Литературный альманах

Литературный альманах
«Немецкая поэзия и проза в переводах и переложениях
студентов факультета иностранных языков»
Посвящается 50 – летию факультета
Техническое оформление выполнено студентами группы Наг – 110 (2012):
Дроздов Владислав
Калмыкова Яна
Киселева Мария
Крот Ксения
Панкратова Лариса
Сомова Екатерина
Толокнова Настя
Хвалова Таня
Чкалова Ульяна
Шишкова Оксана (староста группы)
Руководитель проекта: Т. В. Анищук, кандидат филологических наук, доцент
Узнайте себя!
Стихи собственного сочинения
Алексеева Наталья
«Осень»
Осень наступает;
Сказочный наряд
Видим мы повсюду,
Словно маскарад.
Жёлтые листочки
С красною каймой!
Падают на землю
Мягкою волною;
Урожай поспеет,
Каждый солнцу рад;
Скоро снимут спелый,
Сладкий виноград;
А когда деревья
Отдадут листву,
Холод и метели
Снимут всю красу…
«Осенью»
Пёстрым становится лес,
Нивы стоят золотые,
Осень к нам в гости идет –
Вянут цветы полевые.
Свежестью веет от утра,
Серый клубится туман;
Ветер развеял все листья,
Красных огней океан.
Попкова Вера
«Deutschland als Reiseland»
Wenn ihr schöne Reise wünschet,
Folget, bitte, meinem Rat:
Ohne Zweifel, fährt nach Deutschland,
Diesem besten Reiseland.
Dieses Wunderland ist prima!
Dieses Land ist warm und zart.
Das ist wirklich Land der Träume.
Sicher, liegt es auf der Hand!
Spanien, Australien, Staaten.
Indien, Kanada, Island –
Alle Länder stellt in Schatten
Deutschland, schönes Reiseland.
Habt ihr schon den Wunsch, zu wissen,
Ist es euch interessant.
Was besonder’s gibt’s in Deutschland?
Was es dann zu bieten hat?
Kann ich alles nicht herzählen
Denn die Vielfalt ist zu reich.
Doch versuch’ ich zu erzählen.
Was ich weiß aus dem Bereich.
Wenn ihr blickt auf die Karte,
Dann bemerkt ihr schönen Garten,
Deutschland ist die Ansichtskarte
Der Landschaften aller Arten.
Man kann in die Alpen fahren
Und die Zugspitze besteigen.
Die natürlichen Schönheiten
Werden ihre Reize zeigen.
Der berühmte König Deutschlands,
Der romantikvolle Rhein
Bietet eine schöne Reise,
Taucht in die Träume ein.
Man kann an die Ostsee fahren
Und die frische Luft genießen;
In der Sonne liegen, baden
Und die Tür der Sorgen schließen.
Herrliche Kurorte Deutschlands
Haben internationalen Klang.
Hochgeschätzt sind sie von allen,
Bänder ihres Ruhms sind lang.
Bad Brambach, Baden – Baden
Badenweiler und Wiesbaden
Sind die besten Heilestätten,
Mit Vergnügen euch einladen.
Für Historiker und Künstler
Ist das Land das Paradies.
Fülle der Kulturlandschaften
Übertrifft die in Paris.
Dutzende von den Theatern,
Zahlreiche Museenketten,
Ungezahlte Galerien
Haben alle deutschen Städte.
Jede Stadt und jedes Dorf
Hat besonderes Gesicht,
Trotz des heutigen Gepräges
Wirft auf die Geschichte Licht.
Wenn ihr schöne Reise wünschet
Folget, bitte, meinem Rat:
Ohne Zweifel, fährt nach Deutschland,
Diesem besten Reiseland.
***
«Dir»
Du bist schöner Sonnenstrahl,
Sonnenstrahl in meinem Leben,
Leben, das verdunkelt war,
Aber jetzt, jetzt bist du neben.
Neben… Seh’ ich deine Augen,
Die von großer Liebe scheinen,
Scheinen, ohne Wort viel sagend,
Ich verstehe, was sie meinen.
Ich verstehe, den sie sprechen
Die verständlichste der Sprachen,
Die lebendig, ewig ist,
Deren Zeichen glücklich machen.
Gott sei Dank, dass wir sie lernen,
Gott sein Dank, dass wir sie meistern
Wenn wir endlos, selbstlos lieben
Und eiander voll begeistern.
Neben…Fühle ich die Wärme,
Die mich angenehm ergreift,
Deren Quelle, deine Seele,
So bezaubernd erscheint.
“Unerschöpflich ist die Quelle”,
Flüsterst du so zart und mild,
Deine Stimme in der Stille –
Die Musik, die Liebe spielt.
Die Musik, die ich genieße,
Die Musik, die mich umfasst
Und sie strahlt die Wärme aus
Großer Gott! Verbrennt sie fast!
Und mein Herz kann nicht mehr schweigen,
Es zerreist und, klopfend, ruft:
“Du bist ja mein Lebenswasser!
Meine Sonne! Meine Luft!”
Жарова Алла
«Die Ansichtskarte zu den Weihnachten» (zum Thema “Die geographische Lage
Deutschlands”)
Ich schicke dir zu den Weinachten
Eine schöne Anrichtskarte.
Und du sagst mir: „Ach, mein Freund,
Das ganze Leben habe ich davon geträumt
Was bedeutet dieser Raum?
Nördlich grün und südlich braun?”
Das sind Flüsse und Kanäle,
Berge, Wälder und Heilquellen.
Fläche, Täler und Bergrücken.
Das kann jeden beeindrucken.
Fichten – südlich, nördlich – Linden
Kannst du das alles zusammen verbinden?
Nein, es ist doch unmöglich:
Im Süden gibt es Schnee und
Wärme gibt es nördlich!
Was macht das Klima so unsinnig,
So nicht entsprechend und unstimmig.
So erklärt man das heutzutage:
Der einzelne Grund ist die geographische Lage!”
„Gelegen zum Geburtstag eines Schneiders“
Der Frühling ist gekommen!
Die Sonne scheint und lacht!
Und … soll sich freuen,
Weil er Geburtstag hat!
Ich wünsche ihm viel Freude,
Gesundheit,
Spaß und Glück
Durchschlagende Erfolge
Beim Nähen. Und vergnügt
In dieser Welt zu bleiben…
Es ist ja wunderschön
Aus den grellen Seiden
Das Ziel und die Fasson
Des Lebens zu zuschneiden,
………………..!
Валуев Владимир
Стихотворная интерпретация рассказа Gunter de Bruyan “ Renata”
(сохранена пунктуация автора)
Началом многих отправлений,
Истоком множества путей,
Скрещеньем судеб и явлений
Вокзал явился для людей.
Здесь встречи ждут и провожают,
Здесь взмах рукой, как горький крик.
Одни смеются, те рыдают,
Кто счастлив, кто совсем поник…
Здесь всё решается в мгновенье,
Здесь долгий путь измерит, пусть, слеза;
Здесь много места есть и случаю и проведенью,
Не нужно слов, здесь говорят глаза….
Купе, вот поезд уж в движении,
Сейчас сомкнется нить судьбы.
Она, войдя, стоит в смущенье,
Его глаза в неё устремлены.
И этот взгляд подобен откровенью,
Что льётся из глубин души,
Граничат то с восторгом, то с сомненьем,
И различить их сразу не спеши.
Он ей помог, не говоря ни слова,
Ведь между ними пропасть на века,
Война, чья тень немым укором,
Людей рознила как могла.
Она полячка. Дочерь Польши.
Он – немец, немец в той стране
Где в сотни раз сгубили больше
Чем в всей Европе в той войне.
Людскую память не стирают годы,
Она лишь учится делить;
Врагов – их гнусную породу
От тех, кто в мире хочет жить.
Война отцов была причиной,
Что он лишь молча улыбался ей,
Любуясь восхищеньем, как картинкой
Её лицом и дугами бровей;
Её волос оттенок был столь редким
Её глаза манили, как магнит
Им было тесно, словно птицам в клетке
Когда свободы ветер их манит.
Она так мягко говорила,
И хоть он и не знал о чем
Она и голосом и взглядом пробудила
Желанье быть к ней ближе в нём.
А если б он, вдруг, сел не в тот вагон
Купе и люди были бы не те
Её бы никогда не встретил он
На этой суетой заполненной земле.
Им было времени отпущено судьбою
Лишь два часа, как в жизни это мало
Чтоб отделить напрасное, пустое
От вечного, что сердце нам сжимало
И если не решиться, робостью сжигаем
Не подойдешь, в душе себя казня….
Ты сотню раз от тех воспоминаний
Уйти не сможешь, как от света дня
И чувствуя, как бьют минуты
В висках, ведя отсчет часам;
С себя хотел сорвать он путы
Ту робость, что мешает нам.
И вот момент, он курит нервно
Сумбурных дум потоки в голове…
Вдруг сзади голос…Её? Да, верно,
Одно лишь слово всех монет ценней…
Она ждала той встречи тоже
Его, испытывая взгляды на себе.
Те взгляды, так на детские похожи
Играли на её очарования весне.
Когда он, увлеченный видом из окна
Смотрел, в воспоминанья погруженный
Она почувствовала, может уж тогда,
Что ей он судьбою нареченный.
Она ждала, чтоб он заговорил,
Боясь банальности из уст его услышать;
Его увидела, в проходе он курил
Ну, что ж ты, сердце, бьёшься тише, тише,
Смущения волна – она пред ним,
Волненья, робость, стыд – всё сразу,
Лишь первые слова он проронил –
Страх пеленою окутал его разом.
Он немец, господи, за что же…
И мысли об отце: “А он её поймёт?”
Его война всё так же гложет,
И время лагеря в нем глубоко живет.
Но одинаков механизм мышления
На слово “немец” вызывает он реакцию одну;
Колонны в униформе и движении
Из мира света в гнетущую и злую тьму.
Как глаз реагирует на вспышку,
И нужно время, чтоб предметы различать;
Так мозг её, германца речь услышав
Противился сначала, и хотел кричать.
Она вела с ним разговор
А она сейчас общалась с немцем,
Чтобы сказал отец – “позор!”
Но чувства, часто так бывает,
Нахлынув бурною волной
Холодный разум побеждают.
Людей сближая меж собой
Он говорил, она речам внимала,
Как трудно немцам в Польше быть;
Как стыд стирает добрые начала,
Лишь стоит на войне заговорить
Они всё дольше, дольше говорили
Тем самым строя пониманья мост;
Но два часа прошли. Они прибыли,
Так самый важный не решив вопрос.
У них уже назрел он у обоих,
Увидятся они ещё, иль нет.
Они кричат, вокруг их люди сходят
Найдут они им нужный столь ответ
Они решают бросить все сомненья
Забыв казавшиеся важными дела.
Что вечером, в отеле в восемь
Их встретится зовет сама судьба.
На этом порешив, они расстались,
В разлуке каждый друг о друге загрустил.
Минуты медленно в часы слагались
Они увидятся часы спустя.
Он шел по парку, наблюдая сцены
И город становился ближе и родней
Рассматривая городские башни, стены,
Всё больше, больше думая о ней.
Бродя по городу, он жаждал с ней о встрече
Во всем стараясь видеть то, что видела она.
И он не знал, что именно в тот вечер
Ренаты город он покинет навсегда.
Рената же, надев халатик белый
В случившееся верила едва;
В то, что была она девицею несмелой.
И в то, что с немцем их свела судьба
Всё было словно в дымке, как в тумане
Их встреча в поезде, и разговоры у окна
И были так сладки воспоминанья
О дне рожденья еле вспомнила она
И не смогла всё объяснить подруге
Что значит человек тот для неё.
Цинизм в ответ, она сжимает руки.
Уже так долго ожиданием живет
Непонята подругой, ее братом,
Отбросив принципы и постулаты
Она идет на встречу с ним.
И вот кафе; в глазах обоих счастье
И лёгкий поцелуй, краснеет, смущена
Замкнулся круг, соединились части
Того, что опьянит их без вина.
И время потечет вдруг по – иному.
В словах, движеньях – чувство де-жа-вю
И ощущенья, что они давно знакомы
Такое сердцу близкое, а не уму.
И чувства, что они питали
Друг к другу, казалось, так чисты.
Они имён друг другу не сказали,
Ведь были так увлечены;
Но лишь одна деталь всё омрачала
О ней не помнить не могли.
То, что как пропасть между ними встало,
То были детские воспоминания войны.
Война все планы им сбивала,
Всё ворошило, как золу костра.
Его отец – он умер здесь, в Бреслау,
Она, как оказалось, тоже там жила.
Как кровь почувствовавший хищник
Война людей рвала на части.
Назвавшиеся высшим стали низшим.
И всем хватало горя и несчастья.
И вновь все начинается сначала.
Любыми средствами пытаясь позабыть
Как мстила им война, и как она ломала
Людей, что так стремились вместе быть.
Чтоб позабыть, уйти от мыслей этих
Чтобы приют душе своей найти,
Они бредут в фонарном свете
Средь улиц сонных и пустых.
Вот бар и танцплощадка, и бармен за стойкой
И лица так приветливы и хороши.
И снова лучик счастья тонкий
Коснется их вместе слившейся души.
И танцы, и вино в бокалах
И радость неземная в их глазах
Минут им выпавших осталось мало
Общенья жаждут, не изречь в словах.
Они как будто бы забыли
Что кто-то кроме них на свете был
Они смеялись и опять кружились
И вальс всё дальше их от мира уносил.
И поцелуями друг друга обжигая
Уста к устам и кровь стучит в висках.
Они танцуют и пока не замечают
За смехом капли грусти на глазах;
Нет, не забыть, не обогнать им время
И скоро расставания пора.
И тянет их вопросом время
Что не решить и не ответить до утра.
Он обещает ей сюда вернуться,
Не на один день, а уж навсегда.
Она в испуге, губы шепчут грустно:
“Но лишь не в униформе, как тогда”
Он: (Обиженно): “Мы были просто дети
И взрослых не могли остановить.”
Она: “Нет, каждый был из нас в ответе
И с этим суждено нам жить…”
Так часто выплакать слезами
Нам скорбь и горечь не дано;
И мы способны лишь
Наружу выплеснуть, что нас годами жгло.
Рената говорила, то, что накипело,
Историю былых военных дней;
О том, что в памяти застыло
Обиду и позор, что перепали ей;
О том, что маленькой девчонкой у окошка
Она родителей своих ждала
Смотрела на бегущую дорожку
И одиноко было ей тогда.
О том, что запрещалось и каралось штрафом,
В их Польше им по-польски говорить;
Как папа не пускал её гулять из страха
Что это ей могло бы навредить.
О том ещё, что в день ненастный
Над домом их вдруг пронеслась гроза
И люди в униформах, в серых касках
В тюрьму упрятали её отца.
Как после этого рыдала мама
И маленькое сердце билось невпопад,
Она уже тогда так много понимала
О чем ей взрослые не говорят
О том, что по соседству рядом
Мальчишка-немец с ними жил,
Она смотрела на него, и он бросал ей взгляды
И ей казалось, что он с ней дружил.
И как его отца потом убили,
Каким тогда мальчишка грустным был;
И годы лишь спустя ей объяснили
Что лишь предатель смерть такую заслужил
Но этого всего ещё не зная
Она утешить захотела мальца,
В душе почувствовала состраданье
К тому, кто как она, остался без отца.
В дождливый день она с ним вдруг заговорила,
По памяти немецкие произнося слова;
В знак благодарности конфету получила
И снова думала, что дружба их росла.
Но этот мальчик обманул её;
И подозвав однажды к сеточке забора
Швырнул ей горсть песка в лицо
И обругал при всех отборно.
Тогда, в то самое мгновенье
В ней что-то навсегда оборвалось;
И немцем нанесенное оскорбленье
Как кровь на ране запеклось.
Её он слушал, и словам внимая
Как в памяти, большой реке
Он утопал в воспоминаньях
В стыду своём, и собственной тоске.
Он помнил каждую деталь и слово
И выражение её по-детски сложенного рта
Когда она доверчиво стояла пред забором
А он её песком осыпал, грязно обругал,
Он мог бы ей сказать, какое платье
На ней одето было в этот день
В нем вдруг все так болезненно ожило
И стыд прирос, как человеку тень
И чтобы смыть вину, он говорил про время
Что нет для них ни времени и нет пространств;
Что поплывут они в ином течении
И будут строить свой земной закон.
Она же всё прекрасно понимала,
Что всё же вместе им не быть.
Нельзя им в будущего залы
С душою неспокойной заходить.
Как и нельзя всегда стараться
Уйти от правды в мир волшебных снов.
В иллюзий облака всё больше погружаться
На лжи построить веру и любовь.
Ведь сны когда-нибудь проходят;
И страшен пробужденья миг.
И разочарованье в душу входит,
И оглянись, и ты уже старик.
Так знайте, люди, нам не стоит
Наш мир реальности на сны менять,
Живая память нам не даст покоя
Нам веру, честь и совесть не унять.
И зная бремя совести страданий
И чувствуя во всем свою вину
Они с Ренатой по утру расстались
Те двое ненавидевших войну;
Закрыв лицо руками, как стеною
Мы закрываемся от неурядиц дня.
Рената плакала. Хоть слёзы не помогут горю
Они очистят изнутри тебя.
И утром, лишь она проснется
Почувствовав, что боль утраты в ней жива
В той боли место гордости найдется
За то, что честно поступить смогла
За то, что, не поддавшись искушенью
На сговор с совестью своею не пошла.
И лишь одно из сотен верное решенье
“Достойно жить” в себе нашла.
Стихотворная интерпретация В. Гете «Фауст»
I.
Читая Гете начертанья
Я чувствовал силу строк
Где свет струится мирозданья
И тьма - один сплошной поток.
II.
Противоречье – вот вершина
Где есть добро, зачем причина
Для появленья зла
Хоть в образе собаки, хоть козла.
III. Так Фауст в сеть противоречий
И в козни дьявола попал
Ведь вера не пустые речи
И царь лишь тот, кто правил бал.
IV.
Но в сговор с дьяволом вступивши
И кровью договор скрепивши
Он выбирает путь иной
Где искушения главой.
V.
Так погибает юна дева
Дитя едволь она созрела
Но в лона отдана люби
И сердце пламенем горит.
VI.
И Фауст дъявол – искушенья
Осознает бес преступленье
Терзая сам себя виной
Решает Гретхен взять с собой
VII. И вот в оковах чистота
Что плахи ждет под темным сводом
И два пути иль сожана
Иль вечно царствие свободы
VIII. «Она пропала,» - изречет Сатан
«Нет спасена», - так скажет высший сан
И Фаустовский мир так хмур и пуст
Ведь с милой губ слетало Фауст, Фауст
IX. Но человек такое существо
Готов забыть свое он преступленье
Когда в потоке не качество, а лишь число
От искушенья к искушенью
X.
Погибнуть и опять ожить
И в поиск окунуться с головой
Чтобы любовь с полна постичь
Ты обойди весь мир, да будь ты хоть босой.
XI.
И поиск твой увенчан славой
Элена, сын - все в мире грез
Ты полубог иль полудьявол
Тебе рукой достать до звезд.
XII. Но полубог очнись и вспомни
Что обожгут полугоршки
Те, кто старанием исполнен
Забыть свой грех перед людьми
XIII. Твой сын судьбу Икара примет
Жена последует во след
Свой идеал в служенье людям
Найдешь на склоне своих лет.
XIV. Остановись мгновенья, ты прекрасно
Ты огласишь на целый мир
И кровь на договоре вспыхнет алло – красным
Ты был убит лишь росчерком своим
XV. И духом над землею воспаря
Приходит образ той одной любимой
Что и напомнит о всевышней силе
Что станет храмом для тебя.
XVI. Читая Гете ощущаю
Величия таланта и борьбу,
Борьбу добра и зла
Где Гений Гете побеждает
Стихами, проливая свет
На злую тьму.
XVII. Вот высота, вот счастье ощущений
Но ведь признайтесь кто – нибудь из вас
Стремились впасть в мир сладких искушений
Что дьявол строит козни для всех нас
XVIII.
И вновь противоречье и борюсь с самим собою
Но здесь, уже в этом мире и сейчас
И с высоты, где Фауст я лечу стрелою
На землю, чтобы больно пасть.
XIX. Здесь мир реальности на взводе
И высота, где был ты не в учет
Тут лист произведений в моде
Тут институтский наш зачет
XX. За что опять противоречье, посланье свыше или нет
И все прочтут литые речи, а я и глух, увы, и слеп.
XXI. И вот стою пред вами робко, и боюсь.
Примите вот еще в учет
Я прочитаю, нагоню, исправлюсь
Ну а пока, поставьте мне зачет.
Переводы
Алексеева Наталья
Находка (Goethe „Gefunden“)
Забрёл я в лес однажды
Не в поисках даров,
Природой наслаждаться –
Вот мой визит каков;
В тени дубов могучих
Увидел я стоит –
Цветочек синеглазый
Как звёздочка горит.
Нагнулся, чтобы прелесть
Сорвать, с собой унесть,
Как снизу голос тонкий
Мне прошептал в ответ:
«Сорвёшь меня – погибну
И не увидит свет
Цветочек синеглазый,
Поблекнет яркий цвет»
Разрыл я быстро землю,
Корней не повредил,
Цветочек синеглазый
У дома посадил.
На новом, светлом месте
Пустил цветок ростки,
И улыбнутся людям
Их яркие глазки.
Штиль (Goethe “Meeresstille”)
Царит над водой тишина,
Безмолвно покоится море;
Печальны глаза моряка –
Покоится гладь нам на горе.
Ни ветерка; как ужасна
Мертвецкая та тишина,
И в целом безмерном пространстве
Не шелохнется волна.
Башмачки из Люблина (J. R. Becher)
Шеренгой ровной у стены стояли башмачки
Они хозяев ждали, но что-то те не шли.
Они сияли и цвели, за парой пара в ряд;
Как будто детский паровоз, веселый смех ребят.
Цветастый длинный хоровод, тянувшийся чрез зал;
Но зал хранил молчание – он никого не ждал.
Сначала крошек башмачки, что только что пошли,
Смешны и неуклюжи все, и как они малы…
Тот паровоз из башмачков тянулся вдоль - к стене,
И сколько пар стояли тут и пара в стороне…
Недавно дети в башмачках бежали по тропе
Шнурочки путались с травой и вились по земле;
Вот шелковые башмачки, вот бахромой украшены,
На праздник будто собрались - на всех цветы раскрашены.
Вот с пряжкой и цветным бантом, легки как оказались,
А эти, прячась от дождя, совсем уж истоптались.
Из тёплого из войлока купила чья-то мать,
Пусть не была богата, смогла дочурке дать.
И где ж хозяев их босых весёлый звонкий гул?
И кто же вот нелепо так всю детвору разул?!
На сей вопрос один ответ. Ужасней он всего
Убиты дети… - ГДЕ? ЗА ЧТО? Не видно никого.
Лишь хор, да погребальный звон свидетели того –
Число стоящих башмачков детишек тех число…
Whilliam Wordsworth
“Sonnet Composed upon Westminister Bridge”
(перевод с английского)
Прекрасен город в утренней одежде,
Что солнце подарило поутру.
Нет ничего прекраснее на свете,
Чем первым видеть города красу.
А утра красота – что голое молчанье,
Родные башни, купола…
Шатры и корабли и храмы,
Уснувшие в тумане до утра.
И будешь счастлив ты вдвойне,
Увидев солнца первое сиянье,
Скользящий по долине луч,
Услышав речки сладкое журчанье.
Дома, ещё не пробудившись, чуть дыша,
Не слышат в дрёме шума городского,
И сердце бьется ровно, не спеша,
Как будто просыпаться не готово.
Но мост, его величественный вид,
Заставит восхищаться всех и вся,
И только Бог нам сможет подсказать,
В чём именно его краса!
Сарыкалина Елена
Из Г. Гейне
Любить меня ты не желаешь –
Я прочитал твое письмо.
Но только, милая, ты знаешь,
Уж слишком длинное оно.
Тревожиться считаю лишним,
Ты извини за явь такую:
Когда прощаются навечно,
Не пишут рукопись большую.
Бойко Ольга
«Лорелей» (из Г. Гейне)
Тоска меня съедает
День ото дня сильней,
День ото дня печальней
Всё на душе моей.
Легенды вспоминая,
Сказанья прошлых дней,
Вдруг девушку увидел
Я из мечты моей:
Прекраснейшая дева
Небесной красоты,
Не сводит глаз зеленых
С судёнышка вдали.
Златой расческой водит
По золотым кудрям,
И льется песнь свободно
По голубым волнам.
Мелодия прекрасна,
Песнь – чудо, как нежна,
Для моряка, однако,
Губительна она.
Его пленила песня,
Сирены роковой,
Летит, не видя рифов,
К девице он младой.
И знаю я: теперь он –
Добыча волн и рыб.
Ах, Лорелей, что делаешь
Ты пением своим?
«Виктор фон Шеффель»
А скверно, всё ж, у нас заведено,
Что розы и шипы неотделимы;
Рыдает сердце, зная: суждено
С разлукой встретиться, простясь с любимой.
Ах, этот взгляд! Мне не забыть его,
Горел он пламенем любви и страсти.
Господь с тобой! Нам было б слишком хорошо,
Господь с тобой! Не создано для нас такое счастье.
По небу гонит тучи злобный ветер,
Природа замерла под проливным дождем.
Погоды для разлуки лучше нет на свете,
И хмурый, словно небо, мир передо мной.
Плохим, или хорошим обернётся это,
Но верным буду лишь тебе одной.
Господь с тобой! Нам слишком было б хорошо на свете,
Господь с тобой! Такое счастье было нам не суждено.
«Краткая биография» (Э. Кёстнер)
Не много потеряли те, кто в этом мире не родились,
Они всё видят с высоты, откуда все мы в мир спустились.
Они смеялись и тогда, когда меня там увидали;
Упал я с неба, как звезда. И глядь – уже запеленали…
Немного времени прошло, и вот уже учусь я в школе,
Там о многом я забыл: о грёзах, небесах, о воле.
Я был пай – мальчиком, друзья. Поверь, читатель, лучшим в классе! Но как же
так? – Не знаю я. У всех случаются несчастья.
Потом война пришла сюда в разгар каникул летних, долгих,
Провёл её в пехоте я, похоронил друзей там школьных.
По венам молодой Земли стекала кровь в весы Вселенной,
И чаша зла была полна. А я жил дальше. Как? – В забвенье.
Потом инфляция пришла, и в Лейпциг я ушел учиться.
Там Канта с готским я узнал, стал канцелярской пыльной крысой,
Пожаловала, вдруг, в народ политика. А с нею – дамы,
Но только день воскресный рассветёт, как плачет дождь горючими слезами,
Теперь уже мне 31 год, и угадайте, чем я занимаюсь?
Ведь я владелец фабрики стихов! Пишу я рифмы, их распространяю,
Но ах! В кудрях моих густых седые волоски уж засверкали.
И изменились вдруг мои друзья; пообносились и пообветшали.
Охотно я сижу теперь меж стульями – двумя врагами,
И сук рублю своей рукой, куда забрался сам с ногами.
Гуляю я по саду чувств, которые давно убиты.
Я должен свою ношу донести до самого конца дороги.
Она всё больше тянет вниз. Спина ж не станет шире. Нет подмоги.
И в заключенье я хочу сказать то, для чего пишу я это:
Уж если в этот мир однажды я пришёл, дойду я до конца.
И допишу куплеты.
Полюдова Наталья
из В. Борхерта
Я люблю тебя, и раньше любил!
И пусть теперь разрушится мир,
Из его развалин
Вспыхнет любви моей пламя.
Отравлены песни мои,
А как же быть по-иному?
Яду накапала ты
В цветущую жизнь другого.
Отравлены песни мои
Как же быть по-иному?
В моем сердце лишь змеи и ты,
И все же любимая мною.
***
Жаркова (Н – 44)
Johann Wolfgang Goethe
„Mignon“
Есть дивный край, на сказку похожий
Там тишина, покой как в раю,
Лишь ветерок нежный листья тревожит
И апельсины, лимоны вокруг.
Знаешь его? Так пойдем же, любимый
Счастье свое и удачу искать
И чудный домик с садом красивым
Давай попробуем там отыскать.
Блистает там зала.
Царит в ней убранство
Повсюду картины – прекрасней их нет
Иди же, веди и меня за собою
О мой защитник, это не бред.
Я этот край во сне своем видел
Там есть гора, к ней тропинка ведет
Дивные звери повсюду там бродят
И в тишине птица песню поет.
Есть там дракон, что сидит и скучает
Смотрит как бьется скала о прилив
Он нас с тобою мой друг ожидает
Пойдем же скорее, не спи же, не спи!
Калиниченко Елена
«Mein erstes Gedicht»
Das ist mein erstes an besten Gedicht,
Aber bin ich noch Dichterin nicht!
Ich liebe kleine Geschichten nur schreiben,
Aber sie müssen in meinem Kopf bleiben!
Diese Geschichten sind noch meine Träume:
Traume ich von den riesigen Bäumen,
Und gehe ich ihnen vorbei spazieren…
Stopp! Will ich nicht mein Traum kommentieren!
Kann ich noch nicht auf Deutsch Aufsatz schaffen,
Werde ich besser auf Russisch sie machen!
***
Из И. Гёте «Свидание и разлука»
Стук сердца частый стал, спешу я
Скорей к коню и через миг
В седле уж мчусь напропалую,
Увидеть чтоб любимой лик.
И вечер, землю убаюкав,
Вершины гор давно прикрыл,
Ночною тенью их окутав
И сотней озарил светил.
В вуали из тумана смирно
Огромный дуб во тьме чуть млел,
А из кустов пушистых, длинных
Ночной мрак с ужасом смотрел.
И взгляд луны был грусти полон,
Почти не виден в облаках.
И ветра свист с печальным стоном
Так резко прозвучал в ушах.
О, сколько чудищ породила
В глухой тиши ночная мгла!
Но дух она мой не смутила.
Как жгуча кровь во мне была!
Вот, наконец, тебя я вижу
И счастья не могу сдержать,
Хочу твой голос сладкий слышать
И каждый вдох тебе отдать!
Весенней свежестью пылая,
Румянилось лицо твое.
О нежности такой мечтал я,
Но заслужил ли я её?
Лучи от утренней зари
Приблизили прощанья час…
Блаженство в поцелуе – и
Какая грусть в твоих глазах!
Я ухожу, ты взглядом влажным
Меня стремишься проводить.
О, Боже! Быть любимым – счастье.
И счастье – самому любить.
***
Песня Миньоны
Когда звезды ночь пробуждают
И приятен запах костра,
До меня легко долетают
Звуки песни Миньонова сна.
Эту песню она посвящает
Лишь любимому другу невзгод,
Лишь Вильгельму – его она знает
Как свидетеля своих бед:
«Знаешь мир, где лимоны цветут,
Апельсины как солнце горят,
Ветер теплый понежил листву,
И теперь они вместе летят.
И оставив листья, спешит
Теплый ветер к небу легко.
А внизу спокоен, чист мир,
И сам лавр стоит высоко.
Ты знаешь тот мир? Ах, туда
Умчаться б с тобой навсегда!
А дом? Ты его не видал!
В том мире его я таю.
Прекрасен там блеск пышных зал,
И окна в покои свет льют.
На белых колоннах – карниз.
Он словно лучший из лож.
Спросил меня мраморный фриз:
«несчастна ты, от чего ж?»
Ты знаешь тот мир? Ах, туда
Умчаться б с тобой навсегда!
А знаешь ли ты ту тропу,
Что в гору по облаку шла?
В тумане на ней сбился мул.
Семья там драконов жила
Из древнего рода. Но тут
Скала сорвалась, и за ней
Потоки камней упадут,
Спеша за хозяйкой своей.
Ты знаешь тот мир? Ах, туда
Умчимся, защитник, отец мой!
Любимый, идем мы всегда
Одной лишь на свете дорогой…
Но вот уже брезжит рассвет,
Кончай свою песню, Миньона.
Мечтам твоим сбыться, иль нет
Господь сам решит.»
***
Из Р.М.Рильке «Ангелы»
Всегда их лица нежной грустью
Освещены, как души светом.
А грешники, что в захолустье,
Грехами, как мечтой одеты.
Они почти равны друг другу,
В садах господних молчаливы,
Как много-много веков всюду
Во владениях планеты милой.
Когда, расправив свои крылья
Они повсюду будят ветер,
Бог, видя здесь людей бессилье,
Рукою скульптора красиво
Продляет книгу жизни в детях.
***
Из Эммануэля Гейбеля «Рейнская легенда»
Над зелёным Рейном мягко
Стелет ночь покойный сон.
Виноградник дремлет сладко
В лунном свете золотом.
Тень высокая шагает,
По холмам сюда спешит;
Меч в руке её мерцает,
Ветерок плащ развевает,
И от золота корона
Тяжела на ней сидит.
Это Карла тень ночная.
Императорской рукой
Он в немецких землях правил,
Здесь же свой нашёл покой.
И восстал он из могилы,
Чтоб лозу благословить,
Виноградный, сердцу милый
Нежный аромат вкусить.
В воде красуется влюблено
Луна, сияя над рекой,
И ставит через Рейн зелёный
Широкий мостик золотой.
И Карл тем временем обходит
Свои владения нем и тих
И благодатный дождь приводит
Для виноградников своих.
Потом опять в свою могилу
Вернуться на год Карл спешит,
Пока аромат из лозы милой
Его будить не прилетит.
Наполним же сейчас бокалы
И вместе со сладостным вином
Выпьем отваги - её мало
Осталось в нас, но много в нём.
Наполним же бокалы наши
Вином из Рейна золотым!
Геройского огня из чаши,
Немецкой доблести вкусим!
***
Из Г.Гейне
Дочь Рейна – Лорелей
Старую сказку я вспомнить хочу.
И в сотый раз её вспоминая,
Я, полный грусти, в раздумьях молчу,
Печальные судьбы людей разбирая.
Там, где поутру воздух так свеж,
И Рейн хрустальный становится тише,
Горных вершин полуснежный рубеж
Тонет в закате и кажется ниже.
Там, на скале, в вечерних лучах
Юная девушка тонкой рукою
Перебирает в своих волосах
От украшений рукой золотою.
Золотой гребень мелькает в руках.
И поёт песню она так прекрасно,
Как поёт ангел в её небесах.
Очаровательно. Живо и ясно.
Мимо на лодке рыбак проплывает.
За день работы измучен он стал.
Вдруг слышит песню, его восхищает
Прелесть её так, что не видел он скал.
Песня тянула его благовейно,
И, околдованный, плыл рыбак к ней.
Но поглотят и его волны Рейна.
Зачем ты так сладко поёшь, Лорелей?
***
Ваше письмо, хочу признаться,
Меня всё ж не смогло смутить.
Не нужно чтобы лишь расстаться
Поэму целую святить!
Страниц 12 Вы писали,
Что разлюбили вдруг меня.
Зачем так много Вы сказали
О том, что воскресить нельзя?
***
Из И. В. Гете
Вершины горные
В покой облачены.
Деревья гордые
Стоят, и не слышны
Ни дуновенье лёгкое,
Ни шелеста листвы.
И даже птицы звонкие
Замолкли в один миг.
Ты подожди немножечко,
Терпенья полон будь.
Удастся, может нам с тобой
Под елью отдохнуть.
***
«Найденный»
В лесу я бродил,
Душой отдыхая.
И что там искал? –
Сам даже не знаю.
Цветочек вдруг вижу
Под тенью листвы,
Прекрасен как очи
И как свет звезды.
Хотел я сорвать его,
А он вдруг шепчет:
«От смерти моей
Тебе станет легче?»
Решил взять с корнями
И в сад отнести,
Чтоб дальше цветок мог
Расти и цвести.
Теперь в тихом месте
Он мило живёт
И прелестью радует глаз
Каждый год.
Heinrich Heine / Точилина Варвара
Und als ich Euch meine Schmerzen geklagt,
Da habt Ihr gegähnt und nichts gesagt;
Doch als ich sie zierlich in Verse gebracht,
Da habt Ihr mir große Elogen gemacht.
Когда на боль свою я жаловался вам,
Вы ничего, зевнув, не говорили.
Когда же боль свою я воплотил в стихах,
Прочтя их, славу, восхищаясь, мне сулили!
***
Ich lieb’ eine Blume, doch weiß ich nicht welche;
Das macht mir Schmerz.
Ich schau’ in alle Blumenkelche,
Und such’ ein Herz.
Es duften die Blumen im Abendscheine,
Die Nachtigall schlägt.
Ich such’ ein Herz so schön wie das meine,
So schön bewegt.
Die Nachtigall schlägt, und ich verstehe
Den süßen Gesang;
Uns beiden ist so bang und wehe,
So weh’ und bang.
К цветку одинокому страстью пылаю,
Но что за цветок это – точно не знаю,
И больно мне.
На все лепестки я с надеждой взираю,
В них сердце ищу, ароматы вдыхая,
В чужой стране…
В лучах заходящего солнца играет
Прелестною песней – к себе призывает –
Дружок – соловей.
Прекрасное сердце в тоске изнывает
По сердцу родному – такого не знает…
Поёт соловей!
Я песню диковинную понимаю,
И, ей проникаясь, ему подпеваю, Мы вместе поём.
Он слышит меня, он меня принимает
За брата. И песню свою продолжает:
И боль в ней, и страх,
И страх в ней, и боль!
***
Bleich Blümchen
Zu mir bleich Blümchen leise spricht:
„Lieb Brüderchen, pflücke mich!“
Zu Blümchen sprech ich: „Das tu ich nicht,
Ich pflücke nimmermehr dich;
Ich such mit Mühe und Not,
Die Blume purpurrot“.
Бледный цветочек
Бледный, выцветший цветочек
Просит: «Братец, помоги;
Мне несносны стали ночи,
Стебель тонкий оборви!!!»
Но ответил я отказом
На его мольбу…
Я всё жду, что ярко – красный
Я цветок найду…
Степанова Юлия
Abenddämmerung (H. Heine)
Am blassen Meeresstrande
Saß ich gedankenbekümmert und einsam.
Die Sonne neigte sich tiefer, und warf
Glührote Streifen auf das Wasser,
Und die weißen, weiten Wellen,
Von der Flut gedrängt,
Schäumten und rauschten näher und näher –
Ein seltsam Geräusch, ein Flüstern und Pfeifen,
Ein Lachen und Murmeln, Seufzen und Sausen,
Dazwischen ein wiegengliedheimliches Singen –
Mir war, als hört ich verschollene Sagen,
Uralte, liebliche Märchen,
Die ich einst, als Knabe,
Von Nachbarskindern vernahm,
Wenn wir am Sommerabend,
Auf den Treppensteinen der Haustür,
Zum stillen Erzählen niederkauerten,
Mit kleinen, horchenden Herzen
Und neugierklugen Augen; Während die großen Mädchen,
Neben duftenden Blumentöpfen,
Gegenüber am Fenster saßen,
Rosengesichter,
Lächelnd und mondbeglänzt.
Сумерки
На пустынном берегу морском
Я сидел наедине с моей тоской,
Солнце клонилось, угасая,
Огненные полосы на воду бросая.
Белесые волны, пенясь, шелестели,
Бежали потоком, шептали, свистели,
Слышны вздохи и смех, бормотанье, шуршанье,
Колыбельной таинственной песни звучанье.
Казалось, я слышал преданья дивные,
Старые сказки по – детски наивные,
Что вспомнились с поры той детской,
С рассказов милых детворы соседской.
На каменных ступеньках перед домом
Делились мы ими, создавая гомон,
С пытливой искоркой в умных глазах
И верой в трепетных детских сердцах.
А в доме сидели постарше девицы,
Улыбка блуждала на розовых лицах,
Их освещала царица – луна,
Дурманящее пахли цветы у окна.
Левина Светлана
Reiner Maria Rilke «Der Panter»
Im Jardin des Plantes, Paris
Sein Blick ist vom Vorübergehn der Stäbe
So müd geworden dass er nichts mehr hält.
Ihm ist als ob es tausend Stäbe gäbe
Und hinter tausend Stäbe keine Welt.
Der weiche Gang geschneidig stärker Schritte.
Der sich im allerkleinsten Kreise dreht
Ist wie ein Tanz von Kraft um eine Mitte
In der betäubt ein großer Wille steht.
Nur manchmal schiebt der Vorhang der Pupille
Sich lautlos auf-. Dann geht ein Bild hinein
Geht durch der Glieder angespannte Stille Und hört im Herzen auf zu sein.
Пантера
Отчаявшись, и ничего вокруг не замечая.
Минует взгляд пантеры прутьев ряд.
И если бы у клетки не было конца и края.
За нею мира все равно не увидать.
И мягкой поступью упруго зверь шагает,
И мечется по кругу, тяжело дыша...
В нем заперта немыслимая сила.
Покоя не дает душе она.
Лишь иногда откроются безмолвно веки.
Подняв тяжелый занавес зрачков.
Тогда увидев прежнюю картину.
Гаснет сердце, потеряв надежду вновь...
***
Hermann Hesse «Beim Schlafengehen»
Nun der Tag mich müd gemacht,
soll mein sehnliches Verlangen
freundlich die gestirnte Nacht
wie ein müdes Kind empfangen,
Hände, laßt von allem Tun.
Stirn, vergiß du alles Denken,
alle meine Sinne nun
wollen sich in Schlummer senken.
Und die Seele unbewacht
will in freien Flügen schweben,
um im Zauberkreis der Nacht
tief und tausendfach zu leben.
Предвкушая сон
Полон день забот - устал я.
И тогда уже мое заветное желание:
Усталого ребенка точно
Дружелюбно повстречает ночь.
Руки опустились от усталости.
Мысли все из головы прочь.
Все во мне уже давно
Дремоте в объятия хочет.
И душа без клеток и замков
Жаждет воспарить в полете.
Чтобы с волшебством в ту ночь
Гармонично слиться в одной ноте.
Епифанова Дарья
«Corona» (Paul Celan)
Aus der Hand frisst der Herbst mir sein Blatt: wir sind Freunde.
Wir schälen die Zeit aus den Nüssen und lehren sie gehen:
die Zeit kehrt zurück in die Schale.
Im Spiegel ist Sonntag,
im Traum wird geschlafen,
der Mund redet wahr.
Mein Aug steigt hinab zum Geschlecht der Geliebten:
wir sehen uns an,
wir sagen uns Dunkles
wir lieben einander wie Mohn und Gedächtnis,
wir schlafen wie Wein in den Muscheln,
wie das Meer im Blutstrahl des Mondes.
Wir stehen umschlungen im Fenster, sie sehen uns zu von der Straße:
es ist Zeit, dass man weiß!
Es ist Zeit, dass der Stein sich zu blühen bequemt,
dass der Unrast ein Herz schlägt.
Es ist Zeit, dass es Zeit wird.
Es ist Zeit.
Осень осыпает меня листвой,
Мы друзья и я здесь свой.
Застыло время в скорлупе,
Орех расколот, но оно
Стоит на месте всё равно.
В зеркальном гладком отраженьи,
В воскресном томном пробужденьи
С губ истина слетает вдруг.
(ты не спугни её, мой друг)
Я ввысь смотрю и замечаю
Её одну. Взглядом встречаю
Алые как мак уста.
Любовь таинственна и чуть пьяна,
Испив кровавого луны вина.
Мы, обнявшись, стоим у окна,
Ловим с улицы взгляды. Пора!
Даже камень способен цвести,
Когда беспрестанно бьется сердце в груди.
Пришла пора времени.
***
Beim Schlafengehen (Hermann Hesse)
Nun der Tag mich müd gemacht,
Soll mein sehnliches Verlangen
Freundlich die gestirnte Nacht
Wie ein müdes Kind empfangen.
Hände lassen von allem Tun,
Stirn vergiss du alles Denken,
Alle meine Sinne nun
Wollen sich in Schlummer senken.
Und die Seele unbewacht
Will in freien Flügen schweben,
Um im Zauberkreis der Nacht
Tier und tausendfach zu leben.
Дня поддавшись утомленью,
Все дела оставил я.
Как уставшее дитя
Жду я ночи наступленья.
Совсем расслаблены ладони
И мысли где – то далеко,
Витает разум высоко,
В лиловой дрёме тихо тонет.
Засыпает и душа,
Чтобы воспарить свободно.
Ей остаться там угодно,
Волшебством ночи дыша.
***
Paul Celan „Dein“
Hinübersein heute Nacht
Mit Worten holt ich dich wieder, da bist du,
alles ist wahr und ein Warten
auf Wahres.
Es klettert die Bohne vor
Unserem Fenster: denk
Wer neben uns auswächt und
Ihr zusieht.
Gott, das lassen wir, ist
Ein Teil, und ein zweiter, zerstreuter
Im Tod
All der Gemächten
Nächst er sich zu.
Dorthin
Führt uns der Blick
Mit dieser Hälfte
Haben wir Umgang.
Ты этой ночью будто бы с той стороны,
Словами снова возвратил тебя я,
И нам все истины открыты и видны,
И верно даже правды ожиданье.
Растёт фасоль перед окном,
Вообрази – взрослеет кто - то рядом,
(и преграждая себе путь стеклом)
Смотрит внимательным и цепким взглядом.
Читали мы, что Бог – есть часть одна,
Вторая же рассеяна над твердью,
Она всесуща и нам не видна,
Но к ней мы прирастаем после смерти.
И взор ведёт туда за веком век,
С той половиной связан человек.
Крот Ксения
An einen politischen Dichter (H. Heine)
Du singst, wie einst Tyrtäus sang,
Von Heldenmut beseelet,
Doch hast du schlecht dein Publikum
Und deine Zeit gewählet.
Beifällig horchen sie dir zwar,
Und loben, schier begeistert:
Wie edel dein Gedankenflug,
Wie du die Form bemeistert.
Sie pflegen auch beim Glase Wein
Ein Vivat dir zu bringen
Und manchen Schlachtgesang von dir
Lautbruüllend nachzusingen.
Der Knecht singt gern ein Freiheitslied
Des Abends in der Schenke:
Das fördert die Verdauungskraft,
Und würzet die Getränke.
Политическому поэту
Поёшь ты так, как Тирцей пел,
И подвиги, и славу воспевал.
Хотя ты право выбора имел,
Но публику и время ты не те избрал.
Пусть слушают они тебя, рукоплеская,
И хвалят благородный мысли твой полёт,
Владеешь формой ты, эпитет подбирая,
Но кто тебя действительно поймёт?
Когда одни, стаканы наполняя,
Кричат тебе: «Виват, поэт!»,
Другие, песнь твою о битве запевая,
Хрипят бездарно, смысл сводя на нет.
А слуги о свободе песню напевают.
Для них свобода – вечер в кабаке.
И это усвоенью пищи помогает
И улучшает вкус в вине и табаке!
***
Warnung (H. Heine)
Solche Bücher lässt du drucken!
Teurer Freund, du bist verloren!
Willst du Geld und Ehre haben,
Musst du dich gehörig ducken.
Nimmer hätt ich dir geraten,
So zu sprechen vor dem Volke,
So zu sprechen von den Pfaffen
Und von hohen Potentaten!
Teuer Freund, du bist verloren!
Fürsten haben lange Arme,
Pfaffen haben lange Zungen,
Und das Volk hat lange Ohren!
Предостережение
Ты эти книги брось печатать, друг
Потерян ты, как ни старайся!
Но если захотел ты денег, чести вдруг
Тогда, как должно, подчиняйся!
Не посоветовал тебе б я никогда
Так говорить перед народом,
Перед священниками даже иногда
И никогда – влиятельным господам
Потерян ты, как ни старайся!
Здесь каждый князь как можно длиннорук
Священники длинноязыки, но остерегайся:
Народ! Он слышит всё вокруг.
***
Wartet nur! (H. Heine)
Weil ich so ganz vorzüglich blitze,
Glaubt ihr, dass ich nicht donnern könnt!
Ihr irrt euch sehr, denn ich besitze
Gleichfalls fürs Donnern ein Talent.
Es wird sich grausenhaft bewähren,
Wenn einst erscheint der rechte Tag;
Dann sollt ihr meine Stimme hören,
Das Donnerwort, den Wetterschlag.
Gar manche Eiche wird zersplittern
An jenem Tag der wilde Sturm,
Gar mancher Palast wird erzittern
Und stürzen mancher Kirchenturm!
Погоди!
Коль я могу, как молния, сверкать,
Ты думаешь, я не могу греметь, подобно грому?
Ты ошибаешься! Талант, он ко всему един...
Имею склонность и к тому я и к другому
И ты поймёшь, что я был прав,
Когда настанет судный час.
Мой голос – гром, стихии нрав
И ты услышишь грома глас!
Дубы рассыплются трухой
В день бури страшной, роковой.
Дворцов качнутся, ваших, стены,
И рухнут церкви над тобой.
***
Doktrin (H. Heine)
Schlage die Trommel und fürchte dich nicht,
und küsse die Marketenderin!
Das ist die ganze Wissenschaft,
das ist der Bücher tiefster Sinn.
Trommle die Leute aus dem Schlaf,
trommle Reveille mit Jugendkraft,
marschiere trommelnd immer voran,
das ist die ganze Wissenschaft.
Das ist die Hegelsche Philosophie,
das ist der Bücher tiefster Sinn!
Ich hab sie begriffen, weil ich gescheit,
und weil ich ein guter Tambour bin.
Не боясь, в барабан бей, ну-ка!
Маркитантку целуй в сей миг!
Вот тебе вся наука,
Глубочайший смысл всех книг.
В барабан бей, людей пробуждая!
Пусть не знают покоя руки.
В барабан бей, вперед шагая!
Вот тебе вся наука.
Вот тебе Гегеля мысли,
Науки суть непростой.
Я всё это понял, осмыслил,
Ведь я барабанщик лихой!
***
Vermittlung (H. Heine)
Du bist begeistert, du hast Mut –
Auch das ist gut!
Doch kann man mit Begeistrungsschätzen
Nicht die Besonnenheit ersetzen.
Der Feind, ich Weiss es, kämpfet nicht
Für Recht und Licht –
Doch hat er Flinten und nicht minder
Kanonen, viele Hundertpfunder.
Nimm ruhig dein Gewehr zur Hand –
Den Hahn gespannt –
Und ziele gut – wenn Leute fallen.
Mag auch dein Herz vor Freude knallen.
Ты мужественен и умён,
Твой дух и крепок и силён!
Но знай, герой, на самом деле
Рассудок здравый всех важнее.
Твой враг не борется за свет,
Ему до правды дела нет.
Но у него и пушки и снаряды,
Их фунтов сотни, миллиарды.
Возьми винтовку в руки, воин,
Назло врагу, и будь спокоен!
Прицелься метко и стреляй Тем в сердце радость пробуждай!