«…До конца логически развилось и ... прагматическое* мировоззрение, избегающее нравственных решений..: ...
реклама
«…До конца логически развилось и проявилось то несравненное прагматическое* мировоззрение, избегающее нравственных решений..: коль скоро не существует никаких высших духовных сил над нами, а я, Человек с большой буквы – венец Вселенной, то если кому неизбежно погибнуть сегодня, пусть погибают всякие другие, а не самый ценный я и мои близкие»; «Это мировоззрение родилось именно в Европе… …В беспрепятственном полноводном течении нескольких веков оно заполнило весь Западный мир, уверенно вело его на колониальные завоевания, на захват африканских и азиатских рабов, – все это в приличном соседстве с наружным христианством и расцветом собственных свобод. И к началу ХХ века это мировоззрение, казалось, стояло в зените цивилизации разума… И в 1914 году, открывая зловещий XX век, над этой цивилизацией грянула гроза, размеров и дальности которой никто не мог тогда охватить. Четыре года Европа невиданно уничтожала сама себя, а в 1917-м на ее краю обнажилась и зазияла трещина – впад в бездну. Эта трещина… была самым последовательным проявлением учений, веками блуждавших по Европе с немалым успехом» (Александр Солженицын, писатель) «Этот вчерашний мир не так уж далек от нас. Мы связаны с ним жизнью родителей и воспоминаниями детства. И тем не менее, он перестал существовать настолько, что стал почти недоступен пониманию современного молодого человека, наблюдающего, как рождается совсем другая Европа, устремленная к благосостоянию, а не к национальному величию, к соблюдению прав человека, а не к воинской славе» (Франсуа Фюре, французский историк) СОПЕРНИЧЕСТВО ДЕРЖАВ В эту войну вступили уже не европейские народы или нации, а мировые империи, подобные драконам, головы которых еще умещались в Европе, но туловища покрывали почти весь земной шар» (Георгий Федотов, историк, философ) «Отношение Германии к нашей стране после 1890 г. может быть уподоблено действиям профессионального шантажиста, занимающегося вымогательством, угрожающего своим жертвам, в случае отказа, какими-то неопределенными, но ужасными последствиями… Первенство Германии на море не может быть совместимо с существованием Британской империи. … …Соединение в руках одного государства [Германии] величайшей военной мощи на суше и на море вынудило бы весь мир объединиться, чтобы избавиться от этого кошмара. Приобретение колоний, пригодных для германской колонизации в Южной Америке, нельзя примирить с доктриной Россия в Первой мировой войне 94 Монро [«Америка – для американцев»], являющейся основным принципом политического символа веры Соединенных Штатов. Создание немецкой Индии в Малой Азии в конечном счете зависит от германского господства на море либо от завоевания Германией Константинополя… Правда, каждый из этих грандиозных планов кажется невыполнимым при современных международных условиях; однако похоже на то, что Германия носится со всеми ими сразу, сама нагромождая, таким образом, на своем пути препятствия и развязывая силы сопротивления встревоженного мира» (из аналитического отчета министерства иностранных дел Англии, 1907 г.) «…В Европе существуют две великие, непримиримые, направленные друг против друга силы, две великие нации, которые превращают в свое владение весь мир и желают требовать с него торговую дань. Англия… и Германия… немецкий коммивояжер и английский странствующий торговец соперничают в каждом уголке земного шара, миллион мелких столкновений создает повод к величайшей войне, которую когда-либо видел мир. Если бы Германия была завтра стерта с лица земли, то послезавтра во всем свете не нашлось бы англичанина, который не стал бы от этого богаче. Прежде народы годами сражались за какой-нибудь город или наследство; неужели им теперь не следует воевать за ежегодный торговый оборот в пять миллиардов?..» (адмирал А. Тирпиц) «Ни парламентское большинство, ни общественное большинство, ни общественное мнение не требовали от правительства усиленного расширения военного флота. Никто не оказывал давления на кайзера, за исключением дюжины адмиралов, за спиной которых несколько сот тысяч бюргеров распевали воинственные песни. Он имел полную возможность уволить Тирпица1, назначить на его место кого-либо из умеренных… Англия не оказалась бы против нас в июле 1914 года… Но кайзер не мог так поступить, все его мировоззрение толкало его на другой путь. Слишком глубоко в нем жила непримиримая и мучительная зависть к Англии, слишком чувствительна была старая, незаживающая рана в его душе. Только бы ни в чем не уступить именно Англии, только бы именно перед этой страной не опустить парусов или тем более пушечных жерл, так соблазнительно глядевших с голубовато-белых листов чертежей. Пусть они никогда не выстрелят – это его искреннее желание, – но пусть под их угрозой почувствует к нему уважение эта высокомерная династия. …Его затаенная любовь к Англии, вечно сплетающаяся с ненавистью, гневом и завистью…» (Эмиль Людвиг, немецкий писатель – о Вильгельме II) «Мы не потерпим, чтобы какая-либо иностранная держава, чтобы какойнибудь чужеземный Юпитер сказал нам: «Что делать? Мир уже поделен!»… Мы имеем интересы во всех частях света… Если англичане говорят о Великой Британии, французы о новой Франции, русские завоевывают Азию, то мы требуем создания Великой Германии… Мы только тогда сможем держаться на 1 Адмирал А. Тирпиц – вдохновитель и руководитель строительства большого германского военно-морского флота. Хрестоматия. II раздел Россия в Первой мировой войне 95 высоте, когда поймем, что для нас невозможно благосостояние без большой мощи, без сильной армии, без сильного флота… В наступающем столетии немецкий народ будет или молотом или наковальней» (Б. Бюлов, канцлер Германии, из речи в рейхстаге, 1899 г.) «Это будет очень серьезный вопрос, если Германия получит какой-либо контроль над этой веткой [ж/д магистраль Берлин – Багдад с продолжением до Тегерана]. Во время панисламистских волнений она могла быть использована для мобилизации мусульманских сил, которые обучались германцами. Германия… не испытывала затруднений от панисламизма, но он мог быть очень серьезным для России и для Англии» (Э. Грей, министр иностранных дел Англии, 1911 г.) «Наши консулы и агенты в Турции и Индии должны поднять весь мусульманский мир на жестокую гражданскую войну против их [англичан] ненавистной, лживой и бессовестной нации лавочников, даже если нам придется умереть, истекая кровью, зато Англия потеряет хотя бы Индию» (германский кайзер Вильгельм II, 30 июля 1914 г.) «Если мы потеряем Индию, мы сразу откатимся назад в ряд государств третьего сорта» (лорд Керзон, 1901 г.) «Пусть султан и триста миллионов магометан, разбросанных по земле, будут уверены, что германский император во все времена останется их другом» (Вильгельм II, из речи в Дамаске в присутствии турецкого султана) «Надо приготовиться на случай раздела Турции, который может наступить раньше, чем думают… Внимание! Не произвели бы раздела без нас» (Вильгельм II) «Меч Франции, разбитый в доблестных руках павших, будет снова выкован их потомками» (надпись на памятнике погибшим во франко-прусской войне 1870 г.) «Если Франция подвергнется нападению Германии или Италии, поддержанной Германией, Россия употребит все свои наличные силы для нападения на Германию. Если Россия подвергнется нападению Германии или Австрии, поддержанной Германией, Франция употребит все свои наличные силы для нападения на Германию» (I статья франко-русской военной конвенции 1893 г «…Россия сейчас к войне не готова. Франция и Англия также не захотят сейчас войны. Через несколько лет, по всем компетентным предположениям, Россия уже будет боеспособна. Тогда она задавит нас количеством своих солдат; ее Балтийский флот и стратегические железные дороги уже будут построены. Наша же группа, между тем, все более слабеет» (из письма статс-секретаря германского ведомства иностранных дел послу в Лондоне, июль 1914 г Хрестоматия. II раздел Россия в Первой мировой войне 96 ВОИНСТВЕННЫЕ НАСТРОЕНИЯ «…И у самых цивилизованных наций зверство в людях не исчезло, а всего лишь задремало» (маркиз де Кюстин) «…Война и смелость творят больше великих дел, чем любовь к ближнему»; «…Больше силы, больше власти! Не мир – война, не добродетель, а доблесть… Пусть гибнут слабые и уродливые… Надо еще помогать им погибнуть. Что вреднее любого порока? – сострадать слабым и калекам – христианство» (Фридрих Ницше, немецкий философ) «Война – это сама жизнь. Ничто не существует в природе, рождается, растет или размножается без борьбы. Мы должны есть, нас поедают, для того, чтобы мир мог жить. Только воинственные нации процветают. Как только нация разоружается, она погибает. Война – это школа дисциплины, жертвенности и отваги» (Эмиль Золя, французский писатель, 1891 г «Война прекрасна… Мы должны встречать ее мужественно, это прекрасно и замечательно жить среди героев в церковных военных хрониках, чем умереть на пустой постели безвестным» (из призыва германской молодежной организации Jungdeutshland Bund) «Благословенна будь война для нас… ибо она пробудит в нашем народе все великое, все бескорыстное, все самоотверженное, она очистит его душу от шлаков мелочного эгоизма… Добро пожаловать ей, этому врачевателю наших душ, способной вылечить нас самыми сильнодействующими средствами» (Г. Класс, председатель Пангерманского союза, из книги «Если бы я был императором», 1912 г.) «Мы должны принять ее [будущую войну] во всей ее дикой поэзии. Когда человек бросает себя в нее, это не его инстинкты обновляют его, но добродетели, которые он обретает вновь… Это война все обновляет» (Анри Боннар, французский писатель, 1912 г.) «Этим детям, знавшим войну только по книгам, ничего не стоило приписать ей несвойственную красоту. Они стали агрессивными. Пресытившись миром и отвлеченными идеями, они прославляли «наковальню сражений», на которой им предстояло окровавленным кулаком выковать когда-нибудь французское Хрестоматия. II раздел Россия в Первой мировой войне 97 могущество» (Ромен Роллан, французский писатель, из романа «Жан Кристоф») «Верхоглядство говорить, что народы «хотели бы жить в мире», что их, как баранов, ведут на бойню… Более глубокая правда в том, что все хотели войны и требовали ее, что без нее они уже не выдерживали… Цивилизация, прогресс и безопасность не кажутся человеку условным идеалом; в нем, без сомненья, не умирает примитивно-героический элемент…» (1917 г.); «…Фанфаронство относительно великих функций войны как охранительницы культуры и фактора естественного отбора – это только фантазии человека, понятия не имеющего, что такое война, живущего в эпоху длительного, прочного мира и надежно обеспеченных банковских вкладов, в эпоху, наскучившую себе самой своим непроходимым благополучием» (1949 г.) (Томас Манн, немецкий писатель) «Земля Германии, Германское отечество принадлежит нам, народным массам, больше, чем кому-либо другому. Поскольку Россия опередила всех в терроре и варварстве и хочет напасть на Германию, чтобы разбить и разрушить ее… мы, как и те, кто стоит во главе Германии, остановим Россию, поскольку победа России означает поражение социал-демократии» (Август Бебель, лидер германской социал-демократии, 1891 г.) «…Для нас, русских с.-д.2, не может подлежать сомнению, что с точки зрения рабочего класса и трудящихся масс всех народов России наименьшим злом было бы поражение царской монархии, самого реакционного и варварского правительства, угнетающего наибольшее количество наций и наибольшую массу населения Европы и Азии» (В. И. Ленин лидер российских большевиков, 1914 г.) «Защищать себя как диким зверям против германцев, сражаться как дьяволам, не придерживаясь никаких правил гуманности» (кн. Петр Кропоткин, лидер российских анархистов, 1914 г.) «Солдат и армия, а не парламентские большинства и их решения объединили империю. Я надеюсь на армию» (германский кайзер Вильгельм II, 1891 г.) «В 1906 г. произошел смешной эпизод, который показал, насколько был высок авторитет военных в германском обществе. Пожилой мужчина, бывший каторжник, переодетый в форму капитана 1-го гвардейского пехотного полка, подал команду, несколько солдат выскочили из военного плавательного бассейна и последовали за ним, арестовали бургомистра и казначея маленького городка Кепеник в предместье Берлина. Каторжник скрылся с небольшой суммой денег, оставив сбитых с толку солдат, удерживавших ратушу… Над этим случаем могли бы посмеяться сатирики, но он говорит 2 социал-демократов, марксистов. Хрестоматия. II раздел Россия в Первой мировой войне 98 о готовности немцев безоговорочно выполнять приказы кого угодно в военной форме» (Джеймс Джолл, английский историк) «…Это продолжающееся вооружение, вынуждающее других гнаться за Германией, само по себе является разновидностью войны. Я не знаю, употреблялось ли это выражение раньше, но одно могу сказать – это холодная война» (Эдуард Бернштейн, германский социал-демократ) В Гааге (Швейцария) по инициативе Николая II была созвана международная конференция, которая разработала и приняла более гуманные правила ведения войны (1899г.). По поводу ее решений кайзер Вильгельм II выразился так: «Я согласен с этой тупой идеей, только чтобы царь не выглядел дураком перед Европой! Но на практике в будущем я буду полагаться только на Бога и на свой острый меч! И чихал я на все постановления!» «И пусть нашим основным принципом станет: по праву ли, без права ли, но мое Отечество в делах внешней политики, в той великой борьбе между народами, которая ныне еще более обострилась, всегда должно оставаться правым…» (Э. Бассерман, лидер национал-либеральной партии Германии, из выступления в рейхстаге, 1911 г «Когда могущество государства и нации объявляется большей ценностью, чем человек, то в принципе война уже объявлена, все для нее уже подготовлено духовно и материально, и она в любой момент может возникнуть» (Николай Бердяев, философ) «Разве право существует? Разве стоят чего-нибудь разные идеи?.. Только один принцип принимается в расчет – …сила. Ее и требуйте, и прочь все остальное. Сила! Это звучит громко и ясно. Сила – это кулак. Вот и все!» (М. Харден, редактор немецкого журнала «Будущее») «…Нам нечего заботиться о соображениях и воззрениях, и мы должны думать лишь о наших германских интересах и потребностях. В этой войне не разрешаются моральные вопросы…» (из меморандума прусского министра внутренних дел фон Лебеля «О целях войны», октябрь 1914 г.) «Мы ждем фюрера [вождя]! Терпение, терпение, он придет!» (Г. Гласс, председатель «Всегерманского союза», 1913 г.) «Мне эти часы [часы объявления войны] показались как бы избавлением от злых впечатлений юности. Я и сейчас не стыжусь сказать, что, преисполненный бурного воодушевления, упал на колени и ото всего сердца возблагодарил судьбу…» (А. Гитлер) Хрестоматия. II раздел Россия в Первой мировой войне 99 «Война возникает вовсе не в силу каких-то неразрешимых мирным путем противоречий и конфликтов – разрешить можно все, а копится в глубине человечьей тьмы. …Люди чувствуют ее приближение в себе самих, они выдыхают войну вместе с углекислым газом и потому так тяжко нагруз воздух. Если без дураков – людям хочется войны. Хочется не только генералам.., а чиновникам, мелким служащим, бухгалтерам, счетоводам, инженерам, трудягам, земледельцам, молодым парням и многим женщинам. Устали от рутины, безнадеги, неспособности шагнуть за малый круг своей судьбы, от необходимости отвечать за семью, детей, самих себя, рассчитывать каждую копейку и ничего не значить в громадности социального равнодушия. Вот почему бывают войны. Вот почему их нельзя предотвратить ни уступками, ни доброй волей, ничем» (Юрий Нагибин, писатель, 1975 г.) «Чем больше читаешь мемуаров и книг, написанных в разных странах о начале войны, тем отчетливей понимаешь, что никто из высших руководящих деятелей в действительности не хотел войны. Они, так сказать, соскользнули или, скорее, качаясь и спотыкаясь, рухнули в нее по глупости!» (Д. Ллойд-Джордж, глава английского военного правительства, из мемуаров) «Мудрость и глупость наших государственных деятелей – это почти отражение нашей собственной мудрости и глупости», мудрость и глупость одного поколения не обязательно такая же, как у следующего. Чтобы понять людей … года, нам нужно понять ценности … года, и, исходя из этих ценностей, судить об их делах» (Джеймс Джолл, английский историк) ПРОРОЧЕСТВА «Восемь из десяти миллионов солдат поглотят друг друга и таким образом опустошат Европу сильнее, чем саранча. Разрушения Тридцатилетней войны произойдут за три-четыре года и распространятся на весь континент. Голод, болезни, нужда ожесточат армию и народные массы, безвозвратная утрата структуры торговли, промышленности и финансов закончится всеобщим банкротством, произойдет разрушение старых государств и их традиционного Хрестоматия. II раздел Россия в Первой мировой войне искусства управлять государством. Короны покатятся дюжинами в сточные канавы и некому будет даже их подбирать, и невозможно предсказать, где все это кончится и кто выйдет победителем из этой борьбы. Абсолютно можно быть уверенным только в одном: всеобщее разрушение создаст условия для окончательной победы рабочего класса» (Ф. Энгельс, один из основоположников марксизма, 1887 г.) «…Борьба между Германией и Россией независимо от ее исхода глубоко нежелательна для обеих сторон как, несомненно, сводящаяся к ослаблению мирового консервативного начала, единственным надежным оплотом которого являются две названные великие державы. Более того, нельзя не предвидеть, что при условиях надвигающейся общеевропейской войны таковая, опять-таки независимо от исхода ее, представит смертельную опасность и для России, и для Германии. По глубокому убеждению, основанному на многолетнем изучении всех современных противогосударственных течений, в побежденной стране неминуемо разразится социальная революция, которая в силу вещей перекинется и в страну-победительницу. Слишком уж многочисленны те каналы, которыми за много лет мирного сожительства соединены незримо обе страны, чтобы коренные социальные потрясения, разыгравшиеся в одной из них, не отразились бы в другой. Что эти потрясения будут носить именно социальный, а не политический характер – в этом не может быть никаких сомнений, и это не только в отношении России, но и в отношении Германии. Особенно благоприятную почву для социальных потрясений представляет, конечно, Россия, где народные массы, несомненно, исповедуют принципы бессознательного социализма. Несмотря на оппозиционность русского общества, политическая революция в России невозможна, и всякое революционное движение неизбежно выродится в социалистическое. За нашей оппозицией нет никого, у нее нет поддержки в народе, не видящем никакой разницы между правительственным чиновником и интеллигентом. Русский простолюдин, крестьянин и рабочий, одинаково не ищет политических прав, ему и ненужных, и непонятных. Крестьянин мечтает о даровом наделении его чужой землей, рабочий – о передаче ему всего капитала и прибылей фабриканта, и дальше этого их вожделения не идут. И стоит только широко кинуть эти лозунги в население, стоит только правительственной власти безвозбранно допустить агитацию в этом направлении – Россия, несомненно, будет ввергнута в анархию… Война с Германией создаст исключительно благоприятные условия для такой агитации. Как уже было отмечено, война эта для нас чревата огромными трудностями и не может оказаться триумфальным шествием в Берлин. Неизбежны и военные неудачи – будем надеяться, частичные; неизбежными окажутся и те или иные недочеты в снабжении. При исключительной нервности нашего общества этим обстоятельствам будет придано преувеличенное значение, а при оппозиционности этого общества все будет поставлено в вину правительству. Хорошо, если это последнее не сдастся и стойко заявит, что во время войны никакая критика государственной власти недопустима, решительно пресечет Хрестоматия. II раздел 100 Россия в Первой мировой войне всякие оппозиционные выступления. При отсутствии у оппозиции корней у населения этим дело и кончится. … Но может случиться и худшее: правительственная власть пойдет на уступки, попробует пойти на соглашение с оппозицией и этим ослабит себя к моменту выступления социалистических элементов. Хотя это звучит парадоксом, но соглашение с оппозицией в России, безусловно, ослабляет правительство. Дело в том, что наша оппозиция не хочет считаться с тем, что реальной силы она не представляет… Как бы ни распинались о народном доверии к ним члены наших законодательных учреждений, крестьянин поверит скорее безземельному казенному чиновнику, чем помещику-октябристу, заседающему в Думе, рабочий с б`ольшим доверием отнесется к живущему на жалованье фабричному инспектору, чем фабриканту-законодателю, хотя бы тот исповедовал все принципы кадетской партии. Более чем странно при таких условиях требовать от правительственной власти, чтобы она серьезно считалась с оппозицией, ради нее отказалась бы от роли беспристрастного регулятора социальных отношений и выступила перед широкими народными массами в качестве послушного органа классовых стремлений интеллигентно имущего меньшинства населения… Законодательные учреждения и лишенные действительного авторитета в глазах народа оппозиционно-интеллигентские партии не в силах сдержать расходившиеся народные волны… и Россия будет ввергнута в беспросветную анархию, исход которой не поддается даже предвидению. [Да и] Германии в случае поражения предстоит пережить не меньшие социальные потрясения» (П. Дурново, государственный деятель, министр, из докладной записки Николаю II, февраль 1914 г.) БАЛКАНСКИЙ КРИЗИС «Если суждена еще когда-либо война в Европе, она начнется из-за какого-нибудь ужасно несуразного случая на Балканах» (О. фон Бисмарк, первый германский канцлер) «Война с Россией – это для нас конец… Неужели австрийский император и русский царь должны свергнуть друг друга и открыть путь революции? (ФранцФердинанд, эрцгерцог, наследник австрийского и венгерского престолов, 1912 г.) «Убийство эрцгерцога Франца Фердинанда, которое произошло в Сараево 28 июня 1914 года, было делом рук боснийской молодежи, которая под влиянием романтических порывов решила посвятить свои жизни делу сербского национализма, взяв себе за образец действия русских террористов. Они получили оружие от подпольной сербской организации «Черная рука», которую возглавлял полковник Драгутин Димитриевич, являвшийся сотрудником секретной военной разведки. Боснийским юношам помогли перейти через австро-сербскую границу тайные агенты Сербии. Премьер-министр Сербии Николай Пашич и король Александр не могли Хрестоматия. II раздел 101 Россия в Первой мировой войне ничего поделать с армейскими офицерами и «Черной рукой». Однако Пашич послал в Вену достаточно туманное предупреждение о том, что во время визита в Сараево эрцгерцогу будет угрожать опасность. Дилетантизм убийц едва не провалил все дело. Утром 28 июня первая попытка закончилась неудачей, поскольку бомба, брошенная одним из шести заговорщиков, разорвалась под автомобилем, который следовал за машиной эрцгерцога. Невероятно, но эрцгерцог, его жена и губернатор Боснии вновь двинулись в путь по улицам Сараево. Когда шофер эрцгерцога заколебался в выборе пути, волею случая один из заговорщиков – Гаврило Принцип – оказался прямо напротив притормозившего автомобиля. Он целился во Франца Фердинанда и губернатора Боснии, но в результате двух его выстрелов смертельные ранения получили эрцгерцог и его жена» (Джон Гренвилл, английский историк) «Убили, значит, Фердинанда-то нашего, – сказала Швейку его служанка. Швейк несколько лет тому назад, после того как медицинская комиссия признала его идиотом, ушел с военной службы и теперь промышлял продажей собак – безобразных ублюдков, которым он сочинял фальшивые родословные. Кроме того, он страдал ревматизмом и в настоящий момент растирал себе колени оподельдоком. Какого Фердинанда, пани Мюллер? – спросил Швейк, не переставая массировать колени. – Я знаю двух Фердинандов. Один служил у фармацевта Пруши и выпил у него как-то раз по ошибке бутылку жидкости для ращения волос, а еще есть Фердинанд Кокошка, тот, что собирает собачье дерьмо. Обоих ни чуточки не жалко» (Ярослав Гашек, чешский писатель, из книги «Похождения бравого солдата Швейка») «…Чисто дипломатический успех, даже в том случае, если бы он закончился полнейшим унижением Сербии, не имел бы ценности. Поэтому нужно предъявить к Сербии настолько радикальные требования, чтобы можно было заранее предвидеть их отклонение, дабы приступить к радикальному же разрешению вопроса путем военного вмешательства» (из протокола заседания Совета министров Австро-Венгрии, 7 июля 1914 г.) «…4) Удалить с военной и вообще административной службы всех офицеров и должностных лиц, виновных в пропаганде против АвстроВенгерской монархии, имена которых императорское и королевское правительство оставляет за собою право сообщить… 5) Допустить сотрудничество в Сербии органов императорского и королевского правительства в деле подавления революционного движения, направленного против территориальной неприкосновенности монархии. 6) Произвести судебное расследование против участников заговора 28 июня, находящихся на сербской территории, причем лица, командированные императорским и королевским правительством, примут участие в розысках, вызываемых этим расследованием» (пункты австро-венгерского ультиматума Сербии, 11 июля 1914 г.) Хрестоматия. II раздел 102 Россия в Первой мировой войне «Не может быть сомнений в том, что, будучи предоставлена самой себе, Сербия в конце концов будет раздавлена своею могущественною соседкою. Такое блестящее достижение Австро-Венгриею поставленной ею себе цели, торжества ее, а следовательно, и торжество… Тройственного союза, будет иметь своим неизбежным конечным результатом полное нарушение политического равновесия на Балканском полуострове в пользу последнего… Создается такое невыносимое для нас положение, что недалеко, быть может, то время, когда мы сами, чтобы найти из него выход, будем вынуждены принять на себя инициативу войны…» (из письма российского посла в Константинополе М. Гирса министру иностранных дел, июль 1914 г.) «Англия открывает свои карты в момент, когда она сочла, что мы загнаны в тупик и находимся в безвыходном положении! Низкая торгашеская сволочь старалась обманывать нас обедами и речами..: «Мы останемся нейтральными и постараемся держаться в стороне сколь возможно дольше»... [Грей3] определенно знает, что стоит ему только произнести одно серьезное предостерегающее слово в Париже и в Петербурге и порекомендовать им нейтралитет, и оба тотчас же притихнут. Но он остерегается вымолвить это слово и вместо этого угрожает нам! Мерзкий сукин сын!» (заметка Вильгельма II на полях телеграммы из Лондона, 29 июля 1914 г.) ВСТРЕЧА ВОЙНЫ «Подавляющее большинство народов сами по себе миролюбивы, но события вышли из-под контроля и камень покатился…» (канцлер Германии Т. Бетман-Гольвег, 30 июля 1914 г «Я провел вечер (3 августа) бродя по улицам, особенно прилегающим к Трафальгарской площади [центр Лондона], наблюдая толпы кричащих людей и проникаясь чувствами прохожих. В течение этого и следующих дней я обнаружил к своему удивлению, что обычные мужчины и женщины были в восторге от предстоящей войны» (Бертран Рассел, английский математик, философ) «…В Вене царило такое всеобщее настроение, что сообщения о разрыве отношений с Сербией вызвали всеобщее ликование, толпы народа заполонили улицы, распевая патриотические песни до утра» (английский посол в АвстроВенгрии) «Трудно рассказать, что делалось в те дни. Все, кажется, потеряли голову. Магазины позакрывались. Люди шли по мостовой и кричали: «На Берлин! На Берлин!» Это были не юноши, не группы националистов, нет, шли все – старухи, студенты, рабочие, буржуа, шли с флагами, с цветами и, надрываясь, пели «Марсельезу». Весь Париж, оставив дома, кружился по 3 Э. Грей – министр иностранных дел Англии. Хрестоматия. II раздел 103 Россия в Первой мировой войне 104 улицам; провожали, прощались, свистели, кричали. Казалось, что человеческая река вышла из берегов, затопила мир. Когда я ночью валился измученный на кровать, в окно доносились те же крики: «В Берлин! В Берлин!» (Илья Эренбург, писатель) «Франции достаточно обнажить свой меч, чтобы все противоречивые страсти слились в единстве. Из толпы индивидуумов Франция превращается в единый всесокрушающий порыв. Все, что способствует объединению – патриотизм, религиозная вера, ненависть к врагу, – сразу вдохновляется всеобщим энтузиазмом. Одновременно обнаруживается безжизненность теорий, которые, казалось, воспрепятствуют этому объединению. Не нашлось ни одной группировки, выступающей против мобилизации. Ни один профсоюз и не подумал помешать национальному делу забастовкой. В парламенте ни один голос не был подан против кредитов на войну. Доля уклоняющихся от военной службы, которая, как официально предполагалось, составит 13 процентов призывников, не достигла и 1,5 процента. 350 000 добровольцев осаждали мобилизационные пункты. Французы, живущие за границей, брали штурмом поезда и пароходы, чтобы присоединиться к родине. Подозрительные, включенные в «список Б», умоляли направить их в огонь. Побуждаемые чувством долга к участию в войне из-за границы явились 3000 лиц, дезертировавших в мирное время» (Ш. де Голль, генерал, будущий президент Франции) «На памяти у нас большие манифестации разносословной толпы еще до объявления войны. Петербуржцы, как и вся Россия, были единодушно возмущены наглым ультиматумом Австрии к Сербии. События разворачивались страшно быстро. Ультиматум следовал за ультиматумом, и наконец: Германия объявляет войну России. Теперь манифестации приняли в Петербурге грандиозные размеры… Народные демонстрации наконец завершились разгромом германского посольства на Исаакиевской площади. Громили здание посольства дня три, сломали двери, выламывали решетки окон, выбрасывали мебель… Этот разгром привлек громадные толпы людей. Толпа выкрикивала ругательства и проклятия в адрес кайзеровской Германии и самого кайзера. Полиции там мы не видели – полицейские понимали, что соваться под руку возмущенной толпы – дело опасное» (Д. Засосов, В. Пызин, из воспоминаний) ПЛАНЫ, РАСЧЕТЫ, ДОГОВОРЕННОСТИ «Если война вспыхнет и Англия не примет в ней участия, то может произойти следующее: а) Если победят Германия и Австрия, то они задавят Францию и унизят Россию. Французский флот исчезнет. Германия овладеет каналом4 при 4 Имеется ввиду пролив Ла-Манш, отделяющий Англию от континетальной Европы. Хрестоматия. II раздел Россия в Первой мировой войне добровольном или невольном сотрудничестве Голландии и Бельгии: каково будет тогда положение Англии, лишенной друзей? б) Победят Франция и Россия. Как они тогда отнесутся к Англии? Что будет с Индией и Средиземным морем? В этой борьбе, которая ведется не за овладение Сербией и в которой дело идет о цели Германии установить свое политическое господство в Европе и желании государств сохранить свою индивидуальную свободу, – в этой борьбе наши интересы связаны с интересами Франции и России…» (из аналитической записки премьер-министру советника английского министра иностранных дел Э. Кроу 12 июля 1914 г.) «Некоторые соображения о целях, которых Германия может добиться при помощи победоносной войны… …Мы нуждаемся в безусловной свободе морей, в колониях с удобными гаванями, которые можно защитить, – в колониях, снабжающих нас сырьем и способных стать рынками для сбыта… Нам нужна на западе граница, которая дала бы нам по возможности ключ к Франции. Нам могут пригодиться районы угля и руды, прилегающие непосредственно к нашей границе. С военной точки зрения желательно улучшить восточно-прусскую границу. Наконец, нам нужна военная контрибуция, которая связала бы на долгое время Францию в экономическом отношении… Это значит, что удовлетворение наших потребностей должно пойти в первую очередь за счет Франции, что необходимо фундаментальное изменение бельгийских условий, для чего необходимо добиться по меньшей мере сильных частичных успехов в борьбе с Англией, и что от России мы можем взять мало или даже вовсе ничего не взять. В политическом отношении Великобритания стала теперь тем врагом, который противопоставил свои жизненные интересы нашим и с которым мы раньше или позже должны покончить, так как Англия не хочет терпеть рядом с собой сильной дееспособной Германии, играющей роль в мировой политике… Гарантия нашей безопасности… заставляет желать, чтобы Англия и Япония находились под постоянным давлением, исходящим от покоренной нами России, ибо так как Россия является мощной политической реальностью… и мы не ощущаем потребности обогатиться за ее счет, то мы должны заботиться о том, чтобы использовать ее в наших всемирнополитических интересах»; (из меморандума прусского министра внутренних дел фон Лебеля «О целях войны», октябрь 1914 г.) «– Как, Ваше Величество, представляете вы себе общие основания мира? После минутного раздумья, император отвечает: – Самое главное, что мы должны установить, это уничтожение германского милитаризма, конец того кошмара, в котором Германия нас держит вот уже больше сорока лет. Нужно отнять у германского народа Хрестоматия. II раздел 105 Россия в Первой мировой войне 106 всякую возможность реванша. Если мы дадим себя разжалобить – это будет новая война через немного времени… Вот как, приблизительно, я представляю себе результаты, которых Россия вправе ожидать от войны и без которых мой народ не понял бы тех трудов, которые я заставил его понести. Германия должна будет согласиться на исправление границ в Восточной Пруссии… Познань и, может быть, часть Силезии будут необходимы для воссоздания Польши. Галиция и северная часть Буковины позволят России достигнуть своих естественных пределов – Карпат… В Малой Азии я должен буду, естественно, заняться армянами; нельзя будет, конечно, оставить их под турецким игом… Наконец, я должен буду обеспечить моей империи свободный выход через проливы… Мысли мои еще далеко не установились. Ведь вопрос так важен…» (из разговора Николая II с французским послом в Петербурге М.Палеологом, ноябрь 1914 г) «…Вопрос о Константинополе [Стамбуле] и проливах должен быть окончательно разрешен и сообразно вековым стремлениям России. Всякое решение было бы недостаточно и непрочно в случае, если бы город Константинополь, западный берег Босфора, Мраморного моря и Дарданелл, а также южная Фракия… не были впредь включены в состав Российской империи. …В силу стратегической необходимости часть азиатского побережья, в пределах между Босфором и рекой Сакарией.., острова Мраморного моря, острова Имброс и Тенедос должны быть включены в состав империи… Императорское правительство льстит себя надеждой, что вышеприведенные соображения будут приняты сочувственно обоими союзными правительствами. Упомянутые союзные правительства могут быть уверены, что встретят со стороны императорского правительства такое же сочувствие осуществлению планов, которые могут явиться у них по отношению к другим областям Оттоманской империи и другим местам» (из меморандума министра иностранных дел России С. Сазонова послам Франции и Англии, февраль 1915 г.) «Французское, великобританское, итальянское и российское правительства взаимно обязуются не заключать сепаратного мира в течение настоящей войны. Четыре правительства соглашаются, что, когда наступит время обсудить основы мира, ни одна из союзных держав не сможет устанавливать мирных условий без предварительного соглашения с каждым из других союзников» В подтверждение чего нижеподписавшиеся подписали настоящую декларацию и приложили к ней свои печати. Составлено в Лондоне в четырех экземплярах, 26 апреля 1915 г.» (из Декларации держав Антанты) Хрестоматия. II раздел Россия в Первой мировой войне 107 МИРОВАЯ ВОЙНА Осип Мандельштам ЕВРОПА Как средиземный краб или звезда морская, Был выброшен водой последний материк. К широкой Азии, к Америке привык, Слабеет океан, Европу омывая. Изрезаны ее живые берега, И полуостровов воздушны изваянья; Немного женственны заливов очертанья: Бискайи, Генуи ленивая дуга. Завоевателей исконная земля, Европа в рубище Священного Союза – Пята Испании, Италии медуза И Польша нежная, где нету короля. Европа цезарей! С тех пор, как в Бонапарта Гусиное перо направил Меттерних – Впервые за сто лет и на глазах моих Меняется твоя таинственная карта. 1914 г. «Война 1914 года… переменила чувства народов и опровергла все расчеты военных и политиков, как в одном лагере, так и в другом. Ни одна война в прошлом не протекала и не завершалась столь непредвиденным образом… Никогда раньше война не заставляла миллионы вооруженных до зубов людей – наиболее активную часть населения каждой страны – годами сидеть в траншеях, стараясь убить всевозможными способами как можно больше противников, без перерывов на зимнее время и без реальной надежды на решающий успех и окончательную победу… Военное и промышленное равновесие сил в сочетании с огромным количеством сражающихся привело к бесконечной чудовищной бойне…» (Франсуа Фюре, французский историк) «…Фронт – это грандиозная машина, планомерно истребляющая людей. Подвиги, добродетели, страдания мало что решали; смерть была механической. В Кале [Франция] я увидел, как деловито подготовляют эту смерть… Выгружали баранов из Австралии, муку из Канады, чай с Цейлона. Выгружали также очередную партию солдат; они растерянно оглядывались. Огромная Хрестоматия. II раздел Россия в Первой мировой войне 108 пекарня пекла в сутки двести тысяч хлебов. Солдаты жевали хлеб. Война пожирала солдат»; «В нем что-то величественное и омерзительное. Быть может, когда-то существовали исполинские насекомые, танк похож на них. Для маскировки он пестро расписан, его бока напоминают картины футуристов. Он ползет медленно, как гусеница; его не могут остановить ни окопы, ни кусты, ни проволочные заграждения. Он шевелит усами: это орудия, пулеметы. В нем сочетание архаического с ультраамериканским, Ноева ковчега с автобусом двадцать первого века. Внутри люди, двенадцать пигмеев, они наивно думают, что они властители танка…» (Илья Эренбург, писатель, 1916 г.) «У нас большие потери, главным образом за счет новобранцев. На наш участок опять прислали подкрепление. Это один из самых свежих полков, почти сплошь молодежь последних наборов. Нам всем хорошо знакомы бледные, исхудавшие от брюквенных рационов лица, судорожно вцепившиеся в землю руки и жалкая храбрость этих несчастных щенят, которые, несмотря ни на что, все же ходят в атаку и вступают в схватку с противником, – этих славных несчастных щенят, таких запуганных, что они не осмеливаются кричать во весь голос и, лежа на земле со вспоротой грудью или животом, с оторванной рукой или ногой, лишь тихо скулят, призывая своих матерей, и умолкают, как только кто-нибудь посмотрит на них! Их покрытые пушком, заостренные, безжизненные лица выражают ужасающее безразличие: такие пустые лица бывают у мертвых детей. Горечь комком стоит в горле, когда смотришь, как они вскакивают, бегут и падают. Так бы вот, кажется, взял да и побил их за то, что они такие глупые, или вынес бы их на руках прочь отсюда, где им совсем не место. На их серые солдатские куртки, штаны и сапоги, но большинству из них обмундирование слишком велико, – оно болтается на них, как на вешалке, плечи у них слишком узкие, тело слишком тщедушное, на складе не нашлось мундиров на этот детский размер… Многих уносит внезапная химическая атака. Они даже не успевают сообразить, что их ожидает. Один из блиндажей полон трупов с посиневшими лицами и черными губами. В одной из воронок новобранцы слишком рано сняли противогазы; они не знали, что у земли газ держится особенно долго; увидав наверху людей без противогазов, они тоже сняли свои маски и успели глотнуть достаточно газа, чтобы сжечь себе легкие. Сейчас их состояние безнадежно, они умирают медленной, мучительной смертью от кровохарканья и приступов удушья» (Эрих Мария Ремарк, немецкий писатель, отрывок из романа «На Западном фронте без перемен») «Вдруг опять усиленно заработали пулеметы. «Новый приступ, немцы полезли», – доносит дежурный. Немцы шли густой цепью; за одной цепью виднелись еще и еще. Как они падали! Ужас! Первая цепь добежала до Хрестоматия. II раздел Россия в Первой мировой войне проволочного заграждения и начала окапываться. Но сколько из цепи успело окопаться под нашими снарядами? Если из 100 человек 20 – и то хорошо. Но сзади подходили еще цепи, цепи и цепи – и вдруг заиграл рожок и немцы пошли в штыки. Здесь заработали пулеметы. Я бросил стрелять, впился глазами в бойницу: видел, как пьяные немцы что-то кричали, трясли колючую проволоку руками и падали, падали, и висли убитые на проволоке, оттягивая ее к земле. Еще немного такого огня – и толпы немцев стали редеть, редеть – и скоро перед нами остались только убитые да раненые. Как они кричали, Боже, как они кричали! Солдаты, взбешенные атакой, не прекращали огня – а там, впереди, под дождем, на проволоке, в предсмертных муках извивались люди. И вся эта картина освещалась пожаром… Пальба стихала. Мы легли с Левой в один окопчик; узкий, как гроб… А дождь все лил и лил. Наш окоп наполовину наполнился водой; вода стекала в рукава, журчала по шее; а вдобавок немцы стали поливать гранатками – с ужасным треском рвались снаряды,.. так что нас осыпало землей да осколки неслись мимо с ужасными завываниями. …Светало. Мы все лежали. Я окоченел. Не было сил поднять руку, весь ослаб… Пленные говорили, что они два дня не ели; перед атакой их напоили, и без мешков, без шинелей – пустили бегом на нас. Всюду кровь! …Мы дали пленным хлеба – с какой жадностью они его пожирали! Домой хочу!!!» (из военного дневника Л. Керцелли, добровольца русской армии, трижды Георгиевского кавалера, осень 1914 г.) «…В 5 часов начался потрясающий грохот орудий, и тяжелые снаряды стали глухо рваться над Ипром… Ноздри людей, ближе находившихся к фронту, втянули запах какой-то адской эссенции. Те, которые были ближе к северным окопам впереди Ипра, увидели два странных призрака из зеленовато-желтого тумана, медленно ползущих и постепенно расплывающихся, пока не слились в один, а затем, двигаясь дальше, не растворились в синевато-белое облако. Облако это висело над фронтом двух французских дивизий,.. примыкавших к британским частям… Вскоре офицеры за фронтом британских войск и вблизи мостов через канал были потрясены, увидев поток бежавших в панике людей, стремившихся в тыл. Африканцы, соседи британцев, кашляли и показывали во время бега на горло; вперемежку с ними неслись обозные и повозки. Орудия французов пока еще стреляли, но к 7 часам вечера и они внезапно и зловеще замолкли. Хрестоматия. II раздел 109 Россия в Первой мировой войне Беглецы оставили за собой на фронте прорыв шириной более 4 миль, заполненный лишь мертвыми или полумертвыми, которые, задыхаясь, агонизировали, отравленные хлористым ядом. Обе французские дивизии почти полностью перестали существовать» (из воспоминаний президента Франции Р. Пуанкаре о событиях 1915 г.) «Мы не прорвались на западном фронте до осени 1918 г., хотя мы сделали несколько попыток в 1915, 1916 и 1917 гг., каждая из которых заканчивалась ужасной бойней. В каждом случае потери, которые нам приходилось нести, были значительно больше тех, которые мы причиняли врагу, хотя официально эти потери были якобы меньше. Пока немцы не ослабели от недостатка в количестве и качестве питания, пока они не столкнулись с колоссальными подкреплениями союзных армий из Америки, наше наступление на западном фронте неизменно заканчивалось неудачей… Даже тогда нам не удалось вытеснить их из Франции и Бельгии до перемирия, и они отказались от сопротивления лишь тогда, когда турки и болгары были разбиты на юго-востоке и Австрия поэтому решила выйти из боя. Французы и мы потеряли более 5 млн. человек убитыми и ранеными в сменявших друг друга наступлениях на укрепленные немцами по всем правилам военной науки позиции на западе…» (из воспоминаний премьер-министра Англии Д. Ллойд-Джорджа) «В Германии – голод [1917 г.]. По карточкам можно получить в день после многочасового выстаивания в очередях 116 г муки, 18 г. мяса и 7 г. жира. Цены невероятно высоки. Из доклада полицейского служащего в районе Эрцгебирге: «Здесь царит такая нужда, равной которой я не видел. В населенных пунктах с преимущественно рабочим населением – голод. На 10 дней они получают 1 кг картофеля, значит по две картофелины в день. Очень мало хлеба. Люди истощены. Фактически надвигается голодная смерть» (Даниил Проектор, историк) ПОИСКИ «ВЫСШЕГО» СМЫСЛА ВОЙНЫ «Война превратилась в решающую борьбу двух мировоззрений: германского и англо-американского. Речь теперь идет о том, что мы вопреки англо-американцам продолжим свое существование или снова падем… Идет смертельная борьба, которую Германия теперь ведет не за одну лишь Германию, но за истину и права Европейского континента и его народов против всепожирающей тирании англо-американизма» (А. Тирпиц, адмирал) «…Настоящая война наша с Германией есть война духовнооборонительная и останется ею даже в том случае, если русские войска войдут в центр Германии и если мир присоединит к России польские и славянские земли» (Иван Ильин, философ) Хрестоматия. II раздел 110 Россия в Первой мировой войне 111 «Война между Сербией и Австро-Венгрией неизбежна. Если Сербия желает жить по чести, она может сделать это только через войну. Это война наших традиций и нашей культуры. Это война происходит из долга нашего народа, который не позволит себе раствориться. Эта война должна принести настоящую свободу сербам, южным славянам, балканским народам» (Д. Димитрович (кличка – Пчела), полковник, организатор сербской террористической организации «Союз или Смерть» («Черная рука») РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ В ВЕЛИКОЙ ВОЙНЕ «Идеалом для Германии является и всегда была война, быстро доводимая до конца... В 1914 году планы были составлены точно с такой же целью, и она чуть-чуть не была достигнута. И она была бы достигнута, если бы не Россия... Если бы не было жертв со стороны России в 1914 году, то немецкие войска не только захватили бы Париж, но их гарнизоны по сие время находились бы в Бельгии и во Франции» (Д. Ллойд-Джордж, английский премьерминистр времен I мировой войны, из воспоминаний 1939 г.) Николай Тихонов «Спокойно трубку докурил до конца, Спокойно улыбку стер с лица. «Команда, во фронт! Офицеры, вперед!» Сухими шагами командир идет. И слова равняются в полный рост: «С якоря в восемь. Курс – ост. У кого жена, дети, брат – Пишите, мы не придем назад. Зато будет знатный кегельбан». И старший в ответ: «Есть, капитан!» А самый дерзкий и молодой Смотрел на солнце над водой. «Не все ли равно, – сказал он, – где? Еще спокойней лежать в воде». Адмиральским ушам простукал рассвет: «Приказ исполнен. Спасенных нет». Гвозди б делать из этих людей: Крепче б не было в мире гвоздей. 1914 «Если они [немцы] смогут перебросить свои массы на Запад, то они не сомневаются, что они прорвут фронт, займут Париж и Кале и будут Хрестоматия. II раздел Россия в Первой мировой войне 112 непосредственно угрожать Англии. Такой успех… может дать мир, если тогда удастся склонить Германию отказаться от завоеваний. Я, во всяком случае, не могу себе представить, чтобы Антанта после потери Парижа и Кале не согласилась бы на мир… Вся Германия твердо верит в ожидающие ее успехи на западе – необходимой предпосылкой, конечно, является освобождение от Восточного фронта…» (О. Чернин, министр иностранных дел Австро-Венгрии, 1918 г.) «В каждой стране борьба со своим правительством, ведущим империалистическую войну, не должна останавливаться перед возможностью в результате революционной агитации поражения этой страны. Поражение правительственной армии ослабляет данное правительство, способствует освобождению порабощенных им народностей и облегчает гражданскую войну против правящих классов. В применении к России это положение особенно верно. Победа России влечет за собой усиление мировой реакции, усиление реакции внутри страны и сопровождается полным порабощением народов в уже захваченных областях. В силу этого поражение России при всех условиях представляется наименьшим злом» (В.И. Ленин, 1915 г.) «Что такое война? Болота, болота, болота; поросшие травой или занесенные снегом; на западе – унылый немецкий прожектор – шарит – из ночи в ночь; в солнечный день появляется немецкий фоккер5; он упрямо летит одной и той же дорожкой; точно в самом небе можно протоптать и загадить дорожку… бомба упадет иногда – на кладбище, иногда – на стадо скотов, иногда – на стадо людей; а чаще, конечно, в болото; это – тысячи народных рублей в болоте. Люди глазеют на все это, изнывая от скуки, пропадая от безделья; сюда уже успели перетащить всю гнусность довоенных квартир: измены, картеж, пьянство, ссоры, сплетни. Европа сошла с ума: цвет человечества… сидит годами в болоте… Люди – крошечные, земля – громадная. Это вздор, что мировая война так заметна: довольно маленького клочка земли, опушки леса, одной полянки, чтобы уложить сотни трупов людских и лошадиных. А сколько их можно свалить в небольшую яму, которую скоро затянет трава или запорошит снег! Вот одна из осязаемых причин того, что «великая европейская война» так убога. Трудно сказать, что тошнотворнее: то кровопролитие или то безделье, та скука, та пошлятина; имя обоим – «великая война», «отечественная война», «война за освобождение угнетенных народностей» или как еще?» (Александр Блок, поэт, 1918 г.) Владимир Маяковский 5 Фоккер – немецкий самолет фирмы «Фокке-Вульф». Хрестоматия. II раздел Россия в Первой мировой войне 113 ВАМ! Вам, проживающим за оргией оргию, имеющим ванную и теплый клозет! Как вам не стыдно о представленных к Георгию вычитывать из столбцов газет?! Знаете ли вы, бездарные, многие, думающие, нажраться лучше как, – может быть, сейчас бомбой ноги выдрало у Петрова, поручика?.. Если б он, привезенный на убой, вдруг увидел, израненный, Как вы измазанной в котлете губой похотливо напеваете Северянина! Жизнь отдавать в угоду? Вам ли, любящим баб да блюда, Я лучше в баре блядям буду Подавать ананасную воду! 1915 г. «Сколько раз спрашивал я солдат в окопах, из-за чего мы воюем, и всегда неизбежно получал ответ, что какой-то там эрц-герц-перц с женой были кем-то убиты… Выходило, что людей вели на убой неизвестно из-за чего, т. е. по капризу царя… Войска наши были обучены, дисциплинированны и послушно шли в бой, но подъема духа не было никакого, и понятие о том, что представляла из себя эта война, отсутствовало полностью» (генерал А. Брусилов) Марина Цветаева Белое солнце и низкие, низкие тучи, Вдоль огородов – за белой стеною – погост. И на песке вереницы соломенных чучел Под перекладинами в человеческий рост. И, перевесившись через заборные колья, Вижу: дороги, деревья, солдаты вразброд. Старая баба – посыпанный крупною солью Черный ломоть у калитки жует... Чем прогневили Тебя эти серые хаты, – Господи! – и для чего стольким простреливать грудь? Поезд прошел и завыл, и завыли солдаты, И запылил, запылил отступающий путь... Нет, умереть! Никогда не родиться бы лучше, Чем этот жалобный, жалостный, каторжный вой Хрестоматия. II раздел Россия в Первой мировой войне 114 О чернобровых красавицах. – Ох, и поют же Нынче солдаты! О Господи Боже ты мой! 1916 г. «…В общем набросанная нашим поэтом картина – в столицах «гремят витии», а в глубине России царит «вековая тишина» – эта картина оставалась верной. В войне 1914 года «вековая тишина» получила распространенную формулу в выражении: «Мы – калуцкие», то есть до Калуги Вильгельм не дойдет» (П. Милюков) «Мне приходилось читать письма, присылаемые солдатами из действующей армии своим родным, в коих они высказывались, что настоящая война их совершенно переутомила, но зато по окончании таковой они придут домой и тогда отберут у «панов» всю землю. О вышеизложенном считаю своей обязанностью довести до сведения Вашего превосходительства» (рапорт земского начальника Харьковской губернии губернатору, весна 1915 г.) «Бессмысленный вопрос солдату: устали ли вы от войны, хотите ли вы домой? Солдат устает от войны сразу же после повестки и с того же момента хочет домой» (Юрий Нагибин, писатель, 1942 г.) «Крепость [Кронштадт] – форменный пороховой погреб, в котором догорает фитиль, – через минуту раздастся взрыв. Вчера я посетил крейсер «Диану», на приветствие команда ответила по-казенному с плохо скрытой враждебностью. Я всматривался в лица матросов, говорил с некоторыми поотечески; или это бред уставших нервов старого морского волка, или я присутствовал на враждебном крейсере – такое впечатление оставил у меня этот кошмарный осмотр. В кают-компании офицеры откровенно говорили, что матросы – сплошь революционеры» (генерал-губернатор Кронштадта Вирен – из письма начальнику Главного морского штаба, сентябрь 1916 г.) ГРЫЗНЯ ВО ВЛАСТИ «В Думе все дураки; в Ставке сплошь идиоты; в Синоде одни только животные; министры – мерзавцы. Дипломатов наших надо перевешать; разгони всех... Думу надо прихлопнуть; заставь их дрожать перед тобой... Тебя должны бояться. Покажи, что ты хозяин... Россия, слава Богу, не конституционная страна, хотя эти твари пытаются играть роль и вмешиваются в дела, которых не смеют касаться» (из письма императрицы Александры Федоровны – Николаю II) «Вы несетесь на автомобиле по крутой и узкой дороге. Один неверный шаг, и вы безвозвратно погибли. В автомобиле – близкие люди, родная мать ваша. И вдруг вы видите, что шофер править не может... К счастью, в Хрестоматия. II раздел Россия в Первой мировой войне 115 автомобиле есть люди, которые умеют править машиной, им надо поскорее взяться за руль. Но задача пересесть на полном ходу нелегка и опасна. Одна секунда без управления – и автомобиль будет в пропасти. Однако выбора нет – вы идете на это, но сам шофер не идет. Оттого ли, что он ослеп и не видит, что слаб, и не соображает, из профессионального самолюбия и упрямства, но он цепко ухватился за руль и никого не пускает. Что делать в такие минуты? Заставить его насильно уступить место? Как бы вы ни были ловки и сильны, в его руках фактически руль, и один неверный поворот или неловкое движение этой руки – и машина погибла. Вы знаете это, но и он тоже знает. И он смеется над вашей тревогой и вашим бессилием: «Не посмеете тронуть!» Он прав... И вы себя сдерживаете, вы отложите счеты с шофером до того вожделенного времени, когда минует опасность... Вы будете правы – так и нужно сделать. Но что вы будете испытывать при мысли, что ваша сдержанность может все-таки не привести ни к чему, что даже с вашей помощью шофер не управится? Что будете вы переживать, если ваша мать при виде опасности будет просить вас о помощи и, не понимая вашего поведения, обвинит вас за бездействие и равнодушие?» (из статьи В.Маклакова, одного из лидеров либералов в Думе, сентябрь 1915г.) «Вы должны понимать.., почему у нас сегодня не раздается никакой другой речи, кроме той, которую я уже сказал: добивайтесь ухода этого правительства. Вы спрашиваете, как же мы начнем бороться во время войны? Да ведь, господа, только во время войны они и опасны. Они для войны опасны: именно потому-то во время войны и во имя войны, во имя того самого, что нас заставило объединиться, мы с ним теперь боремся. Мы имеем много, очень много отдельных причин быть недовольными правительством… И все частные причины сводятся к одной этой: неспособность и злонамеренность данного состава правительства (Голоса «слева»: «Правильно») (из речи лидера партии кадетов П. Милюкова на заседании Думы 1 ноября 1916 г.) СУДЬБЫ Павел Николаевич МИЛЮКОВ (1859 - 1943 гг.) Сын московского архитектора, талантливый ученыйисторик и преподаватель, либерал, не раз за открытое высказывание своих убеждений попадавший в ссылку и тюрьму. Читал лекции в американских университетах, когда пришли сообщения о Кровавом воскресеньи, и он тотчас вернулся на родину, чтобы включиться в борьбу. Милюков стал признанным лидером либерального движения, основателем и главой кадетской партии. Славился и одновременно раздражал многих своим умением находить компромиссы между различными политическими силами, входить в соглашения с политическими противниками, объединять разномыслящих людей в борьбе за ближайшие общие цели. Хрестоматия. II раздел Россия в Первой мировой войне Либеральные взгляды сочетались у него с идеей величия, державности России. Став после Февральской революции министром иностранных дел Временного правительства, считал, что мировые интересы новой России не изменились, и настаивал на продолжении вместе с союзниками войны с германским блоком до полной победы. Большевистский переворот воспринял как посягательство на свободу народа и предательство интересов России. После неудачных попыток организовать иностранную интервенцию против большевистского режима и поражения «белых» армий в гражданской войне эмигрировал во Францию, откуда внимательно следил за событиями в СССР, стараясь понять смысл происходящего. В конце жизни признал, что Советский Союз, хотя и под другими лозунгами, ведет прежнюю великодержавную политику Российской империи. Умер в оккупированной немцами Франции, приветствуя первые победы Красной армии в Отечественной войне. КТО СМОЖЕТ ПЕРЕХВАТИТЬ ВЛАСТЬ?.. «Элементы эти [российские либералы] столь слабы, столь разрозненны и, надо говорить прямо, столь бездарны, что торжество их было бы столь кратковременно, сколь и непрочно. Наиболее сильной и деятельной из них является партия кадетов, ведущая в поводу остальные; но если приглядеться к ней.., то придется признать, что эта партия сильна своей слабостью. Нося название демократической, а сама по себе в составе своем чисто буржуазная, она должна была, не имея собственной почвы, принять навязываемые ей слева лозунги народоправства и отрицания собственности. …Они не верят в собственное свое самостоятельное существование и ищут сочувствия извне путем уступок и жертв; без этого сочувствия слева, без этих козырей из чужой, не ихней колоды карт, кадеты есть не более как многочисленное сообщество либеральных адвокатов, профессоров и чиновников разных ведомств – и ничего более. Еще менее можно назвать политической партией партию октябристов… Слабость ее заключается уже не в том, что она приняла чуждые ей лозунги, а в том, что их у нее нет вовсе; и не видели ли мы самых различных примеров тому, как люди, называющие себя октябристами, перебегали из одного лагеря в другой, легко и свободно меняя свои убеждения в зависимости от временных обстоятельств, колебаний правительственной политики, а еще чаще совершенно личных побуждений. … Совершенно иное положение у левых: трудовиков, социал-демократов, вплоть до социал-революционеров. Несмотря на совершенную нелепость их настоящих представителей в Думе, несмотря даже на то, что нет такого социалдемократа или социал-революционера, из которого за несколько сот рублей нельзя было бы сделать агента охранного отделения, опасность и силу этих партий составляет то, что у них есть деньги, есть толпа, готовая и хорошо организованная. Эта толпа часто меняет свои политические устремления, с тем же увлечением поет «Боже Царя храни», как и орет «Долой самодержавие», но в Хрестоматия. II раздел 116 Россия в Первой мировой войне ненависти к имущим классам, в завистливом порыве разделить чужое богатство в так называемой классовой борьбе – толпа эта крепка и постоянна; она вправе притом рассчитывать на сочувствие подавляющего большинства крестьянства, которое пойдет за пролетариатом тотчас же, как революционные вожди укажут им на чужую землю. 1905 и 1906 гг. с достаточной убедительностью уже показали, что яростный защитник своей собственности и такой же консерватор в своем быту, русский мужик делается самым убежденным социал-демократом с той минуты, когда дело касается чужого добра. Итак, при полной, почти хаотической незрелости русского общества в политическом отношении объявление действительной конституции привело бы к тому, что более устойчивые и сильные политические партии и течения… тотчас стали бы поглощать партии менее жизненные и сильные… Можно без всякого преувеличения сказать, что обнародование такого акта сопровождалось бы, прежде всего, конечно, полным и окончательным разгромом партий правых и постепенным поглощением партий промежуточных: центра, либеральных консерваторов, октябристов и прогрессистов партией кадетов, которая поначалу и получила бы решающее значение. Но и кадетам грозила бы та же участь. При выборах в пятую Думу эти последние, бессильные в борьбе с левыми,.. оказались бы вытесненными и разбитыми своими же друзьями слева… А затем… Затем выступила бы революционная толпа, коммуна, гибель династии, погромы имущественных классов и, наконец, мужик-разбойник. Можно было бы идти в этих предсказаниях и дальше, и после совершенной анархии и поголовной резни увидеть на горизонте будущей России восстановление Самодержавной Царской, но уже мужичьей власти в лице нового Царя, будь то Пугачев или Стенька Разин…» (из аналитической записки монархического «кружка Римского-Корсакова», переданной Николаю II в ноябре 1916 г.) «Когда человек не молод и уже знает, что в мире есть смерть, тогда он относится к любимому существу с бережностью, непонятной для юноши и в которой постоянный страх борется с нежностью. Все старые счеты, незаконченная распря целой жизни, смолкают перед симптомом рокового недуга. В великую войну мы впервые испугались за жизнь России. Раньше мы могли, по политической традиции, говорить о слабости России, повторять слова о «колоссе на глиняных ногах», но в глубине души не верили им. Россия представлялась нам несокрушимо прочной, гранитной, монументальной… Не только консерваторы, но и революционеры – мы были загипнотизированы Александром III. Такую махину – можно ли сдвинуть? Легкая встряска, удар по шее только на пользу сонному великану. За Севастополь – освобождение крестьян, за Порт-Артур – конституция. Баланс казался недурен. Мы не хотели видеть, что сонный великан уже дряхл и что огромная лавина, подточенная подземными водами, готова рухнуть, похоронив под обломками не только самодержавие, но и Россию. Война раскрыла нам глаза. Такой войны еще не было в истории. Впервые не правительства, не армии, а народы стояли друг против друга. Война на истощение, в которой не мужчины даже, а матери решают дело, вскрыла страшную слабость России. Хрестоматия. II раздел 117 Россия в Первой мировой войне 118 За гнилой властью, за бедной техникой мы увидели народ, который сказал себе: «На что мне Россия? Плевать мне на Россию! У меня один враг – мой буржуй, а я и под немцами проживу». Была еще одна страна, подданные которой рассуждали приблизительно таким же образом. Это была древняя монархия Габсбургов [Австро-Венгрия]: она не существует более. (Георгий Федотов, историк, философ, 1938 г.) СТАТИСТИКА ВОЙНЫ ТАБЛИЦА ПОТЕРЬ ВОЮЮЩИХ СТОРОН мобилизовано убито попало в плен ранено Антанта Германский блок Всего 42. 000 000 23. 000 000 65. 000 000 5. 140 000 3. 390 000 8. 530 000 4. 120 000 3. 630 000 12. 800 000 8. 390 000 21. 190 000 Россия Великобритания Франция Италия США 12. 000 000 8. 904 467 8. 410 000 5. 615 000 4. 355 000 1. 700 000 908 371 1. 357 800 650 000 116 516 2. 500 000 191 652 537 000 600 000 4 500 4. 950 000 2. 090 212 4. 266 000 947 000 204 002 Германия Австро-Венгрия Турция 11. 000 000 7. 800 000 2. 850 000 1. 773 700 1. 200 000 325 000 1. 152 800 2. 200 000 250 000 4. 216 058 3. 620 000 400 000 БРЕСТСКИЙ МИР «По всей Армии пехота отказывалась выполнять боевые приказы и идти на позиции на смену другим полкам, были случаи, когда своя пехота запрещала своей артиллерии стрелять по окопам противника, под тем предлогом, что такая стрельба вызывает ответный огонь неприятеля. Война замирала по всему фронту, и Брестский мир явился неизбежным следствием приказа №1 и разрушения Армии. И если бы большевики не заключили его, его пришлось бы заключить Временному правительству» (ген. П. Краснов, из воспоминаний) ИЗ МИРНОГО ДОГОВОРА МЕЖДУ РОССИЕЙ, С ОДНОЙ СТОРОНЫ, И АВСТРО-ВЕНГРИЕЙ, БОЛГАРИЕЙ И ТУРЦИЕЙ – С ДРУГОЙ ГЕРМАНИЕЙ, «3 марта 1918 г. Статья I Хрестоматия. II раздел Россия в Первой мировой войне 119 Россия, с одной стороны, и Германия, Австро-Венгрия, Болгария и Турция – с другой, объявляют, что состояние войны между ними прекращено. … Статья II Договаривающиеся стороны будут воздерживаться от всякой агитации или пропаганды против правительства или государственных и военных установлений другой стороны. Поскольку это обязательство касается России, оно распространяется и на области, занятые державами Четвертного союза. Статья III Области, лежащие к западу от установленной договаривающимися сторонами линии и принадлежавшие раньше России, не будут более находиться под ее верховной властью; установленная линия обозначена на приложенной карте… Россия отказывается от всякого вмешательства во внутренние дела этих областей. Германия и Австро-Венгрия намереваются определить будущую судьбу этих областей по снесении с их населением. Статья IV Германия готова, как только будет заключен всеобщий мир и проведена полностью русская демобилизация, очистить территорию, лежащую восточнее указанной в абзаце 1 статьи III линии. … Статья V Россия незамедлительно произведет полную демобилизацию своей армии, включая и войсковые части, вновь сформированные теперешним правительством. … Россия обязывается немедленно заключить мир с Украинской Народной Республикой и признать мирный договор между этим государством и державами Четвертного союза. Территория Украины незамедлительно очищается от русских войск и русской Красной гвардии. Россия прекращает всякую агитацию или пропаганду против правительства или общественных учреждений Украинской Народной Республики. Эстляндия и Лифляндия также незамедлительно очищаются от русских войск и русской Красной гвардии… Эстляндия и Лифляндия будут заняты германской полицейской властью до тех пор, пока общественная безопасность не будет там обеспечена собственными учреждениями страны и пока не будет там установлен государственный порядок. … Финляндия и Аландские острова также будут незамедлительно очищены от русских войск и русской Красной гвардии, а финские порты – от русского флота и русских военно-морских сил. … Статья VII Исходя из факта, что Персия и Афганистан являются свободными и независимыми государствами, договаривающиеся стороны обязуются уважать политическую и экономическую независимость и территориальную неприкосновенность Персии и Афганистана. Статья VIII Военнопленные обеих сторон будут отпущены на родину. … Статья IX Договаривающиеся стороны взаимно отказываются от возмещения своих военных расходов, т.е. государственных издержек на ведение войны, равно как и Хрестоматия. II раздел Россия в Первой мировой войне от возмещения военных убытков, т.е. тех убытков, которые были причинены им и их гражданам в зоне военных действий военными мероприятиями, в том числе и всеми произведенными во вражеской стране реквизициями». «Конечно, этот русский большевизм представляет европейскую опасность, и если бы мы имели силы не только добиться для нас сносного мира, но и установить упорядоченные отношения в чужих государствах, то было бы правильно совсем не вступать в переговоры с этими людьми, пойти походом на Петербург и восстановить порядок; но этих сил у нас нет, и мы нуждаемся в самом скором мире для нашего спасения; мы не можем получить этого мира, если германцы не возьмут Парижа, они же могут взять Париж только в том случае, если мы освободимся от Восточного фронта»; «Мир с Украиной был заключен под давлением начинающегося голода… …Несомненно, что мы несмотря на то, что из Украины мы получили гораздо меньше, чем ожидали, без украинского продовольствия вообще не могли бы дотянуть до нового урожая. По подсчету, весной и летом 1918 года к нам из Украины прибыли сорок две тысячи вагонов . Было невозможно получить это продовольствие откуда-нибудь еще. Миллионы людей были спасены благодаря этому от голодной смерти. Пусть помнят об этом те, кто осуждает Брестский мир» (О. Чернин, министр иностранных дел Австро-Венгрии, 1918 г.) ВЕРСАЛЬСКИЙ МИР «Яд большевизма только потому получил такое распространение, что являлся протестом против системы, управляющей миром. Теперь очередь за нами, мы должны отстоять на Мирной Конференции новый порядок, если можно – добром, если потребуется – злом» (президент США Вудро Вильсон – в разговоре со своим секретарем, 1918 г.) «Взоры всего мира были прикованы к Вильсону. Все видели в нем спасителя. В Европе Вильсону устраивали головокружительные встречи. В Париже его принимали восторженнее, чем [маршала] Фоша, превознесенного как национального героя. Вся пацифистская пресса мира поддерживала веру в спасительную миссию президента. «Вильсон, не сдавайся!» – с таким лозунгом во всю страницу выходила лейбористская газета, противопоставляя поборников «новой дипломатии» дипломатам старой школы» (из книги «История дипломатии», М., 1945 г.) «Я думаю, что идеалистически настроенный президент действительно смотрел на себя, как на миссионера, призванием которого было спасение бедных европейских язычников… Особенно поразителен был взрыв его чувств, Хрестоматия. II раздел 120 Россия в Первой мировой войне когда, говоря о Лиге наций, он стал объяснять неудачи христианства в достижении высоких идеалов. Почему, – спрашивал он, – Иисус Христос не добился того, чтобы мир уверовал в его учение? Потому что он проповедовал лишь идеалы, а не указывал практического пути для их достижения. Я же предлагаю практическую схему, чтобы довести до конца стремления Христа». Клемансо [французский премьер-министр] молча раскрыл широко свои темные глаза и оглядел присутствующих» (из воспоминаний о Версальской мирной конференции Д. Ллойд-Джорджа, премьер-министра Англии) «Давно миновали времена... когда аристократические государственные деятели и дипломаты – как победители, так и побежденные – собирались для вежливых и учтивых споров и, не ведая трескотни и разноголосицы демократии, могли перекраивать политические системы на основе принципов, разделявшихся всеми ими. Ныне руководителей обступали народы, десятки миллионов людей, доведенных до исступления страданиями и увлеченных различными доктринами, рассчитанными на массы. Они требовали, чтобы возмездие было осуществлено в полной мере. И горе руководителям, вознесенным ныне своим триумфом на головокружительные вершины, если за столом конференции они откажутся от того, что было завоевано солдатами на сотнях кровавых полей сражений!»; «Колокольни собора Парижской богоматери пять раз на протяжении ста лет – в 1814, 1815, 1870, 1914, 1918 годах – видели пламя, вырывавшееся из жерл прусских пушек, и слышали грохот их канонады. ... От Вердена до Тулона не было такого дома, такой семьи, где бы не оплакивали своих погибших или не имели своих калек. Французам, которые сражались и страдали в 1870 году, – а таких в высших сферах было много, – казалось почти чудом, что Франция вышла победительницей из несравненно более страшной борьбы, которая только что закончилась. Всю свою жизнь они пребывали в страхе перед Германской империей. ... В Англии и Америке могли смеяться над «бронированным кулаком» кайзера и его речами о «сверкающем оружии», но в сердцах французов они звучали зловещим предвестником ужасных реальных событий. В страхе перед германским оружием они прожили почти пятьдесят лет. И вот ценой своей крови они сбросили с себя давно давившую их тяжесть. Наконец-то обретен мир и безопасность. В едином страстном порыве французский народ воскликнул: «Никогда больше!» Однако будущее внушало мрачные предчувствия. Население Франции составляло менее двух третей населения Германии. При этом численность французского населения оставалась постоянной, в то время как германское население росло. Через десять лет, а может быть и раньше, Германия должна была располагать вдвое большим, чем Франция, ежегодным контингентом молодежи призывного возраста. Германия почти в одиночку воевала чуть ли не с целым миром и едва не победила. Люди, осведомленные больше других, отлично знали, что исход великой войны не раз был под вопросом и лишь разного рода случайности перевесили роковую чашу весов. Какие имелись шансы на то, что в будущем на полях Франции или на Востоке снова появятся миллионные армии великих союзников? Разорение и потрясение, пережитые Россией, сделали ее совершенно непохожей на прежнюю. Италия могла оказаться на стороне противника. Великобритания и Соединенные Штаты были отделены от Европы морями и океанами. Франция, истощенная, с поредевшим населением, но чувствовавшая себя бесспорной госпожой Хрестоматия. II раздел 121 Россия в Первой мировой войне 122 момента, вглядывалась в будущее со смешанным чувством благодарного удивления и гнетущего страха. Где же была та безопасность, без которой все, что было завоевано, теряло свою ценность и сама жизнь даже в разгар победных торжеств становилась едва выносимой? Жизненной необходимостью была безопасность – безопасность любой ценой, любыми средствами, как бы ни были они суровы или даже жестоки» (У. Черчилль) «В ходе недавней войны несмотря на исключительные военные приготовления Франции и беспримерное в истории национальное единение, ее слабые границы на севере и востоке оказались нарушенными. Французы услышали гром вражеских пушек под стенами своей столицы спустя восемь дней после первых сражений. Победа совершенно не в состоянии рассеять глухое беспокойство, которое внушает им будущее. …Франция сохраняет слишком тяжелое и глубокое воспоминание о частых нашествиях, жертвой которых она была, чтобы забыть о невыгодности ее границ или пренебрегать этим обстоятельством. Пагубная слабость границ является… особенностью нашей родины. Природа гораздо лучше защищает Англию, Германию, Италию, Испанию, Россию. Эта… уязвимость Франции во все времена вызывала тревогу ее правительств, которые пытались компенсировать ее… расширением территории, союзами, международными соглашениями или строительством укреплений» (Ш. де Голль «Каждый народ (нация) имеет право на свою государственность, и только национальные государства оправданы. Такова была вера XIX века. И его внешнеполитическая история сводилась главным образом к революционно-военной перекройке европейской карты по национальным границам… На Версальской конференции явно преобладали мотивы национальные, даже этнографические. Ее идеальным планом, на практике оказавшимся неосуществимым, было воплощение старой романтической мечты: для каждой народности свое государство. Крушение нескольких Империй позволило кроить новые государства в Европе щедро и, на первый взгляд, безболезненно» (Георгий Федотов, историк, философ) «В Париже начертили много карт, но нет чернил вечных. Государственные границы там установлены такие, что даже самый неисправимый оптимист не поверит в их долговечность. Понадобятся, может быть, новые войны, чтобы их уничтожить. Но в таком виде они ни в коем случае долго не просуществуют. Как ни были мудры версальские миротворцы, но даже они не могли предвидеть всех последствий, которые повлекло за собой заключение мира на выработанных ими началах» (Ф. Вандерлип, американский банкир) Хрестоматия. II раздел Россия в Первой мировой войне 123 «Что же, давайте поговорим о Германии, о строении и организации немецкой массы, о той Германии, которая в первой трети нынешнего века поразила мир новыми и необычными образами и путями развития. Смертельную серьезность происходящего не понимал тогда никто, и только теперь нам постепенно удается проникнуть в суть заданной Германией загадки. Массовым символом объединенной германской нации… было войско, армия, рать. Все немцы любили армию, войско было предметом гордости и восхищения для каждого немца… Горожане и крестьяне, рабочие и ученые, католики и протестанты, баварцы и пруссаки – все они видели в войске самоё идею нации, смысл и квинтэссенцию народа. … Отправление воинской обязанности становилось верой, а убеждение в ее глубинном смысле,.. уважение и почитание армии заходили даже дальше, чем традиционные религии. Воинский долг охватывал как католиков, так и протестантов. Кто не попадал на службу или уклонялся от нее, попросту не считался немцем… Гитлер никогда не добился бы своей цели, если бы Версальский договор не лишил Германию ее армии, если бы ее войско не было распущено. Запрещение всеобщей воинской обязанности оставило немцев без важнейшего и самого существенного элемента сплочения народной массы. … Упразднение армии напоминало запрет религии и отправления ее обрядов. Вера отцов была подавлена, и ее восстановление становилось долгом каждого мужчины. Слово «Версаль» для каждого было солью, постоянно посыпаемой на открытую рану…» (Элиас Канетти, австрийский писатель «Это не мир. Это перемирие на двадцать лет» (главнокомандующий англо-французскими войсками на Западном фронте маршал Франции Фош) «Победители навязали немцам все то, что было идеалом, к которому издавна стремились либеральные страны Запада. ... В Веймаре была провозглашена демократическая конституция, соответствовавшая всем новейшим достижениям в этой области. После изгнания императоров избраны были ничтожества. ... Предубеждение американцев против монархии… ясно показало поверженной империи, что в качестве республики она может рассчитывать на лучшее обращение со стороны союзников, нежели в качестве монархии. Если бы мы придерживались мудрой политики, мы увенчали бы и укрепили Веймарскую республику конституционным монархом в лице малолетнего внука кайзера, поставив над ним регентский совет. ... Веймарская республика при всех ее достоинствах и совершенствах рассматривалась как нечто навязанное врагом»; «Преступления побежденных находят свое объяснение, но, конечно, отнюдь не оправдание, в безрассудстве победителей. ...Они жили сегодняшним днем, без уверенности в будущем и от одних Хрестоматия. II раздел Россия в Первой мировой войне 124 выборов до других, пока... не прозвучал страшный сигнал, оповестивший о второй мировой войне...» (У. Черчилль) «Мы пользуемся всякой возможностью перейти от обороны к наступлению. Мы уже надорвали Версальский договор и дорвем его при первом удобном случае» (В.И. Ленин, сентябрь 1920 г «Этот конфликт изменил в Европе все – границы, режимы, умонастроения, даже нравы. Он глубоко перепахал европейскую цивилизацию… Он обозначил начало ее заката как центра мирового господства и одновременно возвестил о начале свирепого века, исполненного самоубийственной жестокости со стороны целых народов и государств… Первая мировая война так резко разорвала со всем, что ей предшествовало, что она кажется одним из самых загадочных событий современной истории» (Франсуа Фюре, французский историк) ВПЕРВЫЕ… 1914 … открыт для судоходства Панамский канал между Атлантическим и Тихим океаном; … в Англии определили состав воздуха; … Британские острова впервые подверглись бомбовой атаке с воздуха; … В США полностью запрещено использование героина даже в медицинских целях. 1915 … германские войска применили химическое оружие, пустив на французские окопы облако хлора; … Эйнштейн опубликовал в Германии общую теорию относительности; … в США возродилась расистская террористическая организация Ку-клукс-клан; … японские исследователи обнаружили первый канцероген (вещество, вызывающее раковые заболевания). 1916 … в Великобритании введена обязательная воинская повинность; Хрестоматия. II раздел Россия в Первой мировой войне … в Турции женщинам разрешено посещать учебные заведения; … американские психологи разработали тест определения уровня интеллектуальных способностей IQ (широко применяется во всем мире до сих пор); … в США появился новый музыкальный жанр – «джаз»; изобретен лак для ногтей; на автомобилях начали устанавливать стеклоочистители. 1917 … в Англии введено нормированное распределение хлеба; во всей Европе из-за недостатка продовольствия зима этого года названа «брюквенной6 зимой»; … в США разработана массовая технология длительного хранения продуктов путем замораживания; … у английских женщин стала модной короткая стрижка (сначала – как производственная необходимость). 1918 … эпидемия «испанки» (разновидности гриппа) привела к смерти в Европе, Америке и Индии не менее 20 млн. человек; … на улицах Нью-Йорка установили трехцветные светофоры; … американские солдаты привезли в Европу новый вид спорта – волейбол; … декретом Совнаркома в России проведена реформа календаря, что привело его к общеевропейскому стандарту (нумерация дат по новому стилю сдвинулась вперед на 14 дней по сравнению со старым стилем). 6 Брюква (турнепс) – малопитательный корнеплод, в мирное время выращиваемый на корм скоту. Хрестоматия. II раздел 125
