Неформальная занятость и субъективный социальный статус:

Зудина А.А.
Неформальная занятость и субъективный социальный статус:
пример России
Неформальная занятость представляет собой одну из наиболее выраженных форм
социально незащищенной и нестабильной занятости (precarious employment), т.к. по
своему определению предполагает отсутствие письменного трудового договора или
контракта, которое максимизирует риски нарушения и несоблюдения трудовых и
социальных прав и гарантий. Несмотря на многочисленные исследования, активно
проводившиеся на протяжении последних сорока лет, у исследователей по-прежнему
отсутствуют ответы на многие вопросы, связанные с природой и последствиями
неформальности на рынке труда для общества в целом. Является ли она своеобразным
стратифицирующим механизмом, влияющим на социальную структуру общества, изменяя
положение тех, кто становится неформально занятым? Если да, то насколько серьезным
является это изменение, и каково его направление? С одной стороны, представители
рынка труда, вовлеченные в неформальную занятость, представляют собой одну из
наиболее уязвимых категорий занятых на рынке труда. Как и другие формы социально
незащищенной занятости, неформальная занятость часто оказывается сопряжена с
плохими условиями труда, низкой зарплатой и широкими возможностями для
оппортунизма со стороны работодателя. С другой стороны подобная занятость может
являться для многих единственным способом обеспечения занятости, и, тем самым,
спасением от безработицы и нищеты.
Последствия
анализировались
перемещения
при
помощи
работников
сравнения
в
неформальную
приведенных
занятость
величин
часто
доходов
в
соответствующих состояниях. Данный подход дал много интересных работ, но он имеет
свои ограничения. Доходы неформально занятых плохо регистрируются; кроме того,
качество трудовой деятельности и жизни в целом не сводится к оплате труда. Поэтому
имеет смысл расширить анализ за счет включения в него различных субъективных
характеристик, в том числе социального статуса.
В данной работе неформальная занятость рассматривается через призму
самооценок социального статуса и, тем самым, анализируется как фактор, потенциально
влияющий на структуру общества и социальную интеграцию. Самооценки социального
положения, ранее в исследованиях неформальной занятости широко не использовавшиеся,
являются одним и решающих факторов формирования стиля жизни, выстраивании
отношений с другими людьми и оценки справедливости существующей экономической и
1
политической системы, а также информативным индикатором экономических и
социальных изменений. Их использование в рамках исследования позволило проверить
основную гипотезу о том, что неформальные работники будут характеризоваться крайне
низким уровнем самооценок социального статуса на фоне более благополучных
представителей формальной занятости, и, таким образом, представлять собой одну из
наиболее депривированных частей российского общества.
В качестве эмпирической базы были использованы данные Российского
мониторинга экономики и здоровья Высшей школы Экономики (РМЭЗ-ВШЭ) за 20002010 гг. Исследовательский интерес был сосредоточен на изучении пяти показателей
самооценки социального статуса - самооценка положения по шкале «бедные - богатые»,
самооценка положения по шкале «бесправные – обладающие властью», самооценка
положения по шкале уважения со стороны окружающих, самооценка положения по шкале
уверенности
в
возможности
обеспечить
минимальный
уровень
материального
благосостояния в ближайшем будущем, самооценка по шкале удовлетворенности
текущим материальным положением.
Анализ самооценок социального статуса производился в три последовательных
стадии. Для описания общей картины распределения самооценок социального статуса в
России на первом этапе сравнивались средние значения в шести различных группах
(формальные работники, самозанятые, неформальные наемные работники, нерегулярно
занятые, безработные, экономически неактивные) и изучалась их динамика. На втором
этапе анализа были оценены порядковые пробит-модели на одиннадцати волнах РМЭЗВШЭ для каждой из пяти самооценок статуса. На третьем этапе была рассмотрена
панельная регрессия с фиксированными эффектами для учета возможных ненаблюдаемых
эффектов, которые могут приводить к самоотбору в определенный статус на рынке труда
или изначальной психологической склонности к самооценкам определенного уровня.
Модели с фиксированными эффектами были оценены как для всех категорий возможных
состояний на рынке труда, так и отдельно для занятых респондентов. Помимо этого,
каждая из данных моделей оценивалась отдельно для мужчин и для женщин.
Результаты исследования показали, что самооценки неформальных и формальных
работников зачастую не имеют значимых отличий, что не позволяет говорить о наличии
четко отделенных друг от друга социально-экономических групп, а значит – о
выраженном связи неформальной занятости и социальной стратификации российского
общества. При этом общий уровень самооценок социального статуса всех занятых
является чрезвычайно низким, что является не столько характеристикой неформальной
2
занятости на российском рынке труда, сколько индикатором низкого качества институтов
формального сектора и неэффективности каналов социальной мобильности.
3