Заметки со съезда

1
Заметки со Съезда
(статья опубликована в эмигратской газете "Афиша Плюс" [Сакраменто, США] в
1999 году)
С 25 по 28 ноября 1999 года в столице последней русско-украинской баптистской
эмиграции, городе Сакраменто, происходил 62 съезд Тихоокеанского объединения
ЕХБ. Съезд проходил под девизом «Братство любите» (1 Петра 2:17), и в целом
характеризовался удивительным единодушием между его участниками. Для
многих съезд был местом встречи давних друзей, которые разобщенные новыми
обстоятельствами, получили возможность совместного общения. Недаром
программа съезда была составлена таким образом, что большую часть времени
отвели проведению богослужебных собраний, на которых была предоставлена
возможность продемонстрировать все многообразие талантов церквей
Объединения. После окончания съезда мне захотелось поделиться с читателями
газеты «Афиша Плюс» некоторыми впечатлениями. Вопрос, который неизменно
звучал в моем сознании - «Камо грядеши?» славянское братство? Есть ли будущее
у евангельской эмиграции в США последней волны, и если да, то какое это
будущее?
Отцы и дети
Одно из наиболее тревожных наблюдений, оставленных после съезда, был все
увеличивающийся разрыв между поколениями. Как среди делегатов и гостей
съезда, так и среди присутствовавших на богослужениях, подавляющим
большинством были люди в преклонных годах. Правда, один вечер был специально
посвящен молодежи. Участвовали молодые проповедники, пел молодежный хор,
играл духовой оркестр. В конце собрания был традиционный призыв к молодежи
посвятить свою жизнь Господу. Проповедник пламенно убеждал присутствующих
сделать самый важный выбор в жизни. Поддавшись искушению я обернулся в зал и
был поражен увиденным. В переполненном зале я не увидел тех, к которым был
обращен призыв. Выйдя на улицу я был поражен еще больше. Там, куда еле
долетал голос призывающего проповедника, стояли и беззаботно общались парни и
девушки. И дело не в том, что языком общения для многих из них теперь стал
английский язык, а в том, что видимо «отцы» не слишком озабочены, или не
нашли способа к преодолению барьера между поколениями.
Проблема в сущности – древняя как мир: сможем ли мы сказать вместе с
Иисусом Навином: «А я и дом мой будем служить Господу». Как сделать так,
чтобы ценности старшего поколения стали ценностями поколения нового? Как
сделать так, чтобы песни, приносившие так много благословений людям в период
страданий, не ушли безвозвратно в небытие? Как сделать, чтобы и пожилые и
2
молодые единым сердцем и устами прославляли Господа славы? И если
руководство Объединения и церквей действительно озабочены завтрашним днем
братства, то им следует, прежде всего искать ответы на эти вопросы
Утраченное чувство реальности
Довольно часто во время заседаний съезда мне приходилось напоминать себе, где я
нахожусь. По тону собраний, внешнему виду присутствующих, тематике
выступлений, мне казалось, что я на очередном съезде ВСЕХБ в лучшие застойные
годы. Складывалось впечатление, что время остановилось. Я где то уже видел и
слышал происходившее. Как в условиях «безбожной» России церковь была подчас
единственным убежищем от ужасающих реалий атеистического окружения, так и
сегодня для многих пилигримов, еще не оправившихся от не менее ужасающих
реалий «христианской» Америки, церковь остается все тем же убежищем. Церковь
для многих - место, где несмотря на все влияния «мира», ничто и никогда не
меняется.
Присутствуя в ноябре 1999 года на богослужебных собраниях некоторых
церквей города Сакраменто, мне казалось, что я нахожусь где-то на Украине, или в
Средней Азии одно или два десятилетия ранее. Позвольте, но что здесь плохого?
Разве сохранение традиций так уж плохо? Отнюдь нет. Без знания прошлого, без
сохранения богатого наследия братства прошлых лет, нет будущего. Но,
согласитесь, что без трезвого анализа настоящего, открытости для завтрашнего
дня, все что остается у нас – традиция прошлого. Традиция же сама по себе рано
или поздно ведет в застойные воды фарисейского самодовольства. В этом смысле
вызывает некоторое беспокойство отсутствие в жизни церквей «движения воды»
(Ин. 5гл.), отсутствие поиска новых форм и методов служения, отсутствие лидеров,
обладающих видением завтрашнего дня. Не даром, таким важным было
пророческое служение в Израиле. Для продвижения вперед во все изменяющемся
мире нужны люди видения, которые были бы способны к творческому
переосмыслению наследия прошлого в условиях настоящего и приближающегося
будущего. При защитной ментальности «церкви-убежища» сугубый акцент
смещается на необходимость сохранения традиции. Только вот традиции то у нас
подчас бывают очень разными. Отсюда получается, что там, где три баптиста, там
– четыре мнения.
Откровенно тревожащим впечатлением стал господствующий
консерватизм, приверженность букве, форме, традиции. У менонитов амишей
Пенсильвании, кажется, появились достойные конкуренты. Складывается
впечатление, что как те, так и сегодняшние славянские эмигранты, видят смысл
бытия в том, чтобы остановить время, отказаться от реалий жизни сегодняшнего
дня.
3
Однако, почему бы не оставить в покое стариков? Их ведь уже не
переделаешь. В конце концов, Америка – свободная страна, каждый волен верить
во что угодно, и как угодно. Так то оно так, но ведь речь идет не о каком то клубе
по интересам, не о рецепте приготовления борща. Речь идет о Церкви Иисуса
Христа, которая из-за традиций человеческих становится чем угодно, но только не
местом, где происходит рождение новых душ для Царствия Божия.
Иное благовестие
Теперь мне хотелось бы затронуть вопрос, который, по моему, еще никто по
настоящему не исследовал, ни в России, ни здесь, среди эмигрантов, в Америке.
Какое евангелие мы проповедуем миру? В чем смысл евангелия Христова? При
всей очевидности ответа на эти вопросы, практика служения показывает, что
благословенное наследие евангельских христиан-баптистов в силу влияний тех или
иных традиций, становиться чуть ли не «иным благовестием». Поясню на
примере. Пресловутый вопрос с покрытием головы. В одной из церквей пришлось
услышать из уст одной из защитниц устоев: «Даже полоска на голове женщины не
спасет ее, только полное покрытие головы!» Почему никто никогда не рискнул
назвать вещи своими именами, то есть сказать, что подобное заявление есть ничто
иное, как «иное благовестие», благовестие, в котором нет места Кресту и
Воскресению. В других церквах до сих пор существует мнение, что женщина
спасается благодаря рождению детей, в третьих существуют особые требования к
внешнему виду. Так, например, что женщина (не везет женщинам!), носящая
мужскую одежду, или же мужчина, который носит шорты (бедные шорты!) прямо
обречены на муки ада. Братья и сестры, я такого «евангелия» не знаю.
Апостол Павел в Послании галатам употребляет одно меткое выражение «немощные вещественные начала», под которым имел в виду склонность человека
подменить даже живое упование на Бога, каким является христианство, сводом
религиозных правил и установлений. Подобные же тенденции можно проследить в
церквах и сегодня. Нам все еще нужны подпорки, костыли «немощных
вещественных начал», чтобы осознать себя религиозными людьми. Вся беда в том,
что «немощные начала» становятся мощным противодействием евангелию
Христову.
Не менее остро стоит проблема так называемого брата с немощной совестью.
Как и во времена апостола Павла, так и сегодня, есть немало людей, которые во
всем находят повод для соблазна. Это происходит часто потому что подобные
люди сами до конца не пережили возрождающей силы евангелия. Они живут под
постоянным гнетом угрызений совести, и вымещают эту свою ущербность на
других. Самое опасное, когда это «крикливое» меньшинство, прикрываясь
религиозной фразеологией, берет в верх, и держит в страхе всю общину.
4
Многим из нас необходимо вновь пережить радикальную, освобождающую
благую весть: «Ныне, независимо от закона, явилась праведность Божия… чрез
веру во Христа Иисуса во всех и на всех верующих» (Рим.3:21-22).
Разумеешь ли что читаешь?
Одной из насущнейших проблем современной церкви является потребность в
наставниках, которые могли бы преподать здравое учение. При отсутствии
таковых, в церквах наблюдается разноголосица учений, причем каждый
провозглашающий непременно претендует на то, что именно «сам Господь
положил мне это на сердце». Довольно во многих случаях слушающий имеет
основание усомниться, действительно ли Господь мог такое положить на сердце?
Церковь евангельских христиан-баптистов смогла выжить в годы
атеистического прошлого, потому что дело созидания Церкви – забота Духа
Святого, Который силен наставить на путь истины даже простолюдина и малое
дитя. Однако это наставление чаще всего Дух Святой осуществляет, используя
наставников, подобных Филиппу. Можно (и это прекрасно) выучить Библию
наизусть, но не менее важно понимать прочитанное. И вот именно здесь, в области
библейской интерпретации, наблюдается больше всего проблем.
Библия, книги Священного Писания, была и остается главным сокровищем
каждого христианина. Однако в практике служения церквей вызывает тревогу то
обстоятельство, что сознательно или бессознательно в проповеди утрачивается
христоцентричный фокус Писания. «Они (Писания) свидетельствуют о Мне» –
говорит Христос (Ин.5:39). Именно сам Иисус дал Своим ученикам новый ключ к
пониманию Писания. Этим ключом является само событие воплощения
предвечного Слова, Его крестные страдания и светлое Воскресение. Послушаешь
иных проповедников, так складывается впечатление, что все богословие
остановилось на книге Второзаконие или Левит. Как будто бы Спаситель никогда
не сказал: «А Я говорю вам…». Посмотрите насколько радикальным было
понимание Священного Писания апостолом Павлом. Тот, который твердо верил в
богодухновенность ветхозаветных книг, тем не менее не боялся назвать закон
(данный Богом) мертвой буквой в сравнении с более славным служением, которое
открывается в Духе (2 Кор.3гл.). Только читая Писание через призму Голгофы мы
приобретаем правильное понимание написанного.
Широко распространена практика «толкования» Писания без учета
контекста, обстоятельств написания, правил грамматики и синтаксиса. Библия в
таком случае, действительно может означать все что угодно. Многие из нас
оказываются обезоруженными перед утверждением: «Так это же в Библии
написано». Но кому написано, при каких обстоятельствах, в каком контексте? Не
уподобляемся ли мы подчас искусителю, который в пустыне тоже пытался
5
использовать Священное Писание в своих целях? Как многим из нас бездумно
выдергивающим текст из контекста нужно услышать голос Спасителя: «Не
искушай Господа Бога Твоего».
Наиболее трудный вопрос, к которому многие из нас, возможно, еще не
готовы, это вопрос культурной обусловленности некоторых текстов Священного
Писания. Другими словами, каждая историческая эпоха откладывает определенный
отпечаток на образ мышления, поведения, выражения мыслей и т.д. Именно в силу
того, что многие заповеди в Ветхом Завете давались определенному народу,
находившемуся в определенных обстоятельствах, область их применения
ограничивается определенной эпохой (например, время блуждания в пустыне).
Книжники более позднего времени вынуждены были искать новое истолкование
древних текстов для людей, которые жили уже в совершенно иных реалиях. Как
это ни покажется странным, но наставники Слова Божия сегодня имеют перед
собой ту же самую задачу: при содействии Духа Святого сделать актуальным вечно
живое, древнее Слово Божие применительно к новым условиям существования
христианской общины.
Не менее важно осознать и то, что не на все проблемы сегодняшнего дня мы
автоматически сможем найти ответ в Писании. Не следует воспринимать Библию
как справочник по всем областям человеческого знания. Не следует пользоваться
Библией, наугад открывая страницы Писания, с тем, чтобы таким образом познать
волю Божию. Библия - откровение Бога человекам. Основная цель Библии –
рассказать о деяниях Бога в истории, направленных на искупление Своего народа.
Кульминацией Божьего откровения стало воплощения Сына, который умер и
воскрес для нашего оправдания. Изучая Священное Писание мы можем найти
множество благословенных примеров того, как народ Божий шел путем познания
воли Божией. Нужно осознать, что первые христиане тоже не всегда имели
готовые ответы на многие возникавшие проблемы, но Дух Святой, Дух обетования,
наставлял их на путь решения этих проблем.
Женский вопрос
Пожалуй самым неординарным событием прошедшего съезда было богослужебное
собрание под руководством …сестры. Представляю, что ни один брат в аудитории
внутренне воскорбел в праведной своей душе. А шо же, а ка же?! Правда,
«руководящая» сестра вынуждена была в очередной раз заверить братьев, что они,
сестры, ничего такого плохого не думают, и о власти над братьями даже и не
помышляют. Братья дорогие, да когда же мы повзрослеем наконец, чтобы
оказывать сестрам, тем которые неизменно составляют большинство в церквах,
достойное уважение, как «сонаследницам благодатной жизни».
6
В средние века один из соборов католической церкви всерьез рассматривал вопрос
о том, является ли женщина человеком в полном смысле этого слова. Мне
думается, что подобный средневековый менталитет характеризует мышление
многих братьев до сих пор. Все усилия в церкви направлены на то, чтобы заставить
женщину замолчать. Я был свидетелем того, как в одной церкви пресвитер
предоставил время Вере Кушнир только для прочтением стихотворения, хотя ее
мудрости и пророческому видению стоило бы поучиться многим братьям. Ирония
же состоит в том, что несмотря на все усилия, кто же в конечном счете больше
всего говорит в церкви через стихотворения и песнопения, свидетельства и
молитвы. Кто, в упрек многим из нас, больше всего свидетельствует о Господе и
готов поехать миссионером? Да, конечно же, сестры!
Тот же самый средневековый менталитет проявляется в семьях, самым
негативным образом влияя на подрастающее поколение. Покажите мне
христианскую семью, в которой муж не стеснялся бы … любить свою жену,
который воспринимал бы узы брака не как оброк, а как величайшее благословение
от Господа. Покажите мне отца, который добрым примером воспитал сына в
уважении и любви к матери, к сестре, женщине. У такой семьи – будущее. Не от
того ли, что мы не умеем правильно воспитывать сыновей в «учении и наставлении
Господнем», так много в церквах «стесняющихся» братьев, так мало лидеров,
людей, готовых взвалить ответственность на свои плечи.
Братство любите
Как уже отмечалось выше девизом съезда был избран текст из первого Послания
Петра (2:17). Девиз - как никогда кстати. Есть в Новом Завете уникальное понятие
братства, уникальное в том смысле, что братство – общение искупленных кровью
Христа, общение в котором «нет иудея, ни эллина, нет ни раба, ни свободного, нет
ни мужеского пола, ни женского Отличительная черта братства – наличие
единства во многообразии. Единым центром братства является вера в Господа
Иисуса Христа. Наряду с этим центром, в братстве присутствует удивительное
многообразие форм и методов служения Господу. Братство – это общение, в
котором для каждого есть место, есть возможность иметь мнение и высказывать
это мнение. К сожаление, братство здесь на земле иногда подменяется господством
большинства на меньшинством, господством моих интересов, моего клана над
интересами других. Простите, но это уже не братство, а диктатура.
На прошедшем съезде Тихоокеанского Объединения царила, как мне
показалось, гегемония русско-украинского братства последней волны эмиграции. А
где же старая эмиграция из Южной Америки и других мест? Многие из них
вынуждены, что называется «наступить собственной песне на горло» перед лицом
подавляющего большинства. А это значит, что братьям и сестрам Объединения
7
предстоит еще немало потрудится, чтобы научиться слушать друг друга и уважать
друг друга при всем многообразии мнений и пониманий.
Лучший путь
«Камо грядеши?», куда идет славянское братство евангельских христиан-баптистов
рассеяния? Есть в сущности две альтернативы, два пути. Один – более легкий путь,
другой – более лучший путь.
Более легкий путь - это путь закона, приверженности букве и традиции. Это
более легкий путь, потому что на нем не надо идти «еще одно поприще» в поисках
пропавшей овцы, важно только вовремя процитировать текст из Писания. Это
более легкий путь, потому что закон - более удобное средство для контроля и
манипуляции стадом. Но нужно помнить, что держать людей в страхе повиновения
можно только до определенного времени. Не дай Господь дожить до того времени,
когда наши повзрослевшие сыновья и дочери, скажут: «Довольно, хватит!..».
Другой путь – более трудный путь, но путь несравненно более
благословенный. Это путь жизни и водительства Духом. Это путь доброго пастыря,
который полагает душу свою за овец. Это более сложный путь, потому что на нем
нас ждут новые жизненные ситуации, новые проблемные вопросы, на которые у
нас нет еще ответа. Это более сложный путь, потому что я воспринимаю нужду или
проблему ближнего как свою собственную. Но это и несравненно более
благословенный путь, потому что это путь счастливого человека, пережившего
новое рождение. Это путь блудного сына, возвращающегося в лоно отца. Именно
сына, а не раба, который пытается «заработать» благоволение отца. Это путь
христианской свободы, свободы от предубеждений и условностей человеческого
бытия, когда я осознаю рядом со мной идущих как братьев и сестер во Христе, вне
зависимости от цвета кожи, социального положения, образования или … прически.
Это несравненно более лучший путь, потому что это путь познания Господа и
Спасителя Иисуса Христа, на этом пути мы «преображаемся по образу Создавшего
нас…». Какой путь мы изберем?
Геннадий Сергиенко
4 декабря 1999 г.