Увлекательная метонимия Из книги С.Норовчатова Давно

Увлекательная метонимия
Из книги С.Норовчатова
Давно отшумели времена князей и их стольных городов, и «стол» остался в языке лишь как
обозначение мебели. Однако еще в дореволюционной России появилось официальное выражение
«присутственный стол» в значении отдела учреждения. В произведениях русских классиков, где
описывается чиновничий быт, часто встречается слово «столоначальник». Столоначальник был,
конечно, не бог весть каким, но все же начальством. В его подчинении было несколько чиновников, а
«стол» означал не просто стол, за которым он сидел, а отдел или подотдел, возглавляемый им.
В недавнее время слово «стол» получило новое значение. Попав однажды в больницу, я услыхал
от медицинской сестры, что назначен общий стол. Как оказалось, это отнюдь не означало, что меня
решили посадить за огромный стол, где мне придется обедать в окружении двадцати соседей. Просто я
мог есть все, что мне вздумается, без всяких ограничений, а сидел я за маленьким столиком, накрытым
на четыре персоны. А вот у человека, сидевшего напротив меня, был диетический стол, и ему уже не
разрешалось есть того, другого, третьего. Так мы вместе сидели за одним столом, а столы у нас были
разные.
Здесь мы наблюдаем многократную метонимию. Слово несколько раз меняло значение. В отличие
от метафоры во всех случаях изменялось само понятие. Стол в значении мебели и стол в значении
княжеской власти, департамента, режима питания — все это различные по смыслу слова. Тут уже не
сохраняются, как в метафоре, связи по форме (нос — часть лица и нос корабля), по цвету (лисички —
грибы и просто лисички), по движению (гусеницы в саду — гусеницы трактора). Надо отметить, что и
само слово «стол» образовалось метонимически. Вначале оно обозначало вещь, непременно чем-то
застланную. Метонимия сделала это нечто застланное просто столом, который мы снова теперь
должны постилать и застилать. Метонимические выражения применяются всюду и везде.
«Эй ты, шляпа!» — слышится голос. Можете быть уверены, что развязный гражданин обращается не к
вашей шляпе, а именно к вам, ее, так сказать, носителю. «Позвоните мне вечером, голубчик», — говорил молодому поэту старый Маршак, и это ласковое обращение соответствовало первоначальному
смыслу метонимии (ласковая птица — голубь, уменьшительное — голубчик).
«Напрасно вы охраняете честь мундира», — выговаривается должностному лицу, не
признающемуся в ошибках своего ведомства. Выражение это перешло к нам от гусарско-уланских
времен, когда бравые поручики и ротмистры пускали себе в лоб пулю или подавали в отставку, если
непоправимым проступком бросали тень на репутацию полка, в котором служили. Но «честь мундира»
часто вела и к оправданию во что бы то ни стало весьма неблаговидных действий. Многие проступки
замалчивались, лишь бы не нанести ущерба имени полка. «Мундир» в значении полка и — шире —
всего офицерства тоже пример метонимии.
Названия тканей, оружия, вин — сплошь и рядом метонимии. Бостон, из которого теперь уже немодно шить костюмы, и шампанское, которое по- прежнему модно, — метонимии от местностей, где
впервые было налажено их производство. «Винчестер» получил название от английского города, где
вырабатывались охотничьи ружья. Имя города перешло на оружие.
Некоторые метонимии уходят далеко вглубь веков. Словом «лабиринт» мы означаем нечто запутанное
и сложное, из чего трудно найти выход.
Но произнося это слово, редко кто вспоминает миф про Тесея, о котором мы говорили в
предыдущей главе. В критском Лабиринте, огромном сооружении с бесчисленными перепутанными
ходами, жил Минотавр — быкочеловек. С ним предстояло сразиться герою. Тесей привязал у входа в
Лабиринт конец нитки клубка, который дала ему царская дочь Ариадна, и, постепенно разматывая
клубок, дошел до центра Лабиринта, где в ожесточенной схватке победил чудовище. С этой же
путеводной нитью он выбрался обратно из Лабиринта, откуда до него никто не находил выхода.
Таково происхождение слова «лабиринт». Надо сказать, что до последнего времени считалось, что
этот эпизод мифа никакой исторической подкладки под собой не имеет. Но вот археологи раскопали
на Крите огромнейший Кносский дворец. Бесчисленностью своих ходов и переходов, запутанностью
коридоров и галерей он сразу вызвал в их памяти Лабиринт древнего сказания. Видимо, метонимия
получила начало именно здесь. От реального критского дворца, поразившего воображение греков, к
мифическому Лабиринту сказания о Тесее, от него к слову, вошедшему во все земные языки, — таков
путь этой метонимии.
Большой давности слово «лауреат». Легко догадаться по звучанию, что оно происходит от корня
«лавр». В Древней Греции победителей на Олимпийских играх, на состязаниях поэтов и музыкантов
венчали лавровыми венками. Сейчас венки давно вышли из обихода, и ученых, писателей, артистов,
заслуживших Государственные премии, награждают другими знаками отличия. Но в буквальном
значении слова наши лауреаты по-прежнему увенчиваются лаврами. Здесь опять метонимический перенос.