таблица - Институт развития им. Г.П. Щедровицкого

Ко второму полукруглому столу 10.02.2015
О понятиях и типах коммуникации
Я согласен с В.Марачей, написавшим, что видит проблему в адекватной
привязке/соотнесении понятий и принципов ММК к языку современной
коммуникативистики и, шире, социогуманитарных наук.
1.Прошлый раз (16.12.2014): речь шла о неудовлетворительном состоянии
коммуникации (КМ) в России и о желательном направлении перемен. Приводилась
табличка с тремя ипостасями Человека и соответствующими типологиями человеческого,
включая коммуникацию, в которой выделялось три типа: 1.Обмен сигналами,
2.Социальная КМ (диалог-1) и 3.Межличностная (диалог-2).1 Для простоты воспроизвожу
ее отдельно (напоминая также, что всё это, с т. зр. традиции обсуждения КМ в ММК,
«ненужные вещи»: дальше станет понятно, почему). Ставилась задача, говоря
метафорически, «подъема» КМ с уровня сигналов на уровень диалога-2.
Но попутно выяснилось то самое расхождение в важнейших понятиях и
представлениях, о котором написал Марача. В частности, оказалось, что даже само слово
«коммуникация» обозначает в ММК и в науке о КМ разные вещи. Дальше – больше: у
будущих участников конференции, а во много даже у семинаристов разные понятия и
представления о таких фундаментальных вещах, как подходы, картины мира, культура,
социальность, личность, мышление, понимание и т.д. При этом одно дело – полисемия, и
совсем другое – понятийные расхождения.
Планируя в прошлом году нынешнее обсуждение, я исходил из того, что
применительно к ситуации в России необходимо обсуждать КМ, как минимум, в двух
основных фокусировках, соотнося наши представления о коммуникации
с
представлениями:
- О Человеке (я напомнил этот разговор, начатый 16.12.14).
- О системе правления.
Сегодня, по замыслу, нужно было бы обсуждать вторую, но на первый план вышла
проблема понятийных расхождений. Учитывая это и дефицит времени, оставшегося до
конференции во ВШЭ, я попробую выйти на вторую фокусировку, прорабатывая
типологию КМ. При этом я ставлю локальную цель: соотнести представления о КМ в
ММК и в аудитории ВШЭ, включая некоторые сопутствующие вопросы. Обсуждение же
систем правления пока отложим.
2.Имея в виду аудиторию ВШЭ, КМ-ей я называю знаково опосредованное
взаимодействие людей, тем самым отличая его о непосредственного взаимодействия.
Речь, следовательно, о КМ в широком значении, как она понимается участниками
будущей конференции, в отличие от понимания, принятого в ММК. Суть отличия
определяется принятым, видимо, только у нас различением кооперации (КП) и КМ.
Та или иная типология КМ-ии (их может быть много разных) нужна для конкретных
целей и определенного употребления – в нашем случае для упомянутого «подъема», а
также для соотнесения разных представлений о КМ. Вот некоторые дополнительные
соображения о трех выделенных типах.
- Обмен сигналами характерен для биоидов. Сигналы представляются как разновидность
знаков, а м.б., скорее способов употребления последних. Пока кажется, что в данном контексте (в
теории информации иначе) сигналы – это отдельно взятые знаки, рассчитанные на узнавание и
непосредственную реакцию получателя. При этом обмен сигналами образует отдельную форму
КМ, присущую биоидам. Однако она имеет повышенную значимость в России, позволяя
1
Я использую слова социальная и (меж)личностная согласно понятиям Г.П.Щедровицкого (1968/1993) в
отличие от В.Розина и О.Матьяш, использующих их иначе, по-своему. В случае с Матьяш – это явная
полисемия, с Розиным – пока не знаю.
различать «наших» и «ненаших». Тем самым определяется дальнейшая КМ-ая стратегия
(прошлый раз я цитировал А.Филиппова).
Особую роль тут играют символы. Символ особый знак – или опять же способ употребления
знака, – представляющий нечто большее, чем знак обозначает сам по себе. По смыслу д.б.
понятно: изображения креста или рыбы – символы христианства, но как знаки, т.е. в автонимном
употреблении они не обозначают ничего, кроме самих себя – креста и рыбы.
Сигналы и символы – наименования знаков в особом употреблении, разном в этих двух
случаях. Употребляются они и на более высоких уровнях КМ, но играют там вспомогательные
роли.
- Диалог мыслится как специфически человеческая форма КМ-ии, пронизывающая
всю нашу жизнь и т.д. (Бахтин). Но диалоги бывают разными, и важнейшую роль здесь
играет упомянутое различение КП и КМ. Поскольку КП-ые отношения присущи далеко не
только знаковому общению, применительно к этой сфере (КМ в широком смысле) я
говорю о кооперативно организованном диалоге-1 (Д-1) и коммуникативном (в узком
значении) диалоге-2 (Д-2). Это различение восходит к античной традиции (Д-2 –
сократический диалог), а в ХХ веке явно или неявно прослеживается у Бахтина, Фромма,
Щедровицкого и других. Мне пришлось уже в ходе нашей работы существенно уточнить
свои взгляды на сей счет: оказалось, что оба типа внутренне неоднородны, но мне здесь
важнее то, что стягивает их в два разных взаимно дополнительных типа.
Итак, Д-1 предполагает кооперацию, т.е., обмен готовыми продуктами
интеллектуальной работы: домашними заготовками или заимствованиями на стороне. Д-2,
напротив, ориентирован на возбуждение мышления «здесь и теперь» по поводу
высказываемых тезисов: это не кооперация, а коммуникация в узком значении,
специфичном для ММК, которая имеет мало общего с ее употреблением в указанном
выше широком значении. Согласно классической сократической традиции, мысли не
привносятся в Д-2 извне, не находятся «в головах» участников, а порождаются в диалоге,
являются продуктом не отдельно взятого ума, но результатом коммуникации. Так что
общее содержание коммуникации в Д-2 прирастает, в то время, как в Д-1 остается
постоянным (игра с нулевой суммой).
Попробую дать названным типам диалога предварительную характеристику.
Диалог-1 Бахтин называл «композиционно выраженным». Он включает реплики,
принадлежащие разным субъектам, и имеет, как минимум, две разновидности, или, м.б. точнее
заключен в спектре между ними. С одной стороны, это обмен монологами, с другой – разговор
собеседников, настроенных друг на друга, слушающих и отвечающих друг другу, т.е., по тому же
Бахтину, демонстрирующих адресность и ответность – основные характеристики диалога.2 Но
при этом отдельное высказывание трактуется как механическая реакция, а "диалог как
цепь реакций» (так он описывается в дескриптивной лингвистике или у бихевиористов, –
поясняет Бахтин).
Диалог-2 – это примерно то, что Г.С.Батищев называл «глубинным общением». В свете
обсуждаемого различения (Д-1 и Д-2) я принимаю требования Щедровицкого к диалогу именно
как требования к Д-2. «Если диалог это разговор двух людей, а монолог – речь одного
человека, то весь смысл идеи теряется. А идея-то на самом деле состоит в том, что
коммуникативную форму надо рассматривать не в отношении к людям, а в отношении к
чему-то принципиально иному, скажем, смыслу и содержанию, отношению этих
содержаний и смыслов. Подлинный вопрос в том, как относятся друг к другу и как
зацепляются друг за друга содержания, выражаемые во встречных текстах
коммуникации». В другом месте он подчеркивает, что определяющая особенность
диалога – это признание за собеседником понимания чего-то такого, чего я сам не
понимаю. В противном случае «нет и не может быть диалогического отношения». И
далее: «Но что это за ситуация признания за другим таких знаний и представлений,
которые, наверное: 1) правильные, 2) у меня их нет, 3) я их просто так не могу взять (не
2
Я процитировал фразу из письма О.И.Матьяш ко мне.
отказываясь быть самим собой) и, следовательно, 4) должен относиться к ним какимто особым образом, ограничивая самого себя и свое видение мира?
Это значит прежде всего чувствовать себя членом какого-то общего
культурного движения и знать свое место. Это – очень резкое требование,
дискомфортное для мыслителя ХIХ в., но это непременное условие диалога. Если это
условие не принимается, то и диалога не может быть».
Предполагаю, что именно диалог в понимании ГП (Д-2, по-моему) обсуждался в ММК под
именем КМ-ии. Особый случай (в рамках Д-2) – мыслекоммуникация (М-К), когда работа
организуется по схеме МД, в которой М-К занимает определенное место и имеет определенные
функции.
Сравнение. Если относить приведенные требования ГП к Д-2, то можно сказать, что Д-1 –
это диалог, НЕ удовлетворяющий им.
Согласно Э.Фромму, Д-1 – это общение по принципу обладания (знаниями,
информацией) в отличие от Д-2, основанного на принципе бытия (цитата).
Я думаю, что Д-1 характерен для формализованных систем деятельности типа
социально-производственных, а также для сферы быта и потребления; Д-2, напротив, –
для сферы клуба. Д-1 характерен для «нормальной науки» Т.Куна; Д-2 – для периодов
научных революций.
Д-1 строится преимущественно на узнавании, Д-2 – на понимании: узнать можно
только уже знакомое, понимать приходится незнакомое, новое для меня. Интересны следствия: в
принципе узнавание связано с прошлым, с памятью; понимание – с будущим. Даже если оно
непосредственно относится к прошлому, это уже не про память, а про историю.
В итоге я связываю Д-1 с процессами функционирования, а Д-2 – с развитием.
Отсюда и их связь с системами правления, условно говоря, соответственно властной и
управленческой (о них надо делать специальные доклады).
3. Дальше я развивал бы тему по двум взаимосвязанным направлениям:
- Применительно к ситуации в обществе, стране и возможной (многолетней) программе
работ в этом направлении сообразно двум темам семинара ("Социальная коммуникация,
делиберативные практики и институты" и "Системное мышление, институты и
государственное управление"). Здесь я бы начинал с обсуждения систем правления,
дальнейшей типологизации КМ (в т.ч., профессиональной: политической, научной и пр.) и
построения «коммуникативной карты». Я имею в виду развертку принципиальной схемы
общества ГП (ПиЛ, с. 118; ИТ, с 384) с указанием распространения различных типов КМ.
- Имея в виду развитие КМ-ой науки (если квалифицировать ее как науку). Здесь для меня
всё начинается с соотнесения науки (как способа изучения нашего мира в Е-полагании) с
методологией и с осмысления КМ-ой науки (?) как обеспечивающей подсистемы управления КМей. (В дополнение к ней же как обеспечивающей межличностную КМ в смысле О.Матьяш.)
Второй вопрос – понятийные основания КМ науки.
Для нас тут важнейшее дело – развитие традиции ММК, т.е., обсуждение КМ в узком
значении, убрав все «лишние вещи», центрируясь на Д-2, схеме мыследеятельности и
мыслекоммуникации. Думаю, для начала было бы полезно осмыслить в этих рамках наши занятия
в семинаре.
Первыми предварительными результатами работ по второй линии я бы считал доклады на
конференции, в т.ч. коллективный доклад о традиции ММК.
Я благодарю О.И.Матьяш, чье упорное непонимание в ходе нашего диалога
подвигло меня на пересмотр собственных представлений и их сегодняшнюю сборку.
8.02.15 М.Рац