Вильгельм Виндельбанд. Философия как теория ценностей В

Вильгельм Виндельбанд. Философия как теория ценностей
В своем обращении к Канту Виндельбанд (1848—1915) преследует следующую цель: он ищет априорные принципы, которые бы гарантировали ценность и надежность познания. Нормативные универсальные ценности нужны
Виндельбанду, чтобы освободить формы деятельности, связанные с историей,
искусством и моралью. Именно эти три сферы деятельности дают нам человека, поставленного перед самим собой, а не перед внешними предметами, как в
других науках. Это способ проверить на прочность объективный материал
мысли, воли, эмоций для уточнения их необходимой ценности, чтобы, в конце
концов, отказаться от того, что проверки не выдерживает.
Именно поэтому в философии нет так называемых «истин фактов», но
все ее суждения оценочны, например: «это верно», «это хорошо», «это красиво». Таким образом, ценности, обладающие нормативным значением, отличаются от природных законов — это значимость Mussen (т. е. «иначе не может
быть»), значимость норм и ценностей — Sollen («это должно быть так»). Первые мы принимаем, приспосабливаясь. Вторые мы обязаны доказать делом
или развенчать. Норма никогда не будет принципом объяснения, а природный
закон — принципом оценки. Солнце естественной необходимости равно восходит и над праведниками, и над грешниками. Но, говоря о значимости логических, эстетических и этических определений, мы говорим об идеальной
необходимости.
Для Виндельбанда философия — это теория ценностей. Конкретная задача философии заключается в установлении тех ценностей, которые лежат в
основании познания, морали и искусства. В отличие от подхода других марбургских неокантианцев, теория познания, по мнению Виндельбанда, образует
лишь некоторую часть теории ценностей.
Генрих Риккерт: познавать — значит судить на основе истины как ценности
Риккерт взял за основу концепцию ценностей Виндельбанда и рассмотрел ее с методологической точки зрения. Систематизировав результаты органической теории познания, он попытался обосновать автономию историческо-
го познания. В сочинении «Введение в трансцендентальную философию. Предмет и объект познания» (1892) он подверг анализу тройной смысл антитезы
субъекта и объекта; 1) как антитезы психофизической индивидуальности и
окружающей ее среды; 2) как антитезы сознания и телесной реальности вокруг него; 3) как антитезы чистой деятельности сознания и его содержания.
Наиболее существенной считает Риккерт третью антитезу. С ней он связывает гносеологию реалистического толка, критикуемую им за допущение, что
познание можно трактовать как отношение субъекта к трансцендентному, не
зависимому от него объекту.
Представление и представляемое суть два объекта — содержания сознания: их отношение есть отношение между двумя объектами мышления. Таким
образом, гарантия надежности и ценности познания не в бытии, а в долженствовании.
Познавать — значит судить, принимать или отвергать, одобрять или
упрекать, что подразумевает наличие ценностей. Именно долженствование —
то, чему надлежит быть, — и есть фундамент познания. Отрицание нормы
равносильно подтверждению невозможности любого суждения, в том числе
суждения, отрицающего данный критерий. Суждение не потому истинно, что
выражает то, что есть. Скорее можно утверждать, что нечто есть. Но только силой долженствования в суждении нечто обнаруживается как истинное. Должное (то есть ценности как нормы) трансцендентно по отношению к отдельно
взятому эмпирическому сознанию.
«Суждение, формулируемое мной, — пишет Риккерт, — поднимается над
вихрем представлений, обретая некую ценность прочности, ибо не может стать
другим. В момент произнесения суждения всегда предполагается нечто непреходящее и вечное». Если для Дильтея субъект познания историчен, то для Риккерта он — трансцендентальный субъект вне пространства и времени, сознание вообще, «чистая деятельность помимо индивидуальной субъективности и
фактических условий процесса исследований». Заметим, что это «сознание вообще» — не только логика, но этика и эстетика.
Таким образом, ценности трансцендентны по отношению к отдельному
сознанию, а субъект познания понимается как трансцендентальный субъект.
Понятно отличие позиции Риккерта, с его акцентом на трансцендентности
ценностей, от веберовской проблематики эффективности научного поиска и
исторических условий. Проблемами условности философия не должна интересоваться, полагает Риккерт. Ее функция — установить, как образуются априорные принципы, гарантирующие всеобщую необходимую ценность обобщающих и индивидуализирующих научных положений.
В 1921 г. Риккерт написал «Систему философии», где систематизировал
теорию ценностей как шесть сфер ценностей: 1) логика как сфера ценности
истины; 2) эстетика как сфера высшей ценности прекрасного; 3) мистика и
идеал безличностной святости; 4) этика, где доминирует моральность; 5) эротика и идеал счастья; 6) религиозная философия как сфера личностной святости. Каждой из этих сфер соответствует некое благо (наука, искусство, всеединое, свободное сообщество, мир любви, мир божественного), некое отношение к субъекту (суждение, интуиция, обожание, автономное действие, единение и т. п.) и определенная интуиция мира (интеллектуализм, эстетизм, мистицизм, морализм, эвдемонизм, теизм или политеизм). В работе «Границы
естественно-научного образования понятий» (1896—1902) философ развивает
установленное Виндельбандом различие между науками номотетическими и
идеографическими. Но, не останавливаясь на констатации целевых различий,
Риккерт доказывает автономию исторического познания, укорененного в
иной логической структуре, что явствует из сравнения двух непохожих способов концептуальной разработки в этих двух формах познания.
Естественные науки устанавливают единообразие реальности и ставят
цель перевести лоскутные эмпирические данные на язык общих понятий,
формальных связей. Это относится как к миру физическому, так и психическому. Поэтому различие между номотетическими и идеографическими
науками есть в данном случае методологическое различие, уточняющее разные
концептуальные разработки. Природа не набор предметов и событий, пишет
Риккерт, она реальность в отношении к общему, реальность, изучаемая в целях установления единообразия.
Весь мир индивидуального обобщающие науки о природе оставляют за
скобками. Но ведь любой процесс, телесный или духовный, всегда уникален:
он проистекает однажды в данной точке пространства-времени, что и полагает
предел естествознанию с его общими законами.
Как же найти форму познания, способную удержать неповторимоиндивидуальное? Таким необобщающим типом познания уже была названа
история. Для Риккерта, как и Виндельбанда, история «представляет реальность не вообще, а только в отношении к частному, поскольку реально случается только частное». Тем самым мы оказываемся на чисто методологическом
уровне. Одна и та же реальность выступает то как «природа, пока мы рассматриваем ее в общем плане, то как история, когда мы берем ее в отношении к
частному». Противопоставление природы и истории, таким образом, теряет
свою объективно-метафизическую коннотацию, переходя в противоположность методологического типа.