Денежная политика после нефтедолларов

Яков Миркин, зав.кафедрой ценных бумаг
Финансовой академии при Правительстве РФ
Денежная политика после нефтедолларов:
жизнь после жизни
Денежные факторы - цены на нефть и газ (около 40% российского экспорта),
налоговое бремя, иностранные инвестиции, денежная политика Банка России,
валютный курс – определяют, быть ли модернизации и устойчивому
экономическому росту. Расчеты показывают, что в 90-е годы от цен на нефть на 70
– 80% зависела устойчивость российского рынка акций, ГКО и других финансовых
активов.
Неизбежно будущее падение цен на нефть. Рост цен на нефть в 1970 –1981
г.г. в 22 раза сменился их снижением на 72% к июлю 1986 г., затем ростом в 3 раза
к октябрю 1990 г. Не менее резкие скачки цена на нефть переживала и в 90-е г.г.
Составляя в конце 1996 г. 23.2 долл. США за баррель, она снизилась до 9.4 долл. в
конце 1998 г. с тем, чтобы вырасти в 3-кратном размере в 2000 г. Цена на газ –еще
один российский экспортный товар – повторяет движение цен нефти.
Волатильность цен и рынок топлива – неразделимы.
Неизбежно и сохранение тяжелого налогового бремени, обладающего
инерционностью. Если в результате налоговой реформы оно и будет облегчено на
2-3% (официальные расчеты), то это значит, что Россия с налоговой нагрузкой в
35-37% ВВП (включая квазиналоги) попадает в зону стран с замедленным или
отрицательным ростом производства (для формирующихся экономик темпы роста
наиболее высоки при налогах в 20-25% ВВП).
Не будет снижен и дефицит иностранных инвестиций. 3-4-летняя
потребность в средствах на модернизацию экономики в объеме 200 – 250 млрд.
долл. США покрывается внутри России на 10-15 % (оптимистическая оценка
денежных средств, пригодных для инвестирования и находящихся внутри страны –
25-30 млрд. долл. США). 90-е г.г. показали, что мы никогда в ближайшем будущем
не будем получать прямых иностранных инвестиций на 10 –30 млрд. долл. США в
год, как Китай, Восточная Европа, Малайзия, Бразилия и др.
Наоборот, Россия – экспортер капитала (вывоз капитала – 150-160 млрд.
долл. США, инвестиции в наличные доллары внутри страны – 60-65 млрд. долл
США, активы российских банков за рубежом – 10 – 15 млрд. долл. США). В
первом квартале 2000 г. вложения российских инвесторов в американские акции
примерно в 2 раза превосходили вложения американцев в российские акции.
В этой связи только один - денежный фактор - имеет благоприятные
перспективы и способен отчасти амортизировать эффект будущего падения цен на
нефть и сохранить надежды на рост. Это - мягкая денежная политика Банка России,
управляемая и умеренная инфляция, нежесткий валютный курс.
Сейчас механизм послаблений в денежной политике центрального банка,
запущенный с конца 1998 г., прост. Он основывается на покупке за рубли большей
части валютной выручки, что приводит –по мере роста последней – к
автоматическому увеличению рублевой денежной массы.
Даже эта –в основе неинфляционная – практика Банка России вызвала
нарастающую волу критики. Говорят о «денежном навесе», об излишках
ликвидности коммерческих банков, которые следует «абсорбировать», об угрозе
инфляции. Когда схлынет поток нефтедолларов, мы увидим, как увеличится
давление на центральный банк, начнут нарастать требования более жесткой
денежной политики и полного подавления инфляции.
Более тяжелого – в будущем - ограничителя перспектив устойчивого
экономического роста в России быть не может. До сих пор в стране
поддерживается искусственно низкий уровень насыщения денежными ресурсами
хозяйственного оборота. На внутреннем рынке нет денег. Привлечь небольшие
суммы в 5-15 млн. долларов США для обычных и даже крупных предприятий –
масштабная проблема.
В России в начале 90-х г.г. отношение денежной массы (Деньги + КвазиДеньги по методологии МВФ) к ВВП было равно примерно 40%, с началом
финансовой стабилизации этот показатель снизился к 1996 г. до 12- 16%. И только
сейчас – в связи с более мягкой денежной политикой Банка России – он вырос, по
оценке, до 20-23%. Результат – снижение неплатежей, рост денежной
составляющей расчетов, сокращение бартера и обращения вексельных суррогатов
денег, рост собираемости налогов. И самое главное – смягчение жестких
денежных ограничений, наложенных в 90-е годы Банком России на рост
производства.
В какую ловушку искусственного внутреннего дефицита денег загнали мы
себя в 90-е г.г. видно из международных сопоставлений. В Китае (1999)
насыщенность деньгами хозяйственного оборота составляет – 148%, рост цен
производителей – всего 9.8%, долларовый эквивалент денежной массы – примерно
970 млрд. долл. США. ВВП Китая в 5.4 раза больше, чем в России (в долларовом
эквиваленте), но денежная масса – в 26.9 раз больше. Отсюда – огромный интерес
иностранных инвесторов к финансовому рынку Китая и почти полное отсутствие
такового – к рынку России.
Новым мифом, газетным слоганом является идея об излишках ликвидности,
накопленных банками на корсчетах в Банке России. Эти деньги обслуживают
расчеты в хозяйстве и их количество должно расти в соответствии с ростом цен.
Если цены товаров выросли в 2-3-4 и т.п. раз, то и номинальное количество рублей,
необходимое, чтобы обеспечить покупку – продажу этих товаров, должно вырасти,
при прочих равных, соответственно.
В январе 1998 г. средние остатки на корсчетах коммерческих банков
составляли 23.2 млрд. рублей, в июле 2000 г. –примерно 70 млрд. руб. и,
соответственно, увеличились в 3.0 раза. При этом потребительские цены за это
время выросли в 2.8 раз, цены производителей – в 2.4 раза, а разница между ростом
цен и остатков на корсчетах в 5 –15 млрд. руб. покрывает потребность в
дополнительных деньгах, обеспечивающих рост денежной составляющей в
расчетах, сокращение взаимных просроченных долгов в хозяйстве, повышение
собираемости налогов в целом и в живых деньгах.
Таким образом и после того, как ослабеет поток нефтедолларов, важно,
чтобы Банк России продолжал свою мягкую денежную политику, взвешенно и
осторожно доводя уровень монетизации экономики хотя бы до 35 – 40% ВВП (в
среднем развивающиеся страны – 40 –60%, индустриальные страны – 60 – 100%).
Только такая политика, стимулирующая производство, способна хотя бы частично
компенсировать тот шоковый эффект, который окажет падение цен на нефть и
сокращение валютных поступлений в страну.
При этом крайне важно, чтобы Банк России уже сейчас налаживал механизм
эмиссии безналичных денег в оборот, основанный не на покупке нефтедолларов, а
на рефинансировании коммерческих банков под кредитование хозяйства. Еще в
начале 1998 г. доля ссуд Банка России кредитным организациям составляла в его
активах 2%, в 2000 г. – всего 1.5 – 2%. В Австрии, Бельгии, Германии, Испании,
Нидерландах, Франции и многих других странах такие вложения в коммерческие
банки, формирующие их ресурсы для кредитов хозяйству и одновременно канал
денежной эмиссии – главная и самая крупная статья (до 70 –80%) в активах
центральных банков.
Рефинансирование Банком России отечественных банков под пулы ссуд и
гарантий хозяйству, под ипотеку, переучет Банком России векселей, выданных
предприятиями для пополнения оборотных средств или под экспортные
программы, покупка Банком России государственных облигаций, выпущенных
вместо покрытия общего дефицита бюджета под крупные инвестиционные
проекты – всё это возможные каналы безналичной эмиссии, имеющей, в конечном
итоге, товарное покрытие и обслуживающей расширение хозяйственного оборота.
Только такая практика центрального банка сможет содействовать ответу на
проклятые вопросы банковской системы России, которые поставит следующее
десятилетие. Как после легких денег 90-х г.г. заново научить банки принимать на
себя риски, кредитуя коммерческие проекты? Как создать перераспределительный
механизм, способный мобилизовать десятки миллиардов долларов, находящихся у
населения, на нужды экономического роcта? Как в условиях ухудшения
платежного баланса и при отсутствии иностранных инвестиций защитить
внутренний финансовый рынок и сделать его менее волатильным и менее
зависимым от мелких иностранных и отечественных манипуляций? Как повысить
его емкость, лучше наполнить денежными ресурсами этот рынок, чтобы он мог
выполнить свою основную функцию –привлечение инвестиций в производство?
После того, как схлынет поток нефтедолларов, эти вопросы будут
находиться в руках Банка России. Слишком жесткая денежная политика –
повторение 90-х г.г., экономический спад. Слишком мягкая – разгон инфляции и
валютные шоки. Найти золотую середину, перейти к эмиссии для производства,
уничтожить искусственный дефицит денег, наполнить финансовый рынок и банки
денежными ресурсами, сделав их более устойчивыми – искусство, которое должен
будет продемонстрировать Банк России, создав условия для прихода крупных
иностранных инвестиций для модернизации экономики страны.