конспект раздела 4.1. Теория модернизации. Европейский классический вариант модернизации; 4.2 Особенности и основные этапы российской модернизации.
advertisement
4.1.Теория модернизации. Европейский классический вариант модернизации. Модернизация представляет собой процесс перехода от традиционного общества к современному, перемещение со ступени аграрной цивилизации на ступень индустриальной цивилизации. На смену господствовавшей в течение многих сотен лет экономике и социальной жизни деревни приходит экономика и социальная жизнь города. Инициатором движения на новую историческую ступень становится Западная Европа. Ее лидерство в этом движении было предопределено тем, что в основании жизни индустриального общества лежат те же самые ценности, прежде всего индивидуальная и общественная свобода, которые всегда составляли фундамент европейской цивилизации. Можно с полным основанием утверждать, что главным вектором развития европейских народов всегда было стремление к максимально достижимой свободе, которое воплощалось, как восхождение от несвободы к свободе, от меньшей степени свободы – к большей. Ни в коем случае не следует считать, будто развитие от несвободы к свободе происходило автоматически и по прямой линии. Достаточно вспомнить о существовании таких деспотических режимов, как французская Империя Наполеона Бонапарта начала XIX в., фашистская Италия Бенито Муссолини и Третий рейх Адольфа Гитлера первой половины XX в., чтобы понять, насколько тернистым был путь от рабства к свободе даже для свободолюбивых европейских народов Импульс процессу модернизации Западной Европы был дан начавшимся в XIII-XIV вв. освобождением крестьян от феодальной зависимости. Складывание нового социального порядка происходило в нарастающем темпе в течение последующих четырех столетий. Кардинальные перемены в жизни европейских народов могли получить гораздо более затяжной, вялотекущий характер, если бы они не были стимулированы развернувшейся с конца XV в. В то же время, обитатели заморских территорий, которые, в силу технико-технологической отсталости, стали легкой добычей европейских государств и частных лиц и подверглись с их стороны самой изощренной эксплуатации, оказались помимо своей воли вовлечены в процесс строительства индустриального общества. Тем самым модернизация, первоначально развивавшаяся в узких границах Западной Европы, приобрела общепланетарный, глобальный характер. Так было положено начало глобализации, то есть участию в восхождении на новую историческую ступень всего человечества. Если для народов Европы такое движение было обусловлено глубокими внутренними потребностями развития, исчерпанностью возможностей прежней социальной организации, и логически вытекало из всего набора базовых свойств европейской цивилизации, то для неевропейских народов включение в модернизацию означало, во-первых, разрыв с их собственной логикой исторической эволюции и, во-вторых, необходимость ломки традиционных фундаментальных норм, главной из которых была несвобода общественная и индивидуальная. Следовательно, глобализация подразумевала для неевропейских народов внесение принципиальных изменений в свой тип культуры, усвоение сугубо европейских ценностей, прежде всего главенства личной и общественной свободы. Таким образом, глобализация изначально должна была происходить как европеизация (или вестернизация), т.е. унификация35 неевропейских народов по европейскому образцу. Вопрос о возможности радикального изменения типов культур неевропейских цивилизаций и возникновения единообразного европоподобного человечества уже давно является предметом жарких дискуссий в кругах ученых, политиков, религиозных иерархов, деятелей искусства. Сложилось два диаметрально противоположных представления по поводу перспектив развития процесса глобализации. Согласно первой, социокультурное сближение, а затем окончательное слияние разнородных цивилизаций в однородное европоморфное человечество весьма вероятно, хотя и крайне затруднительно. Один из сторонников этой точки зрения известный американский политолог и социолог XX в. Ф. Фукуяма сформулировал даже тезис о переходе от разнообразных культурно-исторических типов цивилизаций к общему культурно-историческому типу (конвергенции36) как «конце истории». По сути, в этой позиции нашли свое воплощение мысли выдающегося немецкого философа XIX в. Г.В.Ф. Гегеля о том, что история человечества начинается на Востоке, а заканчивается на Западе и о том, что история есть расширение степеней свободы: от свободы одного (деспота) на древнем Востоке, через свободу немногих (рабовладельцев) в античных Греции и Риме к свободе всех в новой Европе Другое, диаметрально противоположное представление о развитии процесса глобализации получило отражение в теории конфронтации37 , один из создателей которой видный американский политолог XX в. С. Хантингтон говорит об истории человечества как о беспрерывной череде военных конфликтов между полутора десятками цивилизаций, каждая из которых отстаивает свое право на уникальность и на жизнь. Какая же из двух представленных позиций выглядит более убедительно? Если исходить из теории географического детерминизма, тип культуры цивилизации, т.е. конкретный набор норм данного человеческого сообщества, способ его построения и функционирования выступает в то же самое время как способ адаптации к среде обитания. Дадим далее краткий очерк классической европейской модернизации. Как уже указывалось, предпосылками для ее развития стали начавшееся в XIII-XIV вв. освобождение крестьян от феодальной зависимости и с конца XV в. – эпоха Великих географических открытий. Первое событие сформировало многомиллионный класс крестьян – свободных собственников или арендаторов земли, второе – многократно ускорило процесс первоначального капиталистического накопления, заключавшийся, с одной стороны, в очень быстро развернувшемся массовом разорении крестьянства и городских ремесленников и утрате ими своей собственности, а с другой – в концентрации этой собственности в руках незначительного меньшинства предпринимательского класса. а. Само разорение явилось следствием так называемой «революции цен» XVI в., т.е. скачкообразного (в 2,5-4 раза) роста цен и нарушения ценового баланса на товары города и деревни, а «революция цен» - результатом притока огромного количества благородных металлов из колоний и резким обесцениванием имевших тогда хождение золотых и серебряных монет. Массовое разорение крестьянства и утрата им средств к существованию привели к бегству большей его части из деревни в города. За счет притока сельского населения стала происходить урбанизация, т.е. рост городов, резкое изменение структуры занятости населения в пользу городской экономики. Что касается самой экономики города, то она претерпела за несколько столетий значительную эволюцию. Начальным ее этапом была мелкая ремесленная мастерская, в которой хотя и применялся труд подмастерьев и учеников, но все-таки и сам хозяин, оставаясь собственником, трудился рядом с остальными. Первоначальное накопление капитала, развиваясь в виде массового разорения владельцев мастерских и концентрации собственности и капиталов в руках буржуазии, послужило предпосылкой к появлению мануфактуры – крупного ручного производства, в котором уже применялось разделение труда на отдельные операции, а хозяин и работник оказались теперь разными фигурами. Третьим этапом эволюции городской экономики явилась фабрика – крупное промышленное производство с систематическим применением машин. Событиями, с помощью которых сложилось фабричное производство, стали промышленный переворот второй половины XVIII в. (изобретение механических прядильного и ткацкого станков, паровой машины) и серия промышленных революций XIX в. Вытеснение ручного труда и замещение его машинной техникой в масштабах всей экономики получило наименование индустриализации. Индустриализация привела к повышению производительности общественного труда, темпов роста производства во всех отраслях хозяйства, увеличению производительных сил общества. Однако в условиях разделения социума на два враждебных класса – неимущих пролетариев и имущих буржуакапиталистов – быстрый рост общественных богатств не сопровождался пропорционально быстрым повышением уровня жизни основной массы наемных работников. Значительно увеличилось число банкротств малого и среднего бизнеса. Началось ускоренное поглощение слабых предприятий сильными в масштабах отраслей, а затем и национальных государств, что привело к образованию гигантских монополистических объединений – картелей, синдикатов, трестов, концернов, приобретших необъятную экономическую власть. Те многочисленные и сложные вызовы, которые индустриализация адресовала европейскому обществу, разрешались в течение второй половины XIX – первой половины XX столетий. Понадобились череда европейских революций 1848-1849 гг., Парижская Коммуна 1871 г., две мировые войны Мануфа ктура Фабрика Инициатива исходит со стороны государства Ремесленная мастерская Мануфактура Фабрика Инициатива исходит со стороны общества Ремесленная м астерская произво дство Европейский «классический» вариант Российский «специфический» вариант Эволюция промышленного производства 73 1914-1918 и 1939-1945 гг., огромное количество локальных военных конфликтов, национально-освободительная борьба колоний, социалистические революции 1917-1920 гг. в России, Финляндии, Германии, Венгрии, Словакии и многое другое, чтобы кардинально изменить социально-экономический строй Западной Европы. Прежде всего, уровень жизни основной массы населения европейских стран существенно вырос. Вследствие этого, а также ввиду широко развернувшегося процесса акционирования предприятий прежние неимущие пролетарии превратились в держателей акций, то есть совладельцев фирм, собственников движимого и недвижимого имущества, смогли существенно повысить свой образовательный уровень и профессиональную квалификацию. Одновременно с эволюцией социально-экономических отношений и трансформацией производства и потребления на основе научно-технического прогресса сформировалась новая политическая система Европы. Английская революция 1640-1680-х гг., Великая Французская революция 1789-1794 гг., европейские революции 1848-1849 гг. привели к почти полному исчезновению абсолютных монархий и складыванию ограниченных монархий и республик, в которых на смену суверенитету (т.е. верховной власти) отдельных лиц пришел суверенитет народа. Механизмом реализации модернизированной политической системы явилось введение в действие таких демократических институтов, как право на жизнь, свободу, собственность, неприкосновенность личности, равенство перед законом, избирательное право, многопартийность, свобода вероисповедания, слова, печати, собраний. Таким образом, во главу угла всей общественно-политической жизни Западной Европы был поставлен либерализм как теория и практика максимально достижимой индивидуальной и коллективной свободы. 4.2.Особенности и основные этапы российской модернизации. Первые признаки зарождения процесса модернизации в России можно обнаружить достаточно рано, в XVII и даже в XVI вв., однако, вполне отчетливые очертания этот процесс приобретает только в первой четверти XVIII в., в годы царствования Петра I. Характерными признаками российской модернизации становится следующее: 1) Модернизация начинается и возобновляется, как правило, под воздействием внешнего импульса. Побуждающим к видоизменениям фактором выступает разнородное (военное, политическое, экономическое, техникотехнологическое и пр., но, главным образом, все-таки военное) давление со стороны Западной Европы 2) Инициатором и главной действующей силой модернизации выступает государство. Оно определяет цели и задачи предполагаемого движения, распределяет основные и второстепенные роли, изыскивает необходимые ресурсы, вырабатывает и запускает механизм преобразований окружающей социальной действительности. Власть в России, замечал А.С. Пушкин – это единственный европеец. Общество, по крайней мере, значительное его большинство, не испытывающее потребности в каких-либо кардинальных переменах, занимает созерцательновыжидательную, пассивную позицию. 3) В этой ситуации социальной неподвижности большей части общества государство прибегает к систематическому и широкомасштабному насилию, понуждая общество следовать за собой. Формы насилия могут варьироваться в широких пределах – от грубого, прямого, физического принуждения до завуалированного, косвенного и мягкого – но само регулярное массовое насилие присутствует на всех этапах модернизации. 4) В глаза бросается цикличность реформ, их всплески и спады, с последующим возвращением вспять, но на несколько более высоком уровне. Каждый последующий цикл заканчивается остановкой. В целом российская модернизация по характеру своего развития напоминает угасающие маятниковые колебания. Основная причина цикличности заключается в отсутствии внутренней потребности в радикальном видоизменении цивилизационных устоев России, главным из которых, как уже говорилось, является индивидуальная и общественная несвобода. При этом I и III циклы следовало бы назвать циклами консервативной модернизации, а II и IV – циклами либеральной модернизации. Первый из двух названных вариантов – консервативный – означает, что в процессе реформации фундаментальные устои российской цивилизации (индивидуальная и общественная несвобода) не затрагиваются; второй – либеральный - вариант обнаруживает попытки насаждения на русскую национальную почву элементов свободы. Общий очерк российской модернизации дается далее с той точки зрения, чтобы установить, в какой мере проводившиеся в стране реформы касались или обходили стороной базовые основания российской цивилизации – несвободу личности и общества.
