Генограмма 7 - WordPress.com

Генограмма Дениса Решетникова.
Денис
Решетников
–
39
лет,
в
браке
17
лет,
детей
нет.
Как мы помним, на момент построения генограммы, в свои тридцать девять, Денис ощущал
себя борцом, загнанным в угол ринга, и жил в убеждении, что корень всех его бед кроется в
странном, внезапно и беспричинно обрушившемся на него разочаровании. Он терял чувство
радости от происходящего в жизни, хотя его бизнес продолжал развиваться, финансовое
положение, соответственно, упрочнялось, да и брак был тоже вполне стабильным: отношения
с женой не радовали, но и не напрягали. Жена работала директором по связям с
общественностью в крупном холдинге. Дома появлялась редко: командировки сменяли одна
другую. Объяснялось все просто: бизнес ее компании имел исключительно широкую
географию и требовал непрерывных перемещений по миру, сегодня – здесь, завтра – там.
Денис привык к жене, живущей в стиле Мэри Поппинс: ветер переменился – до свидания! В
последние лет пять ветер менял направление постоянно. Но Денис и сам приезжал домой
только для того, чтобы упасть-уснуть-забыться ненадолго. Манана, вопреки всем законам
восточной красоты, с годами не блекла, хотя ей, как и Денису, было тридцать девять. Но ни
ее яркая внешность, ни частые разлуки не добавляли огня в их отношения. Ему казалось, что
она – его сестра: он мог предвидеть, что она скажет, как поступит. Они знали друг друга со
студенческой скамьи. «Тяжело только первые 20 лет», – шутил когда-то Денис. Через 3 года
брака, жена тоном начальника заявила: «Денис, вчера я сделала аборт, потому что контракт с
холдингом разрывать сейчас нельзя, ни при каких обстоятельствах». На секунду ему
показалось, что она сошла с ума: какой аборт, зачем? Но потом вдруг задумался, почему он,
эмоциональный, импульсивный, воспринял эту чудовищную новость почти спокойно. Денис
тогда уже понял: она ему не нужна. Так же, как он не нужен ей. Он всегда жил по принципу:
бороться и искать, найти и не сдаваться. Где же он впервые услышал этот девиз? В каком-то
старом кино? Нет, конечно же от бабушки, Екатерины Алексеевны. Для Дениса она всегда
была непререкаемым авторитетом. Еще с детства, которое он провел в маленьком поселке
под Ярославлем. Все годы, пока его мама, Лариса Павловна, пыталась наладить отношения со
свекровью и стать стопроцентной столичной «штучкой», его воспитывала бабушка. Умуразуму учила без нотаций. Беседовала с ним, как со взрослым. Что интересно, он ее слушал.
Ее все вокруг слушали. Она поставила себя так: ее нельзя было не слушать, она всегда жила с
мыслью: «Если не я, то кто?». Денис радовался, что бабушка всегда побеждала: ее житейские
истории о себе и больнице всегда заканчивались хорошо. Дедушка Дениса, Павел Васильевич
постоянно повторял «Катя у нас генерал, она кого хочешь – к ногтю». Долгое время Денис не
мог понять деда: почему тот живет так, будто и не живет вовсе, а существует. Грустно
вздыхает, молчит, перебирает какие-то жухлые снимки, после чего долго курит и пропускает
пару рюмочек. Он считал его чудаком и не мог взять в толк, как они с бабушкой умудряются
жить душа в душу. Не то что его мать со своими мужьями (их на памяти Дениса было двое): и
часа не могла провести вместе. Мать всегда раздражалась на своих спутников жизни, хотя те
не
могли
понять,
чем
именно
не
угодили.
Дед был молчун, только один аз Катя услышала как заливисто он смеется:
когда через год после свадьбы, в 22 года, она родила дочку Ларису. Лариса пошла в отца:
молчаливая, загадочная, с тихим голосом и склонностью наблюдать за всем со стороны.
Словом, папина дочка. Екатерина Алексеевна в ней души не чаяла. И когда ее Лара, окончив
школу, в 17 лет, как и она когда-то, решила ехать учиться в большой город, в Екатерине
Алексеевне как будто что-то остановилось. Лара уехала не в Питер, а в Москву. Захотела
стать искусствоведом. Мама Дениса, Лариса Павловна, тем временем строила жизнь в
Москве. Объективно ей повезло: прошла конкурс во ВГИК без блата и репетиторов, дали
комнату в общежитии с адекватными соседками. Из всех поклонников Лариса выбрала
самого невзрачного и закрытого. Звали его Владислав. На режиссерский факультет Влад
попал не случайно: его отец был режиссером. Отпрыск не особо стремился продолжать
династию, но родителям об этом говорить не спешил: ему нравилось вести богемную жизнь
непонятого гения, который знает что-то, о чем другие даже не догадываются. Эта печать
загадочности, которую он сам в себе культивировал, и заинтриговала Лару, искавшую
большого гения. Однокурсники разочаровывали ее своей предсказуемостью. Свою привычку
обижаться на то, что реальность не соответствует ее ожиданиям, она унаследовала от отца.
Равно как и склонность долго возиться с каждой обидой, как с любимой игрушкой. Для
искусствоведа – не самые плохие черты. Но для роли жены – проигрышные. Тогда она об
этом не знала и решила, что они с Владиславом друг друга осчастливят: он будет снимать
гениальные фильмы, она – писать на них не менее гениальные рецензии. Влад благосклонно
относился к тем, кто брал на себя труд принимать за него решения. Он был благодарен
Ларисе и за то, что она умела его трогательно слушать, не разрушая, а даже усиливая картину
его заповедного мира, плохо связанного с реальной жизнью. Но свекровь в Ларисе не
признала «свою». Не помогли ни хорошие манеры, ни тонкие черты лица, ни та самая
фирменная способность красноречиво слушать. Нелли Владимировна даже на свадьбе сидела
со
скорбным
лицом,
оплакивая
будущее
сына
с
«деревенской»
женой.
Когда Лариса родила сына, Дениса, Влад и не подумал вылезать из своего заповедника на
помощь жене. У него было множество проектов, но воспитание сына в их число не входило.
Вот почему маленького Дениса быстро отослали к бабушке Кате. С отцом Денис практически
не общался. Возможно, поэтому он ни разу не навестил его в Канаде, куда тот эмигрировал,
когда Денису было 14 лет, и всю жизнь относился к нему как к чужому человеку. Развелись
родители, когда ему было всего 3 года. Потом в жизни его матери поклонники появлялись с
завидным постоянством: она не прекращала поиски того, кто «воздаст по справедливости» ее
красоте, уму и шарму. Справедливости долго не наступало: в настоящий момент Лариса
Павловна была замужем в третий раз. И очень довольной не выглядела. Денис считал, что
унаследовал от матери лишь ее яркие черты лица и наблюдательность; все остальное:
стремление побеждать любой ценой, упрямство и желание быть первым – от бабушки.
Долгое время это было действительно так. Именно полученный от бабушки стереотип
борьбы делал Дениса таким азартным игроком на бизнес-пространстве, заставлял тратить
столько сил и времени на тотальный контроль за всем, что там происходит, и так уставать от
этой борьбы в конечном счете. И вот, когда ему стукнуло тридцать девять (именно в этом
возрасте его бабушка-боец переживала глубокий эмоциональный спад в связи с отъездом
дочери, а его отец, бросив все, в том числе вторую семью, эмигрировал в Канаду в поисках
каких-то новых радостей и стимулов к жизни), у него начался жизненный кризис. Денис
попал в ловушку, казалось бы, ранее совсем не свойственного ему стереотипа разочарования
и неудовлетворенности. Оказалось, что у него даже словечки мамины вдруг стали
проскальзывать, чего раньше никогда не наблюдалось. А тут – «Посмотрим-посмотрим, как
жизнь нам споет.» – Денис с удивлением отлавливал этот «чужой голос» в своей речи.
Ловушки борьбы и неудовлетворенности цепко держали его мысли, определяли его эмоции,
направляли поступки.