Значение средств массовой информации в
реклама
David Guramishvili Georgian-Ukrainian International University “Iberia” Грузино-Украинский Международный Университет “Иберия” им. Давида Гурамишвили კავკასია და მსოფლიო საერთაშორისო სამეცნიერო ჟურნალი THE CAUCASUS AND WORLD International Scientific Journal Кавказ и Мир Международный научный журнал №4 Tbilisi – თბილისი - Тбилиси 2009 1 ISSN 1987 - 7293 მთავარი რედაქტორი Editor in chief Главный редактор გურამ მარხულია Guram Markhulia Гурам Мархулия რედაქტორი Editor Редактор შორენა ჩალაძე Shorena Chaladze Шорена Чаладзе პასუხისმგებელი რედაქტორი Executive editor Ответственный редактор ავთანდილ ხაზალია Avtandil Khazalia Автандил Хазалия პასუხისმგებელი მდივანი Executive sekretari Ответственный секретарь მაკა კაჭარავა Maka Kacharava Мака Качарава კომპიუტერული რედაქტირება Computer Editing Компьютерное редактирование მაყვალა დარსანია Makvala Darsania Маквала Дарсания Editorial Board David Chitaia (Georgia), Leonid Klimenko (Ukraine), Mykhaylo Bagmet (Ukraine), Tomas Goltz (USA), Ramaz Chanturia (Georgia), Nino Mamasakhlisi (Russian Federation),Teimuraz Papaskiri (Georgia), Kamal Makili-Aliyev (Azerbaijan Republic), Aitian Mustafaeva(Azerbaijan Republic), Musa Qasimli (Azerbaijan Republic), Araz Gurbanov (Azerbaijan Republic), Ramiz Sevdimaliev (Azerbaijan Republic), Nargiza Gamisonia (Georgia), Vesna Crinivec (Sloven), Tamila Zviadadze (Georgia), Hasan Selim Qzertem (Turkey), Kamer Kasim ( Turkey),Bezhan Khorava (Georgia), Christian Johannes Henrich (Germany), Sichan Siv (USA), Kakhaber Pipia (Georgia), Abdal Rahman Abu-Laban (Kingdom of Saudi Arabia), Dazmir Jojua (Georgia), Ekaterina Bakaradze (Georgia), Ayumi Kishigami (Japan), Edisher Gvenetadze (Georgia), Nazi (Nonna) Ushveridze. Редколлегия Давид Читаиа ( Грузия), Леонид Клименко (Украина), Михаило Багмет (Украина), Томас Гольтц (США), Рамаз Чантурия (Грузия), Нино Мамасахлиси (Российская Федерация), Теймураз Папаскири (Грузия), Кямал Макили-Алиев(Азербайджанская Республика), Айтян Мустафаева (Азербайджанская Республика), Мусса Гасымлы (Азербайджанская Республика), Араз Гурбанов (Азербайджанская Республика), Рамиз Севдималиев (Азербайджанская Республика), Наргиза Гамисония (Грузия), Весна Кринвич (Словения), Тамила Звиададзе (Грузия), Хасан Селим Кзертем (Турция), Камер Касим (Турция), Бежан Хорава (Грузия), Христиан Иохан Генрих (Германия), Сичан Сив (США), Кахабер Пипия (Грузия), Абдал Рахман Абу-Лабан (Королевство Саудовская Аравия), Дазмир Джоджуа (Грузия), Екатерина Бакарадзе (Грузия), Ауми Кишигами (Япония), Эдишер Гвенетадзе (Грузия), Нази (Нонна) Ушверидзе. UDC (უაკ) 908 (479) + 908 (100) K-126 C-35 2 Contents Philology Giorgi Kuparadze………………………………………………………………………………. Languages or Just Other Means of Communication?(Pidgins and Creoles-history of the Concept) Diana Alania, Giorgi Tsibakhashvili…………………………………………………… Some Aspects of transiation of Works of Art Idiom Headings Maka Kacharava…………………………………………………………………… The Influence of Socio-Economic Processes on Lowered vocabulary Expansion in Modern Russian Dariko Pipia……………………………………………………………………………….. In regard of two literary letters of Terenti Graneli published within the magazine “Kronos Mirror” Phiqria Toria Directions of studyng field in modern linguistics Law Avtandil Khazalia………………………………………………………………………… Functions of State and State Ruling Shorena Chaladze………………………………………………………………………… Some Questions of Victimological Prophylaxis of Crimes Shorena Chaladze………………………………………………………………………… Referring to Prevention of Juvenile Delinquention Rein Rovshan Oglu Aliev…………………………………………………………………….. Historical aspects of manufacturing or marketing of counterfeited money or assets (coinage offence) Mikheil Mamniashvili………………………………………………………………………. General regulations of the investigational actions Teimuraz Tsurtsumia………………………………………………………………………. To the Question of Integral Theory of the Right 3 History David Chitaia………………………………………………………………………………. The “Armenian Question” in the Past and Present Times David Chitaia……………………………………………………………………………….. Armenian National Idea and the Policy of “Dashnaktsutun” in 1918-1920 Nargiza Gamisoniya……………………………………………………………………….. Geopolitical problems of Gulf States Nargiza Gamisoniya............................................................................................................... Some questions of Armenian techniques. The National Liberation Struggle in 1917 Dodo Pertaiya………………………………………………………………………………….. Ukraine within the system of geopolitical priorities Dodo Pertaia ……………………………………………………………………………… Questions Geostrategy United States Medea Bendeliani………………………………………………………………………….. Reorganization of Ukrainian Exarchate and structural formation of the Patriarchy of Kiev Edisher Gvenetadze……………………………………………………………………………… Impartial work about the newest history of Georgia Tamella Giasova ………………………………………………………………………………. Territorial issues within the Georgian – Armenian relations in January of 1919 year Politology Khayyam Ismayilzada…………………………………………………………………………… Azerbaijan-Norway: joint profitable cooperation Dazmir Jojua…………………………………………………………………………… Urgent issues of contemporary international relations Zahir Babayev…………………………………………………………………………………… 4 The Integration of Ukraine and Georgia to NATO in the Time of Globalizing and some International Law Aspects of Russia–NATO Relations Suliko Grigalashvili………………………………………………………………………………. Interests of the West on the South Caucasus Edisher (Epiphan) Gvenetadze, Rezo Rukhadze ……………………………………… Reaction of the world community during the period of theRussian aggression in Georgia in August 2008. Zaza Kalandia………………………………………………………………………………. Sense of mass informational means within the Georgian society Aziz Dalivalov…………………………………………………………………………………… Issues of the beginnings of conflicts and means of settlement Pedagogics Manana Chaladze………………………………………………………………………………… Psychological Bases of Methods of Bringing Up Manana Chaladze……………………………………………………………………………….. The Value of Scientific School in Pedagogical Fostering of the Youth Jemal Chilaia…………………………………………………………………………………….. Some Questions of Physical Education of Students Murtaz Korsantia…………………………………………………………………………… Questions of Physical Training of Students Sociology Lia Svanidze………………………………………………………………………….. Social aim – basis of human activity KobaNNoniashvili…………………………………………………………………………… Physical Culture and Sport Sociology 5 Содержание Филология Георгий Купарадзе..................................................................................................................... Языки или просто другие средства коммуникаций? (Пиджины и креолы – история концепции) Диана Алания, Георгий Цибахашвили............................................................................. Некоторые аспекты перевода идиоматических заглавий художественных произведений Мака Качарава............................................................................................................................ Влияние социально-экономических процессов на экспансию сниженной лексики в современном русском языке Дарико Пипия............................................................................................................................... Модернистские аспекты журнала «Зеркало Хроноса» (обозрение двух литературных писем Т.Гранели) Пикрия Тория............................................................................................................................... Направления изучения полей в современной лингвистике Право Автандил Хазалия........................................................................................................................ Функции государства и государственное управление Шорена Чаладзе............................................................................................................................. Некоторые вопросы виктимологической профилактики преступлений Шорена Чаладзе........................................................................................................................... Относительно превенции молодежной делинквенции Раин Ровшан оглу Алиев ........................................................................................................... Исторические аспекты изготовления или сбыта поддельных денег или ценных бумаг (фальшивомонетничества) Михаил Мамниашвили............................................................................................................... Общие положения о проведении следственных действий Теймураз Цурцумия.................................................................................................................... К вопросу интегральной теории права 6 История Давид Читаиа.............................................................................................................................. «Армянский вопрос» в прошлом и настоящем Давид Читаиа.............................................................................................................................. Армянская национальная идея и политика Дашнакцютюна в 1918-1920 гг. Наргиза Гамисония………………………………………………………………………….. Геополитические проблемы стран Персидского залива Наргиза Гамисония................................................................................................................... Некоторые вопросы армянского метода «Национально-освободительной» борьбы в 1917 г. Додо Пертая…........................................................................................................................... Украина в системе геополитических приоритетов Додо Пертаия……………………………………………………………………… Вопросы Геостратегии США Медико Бенделиани……………………………………………………………………………. Реорганизация украинского Экзархата и структурное формирование киевского Патриархата Эдишер Гвенетадзе...................................................................................................................... Беспристрастный труд о новейшей истории Грузии ТАМЕЛЛА ГИЯСОВА …………………………………………………………………………………… ТЕРРИТОРИАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ В ГРУЗИНО-АРМЯНСКИХ ВЗАИМООТНОШЕНИЯХ 1919 ГОДА Политология Хайям Исмаил-Заде................................................................................................................... Азербайджан-Норвегия: взаимовыгодное сотрудничество Дазмир Джоджуа………………………………………………………………………….. Актуальные вопросы современных международных отношений 7 Бабаев Захир................................................................................................................................ Интеграция Украины и Грузии в НАТО во время глобализации и некоторые международно-правовые аспекты российско-натовских отношений Сулико Григалашвили................................................................................................................ Интересы Запада на Южном Кавказе Эдишер (Епифан) Гвенетадзе, Резо Рухадзе……………………………………………….. Реакция мирового содружества во время российской агрессии в Грузии в августе 2008 года. Заза Каландия……………………………………………………………………………… Значение средств массовой информации в грузинском обществе Азиз Даливалов.......................................................................................................................... Вопросы возникновения конфликтов и способы урегулирования Педагогика Манана Чаладзе..................................................................................................................... Психологические основы методов воспитания Манана Чаладзе....................................................................................................................... Значение научной школы в педагогическом воспитании молодежи Джемал Чилаия....................................................................................................................... Некоторые вопросы физического воспитания студентов Муртаз Корсантия.................................................................................................................... Вопросы физического воспитания студентов 8 Социология Лиа Сванидзе………………………………………………………………………….. Социальная установка – основа человеческой активности Коба Нониашвили.................................................................................................................... Социология физической культуры и спорта 9 Philology _________________________________________________________ Giorgi Kuparadze Ph.D Language Center Tbilisi State University(Georgia) Languages or Just Other Means of Communication? (Pidgins and Creoles - History of the Concept) Pidgin and Creole languages are of major importance to linguists. Their studies have turned into a respected field of knowledge nowadays. Most studies of Pidgins and Creoles have focused on their origins, despite an undeniable increase during the 1990s in the number of works on structural features. Recently, some creolists have also addressed the question of whether, as a group, Creoles can be singled out as a structural type of languages. "While universal tendencies in adult second-language acquisition carried over into pidiginization and creolization play a role in shaping creole languages... a significant number of the features in a creole language that are not attributable to its superstrate can be traced to parallel features in its substrate languages. Together with creole-internal innovations, borrowing from adstrate languages (those which are neither superstrate nor substrate) and the convergence of all or some of the above, these account for the features that distinguish creoles from their lexical source languages."[ Holm, J 2000 ]. Space limitations make it impossible to discuss structural features more scrupulously in this article. A Pidgin is an auxiliary language with a reduced structure and lexicon which develops to meet the comminicative requirements of speakers of mutually uninteligible languages, mainly for certain rudimentary transactions in trade, seafaring, or the management of labour in general. Originally, it is a trade jargon developed between the British and the Chinese in the 19th century, but now commonly and loosely used to mean any kind of ‘broken’ or ‘native’ version of the English language. Pidgin is believed to have been a Chinese pronunciation of the English word business. There have been many forms of pidgin English, often with common elements 10 because of the wide range of contacts made by commercial shipping. The original pidgin English of the Chinese ports combined words of English with a rough-and-ready Chinese grammatical structure. Melanesian pidgin English (also known as Tok Pisin) combines English and the syntax of local Melanesian languages. For example, the English pronoun ‘we’ becomes both yumi (you and me) and mifela (me and fellow, excluding you). [ Schendl, H 2001] PNG has over 800 Languages! PNG is called "The Land of the Unexpected" with good reason. Most people you meet will speak three languages, and many people will speak 4, 5, 6, or 7. Pidgin is spoken in most areas. This language expediently brings together the elements of the two disparate languages to the extent necessary to fulfil its restricted range of functions, most of which have to do with recurring and predictable situations in the here and now. A pidgin there has a highly elementary grammar and vocabulary designed to make as economical a connection with context as possible. In the development of a pidgin, there is contact between speakers of a dominant language with those of one or more subordinate, so called substrate, languages. The status of the speakers corresponds to that of their languages, with substrate language speakers typically being native labourers and slaves. It has been argued that the simple grammatical structure of pidgins is derived from the subordinate language(s), though this seems unlikely given the astonishing structural similarities among pidgins in different parts of the world. What is more certain, and generally accepted, is that the restricted vocabulary of pidgins is mainly derived from the dominant language, often one of the main colonial languages such as English or French, a fact which has contributed to the mistaken belief that pidgins are corrupt forms of these languages. Pidgins with English-based vocabulary include: West African Pidgin English, and Tok Pisin in Papua New Guinea; Bislama in Vanuatu and Solomon Islands Pidgins. They are closely related, and all are official languages in their respective countries. To this day, West African Pidgin English is widely used as a trading language along the coast of Africa from Gambia right round to Cameroon and Equatorial Guinea. Compared to English, this language is mixed – there are elements in its pronunciation, grammar and vocabulary which are due to indigenous African languages; it is simplified or regularized – there are fewer grammatical irregularities than in English; and it is reduced – it would not be adequate for all the uses that a native speaker would want to put a language to, which is, however of no significance, since it has no native speakers ( Pidgin languages, by definition, do not have native speakers). It would be a mistake, however, to refer to this language as 'broken English': West African Pidgin English is a language in its own right, with norms and grammatical rules that speakers have to learn in order to speak and understand the language correctly. Typical linguistic features of pidgins are: strong variation in pronunciation, combined with a reduced phonological system, i.e. fewer vowels and cosonants than in the dominant language, so that there is, for example, no phonological distinction between sip, ship, chip in Tok Pisin; simplification of morphology and syntax, especially lack of inflections indicating number,case, person and gender, lack of tense markers to indicate time, fixed word order, lack of sentence embedding, i.e. of clausal subordination, etc.; finally, a restricted vocabulary, which may be expanded in an ad hoc manner from native languages. Summing up, we can say that the defining characteristic of a pidgin is that it is no one's native language: it is a second language for all its speakers. This is true of a pidgin whether it is still in the process of formation or it has been around in a stable form for hundreds of years as West African Pidgin English has. However, it is possible for a pidgin to become a native language for some or all of its speakers. A pidgin which acquires native speakers is called a C r e o l e. In its broad sense, it can be defined as a pidgin which has been adopted as a first language by a speech community and 11 which has therefore developed in complexity to account for the much wider range of functions that a language needs to fulfil across a variety of domains of use in the maintenance of social life. This means that it is a language which has passed through a pidgin stage, and has now become the language of a community. Children growing up in that community speak the Creole as their native language. Very often, of course, there are other languages spoken in the community as well. Some children who speak the creole may also speak other languages. When a pidgin becomes a Creole, it may change its character somewhat. The differences are subtle and difficult to study, and a great deal has been written on this subject with little agreement being reached. However, we can say that where there are differences between the pidgin and the creole, these will be related to the new functions which the Creole has taken on. It no longer serves just as a means of communication between adults with no other language in common; it is now a language through which children experience the world, develop their knowledge and mental capacities, and grow up. Creoles, in fact are indistinguishable in their range of functions from other languages. What makes them special is their history. Because they originated through pidginization, they retain many of the characteristics of pidgins: simplicity of grammar, for example. In other respects, however, they often go beyond the limitations of pidgins. They are likely to have larger vocabularies and are used in a wider range of situations. [Hymes, D. H 1971] "Black English" can refer to two different language varieties: (1) the type of English used by people of African and Caribbean descent who live in Britain; (2) the language of AfricanAmericans (negroes) in the United States. This is usually called Black English Vernacular or BEV for short. "Black English" in both senses has its historical roots in a creolised form of English which dates back to the time of slavery. The speed in which the structural and lexical complexity of creoles tends to develop makes certain linguistic changes directly observable for linguists, while similar changes take much longer in other languages. Furthermore, there is an increasing awareness among scholars that some or even many of our modern languages may ultimately go back to former creoles which have developed into fully fledged languages without a trace of their ancestry. In the process of creolization simple structures get elaborated in a variety of ways: morphology and syntax become more complex, the vocabulary increases and pronunciation becomes more stable. [Gil, D. 2001] A well-documented case is Tok Pisin, which has become the first language of a considerable number of speakers and at the same time one of the national and parliamentary languages of PaPua New Guinea, where it serves as a lingua franca, a general language of communication, for many more people. As a first language, Tok Pisin is generally spoken faster and has thus undergone phonological processes of assimilation and reduction: e.g. the demonstrative / article wanpela = one fellow has been reduced to nla It has acquired new grammatical categories such as number and tense, partly through grammaticalization, such as bin for making past time and b@ / bai as a verbal prefix for marking future time baimbai (baimbai originally was a sentence adverb, meaning: 'later' = by and by). It has developed more complex sentence structure with embedded relative clauses. New compounds as well as prefixed and suffixed words testify to produce word-formation rules, though there is also extensive borrowing from English. Skinwara = 'sweat' Replacing older wara belong skin = water of skin It has even developed different varieties and some stylistic differentiation. Most of the structural changes in Tok Pisin have happened within one or two generations and have thus been directly observable. 12 A very different Creole-like variety of English is spoken in two different locations in the Pacific Ocean area: Pitcairn Island in the remote eastern Pacific and Norfolk Island to the east of Australia. This fascinating form of English is a result of the muting among the seamen on the British Ship "The Bounty", after which nine British mutineers escaped, in 1790, to hide Pitcairn, which was uninhabited at that time, together with six Tahitian men and twelve Tahitian women. The language developed by their descendants, which is often referred to as Pitcairnese, shows a number of features due to simplification, together with very considerable mixture, particularly in vocabulary, from Tahitian, a Polynesian language. In 1856, a large number of people from Pitcairn were relocated on Norfolk Island, where their descendants are now outnumbered by more recent settlers from Australia and elsewhere. These there who are still able to speak Pitcairnese, are all also bilingual in English. [Trudgill, P, Hannah, J 2008 ] Mixed or somewhat simplified varieties of English are also spoken in two more other different locations in the South Atlantic. The island of St. Helena has a population of about 6,000 of mixed European, African and Asian origin. The very remote island of Tristan da Cunha has a population of about 300, of mainly British but partly American, Dutch and Italian origin. Pitcairnese, St Helena English and Tristan English resemble the post-creoles of the West Indian area in that they demonstrate a certain amount of simplification and mixture. Although this is clearly the result of the fact that they have undergone some pidginization, none of these varieties is descended via a creole from a pidgin. They were never subjected to reduction and therefore never experienced expansion or creolization. We cannot therefore call them creoles or post-creoles. They are referred to instead as creoloids. And, a creoloid, we can say, is a language variety which has been subject to a certain amount of simplification and mixture, but where a continuous native-speaker tradition has been maintained throughout. Creole languages have been used in education and books have been published in many of them (often the Bible is among the first to be published) but no creole language is currently used officially as the main medium of education. Most of the creoles used in Europe (unlike the creole variety of Tok Pisin, for example) have their origins in the slave trade which involved four continents: Europe, Africa and North and South America. As a result, most of the Creoles used in Britain have an element of African language patterns in them. The last decade has seen the emergence of some new questions about the nature of creoles: in particular, the question of how complex creoles are and the question of whether creoles are indeed "exceptional" languages. Thus, research on pidgin and creole languages during the past decade has yielded an abundance of uncovered material and new insights. The task of synthesizing a model of language which is adequate for progress in the study of pidgins and creoles can't be presented by treating these languages as special cases, nor it is aided by trying to isolate a social context of creolization distinct from the more general forces which operate on all languages. Г. Купарадзе Доктор филологических наук Тбилисский государственный университет (Грузия) Языки или просто другие средства коммуникаций? (Пиджины и креолы – история коцепции) 13 Резюме Данная статья посвящается рассмотрении гибридных и смешенных языков (пиджинов и креолов), как явлений обозначенных особыми характерными свойствами. Исторически, они возникались на захваченных территориях. Особенность пиджина заключается в том, что он не является не чьим родным языком. Для всех, на нём говорящих, он второй язык. Действительно, пиджин пока ешё остаётся в процессе усавершенствования или прявляет себя в форме вековых давности. Что касается креола, в его широком понемании, то он, в виде первычного языка, стал основным для одного типа языкового общества и развился на столько широко, на сколько это хороктерно языку исходя из его возможностями. Как показали исследования за последные десятилетия, фактические данные накопившегося материала по этому вопросу, неизчерпоемы. Процесс глубинного анализа имеет место и по настоящее время. На основе тчательно проведённого научного подхода, мы пришли к заключению, что пиджины и креолы нельзя рассматривать отдельно как с точки зрения случая выповшего из процесса креолизации социального контекста, так и проблемой синтезировавшей с каким-небудь модеьем языка. Literature 1. Trudgill, P & Hannah, J (2008): International English, Hodder edu, UK 2. Schendl, H (2001): Historical Linguistics, Oxford University Press, UK 3. Gil, David (2001): "Creoles, Complexity and Riau Indonesian", Linguistic Typology 5: 325– 371 4. Holm, J. (2000): An Introduction to Pidgins and Creoles, Cambridge University Press 5. Hymes, D. H(1971): Pidginization and Creolization of Languag 14 Диана Алания Доктор филологических наук, профессор, Сухумский государственный университет (Грузия) Георгий Цибахашвили Доктор филологических наук, профессор, Тбилисский государственный университет (Грузия) Некоторые аспекты перевода идиоматических заглавий художественных произведений Устойчиво бытует мнение, что перевод названий художественных произведений проблема переводоведения. Оно, конечно, так – кому еще интересоваться этим, как не переводчикам, которые много раз успешно решали сложнейшие вопросы приобщения иноязычных читателей к тайнам, заложенным гениями в заглавия своих творений. [1]. Однако практика общения со студентами подтвердила, что молодежь живо интересуется вопросами перевода как с неродного на родной язык, так и, наоборот, - с родного на не родной. Живой интерес вызывают и переводы народных пословиц, шуток, афоризмов и других малых форм фольклора. Студенту интересно, как звучит и как понимается на другом языке то, что ему известно и понятно с малых лет: скажем, знаменитые афоризмы Руставели, как они звучат на другом языке и насколько точно переданы смысл и эмоции афоризма. Специфические трудности возникают и при переводе таких заглавий, которые в языке обычно функционируют как народные пословицы (напр., у А.Островского: «Свои люди сочтемся», « Не в свои сани не садись», «Не все коту масленица» и др.). Если при переводе таких заглавий удовлетвориться только смысловым эквивалентом из языка перевода, то появляется опасность потери связи с языком оригинала. Какова же природа заглавий художественных произведений? Их можно анализировать по разным параметрам – по языковой структуре (слово, словосочетание, предложение), по семантической нагрузке (простое именование чего-то, намек на главную идею произведения), по эмоциональной наполенности (намек на отношение 15 автора к тому, о чем говорится, и, наконец, обозначение стиля повествования. [1] это та область двуязычного мышления, где одним знанием языков, даже хорошим знанием, переводчик не гарантирован от просчетов. Заглавие функционально важный компонент текста. Одни заглавия просто именуют предмет или лицо («Евгений Онегин», «Тарас Бульба», «Дата Туташхия», «Фауст», «Анна Каренина» и др.). Они, за редким исключением, легко переводятся на другой язык, если, конечно, в языке перевода найдется соответствующий лексический ( а иногда и фонетический) эквивалент. Куда труднее перевести такие заглавия, смысл которых кроется в так называемом подтексте, иначе говоря, для понимания его смыслового объема в полной мере необходима еще какая-то информация, которая, в произведении прямолинейно не дается. Первую такую загадку в русской литературе предложил Н.В.Гоголь своими «Мертвыми душами». Первоначально думалось, что главным героем поэмы является проходимец и жулик Чичиков, а его коронный номер в обмане общества – купля мертвых душ, то есть список крестьян как живых, хотя их давно уже нет в живых. Однако мыслящие читатели быстро смекнули, что на самом деле подразумеваются ходячие, живые мертвые души, которые паразитируют на живом теле общества. Встревожились и те, кто себя узрел среди мертвых душ. Потому поспешно предпослали « Мертвым душам» «приключения Чичикова, или Мертвые души». Этим самым намекая на то, что глубина смысла заглавия не идет дальше ухищрений проходимца Чичикова. Однако произведение все называли « Мертвые души», оно так и переведено на другие языки, в том числе на грузинский, «მკვდარი სულები» без углубления в подтекст [4, 214]. «Войну и мир» Л.Толстого на грузинский язык сначала перевели как ,,ომი და ზავი “ Неточность была очевидна, и при втором переводе появилась формула ,,ომი და მშვიდობა“ то есть вслед за русским эти два слова были поняты как антонимы. Однако в настоящее время серьезно сомневаются в правильности такого решения. Важно уточнить, как писал Толстой: миръ или мiръ (7). Если миръ - это покой, отсутствие войны, если мiр, то это свет, общество. Но вот досада – оказывается, нет документа, сохранившего авторские написания романа. А как быть переводчикам? Еще пример: «Герой нашего времени». Что, Лермонтов на самом деле считает своего Печорина героем того времнеи, или это изящно скрытая ирония? Э.Ниношвили, например, понял это заглавие как иронию и, подражая Лермонтову, свою саркастическую повесть назвал « Рыцарь нашей страны». А ведь от понимания заглавия значительно зависит восприятие произведения в целом как в оригинале, так и в переводе.[5]. Почти не переводится заглавие, содержащее намек, иносказания, двусмысленность. Так случилось, например, с известной сатирой Ильфа и Петрова « Золотой теленок». Как известно, сатирики взяли известное библейское выражение «золотой телец» и, чтобы развенчать, ославить страсть к наживе, серьезное «телец» заменили близким этимологически, но насмешливым, несерьезным, игривым «теленок». Эту замену укрепляет общеизвестное «телячьи восторги». Замена «тельца» «теленком» сделала заглавие книги осуждающим, недостойное человека необузданное стремление к власти через богатство. Книга «Золотой теленок» переведена на многие языки, но, к сожалению, двуплановость смысла везде утеряна – в переводящих языках так и не нашлось полного эквивалента для «золотого теленка». В XX веке почти вся грузинская литература была переведена на русский язык. Это хорошо, но вправе поставить и вопрос - какого качества эти переводы? 16 Начнем с заглавий некоторых выдающихся произведений. С точки зрения перевода, все еще проблемой является заглавие известного сборника басен Сулхан- Саба Орбелиани ,,სიბრძნე სიცრუისა“. Это название и в оригинале является своеобразной загадкой. На это обратил внимание Илья Чавчавадзе. Тут прежде всего настораживает сочетание, казалось бы, несочетаемых понятий – мудрость и ложь. Однако первый русский перевод этого сборника так и назывался - « Мудрость и ложь». Известный в то время литературный критик Виктор Гольцев не согласился с таким переводом, заявив, что для русскоязычного человека ложь – понятие резко отрицательное и ни при каких условиях не может содержать элементов правды и тем более мудрости. Что же касается басенного жанра, где звери и предметы могут вести себя, как люди, то это не ложь, а вымысел, причем для изложения каких-то соображений. Таких вымыслов литературе известно множество с древнейших времен. И на самом деле – следующие издания стали выходить под заглавием « Мудрость вымысла». Однако у сборника басен С.-С. Орбелиани есть и другие названия ,,წიგნი სიბრძნე სიცრუისა“. Тут еще острее возникают вопросы, причем не только в смысловом плане, но и в языковом: в первом варианте - სიბრძნე определение, სიცრუისა определяемое. Стилистические нормы соблюдены. Спорной остается только содержательная сторона. Во втором варианте такой синтаксической ясности нет: не совсем ясно, что определяет წიგნი и какова связь между სიბრძნე и სიცრუისა. Эта неясность привела к тому, что эти два слова стали писать через дефис სიბრძნე სიცრუისა. В смысловом плане получилось « книга мудрости (и) лжи», то есть книга мудрости, изложенной (предложенной) в форме неправды, байки. И появился новый вариант заглавия книги – « Книга мудрости и вымысла». Вот так «обезопасили» переводчики и впрямь мудрую книгу от ощущения лжи. Русские же переводы, как тогда водилось, послужили первоисточником для переводов на другие языки, что подразумевало, разумеется, и русскоязычное понимание названия сборника. [8, 147]. Так и до сегодняшнего дня. Немало трудностей встретили переводчики при работе над ,,ოთარიაანთ ქვრივი“ и ,,კაცია - ადამიანი?!“ И, Чавчавадзе. Дело осложняло отсутствие у переводчиков этноинформации, без учета которой невозможно добиться полного успеха. Дело в том, что именование личности по той языковой формуле распространено только в той части Грузии, где происходят описанные в повести события, и означает личность (или собственность) представителей той фамилии, первая часть которой (фамилия) является первым компонентом всего словосочетания. Корневая часть слова наращивается распространенным суффиксом принадлежности (собственности) ანთ и получаем ოთარა + ანთ, что в целом следует понимать, как «из фамилии Отаришвили». В повести так и есть - эту фамилию носил муж женщины – героини повести. До смерти мужа она была ოთარიაანთ რძალი - Невестка фамилии Отарашвили, а после смерти мужа она уже вдова из этой фамилии. Вот такой объем информации таит это старое словосочетание ოთარიაანთ ქვრივი. Переводчики легко и точно перевели ქვრივი- вдова, а вот для определения ოთარიაანთ так и не нашли эквивалента. И пошли в разные времена разные варианты: 1.Вдова из дома Отарова. 2.Отараант вдова. 3.Вдова Отараант. 4.Вдова Отарашвили. 17 5. Отарова вдова. После данного выше толкования легко понять, что из приведенных пяти переводов ни один не является не только полным, но даже контекстуальным эквивалентом[2;3,262]. И, к сожалению, возможности русского языка и впредь не обещают ничего обнадеживающего. Так как быть? Смириться с такой серьезной информационной и образной потерей? В свое время(вторая половина XX века) была разработана теория компенсаций. Согласно этой теории, при абсолютном отсутствии в языке перевода нужного эквивалента, даже окказионального, нужно либо: 1.Единицу перевода транслитерировать (потерянная информация компенсируется появлением нового элемента заинтересованности читателя – иноязычным, обещающим что-то сообщить в объяснении, компенсация, как говорят, «на безрыбье и рак рыба»). 2. В языке перевода найти такую речевую формулу, которая сохранит образность и суть высказывания, но с совершенно иным языковым материалом. Так описательно и многословно переведено на русский, английский и немецкий языки название поэмы Шота Руставели ,,ვეფხისტყაოსანი“ «Витязь в тигровой шкуре», ,, The Knight in the Panthers skin”, Der Mann im Pantherfell” (более сжатый перевод этого названия Н.Марра «Барсовая кожа» не был принят обществом). Подобные затруднения возникают и при переводе одиоматических оборотов. Но некоторые очень «ловкие» переводчики ухитряются вообще опускать «строптивые» выражения в надежде на то, что читатель не заметит. Но от заглавия произведения невозможно избавиться - его обязательно надо перевести. Однако теория компенсаций - все же часть и продолжение теории эквивалентности и подразумевает продолжение поисков эквивалентов уже за пределами словесных соответствий, а итоги поисков во многом зависят не от теоретических суждений, а от таланта, вкуса и эрудиции переводчика. И от чувства слова. И от чувства ответственности. Другая нерешенная проблема для переводчиков творчества И.Чавчавадзе - это перевод гениальной сатиры ,, კაცია-ადამიანი?!“ Это заглавие давно стало легендой как в плане понимания его смысла, так и возникновения самой формулы. Об этом удивительном словосочетании написано много, а сказано еще больше. Но переводчика интересуют два аспекта: каков смысл заглавия и каков языковой механизм его организации. Не вдаваясь в подробности, перечислим высказанные предположения: 1.Композит - словосочетание восходит к народному парному употреблению კაცი, ადამიანი в виде предложения – фразеологизма კაცია, ადამიანი, которое встречается уже у Руставели. У Чавчавадзе же произошло сращение компонентов, а потом переосмысление как вопроса – один компонент равен ли второму, то есть равнозначные ли понятия კაცი и ადამიანი. Такое толкование подразумевает, что один из компонентов, обычно, второй ადამიანი выражает понятие шире и глубже, чем первый компонент. Общее понимание: все «человеки, но все ли люди?!» Перевод затрудняется еще и потому, что грузинская пара კაცი, ადამიანი По-русски передается одним словом «человек», от чего игра слов не получается. 2. Документально доказано, что сочетание კაცი ვარ, ადამიანი произносит персонаж в ответ на вопрос: кто ты, что за существо. И на обложке первого издания (прижизненного) эти два слова написаны не через дефис, как теперь принято писать, а раздельно, через запятую, а восклицательно - вопросительная интонация одинаково относится к обоим компонентам оборота. Спорным является и вопрос, когда и в каком образе на месте запятой появился дефис. Есть 18 предположение, что типографски неровно поставленную запятую позже приняли за дефис и «исправили», да не так [6]. Однако все это история, а переводчику нужно знать и переводить смысл заглавия. И вот в разных переводах появились разные варианты: 1. Кация адамиани. 2. И это человек? (Кациа –Адамиани?) 3. Человек ли он? 4. Человек ли он?!.. Смысловой и эмоциональный анализ этих русских предложений показывает, что в переводах ставится под сомнение «человечность» персонажей, и таким образом они выводятся из породы людей вообще, тогда как в оригинале все они კაცი, но люди ли? – вот в чем сомнение. Стало быть, в оригинале князь и княгиня, опустившиеся до растительно-животного состояния, все же пока люди, хотя и уже без признаков человеческих достоинств, а в переводе им и в этом уже отказано, во всяком случае уже под вопрос поставлено. Как быть? При всем огромном уважении ко всем переводчикам и их большому труду, их переводы невозможно признать удовлетворительными. А где искать этот неуловимый удовлетворительный перевод? А может ли быть вообще такой перевод? И еще один вопрос – а судьи кто? Кто имеет право на истину в последней степени? Обозвать неполюбившегося «героя» не – человеком проще и легче. Но автор – то не так подходит к делу. У автора они люди, но уже на грани полной потери человеческого лица. Вот что потеряно в переводе. И тут поневоле вспомнишь теорию компенсаций, которая не возбраняет как-то отдалиться, чтобы больше приблизиться к духу и сути оригинала. В русской и грузинской переводческой практике в области литературы такого опыта еще нет. Зато этим хорошо пользуются переводчики экранного текста. Вспомним хотя бы такие примеры. Грузинский фильм ,,დათა თუთაშხია“ на русском экране шел под названием «Берега», фильм ,,რაც გინახავს, ვეღარ ნახავ“- «Иные ныне времена», ,,ჯაყოს ხიზნები“ то перевели как «Хизаны Джако», то «Джако и его хизаны», а вот еще одно решение – «Обвал». Думаем, что престиж великой грузинской литературы стоит того, чтобы искать оптимальные варианты. Литература 1. Блисковский С. Муки заголовка. М.,Книга, 1951. 2. Влахов С. Непереводимое в переводе. М., 1980. 3. Немецко-русский и русско-немецкий словарь «Ложных друзей переводчика». Составил К.Г.Готлиб. М., 1972. 4. Перевод – средство взаимного сближения народов. Сб., Статей. М., «Прогресс»,1987. 5. Федерова А. Очерки общей и сопоставительной стилистики. М.,1971. 6. Черняховская Л. Перевод и смысловая структура. М.,1976. 7. Чумаков В. В мiре Онегина // Литературная газета. 2005, №№20-26. 8. Цибахашвили Г. Вопросы теории и практики перевода. Тб.,2001.(На груз.яз). 19 Diana Alania, Doctor of Philology Sciences, Professor, Sokhumi State University (Georgia) Giorgi Tsibakhashvili Doctor of Philology Sciences, Professor, I.Javakhishvili Tbilisi State University(Georgia) Some Aspects of Transiation of Works of Art Idiom Headings Summary When transiating work titles in fiction are of the serious problems. It doesn’t concern such direct nominations as are ,,Anna Karenina”, ,, Eugenie Onegin”. It doesn’t concern to the titles having implication, i.e. when in the work title is put some leading, generalized idea of the whole work. When translating such titles we find difficulties in finding corresponding words. E.g. in the title ,,War and Peace” first component ,,war” is understood for everyone equally, as for second component ,,Peace” – there still goes quarrelling began during life of L. Tolstoy. The thing is that handwriting of novel with this title does not exist. Tolstoy only once underlined with his own hand the book title in the form of ,,Mipъ” and not in the text but in the agreementwith the publishing house. And wife of Tolstoy who factually led the whole business of writer, writes this title like- ,,war and Peace” (Война и миръ). It comes so that interchangeability of these two letters took place even then, thou ,,Mirъ” has the meaning of society, and ,,Mipъ” has the meaning of peace, absence of war. It became clear that Tolstoy considered not the absence of war but the society. And the translators, under strong effect of modern writing of the word ,,Mipъ” translated this title as war and the absence of war. Hardly we can consider it right in English, German, French, Georgian. From this point of view we can anayze Russian translations of work titles of I.Chavchavadze:,,Katsia – adamiani?!” and ,,Otaraant Kvrivi”. Мака Качарава 20 Доктор филологии, профессор Сухумский государственный университет (Грузия) Влияние социально-экономических процессов на экспансию сниженной лексики в современном русском языке В статье рассматривается социально-экономическая мотивированность развития словарного состава языка на материале сниженной лексики в современном русском. Конец XX и начало ХХ1 века поразил языковедов интенсивным расширением использования сниженных слов и выражений в русском языке. Начиная с конца 90-х годов господствующие в России дискурсивные типы перестраиваются в качественно новый дискурс – агрессивный, риторичный, актуализирующий в языке функцию воздействия и, как следствие, требующий, с одной стороны, новых форм для старых значений, с другой – переосмысления существующих в языке лексем, вытеснения из них прежнего значения новым. Этот процесс совершается по нескольким направлениям, главное из которых характеризуется интенсивной коллоквиализацией и жаргонизацией словоупотребления. Заметной тенденцией в трансформации лексической системы современного русского языка, и прежде всего, его стилистияческой системы, является переход жаргонных лексем и значений в сферу общеизвестной лексики. Этот процесс приобретает массовый характер. Многочисленные социально и профессионально-групповые жаргоны, ранее бывшие обособленными, эзотерическими системами, теперь проявляют явную тенденцию к открытости и, вступая в активное взаимодействие с кодифицированным литературным языком, разговорным языком и просторечием (весьма условно, на наш взгляд, выделяемая форма языка неграмотного и малограмотного населения), приводят к образованию специфического функционального слоя в русской лексике – общенационального жаргона, или интержаргона, или общенационального (в отличие от социально замкнутого) сленга. В общеупотребительном языке сегодня широко используются слова, которые лет двадцать назад если и выходили за пределы колючей проволоки, огораживающей места заключения преступников, то не далее кабинетов следователей и оперативных работников правоохранительных органов. Так, по нашим наблюдениям, в разговорном языке, наряду со словом бездельничать, получает широкое распространение его экспрессивный арготический аналог дурковать; опрос нескольких практиканток медицинского училища показывает, что в речи больничных работников уже несколько лет прочно утвердилась лексема жмурик (труп). Широко употребляются в общеизвестном языке также формы: децил (немного), канать (идти), кемарить (спать, отдыхать), лажа (нечто фальшивое, не соответствующее действительности) и облажаться (показать свою несостоятельность в чем-либо), мазы (обстоятельства) (например: Какие мазы? – Как дела?), менжа (страх, нерешительность; нерешительный, боязливый человек) и менжоваться (испытывать страх), чмо (инвектива) и прочие. Способность таких лексем к экспансии поражает. Характерно зафиксированное нами использование в публичной речи (с университетской кафедры во время лекции) сугубо арготического слова одним из вузовских преподавателей, женщиной в возрасте между 50 и 60 годами. Говоря о неких журналистах, выступивших в печати с ложными сведениями, эта преподавательница сказала, что они, дескать, ‘опарафинились’. Закрытые словари ‘блатной музыки’ растолковывают значение опарафиниться как ‘подвергнуться унижению одним из существующих в уголовной среде способов – обливанием мочой’; парафин – ‘подвергнувшийся такому унижению человек’. Как видим, и форма, и основной план 21 содержания (значение ‘опозориться’) перешли в общеупотребительный язык, стали осмысляться как возможные для публичного использования. Таким образом, современный дискурс заполняется новыми по стилистической принадлежности лексическими единицами – общеупотребительным сленгом. На несколько порядков шире проявляет себя процесс актуализации в семантической структуре уже существующих в общеупотребительном языке слов значений, ранее бытовавших в жаргонах. Основное, традиционное значение вытесняется на периферию, привычные слова начинают восприниматься в их соотнесенности со сниженными понятиями, хотя интенция говорящего может иметь иное направление. Приходилось слышать от школьных преподавателей советы избегать в среде учащихся младшего и среднего возраста употребления, например, такого слова, как головка (в высказываниях наподобие: Держите головки прямо и прочее), – и не по причине неоправданного использования уменьшительно-ласкательных форм, а вследствие устойчивого параллельного восприятия этой лексемы в значении, связанном с мужской половой сферой. Русский язык конца ХХ и начала ХХ1 века ‘обогащается’ огромным списком общеизвестных лексем, в которых традиционное значение энергично теснится новым, пришедшим из различных (уголовного, молодежного, коммерческого и других) социальных жаргонов: базар (базарить) – выяснение отношений; разговор; баян – шприц; болт – перстень-печатка; гасить – бить до потери сознания; гнать – говорить неправду; грузить – утомлять трудновоспринимаемой речью, внушать что-либо; доход – слабый человек; завалить – убить; замочить – то же, что завалить; крыша – криминальная поддержка предпринимательской деятельности; кинуть – обмануть; колоть – заставлять кого-либо в чем-либо признаться; мусор – милиционер; наезжать (наезд) – предъявлять требования; опустить – подвергнуть унижению или резкой насмешке; петух – инвектива; плетка – пистолет; приход – начало действия наркотического вещества; стрела (стрелка) – условленная встреча; тереть (перетирать) – разговаривать о делах, решать вопросы в беседе; щегол – инвектива и другие. Влияние жаргонной семантики сегодня так велико, что на уровне общественного сознания начинают переосмысляться лексические нормы русского языка: возникает, наряду с зафиксированным в академических источниках, некий мифологический свод правил словоупотребления. Так, студентка-филолог уверяет в невозможности использования даже в разговорной речи форм кончить школу, университет, кончить работу, фильм кончился и т.д. Здесь очевидна попытка избежать той формы слова, которая связана с жаргонным значением (кончить – получить удовлетворение в половом акте), хотя на вопрос, не влияет ли это обстоятельство на представления информанта о правилах семантической сочетаемости слов, им был дан полный негодования отрицательный ответ. Исследования показывают, что достаточно широк круг людей (в данных материалах это рабочие, водители, грузчики, то есть в основном мужчины в возрасте от 20 до 50 лет), которых можно обидеть предложением сесть. По их представлениям, садятся в тюрьму, а на стул, кресло – присаживаются. Список примеров можно продолжить. Наблюдения показывают интенсивное распространение в современной русской лексике усеченных слов, слов-обрубков, которые отличаются от своих производителей (общеупотребительных слов) новым качеством – отчетливо выраженной сниженностью. Данные лексемы образованы с явными нарушениями традиционных словообразовательных механизмов, нарочито в обход проторенных путей. Корни усекаются практически произвольно: азер (азербайджанец), алик (алкоголик), Афган (Афганистан), глюк (галлюцинация), диссер (диссертация), дистроф (дистрофик), мент 22 (милиционер), преп (преподаватель), хрон (хронически больной человек) и целый ряд других. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что эффект сниженности новых слов возникает не просто в результате сокращения материальной оболочки производящей основы (как известно, морфологический способ словообразования при помощи нулевого суффикса широко распространен в русском языке). В данном случае очевидно, что важным стилеобразующим, снижающим средством является именно нарочитая нестандартность, отсутствие словообразовательной закономерности в акте усечения лексемы. Качественно новый этап обозначился сегодня в распространении обсценной (непристойной) лексики. Мат всегда занимал существенное место в языковом сознании русского народа [см., напр., 4] , однако сегодня исследования показывают его невиданную ранее экспансию. Столь интенсивные модификации русского дискурса конца ХХ века настоятельно требуют выяснения лежащих в основе этого процесса факторов. С одной стороны, активизацию сниженной лексики в современной русской речи следует рассматривать в контексте внутреннего закономерного развития национального языка и его ядра – языка литературного. По мнению Б.А.Ларина, “историческая эволюция любого литературного языка может быть представлена как ряд последовательных ‘снижений’, варваризаций, но лучше сказать как ряд концентрических развертываний” [Ларин, 1977: 176]. Видимо, действие закона экономии речевых усилий, заставляющего использовать более краткие по форме и емкие по смыслу, экспрессивные лексические единицы, и закона аналогии, упрощающего, универсализирующего лексический, словообразовательный и другие системные уровни языка, возникая на низших функционально- стилистических ступенях, со временем распространяется в сфере общеупотребительной речи. Однако не вызывает сомнений, что главными трансформаторами современного русского дискурса выступают экстралингвистические факторы. Сниженная лексика была представлена в языке и до 80-х годов. Как отмечают исследователи (например, [Грачев, 1992: 61]), в ХХ веке русский язык трижды испытал нашествие сниженных слов (в частности арготизмов, то есть лексики деклассированных элементов – преступников, бродяг, босяков, беспризорников, нищих и прочих). Важно отметить, что вторжение арготизмов и прочих жаргонных единиц было связано с глобальными историческими событиями, социальными переменами, идеологическими сломами: 10–20-е годы – Первая мировая война, две революции, гражданская война, НЭП, повлекшие возникновение революционной и, параллельно, мелкособственнической идеологии; 40–60-е годы – Великая Отечественная война, затем идеологическая ломка после 1956 года, ‘оттепель’. Преобразования общественно-экономических условий, произошедшие в 80–90-е годы, лежат в основе сегодняшних трансформаций языка. Изменение способов материального существования человека в русском обществе повлекло смену идеологической парадигмы. Возникла необходимость самостоятельно отвечать за свой общественный статус, самоутверждаться в конкурентной борьбе; актуализировался страх субъекта перед окружающим миром. Характер социальных отношений приобрел своеобразную напряженную диалогичность. Снятие социально-политических запретов по инерции распространилось и на сферу языка: ‘свобода’ в нем проявилась, в частности, в виде ненормированного словоупотребления. Отменена цензура в СМИ – это привело к тому, что тоталитарный дискурс потерял искусственную поддержку. 23 В обществе резко возросла активность отдельных социальных групп – носителей сниженных форм языка: коммерческой, уголовной, молодежной. В публицистическом, политическом, художественном и других видах дискурса широко разрабатываются темы криминальной, политической борьбы, наркомании и пьянства, секса, проституции; в рекламных роликах активно используются ранее табуированные номинации гинекологического и урологического характера (критические дни, моча, менструация, прокладки, тампоны). Это обусловлено выдвижением на первый план интересов, связанных с коммерческой деятельностью, сферой быта, удовлетворением естественных потребностей человека. В итоге язык становится в значительной степени средством самоутверждения субъекта в социуме. Дискурс приобретает агрессивность, речевое поведение – риторичность; активизируется функция воздействия в языке. Интенсивно развиваются полемические формы диалога. Отдельного внимания требует вопрос о факторах, вызывающих интенсивный наплыв обсценной лексики в современной речи. Процесс инвективизации имеет, как представляется, следующее объяснение. Грубая лексика активизировалась как естественная реакция на неоправданное засилье высокой парадной лексики в тоталитарном дискурсе периода СССР. Таким образом, она как результат реактивного снижения дискурса, явилась ответом на сформированные неадекватно реалиям тоталитарные тексты. Инвективы, будучи элементами ‘неофициального’ языка, воспринимаются субъектами речи в качестве одной из форм социального протеста, поэтому политическая свобода на бытовом уровне проявилась в психологической готовности публично использовать нецензурную лексику, которая в определенных социальных слоях, а главное – в определенных ситуациях перестала мыслиться как табуированная В разговорном дискурсе употребление инвектив диктуется необходимостью для субъекта речи эмоциональной разрядки. Матерные слова, благодаря своему особому положению в языке, создают при употреблении мощный резонанс, реализуя тем самым экспрессивную функцию. Инвективы употребляются также для обеспечения связности устных разговорных текстов при недостаточности в языковом арсенале говорящего иных текстообразующих средств. В этом случае, вероятно, табуированное значение матерных слов стирается, обсценные лексемы зачастую в той или иной степени редуцируются – до форм бля, на и др Исследователи, занимающиеся социальными диалектами, подчеркивают общественную обособленность, замкнутость их носителей. Э.М. Береговская, говоря о молодежном сленге, включает в сферу изучения информантов в возрасте от 14-15 до 24-25 лет. Основная часть носителей молодежного жаргона, по ее наблюдениям, – это ‘хиппующие’ старшеклассники и студенты [Береговская, 1996: 40]. Исследователи блатного наречия выделяют его носителей в уголовной и близких к ней средах. Собранные материалы дают гораздо более значительный разброс в отношении социального статуса носителей интержаргона. Большую часть (около 60%) авторов сниженных словоупотреблений в наших записях составляет молодежь в возрасте от 14-15 до 30 лет. При этом социальный состав ее неоднороден: в большинстве своем – школьники, студенты, аспиранты и молодые преподаватели вузов разного интеллектуального и культурного уровня; меньшую часть составляют лица, занимающиеся предпринимательством, в том числе торгующие на рынках, люмпенизированные слои (наркоманы, носители уголовного сознания, не нашедшие себя в жизни молодые люди). Оставшаяся доля информантов составлена из лиц более зрелого возраста: работники милиции, коммерсанты (как ‘офисные’ работники, так и торговцы на 24 рынках), преподаватели воронежских вузов, рабочие и служащие. В СМИ зафиксированы высказывания крупных общественных деятелей, государственных чиновников, журналистов. Таким образом, данные ставят факты сниженного словоупотребления в зависимость не от определенного статуса носителей языка, а от характера коммуникативной ситуации. Тем самым закладываются основы для нового понимания социальных жаргонов. Как известно, современные изыскания по вопросу о распространенности социальных диалектов опираются на предположение об их замкнутости в среде их носителей. Утрированно (или на бытовом уровне) эту точку зрения можно выразить так: уголовник, наркоман, милиционер и т.д. пользуется присущим ему языком, не осознавая его сниженности, неуместности. Лингвистические материалы говорят о том, что человек любого социального уровня в соответствующей речевой ситуации может перейти в сниженный ‘регистр’ языка, преследуя определенные коммуникативные цели. Опыт подсказывает, что ни один студент, увлеченный музыкой, не станет на экзамене объясняться с преподавателем на языке музыкального жаргона; уголовнику, желающему устроиться на работу, в отделе кадров любого предприятия придется забыть арго – и, как правило, он с этим успешно справляется; инженер, всю жизнь вращавшийся в интеллигентской среде и теперь занявшийся предпринимательством, овладевает не только коммерческим жаргоном, но и тесно связанным с ним языком уголовной ‘крыши’. Жизнь дает много других примеров. Таким образом, выбор стиля (подобно выбору оружия) определяется в значительной степени конкретной речевой ситуацией, а гибкость в его использовании зависит от развитости языкового сознания носителя речи, от объема его лексикона, который формируется (часто помимо воли субъекта) в настоящих условиях чрезвычайно активно: за счет СМИ, кино, художественной литературы, активного общения в разных социальных сферах и т.д. Поэтому в языке выражается не только “образ жизни речевого коллектива, который его породил”, то есть социального субъекта, как полагает Э.М.Береговская [1996: 39], но и качество социальных связей – характер общественно-экономических процессов, формирование новых социальных отношений и сфер, обретение отдельными общественными слоями (коммерческим, уголовным и другими) новых социальных функций, пересмотр общественных приоритетов. Язык характеризует не столько группы, сколько целостную социальную структуру в ее тенденциях. Литература 1. Береговская Э.М. Молодежный сленг: формирование и функционирование // ВЯ. 1996. №3. С.32-41. 2. Грачев М.А. Третья волна // Русская речь. 1992. №4. С.61-64. 3. Ларин Б.А. История русского языка и общее языкознание. М., 1977. 4. Успенский Б.А. Религиозно-мифологический аспект русской экспрессивной фразеологии. Семантика русского мата в историческом освещении //Semiotics and the History of Culture (In Honor of Jurii Lotma). 25 MMaka Kacharava Doctor of Philology Sciences, Professor, Sokhumi State University(Georgia) The Influence of Socio-economic Processes on Lowered vocabulary Expansion in Modern Russian Summary The paper considers the socio-economic motivation of vocabulary development on lowered vocabulary material in Modern Russian. The end of XX and beginning of XXI centuries armored linguists by the use of intensive broading of lowered words and expressions in the Russian language. Beginning with the end of 90-s prevailing in Russia discoursing types have transformed qualitatively into a new discourseaggressive, rhetorical., actualizing the function of influence and as a result, requiring, from one hand new forms for old meanings and the other hand interpret existing lexemes in the language in a new manner, forcing out previous meanings be new ones. This process takes place in some directions and among them the main one is characterized by intensive jargonizing of word use. Noticeable tendency in transformation of lexical system of contemporary Russian and first of all its stylistic system is jargonized lexemes and meaning in the sphere of well-known vocabulary. This process acquires a massive character. 26 Дарико Пипия Доктор филологии Сухумский государственный университет (Грузия) Модернистские аспекты журнала «Зеркало Хроноса» (обозрение двух литературных писем Т.Гранели) В полноценном изучении и освещении отношения творчества Терентии Гранели к модернизму существенную роль играет ознакомление с литературными очерками поэта и их анализ. Несмотря на их малое количество, несколько писем литературного характера ясно выявляют взгляды Т.Гранели на сложившиеся и утвердивщиеся в начале XX века новые течения, на литературу и исскуство. В настоящиый момент наше внимание привлекают два из них: програмное письмо в «Ахали Самкаро» (Новый мир) и рецензия на сборник стихов В.Гаприндашвили «Даисеби». [1] Поэту довелось выйти на литературное поприще в то время, когда в Грузии прочно утвердился европейский символизм и в новой, измененной форме продолжил существование на грузинской почве. Гранели начинает литературную деятельность в этих условиях и 1919 году издает газету «Иа», выпуск которой посвящен Дню Независимости Грузии - 26 мая. Там печатаются два стихотворения писателя и его публицистические письма. Через год Гранели становится издателем журнала и под символическим названием «Зеркало Хроноса» вступает в диалог с литературным обществом. Именно в «Зеркале Хроноса» печатается письмо поэта « В новом мире» , которое по своему идейнотематическому характеру полностью подпадает под воззрения символистов и приближается к их принципам . Автор подразумевает под «Новым миром» новую литературную атмосферу, которая ввергла в процесс обновления грузинскую поэзию и другие области искусства. Т.Гранели с первых же строк письма называет грузинскую поэзию старой и шаблонной, к которой, однако, уже приросло очистительное «Пламя волшебного огня символизма.». Автор считает утверждение символизма в писательстве ренессансом искусства и смело заявляет: « Нас не испугают ни бесконечность пространства, ни примитивные атаки маленьких человечков, мы уже начали гарцевать в белых одеждах там, где растут зеленые цветы символизма.». Это смелое заявление Гранели напоминает нам то место из манифеста общества «Цисперканциели», где начинающие символисты во весь голос и с уверенностью в себе заявляют: « Вызываем всех, кто решится грязной рукой коснуться нашего голубого изваяния. Наша сила бессмертна и потому мы не волнуемся в ожидании ответа!» (2). Автор письма считает своих оппонентов бессильными «маленькими человечками», сопротивление которых легко преодолеть. В столь уничижительном тоне обращались теоретики «Цисперканциели» к своим противникам: «Цыц, несчастные евнухи, потерявшие голос певцы! Прочь с нашего пути, исчезните в бездонной пропасти»… (30). Дорогой к «Зеленым цветам символизма» Гранели считает отрицание реальной жизни и прошлого. Почти каждая фраза письма находит параллели в манифесте. Это схожесть подтверждает влияние символистов на мировоззрение Гранели, что заметно сказалось на творчестве поэта. « Наш путь украшается цветными четками и светлыми сполохами солнца», - пишет Т. Гранели. В « полыхающих руках Паоло Иашвили и 27 его соратников «гордо лучатся светочи и алыми очами ищут начало храма»… . Напечатанная через три года после выхода манифеста «Цисперканциели» заявка Теренти Гранели все же не является его перепевом. Новый литературный журнал «Зеркало Хроноса» должен был найти свой определенный путь в литературе. Програмное же письмо являлось необходимостью для еще неизвестного журнала. Письмо « В новом мире» определяло направления и возможности «Зеркала Хроноса» в его последующем пути. Новые времена готовили сложные задачи и трудности для молодежи. Поэтому и преобладает в письме смелый, вызывающий тон: « Нас не беспокоит страх смерти. Наша ближайшая задача – создавать вечность и несгибаемо встречать любую опасность» - призывал Теренти Гранели служителей пера всех рангов и оправдывал этим письмом утверждение символизма в Грузии. Как выяснилось из соответствующих источников, Теренти Гранели до тонкостей знал как европейскую, так и русскую символистичесекую литературу. На первом этапе его деятельности грузинская модернистская литература достигала больших высот в основном через символистскую прессу. Большую роль в этом деле сыграло основанное в 1919 году в Кутаиси под руководством С.Цирекидзе издательство « Кирчхиба». В том же году в этом издательстве выходит в свет весьма признанный в среде грузинских писателей- символистов сборник В.Гаприндашвили «Даисеби», который являлся первой серезной заявкой « Цисперканциели». Он одновременно вызвал отклики как агрессивного крыла критики, так и значительной части исследователей литературы. Именно этим сборником В.Гаприндашвили утвердился в грузинской литературе в качестве типичного символиста со всеми соответствующими признаками и мотивами. О близости Т.Гранели к символизму свидетельствует и его рецензия, на «Даисеби», напечатанная в «Зеркале Хроноса». Среди «Цисперканциели» Гранели особенно выделял В.Гаприндашвили. Он с радостью встречает выход «Даисеби» и победу Гаприндашвили, что явно подтверждается его письмом. Все четыре цикла его стихов ( «Даисеби», «Ореулеби», «Офелии» и «Амарсипалии») одинаково восхищают поэта: «Все стихотворения «Даисеби» купаются в бескрайнем море музыки» - пишет Гранели и называет данный сборник « Единственным, редким явлением в грузинской поэзии.» . При этом подчеркивает, что в творчестве В.Гаприндашвили проявляются все специфические признаки, характеризующие новые литературные течения: «Даисеби» - уникум для Грузии, мистицизм, как основный лейтмотив символизма, нашел в творчестве В. Гаприндашвили реальное отражение» - отмечает Гранели, дающий соответствующую оценку всем достоинствам сборника, являющимся органической его частью. Многообразие сборника «Даисеби» и оригинальность Гаприндашвили, как творца, он видит в специфическом таланте поэта. Книге поэта, поднявшей автора на новые высоты, Терентии Гранели дает высочайшую оценку. Примечает также и то место в письме, где он прямо выражает свое мнение о символизме - литературном течении, которое, по его словам, еще не полностью понято и которое является ключом к пониманию поэтического мира Гаприндашвили: « Он сказал новое слово и создал своеобразный мир, однако вникнуть в этот мир трудно тем, кто не понимает значения символистических стихов. О ситуации, сложившейся в литературе вокруг символизма, Т.Гранели пишет, что «Новый стиль, новый метод являются абсолютно непреемлимыми. У нас сложилось превратное представление о символизме, приведшее к недоразумениям. Оригинальность вызывает в Грузии только смех, но будущее оправдает ее и не вызывает сомнения, что имя Гаприндашвили, как и в целом символистов, прочно войдет в историю искусства». Как видно из последней строки , Гранели не терял 28 надежду, что роль символизма будет объективно оценена и его представители займут достойную роль в истории литературы. В 1919-1920 гг. поэт сумел издать два номера «Зеркала Хроноса». Представленный в журнале материал явно выявлял литературные убеждения объединенных в нем молодых литераторов. Когда реакционная критика жестоко боролась с модернистским направлением в Грузии и мешала становлению символизма в грузинской литературе в качестве сильной ячейки, появление «Зеркала Хроноса» на литературной арене, по понятным причинам, было нежелательным фактом. В 1919 году в русской прессе было опубликовано критическое письмо Ипполита Вартагава «Раздумья о грузинской литературе», а в 1920 г. В газете «Эртоба» статья И.Гомартели такого же характера. Оба критика считали неприемлемой школу «Цисперканциели» и непримиримо боролись с «Зеркалом Хроноса», как с символистическим журналом. «Терентий Цаленджихский» ( под этим псевдонимом печатался Гранели в «Зеркале Хроноса») был признан в этих критических письмах постсимволистом. (4). Таким образом напечатанные в журнале литературные письма полностью освещают связь поэта с модернизмом. Именно эти надежные материалы могут дать исчерпывающий ответ на весьма спорные и до конца еще не исследованные вопросы - насколько разделял Терентии Гранели принципы символизма, в какой степени насилии его литературные произведения признаки модернизма и насколько роднится его поэтический мир с европейским модернизмом. Dariko Pipia Doctor of Philology, professor,Sokhumi State University (Georgia) In regard of two literary letters of Terenti Graneli published within the “Kronos Mirror” magazine Summary Certain aspects of modernism course of Terenti Graneli are dealt within the Article. The discussion is namely about the tendency expressed at the background of literary essays of the poet. These tendencies are shown inside of modernist inclination of T. Graneli. The literary letters of the poet “In the new world” and “Review of the poetry book of Valerian Gaprindashvili “Daisebi” published at the magazine “Kronos Mirror” in 1919 year are reviewed within the Article. At the Article is pronounced the idea of T. Graneli according to which the poet considered the symbolism assertion as the Renaissance of Art in Georgia and he even was recognizing the necessity of modernism for the renewal of Georgian write. The analysis of these and other important directions perfectly represent the symbolist principles of T. Graneli and course of his poetical world towards the European modernism. 29 Пикрия Тория Доктор филологии, профессор Сухумский государственный университет (Грузия) Направления изучения полей в современной лингвистике Интенсивная разработка основ теории линвистических полей немецкими учеными и критическое её осмысление в международном языкознании сменились периодом некоторого застоя. В 50-е годы справедливо было утверждение, что за 20 лет своего существованния методика поля не дала существенных результатов (Ахманова 1957). Однако появление в последующие десятилетия целого ряда исследований лингвистических полей на материале разных языков свидетельствовало о том, что понятие поля утвердилось в языкознании и даже оказалось весьма продуктивным. Осуществился переход от критики уже имеющихся теоретических положений к их конструктивному развитию, к применению в научных разработках всего того положительного, что может дать теория. Постененно наметилась также тенденция к разграничению понятий «теория поля» и «полевой подход» (А.Лерер) или «принцип поля» ( А. В. Бондарко). А. Лерер предпочитает термин «полевой подход» в связи с тем, что большинство изучений поля, по его мнению, не достаточно исчерпывающи и формализованы, чтобы рассматривать их в качестве отдельной теории. (Lehrer 1974). А.В. Бондарко усматривает между полем как 30 объективной данностью и принципом поля, или полевым подходом к фактам языка, отношение детерминации, когда «структура объекта определяет приемы его исследования» (Бондарко 1976). Применение полевого подхода к развличным явлениям языка на разных уровнях стимулировало создание полевой модели системы языка. Полевая, или центрическая, стратификация системы языка обусловлена пониманием поля как способа существования и группировки линвистических элементов с общими инвариантными свойствами ( Шур 1974). При этом наиболее существенным является взаимодействие внутри таких группировок активного центра или ядра, и фона, или периферии. Соотносенность этих область поля признается «Универсальным принцципом огранизации языка» (Конецкая 1984), поскольку позволяет рассмотреть центральные и периферийные совокупности языковых еудиниц. Именно этим обусловлено основное преимущество и объяснительная способность полевой модели системы языка по сравнению с уровневой. Так, например, полевая модель оказалась полезной при трактовке такого сложного вопроса, как структура лексического значения слова (Попова, Стернин 1984). В структуре семемы авторы выделяют ядро и периферию. Большая объяснительная сила полевого подхода к языковым проблемам способствовала разработке теории лингвистических полей сразу в нескольких направлениях. Понятие поля разработано в применении к грамматике. Выделяют две основные категории грамматических полей – морфологические поля (поля форм) и синтаксические поля (поля структур) (Мюллер 1967). Морфологические поля исследуются в русле нового функционально-семантического направления в лингвистике. Это направление характиризуется представлением о языке как о системе, состоящей из подсистем, которые объединяют разноуровневые языковые средства на основе общности выполняемой ими семантической функции. Распространение полевого подхода на грамматические категории создает дополнительные возможности для анализа взаимоотношений систем грамматических форм с окружающей их лексикограмматической и лексической средой (Бондарко 1978). Разноуровневые поля в советском языкознании называются грамматико-лексическими или функционально-семантическими. Граматико-лексические поля множественности, времени, модальности, компаративности, одушевленности, указательности в немецком языке определяются как синтезированные, связанные системными отношениями средства граматического и лексического уровня с общим значением (Гулыга, Шендельс 1969). Морфологические категории русского глагола рассматриваются А.В. Бондарко вместе со словообразовательными, лексическими и минтаксическими элементами в составе функционально-семантических полей. В центре описываемых полей темпоральности, аспектуальности, залоговости находятся морфологические категории (Бондарко 1968). Разноуровневые поля описаны также в целом ряде диссертаций на материале разных языков. На Материале английского языка разработаны, например, поля возможности и вынужденности (Беляева 1977), поле прошедщего времени и поле темпоральности (Шнайдман 1988, Жалейко 1980), поле модального значения уверенности (Байкова 1985). Разноуровневым полям присущи такие признаки, как неоднородность состава поля, общая семантика членов поля, структура ядра и периферии с плавными переходами между этими поля и между разными полями. Кроме морфологических полей в грамматике, как было сказано, разрабатываются синтаксические поля (Минина 1970, Филичева 1972). Следующим направлением в разработке теории поля, является изучение в свете этой теории честей речи. Впервые полевая структура у частей речи обнаружена В.Г. Адмони. На материале прилагателных автор показал, что части речи в русском языке представляют собой полевые стректуры, пересекающиесф друг с другом. Им присуща «полнота и максимальная интенсивность признаков в центре структуры и их 31 разреженность и ослабление на периферии». (Адмон 1964). В дальнейших исследованиях на материале немецкого языка автор выявляет такое важное свойство полевой структуры, как наличие у двух полей общего сегмента (Адмони 1968а). Примером пересечения полей частей речи в английском языке служит пересечение поля существительного и поля прилагательного в функции субстантивного члена предложения (Иванова 1981). К.З. Плоткина, изучая поле английского существительного, выявила по граничную зону полем существительного и полем глагола, представленную именами действия, герундием и инфинитивом. Функционально эта зона тяготеет к существительному, а семантически – к глаголу (Плоткина 1975). Таким образом, представление о поле как образовании, обладающем рядом признаков, присущих в полном объеме лишь части его членов и распределенных асиметрично по периферии (Адмон 1968б), весма полезно при описании частей речи. Полевой подход помогает выявить истинную природу частей речи, присущую им неоднородность. Идеи поля проникли и в словообразование. Исследуются развернутые семантические поля, расширенные за счет словопроизводства. Слова в развернутих полях объединены не толко семантической общностью, но и словообразовательными связами. Изучение таких полей дает возможность проследить, как одна и та же область действительности выражается в языке словами разных частей речи (Родяева 1967; Паиорозская 1970). Однако исследование развернутых полей не всегда оправдано, так как связано со значительним расширением языкового материала. Тем более, что в словарном запасе языка есть сферы содержания, которые проявляются преимушественно в одном классе слов, как, например, область цвета в прилагательных немецкого языка (Cekler 1971). Таковы основные направления в изучении лингвистических полей в отечественной лингвистике. Краткий обзор позволяет судить о проникновении теории поля во многие области языкознания. Но основной сферой применения полевого подхода все же остаются группы слов, коррелирующие по значению, которые в рамках теории поля рассматриваются как лексико-семантические поля. 32 KЛитература Адмон В.Г. Основы теории грамматики М. 1964 Адмон В.Г. Полевая структара частей речи / Вопросы теории части речи. М. 1968у Ахманова О.С. Очерки по общей и русской лексикологии М, 1957 Бондарко А.В. Теория морфологических категорий. 1976 Беляева Е.И. К проблеме лексикографических полей в языке (на материале микрополей возможности и вынужденности в англ-м и рус-м языках. автор. дис. канд. фил-х Н-к. Воронеж. 1977 6. Конецкая В.П. О Системности лексики // Вопросы языкознания. 1984. №1 7. Минина Н.М. Система значений глаголов совр. немецк. языка (Пособие к курсу лексиголии совр. немецк. языка) М. 1970 8. Мюллер Б.Г. грамматические поля // методика преподования ин.яз. за рубежном М. 1967 9. Шур Г.С. Теория поля в линвистике. М. Наука, 1974 10. Жалейко Р.А. Перцептуальное время и его выражении в функциональносемантическом поле темпоральности (на мат. анг. яз). автор. дис. канд. фил. наук. М, 1980 11. Geckeler Y Zur Worlfeld diskussion. Untersuchungen zur Gliederung der worlbelders “alt jung neu” im Heufigen Französish – München, 1971 12. Lehrer A. Semantic fields and lexical structure, Amsterd 1. 2. 3. 4. 5. Phiqria Toria Doctor of Philology, Professor Sokhumi State University (Georgia) Directions of studyng field in modern linguistics Summary The article dedicates to the directions of studying field in modern linguistics. With the developing of field theory appeared the tendency of drowing a boundary between the concepts “field theory” (A. Lehrer) and “Principle of field” (A Bondarko). Lehrer prefers the term “field approach or field theory”, because of most of studing field theory is not exhaustive enough to discuss it as a separate theory, but A. Bondarko observes the fields as the principle of field or as a field approach to the fact of language, when “structure of object defines it’s methods of investigation” (Bondarko 1976). The concept of field is also used in grammar too. Two principal categories are distinguished in grammar field.: morphological field and syntactical field (Muller, 1967). First field structure in the parts of speech was discovered by V. Admon. On the examples of Adjective the author showed us that the parts of speech in Russian represent the field structure. The idea of field penetrated into wordbuilding too. Such is the directions of linguistic fields. Short review gives us opportunity to discuss of penetration into many spheres of linguistics but main sphere of usage field approach remains the group of words which is discussed in field theory as lexic-semantic field. 33 LAW - Право Автандил Хазалия Доктор права, профессор, Академик НАН Абхазии Функции государства и государственное управление Среди разнообразных прямых и обратных связей государства с человеком, коллективом, обществом особое значение для государственного управления имеет та их сторона, которая характеризует деятельность государства. Свое наиболее обобщенное выражение это находит в функциях государства, т.е. основных напралениях его деятельности по решению главных задач. Они по-разному проявляются в экономике, в сфере социальных, политических отношений, в духовной сфере жизни общества. Методы, используемые государством, во многом зависят от характера его функций. Методы репрессии чаще всего связаны с защитой государственного строя, а стимулирование – в основном с экономической деятельностью. Функции государства следует отличать от функций его органов, которые имеют более конкретный характер, зависят от задач, назначения этих органов. Суд выполняет иные функции в обществе, чем, скажем, правительство, а министерство иностранных дел осуществляет другие задачи и, следовательно, функции, чем министерство внутренних дел. В научной литературе предложено классификаций функций государства. Вопервых различают основные и неосновные функции государства. Первые связаны с его главными задачами ( например, функция обороны страны, для чего создаются государственные вооруженные силы ), второе – с задачами, хотя и имеющими существенный характер, но не основными ( например, предотвращение стихийных бедствий и преодоление их последствий). Во-вторых, есть функции внетренние, которые государство осуществляет внутри страны ( например, экологическая функция, защита среды обитания, природного равновесия, а вместе с тем совершенствование этой среды в объективно допустимых формах ), и внешние (участие в поддержании миропорядка). В-третьих, различают функции постоянные, осуществляемые государством на всех этапах его развития ( например, правоохранительная и правообеспечительная функция, хотя сам характер права на разных этапах развития государства может быть неодинаковым), и временные, преходящие. Основные функции чаще всего имеют постоянный характер, неосновные могут быть временными. В-четвертых, существуют функции общего характера, cоциально нейтральные , вытекающие из « общих дел » и не зависящие от социальной природы, типа того или иного государства ( та же функция обороны ),и социально определенные, зависящие, в частности, от исторического типа того или иного государства. Разделение функций по вышеназванным четырем группам имеет условный характер. Одна и та же функция может быть основной , постоянной , социально нейтральной и т.д. (например , функция обороны страны ), другая может быть временной, осуществляться внутри страны , но иметь внешнеполитические цели. Тем не менее такие классификации полезны, в том числе и для выявления целесообразных форм и методов государственного управления при осуществлении тех или иных функций. 34 Методы реализации основных социально нейтральных функций могут быть иными по сравнению с временными функциями, имеющими конкретные социальные цели. В научной литературе обычно выделяют четыре основные внутренние функции государства – экономическую, социальную, политическую и идеологическую, а иногда добавляют еще две : экологическую и правоохранительную. Экономическая функция состоит в установлении государством условий и порядка экономической деятельности, в регулировании экономики. Она осуществляется по-разному в тоталитарных государствах, где экономика огосударствлена , и в государствах с рыночной экономикой. В современных условиях суть этой функций состоит в том , чтобы, исправлять недостатки рыночной стихии, не нарушая естественного саморегулирования общества. Этой цели в настоящее время соответствует концепция социально ориентированной рыночной экономики. Социальная функция по-разному осуществляется в тех или иных государствах. В тоталитарных государствах она имеет классовые цели, хотя под лозунгами заботы о трудящихся, рабочих и крестьянах социальные привилегии получала партийногосударственная номенклатура. В современном государстве эта функция имеет общесоциальные цели. Во-первых , это регулирование отношений между различными социальными, этническими и иными общностями в стране. Государство оказывает помощь матерям и детям, выплачивает стипендии студентам, помогает материально молодежным объединениям. Есть много других направлений деятельности государства, которые осуществляются в соответствии с принципами социальной справедливости и социальной солидарности в обществе. Во-вторых, это оказание социальных услуг населению : создание сети образовательных учреждений , медицинского обслуживания и т.д. Политическая функция связана прежде всего с регулированием политических отношений социальных и иных групп населения, политических партий и других объединений, установлением определенных правил « политической игры » ( недопущение насильственных действий, правила проведения политических демонстраций, установление порядка проведения выборов государственных органов и референдума, реализации политических прав граждан). Идеологическая функция по всему содержанию тоже неодинаково. В тоталитарных странах конституцией, законом устанавливается единственно допустимая или государственная идеология. Современные демократические государства конституционно провозглашают и обеспечивают идеологический плюрализм. Однако это не означает, что государство безразлично относится к любой идеологии. Оно поддерживает передовые идеологические течения, основанные на признаний общечеловеческих ценностей . Экологическая ( природоохранительная ) функция стала выделяться в качестве особой в последние десятилетия, что связано с прогрессирующим ухудшением природного состояния планеты. Развитие современного производства (добычи природных ископаемых , металлургии и т.д ), применение новых технологий, с помощью которых человек нарушает природное равновесие, складывающееся миллионы лет, появление огромного колличества отходов оказывают вредное воздействие на экологическую систему, имеют необратимые последствия. Поэтому гасударство всё активней занимается природоохранительной деятельностью и восстановлением нарушенного равновесия. Эта функция по необходимости выходит за пределы государства , становится общей для всех государств . В настоящее время заключён ряд международных соглашений о защите природной среды (растительного мира, атмосферного воздуха и др.) Правохранительная функция изначально присуща государству. Одним из его 35 “общих дел” было, с одной стороны , поддержание сложившегося порядка , правил поведения , с другой – установление новых правил , нового порядка путём издания новых актов . Сохраняя старые нормы , придавая им правовую силу , равно как и устанавливая новые правила , государство охраняет их от нарушений, проводит их в жизнь. Поэтому данная функция на деле является более широкой: она и правотворческая , и правореализующая . Народу с внутренними государство осуществляет и внешние функции на международной арене. Можно выделить следующие внешние функции : обороны, интеграции в мировое сообщество, подержание миропорядка, международное сотрудничество в решении глобальных проблем современности. Функция обороны страны может осуществляться индивидуально, (каждое государство вправе защищать свою территорию от нападения) и коллективно – при участии других государств (например, на основе договоров о взаимной обороне от агрессии и при участии всего международного сообщества по решениям совета безопасности ООН, по решениям соответствующих органов региональных международных объединений . Функция интеграции в мировое сообщество осуществляется на основе применения экономических, политических и иных методов (например , ликвидация таможенных баръеров, создания правовых актов межгосударственного действия в Европейском союзе). Функция поддержания миропорядка имеет в основнов политический характер. Она связана с деятельностью универсальной международной организации ООН, участниками которой являются почти все государства планеты. Эта функция, как функция обороны, также осуществляется государствами коллективно и индивидуально. Каждое государство вправе и обязано поддерживать сложившийся миропорядок, выступать против агрессии. Функция международного сотрудничества в решении глобальных проблем человечества связана с охраной мировой экологической системы, защитой прав человека (для этого созданы международные органы, например, Комитет ООН по правам человека). Поскольку функции государства неодинаковы по своему характеру, они предполагают создание разных управленческих органов и применение неодинаковых способов управления. Государственные органы, необходимые для управления в социальной сфере, могут оказаться непригодными для регулирования духовной жизни общества, а то, что можно сделать в экономике однократным правовым актом, может оказаться невозможным в идеологической области. Однако некоторые одинаковые организационные формы и способы управления могут применяться в разных сферах жизни общества. Литература Атаманчук Г.В. Теория государственного управления. М., 1997. Бахрах Д.Н. Административное право. М., 2008. Бребан Г. Французское административное право. М., 1988. Васильев Р.Ф. Акты управления. М.: МГУ, 1987. Гавриленко Д.А. Государственная дисциплина : сущность, функции, квалификация. М., 1991. 6. Лазарев В.В. Государственное управление на этапе перестройки. М., 1988. 7. Лория В. Административное право. Тбилиси, 2005. 1. 2. 3. 4. 5. 36 8. Порфирьев Б.Н. Государственное управление в чрезвычайных ситуациях. М.: Наука, 1991 9. Сальников В.П. Административное право. СПБ, 2000. 10. Хазалия А., Кавтарадзе Э. Система государственного управления и государственное планирование. Тбилиси, 2003. 11. Хазалия А. Административное право. Тбилиси, 2005. Avtandil Khazalia Functions of State and State Ruling Summary The state system is reflected in economics, social, political relations, in spiritual life of society. Methods used by the state depend on its Functions. It must be differed functions of State from the Functions of its organs (for example, Functions of Court differ from the Functions of government). In specific (al) literature it is studied main Functions of state as well as common ones. (Ecological, environmental problems). Main problems are longstanding but ones of less importance are not. The division and classification of functions is not solid. IN scientifically literature it is shown four main functions of state: economical, social, political and ideological. The article stud red these problems. Economical functions mean regulation of economical system of state. Political functions _ political interrelations. Social function differs in democratic and totalitarian states. The same we can say about ideological functions. Functions of ecological security, environmental problems, state defense, state about etc. are studied as well. 37 Shorena Chaladze Some Questions of Victimological Prophylaxis of Crimes As any direction of activity, victimological prophylaxis of crimes implies definition of its system, in which it is necessary to include the following elements: 1.The object of victimological prophylaxis in its broad and narrow senses. In a broad sense, the object of victimological prophylaxis is criminal victimity itself and its types. Separate victimogenic groups of population , persons who can become the victims of crimes by virtue of their social status, way of life and behaviour, victimogenic situations and victimogenic factors promoting crime performance with regard to individuals and forming victimogenical behaviour represent the object of victimological prophylaxis in a narrow sense. 2. The subjects of victimological prophylaxis are specialized and unspecialized. The units of public authority and local self-management, law-enforcement agenicies, educational institutions (pre-school institutions, schools, lycees, gymnasiums, middle special institutions), the units of public health, social protection and employment of the population act as specialized subjects of victimological prophylaxis. To unspecialized subjects it is possible to attribute all kinds of non-governmental organizations, unifications, the groups of citizens, for example, commercial and non-profit organizations with various patterns of ownership, enterprises and institutions, political parties and mass public organizations; unifications and youth formations; trade unions; institutions of physical training and sport, tourism and culture; private detective and security services; mass media; various associations and communities (for example, Russian association of support of victims of crimes and its specialized victimological communities), creative unions; charitable structures and religious organizations, public organizations and formations developed on voluntary base; public, participating in activity of state, representative and law-enforcement agencies, institutions of local government and territorial communities (societal assistants of the district authorized militia), house and street committees and so forth; family and relatives. To unspecialized subjects should also be attributed individuals from that social circle, in which underage person develops a specific social adaptation, to which he relates with greater degree of trust – friends, relatives, closely aquainted people. Such social circle was defined by P.I. Lyubinski as a neighbourhood circle in a broad sense, which takes the second place after a household circle. Among presented subjects the highest rate of efficiency (67,6%) according to the assessments of experts, have the organs of internal affairs (militia). High efficiency rates are featured in the office of public prosecutor – 25,4%; educational bodies – 23,4%, religious faiths – 20,3 %; social formations developed on voluntary base – 19,7 %, and also the courts of justice – 17%. As overwhelming rating (26,6%) among all services of law-enforcement bodies, to which victimological prophylaxis is inherent, service of district authorized militia was named. The measures of preventive activity implemented by specialized subjects, on scale of application can be classified to the measures of nation-wide, regional and local level. On nation-wide level it is expedient to use legislative mechanisms for strengthening of responsibility of individuals (within the common prevention), committing crimes with regard to underage people, for the development of programs, definitions of mainstreams, tasks, functions of preventive activity, and financial mechanisms of the increase of level of providing both specialized and unspecialized subjects by the means needed for implementation of effective victimological prophylaxis. On regional level, use of various preventive measures is offered, among which patronage as the form of children’s arrangement is important , that will allow “to cut down considerably the number of 38 children sent to children’s establishments, and will give chance to find a family for any child, and for any term, will provide an implementation of a child care planning. Complex approach to prophylaxis of crimes committed by an underage person, should provide the events of preventive nature in various sort of city purpose-oriented programs, which can inlude: optimisation of co-ordinating and directing role of the commissions working on issues of underage people, the units of trusteeship and guardship within territorial (areal, vicinal) administrations in execution of preventive events. development of the network of sport sections, sports and non-sports clubs, circles, unifications financed at the expense of the means of the city budgets; strengthening of the control on the part of law-enforcement agencies over activity of entertaining establishments ( especially, gaming establishments and bars, clubs offering spirit drinks to the visitors) primarily at night; activation of work of the divisions on the issues of underage people on revealing and dissociation of the groups with antisocial directivity, as well as the prophylaxis of teenage and directed against underage crimes. The underage crimes prophylaxis departments (PIU) take a specific place in the system of victimological prophylaxis of crimes with regard to underage people. It is connected with the duality of legal and actual status of the underage who become involved in crime performing by persons having reached 18 years. PIU has extensive information about underage person who has commited administrative offences and crimes, about their families, environment, the places of spending of free time, and about teenagers’ gatherings. Besides, PIU inspectors interacting with teachers, the units of trusteeship and guardship, have more possibilities for the revealing of unsuccessful families in which a child sistematically undergoes vilolence, and for execution of individual-victimological prophylaxis on the basis of received information, for the revealing and solving of victimogenic situations. A major role in the system of victimological prophylaxis with regard to underage people is given to educational institutions. Here underage person receives initial skills of dialogue in the collective, process of his socialization takes place. As it is noted in scientific literature, “the events of victimological nature with regard to underage people should be formed in view of features of development of their mentality and age. Exactly educational institutions have the largest opportunities for victimological prophylaxis in view of this term. However, victimological aspect of pedagogical prophylaxis remains undeveloped in methodical attitude neither for educational, nor for educational form of pedagogical work with underage people. As opposed to domestic practice, in West Europe and the USA in all educational institutions, from elementary school to higher educational establishments, classes in applied victimology are held, where volunteers can not only listen to the lectures, but also pass special training: to learn self-defense techniques and develop skills of optimal behavior in extremal situations. Use of foreign experience in realization of this aspect of victimological prophylaxis would allow to encrease to a considerable extent efficiency of preventive influence on underage people on the part of educational establishments of various levels as the subjects of victimological prophylaxis. In connection with that, it is necessary to agree with those authors who offer “to develop and to introduce to didactical process of children’s preschool establishments and to educational process of educational institutions special programs in victimological education of children and teenagers. All subjects of victimological prophylaxis should be united by wider objectives, information, legal contacts. Creation of co-ordinated system of crimes prophylaxis subjects against underage people requires definition of optimum number of working subjects responsible for protection of underage people from criminal encroachments with their strict structure and principles of cooperation. According to the opinion of some authors, it is possible to reach it at the expense of organization of family courts in Russia to Japanese model: “Family court should become the sole 39 specialized unit of the system of prophylaxis of crimes against underage people having coordinating, controlling, administrative and restrictive functions. All other units should implement other types of functions (informative and realizing of one or another particular direction of preventive work). 3. The measures of victimological prophylaxis of crimes. Victimological prophylaxis of crimes with regard to underage people, as well as crimes prophylaxis as a whole, can be subdivided to the common and private (individual) victimological prophylaxis. To general preventive measures it is necessary to attribute : - legal training, increase of the level of legal literacy of population, informing of underage people about their rights and the ways of their protection. Period from 2001 till 2010 is announced by the United Nations Organization as international decade of culture, nonviolence and peace in the interests of the Earth’s children. Informing public at large of children rights icreases the level of society awareness and promotes formation of valuable orientations and arrangements needed for observance of human rights, in particular, the rights of a child. - manufacturing and spreading of special quick reference hand books-cautions of how to prevent a sudden attack, to get rid of a sudden aggression, properly to decline offered participation in use of spirit drinks and drug-addictive substances, performing of illegal and criminal acts etc.; - caution of the population (of underage themselves and grown-ups being in charge of them) through mass media about increase of the criminal factor of the separate objects, about deterioration of criminogenic situation in determined city areas, as well as handing of reccomendations of victimologically literate behavior in developed situations. - approach of posts of law-enforcement agencies to the places of the most probable performing of crimes with regard to underage people; - direct supervision for persons behaving suspiciously in social places, the places of mass gathering of people (particularly of underage), timely interference into victimogenic situations; - organization of crisis centres, “telephone hotlines”, advisory services being preventive establishments of victimological profile with opportunities of comprehensive (legal, psychological, material) aid to underage victims and their relatives. For example, in St.Petersburg there are socialrehabilitation centres for underage teens “Educational House”, “Charity House”, children’s crisis centre and a telephone hotline with it, the centres of aid to a family and children “Hellios”, “Prometheus’, social refuge “Child in Danger” etc. To the measures of the common victimological prophylaxis of crimes with regard to underage people it is as well necessary to attribute measures directed to the common prophylaxis of violent crimes: constant control over the sections of the district which mostly become the places of committing a crime (waste grounds, parks, constructions, deserted houses), illumination of streets, entrances of houses and other social places and so forth. Individual prophylaxis with regard to potential underage victims of crimes should pass consistently the following phases: 1. revealing of persons with icreased victimity; - revealing of underage people who by their behavior, in view of the set of personal qualities, living conditions, with the largest probability can become the victims of crimes. - forecasting of individual victimal behavior; 2. correction of victimity at separate underage groups; - initial actions directed to neutralization of external exposures and elimination of social preconditions promoting the victimization of underage. - “liquidation” of negative indications in behavior of the underagehimself resulting in his victimization. - learning of psychological features of the underage person and definition of sociophsychological type, to which he belongs. 40 - realization of educational-precautionary measures with regard to underage teens on the basis of results of the previous phases. Among the measures of individual impact persuasion and assistance are distinguished. Measures of persuasion bear a complex protective-educational character, conversations, clarifications about how not to become a victim of crime, prophylaxis of a victimal behavior (in particular, use of spirit drinks, dialogues with strangers, visiting of unfamiliar apartments, deserted structures and district sections). Assistance measures are realized by rehabilitation centers by the way of organization of group and individual consultations, rendering of socio-psycological aid, revealing and neutralization of victimologically significant personality features. Important direction of individual victimological prophylaxis, as some authors note, is prevention of revictimization of the victims. With underage teens who have already become victims and with their parents it is necessary to conduct conversations, during which to explain errors committed by them which resulted in crime performing with regard to underage people, to reveal the directions of work for neutralization of victimologically important personal features of underage. The measures of victimological prophylaxis with regard to underage people should expediently be differentiated depending whether the behavior of underage person was victimal before and during committing a crime. According to research data, just in 15% of the cases behavior of underage injured people can be considered as victimal – use of spirit drinks just before criminal encroachment together with future tyrants, staying in the street till dark late hours, walking in deserted places with less familiar people. In cases, when behavior of underage teens is victimal, it is necessary to use in full the measures of individual prophylaxis, while for underage teens with non-victimal behavior general preventive measures are quite enough. Formation of social qualities of the person proceeds to some extent of rate during the whole human life, but the largest value in this process belongs to initial stages when the child begins to interact with the environment. Domestic and foreign psychologists and teachers, analysing process of development by the person (at first in childhood and then in adulthood) of norms of moral behavior, distinguished in it a few stages: prenormative stage is the period of thoughtless, mechanical obseravance of the rules of behavior; normative stage, where necessity and rule invariance are put under doubt, the possibility of other viewpoints and other behavior, including illegal, is realized. At all specified stages process of development of norms of moral behavior depends more on social circle, in which underage person lives, than on himself. Therefore, while reviewing the questions of victimological prophylaxis of crimes with regard to underage people, it is necessary to take into account that the object of influence should be not only underage teen himself, but also his nearest social environment, as in case of committing a crime, to the number of his victims should be included his parents (other close relatives) who are mediately harmed by the crime. On the other hand, the family should act as the main unspecialized subject of victimological prophylaxis, as it has more socio-psychological opportunities of influence on underage. So, it is expedient to distinguish the following stages of victimological prophylaxis of crimes with regard to underage people: Primary victimological prophylaxis conducted by specialized subjects with reference to unspecialized, which, in turn, at crime performing can become victims together with underage teen himself. At this stage, it is possible to apply both common and individual preventive measures enabling parents and other adult relatives not only to protect themselves and their child from criminal encroachments, but also literately, in view of age and psychological features of the teen, to participate in the process of victimological prophylaxis as an unspecialized subject; secondary victimological prophylaxis, the object of which are underage teens and their groups. Secondary 41 prophylaxis is conducted by specialized and unspecialized subjects on the basis of knowledge and skills acquired by them at the first stage. For the strengthening of warranties of rights of underage victims and improvement of quality of victimological prophylaxis of crimes committed against underage people, it is necessary: 1. To expand the concept of “injured by crime” through consideration of it within the concept “the victim of crime” containing in the Declaration of main principles of the justice for the victims of crimes and abuses of authority. 2. To fix the concept of victim in independent article of the Criminal Code of Russia: a victim is a person or a social group, to which by crime or socially dangerous act, physical, property, moral or other harm is caused. 3. To provide protection of rights of the victims in cases of noncriminalization in national legislation of the act causing damage, being infringement of international norms of human rights. 4. To trigger state, including legislative and program, activity with a view of effective victimological prophylaxis of crimes against underage teens. 5. To recognize activity of commissions working on issues of underage people, the units of truseeship and guardship in territorial (areal, vicinal) administrations on execution of preventive events. 6. To develop the networks of sports sections, sports and non-sports clubs, circles, unifications with a view of providing victimological safety of leisure of underage teens. 7. To strengthen the control of law-enforcement agencies over ctivity of entertaining establishments (particularly, gaming establishments and bars, clubs offering spirit drinks to visitors). 8. To trigger activity of the divisions working on underage issues in revealing and dissociating of the groups with antisocial directivity, as well as crime prophylaxis, both on teenage and directed against underage. 9. To develop and to introduce to educational process of educational institutions special programs in victimological didactics of children and teenagers, at the same time mostly to take into account a foreign experience. 10. To take into account that the object of influence should be not only underage teen himself, but also his nearest social environment, as in case of committing a crime to the number of his victims should be included his parents (other close relatives) who are mediately harmed by the crime. On the other hand, the family should act as one of the main unspecialized subjects of victimological prophylaxis, as it has more socio-psychological opportunities of influence on underage teen. 11. To distinguish the following stages of victimological prophylaxis of crimes with regard to underage people: - primary victimological prophylaxis conducted by specialized subjects with reference to unspecialized, which, in turn, at crime performing can become victims together with underage person himself; secondary victimological prophylaxis, object of which are underage teens and their groups. Secondary prophylaxis is conducted by specialized and unspecialized subjects on the basis of knowledge and skills acquired by them at the first stage. 42 Литература [1] Цит. по: Люблинский П.И. Методика социального обследования детства. — М., 1928. — С. 17. [2] См.: Задорожный В.И. Концептуальные основы виктимологической профилактики преступлений: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — М., 2006. — С. 22. [3] Цит. по: Салахетдинова Л.Н. Профилактика преступности несовершеннолетних органами государственной власти субъектов Российской Федерации: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — Тамбов, 2005. — С. 9. [4] Цит. по: Савельев А.И. Криминологическая характеристика и предупреждение преступности несовершеннолетних в крупных городах Сибири: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — Омск, 2006. — С. 16. [5] См.: Криминология: Учебник для вузов / Под ред. проф. В.Д. Малкова. — М.: Юстицинформ, 2006. — С. 147. [6] См.: Иванова А.А. Педагогическая профилактика в системе предупреждения преступлений. Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — Н.Новгород, 2006. — С. 19; Нагаев В.В. Виктимология: психолого-правовые аспекты: Учебное пособие. — Сыктывкар: Издательство СГУ, 2004. — С. 5. [7] Цит. по: Пудовочкин Ю.Е. Уголовно-правовые и криминологические проблемы предупреждения преступлений против несовершеннолетних: Автореф. дис. … докт. юрид. наук. — М., 2005. — С. 12. [8] См.: Жавзандолгор Баттогтох. Международно-правовая защита прав детей: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — М., 2004. — С. 3. [9] См.: Фролов М.Г. Предупреждение насильственных преступлений, совершаемых с внезапно возникшим умыслом: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — М., 2006. — С. 20, 21. [10] См.: Криминология: Учебник для вузов / Под ред. проф. В.Д. Малкова. — М.: Юстицинформ, 2006. — С. 193. [11] См.: Таюрская Е.А. Виктимологическая характеристика и профилактика дорожнотранспортных преступлений: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — Иркутск, 2006. — С. 20. [12] См.: Дзуцев И.К. Уголовно-правовые и криминологические аспекты противодействия криминальному влиянию на несовершеннолетних: Дис. … канд. юрид. наук. — М., 2004. — С. 17, 18. Шорена Чаладзе НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ВИКТИМОЛОГИЧЕСКОЙ ПРОФИЛАКТИКИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ РЕЗЮМЕ Отделы профилактики преступлений несовершеннолетних должны занимать особое место в системе виктимологической профилактики преступлений в отношении несовершеннолетних. Это связано с двойственностью правового и фактического статуса несовершеннолетних, оказавшихся вовлеченными в совершение преступления лицами, достигшими 18 лет. ПДН располагают обширной информацией о несовершеннолетних, совершивших административные проступки и преступления, об их семьях, окружении, о местах проведения свободного времени, об объединениях подростков. Кроме того, 43 инспектора ПДН, взаимодействуя с педагогами, органами опеки и попечительства, имеют больше возможностей для выявления неблагополучных семей, в которых ребенок систематически подвергается насилию, и для проведения на основе полученных сведений индивидуально-виктимологической профилактики, выявления и разрешения виктимогенных ситуаций. Большая роль в системе виктимологической профилактики преступлений в отношении несовершеннолетних должна отводиться образовательным учреждениям. Здесь несовершеннолетний получает первоначальные навыки общения в коллективе, происходит процесс его социализации. Как отмечается в научной литературе, «мероприятия виктимологического характера в отношении несовершеннолетних должны строиться с учетом особенностей развития их психики и возраста». Именно образовательные учреждения имеют наибольшие возможности для виктимологической профилактики с учетом этого условия. Однако виктимологический аспект педагогической профилактики остается в методическом отношении неразработанным ни для учебной, ни для воспитательной формы педагогической работы с несовершеннолетними. В отличие от отечественной практики, в Западной Европе и США во всех учебных заведениях, от начальной школы до высших учебных заведений, проводятся занятия по прикладной виктимологии, где желающие могут не только прослушать лекции, но и пройти специальный тренинг: освоить приемы самозащиты и выработать навыки оптимального поведения в экстремальных ситуациях. Использование зарубежного опыта в реализации этого аспекта виктимологической профилактики позволило бы в значительной степени повысить эффективность профилактического воздействия на несовершеннолетних со стороны образовательных учреждений различного уровня как субъектов виктимологической профилактики. В связи с этим следует согласиться с теми авторами, которые предлагают «разработать и внедрить в воспитательный процесс детских дошкольных учреждений и в образовательный процесс учебных заведений специальные программы по виктимологическому воспитанию детей и подростков». Все субъекты виктимологической профилактики должны быть объединены общими целями, информационными, правовыми связями. Создание скоординированной системы субъектов профилактики преступлений против несовершеннолетних требует определения оптимального числа работающих субъектов, ответственных за защиту несовершеннолетних от преступных посягательств, с их четкой структурой и принципами взаимодействия. По мнению некоторых авторов, достичь этого можно за счет организации системы семейных судов по японской модели: «Семейный суд должен стать единственным специализированным органом системы профилактики преступлений против несовершеннолетних, обладающим координирующими, контрольными, распорядительными и ограничительными функциями. Все иные органы должны выполнять функции иного рода. Именно рассмотрение этих вопросов ставит целью представленная работа. 44 Шорена Чаладзе Относительно превенции молодежной делинквенции Правонарушения несовершеннолетних, как подчеркивается во «Всемирной программе действий, касающихся молодежи, до 2000 года и на последующий период», представляют серьезную проблему во всем мире[1]. Сегодня молодежь, независимо от пола и социального положения, а также страны проживания, с одной стороны, подвергается определенным индивидуальным рискам, с другой, – приобретает новые индивидуальные возможности. Нередко наряду с легитимными, реализуются и нелегитимные возможности: молодые люди совершают различные преступления, становятся наркоманами, часто используют насилие в отношении сверстников. Проблема подростковой преступности становится все более сложной и многоплановой. Вместе с тем, программы превенции преступности значительно отстают от реальной ситуации, либо вообще отсутствуют.[2] Так, в развивающихся странах практически нет национальных программ по решению данных проблем, а международные программы явно недостаточны. В развитых странах работа по предотвращению молодежной преступности ведется, однако общий эффект превентивных программ довольно низок, поскольку средства часто неадекватны существующей ситуации. В ряде документов ООН говорится о предпочтительности применения социальных средств контроля в отношении несовершеннолетних по сравнению с правовыми. Так, Руководящие принципы ООН по предотвращению подростковой и молодежной делинквенции – «Эр-Риядские правила» (United Nations Guidelines for the Prevention of Juvenile Delinquency – The Riyadh Guidelines) провозглашают предотвращение правонарушений несовершеннолетних в качестве сущностной части предотвращения преступности в обществ.[3] В «Пекинских правилах» рекомендуется «уделять достаточное внимание осуществлению позитивных мер, …с целью содействия благополучию подростка, с тем, чтобы сократить необходимость вмешательства со стороны закона».[4] Еще основоположник концепции социального контроля Э. Росс выделил две его основные стратегии: интернализацию норм (образовательный контроль) и принуждение (репрессивный контроль).[4] Позднее эти две стратегии получили обобщенные названия: коррекция (которая может выступать как институциональная коррекция и собственно коррекция) и превенция/ Институциональная коррекция является мерой принудительного воздействия. Основное ее содержание – помещение в закрытое учреждение, т.е. ограничение свободы передвижения, выбора вида поведения и осуществление некоторых прав и свобод, в том числе и конституционных. Применительно к несовершеннолетним институционализация включает в себя помещение в воспитательные дома и в исправительные учреждения (арестные дома и тюрьмы).[4] Коррекция применяется, если подросток является уже сложившимся делинквентом. Такие программы подразумевают достаточно жесткий контроль на начальной стадии и дальнейшую реабилитацию, однако, что особенно важно, не подразумевают полной изоляции делинквента. Коррекционные программы осуществляются в первую очередь правоохранительными органами (т.е., органами государственной власти через принятие соответствующих нормативных актов), тогда как превентивные программы, наряду с государственными органами, очень часто реализуют различные общественными организации или общество в целом. Превенция строится на предположении, что лучший способ предотвращения подростковой преступности – вмешательство в делинквентную активность на ранних стадиях. Она представляет собой деятельность индивидов, групп и организаций, направленную на удержание подростков от нарушения закона. В то же время в различных странах применяются другие виды превенции, такие, как карательная превенция, направленная на устрашение суровым наказанием за совершение 45 противоправных деяний (например в ряде стран Латинской Америки); а также превенция рецидивной преступности, которая заключается в объяснении делинквенту отрицательных сторон его правонарушения, а также различным способам примирения нарушителя и жертвы. В соответствие с одной из классификаций, выделяют два типа превенции: основная (первичная) превенция и реабилитационная (вторичная) превенция. Основная превенция имеет объектом своего воздействия молодых людей, которые еще не совершили каких либо противоправных действий, и носит профилактический характер. Реабилитационная превенция применяется к подросткам, которые уже контактировали с формальной системой государственного правосудия и призвана предотвратить последующие, возможно, более серьезные противоправные деяния. Вместе с тем, не всегда можно проследить эффективность применения превентивных мер, так как процент несовершенных правонарушений нигде не фиксируется. Другая классификация превенции отражает «различные типы социальной активности и реакции» на растущий уровень преступности. По этой классификации, превенция делится на карательную (панитивную), коррективную и механическую. Карательная превенция заключается в угрозе применения наказания, что призвано устрашить и предотвратить совершение криминальных поступков. Коррективная превенция заключается во влиянии на причины и факторы, которые могли бы стать потенциальным толчком для противоправного поведения. Механическая превенция чаще всего применяется в так называемых криминальных районах, для предотвращения преступлений и заключается в усиленных мерах безопасности и повышенном полицейском контроле.[5] Программы «картельной» превенции, получившие распространение во многих странах мира, пытаются пресечь молодежные правонарушения, появление шаек, вовлечение в них и криминальное поведение посредством надзора, в том числе постоянного наблюдения со стороны полиции, и целенаправленного судебного преследования. Подавление означает активное вмешательство, полностью легитимизированное государством, оно декларируется как изначально «правильное» и поэтому не требует особого оправдания и абсолютно никакой оценки результатов.[6] Подход с позиций подавления характеризуется тем, что все полностью игнорирует «пропаганду» желаемого поведения, лишь подавляя нежелательное. Внешняя агрессия способна во многих случаях лишь усилить сплоченность делинквентных подростковых групп, поэтому этот вид превенции имеет смысл использовать, когда исчерпаны все другие меры. Что же касается ранней превентивной работы, то можно выделить несколько основных направлений, по которым она ведется. «Экономические» программы (программы профессионального развития) направлены на развитие легальных способов получения дохода. Развитие экономических возможностей для подростков и молодежи, профессиональное обучение, создание рабочих мест, содействие в открытии собственных предприятий может воспрепятствовать вовлечению молодежи в делинквентную активность. Целью образовательных программ является заблаговременное предотвращение подросткового насилия и удержание молодых людей от вступления в шайки, которая заключается в том, чтобы помочь молодым людям развить позитивную самооценку, научиться разрешать конфликты, управлять агрессией, развенчивают ореол шаек и помогают школьникам найти альтернативные незаконным способы поведения. В США, к участию в таких программах привлекаются правоохранительные органы, школы, местное сообщество и родители. 46 В основе программ организации досуга лежит предположение, что отсутствие возможностей для проведения досуга является одним решающих факторов приобщения к делинквентному поведению. Нередко снизить уровень подростковой преступности позволяет изменение городского пространства за счет архитектурного и ландшафтного планирования. В ходе исследованиия, проведенного в одном из городов США, было установлено, что большая часть активности подростковых делинквентных групп сосредоточена вокруг единственного городского парка. В связи с этим планировка парка была изменена таким образом, чтобы создать намного больше вариантов досуга и отдыха для подростков и их семей. Было расширено число мероприятий в школах и парках, проводимых в часы, когда занятия в школах уже заканчиваются. В последнее время все чаще отмечаются возможностии актуальность участия местных сообществ в борьбе против подростково-молодежной делинквенции. Существуют программы, целью которых является обучение и подготовка групп и отдельных представителей местных сообществ, в которых наблюдается рост молодежной делинквенции, по осуществлению неформального контроля за молодежью и вовлечению молодых людей в позитивную активность.[7] Например, в Нидерландах функционируют специализированные центры по работе с местными сообществами. Перспективным направлением превенции подростковой преступности является привлечение к социальной работе с подростками некоммерческих организаций и волонтеров (студентов, пенсионеров, а также известных и авторитетных людей: спортсменов, общественных деятелей), которые могли бы принимать участие в превентивных программах. Программы индивидуальной и групповой социальной и психологической помощи включают лагеря, общинные дома (group homes), альтернативные школы, организацию приютов. Работа в данной области включает образовательную, поведенческую и психологическую оценку; диагностику; оценку здоровья и направление в медицинские учреждения; индивидуальное планирование образования; психологическое и психиатрическое консультирование; индивидуальное и групповое консультирование; консультирование родителей; организация досуга.[8] Особое внимание следует уделить беспризорным подросткам, а также подросткам потерявшим семью или связи с ней, оставшимся без семейного воспитания, так как они в силу неблагоприятных обстоятельств наиболее подвержены риску вовлечения в делинквентную активность. Существует необходимость создания специализированных программ профилактики безнадзорности и беспризорности детей, в том числе специальных групп реабилитации, изымание детей с улицы, предоставление общественного (государственного) жилья. Стихийное насилие на улице происходит от безысходности беспризорных детей, отсутствия элементарных жизненных условий, голода и негативного восприятия происходящего. Поэтому целью профилактической работы должно стать формирование у таких детей и подростков положительной самооценки и позитивного отношения к миру.[9] Превенция рецидивной преступности может осуществляться с помощью «восстановительного правосудия», осуществляемого негосударственными правозащитными организациями, местными сообществами. Преступник через общение с жертвой должен уяснить смысл инцидента и совместно выработать план шагов по примирению (включая возмещение ущерба, помощи пострадавшему). В случае удачного разрешения дела, подросток не попадает в коррекционное учреждение, на него не навешивается ярлык «преступника», и он избегает среды, в которой передаются правила и романтика делинквентного поведения. В то же время нужно с большой осторожностью проводить процедуру примирения, чтобы правонарушитель не рассматривал его как «сделку» с жертвой. Опасность такого поворота событий подчеркивается различными исследованиями. По различным исследованиям до 95% подростков, которым была назначена реституция, исполнили свои обязательства, а 47 рецидив в случае применения реституция сокращается в среднем на 50%.Кроме того, реституция намного дешевле тюремного заключения. Например, в США на содержание одного подростка в коррекционном учреждении тратится до 25-30 тыс. долларов в год. [10]Помощь жертвам насилия. Фокусирование внимания на проблемах жертв может служить основой для формирования фондов помощи подросткам, пострадавшим от насилия; выдвижения жертвами требований по обеспечению безопасности в адрес школ, государственных и частных социальных служб и полиции. После самого акта насилия с жертвами, как правило, вступают в контакт лица (сотрудники правоохранительных органов, других государственных служб), не имеющие специальных навыков общения с психически и морально травмированными людьми. Таким образом, необходима специальное обучение тех, кто первым приходит на помощь жертве. [11]Кроме того, перспективным направлением превентивной работы является усиление позиции жертв, программы и тренинги для жертв, ассоциации жертв. В настоящее время вокруг проблемы молодежной виктимизации все еще существует определенный теоретический вакуум. Практика показывает, что особенно неэффективна борьба с членством в шайках. Предлагались различные варианты коренного преобразования среды шаек. Тем не менее, это касалось лишь криминальной стороны проблемы, а условия, толкающие подростков в шайки (например, экономические), оставались в стороне, не были задействованы соответствующие традиционные институты. Особое внимание следует уделять последовательности в реализации превентивных программ всех уровней. Неудачу потерпела, например, программа профессионального обучения Urban Leadership Training Program, проводившаяся в Филадельфии (США). [12]Участники программы по ее окончанию не смогли сами найти работу, в то же время предоставление работы не было предусмотрено программой, поэтому участники программы остались озлобленными на общество и в дальнейшем возобновили свои преступные карьеры. Система предупреждения преступности несовершеннолетних эффективна, если в ней: точно определены содержание и границы предупредительной работы, исходя из функциональных возможностей каждого из органов системы; охвачены все объекты предупредительного воздействия (подростки, их отношения в различных сферах жизни общества) и учтены их особенности; разработан механизм управления, контроля и координации предупредительной деятельности. Осуществляя превентивные программы, необходимо учитывать наличие связей подростковых делинквентных групп со взрослой организованной преступностью. Кроме того, у делинквентных групп могут существовать связи с членами местных сообществ.[13] Последние исследование показали, что дифференциация преступников и жертв происходит, как правило, не по полу и возрасту, а по различиям внутри каждого из гендеров. То есть, преступники и жертвы одного пола презентируют различные типы маскулинности или фемининности. Таким образом, при разработке программ превенции должна учитываться гендерная специфика. В то же время многие превентивные меры не дали того эффекта, который от них ждали. Особенно неэффективной является борьба с членством в подростково-молодежных группировках. Подростковая делинквенция часто ошибочно считается индивидуальным феноменом, а групповой аспект практически не учитывается. Вместе с тем, делинквентные акты совершаются преимущественно подростком в группе, поэтому превентивная работа должна учитывать не психологию отдельного индивида, а групповую социтокультурную динамику. [14] Важно также обращать внимание на субкультурную специфику групп, на которые будут направлены превентивные меры. Последние исследования показали, что дифференциация преступников и жертв происходит, как правило, не по полу и возрасту, а погендерным различиям. [15]В то же время при разработке программ по борьбе с молодежной делинквентностью гендерная специфика практически не учитывается. 48 Заслуживает также внимания разработка проблемы перемещения превентивных программ из одной социокультурной среды в другую. Таким образом, наряду со ставшими уже традиционными методами превентивной работы, в настоящее время появляются новые перспективные стратегии превенции. Пока они не стали частью общей практики, необходима тщательная теоретическая и практическая проверка их возможностей и ограничений. Литература [1] Кудрявцев В.Н. Генезис преступления: опыт криминологического моделирования.- М.: ФОРУМ-ИНФРА*М, 1998. с.198. [2] Криминология: Учебник для юридических вузов.- М.: ИНФРА*М-НОРМА.- 1997.с.340. [3] Всемирная программа действий, касающаяся молодежи, до 2000 года и на последующий период // Приложение к Резолюции, принятой Генеральной ассамблеей ООН, от 14 декабря 1995 г. – A/RES/50/81, 13 March 1996. [4] United Nations Guidelines for the Prevention of Juvenile Delinquency (The Riyadh Guidelines). Adopted and proclaimed by General Assembly resolution 45/112 of 14 December 1990. – Office of the United Nations High Commissioner for Human Rights. – Geneva, 1997. – P. 1. [5] См.: Криминология / Под ред. В.Н. Бурлакова и В.П. Сальникова. – Л., 1988. – с. 486. [6] См.: Hadson B. Social Control // The Oxford handbook of criminology. – NY, 1997. – P. 452. [7] Мельникова Э.Б. Правосудие по делам несовершеннолетних: история и современность. – М., 1990. – С. 105. [8] См.: Зер Х. Введение в восстановительное правосудие // Развитие правосудия по делам несовершеннолетних (подход ювенальной юстиции). – М., 1999. [9] См.: Gangs 2000: A Call to Action. The Attorney General’s Report on the Impact of Criminal Street Gangs on Crime and Violence in California by the Year 2000. – Sacramento: California Department of Justice, 1993. [10] Philippines Representative RUTH LIMJUCO statement // New way needed to assist crime victims with compensation, rehabilitation, third committee told in third day of crime debate. – UN Press Release. – 22.10.1996. – GA/SHC/3362. [11] См.: Kressel N. Mass Hate. The Global Rise of Genocide and terror./ Plenum Press.1996. [12] См.: Криминология / Под ред. В.Н. Бурлакова и В.П. Сальникова. – Л., 1988. – с. 488. [13] Кудрявцев В.Н. Генезис преступления: опыт криминологического моделирования.М.: ФОРУМ-ИНФРА*М, 1998 с.201. 49 [14] United Nations Guidelines for the Prevention of Juvenile Delinquency (The Riyadh Guidelines). Adopted and proclaimed by General Assembly resolution 45/112 of 14 December 1990. – Office of the United Nations High Commissioner for Human Rights. – Geneva, 1997. – P. 3. [15] Криминология: Учебник для юридических вузов.- М.: ИНФРА*М-НОРМА.- 1997.с.345. Shorena Chaladze Referring to Prevention of Juvenile Delinquention Summary Underage lawbreaking, as it is emphasized in “Global action program concerning the youth, till 2000 and for subsequent period” represent a serious problem all over the world. Today youth, apart from gender and social status, as well as residing country, on the one hand undergoes definite individual risks, on the other – acquires new individual opportunities. Rather often, along with legitimate, as well illegitimate opportunities are realized: young people commit various crimes, become addicts, frequently use violence with regard to coevals. The problem of teenage crime is becoming more and more difficult and multiplex. At the same time, crime prevention programs significantly fall behind a real situation, or are absent at all. So, in less developed countries, practically, there are no national programs on the decision of given problems, and international programs are plainly insufficient. In advanced counties, work on the prevention of juvenile crime is conducted, however, cumulative effect of preventive programs is rather low, as the means are frequently inadequate to existing situation. Prevention is built on the assumption that the best way of restraining of teenage crime is interference into delinquent activity on early stages. It represents the activity of individual groups and organizations directed to restriction of teenagers from defiance of the law. At the same time, in various countries, other types of prevention are applied, such as retaliatory prevention, directed to intimidation by severe penalization for performing of illegal acts as well as prevention of recurrent crime which consists in the explanation to the delinquent of negative sides of his offence, as well as various ways of reconciliation of the infringer. In this manner, along with the already settled traditional methods of preventive work, at present new promising strategies of prevention are emerging. Until they have not become a part of the common practice, careful theoretical and practical check of their opportunities and limitations is necessary. Exactly consideration of these issues is the purpose set forth by the presented work. 50 Раин Ровшан оглу Алиев (Азербайджанская Республика) Диссертант АМУ Исторические аспекты изготовления или сбыта поддельных денег или ценных бумаг (фальшивомонетничества) История изготовления или сбыта поддельных денег или ценных бумаг свидетельствует о том, что фальшивомонетничество[1] возникло на рубеже VIII и VII веков до н. э. в Лидии, античном государстве, распологавшемся на берегу Эгейского моря, где стали чеканить первые металлические монеты. Первыми фальшивомонетчиками были кузнецы, которые из благородного металла чеканили поддельные монеты.[2] Впоследствии ближайшими помощниками кузнецов стали работники медеплавильных производств и монетных дворов, которые добывали сырье и нередко занимались сбытом фальшивых денег.Фальшивомонетничество во все времена считалось тяжким преступлением, за совершение которого следовало строгое наказание. Например, в Афинском государстве еще в 594 году до н. э. впервые в мировой истории законом о фальшивомонетничестве предусматривалась смертная казнь[3]. В XIV-XVII веках законодательством некоторых европейских государств была установлена смертная казнь за совершение фальшивомонетничества. В Азербайджане фальшивомонетничество было выделено в самостоятельное преступление ханскими указами XVI-XVIII веках. С выпуском в обращение бумажных денег начал формироваться новый тип фальшивомонетчика[4]. Это объясняется тем, что более высокий технологический уровень изготовления бумажных денежных знаков требовал соответствующей общеобразовательной и профессиональной подготовки изготовителей фальшивых денег. Эта взаимосвязь характерна и в последующее время, когда фальшивомонетчики оперативно осваивали новые технологии изготовления денежных знаков. Бумажные деньги появились в Азербайджане в XVIII веке и по приказу местных ханов за попытку организовать сбыт фальшивых ассигнаций, изготовленных за границей, применялась смертная казнь. Значительно позднее некоторые государства организовали изготовление поддельных денег других государств в целях подрыва их экономики. Известно, что в конце XVIII века Великобритания выпустила большое количество французских поддельных франков, а в начале XIX века во Франции по приказу Наполеона были изготовлены поддельные английские, австрийские и русские банкноты, чтобы дезорганизовать хозяйство и государственные финансы стран - потенциальных военных противников. В годы Первой мировой войны в кайзеровской Германии в широких масштабах изготавливались фальшивые деньги, по которым закупались вооружение и стратегические товары в других странах. Учитывая распространенность и большую общественную опасность изготовления и сбыта фальшивых денег международным сообществом в 1929 году была принята Женевская конвенция по борьбе с фальшивомонетничеством. Конвенция обязала ее участников бороться против подделки денег, подвергать уголовному преследованию и суровому наказанию фальшивомонетчиков независимо от того, какие денежные знаки они изготовляют - отечественные или иностранные. 51 С приходом Гитлера к власти Германия стала самым крупным в истории производителем фальшивой валюты из всех государств, когда-либо занимавшихся этим видом преступной деятельности. Известно, что к изготовлению фальшивых иностранных денежных знаков в Германии приступили в сентябре 1939 года, причем организовать их производство нацистское руководство поручило тогда Гитлеровской разведке в лице службы безопасности «СД». В начале изготавливались поддельные английские фунты стерлингов, с 1941 годасоветские рубли, с 1944 года - югославские банкноты и американские доллары. В этот период было напечатано поддельных английских денег на общую сумму 135 млн. фунтов стерлингов - почти равную всему золотому запасу Британской империи. Спустя два десятилетия, в 1963 году была раскрыта «тайна» озера Топлиц в Австрии. Из обследованной небольшой части дна озера были извлечены 18 ящиков с фальшивыми английскими банкнотами, а также 34 клише для их печатания. Однако не было найдено оборудование для изготовления фальшивых долларов. В дальнейшем изготовление и сбыт поддельных денег во многих странах мира приобрели широкий размах. Например, в 1970-е годы прошлого века количество фальшивых денежных знаков в Европе и Америке утроилось. По данным американского журнала «Полиция» в те годы в США находилось в обращении свыше 29 млн фальшивых долларов. Не обошел стороной этот процесс и СССР, где в 1947 и 1961 годах были проведены денежные реформы с выпуском в обращение новых денежных знаков. Среди многих других, одной из причин проведения денежных реформ явилось наличие в обращении большого количество фальшивых денег. С распадом СССР в Азербайджане появилась в обращении иностранная валюта (доллары США, марки ФРГ, английские фунты стерлингов и т.д.) и национальная банкноты – манат. В условиях становления в Азербайджане рыночной экономики возрос уровень преступлений, посягающих на кредитно-денежную систему страны. Статистические данные свидетельствуют о том, что с начала 1990-х годов в Азербайджане происходит неуклонный рост преступлений, связанных с изготовлением и сбытом поддельных денег и ценных бумаг. Произошло качественное изменение преступлений данной группы. Если в начале 1990-х годов предметом преступного посягательства были в основном поддельные денежные знаки, то в последующем предметом фальшивомонетничества стали и ценные бумаги, широко используемые в экономике для привлечения капитала и взаиморасчетов. Выявление поддельных ценных бумаг показывает, что деятельность преступников постепенно перемещается в реальные секторы экономики, что ведет к ее криминализации. Развитие этой тенденции может привести к инфляции, неэффективной работе финансово-кредитных структур, финансовой дестабилизации и другим тяжким последствиям[5]. Для предотвращения этих явлений проводятся денежные реформы, цель которых обусловлена тем, что показатели, характеризующие экономическую ситуацию страны, выглядели достаточно стабильно и прослеживалась тенденция роста в отдельных отраслях отечественной экономики. Вместе с этим, хозяйствующие субъекты и граждане испытывали определенные неудобства, оперируя в расчетах суммами с большим количеством нулей[6]. На необходимость проведения денежной реформы повлиял также значительный рост преступлений, связанных с изготовлением и сбытом поддельных денег или ценных бумаг. Например, в 1999 году количество поддельных банкнот, поступивших на азербайджанский рынок, увеличилось по сравнению с 1992 годом в 21 раз. По данным Интерпола, в последние годы была выявлена подделка денежных знаков 39 стран, а поддельные деньги обнаружены более чем в 100 странах мира[7], что 52 свидетельствует о международном характере фальшивомонетничества. Введение в обращение с 1 января 2002 года на территории 12 стран Европейского союза единого денежного знака евро обусловлено интеграцией экономики этих стран и необходимостью профилактики фальшивомонетничества. Рост фальшивомонетничества в Азербайджанской Республике был обусловлен свободным хождением иностранной валюты, широким распространением высокопроизводительного полиграфического оборудования, средств цветного копирования и др. обстоятельствами. Наука криминалистика и правоохранительные органы несвоевременно отреагировали на появление новой технологии изготовления поддельных денег и ценных бумаг с использованием компьютерной техники. Изложенное свидетельствует о том, что проблема борьбы с изготовлением или сбытом поддельных денег или ценных бумаг приобретает особую актуальность. Не случайно в ведомственных нормативных актах правоохранительных органов обращено внимание следственных аппаратов, оперативно-розыскных и экспертнокриминалистических подразделений на необходимость усиления борьбы с преступлениями, совершаемыми в сфере экономической деятельности, среди которых особо выделяется фальшивомонетничество. Литература [1] Термин «фальшивомонетничество» в уголовном законодательстве Азербайджанской Республики не применяется, однако часто используется в литературе и на практике. Представляется допустимым использовать это собирательное понятие, обозначающее состав преступления, предусмотренного ст. 204 УК АР. [2] Вермуш Г. Аферы с фальшивыми деньгами: из истории подделки денежных знаков / Пер. с нем. М.: Международные отношения, 1990. С. 8. [3] Вермуш Г. Аферы с фальшивыми деньгами: из истории подделки денежных знаков / Пер. с нем. М.: Международные отношения, 1990. С. 11. [4] Криминалистика: Расследование преступлений в сфере экономики: Учебник / Под ред. проф. В.Д. Грабовского, доц. А.Ф. Лубина. Н. Новгород: Ниже-гор. ВШ МВД России. 1995. С. 10. [5] Пузанков Д.В. Технико-криминалистическое обеспечение расследования и предупреждения фальшивомонетничества. Автореф. дис. ... к.ю.н. Саратов: СЮИ МВД РФ, 2000. С. 3-4. [6] Юров А.В., Лютое В.В. Денежные знаки образца 1997 года: соответствие требованиям // Деньги и кредит. М: «Финансы и статистика», 1999. № 5. С. 16-23. [7] Криминалистика. Методика расследования преступлений новых видов /Отв. ред. д.ю.н. проф. Ю.Г.Корухов. М., Моск. юр. ин-т МВД РФ, 2000. С. 122. Rain Rovshan Oghli Aliev Historical aspects of manufacturing or marketing of counterfeited money or assets (coinage offence) Summary 53 The history of manufacturing of counterfeited money or assets and their realization shows that at first the similar falsification was registered in VIII and VII centuries BC at the territory of ancient state of Lydia, situated at the coast of Aegean Sea. The local farriers were occupied with this work. At the territory of Azerbaijan the offence of manufacturing of the counterfeited coins was observed in XVI-XVIII centuries and the “Decrees of Khans” of that period describe this fact. Paper denominations reached Azerbaijan at the end of XVIII century and for their counterfeiting was applied the death penalty. Afterwards (during the I and II World Wars) in many cases and in order of weakening of the economy of the opponent the manufacturing of the counterfeited denominations was occurring at the governmental level. After breakdown of USSR the increase of the level of the coinage related offence was considerably observed in Azerbaijan. Growth of mentioned tendencies may negatively influence upon the activity of financing – crediting structures, frustrate their work and may lead to the increase of inflation and destabilization of the financial market of our state. 54 Михаил Мамниашвили Доктор Права, профессор Сухумский государственный университет (Грузия) Общие положения о проведении следственных действий Если пересмотрим грузинской юридической литературы убедимся в том, что лишь в некоторых учебных пособиях речь идет об общих положениях о проведении следственных действий, несмотря на то, что рассмотрение данной проблемы доказывает ее не только теоретическое, но весьма важное практическое значение. Общие положения о проведении следственных действий подразумевают совокупность проводимых должностным лицом действий, предусмотренных уголовнопроцессуальным законодательством, исполнение которых является обязательным при проведении всех (или большинства) следственных действий. Понятие общих положений о проведении следственных действий является более емким по сравнению с понятием общих правил проведения следственных действий.1 Суть последнего понятия передана в 286-й статье уголовно-процессуального кодекса Грузии и предусматривает общие процессуальные стороны проведения следственных действий. Значение понятия «общие положения о проведении следственных действий» заключается в комплексном обеспечении законности и обоснованности проведения следственных действий путем соблюдений процессуальных правил их проведения, а также в более эффективном выявлении наличия фактических и юридических оснований, необходимых предпосылок осуществления следственных действий и определении субъектов, ответственных за законность проведения следственных действий, фиксацию результатов и т.д. Следовательно, общие положения о проведении следственных действий не исчерпывают процессуальные правила, предусмотренные 286-й статьей уголовнопроцессуального кодекса Грузии. В этих положениях перечислены другие нормы, без учета которые невозможно обеспечить законное проведение следственных действий. В качестве общих положений о проведении следственных действий можно рассмотреть следующие требования процессуального законодательства: 1. В соответствии с общим правилом, следственные действия могут проводиться только во время ведения уголовного дела. Согласно 261-й статье уголовно-процессуального кодекса Грузии, после получения информации о совершении преступления следователь и прокурор, в пределах своей компетенции, обязаны начать предварительное следствие. О начале предварительного следствия следователь должен незамедлительно сообщить прокурору. После начала предварительного следствия следователь получает право проведения любого следственного действия. Уголовное делопроизводство не заканчивается и после передачи дела в суд, поэтому следственные действия могут проводиться и во время рассмотрения дела в суде первой инстанции. (С учетом принципиальных различий субъектов проведения следственных действий и, в то же время, своеобразия указанных действий, осуществленные в суде следственные действия можно назвать судебноследственными действиями). В то же время, в отдельных случаях суд первой инстанции имеет право вынести постановление (определение) о проведении изъятия или обыска и их проведение поручить следователю или прокурору, которые обязаны незамедлительно передать суду изъятый предмет или документ. Следственные действия могут быть проведены во время рассмотрения дела в аппеляционном суде, а также после пересмотра 55 вступившего в законную силу приговора в связи с обнаруженными новыми обстоятельствами дела. В этом случае проверка осуществляется путем проведения следственных действий (уголовно-процессуальный кодекс Грузии, ст. 596, ч.2). Проведение следственных действий недопустимо, если уголовное делопроизводство приостановлено на основании статьи 29 уголовно-процессуального кодекса Грузии. В этом случае, согласно статье 394 уголовно-процессуального кодекса Грузии, если уже нет основания для приостановления уголовного делопроизводства, то суд обязан вынести определение, а судья и прокурор обязаны вынести постановление о возобновлении уголовного преследования, вследствии чего могут быть проведены любые следственные действия. 2. Следственные действия должны проводиться только лицом, которому закон дает данное право. Как правило, таким должностными лицам являются следователь и прокурор, которые, в пределах своей компетенции, обязаны начать предварительное следствие. В то же время, согласно второй части «а» пункта 56-й статьи уголовнопроцессуального кодекса Грузии, прокурор полномочен ведение следствия поручить органу предварительного следствия или следователю, после чего следователь, в пределах своей компетенции, полномочен проводить следствие по уголовному делу. Все решения, связанные с направлением следствия, принятием и проверкой следственных версий путем проведения следственных действий, следователь принимает самостоятельно кроме тех случаев, когда законом предусмотрены приказ судьи или согласие прокурора, за полное и своевременное выполнение которых следователь несет ответственность. Согласно «б» пункту 59-й статьи уголовно-процессуального кодекса Грузии, следователь полномочен проводить все следственные и процессуальные действия, предусмотренные уголовнопроцессуальным законодательством, а также потребовать решение судьи для случаев и по правилам, предусмотренных законом. Согласно второй части «б» пункта 56-й статьи уголовно-процессуального кодекса Грузии, прокурор полномочен принять участие в проведении следственных действий или самостоятельно проводить предварительное следствие в полном оъеме. Если прокурор сам осуществляет предварительное следствие, то он пользуется статусом следователя. Суд (судьи) так же имеет право проведения следственных действий в суде первой инстанции и в процессе аппеляционного рассмотрения дела. 3. Следственные действия могут быть проведены в случаях, когда существуют фактические и юридические основания их проведения. Под фактическими основаниями подразумеваются существование доказательств такого рода, которые дают основание предполагать, что в результате проведения следственных действий могут быть получены факты, имеющие существенное значение для правильного решения дела. В процессе планирования следственных действий результаты тех или иных следсвенных действий носят предположительный характер, однако они должны основываться на объективных доказательствах, полученных по данному делу. В то же время, следственнооперативным путем полученная информация, если таковая имеется, должна быть принята во внимание при проведении следственных действий. Однако информация, полученная в обход процессуальных правил, разумеется, не может являться основанием проведения процессуальных действий. Поэтому нельзя согласиться с мнением проф. А. Рыжакова 2 о том, что следственные действия могут также проводиться только на основании оперативной информации. Юридическим основанием проведения следственных действий является исполнение предусмотренных законом предварительных процедур, предшествующих проведению следственных действий. Ряд обязательных предпосылок проведения следственных действий законодательство связывает с вынесением соответствующих мотивированных постановлений. Подобное процедурное правило применяется в случаях, 56 когда проведение следственных действий может повлечь серьезные государственнопринудительные мероприятия. При этом постановление является предпосылкой принудительного мероприятия для того, чтобы стороны получили возможность обжаловать решение следователя и установить наличие основания для проведения того или иного следственного действия.3 Вынесение постановления является обязательным для проведения таких следственных действий, какими являются следственный эксперимент (ст. 341 УПКГ), проверка (ст. 352 УПКГ), назначение судебной экспертизы (ст. 356 УПКГ), взятие проб для экспертного исследования (ст. 378 УПКГ), а также проведение изъятия, обыска или осмотра собственности в неотложных случаях (ст. 290 ч.2 УПКГ). Проведение следственных действий, которые ущемлят конституционные права личности и связанны с ограничением тайны жилья, переписки, личных записей, почтовых, телефонных, телеграфных и других сообщений, проводятся по приказу судьи. К числу таких следственных действий относятся: обыск, изъятие, осмотр вопреки желанию владельца; наложение ареста на почтово-телеграфные сообщения и их изъятие; проведение следственного эксперимента в жилище или другой собственности вопреки желанию владельца; принудительная экспертиза свидетеля и потерпевшего; эксгумация трупа. В подобных случаях прокурор или следователь (с согласия прокурора) обращаются к судье районного (городского) суда по месту проведения предварительного следствия с мотивированным ходатайством о получении приказа судьи, разрешающем проведения следственных действий. Мы разделяем высказанные в юридической литературе соображения о том, что хотя судебным приказом и осуществляются отстранение от должности, наложение ареста на собственность, тем неменее, эти действии не может считаться следственным действием. То же самое можно сказать и о задержании. Хотя задержание служит установлению и проверке доказательст, тем неменее, подобно отстранению от должности и наложению ареста на имущество, оно так же является процессуальным принудительным мероприятием. Что касается взятия проб для экспертного исследования, оно представляет собой отдельное, независимое следственное действие, которое, в большинстве случаев, осуществляется во время проведения судебной экспертизы.4 В случае неотложной необходимости изъятие, обыск, осмотр жилья или другой собственности могут быть проведены без приказа судьи на основании постановления следователя и прокурора. В этом случае, втечение 24 часов прокурор обязан поставить в известность магистрат-судью, в случае же отсутствия которого в известность ставиться районный (городской) суд по месту проведения указанного следственного действия, и передать судье материалы уголовного дела, подтверждающие необходимость проведения данных следственных действий. Не позднее 24 часов с момента поступления материалов дела магистрат-судья (в случае его отсутствия – соответствующий районный (городсокй) суд) проверяет законность следственных действий, проведенных без судебного разрешения. Магистрат-судья (в случае его отсутствия – соответствующий районный (городской) суд) полномочен для получения разъяснений вызвать лицо, проводившее указанные следственные действия, после чего выносится одно из следующих постановлений: проведенные следственные действия признаются законными или же проведенные следственные действия признаются незаконными, а доказательства, полученные в результате данных действий, недопустимыми. Согласно 4-й части ст. 290 уголовно-процессуального кодекса Грузии, неотложным считаются следующие случаи: существует реальная опасность уничтожения или потери следа и материального доказательства; лицо задержано на месте преступления; предметы и документы обнаружены при проведении следственных действий, связанных с другим 57 делом (осмотр места происшествия, следственная экспертиза, проверка) или получение приказа судьи является невозможным в следствии его отсутствия на месте. Считаем, что при проведении следственного действия прокурор должен все усилия направить на то, чтобы не было нарушено процессуальное законодательство при проведении данных действий. Прокурор должен максимально стараться принять участие и зафиксировать свою законную позицию в судебном разбирательстве каждого подобного проведенного следственного действия. В то же время, он не должен упустить из виду и оставить без реагирования ни один из фактов нарушения законодательства. 4. Проведение следственных действий и их процессуальное оформление должно строго соответствовать процессуальному законодательству. Данное требование важно, т.к. если при проведении следственных действий будет нарушенно предусмотренное процессуальным кодексом Грузии требование, то согласно ст. 111 уголовно-процессуального кодекса Грузии доказательства будут признаны недопустимыми и неимеющими никакого процессуального значения. Результаты следственных действий должны быть отражены в соответствующем протоколе следственных действий. Общее требование к протоколу следственных действий отражено статье 287 уголовно-процессуального кодекса Грузии, согласно которой протокол следственного действия составляется непосредственно при проведении следственного действия или же сразу после него. Протокол может быть написан от руки, напечатан на машинке, компъютере или изготовлен на другом техническом устройстве. Для полноты протокола можно использовать стенограмму, фото- и киносъемки, видеоаудио записи. Стенографические записи к делу не прилагаются, а фото- и киносъемки и видео-аудио записи хранятся в деле. В пртоколе должны быть указаны: место и дата проведения следственного действия; время его начала и конца; условия проведения действий; фамилия и должность лица, прводившего следственное действие; имена и фамилии лиц, принимавших участие в следственном действии, в случае необходимости - место их проживания. Если при проведении следственных действий были использованы фото-, киносъемки и видеозаписи, изготовлены слепки и оттиски следа, составлены зарисовки и схемы, использовались других технические средства, то в протоколе, также, должны быть указаны: условия и правила их применения; объекты, в отношении которых применялись данные средства; полученные результаты. Помимо этого, в протоколе должно быть указано, что участвующие в следственном действие лица были заранее предупреждены о применении данных технических средств. Протокол для ознакомления предъявляется всем участникам следственного действия, им должно быть заранее разъяснено, что они имеют право высказывать замечания, которые вносятся в протокол. Все внесенные в протокол замечания, дополнения и исправления должны быть заверены подписью лиц, принимавших участие в следственном действии. Действующее процессуальное законодательство допускает случаи, когда в проведении следственного действия участвует потерпевщий. В частности, в соответствии с пунктом «и» статьи 69 уголовно-процессуального кодекса Грузии, потерпевщий или его правоприемник имеют право принять участие в следственном действии, проводимом по их ходатайству. Следовательно, не было бы излишним, при проведении подобных следственных действий защитить и обеспечить безопасность жизни и здоровья потерпевшего, зафиксировать в уголовно-процессуальном кодексе Грузии это немаловажное обстоятельство и в данном случае засекретить личность потерпевшего или его представителя так, как это предусмотрено в уголовно-процессуальном кодексе (ст. 166, ч.9) Российской Федерации. В процедурном плане было бы лучше, чтобы следователь с согласия прокурора вынес мотивированное постановление, обосновал секретность личности потерпевшего или его представителя при проведении следственного действия, 58 дал им псевдонимы и таким образом они приняли бы участие в следственном действии, само же постановление было бы помещено в конверт, запечатано и присоединено к уголовному делу. Необходимо отметить, что в отдельных случаях, если это напрямую указано в уголовно-процессуальном кодексе, нет необходимости в составлении протокола. Например, согласно третьей части статьи 145 уголовно-процессуального кодекса Грузии, если существует достаточное основание подозревать, что задержанный имеет оружие или попытается избавиться от доказательств совершения им преступления, то задерживающее его должностное лицо имеет право провести обыск, о чем делается заметка в протоколе задержания. В данном случае не составляется отдельный протокол личного обыска. 5. Процессуальная ответственность лица за законность и обоснованность проведенного следственного действия. Согласно второй части статьи 58 уголовнопроцессуального кодекса Грузии, при проведении предварительного следствия принятие всех следственных решений, создание и проверку следственных версий следователь осуществляет самостоятельно кроме случаев, когда законом предусмотрены приказ судьи или согласие прокурора, следователь несет ответственность за их полное и своевременное исполнение. Впрочем, и в этом случае решение о проведении следственных действий принимает лицо, осуществляющее предварительное следствие. Прокурор дает согласие следователю на проведение того или иного следственного действия и представляет в суд ходатайство для получения постановления на проведение тех следственных действий, которые ущемляют конституционне права личности, а суд дает следователю право реализовать данное постановление. В действующем уголовнопроцессуальном кодексе Грузии (по сравнению с ранее действующим кодексом 1960 года) не указана полная ответственность следователя за законность и обоснованность следственных действий. Считаем, что и в том случае, когда суд (с согласия прокурора) дает следователю разрешение на проведение следственного действия, следователь не может быть полностью освобожден от ответственности за обоснованность и, тем более, за соблюдение процессуальных правил проведения следственного действия, предусмотренных законом. Какого рода следственные действия и в какой последовательности должны быть проведены – решает только следователь и это относится к его компетенции, однако надо учитывать и то, что следователь должен выполнять являющиеся обязательными указания прокурора о проведении следственного действия (ст. 56 п. «г» УПКГ). В отдельных случаях следственное действие может повлечь или обязательно влечет за собой проведение других следственных действий. Например, в случае наложения ареста на почтово-телеграфные сообщения следователь обязан просмотреть их в почтовом отделении; осмотр почтово-телеграфных сообщений может стать основанием для их изъятия. 6. В случае необходимости при организации и проведении следственных действий следователь должен использовать оперативную службу. Оперативнорозыскная служба, по требованию следователя, должна помочь ему в проведении следственных действий (ст. 59, п. «з» и п. «а» УПКГ). Помощь может выражаться в охране места проведения следственного действия, обеспечении транспортом и предъявлении лиц, уклоняющихся от участия в следственном действии. 7. При проведении следственных действий недопустимо применение силы, шантажа, обмана и других противоправных методов, также недопустима опасность жизни и здоровью лиц, участвующих данных действиях (ст. 286, ч. 4. УПКГ). При проведении отдельных процессуальных действий (в том числе, следственных действий) особенно часто используемые принудительные методы (например, принудительная проверка, вызывающая раздевание), ущемляющие честь и достоинство человека, что не должно являться целью процессуального действия. Применяемое в отношении лица 59 ограничение не должно быть более строгим, чем этого требуют государственнопринудительные мероприятия, применяемые в случае отдельных следственных действий. Недопустимо проведение следственных действий ночью (с 2200 часов до 0600 часов), кроме случаев неотложной необходимости. 8. При проведении следственного действия могут быть применены научнотехнические средства и методы для выявляния, фиксации и изъятия следа преступления и материальных доказательств (ст. 286, ч.3 УПКГ). К таким техническим средствам могут быть отнесены различные приспособления бытового назначения, а также некоторые криминалистические технические средства (измерительные устройства, порошки, фото-, кино-, аудио-, видеоаппаратура). Считаем, что средства криминалистической техники могут быть использованы не только для обнаружения, закрепления и изъятия следа преступления, но и в следственных действиях для фиксации их результатов, так как таким способом может быть проверена допусимость изъятых доказательств. 9. Обеспечение участия участников процесса в следственных действиях. По решению следователя в проведении следственных действий могут участвовать обвиняемый, подозреваемый, пострадавший, свидетель. Если участник процесса не знает язык судопройзводство, то следователь должен обеспечить присутствие переводчика. О допустимости лица в качестве переводчика обязательно должно быть вынесено постановление или решение. Если в следственном действии принимает участие подозреваемый или обвиняемый, которому еще не исполнилось 18 лет (или исполнилось, но он имеет психический недостаток), то обязательным является присутствие педагога или законного представителя. Присутствие педагога или законного представителя является обязательным и в тех случаях, когда в следственном действии участвует несовершеннолетний свидетель или потерпевший. Необходимо принять во внимание обстоятельство, что допрос свидетеля возрастом менее 7 лет возможен только с согласия родителя, если родителей нет – то опекуна или другого законного представителя. Необходимо учесть, что из следственных действий, проводимых с участием несовершеннолетних (подозреваемый, обвиняемый, пострадавший, свидетель), только при допросе несовершеннолетнего предусмотрено участие педагога или законного представителя, психолога. Поэтому правомерным считаем мнение проф. А.В. Белоусова о том, что указанные процедурные правила должны действовать и при проведении других следственных действий.5 При проведении следственного действия следователь имеет право пригласить специалиста, который окажет необходимую помощь следователю, прокурору и суду в деле обнаружения, закрепления и демонстрации доказательств. В качестве специалиста могут буть вызваны криминалист, врач, психолог, педагог или другие лица, имеющие специальные знания и навыки. Следователь обязан разъяснить подозреваемому, обвиняемому, потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику, их представителям и другим участникам следственного действия их права, а также обеспечить возможность осуществления этих прав. В то же время, следователь должен разъяснить возлагаемые на участников следственного действия обязаности и последствия невыполнения этих обязанностей. Подозреваемому, обвиняемому, потерпевшему, гражданскому истцу и гражданскому ответчику дается письменный перечень их прав и обязанностей. Исходя из вышесказанного, потерпевшему и свидетель должны быть предупреждены об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и дачу ложных показаний. Им поясняют, что они не обязаны давать обвинительные показания о совершении преступлеиий против себя и близких родственников; если эксперт, специалист, переводчик или понятой откажется от 60 присутствия или выполнения установленых данным кодексом обязанностей, то ему придется выплатить штраф в 500 лари. В результате осуществленных в последние годы изменений процессуального законодательства, был модифицирован институт понятого. Если ранее, после вступления в силу уголовно-процессуального кодекса, обязанность вызова понятого возлагалась на следователя, прокурора и суд, то сегодня обязанность вызова понятого перешла к лицу, у которого проводится обыск, изъятие или осмотр места происшествия. Согласно статье 102 уголовно-процессуального кодекса Грузии, понятой приглашается для подтверждения факта, ведения и результата обыска, изъятия или осмотра места происшествия, а также в предусмотренных уголовно-процессуальным кодексом случаях. В случае требования подозреваемого, обвиняемого, подсудимого или лица, у которого проводится обыск или изъятие, до начала проведения следственного действия для приглашения понятого дается разумный срок, но не более одного часа. В качестве понятых не могут быть приглашены лица, по закону имеющие право не давать показания против подозреваемого, обвиняемого или подсудимого. В заключение необходимо отметить, что общие положения о проведении следственных действий являются наиболее концептуальными и типичными. Считаем, что с их учетом можно обеспечить высокую спепень законности и эффективности проведения следственных действий. 1. 2. 3. 4. 5. Литература Григорьев В.Н., Победкин А.В., Яшин В.Н. Уголовный процесс. Учебник, изд-во «Эксмо», 2005, с. 391. Рыжаков А.П. Комментарий к уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации. М., 2002, с. 181. Уголовный процесс. Учебник, под ред. Гриненко А.В., изд-во «Норма», М., 2009, с. 218-219. Уголовный процесс. Учебник, под ред. Гриненко А.В., изд-во «Норма», М., 2009, с. 219. Белоусов А.В. Процессуальное закрепление доказательств при расследовании преступлений. М., 2001, с. 31-32. Mikheil Mamniashvili Doctor of Law, Professor, Sokhumi State University (Georgia) General regulations of the investigational actions Summary In work it is examined general regulations of the investigational actions. The author discusses such investigational problems as actions made by the plenipotentiary, peculiarity of the separate investigational actions, where the attention is directed to that kind of investigational actions where the citizen’s rights are restricted, responsibility of the person who carries out investigational action. Defense of the legal interest and right about the Participation in proceedings during the investigational actions, ensure of the participation of the participator in investigational actions. In work the author offers separate innovations, in concrete, he thinks that if in the investigational action takes part the sufferer, in order to protect his or her safety, personality must stay in secret. For this purpose investigator with consent of the public procurator should pass a relevant resolution. Herewith, the author gives the definition of the resolution of the investigational actions, it’s theoretical and practical significance. 61 Теймураз Цурцумия К вопросу интегральной теории права На пороге нового тысячелетия теоретическое правоведение переживает не лучшие времена. Генетически, как известно, это связано с дезавуацией старой традиции объяснения политико-правовых феноменов и образовавшейся вследствие этого "черной дырой" в теории государства и права, заделывать которую предстоит не одному поколению ученых. Большинство предпринимаемых в данном направлении попыток не достигают цели, поскольку представляют собой или варианты модернизации изживших себя материалистических концепций этатистского нормативизма, или возрождение в научном плане несостоятельных доктрин естественного права. В этом свете более перспективными выглядят усилия, предпринимаемые рядом ученых по разработке такой концепции права, которая могла бы избежать известных слабостей означенных выше подходов и ответить на те проблемы, которые сформировались в идейном противостоянии юснатурализма и правового этатизма. Среди этих проблем можно выделить две основные: 1) Каков modus vivendi права, его онтологический статус? Определяется ли он государством? 2) Имеет ли право аксиологические характеристики и что они собой представляют? Правовой этатизм трактует право как нормативное установление государства, не имеющее самостоятельного ценностного значения. Юснатурализм понимает право как нормативное установление природы, имеющее самостоятельное ценностное значение. Возможен ли диалог разных вариантов правовидения? Возможно ли научное совмещение противостоящих позиций без эклектики и апологетики? Можно ли при этом учесть основные интенции естественноправового, этатистского, социологического и психологического правопонимания? Положительный ответ означал бы признание возможности такой правовой теории, которая имела бы интегральный (целостный) характер. Понятно, что такой вариант принципиально отрицается защитниками "чистоты" обозначенных подходов. Но возможность обоснования такой интегральной теории права зачастую ставится под сомнение и с иных методологических позиций. Одним из его источников является представление о праве как о феномене плюралистическом по своей природе и в силу этого не укладывающемся в рамки единой теории. Для иллюстрации этого тезиса подчас прибегают к авторитету русского теоретика права Б.А. Кистяковского, разрабатывавшего, как известно, плюралистическую теорию права. Представляется, однако, что концепция права Б.А. Кистяковского не дает оснований для подобных сомнений. Более того, именно российская школа правоведения представила уже к началу ХХ в. целый спектр теорий, рассматривающих право как своеобразное "сущее многоединство", т.е. как сложный многоаспектный феномен, имеющий единую природу. В этом смысле правовая теория Кистяковского развивалась в едином контексте с учением о праве С.Л.Франка, Н.Н. Алексеева, П.А. Сорокина, А.С. Ященко и других мыслителей, столь отличных друг от друга в иных отношениях. Б.А. Кистяковский отмечал, что науке известно, по крайней мере, четыре теоретических понятия права: государственно-повелительное, социальное, психологическое и нормативное. При этом каждый исследователь заранее склонен видеть право под углом зрения одного из этих вариантов. В результате реальным в праве признавались только те явления, которые избирались исходным моментом исследования. Затем уже имело место логическое дедуцирование из образованного понятия тех сторон права, которые не были приняты во внимание при составлении этого понятия, что, как 62 следствие, вело к отрицанию за ними существенного характера и реального значения для последнего. Таким неправильным путем, по мнению Кистяковского, шел Л.И. Петражицкий, "составивший" свое понятие о праве как о явлении исключительно психическом. Сам Кистяковский предлагал другой путь, который заключался в том, что исследователь принимает все данное в праве как явление и факт за известную реальность и не стремится отвлекаться от нее. Таким образом, по мнению Кистяковского, уже за исходный пункт своего исследования необходимо принять и совокупность норм и совокупность правоотношений, поскольку только в этом случае можно действительно охватить реальность права. Только такой путь может привести к научному знанию о праве, т.е. к знанию, "которое обнимало бы все его стороны в их единстве".[1] В этом же направлении двигалась феноменологическая школа российского правоведения, представленная, в первую очередь, Н.Н. Алексеевым. Представляется, что феноменологический метод, если его понимать не догматически, может явиться эффектным средством для решения сформулированной выше проблемы. С позиций феноменологии проблема исключительно понятийного определения права - неразрешима, так как или уводит в бесконечность или подводит к некоторой последней данности, которую нужно принять как неопределимую и которую нужно просто утвердить или описать. На признании таких необходимых данностей и основывается, как это хорошо известно, феноменологическое направление в философии права. Оно предлагает откинуть "стыд к непосредственному созерцанию и страх перед первоначальными данностями". Феноменология установила существование содержаний сознания чисто идеального характера, но данных нам так, как даны дома и деревья, т.е. в непосредственном созерцании. Не понятие с необходимыми его излучениями, а различные данные объективно структуры предмета - вот что составляет отправную точку и принцип этой теории. В этих структурах, подчеркивал Н.Н. Алексеев, могут открываться некоторые безусловные связи, которые можно выразить в самоочевидных суждениях. Эти безусловные элементы предметного состава могут и не иметь характера всегда и везде существующего, всеобщего в смысле повторяемого; возможно также и "индивидуальное всеобщее", т.е. безусловное утверждение чего-то совершенно единственного. Такие единичности не могут быть членами некоторой рациональной единой системы. Связь между ними не может быть связью основания с обоснованным. Они не могут "происходить" друг из друга, сводиться друг к другу. Если здесь и мыслимы какие-либо отношения, то прообраз их следует искать не в отношениях логической связи, но в том отношении качественных данностей, какое мы наблюдаем в области красок, тонов, вкусовых ощущений, ценностей и т.п. Таков, например, ряд отношений ценностей, в котором существует свое "выше" и "ниже", "более" и "менее", или ряд отношений тонов и красок в спектре. Такие отношения менее всего схожи с соотношениями логического ряда: большая по степени ценность не составляет причину, из которой "создается" или "выводится" меньшая, более яркий тон не создает менее яркого. Качественный ряд просто существует как некоторая необходимо данная структура". [2] Методология выявления таких первоначальных правовых данностей требует отдельного исследования. Известно, что в основе ее лежит не процесс логического вывода. Для нее предметные структуры и их соотношения "созерцаются, постигаются и схватываются". Для такого созерцания нет нужды в образовании первоначальных понятий, в построении начальных определений; требуется только правильная установка способов созерцания. Для такой установки нужны не "ссылки" на другое, - что можно было бы назвать принципом познавательной рассеянности. Напротив, здесь нужно полная сосредоточенность умственного взора на том, что является искомым..[3] Интересно 63 соображение Н.Н. Алексеева о том, что своеобразную феноменологическую редукцию осуществил в своей психологической теории права Л.И. Петражицкий. Заслуга Петражицкого, по мысли Алексеева, состоит в том, что он сумел, несмотря на все крайности, присущие "психологизму", обнаружить и описать "некоторые неразложимые и первоначальные эмоциональные акты, являющиеся основой всего того, что человеческое мнение называет правом. [4] Речь идет об императивно-атрибутивных эмоциях, переживаемых субъектом как "связка" собственного правомочия и обусловленной им обязанности другого. Не соглашаясь во всем с концепцией Алексеева, полагаем, что структуру права (его правовой эйдос) составляют акты ценностного восприятия объективно существующих социальных норм, наделяющих субъектов соразмерными и взаимообусловленными правомочиями и обязанностями. Нормы права существуют не только психически, но и идеально (в интерсубъективном смысле). Только в этом случае можно понять, почему, как отмечал Петражицкий, из нескольких законодательных утверждений психикой субъекта выводится одна правовая норма. Это возможно только в случае постижения ее смысла, который, в свою очередь, отнюдь не является порождением человеческой психики. И именно вследствие этого такая правовая норма воспринимается как единая, но единая для всех. Но нормы не являются смыслообразующим центром того, что можно описать как право. Правовые нормы бессмысленны, если они не определяют взаимообусловленное поведение субъектов, не влекут за собой возникновения правовых отношений, другими словами, если они не функционируют, не создают правовой коммуникации. Но само функционирование правовых норм возможно только при наличии ценностных отношений между ними и соответствующими субъектами. Только в этом случае "оправданы" права и обязанности участников правовых отношений. Специфика же правовых ценностных отношений заключается в том, что хотя сами отношения устанавливаются индивидуально, через воспринимающего субъекта, их ценностное содержание уясняется и психически переживается как социально данное и, в этом смысле, как объективное. Задача правового субъекта заключается в том, чтобы "опознать" конкретные правовые ценности как социально значимые. Другое дело, что установить раз и навсегда единое содержание правовых ценностей, по-видимому, невозможно, так как сами ценности носят идеологический характер, т.е. представляют собой научно недоказуемые предпочтения, обусловленные различными условиями формирования и развития конкретных обществ[5] Игнорирование этого обстоятельства обусловливает коренной недостаток тех правовых теорий, которые базируются на понимании права как конкретного воплощения каких-либо абстрактных, отвлеченных и в то же время абсолютных ценностей. В качестве таковых в западной правовой традиции чаще всего фигурируют индивидуальная свобода, общественный компромисс, достоинство человеческой личности и т.п. Между тем, эти ценности не являются абсолютными и самодовлеющими, а входят в общую систему иерархически организованных социальных ценностей, от них получая свое функциональное значение и конкретное содержание. Все попытки представить эти и подобные им ценности в качестве правообразующих означают некритическое смешение права, как оно есть, с правом, каким оно должно быть с точки зрения тех или иных социальных идеалов. Или, иначе, это есть подмена онтологических основ права телеологическими. То, что право должно стремиться к максимальному воплощению справедливости, еще не означает, что оно этого воплощения всегда достигает и что оно вообще его может достичь. Более того, как представляется автору, только религиознонравственное обоснование может дать праву необходимую легитимность и жизненную силу. Но утверждение этого идеала выходит за границы теоретической науки и, как справедливо полагал Петражицкий, является задачей правовой политики (понятно, что 64 последняя может существовать и как наука, изучающая правовые идеалы (идеологии). Право есть то, что оно есть, т.е. говоря о праве nomine et re надо исходить из правовой онтологии, [6] а не из предполагаемых или желаемых целей его идеального развития. Иными словами, право надо уметь увидеть в его бытийности, и только после этого его можно теоретически описать. Именно поэтому право, по нашему мнению, должно быть понято как система, связывающая объективно существующие социально-признанные нормы через ценностные отношения с субъектами, носителями правомочий, с одной стороны, и обязанностей - с другой (императивно-атрибутивная сторона права по терминологии Петражицкого). Такая сложная психо-социо-культурная система имеет субъективно-объективные характеристики и необходимо наличие и тех и других для возникновения того, что можно понимать как "право". Ядром права, трактуемого таким образом, являются не только нормы, (возникающие на основе интерпретации различных правовых текстов), но и многослойные коммуникативные отношения, как субъект-объектные (ценностные отношения общества и отдельных субъектов к правовым нормам), так и межсубъектные (возникающие как корреляция прав и обязанностей участников правовых отношений в правовом поведении). В этом контексте становится понятным и утверждение русского правоведа Н.Н. Алексеева о том, что право есть там, где есть права. Действительно, правомочие и представляет собой смысловую единицу права, его основной элемент, отсутствующий у всех иных социальных феноменов. Но любое правомочие органично и коррелятивно связано с обязанностью, лежащей на другом правовом субъекте и самим фактом своего существования конституирующей субъективное право. Этот факт не подлежит рациональному доказыванию, а может лишь быть зафиксирован при рассмотрении структуры права как таковой. Следовательно, право неотделимо как от понятия правового отношения, так и от понятия нормы, определяющей содержание правомочий и обязанностей и легитимизирующей, социально оправдывающей их.[7] С позиций предлагаемой автором коммуникативной теории права правовая норма и правовое отношение является взаимозависимыми элементами единой системы права и не могут существовать отдельно друг от друга. Правовая норма становится только тогда правовой, когда она определяет права одних субъектов, которыми можно реально воспользоваться, и обязанности других субъектов, которые необходимо исполнять. Нормы, которые требуют для этого какого-либо "механизма", либо не функционируют по какой-либо другой причине, например, ввиду отсутствия социально-ценностного к ним отношения, - не являются социальными значимыми фактами, а потому и не является правовыми, как не являются сегодня правовыми нормы законов царя Хаммурапи. (В известном смысле их можно отнести к логико-юридическим нормам, т.е. к тому, что имеет правовой смысл и когда-то, возможно, было правом или, при определенных обстоятельствах, еще может стать правом). Но и правовые отношения невозможны без ценностно определяющих их правовых норм. Само субъективное право для того, чтобы быть правом, необходимо должно быть оправдано через соответствие социальной норме. Такая норма вовсе не обязательно должна быть институционализированна в виде какого-то писаного правила (письменного правового текста), тем более, государственного закона; она может существовать как обычная норма, признаваемая в качестве всеобщего стандарта поведения [8] В этом смысле те правоотношения, которые складывались в архаичных обществах, также основывались на определенных устных правовых текстах, которые лишь со временем получали государственно-признанную письменную форму выражения. Как было отмечено выше, онтологически правовые нормы существуют как объективно-субъективные. Правовой смысл нормы имеет объективное значение, а ее 65 ценностная составляющая - субъективный, проявляющийся в социально-психическом ее восприятии. Только в этом отношении можно утверждать тождество права и правосознания. [9] Общественное сознание является той "средой", в которой "проявляется" право, являясь скорее условием его существования, чем элементом системы. Именно через свое ценностное наполнение и правовые нормы, и правовые действия субъектов делаются сопричастными справедливости и получают моральное оправдание. В этом случае право идентифицируется с такой системой отношений, при которой у одних субъектов существуют нормативно оправданные и социально признанные притязания (правомочия), коррелятивно связанные с обязанностями других субъектов. Или, другими словами, право есть основанный на социально признанных нормах порядок отношений, участники которых имеют взаимные полномочия и обязанности. Причем нормативная основа этого правового порядка может быть при известных обстоятельствах и противоречива, и конфликтна. Именно правовой конфликт, например, между нормами общесоциального и государственного права (в основе которого чаще всего лежит конфликт ценностей) является движущей силой развития правовой системы. Но и при отсутствии нормативного конфликта, праву присущи конфликты акционные (при реализации прав и исполнении обязанностей), разрешение которых может при известных обстоятельствах привести и к изменению самих нормативных фактов (правовых текстов). В этом смысле старая идея Р. Иеринга о том, что становление права сопряжено с постоянной борьбой за него, кажется глубоко современной. Не имея возможности более подробно остановиться на деталях набросанной выше правовой концепции, опирающейся на некоторые традиции русской правовой мысли и, в частности, на петербургскую школу философии права, укажем лишь, что, по нашему мнению, все остальные признаки права являются акциденциями и их наличие или отсутствие может характеризовать лишь особенности той или другой разновидности права. Так, государственное право обладает наибольшей формализованностью, определенностью санкций и процессуально прописанными возможностями принудительного воздействия на правонарушителей. [10]. Эти дополнительные признаки уже значительно ослаблены на уровне международного и канонического права и почти незаметны в праве корпоративном и общесоциальном. Таким образом, представляется, что, синтезировав ряд идей, сформулированных в русской дореволюционной философии права, можно сделать еще один шаг на пути к интегральной теории права. Литература [1] См.: Кистяковский Б.А. Философия и социология права. Спб., 1998. с.193-200). [2] Алексеев Н.Н. Основы философии права. СПб., 1998. с. 5 [3]АлексеевН.Н.Тамже,с.55. [4]АлексеевН.Н.Тамже,с.56. [5]Эйдетическим" ценностным значением обладает сама человеческая личность, без которой невозможно право как таковое. Но конкретное содержание этой ценности и ее место в иерархии ценностей задаются "окружающей средой". [6] Данный термин понимается здесь в феноменологическом смысле. " ...Феноменология" - это метод, сущность которого состоит в открывании того, что само-себя-в-себепоказывает. Предмет же исследования, к которому должен быть применен феноменологический метод - это бытие сущего, т.е. те трансцендентально-априорные 66 структуры, которые являются "смыслом и основой" эмпирических явлений; феноменология как наука о бытии сущего есть, таким образом, онтология ( Heidegger M. Sein und Zeit. Tub., 1960. p. 37. Цит. по: Новейшие течения и проблемы философии в Германии.М.,1978.с.35). [7] Вот как определял правовую норму П.А. Сорокин еще в 1919 г.: "Первая и основная черта правовой нормы поведения заключается в том, что она является нормой, наделяющей одно лицо (субъекта права) тем или иным полномочием (правомочием), а другое лицо (субъекта обязанности) той или иной обязанностью. Иными словами, правовая норма всегда устанавливает определенную связь между двумя правовыми центрами (субъектом права и субъектом обязанности) и указывает, что может требовать один и что должен сделать другой… Этот признак, состоящий в распределении полномочий (прав) одним и обязанностей (должного) другим, составляет основную, неизбежно присущую черту правовой нормы. Поэтому всякое правило поведения, которое обладает этим признаком, будет нормой права." (Сорокин П.А. Элементарный учебник общей теории права в связи с теорией государства. Ярославль, 1919. с.13,14). Приведенные цитаты свидетельствуют о том, что Сорокин пытался модернизировать правовую концепцию своего учителя Л.Петражицкого. Однако и его трактовка права содержит, на наш взгляд, существенные изъяны. [8] Например, С.С. Алексеев пишет: "Право при самом широком его понимании состоит в том, что оно дает признаваемую в данном обществе, его практической жизни обоснованность, оправданность определенного поведения людей, свободы (возможности) такого поведения. Причем обоснованность, оправданность, которые - надо это выделить так или иначе признаны в обществе, в его практической жизни... Главное же - именно широкое понимание слова "право" со времен античности, во все последующие времена и есть причина того, что не только юридическое обоснование (в виде закона), но и другое достаточное обоснование поведения людей, и, прежде всего, естественное, "по природе", стало именоваться словом "право". (Алексеев С.С. Право: азбука - теория - философия: Опыт комплексного исследования. М., 1999. с.412-413). Эта мысль, однако, не получила у известного ученого должного развития, и он так и не смог примирить "юридическое" и "правовое". [9] Известно, по крайней мере, три варианта соотношения права и правосознания. Так, Л. Петражицкий рассматривал право как часть правосознания. С иных позиций, но к такому же выводу приходил и Н. Неновски. Другие исследователи рассматривают правосознание как составную часть права (напр., Р.З. Лившиц). Третьи полагают, что право и правосознание являются самостоятельными феноменами, но взаимодействующими между собой в рамках единой правовой системы (С.С. Алексеев, Н.И. Матузов). См.: Поляков А.В. Правосознание. Кодекс. Правовой научно-практический журнал. №8. 1999. с.70-74. [10] Проблема принуждения в праве заслуживает специального рассмотрения. Полагаем, что если физическое принуждение в праве имеет ограниченные возможности, то принуждение психическое является его неотъемлемой характеристикой. Только в этом смысле право всегда является порядком принудительным. Данный механизм хорошо описан не только у Петражицкого (см. выше), но и у последователей психологической школы права. Вот что об этом, например, писал П. Сорокин: "Лицо обязанное чувствует себя не свободным, а связанным, или обязанным исполнить свой долг. По личному опыту каждый из нас знает, что сознание нашей обязанности действует на нас, как некоторая принудительная сила, которая властно побуждает нас исполнить свой долг, которая подталкивает нас к выполнению обязанности и, как некий таинственный голос ("голос совести"), требует от нас этого выполнения. Мы в этом случае чувствуем себя действительно "связанными". Иными переживаниями сопровождается сознание нашего 67 права или правомочия. В этом случае мы чувствуем в себе внутреннюю правоту, дающую нам силу требовать и осуществлять наши правомочия, делающую ненужными какие бы то ни было оправдания для наших актов осуществления права и превращающую наши действия в нечто вполне дозволенное, справедливое, против чего никто не может возражать" (Сорокин П.А. Указ. соч. с. 16). Teimuraz Tsurtsumia To the Question of Integral Theory of the Right Summary On the threshold of new millenium theoretical jurisprudence goes through not the best times. Genetically, as it is known, it is connected with the desavuation of the old tradition of explanation of political and legal phenomena and the “black hole” being formed as a result of it in the theory of the state and the right, embedment of which is up to many generations of scientists. Majority of attempts undertaken in given direction do not reach purpose, as they represent either variants of modernisation of obsolete materialistic conceptions of etatistic normativism, or regeneration of scientific plan of insolvent doctrines of the natural right. In this light more promising appear the efforts, which could avoid well-known weaknesses of the above mentioned approaches and give answer to those problems which were generated in ideological opposition of journalism and legal etatism. Among these problems it is possible to distinguish two main ones: 1). What is modus vivendi right; its ontological status? 2). Do aksiological characteristics have a right and what they represent? Legal etatism interprets the right as a standard establishing of the state not having an independent valuable worth. Jusnaturalism understands the right as a standard establishing of the nature having independent valuable worth. Is the dialogue of different variants of legitimacy possible? Is scientific arrangement of contradictory positions possible without eclectics and apologetics? Is it possible simultaneously to take into consideration the main intencias of natural and legal, etatistic sociological and psychological right awareness? Positive answer would mean recognition of opportunity of such legal; theory which would have an integral nature. It is clear that such variant is essentially denied by the defenders of “cleanliness” of designated approaches. But the opportunity of justification by such integrated theory of right is often put under doubt even from other methodological positions. One of its sources is the idea of right as the phenomenon of pluralistic nature and by virtue of it incompatible with the uniform theory. Exactly consideration of these issues does the presented work fix as its goal. 68 История-History ________________________________________________________________ David Chitaia, Doctor of History, Professor, Sukhumi State University (Georgia) The “Armenian Question” in the Past and Present Times There are no other peoples in the world being more close than the Caucasian peoples. Therefore, it is no wonder that through the history span the peoples of Caucaus aspired to unify for the defence of their national interests and resistance to the regional and world powers. Though from the very moment of appearing of Armenian statehood in Caucasus, a serious blow was inflicted to the idea of uniform Caucasus, since it was and is still being set in counterposition with the idea of “Great Armenia from sea and to sea”. Chimerical idea of the reconstruction of “Great Armenia”, became a nationwide conception of all Khais of the world. “The giants of Armenian thought” urge that those territories which are now undeservedly called “Georgia”, “Azerbaijan”, “Turkey”, “Iran”, “Iraq”, “Syria” are the territorial possession of “Great Armenia”, exactly from here blond Arians – protoArmenians- spread over the whole world up to the core of India, to the British Isles, and even to the Scandinavian countries (“Armenian tundra”). Juggling with the legends and, time to time, with other peoples’ lores, representing them as their own, a scrupulous disguise of limits between myth and reality is the substance of Armenian national ideology, the essence of historians and politicians of Armenia. The claims of Armenian nationalists, constant throughuot centuries, require scrupulous research and unbiased interpretation. Relying on a smartly arranged propaganda machine, transmitting events unilaterally, Armenian ideologists managed to create a subjective attitude towards their history. However the real history of the “much suffered” Armenian people is entirely different. Armenians, i.e. Khai – a nomad tribe expelled from its prohomeland which still remains undetermined, found their haven in Fore Asia. In the year 190 B.C. after disintegration of Seleukides’ state, the Khais managed to establish their first state settlement which received the title of “Great Armenia”, but according to Strabo, it possessed small territorial dimensions. This Armenian organization persisted with several intermissions until the 11th century. In 1045 this useless coinage was abolished by the Byzantine empire. After seven hundred years the wish of developing into state occured anew to Armenians. In the second part of the 18th century the proposal of Armenian patron of art was brought from distant India to the Georgian king (Tzar) Erekle II, in which a new ideologist of Armenian nationalism asked to create the Armenian Republic or the Georgian-Armenian Federative State, finanicial aid was guaranteed, moreover, the crown of the future uniform Georgian-Armenian state was offered to Erekle II. King of Kartl-Kakheti promised his advocacy in this business, however the Patriarch of the world Khais learning the intention of the Georgian king, immediately informed the Persian Shah about it. Armenian Catholicos fearing for the loss of his poor possessions betrayed his people, thus the idea of founding of the Georgian-Armenian state failed. New hopes occured to Armenians with the apparition of Russia in Caucasus. In connection with a successful termination of Russian-Iranian and Russian-Osmanli wars in the 20’s of XIX century, ample opportunities for Armenians’ migration to Southern Caucasus 69 opened. By article XV of the Treaty of Turkmenchay the right of unhumpered transition “from Persian areas to Russian” was provided for all subjects of Persia who wished to leave its boundaries. Settling Armenians on conquered lands, Russia not inasmuch protected them from assimilation in Iranian or Osmanli states, as followed its own practical, military, economical, and colonial purposes as a whole. Russian officials, having established Armenian province on the territory of Azerbaijan, were guided by the decree of the Senate of Imperial Russia from March 21, 1828. It runs: “By the power of treatise with Persia concluded in February 10, 1828, joining to Russia of the Khanate of Nakhichevan is ordered to be referred henceforth in all pursuits as Armenian area .” Having formed the so-called “Armenian area” in Southern caucasus, Russia was sure of Armenians’ becoming its reliable hold. The first influx of migrants from Persia and so the second from Turkey were settled in southern parts of Georgia and in Northern Azerbaijan. It was the beginning of a planned massive and purposeful migration of Armenians to Southern Caucasus. Exactly from this time predominacy of Armenian population over Georgian begins in southern parts of Georgia. “Utter Armenian settlement has been formed in southern area of the Tiflis province” – not without gladness did one of the leaders of Armenian nationalist movement A.Shakhaturian write. By that “utter Armenian settlement” some similarity of legitimacy upon the claims to foreign land was endowed. Regarding emerging situation, Vermishev wrote: “Armenians moved in from Turkish side and covered almost entire Akhalkalaki district with dense settlements and just here and there between them remained Georgian villages as small oases. The new settlers were loose in their behavior. “Churches, towers and castles were destoyed, monasteries were withdrawn, holy images were robbed, precious remnants’ serenity was disturbed...” They unleashed to such an extent that intended to rename Akhaltsikhe into NorErzerum, and Baku – into Bakukert, howerver, current authority - according to Zagurski’s words – sufficed sanity, for this time, not to yeld to their intention. In this manner, Russia, having Armenians settled in Karabakh and Javakheti, reasonably eliminated number of indigenous population, in the following period demographical pressure strengthened, in consequence, Azeris in Karabakh and Georgians in Javakheti turned into minority. Ethnical expansion of the “Armenian area”, and a prospect of political unification of lands inhabited by Armenians, made Armenian leaders’ heads spin. They began to ponder over the reconstruction of once existing Great Armenia. In 1838, the Council of Headquarters of Transcaucasian Region was formed, and on December 16, 1839, the Committee on Planning of Transcaucasian Region defines its attitude to the region as a part of Russia. In such a way, after longheld and laborious work, on April 10, 1840, the project was approved, according to which Transcaucasia was split into Georgian-Imeretian province and Kaspi area. The leaders of engendering Armenian nationalist movement , ruminating on creation of “Great Armenia”, were confused by the fact, that the territory of their once celebrated realm had turned into a simple district of the Georgian-Imeretian province. However, rioting for this reason was inconvinient yet – they grew richer and firstly unnoticably prepared economical grounds for future “manoeuvres”. Nominated in the end of the year 1844 as a deputy of Caucasus Mikhail Vorontsov conducted a series of reforms including those in the field of administrative division of area. This new area division was caused by seeking to create as many cultural centres as possible. So, instead of the Georgian-Imeretian province and the Kaspi region, in 1846 four provinces were established – Tiflis, Kutaisi, Shemakhini, and Derbenti. In 1849 by Armenians’ insistent complaints one more – Yerevan was added to them. It was the fierst insignificant victory of Armenian nationalism on the way to the “great” purpose. The nucleus of a future state was formed. Now it was possible to come to expanding of the limits of this formation. Armenification of the Georgian and Azeri toponymies, assignment of churches and monasteries, cities and villages, cultural monuments, took place in order 70 to subsequently declare claim to the adjacent regions. Georgian community was astounded by such actions of Armenians. “Armenians” – Ilia Chavchavadze wrote –“ try to acquire dwelling where they have never had it before...wishing to assure everybody of their disposing of the historical right to settle in these places.” Akaki Tsereteli was also consternated by ingratitude of Armenians, according to his words: “Georgian kings settled Armenians from pity in different parts of Georgia as merchants, cities were as well granted to them. Georgians, meanwhile, waged struggles against numerous conquerors and returning home exhausted, wearied out and wounded, they, to their astonishment, found their own houses occupied by the brothers – Armenians. And instead of apologising they shouted aloud: “Who are you, where have you come from? When didi you live here? This land is ours!” For evidence they pointed to Georgian churches and monasteries, where Georgian inscriptions had been erased and replaced by Armenian. In the second half of XIX century Russia planned a further expansion and development of its aggressive-offensive policy in southern direction. In its politics Russia sought to use Armenians again and, on a new territory, promised them to establish Armenian statehood, which had been drained in some other place. Armenians’ struggle for their “national independence” began in Turkey, in separate periods this struggle grew into real national wars. It – Armenian movement subsequently received its title – “Armenian Question”. Armenian patrons of art from different countries of the world, for preparation of historical base to the development of future independent “geat” Armenian state from the territories of neighbouring countries, started to care strenuously of creation of a special history of Armenia. Accordong to the opinion of patrons of art and “history makers”, it should draw attention of European countries. This smart policy soon bore its fruits, the fabricated “Armenian question” became a puzzle for international diplomacy. Armenian historians and their hired bandits of quill expanded Armenian boundaries up to the fancy dimensions, laid claim to foreign lands asserting that they had once possessed territories far beyond the limits of their contemporary settlement and issued crazy maps of “Great Armenia”. Such direction of activity of Armenian nationalist movements is explained by the fact that throughout many centuries Armenia was deprived of statehood and represented a concept deficient of particular content and determined borders, besides by advertising of their past greatness they wanted to draw attention of world community to the so-called “Armenian question” and, at the same time, to get rid of existing unflattering reputation. In order to assure the world of their plain possession of the claimed territories, such concepts as “Great Armenia”, “Western Armenia”, “Turkish Armenia”, “Armenian mountains”, “Armenian plateau”, promising “Armenian question” etc., were entered into historical literature and found in different variations. By these political, then by geographical terms, world community was conducted into unprecedented error. Complicated international condition on the so-called Oriental question sharpened RussianTurkish relations anew. So, Russian-Turkish 1877-1879 war ended by Russian victory and signing of the peace treaty of San Stefano. By this time exactly, Armenian movement begins. In 1878, when Russian troops moved through Anatoly, seizing Kars, Erzerum, and on the other front – set Bulgaria free and approached the vicinities of Constantinople, at that moment, Armenians, deciding that their hour had punched, sent deputation headed by Armenian Patriarch in Constantinople – Varzhapetyan, which was received by Caucasian deputy the Grand Duke Mikhail Nikolaevich. It was simultaneously followed by the reference of Armenian Patriarch Nersess to Russian government before negotiating the peace treaty of San Stefano,where he “on behalf of Armenian populace” demanded “protection from Russia”. Exactly this Armenian initiative served as a reason for including into the Treaty of San Stefano of paragraph 16, according to which Turkey should conduct reforms in the vilayets densely populated by Armenians granting self-order to them. 71 This Armenian initiative led, naturally, to significant strain of relations between Sultanese government and Armenian community in Turkey – the grains of enmity and mistrust were sown. With the apparition of preliminary agreement of San Stefano, Armenian question for the first time became the object of international jurispudence, officialy entering to international contract. And European powers for the first time started to suspect Ottoman empire in a bad attitude to Armenians. It is to be noted that before occurence of the “Armenian question” as a result of activity of Gregorian church on the one hand, and politics of great powers – on the other, in the life of Armenians in Ottoman empire did not happen anything extraordinary that could draw someone’s attention. In 1878, after signing of Berlin treatise it became clear that European states would prevent a further advancing of Russian empire deep into Ottoman empire. Breaking Russia’s attempt of using Turkish Armenians in its own interests, Britain eventually supported them itself. In such a difficult situation a new turn of the “Armenian question” arouse, which had already been component of the so-called Oriental question. In such a manner, great powers created the “Armenian question” in their own interests and used it and Armenians as a ball in their geopolitical plays. Subthrown idea of opportunity of formation of independent Armenian state was picked up by the leaders of Armenian political organizations at the end of XIX century. To the armament of the party of Armenakan, Gnchak, and Dashnaktsutun was accepted idea of creation of “Great Armenia from sea to sea”. Excitements began in Sason and Van, consequences of which were sad for Armenians. The continuation of this policy on the territory of Russian empire was occurence of Armenian-Azeri and Armenian-Georgian conflict in 1905. Armenian terrorists destroyed Georgian population in the vicinities of Tbilisi, and Azeri – in Baku. In interethnic collisions Armenian party pursued purpose – “to clear mixed inhabited territory from Georgians and Azeris” – and by that to prepare ethnical base for independent Great Armenian State. Pursuant to such arrangement Dashnaks decided to separate Borchalo and Akhalkalaki districts from Tiflis province, and to form from these territories new – Aleksandropol province. Czarism, definitely, could conduct high-banded administrative and territorial transformations and pass definite part of Georgian territory to Armenians, however the government counted it inexpedient to create an explosive atmosphere before the world war. Therefore, the field of action of Armenian nationalists was directed by czarism to Eastern vilayets of Ottoman empire, dexterously inspiring to Armenians the idea of weight of their situation in Turkey. It was quite easy to excite Turkish Armenians. It happened that at the meetings somebody from Dashnaks would object to the raising of revolt in Turkey, noting that all Armenians there would be cut out – and then others answered – it is necessary to shed blood and by that to attract attention of the civilised world. So did the Dashnaktsutun’s leaders speculate of their plans. It is known that the stony snow blockages in Caucasus are frequently caused by a small stone rolled down from under the raven flown up from a mountain top. Disastrous events, distempers and slaughter in the life of peoples have similarly infinitesimal ravens as their guilty debtors in the image of any fanatical instigator or self-interested propagandist. Turkish Armenians, who conidered Russia as original hostage of Turkey and the sole protective of the Chistians in the East, willingly believed in the words of evil geniuses of their people, as if Russian government would undertake drastic measures for protection of Armenians at first blood spilt by them. All the stones for hitting blockage before World War I had already been in a half-hanging state over the space of a huge track. In 1914, when the war began, Armenians commenced to clear territories from ethnical Turks. 72 On February 26, 1914, 30 000 ethnical Turks were killed in Kars and Ardagan by Armenian bandformations and especially in the spring of 1915, Armenians, deciding that their time had come, ordained a ruthless slaughter of peacful Turkish population in several vilayets. Turkish villages occupied by Dashnak divisions were devastated – more than 90 000 ethnical Turks were killed. Turkish government, seeing such actions of Dashnak “heroes” and knowing imperial plan of “resolution” of the so-called “Armenian question”, on April 24, 1915, made decision of general deportation of Armenians living in Turkey. Cunning policy of Russia and European powers in “Armenian question” turned into a tragedy of Armenian people, Turks paid back to Armenians in their own coin. By twist of fate, after the revolutionary explosion of 1917, Russia left war, its army abandoned advanced positions, together with them new hundred thousands of Armenians were overhauled to Transcaucasia, their big part settled in Southern Georgia again. The Bolshevik coup in Russia and policy of Soviet Russia with regard to “Armenian question” led the Dashnaks into confusion, and Armenian public puzzled, how to remain further? Dashnak leaders, having long before dreamt of becoming the owners of independent Armenian state, had to declare Armenia an independent republic after the restoration of independence of Georgia. However, the territory of independent Armenia accounted for only 9 thousand sq. km. of high ground and desolate district. The plan of creation of “Great Armenia” failed, though after defeat of Germany in the world war, Armenia, as Antanta’s faithful ally in Caucasus, counted on a specific favour of England, France and USA, and required aid in an affair of expansion of the boundaries of Armenia from them. In such a manner, hoping to support of powers, Armenia submitted territorial claims to Georgia and Azerbaijan. O.Kachaznuni’s government intended to attach to Armenia almost all Eastern Georgia, even the capital city of Georgia – Tbilisi. Pursuant to such arrangement, on December 7,1918, Armenian troops unexpectedly, without declaration of war , intruded into the limits of Georgia. However, Armenian troops were crushed within counted days, the road to Yerevan was open, but at this time for aid to Armenians the representatives of England and France came, on demand of which advancement of Georgian troops was suspended. Exactly with their aid, in the beginning of 1919, neutral zone of Lore was formed. In the period of existence of Azeri Democratic Republic (ADR) in 1918-1920, when Armenia, having received pupolarity under the name of Ararat republic, untied aggressive war against Azerbaijan, and emptied Zangezur. In Zangezur district 115 Azeri villages were destroyed by Armenian terrorist and state formations. Moreover, Azeri villages were entirely scourged by Armenian chastisers from the terrorist organization “Dashnaktsutun”, where 400 000 Azeris were slain. After establishing of Soviet authority in Southern Caucasus Bolsheviks commenced establishing of “national peace” in the region. As a result of this policy Armenia received Lori “neutral zone” – 318 sq. km. of historical territory of Georgia. Azerbaijan lost almost 12 thousand sq. km. of its territory. The territory of Soviet Armenia was resultantly appreciably increased. The same Armenian hands again in 1922 presented a new project according to which a large part of Javakheti or, alternatively, Akhalkalaki district should be joined to Borchalo district for creation of uniform Armenian administrative unit. According to the words of I. Javakhishvili: “It is is clear that this plan represented the first stage of a skillfuly invented project of separating these two districts from the configuration of Georgian USSR and affiliating of them to Armenia, which would necessarily be followed by the second one. And for this time, apparently, struggle for implementation of the former purposes was on, however by other means.” And in 1923 this attempt ended by the failure. The same struggle proceeded in Azerbaijan where Dashnaks, having their hue changed, achieved definite successes. On July 7, 1923, Central Electoral Committee of Azerbaijan was forced 73 to decide: “To form autonomous region from Armenian part of Karabakh plateau as a component of Azeri USSR, with its center in Khankendi.” By formation of autonomous region of Karabakh by Armenians, the base of affiliating of this area of Azerbaijan to Armenia was incorporated, it remained just to look forward to “favourable political weather” for problem solving. Silent, creeping expansion of the limits of Armenia proceeded in subsequent years as well. So, in 1929, by the resolution of Transcaucasian Central Executive Committee, 657 sq. kms. of territories of Azeri USRR – village Gurdgulag, Goradiz of Sharuri area, Ogbin, Agkhach, Almaly, Itgiran, Sultanbey of Shakhbuz volost of Nakhchivan district, village Gorchevan of Ordubad district, and also the part of land of the village Kilid were passed to Armenia. And in 1930 settlements of Aldere, Lekhvaz, Astazur, Nyuved were as well given to Armenia and on this territory Megrin area was formed. Territorial claims of Armenia referring Nakhchivan proceed until now. In 1936 Armenian Bolsheviks attempted to expand the limits of Soviet Armenia in northern direction too. Pursuant to antique Armenian arrangement, the first secretary of Central Committee of the Communist Party of Armenia A.Khanjyan appealed to L.P.Berya for passing Akhaltsikhe and Akhalkalaki areas to Armenia. On July 9, 1936, L.P.Beria thrust a bullet into the first secretary of Armenia in his cabinet – request thereby was rejected. However, in subsequent years of Soviet authority Armenian ethnical space was appreciably expanded, new bases for future claims were created. Literature [1] Г. Р. Мархулия. Административная политика Российской империи на Южном Кавказе и вопросы армяно-грузинского антагонизма, Тб., 2004, с. 8. [2] Договоры России с Востоком, политические и торговые. Собрал и издал Т. Юзефович. СПб, 1869, с. 222. [3] Х. Вердиева, Р. Гусейн-Заде. «Родословная» армян и их миграция на Кавказ с Балкан. Баку, 2003, с. 44. [4] А. Шахатунян. Административный передел Закавказского края. Тифлис, 1891, с. 169. [5] Г. Р. Мархулия. Из истории возникновения армянской националистической партии «Дашнакцутюн» и ее политики в отношении Грузии в 1918-1920 гг. – «Исторические разыскания», II. Тб., 1999, с. 179 и след. [6] Ш. В. Ломсадзе. Самцхе-Джавахети с середины XVIII в. по пятидесятые годы XIX в. Тб., 1975, с. 352-353 (на груз. яз.). [7] Л. Загурский. Поездка в Ахалкалакский уезд в 1872 г. (Из VIII книги записок Кавказского отдела Императорского русского Географического общества). Тифлис, 1873, с. 65. [8] О. Ю. Захарова. Генерал-фельдмаршал Светлейший князь М. С. Воронцов. М., 2001, с. 325. [9] В. Н. Иваненко. Гражданское управление Закавказьем (от присоединения Грузии до наместничества Великого князя Михаила Николаевича). Тифлис, 1901, с. 303. Воронцов Михаил Семенович (1782-1856) – наместник царя на Кавказе в 1844-1854 гг. [10] С. Эсадзе. Историческая записка об управлении Кавказом. Тифлис, 1907, Т. I, с. 81. [11] И. Г. Чавчавадзе. Армянские ученые и вопиющие камни. Тб., 1994, с. 5 и след. На груз. яз. [12] А. Церетели. Избранные произведения. Т. IV, Тб., 1990, с. 170. [13] Ф. Мартенс. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными государствами. Т. XII, СПб, 1989, с. 116 и след. 74 [14] Положение армян в Турции до вмешательства держав в 1895 году. М., 1896, с. 388. [15] М. Нейман. Армяне. Ереван, 1990, с. 210. [16] Преступления армянских террористических и бандитских формирований против человечества XIX-XXI вв. Краткая хронологическая энциклопедия. Под ред. Н. Фаиг Гызы. Баку, ЭЛМ, 2002, с. 46. [17] Г. Р. Мархулия. Армяно-грузинская конференция 1919 года и территориальный спор между Грузией и Арменией в 1919-1921 гг. – «Исторические разыскания», V, Тб., 2002, с. 170. 18] Г. Р. Мархулия. Армяно-грузинская мирная конференция 1919 года и создание Лорийской нейтральной зоны. Тб., 2005, с. 5. [19] Д. Бердзенишвили. «Ахалкалаки Джавахетский». –журн. «Артануджи», № 7, Тб., 1938, с. 69. [20] Д. Гулиев. К истории образования Нагорно-Карабахской автономной области Азербайджанской ССР. – В кн. «Конфликт в Нагорном Карабахе». Баку, 1990, с. 16; Следует отметить, что в сентябре 1923 года решением Карабахского обкома партии Ханкенди в ознаменование памяти С.Г. Шаумяна и других бакинских комиссаров был переименован в город Степанакерт. [21] Журн. «Возрождение – XXI век», № 13. Баку, 1999; Преступления армянских.., с. 150. [22] См. Ш. Тетвадзе, О. Тетвадзе. Армяне в Грузии. Тб., 1998, с. 118 и след. (на груз. яз.). Давид Читаиа Доктор истории, профессор, Сухумский государственный университет (Грузия) «Армянский вопрос» в прошлом и настоящем Резюме Неизменные на протяжении веков притязания армянских националистов на чужие территории требуют скрупулезного исследования и объективного освещения. Опираясь на умело налаженную пропагандистскую машину, односторонне освещая события, армянским идеологам удалось создать субъективное отношение к своей истории. Однако действительная история «многострадального» армянского народа совершенно другая. Армяне, т.е. Хай- кочевое племя изгнанное из еще невыясненной прородины, нашли свое пристанище в Малой Азии. В 190г. до н.э. после распада селевкидского государства хайям удалось образовать свое первое государственное образование которое получило название «великая Армения», но по территории согласно Страбону имела маленькие размеры. Эта армянская организация с некоторыми перерывами просуществовало до 11в. В1045 г. это ненужное образование было упразднено Византийской империей. Спустя семь столетий у армян вдруг вновь возникло желание образоваться в государство. Армянские меценаты из разных стран мира для подготовки исторической основы образования из территории соседних государств будущего независимого «Великого» армянского государства, стали усиленно заботиться о создании особенной истории Армении. По мнению армянских меценатов и «делателей истории» это должно было привлечь внимание европейских государств. Эта хитроумная политика вскоре принесла свои плоды, выдуманный «армянский вопрос» стал головоломкой для международной дипломатии. 75 Армянские историки и их наемные разбойники пера расширили границы Армении до фантастических размеров, претендовали на чужие земли, утверждая, что некогда обладали территориями далеко за пределами своего современного расселения и выпускали сумасбродные карты «Великой Армении». Такое направление деятельности армянских националистических движений объясняется тем, что Армения на протяжении многих столетий была лишена государственности и была понятием, лишенным конкретного содержания и определенных границ, к тому же рекламированием своего величия в прошлом они хотели привлечь внимание мирового сообщества к т.н. «Армянскому вопросу» и в то же время избавиться от существующей нелестной репутации. Дабы убедить мир в том, что претендуемые ими территории явно армянские, в историческую литературу были введены и в разных вариациях муссировали такие понятия как «Великая Армения», «Западная Армения», «Турецкая Армения», «Армянское нагорье», «Армянское плоскогорье», многообещающий «Армянский вопрос» и др. Этими политическими, то географическими терминами мировое сообщество было введено в неслыханное заблуждение. Именно рассмотрение этих вопросов ставить целью представленная работа. 76 David Chitaia Doctor of History, Professor Sukhumi State University (Georgia) Armenian National Idea and the Policy of “Dashnaktsutun” in 1918-1920 The history of occurence of Armenian nationalist parties and their mettled activity for the benefit of their so-called “Armenian question”, begins purely from the 90’s of XIX century, however, their sources are presented much deeper – by their roots, they go far into previous centuries when Armenians, during hundreds of years after decline of the kingdom of Anea (1045), did not have their own statehood. Occurence and development of the Armenian nationalist movement from the very beginning was connected with international condition and to a large extent was defined by foreign-policy factors. So, Russian-Turkish 1877-1878 war ended with the defeat of Turkey and signing of the peace treaty of San Stefano, according to which Turkey lost a large part of its possessions in the Balkans (Serbia, Romania), Bulgaria became an independent princedom and, besides, Southern Bessarabia, Batumi, Ardagan, Kars and Bayazet were parted to Russia. Exactly by this time, the Armenian movement begins. In 1878, when Russian armies moved through Anatoly, seizing Kars, Erzerum, and on the other front – released Bulgaria and approached the vicinities of Constantinople, at that moment, Armenians, deciding that their hour had punched, sent the deputation headed by Armenian Patriarch in Constantinople – Varzhapetyan, which was received by the Caucasian deputy Grand Duke Mikhail Nikolaevich. It was simultaneously followed by the reference of Armenian Patriarch Nersess to Russian government before the conclusion of the peace treaty of San Stefano, where he, “on behalf of Armenian populace” demanded “protection from Russia”. Exactly this Armenian initiative served as a reason for including into the Treaty of San Stefano the paragraph #16, according to which Turkey should conduct reforms in the vilayets populated by Armenians, granting self-order to them. This Armenian initiative led naturally to significant strain of relations between the Sultanese government and Armenian community in Turkey – the grains of enmity were sown. Subsequently, on totals of the congress of Berlin which took place in 1878, Russia was deprived of a significant part of its acquisitions, in particular – Bayazet together with the Alashkert Valley was returned to Turkey. At the same time, as opposed to the contract of San Stefano, according to which check for execution of reforms should be implemented only by Russia, now these functions were laid upon six powers – the congress participants. However, powers didn’t hurry to solve the “Armenian question”. And in such atmosphere, the first Armenian nationalist party was organized, the centre of wich was in Van, its subsidiaries were created in Tiflis, Baku, Trapezund, Constantinople, as well as in Persia and the USA.In the party program it was approved that their purpose was “by a revolutionary way to acquire the right for Armenian people to supervise their life independently”. There was also indicated that the revolutionary engagement of the party should be extensive only among Armenian population, since “energy should not be wasted on development of the revolutionary movement with neighbouring peoples, for the worldviews, requirements, and the development of Armenian people substancially differ from other peoples, that can affect the raising of the revolutionary movement, or deter it. Among armenians, other revolutionary organizations and parties were also formed, but they didn’t exist for a long time and yielded the palm to “Dashnaktsutun”. In 1890, leaders of Armenian nationalists in Tiflis made decision of creation of Armenian national party. The leaders of Armenian nationalists were those having actively taken part in organizing of “Dashnaktsutun” – Kh.Mikaelyan, S.Zavaryan, S.Zoryan etc. The publishing organ of the party became newspaper issued in Geneva – “Droshak” (“The Banner”). Then the title “Dashnaktsutun”, which means “Union”, was given to the party. Total title of the 77 party meant “Union (Federation) of Dashnaktsutun’s Armenian Revolutionaries”. It is sometimes decifered as “Armenian Revolutionary Federative Party”. Already at that time, i.e. at the stage of its raising, “Dashnaktsutun” was discerned by radical extremism, of what the motto elected for the Armenian nationalist movement testifies: “Freedom or death”. The first official congress of “Dashnaktsutun” was held in Geneva in 1892, 33 delegates took part in it. At this congress, the first program of the party was received. In it, the situation of Armenians living in Turkey was outlined with obvious exaggerations in the most tragical paints. The conclusion was drawn that “all this can be brought to an end only by means of a violent revolution and we adress to it.” By the main purpose of “Dashnaktsutun” the program proclaimed formation of the selfgovernmental democratic republic, with the living forms meant by it.” The way of reaching this goal was also indicated in the program, namely – armed revolt of Armenians in Turkey. This revolt should be, according to the opinions of the authors of the program, prepared by the following ways: 1). by the way of revolutionary propaganda not only among Armenians, but also among other oppressed peoples occupying Turkey; 2). By the armament and organization of Armenians; 3). by terror; 4). by devastation and robbery of the governmental institutions.” In such a manner, we see that already the first program document of “Dashnaktsutun” is saturated with the spirit of glaringly violent nationalism, absolute illegibility in means is approved in it, such forms and methods of stuggle are brought to the forefront as “terror”, “devastation” , “robbery”. As it has already been mentioned above, during the first phase of its existence “Dashnaktsutun” took to armament the idea of the release of Turkish Armenians and creation of “uniform,common fatherland” on the basis of unification of Russian and Turkish Armenians. This idea was, it is possible to say, a program-minimum and as to next, then in their grandiose dreams with which Armenians parted just in 1918, they imagined huge Armenia washed by three seas – from Adan to Trabzon – and extending to Baku!” It was possible to create such Armenian state only at the expense of territory of adjacent states, only on blood of those peoples who had once sheltered and settled them on their lands. For the sake of achievement of their purposes, they were ready to betray at every instant and to sell their allies who constantly changed depending on political conglomerate. They made curtseys to Russian autocracy and on the spot brought imperial house to the Anathema; they appealed to “great democratic nations” – England and France, and on the spot accused them in “black treachery”; they fawned before Kaizer’s Germany, and then abused them as “teutonic barbarians” etc. Temporary allies of the Dashnaks were Bulgarians and Serbs, Macedonians and Greeks-Cypressians, Persian insurgents of Satar-Khan and the Young Turks, Russian and Georgian Mensheviks. To all of them the Dashnaks gave promising avances and betrayed them all without exception, simultaneously revealing an exquisite scent – as soon as the next risky undertaking was found on the edge of failure, the Dashnaks were first to slam to races, granting disentanglement of porridge made by them to their unlucky allies. For familiarizing of public opinion to the goal set forth, it was necessary for the Dashnaks to extend their influence on publishing organs. On eye-witness certificate, already in the beginning of the century “total, for this time without exception, Caucasian stamp is under authority or in response to Armenians.” “Dashnaktsutun” created press designed practically for any reader: on national sign – for Armenian, Georgian, Azeri, Russian; on social status – for worker, peasant, intellectual, capitalist; on political sights – for liberal, conservator, social democrat, nationalist, internationalist and so forth. For each reader, proArmenian ideas and materials were rendered in appropriate package in accordance with the common direction of newspaper. In tens of printed editions in direct and veiled forms Armenian authority was approved, their “merits” were extolled, scornful remarks of “impoliteness”, “savagery”, “inability to labour” of representatives of other nationalities occupying Transcaucasia were stated. Nationalist actions of proArmenian press to a large extent promoted kindling of interethnic enmity in Transcaucasia, sowed nationalism grains which later turned to bloody outcomes. 78 For the sake of achievement of their purposes the Dashnaks would not mind going to agreement with their opponents. So, in 1909 between the “Young Turks” and the “Dashnaks” agreement was concluded, the first four items of which said: 1. For implementation of the Constitution and strengthening of social development it is necessary to struggle jointly, not regretting forces for it. 2. To act jointly with reference to recreationary movements applying methods based on law. 3. Considering as ultimate objective of joint activity of two parties preservation of integrity of Osmanli Homeland, they should scatter in practice rumours inherited from despotic regime that Armenians sought independence. 4. Both parties declare that they are unanimous in “expansion of the rights of vilayets”, and development and progress of the common Osmanli Homeland is supported.” The above-stated document shows how far the Dashnaks went in their double play: they were ready on words even with weapon in hands to protect “integrity of Osmanli Homeland”, denied rumours that “Armenians sought independence”. Of “expansion of the rights of vilayets” and “wide local autonomy” it is mentioned as if by the way in this document. Co-operating with the prevailing and powerful Osmanli party, “Dashnaktsutun” deployed again its activity in all areas of the empire populated by Armenians. Besides, tactical manoeuvre reached the purpose in other question as well. So, the Dashnak leaders – Varamyan, Papazyan, and Kachaznuni, in 1909, were invited to Constantinople as Armenian deputies and took seats in Turkish parliament. Many Armenian historians subsequently blamed so not-farsighted line of the Dashnaks, who ultimately outwitted themselves. “The party ‘Dashnaktsutun’... committed a rough blunder...it started to cling to the Young Turks, concluded the agreement with them hoping to win time. However, time, unfortunetely, went by in favour of neither the party “Dashnaktsutun”, nor Armenian people. On the eve of World War I, the Young Turks tried to bias Armenians to active statement on the party of Turkey. However, Turkey’s desire to declare war to Russia, was percieved by Armenians as adventure. They (Armenians) saw rescue of Turkey in its observance of strict neutrality. Such statement of Armenians was regarded by the Young Turks as treason to interests and ideals of Turkish empire. The Dashnak leaders perfectly realised that their goals in Turkey would never be achieved by peaceful way – for it there simply were no necessary preconditions. Therefore, in 1914, when the war began, and particularly in the spring of 1915, when the counterattack of Russian army deployed, they decided to put their tactics of the “ release of empty place” into practice. Emissionaries of “Dashnaktsutun”, standing at the head of armed bands (insurgent groups), raised uniform revolt of Armenian population in Van Vilayet, which was found just in the epicentre of the deployed fight actions. During Russia’s approach to the southern section of Turkish front, these volunteers ordained ruthless slaughter of peaceful Turkish population. Turkish villages, occupied by the Dashnak groups, were “freed” of living people and reduced into ruins full of disfigured victims. One of the Dashnak “heroes” described his “feats” in the following fashion: “ I have devastated Turkish population in Basar-Gechar, not regarding anything, - boasted the Dashnak “bandit”, - but you sometimes regret bullets. The most true facility against this dogs is that after battle to collect all escaping, to overflaw wells with them, and to sock them with heavy stones from above to quit their existence on Earth for ever. I, - continued the bandit – acted in a similar way: gathered all men and children and ended with them filling the wells with stones, wherein they had already been thrown by me. Turkish government, seeing such actions of Dashnak “heroes” and knowing imperial plan of the “resolution” of Armenian question, in April 1915 makes decision of general deportation of Armenians living in Turkey. Actually, the government of the Young Turks aimed at utter annihilation of Armenians in Turkey. As a result, from 1.850.000 Armenians, living in Osmanli empire before the war, 1.400.000 Armenians underwent deportation. Only 10 % of them reached the destination, the rest were slain on the way. 79 By this means, the leaders of “Dashnaktsutun” dreaming of seizing a part of Turkey for realization of their plan of “Great Armenia from sea to sea” led to genocide of Armenian population in Turkey. The sharing of the skin of an unkilled bear turned out to be premature. By twist of fate, after revolutionary explosion of 1917, Russia left war, Russian army abandoned seized territories, together with them hundred of thousands of Armenians were overhauled to Transcaucasia and settled on Georgian and Azeri lands. Russia, acting as the “releaser of peoples” required from Osmanli yoke, in particular, conduction of reforms in those areas of Turkey where Armenians compactly lived. In the end of World War I, pursuing the aggressor which had attacked it – Turkey, it released a large part of “Great Armenia”. According to the agreement between the countries of Antanta these territories should proceed under Russia’s protectorate.However, soon after seizing of power by the Bolsheviks on November 20 1917, the Council of People’s Commissaries of Petrograd stated: “ We declare that the contract about the section of Turkey and “taking away” Armenia from it is torn and abolished. As soon as they end military actions, Armenians will be offered the rights to define their destiny freely. Declaration was consented with Germany. In actual practice, it meant rejection of the protection of Turkish Armenians. Such decision of the Bolsheviks was caused (as it was found out later,wrongly) by the fact that as if Turkish leader M.Kemal was going to stand in the advance guard of struggle of oppressed peoples of the East against the world imperialism. However, “under Turkish supervision, Armenians no longer believed in it.” The Bolshevik coup in Russia and their policy in attitude towards the “Armenian question” led the Dashnaks (being so close to fond purpose) to confusion, and Armenian public puzzled, how to be further: to release from Turkish yoke or to continue centurial captivity? Independence or vassality? The prospect of free development with possession of the Mediterranean coast or vegetation squeezed in mountains without exit to the sea? Reuniting of parts of historical territory or preservation of national dissociation? By the word, progress or downgrade, light or darkness, life or death? The affair, indeed, refers to the futute of the whole people. It is possible that people occur in such sittuation when it forges its destiny only by own forces. Armenian people showed that they are capable to sacrifice people. But human victims are not sufficient. Financial victims are necessary. The moment to which we are approaching - is critical in the history of Armenia. The question is put and determined absolutely definitely. To be or not to be to Armenia. Chiefs of the Dashnaks each time fed Armenian people on illusions inspiring them with unrealizable hopes of formation of “Great Armenia” and assuring that “Dashnaktsutun” was supported in this business by mighty forces reffering that to Russia, then to England and France. Interests of these powers met no doubt on the “Armenian question”, but this interest meant not at all readiness yet to render true omnilateral and wide-scale assistance, without which plans of “Dashnaktsutun” were doomed to failure. Armenians’ national interests were sacrificed by Russia for class “ideals”, therefore hopes to Russia became insignificant now, though Armenians really asked the Soviet government “to leave at least a part of Russian troops in Armenia”, independence of which had already been seen on the horizon. Concerning this question, representatives of Armenian public with bitterness wrote: “Withdrawal of Russian troops from Armenia – means returning of Armenia, won with such labour, to Turks. True decret runs of “immediate formation of Armenian national militia”. But it is really naive to think that Armenians can form the army capable of opposing German-Turks. Even if we admit that all equipment of Russian army will be transfered to Georgian national militia in Lazistan and Armenian – in Armenia, forces will still be colossally uneven. Clearing of Armenia from Russian troops will mark by itself not independence of Armenia, but its concession to Turkey. And under prevailing conditions it will be genuine treachery with reference to Armenians. Entering Armenia cleared from Russian troops, Turks will show Armenians such “independence” which will transform the country into a huge cemetery. Therefore Russia’s aid can be expressed only in leaving of at least a part of Russian army in Armenia. 80 This is one thing. The other concerns boundaries. The decret says nothing about the boundaries. But the Nationalities Commissioner G.Jughashvili announced something in addition to the decret. He said that Armenia’s borders would be defined by the representatives of Armenian people in agreement with the representatives of peaceful Moslem and other areas, together with the temporary commissioner of Caucasus affairs. Here, hence, it is a question of that territory only, which was occupied by Russian troops before the revolution of Bolsheviks. It is not the question of ethnographical boundaries of Armenia. Not of Kilikia either. It is very possible that under these conditions Armenia, even if it manages to receive independence, will not receive exit to the sea, even to the Black. As examplified by presented material, the myth about “Great Armenia”, warmed up by the Dashnaks, became national idea of all Armenian people. However,deficiency of real opportunities in their grandiose plans, forced Armenians to turn their looks now to Soviet Russia. The Soviet government didn’t support the Dashnaks remaining faithfull to the allied debt before Antanta and their interests. Meanwhile, Turkey, occupying a significant part of the territory of Georgia and Armenia, aspired now to grab of all Southern and Northern Caucasus. And in the Diet of Transcaucasian Federative Republic, at this time, between the Mensheviks, Dashnaks and Mussavats – was no unity, what resulted in its disintegration and declaration of Independence of Georgia on May 26 1918. Declaration of independence of Georgia caused explosion of discontent among the Dashnaks, Armenian Bolsheviks and entire Armenian public. It was considered as betrayal of Armenian people’s interests. So, Bolshevik Shaumyan regarded the declaration of independence of Georgia as follows: “Declaration of independence of Georgia testifies of new crime of the Mensheviks. It is a new attempt of treachery with reference to the adjacent to Georgia Armenian people, the most incredible, the most unscrupulous treachery. Such attitude of Armenian parties and public to declaration of independence of Georgia is due to Turkish ultimatum of May 26 1918 and the attitude of presented in Transcaucasian Diet parties towards them. In Turkish ultimatum of May 26 1918, for the benefit of Ottoman empire immediate rejection of Nakhichevan district failing Ordubad, a half of Sharuro-Daralagyaz district, the whole Surmali district, Echmiadzin distict, a half of Erivan district, greater part of Aleksandropol district and Akhalkalaki area was required. In the Diet a sharp stuggle on the issue about attitude to the ultimatum flamed up. Mussavats stood for its unconditional acceptance, the Dashnaks partially rejected Turkish requirements, Georgian Mensheviks at the expense of concession of determined Georgian territories (which the Dashnaks considered as their own) sought profitable for themselves terms for peace with Turkey. Exactly these disageements on “war and peace” between the parties presented in the Diet resulted in disintegration of Transcaucasian republic, after which Georgian national council proclaimed Georgia an independent republic. According to the opinion of the Dashnaks, Georgian Mensheviks declared Georgia a separate republic only in order to begin separate negotiations with Turkey and get rid of Turkish aggresors by returning all Armenia to them. However, it is well-known that Tirkish aggressors not at all wished to be satisfied by only Armenia, their plans included conquering of whole Caucasus, not failing Georgia. Declaration of independence of Georgia, percieved so negatively by the Dashnaks, forced Turkish government to introduce substancial corrections in its plans with reference to Armenia. So, while signing Batumi agreement, the head of Turkish delegation Halil-Bey declared: “Imperial government of the Ottoman empire has contolled its feelings with great equanimity and has entrusted me to sign the document acknowledging existence of Armenian government”. The leaders of Dashnak, who had long before dreamt of becoming the owners of independent Armenian state, came to admiration from generosity of the Young Turks. On May 28 1918 the central Armenian national council in Tiflis, declared Armenia an independent republic, and on June 18 the Dashnak government reluctantly left for Erivan, the capital city of new state. 81 The territory of independent Armenia accounted for only 9 thousand sq. km. of high ground and desolate district. The plan of creation of “Great Armenia” failed, though after defeat of Germany in the world war, Armenia as Antanta’s faithful ally in Caucasus counted on specific favour of England, France and the USA, and requred the promise of expansion of the limits of Armenia from them. Exactly for this purpose, in I.Javakhishvili’s words, in Stanbul was printed: “ A fantastic map of Armenia on which it is stretched from the Black to the Caspian Sea, and starting from the spot a bit to the north from Selevkia, proceeding along the line of the city of Ardgebil, the boundary of this uniform Armenia ends at the Caspian Sea. On this map Batumi, Akhaltsikhe, Mtskheta, and even Tbilisi were found within the limits of Armenia, and Georgia got just a small, narrow line. Armenia, stopping its political existence in 1045, had never had such limits before. However, postwar atmosphere and situation of Turkey allowed the Dashnaks to require the expansion of Armenia up to the borders represented on the map. In such a manner, the Dashnaks put forward definite territorial claims to Georgia as well. After the restoration of independence between two countries was not conducted the state border, for demacration of which in June of 1918, the governments of Georgia and Armenia formed the commission which commenced its work on June10. At the first board meeting on behalf of national council of Georgia I. Tsereteli declared to the representatives of Armenia ( K.Karchikyan, G.Khatisov, G.Kharakhanov) that Akhalkalaki, Kazakhs, Borchalo and Aleksandropol district should enter totally into the composition of Georgia. In connection with that, N. Karchikyan announced that in the proposal of I.Tsereteli he saw an old plan of section, to it he added that Lore and Akhalkalaki undoubtedly belonged to Armenia. At board meeting of June 11, P.Ingorokva’s report was heard.The main conclusions of the report of the scientist are such: “ From the south boundary streches on the ridge of Small Caucasus, passes beside the southern boundary of Borchalo district, farther to the south, beside Karaklis, reaches the northern coast of Lake Gogcha, turns to the north along the river Akstaf, reaches Dzegam, embodies area of Zakatal and ends by Silovat Mountain.” Ethnical boundary was fairly rejected by P.Ingorokva as inadequate to the statehood needs. The representatives of the national council of Armenia in their turn required Lore, Akhalkalaki and 2/3 of Borchalo district, these areas should be entered into the limits of Armenia. Such announcement of the representatives of Armenia caused a sharp indignation among the members of Georgian commission, the meeting was interrupted and hereinafter works of the commission were not continued. Soon after, Turkish government submitted requirement to the administration of Georgia: “To admit deviation from article II of the treaty from June 4 1918, and to allow Turkish troops to occupy temporally a part of Borchalo distict along the river Kamenka and the line of railway to the south of the bridge between the Kober Fork and the Kalageran Station (117 versts). Requirements of Turkish command were supported by the representative of German military mission in Tbilisi. Therefore, the government of Georgia was forced to satisfy their requests. To Turkish troops the right of occupying of the line on the right bank of the Kameka River was given, and namely: settlements in Novo-Pakrovka, Jelal-Ogly, Nikolaevka, Gergera, Vantanlur, Kurtan, Dar-Kend, and farther line from the bridge by 117 versts of Aleksandropol branch of the former Transcaucasian railways up to the stations of Kober and Kalageran, and to the settlements of Marts and Lorut. More northern from this line territories, which were occupied by Georgian troops, were managed to be protected from Turkish occupation. Areas of arrangement of Georgian troops were settlements – Vorontsovka, Aleksandrovka, Aiderbel, Mgart, Kober, Korinj,and Tsater. The above-stated relative positioning of the troops – from one side Georgian and from the other – Turkish, proceeded till October 18, 1918. In such a manner, Georgian republic was not provided with the direct contact with the territory of Armania. Georgia was separated from Armenia with the band actually occupied by Turks. But on October 18 1918, gradual evacuation of this band by the Turkish troops was begun. Exactly this circumstance served as the beginning of the war between Armenia and Georgia. Moreover, on October 5 1918, in Yerevan a secret agreement was concluded between Armenia and 82 Turkey, according to which, after withdrawal of Turkish troops from indicated areas, these territories should be occupied by Armenian troops. On October 18 1918, a brief announcement from Sanain Kyasov, about Kober being occupied by Armenian troops on the same October 18, was received by Georgian government On October 19 this announcement was confirmed by a series of telegrams from Sanain to the representatives of Georgian authority. As a result, by October 21, 1918, such situation was created that Armenian troops took the line, which had earlier been taken by Turkish troops and on this line Armenian command decided to fortify. Such development of events forced a military administration of Georgia to submit (October 21) ultimatum to Armenian armed forces about clearing of all territory of Borchalo district and to retreat behind the station. The government of Armenia tried to maintain the gains by the way of diplomacy. So, the leader of the Dashnaks O. Kachaznuni, on October 23 1918, adressed the head of Georgian government with the follofing words: “ For avoidance of complications that could be followed by new disasters, in the name of right and justice, I ask to obstain from aggressive actions, to keep Georgian troops in the line of their present standing and to solve the question of limits by the way of peaceful agreement.” Georgian government, being itself the initiator of peaceful resolution of all questions existing between two states, definitely excepted the proposal of O.Kachaznuni. For this purpose the member of Georgian parliament S.G.Mdivani was sent to Armenia on a specific mission. Moreover, it was decided to convene a peaceful conference of Transcaucasian states in Tbilisi. However, Armenian government was entirely justified in being afraid that territorial questions delivered on agenda of the conference would be resolved not for the benefit of Armenia, therefore the Dashnaks did not take part in its work. The conference practically failed. Neither did the negotiations in Yerevan with the plenipotentiary of Georgia in Armenia produce positive results. As it is revealed from archive materials, the Minister of Foreign Affairs of Armenia declared to the diplomatic representative of Georgia in Armenia, that Armenia could concede Akhalkalaki and Borchalo districts to Georgia, if it supported the government of Armenia in its intention to join to the latter Karabakh and a part of the plateau of Kazakh district. S. Mdivani could, definitely, give no promise to S.Tigranyan and immediately eliminated the possibility of Georgia’s taking part in a scheduled aggression of Armenia against Azerbaijan. Hereinafter, as the documents testify, S.Tigranyan touched this question for several times during the conversation with S.Mdivani, but never got his support. Then the idea of joint (Georgian-Armenian) declaring against Turkey was put forward by S.Tigranyan. However, the target of this declaring should be joining of Georgian territories occupied by Turks (Ardagan, Akhaltsikhe, Kars etc.) to Armenia. It should be thought that exactly therefore the idea of S.Tigranyan did not find support among Georgian governmental circles. On November 19 1918, during the meeting of S.Mdivani with the Prime Minister O.Kachaznuni, it was declared last that Armenian government cannot decline claim on Akhalkalaki and Borchalo districts. Moreover, O.Kachaznuni expressed bewilderment about Georgia’s laying claim to these areas. S.Mdivani held negotiations in Yerevan with the representatives of Armenian government for solving the problems existing between two states while the Dashnaks were freely and intensively preparing for the war. For this reason, General Kvinikadze wrote: “ Armenians knew it and, having already been ready for the war, they intended to seize at once areas sought by them truly supposing that the representatives of Antanta would stop the war, and maybe they even had already had their consent to it.” Thus, Armenia was getting ready for the war, and the government of Georgia, in General Mazniashvili’s words, “was convinced that Armenia wouldn’t dare to write against Georgia and they sent them diplomatic notes, but no steps were undertaken for the protection of the state. 83 On December 7 1918 Armenia attacked Georgia unexpectedly, without declaration of war. By such action Armenian Dashnak chiefs entered one of the most black pages into the history of GeorgianArmenian relations. As a result of approach of Armenian troops on December 15-16, direct threat to the capital of Georgia was created. Under these conditions, on December 17 1918 extraordinary session of Georgian parliament was held in Tbilisi. In his statement, N.N.Jordania noted: “Happened what shouldn’t have happened ...Responsibility for this historical crime entirely lies with the government of Kachaznuni.” On the same December 17, mobilization was declared, General Mazniashvili was appointed the commander of Georgian army acting against Armenian troops, and General Kvinikadze – the chief of the staff. Reshufflings were conducted both in national army and in the guards. The main task of Georgian command after announcement of mobilization was to suspend the approach of Armenian troops. In his memoirs, N.Jordania conserning this question wrote: “ As soon as I received the announcement from Shulaveri about an unexpected attack of Armenian troops, the state of affairs became clear to me at once. The purpose of their unexpected assault was to take possession of routes to Tbilisi, Armenian population of the city was ready to rebel, so, Armenian troops would take the city with no effort. “Therefore, I told Jugheli and Maisuradze to cut off the road in the area of BolnisKhacheni immediately, as it is direct way to Tbilisi”. Indeed, this assumption turned out to be right, the main forces of the opponent were concentrated exactly in Bolnisi area, and exactly here the main forces of two armies met. Soon English troops which had been in Baku already since November 17 1918, expressed their intention to enter into the territory of Georgia to support its inner order. For this reason, on December 19 1918 Georgian Foreign Minister E.Gegechkori adressed a note to the representative of English mission , Colonel Jordan, in which it was stated: 1). Georgian government does not consider the entrance of foreign troops into Georgian territory necessary for the maintenance of order, as the government itself possesses sufficient force for it. 2). If the entrance of these troops has any other purpose, Georgian government resolutely declares that this entrance cannot take place without the consent of Georgian government. 3). Union forces that enter according to the second item, can interfere by no means in domestic affairs of Georgia. In responsive note of Colonel Jordan it was said : “We will not interfere in your internal policy, nor will we infringe the freedom of your people. As a result, on December 22 1918, Batumi was occupied by them, and on December 25 English troops entered Tbilisi, making it the residence of High Commissioner of the allies in Transcaucasia. The Dashnaks didn’t slow to invite Englishmen either, Armenia, as Antanta’s faithful ally in Caucasus, counted on special favour of England, without its support it was impossible to define new limits of Armenia as well as of other Transcaucasian republics. Meanwhile, warefares proceeded. Using the fact that the main forces of the Dashnaks concentrated on the direction towards Shulaveri, Georgian troops’ guardian group of Ekaterinenfeld launched an attack and assaulted positions of the opponent in the area of Bolnisi-Khachini, Armenian troops could not withstand the pressure of Georgian troops and started a hasty retreat, Georgian national regiments eliminated their contenders in all directions from their positions and began common attack on the whole front. However, decisive battle of the armies of two states was still ahead. All collisions before the battle of Shulaveri can be attributed to the class of small boundary collisions. Only the battle of Shulaveri is the collision of armed forces of both states, here almost all armed forces of Armenia confronted a part of Georgian armed forces. On December 28 1918, after sanguinary battle of Shulaveri, Georgian troops deployed common approach on the whole front, the main forces of the opponent were crushed, Armenian troops departed in panic, The road to Yerevan was open. However, at this time, the English military mission submitted an ultimatum of immediate stoppage of the warfares to Georgian administration. On this reason, the government of Georgia during two days held negotiations with the representatives of the English military mission and ultimetely was forced to agree “to stop the war on the 84 spot where the troops will be standing at 12 p.m. of December 31, 1918”, and Armenians should act in the same way. Meanwhile Georgian troops continued to assail, Armenian army was broken-down and actually did not offer resistance to Georgian armed forces. Englishmen tried to stop the attack of Georgian army, but G.Mazniashvili answered: “I have the order to stop only at 12.00” At 12 o’clock of December 31 1918, the warefares ended. Armenian troops were rejected to earlier occupied positions, the opponent was defeated. In this manner, the plans of Armenian authority to cut off significant territories from Georgia failed. By its action reffering to Georgia, Armenian Dashnak government destroyed a multicenturial goodneighbourhood mutual relations of Georgian and Armenian peoples. The Dashnaks by their politics with regard to Georgia infringed the tradition of joint, centuries-old struggle against conquerors, and that resulted in the fact that Georgia and Armenia failed to unite forces against common hostage – Turkey. Making comments on Armenia’s treacherous attack on Georgia, I.A.Javakhishvili wrote: “Notwithstanding the bitter lessons of history, governors of Armenia were not ashamed to intrude into the limits of Georgia and take our capital city by force, it is not difficult to imagine to what extent their appetine will grow, when they forget bitter days of history again. Therefore, Georgian people and its government... is obliged to pay proper attention to the state borders and to protect them stricly. It will prevent neither brotherhood – unity, nor good-neighbourhood relations of those who really think of brotherhood and good-neighbourhood. On January 1 1919 English troops occupied the territory from Ayrum up to Shagali (i.e. the territory which had been occupied by Turks) and declared this band of Georgian territory as “neutral”. From this “neutral” territory Georgian troops were gradually removed, and on January 10, the staff of Georgian army returned to Tbilisi. The termination of the war, removing Georgian troops from warefare theatre and declaring determined part of historical territory of Georgia as “neutral”, caused the explosion of indignation and anger in social and political circles of Georgia. So, on January 3, at the meeting of parliament S.Kedia in his statement noted: “ The conditions of peace are awful to us. The government didn’t defend the honour of our nation and gave us the peace not of a winner, but of defeated.” Discontent expressed by the factions at the meeting of state parliament definitely had its basis. However, the leaders of the country considered this agreement in different ways. In his statement N.N.Jordania noted on this reason: “When the war didn’t solve territorial problems and when problem solving perspectives by political way emerged, continuation of the war would mean then not war, but revenge...” On January 9 1919, Armenian-Georgian conference opened in Tbilisi, the boundaries of “neutral” zone were defined. Concerning the question of the control of “neutral” zone, parties decided: 1). “Neutral” zone is controlled by mixed commission under authority and and control of the representatives of union powers. 2). Definitely, “neutral” zone is controlled by the board consisting of one representative of Georgia and one representative of Armenia. At final meeting of the conference N.V. Ramishvili noted: “All our concessions are maximum and we hope that Armenian government will come to agreement with us”. Though the Dashnaks required joining to armenia of the whole Lore and a part of Borchalo districts, this harassment was not supported by Englishmen, they adhered more to the requirements of Georgian delegation than to Armenian. Frightened by it, the Dashnaks decided to publish newspaper in English and via this to solve problem of “natural” zone in their favour. In the first edition of this weekly newspaper it was said: “Today, for the first time, we have opportunity to address great people of Britain in English. Our first words are the words of our people’s greeting to allied powers. Throughout many centuries political and social course of Armenia had been Western. During the war our slogan became the words: “For Great Britain, France and Amerika, for justice and freedom...” We believe that via its representatives in Caucasus Great Britain will inform us about long-expected freedom and peace acquired by us. Small, but faithful ally of Britain – Armenia – in the most hearty manner welcomes great British nation.” 85 Newspaper globally tried to acquaint English reader with the history and the culture of Armenia. On its pages a series of articles by A.Magdasyan “Armenia: Its Culture and Expectations”, were printed, in which along with the history of Armenian people, the selection of quotations from the statements of political and cultural personalities of the West was given, where Armenians were opposed to other peoples of Caucasus and the Middle East. “Armenians, - wrote A.Magdasyan, - belong to the Indo-European race of the mankind. According to the opinion of objective observers, they intellectuelly, morally and phisically precede the most of the nationalities that surround them, “Anglo-Saxons” of the East. Describing a heavy condition of Armenia, newspaper fixed all hopes of the prospering of the country on England, only they are capable of building a new life on our desolate land, wrote “The TransCaucasian Post”. So, the Dashnaks fawned before England hoping that they would establish new boundaries to Armenia. However, interests in Azerbaijan connected with opportunity of the control over Baku oil, were presented to Englishmen by far more significant than a mad expansion of the limits of Armenia. They even were more interested in Georgia, on the territory of which 30 thousands of English expeditional guards defended the oil pipeline route of Baku-Batumi. In this manner, hopes of the Dashnaks to expand Armenia’s boundaries via England failed, though England had really declared definite territory of Georgia as “neutral”, but it couldn’t make a decision of attaching it to Armenia. The future of this “neutral” zone should be defined by the Paris Peace Conference. In Paris, Armenian delegation printed Armenia’s new map, according to this map, into the limits of Armenia entered: Akhalkalaki district, Akhaltsikhe district, Borchalo district, Tbilisi, Mtskheta, Gori, Batumi, and a part of Batumi area, on this map within the limits of Armenia were also found Trapezund, Kars and Ardagan areas. Armenian governmental delegation introduced this map to the global conference to approve Armenian limits presented on the map and declared: “Armenians, deceived and abandoned by Georgians and betrayed by Tatars united with Turks, after the rout of Russia and Brest-Lithuanian contract, protected the front by their military units during 7 months resisting Turkish attacks. Losing Kilikia, losing its natural harbours, Mersina and Ais, Armenian people would be doomed to withering in its mountains, without relation to the Mediterranean Sea and with no opportunities to breath Armenia would be deprived of its lungs. The life and the future of Armenians on the Mediterranean Sea. However, the untrueness of the map and the statistical information presented by Armenians became clear to everybody at once and deprived fantastic plans of Armenian delegation of any trust in the eyes of French, English and American representatives. The plan of great Armenia, - wrote I.A.Javakhishvili, broke up and disappeared like a soap bubble. In the period of the Paris Peace Conference, Armenia did not get expected support from Englishmen. The hope on the USA emerged. President W.Wilson promised to lend assistance, on his direction Colonel Haskel was sent to Armenia, to whom the preparation of the whole Transcaucasia for mandatory board was entrusted. But the senate calculated possible charges and decided that support of Armenia would cost American tax payers a pretty penny: 151,2 million pounds sterling for 5 years. To Wilson’s appeals, to recall about humanism, senators answered: “We do not wish to interfere in European affairs, even if humanism considerations require it.” In September 1919 the Dashnak newspaper “Ashkhatavor” published the article with critics of English policy in Transcaucasia. In connection with the leaving of British troops, a threat of Turkish intrusion hung over Armenia. In response, Scotland Liddel sharply criticized inner and foreign policy of the Dashnaks. He wrote: “Instead of convincing its compatriots to live in peace with the neighbours – and waiting for the time, when peaceful conference (The Paris Peace Conference) settles many questions at issue, many Armenian leaders, the Dashnaks etc., bias people against Muslims. “Armenian leaders are imbued with a silly idea that where there are Armenians, there should be only Armenian laws and no other. And their dreams of future Armenia reached the idea of Armenia with the exit to three seas – The Black, Mediterranean, and Caspian Seas. If such Armenia could be created, than among its population Armenians would make only 3%. 86 ...And at last, we can believe in no way that the Dashnak party is a true representative of ideas and expectations of Armenian people and a devoted defender of its necessities.” Such sharp critics of the Dashnaks was connected definitely with the project of establishing American protectorate over Armenia and certified the sharpening not only of Armenian-English, but also Anglo-American attitude. In the summer 1919 British troops left Baku, English troops were as well removed from Tbilisi, meanwhile the General A.I.Denikin, under the slogan of “unified and great Russia”, continued his assail southwards. In such atmosphere, on June 16 1919 Azerbaijan and Georgia signed a military-political contract. According to the 10th article of this contract, Armenia had the right to join in this contract. However, the Dashnaks chose other way, they concluded a secret military union with Denikin. This union was directed definitely against both Georgia and Azerbaijan. Soon after that, on September 19 1919 Denikin declared an economical blockade of Georgia and Azerbaijan: “I cannot admit that illegal formations of Georgia and Azerbaijan, related plainly hostilely to Russian statehood and arisen to harm to Russian state interests, received positions at the expense of Russian districts released from the Bolsheviks. In 1918 Armenia really was supported only by volunteer army. From his poor reserves, Denikin sent some armament to Yerevan. Armenians didn’t abandon hope of reconstruction of uniform Russia and, in its turn, the Dashnak government assisted Denikin’s army as much as it could. The position of Dashnaks was approved by the whole populace of the republic, in 1919 elections the party of Dashnaktsutun received 90% of Armenian residents’ voices. In 1920, after the defeat of main forces of Denikin, a new war with Turkey was approaching Armenia. Turkey required from Armenia to decline the contract of Sevr, and thus, its determined territories too. In autumn 1920 warefares began between Turkey and Armenia. The Bolshevik administration felt for Turkey as far as Armenia was considered as Ananta’s advanced post. Antanta countries, in their turn, couldn’t decide to help Armenia. Antanta countries’ indifference to Armenia astonished Russian emigration. P.N. Milyukov wrote at that time in “New Russia”: “...Russia, even Bolshevik, is a better protection to Armenia against Turkey, than the official patrons from Antanta. Meanwhile Armenia, in the war with Turkey, lost more and more territories. In such atmosphere the Dashnaks had to forget temporally their ambitions with regard to Georgia and, according to the contract of November 13 1920, passed the control of “neutral” zone of Georgia. In September-November 1920 during the war with Turkey no less than 60 000 of peacefull residents were slain. At the end of November 1920, Turks insisted on Armenia’s declaration of rejection of the Sevr Contract. Hope remained to Soviet Russia. On November 29 1920 Soviet authority was established in Armenia, Turkey was satisfied with such development of events. Thus, politics of Armenian nationalist party “Dashnaktsutun” failed. Seeking to creation of “Great Armenia from sea to sea” brought countless disasters firstly to Armenian people itself. The Dashnaks’ historical crime was the intrusion to Georgia – by this shameful war the Dashnaks entered the black page into the latest history of two states. Creation of the party of “Dashnaktsutun”, no doubt, was the event which designated determined limit in the development of Armenian nationalist aspirations and played a significant and, it must be noted, tragical role in Transcaucasian history and, first off, in the history of Armenian people itself. Exactly such historical lessons can be extracted from the history of the occurence of Armenian nationalist party “Dashnaktsutun” and its politics with regard to Georgia in 1918-1920. 87 Давид Читаиа Доктор истории, профессор, Сухумский государственный университет (Грузия) Армянская национальная идея и политика Дашнакцютюна в 1918-1920 гг. Резюме История возникновения армянских националистических партий и активная их деятельность в пользу так называемой “ армянской национальной идей” начинается собственно с 90-х годов XIX века, однако, истоки их гораздо глубже - они уходят своими корнями в предыдущие века, когда армяне в течение многих столетий, после падения Анийского царства,(1045), не имели собственной государственности. Возникновение и развитие армянского националистического движения с самого начала было связано с международной ситуацией и во многом определялось внешнеполитическими факторами. Дашнакские лидеры отлично сознавали, что мирным путем никогда не достигнуть своих целей в Турции – для этого просто не было необходимых предпосылок. Поэтому в 1914 г., когда началась война, и особенно весной 1915 г., когда развернулось контрнаступление русской армии, они решили проводить в жизнь свою тактику “освобождения пустого места”. Эмиссары “Дашнакцутюна”, стоявшие во главе вооруженных банд ( повстанческих отрядов), подняли всеобшее восстание армянского населения в Ванском вилайете, оказавшемся как раз в эпицентре развернувшихся боевых действий. Во время русского наступления на южном участке турецкого фронта эти добровольцы учинили беспощадную резню мирного турецкого населения. Занятые дашнакскими отрядами турецкие деревни “освобождались” от живых людей и превращались в развалины, наполненные обезображенными жертвами. По иронии судьбы, Россия после революционного взрыва 1917 года вышла из войны, русская армия оставила захваченные территории, вместе с ними новые сотни тысяч армян перебрались в Закавказье и расселились на грузинских и азербайджанских землях. Россия выступавшая как „освободительница народов“ от османского ига требовала, в частности, на проведении реформ в тех областях Турции, где компактно проживали армяне. В конце первой мировой войны, преследуя напавшего на него агрессора – Турцию, она освободила большую часть „великой Армении“. По соглашению между странами Антанты эти терриитории должны были перейти под протекторат России. Однако, вскоре, после захвата власти большевиками, 20 ноября 1917г., Петроградский Совнарком провозгласил: „Мы заявляем, что договор о разделе Турции и „отнятии“ у нее „Армении“ порван и уничтожен. Как только прекратятся военные действия, армянам будет обеспечено право свободно определить свою судьбу“. Декларация была согласована с Германией. На практике она означала отказ от защиты турецких армян. Такое решение большевиков диктовалось (как позже выяснилось, ошибочно) тем, что будто турецкий лидер М. Кемаль намерен встать в авангарде борьбы угнетенных народов Востока против мирового империализма. Большевистский переворот в России и их политика в отношении „армянского вопроса“ повергла дашнаков (бывших так близко к заветной цели) в смятенье. Как видно подогреваемый дашнаками миф о «Великой Армении» стал национальной идеи всего армянского народа. Однако недостаток реальных возможностей в своих 88 грандиозных планах вынуждало армян временно прекратит свои действия в отношений соседних народов и государств. провокационные 89 Наргиза Гамисония Доктор истории, профессор, Сухумский государственный университет (Грузия) Геополитические проблемы стран Персидского залива Регион Персидского залива в течение последней четверти XX и начале ХХ1 столетия представляет собой один из самых напряженных в политическом, социальном и военном отношениях районов мира. На протяжении многих веков геополитическая ценность Персидского залива была результатом двух исторических и географических факторов. Во-первых, он представлял собой важный перекрёсток торговых путей между Востоком и Западом, в частности, через него шла торговля шёлком и пряностями. Во-вторых, Персидский залив всегда был одни из тех промежуточных зон, где сталкиваются и перемешиваются интересы и культуры разных империй и цивилизаций: Рим, а затем Византия и Персия; арабы и персы; сельджуки и монголы; Оттоманская империя и Персия; наконец, в XIX веке Оттоманская империя, Великобритания (путь в Индию) и Россия (прорыв к тёплым морям). Со времени второй мировой войны и до 80-х годов Ближний Восток и, в частности, Персидский залив, были одним из геополитических театров, более или менее нестабильных, где разыгрывались сценарии непрямых столкновений между Соединёнными Штатами Америки (в союзе с шахским Ираном, Саудовской Аравией и Арабскими эмиратами) и Советским Союзом (опиравшимся на ненадёжное сотрудничество с Ираком Саддама Хусейна). На протяжении всего XX и начала ХХ1 столетия мировое сообщество было свидетелем жесткой международной, а теперь и вооруженной борьбы здесь, а также на мировых рынках за нефть региона, за характер использования так называемых «нефтедолларов». Правящие круги Запада всегда считали, что желаемые для себя результаты в регионе Залива можно получить прежде всего благодаря созданию стабильного блока (или по крайней мере круга) лояльных и дружественных, а также зависимых режимов. Однако определяющим мотивом поведения Запада здесь выступала стратегическая цель, которая заключалась в том, чтобы, опираясь на поддержку обозначенных стран, обеспечить благоприятные условия для торжества своей политики в регионе и по возможности расширять ее масштабы. В последнее время произошли значительные изменения в геополитической ситуации в Персидском заливе. Наиболее значимое из них - военная экспансия США в Ираке и ее последствия как для стран Залива, так и для мирового сообщества. События в Ираке вызвали: обширные военные поставки; постоянное присутствие иностранных вооруженных сил в заливе и их участие в военных операциях; насыщенную военную, политическую и дипломатическую деятельность США; большую масштабность оборота нефтедолларов, движение которых определялось характером взаимоотношений между странами Персидского залива, с одной стороны, и западными державами - с другой, и т.д. Персидский залив интересен для исследования и с той точки зрения, что в этом регионе с особой остротой проявляются два фактора современной мировой политики: нефтяной фактор и исламский фактор. Значение нефтяного в конце концов привело Запад к необходимости отстаивать свои интересы в регионе с помощью применения вооруженных сил; исламский фактор стал, в отличие от прошлого, радикализовать отношение населения стран Залива к действиям внешних государств, образуя таким образом его антизападную настроенность. 90 Важность рассмотрения данной темы для России имеет и самостоятельную значимость. Во-первых, субрегион Персидского залива находится в относительной близости от ее южных рубежей, поэтому возникающие здесь процессы, в том числе турбуленции и кризисные узлы затрагивают ее внешнюю безопасность. Во-вторых, наличие взаимосвязи между сепаратистско-экстремистскими кругами некоторых мусульманских районов РФ и религиозно-фундаменталистскими структурами стран Персидского залива подрывают стабильность российского общества, могут иметь негативные последствия для федеративного государственного устройства. В-третьих, объемы добываемых странами этого субрегиона углеводородных источников, к числу крупнейших экспортеров которых относится также Россия, напрямую воздействуют на формирование конъюнктуры и цен на мировом рынке. Наконец, российская сторона заинтересована в налаживании многогранного партнерства с государствами, обладающими громадным инвестиционным потенциалом. Политическая борьба в зоне Персидского залива, считает У.Шарипов тесно и многоканально была связана с «нефтяным фактором», и во многом обусловлена его действием. И наоборот, противоборство и подвижки в сфере нефтяного фактора по сути вызывались политическими устремлениями местных режимов, а также заинтересованных сил, и в первую очередь ведущей западной державы - США. Как справедливо отмечает Мелихов И.А., арабские монархии Персидского залива, в недрах которых залегают 43,9% мировых доказанных запасов нефти и 15,5% природного газа, переместились в последние десятилетия с региональной периферии в фокус мировой экономики и ближневосточной политики в контексте происходящих глобализационных процессов, формирования транснациональных экономических взаимосвязей, возникновения новых параметров международных отношений. Но именно эти изменения породили новые геополитические проблемы, которая на протяжении второй половины ХХ в. так и не были окончательно разрешены. Скорее наоборот, часть этих проблем приобрела в начале ХХ1 века особую остроту, так как она затрагивает интересы крупнейшей мировой державы - Соединенных Штатов Америки. В силу уникальности Персидский залив является стратегически важным районом земного шара. США, как главная противоборствующая сила, непосредственно интегрированная в той или иной степени в региональную систему безопасности, взяли на себя роль «бдительного и неусыпного стража» присвоившего себе патроналистские функции по отношению к государствам региона. В рамках биполярности это казалось логически обоснованным и вполне адекватным реальности явлением. Геополитическое пространство Персидского залива традиционно является объектом пристального внимания политиков и экспертов в современной системе международной безопасности и международных отношений. В научных кругах, как Запада, так и Востока, до сих пор идут дискуссии о том, какие критерии правомерно использовать для определения «пространственной протяженности и географического месторасположения региона». Разработка «концепции региона» ставит перед исследователем данной проблемы целый ряд сложных задач выбора указанных критериев. Главную роль играет, конечно, фактор географической отделенности от других территорий, не являющихся для Персидского залива «родственными» по каким бы то ни было признакам (этническим, языковым, культурно-историческим, религиозным и т. д.). Однако использование данного критерия позволило бы, например, включить Афганистан, Пакистан и ряд центрально-азиатских государств в состав региона Персидского залива, что не является правомерным и может значительно усложнить определение границ региона, а следовательно, и предмета исследования. 91 Культурная и религиозная общность стран Персидского залива со странами Ближнего Востока, Центральной Азии и Северо-Восточного побережья Африки, их взаимовлияние и высокая степень культурного взаимопроникновения делают практически неизбежным проведение соответствующих параллелей с соседними региональными системами. Вместе с тем, культурный и религиозный критерии в данном случае не являются ключевыми для достижения задачи определения пространственной протяженности и географического месторасположения региона. Немецкий ученый Б. Мюллер предлагает свой путь региональной идентификации стран Персидского залива В своем труде «Мир после «холодной войны» он акцентирует внимание на особенностях внешнеэкономической деятельности стран региона, т. е. на огромных масштабах добычи, переработки и экспорта углеводородного сырья и его производных как главных признаках данного региона. Безусловно, идентификация региона на основе доминанты его внешнеэкономической и промышленно-хозяйственной деятельности - весьма интересное и, учитывая все возрастающие темпы «стандартизации региональных особенностей перспективное направление для практического применения в будущем. Принимая во внимание реалии дня сегодняшнего, необходимо подчеркнуть, что идентификация региона Персидского залива на основе вышепредложенных факторов оправдана, но лишь с учетом этнической, культурной и религиозной составляющих. «Концепция региона» для стран Персидского залива строится, по мнению Й.Меллиндера, прежде всего на уникальности их запасов углеводородов, на смешанности их культуры с культурами смежных регионов и, конечно же, на доминировании ислама как «единой и неделимой праведной религии» предлагает использовать для идентификации региона метод «экономической и политической включенности», который позволяет четко определить границы региона Персидского залива, назвав государства, входящие в него: государства - члены Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) - Бахрейн, Катар, Кувейт, ОАЭ, Оман, Королевство Саудовская Аравия, с одной стороны, и Ирак, Иран - с другой. Йемен, географически так же расположенный на Аравийском полуострове и граничащий с Саудовской Аравией и Оманом, в силу отсутствия экономической и политической вовлеченности в дела региона не рассматривается как его составляющая. Согласно этой концепции, страны региона можно разделить на две категории: 1.Великие региональные державы (прежде всего Ирак, Иран и, в некотором отношении, Королевство Саудовская Аравия); 2.Малые региональные державы (Бахрейн, Катар, Кувейт, ОАЭ и Оман). Обозначим также страны, имеющие свои стратегические геополитические интересы в регионе: до крушения биполярной системы, господствовавшей в международных отношениях более полувека, таковыми государствами являлись США и СССР, а после 1991 г. - лишь США. Необходимо упомянуть также о британском, французском, турецком влиянии в регионе, в равной степени, как и о второстепенной роли Египта и Сирии государств, зачастую занимающих противоречивую позицию по вопросам региональной безопасности Персидского залива. Не меньшее значение для региона Персидского залива и определенную степень влияния на него имеют международные региональные организации, такие, как ССАГПЗ и Лига арабских государств (ЛАГ), являются активными участниками формирования и выработки основ региональной политики, в том числе и вопросов коллективной безопасности; международные межправительственные организации мирового уровня (ООН, Всемирный Банк, МВФ, ВТО, ОПЕК), оказывая существенное влияние на экономику стран региона (например, на их возможности приобретения высокотехнологичных видов вооружения и военной техники), затрагивают и вопросы, 92 включенные в сферу безопасности региона изначально; этнические (курды) и религиозные (шииты) группы, правящие и военные элиты. Вынужденный уход Ирака с мирового нефтяного рынка и экономические затруднения Ирана в эксплуатации своих природных ресурсов, а также падение добычи нефти в России изменили расстановку сил, «аравийская шестерка» в сложившихся условиях заняла лидирующие позиции в качестве нефтеэкспортера. Причем, как полагает И.Мелихов по мере сокращения мировых углеводородных запасов важность стран ССАГПЗ в мировой экономике и политике может возрастать. Правящие круги США, продвигающие американскую доминанту в международных делах, исходят из того, что изменение миропорядка в связи с прекращением «холодной войны» не привело к девальвации геополитической значимости субрегиона Персидского залива, который неизменно включается в зону «жизненно важных интересов США» во всех доктринальных документах по внешнеполитической тематике. Такой концептуальный подход аргументируется как признанием его ключевой роли в обеспечении стабильности мировой экономики и благополучия ведущих стран Атлантического альянса, так и воздействием на широкую гамму актуальных международных и региональных проблем. Достаточно очевидно, что сегодня, в начале ХХI в., геополитические проблемы региона Персидского залива многогранны и внутренне крайне противоречивы. Это обусловлено тем, что страны - импортеры углеводородных ресурсов Персидского залива склонны рассматривать данный регион как зону собственных жизненно важных интересов. Однако специфика этих интересов, а иногда и их разнонаправленность и полная несовместимость сводят региональную безопасность на уровень субъективномеркантильного восприятия данной проблемы каждым участником в отдельности. И. А. Александров в своей книге «Монархии Персидского залива. Этап модернизации» для анализа проблем, затрагивающих региональную безопасность, использует многоярусную поясную модель, эпицентром которой является внутренняя проблематика стран региона, а внешним ярусом - великие державы, рассматривающие Персидский залив в общем геополитическом Арабские же исследователи предпочитают использование иной модели, упрощенность и четкая структурированность которой помогают им более детально изучать проблемы безопасности стран региона Одни исследователи акцентируют внимание на национальной безопасности, подразумевая стремление государства защищать свои ценности от внешних угроз (под безопасностью в данном случае понимается способность государства быть сильнее, чем его противники), другие аналитики обращают внимание на достижение экономического могущества (согласно данному пониманию проблем безопасности любая угроза экономике является одновременно угрозой безопасности государства). Однако универсальной модели геополитического развития региона, применимой в реальных практических условиях, до сих пор так и не было создано. Можно констатировать, что регион Персидского залива, будучи центром столкновения различных противоборствующих сил, векторы направленности которых зачастую диаметрально противоположны, испытывает на себе огромнейшие геополитические, экономические и военные перегрузки, балансировка которых является жизненно важной задачей для сохранения региональной целостности. Регион Персидского залива, как самостоятельно сформировавшаяся сфера международных отношений, еще очень молод и находится в стадии становления. Большинство государств образовались (или стали независимы) совсем недавно, а государство как институт верховной власти еще не сформировано все это оказывает негативное влияние на развитие ситуации. 93 В отличие от европейских стран арабские не могут рассматриваться в полной мере в качестве собственно национальных образований, так как пока нет этнически оформленных саудовской или катарской (список можно продолжить, включив все государства региона) наций. Проблема усугубляется наличием достаточно крупных массивов кочевого населения, исконные обычаи и верования которого не признают государственных границ. Х. Майбах отмечает, что «Персидский залив, как целостная региональная система, лишь недавно достиг уровня Вестфальской системы международных отношений, так как процесс взаимного признания суверенности и территориальной целостности того или иного государства региона по-прежнему сопряжен с большими трудностями и не является завершенным». Следует также упомянуть о том, что баланс сил внутри региона не закреплен ни одним нормативно-правовым актом, что позволяет сохранять значительный внутрирегиональный потенциал конфликтности. При этом использование военных средств для достижения поставленных задач рассматривается в целом приемлемым способом выяснения отношений на межгосударственном уровне. Пользуясь благоприятными условиями, США решили пересмотреть геополитическое пространство региона и осуществило в 2003 г. планы военного вторжения в Ирак, тем самым закрепив свое самопровозглашенное право «мирового арбитра». На сегодняшний день ситуация в регионе дестабилизирована и чревата нарастанием кризисных явлений как политического, так и социально-экономического порядка. Ситуация даже опасна, что отражается в попытках приобретения отдельными государствами региона ядерного, биологического и химического оружия, а также баллистических ракет как основного средства их доставки. В условиях перестройки настоящего миропорядка и переходе его к однополярности, существование одного центра силы во многом определяет политическую карту мира. Особенно подверженными влиянию извне оказываются те регионы, где сходятся интересы различных государств. Одним из таких «жизненно важных» регионов для мировой экономики и является Персидский залив с его колоссальными запасами энергоресурсов. Существование в регионе различных центров силы определило его нестабильность на многие годы. А после войны в Заливе 1990-1991 г. регион стал символом политической нестабильности, и лишь вмешательство внешних сил позволяло сохранить ту «нестабильную стабильность», которая бы сдерживала до 2003 г. любые проявления агрессии. Следует напомнить, что вся стратегия и политика Вашингтона на Ближнем и Среднем Востоке со времени окончания второй мировой войны 1939-1945 гг. была направлена на расширение и закрепление экономических, политических и военностратегических позиций США в этих районах мира. Интерес США к этой стратегической зоне был предопределен логикой и стратегией глобального противостояния двух мировых военно-политических систем во главе с США и СССР, стремлением Вашингтона и его союзников сохранить контроль над местными политическими режимами и обеспечить беспрепятственный доступ Запада к нефтяным ресурсам зоны Персидского залива, т.е. государств Аравийского полуострова, Ирака и Ирана. Неожиданный и мощный удар по американским позициям и интересам в регионе, нанесенный исламской революцией 1979 г. в Иране, заставил Вашингтон в реализации своей политики на Ближнем и Среднем Востоке перейти от опоры на дружественные ему, но недостаточно устойчивые местные режимы к стратегии исключительного использования собственной силы. Если в 80 - х годах ХХ века в первую очередь речь шла об Иране и исламских оппозиционных движениях в зоне Персидского залива и не было и речи ни о терроризме, 94 ни об угрозе со стороны Ирака, и более того, Ирак, как политический оппонент и военный противник Ирана, воспринимался Вашингтоном в качестве важной, если не главной, составляющей части антииранского блока в регионе, своего рода барьера на пути культивировавшейся в те годы Тегераном т.н. «исламской революции», то в начале ХХ1 вектор стратегических интересов США изменился. Соединенные Штаты теперь не на стороне Ирака, начало нового столетия ознаменовалось уже военной экспансией в этой стране. Процесс изменения геостратегической ситуации в зоне Персидского залива наметился после резкого обострения отношений Ирака с арабскими монархиями Аравийского полуострова, в результате чего возник иракско-кувейтский кризис 1990 г. В дальнейшем была серия безуспешных попыток Совета безопасности ООН заставить Саддама Хусейна вывести свои войска с оккупированной кувейтской территории, создание под эгидой США антииракской коалиции и группировки многонациональных сил, и, наконец, «Буря в пустыне» - военная операция США и их союзников по освобождению территории Кувейта. В итоге военно-политическая обстановка в зоне Персидского залива и в целом на Ближнем и Среднем Востоке была надолго дестабилизирована. С первых же дней после официального окончания антииракской военной кампании Вашингтон стал активно зондировать почву для осуществления очередной агрессии. В настоящий момент пропагандистская машина США, придающая демонический образ сопернику, в большей степени сосредоточилась на Иране. С военной точки зрения, для вторжения в Иран практически все готово. Создан превосходный плацдарм. Персидский залив с юга, Афганистан с востока и Ирак с запада - находятся под контролем американской армии. Вероятно, не будет у Белого дома проблем и на северном направлении. США заручились поддержкой Азербайджана и Грузии. Сегодня Иран является государством, занимающим важное геополитическое положение, обладающими большими запасами стратегически значимых полезных ископаемых, большими человеческими ресурсами и имеющими мощный военный и экономический потенциал. Так, площадь Ирана составляет 1648 тыс. кв. км, это самое большое по территории государство на Ближнем и Среднем Востоке, имеющее выходы к морям (1/3 границ Ирана морские). Это облегчает экономические связи Ирана со многими странами мира. По запасам нефти, разведанные запасы которой составляют 8 млрд. т. Иран занимает одно из первых мест в мире. Богат Иран и природным газом, а также таким стратегически важным сырьем, как медные руды, хромиты, никель и кобальт Любая дестабилизация обстановки в данных регионах может негативно сказаться на этноконфессиональной ситуации в самом Иране и создать угрозу территориальной целостности страны. Именно поэтому Ирану необходимо сегодня сотрудничество с другой крупной региональной силой - Россией, не утратившей еще полностью, несмотря на распад СССР, своего влияния на постсоветском пространстве. Иран и Россия имеют сегодня общий водный бассейн - Каспийское море, богатое углеводородным сырьем. Конечно, как справедливо отмечают многие исследователи, Иран имеет на Каспии свои собственные интересы, особенно в плане транспортировки каспийской нефти через свою территорию, а также для внутреннего ее потребления в северных районах страны. Реализация этих проектов помогла бы Ирану значительно обогатиться экономически и стать крупной региональной силой. Здесь нужно заметить, что основные месторождения нефти и газа самого Ирана расположены на юго-западе страны и в зоне Персидского залива, в связи с чем встают проблемы транспортировки сырья в северные районы. Однако в то же время обсуждаемый сегодня проект раздела Каспия не был бы выгоден ни Ирану, ни России, так как это привело бы фактически к потере обоими государствами почти 200 тысяч квадратных километров водного бассейна, а также к усилению влияния западных держав в Прикаспийском регионе данном регионе, 95 что ослабит позиции Ирана и России. Поэтому в настоящее время Иран и Россия отстаивают позицию неразделения этого моря. Сегодня Иран - это широкий рынок для российской промышленности, особенно в сфере вооружения. По оценкам некоторых западных экспертов, «объем потенциальных новых сделок по продаже оружия Ирану составляет от 1 до 7 млрд. долларов, с конца же 80-х годов Россия уже поставила в Иран вооружений на сумму 2,5 млрд. долларов. Имеются также и возможности для сотрудничества в сфере ядерной энергетики, разработок нефтяных и газовых месторождений, транспортной. Иран также заинтересован в российском рынке для сбыта своих товаров, прежде всего изделий текстильной, пищевой промышленности, морепродуктов. Необходимо также отметить, что в 90-е годы ХХ века, в связи с образованием СНГ и складыванием новой геополитической реальности появилась еще одна важная сфера сотрудничества Ирана и России - региональная. Нестабильность ситуации на Южном Кавказе и Средней Азии беспокоят и иранскую сторону. Близки позиции Ирана и России относительно конфликта в Таджикистане, афганской проблемы. Объективно Иран является соперником политики Турции и Пакистана в Средней Азии, что отчасти, отвечает интересам России. Позиция Ирана по проблеме Северного Кавказа также соответствует российским интересам. Комиссия Организации Исламской конференции (ОИК), председателем которой до ноября 2000 г. являлся Иран, возглавляемая официальными лицами Ирана, в 1999 - 2000 гг. дважды посетила Москву и Северный Кавказ (Дагестан, Ингушетию, и т.н. Осетию. Упомянем и о сходстве российских и иранских концепций развития мировой цивилизации в ХХI веке, выявленном на российско-иранских переговорах в Москве по вопросам стратегической стабильности в 2000 г. Российская идея многополярности мира соответствует иранской концепции «диалога цивилизаций». Дело в том, что, вторгаясь в Иран, США в очередной раз затрагивают стратегические интересы Евросоюза, России и Китая. Однако и на этот раз международное сообщество не сильно возражает инициативам Вашингтона. Даже Москва, имеющая с Тегераном особо развитые экономические отношения, как ни странно, пока демонстрирует покладистость. Иран, безусловно, очень привлекателен для западноевропейских государств и инвесторов наличием богатых природных ресурсов, объемным рынком сбыта, дешевой рабочей силой, возможностью доступа и контроля над рынками среднеазиатских государств, также важностью географического и геополитического положения, возможностью «моста» между Европой и Азией. Даже если, отказавшись от военных планов, США, руководствуясь соображениями «регионального прагматизма», могут пойти на улучшение отношений с ИРИ, рассматривая эти отношения как средство влияния на обстановку в Персидском заливе, Ираке, Каспии и Средней Азии, интересы России все же будут ущемлены. Американцев интересует широкий иранский рынок для сбыта вооружения. Если вышеперечисленные тенденции будут развиваться, это может повлечь вытеснение России с иранского рынка, потерю многих выгодных контрактов, а главное - уменьшению политической значимости России для Ирана, сокращению ее влияния на Каспии и в Средней Азии. Анализ современных геополитических проблем в регионе Персидского залива позволяет нам сделать следующие выводы. Геополитические проблемы стран Персидского залива в значительной мере обусловлены «нефтяным фактором» и территориальными спорами стран региона. Последние являются «питательной» средой для внешнего вторжения под разными предлогами в геополитическое пространство Залива. На сегодняшний день страны «аравийской шестерки» так и не разработали конкретной всеобъемлющей доктрины обеспечения коллективной безопасности, хотя основные 96 подходы к решению данной проблемы были изложены в отдельных официальных документах ССАГПЗ и выступлениях руководящих деятелей организации. Остроту геополитическим проблемам региона придает тот факт, что он находится в сфере стратегических интересов крупнейшей мировой державы, претендующей на монопольное положение в решении вопросов мировой политики, делении государств на «плохие» и «хорошие», где главным критерием выступает лояльность-нелояльность (или готовность-неготовность) к демократическим преобразованиям. Nargiza Gamisonia Doctor of History, Professor Sokhumi State University (Georgia) Geopolitical problems of Gulf States The region of Persian gulf during last quarter XX and beginning ХХ1 of century represents one of the most intense in political, social and military relations of areas of the world. Throughout many centuries geopolitical value of Persian gulf was result of two historical and geographical factors. First, it represented the important crossroads of trading ways between the East and the West, in particular, through it there was a trade in silk and spices. Secondly, Persian gulf always was one of those intermediate zones where interests and cultures of different empires and civilizations face and mix up: Rome, and then Byzantium and Persia; Arabs and Persians; Seldges and Mongols; Hottomans empire and Persia; at last, in a XIX-th century Hottomans empire, Great Britain (a way to India) and Russia (break to the warm seas). Since the Second World War and till 80th years the Near East and, in particular, Persian gulf, were one of geopolitical theatres, more or less actable where scenarios of indirect collisions between the United States of America (in the union with Shakhi Iran, Saudi Arabia and Arabian Hemirates) and Soviet Union (leaning against unreliable cooperation with Iraq Saddam Hussein were played). Throughout only XX and beginnings ХХ1 of century the world community witnessed rigid international, and now and the armed struggle here, and also in the world markets for region oil, for character of use of so-called "petrodollars". Ruling circles of the West always considered that results wished for in Gulf region can be received first of all thanks to creation of the stable block (or at least a circle) loyal and friendly, and also dependent modes. However as defining motive of behaviors of the West the strategic target which consisted in that, leaning against support of the designated countries here acted, to provide favorable conditions for a celebration of the policy in region and whenever possible to expand its scales. 97 Necessity of working out of the theme selected us has been caused by what considerable changes in a geopolitical situation in Persian gulf for last year have occurred. Most significant of them - military expansion of the USA to Iraq and its consequences both for the Gulf countries, and for the world community. Events in Iraq have caused: extensive military deliveries; constant presence of foreign armed forces at the Gulf and their participation in military operations; the sated military, political and diplomatic activity of the USA; the big scale of a turn of the petrodollars, which movement it was defined by character of mutual relations between Gulf States, on the one hand, and the western powers - with another. Persian gulf is interesting to research and from that point of view that in this region with a special sharpness two factors of modern world politics are shown: the oil factor and the Islamic factor. Value oil eventually has resulted З Necessity of working out of the theme selected us has been caused by what considerable changes in a geopolitical situation in Persian gulf for last year have occurred. Most significant of them - military expansion of the USA to Iraq and its consequences both for the Gulf countries, and for the world community. Events in Iraq have caused: extensive military deliveries; constant presence of foreign armed forces at the Gulf and their participation in military operations; the sated military, political and diplomatic activity of the USA; the big scale of a turn of the petrodollars, which movement it was defined by character of mutual relations between Gulf States, on the one hand, and the western powers - with another. Persian gulf is interesting to research and from that point of view that in this region with a special sharpness two factors of modern world politics are shown: the oil factor and the Islamic factor. Value oil eventually has led the necessity West to defend the interests in region by means of application of armed forces; the Islamic factor became, unlike the past, radicalated the relation of the population of the countries of the Gulf to actions of the external states, forming thus its antiwestern mood. Consideration and the analysis of the important geopolitical processes of region are put a problem by the presented work. Литература: Александров И. А. Монархии Персидского залива. Этап модернизации. М.: Международные отношения, 2000. Алиев А.М. Иран vs Ирак: история и современность, М., Изд-во Московского Университета, 2002 г., 768 с. Аль Хамид Джабайль. США и Персидский залив: способы обеспечения американской гегемонии. - Дубай, 2001. Аль-Гунайм Я. Ю. Кувейт: ответ захватчикам, М., "М-ОКО", 2001 г., 128 с. Ас Сакин Камрам. Реконструкция региональных отношений.- Дубай, 2001. 98 Васильев А.М. Персидский залив в эпицентре бури, М., "Наука", 1983 г., 287 с. Закария М.Г., Яковлев А.И. Нефтяные монархии Аравии на пороге XXI века, М., Институт изучения Израиля и Ближнего Востока, 1998 г., 412 с. Ибрагимов С.Д. Ислам и внешняя политика арабских монархий Персидского залива в 80-е гг., М., "Наука", 1991 г. 389 с. Ивашов Л.Г. Что стоит за планами войны США против Ирака //Журнал теории и практики Евразийства.-2003.-№ 22. Исса А.С. Вооруженные конфликты в Персидском заливе в 80-х и 90-х годах, М. 1993 г., "Знамя", 325 с. Кальвокоресси П. Мировая политика после 1945 г., в 2-х кн., кн. 2, М., "Международные отношения", 2000 г., 464 с. Кулагина Л.М., Ахмедов В.М. Иран выходит из изоляции //Иран: ислам и власть. Сб. статей. М., 2001. Майбах Х. Стратегия конфликта. Лондон, 1999. Маквайер Ф. Военно-промышленный комплекс стран - участниц ССАГПЗ. Вызовы и ответы. Нью-Йорк, 2001 99 Наргиза Гамисония Доктор истории, профессор, Сухумский государственный университет (Грузия) Некоторые вопросы армянского метода «Национальноосвободительной» борьбы в 1917 г В начале ХХ века Россия всем ходом своей мучительной истории подошла к конституционному перерастанию в демократическое федеративное государство, но была ввергнута большевиками в пучину социальных, политических и национальных потрясений. Вторая крупномасштабная попытка свергнуть самодержавие увенчалась успехом, в феврале 1917 года царь был свергнут. Однако главный вопрос революции – вопрос о власти не был решен. 27 февраля 1917 года Государственная Дума решила создать Временный комитет под руководством председателя думы М. Родзянко для установления контакта с правительственными органами и создания нормального положения в стране. Исполнительный Комитет Петроградского Совета под руководством своего председателя К. Чхеидзе, начал переговоры с Временным комитетом Государственной Думы и предложил им составить Временное правительство. 2 марта 1917 года, впервые в истории России создано было буржуазное Временное правительство, однако в силу создавшейся ситуации Временное правительство все свои действия должно было согласовывать с Советами рабочих и солдатских депутатов. Исходя из этого, после свержения самодержавия в России установилось двоевластие. Нечто подобное произошло и в Центральном Кавказе, здесь после свержения царя прекратило свое существование и Кавказское наместничество, был образован Особый Закавказский комитет (ОЗАКОМ) – краевой орган нового Российского (Временного) правительства, председателем которого был назначен кадет В. Харламов, вместе с тем существовал и Совет рабочих и солдатских депутатов, председателем которого был избран Н.Н. Жордания. Однако по национальному вопросу Временное правительство сохраняло политику царской России – «единой и неделимой России». К тому же ни одна из ведущих политических партий Центрального Кавказа не выступала с лозунгами отделения от России. И Дашнакцутюн, и Мусават, и грузинские социал-демократы (меньшевики) были за единую и неделимую Россию. Однако действительное отношение к единой России у этих партий было различным, что показали последующие события. 100 По вопросу продолжения войны Временное правительство заявило о намерении воевать до победы и о верности царским договорам со странами Антанты. Однако партия Дашнакцутюн и все армяне, независимо от политических пристрастий, оказались ярыми оборонцами, и поэтому выступали за продолжение войны и, категорическими противниками любых анархических и сепаратистских тенденций на Кавказе. Они верили, что судьба армянского народа неразрывно связана с единой и неделимой демократической Россией. В такой обстановке в Тбилиси, вначале октября 1917 года по инициативе дашнаков открылся армянский национальный конгресс, который избрал армянский национальный Совет для защиты национальных интересов армянского народа. В работе конгресса принимало участие более 2000 делегатов, главной задачей которого было определение границ будущего независимого армянского государства. Было решено проведение границ по этническому принципу. Согласно выработанной концепции, большая часть Восточной Грузии должна была войти в пределы создаваемой Армении. Однако в начале предусматривалось проведение нового административного деления отпавшего от России Закавказья, безусловно по удобному для будущей Армении плану. Претензии армян были «научно» оформлены А. Шахатуняном, который писал: «Нам кажется, что административное и земское выделение армянских районов выгодно и нашим соседям. Ведь этим поднимается процент их национальности на своей территории. Так, грузины теперь составляют меньше половины населения Тифлисской губернии. В некоторых уездах их ничтожное меньшинство. Выделением же армянского района – Ахалкалакского и части Борчалинского уездов, процент грузин в губернии значительно поднимается». Именно такими демагогическими приемами и беспринципными методами армянские фальсификаторы истории пытались обосновать свои территориальные притязания. Однако исторические источники свидетельствуют, что ни в одной губернии закавказских владений Российской империи, ни в одном вилайете армяне не составляли большинства населения. Именно это обстоятельство тревожило главарей армянского национализма, сетовавших, что: «Мы хотели бы, чтобы существовали районы большинства не только для тюрко-татар и грузин, но и армян». Получить же это большинство можно было переселением армян из грузинских территорий в Ереванскую губернию, однако они требовали не переселения, а присоединения вышеуказанных областей Грузии. Грузинская общественность была возмущена требованиями эмиссаров «Дашнакцутюна». И. Джавахишвили с горечью писал: «Армяне забыли, что они пришли в Джавахетию из Турции как беженцы… Царь Ираклий II в 1783 году не для того подписывал договор с Россией, чтобы отвоеванные у Турции исторические области Грузии были переданы армянам. Грузинская общественность поселение армян-беженцев в Джавахети рассматривала как временное явление. На протяжении всего XIX столетия переселенные в Турцию грузины-мусульмане неоднократно пытались вернуться в МесхетДжавахетию, на земли своих предков, но их места были заняты армянами». Предъявления безответственных требований хотя и вызвали взрыв возмущения в грузинском народе, но события здесь не приобрели такой характер как в Турции благодаря сдержанной позиции грузин. А. Шахатунян, работавший над армянским проектом административного деления Центрального Кавказа, несомненно знал, что претендуемые ими территории исторически принадлежали Грузии, но писал, что: «На это возражение не следовало бы отвечать в наше время. Все условились руководствоваться не историческим, а этническим моментом». Руководствуясь именно этим «моментом», надежда была ощутимо реальна для достижения своих поисков, пока большая часть армян проживала и «созидала» на значительной части исторической территории Грузии. 101 В такой обстановке вершители судеб армянского народа, бесконечно повторяя в различных вариациях тезис о «многострадальном армянском народе», вновь подняли вопрос о новом административном разделе Закавказского края – безусловно для расширения пределов Ереванской губернии. Однако из-за нестабильного положения в Петрограде Армянский Национальный Конгресс решил отложить на неопределенное время проведение нового административного деления Закавказья. Как только произошел контрреволюционный государственный переворот 25 октября (7 ноября) 1917 года, политические партии Закавказья отмежевались от Советской России. Они срочно приняли меры в целях организации власти. 11/24 ноября 1917 года по инициативе грузинских социал-демократов, в Тбилиси, в здании Народного дома, Комитет Кавказа и Комитет общественной безопасности созвал совещание для организации Закавказского краевого правительства. На совещании присутствовали представители как политических партий, так и Закавказского краевого центра Совета рабочих и крестьянских депутатов, Краевого совета Кавказской армии, Исполнительного комитета Тбилисского Совета рабочих и солдатских депутатов, Городской Думы, Кавказского комитета общественной безопасности, ОЗАКОМа, а также профсоюзных и хозяйственных организаций. На совещании присутствовали также: Главнокомандующий Кавказской армией генерал М.А. Пржевальский, начальник штаба армии генерал Лебединский, генерал-квартирмейстер штаба армии генерал Левандовский, представители миссии стран Антанты, консул США Стивенс и др. На совещании присутствовало около 400 человек. Совещание отказывалось признавать власть Советской России и вынесло решение о создании независимого правительства Закавказья, которое руководило бы местными делами до созыва Всероссийского учредительного собрания. 15/28 ноября участники совещания, вместо ОЗАКОМа, образовали Закавказский комиссариат, председателем которого стал Е. Гегечкори. 18 ноября 1917 года Закавказский Комиссариат принял первую декларацию «К закавказским народам», в которой вновь определенно отмежевывался от Советской России, был также отмечен временный характер нового правительства «только до созыва Всероссийского Учредительного собрания, в случае невозможности его созыва, оно сохраняло свои полномочия до съезда членов Учредительного собрания из Закавказья». Этим дано было понять, что Закавказье не провозглашает независимость от «демократической» России. В Южном Кавказе ждали итогов выборов Учредительного собрания, надеялись, что власть большевиков падет со дня на день. Однако 20 ноября 1917 г., Петроградский Совнарком провозгласил: «Мы заявляем, что договор о разделе Турции и «отнятии» у нее «Армении» порван и уничтожен. Как только прекратятся военные действия, армянам будет обеспечено право свободно определить свою судьбу». Декларация была согласована с Германией. На практике она означала отказ от защиты т.н. турецких армян. Такое решение большевиков диктовалось (как позже выяснилось, ошибочно) тем, что будто турецкий лидер М. Кемаль намерен встать в авангарде борьбы угнетенных народов Востока против мирового империализма. Однако в «свободное волеизъявление» под турецким присмотром армяне уже не верили. Большевистский переворот в России и их политика в отношении «армянского вопроса» повергла дашнаков (бывших так близко к заветной цели) в смятение, а армянская общественность ломала голову как быть дальше: «Освобождение от турецкого ига или продолжение вековой неволи? Независимость или вассалитет? Перспектива свободного развития с обладанием морского побережья Средиземного моря или стиснутое в горах прозябание без выхода к морю? Воссоединение частей исторической территории или сохранение национальной раздробленности? Словом, прогресс или упадок, свет или тьма, жизнь или смерть?» В конце концов, было решено остаться верной союзническому долгу перед Антантой и своим национальным интересам. 102 Руководители дашнаков каждый раз кормили армянский народ иллюзиями, внушая им несбыточные надежды воссоздания «Великой Армении» и заверяя в том, что «Дашнакцутюн» в этом деле поддерживают могучие силы, ссылаясь то на Россию, то на Англию и Францию. Интересы этих держав, несомненно, сходились на «армянском вопросе», но интерес этот вовсе не означал готовность оказать реальную всестороннюю и широкомасштабную помощь, без которой планы «Дашнакцутюна» были обречены на провал. В такой обстановке главнокомандующий турецкой Восточной армией Вехиб-паша предложил Закавказскому комиссариату заключить «дружественный мир» и «положить конец братоубийственной войне». 21 ноября (4 декабря) 1917 г. на заседании Закавказского комиссариата обсуждалось заявление командующего Кавказской армией о том, что он получил письмо от главнокомандующего 3-ей турецкой армией Вехиб-паши, в котором по поручению турецкого правительства предлагал начать переговоры для заключения мира. На основании доклада командующего фронтом М.А. Пржевальского комиссариат постановил принять предложение главнокомандующего турецкой армией. В такой нестабильной обстановке, 29 декабря 1917 г. Совнарком издал декрет о «турецкой Армении». Декрет поддерживал право армян на свободное самоопределение вплоть до полной независимости. Он предусматривал: 1. вывод русских войск из пределов турецкой Армении и образование армянской народной милиции; 2. беспрепятственное возвращение беженцев-армян и эмигрантов в пределы турецкой Армении; 3. беспрепятственное возвращение армян, насильственно выселенных во время войны турецкими властями; 4. образование временного народного правительства в виде Советов депутатов армянского народа. Советское правительство, писал Р. Ованесян, этим декретом демонстрировало мировой общественности, что оно освобождается от империализма. Действительно, Советское правительство не намеревалось продолжать военные действия на фронтах мировой войны и тем более принимать участие в намечавшемся разделе Турции, издание же декрета было подтверждением этой политики. Национальные же интересы армянского народа тем самым были принесены в жертву классовым «идеалам», поэтому надежды на Россию теперь были уже невелики, хотя дашнаки и просили у Советского правительства «оставить хотя бы часть русских войск в Армении», независимость которой уже виднелась на горизонте. Представители армянской общественности декретом и политикой Советской власти были возмущены и с горечью писали: «Вывод русских войск из Армении означает возвращение завоеванной с таким трудом Армении туркам. Правда декрет говорит о «немедленном образовании армянской народной милиции». Но ведь наивно думать, что армяне могут своими силами создать армию, способную противостоять германо-туркам. Даже если мы допустим, что все снаряжение русской армии будет передано грузинской национальной милиции в Лазистане и армянской – в Армении, и то силы будут колоссально неравны. Очищение Армении русскими войсками будет знаменовать собой не независимость Армении, а уступку ее Турции. И при существующих условиях это будет самым настоящим предательством по отношению к армянам. Вступив в очищенную русскими войсками Армению, турки покажут армянам такую «независимость», которая превратит страну в огромное кладбище. Поэтому помощь России может выразиться только в том, что в Армении будет оставлена хотя бы часть русской армии. Это одно. Другое касается границ. Декрет ничего не говорит о границах. Но комиссар по делам национальностей Г. Джугашвили сообщил кое-что в дополнение к декрету. Он сказал, что границы Армении будут определены представителями армянского 103 народа по соглашению с представителями мирных мусульманских и иных округов совместно с чрезвычайным временным комиссаром по делам Кавказа. Тут, следовательно, речь идет только о той территории, которая была до большевистской революции занята русскими войсками. Об этнографических границах Армении речи нет. О Киликии, следовательно, тоже. Очень возможно, что при этих условиях Армения, если даже ей удастся получить независимость, не получит никакого выхода к морю, даже к Черному. Как видно из приведенного выше материала, подогреваемый дашнаками миф о «Великой Армении» стал национальной идеей всего армянского народа. Однако недостаток реальных возможностей в своих грандиозных планах вынуждал лидеров Дашнакцутюна обратить свои взоры теперь уже к Советской России. Но Советское правительство не поддерживало дашнаков, оставшихся верными союзническому долгу перед Антантой и их интересам. Последняя надежда дашнаков, а также демократических сил России на установление в стране демократического правопорядка и, следовательно, изменение внешней политики государства была на Учредительное собрание. Однако, разгоном Учредительного собрания демократические силы России упустили последнюю возможность мирного установления в стране демократического правопорядка. Российская империя распалась, большевики погрузили страну в пучину гражданской войны. Вместе с тем, установление большевистского режима в России и политическая анархия послужили сигналом для начала национально-освободительного движения порабощенных народов, против зарождавшейся новой, Красной российской империи. Однако, для многих народов, по крайней мере, для армян, Россия не являлась «тюрьмой народов» и чем больше проявлялся «сепаратизм» грузин и азербайджанцев, тем больше в широких армянских массах преобладала чисто русская ориентация по мере все большего углубления всероссийской «смуты». В армянах властно говорил инстинкт самосохранения, писал Б. Байков, подсказывавший им, что изолированность их территориального расселения угрожает им смертельной опасностью от окружавших их тесным кольцом мусульманских народностей, не суливших им, судя по примеру их турецких зарубежных братьев, ничего хорошего в будущем. Именно это психологическое состояние армян объясняет и их склонность идти даже с большевиками. Армяне откровенно говорили: «Мы с русскими, будь они даже и большевики». Однако для дашнаков союз с большевиками не сулил пока ничего хорошего, к тому же надежда на Англию и Францию для достижения своей цели была ощутимо велика. 1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. Литература Государственная Дума в России. Сборник документов и материалов. (сост. Ф.И. Калиничев). М., 1957, с. 392. Революционное движение в России после свержения самодержавия. Документы и материалы. М., 1957, с. 40-41. С.Е. Сеф. Революция 1917 года в Закавказье. Документы и материалы. Тифлис, 1927, с. 17. История первой мировой войны. М., 1975, т. II, с. 307. Я. Ратгаузер. Революция и гражданская война в Баку. Баку, 1927, ч. I, с. 10. Ш.И. Вадачкория. Политические партии и первое национальное собрание Грузии (1917 г.). Тб., 1998, с. 42 и след. (На груз. яз.). А. Шахатунян. Административный передел Закавказского края. Тифлис, 1891, с. 174. 104 8. 9. См. например Сборник статистических сведений о Кавказе. Тифлис, 1869, т. I, отд. 2, с. 62. См. Историческая география Западного Азербайджана. Под ред. Б. Будагова. Баку, 1998, с. 36. 10. И.А. Джавахишвили. Границы Грузии. Тифлис, 1919, с. 49, 54-55 (на груз. яз.). 11. См. Д. Чумбуридзе. Грузино-армянские взаимоотношения и грузинская общественная мысль 1918-1921 гг. Тб., 1999, с. 15 (на груз. яз). 12. Р.А. Габашвили. «Что помню». Воспоминания. (В кн. Грузинская эмигрантская литература. Возвращение. Под общей ред. Г. Шарадзе. Тб., 1992, с. 118 (на груз. яз.). 13. Н.Н. Жордания. Национальный вопрос в Закавказье. Тб., 1917, с. 13 (на груз. яз.). 14. См. Б. Ишханян. Экономические и общественные основы армяно-грузинского антагонизма. Тифлис, 1914, с. 83-84 15. Н.Н. Жордания. Грузинский народ и национализм. Изб. произв. Тифлис, 1911, с. 554. (На груз. яз.). 16. Кариби (П. Гелеишвили). Красная книга. Тифлис, 1920, с. 17. 17. А. Сургуладзе, П. Сургуладзе. История Грузии. Тб., 1991, с. 189. (На груз. яз.). 18. А. Ментешашвили. Грузия на международной арене 1918-1933 гг. В кн. Очерки истории грузинской дипломатии. Тб., 1998, т. II, с. 362. (На груз. яз.). 19. Н.Н. Жордания. Мое прошлое. Воспоминание. Париж, 1953, с. 121. (На груз. яз.). 20. Документы и материалы по внешней политике Закавказья и Грузии. Тифлис, 1919, док. № 5, с. 3-4. 21. С.Т. Аркомед. Материалы по истории отпадения Закавказья от России. Тифлис, 1931, с. 17. 22. Документы и материалы по внешней политике Закавказья и Грузии, док. № 8,№ 9, № 10. с. 11-13. 23. М. Сванидзе. Эрзинджанский временный мир 18 декабря 1917 года. В кн. Грузинская дипломатия. Ежегодник. т. IV, Тб., 1997, с. 170-179 )на груз. яз.). 24. Rutherford Ward. The Russian Army in World War Ш. L.: Gremonesi Publishers. 1975, p. 250-253. 25. Florinsky Michael. The End of the Russian Empire…, p. 261. 26. Декреты Октябрьской революции. М., 21933, т. I, с. 393-394. 27. Армянский вестник. 1918, № 1, с. 1-2. 28. За образование СССР. (Документы и материалы). Тб., 1972, с. 21-22. 29. Л.Д. Троцкий. Сталин. Т. II, М., 1990, с. 14. 30. История СССР (Под ред. М.П. Кима), с. 75. 31. Г.Р. Мархулия. «Красная» и «Белая» Россия против независимости Грузии (1918 г.). В сбор. «Исторические разыскания» (Абхазская организация). Ежегодник. Т.III, Тб., 2000, с. 113. 32. В.И. Ленин. О социалистической революции. М., 1977, с. 9. 33. Д. Хаскинг. Россия: народ и империя. Смоленск, 2001, с. 477. 34. В. Станкевич. Судьбы народов России. М., 1925, с. 245. 35. ЦГИАГ. Ф. 1818, оп. № 1, д. № 6, л. 25. 36. Е.К. Саркисян. Экспансионистская политика Османской империи в Закавказье. Накануне и в годы первой мировой войны. Ереван, 1962, с. 338. 37. О. Качазнуни. Дашнакцутюн больше нечего делать, с. 23. Nargiza Gamisoniya Doctor of History Sciences, Professor (Georgia) 105 Some questions of Armenian techniques. The National Liberation Struggle in 1917 Summary In the present work, based on numerous factual issues, some issues of Armenia, the national liberation struggle in 1917. In seeking to implement the ancient dream of Tbilisi, at the outset in October 1917 on the initiative of Dashnaks opened Armenian National Congress, which elected the Armenian National Council for the protection of national interests of the Armenian people. The Congress is attended by over 2000 delegates, whose main task was to determine the future borders of an independent Armenian state. It was decided to conduct borders on ethnic lines. Under the concept, most of eastern Georgia had to enter in the limits established in Armenia. However, by the beginning of a new administrative division of Russia eliminated the Caucasus, of course convenient to plan for the future of Armenia. Claims Armenians were «scientific» decorated A. Shahatunyanom, who wrote: «We feel that the administration and allocation Zemskov Armenian regions, and beneficial to our neighbors. Indeed, this raises the percentage of their nationality on their territory. For example, Georgians now constitute less than half the population of Tiflis province. In some counties of negligible minority. Isolation is the Armenian region of Akhalkalaki and Borchalinskogo counties, the percentage of Georgians in the province has raised ». It is such demagogic tricks and unscrupulous methods of Armenian falsifiers of history have tried to justify their territorial claims. However, historical sources indicate that, in any province Transcaucasian possessions Russian empire, in any vilayet Armenians were not the majority. That fact worries the leaders of Armenian nationalism, complained that: «We would like to see there were parts of the majority, not only for the Turk-Tatars, Georgians, and Armenians». For most, this could be the relocation of Armenians from Yerevan to the Georgian territories of the province, but they do not require relocation, and the accession of the above areas of Georgia. Georgian public was outraged demands emissaries “ Dashnaktsutyun”. Leaders Dashnaks each fed illusions Armenian people, warned them false hopes of rebuilding «Great Armenia» and assuring that «Dashnaktsutyun» in this case support the mighty forces, citing it at Russia, then to England and France. The interests of these powers, no doubt, to go on «Armenian issue», but this interest is not meant to provide real full and wide-ranging support, without which the plan «Dashnaktsutyun» were doomed to failure. That consideration of these issues is intended to present work. 106 Додо Пертаия Доктор истории, профессор, Сухумский государственный университет (Грузия) Украина в системе геополитических приоритетов Традиционный взгляд украинских политиков на отношение к Украине других государств в лице мировых государственных элит состоит в том, что Украина занимает важное место в мировой политике, является противовесом России и рассматриваеться как кандидат на вхождение в Европу. Мировая политика существует без учета шагов Украины, но с учетом Украины как территории. Это означает, что Украина либо не имеет активной внешней политики, позволяющей говорить о реализации каких-либо собственных интересов за пределами своей территории, либо с ее точки зрения активную внешнюю политику просто не замечают другие государства. Украина занимает особое место в обстановке безопасности в Евроатлантическом регионе и является важным и ценным партнером в деле защиты стабильности и общих демократических ценностей. После присоединения ряда стран Восточной Европы к НАТО и фактического изменения расклада сил на театре военных действий евразийского континента..Роль и место Украины в геополитических раскладах США и их европейских союзников. На самом деле, во внешнеполитических раскладах США и их европейских союзников основное внимание уделяется, конечно, России. И это понятно: Россия, по своей природе, историческому опыту и культурной традиции, географическому положению, составу населения, прочее, не может существовать иначе, нежели в качестве империи – конгломерата цивилизационных идентичных народов, скрепленного сильной государственной властью. И, в этом смысле, даже без отделенных республик. Россия объективно представляет собой мощную силу, способную противостоять далеко идущим планам по установлению “нового мирового порядка”, откуда бы они не исходили. С другой стороны, Россия в союзе с Белоруссией и Украиной сама способна ставить и решать проблемы мирового масштаба. Вот почему основной целью США, как мирового лидера, и их европейских союзников сегодня является недопущение союзнических отношений между Россией и Украиной. Широко известно высказывание Х.Макиндера о том, что англосаксы во все времена активно участвовали в развитии политической ситуации в Европе. Причем, в Европе они воевали в основном “за интерес”. И очень редко “за жизнь”. И в этом смысле стратегия англосаксов, по мнению Х.Макиндера, всегда состояла и теперь должна заключаться в 107 том, что “между Германией и Россией должна находится цепь небольших фрагментированных государств, подчиненных контролю англосаксов”. Представим себе политическую карту Европы. А на ней- стратегическую линию от Балтики до Черного моря. На Востоке от этой линии будет располагаться полудикая континентальная держава – Россия, источник сырьевых ресурсов и поставщик дешевой рабочей силы для стран Западного мира; далеко на западе – “цивилизованные” “англосаксонские” государства, осуществляющие “управление” “подконтрольными территориями” через зависимых от них представителей местной политической элиты; сам “железный занавес” будет состоять из множества карликовых государств, населенных маргинализированными осколками восточноевропейских народов. Теперь очевидно, что – даже сугубо географически! – Украина оказывается центральным звеном “санитарного кордона”, призванного уберечь “англосаксонскую цивилизацию” от спонтанных катаклизмов на “азиатском континентальном пространстве”. И только “анти-антлантическая” Белоруссия выпадает из описанного “особого пояса”. Поэтому ни США, ни их европейские союзники не жалеют ни усилий, ни средств, для удержания Украины в ее нынешнем статусе – суверенного, и, следовательно, враждебного РФ государства. Каким образом англосаксы могут контролировать целую чреду зависимых государств, настолько удаленных от “центров власти. Ответ очевиден: через наднациональные международные структуры, которые могут принимать форму либо военно-политических союзов, либо “союзов на доверии”, либо “тесных, дружеских” отношений одних “ближайших” союзников с другими “союзниками”. После окончания Второй Мировой войны, в “фултоновской” речи Черчилля была провозглашена аналогичная геополитическая программа. Правда, на этот раз место Лиги наций заняла ООН, а границы “железного занавеса” передвинулись далее на Запад. Сегодня – мы видим - фактически происходит реанимация проекта “особого пояса” государств вокруг России, с его подчиненностью НАТО и с упором на специфическое региональное сотрудничество Прибалтики и Украины. Далее. Нетрудно предположить, что сценарий изоляции России от “цивилизованного мира” предполагает многоходовую геополитическую комбинацию, ключевым моментом которой является “отлучение” России от выходов к южным и северным морям, а также путей транзита углеводородов через “внутреннее” Каспийское море (аналог древнего “Шелкового пути”, где на смену караванным тропам пришли современные газопроводы). Причем, наряду с вытеснением России с Кавказа, Прибалтики, бассейнов Черного и Каспийского морей, сегодня происходит заполнение НАТО “вакуума силы” в стратегических точках Европы: на Балканах, в Черноморских проливах, в устье Дуная. В тоже время, если указанные страны, в той или иной форме (пусть, хотя бы в качестве ассоциированных членов) будут вовлечены в противостоящий России военный блок, то, несмотря на уступки по условиям Дунайских конвенций, РФ с неизбежностью потеряет статус Дунайской державы, а у англосаксов появится возможность сформировать достаточно однородный геополитический блок на ближних подступах к Украине. Конечная цель указанных “перестроений” выглядит вполне транспарантной: полное (причем, на самое неопределенное время) вытеснение России из бассейна Черного моря и устранение потенциальной возможности ее влияния (как наиболее крупной из славянских держав) на развитие событий в Средиземноморье и, следовательно, в Центральной Европе. Между тем, изменение соотношения сил в ближайшем окружении Российского государства инициирует кровавые конфликты в его пределах. Так, скажем, фактическая потеря Севастополя, в конечном счете, привела к трагедии в Чечне (неужели движение Дудаева было бы возможным, если бы 108 Россия по-прежнему жестко контролировала территории, прилегающие к бассейну Черного моря?), а планомерное вытеснение России с Кавказа – сепаратистские тенденции в мусульманских автономиях и бунты крымских татар на Украине. США заинтересованы в усилении своих позиций в Восточной Европе, бассейне Черного моря, в Средиземноморье, в устье Дуная и на Балканах, а также на путях транзита сырьевых ресурсов (включая энергоносители) из бассейна Каспия и Средней Азии в Европу. Усиление позиций США в указанных пунктах обусловлено ослаблением контроля над ними Российской Федерации и утратой последней статуса мировой державы. Англосаксы традиционно стремятся к изоляции России от стран Западной Европы. Украина явилась инициатором окончательного изменения послевоенного устройства мира. Являясь суверенным государством, Украина, по существу, оказывается гарантом невозможности возвращения существовавшего порядка вещей. Формирование приоритетов внешнеполитических в настоящий момент с неизбежностью должно исходить из признания двух негативных факторов: объективного ослабления стратегического (экономического, военного, культурного, проч.) потенциала РФ – наследницы бывшего СССР и потери РФ статуса “второго полюса мира”. Конечной целью внешней политики РФ, с нашей точки зрения, должно стать восстановление утраченного статуса мировой державы. И, в силу сложившихся внутри и внешнеполитических обстоятельств, Украине при решении поставленной задачи отводится особое место. Украина – ключевое звено в формировании внешнеполитической стратегии российской федерации в отношении стран “ближнего зарубежья”. Однако, реализации геополитических интересов Российской Федерации препятствуют следующие основные факторы: внешнеполитическая стратегия Соединенных Штатов Америки и их европейских союзников, недружественная РФ позиция киевского руководства (участие Киева в блоке ГУУАМ, имеющем явно антироссийскую направленность, и факт отсутствия подписи президента Украины под Уставом СНГ и Договором о коллективной безопасности, и бесконечные споры российского и украинского внешнеполитических ведомств вокруг Севастополя, Крыма и Черноморского флота. Со времен провозглашения независимости Украина строит свою внешнюю политику на основе безоговорочного соблюдения норм и принципов международного права, Устава ООН, Общей декларации прав человека, Хельсинского Заключительного Акта, Парижской хартии для новой Европы и иных документов Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. Эти положения закреплены в одобренных Верховным Советом "Основных направлениях внешней политики Украины". Украина утвердила себя полноправным субъектом европейского и мирового сообщества, добилась международных гарантий безопасности, заключила договора о дружбе и сотрудничестве со всеми соседними странами, стала важным фактором стабильности на европейском континенте. Это государство показало миру пример ядерного разоружения, добровольно отказавшись от третьего в мире по мощности ядерного арсенала. Спектр взаимоотношений Украины с мировым сообществом постоянно расширяется, ее голос весомо воспринимается в международных организациях. Подтверждением этому стало избрание Украины непостоянным членом Совета Безопасности ООН на период 2000-2001 гг. от группы стран Восточной Европы. Украина продолжает настойчиво осуществлять свой стратегический курс на интеграцию в Европейский Союз, что является одним из основных внешнеполитических приоритетов страны. 109 Сегодня Украину как независимое суверенное государство уже признали 167 стран мира, 164 из них установили с Украиной дипломатические отношения. В Украине функционирует 62 посольства иностранных государств, 4 отделения посольств, 14 представительств международных организаций, 15 генеральных консульств, 19 стран представлены почетными консулами. Послы 51 страны мира выполняют свои функции в Украине по совместительству. На сегодня Украина представлена своими дипломатическими представительствами и консульскими учреждениями в 62 странах мира, в которых функционирует 60 посольств, 13 генеральных консульств, 6 постоянных представительств при международных организациях. Внешняя политика Украины характеризуется сбалансированностью, предсказуемостью и взвешенностью. Говоря об основных направлениях внешней политики Украины следует выделить стратегические направления: европейская интеграция, развитие стратегического сотрудничества с Российской Федерацией, развитие стратегического сотрудничества с Соединенными Штатами Америки; развитие взаимовыгодного сотрудничества с соседними и другими странами. Эти стратегические направления, безусловно, дополняются развитием отношений на других направлениях, которые представляют интерес для государства. В плане развития регионального сотрудничества активно реализуется позиция Украины относительно Содружества Независимых Государств. Главы государств-участниц СНГ приняли стратегию реформирования Содружества как раз на тех основах, которые предложила Украина. И в этой связи особое ударение было сделано на реализации идеи создания зоны свободной торговли.mОб активной региональной позиции Украины свидетельствует также активизация деятельности в рамках объединения ГУУАМ (Грузия, Узбекистан, Украина, Азербайджан, Молдова). Сегодня речь идет о возможности вступления в эту организацию Болгарии и Румынии. В рамках ГУУАМ создан институт национальных координаторов от стран участниц, которые регулярно проводят свои заседания поочередно в каждой из стран. По инициативе Украины ныне осуществляются шаги по дальнейшей структуризации консультативного форума. Важную роль играет Украина в миротворческих процессах. Как одно из государств-основателей Организации Объединенных Наций она придает исключительное значение деятельности ООН по поддержанию мира и безопасности на всем земном шаре, рассматривая участие в этой деятельности как важный фактор своей внешней политики. Представители Украины входят в состав 7 из 17 действующих операций ООН по поддержанию мира. Начиная с июля 1992 года государство сделало существенный вклад в миротворческие операции ООН. За 9 лет в них приняли участие свыше 12 тысяч военнослужащих Вооруженных Сил и около 200 работников органов внутренних дел Украины. Они выполняли почетную миротворческую миссию в Анголе, Гватемале, Боснии и Герцеговине, Македонии, Таджикистане, Хорватии. К сожалению, за годы участия Украины в операциях по поддержанию мира погибло 19 военнослужащих и около 60 получили ранения. В соответствии с определенными задачами, ключевыми ориентирами внешней политики Украины остаются прогнозированность и стабильность, а также предсказуемость и взвешенность. Будет продолжаться линия на реализацию трех самодостаточных, магистральных и взаимодополняющих векторов внешней политики, а именно: европейский выбор, стратегическое партнерство с Российской Федерацией, стратегическое партнерство с Соединенными Штатами Америки. Эти три магистральные вектора внешней политики будут развиваться параллельно с сотрудничеством со всеми соседними странами, странами-участницами Содружества Независимых Государств, особое внимание будет 110 уделяться развитию сотрудничества со странами Европейского Союза. Продолжается работа по преобразованию Украины в мощное региональное государство, утверждение ее геостратегической роли в новом мировом порядке. Договор северного Атлантического Альянса, подписанный в Вашингтоне, 4 апреля 1949 года, предусматривал взаимную защиту и коллективную безопасность, первоначально против угрозы агрессии со стороны Советского Союза. Это был первый союз послевоенного времени, созданный Соединенными штатами Америки, и представлявший собой союз капиталистических стран. Поводом для создания договора был увеличивающий размах холодной войны. Поскольку Западноевропейские страны чувствовали себя слишком слабыми для индиви- дуальной защиты от советского союза, они в 1947 году начали создавать структуру для сотрудничества в защите. В марте 1948 года, 5 стран - Бельгия, Франция, Люксембург, Нидерланды и Великобритания подписали Брюссельский договор, который и стал основой для НАТО годом позже. Основным принципом НАТО, как и всех военных союзов, стала статья 5: "Стороны соглашаются что вооруженная атака против одной или более из них, в Европе или Северной Америке, будет рассматриваться как атака против их всех". НАТО разрабатывался в соответствии с 51 статьей устава Организации Объединенных Наций, которая предусматривала право коллективной самозащиты региональными организациями. Это обязывало нации, входящие в НАТО, к защите западной Европы и Севера Атлантики; также договор разрабатывался с целью углубления политической, экономической и социальной связи между его членами. Вооруженные силы НАТО были созданы в 1950 году в ответ на корейскую войну, которая началась в июне 1950 года, и воспринималась западными странами, как часть всемирного коммунистического наступления. Война закончилась перемирием в 1953 г, причем на тех же позициях, на которых и начиналась. Главным органом, определяющим политику НАТО является североатлантический совет ,который собирается в Брюсселе (до 1967 года, когда встречи происходили в Париже).Каждая страна-участник обеспечивает представителя посольского уровня, и эти представители встречаются как минимум раз в неделю. Также совет собирается 2 раза в год на министерском уровне и изредка на уровне глав государств. Военные вопросы НАТО рассматривает комитет планирования защиты. Военный комитет НАТО (под началом комитета планирования защиты), состоящий из старших военных представителей каждой страны-участника НАТО, кроме Исландии, которая вооруженных сил не имеет, и представлена гражданским лицом и Франции, которая вышла в 1966 году из военного союза, оставаясь при этом участником НАТО, рекомендует на комитете планирования защиты план защиты. Вооруженные силы стран- членов НАТО включают в себя назначенного в мирное время командира ,который в случае войны будет исполнять на местах приказы военного комитета. Командиры отвечают за разработку планов защиты для их областей, для определений требований к войскам и за проведение военных учений. Принципиально важное значение имеют отношения Украины с НАТО, в частности в сфере миротворческой деятельности, которая осуществляется под политическим руководством ООН.Непосредственные отношения между Украиной и НАТО могут иметь положительный, с точки зрения национальных интересов Украины, "балансирующий", а при необходимости - и "сдерживающий" эффект на отношения с РФ. Отношение Запада к Украине в контексте расширения НАТО требует более детального рассмотрения и является одним из самых тонких вопросов, которые будут стоять перед политиками, аналитиками и другими представителями государственных и 111 научных кругов как Запада, так и Востока. Вариант вхождения Украины в ближайшее время в Североатлантический Альянс не исключен. Поэтому Украине и Западу нужно разработать стратегический курс, направленный на укрепление независимости Украины и обеспечение ее развития по западной модели. Лидеры Украины опасаются, что расширение НАТО на восток может оставить Украину в "серой зоне", где она, как и раньше, будет ощущать давление РФ, не имея защиты от ее возможных неоимперских амбиций. В НАТО неоднократно делались заявления о том, что расширение военнополитического союза усилит европейскую безопасность в целом и не создаст новых демаркационных линий. Справедливость этих утверждений в наибольшей степени будет зависеть от того, найдется ли для Украины соответствующее место в общей стратегии Запада. Вопрос о вхождении Украины в НАТО неминуемо отражается и на внутренней политике РФ, Соединенных Штатов и европейских стран; этот вопрос станет важным фактором в деятельности НАТО, в отношениях между Западом и РФ. На Западе не существует единого понимания ее места и роли в европейской системе безопасности после окончания "холодной войны". Украина не является членом Западноевропейского Союза или Европейского Союза, и, как считают западные аналитики, едва ли присоединится к ним в ближайшем будущем, если вообще когданибудь присоединится. Вместе с тем Киев продолжает находиться в значительной экономической зависимости от РФ и ощущает ее возрастающее давление, для которого она имеет все рычаги - от политических до экономических, что приводит к ограничению выбора решений Украиной, в том числе и в сфере безопасности. Последняя, таким образом, продолжает находиться в стратегической безысходности, ее раздирают стремление к укреплению связей с Западом и назойливые попытки РФ погрузить Украину в сферу своих интересов. Официально Украина продолжает проводить политику нейтралитета. Украинские государственные деятели не имеют принципиальных возражений против расширения НАТО. Они поддержали вступление в НАТО Польши, Чехии и Венгрии, делая ударение на том, что ни одно государство не имеет права накладывать вето на участие другой в любом военно-политическом союзе. Вместе с тем они выступили за постепенное, эволюционное расширение и призывали НАТО принимать во внимание интересы безопасности и других стран, которые не входят в блок, в частности Украины.Вынужденная временная сдержанность Украины в решении вопроса о вступлении в НАТО вызывает необходимость разработки надежной стратегии отношений между Западом и Украиной ради поддержки независимости и безопасности последней. В ней должны быть учтены четыре императива политического и стратегического характера. Во-первых, Запад должен поддерживать Украину и препятствовать формированию "корейского синдрома", который может возникнуть, если политика расширения НАТО приведет к разделению украинского общества на сторонников и противников вступления в НАТО. Вторым императивом (неразрывно связанным с первым) является необходимость прогнозирования возможного влияния расширения Альянса на региональную безопасность в Центральной Европе и, в частности, в странах, которые не входят в состав первой волны расширения (высказывается мысль, что второй волны в ближайшие десять лет может и не быть, то есть это то время, которое будет нужно Западу, чтобы "переварить" новых членов Альянса). Следующий, третий императив, состоит в необходимости облегчения для стран Центральной Европы процесса вступления в Европейский Союз путем решения вопросов, связанных с их безопасностью. Не вызывает сомнений, что случаи расхождения политических позиций при обсуждении проблем расширения состава участников ЕС связаны с распределением финансовых обязательств среди членов союза и с процессом политических и экономических реформ в государствах-кандидатах. При 112 этом официальные представители ЕС считают, что вступление центральноевропейских стран в эту организацию без выяснения возможных последствий в сфере безопасности и обороны не представляется возможным. Четвертый императив является самым актуальным для стран – членов НАТО. Любая стратегия относительно Украины должна отвечать не только внутренним политическим потребностям НАТО, но и принципу консенсуса, который Альянс признает ведущим. В более широком контексте решение украинского вопроса будет рассматриваться как основное испытание на прочность многократно провозглашенных заверений Североатлантического Альянса о том, что его расширение укрепит не только безопасность новых участников, но и стабильность во всей Европе. То есть украинский вопрос должен учитывать и проблему взаимоотношений РФ и Запада. Именно это является сложным и деликатным моментом как в переговорном процессе РФ и НАТО, так и в диалоге РФ - США. И если расширение НАТО будет происходить неосторожно, то это может усложнить проблемы безопасности Украины и вызвать противодействие со стороны РФ, не исключая стремления последней ускорить интеграционные процессы в СНГ с всеми отрицательными следствиями такого развития событий. Для того, чтобы отвечать вышеизложенным императивам, которые часто противоречат друг другу, стратегия НАТО относительно Украины должна быть основана на нескольких принципах, которые взаимодополняют друг друга, и учитывать интересы всех заинтересованных сторон. При условии надлежащего уровня координации дальнейшей деятельности кумулятивный эффект всех составных стратегии будет превышать арифметическую сумму результатов отдельно взятых компонентов. Ключевыми составными элементами будущей стратегии должны стать нижеприведенные факторы. Поддержка политических и экономических реформ. Не основным ли ручательством независимости и безопасности Украины в будущем является процесс реформ? Их успех, причем как политических, так и экономических, есть первичное условие независимости Украины, ее интеграции в западный мир и поддержки ее внешнеполитических усилий со стороны государств Запада. Чем быстрее Украина будет продвигаться по пути внутренних политических и экономических реформ, тем вероятней может быть помощь Запада. В случае успеха внутренних реформ Украине будет легче интегрироваться в европейские структуры; более того, успешные реформы укрепят ее независимость и отдалят от советского прошлого. И наоборот, торможение процесса реформ до сих пор является опасным препятствием на пути к успешной интеграции Украинского государства в европейский мир. Сотрудничество в области обороны и безопасности также может стать важным компонентом любой стратегии, призванной укрепить независимость Украины. Естественно, что региональная безопасность стран Центральной Европы должна начинаться именно с Востока, то есть со стран, которые географически расположены на восточных границах Европы и в которых все еще длятся процессы создания и развития собственных систем национальной безопасности и обороны. В настоящее время вооруженное нападение какой-либо страны региона на своего соседа является маловероятным, но полностью исключать такую возможность не следует. В связи с этим НАТО следует оказывать содействие Украинскому государству в наращивании уже существующих между ними договоренностей о воинском сотрудничестве и общем обеспечении региональной безопасности. При условиях, когда в политической элите страны не всегда есть единое мнение относительно целесообразности вступления в Альянс, расширенное военное сотрудничество между Украиной и НАТО заслуживает 113 поддержки как шаг на пути к более эффективной системе региональной безопасности и организации обороны. Общие действия в области военного сотрудничества, во-первых, будут оказывать содействие оборонительному строительству Украинского государства, а во-вторых, создадут условия для дальнейшего продвижения Украины к западной модели развития, независимо от того, вступит ли она с течением времени в Альянсу или нет. В конце концов, с политической точки зрения для Украины важно продемонстрировать, что она является активным членом строительства европейской архитектуры безопасности, а не наблюдателем событий, которые происходят в Европе. Украина имеет чрезвычайно выгодное транзитное положение. Через ее территорию проходят важные пути поставок в Западную Европу российских энергоносителей. Неурегулированность отношений России и Украины заставляет последнюю искать альтернативные маршруты транзита углеводородов. Литература 1. Нартов Н.А. Геополитика - М: ЮНИТИ, 2000. 2. Гаджиев К.С. Геополитика – Москва, 1997. 3. Дугин А. Основы геополитики – Москва, 1999. 4. Тихонравов Ю.В. Геополитика – Москва, 1999. 5. Ивашов Л. Россия-НАТО // Международная жизнь №9. 1998. 6. Давыдов Ю.П. Россия и НАТО: «После бала» // США: экономика, политика, идеология №1, 1998. 7. Дергачев А. Украина в современных геополитических преобразованиях// Полис №3, 1998. 8. Иванов П., Халоша Б. НАТО и интересы национальной безопасности России // МэиМО №9, 1997. 9. Згурець С. Союз недовгих надій, або самотній ГУУАМ бажає познайомитися // День. 2000. 7 березня. 10. Стрекаль О.В., Гончаренко О.М. Региональные направления и особенности геополитической стратегии и внешней политики Украины, 1999. 11. Виктор ЗАМЯТИН, №104 14.06.2001 “День”. 12. Политическая жизнь Украины: www.politic.donetck.ua 13. Россия – Украина: www.ln.mid.ru 14. Геополитика Украины: www.mrezha.ru/ua 114 15. Украина и Европейский Союз: http://eu-ukraine.kharkov.ua 16. Информационный сайт: www.ukraine.ru Dodo Pertaia Doctor of History, Professor Sukhumi State University (Georgia) Ukraine within the system of geopolitical priorities The traditional view of Ukrainian politicians in relation to Ukraine from other States in the face of world government elites is that Ukraine ranks an important place within the world politics; it is the counterpoise to Russia and is regarded as the candidate for entry into Europe. United States interested in strengthening of its position within Eastern Europe, the Black Sea, the Mediterranean, at the mouth of the Danube and the Balkans, as well as in the transit of raw materials (including energy) from the Caspian basin and Central Asia to Europe. Strengthening of the position of United States in those paragraphs is due to the weakening of control of the Russian Federation over it and by the loss of the last world empire status. Ukraine has initiated the final changes in the post-war world order. As a sovereign nation, Ukraine, in essence, is the guarantor for the impossibility of the return of the existing order of objects. The formation of foreign policy priorities at the moment inevitably should come from the recognition of two negative factors: weakening of the strategic potential (economic, military, and cultural) capacity of the Russian Federation - the successors of former USSR and the RF loss of the status of world second pole. The final purpose of the foreign policy of Russia, in our view, should be the restoration of the lost status of World Empire. Ukrainian foreign policy is characterized by equilibration, predictability and balancing. Speaking about the main directions of Ukraine foreign policy should be the strategic directions: European integration, Development of strategic cooperation with the Russian Federation, Development of strategic cooperation with the United States of America; Development of reciprocal cooperation with neighboring and other countries. These strategic directions, of course, are complemented by the development of relations in other areas of interest to the state. In accordance with certain objectives, as the key benchmarks of Ukraine foreign policy remain the prognostication and stability, as well as predictability and balance. The line on the three selfsufficient, the main and complementary vectors of foreign policy will be continued, namely: the European choice, a strategic partnership with Russia, a strategic partnership with the United States of America. The three main vectors of foreign policy will evolve in parallel with the cooperation with all neighboring countries, member countries of the Commonwealth of Independent States, particular attention will be paid to the development of cooperation with countries of the European Union. Works are still going on for transformation of Ukraine into a powerful regional state and for approval the geo-strategic role of Ukraine in the new world order. That consideration of these questions seeks the presented work. 115 Додо Пертаия Доктор истории, профессор. Сухумский государственный университет (Грузия) Вопросы Геостратегии США Нынешние США откровенно претендуют на роль новой сверхдержавы Евразии. Как полагает один из ведущих политологов США, З.Бжезинский: «Роль Америки как единственной сверхдержавы мирового масштаба диктует сейчас необходимость выработать целостную и ясную стратегию в отношении Евразии».[1] Сначала США, по мысли З.Бжезинского, должны закрепить в Евразии геополитический плюрализм. Для этого приоритет должен быть отдан политическому маневрированию и дипломатическим манипуляциям, которые должны исключить возможность образования коалиций, враждебных США. Но у любого государства, существующего на карте Евразии, по мнению автора, нет для этого реальных возможностей. На втором этапе американизации Евразии должны появиться стратегически приемлемые партнеры, которые могут создать (под американским руководством) трансевразийскую систему безопасности. А в долгосрочном плане все это может стать основой системы подлинной политической ответственности в глобальном масшабе [1]. Европу американцы намерены усиленно подталкивать к исполнению отведенной ей роли. Но тем не менее есть опасения, что в силу ряда причин французские и германские политики могут склониться в сторону экстремизма. [2] Будущее России менее определено, и перспективы ее эволюции в позитивном плане не так уж велики. Поэтому США должна создать такие политические условия, которые способствовали бы привлечению России к работе в широких рамках европейского сотрудничества и в то же время укрепляли бы независимость новых суверенных соседних государств.[1] Или же следует вести более активную работу по разрушению этого геополитического пространства. В этой связи Вашингтону рекомендуется оказывать поддержку Украине и Грузии. Иначе их судьба в долгосрочной перспективе окажется неясной. С того момента, как континенты стали взаимодействовать в политическом отношении, Евразия становится центром мирового могущества. [3]Однако последнее десятилетие ХХ века было отмечено огромным сдвигом в мировых делах. В течении всего лишь одного столетия США под влиянием внутренних изменений, а также динамичного развития международных событий из страны, относительно изолированной в Западном 116 полушарии, превратилась в державу мирового масштаба по размаху интересов и влияния. Роль Соединенных Штатов на мировой арене еще более возросла после окончания «холодной войны» и распада их главного конкурента - Советского Союза. Это событие положило конец существовавшему ранее биполярному миру и привело к необходимости пересмотра американского внешнеполитического курса, который был ориентирован прежде всего на Советский союз и базировался на системе «сдерживания». [4] США заняла лидирующие позиции в четырех имеющих решающее значение областях мировой власти: «в военной области она располагает не имеющими себе равных глобальными возможностями развертывания; в области экономики остается основной движущей силой мирового развития; в технологическом отношении она сохраняет абсолютное лидерство в передовых областях науки и техники; в области культуры, несмотря на ее некоторую примитивность, США пользуется не имеющей себе равных притягательностью, особенно среди молодежи всего мира, - все это обеспечивает Соединенным Штатам политическое влияние, близкого которому не имеет ни одно государство.» [1] Именно сочетание всех этих факторов делает США, по мнению Бжезинского единственной мировой сверхдержавой в полном смысле этого слова. Американское влияние подкрепляется и сложной системой союзов и коалиций, которые опутывают весь мир. Это породило новый международный порядок, который «не только копирует, но и воспроизводит за рубежом многие черты американской системы». К этой системе относятся следующие компоненты: система коллективной безопасности, в том числе объединенное командование и вооруженные силы, например НАТО, Американояпонский договор о безопасности и т.д.; [5] региональное экономическое сотрудничество, например APEC, NAFTA и специальные глобальные организации сотрудничества, например Всемирный банк, МВФ, Всемирная организация труда; процедуры, которые уделяют особое внимание совместному принятию решений, даже при доминировании Соединенных Штатов; предпочтение демократическому членству в ключевых союзах; рудиментарная глобальная конституционная и юридическая структура (от Международного Суда до специального трибунала по рассмотрению военных преступлений в Боснии). [6] Большая часть этой системы возникла во время холодной войны и была направлена на сдерживание глобального соперника - Советского Союза. Таким образом, она уже была готова к глобальному применению. Как бы ни было велико влияние Соединенных Штатов, Евразия сохраняет свое геополитическое значение и именно от положения дел на этом крупнейшем материке зависит политическое будущее США. Соответственно «вопрос о том, каким образом имеющая глобальные интересы США должна справляться со сложными отношениями между евразийскими державами и особенно сможет ли она предотвратить появление на международной арене доминирующей и антагонистической евразийской державы, остается центральным в плане способности Америки осуществлять свое мировое господство».[1] Так определяет основную задачу американской внешней Збигнев Бжезинский. В этом вопросе его позицию разделяет и Генри Киссенджер, который пишет, что «геополитически Америка представляет собой остров между берегами гигантской Евразии, чьи ресурсы и население в огромной степени превосходят имеющиеся в Соединенных Штатах. Господство какой-либо одной державы над любым из составляющих Евразию континентов: Европой или Азией - все еще остается критерием 117 стратегической опасности для Америки.» Такого рода перегруппировка стран смогла бы превзойти Америку в экономическом, а в конечном счете и в военном отношении. Недопущение такого поворота событий - одна из важнейших целей американской внешней политики. Бжезинский сравнивает Евразию с шахматной доской, на которой ведется борьба за мировое господство. Около 75% мирового населения живет в Евразии, и большая часть мирового физического богатства находится там же, на долю Евразии приходится около 60% мирового ВНП и около трех четвертей мировых энергетических запасов. Контроль над Евразией почти автоматически повлечет за собой подчинение Африки. Таким образом, именно в Евразии сосредоточены геополитические интересы США. В совокупности евразийское могущество значительно превышает американское. Но «к счастью для Америки, Евразия слишком велика, чтобы быть единой в политическом отношении».[1] Для соединенных Штатов евразийская геостратегия включает «целенаправленное руководство динамичными с геостратегической точки зрения государствамикатализаторами в геополитическом плане» [1], при этом должны соблюдаться два равноценных интереса Америки: в ближайшей перспективе - сохранение своей исключительной глобальной власти, а в далекой перспективе - ее трансформацию во все более институционализирующееся глобальное сотрудничество. [7] Разрабатывая американскую геостратегию в отношении Евразии, Бжезинский выделяет две особенно важные категории стран: геостратегические действующие лица и геополитические центры. Активными геостратегичиескими действующими лицами являются государства, которые «обладают волей осуществить власть или оказывать влияние за пределами собственных границ, с тем чтобы изменить - до степени, когда это отражается на интересах Америки, - существующее геополитическое положение.» [1] Они склонны к непостоянству и критически оценивают американскую мощь, определяют пределы, в рамках которых их интересы совпадают или за которыми вступают в противоречие с американскими, и после этого формируют свои собственные задачи, иногда согласующиеся, а иногда противоречащие американской политике. Геополитические центры - «это государства, чье значение вытекает не из их силы и мотивации, а скорее из их потенциальной уязвимости для действий со стороны геостратегических действующих лиц» [1]. Чаще всего геополитические центры обуславливаются своим географическим положением, которое в ряде случаев придает особую роль в плане контроля доступа к важным районам, либо возможности отказа важным геостратегическим действующим лицам в получении ресурсов. Такие страны могут действовать и как щит государства или даже региона, имеющего жизненно важное значение на геополитической арене. В текущих условиях в масштабе всего мира по крайней мере существуют пять ключевых геостратегических действующих лиц и пять геополитических центров. Франция, Германия, Россия, Китай и Индия, по мнению Бжезинского, являются крупными активными фигурами. Украина, Азербайджан, Южная Корея, Турция и Иран играют роль принципиально важных геополитических центров, хотя и Турция, и Иран являются в какой-то мере также геостратегически активными странами. Европа является естественным союзником Америки. Важность отношений с Европой подчеркивает как Бжезинский, так и Киссенджер, который пишет, о том что «со стороны Европы реальное содействие всегда много значительнее, чем со стороны любого другого района земного шара», а главным связующим звеном между Америкой и Европой видит НАТО. Бжезинский говорит о важном значении объединенной Европы, которая указывает направление к созданию более крупных форм постнациональной организации. Кроме того, по его мнению, Европа служит «трамплином, для дальнейшего продвижения 118 демократии в глубь Евразии.» [1] таким образом США оказываются заинтересованы в дальнейшем продвижении структур ЕС а также НАТО на восток. Такая Европа являлась бы плацдармом Америки на европейском континенте. По мнению Бжезинского стабильность в Евразии должна быть укреплена созданием трансевразийской системы безопасности, которая бы охватила весь континент. «Америка, Европа, Китай, Япония, конфедеративная Россия и Индия, а также, возможно, и другие страны могли бы сообща послужить сердцевиной такой более структурированной трансконтинентальной системы.» [1] И Бжезинский и Киссенджер склонны считать американское господство временным явлением. «В конце концов мировой политике непременно станет все больше несвойственна концентрация власти в руках одного государства» [1]. Следовательно, США не только первая и единственная сверхдержава в глобальном масштабе, но, вероятнее всего, и последняя. В США с 1992 года начался бум, на протяжении последних семи лет страна совершила большой скачок вперед, «добавив» на протяжении первого президентства Б. Клинтона к своему валову национальному продукту долю, примерно равную ВНП всей объединенной Германии, а во второе его президентство – объем экономической мощи, равный ВНП Японии. США закрепили свои позиции на фронтах научно-технической революции. На протяжении 90-х годов США предприняла активные усилия по консолидации ближайшей периферии. Вашингтон создал ассоциацию свободной торговли Северной Америки (НАФТА), стал видеть свое будущее связанным с Канадой и Мексикой – непосредственными соседями по континенту.[8] Решение Вашингтона связать свою судьбу с демографически и экономически растущей Мексикой (а за нею просматривается возможность укрепления отношений с Чили и другими странами Западного полушария) довольно решительно меняет само этническое лицо США, еще более укрепляет латиноамериканский элемент в североамериканской мозаике. США после окончания «холодной войны» нацелены (если судить хотя бы по рассекреченному в 1992 году меморандуму Пентагона об американских стратегических целях) на «глобальное предотвращение возникновения потенциальной угрозы США, на сохранение американского преобладания в мире». [3] Перемены заставили страны ЕС, европейских членов НАТО задуматься над тем, какую роль они себе готовят в будущем: младшего помощника США или более равноправного партнера? Двумя главными средствами насильственного воздействия США на другие страны являются экономические санкции и военное вмешательство. Но – как корректирует ситуации. С. Хантингтон – «санкции могут быть эффективным средством только в том случае, если их поддерживают и другие страны, а гарантии этого, увы, нет». Что же касается военного вмешательства, то «платя относительно низкую цену, Соединенные Штаты могут осуществить бомбардировку или запустить крылатые ракеты против своих противников. Но сами по себе такие меры недостаточны. Более серьезное вооруженное воздействие должно отвечать трем условиям: оно должно быть легитимизировано международными организациями, такими, как ООН; оно требует подключения союзников; наконец, оно предполагает готовность американцев нести людские потери. При этом, если даже Соединенные Штаты согласятся выполнить все три условия, их вооруженное вмешательство рискует вызвать критику внутри страны и мощное противодействие за рубежом». Учитывая эти сложности, США просто обязаны заручиться поддержкой цивилизованно наиболее близкого региона. [6] Главной глобальной задачей США, полагают американские аналитики, должно быть предотвращение союза Европы и Азии. Если же готовиться к худшему и согласиться с неизбежным в принципе отчуждением внешнего мира, то в качестве противовеса следует 119 подготовить союз с Японией, Россией и Индией. Подобной ситуации, такого варианта «жесткого» будущего, считают в Вашингтоне, следует избежать за счет мобилизации проамериканских сил в Европе. Популярно – и не лишено оснований – мнение, что, поддерживая расширение ЕС, Вашингтон сможет задержать углубление интеграции: американцам выгоднее некрепко спаянное широкое сообщество, не имеющее наднациональной власти и ясно выраженной глобальной стратегии. Происходящее диктует ориентацию Америки на Берлин. В США рассчитывают на то, что их немецкие партнеры видят реальность достаточно отчетливо: если американцы покинут Европу, страх перед Германией будет таков, что произойдет немедленное объединение всех антигерманских сил. [9] В Средней Азии интересы США переплетаются, вступают в противоречие с интересами региональной страны Турции. Хотя она и является сателлитом американцев, но, постепенно набирая геополитический вес, начинает играть все более заметную роль на юге Евразии. В самой Турции активно противостоят друг другу сторонники Запада и Ислама. Если победит линия сотрудничества с Ираном и другими мусульманскими странами, то Турция станет более активно сопротивляться интеграции Средней Азии в мировое сообщество. К этому ее подталкивает Совет Европы, который тормозит вступление Турции в это сообщество. США прямо и косвенно помогают своему сателлиту пролезть в ЕС. Для решения этой проблемы ведется многоходовая геополитическая игра в бассейне Каспийского моря и в Средней Азии, где США поддерживают стремление своего стратегического партнера проложить нефтепровод из Баку в расположенный на Средиземноморском побережье порт Сейхан – основной терминал для энергетических ресурсов бассейна Каспийского моря. От этого терминала потянется нефтепровод в Европу. Как полагают американцы и турки, он станет пуповиной, привязывающей страны Европы к Турции. И это позволит Вашингтону сделать западные столицы более послушными. По мнению аналитиков США, Индия пока что играет пассивную роль в южном субрегионе. Ранее, при поддержке Советского Союза, на мировой арене ее роль была более видной. После 90-х годов ее позиции значительно ослабли. Но проведя серию испытаний атомного оружия, Индия заявила о себе как о сильной региональной державе. В геополитическом плане она сдерживалась и сдерживается китайско-пакистанским сотрудничеством. И Вашингтон не без основания видит в Дели противовес растущему могуществу Китая. Лидеры США стараются налаживать новые и укреплять старые двусторонние связи между ведомствами США и Индии. [7] В настоящее время главной целью внешней политики США должна быт приобретение кавказского геополитического пространства, без этого важного региона США не сумеют решит свои геостратегические планы. В первую очередь для стабильного развития региона и для своей экономической и политической безопасности должны решится территориальные вопросы Грузии и Азербайджана. Оторвать Кавказ от ига России для нормального развития этого уникального в геостратегическом плане региона Список литературы 120 [1] Бжезинский З. Великая шахматная доска.- М., 1998.с. 257 [2] Гаджиев К.С. Введение в геополитику.- М., 1998.с. 214 [3] Замятин Д.Н. Геополитика: основные проблемы и итоги развития в XX веке// ПОЛИС.2001.- № 6.с.97-115. [4] Иноземцев В.А., Кузнецова Е.С. Глобальный конфликт XXI в. Размышления об истоках и перспективах межцивилизационных противоречий// ПОЛИС.- 2001.- № 6.- с. 131-139. [5] Колосов В.А., Заяц Д.В. Геополитическая картина мира в публикациях «Независимой газеты»// География.- 2001.-№ 9.- С.3-10. Соловьев Э.Г. Геополитический анализ международных проблем современности: Pro et contra// ПОЛИС.- 2001.- № 6.- с.116-130 [6] Уткин А. США и Западная Европа// Свободная мысль – XXI.- 1999.- № 10.- с.78-95. [7]Панарин А. Вызов (Геополитический пессимизм против цивилизационного оптимизма)//Знамя.- 1994.- №6, с. 150-159. [8] Сорокин К.А. Геополитика современного мира и Россия.- М.- 1995.- 27 с. [9] Соловьев Э.Г. Геополитический анализ международных проблем современности: Pro et contra// ПОЛИС.- 2001.- № 6.- с.116-130 Dodo Pertaia Doctor of History, Professor Sukhumi State University (Georgia) Questions Geostrategy United States Summary The role of the United States on the world stage even more increased after the termination of the «cold war» and the disintegration of their main competitor - the Soviet Union. This event resulted into the ending of the previous bipolar world and led to the need of a review of American foreign policy, focused primarily on the Soviet Union and based on a system of «containment». United States won a leading position in four critical areas of world power: «in the military field, it has unmatched global capabilities deployed, in the area of the economy remains the main driving force of global development; technologically advanced, it remains the absolute leader in advanced fields of science and technology; in the field of culture, despite some of its primitiveness, the United States enjoys unmatched appeal, especially among young people around the world. It is the combination of all these factors makes the United States, according to Brzezinski the only world superpower in every sense of the word. American influence also is supported by a complex system of alliances and coalitions, which enmesh the entire world. This has created a new international order that «is not only copying but also play abroad, many features of the American system. Currently, the main objective of U.S. foreign policy should be the acquisition of Caucasian geopolitical space, without this important region the United States will not be able to resolve their geo-strategic plans. At first of all for the stable development of the region and its economic and political security should be solved the territorial issues of Georgia and Azerbaijan. The consideration of the geopolitical issues is just the aim of this work. 121 Эдишер Гвенетадзе Доктор истории, профессор Грузинский Технический университет (Грузия) Беспристрастный труд о новейшей истории Грузии В новейшей истории Грузии особенно интересен рубеж 80-90 годов XX века, когда в результате распада советской империи Грузия обрела независимость. Этот политический процесс связан с активизированным на данный период национально освободительским движением и с именем его фактического идейного руководителя, а в дальнейшем, первым президентом Республики Грузия Звиадом Гамсахурдиа. Именно личности Звиада Гамсахурдиа, его национально-политической деятельности и драматическим явлениям в Грузии посвящена вышедшая на грузинском языке книга известного историка и исследователя, профессора Игоря Квеселава – «Звиад Гамсахурдиа - диссидент, президент, мученик» ( из серии трудов – Хроники новейшей истории Грузии, II Тб. 2007). Изначально хотим отметить, что данная работа всецело оправдывает слова представившего читателям книгу ныне покойного Джемала Нинуа : «Эта книга является своеобразным зеркалом грузинской жизни конца XX века», с нашей стороны добавим, что в книге беспристрастно и реально отображены и проанализированы социальнополитические процессы имеющие место в последний период нашей страны . Эпиграфом для книги служат бессмертные слова первого президента: «Я не ноше никакого оружия кроме снаряда правды. Правда и только правда освободит нас. Мои клеветники знают, что на протяжении веков перо было и будет победоноснее меча. История буден мне судьей и историки скажут правду и всему отведут свое место.» Именно с позиции правды и написана автором эта прекрасная книга, в которой и другу и недругу отведено свое место. Самым главным является то что имеющиеся факты и события проанализированы и сравнены с высоким научным профессионализмом. Бесспорно, чем больше пройдет времени, тем больше будет интерес к личности Звиада Гамсахурдиа, к человеку который основал и создал течение «звиадизм», которое основывается на трех сокровищах завещанных нашими предками и оберегаемых великим Илия: «язык, родина и вера». Звиад Гамсахурдиа и его соратники в конце XX века создали эпоху, которая своей героической борьбой останется легендой в истории Грузии и воспитает будущие поколения в духе патриотизма. Путь, пройденный Звиадом Гамсахурдиа, рассмотрен автором единой, стройной системой. Он подчеркивает безграничный интеллект, гуманизм, патриотизм и толерантность этого большого патриота. В подтверждение последнего И. Квеселава приводит слова первого президента - наших врагов вместо пуль, забросаем цветами и этим дадим понять что они души заблудшие (автор этих строк очевидец, как в 1993 году у села Дапнара Самтредийского р-на президент просил бойцов национальной гвардии не применять оружия к противостоящей стороне и как можно более гуманно относится к соотечественникам по ту сторону). Эти слова в бушующем от глобализации мире и политике XX века можно считать как нонсенс. Но автор книги считает, и думаем вполне справедливо, что здесь заложена вся суть, природа, мудрость и величие «звиадизма» как политического учения. Думаем, что в борьбе исторических времен, когда все назовут 122 своими именами, имя Звиада Гамсахурдиа человечество поставит наряду с таким гуманистом и борцом за свободу как Махатма Ганди. И. Квеселава основываясь на первоисточниках, досконально изучил Грузию эпохи коммунизма, и национальное движение Им установлены причины противостояния и раскола в национальном движении, что привело страну к национальной катастрофе и вынудило президента –мученика оставить родину. В первую очередь автор современник и очевидец, фактически является летописцем тех политических процессов, о которых рассказывает в книге. И поэтому еще более ценима его заслуга. Он старается выйти за рамки личностного субъективизма и передать события в причинно-итоговом контексте чего и достигает с большим успехом. И. Квеселава первым в грузинской историографии научно объяснил суть, задачи и цели «звиадизма» как учения. Проанализирована внешняя и внутренная политика первого президента. Соответствующим материалом даны убедительные ответы тем авторам, которые в те, злополучные времена были придворными одописцами, и разными вымышленными обвинениями клеветали на Звиада Гамсахурдиа, не считали его политиком, искажали факты и дошли даже до того что национально-освободительное движение называли национально-разрушительным. И.Квеселава данным трудом доказал что национальное движение второй половины XX века в большей части связано с именами Звиада Гамсахурдиа и его соратников. Борьбу за независимость страны они отожествляли с борьбой за права человека и демократию. На основе многих фактических материалов автором рассеяны многие беспочвенные обвинения в адрес Звиада Гамсахурдиа. Представлена истинная историческая реальность без всяких мифов и фальсификаций. Ознакомившись с трудом убеждаемся, что автор не только историк, но и политолог, так как формат исследований требует знания политологических вопросов, что с успехом использовано в процессе рассказа. Особенно значимо и важно в книге, предоставления списка тех людей, которые были репрессированы из за «звиадизма» т.е. любви к родине, а некоторые их них даже были казнены, Это вызывает особое чувство гордости в обществе и доказывает банальную истину: «никто и ничто не забыто». Нам особенно хочется выделить XIII главу книги «звиадизм противники и единомышленники ». Здесь Игорь Квеселава показывает ту неприкрытую желчную компанию, которую вели против Звиада Гамсахурдиа те люди, которые вчера считались его единомышленниками. Профессор приводит слова национал демократа Г.Чантуриа: «Гамсахурдиа не имеет ни морального, ни политического права возвращения в Грузию, тем более права быть похороненным в Грузии. С еще большим сожалением описывает то положение, которое царило в Грузии тех времен. Где преследование инакомыслящего борца за восстановления законности, было возведено в государственный ранг. В подтверждение этому автор приводит призвание участников правительственного митинга – « Звиадисты должны быть уничтожены. истреблены как загнанные в угол крысы» . Еще много положительного можно сказать о книге, но одно неоспоримо данной книгой профессор Игорь Квеселава предстает перед нами как беспристрастный историк и летописец новейшей истории Грузии. Опасаемся, что книга обидит некоторых современников, так как многие из них увидят себя в зеркале, ведь в книге рассказана 123 правда и только правда, и мы надеемся, что автору не придется держать коня наготове. В завершение хотим сказать, будет хорошо, если книга будет переведена на русский и английский языки. Edisher Gvenetadze Doktor History, professor of the Georgian Technical University(Georgia) Impartial work about the newest history of Georgia Summary The work presents a book recension of famous historian and researcher Igor Kveselava: Zviad Gamsakhurdia – dissident, president, martyr. (from the series of works - chronicles of newest history of Georgia II. Tbilisi, 2007) 124 Медико Бенделиани Доктор истории, профессор, Сухумский государственный университет (Грузия) Реорганизация украинского Экзархата и структурное формирование киевского Патриархата . 90-ые годы ХХ века характеризуются активной борьбой всех слоев украинского общества – для приобретения социальных прав. Национальное движение этого периода, приняло яркое проявление. Проведенные Россией церковные, культурные или экономические мероприятия, вызвали те глубокие процессы консолидации-возростания национальных сил украинского народа, которые проявлялись в общем демократическом движении. Противостояние власти СССР по отношению к этим естестественным процессам обостряло национальноосвободительное народное движение, направленное против его же режима, что создавало серьезную опасность единству Союза СССР. Для борьбы против демократических сил, в украинском населении, российская церковь должна была проповедовать преданность России и прочный церковный союз с украинским Экзархатом. Эту ответственность, народная и духовная ведомость возложила на украинский Экзархат (хотя эту функцию и тяжесь эта организация, на протяжении всей истории, имела всегда, деятельность которого, должна была выполнять функцию сильного действующего идеологического воздействия. Сотрудничество власти Экзархата с правительством империи, их единая тайная или явная борьба против национальных интересов украинского народа, выявила реальное назначение Экзархата и показала украинцам его настоящее лицо. В 90-ые годы ХХ века, выявленная природа украинского Экзархата, который был направлен против демократического движения, в последнем, ускорил объединение социальной и национально-демократической борьбы и придал больше яркости и непримирения. Надо сказать, что в упомянутых процессах, ведущего представляли , в этом случае, демократические и национальные силы Экзархата, которые сразу же взяли на себя функцию распада Экзархата. Естественно, что процесс был нелегким и сразу оказался многонаправленным. В такой обстановке, украинская национальная и дудховная борьба против политического режима предусматривала и борьбу против русской церковной политики. В этом случае, Экзархат Украины, оказался перед явным распадом. 125 Как уже известно, духовный Собор Украины объединял русское и украинское духовенства, что естественно, рождало тенденцию разделения духовного Собора на прорусский и проукраинский части, которая очень скоро стала реальностью. Одновременно, уже становилось явным и то, что в результате распада Экзархата возросла бы не одна церковная организация, (вместе со своими поддерживающими политическими силами), у каждого по отдельности, из которых, оказалось бы желание присуждения статуса канонической церкви, что естественно, вызвало бы в стране острое религиозноконфесиональное противостояние. 25-26 июня 1992 года в здании киевского Митрополия состоялось собрание УАПЦ. На собрании присутствовали Епископы, депутаты и представители разных партий. Цель собрания была автокефалиальной объединение церковью духовных Украины. лиц РПЦ, Церковное выделенных объединение Экзархатом было и названо «Украинской православной церковью- Киевским Патриархатом». Собственностью новой духовной организации объявлено украинское церковное имущество и финансы. Собрание приняло постановаление о внесении изменений в уставе УАПЦ и об постановлении новой должности заместителя Патриарха. Было решено: должность Патриарха снова сохранял находящийся в эмиграции в США- Мстислав Скрипник (который, согласно русским источникам, даже не владел информацией о созыве собрания), заместителя - Митрополит Филорет (Денисенко), а делопроизводителя церковной организации, была создана Антон (Масендич). Также, при новой «Церковная Рада», в которую вошли присутствующие на собрании депутаты. На собрании было объявлено, что церковное имущество и 4 милрд. рублей также принадлежат Киевскому Патриархату. Это обстоятельство для какой-то части Епископов оказалось неприемлемой и они покинули Собор. 3 июля 1992 года русское духовенство Украины, в связи с отмеченным событием, обратилось с письмом протеста к президенту Украины Л.Кравчуку, чтобы последний действовал согласно Закону и позаботился о завершении здания русской церкви Киевского Митрополия, Владимирского Кафедрального Собора, который правительство передало Киевскому Патриархату. На протестное письмо, со стороны украинской власти, ответ не последовал. Зато, русская пресса, данному факту придала соответсвтвующую квалификацию и объявила, что власть явно поддерживала Филарета (Денисенко) и грубо вмешивалась во внутренние дела церкви. 126 Существующий в церкви кризис оказался сопутствующим процессом ухудшения социального-экономического состояния в стране. Разрушение кредитно-финансовой системы приобрел характер системного кризиса , что вызвало перестроение на новую государственную структуру всего социально-экономического и социально-политического комплекса. Большое влияние на эти процессы имело, также, неимение в государстве реального плана его экономического строения. Экономический хаос, который развивался в 1990-1992г.г., достиг такого уровня, что началась деградация самой социально- экономической структуры общества. По данным статистики, национальный доход Украины упал до 14%. Производство предметов народного потребления уменьшилось на 10,9%. В марте 1992 года принятая программа «Основы национальной политики» практически не выполнялась, что вызвало крах финансовой системы Украины и обесценение денежных единиц-купонов. Осенью 1992 года правительство В.Фокина заменило правительство Л.Кучмы-издало декреты направленные на стабилизацию государственной экономики и блокирования кризиса. В такой тяжелый социально-политический период пришлось формироваться Киевскому Патриархату. 27-30 июня (1992г.) Филорет Денисенко всей православной церкви выслал письма обращения –поддержать признание независимости православной церкви Украины -Киевского Патриархата. Для определения канонического статуса, 30 июня 1992 года в Константинополь отправилась делегация Киевского Патриархата. В состав делегации входил соучастник Патриарха (Мстислава) Митрополит Филарет, Митрополит Антон (Масендич), Архимандрит Валентин, Игумен Даниель, депутат высшего совета В.Червоный. В связи с упомянутым визитом, посредством массовых информационных средств Украины , распространяется информация, для украинской церкви, со стороны Константинополя, о присвоении возможной автокефалии, но как показали события Патриарх Константинополя на это решение временно воздержался. 2 июля 1992 года из США в Киев приехал Патриарх Мстислав, встретился с президентом Украины Кравчук, отметил, что «объединение» не касалось УАПЦ кеиевского Патриархата, что 25-26 июня 1992 года решение собрания относилось гражданину Михаилу Денисенко (мит. Филарету М.Б.) Митрополиту Антону (Масендичу)., Архиепископу Владимеру (Романюку) и к др. недобросовестным политикам. 127 Сделан соответствующий вывод, всвязи с тем, что Патриарх Мстислав для светской власти был неприемлем Патриархом для объедененной церковной организации, он вернулся из Украины в Соединенные Штаты Америки и оттуда продолжил церковную деятельность, а во главе автокефального движения, фактически встал Митрополит Филарет». Отсюда и начинается борьба УПЦ для структурной организации киевского Патриархата. 10 июня 1992 года, существующая при союзе министров Украины Совет религиозных дел получил постановление (протокол №7) регистрированый в документе о внесении изменений. Вопрос касался статуса правления УАПЦ постановления церковного организационного объединяющего Собора от 25-26 мая 1992 года. Со стороны Москвы, за этим событием, срочно последовали острые заявления, связанные с тем, что документ полученный в правлении Киевского Патриархата о внесении изменений не имело юридической силы, из-за того,что уплномоченный совет религиозных дел, как государственная организация, в тот момент не существовал (т.е. был онулирован М.Б.). Как видно из данного документа, Церковное правление Москвы, всем возможным мероприятиям, связаным с новой церковной организацией, давало соответсвующую квалификацию. Одновременно, в Киеве сформировалась инициативная группа, которая старалась сохранить УАПЦ. В заявлении, которое распространила инициативная группа, говорилось: «Так называемый Собор от 25-26 июня 1992 г.- не был Собором. На нем отсутствовали законно избранные представители от Епархий и благочиний, не были соблюдены канонические условия, не было от каличества верующих соответствующего количества делегатов. Это лишь собрание собраных наскоро сторонников Филарета, которые не имели права представляться Собором. Их решения - односторонние и неуполномоченны для исполнения». Члены упомянутой «группы» широко раскрыли пропагандическую работу, которая группировку Филарета обвиняли в неканонической деятельности и из церковного имущества, требовали принадлежащую им собственную часть. Такая же зависимось существовала со стороны духовного Собора, находящегося в подчинении московского Патриархата, в связи с переносом находящейся под собственной юрисдикцией переданых в подчинении УАПЦ Киевского Патриархата церквей и монастырей. 128 Факты похищения церковного имущества Украины так увеличились, что в этом направлении входящие в суд иски потеряли счет. Например, 19 сентября 1992 года Арбитражный Высший суд Украины принял решение о передаче, организации Филарета, Покровского собора в Киеве. Надо сказать, что верующие держали собор по очереди до тех пор, пока суд не вынес решение в их пользу. 17 октября 1992 года Патриарх Мстислав провел «кадровое изменение в УАПЦ, вчастности, согласно его приказа, с Митрополита Антона (Масендич) и Архиепископа Владимера (Романюк) , за самовольное объединение с организацией Филарета, снята честь Епископа и отчислены из УАПЦ. Одновременно, Мстислав обратился к Епископам и другим духовным чинам не принимать решение Собора от 25-26 июня 1992 года. Патриарх Мстистлав считал, что сближение (объединение) высоких Ерархов УАПЦ и УПЦ, при поддержке народной власти осуществилась, и возмущения, по этому направлению, не скрывал. Несмотря на то, что Патриарх Мстислав главенствующим объединение с киевским Патриархатом УПЦ запретил богослужешние, они снова продолжали деятелность на занимаемой должности. 23 октября 1992 года, уполномоченный по религиозным делам подписал ходотайство для Митрополита Антона, разрешить приготовить печать и штамп для Патриархата. Сомо собой было явным, что Патриарха Мстислава, в деятельности новой церковной организации, считали лишним. Он в последнее время не скрывал то, что его использовали в автокефальном движении. 12 декабря 1992 года состоялась конференция братства всея православной Украины (УАПЦ), которая должна была выявить сторонноиков УАПЦ - учреждения с киевским Патриархатом и противников учреждения. Конференция закончилась разделением православного братства на две части: УАПЦ- киевский Патриархат и УПЦ - киевский Патриархат. Естественно, что учреждение двух Патриархатов с одинаковым названием, само собой рождало спорные вопросы раздела имущества, а отмеченное приобрело значительную ответственность во время учреждения третьей церковной организациимосковского Патриархата, когда каждый по отдельности захотел определять свою юрисдикцию. К концу 1992 года фактически завершилась структурная организация Патриархата и официально начала выступления газета «Киевский Патриархат». 129 Отмеченное событие, украинским православным верующим предавало большую надежду приобретения независимости собственной церкви. Использованая литература: 1.Журнал Московской Патриархии 1992 №10. 2. Журнал Московской Патриархии 1993 №11. 3. В.И.Петрушко, Автокефалистские расколы на Украине 1989-1997г.г. Патриарх киевский-Филарет. 4. В.И.Петрушко, Краткий обзор начального этапа в истории автокефалистского раскола на Украине и предпосылки его возраждения на рубеже 1980-80-х г.г. Mediko Bendeliani Doctor of History, Professor Sukhumi State University (Georgia) Reorganization of Ukrainian Exarchate and structural formation of the Patriarchy of Kiev In 1992 on 25-26 July in the building of Kiev Metropoly the meeting of the Ukraine independent orthodox church took place. The goal of meeting was to unit the Ukrain independent church and currently in force Russion orthodox church in the Ukrain. The church union was named the “Ukrain orthodox church-Kiev Patriarchate.” The Ukrain church property and financies were anounced us newly-made church organization property. At the end of 1992 abovementioned church structural organization was finished and a newspaper “Kiev Patriarchy” publishing started. 130 ТАМЕЛЛА ГИЯСОВА Докторант Грузино-Украинского Международного Университета “Иберия” им. Давида Гурамишвили ТЕРРИТОРИАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ В ГРУЗИНО-АРМЯНСКИХ ВЗАИМООТНОШЕНИЯХ 1919 ГОДА Территориальные вопросы на Южном Кавказе в период первой республики занимал важное место в взаимоотношениях республик, эти вопросы привели к кровопролитным военным действиям, однако территориальные вопросы так и не были решены. После завершения грузино-армянской войны, 1 января 1919г. английские войска заняли часть территории Лорийского и Борчалинского районов от ст. Айрум до ст. Шагали и объявили эту полосу территории Грузии „нейтральной“.1 Из этой т.н. „нейтральной зоны“ постепенно выводились грузинские войска2, а 10 января штаб грузинской армии вернулся в Тбилиси3. Прекращение войны, отвод грузинских войск с театра военных действий и объявление определенной части исторической территории Грузии „нейтральной“ вызвал взрыв возмущения и негодования среди общественных и политических кругов Грузии. Так, 3 января 1919г. на заседании парламента С. Кедия в своём выступлении отметил: „Условия мира ужасны для нас. Правительство не имело моральное право подписать соглашение в таких условиях без предварительного обсуждения в парламенте! Правительство не защитило достоинство нашей нации и дало нам мир не победителя, а побеждённого“.4 Недовольство, выраженное фракциями на заседании парламента, безусловно, имело свое основание5. Однако руководители страны рассматривали это соглашение иначе. В своем выступлении Н. Н. Жордания по этому поводу отметил: „...Когда война не решала вопросы территории, и когда появились перспективы решения вопроса политическим путём, продолжение войны в этом случае означало бы не войну, а месть“.6 Дебаты в парламенте по поводу заключения мира продолжались с 3 по 5 января и, в конце концов, предложение правительства при большинстве голосов было принято. Армянская делегация, приехавшая в Тбилиси под покровительством англофранцузской миссии, имела встречи сначала с генералом Джорданом, а после его отъезда – с ген. Уокером. На этих совещаниях, где шло предварительное обсуждение вопросов предстоящей армяно-грузинской конференции, активное участие принимали полковник Шардинье и капитан Гасфельд. Дашнаки намеревались предварительно обработать 131 мнение союзнического командования в свою пользу, но, отмечает И. Шахдин, они, так же, как всегда, и на этот раз просчитались в своих расчетах7. Представители Англии и Франции сочли претензии армян беспочвенными и совершенно необоснованными. Они вынуждены были считаться с грузинскими дипломатами и сохранять, в некоторой степени, объективность в деле урегулирования проблемы. После кратковременной подготовительной работы, 9 января 1919г. в Тбилиси открылась армяно-грузинская мирная конференция. В её работе принимали участие представители Англии и Франции: полковник Р. Н. Стюарт (председатель), консул Дюруа, капитан Дюабар, капитан Гасфельд; с армянской стороны: М. Арутюнян, С. Мамиконян, С. Хачатурян, Г. Тер-Хачатурян, А. Хонткарян, генерал Корханов; с грузинской стороны: Е. Гегечкори, Н. Рамишвили, Г. Журули, К. Сабахтаришвили, А. Мдивани, К. Канделаки, генерал Гедеванишвили, полковник Джапаридзе. На первом же заседании (всего было 78) – 9 января армянская делегация потребовала от союзников и конференции разрешения следующих вопросов: 1. Свободного международного и почтового движения; 2. Свободного ввоза и вывоза всевозможных продуктов и товаров с обеих сторон; 3. Отмены пошлин; 4. Пропуска из Грузии в Армению принадлежащего армянскому корпусу и Национальному совету имущества; 5. Выдачи Армении принадлежащей ей части Закавказских бонов9; 6. Права свободного пользования теми учреждениями, которые имели общее для всего Закавказья значение и находились на территории Грузии, Армении или Азербайджана; 7. Раздела оставшегося в Грузии российского имущества между тремя Закавказскими республиками10. Все эти вопросы, выдвинутые армянской делегацией, были, однако, сняты с обсуждения по предложению полковника Стюарта, который мотивировал это тем, что конференция де не уполномочена обсуждать вопросы экономического характера. На рассмотрение конференции были оставлены следующие вопросы: 1. Установление границ „нейтральной зоны“; 2. Вопрос административного устройства „нейтральной зоны“; 3. Вопросы железнодорожного сообщения в „нейтральной зоне“; 4. Вопросы наблюдения за работой администрации Ахалкалакского уезда; 5. Вопросы демобилизации; 6. Вопросы управления „нейтральной зоны“; 7. Вопрос обмена военнопленными11. Делегация Грузии потребовала, чтобы войска республики остались на тех рубежах, которые они занимали к 12 часам ночи 31 декабря. Армянская делегация предлагала отвести войска Грузии на рубеж, который они занимали в момент подписания временного перемирия. Представители союзников поддержали требование Грузии и отвергли предложение армянской делегации. По второму вопросу армянская делегация предложила создать комиссариат в составе трех лиц по одному представителю от Грузии и Армении и 132 одного из местных жителей, к тому же „нейтральную зону“ контролировали союзники. Грузинская сторона в том случае выражала свое согласие, если спорные вопросы рассматривало бы союзное командование. При рассмотрении третьего вопроса армянская сторона предлагала восстановить железную дорогу и подчинить управление нейтральной зоны. По предложению грузинской стороны, железные дороги должны были подчиниться Министерству путей сообщения Грузии. Это требование тоже было подтверждено союзниками12. По остальным вопросам между сторонами не было особых противоречий. Как видим, по ключевым вопросам предложения грузинской делегации получили поддержку со стороны союзников. Причина в том, что все они были умеренными и учитывали создавшуюся сложную ситуацию. Грузинская сторона на конференции действовала согласно принятым международным нормам. Такое поведение грузинской делегации положительно повлияло на представителей союзников, и они негативно восприняли проект административного устройства Ахалкалаки, предложенный армянами, нашли в проекте элементы вмешательства во внутренние дела Грузии и сняли этот вопрос с повестки дня13. Таким образом, конференция, работавшая с 9 по 22 января 1919 года, постановила: I. 1. Северной границей нейтральной зоны должна быть линия, которую занимали грузинские войска к 12 часам ночи 31 декабря 1918 года14; 2. Южная граница нейтральной зоны Борчалинского уезда проведена по линии Дисих–Джелал-оглы15, где будут стоять армянские войска; 3. В северной части нейтральной зоны Борчалинского уезда будут стоять грузинские войска. Общее число пограничных войск с границы Ахалкалакского уезда до села Опрети не должно превышать 200 человек. На ст. Ашаги-сераль грузинские войска не должны превышать одного батальона с численностью не более 360 солдат с четырьмя артиллерийскими установками. Из этого батальона можно выделить группы из 60 солдат для установления пикетов у сел Опрети и Садахло. Пограничные отряды с численностью не более 50 солдат будут также стоять от с. Родники до слияния р. Храм с Курой; 4. Расположение армянских войск, одна рота, состоящая из 125 солдат, будет стоять в Калагеране и в Дихаси. В Джелал-оглийском районе, Гергерах и Николаевке будет стоять армянский батальон из трех рот с численностью не более 360 солдат, вместе с артиллерийской ротой в 50 чел. с четырьмя артиллерийскими установками. Одна рота, состоящая из 125 солдат, будет стоять также в Новопокровке; 5. Грузинские войска в северной части Борчалинского уезда и армянские войска в южной части этого же уезда не должны превышать 660 человек; 6. Стороны имеют право заменить пехотные войска на кавалерийские; 133 7. В Ахалкалакском уезде грузинский гарнизон не должен превышать две роты, состоящей из 225 солдат и одного артиллерийского отряда; 8. Обе стороны обязываются выполнить условия в вышеприведенных пунктах до 24 часов 14 января 1919 года; II. Стороны обязаны приступить к демобилизации 15 января и завершить её 21января 1919 года. Армии должно быть столько, сколько было в мирное время. III. Стороны обязаны немедленно приступить к обмену военнопленными и освобождению тех лиц, категория которых перечислена ниже: 1. Военнопленные, во время военных действий попавшие в плен к противоположной стороне; 2. Лица, которые не принимали никакого участия в военных действиях, но объявленные военнопленными по национальному признаку16, должны быть немедленно освобождены, в том месте, где они были арестованы; 3. Те лица, которые служили в государственных структурах Грузии и во время военных действий попали в плен на территории противника, должны быть немедленно освобождены; 4. Те лица, которые служили в военных организациях Армении и во время военных действий попали в плен на территории Грузии, должны быть немедленно освобождены; 5. Пунктом обмена военнопленными назначается железнодорожная станция Караклис17; 6. Днем обмена назначается 20 января 1919г. В этот день обе стороны в назначенное место должны привести всех военнопленных – офицеров, мастеров, врачей и солдат, где и произойдет обмен; 7. Эшелонов военнопленных с обеих сторон должны сопровождать представители Военного министерства с точным списком пленных; 8. Наблюдение за приведением в исполнение пунктов 4, 5 и 6 берут на себя представители Союзного командования; IV. 1. Нейтральной зоной управляет смешанная комиссия под руководством и контролем Союзного командования; 2. Нейтральной зоной непосредственно управляет коллегия, которая состоит из одного представителя Грузии и одного представителя Армении под контролем Союзного командования; 3. Управление сел в нейтральной зоне будет выбираться местным населением; 4. Инструкции по судебной и финансовой работе будут выработаны коллегией; 134 5. Расходы на управление нейтральной зоны берет на себя правительство Великобритании с тем условием, что в будущем эти расходы будут выплачены тем государством, в пределы которого, в конечном итоге, войдет эта спорная территория; V. Если в нейтральной зоне по вопросу железнодорожных сообщений, стороны не пришли к соглашению и по заявлению представителей правительства Армении, что они решение этого вопроса возлагают на командование Союзников, то председатель конференции на основе принятых инструкций постановляет, что международные сообщения в нейтральной зоне передать в подчинение Министерству путей сообщения Грузии под наблюдением представителей Союзного командования; VI. Над работой грузинской администрации в Ахалкалакском уезде наблюдают представители Союзного командования вместе с которыми будут находиться представители местного армянского и мусульманского населения.18 На заключительном заседании конференции Н. Рамишвили отметил: „Мы сделали максимальные уступки, из которых некоторые правительство, быть может, признавало неприемлемыми, но сделали их в целях достижения соглашений“.19 Таким образом, 22 января 1919 года был подписан временный мирный договор, по которому юридически оформлялось прекращение армяно-грузинской войны и образование нейтральной зоны. Как видно из приведенных выше документов по всем основным вопросам представители Союзного командования поддержали Грузинскую сторону. Согласно принятому постановлению, грузинские войска оставались на той линии, которую занимали к 12 часам 31 декабря. Этим самым территорию, оспариваемую армянами, англичане и французы считали частью Грузинской Демократической Республики. Стремление правительства О. Качазнуни теперь уже мирным путем расширить территорию „Малой Армении“ также провалилось.20 Однако всё же нельзя считать, что итоги, несомненно выигранной войны были приемлемы для Грузии. Спорной объявлялось бесспорно историческая область Грузии, когда противник был побежден и фактически отказался от своих притязаний, к тому же договор не снимал напряжения в отношениях двух государств, не давал грузинскому руководству основание думать, что объявление части своей территории „нейтральной зоной“ обеспечит мир в регионе. Поэтому подписание мирного договора с Арменией было вынужденным актом со стороны грузинского правительства. Что касается Армении, то их дипломатия, как всегда (по части распространения демагогии), оказалась на высоте, так как после подписания договора дашнаки вполне могли считать проигранную войну выигранной21, от Грузии отторгалась определенная часть территории и, хотя она не присоединялась к Армении, однако такое положение давал дашнакским политикам основание думать, что война если не выиграна, то и не проиграна. 135 Один из лидеров Дашнакцутюна О. Качазнуни так охарактеризовал итоги армяногрузинской войны: „Лори был объявлен „нейтральной зоной“, грузинская власть там заменялась армяно-грузинской властью под контролем английского комиссара. Таким образом, исход войны был для нас несколько благоприятным. Мы частично достигли своей цели“.22 Вскоре, при подстрекательстве Турции, в феврале 1919г. в Ахалцихе и Ахалкалаки вспыхнуло восстание, организатором которого был Сервер-бек – формально как на реальную силу он опирался на т.н. государство „Территория Юго-запада Кавказа“,23 целью же было отторжение от Грузии указанных районов. Военные действия, таким образом, требовали увеличения численности вооруженных сил. Вскоре была объявлена мобилизация и количество грузинских частей в районе боевых действий увеличилось до 5 тысяч24. Однако увеличение численности грузинских войск в Ахалцихе и Ахалкалаки было воспринято дашнаками как нарушение январского мирного договора. Поэтому руководство Армении предъявило полковнику Темперлю (Британскому военному представителю в Ереване) следующую ноту: „Район Ахалкалак был оспариваем Арменией и Грузией, когда вследствие эвакуации турецких войск из этого уезда Грузинское Правительство заняло эту местность силой оружия. Не придавая значения официальному протесту нашего Правительства, грузинские войска вошли в г. Ахалкалак и направились к границам Александрополя25. Это обстоятельство было одной из причин вооруженного конфликта, происшедшего в декабре прошлого года между Арменией и Грузией. Конференция, заседавшая в январе в Тифлисе под председательством полковника Британской армии Стюарта, в которой приняли участие представители Союзных держав, приняла решение, касающееся Ахалкалакского района. Это решение должно было быть временным до того, как мирная конференция26 не приняла бы окончательного решения. Но, в то же время, первое решение должно быть обязательным и непреклонным до того, как окончательно не будет принято и может быть изменено в случае обоюдного соглашения договаривающихся сторон. Согласно январскому решению, Ахалкалакский район должен был иметь временно Грузинское управление, но с условием, что он будет иметь там только маленькие отряды и в определённом количестве. Параграфы, касающихся сохранения числа отрядов были включены в январский трактат по просьбе армянской делегации, считавшей, что опасность в военном отношении для границ происходит от присутствия большого числа военных сил Грузии в этом районе. Полковник Стюарт со своей стороны дал гарантии Конференции в том, что союзники будут охранять Грузию от атак со стороны армянских отрядов (объявив при 136 этом, что всякое нападение будет считаться ante bellem Союзниками) и что в районе Ахалкалак будет находиться Британский отряд. Занятие Ахалкалакского района туземными мусульманскими организованными отрядами вызывает ряд вопросов и проблем, серьезно занимающих Правительство Республики, которое считает долгом привлечь особое внимание Британского командования на нижеследующее: 1. Правительство Ахалкалакского района Армении на считает, что вышеупомянутой решение, принятое конференции, по поводу заседавшей под председательством и управлением полковника Британской армии Стюарта, с участием Британского командования, обязательно не только для Армении и Грузии, но и для всех в Закавказье; 2. Правительство Армении считает, что случай преступления этих решений туземцев мусульман и особенно вооруженными силами должен считаться ante bellem для союзников; 3. Правительство Республики заявляет, что до сих пор её границы были обеспечены силой решения, принятого на январской конференции, которая сокращала число грузинских сил в этом районе и обещала присутствие Британских отрядов в Ахалкалаки; оно считает, что границам угрожает ныне с этой стороны настоящим пребыванием иностранных войск (туземцев мусульман); 4. Правительство Армении желало бы знать, извещены ли мусульмане Западного Закавказья официально и обязывающим образом о решении Парижской мирной конференции, которое Его превосходительство генерал Форестье-Уоккер, командующий Британскими силами Закавказья в Тифлисе изволил сообщить Председателю Армянской Республики в своем письме 19 января 1919г. за №191 и копию с которого представляю: „Овладение силой спорной территории будут иметь серьезные последствия для нападающего. Все вопросы будут решаться Мирной конференцией“. 5. Так как ясно, что события в Ахалкалаки только эпизод полного военного плана оккупации этой области, разработанного Турцией, которая его теперь приводит в исполнение организованными и вооруженными силами при сотрудничестве местного мусульманского элемента, я хотел бы знать, какие меры предприняты Союзным командованием в Закавказье и Константинополе и других мест относительно прекращения этих действий и возбуждения ответственности. 6. Каковы меры, которыми они предполагают обеспечить и гарантировать жизнь и имущество армянского населения при вновь изменившихся обстоятельствах и не должно ли Правительство Армении прибегнуть к более активным действиям“.27 Как видно из приведенного выше документа, вопросы территории между двумя государствами не были решены на армяно-грузинской конференции, следовательно, почва 137 для новых военных столкновений сохранялась, к тому же руководство Армении в своей ноте Английскому военному представителю недвусмысленно указало: „...не должно ли Правительство Армении прибегнуть к более активным действиям“. Согласно январским решениям армяно-грузинской конференции, численность грузинских вооруженных сил в Ахалкалакском уезде не должна была превышать 225 чел. Однако в начале февраля, как указывалось выше, возникла угроза потери этого района. Турция в завуалированной форме пыталась захватить эту область Грузии. Правительство Грузии было вынуждено увеличить контингент своих вооруженных сил в районе. Такое решение руководства Грузии не противоречило январским соглашениям, так как возникла угроза захвата этих территорий с третьей стороны, армяно-грузинский договор не мог распространяться на других, поэтому Правительство Грузии не нарушало, а защищало решения армяно-грузинской конференции. К тому же представители Союзного командования, как в Тифлисе, так и Ереване с пониманием отнеслись к решению Грузинского правительства.28 Шумиха, поднятая Правительством Армении по поводу увеличения численности грузинских войск в Ахалкалакском районе, послужила причиной открытия второго раунда переговоров между Арменией и Грузией. Конференция открылась 28 февраля 1919 года в Тифлисе. Главной темой конференции, как и в январе, были территориальные вопросы и положение в Ахалкалаки. Однако полномочным представителям обеих государств достичь каких-либо соглашений относительно границ не удалось, поэтому работа конференции главным образом была направлена на решение экономических вопросов. 3 марта 1919 года конференция завершила свою работу. Стороны постановили: 1. Представители Армении и Грузии считают необходимым официально подтвердить признание независимости обеих республик; 2. Принимается в принципе (так в документе – Г.М.) транзитный провоз товаров по железным дорогам обеих Республик; Соответствующий договор должен быть разработан незамедлительно подлежащими ведомствами обеих Республик; 3. Отменяется система выдачи пропусков для проездов между Грузией и Арменией; исключение составляют беженцы, в отношении пропуска которых Правительствами Республик, ввиду продовольственных затруднений, предоставляется возможным, в случае необходимости, предпринимать меры ограниченного характера; 4. Возобновляется функционирование дипломатических миссий в обеих Республиках; 5. Из учреждений Грузинской Республики должны быть беспрепятственно переданы в распоряжение Армянского Правительства относящиеся к территории Армении дела, документы и относящиеся к ним материалы. Материалы же, касающиеся спорных 138 областей, подлежат выдаче по выяснении территориальных споров на Мирной конференции. 6. Находящиеся в Тифлисе склады принадлежащие Армении, со всем имуществом возвращаются Армении беспрепятственно, за исключением артиллерийского снаряжения, о котором имеет последовать особое соглашение29. Таким образом, конференция не разрешила вопросы территории. Вопрос о границах был передан на разрешение Парижской мирной конференции, а ряд других вопросов, как, например, экономические, были переданы новому дипломатическому представителю Армении в Грузии Евангулову30, который уполномочивался вести переговоры с грузинским правительством также и по вопросам территории. Литература: 1. Из-за вмешательства Англии грузинские войска не успели восстановить положение границ сентября 1918г., т.е. Лоре оставалось у противника. 2. В районе оставался лишь ограниченный контингент грузинских войск. 3. Г. Мазниашвили. Воспоминания. 1917-1925, Тб., 1927, с. 132 (на груз. яз.). 4. ЦГИАГ, ф. 1864, оп. №1, д. №31, л. 160. 5. Результатами войны была удивлена вся общественность Грузии, в первую очередь, военные. Так, генерал Г. Квинитадзе задавался вопросом: „Каких же результатов мы достигли нашей войной, несомненно выигранной. То, что мы имели до войны, мы уступили, то, что мы считали неотъемлемо нашей территорией, мы сделали спорным и это тогда, когда мы силой оружия заставили противника отказаться от своих притязаний (См.: Г. Квинитадзе. Мои воспоминания в годы независимости Грузии 19171921. Париж, 1985, с. 74.). 6. ЦГИАГ, ф. 1864, оп. №1, д. №31, л. 161. 7. И. Шахдин. Дашнакцутюн на службе русской белогвардейщины и английского командования на Кавказе, Тифлис, 1931, с. 74. 8. 9, 10, 11, 13, 15, 16 и 22 января 1919 года. 9. Дело в том, что в Грузии печатались денежные единицы для всего Закавказья, поэтому еще до войны между Арменией и Грузией было достигнуто соглашение, по которому Грузия должна была передать Армении боны на 80 миллионов рублей. После нападения Армении на Грузию, правительство последней приостановило выдачу бонов. Не удивительно, что армянская делегация требовала возобновления передачи принадлежащих ей бонов. 10. ЦГИАА, ф. 276, оп. №1, д. №14, л. 27. 11. Решением этого вопроса была заинтересована армянская сторона, так как армянских 139 военнопленных, по нашим подсчетам, было более 3000 чел. (сведения собраны из разных фондов архивных документов как Грузии, так и Армении). Однако основная их часть непосредственно не принимала участия в войне, но занималась подрывной деятельностью в разных частях Грузии. Число же грузинских военнопленных было около 1000 человек, если не считать лиц безвестно пропавших, которых насчитывалось 14 человек. Предполагается, что дашнаки их расстреляли и не выдали грузинской стороне. Количество военнопленных с обеих сторон было бы гораздо больше, если бы сторонам в период кратковременного затишья в военных действиях не удавалось проведения обмена военнопленными. 12. Газ. „Эртоба“, №11, 16 января 1919г. 13. Ш. И. Вадачкория. Вопросы грузино-армянских взаимоотношений в политической мысли Грузии (1918-1920), Тб., 1999, с. 129. 14. Грузинские войска 31 декабря остановились на р. Храм. 15. Ныне Степанаван в Армении. В окрестностях Степанавана находятся развалины грузинской крепости Лоре. 16. Имеется ввиду лица, занимающиеся подрывной деятельности в Грузии. 17. Караклис – ныне Ванадзор в Армении (в советское время – Кировакан). 18. ЦГИАА, ф. 276, оп. №1, д. №112, л. 37. 19. ЦГИАА, ф. 276, оп. №1, д. №112, л. 37 (ОБ). 20. Г.Р. Мархулия. Армяно-грузинская конференция 1919 года и территориальный спор между Грузией и Арменией в 1919-1921 гг. В кн. исторические разыскания. т.V, Тб., 2002, с. 178. 21. С 1992 года дашнаки 31 декабря отмечают как день победы над Грузией в 1918 году. 22. О. Качазнуни. Дашнакцутюн больше нечего делать! Тифлис, 1927, с. 32. 23. Это т.н. государство охватывало территорию Карсской и Ардаганской области, оно вело также переговоры о вступлении туда и Аджарии, как федеративной единицы (О положении этого региона Грузии в 1918-1921гг. см.: Д. Чумбуридзе. Аджарский вопрос в 1918-1921гг. и грузинская общественная мысль, Тб., 1999, на груз. яз.). 24. Г. Квинитадзе. Мои воспоминания.., с. 89. 25. Ныне г. Гюмри в Армении (в советское время – Ленинакан). 26. Имеется ввиду Парижская мирная конференция. 27. ЦГИАА, ф. 276, оп. №1, д. №96, л. 115-116. 28. Г.Р. Мархулия. Армяно-грузинская мирная конференция 1919 года и создание Лорийской нейтральной зоны. Тб., 2005, с. 19. 29. ЦГИАА, ф. 276, оп. №1, д. №112, л. 17. 30. А. Евангулов в марте 1919г. заменил на посту полномочного представителя Армении в 140 Грузии А. Джамаляна. Это было вызвано тем, что Министерство иностранных дел Грузии в своей ноте руководству Армении указал, что „правительство Грузии не должно далее терпеть „провокаторскую деятельность“ и „наглость“ Джамаляна и ему подобных агентов... Джамалян не только не способствует мирному разрешению возникших конфликтов, но (и) придает им острый характер и поэтому он неудобен в роли представителя Армении в Грузии“ (ЦГИАА, ф. 276, оп. №1, д. №93, л. 22.). Tamella Giasova doctoral candidate of David Guramishvili Georgian-Ukrainian International University “Iberia” Summary Territorial issues within the Georgian – Armenian relations in January of 1919 year During the period of first republic the territorial issues in South Caucasus took the important place within the relations of republics. These issues lead to bloody military actions but the territorial issues have not been solved yet. After the termination of Georgian – Armenian war, on January 1, 1919 year the English armies had occupied the part of the territory of Lori and Borchalo district, from the station of Airum to station Shagali and declared this Georgian territory as “neutral”. From this so calle “neutral” zone the Georgian armies were gradually withdrawn and on January 10, the headquarter of Georgian army returned to Tbilisi. Cessation of the war, withdrawal of Georgian army from the scene of military actions and declaration of definite parts of Georgia as the “neutral” resulted in burst of indignation and confusion amongst the social and political groups of Georgia. Thus, on January 3, 1919 year at the sitting of Parliament S. Keidia mentioned: “The world conditions are horrible for us. Government did not have the moral right for signing the agreement in such conditions and without preliminary discussion at parliament! The government did not defend the dignity of our nation and gave to us the world of defeated and not of the conqueror.” Displeasure expressed by the fractions at the meeting of the parliament undoubtedly had its basement. But the officials of the state were examining this agreement in a different way. In this regard N. N. Zhordania mentioned in his speech: “When the war did not discuss the issues of the territories and when the 141 perspectives for the solution of the matter through political means appeared, continuation of the war in such case would mean revenge and not war itself”. Exactly through that humane considerations was guided the government of Georgia for solution of territorial issued with Armenia, but for the solution of the mentioned tasks dashkanian leadership of Armenia had quite different plans. The discussions of such important issues in regard of Georgia are just the purposes of this work. 142 Политология-Politology _______________________________________________________________________ Хаййям Исмаил-заде (Азербайджан) Азербайджан-Норвегия: взаимовыгодное сотрудничество Принцип взаимовыгодного сотрудничества составляющего основу внешней экономической деятельности независимой Азербайджанской Республики стоит на основе отношений с Норвегией, как и с другими странами Скандинавии. Динамическое развитие экономических отношений нашей страны с Норвегией в последние десятилетия требует исследование указанного процесса с точки зрения политической науки. В нашей статье ставим целью исследовать основные направления и моменты указанной проблемы. Как и другие государства, возникшие на постсоветском пространстве, и Азербайджан с первого дня обретения независимости старался обеспечить национальную экономическую безопасность и интересы, учитывая дисциплину строение современного мира найти доверенных партнеров и стратегических союзников на международной арене. В осуществлении указанного много направленного и многостороннего процесса, с точки зрения формирования свободных рыночных отношений и развития демократии особое место занимает создание и развитие экономических отношений с Норвегией. Благоприятное геоэкономическое положение, богатый экономический потенциал и природные ресурсы, успехи на пути строительства открытого общества приковало внимание и интерес Норвегии, как и других государств к Азербайджану. Отношения Азербайджана и Норвегии несут многосторонний характер и охватывают все сферы общественной жизни. Анализ указанного процесса с точки зрения политической науки целесообразно начать с экономического сотрудничества. Это объясняется двумя причинами. В первую очередь экономические отношения между нашими странами развиваются со скоростью, как с точки зрения времени, так и интенсивности. С другой стороны содержание и темп развития отношений в политической и культурных сферах во многом определяется уровнем экономического сотрудничества. Начиная с первого дня приобретения Азербайджаном независимости государство начала осуществлять линию создания экономических отношений с экономически развитыми, владеющими передовой техникой и технологией странами. На международной конференции «Инвестиционные возможности Азербайджана» проведенного в Лондоне 29 ноября 1995 года президент республики Г.Алиев сказал: «Азербайджан, новое, молодое независимое государство, которое вступило на путь независимого развития, старается тесно включиться в мировую экономику на основании мировых стандартов принятых всеми» (12, с.22). В процессе экономической интеграции со странами мирового сообщества создание экономических отношений с Норвегией являющейся передовой страной Европы, отличающегося своим миролюбием и демократичностью и развитие этих отношений выступает как важное направление. Осуществление основных реформ направленных на укрепление экономического потенциала, формирование свободных рыночных отношений, расширение демократизации в нашей республике наряду с другими странами создает реальные условия на укрепление экономического сотрудничества с Норвегией. Нефтяной магнат 143 мирового масштаба Рокфеллер, указывая важную значимость черного золота в отношениях между странами, писал: «Нефть представляет стране, которая добывает ее такие права и привилегии, на которые не могут претендовать люди других мест» (54, с.12). Это мнение должно относиться с полным соответствием и к Бакинской нефти. Богатые залежи нефти занимают важное значение в создании и развитии экономических отношений Азербайджана с другими странами, в том числе и с Норвегией. Поэтому экономическое сотрудничество с Норвегией связано с разработкой и эксплуатацией залежей нефти. Важное подземное богатство страны нефть привлекла внимание одной из передовых компаний мира «Статойл» и таким образом эта важная сфера экономики в первую очередь была привлечена в орбиту полезного сотрудничества. Развитие экономических отношений Азербайджана и Норвегии показывала себя еще в советское время, этот процесс более развит в годы независимости в разработке и осуществлении долгосрочной нефтяной стратегии. Договора, заключенные с компаниями Норвегии по поводу разработки и эксплуатации нефтяных и газовых залежей на принадлежащей Азербайджану части Каспийского моря, также увеличение с каждым годом инвестиций этой страны на не нефтяной сектор более стимулирует развитие экономического сотрудничества. Еще в 1991 году на тендере объявленном правительством Азербайджана с целью нахождения доступных вариантов сотрудничества иностранных нефтяных компаний наряду с компаниями «Амоко», «Юнокал», участвовала норвежская компания «Статойл» в альянсе с компанией «Бритиш Петролеум». Приблизительно через год после этого 7 октября 1992 года с альянсом «Бритиш Петролеум - Статойл» было достигнуто соглашение о разработке азербайджанских месторождений «Чыраг» и «Шахдениз». На основании указанного соглашения указанный альянс взял на себя обязательство оплатить Азербайджану 30 миллион долларов. Кроме этого они в течении 6 месяцев должны были представить свое предложение в связи с развитием месторождений «Чыраг» и «Шахдениз» (40, с.58). В результате экономической и политической стабильности в нашей стране в начале 90-ых годов 20 века, интерес иностранных нефтяных компаний к разработке нефтяных залежей в азербайджанском секторе Каспия. Компания «Статойл» была одним из компаний активно участвующих в этом процессе. В этом отношении подготовка к «Контракту века» и его заключение 20 сентября 1994 года имеет особе значение. Не случайно, что из 11 известных иностранных нефтяных компаний участвующих в указанном договоре доля норвежской компании «Статойл» была 8,6 процентов, это, в общем, было 6-ое место, и на 0,6% было больше показателя известной компании США «Эксон» (27, с.86). После подписания указанного договора экономическое сотрудничество Азербайджана и Норвегии вступило на новую более высокую стадию. Глава норвежской делегации участвующей на церемонии заключения договора Г.Мурванг сказал: «Отношения созданные с компанией «Статойл» будут способствовать расширению и вступлению на новую стадию отношений между двумя государствами» (6, с.29). Со временем по мере увеличения успехов во внутреннем развитии Азербайджанского государства и его международных отношений, его экономическое развитие с Норвегией начала расти непрерывно. Подписанная в апреле 1996 года во время поездки Президента Азербайджанской Республики Г.Алиева в Норвегию «Совместная Декларация между Азербайджанской Республикой и Королевством Норвегия» и прочие соглашения дали стимул укреплению экономических отношений между странами. В документах подписанных в рамках 144 указанной поездки предусматривалось различных направлений экономических отношений. В договоре заключенном 4 июня 1996 года по разработке нефтяной залежи «Шахдениз» являющейся новым успехом в осуществлении нефтяной стратегии Азербайджана компания «Статойл» завладела большой долей, что более расширило круг его деятельности в нашей стране. В этом проекте общая стоимость которого составляла 4 миллиарда долларов доля норвежской компании «Статойл» составляла 20%, эта доля по своему показателю занимала второе место после компании «Бритиш Петролеум» (103, с.1). В связи с расширением экономических отношений между странами в этот процесс были включены и другие компании Норвегии. Начиная с 1995 года наряду с компанией «Статойл» и другие компании Норвегии начали стремится в экономическим отношениям с Азербайджаном. Среди них «Квернер», «Хайтек», «Смедвик» и другие показывали высокую активность (69, с.1). В 1996 году в Королевстве Норвегия было открыто посольство Азербайджана, спустя два года в 1998 году было открыто Посольство Норвегии в Баку, что имело большое значение не только с точки зрения развития дипломатических отношений, но и с точки зрения создания условий в расширении экономического сотрудничества. В 1998 году со стороны альянса «БП/Статойл» на залежи «Шахдениз» Каспия была пущена в эксплуатацию модернизированной и отвечающей современным требованиям бурильной скважины «Шельф-5», что стало новым шагом в укреплении экономического между странами. В июле указанного в договоре заключенном между Государственной Нефтяной Компанией Азербайджана и иностранными компаниями о совместной разработке залежи «Араз-Алов-Шарг» для норвежских компаний было установлено 15% место, что означало второе место среди участников (42, с.247). В развитии экономического сотрудничества Азербайджана и Норвегии восстановление Древнего Шелкового Пути (программа ТРАСЕКА) имеет важное значение. Так как наше государство расположено в центре этого огромного транспортного коридора имеет бесподобную роль в обеспечении экономических и коммуникационных связей. В реализации этого проекта Норвегия, как и другие скандинавские страны, оказывает глубокий интерес. Это можно увидеть из того, что на международной конференции проведенной в Баку 8-9 сентября 1998 года с участием 32 стран и 13 международных организаций глава норвежской делегации, реализация программы транспортного коридора Европа-Кавказ-Азия даст толчок укреплению экономического сотрудничества, интеграции происходящей в современном мире, создаст реальные возможности для всестороннего использования экономического и коммуникационного потенциала каждой страны участвующей в проекте (39, с.5). Начиная с начала 21 века экономические отношения Азербайджана с Норвегией начали развиваться еще с большей скоростью. В этом отношении строительство основной линии экспорта нефти Баку-Тбили-Джейхан и его введение в строй в 2005 году дал сильный толчок в укреплении всесторонних экономических отношений со странами мирового сообщества. В строительстве и инвестировании этой линии наряду с известными нефтяными компаниями активно участвовала и компания «Статойл». Это доказывает высокое паевое участие 6,37%. Указанный показатель отражал 3-ее место среди 10 компаний (43, с.55). Норвежское государство также активно участвует в разведке и эксплуатации больших газовых залежей на азербайджанском секторе Каспия. В этом отношении нужно отметить важную роль прокладывания газовой линии «Баку-Тбилиси-Эрзурум». Это государство занимает одно из передовых мест по производству газа, с расширением 145 применения совершенной газовой инфраструктуры и систем которым владеет Норвегия в нашей стране, экономическое сотрудничество более укрепляется. В экономическом сотрудничестве, осуществляемом между Азербайджаном и Норвегией, основное место занимает совместная разработка нефти и газа Каспия, но не ограничивается им. В последнее время масштаб этого сотрудничества расширяется и он охватывает все новые сферы. Еще в переговорах проводимых в рамке поездки делегации Министерства Энергетики и Промышленности Норвегии в Баку 25 сентября 1996 года были выдвинуты новые предложения в отношении экономического сотрудничества. Они наряду с нефтяной сферой предусматривали расширение связей в области производства цемента, транспортных и телекоммуникационных сферах. К концу 20 века в Азербайджане с успехом действовали 45 компаний Норвегии. В настоящее время их количество более 70, это подтверждает развитие экономического отношения наших стран по восходящей линии (104, м.1). С этой точки зрения особое место занимают проекты, осуществляемые акционерным обществом «Азерэнержи» с «Норвежским обществом дипломированных инженеров» в направлении экономичного использования топливно-энергетических ресурсов, в том числе электрической и тепловой энергии. В рамках указанных проектов реализуются меры по предотвращению загрязнения окружающей среды, очищения земель, улучшения экологии, оказание помощи на развитие экономики нашей страны по рыночной модели (84, с.4). Экономическое сотрудничество с Норвегией показывает себя и в сельском хозяйстве. С финансовой помощью посольства Норвегии в Баку были осуществлены крупномасштабные проекты в Гяндже, Шеки и Бейлагане. Эти проекты направлены на развитие животноводства (искусственное оплодотворение), производство корма, зерноводства, цветоводства и прочих сфер. По укреплению многосторонних экономических отношений между Азербайджаном и Норвегией создает реальные условия для сближения этих стран в политических и культурных сферах. Развитие вышеуказанного сотрудничества также объясняется этим. Норвегия являющаяся активным членом многих политических организаций Европы оказывает достойную поддержку в защите политических интересов Азербайджана. Отражение развития экономических отношений в культурной сфере показывает проведение известным норвежским ученным и путешественником Т.Хейердалом интересных исследований в отношении истории Азербайджана, восстановление храма в селе Киш Шекинского района и превращение в музей, осуществление прочих культурных проектов финансовой помощью Норвегии. Успехи внешней политики независимого Азербайджана, новые победы нашей дипломатии, рост влияния и имиджа нашей страны на международной арене оказывает положительное воздействие на указанный процесс. Сейчас экономическая жизнь мира носит комплексный характер, укрепляются взаимные экономические отношения между странами, каждая страна все больше интегрирует в мировое сообщество. Ход и интенсивность этого процесса зависит от стратегии внешней политики соответствующей страны, защиты на международном масштабе национальные экономические интересы политического руководства. В этом отношении нужно отметить, что политическое руководство Азербайджана разработало обдуманную, равную, отвечающую национальным интересам программу внешней экономической деятельности. Развитие и расширение в дальнейшем выгодного сотрудничества с Норвегией, являющейся одной из передовых стран Европы, является важным гарантом обретения обоснованных успехов на этом пути. 146 Политические отношения Азербайджана с государством Норвегия имеющую развитую, отличающуюся на мировой арене миролюбивую политику начали развиваться с начала 90-х годов – с момента приобретения нашей страной независимости. Это можно увидеть из того, что среди 18 европейских стран признавших Азербайджан в течении 6 месяцев со дня провозглашения независимости была и Норвегия (35, с.47). Начиная с того времени было положено начало политического сотрудничества. Укрепление экономического сотрудничества опирающегося на удовлетворение национальных интересов Азербайджана и Норвегии в взаимном порядке, создало условия для расширения политических отношений между странами. Глава норвежской делегации Г.Мурванг прибывший в Баку в 1994 году для участия на церемонии заключения «Контракта века» в встрече проведенной с руководством республики отметил, что укрепление экономических отношений поможет расширению отношений в политических и прочих сферах. Поездка делегации Милли Меджлиса Азербайджана в Норвегию в октябре 1994 года, прибытие через месяц после этого норвежской делегации в Баку оказывает положительное воздействие на развитие политических отношений (69, с.2). Открытие постоянных дипломатических представительств во второй половине 90-х годов 20 века стало важным шагом в развитии политического сотрудничества. Так, в 19951998 в Баку действовало Консульство этой страны, в 1998 году было открыто посольство Королевства Норвегии в Азербайджане (105, с.1), в ноябре 1996 года начало свою деятельностью посольство Азербайджане в Королевстве Норвегия. Начиная с указанного этапа политические отношения между нашими странами вступили новую стадию. Реализация договоров подписанных с ведущими иностранными нефтяными компаниями по поводу разработки и эксплуатации нефтяных и газовых залежей на принадлежащем Азербайджану секторе Каспия, также увеличение потока инвестиции на не нефтяной сектор нашей страны, способствовало активному участию Норвегии, что наряду с экономическим сотрудничеством начала развивать политические отношения с указанной страной. Подписанная в апреле 1996 года во время поездки Президента Азербайджанской Республики Г.Алиева в Норвегию «Совместная Декларация между Азербайджанской Республикой и Королевством Норвегия» и прочие соглашения дали стимул укреплению политических отношений между странами. В развитии политических отношений Азербайджана и Норвегии важное место занимает совместное активное участие в проекте восстановления Великого Шелкового Пути. На Международной конференции проводимой в 1998 году в связи с реализацией программы ТРАСЕКА глава норвежской делегации О.Бедстад сказал, что его страна оказывает большой интерес в восстановлении Шелкового Пути, потому, что уверенна, что успешное осуществление этой программы укрепит экономическое и политическое сотрудничество, будет играть роль катализатора в обеспечении стабильности, решении региональных противостояний, укреплении прав человека и демократических ценностей (39, с.28). Норвегия во всем мире завоевала известность как страна применяющая гражданскую солидарность, политическую стабильность, социальную справедливость, принцип плюрализма, демократические ценности. Поэтому создание с ним политических отношений и их развитие является очень пригодным для усовершенствования политической системы и успешного выполнения прочих неотложных обязанностей осуществляемых в нашем обществе в современное время. Важным направлением политического сотрудничества Азербайджана с Норвегией составляет старание последнего достичь справедливого решения Нагорно-Карабахской проблемы между Арменией и Азербайджаном в рамках ОБСЕ. 147 При встрече Президента Азербайджанской Республики Г.Алиева в Москве с Премьер министром Норвегии Г.Брундтландом 9 мая 1995 года Президент страны отметил, что наше государство ждет сильную поддержку и помощь в этом направлении с Норвежского государства и правительства. Если на границах с Арменией будут созданы миротворческие силы ОБСЕ, желаем участия в этом деле вооруженных сил Норвегии (65, с.1). На это справедливое решение немного спустя норвежское правительство дало положительную реакцию. Во время поездки политического руководителя нашей страны в апреле 1996 года в Норвегию премьер министр Норвегии Г.Брундтланд сказал, что его страна поддерживает территориальную целостность Азербайджана и является сторонником решения Нагорно-Карабахской проблемы в рамках ОБСЕ. При создании миротворческих сил в связи с этим, Норвегия будет участвовать там (102, с.1). При обсуждении вопроса Нагорно-Карабахского конфликта являющегося самой болезненной проблемой Азербайджана на Лиссабонском саммите ОБСЕ проводимом в 1996 году, как и другие страны Европы и Скандинавии, Норвегия показала сильную политическую волю, поддержала 3 известных принципа (признание территориальной целостности республики, выдача Нагорному Карабаху высшего статуса самоуправления в составе Азербайджана, обеспечение безопасности всего населения которое поселено там) выдвинутые 53 государствами (40, стр.131). С начала 21 века политические отношения Азербайджана и Норвегии получили более интенсивный характер. Во время поездки в Баку 4 июня 2001 года глава норвежской делегации Б.Сандал во встрече с Президентом республики Г.Алиевым сказал: «Мы видим очень большие перспективы в развитии всесторонних отношений с Азербайджаном и очень заинтересованы в этом». Выразив полную солидарность с этим мнением, Г.Алиев сказал, что отношения между странами развиваются очень быстро (77, с.1). Во встречах проведенных с делегацией прибывшей с Королевства Норвегия в Азербайджан в 2004 году еще раз было отмечено, что политические отношения между странами более укрепляются. В этом отношении рост сотрудничества между парламентами играет важную роль в этом процессе. Глава делегации В.Нанглан соглашаясь с этим мнением сказал, что мы довольны всесторонним развитием отношений Норвегии и Азербайджана (90, с.1). Поездка 29 апреля 2008 года норвежской делегации под руководством Министра Иностранных Дел И.Шторе и встречи, проведенные с азербайджанским сотрудником Э.Мамедьяровым, оказали положительное воздействие на развитие двухстороннего политического сотрудничества. При приеме норвежской делегации Президентом Азербайджанской Республики И.Алиевым он сказал, что взаимные поездки имеют важное значение с точки зрения отношений между нашими странами. Вышеуказанные должны считаться победой научно обоснованной, долгосрочной и сбалансированной внешней политики, дипломатии за время независимости. Высоко оценивая достижения в указанном направлении общенациональный лидер страны Г.Алиев сказал: «Азербайджанская дипломатия завоевала важные успехи в области обеспечения независимости, безопасности и территориальной целостности страны, строительстве всесторонних, равноправных и взаимовыгодных отношений со всеми странами» (16, с.9). Независимая политика Азербайджана, демократия и свободные рыночные отношения, его природные ресурсы, расположение на выгодном геополитическом пространстве наряду с другими странами играет роль выгодной основы для развития рациональных и отвечающих национальным интересам отношений с Норвегией. Несмотря на это указанный процесс не всегда шел по восходящей линии, нужно было преодолеть некоторые трудности и препятствия на этом пути. Среди последних можно отметить экономический кризис и политическую нестабильность в первые годы независимости, 148 сепаратизм оппозиционных политических и этнических групп, поддерживаемых из-за границы, создавали большую угрозу. Пришедший в этих условиях в руководство страны гениальный и дальновидный политик Г.Алиев разработал линию внешней политики направленную на восстановление политической стабильности в стране и обеспечении национальных интересов и безопасности на международной арене. Эта политика с успехом продолжаемая в настоящее время руководствуется нормами международного права, общемировыми ценностями и принципами, оправдавшими себя в мировой практике. Рост экономического и политического сотрудничества между Азербайджаном и Норвегией нашло свое отражение в культурных связях. Это не случайно, объясняется тем, что культурные связи народов формируются под сильным воздействием уровня экономического и политического сотрудничества, с другой стороны успехи, обретаемые в последнем, стимулируют укрепление отношений в других сферах. Культурные связи народов наших стран очень древни. Но закрытость общественного строения во время советского режима продолжающегося более 70 лет и идеологическое воздействие замедлили этот процесс. Реальные условия для расширения культурных связей между народами Азербайджана и Норвегии. Начиная с указанного времени, отношения в культурной области начали нести многосторонний и долгосрочный характер. Превращение Азербайджана как суверенного государства в независимый и равноправный субъект международного культурного сотрудничества стало новым этапом качества отношений с Норвегией в этой отрасли. Еще в 1994 году между Исследовательским Советом Норвегии и Азербайджанской Национальной Академией Наук был подписан Меморандум о взаимном понимании по поводу вопросов научнотехнического сотрудничества, что создало новые возможности сотрудничества в культурной жизни страны (8, с.121). Многократные поездки известного норвежского путешественника и ученного Т.Хейердала в Азербайджан, его заинтересованность древней историей нашей страны, интересные научные взгляды по поводу многовекового прошлого наших народов на основании изучения надскальных изображений Гобустана. 22 ноября 1994 года было проведена презентация книги «Тур Хейердал-исследователь» посвященный его 80 летнему юбилею, книга была подарена библиотекам Азербайджанской Национальной Академии Наук и Бакинского Государственного Университета (40, с.215-216). Начиная со второй половины 90-ых годов 20 века культурные отношения Азербайджана с Норвегией начали более развиваться. Это должно объясняться успехами достигнутыми страной в развитии экономической, политической и культурных сфер и ростом его международного влияния. В статье вышеуказанного Т.Хейердала под названием «Азербайджан Интернейшнл» вышедшего в Нью-Йорке в 1995 году было высказано мнение, что первый король викингов являющихся норвежским племенем Азер Один прибыл в Норвегию с восточного Закавказья на лодке. В интервью под названием «Норвегию управляли азербайджанцы» данной 14 мая 1999 года газете «Неделя» более уточнил это мнение (123, с.4). Во встрече проводимой Обществом «Азербайджано-Норвежской дружбы» в мае того года Т.Хейердал в своем докладе под названием «Древние связи Азербайджана и Северных стран» еще раз сказал, что открыл древние связи между нашими странами (70, с.2). В 2000 году с его благословения было начато изучение, восстановление и превращение в музей храма в селе Киш Шекинского района являющегося одним из древних архитектурных памятников Азербайджана. Азербайджано-Норвежский проект Киш был подписан в феврале 2000 года, и осуществлялось в 4 этапах. 149 Первый этап (2000-июнь 2001) изучение памятника с архитектурноархеологической точки зрения. Второй этап (осень 2000 года – конец 2002 года) был разработан проект восстановления храма Киш. Третий этап (июнь 2201 года – конец 2002 года) осуществление проекта восстановления. Наконец в четвертом этапе (2003 год) памятник был превращен в музей (23, с.2-3). Этот проект показывает большую заботу Норвегии в изучении истории и культурного наследия Азербайджана, также является примером дружеских отношений и сотрудничества между странами. Культурные отношения Азербайджана и Норвегии с успехом развиваются в искусстве. В ноябре 2004 года в нашу страну прибыла делегация под руководством заместителя Министра по Культурным и Религиозным Делам Норвегии, сказал, что выпустили диски концертов проведенных азербайджанскими музыкантами в Норвегии, говорил о дальнейшем развитии культурных отношений между нашими странами, представил проекты в этой сфере. Он выразил уверенность в дальнейшем продолжении культурного сотрудничества между странами, сказал, что организует поездки деятелей театра и музыки Азербайджана в Норвегию (90, с.2). В последние годы финансовой помощью Норвегии в Азербайджане были осуществлены некоторые культурные проекты. Среди них особе место занимает проект «Культурные виды Азербайджана» осуществляемого в рамках программы «Культурные виды» ЮНЕСКО. В рамках этого проекта была организована фотовыставка, посвященная культурам национальных меньшинств в нашей стране (19, с.1). В декабре 2005 года в Центре Музеев Азербайджана был проведен круглый стол с руководством Археологического музея города Ставангер, там были обсуждены детали плана сотрудничества музеев. Открытая 31 ноября 2006 года в Археологическом музее города Ставангер Норвегии выставка под названием «Каравансарай-Азербайджан в прошлом и в настоящем» стал примером культурного сотрудничества между нашими странами. В этой выставке продолжающейся более 5 месяцев были представлены ковроткацкое искусство 3 коврами, выбранными из Государственного Музея, 157 экспонатов Исторического Музея Азербайджана Национальной Академии Наук, произведения современных художников и фотографов, что вызвало большой интерес у местных жителей (10, с.1). В 2007 году делегация Министерства Культуры и Туризма Азербайджана с целью проведения двухсторонних встреч в области культуры и туризма с Норвегией и развития сотрудничества совершила поездку в Норвегию. В рамках указанной поездки были проведены встречи с руководством Министерства по делам Культуры и Церкви, Генерального секретариата Министерства Иностранных Дел, Норвежской Оперы, Генерального Директората по Культурному Наследию и Организации по архивам, библиотекам и Музеям Норвегии. В этих встречах были обсуждены современное положение сотрудничества Азербайджанской Республики и Королевства Норвегия в области культуры и рассмотрены перспективы его дальнейшего развития. Во время этой поездки делегация нашей страны Культурно-Историческим музеем Норвегии, Корабельным музеем викингов, Норвежским нефтяным музеем и археологическим музеем. Кроме этого прибыли в центральный город Норвегии Осло, там встретились Норвежско-Азербайджанской организацией молодежи и этой организации были представлены информационные материалы о культуре и потенциале туризма Азербайджана (93, с.2). Одну из важных направлений многосторонних связей между Азербайджаном и Норвегией является гуманитарное сотрудничество. Тяжелые результаты НагорноКарабахской проблемы, к которой привлечена наша страна и наш народ, захват одной пятой нашей территории вооруженными силами Армении и Нагорного Карабаха, более миллиона беженцев были изгнаны с земель предков и их вынужденное переселение, они 150 были разбросаны в различные районы, на что правительство и народ Норвегии не остался равнодушным, оказывала им гуманитарную помощь. В Азербайджане с успехом действуют два гуманитарных организаций (Норвежский Совет Беженцев и Норвежское Гуманитарное Предприятие). Они постоянно оказывают гуманитарную помощь беженцам, переселенцам и малообеспеченным семьям, выделяет кредиты для осуществления ими мелкого бизнеса. На основании соглашения подписанного Программой развития ООН и Норвежским правительством в 2000 году последний выделил 112, 140 долларов США для управления программой очистки территории Азербайджана от мин. Выделенные Государственным Департаментом США с этой целью 500 тысяч долларов, саперыинструкторы и собаки, механические средства, устанавливающие место зарытых мин и не взорвавшихся устройств занимают особое место в успешном ведении указанного дела (72, с.3). Только в 2001 году Норвежский Совет Беженцев оказал помощь более 140 семьям беженцев расположенных в Азизбековском районе города Баку. Этот совет также заботиться о вынужденных переселенцах, осуществляет для них следующие проекты: образование, психически-социальная реабилитация, строительство школ, очистка территорий освобожденных от оккупации, восстановление школ общественного назначения, пропаганда и обучение прав человека. Это свидетельствуют следующие факты. Совет Беженцев за короткий срок оснастил школы в Сабирабадском, Саатлинском, Имишлинском и Билясуварском районах, в которых размещены большое количество вынужденных переселенцев мебелью и учебными пособиями, построил 104 классных комнат, привлек более 1000 школьников спорту и к искусству. Норвежский Совет Беженцев вместе с Генеральным Комиссариатом ООН по Беженцам на освобожденной от оккупации территории Агдамского района отремонтировало 98 личных домов и 21 зданий общественного назначения. Наряду с этим вышеуказанная организация с целью улучшения уровня жизни вынужденных переселенцев организовал Оборотный Фонд для создания ими личного бизнеса и его развития. Для обеспечения его деятельности Министерство Иностранных Дел Норвегии выделило грант (75, с.2). Норвежский Совет Беженцев служащий идеям гуманизма и человеколюбия оказывает особую заботу соответствии системы образования детей уровню мирового стандарта, использованию интерактивных методов в образовании, осуществляет проекты детской конвенции, разрешению конфликтов мирным путем. По вышеуказанным вопросам в Норвегии печатаются книги выдаются детям и учителям. Другая гуманитарная организация Норвегии Норвежское Гуманитарное Предприятие с успехом осуществляет деятельность в нашей стране. По его инициативе в Азербайджане были осуществлены проекты микрофинансирования, Киш, Музыки, Нидж, Психо-социальной реабилитации, восстановления развития общины, образования и комплексного расположения вынужденных переселенцев. Не банковская кредитная организация «Виатор-АС» учрежденная представительством этой организации в Азербайджане предоставляет кредиты беженцам и вынужденным переселенцам с привилегированными условиями, помогает им в рамках «Программы уменьшения бедности» (78, с.6). Новое строение построившееся в современный период и свойственное сложное состояние системы международных экономических отношений, требует от молодого независимого государства правильную ориентацию в развитые с экономической точки зрения страны, создать с ними всестороннее сотрудничество и развить указанные отношения. Эти неотложные обязанности своей полной силой показывает себя с начала независимости Азербайджанского государства. Начиная с того времени была разработана и осуществлена нефтяная стратегия, ускорился процесс инвестирования других сфер экономики, создает реальные условия для обеспечения роста в политическом и 151 культурных сферах. Политика осуществляемая И.Алиевым дает свои плоды во всех сферах. Успехи внешней политики независимого Азербайджана, новые победы нашей дипломатии, рост влияния и имиджа нашей страны на международной арене оказывает положительное воздействие на указанный процесс. Сейчас экономическая жизнь мира носит комплексный характер, укрепляются взаимные экономические отношения между странами, каждая страна все больше интегрирует в мировое сообщество. Ход и интенсивность этого процесса зависит от стратегии внешней политики соответствующей страны, защиты на международном масштабе национальные экономические интересы политического руководства. В этом отношении нужно отметить, что политическое руководство Азербайджана разработало обдуманную, равную, отвечающую национальным интересам программу внешней экономической деятельности. Развитие и расширение в дальнейшем выгодного сотрудничества с Норвегией, являющейся одной из передовых стран Европы, является важным гарантом обретения обоснованных успехов на этом пути. Создание и развитие всесторонних отношений с Норвегией отличающейся большим опытом в создании рыночной экономики, применении передовой технологии, строительстве демократического общества и культурного роста, отличающегося в мировой арене своей нейтральностью, миролюбивым положением имеет важное значение в разрешении обязанностей стоящих в этом направлении перед азербайджанским обществом. С другой стороны, так как Норвегия владеет возможностями воздействия на современный мир и формирование общественного мнения в составе европейских государств, всестороннее и рациональное сотрудничество с нею имеет большую роль в разрешении проблем нашей страны, признания его на международной арене и укреплению его влияния. Результатом обдуманной и дальновидной политики осуществляемой политическим руководством страны ускоряет всестороннюю интеграцию Азербайджана в страны мира, международное влияние страны растет, экономическое, политическое и культурное сотрудничество с развитыми странами растет с каждым днем. Неотделимую часть этих процессов организует динамический рост всесторонних связей с Норвегией. 152 Литература 1. Алиев Гейдар. «Независимость вечна». 5-ая книга. Баку: Азернашр. 1998, 500 с. 2. Мурадалиева Э.Б. «Мировой нефтяной бизнес и этносоциальные изменения Баку в последней четверти ХХ века» 3. Аббасбейли А.Н., Аббасбейли Э. «Г.Алиев и мировая политика» Баку, Элм, 2005, стр.470 4. «Договор века-10» Азербайджан на пути великого развития (историко-политический анализ) – Баку, 2004, стр.86 5. Государственный архив Азербайджанской Республики. Ф.2693. ед.хран.204, л.29 6. Газета «Халг», 5 июня 1996 года, стр.1 7. Газета «Азербайджан», 24 мая 1995 года 8. Алиев И. «Каспийская нефть Азербайджана», Москва: Известия, 2003, стр.247 9. Материалы Международной конференции «Шелковый путь» проведенной в Баку 8-9 сентября 1998 года по восстановлению Исторического Шелкового пути. 1998, №4, стр.5 10. Алиев Н., Мирзоев М. и др. «ОЭТ Баку-Тбилиси-Джейхан», Баку, 2001, стр.55 11. Газета «Халг», 5 июня 1996 года 12. Газета «Азербайджан», 23 мая 2003 года, стр.4 13. Гасымов М. 2Азербайджан в системе международных отношений», Баку, Гянджлик, 1996, стр.47 14. «Контракт века», Баку, 1994, стр.29 15. Газета «Азербайджан», 24 мая 1995 года, стр.2 16. Газета «Халг», 24 января 2003 года 17. Материалы Международной конференции «Шелковый путь» проведенной в Баку 89 сентября 1998 года по восстановлению Исторического Шелкового пути. 1998, №4, стр.28 18. Газета «Халг», 4 мая 1996 года 19. Аббасбейли А.Н., Аббасбейли Э. «Г.Алиев и мировая политика» Баку, Элм, 2005, стр.131 20. Газета «Азербайджан», 20 августа 2002 года, с.1 21. Газета «Азербайджан», 25 ноября 2004 года 22. Алиев Гейдар. «Независимость вечна». 5-ая книга. Баку: Азернашр. 1998, с.9 23. Материалы отдела внешних отношений Министерства Культуры и Туризма Азербайджанской Республики, отчет для 1998 года, стр.2 24. Газета «Азербайджан», 22 февраля 2003 года 25. Газета «неделя», 24 ноября 1989 года, стр.4 26. Газета «Азербайджан», 24 мая 1999 года, стр.2 27. Азербайджанские архитектурные памятники Киш, Баку, 2003, стр.2-3 28. Газета «Азербайджан», 25 ноября 2004 года, стр.2 29. Гейдар Алиев «Азербайджан на пороге 21 века и третьего тысячелетия», Баку, Издательство БГУ, 2001, стр.1 30. Отчет общества «Ватан» по внешним отношениям, 19990 год, стр1 31. Газета «Азербайджан», 27 февраля 2005 года 32. Газета «Азербайджан», 25 октября 2000 года, стр.3 33. Газета «Азербайджан», 15 февраля 2001 года, стр.2 34. Газета «Азербайджан», 20 сентября 2002 года, стр.6 153 Khayyam Ismayilzada Candidate for a degree of the chair “International Relations” of BSU Azerbaijan-Norway: joint profitable cooperation ( Azerbaijan Republic) Summary Azerbaijan and Norway relations have a long history. Though these relations have long history they become extended in quality after the independence of Azerbaijan. And this relates to that, both of the countries are oil countries and the oil factor has an important role in their life. The relations beginning from the activity of Nobel brothers in new stage has wide scale with the activity of State Oil Company in Azerbaijan and reflects itself in various parts of the life of both nations. These relations are continued by extending. 154 Дазмир Джоджуа Доктор истории, профессор, Сухумский государственный университет. (Грузия) Актуальные вопросы современных международных отношений За последний год в международных отношениях отчетливо проявились несколько тенденций, которые позволяют говорить о начале нового политического этапа. Период, сменивший эпоху холодной войны, закончен. Грядущие события едва ли возможно предсказать, однако основные факторы, которые определят будущее развитие, очевидны уже сейчас. Центр международной политики неуклонно смещается в Азию. Большинство аналитиков приходят к выводу, что темпы развития Китая останутся высокими и страна ,,обречена” превратиться в ближайшие 20 лет во вторую державу мира по основным показателям. Она и сейчас является таковой с точки зрения покупательной способности ВВП. Один только объем ценных бумаг США, имеющихся в распоряжении КНР, дает стране серьезные возможности воздействия на Соединенные Штаты и мировую финансовую систему. Многие, правда, предсказывают, что слишком быстрые реформы приведут Пекин к неизбежному кризису, но такие пророчества звучат уже два десятилетия. Стремительный прорыв в высшую лигу мировых держав совершает Индия. За последние 10 лет ее экономика росла в среднем на 8 % в год, причем этот рост, который обеспечивается за счет преимущественно внутренних, а не иностранных инвестиций, считается более стабильным и здоровым, чем в Китае. Индия превращается в один из двигателей мирового технологического прогресса, а через 20-30 лет она, согласно прогнозам, станет третьей мировой державой после США и Китая. Индия - один из главных всемирных поставщиков программного обеспечения и ряда других высоких технологий. Здесь сформировался мощный средний класс, который более многочислен, чем в Европейском союзе. Конечно, Индия и Китай остаются относительно слаборазвитыми странами с огромными массами населения, живущими в нищете. Но люди там уже не голодают, как это было еще 5-10 лет назад, что придает большую стабильность этим странам, особенно Индии, которая представляет собой вполне устойчивую демократию. Сравнительно скромные по масштабам страны вооруженные силы (1 млн военнослужащих - меньше, чем у России) способны быстро наращивать боеготовность. Создается мощный флот - в перспективе с четырьмя авианосными группами. Налицо заявка на роль самостоятельного военно- политического гаранта стабильности в ЮжноАзиатском регионе и в районе Персидского залива. Дели активизирует и миротворческую деятельность, предоставляя свои самые крупные воинские контингенты для проведения соответствующих операций ООН. Насколько можно судить, главная цель Индии - стать важнейшим фактором влияния во всей Азии, в том числе и в ее нестабильных частях (,,расширенный” Ближний Восток, особенно Иран и страны Персидского залива). Проводя курс постепенного сближения с Китаем, Дели одновременно стремится играть роль противовеса Пекину, хотя и не намерен превращаться в инструмент его ,,сдерживания”. В Южной и Юго-Восточной Азии находится группа успешно развивающихся ,,азиатских тигров”. Высоких показателей роста достигла Южная Корея, выходит из долгосрочного кризиса Япония. В свете вышесказанного не подлежит сомнению, что 155 соревнование за влияние на Азиатский регион становится (как в прошлые века борьба за Европу) главной составляющей международной политики. В отношении Китая преобладает тактика ,,сдерживания” и одновременного интегрирования его в глобальные структуры, причем упор делается на сохранение зависимости страны от внешних поставок энергоносителей. Индию уже никто не ,,сдерживает”, а напротив, предпринимаются активные попытки ориентировать ее в сторону Запада. При этом сама она превращаться в чьего-то союзника не торопится, предпочитая относительно самостоятельный многовекторный курс. В Азии налицо тенденция к формированию регионального экономического центра мягкого интеграционного блока, способного через десятилетие стать мощнейшим средоточием экономической силы. Такой блок может основываться на Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН). Не исключено, что подобного рода альянс в конце концов перерастет в формальное интеграционное объединение наподобие Североамериканского соглашения о свободной торговле (НАФТА) или Европейского экономического сообщества (ЕЭС) прошлых лет. Возможно усиление юаня, иены и рупии за счет доллара. Так или иначе, становлению нового объединения будет оказано серьезное противодействие (в первую очередь со стороны США), однако, этот процесс едва ли удастся остановить. Параллельно набирает силу новое явление - рост национализма, который наблюдается в поднимающихся странах региона. Он проявляется на уровне самих государств Азии (конфликты между Японией и Китаем, Японией и Южной Кореей, связанные с различной трактовкой истории), но прежде всего по отношению к Западу. Азиатские державы, обретающие уверенность в своих силах, стремятся сбросить идеологическое и культурное господство, которое им веками навязывал Запад. Они заявляют о готовности проводить - либо при поддержке соседей, либо (пока) в одиночку самостоятельную линию в экономике и политике. Вероятность дальнейшего распространения в мире ядерного оружия растет. Северная Корея им, возможно, обладает, а Иран стоит на пороге его создания, причем большинство аналитиков скептически расценивают шансы внешнего мира остановить Тегеран. По оценкам, сделанным некоторыми представителями американской администрации, на решение вопроса дипломатическим или военным путем осталось 12-16 месяцев. По истечении этого срока процесс станет необратимым, цена урегулирования резко возрастет, в том числе и из-за приближения президентских выборов в США. Как иранское, так и северокорейское руководство уверены в существовании значительных военных и политических угроз для каждой из стран. Большинство их соседей также испытывают тревогу за свою безопасность. Наличие ядерного оружия у Пхеньяна и/или Тегерана, весьма вероятно, вызовет цепную реакцию и приведет к размораживанию ядерных программ Японии, Южной Кореи, Египта, Саудовской Аравии и других государств. До сих пор никто не боролся с причинами ядерной ,,болезни”, пытаясь противодействовать ее симптомам. Для укрепления доверия необходимо создание региональных систем безопасности, запуск локальных ,,хельсинкских процессов” при участии и с гарантиями великих держав. Попытки демократизации на ,,расширенном” Ближнем Востоке пока проваливаются, хотя Вашингтону удалось посредством давления приблизить к себе ряд режимов (Сирия, Египет, Ливия). По-прежнему не исключен распад Ирака; Палестино-израильский конфликт. В любом случае нынешняя концепция преобразования ,,расширенного” Ближнего Востока, в центре которой находится не модернизация, а демократизация (прежде всего проведение выборов по западному образцу), терпит неудачу или откладывается на неопределенный срок. Решение проблем мусульманского Ближнего Востока способна 156 ускорить именно модернизация, начать которую следует с реформирования экономики и систем образования, с облегчения положения женщин и смягчения некоторых религиозных постулатов. Однако невозможно приступить к модернизации, не начав принимать систематические меры по укреплению региональной безопасности. Фактор внешней опасности, будь то ,,западная”, ,,израильская”, ,,Саудовская” или ,,иранская” угроза, станет использоваться элитами региона в качестве предлога для отказа от модернизации. В начале XXI века Соединенные Штаты сделали двойную ставку. Во-первых, ,,на неконтролируемую дестабилизацию” международных отношений и возможность использовать в этой ситуации свое военное превосходство. Во- вторых, на демократизацию Большого Ближнего Востока с целью уменьшить угрозу терроризма и усилить собственные позиции в регионе. Но попытка добиться этих целей, в частности, путем вторжения в Ирак оказалась неудачной. Иракская операция связала Вашингтону руки, ограничив его возможности воздействовать на другие кризисы (Иран, Северная Корея, палестино-израильский конфликт). Впервые за последние десятилетия американская элита раскололась по вопросу внешней политики. Выясняется, что у Соединенных Штатов достаточно военной мощи, чтобы выиграть любую войну, но не хватает ресурсов для достижения политических целей, ,,выигрывания мира”. Хотя США и Европа остаются частями одной политико-экономической и культурной цивилизации, расхождение между ними преодолеть не удалось и уже вряд ли удастся. Вашингтон практически не скрывает своего намерения препятствовать такой европейской интеграции, которая сделала бы Старый Свет военно-политическим игроком мирового класса. Соединенные Штаты все более явственно отказываются от ориентации на Европу как на ключевого партнера, делая перспективную ставку на Азию. По всей вероятности, именно азиатское направление станет в ближайшие годы системообразующим в американской политике. США проявляют беспрецедентную активность в разворачивающейся конкуренции за влияние на Индию. Вашингтон предлагает Дели не только ,,специальные отношения” места в ,,большой восьмерке” и Совете Безопасности ООН, но и новейшие вооружения. Америка готова участвовать в строительстве индийских АЭС: предложения поступили от компаний General Electric и Westinghouse, пользующихся политической поддержкой Белого дома. И это несмотря на то, что приобретение Индией ядерного статуса нанесло жестокий удар по режиму нераспространения. Европа слишком дорожит своим благополучием, чтобы идти на болезненные реформы. Причины, порождавшие мировые войны, изжиты, с коммунистическим влиянием бороться не надо. Европейцы достигли почти всего, к чему изначально стремился интеграционный проект. К власти пришло поколение, считающее сложившуюся благоприятную ситуацию само собой разумеющейся. ,,Новые европейцы”, правда, будут подталкивать ,,старую Европу” к реформам, но потенциал их влияния ограничен. В этих условиях Евросоюз, несмотря на дружественную риторику, сделал ставку на дефакто замораживание процесса сближения с Россией и начал проводить политику ,,мирного сосуществования”, а то и жесткой конкуренции в экономической сфере. Отсюда и попытки выступить в качестве арбитра в урегулировании проблем ,,замороженных кризисов” и постоянные требования о выводе оттуда российских войск. Это в первую очередь оккупированные Россией исторические области Грузии и Азербайджана. Изменение ситуации в мире приводит к возникновению нескольких исторических вызовов России, что диктует необходимость скорректировать ее политику. Быстрое 157 перераспределение сил на мировой арене в пользу ,,новой Азии” настоятельно требует пересмотра российских экономических и политических приоритетов. И речь идет не о фантомных осях Москва - Дели - Пекин, а о конкретных шагах - необходимости резкой активизации экономического и политического сотрудничества с растущими мировыми лидерами. Переосмысления требует политика в отношении стран СНГ. Из-за позиции Украины и частично Белоруссии большинство интеграционных проектов, в том числе и Единое экономическое пространство, в полном масштабе реализованы не будут или даже не начнут работать вообще. Жизнеспособными видятся пока лишь российско-казахстанское и российско- белорусское взаимодействие. В большинстве стран СНГ сменилась постсоветская элита. Единственной страной, где нынешнее руководство теоретически способно удержаться в седле, является Казахстан. В этой ситуации консервативноохранительная тенденция российской политики себя не оправдывает. Там, где позволяют условия (в Белоруссии и, в единственном на Южном Кавказе геополитическом союзнике России - Армении), России следует содействовать относительно безболезненной смене правящих режимов, предоставляя при этом соответствующие гарантии. В остальных же республиках (в первую очередь центральноазиатских) стоит попытаться разделить ответственность за обеспечение там стабильности с третьими внешними силами (Китай, США, Евросоюз) либо вовсе устраниться от нее. Вероятным представляется уже в ближайшие годы вступление Украины, которую Запад стремится закрепить в зоне своего влияния, в Североатлантический альянс. Разногласий по этому поводу между американцами и европейцами нет, и принципиальное решение, вероятнее всего, уже принято. За Украиной последуют Грузия, Азербайджан и Молдова, возможно, Белоруссия (если до тех пор Москва не сможет добиться перемен в Минске и события там будут разворачиваться по украинскому сценарию). Литература: 1. Современные международные отношения: Учебник / Под. ред. А.В.Торкунова. — М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 1999. 2. Барковский А.Н., Оболенский В.П. Внешнеэкономическая политика России в глобальном экономическом пространстве. – Россия и современный мир. – 2005. - №3. 3. Дахин В. Россия в современном мире. - Государственная служба. - 2003 – №4 4. XXI век: контуры миропорядка. – Россия в глобальной политике. – 2005. - №5 5. Косолапов Н. Глобализация: территориально-пространственный аспект // МЭИМО.2005.-№6 6. Кузнецова Е. Мировая политика: игра по правилам и без // Международная жизнь.2006.-№1-2И-М:Выс.Шк.,2001. 7. Раковский С. Н. Международные организации в начале XXI века // География в школе.-2001.-№7 8. Сергунин А. А. Международная безопасность: новые подходы и концепты // Полис.- 158 2005.-№6 9. Терентьев Н. Мироустройство начала XXI века // МЭИМО.- 2004.-№10 Dazmir Jojua Doctor of History, Professor Sukhumi State University (Georgia) Urgent issues of contemporary international relations Summary Contemporary stage of international relations is characterized by the swiftness of changes, with new forms of distribution of authorities. The opposition of two superpowers – USSR and USA disappeared into the past. The old system of international relations named as the bipolar – double-poled is destroyed. The conception of the world should lie upon the basis of the contemporary tendencies of the international relations. Mentioned conception will serve as the basis for advancement of international initiatives, having the purpose of assistance for formation of new culture of the world that as the general foundation has the unique system of valuables and model of behavior of participants of the international relations. The new culture of the world disclaims the rationality of wars and armed conflicts; it is orientating the world community on creation of such a system of international relations within which every state will have the equal level of safety and every person - guarantied rights and liberty. The concept of the world of XXI century will be the product of joint, creative activity of the states, political parties and social movements, scientific community, cultural and religious figures. But nowadays the mentioned principle is not adopted within the international relations yet and the local wars, the conflicts for sphere of influence, the geopolitical counteractions of developed states are still going on. Only within the conditions of wide and comprehensive interaction of everyone to whom the destiny of humanity is not indifferent, it will be possible to thoroughly analyze challenges, risks and threats before which the separate states and the world community faced in the contemporary conditions and on this basis to develop the principles for formation of “collective potential” by means of which the world community will counteract these challenges, risks and threats. Thereby the purpose of the work is to research the contemporary international conditions of the states and also the searches for the methods of solving the geopolitical counteractions of powers. 159 Zahir Babayev Executor Director of Researches Centre for İnternational Security İssues, The PhD Student of the department “İnternational Relations and İnternational law” of the İnstitut Philosophy and Political-Law Researches of Azerbaijan National Academy of Sciences. (Azerbaijan Republic) The Integration of Ukraine and Georgia to NATO in the Time of Globalizing and some International Law Aspects of Russia – NATO 160 Relations In comparison with other Post- Soviet countries cooperation program connected with different areas marked by Ukraine and Georgia surround wider areas with NATO. Great need is felt to the researching and to the exploring of the bases of international law of the relations in this area because complex character carried to be regulating of international law of the relations in this area. By reason of the issues which mentioned above is keeping their actuality today. First of all we would like to touch regulation of international law of issues between Ukraine and NATO. As we mentioned above cooperation program existing with Ukraine and NATO exhibits scaled cooperation activities with supporter countries possible in this area. (6, 25) Announced its independence in 1991 Ukraine kept Old Soviet Union’s military structures and a part of Armed Forces on itself. Ukraine approached more carefully to these issues with addressing to NATO remained “legacy” of the Cold War in the overturning to the strength answering to new security demands of the country in the more efficient picture to Ukraine and it asks giving active participation in the stability and security guarantee of support of the Ukraine in the Europe. As the result of this appeal and determined directions of basic activities that NATO will be able to exhibit in this area. These were surrounding strengthening of democratic and civil supervision to Armed Force of Ukraine and improving of their activities together with NATO. In 1994 Ukraine possessed to the opportunity of to deepen and to use from practical assistance up to the mark broadening cooperation for the Program of Partnership for Peace connection with joining in the year and consultations of Alliance. Ukraine widens cooperation relations with this organization in 1997, after this state signing Charter concern Specific Supporter prepared by NATO. In 1998 between NATO and Ukraine already created joint group relate military reform in which main duty consist of develop, consultation and practice cooperation in the safe as defense and security sector. (1, 29) It was already created as the result of development which increased in the frame of modern international law norms of the NATO and Ukraine in 1999 connects office of relations of NATO of the year by purpose of support to defense reform in April in the Kiev. Participation in the Program of “Partnership for Peace” of the NATO and carrying outing of the reforms was comprehensive help to Ukraine. In the frame of PfP Mechanism Plan of Supporter Activity increasing special importance two-sided cooperation between UkraineNATO take base role in determine main demands of military planning aims. Technical help organized in this area and issues amount special element of the cooperation that shows great help of these military reforms to Ukraine in preparing of the plan of realization. Other international law of the Ukraine- NATO relations aspects preparing and planning of the budget of military doctrine, efficient and transparent defense including conception if new safety surrounds creation of strong civil military connections including raising in the defense structures of the civil participation in Ukraine. 161 NATO gives expedient advices about the creation of strengths to the Ukraine and in the result of mutual cooperation restructurization and holding of its reforms, also raising in the reforms, Armed Forces of the professionalism in the military sector quick answering and converse. We should note that cooperation in this area doesn’t become limited with military strengths or The Ministry of Defense. In the mentioned area cooperation surrounds showing to frontier-guards being in the subordination of the Ministry of Internal Affairs of the Ukraine and Boundary Troops of necessary support. (6, 26) The other areas of the cooperation surround problems of training and education that they are basic elements carrying out in this defense reforms of the Ukraine. We note that as the result of the efficient cooperation an officers having high titles of the Ukraine experiment of to work with NATO countries and military strengths of partners with taking special courses in the partner military school settling in the defense college in the Rome city of Italy constantly together of the NATO and the Oberammergau city of Germany with officers of the countries in this area. As coming to govern results of protection reforms in resulting two-sided cooperation NATO has passed courses of language and management with the purpose of to help Ukraine together with Centre of National Connecting with being in the reserve of the social issues of military officers. Moreover for realizing demilitarization projects passing individual ally contribute to Ukraine by NATO with the help of PfP Confidence Fund mechanisms. We note that previous century in prevention three flood from thirteen flood accident in Ukraine- NATO straightly to take part in. Alliance and the partner countries of Alliance have shown necessary help in the prevention and liquidation of the heavy results of the terrible floods which has happened in the years 1995, 1998 and 2001 in the Ukraine. (6, 30) The basis benefit that Ukraine side got in this area mainly consists of programs of cooperation, that this surrounds civil extraordinary planning and in the frame of Memorandum of Agreement prepare for accidents since 1997. The main purpose of in the cooperation in this area, help to the west part of Ukraine which inclined to floods and be prepared to such extraordinary circumstances and to achieve their undesirable results to liquidation. In the frame of the Program of “ Partnership for Peace” including training held in September in the region of Trans-Charpatia NATO carrying out of the secret service of victims and as sending of the mountings of water cleaning showed special help being to testing of the help procedures to calamities to this country. Moreover in the frame of pilot project which signed in 2001 for preparing recommendations have been invited experts more than 40 from 12 countries of the world by NATO on flood and calamities about to the prevention of the floods and system of the answering. To note act with special will coincide that in the result of existing cooperation between NATO and Ukraine the purpose of carrying out Ottawa convention prohibiting, gathering, production and usage of the mine against infantries in the world countries in September 2000 in the frame of the Program of “Partnership for Peace” thanks to creation of Fund of Confidence only since 2005 year 400 000 mine against infantry have been destroyed render harmless. (6, 27) But when Georgia comes to problem of integration to NATO, differently from Ukraine there are conflict hearths which don’t still find solution in territory of Georgia and this according to the 8 matter of the treaty of Northern Atlantic definite hindrances procreate to integration to NATO of this country. Let us note, that member to join any program of each state desire of to be 162 only to NATO or it doesn’t grow any with signing a document. Because in front of the each state which intending membership to NATO stands the following problems: 1) Solving of any conflicts by peaceful manner (created in the international, ethnic ground or let conflict which has arisen in the scale of country); 2) Provision higher of the law of the law and establishing wholly of the Human Rights; 3) Provision of democratic supervision to Armed Forces by citizen society; 4) Provision of the stability, raising of welfare of the population; 5) Achieving general development and by all of these membership of the country intending valued opportunity and abilities from economical point of view with securing freedom and ultimate goal here it desire to benefit from potential of collective defense strengths of NATO.(5,55) Despite of it Georgia as Ukraine closely taking part in all programs of NATO has achieved success to earn confidence of this organization. In the Summit of NATO held in the Prague in November 2002 will coincide to note especially, as the 3rd level of cooperation with Alliance in the frame of the Program of “Partnership for Peace” IPAP (Individual Partnership Action Plan) – with the name of Activities Plan on Private Partnership Georgia has signed firstly on 29 October 2004 the document declared openly. But last periods conflicts have happened in the South Caucasus especially in the Georgia it showed again that these conflicts integration NATO of the Georgia not only delayed conversely one of cases doing necessary. Let’s note that in the Summit of NATO held in the Riga still on November 28-29 2006 has been accepted total in points of Communism 37, 38, 39th and on 3rd April 2008 has been accepted in the Bucharest Summit accepted the points of Communiqué 19-27th found their problems of member Serbia, Bosnia and Herzegovina, Croatia, Macedonia and Albania also Ukraine and Georgia. (2, 31) We must note especially one the fact that in both Summits above mentioned of the NATO has been accepting both of the 46 and 50 total items of the documents of the countries member to the NATO in the 43rd items in the South Caucasus and in general hasn’t been solve reflected and frozen conflicts Post Soviet territory yet. The same point is recorded: “We defend the sovereignty of Azerbaijan, Armenia, Georgia and Moldavian territorial integrity. NATO supports these countries by peaceful manner solution the territory of the existing conflicts”. (9) Such a result of this NATO in the time of latest events were happened in the Georgia from the frame of all possible variants from this country doesn’t refuse help even is going some forwards was taken whole supervision to the air place of the Georgia to themselves. We must note about Russia to NATO relation time of the globalizing that Euro Atlantic zone was in new quality stage which begun for the building system of new international relations since 1991. So USA have been foreword State Secretary Beyker and Ministry of Foreign Affairs of the Germany Gensher ” Euro Atlantic that must surround the territory creation of the place from Vancouver to Vladivostok” idea in the united document signed on 2 October 1991. Ultimate goal to Atlantic Union, Europe integration and the east-Europeans were consisted of cooperation in the creation of the mentioned place. So the same years secretary general had 163 informed this thought of the NATO at that time’s developing when M.Werner was in travel in the USA on the 9th of October: “Creation in the territory of the order of new world must be one of ultimate goals of NATO from Vancouver to the Vladivostok”. But the next step defined the general character of the NATO strategy in the Rome Summit of 1991 for durable of the mutual confidence “Statement for peace and cooperation” it was taken. (4, 23) Russia-NATO of beginning of the relations conditionally inn the region peace and necessity of the safety put in the forefront is above mentioned “Statement for peace and cooperation” it won’t cause damage to private and general interests reflected in itself had taken a part. On the eve of the events, president of the Russia B. Yeltsin at the first days that time when he came to power he declared the membership as like one of the basic directions of foreign policy to the NATO in 1992. B. Yeltsin after this declaration members of NATO they begun to suggest in which interval kept relations with Russia to discuss being or not being in the NATO administration they hadn’t any accepted in cases in two choices which is not possible. - Firstly, some the Central-Eastern Europeans state are excepted to Alliance they several times mighty damage the world nucleus of potential of the Soviet Union and which should still who is being in search with the Russia which don’t use wish in no attitude relation. - Secondly, the inviting of the Russia to the Alliance NATO didn’t have to concrete decision to turn to no consultation. (4, 39) Both of variants weren’t refused quite difficult. Because the policy economical development directions of the Russia of this state had belonged to themselves to features. At last NATO administration to final the role of the alliance and strengthen its practical aspect in activities after “Cold War” other general Europe structures not disappearing, at the same time Russia disagreed in other Central-Eastern European of the States to Alliance one more in the case where member will be of “Iron Curtain” for the allowing new initiative- “Partnership for Peace” this took part with this program. Mentioned program was compelled Russia with USA and other NATO between the states result of the long searches to carry of the compromise function. But however in the Program of “Partnership for Peace” there was some notes will be touching the pride of Russia. Because, the mentioned program also had to forced Russia wait for its turn as other countries for being a number to NATO. And on the other side the “Partnership for Peace” expressed the 4th item of the statement of NATO, in the 8th item of program noted that, “ Any active participant of partnership consider that there is directly horror against its political independence or safety, on that case, NATO will be make a consultation with the same supporter”. (8) This super state exposed to danger was compelled to take away the consulting with any state was coming of the Russia had status. There was a difficult process contributes the issue were all of these. Because the representatives of political aristocrats considered that, the super state status of Russia can be support itself with no help of other countries in any case. In actually the Program of “Partnership for Peace” for Russia it has according to its status in the Europe and in also no region addition opportunities have created for the spending discussion in about these problems of general safety. The paying attention of Russian official organs could make an idea to the Program of “Partnership for Peace” approve the calling document valued as a real mechanism for the regulation in modern international law norms the connection of Russia with NATO. So that , the Russian leadership taking account all of these on July in 1994 signed the limit agreement of the Program of “Partnership for Peace” and after a 164 year, in 1995 signed with NATO in the limit the Program of “Partnership for Peace” express the kind of connection between every supporters “ the Individual of Partnership”. So for the sake of general international safety and general human values the result of the progress of the connection of Russia and NATO, on January in 1996 at first time settled the Contingent of Russia Peacemaking Forces in the North Sector of NATO consist the many side brigade Bosnia and Herzegovina. It must be very useful to note one fact the Russian Peacemaking Forces between no entering countries to NATO considered the biggest war contingent settled in Balkans. ( 6,23 ) Especially, in 1997 between Russia and NATO about the mutual connections, cooperation and safety signed the Main Act that, for the result of that Russia showed the highest activeness, al of the Activities of NATO from the general safety aspect. ( 3,16 ) So that making a discussion round a lot of issues the offers of Russians supported the highest level by countries of NATO. So the result of that, on July in 1998 founded in the staff of NATO given offer by Russia based the Connection Centre of Euro-Atlantic region. The Centre acting 24 hours and plays a great role for the spreading information, and coordinate the information deled with the artificial and natural disasters between NATO and supported countries in Euro-Atlantic region. ( 6,30 ) In our opinion all of the notes proved that however the detaching ideas in initial countries the connection Russia and NATO progressed the highest in the limit of the modern international law principles. The example of mutual progress between Russia and NATO on May in 2002 opened the centre of Russia and NATO. That the main function of this centre consisted the solution of social problems and make army organs, there was another main function of this centre that is also consisted the reducing of Russian Armed Forces and helping he solution of social problems. (7, 12) The centre stayed in Moscow enlarged its activities in the region in 2003 opened its local offices in Yaroslowi, Sankt-Peterburg, Perm, Chita, Kaliningrad, Rostov-no-Don. Also the mentioned centre located on the Internet the consult ion dealing with the preparation and work places as well as about the information formed a small business and enlarged its activity on this area. The centre also organize training courses, prepare specialist instructors connected with this area and organize conferences connected with finding out points to make an information exchanging. ( 6,27 ) Today there have already created normal relations supported with the most reliable modern international rights between Russia and NATO. Although, the some political aristocratic representatives depreciate the past post- Soviet countries of NATO, Latvia, Lithuania, Estonia after invite Ukraine, Georgia to its rows as efforts of Alliance approaching the border of Russia. On April 2-3 in 2008 held the summit of NATO in the Romania capital of Bucharest supporting of Ukraine and Georgia to organization, approaching Russia this point emotionally and the Permanent Representative of Russia in NATO after the D.Ragozin send a message to Georgia the flame of frozen war in the region, resulted that as a country sending messages to Russia by International Committee disordered the modern international law norms, so that not only resisted enlargement NATO towards the North, but also speeded the process a little bit. Afterwards “ Sarkozi- Medvedev “ agreement between Russia and Georgia, one of the modern 165 international norms and expressed in the statement of UNO the principle of “Don’t make a force “ leading Russia preferred to take out his troops not dealing with the war in the region of Georgia. Finally, we note that the last known events took part in Georgia made a tension between Russia and NATO up to now, this two sided connection as it were in the past put its progress under question from now on. But it has already discussion object of other theme. The List of Literary. 1. Aslanova Gunel, Ukraine and Georgia in one step of NATO. The magazine of Diplomatic and Law № (015) march 2008. page 48/ 2. Babayev Zahir. The International Law Aspects of Main Activity Directions of NATO. The magazine of Law № 07 (171) 2008. page 176. 3. Babayev Zahir. The Integration of Post Soviet countries to NATO. The magazine of Diplomatics and Law. № 6 (012) 2007. page 16 4. Azimli Azer. The Relation of Azerbaijan-NATO. Baku, Publishing House Adiloglu.2001. page 226. 5. Sumarinli Cesur.To Progress towards NATO. Bakes- “Abilov, Zeynalov and their sons” 2007. page152. 6. Security Through Partnership. NATO-Brussels-2005. page 36. 7. Cooperation of Russia- NATO. NATO news № 3\06. NATO Brussel 2006. page 15. 8. www.nato.int\issues\pfp\index.html 9. www.nato.int\russia Бабаев Захир Исполнительный Директор «Центра исследований о проблемах международной безопасности», Аспирант отдела «Международных отношений и международного права» института философии и политико-правовых исследований Национальной Академии Наук Азербайджана (Азербайджанская Республика) Интеграция Украины и Грузии в НАТО во время глобализации и некоторые международно-правовые аспекты российско-натовских отношений. 166 Резюме В этой статье, автор анализирует междунородного прововую базу, причины и основить этапы интеграции двух постсоветских стран – Украины и Грузии в НАТО. Автор подробно анализирует междунородного позицию России, являющейся наследником Советсково Союза, к проблему расширения НАТО в сторону ее границ, а также некоторые аспекты взаимных отношений с НАТО в рамках современных международноправовых норм. Сулико Григалашвили Доктор истории, профессор Грузинский Технический университет(Грузия) Интересы Запада на Южном Кавказе После распада Советского Союза мир встал перед качественно новой геополитической реальностью, которая обострила политическое положение в отдельных регионах. Это чувствуется на южном Кавказе, где три новые независимы государства: Грузия, Армения и Азербайджан, в процессе формирования государственности столкнулись почти с одними и теми же проблемами. Грузия расположена на восточной границе демократической Европы и при этом разделяет границу Запада с Азией. Она фактически является мостом между Западом и 167 Востоком. По своей культуре и истории Грузия является органической частью Европы, и естественно стремится к европейской интеграции. Грузия также является экономическим и торговым коридором между Востоком и Западом, узловой частью в пределах древнейшего шелкового пути между Китаем и Европой. На сегодняшний день по этому коридору осуществляется транзит энергоносителей для всего мира. Существует большая вероятность, что в будущем значение этого коридора во многом возрастет, исходя из нынешнего состояния энергетического кризиса Европы. Запад всегда был ориентиром Грузинского государства, хотя он часто не оправдывал надежды грузинских политиков. В конце 10-х годов XX века, когда была восстановлена грузинская государственность, основной опорой грузинской политической мысли, вместе с национальной энергией, была надежда на помощь Европы, к которой долгое время стремился весь грузинский народ. Но история показала, что в то время эти надежды были четны. Своим уникальным геополитическим, геокультурным и геоэкономическим положением Кавказ является одним из древнейших очагов человеческой цивилизации, он связывает цивилизации Запада и Востока, Севера и Юга и сам является своеобразным синтезом этих цивилизаций. Как известно термин «Кавказ» впервые встречается в трагедии «Прикованный Прометей» греческого автора Эсхила в VI до н.э. На сегодняшний день под этим термином подразумевается территория между Черным, Азовским и Каспийскими морями и площадью 440 тыс.кв.м. Изначально надо отметить, что по всеобщему признанию ученых кавказский регион является одним из древнейших центров поселения людей (1). Кавказ многообразен. Здесь живет более 50 национальностей, которые говорят на иберийско-кавказском (грузинский, абхазско-адыгейский, вайнахской и дагестанский) индоевропейском (русский, украинский, армянский иранский) и алтайском (азербайджанский) языках. Этот регион отличается многообразием религиозных концессий, христиане (православные и монофизиты) мусульмане (шииты и сунниты) и иудеи ( грузинский и горные еврей) (2). Издавна Кавказ являлся местом пересечения цивилизаций и в то же время отличался, свей оригинальностью, и собственной идентичностью. По мнению профессора Погосяна, в связи с процессами интеграции в мире, Кавказ стоит перед делимой разделиться в разные интеграционные блоки, или быть интегрированным с сохранением своей целостности и культурно-исторической самобытности. (3-226, 229). Южным Кавказом и Средней Азией особенно заинтересованы США. Кавказ для нее стратегически важен, так как является естественным проходом на ближний восток, контроль над которым является целью США. Для этого у США имеется определенный резерв в странах Кавказа, в виде Грузии и Азербайджана, их твердую прозападную ориентацию, значительные энергоресурсы Азербайджан и попытка самой армянской политической элиты привлечь внимание и поддержку мировой общественности. В интересы всех троих государств входит укрепление позиций запада в данном регионе, особенно с экономической точки зрения. Это обусловлено еще и тем, что экономическая политика России, особенно в отношении Грузии не выдерживает никакой критики. Особое раздражение России на Кавказе вызывает политика Грузии начала 90-их годов XX века и до наших дней. Бесспорно, что начиная с данного периода запад был заинтересован ослаблением позиций России на Кавказе и усилением влияния запада, в частности США, что ему и удавалось с переменным успехом до начала XXI века и в чем его поддерживало правительство Грузии. Политика России на Южном Кавказе особенно активизировалось после прихода к власти Путина и достигло своего апогея в августе 2008 года. Но этому предшествовали заслуживающие внимания заявления высших руко- 168 водителей России, которые, к сожалению, многими грузинскими политиками не воспринимались в серьез. Примером этому служит заявление президента Медведева: « Хочу сказать всем, кто не хочет понять этого, что они создают новые проблемы и себе и другим… со всеми заинтересованными сторонами мы создадим демократическую модель отношений и не допустим единоличного доминирования, в какой либо сфере». Летом 2008 года Россия предприняла ряд действий для провоцирования и втягивания Грузии в широкомасштабную войну. Россия осуществила ее в августе того же года. К сожалению, грузинские политики не смогли предотвратить эскалацию ситуации. Президент России Медведев заявлял: «Мы не уйдем с Кавказа, есть ценности за которые надо бороться и побеждать, без которых не представляем свою страну» (4). Москва предприняла далеко идущие действия. Она не присоединила к себе Абхазию ( хотя с ее стороны были попытки) и т.н. южную Осетию, чтоб не дать возможность миру обвинить ее в территориальной экспансии и «де юре» признал их независимыми республиками. Оформила с ними соглашения. Начала строительство российских военных баз на этих территориях и ввела войска. По мнению экспертов НАТО и Евросоюза, одностороннее признание Россией Абхазии и Южной Осетии на время отдалило Грузию от НАТО и Евросоюза, так как урегулирование конфликтов стало делом далекой перспективы. Хотя в последнее время события развиваются с молниеносной скоростью, подтверждением этому является отзыв группы наблюдателей ОБСЕ из зон конфликтов и из Грузии в целом. Это произошло в результате давления России на международные организации. Таким образом, в августе 2008 года Россия предприняла ряд действий для провоцирования Грузии и втягивания ее в широкомасштабную войну. Россия сумела, осуществила ее в августе того же года. К сожалению, грузинские политики не смогли предотвратить эскалацию ситуации. Литература 1. О. Джапаридзе У истоков этногенеза Грузинского народа Тб. 2006 2. Грузинская Советская Энциклопедия Т. V Тб. 1980 3. Погосян Г. Глобальные тенденции мирового развития и Кавказа.∕∕«Общество и экономика» 1999. 10-11 4. http://www.ararat-center.org перспектива Suliko Grigalashvili Doktor History, professor of the Georgian Technical University(Georgia) Interests of the West on the South Caucasus Summary In the work is mentioned that Georgia is located on the East board of democratic Europe and together with it has the West board with Asia, as a matter of fact being a joining bridge between the East and West. By its culture and history it is an organic part of Europe that’s why it aims to European integration. 169 Special irritation of Russia on the Caucasus was called and is called by the policy pursued in Tbilisi from the 90-th of XX century up to the present day. That is a pro-Western policy pursued by Georgia. In summer 2008 Russia held a variety of activities to provoke Georgia and involve it in the large-scale war that was in August of the same year. Unfortunately, Georgian politicians could not prevent events escalation. According to experts- forecasters of NATO and the European Union an unilateral recognition of Abkhazia and the South Ossetia by Russia temporary distanced Georgia from NATO and the European Union as in the more far perspective it removed the conflict settlement. Thus, recently events change with a lightning speed, the prove of which is an opinion of OSCE Observer Group from the conflict zone and generally from Georgia that happened because of the pressure of Russia on international organizations. Thus, in summer 2008 Russia held a variety of activities to provoke Georgia and involve it in the large-scale war that was in August of the same year. Unfortunately, Georgian politicians could not prevent events escalation. Edisher (Epiphane) Gvenetadze. Doctor of history Associated Professor of the Technical University of Georgia Rezo Rukhadze Doktor History, Professor of the Technical University of Georgia(Geprgia) Reaction of the world community during the period of the Russian aggression in Georgia in August 2008. 170 After break-up of the USSR the world community was watching the current political processes in the South Caucasus and generally in Georgia with big attention. The West was always the orienting point of the State of Georgia, though they not once have disappointed hope of the Georgian politicians. At the end of the 10 (tens) years of XX century when rose the Georgian statehood, the basic support of the Georgian political thought together with the own national energy were hope for the help of Europe to which during a long time the all Georgian people was aiming. But the history has revealed that this hope at that time occurred to be vain. In the PostSoviet spaces countries of the West Europe had and have careful and business relationship. Up to the present day Europe pursues the policy that will not offend Russia and will mainly mean economical cooperation in the areas of the West. Europe divided republics of the Soviet Union into four categories: 1. Baltic States that were perceived as an organic part of Europe and their reintegration in Europe was obligatory. 2. Acceptance of Russia, Ukraine and Belorussia in Euro Structures was not excluded. 3. Caucasus countries that were accepted to the European Union, but in the European Union are refrained from their integration. 4. Sates of the Central Asia that are fell behind Europe by their development very much and it is not possible them to become a part of Europe, but due to the energetic starvation these countries are in the sphere of the European interest. USA especially is interested in the South Caucasia and Central Asia, (3) as Caucasia for it in the first place is strategically important. As it presents a native outlet in the Near East control of which USA wishes. For this USA has corresponding reserves particularly in the Caucasus States, on behalf of Georgia and Azerbaijan that have strong ProWest orientation. Also significance of the Azerbaijan energy resources and attempts of Armenian political elite to take an attention and support of international community. The purposes of the all three republics include strengthening of the West in this region, especially from the economical point of view. It also supposes that the economical policy of Russia, especially towards Georgia is no good at all. (3) Though in the reality if we consider assimilation of market of the West it is more difficult for these States than for Russia, as for the first according to the geographical location and then because of the fuel and power resources. Thus the interests of the West (in the first place is implies USA) and Russia are abruptly opposed in this region. In the countries of the Caucasus one of the most important forces of the regional majority is NATO that is according to the known reasons doesn’t enter into the obvious confrontation with Russia. Though the policy that have been pursued by the governments of Georgian and Azerbaijan up to the August events (it means withdrawal of Russian troops out of these countries) made real the close inclusion of these countries into the Western strategy. That should more strengthen safety of the region. But the processes developed in August 2008 put into question many Western projects that should be realized in the Caucasus. After the Russian aggression the West was actively included in the processes that had and has its own vital interests in the South Caucasus. It is especially significant the activity of the European Union and its chairman the president of France N. Sarkozi whose diplomatic and considered actions saved Tbilisi city from the occupation. The final agreement on the conflict regulation was concluded on the 12th of August during the meeting between N. Sarkozi and the president of Russia D. Medvedev. The peace plan consisted from 6 articles: 1. the Sides should not permit use of force. 2. stop the military activities. 3. Possibility of free delivery of humanitarian assistance. 4. armed forces should return to the dislocation places. 5. armed forces of Russia should return to the positions that they occupied before the conflict. 6. assignment of international guarantees of safety and stability to Abkhazia and the South Ossetia. (1). 171 Actions of Russia drew the indignation in the whole world, especially in Washington the proof of which is a statement of the Ministry of Defense Robert Gates: “if Russia don’t change the aggressive action in Georgia it will lead to negative influence on relations between USA and Russia, thus the Pentagon would have to review whole relationship with Russia”. After the interests of Russia in the August war were obviously declared the president of USA Bush declared that Russia can not have any claims towards two regions (the South Ossetia, Abkhazia) that these regions are part of Georgia and they are within the internationally recognized boarders. The whole world was watching the aggression actions made by Russia in Georgia with anxiety. The Chancellor of Germany A. Merkel joined in the political processes that unambiguously assisted the peace process. He declared to Medvedev that Russia must withdraw troops from Georgia and that this process should be completed quickly. Ministers of the Foreign Affairs member of the NATO declared that till Russia will not withdraw the troops from Georgia the NATO can not continue relations with Russia. Here the General Secretary of the NATO distinctly declared that Russia don’t follow the peace agreement achieved by intermediation of the European Union. There was accepted a decision on creation of NATO-Georgian Council where was told – NATO should assist Georgia in reconstruction of air transport system, defense against the cyber attack, etc. Events development revealed that the West supports Russia in many matters. The proof of it is a continuation of the NATO and Russia cooperation in the former form. For Georgian policy it became clear that the policy is not a sphere of the wishes realization. Nothing can be made by chance in the global policy that one more time i clearly affirmed the immortal words of U. Cherchel: “there are not friend forever in the policy, in the policy are everlasting interests”. The August war in fact was the conflict between Moscow and Washington in the Caucasus region. It was not covered by the Russian media, when the information on found by them American passport and died American citizens in the territory of Shida Kartli was spread. In the days of August 2008 there was received an impression that the whole International Community was against Russia. There was hold a meeting of the United Nations Security Council where was considered the mentioned matter, but because of the position of Moscow the resolution was not accepted. For the whole world it became clear that there is a fear to Russia as to nuclear and unpredictable state. Thus the evidence taking place in the South Caucasus in August 2008 showed how difficult are questions set in the South Caucasus. Notwithstanding unprecedented support of the West and generally of the World Community Moscow did forethought, recognised the independence of separative regions, placed there its puppet regimes and by this in fact performed the occupation of the Georgian territories. Used literature: 1. Crisis Palitra #33. 2008. 2. newspaper. 24 hours. August. 2008. 3. E. Gvenetadze West and War between Russia and Georgia. Works. 1(13) M Addition to the magazin “Moambe” of the Georgian Educational Scientific Academy 2009. 4. www. tavisufleba.ge 172 Эдишер (Епифан) Гвенетадзе. Доктор истории , профессор технического университета Грузии(Грузия) Резо Рухадзе, доктор истории, профессор, технического университета Грузии (Грузия) Реакция мирового содружества во время российской агрессии в Грузии в августе 2008 года. Резюме В работе рассмотрены те перипетии, которые происходили в августе 2008 года между Россией и Грузией. Подчёркивается, что после развала советского союза у мира по отношению к постсоветскому пространству были осторожные отношения, что ещё раз подтвердила российско-грузинская война. Примечательно то, что все мировое содружество осуждало действия России. Было явно видно, что, несмотря на это мировое содружество опасается Москвы, которая является ядерным и непрогнозируемым государством. Заза Каландия 173 Докторант Значение средств массовой информации в грузинском обществе Средства массовой информации (СМИ) являются одним из важнейших институтов современного общества. Они выполняют многообразные функции: информируют, просвещают, рекламируют, развлекают. Очевидно, что они играют важную роль в формировании, функционировании и эволюции общественного сознания в целом. Более того, восприятие и интерпретация важнейших явлений и событий, происходящих в стране и в мире в целом, осуществляются через и с помощью СМИ. Эти обстоятельства приобретают особую актуальность и значение на фоне все более растущего проникновения. СМИ в политическую сферу, их превращения в один из важнейших инструментов реализации политического процесса. Знаменательно, что в современной политологии СМИ характеризуют такими пышными титулами, как «великий арбитр», «четвертая ветвь власти» наряду с законодательной, исполнительной и судебной. Вера во всемогущество телевидения настолько велика, что иные политические деятели считают: тот, кто контролирует телевидение, контролирует всю страну. И действительно, современную политику невозможно представить без прессы, радио и телевидения. Вне всякого сомнения, в тех политических и экономических процессах которую в настоящее время переживает Грузия, не последнюю роль играют средства массовой информации. Именно та огромная роль, которую СМИ играют в общественной и политической жизни страны, делает их предметом постоянного обсуждения и исследования ученых, экспертов и самих журналистов. Возможности СМИ так велики и многогранны, что они просто не могут не вызывать к себе интереса. Экономические проблемы СМИ делают их лакомой добычей для банкиров и политиков. С помощью экономических рычагов на СМИ можно оказывать давление на ход предвыборных кампаний. Технологии проведения этих кампаний становятся все изощреннее, и СМИ играет здесь, пожалуй, самую ведущую роль. Сегодня трудно представить существование общества без средств массовой информации. Несомненно то, что средства массовой информации играют значительную роль в обществе. Иногда их называют «четвертой властью». «Анализ показывает, что в современном мире средства массовой информации выполняют три основные функции: информируют человека, выражают (предъявляют) 174 позиции определенных социальных субъектов, осуществляют то или иное идеологическое воздействие на сознание. Хотя давно показано, что это не так, часто функции прессы и средств массовой информации сводятся только к первой, утверждают, что главное предъявлять факты, объективную информацию и больше ничего. В связи с этим легко высказать следующий тезис: средства массовой информации не просто информируют человека, но и создают определенные реальности, в которые погружают его. В рамках подобных, почти виртуальных реальностей осознанно, но чаще неосознанно программируются не только переживания, но и его мысли, мироощущение. Большое значение сегодня имеет технология масс-медиа. Технология делает значимым ряд моментов, которые раньше почти не учитывались, а именно, выдержаны ли параметры предъявления новостей (информации), можно ли эту информацию перепродать и т.п. В наше время журналистские тексты создаются в пространстве масс-медиа, где обращаются различные другие журналистские и нежурналистские тексты. Поскольку зрители и читатели имеют доступ к этим другим текстам, к их интерпретациям и оценкам, не учитывать это пространство просто невозможно. Пресса позволяет нам жить (а зачастую и заставляет) не событиями нашей конкретной личной жизни, а событиями всего государства, культуры и т.д. в свою очередь, это позволяет нам понять других людей, действовать с ними согласованно или, напротив размежеваться с ними. В этом колоссальное значение прессы: средства массовой информации погружают нас в определенные типы существования, навязывают их нам. Навязывают потому, что реальности, в которые мы погружаемся, для нашего сознания являются не менее убедительными, чем другие несимволические реальности. Сегодня грань между вымышленными и реально проживаемыми событиями весьма незначительна: часто вымышленные, но ярко поданные прессой события выглядят даже более убедительными». Действительно, значение средств массовой информации в современном мире весьма велико. Именно средства массовой информации в значительной мере формируют наше мировоззрение, наши взгляды и убеждения. Поэтому неслучайны опасения многих людей, что средства массовой информации активно используются для воздействия на общество, что некие силы манипулируют нами. Западные методики исходят из того, что неблагоприятные для Системы события, если это технически возможно, нужно вытеснить из информационного пространства. Вытеснить можно, во-первых, замалчивая, во-вторых, «задвигая» на десятистепенное место другими - сенсационными сообщениями. При этом «сенсация» может быть искусственно раздута или даже полностью вымышленной. Метод замалчивания ярко проявил себя в последние годы в российских средствах массовой информации при освещениях военных действии в августе 2008 года, да и в предыдущее время агрессивной политики России против Грузии когда из сообщений масс медиа тщательно вычищалась вся информация благоприятная для Грузии. Однако на помощь к грузинским средствам информации пришли СМИ из разных стран мира, поэтому в начавшейся информационной войне Россия потерпела поражение, не смотря на это внутри огромной страны руководство и СМИ России продолжали 175 обманивать собственный народ. Доказательством к этому следует привести заявления официальных лиц России сделанные через год:,,Следственный Комитет при прокуратуре РФ опубликовал на своём сайте уточнённые данные о потерях российских военнослужащих и гражданских лиц во время прошлогодней войны в Южной Осетии. По данным СКП РФ тогда погибли 67 военнослужащих, а не 64, как сообщалось ранее. В начале июля глава СКП Александр Бастрыкин заявил, что «на 100 процентов установлена гибель 162 мирных жителей и ранение 255 человек». По его словам, СКП классифицирует действия грузинских военных как «геноцид». Возникает вопрос: а куда делась цифра в 2000 погибших жителей Цхинвали, о которых в первые дни конфликта трубили все российские новостные ленты и телеканалы, промывая мозги рядовым россиянам? Наверное, воскресли под воздействием новости о признании т.н. Южной Осетии со стороны Никарагуа? И если 162 погибших мирных жителя - это уже «геноцид», то будем с нетерпением ждать принятия Государственной Думой резолюции о признании 5-кратного геноцида в Ходжалы! Таким образом, становится очевидным, что российская mass media осваивает классические приемы средств массовой информации - в частности, их продуманные реакции на «негативную» информацию. По уровню совершенства этих манипуляций российские средства массовой информации занимают одно из ведущих месть в мире. Телевидение в последнее время поменялось ролями с обществом: еще несколько лет назад телевидение оказывало очень серьезное влияние на жизнь в новой независимой стране, а общество практически не могло воздействовать на него. Сегодня телевидение выполняет социальный заказ общества, именно поэтому и изменилось как бы соподчинение этих двух реальностей. Естественно, что, выполняя социальный заказ, телевидение волей или неволей должно отвечать тем потребностям, тем вкусам, которые есть в обществе, - востребованы и «мыльные оперы», и большое количество кинофильмов, зачастую невысокого качества, и информационные программы. Таким образом, телевидение сейчас выполняет в основном информационную функцию и функцию релаксатора». Есть и сознательное манипулирование средствами массовой информации. Заказные материалы. В качестве примера можно привести потуги в манипулировании общественным мнением - это так называемые информационные войны между известными олигархами. Средства массовой информации, контролируемые противоборствующими силами, на одни и те же события реагируют совершенно противоположным образом. Но это работа на конкретного, как правило, постоянного хозяина, пытающегося добиться каких-то политических целей. Часто очень в связи со средствами массовой информации употребляется слово «независимые». Утверждается, что одним из признаков демократического общества являются «независимые» средства массовой информации. Однако неясно, что подразумевается под словом «независимые» применительно к средствам массовой информации. За время, прошедшее после крушения коммунистического режима, в Грузии средства массовой информации стали преимущественно контролировать так называемые 176 мелкие грузинские олигархи, сумевшие в смутное время неизвестным образом возвестись в этот ранг. Но даже если средства массовой информации будут независимы ни от государства, ни от политических партий, ни от финансовых групп, даже в этом фантастическом случае нельзя называть прессу независимой. Ибо журналисты имеют собственное мнение, может быть ошибочное на те или иные события - значит, он зависит от своих пристрастий, журналист может быть зависим от редактора, у которого тоже может быть своя точка зрения и, наконец, он зависим от аудитории, на которую вещает. Итак, мы пришли к выводу, что средства массовой информации играют важную роль в обществе. Для того чтобы подчеркнуть это иногда средства массовой информации образно называют «четвертой властью». Мы также пришли к выводу, что на сегодняшний день средства массовой информации и грузинское общество оказывают влияние друг на друга. Независимые средства массовой информации - не более чем миф, иллюзия. Однако масса зависимых, в каждом конкретном случае, от разных сил, средств массовой информации в целом могут дать более иле менее объективную картину. Литература: 1. Андреев Э. М. Средства массовой информации и реформирование России «Социально-политический журнал», 1996, №4. 2. Балытников В. «Четвертая власть: правовое регулирование. - «ОНС», 1995, №6. 3. Борисов К. Пираты против монополий - «Свободная мысль», 1997, №2. 4. Димитриади Д. Н. Политическая реклама как средство неконфликтного разрешения противоречий в обществе - «Социс», 1994, №3. 5. Политическая сила телевидения: реальность мифа (обзор семинара) - «Полис», 1994, №6, стр. 155-178. 6. Розин В. М. Мистические и эзотерические учения и практики в средствах массовой информации. «ОНС», 1997, №3. 7. Цуладзе А. «Большая манипулятивная игра», М., 2000. 8. 1NEWS.az Zaza Kalandia Ph.D. student (Georgia) The significance of the media in the Georgian society 177 The media (the media) are one of the most important institutions of modern society. They perform multiple functions: to inform, educate, promote, entertain. It is obvious that they play an important role in the formation, function and evolution of social consciousness as a whole. Moreover, the perception and interpretation of important events and developments in the country and the world at large, through and through the media. The method of suppressing clearly shown itself in recent years in the Russian media in covering military operations in August 2008, and in a previous time, the aggressive policy of Russia against Georgia, when the communications media vychischalas carefully all information favorable to Georgia. However, the assistance to the Georgian media, the media came from all over the world, it is in an information war Russia was defeated, in spite of this huge country in the media guide and Russia have continued obmanivat own people. The proof of this statement should lead official Russia. Thus, it becomes apparent that the Russian mass media mastering classical techniques of mass media - in particular, their thoughtful response to «negative» information. According to the level of sophistication of the manipulation of the media is one of the leaders in the world. Russian media is one of the leaders in the world.We concluded that, to date, the media and the Georgian society influence each other. Independent media - no more than a myth, an illusion. However, mass dependent, in each case, the different forces, the media in general can provide a more objective picture of the Ile less. Азиз Даливалов Докторант Грузино-Украинского Международного Университета “Иберия” им. Давида Гурамишвили (Грузия) 178 Вопросы возникновения конфликтов и способы урегулирования Межгрупповые отношения состоят из неразрывной связи конфликтов и сотрудничества, но главные проблемы для любого общества вносятся многочисленными конфликтами. Когда мы говорим – «межгрупповые конфликты», на ум приходят революции, религиозная нетерпимость, межэтнические столкновения, соперничество между полами, острые трудовые споры. Русско-американский социолог П.Сорокин подсчитал, что за 24 века в истории человечества на четыре мирных года приходится один год, сопровождающийся насильственными конфликтами – войнами, революциями, бунтами. Среди межгрупповых (или социальных в широком смысле слова) конфликтов обычно выделяют: политические конфликты, когда борьба идет за власть, доминирование, влияние, авторитет; социально-экономические (или социальные в узком смысле слова) – «между трудом и капиталом», например между профсоюзами и работодателями; этнические – по поводу прав и интересов этнических общностей. Итак, одними из наиболее значимых являются конфликты между этническими общностями. В реальности мы встречаемся с взаимопроникающими конфликтами, каждый из которых составляет питательную среду для другого. Не случайно, даже специалисты-конфликтологи часто не могут прийти к единому мнению, с каким конфликтом имеют дело – с этническим в политическом камуфляже или наоборот. Исследователи предлагают самые разные классификации этнических конфликтов. При классификации по целям, которые ставят перед, собой вовлеченные в конфликт стороны в борьбе за ограниченные ресурсы, их можно подразделить на:социальноэкономические, при которых выдвигаются требования гражданского равноправия (от прав гражданства до равноправного экономического положения): культурно-языковые, при которых выдвигаемые требования затрагивают проблемы сохранения или возрождения функций языка и культуры этнической общности; политические, если участвующие в них этнические меньшинства добиваются политических прав (от автономии местных органов власти до полномасштабного конфедерализма); территориальные – на основе требований изменения границ, присоединения к другому – «родственному» с культурно-исторической точки зрения – государству или создания нового независимого государства. Социологи, политологи и этнологи, стремясь выделить конфликт из других близких феноменов, часто рассматривают его исключительно как реальную борьбу между группами, как столкновение несовместимых действий. Но с точки зрения психолога, учитывающего динамику конфликта, само противоречие между группами, имеющими несовместимые цели в борьбе за ограниченные ресурсы (территорию, власть, престиж), оказывается лишь одной из стадий конфликта – той стадией, которую обычно называют объективной конфликтной ситуацией. Собственно говоря, на Земле почти повсюду существуют противоречия между этническими общностями – межэтническая напряженность в широком смысле слова. Без нее, к сожалению, не обходится ни одно полиэтническое общество. Чаще всего напряженность существует между доминантной этнической общностью и этническим меньшинством, но она может быть как открытой, проявляющейся в форме конфликтных действий, так и скрытой, тлеющей. В последнем случае напряженность выражается в социальной конкуренции, достигаемой оценочным сравнением своей и чужой групп в пользу собственной. 179 А имеющиеся социальные противоречия, хотя и играют решающую роль среди причин конфликтных действий, не связаны с ними напрямую: конфликтные действия возникают, если противоборствующие стороны осознали несовместимость своих интересов и имеют соответствующую мотивацию поведения. Иными словами, очень важна стадия осознания и эмоционального вызревания конфликта. Пережитые «исторические несправедливости» вызывают у низкостатусных групп этнического меньшинства желание восстановить справедливость, но это не обязательно приводит к возникновению мгновенной реакции. Чаще до начала конфликтного взаимодействия проходят многие годы, на протяжении которых этническая общность сплачивается вокруг идеи отмщения. Прошли многие столетия со времени изгнания евреев из земли обетованной, но именно этот факт явился обоснованием их многолетней борьбы за возвращение. Если объективная конфликтная ситуация осознана, даже случайные события из-за присущей межэтническим отношениям эмоциональности, а порой и иррациональности, могут привести к конфликтному взаимодействию как наиболее острой стадии конфликта. Впрочем, даже при осознании ситуации как конфликтной, социальная конкуренция может и не вылиться в конфликтное взаимодействие, ведь, как правило, низкостатусные группы вступают в борьбу с высоко статусными, если они воспринимают межгрупповые отношения не только как незаконные, но и как нестабильные. На стадии конфликтного взаимодействия этнические конфликты имеют тенденцию к саморазрастанию или эскалации, которая означает, что стороны переходят от «легких» к «тяжелым» тактикам: от массовых действий ненасильственного характера (митингов, манифестаций, акций «гражданского неповиновения») к столкновениям, которые рано или поздно приводят к крови. Психологи выделяют и еще одну стадию конфликта – его разрешение или урегулирование. Отметим, что с точки зрения психолога, конфликт не только не начинается с началом конфликтных действий, но и не заканчивается с их окончанием. После завершения прямого противодействия – на этапе «зализывания ран» – конфликт может сохраняться в форме социальной конкуренции и проявляться в образе врага и предубеждениях. Даже в середине 90-х гг. 24% русских респондентов старше 60 лет, т.е. переживших войну, соглашались с утверждением, что немцы – исконные враги русского народа. Итак, под этническим конфликтом в широком смысле слова мы понимаем любую конкуренцию между группами – от реального противоборства за обладание ограниченными ресурсами до конкуренции социальной – во всех тех случаях, когда в восприятии хотя бы одной из сторон противостоящая сторона определяется с точки зрения этнической принадлежности ее членов . С точки зрения социолога или политолога, такое понимание этнического конфликта, видимо, не является точным. Но при включении социальной конкуренции в понятие конфликта его объяснение становится более комплексным, так как анализируются когнитивные и мотивационные процессы, которые могут предшествовать непосредственным столкновениям, влиять на их эскалацию и продолжаться после их завершения. В психологии межэтнических отношений исследуются три основные проблемы: как конфликты возникают, как протекают и как их можно урегулировать. Так как они изучаются разными науками, поисками их причин озабочены и социологи, и политологи, и психологи. При социологическом подходе к объяснению причин конфликтов анализируется взаимосвязь социальной стратификации общества с этнической принадлежностью населения. При политологическом подходе «одной из самых 180 распространенных является трактовка роли элит, прежде всего интеллектуальных и политических, в мобилизации этнических чувств, межэтнической напряженности и эскалации ее до уровня открытого конфликта». В психологии причины этнических конфликтов обычно рассматриваются в рамках более общих теорий. Следует отметить, что почти все психологические концепции явно или не явно разделяют социальные причины межгрупповых конфликтов и причины социальной конкуренции и враждебности, проявляющиеся в действиях и/или представлениях. 1. Межгрупповые конфликты как продукт универсальных психологических характеристик. Распространенность социальных конфликтов привела многих теоретиков к поискам причины враждебности людей по отношению к себе подобным в некоторой форме агрессивной потребности или побуждения рода человеческого. Автор одной из первых социально-психологических концепций В.Макдугалл (1871–1938) приписал проявление коллективной борьбы «инстинкту драчливости». Подобный подход называют гидравлической моделью, так как агрессивность, по мысли Макдугалла, не является реакцией на раздражение, а в организме человека присутствует некий импульс, обусловленный его природой . Гидравлическая модель психики лежит и в основе идеи З.Фрейда (1856–1939) о причинах войн в человеческой истории. Фрейд считал, что враждебность между группами неизбежна, так как конфликт интересов между людьми в принципе разрешается только посредством насилия. Человек обладает деструктивным влечением, которое первоначально направлено внутрь (влечение к смерти), но затем направляется на внешний мир, а следовательно, благотворно для человека. Враждебность между группами благотворна и для группы, так как способствует стабильности, установлению чувства общности у ее членов. Враждебность к какой-либо группе является и способом объединения нескольких других: во время войн создаются более обширные объединения племен или государств, в пределах которых на противоборство налагается запрет, что происходило, например, в период борьбы греческих государств против варваров. Именно благотворность враждебности для человека, группы и даже объединений групп, по мнению Фрейда, приводит к неизбежности насилия. Творец третьей гидравлической модели – австрийский этолог К.Лоренц (1903–1989). Его главный тезис состоит в том, что агрессивное поведение людей, проявляющееся в войнах, преступлениях и т.п., является следствием биологически заданной агрессивности. Но если у хищников агрессия служит сохранению вида, то для человека характерна внутривидовая агрессия, направленная на враждебных соседей и способствующая сохранению группы. Представители традиционных культур, как правило, соблюдают заповедь «не убий» внутри группы, даже воинственные североамериканские индейцы-юта налагали табу на убийство соплеменников. Сохранив это табу в резервациях, но не имея выхода агрессивности в насилии над «чужаками», они, по утверждению Лоренца, страдают неврозами чаще, чем представителе других культур. Во всех подобных концепциях враждебность рассматривается продуктом «неразумной человеческой натуры». Некоторые авторы даже рассуждают о физиологической основе коллективной иррациональности, рассматривают человека как ошибку эволюции. Но теории, которые объясняют межгрупповые конфликты универсальными агрессивными побуждениями, сталкиваются с большими проблемами при объяснении ситуаций, когда конфликтное взаимодействие между группами отсутствует.Авторы, работавшие во фрейдистской традиции, дополнительные подтверждения универсальности агрессивных тенденций искали в анализе особых контекстов, в которых враждебность по отношению к чужим группам проявляется в 181 реальности. Классическая концепция подобного рода – гипотеза фрустрации-агрессии Н.Миллера и Д.Долларда, согласно которой универсальное агрессивное побуждение перерастает в агрессивное поведение, только если человек подвергается фрустрации, понимаемой как любое условие, блокирующее достижение желаемой цели . Л.Берковиц, воспользовавшись основными положениями теории фрустрации-агрессии, расширил понятие объекта агрессии до целой группы. Он полагал, что объектом агрессии может стать не только отдельная личность, но и те, кто ассоциируется с ней по тем или иным признакам. Так как в качестве таких признаков выступает прежде всего расовая и этническая принадлежность, Берковиц использовал свои идеи для объяснения причин расовых волнений в США. В дальнейшем множество исследований подтвердило наличие связи между фрустрацией и агрессией. Кроме того, была продемонстрирована возможность генерализации агрессии в том случае, когда человек непосредственно не испытывал фрустрирующего воздействия, а лишь являлся его пассивным свидетелем. Так, наличие сцен жестокости в просмотренном испытуемыми фильме усиливало их агрессивные реакции, особенно если они сталкивались с потенциальной жертвой, которая по своим этническим признакам могла ассоциироваться с персонажем из только что увиденного фильма. Но при рассмотрении межгрупповых конфликтов с точки зрения универсальных психологических характеристик остаются серьезные проблемы даже после введения дополнительных переменных. Основной недостаток перечисленных подходов состоит в том, что все они сводят межгрупповые конфликты к внутриличностным или межличностным, а если даже вводят групповой контекст, как это сделал Берковиц, то не обращают внимания на роль норм, ценностей и других регуляторов социального поведения. 2. Индивидуальные различия как основа межгрупповых конфликтов. Среди подходов, анализирующих индивидуальные различия в отношениях человека с другими группами, наиболее известна концепция «авторитарной личности». Знаменитый исследовательский проект ТАдорна, Э.Френ-кель-Брунсвик, Д.Левинсона и Р.Санфорда, осуществленный в США после второй мировой войны, первоначально был направлен на выявление индивидов, восприимчивых к антисемитской идеологии («потенциальных фашистов»). Т.Адорно (1903–1969) и др., заимствуя идеи З.Фрейда, выводят отношение к чужим группам из процесса социализации ребенка в раннем детстве, в частности из амбивалентности эмоциональных отношении в семье. У человека, воспитанного в семье, где царят формальные, жестко регламентированные отношения, часть агрессивности выплескивается на тех, с кем индивид себя не идентифицирует, т.е. на внешние группы. Заменителем ненавидимого отца часто становится еврей, отношение к которому проявляется как в предрассудках , так и в действиях вплоть до геноцида. Результаты исследований показали, что у людей, придерживающихся антисемитских взглядов, ярко выражены предубеждения и против других этнических общностей: когда испытуемых просили высказать свое отношение к двум несуществующим в реальности народам, именно антисемитам не нравились эти группы-химеры. Для них была характерна общая тенденция неприятия всех чужих групп и завышения оценки собственной группы. В дальнейшем был описан новый антропологический тип, названный авторитарной личностью, среди черт которой кроме неприятия чужих групп были выделены и другие характеристики: слепое следование авторитетам, механическое подчинение общепринятым ценностям, стереотипность мышления, агрессивность, цинизм, подверженность суевериям, сексуальное ханжество, злобное отношение ко всему человеческому. 182 Сторонники этого подхода воздерживаются от выводов о преобладании авторитарных личностей у какого-либо народа, подчеркивая, что большая часть населения «срединна». Но они считают, что социальные условия могут способствовать тому, что авторитарная личность становится на какое-то время типичной в той или иной стране, как она стала типичной для Германии после поражения в первой мировой войне. В социальности и динамичности своего типологического подхода видит Адорно его коренное отличие от биологической и статичной типологии гитлеровцев. Но и в этом случае остается вопрос – система порождает авторитарные черты личности или индивидуальные черты людей вызывают к жизни авторитарную систему. Кроме того, и концепция авторитарной личности не является социально-психологической в собственном смысле слова, ведь в межгрупповые конфликты включены не отдельные индивиды, а целые общности. 3. Теория реального конфликта исходит из предположения, что межгрупповые конфликты есть результат несовместимых групповых интересов, когда только одна из взаимодействующих групп может стать победительницей, причем в ущерб интересов другой. В социальной психологии наиболее известный сторонник этой точки зрения – американский ученый М. Шериф. Он выдвинул предположение, что функциональная взаимозависимость двух групп в форме конкуренции непосредственно- ведет к враждебности, которая проявляется в негативных стереотипах и социальных установках, а также в росте групповой сплоченности. А все вместе это приводит к враждебным действиям. Это единственный подход к анализу межгрупповых конфликтов, в котором причина-леауол межгрупповой враждебности (реальный конфликт интересов) рассматривается одновременно и ее причиной.Главные факторы, повлиявшие на исследования Шерифа 1949–1953 гг., – свежая память об ужасах второй мировой войны и расцвет холодной войны. Цель американского психолога состояла в выявлении стратегий для трансформации враждебных межгрупповых отношений – прежде всего отношений Между сверхдержавами – в кооперативные и попытке таким образом предотвратить' третью мировую войну. Для проверки своих гипотез Шериф с сотрудниками провел несколько полевых экспериментов в летних лагерях для мальчиков-подростков. Соревнования между двумя сплоченными группами мальчиков приводили к социально-психологическим эффектам, которые однозначно ассоциируются с межгрупповым конфликтом. Конфликт интересов – борьба за призы – очень быстро перерастал в агрессивную враждебность. В то же время было обнаружено, что взаимодействие с негативно оцениваемой чужой группой увеличивало групповую сплоченность и создавало новые символы групповой идентичности. Значение исследований М.Шерйфа состоит в том, что именно с них начинает развиваться социально-психологический подход к изучению межгрупповых отношений, когда источник межгрупповой враждебности ищут не в особенностях индивидов – всех людей, обладающих агрессивностью, или отдельных (авторитарных) представителей рода человеческого, а в характеристиках самого межгруппового взаимодействия. Но ограничиваясь при объяснении причин конфликта лишь анализом непосредственно наблюдаемого взаимодействия, Шериф упускает из виду не менее существенные внутренние закономерности социально-психологических процессов. Например, нередки случаи ложного, если рассматривать его с позиции Шерифа, этнического конфликта, когда реальный конфликт интересов между группами отсутствует. Такие конфликты, называемые конфликтами-погромами или конфликтами-бунтами, имеют 183 неопределенные цели, но самые тяжкие последствия. Так, ученые не смогли четко объяснить, почему летом 1989 г. погромам подверглись именно турки-месхетинцы, а не иные этнические меньшинства, населявшие Ферганскую долину. Ответить на подобные вопросы помогает введение в круг рассмотрения дополнительных переменных – особых психологических процессов, связанных с групповым членством. 4. Теория социальной идентичности. В 60–70-е гг. британскими социальными психологами во главе с А.Тэшфелом были получены впечатляющие результаты, продемонстрировавшие, что несовместимые групповые цели не являются обязательным условием для возникновения межгрупповой конкуренции и враждебности. Достаточным основанием может оказаться осознание принадлежности к группе, т.е. социальная идентичность и связанные с ней когнитивные и перцептивные процессы. Чтобы прийти к этому выводу, Тэш-фел с сотрудниками провели множество лабораторных экспериментов, в которых стремились выявить минимальные условия, необходимые для появления дискриминационного поведения по отношению к членам чужой группы. Между группами, участвовавшими в экспериментах, не было конфликта интересов или истории межгрупповой враждебности. Испытуемые – английские школьники – не взаимодействовали ни в группе, ни на межгрупповом уровне. Да и группы существовали только в восприятии детей, так как их убедили, что они сформированы по результатам предварительного эксперимента. А на самом деле испытуемых «приписали» к группам в случайном порядке. Иными словами, социальная категоризация была изолирована от всех других переменных, которые обычно определяют сплоченность групп и антагонизм между ними. И все-таки при выборе способа распределения денежного вознаграждения анонимным членам своей и чужой групп за участие в эксперименте для испытуемых более важным оказалось установление различий в пользу своей группы, чем выделение для ее членов максимально возможной суммы денег, если при этом «чужим» досталось бы еще больше. Итак, испытуемые были готовы платить ценой материальных потерь, чтобы выиграть в плане социальной идентичности. Эти данные, по мнению Тэшфела, свидетельйтвуют о том, что сама социальная категоризация достаточна для межгрупповой дискриминации, а враждебность по отношению к чужой группе неизбежна. В большинстве экспериментов, проведенных в Великобритании в парадигме «минимальных групповых различий», рассматривались равностатусные группы. Но в реальной жизни это довольно редкий случай межгруппового взаимодействия. Когда всетаки изучались группы большинства и меньшинства, было обнаружено, что члены доминантной группы демонстрируют большую тенденцию к социальной конкуренции. Но только до определенного предела – наиболее могущественные группы настолько уверены в своем статусе и обладают столь однозначной позитивной идентичностью, что могут себе позволить не проявлять социальной конкуренции по отношению к группе меньшинства. Например, высшие слои белого населения США демонстрируют либеральные социальные установки к расовым и этническим меньшинствам, а белое население ниже среднего класса имеет более четкие этнические предубеждения. Но в данном случае мы снова вернулись к группам, между которыми существуют реальные конфликты интересов. Британские психологи и не отрицают, что существуют межгрупповые конфликты, обусловленные объективными причинами: группы борются за реальные блага – этнические общности за территорию, мальчики в эксперименте Шерифа – за спортивные трофеи. Но по их мнению, есть и другие ситуации, в которых единственным результатом социальной конкуренции может оказаться изменение относительных позиций групп. Цель в данном случае – быть, хотя бы в собственных глазах, лучше, чем другая группа, и таким образом поддержать позитивную социальную идентичность. Следует только иметь в виду, что в реальной жизни ситуация «чистой» 184 социальной конкуренции встречается крайне редко. С другой стороны, невозможно привести пример реального конфликта интересов, на который не оказывали бы влияния психологические процессы, связанные с групповым членством. Так, психологические и социальные причины подавляющего большинства этнических конфликтов должны рассматриваться как безнадежно взаимозависимые. Мы не вправе считать, что психологические феномены (например, когнитивные процессы) предшествуют социальному контексту (реальному конфликту интересов) или наоборот. Кроме поисков причин конфликтов психология межгрупповых отношений пытается ответить еще на один вопрос: как протекает конфликт, как изменяются в его ходе конфликтующие стороны. Социального психолога интересуют прежде всего не временные и преходящие изменения в эмоциональной сфере – гнев, страх и т.п., охватывающие индивидов, вовлеченных в конфликт. Больше внимания исследователи уделяют продолжительным, носящим базовый характер изменениям в когнитивной сфере. Начать рассмотрение когнитивных процессов, влияющих на протекание этнических конфликтов, следует с социальной категоризации, которая, как уже отмечалось, обеспечивает индивидов системой ориентации в мире, определяет их место в обществе. В ходе конфликта возрастает значение двух важных последствий социальной категоризации: 1. Члены одной группы воспринимаются как более похожие друг на друга, чем они есть на самом деле. Акцент на внутригрупповом сходстве приводит к деиндивидуализации, выражающейся в чувстве собственной анонимности и недифференцированном отношении к отдельным представителям чужой группы. А деиндивидуализация облегчает осуществление агрессивных действий по отношению к «врагам». При исследовании традиционных культур было обнаружено, что чем больше сходных элементов оформления внешности (одежда, прически, раскраска лица и тела), способствующих деиндивидуализации, у членов племени, тем более оно агрессивно. Форма как элемент, увеличивающий деиндивидуализацию, безусловно, облегчает проявления агрессивности и во враждующих армиях. 2. Члены двух групп воспринимаются как более отличающиеся друг от формой, чем они есть на самом деле. Часто культурные и даже языковые границы между этническими общностями неопределенны и трудно уловимы. Но в конфликтной ситуации субъективно они воспринимаются как яркие и четкие. Показательный пример этой тенденции – подчеркивание и преувеличение различий между народами тутси и хуту в Руанде, что способствует многолетней трагедии руандийского народа – резне и «чисткам» по этническому признаку, унесшим миллионы жизней как хуту, так и тутси.. Итак, в ходе этнических конфликтов межгрупповая дифференциация протекает в форме противопоставления своей и чужой групп: большинство противопоставляется меньшинству, христиане – евреям, коренное население – чужакам. Во время конфликта единство в негативных оценках чужой группы не только выполняет полезную для общности функцию, но часто является необходимым условием для победы в конфликте. Чем шире оценочное в пользу своей группы сравнение используется в организованных акциях, тем значительнее будет успех. При этом группа должна оставаться лишь с собственной системой взглядов, убеждений и верований, а информации о врагах нет необходимости быть реалистичной . Это сопровождается частичным или полным отсутствием внешней информации. Например, в XX веке беспощадная борьба во всех «горячих» и «холодных» войнах велась с радио – от изъятия радиоприемников до 185 глушения «вражеских голосов». Еще одним когнитивным феноменом, а точнее – акцентом в принятии социальной информации, влияющим на протекание этнических конфликтов, является иллюзорная корреляция. Последняя означает, что два класса явлений воспринимаются как тесно связанные между собой, хотя на самом деле связь между ними либо вообще отсутствует, либо она намного слабее, чем воспринимается. Феномен иллюзорной корреляции помогает понять механизм формирования и причину устойчивости социальных стереотипов. Так, этнические стереотипы могут интерпретироваться как иллюзорная корреляция между групповым членством и негативными групповыми свойствами или поведением. Используя понятие иллюзорной корреляции при рассмотрении подобных утверждений, можно предсказать, что в ходе этнического конфликта существующие негативные стереотипы о группе меньшинства могут быть усилены особостью двух классов явлений, их отличием от остальных. С одной стороны, эта группа рассматривается как отличающаяся, так как взаимодействие с ее членами статистически относительно редкое событие. Кроме того, члены группы меньшинства часто имеют явные отличительные особенности, например цвет кожи. С другой стороны, с негативно оцениваемым поведением, например криминальным, человек встречается реже, чем с позитивно оцениваемым, поэтому оно тоже рассматривается как отличающееся. В результате совпадение этих двух явлений в принимаемой информации приводит к формированию иллюзорной корреляции и усилению негативных стереотипов типа «все чеченцы' – преступники». Поиск «козлов отпущения» в ходе этнических конфликтов осуществляется с помощью механизма социальной каузальной атрибуции. В мировой истории мы встречаемся с бесчисленным количеством примеров агрессивного поведения, прямо направленного на членов чужой группы, которые воспринимаются ответственными за негативные события – эпидемии, голод и другие несчастья. Например, в средневековой Англии резня шотландцев объяснялась злодействами последних, якобы отравлявших колодцы. Т.е. именно с помощью атрибуций группы большинства оправдывают совершаемые или планируемые действия против чужих групп. Но это уже не просто поиск причин, а поиск ответственных, попытка ответить не на вопрос «Почему произошло то или иное событие?», а на вопрос «Кто виноват?». «Когда мы сталкиваемся с социально нежелательным или опасным положением дел, для нас характерна тенденция «воспринимать» несчастья как результат чьих-то действий и найти кого-то ответственного за них. Во многих документально подтвержденных исторических случаях эти «кто-то» известны, т.е. всегда обнаруживаются вредители или враги моральных устоев и политического порядка. «Социальное знание» общества всегда обеспечивало большой выбор «козлов оглушения», преступников, злодеев, темных личностей и т.п.».Во всех этих случаях мы имеем дело с особой формой каузальной атрибуции – атрибуцией заговора, обеспечивающей простые объяснения для сложных событий. На основе атрибуций заговора строятся отличающиеся большим разнообразием концепции заговора. Они встречаются и в так называемых примитивных, и в цивилизованных обществах, различаются степенью «наукообразности», могут затрагивать все сферы общественной жизни, описывать заговорщицкую деятельность в местном и вселенском масштабе. Но можно выделить и общие для всех концепций заговора черты. Обычно они возникают в ситуации экономического, социального, политического кризиса или бедствий типа эпидемии. Подчеркивается групповой характер заговора – вредителями объявляются группы меньшинств (реального – масоны; правдоподобного – агенты зарубежных разведок в московских процессах 30-х г.г.; фантастического – ведьмы). Очень часто в качестве «заговорщиков» выступают группы этнических меньшинств, которые 186 «осуществляют тайную деятельность и поддерживаются темными дьявольскими силами». Приемы для превращения членов тех или иных групп в злонамеренных вредителей просты и незамысловаты, но последствия для преследуемых вполне реальны: во все времена «заговорщиков изгоняли из страны, сжигали на кострах, четвертовали и колесовали, умерщвляли в газовых камерах. Но прежде чем лишить жизни, им отказывали в наличии человеческих свойств – относили к категории «нелюдей», т.е. применяли механизм делегитимизации. Яркий и страшный пример концепции заговора – «еврейская объяснительная модель» эпидемии чумы в позднем Средневековье: «В поисках причин этой ужасной эпидемии современники были готовы возложить ответственность за нее на кого угодно....Поиски виновных вывели на группу, не принадлежащую христианскому миру – евреев, которых и раньше обвиняли в «дьявольском заговоре» против христианства... Реакция на первую большую вспышку чумы в Европе в 1347/48 гг. полностью соответствовала этой модели Утверждалось, что евреи, являясь слугами дьявола, сговорились с ним истребить христианский мир, наслав на него губительную чуму. Тот факт, что сами евреи в той же мере гибли от чумы... не помог им. Погромы начались в 1348 г., и последующие годы можно назвать абсолютным пиком средневековых преследований евреев... К концу Средневековья евреев в Европе почти не осталось». Но почему возникает страх перед группами меньшинства, почему на них возлагается ответственность за все беды и несчастья какой-либо группы или всего общества? На этот вопрос попытался ответить французский социальный психолог С.Московичи. По его мнению, это происходит потому, что любое меньшинство, даже не подозревая об этом, нарушает запреты, обязательные для каждого в том или ином обществе. Своим стилем жизни, взглядами, действиями оно бросает вызов тому, что свято для людей, среди которых живет. Таким образом, в глазах большинства членам группы меньшинства, несмотря на слабость и незащищенность, «позволено делать то, что они хотят». Но чтобы нарушать табу, они должны обладать какими-то таинственными силами, какой-то тайной властью. Этой верой во всемогущество меньшинств, их способность контролировать весь мир, действовать необыкновенным образом проникнуты все концепции заговора. Кроме ненависти и презрения к меньшинству, большинство испытывает чувства подчиненности, страха и скрытой зависти. Даже Эти немногочисленные примеры влияния последствий категоризации, межгрупповой дифференциации, атрибуции заговора на межэтнические отношения позволяют сделать вывод, что когнитивные процессы поддерживают напряженность между группами и способствуют эскалации конфликтов. Во многих странах мира уже многие десятилетия существуют службы, нацеленные на разрешение этнических конфликтов. Например, в США начиная с 50-х гг. анализ этнических конфликтов организован в рамках Службы общинных отношений. Сферой приложения социальных психологов должна стать работа в междисциплинарных конфликтологических службах с целью выявления эффективности тех или иных стратегий при урегулировании конфликтов разной степени интенсивности и масштабности. Обычно выделяется три основные стратегии разрешения этнических конфликтов на макроуровне: 1) применение правовых механизмов; 2) переговоры; 3} информационный путь . Что касается первой стратегии, то программой-максимум – трудно достижимой в реальности – должно стать изменение всего законодательства в полиэтнических 187 государствах. Но в любом случае, в обществах, где привилегии между группами распределяются неравномерно, должны быть предприняты усилия для внесения способствующих гармонизации межэтнических отношений изменений в социальную структуру. С психологической точки зрения очень важно разрушить социальные барьеры между группами, что обычно способствует изменению законов, общественных институтов и т.п. Когда говорят об информационном пути разрешения конфликтов, имеется в виду взаимный обмен информацией между группами с соблюдением условий, способствующих изменению ситуации. Психологи должны участвовать в выборе способов подачи информации в средствах массовой коммуникации при освещении острых конфликтов, так как даже нейтральные с точки зрения стороннего наблюдателя сообщения могут привести к вспышке эмоций и эскалации напряженности. Во время армяно-азербайджанского конфликта по поводу Нагорного Карабаха обе конфликтующие стороны обвиняли московские средства массовой коммуникации в сочувствии противоположной стороне, отключали каналы центрального телевидения бывшего СССР, запрещали распространение российских газет в своей республике (в Азербайджане – за проармянскую позицию, в Армении – за проазербайджанскую). Положение несколько стабилизировалось, когда стали передавать и публиковать «репортажи с двумя лицами», отражающие точку зрения двух конфликтующих сторон. При учете психологических моментов, во-первых, следует отказаться от подхода, согласно которому межэтнический конфликт лучше не обсуждать в средствах массовой коммуникации, чтобы не будоражить большинство населения. Во-вторых, необходимо признать ошибочной Популярную среди журналистов точку зрения, согласно которой конфликты достойны внимания лишь тогда, когда они разразились и стали материалом сенсационных репортажей. Подход в освещении конфликта должен быть ориентирован на информационное содержание, а не на сенсационность, «...на создание ясной и сбалансированной (по крайней мере многогранной) картины конфликта, его истоков, природы и возможных путей разрешения». Но кроме консультаций журналистов о форме подачи информации, психологи участвуют в проектах по повышению психологической компетентности членов конфликтующих групп. Социальнопсихологическая информация дает представление о процессах, влияющих на межэтнические отношения, о психологическом понимании конфликта. Предоставление такой информации основано на предположении, что знакомство людей с тем, как психологические явления влияют на их восприятие и поведение по отношению к «чужакам», содействует гармонизации межэтнических отношений. Информация о сходстве и различиях между культурами и их представителями также способствует улучшению отношений между ними. В качестве примера успешной программы можно привести проект «Как прекрасно, что мы разные», осуществленный с целью смягчения напряженности между иммигрантами я местными жителями в Нидерландах. Проект включал знакомство двух общин с культурой и особенностями ментальности друг друга: в течение года в газетах и электронных средствах массовой коммуникации было помещено большое количество материалов на эти темы. Целенаправленный показ в американских кинофильмах преуспевающего афроамериканского бизнесмена или ученого представляет собой попытку трансформировать стереотип конкретной группы. А сколько положительных черных полицейских, прокуроров и судей мы видели в американских боевиках! Белые сотрудники правоохранительных органов могут быть жестоки или коррумпированы, но 188 среди их черных коллег отрицательных персонажей почти не встречается . Нам осталось выяснить, какие методы урегулирования конфликтов предлагают сторонники разных психологических теорий. Мы имеем в виду именно урегулирование межгрупповых – и этнических в том числе – конфликтов, при котором происходит трансформация, т.е. перевод противоборства на иной, общественно безопасный уровень. Полное разрешение этнических конфликтов психологическими методами – утопия. К столь нерадостному заключению приходят практически все исследователи данной проблемы, какой бы теоретической ориентации они не придерживались. Сторонники рассмотрения межгрупповой враждебности как продукта универсальных психологических характеристик подчеркивают, что нет шансов избежать насильственного разрешения конфликта интересов, так как невозможно ликвидировать агрессивные склонности человека. Но и при столь пессимистических взглядах они ищут методы борьбы с деструктивными формами межгрупповых отношений. По мнению З.Фрейда, надо пытаться так изменить направление человеческой агрессии, чтобы она не обязательно находила свое выражение в виде войны. В этом может помочь установление эмоциональных связей между людьми через идентификацию, понимаемую Фрейдом как достижение общности чувств. Несколько способов, помогающих справиться с деструктивной агрессией, предлагает КЛоренц. Он вводит понятие «переориентированная агрессия», которая, с его точки зрения, способна предотвратить социально вредные проявлений агрессии. Например, может быть использована культурно-ритуализированная форма борьбы – спорт. Но самыми мощными силами, противостоящими агрессии, австрийский исследователь считает: личное знакомство людей разных наций, так как именно анонимность облегчает прорывы агрессивности; воодушевление людей одним идеалом. Более оптимистичной выглядит концепция Т.Адорно, так как личность авторитарного типа формируется в процессе семейной социализации, а общество способно повлиять на тип отношений между родителями и детьми. Действительно, исследования психологических причин авторитарных режимов, привлекшие внимание самых широких кругов общественности, способствовали тому, что в послевоенные годы в Европе произошли значительные изменения в характере семейных отношений. На смену строгости и эмоциональной сухости пришли отношения более непосредственные и свободные. М.Шериф, который видел цель своих исследований в выявлении стратегий для трансформации враждебных межгрупповых отношений в кооперативные, предложил простое лекарство для лечения межгрупповых конфликтов – введение надгрупповых целей, имеющих равную привлекательность для обеих групп, но достичь которых они могут, только объединив усилия. В качестве надгрупповых целей для человечества, способных предотвратить глобальную войну, сторонники теории реального конфликта рассматривают решение экологических задач, ликвидацию последствий стихийных бедствий, борьбу со смертельными болезнями. Но следует иметь в виду, что Шериф даже в своем лабораторном эксперименте не смог добиться полного разрешения конфликта. Задачу психолога он видел не в устранении конфликта интересов, а в том, чтобы помочь людям изменить восприятие ситуации: меньше значения придавать различиям интересов и приоритетными рассматривать надгрупповые цели. Понятие надгрупповых целей творчески использовали американские психологи, предложившие способ улучшения межэтнических отношений в десегрегированных школах. Они работали с малыми группами школьников, состоящими из представителей 189 различных этнических и расовых общностей. Метод, названный «головоломкой», заключался в том, что материал, задаваемый учащимся, делился на всех членов группы. Чтобы выполнить задание, каждый ребенок должен был не только выучить свою часть, но и объединившись с другими членами группы, восстановить всю переданную информацию, т.е. «собрать головоломку». Иными словами, были созданы условия взаимозависимости школьников при выполнении общего задания. Применение описанной процедуры способствует улучшению межэтнических отношений в коллективах школьников, так как между представителями разных общностей налаживается дружба. Кроме того, повышаются самооценка и достижения представителей групп меньшинств. Но в широком масштабе изменить восприятие конфликтной ситуации с помощью надгрупповых целей чрезвычайно сложно. Вопервых, само обеспечение кооперативного взаимодействия конфликтующих групп сталкивается с серьезными препятствиями: пока обе общины в Северной Ирландии – и католическая, и протестантская – настаивают на раздельном обучении, программа создания единых школ просто не может быть реализована. Во-вторых, даже если удается добиться кооперативного взаимодействия двух групп, оно не всегда способствует урегулированию конфликта. По мнению сторонников теории социальной идентичности, во многих случаях сама категоризация на «мы» – «они» делает невозможным смягчение межгрупповой враждебности. Надгрупповые цели «срабатывают», если группы кооперируют без ущерба для групповой идентичности. Но явные межгрупповые различия могут оказаться препятствием даже для улучшения представлений о чужой группе, не говоря уже о смягчении напряженности. Поэтому психологи школы Тэшфела основную стратегию урегулирования конфликтов видят в уменьшении, и в конечном счете, устранении различий между своей и чужой группами. А наиболее эффективным социально-психологическим подходом к этому они считают стимулирование трансформации межгрупповых отношений в отношения внутригрупповые через создание общей или надгрупповой идентичности. Сверхцель подобной декатегоризации – общество, лишенное культурных, расовых и других межгрупповых различий, целое общество, пораженное «цветовой слепотой». Однако зададим себе вопрос, во-первых, о возможности, во-вторых, о желательности достижения такой цели. Ответ будет отрицательным в обоих случаях. Межэтническая и межкультурная гомогенность невозможна, так как многие категории, в том числе и этнос, можно уничтожить, только уничтожив всех его членов. Она нежелательна из-за возможной утраты культурных различий, обогащающих человеческое сообщество. При урегулировании этнических конфликтов часто помогает не надгрупповая идентичность, а введение дополнительных идентичностей для членов противоборствующих групп. Французские психологи использовали этот способ после окончания второй мировой войны, создавая франко-германские клубы для школьников и формируя спортивные команды из представителей двух народов. Идентификация с командой оказывалась очень значимой для детей, а влияние этнической идентичности уменьшалось. В этом случае происходит пересечение категорий – член чужой группы при одной категоризации оказывается членом своей группы при другой, в результате межгрупповые границы размываются. Впрочем, и эта психологическая модель урегулирования межгрупповых конфликтов далеко не всегда оказывается действенной. Успех может быть достигнут, как правило, только на тех этапах конфликта, когда он существует в восприятии сторон – до начала конфликтных действий и после их завершения. Ни один из психологических 190 способов урегулирования конфликтов не является идеальным, так как ни один психологический механизм не способен разрешить социальные проблемы. Но даже не изменяя социальную ситуацию, психологические подходы способствуют переориентации человеческой агрессии, установлению более естественных отношений между родителями и детьми, объединению людей вокруг общих целей, уменьшению влияния на человеческие взаимоотношения грубых механизмов межгруппового восприятия и перемещению центра тяжести на отношения межличностные. И для достижения этих благородных целей необходимо использовать возможности всех рассмотренных моделей, вне зависимости от того, какая теоретическая концепция за каждой из них стоит. Литература Агеев B . C . Межгрупповое взаимодействие: социально-психологические проблемы. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1990. С.6–38. Гостев А.А., Соснин В.А., Степанов Е.И. На путях становления отечественной конфликтологии // Психологический журнал. 1996. Т. 17. №2. С. 110-128. Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряженности. М.: Смысл, 1998. С. 10-24. Шихирев П.Н. Проблемы исследований Психологический журнал. 1992. Т. 13. № 1. С. 15–23. межгрупповых отношений // Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.gumer.info/ Aziz Dalivalov doctoral candidate of David Guramishvili Georgian-Ukrainian University “Iberia” International Issues of the beginnings of conflicts and means of settlement Summary Intergroup relations consist of inseparable bonds of conflicts and cooperation, but the main problems for any society are being introduced through the numerous conflicts. The conflicts between the ethnic societies are being considered as one of the most important conflicts. Actually we face with interpenetrating conflicts each of which serves as the nutrient medium for others. Not casually even the specialists – conflictologs can not often come to a common opinion, with what kind of conflict they deal – with ethnic in a political camouflage or on the contrary. Striving for separation of the conflicts from other similar phenomenon, the sociologists, politicians and ethnologists often review it as the extremely actual fight between the groups and as the clash of incompatible actions. But from the point of the view of the psychologist considering the dynamics of conflict, the contradiction between the groups having the incompatible purposes in struggle for limited resources (territory, power, prestige) appears as the only stage of conflict – which is often called as the objective conflict situation. As a matter 191 of fact in the world almost everywhere there are the contradictions between the ethnic societies interethnic tension in the broad sense of the word. Unfortunately no political society manages without it. More often the tension exists between the dominant ethnic society and ethnic minority, but it can be as opened and shown within the form of conflict actions so hidden and decaying. In the last event the tensity is being expressed within the social concurrence, reached by estimated comparison of its and other groups for the own benefit. Besides of searches of conflict reasons the psychology of intergroup relations tries to answer to one more question: how does the conflict flow and how the change of conflicting parties take place during its process. At first of all the social psychologist is interested in inopportune and transient changes within the emotional sphere – anger, fair and so on, covering the individuals involved within the conflict. However the mentioned psychological model for settlement of the intergroup conflicts not always appears effective. As a rule the success may be reached only at those stages of the conflict when it exists within the perception of the parties – before the commencement of conflict actions and after their termination. No psychological method for settlement of the conflicts is perfect as no psychological mechanism is able to solve the social problems. But even without changing the social situation the psychological approaches promote the reorientation of human aggression, an establishment of more natural attitudes between parents and children, to consolidation of people around the overall purposes, to reduction of influence of gross mechanisms of intergroup perception upon the human relations and movement of the center of gravity to interpersonal relations. And for the achievement of these noble purposes it is necessary to use opportunities of all considered models, without dependence of theoretical concept existed behind them. 192 Педагогика-Pedagogics Манана Чаладзе, Доктор педагогики, профессор, Грузино-Украинский Международный Университет “Иберия” им. Давида Гурамишвили (Грузия) Психологические основы методов воспитания Методы воспитания - это конкретные пути влияния на сознание, чувства, поведение школьников для решения педагогических задач в совместной деятельности (общении) последних с учителем-воспитателем. Методы воспитания следует отличать от средств воспитания, с которыми они связаны. Средствами воспитания являются, прежде всего, предметы материальной и духовной культуры, которые используются для решения педагогических задач. Метод воспитания реализуется через деятельность педагогавоспитателя, средство же (книга, кинофильм и пр.) может влиять и вне деятельности педагога, без педагога. Методов воспитания чрезвычайно много. По некоторым скромным подсчетам, основных общепринятых методов не менее пятисот. Использовать отдельные методы, не сознавая при этом всей системы, применяемой на практике, трудно. Систематизация методов также нужна для лучшего запоминания До сих пор наиболее распространенным классификатором методов является тот, который подразделяет их по источникам передачи содержания. Это словесные, практические и наглядные методы (см. табл.). Это самая простая и доступная классификация, широко применяемая на практике. 193 1. Методы формирования сознания учащихся предназначены для того, что передавать информацию от учителя к учащемуся и обратно. Сознание как знание и понимание - это основа мировоззрения, поведения, отношений (Среди этой группы методов центральное место занимает метод убеждений. Метод убеждения в воспитании - это путь воздействия на знание школьника для разъяснения фактов и явлений общественной или личной жизни, формирования взглядов. Он является ведущим в воспитательной работе. Этот метод служит для формирования взглядов, которых в сознании учащегося, в его тезаурусе раньше не имелось (или они не были закреплены), или для актуализации имеющихся знаний. Самоутверждение и самовыражение личности школьника происходит в условиях нечетко им осознанных и сформулированных представлений, понятий, принципов. Не обладая твердыми и глубокими знаниями, молодой человек не всегда может сделать анализ происходящих событий, допускает ошибки в суждениях. Одним из основных противоречий, которые разрешаются в процессе воспитания, является противоречие между примитивными представлениями школьника о сущности происходящих событий и теми знаниями, которые вносит в его сознание извне организованная система воспитания. 2. Методы организации деятельности и формирования поведения - это практические методы. Человек - субъект деятельности, в том числе и познавательной. Поэтому в процессе познания он не только созерцатель, но и деятель. К этой группе методов относятся: упражнение, приучение, поручение, педагогическое требование, воспитывающие ситуации и др. Данные методы используются непосредственно для формирования поведения и деятельности учащихся, но косвенно они влияют и на формирование сознания человека. Более подробно остановимся на методе упражнений. Метод упражнений - это метод управления деятельностью школьников при помощи разнообразных и повторяющихся дел, где каждый выполняет определенные поручения (задания). С помощью этого метода организуется деятельность воспитуемых и стимулируются позитивные ее мотивы (различные виды заданий на индивидуальную и групповую деятельность в виде поручений, требований, состязания, показа образцов и примера, создание ситуаций успеха). Этот метод способствует формированию сознания и поведения. Метод упражнений в воспитании реализуется через поручения. Поручения (практические задания) создают и расширяют опыт учащихся в различных видах деятельности. Приучение школьников к самостоятельному инициативному и добросовестному выполнению поручений, как показывает анализ педагогической практики, дело длительное и требующее неустанного внимания к нему. 3. Методы формирования чувств и отношений, стимулирующие познание и деятельность, используются в единстве с методами формирования сознания и деятельности. Стимулировать - значит побуждать, помогать наполнять смыслами, улучшать качество познавательной деятельности, создавать для нее благоприятные условия, в том числе и нравственные условия. К таким стимулирующим методам относятся поощрение, порицание, наказание, создание ситуаций успеха, контроль, самоконтроль, оценка и самооценка и др. Разнообразные приемы педагогического влияния могут быть сведены к двум основным методам - требованию и оценке. В первом случае задача педагога - добиться того, чтобы предъявляемые учащемуся требования стали его собственными требованиями к самому себе. Педагогические требования разделяются на побуждение к действию (в зависимости от степени категоричности просьба, задание, приказ) и запрещающие действовать (указание, соответствующий приказ, наказание). Оценки делятся на позитивные (поощрение) и негативные 194 (порицание). Излишне категоричные требования подавляют личность, угнетают ее инициативу. Точно так же подавляют личность негативные оценки, особенно если они относятся не к отдельным поступкам, а к личности в целом. Положительная оценка эффективнее стимулирует личность. Однако постоянные похвалы обычно формируют у учащихся завышенную самооценку. Требования и оценки могут быть коллективными и индивидуальными. В этой связи их эффективность в значительной степени зависит от отношения к их источнику. Максимальной силой влияния обладают референтная группа и самый авторитетный педагог (просьбы любимого учителя могут выполняться быстро, тогда как приказ человека, которого дети не уважают, может остаться невыполненным). С помощью методов оценки производится оценка поступков, стимулирование деятельности, оказывается помощь воспитуемым в саморегуляции их поведения (критика, поощрение, замечания, наказания, ситуации доверия, контроля, самоконтроля, самокритики). Влияние в воспитании - деятельность воспитателя в едином процессе социального взаимодействия, приводящая к изменению каких-либо аспектов индивидуальности воспитуемого, его поведения и сознания, форма осуществления функций педагога Традиционно выделяются 4 основных способа влияния: убеждение, внушение, заражение, подражание. Все они тесно переплетаются в каждом акте человеческого взаимодействия. Убеждение включает в себя систему доводов, которые обосновывают выдвигаемые пожелание, предложение и т.п. Обычно убеждение ведет к определенной трансформации взглядов воспитуемого, а значит, и мотивационной основы его поведения. При этом заключение может быть сделано как самостоятельно, так и вслед за убеждающим, но оно не присваивается в готовом виде, а основано на осмысленном принятии человеком каких-либо сведений или идей, на их анализе и оценке. Наиболее легко поддаются убеждению люди, имеющие заниженную самооценку и ориентирующиеся на адаптацию к социальной среде. Напротив, труднее всего убеждать тех, кто враждебен по отношению к другим и стремится доминировать над окружающими. Внушение (суггестия), как и убеждение, направлено на снятие своеобразных фильтров, стоящих на пути к новым сведениям и оберегающих человека от заблуждений и ошибок. Внушающий вызывает у воспитуемого те представления, которые требуют действий с той же необходимостью, как если бы эти представления были получены непосредственно самим воспитуемым. Если убеждение апеллирует в основном к знаниям и опыту воспитуемого, то внушение, носящее эмоционально-волевой характер, основывается на доверии. Степень внушаемости человека определяется уровнем развития его личности, его самосознания и самооценки, силой воли, а также особенностями межличностных отношений в группе, в частности отношением к внушающему. Чаще всего доверие к тем или иным сведениям возникает в том случае, если они передаются значимым для воспитуемого лицом. Феномен заражения чаще всего возникает в группе людей, которые руководствуются в своем поведении эмоциональным состоянием, действуют на основе сведений, принятых без должного анализа, либо повторяют действия других людей. Однако в отличие от внушения, при котором человек, оказывающий влияние, не обязательно чувствует то же, что и окружающие, заражение основывается на общем переживании группой людей одних и тех же эмоций. Различие между внушением и заражением заключается также в том, что заражение носит спонтанный характер, а внушение почти всегда - акт преднамеренный. Внушение, как правило, представляет собой речевое воздействие, в то время как заражение предполагает использование невербальных средств (напр., жестов, музыки и т.п.). Подражание - это следование примеру или образцу, которое проявляется в 195 повторении одним человеком каких-либо поступков, жестов, интонаций и даже в копировании определенных черт характера другого человека. Подражание может быть произвольным и непроизвольным. В разные возрастные периоды подражание играет в жизни человека неодинаковую роль. Так, если ребенок в возрасте от 1 года до 3 лет просто воспроизводит внешние действия и словесные реакции взрослых, то уже в дошкольном возрасте подражание поступкам взрослого включает сложную внутреннюю переработку полученных образцов. Младший школьник начинает копировать и перенимать личностные качества взрослого. В подростковом возрасте подражание взрослым постепенно вытесняется взаимоподражанием. В юности основную роль в выборе объекта подражания начинают играть ценностные ориентации человека. Подражание выполняет при этом вспомогательную функцию, поскольку усвоение норм и ценностей происходит у старшеклассников в основном с помощью сознательного анализа жизненной позиции значимых для них людей. Таким образом, с возрастом роль подражания снижается. Если для маленького ребенка подражание выступает основным способом научения , то для школьника научение и передача информации происходят, как правило, словесным путем. Меняется и содержание подражания. В дошкольном детстве ребенок, глядя на взрослых, учится правильно действовать в мире предметов. Для школьника учитель и родители уже выступают как носители социальных образцов поведения, т.е. перенимаются не внешние привычки любимого и уважаемого человека, а присущее ему отношение к другим людям. В современной психолого-педагогической науке рассматриваются направленное и ненаправленное влияние . Убеждение обычно является направленным влиянием, тогда как эффекты подражания - результат ненаправленного влияния. В направленном влиянии выделяют прямое влияние, когда педагог открыто предъявляет свою позицию и связанные с ней требования ученику, и косвенное влияние, направленное не непосредственно на объект влияния, а на окружающую его среду. В качестве такой среды могут выступать люди, составляющие ближайшее окружение учащегося, и сама ситуация, в которую он включен и которая определяет его оценки и отношения. В случае косвенного влияния сущность педагогической позиции и цели учителя скрыты от учащегося. Примером косвенного влияния могут служить воспитывающие ситуации, в которых выявляются ценностные ориентации воспитуемого, устойчивость его нравственных основ. В воспитывающих ситуациях учащийся имеет свободу выбора определенного решения из ряда вариантов. В поисках выхода он может осознать основание своего выбора, соотнести его с основными общественными ценностями и, возможно, изменить поведение. В задачу педагога входит создание проблемных ситуаций, позволяющих учащемуся проявить себя в положении внутреннего конфликта, а также обеспечение коррекции, помогающей совершить правильный выбор. В педагогической деятельности принято различать индивидуально-специфическое и функционально-ролевое влияние. Индивидуально-специфическое влияние учителя заключается в передаче окружающим еще не освоенных ими образцов личностной активности, в которых выражаются его уникальные личностные характеристики (доброта, общительность и т.п.). Функционально-ролевое влияние учителя связано с задаваемыми его ролью способами возможного поведения. По существу, обе эти формы влияния неразрывно связаны. Однако в ситуациях, когда учитель не обладает яркими личностными характеристиками и не способен обеспечить необходимый уровень индивидуально-специфического влияния, происходит нарушение этого единства. Влияние на учеников начинает осуществляться им только с позиций своей официальной роли, позволяющей компенсировать невозможность индивидуально-специфическое влияние усиленным применением авторитарных методов. 196 Формы воспитания - это способы организации воспитательного процесса, способы целесообразной организации коллективной и индивидуальной деятельности учащихся. Используют и термины "воспитательное мероприятие, организационные формы воспитания". Мероприятие - организованное действие коллектива, направленное на достижение каких-либо воспитательных целей. В педагогической литературе единого подхода к классификации форм воспитательной работы нет. Наиболее распространенной является классификация организационных форм воспитания в зависимости от того, как организованы учащиеся: массовые формы (участие всего класса), кружковая-групповая и индивидуальная. Заслуживает внимания подход к определению форм воспитательной работы, связанный с направлениями воспитательной деятельности. Например, для организации познавательно-развивающей деятельности учащихся более подходят такие формы, как викторина, аукцион знаний, конкурс знатоков "Что? Где? Когда?", конкурс проектов, деловые игры, научные конференции учащихся, конкурс изобретателей и фантазеров и т.п. При осуществлении задач нравственного воспитания могут применяться такие формы, как диспуты, круглый стол, беседа на этические темы, телемосты, акции милосердия, литературно-музыкальные композиции и т. п.). Для каждого детского коллектива следует выбирать наиболее подходящие формы. Чем разнообразнее и богаче по содержанию формы организации воспитательного процесса, тем он эффективнее. В основе выбора форм воспитательной работы должна находиться педагогическая целесообразность. Когда речь идет о специально организованной воспитательной деятельности, то обычно эта деятельность ассоциируется с определенным воздействием, влиянием на формируемую личность. Вот почему в некоторых пособиях по педагогике воспитание традиционно определяется как специально организованное педагогическое воздействие на развивающуюся личность с целью формирования у нее определяемых обществом социальных свойств и качеств. Само по себе внешнее воспитательное воздействие не всегда ведет к желаемому результату: оно может вызывать у воспитуемого как положительную, так и отрицательную реакцию или же быть нейтральным. Вполне понятно, что только при условии, если воспитательное воздействие вызывает у личности внутреннюю положительную реакцию (отношение) и возбуждает ее собственную активность в работе над собой, оно оказывает на нее эффективное развивающее и формирующее влияние. В процессе воспитания необходимо побудить ребенка к осуществлению самовоспитания. Сам ребенок активен уже с рождения, он рождается со способностью к развитию. Он не сосуд, куда "сливается" опыт человечества, он сам способен этот опыт приобретать и творить что-то новое. Поэтому основными душевными факторами развития человека являются самовоспитание, самообразование, самообучение, самосовершенствование. Самовоспитание - это процесс усвоения человеком опыта предшествующих поколений посредством внутренних душевных факторов, обеспечивающих развитие. Самовоспитание - это деятельность человека, направленная на изменение своей личности в соответствии с сознательно поставленными целями, сложившимися идеалами и убеждениями. Самовоспитание предполагает определенный уровень развития личности, ее самосознания, способности к ее анализу при сознательном сопоставлении своих поступков с поступками других людей. Отношение человека к своим потенциальным возможностям, правильность самооценки, умение видеть свои недостатки характеризуют зрелость человека и являются предпосылками организации самовоспитания. 197 Воспитание, если оно не насилие, без самовоспитания невозможно. Их следует рассматривать как две стороны одного и того же процесса. Осуществляя самовоспитание, человек может самообразовываться. Самообразование - это система внутренней самоорганизации не усвоению опыта поколений, направленной на собственное развитие. Самообучение - это процесс непосредственного получения человеком опыта поколений посредством собственных устремлений и самим выбранных средств. В понятиях "самовоспитание", "самообразование", "самообучение " педагогика описывает внутренний духовный мир человека, его способность самостоятельно развиваться. Внешние факторы - воспитание, образование, обучение - лишь условия, средства их пробуждения, приведения в действие. Вот почему философы, педагоги, психологи утверждают, что именно в душе человека заложены движущие силы его развития. А.К.Макарова выделяет высокий и низкий уровни самовоспитуемости, саморазвиваемости и самообучаемости.Высокий уровень: инициатива без толчков и стимулов извне, самостоятельная постановка целей саморазвития, построение программы и вариативность ее стратегий, самопрогнозирование, перспективное целеполагание, внутренняя устойчивость и цельность. Построение новых смыслов (смыслообразование) в трудных условиях. Повседневная рефлексия. Владение приемами мобилизации и расслабления. Низкий уровень: отсутствие потребности и способности самому что-то делать для своего развития (что может сочетаться с высокой дисциплиной как исполнителя). Отсутствие внутреннего смысла и стержня существа личности. Отсутствие интереса к самоанализу. Напряженность и комплексы в учебной работе.Самовоспитание предполагает использование таких приемов, как:самообязательство (добровольное задание самому себе осознанных целей и задач самосовершенствования, решение сформировать у себя те или иные качества); самоотчет (ретроспективный взгляд на пройденный за определенное время путь); осмысление собственной деятельности и поведения (выявление причин успехов и неудач); самоконтроль (систематическая фиксация своего состояния и поведения с целью предотвращения нежелательных последствий). Самовоспитание осуществляется в процессе самоуправления, которое строится на основе сформулированных человеком целей, программы действий, контроля за выполнением программы, оценки полученных результатов, самокоррекции. Принципы - общие руководящие положения, требующие последовательности действий при различных условиях и обстоятельствах. Выделяют следующие основные принципы:первый принцип воспитания, вытекающий из цели воспитания и учитывающий природу воспитательного процесса - ориентация на ценностные отношения: постоянство профессионального внимания педагога на формирующиеся отношения воспитанника к социально-культурным ценностям (человеку, природе, обществу, труду, познанию) и ценностным основам жизни - добру, истине, красоте. Условием реализации принципа ориентации на ценностные отношения выступают философская и психологическая подготовка педагога; второй принцип воспитания принцип субъектности: педагог максимально содействует развитию способности ребенка осознавать свое "Я " в связях с другими людьми и миром, осмысливать свои действия, предвидеть их последствия для других людей и своей судьбы, производить осмысленный выбор жизненных решений. Принцип субъектности исключает жесткий приказ в адрес детей, а предполагает совместное с ребенком принятие решения, чтобы ребенок сам осмыслил: "Если ты сделаешь то-то, будет тебе... будет другим... Ты этого хочешь? Это будет правильно?"; третий принцип воспитания вытекает из попытки согласовать социальные нормы, правила жизни и автономность неповторимой личности 198 каждого ребенка. Этому принципу соответствует: принятие ребенка как данность, признание за ребенком права на существование его таким, как он есть, уважение его истории жизни, которая сформировала его на данный момент именно таким, каков он есть, признание ценности его личности, сохранение по отношению к каждому ребенку, вне зависимости от его успехов, развития, положения, способностей, уважения к его личности. Границы принятия данности существуют: они отражены в двух "Нельзя" "нельзя посягать на другого человека" и "нельзя не работать, не развивать себя" - эти запреты безусловны и категоричны для человека современной культуры. Союз трех принципов воспитания придает гармонически сочетающиеся характеристики: философическую, диалогическую, этическую. Они не могут существовать одна без другой, точно так же, как реализация одного из названных принципов современного воспитания в оторванности от других невозможна. Педагогические закономерности воспитания - это адекватное отражение объективной действительности воспитательного процесса, обладающего общими устойчивыми свойствами при любых конкретных обстоятельствах. Можно выделить следующие закономерности воспитания:воспитание ребенка как формирование в структуре его личности социально-психологических новообразований совершается только путем активности самого ребенка. Мера его усилий должна соответствовать мере его возможностей. Любая воспитательная задача решается через активные действия: физическое развитие - через физические упражнения; нравственное через постоянную ориентацию на самочувствие другого человека; интеллектуальное через мыслительную активность, решение интеллектуальных задач; содержание деятельности детей в процессе их воспитания определяется на каждый данный момент развития актуальными потребностями ребенка. Опережая актуальные потребности, педагог рискует встретить сопротивление и пассивность детей. Если не учитывать возрастные изменения потребностей ребенка, то процесс воспитания затрудняется и нарушается; соблюдение пропорционального соотношения усилий ребенка и усилий педагога в совместной деятельности: на начальном этапе доля активности педагога превышает активность ребенка, затем активность ребенка возрастает, и на заключительном этапе ребенок все делает сам под контролем педагога. Совместно разделенная деятельность помогает ребенку ощутить себя субъектом деятельности, а это чрезвычайно важно для свободного творческого развития личности. Хороший педагог чувствует границы меры собственного участия в деятельности детей, умеет отойти в тень и признать полное право детей на творчество и свободный выбор; только в условиях любви и защищенности ребенок свободно и вольно выражает свои отношения, благоприятно развивается. Поэтому воспитание включает в свое содержание демонстрацию любви в адрес ребенка, умение понять, помочь ребенку, простить его оплошности, защитить; организуемая деятельность должна сопровождаться или венчаться ситуацией успеха, которую должен пережить каждый ребенок. Ситуация успеха - это субъективное переживание достижений, внутренняя удовлетворенность ребенка самим участием в деятельности, собственными действиями и полученным результатом. Условия создания ситуации успеха: положительное подкрепление - самое общее условие создания ситуации успеха; воспитание должно носить скрытый характер, дети не должны чувствовать себя объектом приложения педагогических нравоучений, не должны постоянно осознавать свою подверженность продуманным педагогическим влияниям. скрытая позиция педагога, которая обеспечивается совместной деятельностью, интересом педагога к внутреннему миру ребенка, предоставлением ему личностной свободы, уважительным и демократичным стилем общения; целостность личности предписывает педагогам целостность воспитательных влияний. 199 Понимание воспитания как создания условий для развития человека обусловливает принципы природосообразности и культуросообразности. Из подхода к воспитанию как к целенаправленному развитию личности вытекает принцип центрации воспитания на развитии личности. Связь воспитания с другими факторами развития человека отражается в принципе дополнительности. Принцип природосообразности воспитания. Идея зародилась в антическом обществе. Наиболее глубоко она была обоснована и разработана Я.А. Коменским. Принцип природосообразности занимал значительное место в педагогическах системах Ж.Ж. Руссо, И.Г. Песталоцци, Ф. А. Дистервега. При различных трактовках самого понятия природы их объединял подход к человеку как к её части и утверждение необходимости его воспитания в соответствии с объективными закономерностями развития человека в окружающем мире. Каменский считал, что порядок школы надо заимствовать от природы и исходить из наблюдений над природными процессами. Согласно Руссо, в воспитании надо следовать природе ребёнка, его возрастным особенностям, создавать условия для естественного развития его врождённых свойств и способностей. Песталоцци, понимая природосообразность, как и Руссо, подчёркивал, что усилия, свершаемые природой для развития человеческих сил, без помощи человека медленно освобождают людей от "чувственно-животных свойств". Дистверг считал необходимым учитывать процесс естественного развития человека на каждом возрастном этапе. Принцип природосообразности в европейской педагогике XVIII-XIX вв. послужил основой различных теорий воспитания, получивших общее название педагогического натурализма, в т.ч. и теории свободного воспитания. Принцип природосообразности лежал и в основе недологии, некоторые идеи которой сохранились в теориях возрастного подхода и индивидуального подхода. Развитие наук о природе и человеке в XX в. существенно обогатило содержание принципа природосообразности воспитания. Особую роль сыграло учение о ноосфере В.И. Вернадского. Современная трактовка принципа природосообразности исходит из того, что воспитание должно основываться на научном понимании естественных и социальных процессов, согласовываться с общими законами развития природы и человека, формировать у него ответственность за эволюцию ноосферы и самого себя. Содержание, методы и формы воспитания должны учитывать необходимость возрастной и половой дифференциации образования, организации социального опыта человека и индивидуальной помощи ему. У человека необходимо культивировать стремление к здоровому образу жизни и умение выживать в экстремальных условиях. Особое значение имеют развитие планетарного мышления и воспитание природоохранного поведения. Развитие человека и его потребностей необходимо выводить за пределы "Я" и ближайшего социума, помогая осознать глобальные проблемы человечества, ощутить чувство своей сопричастности природе и обществу, ответственности за их состояние и развитие. Идея впервые появилась в трудах Д. Локка, который выступил против теории "врождённых" идей и утверждал, что душа ребёнка - это tabula rasa ("чистая доска"). Он объяснял происхождение знания из человеческого опыта, различия в котором определяются воспитанием и условиями жизни. К.А. Гельвеций, основываясь на идеях Локка, утверждал, что человек формируется только под влиянием среды и воспитания Локк и Гельвеций уделяли внимание социокультурному фактору в воспитании. Песталоцци сформулировал принципы народной школы, готовящей детей к жизни в конкретной социокультурной среде. Принцип культуросообразности в педагогике сформулировал Дистервег, который утверждал, что в воспитании необходимо учитывать условия места и времени, в которых родился и живёт человек, т.е. всю современную культуру в широком смысле слова и конкретной страны, являющейся родиной ребёнка. 200 Этот принцип отразил тенденцию формирования национальных государств и национальных культур и получил широкое признание в педагогике XIX-XX вв. Русские педагоги также развивали эту идею.К.Д.Ушинский, Л.Н.Толстой писали о народности воспитания. П.Ф. Каптерев рассматривал соотношение воспитания, социальных условий и культуры, которую трактовал как совокупность религии, быта и нравственности народа . С.И. Гессен понимал принцип культуросообразности, с одной стороны, как единство школы с обществом и нацией в целом, а с другой - обосновывал необходимость создания специфической "областной педагогики" (применял это обозначение вслед за французским педагогом и Ж. Орузом). В СССР принцип культуросообразности иногда трактовался как противоречащий установкам классовости и интернационализма, декларативным утверждениям о развитии культуры каждого народа как национальной по форме и социалистической по содержанию. Вместе с тем полного отказа от принципа культуросообразности в советской педагогике не произошло. Этот принцип разрабатывали С.Т. Шацкий и др. Современная трактовка принципа культуросообразности предполагает, что воспитание должно основываться на общечеловеческих ценностях и строиться с учётом особенностей этнической и региональной культур, решать задачи приобщения человека к различным пластам культуры (бытовой, физической, сексуальной, материальной, духовной, политической, экономической, интеллектуальной, нравственной и др.). Цели, содержание, методы воспитания культуросообразны в том случае, если учитывают исторически сложившиеся в конкретном социуме традиции и стиль социализации. Принцип центрации воспитания на развитии личности основывается на зародившейся в антическом обществе и получившей своё воплощение в трудах многих мыслителей идее о том, что задачей воспитания является развитие человека. В философско-педагогической традиции нового и новейшего времени сложилось 3 подхода к её раскрытию. Интерпретация воспитания как всестороннего и гармоничного (а позднее и целостного) развития наиболее характерна для Ж.Ж.Руссо, и их последователей. В начале ХХ в. в руслефилософии прагматизма, идея развития в процессе воспитания рассматривалась как обеспечение роста человека, удовлетворение его интересов и потребностей. Во второй половине ХХ в. большую популярность приобрела гуманистическая психология, в которой развитие человека трактуется как процесс свободной реализации им своих потенций, а воспитание - как создание возможностей для самореализации и самоактуализации. Принцип исходит из признания приоритета личности по отношению к обществу, государству, социальным институтам, группам и коллективам и предполагает, что это положение должно стать основой философии воспитания, идеологии общества в сфере воспитания, центральной ценностной ориентацией как воспитателей, так и воспитанников. Ограничение приоритета личности возможно лишь при необходимости обеспечения прав других личностей. Процесс воспитания, институты воспитания и общности воспитанников при этом подходе рассматриваются лишь как средства развития личности. В Европе, Америке, Японии существует множество разнообразных теорий и подходов к воспитанию. Первую группу составляют концепции, в которых воспитание рассматривается как более или менее жесткое руководство учащимися, формирование заданных обществом свойств личности. Это можно назвать авторитарной, технократической педагогикой. Воспитательным концепциям второй группы можно дать обобщенное название -гуманистическая школа. В общем, воспитательные системы Запада базируют свои теории на философии прагматизма, позитивизма, экзистенциализма. Психоанализ и бихевиоризм являются психологической основой большинства воспитательных концепций Запада. Разработчики технократической авторитарной педагогики исходят из того, что задачей воспитательной системы школы и общества 201 является формирование "функционального" человека-исполнителя, адаптированного к жизни в данной общественной системе, подготовленного к выполнению соответствующих социальных ролей. Так, в США эти роли таковы: гражданин, работник, семьянин, потребитель. Воспитание следует строить на рациональной научной основе, программируя поведение людей и управляя его формированием. Создателем технократической педагогики является Б. Скиннер. Советская педагогика пыталась строить воспитание именно как управляемый и контролируемый процесс, стремясь определить точные цели, задачи, содержание, методы и формы работы. Представители технократического подхода на Западе также стоят на позиции, что процесс формирования и воспитания личности должен быть строго направленным и приводить к проектируемым результатам. Однако в этом подходе таится угроза манипулирования личностью, опасность получить в итоге человека-функционера, бездумного исполнителя. Воспитание понимается как модификация поведения, как выработка "правильных" поведенческих навыков. В основе технократической педагогики лежит принцип модификации поведения учащихся в нужном направлении. Формирование навыков поведения необходимо, но нельзя пренебрегать собственной волей личности, ее сознанием, свободой выбора, целями и ценностями, что и детерминирует собственно человеческое поведение. Модификационная методика предполагает выработку желаемого поведения в различных социальных ситуациях с помощью "подкрепителей": одобрения или порицания в разных формах. В модификационной методике нет ничего плохого, если имеется в виду воздействие на сознание, поведение, эмоции человека с целью его развития. Но если модификация поведения приводит к манипуляции личностью, пренебрегает ее интересами, служит внешней адаптации, не апеллируя к собственной воле и свободе, то это носит антигуманный характер. Крайним выражением технократического подхода является теория и практика психотропного воздействия на учащихся и взрослых. Воспитание с помощью фармакологическиих препаратов противоречит всем нравственным и юридическим нормам. Модель воспитания гуманистической педагогики, в основе которой лежит направление гуманистической психологии, развивалась в 50-60-е гг. ХХ в. в США в трудах таких ученых, как А. Маслоу, В. Франкл, К. Роджерс, Дж. Келли и др. Главными понятиями гуманистической педагогики являются "самоактуализация человека", "личностный рост", "развивающая помощь". Каждый человек представляет собой цельное образование, неповторимую личность. Поведение личности определяется не подкреплением, поступающим из внешней среды, как учит бихевиаризм, а врожденным стремлением человека к актуализации - развитию своих природных способностей, поиску своего смысла и жизненного пути. Личность понимается как сложная автономная система, отличающаяся направленностью, волей к положительной деятельности и сотрудничеству. Самоактуализация - это реализация себя в деятельности, в отношениях с людьми, в полнокровной "хорошей" жизни на выбранном и изменяющемся жизненном пути. Это состояние означено у К.Роджерса понятием "полноценно функционирующий человек". В психотерапии и педагогике Роджерса психотерапевт и педагог должны возбудить собственные силы человека по решению его проблем. Не навязывать ему готового решения, а стимулировать его собственную работу по личностному изменению и росту, которые никогда не имеют пределов. Целью обучения и воспитания должно быть не приобретение знаний как набора знаний, фактов, теорий и пр., а изменение личности учащегося в результате самостоятельного учения. Задача школы и воспитания - дать возможность развития, саморазвития личности, способствовать поиску своей индивидуальности, помочь человеку идти к самоактуализации. Литература 202 1. Вернадский В.И. Избранные труды по истории науки. М., 1981. 2. Виноградова М.Д., Первин И.Б. Коллективная познавательная деятельность и воспитание школьников: Из опыта работы. М., 1977. 3. Гельвеций К.А. Сочинения: В 2 т. М., 1974. 4. Дистервег Ф.А. Избранные педагогические сочинения. М., 1956. 5. Дьюи Дж. Психология и педагогика мышления (Как мы мыслим): Пер. с англ. М., 1999. 6. Зюбин Л.М. Психология воспитания. М., 1991. 7. Игры для интенсивного обучения / Под ред. В.В Петрусинского. М., 1991. 8. Ильин Е.П. Мотивация и мотивы. СПб., 2000. 9. Ильин Е.П. Психология воли. СПб., 2000. 10. Ильин Е.П. Эмоции и чувства. СПб., 2002. 11. Каптерев П.Ф. Детская и педагогическая психология. М.; Воронеж, 1999. 12. Коменский Я.А. Избранные педагогические сочинения: В 2 т. М., 1982. 13. Кривцова С. В. Тренинг: учитель и проблемы дисциплины. М., 1997. 14. Курганов С. Ю. Ребенок и взрослый в учебном диалоге: Кн. для учителя. М., 1989. 15. Лесгафт П. Психология нравственного и физического воспитания / Под ред. М.П. Ивановой. М.; Воронеж, 1998. 16. Локк Дж. Избранные философские произведения: В 2 т. М., 1960. 17. Маркова А.К., Лидерс А.Г., Яковлева Е.Л. Диагностика и коррекция умственного развития в школьном и дошкольном возрасте. Петрозаводск, 1992. 18. Миславский Ю.А. Саморегуляция и активность личности в юношеском возрасте / Науч. исслед. ин-т общей и педагогической психологии Акад. пед. наук СССР. М., 1991. 19. Павлова Л.Г. Спор, дискуссия, полемика: Кн. для учащихся ст. классов сред. шк. М., 1991. 20. Педагогика. Учеб. пособие / Под ред. П.И. Пидкасистого. М., 1996. 21. Песталоцци И.Г. Избранные педагогические сочинения. М., 1981. 22. Поляков С. Д. Психопедагогика воспитания. М., 1996. 23. Пряжников Н.С. Профессиональное и личностное самоопределение. М.; Воронеж, 1996. 24. Российская педагогическая энциклопедия: В 2 т. М., 1993-1999. 25. Руссо Ж.Ж. Педагогические сочинения: В 2 т. М., 1981. 26. Сухомлинский В.А. О воспитании. 3-е изд. М., 1979. 27. Унт И.Э. Индивидуализация и дифференциация обучения. М., 1990. 28. Чалдини Р. Психология влияния. СПб., 2001. 29. Шацкий С. Т. Избранные педагогические сочинения: В 2 т. М., 1980. 30. Эльконин Д.Б. Психология игры. 2-е изд. М., 1999. 31. Якиманская И.С. Личностно-ориентированное обучение в современной школе. М., 1996. 32. http://www.psy.msu.ru/about/lab/ht.html; http://www.pirao.ru/strukt/lab_gr/lab-tvor.html Manana Chaladze Doctor of Pedagogics, Professor David Guramishvili Georgian-Ukrainian International University “Iberia” (Georgia) 203 Psychological Bases of Methods of Bringing Up Summary Methods of bringing up are particular ways of influence on consciousness, feelings, behavior, of scholars for solving of pedagogical tasks in joint activity (dialogue) of the latter with the teacher – tutor. On the basis of elementary structure of person, methods of bringing up are classified into: methods of formation of consciousness; methods of formation of behavior and methods of formation of feelings and attitudes. The method of persuasion in fostering is the way of influence on the scholar’s consciousness for clarification of the facts and phenomena of social or private life, formation of sights. It is leading in educational work. The method of exercises is the method of control of the scholars’ activity through diverse and cyclic issues, where each one executes determined orders (tasks). Diverse mechanisms of pedagogical influence can be diminished into two main methods – requirement and evaluation. Influence in education is tutor’s activity in uniform process of social interaction resulting in change of any aspects of individuality of fostered, his behavior and consciousness, the form of implementation of teacher’s functions. Traditionally four main ways of influence are distinguished: persuasion; suggestion; contamination; imitation. Persuasion includes the system of arguments which justify put forward wishes, proposals and so forth. Suggestion (suggetia), as well as persuasion, is directed to removal and preserving a person from errors and mistakes. Contamination phenomenon arises mostly in the group of people who are guided in their behavior by emotional condition, act on the base of information accepted without due analysis, or repeat actions of other people. Imitation is the following of the example or the sample which is displayed in repetition of any kind of actions, gestures, intonations by one person, and even in particular character traits, of the other person. Imitation can be arbitrary and spontaneous. In different age periods imitation plays an unequal role in human life. In modern psycho-pedagogical science directed and undirected influences are considered. The forms of education are the ways of organization of educational process, the ways of expedient organization of collective and individual activity of trainees. The basic moral factors of the development of the person are: self-fostering, self-education, self-learning, self-improvement. Selffostering is the process of mastering by the person of the experience of former generations by means of internal mental factors that provide development; this activity of the person is directed to alteration of his personality in accordance with consciously fixed goals, developed ideas, and beliefs. Self-education is the system of inner self organizing on mastering of the experience of generations directed to own development. Self-learning is the process of direct reciept by the person of the experience of generations by means of own aspirations and the means chosen by himself. Selfknowledge includes introspection, self-analyses, self-estimation, self-comparison. Self-possession relies on: self-belief, self-control, self-order, self-suggestion, self-reinforcement, self-confession, selfcompulsion. Self-stimulation assumes: self-affirmation, self-approval, selfincentives, self-penalization, self-restriction. The principles are the common managing situations requiring sequence of actions at various conditions and circumstances. Pedagogical laws are an adequate reflection of objective reality of the fostering process having the common steady properties at any kind of particular circumstances. The situation of success is subjective experience of achievements, child’s inner satisfaction by participation in activity by himself, his own actions and received effect. Understanding of fostering as the creation of conditions of the development of the person, causes the principles of nature-likeness and culture-likeness. From approach to fostering as to purposeful development of the person, the principle of centration of fostering on development of the person follows. The principle of nature-likeness in European pedagogics of XVIII-XIX centuries formed the base of various theories of education which have received the common title – pedagogical naturalism, including the theory of free fostering. The principle of nature-likeness lay in the base of pedology, some ideas of which were preserved in the 204 theories of age approach and individual approach. Modern principle treatment of nature-likeness assumes that bringing up should be based on scientific understanding of natural and social processes, should be agreed with the common laws of development of the nature and the person, should form to him the responsibility for evolution of the noosphere and for himself. Modern principle treatment of culture-likeness assumes that bringing up should be based on universal values and be built in view of features of ethnical and regional cultures, should solve the problem of person’s familiarizing to various aspects of culture (of household, physical, sexual, material, spiritual, political, economical, intellectual, moral etc.). In Europe, America, Japan plenty of diverse theories and approaches to bringing up exist. The first group consists of authoritarian, technocratic pedagogics. The model of bringing up of humanistic pedagogics, in the base of which the direction of humanistic psychology lies, developed in the 50-60’s of XX century in the USA in the works of such scientists as A.Maslow, V.Frankl, C.Rodgers, J.Kelly etc. The main concepts of humanistic pedagogics are “self-actualization of the person”, “personal growth”, “developing assistance”. Exactly consideration of these issues of pedagogics is the purpose of the presented work. Манана Чаладзе Доктор педагогики, профессор, Грузино-Украинский Международный Университет “Иберия” им. Давида Гурамишвили (Грузия) Значение научной школы в педагогическом воспитании молодежи Перспективы развития науки всегда определялись направлениями работы ведущих научных школ. В XXI веке это стало особенно заметным, так как все отрасли мировой науки достигли высокого уровня развития, а современные проблемы науки требуют объединения усилий ученых, формирования коллективов ученых и научных групп [1; 2, с. 139]. Одними из главных задач университета на сегодняшний день являются: удовлетворение потребностей общества и государства в научно-педагогических кадрах высшей квалификации, «удовлетворение потребностей личности в интеллектуальном, культурном и нравственном развитии» [3, с. 4 – 5] посредством получения послевузовского профессионального и дополнительного образования, «развитие наук посредством научных исследований и творческой деятельности научно-педагогических работников и обучающихся», «накопление, сохранение и приумножение нравственных, культурных и научных ценностей общества» [Там же, с. 5]. Перечисленные задачи, а также воспитание молодого поколения ученых, на наш взгляд, могут с наибольшей 205 эффективностью реализовываться в рамках научной школы, когда у одного ученогонаставника несколько учеников. Главным источником формирования кадрового потенциала сектора науки является профессорско-преподавательский состав [4, с. 15; 5, с. 54], поэтому подготовка и воспитание научно-педагогических кадров является важной задачей педагогической науки. Значимым этапом в подготовке научно-педагогических кадров в университете является система соискательства и выполнения диссертационных работ [5, с. 54]. Правильное сочетание труда вузовских преподавателей старшего и младшего поколений и их совместная научная работа являются результатом высокого качества специалистов данного вуза, большого количества публикуемых работ и защищаемых диссертаций. «Воспитание научной молодежи ― почетный долг вузовских ученых старшего поколения» [6]. Многие исследователи (В.Н. Катаев, В.К. Криворученко, В.И. Мареев и др.) считают, что основным фактором, обеспечивающим успешное развитие науки в вузе является наличие в нем одной или нескольких научных школ [1; 7; 8, с. 146], которые являются эффективными формами сотрудничества ученых [19, с. 18.]. Анализ научной литературы позволяет нам дать следующее определение научной школы с точки зрения социально-психологического, системного и культурологического подходов: научная школа ― это открытая саморазвивающаяся система, неформальное сообщество ученых, аспирантов и студентов, объединенное авторитетным руководителем на основе общностных интересов, его системы научных идей и взглядов, ценностей (иногда идеологии), научной методологии (исследовательской парадигмы), создающая определенную традицию в вузе, работающая над решением научной проблемы и являющееся ядром научного сообщества. Мы полностью согласны с тем утверждением, что научные школы максимально способствуют воспитанию научной молодежи и их превращению в ученых [10, с. 245 ― 246]. Мы считаем, что научная школа является средой, в которой существуют все условия для:личностного и профессионального развития ее субъектов, их коммуникации; освоения культуры получения, хранения, отбора, воспроизведения, преобразования и передачи информации; развития творческого мышления, способности глобального видения проблемы, а также способностей прогнозирования и моделирования результатов исследовательской деятельности; развития научного мышления, способностей моделирования и прогнозирования результатов собственной научной деятельности; усвоения этических ценностей академического сообщества. Главная задача научной школы состоит в активизации и сохранении творческого характера и инновационной направленности научной деятельности, одновременно подготавливая и вводя в науку новые поколения. Совместная работа научных лидеров с молодыми учеными обеспечивает высокую продуктивность научно-исследовательской деятельности и эффективную передачу профессиональной компетенции (преемственность поколений) [10, с. 246 – 251]. Научной школой можно считать школу, в которой реализованы три основных функции: образовательная, исследовательская и инновационная. Особое место занимают научные школы крупных университетов, которые характеризуются ярко выраженной педагогической и образовательной функцией [11]. Педагогическая функция научной школы в университете обуславливается тем, что в рамках научной школы происходит воспитание и превращение учеников в настоящих ученых-педагогов. Научные школы университетов характеризуются дифференциальными признаками, которые позволяют рассматривать их деятельность в качестве метамодели интеграции науки и образования [11]. К таким признакам можно отнести: органическое единство научного и учебного процессов [11]; наличие учеников и возможностей пополнения 206 школы [10, с. 246], «самопополнение» научно-педагогических кадров, которые разделяют традиции и ценности школы, способны к самостоятельному поиску [1; 7; 12; 11]; подготовка кадров высшей квалификации, установка на их воспроизводство [11; 13] ориентация на производство знаний о знаниях [Там же ]; преемственность поколений [1; 7]. На сегодняшний день существуют такие формы организации науки как незримый колледж, лаборатория, которые по многим функциям схожи с теми, которые выполняет научная школа. На долю научных школ остается лишь одна недублируемая функция, которая не может выполняться другими формами организации науки ― высоко мотивированная подготовка научной молодежи, которая должна продолжить традиции школы. Необходимым условием осуществления этой функции является неформальное общение и подлинная коллективность исследований, что присуще школе. Для конца XX в. и для начала XXI в. «школьная» организация науки не реальна и не жизнеспособна. Однако атмосфера коллективных исследований и заинтересованная работа с молодыми учеными, которая присуща современным научным школам, является очень эффективной и заслуживает поддержки [10, с. 259 – 260]. Мы считаем, что аспиранты и молодые ученые в процессе взаимодействия с более опытными коллегами и, особенно с научным руководителем в рамках научной школы могут научиться технологии осуществления исследовательской работы, этическим нормам и правилам проведения исследований, критическому мышлению, ответственности и научной честности. Научное руководство подразумевает профессиональные и персональные отношения. Эффективные отношения между научным руководителем и учеником характеризуются взаимным уважением, доверием и пониманием. Научный руководитель это тот, кто особенно заинтересован в помощи ученику превратиться в успешного профессионала [15]. Организация подготовки молодых специалистов-исследователей, результативность их научной деятельности, действенность работы научных школ как особой «кузницы кадров» высшего образования в современном университете рассматриваются сегодня в качестве важнейших показателей уровня развития вузовской науки, а, следовательно, и качества образования в вузе в целом. Мы считаем, что деятельность современной научной школы должна иметь следующие отличительные черты: целостный характер развития образовательных и воспитательных траекторий развития личности всех субъектов научной школы; творческий характер совместной деятельности научного руководителя и аспирантов;критическое использование результатов исследований предшественников; формирование у учеников критического мышления и способности глобального видения проблемы; прогностическая, нацеленная на будущее направленность исследований; мобильность субъектов научной школы, способность переключиться на новую ступень направления исследований; создание условий для развития творческого потенциала личности молодого ученого, его способностей, интересов; коммуникация и взаимообмен идеями и опытом с другими субъектами научной школы при реализации своих исследовательских интересов, раскрытии своего научного и творческого потенциала; формирование у молодого ученого основ этики научного общения в устной и письменной формах; ориентация всех субъектов научной школы на нравственные принципы регуляции научно-исследовательской деятельности при осуществлении своего проекта; демонстрация молодому ученому различных способов обоснования, доказательства, раскрытия сущностных характеристик одного и того же явления; другими словами ученик должен освоить методологию научного исследования; поощрение исследователей 207 применять результаты исследований в практической деятельности; формирование умения принимать в расчет требования рынка в наукоемкой экономике; Роль научной школы сегодня возросла, что связано со стремительным развитием науки, превращением ее в профессию, преобладанию коллективного характера научной деятельности. Реализация научно-образовательной, педагогической функций, а также осуществление возможности неформального общения, которое является условием продуктивной работы научной школы, предполагает ее организацию по способу, допускающему прямые контакты между членами научного коллектива [14]. В связи с этим при подготовке аспирантов и соискателей в рамках научной школы особое внимание необходимо уделять не только подбору талантливой молодежи, но и общению научного руководителя и аспиранта, морально-психологическому климату между участниками школы, правильному распределению ролей и т.д. Именно руководитель научной школы, осуществляя педагогическую поддержку своих учеников, является примером, эталоном для подражания, педагогом-ученым. Литература 1. Криворученко, В.К. Научные школы ― эффективный путь проведения диссертационного исследования. [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.zpujournal.ru/asp/scientific_schools/2007/Krivoruchenko/. 2. Юревич, А.В. Социальная психология науки. ― СПб.: Изд-во РХГИ, 2001. ― 352 с. С. 139. 3. Устав государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Ростовский государственный университет путей сообщения», г. Ростовна-Дону, ― 2007. ― 42 с. 4. Малюгина, И.В. Управление воспроизводством кадрового потенциала сектора науки в высших учебных заведениях России: специальность 08.00.05. Экономика и управление народным хозяйством, автореферат на соискание ученой степени кандидата экономич. наук [Государственный университет управления], ― М., 2006. ― 24 с. 5. Соколова, Ф. Подготовка научно-педагогических кадров: подходы, перспективы / Ф. Соколова, Н. Лукманова / Высшее образование в России. ― № 5. ― 2007. ― С. 54 ― 57. 6. Научно-преподавательские кадры и воспитание научной молодежи в юридических вузах СССР. // Правоведение. ― 1963. ― № 3. ― С. 3 ― 13. [Электронный ресурс], Режим доступа: http://law.edu.ru/magazine/article.asp?magID=5&magNum=3&magYear=1963&artic. 7. Катаев, В.Н. Научные школы Пермского государственного университета. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.psu.ru/?m=0078. 8. Мареев, В.И. Исследовательская деятельность в педагогическом вузе: теория и практика. Ростов н/Д Изд-во РГПУ. 1999. – 202 с. 9. Храмов, Ю.А. Научная школа как неформальная научная группа / Эффективность научных групп: Тез. докл. ― Киев: Наук. думка, 1982. ― 68 с. 10. Мирская, Е.З. Научные школы: история, проблемы и перспективы / Науковедение и новые тенденции в развитии российской науки / Под ред. А.Г. Аллахвердяна, Н.Н. Семеновой, А.В. Юревича. ― М.: «Логос», 2005. ― 308 с. (серия «Научные доклады»; вып. 3) С. 244-265. 11. Богословский, В.И. Научно-педагогические школы в информационном сопровождении образовательного процесса в исследовательском университете / В.И. Богословский, 208 М.Н. Потемкин/ [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.ito.su/2001/ito/IV/IV-0-3.html. 12. Шестак, Н.В. Роль научных школ в подготовке молодых ученых / Н.В. Шестак, С.Ю. Астанина/ [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.muh.ru/.Docs/niipo/30_2006.htm?user=caae910f81eflcb713432f41a19096fa. 13. Розов, Н.Х. Понятие «научная школа» и проблема финансирования науки в России / Педагогика. ― 2007. ― № 8. ― С 103. 14. Рапацевич, Е.С. Педагогика: Большая современная энциклопедия, Минск, «Современное слово», ― 2005. ― С. 667 ― 668. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://msk.treko.ru/show_dict_655 Adviser, Teacher, Role, Model, Friend / on Being a Mentor to Students in Science and Engineering / National Academy of Sciences. National Academy of Engineering, Institute of Mrdicine / National Academy Press, Washington, D.C. 1997 http://www.nap.edu/readingroom/books/mentor/ Manana Chaladze Doctor of Pedagogics, Professor David Guramishvili Georgian-Ukrainian International University “Iberia” (Georgia) The Value of Scientific School in Pedagogical Fostering of the Youth Summary The prospects of development of science were always defined by the directions of work of leading scientific schools. In XXI century it became particularly appreciable, as all branches of the world science reached a high level of development and modern problems of science require unification of scientists’ efforts, formation of collectives of scholarly and scientific groups (1; 2; pg.139). Some of the main tasks of university nowadays there are: meeting the needs of the society and the state in scientific and pedagogical units of top skills, “satisfaction of person’s needs in intellectual, cultural and moral development” by means of receipt of post-high professional and additional education, 209 “development of sciences by means of scientific reseacrhes and creative activity of scientific activity of scientific and pedagogical workers and trainees”, “accumulation, preservation and augmentation of moral, cultural and scientific values of the society”. Listed tasks, as well as education of young generation of scientists, in our opinion, can be realized with the largest efficiency within scientific school, when one scientist-instructor has a few pupils. The main source of formation of trained potential of science sector is the faculty, therefore preparation and education of scientific and pedagogical specialists is an important task of pedagogical science. Important stage of preparation of scientific and pedagogical units at university is the system of competition and performance of dissertational works. Correct combination of labour of high educational institution teachers of senior and junior generations and their joint scientific work represent the result of high quality of the specialists of high educational institution, plethora of published works and defended dissertations. “Education of scientific youth – honorary debt of high school scientists of the senior generation”. The main task of scientific school consists of activation and preservation of creative nature and innovative directivity of scientific activity, simultaneously preparing and entering new generations to science. Teamwork of scientific leaders with young scientists provides a high efficiency of research activity and effective transfer of professional competence. Exactly the consideration of these important issues is the purpose set forth by the presented work. 210 Джемал Чилаия Доктор педагогики (Грузия) Некоторые вопросы физического воспитания студентов Воспитание физических качеств основывается на постоянном стремлении сделать сверх возможное для себя , удивить окружающих своими возможностями . Но для этого со времени рождения нужно постоянно и ругулярно выполнять правила правильного физического воспитания . Основным этапом в воспитании этих качеств является образовательный период в жизни человека (7-25 лет) , в течение которого происходит закрепление нужного учебного материала для его дальнейшего применения в жизни (высокопроизводительному труду) Целью физического воспитания в вузах является содействие подготовке гармонично развитых, высококвалифицированных специалистов. В процессе обучения в вузе по курсу физического воспитания предусматривается решение следующих задач: воспитание у студентов высоких моральных, волевых и физических качеств, готовности к высокопроизводительному труду; сохранение и укрепление здоровья студентов, содействие правильному формированию и всестороннему развитию организма, поддержание высокой работоспособности на протяжении всего периода обучения; всесторонняя физическая подготовка студентов; профессионально - прикладная физическая подготовка студентов с учётом особенностей их будущей трудовой деятельности; приобретение студентами необходимых знаний по основам теории, методики и организации физического воспитания и спортивной тренировки, подготовка к работе в качестве общественных инструкторов, тренеров и судей; совершенствования спортивного мастерства студентов - спортсменов; воспитание у студентов убеждённости в необходимости регулярно заниматься физической культурой и спортом. Процесс обучения организуется в зависимости от состояния здоровья, уровня физического развития и подготовленности студентов, их спортивной квалификации, а также с учётом условий и характера труда их предстоящей профессиональной деятельности. Одной из главных задач высших учебных заведений является физическая подготовка студентов. В высшем учебном заведении общее руководство физическим воспитанием и спортивномассовой работой среди студентов, а также организация наблюдений за состоянием их 211 здоровья возложены на ректора, а конкретное их проведение осуществляется административными подразделениями и общественными организациями вуза. Непосредственная ответственность за постановку и проведение учебно-воспитательного процесса по физическому воспитанию студентов в соответствии с учебным планом и государственной программы возложена на кафедру физического воспитания вуза. Массовая оздоровительная, физкультурная и спортивная работа проводится спортивным клубом совместно с кафедрой и общественными организациями. Медицинское обследование и наблюдение за состоянием здоровья студентов в течение учебного года осуществляется поликлиникой или здравпунктом вуза. Физическое воспитание в вузе проводится на протяжении всего периода обучения студентов и осуществляется в многообразных формах, которые взаимосвязаны, дополняют друг друга и представляют собой единый процесс физического воспитания студентов. Учебные занятия являются основной формой физического воспитания в высших учебных заведенияхпланируются в учебных планах по всем специальностям, и их проведение обеспечивается преподавателями кафедр физического воспитания. Самостоятельные занятия способствуют лучшему усвоению учебного материала, позволяют увеличить общее время занятий физическими упражнениями, ускоряют процесс физического совершенствования, являются одним из путей внедрения физической культуры и спорта в быт и отдых студентов. В совокупности с учебными занятиями правильно организованные самостоятельные занятия обеспечивают оптимальную непрерывность и эффективность физического воспитания. Эти занятия могут проводиться во внеучебное время по заданию преподавателей или в секциях. Физические упражнения в режиме дня направлены на укрепление здоровья повышения умственной и физической работоспособности, оздоровление условий учебного труда, быта и отдыха студентов, увеличение бюджета времени на физическое воспитание. Массовые оздоровительные, физкультурные и спортивные мероприятия направлены на широкое привлечение студенческой молодёжи к регулярным занятиям физической культурой и спортом, на укрепление здоровья, совершенствование физической и спортивной подготовленности студентов. Они организуются в свободное от учебных занятий время, в выходные и праздничные дни, в оздоровительно-спортивных лагерях, во время учебных практик, лагерных сборов, в студенческих строительных отрядах. Эти мероприятия проводятся спортивным клубом вуза на основе широкой инициативы и самодеятельности студентов, при методическом руководстве кафедры физического воспитания и активном участии профсоюзной организации вуза. Содержание курса физического воспитания регламентируются государственной учебной программой для вузов «Физическое воспитание». Учебный материал программы предусматривает решение задач физического воспитания студентов и состоит из теоретического и практического разделов. Содержание теоретического раздела программы предполагает овладение студентами знаний по основам теории и методики физического воспитания. Теоретические знания сообщаются в форме лекций, систематических бесед, на практических занятиях, а также путём самостоятельного изучения студентами учебной и специальной литературы. Лекционный курс в объёме 20 часов рассчитан на два года обучения и состоит из восьми тем. Первые четыре темы в объёме 10 часов читаются на первом курсе, а четыре последующие темы в таком же объёме - на втором курсе. 212 Практический раздел программы содержит учебный материал для всех учебных отделений, который направлен на решение конкретных задач физической подготовки студентов. В содержание занятий всех учебных отделений включаются разделы: гимнастика, легкая атлетика, плавание, туризм, спортивные игры.В содержание практических занятий всех отделений включается также материал по профессиональноприкладной физической подготовке, который определяется каждым вузом применительно к профилирующим специальностям. Наряду с учебным материалом для всех учебных отделений программа включает материал для специального учебного отделения и материал по видам спорта для учебного отделения спортивного совершенствования. Программа определяет особенности обучения в каждом учебном отделении с учётом направленности их работы. Основным принципом при определении содержания работы в разных учебных отделениях является дифференцированный подход к учебно-воспитательному процессу. Его сущность заключается в том, что учебный материал формируется для каждого учебного отделения с учётом пола, уровня физического развития, физической и спортивно-технической подготовленности студентов воспитательный процесс в отделениях проводится в соответствии с научно-методическими основами физического воспитания. Программный материал на учебный год распределяется с учётом климатических условий и учебно-спортивной базы. Занятия организуются по циклам, каждый из которых по своему содержанию должен быть подготовительным к следующему циклу. Для проведения практических занятий по физическому воспитанию на каждом курсе создаются три учебных отделения: подготовительное, спортивного совершенствования и специальное. Каждое отделение имеет особенности комплектования специфические задачи. Основой для решения этих задач служит система организационных форм и методов обучения. Эта система объединяет традиционные методические принципы и приёмы физической подготовки с новейшими методами организации передачи и усвоения материала, предусматривает чёткую регламентацию соотношения объёма и интенсивности физической нагрузки, последовательности обучения, чередования различных видов и форм учебной работы. Первым критерием распределения студентов по учебным отделениям являются результаты их медицинского обследования, которое проводится на каждом курсе в начале учебного года. После прохождения обследования врач определяет состояние здоровья, физическое развитие каждого студента и распределяет его в одну из медицинских групп: основную, подготовительную или специальную. Вторым критерием является уровень физической и спортивно-технической подготовленности, который определяется на первых занятиях после проверки состояния физической и спортивно-технической подготовленности по контрольным упражнениям и нормативам программы по физическому воспитанию. В результате медицинского обследования и контрольных проверок физической и спортивнотехнической подготовленности на подготовительное учебное отделение зачисляются студенты, отнесённые по состоянию здоровья, уровню физического развития и подготовленности к основной и подготовительной медицинским группам. Распределение по учебным группам этого отделения проводится с учётом пола и уровня физической подготовленности. Численный состав каждой учебной группы в этом отделении должен составлять 12-15 человек. В подготовительном учебном отделении учебный процесс направлен на разностороннюю физическую подготовку студентов и на развитие у них интереса к занятиям спортом. Студенты подготовительной медицинской группы занимаются отдельно от студентов основной медицинской группы. В методике проведения занятий в этих группах очень важен учёт принципа постепенности в повышении требований к овладению двигательными навыками и умениями, развитию 213 физических качеств и дозированию физических нагрузок. Содержание практических занятий в этом отделении состоит из программного материала, обязательного для всех учебных отделений, профессионально-прикладной физической подготовки, а также из различных средств, направленных на овладение спортивными навыками и привитие студентам интереса к занятиям спортом. Теоретические занятия направлены на приобретения студентами знаний по основам теории, методики и организации физического воспитания, на формирование у студентов сознания и убеждённости в необходимости регулярно заниматься физической культурой и спортом. Учебные группы отделения спортивного совершенствования. В них зачисляются студенты основной медицинской группы, выполнившие контрольные упражнения и нормативы, необходимые для зачисления в соответствующую группу отделения спортивного совершенствования. На специальное учебное отделение зачисляются студенты, отнесённые по данным медицинского обследования в специальную медицинскую группу. Учебные группы этого отделения комплектуются с учётом пола, характера заболевания и функциональных возможностей организма студентов. Численность учебной группы составляет от 8 до 15 человек на одного преподавателя. Учебный процесс по физическому воспитанию в специальном учебном отделении преимущественно направлен на: укрепление здоровья, закаливание организма, повышение уровня физической работоспособности, приобретение необходимых и допустимых для студентов профессионально-прикладных умений и навыков. Занятия для студентов, зачисленных на это отделение, являются обязательными и проводятся на всём периоде обучения в вузе в объёме 4 часов в неделю. Программа курса этого отделения включает теорию, практический программный материал, обязательный для всех учебных отделений, профессионально-прикладную физическую подготовку, а также специальные средства для устранения отклонений в состоянии здоровья и физическом развитии. На теоретических занятиях особое внимание уделяется вопросам врачебного контроля, самоконтроля и методики физического воспитания с учётом отклонений в состоянии здоровья студентов. Общая и профессионально-прикладная физическая подготовка проводятся с учётом функциональных возможностей студентов. Главное в этой подготовке - овладение техникой прикладных упражнений, устранение функциональной недостаточности органов и систем, повышение работоспособности организма. Большое значение в учебных занятиях этого отделения имеет реализация принципов систематичности, доступности и индивидуализации, строгая дозировка нагрузки и постепенное её повышение. Несмотря на оздоровительно-восстановительную направленность занятий в специальном отделении, они не должны сводиться только к лечебным целям. Преподаватели должны стремиться к тому, чтобы студенты этого отделения приобрели достаточную разностороннюю и специальную физическую подготовленность, улучшили своё физическое развитие и в итоге были переведены в подготовительное учебное отделение. Учебные группы всех учебных отделений закрепляются за преподавателями физического воспитания на весь период обучения. Если у студентов специального и подготовительного учебных отделений в процессе учебных занятий улучшились состояние здоровья, физическое развитие и подготовленность, то они на основании заключения врача и решения кафедры по окончании учебного года (или семестра) переводятся в следующую медицинскую группу или учебное отделение. Если в результате болезни или других объективных причин наблюдается ухудшение состояния здоровья, то студенты переводятся в специальную медицинскую группу в любое время учебного года. Программой предусмотрена сдача студентами зачётов по физическому воспитанию. Зачёт проводится в виде собеседования преподавателя с каждым студентом. 214 В ходе собеседования определяется степень овладения студентом теоретического программного материала. К зачёту допускаются студенты, полностью выполнившие практический раздел учебной программы, т.е. выполнившие все запланированные практические контрольные упражнения и нормативы. Контрольные упражнения и нормативы по оценке физической подготовленности студентов выполняются только в условиях спортивных соревнований.Сроки и порядок выполнения контрольных требований, упражнений и нормативов определяются учебной частью вуза совместно с кафедрой физического воспитания на весь учебный год и доводятся до сведения студентов. К выполнению зачётных требований, упражнений и нормативов допускаются студенты, регулярно посещавшие учебные занятия и получившие необходимую подготовку. Отметка о выполнении зачёта по физическому воспитанию вносится в зачётную книжку студентов в конце каждого семестра. В процессе прохождения курса физического воспитания каждый студент обязан: систематически посещать занятия по физическому воспитанию (теоретические и практические) в дни и часы, предусмотренные учебным расписанием; повышать свою физическую подготовку и выполнять требования и нормы и совершенствовать спортивное мастерство; выполнять контрольные упражнения и нормативы, сдавать зачёты по физическому воспитанию в установленные сроки; соблюдать рациональный режим учёбы, отдыха и питания; регулярно заниматься гигиенической гимнастикой, самостоятельно заниматься физическими упражнениями и спортом, используя консультации преподавателя; активно участвовать в массовых оздоровительных, физкультурных и спортивных мероприятиях в учебной группе, на курсе, факультете, в вузе; проходить медицинское обследование в установленные сроки, осуществлять самоконтроль за состоянием здоровья, физического развития, за физической и спортивной подготовкой; иметь аккуратно подогнанные спортивный костюм и спортивную обувь.Помимо оздоровительной тренировки, занятия физической культурой должны включать обучение основам психорегуляции, закаливания и массажа, а также грамотный самоконтроль и регулярный врачебный контроль. Только комплексный подход к проблемам массовой физкультуры может обеспечить эффективность занятий для коренного улучшения здоровья населения , а значит и физических качеств . Литература [1.]Коробков А.В., Головин В.А., Масляков В.А. Физическое воспитание. -М.: Высш. школа, 1983. [2] .Коц Я.М., Спортивная физиология. -М.: Физкультура и спорт, 1986 [3.]Бонько В.И. «Некоторые вопросы физического воспитания в вузе», «Физическое воспитание в вузе», методическое пособие, г. Иркутск, 1988 г.; [4].Рязанов Е.Н. « Базисный план по лыжной подготовке для студентов 1-2 курсов», методические указания, г. Иркутск, 2000 г.; [5.]Проходовская Р.Ф. «Физическое воспитание студентов специального медицинского отделения в Иркутском государственном университете», методическое пособие, г.Иркутск, 2001 г. 215 Jemal Chilaia Doctor of Pedagogics (Georgia) Some Questions of Physical Education of Students Summary Education of physical qualities is based on constant seeking to make more than possible for the self to surprise surrounding people by your abilities. But for it, from the very time of birth, it is necessary to execute constantly and regularly the rules of correct physical training. The main phase in the training of these qualities is an educational period in the human life, during which confirming of necessary teaching material for its further application in practice takes place (to high-duty labour). The purpose of physical training at high educational institution is assistance to preparation of harmoniously advanced, skilled specialists. During the training at university at the rate of physical training, solvation of the following tasks is anticipated: development of high moral, strong-willed and physical qualities to the students, readiness to high-duty labour; preservation and strenghtening of the students’ health, cooperation for correct formation and omnilateral development of the organism, maintenance of high serviceability throughout the whole period of training, comprehensive physical preparation of students; professionally there is an applied physical preparation of students in view of features of their future labour activity; acquisition of necessary knowledge by the students on the bases of the theory, techniques, and the organization of physical training, setting up procedures as social instructors, coaches and judges; perfection of sports skills of the students – sportsmen; development of conviction in the students of necessity of regular engagement in physical training and sport. The task of presented work is the consideration of the noted issues. 216 Муртаз Корсантия Доктор педагогики, Сухумский государственный университет (Грузия) Вопросы физического воспитания студентов Организация и руководство физическим воспитанием с целью физического воспитания в вузах является содействие подготовке гармонично развитых, высококвалифицированных специалистов. В процессе обучения в вузе по курсу физического воспитания предусматривается решение следующих задач: воспитание у студентов высоких моральных, волевых и физических качеств, готовности к высокопроизводительному труду; сохранение и укрепление здоровья студентов, содействие правильному формированию и всестороннему развитию организма, поддержание высокой работоспособности на протяжении всего периода обучения; всесторонняя физическая подготовка студентов; профессионально - прикладная физическая подготовка студентов с учётом особенностей их будущей трудовой деятельности; приобретение студентами необходимых знаний по основам теории, методики и организации физического воспитания и спортивной тренировки, подготовка к работе в качестве общественных инструкторов, тренеров и судей; совершенствования спортивного мастерства студентов - спортсменов; воспитание у студентов убеждённости в необходимости регулярно заниматься физической культурой и спортом. Процесс обучения организуется в зависимости от состояния здоровья, уровня физического развития и подготовленности студентов, их спортивной квалификации, а также с учётом условий и характера труда их предстоящей профессиональной деятельности. Одной из главных задач высших учебных заведений является физическая подготовка студентов. В высшем учебном заведении общее руководство физическим воспитанием и спортивно-массовой работой среди студентов, а также организация наблюдений за состоянием их здоровья возложены на ректора, а конкретное их проведение осуществляется административными подразделениями и общественными 217 организациями вуза. Непосредственная ответственность за постановку и проведение учебно-воспитательного процесса по физическому воспитанию студентов в соответствии с учебным планом и государственной программы возложена на кафедру физического воспитания вуза. Массовая оздоровительная, физкультурная и спортивная работа проводится спортивным клубом совместно с кафедрой и общественными организациями. Медицинское обследование и наблюдение за состоянием здоровья студентов в течение учебного года осуществляется поликлиникой или здравпунктом вуза. Формы физического воспитания студентов Физическое воспитание в вузе проводится на протяжении всего периода обучения студентов и осуществляется в многообразных формах, которые взаимосвязаны, дополняют друг друга и представляют собой единый процесс физического воспитания студентов. Учебные занятия являются основной формой физического воспитания в высших учебных заведениях. Они планируются в учебных планах по всем специальностям, и их проведение обеспечивается преподавателями кафедр физического воспитания. Самостоятельные занятия способствуют лучшему усвоению учебного материала, позволяют увеличить общее время занятий физическими упражнениями, ускоряют процесс физического совершенствования, являются одним из путей внедрения физической культуры и спорта в быт и отдых студентов. В совокупности с учебными занятиями правильно организованные самостоятельные занятия обеспечивают оптимальную непрерывность и эффективность физического воспитания. Эти занятия могут проводиться во внеучебное время по заданию преподавателей или в секциях. Физические упражнения в режиме дня направлены на укрепление здоровья повышения умственной и физической работоспособности, оздоровление условий учебного труда, быта и отдыха студентов, увеличение бюджета времени на физическое воспитание. Массовые оздоровительные, физкультурные и спортивные мероприятия направлены на широкое привлечение студенческой молодёжи к регулярным занятиям физической культурой и спортом, на укрепление здоровья, совершенствование физической и спортивной подготовленности студентов. Они организуются в свободное от учебных занятий время, в выходные и праздничные дни, в оздоровительно-спортивных лагерях, во время учебных практик, лагерных сборов, в студенческих строительных отрядах. Эти мероприятия проводятся спортивным клубом вуза на основе широкой инициативы и самодеятельности студентов, при методическом руководстве кафедры физического воспитания и активном участии профсоюзной организации вуза. Программное построение курса физического воспитания Содержание курса физического воспитания регламентируются государственной учебной программой для вузов «Физическое воспитание». Учебный материал программы предусматривает решение задач физического воспитания студентов и состоит из теоретического и практического разделов. Содержание теоретического раздела программы предполагает овладение студентами знаний по основам теории и методики физического воспитания. Теоретические знания сообщаются в форме лекций, систематических бесед, на практических занятиях, а также путём самостоятельного изучения студентами учебной и специальной литературы. Лекционный курс в объёме 20 часов рассчитан на два года обучения и состоит из восьми тем. Первые четыре темы в объёме 10 часов читаются на первом курсе, а четыре последующие темы в таком же объёме - на втором курсе. Практический раздел программы содержит учебный материал для всех учебных отделений, который направлен на решение конкретных задач физической подготовки студентов. В содержание занятий всех учебных отделений включаются разделы: гимнастика, лёгкая атлетика, плавание, марш-бросок или велосипедный спорт, туризм, спортивные игры, стрельба. В содержание практических занятий всех отделений включается также материал по профессионально-прикладной физической подготовке, который определяется каждым вузом применительно к профилирующим специальностям. Наряду с учебным материалом для всех учебных 218 отделений программа включает материал для специального учебного отделения и материал по видам спорта для учебного отделения спортивного совершенствования. Программа определяет особенности обучения в каждом учебном отделении с учётом направленности их работы. Организация и содержание учебно-воспитательного процесса в учебных отделениях Основным принципом при определении содержания работы в разных учебных отделениях является дифференцированный подход к учебновоспитательному процессу. Его сущность заключается в том, что учебный материал формируется для каждого учебного отделения с учётом пола, уровня физического развития, физической и спортивно-технической подготовленности студентов. Учебновоспитательный процесс в отделениях проводится в соответствии с научнометодическими основами физического воспитания. Программный материал на учебный год распределяется с учётом климатических условий и учебно-спортивной базы. Занятия организуются по циклам, каждый из которых по своему содержанию должен быть подготовительным к следующему циклу. Для проведения практических занятий по физическому воспитанию на каждом курсе создаются три учебных отделения: подготовительное, спортивного совершенствования и специальное. Каждое отделение имеет особенности комплектования специфические задачи. Основой для решения этих задач служит система организационных форм и методов обучения. Эта система объединяет традиционные методические принципы и приёмы физической подготовки с новейшими методами организации передачи и усвоения материала, предусматривает чёткую регламентацию соотношения объёма и интенсивности физической нагрузки, последовательности обучения, чередования различных видов и форм учебной работы. Первым критерием распределения студентов по учебным отделениям являются результаты их медицинского обследования, которое проводится на каждом курсе в начале учебного года. После прохождения обследования врач определяет состояние здоровья, физическое развитие каждого студента и распределяет его в одну из медицинских групп: основную, подготовительную или специальную. Вторым критерием является уровень физической и спортивно-технической подготовленности, который определяется на первых занятиях после проверки состояния физической и спортивно-технической подготовленности по контрольным упражнениям и нормативам программы по физическому воспитанию. В результате медицинского обследования и контрольных проверок физической и спортивно-технической подготовленности на подготовительное учебное отделение зачисляются студенты, отнесённые по состоянию здоровья, уровню физического развития и подготовленности к основной и подготовительной медицинским группам. Распределение по учебным группам этого отделения проводится с учётом пола и уровня физической подготовленности. Численный состав каждой учебной группы в этом отделении должен составлять 12-15 человек. В подготовительном учебном отделении учебный процесс направлен на разностороннюю физическую подготовку студентов и на развитие у них интереса к занятиям спортом. Студенты подготовительной медицинской группы занимаются отдельно от студентов основной медицинской группы. В методике проведения занятий в этих группах очень важен учёт принципа постепенности в повышении требований к овладению двигательными навыками и умениями, развитию физических качеств и дозированию физических нагрузок. Содержание практических занятий в этом отделении состоит из программного материала, обязательного для всех учебных отделений, профессионально-прикладной физической подготовки, а также из различных средств, направленных на овладение спортивными навыками и привитие студентам интереса к занятиям спортом. Теоретические занятия направлены на приобретения студентами знаний по основам теории, методики и организации физического воспитания, на формирование у студентов сознания и убеждённости в необходимости регулярно заниматься физической культурой и спортом. Учебные группы 219 отделения спортивного совершенствования. В них зачисляются студенты основной медицинской группы, выполнившие контрольные упражнения и нормативы, необходимые для зачисления в соответствующую группу отделения спортивного совершенствования. На специальное учебное отделение зачисляются студенты, отнесённые по данным медицинского обследования в специальную медицинскую группу. Учебные группы этого отделения комплектуются с учётом пола, характера заболевания и функциональных возможностей организма студентов. Численность учебной группы составляет от 8 до 15 человек на одного преподавателя. Учебный процесс по физическому воспитанию в специальном учебном отделении преимущественно направлен на: укрепление здоровья, закаливание организма, повышение уровня физической работоспособности; возможное устранение функциональных отклонений в физическом развитии; ликвидацию остаточных явлений после перенесённых заболеваний; приобретение необходимых и допустимых для студентов профессионально-прикладных умений и навыков. Занятия для студентов, зачисленных на это отделение, являются обязательными и проводятся на всём периоде обучения в вузе в объёме 4 часов в неделю. Программа курса этого отделения включает теорию, практический программный материал, обязательный для всех учебных отделений, профессионально-прикладную физическую подготовку, а также специальные средства для устранения отклонений в состоянии здоровья и физическом развитии. На теоретических занятиях особое внимание уделяется вопросам врачебного контроля, самоконтроля и методики физического воспитания с учётом отклонений в состоянии здоровья студентов. Общая и профессионально-прикладная физическая подготовка проводятся с учётом функциональных возможностей студентов. Главное в этой подготовке - овладение техникой прикладных упражнений, устранение функциональной недостаточности органов и систем, повышение работоспособности организма. Большое значение в учебных занятиях этого отделения имеет реализация принципов систематичности, доступности и индивидуализации, строгая дозировка нагрузки и постепенное её повышение. Несмотря на оздоровительно-восстановительную направленность занятий в специальном отделении, они не должны сводиться только к лечебным целям. Преподаватели должны стремиться к тому, чтобы студенты этого отделения приобрели достаточную разностороннюю и специальную физическую подготовленность, улучшили своё физическое развитие и в итоге были переведены в подготовительное учебное отделение. Учебные группы всех учебных отделений закрепляются за преподавателями физического воспитания на весь период обучения. Если у студентов специального и подготовительного учебных отделений в процессе учебных занятий улучшились состояние здоровья, физическое развитие и подготовленность, то они на основании заключения врача и решения кафедры по окончании учебного года (или семестра) переводятся в следующую медицинскую группу или учебное отделение. Если в результате болезни или других объективных причин наблюдается ухудшение состояния здоровья, то студенты переводятся в специальную медицинскую группу в любое время учебного года. Зачётные требования и обязанности студентов Программой предусмотрена сдача студентами зачётов по физическому воспитанию. Зачёт проводится в виде собеседования преподавателя с каждым студентом. В ходе собеседования определяется степень овладения студентом теоретического программного материала. К зачёту допускаются студенты, полностью выполнившие практический раздел учебной программы, т.е. выполнившие все запланированные практические контрольные упражнения и нормативы. Контрольные упражнения и нормативы по оценке физической подготовленности студентов выполняются только в условиях спортивных соревнований. Сроки и порядок выполнения контрольных требований, упражнений и нормативов определяются учебной частью вуза совместно с кафедрой физического воспитания на весь учебный год и доводятся до 220 сведения студентов. К выполнению зачётных требований, упражнений и нормативов допускаются студенты, регулярно посещавшие учебные занятия и получившие необходимую подготовку. Отметка о выполнении зачёта по физическому воспитанию вносится в зачётную книжку студентов в конце каждого семестра. В процессе прохождения курса физического воспитания каждый студент обязан: систематически посещать занятия по физическому воспитанию (теоретические и практические) в дни и часы, предусмотренные учебным расписанием; повышать свою физическую подготовку и выполнять требования и нормы и совершенствовать спортивное мастерство; выполнять контрольные упражнения и нормативы, сдавать зачёты по физическому воспитанию в установленные сроки; соблюдать рациональный режим учёбы, отдыха и питания; регулярно заниматься гигиенической гимнастикой, самостоятельно заниматься физическими упражнениями и спортом, используя консультации преподавателя; · активно участвовать в массовых оздоровительных, физкультурных и спортивных мероприятиях в учебной группе, на курсе, факультете, в вузе; проходить медицинское обследование в установленные сроки, осуществлять самоконтроль за состоянием здоровья, физического развития, за физической и спортивной подготовкой. Литература 1. Коробков А.В., Головин В.А., Масляков В.А. Физическое воспитание. -М.: Высш. школа, 1983. 2. Коц Я.М., Спортивная физиология. -М.: Физкультура и спорт, 1986. 3. Ищенко С.А. Организация и управление международным спортивным движением на современном этапе (теория и практика). Науч. конс. д.с.н., проф. Ю.А. Фомин. -- СПб.: СПбГАФК, 1998. 4. Коровин С.С. Теоретические и методологические основы профессиональной физической культуры учащейся молодежи. Научн. конс.-- д.п.н., проф. В.А. Кабачков. -М.: ВНИИФК, 1997. 5. Лисовский А.Ф. Теория и практика педагогического контроля спортивной подготовленности горнолыжников. Научн. конс. -- д.п.н., проф. Ю.И. Смирнов. -- М.: РГАФК, 1998. 6. Матвеев А.П. Теоретико-методологические основы формирования учебного предмета “Физическая культура”. -- СПб.: СПбГАФК, 1997. 7. Свищёв И.Д. Интеграция науки и спортивной практики в совершенствовании профессиональной подготовки студентов физкультурных учебных заведений (на примере спортивной борьбы). Научн. конс. -- д.п.н., проф. Ф.П. Суслов. --М.: РГАФК, 1998. 8. Шахов Ш.К. Индивидуально-программированная физическая подготовка в видах спорта группы единоборств. Научн. конс. -- д.п.н., проф. А.В. Родионов. -- М.: ВНИИФК, 1998. 221 Murtaz Korsantia Doctor of Pedagogics , Sukhumi State University (Georgia) Questions of Physical Training of Students Summary The organization and management of physical training for the purpose of physical training in high schools of Georgia is assistance to preparation of harmoniously developed, highly skilled experts. In the course of training in high school at the rate of physical training the decision of following problems is provided: education at students of high moral, strong-willed and physical qualities, readiness for high-efficiency work; preservation and strengthening of health of students, assistance to correct formation and an organism all-around development, maintenance of high working capacity throughout all period of training; all-round physical preparation of students; professionally - applied physical preparation of students with the account of features of their future lab our activity; acquisition by students of necessary knowledge on bases of the theory, a technique and the organization of physical training and sports training, preparation for work as public instructors, trainers and judges; Perfection of sports skill of students - sportsmen; education at students of conviction in necessity regularly to be engaged in physical training and sports. The presented work sets as the purpose consideration of these questions. 222 Социология-Sociology __________________________________________________________________ Лиа Сванидзе Доктор психологических наук, профессор Сухумский государственный университет (Грузия) Социальная установка – основа человеческой активности В процессе формирования личности человека и вступления в общественную жизнь, ему приходится принимать и выполнять определенные социальные роли в соответствии со своими психофизическими способностями и структурными особенностями общества. В различных группах общества, в которые «включен человек, он занимает определенные позиции и его служба обществу осуществляется выполнением возложенной на него роли. Личность характеризуется определенными отношениями к таким социальным объектам, как: государство, общество, культурные традиции, нация и др. Определенные отношения личности к этим объектам в социальной психологии обозначают обычно понятием аттитюда. Аттитюды выражают негативную или позитивную оценку социальных обьектов. Воздействие этих объектов личность переживает как удовольствие или неудовольствие. У личности по отношению к ним возникают реакции притяжения или отталкивания. Социальные аттитюды представяют собой общие ориентации личности по отношению к социальным объектам и от них можно получать информацию не только путем наблюдения поведения человека, но и путем опроса самой личности. 223 Социальные аттитюды вырабатываются у человека в процессе социальной жизни, на основе социального поведения, которое со своей стороны опирается на определенные социальные установки.(2) Социальная установка, так же как и установка всякого поведения, формируется на основе единства определенных внутренних и внешних факторов. Для установления внутренних факторов установки социального поведения необходимо рассматривать человека, как социальную личность в естественных социальных отношениях. Социальные процессы осуществляются по своим объективным закономерностям, однако они не протекают без участия человека. В эти процессы люди включены со своими собственными или личностными интересами. Реальная активность каждой отдельной личности в конечном счете обусловлена действием тех социальных закономерностей, в реализации которых они принимают участие. Если исходить из этого реального положения психофизической активности человека, то в акивности личности необходимо учесть те реальные силы и факторы, которые оказывают влиание на его психическую активность. (2). При изучении социально-психологического климата групп, организаций, благодаря соответствующим образом созданной модели, изучаются именно эти силы и факторы. Эти социальные силы и факторы оказывают воздействие на личность человека и возникает необходимость выяснить тот психологический механизм, на основе которого осуществляется это воздействие в соотвествующем виде и обеспечиваются реакции по отношению к нему. Согласно теории установки Узнадзе, приспособление живого индвида к предметной действительности в основном происходит на основе целезобразности установочной активности. Психология установки представляет собой общую теорию поведения, которая изучает психологические процессы человека в своем естественном протекании – в целостной структуре поведения. Вопрос активности личности должен быть решен на фоне отношения к социальной действительности. Личность обладает социальными стремлениями, которые представляют собой внутренние факторы ее социального поведения. Следует отметить, что когда человек не выполняет социальные требования, нарушает общественные нормы поведения, его социальная активность не соответствует тем ожиданиям, которые имеются по отношению к его роли. В таких обстоятельствах между человеком и социальной средой складывается неуравновешенное, конфликтное отношение. В это время у него возникает тенденция избавиться от того состояния и упорядочить это отношение. Следовательно, установки социального поведения ориентированы на ценности. Они служат удовлетворению стремлений человека к социальным взаимоотношениям. Социальные установки дают возможность адекватного включения человека в социальные отношения, через них человек правильно ориентируется в социальной среде, свои личностные нужды согласует с социальными требованиями и делает активность целесообразной в отношении к социальной. В процессе взаимоотношения с социальной средой у человека формируется система фиксированных установок, которая становится основой социальной активности, соответствующей общественным требованиям. Как всякую установку, социальную установку характеризует фиксированность и возбудимость. Как было отмечено выше, из экспериментов Узнадзе выяснилось, что в результате многократного повторения одного и того же поведения происходить фиксация лежащей в его основе моментальной установки. Одной из специфических особенностей установки, проявляющейся в процессе фиксации и поддающейся 224 измерению, является возбудимость. Людей можно сравнивать друг с другом по возбудимости установки. Существуют люди с легковозбудимой и трудновозбудимой установкой. С учетом уровня возбудимости установки возможно говорить о личностных особенностях человека. Как известно, социальная активность человека как личности обусловлена особенностями системы его социальных установок. Те моральные взгляды, ориентации к социальным ценностям, которые выполняют определенную роль в формировании конкретной актуально-социальной установки человека и, следовательно, в осуществлении социального поведения, у человека сохранены в виде системы фиксированных установок. (2) Те фиксированные установки человека, которые характеризуются высоким уровнем возбуждения, легче переходят в актуальное состояние. Их вызывает более широкий круг явлений. Установление степени возбудимости установки дает возможность говорить о многих свойствах личности. Чем больше фиксирована данная установка, тем легче распространяется ее действие на объекты, имеющие различные содержания, тем больше эффект ее действия; это свойство; это свойство Д. Узнадзе назвал генерализацией. Величина эффекта действия установки отличается от прочности установки, ее регидности, что выражается в том, насколько долго не может человек освободиться от действия определенной фиксированной установки. Изучение и объяснение множества особенностей психической активности стало возможным с помощью закономерностей, установленных с точки зрения возбудимости фиксированной установки, величины ее эффекта и угасания, так как эти закономерности установки находятся в корреляции и определяют особенности психической активности человека. Одним из квалитативных свойств установки является признак диффузности – дифференцированности, обусловливающей уровень ее внутренней определенности. Воздействие неизвестного объекта часто вызывает у человека совершенно не определенный диффузный установочный эффект. У человека часто имеются диффузные, несистематизированные и невыраженные социально-ценностные ориентации, которые лежат в основе его социального поведения. Последующая дифференциация социальной установки обычно осуществляется при помощи сознания. При характеристике социальной установки нельзя не коснуться биполярного характера установки. Установка, посредством которой человек устанавливает отношение с действительностью, может быть охарактеризована двояким общесодержательным признаком. В процессе психической активности человек проявляет положительное и отрицательное отношение к тем объектам, с которыми он устанавливает отношение. Это положительное и отрицательное отношение определено той установкой, на основе которой он действует. Установка определенной активности, которая создается у человека к действительности, сама содержит отношение своей ситуации. Для характеристики личности как социального существа огромное значение придается тому, как она оценивает (отрицательно или положительно) основные социальные ценности, которые играют существенную роль в ее социальной среде. Формирование социальных установок происходит в ситуации того взаимодействия, в которой находится личность, и на основе тех высших социальных потребностей, которые вырабатывались у нее в социальных отношениях. Социальное поведение личности предусматривает личные потребности человека, общественные потребности и социальную ситуацию, в которой оно осуществляется. С большими трудностями связано понимание природы высших потребностей. По 225 мнению Д.Узнадзе (1), высшие потребности у личности сформированы в виде системы фиксированных установок и в определенной ситуации, во время встречи соответствующими объектами происходит их конкретизация в виде актуальной моментальной установки, но поскольку соответствующие им моральные, эстетические или социальные объекты существуют в виде общих ценностей, их постижение, отношение к ним подразумевает сознательное отношение личности.(2).Между людьми существует достаточно многосторонняя разница в зависимости от того, какие потребности больше характерны для их личности. (2) Между людьми существует достаточно многосторонняя разница в зависимости от того, какие потребности больше характерны для их личности. Изучени особенностей установки возможно посредством поведения, осуществляемого на основе установки. У человека всегда имеется определенная система установок. На их основе он высказывает определенные суждения, которые можно расположить в виде определенной системы.(2) Именно такая система обуславливает личность человека. Социальная активность группы или отдельного человека в определенной мере определяется именно тем, какие фиксированные установки имеются у них по отношению к тем или иным объектам. Очевидно, что знание закономерностей формирования и смены таких установок имеет огромное значение для формирования личности групп. Комплексное изучение установки классическим методом Узнадзе и путем шкалирования дало возможность измерить социальную установку и изучить ряд закономерностей ее формирования, действия и смены. Категоризация социальной установки человека на шкалах дает возможность выявить такой показатель, как ее валентность, т.е. положительное, отрицательное или нейтральное отношение к социальным объектам. Кроме того, как положительная, так и отрицателная установка может быть слабой, средней или сильной. Экспериментальные исследования подтверждают, что в зависимости от того, какие имеются установки у людей по отношению к определенным явлениям и ценностям, эти последние оцениваются совершенно по-разному. Под влиянием социальной среды, к которой люди имеют различные установки, у них вырабатываются определенные идеологические и морально-эстетические взгляды. Путем анализа системы установок, которая имеется у индвида по отношению к действительности, возможно понимание природы личности. Изучение закономерностей функционирования и смены этой системы позволяет оказать желательное воздействие на деятельность личности, на ее мировоззрение, направить ее развитие в желательном направлении, сменить негативные личностные свойства положительными, выработать положительное отношение к социальным ценностям, передовым политическим и идеологическим принципам. Специальными исследованиями подтверждено (3), что чем сильнее установочные контрастно-иллюзорные переживания, возникающие в субъекте во время оценки определенных объектов, тем быстрее разрушается соответствующая этим объектам установка. В этом случае субъект быстрее приспасабливается к воздействующей на него ситуации и значительно быстрее вырабатывает соответствующую ей установку. То, в каком направлении произойдет смена установок, существенно зависит от особенностей активности, способов и приемов воздействия. Целесообразная активность человека осуществляется при совпадении внутренних и внешних факторов. Однако такого соответствия может не быть, если человек вынужден стать на ту позицию, которая резко отличается от его установки. В это время он оценивает воздействующую позицию как неприемлимую. Без преодоления 226 возникшего конфликта будет невозможно осуществление необходимой целостноличностной активности, должна совершаться внутренняя реорганизация человека. Стремление выйти из конфликтного состояния, как известно, является одной из основных тенденций активности личности, это стремление избавиться от «внутренней тревожности», «диссонансного» состояния. Однако, это стремление нельзя считать единственным основным фактором активности. Выход из диссонансного состояния человека характеризуется определенной закономерностью. Внутренняя реорганизация личности по существу определяется такими факторами, как личностный вес фиксированных установок человека, связь этих установок с другими установками, уровень ригидности, характеризующей установку и др. В результате реорганизации у человека могут разрушаться фиксированные установки и он может приблизиться к воздействующей позиции, или наоборот: установка может смениться в совершенно противоположном данной позиции направлении и еще противопоставится ей, отдалится от нее. Исследования показали (3), что под воздействием противоположной позиции у человека могут измениться установки к определенным социальным объектам, если информация, содержащая данную позицию, имеет высокий престиж и испытуемый ревностно не защищает свои позиции. Люди, стоящие на различных позициях, одну и ту же информцию оценивают совершенно по-разному. Позиции, стоящие далеко от собственной позиции человека, оцениваются как более отдаленные (контрастная оценка), информация же, близкая к его позиции, кажется еще более близкой (ассимилятивная оценка). Это объстоятельство говорит о том, что люди, стоящие на разных позициях, необъективно оценивают информацию. Но эта необъективность не предстает как хаотичная и бессистемная-она характеризуется определенной закономерностью. В этом случае действуют законы «ассимилятивной оценки близко стоящей позиции» и «контрастной оценки отдаленной позиции»(3). Таким образом, социальные установки формируются в социальной среде. В их формировании участвуют следующие факторы: 1. Хорошо известные в социальной психологии эффекты сосуществования, соактивности, сотрудничества и др., которые оказывают существенное воздействие на активность человека. Следует подчеркнуть то обстоятельство, что люди, которые включаются в социальные отношения по своей воле, со своего согласия или же без согласия, насильственно, в соответствии с этим усиливают или ослабляют свою деятельность. Социальное воздействие такого вида принимает участие в подготовке человека для осуществления действия и является одним из факторов для формирования установки социально-психологического типа. 2. «Социальные ожидания», которые имеются у людей в отношении друг к другу, и в соответствии с которым они действуют. 3. Социальные требования, которые ставит перед личностью общество. Эти требования рассматриваются ею как обязанность, социальные нормы, традиции, этикет и т.д. Установка, лежащая в основе социального поведения, подразумевает единство социальной потребности, выбора социально приемлемого поведения и воображаемой ситуации. Следовательно, вполне естественно, что установки и особенно социальные установки, лежащие в основе активности каждого человека или группы людей, должны представлять собой источник формирования социально-психологического климата. 227 Литература: 1. Д.Узнадзе. Общая психология. Тб., 1998. (На груз.яз.) 2.Ш.Надирашвили. Социальная психология личности. Тб., 1975.(На груз.яз.) 3.Ш.Надирашвили. Психология пропаганды. Тб.,1978. 4. Л.Сванидзе. Лекции по экономической психологии. Познавательное обучение.Тб., 2009.(На груз.яз). 5.И.Имедадзе. История психологии. Тб., 2008. (На груз.яз.). Lia Svanidze Doctor of Psychology, Professor of Sokhumi State University (Georgia) Social aim – basis of human activity Summary Social activity of each individual person is conditioned by those social regularities, in realization of which it participates, i.e. one should take into consideration those real powers and factors in the person’s activity, which have influence on his or her mental activity. These social powers and factors have an influence on human’s personality and correspondingly a necessity to clear up that psychological mechanism, on the basis of which this influence is realized, emerges. In this article the author soundly shows that social aim is a kind of such psychological mechanism, which is formed on the basis of unity of certain internal and external factors. The author especially emphasizes that the aim, which is in the basis of activity of each person or group of men, is a source of social-mental climate forming. 228 Коба Нониашвили Доктор социологических наук, Сухумский Государственный университет(Грузия) Социология физической культуры и спорта Социология физической культуры и спорта –это специальная социологическая теория, которая изучает законы становления, функционирования и развития физической культуры и спорта; её предметом являются генезис, социальная роль и социальные функции физической культуры и спорта. Данная социологическая теория изучает сущность и роль физической культуры и спорта в обществе, интересы, потребности, ценностные ориентации, мнение различных групп населения в сфере физической культуры и спорта; она подразделяет законы физической культуры на общесоциологические, выражающие её зависимость от других явлений общественной жизни, от общества в целом, и специальные, присущие ей самой как особой области общественной жизни. Это внутренние законы физической культуры и спорта, характеризующие их относительную самостоятельность. Следует отметить, что понятие физической культуры уже понятия физического развития человека, так как физическое развитие осуществляется не только средствами физической культуры, но и в процессе обыденной деятельности человека. Уже в глубокой древности произошло осознание необходимости использования физических упражнений в целях «доразвития», совершенствования человека, который занимается этой деятельностью. Специфика этой деятельности заключается в том, что её результат, «продукт», не может существовать отдельно от людей, которые занимаются ею;, он неразрывно слит с ними, неотчуждаем, в отличие от других результатов деятельности человека. 229 Вероятно, можно считать неким прообразом физической подготовки те ритульные действия, которые совершали наши далекие первобытные предки, готовясь к охоте. В те времена физически сильному человеку было проще выжить, у него был шанс догнать добычу на охоте, дальше метнуть камень или копье, убежать от преследования –человека или зверя. Быть физически сильным практически означало -жить. Поэтому довольно рано появилась идея необходимости физического воспитания. Она высказывалась многими—от древных философов и социалистовутопистов до революционных демократов. Прежде чем осветить историю становления социологии физической культуры и спорта, следует отметить, что не существует четких критериев отличия физической культуры от спорта. Под физической культурой следует понимать специально организуемую деятельность, направленную на совершенствование, развитие, улучшение телесно-двигатеьных качеств. необходимых для здоровой, полнокровной жизнедеятельности человека, который является субъектом этой деятельности. Это часть общей культуры человечества, относящаяся к физическому, телесному развитию человека. Физическая культура осуществляется как бы без непосредственной утилитарной цели. В процессе этой деятельности должны удовлетворяться следующие потребности --биологические (приспособление к среде), индивидуально-психилогические (потребности выражения эмоций; соревнования, направленные на признание и повышение роли личности в определенной социальной среде; снятие психилогического напряжения, которым так богато современное общество), социальные (развлечение, досуг, рекреация). В спорте же гораздо сильнее выражено соревновательное начало, и человек стремится быть «быстрее, выше, сильнее» не самого себя, а другого человека. Функции физкультуры и спорта примерно одинаковы: физического развития, оздоровительная, воспитательная, политическая, идеологическая, рекреационная, социализирующая, соревновательная, престижная и др. Правда, в спорте превалируют такие функции, как развлекательная и соревновательная. Свидетельством этого является резкий рост коммерциализации игровых видов спорта. Зарождение современных видов спорта произошло в эпоху перехода к индустриальной цивилизации, когда закладывались организационные основы спортивного движения. В первой половине в в странах Западной Европы получили распространение немецкая, шведская, французская системы гимнастики, а с 60-х гг.—сокольская гимнастика, пришедшая из Чехии. Развитие спорта в международном масштабе, поиски более совершенных методов физкультуры привели к возраждению Олимпийских игр (1896 г). Генезис современных видов спорта в России относится к 60-90гг. XIX в. К примеру, в 1871 г. в Тверской мужской гимназии были введены уроки физического воспитания. Членами первых спортивных клубов были выходцы из дворянства и высшего чиновничества, но в конце века стали создаваться спортивные организации, более демократические по своему составу. На 1 января 1915 г. в России было более 1200 споритвных организаций. В Петербурге -142, Москве—105, Риге—60, Харькове –24 и т.д. Стал развиваться рабочий спорт, фабрично-заводской, профессиональный, олимпийский. Социальный и научно-технический прогресс во многих сферах человеческой деятельности привел к выделению физической культуры и спорта в самостоятельную подсистему в общественной системе, в отдельный социальный институт. Первый комисаар здравоохранения в СССР (1918-1930 гг.) Н.А. Семашко был и председателем Высшего совета физической культуры. Он написал свыше 250 книг, брошюр и статей, из которых почти десятая часть посвящена вопросам 230 физической культуры. Н.А. Семашко считал, что её (физкультуры) важнейшей задачей является воспитание во всех отношениях здоровых и бодрых строителей комунистического общества и защитников социалистического отчества; спорт является одним из эффективнейших средств физического воспитания. Он отмечал, что это «не только задача узкомедицинская, узкофизкуьтурная,--это основная задача нашего советского правительства, основное условие успешности социалистического строительства». Н.А. Семашко выдвинул лозунг, который стал символом развития физкультурного движения в 20-е гг. в нашей стране—«Физической культуре –24 часа в сутки». Его следует считать одним из первых, кто разработал естественнонаучную и социальнотеоретическую основы системы физического воспитания; вскрыл социальную сущность физической культуры не только как средства охраны здоровья, но и как важного идеологического средства воспитания молодежи. Необходимо отметить, что Н.А. Семашко, и его последователи постоянно выступали с разоблачениями «антигуманистической, антинародной» сущности буржуазного спорта, так как полагали, что профессией спорт быть не может. В 1931 г. был утвержден разработанный ранее Всесоюзным советом по физической культуре комплекс «Готов к труду и обороне» _ГТО. В начале этого же года Народным комиссариатом труда СССР было принято постановление, которое требовало от всех организаций и учреждений страны введение занятий физкультурой в производство, «как мероприятий оздоровления труда и быта, борьбы с профзаболеваемостью и меры повышения производительности труда. Осуществление этого мероприятия проводить в порядке планомерного организованного включения физической культуры по отраслям промышленности по отдельным предприятиям». Распространение и законодательное закрепление физкультуры во всех звеньях советской образовательной системы, на производстве, в быту; всемерное развитие массового спорта (в 1935-1937гг была введена Единая всесоюзная спортивная классификация) привели к тому, что к концу 30-х гг. теория и методика физического воспитания выделилась в самостоятельную научно-учебную дисциплину. Именно в рамках этой теории рассматривались социальные аспекты физического воспитания, физической культуры и спорта. В 1927-28гг. в Ленинградском институте физической культуры им. Лесгафта открылась кафедра социологии основ физкультуры, которую возглавил профессор Е.Ю. Зеликсон. В этом же году вводится одноименный курс для студентов. Подобный курс читался в конце 20-х—начале 30-х гг. и в Центральном институте физической культуры в Москве. Огромный вклад в становление социологии физической культуры и спорта внесла широкая дискуссия о физическом воспитании как общественном явлении, которая была организована преподавателями института и проводилась на страницах журнала «Теория и практика физической культуры» (1960-1961гг.). Здесь было положено начало разработок таких проблем, как «Спорт и личность», «Спорт и общество», «Физическая культура и народное здоровье» и др. В 1962 г. был создан Всесоюзный научно-исследовательский институт физической культуры. В 1968г. в составе Советской социологической ассоциации АН СССР создается научно-исследовательская секция социологии проблем физической культуры и спорта. На VII всемирном социологическом конгрессе в Варне (1970г.) работала самостоятельная рабочая группа «Социология спорта» (впервые на подобных конгрессах). В 1972 г. вышла в сет монография П.С. Степового «Спорт и общество», в 1974г.—«Социология физической культуры и спорта в СССР» О.А. Мильштейна, который одним из первых в стране начал исследования в этой области. 231 Следует выделить следующие направления в развитии социологии физкультуры и спорта: общетеоретические и методологические вопросы; роль физической культуры и спорта в формировании всестороние и гармонично развитой личности; физкультура, спорт и труд; физкультура, спорт и образование; физкультура, спорт и свободное время; физкультура и спорт как часть общей культуры общества; социологические аспекты управления, планирования и прогнозирования физкультуры и спорта; «большой» спорт и факторы, обусловливающие его функционирование и развитие; социально-экономические вопросы физкультуры и спорта; социально-психологические вопросы физкультуры и спорта; спорт и политика; физкультура и спорт как фактор формирования национальных отношений; социальное значение международных спортивных связей, спорт как фактор укрепления мира и дружбы между народами; физкультура, спорт и религия; соотношение понятий «физическая культура», «спорт», «физическое воспитание», «физическая рекреация». Несмотря на значимость всех указанных выше направлений, верятно, наиболее актуальными для исследования являются следующие проблемы: закономерности развития физической культуры, спорта и физического воспитания, соотношение биологического и социального в физическом воспитании и гармоническом развитии человека; степень воздействия физической культуры и спорта на здоровье человека и профилактику заболеваний в зависимости от пола, возраста, семейного положения, образования, профессии, материального состояния и бытовых условий жизни, общего уровня культурного развития; пути внедрения физической культуры на производство и в учебные заведения; научное обеспечение подготовки спортсменов высших разрядов, особенно степень внедрения научных рекомендаций в практику тренерской работы; место физической культуры и спорта в рациональном использовании свободного времени; спорт и борьба с правонарушениями; спорт и патриотическое воспитание. Необходимо отметить, что последние три направления представляются особенно важными в связи с современным состоянием нравственности в обществе. Недостаточно освещены такие вопросы, как социализация в процессе спортивной деятельности. Практически нерассмотренным социологами остается вопрос об участии в споривных зрелищах «болельщиков» («фанатов») и о социальной сущности этого явления. Для зрителей-»болельщиков» спортивные состязания являются возможностью нарушить некоторые обыденные поведенческие запреты. Этот механизм называют «узаконенным отклоняющимся поведением». Пока нет исследований данной проблемы. Следует отметить, что некоторые проблемы социологии физической культуры и спорта рассматриваются в таких специальных социологических теориях, как социология свободного времени, социология рекреации, социология образа жизни. 232 В заключение необходимо обозначить очень важную ныне проблему: в последнее время наблюдается снижение интереса к занятиям физкультурой и спортом у значительной части грузинских граждан, коммерциализация спорта, что делает его недоступным многим слоям населения. KobaNNoniashvili Doctor of Sociology Sciences. Sokhumi State University (Georgia) Physical Culture and Sport Sociology Summary Physical culture and sport sociology – this is a special sociological theory, which explore the laws of physical culture and sports creation, function, and developing. Its subject is the function genesis of the physical culture and sport sociology. This sociological theory explores the meaning and the role of physical culture and sport in society, interests, requests, cost orientation, the thoughts of society in physical culture and sport sphere. It divides physical culture and sport laws into general sociological and special laws. General sociological explains its dependence on social life and on society, and special laws are characteristic for social life’s special sphere. Physical culture and sport internal laws determine their independence. Physical culture is a conception of people physical developing, because physical developing is fulfilled not only by physical culture, also in man’s average day. There are some concepts in physical culture and in sport sociology: _ General theoretical and methodological issues. _ Physical cultures and sports role in formation of developed person. _ Physical culture, sport and labour. _ Physical culture, sport and education. _ Physical culture, sport and free time. _ Physical culture and sport, as a part of social culture. the sociological aspects of physical culture and sports managing, planning and prediction _ Big sport and factors, that determine their function and developing. _ The social-economical subjects of physical culture and sport. _ The social- psychological subjects of physical culture and sport. _ Sport and policy. _ Physical culture and sport, as a factor of national formation of relationships. _ The social meaning of international sports relations. Sport as a contributing factor of world’s peace and friendship. _ Physical culture, sport and religion. _ The dependence of these concepts “physical culture”, “sport”, “physical education”, “physical recreation”. 233 In spite of the meaning of these concepts, the most actual for the research are: _ The developing rules of physical culture, sport and physical education, the dependence of biological and sociological in physical education and in human’s developing. _ The influence’s rate of physical culture and sport on people health and on the prevention of disease, on dependence of sex, age, family status, education, profession, economic conditions, life conditions, cultural developing. _ The infusing ways of physical culture in industry and in educational institution. _ The scientific support of high-class sportsmen’s training. Especially the infusing of scientific recommendation in training practice. _ The role of physical culture and sport in using of free time. _ Sport and the fighting with crime. _ Sport and national education. The last three concepts are very important in public morals. It is not explored the subject as it is socialization during sport training. Sociologists do not research the role of fans in sport entertainments, and the social meaning of this event. Some problems of physical culture and sport are explored in such special sociological theory, as it is free time sociology, recreation sociology, life’s sociology. At last we must mention a very important problem: it is noticed, that the majority of Georgians is not interested in physical culture and sport, and the reason is sport’s commercialization, and it is inaccessible for people. And the hard situation of contemporary science resists the developing of this sphere. 234
