8/12 Фото пресс-службы Президента России На встрече с
реклама
8/12 Фото пресс-службы Президента России 28 апреля 2011 годаВся подпись Встреча Д. Медведева с активом партии «Единая Россия». Актуальные вопросы общественно-политической жизни страны Дмитрий Медведев обсудил с представителями федеральных и региональных руководящих органов Всероссийской политической партии «Единая Россия». В ходе дискуссии, в частности, затрагивались вопросы развития политической системы страны и предстоящие выборы в Госдуму, дальнейшее законодательное обеспечение противодействия коррупции, пути улучшения условий труда рабочих и сокращения травматизма на производстве. Говоря об очередных антикоррупционных мерах, глава государства сообщил, что внёс на рассмотрение в Госдуму законопроект, обязывающий банки и регистрирующие органы предоставлять сведения об имуществе лиц, претендующих на государственные должности, а также членов их семей. Кроме того, Президент отметил, что продолжит заниматься решением социальных проблем рабочих, повышением престижа рабочих профессий и совершенствованием трудового законодательства. Д.МЕДВЕДЕВ: Прежде всего хотел бы всех поприветствовать и поздравить с наступающими майскими праздниками. Эти праздники имеют давнее происхождение. Может быть, нигде в другой стране, как в нашей, их не умеют так хорошо отмечать. Это связано и с историей, потому что мы всегда отмечали 1 Мая как День международной солидарности трудящихся, потом праздник переименовали в День весны и труда. На самом деле, конечно, природа его не изменилась: это праздник всех, кто трудится. В то же время у нас есть и свои чисто национальные традиции его отмечать: обычно значительная часть наших граждан с 1 по 9 мая проводит на грядках. Вы потом расскажете, как сами собираетесь отмечать этот праздник, а я хотел бы всех ещё раз поприветствовать и поздравить с наступающим праздником. Несколько слов о теме, по которой мы собрались. Естественно, я не ограничиваю обсуждение только этой темой, но прежде всего хотел бы с вами обсудить ситуацию вокруг социальных проблем, связанных с нашим рабочим классом или социальным статусом рабочих в нашей стране. Причём эта тема не неожиданная – не потому, что мне так захотелось сделать перед 1 Мая. За последний месяц у меня была целая череда встреч и на предприятиях, и с Правительством несколько совещаний. Мы говорили, естественно, о проблемах, которые существуют у наших рабочих людей: это и низкая зарплата, и невысокие социальные гарантии, говорили о преемственности поколений, когда по отдельным профессиям люди не могут передать свой опыт молодёжи. Образовался, особенно в 90-е годы, разрыв по некоторым специальностям: есть или очень зрелые рабочие, или совсем молодые, а среднее поколение просто вымыто. Это, конечно, проблема обустройства: жильё, детские сады, – и она не только рабочих касается. Но по рабочим профессиям, может быть, она наиболее остра, потому что рабочая профессия всё-таки такова, что карьерный рост в ней достаточно непростой, и не всегда легко перейти на должность более высокой квалификации с более высокой зарплатой. Поэтому решение жилищной проблемы становится особенно проблематичным. Я вчера, кстати, обсуждал этот вопрос и ещё один очень важный вопрос, на мой взгляд, для рабочего класса в целом и для будущего нашей страны: вопрос образования. У нас в советский период была создана система начального и среднего профессионально-технического образования. Система в целом неплохая, хотя над ней и смеялись, и упрекали её в том, что, может быть, она не всегда готовит хороших специалистов, но она работала. И за счёт этого молодые люди и девушки получали начальное и среднее профессиональное образование, шли работать. К сожалению, в 90-е годы, да и в прошедшем десятилетии она оказалась в значительной степени либо разрушена, либо девальвирована. И сейчас уже сами работодатели столкнулись с тем, что они ищут многие рабочие специальности буквально, что называется, с огнём. Найти людей не могут и должны вкладывать деньги именно в развитие этих самых ПТУ, техникумов, или колледжей в современном названии этого учебного заведения. Здесь тоже надо подумать, как поступить на будущее. Вчера я проводил совещание с членами Правительства, по сути финальное, дал им поручение подготовить предложения, во-первых, по социальным вопросам для тех, кто трудится на рабочих специальностях, во-вторых, по ответственности работодателя в том числе и за соблюдение правил труда, безопасности труда. Когда я приблизительно месяц назад этой темой начал заниматься, то посмотрел: у нас, конечно, колоссальное, просто чудовищное количество производственных травм. И связано это, конечно, и с условиями труда, и с известной нашей недисциплинированностью, и с нежеланием некоторых работодателей вкладываться в охрану труда. Здесь есть что обсудить в смысле законодательства и даже международных конвенций на эту тему. И такие поручения я вчера дал Правительству и соответственно объединениям работодателей, чтобы они подумали. Если вы мне сейчас тоже что-то интересное расскажете – естественно, это тоже можно было бы откорректировать и предложить. Это, наверное, основная тема, особенно в преддверии Дня весны и труда, но я хотел бы сегодня обсудить и другие темы с коллегами из партии «Единая Россия». У нас это уже такая традиционная встреча. Я не буду специально очерчивать повестку дня; очевидно, что она имеет большое значение, хотя бы потому, что «Единая Россия» у нас является самой крупной партией – как принято говорить, правящей партией, и от её решения очень многое зависит. Пользуясь случаем, кстати, хотел бы ещё раз поблагодарить «Единую Россию» за поддержку целого ряда моих инициатив, как экономических, так и политических. Мы за последние годы с вами, может быть, не радикально поменяли политические институты (этого, наверное, и не требовалось), но мы всё-таки сделали их более работоспособными, и та поддержка, которая была обеспечена моим инициативам, конечно, помогла принять необходимые решения. Тем более что этот год – год выборов, выборов местных и выборов в Государственную Думу. Мы к этим выборам идём уже как минимум частично модернизированные и в избирательной системе, и в политической системе в целом. Есть ещё целый ряд тем, которые, безусловно, являются актуальными и для партии, и для других политических структур, и вообще для наших людей. Одна из них тяжёлая и с давними корнями: тема коррупции. Я предлагаю её тоже обсудить сегодня, имея в виду улучшение законодательного регулирования. В этом плане хотел бы всех проинформировать, что сегодня я внесу очередной законопроект, посвящённый ответственности чиновников включая декларирование их доходов. Предусматривается также обязанность банков сообщать всю информацию о тех, кто претендует на должность на государственной службе, о тех, кто должен быть зачислен на эту службу. Теперь это уже не их добрая воля, что называется, – давать информацию, не давать информацию. Они уже обязаны по требованию соответствующих структур эту информацию давать при зачислении на госдолжности. То же касается регистрирующих органов, которые занимаются недвижимостью. Причём это распространяется не только на государственных служащих, но и на членов их семей. Там же решаются вопросы ответственности госслужащих за незадекларированное занятие бизнесом и некоторые другие вопросы. Если эта тема вам интересна (думаю, что она интересна в нашей стране всем, к сожалению), то давайте об этом тоже поговорим. И конечно, я открыт к тому, чтобы обсудить любые насущные вопросы. У нас их хватает, и сегодняшняя встреча позволяет это сделать в абсолютно откровенном ключе. Задавайте любые вопросы, которые вам покажутся необходимыми. Я знаю, что есть целый ряд наших коллег, которые хотели бы выступить, сказать несколько слов и от имени рабочих, и о проблемах рассказать, и, естественно, по партийным делам тоже, и по основным проблемам развития нашей страны. Б.ГРЫЗЛОВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Хотелось бы, во-первых, поблагодарить Вас за то, что Вы организовали такой формат встречи с активом партии «Единая Россия», он стал уже традиционным. У нас есть возможность обсудить огромное количество важных вопросов, которые обсуждаются в партии, обсуждаются в целом в нашей стране. Хотелось бы присоединиться к Вашим поздравлениям с 1 Мая и тоже поздравить наших коллег. Очень символично, что сегодняшняя встреча, которая посвящена теме социального положения рабочих, проходит во Всемирный день охраны труда. Думаю, что те вопросы, которые Вы поднимали на ряде совещаний в апреле, касающиеся в целом и профтехобразования для подготовки рабочих специальностей, и охраны труда, вопросы трудовых отношений, они очень важны, потому что, к сожалению, в год сотни человек гибнут на производстве и тысячи человек получают увечья. Это тема, которая волнует всех. И сегодня одна из выступающих, Михайлова Ульяна Александровна – председатель Псковского областного совета профсоюзов, более подробно остановится как раз на теме охраны труда на производствах. Думаю, что депутатский корпус тоже достаточно внимательно изучает эту тему. У нас сейчас в работе ряд законопроектов, которые направлены на улучшение труда, в частности, это законопроект об установлении конкретных мероприятий, на которые должны тратиться деньги, выделяемые работодателем в целях улучшения условий труда. Этот законопроект внесен Правительством, и мы уже готовы его в первом чтении рассмотреть в мае, ориентировочно 20 мая. Есть также законопроект о дополнительных мерах по повышению безопасности труда шахтеров. Он внесен рядом членов Совета Федерации, и был принят в первом чтении. Безусловно, мы завершим работу по нему до конца весенней сессии текущего года. Думаю, что также важна тема, которую надо решить на законодательном уровне. Это тема повышения ответственности работодателей за нарушение установленных нормативов. На всех производствах есть нормативы, которые предполагают создание необходимых условий для безопасного труда. И это абсолютно объективный, конкретный перечень, легко проверяемый, – насколько выполняются эти требования на каждом из отдельно взятых производств. И, соответственно, мы должны наказывать тех работодателей, которые не выполняют требования, связанные с этими нормативами. Конечно, эта тема также является темой весенней сессии. Мы эти инициативы реализуем в тех законопроектах, которые будем принимать. Хотел бы еще остановиться на следующем вопросе, он достаточно интересен. Мы сейчас вступаем в посткризисный период. Мы достаточно успешно преодолели тяжелый конец 2008 года, 2009–2010 годы, сейчас уже есть оптимизм, что валовой внутренний продукт у нас растет, промышленность растет, есть понимание, что ориентиры «Стратегии2020» будут реализованы. Однако появилась дискуссия в обществе относительно того, что во многих странах посткризисный, постиндустриальный период может быть связан с переходом на ориентацию, связанную с оказанием услуг, а не с промышленным производством. Эта тема присутствует. Думаю, что для России очень важно не потерять национальную промышленность и вкладывать именно в развитие производства, а не в развитие сферы услуг. Есть страны, которые, можно сказать, паразитируют на финансовых темах. Это, в частности, Англия, а также известная финансовая мировая держава – США. Россия должна сохранять свою индивидуальность, иметь развитую промышленность, иметь производства, которые покрывают большое количество всех отраслей промышленности. И для России приоритетом и гордостью, безусловно, является человек труда, а не офисный планктон, если можно так выразиться именно в этом вопросе. Конечно, нам нужна умная экономика. То, что направлено на модернизацию, на инновации, – это безусловный приоритет. Опять же хотел бы обратить внимание на то, что некоторые воспринимают модернизацию как интенсификацию труда. В этой связи даже появляется ряд конкретных предложений, которые обсуждаются, о том, чтобы рабочая неделя была не 40 часов, как сейчас, а 60 часов. Наверное, предполагается работать шесть дней в неделю по 10 часов. Мы, конечно, не поддерживаем такие предложения, мало того, – мы просто поставим им барьер. В декабре прошлого года в Государственной Думе мы впервые реализовали идею, которую Вы высказали в своем Послании, касающуюся предоставления думской трибуны всем зарегистрированным в России партиям. Мы вынесли очень важный вопрос на обсуждение – это вопрос о трудовых отношениях, о Трудовом кодексе, и получили мнения всех партий по этому поводу. Одна из партий, а именно «Правое дело», показала, что не только отдельные члены этой партии, но партия в целом стремится к повышению пенсионного возраста. Было заявлено о том, что надо увеличить на пять лет пенсионный возраст, а может быть даже этот пенсионный возраст для мужчин и женщин объединить в одну цифру – 65 лет. Это притом, что у нас средний возраст, средний показатель продолжительности жизни – 69 лет, а у мужчин – 63 года. Поэтому мы все понимаем, что в случае установления планки в 65 лет средний мужчина до пенсии не доживет. Такой подход мы не разделяем, считаем необходимым поставить ему барьер, и в соответствии со «Стратегией-2020» мы должны выйти к 2020 году на среднюю продолжительность жизни в 75 лет. Это важный ориентир, он, естественно, может быть достигнут, только если будет существенно повышено качество жизни. Это, с точки зрения рабочих специальностей, должно быть обеспечено существенным ростом производительности труда. И если мы говорим о росте производительности труда в два, в три, а в отдельных отраслях в четыре раза, то это не значит, что у нас будет вместо 8-часового рабочего дня 32-часовой рабочий день. Поэтому надо эти задачи решать именно путем модернизации наших производств. И это мы воспринимаем как главную задачу, которая стоит перед всеми нами. Вы, Дмитрий Анатольевич, сформулировали эту задачу. Мы, безусловно, будем ее реализовывать, в том числе и силами тех, кто здесь сегодня присутствует. Здесь много членов и сторонников партии, которые являются непосредственно яркими представителями рабочих специальностей. По поводу представителей рабочих специальностей. Я попросил дать мне справку в Государственной Думе, в Управлении кадров, сколько депутатов сегодня пришли в Государственную Думу, скажем так, непосредственно от станка, из шахты, то есть сколько представителей рабочих специальностей. Оказалось, что таких у нас четверо. Можно было бы логично предположить, что это по одному представителю от каждой парламентской фракции или это четверо коммунистов. Это не так. Все четверо являются членами партии «Единая Россия». Я хотел бы их фамилии назвать, они этого достойны. Это Виктор Дедов – электролизник Богословского алюминиевого завода; Анатолий Иванов – электромеханик АО «АвтоВАЗ»; Екатерина Лапшина – ткач из Ивановской области; Борис Михалев – подземный горнорабочий, бригадир очистной бригады шахты имени Кирова. Так что рабочие есть только во фракции «Единая Россия». Мы много делаем для людей труда, понимаем, что им достаточно сложно сделать политическую карьеру. Но у нас в региональных организациях рабочим предоставляется возможность быть кандидатами в органы местного самоуправления, в органы законодательной власти субъектов Российской Федерации. И такой карьерный рост, можно сказать, политический рост становится уже обыденным. Таких случаев уже очень много. И, безусловно, среди кандидатов в Государственную Думу шестого созыва будет еще большее число рабочих. Считаю, что это абсолютно правильная позиция. Сейчас вопросы формирования и совершенствования трудового законодательства, как я уже говорил, находятся под пристальным вниманием депутатов. Что важно, хочу на это обратить внимание, – регламент Государственной Думы предполагает, что любой законопроект такой направленности должен обсуждаться на трехсторонней комиссии. И это регламентная позиция, мы неукоснительно ее соблюдаем, то есть представители работодателей, представители работников должны обязательно принимать участие в обсуждении. В этой связи у нас очень тесные отношения с Федерацией независимых профсоюзов России, с которой у партии «Единая Россия» есть соглашение о сотрудничестве. Именно такие вопросы мы обсуждаем вместе. У нас есть опыт работы, начиная с 2007 года, в частности, это законопроект по повышению минимального размера оплаты труда. Мы вместе выходили к Вам с предложениями конкретного повышения, мы оговаривали эти цифры, и в результате они реализовывались в виде принятого закона. Хотел бы еще раз вернуться к теме охраны труда с точки зрения пенсионного возраста тех работников, которые находятся на местах с вредными условиями производства. Совершенно неожиданна для меня была цифра, что у нас треть занятых на производстве работают на местах с вредными условиями. Треть! При этом работодатель не несет никакой ответственности в связи с тем, что его работник на какое-то количество лет, в среднем на пять лет, уходит раньше на пенсию. То есть получается, что пенсию этому работнику обеспечивает не работодатель на пять лет раньше, а все работники, которые работают либо на этом производстве не на вредных условиях, либо на других производствах. Считаю, что эту ситуацию нужно поправить. Возможно несколько путей решения этой проблемы. У нас уже есть отраслевые пенсионные системы, в частности, это пенсионная система в летном составе гражданской авиации, это пенсионная система для работников, работающих на шахтах. Там работодатель просто-напросто формирует льшие отчисления в Пенсионный фонд для того, чтобы те рабочие, которые раньшебо уходят на пенсию, имели возможность ее получать именно за счет тех отчислений, которые были сделаны во время работы этого рабочего. Либо мы можем обязать работодателей уменьшать количество рабочих мест с вредными условиями труда. Это тоже то направление, которое, безусловно, нужно стимулировать. У нас есть контролирующие органы, имею в виду и Гортехнадзор, и Роструднадзор, которые могли бы внимательно изучать ситуацию на каждом из производств. Давать рекомендации и ставить условия для того, например, чтобы к будущему году сократилось количество таких рабочих мест на достаточно видимое количество (на 15, 20, может быть, 30 процентов в год), чтобы мы перешли на работу без вредных условий. Понятно, что могут быть исключения, но, думаю, эта тема имеет право на жизнь. И в преддверии праздника хотелось бы затронуть еще одну тему. К сожалению, человек труда, рабочий, сегодня имеет не так много моральных стимулов. О материальных стимулах, думаю, будут говорить рабочие, и я примерно знаю тематику их выступлений. Это будут правильные и яркие выступления о том, что зарплату, безусловно, надо повышать. Но роль моральных стимулов тоже нельзя приуменьшать. У нас есть возможность получать звания «Заслуженный металлург», «Заслуженный шахтер» и так далее. Что касается орденов, ситуация следующая. Есть два ордена: орден Почета и орден «За заслуги перед Отечеством», где в числе ряда других достижений, которые предполагают возможность представления к этому ордену, есть и заслуги в производственной деятельности. Однако это достаточно большой ряд и не на первом месте. Думаю, что мы могли бы учредить орден, который бы рабочие признавали как свой, как орден, который отразит их заслуги перед обществом, заслуги в ударном труде. Это мог бы быть орден «Трудовая доблесть», и этот орден можно было бы вручать в Кремле 1 Мая. Может быть, такую традицию создать, чтобы весь народ видел своих героев труда. Д.ЧЕРВЯКОВ: Здравствуйте, меня зовут Дмитрий Червяков. Я приехал из города Златоуста. Работаю на Златоустовском металлургическом заводе сталеваром. Наше предприятие – одно из старейших в отрасли. Оно основано в 1900 году, и в этом году ему исполняется 111 лет. Всю свою историю предприятие славилось выплавкой высококачественных марок стали. Нашими основными потребителями были оборонные предприятия, такие, как авиастроение, атомная промышленность, космосостроение. И в данный момент наше предприятие может остановиться без государственных заказов, как оно чуть не остановилось в 2009 году. Тогда представители «Единой России» приехали к нам в город, «встряхнули» завод, и он заработал. Работает и по сей день, но проблемы на заводе остались. Одна из основных проблем – отсутствие модернизации. Средний возраст оборудования где-то 50–60 лет, а отсюда идут такие проблемы, как тяжелый физический труд, низкая производительность труда и низкая заработная плата. К примеру, за февраль этого года средняя зарплата по моему цеху была 10.800, в марте – 13.000. Это средняя зарплата у сталеваров, а работа сталеваров очень тяжелая. Летом температура на площадках достигает 60 градусов. Следующая основная проблема – это отношение к людям. Цех работает круглые сутки, а столовая, например, работает только для первой смены. Другая проблема – уехать после второй смены домой: общественный транспорт ходит только с утра, а работающие во вторую смену добираются домой – кто как хочет, кто на машину складывается, на бензин, кто пешком доходит. Есть проходная у нас на территории цеха, которая выходит в город. Но она закрыта, и нам приходится обходить через центральную проходную, проходя по три лишних километра каждую смену. Были, конечно, и светлые моменты в истории нашего завода. Например, в 2007 году 20 молодых специалистов завода получили ключи от новых квартир на очень выгодных условиях. Например, беспроцентная ссуда, мы выплачиваем равными долями в течение 20 лет без процентов. Я считаю, этот опыт можно применять и на других предприятиях. Так что, Дмитрий Анатольевич, хотелось бы к Вам обратиться с просьбой. Когда Вы посещаете предприятия, посещайте не только рабочие места, но обращайте внимание, как люди обедают, где люди переодеваются, где люди отдыхают. И еще, Дмитрий Анатольевич, Златоуст и Урал в целом – красивый край. Мы (я, мои друзья, коллеги) приглашаем Вас к нам в город, посетите нас, посмотрите, убедитесь, какая у нас красивая природа. Ю.КУЦЕНКО: Добрый день, дамы и господа! Я достал маленькую шпаргалку, немного волнуюсь. Я из рабочих, в общем-то. Я сейчас буду говорить не о своей профессии, не о театре и кино, буду, как говорится, мотыжить не свою грядку, но грядку, в общемто, общую. Я хочу поговорить о детях, больных детским церебральным параличом. О детях, которым, в общем-то, непросто приходится, тем более если это дети рабочих. Вы поймете сейчас, о чем я заговорил. Я столкнулся с ребятами, больными этой болезнью, лет восемь назад. Как многие артисты, мы просто посещали какой-то интернат, подружились, они нам понравились по многим причинам. Вы наверняка сталкивались с такими ребятами, это достаточно светлые, незащищенные люди, абсолютно подкупающие своей безоружностью, умом, трогательные люди. И как-то общались, делали какие-то благотворительные концерты и капали своими капельками в общее море благотворительности, помогали адресной помощью. Спасибо всем моим друзьям, артистам, музыкантам. Но, наблюдая за их жизнью, я отчетливо понимаю, что жизнь их не стала легче. Несмотря на усилия, которые предпринимало государство, количество детей с диагнозом детского церебрального паралича продолжает расти. В стране сейчас, по официальной статистике, где-то около 120 тысяч детей, неофициально – на порядок выше, естественно. Церебральный паралич (я не медик, особо плутать не буду) – это заболевание центральной нервной системы и головного мозга ребенка вследствие родовых проблем, стимуляции родов. Скажу главное, что когда принимаются роды недоношенного, принимается недоношенный ребенок, то проблемы, в частности с ДЦП, увеличиваются в сотни раз. Вообще цифра по перинатальной патологии, например, в Москве такая: в 2009 года в Москве с перинатальной патологией, с родовыми проблемами родилось 28 тысяч детей. 30 процентов из них самореабилитируются, природа возьмет свое, 30 процентов останутся глубокими инвалидами, а за здоровье 40 процентов можно бороться. Это люди, которые реально могут вернуться к жизни и у которых есть шанс не стать инвалидами – это 11 тысяч, например, только по Москве. По стране, естественно, это другая, более глобальная цифра. Что делать с этими 40 процентами? Я немного разобрался. В этой проблеме, на мой взгляд, на нашей стороне наш друг и одновременно наш враг – это время, которое ввиду многих причин упускается, ввиду отсутствия, конечно, налаженной системы диагностики многих заболеваний, в том числе и ДЦП. Теряется в основном первый год, врачи называют его золотой, мамы об этом знают. Примерно то, что можно сделать с ребенком, больным ДЦП, в первый год – это в тысячу раз больше, нежели можно сделать за всю его последующую жизнь; в трехлетнем возрасте – 100 и так далее. Мне кажется, огромная ниша вообще в цепи реабилитации ребенка – это отсутствие хороших, прогрессивных младенческих неврологических центров. Чтобы они давали? Тогда бы психологи курировали у мам детей зоны риска с самого начала. Они бы готовили их даже пусть к самой страшной новости в их жизни, потому что, когда мама потом в последствии узнает о диагнозе, который ставят врачи, вы понимаете, для нее это катастрофа, шок, я даже боюсь представить, оказаться в шкуре этих людей. На самом подъеме, представляете, она рожает ребенка, которого так ждет, и вдруг неожиданно ей соседка говорит: «А что он ручку у тебя не поднимает или ножку тянет, почему он у тебя не ходит, он уже взрослый?» В итоге мама приходит к врачу, неврологу с ребенком, которому уже два года, ему уже тяжелее помочь и начинается, как «снежный ком». Семьи такие в нашей стране, я считаю, как во всем мире, в цивилизованных странах, должны курироваться, каждая семья должна состоять на учете и ей должны заниматься. У нас есть пункты социальной помощи. Вы представляете, как мама с ребенком, больным ДЦП, оставит его своей маме или соседке, скажет: «Извини, я пойду к психологу, немного полечусь». Конечно, нет, матери идут до конца. Вот портрет среднестатистической мамы больного ДЦП. Год-два нашему ребенку, первый шок прошел, мама уже немножко разбирается, сидит в форумах, нашла друзей, подруги ей помогают. Она уже полечилась один раз в какой-нибудь клинике. Бесплатно. Съездила, например, в 18-ю нашу, неповторимую, единственную в своем роде неврологическую клинику детскую. И потом приехала к себе домой. Лечиться в коммерческом центре, которых очень много по стране, не представляется никакой возможности, потому что там лечение от 30 тысяч рублей: 50, 85, 300 – то есть цены невероятные. У кого есть что продать – люди продают, я знаю, и квартиры, и машины, и стремятся за границу, и едут в центр Козявкина на Украину, где их встречают словами: «Вы из России? Платите». Украинцы там лечатся бесплатно. Но это светило. У нас таких мало. Потом как мама может платить? Чего уж говорить, я примерно складывал цифры, я не профессионал, не экономист, но в регионе где-то мама получает со всеми дотациями и пенсиями 9–9,5 тысячи рублей. В Москве – 16–18. Не то, что растить, содержать ребенка-инвалида тяжело на эти деньги, согласитесь. Я понимаю, что по стране это огромная цифра, но тем не менее. А если нет отца, если он ушел? А по статистике так и происходит. Мать не работает: 80 процентов матерей не работают, причем со средним образованием и выше. Они сидят, отца нет. Что делать? В детский сад не берут, хотя он специализированный. Их очень мало. «Ваш ребенок не ходит. У него не сохранен интеллект». – «Как не сохранен? Он говорит». – «Нет, этого мало». И ту, и другую сторону можно понять. А если ты живешь одна, тебя оставил отец ребенка, может быть, чем-то и помогает, но ты живешь одна, ты развелась с ним, твои дедушка и бабушка (у них тоже инфаркт, инсульт) живут в соседней комнате в двухкомнатной квартире… Детей, кстати, тоже двое. Очень реально для ДЦП: обычно близнецы оказываются в этой ситуации. Ты живешь на 11 этаже, бабушки, дедушки не смогут ходить, и с возрастом взрослая коляска уже не влезает в этот лифт и не влезет никогда. Я вам скажу по поводу колясок, это отдельный разговор. Я о дополнении к Федеральному закону об инвалидах, который, кстати, «Единая Россия» в феврале единогласно приняла – о технических средствах реабилитации (ТСР). Это больной вопрос. На самом деле закон приняли. Конечно, он был вынужден экономить деньги (у ФСС нет денег), все понятно, но поинтересоваться бы, как он работает, почитать на форумах, что пишут матери, какие они аргументы приводят. Если бы такая семья курировалась, то был бы индивидуальный подход. У ДЦП нет десятибалльной шкалы оценок, к каждому ребенку нужен свой подход. А сейчас родителям предлагается в качестве компенсации, согласно пункту 1.1, компенсация в виде коляски, которая прошла тендер. Вы понимаете, что такое тендер инвалидной коляски в нашей стране? Это между «Мерседесом», не знаю, и «Запорожцем» выбирать китайский «Запорожец». Он сразу же ломается, там нет никаких опций. Мамы готовы часами говорить об этом, то есть это реальная проблема. Эти семьи должны курироваться. Я даже не буду говорить об инвалидах, которым исполняется 18 лет. Я знаю таких ребят, которые сразу из детства уезжают в приют для престарелых. У них отсутствует жизнь. Да, они инвалиды, но за ними некому следить, у них нет родителей. Я скажу одно, что есть матери взрослых ребят, больных ДЦП, которые заявляют в совершенно трезвом уме и здравии, что хотели бы умереть позже своего ребенка, потому что они хотят, чтобы он умер счастливым. Я понимаю такую маму. Что делать? Мы пытались найти какие-то выходы в свободном плавании, импровизировали. Мы получили сертификат, открыли пробный реабилитационный центр шаговой доступности небольшого размера. Они могли бы быть в муниципальных районах крупных городов, в небольших городах, где мамы могли бы лечить своих детей бесплатно. Врачи бы оплачивались на спонсорской основе. Где мамы сами могли бы применить свой опыт, а они опыта набираются, поверьте, очень быстро, пройдя курсы реабилитации в какой-нибудь центральной клинической больнице, потом заниматься в районе с ребенком с тем же космическим костюмом-моделью или «пингвин». Я читал на форумах, был в городах, встречался с мамами. Обычно таких один-два костюма на город, и одна мама-специалист, которая помогает детям. И я с этими идеями пошел в 18-ю клиническую больницу детской неврологии поделиться и спросить совета. И вдруг к своему удовольствию обнаружил, что эта больница так и задумывалась. Она когда-то задумывалась легендарным детским неврологом (жалко ее нет со мной сегодня) Семеновой Ксенией Александровной. Она ее основала в 1983 году. Она сказала: «Я бы раньше открыла, Олимпиада помешала». Она так и планировала сделать ее центральным местом по России, а такие небольшие доноры-центры были бы на постоянной связи и курировали бы своих больных на расстоянии, потому что для децепешника главное – это расстояние, его преодоление, это огромные проблемы: проезд, жилье и так далее. Кстати, Ксения Александровна первая придумала в начале 90-х годов идею соединить космические технологии и больных ДЦП. Эта идея ей принадлежит. Она довела эту идею до конца. Эти костюмы, это все придумала она. В Год космоса об этом приятно вспомнить. Она много о чем мечтала. Еще она, знаете, о чем мечтала? О том, чтобы создать институт детского церебрального паралича. И я интересовался, такие институты есть во многих странах, у которых и население поменьше, и количество больных гораздо поменьше. В Америке – академия ДЦП. Она мечтала об этом. Более смешной случай, не знаю, говорить ли, но она даже, не знаю, в каком году, подписала у министра здравоохранения бумагу, добилась своего, чтобы существовал такой институт, но министр скончался на следующий день, и это осталось на той старой бумаге времен СССР. Что предложил бы для детей? Непосредственно на базе самой, наверное, продвинутой клиники – детской неврологической № 18, я там не раз был, там есть все основания, – сделать эту клинику полного цикла. Но не хватает одного звена. Там есть поликлиника, стационары, там не хватает, конечно, жилья для того, чтобы мамы, которые приезжают с детьми, могли жить с ними. Просто картину (это общая проблема для всех неврологий, вообще для всех детских отделений страны) наблюдаешь: в шестиместной палате, я не знаю, 12 человек, потому что мамы с ребенком спят или рядом на матрасе, или рядом с ребенком. Допустим, в Морозовских больницах мэрия города сейчас строит что-то. А в Морозовских больницах раньше тоже были истории, там же дети с онкологией крови и сразу же на соседних кроватях лежали дети с сотрясением мозга… В общем, там это решается. А в 18-й больнице необходимо построить, и они готовы к этому, хороший центр младенческой неврологии, который будет заниматься младенцами до года-двух, там уже есть нюансы, но основное – до года. Дело в том, что к этому есть все предпосылки. Вы знаете, мы в 2012 году вступаем в ВОЗ, и планка – мы обяжем врачей выхаживать 500граммовых детей. Отсюда может наблюдаться (я советовался со многими специалистами, просто тет-а-тет в разговоре) бум, просто эпидемия ДЦП. Конечно, я о многом бы хотел поговорить. Хотел бы поговорить о проблемах, которые существуют у раненых ребят, которые воевали. Так случилось, что я поехал туда в 2008 году. По дороге на Олимпиаду я решил заехать и увидеть все своими глазами. Я там был 11 августа. Меня тогда в Цхинвал не пустили, но я был в лагере беженцев, где был за день до этого Владимир Владимирович, и был в госпитале во Владикавказе, видел многих ребят, которые прямо с поля боя, двух ребят-чеченцев с расформированного «Востока», видел наших ребят. Потом встречал их в госпиталях здесь, в Бурденко, в Химках. Я вам скажу, не у всех, конечно, сложилась благополучно судьба, не у всех хорошо функционируют протезы, не все получили пособия. Понятно, кому сейчас легко? Не все получили квартиры. Я бы предложил, конечно, при Президенте России организовать фонд, который бы помог именно этим ребятам, я не говорю уже об участниках войн в Чечне, но непосредственно тем, кто пострадал в Осетии. Они этого заслуживают, они были миротворцами. Что еще хотел бы сказать? Патриотическое воспитание, конечно, наших детей. Детям нашим нужны герои. Мне кажется, нужно начинать не только с патриотических картин о войне, о войнах, хотя я сам люблю пострелять в кадре, но должно быть хорошее социальное кино, кино о рабочих, кино о семьях и кино, где играли бы, фигурировали наши инвалиды. Нужно делать срочно социализацию этих детей, пока они еще растут. Да, делать социальную рекламу, чтобы не только мысли, думы бросались в голову о хорошей, красивой жизни, которая присутствует рядом. Я вообще бы внес в закон о рекламе какие-то дополнения о контролировании рекламы непомерной роскоши и гламура, пока такая ситуация в стране с инвалидами – в стране 10 миллионов инвалидов, что говорить? Я бы немножко это дело контролировал. Вы знаете, когда-то Мопассан, если не ошибаюсь, сказал, что «старушки – лицо нации». Мне кажется, времена изменились, и сейчас лицо любой нации – это дети, которые, к сожалению, иногда болеют. Я хотел, Дмитрий Анатольевич, воспользоваться возможность и подарить Вам, передарить подарок, вручить, если можно. Его зовут Данила Радионов, ему 3,5 года, он живет в Кургане, и год назад у него открылся такой талант, он децэпешник, он начал писать руками: акварель, масло. Мы помогали, его картины покупали и в Бельгии, и в России, всем спасибо. И он этим зарабатывал на свое лечение. Сейчас проблема в семье. Отец у них в семье, он никуда не делся, там крепкая, дружная семья, но отец, к сожалению, две недели назад попал, пока мы общались, в автомобильную катастрофу, лежит с черепно-мозговой травмой. Мальчик не знал, кому пишет картину, мама знала. Я не знаю, что он воображал, но воображал что-то прекрасное. Мне кажется, когда смотришь на его живопись, не побоюсь назвать, каждый думает о своем. Я думаю, что здесь наше светлое будущее. Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо. Е.ИВАКИНА: Я работаю приготовителем силикатной массы на заводе по производству силикатного кирпича. Это Кировская область, поселок Стрижи. Наш завод – это градообразующее предприятие. В этом году нашему заводу исполняется 65 лет. Оборудование очень старое и производство еле дышит, но пока держится. Если в советские времена на заводе работало более тысячи человек, то сейчас работает не более 200. Работа очень тяжелая, труд в основном ручной и большая часть работы лежит на женщинах. Я как приготовитель силикатной массы за смену через свои руки пропускаю 350–400 кубов силикатной массы, это 107 тысяч кирпичей за смену. Мужчины не выдерживают такой работы: спиваются или уезжают на заработки. Дмитрий Анатольевич, мы живем в XXI веке и такого ручного труда, да еще и женского, быть не должно. Закрыть завод – это тоже не выход из положения, потому что у нас в поселке, кроме завода, другой работы нет. Если не будет завода, то не будет и поселка, в котором проживает около пяти тысяч человек. Конечно, очень обидно и несправедливо, что физический труд, вообще труд рабочего человека перестал цениться. Я за свою работу получаю 10 тысяч рублей, да и то прежнее руководство задолжало нам зарплату почти за год – с декабря 2008 года по декабрь 2009 года. Считаю, что спрос за это должен быть с руководителей, с чиновников. Нам же, рабочим, нужны нормальные условия труда, достойная регулярная заработная плата и человеческое отношение. Хотелось бы еще сказать о социалке. Если раньше для рабочих были профилактории, дома отдыха, система льготных путевок, то сейчас у нас всего этого нет, у нас забрали все. На заводе была даже своя база отдыха, и то прежнее руководство присвоило себе. Сейчас мы не можем там отдыхать. Дмитрий Анатольевич, нельзя ли как-то вернуть систему льготных путевок для трудящихся? Хотелось бы сказать пару слов о своем настоящем руководстве. У нас сейчас новое руководство – это люди, которые родились у нас в поселке, выросли и живут в нем, сами работали на заводе, они болеют душой за поселок, за производство. На свой страх и риск они взяли кредит в банке, запустили завод. Мы сейчас потихоньку работаем. Дмитрий Анатольевич, мы очень надеемся на Вашу поддержку во всем. В свою же очередь обещаем, что мы Вас не подведем. Спасибо Вам огромное, что услышали нас. С.НЕВЕРОВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги! Сергей Неверов – депутат Государственной Думы, исполняющий полномочия секретаря президиума генерального совета партии «Единая Россия». Хотел бы тоже присоединиться к поздравлениям с Первомаем, так как мы встречаемся накануне – это день весны, труда и день трудящихся. Дмитрий Анатольевич, слушая Вас, слушая наших коллег, вспомнилось, что я сам до недавнего времени, до работы в Государственной Думе, работал шахтером под землей. Потом мои товарищи избрали меня председателем профсоюзного комитета шахты и доверили защищать их права и интересы на этом предприятии. И я этим очень горжусь. Вспомнил один эпизод, когда мы вели переговоры по заключению коллективного договора с представителем собственников и дошли до раздела «Оплата труда». Естественно, стали обсуждать вопрос повышения оплаты труда, но услышали в ответ: «О каком повышении идет речь? Вы плохо работаете». Почему я этот вспомнил эпизод? Потому что, слушая наших товарищей, я вижу, что ничего не меняется. Мой коллега, который принимал участие в этих переговорах, шахтер, который отработал более 25 лет под землей, «Заслуженный шахтер», так тихо, как бы про себя, говорит: «Чего же вы-то так хорошо живете, если мы так плохо работаем?». Понимаете, сейчас мы тоже наших коллег слушаем, казалось бы, прошло уже 15 лет после этого эпизода, но мы видим, к сожалению, еще тяжелое производство, предприятия, оборудование, которому 50,60 и 100 лет, и заработные платы в 10 тысяч рублей. И наверняка собственники этих предприятий тоже говорят трудящимся: «Вы плохо работаете». Мы, к сожалению, все были недавно свидетелями одного случая, который произошел в Москве, когда руководитель одного из предприятий, а точнее ЗИЛа, начислял себе заработную плату в 250 миллионов рублей, в то время когда на предприятии имелась задолженность в 200 миллионов рублей. И деньги, которые это предприятие получало, были деньги в поддержку из бюджета города. Кто-то же должен был контролировать, наверное, как там все осуществляется, не присутствуют ли какие-то элементы коррупции? Кто покрывал и за какие коврижки то, что сегодня там люди не получали зарплату, а такие миллионные заработные платы себе начисляли руководители? Второй сюжет, о котором хотелось бы сказать. Это то, что сегодня мы видим в средствах массовой информации, очень много публикуется, те колоссальные суммы, которые уходят за рубеж, тот отток, как принято говорить, капитала. Конечно, нам всем вместе нужно подумать и разобраться, как сделать так, чтобы этот капитал сегодня направлялся на предприятия, модернизировались такие предприятия, как в Стрижах и в Златоустье, модернизировались для того, чтобы повышалась производительность труда и, как следствие, заработная плата, чтобы обеспечивалась безопасность труда на этих предприятиях. Мне кажется, конечно, таким шагом могло бы быть то, что если бы сегодня работодатель или собственник готов был предоставить пошаговый план, скажем, трех-пятилетний, который принят вместе с коллективом, поддержан профсоюзами, план модернизации, то этот собственник или это предприятие могли бы получить налоговые каникулы в рамках налогов на прибыль, каких-то других вещей при условии, конечно, если эти средства будут направлены на эти цели. Социальное партнерство – это государство, это предприниматель, это работодатель, это коллективы. Конечно, в этом все должны иметь свое соучастие и эти вопросы решать. Конечно, это улица с двусторонним движением, когда трудящиеся, которые работают на этом предприятии, должны совершенствоваться, должны получать новое квалифицированное образование для того, чтобы работать на этих модернизированных современных предприятиях. Думаю, что это наш путь, и мы обязательно должны его пройти. К.РЫКОВ: Здравствуйте, коллеги! Я депутат Госдумы, но по профессии, скажем так, я интернетчик, сотрудник Интернет-индустрии. Очень хорошо, что это традиционные встречи, потому что у нас появляется возможность обсуждать многие вопросы по мере их развития. Буквально два года назад в разгар мирового финансового кризиса мы точно так же в партийном кругу встречались и говорили о тенденциях развития Интернета, о тех перспективах, которые Интернет ждут. Знаете, что очень здорово? С одной стороны, казалось, что впереди будет сложная дорога, но много шагов уже сделано. Хочу просто привести примеры последних исследований. Интернет-аудитория уже перешагнула глубоко за 50 миллионов. То, о чем сегодня говорят ведущие эксперты, это 2014 год – Интернетаудитория будет 80 миллионов. Получается, что Интернет фактически придет в каждый дом. Сегодня достаточно неплохо развивается скорость – уже порядка 20 миллионов пользуются мобильным Интернетом. Это очень важно. Это говорит о том, что Интернет становится мобильным, он уже не только в проводах, он в воздухе. Цифры просто фантастические у Интернетиндустрии, это за последнее время тенденция. Представьте, что рекламный рынок вырос до 26,5 миллиардов. Это деньги, которые кормят индустрию. 10 лет назад эта сумма была в 800 раз меньше. Это тот шаг, который за последнее время произошел. А цифры электронной коммерции просто фантастические – уже 265 миллиардов рублей, оборот электронных денег 140 миллиардов. Мы попадаем в ситуацию, когда, в общем-то, Интернет действительно приходит в каждый дом. И о возможностях, о плюсах Интернета уже сказано тысячу слов, и никому ничего не нужно доказывать. Но не только появляются возможности, на самом деле появляются угрозы. Мне бы сегодня хотелось про эти угрозы поговорить. Самое, скажем так, важное, что сегодня нам нужно, по-моему, и максимум, к чему стремиться, это безопасность. В первую очередь безопасность детей. Я хочу привести пример, достаточно неприятный, который произошел с одним из наших коллег в Интернет-индустрии, с Евгением Касперским. У него похитили сына. Слава богу, очень быстро сына нашли. МВД очень хорошо сработало, в общем, во многом повезло. Но когда происходил допрос этих негодяев, выяснилось, что они всю информацию о ребенке получили из социальных сетей. И чем больше людей попадает в Интернет, тем больше, собственно говоря, этих угроз появляется, тем больше появляется мошенников, подонков, которые хотят нажиться, ограбить, потому что это среда, где есть не только коммуникации, не только финансы, но и живые люди.
