ocx - forgottentale.ru

Тэа Шантон
Женщина вошла в комнату точно под первые глухие удары грома. Он зародился гдето там, вдали от дворца. То ли ближе к реке, то ли там, где заканчивались городские
кварталы и наичнались предместья - возможно, у кладбища, откуда сейчас и стекалась
большая часть народа в Таркоре. Они проводили своего короля в последний путь,
запечатали его тело в фамильном склепе, украшенном каменными розами. Может быть,
даже пустили скупую слезу в память о монархе, которого, в общем-то, любили. Но король
мертв, а жизнь продолжается. И на всякий случай, пусть дождь смоет остатки печали - и
цветов, что обронила похоронная процессия на влажную землю.
Отбросив с лица густую черную вуаль, женщина стянула с рук перчатки и швырнула
их на резной столик. Принесенный служанкой графин с вином опасно покачнулся, но
удержался.
Прошелестев траурным платьем, женщина подошла к окну. Из ее покоев был виден
только кусочек королевского сада, зато с ее любимыми душно пахнущими олеандрами, а
еще небо - в избытке. И можно было наблюдать, как оно постепенно темнеет, а если еще
подождать, то в наползающих тучах можно было увидеть извивающиеся молнии.
Серое небо как будто отражалось в стальных глазах Ее Величества Тэа Шантон,
королевы-регентши Шестого Дома, госпожи Розы, владычицы побережья Телеван.
Еще несколько часов назад она стояла на унылом кладбище за городскими стенами и
бросала прощальные цветы на уже начавшее подгнивать тело короля. К счастью, ее лицо
скрывала плотная вуаль - Тэа могла не пытаться изображать скорбь, а ее отвращения к
трупу, который, как ей казалось, уже начинал вонять, никто не видел.
Отойдя от покойного Алестуса Шантона, его жена сразу же отвела в сторону и детей:
пятнадцатилетний Дэйн уже примерял на себя маску будущего монарха, пытаясь придать
лицу достойное выражение скорби, а вот десятилетняя Иса могла себе позволить легкую
вуаль. Дети не были близки с отцом - впрочем, и сама Тэа предпочитала сохранять
дистанцию между ней и мужем. И дело было даже не в разнице в возрасте – просто
пожилой монарх радовался, что вторая жена принесла ему детей, но его не очень
волновало все остальное.
Дождь начался внезапно. Еще секунду назад мир предвкушал грозу, а теперь ливень
стеной обрушился и на королевский дворец, и на весь Таркор.
Закрыв глаза, Тэа впитывала его свежесть, и он как будто смывал ощущение затхлого
склепа, которое она до сих пор ощущала на коже - как жена, она была вынуждена зайти
туда вместе с призрачными жрицами Сигхайи, белыми молчаливыми фигурами,
совершавшими последние ритуалы над телом.
- Покойся с миром или мучайся в Бездне, - одними губами прошептала Тэа. - Лучше
бы ты проверял свою еду и не позволил себя отравить.
Смерть короля стала неожиданностью для всех - в том числе и для королевы. И пусть
мятежного лорда Ревердана уже наказали, и его тело отправилось на кладбище раньше
королевского и без всяких почестей, это не может повернуть время вспять.
Три года. Всего три года, пока Дэйн Шантон не станет совершеннолетним, чтобы
занять трон. Кто знает, что может случиться за это время?
В дверь постучали, и Тэа отвернулась от окна.
- Входи, Астадор.
Об Астадоре Тэль Шалире ходило множество слухов не только в Таркоре, но и по
всем землям Шестого дома. Официально - личный врач королевской четы, теперь
советник Тэа и главный алхимик королевства. А неофициально… никто не знал, откуда
явился Астадор, что связывает его с королевской семьей, и почему король принял
странного алхимика с черными глазами.
Никто не знал о прошлом Астадора. А его обветренное суровое лицо могло
принадлежать как человеку тридцати, так и пятидесяти лет.
Когда простой люд Таркора напивался в тавернах после трудового дня, они частенько
припоминали мрачного королевского врача. Шепотом, прерываемым только пьяным
иканием, рассказывали, что по ночам он одевает маску, длинный черный плащ и
разгуливает по улицам города в поисках свежих трупов, чтобы использовать для своих
экспериментов. А если не находит - беда зазевавшимся в ночи горожанам.
После этих сплетен даже те, что рассказывали, будто Астадор заключил сделку с
демоном, казались детским лепетом.
Главный алхимик Шестого дома был в той же одежде, что и на похоронах - весь в
черном, даже комья могильной земли еще оставались на сапогах. Он не снял плаща, хотя
Тэа отметила, что ткань суха, а значит, Астадор вернулся до грозы.
Он изящно поклонился:
- Ваше величество.
Сцепив ладони, Тэа приблизилась к лекарю. Ее не интересовали хорошие манеры,
особенно сейчас, когда она ждала новостей.
- Ты выяснил, что случилось с Вестером Эстелларом?
- Умер, Ваше величество.
- Мне нужны подробности.
Старший сын Конрада Эстеллара и наследник богатейшего рода Шестого дома
внезапно свалился замертво прямо на церемонии похорон. Жрицы Сигхайи тут же
занялись его телом, стремительно исчезнув среди склепов, и пара королевских
стражников доставила тело во дворец.
- Тело сейчас у Эстелларов, - сказал Астадор. - Их люди забрали его сразу, едва они
вернулись во дворец.
- Но ты, я так полагаю, успел его осмотреть.
- Я подумал, вы захотите именно этого.
- Что обнаружил?
- Странности, миледи.
Тэа позволила себе едва заметно улыбнуться: кто бы сомневался, что смерть
наследника рода не была так проста. Она все еще стояла перед Астадором, отлично зная,
что он не посмеет сесть в ее присутствии. Хотя… возможно, это единственный человек в
королевстве, который посмел бы.
Тэа Шантон уселась в кресло, расправив черные юбки. Собеседник последовал ее
примеру, хотя от вина или закусок отказался. Его легко понять: после промозглого
кладбища, которое, казалось, пахло разложением и прахом, меньше всего хотелось есть.
За окном продолжал лить дождь, в комнате становилось все темнее, так что королеве
пришлось позвать служанку. Та быстро зажгла свечи и, поклонившись, исчезла за дверью.
Тэа специально тянула время, оттягивая тот прелестный момент, когда Астадор,
наконец, поведает о таинственной смерти. Скорее всего, конечно же, это принесет новые
проблемы… но это будут проблемы Эстелларов, не ее.
- Итак, - наконец, сказала королева. - Вестер Эстеллар свалился замертво. Ты успел
осмотреть его тело.
- Выглядел он препаршиво. Да еще весь в земле.
- Ну, это не странно. Если бы ты завалился на кладбище, тоже выглядел неважно.
Тэа налила себе вина и откинулась на спинку кресла. При свете свечей она сразу
почувствовала себя уютнее.
- Было и еще кое-что странное в теле Вестера.
- Неужели?
- Я избавлю вас от медицинских подробностей, но осмотр, насколько он был
возможен, не дает мне предположить, что молодого Эстеллара отравили. Хотя конечно,
требуется более детально осмотреть тело.
- Так он умер от болезни?
- Если так, она мне не известна.
Глаза королевы расширились: Астадор не любил признавать, что чего-то не знает. Да
и делать это ему приходилось крайне редко - если бы он был одним из не отесанных
болванов, которые мнят себя великим лекарями, но не мог отличить наркотик нокар от
сиропа от кашля, он бы никогда не был королевским врачом и алхимиком. Астадор был
умен. И если он не знал такого яда, то либо появилось что-то принципиально новое,
возможно, завезенное из других Домов, либо это был не яд. И не болезнь.
- От чего же умер Вестер Эстеллар? - вслух удивилась Тэа.
- Не могу сказать, моя королева. Если бы я мог осмотреть тело внимательнее…
- Эстеллары никогда не позволят, - с досадой сказала Тэа. - Они запрутся в своем
доме, больше похожем на крепость, и будут пытаться определить причины сами. Вот
только лучший врач Шестого дома сидит здесь, а вовсе не в доме Эстелларов.
- Вы слишком высоко цените мои умения, Ваше величество, - улыбнулся Астадор.
- Оцениваю объективно. Что касается Вестера… несомненно, будут говорить, что это
яд.
- Кому же выгодна смерть наследника Эстелларов?
Тэа задумалась. Грызня между семействами Круга, правящих аристократических
семей Таркора, всегда была обычным делом. Каждый род стремился урвать побольше
власти и влияния, каждый стремился утопить соседа - хоть в Леканорском море, хоть в
крови. Какие-то семьи исчезали, поглощенные другими, какие-то выходили из Круга,
потеряв влияние. Другие, наоборот, в Круг поднимались.
Ведь каждая семья хотела стать одной из тех, кто правит в Таркоре и во всем Шестом
доме, славящемся на весь мир как центр торговли – и месторождений драгоценных
камней.
- Давай посмотрим, - сказала Тэа. - Во-первых, это выгодно мне. Эстеллары богаты и
вполне могут бросить вызов, пока Дэйн не достиг совершеннолетия.
- У них нет воинов.
- У них есть деньги, на которые можно нанять воинов. Хотя… кое-какие птички
напели мне, что в последнее время дела Эстелларов не идут в гору. Еще немного, и им
придется влезать с долги. В таком положении не до найма воинов. Да и Корпус шамширов
нас бы поддержал, вряд ли любой из семей Круга есть что им противопоставить.
- Но я слышал, что Эстеллары планировали выдать сына за вашу дочь, принцессу Ису.
Тэа посмотрела на Астадора с удивлением: откуда у него может быть информация,
доступная только самим Эстелларам и Шантонам?
- Они хотели, - кивнула Тэа, - но знали, что я откажу.
- Пришлось бы как-то это объяснить.
- Теперь не придется.
- Ваше величество, если бы ваши яды не хранились у меня, я решил, что смерть
Вестера - ваших рук дело.
Тэа только развела руками. Конрад Эстеллар - упертый баран, к тому же, мало что
понимающий в финансах. Он вполне способен самостоятельно угробить свой род, ему для
этого помощь не нужна. И хотя его молодая жена вроде не так проста, как хочет
казаться… это вряд ли сможет что-то изменить.
- Теперь у них осталась только дочь. Выйдя замуж, она станет частью рода мужа. И со
смертью Конрада род Эстелларов прекратит существовать.
- Если только молодая жена не подарит ему наследника.
- Все возможно.
Мысли Тэа уже были далеко. Почему-то перспектива потерять Эстелларов ее не очень
радовала. Все-таки пусть Конрад и был упертым бараном, но она хорошо его знала, да и в
верности никогда не сомневалась. Ее печалило положение дел Эстелларов, которые никак
не могли управиться с самоцветами с их земель и наладить тот уровень торговли, который
был при отце и предках Конрада. От этого страдали и доходы короны. Поэтому Тэа
возлагала большие надежды на новую жену Конрада… а теперь и на его дочь.
- Она должна выйти замуж за кого-то вне Круга, - решительно сказала Тэа. - Пусть
возвысятся, займут место Эстелларов… им не помешает прилив новой крови с деловой
хваткой.
Астадор кивнул. Он никогда не возражал королеве, хотя его рассуждения всегда были
ценными.
- Так кто мог отравить Вестера Эстеллара? - повторил вопрос алхимик.
- Реверданы… отравили моего мужа. Но лорд-изменник казнен. Хотя его сестра всегда
была любимицей папочки и наверняка придерживается его революционных настроений.
Но она не так решительна.
- Возможно, стоит последить за ней?
- Да, пожалуй.
- Его сын вернулся в город.
- Къяр? – удивилась Тэа. – Он же уехал на север, к родственникам матери.
- Как мне доложили, лорд Къяр Ревердан вернулся в Таркор.
- Но его не было здесь раньше, он даже не в курсе происходящего.
- Леороны?
Тэа покачала головой:
- Шиай Леорон достаточно недалек для любой глупости, но не забывай, его жена - моя
младшая сестра. Лилис будет держать его в узде. А Котори Леорон слишком ценит
преимущества, которые дала его брату женитьба на Лилис. Он не захочет рисковать.
- Каванары?
- Кто знает, что мог хранить в доме старый лорд? Последние годы он был
затворником, какие только слухи не ходили. Но теперь он мертв, а в доме новый хозяин.
Кажется, его жена ждет ребенка, не видела ее сегодня на похоронах.
- Я видел, - ответил Астадор. - Они с мужем и его сестрой держались в стороне, и она
действительно ждет ребенка, срок уже довольно большой.
- Что ж, в итоге, я понятия не имею, кому могла быть выгодна смерть Эстеллара. У
всех хватает забот, к тому же, отравление - это так примитивно и прямолинейно.
- Но эффективно.
Королева пожала плечами и посмотрела в окно, показывая тем самым, что больше не
видит смысла продолжать разговор. В конце концов, у нее тоже хватало своих забот,
пусть Эстеллары сами разбираются со своими.
- Позвольте мне покинуть вас, Ваше величество.
Не дожидаясь разрешения, Астадор поднялся со своего места и легко поклонился Тэа.
Она кивнула, отпуская алхимика, и продолжила неторопливо пить вино.
Оставшись в одиночестве, в окружении свечей и шума дождя, она снова невольно
вспомнила кладбище и дневную церемонию погребения короля.
Тэа терпеть не могла подобные места. Она хорошо помнила, как будучи еще
маленькой девочкой побывала на похоронах дедушки - сурового лорда Тертинора,
которого она видела всего пару раз в жизни. В тот день погода походила на сегодняшнюю
- та же влажность и угнетающее ощущение затишья перед мощной грозой.
В тот день Тэа впервые позволили надеть новые шелковые туфельки. А на кладбище
они тут же оказались перемазаны в земле, что очень расстроило девочку.
Теперь она стала королевой и могла себе позволить сразу выкинуть и обувь,
побывавшую на кладбище, и даже платье с подолом, измазанным грязью и пылью из
склепа.
Пожалуй, склеп угнетал больше всего. Даже сильнее, чем сама длинная и долгая
процессия, которая прошла через половину Таркора, собирая горожан, желающих
проститься с королем, и обычных зевак. Многочасовое шагание до кладбища угнетало и
попросту наскучивало, но вот уж где точно можно было почувствовать себя не в своей
тарелке, так это в склепе.
Согласно обычаям, королева несколько минут проводила наедине с телом мужа в
склепе. Предполагалось, что в этот момент она плачет и прощается. Тэа Шантон не
плакала и не прощалась. Не поднимая вуали, она смотрела на тело супруга: в затхлом
склепе с парой свечей он казался на своем месте.
Впрочем, она действительно сожалела. Тэа оказалась абсолютно не готова к смерти
короля. Жаль, что хотя и она, и Лилис обладали зачатками Дара, они больше походили на
неясные предчувствия, разрозненные картинки и не вовремя проявляющиеся силы. Нечто
очень далекое от настоящей магии. Так что предвидеть смерть мужа Тэа не могла - да и
вряд ли кто из магов смог бы.
Дэйн тоже еще слишком маленький и неопытный, слишком многого не знает, и Тэа не
была уверена, что в восемнадцать он станет готов к престолу. Впрочем, ему будет некуда
деваться.
Пока же… Тэа задумчиво смотрела на пламя свечей и крутила на пальце кольцо с
фиолетово-черным камнем, подаренным ей в день свадьбы Алестусом Шантоном и
означавшее королевский статус.
Пока же Тэа Шантон остается правящей королевой-регентшей.
Дани Эстеллар
Ей стоило скорбеть по брату, но никакого сожаления Дани не испытывала. Она
равнодушно смотрела на свое отражение в зеркале, пока служанка расчесывала ее густые
темные волосы, заплетала в косы и укладывала вокруг головы.
- Миледи Даниэла, вы уверены, что такое платье уместно при трауре?
Хотя служанка задавала вопрос с опаской, она все-таки его задавала. Что ж, можно
простить, она тут совсем новенькая, нанятая новой леди Эстеллар. Но если продолжит в
том же духе, долго не продержится - Маргрит Эстеллар первая же и уволит ее.
- А что не так в моем платье?
- Ну, - служанка совсем смутилась и подкалывала косы, боясь поднять глаза и
встретиться со взглядом госпожи хотя бы в зеркале. - Оно не черное…
- Оно достаточно траурное. А черный цвет мне не идет.
- Как скажете, миледи…
По крайней мере, у нее хватило ума не спорить. Дани провела руками по коленям,
разглаживая тяжелые складки темно-вишневого платья. Вряд ли отец заметит, что на ней
надето, а мачеха только молчаливо одобрит.
- Вуаль, миледи?
- Только цветы.
В последнее время в Таркоре среди дам высшего света распространилась мода на
цветы - пожалуй, то немногое модное, что нравилось и самой Дани. Известная на весь
город модница Яфа Каванар явилась на один из приемов с прической, украшенной ярко
красным маком. С тех пор шел уже второй месяц, а мода на цветы никак не уходила.
Правда, живые растения не соответствовали ни внешнему виду Дани, ни атмосфере в
доме Эстелларов. Поэтому на косах устроились высохшие темно-бордовые розы.
- Благодарю, - кивнула Дани, отпуская служанку. Пока девушка не стала запоминать
ее имя - пусть поработает хотя бы неделю, тогда станет ясно, задержится ли она в доме
Эстелларов.
Похороны Вестера Эстеллара были назначены на завтрашний день - достаточно скоро,
учитывая, что тело принесли только накануне. Дани пришлось вместе с Маргрит
несколько часов сидеть в гостиной и ожидать, пока врач в присутствии Конрада Эстеллара
осматривал тело.
Вестер всегда был любимцем Конрада. Как и отец, он не обладал деловой хваткой, но
в отличие от мягкого Конрада всегда был язвителен, а порой и неоправданно жесток. Он
редко ночевал дома, предпочитая дружеские попойки и элитные бордели. Он никогда не
умел, да и не желал считать деньги. И уж точно ни разу в жизни не задумался о
последствиях.
Брата Дани не любила. Не могла любить, они были слишком разными и попросту
чужими друг другу людьми. Но сына любил Конрад Эстеллар - его долгожданный
первенец и наследник, которому он был готов прощать все, что угодно, и закрывать глаза
на любую его глупость.
Дочь Конрад предпочитал просто не замечать, она для него вроде как не
существовала. Возможно, потому что именно рождение Дани убило предыдущую леди
Эстеллар, горячо любимую Конрадом. И он так и не простил дочери смерть жены, как бы
глупо это ни звучало.
Он никогда ей ни в чем не отказывал. Дани получила лучшее образование, какое
могла. Библиотека Эстелларов солидно пополнилась - потому что Дани любила читать. У
нее были платья и целые ящики зачарованных магических безделушек, которые ей очень
нравились. Но Конрад никогда не интересовался делами Дани. Единственное, в чем он ей
отказывал - это быть его дочерью.
Когда он женился на Маргрит - исходя из соображений практичности, конечно же, а
не любви - к своему удивлению Дани нашла в ней неожиданного союзника.
Не намного старше самой девушки, Маргрит изображала милую и глуповатую леди с
хорошеньким личиком. Но с молчаливого позволения Конрада она взяла многие дела в
свои руки. Именно с появлением Маргрит, у Дани появилась надежда, что их род все-таки
вновь станет одним из сильнейших в Круге.
В ночи, пока за окнами их городского поместья хлестал дождь, обе леди Эстеллар
сидели в гостиной и слушали тиканье часов - пока не явился семейный врач вместе с
мрачным замкнутым Конрадом.
- Очень странно, - сообщил лекарь. - Если Вестера Эстеллара отравили, то мне
подобный яд неизвестен.
Конрада это волновало мало - он скорбел. А вот Маргрит могла бы узнать о яде… по
своим каналам. И направляясь с утра к мачехе, Дани размышляла, не это ли она хочет
обсудить.
Леди Эстеллар сидела за туалетным столиком и наводила последние штрихи
марафета, подкрашивая глаза кайалом. Только с появлением мачехи Дани узнала, как
можно самостоятельно приготовить целых шесть видов подводки для глаз из
растолченного камня черного цвета и касторового масла. Вполне вероятно, что столько не
было даже у модницы Яфы Каванар.
- Сегодня нам будут наносить визиты, - без всякого вступления начала Маргрит. Она
всегда оставалась деловой женщиной, предпочитая сразу переходить к делу. - Каждая
благородная семья либо зайдет, либо пришлет свои соболезнования. Я сама ими займусь.
Дани не смогла сдержать вздоха облегчения: чего она терпеть не могла, так это в
десятый раз сочинять один и тот же вариант ответа на бумаге или принимать
соболезнования со скорбным лицом. Тогда бы ей точно понадобилась вуаль! Интересно,
может быть, королева на похоронах мужа была в вуали по той же причине?
- Но это не значит, что ты сможешь отсидеться в библиотеке, - продолжила леди
Эстеллар. - Думаю, тебе стоит прогуляться.
- К “Золотому псу”, я так полагаю?
- Ну что ты, дорогая! Какой-то постоялый двор - не место для благородной девушки.
Но недалеко есть чудесный парк, разбитый еще отцом покойного Алестуса Шантона…
говорят, сейчас там довольно мило.
- Да, конечно. Когда лучше отправиться?
- К обеду, я думаю.
- Конечно, миледи.
Дани далеко не сразу поняла Маргрит Эстеллар. Она впервые увидела ее на одном из
светских приемов, но познакомилась уже после свадьбы отца. Новая хозяйка дома всегда
была туго затянута в корсет, с идеальным макияжем и упругими локонами, как бы
невзначай выбивающимися из прически. Средняя дочь в семье когда-то знатного, но
разорившегося вельможи. Способная принести Конраду еще сыновей, а его семью
подкрепить связями своего старинного и уважаемого рода.
Маргрит была здорова, очаровательна и не глупа. В первое время Дани старалась как
можно меньше пересекаться с мачехой, благо большое поместье Эстелларов это
позволяло. Но в какой-то момент Маргрит сама за ней послала. Дани полагала, что та
будет обсуждать какой-нибудь очередной бал, которые девушка терпеть не могла, или
станет уточнять, нужны ли ей новые ткани, которые привез последний караван из Пятого
дома.
Какого же было удивление Дани, когда Маргрит начала спрашивать о последних
финансовых сделках, о количестве купцов, работающих на Эстелларов, и о нескольких
складах в районе порта.
- Не понимаю о чем вы, миледи, - потупившись, Дани изо всех старалась изобразить
благородную леди, никогда не вникавшую в дела отца.
Маргрит же не походила на робкую девицу. На ее туалетном столике лежали бумаги видимо, действительно о ткани, но явно не о том, что предполагала девушка сначала.
- Твой брат не очень-то интересуется делами семьи, - вздохнула Маргрит. - А Конрад
сделал всего одну, но роковую ошибку. И что-то мне подсказывает, что когда ты начала
вникать в дела, Конрад тебя не прогнал.
Ему было все равно, с горечью подумала Дани. Он не рассматривал дочь даже как
удачное вложение в будущем, когда она выйдет замуж. Он просто никак ее не
рассматривал. Поэтому когда она стала потихоньку изучать дела, Конрад Эстеллар знал об
этом, но не реагировал.
- Я не хочу, чтобы семья, частью которой я стала, разорилась, - продолжала Маргрит.
Конечно же, она не хотела! Деньги Эстелларов в том числе кормили и ее обедневшую
семью, где оставалось еще несколько дочерей.
Но с тех пор Дани и Маргрит стали союзниками в делах Эстелларов - по крайней мере,
в тех, в которых могли, и до которых допускал их Конрад. Не так уж и много… но в то же
время не так мало.
Потому что Дани быстро поняла: Маргрит не допустила той большой ошибки, что
совершил Конрад, и что стоила ему так дорого.
К родному городу Дани большой любви не испытывала. Возможно, потому что
большую часть детства провела в Шелеваре, землях Эстелларов далеко от столицы. Туда
отослал ее отец, оставив на попечении многочисленных нянь и бабушки. О ней у Дани
остались самые светлые воспоминания, хотя их и было мало: леди Анабелла Эстеллар
умерла, когда ей исполнилось почти шесть, тогда же Конрад забрал дочь к себе в столицу,
где у нее появились новые платья, новые гувернантки, а за пределы поместья так просто
не выпускали.
Пока карета подскакивала на ухабах дороги, Дани ехала, занавесив окна. Ей не
хотелось смотреть на Таркор, который она находила слишком грязным и шумным.
“Золотой пес”, конечно же, не был обычным постоялым двором, как выразилась о нем
Маргрит. По большому счету, она была права, вот только не зря он именовался
“золотым”. Дани приходилось видеть его - со стороны, конечно, проезжая мимо. Но она
не раз нарочно просила возницу придержать коней, и пока карета Эстелларов двигалась
мимо “Золотого пса”, Дани любовалась на этот “постоялый двор”, мечтая о том, какие
нескучные приключения могли бы ее ждать, будь она не дочерью знатного рода, а
обычной кухаркой. Тогда бы она распахнула двери “Пса” и с радостью восприняла все,
что ее там ожидало.
Ни для кого не было секретом, что помимо королевской власти в Таркоре существует
еще и Теневая гильдия - Гильдия воров, Серая, как ее обычно называли. Конечно же, это
было не совсем верное название, да и гильдией в полном смысле они не являлись. Скорее,
организация, способная предоставить уникальные услуги, и управляющая всей
контрабандой - которой в торговом городе было, конечно же, немало. Они могли достать
что угодно, если у вас достаточно денег. Неуловимые воры, способные взломать даже
магическую защиту. Говорят, что самые высококлассные убийцы тоже входили в Теневую
гильдию.
И ни одно дело под покровом ночи не совершалось без ее ведома.
Конечно же, король всегда пытался бороться с Серыми. Но им удавалось исчезать и
ускользать - а уничтожение одного склада контрабандистов вело только к тому, что
возникал другой в ином месте. Серые возносили молитвы Шелтинару, Владыке теней, и
сами кутались в темноту ночи, растворяясь и сливаясь с ней.
Никто не знал членов Теневой гильдии, но всем было известно, что “Золотой пес”,
самый известный и шикарный постоялый двор во всем Таркоре, если и не принадлежит
им, то уж точно находится под их защитой.
Дани аккуратно раздвинула занавески кареты, и, хотя не стала приказывать ехать
медленнее, но не могла отказать себе в удовольствии полюбоваться на массивное
четырехэтажное здание. Оно выглядело не меньшим, чем поместье Эсталларов, правда,
никакой ограды не было, а двери приветливо распахивались прямо на мощеную улицу.
Каменные стены смотрелись монументальными, но одновременное с тем изящными, а
перед входом сидело два вырезанных из камня пса, больше походящих на бескрылых
драконов. Над ними Дани увидела привычную вывеску, на которой золочеными буквами
было выведено название “Золотой пес”. Чуть пониже висел знак, который Дани не могла
разобрать - но она знала, что им обозначают постоялые дворы с признанно хорошей едой.
Предыдущая горничная девушки была не только словоохотлива, но и многое знала о
той жизни города, о которой молодая леди могла мечтать, но вряд ли имела возможность
приблизиться. Конечно же, служанка много рассказывала и о “Золотом псе”, которого не
чурались даже многие аристократы. А уж имя Бернарда Виланда, главного повара “Пса”
было известно далеко за пределами Таркора - впрочем, как и имя Дерека Валентайна,
который формально и являлся владельцем заведения.
Здание осталось позади, и Дани снова прикрыла занавески. Как бы то ни было,
“Золотой пес” останется для нее недоступным местом, а вот парк за ним даже Конрад
Эстеллар считал достаточно респектабельным для прогулок. Для целей Маргрит он тоже
подходил идеально.
Карета остановилась, и слуга, раскрыв дверцу, помог Дани выбраться в сумрачный
свет дня. Низкие облака не обещали просвета, но и дождем не грозили, так что девушка
оставила зонт в карете и взяла с собой только книгу.
- Благодарю, Генри, - кивнула Дани слуге. - Жди меня здесь.
Вообще-то им полагалось сопровождать юную леди на почтительном расстоянии, но
Дани этого терпеть не могла. В детстве она свободно бегала по всей огромной территории
поместья Эстелларов в Шелеваре, и бабушка позволяла ей в одиночку даже подходить к
Северному лесу. Поэтому Дани нашла компромисс: слуги не таскались за ней по пятам, а
она не уходила далеко от кареты.
Впрочем, парк был не то чтобы большим. Аккуратные кустики, редкие деревца и
дорожки, по которым неспешно прогуливались горожане. Сейчас как раз цвели кусты
багрянника, и парк утопал в их ненавязчивом благоухании и пене их мелких алых цветов.
Дани прошла мимо своей любимой каменной скамьи: обычно она приходила именно
сюда, откуда хорошо видна и аллея с кленами, и каменные стены “Золотого пса”. Но
сегодня у нее дела по поручению Маргрит, а значит, нужна определенная беседка, скрытая
от любопытных глаз.
К тому же, любимая лавочка Дани оказалась занята. Она не сразу узнала Котори
Леорона, младшего брата Шиая Леорона, главы могущественного рода Круга, а заодно и
родственника королевы, после того как он женился на ее сестре. Эстеллары редко
общались с Леоронами, а Конрад так и вообще считал их заносчивыми сопляками,
возвысившимися исключительно благодаря удачной женитьбе. Сама Дани
придерживалась иного мнения: в конце концов, у Леоронов и без того было едва ли не
больше всего воинов, и женитьба всего лишь дала им официальный статус в Круге - а
заодно и лояльность королевскому роду.
Рядом с тонким поджарым Котори, по слухам, он постоянно находился где-то между
поместьем и складами Леоронов, сидел не знакомый Дани мужчина. Довольно
симпатичный и одетый с иголочки - он вполне мог быть аристократом примерного того
же положения, что и Котори, но никаких отличительных родовых знаков Дани не
заметила.
Проходя мимо, она вежливо кивнула мужчинам и, не останавливаясь, прошла к одной
из беседок, третьей от входа. Плющ увивал белоснежные решетчатые стены и надежно
скрывал от чужих глаз.
Беседка была еще пуста, и Дани, устроившись на одной из лавочек, раскрыла книгу.
Впрочем, читать о приключениях бравого пирата с Элтанских островов у нее не очень
выходило - она ждала.
Когда умер отец Конрада, Коннелл Эстеллар, сын получил бразды правления и самый
богатый род Шестого дома. Но он сразу же заявил, что прерывает все отношения с
Теневой гильдией. Он не желал иметь с ней ничего общего, и отныне все дела Эстелларов
должны были быть предельно законными.
Именно тогда его мать, Анабелла Эстеллар, сказала, что сын не в своем уме, и она не
желает видеть, как род, имя которого гремело по всему Шестому дому, придет в упадок.
Она уехала из Таркора в Шелевар и больше до самой смерти не возвращалась в столицу и не видела сына.
Насколько знала Дани, Конрад свое слово сдержал и с Теневой гильдией никаких дел
не имел. Но вместе с отсутствием у него деловой хватки это привело к плачевным
результатам. Склады Эстелларов постоянно горели по необъяснимым причинам, их
караваны исчезали, а самые дорогие товары частенько пропадали в неизвестности.
Маргрит Эстеллар подобной ошибки совершать не хотела. Когда она впервые
рассказала Дани, что у нее есть собственные связи с Гильдией, девушка не поверила. А уж
когда оказалось, что Маргрит - через подставных лиц, конечно же - владеет известным
домом терпимости “Шипы и розы”, Дани сначала не поверила, а потом просто пришла в
ужас.
- Что, если король узнает? - спросила она тогда у Маргрит. - Эстелларов тут же
выгонят из Круга и лишат всего!
- Девочка моя, неужели ты думаешь, Теневая гильдия могла бы существовать без
королевского дома?
Тогда Маргрит рассказала, что большая часть деятельности Серых известна королю и
более того, совершается с его согласия. Если он и борется с Теневой гильдией, то для
вида, а на деле же их работа пополняет и королевскую казну.
- Так что даже если король узнает, - продолжала Маргрит, - он одобрит. И неужели ты
думаешь, раньше никто не знал? Твой дед был тем еще сорвиголовой, говорят, он
частенько засиживался в “Золотом псе” и далеко не все его сделки были законными.
Деда Дани никогда не знала, он умер еще до ее рождения. Но могла поверить в такие
рассказы. После этого “Золотой пес” начал привлекать ее еще больше, а она сама с
радостью присоединилась к Маргрит в ее делах с Теневой гильдией. Впрочем, леди
Эстеллар хоть и вводила падчерицу в курс дела, но старалась держать ее на достаточном
расстоянии от серьезных дел. Дани даже не знала, где находится дом терпимости “Шипы
и розы” - и боялась спросить напрямую.
И все же Маргрит никогда не доверяла важные вещи бумаге. Поэтому когда мачеха
посылала ее в парк, Дани всегда внутренне трепетала: вот они, настоящие дела!
- Добрый день, леди Даниэла.
Хотя девушка и ждала гостей, она все равно вздрогнула от неожиданности. Связной
Теневой гильдии был ей знаком: она уже встречалась с ним пару раз. Мужчина средних
лет, совершенно непримечательный, с густой бородой и в одежде обычного зажиточного
горожанина. Но на боку у него висел меч, и Дани не сомневалась, пользоваться им он
умеет прекрасно.
- Я ждала вас, присаживайтесь.
Впрочем, гость и не дожидался приглашения. Он уселся на лавочку рядом с Дани, но
на почтительно расстоянии.
- У меня есть новости, которые наверняка заинтересуют вашу семью, леди Даниэла.
- Слушаю.
- У Эстелларов появились могущественные враги, и смерть вашего брата не случайна.
- Вы хотите сказать, его отравили?
- Я хочу сказать, вам стоит найти человека, который против вас, иначе он найдет вас
первым.
- Но зачем? - искренне удивилась Дани. - Мы же никому не переходили дорогу, да и…
- Я передал свое послание. Возможно, вам стоит поговорить с девушками “Шипов и
роз”. Но они тоже никогда не доверят слова бумаге.
- Вы что, предлагаете мне идти в дом терпимости?
Посланник Темной гильдии поднялся. Его ничуть не интересовала вежливость или
законы этикета.
- Я ничего не предлагаю, леди. Всего лишь передаю послание. Леди Эстеллар стала
достойным союзником, и нам бы очень не хотелось терять ни ее, ни ваше семейство.
Дани хотела сказать что-то еще, но в этот момент гость насторожился, а его рука легла
на эфес меча. Словно прислушиваясь к чему-то, он поднял голову, а через секунду
подскочил к Дани и рывком поднял ее на ноги.
- Быстрее отсюда!
Раньше Дани полагала, что у нее быстрая реакция, и она не растеряется при любых
обстоятельствах. Но оказалось, она вовсе не подготовлена к действительно быстрым
решениям. Пока она пыталась понять, что происходить, гость буквально вытолкал ее из
беседки и под громкий хлопок и нарастающий гул устремился в другой ее край, что
выходил к кустам, со стороны которых он пришел.
Упав на влажную землю, Дани услышала позади себя страшный треск, а в следующее
мгновение вся она оказалась покрыта пылью.
- Леди Даниэла! С вами все в порядке?
Опираясь на чью-то руку, Дани поднялась, отчаянно кашляя и пытаясь протереть
глаза. Она обернулась и, наконец, смогла разглядеть, что крыша деревянной беседки,
похоже, рухнула, так что вся она теперь представляла собой довольно плачевное зрелище.
- Все в порядке, - Дани обернулась к мужчине, который помог ей подняться.
Оказалось, это Котори Леорон, на его загорелом лице действительно читалось
беспокойство. - Благодарю вас, лорд Леорон.
Его спутник тоже был здесь, он с интересом смотрел остатки беседки.
- Как любопытно, - сказал он, - что ее разрушило? Вы что-нибудь слышали, миледи?
Он посмотрел на Дани, и она была готова поклясться, что таинственный спутник
лорда Леорона полагает, будто беседка рухнула вовсе не сама по себе, и Дани не только
знает причину, но и может обсудить ее.
Впрочем, ответить ей не удалось - Котори Леорон явно полагал, что женщин нужно
тщательно оберегать от всего на свете, в том числе и от жизни.
- Думаю, леди Даниэле сейчас совсем не хочется обсуждать происшедшее. Наш долг помочь добраться ей до дома.
Краем глаза Дани заметила, что верный Генри уже спешит к ним.
- Как жаль! - воскликнул спутник лорда Леорона. - Я-то полагал, мы сможем немного
передохнуть в моем скромном заведении. Там могут подогреть воду, нельзя же леди ехать
в таком виде.
- Вашем заведении? - переспросила Дани, прежде чем лорд Леорон смог что-то
сказать.
- Простите мои манеры, леди! Я не представился, - мужчина поклонился. - Дерек
Валентайн, хозяин скромного “Золотого пса”.
Котори Леорон
- “Золотой пес”? Ты это серьезно?
Сначала Котори показалось, Валентайн шутит. Не может же он на полном серьезе
предлагать леди Даниэле зайти на постоялый двор! Пусть сам Леорон уважает и Дерека, и
его заведение, но это явно не место для благородной дамы.
- Пф! - отмахнулся Валентайн. - Разумеется, серьезно. И ваши слуги, конечно же,
будут сопровождать вас.
В этот момент как раз подоспели двое перепуганных людей Эстелларов. Горничной
среди них, конечно же, не было, так что вряд ли леди пожелала бы приводить себя в
порядок без прислуги… но к удивлению Котори, она согласилась.
- Благодарю за приглашение, лорд Валентайн. Буду очень рада, если удастся смыть с
себя эту пыль, прежде чем вернуться в поместье отца.
Котори встал слева от Даниэлы, по другую сторону от нее шагал Валентайн, а за ними
- слуга леди, которого она назвала Генри, второй вернулся к карете. В таком составе они и
подошли к “Золотому псу”, причем всю дорогу Дерек без устали болтал, рассказывая о
своем детище. Котори слушал краем уха, а Даниэла, казалось, слишком смущалась, чтобы
что-то сказать.
Что ж, сам Леорон никогда не обладал талантом к светским беседам, а вот у Дерека
выходило отлично - не зря же он хозяин лучшего постоялого двора в Таркоре. Хотя лично
для Котори куда важнее тот факт, что Валентайн разговорчив, но никогда - болтлив.
Только богам известно, сколько секретов хранят стены “Золотого пса”. Но если они и
становились известны посторонним, то уж никак не по вине Дерека.
- Дора! - Валентайн подозвал одну из служанок. - Леди нужно привести себя в
порядок. Распорядись насчет воды и помоги ей.
Дора поклонилась и повела Даниэлу в одну из комнат. Верный Генри поплелся
следом, видимо, намереваясь ждать под дверью и охранять свою госпожу. Что ж, после
всего случившегося, ему и так наверняка достанется от лорда Эстеллара.
- Давай присядем что ли, - предложил Дерек.
Зал “Золотого пса” был действительно большим и светлым. Довольно шумным,
впрочем, к вечеру тут становилось куда более шумно и оживленно. Тем не менее, к
услугам гостей всегда были отдельные ниши, отделяемые от зала занавесями. Котори
приходилось бывать на многих постоялых дворах, но нигде он не видел ничего подобного
- возможно, именно поэтому “Пес” и стал самым известным не только во всем Таркоре, но
и в землях Шестого дома.
У Дерека Валентайна была собственная отгороженная ниша в дальнем конце зала, в
полутьме под лестницей. Могло показаться, что оттуда даже зал толком не виден - но
Котори знал, что все с точностью до наоборот. Гости редко смотрели в сторону лестницы
и полумрака под ней, а вот Валентайн оттуда отлично видел зал.
Именно за этим дубовым столом и сообщались шепотом главные тайны. Но сейчас
занавесь была распахнута, светильники еще не зажигали, а на потертых досках стола
расположились две кружки с пивом.
- Я бы предложил отобедать, - вздохнул Валентайн, - но было бы очень невежливо не
дождаться нашу гостью.
- Я бы предложил отправить леди Даниэлу домой.
- Что, ты мне не доверяешь?
Дерек в притворном изумлении приподнял брови. Он слыл известным ловеласом
Таркора, постоянно менявшим женщин, которые почему-то все равно оставались от него
без ума.
- Поверь, я не собираюсь навлекать на себя гнев лорда Эстеллара, - рассмеялся
Валентайн. - Я не настолько глуп. Но ты не можешь запретить мне проявить галантность
по отношению к даме.
Котори знал, что вместо галантности в данном случае следовало бы подобрать другое
слово. Хотя Валентайн и любил женщин, еще больше он любил собственную выгоду - и
никогда бы ее не упустил. А уж какую выгоду можно извлечь из разговора с дочерью
лорда Эстеллара, можно только предполагать!
Откинувшись на спинку стула, Валентайн взял в руки пиво и вмиг посерьезнел.
Теперь он ничем не напоминал повесу, которого интересует только размер груди
сегодняшней пассии.
- Давай-ка обсудим наши дела. Незачем травмировать ими ушки юной леди Эстеллар.
- Ты знаешь, что мне нужно.
- Сведения, лорд Леорон. Как и всегда, тебе нужна информация.
Прищурившись, Дерек Валентайн внимательно изучал собеседника. Наверняка от
такого взгляда многим становилось не по себе, но только не Котори Леорону.
Будучи младшим сыном, он всегда мог позволить себе куда большую вольность,
нежели старший. Впрочем… впрочем, Шиай не жаловался. Его всегда устраивал хорошо
прогретый кабинет и многочасовое изучение всевозможных бумаг. Он не любил
наведываться на склады Леоронов, не любил фехтовать, да и боец из него вышел
посредственный.
Другое дело - Котори. Пусть отличным фехтовальщиком он и не стал, зато вполне
сносно управлялся с оружием, воины Леоронов его любили, а сам он терпеть не мог
затхлые кабинеты. Поэтому едва ему исполнилось восемнадцать, он заручился
благословением отца и следующие лет семь мотался вместе с караванами по всем Домам,
изучая и вникая в тонкости торгового дела. Возможно, он до сих пор торчал бы где-то на
пути к Третьему дому, если бы не известие о женитьбе брата.
Котори примчался в Таркор и присутствовал на пышной церемонии. А после их отец,
Лайз Леорон, решил, что может себе позволить уйти на покой. Умирать старик не
собирался, поэтому просто уехал в загородное поместье, оставив все дела сыновьям. И
хотя формально именно он продолжал оставаться главой рода, но в дела не вникал и
вникать не собирался, обычно ворчливо замечая, что он “слишком стар для этого дерьма”.
Шиай остался в кабинете Леоронов, обитом деревянными панелями, а Котори с
удовольствием занялся складами, практическими вопросами и воинами.
И еще кое-чем.
- Ты всегда приходишь за информацией, - сказал Дерек. - Ну, и еще выпить пива,
конечно.
Они салютовали друг другу кружками и сделали несколько хороших глотков.
- Выкладывай, Котори, что ты хочешь узнать сегодня?
- Ну, для начала расскажи, что думаешь об этой истории с беседкой.
- А что тут думать? Все очевидно: либо при строительстве беседки схалтурили - а как
ты знаешь, парк сейчас принадлежит “Золотому псу”, и я лично контролировал
строительство всех этих штук, - либо кто-то хотели навредить леди Даниэле.
- Убить? Кому она могла помешать?
- О, мысли шире, мой дорогой друг.
- Не она, - удовлетворенно хмыкнул Котори. - Ее семья.
- Именно так. Мне точно известно, что кто-то в этом городе, кто-то влиятельный,
точит зуб на Эстелларов. Смерть Вестера, как ты понимаешь, тоже не была случайной.
- Так его отравили?
- О да. Хотя не сомневаюсь, даже для прославленного королевского лекаря
разобраться в яде стало бы той еще задачкой.
- А что насчет беседки? Как это было сделано?
- Магией, конечно же. Всего-то стоило расщепить пару досок, даже средненькому
магу это под силу. А уж профессионал способен зачаровать предмет на что-то подобное.
Даже личное присутствие мага не нужно.
- И нанять его может кто угодно.
- Точно.
- Это же не гильдия? Не теневики имеют зуб на Эстелларов?
Валентайн поднял обе руки:
- Ты знаешь, Котори, это не методы Гильдии. Если бы они хотели испортить жизнь
Эстелларам, то сделали это изящнее. А если их наняли убить леди Даниэлу - она бы уже
была мертва.
- Но ты не знаешь, кто за этим стоит?
- Пока нет.
В задумчивости Котори хлебнул еще пива. Безусловно, даже если Валентайн знал, он
бы ничего не рассказал. Пускай Дерек был его другом, но он никогда не выдавал ни чужих
тайн, ни того, из чего он еще может извлечь выгоду.
Они познакомились уже после того, как Котори вернулся в Шестой дом. Тогда он
периодически заходил в “Золотого пса”, который был всего лишь обычным постоялым
двором. Кормили там сносно, а вот связи, особенно с Теневой гильдией, уже тогда можно
было завести. Иногда Котори заходил по делу, чаще просто выпить.
Но в тот день он пришел не просто так: в кармане лорда Леорона лежал довольно
увесистый кошель с монетами, и у него было твердое намерение эти деньги потратить на
определенное дело. Как и теперь, его интересовала информация.
Тогда к нему и подсел молодой человек, назвавшийся Дереком Валентайном. Он
оказался довольно наглым и заявил, что в течение суток добудет все сведения об
интересующем Леорона купце. Не то чтобы Котори поверил, но все равно больше никого
не было, так что он дал Валентайну пару монет, пообещав остальное после выполнения
работы.
Какого же было удивление Котори, когда на следующий день Дерек уже ждал его в
“Золотом псе” в назначенный час. Он выложил всю информацию да еще и приложил
стянутый документ как доказательство, что купец втихую обчищает Леоронов, на которых
работал. Кошелек перекочевал к Валентайну, и это стало началом их своеобразной
дружбы.
Леорон так никогда и не знал, был ли Дерек связан с Теневой гильдией, или просто
брался за поручения с их ведома. Прямого вопроса он никогда не задавал, а Валентайн
предпочитал ничего не утверждать.
Однажды он попросил у Котори помощи. Соблазнив какую-то благородную дамочку,
он нарвался на ее мстительного мужа и хотел на время исчезнуть из города и сделать это
как можно незаметнее. Он предлагал деньги, но лорд Леорон махнул на них рукой. Вопервых, он хотел оказать другу услугу, а во-вторых, деньги - довольно надежный след,
который Котори предпочитал не оставлять. Мало ли, кто этот мстительный муж.
Как бы то ни было, на следующий день вместе с караваном Леоронов Дерек на
рассвете покинул Таркор.
Несколько лет Котори ничего о нем не слышал. А потом узнал, что у “Золотого пса”
новый владелец, выкупивший большое здание и превращающий его в одно из самых
известных заведений Таркора. И этот новый хозяин - некий Дерек Валентайн.
Котори не знал, когда тот вернулся, но наведался к старому другу, который оказался
ему рад.
С тех пор прошло полтора года, “Золотой пес” действительно стал известен по всему
Шестому дому, а Дерек Валентайн больше ни от кого не скрывался. Котори так и не знал,
от кого или от чего был тот побег, как и не знал, что связывало Дерека с Теневой гильдией
тогда, и что связывает теперь. Но оказанную услугу хозяин “Золотого пса” не забыл. И
теперь Котори Леорон всегда был желанным гостем, ему наливали пива за счет заведения
и поставляли информацию.
- Что еще слышно в городе?
- Ну, разговоры либо о смерти короля, либо о смерти Вестера Эстеллара. Последний,
правда, волновал немногих. Самое значительное, что он мог сделать - это умереть в
момент погребения Алестуса Шантона.
Котори хмыкнул:
- Может, и к лучшему. Тот еще был тип.
- О да, встречал его пару раз в “Шипах и розах”.
- Ну, а король? - Котори с тоской посмотрел на пустую кружку. Пива пока больше не
хотелось, а вот пообедать он бы не отказался.
- А что король? Умер и умер. Его достаточно оплакали, но жизнь-то не стоит на месте.
Все считают, что ближайшие три года все будет тихо и мирно, по-старому. Пока
наследник не станет совершеннолетним монархом.
- Все? Но не ты?
- Ну, - протянул Валентайн, - мне рассказывали, что Тэа Шантон не из тех, кто будет
разыгрывать безутешную вдову и призраком бродить по замку.
- У Шантонов обширные владения на побережье Телеван. Может, она удалится туда и
будет с побережья наблюдать за правлением сына.
- Ты либо ничего не понимаешь в женщинах, - глубокомысленно сказал Валентайн, либо в королевах. Эта не из тех, кто будет стоять в стороне.
- Сдается, тебе известно больше, чем мне.
- Скажем так, королева замышляет какие-то действия, но я не знаю какие.
- Зачем ей это? Все любят и поддерживают наследника.
- Если он действительно наследник. Если его отец - действительно Алестус Шантон. А
то ведь говорят…
Но Валентайн не закончил. Неожиданно он поднялся со своего места и, улыбаясь,
шагнул кому-то навстречу. Обернувшись, Котори увидел леди Даниэлу, по-прежнему
смущенную, но умытую и попытавшуюся привести в порядок волосы. Ее платье все еще
было в пыли, хотя она явно пыталась его неумело отчистить.
- Леди Даниэла! - Валентайн ловко ей поклонился и, взяв за руку в перчатке,
практически усадил ее рядом с Котори. - Вы не откажитесь отобедать с нами? Виланд,
наш повар, сегодня превзошел сам себя! А после этого лорд Леорон проводит вас домой.
Кэлферей Леорон
Особняк Леоронов располагался в дорогом квартале Шахра, их соседями были
Эстеллары, а совсем рядом высился королевский дворец. Это указывало на их высокое
положение… но Кэлферей все это искренне ненавидела. Ей казалось, город постоянно
давит на нее, душит, крепко сцепив в своих объятиях.
Она родилась и выросла в Таркоре, но раньше особняк Леоронов находился ближе к
портовой окраине. Не так почетно, зато Кэлферей всегда могла ускользнуть к реке. Ее
мать умерла, а отец ее любил, и девочка пользовалась определенной свободой. Частенько
убегала, издалека наблюдая за работниками порта, которых боялась - и которые
одновременно с этим манили ее.
Все изменилось, когда Шиай привел в дом Лилис Шантон. Они переехали в более
роскошный особняк, где Кэлферей могла забыть о реке. Ей наняли гувернантку, которая
была такой же пленницей в доме, но ей, похоже, это даже нравилось. Девочка изучала
этикет и выслушивала длинные речи о том, как ей повезло. Ведь она дочь лорда Леорона,
а значит, Кэлферей сможет выйти замуж за знатного господина.
Вскоре гувернантка решила, что ей тоже должно повезти - и начала охоту за лордом
Шиаем. После чего быстро оказалась на улице, а у Кэлферей появилась новая
учительница, скромная и не ведущая разговоров о везении.
Тогда же у Лилис родился первенец, на которого переключилось все внимание лорда
Леорона. А в жизни Кэлферей возник дядя.
Ей было пять лет, когда он отправился в долгие торговые странствия. Так что девочка
запомнила только смутный образ рослого и тонкого юноши со светлыми волосами. Теперь
же Котори возмужал, хотя все еще очень походил на тот образ, который запомнила
Кэлферей.
Каким-то непостижимым образом он почуял в девочке если и не родственную душу,
то по крайней мере человека, который может составить ему компанию. Так что Кэлферей
куда чаще любой другой благородной девицы ездила по городу - ее же сопровождал дядя,
а значит, все можно.
Когда Кэлферей было пятнадцать, почти два года назад, в ее жизни случилось сразу
два значимых события, хотя и связанных одно с другим.
Котори наконец-то взял ее с собою в порт. Конечно, не туда, где разгружали суда, а в
часть, где находились склады, в том числе и главный склад Леоронов, откуда Котори
должен был забрать кое-какую отчетность.
Кэлферей оказалась поражена. Масштабами складов - ведь тут были не только
морские, но и обычные караваны. Совершенно иной жизнью, которая ей внезапно
открылась. Даже бывая с дядей в бедных кварталах (пусть и проездом), девушка не была
так удивлена.
Пока Котори забирал документы, Кэлферей стояла у входа в здание. Прищурившись,
она вдыхала не слишком-то свежий, но все-таки совсем иной запах реки, а ветер трепал ее
не просто светлые, как у всех Леоронов, но белоснежные волосы, как будто стремясь
рассыпать прическу.
- Владычица праха? Ты одна из тех, кто возносит молитвы Белой госпоже?
Вздрогнув, Кэлферей открыла глаза и увидела худого небритого мужчину. Его
простая одежда была довольно грязной и больше всего он походил на работника,
проходившего мимо склада.
- Что? - не поняла девушка.
Он протянул руку, как будто хотел коснуться ее, и Кэлферей в испуге отпрянула. Она
не сомневалась, что охрана защитит ее если что, но слишком уж неожиданно все было.
Мужчина, похоже, немало смутился.
- Простите, леди. Кажись, я думал, вы служите Белой госпоже.
Вот оно что. Из-за ее белоснежных волос и светлого кремового платья он принял
Кэлферей за одну из жриц Сигхайи, древней богини смерти. Работник еще бормотал
невнятные извинения, пятясь, но Кэлферей его остановила:
- А что, рядом есть святилище?
- Да туточки, всего пара шагов.
Кэлферей нервно оглянулась назад, на здание склада Леоронов, но дяди пока видно не
было. А любопытство оказалось сильнее.
- Покажи.
Конечно же, глупо идти в портовом районе за незнакомым мужчиной. Но это стало
вторым значимым событием в жизни Кэлферей – да и вряд ли она чем-то рсиковала,
позади шагала охрана. Святилище действительно было буквально за углом, небольшой
домик, приткнувшийся к одному из складов.
Внутри оказалось очень тесно, но аккуратно. Центральное место занимала стена с
алтарем: множество белых свечей, кости и неизменный атрибут - человеческий череп. Как
рассказывали, где-то на севере, где силен культ Сигхайи, есть несколько больших храмов,
выложенных из костей. Но по землям Шестого дома были распространены вот такие
небольшие убежища, куда мог прийти и вознести молитвы любой жаждущий. Хорошим
тоном считалось прибраться до или после этого, так что в помещениях всегда было чисто.
Кэлферей с удивлением смотрела на алтарь и на желтоватую поверхность черепа. И
внезапно ощущала себя уютно, ощущала себя дома - возможно, впервые в жизни. Тут
ничего не значило, кто ее отец, или чего от нее ждут. Ничто не имело значения.
У маленьких храмов Сигхайи нет собственных жриц, они открыты для всех. Но в этот
день явно сама богиня управляла обстоятельствами. Потому что через несколько секунд в
дверном проеме возникла женщина с кулоном из птичьего черепа на шее и белым поясом
- все жрицы Сигхайи всегда были обязаны носить что-то белое.
- О, прости, дитя мое, - женщина заметила Кэлферей. - Я возвращалась с церемонии
погребения, где выполняла свою миссию. Но я подожду.
- Нет, постойте!
- Что такое?
- Я... - Кэлферей опустила глаза. - Я тоже хочу быть жрицей.
Женщина долго на нее смотрела. А потом прошла к алтарю и взяла с него небольшую
косточку - она вполне могла быть косточкой из лапки какого-нибудь мелкого зверька.
- Возьми это, леди. И пусть она станет началом твоего пути. Я научу тебя всему.
Яфа Каванар
Кто бы знал, как звенят серьги из серебра, усыпанные драгоценными камнями! Яфа
Каванар отлично знала. Она еще разок тряхнула головой, проверяя. Конечно, серьги
вышли тяжеловатыми, но смотрятся отлично, именно то, что она хотела.
На туалетном столике перед леди Каванар лежали небрежные, но довольно четкие
наброски, изображавшие как раз те самые серьги, что сейчас на ней. Она бы никогда не
прослыла первой модницей Таркора, если бы сама эту моду и не создавала - а помогало ей
не только великолепное воображение, но и вкус, и многочисленные ювелиры, и портные,
способные воплотить фантазии в изящных металлах и тканях.
Подперев голову рукой, Яфа в задумчивости уставилась на свое отражение. За окном
стремительно темнело, она знала, что ее ждут кое-какие дела, которые необходимо
сделать сегодня. Но сидела сейчас в одном нижнем платье, корсете и рассматривала себя в
зеркале, теребя прядку рыжеватых волос.
Впрочем, она не то чтобы рассматривала себя. Яфа никогда не страдала особым
обожанием собственной персоны, хотя вряд ли добрая половина дам Шестого дома ей
поверила. Но сейчас девушка думала и размышляла. Ее брат, Равен Каванар, уже давно
говорил, что пора бы сестрице выйти замуж. Но этим утром он намекнул, что подобрал
несколько неплохих кандидатов, и вскоре выберет самого подходящего.
Выберет! Словно Яфа - одна из его любимых кобыл, для которой надо подобрать
жеребца попородистее. Как будто ее мнение ничего не значило, и никак не учитывалось.
Впрочем… впрочем, так оно по всей видимости и было.
Яфа вздохнула. Раньше было совсем иначе. Пока отец закрывался в кабинете для
очередных бесконечных алхимических опытов, дети были предоставлены сами себе. И
Равен всегда интересовался мнением сестры. Всегда спрашивал ее совета, а позже
обсуждал дела. На равных.
Стук в дверь заставил девушку вздрогнуть. Она расправила плечи:
- Входи, Лайоли.
Она была больше, чем служанкой, и даже больше, чем личной горничной леди. Она
умела шить. И когда Яфа обнаружила этот талант своей маленькой юркой служанки, то
мгновенно оценила все выгоды. А вскоре отказалась и от портного, услугами которого
пользовались все Каванары последние лет двадцать. В его верности она не раз
сомневалась, а вот Лайоли ей верна. И никто не узнает о нарядах Яфы, пока она их не
покажет.
Служанки почти не было видно, она потонула в ворохе темной ткани, которую несла в
руках.
- Клади на кровать, - кивнула Яфа.
Одной из самых дорогих тканей считался тончайший пурпурный шелк из Пятого
дома. Говорят, его производят в деревнях на берегу Моря Слез, где ревностно хранят свои
секреты. До сих пор ни одному другому Дому не удалось получить подобные оттенки.
Яфа слышала разговоры, будто бы Пятый дом получает красители из каких-то мелких
морских животных, живущих в раковинах, но у девушки были сильные сомнения.
Каванары были достаточно богаты - они не очень умели приумножать богатство, но и
расточительны не были. А уединившийся в последние годы отец тратил деньги только на
алхимические изыски, изрядно экономя. Так что Яфа могла себе позволить такие платья.
Но пурпурный шелк слишком дорог, чтобы обращаться с ним небрежно. Много дней
леди Каванар провела в раздумьях над фасоном будущего одеяния - а теперь Лайоли
помогает его воплотить.
Яфа придирчиво осмотрела ворох ткани, пока еще не слишком похожий на платье, но
уже с вырисовывающимися очертаниями. На этот раз цвет необычен даже для
знаменитого шелка: насыщенно темный, Лайоли назвала его “черничным”, и Яфа
вспомнила ягоды, которые привозили с более северных земель. Что ж, действительно
немного похоже.
- Отлично.
- Вы будете самой красивой, леди.
Может быть, в последний раз она предстанет как незамужняя леди Яфа, с горечью
подумала девушка.
- Вы же не думаете, что королева отменит праздник? - в голосе Лайоли отчетливо
прозвучал страх. Она отлично знала, какой гнев госпожи это вызовет - а потом тоску.
- Нет, не сможет. Пусть через месяц траур по королю еще будет продолжаться, но
даже это не отменит Праздника Огней.
Хотя в городе он праздновался не так широко, все его уважали - и любили. К тому же,
в этот день таверны Таркора должны предоставлять бесплатную выпивку всем желающим
- еще бы такой праздник не любили.
- Ежегодный прием в королевском дворце состоится, - убежденно сказала Яфа. - А
теперь пожалуйста, помоги мне одеться.
Она сняла роскошные серьги и выбрала скромное закрытое платье темного цвета с не
менее скромными украшениями. Этим вечером ее еще ждут дела, но они не предполагают
блеска.
- Где леди Джана? - как бы невзначай поинтересовалась Яфа.
- Она вызвала доктора. Когда шла к вам, слышала, он как раз прибыл в поместье.
- Опять? Он же был здесь позавчера. Она что, будет звать его по каждому чиху?
- Леди Джана боится за ребенка.
- Конечно. Без него она ничего не стоит. А где мой брат? Он уже вернулся с конюшен?
- Да, миледи. Лорд Каванар вернулся, переоделся и удалился в библиотеку с бокалом
вина.
Она обещала этого не делать. Конечно же, много раз обещала. Но не смогла: Яфа
вновь подумала о сумрачной библиотеке, о многочисленных полках пыльных фолиантов,
среди которой они с братом так любили прятаться в детстве. Там они рассказывали друг
другу свои тайны, там они создавали собственные тайны.
Но это было раньше. До того, как появилась Джана Дерайр, ставшая его женой.
Медленно, поддерживая длинные юбки, Яфа в одиночестве двинулась по особняку к
библиотеке. Шаги ее туфелек скрывали толстые ковры, а слуги невидимыми тенями
сновали по дому, зажигая свечи и многочисленные магически шары. Яфа могла
поспорить, ни в одном другом доме Таркора нет стольких зачарованных на свет
предметов, сколько в доме Каванаров.
Отец всегда любил странные штуки и зачарованные игрушки. Правда, в последние
годы жизни это превратилось в манию - каждый день Аран Каванар запирался в своем
кабинете, наполненном диковинками. Он изучал странные предметы и проводил сотни и
сотни алхимических опытов. Не раз Яфа пыталась узнать, чего же он хочет. Получить
золото? Открыть секрет вечной жизни? Но отец лишь смеялся на подобные
предположения и ничего не объяснял.
Его нашли мертвым в его же кабинете. Лекарь констатировал остановку сердца обычная смерть пожилого человека. После чего Равен стал лордом Каванаром и главой
рода.
Тогда он начал отдаляться? Возможно. Яфа не была уверена. Зато знала совершенно
точно, когда брат стал чужим человеком. Когда год спустя объявил о помолвке с Джаной
Дерайр и почти сразу женился. Яфа тогда едва успела подготовить подобающие случаю
платье и прием. Весь долгий день, пока король объявлял союз скрепленным и шел
праздничный пир, Яфа старалась быть веселой и общительной. Но вернувшись в
поместье, не выдержала и разрыдалась.
На легкий стук в дверь глухой голос Равена ответил:
- Входите.
Он сидел в кресле у стола, где стояла чаша, из которой изливался магический свет.
Яфа не видела обложки книги, что была в руках у Равена, но и не уверена, что хотела
знать.
- Здравствуй, Яфа. Ты что-то хотела?
- Нет. Ничего конкретного. Просто узнать, как ты. Мы… так редко разговариваем в
последнее время.
Он пожал плечами и снова опустил взгляд на книгу:
- Мы говорили утром.
- Я имею ввиду, по-настоящему разговариваем. Беседуем.
Равен не ответил, и Яфа подошла ближе. Она и сама не знала, чего хочет, и зачем
пришла.
- Ты… как твои лошади?
- Отлично. В следующем месяце планирую посетить пастбища в Пертакаре. И
лошадей посмотрю, и проведаю наши земли, как раз после Праздника.
- И оставишь свою жену?
- До рождения ребенка еще есть время.
Они никогда не говорили о ней. Ни о ней, ни об их свадьбе. Но Яфа отлично знала
правду. Эта девица была смазлива, но не слишком умна - все мысли Джаны всегда
написаны у нее на лице. Она соблазнила Равена, а когда заявила, что ждет ребенка, он
быстренько на ней женился. Поэтому Яфа знала, что Джана мало что значит для брата.
- Почему ты не рассказывал о ней? - тихо спросила Яфа. - Почему уезжал к ней, но
ничего не говорил мне?
Она медленно подходила и уже стояла рядом с его креслом. Тонкая рука Яфы легла на
спинку, так что поднявший глаза Равен был вынужден смотреть на нее снизу вверх.
- Это задело тебя?
- Да. Ты ездил к другой женщине и ничего не говорил мне.
Он замешкался, и Яфе показалось, в сумраке такой привычной библиотеке она видит в
глазах брата тот самый блеск, к которому привыкла за многие годы. Она наклонилась,
звякнули браслеты на ее руках, и губы Яфы прижались к губам Равена. На несколько
долгих мгновений.
Пока он не оттолкнул ее.
- Хватит, Яфа!
Равен перехватил ее руку за запястье, снова звякнули браслеты, но на этот раз,
казалось, жалобно.
Многие дни, пока отец запирался в своем кабинете, Яфа проводила с Равеном. И
старший брат многое рассказал ей, многое объяснил… и показал. Первый раз они любили
друг друга именно здесь, в пыльном сумраке библиотеки. А потом множество ночей Яфа,
в одной ночной сорочке, перебегала по пустым коридорам из своей комнаты в комнату
брата. Она скидывала одежду на пороге и забиралась к нему под одеяло, согреваясь и
согревая.
- Ты же понимаешь, что так не могло продолжаться вечно, - не поднимаясь, Равен
скинул ее руку с кресла. - Не Джана так другая девушка. Мне все равно, кто на ее месте.
Но так должно было быть.
Яфа отступала, медленно пятилась к выходу. От того, что слова Равена не стали
откровением, от того, что она и так все это знала, легче и проще ей не было.
- Ты же умная девочка, Яфа. Ты должна понимать. Каванары всегда были
эксцентричными покровителями искусств, но кровосмешения не простили бы даже нам. Я
знаю, ты затеяла всю эту модную одежду, чтобы тебя знали не как нашего отца угрюмого затворника, пусть и гениального. Ты умная, но хотела показать всем, что еще и
красивая. Отлично. Но пора двигаться дальше.
- Я знаю, что ты хочешь сделать.
Равен спокойно кивнул:
- Это не секрет. Я думал о том, чтобы посватать тебя к Вестеру Эстеллару - но есть
женихи и получше. Может быть, вернувшийся Къяр Ревердан? Опальный род, конечно,
после измены его отца. Зато по-прежнему могущественный, да и сам лорд, говорят, хорош
собой. Или может... принц Дэйн? Маловат, но ты научишь его всему. А потом и сама
станешь королевой.
- Прекрати, - Яфа уперлась спиной в дубовую дверь.
- Почему же? Ты не хочешь подумать о своем будущем? Мне казалось, ты начала его
планировать еще в тот момент, когда флиртовала со всеми подряд в своих шикарных
нарядах.
- Нет.
- Не думала о будущем? А что же? Ты предполагала, что все останется по-прежнему?
Будем сидеть в полутьме поместья и трахать друг друга, выбираясь на балы, где ты
сияешь и очаровываешь?
Это было выше сил Яфы. Нащупав ручку двери, она развернулась и выбежала из
библиотеки, а ей в спину летел хрипловатый горький смех Равена.
Она не думала. Конечно же, она не думала! Не хотела. Ее устраивало то, что
происходило, Яфа не желала ничего менять. Она просто получала удовольствие от жизни
и не заглядывала вперед.
Хотя конечно, Равен был прав. Во всем. И это еще больше угнетало.
Яфе хотелось запереться в своей комнате, кинуться на постель и прорыдать весь
вечер, пока она не забудется сном. Но сейчас она не могла такого позволить. Потому что у
нее еще есть дела - пора же начать думать о будущем.
Слезы были стерты перед зеркалом, макияж подправлен. Яфа думала еще поработать
над эскизом праздничного платья, но вместо этого просто смотрела на листы, не
задумываясь, что видит перед собой. Она вновь и вновь вспоминала разговор с Равеном.
Зачем он так? Почему он поступает настолько жестоко?
Или… он прав? И это она, Яфа, не желала смотреть вперед и понимать очевидные
вещи?
В дверь постучали, и показалась испуганная Лайоли:
- Вас ждут, миледи.
- Отлично, я иду.
Закутанная в темный плащ фигура отделилась от поместья Каванаров, за оградой ее
уже ждала карета с занавешенными окнами. На не было видно никаких гербов, она могла
показаться бедной… если бы не вычурные стеклянные фонари, висевшие по четырем
углам. Сложно сказать со стороны, со свечами или же тусклыми магическими огнями.
Возница открыл перед дамой дверцу, и она оказалась внутри. Хотя карета оставалась
на месте, не двигаясь.
Яфа скинула с головы капюшон из грубой ткани. Отодвинула занавесь на окне, чтобы
хоть немного света проникало внутрь. Сцепив руки в перчатках на коленях, она холодно
смотрела на своего собеседника, скрытого в тенях. Этот мерзавец эффектно все рассчитал:
свет от фонарей снаружи падал таким образом, что сама Яфа оказалась на свету, а вот
спутника своего не могла рассмотреть, пока он сам не подастся вперед. Угадывался лишь
смутный силуэт, да были хорошо видны колени и ноги в кожаных штанах.
- Кажется, вы расстроены, леди Яфа?
- Это не ваше дело.
- Слезы благородной дамы легко могут стать моим делом.
Она не ответила, продолжая сидеть молча. Пока вновь не раздался негромкий голос:
- Вы рискуете, леди Яфа. Рискуете хотя бы тем, что сейчас разговариваете со мной.
Здесь. Одна.
- Не рискую, если вы никому не расскажете о нашей встрече.
- Почему же? Вы знаете, я простой наемник.
Яфа скривила губы, но тут же себя одернула. Он играет с ней - и не стоит ему
подыгрывать. Рука девушки скользнула под плащ, а потом появилась с увесистым
кошельком золота.
- Я знаю вашу репутацию, - тихо сказала Яфа. - Знаю, что вы можете отыскать кого
угодно или что угодно. Мне нужна услуга именно такого рода.
- И вы мне доверяете?
- Нет. Я доверяю вот этому, - пальцы в перчатках прошлись по пузатому боку
кошелька. - Здесь пять сотен золотых. Я готова дать еще столько же, если вы отыщите то,
что мне требуется. Вы не предадите меня, потому что я плачу - и потому что дорожите
своей репутацией. К тому же… ничто не мешает нанять наемного убийцу, если вы меня
предадите. Никто не бессмертен. Даже вы.
Собеседник Яфы подался вперед, так резко и неожиданно, что она невольно
отпрянула. Тусклый свет фонарей выхватил фигуру в темной коже и симпатичное лицо,
предел мечтаний многих восторженных дам.
- Хочу заметить, леди Яфа, никто в Гильдии не возьмет заказ на меня. Но вы правы, я
дорожу своей репутацией.
Он протянул руку и взял кошель из ее рук. Яфа вскинула брови:
- Даже не поинтересуетесь заранее, что мне требуется, лорд Валентайн?
- Вы были правы, леди Яфа, я могу отыскать все, что угодно.
- Мне нужны доказательства, что у королевы был любовник. Доказательства, что Дэйн
Шантон - незаконный сын покойного короля.
Дерек несколько секунд смотрел на нее, не отрываясь. А потом кивнул:
- Ждите, скоро я напишу вам о встрече. И передам доказательства – если они
существуют, конечно же.
Къяр Ревердан
Къяр Ревердан, лорд Шестого дома, господин Терновника, новый глава семьи
Ревердан, владыка залива Селтанорры, господин земель Клевегана, медитировал в
маленькой круглой комнате на вершине одной из башен своего особняка.
По каменному полу гулял сквозняк, но мужчина его как будто не замечал, несмотря на
простую одежду, состоявшую из льняных штанов и рубашки. Скрестив ноги, Къяр сидел
на полу, прикрыв глаза, и позволял своим мыслям стать тишиной.
Так это называла тетя Маргрет, “стать тишиной”. Чтобы слушать только биение
собственного сердца, пульс окружающего мира, ощущать магические токи, которые
обволакивают тело и проходят сквозь него. Къяр умел их слушать. И умел ими
пользоваться - его тетя оказалась не только радушной хозяйкой на севере, когда прибыл ее
племянник, но и талантливой магичкой. Именно она показала Къяру то искусство, к
которому он так стремился здесь, на юге, но не мог обрести должного учителя. А среди
долгой снежной зимы и ночей, пронизывающих холодом замок, учиться магии казалось
само собой разумеющимся.
Это комната была пустой, когда Къяр вернулся в Таркор. Ровно перед казнью отца, на
которую он не счел нужным явиться. Пока Вальмонд Ревердан преклонял колени перед
плахой, его сын и наследник оставался здесь, в пустой круглой комнате, где он мог
слушать ветер, Сумрак и шелест призрачных крыльев, который иногда ему снился.
Открыв глаза, Къяр вздохнул. Сегодня медитировать выходило из рук вон плохо.
Слишком много мыслей скопилось в голове, слишком о многом он должен подумать,
вместо того, чтобы “стать тишиной”. Сосредоточиться не получалось.
Одним кошачьим движением мужчина поднялся на ноги. Прищурившись, он
посмотрел в узкое окошко, сейчас сквозь него просачивались тонкие ярко-оранжевые
лучи заходящего солнца. Но вечер не являлся ночью, и этим вечером предстоит еще много
дел. Много дел, которые Къяр откладывал изо всех сил, но тянуть с ними больше нельзя.
Внизу, в комнате нового лорда Ревердана, его ждало письмо из королевского дворца.
Плотная желтоватая бумага, еще хранящая сладко-пряный запах духов, размашистый
почерк и расплывшаяся капелька чернил на подписи. Королева настойчиво приглашала
его на аудиенцию - в очередной раз.
Когда Къяр Ревердан вернулся в Таркор, его ждал неприятный сюрприз: известие о
предательстве отца, который убил короля, и о гибели матери, которая успела слишком
поздно предупредить королевскую семью - и поплатилась жизнью. Вальмонд Ревердан в
приступе гнева убил свою жену-северянку, хотя это уже ничем не могло помочь.
Ревердан побывал на похоронах короля, но также предпочел остаться в стороне от
всех аристократов. Он еще не был готов притворно им улыбаться, громогласно о чем-то
заявлять или в полной мере принимать на себя обязательства главы рода.
Но невозможно постоянно отказывать королеве.
- Моя одежда готова?
Молчаливый Джонас только кивнул. Личный слуга Къяра Ревердана приехал с ним с
севера, и его верность могла сравниться только с его любовью к молчанию. Къяра
подобная компания устраивала - он и сам не был любителем поболтать.
Босые ноги лорда Ревердана ступали по холодным ступеням лестницы, Джонас тенью
скользил за хозяином. Они оба походили на призраков: бледные, светловолосые и
синеглазые, в светлой одежде. Хотя Къяр заметно уступал в размерах массивному
Джонасу.
- Да пусть катятся в Бездну! Или пойдут на корм рабам Невертара!
Последовал громкий хлопок дверью, а через несколько секунд на галерее, по которой
шагал Къяр, показалась его сестра Эльза. Она явно была чем-то разозлена, потому как
далеко не сразу увидела брата. А когда увидела, то застыла на месте. Казалось, она
раздумывала, как сделать вид, будто она не заметила Къяра и улизнуть.
Но галерея проходила над главным залом поместья, и на этом ее участке не было
ровным счетом никаких дверей. Эльза вздернула и без того курносый носик и зашагала
вперед.
Ей по наследству досталась красота матери и ее северных предков: светлые густые
волосы, льдистые глаза. Но вот характером она пошла в Вальмонда. Такая же
импульсивная, резкая и считающая, что все может изменить в окружающем мире одним
лишь желанием.
- Добрый вечер, брат.
Она явно собиралась как можно быстрее пройти мимо, но Къяр остановился. С
первого дня приезда он всего раз говорил с Эльзой наедине - и этот разговор закончился
скандалом. Сестра кричала, что Къяр слишком долго пробыл на севере, а тут, в Таркоре и
в Шестом доме все изменилось. И если Къяр этого не понимает, он всего лишь слепец, а
никакой не “великий маг”.
Увы, Эльзе по наследству никак не перешли магические способности северных
предков. И она всегда была слишком несдержанной, чтобы скрывать, как ее расстраивает
этот факт.
- Что-то не так, сестренка?
- Только не надо делать вид, будто тебя это волнует.
- Почему же? Волнует. Твои крики наверняка слышали даже слуги на кухне.
- Ну так заткни уши, если тебе не нравится. Запрись в своей башне, в конце концов!
Там ты не услышишь, даже если мир рухнет.
Эльза хотела пройти, но Къяр удержал ее за руку. Не слишком сильно, но и так, чтобы
показать, что он настроен серьезно. Девушка вздохнула и поджала губы, но убегать явно
передумала. Къяр отпустил ее и едва заметно кивнул Джонасу. Тот проследовал вперед, в
комнату господина, оставив сестру и брата в одиночестве и полумраке свечей.
Облокотившись на деревянные перила галереи, Ревердан задумчиво посмотрел вниз,
на главный зал, где сейчас угадывались очертания кресел и обеденного стола.
- Помнишь, как мы убегали от нянюшек и прятались под свисающей скатертью?
- Помню, - вздохнула Эльза. - Это было давно.
- Но я не враг тебе. До сих пор.
- Ты никогда и не был врагом. Просто… просто ты слишком давно не был в Шестом
доме. Ты слишком северянин теперь.
Къяр негромко рассмеялся:
- Что, слуги уже рассказывают истории, что по ночам я превращаюсь в снежного зверя
и ворую детей?
- Почти, - улыбнулась Эльза. - Слуги тебя не знают. И бояться, что немилость
королевского дома как-нибудь отразится и на них.
- А чего боишься ты, сестренка?
- Того, что совсем не знаю тебя.
Эльза пристроилась рядом с Къяром, тоже облокотившись на деревянные перила. Ее
настроение менялось быстро, и вот уже бушующие эмоции сменились тем же прохладным
спокойствием, которое обычно владело Къяром.
- Сколько тебе было, когда ты получил корабль? Четырнадцать?
- Шестнадцать. Но я вернулся через четыре года.
- Чтобы потом снова уплыть.
Реверданы располагали самым большим флотом в Шестом доме. Так пошло еще со
времен прадеда Къяра, который пустил все финансы на постройку новых судов - и
выиграл. Пока другие семьи пытались построить что-то аналогичное, Магнус Ревердан
покорял моря - и магию, решив, что отныне его род должен выбирать северных женщин,
известных по всему миру своими магическими способностями.
Когда Къяру исполнилось шестнадцать, отец тоже подарил ему корабль. Небольшое
однопалубное судно, уже основательно потрепанное стихией и пиратами. Вальмонд
полагал, что раз суда - главное достояние их семьи, то его наследник должен на
собственной шкуре узнать, что же это такое.
Къяр не был против. Наоборот, ему пришлись по вкусу постоянная качка и
поскрипывание снастей - он покинул свой корабль, только когда он окончательно дал
течь, и с трудом добрался до порта Таркора.
И следующие годы Къяр провел в городе, тогда и познакомившись ближе с
финансовыми делами семьи, сблизившись с сестрой и некоторыми другими
аристократами. Отец уже выбирал ему жену, пока однажды в комнату Къяра не пришла
мать и не заявила, что необходимо поехать на север, к ее родственникам.
- Они научат обращаться с Даром, - сказала тогда Скёль.
- Каким Даром? - не понял Къяр. - Я могу всего лишь пару балаганных фокусов и
только.
Мать не стала возражать. Но только когда Къяр оказался у тети, он понял, как же
ошибался. Его Дар был куда сильнее, но он развивался буйно, грозя в какой-то момент
полностью поглотить его самого. Если только не начать обучаться - чем Къяр и занялся
под чутким руководством тети.
- Десять лет! - сказала Эльза. - Къяр, тебя не было десять лет! Ты хоть представляешь,
что за это время изменилось?
- Всего десять лет. Магия - долгая наука.
Даже сам Къяр ощущал, как нелепо звучат его слова.
- Отец так не считал.
- Отец? - Къяр нахмурился. - Что он говорил?
- Что ты, видимо, решил позабыть о семье и о своем доме. Что тебе, похоже, больше
по вкусу северные дома из шкур и местные шлюхи.
- Отец не мог такого сказать.
- Хорошо, признаюсь, про шлюх - мое допущение.
Эльза развернулась и заглянула брату в глаза. Она была совсем невысокой, едва ли
доставала ему до плеча, так что ей пришлось задрать голову. Но это ничуть не повлияло
ни на ее благородную осанку, ни на твердый взгляд.
- Тебя очень давно не было, Къяр. Слишком давно. Но теперь ты стал главой рода и
придется наверстывать.
- Без тебя я не справлюсь.
- Справишься, конечно. Но я все равно помогу - пока не помог кто-нибудь другой.
Къяр не стал уточнять ее последние слова. Хотя он и провел в Таркоре уже несколько
дней, мотивы отца, не согласного с королем настолько, что монарх был убит, оставались
загадкой. Как и весь “революционный заговор”, о котором после казни в Шестом доме,
похоже, говорить не принято.
Но документы семьи Ревердан он уже успел проверить. Финансовые дела шли
отлично, вот только были крупные суммы, как поступавшие извне, так и тратившиеся на
какие-то загадочные не учтенные нужды.
Он обязательно поговорит об этом с Эльзой, но не сегодня.
- Давай обсудим дела позже, сестренка.
- Конечно.
- Доброй ночи, Эльза.
- Приятных снов, Къяр.
Но спать Ревердан не собирался. Быстро переодевшись в парадный темно-синий
мундир, он нацепил брошь в виде звезды, привезенную с севера, и велел подать экипаж.
Впрочем, в отличие от большинства аристократов Таркора, Къяр окна кареты не
занавешивал. Ему всегда нравилось наблюдать за городом, за вечно спешащей и
копошащейся столицей Шестого дома… а возможно, и главным торговым городом всего
Сумеречного мира.
На севере темнело рано. Все жались к огню и слушали истории зашедших сказителей
или местных шаманов. Спать ложились тоже рано, и Къяр провел много бессонных ночей,
сжавшись под шкурами и одеялами из шерсти, слушая, как завывает ветер за каменными
стенами замка его семьи по матери. Тетя Маргрет говорила, что это воют демоны, ведь
здесь, на севере, так близко к загадочному Сумраку, и так тонка грань, отделяющая мир
людей от Бездны. Къяр долго привыкал к этим холодным ночам, полным воя буранов.
Совсем иным был Таркор. Сейчас, вечером, его улицы сверкали: тусклые масляные
фонари, огни в окнах домов, чьи фасады выходят на улицу, яркие магические шары перед
многими заведениями, которые хотели привлечь внимание.
На одной из главных улиц - Къяр с досадой подумал, что забыл ее название - вовсю
гулял народ. Торговцы предлагали сладости, а в переулках девицы наверняка предлагали
сладости совсем иного рода. Из питейных заведений слышался смех и песни, а ближе к
королевскому дворцу под фонарем устроился музыкант со странным струнным
инструментом. Когда Ревердан проезжал мимо, музыкант был вынужден прекратить
играть и отмахивался от парочки лающих собак, которые почему-то решили, что могут
подпевать.
Рыночная площадь оказалась почти пуста: отставшие торговцы собирались, ведь
после захода солнца вся торговля здесь заканчивалась. Но Къяра удивило другое: по
древнему обычаю, базар переставал работать со смертью монарха, и прилавки вновь
наполнялись товарами только после восхождения на престол нового короля. Интересно,
сами торговцы решили, что ждать пару лет не стоит? Или это королева убедила их, что
правящий регент вполне равноценен монарху?
Скоро Ревердану представится возможность самому уточнить у Ее Величества.
Откинувшись в карете, он прикрыл занавеску, чтобы не видеть окружающего Таркора
- и чтобы город не видел его. Пусть он уже некоторое время как вернулся, но время
свидания со столицей еще не настало. Не сейчас, сначала - дела.
Королевский дворец, конечно же, строили с размахом – по сути, это был целый
комплекс, на территории которого разместились и многие административные здания.
Предания говорят, что первый камень был заложен Его Величеством Альтаном,
основавшем династию Шантонов. Его жена Шаризат считалась первой красавицей
Шестого дома, добрая, очаровательная и любящая мужа. Къяр не раз слышал эту историю
от сказителей, и все они описывали “нежную, как лепестки цветов, кожу, огромные глаза,
вмещавшие, казалось, все воды Леканорского моря, и длинные волосы чернее ночи на
краю мира”. Поэтично, конечно, хотя вряд ли за пять сотен лет действительно
сохранились описания королевы.
Как бы то ни было, Альтан Шантон любил супругу. Именно в ее честь он приказал
снести предыдущее жилище монархов и построить новый роскошный дворец. Пока
закладывали фундамент, королева родила супругу наследника. А когда приступили к
стенам, Шаризат принесла второго ребенка - и умерла при родах. Альтан был неутешен. В
этом месте сказители обычно берут драматическую паузу - либо вздыхают, что в
нынешнее время так любить уже не умеют.
Последующие два десятка лет Альтан посвятил всего себя королевству, что привело к
небывалому расцвету Шестого дома - а дворец был достроен, став не только резиденцией
монархов, но и усыпальницей первой королевы. Ее могила находится под основанием
дворца - и Къяру всегда было немного любопытно, какого живется членам королевской
семьи в таком большом, но все же склепе.
- Приехали, милорд.
Джонас сам распахнул дверцу кареты, и Къяр выбрался из ее мрака.
Дворец поражал. При взгляде на него вновь захватывало дух, как и в первый раз, когда
Къяр увидел его еще мальчишкой. Стены и шпили возносились вверх, как будто жаждали
достать до небосвода, купола слабо мерцали, отражая последние лучи уже зашедшего за
горизонт солнца. Все утопало в мерцающем полумраке магических огней - и зелени.
Альтан Шантон не только выстроил склеп, но и разбил сады с погребальными цветами которые надолго пережили не только королеву Шаризат, но и его самого.
В королевских садах Къяр провел немало времени. Конечно же, он любил морские
просторы, да и морозные пейзажи севера ему пришлись по вкусу. Он даже по-своему
любил Таркор. Но иногда хотелось чего-то другого - тенистой свежести, где можно было
укрыться от отца, сестры, друзей и обязанностей. Особенно в разгар лета, когда жара в
городе, по мнению Къяра, становилась невыносимой. Благодаря своему положению, он
мог приходить сюда и проводить время в одиночестве среди деревьев. Обычным
горожанам такого не позволялось.
Но сейчас он не мог уйти по дорожке, подсвеченной магическими шарами. Къяр
Ревердан зашагал вперед, под своды огромного склепа Шаризат.
Его пропустили без вопросов, стража только скользнула взглядом по нему самому, да
попросила Джонаса оставить оружие. Къяр был удивлен: вряд ли эти молодцы знают его в
лицо. Или королева…
- Королева ждет вас.
Возникшая буквально из-под земли девушка поклонилась молодому Ревердану,
мгновенно разрешив его сомнения. Интересно, как Тэа Шантон узнала, что он явится
именно сегодня? Или ее соглядатаи настолько хороши?
Или она просто ждала его каждый день?
Внутри замка Къяр всегда чувствовал себя немного неуютно. Этот каменный мешок
был настолько огромен, что казалось, будто он - отдельное государство, город в городе.
Повсюду сновали слуги, пару раз Къяру показалось, что он видел мелькнувшие одежды
магов, господ Терновника. И уж точно пару раз ему встретились жрецы, господа Плюща.
Белые одежды служительниц Сигхайи, мощный мужчина с кинжалом в ножнах - раз
оружие у него не отобрали, то он мог быть только служителем Калтакона.
Къяр не помнил, чтобы раньше Таркор был особо религиозным городом. Шестой дом
вообще стоял в стороне от религии, веру людям с успехом заменяли деньги - не
удивительно, учитывая, что живут они в самом центре мировой торговли. Но похоже, коечто за прошедшие годы, пока он медитировал на севере, все-таки изменилось.
Хотя Ревердан был рад увидеть, что статуи на парадной лестнице все те же зачарованные творения, созданные из мельчайших крошек стекла. Удержать их могла
только магия, и столетия никак не сказались на чарах, а свет отражался в гранях
скульптур.
Их создала Ильфара Шантон, та самая дочь королевы Шаризат, которая и послужила
причиной ее смерти. Старший сын, Калантар, стал великим воином и в свое время занял
место отца. В ясный день, когда через окна во дворец проникает много света, по стенам
можно увидеть многочисленные картины, на которых в том числе и завоевания Калантара,
сумевшего существенно увеличить владения Шестого дома. А его сестра Ильфара стала
госпожой Терновника, одной из величайших во всей истории Сумеречного мира.
Предания о магии Къяр любил особенно, так что много чего мог вспомнить об Ильфаре.
Иногда казалось, каждый кусочек замка пропитан историей. Дворец тысячи солнц,
неожиданно вспомнил Къяр. Так его иногда называли, подразумевая величие и роскошь.
К удивлению Ревердана, его повели вовсе не в те комнаты, где обычно проходили
встречи с гостями. Они свернули в жилое крыло дворца, и Къяр не мог отделаться от
мысли, что где-то здесь, возможно, гуляет призрак покойного короля.
Перед деревянными дверьми, украшенными вырезанным изображением розы, стояло
несколько стражников. Девушка, бывшая проводницей, нерешительно посмотрела на
Джонаса:
- Вам придется остаться здесь.
- Конечно, - Къяр кивнул северянину, показывая, что все в порядке.
Сопровождавшая девушка тоже осталась стоять, так что Ревердану пришлось шагнуть
в двери в одиночестве.
Он практически сразу понял, где оказался: одна из комнат личных покоев королевы.
Помещение было овальным, и половина его представляла собой балкон с прекрасным
видом на горящий тусклыми огнями Таркор. Почти у самых резных перил стоял круглый
столик с вином и фруктами. Именно там сидела королева в траурном платье угольного
шелка. Тонкая рука сжимала бокал с вином, а фаланги пальцев унизывали золотые
полоски колец.
Тэа Шантон изменилась мало. Къяр не видел ее десять лет, но ему показалось, что в ее
лице всего лишь стало чуточку больше твердости. А еще - усталости. Но вряд ли тому
причиной прошедшие годы, скорее, недавние события.
- Здравствуй, Къяр. Ты мало изменился.
Он помнил ее голос более высоким и чистым, но кто знает, не было ли это фокусом
памяти, не имеющим отношения к реальности.
- Ты тоже, Тэа.
- Присаживайся.
Ему бы следовало отвесить церемониальный поклон и соблюсти хоть какие-то
официальные церемонии - все-таки она его королева. Но на балконе не было никого, кто
бы мог этим озаботиться.
И Къяр просто сел рядом с Тэа, налив себе вина во второй бокал.
Тэа Шантон
- Я ждала тебя раньше.
- Знаю.
Къяр не собирался продолжать, и Тэа внутренне улыбнулась: похоже, он
действительно изменился мало.
- Соболезную насчет короля, - сказал Къяр, хотя в его голосе не было слышно ни
единой нотки сожаления.
- Ты знаешь, мы с Алестусом предпочитала просто не мешать друг другу.
- Но наверняка его смерть нарушила твои планы.
- Ты думаешь, у меня всегда есть какой-то план?
- Я знаю, что у тебя всегда есть какой-то план.
Тэа сжала губы. Ей не хотелось признавать, что Къяр прав, да и не была она уверена,
что в этот раз он действительно угадал.
- Так ты теперь господин Терновника? Полноправный маг?
Похоже, ей все-таки удалось его удивить - по крайней мере, немного пробить
невозмутимость. Къяр посмотрел на королеву с удивлением, а его рука дернулась, как
будто хотела коснуться… ну конечно, броши в виде звезды. Похоже, она как-то связана с
магией - или его посвящением в маги.
- Похоже, сеть твоих шпионов разрослась за прошедшие годы, - сказал Къяр.
Тэа негромко рассмеялась:
- Вовсе нет! Но ты уехал учиться магии, прошло десять лет… логично предположить,
что тебя посвятили в маги.
- Просто я бы предпочел не распространяться об этом в Таркоре.
- Но мне готов рассказать?
- Ты же была одной из тех, кто уговорил меня уехать.
Это правда. Тэа хорошо помнила то время: она знала, что Скёль, льдистая леди
Ревердан и мать Къяра разглядела у него способности и уговаривала уехать на север,
чтобы обучаться. Тогда именно Тэа убеждала Къяра, что это лучшее решение. Она видела,
что бывает с необученными магами, хотя и не подозревала, что все затянется на десять
лет. И будет… так.
- Люди все равно догадаются, - пожала плечами Тэа. - Нет никакой разницы, будешь
ты молчать о своем посвящении или объявишь о нем на городской площади.
- Я думал, люди больше будут обсуждать смерть короля. Ну, или сына лорда
Эстеллара.
- Смерть довольно скучна для сплетен.
Тэа не стала добавлять, что и сами маги всегда вызывали в Таркоре повышенный
интерес. Возможно, на севере, где они являются самым обычным делом, никто и не
обращал внимания на очередного господина Терновника. Но в Шестом доме все обстояло
иначе. Подумать только, многие аристократы до сих пор уверены, что маги могут пускать
фейерверки и огненные шары! Что уж говорить о простом народе.
Так что Тэа не сомневалась, сплетен Къяру не избежать. Хотя вряд ли они будут его
заботить - как и всегда.
- Как тебе город?
Королева сделала неопределенный жест, показывая на расстилавшиеся огни Таркора.
Къяр пожал плечами:
- На самом деле, я еще не успел по-настоящему прогуляться. Но заметил кое-какие
изменения, - он посмотрел на нее. - Откуда в замке столько жрецов?
- Ну, мы же все-таки столица. Должны не только торговать, но и просвещать людей.
- Ага, как же.
- Что за недоверие в твоем голосе?
Вместо ответа Къяр салютовал бокалом, а когда тонкое стекло стукнулось о второй
бокал, провозгласил тост:
- За просвещение!
Конечно, он отлично понимал, что все не так просто - и что Тэа не расскажет об этом
вот так, “с порога”. Не сейчас, мой дорогой Къяр, не сегодня. Но ты хочешь узнать о
таинственных планах? Вообще-то Тэа планировала все гораздо позже, но смерть короля
могла стать тем толчком, который был ей так необходим.
- Я видел на севере много жриц Сигхайи, - сказал Къяр. - И видел их здесь.
- Ходить вокруг да около никогда не входило в твои привычки.
- Я хочу поговорить с одной из них.
- Так в чем проблема?
- Мне нужна самая сильная. Ты наверняка знаешь, к кому можно обратиться… и кто
не будет болтать.
Теперь настал черед Тэа удивляться. Впрочем, она быстро поняла, какую именно
услугу от Белых жриц хочет получить свежеиспеченный лорд Ревердан.
- Духи, - Тэа не спрашивала, она утверждала, - ты хочешь, чтобы жрица для тебя
пообщалась с духами. Кого из мертвецов планируешь побеспокоить?
- Да есть пара вопросов к папочке.
Вальмонд Ревердан и при жизни был собеседником не из приятных. Но вызывать его
из Бездны, чтобы задать пару вопросов представлялось Тэа плохой идеей. Очень-очень
плохой.
- Ты уверен? Он…
- Он предал всех. И убил короля. Я хочу знать почему.
Он предал тебя, хотелось сказать Тэа. Ты ощущаешь, что он послал в Бездну всех,
включая семью и весь свой род. Но она промолчала, а Къяр продолжил:
- Я уже успел посмотреть семейные документы. И в них есть престранные суммы,
которые как поступали, так и исчезали. Огромные суммы. Отец был промежуточным
звеном, и я хочу знать в чем. Но еще больше мне интересно, кто за всем этим стоит.
- Ну, один ответ есть и у меня: деньги уходили на Элтанские острова.
- Пираты? Он хотел, чтобы его поддержали пираты?
- Да. Против королевской гвардии и воинов Леоронов. Но пираты кинули его в
последний момент - возможно, когда заговор раскрыли, а возможно, они и не собирались
выступать. Ты же знаешь пиратов.
Разбойники с Элтанских островов, провозгласившие себя вольным народом, который
не подчиняется никому. Грабившие морские суда и живущие за счет торговцев. Они были
неорганизованной массой, и король никогда не считал их опасными. В отличие от Тэа.
- Так это ты! - Къяр как будто только теперь понял, выстроил цельную картину у себя
в голове. - Ты знала о пиратах!
- Ну, среди них есть парочка влиятельных капитанов, у которых в подчинении столько
народу, что это может внушать опасения. Вальмонд купил их - но королевский дом
предложил больше.
- Так ты знала о заговоре.
- О заговоре - конечно. О том, что его устраивает твой отец - нет.
Когда-то они были полностью честны друг с другом, Тэа Шантон и Къяр Ревердан. Но
переводя взгляд с огней города на мутную глубину вина, королева с тоской подумала, что
слишком много воды утекло. И она не может больше открывать Къяру всю правду. Да и
хочет ли?
Впрочем, она не соврала. Она действительно не была уверена, что пиратов нанял
Вальмонд Ревердан - хотя подозревала об этом. Но не имела доказательств.
- Ты позволила королю умереть, - ровно сказал Къяр. - Ты знала, что будет
покушение.
Тэа хотела возразить, уточнить, что всего лишь предполагала. Но ответила:
- Да.
Они оба молчали. На балконе не было никаких источников света, и он утопал в
полумраке. Только на полированном деревянном поручне отражались отсветы городских
огней - постепенно тускнеющих. Тэа знала, что на перилах вырезаны изображения розы знака того, что этот балкон принадлежит господам Розы, членам королевской семьи.
Тэа любила к ним прикасаться, проводить рукой по вырезанным лепесткам. И
помнить, что титул господина Розы потерять очень легко. Сегодня ты принадлежишь к
королевской семье - а завтра Шантоны становятся историей и гниют в склепе. И новая
семья восходит на престол.
- Что ж, - вздохнул Къяр, - ты по-прежнему остаешься опасной женщиной.
- Идущей к своим целям.
- Именно это я и сказал.
Он отпил еще вина, не смотря на собеседницу.
- А знаешь, у меня весь дом верит, что теперь Реверданы будут в немилости, и нам
пора собирать вещи и бежать. Кажется, даже сестра этого опасается.
- Не волнуйся, - улыбнулась Тэа, - я не сомневаюсь, что ты не имеешь отношения к
делам отца. Да и Эльза вряд ли знает много… хотя она поддерживала Вальмонда. Найди
ей мужа побыстрее, пусть повернет свою энергию в мирное русло.
- Я не успел ее спросить… но у нее же вроде был жених? Мать писала мне. Что
случилось?
- Как, тебе никто не рассказывал? За неделю до свадьбы этот юнец ввязался в дуэль - и
был убит.
- Дуэль? Из-за чего?
- Как всегда, какой-то глупый нелепый повод и фамильное оскорбление.
Къяр скривился. Хотя к дуэлям в Шестом доме относились довольно лояльно, и
наличие парочки свидетелей сводила на нет обвинение в убийстве, многие их не одобряли.
Къяр в том числе - похоже, со временем его мнение ничуть не изменилось.
- Вот ведь идиот.
- Возможно, - Тэа пожала плечами. - Но Эльза его любила, и я так понимаю, всех
последующих кавалеров решительно отвергала.
- Я поговорю с ней.
Къяр крутил в руках бокал, и сердечные дела сестры явно волновали его сейчас
меньше всего. Тэа снова вздохнула:
- Я знаю, о чем ты думаешь. И нет, я не знаю, откуда поступали деньги, которыми
твой отец решил распорядиться на благо революции. Но я тоже хочу знать.
- Так у тебя есть подходящая жрица?
- Да. Она отличная госпожа Плюща и не болтлива.
Тэа решила не уточнять, что девушка, ко всему прочему, еще и аристократка. Это
могло бы перечеркнуть все ее прочие достоинства, если бы королева не знала, что
Кэлферей Леорон действительно хороша. И все, что произойдет за закрытыми дверьми
вместе с ней и духами - там и останется.
- Но я тоже буду присутствовать, - сказала Тэа. - Не меньше твоего хочу узнать, кто
стоит за всем. И почему.
- Завтра?
- Через неделю вечером, в это же время.
Къяр кивнул и залпом допил вино. Похоже, было бессмысленно предлагать ему
второй бокал - он явно не собирался задерживаться. Не собирался проводить в
королевском дворце ни единой лишней минуты, которая не требовалась бы по делам. Он
поднялся, но Тэа осталась сидеть на месте.
- Я скучала, Къяр.
- Доброй ночи, моя королева.
Праздник Огня напоминал Тэа Шантон тонкую рыбью косточку - ту самую, что
обязательно застрянет между зубов.
Вот и от Праздника никуда не деться. Если аристократы еще возмущенно шептались,
что стоит соблюсти траур, то простой люд ровно через месяц, в назначенный день,
обязательно потребует положенный праздник. И плевать на траур - король ведь лежит в
своем склепе, гниет себе. А жизнь продолжается, от ежедневных забот хочется
отвлечься… да и отменить традиционную бесплатную выпивку в этот день - святотатство
то еще.
Тэа отложила бумаги и откинулась на жестком стуле. С момента визита Къяра
Ревердана прошла почти неделя, и вечер беседы с духами неумолимо приближался. По
крайней мере, Кэлферей согласилась провести ритуал.
Но почти все свое время королева была вынуждена посвящать празднику - пускай он
даже через три недели! Только что пришлось удовлетворить просьбу Дерека Валентайна,
который требовал встречи. И несколько часов подряд обсуждать с ним, как должен пройти
праздник в “Золотом псе”, и сколько денег готова выделить корона, чтобы “поддержать
празднество”.
Валентайна королева не любила. Возможно, потому что в его биографии оставалось
слишком много белых пятен, о которых никто из шпионов так ничего и не смог раскопать.
А может, дело в ее внутреннем ощущении, что этот малый отнюдь не такой простой,
каким хочет казаться.
Положив локти на стол, Тэа сжала виски ладонями: голова болела с утра, и беседа с
Валентайном только все усугубила. Больше всего хотелось закрыться в своих покоях и
никого туда не пускать - хотя бы денек. Но сейчас она не могла себе позволить такой
роскоши. Да и не была уверена, что когда-нибудь сможет.
В дверь тихонько постучали - только один человек в замке стучал именно так,
негромко, но настойчиво, что не ответить попросту невозможно.
- Входи, Астадор.
Главный алхимик и лекарь Шестого дома неторопливо вошел в кабинет. Его темные
шуршащие одежды были под цвет черных глаз, и все-таки Астадор Тэль Шалир был посвоему красив. Тэа вспомнила, как ее служанка Нита хихикала и краснела, когда речь
заходила о главном господине Шиповника. В какой-то степени Тэа могла ее понять, хотя
и была далека от того, чтобы разделять чувства девушки.
- Иногда ты напоминаешь мне ворона, Астадор, - сказала королева. - Ворона, который
чует падаль. И кружится над умирающим животным, ожидая, когда же оно издохнет.
- Похоже, у тебя сегодня мрачное настроение.
- Под стать погоде.
Будто вторя словам Тэа, где-то вдалеке громыхнул раскат грома. Что ж, дожди в это
время года - явление распространенное. Хотя несомненно, погода еще успеет удивить
жарой. А сейчас все-таки надо будет зажечь свечи - в кабинете царил полумрак, несмотря
на середину дня.
- Ты не представляешь, кого я встретил у себя.
Астадор жил в замке уже несколько лет. И покойный король выделил ему просторную
комнату, которую алхимик называл исключительно мастерской. Там хранились не только
его инструменты, но и всевозможные лекарские приспособления и документы.
- Ты же вроде запираешь мастерскую.
- Запираю. Но этого малого замки не остановили. Похоже, после аудиенции с тобой он
сразу направился ко мне. Убедившись, конечно же, что я не на месте.
- Валентайн? - удивилась королева. - Зачем это ему? Что он хотел найти?
- Понятия не имею. Пришлось проучить и выгнать.
- Какой ты добрый сегодня. Он мог бы отправиться в темницу.
- Это долго и довольно скучно. Ты же знаешь, я сам отлично справляюсь со своими
проблемами.
Тэа знала. Даже лучше, чем ей бы того хотелось. Когда-то она попыталась поставить
Астадора на место, показать, что это она его госпожа, а не наоборот… но Тэль Шалир
знал секреты, и королеве это могло бы дорого стоить.
Если и был человек, которого боялась Тэа Шантон, то это Астадор Тэль Шалир.
- Как идет подготовка к празднику? - как ни в чем не бывало спросил алхимик.
- Ужасно. Я бы предпочла, чтобы никакого праздника вовсе не было. Только мне ли
рассказывать об этом простым горожанам?
- По крайней мере, если в этом году ты сама не появишься на празднестве, никого это
не удивит.
- Если я появлюсь - вот что удивит. Но вот бал провести придется.
Астадор вскинул густые брови:
- Серьезно? Я думал, королевский дворец откажется от пира спустя месяц после
смерти короля.
- Уже несколько семей прислали мне письма, в которых выразили нетерпение по
поводу бала.
- Конечно, хотят заключить сделки, - хохотнул Астадор. - Всем известно, что большая
часть помолвок заключается на таких вот балах.
- Я не забуду оставить и укромные уголки. А бал, видимо, объявим “в память о
короле”.
- Изящный ход. Он вполне удовлетворит всех.
В Таркоре было достаточно развлечений, но все без исключения аристократы любили
именно балы. Лучше всего, конечно же, королевские, самые пышные, самые красочные…
и самые богатые на сплетни. Тот вечер и ночь, когда вся знать Шестого города собиралась
в одном месте. Чтобы покрасоваться и посмотреть друг на дружку. Астадор прав, но лишь
частично: на подобных балах действительно очень часто заключались помолвки, но не
реже происходили и деловые разговоры. Под звуки музыки, пока молодежь строила друг
другу глазки, старшее поколение обсуждало торговые союзы, взаимопомощь и устранение
конкурентов.
Это будет тяжелое рабочее время для Тэа.
Она снова потерла виски, поморщившись от боли. Астадор взглянул на нее и,
порывшись в многочисленных карманах своих просторных одежд достал маленький
пузырек из мутного, темно-зеленого стекла. Он поставил его на стол перед Тэа.
- Вот, настойка из мяты, отлично помогает при головных болях.
- Благодарю. Ты что-нибудь выяснил о смерти Вестера Эстеллара?
- К сожалению, Эстеллары провели погребение быстро и без посторонних. Тело
бывшего наследника в их семейном склепе, и осмотреть его я могу, только если проберусь
внутрь и взломаю саркофаг.
В голосе Астадора слышались вопросительные нотки, и Тэа с любопытством
подумала, а если бы она сейчас сказала, что да, взламывай и изучай, он бы на это пошел?
Почему-то королеве казалось, что подобные указания Тэль Шалир выслушает, не моргнув
глазом, а потом и выполнит. Не зря в народе о нем ходят самые мрачные истории.
Интересно, может, Валентайн нашел в мастерской Астадора парочку
свежеразделанных трупов?
- Обойдемся без чужих саркофагов, - сказала Тэа. - Только проблем с Эстелларами не
хватает.
Она не стала добавлять, что Конрад Эстеллар, глава рода, и так постоянно добавляет
ей проблем. Куда проще вести дела с его молодой женой Маргрит. С ней Тэа находила
общий язык - и каждый раз расстраивалась, что делами семьи не занимаются
исключительно женщины.
Вот уж кто станет лакомым кусочком на предстоящем балу, так это дочь Эстелларов,
Даниэла. Богатая невеста, к тому же, если у нее не появится брата, то и наследница всего,
что сейчас принадлежит Эстелларам. И хотя дела их не так хороши, как раньше, они все
еще считаются одним из богатейших родов.
Бедная девочка. Даниэла нравилась королеве, но за ее руку будут отчаянно сражаться.
И отсидеться в поместье Эстелларов не выйдет. Хотя фора у нее есть - в семействе всетаки траур.
- Но кое-какая информация у меня имеется, - неожиданно сказал Астадор. - Я
поговорил с лекарем Эстелларов, который осматривал тело юноши. Тот еще бездарь, но
пару любопытных моментов он сообщил. И я не уверен без осмотра, но…
- Но?
- Скорее всего, это был яд.
- Хочешь сказать, Вестера Эстеллара отравили?
- Хочу сказать, что у Эстелларов есть враги.
Тэа пожала плечами:
- У кого их нет.
- Меня настораживает то, что между смертью Вестера и Его Величества ощущается
связь.
- Яд? Кто только не травит ядом!
- Это так. Но связь я ощущаю.
Тэа пожала плечами. Тем не менее, к словам алхимика стоило прислушаться. Хоть
магом он и не являлся, но зачатки Дара у него определенно были, и если он говорит, что
“чует” что-то, скорее всего, это не пустые слова. Или он намеренно пытается ее запутать.
- Что ж, враги королевского рода - это не новость, - пожала плечами Тэа. - Охрана
принца и так усилена после смерти короля. Да и сам он уже может за себя постоять.
- Хорошо, в этом он не пошел в Его Величество.
- Да.
Разговор начинал принимать нежелательный оборот, и Тэа поднялась со своего места:
- Что ж, Астадор, сообщи, если узнаешь что-то еще. А пока мне нужно закончить
парочку дел.
- Конечно, моя королева.
- Еще раз так назовешь, и я убью тебя.
Алхимик улыбнулся и, поклонившись, вышел.
Иногда Тэа казалось, что она его ненавидит. И стоит тому дать повод - она приведет
угрозу в исполнение. Впрочем… тайны надежно его охраняют. Лучше любой охраны. И
Тэа Шантон с досадой признала, что ничего не может противопоставить главному лекарю.
Пока.
Взяв пузырек, она подошла к окну. И долго вдыхала влажный воздух и наблюдала, как
молнии разрезают хмурое небо. Если и завтра будет подобная погода, она идеальна
подойдет для разговора с духами.
Голова еще болела, но Тэа раскрыла пузырек и вылила его содержимое за окно.
Дани Эстеллар
Никогда Дани не была близка с братом, Вестером. Будучи старше ее на семь лет, он
будто принадлежал к иному миру. Его учили фехтовать, вести дела и говорить на языках
других Домов. Он постоянно пропадал в местах с сомнительной репутацией, о которых
Дани могла только догадываться - и представлять их по книгам. Но они так ни разу и не
говорили с братом по душам - ничего, кроме дежурных вежливых фраз.
Поэтому во время церемонии погребения у Дани не выходило скорбеть. Она честно
пыталась, но получалось не очень. Стоя в склепе, у раскрытого еще саркофага, девушка
слушала песнопения жриц Сигхайи, смотрела, как они жгут свечи и благовония, должные
сделать путь Вестера в мир теней простым и прямым.
Лицо Конрада выражало всю скорбь отца, Маргрит тоже приняла приличествующее
случаю выражение лица - хотя Дани знала, что мачеха ничуть не сожалеет о смерти
пасынка. Да она его и не знала почти что.
Но вот сама Дани скорбеть не могла. Она постоянно отвлекалась на лицо брата,
лежавшее в окружении камня и свечей. Тени пламени колебались, так что казалось, будто
восковая маска, бывшая когда-то лицом Вестера, сейчас откроет глаза и закричит:
- Я еще живой!
В тесном склепе было душно, запах сладковатых цветов сводил с ума, а уж когда
жрица Сигхайи начала жечь благовония, единственной задачей Дани стало бороться с
дурнотой. Она сосредоточилась на одной из свечей, наблюдала за ее пламенем и слушала
монотонное бормотание госпожи Плюща, совершавшей последние ритуалы.
Но потом та зажгла еще один пучок трав, и Дани все-таки упала в обморок.
Так что она не видела, как закрывали и запечатывали саркофаг. Зато в карете сидела
напротив отца и вдоволь смогла налюбоваться на его осуждающее выражение. Конрад так
и не сказал дочери ни слова. А Маргрит как будто не интересовали подобные мелочи.
Уже на следующий день леди Эстеллар побеседовала с падчерицей. И хотя странное
обрушение беседки ее не удивило, перспектива визита в бордель тоже не вызвала ужаса.
- “Шипы и розы” довольно приличное место, больше клуб по интересам, а не дом
терпимости, - пожала плечами Маргрит. - Безусловно, нам там показываться не стоит… но
рядом живет Ахикар Амбассалан. Ты же его помнишь?
- Мой учитель танцев? Конечно, помню.
- Приглашать его к нам во время траура было бы неуместно, но ты можешь взять пару
уроков перед предстоящим балом.
Возражать Маргрит было бесполезно. Она уже все решила и нашла наилучшее с ее
точки зрения решение. Дани оставалось только подчиниться - ведь что она могла
возразить?
Через несколько дней она снова выбрала становившееся привычным темно-бордовое
платье. Пока служанка закалывала ей волосы перед визитом к учителю танцев, Дани
смотрела в зеркало на свое отражение, но мысли ее были далеки.
Не обо всем она рассказала Маргрит. Пусть та и была довольно понимающей и со
свободными взглядами, кое-что Дани хотелось оставить при себе.
У нее были бусы ее материю, первой леди Эстеллар. Обычные бусы, ничего
особенного: на нитку нанизаны каменные бусины темно-красного цвета, то ли
напоминающие ягоды, то ли застывшие капли запекшейся крови. Камни даже не были
драгоценными, так, какие-то самоцветы. Но это единственное, что досталось Дани от
матери - прочие вещи не сохранились, Конрад приказал уничтожить их после смерти
жены. Дани подозревала, он быстро передумал, но было уже поздно.
Бусины были гладкими на ощупь и всегда прохладными. Девушке нравилось
перебирать их, рассматривать по одной, особенно на солнечном свете, где они
приобретали насыщенный оттенок.
Также она перебирала воспоминания о “Золотом псе”. Таверна отвечала всем ее
представлениям о подобных местах: просторная, наполненная множеством горожан и
запахом еды. Дани показалось, пахло поджаренной бараниной - но потом, когда ей с
трудом удалось привести себя в порядок в светлой комнате с корытом воды, и вернуться к
лорду Котори Леорону и Дереку Валентайну, ей подали другие блюда. Свежие овощи,
нежная рыба - все казалось Дани вкуснее, чем она когда-либо пробовала.
Лорд Котори пытался поддержать светскую беседу - Дани это понимала и умела. Но
Дерек случайно или намеренно нарушал все привычные правила приличия.
- Очень сочувствую вашей утрате, - говорил он. - Вашего брата отравили?
Дани уткнулась в тарелку с рыбой:
- Не знаю, милорд.
- Пожалуйста, не называй меня так. Ты отлично знаешь, что подобного высокого
титула у меня нет.
В его голосе не слышалось и тени грусти.
- Хватит смущать даму, Дерек, - вмешался Котори. - Леди Даниэла - настоящая леди…
- Ой ли? Я слышал, у женщин Эстелларов неплохая хватка и они могут дать фору
многим мужчинам.
Дани подняла глаза на Валентайна и увидела его улыбку, как будто говорившую: я
знаю, что вы отнюдь не погулять пришли в тот парк. Но на этот раз Дани не испытывала
смущения. Она знала, кто она и что может. Гордо вскинув голову, она заявила:
- Тот факт, что я могу дать фору многим мужчинам, еще не отменяет того, что я леди.
Ей показалось, Котори поперхнулся пивом, которое пил. А лицо Валентайна сначала
вытянулось в изумлении, а потом он рассмеялся и попросил проходившую мимо девушку
принести им вина.
Дани казалось, обед прошел чрезвычайно быстро, хотя она знала, это не так. Она
растягивала как могла тот момент, когда ей придется покинуть “Золотого пса” и приятную
компанию, но наконец, Котори заявил, что проводит ее до дома.
- Не стоит, - ответила Дани, - со мной все в порядке, я доберусь в своей карете.
Лорд Леорон замялся, но кивнул.
Дани не стала говорить, что ей вовсе не хочется рассказывать Маргрит или даже - о
ужас! - отцу, почему она вернулась домой не одна, а в компании лорда Котори. К тому же,
он, возможно, простодушно не понимал, а вот Дани, уже наслушавшаяся от Маргрит
историй, отлично знала, что слухи тогда поползут по всему Таркору.
Хотя если бы Валентайн предложил ее проводить, она бы не смогла отказаться.
Но Дерек ничего такого не сказал. Вместе с Котори он проводил ее до кареты. Лорд
Леорон поцеловал руку дамы, и Дани с замиранием сердца ждала, сделает ли Валентайн
то же самое. Он сделал. Его губы оказались сухими и горячими. А когда он поднял голову,
то посмотрел Дани прямо в глаза и тихо, чтобы не услышал Котори, произнес:
- Надеюсь, мы скоро встретимся.
Это было последней бусинкой среди воспоминаний того дня. Возможно, самой
хрупкой и самой дорогой для Дани.
Но в парк она больше не ездила, и уж конечно не появлялась в “Золотом псе”. Да если
бы Маргрит узнала о том визите, она бы рвала и метала! Не то чтобы Дани боялась гнева
мачехи… но ей совсем не хотелось узнавать, как та может испортить ей жизнь. А леди
Эстеллар могла, это было в ее власти.
- Вы будете самой красивой на балу, госпожа!
Слова служанки, с восхищением разглядывающей Дани в зеркале, вывели девушку из
задумчивости. Она глянула на свое отражение, но никакой красавицы не увидела.
Обычная девушка, вполне милая, но и вполовину не так прекрасная как Яфа Каванар,
например. Просто служанке не с чем сравнить.
- Спасибо. Я буду к вечеру.
Покидать поместье Эстелларов было легко и приятно. В последнее время оно начало
казаться Дани склепом. Увеличенных размеров и без удушающих благовоний - но с таким
же спертым застоявшимся воздухом.
Подобрав юбки, Дани двинулась к ожидавшей ее карете. Но не успели перед ней
открыть дверцу, как возник какой-то незнакомый слуга.
- Леди Даниэла… один старый друг просит о встрече.
- Старый друг?
- Он просил передать, что вы встречались однажды… и это была золотая встреча.
Золотая встреча? Дани недоумевала. Пока ее не прошибло понимание. Ну конечно,
“Золотой пес”! Дерек Валентайн!
- Да, конечно, я уже иду.
Она на ходу бросила своим слугам:
- Сейчас вернусь.
И Дани заспешила за ворота поместья, где на другой стороне дороги ее уже ждала
тмная карета без гербов. Она предпочла не обращать внимания на недоуменные и
встревоженные взгляды - ослушаться ее слуги не имели права.
На миг карета тоже напомнила ей склеп. Тоже темная, мрачная и невыносимо душная.
Правда, запаха воска и трав тут не было. Но присутствовало что-то другое, не знакомое.
Собеседник Дани откинул занавеску на окне, и девушка увидела, что это Дерек
Валентайн. Правда, даже в мутном сумрачном свете дня он казался невероятно бледным.
Слипшиеся от пота волосы очерчивали лицо, дышал Валентайн часто и хрипло.
- Мне нужна твоя помощь, Дани.
В первый момент ее захлестнула радость: он назвал ее по имени! Он обращался к ней
как к старой знакомой, как к равной, без всяких навязших на зубах формальностей! Но
потом Дани опустила глаза и увидела, что рука Валентайна не просто так опущена - она
сжимает пропитанную чем-то темным рубашку.
Это запах крови.
Несколько долгих секунд Дани сидела неподвижно. А потом раздавшийся вдалеке
гром будто пробудил ее. Она подалась к Валентайну, словно ее руки, прикоснувшиеся к
ране, могли помочь ей затянуться.
- Вы ранены!
- Да, и если ты не поможешь, все может окончиться очень плохо.
- Я? Помочь? Как? - Дани растерялась. - Вам нужно к лекарю.
- Мне нужен не только лекарь. Мне нужен алхимик. Это не простая рана, острие было
чем-то смазано, - Дерек поморщился от боли. - Мне нужен алхимик и лекарь. Отличный.
И чтобы он не болтал.
- Но я такого не знаю! - Дани начинало захлестывать отчаянье. Она, не отрываясь,
смотрела на рану - ей показалось, что за прошедшие минуты крови стало больше. - Я же…
- Амани Джархат.
Дани знала, кто такой Амани Джархат. Он по праву считался одним из лучших
лекарей и алхимиков Таркора. Если первым был Астадор Тэль Шалир, то вторым все без
исключения признавали Джархата. Вполне возможно, он был и лучшим, и сейчас именно
он мог занимать место подле королевы… если бы не давняя темная история.
Именно из-за нее Амани если и не стал вне закона, то очень близко подошел к этой
черте. Все знали, что он продолжает алхимические изыски и ведет прием как лекарь, творя
чудеса, но лишь единицы знали, где это происходит.
Дани принадлежала к числу этих немногих. И Валентайн, похоже, об этом знал. Как и
знал, что именно Дани никогда не откажут, если она явится на порог к Амани.
Тем временем, сам Дерек как-то обмяк и прислонился головой к дверце кареты. Дани
решила было, что он потерял сознание, но Валентайн прошептал:
- Быстрее.
Больше она не колебалась. Выскочив из кареты, отдала необходимые распоряжения,
куда ехать, и бросила своим слугам:
- Тут моя давняя подруга, я отправлюсь к учителю танцев с ней в ее экипаже.
И через пару минут карета уже тряслась по улицам Таркора, постепенно удаляясь
прочь от богатых районов. Экипаж без опознавательных знаков и с задернутыми
занавесками.
То, что Эстеллары близко знакомы с Амани Джархатом - факт широко известный.
Когда-то он был лекарем их рода, именно Конрад Эстеллар поощрял алхимические
исследования своего давнего друга.
Амани принимал роды леди Эстеллар, Ромей. Но во время рождения Дани что-то
пошло не так. Много часов леди мучилась, пока лекарь не сказал Конраду: он может
спасти либо ребенка, либо его жену. Но лорд Эстеллар не мог выбрать. Его воспитывали,
что дети - это главное для знатного рода, но он слишком любил жену.
В итоге, выбор делал сам Амани. И леди Эстеллар в тот день умерла.
А родился даже не второй сын, а всего лишь девочка. И Конрад винил в смерти жены
именно Амани. Как рассказывали Дани служанки, это был страшный скандал в Таркоре.
Большинство понимало, что обвинения Конрада беспочвенны, но все-таки гнев общества
обрушился на Амани. И он был вынужден покинуть Эстелларов, забыть о почетном месте
лекаря знатной семьи и стать городским врачом.
Но даже таким образом он смог не только упрочнить славу о себе, но и увеличить ее.
До такой степени, что ни для кого не было секретом: сама королева частенько вызывает
Амани и наверняка хочет сделать его личным лекарем.
Пока однажды из загородного поместья, куда он уезжал на сезон охоты, не вернулся
король. Алестус Шантон был не один, а в сопровождении таинственного Астадора Тэль
Шалира.
Каких только сплетен о нем не рассказывали в Таркоре! Но правда состояла в том, что
он явно имел влияние на короля. А потому стал главным алхимиком Шестого дома,
личным лекарем королевской семьи… Амани же впал в немилость. Астадор избавился от
конкурента очень аккуратно, в нужный момент пустив пару слухов. Амани Джархат был
вынужден уйти в тень.
Дани смогла отыскать его с появлением Маргрит, то есть совсем недавно. Ей хотелось
поговорить с бывшим лекарем своей семьи, узнать, как проходило ее рождение… чтобы
понять, какие из слухов правдивы, и почему отец так не любит ее.
Они посидели с Амани за чашечкой ароматного чая, и тот с грустной улыбкой поведал
о делах давно минувших дней, подтвердив все догадки. И просил заходить к нему иногда.
Девушка и подумать не могла, что следующая их встреча состоится при подобных
обстоятельствах.
Карета остановилась, и Дани поняла, они на месте. Она тронула руку молчавшего
Валентайна:
- Тут тебе помогут.
Но он не ответил, а глаза его были закрыты. На миг Дани охватила паника: вдруг
Дерек умер, пока они ехали! Но его рука была теплой, а девушка читала в книгах, что
покойники холодны, как лед. Да и лицо Валентайна совсем не походило на восковую
маску Вестера Эстеллара.
Выбравшись из кареты, Дани, не обращая внимания на слуг, побежала к двери
небольшого дома лекаря.
Несколько часов спустя, Дани пила тот же ароматный чай из пиалы с синими цветами.
Напиток пах наполненными солнцем полями и ромашкой. Но едва ли она замечала его
вкус, да и руки девушки до сих пор немного дрожали.
Амани Джархат, сухонький седовласый старик, уселся перед ней и тоже налил себе
чаю. Он успел сменить одежду, в которой спокойно встретил ворвавшуюся Дани интересно, потому что та одежда в крови Валентайна?
- Он спит, и тебе не о чем беспокоиться, моя дорогая.
Дани любила разбираться в бумагах семьи Эстеллар. И самые старые из них
перелистывались с тем же хрустом, что и старинные книги. Также звучал голос Амани.
Как будто он сам - пергамент.
- С ним все будет в порядке?
- Несомненно. Хотя если бы ты не привезла его сюда, он уже был мертв.
В привычки Амани не входило хвастаться или преувеличивать. Если он говорил, что
Валентайн был бы мертв, значит, это действительно так.
- Что с ним случилось? Эта рана…
- Рана - всего лишь пустяк. Много крови, но нанесший удар не собирался убивать. Не
клинком.
- Яд?
Амани кивнул и отхлебнул чаю. На миг он закрыл глаза и довольно улыбнулся в
седую бороду. Еще в прошлый визит Дани поймала себя на мысли, что не понимает,
почему Джархат стал лекарем, а не выращивает чай где-то на Южных островах.
- Очень хороший яд, - он открыл глаза и посмотрел на девушку. - Очень редкий и
изысканный.
- Изысканный? Странное определение для яда.
- О, если бы ты была знакома с алхимией, то начала уважительно относиться к
веществам. Даже к ядам. Тем более к ядам. Некоторые из них очень сложны, а неумелые
руки попросту не могут их создать.
Дани нахмурилась, разглядывая синие цветы на фарфоре. Амани не любил говорить
прямо, он подводил человека к мысли и, кажется, искренне радовался, когда тот
догадывался сам. И Дани казалось, что вот сейчас он старательно подводит ее к какой-то
мысли, которую она никак не может ухватить.
- Создатель яда - мастер! - осенило Дани.
- Не просто мастер. Я знаю только одного человека в Таркоре, да и в Шестом доме,
который может сделать такой яд. Помимо меня, конечно же.
Амани выдержал таинственную паузу, во время которой сделал небольшой глоток
ароматного чая. И произнес, не смотря на Дани:
- Астадор Тэль Шалир.
- Так Валентайн перешел дорогу главному лекарю?
- Ему или королевской семье - и то, и другое одинаково глупо.
- Зачем?
- Спроси у него сама, - пожал плечами Амани. - Но знаешь ли ты, кто такой твой друг?
Хозяин “Золотого пса”, хотела было ответить Дани. Но тут же поняла, что старик
имеет ввиду что-то совсем другое. И правда, зачем человеку, который держит таверну,
влезать в дела королевской семьи или главного алхимика?
- Я не знаю, - признала Дани. - Только то, что известно всем.
- Дерек Валентайн не входит в Теневую гильдию. Но в то же время является лучшим.
- Лучшим… в чем?
- В добыче информации. В разгадывании тайн. В нахождении доказательств. В
вызнавании секретов.
Так он ищет информацию, с удивлением поняла Дани. Очень может быть, что к его
услугам прибегала даже Маргрит Эстеллар. Хотя вряд ли, у нее для добычи интересных
сведений всегда были девочки из “Шипов и роз”.
- Не знаю, кто был настолько самоуверен, что нанял Валентайна ради королевских или
близких к королевским тайн, - продолжил Амани. - Вполне возможно, эти тайны
существуют только в голове нанимателя. Но чуть не стоили твоему другу жизни.
- Можно будет с ним поговорить?
- В другой день. Но я бы не советовал, лучше продолжай свой путь. Только допей чай,
пожалуйста.
Дани Эстеллар выполнила просьбу Амани. И вскоре покинула его дом, пахнущий
чистотой и чем-то неуловимым, что всегда вызывало в памяти девушки лекарей. По
крайней мере, в его светлом доме, наполненном воздухом и циновками, ничто не
напоминало склеп. И сад вокруг дома был таким аккуратным, будто над ним работал не
сам Амани, а толпа нанятых садовников Эстелларов.
- Домой, миледи? - спросил возница.
Дани ненадолго задумалась, потом все-таки покачала головой. Если она не доберется
до места назначения, Маргрит обязательно будет выспрашивать, где она была. А
рассказывать не только о Валентайне, но даже об Амани девушке совсем не хотелось.
Жилище Ахикара Амбассалана резко отличалось от дома Амани. Учитель танцев
любил роскошь, а к ней относил всевозможные драгоценности, картины в золоченых
рамах и ковры - именно ими и был полон его большой, но неказистый дом.
Ходили слухи, что он родом из Пятого дома, где до сих пор процветало рабство. И сам
он когда-то подгонял рабов кнутом… но никто, конечно же, не знал правды.
В заставленной всякой всячиной комнате, Дани ела предложенные слугами сладости и
запивала их прохладной фруктовой водой, так не похожей на согревающий чай Амани.
Она разглядывала зачарованную картину, где на горном пейзаже отражалось реальное
положение солнца в текущее время суток, когда в комнату вошел стройный подтянутый
мужчина средних лет.
- Рад вас видеть, леди Даниэла, - он отвесил ей поклон. - Ваша матушка
предупреждала о визите, хотя я ждал вас раньше.
Дани хотелось покраснеть, хотя тон Ахикара и был дружелюбным. Но в то же время
она обрадовалась, что Маргрит предупреждала о визите. А значит, наверняка рассказала и
о цели… потому что сама девушка понятия не имела, каким образом ее учитель связан с
домом терпимости, и что нужно делать ей самой.
- Дела задержали меня, прошу прощения.
- Ничего страшного, мы можем перенести наш урок на следующую неделю. Я сам
навещу вас в поместье Эстелларов - если это будет уместно из-за траура.
Ахикар вытащил из кармана конверт.
- А это передайте вашей матушке. Здесь то, что наверняка будет ей интересно.
Поблагодарив учителя танцев, Дани быстро покинула его душное жилище, даже не
допив фруктовую воду. И уже в карете поняла, что письмо не запечатано. А значит, она
имеет полное право его посмотреть.
Никаких имен и подписей не было - в чужих руках бумага стала бы обычной
записулькой. Но Дани ее отлично поняла. И поймет Маргрит.
В письме говорилось, что незнакомцы наблюдают, как растут розы, и лучше не
приближаться, иначе можно пораниться о шипы.
Кто-то следит за борделем, и Эстелларам лучше не показываться рядом, чтобы их
никак не связали с заведением.
Яфа Каванар
Яфа Каванар никогда не утверждала, что она идеальна - но многие молодые люди
Таркора были в этом уверены. Она сама более трезво оценивала себя и понимала, что вся
ее смелость и красота основаны, во многом, на том, что мать давно умерла, а отца больше
волновали его алхимические опыты, нежели дочь. И предоставленная самой себе Яфа
заказывала дерзкие украшения, шила платья смелых фасонов и сочетала, казалось бы, не
сочетаемое.
Такие люди часто становятся местными шутами. Но у Яфы было чувство стиля. Она
не только умело подчеркивала собственные достоинства, но и стала законодательницей
моды. Леди Каванар отлично понимала, что несмотря на траур по королю, большинство
благородных дам спит и видит бал во дворце в честь Праздника Огней. И предполагает,
каким же будет платье леди Яфы. Чтобы на следующий же день отправиться к своим
портным и заказать что-то подобное.
Шагая по коридорам поместья Каванар, Яфа размышляла, не стоит ли добавить еще
немного кружев к ее наряду. По крайней мере, эти мысли представлялись ей более
“безопасными”, чем в очередной раз думать о брате, его жене и своем будущем.
Но проходя мимо запертого кабинета отца, девушка невольно остановилась. В
последнее время ей в голову приходила и другая мысль.
Аран Каванар умер год назад. В этом самом кабинете, где его нашли слуги. Он
проводил еще один из своих бесчисленных опытов, когда его сердце остановилось.
Естественная смерть, как сказал лекарь.
Тогда Равен закрыл кабинет. Не то чтобы там было что-то особенное… просто и он, и
Яфа не имели желания разбираться с вещами отца. В итоге, брат отдал ключ Яфе, но она
никогда не хотела входить внутрь. Помимо всего прочего, это могло быть и опасно, кто
знает, что хранил в своем кабинете алхимик.
Но в последние дни все чаще девушка думала о том, что стоит разобраться в вещах
отца. Не то чтобы ею завладевала ностальгия - но Яфа все отчетливее понимала, что не
знает, что ей делать, и как дальше быть. Возможно, в вещах отца найдется что-то, что
сможет ее вдохновить. Или даст ответы на вопросы, которые она сама боится задать.
Отвернувшись от двери, Яфа решительно двинулась дальше. Возможно, она и
заглянет в кабинет отца, но не сейчас. Сейчас ее ждут.
Вообще-то с большим удовольствием леди Каванар встретилась с Валентайном,
вестей от которого с нетерпением ожидала. Но он еще не выходил на связь.
Поэтому стоит заняться теми делами, которые напомнят всем на королевском балу,
кто здесь совершенство.
В поместье Каванар целый зал был отдан под танцевальные уроки. Хотя все
аристократы обучались танцам, Яфа решила и в этом достичь небывалого мастерства.
Именно она отыскала Ахикара Амбассалана, именно после визитов к леди Яфе он стал
одним из самых известных и модных учителей танцев в Таркоре.
Это случилось много лет назад, но с тех пор Яфа никогда не пренебрегала
возможностью еще немного усовершенствовать свое искусство танца. К тому же, она
просто любила танцевать.
- Леди Яфа, рад видеть вас, - Ахикар поклонился и приложился губами к ее ладони. С каждым днем вы расцветаете все больше.
- Так что скоро начну стареть.
- О, до этого момента еще очень далеко.
- Ничего не меняется в этом городе - а вы все также профессионально льстите, милорд
Амбассалан.
Он приподнял темную бровь. Настолько изящную, что Яфа подозревала, Ахикар
много времени проводит, тщательно следя за своей внешностью. Что ж, это умный ход…
учитывая, что обучает танцам он хорошеньких молодых аристократок.
- Мне казалось, мы давно перешли на имена.
- А мне казалось, милорд Амбассалан, мы уже давно на ты.
В его темных глазах отразилось замешательство, пока он не понял, что Яфа попросту
играет с ним. Ахикар рассмеялся и, резко притянув девушку к себе, коснулся ее губ
своими.
Яфа отстранилась через несколько секунд.
- Давай сначала потанцуем. Мне и правда хотелось бы на бале не упасть в грязь
лицом.
- Ты же Яфа Каванар. Ты не можешь быть не прекрасной.
Невольно девушка коснулась одной рукой ладони другой. Как и всегда, ее руки были
скрыты перчатками - тонкими, чтобы они не мешали, но достаточными, чтобы скрывать
ее ладони.
Ахикар не обратил внимания на ее жест - или не заметил его. Сделав шаг назад, он
встал в начальную позицию танца, который в Таркоре называли “Поцелуем бабочки”. За
поэтическим названием скрывались сложные фигуры и едва уловимые касания партнера будто крыльями бабочек.
Яфа присела в глубоком реверансе. Ахикар же начал отсчитывать такты.
Раскрасневшаяся леди Каванар устроилась в гостиной, в глубоком кресле, где почти
терялась ее хрупкая фигурка. Волосы растрепались после многих часов танцев, но
впервые за долгие дни Яфа могла сказать, что чувствовала себя абсолютно
умиротворенной и даже счастливой.
Унизанными кольцами пальцами она сжимала бокал с охлажденным вином. Впрочем,
утолив первую жажду, она просто потягивала напиток, изредка отвлекаясь от созерцания
камина.
Хотелось только побыстрее избавиться от корсажа. После часов танцев оставаться в
нем становилось совершенно невыносимо.
Яфа улыбнулась, будто довольная кошка: если бы она захотела, то сейчас была без
одежды - и не одна. Она с удовольствием вспоминала, как после изнурительных
тренировок Ахикар наклонился к ее уху и прошептал:
- Может быть, пригласишь меня в свою комнату?
- Не сегодня, - рассмеялась она. - Но до праздника мне понадобится еще много
уроков!
Некому было рассказывать ей, что прилично, а что нет. Что стоит одобрять, а чего
категорически избегать. И Яфа делала то, что ей хотелось - всегда. Ей нравился Ахикар - к
тому же, он оказался рядом, когда отдалился Равен.
Глотнув еще вина, Яфа вытащила из прически несколько последних шпилек, позволив
прядям рассыпаться по плечам. Удобнее устроившись в кресле, она прикрыла глаза,
наслаждаясь моментом. Вино приятно холодило пальцы, даже сквозь перчатки, а камин
потрескивал, дополняя ощущение уюта.
Дверь скрипнула, и Яфа отчетливо услышала, как кто-то вошел в гостиную. Но ей так
не хотелось открывать глаза и разрушать момент - возможно, слуги быстро уйдут. Или
даже не заметят ее.
- Моя дорогая Яфа! Как я рада тебя видеть.
Вздрогнув, девушка открыла глаза и повернула голову, чтобы посмотреть на Джану,
жену ее брата.
Она даже не хотела знать, где Равен ее нашел. И как ему пришло в голову залезть к
ней под юбку - и почему он женился на ней вместо того, чтобы избавиться, когда она
забеременела.
Джана была довольно некрасивой, со слишком толстыми губами и тонкими волосами,
которые никак не хотели укладываться хоть в какое-то подобие прически. По мнению
Яфы, у Джаны еще и напрочь отсутствовал вкус. Вот и сегодня на ней было совершенно
невнятное платье, кажется, светло-голубого цвета. Которое умудрялось отлично
подчеркивать круглый живот леди Каванар.
Она уселась в соседнее кресло.
- Слышала, приходил твой учитель танцев.
- Да, - сдержанно ответила Яфа.
- Как жаль, что я не смогу присутствовать на празднике!
- В твоем положении это было бы не уместно.
- Конечно. Не стоит подвергать наследника опасности.
Яфа чуть было не сказала: если только это не девочка. Но сдержалась. Главное,
выдержать для приличия хотя бы пару минут - а потом можно вежливо откланяться.
Джана достала откуда-то веер, а может, он и был у нее в руках, Яфа не обратила
внимания. Раскрыв его, леди Каванар начала лениво обмахиваться и, как ни в чем не
бывало, продолжать щебетать:
- Надеюсь, ты и милый Равен хорошенько там повеселитесь. И он, конечно же, найдет
тебе подходящего мужа.
- Равен спросит моего мнения при выборе мужа.
- Конечно-конечно.
Яфа уже с трудом сдерживалась. Она сильнее сжала бокал с вином и обдумывала, как
бы сказать, что у нее масса неотложных дел. Где-нибудь подальше от Джаны.
- Если конечно, твой учитель танцев тебя не попортил, - продолжала леди Каванар. Или еще кто. Порченый товар сложнее пристроить замуж. Придется Равену покрутиться.
Яфа вскочила на ноги, бокал полетел на пол, разлетаясь на осколки, заливая ковры
темными пятнами.
- Как ты смеешь, - прошипела Яфа, - шлюха…
Впервые за вечер Джана посмотрела на нее. И в ее глазах было только спокойствие и
презрение:
- Ты можешь называть меня как угодно. Но теперь я хозяйка этого дома. И приложу
все силы, чтобы вышвырнуть тебя вон. Когда родиться ребенок, для тебя тут места не
будет.
- Еще посмотрим, сможешь ли.
- Смогу. Я знаю, что отец позволял вам творить все, что вздумается… я знаю, что ты и
Равен были друг другу ближе, чем положено брату и сестре. Я не собираюсь греть на
груди змеюку, моему сыну нужна здоровая атмосфера.
И Джана погладила свой живот, который сейчас казался совсем огромным.
- Надеюсь, ты сдохнешь при родах, - холодно бросила Яфа.
Развернувшись, она вышла из гостиной, а ей в спину летел негромкий смех Джаны. В
этот момент Яфа вспоминала все страшные сказки о ведьмах и злобных колдунах,
которые слышала. Может быть, у Джаны тоже есть немного Дара? Который она
использует не во благо окружающим, однозначно.
Кулаки Яфы непроизвольно сжались, пока она шагала по коридорам поместья. Как эта
шлюха смеет ей угрожать! И в то же время сложно не признать, что теперь она стала
хозяйкой дома - и Яфа не сомневалась, от нее постараются избавиться как можно скорее.
Но неужели Равен на это пойдет? Неужели ему настолько плевать?
С горечью Яфа вспомнила их последний разговор. Да, вполне может. После смерти
отца многое изменилось. В том числе и сам Равен.
Яфа застыла посреди коридора. Мысли об отце вызвали в памяти массивную дверь его
запертого кабинета. Возвращаться к себе в комнату Яфе не хотелось, настроение
безвозвратно утеряно, Ахикар уже отбыл.
Так может, сейчас то самое время, когда стоит наведаться в кабинет отца? То
единственное место в поместье, где никто не будет ее искать. И никогда не найдет.
Решившись, Яфа сжала ключ, который всегда носила на шее - с того самого дня, как
Равен отдал его. К ее удивлению, замок щелкнул сразу же, а дверь поддалась легко и без
усилий - как будто отец ушел только вчера.
Арана Каванара называли Коллекционером. Странных вещей, диковинок,
зачарованных безделушек. Его считали эксцентричным лордом, тоскующим по
безвременно умершей супруге и тихонько проводящем свои алхимические опыты. В
кабинете, полном его коллекцией.
Яфа застыла на пороге, но разглядеть что-то во мраке было совершенно невозможно.
Она запоздало пожалела, что не взяла с собой никаких источников света, но потом
вспомнила, что наверняка в кабинете отца стояли магические шары. И если только отец не
извратился как-то по-особенному, они должна зажигаться тем же командным словом, что
и все шары в поместье.
- Сефид.
Негромкий голос Яфы прозвучал в спертом воздухе как-то неуверенно и глухо. Но в
тот же момент в разных углах кабинета по очереди вспыхнули магические шары. Их свет
не был слишком ярок - но вполне достаточно, чтобы рассмотреть кабинет.
В последний раз Яфа была здесь в день смерти отца. Тогда своими криками слуги
переполошили весь дом - они и нашли Арана Каванара, прямо за его рабочим столом, где
его хватил удар.
Массивный стол стоял в глубине кабинета. Он терялся среди огромных стеллажей и
нагромождений странных вещей, которые в смутных отблесках шаров принимали самые
необычные формы.
Оглядываясь, Яфа не торопясь двинулась в глубину комнаты. Она не пыталась что-то
отыскать, как и не пыталась все разглядеть или запомнить. Она позволяла взгляду
скользить, а разуму фиксировать детали, но не зацикливаться на них.
С полок на леди Яфу таращились пыльные чучела, которые лорду Каванару привозили
со всех уголков света. В нише, во мраке, терялся огромный книжный шкаф - в нем стояли
те фолианты, которые могли понадобится Арану во время его работы. Тут же был и
алхимический стол со странными приспособлениями, колбами и ретортами.
Около него Яфа остановилась. И долго рассматривала, склонив голову на бок. Затем
провела пальцем по длинной трубке, соединяющей одну колбу с другой. В пыли остался
след ее пальца.
Застыв на секунду, Яфа по очереди сняла все кольца, стянула с руки сначала одну
перчатку, а затем и вторую. Лишенные второй кожи, уродливые рубцы отчетливо
проступили в полумраке магических шаров. Тот изъян, который Яфа старалась скрывать.
Пальцы вновь прошлись по стеклу трубки. Яфа отлично помнила тот день, когда
получила ожоги. Тогда же, когда погибла ее мать, леди Иффа.
Оставив перчатки у пыльных колб, девушка двинулась к столу отцу. Усевшись на
скрипнувший стул, она оглядела резную крышку стола, разбросанные бумаги, груды
каких-то папок. Некстати пришла мысль, что последним на этом стуле сидел Аран
Каванар - точнее, его мертвое тело.
Взяв один из листов бумаги, лежавший сверху, Яфа подула на него, разгоняя пыль.
Правда, это ничего не дело: бумагу покрывали какие-то формулы и знаки, как подозревала
девушка, алхимические.
Небрежно бросив листок на стол, Яфа откинулась на спинку стула. Что она вообще
хотела тут найти? Неожиданный дневник, который представит отца в новом свете?
Запертый сундук с тайнами?
Яфа никогда не испытывала по отношению к отцу того благоговейного восхищения,
которое было свойственно Равену. Она и в кабинет-то не заходила только потому, что ей
было не интересно. Возможно, это и стало главной причиной, почему после смерти лорда
брат отдалился от нее. Равен восхищался отцом, преклонялся перед ним - хотя при жизни
тот так и не одарил его своим вниманием. Но восхищение Равена и так было
безграничным.
Возможно, потому что он никогда по-настоящему не знал Арана Каванара.
Возможно, потому что не был в кабинете в тот день.
Иффа Каванар учила дочь вышивать. У десятилетней Яфы отлично выходило, она
хорошо помнила, что в тот день закончила волосы дамы, смотрящей на море с берега и
явно кого-то ожидающей. А потом они с матерью отправились к отцу в кабинет. И там
Яфа с интересом рассматривала огромную карту на стене, пока ее родители разговаривали
- а затем и ругались.
Леди Иффа кричала, что Арана интересует только его алхимия. Только магия,
способностей к которой он начисто лишен. Что он женился на Иффе только из-за того, что
в ее роду Дар был необычайно силен. Даже юная Яфа знала, что это не правда: лорд Аран
любил свою леди. Хотя сейчас Яфа думала, что одно другому ничуть не мешало.
Она повернула голову и посмотрела на стену, обшитую деревянными панелями. Там
все еще висела та самая карта, местами сильно потертая и потрепанная. Аран и сам любил
ее изучать, приговаривая:
- Шестой дом - это еще не весь мир.
Она стояла там, когда услышала сначала звон разбитого стекла, а потом крик матери.
Обернувшись, Яфа, конечно же, не поняла, что произошло, но увидела разбитое стекло на
алхимическом столе, упавшую мать и шипящие прожженные пятна на ковре.
Ужасное шипение. С таким же звуком пролитая жидкость разъедала кожу леди Иффы.
Ее дочь так никогда и не узнала, что же произошло. То ли леди Каванар случайно
задела алхимический стол, то ли решила его уничтожить в приступе ярости. Но Аран не
успел или не захотел ее остановить, а потом было уже слишком поздно.
Яфа мало что помнила. Только ужасное шипение и запах горелого - впрочем, скорее
всего, большей части не было в реальности, только в ее воображении. Потому что она
кинулась на помощь матери, попыталась схватить ее за руки, и почувствовала только боль
в собственных ладонях.
Эта боль преследовала ее еще много дней. И даже когда повязки сняли, даже когда
перестали мазать удушающей мазью, уродливые шрамы никуда не делись. Тогда же Яфа
узнала, что ее мать не пережила тот день.
Хотя под большим секретом Лайоли шепотом рассказывала, что госпожа вовсе не
умерла на полу в кабинете. И еще несколько суток мучилась от боли и кричала, пока не
умерла в своей постели.
Яфа равнодушно взглянула на бумаги на столе. Она знала, что с таким усердием стал
искать отец. Он чувствовал себя виноватым - и с остервенением занялся поисками
воскрешения. Он хотел вернуть Иффу.
Вздохнув, Яфа поднялась из-за стола. Приходить в кабинет было ошибкой, ей тут
делать ничего, она ничего не найдет, кроме пыли.
Кэлферей Леорон
В курильнице тлели остатки ароматных трав. Их запах был едва уловим, он
предназначался не для транса, не для связи с духами, а только для молитвы, для верной
настройки перед тем, что жрице предстоит совершить позже.
Сидя на коленях посреди маленькой молельни, Кэлферей Леорон вдыхала терпкий
дым и, прикрыв глаза, позволяла сознанию блуждать свободно, а мыслям течь, не
останавливаясь. Ей нужно было расслабиться, поймать нужную волну - иначе
планируемое предприятие никогда не увенчалось бы успехом.
Сигхайю почитали по всему Сумеречному миру. Она возникла в тот момент, когда
зародилась первая искорка жизни - ведь именно тогда появилась и она, смерть. И будет
вечно, пока не погаснет последняя искра жизни, пока не исчезнет Сумрак.
Кэлферей облизала пересохшие губы и вызвала в памяти ощущение богини - не образ,
конечно же, ведь у Сигхайи нет воплощения. Не стоит призывать ее раньше времени,
давая смерти обличье. Но Кэлферей хорошо помнило те чувства, что испытала на третий
день посвящения. То удивительное ощущение, что она не одна, и рядом всегда будет иной
незримый мир - и Белая госпожа, отныне скрывающая ее полами своей одежды.
После этого Кэлферей получила собственную маску, означающую, что отныне она
полноправная жрица, госпожа Плюща.
Ей часто казалось, что отец позволил подобное только из-за того, что к тому моменту
у него уже была новая жена и наследник. И если старшая дочь решила не плодиться и
размножаться, а стать жрицей, то почему бы и нет. К тому же, никаких запретов на брак у
господ Плюща не было, даже у служительниц Белой госпожи.
Раскрыв глаза, Кэлферей посмотрела на человеческий череп, который лежал перед ней
на алтаре. Вокруг него расположилось еще несколько костей, пара оплывших свечей. Но
ее взгляд уткнулся в гладкую поверхность черепа, сейчас терявшегося в полумраке
молельни.
Она готова. Да, пожалуй, она готова выполнить просьбу королевы и говорить с
духами.
Легко поднявшись на ноги, девушка отряхнула свое простое белое платье. Служители
Сигхайи обязаны иметь в одежде что-то белое, но Кэлферей, подобно многим,
предпочитала ограничиваться деталями на платье или шейным платком. И только в
исключительных случаях предпочитала полностью белое одеяние. Когда ее просили быть
не леди Кэлферей, а госпожой Плюща.
Как сегодня.
Проверив, что в дорожном мешке лежат нужные травы и сверток белого шелка,
девушка потушила угли и покинула молельню. Впрочем, добираться до дворца она
предпочла, конечно же, в родовом экипаже.
Когда ее отец, Шиай Леорон, впервые увидел ее мать, то потерял голову и уже через
неделю сделал ей предложение - которое она приняла. Все рассказывали, что Руна Леорон
была девушкой скромной, умной и не то чтобы красивой, но обладающей особой
внутренней красотой. Все ее любили.
В памяти Кэлферей остался только смутный образ медовых волос, мягкого овала лица
матери и тонкого запаха полночных лилий. В тот год болезнь унесла многих, и среди них
оказалась леди Леорон.
Конечно же, Шиай горевал. И всю свою не истраченную любовь подарил дочери. Но
жизнь есть жизнь, и будущий наследник рода понимал это лучше, чем кто бы то ни было
другой. Спустя несколько лет он женился на младшей сестре королевы, упрочнив тем
самым положение своего рода.
Лилис оказалась вовсе не злобной мачехой. Она была неизменно добра, хотя и думала
на несколько шагов вперед - а если не могла, то обращалась за помощью к сестре. Было
бы глупо думать, что Лилис ничего не рассказывала Тэа, или что какие-то дела делались
без ведома Тэа… но Леороны всегда были верны короне, им нечего скрывать.
Когда у Лилис появились дети, Кэлферей почувствовала себя свободнее. У рода был
наследник, появилась еще одна дочь. Да и старик Лайз, дед Кэлферей, пока не собирался
на свидание с Сигхайей. В какой-то момент девушка даже с удивлением поняла, что их
род стал чуть ли не самым многочисленным среди аристократов Таркора. Их боялись и их
уважали.
Но когда Кэлферей попросила у отца разрешения ступить на путь госпожи Плюща, он
не возражал. Он все еще хотел баловать ее и потакать - к тому же, имел для этого все
возможности.
Поэтому в доме Леоронов появилась маленькая молельня Сигхайи - больше ни в
одном особняке семей ничего подобного не было. Хотя иногда Кэлферей с любопытством
думала, а есть ли подобная комната в недрах королевского дворца? Интересно, чей череп
на том алтаре? Ведь в каждом святилище обязательно должен быть настоящий
человеческий череп.
Во дворце девушку уже ждали. Ее провели многочисленными коридорами и
лестницами - но перед покоями королевы оставили. Никто бы не решился нарушить покой
королевы - и уж точно никто бы не решился прервать ее беседу со жрицей.
Кэлферей прошла первую пустую комнату с огромным балконом. Она только на миг
задержалась, чтобы бросить взгляд на город, уже начинавший тонуть во мраке. Луна была
почти полной - идеальный день для разговора с духами.
Тэа Шантон ждала ее во второй комнате, в своих личных покоях, куда мало кого
допускали. Более скрытой оставалась только ее спальня, куда вела прикрытая сейчас
дубовая дверь.
- Ваше Величество, - Кэлферей присела в реверансе.
Королева кивнула:
- Здравствуй. Ты сегодня рано, наш гость еще не подошел.
- Мы подождем.
Кэлферей сняла плащ, положив его на одно из кресел у двери. На Тэа было темное
закрытое платье, но полумрак в комнате не позволял разглядеть оттенки. Впрочем,
освещением были вовсе не магические шары, а обыкновенные свечи и масляная лампа.
Кэлферей оценила: для господ Плюща нет лучшей обстановки, чем настоящий свет.
- Вина? - предложила Тэа.
- Мне нужна ясная голова.
- О да, твои травы вносят ту еще ясность.
Она улыбнулась, но Кэлферей и так знала, что та не хочет ее обидеть.
Девушка видела и Алестуса Шантона, и Тэа, и их детей на многих официальных
мероприятиях. Но даже никогда не разговаривала с ними. Пока однажды, после ее
посвящение, к Кэлферей не пришла просьба явиться во дворец на аудиенцию с королевой.
Тогда они встречались еще в более официальной обстановке. И Кэлферей готовилась
увидеть жестокую властную женщину, которая, видимо, будет чего-то хотеть. И которой
придется противостоять.
Но Тэа Шантон оказалась другой. Она и вправду хотела, периодически ей требовались
услуги жрицы Сигхайи, в верности которой она не сомневалась. Будучи королевой, Тэа
могла приказать своей новой племяннице. Но она только просила. И этим подкупила
Кэлферей.
Они устроились в двух глубоких креслах, рядом со столом, на котором стоял графин с
вином и несколько бокалов. Впрочем, ни одна из женщин к нему не притронулась.
- Как дела в твоей семье? - спросила Тэа. - Все ли здоровы?
- Да, Ваше Величество. Все пребывают в добром здравии, и ветра обходят их
стороной.
Это была старинная ритуальная фраза, теперь все реже звучавшая в Таркоре, да и во
всем Шестом доме. Но Кэлферей знала, что Тэа ее поймет. Возможно, она одна из
немногих, кто мог бы даже рассказать истинное значение этих слов, теперь почти
утерянное в веках.
Это не было секретом, но обычно большинство забывало, что Тэа Шантон не всегда
была королевой, и до замужества принадлежала роду Тертинор. Одному из древнейших
родов Таркора, чья история восходила к древним племенам кохне, жившим здесь еще до
того, как был заложен первый камень города. Именно поэтому и она, и ее сестра Лилис,
ставшая мачехой Кэлферей, несли в себе не только частичку этой древней крови, но и их
магии.
Общеизвестно, что хотя в королеве есть немного Дара, он слишком мал, чтобы его
развивать. И уж точно она бы никогда не смогла стать госпожой Терновника. Хотя ее сын
Дэйн, наследник Шестого дома, обучается магии. Но тоже никогда не достигнет хоть
сколько-нибудь значительных результатов. Увы, видимо, магическая кровь оказалась
слишком жидкой.
Тэа вздохнула:
- Печально, что в Таркоре теперь можно встретить кого угодно, но почти не осталось
представителей древних племен. Они жили здесь задолго до того, как были возведены
города.
- Мы сами их уничтожили, - спокойно ответила Кэлферей. - Мы оказались слишком
цивилизованны, а они не хотели принимать наш путь.
- А мы не желали мириться с несогласными.
Тэа передернула плечами и явно хотела сказать что-то еще, но в этот момент в дверь
постучали, и на пороге возник мужчина.
Кэлферей никогда раньше его не видела, но знала, что их третьим гостем будет Къяр
Ревердан. Она сразу же ощутила его мощное магическое поле - все-таки господа Плюща,
особенно жрецы Сигхайи, обучаются подобным вещам. Он был господином Терновника,
причем достаточно мощным - и отлично знавшим границы собственной силы.
Он коротко поклонился.
- Леди Кэлферей Леорон, госпожа Плюща, старшая дочь лорда Шиая Леорона,
наследника рода, - представила Тэа, не поднимаясь. - Лорд Къяр Ревердан.
Девушка отметила, что хотя представление было довольно официальным, ни о каких
полных титулах речи не шло. Кэлферей не могла этому не порадоваться: если бы Тэа
начала выстраивать барьеры между ними тремя, то задача жрицы определенно
усложнилась бы.
О Реверданах в последнее время не слышал только ленивый - лорд Вальмонд
умудрился предать корону и отравить короля. Кэлферей легко могла понять, почему Тэа
хочет выяснить, кто за ним стоял. Впрочем, ни для кого не было секретом, что нынешняя
королева и Къяр Ревердан давние знакомые, она могла бы и просто оказать другу детства
услугу… и все же Кэлферей сомневалась, что Тэа Шантон не будет делать ничего, что
могло быть ей не выгодно.
Къяр Ревердан оказался невысокого роста, с отчетливо проступавшей северной
кровью его матери - светлые волосы и кожа, такие же светлые глаза. Он пришел в
обычной одежде, которая хоть и показывала, что он не беден, но никак не указывала на
его статус. Только дорогая брошь в виде звезды мерцала у шеи. Интересно, оружие он
оставил дома или при входе в покои королевы стража потребовала?
- Рад знакомству, леди Кэлферей.
- Я тоже, лорд Ревердан.
- Ее Величество рассказала, зачем вы здесь? - Къяр бросил быстрый взгляд на Тэа, но
тут же снова вернулся к Кэлферей.
- Вы хотите поговорить с отцом. И узнать, что стоит за его действиями.
- Гм. В целом, именно так.
- Вы когда-нибудь участвовали в церемонии бесед с духами, лорд Ревердан? Там, на
севере.
- Раз или два. Но был только зрителем.
- Значит, вы знаете, что сможете задать все свои вопросы.
Къяр кивнул и, не дожидаясь приглашения, уселся в одно из кресел.
- Похоже, я тут единственная, кто увидит духов в первый раз, - сказала Тэа.
- Может быть, и не увидите. Зависит от того, насколько силен дух лорда Ревердана, и
перешел ли он в следующее воплощение.
Поднявшись, Кэлферей решила тут же начать ритуал - с одной стороны, ей не
терпелось как можно скорее закончить, а с другой, она уже ощущала легкую дрожь
предвкушения, которая бывала каждый раз перед церемониями.
Она разложила курильницу, повернувшись спиной к королеве и лорду Ревердану, и
бросила в нее горсть ароматных трав, которые подожгла. Они тут же задымили, заполняя
комнату дымом и запахом, напоминавшем о гниющих на земле фруктах. Пока травы
прогорали, Кэлферей бросила короткий взгляд на череп оленя, прибитый над входом в
комнату. Существовало поверье, что подобные вещи сохраняют от Сигхайи - увидев, что в
доме уже есть что-то мертвое, она решает, что была здесь, и проходит мимо.
Девушка положила в курильницу несколько припасенных угольков и наблюдала, как
они начинают тлеть, пока догорают последние кусочки травы. Это еще не было
вхождением в транс, но Кэлферей уже ощущала, как обостряется ее восприятие.
- Я хочу, чтобы ты поговорил с Исой.
- Принцессой Исой? Зачем?
- Поговорил как господин Терновника.
- К твоим услугам лучшие маги королевства. Разве они не проверяли ее на наличие
Дара?
- Проверяли. И сказали, что он примерно равен моему: неясные ощущения, интуиция,
но не более того. Все же я хочу, чтобы с ней поговорил ты.
- Хорошо. Если ты этого хочешь, - Къяр помолчал. - А у тебя… все еще бывают эти
“неясные видения”?
- Да. Иногда мне кажется, я слышу хлопанье драконьих крыльев…
- Но драконы давно исчезли.
- Ты же знаешь, что они вернутся.
- Мне бы хотелось в это верить.
Кэлферей слышала голоса за спиной, но позволяла разговору течь мимо нее, сквозь
нее. Она слышала слова, понимала их значения, но не желала на них сосредотачиваться.
Сейчас она пыталась приникнуть к более тонким материям, ощутить то, что невозможно
услышать, увидеть или пощупать.
Она знала, что под одеждой Къяра на простом шнурке до сих пор висит маленькая
косточка животного - когда-то этот амулет Белой госпожи подарила ему Тэа, перед тем,
как он уехал на север. Даже сама Тэа не знала, что он его хранит.
Немного усилий - и вот уже Кэлферей знает, что это косточка из лапы къяра,
огромной снежной кошки, в честь которой и получил свое имя лорд Ревердан.
Девушка села с другой стороны курильницы - теперь оба присутствующих в комнате
были перед ней, окутанные дымными изгибами. Они замолчали, а Кэлферей положила на
угли кусочек смолы. Ее тонкий удушающий аромат тут же начал вплетаться в дым, унося
мысли девушки еще дальше. Она уже могла ощущать яркую магическую ауру Къяра и
более спокойную, но плотную от Тэа.
Достав из холщового мешочка, принесенного с собой, сверток белого шелка,
Кэлферей бережно развернула его. В ее руках была костяная маска, которую она получила
на третий день посвящения. Которая была символом того, что она полноправная госпожа
Плюща, что она может проводить даже сложнейшие ритуалы. Что она может говорить с
духами.
Приложив маску к лицу, Кэлферей завязала на затылке ленты. Кость была тяжелой и
приятно холодила кожу.
Жрица достала и бубен, начиная отбивать ритм Песни духов и вполголоса напевать
слова, переданные следующим поколениям еще древними народами севера. Она ощутила
краткий проблеск узнавания у Къяра - возможно, при обучении ему передали некоторые
заклинания на этом языке.
На землях Семи домов верят в перерождение. В то, что человеческий дух после
смерти не исчезает, а снова возрождается, в новом теле. При этом существует множество
условий, при которых может случиться так, что дух возродиться не сможет - только
жрецам известны они все. Кэлферей знала, что после сделки с демоном он поглотит
человеческую душу, и она станет всего лишь частью самого демона. Или душа может
отказаться от перерождения, став духом-защитником своего рода. Или, наоборот, духом
мщения, преследующим обидчика.
Люди верят, что с любым духом можно связаться. И даже с душой, которая
переродилась в новом теле - если жрец будет достаточно силен. Была ли Кэлферей
достаточно сильна? Она не знала. До этого ей приходилось общаться только с теми
духами, что по какой-то причине отказывались от немедленного перерождения.
Ритм ускорился, древние слова стали жестче. Жрица мысленно тянулась в зыбкий
бестелесный мир, который могла только ощущать. Но ответом ей была пустота. Духи,
множество духов… но ни единого следа лорда Вальмонда Ревердана. Как будто его
никогда не существовало.
Кэлферей наращивала ритм бубна, использовала все то, чему ее учили как жрицу
Сигхайи, чтобы обнаружить того самого духа, вызвать его в комнату и задать вопросы.
Даже если он уже возродился в новом теле.
По комнате королевы прошелестел отчетливый вздох, и пальцы Кэлферей,
отбивавшие ритм, застыли над натянутой кожей бубна. Она произнесла ритуальную фразу
на древнем языке, которая должна была привязать духа к здесь и сейчас, не дать ему
исчезнуть, пока она сама не позволит. Потом она негромко сказала:
- Ты здесь, Вальмонд Ревердан, потому что у нас есть вопросы. Готов ли ты ответить
на них?
Над курильницей из дыма соткался призрачный силуэт, напоминавший человеческий это можно было считать утвердительным ответом. И хотя он выглядел весьма условно,
Кэлферей видела, что он стоит спиной к ней и лицом к сыну и королеве. Къяр издал
странный приглушенный звук, девушка ощущала его смятение.
- Говори, потому что мы заклинаем тебя, - сказала Кэлферей. - Ты хотел предать
корону?
Да, пронесся ответ в ее сознании, грубый мужской голос, который прошел сквозь нее
и устремился к Къяру и Тэа. Они тоже его слышали - слышали сквозь сознание жрицы.
- Это было твое решение? - спросил Къяр.
Да.
Призраки не врут. Духи просто не знают, что такое ложь.
- Кто давал тебе деньги? - внезапно спросил Къяр. - От кого они поступали?
Другие мятежники.
- Зачем?
Король мертв, да здравствует новый король. Смерть Алестуса - всего лишь первое
звено в цепочке. Чтобы вознесся новый король.
- Кто они? - громко спросила Тэа. - Кто эти другие мятежники?
Денривы и…
Пауза. Он не мог говорить. Назвал старинный род, давно не живущий в столице, и
замолк. Кэлферей ощутила блок, который еще при жизни Вальмонда поставил какой-то
мощный маг. Настолько мощный, что даже после смерти ему не позволялось говорить.
В тот же миг, как она это поняла, поняли и Къяр с Тэа. Но даже господин Терновника
не мог с наскока снять такой блок - и с живым-то человеком это не просто, а уж с
призраком и подавно. Къяр быстро понял, что так просто ответ не получить. И задал
другой вопрос:
- Они применили внушение? Заставили тебя это сделать?
Они грозились убить вас. Уничтожить Реверданов. Убить тебя и Эльзу. У них бы
хватило сил.
- Почему же они сами не убили короля?
Потому что знали, что предатель умрет.
Кэлферей чувствовала нарастающее напряжение, ощущала его и в то же время не
понимала, как сдержать. И слишком поздно поняла, что все тот же блок продолжает
работать. Пока дух говорил, мощь копилась, чтобы, наконец, взорваться, смести
присутствующие сознания, превратить их в пепел и отправить в те же пределы, из
которых говорил дух Вальмонда.
Сложно сказать, что могло произойти. Кэлферей никогда в жизни не сталкивалась с
такими мощными блоками, тем более, продолжавшими работать с призраками. Но она
ощутила, что Къяр не просто так был господином Терновника – выставленный им
мысленный щит прикрыл всех в комнате, смягчил удар.
Когда сознание Кэлферей полностью вернулось в тело, она поняла, что лежит на
холодном полу, среди догорающих свечей и почти потухшей курильницы. Ее бубен и
маска с порвавшимися лентами валялись рядом, а дым от трав почти рассеялся.
Она неуверенно поднялась и огляделась. Къяр выглядел помятым, но постепенно
приходил в себя - как маг он успел поставить хороший щит, прикрывший заодно и всех
их.
Къяр наклонился над Тэа, которая не шевелилась. Но обеспокоенным он не выглядел:
не обладая особыми способностями, королева вряд ли могла противопоставить удару чтото серьезное, но щит Къяра определенно прикрыл и ее.
- Все в порядке, - кивнул молодой лорд Ревердан. - Ты доберешься домой?
- Меня ждет карета у дворца.
Къяр кивнул. У них всех еще будет время подумать о том, что произошло - хотя
Кэлферей не сомневалась, задумаются они над очень разным. Девушку никогда не
волновали интриги и заговоры. Ей было плевать, кто сейчас на троне. Но ей хотелось
обсудить с наставницей такой необычный магический блок на духе - хотя она и не скажет
ей, кому принадлежал призрак.
Залив угли водой, Кэлферей надежно упаковала все в мешок. Она поднялась и
нетвердой походкой отправилась прочь из королевских покоев. Только на пороге
остановилась, чтобы обернуться на скрипнувшую дверь.
Раскрыв дверь спальни, Къяр на руках вносил внутрь еще бесчувственную Тэа.
Кэлферей могла увидеть огромную кровать, на которую он укладывал королеву.
Котори Леорон
Чего точно терпеть не мог Котори Леорон, так это всевозможных приемов. Нет, он,
конечно, любил собраться в дружеской компании и пропустить пару кружек
горячительного… но на приемах приходилось затягиваться в парадные одежды, всем
улыбаться и вести бессмысленные светские беседы. У Котори было ощущение, что он
входит не в парадную залу королевского дворца, а в гнездо со змеями.
Едва открылась дверца кареты перед главным зданием дворца, Котори почувствовал
торопливость. И ступив на твердую землю, понял, что все вокруг так и гудит. Едва за ним
захлопнулась дверца, карета двинулась прочь, а ее место уже торопился занять
следующий экипаж. Гости прибывали бесконечным потоком.
Увидев на следующей карете герб Эстелларов, Котори вспомнил милую леди
Даниэлу… но решил, что успеет поприветствовать ее и внутри. Поэтому он заторопился
за братом и его семьей, которые прибыли в предыдущем экипаже и уже устремились по
залам и галереям дворца.
Что и говорить, Праздник Огней обожали во всем Шестом доме. Как-то раз лорду
Котори довелось застать празднество вдали от больших городов, во владениях своей
семьи в Таринтоне. Там жили простые люди, которых кормила земля - они работали на
Леоронов, но только старик Лайз был для них хоть сколько-нибудь реальным. А все
остальные, далекий Таркор - не более призрачны, чем Сигхайя или Невертар.
Вот уж где умели веселиться!
Деревенские жгли огни и прыгали через костры, они целовались, пили, ели и делали
все, что вздумается, без лишних церемоний и не заботясь об этике. Это был один из
немногих разов в жизни Котори, когда он напился так, что на следующий день не помнил
и половины.
Таркор тоже умел праздновать. А во вкусе королевской семье сложно было отказать.
И проезжая в карете по улицам, Котори с любопытством и удовольствием смотрел по
сторонам, впитывая праздничную атмосферу, многочисленные гирлянды и благоухающие
цветы. Горожанки приоделись в лучшие свои платья, торговцы сладкой водой уже
сновали среди толпы, но главное празднество, конечно же, должно было начаться после
разжигания Великого Огня.
- Неплохо тут все обустроено, - заметила Лилис Леорон, жена Шиая и сестра
королевы, пока они поднимались по лестнице.
Шиай только кивнул, Кэлферей осталась равнодушна, младших детей еще не брали на
балы, а вот Котори разделял восторг Лилис.
Лестница сверкала и искрилась сотней миниатюрных огоньков, отражавшихся в
стеклянных статуях. К сожалению, у Котори не было времени остановиться и выяснить,
магия это, некие артефакты или же хитроумные устройства. Но уж точно не огонь “живой” свет строго запрещался до Великого Огня.
Цветов было не так много, но их благоухание разносилось по всему дворцу, свежее, но
в то же время не навязчивое.
Застыв на пороге бального зала, Котори увидел, что танцы еще не начались, но народу
внутри уже достаточно. Многие полагали, приглашение на бал в королевский дворец нечто весьма почетное. Но на самом деле, на подобные события звали почти всех знатных
жителей города. Хотя обладающие наибольшей властью семьи Круга всегда выделялись.
И именно их обсуждали еще много недель спустя.
Котори заметил разноцветные огни и блеск, когда герольд объявил прибывших - то
есть их.
- Лорд Шиай Леорон, старший сын и наследник рода Леоронов, будущий владыка
Таринтона. Его жена, леди Лилис Леорон. Его дочь, леди Кэлферей Леорон, госпожа
Плюща. Лорд Котори Леорон, господин Чертополоха, младший сын рода Леоронов, сын
Лайза Леорона.
Они вошли в зал, и все взгляды, конечно же, обратились к ним. Сам Котори попытался
бегло оглядеться, но у него быстро зарябило в глазах от обилия красок и пышных платьев.
Герольд уже объявлял следующих вошедших, ими действительно оказались
Эстеллары. Так что внимание присутствующих быстро переключилось, а Котори смог
уйти в сторону. С этого момента он вовсе не был обязан следовать за семьей и мог
позволить себе веселиться - или же прятаться от навязчивых взглядов.
Первым делом Котори нашел одного из слуг, которые подавали прохладительные
напитки. Вино оказалось сладким, совсем не во вкусе лорда, но по крайней мере
приятным.
- Не успел оказаться во дворце, как сразу пить.
- Валентайн! - Котори не поверил свои глазам. - Рад тебя видеть!
Они не встречались с Дереком с того самого дня, когда им удалось помочь леди
Даниэле после ее странно разрушившейся беседки. Сначала Валентайн исчез, а потом и
сам Котори был слишком занят делами.
- Почти месяц, лорд Котори! - ухмыльнулся Валентайн. - Не удивительно, что ты
сразу готов пить. Столько времени воздержания.
- Дела, увы, дела… да и ты куда-то запропастился.
- О, это долгая история.
- Не сомневаюсь. Расскажешь как-нибудь долгим вечером в “Золотом псе”... если
сочтешь нужным.
Выглядел Валентайн не важно, а это значит, что наверняка ввязался в какую-нибудь
передрягу по сомнительным делам. Поэтому Котори не был уверен, что ему хочется знать
подробности.
Тем не менее, парадный наряд Валентайна едва ли не сверкал, а окружающие девушки
так и кидали на него взгляды из-под полуопущенных ресниц.
- Многие мечтают о первом танце именно с тобой, - заметил Котори.
- Я уже знаю, кто будет моей дамой на вечер.
- Главное, не танцуй с ней больше двух танцев подряд, иначе заревнуют остальные.
Валентайн рассмеялся: согласно установленным правилам, три танца подряд - это
почти то же самое, что сделать предложение.
- Как твои дела? - спросил Валентайн. - До последнего думал, ты сумеешь изобрести
благовидный предлог, чтобы не являться сюда.
- Думал об этом. Тем более, на прошлой неделе мы отправили большой караван на
восток, в Седьмой дом.
- О, хотите сорвать очередной большой куш на артефактах? Те места ими славятся.
- Если получится, - кивнул Котори. – Да и жемчуга неплохо бы приобрести. Говорят, у
них тоже какие-то волнения с королевской властью.
- Так почему же не отправился с караваном? Никогда не поверю, что тебя потянуло на
оседлую жизнь!
- Шиай просил остаться.
- Зачем?
- Говорит, в городе сейчас неспокойно, и мне пока не стоит покидать земли. Кто знает,
что может случиться.
Валентайн нахмурился и покрутил в руках пустой бокал, уставившись на него:
- Хотел бы я сказать, что это пустые слухи… но в городе и правда неспокойно. И дело
не только в том, что кто-то точит зуб на Эстелларов, а короля убили. Скорее, у меня
ощущение, что это всего лишь одни из звеньев. И всей цепи мы пока не видим.
Валентайн поставил бокал на поднос, оставаясь по-прежнему необыкновенно
серьезным. Взгляд Котори рассеянно скользил по собравшимся гостям, он думал, Дерек
сейчас пошутит или рассмеется, сказав что-нибудь остроумное. Но вместо этого
Валентайн незаметно кивнул в сторону:
- Видишь вон тут девушку?
Котори ее видел. Незнакомка была одета богато, но не вычурно и со вкусом. Он бы
даже сказал, что довольно просто: ее землисто-коричневое платье, почти черное, было без
всяких украшений и изысков. Только на руках поблескивали серебряные браслеты, да
усыпанные драгоценными камнями брошь и заколка выдавали ее богатство. Волосы
молодой женщины были светлыми и невероятно густыми: собранные в прическу, они все
равно несколькими волнами спускались на плечи.
Женщина была определенно симпатичной, но стояла в одиночестве и выглядела
немного потерянной.
- В ней есть что-то знакомое, - нахмурился Котори. - Но я определенно ее не знаю.
- Не удивительно. Помнишь Изабеллу Денрив? Это ее дочь, Кассандра.
- Денривы? Они вроде бы давно уехали из города.
- Правда. Хотя влияние свое сохранили. Не удивительно: в скалистой местности
Миктакора столько укромных уголков, что они поистине были королями контрабанды. И
даже покинув Таркор и живя в своем поместье, сохраняли положение одной из семей
Круга.
Не сразу Котори понял, что именно удивляет его в словах Валентайна. И только
спустя мгновение понял, что Дерек говорит о Денривах в прошедшем времени.
- Что с ними случилось? Я ничего не слышал.
- Не удивительно. Старшие Денривы и их сын Килиан погибли неделю назад. Говорят,
какой-то нелепый несчастный случай: то ли экипаж их перевернулся, то ли утонули, то ли
резко заболели. Ну, знаешь, как это происходит.
- Ты намекаешь, что их убили?
- Поговаривают, это был приказ самой королевы. Потому что обнаружилась их связь с
мятежным Реверданом, отравившим короля. Будто бы именно они снабжали его деньгами.
Котори и не пытался скрыть своего удивления: Денривы были богатой семьей, но
влияния своего никогда не использовали и жили себе тихо далеко за пределами Таркора.
Впрочем, лорд Леорон не испытывал иллюзий: семьи Круга никогда не становились
земледельцами. Если о них ничего не было слышно, это еще не значит, что они ничего не
делали.
Взглядом Котори нашел королеву: Тэа стояла в отдалении, вся в матово черном платье
с высоким горлом, показывающим ее продолжающийся траур по королю. Она беседовала
с Шиаем, что весьма удивило Котори.
Лорд Котори хорошо помнил Денривов. Будучи ребенком, он восхищался
величественной Изабеллой и деятельным, поджарым Джарлатом. Они были завидной
парой, как рассказывала Котори мать, они вдвоем открывали все балы своим первым
танцем. И никто им не завидовал - все любовались.
Все знали об их контрабандной деятельности. И в детстве они представлялись Котори
этакими благородными господами, смеющимися в лицо опасности, отчаянными и
смелыми.
После смерти отца Джарлат взял семью и переехал в их поместье в Миктакоре. Как
поговаривали, чтобы быть ближе к тайным складам.
Котори перевел взгляд на Кассандру Денрив. В этой испуганной, чувствующей себя не
на месте девушке, он не видел и тени того благородного образа ее родителей, который сам
себе когда-то придумал. Но в то же время он не ощущал разочарования. Скорее, просто
сочувствие.
- Кассандра Денрив приехала в Таркор на днях, - продолжал Дерек. - В поместье ее
больше ничего не держит, а королева лично послала ей приглашение в город. Чтобы
бедняжка не оставалась одна
Котори приподнял бровь:
- Лично? От таких приглашений не отказываются.
- Но она хороша, - ухмыльнулся Валентайн. - Этакая красотка из деревни. Может,
скрасишь ей компанию и подаришь первый танец? Иначе она так и будет жаться в
одиночестве.
Яфа Каванар
Иногда Яфа задумывалась: а как готовились к балам в других домах Таркора? Может
быть, для мелкой знати это действительно было праздником? Леди Яфа легко могла
представить, как в небольшом доме всюду шум и гам, перепуганные служанки бегают с
ворохами платьев, мужчины пытаются отыскать пропавшие запонки, а всюду царит
аромат дорогих духов и ощущение радостной возбужденности.
Дом Каванаров оставался сумрачным. Яфа в своей комнате одевалась, красилась и
делала прическу, компанию ей составляла Лайоли и пара других служанок, которые хором
ахали на прекрасное платье из насыщенной темной ткани, стоившей маленькое состояние.
Во всем остальном доме царили тишина и спокойствие. Как будто никакого праздника
и не было. Или как будто все обитатели давно вымерли.
В карете и Яфа, и Равен хранили молчание. Он оделся в строгий серый костюм, еще
больше оттеняющий великолепие ее платья. Девушка надеялась, что он оценит фасон или
высокую прическу из тугих переплетенных кос. Но Равен лишь скользнул взглядом по
глубокому декольте, по сверкающим камням драгоценностей и по косам, изгибающимся
над головой под немыслимыми углами.
Он даже ничего не сказал.
Отвернувшись к окну, Яфа тоже не стала нарушать молчание. И лишь оказавшись в
сияющем дворце, в своей стихии, наконец-то немного приободрилась.
Леди Яфа Каванар всегда становилась жемчужиной балов, центром притяжения всех
взглядов. И она четко знала момент, когда стоит появиться: точно после того, как все уже
прибыли, точно за мгновения до того, как терпение королевы иссякнет, и она объявит
начало.
- Лорд Равен Каванар, глава рода Каванаров, владыка Пертакара. Леди Яфа Каванар,
сестра лорда Равена Каванара.
Все взгляды тут же обратились к ним, и царственно вышагивая в своем платье цвета
черники, Яфа с удовольствием слышала вздохи восторга и перешептывания, видела
неподдельное восхищение во взглядах присутствующих мужчин.
- Рада, что гости собрались, - громкий голос королевы пролетел над толпой и заставил
всех затихнуть. - А теперь давайте начнем наш праздник. И на правах королевы-регентши
сегодня именно я зажгу Великий Огонь… первый и последний раз.
Невольно Яфа нахмурилась: что задумала эта стерва? Первый и последний раз?
Принцу Дэйну всего пятнадцать, он еще не примет корону в следующем году. Или она
хочет изменить правила? Круг, конечно, не будет против, но что это может дать самой
Тэа? Яфа решила, что на досуге стоит обязательно об этом поразмыслить.
Но она все еще размышляла об оброненных словах королевы, когда почти весь свет в
зале погас. А через мгновение вспыхнул яркий огонь в руках королевы. Яфа знала, что та
успела взять факел в полумраке, и, хотя огонь был самым настоящим, зажегся он
магически - на такой фокус, говорят, был способен даже мальчишка Дэйн.
Факел протянулся и поджег тонкий шест рядом с троном: языки пламени мгновенно
его обхватили, поднялись под потолок - а оттуда разошлись по тонким тросам и дальше,
сквозь окна по всему городу. Пропитанные горючей жидкостью веревки разносили огонь
по всему Таркору, один за одним вспыхивали шесты, установленные на площадях, около
складов, “Золотого пса” и везде.
- Великий Огонь зажегся в эту ночь! - провозгласила королева. – Да начнется
праздник.
Вспыхнули огни - множество магических шаров и самые обыкновенные масляные
лампы - после Великого Огня мог зажигаться и любой другой огонь. В тот же миг грянула
музыка, гости освобождали центр зала, где должны были начаться танцы.
В прошлом году Тэа и Алестус на правах королевской семьи сами открывали бал. Но
на этот раз королева отошла в сторону, а вперед вышел принц Дэйн, суровый,
удивительно похожий на мать. Он вел под руку свою кузину, Кэлферей Леорон.
Удачный ход, Яфа оценила. Таким образом принц не выказывал предпочтения ни
одной семье - ну, а тесными связями с родственниками никого не удивишь. К тому же,
Кэлферей была жрицей, и Яфа полагала, что та умрет девственницей. Вряд ли она
согласится еще хоть на один танец на этом балу.
Вторыми обычно шли Яфа и Равен. Но на этот раз брат отошел в сторону, не
собираясь вообще участвовать в танцах. Злясь на него, девушка повернулась к толпе
воздыхателей - среди них было немало красавцев, но Яфа выбирала не столько по
внешности, сколько по значимости - по крайней мере, на первый танец, к которому всегда
приковано особое внимание.
- Не откажите мне в этой чести, леди Яфа.
С удивлением она обернулась и увидела спокойное лицо Къяра Ревердана. Вот уж от
кого не ожидала участия в танцах! Автоматически она кивнула, и Къяр, взяв ее за
затянутую в перчатку руку, повел к середине зала.
Конечно, у Яфы появилось сомнение, что долго прожив в северной глуши, Къяр
напрочь потерял светские навыки. Но к ее удивлению, он отлично владел своим телом,
чувствовал партнершу, и танцевали они куда лучше, чем принц Дэйн и довольно
неуклюжая Кэлферей, явно не посвящавшая свободное время танцам.
Следом за ними отправились и другие пары. Яфа заметила, что лорд Котори Леорон
пригласил грустную девушку с густыми светлыми волосами - видимо, это и есть
Кассандра Денрив, загадочная незнакомка из глуши, последняя из семьи контрабандистов.
История с Денривами сильно обеспокоила Яфу, они нисколько не сомневалась, что за
всем стоит королева.
Среди других пар Яфа заметила чету Эстелларов, а вот их юная Даниэла танцевала не
с благородным господином, а с Дереком Валентайном. Последний двигался медленно и
как будто с трудом, но Яфа оценила его дерзость - пригласить на танец наследницу
Эстелларов! На сияющем лице Дани было как будто написано, что она крайне рада такому
повороту событий. Хотя ее родители оба были мрачнее тучи.
Къяр наклонился к уху Яфы:
- Я знаю, ты была связана с предательством отца. Ты - тоже часть заговора, активная
или молчаливо поддерживающая.
Ни единый мускул не дрогнул на лице Яфы. Она холодно произнесла:
- Это сильные обвинения, лорд Ревердан. Я уважала вашего отца, и весть о его
предательстве…
- Не ври.
Если бы у него были хоть малейшие доказательства, он бы не говорил об этом. Он бы
пошел к королеве или даже созвал Суд Круга. Но не шептал бы ей на ушко угрозы.
- Вы оскорбляете меня своими подозрениями, лорд Ревердан.
- Я знаю, что ты в этом замешана, Яфа. Не могу доказать, но… чую.
Так вот в чем дело! Он все-таки стал господином Терновника на севере. И похоже,
сумел что-то раскопать о своем отце - вот почему чуял что-то о Яфе, но не имел ни
единого четкого представления о ее роли.
Музыка закончилась звонким аккордом, Первый танец бала был завершен. Все
присутствующие зааплодировали друг другу, пары разъединились.
Яфа тоже мило улыбалась, и ее улыбка была направлена всем вокруг. Повернувшись в
последний раз к Къяру, она бросила:
- Вы ответите за свои обвинения, лорд Ревердан… но на первый раз я вас прощаю.
И она постаралась скрыться в толпе. Медленно, не теряя достоинства. И только
отвернувшись от спокойного лица Къяра, позволила и собственной маске дрогнуть,
показать тень эмоций.
Стоит как можно быстрее отыскать Валентайна, выяснить, где он пропадал… и что же
узнал насчет королевы и того дела, о котором Яфа его просила.
Тэа Шантон
У древнего племени кохне, которые испокон веков жили на этой земле, было странное
слово, в котором Тэа всегда слышался шелест песка - сарневешт. Оно означало что-то
вроде судьбы, рока, неизбежности. Того, с чем бесполезно и бессмысленно бороться. Что
можно только покорно принимать - невозможно ведь изменить направление бури.
Хотя говаривали, что маги древности могли. Но сейчас на такое не способны даже
господа Терновника с севера, такие близкие к Сумраку.
Многое древнее искусство было утрачено, когда ушли драконы. Просто в один миг
исчезли по всему миру. Хотя кто знает, были ли связаны эти события?
Тэа вздохнула, распрямляя спину. Сейчас, наблюдая за яркими огнями и танцующими
в королевском зале парами, она тоже ощущала на губах песок - и древнее слово
сарневешт. Как будто события уже закрутились, а буря наступала с определенной
стороны, и не было никакой возможности ее остановить.
- Теперь по второму кругу?
Дэйн подошел к матери и позволил себе страдальческое выражение лица.
- Что, со всеми потанцевал?
- С дамой из каждой семьи Круга. Никто не почувствует себя обделенным.
- Прекрасно.
Дэйн вздохнул. Конечно же, он отлично знал, что это действительно необходимо, и
все-таки обязанности наследника престола не вызывали у него ни малейшего восторга. Он
встал рядом с матерью, как будто Тэа создавала вокруг себя островок тишины и
относительного спокойствия - так оно и было на самом деле, мало кто осмеливался
беспокоить королеву.
- Пожалуй, мне и самой стоит пообщаться с гостями, - сказала Тэа. - Обойти семьи
Круга, оказать каждому внимание.
- Ты тоже могла бы танцевать.
- Оставлю это вам.
Дэйн кивнул. Он оставался серьезен и пытался быть суров - Тэа отлично понимала,
что он невольно копирует покойного короля. Алестус всегда оставался тверд и суров - вот
только он иначе и не умел просто. В Дэйне было куда больше природной гибкости, да и
ума. Он станет отличным монархом.
Оставив сына, Тэа не торопясь двинулась по залу, то и дело кивая приглашенным. Зал
искрился и переливался, музыканты играли одну заводную мелодию за другой, и
молодежь неустанно танцевала. Особые перешептывания, конечно же, вызвала Даниэла
Эстеллар, вот уже дважды провальсировавшая с Дереком Валентайном. Не подходящая
компания для благородной наследницы рода.
Но от мыслей и леди Дани, королеву отвлек бесшумно возникший рядом Къяр.
- Она в этом замешана.
- Что, так и сказала?
- Конечно, нет. Она старалась сдерживаться, но ее настрой, ее тон… они выдали. Яфа
Каванар имеет отношение к заговору - она или вся ее семья.
Тэа вспомнила ее молчаливого брата Равена - тот был способен на что угодно. Его
жену Джану она видела всего один раз, когда ту представили ко двору. Но королева сразу
решила, что Джана слишком глупа, чтобы быть опасной. К тому же, ее положение
довольно зыбко, пока она не родила наследника рода. А Тэа почему-то была уверена, что
Яфа сделает все, чтобы ребенок не появился на свет - если, конечно, это мальчик.
- Значит, мы уничтожим и ее, - спокойно сказала Тэа.
- Как ты уничтожила Денривов?
В голосе Къяра отчетливо послышалось неодобрение. Тэа и сама была готова
признать, что поторопилась, и работа была проделана довольно грязно. Но она стремилась
как можно быстрее избавиться от угрозы. И приблизить последнюю из рода, чтобы она
была рядом, если знает что-то еще.
- Я сделала то, что считала нужным, - резче, чем собиралась, ответила Тэа. - Больше
Денривы не представляю угрозу. А об их мотивах мы еще узнаем… от Яфы. Прежде чем
уничтожим их.
- Жаль, эти мотивы не известны твоему информатору.
Тэа вспомнила, как перед самым балом Дерек Валентайн попросил аудиенции. И
рассказал, что Яфа Каванар послала его отыскать доказательства того, что Дэйн - вовсе не
сын Алестуса. Тогда бы он не смог претендовать на престол.
Остановившись в зале, Тэа лениво осматривала гостей и, не поворачиваясь, спросила
у Къяра:
- А что насчет Кассандры? Ты поговорил с ней? Она действительно госпожа
Терновника?
- О, вовсе нет. Но она опасна - в ней есть Дар, и он совершенно необузданный.
- Хочешь сказать, она маг, который не обучался? - удивилась Тэа.
- Да. И сама вряд ли толком понимает, почему с ней происходят те или иные вещи.
Она… немного странная.
Тэа с трудом удержалась, чтобы не фыркнуть: как, однако, Къяр сегодня
дипломатичен! Странная. Вот как он это называет. Сама бы Тэа сказала, что девушка
просто не в себе.
- Значит, она бы не смогла поставить такой мощный блок?
- Конечно, нет.
- И мы по-прежнему не знаем, что за маг на стороне заговорщиков.
- Я поговорил и с принцессой Исой, как ты просила, - Къяр помедлил. - По правде
говоря, она меня немного беспокоит. Сколько ей, девять?
- Десять.
- Магические способности должны были проявиться куда раньше. Но господа
Терновника ничего такого не замечали. А сейчас… да, в ней определенно есть Дар. И
возможно, он развивается бешеными темпами. Если ты не против, я бы провел тесты.
- Конечно. И… Къяр, если она действительно может стать госпожой Терновника, ты
возьмешься ее обучать?
Тэа, наконец, повернулась к спутнику и в упор на него посмотрела. Къяр склонил
голову.
- Хорошо, моя королева.
Яфа Каванар
Плотно прикрыв двери балкона, Яфа удостоверилась, что звуки королевского бала
действительно стали тише. Зато здесь были слышны взрывы фейерверков в городе, а
темное небо иногда озаряли сполохи. Но главное, тут звучали ночные птицы и насекомые,
которые наполняли королевский сад: балкон выходил на благоухающие цветущие кусты.
- Что ж, Дерек Валентайн, я рада, что мы, наконец, можем поговорить.
Он шутливо поклонился:
- К вашим услугам, леди Яфа.
Валентайн стоял перед ней, но тут же отвернулся, облокотился на резные каменные
перила и, кажется, увлекся созерцанием сада. Яфа чувствовала спиной прохладу
деревянной двери, она вселяла в нее некую уверенность, твердость. Но придется ее
покинуть.
Прошелестев платьем, подол которого разогнал в стороны несколько белых
цветочных лепестков, Яфа подошла к Валентайну и положила руки в перчатках на камень
перил.
- Итак, мне нужны объяснения. И информация.
- Вы затеяли опасную игру, леди Яфа.
- Опасную? Не вам учить, что представляет для меня опасность, а что…
- Не для вас. Для меня.
Он спокойно посмотрел на Яфу, и колкие слова так и не слетели с языка девушки.
Хотя никто и никогда не позволял себе говорить с ней в таком тоне. Да что о себе
возомнил этот наглец!
- Я действительно смог найти то, что искал, - продолжил Валентайн. - И это едва не
стоило мне жизни.
- Королева…
- Вовсе нет. Ее темная тень, Астадор Тэль Шалир. Главный алхимик не прочь дать
попробовать стали незваным гостям.
- Как ты столкнулся с ним?
- Случайно. Хотя подозреваю, он каким-то образом узнал, что я в его покоях. Он
вернулся слишком рано и сумел меня застать в своем кабинете - надо сказать, немногим
членам Гильдии это удалось бы.
- Он ранил тебя?
- Да. Но как видишь, я все еще жив и здоров.
Яфа помолчала, вглядываясь в темный сад, расцвеченный сейчас огнями и
магическими шарами. Она слышала стрекот насекомых, но мысли ее блуждали в
коридорах королевского дворца. Она и сама посылала шпионов к Астадору - но все они
оказались мертвы. Даже лучший из лучших, Дерек Валентайн, оказался застигнут
врасплох - алхимик и личный врач королевской семьи и вправду опасный человек.
- Но я видел записи Тэль Шалира. Правда в том, что покойный король был бесплоден.
Именно поэтому у него нет ни одного бастрада. И именно поэтому принц Дэйн и
принцесса Иса точно не от него.
- От кого же?
- Этого в документах королевского врача не было. Но как я понял, и сам Алестус ни о
чем не догадывался.
Стрекот насекомых окончательно отошел на второй план, Яфа глубоко задумалась.
Информация не стала для нее откровением, и все равно находить подтверждение своим
мыслям было… необычно.
- Что насчет доказательств?
Валентайн пожал плечами:
- Я не возьму вторую часть обещанной суммы - потому что доказательств не будет.
Вновь Яфа не смогла удержать гневный взгляд, который она бросила на спокойного
Дерека.
- Как это не будет?
- Я смог уйти от клинка Астадора, но доказательств с собой не прихватил.
Что за игру ведет этот щенок? Яфа не могла понять, не была точно уверена, Валентайн
действительно не смог прихватить документы? Возможно, в его планы и не входило дать
Яфе оружие против королевского дома?
- Это все, леди Яфа, - Валентайн поклонился, хотя и не так изящно, как бывало
раньше. - Из-за клинка Астадора я еще не пришел в прежнюю форму. Но если вам
понадобятся мои услуги - вы знаете, как меня найти. Только учтите, больше я не полезу в
королевский дворец по вашей указке. И никто из Гильдии тоже не возьмется за такое
дело. Они могут быть ворами - но не самоубийцами.
Он пошел прочь с балкона, и Яфа слышала, как прошелестела дубовая дверь, на миг
впуская громкие звуки бальной залы, и вновь претворяясь.
Леди Каванар оставалось только вглядываться в сад и вдыхать аромат цветов. Она
ощущала себя обладательницей тайны, знающей то, что знают, возможно, всего несколько
человек во всем королевстве. Но в то же время она понимала, что никак не может
воспользоваться этим знанием.
Дани Эстеллар
Это был не первый бал Дани, но каждый раз подобные действа приводили ее в
восторг. Она искренне наслаждалась происходящим, каждым мигом, каждым блеском
фонариков.
Когда Эстеллары только прошли в бальный зал, Дани даже не слышала, как герольд
их объявлял: в этот момент вокруг ее запястья обвилась гирлянда из мелких огоньков. А
потом улетела прочь, явно подгоняемая магией. Маргрит пришлось подтолкнуть
падчерицу, чтобы она не забыла двинуться вперед, в зал.
Сама церемония Великого Огня была проста, но неизменно радовала девушку.
Каждый год она невольно задерживала дыхание, когда факел подносили к шесту. И
каждый год первой начинала аплодировать, когда пламя разносилось по городу.
Но в этот раз Дани ощущала себя особенно счастливой: на первом же танце рядом с
ней возник Дерек Валентайн. Поклонившись, он предложил девушке руку:
- Подарите мне первый танец, леди Даниэла?
- Конечно. Только пожалуйста, называй меня Дани.
- Приберегу это обращение для более интимной обстановки.
Конечно же, подобная фраза тут же заставила Дани покраснеть, но в следующий миг
Дерек повел ее танцевать, и все забылось.
В последнее время они часто и много общались: Дани умудрялась ускользнуть из
дома и наведывалась к Амани, не вызывая ни малейших подозрений у домашних. Даже
вездесущая Маргрит не знала, что в одной из комнат лекаря, на простой кровати среди
подушек устроился Дерек Валентайн, быстро идущий на поправку.
Он так и не рассказал Дани, кто и при каких обстоятельствах его ранил, а девушка
решила благоразумно не интересоваться. Ей было достаточно того, что Валентайн
остается у Амани и не только не против ее общества, но действительно ждет ее визитов.
Сначала он оставался в кровати, но позже Дерек уже сидел вместе с Дани за столом и
пил неповторимо вкусный чай, который можно найти только в доме Амани. Валентайн
рассказывал о “Золотом псе” и о своей жизни - то есть той ее части, что была на виду и
всем открыта. Слишком хорошо Дани понимала, что есть и другая часть, та самая, из-за
которой раненый Валентайн оказался в доме Амани. Но если он не говорит об этом,
значит, на то есть причины.
Пару дней назад Дани не застала Дерека - он покинул дома Амани, оправившись от
ранения. Сначала Дани, конечно же, расстроилась, что тот ушел, даже не попрощавшись.
Но улыбнувшийся в усы лекарь сообщил, что Валентайн будет ее ждать - на балу.
- Невежливо танцевать два танца подряд с одной дамой, - укорила Дани кавалера на
втором вальсе, хотя в ее голосе не было и тени недовольства.
- Вы правы, леди, - улыбнулся Валентайн. - Тем более, у меня есть кое-какие дела. Но
потом ты снова будешь моей.
Не прощаясь, он ускользнул сразу после танца, и Дани сразу почувствовала себя
одинокой. Она приняла приглашение какого-то мелкого дворянина, чьего имени даже не
помнила. А после увидела, как с одного из балконов вышел Дерек. Следом за ним
появилась Яфа Каванар. Застыв на мгновение, она с неизменно невозмутимым лицом
пересекла зал и о чем-то зашепталась с братом. Дани с любопытством наблюдала, как
Равен хмурился, но кивал, а потом вышел из зала.
Яфа начала беседовать с окружающими, привычно улыбаясь и с легкостью ведя
светские беседы. Как часто бывало, Дани не могла скрыть своего восхищения, когда
смотрела на ее точеные лицо и фигуру, идеально лежащие в замысловатой прическе
волосы и платье из немыслимо дорогой ткани.
- Ты так пожираешь меня глазами, дорогая!
Улыбаясь, Яфа приблизилась к Дани. Та смутилась.
- Потому что ты отлично выглядишь. Как и всегда, впрочем.
- Я не раз тебе говорила, женщине ничего не стоит выглядеть шикарно - особенно
когда ей больше нечем заняться. Просто немного желания и упорства.
- Одним желанием мои волосы не сделаешь такими, как у тебя, - проворчала Дани. Мои слишком густые и не желают лежать, как надо.
- Ты просто себя недооцениваешь, глупенькая. Твои недостатки - на самом деле,
достоинства.
Резким движение раскрыв веер, Яфа лениво им обмахнулась, тут же вежливо кивая
какому-то знакомому хлыщу в новеньком костюме. Дани понятия не имела, кто это, но
видела, как он обильно потел и явно из кожи вон лез, чтобы понравиться Яфе. Та же мило
смеялась его шуткам, кивала и поддерживала светскую беседу, но взгляд ее не выражал
ровным счетом ничего - мысли Яфы были далеко отсюда.
Дани последовала примеру подруги и тоже пустилась в скучные беседы то с тем, то с
иным аристократом - требовалось поддерживать видимость, что благородной наследнице
богатейшего рода Шестого дома хоть немного интересны все эти люди.
В какой-то момент краем глаза Дани заметила Равена Каванара, вернувшегося в зал. А
когда девушка решила, что совсем уже выдохлась и больше не выдержит ни одной
плоской шутки или замечания о погоде и празднике, рядом появился Дерек.
Дани посмотрела на Валентайна с благодарностью, но взгляд того был прикован к
чему-то за толпой.
- Смотри, - кивнул он в ту сторону, - настал черед объявлений.
Музыка смолкла, разговоры в толпе тоже постепенно стихли. И взгляды
присутствующих устремились к тому месту, где стоял факел Великого огня. Где сейчас
была королева Тэа Шантон.
- Благодарю всех собравшихся здесь в этот вечер. Наш праздник продолжится после
короткой паузы, в течение которой я сообщу несколько важных новостей. Начну с
радостной и светлой: этим вечером одна из благородных пар решила сочетаться узами
брака.
Толпа затаила дыхание, ожидая, кто же это такие, чья свадьба состоится в ближайшее
время. Королева выдержала драматическую паузу и объявила:
- Рада сообщить, что с сегодняшнего дня помолвлены лорд Шестого дома Котори
Леорон и леди Шестого дома Кассандра Денрив.
На миг затихнув толпа взорвалась радостными аплодисментами - вот уж какую
новость еще долго будут обсуждать и на приемах, и в поместьях!
Лорд Шиай Леорон, старший брат Котори, стоял недалеко от королевы и радостно
улыбался. Дани могла поспорить на что угодно, именно он договаривался о браке и уже
считал в уме обширные земли Денривов, которые теперь будут принадлежать их семье.
Дани попыталась отыскать взглядом самих помолвленных. Увы, Кассандры она не
видела, а вот Котори выглядел ошеломленным. Он стоял, во все глаза уставившись на
брата и медленно переводя взгляд с него на королеву.
- Ух ты! - присвистнул Валентайн, аплодируя вместе с остальными. - Еще пару часов
назад мой друг не собирался жениться, а теперь его участь предрешена.
Дани ничего не ответила. А королева тем временем вновь призвала к молчанию новости еще не закончились. Оставалось надеяться, что за ее спиной Маргрит и отец не
выдали замуж и саму Дани - от этой мысли по спине девушки невольно прошелся
холодок.
Но королева начала говорить вовсе не о новой свадьбе, и Дани не смогла сдержать
облегченного вздоха. Она вполуха слушала пафосную речь, не очень понимая, зачем она
нужна. И наблюдала за лордом Котори, который, кажется, тоже не пытался слушать
королеву и сквозь толпу пробирался к брату. Но Шиай старательно не смотрел в его
сторону и вообще делал вид, что все отлично. Еще раз Дани попыталась отыскать
взглядом Кассандру Денрив, которую ей уже успели показать как сегодняшнюю
диковинку. И наконец, увидела ее: девушка стояла у дальней стены, ее лицо было
невероятно бледным, но непроницаемым. Она обмахивалась веером, но было видно, что
мысли ее далеко, а движения просто равномерно повторяются. То ли после гибели семьи
ей было все равно, то ли она хранила спокойствие куда лучше Котори. То ли просто знала
о грядущей свадьбе – скорее всего, королева ее предупредила.
Неожиданная тишина воцарилась в зале, и Дани рассеянно перевела взгляд на
замолчавшую королеву. Кажется, она прослушала все на свете.
А вот на собравшихся речь произвела впечатление. После секундной тишины зал
будто разом заголосил, каждый аристократ стремился высказаться и обсудить только что
прозвучавшие слова.
- Ну и ну! - присвистнул Валентайн. - Вот это ход.
С досадой Дани подумала, что хотела бы знать, о чем же все-таки речь, и что такого
было произнесено. Возможно, все-таки стоило слушать… но как же ей претили все эти
велеречивые слова!
- У тебя такое лицо, будто только что королева объявила о том, что власть уйдет
другому роду.
- Почти что! - Валентайн посмотрел на Дани и улыбнулся. - Ты что же, все
прослушала?
Признаваться, конечно, не хотелось, но и знать, что произошло, Дани хотела.
- Просто задумалась, вот и все.
- Хо-хо, вот об этой новости уж точно все задумаются!
- Да что такое-то, в конце концов?
- Тэа Шантон только что объявила, что станет Верховной жрицей, как только Дэйн
взойдет на престол.
- Жрицей какого бога?
- Всех!
Глаза Дани невольно округлились. Она обернулась на королеву, но та уже сошла с
возвышения, и ее не было видно за толпой. Вот так раз! Жрицей? да в Шестом доме
отродясь не было никаких Верховных жриц!
- Давай найдем уголок потише, - поморщился Валентайн и взял Дани за руку. - Это
интересная новость, чтобы ее обсудить, но только не здесь. Королевский зал больше
похож на базар.
Он действительно был прав, все присутствующие наперебой обсуждали новость. Но
куда больше Дани заботило то, что сухая ладонь Дерека сжала ее собственную руку. Да
она была готова пойти за ним, куда угодно!
Впрочем, Валентайн не собирался уходить далеко. Похоже, он отлично знал дворец и
проскользнул через одну из боковых дверей, и они оказались в длинном коридоре, где
было всего несколько человек, похоже, таких же, как они, ускользнувших из общего зала.
Больше всего на свете Дани хотелось, чтобы Дерек не отпускал ее руку. Но его ладонь
быстро выскользнула, и девушке пришлось старательно скрывать разочарование.
- Так что за Верховная жрица? - спросила она. - В Таркоре нет храмов.
- Есть, конечно, но они разрознены и им не придают значения. Таркор - торговый
город, а не религиозный. Мы слишком далеки от таких вещей.
Дани вспомнила, как косились на Кэлферей Леорон - девушка стала госпожой Плюща,
посвященной жрицей Сигхайи. Их и так-то было немного, а уж то, что аристократка
пошла по дороге Плюща и вовсе вызвало удивление.
- Зачем же это королеве? - Дани все еще не понимала.
- Она хочет изменить положение вещей. Вот почему все последнее время она так
усиленно строила храмы и собирала вокруг себя господ Плюща.
- И когда принц Дэйн станет королем, это станет ее отдушиной?
Валентайн посмотрел на Дани с недоумением, а потом рассмеялся:
- Не думаю! Скорее всего, продолжит ближайший год выстраивать религию.
Он поймал ее взгляд и понял, что Дани явно не понимает.
- Ты многое знаешь о Четвертом доме?
Девушка покачала головой.
- Он находится на северо-востоке от нас, - сказал Валентайн. - Если плыть по реке
Первого прилива, а потом миновать Ночной лес, то мы окажемся на его территории.
Плодородные земли, много дичи и скота. Но Четвертый дом известен еще и другим.
Валентайн задумался, но Дани быстро поняла, что на самом деле, он вспоминает. Он
явно собственными глазами видел то, о чем рассказывал.
- Их столица, Каламар, не так богата и изящна, как Таркор. Но в ее центре стоит
огромный каменный храм. Он не столько прекрасен, сколько… внушителен. Когда стоишь
рядом с ним, то понимаешь, как ничтожно мал человек. Такого эффекта и хотели добиться
создатели, ведь это - Главный Храм. В нем есть и комнаты, полные костей, посвященные
Сигхайе, и большие просторные залы Ленарии, покровительницы женщин, плодородия и
любви. Даже у владыки боли Невертара есть собственные комнаты из черного камня.
Вся жизнь Каламара пронизана религией. К богам обращаются в молитвах, с их
позволения вершат дела, и даже маги одинаково почитают как Сумрак, так и богов. Это
значимо для них. Это важно.
А Верховный жрец обладает не меньшей властью, чем король.
- Почему?
- Потому что именно он велит людям жить или умирать - во имя богов, конечно же.
Дани задумалась. Теперь планы королевы уже не представлялись ей такими
странными. Конечно, вряд ли в Таркоре возможно сразу же то, что есть в Четвертом
доме… но начало положено.
- Она так хочет власти?
- Возможно, - пожал плечами Валентайн. - Но я видел, насколько силен Четвертый
дом. Никто не хочет с ними связываться… они ведь в бою совершенно безумны. Их ведут
последователи Калтакона, бога воинской доблести, и этот народ готов умирать и убивать
во имя своих богов. Они не бояться смерти.
Кажется, Дерек хотел сказать что-то еще, но что-то в конце коридора, со стороны зала,
откуда они пришли, привлекло его внимание.
- Уходим, - только и сказал он.
Конечно же, Дани была готова последовать за Валентайном куда угодно. Но никак не
ожидала долгих блужданий по лабиринтам королевского дворца. Она давно сбилась со
счета между гобеленовыми комнатами и залами, где полы выложены искрящейся плиткой.
- Это наемники, - пояснил Валентайн. - Хотя на них цвета Каванаров. Готов
поспорить, они хотят закончить то, что начал еще Астадор.
Дани вспомнила, как увидела Яфу Каванар и Равена, ее брата, который куда-то
уходил. Так вот что он делал! Отдавал приказы!
- Но они не могут напасть на тебя здесь!
- Почему же? - удивился Валентайн. - Самое удачное место. Никто не обратит
внимания на охрану лорда, пока они не входят в главный зал. А в такой день попытаются
скрыть даже убийство. Королева не станет поднимать шум.
- Значит, нам нужно обратно, в зал!
- Я пытаюсь подойти в обход. Но они перекрывают ходы. Прости, что втянул тебя в
это.
Внезапно Дани остановилась:
- Я знаю, где мы сможем скрыться. Пошли отсюда. Попетляем по городу, они
потеряют нас.
- А потом? Я знаю наемников. Если они вцепились, то не отпустят. Это не изящные
убийцы, это мясники, которые возьмут числом и порешат всех, кто будет рядом.
- Мы спрячемся там, где они не смогут нас отыскать. И что-нибудь придумаем.
- Где же? - удивился Валентайн.
- В борделе моей мачехи.
Котори Леорон
- Я знаю, почему она убила мою семью.
Котори поднял голову и увидел, что Кассандра прекратила вышивать. Маленькое
точеное личико было бледным, как и всегда, но в глазах застыло непривычное
спокойствие. Ее руки безвольно лежали на нитках и канве, когда она повторила:
- Я знаю, почему королева убила мою семью.
Брови Котори удивленно приподнялись, но он знал, что в свете камина вряд ли
Кассандра могла это видеть:
- О чем ты?
- Об убийстве. О том, как я стала последней из семьи Денривов, и как мой род исчез,
когда я превратилась в леди Кассандру Леорон.
Они поженились неделю назад, но Котори никак не мог привыкнуть к новому статусу.
На самом-то деле, подготовкой стоило заниматься более осмысленно и долго. Даже
лорд Леорон, старик Лайз, не успел вовремя прибыть в столицу. Он прислал сдержанные
поздравления младшему сыну с браком, но на этом и все.
Шиай тоже мало в чем принимал участие. Он спихнул все на свою жену, Лилис,
которая была еще и сестрой королевы.
Впрочем, Котори всегда искренне удивлялся, на сколько не похожи сестры. Тэа
оставалась властной королевой, всегда на виду. Пока был жив Его Величество Алестус
Шантон, Тэа постоянно находилась рядом с ним, на всех церемониях, во время любых
приемов она стояла рядом. И вовсе не была похожа на тень - скорее, на партнера,
который, не исключено, мягко указывал суровому, но недалекому Алестусу.
Лилис была совсем иной. Кроткая, тихая, она предпочитала проводить время за
книгами или вышивками, кататься верхом на одной из лошадей из конюшен Леоронов или
заниматься детьми - Котори даже не был уверен, что для своих отпрысков у нее имелась
няня.
И эта женщина занялась организацией такой скорой свадьбы. Котори был слишком
ошеломлен и пытался поговорить с братом, ему было все равно, что и как происходит.
Кассандра, казалось, пребывала в своем собственном мире, мало интересуясь
происходящим вокруг. К тому же, она только что потеряла родственников.
Лилис взяла Кассандру под свое крыло. А заодно организовала свадебный пир в
королевских садах, выбрала платье для невесты и написала лорду Лайзу Леорону, чтобы
хоть поставить его в известность о женитьбе сына.
Котори не верил в происходящее. Даже когда сидел на свадебном пиру со своей
новоиспеченной женой. В прическе Кассандры витиевато переплетались десятки тонких
косиц, платье удивительно подчеркивало ее фигуру, но Котори все равно не мог поверить,
что теперь он должен именовать ее не иначе как супругой.
Тэа Шантон, принц Дэйн и принцесса Иса, конечно же, присутствовали на пиру. И
если королева и принц пытались изобразить хоть какую-то заинтересованность
происходящим, то Иса просто наматывала тугую прядь волос на палец и рассматривала
деревья и птиц, которыми изобиловал королевский сад.
Чета Эстелларов почему-то явилась без дочери, но Котори благополучно прослушал,
почему же леди Даниэла не смогла присутствовать на пиру. Зато краем уха услышал
сплетни о том, что Маргрит Эстеллар беременна, а значит, вполне возможно, скоро у
Эстелларов появится-таки наследник.
Равен Каванар тоже не приехал - его наследник вот-вот должен был появиться на свет,
и он не отлучался из дома. Это явно не особо нравилось Яфе: весь вечер на пиру она мило
улыбалась и смотрела как будто сквозь публику. Котори мог поклясться, что она
хорошенько приняла запрещенного наркотика нокара.
Дерек Валентайн прислал поздравления, но сам так и не явился. Он вообще исчез с
того королевского бала, и это печалило Котори. Впрочем, у него и без того забот хватало.
Къяр Ревердан был мрачен, почти ни с кем не разговаривал и тихо пил вино. Хотя
насколько Котори помнил лорда Ревердана, тот никогда не отличался жизнерадостностью
и словоохотливостью. Хотя его сестра Эльза мило щебетала со всеми вокруг.
Кассандра не сказала Котори ни слова в тот день. Только в прохладной спальне, когда
они, наконец, остались наедине, она произнесла:
- Нам придется научиться жить друг с другом.
Конечно, этому еще предстояло научиться. Тогда, на балу в честь праздника, Котори
впервые увидел Кассандру и вряд ли сказал ей больше десятка слов. А следующий месяц
прошел в сумбурной подготовке к свадьбе, и те пару раз, что Котори оставался с невестой,
он чувствовал себя скованно и не знал, что сказать.
Таким же он был и в первую брачную ночь, растерянно стоя перед женщиной в
полумраке своей спальни и впервые в жизни не зная, что и как ему следует делать. К его
удивлению, ситуацию взяла в руки сама Кассандра. Она повернулась к мужу спиной, и он
расшнуровал ее корсет.
А потом она сама сбросила платье и повела Котори к постели.
Конечно же, Кассандра не испытывала к мужу бурных чувств - они едва были
знакомы. Но она явно не собиралась отсиживаться в своей комнате и всю оставшуюся
жизнь страдать, рожать детей и толком не знать ничего о супруге.
За следующую неделю они много разговаривали, много проводили время наедине.
Кассандра оказалась женщиной умной, к тому же, хорошей собеседницей. Она рассказала
и о том, что у нее есть магический дар, не очень ярко выраженный, но периодически она
могла видеть картины будущего. Или неясные образы, которые можно было за них
принять.
Но впервые Кассандра заговорила о своей погибшей семье.
Закрыв книгу, которую он читал, Котори посмотрел на жену. Они сидели в одной из
многочисленных гостиных поместья Леоронов, и до этого момента пребывали в уютном
молчании, предвещавшим спокойный тихий вечер.
- Так ты думаешь, - осторожно начал Котори, - что в гибели Денривов виновата
королева?
- Я знаю это. Она приказала их убить.
- Но не тебя?
Кассандра пожала плечами:
- Мой брат был наследником рода. Я - просто женщина. Вырезать всю семью было бы
подозрительно.
- Но послушай, это же глупость какая-то! Вы жили тихо где-то далеко, к чему вообще
могло понадобиться вас трогать?
- Потому что моя семья участвовала в заговоре. Они помогли убить Алестуса
Шантона.
Ее слова ничуть не убедили Котори. Он по-прежнему был настроен крайне
скептически и считал все сказанное результатом богатого воображения Кассандры, но уж
точно никак не фактов. Похоже, она тоже это поняла, потому что вздохнула и, кажется,
смирившись с необходимостью рассказать, начала:
- Ты ведь наверняка слышал слухи о том, что у Денривов есть склады, где мы храним
контрабанду?
- Да, конечно, слухи всегда…
- Это не слухи. Они действительно есть. Небольшие, но полные нокара - и других
странных веществ.
Котори с трудом сдержался, чтобы не присвистнуть. Он и подумать не мог, что где-то
на просторах Миктакора могут на полном серьезе скрываться контрабандные склады.
Запоздало пришла мысль, что теперь он принял земли жены и ее рода как законный муж.
А значит, и всего, что находится на тех землях.
- Кое-что из этих веществ, - продолжила Кассандра, - пошло в помощь другим
заговорщикам. И был создан смертоносный яд. Им и уничтожили короля.
- И Вернера Эстеллара?
На лице Кассандры отразилось недоумение. Потом она покачала головой:
- Ничего не знаю о Вернере. Мои родители хотели свергнуть королевскую власть,
прочие семьи их не интересовали.
- Но зачем? Что такого неугодного было в Алестусе?
- Я не знаю. Родители помогали кому-то в Таркоре, для кого это было важно. Они
же… они находили это забавным.
Тут уж Котори все-таки не удержался и фыркнул:
- Ничего себе забавы! За такое убивают.
- Вот именно. Это и сделала Тэа Шантон. Она узнала о том, что Денривы замешаны.
Вероятно, пока не узнала, кто еще.
Котори не знал, что сказать. Голос Кассандры оставался ровным, было совершенно
невозможно распознать, какие эмоции она испытывает при том, что говорит. Она никогда
не рассказывала, скучает ли по семье, что думает о происходящем, и как относится… да
хоть к чему-то.
Она сама разрешила его сомнения. Женщина снова взяла в руки пяльце с канвой и
иголку:
- Я не виню ее. Мои родители действительно сделали то, что сделали. Они
представляли угрозу. И иначе… они бы пошли дальше, помогли убить и саму Тэа, и
принца Дэйна. А заговоры сейчас не нужны Шестому дому.
- Почему?
Рука с иглой остановилась над вышивкой, взгляд Кассандры устремился вдаль, сейчас
он чем-то напоминал о тех людях, что употребляют нокар. Но на самом деле, женщина
смотрела куда-то вглубь себя. И видела образы, которые могли стать возможным
будущем.
- Потому что скоро вернутся драконы.
Остаток вечера прошел в молчании или в разговорах ни о чем. Котори это полностью
устраивало, но в то же время он никак не мог отмахнуться от того, что рассказала ему
Кассандра. И оставив книгу, он все-таки отправился к брату.
Он не говорил с ним с момента королевского бала. Тогда Шиай рассказал, что решил
устроить его будущее и все такое прочее - а пару минут спустя королева объявила о
помолвке. Сколько потом Котори не пытался встретиться с Шиаем, тот упорно сказывался
занятым, либо его просто не было.
Но сегодня Котори твердо решил идти до конца. Он не стал стучаться в кабинет брата
или узнавать у слуг, там ли он. Котори просто распахнул старую дубовую дверь и
переступил порог.
Шиай сидел за своим столом, таким большим, что он почти терялся за ним и за грудой
бумаг. Когда-то этот стол принадлежал Лайзу, пока глава семьи Леоронов не удалился в
загородное поместье, проворчав, что он и так слишком задержался в затхлом городе.
Впрочем, у Лайза столько бумаг не было. Котори помнил, что отец их терпеть не мог.
Кивнув слугам, вбежавшим вслед за Котори, Шиай откинулся на стуле, таком же
непомерно огромном. Он казался маленьким и усталым, так что на какое-то мгновение
Котори даже устыдился своего вторжения. Но всего на мгновение.
- Нам нужно поговорить, Шиай.
- Присаживайся.
Но Котори остался стоять. Он уже достаточно засиделся этим вечером, да и не хотел
чувствовать себя напроказничавшим мальчишкой, которого Лайз точно также усаживал
перед столом, чтобы отчитать.
- Мы давно с тобой не разговаривали, - Котори внезапно понял, что совершенно не
представляет, с чего начать.
- Потому что, в основном, мы говорим о делах. А в последнее время тебе было не до
них. Как Кассандра?
Котори пожал плечами: это был лишний вопрос. Поместье, конечно, большое, но не
настолько, чтобы в этот кабинет не просачивались новости - когда они, конечно, есть.
- Зачем ты это сделал? - наконец, спросил Котори то, что хотел узнать последний
месяц.
- Тебе давно пора было обзавестись женой. А она хорошая девушка с солидным
приданым.
- Поэтому ты и согласился, когда королева предложила этот брак? Или сам подал ей
идею?
Лицо Шиая оставалось спокойным и невозмутимым, что только больше злило и
раззадоривало Котори. Он подходил все ближе к огромному столу.
- Сколько же стоили Денривы? Сколько ты получил, продав меня?
- Не я получил, - спокойно ответил Шиай, смотря на брата снизу вверх. - Это деньги,
земли и влияние, которые перешли от семьи Денривов к нашей.
- Тебе что, было мало?
Котори был так близко к столу, что почти упирался в старое вытертое дерево. Он
положил руки прямо на бумаги, ничуть не заботясь о них, и внезапно севшим голосом
спросил:
- Оно стоило того, чтобы меня продавать?
Он увидел ответ в глазах молчавшего Шиая. В том, как они блестели, как отражались
все амбиции, которые тот и не думал скрывать. Величие рода… Лайз никогда не думал о
таких вещах, он просто тихо наращивал военную мощь и ждал. Наблюдал за тем, что
происходит в Шестом доме и ждал. Ждал, а потом, когда выдался удобный случай, выдал
Шиая за сестру королевы. С согласия обоих, между прочим.
Лайз никогда не был настолько амбициозен, чтобы сметать все на своем пути и ни о
чем не заботиться. Он ждал и всегда использовал удачные моменты.
И только сейчас, заглянув в глаза брата, Котори понял, что Шиай вовсе не такой. Он
не будет ждать. Он найдет в своих бумагах то, что покажется ему самым коротким путем
к цели, и пойдет им. Не важно, чем придется пожертвовать.
Не во имя величия семьи. Во имя собственного.
- Что ты сделал? - голос Котори стал хриплым. - Что?
- Всего лишь устроил твой брак с единственной представительницей одной из семей
Круга. К тому же, Кассандра хороша собой.
- Нет. Что еще ты сделал?
- Я…
- Ты сметешь все на своем пути, потому что хочешь большего. Что ты сделал?
Шиай нахмурился. Его темные глаза в тусклом свете кабинета казались совершенно
черными - Котори знал, что точно также выглядят его собственные. Но надеялся, в них не
отражается того же безумства.
Леороны уже семья Круга. Леороны уже имеют власть и вес. Леороны отправляют
караваны по всему Сумеречному миру. На силу Леоронов во многом опирается
королевская власть. Теперь, благодаря Кассандре, у Леоронов есть и магическая
наследственность. Леороны…
Внезапно Котори понял. Он вспомнил, как отец рассказывал ему о деньгах. О том, как
возвысилась семья Эстелларов за счет обширных богатств, нажитых дедом Конрада,
нынешнего лорда Эстеллара. Они быстро вошли в число семей Круга, потому что у них
появилось влияние. И не исчезло до сих пор.
- Вестер, - Котори не спрашивал, он и так уже понял. - Как же ты провернул это,
братишка?
- Помогла парочка зачарованных штук. Думаю, Эстеллары поняли, что дело не в яде
или загадочной болезни, но не хотят афишировать. Понимают, что кто-то точит против
них зуб, а сделать ничего не могут.
- Точит зуб. Так это называется.
- Пройдет не так уж много времени, и Эстеллары исчезнут: у них только дочь, Конрад
скоро состарится, а Маргрит всего лишь женщина. Они исчезнут, и мы станем самой
влиятельной семьей Круга. А там… кто знает, что станет с Шантонами. У них нет больше
родственников, а значит, власть перейдет к тому, кто сможет ее взять.
- Так вот что ты хочешь. Метишь на трон.
Шиай покачал головой:
- Конечно, нет. Но вот мои дети - возможно.
- Маргрит Эстеллар беременна. Если у нее будет сын, твои планы пойдут прахом.
Котори выпрямился, невольно ощущая торжество: Шиай разработал такую схему,
пошел на убийство, но все это ничего не стоит. И Котори с удивлением понял, что
радуется этому. Но Шиай оставался спокоен:
- Это будет всего лишь младенец. Они смертны.
- И ты пойдешь на это? Ради власти?
- Все идут на это ради власти.
Несколько долгих мгновений они смотрели друг на друга. И как будто узнавали что-то
новое, выясняли в знакомых чертах новые факты.
Развернувшись, Котори вышел прочь из кабинета. Он даже не потрудился закрыть
дверь.
Дани Эстеллар
Раньше Дани почему-то считала, что в домах терпимости нет окон. Ей
представлялось, что бордели - этакие коробки, утопающие в пороках. На самом же деле,
оказалось, внутри ароматы духов и каких-то сладостей, которыми угощают посетителей.
Тут всегда был вкусный чай, а принимали клиентов девушки вовсе не в своих комнатах, а
в так называемых “гостевых”. По сути, жилая часть “Шипов и роз” не соприкасалась с
рабочей.
Усевшись у окна, Дани смотрела сквозь мутное окно на улицу, на просыпающийся
город и торопящихся по своим делам людей. В этот ранний час дом терпимости затихал:
клиенты давно ушли, а девушки рано не вставали. Хотя если отправиться на кухню, то
наверняка можно найти там добродушную Мариэллу, которая готовит для девочек. А
возможно, и саму Мариссу Деленар.
Последняя была женщиной средних лет, всегда с идеальной прической, локонами
уложенной на голове, затянутая в корсет, со спокойным голосом и подкрашенными
глазами. Она сама не обслуживала клиентов, хотя и беседовала с большей частью из них в
общей гостиной, куда они спускались после девочек - или до визита к ним.
Когда месяц назад Дани Эстеллар и Дерек Валентайн объявились на пороге “Шипов и
роз”, Марисса встретила их спокойно и предоставила убежище. Только уточнила, что
обязательно упомянет о гостях в следующем письме леди Эстеллар - через посредников
дом терпимости тайно принадлежал именно Маргрит Эстеллар, именно перед ней
отчитывалась Марисса. Понятное дело, она бы не стала никого скрывать без ведома
госпожи.
Дани боялась, что мать не побоится даже явиться сюда, в бордель, но дни шли, а этого
не происходило. Эстеллары не афишировали, что их дочь сбежала, хотя слухи и
просачивались в Таркор. Но Маргрит и Конрад были уверены, что Дани сбежала с
Валентайном - а об истинной причине, о случайности всего произошедшего, девушка не
стала писать.
Тем более, это не было такой уж неправдой. Пусть и не сразу.
Дани перевела взгляд на постель. Марисса предоставила им довольно тесную, но в то
же время уютную комнату, центральное место которой занимала огромная кровать из
красного дерева. Дерек спал, уютно устроившись среди многочисленных одеял и
подушек. И со своего места Дани видела, как спокойно поднималась и опадала его грудь
при дыхании.
Все произошло на следующую ночь, после бала. Проведя какое-то время в “Шипах и
розах”, оторвавшись от погони, Валентайн внезапно стал собираться.
- Ты хочешь оставить меня тут? - внезапно запаниковала Дани.
Валентайн удивился:
- Конечно, нет, глупышка. Ты пойдешь со мной. И увидишь то празднование Ночи
огня, которое немногие аристократы видели.
Надев плащи, они устремились во мрак. Сначала проехали на экипаже, а потом долго
шли пешком, так что Дани успела порядком устать. Она недоумевала, куда ведет ее
Валентайн, а когда увидела зарево от костров, удивилась еще больше.
Она не могла сориентироваться, где они находятся, но точно знала, что уже за чертой
города. Вокруг были неясные очертания холмов, с трудом угадывающиеся во мраке.
Но костры горели ярко. И огонь весело взвивался в небо, от чего Дани сразу же стало
жарко. Она до сих пор была в бальном платье, но тут оно оказалось совершенно не
уместно - правда, никто не обращал внимания.
Множество мужчин и женщин расположилось вокруг огня. Они были в простой
одежде, обычные горожане, никаких аристократов. Они смеялись, общались и пили что-то
из кожаных бурдюков, передаваемых по кругу. Играл какой-то музыкальный инструмент
вроде флейты, били барабаны. И в их четком ритме извивалось несколько танцовщиц - но
приглядевшись, Дани поняла, что это вовсе не танцовщицы, а такие же простые
горожанки.
Усадив Дани на одно из бревен рядом с костром, Валентайн отловил бурдюк и
вернулся к ней.
- Вот так радуются простые смертные, - сообщил он девушке и хлебнул из бурдюка.
Дани тоже попробовала, но тут же закашлялась: для нее напиток оказался слишком
крепким, а сильный запах так и бил в нос, он один был способен вызвать слезы на глазах.
- И часто здесь такое? - спросила Дани.
- Периодически. Но во время праздника, конечно, самое раздолье. Никто не стесняется
своих желаний.
И притянув девушку к себе, Валентайн крепко ее поцеловал. Она успела только
охнуть.
Много позже той же ночью один из празднующих, случайный горожанин, имени
которого Дани так и не узнала, разговорился с ней и поведал, что обычаи приветствия
огня пошли еще с древних времен. Племена кохне, населявшие эти земли задолго до того,
как они стали Шестым домом, приветствовали огонь.
- А королева знает об этих обрядах? - удивилась Дани. - Неужели она их позволяет?
Горожанин посмотрел на нее как-то странно, а вскоре девушка и сама поняла почему.
Ночь становилась все разнузданнее, бурдюков становилось все больше, а некоторые
пары развлекались друг с другом, не стесняясь чужих глаз - так что Дани стыдливо
отводила свои. Она толком не могла определиться со своим отношением к
происходящему: с одной стороны, ей все безумно нравилось, сердце так и отзывалось на
ритм барабана, а с другой, казалось какой-то дикостью, не тем, на что пристало смотреть
леди и в чем участвовать.
А потом Дани увидела ее.
Тэа Шантон шагала в ритме барабанов и была абсолютно обнажена. Без пышного
придворного платья Дани даже не сразу ее узнала - но это действительно была королева.
На ее коже играли ответы огня, а волосы были распущенны.
Только тогда Дани вспомнила, что среди предков Шантонов, кажется, были кохне.
Которые, видимо, пронесли сквозь поколения дикость и свои обычаи.
На какой-то миг Дани запаниковала, что королева идет к ней. И сейчас Тэа удивится,
увидев юную леди, отчитает и отправит к отцу, подробно сообщив, где та была и что
делала.
Но Тэа Шантон подошла к одному из мужчин - не сразу, но Дани узнала и его. Потому
что знала лишь одну семью в южном Таркоре, у которой были столь светлые волосы.
Къяр Ревердан был одет, но Дани видела, какими глазами он смотрит на Тэа. Королева
протянула ему руку, и Къяр поднялся со своего места у огня, сжал ее ладонь, рядом с ним
Тэа сразу стала казаться маленькой и хрупкой. Они оба ушли куда-то в темноту, подальше
от глаз и огней. А Дани еще долго не могла избавиться от видений, услужливо
предоставленных ее воображением: упругое тело Тэа выгибается под мускулистым
бледным Къяром.
Но скоро в ее мысли ворвалась реальность в лице Валентайна. Он не стал
разговаривать. Просто увел Дани подальше, где она тут же поежилась от холода - после
костров ночь казалась прохладной. Но поцелуи Валентайн принесли новый жар.
Они ушли с того места среди холмов уже под утро, когда все вокруг заливало серое
предрассветное марево. Придерживая порванное платье, Дани обернулась, пытаясь
отыскать взглядом королеву или лорда Ревердана. Но увидела только тлеющие остатки
костров да спящих людей.
- Кушай, а то совсем исхудала.
Пухлая Мариэла, отвечавшая в “Шипах и розах” за кухню, почему-то считала, что
Дани слишком тощенькая. Стоило той спуститься, Мариэла тут же поставила перед ней
тарелку супа, вручила ложку и пару минут причитала.
- Все у меня нормально, - привычно проворчала Дани, запуская ложку в суп. Надеюсь, ты не все налила мне, и девочкам хоть что-то осталось.
Мариэла только всплеснула руками: кажется, она никогда и никого не оставляла
голодным. Поэтому Дани так любила эту тесную кухоньку - вместе с жарой тут царила
потрясающая атмосфера, которой никогда не было дома, но которой так хотелось.
Марисса тоже сидела здесь. Небрежно закинув ногу на ногу, она курила,
распространяя вокруг удивительный аромат курительных листьев. Ее лицо, как и всегда,
хранило совершенно невозмутимое выражение.
- Когда вы отправитесь к королеве? - спросила она.
- Пока не знаю. Дерек хочет попасть на аудиенцию, но пока у него не выходило.
- Интересно.
Марисса выпустила в потолок струйку дыма, заслужив очередное неодобрительное
покачивание головой от Мариэлы. Кухарка считал курение злом, и новомодное увлечение
скрученными листьями - еще большим злом.
- А что ты будешь делать после этого?
- После чего? - не поняла Дани.
Марисса перевела взгляд с потолка на девушку:
- После того, как Валентайн расскажет королеве о погоне за вами. Она примет меры так или иначе. И Валентайн вернется к привычной жизни. А ты?
По правде говоря, Дани вовсе не была уверена, что королева так уж сразу кинется чтото делать. Каванары - слишком влиятельная семья, а сам Дерек - всего лишь владелец
одного из постоялых дворов.
Но возможно, Дани просто хотелось, чтобы королева ничего не делала. Тогда бы им
снова пришлось скрываться, вернуться в маленькую комнату под крышей “Шипов и роз”,
где бы они любили друг друга. А по утрам Дани снова наблюдала за городом через окно и
спускалась поболтать с Мариэлой, а чуть позже - с девочками.
Ведь иначе что? Возвращаться домой с побитым хвостом? Делать вид, что ничего не
произошло? Маргрит наверняка примет блудницу и убедит отца. Но всю оставшуюся
жизнь притворяться, что душный дом и есть предел ее мечтаний?
Ответить Дани не успела: в дверях появился Валентайн. Как и кухарка, он
поморщился от ароматов курительных листьев, но его взгляд сразу же нашел Дани:
- Собирайся. Мы едем во дворец.
Видя перед собой Тэа Шантон, Дани не могла отделаться от воспоминаний. О том, как
отсветы огня танцевали на ее теле, как волосы струились по плечам, как она увела за
собой лорда Ревердана.
Теперь Ее Величество ничуть не походила на ту женщину. Хотя в ее глазах можно
было различить отсветы того пламени, она была строгой и сдержанной. В темном платье,
огромная юбка которого тяжелыми складками ниспадала со стула, на котором сидела
королева. Ткань украшали тончайшие кружева и мелкие капли драгоценных камней.
Перед этой сдержанной роскошью Дани ощущала себя неуклюжей простушкой. Тем
более, и платье на ней было хоть и аккуратное, но без всяких изысков - в последнее время
одеждой с нею делились девочки “Шипов и роз”, поэтому об особом великолепии речи не
шло.
Только Дерек не терял присутствия духа. Он отвесил королеве поклон, сказав
приличествующие случаю слова приветствия. Дани присела в реверансе, что-то
пробормотав себе под нос. Она обратила внимание, что королева не предложила им сесть,
как равным.
- Рада видеть вас, - сдержанно сказала она. - По правде говоря, ваша просьба об
аудиенции удивила меня. Я целиком и полностью поддерживаю лорда и леди Эстеллар в
том, что касается леди Даниэлы.
Дани сначала даже не поняла, о чем это толкует королева. При чем тут родители?
- О нет, - Валентайн, похоже, ничуть не удивился, - мы здесь по другому поводу.
Чтобы рассказать о том, как кое-кто пойдет на все ради ваших тайн. Я готов против
правил рассказать о своем нанимателе - потому что он против правил решил меня убрать.
Видимо, понял, что я предупредил вас – или боится, что кто-то еще узнает, раз я такой
несговорчивый.
И пока королева с непроницаемым лицом слушала рассказ Дерека о Каванарах, Дани
наконец-то поняла, что она имела ввиду, упоминая ее родителей.
Ну конечно! Благородная леди сбежала с каким-то простолюдином. Если Маргрит не
трогала Дани, это еще не значит, что она одобряла происходящее.
В конце рассказа Тэа уже не смотрела на Валентайна. Она облокотилась о столик, в
задумчивости подперев голову рукой.
- Интересно…
Дерек замолчал, ожидая какой-нибудь более активной реакции. Но королева, кажется,
о чем-то задумалась - что она явно не желала обсуждать с гостями. Вспомнив слухи о том,
что именно она уничтожила семью Денривов, связанных с предательством короны, Дани
была даже рада, что не знает этих мыслей.
Но наконец, Тэа словно очнулась и перевела взгляд на Дерека:
- Я рада, что ты рассказал мне об этом. Благодарю.
- Ваше Величество, вы знаете, что я предан короне.
- Пока это выгодно твоему делу, - хмыкнула королева. Она явно не питала иллюзий. Если я захочу воспользоваться услугами Гильдии…
- В отношении Каванаров - они всегда к вашим услугам.
В очередной раз за вечер Дани была удивлена: Валентайн так спокойно говорил о
Гильдии, как будто сам в ней состоял. Хотя он же всегда отрицал это! Похоже,
замешательство девушки так отчетливо проступило у нее на лице, что королева невольно
улыбнулась:
- Мой дорогой Валентайн, неужели ты ничего не рассказывал своей подруге?
- Не было времени, Ваше Величество.
- Леди Даниэла, - королева, явно веселясь, смотрела на нее, - Дерек Валентайн - не
часть Серой Гильдии. Он ее глава.
Если бы Дани говорила, то сейчас точно потеряла дар речи. Но она просто в
удивлении переводила взгляд с улыбающейся королевы на серьезного Дерека. Так вот кто
таинственный глава Гильдии воров? Незримо дергающий за ниточки, управляющий
тенями в тусклом свете ночных фонарей города.
Конечно, он верен короне. Гильдия всегда поддерживала правящих монархов - а те, по
слухам, сквозь пальцы смотрели на их деятельность. И даже имели с нее определенный
доход. В конце концов, вся контрабанда тоже проходила через Гильдию - а ее в торговом
Таркоре было немало.
И другая мысль внезапно поразила Дани: если Дерек действительно глава Гильдии, то
ему не было никакого резона прятаться в борделе. Да он и его люди могли в два счета
перебить всех наемников Каванаров! Получается, что он был с Дани просто потому, что
ему это приятно. Несмотря на абсурдность ситуации, Дани поняла, что очень довольна. И
краснеет.
Тем временем, Тэа откинулась на стуле и сцепила пальцы. Но взгляда с Дани не
сводила.
- Мне нужно рассказать еще кое-что, леди Даниэла. Возможно, ты сочтешь уместным
донести это до родителей. По правде говоря, я и сама пока не решила, что делать по этому
поводу.
- Надеюсь, они не состоят в каком-нибудь еще обществе или Гильдии?
- Вовсе нет. Но я узнала, от чего умер твой брат. Вестер Эстеллар был убит. И это
сделал Шиай Леорон. Его брат, Котори, узнал и рассказал мне. Он также пребывает в
недоумении по поводу следующих действий.
- Убили? Леороны?
- У них в руках оказывается слишком много власти, - вздохнула Тэа, - и как только я
решу проблему с Каванарами, то приму меры и здесь. Я и так позволила Шиаю слишком
многое.
Дани была потрясена. За последний десяток минут она узнала больше, чем за всю
прошедшую жизнь! Но оказалось, это отнюдь не последняя новость. Королева смотрела
на нее и на Валентайна, потом неожиданно поднялась:
- Я хочу, чтобы Эстеллары вернули себе прежнее величие. А ты - единственная
наследница своей семьи.
- Но…
Дани прикусила язык, понимая, что сейчас пыталась перебить королеву - неслыханная
дерзость!
- Нет, леди Даниэла, твоя мать не ждет ребенка. И ты - единственная наследница
Эстелларов, твой муж получит дело твоей семьи и титул. Тебе нужна выгодная партия,
что будет… проблематично после твоего побега.
Тэа улыбнулась, как будто довольная собственным мыслям и идеям, которые тут же
озвучила:
- Ты выйдешь за Дерека Валентайна, которому здесь и сейчас, данной мне властью, я
дарую титул лорда Шестого дома.
Яфа Каванар
Ей казалось, она слышит детский плач и крики рожающей Джаны. Что, конечно же, не
могло быть правдой: поместье Каванаров достаточно большое, а стены достаточно
толстые, чтобы Яфа сидела в библиотеке в полнейшей тишине.
И все равно ей казалось, она слышит. Хочет услышать. Пытается услышать.
Вжавшись в огромное кресло, в одной руке Яфа держала бокал с вином и часто к нему
прикладывалась. Другой она сжимала резную ручку кресла так, что побелели костяшки
пальцев. Ее глаза смотрели прямо, почти не мигая, но видела Яфа не стеллажи с
пыльными книгами.
Мысленно она находилась в другом конце поместья, где в жарко натопленной комнате
выгибалась дугой Джана, содрогаясь в схватках. Где носились слуги и повивальные бабки,
а на свет вот-вот должен был появиться наследник Каванаров.
Но не появится.
Яфа хотела налить еще вина в опустевший стакан, но обнаружила, что и кувшин тоже
пуст. Она хотела позвать слуг, чтобы его наполнили, но не стала. Она слишком
страшилась, что Джана уже разрешилась от бремени, и слуги обязательно расскажут, как
это было. И что последовало потом.
Ведь Яфа знала, что ребенок умрет, едва успеет сделать первые вдохи - умрет, если
окажется мальчиком. Об этом позаботится одна из подкупленных служанок, верно
носящая теплую воду в комнату и держащая Джану за руку. Стоит ребенку оказаться
наследником, и он затихнет.
Внутренне содрогаясь от сделанного, Яфа тем не менее ни о чем не жалела. Она не
потерпит, чтобы дитя какой-то потаскухи унаследовало все, чем владеют Каванары.
Особенно если планы Равена станут успешными. И когда он взойдет на трон, вовсе не сын
Джаны должен стать принцем, а ее, Яфы ребенок, и уж она позаботится, чтобы этот сын
унаследовал все, чем владеет она и Равен.
Вспомнив о брате, леди Каванар мысленно перенеслась в то время, когда их отец еще
закрывался в алхимической лаборатории. А Яфа и Равен проводили время вместе - в том
числе и здесь, в этой библиотеке. Тогда и зародился их безумный амбициозный план.
Чтобы как-то успокоиться и отвлечься от мыслей, женщина поднялась из
скрипнувшего кресла. Она подошла к одной из полок и начала проводить пальцем по
корешкам книг в поисках нужной. Вот она, генеалогия семей Круга.
Сотни нарисованных древ, чья краска успела потускнеть от времени. Сотни ответов на
вопросы о наследственности. Они с Равеном изучали их больше в шутку, забавляясь тем,
как порой странно и причудливо оказывались связаны между собой роды. Никто в
Шестом доме всерьез не задумывался об этих связях - кроме, пожалуй, Реверданов,
которые еще несколько поколений назад начали брать себе женщин с севера - женщин, в
ком сильна магическая кровь и дар.
И тогда они обнаружили однажды, что их мать, леди Иффа, была в дальнем родстве с
Шантонами. Тогда у Яфы это вызвало всего лишь любопытство, она не любила
вспоминать о матери, эти воспоминания всегда отдавались призрачным жжением в руках.
Но Равен всерьез заинтересовался. И через пару дней изысканий обнаружил, что через
леди Иффу они не только дальние родственники Шантонов, но и единственные.
- Это значит… - нерешительно произнесла тогда Яфа.
Глаза Равена горели:
- Это значит, что если бы у короля не было наследников, трон мог бы занять я.
Тогда это были всего лишь безумные мысли. Не планы, а только фантазии, которые ни
брат, ни сестра не воспринимали всерьез. Да и к чему им трон, если они есть друг у друга?
К тому же, Каванары - семья Круга, и без того не последние люди в Шестом доме.
Но однажды на приеме изрядно подвыпивший Равен потянул сестру в сторону - и она
с удивлением предстала перед загадочным Астадором Тэль Шалиром. Она знала его
историю ровно настолько, насколько знали все: король откуда-то притащил этого
алхимика и лекаря, сделав своим приближенным. Яфа даже ни разу с ним не
разговаривала и, по большому счету, немного побаивалась.
- Добрый вечер, леди Яфа, - Астадор изящно поклонился и взял руку девушки,
затянутую в тонкую перчатку. - Рад познакомиться с вами. Ваша красота еще ярче,
нежели описывал лорд Равен.
Тот пьяно хмыкнул рядом. А Яфа обратила внимание, что они стоят в стороне от
остальных гостей, и Астадор ненавязчиво оттесняет их еще дальше. Вроде бы незаметно,
но в то же время другие гости не могли их услышать. Яфа почувствовала себя неуютно,
когда главный алхимик еще и понизил голос:
- Как здоровье вашего отца, леди Яфа? Я слышал, он занимается опасными
экспериментами.
- К сожалению, он не посвящает в свои изыскания ни меня, ни брата. Но я думаю, вы
нашли бы много общих тем с ним. Заходите в поместье Каванаров.
- Благодарю за приглашение, леди Яфа. И обязательно им воспользуюсь.
И он правда приходил. Вот только лорд Каванар не хотел никого посвящать в свои
труды - да и Астадор не жаждал узнать о бесплодных алхимических попытках. На самом
деле, он приходил к детям лорда. Потому что еще тогда, на приеме, Равен умудрился
проговориться о своем дальнем родстве с Шантонами. И главный алхимик запомнил и
зацепился за этот момент – вот только он не всопринимал его как шутку.
Яфа видела, как в долгих беседах за бокалом вина Астадор постепенно отравлял
Равена амбициями. И вскоре и он сам уже считал, что достоин занять место верховного
владыки Шестого дома.
Благодаря Астадору, Равену захотелось власти.
Сама Яфа была достаточно к ней равнодушна: она знала, что удел женщин совсем
иной. Спокойно она воспринимала и мечты Равена о троне. Но Астадор нашел ключик и к
ней.
В одной из бесед, когда Равена не оказалось дома, и Яфа одна развлекала гостя
беседой, они сидел все в той же библиотеке, грелись у камина и пили вино. И тогда
Астадор задумчиво сказал:
- Жаль, я не знал вашей матери, леди Иффы… Его Величество очень тепло о ней
отзывался.
- Он знал ее?
Астадор изобразил на лице удивление:
- Вы не в курсе? Разумеется, знал и весьма близко. Алестус Шантон должен был
жениться на леди Иффе, но что-то пошло не так. В итоге, леди Иффа вышла за вашего
отца, а сам Алестус женился на своей первой жене.
- Не так? Что значит, пошло не так?
- К сожалению, я не знаю…
Он отвел глаза, хотя на миг Яфе и показалось, что он прятал улыбку. Но в чем она
была совершенно уверена, так это в том, что алхимик что-то скрывает.
- Что? Чего вы мне не говорите? Я должна знать! Что пошло не так между моей
матерью и Его Величеством?
Астадор вздохнул и как будто нехотя сказал:
- Он отверг ее. Когда уже шло обсуждение свадьбы, он заявил, что не может на ней
жениться. Чтобы избежать позора и осмеяния, леди Иффа довольно быстро приняла
предложение вашего отца, лорда Каванара.
Позже Яфа всеми доступными способами пыталась узнать, так ли это было. И
неохотно старые слуги рассказали ей, что да, именно так. Позже Яфа выяснила, что строго
говоря, это не Алестус отказался жениться. Это его родители решили, что леди Иффа
недостаточно знатна.
Но к тому моменту Яфа уже ненавидела Алестуса. Вовсе не потому, что сложись все
иначе, она была бы принцессой. Просто сложись все иначе, ее мать никогда бы не пошла в
алхимическую мастерскую и до сих пор была бы жива.
Поэтому, когда Равен и главный алхимик начали вынашивать планы по убийству
короля, Яфа была на их стороне. Именно она предложила заручиться поддержкой
Ревердана, которым достаточно легко управлять, и достаточно безумных для авантюры
Денривов - и их обширными складами, где Астадор мог найти все для своего яда.
- Но как же принц Дэйн? - спросила как-то Яфа. - Даже не достигнув
совершеннолетия, он останется наследником престола. Нельзя же убить всех…
- И не нужно, - загадочно улыбнулся Астадор. - Сколько лет Алестусу Шантону?
- Около пятидесяти, - ответила сбитая с толку Яфа.
- Когда он женился в первый раз?
- Лет тридцать назад. Я не понимаю…
- Его первая жена, леди Вилена, была девушкой знатной, из хорошей семьи. Но
больше чем за десять лет брака не принесла ему детей и умерла при странных
обстоятельствах.
- Это был несчастный случай.
- Ах да, упала с лестницы во дворце. После чего Алестус торопливо женился на Тэа
Шантон. И очень быстро она принесла ему сначала сына, а потом и дочь.
- Да, о бесплодии леди Вилены ходило много слухов.
- Но что если не она была бесплодна, а он?
Несколько секунд Яфа смотрела на Алестуса, а потом ее глаза расширились: она
поняла.
- Так чьи же это дети?
- Понятия не имею. Возможно, какого-нибудь случайного любовника или старого
друга. Возможно, кого-то из племени кохне - Тэа любит с ними якшаться. К тому же, в
древних племенах много древней магии, а в обоих ее детях она тоже есть - хотя и глубоко
спящая, не видимая даже господам Терновника. Возможно, у детей даже разные отцы.
- Но это значит, что они вовсе не Шантоны! Не королевский род!
- Вот именно. Как королевский врач и маг, я могу точно утверждать, что Алестус
Шантон бесплоден.
Их план обретал все больший объем, кости обрастали плотью, пока внезапно все не
перечеркнула смерть лорда Каванара. Ни Яфа, ни Равен не особенно печалились по этому
поводу - они отца почти не знали. Но это принесло суету и, конечно, новые хлопоты. О
всяких планах было на время забыто.
А потом Равен отдалился, нашел себе Джану. И Яфа думать забыла об амбициозных
планах, тем более, и главный алхимик перестал к ним ходить, ведь исчез предлог, их отец.
Пока однажды не узнала о смерти короля.
Тогда Яфа и поняла, что Равен не оставил своих планов. Он и Астадор продолжают их
воплощать, но за ее спиной. Теперь брат не считает нужным посвящать ее в детали.
Тогда она и решилась нанять Валентайна - чтобы добыть сведенья, так нужные
Равену. Чтобы он перестал зависеть от главного алхимика. И конечно, чтобы снова стать
частью его дел.
Жаль, что Валентайн отказался. Жаль, что Равен, когда она ему рассказала об этом,
сорвался. И она вовсе не вернулась в его жизнь.
В дверь постучали, и Яфа едва ли не подпрыгнула от неожиданности.
- Да?
Дверь открылась, и показалась запыхавшееся лицо служанки.
- Госпожа, леди Джана родила!
Сердце Яфы, кажется, пропустило удар и снова забилось.
- И?
- Это девочка.
Яфа так и не решилась пойти в комнату к Джане, а Равен так и не пришел к ней. И то,
и другое было достаточно закономерным. Поэтому Яфа осталась в библиотеке, взяв еще
вина: она не могла сдержать облегчения от того, что не пришлось марать руки кровью.
Хотя можно ли считать, что на ее руках кровь Алестуса Шантона?
Она не ждала гостей, и тем удивительнее для нее оказалась весть, что к ней пришли.
Гостья не хотела, чтобы раньше времени называлось ее имя, но служанка, смутившись,
сказала, что это сама королева.
Интересно, зачем бы она решила пожаловать к Каванарам?
Яфа неторопливо ступала по коридорам поместья, обратив внимание, что за окнами
уже сгустились сумерки - мало того, что королева явилась неожиданно, так и еще в такой
неурочный час. Это все выглядело странно, и в любой другой момент Яфа начала бы
волноваться, но не сегодня. Слишком много в ней было облегчения и эмоций от рождения
у Джаны дочери. И слишком много вина.
Тем не менее, Яфа не торопилась, намеренно заставив королеву ждать. Если уж та
явилась без приглашения, то пусть посидит.
Для приема гостей Каванары всегда использовали гостиную. Большая комната,
которую отец Яфы умудрился захламить множеством бессмысленных безделушек. Здесь
не было того порядка, в котором содержалась библиотека. Только много всякой всячины,
преимущественно старинной, которой вообще было полно все поместье.
Тэа Шантон сидела на широком диване, рядом с миниатюрным столиком, на котором
поместился только чайничек и две чашки. Свободным оставалось кресло рядом, хотя Яфа
и предпочла бы сесть подальше.
Дорожный плащ королева не сняла, что подразумевало, что уйдет она довольно
быстро - отлично, хотя и не удивительно, учитывая поздний час. Она пила чай из
маленькой чашечки и подняла глаза на вошедшую девушку:
- Добрый вечер, леди Яфа.
Та присела в реверансе, отметив, что королева осталась сидеть. Да, конечно, по
этикету имеет полное право, ее положение выше… и все-таки она явилась в дом без
приглашения, могла бы и проявить хоть немного уважения. Или же королева намеренно
показывала, кто здесь главный.
- Рада видеть вас, Ваше Величество. Хотя признаться, и удивлена визитом.
Яфа присела на кресло. Так близко к королеве, что в тусклом свете вечерних огней
могла рассмотреть кружево на ее платье, выбивающееся из-под плаща. Она тоже налила
себе чаю.
- Я слышала, жена вашего брата рожает? - спросила Тэа.
- Она родила девочку.
- О, передавайте мои поздравления ей и вашему брату.
- Но вы пришли поговорить не с ним, - Яфа решила, что у нее нет настроения играть в
игры.
- Нет. Ведь не он посылал ко мне Дерека Валентайна.
Говоря это, королева даже не подняла голову от чашки. Ее вовсе не интересовала
реакция Яфы, она и без того была уверена, что это она. Возможно, знала и о причинах. Раз
так, то узнать она могла только от одного источника - самого Дерека.
- Похоже, вы заплатили Валентайну больше меня, - спокойно сказала Яфа, хотя
подобное самообладание дорого ей далось.
- Дело не в цене, а в верности. Которая, впрочем, тоже зависит от цены.
Чашка стукнула о блюдечко, когда королева поставила ее на стол - чуть громче, чем
стоило бы. Теперь Тэа смотрела прямо на Яфу.
- Я знаю, что ты хотела отыскать. И могу предположить зачем.
- Неужели?
- Но Равен Каванар никогда не станет королем.
Она действительно знает. Похоже, ни одной Яфе и ее брату приходило в голову
изучать генеалогию. Словно в ответ на ее мысли, Тэа сказала:
- Алестус никогда не был любящим мужем. По правде говоря, ему была абсолютно
плевать, где я и что делаю, пока у него был наследник. И предоставленная самой себе я
тоже делала некоторые… изыскания. Всегда хочется обезопасить своих детей, знаешь ли.
Особенно с таким отцом. И я знаю о дальнем родстве - но вам оно не поможет.
Королева помолчала, как будто давала Яфе представить все, что она может сделать. А
как королева-регентша Тэа сейчас способна на все.
- Ты же понимаешь, что я сделала с Денривами? - негромко спросила она.
- Так это все-таки была ты. Убийца.
- Да, - спокойно сказала Тэа. - И сделаю это снова, если понадобится.
- Угроза?
- Предупреждение. Мне бы не хотелось прибегать к крайним мерам. Ты и твой брат не
настолько безрассудны как Денривы.
Яфа в удивлении приподняла бровь. По правде говоря, она была уверена, что королева
уже подмешала ей что-то в чашку.
- И что тогда? - спросила она. - Лишишь нас титулов и земель, отправишь на край
света?
- Где бы ты смогла плести интриги? Конечно, нет. Прежде всего, вы отдадите мне
девочку.
Яфа даже не сразу поняла, что королева имеет ввиду новорожденную дочь Равена и
Джаны. А когда поняла, то это удивительно напомнило древние сказки, которыми
подчевала ее в детстве нянюшка. О том, как страшные чудовища забирают маленьких
детей за долги и услуги их родителей. И хотя Тэа Шантон ничуть не походила на
чудовище, по крайне мере, внешне, Яфа невольно вздрогнула от этих воспоминаний.
- Конечно же, не сейчас, - добавила королева. - Когда девочке исполнится три года, вы
отдадите ее мне на воспитание. Вместе с собственной дочерью я сделаю из них жриц. А
заодно избавлю девочку от вашего влияния.
И подвергнешь своему.
- Если однажды у Равена родится наследник, он также получит королевское
воспитание.
Как двусмысленно и лицемерно это звучит - “королевское воспитание”. Промелькнула
у Яфы и мысль, что если бы наследник родился в эту ночь, то он бы не получил вообще
никакого воспитания. И жизни.
- Что касается вас с Равеном, - Тэа сделала паузу, как будто хотела еще немного
помучить Яфу. - Ты скоро выйдешь замуж - за того избранника, которого выберу я.
- Какой-нибудь безродный аристократ?
- Вовсе нет. Ты войдешь в дом Леоронов или Реверданов. Первые никогда не пойдут
против короны, какие бы интриги ты не сплела. А вторые смогут пообломать тебе
коготки.
Яфа невольно нахмурилась: меньше всего ей хотелось становиться женой Къяра
Ревердана, уж он-то точно найдет способ с ней справиться. Правда, оставалась надежда,
что Реверданы на протяжении последних поколений усиленно выстраивали собственную
линию магических способностей, беря в жен колдуний с севера. А род Каванаров не
славится господами Терновника, да и сама Яфа далека от магии.
Что касается Леоронов, то Котори уже женат, благодаря стараниям его брата и
королевы. Не выдадут же ее за детей Шиая! Старшему, кажется, нет и десяти.
- Впрочем, - королева как будто услышала мысли Яфы, - возможно, подыщем тебе
более подходящую партию. А в это время Равен и его жена, как только она оправится от
родов, поедут на северо-восток, в Пятый дом как официальные представители. Нам нужно
договориться о кое-каких поставках, и эта честь достанется твоему брату.
Честь! Даже если они без проблем туда доберутся, на дорогу и переговоры уйдут
месяцы, если не годы! По сути, Равен надолго там застрянет, если вообще не останется
жить.
Королева поднялась, показывая тем самым, что разговор окончен.
- И будь спокойна, моя дорогая Яфа, как бы ты не старалась, все ваши письма будут
просматриваться моими шпионами. Если я сочту, что в них что-то неподобающее, или ты
сама что-то выкинешь… Пятый дом - далеко, никто не знает, какие несчастные случаи там
могут произойти.
Натянув перчатки, Тэа Шантон молча вышла из комнаты. А Яфа осталась сидеть,
осознавая, что эти стены и дом скоро могут стать ее тюрьмой.
Яфа осознавала, что все их планы пошли прахом, когда смотрела на оставленную
кружку королевы с недопитым чаем.
Кэлферей Леорон
- А я смогу выбрать, какой жрицей стану?
Огромные, широко раскрытые глаза девочки смотрели на Кэлферей, и в них было
столько энтузиазма, что девушка невольно улыбнулась:
- Конечно же, сможешь. Я познакомлю тебя со всеми богами, но только тебе решать,
какой тебе ближе. И посвятишь ли ты жизнь хоть одному из них.
- Мама говорит, мне не придется выбирать, если я не захочу.
- Уверена, именно так и будет, принцесса.
Девочка серьезно кивнула, хотя больше своим мыслям, в этот момент она уже не
смотрела на Кэлферей. Убрав за ухо прядь выбившихся светлых волос, Иса Шантон вновь
посмотрела в книгу. Там на странице как раз было изображено одно из святилищ Сигхайи
далеко на севере, полностью сложенное из костей. Кэлферей никогда не видела его
воочию, хотя в последнее время у нее появилась мысль, что возможно, королева сможет
ее отпустить в путешествие на север. Чтобы она увидела земли, где так чтут Сигхайю. И
привезла этот опыт в Шестой дом.
- Думаю, на сегодня мы закончим, принцесса.
Кэлферей поднялась, одернув белоснежную юбку платья. Конечно же, как госпожа
Плюща Сигхайи она была обязана носить что-то белое, но вовсе не обязательно целиком
платье. Тем не менее, на уроки к принцессе она предпочитала приходить именно так чтобы маленькая Иса не забывала, кто она и зачем здесь.
Девочка потянулась и вздохнула:
- Хорошо, до завтра леди Кэлферей.
Комната была маленькой и строгой, но полностью посвященной обучению. Поэтому
принцесса не стала убирать книгу, только закрыла ее, вложив закладку, и отложила на
край старого дубового стола. Он был таким потертым, что Кэлферей не удивилась бы,
узнав, что за ним обучался отец девочки, покойный Алестус Шантон. Почему-то во
дворце считалось, что в обучении должна быть преемстсвенность. Вряд ли в маленькой
комнате, заставленной шкафами и книгами, что менялось за последние пару десятков лет.
- Проводишь меня до сада? - попросила Иса. - Там Нита со мной поиграет.
- Конечно, принцесса.
Интересно, какие игры у десятилетней принцессы и личной служанки ее матери? Уж
наверняка те, которые полностью одобрила королева.
Когда Тэа Шантон попросила Кэлферей заняться обучением принцессы, девушка
недоумевала: чему она может научить? Она не гувернантка! К тому же, она никогда особо
не ладила с детьми. Но оказалось, королева просит рассказывать девочке исключительно о
богах - для остальных вещей есть другие учителя. Тэа не скрывала, что она хочет, чтобы
дочь вместе с ней была среди жриц.
Теперь Кэлферей практически каждый день приходила во дворец и рассказывала
любознательной девочке о богах. Но больше даже о собственном опыте, о своем
поклонении богине.
Как слышала Кэлферей, Къяр Ревердан теперь тоже периодически приходил к девочке
и понемногу занимался магией. Но Кэлферей не знала точно, а весь город гудел от других
слухов и сплетен. После того, как Дереку Валентайну дали титул, разговоров только об
этом да о его предстоящей свадьбе с Даниэлой Эстеллар. А тут еще и Каванары
подкинули новостей: лорд Равен Каванар с женой отбывали на переговоры в Пятый дом.
Стража незримо следовала за ними по переходам и лестницам дворца. Иса что-то
весело щебетала и, кажется, не обращала внимания на охрану, давно привыкнув к ней. А
вот Кэлферей ощущала себя немного неуютно. И явно почувствовала себя лучше, когда
Иса, наконец, убежала в благоухающий сад рядом с дворцом, и стражники последовали за
ней.
Кэлферей была бы рада пройтись по городу, но явно не стоило делать этого от
королевского дворца и в одиночестве: хотя поводов для слухов и без того хватало, но она
вовсе не хотела, чтобы к ним присоединилась и весть о том, как благородная леди из дома
Леоронов вышагивала в одиночестве по улицам Таркора.
Кэлферей раскрыла все занавески на окнах кареты, чтобы иметь возможность
смотреть на город. Вечерело, и ощущалось, как нагретые за день камни постепенно
отдают свое тепло, и девушка с удовольствием вдыхала воздух, пронизанный ароматом
пряностей и разогретой за день пыли.
А где-то там, за главным базаром, уже начали возводить Храм Всех Богов. По задумке
королевы, это станет великолепным храмом, где каждому из богов будет определена
отдельная часть. Ей, Кэлферей Леорон, предстоит стать главной среди жриц Сигхайи, она
будет подчиняться только Верховной жрице.
Каких-то особых чувств это у девушки не вызывало. Она понимала, что у Тэа свои
планы и свои причины возводить храмы и так активно говорить о богах. Но ее, Кэлферей,
это волновало мало. Она как раньше молилась в святилище Сигхайи, так будет делать это
и теперь. Какая разница, в ее распоряжении комната в поместье или великолепные покои в
храме? Белая госпожа не видит различий, не должна их делать и Кэлферей.
Девушка нахмурилась. Несмотря на прекрасный день, она все явственнее ощущала
некое предчувствие. Как будто не все хорошо. Как будто что-то грядет.
Вот именно из-за таких вещей многие люди побаивались служанок Белой Госпожи.
Они могли ощущать смерть, чуять ее приближение - хотя говорят, еще ни одна госпожа
Плюща Сигхайи не почувствовала свою собственную.
Но чем дальше, тем больше понимала Кэлферей, что грядет чья-то смерть. Возможно,
если она может ее предсказать, она сможет и предотвратить?
Когда карета остановилась перед поместьем Леоронов, девушка почти выскочила из
нее. Подхватив юбки своего белого одеяния, она устремилась к массивной двери, ведущей
внутрь дома, но внезапно застыла. Нет, чутье подсказывало, что все произойдет не там. А
где-то… здесь, рядом.
Сад поместья, конечно, не был таким большим и буйным как королевский, но
Кэлферей пришлось поплутать между деревьев, прежде чем она вышла на открытое
пространство, где стояли друг напротив друга Шиай и Котори. Оба тяжело дышали в
пропитанных потом рубашках, в руках они держали учебные шпаги.
- Ты можешь победить меня еще с десяток раз! - воскликнул стоявший спиной к
Кэлферей Шиай. - Это принесет тебе хоть какое-то удовлетворение? Станет хоть немного
легче? Сделанного не вернешь, и я ни о чем не жалею. Если понадобится - я снова
прикажу убивать. Потому что Шестой дом должен быть нашим.
В тот же момент из кустов, на которых, кажется, не дрогнула ни единая веточка,
вынырнула темная тень. Человек в черном, замерший у Шиая. Тот не сразу увидел его, а
вот Котори заметил сразу. Кэлферей отчетливо видела, как напряглись мышцы дяди, как
приоткрылся его рот - он хотел кинуться на защиту, позвать на помощь.
Но не сделал ни того, ни другого. Он просто стоял и смотрел, позволяя тени полоснуть
Шиая по горлу ножом.
Видя, как отец оседает на землю, Кэлферей вскрикнула и побежала к нему. Но уже в
тот момент она отчетливо ощущала, что крылья смерти раскрылись за его спиной.
И пока по белоснежной ткани ее платья расползались алые пятна, когда она
опустилась рядом с Шиаем, Кэлферей знала, что через мгновение ее отец будет мертв.
Только тогда Котори позвал охрану.
Къяр Ревердан
- В городе также неспокойно?
Молчаливый верный Джонас кивнул. Как и на родном севере, из него сложно было
вытянуть хоть слово - и последовав за Къяром на юг, он ничуть не изменился.
Лорд Ревердан в задумчивости сцепил руки:
- Очень плохо.
Длинные монологи не были и его коньком. Но сейчас, стоя в комнате поместья,
которое теперь принадлежало ему, Къяр много думал. По мягкому ковру из шкуры
какого-то животного он прошел к окну и выглянул из него на Таркор. Впрочем, города
толком и не было видно за зеленью, окружавшей поместье.
Но Къяр и без того знал, что весь город бурлит. Слишком много событий произошло в
последнее время. Слишком много таких событий, о которых говорили все.
Сначала смерть монарха. К Алестусу Шантону относились ровно, без ярой ненависти
или сумасшедшего обожания. Но он был королем и его смерть, да еще от яда, всех
ошарашила. К тому же, в заговоре был замешан никто иной как лорд Ревердан, уже
казненный отец Къяра. А их род, что ни говори, был одним из самых известных и
влиятельных.
Потом Вернер Эстеллар. Который посмел умереть точно на похоронах Алестуса. До
сих пор Къяр недоумевал, это был тонкий расчет или время и место совпали случайно?
После небольшого затишья - новые потрясения в Таркоре. На Празднике королева
объявила, что не только будет строить храмы, но и станет Верховной жрицей. А
последняя из странным образом исчезнувшего семейства Денривов Кассандра была
выдана замуж за Котори Леорона.
Не успела отгреметь одна свадьба, как город начал готовиться к другой. Которая
вызвала столько пересудов, что Къяру даже сложно было оценить их количество. По
крайней мере, когда он заходил в “Золотого пса” неделю назад, там только и разговоров
было о том, как королева пожаловала титул Дереку Валентайну. И теперь он женится на
леди Даниэле Эстеллар, которую, по слухам, уже успел соблазнить.
Къяр как раз был в “Золотом псе”, когда пришли новые известия: у лорда Каванара
родилась дочь. И едва она немного подрастет, лорд вместе с женой отправятся в Пятый
дом как высокородные послы, договариваться о делах. В целом, это было обычным делом.
Но благородных господ, да еще и главу рода, давненько не отсылали вот так. Къяр
собственными ушами слышал, как за соседним столом пара аккуратных молодых людей
обсуждала, что королева просто хочет отослать Каванара. Хотя и не очень понятно,
почему. По крайней мере, на тот момент люди еще не придумали подходящих сплетен о
причине.
Оставив деньги за обед, Къяр молча ушел из “Золотого пса” в компании такого же
молчаливого Джонаса. Ему иногда казалось, он единственный из лордов мог вот так
спокойно прийти в подобное заведение - ну, помимо Котори, у которого и без того сейчас
хватает забот.
Это были последние события и последние сплетни - лорд Шиай убит, теперь Котори
стал наследником старого лорда Лайза Леорона. Причем сплетни не обходили стороной
тот факт, что убийца был из Гильдии. О причинах и заказчиках ходило немало слухов, но
заслуживающим внимания был только один. Будто бы именно Шиай убил Вернера
Эстеллара, чтобы уничтожить род Эстелларов и стать одним из самых влиятельных в
Шестом доме. И будто бы Эстеллары узнали об этом и подослали убийцу, чтобы
отомстить.
Къяр доподлинно знал, что по крайней мере половина этого слуха правдива. Тэа
рассказала ему о визите Дерека Валентайна. И лорд Ревердан знал, что Шиай
действительно убил Вернера. И Тэа донесла эту мысль до Эстелларов.
- Ты хочешь, чтобы они сами решили проблему, - сказал тогда Къяр.
Тэа кивнула:
- Я знаю Маргрит Эстеллар. Она отомстит. И всем от этого станет легче.
- По крайней мере, уж тебе точно.
- Ты считаешь меня убийцей?
- Я считаю, ты не перед чем не остановишься.
Выражение лица Тэа не изменилось. Она только легко пожала плечами:
- А разве ты бы не хотел отомстить, появись такая возможность? За вынужденного
пойти на предательство отца? За убитую мать? Я просто дала Эстелларам эту
возможность.
И Къяр знал, что отчасти она права - но отчасти прав и он. Впрочем, всю последнюю
неделю он бывал в замке только ради Исы. У девочки пока не очень получалось управлять
проснувшимися возможностями, но она старалась, и скоро у нее явно получится.
Молчаливый Джонас огромным изваянием застыл у дверей. Къяр не приказал ему
ждать снаружи, а Джонас четко придерживался приказов. Когда-то он служил тете Къяра
на севере, и его сильные руки помогали откапывать людей, погребенных под лавиной. Той
самой лавиной, которую по неосторожности вызвал Къяр своей магией - и память о
которой останется с ним на всю жизнь. Как напоминание о том, что магии нужно русло. И
ею нужно управлять.
Кто еще сейчас в Таркоре такой же сильный обученный маг, господин Терновника?
Это вопрос не давал покоя Къяру всю последнюю неделю. Повернувшись, он бросил
взгляд на стол, где среди прочих бумаг лежало письмо королевы.
“Я разобралась со второй угрозой. Остается только найти мага”.
Он перечитывал эту короткую строчку, написанную почерком Тэа, сидя в “Золотом
псе”. И когда принесли весть об отсылаемом на северо-восток Равене Каванаре, Къяр
понял, как именно Тэа разобралась со второй угрозой. Вторая составляющая часть
заговора. Первой были Денривы… очень мило со стороны Тэа не считать частью заговора
его отца.
И оставался еще маг. Та самая угроза, которая представлялась Къяру самой страшной.
Сердце заговора, тот кто все это начал, кто заставил весь механизм работать. Подговорил
Равена Каванара, вовлек Денривов, заставил лорда Ревердана отравить короля и стать
козлом отпущения.
По большому счету, только один человек в Шестом доме мог такое сделать. Къяр уже
хорошо это понял, но пока не имел ни малейших доказательств или даже мотива. Но
догадывался, где можно поискать.
- Моя сестра у себя? - повернулся Къяр к Джонасу.
Тот кивнул.
Коридоры и галереи поместья сейчас утопали в солнечном свете, но Къяр его не
любил. Слишком было не похоже это жгучее солнце на то, к которому он так привык на
севере. Слишком обжигающее. Поэтому он постарался как можно быстрее их преодолеть,
чтобы оказаться в покоях сестры.
Как ни странно, Эльза вышивала. Она подняла голову на Къяра, равнодушно окинула
его взглядом с ног до головы и вернулась к работе. Жестом Къяр попросил Джонаса
выйти, и они с сестрой остались вдвоем в комнате, залитой солнечным светом.
- Раньше ты была не склонна к кропотливой работе, - заметил Къяр.
Не поднимая головы, Эльза пожала плечами:
- Все меняется.
Подойдя ближе, Къяр увидел, что сестра вышивает что-то вроде дворца. По крайней
мере, сейчас на канве было разноцветное закатное небо и высокие шпили.
- Снова приходил гонец, - сказала Эльза. - Королева вновь хочет тебя видеть.
- Я знаю.
- Ты ее игнорируешь? Все равно же обучаешь ее дочь.
- Скорее, я хочу прийти к ней, когда будет что сказать.
Къяр вновь вспомнил про письмо. Он знал, кто является третьей угрозой, но не хотел
говорить об этом Тэа, пока не будет уверен. И не поймет все до конца.
Эльза пожала плечами:
- Вы с ней выросли вместе. Вам всегда было что сказать друг другу.
- Ты тоже была с нами.
- Не так. Меня больше привлекала компания спокойной Лилис.
- Вы с Тэа обе были слишком активными.
- Скорее, и мне, и Лилис были не интересны те истории, которые завораживали вас с
Тэа.
Действительно, поместья Реверданов и Тертиноров стояли рядом. Хотя сейчас лорд
Реврдан даже не имел понятия, какие дальние родственники королевы занимают этот дом
- прошло слишком много лет с тех пор, как там жили Фредерик и Мередит Тертинор и их
дети, Тэа и Лилис. Будучи ровесниками Къяра и Эльзы, они много времени проводили
вчетвером.
Но Эльза права. Пока они с Лилис играли в прятки, Къяр и Тэа слушали старую
нянюшку Майсарат.
До сих пор Къяр удивлялся, как в благородном доме могла быть няня из древних
племен кохне. Видимо, Тертиноры действительно всегда помнили о своих корнях и чтили
их - а возможно, хотели, чтобы и дети их не забывали. Но если для Лилис странные сказки
няни казались чем-то не интересным, то Тэа слушала их с удовольствием. Как и
маленький Къяр, никогда не сталкивавшийся ни с чем подобным.
И перед завороженными детьми будто оживали легенды о песчаных призраках и
речных духах. Сказки о ветре, который может принести с собой воду, и о любовниках,
встретиться которым помогают Солнце и Луна. А еще, конечно же, о драконах. Которые
когда-то летали над сумеречным миром, исчезли, но обязательно вернутся.
Кохне вообще всегда относились к отношениям между мужчинами и женщинами куда
проще, нежели благородные господа Шестого дома, загнавшие племена далеко на юг,
прочь от “цивилизованных” городов.
Но они жили даже рядом с Таркором. И именно Майсарат показала им сборища на
Празднике Огня. Тогда, конечно, она уже не была няней для повзрослевших девочек.
Манерам и наукам их обучали многочисленные гувернантки, а Майсарат оставалась для
них одновременно другом и главной служанкой.
К тому моменту Тэа и Лилис куда реже виделись с Къяром и Эльзой. Но тем не менее,
в Ночь Огня они пошли все вместе - тайно, разумеется, сбегая из-под прикрытия
надежных стен поместий.
Конечно же, та ночь никогда не забудется. Потому что Къяр увидел то, что видели
немногие благородные господа Таркора. И потому что именно в ту ночь он впервые
познал женщину.
Но когда они возвращались, он видел горящие окна в поместье Тертиноров. И уже
знал о том, что дальше не будет как прежде.
Майсарат исчезла. Къяр так никогда и не решился спросить у Тэа, куда же отослали ее
верную няню. А очень скоро пошли разговоры и о том, что Тэа выдадут замуж за короля,
Алестуса Шантона. Который как раз подыскивает себе молодую девушку после
скоропостижной гибели предыдущей жены.
- Это было давно, - сказал Къяр то ли себе, то ли Эльзе.
- Не настолько, чтобы ты об этом забыл.
- Я пришел ради другого.
- Догадываюсь, - Эльза вздохнула. - Ты приходишь ко мне поговорить только о делах.
- Осталось всего одно не завершенное дело.
- Ну хорошо, давай покончим с этим - что бы ты не имел ввиду.
Оглядевшись, Къяр нашел глазами стул. Подвинув его к сестре, он сел на него верхом,
положив руки на спинку.
- Расскажи мне об Астадоре Тэль Шалире.
Эльза ощутимо вздрогнула и метнула на брата быстрый взгляд.
- Ты догадался.
- Да. Но я хочу услышать всю историю. С самого начала.
- С того момента, как Астадор пришел к отцу?
- С того момента, как он появился в Таркоре.
Не торопясь, Эльза перекусила нитку. Заправила невидимо выбившуюся прядь в косы,
уложенные вокруг головы. И наконец, сложила руки поверх вышивки и устремила взгляд
куда-то вдаль, за окно.
- Это произошло пару лет назад. Король уехал в одну из очередных поездок куда-то за
город. Он любил оставлять жену и детей в Таркоре, а сам удалялся на побережье или в
леса. Где мог спокойно охотиться или пребывать в объятиях очередной случайной
барышни. Разве тебе никто не говорил? Его Величество любил шлюх, и весь Шестой дом
об этом знал, включая Тэа. Но всем было плевать.
Астадор спас короля. Честно говоря, подозреваю, он же сам и подстроил “несчастный
случай”, все-таки Астадор еще и маг, хотя этот факт он не то чтобы скрывал… скорее,
никогда не афишировал.
Так вот, однажды, во время охоты, король оторвался от своей свиты. И случайно упал
с лошади - что-то напугало бедное животное. А когда он очнулся, то был в небольшом
ветхом домике, где и жил в тот момент Астадор. По крайней мере, представился он
именно Астадором Тэль Шалиром. Рассказал, что его отец - великий маг с севера, он и
обучил сына всему, а его мать - из племени кохне, поэтому у него темные волосы, как у
всех местных. И он живет здесь, вдали от цивилизации, чтобы тихонько проводить свои
алхимические эксперименты и совершенствовать врачебное искусство. Он увидел, как
король упал с лошади и не мог не помочь ему.
- И Алестус поверил этой чуши? - фыркнул Къяр.
- Более чем. Он пришел в восторг от Астадора и забрал его с собой в Таркор. Конечно
же, алхимик для вида посопротивлялся, но король наобещал ему все, что угодно для
исследований, лишь бы он стал его личным лекарем. И другом.
- Я так понимаю, это официальная версия. В которую, возможно, верил король. А что
говорили слухи, Эльза?
- О, слухов было много! Мало кто доверял таинственному лекарю. Говорили, будто он
вовсе и не человек. Или же маг, заключивший сделку с демоном, отдавший свою душу за
могущество.
- Сомневаюсь. На севере мне рассказывали о тех господах Терновника, которые
действительно обладали властью над демонами.
- Серьезно? - глаза Эльзы в удивлении расширились. - И они могли творить
удивительные вещи?
- Они имели власть разрушать или отстраивать города за одну ночь. Но даже на севере
их были единицы - нужно быть достаточно сильным и безрассудным, чтобы вызывать
демона и держать его в узде. К тому же, демону нужно физическое воплощение, и он
следует за “хозяином”.
- За Астадором никто не следовал. Он всегда был один.
- Хорошо, а что факты, Эльзы? Я уверен, ты что-то знаешь.
- Знаю. Точнее, отец знал. Он раскопал, что Астадор действительно с севера, только
его отец просто отымел свою служанку с юга, вот и родился мальчик. Видимо,
благородная и напичканная магией кровь отца позволила ему стать магом - он господин
Терновника, как и ты Къяр. И даже обучался тоже где-то на севере. Вряд ли ему известно
многое об алхимии - все эти красивые колбы всего лишь стали частью антуража и того
представления, которое он разыграл в лесу для короля.
- Он не жил в хижине?
- Жил, конечно. Неделю или около того. Потому что знал, что король будет охотиться
в этих местах - тот никогда не делала секрета из того, куда собирался. Астадор просто
выжидал удобный момент.
Къяр невольно вспомнил северных магов, которых он встречал. Не только свою тетю,
но и тех суровых мужчин, что часто бывали в ее доме. Они были господами Терновника,
но ничуть не походили на тонкого изнеженного Астадора. Похоже, он действительно
давно приехал на юг. Интересно, а сколько же времени он вынашивал планы по поводу
того, как приблизиться к королю? Выжидал удобного момента.
- Хорошо, - сказал Къяр, - я могу понять, откуда Астадор и его жажду власти. Но
зачем ему понадобился весь этот заговор? Он жил припеваючи при короле. К чему его
смерть?
- Потому что Астадор смотрит в будущее. Короля становилось все труднее
контролировать - на него больше влияла Тэа, а вовсе не главный лекарь, как тот
рассчитывал. К тому же, принц Дэйн совсем не похож на отца.
- Я видел его. Он больше напоминает кого-то из кохне, похоже, взыграла кровь
предков Тэа.
- Или его настоящего отца. Но как бы то ни было, принц Дэйн слишком рассудителен
- и доверяет матери, а вовсе не странному пришлому магу.
- Так Астадор не просто задумывал убить короля. Он хотел уничтожить Шантонов и
возвести на трон…
- Каванаров, - спокойно закончила Эльза. - Так он и сказал отцу, когда явился к нам в
дом. Равен Каванар должен был стать новым королем, а Астадор - его верным советником.
- Равен доверял ему?
- Равен зависел от него. Точнее, от нокара, который Астадор ему предоставлял.
- Наркотик?
- Когда был жив лорд Каванар, Равен воровал нокар у него. Когда же тот умер, Равен
был вынужден искать новый источник - и нашел Астадора. Пока тот снабжал его
наркотиком, он был готов стать хоть королем, хоть кем угодно.
- Король-марионетка, - покачал головой Къяр. - Не думаю, что отец этого хотел.
- Не хотел. Но Астадор пригрозил, что убьет и меня, и тебя, если отец не сделает то,
что он просит. Уничтожит род. Он хотел, чтобы все выглядело как заговор лорда. Ох, как
отец кричал! Потому я все и узнала.
- И он выполнил все, что требовалось. Как все.
Мужчина надолго задумался. Так надолго, что Эльза успела вновь вдеть нитку в
иголку и продолжить свою работу. Хотя, судя по ее выражению лица, она вряд ли толком
видела, что делала.
- А теперь Тэа его держит, потому что ему известны секреты.
- Он пустит в ход свое знание, - сказала Эльза. - Особенно теперь, когда Равена вотвот отошлют. Астадор либо уничтожит принца и принцессу, либо расскажет всем, что они
вовсе не дети короля.
Никогда еще дорога до дворца не казалась Къяру такой длинной. Не привыкший к
резным экипажам, он брал их только для официальных поездок, но сам предпочитал
передвигаться верхом. Теперь он точно знал, кто на самом деле виновен в гибели его
родителей… и во многом другом, из-за чего Таркор походил на растревоженный улей.
Астадор Тэль Шалир не был в своих покоях. Постучав в закрытые двери, Къяр начал
методично отлавливать слуг, пока одна из девушек не сказала ему, что видела главного
алхимика около учебной комнаты Исы.
Они были там. Девочка стояла около своего стола и смотрела на Астадора. А тот,
опустившись перед ней на колени, что-то нашептывал. Но едва войдя, Къяр ощутил
мощную магическую силу, которая здесь… нет, не бурлила. Скорее, скопилась, чтобы
выплеснуться в определенный момент. И это не было силой Исы.
- Отойди от нее.
Замолчав, Астадор повернул голову к застывшему в дверях Къяру.
- Тебе не стоит подходить ближе.
Голос алхимика звучал ровно, почти равнодушно, но в нем отчетливо слышалась
угроза. Тем не менее, Къяр сделал несколько шагов вперед.
- И что, выплеснешь силу, а потом скажешь, что это девочка не смогла ее
контролировать? Несчастный случай? И конечно же, стоит проверить ее брата, ведь он
неизвестно какого рода…
Астадор выпрямился, одним пружинящим движением поднявшись на ноги. Но от Исы
не отошел и положил руку ей на плечо. Девочка выглядела испуганной.
- Ты многое знаешь, лорд Ревердан.
- Достаточно, чтобы это стало причиной твоей смерти.
- Интересно, что тобой руководит? Хочешь отомстить за отца? Или это просто жажда
справделивости? А может, ты думаешь, что дети твои и просто хочешь их защитить?
Къяр слишком поздно понял, что Астадор попросту отвлекал его. И стоило на секунду
потерять бдительность, алхимик направил всю собранную силу в Къяра. Словно острием,
она ввинтилась в его мозг, сметая все заслоны, которые он так долго ставил.
Он не мог точно сказать, сколько прошло секунд или лет. Къяр ощущал только боль,
слышал крик, кажется, собственный. Он знал, что упал на колени - но в то же время
пытался дать отпор, собрать собственную силу и ответить также грубо и всепоглощающе.
Мысли и сила разбегались, Къяр никак не мог направить собственный Дар, слишком
неожиданным получился удар Астадора. Слишком непривычным - хотя на севере маги
особо не церемонились, но даже у них ценилась более тонкая работа.
Прохладные пальцы легли на виски Къяра. И это словно бы замедлило время, помогло
восстановить заслоны. Он ощущал рядом с собой силу Тэа - слишком маленькую, чтобы
она могла ею пользоваться, но достаточную, чтобы она могла помочь Къяру. И тут же
возникло ощущение и маленькой Исы. Совсем не умело, она все-таки пыталась помочь.
Астадор был истинным господином Терновника. Мощным, обученным и хитрым. Но
он рассчитывал на быстрый удар, а против объединенной силы ничего не мог сделать. К
тому же, с легким удовлетворением Къяр понял, что Астадор не настолько силен - он
просто хитер.
И Къяр направил собственный Дар, с поддержкой Исы и Тэа. Он смел все заслоны
Астадора, выжег его мозг, расплавил, расплющил, смел хоть какие-то остатки жизни.
Он убивал.
Взгляд прояснился, Къяр снова ощутил себя в “здесь и сейчас”. Проморгавшись, он
увидел Ису, которая стояла на том же месте и с удивлением рассматривала мертвое тело
Астадора рядом с собой. Из глаз, носа и ушей алхимика обильно текла кровь. Но он,
несомненно, был мертв.
Къяр действительно стоял на коленях, а пальцы Тэа лежали на его висках. Но вот она
убрала их, и сама то ли опустилась, то ли соскользнула рядом с ним.
- Ох, Къяр…
У нее явно не было сил сказать что-то еще, и Къяр просто взял ее за руку.
И на миг им обоим показалось, будто они услышали шелест драконьих крыльев над
дворцом.