Виу Де Литтера

Виу Де Литтера.
РАПСОДИЯ БЕЗ ОТВЕТА.
Действующие лица:
*АКСЕЛЬ – сын короля Клавдия и его жены Клавдии; муж Миры; мечтает избавиться от
угнетающего его чувства вины; в совершенстве владеет ораторским искусством; персонаж
хотел бы, чтобы его сыграл высокий актер.
*НОКТЮРН – друг Акселя; позиционирует себя, как великого философа;
имеет секрет; персонаж хотел бы, чтобы его сыграл незамужний актер.
*МИРА – беременная жена Акселя; ее беременность длится уже три года; определила имя
не родившемуся сыну, а именно Мерцей; склонна к обморокам; загадочна, но в своей
загадочности прямолинейна; персонаж хотел бы, чтобы ее сыграла актриса.
*КЛАВДИЙ – король государства К., не знает о существовании города Л., входящего в
состав его государства; привык к возмущениям и бунтам народа, даже придумал способ их
постоянного подавления; не равнодушен к портретам и зеркалам; не вступал ни в одно
сражение и не поддерживал войн с соседними государствами; персонаж хотел бы, чтобы
его сыграл актер, не поддерживающий разговоры про политику.
*КЛАВДИЯ – жена короля; ее имя – омофон имени короля; ждет.
*ХОЗЯЙКА МЕЛОДИЯ – живет по соседству с королевской четой; владеет садом с
лучшим в государстве виноградом; вдова; никто не зовет ее по имени, при обращении к ней
привыкли употреблять слово Хозяйка, ставшее нарицательным; персонаж хотел бы, чтобы
ее сыграла актриса с выразительными руками.
*ТРЕГУБ – личный наблюдатель за жизнью Акселя; падок на употребление вина,
частенько не соблюдая меры; персонаж хотел бы, чтобы его сыграл трезвый актер.
*БОТАЧЧИ – помощник короля в бытовых делах; слуги должны были находиться под его
контролем; сочувственно отнесся к известию о смерти мужа Хозяйки.
*РИО – самый старший из слуг короля; в большинстве случаев является голосом всех слуг;
не носит обувь.
*САЛЬВАДОР ДАВИД – мастер по ядам; его форма тела напоминает длинную колбу;
совершенно нейтрально относится к своему имени и фамилии.
*МЕЗО – шустрый малый.
*ПЕРО – писатель.
*МЕРЦЕЙ – человек с неопределенной судьбой; время проводит в утробе матери;
неизвестно, какие чувства испытывает по отношению к матери и отцу; персонаж хотел бы,
чтобы его никто из актеров не исполнял.
*СЛУГИ – босые.
*НАРОД
ДЕЙСТВИЕ.
1
Государство К. Королевский двор по центру сцены, левый и правый край
отделены ширмами, обтянутыми черной тканью. Справа, ширма чуть выше человеческого
роста(также в ней проделаны две дырки), а слева намного выше. Пространство сцены
слева – пустое, справа – виднеется сад с виноградом(виноград свисает на длинных лесках),
и конструкция, отображающая часть дома с длинной лестницей, идущей от двери,
которая располагается, чуть ли не на втором этаже. Дом короля также состоит из двух
этажей, на втором этаже спальня короля, по бокам здания висят белые флаги. Крышу
дом не имеет. Задник сцены увешен портретами известных личностей, правда, стоит
заострить внимание на том, что портреты обрезаны, как раз в том месте, где
начинается голова, портреты завершаются в районе шеи. Таким образом, от
изображения Наполеона, например, остались только мундир и голая шея, прикрытая,
однако, разбухшим подбородком, ввиду его склонности к полноте, также здесь висят
портреты Клавдия, Клавдии, какого-то кузнеца, некоего пастуха, и др.. В углу, на заднике,
маленькая деревянная дверь, которая не вдета в петли, просто приставлена к заднику,
будто подпирает его. Рядом с ней висит большой замок, который здесь скорее для того,
чтобы придать важности двери, нежели по своему прямому предназначению. Сверху на
веревке спускается гонец, висит на ней.
Мезо(обращая внимание на веревку, и пытаясь от нее избавится, у него не получается): С
недавних пор, меня стал интересовать вопрос, насколько выносливы почтовые голуби?
Видите ли, дело в том, что с одним малознакомым мне человеком мы захотели повеситься
прямо в королевской спальне, он в знак протеста, я же в знак протеста его протесту.
Человек, которого я плохо знал, возмущенно выступал против спящего короля, пока
веревка, затянутая вокруг его шеи, не выдавила остатки тембра из его глотки, как остатки
зубной пасты из тюбика. Надеюсь, вы знаете, что такое зубная паста, потому что я,
признаюсь, не знаю. Аккуратно болтая в воздухе ногами, он, кажется, пытался что-то
станцевать напоследок, но у него не получилось, дело приняло летальный исход. Такой
исход привычен для самоубийц. Естественно, король проснулся. К тому времени, я никак
не мог разобраться, где у веревки начало, где конец, чтобы понять, с какой стороны сделать
петлю. Не буду вдаваться в подробности, но теперь я королевский гонец, тело мое
привязали к почтовому голубю, который переносит меня из города в город, чтобы я
передавал ту или иную новость. Кто бы мог подумать, что человек может стать письмом, но
чем дольше я живу, тем больше убеждаюсь в том, что нет пределов для человеческих
возможностей. (снова пытается освободиться от веревки). Если голубь слабый,
неминуемо падение мое, но что-то пропала во мне тяга к смерти, видимо, я уже достаточно
побывал на небе, чтобы грезить о нем. Веревки тугие, на разговоры у меня ограниченное
количество времени, пока голубю не вздумается улететь куда-то вместе со мной. Может
случиться даже так, что я не успею договорить что-нибудь важное, как…(он двигается в
сторону, скрываясь от зрительских глаз. Через какой-то небольшой промежуток времени
вновь появляется). Ладно, приготовьтесь, сейчас будет чуточку громко. (начинает кричать
изо всех сил). Король славного государства К., ваш сын Аксель со своей беременной женой
Мирой направляется к вам с визитом. Скоро они будут во дворе.(в сторону зрителей). Если
случится так…(его уносит за кулисы).
Высвечивается второй этаж, спальня короля. Король Клавдий просыпается. На нем
надета пижама. Он подходит к дверце, снимает замочек, открывает дверцу, достает
оттуда зеркало, закрывает дверцу, вешает обратно замочек. Приставляет зеркало к
портрету на заднике, где изображен он сам. Зеркало располагается там, где у портрета
заканчивается шея. Смотрится в отражение. Он явно доволен собой. Снимает портрет,
достает оттуда королевскую мантию, перчатки с золотыми кольцами, надевает все это
поверх пижамы. Вешает портрет обратно. Убирает зеркало за дверцу, закрывает ее,
вешает замочек. Потягивается, разминает голос, спев какую-нибудь гамму или кусочек
какой-нибудь мелодии.
2
Клавдий: Ботаччи! Почему ты не разбудил меня? Который час? Мой сын вот-вот
прибудет!
Из-под кровати вылезает Ботаччи.
Ботаччи: Простите, король, я заснул.
Клавдий: Что ты делал под моей кроватью?
Ботаччи: Каждый из нас, так или иначе, находится под вами, вы верхушка, мы – низы.
Конкретно я – спал!
Клавдий: Что ты вообще делаешь в моей спальне? Бог даровал людям великий ум,
который отказывается им подчиняться. Как трудно жить, пожалуй, Богу, и, определенно,
королям! Ты опять следил за соседкой?
Ботаччи: Конечно же, нет, мой король (подходит к краю, пытается заглянуть в соседний
двор). Тут все равно ничего не видно.
Клавдий: Сын спешит ко мне. Прикажи слугам выставить на стол самую вкусную еду,
помыть ноги. Пусть также спрячут паутину в пыльный ящик возле окна, но после отъезда
гостей прикажи им повесить паутину обратно, потому что нехорошо лишать кого-то дома,
даже насекомых, а вдобавок, на случай, если внезапно заведутся мухи.
Ботаччи спускается на первый этаж. На первом этаже стоит множество столов, на
каждом из которых лежат слуги, их босые ноги направлены в сторону зрителей.
Ботаччи: Почему не разбудили короля? Мертвых украшают оплакивающие их живые
люди, вас же никто оплакивать не станет, если вы не будете выполнять свои прямые
обязанности! Молчите? Молчите, значит.
Ботаччи достает кнут, ударяет им об пол, убирает кнут. Слуги, как один, вскакивают.
Ботаччи: Накрыть на стол, ноги помыть, убрать паутину, после отъезда гостей – повесить
обратно!
Рио: Ах, эти дни - величиной с полгода, когда вас сократят?! Аксель с женой хотят
утяжелить наш дом? Ну, почему судьба к нам так сурова, Мира не может родить уж третий
год, зато у нее прекрасно получается нас навещать, при этом постоянно нужно накрывать
на стол, а запасы еды закончились уже при первом их посещении королевского двора! Где
нам раздобыть еду?! Ботаччи, либо нам необходим сыщик – чревоугодник, либо гостям
придется грызть стол!
Ботаччи: Ничего страшного, своруете виноград из соседнего двора. Кстати, не забудьте
передать Хозяйке мои соболезнования по поводу смерти ее мужа, желательно, таким
образом, чтобы она за этим узрела мое признание в любви к ней!
Рио: Простите, воровскому делу вы обучали только собак, которые научились незаметно
растаскивать остатки еды со стола, мы не справимся. Еще нас смущают свидетели! Их
слишком много, о нас плохо подумают.
3
Ботаччи: О чем ты говоришь? Какие свидетели?
Рио(указывая на зрителей): Взгляд того человека, на последнем ряду, настолько суров, что
уже вызывает у меня чувство стыда.
Ботаччи: О чем ты говоришь? Какие свидетели? Я даже не чувствую взгляда
Всевышнего, а ты переживаешь по поводу глаз человеческих, которых я, впрочем, тоже не
вижу. Должно быть, это от того, что вы не носите обувь, холодные ноги – свихнувшийся
ум. Не смотри на меня так, я больше не буду говорить про Всевышнего. Просто хотел както настроиться, ведь мне предстоит воровать виноград вместо вас. Раз так, то я жду, чтобы
вы помыли ноги, притом не умудрились запачкать их до приезда гостей. Я тем временем,
пойду, одену несколько меховых шуб, чтобы капли пота на лице, в случае моей поимки,
приняли за слезы раскаяния, к тому же, это придаст массивности моей персоне при встрече
с Хозяйкой.
Ботаччи уходит. Рио и другие слуги берут кувшины с водой из под столов, выливают воду
на пол, начинают, слегка пританцовывая, елозить ногами по мокрому полу. Рио
обращается в зрительный зал.
Рио: Прошу вас, не обращайте внимания, Ботаччи поступает подобным образом при
каждом приезде Акселя с его женой, он, в некотором роде, очень предсказуем, и уникален
одновременно, но каждый заостряет свое внимание на первом пункте, не переходя ко
второму. В жизни каждого случается обед. К чему это я?! Ах, точно. Как-то раз, он стащил
обед, предназначавшийся для Клавдия, прямо у короля из-под носа. Так тот не то, что не
заметил пропажу обеда, но и не узнал позже еду, предназначавшуюся ему, а в итоге
украсившую стол для гостей. Помнится случай, когда Ботаччи откусывал по крошке хлеба
у бедняков в округе, держал их во рту таким образом, что в итоге, он достал изо рта хлеб,
который стал настоящим украшением стола. (садится на мокрый пол). Бедный человек,
ведь он безответно влюблен в хозяйку соседнего двора по имени Мелодия, но никто ее так
не зовет. Хозяйка не стройна, ее любимый прием – фальшивость, но и на эти недостатки все
закрывают в глаза, потому что она владеет самым роскошным садом в государстве, отведав
ее виноград, вы больше никогда не захотите пробовать какой-либо другой фрукт, настолько
он вкусен. Ее муж был крайне недоволен действиями Клавдия, он повесился прямо в
спальне короля. Как правило, когда речь заходит о покойном муже Хозяйки, она отводит
глаза, долго смотрит на свои руки, чтобы убедиться, что они не дрожат, но они дрожат,
тогда она прячет руки в разрез декольте на своем платье, последнее время, она кутает свои
руки в шаль. Ботаччи стал первым, кто сообщил Хозяйке о смерти ее мужа. Затем он стал
постоянно убеждать ее, что дух покойного супруга вселился в него.
Входит Ботаччи. На нем надето множество шуб.
Рио(обращаясь к Ботаччи): Если бы среди нас стоял Милорад Павич с блокнотиком, он, с
виду случайным, а на деле, вынужденным движением карандашика, чиркнул пару строчек
по поводу того, что вам к лицу чужая смерть.
Ботаччи: Когда ты успел познакомиться с Павичем?
Рио: В тот момент, как вы вышли, одетый во множество меховых шуб!
Ботаччи: Что ж, твое замечание, или же замечание Павича, относится больше к королям,
нежели ко мне. Еще одно воровство, еще один грех нужно совершить ради любви, ради ее
признания покойного мужа во мне. Покойного мужа, чей дух мечется от сердца к почкам, и
обратно, внутри меня! А когда она увидит пот на моем лице, то непременно примет их за
4
слезы, тогда ей не устоять. Она поверит, нет, она сама мне скажет, что дух ее покойного
мужа блуждает внутри меня! Она сама отметит, что с его воровским прошлым покончено.
Она сама предложит мне – себя! Еще одно воровство! Всего одно! Только бы справится!
Рио обращается в зрительный зал.
Рио: Кстати, это ошибочное мнение, что ее муж был вором! Если вы считаете также, то
забудьте об этой версии, она ложная. Причиной такой инсинуации послужил тот факт, что
ее покойный муж вырвал чистый лист из книги известного в узких кругах писателя Перо,
который не начал еще писать книгу, но уже успел пронумеровать страницы. Перо не стоило
большого труда заметить пропажу одной страницы, также догадаться, кто ее своровал.
Надо отметить, что отношения Перо с покойным мужем Хозяйки были не дружелюбные,
супруг Мелодии просил Перо описать их протестующие взгляды против короля в своей
книги, а тот принес ему пустые, пронумерованные страницы. Муж, будущий самоубийца,
вырвал страницу, совпадающую с величиной его собственного возраста, и повесился, держа
эту страницу в руках. Данная история, данная печаль принесла Перо фортуну, вдохновила
его на написание романа про вора-грубияна, который мог своровать любую, даже самую
недоступную, вещь. При прочтении образ мужа и Хозяйки виден отчетливо, даже имена
указаны, разве что мужу приписано каждое воровство, которое было известно Перо. Так
разошелся слух, что муж Хозяйки не только покойник, но вдобавок к этому – вор. Ботаччи,
знающий про мужа Хозяйки только из сведений, приведенных в книге Перо, именно при
помощи воровства хочет убедить владелицу роскошного сада, что в него вселился ее
покойный муж. Перо распространил роман по всему государству, кроме него он ничего
больше не написал, зато этот роман сделал его популярным, где находится Перо сейчас –
неизвестно. Собственно, зачем я все вам объясняю, или так необходимо? Допустим, что так
необходимо!
Ботаччи собирается забраться в чужой двор, босые слуги залезли на столы, некоторые
взяли других на плечи. Ботаччи медленно крадется к ширме, огораживающей королевский и
соседний дворы. Очень медленно, почти в рапиде. Слуги следят за тем, как справляется
Ботаччи, предостерегая его об опасностях.
Рио(обращаясь к Ботаччи): Ты действительно думаешь, что днем солнце не обрисует твое
воровство четким силуэтом, привлекающим всеобщее внимание? Может, ты искупаешься в
луже, где мы только что вымыли ноги свои, чтобы стать похожим на ночь. Тогда будет
похоже, что вы отправились на маскарад?
Ботаччи(шепотом): Мой поступок слишком черен, он не нуждается в грязных лужах, так
как сам является грязной лужей.
Рио(обращаясь к другим слугам): Он слишком тихо говорит, вы поняли что он
сказал?(слуги отрицательно качают головой). Собственно, это не так уж важно, ведь если
мы будем думать над этим, тогда кто же будет следить за воровством? (обращаясь к
Ботаччи). Извините, что я вновь отвлекаю, но вы достаточно бесшумно и крайне аккуратно
подкрадываетесь к ее двору, так вы до следующего утра только подойдете к ее забору, а
вдруг она к тому времени уже соберет виноград? К тому же гости, наверное, уже
подоспеют. Вам должно сменить стратегию!
Ботаччи(шепотом): Понимаешь ли, когда человек рождается, он приобретает звук, а
когда умирает – отдает его.
Рио(обращаясь к Ботаччи): А причем здесь вы? Вы собрались умирать?
5
Ботаччи(чуть громче): Мне необходимо было сказать что-нибудь умное, чтобы поверить
в свои силы.
Рио: Не хочу вас огорчать, но, к сожалению, у вас не вышло ни первое, ни второе!
Ботаччи медленно подходит к ширме, обтянутой черной тканью, просовывает руки в
дыры, проделанные в ширме.
Ботаччи: Удивительно! Это же поразительно! Какая удача! Судьба благоволит мне!
Дыры в заборе до сих пор не заделаны, это значительно облегчает задачу!
Виноград подвешен за леску. Ботаччи хватается руками за виноградную лозу.
Ботаччи(обращаясь к слугам): Скажите, не промелькнуло ли лицо Хозяйки в окне?
Может, она уже стоит на лестнице? Может, она щиплет нежной ручкой виноград, а я не
вижу? Скажите же!
Рио: Поверьте, это не лицо Хозяйки в окне, это блики от солнца, отраженные в нем. На
лестнице также никто не стоит, разве что тишина. Рядом с вами никого нет, только ваши
верные слуги! Действуйте по системе рыбы, попавшейся на крючок!
Ботаччи: Что?
Рио: Не тяните же! Тяните виноград!
Ботаччи: Так тянуть, или не тянуть?
Рио: Действуйте!
Ботаччи начинает тянуть.
Ботаччи: Такое ощущение, будто кто-то или что-то держит этот виноград, его
необычайно тяжело тянуть.
У Ботаччи не выходит пропихнуть руки в дыры, остается либо отпустить виноград, и
остаться с пустыми руками, либо стоять так, и дожидаться Хозяйку.
Ботаччи: Что же мне теперь делать?
Рио: Почему бы вам просто не позвать Хозяйку?
Ботаччи: Минутку. (думает). У меня появился план получше! Рио, достань у меня из
штанов кнут, затем хорошенько пройдись им по моей спине. Из-за сильнейшей боли, я
начну громко вопить, выглянет Хозяйка, посмотреть что произошло, тогда вам нужно будет
спрятаться. Скоро мы сыграем свадьбу.
Рио: Причем здесь тогда виноград? Не проще ли вопить сразу под ее окнами?
Ботаччи: Пусть это останется между мной и мной! Так что Рио, не задавай лишних
вопросов, выхватывай кнут, бей меня, что есть силы в твоих худых ручонках!
6
Рио: Ей Богу, если кому, и доверять хлыстать вас кнутом, то только не мне. Нет, не то,
чтобы я не хотел! Просто я никогда не мог точно попасть в цель, никогда! Будучи еще
маленьким мальчиком, я промахнулся ложкой мимо тарелки, с тех пор, постоянно
промахиваюсь. Даже когда у меня чешется глаз, я всегда чешу свой нос, так как прицел у
меня сбит, это я вам могу гарантировать.
Ботаччи: Стегай, говорю! Не могу же я сам себя хлыстать! Если я начну, тогда от меня
живого места не останется, а с твоими промахами, глядишь, будет в самый раз! Стегай!
Рио берет кнут, пытается ударить Ботаччи, промахивается, ударяет еще раз, снова
промахивается, еще одна попытка, снова промах.
Рио: Видите, не выходит!
Ботаччи: Дай кнут другому слуге!
Рио отдает кнут другому слуге, тот бьет и тоже промахивается. Отдает третьему,
промах. Третий отдает четвертому, промах. Четвертый отдает кнут пятому, промах.
Пятый отдает шестому – промах! Шестой отдает кнут седьмому. Седьмой бьет,
промахивается.
Ботаччи: Да попадет хоть кто-нибудь в меня, или нет?!
Седьмой слуга: Я бы попал, если бы вы постоянно не увертывались от ударов,
прекратите избегать ударов, и я попаду!
Седьмой бьет еще раз – промах!
Седьмой слуга(обращаясь к другим слугам): До сих пор уклоняется от ударов.
(обращаясь к Ботаччи). Может быть, вы боитесь??
Ботаччи: Кто? Я? Не я виноват в том, что ты бить не умеешь! Вам не хватает злости!
Бейте меня не только кнутом, но также языком!
Седьмой слуга: Я вас не понял? В каком смысле, языком? Мне надо бить вас
собственным языком?
Ботаччи: Да нет же, нет, это метафора! Скажи про меня что-нибудь плохое, а потом бей.
Седьмой слуга: Теперь понял. Вы очень плохой человек, знаете ли, плохому человеку –
хорошее наказание!
Бьет, промахивается.
Седьмой слуга: Вы ленивый человек! Пока мы работаем, вы сидите тут,
прохлаждаетесь.
Бьет, промахивается.
Седьмой слуга: Вы спите дольше, чем ваш пес!
Бьет, промахивается!
7
Седьмой слуга: Ничего не выходит.
Ботаччи: Ах, бросьте! Бесполезно! Рио, возьми кнут, привяжи меня им к забору, чтобы я
не смог увернуться, а затем ударьте меня столом, уж столом-то вы в меня попадете.
Рио берет кнут, привязывает им Ботаччи к забору. Другие слуги, тем временем, ловко
мастерят из столов – один большой стол.
Ботаччи: Только не убейте меня, а то, я действительно стану похож на ее покойного
мужа, ведь мертвые все на одно лицо, по крайней мере, на одно выражение лица. Только
что мне толку от этого, если я буду мертвым! А теперь, бейте!
Слуги поднимают стол над головой, но не успевают ударить, так как вбегает Клавдий.
Слуги держат стол над головой, не смеют шелохнуться. Клавдий врывается под звук
метронома, его шаги и движения точно соответствуют ударам метронома. За Клавдием
стремительно вбегает Трегуб, громко стуча ногами об пол, совершая шаги и движения не
в такт метроному. В одной руке у него белая рубашка, испачканная в крови, а в другой, он
неуверенно держит бутыль с вином таким образом, что проливает вино на рубашку, делая
ее еще более запачканной. Клавдий встает прямо перед слугами, держащими стол.
Клавдий: Ты снова пьян, Трегуб, сам не ведаешь, о чем толкуешь? Думаешь, я поверю
речи пьяницы? Ты пьян, каждое твое последующее слово и движение, лишь подтвердит это,
так почему я должен тебе верить?
Трегуб(кричит): Ян те пянь! Я… Нет.
Клавдий: Ты идешь не в такт метроному, ты, чертовски, пьян!
Трегуб: Хорошон, пянт … пьянт! Но вы-с доржи… должи… жны... мне в…верить!
Слюва… слова мои соотвекткс… ствуют… соонек… соо… дейтитености! Кь чёкту, я
гово.. гою… рю правду-с! Горье заменят… заметят дагже пьянтные глюсса… глаза!
Метроном замолкает.
Трегуб: Так гораздо лучше, спасибо! (он собирается сделать глоток вина, но внутри
кувшина пусто). Смерть – проклятая чревоугодница, она способна пожрать любую
сущность в этом мире, при этом никто еще не обвинил ее в том, что она – величайшая
грешница; никто не казнил ее, никто не наказал! Вот только взял бутылку вина, а смерть
уже истребила ее, как истребила Акселя, теперь придется достать вторую бутылку, чтобы
заглушить уже два горя!
Клавдий: Верно лишь то, что дает повод думать о себе таким образом, что оно верно.
Аксель направляется сюда, скоро он будет здесь!
Трегуб: Но он мертв! (показывает королю кровавую рубашку). Я лично снял эту
окровавленную рубашку с него! (отдает рубашку королю).
Клавдий: Рубашка точь-в-точь, как рубашка моего сына, а ведь ее сшила Клавдия, второй
такой не найдешь. В таком случае, я не понимаю, почему об этом не сообщил мне гонец?
8
Трегуб: Ваше величипство! Вы же назначили меня главным наблюдателем за жизнью
вашего сына, я исправно выполняю свою работу!
Клавдий: Выполнял. До этого дня! Дождемся гонца, он укажет тебе на ложь!
Сверху спускается пустая веревка, связанная в петлю, в которой никого нет.
Клавдий: Кто приказал отвязать гонца?!
Трегуб: Что?
Клавдий: Кто отвязал гонца??! Гонца! Кто отпустил гонца на волю?! Где он?!
Трегуб(отводя в сторону взгляд): Понятия не имею! Одно я знаю точно, горло Акселя
было перерезано, как небо – линией горизонта, а из раны сочилась кровь, капая прямо на
рубашку. Я пробовал закрыть Акселю веки, но они не закрывались, как не закрывается рот
во время ужина у того, кто любит много и плотно поесть. Аксель так хотел жить, что не
оставил никаких признаков, что мертв, но я точно видел, что он умер. Он лежал с
открытыми глазами, даже дышал, но сердце его уже не билось, а кровоточащая рана и
бледный цвет лица демонстрировал, что он больше нежилец!
У слуг выскальзывает стол из рук, который заранее был перепилен. Стол падает прямо на
голову короля, ломается на две половины. Король падает на пол, и какое-то время все
смотрят, как он тщетно пытается встать. Король шепчет про себя что-то невнятное,
похожее на ругательства. Затем слышно, как он ругает небеса, и вопрошает у них,
действительно ли умер его сын? Трегуб молча кивает.
Клавдий(держась за голову, обращается с возмущением к Трегубу): Если мой сын,
действительно, умер, почему ты не привел жену его сюда, ко мне?! (обращается к слугам).
Вам следовало ударить меня посильнее, чтобы насмерть! (снова обращается к Трегубу).
Почему ты не принес хладное тело сына сюда, чтобы его должным образом похоронили?!
Трегуб: Я сделал все, что было в моих силах.
Клавдий: Твои силы ничтожны, зачем мне нужен такой человек в государстве, который
приносит только плохие вести, не может довести ничего до ума, и вечно пьян? Зачем?
Зачем ты мне нужен, скажи?! Для чего? Я сегодня же прикажу развесить твой портрет,
который нарисовал сам, ведь я рисую портреты всех людей. Там будет написано, что ты
опасный человек, преступник, демон! Если кто-то встретит тебя внутри государства К.,
непременно обязан будет избить тебя, чтобы выбить из тебя все твои алкогольные пары.
Убирайся восвояси, ты не смеешь больше появляться внутри моих владений! Ты больше не
личный наблюдатель, убирайся вон! ВОН!
Трегуб делает реверанс в сторону короля, чуть не падает, уходит. За кулисами слышны
крики по поводу Трегуба, что он изменник государства и виновник в смерти сына короля.
Слуги поднимают Рио на плечи, он смотрит в ту сторону, откуда доносились крики.
Рио: По-моему, Трегуба уже принялись избивать. Пока только дети, но думаю, взрослые
уже на подходе.
Клавдий: Я знал об этом. Мои приказы выполняются незамедлительно, несмотря на то,
что народ постоянно недоволен моими действиями, и устраивает мне бунты! Однако не
9
успеет пройти и дня, как они придут с возгласами, что я не могу удерживать под контролем
ни жизни обитателей государства К., ни само государство. Они придут за тем, чтобы в
который раз попытаться свергнуть меня, а мне нужно будет в который раз придумывать
новые способы удержаться на троне, если же не стало сына, то ситуация представляется
гораздо тяжелей. Мне срочно нужен новый наблюдатель, который заменит мне гонца, а
заодно принесет сюда моего сына, и разыщет его жену.
Король начинает движение, заглядывая в лица слугам. Проходя по каждому из слуг,
заглядывая им в лица, он говорит о том, что никто из них не подходит. Подходит к
Ботаччи.
Клавдий: Ботаччи, обернись ко мне лицом, я хочу взглянуть на тебя.
За это время Ботаччи в шубах настолько вспотел, что все его лицо влажное от пота.
Ботаччи оборачивается в пол-оборота.
Клавдий: Что случилось? Твое лицо в слезах! Ты переживаешь по поводу смерти моего
сына сильнее, чем я сам! Слезы определяют достоинство, ты достоин стать новым
наблюдателем! Приказываю тебе, как новому наблюдателю разыскать жену моего сына,
привести сюда. А заодно сообщать мне всякую новость, что ты услышишь по пути!
Клавдий уходит.
Ботаччи: Рио скорее! Развязывай кнут, сними с меня шубы, мне очень жарко!
Рио подходит к Ботаччи, чтобы развязать его, но во двор вышла Хозяйка, она показалась
в двери, и медленно начала спускаться по лестнице.
Рио: Хозяйка появилась во дворе!
Ботаччи: Не развязывай! Оставь кнут! Кнут оставь, не развязывай. Скройтесь! Скройтесь
из виду! Уходите! Скорее! Я позову, если понадобится! Убирайтесь отсюда, скорее!
Рио: Можно и так, если желаете.
Слуги уходят.
Хозяйка: Кто-то звал меня? Кто здесь? Отзовитесь! Я слышала то ли стук, то ли крик, то
ли тишина слишком подозрительна, чтобы здесь никого не оказалось! Откликнетесь же,
наконец!
Ботаччи(шепотом, практически про себя): Вот тот момент, не упусти его, давай! Ты же
так долго к этому шел, почему ты не окликнешь ее?! Говори же! Ну! (в голос). Я здесь, муж
твой!
Хозяйка: Что?! Я не расслышала! Не могли бы вы показаться мне на глаза, и повторить!
Слышится другой голос, громче голоса Ботаччи.
Трегуб: Прошу вас, не привлекайте внимания, это я – Трегуб, я спрятался у вас в саду,
потому что на меня объявлена охота, уверяю вас, люди смотрят на меня, как охотники на
забившегося в угол лося.
10
Хозяйке: Здесь вам нечего бояться. Я лишь однажды ранила человека, который ранил в
свое время меня, больше я к подобным методам не прибегну, тем более, лично вы всегда
были мне другом. Вылезайте из кустов, прошу вас.
Трегуб вылезает из виноградной лозы.
Трегуб: Дорогая, Хозяйка, я покидаю это государство, потому что оно превратилось в
ежа, чьи иголки могут прорвать мои легкие, и больше я уже ничего сказать не смогу.
Нужно скорее бежать. Я спрятался у вас в виноградной лозе, и никто меня не нашел.
Можно у вас одолжить несколько виноградин, чтобы не умереть с голоду в пути, а также
приоденьте меня как-нибудь, чтобы никто меня не узнал.
Хозяйка: Куда вы направляетесь?
Трегуб: Не знаю, подальше отсюда.
Хозяйка: Укройтесь листьями винограда, а также сорняками, которые я недавно нарвала,
так вас примут за лесничего, никто не подумает вас обидеть. Виноград можете сорвать
прямо с кустов.
Трегуб: Благодарю вас!
Хозяйка: За что же на вас такие гонения снизошли, вдруг?
Трегуб(срывая виноград): Это все от того, что я сообщил королю о смерти его сына.
Трегуб натыкается на руки Ботаччи.
Трегуб(перебивая Хозяйку, которая собралась что-то спросить): Хозяйка, тут в саду
есть кто-то помимо меня, и этот кто-то крепко держит виноград.
Хозяйка: Не бойтесь, это пугало, оно отпугивает ворон. Хотя я считала, что пугало давно
растерзали эти самые вороны. Странно… В любом случае, вам не следует бояться пугало,
вам стоит бояться людей, даже вороны знакомы с данной аксиомой!
Трегуб оставляет виноград, который Ботаччи держит в руках в покое, срывает несколько
других веток.
Трегуб: Хозяйка, не могли бы вы мне дать еще пару кувшинов с вином?! А то у меня губа
болит от ударов, ведь меня били, сильно били. Вино поможет приглушить боль! Прошу вас!
Хозяйка: Подождите, сейчас принесу.
Хозяйка уходит.
Ботаччи(шепотом Трегубу): Развяжи меня, мне надо уйти.
Трегуб(удивленно): Надо же! Насколько натуральными стали пугала, будто бы даже
умеют разговаривать. Тут не то, что ворон, тут саму смерть можно отпугнуть. Не
удивительно, что пугало все еще стоит на своем месте.
Ботаччи(шепотом): Развяжи!
11
Трегуб: Расскажи? Что рассказать? Пугало, я не понимаю тебя!
Ботаччи(шепотом): Развяжи кнут!\
Трегуб(пытаясь разобраться, что ему сказал Ботаччи): Ра.. Расскажи.. Пнут. Пнут?! Кто
кого пнет? Меня пнут?! Меня пнут, если я не расскажу?! Пугало, я не понимаю тебя!!
Ботаччи(шепотом, по буквам): Р-А-З-В-Я-Ж-И
Трегуб: Развяжи?!
Ботаччи(шепотом): Именно!
Трегуб: Имена? Какие имена? Что развязать? Язык?! Развяжи свой язык, укажи ей имена,
ты это имеешь в виду пугало?! Ты хочешь, чтобы я раскрыл перед ней тайну?! Рассказал,
кто заставил меня так поступить?! Что ж, наверное, ты прав, я все равно долго эту тайну
сдержать не смогу, должен же ее хоть кто-нибудь хранить.
Выходит Хозяйка с двумя кувшинами.
Трегуб: Благодарю вас, Хозяйка! Я не могу больше скрывать от вас тайны, вы были так ко
мне добры, что я должен рассказать вам. Выдать имена. Дело в том, что Аксель, на самом
деле, жив, он лишь инсценировал свою смерть, ничего более. А надоумил его на это некий
философ по имени Ноктюрн. Ноктюрн был заворожен выступлением Акселя на торговой
площади, что предложил ему помощь, как избавиться от опеки короля раз и навсегда.
Ноктюрн лично ходил к художнику, который очень натуралистично нарисовал кровь на
рубашке Акселя, он лично освободил от веревок гонца – Мезо, он лично дал мне бутылку
вина, чтобы я передал королю все то, что он мне скажет, и затем хранил тайну. Так что
Аксель жив. Вроде, это все, что я хотел вам передать. Благодарю вас еще раз, за вашу
доброту ко мне.
Хозяйка: Я знаю Ноктюрна, он великий философ! Поверь, если он придумал все это,
значит, так оно и должно было случиться, значит, все правильно! Я буду хранить его тайну
так же, как ты будешь хранить свою тягу к вину.
Трегуб берет кувшины, скрывается в винограднике.
Ботаччи(в голос): Кто такой Ноктюрн? Ты влюблена в него? Что за философию он
преподает?!
Хозяйка: Кто это?
Ботаччи: Это дух твоего мужа, который плотно поселился в теле Ботаччи, посчитав его
лучшим вариантом для переселения души. Сейчас я вне себя от ярости и ревности, почему
ты ничего не сообщала о каком-то Ноктюрне?
Хозяйка: Прости, я не стану объясняться перед духами, так как, если честно, еще не
научилась объясняться перед живыми.
Ботаччи: Тогда хотя бы развяжи меня!
12
Хозяйка подходит к Ботаччи.
Хозяйка: Ты связан по ту сторону забора, я тут бессильна.
Ботаччи: Если ты не развяжешь меня, я расскажу королю о том, что его сын жив. А
также скажу, что ты знала об этом!
Хозяйка: Ты будешь хранить тайну, ведь ты в меня влюблен!
Ботаччи: В обязанности влюбленных не входит хранение тайн!
Хозяйка: В обязанности влюбленных входит соблюдение верности другому, как же ты
проявишь свою верность, если расскажешь тайну? А развяжут тебя твои же слуги, либо
король, который не сможет устоять перед твоими слезами. (уходя, еще раз посмотрела на
Ботаччи). Не удивительно, что Трегуб спутал тебя с пугалом, такое лицо, слипшиеся
волосы, и такие невзрачные шубы.
Ботаччи: Шубы! В том-то и дело! Шубы! Мне очень жарко, я вспотел! Вспотел,
слышишь! Это не слезы на моем лице, это пот! ПОТ!
Хозяйка: Значит, ты такой же, как все другие, что потеешь, что плачешь, а все равно
привязан кнутом к забору.
Хозяйка уходит.
Ботаччи: Посмотрим, как ты будешь себя вести, когда я раскрою тайну королю!
Посмотрим! Осталось только освободиться от этих треклятых веревок.
Королевская спальня. На кровати лежит король Клавдий. Входит Клавдия. В руках она
держит листы с текстом. Она заглядывает в листы.
Клавдия(читает то, что написано на листах): Знаешь, я даже не удивлена. До сих пор я
надеялась, что ты изменишься, но видно, пришла пора понадеяться на более надежную
надежду! Государство разваливается, а ты лежишь здесь на кровати, будто так и должно
быть! Самое страшное, ты скоро отрастишь бока, а государство не выдерживает толстых
королей, оно сбрасывает их с борта, как лишний груз.
Клавдий: Государственные дела подождут до завтра. Время дня сегодняшнего
предназначено для горя.
Клавдия(читая по бумажке): Интересно, что за горе опрокинуло тебя в кровать?
Клавдий: Аксель умер.
Листы выпадают из рук Клавдии.
Клавдия: Прости, кажется, я запоминала слова ради этого момента, чтобы их растерять.
Сейчас у меня нет слов. Довольно, прямолинейно, не думаешь?
Клавдий: Я помогу тебе. Для начала обвини меня в том, что я не смог обеспечить сыну
достойную и безопасную жизнь внутри нашего государства.
13
Клавдия: Ты не смог обеспечить сыну достойную и безопасную жизнь внутри нашего
государства!
Клавдий: Теперь ты должна сказать: «боюсь, придется ударить тебя чем-нибудь
человеческим, рукой, например», и дать мне пощечину, с оскорбленным видом покинуть
спальню.
Клавдия замахивается на короля, но вдруг останавливается. Поднимает листы,
продолжает читать.
Клавдия: Нет, не пощечину. Ты должен возвести памятник нашему сыну, прямо во
дворе! Ты обязан! И да, ты прав, пощечину!(дает королю пощечину).
Клавдий(держась за голову): Головная боль пульсирует сильнее, чем та, что досталась
мне от твоей пощечины.
Клавдия: Это верный признак эгоизма.
Клавдий: Не соглашусь с тобой! Эгоизмом было бы отказать тебе в возведении
памятника. Соглашаюсь с тобой! Именно так я и поступлю! Я запрещаю возводить
памятник в своем дворе, и во всем государстве К. Вместо этого, я возведу памятник себе,
мне нужна сейчас поддержка, как никогда, ведь приходится переживать целую трагедию, я
должен сделать так, чтобы народ увидел как это тяжело. На целых 100 тонн тяжело, именно
столько будет весить памятник!
Клавдия(читая по бумажке): Не легко… (отвлекается от бумажки). Прости, тут
перечеркнуто. (пытается прочесть еще раз). Не пойму. В общем, я не дам тебе поступить
подобным образом.
Клавдий: В таком случае, я объявляю тебе войну, дорогая! Настоящую войну, объявляю
тебе смертельное сражение. Победитель определится таким образом: чей памятник будет
украшать двор, мой или Акселя!
Клавдия уходит. Король зовет Ботаччи. Вместо Ботаччи прискакивает Рио, он скачет на
воображаемом коне.
Рио: Простите, ваше величество, я подслушал ваш разговор с Клавдией, не подумайте, не
злобы ради, а на злобу дня. Я знаю, о чем вы хотели спросить Ботаччи, но дело в том, что
он несколько занят сейчас.
Король собирается что-то спросить.
Рио(не дает ему спросить): У вас нет солдат. Никто ничему не обучен.
Король собирается что-то спросить.
Рио(не дает ему спросить): Никакого вооружения и военного снаряжения, ваше
величество, у нас нет. Вы же никогда не принимали участия в сражениях, откуда всему
этому взяться?
Король собирается что-то спросить.
14
Рио(не дает ему спросить): Как что делать вам, ваше величество?! Вы же находитесь со
своей женой в одном государстве, значит, если у вас чего-то нет, то и у Клавдии тоже.
Уверен, она сейчас в таком же положении, что и вы.
Клавдий: Мне необходим сон, выкалывающий мир из глаз, чтобы поразмыслить.
Поразмыслить над войной.
Рио: Я всегда готов служить вам, ваше величество! Кстати, у меня очень быстрый и
податливый воображаемый конь! Думаю, подобного воображаемого снаряжения у нас
навалом, так что, если мы понадобимся, то рады служить, ваше величество! А теперь спите,
то есть думайте, ваше величество!
Рио ускакивает. Король ложится, засыпает. Занавес закрывается. Перед сценой
организуются торговые лавки. Появляются торговцы, которые раскладывают товар:
кувшины, посуду, платки… На сцену выходит Ноктюрн.
Ноктюрн: Многоуважаемы жители славного города Л., конечно, вы наслышаны обо мне,
но я хочу увидеть ваши содрогнувшиеся лицевые мышцы, когда вы поймете, кто именно
пришел к вам. Это я – величайший философ нашего времени, Ноктюрн! Послушайте
меня…
Начинает громко звучать музыка, а торговцы петь. Никто не слушает речей Ноктюрна,
который пытается рассказать о важности смерти среди торговцев. Выходят Аксель и
Мира, они ходят среди торговых лавок, Аксель о чем-то говорит Мире. Внезапно торговцы
замолкают, а вслед за ними и Ноктюрн. Их взоры устремлены на Акселя.
Аксель: Неужто ты думаешь, что быть сыном короля – это заслуга, дар. Нет, скажу я тебе,
это анафема! Проклятие! Безвкусица, раз уж на то пошло. Ты знаешь, какого мне живется
рядом с этой королевской рожей? Я уже давно не вижу отца, вижу какого-то другого,
чужого мне человека, незнакомца, раз уж на то пошло!
Мира: Аксель, успокойся, об этом знают все, нет смысла рассказывать о своей тяжелой
жизни еще раз!
Аксель: Своими словами ты лишь убеждаешь меня еще раз окунуться в свое прошлое!
В ходе своего рассказа Аксель переодевается то в свою мать, то в своего отца,
изображая их. Для этого он использует товары, лежащие на прилавках, и свой актерский
талант. Он разыгрывает перед торговцами, Мирой и Ноктюрном небольшой спектакль
своей прошлой жизни. Ноктюрн приглашает Акселя на сцену, уступая ему место на ней.
Аксель продолжает рассказ.
Аксель: Когда моего отца – Клавдия, короновали, то у него сразу возникли проблемы.
Голова Клавдия оказалась слишком большой для короны, пришлось ему просто нашить
корону на королевской мантии. Не прошло и дня, как он проиграл три войны, так как
просто отказался в них участвовать, так что некоторые земли отошли другим государствам;
число бедняков и недовольных увеличилось втрое, хотя Клавдий не успел еще прибегнуть к
правлению. Народ взбунтовался, многочисленная толпа недовольных правителем людей
столпились прямо возле его трона, некоторые умудрились даже взобраться королю на
спину, но тот быстро их скинул, однако, от этого недовольство толпы только усилилось.
Король взобрался на самую верхушку трона, и оказался на две головы выше остальных.
Оттуда он скандировал о том, что причина всех его неудач в том, что он очень одинок. На
сердце груз одиночества, который топит любой успех, как ядро, стремительно покинувшее
15
пушку – топит другой корабль, попав в него. Если бы в толпе нашлась такая девушка,
которая бы подходила королю и жаждала стать его женой, тогда дела государства заметно
улучшились бы. Толпа подняла одну девушку над собой. Девушка крикнула, что подходит
ему и согласна! Король спросил, почему она так уверена, что подходит ему? Девушка
ответила, что у них схожие имена, ее зовут Клавдия, а еще она всегда пишет себе то, о чем
будет говорить на листочках, так что с ней будет, о чем поговорить, она всегда сможет дать
совет. И действительно, в тот момент можно было заметить листы с текстом в ее руках,
который она произносила, отчетливо выделяя согласные. Клавдию настолько понравилась
эта женщина, что он прям во время бунта на ней и женился, и недовольные возгласы
сменились радостными воплями. Прошло несколько лет, король проиграл девять войн, не
принимая в них участия, количество бедняков и недовольных возросло. Народ снова был
недоволен. Снова бунт. На этот раз народ разместился по всему дому короля, их
недовольство чувствовалось даже в соседних государствах. К тому времени, я уже родился,
и король спихнул всю вину на меня. Прикрылся рождением сына. Народ с радостью принял
новость моего появления на свет, вновь стал ликовать, какое-то время на улицах был
праздник. Однако, участились смерти из-за пьянства и чревоугодия, каждый муж хотел,
чтобы у них родился сын, похожий на меня, отчего они не признавали детей, не похожих на
королевского сына, посему младенцев убивали. Таким образом, государство находилось в
ужаснейшем положении. Народ вновь взбунтовался. Тем временем, я подрос, Клавдий, во
всех своих промахах винил меня, как своего заместителя, хотя я даже думать не хотел о
том, чтобы как-то вникать, а тем более влезать во все эти королевские обязанности. Народ
стал поддерживать короля, каждый бунт прекращался, когда король обвинял меня. Таким
образом, всю свою жизнь я пытался загладить вину перед отцом и народом, хотя вины
никакой и не существовало. Единственным другом в тот момент для меня была моя мать,
вместе с которой мы пытались придумать способы загладить вину королевского сына перед
обществом. Я соорудил мост через реку, но никто через эту реку не ездил, поэтому вновь
меня обвинили в том, что государство дряхлеет. Я построил церковь, но Клавдий изгнал
всех священнослужителей, потому что один из святых отцов сказал ему, что он не является
избранником божьим. Церковь пустовала, позже там собирались художники, которые
рисовали красивого короля и уродливого сына, как суровую правду жизни, с которой
приходилось якобы бороться королю, отчего ему сочувствовали, и прощали его, сбрасывая
всю вину на никчемного королевского отпрыска. Далее, я впервые сбежал из королевского
дома, направился сюда, ведь этот город – единственный город в государстве К., о котором
ничего не знает король. Но я так быстро бежал от короля, что сломал себе обе ноги. Тут я
повстречал Миру, которая занималась тем, что учила чужих детей ходить. Тогда Мира
обучила меня заново ходить, а потом меня разыскал Трегуб, который привел обратно в
королевский двор, однако, не выдал этого тайного места королю, как никто не выдаст,
потому что каждому нужно иметь место в этом государстве, где они смогут скрыться от
Клавдия, в случае чего. Трегуб же узнал о моем местонахождении от гонца королевского –
Мезо, который летает на голубе, видит всех. С тех пор, Трегуб стал личным наблюдателем
за моей жизнью, но так как он являлся заядлым пьяницей, то за бутылку вина готов был
выполнить любую мою просьбу. Иногда, напившись, он путал меня с овечкой на пастбище,
охранял и следил за овцой, а потом докладывал королю о состоянии животного, словно о
состоянии моем. Он отмечал густые волосы, склонность к правильному, вегетарианскому
питанию, удовольствие от жизни: «Аксель аж блеет от этого самого удовольствия», говорил он. Периодически я пропадал, выражая благодарность Мире, прятавшись ото всех
у нее дома. Так что отсутствие мое стало для всех нормой, но приезд мой всегда был
праздником, всегда накрывали стол, который лопался от еды, и вновь король обеспечивал
себе место на троне, скидывая всю вину на меня. Мои выражения благодарности Мире
закончились тем, что Мира забеременела. В следующий раз, домой, я приехал уже с
беременной женой Мирой. Король благословил наш брак с Мирой, тем самым сбросив с
себя ответственность еще на несколько лет вперед. Теперь вся его вина перекладывалась не
только на меня, но и на моего сына, пока что еще не родившегося. Однако роды Миры
задержались, уже третий год она не может родить. Король нашел и в этом пользу, он
16
приглашал нас в гости, а после званого обеда, они устраивали демонстрацию родов перед
народом, которые заканчивались ничем, после чего король говорил, что родится внук, тогда
государство встанет на ноги и будет процветать. Так продолжаться дальше не может!
Помогите мне, кто чем сможет, принимаются любые, даже самые абсурдные предложения
на этот счет!
Торговцы аплодируют ему, они кричат о том, что король никогда не понимал простых
людей, никого, кроме себя самого. Один из торговцев замечает, что рабочий день
закончился, торговцы быстро собирают товар, уходят, унося с собой лотки. Остаются
только Аксель, Мира и Ноктюрн.
Ноктюрн: Я поражен тем, как ты владеешь ораторским искусством! Воистину, это
гениально. Толпа торговцев слушала тебя, позабыв обо всех своих делах насущных, это
дар, талант! Я удивлен, почему я раньше ничего не слышал ни о тебе, ни о твоей жене! Мое
упущение, которое должен срочно загладить. Я помогу тебе решить твою проблему. Ты
должен инсценировать смерть!
Аксель: Инсценировать смерть?
Ноктюрн: Я философ, доверься мне, я знаю, что такое смерть, как следует ее
инсценировать. Твоя рубашка. Должно быть, ее сшила твоя мать, второй такой не найдешь,
верно? Как я догадался? Видно нежный почерк заботливой материнской руки в этих
швах(указывая на рубашку). Нужно, чтобы объявился твой наблюдатель.
Аксель: Трегуб? Он должен появиться, потому что мой визит запаздывает на три дня.
Беспокойство короля должно закончиться тем, что он пошлет на поиски сначала гонца, а
вслед за ним и Трегуба! Допустим, гонца мы отвяжем от голубя, и он, в знак благодарности,
ничего королю не расскажет. А как нам поступить с Трегубом?
Ноктюрн: Вино сделает все за нас. Дай мне рубашку, у меня есть знакомые художники,
которые нарисуют на ней кровь так, что ее не отличишь от настоящей. А Трегуба этого
уговорим! Поверь, уговорим! Тем более, ты так владеешь ораторским искусством, не хуже,
чем Цицерон, поверь мне, я – философ! (обращаясь к Мире). И все же, почему я никогда
тебя раньше не видел?!
Мира: Я жила под озером, в те края не ходят, так как боятся утонуть.
Ноктюрн: Что верно, то верно!
Мира: А когда я учила детей ходить, то оборачивалась ветром, так что никто не мог
признать во мне человека, все думали, что это ветер учит их детей ходить. Только перед
Акселем я показала истинное свое лицо.
Ноктюрн: Затем открыла его всем остальным. Раскрытый секрет становиться
вульгарностью, как и его хранение. Я не могу сказать, правильно ты поступила, или нет. В
любом случае, лицо твое – это достояние каждого, это не объект личного пользования. По
крайней мере, если ты позволяешь на себя смотреть.
Аксель(смотрит на лицо Миры): Очень красивое достояние!
Ноктюрн: Кстати, я тоже иногда оборачиваюсь простым человеком, но чаще я – великий
философ Ноктюрн! Правда практически никто не желает слушать мои причитания и речи,
когда я излагаю мысли, потому что голос у меня довольно неприятный и скрипучий, рад,
17
что вас он не раздражает. До этого я знал только одного человека, который упивался моими
речами и мыслями, этого человека зовут Мелодия, кстати, она живет по соседству от
короля. Кто-то мог бы назвать наши чувства любовью, но я предпочитаю называть их –
необходимостью!
Аксель: Видишь ли, философию может слушать лишь тот, кто чувствует за собой какуюто вину, видит какую-то испорченную деталь в механизме своей прошлой жизни. Я помню
Мелодию, только мы привыкли называть ее Хозяйкой, у нее роскошный сад с самым
вкусным в мире виноградом.
Ноктюрн: Думаю, я как-то связан с этим виноградом, но это одна из моих тайн. Скажу
только, что я посоветовал ей подвесить виноград на веревочки, чтобы создалось
впечатление, будто виноград растет отдельно от кустов, так желание съесть его будет еще
больше!
Аксель: Ты умен.
Свет выключается. Голос Трегуба: Но он мертв! Я лично снял с него окровавленную
рубашку! Голос Клавдия: Рубашка точь-в-точь, как у моего сына. Голос Трегуба: Аксель
уже не жилец. Свет включается. Кулисы по-прежнему закрыты. Действие происходит
перед сценой.
Аксель: Ноктюрн, как мне благодарить тебя, мой друг? Ты спас меня! Я безмерно тебе
благодарен!
Ноктюрн: Есть одно соображение на этот счет.
Аксель: Я на все согласен! Слушай, а куда делся гонец короля – Мезо?
Ноктюрн: Он очень много времени провел в воздухе! Теперь пошел наверстывать
упущенное, самой большой его страстью стала ходьба. Так что он ходит, изучает
окрестности.
Аксель: А как Мира?
Ноктюрн: С ней все хорошо, я укрыл ее плотным пледом, она уснула. Так вот насчет
моих соображений…
Аксель: Я весь во внимании, мой друг!
Ноктюрн: Согласен ли ты проповедовать мою новую философию? Выполнить все мои
указания для того, чтобы новая философия вдохнула жизнь? Одному мне не справиться, а
ты обладаешь даром убеждать, даром оратора!
Аксель: Для меня это будет подарком, помогать такому человеку, как ты!
Ноктюрн: Начать нужно будет уже завтра на рассвете. Видишь ли, учиться жить нужно
не у живых, так как они сами не смогут дать никакой гарантии, что через какие-нибудь
сутки не взглянут на те же самые вещи совершенно по-другому. Учиться жить нужно даже
не у мертвых, будь то из книг, или из преданий, а учиться следует у умирающих, как у
золотой середины между живыми и мертвыми.
18
Аксель: Но ведь все, что ты говоришь, довольно размыто, и, если честно, не совсем
понятно, а посему не очень убедительно.
Ноктюрн: Зато речи умирающих убедительны, поверь мне, мой друг. Истинную оценку
жизни могут дать только новорожденные, которые впервые увидели этот мир, но они, к
сожалению, не умеют говорить, и умирающие, которые этот мир практически уже не видят,
но зато, к счастью для нас, могут о нем рассказать.
Аксель: Но этого недостаточно, чтобы я понял суть твоей новой философии, можешь
поподробнее объяснить, друг мой.
Ноктюрн: Понимаешь, долг всех умирающих, то единственное, что они могут сделать
перед смертью, это сообщить другим некую правду, до которой они шли всю свою жизнь,
сумма всех этих правд дает истину бытия, это суть новой философии.
Аксель: Разъясни, пожалуйста, я не очень понимаю.
Ноктюрн начинает заводиться. Его голос становиться все противнее.
Ноктюрн: Создается впечатление, что умирающий человек учится заново говорить,
только он заново учится мыслить.
Аксель: Еще.
Ноктюрн теряет терпение, периодически, сходит на крик.
Ноктюрн: Умирающий человек будто копилка, смысл которой и предназначение мы
понимаем только в тот момент, когда заносим над ней молоток, чтобы ударить ее и разбить.
Аксель: А что делать, если человек – глупый, пусть он умирает, допустим, но он – глуп.
Что делать в таком случае? Чему можно научиться у глупого человека?! Расскажи мне, друг
мой.(Аксель, в отличие от Ноктюрна, очень спокоен).
Ноктюрн теряет самообладание.
Ноктюрн: Ты что, правда, не понимаешь?!?! Глупый человек еще более интересен, так
как поведает тебе, как поступать в жизни не стоит, тем более, что в мире нет умных людей,
есть только глупые и такие же глупые, которые почему-то решили, что они умные, хотя
рождаемся мы все одинаковыми, ничего не смыслящими об этом мире, пока нас не обучит
кто-нибудь, значит, глупыми. Мы рождаемся глупыми! Так почему после этого нужно
полагать, что глупость – это плохо?! Может, не нужно ничему обучать людей, может, им не
нужно уметь ходить, говорить, думать? Ведь неизвестно, может, люди были бы счастливы,
если бы не стали развиваться, а в той ситуации, которая происходит сейчас, люди только
добиваются и ищут счастья, комфорта, и никогда не добьются, потому что каждый раз
придумывают себе новое счастье, чтобы вновь добиваться и искать его. А поведать об этом
могут только умирающие, которые ждут времени, чтобы забыть этот мир, пусть даже со
страхом, при этом отдают то, что нажили в распростертых ладонях, если надо – бери. Разве
этого тебе мало?!
Аксель: Если честно, маловато?! Мог бы ты еще рассказать что-нибудь, касаемо твоей
новой философии.
Ноктюрн в ярости.
19
Ноктюрн(кричит): Если бы я сейчас достал кинжал и вонзил его прямо в твой кадык,
стал бы ты просить меня поведать еще что-нибудь о новой философии, или сказал бы нечто
другое, а, может, просто промолчал. Кстати, молчание тоже ответ.
Ноктюрн делает движение, будто действительно собирается достать кинжал.
Аксель: Не горячись, друг мой. Я прекрасно тебя понял! Просто мне нужно было больше
доводов, чтобы ими убеждать других. Это один из секретов ораторского искусства. Теперь
я готов выполнить то, о чем ты меня попросишь!
Ноктюрн(переводя дух): Думаю, ты просто испугался, на будущее, не бойся смерть.
Убивает, как правило, жизнь, смерть – принимает! Поутру следующего дня пройдись по
городу в поисках умирающего, найди такового, пообщайся с ним. Каждое слово
умирающего запиши куда-нибудь, принеси мне записи, а потом, когда придет время,
громко произнесешь их, путешествуя по разным концам мира, чтобы каждый понял суть
всех вещей.
Аксель: А что, если я не найду умирающего?
Ноктюрн: Это маловероятно. На крайние меры, ты можешь взять кинжал, но лучше к
этому не прибегать. Думаю, так будет лучше. Да, лучше без кинжала. Знаешь, лучше
выходи сегодня ночью. Да, так будет лучше.
Аксель: Хорошо, Ноктюрн. Только последи за Мирой, чтобы с ней ничего не
приключилось.
Ноктюрн: Конечно, друг мой, она в надежных руках. Видишь, она спит и…
Аксель и Ноктюрн спохватились, Миры негде нет, они начинают в панике искать ее.
Зовут ее, но никто не отзывается. Продолжают поиски.
Ноктюрн: Интересный феномен, твоя жена не рожает третий год подряд, это
удивительно! Должно быть, твой сын станет великим философом, даже более великим, чем
я сам, ведь он, будучи еще в утробе матери, никак не хочет посещать этот свет, где царит
такой беспорядок, нет ни одного человека, что стоял бы на своем месте, все мечутся из угла
в угол, как букашки. Видно, сын твой не родится, пока не наступит эпоха новой
философии. Кстати, а как вы назвали своего малыша?
Аксель: Мы назовем его Мерцей.
Ноктюрн: Подходящее имя, мне нравится. Только не говори, что назовете, говори, что
назвали, ведь имя своему дитя нужно давать еще до того, как он родился, чтобы он знал на
какое имя ему отозваться при рождении.
Тут Аксель и Ноктюрн замечают Миру. Она спит на одном из зрительских рядов.
Ноктюрн: Видно, мы изрядно ей уже поднадоели. Пойдем спать.
Они берут Миру на руки, уходят. Кулисы открываются. Королевский двор. Часть сцены в
темноте, высвечивается только левая сторона, огороженная от двора короля такой же
черной тканью, что и дом Хозяйки. Эта сторона пуста. На сцену выходит человек, весь
20
обтянутый ремнями, в которые вставлены различные колбы с жидкостями и без. В руках
у него два стула. Он ставит перед собой стул, другой держит в руках, встает на него,
другой стул ставит чуть подальше, встает одной ногой на пол, а другой на стул,
переставляет тот стул, что стоял позади него вперед, проделывает то же самое и так
далее. При этом делает вид, что открывает какие-то невидимые шкафчики, что-то
достает оттуда, кладет себе за ремень к остальным колбам. Неожиданно замирает,
обращается куда-то в сторону.
Сальвадор Давид: Проклятые верхние полки, до чего же часто я встаю на стулья,
чтобы дотянуться до них, а затем спускаюсь с них, затем снова встаю, так до
бесконечности. От всех этих взлетов и падений я чувствую себя ничтожно маленьким, и
чуточку хромым.
Оставляет стулья в покое, садится на один из них, ноги кладет на другой, трет одну ногу.
Сальвадор Давид: Похоже, что я стал хромать взаправду. Обидно. Хотя, пока я сижу, я
этого не замечаю, может, следует перестать ходить, чтобы больше не хромать?! Нужно
будет подумать об этом.
Убирает ноги со стула. Начинает раскладывать на нем колбочки. Берет одну из них,
рассматривает, направив колбу в сторону света.
Сальвадор Давид: Мне удалось-таки изобрести поистине сильный яд, который может
убить даже мертвого, но этот яд выпью я сам, когда придет время.
Входит Клавдия к Сальвадору Давиду.
Сальвадор Давид(кивает ей в знак приветствия): Не желаешь ли выпить со мною?!
Клавдия: Прости, Давид, я к тебе по срочному делу, нет времени на то, чтобы с тобой яд
распивать.
Сальвадор Давид: Что ж, тогда я выпью его один. У меня времени достаточно, чтобы
сделать это.
Выпивает ту колбу, что держит в руках, и недавно рассматривал на свету.
Сальвадор Давид(причмокивая): Это лучшее вино, что я когда-либо пил. Зря ты
отказалась, Клавдия, очень зря.
Клавдия: Сальвадор, мне нужен яд посильней, способный убить человека!
Сальвадор Давид: Ты что, решила отравить человека?!
Клавдия: Конечно, нет, я бы на такое никогда не решилась. Мне нужен сильнейший яд,
чтобы отравить клопов, что завелись в кровати короля. Они такие кусачие. К тому же, их
там так много, что объединившись, слившись воедино, они могут сойти за крепкого,
здорового человека.
Сальвадор Давид: Так выкинь кровать, и дело с концом. Или же короля, на крайний
случай.
21
Клавдия(улыбаясь): Короля не выкинешь, он уже пустил свои корни в это государство.
Да и кровать выкинуть невозможно, потому что это единственная кровать, на которой
может уснуть, его величество, король. На любой другой кровати, его мучает жуткая
бессонница.
Давид достает пустую колбу, протягивает ее Клавдии.
Сальвадор Давид: Что ж, думаю, это подойдет.
Клавдия: Но колба пуста!
Сальвадор Давид: Ошибаешься, внутри этой колбы прозрачный яд, надо всего лишь
разбить колбу, и сразу положить разбитую колбу в кровать, через три дня вся тварь
усохнет. Только колбу выкинь, потому что она может сохранить ядовитые свойства.
Обязательно выкинь колбу!
Клавдия: Прости, Давид, а усохнет ли от этого яда – человек?! (увидев вопрошающий
взгляд Давида). Просто их очень много, тварей этих, как их, клопов, вот!
Сальвадор Давид: После того, как кинешь разбитую колбу в кровать, спать на ней
будет нельзя. Так королю и скажи. Пусть лучше несколько дней помучается бессонницей,
чем уснет вечным сном. И не забудь вытрясти всех клопов из кровати после того, как они
умрут.
Клавдия берет колбу, и благодарит Сальвадора Давида. Уходит. Королевский двор. Король
в спальне, где стоит кровать. Задник украшен портретами без головы, заканчивающиеся в
районе шеи. Король подходит к маленькой дверце, снимает замочек, кладет его рядом с
дверцей, медленно открывает ее, достает оттуда зеркало. Прислоняет зеркало к
портрету какого-то кузнеца, орудующего молотом по наковальне. Ставит зеркало в то
место, где портрет заканчивается на уровне шеи. Смотрится в отражение.
Клавдий: Мне к лицу – обличье кузнеца. Мне к лицу – обличие любого.
Клавдий снимает портрет, там отверстие, откуда он достает грязную одежду кузнеца,
как на портрете, а также молоток, маленькую наковальню. Надевает одежду поверх
своей собственной, затем начинает бить молотом по наковальне. Он поворачивается к
зрителям спиной так, что им не видно какое-то время наковальни. Затем оборачивается,
в руках у него кольцо. Неожиданно входит Рио.
Клавдий: Что за манеры у вас, это моя личная спальня, а не проходной двор!
Он быстро снимает одежду кузнеца, убирает ее, а также молот с наковальней в
отверстие, закрывает его портретом, снимает оттуда зеркало, убирает зеркало за
маленькую дверцу, вешает замочек. Он спешит, чтобы Рио ничего не успел заметить и
понять. Рио замечает кольцо.
Рио: Простите, ваше величество, а что за кольцо в ваших руках, это подарок вашей жене,
вы хотите заключить с ней перемирие?!
Клавдий: Это кольцо было завернуто в окровавленную рубашку моего сына. Это его
завещание матери.
22
Рио: Можно мне взглянуть на него?!(берет кольцо, и читает то, что на нем написано:
«Если я вдруг умру раньше тебя, то я хотел бы, чтобы это кольцо оказалось у тебя, оно
будет хранить дух мой подле тебя!»).
Клавдий выхватывает кольцо из рук Рио.
Клавдий: Теперь ты убедился, что это завещание Акселя? Что кольцо предназначается
матери, и что оно от него?!
Рио: Простите, ваше величество, я не очень понял, что вы от меня хотите, но кольцо
красивое!
Клавдий: Какого черта ты вообще делаешь в моей спальне?!
Рио: Простите, ваше величество, я случайно, без злого умысла, проследовал за вашей
женой, и видел, как она отправилась в дом к Сальвадору Давиду, это ведь неспроста, не так
ли? Вы же не думаете, что она просто так пошла прогуляться до дома Сальвадора после
того, как вы объявили ей войну?!
Клавдий: В таком случае, спасибо тебе, слуга. Я лично проведаю Сальвадора Давида, обо
всем разузнаю, спасибо.
Рио: Я думал, подобная информация стоит дороже, ваше величество!
Клавдий: Чего ты хочешь взамен?
Рио: Мне нужен отпуск на месяц от всяких служений и прислуживаний.
Клавдий: Так и быть, ступай.
Свет гаснет, слышны голоса Клавдия и Давида.
Клавдий: Посещала ли тебя, Давид, моя жена недавно?
Сальвадор Давид: Видно клопы, действительно, большие, раз сначала ей понадобился
яд, а теперь и вам. Я так понимаю, клопы не издохли?
Клавдий: Новая живность завелась. Нужен яд посильнее…
Свет включается. Световая пушка высвечивает связанного Ботаччи.
Ботаччи: Беспощадное солнце, ограничь свои умения, мне и без того жарко. К тому же
ужасно хочется пить и есть.
Ботаччи слышит шаги. Это Рио.
Ботаччи: Рио, Рио, друг мой, подожди, не уходи. Освободи меня! Пожалуйста, освободи.
Рио: Простите, я не могу. Я освобожден его величеством от всякого вида служений и
прислуживаний на целый месяц! Простите, вынужден перед вами откланяться.
Входит Клавдий, за ним Клавдия, на руке у нее кольцо, в руках – листы с текстом.
23
Клавдия(читая по бумажке): Это кольцо такое красивое, самое красивое, что я, когдалибо носила. Давно хотела тебе сказать, что у нашего сына очень красивый почерк. И вкус.
Кольцо очень красивое.
Клавдий(замечает Ботаччи): Ты все еще здесь?! Зачем я назначил тебя наблюдателем,
если ты ничем не лучше Трегуба? Ох, уж эти слезы, всегда сумеют запудрить нам голову.
Я, как обычно, клюнул на эти слезы, глупец!
Ботаччи: Видите ли, ваше величество, проделать то, о чем вы меня попросили, в моем
положении представляется немного затруднительным. Может быть, если вы развязали бы
меня…
Клавдий: Где это видано, чтобы короли развязывали своих подданных, на то существуют
слуги!
Ботаччи: Слуги больше не желают мне помогать, к моему великому сожалению. Зато,
ваше величество, у меня есть для вас весть.
Клавдий: Представляю, какие вести могут быть у связанного. Повремени с ней, мне
нужно завершить дело поважнее, ведь я пошел на перемирие со своей женой.
Ботаччи: Но эта новость не требует отлагательств. Дело в том, что…
В этот момент во двор вышла Хозяйка, и Ботаччи замолчал.
Хозяйка: Доброго здравия вам, ваше величество!
Хозяйка начинает собирать виноград, не обращая внимания на Ботаччи. Король встает на
место возле привязанного к забору Ботаччи.
Клавдий: Я так полагаю, памятник Акселю мы поставим прямо здесь.
Клавдия(читая по бумажке): Я тебя не узнаю! Я безмерно тебе благодарна, что ты
согласился поставить памятник сыну в нашем дворе. Может быть, я зря так обошлась с
тобой, Клавдий?
Клавдий: Что ты имеешь в виду?
Клавдия(читая по бумажке): Ничего… Я про наши споры и ссоры. Ничего.
Клавдий: У меня для тебя еще один сюрприз. На месте церкви, что построил наш сын, я
воздвиг колокольню. Пускай, у нас в государстве нет священнослужителей, зато теперь
есть изгоняющий бесов перезвон колоколов. На твоем месте, я бы уже осмотрел
колокольню.
Клавдия(читая по бумажке): Это восхитительно!
Клавдия убегает. Свет выключается, освещается только левая, пустая сторона сцены.
Туда входит Клавдия. Звук колоколов.
24
Клавдия(выкидывает бумажки): Такой красоты не сыграет ни один пианист. (ей резко
становиться хуже. Она поднимает один лист, читает) Только звуки больно тяжелы.
Может, бес в меня вселился? Почему мне так больно слышать волшебные звуки колоколов.
(смотрит на кольцо). Это кольцо пахнет ядом. (снимает кольцо, и умирает).
Свет включается, перед сценой стоит толпа народа, она негодует. Винограда больше
нет, висят пустые веревки, единственный пучок винограда держит Ботаччи. Король
располагается на втором этаже, он ответствует возмущениям толпы.
Кто-то из толпы: Ваше величество, лично я вами был всегда доволен, но после того,
как вы построили колокольню прямо в двух шагах от моего дома, я стал вас презирать. Моя
жена не выносит этих перезвонов.
Клавдий: Простите, я не могу вам ничем ответить, человек на фоне других людей очень
напоминает других людей, не разберу, что вас смущает?! Слушайте, вы возмущены, я это
понимаю! Вам кажется, что хуже, чем вам никому быть не может. Но посмотрите на меня?
У меня только умер сын, и только я стал оправляться от этой трагедии, как у жены
обнаружилось страшное заболевание сердца, она со дня на день может скончаться, кажется,
ей становится все хуже и хуже.
Народ встревожился, замолчал.
Клавдий: Прошу вас, расходитесь, нет королевских сил на бунты, поверьте, нету сил.
Расходитесь, прошу.
Народ стал постепенно расходиться. Ботаччи окликает короля.
Ботаччи: Ваше величество, я не могу скрывать от вас… Ваш сын жив!
Клавдий: О чем ты толкуешь, Ботаччи, сын мой мертв, тому масса свидетельств.
Ботаччи: Вы правы, он мертв, но он, на самом деле, жив! Я слышал о том из уст Трегуба!
Аксель жив, мой король!
Клавдий: Что? А как же окровавленная рубашка!?
Ботаччи: Это мастерски подстроенная ложь. Та кровь, что на рубашке, это вовсе не
кровь, это искусный рисунок, выполненный опытным художник. Приглядитесь
внимательнее, вы заметите, что это краски.
Клавдий: То есть сын мой жив?
Ботаччи: О том я и толкую, ваше величество! Не могли бы вы развязать меня, обязуюсь
быть полезным вам!
Клавдий: Подожди немного.
Клавдий уходит. Ботаччи начинает плакать, теперь по-настоящему, поворачивается
лицом в сторону уходящего короля.
Ботаччи: Должно быть, вы не заметили, но мой пот превратился в настоящие слезы…
25
Занавес закрывается. Действие происходит в городе Л., о котором не знает король(перед
сценой). Мира лежит, укутавшись пледом.
Ноктюрн(обращаясь к Акселю): Заметь, Мира мирно спит, укрывшись пледом, я
исправно выполняю свои обещания! Сколько умирающих ты нашел?
Аксель: Пока что ни одного…
Ноктюрн: Ты разочаровал меня.
Аксель: Друг мой, мир будто противится возникновению новой философии, люди
перехотели умирать, и я уже не знаю – радоваться этому, или огорчаться.
Ноктюрн: Люди будут умирать всегда, это единственное, что может каждый человек, и
неизбежно, рано или поздно, выполнит.
Аксель: Прости, но мертвые просто так на дороге не валяются. Я честно искал,
заглядывал под каждый камень, но кроме пыли ничего не находил.
Ноктюрн: Как раз мертвые, Аксель, порой на дороге и валяются.
Аксель: Ты говорил, что устроил для меня сюрприз, какой?!
Ноктюрн: Ты можешь называть это как угодно. Я сказал, что устроил тебе замену.
Аксель: Замену?!
Ноктюрн: Когда люди начинают забывать умные словечки и фразы, они заменяют их
более простыми, зато продолжают говорить. Понимаешь, к чему я клоню?
Аксель: Ты хочешь выкинуть меня из процесса? Ты понимаешь, что это все равно, что
выкинуть стрелки из циферблата часов!
Ноктюрн: Я определяю время по солнцу, прости. Однако кто тебе сказал, что я собрался
выкинуть тебя из процесса?! Ты обладаешь талантом, никто не отнимет его от тебя, разве
что перестанут придавать твоему таланту большое значение, но я так делать не стану. Я
просто даю другим развивать свои таланты. Когда наступит время убеждать, на авансцену
выйдешь ты. А пока предоставь работать другим.
Аксель: И кто же это?! Кто?
Ноктюрн: Мезо.
Аксель: Гонец? Ты доверил философию гонцу?
Ноктюрн: Он обошел город вдоль и поперек, он многое узнал, будучи привязанным к
голубю. Ты недооцениваешь его способности. В мгновение ока он разыщет умирающего.
Аксель: А он что, завершил свое путешествие? Где же он сейчас?
26
Ноктюрн: Я отправил его сходить до дальнего колодца, набрать воды, думаю, что ты
даже не знаешь, где находится дальний колодец?
Аксель: Не знаю, что с того?
Ноктюрн: Дело в том, что в городе нет ни одного колодца. Только загрязненная речная
вода. Эту воду мы фильтруем. Ближайший колодец в том городе, откуда ты родом. Если
Мезо принесет колодезной воды, значит, он либо очень шустрый, либо побывал в тех
местах, о которых ни ты, ни я не знаем. В любом случае, это играет нам на руку. Если же он
догадался набрать речной воды и отфильтровать ее в одном из домов, значит, парень
смекалистый. На данном этапе, он одержал над тобой верх, придется признать это, Аксель.
Аксель: Он еще даже не появился.
Входит Мезо. В руках у него кувшин с водой. Он протягивает кувшин Ноктюрну. Ноктюрн
пробует воду.
Ноктюрн: Чистейшая вода, ты прошел испытание. Теперь можешь отправиться на
поиски умирающего. Как только найдешь, возвращайся, чтобы передать Акселю о его
местоположении, дальше он сделает все сам. (обращается к Акселю). Видишь, Аксель, я не
исключил тебя из процесса, я сузил круг твоих обязанностей, но ты до сих пор мне нужен.
Аксель: Как собаке – дождь.
Ноктюрн: Не понял этого сравнения.
Аксель: Забудь. А что делать мне? Сидеть, и ждать, пока этот гонец разыщет что-нибудь?
Ноктюрн(обращаясь к Мезо): Мезо, ступай. (Мезо уходит). Аксель, не забывай, что твоя
жена собирается родить величайшего философа, на твоем месте, я бы проследил, чтобы все
прошло успешно. Мертвые философы никому не нужны.
Аксель: Прости, друг мой, я, наверное, просто устал.
Ноктюрн(начинает собираться, одевает накидку): Следи за женой, я скоро вернусь.
Аксель: Куда ты?
Ноктюрн: За лучшим в мире виноградом.
Аксель: Мира спит, друг мой, возьми меня с собой! Я не хочу сидеть здесь в молчании.
Ноктюрн: Я не могу взять тебя с собой, это место тайное, это секрет, передающейся из
поколения в поколение, из моего поколения в мое поколение. За счет этого винограда, я
могу жить в достатке, как жили мои предки, если кто-то узнает, откуда он берется, значит,
он подешевеет. Это не выгодно. Для меня уж точно. Всякой философии нужны средства,
материальные средства.
Аксель: То есть твоя философия держится на винограде? Но это же абсурд.
27
Ноктюрн: Абсурд в том, что единственный колодец в городе Л. находится как раз в этом
месте, и кажется мне, что Мезо нашел именно его. Так что, Аксель, прости в этой партии
пока что ведет он.
Ноктюрн уходит. Мира переворачивается на другой бок.
Аксель: Не важно, кто ведет в партии, важно, кто ее выиграет.
Целует Миру в затылок, уходит. Занавес открывается. Королевский двор. Кровать из
спальни короля перенесена туда, где сидит привязанный к забору Ботаччи, который в
данный момент лежит на кровати. Рядом с ним стоит король.
Клавдий: Ты проспал на этой кровати целых три дня, несмотря на то, что она отравлена,
видимо, действие яда закончилось.
Ботаччи: Или началось мое бессмертие! Ваше величество, я выполнил ваше указание,
можете развязать меня?
Клавдий: Разве бессмертные люди боятся веревок?
Ботаччи: Пожалуй, это единственное, чего они боятся, ваше величество! Так что
развяжите меня, ваше величество!
Клавдий: Почему ты утаивал о том, что мой сын жив?
Ботаччи: О том просила меня Хозяйка!
Король надевает окровавленную рубашку сына на себя.
Клавдий: Я развяжу тебя, но прежде поклянись, что выполнишь еще одно мое указание?
Ботаччи: Клянусь, ваше величество! Клянусь!
Клавдий: Разыщи моего сына, скажи, что отец его ценою собственной жизни спас его
мать, то есть Клавдию.
Ботаччи: Как же так, если она уже мертва?
Клавдий: Подожди. Сейчас с минуты на минуты явится недовольный народ, который
прознал про то, что мой сын не умер, а также я проиграл девять войн, они должны прийти.
Они считают меня лжецом. Когда ты находишься в таком положении, самое время для
смерти. Смотри, что ты должен будешь сделать. (что-то шепчет на ухо Ботаччи).
Ботаччи: Я выполню, мой король, выполню, но тогда вы обязаны назначить меня
королевским помощником. А также развязать меня.
Клавдий развязывает Ботаччи.
Клавдий: Тише, кажется, бунтующая толпа на подходе. Приступаем…
Король забирается на второй этаж. Вместе с ним туда взбирается Ботаччи. Король
падает ему в руки, будто умер, тот держит его. Приходит толпа недовольных жителей.
28
Ботаччи: Тише, тише! Ваше недовольство потеряло смысл. Его величество умер!
Выходит во двор Хозяйка.
Кто-то из народа: Как же так? Мы не можем возмущаться перед мертвыми!
Ботаччи: Его величество, Клавдий Великий, а он воистину великий, умер, чтобы спасти
свою жену. Он вырезал свое сердце, и отдал его умирающей жене, тем самым, он спас ей
жизнь ценою собственной.
Кто-то из народа: Где же Клавдия? Пусть покажется нам, чтобы мы убедились, что она
жива.
Ботаччи: Неужто вы не верите в смерть? Взгляните на рубашку короля, она вся в крови.
Он действительно умер! Клавдия слишком слаба, чтобы выйти к вам, к тому же она
переживает по поводу своего внешнего вида, теперь она стала очень похожа на короля,
видимо, сердце Клавдия слегка изменила ее облик. Но пройдут дни, она выйдет к вам, вы
убедитесь в правдивости моих слов.
Народ: Как же так? Король умер! Клавдий Великий! Мы лишились света, его величество
умер! Это лучший король, который когда-либо правил нами. Прославим Клавдия Великого
за его великий подвиг! Слава королю! Слава!
Народ уходит. Занавес закрывается. Действие происходит перед сценой, в городе Л.
Ноктюрн возвращается с корзиной, доверху наполненной виноградом. Акселя нет. Он
замечает Миру, сидящей спиной к зрителям, плечи ее трясутся от того, что она плачет.
Ноктюрн откладывает корзинку в сторону.
Ноктюрн: Что случилось? Почему плечи твои трясутся, ты плачешь?
Мира с трудом поднимается на ноги, ноги ее дрожат, она укутана пледом, ссутулилась.
Мира подходит к корзине, достает оттуда виноград, начинает давить его руками.
Ноктюрн наблюдает за этим.
Ноктюрн: Что же случилось, можешь ты объяснить, или нет?
Мира: Страх запрещал мне родить ребенка! Я боялась, что Аксель полюбит ребенка
сильнее, чем меня; не смотри на меня так, да, я рабыня всяческих общечеловеческих клише.
Я боялась этого, поэтому ребенок так долго не рождался. Затем появился ты, ты, что забил
голову Акселю своей мнимой философией, которую он полюбил сильнее, чем меня. Тогда я
решила ускорить роды, скорее родить, со всей силы надавила на живот, и он… живот…
живот мой… исчез… пропал… совсем… я убила… убила ребенка… Аксель не простит мне
убийство его сына… Аксель не простит… Я … Не хотела… Не хотела, чтобы все вышло
именно так…
На эти слова заходит Мезо.
Мезо: Приветствую вас, Ноктюрн и госпожа, я отыскал умирающего! Он ждет визита
сына.
Ноктюрн(резко): Акселя нет.
29
Мезо: Где же он?
Ноктюрн: Явно не здесь.
Мезо(обращаясь к Мире): Госпожа, вы родили! Кто? Мальчик, девочка? Сколько ему лет?
Какое счастье!
Ноктюрн: Убирайся отсюда, говорят, не родила она.
Мезо: Как же? Живота-то нет. Это означает, что она либо родила, либо…
Мира падает в обморок, лицом в корзину с виноградом.
Ноктюрн: Вот именно! Убирайся.
Мезо: Как же я уйду, когда даме плохо?
Ноктюрн: Тогда сходи, принеси ей воды с колодца, думаю, ты знаешь, где сможешь
отыскать колодец?
Мезо медлит.
Ноктюрн: Вон!
Мезо уходит.
Ноктюрн(обращается к Мире, которая без сознания): Нельзя позволить умереть такому
ребенку. Я должен придать сил этому дитя, либо родить новое.
Ноктюрн собирается изнасиловать Миру, приспускает штаны. Вновь заходит Мезо,
застукивает Ноктюрна со спущенными штанами, лежащим на Мире.
Мезо: Простите, я…
Ноктюрн: Чего тебе? Не видишь, у меня мало времени.
Мезо: Я забыл…
Ноктюрн: Тогда убирайся отсюда!
Мезо: Я забыл кувшин, чтобы налить в него воды.
Ноктюрн: Принесешь в ладошках! Вон! Мы теряем философию. Убирайся! Ты же не
хочешь стать убийцей философии? (Мезо отрицательно кивает). Тогда убирайся! Вон!
Мезо уходит. Почти сразу заходит Хозяйка, она замечает ту же картину, что и Мезо.
Ноктюрн резко вскакивает, натягивает штаны.
Ноктюрн: Я исследую новый принцип философии.
Хозяйка: Твои принципы губят любовь.
30
Ноктюрн: Я.. я… мы.. он.. это.. эта… эти.. черт, возьми..
Хозяйка замечает раздавленный виноград.
Хозяйка: Ты раздавил виноград…
Ноктюрн: Я принесу другой. Вот увидишь!
Хозяйка: К сожалению, новые чувства ты принести не сможешь. Собственно, мне нужен
Аксель, где он?
Ноктюрн: А как же я?
Хозяйка: С тобой все ясно. Настолько же, насколько ясно, что я постарею. Или как там,
человек на фоне других людей очень напоминает других людей.
Ноктюрн: В смысле?
Хозяйка: Где Аксель? Его отец умер, он должен был первым узнать об этом, а узнает,
чуть ли не последний. Теперь он должен узнать еще и об измене.
Ноктюрн: Ты… Акселя нет.
Входит Ботаччи. Все удивлены при виде него.
Ботаччи: Простите, госпожа, но я проследил за вами, и попал в нужное место. Мне нужен
Аксель.
Ноктюрн: Что за день? Акселя нет.
Ботаччи: Его отца также не стало. Серьезно, где Аксель, его отец умер, он должен был
первым узнать об этом, а узнает, чуть ли не последний.
Хозяйка: Еще он должен узнать об измене!
Ботаччи(обращает внимание на лежащую без сознания Миру): Как это могло произойти,
Мира без сознания?
Хозяйка: Совесть привела ее к обмороку, либо она искусно притворяется, но измену я
видела собственными глазами, его потное тело вертелось на ней, а она в наслаждении мяла
наш виноград. Самый лучший виноград в государстве мяла своим похотливым лицом.
Ноктюрн(обращаясь к Хозяйке): Перестань, ничего не было. Я не успел.
Хозяйка дает ему пощечину, от звонкого удара пощечины очнулась Мира.
Мира: Этот звон? Это не колокола, это перезвон пощечин!
Хозяйка: Где твой ребенок, погиб в результате разврата?
31
Ботаччи: Я должен найти Акселя.
Ноктюрн: Акселя нет! Нет его здесь! (обращаясь к Хозяйке). Я не успел! Не успел! Не
было разврата.
Мира: Я убила… убила ребенка.
Хозяйка: Как же не было, коль она сама признает. Скажи, ребенок погиб в результате
страшного греха, так? Так или нет?
Мира: Так… (чуть тише) так…
Ботаччи: Где мне искать Акселя?!
Хозяйка(обращаясь к Ноктюрну): Посмотрим, что твоя философия скажет на это.(крепко
целует Ботаччи в губы).
Мира пытается встать, но падает. Хозяйка и Ботаччи продолжают целоваться.
Ноктюрн закрывает лицо руками.
Мира: Хозяйка, поклянись, что не расскажешь Акселю. Поклянись.
Хозяйка(отвлекшись от поцелуя): Ох, уж поверь мне, он узнает!
Ноктюрн: Моя философия молчала, но сейчас ты увидишь ее в действии.
Ноктюрн достает кинжал.
Ботаччи: Это же не значит, что ты собираешься со мной биться?
Ноктюрн: Ты прав, не значит, я не собираюсь с тобой биться, я собираюсь тебя убить!
Мира падает в обморок.
Хозяйка(обращаясь к Ноктюрну): Сумасшедший, брось кинжал, ты убьешь его!
Ноктюрн: Не замечал в тебе дара предвидения!
Ноктюрн сцепился с Ботаччи. Ботаччи выбивает из его рук кинжал. Начинают душить
друг друга.
Хозяйка: Вы оба спятили.
Хозяйка убегает. Ноктюрн и Ботаччи перестают душить друг друга. Ноктюрн
продолжает стоять, Ботаччи садится на колени. Ноктюрн достает лист бумаги,
подносит его к лицу Ботаччи, лист не колышется.
Ноктюрн: Лист не колышется, ты практически не дышишь! Скоро ты умрешь! Есть ли у
тебя какие-нибудь предсмертные слова? Обещаю, я запишу их на бумагу, на которую ты
дышал смертью.
32
Ботаччи: Догони Хозяйку! Догони скорее. Ей нельзя заходить в свой двор. Ей нельзя
приближаться к своему саду. Ведь я отравил его. Я отравил ее сад. Я думал, что никогда
уже не добьюсь любви этой женщины, если бы я знал. Ведь я действительно любил ее,
сохранить бы несколько минут, чтобы сказать ей об этом! Сохранить бы несколько минут,
чтобы признаться ей во всем!
Ноктюрн: Я передам ей!
Ботаччи падает замертво. Ноктюрн надевает накидку, берет с собой какую-то ручную
кладь, уходит. Свет выключается. Кулисы открываются, освещается только левая часть
сцены. На сцене вертикально стоит кровать, перед ней, будто лежит, стоит пожилой
мужчина. Его ноги опущены в два деревянных таза с водой. На одежде видна кровь. К
кровати прикреплены чистые листы бумаги. Входит Аксель.
Аксель: Прошу прощения, не помешал, это я, Аксель!
Перо: Аксель, мальчик мой, проходи! Тебя не узнать, кажется, ты повзрослел.
Аксель: Время заставило меня так поступить.
Перо: Что же заставило тебя навестить меня после стольких лет?
Аксель: Видите ли, Перо, я ищу умирающих, чтобы записывать их последние слова.
Перо: Ты вспоминаешь обо мне только как об умирающем?
Аксель: В первую очередь, я вспоминаю о вас. Как ваша рана?
Перо: Ранение глубокое, удар пусть нанесен был женской рукой, но смертельный.
Аксель: Вы говорили так девять лет назад, все еще дожидаетесь своей кончины?!
Перо: Жду, мальчик мой, жду. После того, как Хозяйка ранила меня за то, что я в книге
оклеветал ее мужа, ты единственный, кто периодически навещает и ухаживает за мной.
Почти единственный.
Аксель: Я вижу пустые листы, прикрепленные к твоей кровати, после ранения ты так
ничего и не написал.
Перо вздыхает.
Аксель(замечает тазы): Зачем ты опустил ноги в тазы? Расслабляешься?
Перо(улыбается): Если бы, мальчик мой, если бы… Прикоснись к ним.
Аксель прикасается к одному из них, резко отдергивает руку.
Аксель: Там же кипяток?! Как у тебя выходит держать ноги в кипятке?
Перо: По началу, я тоже думал, что там кипяток. Но постепенно моя чувствительность к
боли стала угасать, теперь вода для меня чуть теплая. Когда вода станет холодной, это
будет означать, что я еще на шаг приблизился к смерти. Когда я вовсе перестану ее
33
ощущать, значит, мне отказали ноги, следовательно, скоро откажет все тело, и я умру.
Считай, это датчик моей жизни и смерти.
Аксель: А ты хоть пробовал покинуть кровать, пройтись?
Перо: Зачем? Я же умираю.
Аксель: Как же ты сохраняешь температуру в тазах?
Перо: Хозяйка ухаживает за мной. Она еще один человек, что навещает меня, помимо
тебя, скорее, даже чаще, чем ты. Чувство вины гложет ее. Потому она часто грешит
философией, приходит ко мне рассуждать на разные темы. Кажется, ты пришел за тем же, я
прав?
Аксель: Только я – венец новой философии. Кстати, ведь это ты мне сказал когда-то, что
философию может понять только человек, ощущающий за собой вину. Ты был прав. Но
мне не дают покоя пустые листы, о чем ты пытаешься написать, ты же умираешь, как
творец. Может, я смогу чем-нибудь тебе помочь?
Перо: Я пишу о пустых страницах, мальчик мой. Больше даже не пишу, размышляю на
этот счет. Достичь пустых страниц, знаешь ли, писателю гораздо легче, чем исписанных, а
зачастую полезнее. Знаешь, сколько раз я разочаровывался в себе, когда начинал что-либо
писать. Пустые листы лишь приободряют меня, поверь, мальчик мой, они нужнее
исписанных. Порой, я даже думаю, что человечество не нуждается в истории, иначе оно
будет повторять чужие ошибки, раз за разом. Хотя я никогда не запишу этих мыслей, чтобы
не разочаровывать себя. Понимаешь?
Аксель: Замечательно, новая философия как раз об…
Перо перебивает его криком.
Перо: Аксель! Мальчик мой! Я не чувствую больше воды. Я не хочу умирать!
Аксель: Перо, Перо, повтори, что ты сказал, я запишу! Повтори для меня еще раз.
Аксель опускает кровать горизонтально, кладет Перо на кровать, вынимая ноги из тазов.
Аксель: Повтори, что ты сказал, это важно для новой философии. Повтори, Перо!
Перо: Я не чувствую больше воды.
Перо умирает.
Аксель: Перо… Перо… Перо.. Как понимать тебя? Перо…
Свет выключается. Освещается королевский двор. Король находится у себя в спальне. Он
подходит к дверце, снимает замочек, открывает дверцу.
Клавдий: Как же я люблю это делать.
Берет зеркало из-за дверцы, приставляет его к портрету Клавдии, которая нарисована
карандашом, без головы, портрет заканчивается на уровне шеи. Он снимает портрет,
34
достает из отверстия ту же одежду, что была на его жене, надевает ее поверх своей,
надевает парик, вешает портрет обратно. Клавдий в обличии своей покойной жены.
Берет зеркало, собирается убрать его за дверцу, заглядывает туда, что-то замечает.
Зеркало не выпускает из рук. Другой рукой достает из-за зеркала разбитую колбу.
Клавдий: Откуда здесь взялась эта разбитая колба?
Зеркало выскальзывает из его рук, разбивается.
Клавдий: Видно, матерей заменить нельзя. Прости, сынок, я сделал все, что в моих
силах.
Клавдий поднимает разбитое зеркало, вешает его туда, где висит портрет Клавдия, его
собственный портрет, смотрится в разбитое зеркало.
Клавдий: Как-то слишком театрально получилось, не правда ли?! Интересно, сколько
осталось мне жить? Ботаччи! Рио! Кто-нибудь! Слуги! Слуги! Друзья!
Приходят слуги.
Клавдий: Вы считаете меня спятившим? Возможно. Только мое безумие – это норма, а
ваша норма – это безумие. Наверное, я чувствую за собой вину, раз начал философствовать,
но это так. Я ничему не смог обучить своего сына, кроме этой нелепой фразы, смысл
которой я сам не понимаю. Не смотрите на меня так, я умираю. Отравлен. Я попрошу вас
выполнить мою последнюю просьбу, после чего вы освобождаетесь от любых служений и
прислуживаний, думаю, что навсегда. Не грустите, радостная весть на фоне грустной, все
равно остается радостной, поверьте моему небольшому опыту.
Слуга: Почему-то чаще радостная весть на фоне плохой - проигрывает. Какова ваша
последняя просьба, Клавдий?
Клавдий(ухмыляясь): Клавдий, как непривычно слышать собственное имя. Возведите
памятник моему сыну прямо во дворе, его портрет висит на стене, обратите внимание,
картинная галерея вовсе не дурна, все портреты рисовал я сам. Особенно мне нравится
автопортрет. (замечает портрет Наполеона). Не понимаю, как сюда попал Наполеон, но
это уже не важно. После того, как я умру, похороните меня рядом с памятником, прошу вас,
друзья. А портреты сожгите! Дотла! Не оставьте ни единого!
Слуга: Вы уверены, насчет портретов?
Клавдий: Да кому они нужны, по большому счету.
Слуга: Мы выполним ваше поручение, как только вернется Рио.
Клавдий: Зачем он вам нужен?
Слуга: Как же? Мы делаем что-либо только с его присутствием.
Клавдий: Пора забыть об этом!
Занавес закрывается. Действие происходит в городе Л. Перед сценой ничего нет. Стоит
Мезо, в руках у него кувшин с водой. Он омывается ею(водой). Шум ветра. Вбегает Аксель.
35
Аксель: Ноктюрн! Я нашел, я выполнил! Твое поручение, я … Мезо, что случилось? Где
Ноктюрн, где моя жена, где мой ребенок? Это новое поручение Ноктюрна, они нашли более
скрытое место? Что произошло? Где все?
Мезо: Я нашел умираю…
Аксель: Погромче, я не понимаю!
Мезо: Я тоже нашел умирающего. Вернулся, чтобы сообщить вам о находке, и, кажется,
застал вашу жену за изменой.
Аксель: С кем?
Мезо: С … этим… философом. Кажется, она лишилась ребенка. Показалась мне, будто
сама же его и убила, но я не могу утверждать.
Аксель: Что же произошло дальше, не тяни! Где они сейчас?
Мезо: Я побежал за водой до колодца в виноградной долине, только забыл кувшин.
Вернулся, и тут застал вашу жену за изменой.
Аксель: Ты уже говорил об этом!
Мезо: Ноктюрн выгнал меня. Я добежал до колодца, возле него уже стоял кувшин, я
наполнил его водой.
Аксель: Все это неинтересно, говори же, что случилось с Мирой, где она?
Мезо: Это важно, ведь, если бы я знал, что у колодца уже был кувшин, то не вернулся бы,
не застал бы вашу жену за изменой, ее не начала бы мучить совесть, всем было бы попрежнему хорошо.
Аксель: Возможно. Что произошло, когда ты вернулся, где Мира?
Мезо: Она видимо предчувствовала, что я расскажу вам об измене. И была права, потому
что я бы рассказал, собственно, я и рассказал.
Аксель: Ну же, что дальше.
Мезо: Ведь я всю дорогу, пока бежал, думал то об умирающем человеке, то о раздираемом
похотью теле вашей жены!
Аксель: Причем здесь умирающий, забудь о нем. Что с Мирой?
Мезо: Как причем умирающий человек, ведь это же ваш отец. Клавдий!
Аксель: Мой отец умер?
36
Мезо: Да, он пожертвовал своей жизнью, ради спасения вашей матери. Он вырезал свое
сердце, отдал его Клавдии, благодаря этому она выжила. Ваш отец – великий человек.
Великий и благородный.
Аксель: Как же это…?
Мезо: Затем я прибежал сюда, застал вашу жену, она волочила какой-то мешок, тяжелый
мешок, выкинула его в окно. Затем обернулась ко мне, Ноктюрна нигде не было, она… она
обернулась ко мне. Просила передать вам, что не совершала измены, не хотела убивать
дитя. Просила передать, что лишь хотела, чтобы ты был с ней, жил с ней, а не с этой
мнимой философией. Затем она сказала, что очень сожалеет, и … превратилась в ветер. Не
сочтите меня сумасшедшим, но она превратилась в ветер! Сколько я не омывался водой, но
это правда, она обернулась ветром! С тех пор, здесь очень холодно, а я не могу сойти с
места, потому что боюсь, что меня обвинять во всем случившемся.
Аксель: В подобной ситуации люди, наоборот, убегают… Я бы никогда не стал никого ни
в чем обвинять, но и прощать бы не стал, потому что нет смысла прощать того, кто ни в чем
не согрешил.
Мезо: Жалко, конечно, что вы не успели записать предсмертных слов своего отца, они бы
пригодились вам.
Аксель: Слова живых, слова умирающих, слова мертвых – разницы никакой, это только
лишь слова, на них строится все в этом мире, только все это из воздуха, а есть нечто
плотнее и нужнее воздуха, только я до сих пор не понял что это? Навряд ли пойму перед
смертью. Навряд ли вообще когда-нибудь пойму. Может, это к лучшему, может, именно на
непонимание следует опираться? Не знаю. Я с гордостью заявляю, что не знаю. Прости,
Мезо, мне нужно покинуть тебя, я отправляюсь домой, меня ждет мать. Прощай.
Аксель уходит. Сверху перед кулисами, в воздухе, появляется веревка.
Мезо(куда-то в зал): Жаль, что птиц не видать.
Занавес открывается. Стоит накрытый тканью памятник, рядом с ним кровать, на ней
лежит король. Вокруг кровати стоят слуги.
Слуга: Клавдий, ходят легенды, будто Трегуб стал королем в соседнем государстве, и
планирует захватить ваши земли.
Клавдий(еле говорит): Что мне эта суета?
Слуга: Рио вернулся. Он был здесь несколько минут, пока вы были без сознания, мы уже
решили, что вы умерли, хотели хоронить, как он заметил еле заметное дыхание в ваших
легких, передумали хоронить. Тот свободный месяц от всяких служений и прислуживаний,
что вы ему подарили, Клавдий, он использовал с целью проведать обстановку в соседних
государствах. Королем соседнего государства стал Трегуб, потому что смог развеселить
жителей за считанные секунды. Конечно, в том заслуга не Трегуба, в том заслуга вина, что
он прихватил с собой. Дело в том, что обитатели соседнего государства никогда не
пробовали вина, вот в чем дело-то. Кто бы знал, что стать королем может быть так просто!
Трегуб хочет атаковать, он жаждет мести.
Клавдий: Что мне эта суета? Пьяная армия не представляет опасности, не бойтесь их. Где
же Рио? Где он? Я хочу с ним попрощаться!
37
Слуга: Он стоит здесь, рядом. Вы не видите его?
Клавдий: Я не помню, как он выглядит. Почему же он молчит?
Рио: Потому что есть нечто сильнее слов, мой король.
Клавдий: Давай, я не буду вдаваться в подробности.
Слуга: Клавдий, есть город, о существовании которого вы не знали, именно там
скрывался Аксель, но сейчас он едет сюда.
Клавдий: Откуда вы знаете, что он жив?
Слуга: Потому что мы верим в это!
Клавдий: Когда он приедет, передайте ему, что я всю жизнь любил себя, если бы я
остался жив, то продолжал бы этим заниматься. Но сейчас я понимаю, почему я так себя
вел. Я ожидал предательства со стороны любого человека, даже самого близкого, никого не
ценил, кто же ценит предателей? Единственный человек, кого я любил – это я сам, и уж от
кого-кого, а от себя я предательства не ожидал, но сейчас я умираю, понимая, что никого не
люблю, даже себя. Это страшно. Передайте Акселю, что я не хотел умирать!
Свет гаснет. Высвечивается правая сторона сцены, она полностью усеяна виноградом. На
лестнице стоит Ноктюрн, он находится на уровне двери в дом Хозяйки, выше, чем
виноград. Ноктюрн обращается в зрительный зал.
Ноктюрн: Я хотел бы, чтобы меня выслушали, хоть это и редкость, но я вас прошу, даже,
умоляю. Слева умирает король, но я не хочу записывать его предсмертных слов, где-то
умирает корова, но я не хочу записывать ее предсмертное мычание, где-то умирает кузнец,
но я не хочу записывать его последний удар молотом о наковальню, где-то умирают мечты,
еще что-то, но я ничего не хочу слышать и записывать. Здесь, на этом самом месте умирает
великий философ, но я не смогу записать его последних, возможно, самых важных слов,
вряд ли буду произносить их вслух. Я вдохнул весь яд, которым пропитан сад. Нет, не
подумайте, не для того, чтобы спасти Хозяйку, а для того, чтобы спасти сад. Ведь Хозяйка
рано или поздно, но все равно умрет, а виноград, виноград будет жить вечно. Спасать
бесконечность, вот что действительно необходимо. Не беспокойтесь, я позаботился и о
Хозяйке, описав как пройти к тайнику с виноградом, туда же дописал предсмертные слова
Ботаччи. Сейчас выключат свет, это значит, что я умер, а скорее всего, умер и король, но
речь свою я хотел бы завершить не словами умирающего, а словами новорожденного, я
буду молчать, но прошу вас вслушаться в эту тишину. Вслушайтесь, в ней столько звуков.
Ноктюрн дает отмашку. Свет выключается. Какое-то время остается выключенным.
Темнота. Свет включается. Королевский двор. Стоит Аксель, рядом с ним Рио.
Рио: Что дальше?
Аксель: Попробую разыскать Миру.
Рио: Кстати, а где она?
Аксель: Стала ветром!
38
Рио: Разыскать ветер не так уж сложно.
Аксель: Разыскать Миру – сложно.
Аксель стягивает ткань с памятника. Это памятник Акселю, только без головы, он
заканчивается в районе шеи. Ткань накрывает Акселя так, что тот исчезает.
Рио: Над головой следовало бы поработать получше, но тело выполнено с ювелирной
точностью, от оригинала не отличишь.
Рио замечает исчезновение Акселя.
Рио: Аксель?
Внезапно прибегает Трегуб со своей армией. Не обращая внимания на Рио, он кричит в
сторону спальни, чтобы король Клавдий сдавался без боя, иначе крови не оберешься.
Трегуб зовет Клавдия на бой.
Рио: Ты уже знаешь о смерти короля?
Трегуб: Да уж, слыхал, именно поэтому разыгрываю здесь эту комедию. Или трагедию,
никак не разберу разницы.
Рио: Признайся, ты не собирался ни на кого нападать, причина твоего приезда в том, что у
тебя закончились запасы вина, верно?
Трегуб: Действительно так, ты же поможешь мне?
Рио: Кони запряжены. Они стоят с оборотной стороны двора. В телегах лежат бочки с
вином. Этих запасов хватит года на три. К сожалению, больше вина не осталось.
Трегуб: Что же мне делать дальше, когда закончатся эти запасы.
Рио: Полагаю, ты что-нибудь придумаешь.
Трегуб: Благодарю тебя, друг мой. Кстати, в твою сторону направляется толпа народа,
думаю, они снова затеяли бунт.
Трегуб с армией уходят. Появляется толпа народа.
Рио: Тише, тише! Короли, королевы умерли! Все умерли! Абсолютно! Не на кого больше
кричать! Расходитесь, прошу вас, расходитесь!
Кто-то из народа: Мы пришли не бунтовать, мы пришли посмотреть на памятник.
Народ встает напротив памятника. Занавес закрывается. Перед сценой появляется
Сальвадор Давид. Одной ногой он встает на один стул, другой ногой – на другой стул.
Лежит много пледов.
Сальвадор Давид: Голубушка вставайте, вы выпили все мои запасы вина.
39
Из-под пледов вылезает Хозяйка.
Хозяйка: Вы же говорили, что это яд?!
Сальвадор Давид: Я до сих пор так говорю. Это сильнейший яд, что я когда-либо
изобретал. Хотите еще?
Хозяйка: Нет, пожалуй, я отправлюсь домой. Но благодарю вас за то, что смогли
поддержать меня в трудную минуту, я знала к кому прийти!
Сальвадор Давид: Я еще картины рисовать умею, хотите взглянуть?
Хозяйка: Действительно? Конечно!
Сальвадор Давид: В основном, это портреты, только я не умею рисовать голов.
Впрочем, знаете, вроде я отдал все картины королю. Действительно, все картины отдал
королю.
Хозяйка: Тогда мне действительно нужно идти.
Сальвадор Давид: А если бы я показывал вам портреты, вам не нужно было бы
уходить?!
Хозяйка: Думаю, я смогла бы остаться на какое-то время.
Сальвадор Давид: Что ж, в таком случае, давайте я нарисую ваш портрет. Честно
говоря, тут так одиноко.
Хозяйка(смеется): Ах-ах, рисуйте! Я не против! Собственно, мне некуда спешить.
Сальвадор Давид: Это займет много времени, вы правда согласны потратить его на
меня.
Хозяйка: Я готова разделить его с вами. Рисуйте.
Кулисы раздвигаются, сцена пустая, на заднике висит большой портрет Хозяйки,
портрет без головы, заканчивается в районе шеи.
КОНЕЦ.
24.03.2013 г.
40