Название: Как избавиться от зятя за десять дней

Название: Как избавиться от зятя за десять дней.
Автор: sOrAmi
Артер: Nissa
Бета: Ave-2006
Категория: Слэш
Пейринг: Джаред/Дженсен; Крис/Дженсен;
Рейтинг: R
Жанр: Романтика, юмор. АU.
Предупреждение: Данное произведение является вольным ретейлингом по фильму «Зятек».
Саммари: Для любой матери самый страшный кошмар – это избранник ее ребенка. А если ваш
сын гей, то вдвойне. И когда любимый ребенок приводит в дом нечто
кудрявое, тощее и
несуразное, – то нужно принять и понять, попутно делая все, чтобы избавиться от столь
нежеланного зятя. А уж семья поможет в столь прекрасном начинании....
Пролог.
2011. г. Оклахома. Старшая школа Беркли.
- Та-ак, минуточку! Стойте спокойно! Я должен вас сфотографировать красивыми!
- Пап, мне пора на сцену! Давай позже.
- Дорогой, как я смотрюсь в этом костюме?
- Пап, не надо меня фотографировать! Я еще речь не сказал.
- Кензи! Не мешай мне фотографировать брата!
- Пап, мне нужно идти….
Дженсен отмахнулся от суетящихся с камерой родственников и чуть ли не бегом припустил в
сторону сцены. Буквально через несколько минут его должны были вызвать, чтобы он, как один
из лучших учеников школы, сказал прощальную речь.
Ладони от волнения вспотели, и Дженсен вытер их о парадную мантию. Жестко накрахмаленный
воротник сильно натирал шею, а проклятые длинные волосы лезли в глаза, мешая внимательно
все оглядывать, запечатлевая словно в последний раз: спортивный стадион, где было так
замечательно заниматься лакроссом, любимое дерево во дворе школы, где было так удобно читать
книгина переменах в теплое время года, местами покрытую ржавчиной дверь подсобки, где он
впервые поцеловался с Крисом…
Было много замечательных моментов в школьной жизни… Но пора взрослеть.
Дженсен считал, что здесь, в Оклахоме, под крылом родителей он не добьется чего-то
значительного. Следовательно, нужно было поскорее избавиться от родительской опеки и начать
самостоятельную жизнь. Нужно было подобрать что-то престижное и достаточно отдаленное.
Выбор пал на Калифорнийский Университет.
Все это Дженсен прокручивал в голове, когда толкал прощальную речь. Краем глаза он заметил
Криса, который характерным движением двигал кулаком вдоль скрученного в трубку аттестата.
Дженсен усмехнулся и двумя предложениями закончил речь, чувствуя, как вставший от
возбуждения член неприятно трется о брюки.
Слова богу, что парадные мантии были достаточно широкими, чтобы без труда скрыть возникший
стояк. Иначе без конфуза бы не обошлось.
Спустившись с трибуны, он сел рядом с Кейном, который понимающе ухмылялся. Он-то
прекрасно знал, какое влияние оказали его действия на Дженсена. Слава богу, директор не стала
мучить их и быстро закруглила свою речь. Дженсен испытал несравненное облегчение, когда
подкидывал свою шляпу в воздух – это дало ощущение свободы. Еще бы только можно было
побыстрее уединиться с Крисом.....
После сумасшедшего секса думать не хотелось. Мозги были, как вчерашнее желе. Дженсен
медленно вдыхал, пытаясь успокоиться и отрешиться от елозящей по бедрам руки Кейна, который
даже после долгого марафона не успокаивался.
- Куда будешь поступать? – Дженсен хотел, чтобы это звучало как бы между делом, но все равно
понял, как это выглядело. Жалко.
- В Массачусетский, – Крис не стал скрывать и ответил как есть.
- Понятно, – в горле неожиданно стало очень сухо. Дженсен попытался отвернуться от
любовника, но тот не дал ему этого сделать.
- Джен, это ничего не меняет между нами, – Крис ласково провел по волосам Дженсена и тот чуть
ли не замурлыкал от ласковых прикосновений.
- Правда?
- Правда. Иди сюда, мне нужно засадить тебе еще раз так, чтобы ты весь следующий семестр
помнил обо мне...
Глава 1
Первая мысль, что пришла ему в голову, это то, что в Калифорнии жарко. Нет, не просто жарко, а
охренительно жарко. Дженсен только спустился с самолета, а его рубашка уже прилипла к спине
и была противно влажной. Задницу же , как напоминание о Крисе, до сих пор немного саднило.
Дженсен поморщился от неприятных ощущений
и, крепко ухватив за ручку свой чемодан,
поплелся к выходу из аэропорта. Нужно было срочно поймать такси.
Университет оказался именно таким, каким его рекламировали в буклете – светлым, молодежным
и огромным. Несколько больших зданий из светлого камня и прилегающих к ним парков
создавали приятную атмосферу, а многочисленные студенты всех цветов и видов давали
ощущение новой, бьющей ключом жизни.
Дженсен прошел к крайнему левому зданию, в котором, как он узнал из интернета, находилось
общежитие. Где спросил у ответственного по расселению номер своей комнаты, в которой он
будет жить следующие несколько лет.
Его соседом по комнате оказался парень, приехавший из Чикаго. Перья самых ярких расцветок на
голове соседа лишь позабавили Дженсена. Распаковав свои вещи и пытаясь не налететь на когото в той толкучке, которую представлял собой коридор, Дженсен попытался было пройти к
выходу, но безрезультатно – выход прочно заблокировала стайка первокурсников, пытаясь
втащить огромный багаж, которые, так же как и он, приехали сегодня заселяться.
К тому же, вернувшись обратно в комнату, Дженсен заметил, что у его кровати шатается ножка.
Оставлять все как есть, он был
не намерен, так что мгновенно решил раздобыть гвозди и
молоток. Начать свои поиски он решил с комнаты напротив. Постучав, но не дождавшись
никакого ответа, Дженсен хотел было уже уйти, когда заметил, что дверь не заперта.
Любопытство победило, так что аккуратно открыв дверь, он вошел.
То, что предстало его глазам, заставило удивленно моргать в попытке понять, куда же все-таки он
попал – комната представляла собой странное нагромождение деревянных балок и сваленных в
разные кучи вещей. Судя по-всему, в комнате жил только один человек, так как кроватей не
наблюдалось в принципе, а вместо них в углу висел один огромный гамак с лоскутным одеялом и
тремя подушками. Повсюду на стенах висели яркие плакаты, какие-то этнические маски и прочие
непонятные предметы.
Дженсен даже боялся узнать, для чего использовались те или иные вещи, что висели на стенах.
Он повернулся в сторону двери, чтобы уйти и от неожиданности истошно закричал – прямо перед
его лицом непонятным образом оказалась огромная черная зловещая маска, вроде тех, что
используют в вуду. Страшные глазницы пронзительно уставились прямо на Дженсена, и ему
стало страшно. В голову мгновенно полезли мысли об озверевших призраках и кровавых жертвах,
однако в следующее мгновение он услышал то, что совсем не вязалось с потусторонними силами,
- это был смех. Обыкновенный человеческий веселый смех.
- Ты бы видел сейчас себя! – маска начала двигаться, и Дженсен увидел, что под ней оказалось
обыкновенное лицо, которое принадлежало вполне обычному парню. Ну, почти – тот висел вверх
тормашками на балке, прикрученной под потолком.
- Ты что, охренел? – Дженсен, поняв, что убивать его не будут, разозлился: - А если бы у меня
разрыв сердца был? Потом бы сам откачивал!
- Да брось. Это ж просто шутка, – Парень все также смотрел на него сверху вниз.
- За такие шутки... – проворчал Дженсен. Потом он все-таки вспомнил о цели своего визита и
спросил: - У тебя молоток и гвозди есть?
- Молоток и гво-озди? – протянул парень. Неожиданно ловким движением он крутнулся и, сделав
сальто, оказался на ногах, смотря на Дженсена веселым взглядом. Что поразило Эклза, так это
невероятный
рост парня – он был на голову выше людей, с которыми Дженсен общался.
Ореховые глаза, копна вьющихся волос и безмятежная улыбка создавали положительный образ.
Спортивные шорты и розовая майка в облипку лишь дополняли это впечатление:
- А что мне за это будет?
Дженсен все еще никак не мог отойти от акробатических трюков этого все более странного парня,
поэтому просто смотрел на него.
- Ладно, давай хоть познакомимся – я Джаред. А ты кто такой? Хотя молчи – я сам! Ммм... дай
подумать.... Роберт?
- Нет.
- Джастин! Наверняка Джастин!
- Тоже нет.
- Тогда Карл!
- Я Дженсен.
- Дженни значит, – Джаред ухмыльнулся и, опустившись на четвереньки, закопался в одну из куч,
что лежали под балкой. Периодически до Дженсена, с интересом рассматривающего аппетитный,
обтянутый узкими шортами зад, доносилось его бормотание:
- Так... это нет, это тоже не молоток... А зачем сюда Джордж засунул свою надувную куклу?.. Так,
это тоже не то... Уй... О, нашел! – Радостно воскликнув несколько приглушенным голосом,
Джаред полез назад. Когда он поднялся, Дженсен не смог удержаться от улыбки – в волосах его
нового знакомого застряло столько пыли и мусора, что можно было подумать, будто им самим
убирались.
- Ну что, Дженни, пошли! - с этими словами новый знакомый Дженсена отвернулся и направился
к выходу из комнаты. Уже около двери он обернулся и спросил: - Ты чего? Ты же вроде что-то
чинить собирался!
Дженсен словно очнулся и поспешил за Джаредом, не подозревая, что эта встреча полностью
изменит его жизнь.
Глава 2
Простой поход по коридору обернулся настоящим приключением - началось все с того, что
Джареда, стоило ему только выйти из комнаты, тут же оттеснили куда-то в сторону, и Дженсен
добрых пять минут искал его в этой ужасной толкучке. Только услышав громкий голос своего
нового знакомого, Дженсен понял, что нечто в восточном халате, стоявшее на дальнем
подоконнике – это Джаред. Тот громко и четко говорил в рупор, попутно приветственно
размахивая широкими рукавами халата, словно крыльями. Откуда у того появился этот халат за те
несколько минут, что Дженсен его не видел, понять так и не получилось.
- Господа первокурсники! Давайте установим правила - устраивать вечеринки с пяти до шести
утра без моего письменного разрешения запрещено!
Джаред прервал свою речь, так как кто-то сдернул его с импровизированного помоста. Дженсен
попытался было разглядеть лохматую голову своего знакомого, но в этой толкучке понять кто
есть кто было очень сложно. Так что Дженсен плюнул и отправился обратно в свою комнату.
Нужно было что-то решать с кроватью.
Буквально через десять минут в комнату ввалился запыхавшийся Джаред, с торчащими дыбом
волосами и ослепительной улыбкой на лице. Дженсен невольно улыбнулся в ответ и спросил:
- Ты чего это такой взмыленный?
- Да так... убегал от парочки знакомых – они меня на опыты с прошлого года сдать хотят, – С
этими словами Джаред подошел кровати и, опустившись на четвереньки, залез под кровать.
- Ты куда полез?
- Кхм... нужно изучить врага, так сказать со всех сторон, - раздалось из-под кровати невнятное
ворчание. – Тебе же надо починить кровать? Вот я ее и изучаю.
- А снаружи этого сделать было никак? – Дженсен с любопытством рассматривал смешные тапки
нового знакомого – оказалось, Джаред был обут в тапочки с оленятами, чьи красные
облупленные носы невероятно смешили Дженсена.
- Никак! А теперь, пожалуйста, не мешай! – под кроватью раздался глухой стук, а потом
сдавленное ругательство, так ярко описывающее отношения молотка, предков кровати и этот мир
в частности, что Дженсен рассмеялся – он был уверен на сто процентов, что Джаред простонапросто ушиб себе палец.
Спустя несколько минут все было закончено – Джаред вылез из-под кровати, посасывая
распухший палец, и одновременно пытаясь отряхнуть халат от пыли, а Дженсен убедился, что у
его нового знакомого, несмотря на все его заморочки, руки растут откуда надо, – кровать была
починена просто отлично, а многострадальная ножка, казалось, была приделана надежнее, чем
при покупке.
- Спасибо, – Дженсен искренне благодарил Джареда, а тот только с интересом оглядывался.
- Откуда ты? – неожиданный вопрос сбил Дженсена с мысли, и он переспросил: - Что?
- Ну, откуда ты приехал?
- Оклахома.
- О.... понятно. С фермы значит. Итак… значит, ты у нас плод инцеста?
- Инцеста?
- Ну, знаешь, как это бывает – твоя мать и твой отец, а твой отец твой брат?
- Нет у нас никакого инцеста. У меня вообще братьев нет, – Дженсен почувствовал неудобство от
таких бестактных вопросов. К тому же он хотел распаковать вещи, не оглядываясь по сторонам.
- Ммм… так ты у нас первоклассный гей? - Джаред едва не облизнулся. - Значит, так – моя
комната напротив и можешь в любое время обращаться.
- Откуда ты знаешь, что я гей? – Дженсен побледнел и отошел подальше от этого странного
парня. Он не стеснялся своей ориентации, но никогда и не афишировал. Как говорится, не
спрашивают, - молчи.
Джаред
только рассмеялся, глядя на него: - Да это за версту видно. К тому же, - тут он
подмигнул. – Рыбак рыбака видит издалека… Кстати, сегодня будет костюмированная вечеринка
по поводу первокурсников, так что думай над костюмом уже сейчас.
- Но я….
- Никаких отговорок! Что ж ты за студент такой, раз отказываешься повеселиться? Ты идешь со
мной и точка! Вечером зайду за тобой.
Дженсен настойчиво пытался дозвониться до Криса уже добрых пятнадцать минут, но тот упорно
не отвечал на звонки. Дженсен уже совсем отчаялся, когда, наконец, тот поднял трубку и
разраженным голосом рявкнул:
- Я же сказал, что буду! Заебал уже звонить!
- Привет, это я, Дженсен, – Эклз даже немного оробел от настолько злого голоса Кейна. Он
никогда не слышал, чтобы тот говорил с кем-то грубо и неприятно.
- О привет, малыш. Как ты? – Голос Криса немного смягчился и Дженсен воспрял духом.
- Кто тебя так разозлил?
- Да так, есть некоторые личности, – Голос Криса стал глуше. – Как жизнь в большом городе?
- Нормально, – Дженсен улыбнулся и, понизив голос, сказал: - Я помню о тебе каждую секунду.
Ты держишь свое обещание.
Услышав мягкий бархатный смех Криса, Дженсен улыбнулся. А от следующей фразы, сказанной
бойфрендом, замер в предвкушении.
- Не бойся, осталось всего три месяца до нашей встречи. А потом я тебе все возмещу.
- Слова… слова, когда же дело… - Дженсен рассмеялся и, попрощавшись, отключился.
И тут же едва не вскрикнул от испуга, наткнувшись на страшенную черную морду. Знакомую
черную морду. Точно такую же он уже видел недавно.
- Джаред! Тебе не надоело меня пугать?!
- Неа, ты такой забавный, – Голос парня доносился из-под маски глухо и невнятно, но Дженсен
все же разобрал, что тот бубнит.
- Крокодил тебе забавный, а не я! – эти слова Дженсен едва ли не прошипел. Он ненавидел, когда
его называли милым, девчонкой и все в таком же стиле.
Падалеки в ответ лишь расхохотался и потрепал Дженсена по волосам, разворошив уложенные
пряди в какое-то воронье гнездо. И увернувшись от пинка, направился дальше, пугать других
первокурсников.
В следующий раз Дженсен увидел Падалеки перед ужином. Тот был одет в ярко-розовую майку и
фиолетовый колпак. Расхаживая перед студентами, он громко бубнил в рупор:
- В связи со сменой повараповара студсовет организует общество защиты домашних животных!
Скажем «нет» свинине! Скажем «нет» говядине! Скажем… - договорить он не успел, так как к
нему подошла какая-то разукрашенная татуировками девица и начала что-то говорить, махая
перед носом куском мяса. Буквально несколько секунд спустя Джаред побледнел и с громким
криком убежал куда-то.
Глава 3
Дженсен только вышел из душа и под недовольное ворчание соседа пытался высушить волосы.
Неожиданно вспомнился Джаред и его обещание зайти. Дженсен запихнул куда подальше мысли
о новом знакомом и решил сосредоточиться на более важных вещах – разлуке с Крисом и учебе.
Он так задумался, что совсем не обратил внимания на настойчивый стук в дверь. Очнулся он
лишь тогда, когда дверь уже начали пинать. Открыв ее, Дженсен оторопел - в комнату ломилась
какая-то невероятно страшная двухметровая девица в непонятном костюме из фруктов.
- Вам чего? – Дженсен неприветливо уставился на нее и едва не упал, когда девица воскликнула
знакомым голосом:
- Ты чего не в костюме? Забыл, что ли?!
- Джаред?! – Дженсен во все глаза смотрел на довольного, как кот, Падалеки, который
привычным движением поправлял цветастый лифчик, явно не меньше третьего размера.
- Он самый. А теперь нужно привести в порядок тебя. Не будешь же ты на вечеринке в костюме
фермерской простушки.
- Джаред!
- Я уже двадцать два года Джаред. Так что не гунди и слушайся своего сенсея.
Джаред продефилировал в комнату, отчаянно виляя задницей, обтянутой в попугайную юбку и
закрыл дверь в комнату, отрезая Дженсена от остального мира, в котором по коридору бродили
различные гориллы, ведьмы, феи и даже единороги.
Повернувшись в замершему Дженсену, он потер руки и спросил:
- Где твои вещи?
- Что?
- Вещи твои, спрашиваю, где? – Джаред деловито прошел к шкафу и буквально закопался в него,
пытаясь что-то найти.
А Дженсен был в ступоре по нескольким причинам. Во-первых, Джаред был одет в юбку. В очень
обтягивающую юбку. Обтягивающую юбку, под которой не было белья. И нет, Дженсен не
пялился на его член, который был отчетливо виден сквозь тонкую ткань. Во-вторых, на голове у
Падалеки был какой-то фруктовый тюрбан, разбавленный торчащими из складок шоколадками и
батончиками. В-третьих, помимо юбки и лифчика, которые практически ничего не скрывали,
Джаред был неприлично раздет. И его мышцы то и дело притягивали взгляд. Ну и, в-четвертых,
Падалеки был обут в гигантского размера туфли на каблуке. Невысоком, но и этого хватало,
чтобы ввести в ступор.
Наконец Джаред радостно воскликнул и, потрясая какой-то непонятной тряпкой, подошел к
Дженсену, придирчиво щуря глаза и оценивающе осматривая его.
- Ну что, Дженни, пошли – будем делать из тебя человека.
- Чего? – Дженсен вопросительно посмотрел на лучащегося самодовольством Джареда, но тот
только схватил его за руку и молча потащил в свою комнату.
Едва они пришли к нему, Джаред усадил Дженсена в гамак, с которого Эклз с непривычки едва не
грохнулся, а сам полез в какие-то ящики. Буквально через пару минут Джаред вытащил какие-то
штаны и бросил их Дженсену.
- Что это? – Эклз с непониманием смотрел на цветастые шаровары, которые ему кинул Джаред.
Неужели тот думает, что Дженсен их оденет?
- Это твой сегодняшний наряд. Если уж я стал женой африканского царя, то ты будешь султаном.
- Не буду я одевать на себя эти тряпки!
- Ну как хочешь, тогда, думаю, паранджа подойдет тебе больше... – Джаред в притворной
задумчивости почесал подбородок, ожидая реакции. И она последовала:
- Какого хрена? С чего это бы мне надевать паранджу? – Дженсен с отвращением отбросил от
себя одежду. Он так и знал – его новый знакомый просто псих!
- Ну, наложником султана ты выглядел бы более интригующе. А я тогда бы был султаном под
прикрытием, – и улыбнулся, глядя на смеющегося Дженсена.
- Почему под прикрытием? Неужели ты не ловишь кайф от своего наряда?
- Да какой там кайф – я просто поспорил с другом, если пробуду в женском наряде весь вечер, то
смогу получить доступ к дефицитным шоколадным батончикам на несколько месяцев.
- А если не сможешь?
- Тогда прощай моя невинность! – Джаред театрально приложил руку ко лбу и скорчив (и,
скорчив) трагическую мину на лице, продолжил: - А я так ей дорожил...
Тут уже Дженсен не выдержал и заржал. Падалеки присоединился к нему. Тюрбан съехал на бок,
и парень деловито поправил его, водрузив обратно на макушку.
- Тебе говорили, что ты полный псих?
- Да. А еще мне говорили, что я невероятный, офигительный и сексуальный. Но это отношения к
делу не имеет – надевай давай штаны.
Когда они все-таки собрались, вечеринка была уже в самом разгаре. Музыка оглушала и
вытесняла все остальные мысли из головы, позволяя отвлечься и расслабиться. В первое
мгновение Дженсен подумал, что попал в дурдом – столько невероятных костюмов и
разукрашенных людей он не видел еще нигде. Но Джаред не дал ему потеряться в своих мыслях.
Не отпуская его руку, он уверенно направлялся к определенной компании, что сидела на
диванчике в углу. Мгновенно подцепив на ходу пару стаканов с непонятным содержимым,
Джаред, обернувшись, протянул один Дженсену, а второй залпом выпил сам.
Дженсен принюхался, но ничего подозрительного не учуял, так что, справедливо рассудив, что
вряд ли целью Падалеки было отравить его - залпом выпил весь стакан. И тут же закашлялся, так
как горло ощутимо обожгло крепкой выпивкой и прокатилось огненным шаром вниз по
пищеводу. Мгновенно стало тепло и от этого тело ощутимо расслабилось. Стало легко и
интересно.
Компания парней и девушек, радостно поприветствовали подошедшего Падалеки и с интересом
посмотрели на стоявшего позади Дженсена.
- Привет, Джей Ти. Вижу, ты привел к нам новую жертву? И кто же этот невинный агнец? –
парень с волосами ядовито-зеленого цвета смерил Дженсена изучающим взглядом, но Эклз
заметил, что в глазах у того плясали смешинки. А может и не плясали, из-за мерцающего цвета
светомузыки поди разбери.
- О, Роззи, это просто совершенно невероятное существо. Это Дженни. Он из невинно закланных.
Приехал сюда учиться, – Джаред отхлебнул еще чего-то алкогольного, что неведомым образом
появилось у него в руках, и продолжил: - Представляешь? Эх... молодость... Когда-то и я был
таким... – И под дружный хохот компании, допил еще один стакан.
- Так, Дженни, запоминай, кто есть кто. Это, – палец Джареда ткнул в мирно попивающую пиво
темноволосую девушку в костюме феи, что сидела в крайнем углу. – Это Женевьев Кортез. Она
староста твоего потока. Так что, если что не так, беги к ней. Вот это чудо попугайное – Майк
Розенбаум или попросту Роззи. Он главный редактор студенческой газеты нашего университета. –
Упомянутый Майк, тряхнув своими зелеными волосами, весело улыбнувшись, пожал руку
Дженсену.
Джаред приобнял очаровательную блондинку, что была в костюме ангела и, повернувшись к
Дженсену, сказал: - А это наша малышка Алона Тал. Она финансист студенческого совета. Ты не
смотри, что она такая хрупкая – если разозлишь ее, то береги свои яйца – оторвет и не заметит. –
И Джаред, рассмеявшись, увернулся от острого локтя девушки, которая показательно
нахмурилась при его словах.
- Так, кто еще там у нас... Ладно, шучу, – Падалеки дернул за кошачье ухо, прикрепленное к
голове невероятно красивого брюнета, и продолжил: - А вот это... такая же жертва спора, как и я...
Том Уэллинг собственной персоной. Отвечает за все, что связано со спортом и тому подобному...
Ну и, наконец... – Тут Джаред завертел головой, но судя по всему, никак не мог найти того, кого
искал. – А куда Чад подевался? Он же только что был тут...
- А он опять в пивпонг улизнул играть, – Майк с завистью посмотрел в центр зала, где азартно
резалась в эту алкогольную игру команда парней.
Тут от общей массы отделился один из выигрывавших парней и под общий разочарованный гул
направился в их сторону. Пройдя мимо остальных, он облапил смеющегося Джареда и повернулся
к замершему Дженсену: - Ты опять за свое, Джей? Опять третируешь невинных?
- Чад, знакомься – это Дженни. Он живет как раз напротив меня, – Джаред повернулся к
Дженсену и продолжил: - Дженсен, знакомься – это Чад Мюррей. Заместитель главы
студенческого совета и организатор всех развлекательных мероприятий в университете.
И наконец, я – Джаред Падалеки или попросту Джей Ти – руководитель всех этих раздолбаев и
президент студенческого совета.
Глава 4
Собственно, после этих слов все и началось. Дженсен настолько удивился, что даже не обратил
внимания на то, что Падалеки все время подливал ему алкоголь. Так что он пил не задумываясь и
не считая стаканы. Ну а потом, когда алкоголя в крови стало достаточно для того, чтобы
окончательно раскрепоститься и начать творить безумства, было уже поздно говорить: «Простите,
мне пора обратно. Мне завтра нужно рано вставать».
Так что Дженсен плюнул на все и отдался общему безумному настроению, что витало в воздухе и
передавалось, наверно, воздушно-капельным путем. Потому что только именно этим и можно
объяснить, почему он не оттолкнул такого же пьяного Джареда, когда тот полез к нему
целоваться.
Губы Падалеки оказались шершавыми, теплыми и очень приятными. Несмотря на алкогольные
пары, что кружили ему голову, Дженсен все же отметил, что губы, равно как и поцелуй Джареда,
совсем отличались от губ и поцелуев Криса. Падалеки был... словно жгучая восточная пряность,
добавляя особенной остроты в обыкновенную и размеренную жизнь. Кристиан же ощущался
скорее как старый добрый виски – сначала ошеломляя новизной ощущений, а потом оставляя за
собой вкус чего-то надежного и неизменного.
Поначалу Дженсен никак не реагировал, но потом решил, что бессловесной жертвой или, того
хуже, бревном, тоже быть не хочет. Так что, поддавшись ласкам, начал отвечать, принимая и
отдавая все удовольствие, что получал. А получал он немало.
У их поцелуя был вкус алкоголя, смешанного с чем-то пряным, жгучим и до безумия
возбуждающим. Остатки сознания хватались за нравственные принципы, но рассудок уплывал
под настойчивым напором влажного, жаркого и умелого рта. Да, Падалеки умел и любил
целоваться. И на всю катушку пользовался своим умением. Дженсену оставалось лишь отвечать и
пытаться скрыть предательскую слабость в коленях. Никто. Еще никто его так не целовал.
Утро встретило его жутким похмельем и полным провалом в памяти. Губы саднило, голова была
готова вот-вот расколоться, как гнилой орех, а вот рту было ощущение, словно туда нагадили
целая стая бродячих кошек.
Дженсен, держась за отчаянно ноющие виски, дошел до ванной и подставил голову под ледяные
струи воды. Вода успокаивала головную боль и становилось немного легче. Почистив зубы и
переодевшись в нормальную одежду, Дженсен в более приподнятом настроении направился
узнавать насчет расписания лекций. Честно говоря, ему повезло – пары стояли в послеобеденное
время, так что прогул ему не грозил.
Дженсен ухмыльнулся, вспомнив вчерашнюю вечеринку. Наверняка этот хитрый лис Падалеки
прекрасно знал о его занятиях, поэтому и спаивал как малолетку. Кстати, нужно было проведать
этого неугомонного тусовщика и узнать все подробности вечеринки, так как сам Дженсен ни
черта не помнил, что творил после того, как продул в какой-то спор и начал пить текилу прямо из
горла. И еще Дженсена интересовало, почему у него так саднят губы. Словно он целовался с кемто всю ночь напролет. Версия встречи с пылесосом была не актуальной.
С этими мыслями Дженсен направился в комнату Падалеки с целью выяснить все подробности
вчерашнего вечера.
Джей спал. Спал самым бессовестным и беззаботным образом. Это Дженсен понял, когда открыл
как всегда незапертую дверь и, поморщившись от висевшего в комнате устойчивого запаха
перегара, приблизился к гамаку.
Падалеки сонно причмокивал во сне и пускал слюни на подушку, что прижимал к себе обеими
руками.
Дженсен умилился бы, если бы не знал, насколько коварным может быть это кудрявое
недоразумение.
Именно поэтому он со спокойной совестью вылил стакан ледяной воды прямо на безмятежно
дрыхнувшего главу студенческого совета.
Вышеозначенная глава заорал дурным голосом и, подскочив с уютного гнездышка, не удержался
и, перевернув гамак, свалился на пол.
Дженсен, глядя на мокрого, взъерошенного и отчаянно ругающегося Джареда, только ржал во
весь голос. Уж больно забавно выглядел Падалеки с похмелья. Он, так же как и Дженсен вчера,
лег спать в своем карнавальном костюме. И если Дженсену это не особо мешало, то вот Джею
приходилось туго – тюрбан свалился, лифчик уехал куда-то за спину, а юбка сползла и
практически стреножила парня.
- Ты совсем охренел? - донельзя злой Падалеки возмущенно уставился снизу вверх на Дженсена.
- Тебя что, хиппи в одно место покусали? Или ты так выражаешь бурный восторг по поводу
вчерашнего? Учти, я с тобой спать не хочу! Ты слишком вредный! Вдруг она передается половым
путем? –мокрый Джаред медленно бубнил, параллельно подбираясь к задумавшемуся Дженсену.
Рраз, – и схватив того в стальные объятия, Джей потащил ничего не понимающего парня в
ванную, где устроил нарушителю своего сна вселенский потоп в миниатюре. По крайней мере,
так казалось Эклзу, так как ни вырваться, ни прекратить поток ледяной воды он не мог. Джаред
отпустил его лишь тогда, когда они оба вымокли до нитки и продрогли до того, что начали
стучать зубами от холода.
- Нну... ты... и ... гад! – Дженсен дрожал от холода и зло смотрел на довольного своей местью
Джареда. Тот, ни капли не стесняясь, начал раздеваться, скидывая мокрую одежду прямо на пол.
Дженсен, увидев это, немедленно покраснел. Не потому что был ханжой, а потому, что все тело
Падалеки украшали красноречивые засосы в самых неожиданных местах.
- Нда... видно, жаркая выдалась у тебя ночка, –протянул Дженсен, плохо скрывая сарказм.
Джаред просунул голову в вырез футболки, и кое-как натянув ее на себя, удивленно уставился на
Дженсена: - Ты чего? Ты же сам мне их наставил!
- Чего? – Дженсен ошарашенно посмотрел на ухмыляющегося Падалеки. – Ты врешь! С чего бы
мне этим заниматься?
- Так ты ж проспорил! – Джаред посмотрел на красного как рак Дженсена и догадался: - Ты
ничего не помнишь?!
- Ну... собственно, поэтому я и пришел к тебе, - узнать, что вчера было... – красный и
задыхающийся от неловкости Дженсен затравленно смотрел на откровенно веселящегося Джея.
- Ну... ничего такого особенного не было... Поцелуй, засосы и жаркие объятия, – Падалеки пожал
плечами и отвернулся, словно для него такое было в порядке вещей, оставив Дженсена
задыхаться от собственной распущенности и осознания того, что он практически изменил Крису в
первый же день пребывания в Университете.
Собственно, мысли о Крисе стали последней каплей. Дженсен всхлипнул и выскочил из комнаты,
заставив Джареда встревоженно обернуться и спустя пару минут идти за ним.
Дженсен ворвался в комнату как метеор, едва ли не до икоты напугав своего соседа, который,
кажется, собирался расслабиться в одиночестве. Об этом свидетельствовал раскрытый журнал
Плейбоя и рука под одеялом. Дженсен, не обращая внимания на раздраженный бубнеж соседа,
вытащил чемодан и стал скидывать в него свои вещи, которые уже успел разложить в шкафу.
Футболки, штаны, рубашки – все это он кидал в одну кучу, даже не складывая.
Джаред зашел в комнату как раз тогда, когда дошла очередь обуви. Цыкнув на соседа, он что-то
негромко тому сказал, отчего бедный парень сначала побледнел, а потом выскочил из комнаты,
словно пробка от шампанского.
Все это Дженсен замечал краем глаза, не прекращая собираться. Он не собирался оставаться в
этом Университете больше ни минуты. Поступление сюда было ошибкой. Он должен был
послушаться Криса и поступить вместе с ним. А он не послушался и вот к чему это привело.
Теплая ладонь легла поверх его рук и мягко высвободила зажатые в них вещи. Дженсен зло
посмотрел на мешавшего ему Джея, на что тот только обезоруживающе улыбнулся:
- Слушай. Я понимаю, почему ты это делаешь, – заметив недоверчивый взгляд Дженсена, он
продолжил: - Ты скучаешь. Скучаешь по семье, по своему парню. У тебя же есть парень? Дженсен утвердительно кивнул. - Так вот. Ты скучаешь. Потому что тебе здесь все непривычно,
незнакомо и пугающе. Но послушай меня.
- Не хочу ничего слушать! – Дженсен дернулся, но Джаред все равно удержал его, мягко сжимая
его ладони.
- Дай мне пять минут. Всего пять минут. Если за это время не смогу переубедить тебя, то я сам
помогу собрать вещи и отвезу в аэропорт.
- Хорошо. Но только пять минут, – Дженсен сдался. Ему было интересно, что такого мог сказать
Падалеки, что убедило бы его остаться.
Но тот отошел к двери, и достав из кармана кошелек, начал в нем копаться. Наконец он вытащил
какой-то маленький клочок бумаги, оказавшийся черно-белой фотографией. Дженсен посмотрел
на нее и его брови удивленно поползли вверх, грозя приблизиться к волосам.
- Это... ты?! – Дженсен неверяще посмотрел на смущенного Джареда. Тот только утвердительно
кивнул. Дженсен продержался всего мгновение, а потом начал дико ржать, одновременно пытаясь
не помять фотографию. На ней был изображен лопоухий, невероятно тощий и юный Джаред. Он
выглядел до того уморительно с короткой стрижкой и в строгом костюме, что Дженсен просто не
мог прекратить смеяться.
- Да, на первом курсе.
- Ты был таким придурком... То есть, прости... – Дженсен прикрыл рот руками, смотря на
Джареда. – Я не хотел, это как-то само вырвалось...
- Да ничего. Я и сам так считаю. Его звали Тристан и он был примерным типичным ботаником.
- Тристан? – Дженсен удивленно посмотрел на Джареда.
- Это мое второе имя. Чтобы меня не путали с братом, дома нас называли по нашим вторым
именам.
- У тебя есть брат?
- Был, – Джаред замкнулся, но через мгновение опять посветлел лицом и продолжил: - Давай, я
тебе объясню, как получилось, что ботаник Тристан стал клевым парнем Джаредом или попросту
Джей Ти.
- Как?
- Я отрастил волосы, избавился от костюма и начал постигать все прелести студенческой жизни.
Дженсен, это же Университет! Это лучшие годы нашей жизни!
- И сколько уже ты здесь учишься?
- Пять лет.
- Пять?
- Ну... я закончил экстерном свою специальность и теперь получаю образование в других
направлениях. Я пока не знаю, кем я буду, но учиться и проводить время вот так мне очень
нравится.
- Эм... Спасибо, конечно, что ты мне все это рассказал, но... я не подхожу для всего этого. Я не
такой, как ты. – Дженсен мягко высвободил свои руки и направился к двери. Однако Джаред
метнулся к двери и, загородив ее, спросил:
- Откуда ты знаешь? Ведь ты еще не здесь, - мыслями ты все еще у себя дома. Среди своих
кустов, тепла и уюта. Как ты можешь утверждать, что не подходишь, если даже не попробовал?
- Джаред, отойди.
- Пойми, ведь ты приехал сюда не просто так. В глубине души ты знаешь, что я прав, – Джаред
пытливо смотрел в глаза Дженсену, казалось, проникая в самую его суть и читая душу парня, как
открытую книгу. Ласковый взгляд каре-зеленых глаз не позволял солгать, так что Дженсен
сдался:
- Ты прав. Ты во всем прав.
- Слушай, Дженсен – ты ничего не теряешь. Просто попробуй. Я не буду тебе мешать. Так что ты
сможешь в любой момент взять и уехать. Просто прошу тебя, дай шанс.
- Хорошо. Я останусь, но только с одним условием – пообещай мне, что то, что случилось вчера,
больше не повторится.
- Хорошо. Обещаю, – Джей улыбнулся и взъерошил волосы Дженсена, превратив их в лохматое
гнездо.
Глава 5
Дженсен сдержал свое обещание. Он остался. И понял, что именно имел в виду Джаред, когда
говорил, что студенческая жизнь невероятно интересна. Учеба захватила его полностью и
бесповоротно. Преподаватели оказались невероятно сильными, и Дженсен едва ли не бегом бежал
каждый раз на занятия. Ему нравилось абсолютно все. Он понял стремление Падалеки учиться,
так как под умелым руководством учеба превращалась не в обязанность, а в увлекательное
исследование – всевозможные проекты, поездки, доклады, презентации, - все это невероятно
захватывало и заставляло думать. Что еще больше нравилось Дженсену, так это то, что
преподаватели не обращали совершенно никакого внимания на внешний вид своих учеников.
Казалось странным сочетание практически полностью татуированного парня со строгим
портфелем, читающим доклад о влиянии финансовых вложений в крупную недвижимость. Или
девушка с розовым ирокезом, которая с легкостью рассказывала основы химической обработки в
горнодобывающей промышленности.
Джей выполнил свое обещание и больше не приближался к Дженсену. Их общение
ограничивалось приветствиями и небольшими просьбами, если было что-то нужно. То есть только
по делу. Дженсен в глубине души был благодарен Джареду за это. Так как он, несмотря на то, что
прошло несколько месяцев, до сих пор не мог простить себе тот поцелуй. Ему казалось, что этим
он предал Криса.
А вот с остальными представителями студенческого совета Дженсен сдружился. Особенно близко
он сошелся с Женевьев. И это было связано не только с тем, что девушка была его куратором, но
и потому, что она училась по той же специальности, что и он. Так что просиживать вечера,
отчаянно споря едва ли не до хрипоты по разным вопросам, стало у них уже практически
привычкой.
Дженсен с удивлением узнал, что Майк и Том встречаются. Казалось бы, таких разных людей
было бы сложно найти, но глядя на них, становилось понятно, что они идеально подходят друг
другу – раздолбай Майк оживлял всегда невозмутимого Уэллинга, Том же в свою очередь
успокаивал взрывной темперамент Розенбаума.
Да и сочетание разноцветного ирокеза со строгой прической было невероятно интересным.
Кстати, Майк красился в разные цвета каждый месяц. С чем это было связано, никто не знал, но
раз в месяц Роззи исправно «менял окраску». В этом месяце он был оранжевым.
Том же,
казалось, не менял прическу никогда – всегда одинаково уложенные волосы стали его такой же
визитной карточкой, как и разноцветная прическа его бойфренда.
Алона оказалась той еще «мамочкой». Дженсен не знал, с какого перепугу, но девушка начала
считать его своим «малышом». А это означало, что она постоянно подкармливала Эклза и
всячески пеклась о нем, защищая ото всего и ото всех. Дженсен иногда думал, что это из-за того,
что она заранее решилась натренироваться быть примерной матерью. Но это ему практически не
мешало. Безропотно выдерживать женские сюсюканья он научился еще с самого раннего детства,
когда его начинали тискать за щеки приходившие на чашку чая многочисленные подруги матери.
Дженсен иногда слышал о выходках Джареда. Хотя о них только глухой бы не услышал:
«Падалеки в очередной раз сломал университетский инвентарь», «Падалеки взорвал химическую
аудиторию», «Падалеки разгуливал в женском белье по всему общежитию», «Падалеки опять
митинговал против брокколи».
Падалеки... Падалеки... Падалеки...
Казалось, Джаред был главной темой обсуждения. Торс Падалеки, глаза Падалеки, ноги Падалеки
– все это было главной темой сплетен девушек и парней первых и вторых курсов. Старшие,
видно, уже привыкли к неординарной личности своего президента.
Тем не менее, руководителем Джаред был отличным – все поездки, все, что должен был делать
студенческий совет, выполнялось безупречно. Финансирование приходило вовремя, форма была
хорошего качества, поездки проходили без проблем. Конечно, если эти самые проблемы не
устраивал сам Джаред.
Дженсен на это лишь хмыкал и, жуя очередной сандвич, принесенный заботливой Алоной,
утыкался в учебник.
Все изменилось резко. Практически в один день.
Просто один звонок. Всего лишь один звонок. А изменилась целая жизнь.
Дженсен, как обычно, позвонил Крису в условленное время. Вот только вместо любимого ему
ответил совершенно другой голос:
- Алло, кто это?
- Извините, - это телефон Кристиана Кейна?
- Да, но он сейчас не может ответить – он в душе, – Мягкий, тягучий мужской голос с легкой
хрипотцой был очень приятным на слух. – Ему что-то передать?
- Да, скажите, что звонил Дженсен Эклз.
- Да без проблем. Крисси обязательно вам перезвонит.
- Крисси? - Дженсену показалось, что он ослышался.
- Да, а что? Я уже не могу так назвать своего парня? –Парень, видимо, обиделся, судя по голосу.
Дженсен сглотнул, пытаясь скрыть предательскую дрожь в голосе:
- Извините, а не могли бы вы подсказать, сколько вы уже встречаетесь? Я понимаю, конечно, что
это бестактный вопрос, но прошу вас, все же ответьте.
- А зачем тебе? – голос был подозрительным и Дженсен его не осуждал.
- Мы были... друзьями, и я хотел поздравить его... – Дженсен почти справился со своим голосом.
Почти.
- Через несколько дней будет два месяца, – В голосе парня сквозила неприкрытая нежность, когда
он говорил об этом. Дженсен сглотнул комок, и практически прошептав, сказал:
- Передайте ему мои поздравления.
И повесил трубку.
Джаред, наверно, обладал наверно поистине нечеловеческим чутьем ощущать моменты, когда его
друзьям плохо. Иначе как объяснить то, что лишь спустя полчаса после того, как Дженсен
спрятался ото всех, тот нашел его? Дженсен понял это лишь тогда, когда ощутил прикосновение
чьей-то ладони и, вскинув глаза, окунулся в серьезный, но в то же время ласковый ореховый
взгляд.
Джаред опустился рядом с ним на корточки и притянул к себе.
Дженсену, свернувшемуся в комок в углу старой кладовки, что располагалась под лестницей,
ведущей на крышу общежития, это показалось той последней каплей, которая переполнила его
чашу терпения и выдержки. Наверно именно это прикосновение и сломало его окончательно – он
заплакал. Слезы покатились по щекам, заставляя судорожно прерываться дыхание и трястись
плечи. Дышать стало невероятно сложно.
Дженсен рыдал, даже не скрывая своей боли и не преуменьшая ее. Ему казалось, что эта боль
раздирает его сердце на части. И он оплакивал. Оплакивал свою наивность, свое доверие к людям,
свою любовь. Он был всего лишь семнадцатилетним подростком, которого впервые в жизни так
предали. Предал человек, которого он любил и которому он открыл свою душу. И от этого
осознания было лишь еще больнее...
Дженсен вцепился в ворот рубашки Падалеки и ощущал под своей щекой взволнованное биение
другого сердца. Большие, надежные объятия дарили ощущение защищенности, а знание того, что
Джаред его друг, лишь усиливало его. Дженсен не привык открываться так перед другими
людьми, но Джаред был, как всегда, исключением. От него не хотелось закрываться и цеплять на
себя маску спокойствия и безразличия. Он был... как дружелюбный плюшевый медведь. Такого
медведя ему подарили в детстве, и Дженсен всегда рассказывал ему свои тайны. Конечно, сейчас
далеко не детство, но то самое ощущение вновь настигло его.
Хриплый низкий голос Джареда показался странным, но Дженсен не обратил на это никакого
внимания:
- Я не буду спрашивать тебя, что случилось, - если нужно, ты сам расскажешь. Я прошу только об
одном – если тебе захочется найти место, где нужно вдоволь выплеснуть свои эмоции – приходи в
мою комнату.
- Хорошо, –Дженсен ответил, снова всхлипнув. Отголоски недавнего рыдания еще давали о себе
знать.
- А теперь, если ты не возражаешь, ты сейчас отпустишь меня, и мы пойдем в мою комнату,
приведем тебя в порядок и серьезно поговорим.
- Д-да... – Дженсен поспешно выпустил из рук рубашку Падалеки, ощутив, как окутывающее его
чувство защищенности пропало и передернул плечами. Ему это совершенно не понравилось, - он
ощутил себя так, словно оказался голым в прохладное утро.
В комнате Джаред стал совершенно другим – исчезла его серьезность. Он вновь стал тем самым
заботливым раздолбаем Падалеки, от которого сходил с ума весь Университет. Усадив Дженсена
на кровать, Джаред быстро сбегал в ванную, которая была у него персональной, и пришел
обратно с мокрым полотенцем. Не слушая слабых возражений Эклза, он сам протер ему лицо, а
потом, положив на лицо, сказал:
- Это чтобы не было видно, что ты плакал. Подержи минут десять и все пройдет.
- Хорошо. Спасибо, что заботишься обо мне, – после недавней истерики Дженсен чувствовал себя
усталым и опустошенным. Этот срыв отнял все его силы. Но благодарность к заботе Джареда
перевешивала даже накатившее безразличие.
- Да брось. Ты бы сделал то же самое, если б на твоем месте был я, – Падалеки отмахнулся и,
видимо, вспомнив что-то, хлопнул себя по лбу и выбежал из комнаты.
Впрочем, вернулся он довольно скоро – Дженсен только начал засыпать под полотенцем, что
положил ему на лицо Падалеки, как тот уже вернулся. И, естественно, потянул с кровати уже
проваливающегося в сон Дженсена.
- Можно, я немножко полежу, а потом ты уже будешь таскать меня куда хочешь? – голос после
рыданий еще не совсем восстановился и оставался все еще хриплым.
- Никаких «немножко»! Ты сейчас же встанешь и пойдешь со мной! – Тон Джареда был
непререкаемым.
- Хорошо. – Дженсен нехотя сел и стянул с себя уже совершенно ненужную тряпку. Вид веселого
и беззаботного Джареда наоборот привел его в уныние.
- Чего ты от меня хочешь?
- Чтобы ты сейчас взял свои руки в ноги и пошел со мной, чтобы в конце дня сказать всему миру:
«Я счастлив!»
- Ты серьезно? – Дженсен недоверчиво уставился на лучащегося энтузиазмом Падалеки.
- Конечно. Только так ты сможешь забыть то, что привело тебя в такой раздрай, – Джаред на
мгновение перестал улыбаться и серьезно посмотрел на Эклза: - Я не знаю, что у тебя там
случилось, но зато я знаю великолепное средство поднятия настроения любому, - это поход по
магазинам!
Дженсен оставалось лишь мысленно застонать, так как ему становилось страшно от неуемной
энергии друга. К тому же он просто ненавидел ходить за покупками!
Глава 6
Все оказалось не так ужасно и даже очень приятно. Видимо у Джареда и у матери Дженсена были
совершенно разные представления о покупках. Если Донна Эклз мучила всю семью
многочисленными примерками и вопросами, то Джаред безошибочно угадывал подходящие вещи
и сразу же их покупал. К слову сказать, большинство вещей были просто странными – чего
только стоила шапка в виде желтого утенка или кеды, купив которые, Падалеки клятвенно
поклялся покрасить их в зеленый цвет.
Дженсену лишь оставалось лишь стараться не слишком громко смеяться, наблюдая за нелепыми
покупками друга.
Хотя и самому Эклзу тоже пришлось закупиться множеством непривычных вещей. Чего только
стоила розовая шелковая рубашка, которую Джаред просто-напросто всучил ему. Или кожаные со
шнуровкой штаны, которые были на два размера меньше, чем надо. На вопрос, зачем они ему,
Падалеки ответил: «Чтоб были».
Мучения начались позже, когда Джаред привел его в какой-то невзрачный магазин, где начал
полностью менять его гардероб. Не сказать, чтобы цвета были другие или что-то такое странное,
как у самого Джареда. Нет, просто от каждой купленной вещи несло скрытой сексуальностью и
вызовом. Когда Дженсен одел их в первый раз и посмотрел на себя в зеркало примерочной, то не
узнал себя. Это был одновременно он и не он. Каждая черточка гибкого и стройного тела была
подчеркнута и просто кричала об этом. Ткань просто подчеркивала все то, что раньше скрывала.
Или, если сказать точнее, не скрывала ничего.
- Ну что, нравится? - Джаред вылез неожиданно, как черт из табакерки, как раз тогда, когда
Дженсен пытался разглядеть получше свою задницу.
- А это не слишком? – Нет, его задница определенно выглядела неплохо.
- Не слишком. Самое оно, – Джаред ухмыльнулся и, резко вытянув руку, ущипнул Дженсена за
вышеупомянутое место. Дженсен от неожиданности подскочил и чуть взвизгнул.
- Ты офигел?
- Просто ты так смешно ее отклячивал, что захотелось пошалить, – Джаред увернулся от
брошенного в голову кроссовка и, радостно смеясь, выскочил из примерочной.
Но на новом гардеробе Джаред не остановился. Он заставил Дженсена сразу выйти на улицу в
новой одежде, а потом потащил его в салон красоты, что располагались в бесчисленном
множестве недалеко от пляжа.
Когда Дженсен шел, то старательно пытался не улыбаться, ощущая на себе заинтересованные
взгляды проходящих мимо парней. Джаред лишь весело смеялся на его потуги и гордо выпячивал
грудь.
В салоне Падалеки долго что-то объяснял мастеру, а потом с довольным видом уселся в мягкое
кресло и принялся ждать, пока Дженсена не приведут в порядок.
Эклз же расслабился и начал слегка дремать, пока над ним колдовали с ножницами и еще всякой
непонятной хренью.
Проснулся он от легкого толчка. Оказалось, это Джаред его тряс, чтобы разбудить.
- Проснулся? Давай, смотри, какой ты теперь красивый, – с этими словами Джаред развернул
кресло и эффектным движением стянул с глаз Дженсена повязку, которую Падалеки неизвестно
когда успел нацепить на него. Тот сначала повертел головой, а потом подавился воздухом, поняв,
что незнакомый блондинистый парень в зеркале это он.
Дальнейшее рассматривание себя показало, что Джаред опять оказался прав – и этот новый образ
ему шел. Да и удобнее был намного. Во-первых, - он теперь был с короткими волосами.
Во-вторых, он был теперь блондином. В-третьих, теперь его глаза не скрывались челкой, а
наоборот, сияли на лице.
Ну и в-четвертых, теперь Дженсен выглядел более взрослым, чем раньше.
Проанализировав все это, Дженсен подскочил с кресла и с радостным всхлипом повис на шее у
замершего от неожиданности Джареда. Тот как-то сдавленно охнул, но Дженсен не придал этому
особого значения. Отпустив наконец его многострадальную шею, Дженсен увидел, что Падалеки
какого-то странного цвета.
- Что с тобой?
- Ты... мне... в шее что хрустнуло... – Джаред поморщился и, резко мотнув головой, улыбнулся.
Дженсен наоборот, перепугался, что стало еще хуже:
- Джаред! Ты что творишь?! Сядь, я сейчас позвоню в больницу и они проверят все... – Дженсен
настолько углубился в собственные переживания, что не заметил хитрой улыбки у довольного,
как кот, Падалеки.
- Джен... Дженсен! – Джаред одернул мельтешившего перед глазами друга и четко сказал:
- Все хорошо. Я в порядке.
- Да?
- Конечно. А теперь, пошли отсюда, а то на нас и так уже косятся. – Дженсен оглянулся и заметил
пару консультантов, что с любопытством смотрели на них.
- Хорошо.
Они уже шли домой, когда Дженсен заметил одну неприметную покосившуюся вывеску с
надписью «ТАТУИРОВКИ». А рядом было нарисовано изображение улыбающегося смайла на
чьей-то черепушке. Дженсен настолько поразил этот контраст, что он немедленно потянул
Джареда в сторону этого заведения.
- Пойдем, Джей.
- Не хочу.
- Ну давай посмотрим, что там, хоть одним глазком.
- Ну что с тобой делать. Пошли, – с этими словами, Падалеки, который и нес все обновки Эклза,
поплелся в сторону тату-салона.
Внутри оказалось гораздо интереснее и опрятнее, нежели снаружи. На стенах повсюду висели
различные рисунки, создавая в целом сложный узор, который был интересен как по отдельности,
так и в общей картине.
Мастером оказалась худенькая девушка с копной рыжих волос и потрясающими зелеными
глазами, которая мгновенно улыбнулась, увидев их. Джаред, к удивлению Дженсена, тоже
расплылся в улыбке и, положив пакеты в угол, подбежал к девушке. Подхватив ее, он начал
кружить ее, говоря:
- Данниль! Ах ты, чертовка! Где же ты пропадала столько времени? Последнее, что я о тебе
слышал, это то, что ты укатила с каким-то байкером в сторону заката.
- Джей Ти! Я и не думала, что ты все еще здесь торчишь! Байкер скопытился от передоза
бензином, а я пока работаю здесь.
Дженсен лишь удивленно глядел на все это, а потом подошел поближе. Джаред тем временем
отпустил девушку и, обернувшись к Дженсену, широко улыбнулся и сказал:
- Дженс, познакомься, - это Данниль, - самая безбашенная девушка из всех, кого я только знаю.
- Дани, - это мой хороший друг, Дженни Эклз.
Девушка приветливо улыбнулась и протянула руку для рукопожатия. Дженсен поприветствовал
ее.
- Итак, каким ветром вас сюда занесло?
- Я хотел бы сделать себе татуировку, – Дженсен неуверенно посмотрел на девушку, отчего та
пришла в полный восторг:
- Джей, где ты откопал такое чудо? Я себе такого же хочу! –и повернувшись к Дженсену,
спросила: - Где тату планируешь делать?
- Эмм... я еще не решил.
- Ты хочешь, чтобы она была заметной или нет?
- Не особо, – Джаред с испугом подумал о родителях, увидевших у него тату, например, на лице.
Да у его матери разрыв сердца будет!
- Что думаешь насчет груди?
- Было бы неплохо.
Данниль лишь улыбнулась и сунула в руки Дженсену толстый каталог.
- Вот. Выбирай, какую хочешь сделать.
Спустя несколько часов совершенно обессиленный Дженсен стал обладателем миниатюрного
леопарда, что был изображен у него на груди. Причем левый сосок, находился между лап зверя.
Спустя несколько недель Дженсен уже не представлял себя в другом образе. Было такое
ощущение, что раньше это был не он, а отражение чужих надежд и желаний. А именно сейчас, в
этом немного развязном и откровенном облике Дженсен чувствовал себя как никогда комфортно
и удобно. Словно его настоящая сущность вышла из тени, явив себя окружающим. Дженсен
понял, что никогда не любил то, что любил раньше. Что его любовь была навязана другими.
Дженсен начал открывать мир с другой стороны. Ему безумно понравилось учиться кататься на
роликах. Раньше, когда он жил дома, желание всегда было, но кататься было негде. А вот
дорожки в парках были словно созданы для того, чтобы на них кататься. Все равно на чем –
велосипедах, роликах, скейтбордах.
К тому же, как оказалось, несмотря на огромную загруженность учебой, если правильно
организовать время, то оставалось время не только на занятия, но и на развлечения.
Хотя были и негативные моменты, - Дженсен на какое-то время пристрастился было к сигаретам,
но Джаред быстро охладил его пыл, заявив: «Мне не нравится, когда ты дымишь, как паровоз».
Так что Дженсену поставили ультиматум, - либо сигареты, либо Джаред. Естественно, что уже
следующим вечером сигареты отправились в мусорку.
Дженсен неожиданно заметил, что время с Джаредом летит совершенно незаметно. Падалеки
обладал одной просто невероятной способностью – способностью скрашивать время и заставлять
забывать просто обо всем. Дженсен с грустью вспоминал свою жизнь раньше и жалел, что не
встретил Джареда гораздо, гораздо раньше.
Проблемы возникли на ровном месте. А именно, все началось с того, что пришло время каникул.
Дженсен, как и все нормальные студенты, собирался отпраздновать День Благодарения в семье,
когда неожиданно вспомнил об одной немаловажной детали – Крисе. Тот всегда праздновал этот
праздник с ними. А Дженсен еще не совсем оправился от его предательства.
Эклз вспомнил об этом, когда гулял в парке и, не придумав ничего толкового, решил поделиться
своей проблемой с Джаредом.
Дженсен заметил что что-то не так, лишь влетев на всех парах в комнату. Потом он понял что
именно – друг и не думал собираться. Падалеки сидел на полу и, периодически откусывая от
сандвича с сыром, увлеченно копался в вываленных на ковре вещах.
- Привет. Что случилось? Неужели к нам прилетели инопланетяне? – Джаред с интересом
уставился на тяжело дышащего Дженсена.
- А ты разве не собираешься домой?
- Неа, я опять в пролете. Я из тех неудачников, что всегда остаются одни, – с этими словами
Джаред откусил особенно большой кусок сандвича.
- В смысле?
- Давай не будем об этом? Есть и так много других хороших моментов
Дженсен плюхнулся на пол рядом с Джаредом и сказал:
- Я понимаю, что, возможно, ты мне не доверяешь, но... быть может, расскажешь? Я думал, мы в
последнее время сблизились...
- А что тут рассказывать? – Джаред посмотрел на Дженсена и тот заметил, что во взгляде друга на
миг мелькнула неподдельная горечь. – Мне просто-напросто не к кому ехать. Но мне и тут
неплохо... Опять же, буфет полностью в моем распоряжении....
- Кхм... Тогда... удачного праздника... – Дженсен поднялся и уже почти вышел из комнаты, когда
обернулся и вспомнил о своей проблеме. Неожиданно ему пришла в голову идея, позволяющая
решить сразу две проблемы.
- Слушай, что ты думаешь насчет того, чтобы прокатиться со мной в Оклахому?
Глава 7
Вот так Падалеки и оказался на борту самолета, летевшего в Оклахому. Всю дорогу Джаред
вертелся и вел себя словно маленький ребенок, доводя до белого каления весь обслуживающий
персонал. Так, что когда они приземлились, от Падалеки уже не чаяли избавиться.
Дженсен спускался по трапу с опаской, попутно выглядывая свою семью. Хотя не заметить
огромный транспарант «Добро пожаловать домой, Дженсен Росс Эклз», было сложно.
К слову сказать, держала его жутко недовольная Кензи. Дженсен оглядел всю свою семью и у
него защемило сердце. Как же он все-таки скучал! А вот от одного взгляда на человека, стоявшего
совсем рядом с отцом, сердце пустилось вскачь и волна горечи прошла по всему телу. Кристиан
Кейн собственной персоной. Стоял рядом и как ни в чем ни бывало улыбался.
Дженсен, стараясь не обращать внимания на Кристиана, кинулся к матери и, заключив ее в
объятия, прошептал:
- Мама! Как же я по тебе соскучился!
- Вы кто? – Донна Эклз вырвалась из объятий незнакомого парня и с возмущением уставилась на
него.
- Мама! Это же я, Дженсен! Ты что, не узнаешь меня?
- Дженс... ен... –сказать, что Донна Эклз была в шоке, это не сказать ничего.
Стоявший перед ней парень практически ничем не напоминал ее сыночка. Выбеленные волосы,
облегающая одежда, светящийся уверенностью взгляд. Донна могла бы сказать, что это не ее сын,
если бы не одно «но» - глаза у парня были точно такого же, как и у нее цвета. Да и улыбка была
до боли знакомой.
- Господи! Ты так... изменился, – это единственное, что успела сказать мать семейства перед тем,
как на нее налетел непонятный вихрь и сжал в стальных объятиях, попутно тараторя в ухо:
- О-о-о-о.... Дженсен не говорил, что у него есть старшая сестра! Вы так прекрасны! Позвольте
узнать, как вас зовут? – Донну наконец отпустили и она ошарашенно рассматривала стоявшее
перед ней «нечто». Гавайской расцветки облегающие штаны, ядовито-зеленые кеды, майка с
надписью «Смерть бобрам!» и, как последний штрих – шапка в виде резинового утенка.
- Мама, познакомься, - это Джей Ти. Он мой хороший друг, и я решил, что он должен провести с
нами праздник.
-Но... – Донна не знала, что сказать. Толкнув локтем застывшего столбом мужа, она проговорила:
- Ну... хорошо...
Тут в разговор вмешался молчавший до этого Кейн:
- Дженсен, почему ты не предупредил, что с тобой кто-то будет? День Благодарения вообще-то
семейный праздник.
- А я и привел почти члена семьи.
Донна от его слов побелела.
- Что... что это значит?
- Мы с Джаредом встречаемся.
- Что? – произнесло сразу несколько голосов. Все семейство было в шоке. Нет, они, конечно,
знали о нестандартной ориентации сына, но чтобы вот так заявить о своем избраннике, это было
для них слишком.
Одна только Маккензи, кажется, была довольна. Она подбежала к Дженсену и серьезным голосом
спросила:
- А можно я буду подружкой невесты? Я уже платье себе присмотрела.
Дженсен поперхнулся и посмотрел на хрюкающего от смеха Джареда. Тот подошел к девочке и,
погладив ее по волосам, сказал:
- Конечно, можно. Ты будешь самой красивой подружкой невесты.
Алан Эклз смотрел на все это безобразие и единственное, что у него все время вертелось на
языке, было:
- Вот черт!
Про поездку от аэропорта до дома никто из семейства вспоминать не хотел, хотя бы потому, что
новый друг Дженсен ехал не как все нормальные люди – в салоне, а как ненормальный – в
прицепе, и, стуча по крыше салона машины, орал:
- О-о-о-оклахома! Ты жде-е-ешь меня! Я зна-а-аю... О-о-о-оклахома...
И так всю дорогу.
Когда же они, наконец, приехали на ранчо, то нервы у всех были на пределе. Но Джаред не
изменил своим привычкам и, стоило им только подъехать, как он стал бегать вокруг машины,
гоняясь за курицей, пугая тем самым Донну.
- Ух ты, у вас здесь есть курицы! Настоящие курицы! Кстати, хотел спросить, - тут Джаред
повернулся к Алану, - это какая порода, с хрустящей корочкой или обыкновенная?
Увидев выражение лица главы семейства, Падалеки немного присмирел, смущенно сказав:
- Простите, просто я первый раз в таком месте.
Но тут же опять отвлекся на несчастное пернатое и, пародируя его, начал кукарекать и хлопать
крыльями.
Когда на крыльцо дома выдел дедушка, Дженсен, которому было очень неловко находиться рядом
с Крисом, кинулся к нему с объятиями:
- Дедуля!
- Господи! Дженни! Ты что с собой сотворил? Но тебе так идет больше, – дед обнял своего внука
и, повернувшись к машине, спросил,
- Дженни, ты не знаешь, что это там за чудо бегает?
- Это Джаред. Он мой хороший друг.
- Ну, раз «это» твой друг то ладно, ты плохого человека к себе не подпустишь.
- Ты прав, дедуля.
Дженсен рассмеялся, глядя на злое и одновременно раздраженное лицо Криса, когда тот глядел на
выходки Джареда.
Все-таки он привык к Падалеки, а вот его семья – еще нет.
Дженсен провел Джареда по основным местам на ферме и познакомил с главным управляющим, Марком Пелегрино. Тот скептически отнесся к появлению Джареда, но все-таки пожал ему руку.
- Ни фига себе какие мышцы! Вам бы в рекламе сниматься. Там бы вы были просто, Особенно
если пива! Вы были бы популярны во всем мире!
Джаред продолжал трещать без умолку даже тогда, когда разозленный его болтовней мужчина
натравил на него козла.
Дженсен, глядя на удирающего от козленка Падалеки, только смеялся.
- Вот чего ты смеешься! Ты видел, какие у него рога! Козленок? Козленок?! Да это был
полноценный козел! –все это Джаред возмущенно выговаривал хрюкающему от смеха Дженсену,
демонстрируя порванные на заднице штаны.
- Какого хрена он покусился на моих любимых попугайчиков? Это были единственные штаны в
своем роде! Я их сам шил! Вот дерьмо! – Джаред принялся оттирать с кроссовка вонючую жижу.
- Что это?
- Это навоз.
- Дерьмо, я вляпался в дерьмо! – Джаред и сам рассмеялся, когда понял, что сказал.
- Сейчас мама готовит тебе комнату. Ты, наверно, голодный? Не волнуйся, я сделаю сандвичи.
Так что переодевайся и потом перекусим, – все это Дженсен говорил, пока тащил ворчащего
Падалеки в сторону дома.
Да... праздник обещал быть долгим...
Глава 8
Но на удивление, остаток дня прошел практически мирно, если не считать того, что Джаред, пока
Дженсен рассказывал родным об учебе в университете, все-таки ухитрился улизнуть из дома и
устроить переполох в курятнике. Причем в буквальном смысле. Гоняясь за птицами, он упал в
поилку для кур и довел до нервного срыва единственного петуха, который впоследствии, завидев
долговязую фигуру Джареда, нервно кудахтал и в панике взлетал куда повыше.
Вытаскивать охающего и стенающего Падалеки, который набил себе не одну шишку, естественно,
пришлось Дженсену.
Эклз не мог без смеха смотреть на жалующегося и кряхтящего от боли Джареда. Уж больно
смешным тот выглядел.
Конечно, он понимал, зачем тот полез в курятник. Если бы не это происшествие, то не избежать
бы Дженсену расспросов Криса, который весь вечер не спускал с него глаз. А так он свободно
провел время рядом с другом.
Джаред, с комфортом устроившийся в кресле-качалке и замотавшийся в плед по самые уши, на
мгновение перестал стенать и серьезным голосом спросил:
- Зачем ты сказал, что мы встречаемся? Это ведь неправда.
Дженсен растерялся.
- Прости, просто ничего другого в голову не пришло, когда я увидел его.
- Понятно, – Джаред немного помолчал, а потом спросил: - Это из-за него ты был таким тогда?
- Да... - Дженсен замолк, не зная, что сказать.
- Я помогу тебе. Но знай, ты мне будешь должен, – Джаред откинулся на спинку кресла и
принялся раскачиваться.
- Ммм.... и какой долг? – Дженсен было любопытно.
- Будешь мне целый месяц покупать шоколадные батончики.
- А ты не треснешь?
- Пока нет, так с чего бы потом?
В это время остальная часть семьи Эклзов собралась на кухне, где держали малый семейный
совет. Донна нервно расхаживала взад и вперед перед сидящим мужем, вызывая у того головную
боль. Дедушка удобно расположился на пуфике, Маккензи сидела рядом на полу и меланхолично
жевала сандвич. Марк Пелегрино, как управляющий ранчо и друг семьи, стоял, слушая всех.
- Я никогда не думала, что отпустить Дженсена в этот университет было ошибкой!
- Донна, может, сядешь?
- Ты видел, что он сделал со своими волосами? Господи, стыд-то какой...
- Донна...
- А этот Джей, как там его? Он же законченный фрик! Вы видели его наряд? Как только мог наш
сын связаться с таким?!
- Донна...
- А мне он понравился, – Кензи, влезла в монолог матери.
- Ты еще маленькая, поэтому ничего не понимаешь... Он намного хуже Кристиана.
- Зато он собирается жениться на моем брате! И я буду подружкой невесты! Это так круто!
- Господи... – Донна побелела, и Алану пришлось срочно искать в аптечке настойку валиума.
Когда мать семейства немного пришла в себя, и взгляд ее сделался более осмысленным, она
решительным голосом заявила:
- Никогда! Я против этой свадьбы! Только через мой труп!
- И что ты сделаешь? Он наш гость, – Алан скептически хмыкнул и осуждающе посмотрел на
супругу: - Ты же не хочешь опозориться перед другими семьями?
- А ты хочешь раньше отправиться на тот свет из-за такого зятя? – Донна был раздражена.
Тут в разговор вмешался молчащий до этого дедушка:
- А вы не хотите спросить Дженсена, что, собственно, он сам хочет?
- Он еще ребенок! Он не понимает всей ситуации. Наверняка этот парень просто дурит ему
голову. Такие парни как он, не любят.
- Я тоже согласен с Донной, – Марк вышел вперед и продолжил: - Если он станет членом нашей
семьи, то я уволюсь! Он сегодня едва не довел до инфаркта половину животных! У нас серьезная
ферма, а не цирк! Я не могу работать в таких условиях!
- Так что ты хочешь сделать? – Донна с интересом посмотрела на управляющего, чувствуя в нем
единомышленника.
- Практически ничего. Этот парень все сделает сам. Нужно всего лишь, чтобы наш Дженни
разочаровался в нем и понял, что тот же самый ваш Кристиан намного лучше. И у нас на это есть
всего лишь десять дней.
Дженсен не подозревая о планах своей семьи, довольно улыбался, глядя на безмятежно сопящего
в подушку Джареда. Он постелил другу в своей комнате, так что они до поздней ночи резались в
карты, а потом мирно уснули. Дженсен сумел отговорить Падалеки от ночного перекуса, так что
все прошло относительно спокойно. Даже присутствие Криса не так сильно резало по сердцу в
присутствии Джареда.
Дженсен с мирными мыслями, быстро уснул под успокаивающее сопение Падалеки.
*****
Утро наступило непозволительно быстро. И первое, что увидел Дженсен, едва открыв глаза, - это
хмурое лицо Джареда, который с сокрушенным видом сидел посреди груды своей одежды.
- Ты чего?
- Да вот, понимаешь. Мне неожиданно пришла в голову мысль, что у меня нет ничего в
деревенском стиле.
- Чего?
- За шмотками, говорю, поехали.
В ближайший магазинчик, что находился в получасе езды от ранчо, она добрались лишь к обеду.
Получилось так из-за того, что никто из них не хотел ехать за покупками голодным.
В машине Джаред сидел надувшийся, как мышь на крупу, так как Дженсен запретил тому
надевать его шапку с уткой, справедливо рассудив, что местные жители не поймут оригинального
стиля Падалеки и, чего доброго, угостят дробью с солью, призванной отпугивать незадачливых
воришек с ранчо.
Магазинчик, в который они приехали закупаться, был небольшим, но там было все, что нужно
сельскому жителю. Собственно, от этого самобытного уклада Джаред пришел в восторг и
немедленно напялил на себя ковбойскую шляпу. Повертевшись перед зеркалом, он, надув губки и
картинно похлопав ресницами, спросил смеявшегося Дженсена:
- Ну как? Я похож на настоящего ковбоя?
- Да. Похож. Тебе только куртки и скакуна не хватает.
- Это да. Давай сюда все, что сможешь найти, – Джаред начал хватать с вешалок все кожаное и
тащить в примерочную.
Дженсен лишь рассмеялся, глядя на такого по-детски радостного друга.
Но все же подавился смехом, когда увидел Джареда, выходящего из примерочной в одной только
шляпе и штанах. Идеально сидящие брюки только подчеркивали накачанный пресс, а когда
Падалеки повернулся к нему задом, Дженсен поперхнулся воздухом и выпучил глаза – подтянутая
задница Джареда была выставлена на всеобщее обозрение.
- Сними немедленно! Пока тебя кто-нибудь не пристрелил! – Дженсен затолкал ржущего друга в
примерочную и сунул тому обыкновенные синие джинсы.
- Вот, одень. Они тебе точно подойдут, – с этими словами Дженсен выскочил из примерочной и
извиняюще улыбнулся разинувшей от удивления рот продавщице.
Спустя несколько часов бесконечных примерок Джаред все-таки обновил себе гардероб в
«деревенском» стиле.
Обратно на ранчо он возвращался в синих джинсах, кожаной куртке и полюбившейся ковбойской
шляпе. Весь вид портили только зеленые кеды, но Джаред наотрез отказался их менять на
ботинки или сапоги.
Дженсен же плелся следом за бесконечно энергичным другом и думал только о двух вещах, –
теплой ванне и тишине.
Глава 9
Однако остаток дня прошел также энергично и беспокойно. Падалеки интересовался всем.
Начиная с устройства поилок для куриц и заканчивая количеством скота в загонах. Дженсен не
мешал ему, радуясь вместе с другом и стараясь объяснить хоть какие-то основы фермерского
дела, которые были понятны для него с младенчества, но оставались непонятными для тех, кто
вырос в каменных джунглях.
Джаред дулся, не понимал, почему надо все делать именно так, а не этак, но спустя несколько
мгновений опять загорался и с научным интересом, держа наперевес
небольшую камеру и
вставляя свои дурацкие комментарии в каждый процесс, лез куда не надо.
Под «не надо» подразумевались, естественно, животные. Но когда Падалеки кого-то слушал? Так
вышло и в этот раз. Потом Дженсен не раз удивлялся, как Джаред умудрился не только не разбить
камеру при всех своих выкрутасах, но и не получить практически никаких повреждений.
Но это было потом, а в настоящее время красующийся перед камерой Падалеки опасно
перевешивался через изгородь, отделяющую основной загон от еще одного, только поменьше.
- Кто там живет? – Джаред повернулся к Дженсену, все так же опасно балансируя на самых
мысках.
- Юпитер. И пожалуйста, даже не думай о том, чтобы перелезть туда через изгородь, – Дженсен
не на шутку встревожился, глядя на своего беспечного друга. Только бы Юпитер не проснулся....
- А кто это? – Джаред с интересом смотрел на взволнованного друга.
- Это... Это гордость Марка. Бойцовский свин, точнее, хряк.
- Вау! Я должен его заснять! – Джаред воскликнул слишком громко, и Дженсен заметил, что из
пристройки вышел, грозно похрюкивая, сонный Юпитер или попросту Юп, - свин, которого
боялся сам управляющий, за его дикий нрав и отвратительную привычку сшибать с ног.
- Осторожно! – Дженсен предупреждающе крикнул, но понял, что не успел.
Сильный удар сотряс изгородь рядом с тем местом, где стоял Джаред. Падалеки, лихо
балансирующий на доске без рук, естественно, не удержался и свалился прямо перед разозленным
хряком. Тот, дергая пятаком, зло смотрел на нарушителя своего покоя.
- Джаред, только не шевелись! – Дженсен осторожно подбирался к упавшему в грязь другу,
стараясь как можно незаметнее подойти к месту происшествия. – На счет «три» прыгаешь к
изгороди, а я отвлекаю Юпа на себя.
-Хорошо, – видимо эта громко сказанная фраза и стала роковой. – И без того рассерженный свин
грозно хрюкнул и неожиданно понесся прямо на привставшего было Джареда.
Того, что произошло дальше, не мог себе представить никто. Никто ведь не учитывал длину ног
Падалеки, а следовало бы, потому что Юп, несмотря на свои впечатляющие размеры, пробежал
как раз между них, и Джаред в одно мгновение оказался на спине рассерженного хряка.
- А-а-а-а-а-а... стой! Стой, глупая животина! - Джаред, неожиданно очутившийся на диком
животном, чтобы удержаться, не придумал ничего лучше, чем вцепиться в торчащий хвост
Юпитера. Этого издевательства свин уже выдержать не мог. Завертевшись волчком, он все-таки
скинул несчастного Падалеки на землю и, развернувшись, пошел на таран.
Вот только Джаред, не будь дураком, не стал дожидаться, пока животное в него врежется, а,
резво подскочив, поскакал к забору. Свин, разгадавший план незадачливого наездника, помчался
было наперерез, но длинные ноги Падалеки не подвели его и буквально спустя несколько секунд
Джаред оказался по ту сторону изгороди. Весь в грязи, испачканный, с содранными коленками, но
безумно довольный. Подскочив опять к ограждению, он весело закричал:
- Йо-хо-хо! Ты проиграл, царь Олимпа! – и выбросив вперед два пальца, повернулся к Дженсену.
- Ты видел, Дженсен? Я никогда не думал, что это так круто! – Джаред хотел было обнять
взволнованного друга, но вспомнив, что все еще испачкан, передумал.
- Ты дурак! Зачем ты туда полез?! – Дженсен едва ли не кричал. Все-таки напряжение за друга
давало о себе знать.
- Ну... так получилось... – Джаред виновато опустил глаза и улыбнулся своей самой искренней
улыбкой. – Но получилось же весело...
- Мда... Два дебила – это сила... –пробормотал Дженсен перед тем, как затолкать тараторящего
друга под душ.
Пока Падалеки купался, Дженсен вернулся к загону, где морковкой, а где сахаром, от которого
Юп был без ума, успокаивал несчастное животное. Свин, обиженно поджимая пострадавший
хвост, сердито хрюкал ему, но не трогал, так как обожал лакомства.
Задобрив Юпа, Дженсен вернулся в дом, где обнаружил Джареда, который с довольным видом
что-то готовил.
- Пфывет! –Джаред с набитым ртом повернулся к вошедшему Дженсену и спросил: - Ты офлеф
буфефь?
- Прожуй сначала, – Дженсен рассмеялся, глядя на раздувшиеся как у хомяка щеки друга.
- А фефо тебе не так? – Джаред все-таки проглотил все, что напихал себе в рот и спросил:
- Ты с чем хочешь омлет, с сыром или кукурузой? – Падалеки ловко перевернул омлет, помогая
себе лопаткой и вилкой.
- С сыром, – Дженсен плюхнулся на стул и усталым голосом сказал: - Джаред, я тебя
настоятельно прошу, не лезь в отдельные загоны. Там содержатся животные, которые никого к
себе не подпускают, кроме Марка и меня.
- А чего это тебя они терпят? – Джаред посмотрел на него обиженными глазами брошенного
щенка.
- Так я же с детства был помощником Марка, – Дженсен пожал плечами и благодарно улыбнулся
поставленной тарелке.
- Кстати, а где вся твоя семья? Я с утра никого не видел.
- А, я забыл тебе сказать, - они поехали в другой город за продуктами. Для подготовки ко дню
Благодарения. А Крис уехал рано утром.
- Вот как, – Джаред сел напротив и, положив голову на локти, вздохнул.
- Эй, ты чего? – Дженсен на мгновение даже перестал жевать и удивленно посмотрел на друга.
- Мне кажется, что они не рады тому, что я приехал.
- Да брось. Это не их дело. Ты мой друг и ты приехал ко мне, – Дженсен отложил вилку и
потрепал друга по волосам. Джаред на это лишь фыркнул.
Дженсен улыбнулся и принялся в спешном порядке доедать омлет, который, кстати, оказался
очень вкусным. О чем он и не преминул сказать.
- Знаешь, я бы на тебе женился.
- С чего бы? – Джаред весело посмотрел на него.
- Ты готовишь вкусно.
- Пф, и это все? А как же моя невероятно привлекательная и обаятельная попа? – с этими словами
Джаред встал и, подмигнув Дженсену, принялся вихлять своей задницей.
Эклз от выкрутасов друга лишь поперхнулся от смеха.
- Как же я мог забыть про твою попу?! – в притворном отчаянии Дженсен приложил вилку к
сердцу, а потом, вспомнив, что вилка вообще-то грязная, коротко ругнулся, - он опять заляпал
футболку.
- Вот... это все ты виноват... –кивок на пятно.
- Чего это сразу я? – Джаред удивленно посмотрел на Дженсена.
- Не мог подождать, пока я не доем?
- Но так же интересней! – Падалеки увернулся от брошенной вилки и, показав язык Дженсену,
помчался наверх.
Когда вечером семья вернулась обратно, то застала на кухне такую картину, - Дженсен,
обряженный в цветастый фартук, накрывал на стол, а Джаред сидел в кресле и комментировал
какую-то компьютерную игру. Донна, зайдя в дом, была настолько поражена этим зрелищем, что
встала как вкопанная, не договорив до конца фразу:
- Дженсен, мы при...
Алан, не видевший причину ступора супруги, толкнул ее, чтобы занести многочисленные пакеты.
Донна, от этого толчка пришедшая в себя, спохватилась и прошла к холодильнику, чтобы
положить продукты.
Ее удивило буквально все, начиная с того, что ее любимый сын был обряжен в фартук, и
заканчивая тем, что Дженсен сам, без принуждения, что-то приготовил.
«Мда... похоже, все намного хуже, чем я думала...» - думала (повтор) женщина, наблюдая за
своим сыном, который искренне улыбался, глядя на этого... Падалеки.
Кензи, не утруждая себя всякими условностями и заморочками, подбежала к Джареду и
заинтересованно уставилась в ноутбук.
- Этот уровень проходят не так! –авторитетно заявила девочка, глядя на попытки Джареда в
очередной раз укокошить очередного монстра.
- Да ну? – Джаред насмешливо посмотрел на девочку. – И что же мне посоветует мастер Йода?
Макензи, не обращая внимания на подколки парня, подвинула Джареда и быстро-быстро
застучала клавишами, набирая какие-то непонятные комбинации.
Спустя несколько минут Джаред с все возрастающим удивлением, которое постепенно
переходило в уважение, смотрел за непонятными действиями девочки. Впрочем, присмотревшись,
он понял, чего добивалась Кензи.
Так что когда Кензи с довольным видом поглядела на него и сказала:
- Вуаля. Уровень пройден, Скайуокер. Будешь дальше оспаривать слова своего гуру?
Джаред был пронзен прямо в сердце. Отложив ноутбук, он встал и, подхватив пискнувшую
девочку под мышки, сказал:
- Вот ей-богу, был бы натуралом, женился на тебе! - и закружил ее по гостиной.
Кензи лишь смеялась и болтала в воздухе ногами. Ее более чем устраивал Джаред и в качестве
мужа ее брата. О чем она и не преминула заявить.
- Ты лучше о Дженсене заботься. Он и так у меня один, – Джаред поставил Кензи на пол и весело
протянул: - Хорошо, малышка. Позабочусь, – Джаред потрепал девочку по волосам и, заливисто
смеясь, убежал на кухню.
Ужин прошел в молчании. Семья лишь удивленно смотрела на хлопочущего Дженсена и
улыбающегося Джареда. Наконец Донна, попробовав испеченный пирог, попыталась скрыть
удивление, спросив:
- Дженни, дорогой. Я и не знала, что ты умеешь готовить.
Дженсен улыбнулся и, переглянувшись с Джаредом, что естественно не укрылось от бдительного
ока главы семейства, сказал:
- А это не я. Это Джаред. Я только накрываю, – Донна, откусившая приличный кусок пирога, при
этих словах поперхнулась и что-то невнятно просипела.
- Что? Мама, может тебе помочь? – Дженсен принес матери стакан с водой, который та с
благодарностью приняла и выпила. Отдышавшись, женщина подозрительно посмотрела на свою
тарелку, словно ожидая, что она внезапно зашевелится или убежит.
- А Джаред точно... умеет готовить? - в контексте это означало ‘он нас не отравил?’
- Не беспокойся, – Дженсен засмеялся. – Он, конечно, жуткий лентяй, но когда хочет, может
удивить.
Рассказывать, скольких трудов ему стоило уговорить Джареда приготовить хоть что-то, он не
стал. Зато увидел довольно блестевшие глаза друга и понял, что тот на самом деле доволен.
Дедушка, до этого все время молча жующий десерт, посмотрел на внука и спросил:
- Так когда свадьба-то?
Ответом ему послужил дружный кашель обоих парней. Оба поперхнулись чаем, который мирно
пили.
- Дедушка... мы... не хотели бы торопиться... – Дженсен отчаянно пытался выкрутиться.
- Не понимаю я вас. Вот раньше было не так... –дедушка мечтательно закатил глаза, видно
вспоминая что-то свое.
Дженсен быстро попрощался и сбежал в свою комнату, оставив Джареда наедине с любопытными
родственниками. Донна, не желая слушать, тоже под благовидным предлогом ушла в комнату.
Искать очередную порцию валиума.
Так как Джареду не хотелось портить отношения с Кензи, то мыть посуду пришлось ему. На
кухне остались только он и Алан. Дедушка не считался, так как до сих пор витал в своих
воспоминаниях.
- Итак, кхм, Джаред. Ты говоришь, что любишь Дженсена, – Алан после непродолжительного
молчания попытался завязать разговор.
Джаред, в это время вытирающий полотенцем очередную тарелку, от неожиданности едва не
выронил ее. Его спасла только отточенная реакция.
- Эм.... да. Люблю, – Джаред отчаянно пытался придумать что-то, чтобы заставило бы мистера
Эклза свернуть с выбранной неудобной темы. Как назло, в голову ничего не приходило.
- Как ты планируешь обеспечивать моего сына? – Алану надоело мяться и он решил задать вопрос
прямо.
- Эм... пока не знаю...
- В смысле? –мужчина был удивлен.
- Я планировал доучиться и попутешествовать по миру, – Джаред бросил взгляд на хватающего
воздух старшего Эклза.
- То есть плана у тебя нет... Что ж, хоть честно ответил, – Алан потер подбородок.
- Не беспокойтесь, мистер Эклз. Дженсен не будет нуждаться, – Джаред и сам не знал, что
толкнуло его ляпнуть это, но он знал, что так будет правильно. Хоть и непонятно почему.
- С чего ты это взял? – Алан удивленно посмотрел на взъерошенного парня.
- Потому что Дженсену нравится на ранчо, и если он останется, то я буду ему помогать.
- Ты? – Алан посмотрел на серьезное выражение лица парня и, не выдержав, заржал.
- А что тут такого?
- Ой.... насмешил... – Алан вытер выступившие от смеха слезы и продолжил более серьезно: - Ты
не знаешь устройства фермы, а собираешься помогать. В чем?
- В маркетинговой раскрутке исходного материала и пиаре вашей продукции.
- Чего? – Эклз-старший не понял, что там говорил этот странный парень.
- Ну, говоря обычным языком, я собираюсь разрекламировать ваш товар так, что за ним будут
приезжать из других штатов.
- Ты издеваешься? – Алан скептически посмотрел на Падалеки.
- Почему? Разве у вас не остается излишков продукции?
- Ты хоть представляешь, сколько здесь таких же ранчо, как мое? Да тут каждый второй имеет
свое ранчо! - Алан был рассержен. Этот парень сумел задеть за живое своими словами. Эклзстарший давно мечтал расширить и увеличить ферму, но из-за высокой конкуренции об этом даже
мечтать не стоило.
- Вот поэтому я и говорю, что мне нужно узнать ваше ранчо, так сказать «изнутри», – Джаред
взлохматил волосы и обезоруживающе улыбнулся.
- Изнутри, говоришь? – Алан усмехнулся, вспомнив указание супруги. Он совместит приятное с
полезным – проучит наглеца и поможет супруге. Сначала ему было все равно, но теперь он сам
хотел, чтобы этот павлин узнал о том, что такое работа.
Глава 10
Утро начало для Падалеки совершенно кошмарно. Нет, приснопамятный петух не был виноват.
Виноват был местный король ада, или просто-напросто управляющий фермой Эклзов - Марк
Пелегрино. Он разбудил парня угрожающим оскалом, от которого Джаред едва не заорал в ужасе,
когда увидел. Марк заткнул ему ладонью рот и указал головой на сладко посапывающего
Дженсена, который даже и ухом не повел, несмотря на все происходящее. Джаред понятливо
кивнул и знаком показал, что орать не будет.
Марк отпустил его и тихо сказал, усмехаясь:
- Алан сказал, что ты хотел узнать все поближе. Вставай давай.
И вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Джаред откинулся на подушку и перевел взгляд на старые громоздкие часы, что стояли рядом.
Они показывали всего пять утра. Джаред сдавленно застонал и, натянув на голову одеяло, резко
выругался. На что же он подписался?
Как оказалось, подписался он на многое. Когда Пелегрино, усмехаясь, вывел его на задний двор и
сунул в руки вилы, он не понял, что от него хотят, но, переведя взгляд на огромную навозную
кучу, понял, что было именно то, о чем он подумал.
- Я должен сделать то, что я думаю? – спросил он уже откровенно смеющегося Марка. Вместо
ответа тот пихнул его так, что он едва не упал в эту же самую кучу.
- Ты прав. Разгребай, – Пелегрино посмотрел на часы и протянул: - Даю тебе... мм-м, полчаса.
Потом я проверю.
- А что так мало? – Джаред попытался возмутиться. Все-таки куча была большой, а время давали
так мало.
- Ты ж хотел изучить все! А животные, прости уж, ваше величество ждать не будут.
С этими словами управляющий ушел, оставив Джареда наедине с подкормкой для растений
растительного происхождения...
Джаред ее честно разгреб. Точнее, попытался. Он не знал, в чем именно было дело, но то ли вилы
ему дали какие-то бракованные, то ли он делал что-то
принципиально неправильно, но
подкормка, как ее обозвал про себя Падалеки, упрямо сваливалась с вил обратно на землю.
Промучившись так минут десять, Джаред все-таки нашел выход – он увидел в углу большую
блестящую лопату. Дело пошло значительно быстрее и Джаред, весело насвистывая, принялся за
работу.
Остановил его лишь крик управляющего. Тот с побелевшим лицом медленно направлялся к нему.
- Ты... что ты делаешь? – Пелегрино смотрел на него взглядом человека, способного на убийство,
и Джаред начал медленно от него отодвигаться.
- Разгребаю... как вы и сказали... – шаг, еще шаг и Джаред отдалялся от возможной опасности.
- Чем? –взвыл раненым буйволом управляющий.
- Лопатой... – Джаред попытался обезоруживающе улыбнуться, но его действительно пугал этот
парень.
- Какой на хуй лопатой? – Пелегрино перешел на крик, отобрав одним резким движением у
Джареда предмет спора и тыча в него пальцем.
- Это. Была. Моя. Доска. Почета, – Пелегрино уже едва ли не шипел. – Я ее выгравировал и
поставил остужаться, где ее никто не тронет, а ты... ты, - мало того, что взял чужое без спроса, так
еще и навоз ей расчищал?!
- Я не хотел... я думал, это лопата такая... – Джаред заикался и вспоминал о Дженсене и
профессоре Орбинсе – зловредном старикашке, которого обычно терпеть не мог, потому что тот
никогда никому не давал сдавать с первого раза свои предметы. Но сейчас даже профессор
казался ему наиприятнейшим человеком, по сравнению с разъяренным Пелегрино.
- Вот что – иди-ка ты отсюда подальше и больше к загону не подходи! – Пелегрино все-таки
прошипел последние слова и, наплевав на не до конца раскиданную подкормку и растерянно
стоящего посреди двора Падалеки, скрылся в амбаре.
Когда Джаред рассказывал этот эпизод Дженсену, сидя на заднем дворе и запивая полученный
стресс горячим шоколадом, попутно заедая ароматный напиток маленьким зефиром, тот
буквально через каждые два слова давился и начинал просто неприлично громко ржать.
- Господи, Джаред. Я тебя просто обожаю! - Дженсен перегнулся через связанный блок
упакованного сена и чмокнул расстроенного Падалеки в слегка заросшую щеку.
Джаред недовольно дернул плечом и сделал еще глоток. Нет, с этими фермами точно никакого
шоколада не напасешься для восстановления нервов!
- Пофему ты так не фюбиф Мафка? – Джаред набил рот зефиром и, тщательно пережевывая
сладости, спросил все еще смеющегося Эклза.
Тот, покосившись на раздувшиеся как у хомяка щеки друга, опять прыснул от смеха, но все-таки
ответил:
- Я не Марка не люблю, а его тягу к честолюбию. Пелегрино, как получил эту табличку, все
носится с ней хуже курицы-наседки. Раз шесть переделывал ее в разных вариациях и вешал едва
ли не в каждой комнате. Мы просто уже устали от всего этого.
- Странный он все-таки... – Джаред с сожалением посмотрел на пустую кружку и, высунув язык,
перевернул ее, надеясь, что последние капли такого вкусного шоколада попадут к нему в рот, а не
на землю.
Спустя пару часов Марк все же отошел настолько, что дал Джареду новое задание – подоить
корову. Джаред взбрыкнул было и хотел отвертеться, но заметив ободряющий взгляд Дженсена,
сдался.
Когда Падалеки увидел мисс Джулеп в первый раз, то не удержался и присвистнул – вымя этой
коровы было самым большим, что он видел за свою жизнь. А уж женских бюстов видел он
немало. Корова была крайне меланхоличной и мирно жевала пук душистого сена, когда Джаред
пристроился рядом с ней, сел на перевернутое ведро и неуверенно попытался сжать ее сосок.
Молоко потекло, вот только корова, замычав, взбрыкнула и Джаред, будучи виновником ее
неудобства, кубарем откатился к стенке амбара.
Во второй раз Джаред все-таки вспомнил советы Дженсена, что тот крикнул удаляющейся спине
Джареда. Смазав пальцы в перчатках вазелином, он приступил заново. Зафиксировав ведро в
более устойчивой позиции, Джаред осторожно сжал сосок и принялся доить. Дело пошло явно
лучше, так как корова больше не брыкалась.
Доить молча оказалось скучно, так что он решил все-таки поболтать, пусть и с коровой.
- Знаешь, милочка, - сказал Джаред, легонько похлопав ладонью ее по вымени. – Оно у тебя
какое-то обвислое. Я вот знаю одного доктора в Лос-Анджелесе, он бы тебе сделал подтяжку.
Может даже по скидке. Все-таки уникальный клиент.
Наверно, корова все-таки тоже дама, а никакая дама не хочет знать, что у нее что-то не так.
Именно этим объяснил Джаред, опять откатившийся к стене, то, что корова точным прицелом
сбила наполовину наполненное молоком ведро и оно опрокинулось.
Падалеки оставалось только обреченно вздыхать, глядя на то, как на полу амбара разливается
большая лужа.
А на ужин приехал Кристиан Кейн. Хмуро зыркнув на едва волочащего ноги Джареда, он молча
прошел в дом, оставив после себя непонятное ощущение, что сегодня точно что-то произойдет.
Ужин проходил в напряженном молчании. Было отчетливо слышен лишь звук стучащих о тарелку
вилок и мимолетные взгляды друг на друга. Крис едва ли не прожигал дырку в Дженсене, а тот
своим просящим взглядом мешал есть голодному после всех пережитых приключений Падалеки.
Джаред мялся, елозил на вмиг показавшимся неудобным стуле, но придумать ничего толкового,
чтобы успокоить Дженсена не мог. Потому что все его мысли занимал только невероятно
вкусный ужин. И плевать, что некоторым он поперек глотки стоит.
Единственным светлым пятном для Джареда была Кензи, которая улыбалась, глядя на него.
Джаред в ответ скорчил рожицу, от которой девочка едва не подавилась соком от смеха.
Но все хорошее когда-нибудь заканчивается, равно как и молчание. Донна Эклз решила взять все
в свои руки, поэтому, обратившись к Дженсену, спросила:
- Дженсен, почему бы тебе не съездить с Крисом завтра на фестиваль?
Дженсен, услышав вопрос, поперхнулся курицей и закашлялся, еле сумев прикрыть рот
салфеткой.
- Ну что... ты... мама, боюсь, Крис... не хочет... – Дженсен отчаянно пытался привести себя в
порядок.
- Я хочу. Я очень даже хочу, – Кейн угрюмо посмотрел на Дженсена и улыбнулся.
Дженсена от этой улыбки передернуло, а Джаред понял, что нужно спасать ситуацию или он
лишится хорошего друга.
- Извините, но я хотел бы сделать объявление! – Джаред встал и постучал вилкой по бокалу, едва
не разбив оный.
Когда взгляды всех присутствующих обратились к нему, он понял, что нужно хоть что-то сказать.
Взгляд зацепился за старую фотографию, висевшую над полкой, и Джаред, не сумев сдержаться,
ляпнул:
- Я хотел бы в присутствии семьи Дженсена сделать ему предложение! - Джаред вскочил со всего
места и, пока его никто не прибил, быстро упал на колени перед стулом Дженсена и спросил:
- Дженсен, ты выйдешь за меня?
Дженсен лишь оторопело моргал, пытаясь понять, что это взбрело в голову его ненормальному
другу. Пока Джаред сигналил глазами в сторону остальных, Кейн взревел и с неожиданной силой
схватил Падалеки за воротник рубашки.
Сильный удар в челюсть свалил Джареда с ног. Вот только Падалеки
был президентом
студенческого совета и, принимая участие в многочисленных драках, - он стал опытным бойцом,
поэтому смог сгруппироваться и упасть так, чтобы в следующее мгновение быстро вскочить.
Рядом слышались крики Дженсена, восклицание Донны и звук отодвигаемых стульев остальных
членов семьи. Только это все воспринималось как шум на заднем фоне.
Главным было лишь дыхание противника.
Кейн, естественно, не ожидал от вечного болтуна и балагура профессионального ответного удара.
Поэтому удачный апперкот Джареда попал точно в цель. Криса отнесло к гостиной. Джаред,
схватив Кейна за рубашку, выволок того из дома.
Пока все остальное семейство отходило после драки, Джаред методично наносил удары уже мало
что соображающему Крису.
В себя он пришел лишь тогда, когда услышал знакомый голос, что умоляюще произносил:
- Джаред... Джаред, прошу, остановись! – это Дженсен, стоя позади них, отчаянно пытался
дозваться до своего друга.
Джаред отпустил несопротивляющегося Криса и ушел в комнату, сразу поднявшись по лестнице
и не обращая внимания на потрясенные лица остальных членов семьи.
Дженсен попросил Марка, чтобы тот отвез Криса обратно. Управляющий, хмыкнув, ловко поймал
ключи от машины и, посадив Кейна на заднее сиденье, уехал.
Дженсен, тихонько постучав, вошел. Джаред, свернувшись в клубок, сидел в углу комнаты и
смотрел в одну точку. Дженсен понял, что друг ведет себя так же, как и он тогда, несколько
месяцев назад. Сев рядом, Дженсен просто обнял сейчас казавшимся таким уязвимым друга и
спросил:
- И зачем ты это сделал?
- Что? Зачем ударил? – голос Джареда звучал глухо, словно из-под слоя ваты.
- Нет, зачем про женитьбу брякнул? – Дженсен вытянул ноги и прикрыл глаза.
- Что первое пришло на ум, то и ляпнул... Знаешь, - Джаред повернулся к Дженсену лицом, - я не
подхожу для этого места. Я должен быть один... Я недостоин семьи...
- Почему ты так считаешь? – Дженсен удивленно посмотрел на друга.
- Эти слова мне говорили родители на протяжении семи лет, до тех пор, пока я не сбежал от них в
Университет.
-Что? Как так вообще можно? – Дженсен возмутился и посмотрел на свои ботинки. - Поверь, так
– можно. Хочешь, расскажу, почему я никогда не общаюсь со своими родными?
- Эмм... если ты уверен... – Дженсен замялся. Он не хотел, чтобы этот разговор приносил Джареду
боль.
- Уверен, – Джаред усмехнулся и продолжил. –Я не всё время был единственным ребенком в
семье. У меня был брат. Старший...
- И где он сейчас?
- Он погиб. Собственно, из-за его смерти меня и ненавидят в семье, – плечи Джареда опустились
и он отвел взгляд от Дженсена, но тот все равно увидел неподдельную боль, что светилась в его
глазах, пока тот говорил о своем брате.
- Как это? Разве можно ненавидеть собственного ребенка?
- Я тоже так думал, – Падалеки хмыкнул. –Оказывается, можно. Я ведь фактически убил их
любимого сыночка, их надежду и гордость.
- Джаред...
- Что? Хочешь сказать, что так не бывает? Так вот, огорчу тебя, - еще как бывает. Я тогда жутко
хотел поехать на фестиваль, но так как был мелким, брат, естественно, поехал со мной. А на
обратном пути в нашу машину въехал грузовик. Брат скончался на месте. А я выжил. Выжил,
чтобы стать вечным напоминанием о том, что это я убил своего брата.
Падалеки замолчал, а Дженсен еще пару минут переваривал услышанное. Потом он плюнул на
все и просто обнял дернувшегося было Джареда. Но Дженсен лишь еще крепче сжал руки и
сказал:
- Мне плевать, что про тебя говорят. Что тебя обзывают фриком, чудиком или чудовищем. Ты мой
друг. И будешь им столько, сколько сам пожелаешь.
Так они и сидели, не говоря друг другу ни слова, но понимая, что в этот момент чувствует
другой... Дженсен ощутил, что между ними пролегла еще одна ниточка, куда более крепкая, чем
все, что были до этого.
Глава 11
Следующее утро началось точно так же, как и предыдущее – Пелегрино опять разбудил его со
своей фирменной усмешкой. Хотя Джареду его улыбка больше напоминала какой-то хищный
оскал.
Дав в руки сонному и отчаянно зевающему Джареду уже нормальную лопату, Марк указал на
кучу навоза и с усмешкой удалился. Джаред, вспомнив вчерашний конфуз, было смутился, но
запах свежей подкормки заставил его изменить свое мнение об управляющем – все-таки тот был
отпетым садистом.
Но утащенная прищепка с бельевой веревки и платок на нос сделали свое дело – Джаред
уложился практически в полчаса. Правда после прищепки жутко болел нос, но не все в этой
жизни бывает идеально.
Следующим пунктом в становлении фермером для воинственно настроенного Падалеки стала
мисс Джулеп. Джаред подлизался к Кензи и та рассказала ему, что нужно было сделать, чтобы
корова не брыкалась.
Пока та жевала нехилый букет ромашек, Падалеки, торжествующе посмеиваясь, быстро выполнил
свое поручение.
Так что когда сонный и кутающийся в теплый плед Дженсен вышел на крыльцо, Джаред уже
ждал его с неизменным горячим шоколадом.
- По три зефиринки в каждую, – с улыбкой протянул кружку Падалеки.
- Тогда почему у тебя в кружке плавают шесть? – Дженсен принял кружку и теперь грел об нее
пальцы.
- А у меня две за одну идут, – Джаред отпил шоколада и с удовольствием зажмурился.
- Как работа на ферме?
- Все пучком. Даже ваша рыжая недотрога сегодня вела себя как паинька.
- Мисс Джулеп? - Дженсен хмыкнул. – Что ж ты такого сделал, чтобы добиться ее
благосклонности?
- Нарвал охрененно большой букет ромашек. Пока она его жевала, я все успел сделать, –
похвастался Джаред. Глаза у него сияли, а весь вид был донельзя гордым. Он словно каждой
своей клеточкой кричал: «Смотрите, я смог!»
- Какой ты находчивый, – Дженсен потрепал довольного, как кот, нализавшийся сметаны, друга
по его вьющимся волосам. - Слушай, ты сегодня поедешь со мной на фестиваль? – Дженсен
умильно посмотрел на Джареда, используя коронный номер друга – щенячьи глазки. Те, как
всегда сработали безотказно - Падалеки хмыкнул, но согласился.
Дженсен прекрасно знал, что Джаред просто обожает веселиться, так что предполагал, что тому
понравится его предложение. Но он даже представить не мог, что понравится настолько.
Поэтому, когда Дженсен увидел мечущихся по дому домочадцев в праздничной одежде, то он
сперва опешил, а потом заорал на весь дом:
- ДЖАРЕД! ЖИВО ТАЩИ СЮДА СВОЮ ТОЩУЮ ЗАДНИЦУ!
И вышел во двор.
Падалеки появился спустя три минуты разряженный, словно собрался на какое-то африканское
собрание шаманов. Туника из пальмовых листьев, черт знает какая херня на голове и макияж в
лучших традициях вуду.
Дженсен едва не подавился заготовленной речью, когда его увидел.
- Вот скажи, друг ты мой кокосовый, что тебе непонятно было в словах «Я приглашаю тебя на
фестиваль»?! Колись, ты специально хотел испортить нам праздник?
- Я тебе кокос, что ли, чтобы колоться? – Джаред обиженно посмотрел на раздраженного друга и
пояснил свой поступок:
- Я когда пришел и начал выбирать наряд, понял, что совсем не знаю, что выбрать. Ну и спросил
совета у твоей мамы. Она помогла советом, а потом спросила, куда я собираюсь. Ну я и сказал.
Она чему-то жутко обрадовалась и уже сама начала говорить, что ты позвал всех на фестиваль.
Отказываться было поздно, так что я просто промолчал.
Джаред замер на мгновение, а потом, повернувшись к остывшему Дженсену, воскликнул,
возбужденно сверкая глазами:
- Ты бы видел наряд своего деда! Настоящий охотник за нечистью! Он мне даже свой револьвер
показал. Правда, он был местами ржавый, зато настоящий!
Дженсен лишь вздохнул и прошел в дом. Что ж, придется проводить вечер со всей своей
ненормальной семьей.
Праздник проходил в лучших традициях Америки – клетчатые рубашки, местное пиво, кантримузыка, летящие платья и спокойные танцы. Все нарушилось с приходом неугомонного
Падалеки. Тот все же после долгих уговоров переоделся в более нормальный наряд. Дженсен
подозревал, что Джаред и сам понял, что с первым нарядом немного переборщил – местные
просто-напросто не поняли бы всей оригинальности падалечьей задницы в пальмовых листьях.
Так что Джаред был наряжен ковбойским хиппи – кожаные штаны
вперемешку с
разнообразными косичками, лентами и цветочками.
Дженсен был одет нормально с точки зрения старшего поколения – разве что слишком ярко.
А вот Кензи отличилась – она оделась в стиле своих любимых Аддамсов. Выбеленная кожа,
черное строгое платье и стащенный втихомолку от матери столовый нож создавали угрожающий
мрачный образ. Хотя весь готичный вид разбавляла заколка с розовым поросенком, втихомолку
прикрепленная ей на макушку Джаредом, пока они ехали в машине.
Отец был одет так же, как и всегда – клетчатая рубашка, джинсы и ботинки. Хотя было
единственное отличие – рубашка была другого цвета.
А вот дедушка был одет под стать Падалеки. Ковбойские штаны, шляпа и джинсовая куртка
создавали ему лихой образ, на который уже повелись несколько одиноких старушек.
Дженсен лишь молился, чтобы все закончилось как можно спокойнее. Не вышло. Послушав пару
минут музыку, что играла в баре, Джаред поставил перед собой выпитую кружку пива и,
ускользнув от цепких пальцев Дженсена, убежал куда-то.
Дженсен расслабился и мирно потягивал пиво, пока старшее поколение танцевало и кадрило еще
более старшее поколение.
Музыка в лучших традициях его общежития, неожиданно раздавшаяся в помещении из колонок,
заставила его поперхнуться и выплюнуть все пиво, что было у него в этот момент во рту. Завертев
головой, Дженсен заметил, где был Джаред – он о чем-то разговаривал с организатором
праздника, при этом энергично размахивая руками и что-то доказывая недоверчиво смотрящему
на него мужчине.
Наконец тот согласно кивнул и Джаред уже более смело взял в руки управление музыкой.
Подключенный к усилителям, его музыкальный плеер произвел эффект разорвавшейся бомбы в
этом баре.
Посетители сначала недоуменно застыли, прислушиваясь к незнакомым мелодиям, а потом,
увидев идущего в центр зала разряженного Джареда, просто отошли по углам, присматриваясь к
незнакомцу.
А Падалеки, подойдя к нахмурившемуся Дженсену, взял его за руку и вытащил в центр зала, не
слушая слабых возражений со стороны друга. Услышав привычную музыку, Дженсен рассмеялся
и начал танцевать:
- Ты все-таки сделал так, чтобы я не смог забыть этот вечер?
- Конечно. А то от этой музыки можно просто скиснуть, – Джаред крутанул Дженсена и они
принялись танцевать, выводя привычные движения.
Постепенно, осмелев, танцпол начали заполнять и другие посетители бара, повторяя за парнями
движения и улыбаясь.
Дженсен тоже улыбался – он был счастлив. Счастлив оттого, что даже родители сегодня просто
наслаждались друг другом. Дженсен заметил их танцующих в углу зала. Счастлив оттого, что
даже Кензи нашла себе развлечение на этот вечер, дергая какого-то белобрысого мальчишку за
бахрому на индейском костюме. Даже дедушка был сегодня на высоте, лихо отплясывая с какойто старушкой.
Глава 12
Когда они вернулись домой за полночь, то Джареда все уже воспринимали как хорошего друга, не
одобряя только в качестве зятя. Особенно это проявлял дед Дженсена – он вовсю распевал песни
про каких-то цыплят вместе с довольным внуком. Алан недовольно косился на них, но молчал,
успокаивающе улыбаясь жене. Кензи же мирно сопела, привалившись к плечу брата, убаюканная
этим нестройным, но искренним дуэтом.
Однако сюрпризы на этом не закончились. Стоило им пройти в дом, как Алан побежал наверх и
не пускал никого в течение двадцати минут. Донна, удивленная поведением супруга, собралась
уже было ругаться с мужем, когда заметила кое-что новое – кровати, которые на протяжении
долгого времени стояли в их спальне раздельно, теперь вновь были сдвинуты.
Так что утром все семейство дружно проспало. Джаред просто-напросто забыл про свое желание
стать фермером, а все остальные слишком устали на празднике, чтобы вставать рано.
Единственным объяснением того, что все животные накормлены, было то, что на ранчо был
только один человек, предпочитавший работу развлечениям – управляющий фермой. Так что
именно Пелегрино пришлось, ворча и ругаясь себе под нос, приводить в порядок ранчо и кормить
голодных животных.
Падалеки он не стал трогать по той же причине, что и все остальное семейство – он простонапросто пожалел беднягу.
Так что все проснулись гораздо позднее обычного, подтягиваясь на кухню, где хлопотал
выспавшийся и донельзя счастливый Дженсен. Привлеченные аппетитным запахом, сначала
спустились взъерошенные после бессонной ночи родители, а затем и все остальные. Джаред,
сонно почесывая живот и отчаянно зевающий во весь рот, спустился последним. Поведя носом и
довольно улыбнувшись, он протянул:
- М-м-м-м... блинчики с кленовым сиропом. Дженни, ты как всегда знаешь, что я люблю... Ой,
больно! – воскликнул обиженный Джаред, когда получил лопаткой по своим шаловливым рукам,
из-за того, что хотел было стянуть блинчик за спиной готовящего друга, но был пойман
бдительным Дженсеном.
- Так тебе и надо. Нечего хватать без разрешения.
Алан, наблюдавший за парнями, после их шутливой перепалки неожиданно поперхнулся и
пришел в себя лишь после того, как Донна сильно ударила его по спине.
- Что с тобой? – Донна взволнованно смотрела на него.
- Да так... вспомнил кое-что, – говорить жене, что парни сильно напоминают их самих в
молодости, было бы лишним. Не стоило лишний раз испытывать на себе бешеный темперамент
супруги. Та только-только смирилась с присутствием Джареда в доме, и лишний раз
провоцировать супругу не хотелось.
Тут Донна сама подсказала ему выход, спросив:
- А когда ты собирался на рыбалку?
- Ох... рыбалка! – Алан хлопнул себя по лбу. Он совсем забыл про эту проклятую поездку!
- Рыбафка? Кофда? – жующий несколько блинчиков сразу и перемазанный в сиропе, Джаред
мгновенно повернулся к Эклзу-старшему.
- Сегодня должна была быть. Я с отцом хотел поехать... – нехотя ответил мужчина, цепляя
блинчик на вилку.
- А можно с вами? Никогда не ловил рыбу... – Джаред уже прожевал все, что запихнул в рот и
теперь вовсю использовал свой коронный просящий взгляд.
- Ну не знаю... – Алан был ошарашен выражением лица Джареда, поэтому уже был не столь
уверен. Однако его еще более удивило то, что Донна тоже повернулась к нему с таким же
просящим взглядом. Против сдвоенной атаки он не устоял.
- Хорошо, можешь поехать с нами, – Алан проигнорировал тихое «Йес!» Падалеки и вышел из
кухни,
чтобы
подготовить
все
необходимое.
Он
чувствовал,
что
лучше
запастись
успокоительным.
Джаред вел себя на удивление смирно, пока они ехали к озеру. Сложенные руки на коленях,
нетерпеливое ерзанье и горящие огромным энтузиазмом глаза, - глядя на все это, Алан на
мгновение пожалел, что у него не было нормального сына,
которому было бы интересны
увлечения своего отца. Сына, с которым просто прекрасно ловить рыбу и видеть такое же
нетерпение в глазах.
Вздохнув, Алан свернул с дороги и ехал по только ему знакомой тропинке. Как же иногда он
жалел, что Дженсен не разделял его увлечений. Нет, он, конечно, любил сына таким, какой он
есть, но как же иногда не хватало нормальных отношений, какие бывают между отцом и сыном.
Совместных рыбалок, просмотров бейсбольных матчей и посиделок с пивом.
Так что Алан, невзирая на надоедливое бурчание собственного отца, решил научить Джареда
рыбалке.
Учеником Падалеки оказался способным. Правда, он держал удочку вверх тормашками, но, по
сравнению с Дженсеном, который умудрился с первого раза словить собственное ухо на крючок,
это было поправимо.
- Переверни ее. И потряси немного. Форель от этого будет только лучше ловиться, – Алан мягко
наставлял парня, который, едва ли не высунув язык от старания, повторял все указания.
Джаред, естественно, выполнил все наставления с таким энтузиазмом, что в попытке закинуть
удочку как можно дальше едва не выронил ее.
- Не так. Работай кистью. Кидай ее и потряси.
- Вот так? – Джаред правильно закинул удочку и потряс немного рукой.
- Да. Все правильно. А теперь жди, – Алан прервался, так как у него клюнуло.
У Джареда никак не ладилось, так что в конце концов он бросил свою ловлю и сосредоточился на
том, что просто наблюдал за тем, как ловили другие.
Наверно, именно этим и можно было объяснить то, что он первым заметил, как
внезапно
побелело лицо деда Дженсена и что тот начал медленно оседать на землю. Подскочив с земли и
отбросив собственную удочку, Джаред успел подхватить оседавшего мужчину и бережно
уложить его в тени дерева.
- Что?! Что случилось? Опять сердце? – Алан тоже подбежал к ним и взволнованно смотрел на
отца. Лицо мужчины было одновременно растерянным и серьезным.
- Таблетки... Я в машине оставил... – слабый голос пожилого мужчины заставил их
приободриться. Если говорил, значит, все не так страшно.
Пока мужчина бегал за таблетками. Джаред решил взять ситуацию в свои руки. Он не раз
смотрел, как это делали в фильмах, так что примерно представлял, что нужно делать.
Зажав мужчине нос и помассировав свободной рукой сердце, Джаред наклонился, чтобы сделать
кардиостимуляцию способом «рот в рот». Но едва он наклонился и вдохнул побольше воздуха,
чтобы передать его, как мужчина внезапно открыл глаза и заорал.
Джаред от ужаса поперхнулся воздухом и, отшатнувшись, тоже заорал. Точнее, попытался это
сделать, так как из-за попавшего не в то горло воздуха он больше кашлял, чем кричал.
Прибежавший на шум Алан удивленно смотрел на них.
- Этот... он хотел воспользоваться мной! Он извращенец! – дед Дженсена обвиняюще ткнул
пальцем в едва ли не повторно поперхнувшегося от этих слов Падалеки.
- Я хотел сделать вам искусственное дыхание! – Джаред даже подальше отодвинулся от
ненормального старичка, который высыпав сразу несколько таблеток на ладонь, принялся их
старательно разжевывать.
- Теперь это так называется? Да я лучше помру, чем буду поцелованным тобой!
- Может, вы просто мечтаете о чем-то новом? Я видел, как вы смотрели на ту старушку в розовом
вчера!
- Что? Да как ты смеешь, поганец! Мэри – честная женщина. У нас с ней чисто платонические
отношения!
Алан, глядя на ругающихся отца с Падалеки, лишь тихонько посмеивался. Кажется, они все-таки
нашли общий язык и Джаред стал им немного ближе.
Когда они вернулись обратно, все семейство высыпало во двор, взволнованно смотря на то, как
Джаред бережно поддерживает брыкающегося и все еще ругающегося мужчину.
- Дедушка! Что случилось? – Дженсен подбежал и подхватил деда под другую руку. Так они
вдвоем и ввели его в дом.
- Этот ненормальный хотел меня поцеловать! – пожаловался мужчина, тыкая в Падалеки, который
сразу принялся оправдываться перед удивленным Дженсеном.
- Да ничего подобного! Просто хотел сделать кардиостимуляцию...
Дженсен повернулся к севшему в свое кресло деду и возмущенно сказал:
- Ты опять не пил свои таблетки?
- Дженни... это не так... – дед мгновенно стушевался и отвел взгляд от внука.
- А что так? Ты хочешь опять проблемы с сердцем?
- Просто Мэри сказала, что их пьют только старые развалины...
- Мэри? – брови Дженсена удивленно поползли вверх. Он и не знал, что у его дедушки был роман.
- Мы с ней играем в шахматы по выходным...
- Все с тобой ясно... - Дженсен вздохнул. Дедушка был в своем репертуаре.
- Что это значит, Джаред?
- То и значит. Не хочу больше врать.
- То есть...
- Да. Или ты сам расскажешь правду своим родителям или это сделаю я.
- Но почему?
- Они хорошо ко мне относятся. Твой отец даже взял меня на рыбалку! Твоя сестра для меня
настоящий гуру в играх, твоя мать определенно понимает мою страсть к шмоткам, а твой дед,
несмотря на все свои закидоны, неплохо отплясывает твист. Я не хочу, чтобы они меня
возненавидели.
- То есть тебе нравится моя сумасшедшая семейка?
- Да.
- Но ведь осталось всего три дня...
- Пожалуйста, Джен...
Дженсен плюхнулся на кровать и взъерошил волосы. Он не знал, что сказать необычайно
серьезному Джареду, который с потерянным видом стоял рядом. Сам разговор происходил в
комнате после обеда, во время которого все члены семьи принялись обсуждать пойманную и
приготовленную рыбу.
Джаред ни с того ни с сего схватил Дженсена за руку и, приведя того в комнату, запер дверь. Где
и огорошил этим заявлением.
- Джаред... давай я расскажу им, но после того, как мы уедем? А? Напишем им письмо, где и
объясним все.
- Зачем откладывать? Давай скажем им все сегодня, – Падалеки, разом утративший всю свою
беззаботную веселость, выглядел очень серьезным и, наверно, взрослым. Именно в этот момент
Дженсену неожиданно пришло в голову, что Джаред его действительно старше.
Эта мысль почему-то послала по всему его телу волну мурашек, отозвавшись покалыванием в
пальцах и назойливым зудом в губах. Дженсен резко дернулся, осознав, что только что
рассматривал парня с точки зрения объекта желания, а не просто друга.
- Хорошо. Я скажу им сегодня после ужина. Хорошо?
- Ладно. После ужина, так после ужина. – Джаред кивнул, соглашаясь с другом. Признаваться
Дженсену, что на это есть другие причины, кроме озвученных, он не собирался.
Глава 13
Но признание родителям отложилось по нескольким причинам, и в обеих был виноват именно
Джаред. Во-первых, он опять устроил переполох на ферме, доведя до сердечного приступа
индейку, а во-вторых, укатил куда-то вместе с Крисом, который неожиданно приехал к ним и
забрал его.
Дженсен не находил себе места от волнения, переживая за непутевого друга и буквально каждые
несколько минут хватался за телефон.
Донна, вся взъерошенная после погони за индейкой, которая перевернула вверх дном весь дом,
незаметно наблюдала за сыном и постепенно осознавала, что все и правда было серьезно.
Что Дженсен и правда любит этого странного кудрявого парня, что веселым беззаботным
ураганом ворвался в их спокойную размеренную жизнь и перевернул все с ног на голову,
доставляя кучу проблем. И не всегда эти проблемы были к худшему. Например, у нее самой
впервые за долгое время были хорошие отношения с мужем. Да и Кензи стала гораздо
общительнее, нежели была.
Донна понимала, что Дженсен любит Джареда, что бы там они ни говорили и ни притворялись.
Достаточно было посмотреть на них и все становилось ясно. Просто они сами еще не осознавали
этого. Донна не знала, в какие игры играл ее сын, но понимала, что тот и сам запутался во всем.
Оставив сына в гостиной и, аккуратно прикрыв дверь, чтобы не было слышно ругающегося
Алана, которому индейка порядочно исцарапала лицо, она подошла к мужу и принялась
ухаживать за своим мужчиной.
Дженсен, не зная о том, что за ним наблюдали, взволнованно смотрел на телефон. Тот казался
единственной ниточкой, способной связать его с Джаредом. Наверно, именно поэтому его голос
сорвался, когда безжизненно лежащий аппарат неожиданно зазвонил.
- Алло? Джаред, ты где?
- Привет, Дженсен. Это Крис, – голос бывшего парня неожиданно ожег Дженсена.
- Где Джей?
- Да ничего с ним не случилось. Напился и вырубился, – Кейн усмехнулся. – Я, собственно,
поэтому и звоню. Нужно, чтобы кто-то забрал его.
- А почему ты сам не отвезешь его? – Дженсен старался быть максимально холодным с Кейном.
- Так я тоже выпил прилично, хоть и меньше твоего дружка.
- Понятно. Диктуй адрес, скоро буду.
Бар, где решили напиться парни, был самым дальним от их дома и самым неприглядным из всех
местом. Дженсен, не обращая внимания на витавшую в воздухе устойчивую смесь перегара с
никотиновым дымом, пробрался к сгорбившемуся за крайним столиком Кейну.
- Где Джаред? – Дженсен старался как можно меньше смотреть на Криса, чьи длинные волосы
едва ли не лежали на столе.
- В комнате наверху, спит, наверно, – Крис смотрел на него пьяным взглядом, в котором
смешалось что-то странное – желание, грусть и что-то еще, не совсем понятное, но откровенно
темное.
- В какой именно? – Дженсен старательно сдерживал дрожь от откровенного взгляда парня.
- В сотой.
- Сиди здесь. Я тебя потом заберу.
- Хорошо.
Дженсен, когда открывал дверь указанного номера, был готов ко многому – сказывался опыт
университетских пьянок. Но он не был готов к тому, что увидел. Это было слишком откровенно,
слишком грязно и слишком... неожиданно больно.
Дженсен сам не понял, почему из его горла раздался приглушенный всхлип. Обнаженный Джаред
был бы прекрасен, если бы не парень, лежавший с ним рядом. Это было больше похоже на удар
под дых со всей силы. Некстати вспомнилось, что за все их знакомство Дженсен никогда не видел
Джареда с кем-то другим.
Дженсен и сам не понимал, почему ему так больно – ведь Джаред не принадлежал ему, все было
лишь фикцией, но поселившийся комок горечи и боли в груди не давал нормально дышать и
мыслить...
Хотелось лишь одного – уйти, забиться куда-нибудь в темный угол и переждать, пока эта боль не
пройдет...
Дженсен аккуратно прикрыл дверь и вышел. Он не обращал внимания ни на что вокруг. Ни на
голос Криса, что-то кричавший ему вслед, ни на одобрительные смешки посетителей бара.
Как он вернулся обратно домой, он не помнил. Но лишь один момент он запомнил – побелевшее
лицо матери, когда та вышла его встретить. Дженсен, не обращая внимания на вопросы родных,
молча поднялся к себе в комнату и, закрыв дверь, лег на кровать. Взгляд зацепился за смешное
одеяло, которое лежало на полу – именно под ним спал Джаред.
Слезы сами собой покатились из глаз и Дженсен, не обращая на них внимания, принялся
вспоминать все моменты с Джаредом. Вот они гуляют, смеются, дурачатся или пытаются решить
очередное задание. Везде, во всех счастливых воспоминаниях Дженсена был Джаред.
Разный – но такой родной.
Дженсен понял, что давно не вспоминал Криса только по одной причине – рядом был Падалеки.
Несносный, чокнутый, такой близкий и понимающий.
Слезы покатились по щекам еще сильнее от осознания того, что через два дня все закончится.
Хотя почему через два дня? Все закончилось уже этим вечером. Дженсен понял, что значит для
него Джаред, вот только для самого Падалеки он всего лишь друг. Близкий, но только лишь друг.
Утром Дженсен проснулся полностью разбитым и с ноющей головой. Открыв дверь, он спустился
на кухню, чтобы найти пару таблеток тайленола. Дом встретил его необычной тишиной и
пустотой. Дженсен огляделся, но, похоже, в доме он был совершенно один.
На столе он заметил лежавший с краю сложенный листок. Взяв его, Дженсен начал читать и по
мере прочтения ему становилось все хуже и хуже.
Джаред уехал. Уехал рано утром, оставив в качестве прощания только записку. Дженсен, забыв
даже про найденные таблетки, бросился наверх, в комнату.
Вещи, которые Джаред небрежно запихнул в шкаф сразу же, как приехал, исчезли. Полки зияли
пустотой, а открытые второпях Дженсеном створки шкафа сиротливо и как-то по-особенному
одиноко хлопали. Дженсен, все так же неверяще смотря на пустые полки, пытался осознать, что
Джаред действительно уехал. Что он не пошутил и не отсиживается в каком-нибудь углу, хихикая
над доверчивым другом.
Ноги отказались держать его, и Дженсен просто-напросто сел на пол, пустым взглядом смотря на
шкаф. Разом навалилось все то одиночество и та пустота в сердце, что начали образовываться,
когда он вчера вечером вернулся домой.
Хотелось кричать, но из горла не вырывалось ни звука. Сердце отчаянно билось, но где-то в груди
все скручивалось в комок и собственное сердцебиение отдавалось оглушительным гулом в
висках, заставляя слышать бег собственной крови.
Дженсен словно впал в коматозное состояние. Сколько он просидел так, не двигаясь и
уставившись невидящим взглядом в одну точку, он не знал. Секунды, минуты и бесконечный
поток времени словно протекал мимо него.
В себя он пришел лишь тогда, когда почувствовал чье-то несмелое прикосновение к его плечу. С
трудом повернув голову, он увидел бледную Донну, которая с тревогой в глазах смотрела на него.
Этого Дженсен уже выдержать не мог. Привалившись к плечу опустившейся на колени матери, он
дал волю своим чувствам и как-то глухо завыл, уставившись сухими глазами куда-то в окно.
Плакать он уже больше не мог. Хотел, но не мог. Несмотря на всю ту боль, глаза его оставались
сухими и безжизненными. Дженсен не знал, почему так – потому что у него в одно мгновение
слетели те самые пресловутые розовые очки, которые за маской дружбы успешно прятали все его
чувства к Джареду или потому, что он как-то резко, в одно мгновение осознал, что сам потерял то,
чем дорожил.
Если бы он осознал свои чувства чуть раньше...
Если бы он смог понять Джареда лучше...
Если бы...
Вот только уже ничего было не исправить. Мелькнувшую на мгновение мысль полететь в
Университет за Джаредом, Дженсен отбросил как бредовую – Падалеки мог спрятаться где
угодно и уж где-где, а в Университет он бы вернулся в последнюю очередь.
Единственное, на что мог надеяться Дженсен – это на начало занятий, где Падалеки как президент
студенческого совета просто обязан был присутствовать.
Глава 14
Когда Дженсен спустился вниз, чтобы все-таки выпить таблетку от головной боли, то понял, что
дома только мать, которая спустилась на кухню через пару минут после Дженсена.
Донна подошла к молчащему сыну и негромко спросила:
- Тебе, правда, так дорого это кудрявое недоразумение?
-Да... - Дженсен ответил на автомате, даже ни секунды не раздумывая, как будто этот ответ уже
давно был у него в сердце, только разум до последнего момента придумывал разные нелепые
отговорки, прикрываясь дружбой и другими словами.
- Тогда пошли, – с этими словами Донна взяла Дженсена за руку и повела за собой. Дженсен хоть
и не понимал, чего она хотела добиться этим, но послушно поплелся следом. Ему было все равно,
куда идти, лишь бы подальше от воспоминаний, которыми был так наполнен его дом.
- А где все? – Дженсен все-таки задал интересовавший его вопрос, когда они уже спускались с
крыльца и зачем-то направлялись во внутренний двор.
- Заняты, – Донна куда-то целенаправленно тащила сына, отвечая односложными фразами.
Дженсен хотел было спросить, зачем все это, и почему мать привела его к их старому амбару,
когда они остановились.
- Дженсен, ты должен помочь мне, – Донна отпустила руку сына и принялась деловито открывать
замок.
- С чем? – Дженсен удивленно смотрел на женщину и сказал: - Мама, ты какая-то странная
сегодня.
- Заходи давай, а не болтай всякую чепуху, – с этими словами Донна подтолкнула сына к дверям
амбара. Дженсен, удивленный поведением матери, которое не скрывала даже навалившаяся на
него из-за истерики апатичность, все же прошел вперед.
Сильного толчка в спину, от которого он едва ли не упал на устеленный мягким сеном пол,
Дженсен никак не ожидал. Обернувшись, он увидел, как исчезает последний лучик света, идущий
сквозь закрывающуюся дверь. Глухой щелчок замка он скорее почувствовал, нежели услышал.
- Мама! Ты чего? Что ты делаешь?! – Дженсен был в шоке и пытался докричаться до матери,
которая, как он чувствовал, все еще стояла снаружи. Подбежав к двери, он принялся колотить по
ней кулаками, громко крича:
- Выпусти меня! Мама, зачем ты это сделала? Мама!
- Да не кричи ты так, – спокойный голос матери хоть и звучал сквозь дверь, но был отлично
слышен. – Это лишь ради тебя, малыш. Чтобы ты не наделал необдуманных поступков. Посиди
немного, подумай в одиночестве о своем поведении.
- Мама, это не смешно уже! Выпусти меня!
Донна бодро зашагала обратно в дом, довольно усмехаясь и позвякивая связкой ключей. Это все
ради ее малыша, ради ее любимого сына.
- Так... один есть, остался еще один... – сказала она себе под нос и принялась звонить Алану,
чтобы узнать, как у того продвигаются поиски еще одного влюбленного дуралея.
Сколько он так просидел, Дженсен не знал. Мягкий свет из небольшого окошка, что находилось
прямо под потолком, создавал подобие уюта, а запах мягкого сена расслаблял. В амбаре давно
никого из животных не было, так что он использовался лишь для хранения блоков сена. Дженсен
прикрыл глаза всего на мгновение, а очнулся от захвативших его объятий Морфея лишь тогда,
когда услышал негромкий скрип открываемой двери и последовавшего затем глухого стука.
Словно уронили тяжелый мешок. Дженсен еще не до конца проснулся, а потому не сразу
услышал рядом с собой неразборчивое мычание. Резко открыв глаза, он шарахнулся от
непонятного источника звуков и лишь через пару мгновений, когда сонное состояние
улетучилось, он осторожно приблизился к чему-то шевелящемуся. А когда приблизился, то
застыл от шока. И было от чего.
Потому что рядом с ним, на полу, лежал не кто иной, как Джаред Падалеки собственной
персоной. Связанный Джаред Падалеки с внушительным кляпом во рту.
Заметив Дженсена, Джаред на мгновение застыл от шока, а потом принялся еще громче мычать и
ерзать, видимо, пытаясь избавиться от веревок.
Дженсен, справившись с замешательством, принялся активно помогать ему в этом, слегка
отвернувшись, чтобы не смотреть на его лицо. Все те воспоминания, что он старательно пытался
запихнуть подальше, в самые задворки подсознания, снова принялись мелькать перед глазами,
заставляя дрожать руки и наполняться горечью рот.
Его руки чувствовали тепло бархатной кожи запястий и каждое движение пальцев, когда они
сталкивались руками. Дженсен пытался отвлечься как мог, но не получалось.
Веревки были затянуты достаточно туго и по манере завязывания узлов Дженсен понял, что тут
постарался его дражайший отец. Только у него была эта странная манера вязания веревок.
Промучившись еще несколько минут, Дженсену все-таки удалось ослабить узлы так, чтобы
Джаред смог освободить руки.
Когда Падалеки был наконец освобожден от веревок, то тот, не смотря на Дженсена, первым
делом принялся остервенело сдирать с себя кляп. Но из-за того, что узел был очень туго и хитро
завязан сзади, он никак не мог его не то что развязать, кляп даже сдвинуть не получалось.
Поглядев на его мучения, Дженсен не выдержал и со словами:
- Да перестань ты его мучить – ты так еще больше затягиваешь узлы!
Он отпихнул руки Джареда и, пододвинувшись поближе, принялся мучить уже туго затянутый
узел. Мысли путались из-за того, что постоянно касались мягких каштановых волос. Дженсен
мысленно закатил себе отрезвляющую оплеуху и принялся с еще большим усердием развязывать
Джареда. Когда у него ничего не вышло, он в сердцах хотел было уже просто порвать
неподатливую ткань. Но протестующий вопль Джареда заставил его остановиться. Тогда Дженсен
принялся осторожно перекусывать ткань, попутно вдыхая запах волос Джареда.
Падалеки пах как всегда – любимым шампунем Дженсена, к которому примешивались запахи
сена и пота. Дженсен улыбнулся – все-таки привычки остаются.
Джаред всегда, сколько помнил Дженсен, таскал у него шампунь, отговариваясь тем, что у
шампуня Эклза более вкусный запах. Дженсен, поворчав немного, просто стал покупать на одну
упаковку больше, но Джаред, не обращая внимания на подаренный флакон, все равно таскал
шампунь у Дженсена. Постепенно Дженсен привык к этому, хотя периодически награждал
Падалеки пинками, если заставал на месте «преступления».
Воспоминания были такими яркими, что Дженсен скривился в болезненной ухмылке. Джаред
здесь, рядом с ним, стоит только протянуть руку, но он растерял все слова, которые так хотел ему
сказать.
Наконец ткань стала достаточно непрочной для того, чтобы ее можно было разорвать. Дженсен
дернул раз, второй и наконец ткань поддалась и порвалась с глухим треском.
Как только кляп был вытащен изо рта, первой фразой Джареда было:
- Какого черта тут вообще происходит, Эклз?
Дженсен, опасавшийся буйного нрава Джареда и потому отошедший от него подальше, только
пожал плечами.
- Я сам ни хрена не понимаю. Меня заперли тут, а потом еще и ты появился.
- А кто запер? – Джаред подозрительно уставился на него.
- Мать...
- Понятно... – пробурчал Джаред себе под нос. Но Дженсен все равно услышал.
- Что понятно?
- А меня твой папаша с Марком вырубили и связали, – с этими словами Джаред потер затылок, на
котором уже набухала приличная шишка.
Она немного помолчали, думая каждый о своем и не смея говорить свободно из-за незримой
преграды, возникшей между ними после отъезда Джареда. Наконец Дженсен решился спросить:
- Почему ты уехал?
Джаред молчал. Долго. Сгорбившись и как-то даже отгородившись от Дженсена своей
каштановой челкой, закрывшей глаза, он не двигался. Дженсен успел уже раз триста пожалеть о
своем длинном языке, что болтал то, что не следует, когда Падалеки наконец глухо пробурчал
куда-то себе в коленки:
- Я думал, так будет лучше. Для всех.
Дженсен, услышав его ответ, сначала опешил, а потом, не выдержав, подскочил и начал
надвигаться на ошарашенного неожиданной вспышкой гнева Джареда, едва ли не шипя:
- Лучше? Для кого лучше? Вот ответь мне, Падалеки, для кого? Для тебя или для меня? Ты хоть
знаешь, что со мной было, когда я обнаружил твою идиотскую записку на столе? Ты, значит,
поджав хвост, сбежал, не объясняя ничего, а я должен страдать? Почему? Почему моему сердцу
так больно, когда я не вижу тебя? Почему ты заставляешь меня страдать, так же, как и Крис?
Почему вообще так получилось, что я влюбился в такого идиота, как ты? Что, нечего сказать?
Почему ты ничего мне не отвечаешь? – под конец своего монолога Дженсен уже кричал.
Джаред лишь глядел на него из-под своей челки и как-то странно смотрел снизу вверх. Дженсен
почувствовал себя неуютно. Но сил спрашивать еще хоть что-то не было никаких сил. Все свои
чувства он вложил в этот монолог.
- Значит, ты в меня влюблен? – Джаред спрашивал это так буднично, словно говорил не о
чувствах, а например, о погоде.
Дженсен на мгновение застыл, а потом вспомнил, что именно ляпнул во время своей
обличительной речи. Сразу же захотелось куда-то исчезнуть. Эклз отвернулся и начал отходить к
противоположной стене, упорно молча, но неожиданно неожиданно остановившие его руки не
дали ему это сделать.
Горячий шепот Джареда обжигал, посылая мурашки по всему телу.
- Значит, ты в меня влюблен, – Джаред не спрашивал. Он утверждал. Словно ни на мгновение не
сомневался в истинности сказанных слов.
- Отпусти меня, – Дженсен не вырывался. Он просто стоял и ждал. Но Джаред и не подумал
выполнить его требование.
- Неа, – даже не видя лица Падалеки, Дженсен мог стопроцентно сказать, что тот довольно
ухмылялся.
- Отпусти, – Дженсен не мог просить, не мог умолять. Этого бы его гордость не выдержала.
Поэтому он просто говорил, стараясь не выдать того, как его тело тянется к Джареду.
- Неа, – Джаред повторял одно слово, как заведенный. Губами он провел по чувствительной коже
шеи, пощекотав дыханием короткие волоски на затылке, отчего Дженсен с трудом подавил дрожь,
вызванную этим простым прикосновением. – Не отпущу. Никогда. Теперь ты только мой.
Навсегда. Полностью. Целиком. Принадлежишь только мне.
Каждое свое слово Джаред сопровождал легким поцелуем, отчего Дженсен начал дрожать,
захваченный чувственностью этих прикосновений и слов.
Повернув Дженсена лицом к себе, Джаред заглянул ему в глаза и уверенным голосом сказал:
- Знал бы ты, Дженни, как я тебя люблю. С твоего первого дня в университете. С того момента,
как ты впервые перешагнул порог моей комнаты.
Это признание сломало последнюю преграду в сознании Дженсена. Он уткнулся в грудь Джареда
и просто вдыхал такой родной запах. Можно было счесть его девчонкой, но именно этот запах его
успокаивал.
Джаред рядом. Рядом с ним. Обнимает так надежно и так уверенно, словно Дженсен – это самое
ценное, что у него есть.
Джаред приподнял подбородок Дженсена и, проникновенно смотря в зеленые глаза, ставшие
более яркими от слез и от этого придавая Дженсену более уязвимый и беззащитный вид,
медленно склонился и легонько коснулся губ парня, даря нежный поцелуй. Просто
прикосновение губ, ничего более, но оно было более ценным, нежели все предыдущие
французские и прочие поцелуи, что были до этого в жизни Эклза.
Джаред принялся легонько покусывать губы Дженсена, отчего тот беспокойно дернулся, так как
все эти дразнящие прикосновения вызывали лишь прокатывающиеся волны жара по всему его
телу.
Дженсен смотрел, стараясь моргать как можно реже, прямо в ореховые глаза Джареда и тонул,
тонул в бесконечной нежности, которая плескалась в его зрачках и была направлена только на
него.
Постепенно Дженсен отмечал, как менялся взгляд Падалеки, темнея и наполняясь тяжелой и
горячей страстью. От этого дикого коктейля эмоций захватывало дух и подгибались колени.
Его тело тоже не осталось равнодушным к этим нехитрым дразнящим ласкам.
Потемневшие ореховые глаза смотрели на него все пристальнее, заставляя щеки гореть сильнее, а
теплый влажный язык - касаться его губ, мягко лаская слегка саднящие губы, которые уже
горели.
Дженсен упорно не открывал рот, хотя легким не хватало кислорода, отчего перед глазами уже
начали плясать цветные мушки. Или это было оттого, что он невольно задерживал дыхание,
стремясь запомнить, ощутить как можно больше, ярче и четче?
Горячие, слегка шершавые пальцы мягко держали его за подбородок, чуть поглаживая нежную
кожу, отчего хотелось, чтобы эти прикосновения не кончались.
Дженсен словно против своей воли слегка приоткрыл рот, сдаваясь на милость победителя.
Такого с ним еще никогда не было – слишком интимно, слишком нежно, слишком…
Джаред принялся все так же нежно и дразнящее целовать его, не оставляя и малейшей
возможности противостоять этим сладким пыткам. От сладкой истомы, охватившей все его тело,
Дженсен прикрыл глаза. Казалось, что каждое мгновение этого томного поцелуя словно выжигало
из его души все обиды и всю боль, что скопились внутри.
Дженсен тихо застонал, прогнувшись всем телом и прижавшись к Падалеки – горячая волна в
очередной раз пробежала по его телу, заставляя дышать чаще и глубже, увеличивая и без того уже
ощутимое напряжение в паху.
Джаред подхватил его ставшее таким ненадежным тело и постепенно спустился ниже, целуя
такую чувствительную шею, слегка посасывая чуть солоноватую кожу и вдыхая запахДженсена,
такой дразнящий и распаляющий желание.
Но собственное возбуждение отходило на второй план, стоило только посмотреть на Дженсена –
прикрытые длинными дрожащими ресницами глаза, покрытые лихорадочным румянцем скулы и
припухшие от его поцелуев губы – все это создавало такую соблазнительную картину, что
удержаться не было никаких сил. Если бы Дженсен вырывался, кричал или молча сопротивлялся
– Джаред бы отступил. Сцепил зубы, но отступил.
Но Дженсен был таким податливым, таким мягким в его руках, что, казалось, был создан именно
для его ласк. Да... Дженсен был создан именно для Джареда.
Джаред аккуратно опустил Дженсена на мягкий пол и все так же неторопливо принялся ласкать
расслабившегося в его руках парня. Сейчас ему абсолютно не хотелось вколачиваться в это
податливое тело, заставляя забыть обо всем и отдаваться ему до потери сознания.
Это все у них будет.
Будет и неистовый секс, от которого потом все будет еще несколько дней подряд болеть.
Будет и грубый секс, с синяками на нежной коже и укусами по всему телу.
Будет секс с фантазией, с провокацией и ожиданием.
Будет много чего...
Но сейчас, сейчас ему хотелось ласкать это стройное тело до полного умопомрачения. Чтобы
Дженсен запомнил лишь ласку и всю ту нежность, что испытывал к нему Джаред.
Каждая пуговица, каждая защелка в одежде лишь наполняли их обоих нетерпением и ожиданием.
Ласкать каждый миллиметр оголяющейся кожи было поистине прекрасно. Чувствовать, как под
твоими губами вздрагивает такое желанное и хрупкое тело, было невероятно. Нет, Джаред
прекрасно осознавал, что Дженсен парень, а не сопливая барышня. Но хрупкость была заключена
именно в их отношениях, а не в строении тела Эклза.
Напрягающиеся от каждой ласки мышцы, покрытая испариной кожа – все это настолько
завораживало, что Джаред не обращал внимания на требовательные стоны пославшего куда
подальше свою гордость Дженсена, а просто наслаждался каждым мгновением этой невероятной
прелюдии. Слишком долго он ждал, чтобы закончить все так быстро.
Каждый стон, каждый звук, который издавал Дженсен, был восхитительным. От этого
одновременно сносило крышу и заставляло держать себя в руках. Потому что хотелось слушать
их еще и еще.
Дженсен умирал. Умирал каждое мгновение, сгорая в собственном огне страсти, что пламенем
охватила все его тело, заставляя дрожать и напрягаться каждую клеточку тела, подводя раз за
разом к вершине, но не давая сорваться вниз.
Дженсен проклинал, умолял и требовал у Джареда более активного продолжения, но тот,
казалось, застыл в одной точке, не давая ни секунды опомниться и забыться спасительным
оргазмом.
Внутри все горело и требовало большего, а отвыкшее от ласк ттело настойчиво просило разрядки.
Но в тоже время Дженсен хотел, чтобы эти томительные мгновения никогда не кончались.
Каждое движение языка было подобно изощренной сладкой пытке удовольствием, которая
заставляла выгибаться и покрываться испариной от того жидкого огня, что теперь бежал вместо
крови по его венам.
Хотелось еще. Как можно дольше и сильнее. Как можно горячее. Как никогда прежде...
Голова была абсолютно пустой. Не было совершенно никаких мыслей – все заслоняли яркие
всполохи удовольствия, что разноцветными вспышками проносились перед глазами.
Когда Джаред наконец вошел в его тело, Дженсен закричал от того накатившего облегчения, что
пронзило его тело от макушки до кончиков пальцев. Еще никогда и ни с кем другим он не
чувствовал ничего подобного. Казалось, что этот момент, когда Джаред находился в нем, был
единственно правильным в его жизни.
Им хватило всего несколько таких же медленных размашистых движений, чтобы достичь оргазма.
Дженсен кончил чуть раньше, выгибаясь почти до хруста в позвонках, так, что только его голова
касалась пола и, крича так отчаянно и сильно, что Джаред не выдержал и кончил следом.
Опустошенные, они лежали несколько минут, абсолютно не двигаясь, но потом Дженсен начал
ощущать все то, на что раньше не обращал внимания. На то, как покалывало оголенную кожу
сено. На довольно сопящего Джареда, который хоть и был приятным дополнением, но
навалившись на него, был все же довольно тяжелым, отчего нормально дышать становилось
достаточно сложно.
Пошевелившись и спихнув Джареда с себя, Дженсен поморщился от неприятного прохладного
потока воздуха, который остудил его влажное от пота тело. Двигаться было совершенно лень, но
неприятные чувства перебороли его послеоргазменную негу. Натянув кое-как одежду, он
повернулся к Падалеки и наткнулся на его напряженный взгляд.
- Что?
- Да вот хотел тебя спросить, может, станешь моим мужем по-настоящему?
Эпилог
- Та-ак, минуточку! Стойте спокойно! Я должен вас сфотографировать красивыми!
- Пап, мне нужно идти к алтарю! Давай позже.
- Дорогой, я красиво смотрюсь в этом костюме?
- Пап, не надо меня фотографировать! Я еще не сказал клятву! Давай ты сфотографируешь нас с
Джаредом после церемонии?
- Кензи! Не мешай мне фотографировать брата!
- Пап, я красивая в этом платье?
- Конечно, малышка, а теперь отойди.
- Пап, мне нужно идти...
Дженсен мысленно усмехнулся своему дежавю. Но он быстро выбросил все мысли после того,
как увидел Джареда, стоящего в конце усыпанной цветами дорожки.
В официальном, невероятно красивом костюме, с приглаженными волосами, - Джаред выглядел
настолько красивым, что у Дженсена перехватило дыхание.
Казалось, что Падалеки ничуть не беспокоится, но подрагивающие пальцы выдавали своего
хозяина и показывали, что тот волнуется ничуть не меньше самого Дженсена.
Вся речь приглашенного священника прошла перед Дженсеном как в тумане. Единственным
четким пятном было лицо Джареда, от которого Дженсен боялся отвести взгляд.
Единственным запоминающимся моментом было лишь:
- Согласен, – Джаред произнес это так уверенно, что Дженсен успокоился и смог произнести свою
клятву без запинки.
- Согласен, – Дженсен сказал это, смотря на Джареда и видя в его глазах безмолвную поддержку.
Последующие слова священника перестали его волновать, так как Джаред притянул его к себе и
собственнически поцеловал, так, что зашумела кровь в ушах.
Краем уха он услышал, как одобрительно закричали гости и довольный голос Макензи:
- Ура, я все-таки стала подружкой невесты на гейской свадьбе!
Дженсен на это лишь мысленно рассмеялся и растворился в поцелуе принадлежащего лишь ему
одному Джареда Тристана Падалеки.