приспосабливают
к запросам «функционально неграмотного»
читателя. Затем первые критики романа вместо того, чтобы расширить проблемное поле
интерпретации, наоборот, начинают «подгонять» произведение под заданные узкие рамки,
заявляя об усталости и творческой несостоятельности писателя, безуспешно пытающегося
вернуть утраченную популярность. Отметим
289
преобладание теоретической рефлексии во
всех указанных выше примерах интерпретации
романа Пелевина. В результате разрозненные
мнения не создают единого рецептивного поля.
Положительные отзывы на роман «Любовь
к трём цукербринам» появляются в рецензиях,
авторы которых стремятся увидеть единство
трех повестей, составляющих книгу. Показывая ненормальность привычного существования, Пелевин проводит своих персонажей
через «ад», «чистилище» и «рай», утверждает
О. Комраков в статье «“Любовь к трём цукербринам”, или Глас вопиющего в пустыне».
Роман, по мнению критика, начинается с описания «чистилища», в котором противоборствующие духовные силы пребывают в относительном равновесии. Духовную войну, происходящую в этом мире, Пелевин описывает,
используя травестированные образы: «птицы
обладают дьявольскими чертами, а свинья – сакральными». Так писатель демонстрирует нам
относительность наших представлений о том,
что происходит в духовной реальности. «Мы
видим лишь борьбу теней на стене пещеры, и
каждая философская система или религия даёт
этим теням разные имена» [6].
Во второй повести мы видим изображенный
Пелевиным «ад», напоминающий мир фантастического фильма «Матрица». Писатель использует знакомые темы и образы для наглядной демонстрации своих идей. Однако, в отличие от героев «Матрицы», персонажи «мира цукербринов» изначально знают о существовании
«реальной реальности», но не стремятся туда
вернуться: они находятся в «симбиотической
связи» с компьютерной сетью («фейстопом»).
«Рай» Пелевина изображен в заключительной шестой главе. Рецензенты, давшие положительную оценку книге, особенно выделяют
эти «сорок страничек простой и чистой красотищи» [9]. Этим прекрасным миром управляет
«милосердная и мудрая богиня» Сперо, дающая героям шанс на обретение своего подлинного назначения.
В предшествующих произведениях у героев Пелевина было два пути к обретению свободы: либо бегство из реальности («Чапаев
и Пустота»), либо обретение новых знаний и
возможностей за счет добровольного перехода
на службу силам зла («Generation П»). Отход
от этих сюжетных стереотипов намечается в
романе «S.N.U.F.F.», в котором герои (Кая и
Грым) покидают обреченный на гибель Бизантиум, спускаясь с небес на землю. Подобную
сюжетную развязку Пелевин использует и в
новом романе.
Положительных отзывов на роман значительно меньше, чем негативных, но они образуют единое рецептивное поле, организуя
диалог согласия. «Любовь к трем цукербринам» – это самый добрый роман Пелевина,
утверждают авторы положительных рецензий.
Основой для подобного рода суждений становится рефлексия.
Список литературы
1. Бабицкая, В. «Любовь к трём цукербринам» Виктора Пелевина: нас всех тошнит [Электронный ресурс] / В. Бабицкая //
Афиша. Воздух. Книги. URL: http://vozduh.
afisha.ru/books/nas-vseh-toshnit-lyubov-k-tremcukerbrinam-viktora-pelevina (дата обращения:
12.09.2014).
2. Балуева, А. Виктор Пелевин: про уродов,
геев и «Вдову Кличко» [Электронный ресурс]
/ А. Балуева // Комсомол. правда. URL: http://
www.kp.ru/daily/26267/3145792 (дата обращения: 13.08.2014).
3. Говорухина, Ю. А. Русская литературная
критика на рубеже XX–XXI веков / Ю. А. Говорухина. Красноярск: Сиб. федер. ун-т, 2012.
4. Золотоносов, М. Пелевин: бездарность
как профессия [Электронный ресурс] / М. Золотоносов // 812’ONLINE. URL: http://www.
online812.ru/2014/09/24/004 (дата обращения:
24.09.2014).
5. Кант, И. Собрание сочинений: в 8 т. /
И. Кант. Т. 3. Критика чистого разума. М.:
ЧОРО, 1994.
6. Комраков, О. «Любовь к трём цукербринам», или Глас вопиющего в пустыне [Электронный ресурс] / О. Комраков // Контрабанда.
URL: http://kbanda.ru/index.php/literatura/257literatura/4775-lyubov-k-trem-tsukerbrinam-iliglas-vopiyushchego-v-pustyne (дата обращения:
31.10.2014).
7. Наринская, А. Пользователь общих
мест [Электронный ресурс] / А Наринская //
Коммерсантъ. 2014. № 160. URL: http://www.
kommersant.ru/doc/2562125 (дата обращения:
8.09.2014).
8. Черняк, М. А. Прогнозирование читательской рецепции в новейшей отечественной массовой литературе / М. А. Черняк // Изв. РГПУ
им. А. И. Герцена. 2005. Вып. № 11, т. 5.
9. Шипнигов, И. Только детские книги
писать [Электронный ресурс] / И. Шипни-
290
гов // Прочтение. URL: http://prochtenie.ru/
reviews/27826 (дата обращения: 12.09.2014).
10. Щербинина, Ю. Поиски скакуна (об экс-
пертизе литературного творчества) / Ю. Щербинина // Знамя. 2014. № 12.
Шакиров Станислав Маэлсович – кандидат филологических наук, доцент, заведующий кафедрой филологии Миасского филиала Челябинского государственного университета.
shakirov.s@mail.ru.
Shakirov S. M., candidate of philology, lecturer, head of philology department of Miass branch
office of federal state budget educational institution of higher education “Chelyabinsk State University”.
shakirov.s@mail.ru.
Perception and reflection in literary criticism
(reception and evaluation of Vicror Pelevin’s novel
“The love for three tsukerbrins”)
Perception and reflection are the main tools of literary criticism. Perception forms communicative
situation. Reflection creates individual author’s interpretation. Advertising campaign preceding the
release of Pelevin’s novel “The love for three tsukerbrins” has created an extremely narrow “horizon
of expectations” for this work. Reviewers pointed out only three themes that should attract the reader’s
attention to the not yet published book. First, it’s an actual policy (joining Crimea to Russia, Kiev’s maidan,
terrorism), critique of consumer society (Internet-addiction, information slavery), “philosophical”
interpretation of life. However the first reviews of the novel were negative. The idea of total control over
the human mind is banal (A. Narinskaya). The world created by Pelevin leaves no wide amplitude for the
reader’s imagination (V. Babitskaya). Pelevin is talentless, his book is meaningless (M. Zolotonosov).
The authors of negative reviews claim their point of view as the only possible. Positive responses on
the novel based on an integral perception of the work. Showing abnormality habitual existence, Pelevin
conducts his characters through “hell“, “purgatory” and “paradise” (O. Komrakov). Reflection becomes
the basis for such interpretations.
Keywords: literary criticism; interpretation of a literary text; perception; reflection; Victor Pelevin.
References
1. Babitskaya, V. (2014) “Lyubov k tryom tsukerbrinam” Victora Pelevina: nas vseckh toshnit”
[=The love for three tsukerbrins: we are all sick], in: Afisha.Vozdukh. Knigi [=Placard. Atmosphere.
Books], availaible at: http://vozduh.afisha.ru/books/nas-vseh-toshnit-lyubov-k-trem-cukerbrinamviktora-pelevina, accessed 12.09.2014 (in Russ.).
2. Balueva, A. (2014) “Victor Pelevin: pro urodov i geev” [=Victor Pelevin: about freaks and gays], in:
Komsomolskaya Pravda [=The Komsomol Truth], availaible at: http://www.kp.ru/daily/26267/3145792,
accessed 13.08.2014 (in Russ.).
3. Govorukhina, J. A. (2012) Russkaya literaturnaya kritika na rubezhe XX-XXI vekov [=Russian
literature criticism at the turn of XX-XXI centuries], Krasnoyarsk, p. 6 (in Russ.).
4. Zolotonosov, M. (2014) “Pelevin: bezdarnost kak professiya” [=Lack of talent as a profession], in:
812’ONLINE, available at: http://www.online812.ru/2014/09/24/004, accessed 24.09.2014 (in Russ.).
5. Kant, I. (1994) Kritika chistogo razuma [=Critique of pure reason], in Works in 8 volumes, Vol.
3, Moscow, p. 487 (in Russ.).
6. Komrakov, O. (2014) “Lyubov k tryon tsukerbrinam”, ili glas vopiyuschego v pustyne [=Love for
thee tsukernbrins or voice in the wilderness], in: Kontrabanda [=Contraband], available at: http://kbanda.
ru/index.php/literatura/257-literatura/4775-lyubov-k-trem-tsukerbrinam-ili-glas-vopiyushchego-vpustyne, accessed 31.10.2014 (in Russ.).
7. Narinskaya, A. (2014) “Polzovatel obschikh mest” [=Commonplaces user], in: Kommersant
[=Commersant], available at: http://www.kommersant.ru/doc/2562125, accessed 08.09.2014 (in Russ.).
291
8. Chernyak, M. A. (2005) “Prognozirovanie chitatilskoy retseptsii v noveyshey otechestvennoy
massovoy literature” [=Prediction of reasder’s reception of modern domestic mass literature], in
Izvestiya RGPU im. A. I. Gertsena [=Proceedings of Herzen Russian State Pedagogical University],
Volume 11, issue 5, p. 127 (in Russ.).
9. Shipnigov, I. (2014) “Tolko detskie knigi pisat” [=Write children’s books only], in: Prochtenie
[=Perusal], available at: http://prochtenie.ru/reviews/27826, accessed 12.09.2014 (in Russ.).
Вестник Челябинского государственного университета. 2015. № 5 (360).
Филология. Искусствоведение. Вып. 94. С. 291–296.
УДК 808.54
Н. В. Шевцова
БУКТРЕЙЛЕРЫ К ПЕРИОДИЧЕСКИМ ИЗДАНИЯМ:
ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ ЖАНРА
Изучается, какое место занимают буктрейлеры к периодическим изданиям среди традиционных книжных роликов, характеризуются единичные буктрейлеры к специализированным изданиям и журналам, а также рассматривается ситуация, когда через видеоролик к художественному
произведению рекламируется литературный журнал. Автор выясняет причины непопулярности
буктрейлеров к периодическим изданиям и на основании анализа существующих видеороликов
показывает содержащиеся в них возможности.
Ключевые слова: буктрейлер; периодическое издание; литературный журнал; конкурс.
Буктрейлер – это ролик-миниатюра, который визуализирует книгу, побуждает ее прочесть, тем самым повышая интерес к чтению.
Сегодня буктрейлеры выделяются в отдельный
самостоятельный жанр, синтезирующий визуальное искусство, литературу, литературную
критику, рекламу и Интернет (что касается
последнего, то подавляющее большинство таких видеороликов выкладываются на видеохостинге YouTube, в социальных сетях, на сайтах
библиотек и т. п.). «Буктрейлер, – по мнению
писателя и литературного критика Александра Архангельского, куратора Всероссийского
конкурса буктрейлеров, – должен быть перпендикулярен тексту, он рассказывает свою историю про книгу, а не копирует историю, рассказанную в книге» [4].
Вообще, буктрейлеры создаются как к художественным текстам (это основной массив подобных видеороликов), так и к нехудожественной литературе. Так, предметом интереса в последнем случае становятся учебная литература
(учебник для вузов «Машины для земляных
работ» в двух частях, под ред. В. И. Баловнева), словари («Толковый словарь» С. И. Ожегова, «Словарь живого великорусского языка»
В. И. Даля, «Словарь языка Пушкина»), спра-
вочные издания (библиографический указатель «Криминалистика», содержащий сведения
о диссертациях и авторефератах диссертаций,
монографиях, учебниках и учебных пособиях,
статьях, посвящённых проблемам следственной и экспертной деятельности), литературоведческие исследования («Исторические корни волшебной сказки» В. Я. Проппа, «Женская
проза нулевых» З. Прилепина), документально-историческая литература («1812 год в письмах и дневниках», «Жернова» И. Фролова,
«Сибирская добровольческая» под ред А. Ширяева), экономическая литература («Капитал»
К. Маркса, «12 принципов производительности» Г. Эмерсона,), Уголовный кодекс РФ,
Красная книга России. Иногда буктрейлер
снимается даже не к какой-либо книге, а к событию, мероприятию (например, буктрейлер к
году истории от Слободской Центральной районной библиотеки).
Буктрейлер до сих пор не становится предметом специального научного интереса. С
2012 года, когда вышли статьи А. Добрянской
в «Октябре» [6] и Ю. Щербининой в «Вопросах литературы» [10], за редким исключением
трудно назвать сколько-нибудь заслуживающие внимания работы. Как правило, в Интер-