Кемеровский Гидрометцентр: искусство делать погоду

Кемеровский Гидрометцентр: искусство делать погоду
Предсказывать погоду – дело мало того что сложное, так ещё и неблагодарное. Если тепло и
светит солнце, люди хотят, чтобы было пасмурно и шёл дождик. Если идёт дождик и пасмурно
– хотят тепла и солнце. Причём, если нет ни того ни другого, винят, как правило, синоптиков,
которые тут совершенно ни при чём. Прогноз погоды – не гадание на кофейной гуще, не
спиритические сеансы по вызову духа Павла Глобы: это, прежде всего, научно обоснованное
предположение, которое никогда и ни за что не может быть верным на сто процентов.
Специально для читателей Vsё42 наш корреспондент выяснил, как же прогнозируют погоду в
Кузбассе.
Метеорологическая станция
В Кемеровской области 21 метеостанция, и все они находятся вне города: как правило, в
небольших населённых пунктах или недалеко от них. Мы отправились на станцию, которая
расположена в Новостройке, рядом с Кемеровом.
Метеостанция выглядела как обычный сельский домик. Мы наверняка бы проехали мимо, если
бы не увидели на его углу синюю вывеску "Отдел наблюдения". Ещё одна вещь, которая
привлекла наше внимание в первую очередь, – огороженная площадка через дорогу со
множеством странных приспособлений.
У двери нас встретил маленький, но злой пёс, а на его лай вышла и "хозяйка" станции – техникметеоролог Валентина Черепнина.
– Может и укусить, так что проходите, пока я его держу. Охраняет нас и наши наблюдения, –
улыбнулась она.
Cам "Отдел наблюдений" располагается в небольшой, но уютной комнатке, заставленной
какими-то непонятными и древними на вид приборами.
– Например, давление мы определяем по ртутным барометрам. Им уже много лет, но они очень
точные. Конечно, у нас есть и электронные датчики – барографы, но мы привыкли к нашим
"старичкам", – рассказывает Валентина Анатольевна.
Оказалось, барометры – не самые старые приборы, которые есть в комнате: облакомеру,
предназначенному для определения высоты нижней границы облаков, больше пятидесяти лет!
Нажатием всего одной кнопки активируется коробка, стоящая снаружи: открывается крышка, и
в небо уходит невидимый луч лазера, который и передаёт всю необходимую информацию на
компьютер метеоролога.
Данные о погодных явлениях (о высоте облаков, давлении, температуре почвы, скорости ветра
и прочих) снимаются в строго отведённое время. На стенке даже висит расписание, чтобы
никто ничего не забыл (хотя техники-метеорологи и так помнят его наизусть). Как-никак,
замеры нужно делать каждые три часа – и это норма не только для станции, где были мы; это
норма для всего мира.
Кроме тех данных, которые автоматически фиксируются в компьютере, работники "Пункта
наблюдения" многое записывают вручную, обрабатывают, кодируют, а после уже передают в
областной Гидрометцентр посредством интернета, телефона и телеграфа. Об этом красноречиво
свидетельствует стол Валентины Черепниной, заваленный кипой бумаг и исписанными
ежедневниками, которые она старательно складывает в стопку.
Наконец, мы отправляемся на саму станцию, – ту, что сразу заметили по приезде сюда, – чтобы
метеоролог рассказала нам, какие чудо-приборы за что отвечают.
В глаза сразу бросается переливающийся на свету стеклянный шар, напоминающий
знаменитый атрибут всевозможных гадалок и магов. К сожалению (или к счастью), будущее
предсказывать он не может, зато способен фиксировать солнечную активность в течение дня.
Это гелиограф. В прибор, в котором закреплён шар, вставляется бумажная лента со шкалой
времени, а сам шар работает по принципу линзы. Когда появляется солнце, он выжигает
отметки на ленте. Кстати, стекло тут тоже необычное – кварцевое, то есть разбить или серьёзно
повредить его практически невозможно.
– Вообще, это очень древний прибор. Сейчас уже есть электронные аналоги, но пользуемся им
вот уже почти десять лет. Чего с ним только не было – шар даже пытались украсть ребятишки,
только им это не удалось, – вспоминает метеоролог.
Следующее, что привлекло наше внимание, – странная будка, у которой нет обычных стенок:
вместо них – жалюзи. Валентина Черепнина пояснила, что эта будка – психрометрическая, и
именно она помогает определять настоящую влажность и температуру воздуха. Кстати, в белый
цвет она окрашена не случайно: благодаря этому, солнечный свет максимально отражается, а
сама будка нагревается гораздо меньше.
– Конечно, данные мы берём не с градусников, которые висят за окном. Внутри психрометра
установлены свои термометры, которые свободно обдуваются со всех сторон, и на них не
светит солнце, поэтому температура максимально точна. Помимо этого, есть "сухой" и
"мокрый" термометры, и вот по разнице их значений с помощью специальной таблицы мы
определяем влажность.
Такие измерители есть не только в психрометрической будке, но и под землёй. Они определяют
температуру почвы на разной глубине. Например, коленчатые термометры Савинова помогают
узнать температуру на глубине 5, 10, 15 и 20 сантиметров. Чтобы получить максимально
точные
данные,
их
обязательно
нужно
устанавливать
в разрыхлённую землю
под определённым углом – 45 градусов.
Имеются и более серьёзные приборы – самый большой вытяжной термометр достигает в длину
3 метров 20 сантиметров. В первую очередь они нужны для того, чтобы узнать, на какой
глубине и насколько промёрзла или прогрелась почва. Эта информация, прежде всего, нужна
проектировщикам.
Прямо посреди метеоплощадки расцвёл большой металлический цветок – осадкомер
Третьякова. Как можно догадаться по названию, необходим он для того, чтобы измерять
количество выпавших осадков. А жестяные лепестки защищают сосуд, стоящий в центре, от
ветра.
Не так далеко расположился его антагонист – небольшой бассейн, заполненный водой, который
измеряет испарение с водной поверхности. Благодаря этим наблюдениям, можно с большой
точностью спрогнозировать вечерний дождь или грозу.
И, наконец, самые заметные атрибуты любой метеостанции – приборы на высоких мачтах,
торчащие ввысь на несколько метров настолько, что их видно на большом расстоянии.
Один из них, пропеллерный анемометр, чем-то похож на "кукурузник", только без крыльев – он
измеряет скорость ветра, которая определяется по количеству оборотов вертушки и
автоматически передаётся на главный компьютер станции.
На одной высоте рядом с ним расположен флюгер Вильда, который рассказывает о скорости
ветра и его силе.
– Сейчас этот флюгер используется в качестве резервного. Данные с него мы снимаем, только
если на улице погода уж очень сильно буйствует, и нет возможности использовать электронные
приборы. К счастью, такое бывает крайне редко.
С метеостанции вся информация отправляется в областной Гидрометцентр, который находится
в городе Кемерово на бульваре Строителей. Туда-то и лежит наш дальнейший путь.
Гидрометцентр
Здесь есть много узкоспециализированных отделов, которые занимаются тремя из четырёх
стихий и ещё кое-чем: землёй, водой, воздухом и общей экологией, но, так или иначе, все они
связаны между собой. Нас же интересует непосредственно отдел прогнозов – место, где
"делается погода".
Чтобы добраться до него, нужно зайти в здание Гидрометеоцентра через главный вход и
подняться на четвёртый этаж. Там нас встречает полутьма коридора, а где-то в его конце
тоненькой лучиной горит щель приоткрытой двери. Туда нам и надо.
Именно за эту дверь стекается информация со всех метеостанций Кемеровской области.
Синоптики анализируют, кодируют и расшифровывают кучу различных данных. И уже,
опираясь на них, два раза в день составляют прогноз погоды на сутки, попутно анализируя с
помощью космических снимков и различных математических моделей.
Перешагнув порог, мы, как и подобает воспитанным людям, поздоровались. Нас тут же
одёрнула женщина, которая оказалась начальником отдела гидрометобеспечения, – Светлана
Наумова.
– Тсс, тут синоптики работают... Скоро прогноз выдавать, а дело это – кропотливое, требует
большой сосредоточенности. Лишние звуки только отвлекают.
В итоге она нам рассказала, что и как тут работает. На самом деле, мы мало что поняли, потому
что здесь сплошь и рядом одна математика, формулы да расчёты, которые были непонятны
даже человеку, закончившему физмат, – то есть мне. В итоге, вздохнув, Светлана Анатольевна
принялась объяснять всё на пальцах.
– Как вы догадываетесь, прогноз погоды не делается за две минуты, – начала она. – Чтобы
рассчитать погоду один раз, нужно проанализировать сорок карт.
Прогноз мы составляем два раза в сутки, карты обновляются
каждые три часа, и все изменения на них обязательно нужно
фиксировать.
Получаешь много карт, накладываешь одну на другую, и
таким образом составляешь общую синоптическую карту.
Краткосрочный прогноз делать сложнее: там есть формулы,
которые занимают несколько листов А4. Да-да, вы не
ослышались,
речь
об
одной
формуле,
такие и
правда существуют. Кстати, точность такого прогноза очень
высокая – 95-97 процентов.
Ещё одна сложность – все данные в отдел прогнозов поступают в зашифрованном виде. Вернее,
это сложность для нас, потому что там, где простой смертный видит какую-то математическую
абракадабру, опытный синоптик запросто может прочитать что-то типа "осадки выпали,
облачность умеренная, ветер северный" и тому подобное, что вполне умещается в несколько
цифр и букв на шифровке. Во время войны синоптический код даже использовали для передачи
секретной информации: он был настолько сложен, что вражеские перехватчики попросту не
могли его прочитать.
Но главное орудие любого синоптика – это синоптическая карта. Причём на ней не только
Кузбасс. Ведь для расчёта точного прогноза для Кемеровской области нужно знать, какая
погода сейчас в Европе. Тут всё взаимосвязано. Зато, чтобы понять, какая погода складывается
там в последние часы, какой циклон и куда движется, не нужно анализировать все сорок
карт: достаточно двух-трёх.
Помимо этого, у каждой области есть свои особенности, что усложняет прогнозы по
конкретному региону. Поэтому то, что может быть хорошо для нас (какие-то ветра, явления,
температуры), к примеру, для Томской области могут нести неприятные последствия.
– Наша территория – очень сложная. В Кузбассе, например, сложный рельеф, а если взять
Томскую область, там всё "спокойнее": местность преимущественно ровная, много болот. Это
всё влияет на погоду. Конечно, каждый синоптик может рассчитать прогноз для любого
региона, но тот, который работает именно в своём, сделает это в разы точнее. Нам даже в
институтах рассказывали, как учитывать особенности места, где ты живёшь, при расчёте
погоды.
Кроме данных с синоптических карт всего мира, специалистам приходит и информация
прямиком из космоса – со спутника. На каждые 200 километров – один радиолокатор. В этом
радиусе он зондирует облачность, что помогает узнать, будет ли дождь и, если да, насколько
сильный. Кстати, в прогнозе никогда не сообщается, во сколько именно выпадут осадки.
– Например, мы знаем, что сегодня во второй половине дня пойдёт дождь: тут даже
невооружённым взглядом видно, что облачность натекает. Но мы никогда не напишем, что, к
примеру, дождь будет в шесть вечера, а в девять небо прояснится. В прогнозе мы просто
скажем: сегодня ожидаются осадки. Потому что всё ещё может поменяться тысячу раз, ведь
облако живёт всего три минуты.
Но на окончательном прогнозе погоды работа синоптика не заканчивается: ему ещё нужно
"защитить" свои расчёты перед коллегами, объяснить, почему этот прогноз является
максимально оправданным. Это нужно для того, чтобы, в случае ошибки, её легко было найти и
учесть в дальнейшем.
И это – лишь верхушка айсберга. Из Гидрометцентра мы вышли с распухшими головами,
но быстро их проветрили: в небе светило солнце, облаков почти не было, а дождём совсем не
пахло. Грешным делом мы даже подумали, что наверняка синоптики просто ошиблись, но,
спустя всего пару часов, ливануло как из ведра. Тут волей-неволей задумаешься, а не
прибегают ли они к помощи магии, а тот гелиограф – и есть волшебный шар?
Фото: Максим Федичкин
Журналист сайта VSE 42.ru : Максим Полюдов