5. Медведев Д.А.

Медведев Д.А. *
Концептуальные модели стратегического управления в сфере
национальной безопасности
Аннотация: Статья представляет собой анализ подходов к изучению
концептуальных
моделей
стратегического
управления
в
сфере
национальной
безопасности. Автор исследует существующую мирополитическую среду, в которой
происходит стратегирование, подчеркивает актуальность цивилизационного подхода и
выявляет принципиальные особенности выделенных моделей.
Summary: The article is concerned with the analysis of approaches to the research of
conceptual models of strategic management in national security issues. The author describes
the current structure of international relations environment where strategic forecasting is
taking place. Also he emphasizes the importance of civilization approach and reveals essential
distinctions of different models.
Ключевые слова: стратегическое управление, глобализация, цивилизационный
подход, национальная безопасность.
Key words: strategic management, globalization, civilization approach, national
security.
Современное
общество,
обладая
огромными
возможностями,
порождает вместе с тем и новый масштаб проблем собственного развития.
Переход в новую постиндустриальную фазу развития, в общество
постмодерна, во многом изменил условия и механизмы обеспечения
стратегической безопасности национальных государств.
На сегодняшний день ряд ученых предлагает рассматривать процесс
глобализации как дихотомический процесс, включающий в себя как
естественные,
так
и
искусственные
Естественная
глобализация
(управляемые)
неуправляема
и
компоненты.
представляет
собой
Медведев Дмитрий Андреевич, аспирант Российской академии народного хозяйства и государственной
службы при Президенте РФ, факультет национальной безопасности
г.Москва. Эл. адрес: dima_med89@mail.ru; 8(915)369-04-69
*
эволюционный процесс форм бытия как социального существа и
отдельных культур, которые реализуют себя во взаимодействии с другими
людьми и культурными традициями. Унификация процессов глобализации
по образцу западных либеральных демократий представляет управляемую
компоненту, которую необходимо учитывать при выработке теоретикометодологических подходов к стратегиям развития и обеспечения
безопасности, ввиду включенности всех стран в единую интенсивно
меняющуюся международно-политическую среду.
Кроме того, одновременно с развитием вне- и наднациональных
международных координирующих структур, очевиден рост национального
самоопределения. «Обе тенденции: и рост национализма, и делегирование
суверенитета – во многом имеют в современных условиях общие причины
и дополняют друг друга, а в чем-то выступают как разные аспекты одних и
тех же процессов»1.
Можно утверждать, что процесс стирания национальных границ
преувеличен, так как национальное государство имеет лишь тенденцию к
исчезновению. К примеру, многие ТНК сегодня имеют национальную
принадлежность, тем самым действуют в национальных интересах тех
стран, в которых они базируются.
Наиболее предпочтительным выглядит сценарий постглобализации,
в котором ряд государств, способные справиться с «глобализационными
издержками» с помощью инструментов стратегического управления и,
обладая достаточным потенциалом для модернизации, сохранят за собой
статус суверенного государства. Остальные национальные образования и
«несостоявшиеся государства» (failed states) сохранять самостоятельность
де-юре, но примкнут к «кластеру» ведущих государств и не буду обладать
Гринин Л.Е. Национализация и государственный суверенитет // История и современность. – 2005, N1, C.20
1
2
суверенностью де-факто. Подобный «функциональный и гибкий кластер
стран-единомышленников» во главе с США упоминается, примеру, в
Стратегии национальной безопасности Соединенных Штатов – 20102.
Для адекватного ответа актуализировавшимся глобальным вызовам
человечество разработало несколько концептуальных стратегических
моделей развития и обеспечения стратегической безопасности (агнлосаксонскую, европейскую, исламскую и восточно-азиатскую). Отличия
между
ними
в
большей
мере
обусловлены
особенностями
субъектов
стратегирования
«стратегической
культуре».
Необходимость
социокультурного
подходов
к
изучению
социокультурными
и
различиями
в
цивилизационного
и
концептуальных
моделей
объяснил А.Тойнби, постулируя, что «цивилизация возникает как ответ на
вызов окружающей природной или социальной среды»3.
Недооценка культурно-мировоззренческого фактора в планировании
и игнорирование категории пространства формационно-прогрессисткой
картиной мира, для которой имеют значения только фазовые (временные)
параметры,
привела
к
актуализации
анализа
влияния
параметров
ментальности на процессы выработки и осуществления стратегий и
обеспечения
безопасности
и
развития
региона,
государства
или
цивилизации. В теории глобального политического прогнозирования
«пространственная морфология, не укладывающаяся в формационные
схемы,
спровоцировала
“столкновения
создание
цивилизаций”,
пессимистических
этнокультурного
барьера,
концепций
дихотомии
“Север-Юг”»4.
2
Faber P. Idealized Versus Practical Future Forecasting: The Case of the US National Security Strategy // ISN
Special Feature, 18 nov. 2011, - URL: http://www.isn.ethz.ch/Digital-Library/Articles/Detail/?ots777=4888caa0b3db-1461-98b9-e20e7b9c13d4&lng=en&id=134182
3
Тойнби А. Дж. Постижение истории: Сборник — М.: Рольф, 2001. — 640 с.
4
Панарин А.С. Глобальное политическое прогнозирование в условиях стратегической нестабильности.
— М.: Эдиториал УРСС, 1999. – С.10
3
Каждая из выделенных концептуальных моделей имеет свои
особенности, обусловленные культурно-мировоззренческой спецификой
цивилизаций.
Для
прогнозирования
англо-саксонской
характерен
модели
стратегического
социально-исторический
стремление к экспансии во всех сферах жизни.
сциентизм
и
Стратегическая
безопасность в таком случае обеспечивается доминированием субъекта в
военной, социально-политической и экономической сферах, а в результате
«экспорта модели демократии», признанной универсальным благодетелем,
и
постулирование
неолиберальных
ценностей
как
универсальных
обеспечивается господство в ключевой, информационно-идеологической
среде. «Долгосрочной целью США является мир, в котором основные
силы
будут
демократическими,
с
другими
нациями,
которые
присоединяться к этим процессам» 5 . По оценкам специалистов до 2020
года глобальное лидерство США будет неоспоримым
6
. Насколько
адекватно и соразмерно будет использован стратегический потенциал
спрогнозировать трудно.
Европейская
модель
стратегического
планирования
в
сфере
безопасности отличается меньшим стремлением к экспансии. Это
освобождает ЕС от огромных затрат по поддержанию статуса мировой
державы, что позволяет европейским странам сконцентрироваться на
обеспечении
безопасности
предотвращению
внутри
социогуманитарных
страны,
и
предупреждению
экологических
и
катастроф,
разрешения социальных противоречий на этно-религиозной почве.
Стратегия национальной безопасности Великобритании - 2015
ознаменовала качественно новый этап обеспечения стратегической
безопасности страны, отказ от заграничных военных операций и
Haley P.E. Strategies of Dominance: the Misdirection of U.S. // Foreign policy. Washington, 2006. – P.77
Явчуновская Р.А., Яшкова Т.А. Политика модернизации в региональном измерении современного мира.
– М.:Макс Пресс, 2012, - С.102
5
6
4
фокусировку
на
внутренней
безопасности
для
решения
проблем,
связанных с экономической нестабильностью, проблемой мигрантов и
противодействию движениям типа «умная толпа» (smart mob) 7 . Таким
образом, можно констатировать наметившийся переход Великобритании к
«захватнической» к европейской концептуальной модели стратегической
безопасности.
Третья, восточно-азиатская модель, опирается на стратегическую
«кризисоустойчивость» государства, в основном, благодаря развитой
«стратегической культуре» и стратагемному подходу к долгосрочному
планированию. Стратегия китайского руководства характеризуется как
«расчетливая» (calculative), её основу составляют следующие компоненты:
- сохранение порядка и благополучия внутри страны, разрешения
социальных противоречий;
-
защита
суверенитета
и
территориальной
целостности
от
перманентных внешних и внутренних угроз;
-
поэтапная
интеграция
в
региональные
и
глобальные
межгосударственные связи и многосторонние международные платформы
с целью наращивания «асимметричных» преимуществ. Такой подход к
стратегическому планированию и анализу мирополитических тенденций
исключительно через призму долгосрочных национальных интересов
использует и Япония, другой региональный лидер АТР.
Стратегическое целеполагание в исламской концептуальной модели
стратегической безопасности тесно коррелирует с мусульманскими
культурно-историческими ценностями и предполагает кооперацию и
интеграцию с мусульманскими странами во внешней политике и
исключительную
приверженность
традиционным
ценностями
во
внутренней. При этом именно морально устойчивое общество и является
7
Mackinlay Jh. After 2015: The Next Security Era for Britain // PRISM vol.3 n.2 , 2012 – P. 51-61
5
залогом сохранения стратегического суверенитета мусульманского мира в
будущем постглобализационном период.
Стратегическая
безопасность,
основанная
на
религиозно-
мировоззренческих догмах, при кажущейся «негибкости», тем не менее,
обладает положительными эмерджентными свойствами и потенциалом
противодействия культурно-идеологическому и социально-политическому
воздействию со стороны геополитических контр-партнеров.
В заключение хочется отметить, что перспективы стратегической
стабильности как отдельной страны, так и региона зависят от того, будут
ли найдены эффективные модели и механизмы для использования и
превращения
глобальных
долгосрочных
перспектив
и
вызовов
в
действительные выгоды для развития и обеспечения безопасности.
Совмещение положительных и прогрессивных черт различных моделей
стратегического управления, с учетом особенностей социокультурного
характера
субъекта
стратегического
управления,
позволит
создать
индивидуальные для государства (региона) принципы и механизмы
долгосрочного целеполагания и управления в сфере безопасности, которые
аккумулируют потенциал и ресурсы объекта и той международнополитической или региональной среды, в которой происходит его
развитие.
6