Леонов С.Н., ИЭИ ДВО РАН (Хабаровск)

Леонов С.Н., ИЭИ ДВО РАН (Хабаровск)
Пространственные трансформации в российской экономике: 1990-е и 2000-е годы
1. Исходные замечания. Экономика РФ – многорегиональный механизм, с
вертикальными (центр – регионы) и горизонтальными (межрегиональными) социальноэкономическими и политическими взаимодействиями, входящий в систему
мирохозяйственных связей.
Ключевой проблемой государственной политики является анализ и рациональное
сочетание регионального многообразия, целостности национального пространства при
усиливающемся и разнонаправленном воздействии процесса глобализации на разные
регионы.
Каков основной объект экономических исследований в территориальной
экономике? В ходе XX века подходы к выделению территориальных экономических
подсистем менялись. С 1930-х гг. административно-политические моменты стали
преобладать над интересами экономического районирования и эффективного управления
в территориальном аспекте. Сегодня в качестве объектов регионального исследования
рассматриваются теоретически разнородные образования (субъекты РФ, федеральные
округа, ТПК, кластеры).
Проблема осложнена статистическим обеспечением территориального анализа. В
одних случаях для анализа доступна информация по одним региональным системам, в
других – по другим. Сложность добавил переход статистики с ОКОНХов на ОКВЭДы и
отказ Госкомстата РФ сохранить «ключи перехода» от одного классификатора к другому,
что позволило бы анализировать и отраслевую структуру экономики, и структуру по
видам деятельности. В результате динамические ряды «рассыпались».
2. «Теоретические платформы» территориальной локализации.
Рыночная система, ориентированная на экономические критерии размещения и
функционирования производства, объективно провоцирует пространственные неравенства
в национальной экономике. Регионы различаются по уровню хозяйственного развития,
относительной стоимости факторных ресурсов, инфраструктурной освоенности,
масштабам спроса, экономико-географическому положению, уровню жизни населения.
Принципиально объяснимо, эмпирически показано, что частный капитал стремится
инвестировать в экономически передовые районы, где отдача на капитал выше и
стабильнее. Инвесторы избегают вложений в проблемные районы, где среда и условия для
размещения средств имеют худшие показатели применимости ресурсов.
Сформировался ряд «теоретических платформ», объясняющих механизмы
эффективной пространственной локализации видов деятельности в национальной
экономике:
- «немобильность факторов». Немобильность блокирует условия достижения
Парето-эффективного размещения и распределения благ в национальной экономике.
Последствие немобильности - дивергентное развитие регионов. Начинает работать
механизм не сравнительных, а абсолютных преимуществ (регионы, имеющие большую
производительность труда, не только специализируются на производстве товаров с
наибольшей нормой прибыли, но и привлекают капитал и труд из регионов с меньшими
возможностями);
- «сравнительные преимущества», определяющие размещение производств в
районе, где имеются наилучшие характеристики с точки зрения территориального
разделения труда в национальной экономике. Устойчивые отношения обмена между
производствами специализации и комплексом вспомогательных и обсуживающих
производств, порождают взаимосвязанный комплекс производств (типа ТПК) и
производственных отношений на территории;
- «зависимость от прошлого пути» («path dependency effect»). Размещение
крупнейших промышленных предприятий, транспортная сеть, структура расселения –
инертные категории, определяющие зависимость текущего развития от предшествующего.
Для России «эффект зависимости» особо важен, т.к. пространственная структура
промышленности
сформирована
в
рамках
плановой
концепции
«единого
народнохозяйственного комплекса» и была подвергнута мощному «рыночному
тестированию» в течение последних 20 лет в двух системных режимах (кризисном 1990-х
гг. и стабильного подъема 2000-2007 гг.);
- «институциональные и организационные режимы в пространстве», касающиеся
проявлений и трансформации региональной экономической политики (в основном
обусловлены административно-территориальным делением страны). Ключевые
институциональные условия в субъектах Федерации унифицированы с 2000г. (единое
макроэкономическое пространство, отсутствие искусственных барьеров между регионами
для движения людей, капитала, товаров, услуг и информации). Однако система
управления на территориях имеет потенциал «местной инициативы», способный
корректировать ценность факторных условий для развития промышленности в регионах
(о последнем косвенно свидетельствует наличие трансформационного спада выпуска по
регионам при сохранении структуры затрат факторов производства).
3. Основные трансформационные тенденции в экономическом пространстве
России.
Трансформация пространственной структуры российской экономики в 1990-х
годах сформировалась под воздействием изменений критериев размещения факторов
производства, теоретических и методологических подходов к формированию
пространственных систем производства и расселения. К началу XXI века выявились
изменения пространственного типа в области инвестиционной активности,
институциональной среды, распределения доходов населения. Но в целом
пространственная структура российской экономики 1990-х годов оказалась достаточно
устойчивой.
Новая волна интереса к региональной экономической политике проявилась в 2000е годы. Свидетельство этого - появление череды региональных стратегий, федеральных
целевых программ регионального развития, корпоративных (отраслевых) стратегий и
программ.
Анализ позволил выделить в качестве основных трансформационных тенденций в
российском экономическом пространстве начала XXI века:
1) схожесть пространственных трендов развития РФ с мировыми тенденциями,
при высокой скорости процесса концентрации в РФ;
2) быстрое усиление межрегиональной экономической дифференциации на фоне
снижающейся социальной дифференциации в России;
3) неоднозначное влияние глобализации экономики на тесноту межрегиональных
связей российских регионов.
Пространственные тренды развития России за годы экономического роста в
целом схожи с мировыми тенденциями, т.к. устойчивой чертой всего постсоветского
периода развития оставалась растущая концентрация экономики России в сильнейших
регионах с особыми преимуществами. Однако скорость концентрации в России
оказывается очень высокой. Речь идет о Москве с Московской областью и Тюменской
области с автономными округами. С 1995 г. по 2008 г. их доля в суммарном ВРП регионов
2
страны выросла вдвое (с 20,4% до 38,3%). Доля Москвы (9,7% в 1995 г.) удвоилась уже к
2000г., а к 2008 г. возросла до 23,8% российского ВРП.
Десять регионов-лидеров в 1995 г. производили 41,8% суммарного ВРП страны,
при росте показателя к 2008г. до 57,1%. На регионы последней двадцатки (республики
Адыгея, Карачаево-Черкесия, Ингушетия, Северная Осетия, Калмыкия, Алтай, Тыва,
Еврейская АО, Магаданская область и др.) совокупно приходилось менее 4% суммарного
объема российского ВРП, и эта доля снижалась.
Дифференциация субъектов РФ по показателю ВРП на душу населения за 19952007гг. возросла с 18 до 28 раз. При этом распределение регионов РФ сильно
асимметрично и усиливается. Если в 1995 году выше среднероссийского уровня по
объему производства ВРП на душу находилось 23 региона, то к 2008 г. их число
сократилось до 14.
Происходит
быстрое
усиление
межрегиональной
экономической
дифференциации на фоне снижающейся социальной дифференциации. При
увеличении различий экономических показателей по регионам (объем промышленного
производства, ВРП, инвестиций, безработица), различия социальных показателей
(реальные доходы, розничный товарооборот и соотношение денежных доходов на душу
населения и величины прожиточного минимума) сокращаются (1).
(1) Дифференциация социально-экономического развития субъектов РФ (в разах)
Показатели
ВРП на душу населения
Объем промышленной продукции на душу населения
Объем инвестиций в основной капитал на душу населения
Уровень безработицы (по методологии МОТ)
Оборот розничной торговли на душу населения
Реальные доходы
Соотношение денежных доходов на душу населения и
величины прожиточного минимума по регионам
Максималь
ные
2000 2008
26
28*
64
341*
30
173
9
61
23
15*
11
6
13
4
Без учета крайних
значений
2000
2008
14
17*
34
61*
15
68
7
18
5
7*
6
5
5
3
* - 2007
Источник: рассчитано по www.gks.ru
Это означает, что регулировать социальную ситуацию за счет бюджетной политики
государству удается, но воздействие на реальный сектор экономики не столь успешно.
Улучшение качества жизни населения происходит в основном в результате директивного
повышения доходов работников бюджетной сферы и военнослужащих, а рост
платежеспособности населения ведет к росту оборота розничной торговли и сокращению
межрегиональных различий по этому показателю. То есть, для решения социальных
проблем государственные органы все чаще перераспределяют средства между
проблемными и относительно благополучными регионами в пользу проблемных.
Усиливающаяся социально-экономическая дифференциация регионов – опасная
хроническая болезнь, увеличивающая подверженность государственного организма
другим заболеваниям (сепаратизм и т.п.)
Для России влияние процесса глобализации на межрегиональные отношения
имело разную природу и последствия. В 1990-гг. влияние мирового рынка, несмотря на
рост внешней торговли, слабо способствовало развитию межрегиональных связей.
Импорт, ориентированный на товары высокой готовности, вытеснял с внутреннего рынка
3
отечественных производителей, а в экспорте преобладала продукция начальных
производственных стадий (топливо и сырье). В силу подобной структуры экономики, рост
экспортной квоты регионов, как и внешней торговли в целом, мало затрагивал внутренние
производственные связи.
Поворот к межрегиональной интеграции наметился после кризиса 1998 г.
Девальвация рубля способствовала импортозамещению и росту внутреннего оборота
отечественной продукции. Экономический рост с 1999г. стал интеграционным фактором,
стимулируя рост внутреннего потребительского и инвестиционного спроса. Уже в 19982003 г. отмечается опережающий рост межрегионального товарообмена по отношению к
росту суммарного ВРПрегионов. Об этом косвенно свидетельствует опережающий рост
грузопотока на железнодорожном транспорте по сравнению с ростом ВРП в этот период.
Возобновление интеграционных тенденций идет не путем восстановления
экономических связей «единого народнохозяйственного плана» в духе 1980-х гг., а на базе
рыночной эффективности, учитывая задачи социальной политики. При этом
сохраняющаяся значительная дифференциация цен показывает, что достичь
рационального уровня интегрированности регионов еще не удалось.
Резюмируя, отметим, что современный уровень межрегиональной дифференциации
– это уже не столько наследие прошлой эпохи, сколько свидетельство несовершенства
рыночного пространства и слабости механизма его целевого государственного
регулирования. Различия регионов по уровню экономического развития столь
значительны, что говорить об их выравнивании – нереально. Следует сконцентрироваться
на том, чтобы остановить дальнейшее отставание аутсайдеров не только за счет прямых
государственных расходов, но и использования рыночных и социальных механизмов.
4