З а к л ю ч е н и е
advertisement
Заключение o141n Зак л ючение Ништадтский мирный договор 1721 г., заключенный со Швецией, узаконил присоединение к России Карельского перешейка с крепостями. Тем самым Выборг и Кексгольм стали российскими пограничными пунктами, защищавшими подступы к столице России — Санкт-Петербургу. Более того, Выборгская и Кексгольмская крепости отныне стали опорными базами российских войск на случай начала новой войны со Шведским королевством. Взяв курс на сохранение территории Карельского перешейка в составе Российского государства, правительство вынуждено было создать такую систему местной гражданской и военной власти, исправное функционирование которой гарантировало бы безопасность региона от внутренних и внешних врагов. В связи с этим российское правительство пошло по пути военизации управления Выборгским и Кексгольмским уездами. Начиная с 1710 г. и до начала Русско-шведской войны 1741—1743 гг. руководство как гражданскими, так и военными делами в Выборге и Кексгольме обеспечивали служащие по военному ведомству — обер-комендант и подчиненные ему коменданты крепостей. Объединение полномочий такого рода в руках одного должностного лица являлось исключительной ситуацией для России в 1720—1740-х гг. С 1719 г. в структуре провинциальной администрации всей России было лишь два высших должностных лица, обладавших чином обер-коменданта (в городах Выборге и Нарве). Каждый из них являлся центральной фигурой в системе власти пограничной провинции. Изучение источников эпохи показало, что важнейшей обязанностью обер-коменданта было получение сведений о передвижениях шведских войск в Финляндии, отслеживание подготовки Шведского королевства к военным действиям и поддержание крепостей Карельского перешейка в боевой готовности. Однако главную специфику властных функций выборгского обер-коменданта определило его командование местными гарнизонными полками. При изучении истории Выборгского и Кексгольмского гарнизонов выяснено, что их состав в течение всего исследуемого периода не подвергался значительным изменениям. На основе впервые привлекаемых к научному m142p Заключение рассмотрению архивных источников установлено, что начиная с 1710 г. в двух крепостях Карельского перешейка было расквартировано три полка и батальон, которые оставались на службе в регионе на протяжении первой половины XVIII в. Серьезным изменениям Кексгольмский гарнизон подвергся лишь однажды, когда в 1732 г. батальон, расквартированный в крепости, был развернут в полк. И все-таки с 1713 по 1739 г. российский воинский контингент в Выборге и Кексгольме неуклонно возрастал. Первоначально количество служащих в каждом из полков не соответствовало предписаниям воинских штатов. Однако совершенно четко прослеживаются устремления правительства по доведению полков до полной комплектности для увеличения российского военного присутствия в регионе. В конце 1730-х гг. численность гарнизонных полков Выборга и Кексгольма составила пять тысяч человек. Деятельность гарнизонных служащих, равно как офицеров и нижних чинов других воинских частей, была строго регламентирована нормами Воинского артикула 1715 г., предписания которого ограничивали сферу их полномочий исполнением сугубо военных обязанностей. В действительности служебные функции гарнизонных полков были более широкими. Изученный материал дает возможность признать одной из самых главных обязанностей в повседневной деятельности гарнизонных служащих участие в фортификационных работах, а также караульную службу. Так, перед Русско-шведской войной в 1739 г. на строительстве укреплений в Выборге одновременно было занято не менее тысячи человек из Выборгского гарнизона, что составляло его третью часть. Более 500 человек из местных гарнизонных полков ежедневно посылалось для охраны фортификаций и важнейших объектов инфраструктуры, таких как административные здания, казарменные помещения, провиантские магазины, пороховые склады. Кроме того, служащих местных гарнизонных полков регулярно привлекали к исполнению задач полицейского характера: розыск, задержание и конвоирование преступников. Сфера компетенции офицеров и рядовых гарнизонных полков Выборгской провинции включала и другие обязанности. В их числе следует назвать участие гарнизонов в сборе подушных денег и работе почты. В рамках данного исследования показано, что повседневная жизнь служащих северо-западных пограничных крепостей неизбежно вносила коррективы в организацию службы, порой значительно расширяя поле их деятельности. Согласно проанализированным архивным материалам, офицеры и солдаты гарнизонных полков, имея достаточно властных полномочий для того, чтобы чувствовать свою безнаказанность, вели торговую деятельность, активно сотрудничая при этом с обывателями. Расквартирование в крепостях Карельского перешейка гарнизонных полков сопровождалось обширными строительными работами. В течение 1710—1740-х гг. в Выборгской и Кексгольмской крепостях возводились здания, предназначенные для гарнизонных служащих — строились казармы, дома, а также госпитальные помещения. При этом нередко решаю- Заключение o143n щую роль играли чисто политические задачи. Так, на практику расквартирования служащих в крепостях значительное влияние оказывало стремление правительства установить хорошие отношения с гражданским населением Карельского перешейка. Известно, что с 1738 г. Выборг был полностью освобожден от постойной повинности. Впрочем, исследование архивных материалов позволило сделать вывод, что еще до 1738 г. бóльшая часть служащих Выборгского гарнизона проживала в казармах и отдельных домах. Аналогичная ситауция сложилась и в Кексгольмской крепости. Открытие госпиталей в Выборге и улучшение медицинского обслуживания служащих местных гарнизонных полков определила подготовка к военной кампании против шведов 1741—1743 гг. По окончании военных действий российское правительство уже не находило нужным вкладывать денежные средства в строительство новых помещений, предлагая гарнизонному начальству содержать госпитали из средств провинциальной канцелярии и воинских частей. Завершая исследование, подчеркнем, что создание должности выборгского обер-коменданта и введение на территорию Карельского перешейка значительных контингентов российских гарнизонных войск имело целью удержать данный регион в составе Российского государства. Сложно сказать, насколько данная система была эффективна в действительности и могли ли местные гарнизонные части противодействовать, например, внезапному нападению шведов или восстанию уездных обывателей. Вероятно, что гарнизоны Выборга и Кексгольма и их командование оказались бы неспособны противостоять организованным и подготовленным врагам. Мы располагаем данными о неспособности части штаб-офицеров к исполнению своих прямых обязанностей из-за преклонного возраста и плохого состояния здоровья. Однако, по-видимому, как центральная, так и местная администрации были хорошо осведомлены об отсутствии реальной угрозы российской власти на Карельском перешейке. Поэтомуто петербургское правительство не было обеспокоено недееспособностью командного состава гарнизонных полков, содержанием ими кабаков и общим падением дисциплины в полках. Однако такая обстановка в крепостях сохранялась ровно до того времени, когда в Санкт-Петербурге были получены известия о подготовке Швеции к войне. На рубеже 1730— 1740-х гг. на территории Карельского перешейка были развернуты масштабные работы по ремонту местных фортификаций, возведению новых временных укреплений, созданию военных госпиталей, а также ежегодно стали проводиться инспекции гарнизонных полков с целью выяснения уровня военной подготовки и дисциплины местных служащих. В ходе нового противостояния со шведами Выборг и Кексгольм стали основными опорными пунктами российской армии, а военные действия завершились значительными территориальными приобретениями в юго-восточной Финляндии.
