Для решения социальных проблем нужно определить роли всех

Для решения социальных проблем нужно определить роли всех
субъектов благотворительности
Развитие благотворительности должно сопровождаться снижением
социальной нагрузки на бизнес, поскольку предприниматель нередко
замещает государство там, где оно не выполняет своих обязательств.
Только тогда нынешний формат пожертвований уступит место другим
проявлениям филантропии, а главными благотворителями станут
обычные люди.
Пути развития филантропии в марте обсудили участники ежегодной
конференции «Благотворительность в России», которую провела газета
«Ведомости». Поиск таких путей невозможен без ответа на вопрос, кто
завтра станет главным игроком в этой сфере – компании, фонды или
частные лица. Ответ, казалось бы, прост: доля бизнеса в объеме всех
благотворительных денег – около 80%. Значит, говорить нужно о
корпоративной филантропии. Но такой формат развития – дорога в
никуда.
Мы вольно или невольно требуем от бизнеса исполнения некой
социальной повинности. Между тем в странах с развитой сферой
благотворительности работают совершенно иные принципы. Там в
законодательстве подробно описаны взаимоотношения, права и
обязанности государства, фондов, частных компаний. Это и есть
системная благотворительность. Как выстроить подобную структуру у
нас? Разом отказаться от помощи корпораций и призвать общество к
более активной гражданской позиции невозможно. Задача состоит в
поэтапном переходе от одной модели решения социальных вопросов к
другой, где бизнес будет помогать не деньгами, а прежде всего
эффективными технологиями достижения результатов.
Важно, где…
По
мнению
председателя
комиссии
по
социальной
политике
Общественной палаты РФ Елены Тополевой, такое явление, как
принудительная благотворительность, все еще существует. «В этом
случае необходимо понимать, – считает она, – насколько то, что делает
бизнес по подсказке власти, соотносится с его реальными интересами.
Благотворители не должны замещать государство, которое по той или
иной причине не справляется со своими задачами».
Уже сегодня факт благотворительности перестает быть достаточным –
важно, как и в чем мы участвуем, полагает директор «CAF
Россия» Мария Черток. Это подтверждают примеры выхода компаний
за рамки традиционных представлений о благотворительности. Так, АФК
«Система» при посредстве одноименного благотворительного фонда
реализует проект «Лифт в будущее».
По словам вице-президента фонда Елены Шмелевой, цель проекта –
поиск и помощь талантливой молодежи. «Это всероссийская система
поддержки интеллектуально одаренных и активных россиян, желающих
найти свое место в профессиональном мире. Для развития участников
проекта на сайте создаются сервисы для совместной сетевой проектной
деятельности и профессиональной коммуникации, – рассказывает она. –
Формируя стратегию благотворительности, мы отталкивались не только
от интересов сторон, но и от ценностей и проблем, доминирующих в
корпорации и обществе. Россия лидирует по наличию талантов и их
доступности на рынке труда, надо помочь им найти себя».
Компания «МТС» с помощью благотворительных программ не только
помогает больным детям, но и решает собственные имиджевые задачи.
Директор департамента по связям с общественностью МТС Елена
Кохановская убеждена, что эти проекты помогают сформировать
особую связь на эмоциональном уровне с ключевыми аудиториями
компании, повысить лояльность клиентов: «Корпоративные клиенты
вовлекаются в благотворительность. Благодаря им бюджет МТС,
предусмотренный на благотворительные проекты в 2012 году, еще в
январе вырос на 10%». На взгляд заместителя директора фонда
«Петропавловск» Дмитрия Петрова, роль благотворительности в
выстраивании репутации больших корпораций выросла: «Это важный
инструмент в конкурентной борьбе, а не плата за богатство».
Еще один вариант корпоративной благотворительности – вовлечение
сотрудников в волонтерство. Президент благотворительного фонда «Кто,
если не я» Ольга Рейман отмечает, что за последние три-пять лет
число компаний, сотрудники которых помогают незащищенным слоям
населения и некоммерческим организациям (НО) образовательными и
иными услугами, выросло с 20 до 50-55%. «Это очень хорошая
динамика, – убеждена она. – Волонтерство становится стандартом
ведения бизнеса. Компании не только берут за образец западные
модели, но и создают собственные, основываясь на специфике своей
работы».
Вот наиболее удачные практики. «Энвижн групп» реализовала проект в
селе Хитровщина Тульской области. Задача – поставить село на ноги,
чтобы его жители приобрели независимость от внешней помощи.
Волонтеры открыли центр шитья, в котором поставили швейные и
вязальные машины. Купили кроликов, птицу, свиней, коз и возложили
ответственность за животных на жителей Хитровщины, чтобы они могли
получать доход самостоятельно.
Альфа-банк собирает среди сотрудников средства и гуманитарную
помощь для детских домов, для пострадавших при пожарах и других
людей, попавших в трудные жизненные ситуации. Среди постоянных
волонтерских проектов – «Подари радость» (акция ко Дню защиты
детей, конкурс волонтерских проектов, лучшие из которых получают
финансовую поддержку), «1 сентября: помоги собраться в школу».
…с кем…
Наиболее успешные филантропические проекты – партнерские, когда
для решения социальной проблемы объединяются представители
бизнеса, власти и некоммерческих организаций. Например, в Самарской
области в результате такого сотрудничества принят Закон о
благотворительности, который ввел на территории региона льготы для
НО. Все целевые программы чиновники разрабатывают в контакте с
третьим сектором, благотворители получают субсидии на социальные
проекты, работает социальный портал, где отдельная страница
посвящена НО, присуждается премия «Оскар благотворительности».
Альянс бизнеса и власти сложился и в Вологодской области. Стороны
сосредоточились на решении проблемы социального сиротства: за семь
лет на 26% сократилось число детей-сирот в интернатах (в Череповце
пять из девяти детских домов закрылись), на 74% увеличились
показатели устройства детей в семьи. «В начале 2000-х годов у нас было
всего 70-80 приемных семей, где-то 130 детей в них, сейчас же – около
900 приемных семей и 1300 детей», – подтверждает вице-губернатор
Вологодской области Иван Поздняков. «Программа „Дорога к дому“,
начавшаяся как муниципальный проект, была заимствована областью, –
добавляет он. – За 2009-2012 годы стоимость ее составит порядка 1
млрд рублей, причем 810 млн выделено бюджетом области, 123 млн –
„Северсталью“, остальное предоставляет федеральный партнер – Фонд
поддержки детей, находящихся в трудной жизненной ситуации».
Еще один пример сотрудничества привел председатель попечительского
совета
благотворительного
Фонда
Святителя
Василия
Великого Константин Малофеев. «В прошлом году мы учредили Лигу
безопасного интернета. На одной площадке удалось объединить
представителей государства, бизнеса и общественных организаций для
очищения интернета от опасного контента. Только представьте: по
данным ООН, Россия входит в тройку стран – лидеров по
распространению детской порнографии. В прошлом году мы закрыли
более 9 тыс. интернет-страниц с детской порнографией, чуть меньше – с
наркопропагандой. В прошлом году правоохранительные органы
возбудили и направили в суд более 80 уголовных дел», – констатирует
он.
Но нередко сотрудничество бизнеса и НО наталкивается на препятствия.
«Компании хотят все контролировать сами, берут на себя функции
третьего сектора, хотя во всем мире этим занимаются некоммерческие
организации. Это профессиональная отрасль, и работать в ней должны
профессионалы», – уверена Ольга Рейман.
У бизнеса свои претензии: партнера выбрать трудно. Необходимо, чтобы
фонд не менее трех лет работал на рынке, успел себя зарекомендовать,
был публичен, имел прозрачную финансовую отчетность. Главное
требование – НО должна суметь масштабировать свою деятельность:
нередко фонду не хватает ресурсов, чтобы освоить выделенные
средства.
Елена Тополева обращает внимание на то, что в поисках партнера
высокого уровня, а таких немного, бизнес ходит по узкому кругу
больших фондов, заслуживших высокую репутацию. Но при этом
тормозится развитие других НО, не обладающих пока достаточным
статусом.
Участники конференции полагают, что в идеале должен возникнуть
конкурентный рынок, где корпоративные фонды и НО состязались бы за
лучшие проекты решения тех или иных социальных задач.
…и кому
Есть еще одна беда – узкий набор тем для благотворительности. По
наблюдениям Константина Малофеева, деятельность многих фондов в
России направлена на поддержку детей, культуры и образования, но
чрезвычайно мало таких, которые занимаются решением острых
социальных проблем. К числу этих проблем он отнес алкоголизм,
наркоманию и ухудшающуюся демографическую ситуацию. Например,
ежегодно в России совершается около 1,5 млн абортов, но внимания этой
теме практически не уделяется. Фонд Святителя Василия Великого
реализует программу «Живи, малыш!», главная идея которой –
демонстрация в женских консультациях фильмов о радости материнства
и детства.
Мария Черток замечает, что корпоративная благотворительность следует
за тем, что общество признает важным, а оно не очень хорошо
осведомлено о реальных проблемах. Выбор же общества достаточно
традиционен, и места наркомании или больным СПИДом там нет – это
табуированные темы. Выход – решением этих вопросов должны
заниматься частные доноры.
Малофеев, со своей стороны, предлагает персонализировать проблемы –
закрепить за конкретными бизнесменами конкретные темы. «Высокая
эффективность бизнеса в реализации благотворительных проектов
основана на мобильности и гибкости решений, бизнес-подходах, –
размышляет он. – Яркий пример – спорт. В России многие представители
крупного бизнеса становятся руководителями федераций и спортивных
союзов. Они вкладывают деньги, не претендуя на какие-либо доходы.
Это дает новый импульс развитию конкретного вида спорта, возможность
выстроить
современную
модель
управления,
достичь
высоких
результатов».
У этой идеи есть противники. Мария Черток считает, что мало
заниматься благотворительностью как личным делом – важно понимать,
как это делать. «Крупные бизнесмены – люди, настроенные на
результат, но если они не понимают, что хотят сделать, результат может
оказаться непредсказуемым, – поясняет она. – Пока мы не видим у них
большого интереса к самообразованию именно по этой теме. И это
вопрос не только личных рисков, но и рисков для общества».
Действительно, успешных примеров персонификации в спорте и других
областях применения человеческих знаний ровно столько же, сколько
неудачных. Здесь полагаться на пристрастия богатых людей было бы
безответственно.
Тем
более
что
искусственно
заставить
их
эволюционировать вряд ли удастся. На это нужно время: Билл
Гейтс позволил себе заниматься благотворительностью, только когда
корпорация Microsoft смогла успешно функционировать и без него.
Для решения социальных проблем нужно определить роли всех
субъектов. Роль государства – создавать условия, стимулирующие
благотворительность, и прежде всего через налогообложение. Роль
бизнеса – формировать социальный климат, который опосредованно
вовлекает обычных граждан в сферу социальной ответственности, в том
числе своим примером через продвижение волонтерских программ.
Функция НО – профессиональное оказание услуг донорам. Роль
общества – сопричастность к решению проблем социума. Здесь огромная
ответственность лежит на лидерах общественного мнения, на моральных
и иных авторитетах, которые должны прививать аудитории ростки
филантропии.
Артем Коваленко