Запах Нового года

Валерий Бунтури
Запах Нового Года
Запахи притягивают воспоминания, открывают невидимую дверь, связывающую
нас, взрослых, с далёким миром детства. Помню запах и вкус разрезанного мамой яблока,
вкус бабушкиной новогодней кутьи, приготавливаемой из пшеницы, грецких орехов,
маковых зёрен и корок апельсина. Бабушка делала это всегда к Новому Году, пока была
жива. Папа работал на кондитерской фабрике и приносил с работы свёртки с конфетами и
кусками шоколада, похожими на большие, но лёгкие камни. Они распространяли
неповторимый аромат волшебной фабрики, где пахло какао, ликёрами, мёдом и
карамелью.
Запах Нового Года… Да, этот праздник я помню с далёкого детства через запах
чистой, накрахмаленной скатерти, которую мы с родителями держали за концы, когда
накрывали раздвижной стол в гостиной. Это было только один раз в году – 31 декабря.
Чего только там не было, на этом волшебном столе: сациви – это курица с орехами,
мандарины, чурчхелы, сушеные корольки, всевозможные салаты, мандарины и
бутерброды с чёрной икрой… Всё смешивалось над столом потоками воздушных течений
и вдыхалось, чтобы потом всё это запомнить на всю жизнь.
За пять дней до праздника мы с папой ходили покупать ёлку. В те времена сделать
это было не так просто, так как ёлки нигде не продавались легально. Папа каким-то
образом договаривался и мы приходили на квартиру за покупкой всегда в темное время
суток. Обматывали её большим куском материи, затем обвязывали верёвкой и тихо,
словно совершили страшное преступление, несли чудо-дерево домой. В подвале, в
посылочных ящиках под слоем старой ваты были бережно уложены игрушки, шары и
мишура. Поход туда был настоящим ритуалом. Нужно было включить свет, открыть
волшебные замки… Ёлка устанавливалась в деревянную крестовину. Вокруг, на полу вата
из посылочных ящиков превращалась в пушистый снег. Гирлянда из разноцветных
лампочек серпантином закручивалась к установленной на макушке дерева звезде. А
какие это были игрушки! Медведь, играющий на гармошке, Красная Шапочка, Серый
Волк, домик с часами… Одни игрушки вешались на петельки из ниток, другие крепились с
помощью зажимов, похожих на бельевые прищепки. Комочки ваты ложились на кончики
еловых лап снежными сугробами. И, конечно же, главным событием завершающим
установку вечнозелёного игольчатого дерева, была сборка железной дороги. Я сам любил
доставать из коробки игрушку из загадочной страны, название которой состояло из трёх
букв – ГДР. Сидя на коленках, соединял я рельсы, пока они не превращались в кольцо.
Потом нужно было поставить на эти рельсы паровозик с двумя вагончиками,
подсоединить проводки к волшебной коробочке с управлением и подключить к сети. С
помощью этой коробочки можно было регулировать скорость, движение вперёд и назад.
Под ёлкой стоял Дед Мороз, словно сторож, в тёплой, белой шубе, красной шапке, с
посохом в руке и перекинутым через левое плечо подарками. Родители под ёлочку
ставили подарки, упакованные в нарядные коробочки, в которых прятались конфеты,
печенье и мандарины. Мигали огоньки, по рельсам вокруг заснеженной ёлки мчался по
кругу паровоз, а в гостиной уже был накрыт праздничный стол. Из напитков самым
вкусным был так называемый «правительственный» лимонад. Его каким-то образом
доставали через знакомых. Бутылка была обёрнута от пробки до этикетки серебряной
фольгой. Такой напиток подавали членам правительства на церемонии. Лимонад
разливался в хрустальные бокалы, его пузырьки лопались и разлетались запахами груши,
лимона и тархуна. У нас была радиола, где нижний этаж занимало радио с названиями
городов мира и шкалой частот, клавишами переключения диапазонов радиоволн.
Наверху располагалось устройство для проигрывания пластинок. Мне очень нравилось
слушать пластинки с вальсами Штрауса, песнями про Мишку и его улыбку, про путьдорожку фронтовую, про то, что первым делом – самолёты, а девушки потом. Всё это
звучало в последний час уходящего года. Пили шампанское за старый год, потом
включали телевизор и под бой кремлёвских курантов, уже стоя, встречали новый день
нового года. Под конец пиршества подавали торт «Наполеон», пирожные и варенье.
По чёрно-белому телевизору показывали «Голубой огонёк». За столиками сидели
космонавты вперемешку с артистами, передовики производства, ветераны революции и
войны. Было интересно, но глазки упорно закрывались шторками век с ресничками,
ножки с трудом добирались до кровати и тело, опустившись на чистую простыню,
погружалось в волшебный новогодний сон.
Не помню, что снилось мне в те дивные ночи. Наверное, то, как я взрослею. Ведь в
детстве все мечтают быть похожими на взрослых людей, на героев книг и фильмов.
Детство всегда такое долгое-предолгое. Так думалось мне тогда, но это была всего лишь
иллюзия. Мой первый и самый любимый мультфильм был «Снежная королева». Помню, с
каким нетерпением ждал маму в садике, чтобы она поскорее забрала меня домой.
Боялся опоздать на просмотр мультфильма. Из всех персонажей больше всех мне было
жалко благородного оленя, который вёз на себе Герду к своему Каю через холодные
снежные вьюги. Олень устал, не может идти, а Герда умоляет его продолжать путь.
Прошли годы… Сегодня уже 58 Новый Год в моей жизни. Она так быстро летит. Ещё
не пролетела, но и на месте не стоит. Любимый праздник взрослых и детей, мужчин и
женщин. В этот день мы становимся маленькими, из того самого детства, где за большим
столом собиралась большая семья из ещё живых и счастливых, здоровых бабушек и
дедушек, мам и пап. Никто не думал тогда о болезнях, старости и смерти. Всё было
красиво и торжественно, традиционно и дружно. Всё пахло особенно и необыкновенно: и
ёлка, и даже стеклянные игрушки, и шары, даже краска от разноцветных нагретых
лампочек гирлянды, пластинки с песнями, ладонь мамы, поглаживающая голову… Всё
запомнилось запахами и вкусами, закружилось вихрем и пронеслось спустя много лет в
голове. Тогда ещё мама и папа были молоды и здоровы, любили нас, трёх своих сыновей.
Бабушка зажигала свечку и тихо молилась у иконок.
Я так хочу вернуться туда, в своё далёкое детство через так несправедливо быстро
пролетевшую жизнь. Тогда паровоз мчался стремительно по кольцу, и всё казалось
известным и предсказуемым. Кольцо было символом бесконечности и надёжности,
уверенности в том, что ничего плохого и другого не случится.
Не помню когда, но в один из новогодних дней что-то сгорело в коробочке
управления, и паровозик больше не мчался вокруг новогодней ёлки. Потом в больницу,
почти в одно время положили бабушку и папу. Через месяц бабушки не стало, а папа
пережил её на год. Мы остались с мамой. Прозвенел последний звонок и прозвучал
«Школьный вальс»… Больше мы никогда не наряжали ёлочку, не раздвигали стол в
гостиной. Нас стало меньше, и в этом уже не было надобности. Три с половиной года
назад из жизни ушла мама – последний человек, которому я обязан своим рождением.
Всё осталось в прошлом. Братья уже двадцать лет живут в маленьком южном городке.
Быть одному в Новый Год – нелёгкое испытание, когда вокруг смех и радость, брызги
шампанского, разрывы огненных цветов, рассыпающихся в ночном зимнем небе.
Сейчас, сидя в одиночестве за новогоднем столом, глядя на купленные продукты и,
вдыхая их запахи, из настоящего возвращаешься в детство, где всё только начиналось, где
мечта и была самой жизнью.
04.01.2013