МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «КУБАНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ» (ФГБОУ ВО «КубГУ») Филиал в г. Славянске - на - Кубани ДОКЛАД МИХАЛ ВАСИЛЬЕВИЧ ЛОМОНОСОВ В ИСТОРИИ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ЯЗЫКОЗНАНИЯ Работу выполнил (а) Е. Ю. Присекина Направление подготовки 44.03.05 Педагогическое образование курс 3 Направленность (профиль) Филологическое образование Преподаватель канд. филол. наук С. А. Алексанова Славянск – на – Кубани 2020 Введение Михаил Васильевич Ломоносов (2 слайд)Михаи ́ л (Миха ́ йло) Васи ́ льевич Ломоно ́ сов (8 (19) ноября 1711,деревня Мишанинская,Россия — 4 (15) апреля 1765, Санкт-Петербург, Российская империя) — первый русский учёный-естествоиспытатель мирового значения, энциклопедист, химик и физик; он вошёл в науку как первый химик, который дал физической химии определение, весьма близкое к современному, и предначертал обширную программу физико-химических исследований ; его молекулярно-кинетическая теория тепла во многом предвосхитила современное представление о строении материи, — многие фундаментальные законы, термодинамики; заложил в числе основы которых науки о одно стекле. из начал Астроном, приборостроитель , географ, металлург, геолог, поэт, утвердил основы современного русского литературного языка, художник, историк, поборник развития отечественного просвещения, науки и экономики. Разработал проект Московского университета, впоследствии названного в его честь. Открыл наличие атмосферы у планеты Венера . Биографическая справка (3 слайд) «В 1711 году, родился человек, который окончательно разделил науку и искусство, чудесным образом сочетая и объединив их в своём творчестве, «будущий славный русский учёный, вития и поэт» — произошло это 19 ноября в деревне Мишанинской Куростровской волости Двинского уезда Архангелогородской губернии в довольно зажиточной семье крестьянина-помора Василия Дорофеевича (1681 — 1741) и дочери просвирницы погоста Николаевских Матигор, Елены Ивановны (урождённой Сивковой) Ломоносовых. Отец, по отзыву сына, был по натуре человек добрый, но «в крайнем невежестве воспитанный». Мать М. В. Ломоносова умерла очень рано, когда ему было девять лет. В 1721 году отец женился на Феодоре Михайловне Усковой, дочери крестьянина соседней Ухтостровской волости. Летом 1724 года она умерла. Через несколько месяцев, возвратившись с промыслов, отец женился в третий раз — на вдове Ирине Семёновне (в девичестве Корельской). Для тринадцатилетнего Ломоносова третья жена отца оказалась «злой и завистливой мачехой». Грамоте обучил Михайлу Ломоносова дьячок местной Дмитровской церкви С. Н. Сабельников. Он оказывал помощь односельчанам в составлении деловых бумаг и прошений, писал письма. Петербургская академия (4- 5 слайд) В 1735 году в Академии было создано Российское собрание для разработки основ русского языка. Ломоносов, получив в Славяно-греколатинской академии достаточно хорошую подготовку в области грамматики и стихосложения, вероятно, интересовался занятиями Российского собрания. Грамматика и теория стиля (6- 10 слайд) «Российская грамматика» — основы и нормы русского языка, в которой Ломоносов разработал понятия о частях речи, правописание и произношение того или иного слова. Орфоэпические рекомендации «Российской грамматики» опираются на специфику «московского наречия»: «Московское наречие не только для важности столичного города, но и для своей отменной красоты прочим справедливо предпочитается». Ломоносов ввёл понятие художественно-выразительных приёмов. Разработал стилистическую систему русского языка — теорию трёх штилей (книга «Рассуждение о пользе книг церковных»). "О пользе книг церковных в российском языке" - так называется основополагающий, небольшой по объему труд Ломоносова, в котором он уже позднее, в 1755 году, с редкостной ясностью суждений подвел итог созданному им и победившему направлению в обработке русского литературного языка. От степени влияния на русский литературный язык элемента церковнославянского получается, по взгляду Ломоносова, тот или другой оттенок в языке, так называемой «слог» или «штиль». Ломоносов намечает три таких оттенка или «штиля»: «высокий», «средний» и «низкий». Введение «штилей» отчасти было практически необходимо. Прямо перейти к живому языку было невозможно не только потому, что это было бы слишком резким нововведением, слишком большой «ересью», но и потому, - и это главное, - что тогдашний живой русский язык еще не был настолько развит, чтобы стать достаточным орудием для выражения новых понятий. Исход из затруднения Ломоносов нашел в средней мере: в простом соединении славянского и русского элементов, в введении штилей, а также в прямых заимствованиях из иностранных языков. Видимое предпочтение Ломоносов отдал церковно-славянскому языку, как языку уже выработанному, приспособленному и к «высокому» стилю, между тем как в живом русском языке не находилось «средств для передачи отвлеченно научных понятий, какие были необходимы для новой литературы». Языки русский и церковно-славянский Ломоносов поставил в слишком близкую связь, русский язык даже как бы подчинялся церковно-славянскому; этим была обусловлена реформа в языке, произведенная Карамзиным. Наша новейшая орфография в наиболее существенных чертах создана Ломоносовым. Развивая, совершенно самостоятельно, мысль Тредьяковского о тоническом стихосложении, Ломоносов внес в это дело поэтическое дарование, которого совершенно был лишен Тредьяковский. «Русская Грамматика» Ломоносова, его «Рассуждение о пользе книг церковных», «Письмо о правилах российского стихотворства», вместе с практическим осуществлением этих правил в собственном «стихотворстве» Ломоносова, раз навсегда решили важнейший для нашей литературы вопрос, вопрос, можно сказать, самого ее существования - о средствах к широкому и свободному развитию, тот вопрос, который в итальянской литературе был решен еще в XIV веке, во французской в XV-XVI веках, в английской и немецкой в XVI веке. Начало, которое должно объединять различные русские говоры, Ломоносов видит в языке церковно-славянском. Язык церковных книг должен служить главнейшим средством очищения русского литературного языка от наплыва слов иностранных, иноземных терминов и выражений, чуждых русскому языку, этих «диких и странных слова нелепостей, входящих к нам из чужих языков». Совершенно неверно было бы думать, говоря о пользе церковных книг для русского языка, что Ломоносов полностью восстанавливал отжившую систему древнерусской книжной речи. Он сумел отличить в предании старой книжной речи живое от мертвого, полезное и продуктивное от окостеневшего и неподвижного. Ломоносов - первый из деятелей русской культуры, который отчетливо увидел то, что за время многовекового воздействия церковно-славянской стихии на русскую письменную речь множество церковно-славянских слов и выражений прочно осело в устной речи грамотных русских людей, став, неотъемлемым достоянием повседневного языка носителей и строителей русской культуры. Например, в нашем современном языке враг, храбрый вместо древних ворог, хоробрый; нужда вместо древнего нужа; мощно вместо древнего мочно и др. Взаимная дифференциация народных русских и церковно-славянских элементов, как страна при сторона, невежда при невежа, горящий при горячий, истина при правда, изгнать при выгнать и др. Ясное понимание того, что язык русской образованности постепенно возникает на почве этого плотного сращения обеих исторических стихий русского письменного слова, сквозит в каждом положении филологических работ Ломоносова, в каждой строке его собственных литературных произведений. Именно на этом взгляде и строится все знаменитое учение Ломоносова о составе русской лексики и ее употреблении. Сущность этого учения (теория трех штилей) вкратце состоит в следующем: Все слова, какими может располагать русский язык, Ломоносов делит на три основных разряда: К первому он относит слова, общие для языка церковных книг и для простого русского языка (например, слава, рука, почитаю). Ко второму относятся такие слова церковных книг, которые в простом русском языке не употребляются, но все же понятны грамотным людям (например, отверзаю, взываю, насажденный). Есть в церковном языке также слова непонятные и представляющиеся устарелыми (например, овогда - некогда, свене – прежде). Но их Ломоносов вообще не считает возможным употреблять в русском литературном языке. И третий разряд составляют слова, совсем неизвестные языку церковных книг (например, говорю, ручей, пока). В числе этого рода слов Ломоносов особо выделяет слова "презренные", то есть грубые и вульгарные, которые он также не советует употреблять, разве только в "подлых комедиях". Посредством различной комбинации слов этих трех разрядов, согласно учению Ломоносова, в русском литературном языке создаются три разных стиля: Высокий (Высокий стиль составляется из слов первого и второго разрядов, то есть из слов "славенороссийских", общих для обоих языков, и собственно "славенских", однако, как специально оговаривается Ломоносов, "вразумительных и не весьма обветшалых"), Посредственный, или средний (Средний стиль составляется преимущественно из слов первого разряда ("славенороссийских"), но к ним, как говорит Ломоносов, "с великою осторожностию" можно присоединять как чисто церковно-славянские, так и чисто русские слова) Низкий, или простой (состоит из слов третьего и первого разрядов (то есть из комбинации чисто русских и "славенороссийских" слов)). Возникающая, таким образом, стройная стилистическая система покоится на двух главных основаниях: Во-первых, она вытесняет за рамки литературного употребления как церковно-славянские, так и русские лексические крайности, то есть те элементы обоих языков, которые стоят на конечных границах общей цепи словарных средств русской литературной речи. Во-вторых, самое важное, в основу всей системы кладется "славенороссийское" начало русского языка, то есть такие средства, которые у русского и церковно-славянского языка являются совпадающими, общими. В самом деле, "славенороссийские" слова, в той или иной комбинации, встречаются в каждом из трех стилей, устанавливаемых Ломоносовым. Но в высоком они сочетаются с чисто "славенскими", в низком - с чисто русскими, а в среднем - с теми и другими. Следовательно, Ломоносов объявляет как бы генеральной линией развития нового русского литературного языка ту линию скрещения обеих языковых стихий, которая наметилась уже на предшествующих стадиях истории русского языка и с изумительной зоркостью была им угадана. Именно таким путем удалось Ломоносову вывести русский литературный язык на тот путь развития, который в будущем привел к такому яркому и мощному расцвету русское слово. Указанное скрещение обоих исторических начал русского языка практически означало последовательное вовлечение в его структуру известных церковно-славянских элементов, постепенно переходивших из разряда собственно "славенских" в разряд "славенороссийских". Русский язык этим путем как бы отвоевывал у церковного языка форму за формой, слово за словом, лишая их специфически церковного привкуса и превращая их в свое собственное достояние. Этот синтез осуществлялся легче всего на почве среднего стиля, в котором могли участвовать слова всех трех разрядов, с скрещенными "славенороссийскими" в центре. Таким образом, Ломоносов не только отдавал себе отчет в том, что такой фонд скрещенных славянских слов существует, но гениально предвидел также, что этот фонд будет со временем все более расширяться, что процесс отвоевания русским языком слов и форм из языка церковного будет продолжаться и впредь. В этих дальнейших завоеваниях русского языка Ломоносов справедливо видел также основное противоядие против засорения русского литературного языка ненужными заимствованиями из чужих языков. По этому поводу Ломоносов говорит: "Таким старательным и осторожным употреблением сродного нам коренного Славенского языка купно с Российским отвратятся дикие и странные слова нелепости, входящие к нам из чужих языков... и Российский язык в полной силе, красоте и богатстве переменам и упадку неподвержен утвердится..." Это не исключало возможности введения в русский научный язык международных научных терминов, составленных из греческих и латинских корней, например, встречающиеся в собственных сочинениях Ломоносова барометр, горизонт, инструмент, пропорция, фигура и т. п. Но это помогало создавать и собственные новые термины из "славенороссийского" материала, соответствующие западноевропейским, например, встречающиеся в собственных научных сочинениях Ломоносова преломление, истолкование, плоскость, явление и т. П. К изучению русской грамматики Ломоносов впервые применил строгие научные приёмы, впервые определенно и точно наметив отношения русского литературного языка к языку церковно-славянскому, с одной стороны, и к языку живой, устной речи, с другой. Этим он положил прочное начало тому преобразованию русского литературного языка, которое круто повернуло его на новую дорогу и обеспечило его дальнейшее развитие. Ломоносов вполне сознает значение так называемой фонетики, необходимость идти в изучении языка от живой речи. Приемы научного исследования, которым следует в своих филологических изучениях русского языка Ломоносов — приемы естествоиспытателя. Выводы свои он основывает на ближайшем, непосредственном обследовании самых фактов языка: он дает длинные списки слов и отдельных выражений русского языка, сравнивает, сопоставляет группы фактов между собой, и лишь на основании таких сличений делает выводы.Лингвистические приемы Ломоносова те же, которых наука держится и в настоящее время. Изучая живой русский язык, Ломоносов все разнообразие русских наречий и говоров сводит к трем группам или наречиям, «диалектам»: 1) московское, 2) северное (поморское, родное для Ломоносова) и 3) украинское (малороссийское). Решительное предпочтение Ломоносов отдает московскому, «не токмо для важности столичного говора, но и для своей отменной красоты». Вклад в развитие риторики Нельзя сказать, что до Ломоносова в России совершенно никто не интересовался риторикой. Были и учебники по этому предмету. Но все они составлялись либо на церковнославянском языке, либо на латыни, а Ломоносов в 1743 написал «Краткое руководство к риторике» на русском языке. Основной труд Ломоносова по риторике — «Риторика» 1748 года, которая стала, по сути, первой в России хрестоматией мировой литературы, включавшей также лучшие произведения отечественной словесности. Пособия Ломоносова были первыми общедоступными руководствами по красноречию. Само определение риторики у него традиционно: Риторика есть наука о всякой предложенной материи красно говорить и писать, то есть оную избранными речами представлять и пристойными словами изображать на такой конец, чтобы слушателей и читателей о справедливости её удостоверить. В «Риторике» выделены три традиционных раздела: об изобретении, украшении, расположении. В своем труде он выделяет собственно риторику — учение о красноречии; ораторию — наставление к сочинению речей в прозе; произведений. Первая риторики — событие «Риторики» поэзию — наставление попытка большого впоследствии к Ломоносова исторического были сочинению написаны поэтических создать значения. учебники учебник На по основе русскому красноречию. Заключение Основная заслуга Ломоносова заключается в том, что он создал прочную почву для развития нового книжного, но уже светского, общегражданского русского литературного языка. С разработкой этого языка связано и самое крупное из филологических сочинений Ломоносова - его "Российская грамматика", появившаяся в 1755 году. Написание этой грамматики есть поистине величайший из подвигов Ломоносова. Ведь надо помнить, что грамматика Ломоносова - это первая русская грамматика, потому что все более ранние грамматики были посвящены исключительно церковно-славянскому языку. Ломоносов умело воспользовался предшествующей грамматической традицией, но сделал гигантский шаг вперед, впервые в русской истории избрав предметом грамматического изучения новый, светский русский литературный язык и тем самым, положив начало дальнейшему его грамматическому совершенствованию. Список литературы 1. http://www.ref.by/refs/32/31532/1.html 2. http://urokirus.com/online/lomonosovrussyaz.html 3. Безменова Н.А. Очерки по теории и истории риторики. М., 1991. 4 . Волков А.А. Основы русской риторики. М., 1997.
