Document 4942764

Исследования степени инновационности бизнеса разного масштаба
устойчиво показывают следующую закономерность: чем крупнее
бизнес, тем больше возможностей, но меньше желания
заниматься инновациями.
Преимущества крупных корпораций в инновационной сфере
хорошо известны: им доступны масштабные дорогостоящие
проекты; они ведут многоцелевые исследования, объединяющие
ученых и специалистов разных научных дисциплин; могут
финансировать параллельную разработку одного или нескольких
альтернативных нововведений, причем коммерческие успехи одних
проектов могут компенсировать убытки от провала других.
В конце прошлого — начале нынешнего века наиболее крупные
научные и инновационные проекты осуществляли
автомобилестроительные компании. За ними в США долго следовал
информационно-компьютерный гигант IBM. Сейчас на это место
выдвинулась фармацевтическая компания Pfizer, опередившая в
2003 IBM впервые в послевоенной истории. Лидерство по
наукоинтенсивности принадлежит компании Microsoft.
Индикатор наукоемкости как отношение затрат на ИР к продажам
достигает в корпорациях-лидерах 15—20%.
В то же время многие крупные корпорации не в состоянии быстро
реагировать на изменение рыночных условий, делать ставку на
новые технологии. Их приверженность хорошо испытанным идеям
и технике может быть столь сильной, что препятствия к
использованию даже рожденных в корпоративных
исследовательских центрах нововведений становятся при прочих
равных условиях непреодолимыми.
Именно поэтому в инновационной сфере ярко проявляются
преимущества мелкого бизнеса: быстрое реагирование на
изменение рыночного спроса, свобода от груза накопленных
стереотипов научного поиска, склонность к риску, с которым всегда
связаны разработка и коммерческое освоение новых технологий.
Ряд новейших направлений НТП в частном секторе развивается в
основном за счет малого бизнеса — это биотехнология,
программное обеспечение, научное приборостроение.
В целом мелкие и крупные компании образуют жизнеспособный
симбиоз, в котором крупные корпорации, как правило, выступают в
качестве заказчиков и потребителей научной продукции мелких
компаний.
Но, если в странах, находящихся на переднем крае
производительности, инновации в значительной мере
осуществляются в малом бизнесе, то в странах догоняющего
развития, к которым относится и Россия, именно крупные компании
являются основным двигателем роста производительности —
главным образом за счет заимствования и адаптации передовых
технологий и бизнес-процессов.
Исследование инновационной активности крупного бизнеса,
проведенное в мае 2010 г. фирмой PricewaterhouseCoopers и
Российской экономической школой в сотрудничестве с Российской
венчурной компанией и Российской корпорацией нанотехнологий,
в полной мере подтверждает эти положения.
Более высокая инновационная активность крупнейших компаний
вполне объяснима, если учесть, что чаще всего (в России почти в
80% случаев) новые продукты и технологии разрабатываются и
финансируются внутри самих внедривших их компаний.
Потому, что как раз крупные компании скорее могут себе позволить
самостоятельно разрабатывать и финансировать инновации.
У более мелких компаний просто нет необходимых ресурсов.
Отсутствие развитых рынков финансового, человеческого капитала,
в целом слабое развитие инфраструктуры инноваций, а также
важность политических связей дают крупному бизнесу в России
существенные преимущества, когда дело доходит до
инноваций (включая заимствование и адаптацию).
Однако не все крупные компании одинаково инновационны.
Очень важную роль играют факторы собственности
(государственная – частная) и включенности в мировую
конкурентную среду.
В 2008-2010 гг. доля компаний, внедрявших новые продукты, среди
частных компаний была в четыре раза выше, чем среди компаний с
государственным участием и полностью государственных компаний.
Возможно, такой результат в какой-то мере объясняется тем, что
крупнейшие российские государственные компании представляют
в основном добывающие отрасли.
А они по своей природе менее инновационны, чем отрасли более
высоких этажей экономики.
Вторая особенность: российские компании, вышедшие за пределы
российского рынка, в несколько раз чаще вводят глобальные
инновационные технологии и глобальные инновационные бизнеспроцессы, чем их коллеги, действующие только в рамках
национального рынка.
Подобный вывод может показаться очевидным, но повторить его
стоит: в России частная собственность и глобальная
конкуренция — по-прежнему главные двигатели инноваций.
Дэвид Берч в 80-е годы прошлого столетия изучал и изучил
индивидуальные траектории роста тысяч американских фирм.
Были получены удивительные результаты, во многом заложившие
основы теории популяционной динамики фирм.
Было установлено, что большинство как крупных («слоны», по
Берчу), так и мелких («мыши») компаний растут медленно и вносят
минимальный вклад в увеличение занятости и рост ВВП.
Существует, однако, небольшая группа фирм, которая сочетает
высокую динамичность и устойчивость роста.
Берч присвоил им ставшее позднее общепринятым имя «газелей»,
подчеркнув этим сходство данного типа фирм с животным, которое
не только развивает высокую скорость, но и способно в отличие,
например, от гепарда или некоторых хищных птиц (например,
сокола-сапсана – самого быстрого животного в мире) поддерживать
ее на стайерских дистанциях.
Они, составляя всего 4% общего числа фирм, создали примерно 70%
(!) новых рабочих мест, появившихся в США в 1988–1992 гг.
Fortune Global 500
Топ-10 компаний, опубликованный в июле 2011 года
№ Компания
1 Wal-Mart Stores
Страна
США
Отрасль
розничная торговля
2
Royal Dutch Shell Нидерланды
добыча и переработка нефти и газа
3
Exxon Mobil
США
добыча и переработка нефти и газа
4
BP
Великобритания добыча и переработка нефти и газа
5
Sinopec
Китай
добыча и переработка нефти и газа
Китай
добыча и переработка нефти и газа
Китай
электроэнергетика
7
China National
Petroleum
State Grid
8
Toyota Motor
Япония
производство автомобилей
9
Japan Post
Holdings
Япония
почтовая связь
10
Chevron
США
добыча и переработка нефти и газа
6
Знакомство с историей возникновения этих корпораций показывает,
что все они – кроме китайских и японской почты, имеющих
государственные корни – бывали классическими газелями. Как
правило – инновационными и, нередко, высокотехнологичными.
После войны (II мировой) некто Уолтоны в
Ньюпорте (Арканзас), чтобы хоть как-то
«поддержать штаны», решили заняться и занялись розничной
торговлей. Дело пошло. Сначала по франшизе от другой компании.
Первый свой магазин Wal-Mart Сэм Ултон открыл в 1962 году.
Название Wal-Mart было выбрано из-за малого количества букв —
так дешевле стоили вывески.
К 1979 году количество магазинов Wal-Mart выросло до 230, а их
годовая выручка превысила $1 млрд. Очень скоро эта сеть
магазинов стала крупнейшей в США, а Сэм Ултон журналом Форбс
назывался самым богатым человеком США с 1985 по 1988 гг.
Инновации: низкие цены, прямые поставки (без посредников),
работа в праздничные дни, самообслуживание, размещение на
окраинах городов, ориентация на автовладельцев.
Группа была создана в 1907 путём
объединения Royal Dutch
Royal Dutch Shell
Petroleum Company и The «Shell»
Transport and Trading Company Ltd
в пику экспансии американского треста Standard Oil.
Наименование «Shell» и логотип компании (красно-желтая ракушка)
происходят из 1833 года, когда бедный английский купец (потомок
голландских иммигрантов) Маркус Сэмюэль открыл небольшой
магазин в Лондоне и стал торговать экзотическими вещицами,
среди которых были шкатулки, украшенные морскими раковинами
(по-английски «shell»).
Много лет спустя, раковина морского гребешка (до 1948 года –
раковина мидии) и стала эмблемой объединенной группы.
В 1891 году сын Сэмюэля (Маркус младший) оказался в Батуми, где
у него родилась идея наладить транспортировку керосина из Каспия
через Суэцкий канал на Дальний Восток. В 1892 году первый танкер
Маркуса Самюэля отправился из России с грузом в 4000 тонн
керосина для Сингапура и Бангкока. Так рождалась компания Shell…
Инновации:
принципиально новый танкер – более вместительный,
экономичный, экологичный, что позволило получить разрешение на
проход по Суэцкому каналу (Standard Oil транспортировала нефть на
парусных судах вокруг мыса Доброй Надежды);
тара для розничных продаж – красные резервуары, новые,
блестящие , привлекательные (многие тогда покупали керосин
Самюэля именно из-за этой тары) в отличие от мятых, облезлых,
бледно-голубых банок Standard Oil;
тактика – полная секретность подготовки «сражения» со Standard
Oil, внезапность и одновременность (во всех портах Индийского и,
частично, Тихого океанов) «атаки».
Еще одна удача Самюэля: подписание в 1891 году соглашения с
Ротшильдами, дающее ему исключительное право на продажу
российского керосина (из бакинской нефти) в течение 10 лет.
Ротшильды тогда владели несколькими нефтеперегонными заводами
в районе Батуми и, колеблясь, принимали решение, конкурировать
им с Рокфеллером или дружить. Решили – конкурировать.
Тогда империя Рокфеллера не была повержена, но мировую
монополию потеряла.
Royal Dutch Petroleum Company – вторая половина будущего
нефтяного гиганта – была создана в 1897 году в Гааге. В отличие от
родоначальников Shell, отцы-основатели этой компании изначально
видели свой бизнес именно в нефтяной отрасли.
В частности, первой их задачей стала разработка богатого
нефтяного месторождения на индонезийском острове Суматра.
В 1900 году во главе Royal Dutch стал Генри Детердинг,
впоследствии получивший прозвище «нефтяной Наполеон».
С 1910 по 1919 гг. валовый доход молодой компании рос с темпом
почти 30% в среднем за год.
Кстати, реальное слияние «Ройял Датч» и «Шелл» произошло спустя
почти сто лет после создания объединенной группы в 1907 году.
Только летом 2005 акционеры Royal Dutch Petroleum Company и The
«Shell» Transport and Trading Company Ltd одобрили слияние
материнских компаний в одну компанию со штаб-квартирой в
Нидерландах.
История современных нефтегазовых (энергетических) гигантов из
Top-10 ExxonMobil и Chevron восходит к легендарному тресту
Standard Oil не менее легендарной личности Джона Рокфеллера.
Джон Рокфеллер оказал судьбоносное влияние не только на всю
американскую экономику, но и на возникновение такого
популярного ныне явления, как рейдерство.
Склонность к авантюрам передалась Джону по наследству. Его отец
(красавец-мужчина, распутник, конокрад, шарлатан, обманщик,
двоеженец, лгун…), не имея никакого медицинского образования,
долгое время успешно работал сельским «фармацевтом», продавая
лекарства, собственноручно изготовленные им на базе опиума.
Получив небольшой деловой опыт в маленькой конторке на
бухгалтерской должности, Джон Рокфеллер уже в 26 лет (в 1865 г.)
совершил свою первую сделку. Вместе с двумя компаньонами он
приобрел нефтеперерабатывающий завод.
В 1870 году он основал компанию Standard Oil и уже через 10 лет
контролировал 95% нефтепереработки США.
Нефть как товар известна с раннего средневековья. Центр добычи –
Апшеронский полуостров (с начала XIX века входит в состав России).
Рынки сбыта – Персия, Русь и др. Спрос ограничен, используется для
обогрева и освещения, производства красок, лекарств.
Стремительный рост нефтедобычи начался во второй половине XIX
века с возникновением и быстрым ростом спроса на керосин,
солярку, бензин. Нефтяные компании оседлали волну этого роста.
Но Standard Oil – особый случай. Рокфеллеру удалось собрать
значительную часть нефтяного рынка США и всего мира, используя
целый ряд технологических и организационных новаций.
Инновации: герметичные вагоны-цистерны, используемые для
транспортировки до сих пор (до этого нефть перевозили на
железнодорожных платформах в открытых бочках, и значительная
ее часть испарялась); нефтепроводы (сначала использовались как
инструмент давления на железнодорожные компании); стратегия –
контролировать не добычу, а транспорт и переработку; тактика – от
тайного сговора, подкупа, шпионажа до взрывов заводов и
трубопроводов конкурентов, «черного» пиара и сокрытия доходов.
В 1890 году, в значительной степени как антирокфеллерский, в США
был принят закон Шермана о противодействии монополиям. Но
только в 1911 году Рокфеллер был вынужден расчленить свой трест
на 34 формально независимых компаний.
При этом он сохранил у себя контрольные пакеты
акций во всех этих новых компаниях и за три
последующих года умудрился удвоить свое состояние.
Этакая «газель» размером даже не со слона, а какого-нибудь
доисторического динозавра.
Так человек с детской мечтой заработать 100 тысяч долларов стал
самым богатым за всю историю человечества. На пике (в 74 года)
его состояние в эквиваленте 2007 года превысило $300 млрд.
Дожить до 100 лет – вторая детская мечта – чуть-чуть не удалось. Он
умер в возрасте 97 лет.
Под конец жизни он стал похож на людоеда. Заболев алопецией, он
потерял все волосы на теле. Без бровей, ресниц и усов Рокфеллер
стал по-настоящему страшен: окружающие шарахались – казалось,
что им навстречу шагает сама смерть.
«Слоны» России наших дней имеют корни в гигантах социалистической индустрии. Поэтому «газелями» они никогда не были.
Хотя, если обратиться к дореволюционной истории, которую имеют
некоторые из них (Кировский завод – Путиловский завод, ЗИЛ –
АМО и др.), то признаки «газелей» найти, наверное, можно.
Но в новой России все чаще возникают достаточно крупные
компании, которые были в недавнем прошлом или даже остаются
по сей день «газелями».
Среди них – занимающие верхние строчки в рейтинге «Эксперт400» (за 2012 год): «X5 Retail Group» (16 место), «Магнит» (22),
«Вымпелком» (24), «Ростелеком» (26), «Мегафон» (31), «Ашан» (33),
«НоваТЭК» (38).
Этот список легко продолжить: «Русский стандарт», «Rolf Ringer»,
«Глория Джонс», «Русский Текстиль», «ГОТЭК», «Алтайвагон»,
«НФК», «Гарант», «Консультант плюс», «1С», «СПСР-Экспресс»,
«РБК», «БКС».
Исследования «русских газелей» показывают, что относительно их в
2-3 раза больше, чем в развитых странах, возникают они в каких
угодно секторах экономики, совсем не обязательно (и даже, скорее,
как исключение) в высокотехнологичных и наукоемких, и дают
меньший вклад (чем в развитых странах) в экономический рост.
Чтобы объяснить эти факты, нужно вспомнить, почему и как
«газели» возникают.
Они обязаны «внезапно» открывающимся «нишам», в которых
некоторое время не действуют внешние ограничения: спросовые,
экологические, политические, – и их динамика определяется только
внутренними возможностями генерации ресурсов развития.
Причем для России среди таких ресурсов наиболее важны в
настоящее время не финансовые или материальные, а кадровые.
Так, например, если высококласный специалист способен за год
подготовить одного такого же, то соответствующая фирма будет
удваиваться каждый год – некоторое время, пока не начнут
работать внешние ограничения – чаще всего, спросовые.
Это объясняет, в частности, почему для газелей характерен
экспоненциальный рост.
Россия имеет тяжелое наследие социализма, экономика которого
никогда не ориентировалась на спрос. Накопилось огромное
количество «ниш» неудовлетворенного спроса (как говаривал
Воланд: «Что же это у вас, чего ни хватишься, ничего нет!»).
И теперь, с конца 80-х – начала 90-х годов прошлого века они стали
отрываться.
Это и объясняет, почему русские «газели» возникают в
относительно большом количестве и везде (без приоритета
высокотехнологических секторов экономики), почему в отличие от
развитого мира не технологические инновации оказываются
основными источниками бурного роста.
Становится понятным и то, почему вклад наших «газелей» в
экономический рост не так значителен, как в развитых странах:
открывающиеся «ниши» часто локальны, с низким потенциалом
роста, с низким «потолком» спроса.