Часнык Дарья Андреевна - Юридический факультет

Часнык Дарья Андреевна
студентка 4-го курса юридического факультета
Белорусского государственного факультета
К вопросу о понятии вины юридических лиц (в рамках психологического подхода)
Сложность установления вины юридического лица заключается в отсутствии
легально закрепленного определения вины, а также наличии продолжающейся
дискуссии среди ученых-цивилистов относительно подходов к установлении ее вовне
субъективного восприятия с учетом специфики данного коллективного субъекта
гражданского права.
Данная дискуссия представлена господством в цивилистике двух подходов к
трактовке вины: психологического и объективистского. Ввиду того, что исторически
первым в гражданско-правовой науке был разработан психологический подход к
трактовке вины, считаем уместным и оговариваем первоначально остановиться на
изучении вопроса о толковании вины в рамках данного направления ученой мысли.
Позиция белорусского законодателя по отношению к вине юридических лиц в
договорной ответственности закреплена в ст. 372 Гражданского кодекса Республики
Беларусь (далее – ГК Республики Беларусь), согласно которой действия работников
должника по исполнению его обязательства считаются действиями должника. Данной
позиции законодатель придерживается и в отношении обязательств, возникающих в
связи с причинением вреда (ст. 937 ГК Республики Беларусь). Несоблюдение
работниками обязанностей, вытекающих из трудовых правоотношений, результатом
чего является нарушение условий договора или причинение вреда третьим лицам – есть
внешнее проявление вины юридического лица.
Интересна позиция советских цивилистов касательно определения вины
юридических лиц. Широкое распространение в научной среде данного периода
получила, так называемая, теория «коллективной воли», согласно которой вина
юридического лица проявляется через волю и действия его членов, а также органов
юридического лица. Так, воля организации есть организованная воля коллектива [1, с.
31]. При этом понятие воли и деятельности юридического не могут быть сведены к
простой сумме воль и действий лиц, его составляющих, и лиц им, управляющих [4, с.
217; 6, с. 20]. Следовательно, главная проблема в определении вины юридического
лица состоит в решении вопроса о соотношении коллективной и индивидуальной воли
юридического лица.
В.А. Ойгензихт суть коллективной воли усматривал в сочетании
регуляционного процесса всего коллектива и регуляционного функционального
процесса отдельных его членов и групп [5, с. 40]. Индивидуальная воля проявляется в
действиях конкретных работников.
Сочетание действий органов управления, в которых проявляется коллективная
воля, и иных членов юридического лица, выражающих индивидуальную волю, может
проявиться трояко:
во-первых, ситуация, при которой наличествует вина органа, но отсутствует
вина членов юридического лица;
во-вторых, ситуация, когда отсутствует вина органа управления, но есть вина
членов юридического лица;
в-третьих, ситуация, характеризующаяся совпадением вины органа и членов
юридического лица [4, с. 232].
Юридическое лицо будет признано невиновным только в случае доказанности
отсутствия вины в действиях органа и его работников.
Отголоски данного подхода к определению вины юридических лиц встречаются
и среди представителей современной цивилистики. Так, Т.И. Илларионова, соглашаясь
с тем обстоятельством, что вина юридического лица находит свое выражение в вине
отдельных людей, делает оговорку, что деятельность юридического лица
осуществляется коллективом работников, представляющий нечто большее, чем
простую сумму его членов. Поэтому невиновность конкретного исполнителя не влечет
автоматически безусловное отсутствие вины юридического лица [2, с. 301].
Вина как юридического за гранью доступного восприятия окружающими.
Возникает правомерный вопрос у противников данного подхода, каким образом суд
может установить психическое отношение правонарушителя к своему неправомерному
поведению и последствиям такого поведения.
Так, О.С. Иоффе указывает на необходимость учета судом ряда факторов в
совокупности при установлении психического отношения лица к своим действиям:
личные качества правонарушителя; степень его подготовленности к отправлению
данной деятельности; конкретную обстановку, в условиях которой имели место
соответствующие действия и т.п. [3, с. 20].
Согласно распространенному мнению, сложившемуся среди представителей
объективистского подхода, данный вопрос разрешается в рамках психологического
подхода на основании субъективных критериев, без учета объективных факторов.
Ближайший анализ способа оценки виновности правонарушителя свидетельствует об
ошибочности данного утверждения.
Сами представители психологической концепции ставили перед собой вопрос о
возможности ограничения в установлении виновности правонарушителя только
субъективным критерием. Ответ на данный вопрос был отрицательным по двум
причинам. Во-первых, указывалось на возможность анализа при помощи
субъективного подхода только одной стороны психологического содержания
неосторожной вины (как наиболее распространенной в сфере гражданско-правовых
отношений) – индивидуальные способности данного лица предвидеть и предусмотреть
вредный результат. Однако субъективный подход не позволял проанализировать
пределы должного предвидения. Во-вторых, по мнению представителей
психологической концепции вины субъективный критерий не позволял в полной мере
осуществить одну из важнейших задач гражданско-правовой ответственности –
воспитательную функцию.
Сторонники психологической трактовки вины осознавали значимость
исследования объективных обстоятельств совершения правонарушения для вынесения
судебного решения на основе фактов действительности. К числу данных обстоятельств
представители психологического подхода относили и вину, существующую согласно
их утверждению как реальный психологический процесс, независимо от восприятия
его судом. Задача суда сводится к тому, чтобы с помощью всех возможных
доказательств достоверно выяснить этот процесс и отразить его в своем решении.
Иное решение вопроса об «оценочном моменте» в гражданском праве таит
опасность отождествления вины лица с суждением суда о его виновности, при котором
субъективное убеждение суда оказывается единственным критерием определения
виновности [4, с. 280].
Таким образом, решение, основанное лишь на учете субъективной
составляющей гражданского правонарушения, без анализа всех фактических
обстоятельств конкретного случая, неприемлемо.
Литература:
1. Богаева, Н. Определение вины юридических лиц / Н. Богаева // Хозяйство и
право. - 2007. - № 7. – С. 30-37.
2. Илларионова, Т. И. Гражданское право. Часть 1 / Т. И. Илларионова. - М.:
НОРМА-ИНФА, 1998. – 464 с.
3. Иоффе, О. С. Ответственность по советскому гражданскому праву: автореф.
дис. … д-ра юрид. наук / О. С. Иоффе; Ленинградский орд. Ленина гос. ун-т им. А. А.
Жданова. – Ленинград, 1954. - 37 с.
4. Матвеев, Г. К. Основания гражданскоправовой ответственности / Г. К. Матвеев.
– М.: Юридическая литература, 1970. – 312 с.
5. Ойгензихт, В. А. Имущественная ответственность в хозяйственных договорах:
учеб. пособие / В. А. Ойгензихт. – Душанбе: Таджикский гос. ун-т им. В. И. Ленина,
1980. – 226 с.
6. Рабинович, Ф. Л. Вина как основание договорной ответственности предприятия /
Ф. Л. Рабинович. – М.: Юрид. лит-ра, 1975. – 168 с.