Чекунова Анастасия - Томский гуманитарный лицей
реклама
Чекунова Анастасия Значение мифологических образов и иронических реминисценций в книге братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу» Томский гуманитарный лицей 11 класс в 2011 г. Настя Чекунова – студентка 3 курса филологического факультета ТГУ Фантастическая и юмористическая повесть братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу», написанная в 1965 году, является одним из наиболее своеобразных воплощений «оттепели» в стране и отражает тогдашнюю веру в светлое будущее и неуклонный прогресс в общественных отношениях. Данное произведение раскрывает перед читателями смысл счастья с разных сторон людского понимания. Повесть состоит из трех историй: «Суета вокруг дивана», «Суета сует» и «Всяческая суета». Первая история композиционно работает как вводная. Действие происходит летом. Повествование ведется от лица главного героя - Александра Привалова, ленинградского программиста, который подвозит на своем прокатном «Запорожце» двух сотрудников института НИИЧАВО во время отпуска поблизости вымышленного города Соловец, который представляет собой в тексте особое мифологизированное пространство, ассоциативно связанное с Соловецкими островами, Соловецким монастырем, традицией русской духовной жизни, монашеской аскезы и многим другим, вплоть до Соловецкого лагеря особого назначения в ГУЛАГе. Однако главной задачей является показать волшебный мир, который вводит в заблуждение Александра Привалова, но все равно заставляет его поверить во все, что творится на улице Лукоморье, и рассмотреть все это с научной точки зрения. Улица Лукоморье, заимствованная из пролога к поэме А.С. Пушкина «Руслан и Людмила», является так же, как и город Соловец, мифологизированным пространством, которое создается через пушкинские реминисценции и образы, данные в ироническом ключе, что создает особую атмосферу повести, именуемую фантастическим мирообразом: «Переулок назывался изящно: «Ул. Лукоморье». Пушкинские образы - дуб, говорящий кот и русалка на дереве тоже создают иронический образ фантастической действительности: «Откуда-то бесшумно появился кот, глянул на меня, затем быстро вскарабкался на дуб и исчез в темной листве.<> На голову мне посыпался мусор. <> Странный это был мусор, неожиданный: крупная сухая рыбья чешуя». Говорящий кот Василий страдает склерозом, но всё же «идет направо, песнь заводит», т.е. немузыкально орет под массивные гусли немецкую песню про кота, «налево – сказку говорит»: «Диапазон его знаний был грандиозен. Ни одной сказки и ни одной песни он не знал больше, чем наполовину». Говорящее зеркало, которое находится в избушке, также связано еще с одним произведением А.С. Пушкина «Сказка о мертвой царевне и семи богатырях»: «Теперь я понял, где говорили. Голос раздавался в углу, где висело туманное зеркало». Именно на ул. Лукоморье помещается памятник соловецкой старины - избушка на куриных ногах (Изнакурнож; советская аббревиатура, сотворенная из фольклорного образа, - наиболее демонстративный прием поэтики Стругацких, соединение фантастики и реальности через реминисценции) – музей: «Изба заколебалась, двор за окном сдвинулся, а из-под окна вылезла и вонзилась когтями в землю исполинская куриная нога». Наина Киевна Горыныч, которая живет в Изнакурнож, представляет собой адаптированный к советской действительности образ бабы-яги из русских народных сказок. После получения телефонограммы от Х.М. Вия товарищ Горыныч отправляется «за свой счёт» на слет на Лысую гору. Нагнетание фольклорных образов, к тому пропущенных через пушкинское сознание и дополненных вполне конкретными советскими деталями, создает богатый возможностями ассоциативный план, постоянно дополняемый всё новыми реминисценциями, аллюзиями, заимствованными образами. Название «Суета вокруг дивана» сразу же ассоциируется у культурного читателя с романом И. Гончарова «Обломов». Обломов в романе помещен автором на диван, как на островок собственной душевной чистоты, а вокруг него суета сует. У Стругацких диван имеет прямо противоположный смысл и функцию: является «диваном-транслятором, к разбазариванию запрещенным» источником энергии и мотивации деятельности различного рода, притягивающим к себе энтузиастическую суету научных сотрудников института. Вторая история носит отчасти сатирический характер. Она раскрывает основную идею всего произведения – поиск счастья. Действие происходит в новогоднюю ночь, примерно через полгода после предыдущих событий. Александр Привалов работает уже заведующим вычислительным центром НИИЧАВО (Научно-исследовательский институт Чародейства и Волшебства Академии Наук СССР) и остается дежурить в институте в новогоднюю ночь. В этой части происходят основные события и испытания для всех героев. Братья Стругацкие создают ироническую модель научного сообщества, профессионально ценного в контексте послеоттепельной эпохи. Третья история заключительная. Действие происходит также в НИИЧАВО, но уже в обычные рабочие будни. Эта часть связана с путешествием во времени. В центре событий оказывается таинственная смерть говорящего попугайчика по кличке Фотон (имя вполне ироническое в духе «оттепельного» интереса к точной науке, физике, например), а затем и его воскрешение. Для размышления читателям и для понимания дальнейших событий братья Стругацкие специально вводят в начале третьей истории путешествие Александра Привалова во времени с помощью машины времени, что является исключительно значимой пародией на советскую и зарубежную фантастику, а также иронизирует над представлениями научной фантастики о будущем. Присутствие машины времени в тексте заимствовано из фантастического романа Герберта Уэллса «Машина времени»; помимо самой машины времени, в третьей части повести также встречается упоминание и о самом произведении: «...посмотреть умирающую Землю, описанную Уэллсом», и своеобразная цитата из «Машины времени», которая является эпиграфом ко второй главе «Понедельника». В третьей части повести есть скрытое цитирование и других фантастов. В разговоре сотрудников НИИЧАВО о попугайчике заимствована цитата из «Острова сокровищ» Р.-Л. Стивенсона: «Эта бедная старая невинная птица ругается, как тысяча чертей, но она не понимает, что говорит». Эти реминисценции могут «работать» в тексте 1) как пародия на зарубежных фантастов, 2) как способ характеристики культурного сознания советского интеллигента – ученого-исследователя. Название повести заимствовано у одного из самых читаемых авторов того времени - Эрнеста Хэмингуэя. Бесспорная популярность у советских интеллигентов Хэмингуэя в 1960-е объясняется во многом его репутацией нонконформиста. Название его книги «Понедельник начинается в субботу» очень кстати подошло и к повести братьев Стругацких. Понедельник начинается в субботу, а это значит, что нет в неделе выходного дня. Однако в случае со Стругацкими хэмингуэевское название, как и всё в повести, начинает иронически вибрировать, т.к. связано с трудовым энтузиазмом магов и волшебников, которым интереснее работать, чем, например, отдыхать в новогоднюю ночь. Названия второй и третьей частей повести — «Суета сует» и «Всяческая суета» — взято из церковнославянской библии: «Суета суетствий, рече Екклезиаст, суета суетствий, всяческая суета». Во всех трех историях использовано одно и то же слово «суета», причем в Екклезиастовом смысле: бесполезность помыслов, стремлений и дел людских, что объясняет невозможность достижения желаемых результатов в исследованиях научного сообщества. Многочисленные в книге литературные и культурные ассоциации и реминисценции – это способ создания иронической картины мира в фантастическом тексте. Имен с этой целью в повести неоднократно цитируются известные литературные произведения. Первая фраза повести «Я приближался к месту моего назначения» является также вступительной фразой главы «Вожатый» в романе А.С. Пушкина «Капитанская дочка». Героя повести «Понедельник начинается в субботу» ждет необыкновенная судьба, как и пушкинского героя Гринева, только в другое время и в связи с другими событиями. Согласно мнению Александра Щербакова, высказанному в указанной ниже статье, такое начало повести служит знаком того, что она не является серьезной [12]. Не вполне серьезной повесть «для младших научных сотрудников» делает, например, своеобразная реминисценция: знаменитое выражение «А зубом они не цыкают? – Не цыкают! Говорят вам – зубов нет». Эта фраза вызывает сразу же несколько ассоциаций с произведениями А.К. Толстого «Упырь», где зубом цыкают исключительно тайные вампиры и вурдалаки, и с его однофамильцем А.Н. Толстым в романе «Хождение по мукам», у которого герой нервно цыкает зубом при получении неприятного известия. Во второй истории повести особое место занимает ироническая модель научного сообщества, представленная коллективом сотрудников НИИЧАВО, без выходных и праздников трудящихся над поисками смысла жизни и счастья для человечества. Научное сообщество – это объединенная группа людей, имеющих общие интересы либо реализующих общий проект. В некотором виде научное сообщество НИИЧАВО представляет собой модель советского общества 1960-х годов, которое также находилось в процессе поиска счастья. Образ некоторых сотрудников НИИЧАВО раскрывается с помощью разнообразных литературных реминисценций и мифологических образов, всплывающих в сознании читателей. Директор института Янус Полуэктович Невструев. Янус (лат. – «дверь») – в римской мифологии – двуликий бог дверей, входов, выходов, различных проходов. Значение его имени очень тесно связано с его ироническим образом в повести, с тем, что административная система вынуждает Януса совмещать в себе и выдающегося ученого, и в то же время администратора. Следует заметить, что говорящие имена и фамилии также являются особенностью поэтики братьев Стругацких. Например, работник завкадрами Кербер Псоевич Демин, с русской фамилией, но тем не менее с говорящим именем и ироническим отчеством Псоевич. Кербер - (по-другому Цербер) в греческой мифологии подземный пес, охраняющий вход в царство Аида. В институте Кербер Псоевич - начальник отдела кадров (в серьезных организациях имелся еще заместитель директора по кадрам), в значительной мере определявший решение вопросов приема на работу, повышения в должности, выпускания за рубеж, т.е. попасть в НИИЧАВО можно было только через Кербера Псоевича, также как и в загробный мир. Имя заведующего отделом Технического Обслуживания, Савоафа Баалович Одина, взято из Ветхого Завета и восходит к одному из ивритских имен Бога (Бога - отца в христианстве). Отчество его Баалович, согласно Большому энциклопедическому словарю: БААЛ - древнее общесемитское божество плодородия, вод, войны. Фамилия Один – верховное божество в германо-скандинавской мифологии. Согласно Энциклопедическому словарю Брокгауза и Ефрона, Один - старший и высший из богов севера, олицетворение мировой силы, сотворивший вселенную и первых людей. Происходит совпадение значений имени, фамилии и отчества со значением и образом героя в повести Стругацких. Савоаф в «Понедельнике» был всемогущим магом и мог сотворить любое чудо. Данные мифологические образы играют важную роль для характеристики личности представленных персонажей повести. Разнообразные реминисценции из всевозможных произведений как русской, так и зарубежной литературы помогают раскрытию иронического образа сотрудников НИИЧАВО. Иронический образ Мерлина, заведующего отделом предсказаний и пророчеств, Стругацкие создают, опираясь на сатирическое изображение данного персонажа в романе Марка Твена «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура». Рассказ Мерлина об обретении Артуром волшебного меча – это взятый сюжет из романа Марка Твена (в котором этот рассказ также использован как цитата из «Смерти Артура» Томаса Мэлори). Сам факт присутствия данной истории в рассказе Мерлина усиливает его иронический образ в произведении, т.к. рассказывая данную историю, он говорит о себе в третьем лице, что доказывает его самонадеянность и глупость. Особым примером поэтики Стругацких – соединения реальности и фантастики служит употребление в рассказе Мерлина вместо меча советского символа: серпа и молота: «И видит Артур: из озера поднялась рука, мозолистая и своя, и в той руке серп и молот. И сказал Мерлин: «Вот тот меч, о котором я говорил тебе». Определение счастья Магнуса Федоровича Редькина «счастливей всех шуты, дураки, сущеглупые и нерадивые, ибо укоров совести они не знают, призраков и прочей нежити не страшатся, боязнью грядущих бедствий не терзаются, надеждой будущих благ не обольщаются» взято из 35 главы сатиры Эразма Роттердамского «Похвальное слово глупости». Название сатиры Эразма Роттердамского свидетельствует о том, что теория Магнуса Федоровича есть ни что иное, как настоящая глупость. Все французские выражения, которые всегда не к месту употребляет профессор Выбегалло, взяты из романа Льва Николаевича Толстого «Война и мир». Как все профаны, Выбегалло хочет казаться умнее за чужой счет, поэтому крадет выражения, например, у Толстого, что в большей степени помогает созданию иронического образа самого Выбегалло, который в повести олицетворяет собой особый тип именно советского ученого – невежду и демагога. Поисками счастья занимается всё научное сообщество, но степень добросовестности магов и, так сказать, их магических возможностей весьма различна. Следы растительности на ушах у магов – это отличительный признак человека, к научным занятиям не способного вовсе, но между тем весьма умело имитирующего деятельность, и тоже реминисценция. Стругацким было прекрасно известно, что подобными типами переполнены разнообразные НИИ. Их трудно уличить в несомненной, вроде бы, бездарности. Отсюда и ироническая фантастическая деталь – растительность на ушах – бесспорный признак того, что человек занят не своим делом. Это и способ сравнения членов научного сообщества. Такая деталь, как растительность на ушах, присутствует также во всевозможных легендах о гоблинах. Гоблины – это люди, поддавшиеся искушению и делающие все для собственной выгоды. Когда люди превращаются в гоблинов, то у них вырастают волосы на ушах. О работе истинных магов, настоящих исследователей и ученых сказано их сотрудником с несомненным одобрением, что «Жиан Жиакомо, Кристобаль Хунта или, скажем Киврин Федор Симеонович... Никаких следов растительности! Гладкая кожа, изящество…». Что касается Амвросия Амбруазовича Выбегалло, то волосы он стриг под горшок, так что никто никогда не видел его ушей, то же самое касается сотрудников отдела Абсолютного Знания, у которых уши покрыты серой шерстью. В повести представлен иронический образ тех усилий, которые делались наукой в поисках человеческого счастья, и одновременно модель социума, в котором есть начальники и подчиненные, энтузиасты, подвижники, честные трудяги, а также приспособленцы, демагоги, дураки и циники. Очевидная узнаваемость общества и власти 1960-х годов просматривается в повести в том числе и через многообразные и разнообразные культурные и литературные реминисценции. Повесть Стругацких «Понедельник начинается в субботу», предназначенная, якобы, для младших научных сотрудников, т.е. для широкого круга молодой советской интеллигенции, создает ироническую модель социума, особенно важную в послеоттепельную эпоху. Использование реминисценций является, по сделанным в докладе наблюдениям, важнейшей частью поэтики Стругацких, создававших в своих произведениях особый фантастический образ современности. Литература 1. Амусин М. Далеко ли до будущего? // Нева, 1988, № 2 2. Бестужев-Лада И. Этот удивительный мир // Литературная газета, 1969, 3 сентября 3. Бондаренко В. Игра на занижение // Наш современник, 1985, № 12 4. Воздвиженская А. Продолжая споры о фантастике // Вопросы литературы, 1981, № 8 5. Ершов Л. Листья и корни // Советская Россия», 1969, 26 июня 6. Лобанов М. История и ее литературный вариант // Молодая гвардия 1988, № 3 7. Николаев П.А. Русские писатели ХХ века: Биографический словарь. М., 2000. С. 669671 8. Плеханов С. Когда все можно? // Литературная газета, 1989, 29 марта 9. Пушкин А. С. Руслан и Людмила. М., 2003 10. Пушкин А. С. Капитанская дочка. М., 2005 11. Рыбин В. Бессилье мира сего: Братья Стругацкие и конец 60-х М., 2005 12. Щербаков А. Тридцать лет сплошного понедельника // Понедельник начинается в субботу. Сказка о тройке, Санкт-Петербург, 1992 12. Стругацкие А.Н, Б.Н. Библиотека современной фантастики в 15 тт. Т. 7. М., 1966. Послесловие Ревича В. 13. Шведова Н.Ю., Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка. М., 1995 14. Щербаков А.А. «Тридцать лет сплошного понедельника» к изданию «Понедельник начинается в субботу. Сказка о тройке», Санкт-Петербург: Terra Fantastica, 1992 15. Эфрон И.А., Брокгауз Ф.А. Энциклопедический словарь: Современная версия. М., 2002
