Стоял один из тех августовских дней, когда небо синее, солнце
реклама
Сивожелезов Александр 12 лет Оренбургская область Г. Соль-Илецк Баба Дуня Стоял один из тех августовских дней, когда небо синее, а деревья так празднично, так нарядно трепещут золотом, что при взгляде на них забываешь, что это последний их наряд. Солнце медленно катилось за горизонт, наступал мягкий бархатный вечер. Мы свернули с асфальтового шоссе в поле и по широкой, до трещин иссушенной жарой глинистой дороге покатили к видневшейся вдали деревеньке. Дома в деревне были необычные: с наличниками, раскрашенными ставнями, на крышах мозаичные чердачные окошки. Тихая, потемневшая деревня, застывшие в прохладных сумерках озеро, низкое пушистое небо, в которое от старого, торчащего из –за сарая клена улетают быстрые черные птицы. Папа сказал, что необходимо найти колодец или колонку и долить воды в радиатор. Наше внимание привлек старенький домик с резными наличниками и крыльцом. Около двора - ухоженный палисадник с цветами и березка. Скудный свет освещал двор и калитку, около которой дремал лохматый дворовый пес. Пес разразился заливистым лаем, на который, неспешно вышла на крыльцо старенькая, опрятно одетая бабушка. - Тише, ты Тузик! Разошелся совсем! А вы, милаи, к кому? Али ищите кого? Поздоровавшись, мы объяснили ей, что едем издалека, что впереди еще дальняя дорога и хорошо было бы у нее водички из колодца набрать. Хозяйка нахмурилась, оглядела нас и сказала строго: - Ещё чего удумали на ночь глядя бродить, и думать тут нечего - марш в избу, баба Дуня меня зовут, чай пить будем. Баба Дуня пригласила нас в дом, состоящий из большой светлой горницы, отделенной от нее неполной перегородкой спальни и маленькой чистенькой кухни. В большой комнате на стене часы с кукушкой четко отбивали заданный ритм, в углу покрытый плетеной салфеткой комод, фотокарточки на стене в рамке, в переднем углу старинная икона, в кухне - лавка с поставленными на нее ведрами с водой и невольно ловишь себя на мысли: «Даже не вериться, что еще сегодня умывался в городской ванной» и неожиданно мысль эта вызывает радостное удивление. И одновременно какую-то тревогу, и ощущение, что попал совсем в другой мир. Баба Дуня открыла стоящий в углу старый, но крепкий сундук, достала глаженое, с прошивками белье и застелила им кровать. - Ну, дак, айдате уже вечорить, поди, чайник поспел. Говор у бабы Дуни был своеобразный, от него веяло теплотой и душевностью. За ужином разговорились, и наша хозяйка поведала нам историю своего села и скупо, но с особым достоинством рассказала о своей жизни. Жизнь бабы Дуни была нелегкой и обычной: голодное предвоенное детство, начальная школа в деревне за семь километров, замужество в семнадцать лет, рождение дочери, затем сына. Муж ее погиб на фронте, все годы она проработала дояркой на ферме, а теперь на пенсии. Но без дела не сидит – с хозяйством хлопот хватает: корову подоить, овцам сена дать, птицу покормить. Дети уехали в город, живут своей жизнью. Ее не забывают: приезжают два- три раза в год, на лето внуков присылают в деревню молочка попить. Говорила она с достоинством, неспешно, глядя куда-то вдаль, как будто заново проживая свою жизнь. Она рассказывала о разных людях, но не разу ни про кого не сказала худого слова, только благодарила за содействие и помощь. С особой гордостью говорила о своих детях, называя их «мои кровиночки», очень гордилась, что «вывела их в люди». - Ну, буде баить, полуношники, - строго сказала баба Дуня с грустью в глазах. Спали мы замечательно и проснулись утром, когда солнышко уже проникло в дом своими рыжими теплыми лучами. Мы умылись на улице под рукомойником, промокнули лицо поданным бабой Дуней свежим вышитым полотенцем и сели завтракать. - Вы ешьте, ешьте, наедайтесь, - приговаривала баба Дуня, подкладывая на тарелку горячие блинчики, - еще когда-ть обедать-то будете! Кот вошел незаметно черный, блестящий, с белыми пятнами. Осторожно, на полусогнутых лапах он начал, принюхиваясь, обходить комнату вдоль стены, дивана комода и приблизился к столу, за которым мы пировали. Баба Дуня проворно встала, налила в миску молока и ласково так сказала: - Поди, Тишка, попей лапушка. Все утро баба Дуня поглядывала на нас украдкой, с грустью в глазах, тяжело вздыхала. Видно сильно скучала по своим детям и внучатам. А когда мы собрались в дорогу, сунула нам сверток: -Это в дорогу. Здесь хлеб, яйца, лучок. Мы поблагодарили хозяйку за оказанное гостеприимство, сели в машину и поехали. Когда я оглянулся, то увидел, что у калитки стоит баба Дуня и с грустью и нежностью смотрит нам в след. Все меня удивляло и восхищало в деревне – огромное количество желтых одуванчиков, растущих, у дороги, в огороде и на дальних лужайках, бабочки- крапивницы, трепещущие над поленницами дров, хозяйский кот, добрый и доверчивый, козы и овцы, солнце по утрам, нестерпимо яркое и вечером желтый закат над почерневшим лесом. Но еще больше меня удивляют такие люди как баба Дуня, удивительно чистые, добрые, трудолюбивые, но с невероятным чувством собственного достоинства, не раскрытой нежности и переполненные любви к людям. Поначалу, я немного рассердился на ее детей, за то, что навещают редко и с собой не зовут, но потом подумал, что у бабы Дуни, не может быть неблагодарных детей, эгоистов, да и сама она не поедет никуда, ведь здесь ее дом, ее жизнь. Наверное, на таких людях как наша баба Дуня вся Россия держится.
