ВВЕДЕНИЕ - Бурятский государственный университет
реклама
На правах рукописи Жалсараев Анатолий Дамбаевич СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ЦЕРКОВНОАДМИНИСТРАТИВНОЙ СИСТЕМЫ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ В ЗАБАЙКАЛЬЕ (середина XYII – начало XX вв.) Специальность – 07.00.02 – Отечественная история Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Улан-Удэ – 2006 2 Работа выполнена на кафедре истории Отечества ГОУ ВПО «Бурятский государственный университет» Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор Митупов Константин Бато-Мункич Официальные оппоненты: доктор исторических наук, доцент, ведущий научный сотрудник ИМБИТ СО РАН Жамбалова Сэсэгма Гэндэновна кандидат исторических наук Митыпова Гунсема Сандаковна Ведущая организация: ГОУ ВПО «Восточно-Сибирский государственный технологический университет» Защита состоится 14 декабря 2006 г. в 10 часов на заседании диссертационного Совета Д 212.022.07 при ГОУ ВПО «Бурятский государственный университет» по адресу: 670000, Улан-Удэ, ул. Смолина, 24 а. С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Бурятский государственный университет». Автореферат разослан 11 ноября 2006 г. Ученый секретарь диссертационного совета канд. ист. наук, доцент Е.Н. Палхаева 3 ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность темы исследования Одной из актуальных проблем общественных наук последних лет стало воссоздание истории становления и развития церковно-административной системы Русской Православной Церкви (РПЦ) на окраинах Российского государства. Забайкалье имеет свою специфику: здесь православие формировалось в окружении традиционного шаманизма и одновременно проникавшего буддизма, поэтому до начала XX в. деятельность РПЦ носила в целом миссионерский характер (Даурская и Забайкальская Духовные миссии). Кроме того, именно образованные Даурской миссией ТроицкоСеленгинский и Посольский Спасо-Преображенский монастыри были определены российским правительством как центры русской земледельческой колонизации Забайкалья наравне с Нерчинским Успенским монастырем, вокруг которых сосредотачивались крестьянские переселенцы из европейской России для хозяйственного обеспечения военных гарнизонов и Нерчинских горных рудников. Актуальность темы настоящего исследования заключается еще и в том, что существующие работы, к сожалению, содержат порой немало досадных фактических ошибок, как принципиального, так и частного характеров, основанные на недостаточной проработке и без того неполно сохранившихся архивных источников. В основном это касается попыток освещения начального этапа становления и развития православной церковной системы в Забайкалье, источниковая база которого в местных архивах фактически 4 отсутствует и в неполном виде собрана в центральных архивных хранилищах страны. К тому же в некоторых работах современных исследователей все еще присутствуют отголоски идеологических установок советского периода. Подобные ошибки, «кочующие» из работы в работу, формируют искаженное представление о проникновении, распространении и становлении православной церковно-административной системы в Забайкалье и ее местных особенностях. Степень изученности проблемы В Забайкалье, начало изучения истории становления и развития церковно-административной системы РПЦ было положено еще в конце XYII в., но оно не нашло в то время систематического научного характера. Русские и иностранные путешественники, члены Российских посольств в Китай давали положительную оценку деятельности РПЦ в Сибири. При этом их выводы зачастую находились под влиянием личных впечатлений по западным регионам Сибири, в то время как в Забайкалье православное христианство делало самые первые шаги. Интересные сведения о строительстве за Байкалом приострожных церквей и их убранстве, об обрядах проводившихся в казачьих отрядах, содержатся в «отписках» русских землепроходцев и в «Житии» (1991) протопопа Аввакума Петрова. Первые научные комплексные изучения истории РПЦ в Забайкалье стали исследовать члены Сибирских экспедиций Академии наук перв. пол. XYIII в. Так, один из ее активных членов, Г.Ф. Миллер рассматривал распространение христианства к востоку от Урала как прогрессивное явление в деле хозяйственной колонизации новых Российских земель и укрепления духовности их жителей. Разработанный Г.Ф. Миллером историко-статистический метод впоследствии был широко использован авторами первых публикаций о распространении православия в Забайкалье. Например, анализ изданной Н.И. Новиковым книги (1791) показывает, что она составлена из ответов местных канцелярий на поступившие вопросные листы автора, разосланные в 1789 г. 5 В конце ХIХ в. ряд авторов посвятил свои труды исключительно Сибири и Забайкалью, весьма положительно оценивая роль христианизации края. Так, П.Н. Буцинский в своей работе (1889) возвышал роль РПЦ в истории Сибири и считал распространение христианства благородной исторической миссией русских. Главной задачей РПЦ он признавал обрусение «инородцев» с помощью христианизации. Страстным защитником православной веры выступил Е.Н. Воронец (1898), призывавший царское правительство принять решительные меры по укреплению Церкви. Например, успехи в распространении ламаизма среди бурят он связывал с пагубной политикой потворства другим вероисповеданиям, и предупреждал, что ламаизм в Забайкалье представляет реальную угрозу РПЦ и Российскому государству. Иеромонах Нестор в своей работе (1910) также упрекал правительство и местные власти за недостаточное содействие миссионерскому делу. Особый пласт работ дореволюционного периода изучения истории становления церковно-административной системы РПЦ в Забайкалье условно можно назвать «миссионерским», поскольку в огромном количестве появившаяся литература в основном была написана миссионерами и служила делу активизации миссионерской пропаганды. Интерес к научному творчеству у многих церковных и светских исследователей подкрепило создание собственных печатных органов, где они могли излагать как небольшие, так и пространные, материалы по истории становления Забайкальской и развития Духовной внутриепархиальную РПЦ в Забайкалье, миссии, информацию. Это деятельности вопросам членов катехизиса еженедельные и «Иркутские Епархиальные Ведомости» и «Забайкальские Епархиальные Ведомости» и приложения к ним, «Труды православных миссий Восточной Сибири», «Труды Иркутской епархии», «Миссионерское обозрение», «Православный вестник» и др., которые можно считать основной источниковой базой при изучении любых тем истории местного православия. Эти издания хорошо 6 передают церковную жизнь края, обозначают научные интересы исследователей, отражают взгляды высших и рядовых сотрудников РПЦ на проблемы христианизации населения. В частности, в них проводится идея о том, что традиционные религии забайкальских народов (шаманизм) «есть символы языческого невежества и косности», для борьбы с которой РПЦ должна прилагать огромные усилия, используя разнообразные приемы и методы, преодолевая трудности и преграды на пути утверждения единственно правильного мировоззрения – православного христианства. Не менее заметна и другая основополагающая идея публикаций того времени – история РПЦ неразрывно с гражданской историей, стержень духовной, да и материальной, жизни населения России. Эти темы в отношении христианизации бурят церковные авторы активно развивали не только в епархиальных изданиях, но и в отдельных монографических работах, которые можно назвать вершиной научного творчества, причем некоторые из них выходили за рамки чистого православия и приближались к высоким общественно-политическим понятиям. Так, иркутский протоиерей Подгорбунский И.А. (1900) считал, что в результате христианизации бурят должен сформироваться совершенно новый этнический тип населения (ясачные), который уже на практике наиболее христианизирован и русифицирован, а посему увеличение числа представителей этого нового типа бурят – важнейшая задача миссионерства. Аналогичные мысли есть и в труде архиепископа Нила (1858). Подобные темы, состыковывающиеся с политикой, стали «популярными» к рубежу XIX-ХХ вв., когда Забайкальский край втягивался в начинающиеся революционные события. С момента учреждения собственной епархиальной издательской базы образовался круг научно мыслящих авторов, которые изучали историю РПЦ за Байкалом. Главное место среди них, занимает Преосвященный свт. Мелетий (Якимов) – автор серьезных научных трудов монографического характера. Его творчество отличает интерес к изучению источниковой базы 7 истории местного православия, результатом чего стали уникальные до сего времени труды (1875, 1894, 1901). Активно публиковались также епископ Селенгинский Мартиниан, архимандрит Дионисий, священномученик Ефрем (Кузнецов), иеромонах Нестор, священники Н.Н. Доржиев, П.В. Громов, К.К. Стуков, С.И. Стуков, И.И. Казаков, И. Косыгин, А.Н. Добромыслов, А.И. Аргентов, А.А. Виноградов, И.А. Чистохин и другие. О высоком профессионализме этих исследователей свидетельствуют как их труды, так и их оценка обществом. Важно подчеркнуть, что часть авторов происходила из бурят, и поэтому они хорошо описывали предмет своих научных изысканий соотносительно с традиционной культурой и мировоззрением бурят. Например, православный миссионер А.И. Бобровников, в совершенстве владевший монгольским и бурятским языками, сделал много переводов богослужебных книг, приблизив бурятский народ к более глубокому «Грамматика пониманию монгольского российской языка» была православной признана веры. Его специалистами классической, и удостоена Академией наук второй Демидовской премии. Миссионер, протоиерей К.К. Стуков, кроме своего родного бурятского и русского, знал польский, французский и немецкий языки, он занимался изучением церковной истории края, шаманизмом, буддизмом и краеведением. За свои труды был избран в 1862 г. членом РГО, а в 1865 г. награжден серебряной медалью РГО. Многие из образованных миссионеров и церковных исследователей являлись чл.-корр. Иркутского, Забайкальского, Троицкосавско-Кяхтинского и др. отделений РГО – единственного на то время в Восточной Сибири светского научного учреждения. Вероятно, их научные интересы «подогревались» деятельностью в епархии лиц, имевших ученые степени кандидатов богословия, причем некоторые из них являлись основоположниками научных направлений в масштабах Российской империи. Среди них был миссионер, уроженец Хилоцкой вотчины (ныне село Харитоново Тарбагатайского района) И.К. Россохин (его мать – селенгинская бурятка) – участник 2-й Пекинской 8 Духовной миссии. Он считается первым российским китаеведом, одним из первых профессоров китайского языка, основоположником русской научной синологии, ученым европейского значения. Восточная Сибирь считалась опорной базой Пекинской Духовной миссии, которая дала много известных синологов. Значимой фигурой в Забайкалье был архимандрит о. Даниил (Д.И. Сивиллов) – настоятель Посольского и затем Троицко-Селенгинского монастырей. Пробыв в Китае 10 лет в составе Духовной миссии, он по возвращении в Россию составил 4 фундаментальных словаря по китайскому языку и в Забайкалье продолжал заниматься изучением Китая и местной церковной истории, причем в ущерб надлежащему исполнению своих служебных обязанностей. Из дореволюционных исследователей, изучающих историю Забайкалья, трудно найти тех, кто бы в той или иной мере не касался темы забайкальского православия. Их библиография еще в должной мере не изучена, однако круг книжных изданий определен именами краеведов, писателей, путешественников Г.А. Кондакова (1865), А.И. Термена (1912), П.И. Пежемского (1911), Г.М. Осокина (1897), В.П. Паршина (1844), А.И. Попова (1907), Н.С. Романова (1993), Н. Астырева (1891), В.В. Птицына (1896) и др. Важно, то, что часть из них были уроженцами Забайкалья и неплохо знали внутреннюю жизнь епархии, отдельных монастырей и церквей. Однако их работы, кроме прекрасной монографии И.Ф. Токмакова (1895), не претендовали на решение фундаментальных проблем местного православия и больше касались рассмотрения частных вопросов. Работы А.П. Щапова (1908), М.А. Кроля (1896), П.Е. Кулакова (1896), П.М. Головачева (1902) и др. интересны и для современных исследователей в деле познания истории, культуры и религии бурят. Они характерны для дореволюционного периода отсутствием существенных обобщений теоретического характера, но исключительно важны описанием частных явлений религиозной и социально-экономической жизни разных 9 этнографических групп населения, среди которых и проводилась активная миссионерская деятельность РПЦ. Кое-кто из современных исследователей истории РПЦ в Забайкалье считает описательность дореволюционных исследователей недостатком работ, но я вижу в этом положительное: они не навязывают потомкам личного, субъективного, и зачастую необоснованного мнения, например, о классово-антагонистическом характере общественных отношений между институтом Церкви и верующими. Дореволюционный период изучения истории становления и развития церковно-административной системы РПЦ в Забайкалье завершился развернувшейся в печати дискуссией о формах, методах и действенности миссионерской деятельности. Начало дискуссии было положено работами Е. Смирнова (1904), Т. Догуревича (1897) и П. Сумарокова (1883), содержащими очерки по миссионерству в Восточной Сибири, в основном Даурской миссии. Авторы отмечали негативное влияние «завоевательного характера» политики властей через миссионерское дело. Негативную оценку РПЦ в Сибири дали в своих работах и представители сибирского областничества Н.М. Ядринцев и С.С. Шашков. Они объявили миссионерскую деятельность частью колонизаторской политики царизма. Другие представители критической деятельности РПЦ В. Вагин (1872), К.К. Андриевич (1886), П. Словцов (1886) и др. также негативно оценивали православную миссионерскую деятельность, но привлекали, в отличие от Н.М. Ядринцева и С.С. Шашкова, подобранные фактические данные о низком культурнообразовательном уровне духовенства и поверхностном усвоении православия коренным населением. Однако и они не отрицали прогрессивность христианизации, как средство приобщения аборигенов к более высокому уровню материальной культуры русского народа. С установлением Советской власти начинается особый период историографии православия в Забайкалье, который условно можно 10 именовать «критическим». В немногочисленных трудах 20-х–70-х гг. ХХ в. факты из истории Забайкальской епархии в основном представлены в обобщающих трудах по Сибири, где приводились наиболее известные сведения из работ прошлых столетий. Выводы носят атеистический характер, следуя из установки: Церкви - орудии насилия царского правительства в деле колонизации края русскими. Особенно «благодатная» почва для этого была заложена, как мы показали выше, критическими работами конца XIX в. по вопросу о методах и результатах миссионерской деятельности. Лишь некоторые исследователи того времени, например, С.В. Бахрушин (1955), говоря о христианизации аборигенного населения Сибири в XYII в., обращали внимание на вину правительства, сдерживавшего процесс христианизации, запрещавшего насильственное крещение и вывоз новокрещеных из Сибири, и это, по мнению исследователей, объяснялось ясачными интересами государства. Другие авторы – Г. Попов (1924), С. Окунь (1947), полагали, что с самого начала христианизация опиралась на насильственные методы, и всеми без исключения исследователями отмечалась тесная связь института миссионерства с правительственной политикой. В то же время сквозь идейные установки перв. пол. ХХ в. прорываются некоторые положительные оценки деятельности РПЦ. Например, тот же С.В. Бахрушин признал большую роль Церкви в колонизационном процессе (земельном освоении). В. Огородников (1940) сказал, что в начальный период утверждения русских в Сибири политика царского правительства характеризовалась «невмешательством во внутреннюю жизнь туземцев», но уже с начала XYIII в. смотрело на внедрение христианизации как на орудие государственной политики и средство закабаления сибирских народов. Сделал попытку осмысления итогов христианского просвещения на примере истории школьного и церковно-школьного образования среди бурят видный общественный деятель М.Н. Богданов (1926). Ф.А. Кудрявцева (1940), привел материалы, свидетельствующие о насильственном присоединении к православию 11 коренного населения, покупки бурятских женщин и выдачи их замуж за монастырских крестьян. Одной из характерных работ, выдержанных в рамках той идеологии, является монография М.И. Помус (1937). Небольшой перелом в переоценке деятельности РПЦ за Байкалом произошел со втор. пол. XX в. в 5-томной «Истории Сибири» (1968). Второй том этого исследования содержит большой фактический материал по православию Забайкалья, выдержанный хотя и в контексте изучения политики самодержавия в Сибири и истории сибирских народов, но ясно определил новую идейно-стратегическую линию на грани критики и признания большой роли Церкви в хозяйственно-культурном освоении сибирского края. После «Истории Сибири» ряд ученых-исследователей Забайкалья пересмотрели свои теоретические положения. Так, Л.П. Шорохов (1971) доказал преобладание ненасильственных методов крещения коренного населения. Л.В. Машанова (1973) осуществила первое научное исследование забайкальских монастырей, но с позиций занятия ими хозяйством; большой объем представленного статистического материала позволяет более полно воссоздать картину монастырской жизни XYII в. и проследить изменения к XIX-XX вв. Вопросы влияния буддизма и православия на шаманизм изучил Т.М. Михайлов (1979), который обосновал наличие такого феномена, как двое – и троебожие, появление смешанных верований. Ряд интересных замечаний, новых сведений и статистических данных содержится в работах Е.М. Залкинда, М.М. Шмулевича, Л.К. Минерта и др. Данные о состоянии духовных миссий, числе миссионеров, их деятельности в Сибири и Забайкалье привел в своих исследованиях Л.М. Дамешек (1976, 1986). Здесь бесспорный научный интерес представляет анализ ряда законодательных актов правительства в отношении коренного населения. Но из всех работ втор. пол. ХХ в., рассматривавших различные проблемы становления РПЦ за Байкалом, следует особо отметить 12 коллективный труд – «Очерки истории культуры Бурятии» (1972). Отдельный большой раздел посвящен христианизации края, влиянию Церкви на социально-экономическое и культурное развитие территории этнографической Бурятии. С началом празднования 1000-летия принятия христианства в России начинается так называемый «возрожденческий» период России, совпавший с началом кардинальной перестройки общественного сознания страны, когда положительная и государственно-консолидируюшая роль РПЦ признана безоговорочно не только церковными, но и светскими учеными. Из наиболее заметных работ последнего десятилетия, в той или иной мере затрагивающих различные проблемы становления и развития церковно-административной системы РПЦ в Восточной Сибири и Забайкалье следует отнести монографию О.Е. Наумовой (1996). Книгу А.Д. Жалсараева (2001), можно охарактеризовать как энциклопедический справочник, дающий представление об основных этапах становления и развития православного христианства за Байкалом и систематизирующий исторические источники по данной проблеме. Работы Г.С. Митыповой (1997, 2005) и В.Т. Михайловой (1997, 2003), посвящены основным этапам распространения христианской культуры во взаимосвязи функционирования храмов и монастырей как культурных и религиозных центров, историко-культурологическим проблемам распространения православной культуры и традиций через «призму» духовной культуры бурятского общества, этическим сторонам взаимоотношений традиционных для региона конфессий – православия, буддизма и шаманизма. На основании многочисленных архивных материалах прослеживает историю Забайкальской епархии с 80-х гг. ХIХ в. по время первой российской революции В.И. Косых (1999), где выясняет роль и место РПЦ в Восточном Забайкалье, представляет социальный портрет приходского и монашеского духовенства. Ряд работ – М.В. Анахиной (2000), А.П. Санникова (2004) посвящены общим проблемам истории РПЦ. Истории православной церковной архитектуры и градостроительства посвящены 13 работы И.В. Калининой (2000), В.К. Гурьянова (2001), Э.В. Демина и А.Б. Панова (2003). История монастырей и их хозяйственная деятельность отражена в работе Е.В. Дроботушенко (2001), в ней рассматриваются и анализируются виды деятельности православных обителей, воссоздается их история. Вопросы миссионерской деятельности в Северо-Восточной Азии и Забайкалье рассмотрены в работах И.В. Ваниной (1995), Н.С. Богодуховой (1999), З.А. Шагжиной (2000), С.В. Бураевой (2001), Т.Н. Гусейновой (2004). Об истории православных приходов и духовного сословия Верхнеудинска написала М.А. Голованова (2004); о влиянии буддизма и православия на шаманизм и о православных священниках-бурятах Т.М. Михайлов (1994); об источниковедении и становлении православной книжной дореволюционной культуры в Бурятии М.И. Санникова (1999); о церковной благотворительности Забайкалья в Х1Х в. Н.Д. Ногайцева (2002); о православной музыкальной культуре Забайкалья Т.Ф. Ляпкина (2001). Более частные вопросы истории православия за Байкалом рассмотрены также в статьях и заметках Г.П. Мальцева (1988), Г.В. Оглезневой (2005), С.В. Гармаевой (1998), Н.Д. Зольниковой (1990), А.Е. Басалаева (2000), О.В. Васильковой (2001), Н.И. Пилсуевой (1999), В.Г. Лобанова (1998) и др. Большое сожаление вызывают попытки ряда современных авторов обосновать особый путь становления церковно-административной системы РПЦ в Забайкалье, связанного с бурятским этносом, вплоть до того, что в печати начал появляться ложный термин «Бурятское православие». Это создает опасный политический прецедент перекоса общественного внимания в пользу только одной группы верующих, с последующим искажением причинно-следственных связей распространения христианского православия за Байкалом. Итак, за два столетия становления и развития церковной истории как науки, исследователи прошли несколько этапов изменения мировоззренческих подходов, порой подстраиваясь под господствовавшие 14 идеологические установки, и только на современном этапе вновь переходят к объективной оценке минувших событий. Целью данного исследования является изучение становления и развития церковно-административной системы РПЦ в Забайкалье (сер. XYII – нач. XX вв.). В соответствии с поставленной целью определены следующие задачи исследования: - воссоздать ретроспективную картину начального этапа проникновения христианства, становления и развития церковно-административной системы РПЦ в Забайкалье; - выявить предпосылки распространения православия и учреждения Даурской Духовной миссии (1681 – 1727); Даурской десятины и ИркутскоНерчинской епархии РПЦ (1727 – 1861); - обосновать причины образования Забайкальской Духовной миссии и Селенгинского викариатства (1862 – 1893); - проанализировать завершающий этап становления церковно- административной системы РПЦ за Байкалом – учреждение ЗабайкальскоНерчинской епархии (1894 – начало ХХ в.); - выяснить роль и значение священноцерковнослужителей из среды бурят в сложении местных особенностей забайкальского православия. Объект исследования становление - и развитие церковно- административной системы РПЦ в Забайкалье. Предмет исследования - динамика изменения церковно- административной системы РПЦ. Хронологические рамки исследования охватывают сер. ХYII – нач. ХХ вв., в рамках которых происходило становление и развитие церковноадминистративной системы РПЦ. Территориальные рамки: Забайкалье на протяжении трех веков помимо административно-территориального деления, имело и церковное. Поэтому по административно-территориальному делению Забайкальем 15 подразумевается в XYII в. Иркутское и Нерчинское воеводство; в XYIII в. Селенгинский и Нерчинский дистрикты; в XIX в. Баргузинский, Верхнеудинский, Селенгинский и Нерчинский уезды и Забайкальская область (с 1851 г.). По церковно-административному делению – Даурская и Нерчинская десятины Сибирской митрополии (1681 – 1726); Иркутское викариатство Сибирской митрополии (1707); Иркутско-Нерчинская епархия РПЦ (1727 – 1861); Селенгинское викариатство Иркутско-Нерчинской епархии РПЦ (1862 – 1893); Забайкальско-Нерчинская епархия РПЦ (с 1894 г. по 1930 г.) Методологической основой исследования является принцип историзма, а также позиция многостороннего, объективного и взвешенного подхода к изучению церковной истории. Для достижения поставленной цели использованы конкретные методы источниковедения: системный (формирование источниковой базы данных, систематизация полученных сведений по различным темам и датам церковной истории); хронологический (классификация рассматриваемых процессов по датам общегражданской и церковной истории первых двух столетий); синхронный (рассмотрение истории забайкальского православия в свете общегосударственных и общецерковных (епархиальных) событий ХYII – нач. ХХ вв. с целью определения общих и локальных тенденций в истории РПЦ). Наряду с вышеназванными методами применены и библиографические: аналитический (осуществлено изучение центральных и ведомственных хранилищ России, а также государственных архивных фондов Иркутской и Читинской обл.; Национального архива Республики Бурятия); синтетический (составлена библиография письменных источников по истории становления православия в Забайкалье); критический (проверка дат и фактов путем сопоставления их данными других источников). Источниковая база исследования Использованные в работе архивные источники можно условно разделить на неопубликованные и опубликованные. К неопубликованным в 16 первую очередь, относятся документы, хранящиеся в государственных и ведомственных архивах. В рамках темы из архивных учреждений страны нами исследованы: 1. РГАДА (фонды Сибирского приказа); 2. РГИА (документы канцелярии Св. Синода РПЦ); 3. Государственный Архив Республики Татарстан (сведения о начале постройки Троицко-Селенгинского и Посольского Спасо- Преображенского монастырей); Государственный Архив Тюменской области (история церквей и 4. монастырей Сибири, описание деятельности Забайкальской и Албазинской Духовных миссий, а также Английской Духовной миссии в Забайкалье); Государственный Архив Республики Мордовия (деятельность 5. игумена Феодосия в Богородице-Сретенской Санаксарской мужской Пустыни Темниковского уезда Тамбовской губернии до его направления и назначения руководителем Даурской Духовной миссии; история организации миссии, состав миссионерского братства); Государственный 6. Архив Иркутской области (документы начального периода становления русского православия в Забайкалье, Иркутско-Нерчинской и Забайкальско-Нерчинской епархий, по истории отдельных храмов и монастырей, клировые и метрические ведомости, переписка и пр.); Государственный 7. сосредоточены фонды Архив Читинской Забайкальской Духовной области (здесь Консистории; Забайкальского епархиального училищного совета; монастырей и церквей; фонды по личному составу священноцерковнослужителей; клировые ведомости; отчеты Забайкальской Духовной миссии; рапорты иереев и благочинных; переписка архиереев и Консистории с благочинными); 8. Национальный Архив Республики Бурятия (документы собраны в 59 фондах благочинных советов, церквей, монастырей, личных дел протоиереев и т.п.). 17 Из ведомственных архивов изучались собрания Музея истории Бурятии, Читинско-Забайкальской епархии РПЦ, ЦВРК ИМБТ СО РАН. В диссертации использованы также опубликованные документы, которые публиковались в специальных сборниках. Это Акты Святейшего Патриарха Тихона и позднейшие документы о преемстве высшей церковной власти 1917–1943 гг.; Дополнения к Актам историческим; Древние церковные грамоты Восточно-Сибирского края (1653–1726) и сведения о Даурской миссии, собранные миссионером свт. Мелетием; Материалы по истории русско-монгольских отношений 1636–1654 гг. (Сборник документов) и др. Еще один малоизученный опубликованный источник – бурятские летописи и хроники, в которых зафиксированы наиболее важные события и факты, связанные с христианизацией бурят с XYII до конца XIX вв. Кроме того, в работе использованы литературные источники, относящиеся непосредственно к исследуемой теме. Научная новизна диссертации. Впервые решена проблема становления и развития церковно-административной системы РПЦ в Забайкалье сер. ХYII - нач. ХХ вв. Впервые выяснено, что начальная история православного христианства тесным образом связана с миссионерской деятельностью на восточной окраине страны Даурской и Забайкальской Духовных миссий. Впервые дано обоснование местной специфической особенности забайкальского православия, обусловленной деятельностью священноцерковнослужителей из среды бурят и выяснены конкретные фамилии 150 человек. Впервые уточнены хронологические даты и факты из истории православия Забайкалья (время возведения и освящения церквей). Впервые составлен помянник священноцерковнослужителей, церковных старост и учителей церковно-приходских школ Забайкалья, состоящий из 4700 фамилий. материалы. Впервые введены в научный оборот новые архивные 18 Практическая значимость работы заключается в возможности использования полученных материалов в исследовательской и религиозной возрожденческой практике. Кроме того, результаты исследования могут быть учтены при активном возрождении ранее разрушенных хромов, образовании общин и сложении современной религиозно-административной системы. Выводы и положения диссертации могут быть использованы в региональных и локально-исторических исследованиях, при подготовке обобщающих трудов, учебных пособий, лекционных и специализированных курсов по истории Бурятии. Апробация работы Основные положения диссертации и результаты исследования отражены в научных публикациях автора, материалах научнопрактических конференций в гг. Чита (1996), Улан-Удэ (1998, 2004, 2005), Воронеж (2001), Иркутск (2005), Нижний Новгород (2006). Диссертация обсуждена на заседании кафедры Истории Отечества БГУ. Структура исследования. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка библиографической литературы и приложений. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ Во Введении обосновывается актуальность темы, выявляется степень его изученности, формулируются цель и задачи исследования, предмет, научная новизна и практическая значимость, хронологические и территориальные рамки, описывается источниковая база и раскрываются основные аспекты методологического обеспечения диссертационного исследования. Первая глава «Становление на начальном этапе церковной системы Русской Православной Церкви в Забайкалье (середина ХYII в. – 1861 г.)» состоит из двух параграфов. В первом параграфе «Распространение православия с казачьими экспедициями. Даурская Духовная миссия (1681 – 1726 гг.)» 19 рассматриваются предпосылки и начальный этап становления православной конфессии и ее деятельность в рамках Даурской Духовной миссии. Собранный материал показывает, что русские казачьи отряды землепроходцев, в составе которых имелись и священнослужители, пришли в Забайкалье, заселенном бурят-монголами и тунгусами (кое-где тюрками), исповедующими шаманизм. Первые требы совершались непосредственно в военных отрядах накануне важных походов в неизведанные земли. Однако там, где русские ставили зимовье и остроги, они руководствовались существовавшими градостроительными чертежами или правилами: в ясачных зимовьях устанавливали православные кресты или впоследствии часовни; в острожных крепостях под «малую» статью возводили часовни; под «большую» статью – церкви. Первые церкви в Забайкалье были сооружены одновременно с возведением острогов под «большую» статью (имевшем защитные тыновые стены или крепости с башнями): Баргузинском, Нерчинском, Иргеньском, Селенгинском, Удинском, Тункинском, Кабанском, Телембинском и др. Встречающиеся в литературе сведения о насильственном крещении казаками в это время бурят и тунгусов не имеют фактического подтверждения. Присоединение Забайкалья в состав Российского государства повлекло организацию в 1680 г. Собором русских церквей под председательством царя и Патриарха первой в истории Сибири особой Даурской Духовной миссии с целью обращения коренных народов в христианскую веру. Основанные миссией Троицкий Селенгинский и Посольский Спасо-Преображенский монастыри стали опорными пунктами подвижнической миссионерской деятельности на крайнем востоке страны. На монастырских землях заложены основы русской земледельческой культуры за Байкалом. Второй параграф «Даурская десятина. Иркутское викариатство. Учреждение Иркутско-Нерчинской епархии Русской Православной Церкви (1727 – 1861 гг.)» воссоздает ретроспективную картину начала становления церковно-административной системы в Забайкалье. Общим итогом 20 деятельности Даурской Духовной миссии стала организация первой церковно-административной системы в Забайкалье: Даурской десятины, переросшей в Иркутско-Нерчинскую епархию (15 января 1727 г.). В ее составе на территории Забайкалья имелись 3 монастыря, а в Селенгинском дистрикте – 14 церквей, окормлявших 6964 человека. В 1707 г. на базе Иркутской и Даурской церковных десятин было учреждено Иркутско-Нерчинское викариатство. С этого времени Забайкалье посещали иерархи церковно-административного управления Сибири: в 1710 г. викарный епископ Варлаам, в 1719 г. – митрополит Сибирский и Тобольский, свт. Феодор, побывавший в храмах края. Миссия святителя носила инспекторский характер - он лично удостоверился, насколько Даурская Духовная миссия выполнила возложенные царем и Патриархом задачи. 15 января 1727 г. Екатерина I утвердила указ Св. Синода об образовании на базе викариатства Иркутско-Нерчинской епархии и назначении свт. Иннокентия епископом. Территория епархии распространялась от Енисея до берегов Тихого океана, но только в Селенгинском дистрикте насчитывалось 14 церквей и 2 монастыря; в Нерчинском – 7 церквей и 1 монастырь. В них несли службу 286 чел. Вторая глава «Развитие церковно-административной системы Русской Православной Церкви в Забайкалье (1862 – начало ХХ в.)» также состоит из двух параграфов, которые раскрывают окончательный этап становления церковной организации за Байкалом. В первом параграфе «Забайкальская Духовная миссия: Селенгинское викариатство (1862 – 1893 гг.)» говорится о причинах возобновления миссионерской деятельности за Байкалом и выделения особой церковноадминистративной единицы Иркутско-Нерчинской епархии РПЦ – Селенгинского викариатства, переросшего в учреждение новой Российской епархии – Забайкальско-Нерчинской. 21 С увеличением численности русского населения в Забайкалье и возросшим числом новокрещеных из числа коренных народов в 1862 г. учреждено Селенгинское викариатство Иркутско-Нерчинской епархии РПЦ и Забайкальская Духовная миссия с церковно-административным центром при Посольском Спасо-Преображенском монастыре. Оба церковных учреждения возглавил епископ Вениамин (Благонравов). Итогом деятельности Селенгинского викариатства и Забайкальской миссии стал резкий рост общего числа церковных учреждений в Забайкалье: к 1984 г. их насчитывалось 200, а к 1909 г. – 376 (из них 186 приходских, 143 приписных, 3 домовых, 3 тюремных, 8 кладбищенских, 2 железнодорожных, 2 церквей-школ, 5 монастырских). В них несли службу 23 протоиерея, 207 священников, 61 диакон, 244 псаломщика. В составе миссии служение несли 11 миссионеров, 8 послушников, 3 причетника. Были учреждены в местах этнических скоплений бурят и тунгусов 41 миссионерский стан. При резиденции действовало миссионерское училище, обучение велось и в миссионерских станах. Общее число новокрещеных, перешедших из шаманизма и буддизма в православие, составило 85 тысяч из 300 тыс. коренного населения епархии. Окружающие Посольский монастырь деревни почти сплошь населяли местные крещеные буряты. Особенностью Забайкальской Духовной миссии и Селенгинского викариатства является большое число священноцерковнослужителей бурятского происхождения (около 150 чел.). Многие занимались научной работой по переводу богословской литературы, поэтому богослужение в ряде храмов велось на бурятском языке, что ускоряло переход части соплеменников в христианскую веру. Все это послужило причиной программы о. Николая Доржиева об учреждении особой Бурятской Православной Церкви, но Синод не поддержал его идею. Второй параграф «Образование Забайкальско-Нерчинской епархии Русской Православной Церкви (1894 – 1930 гг.)» посвящен истории и деятельности самостоятельной епархии. 12 марта 1894 г. Синод образовал 22 Забайкальско-Нерчинскую епархию с епископской кафедрой в Чите, и первым владыкой стал викарий Селенгинский епископ Георгий. В крае на 400147 православных приходилось 164780 ламаистов, 40860 старообрядцев, 6181 иудеев, 5941 шаманистов. Это создавало большие трудности в развитии христианской идеи. Окончательное становление русского православия было закреплено также системой почитания церковных реликвий, крестных ходов, паломничеств к местным святыням. В Заключении подводятся итоги и обобщаются выводы, сделанные в ходе изучения истории становления и развития церковно-административной системы РПЦ в Забайкалье с сер. ХYII в. по нач. ХХ в.: 1. Путь хозяйственно-культурного развития Забайкалья невозможно объективно понять без изучения проблемы становления РПЦ в крае. 2. РПЦ служила духовной опорой внедряющейся с XYII в. русской культуры и в XYIII-XIX вв. способствовала прогрессивному развитию культур коренных народов края. 3. Монастырские вотчины и миссионерские станы Забайкалья стали основными очагами хозяйственной деятельности. 4. Начальный путь внедрения православия связан с походами первых русских казаков-землепроходцев за Байкал, но систематическая и планомерная христианизация населения осуществилась только с учреждением Даурской Духовной миссии 1681-1726 гг. 5. Миссия подготовила почву для организации церковно-административной системы в Забайкалье: Даурская десятина, Иркутское викариатство, Иркутско-Нерчинская епархия РПЦ (1727-1861). Однако дальнейшая деятельность в Забайкалье была парализована правительством – запретом на активизацию православия, ввиду опасения осложнений дипломатических отношений с Китаем. Пользуясь этим, в Забайкалье активизировали свою деятельность старообрядцы, буддисты и английские протестанты при открытой поддержке светской власти. 23 6. Учреждение Забайкальской Духовной миссии 1862-1893 гг. имело целью исправить перекосы в становлении церковно-административной системы РПЦ у Байкала. Успеху миссионерства способствовало то, что ее начальники были и епископами учрежденного Селенгинского викариатства ИркутскоНерчинской епархии. По всему краю от Байкала до Амура был открыт 41 миссионерский стан, действовали училища и церковно-приходские школы, готовившие собственные кадры священноцерковнослужителей. Отличительной особенностью новой Забайкальской миссии стало активное участие миссионеров из числа бурят, многие из которых стали крупными учеными, священниками, учителями, переводчиками богослужебных книг на бурятский и маньчжурский языки. Основные положения и выводы диссертации были изложены в следующих публикациях: Статьи опубликованные в журналах по списку ВАК 1. Жалсараев А.Д. История распространения православного христианства в Забайкалье (середина ХYII – начало ХХ вв.) / А. Д. Жалсараев // Вестник БГУ. – Улан-Удэ, 2006.- Вып. 12. – 0, 5 п.л. Монографии 2. Жалсараев А.Д. Поселения, православные храмы, священнослужители Бурятии XYII-XX столетий. Энциклопедический справочник. – Улан-Удэ, Бурятское книжное издательство. - 2001. – 448 с. Статьи и тезисы докладов 3. Жалсараев А.Д. Некоторые результаты исследования межнациональных браков / А.Д. Жалсараев // Быт бурят в настоящем и прошлом, Улан-Удэ, АН СССР БФ БИОН, 1980. 4. Жалсараев А.Д. Православные миссионеры – священнослужители из бурят / А.Д. Жалсараев // Матер. науч. конф. «Цыбиковские чтения – 7». – УланУдэ, Изд-во БНЦ СО РАН, 1998, с. 92-94. 24 5. Жалсараев А.Д. Православие Бурятии: даты и факты / А.Д. Жалсараев // Исторический вестник историко-правовой Комиссии Русской Православной Церкви. – М., - Воронеж, 2001. - № 1(12). - с. 109-114. 6. Жалсараев А.Д. Православная церковь в Бурятии / А.Д. Жалсараев // Исторический вестник историко-правовой Комиссии Русской Православной Церкви – М.,- Воронеж, 2001. - № 1(12). – с. 80-102. 7. Жалсараев А.Д. Чудотворные иконы Забайкалья / А.Д. Жалсараев // Исторический вестник историко-правовой Комиссии Русской Православной Церкви. – М., - Воронеж, 2001. - № 1(12). - с. 103-108. 8. Жалсараев А.Д. Из истории миссионерской деятельности (православные священнослужители-буряты) / А.Д. Жалсараев // Русская Православная Церковь в Сибири: история и современность, Матер. конф., посвященной 350-летию основания с. Посольское и Посольскому Спасо-Преображенскому монастырю 24-26 января 2003 г., Изд-во БНЦ СО РАН, 2003, с. 138-141. 9. Жалсараев А.Д. Свято-Троицкий храм столицы Бурятии / А.Д. Жалсараев // Троицкое слово Забайкалья, Духовный историко-краеведческий альманах, Улан-Удэ, Свято-Троицкий храм г. Улан-Удэ, № 3, 2003, с. 32-42 (в соавторстве). 10. Жалсараев А.Д. Святитель Иннокентий в Забайкалье / А.Д. Жалсараев // Церковь и государство: история и современность, Матер. науч. конф. Иркутск, 10-11 марта 2005 г., Иркутск, 2005, с. 23-31. 11. Жалсараев А.Д. О современной религиозной ситуации в Республике Бурятия / А.Д. Жалсараев // Деятельность Русской Православной Церкви в Забайкалье: история и современность, Ефремовские чтения – II, Матер. рег. науч.-практ. конф. 27-28 ноября 2005 г., Издательско-полиграфический комплекс ФГОУ ВПО ВСГАКИ, 2005, с. 28-32. 12. Жалсараев А.Д. Свято-Троицкий храм столицы Бурятии / А.Д. Жалсараев // Троицкое слово Забайкалья, Духовный историко-краеведческий альманах, Улан-Удэ, Свято-Троицкий храм г. Улан-Удэ, № 3, 2003, с. 32-42 (в соавторстве). 25 13. Жалсараев А.Д. Чудотворные иконы Забайкалья / А.Д. Жалсараев // Тайны Бурятии, проект «Восток России», Улан-Удэ, № 4 (11), 2005, с. 15-18.
