книгу - Клуб «Третий Полюс
advertisement
2 А. Боровиков АЛЬПИНИЗМ В НАШЕЙ СТРАНЕ (К 50-летию советского альпинизма) Пятьдесят лет назад небольшая группа грузинских альпинистов поднялась на популярный пятитысячник Кавказа — Казбек, положив этим восхождением начало советскому альпинизму. Полвека в нашу эпоху — большой срок. Достаточно вспомнить, какие необыкновенные и разительные перемены произошли за эти годы во всех отраслях науки, техники и культуры нашей страны, каких неожиданных высот достигли результаты во всех видах спорта. Альпинизм в этом плане не исключение. От отдельных, малочисленных самодеятельных групп — до массовых, многотысячных юбилейных альпиниад на высочайшие вершины Кавказа — Эльбрус и Казбек. От первого покорения «в одиночку» высшей точки нашей Родины — пика Коммунизма — до одновременных восхождений десятков и сотен восходителей на все семитысячники страны. От первых робких попыток подъема на вершины по простейшим путям — до преодоления сложнейших, двухкилометровых отвесных стен. От первых поисков основ организации и методики обучения — до единой стройной системы подготовки массовых кадров. Таков путь, пройденный нашим альпинизмом за этот период. С каждый годом и все быстрее повышается уровень альпинистских достижений. С каждым годом все быстрее растет отряд советских альпинистов — новые и новые группы нашей молодежи вливаются в его ряды. С каждый годом расширяется «география» нашего альпинизма. Чем же это объяснить? Почему альпинизм приобрел такую притягательную силу? В чем его значение? До сих пор не прекращаются споры о том, что такое альпинизм. Вид спорта? Активный отдых? Прикладная дисциплина? Средство морального и физического воспитания? Наверное, сами эти вопросы свидетельствуют о 3 невозможности однозначного определения. Покидая теплые, уютные долины, пренебрегая курортами и солнечными пляжами, отказываясь от домашнего комфорта, забывая об отдыхе, люди стремятся на неприступные стены, в царство вечного снега и льда, где их ждут тяжелый труд, лишения и нередко опасности. Зачем? Неужели настолько притягательны лавры спортивной славы и блеск золотых наград чемпионов? Нет! В основе этого благородного увлечения лежат куда более глубокие чувства и отношения. Нравственная основа спорта — честное и открытое соревнование с соперником. Действительного успеха в таком соревновании могут добиться только мужественные, дисциплинированные, сильные духом и телом люди. Именно с этой точки зрения альпинизм прежде всего спорт — трудный, иногда опасный, бесконечно разнообразный, до краев наполненный великолепной романтикой. Здесь налицо все элементы напряженного спортивного соревнования с соперником, накал борьбы, необходимость всесторонней — физической, технической, тактической и моральной — подготовки. Но условия, в которых происходит альпинистское соревнование, во многом отличаются от любого другого вида спорта. Это придает ему особый колорит, ставит перед его участниками особые требования и проблемы. Прежде всего спортсмену здесь противостоит необычный соперник — беспредельно сильный, не подчиняющийся заранее установленным правилам, не допускающий ничьего посредничества. Этот соперник — сама природа гор, их высота, крутизна, лавины, камнепады, бураны и грозы. Где, как не в этом соревновании, могут отчетливее всего проявиться личные качества человека и сила человеческого коллектива? Ведь здесь положиться больше не на кого. Даже самая мелкая ошибка может оказаться непоправимой. Цена промаха — не потеря очков или мест в олимпийской команде — собственная жизнь и жизнь товарища, связанного с тобой веревкой. Ни врач, ни судья, ни массажист, ни поддержка публики не 4 помогут в трудную минуту. Только ты сам и твои друзья, твой и их опыт, мужество, воля. Дружба, единство взглядов, полное взаимопонимание, коллективная ответственность — вот основа успеха и залог безопасности в этом трудном соревновании. Поэтому квалифицированный альпинист должен облагать достаточно широкими познаниями в области самых разнообразных научных дисциплин — от геологии, гляциологии и метеорологии до механики и физиологии. Альпинизм отличается от других видов спорта. Большой спорт, следуя неумолимой логике развития, требующей для возможности сопоставления результатов почти абсолютной идентичности условий соревнований, все чаще и чаще прячется под крыши, загораживается от дождя, от ветра, даже от солнца. «Комнатными» стали баскетбол, волейбол, гандбол, хоккей; синтетический тартан покрывает беговые дорожки и вытесняет зеленый газон полей; все чаще на страницах печати упоминаются проекты крытых футбольных и легкоатлетических стадионов. Даже трассы горнолыжников специально профилируют и обрабатывают особыми химикатами. Иначе нельзя. Достижения во всех видах спорта стали настолько высокими и плотными, конкуренция — настолько острой, что нельзя пренебрегать даже малейшими внешними факторами, способными повлиять на результаты соревнований. Но с другой стороны, условия современной городской жизни все больше и больше замыкают человека в стенах зданий, в вагонах метро, коробках автобусов и машин. Горожанин нашего времени мало двигается, мало работает физически, мало общается с природой. В этих условиях непрерывно растет тяга «на волю» — в леса и горы, на тихую гладь озер и в бескрайние степи, подальше от обилия технических средств, искусственных условий и бешеного темпа. И альпинизм полностью удовлетворяет этим требованиям. Где, как не в высоких горах или глухих долинах, можно достичь такого полного единения с природой, сохраняя 5 одновременно все важнейшие эмоциональные и физические элементы спорта! В альпинизме на спортивном восхождении, длящемся подчас не одну неделю, элементом соревнования, элементом борьбы является не только физическая работа по преодолению препятствий, но и устройство биваков, приготовление пищи, организация отдыха и т.д. И здесь вновь особое значение приобретает качество коллектива — команды, где личное мастерство и сила каждого спаяны в единый механизм теснейшими узами человеческой дружбы и взаимного понимания. Общение с природой само по себе обогащает человека, расширяет его кругозор. Путешествие в горах, особенно в новом районе, — интереснейшее мероприятие. В соединении с восхождением на никем не покоренную вершину оно становится еще привлекательнее. Из всех видов спорта только альпинизм способен удовлетворить извечную потребность человека пройти там, где не проходил никто. Нет трибун — нет и зрителей. Нет волнующихся и «кипящих» страстями болельщиков — обязательного компонента привычных спортивных соревнований. Не от кого ждать аплодисментов, не к кому апеллировать. Нельзя обойти молчанием эстетические аспекты альпинизма. Живописные контрасты горного пейзажа, непередаваемая красота мира скал и ледников, сочетающих в себе краски всех времен года, снежные гребни под голубым светом луны, алые отблески рассвета на вершинах — как облагораживают они душу человека, как мощно стимулируют его творческую деятельность! Многие, глядя на картины Н.К. Рериха, говорят, что такие краски в природе не существуют, что художник их придумал. Лишь побывав в горах, можно убедиться, что действительная красота природы богаче любой фантазии. Общеизвестна прикладная значимость альпинизма. Многочисленные горные районы нашей Родины — кладовая полезных ископаемых, главный 6 резерв гидроэнергетики. Для освоения этих районов — геологической разведки, картографирования, строительства и эксплуатации дорог, возведения промышленных объектов — все чаще требуются альпинистский опыт и знания. Почти в каждой экспедиции принимают участие альпинисты — специалисты в той или иной области. Альпинизм учит умению ориентироваться в сложных условиях высокогорья. Быстрая смена ситуаций, необходимость быстро принимать ответственные решения — хорошая школа для воина-спортсмена. Итак, что же такое альпинизм? Альпинизм — это прежде всего спорт со всеми присущими спорту качествами: напряженной борьбой с бесконечно сильным противником, открытым, честным соревнованием, непередаваемым чувством победы. Альпинизм — это исключительное средство общения с природой, средство познания ее, средство ознакомления с самыми отдаленными и труднодоступными уголками нашей Родины. Альпинизм — это могучее средство воспитания коллектива и чувства коллективности. Победа над вершиной доступна только единому, спаянному, высокосознательному коллективу. Именно эти причины и обусловливают притягательную силу альпинизма, именно ими и вызван приток новых и новых пополнений в дружную семью советских альпинистов. 7 А. Летавет К 25-ЛЕТИЮ ИЗДАНИЯ «ПОБЕЖДЕННЫХ ВЕРШИН» (1948-1973 гг.) Сборники «Побежденные вершины» исчерпывающим образом отражают на своих страницах как путь развития советского альпинизма за 25 лет, так и его основные спортивные и научные достижения. Советский альпинизм — это прежде всего массовая школа мужества, это школа, всесторонне развивающая такие физические качества человеческого организма, как сила, ловкость, выносливость; это также школа, вырабатывающая высокие моральные качества: чувство товарищества и ответственности, высокую дисциплинированность, готовность ежеминутно прийти на помощь товарищу, попавшему в беду. Без этих физических и моральных качеств немыслим альпинизм. Эти качества советских альпинистов проходят красной нитью через все сборники «Побежденные вершины». Очень важным качеством советского альпинизма является прямое сочетание высокого спортивно-технического мастерства с научно- географическими исследованиями. Особенно это относится к альпинистским походам и экспедициям в труднодоступные районы Памира и Тянь-Шаня. Недаром сборники «Побежденные вершины» издаются издательством «Мысль», Главной редакцией географической литературы. Предшествующие события в альпинизме освещены в книге «К вершинам советской земли», изданной в 1949 г. и посвященной 25-летию советского альпинизма. В этой книге как бы подводятся итоги развития советского альпинизма за прошедшие 25 лет и в то же время приводятся описания высокогорных исследований и восхождений в труднодоступных районах страны, которые вплотную связаны с описанными в сборниках «Побежденные вершины», 25-летие которых мы ныне отмечаем. В 13 сборниках «Побежденные вершины», охватывающих 25-летний 8 период, большое место занимают высотные восхождения, особенно за последнее десятилетие. По приблизительным подсчетам Ф.А. Кропфа, относящимся к 1965 г., на вершинах высотой более 7000 м побывали 883 альпиниста, из них 500 советских. К настоящему времени, после массовых восхождений последних лет, это число значительно увеличилось. Особенно много высотных восхождений было совершено в горах Памира. Первыми послевоенными восхождениями были покорены пики К. Маркса, Клунникова и Пограничников участниками экспедиции Е. Абалакова и Е. Белецкого в 1946 г. В 1947 г. была сделана попытка восхождения на пик Москва (6994 м). Восхождение вследствие длительной непогоды закончилось неудачей. Был покорен только пик 30-летия Советского государства (6440 м). Была также дана морфологическая характеристика самой высокогорной части Памира — района стыка Хребта Петра Первого с хребтом Академии Наук, составлено описание 29километрового ледника Сагрун и его связей с верховьями смежных ледников: Шини-Бини, Фортамбек и Гандо, Памирского фирнового плато. В следующем 1948 г. проводилась экспедиция на Памир, к пику Гармо. Руководил ею А.С. Мухин. После упорного многодневного труде семи участникам экспедиции во главе с А. Багровым удалось достичь вершины — Пика Гармо (6695 м). Экспедиция собрала ценные данные, позволяющие расшифровать орографию района Гармо, привлекавшую внимание многих исследователей. В последующие годы число высотных восхождений и экспедиций в горы Памира и Тянь-Шаня сократилось, уступив место интересным спортивным восхождениям и траверсам, преимущественно на Кавказе. Тем не менее и в этот период был совершен ряд высотных восхождений. 1953 год был для высотного альпинизма примечателен тем, что в этом году было совершено первовосхождение на прекрасный семитысячник Памира — пик Евгении Корженевской (7105 м). Восхождение оказалось 9 весьма трудным, но вершины достигла вся штурмовая группа в составе восьми человек под руководством А.С. Угарова. 1954 год был ознаменован восхождением на пик Революции (6987 м), район которого до того был совершенно не изучен альпинистами. Руководила экспедицией заслуженный мастер спорта Е.А. Казакова, а штурмовой группой — мастер спорта А.С. Угаров. Грузинскими альпинистами (руков. М. Гварлиани) были покорены пик Маркса (6726 м) и пик Энгельса (6510 м). Последнее восхождение было знаменательно еще и тем, что оно стало первым стенным восхождением советских альпинистов на вершину более 6000 м. В 1955 г. группой под руководством В.М. Абалакова был совершен трудный семнадцатидневный траверс Музджилга — Сандал, а экспедицией ВЦСПС (под руков. Е.А. Белецкого и К. К. Кузьмина) — траверс трех вершин Заалая с восхождением на пик Ленина, а в следующем 1956 г. альпинисты-высотники Грузинского клуба альпинистов покорили пик Москва (6785 м). Наиболее выдающимся событием 1957 г. было восхождение экспедиции ВЦСПС под руководством К. К. Кузьмина. Из цирка ледника Гармо они поднялись на Памирское фирновое плато, с которого было совершено первое восхождение на пик Ленинград (6507 м) и восхождение на пик Коммунизма с запада по новому пути. В том же году грузинскими альпинистами был проведен интересный траверс шести вершин Дарвазского хребта высотой более 6000 м, начиная от пика Гармо (6595 м), а группой под руководством Е.И. Тамма были совершены первовосхождения на вершины высотой более 6500 м в верховьях ледника Федченко. Штурм пика Ленина в 1958 г. шел широким фронтом. Большую группу (38 человек) с юга через ледник Октябрьский на пик Ленина провел К.К. Кузьмин. Тем же путем на вершину пришли 14 грузинских альпинистов (руков. штурма Д. Медзмариашвили), а с севера — 10 человек из лагеря «Дугобы» (руков. А. Арзанов). В их числе была первая женщина, 10 покорившая семитысячник. 1959 год ознаменовался усиленным штурмом высочайшей вершины Советского Союза — пика Коммунизма. Группа экспедиции «Буревестника» под руководством К.К. Кузьмина совершила восхождение по скальноледовому контрфорсу южной стены пика Коммунизма — самому трудному пути из всех предшествовавших восхождений на семитысячники Советского Союза. Другая группа в составе 14 человек той же экспедиции под руководством А.И. Иванова с юга от пика «Правды» поднялась на вершину. Участники этой же экспедиции совершили траверс пиков Ленинград и Евгения Абалакова и восхождение на пик Москва. Одновременно группа альпинистов Узбекистана (руков. В. Эльчибеков) успешно штурмовала пик Коммунизма с восточной стороны. Всего же в этом году на пик Коммунизма поднялось 29 человек. 1960 год — год 90-летия со дня рождения великого Ленина — ознаменовался целым рядом восхождений на пик Ленина по разным вариантам путей. Группа «Спартака» (руков. В. М. Абалаков) проводила сложный траверс участка Заалайского хребта, включающего пик Ленина и пик Дзержинского. Навстречу им, совершая протяженный траверс от перевала Профсоюзов до пика Дзержинского, прошла пик Ленина экспедиция Грузинского альпинистского клуба под руководством А.А. Ахвледиани. Команда «Спартака» проложила на пик Ленина еще два новых маршрута: с перевала Крыленко (руков. В. П. Чередова) и «в лоб» с ледника Ленина (руков. Я.Г. Аркин). Совершили также восхождение группы московского «Труда», киргизской «Алги» и узбекского общества «Мехнат». Интересным также было восхождение группы молодых ленинградских альпинистов (руков. С.М. Саввон) на пик Революции по новому пути. В 1961 г. опять в центре внимания альпинистов-высотников в горах Памира пик Коммунизма. Молодежная команда «Буревестника» под руководством Е.И. Тамма совершает восхождение по новому пути — с 11 востока, с ледника Бивачного. Группа «Труда» (руков. Б. В. Романов) пытается совершить восхождение с ледника Фортамбек, но, потерпев неудачу из-за трудностей в верховьях этого ледника, восходит на пик Корженевской по новому, сложному пути. Группы «Спартака» и ленинградцев работают на юго-западном Памире и совершают восхождения на пик Маркса и близлежащие вершины. 1962-1966 годы не были особенно богаты высотными восхождениями в горах Памира. Следует отметить советско-британскую экспедицию в сезоне 1962 г. Основная задача экспедиции заключалась в восхождении на пик Коммунизма. Вершина была достигнута четырьмя советскими и четырьмя английскими альпинистами. Перед этим ими был покорен пик Гармо. В том же году альпинисты ленинградского «Буревестника» покорили трудную безымянную вершину в Шах-Даринском хребте высотой 6565 м. Вершине было присвоено название «Таджикистан». В 1966 г. к подножию пика Евгении Корженевской собралось небывалое количество команд альпинистов-высотников. Команда ленинградского «Спартака» (руков. П. Буданов) поставила перед собой задачу совершить траверс отрога хребта Академии Наук от пика Ворошилова до пика Евгении Корженевской. Команде пришлось преодолеть большие трудности при подъеме на пик Ворошилова, при траверсе пика Четырех и подъеме по южному ребру на пик Е. Корженевской. Самой многочисленной в районе пика Е. Корженевской была экспедиция спортивного общества «Буревестник» (руков. А. Овчинников). Хотя экспедиции пришлось претерпеть ряд неудач, тем не менее она, будучи крепко сплоченной, добилась многого: 22 участника экспедиции прошли три новых интересных маршрута, таким образом сделав сезон новым этапом в альпинистском освоении этой вершины. Большое внимание привлек к себе пик Энгельса. Через девять лет после первого восхождения в 1963 г. пик Энгельса был покорен группой 12 армейцев (руков. В. Некрасов). Путь к вершине представляет 1300-метровую стену с нерезко выраженным ребром. Средняя крутизна ребра — около 70°. Высокое спортивное мастерство восходителей обеспечило победу. С легкой руки армейцев в следующем году к пику Энгельса пришли две экспедиции («Спартака» и «Труда»), Экспедиция «Спартака» под общим руководством В. Абалакова состояла из двух групп альпинистов — ленинградской и украинской. Путь ленинградцев оказался весьма сложным. Только на седьмой день штурма вершина была побеждена. Отсюда восхождение было продолжено и совершен траверс, включающий пик Маркса. Украинской группе последнюю ночь перед вершиной пришлось провести в гамаках, привязанных к забитым в мраморную стенку крючьям, а под гамаками — почти полуторакилометровая бездна. Но на следующий день они уже были на вершине, завершив пятый вариант восхождения. Экспедиция «Труда» не добилась успеха. В 1967 г. пик Энгельса был покорен командой «Спартака» и командой одесских альпинистов. Стремление покорить величественную пирамиду над Пянджем в следующем 1968 г. еще больше усилилось. К подножию прибыли четыре команды: «Труда», «Спартака», «Локомотива» и челябинцы. Из них лишь челябинцам не удалось достичь вершины. Наиболее интересным было восхождение группы «Труда», состоящей из восьми опытных альпинистов (руков. Б. Романов). Они проложили новый, сложный путь к вершине — по крутой стене на западное плечо вершины, — потребовавший от альпинистов большого мастерства с применением всего арсенала специального снаряжения. Это был седьмой маршрут к вершине пика Энгельса. 1964-1965 годы могут быть отмечены крупными успехами альпинистов Узбекистана (руков. В. Эльчибеков). Ими были совершены трудные восхождения на пик «Известий» (6840 м) и пик Комакадемии (6439 м). 1967 год. Это был знаменательный год — год 50-летия Советского 13 государства. Федерацией альпинизма было решено ознаменовать эту дату массовым восхождением на пик, носящий имя великого Ленина, основателя Советского государства, возвышающийся более чем на 7000 м над уровнем моря. В юбилейной альпиниаде (июль — август 1967 г.) приняли участие не только советские, но и альпинисты социалистических стран: Болгарии, Венгрии, ГДР, Польши, Чехословакии и Югославии, а также альпинисты Австрии и Италии. Участники альпиниады проявили образцы мужества и организованности: отряды и группы восходителей двигались по строго установленному графику, помогая друг другу в сложных метеорологических условиях больших высот. В результате на пик Ленина поднялось 300 альпинистов, в том числе 49 зарубежных гостей. Примечательно и то, что среди победителей было 23 женщины. По массовости и организованности это мероприятие не имело прецедента в мировой практике. Через два года, в 1969 г., в связи со 100-летием со дня рождения В.И. Ленина пик Ленина снова был в центре внимания как советских альпинистов, так и зарубежных гостей, представлявших 14 стран. По массовости оно было скромнее, чем в 1967 г. Все же вершины достигли 175 человек, в том числе 30 зарубежных альпинистов. Теперь общее число альпинистов, побывавших на пике Ленина, превысило уже тысячу человек. Нет в мире другого семитысячника, на котором побывало бы такое количество восходителей. Продолжались восхождения и на пик Коммунизма: с 1933 по 1969 г. на его вершину по девяти вариантам маршрутов поднялись 218 альпинистов, в их числе две женщины. В 1972 г. исполнилось 50 лет со дня образования Союза Советских Социалистических Республик. Этому событию было посвящено массовое восхождение на высшую точку Советского Союза — пик Коммунизма (7495 м). Руководителем альпиниады был старейший и опытнейший горовосходитель В.М. Абалаков. В альпиниаде приняли участие команды 14 альпинистов всех 15 союзных республик и 8 социалистических государств. В результате тщательной подготовки, предварительной тренировки и акклиматизации участников восхождение проходило в высшей степени организованно и безаварийно. Вершину пика Коммунизма достигли 87 человек, в том числе 31 из зарубежных стран. Славному юбилею 50-летия образования Союза ССР был посвящен еще один подвиг: группа из четырех женщин (Т. Рожальская, И. Мухамедова, Э. Шатаева и А. Сон) совершила восхождение на трудный семитысячник Памира — пик Евгении Корженевской (7105 м). На высотах Тянь-Шаня за истекший период было гораздо меньше высотных восхождений по сравнению с Памиром. Причина — особенности горного рельефа тянь-шаньских высот и крайне неблагоприятные условия погоды. Естественно, что особое внимание альпинистов на Тянь-Шане привлекает пик Победы, вторая по высоте вершина Советского Союза (7439 м). Тем не менее первая попытка после восхождения в 1938 г. тройки из экспедиции А.А. Летавета (Л. Гутман, Е. Иванов, А. Сидоренко) была произведена только через 17 лет. В 1955 г. сразу две экспедиции двинулись на штурм пика Победы: казахстанская экспедиция (руков. штурмовой группы В.П. Шипилов) и узбекская (руков. В.И. Рацек). Но обе эти экспедиции (по словам В.А. Кизеля) «вписали печальные страницы в летопись советского альпинизма». В описании восхождения 1938 г. были ясно видны те большие трудности и опасности, которые встают на пути к пику Победы. Трудности эти связаны с крайне неустойчивой погодой, частыми снежными буранами, свирепствующими здесь по нескольку дней. В условиях повторявшейся непогоды только благодаря чрезвычайной выдержке и сплоченности группы это многодневное восхождение удалось относительно благополучно довести до конца. Однако это не послужило уроком для экспедиций 1955 г. Была 15 принята совершенно порочная для условий Тянь-Шаня тактика штурма «с ходу», без должной тренировки и акклиматизации, без разведки, без заброски промежуточных лагерей. При этом между обеими группами не было должного взаимодействия. Наоборот, было нелепое состязание: кто скорее? В ночь на 20 августа разразилась страшная непогода со снежной бурей, приведшая к трагическому окончанию экспедиции и прекращению работ узбекских альпинистов. В следующем 1956 г. для восхождения на пик Победы была организована экспедиция «Спартака» под руководством В.М. Абалакова. Эта экспедиция может служить примером правильной организации восхождения. Была принята система организации промежуточных баз и заброски продуктов в вырытые пещеры. По-видимому, снежные пещеры в условиях Тянь-Шаня создают наилучшую защиту от ураганных снежных метелей. Кроме того, предварительная разведка, организация промежуточных баз, заброска продуктов, рытье пещер вплоть до высоты 7000 м дали отличную тренировку и акклиматизацию. Погода в этом году оказалась не лучше, если не хуже, чем в предыдущем роковом 1955 году. Два дня пришлось просидеть альпинистам в пещере «6500», которая надежно спасала их от ураганного ветра и метели. После улучшения погоды еще одна ночевка в пещере «7000» и затем выход к вершине. Все 11 человек штурмовой группы достигли вершины. Отставших не было... Хотя катастрофа 1955 г. и успешное восхождение «Спартака» в 1956 г. должны были послужить хорошим уроком, тем не менее попытки покорения этой «зловещей» вершины, как стали называть пик Победы, в последующие годы привели к новым жертвам. Их не избежали узбекская экспедиция (руков. В. Рацек), экспедиция альпинистов ВЦСПС (руков. К. Кузьмин) в 1960 г. и экспедиция альпинистов Грузии 1961 г.1 Действительно ли пик Победы — «зловещая», «роковая» вершина и при восхождении на нее неизбежны катастрофы? Полагаю, что нет. Пик 1 См. статью К. Кузьмина в сб.: «Побежденные вершины», 1970-1971 гг. 16 Победы — самый северный семитысячник, имеет большую относительную высоту над текущими у его подножия ледниками Звездочка и Дикий (около 3,5 км) и отличается большой лавиноопасностью вследствие сильной заснеженности. Но главное — это непостоянство погоды, ураганные ветры с метелью, низкие температуры. Даже когда внизу относительно хорошая погода, над вершиной развеваются снежные флажки, свидетели сильных ветров. Не было, пожалуй, ни одного восхождения, которое проходило при хорошей погоде. При этом надо учитывать, что отсутствуют легкие пути отступления в случае истощения сил у штурмующей группы. Все это требует при проведении альпинистских экспедиций на эту вершину высокой организованности, дисциплины, хорошей акклиматизации, подготовки промежуточных баз (лучше всего в виде снежных пещер) с запасом продуктов на случай пережидания непогоды или вынужденного отступления, безусловного отказа от тактики взятия вершины «с ходу». Справедливость сказанного подтверждается продуманной организацией восхождения в 1956 г. группой «Спартака» под руководством В.М. Абалакова. В последующие годы было проведено и несколько безаварийных восхождений на пик Победы (группа под руков. И. Ерохина в 1958 г., группа общества «Труд» в 1966 г. и др.). Но пожалуй, самым замечательным достижением был полный траверс массива Победы, описанный Б. Гавриловым в сб. «Побежденные вершины», 1965-1967 гг. В восхождении участвовало 14 человек, но полный траверс удалось совершить только четверым. Остальные побывали на западной вершине. Это был большой успех. Впервые вершины пика Победы достигли 14 человек. Надо заметить, что пик Победы — это, конечно, не плацдарм для массовых восхождений. За прошедшие 25 лет также было совершено множество восхождений на различные хребты Тянь-Шаня, часть из них высотные. Несколько раз была покорена вторая по высоте вершина Тянь-Шаня — пик Хан-Тенгри. В одном 1964 г. было совершено три восхождения, в 1968 г. — два восхождения по трудному пути с севера, в том же году был 17 выполнен траверс — пик Шатер — Хан-Тенгри. Из шеститысячников прежде всего надо отметить первовосхождение на пик Военных Топографов (6873 м), выполненное казахстанскими альпинистами. Были также покорены Мраморная Стена, пик Максима Горького, пик Чапаева и др. Однако в наиболее высотной части Тянь-Шаня, примыкающей к семитысячникам — пику Победы и Хан-Тенгри, в хребтах Меридиональном, Сарыджасском, Тенгри-Таг, Кокшаал-Тау имеется еще немало непокоренных вершин, которые ждут своих победителей. В своем обзоре, посвященном 25-летию «Побежденных вершин», я уделил наибольшее место высотным восхождениям. Я сделал это намеренно, так как в области высотных восхождений советский альпинизм сделал наибольшие успехи, а также потому, что в них требуется особое проявление тех свойств, которые присущи советским альпинистам, — это сплоченность, дисциплина, дружба, готовность всегда помочь товарищу, попавшему в беду, большая выносливость и воля к победе. С другой стороны, высотные восхождения на Памире и Тянь-Шане позволили внести и значительный вклад в изучение труднодоступных горных районов нашей страны: уточнены расположения хребтов, их отрогов и вершин, характер, расположение и размеры оледенения, собраны данные по климатическим и метеорологическим особенностям районов. Появилось большое количество фотоматериалов по самым труднодоступным уголкам гор, которые до того не посещались исследователями. Этот вклад альпинистов в дело изучения гор несомненен. Наряду с высотными восхождениями значительное место в советском альпинизме занимали и чисто спортивные восхождения. Они требовали от альпиниста хорошего владения специальной альпинистской техникой, смелости и ловкости. Естественно, что они проводились небольшими группами. Основным плацдармом спортивных восхождений был Кавказ, хотя в отдельных случаях они проводились и на Тянь-Шане и на Памире. Спортивные восхождения были или преодолением трудных стен, или 18 траверсами высокой степени трудности. В первом сборнике «Побежденных вершин» (1948 г.) описаны два особенно выдающихся стенных восхождения: на Шхельдскую стену, взятую «в лоб» группой В.М. Абалакова («Спартак»), и штурм северо-западной стены Ушбы, проделанный группой Ал. Малейнова. Совершался в том же году и сложный траверс массива Тихтенген с востока на запад (руков. И. Юхин). В сборнике за 1949 г. в статье А.М. Боровиковадано описание решения одной из заветных задач альпинистов на Кавказе — полного траверса Безингийской стены, от Шхары до Гестолы. Задача эта была решена в 1948 г. группой «Спартака» в составе шести человек под руководством В. М. Абалакова. При этом подъем на Шхару был выполнен весьма трудным путем — по северному ребру. Кроме того, в том году были совершены еще два стенных восхождения — по южной стене Домбай-Ульгена и по северной стене Аманауза. В следующем сборнике Я. Г. Аркин описал новое замечательное спортивное достижение альпинистов на Кавказе — это был траверс Коштантау — Дыхтау, через семь вершин. Опять это было достижением группы «Спартака» под руководством В.М. Абалакова (8 человек за 14 дней). Двухлетний опыт длительных траверсов позволил выдвинуть ряд непременных положений, необходимых для достижения успеха. Это предварительная разработка маршрута, тщательный подбор группы, подготовка снаряжения группы, как личного, так и общего, темп движения с точным расчетом сил. Через два года (в 1951 г.) этот беспримерный траверс в обратном направлении был повторен группой альпинистов Московского высшего технического училища имени Баумана под руководством В. Д. Лубенца (8 человек). Траверсы Шхельдытау в 1949 г. и Джугуртурлючата в 1950 г. послужили команде хорошей подготовкой для этого труднейшего траверса. Из-за плохой погоды траверс длился 18 дней. 19 В перечень новых спортивных побед, описанных в летописи, лучшим достижением отечественного альпинизма входит сложнейший траверс массивов Ушбы и Шхельды, осуществленный впервые альпинистами Грузии в 1950 г. Однако уже в следующем 1951 г. траверс Ушба — Шхельда был повторен тремя командами («Буревестник», «Спартак», «Наука»). Сложнейший маршрут, требовавший высокого спортивного мастерства и еще недавно казавшийся неосуществимым, был трижды пройден разными вариантами в течение короткого отрезка времени. Было чем гордиться! Были, конечно, и недостатки: неудовлетворительное снаряжение, недостаточная согласованность действий трех групп, отсутствие взаимной сигнализации и т.п. Но как бы то ни было, успех этого мероприятия показал, какими огромными возможностями обладает советский альпинизм. Выдающимся событием 1953 г. был 24-дневный траверс всей Безангийской стены с запада на восток, подъем на Мижирги и затем переход на главную вершину Дыхтау («Буревестник», руков. К. Кузьмин). Следует еще отметить траверс Большой Кичкинекольской подковы 1955 г., совершенный сборной командой ЦСК (руков. К. Рототаев). Нет никакой возможности в объеме статьи ни кратко описать, ни даже дать простой перечень всех технически трудных стенных восхождений. Их было особенно много в первую половину рассматриваемого 25-летия. Это были стены Ушбы, Шхельды, пика Щуровского, Домбай-Ульгена, Аманауза, Тютюбаши, Белалыкая, Чатынтау, Чан-чахи, западной стены Талгара на Тянь-Шане, северной стены Мижирги, Уллутау и др. Все эти восхождения говорили о достижении высокого технического уровня советским альпинизмом. Больше всего повезло красавице Кавказских гор знаменитой Ушбе. Всего к вершинам Ушбы восходители проложили 28 маршрутов, из них 19 призовых (без комбинированных траверсов). За 38 лет, прошедших с того времени, когда первая группа советских альпинистов (группа А. Джапаридзе 20 в 1934 г.) покорила Ушбу, ее победителями стали более тысячи советских альпинистов. Наиболее интересные маршруты на вершину Ушбы были проложены в последнем десятилетии. В 1959 г. интересное и красивое восхождение было совершено на южную вершину Ушбы армейскими альпинистами. Более чем 1000-метровая стена была пройдена альпинистами за пять дней. В 1960 г. команда спортивного общества «Труд» справилась с восточной стеной северной вершины Ушбы, за что участники восхождений получили звание чемпионов страны в классе технически сложных восхождений с вручением золотых медалей. В 1962 г. снова команда армейских альпинистов штурмовала южную вершину по северо-западному ребру. Полуторакилометровый путь в верхней части завершается 400-метровой почти отвесной стеной вершинной башни. Это восхождение дало восходителям шесть золотых медалей и звание чемпионов. Команда украинских альпинистов в 1964 г. прошла новый маршрут по восточной стене северной вершины. В эти годы альпинистов-«ушбистов» особенно привлекали две проблемы: покорение северо-восточной стены северной вершины и западной стены южной вершины Ушбы. Первая из этих задач была решена грузинскими альпинистами в 1964 г. (руков. М. В. Хергиани). Покорители северо-западной стены Ушбы стали чемпионами страны, и им были вручены золотые медали. Вторая задача – покорение западной стены южной Ушбы — была решена в 1965 г. украинскими альпинистами (руков. В. Моногаров). Шесть дней на 600-метровом скальном отвесе — сколько физических и моральных сил потребовал этот сложнейший штурм! Погода также не баловала. Ночевать приходилось на подвешенных небольших гамаках. А внизу бездна... Скорость подъема в верхней части стены — 5-7 м/час, буквально на каждом шагу приходится забивать крючья. Наконец победа! Решена одна из труднейших проблем Ушбы! Участники штурма получили вместе с золотыми 21 медалями звания чемпионов страны 1965 г. по классу технически сложных восхождений. Казалось, что после последних двух восхождений все наиболее трудные проблемы восхождений на Ушбу решены, что нет уже новых интересных маршрутов. Но это не так. Битва за Ушбу продолжается. К настоящему времени горы Кавказа достаточно изучены. Альпинисты, помогая ученым, сами проводили много исследований, а также включались в различные научные экспедиции, помогая ученым проникнуть в самые глухие уголки гор. Одновременно многие альпинисты сами становились географами, геологами и другими специалистами и не только проводят, но и руководят многими экспедициями в горные районы страны. Достаточно широкое вершины» получили восьмитысячникам. и освещение в сборниках «Побежденные зарубежные восхождения. Это относится к Осветить все значительные восхождения на семитысячники, естественно, не представлялось возможным. Известны 14 горных массивов, высота которых превышает 8000 м над уровнем моря. Высшей точкой земли, как известно, является Джомолунгма (8848 м) в Гималаях, второй по высоте — Чогори (8611 м) в Каракоруме и третьей — Канченджанга (8585 м) в Гималаях Естественно, что основное внимание было уделено битве за высшую точку планеты — вершину Джомолунгма. Около 30 лет продолжалась эта битва. При этом были понесены значительные потери: гибель многих альпинистов и еще больше носильщиков-шерпов. Неудачные восхождения были большей частью результатом грубого нарушения тактики восхождения и недостатка оснащения. Последующие восхождения показали, что Джомолунгму нельзя отнести к технически трудным вершинам. Главными факторами, затрудняющими восхождение, являются большая высота и неблагоприятные условия погоды. Первыми, кому удалось достичь вершину Джомолунгмы, были шерп 22 Тенсинг и новозеландец Хиллари: Это было 29 мая 1953 г. Имя Тенсинга, участника 20 гималайских экспедиций, пользуется большим почетом. После этого первого восхождения на Джомолунгму взошли 12 групп общим числом 28 человек. Среди экспедиций на Джомолунгму следует особо отметить индийскую, организованную Индийской федерацией альпинизма. Несмотря на крайне неблагоприятные условия погоды (ветры бушевали три недели), девяти альпинистам удалось достичь вершины. Восходители и руководитель экспедиции получили награды от Джавахарлала Неру. При этом он сказал замечательные слова: «Очарование Гималаев распространяется сейчас по всей Индии среди нашей молодежи, и это признак и символ новой жизни и нового духа, который течет по жилам Индии». В 1954 г. была покорена вторая по высоте вершина мира — Чогори (8611 м) в Каракоруме — итальянскими альпинистами А. Компаньони и Л. Лачеделли. Третья по высоте вершина — Канченджанга (8585 м) — была покорена в 1956 г. английской экспедицией под руководством Ч. Эванса. К 1964 г. были покорены все главные вершины 14 восьмитысячников. Всего на такие вершины к настоящему времени взошло 113 альпинистов разных национальностей, включая 10 шерпов. Помимо статей, посвященных отдельным, наиболее выдающимся достижениям советского и зарубежного альпинизма, сборники «Побежденные вершины» содержат также весьма ценные материалы, касающиеся организации и тактики восхождений, особенно длительных траверсов, оснащения альпинистских групп, обеспечения безопасности при горовосхождениях. Однако мне кажется, этим вопросам следовало бы уделить большее внимание, особенно в виде обобщения имеющегося опыта. Конечно, сила, выносливость, ловкость, тренированность — это важнейшие качества альпиниста, но они могут «разбиться» о плохое и тяжелое 23 оснащение, плохие спальные мешки, куртки, обувь, кошки, палатки и т.п. Нельзя не отметить большое значение, «Летописи» альпинизма, помещаемой почти во всех выпусках «Побежденных вершин». Следовало бы, однако, привести ее в определенную систему для удобства пользования. Подводя итоги изложенному, хотелось бы сказать, что сборники «Побежденные вершины», 25-летие которых мы отмечаем, являются по существу настоящей энциклопедией советского альпинизма и дают правильное и достаточно полное представление о развитии в нашей стране этого мужественного вида спорта. Выпуск каждого очередного сборника с нетерпением ожидается не только альпинистами и горными туристами, но и географами, геологами и многими другими специалистами, проводящими работу в горах, а также многочисленными любителями гор и их природы. 24 ЭКСПЕДИЦИИ М. Грудзинский, Е. Ильинский НА ВЕРШИНУ МРАМОРНОЙ СТЕНЫ ЗИМОЙ Баянкольское ущелье на Тянь-Шане — одно из наиболее суровых и величественных. По высоте окружающих вершин оно уступает, пожалуй, только ущелью Инылчека. Высочайшая вершина Баянкольского района — пик Мраморная представляет массив, Стена (6400 монументальный обрывающийся на м) горный северо-запад величественной скальной стеной, сложенной из мраморизованных известняков. Эта стена и дала название массиву, со всех других сторон закованному ледовой «броней». мощной Да и снежно- окружающие Мраморную Стену горные массивы, хотя и несколько уступают этому гиганту по высоте, также весьма впечатляющи. Район Баянкола характерен не только высокими вершинами оледенением. и обширным Метеоклиматические условия здесь весьма изменчивы. Даже в летнее время хребты и вершины нередко и надолго затягиваются мрачными тучами и над ними гуляет злая пурга. В это время оглушительным раскатам грома вторит гул многочисленных лавин и обвалов. 25 Температура воздуха резко падает. Неуютно бывает тогда альпинистам, застигнутым такой стихией на путях к вершинам. Поэтому восхождения на вершины района сложны. Они требуют большого опыта и высокого спортивного мастерства. Впервые альпинисты попадают в этот район в 1902 г., и тогда они предпринимают первую попытку восхождения на величественную вершину Мраморной Стены. Однако успех приходит лишь более чем через 50 лет — только в 1953 г. впервые люди вступают на высшую точку массива. До 1966 г. на Мраморную Стену советскими альпинистами был выполнен ряд восхождений, и каждое из них являлось высоким спортивным достижением. Отдельные из них становились призовыми в чемпионате страны по альпинизму. Поэтому в советском альпинизме считалось, что массив Мраморной Стены уже освоен. Но освоен в летних условиях. Когда же в начале февраля 1966 г. из Алма-Аты в Баянкольское ущелье выезжала объединенная команда Казахского альпинистского клуба и республиканского совета «Спартака», некоторые сокрушенно покачивали головами. —Зимой на Мраморную Стену? — говорили они с внутренним возмущением. — Да это же безрассудный риск! Борис Студенин, известный советский альпинист, геолог по профессии, руководитель этой команды, добродушно улыбался. — Почему же безрассудный? На такой мы не пойдем. В альпинизме мы признаем только разумный риск. Только так мы пойдем на Мраморную Стену. Из базового лагеря, расположенного в верховьях реки Сары-Гайноу, участники команды вышли на штурм вершины 5 февраля. Их путь проходил по второй ветви ледника Мраморная Стена, разорванной в верхней части ледопадом. Нижнюю часть этого ледопада намечалось обойти по северовосточному гребню с дальнейшим выходом на плечо массива, а затем по вершинному гребню подниматься на высшую точку Мраморной Стены. Путь 26 этот, как показала разведка, для зимних условий наиболее приемлем: он защищен от ветра, менее заснежен и самый короткий. Оказалось, что на языке ледника снега все же много. Альпинисты с тяжелыми рюкзаками проваливались по пояс, оставляя за собой глубокую траншею. Этот участок им и запомнился как «плавание» в глубоком снегу. Оно отнимало много сил. Пришлось несколько изменить направление штурма и выйти на менее заснеженный гребень. К тому же и снег здесь более плотный, утрамбованный почти постоянными ветрами. На гребне пришлось вырубать ступени ледорубами. Перед ледопадом, где крутизна склона доходила до 50°, навесили перила. Первая ночевка была организована под самым ледопадом, почти на высоте Монблана. Ночь прошла относительно спокойно. Наутро, оставив на месте ночевки одну палатку, часть продуктов и бензина в качестве запаса на обратный путь, альпинисты продолжили штурм. Одна связка за другой исчезают в ледовом хаосе ледопада. Их окружают причудливые колонны, арки, всюду зияющие трещины, уходящие, кажется, на самую невероятную глубину, — настоящее ледовое царство. — Друзья, — предупреждает Борис Студенин. — Здесь максимум внимания. Учтите, эти красивые башенки и арки весьма непрочны. Старайтесь обходить сераки. Через трещины перебираться только на самой тщательной страховке. Как бы в подтверждение его слов одна из ледовых башенок вдруг качнулась, а затем со звоном обрушилась. Альпинисты прижались к основанию другой башни. Мимо них с грохотом и скрежетом проносятся обломки льда. Наконец все стихло. Отряхнувшись от снежной пыли и проверив целость веревок, спортсмены вновь упорно лавируют между ледовыми глыбами. —Не нравится мне все это, — тревожно говорит Студенин, выходя со своим напарником Кавуненко вперед. — Поищем другого пути. Двойка Студенин и Кавуненко решают пройти ледовую стенку и 27 выйти к кромке ледопада. Звенит лед под их ледорубами. В стену забиваются ледовые крючья: один, другой, третий... На этих крючьях натягиваются перила. По ним достаточно быстро все участники команды преодолевают стенку и попадают в верхнюю ледовую мульду. День клонится к вечеру. Пора организовывать бивак. В мульде свирепствует леденящий ветер. Заманчивым было найти подходящую трещину и в ней, сделав пещеру? расположиться на ночь, спрятавшись от нестихающего ветра. Но это хорошее намерение не удалось воплотить в действительность. Трещины мрачные и глубокие. Их зияющая пустота не сулит необходимого отдыха уставшим восходителям. Пришлось ставить палатки в самой мульде. Для защиты от усиливающегося ветра сложили из снежных «кирпичей» защитную стенку. В таких «удобствах» и переночевали на высоте 5300 м. Утро 7 февраля выдалось ясным и морозным. Не теряя времени, длинная цепочка из пятнадцати альпинистов вытянулась по склону мульды. Снег здесь плотный, но под ним возможны трещины. Снова Студенин предупреждает о необходимости самой тщательной страховки. Ветер сравнительно несильный. Холодно. Выдыхаемый альпинистами воздух моментально превращается в облачка пара, быстро переходящего в изморозь. Она осаждается на лицах и прилегающих к ним частях одежды. Но спортсменам не холодно: тяжелые рюкзаки и еще более тяжелый путь согревают их. Однако достаточно остановиться на несколько минут, как мороз проникает не только под одежду, но, кажется, внутрь тела. Наступает неприятный озноб, и неотдохнувшие люди вновь двигаются вперед, чтобы согреться на ходу. Наконец показались скалы гребня. Они основательно разрушены. По шатающимся обломкам идти неудобно. Но движение продолжается. Вверх и только вверх. К концу дня цепочка из пятнадцати альпинистов вышла на плечо вершины. Высота — 6050 м. Вокруг бескрайнее множество хребтов и 28 вершин. До цели — высшей точки массива Мраморной Стены — всего 350 м по высоте. Все взоры устремлены на нее. Вершина казалась такой близкой, что еще часа два — и она будет покорена. Но участники штурма знают, насколько обманчиво это впечатление. Еще целый день трудного подъема, прежде чем они вступят на желанную точку. Во время отдыха альпинисты любуются суровой панорамой зимних гор. Все они белоснежные. Лишь отдельные скальные стены темнеют на фоне ослепительной белизны. Да и они, припудренные снежной пылью, не выглядят такими мрачными и таинственными, какими обычно кажутся летом. Панорама Мраморной Стены Фото М. Родионова Невольно внимание всех привлекает гордая пирамида Хан-Тенгри. Она настолько выделяется из всех окружающих вершин, что трудно оторвать от нее взгляд. Даже зимой эта вершина не лишена изящества и какого-то особого величия. Ее северная стена, взмывающая над ледником почти на 3000 м, вызывает какой-то внутренний трепет. Она еще не проходилась альпинистами. Но собравшиеся здесь спортсмены были твердо уверены, что 29 ее недоступность временная. Найдутся смельчаки, которые добьются победы и над этим отвесом. В глубине души они не исключали, что им тоже удастся сразиться с гигантом Тянь-Шаня и проверить свое мастерство на этом грозном отвесе. А пока нужно организовать бивак. Приближается ночь, а назавтра решающий штурм Мраморной Стены. Он потребует много сил. Восстановить их должен ночной отдых. Быстро ставятся палатки, сооружается ветрозащитная стенка. И наконец все залезают в палатки. Здесь относительно тепло. Готовится горячий ужин. А затем спать. Условия благоприятствуют восходителям. Утро 8 февраля встретило их ясным небом и относительно несильным ветром, но в то же время крепким морозом. Альпинистов не узнать: их лица, закрытые защитными масками, выглядят весьма красочно. Своеобразный карнавал. Но с морозом и ветром шутить нельзя. Путь к вершине проходит по неровному предвершинному гребню. При учете его волнообразных перепадов необходимый набор высоты возрастает вдвое. На гребне восходители попадают во власть неистового, леденящего ветра. Он со свистом бросает в них мельчайшую ледяную пыль и угрожает сбросить с гребня в зияющие провалы. Пытаясь как-то защититься от ветра, они траверсируют гребень с северной стороны по довольно сложным скалам. Дыхание учащается. Воздух со свистом вырывается из-под масок. Они вскоре обледеневают и затрудняют дыхание. Хочется сорвать эти маски, но осторожность прежде всего. Особенно мерзнут руки. Время от времени участники штурма собираются вместе, спиной к ветру, растирают друг другу руки и лица. Проверяют, нет ли обморожений. И снова вверх, вперед, к вершине. Кончаются скалы. Последнее понижение гребня перед вершиной. Здесь ветер свирепствует, как в аэродинамической трубе. На ногах устоять невозможно — ползком преодолевается перемычка. Последний подъем. Он 30 кажется особенно трудным, но близость цели придает силы. Наконец все на вершине. Здесь Гриша Петрашко, Владимир Кавуненко, Виктор Попов, Эрик Ильинский, Геннадий Киреев, Мансур Гизатуллин, Владимир Запека, Михаил Акименков, Юрий Голодов, Руф Сагадаев, Алексей Топорков и мужественные девушки Галя Свердлина и Тамара Постникова. Нет с ними Бориса Студенина и Александра Воронова. Они почувствовали недомогание на биваке 6050 м и остались там. Но в победе и их доля. Поэтому все покорители вершины высоко поднимают ледорубы и посылают радостный привет своим друзьям. На вершине альпинисты успевают бросить взгляд на окружающие панорамы гор. Они их встретили громадными снежными «флагами», особенно мощными у Хан-Тенгри, вершины Шатер, пиков Пржевальского и Казахстана. А теперь скорее вниз, к друзьям. Вот и бивак. Больные чувствуют себя неважно. Особенно Студенин. Наутро вперед уходят Кавуненко и Киреев для подготовки эвакуации заболевших. Остальные транспортируют больных к биваку на высоте 5300 м. К утру 10 февраля больным стало лучше. Теперь они идут сами. Через ледопад удалось найти более удобный путь, и продвижение ускорилось. На гребне ветер сорвал весь снег. Вырубленные при подъеме ступени, забитые крючья и навешенные перила обеспечили быстрый и благополучный спуск на ледник. Несмотря на усталость, альпинисты как-то приободрились, почувствовав под ногами надежную каменистую морену. Прощаясь с суровой Мраморной Стеной, которую альпинисты дерзнули покорить в зимних условиях, они еще и еще раз любовались могучими вершинами. Интересно вспомнить, что летом 1902 г. в верховья Баянкольской долины прибыла немецкая экспедиция во главе с известным географом и альпинистом Г. Мерцбахером, намеревавшаяся пройти отсюда к подножию Хан-Тенгри. Но вместо легендарного «Властелина неба» участники экспедиции увидели мощную оледенелую вершину с характерной мраморной 31 стеной. Попытались они подняться на вершину по северо-восточному гребню, но трудности пути заставили отступить. Попытка же восхождения на другую вершину (пик Игнатьева1), расположенную в верховьях ледника Мушкетова, едва не окончилась гибелью геолога экспедиции и известного альпиниста того времени Г. Пфана и его спутников, попавших в лавину на подступах к вершине. Мерцбахеру и его спутникам не удалось покорить ни одной из вершин Баянкольского района, но их исследования явились значительным этапом в изучении района. Орографическая схема, составленная Мерцбахером, в соответствии с которой главным узлом Центрального Тянь-Шаня является не Хан-Тенгри, а Мраморная Стена, получила отражение на многих картах Тянь-Шаня. Первыми советскими альпинистами, задумавшими покорить Мраморную Стену, были участники Тяньшанской экспедиции Советской Армии Л. Клименко и В. Коновалов. Под руководством Э.С. Левина 12 августа 1935 г. они предприняли штурм этой вершины по северо-западному гребню и достигли верхней части ледопада. Однако длительная непогода и увеличившаяся в связи с этим лавинная опасность заставили их отступить с высоты 5150 м. В это же время другая группа экспедиции во главе с В.В. Немыцким совершила восхождение на пик Альпиниады (4750 м), расположенный в верховьях Западного Баянкольского ледника, и разведала перевал Семенова. Впоследствии все участники экспедиции прошли этим перевалом на одноименный ледник и далее в верховья реки Сарыджаз. Летом 1946 г. в верховья реки Сары-Гайноу, правого притока реки Баянкол, прибыла альпинистская экспедиция Всесоюзного спорткомитета во главе с профессором A.А. Летаветом, к тому времени уже известным исследователем Тянь- Вершина названа так по имени руководителя русской топографической экспедиции И.В. Игнатьева, исследовавшего район в 1886 г. 1 32 Шаня. В процессе разведки подступов к вершине массива Мраморной Стены участники экспедиции совершили ряд восхождений. Так, группа во главе с А. Летаветом покорила пики Теке (3924 м) и Кругозор (4700 м); вершину Узловая — группа под руководством B.С. Науменко; пик Пограничник — группа, руководимая В.Ф. Гусевым. Частично были пройдены и три варианта пути на пик Мраморной Стены. Штурм этой вершины начался 24 августа по северо-восточному гребню. На пятый день семь альпинистов во главе с В. Науменко достигли «плеча» вершины (6050 м). Здесь восходителей застала длительная непогода, и 2 сентября они были вынуждены начать спуск. Итогами экспедиции помимо ряда интересных восхождений явились обширные сведения по географии и оледенению района. Было окончательно выявлено, что Мраморная Стена только узел соединения хребтов Меридионального и Сарыджаз. Другие же хребты не относятся к данному узлу. Освоение экспедиция Баянкольского Казахского клуба цирка через альпинистов, семь лет продолжила возглавлявшаяся Е.М. Колокольниковым. Тогда же группа из семи участников экспедиции, возглавляемая В. П. Шипиловым, решила трудную задачу — 22 августа они достигли главной вершины массива Мраморной Стены. Преодолели ледопад, вышли на северный гребень и по нему достигли «плеча» вершины. Отсюда альпинисты преодолели протяженный, со многими перепадами гребень и вступили на высшую точку пика Мраморной Стены. Та же группа 5 сентября покорила пик Баянкол (5790 м) по северному гребню. Этот пик второй по высоте в районе. Кроме того, весь состав экспедиции поднимался на пик Кругозор, а некоторые участники совершили восхождения на пики Пограничник, Акишева и Карасай. Исследования западной части Баянкольского цирка, проведенные экспедицией, позволили установить, что хребет Терскей-Алатау примыкает к Сарыджазскому в пике Одиннадцати, а не в пике Семенова, как это было 33 показано на картах. Альпинисты и в последующие годы не забывали Баянкольский цирк. Уже следующим летом на вершинах Кругозор, Пограничник и Акишева побывали восходители Центрального спортивного клуба армии во главе с ветераном Центрального Тянь-Шаня — В.Ф. Гусевым. С конца июля до начала сентября 1957 г. в Баянкольском районе проходила альпиниада спортсменов-разрядников. Руководили ею В.М. Алексеев, М.Я. Дадиомов и Ю.Н. Менжулин. Участники альпиниады повторили восхождения на пики Пограничник, Кругозор, а две группы, возглавляемые А. Семченко и У. Усеновым, стали покорителями главной вершины Мраморной Стены. Большое внимание альпинисты уделили и освоению еще не взятых вершин. Были совершены восхождения на пики Алыскуз (4520 м), Музташ (4505 м), Сары-Гайноу (4350 м), пик Фестивальный (4300 м), восточную вершину пика Одиннадцати и на ряд других вершин. В следующем 1958 г. группа казахских альпинистов во главе с У. Усеновым совершила восхождение по северному гребню на пик Семенова (5816 м) — высшую точку хребта Сарыджаз. Незадолго до этого две другие группы альпинистов Казахстана сделали 4 первовосхождение на пик Петровского (5860 м) в хребте Генгри-Таг. В начале августа 1965 г. у ледника Мраморная Стена был разбит базовый лагерь экспедиции альпинистов Казахского совета спортивного общества «Спартак». Руководил экспедицией Б. Студенин. Ее участникам удалось проложить весьма интересные новые маршруты. С ледника Мраморная Стена по западному контрфорсу группа участников экспедиции во главе с В.И. Савиным покорила пик Мраморной Стены, а вслед за ней прошла и группа под руководством И.Г. Дамианиди. В процессе этих восхождений проводилась разведка района и заброска необходимых запасов для последующего траверса. Группа во главе с М.В. Акименковым достигла вершины Баянкола с северо-запада. 34 Основным же мероприятием экспедиции был траверс вершин Баянкол — Казахстан — Карлытау — Мраморная Стена. Этот сложный и протяженный маршрут проходился в течение десяти дней. Руководил им Б. Студенин. В группу входили А. Афанасьев, И. Дамианиди, Г. Киреев, Г. Петрашко и В. Савин. О зимнем восхождении на пик Мраморной Стены написано выше. Оно совершалось в феврале. А летом в Баянкольском районе проводила работу Среднеазиатская школа инструкторов во главе с К.А. Баровым. После окончания тренировочных занятий и восхождений состоялся штурм пика Мраморная Стена. Группа во главе с Я. Гуревичем прошла маршрут по северо-западному гребню; Э. Петров руководил группой, успешно штурмовавшей эту вершину по западному контрфорсу, и группа во главе с В. Светлановым поднялась на «плечо» массива Мраморной Стены. Значительное количество альпинистов привлек Баянкольский район в 1968 г. Тогда там действовали не только казахстанцы, но и москвичи и ленинградцы. Штурму подвергся ряд вершин района. Были совершены восхождения: на пик Баянкол — группы во главе с А. Уродковым; на вершину Карлытау поднялись три группы альпинистов, которыми руководили Б. Студенин, В. Попов, А.Топорков. Побывали две группы на пике Одиннадцати, руководимые И. Кондрашовым и В. Лысенко; на пик Мраморной Стены по северо-западному гребню совершила восхождение большая группа альпинистов в составе 18 участников. Руководил этой группой А. Туник. Как видно из приведенного выше, восхождения на Мраморную Стену проводились только с севера. В 1971 г. начались восхождения с юга. На штурм вершины с ледника Северный Инылчек 15 августа вышла группа казахстанских альпинистов в составе 16 человек. Возглавлял группу Е. Ильинский. Преодолевая сильно разорванный трещинами ледник, альпинисты встретили на своем пути огромный ледопад. Лавируя среди сераков, увязая в свежевыпавшем снеге, альпинисты медленно набирали вы35 соту. Пройдя его нижнюю часть, они были вынуждены подняться на снежноледовый гребень, возвышающийся над ледопадом с севера, и по нему вышли на плато. На следующий день, преодолевая глубокий снег на плато, группа вышла на «плечо» вершины по гребню Меридионального хребта и отсюда в бодром темпе поднялась на вершину. В том же году была покорена с юга и вершина Карлытау. На нее поднялись две группы альпинистов Казахстана, руководимые Ю. Голодовым и И. Бесединым. Итак, к 1972 г. были побеждены альпинистами все основные вершины, окружающие цирк баянкольских ледников по различным направлениям. Собранные материалы по географии района и фотографии позволяют дать достаточно полную картину орографии и оледенения этого интересного горного района. Баянкольский район располагается в северной части Центрального Тянь-Шаня в бассейнах трех рек: Нарын-кола, Сары-Гайноу (правый приток Баянкола) и Ашутора (левый приток Баянкола). Баянкольским цирком называют верховья реки Сары-Гайноу. Здесь находится несколько горных узлов. Наиболее важный из них — массив Мраморной Стены, расположенный на стыке хребтов Меридионального и Сарыджаз. Местом стыка является «плечо» массива Мраморной Стены. Здесь из ледниковой мульды вытекает крутой ледник, стекающий на юго-запад, в верховья ледника Резниченко. Часть льда из мульды сползает на север, заканчиваясь ледовым обрывом, окаймленным сверху скальной Мраморной Стеной. Высшая точка массива — Мраморная Стена (6400 м) поднимается над гребнем Меридионального хребта, к югу от «плеча»; еще южнее — пик «100 лет РГО» и острый скальный пик Н.М. Пржевальского. К северу от массива Мраморная Стена в хребте Меридиональном располагаются пики: Пограничник — 5250 м, Узловой — 5070 м, Кругозор — 4700 м. Далее хребет резко теряет высоту и через 50 км заканчивается в долине реки Текес. Хребет Сарыджаз ограничивает Баянкольский цирк с юга своей 36 наиболее высокой частью протяженностью 14 км. Здесь высятся закованные в ледовые панцири вершины: Карлытау — 5550 м, пик Казахстан — 5761 м, массивный пик Баянкол — 5790 м и двуглавый пик Одиннадцати: восточная вершина — 5400 м и западная — 5437 м. Северные склоны хребта Сарыджаз, спускающиеся в Баянкольский цирк, весьма обрывисты, что связывается с наличием в этой области крупного тектонического разлома. От хребта Сарыджаз на север отходит несколько небольших боковых гребней, разделяющих ледники или только камеры в области их питания. Первым с востока расположен северо-западный гребень Мраморной Стены, разделяющий вторую и третью ветви одноименного ледника сложного долинного типа. Следует иметь в виду, что еще восточнее находятся западный гребень пика Кругозор, ограничивающий Баянкольский цирк с севера, и северо-западный гребень пика Пограничник, отделяющий первую ветвь ледника Мраморная Стена от второй. Короткие контрфорсы спускаются на север от пиков Карлытау и Казахстан. Первый из них отделяет верховья четвертой ветви ледника, а второй располагается между четвертой и пятой ветвями ледника Мраморная Стена. С перемычки между пиками Казахстан и Баянкол отходит северный гребень, разграничивающий бассейны ледников Мраморной Стены и Баянкол. Долинный ледник Баянкол (4,8 км) стекает с северо-восточного склона одноименного пика. Северный гребень пика Баянкол разделяет одноименный ледник и первую ветвь (восточную) сложного котлованного ледника Симонова. Еще два северных гребня отходят от перемычки между пиками Баянкол и Одиннадцати и от восточной вершины этого пика, отделяя вторую ветвь ледника Симонова от третьей. Водораздел между ледником Симонова и лежащим к западу большим долинным ледником Семенова на протяжении 9 км проходит по сравнительно плоскому гребню хребта Терскей-Алатау, известного в этой части под названием хребта Катта-Ашутор. Здесь находится второй важный орографический узел этой части Тянь-Шаня. 37 Хребты Терскей-Алатау и Сарыджаз соединяются в восточной вершине пика Одиннадцати. Между этим пиком и пиком Семенова заключена восточная камера ледника Семенова. Массы льда из этой высокорасположенной мульды стекают на северо-запад, в верховья ледника Семенова. Часть же льда через понижение в гребне хребта Катта-Ашутор спускается на восток, в ледник Симонова, питая его третью ветвь. Третий горный узел в восточной части хребта Сарыджаз находится в пике Игнатьева (5488 м), расположенном к западу от пика Семенова. Здесь от хребта Сарыджаз на северо-запад протянулся хребет Адыртор, разделяющий ледники Семенова и Мушкетова. От пика Одиннадцати хребет Терскей-Алатау вначале тянется на северо-запад, к пику Акишева (4657 м), от которого изменяет направление на западное и в пике Альпиниады (4750 м) принимает северное направление. За седловиной Семенова хребет Терскей-Алатау резко меняет направление на западное, а на его платообразной поверхности соединяются фирновые поля ледников Симонова, Семенова и Карасая. От пика Акишева на северо-восток отходит боковой отрог, разделяющий пятую и шестую, наиболее значительную ветвь ледника Симонова, достигающую 8 км Наганы. Упомянутое выше платообразное поднятие хребта Терскей-Алатау — еще один значительный горный узел. На восток от него простирается Баянкольский, а на север — в Дюторский горный отрог. Баянкольский отрог имеет в длину 14 км и увенчан рядом значительных вершин: пики Симонова (4400 м), Алыскуз (4520 м), Музташ (4505 м), Тренировочный (4302 м). Эта часть отрога ограничивает Баянкольский цирк с севера. Южные склоны его оледенения не имеют. В пике Тренировочном Баянкольский отрог поворачивает на север и служит водоразделом рек Сары-Гайноу и Жамансай. Над отрогом в этой его части высятся вершины Сары-Гайноу (4350 м) и Фестивальная (4300 м). От пика Алыскуз к северу отходит отрог Джаркулак, разделяющий ледники Карасай и Жамансай. Такова в общих чертах орография района Баянкол. 38 А. Битный ДВУГЛАВЫЙ ПИК ПАМИРА Впервые район двуглавого пика высотой 6439 м посетили в 1928 г. участники первой Памирской экспедиции Академии наук СССР, в состав которой входили советские и немецкие ученые, топографы, альпинисты. Известно, что тогда внимание путешественников привлек строгой формы пик, примыкающий с юга к массиву Гармо. Один из пионеров советского альпинизма, Н. В. Крыленко, увидев этот пик, назвал его двуостроверхим. Исследователи назвали его пиком Коммунистической Академии. Лишь недавно он привлек внимание альпинистов как объект восхождения. В течение ряда лет узбекские альпинисты под руководством В. Эльчибекова проводили разведку путей к вершинам пика: в 1956 г. и дважды в 1962 г., но только в 1966 г. команде в составе В. Воронина, А. Пьянкова, Г. Круковского, А. Лябина, X. Яхина удалось подняться на вершину по северовосточному ребру и стать чемпионами страны этого года. Избранный В. Эльчибековым, хорошо видимый из метеостанции, созданной на высоком левом берегу ледника Федченко, логичный и строгий путь имеет комбинированный характер. Наиболее сложны средняя и верхняя части маршрута, и в особенности 400-метровый снежно-ледовый «нож». Такова короткая история освоения пика и его альпинистская биография. Знакомство с пиком Коммунистической Академии армейских альпинистов состоялось в 1967 г., когда армейские альпинисты совершили переход по всему леднику Федченко. Во время отдыха у гостеприимных зимовщиков-метеорологов мы увидели эту красивую гору, строгие формы которой напоминают легендарную Ушбу. Тогда же провели разведывательный выход, зарисовали и сфотографировали северные и восточные стены пика в надежде на то, что мы еще к нему придем. 39 И вот спустя четыре года пик Комакадемии мы избрали объектом своего восхождения. В 1971 г. нам удалось тщательно рассмотреть его со всех сторон. Пик не имеет простых путей к своим двум острым вершинам. Об этом свидетельствует тот факт, что узбекские альпинисты избрали редкий в альпинистской практике путь спуска по пути подъема, что нас сразу насторожило и нацелило на детальное продумывание не только рациональной тактики подъема, но и спуска. Тем более что сложны не только стены, но и очень трудны для прохождения изломанные ледники у подножия пика. Наиболее стройную форму пик имеет с северной стороны. Вечером, когда в лучах заходящего солнца ослепительно сверкает ледовая шапка южной вершины, а в тени призрачно мерцают фиолетовым отсветом обледенелые грани пика, создается иллюзия сложенных вместе призм горного хрусталя и рождаются сомнения о реальности задуманного восхождения. На север от главной (северной) вершины пика отходит острый гребень с несколькими безымянными вершинами. На северо-запад очень круто ниспадает скальное обледенелое ребро (строение нередко плитообразное). Это ребро опускается на снежно-ледовый гребень, ведущий через безымянный шеститысячник к восточным склонам пика Гармо. На склонах перемычки начинаются: с севера — истоки ледника Бивачного, с юга — ледника Географического Общества. На восток пик Комакадемии обращен крутыми скальными стенами. Северо-восточная сторона их — проблемная задача будущих восходителей. В юго-восточной части стена опирается на острый, крутой, с грозными «жандармами» гребень, выводящий на седловину и далее к пику «5410». С выхода из верховьев ледника Комакадемии на данную седловину и начиналось наше восхождение. Если наш маршрут с востока от ледника до главной вершины составил 1750 м по вертикали, то с юга стена, по-видимому, метров на 200-300 выше. Стены состоят из скальных разрушающихся пород, и поэтому здесь нередки 40 камнепады. Однако мы видели логичные пути и на этих еще не изведанных склонах, крутая поверхность которых разорвана глубокими извилистыми трещинами. На леднике высятся причудливые сераки, а ниже — быстрые потоки воды в бирюзовых ледовых желобах. Наш маленький сбор в составе 14 человек начался в середине июля в Душанбе. К приезду основного состава экспедиции многие хозяйственные вопросы были уже решены. Вскоре наша автоколонна двигалась по ЗападноПамирскому тракту. Я с удовольствием наблюдал из маленького юркого газика за беспрерывно меняющимися, по-рериховски красочными картинами знакомого западно-памирского ландшафта: отвесы скалистых теснин сменялись зелеными оазисами широких долин великих памирских рек — Вахша и Пянджа. Преодолели перевал Калаи-Хумб, с которым по высоте может соперничать разве Ак-Байтал, только на дороге здесь чаще встречаются указатели: «Внимание! Впереди возможны камнепады!» Гляциолог из Ташкента мастер спорта Икрам Назаров предупреждал нас о возможности задержки в пути за верхним кишлаком Ванчского ущелья, где часто бывают сели. И нам действительно пришлось потратить день на расчистку и проезд через грязекаменные селевые отложения. Базовый лагерь организовали на левом берегу реки Абдукагор, около быстрого ручья с родниковой водой. Место оказалось удобным для лагеря и отдыха. Рядом мы обнаружили три сообщающихся между собой маленьких глубоких горных озера, заключенных в скальных стаканах и расположенных на разных уровнях по высоте. К первому озеру мы пролезали по скальной стенке с помощью протянутых веревочных перил, а к следующим добирались вплавь. На ближайших скалах, удобных для скалолазания, много пещер и гротов. По берегам ручья — густой тенистый кустарник из ивняка и вереска с множеством пернатых обитателей. Нередко нас навещали ласки – небольшие рыжие зверьки. Они проявляли большой интерес к новым поселенцам, в 41 особенности во время утренних водных процедур, пристально наблюдая за нами черными бусинками глаз. Привычные по прежним экспедициям памирские сурки и здесь встречали нас по утрам своим удивленным посвистом. Нередки в Ванчском ущелье медведи, много о них нам рассказали местные жители и просили внимательно присматриваться к противоположному зеленому склону долины, куда по вечерам любили приходить «косолапые» лакомиться кореньями растений. Увы! Недолог досуг альпиниста. Первый выход из базового лагеря проводился с целью разведки южных стон пика и пути спуска с северной вершины в верховья ледника Географического Общества. В ходе пятидневной разведки мы поднялись по ледопаду левого (по ходу) истока ледника Географического Общества и вышли на северные склоны безымянного шеститысячника. Мы смогли осмотреть только южные стены пика Комакадемии, но нам пришлось отказаться из-за опасности камнепада (по крайней мере в сезоне 1971 г.) от одного из заявленных нами в чемпионате страны запасных вариантов восхождения. Все же в результате разведки мы смогли прийти к выводу, что возможен спуск с северной вершины по северо-западному ребру. После заброски грузов на метеостанцию мы провели разведку восточной стены пика. Внимательное наблюдение за ней в течение двух суток позволило вновь установить, что по всей стене проходит камнепад (это же отмечалось в отчете и командой узбекских альпинистов). Исключением являлись правый, северо-северо-восточный, очень сложный скальный отвес, на котором не было видимых мест для ночевок, и левый, северо-восточный, край стены. Для восхождения был избран левый вариант. Осмотр же маршрута узбекских альпинистов привел к убеждению о нецелесообразности, использования этого пути для спуска из-за плохого состояния льда, обнажившегося по всей длине «ножа». В ходе разведки мы одновременно произвели заброску снаряжения и продуктов на гребень, ведущий под стену на высоту 4990 м. 42 Таким образом, разведывательные выходы определили пути восхождения и спуска. Так закончился подготовительный период. Перед штурмом мы отдыхали в течение двух дней на метеостанции. Старались по возможности отвлечься от предстоящего. В составе избранной для штурма шестерки были опытные альпинисты Женя Староселец, Игорь Хацкевич, хозяйственник команды Юра Гавриков. Были в команде я два альпиниста, которые ходили с нами лишь второй год. Это кандидат в мастера спорта Миша Самойлин (призер чемпионата страны по скалолазанию) и томский альпинист Сергей Лобанов. Кроме того, наши старшие товарищи альпинисты снабдили нас фотографиями и рисунками пика, а главное — добрыми практическими советами. 10 августа команда покинула уютный домик метеостанции, горячо и благодарно простившись с гостеприимными хозяевами: ведь мы с ними больше не увидимся. Нам предстояло совершить траверс и спуститься на противоположную сторону пика Комакадемии. Наша шестерка налегке быстро шла вверх по леднику Комакадемии, по проторенной недавно нами же снежной тропе. На тропе видны свежие крупные следы красавцев архаров — это показалось нам добрым предзнаменованием. Следы уходили в направлении пика. Несколько часов шли мы по леднику. Налетел ветер со снегом. Видимость резко уменьшилась. Но путь нам известен. По снежному склону вышли на восточный скальный гребень и на высоте 4900 м нашли свою палатку. Отныне она со своим нехитрым содержимым — наш единственный приют. 11 августа из-за плохой погоды выход был задержан до 11 часов утра. Весь день прошел в сложном лазании по скальным башням и крутым взлетам гребня, ведущего к восточной стене. 12 августа. Фирново-ледовый участок выводит под «большой жандарм» — самое серьезное препятствие на гребневом участке пути. Наиболее трудными оказались скальные стенки в верхней части жандарма 43 высотой до 60 метров. Затем мы вышли на участок пологого разрушенного гребня, откуда «в упор» можно рассмотреть наш предстоящий путь в нижней части стены. Над ледником Федченко Фото Ю. Гаврикова Впереди, слева от направления пути, на стене стал хорошо виден крутой скальный желоб, названный нами «корытом». По данным разведки, 44 камнепадоопасное место на пути, которое неизбежно придется проходить. Подобный, только более широкий, желоб нам приходилось преодолевать в 1969 г. на юго-западном ребре пика 26 Бакинских Комиссаров. Мы знали цену правильной тактики прохождения таких мест. Приближались сумерки. Наш маршрут, обращенный к востоку, уже был в тени. Решено: дальше в этот день не выходить, чтобы не ночевать в непосредственной близости под камнепадными отвесами восточной стены. Двое остаются для устройства площадки и бивака; две связки экипировались легко, как скалолазы, и вышли для обработки пути. На скалах видно много «звезд» — белесых следов от ударов падавших сюда камней. Появляется знакомое состояние настороженности и собранности. Быстро работают ребята: Игорь, Мишаня, Сергей. Хорошо чувствуют веревку, быстро и четко организуют страховку. Вот и желоб. Ширина его — около 40 м. Стенки в нем сглаженные. К счастью, находим еле заметную, прерывающуюся полочку, пересекающую «корыто» справа косо вверх налево. В сумерках навешиваем последнюю, четвертую веревку, фиксируем ее к забитым крючьям «проводниками», что сохранит перила на случай обрывов веревки камнями. Когда мы спустились по своим четырем веревкам вниз к палатке, было уже темно. Мы пили горячий чай и радовались тому, что открыт для команды один из ключевых участков пути. 13 августа выходим в 04.00. Все сковано морозом, но мы знаем, что скоро первые лучи солнца упадут на нашу стену и тогда... Лучше не предаваться этим мыслям. В нашем романтическом спорте порой особенно нужны здравый расчет и четкие, собранные действия. Каждый из нас отлично осознает, что именно сейчас они необходимы в особенности. Несколько часов потребовалось для прохождения первых трех веревок пути. Стало совсем светло. Осветились солнцем белые шапки вершин. Вот и последняя перильная веревка, пересекающая влево «корыто». Один за другим проходим его и очень удачно выходим на удобную наклонную площадку, прикрытую 45 сверху нависающей скалой. Здесь, сбросив напряжение, восстанавливаем дыхание. Теперь можно осмотреться. Мы находимся на юго-восточных склонах, и нам «открылась» снежно-ледовая пирамида пика Гармо. На ее обращенных к нам склонах много гигантских снежных надувов и карнизов. Однако терять время нельзя. Знаем, что впереди трудная работа на стене и где-то метрах в 120-130 выше должно быть место бивака. Кальгоспоры на юго-западном Памире Фото В. Голованова Из укрытия выходит связка Хацкевич — Самойлин, прокладывает путь через трудный, нависающий участок скал, а затем через сложный камин, залитый натечным льдом. Поочередно проходят вслед за ними с помощью лесенок вторая и третья связки. Началась трудоемкая работа по вытаскиванию рюкзаков с помощью веревок блоков. Метр за метром мы приближались к верхней части взлета. А в это время наблюдатели внимательно следили бинокль за группой. Они видели перед собой гигантскую скальную стену, а на ней маленькие фигурки людей, которые различались цветом спортивной одежды. Они то 46 сближались между собой, то растягивались цепочкой. Наблюдая снизу альпинистов, идущих ввысь наперекор стихиям, среди величественного безмолвия, испытываешь душевное волнение, как и тогда, когда слушаешь музыку, полную пафоса борьбы, страданий и торжественности, как, например, Героическую симфонию Бетховена. Все понимали, что успех восхождения зависит от исхода этого ответственного дня. Я верил в него потому, что основной состав группы закален в трудных восхождениях, знает высокое «чувство связки», не падает духом в суровой обстановке и может прийти на помощь товарищу и поделиться с ним последним сухарем и теплом своей души. Лишь к исходу дня мы, уставшие и счастливые, вышли к месту ночевки на высоте 5500 м. 14 августа. Утром одна связка вышла на прокладку пути. Она обошла справа нависающие над ней скалы и скрылась из виду. Мы ждали ее сигнала о выходе час, другой, третий... А в это время наши товарищи вели поиски оптимального для группы пути на трудных скалах, обрабатывали их. Погода начала ухудшаться: быстро сокращалась видимость, долина словно растворилась в молоке, по скалам зашуршали бегущие вниз струи снежной крупы. Удивительно частый гость здесь ветер со снегом. Метеорологи нам рассказывали о причинах капризов местной погоды: в силу разных температурных условий в суровых ущельях ледника Федченко и теплого Ванча на границе между ними, т.е. в районе пика Комакадемии, возникают местные потоки воздуха и конденсация теплых испарений Ванчского ущелья. Тогда первая тучка, как говорили они, всегда садится на плечи нашего «утеса-великана». Непогода усиливает тревогу о товарищах. Выше нас — сложные стены без видимых, на первый взгляд удобных мест для их прохождения. Впереди сейчас Женя Староселец. Он ходит в горах не ради «пятерок» и «шестерок». Его интересует новое, в частности этот новый и интересный путь к вершине. 47 Наконец мы услышали далекие призывные голоса. Выйдя быстро из укрытия, сразу поняли и оценили трудность задачи, выполненной нашими друзьями. После небольшого траверсного участка две цветные веревки одна за другой вились по крутым местам и нависающим скалам. В особенности трудным был второй камин и 10-метровая скальная стенка. После монолитных скал выходим на участок разрушенных сланцев, далее по полке вверх и влево на ледовую наклонную полку. Долго вырубали площадку в натечном льду и устанавливали на ней палатку. Наконец все мы снова вместе под одной крышей. Ветер неожиданно утих, небо очистилось от туч. Кисетный вход нашей высокогорки был приоткрыт и обращен к вечерним фиолетовым снежно-ледовым склонам пика Гармо, над которым в глубоком южном небе загорались яркие звезды. «Узел Гармо»... Объект многих загадок прошлого, связанных с определением высочайшей вершины страны. К массиву Гармо обращались пытливые взоры участников экспедиций Русского Географического общества в 1916 г., астронома Я.И. Беляева, геолога П.И. Беседина, экспедиции Н.Л. Корженевского в начале 20-х годов; несколько позже — экспедиции Академии наук СССР. Глубоко внизу громоздились льды истоков ледника Географического Общества, круто поворачивающего возле перевала Кашал-Аяк на юг, в долину Ванча. Сюда в 1928 г. с перевала спустились пришедшие с Танымаса топограф И.Г. Дорофеев и советские альпинисты... Наши товарищи устали, но каждый стремится им помочь. Юра предлагает из персонального НЗ сыр, Сергей — косметическую мазь для обожженных лиц, а кто-то советует хорошо действующее в горах успокаивающее и снотворное средство ноксирон. Возня, взаимные советы, предложения отпить глоточек чаю из «персональной» фляги продолжались и в спальных мешках. Постепенно наступал спад нервного возбуждения. Один за другим ребята забываются в «трудном» сне с частыми пробуждениями изза высотной одышки. Кто-то подает мнимые альпинистские команды. И во 48 сне их мысли и чувства прикованы к грядущим дням. Жизнь, оставленная внизу, кажется такой далекой и удобной. Утро 15 августа было сияющим и безветренным. На скаты палатки упали первые лучи яркого солнца. Иней, образовавшийся в палатке, заискрился всеми цветами радуги. Кто-то развязал вход, высунулся наружу: «Мороз-то знатный!» 49 Панорама лавины: Фото Л. Опуховского День проходил в свободном лазании по трудным скалам с разнообразным рельефом. Наиболее сложным участком была стена, прорезанная узким желобом с натечным льдом. Я влез в желоб вторым, перильная веревка притянула меня к скале. Пришлось долго балансировать 50 над ледовым отвесом, так как не мог выбрать удобный момент для того, чтобы перестегнуть карабин. В такие минуты почему-то запоминаются малозначительные события или слова. Среди полной тишины я услышал «ободряющую шуточку»: «Ого! Не устроить бы нам здесь бобслей!» Однако бобслея в ледовом желобе, к счастью, не получилось, и мы благополучно вышли в этот день под последний взлет башни южной вершины. Завтра должен быть последний, решающий день выхода на вершину. 16 августа проходим верхний скол бастиона и собираемся на осыпной площадке — начале «крыши» пика. Здесь устанавливаем контрольный тур с записками для последующих восходителей. По мере набора высоты одна картина сменяется другой. Теперь на северо-востоке видна рыжеватая пирамида пика Октябрьской Революции, с которой тесно связана наша альпинистская жизнь. Женя и Игорь побывали на его вершине два раза, я — три. Армейские альпинисты — первооткрыватели южных стен пика Революции. Вспомнились посадки наших вертолетов на зеленом пятачке девственного Язгулемского ущелья. Оттуда мы прошли в 1968 г. южную стену этого пика, а в 1969 г. — траверс пиков: 26 Бакинских Комиссаров — пик Революции — Шипка. С тех пор эти районы стали местами частых альпинистских визитов. Видимо, и районы ледников Географического Общества и Коммунистической Академии станут так же популярны. Движение по «крыше» Южной вершины пика Ком-академии требует тщательной страховки. пятидесятиградусный «Крыша» ледовый или представляет фирновый собой склон в с среднем участками разрушенных скал, малейшая неосторожность вызывает падение камней, быстро набирающих на льду бешеную скорость. Проходим «в лоб» фирноволедовый купол. Звенят срубленные ледорубами кусочки льда, искрятся на солнце и, обгоняя друг друга, весело подскакивая, летят в бездну. Связки, растянувшись цепочкой, идут вверх. Необычайно контрастные краски: ослепительно белые склоны, почти черное высокогорное небо, сочные цвета 51 спортивной одежды — все сливалось в необыкновенную гамму цветов в ярких косых лучах солнца. А мои товарищи казались смелыми добрыми пришельцами в чудесный, фантастический мир. Склон становится все более пологим, и вот мы на самом «острие» гордой вершины. Над Памиром ясно, безветренно, тихо... Над северной стороной горизонта висела серая дымка. Природа как будто примирилась с нами и позволила осмотреть величественные вершины хребта Академии Наук. Вокруг было «зрелище дикое, ужасное и прекрасное», — как сказал Тенцинг Норгей. Достаем из тура стреляную гильзу ракеты и извлекаем из нее вымпел узбекских альпинистов, пролежавший здесь 6 лет. Вкладываем свою записку. С заходом солнца резко похолодало. Мы быстро разровняли на льду место для палатки. Чувствуем себя в безопасности. Устанавливаем палатку. Редко так случалось: ночь проходит на самой макушке красивого шеститысячника. 17 августа в 9.00 покидаем Южную вершину. Спускаемся по острому гребню к перемычке. С двух сторон, как на Северной Ушбе, колоссальные обрывы. После «дюльфера» с последнего «жандарма» на гребне Южной вершины спустились глиссером по крутому снежно-фирновому склону на широкую седловину. Вокруг царство льда и снега. Метрах в двухстах севернее седловины начинается каскад ледопада, спускающегося в цирк ледника Ком-академии. Я пытался зрительно найти ледовые ступени, которые, по-видимому, при большой осторожности могут быть пройдены. К югу, как обычно бывает в горах Памира, пик обрывается колоссальными, почти чистыми от снега и льда стенами. Гребень Северной вершины оказался острым и разрушенным. Он требовал повышенного внимания и хорошей страховки. 120-метровая светлая монолитная скальная стена Северной вершины оказалась серьезным препятствием. Первые три веревки проходятся в свободном трудном лазании. Перед последней сложной 40-метровой стенкой находим удобную полку для страховки. И вот связки выходят на осыпные 52 некрутые скалы. Вершина представляет собой три острые разрушенные башенки. Поиски тура не завершились успехом. На самой высокой башенке складываем тур и оставляем последнюю записку. Ночуем в снежной мульде в 100 м ниже и западнее вершины. 18 августа. Спокойный спуск по снегу вскоре кончается, и мы выходим на крутой скальный гребень с участками льда. Нередко встречаются крутые плиты или бараньи лбы. Беспрерывно приходится организовывать спуски способами «сидя на веревке» или спортивным. Гребень почти по всей длине обрывается к леднику Географического Общества скальными стенами. Справа крутые ледовые склоны, ниже переходящие в ледник Бивачный. После 11-часового спуска гребень приводит нас на седловину между пиками Комакадемии и «6045». 19 августа. С места ночевки на седловине спускаемся на восток по крутому льду спортивным способом (три веревки) и затем дюльфером по вертикальной 45-метровой ледовой стене бергшрунда. Путь по ледопаду ледника Географического Общества вначале проходит в его средней части, затем выводит нас на левый берег ледника. Далее долго пробирались по разрушенным скалам и бараньим лбам под склонами пройденного нами пика, тем чтобы миновать ледовые сбросы средней части ледопада. Правильно мы сделали, что просмотрели весь этот путь вчера с северозападного гребня и с перемычки гребня. К вечеру мы вышли на теплые скалы. Здесь было множество следов и лежбищ архаров — по-видимому, излюбленное их место. Но ребята рвались вперед. Казалось, до лагеря рукой подать. И мы двинулись с фонариком по леднику. В 21.00 подали сигнальную ракету, а в ответ получили световой сигнал с зеленой полянки, названной нами Приютом армейских альпинистов. Огонек то появлялся, то гас. А мы еще долго «ныряли» в темноте между трещинками и сераками. Лишь в 23.00 пришли на Приют, где нас радушно встретили наблюдатели. У костра был 53 устроен праздничный ужин, после которого ребята долго делились впечатлениями о событиях прошедших дней. Постепенно затихли голоса над ледником. Поднялась полная луна и осветила бледным светом застывший поднебесный мир. Стайка серебристых палаток-памирок казалась здесь призрачно-случайной. Пройденный пик величественно и молчаливо смотрел своими мерцающими стенами на уснувший лагерь. Спали мы в течение ночи немного. Но относительно небольшая высота и пьянящей аромат растений сделали наш сон крепким, и мы проснулись свежими, будто умывшимися утренней росой альпийских лугов. Место нашего приюта превосходное. Вплотную к нему подступает лед и снег. Лишь небольшая часть склона как чудесный луговой ковер. Здесь звонко журчит ручей талой воды, на берегах которого, несмотря на леденящее дыхание близкого ледника, цвели фиолетово-красные примулы и серебристые эдельвейсы. Этих горных цветов было немного, но достаточно для того, чтобы вызвать у людей, давно не видевших зеленой травы и перенесших суровое испытание, неизъяснимое чувство возврата в обетованный мир нашей прекрасной планеты. 54 Л. Дядюченко ПО ЛЕЗВИЮ ТЕНГРИ-ТАГА В августе 1970 г. трое киргизских альпинистов — столяр из Фрунзе Владимир Кочетов, скалолаз-монтажник си строительства Токтогульской ГЭС Анатолий Балинский и геолог из Фрунзе Евгений Стрельцов — в составе команды московского «Буревестника» совершали восхождение на самую суровую вершину Тянь-Шаня — пик Победы. Накануне выхода на штурм, во время воздушной рекогносцировки, из иллюминатора вертолета они разглядывали и фотографировали главным образом не Победу: с ней как будто все было ясно. Они смотрели совсем в другую сторону — на север, где каскадом филигранно выточенных карнизов, рифленых лавинных желобов, висячих ледников и многосотметровых Скальных стен вздымался второй по высоте хребет заоблачного Тянь-Шаня — Тенгри-Таг. И потом, спускаясь с Победы, они нет-нет да и поглядывали в сторону Инылчекской долины, за которой виднелись купол Максима Горького, синеватое лезвие пика Евгения Абалакова, снежная папаха пика Чапаева и, наконец, мраморная пирамида Хан-Тенгри. Траверс пиков Горького — Чапаева — Хан-Тенгри логичен от начала до конца, а по трудности он, возможно, представлял последнюю по своему масштабу альпинистскую проблему района. Первопрохождение этого маршрута обещало стать событием, которое по праву заняло бы свое место рядом с первовосхождениями на Хан-Тенгри, на Победу, рядом с траверсом пика Победы с запада на восток или с востока на запад. И уж, конечно, этот маршрут, отвечающий лучшим традициям советского альпинизма, представлял большой интерес и с точки зрения природоведения, изучения этого интереснейшего уголка Советской земли: ведь на большей части траверса еще никогда не ступала нога человека. Мысль о траверсе этих пиков, конечно, не была новой. Еще в 1962 г. попытка первопрохождения была предпринята командой московского 55 общества «Труд» под руководством Бориса Гаврилова. Готовясь к траверсу, москвичи поднялись на пик Чапаева, оставив там заброску, совершили восхождение с этой же целью и на пик Горького. Однако при спуске группу накрыло лавиной, смело вниз, кое-кто из альпинистов получил травмы, и от траверса пришлось отказаться. И хотя с тех пор в районе ледника Инылчек побывало множество экспедиций, успешно пройдены сложнейшие высотнотехнические маршруты, в том числе и такие выдающиеся, как, например, полный траверс массива пика Победы, очередь Тенгри-Тага пока не наступила. Можно упомянуть о попытке Валентина Божукова совершить летом 1970 г. траверс Хан-Тенгри со 5 стороны юго-восточного гребня. Но эта попытка запомнилась лишь тем, что, допустив тактическую ошибку, первая связка спустила лавину на вторую и лавина сбросила трех альпинистов с восьмисотметровой высоты. К счастью, все остались живы, но о продолжении траверса нечего было, конечно, и думать. Группа Гаврилова шла на пик Горького по южному ребру. Киргизские альпинисты решили идти юго-юго-западным гребнем и потому, что там никого еще не было, и потому, что он казался более сложным. «Освоение пика Максима Горького только началось, — писал несколько лет назад в сборнике «Побежденные вершины» один из исследователей ТенгриТага, Михаил Грудзинский, — первооткрывателей новых путей ждет грозный юго-юго-западный гребень». Пришло время, и Грудзинский, уполномоченный Федерацией альпинизма СССР по Тянь-Шаню, повел на «грозный юго-юго-западный» молодую сборную Киргизии. По силам ли выбран орешек? Киргизские альпинисты завоевали бронзовые медали на первенстве страны в сезоне 1969 г. за траверс 16 вершин хребта Терскей-Алатау. В течение многих лет они прокладывают новые альпинистские маршруты в районе Ала-Арчи и Кичик-Алая, Кара-Кула и Тенгри-Тага. Особое уважение вызывает работа киргизских альпинистов и скалолазов на строительстве Токтогульской ГЭС. Впервые в истории 56 высокогорного спорта в столь массовом масштабе была применена техника горовосхождений в производственных нуждах. Возникло выражение «промышленный альпинизм». Выросли, бригадиры совершенно необычного профиля, умело совмещающие в своей работе высшую технику альпинизма и технику верхолазов-монтажников высшей квалификации. Секция альпинизма в Кара-Куле — одна из самых активных в Киргизии. В экспедиции на Хан-Тенгри почти половина состава прошла каракульскую школу. ...Из Фрунзе экспедиция выехала 9 июля. Груз для вертолета пришлось сортировать, все небьющееся сбросили, все хрупкое несли на своих плечах. Между базовым лагерем и траверсантами была устойчивая, надежная связь. — Я — Горький! Я — Абалаков! Я — Хан-Тенгри! Или просто: — Я — траверс! В первые же дни разделились на две группы. Одна обрабатывала путь до высоты 5300 по юго-юго-западному гребню, другая делала заброски на перемычку между пиками Чапаева и Хан-Тенгри. Отрыли на перемычке снежные пещеры для ночевок. Второй состав экспедиции совершил восхождение на пик Чапаева. Первые же выходы показали, что все участники находятся в отличной форме, и молодые высотники не раз вспоминали добрым словом университета, Станислава заведующего кафедрой председателя Федерации Вениаминовича Артемова, физвоспитания альпинизма не Киргизского Киргизской пожалевшего времени ССР на физическую подготовку участников. Были опасения только насчет Евгения Стрельцова, провалившегося в трещину во время выхода на перемычку. Но и к нему врач экспедиции Татьяна Богомазова не смогла предъявить особенных претензий. Тренерский совет назначил выход на 10 августа. В 57 составе команды: капитан — мастер спорта Владимир Кочетов, мастер спорта Эльвира Насонова, кандидаты в мастера спорта — заместитель капитана команды Анатолий Балинский, начальник экспедиции Евгений Слепухин, Евгений Стрельцов, Сергей Адаманов, Валерий Денисов и Владимир Айзин. Действительно оказался грозным юго-юго-западный гребень. Едва прошли осыпи подножий и по наклонной полочке вышли к залитому льдом кулуару, как начались очень крутые, подчас отвесные, а главное, страшно разрушенные скалы, сложенные дробленым сланцем и известняком. Все было в трещинах, но трещин, годных для того, чтобы надежно забить крюк и навесить веревку, почти не было. Особенно неприятны были полосы льда с выступающими из них гривками скал. Лед был слишком донок, чтобы применить ледовый крюк, а скалы были слишком рыхлы, чтобы использовать скальный. О сложности стенных участков иногда судят по числу забитых крючьев. Чем больше было использовано крючьев, тем, стало быть, сложнее и пройденный маршрут. Теперь об этой арифметике думалось с совершенно неожиданной стороны. Группа забила сто, двести крючьев? Как повезло группе! Двести дополнительных точек опоры и мест страховки! Какие надежные, какие хорошие скалы достались восходителям! Стенные участки траверсанты проходили без рюкзаков. Затем рюкзаки вытаскивали веревкой, и тогда для тех, кто был внизу, начиналась «бомбежка», от которой некуда было спрятаться. Летели куски льда, каменное крошево, пришлось навешивать канатную дорогу. Тогда «бомбежка» стала меньше, но напряженное ожидание камня сверху осталось. На ночевках рюкзаки подвешивали к крючьям, а ночевали иногда в гамаках. Перед сном только и разговоров: «Вот выйдем на снег!» На снег вышли после третьей ночевки. Гребень вздымался над траверсантами взлет за взлетом, карниз за карнизом. Теперь, останавливаясь на ночь, рубили карнизы и на их «пнях» ставили палатки. Из 21 ночи траверса 16 провели на срубленных карнизах. Встречались и двухсторонние 58 карнизы. Вот впереди острое лезвие гребня, а с него в сторону Южного Инылчека свисает круто выгнутый над бездной карниз. Едва удалось его преодолеть, тотчас же, крыло к крылу на пути встал другой карниз, теперь уже в сторону Северного Инылчека — вот и думай, куда шагнуть! На шестые сутки одолели юго-юго-западный гребень и вышли на водораздел хребта Тенгри-Таг. Очередной взлет венчался отвесным со всех сторон надувом, напоминавшим ледовый серак. Посоветовавшись, решили идти в лоб, и капитан команды медленно пошел вверх, терпеливо приминая, утрамбовывая ничем не связанную массу снега в какое-то подобие ступеней. Это был даже не снег: он насквозь вымерз, истаял в предельной сухости разреженного воздуха, превратился в изморозь, б хрустальным звоном осыпающуюся в пустоту каверн. Гребень Тенгри-Таг. Пик Горького Фото А. Балинского Никакой опоры под ногами. Кочетов вышел на полторы веревки, поглядел, засомневался, с трудом спустился вниз. — Может, попробуем слева? Слева — это над ледником Северный Инылчек. Очень круто, но выбора нет. Едва ступили — склон ожил, молнией зазмеилась трещина, по 59 ногам хлестнула вязкая лапа лавины. Стрельцов был у самого верха, и ему не составило особого труда помочь товарищам задержаться. Наконец выбрались на гребень. — А если справа? Справа — это над ледником Южный Инылчек. Стена серака обнадеживающе поблескивала льдом. Может, удастся пройти с крючьями, с рубкой ступеней? Но оказалось — рука с ледорубом свободно уходит в хрупкую изморозь. Это не лед, это всего лишь ледовая корочка! Бить наклонную траншею и по ней выбираться? Но вдруг все это рухнет? Нет, надо еще раз попробовать через верх. Вперед вышел Валерий Денисов, скрылся за перегибом, веревка надолго замерла. Потом тронулась, поползла. Прошел Денисов! Вернувшись домой, усевшись за составление отчета, они испытали не меньше трудности, пытаясь хоть как-то передать на бумаге сложность преодоления таких участков. Техническую сложность! Стена? Это не стена. Склон? Это не склон. А им понадобилось несколько часов, чтобы пройти эти две веревки, пройти труднейшим лазанием по снегу. Снежное лазание? — Перила натянуты, но не нагружать! И они старались не нагружать. Не нагружать ступеньку, с трудом спрессованную из рассыпающегося снега. Не нагружать скальный выступ, разваливающийся под ногами на составные части. Шли тихо, буквально не дыша. Сложнее всего было, конечно, первым. И не потому, что было тяжело физически, тут прежде всего приходила иная усталость, знакомая разве что саперам на минном поле. Были дни, когда удавалось проходить всего лишь четыре-пять веревок. И это на траверсе длиной полтора десятка километров! То, что первая двойка проходила за семь-восемь часов, остальные шестеро делали за два-три часа. Все остальное время надо было неподвижно сидеть на месте, с великой осторожностью, чтобы не нарушить с трудом созданную на гребне опору. Правая нога — над Южным Инылчеком, левая — над Северным. Что ж, они знали, на что шли. Примерно знали. 60 Там, глубоко внизу, составляя график движения, они рассчитывали при всех обстоятельствах пройти пик Горького за шесть дней. При всех обстоятельствах! А вышли на снежные поля предвершинного плеча только восемнадцатого. Тотчас, несмотря на непогоду, принялись искать заброску Гаврилова: было бы очень кстати хотя бы немного пополнить запас продуктов, но ничего не обнаружили. Не нашли и тура с запиской. Ведь вершина «6050 м» — крутая снежная шапка, там и искать было бессмысленно. Возможно, заброска была оставлена на второй «шапке» вершины, что виднелась чуть ниже и южнее, но до нее метров двести, и продолжать поиски — только терять время. Свою записку оставили метрах в семидесяти от вершины со стороны Северного Инылчека, на первой гривке скал. Вбили крюк, к нему привязали банку с запиской, начали спуск в сторону пика Абалакова. Неприятный снег, сухой, лавиноопасный. Скверная видимость: туман, белый, рассеянный свет, никаких теней, никакого рельефа, единственный ориентир — комочек снега, бегущий впереди от носка ботинка. Долго ждали — может, развеет? Но ждать становилось все труднее, и так уж выбились из графика, а до ближайшей заброски оставалось еще очень далеко. Теперь малейшее промедление тоже становилось объективной опасностью, ничуть не меньшей, чем карнизный гребень. И когда чуть посветлело, Балинский пошел вперед, настороженно трогая снег ледорубом. Шаг, другой, десятый, и вдруг... ушел из-под ног наст. Рывок. С ним в связке Эльвира Насонова, его жена, и Валера Денисов, они-то и выдавали ему веревку! Едва подумал о них — снова оборвалось дыхание, снова почувствовал, что летит. Летит? Нет, теперь уж, наверное, все трое! Неужели сдернул? Снова рывок. Резкий, до боли в груди. Вибрирует туго натянутая веревка, внизу, под ногами, на тысячеметровой глубине раскачивается белая чаша висячего ледника. Гребень где-то вверху, метрах в десяти, он весь изрублен, исполосован трещинами, просто удивительно, как он еще держится и держит на себе карнизы! Светится дыра, в которую Анатолий провалился. 61 Это даже не карниз, это снежный намет, предательски сравнявший узкий провал между двумя «жандармами». Слышны голоса. Кто-то сердито кричит на Эльвиру. Наверное, хотела заглянуть: как он там, живой ли? А он — ничего. Даже попытался застраховаться, ввернул в лед штопорный крюк. Только на гребне почувствовал, как болит сдавленная при рывке грудь. Вытащили его быстро, минут за пятнадцать. Тут же поставили палатки, стали думать, что делать. Хорошо, если не помяло легкие. На такой высоте малейший отек — опасность смертельная, так что же, спускаться? Но куда? По пути подъема? Нереально, слишком велик риск. По южному, гавриловскому гребню? Он тоже, как стали говорить, «не подарок». А больше путей с Тенгри-Тага нет, вплоть до перемычки перед «Ханом». Значит, идти к перемычке? «Как ты себя чувствуешь, Толя? Сможешь?» Два дня спускались с пика Горького. Два дня поднимались на пик Абалакова. На спусках все скатывались по веревке. Последним, выбивая крючья и снимая перила, шел, при тщательной Страховке всей группы, Женя Слепухин. Нет худа без добра. Срыв Балинского, всегда аккуратного, еще раз показал, как важно соблюдать осторожность. А то слишком уж «привыкли» к карнизам. Да и Балинский теперь не давал успокаиваться. Не всем нравились его замечания, но что делать, если он один лишь и видел карнизы с «обратной стороны»! Теперь, после срыва, впереди идет тройка Кочетова — Володя, Валерий Денисов и Сергей Адаманов. Когда-то в паре с Юрием Смирновым Кочетов совершил первопрохождение северо-западного ребра «Короны», и вот здесь, на сланцевых стенках Тенгри-Тага, демонстрирует очень точное лазание. За каждым скальным взлетом тотчас следовал снежный надув, и тут Кочетова сменял Инисов, которому особенно удавалась эта работа — проводить чуть ли не по воздуху, создавая опоры, казалось бы, из ничего. Тройку удачно дополнял Сережа Адаманов со своей немногословной внимательностью и осторожностью. А всю группу очень надежно замыкал Женя Слепухин, что тоже было делом не из легких, особенно при таком 62 снеге и скалах. Грудь у Балинского побаливала, работать первым ему не давали, разгрузили у него и рюкзак. Впрочем, рюкзаки у ребят были у всех не тяжелы: ботинки они оставили, шли в шекльтонах, а продукты были на исходе. Полплитки шоколада утром, полплитки шоколада вечером. Не думали, что так задержатся, а быстрее не пойдешь. Гребень пика Абалакова — это бесконечная череда сланцевых копий, на остриях которых повисли пухлые шапки снегов. Такой же оказалась и сама вершина, только покрупнее, повыше и оттого более неприятная: Идти-то под козырьком! Вот он, пик «5881»! Евгений Абалаков, известнейший горовосходитель в пору становления советского альпинизма, был и одним из тех, кто положил начало траверсам. Мировым достижением тех лет считался траверс кавказских вершин Дыхтау — Кош-тантау. Этот маршрут занял у команды Абалакова 13 суток. И вот обычная команда мало кому известных мастеров и кандидатов в мастера делает трехнедельный траверс массива, самое значительное понижение которого намного выше высочайшей вершины Кавказа — Эльбруса. Добавьте сюда коварные свойства тяньшаньского снега, тяньшаньской погоды с ее холодами и непостоянством. Кто из альпинистов не читал записок Евгения Абалакова о драматическом восхождении на Хан-Тенгри в сентябре 1936 г.? Теперь же грозный ХанТенгри всего лишь четвертый пункт программы, заключительный аккорд, причем не самый ударный. На пике Абалакова искать было нечего, тут еще никто не был. Консервы давно кончились, записку завернули в полиэтилен, привязали к крюку, вбитому в скалу чуть пониже вершины. Это было 22 августа. И еще полтора дня шли по гребню Абалакова на восток, и еще столько же — по широким, просторным снежным волнам пика Чапаева к его вершине. Здесь все просто, только бы идти, но надо идти вверх, а для этого сил уже было маловато. 6371 м — высота пика Чапаева. Солидная высота! И всетаки силы находились откуда-то, а кому было особенно трудно, того 63 поддерживали глюкозой из аптечки — единственное, что еще оставалось «на всякий случай». Случай этот как будто бы наступил. А может, и нет. На вершине нашли несколько промерзших банок сардин, сгущенного молока, сахар, сухари — гавриловскую, почти десятилетней давности заброску. Но «возраст не помеха» — заброску тут же съели, заодно воздав все мыслимые почести ее отсутствующему хозяину. К вечеру 26 августа, после тревожной ночевки в пургу у так называемого черного жандарма, траверсанты в полном составе благополучно «провалились» в комфортабельную пещеру на перемычке перед Хан-Тенгри прямо в объятия исстрадавшегося Левана Алибегашвили. Леван Алибегашвили страдал по нескольким причинам. Во-первых, потому, что не был на траверсе, так как тренерский совет назначил его начальником спасательного отряда, приковав тем самым к базовому лагерю, к рации и подзорной трубе. А как известно, куда легче лезть самому, чем смотреть, как лезут другие, причем лезут по гребню острому и ажурному. Все сроки вышли, траверс не кончен, а ведь ему, Левану, еще вести команду второго состава на Хан-Тенгри, успеют ли? Траверсанты отдыхали, когда группа перворазрядников под руководством Алибегашвили ушла на Хан-Тенгри. Ушла в непогоду, и в первую же ночь ураганным ветром одна из двух их палаток была разодрана в клочья. Теперь все восемь человек забирались в одну палатку, и таких ночей было три. Они изматывали больше, чем работа целого дня, а когда буран порвал и вторую палатку, задерживаться на Хан-Тенгри особого желания ни у кого не было. Послезавтра — 1 сентября, начало учебного года, а он, заместитель директора по учебной части Фрунзенского автодорожного техникума, пообещавший 26 августа выйти на работу, все еще сидит на ХанТенгри, наблюдая, как первая двойка только-только начинает спуск. И вот впервые на гребне Хан-Тенгри разом оказалось столько человек, да еще из одной команды. Встречи всегда приятны, но тут встреча прошла сдержанно: связки должны были умудриться разойтись так, чтобы не 64 свалить друг на друга камень. Двухстороннее движение на Хан-Тенгри! Связки разошлись, затерялись среди скал и снега. Тут каждый был в чем-то первый, и все вместе они были первыми, кто шел на штурм ХанТенгри, уже имея за шиной 18 дней траверса на шеститысячной высоте и всего лишь одну дневку. Зима стала чувствоваться со склонов пика Чапаева, а на Хан-Тенгри она свирепствовала уже вовсю. Но все были здоровы, чувствовали себя хорошо и 28 августа вышли на последний штурм. Хан-Тенгри. Снизу он казался строго ограненным монолитом, здесь же, на западном гребне, он представлял дымящийся снегом хаос сильно разрушенных и сыпучих скал. Камни летели из-под ног, из-под веревок, в нескольких местах пробило оставленную на ночевку палатку. И все-таки это были скалы, и в них можно было бить крючья, на них можно было стоять, не ожидая никакой каверзы. Это была технически сложная вершина, да еще поднятая почти на семикилометровую высоту. Было очень холодно. Но участники экспедиции чувствовали, что все проблемы траверса решены ими там, к западу от перемычки, а теперь оставалось разве что поставить точку. Легендарный Хан-Тенгри со спуском к базовому лагерю, к слиянию Звездочки и Инылчека, занял у них всего лишь три дня. И это опять-таки возвращало их мысли к тем 18 дням, ценой которых и было пройдено Зазубренное лезвие хребта Тенгри-Таг. 65 ХРОНИКА ЭКСПЕДИЦИЙ Восхождение на пик Коммунизма с севера (западнее ледника Трамплинный). Второе место в соревнованиях на первенство СССР по альпинизму в классе высотных восхождений за 1971 г. было присуждено команде спортколлектива Комитета по физической культуре и спорту при Совете Министров Таджикской ССР за восхождение на пик Коммунизма — высочайшую горную вершину нашей страны. Пик Коммунизма (7495 м) расположен на северо-западном Памире в хребте Академии Наук и издавна привлекал сильнейших горовосходителей нашей страны. Маршрут таджикских альпинистов — второй путь восхождения на пик Коммунизма с севера, с ледника Фортамбек. До 1971 г. этот маршрут не проходился альпинистами. Штурмовая группа в составе шести человек: Гетман М.С. (капитан), Лапшин Л.О., Ткачев В.К., Лаврухин В.М., Шатковский А.А. и Джурабеков Т.X. — совершила восхождение с севера по стене западнее ледника Трамплинный с выходом на Памирское фирновое плато и далее на пик Коммунизма. 24 июля группа с поляны Сулоева на леднике Турамыс вышла на штурм стены. Восхождение по стене совершалось преимущественно свободным лазанием с применением крючьевой страховки, лесенок и перил. Протяженность стены по вертикали более 2000 м. Средняя крутизна стены составила около 70°. Прохождение стены заняло шесть дней. 29 июля группа вышла на Памирское плато, а 31 июля, после дня отдыха, продолжила восхождение. 31 июля восходители переночевали на высоте 6500 м, а 1 августа в 15 часов взошли на вершину пика Коммунизма. Спуск с вершины по ребру «Буревестника» занял три дня. 3 августа в 18 часов группа благополучно закончила восхождение, вернувшись на 66 поляну Сулоева. Квалификационная комиссия, учитывая, что маршрут восхождения представляет сочетание технически сложных участков на значительной высоте, оценила его как маршрут 5Б категории трудности (первопрохождение). На пик Энгельса по северо-восточной стене. Пик Энгельса (6510 м) расположен в юго-западной части Памира, в Шахдаринском хребте. Вершина представляет собой красивую пирамиду, обрывающуюся со всех сторон отвесными стенами. Впервые вершина была покорена в 1954 г. командой грузинских альпинистов под руководством М. Гварлиани. Восхождение на пик Энгельса было совершено из ущелья Кишты-Джероб по кулуару с юга через западный гребень. В 1963 г. команда Вооруженных Сил под руководством В. Некрасова из того же ущелья совершила восхождение по южному гребню. В 1964 г. новыми путями на вершину поднялись две команды: по северному гребню — команда П. Буданова, по восточному гребню — команда В. Кустовского. В 1968 г. команда ЦС ДСО «Труд» под руководством Б. Романова прошла новый маршрут по южной стене. До 1971 г. наиболее протяженные и сложные стенные маршруты пика Энгельса на северо-восточной стене оставались непройденными. В 1971 г. команда Ленинграда в чемпионате СССР по классу высотнотехнических восхождений заявила восхождение на пик Энгельса по северовосточной стене. Штурмовая группа состояла из пяти человек: Г. Чуновкин (руководитель), В. Солонников, Ю. Шевченко, Д. Антоновский и А. Грачев. После акклиматизации штурмовая группа 10 августа вышла на штурм вершины. Восхождение продолжалось 12 дней. Пройденный маршрут технически сложен. Протяженность всей стены по вертикали составляет около 2000 м, а наиболее сложные, ключевые места маршрута расположены 67 на высоте свыше 6000 м. Стена плохо освещается солнцем. Удобных мест для биваков мало. В подавляющем большинстве ночевки были неудобные. Все это делало восхождение весьма напряженным. Судейская коллегия Федерации альпинизма СССР оценила маршрут 6-й категорией трудности и присудила команде Ленинграда за это восхождение второе место в классе высотно-технических восхождений. Траверс пиков Таджикистан — Энгельса. Прохождение траверса было заявлено в чемпионате СССР 1971 г. объединенной командой СДСО «Буревестник» и спортколлектива Нурекской ГЭС. Штурмовая группа команды состояла из шести человек: В. Божуков (руководитель), В. Ванин, Ю. Акопджанян («Буревестник») и В. Данилов, В. Лаврушин, Г. Шрамко (Нурекская ГЭС). Вершины траверса расположены в восточной, наиболее высокой части Шахдаринского хребта и его отрогов на юго-западном Памире. В маршрут траверса входили: пики Таджикистан (6565 м), Безымянный (6100 м), ТГУ (6183 м), Николадзе (6350 м), Маркса (6726 м), Энгельса (6510 м) и 40 лет ЛКСМУ (6318 м). Началом маршрута был: подъем по центральной части северовосточной стены пика Таджикистан. Общая протяженность траверса — 12 км. На штурм стены пика Таджикистан команда вышла 14 августа из штурмового лагеря на правобережной морене ледника Зугванд. Маршрут подъема по северо-восточной стене пика Таджикистан имел перепад от бергшрунда до вершины 1880 м со средней крутизной около 70°. Суммарная протяженность сложных участков составляла около 650 м, расположенных на высоте более 5500 м. Стена проходилась преимущественно свободным лазанием с применением крючьев. Почти на всем маршруте использовались «перила». На вершине пика Таджикистан команда была 19 августа, на Безымянном — 20-го, на пике ТГУ и Николадзе — 22-го, на пике Маркса — 23-го, на пике Энгельса и 40 лет ЛКСМУ — 25-го. Закончив траверс 26 68 августа, команда спустилась на ледник Кышты-Джероб, пройдя весь маршрут за 13 дней. Погода благоприятствовала альпинистам. Подъем по центральной части северо-восточной степы был пройден впервые. Весь траверс классифицирован Федерацией альпинизма 6-й категорией трудности. Судейская коллегия чемпионата СССР по альпинизму присудила команде первое место в классе траверсов. Траверс пиков Энгельса — «Московской правды». Команда московского «Спартака» под руководством В. Кавуненко в соревнованиях 1971 г. на первенство СССР по альпинизму в классе траверсов заявила первопрохождение траверса пиков Энгельса, 40 лет ЛКСМУ и гребня «Московской правды» с подъемом по южной стене пика Энгельса, расположенных в районе юго-западного Памира, в юго-восточном отроге Шахдаринского хребта. 17 июля группа в составе пяти человек: В.Д. Кавуненко, Ю.В. Пискулов, В.М. Копров, Е.Г. Смирнов и П.С. Зайд — вышла из лагеря близ ледника Кышты-Джероб под стену пика Энгельса. Девять дней длился штурм этой стены протяженностью около 1700 м с перепадом высот от начала стены до предвершинного гребня 1350 м. Средняя крутизна скальных участков составляла более 80°, а в верхней части достигала 85°. Утром 28 июля группа, преодолев стену, вышла на вершину пика Энгельса и в тот же день совершила восхождение на пик 40 лет ЛКСМУ. 30 июля, после однодневного отдыха, группа продолжила траверс. За четыре дня был пройден гребень «Московской правды». 2 августа альпинисты спустились в лагерь. Судейская комиссия оценила этот траверс как первопрохождение 5Б категории трудности и присудила команде Москвы третье место в классе траверсов. Восхождение на пик 40 лет ЛКСМУ. Альпинисты Новосибирского областного комитета по физической культуре и спорту в 1971 г. в соревнованиях по альпинизму на первенство СССР в классе высотно69 технических восхождений заявили восхождение по юго-восточной стене пика 40 лет ЛКСМУ (6318 м), расположенного в южном отроге Шахдаринского хребта. Стена представляет собой ряд вертикальных поясов, разделенных наклонными осыпными полками, покрытыми льдом и снегом. В дневное время в результате бурного таяния потоки воды заливают многие участки стены, которые с заходом солнца покрываются ледяной коркой. Штурмовая группа новосибирцев состояла из шести человек: Богомолов А.С. (руководитель), Каспирович Г.Е., Бархатов Н.Г., Водолажский В.К., Саратовкин В.Д. и Чичинадзе И. Г. Восхождение по восточному ребру юго-западной стены совершалось впервые. За 11 дней, с 29 июля по 8 августа, альпинисты провели сложное и интересное восхождение, пройдя стенной маршрут, составляющий перепад по высоте 1300 м. На особо камнеопасных участках стенной маршрут проходился в вечернее и темное время суток. 8 августа группа в полном составе взошла на вершину 40 лет ЛКСМУ, затем спустилась на перевал Зугванд и утром 9 августа благополучно спустилась в базовый лагерь на леднике Кышты-Джероб. Федерация альпинизма СССР оценила этот маршрут как первопрохождение 5Б категории трудности и присудила команде новосибирцев третье место в классе высотно-технических восхождений. Составил Е. Юрханов 70 ГОРОВОСХОЖДЕНИЯ И. Кудинов «ПРЕЗИДИУМ КАВКАЗСКИХ ГОР» В ясный солнечный день с площадей и улиц Нальчика — столицы Кабардино-Балкарии — открывается грандиозная панорама горных вершин. Это Кавказского который северный хребта бывалые отрог Главного район Безенги, альпинисты назвали — «президиумом Кавказских гор». Северный массив района представляет гигантскую подкову, состоящую из цепи горных вершин средней высоты (около 5000 м над уровнем моря). На юго-запад массива спускаются льды восточной ветви ледника Безенги, на юг сползают льды Крумкольского ледника. Мощное оледенение северных склонов питает ледник Мижирги. Из девяти вершин Северного массива пять превышают отметку 5000 м. Первая с востока — Коштантау (5150 м). К западу возвышаются пик Тихонова (4670 м), Крумкол (4670 м), далее — Мижирги (4925 м). Рядом с ней — Западная Мижирги (5025 м). Следующая за ней — вершина Безымянная (4880 м). Далее — пик Пушкина (5000 м). Еще правее — Восточная Дыхтау (5180 м). И наконец, самая высокая в массиве — Главная вершина Дыхтау (5200 м). 71 На юг Северный массив обрывается скальными стенами с многочисленными контрфорсами и гребнями. С севера он опоясан несколькими ярусами гигантских нависающих ледовых сбросов. Гребень массива — снежно-ледовый, с острыми скальными нагромождениями, крутыми ледовыми взлетами и большими карнизами. Нельзя не сказать несколько слов о микроклимате в районе Северного массива. Широтное расположение Главного Кавказского хребта преграждает путь теплым южным ветрам, на севере массива выпадает много осадков, что способствует значительному оледенению северной части гребня. Как правило, во второй половине дня дуют сильные, порывистые, ледяные ветры, появляются грозовые фронты, густой туман, начинаются снегопады, сыплет колючая снежная крупа. Все это значительно осложняет движение по маршрутам. Следует учесть, что на гребень Северного массива практически нет легких путей подъема. С севера нет маршрута ниже 4А к.т. Все остальные маршруты с севера на вершины массива классифицированы как маршруты 5 к.т., а десять маршрутов — 5Б и два (по северным стенам Крумкола) — 6-й категории трудности. Южные маршруты на вершины массива несколько проще северных, с юга гребень имеет меньшее оледенение и более пологий. Все маршруты Северного массива характеризуются длительной протяженностью, большим перепадом высот, обилием технически сложных, комбинированных, ледовоснежных и скальных, залитых льдом участков. Все это позволяет считать траверс Северного массива одним из сложнейших на Кавказе, а восхождения на вершины массива, совершенные советскими альпинистами по северным стенам, — лучшими, классическими маршрутами. Первая попытка пройти траверс всего массива, от Дыхтау до Коштантау, была предпринята сильнейшими альпинистами Австро- Германского клуба в 1936 г., однако эта группа, не выдержав большого напряжения, спустилась вниз, пройдя всего половину пути (до Восточной Мижирги). Лишь через некоторое время группе в измененном составе 72 удалось пройти вторую половину траверса. В 1938 г. советские альпинисты Евгений Абалаков и Виктор Миклашевский впервые прошли этот сложный I маршрут от Дыхтау до Коштантау. Группа вышла из базового лагеря, находящегося на поляне Миссескош, 16 августа. В ее составе были Е. Абалаков, Г. Прокудаев, В. Миклашевский, Ю. Скорняков. 19 августа альпинисты вступили на первую вершину траверса — Дыхтау. Вот что писал Евгений Михайлович Абалаков об этом траверсе в своей книге «На высочайших вершинах Советского Союза»: «Стоящая перед нами задача была трудной и даже дерзкой. Мы должны были совершить восхождение, труднее которого по сложности и объему работы не делалось на Кавказе ни иностранными группами, ни нашими советскими альпинистами...» «Перед нами волнистая линия величественной Безенгийской стены, а левее — острый, мрачный гребень «нашей» стены, увенчанной зубьями, вершиной Мижирги и громадным крутым массивом Коштантау. Как далеко, казалось, отсюда эта заключительная для нас вершина!» На подступах к Западной Мижирги заболел Скорняков. Его решено было спускать на юг в сопровождении Г. Прокудаева. Траверс продолжила двойка в составе Евгения Абалакова и Виктора Миклашевского и, благополучно закончив его 29 августа, вернулась в базовый лагерь. На весь траверс, от лагеря и до лагеря, группа затратила 13 дней. В 1949 г. в обратном направлении, от Коштантау до Дыхтау, траверс прошла команда московского «Спартака» под руководством заслуженного мастера спорта СССР В. Абалакова. 12 августа команда спартаковцев вышла на траверс Северного массива по северо-восточному гребню и на четвертый день пути достигла вершины Коштантау. В 1951 г. траверс вершин Дыхтау — Коштантау прошла группа альпинистов МВТУ имени Баумана под руководством мастера спорта СССР 73 В. Лубенца. Группа поднялась на Дыхтау по северному гребню и находилась на маршруте с 7 по 26 августа, затратив на прохождение маршрута 19 дней. Таким образом, группа бауманцев повторила маршрут первопроходителей траверса Северного массива Е. Абалакова и В. Миклашевского. Подъем на вершины массива по простейшим маршрутам уже не удовлетворял альпинистов. Они искали новые, более сложные варианты. В 1955 г. траверс Северного массива, от Коштантау до Мижирги и далее до Цурунгала, прошла группа альпинистов «Буревестника» под руководством И. Галустова. Этот траверс знаменателен не только сложностью подъема, но и своей протяженностью. 22 июля группа в составе шести человек впервые поднялась по южной стене вершины Коштантау, 5Б категории трудности. Встретив на вершине Мижирги альпинистов Ленинграда и узнав, что ленинградцы нуждаются в помощи, альпинисты группы И. Галустова приняли участие в спуске пострадавшего участника группы ленинградцев Р. Строганова. Москвичи А. Корчагин и В. Якушев сопровождали Строганова до самого лагеря. Оставшись вчетвером, группа Галустова продолжила траверс и закончила его 23 августа на вершине Цурунгал. Весь маршрут занял у группы 32 дня. В 1957 г. траверс вершин Дыхтау — Коштантау совершает команда московского «Буревестника» под руководством мастера спорта СССР И. Ерохина, с подъемом на Дыхтау по северо-восточной стене, по маршруту, который сам по себе является сложнейшим машрутом, 5Б к.т. Почти двухкилометровый взлет северо-восточной стены Дыхтау, мощное оледенение, большие ледовые сбросы в верхней части встретились на пути подъема альпинистов. 11 дней (с 3 по 14 августа) потребовалось отважной пятерке на прохождение этого траверса. В 1959 г. траверс Северного массива от Дыхтау до Коштантау с подъемом на Дыхтау по центральному контрфорсу южной стены, впервые 74 совершает команда в составе Л. Алексашина, В. Коптева и Ю. Минина. Этот маршрут характерен большой крутизной скал и сложностью их прохождения. Из-за плохой погоды и тяжелого состояния маршрута команде понадобилось 32 дня на полное прохождение траверса. В 1961 г. траверс Коштантау — Дыхтау совершила сборная команда ЦС ДСО «Авангард». Спортсмены совершили первопрохождение, поднявшись на Коштантау из ущелья Думала по северо-восточному ребру. Траверсом руководил заслуженный мастер спорта СССР В. Моногаров. Маршрут был пройден с 4 по 19 августа, за 16 рабочих дней. Массив Дыхтау — Мижирги Фото В. Гиппенрейтера С 1961 по 1971 г. полного траверса Северного массива никто не делал. Это, видимо, объясняется тем, что напряженный и продолжительный маршрут был классифицирован как маршрут 5Б к. т., в то время как все стенные маршруты с севера и многие отдельные, участки Северного массива оценивались также 5Б к. т. и стимула к совершению траверса не было. В 1971 г. президиум Федерации альпинизма СССР по ходатайству альплагеря «Безенги» классифицировал маршрут траверса Северного массива с подъемом на Дыхтау по северо-восточной стене либо по северо-восточному 75 контрфорсу и с подъемом на Коштантау по северной ^Стене как маршруты 6й категории трудности. В сезоне 1971 г. уже четыре команды совершили этот трудный, но интересный траверс. Первой вышла команда инструкторов альплагеря «Безенги» под руководством Ю. Пулинца. Команда поднималась на вершину Коштантау по сложной северной стене. Этот маршрут характерен большой крутизной и заснеженностыо склонов. Северная стена почти не освещается солнцем. Все скалы обильно залиты льдом. Впервые этот маршрут был пройден в 1961 г. командой под руководством мастера спорта СССР А. Симоника. Тогда восходителям было присуждено третье место в чемпионате СССР в классе технически сложных восхождений. В 1971 г. маршрут команды А. Симоника являлся лишь частью пути, только ее выходом на основной траверс. Траверс всего Северного массива был совершен с 11 по 26 августа и занял 15 ходовых дней, из которых четыре ушли на прохождение стены. Один из участников этого траверса, мастер спорта СССР А. Колчин, высказал мнение, что данный маршрут сложнее, чем пройденный им в том же сезоне траверс пик Энгельса — пик Маркса с подъемом по северному ребру — 6-й категории трудности. 24 июля 1971 г. навстречу команде Ю. Пулинца, на траверс вершин Дыхтау — Коштантау с подъемом на Дыхтау по северо-восточному контрфорсу, вышла команда инструкторов альплагеря «Безенги» под руководством А. Левина. Команда А. Левина прошла маршрут за 10 дней. Успеху спортсменов, безусловно, способствовала хорошая погода и отличная подготовка всех ее участников. 1 августа 1971 г. небольшой группе зрителей, собравшихся на маленьких каменистых площадках под второй ступенью ледопада КундюмМижирги, довелось быть свидетелями не совсем обычных событий в альпинизме. В 40-кратную трубу, установленную перед палаткой судьи 76 чемпионата, можно было наблюдать за пятью командами, участвовавшими в чемпионате СССР по альпинизму 1971 г. Перед зрителями как на ладони был виден весь маршрут по северному контрфорсу Крумкола, 6-й к.т. — один из самых популярных на Кавказе. Три дня подряд наблюдали зрители за четверкой альпинистов из лагеря «Цей», возглавляемой мастером спорта СССР В. Лавриненко. Несколько правее, на 100-метровых ледовых сбросах, хорошо просматривалась четверка команды из лагеря «Безенги», руководимая автором этих строк, совершавшая первовосхождение на Крумкол по северной стене. Высоко на гребне, под вершиной Дыхтау, заканчивала многодневный траверс шестерка альпинистов из лагеря «Джайлык» под руководством В. Мальцева, а в Крумкольский провал спускалась команда альплагеря «Безенги», завершавшая грандиозный траверс под руководством А. Левина. Наблюдатели также видели, как на северном контрфорсе Дыхтау появилась следующая команда, избравшая своим маршрутом Северный массив. Это была команда альпинистов московского спортивного общества «Труд», руководимая мастером спорта СССР А. Корсуном. В августе траверс Северного массива прошла команда альпинистского лагеря «Джайлык», возглавляемая В. Мальцевым. Спортсмены «Джайлыка» повторили маршрут группы Ю. Пулинца, поднявшись на вершину Коштантау по северной стене, по маршруту А. Симоника. На прохождение всего маршрута команда затратила девять ходовых дней. Завершила траверсы всех вершин Северного массива в сезоне 1971 г. команда альпинистов, руководимая мастером спорта СССР А. Корсуном. Группа поднялась на Дыхтау по северо-восточному контрфорсу, по маршруту команды альплагеря «Безенги», руководимой А. Левиным, и благополучно спустилась вниз, затратив на прохождение всего маршрута 15 дней. Такова популярность Северного массива — высокогорного стадиона 77 района Безенги. Около 30 маршрутов 5-й и 6-й категории трудности проложены по стенам и контрфорсам от Дыхтау до Коштантау, и все они ждут своих покорителей. Из летописи траверсов Северного массива 1938 г. Дыхтау (по северному гребню) — Коштантау. 5Б к. т. С 14 по 29 августа. Е. Абалаков, В. Миклашевский. 1949 г. Коштантау (по северо-восточному гребню) — Дыхтау. 5Б к.т. С 12 по 26 августа. В. Абалаков, Я. Аркин, Н. Гусак, И. Леонов, В. Мартынов, В. Москальцов, В. Пелевинов и В. Чередова. 1951 г. Дыхтау (по северному гребню) — Коштантау. 5Б к. т. С 7 по 26 августа. В. Лубенец, В. Лебедев, В. Николенко, А. Овчинников и В. Севостьянов. 1955 г. Коштантау (с юга) 5Б к.т. — Мижирги — Цурунгал. С 22 июля по 23 августа. И. Галустов, К. Сизов, И. Смирнов, Н. Шалаев, а А. Корчагин и В. Якушкин — до Мижирги. 1957 г. Дыхтау (по северо-восточной стене) — Кош-тантау. 5Б к.т. С 3 по 14 августа. И. Ерохин, А. Белопухов, В. Малахов, В. Чадаев и В. Шполянский. 1959 г. Дыхтау (по южному гребню) — Коштантау. 5Б к.т. С 30 июля по 20 августа. Л. Алексашин, В. Коптев, Ю. Минин. 1961 г. Коштантау (по северо-восточному гребню, через малый Коштан) — Дыхтау. 5А к.т. С 4 по 19 августа. В. Моногаров, М. Алексюк, И. Кашин, В. Козявкин, Л. Кенсицкий и Б. Шапошников. 1971 г. Коштантау (по северной стене). 5Б к.т. С 11 по 26 июля. Ю. Пулинец, В. Вербенский, А. Колчин, И. Корякин, И. Куркалов, Ю. Слезин, А. Тимофеев и В. Целовахин. 1971 г. Дыхтау (по северо-восточному контрфорсу). 5Б к.т. С 24 июля по 4 августа. В. Левин, А. Бабинин, А. Бланковский, И. Дудченко, П. Егоров, 78 В. Калашников и Ю. Смирнов. 1971 г. Коштантау (по северной стене) — Дыхтау. 5Б к.т. С 20 по 29 июля. В. Мальцев, А. Бакулин, В. Зубов, А. Ильин, Ю. Малыхин, М. Овчинников, Ю. Соловьев и Г. Яковлев. 1971 г. Дыхтау (по северо-восточному контрфорсу) — Коштантау. 5Б к.т. С 29 июля по 13 августа. А. Корсунь, В. Гладченко, В. Кремена, А. Куршин, В. Пенчук и О. Федоров. 79 А. Снесарев ВЕРШИНА В «ПЕСТРЫХ ГОРАХ» Каждый горный район наделен своим, только ему свойственным колоритом. Но в каждом горном районе при всех непохожестях, а порой и противоречиях есть одна связующая черта. В каждом есть вершина, олицетворяющая его, а иногда и дающая ему имя. И если мы говорим о Цее, то тотчас же перед нами встает вершина Чанхахихох. Домбай навеки связан с четырехтысячным массивом Домбай-Ульгена, а Заилийский Алатау заставляет вспомнить Талгар... На 400 км с запада на восток протянулись «Пестрые горы» — Заилийского Алатау. В своей центральной, наиболее высокой части хребет, достигает максимальной высоты 5017 м. Эта отметка главной вершины Талгарского массива, замыкающего ущелье реки Средний Талгар. Передовой хребет «небесных гор» встает из марева пыльных и жарких степей Казахстана как-то сразу, без подготовки и предупреждения. Прохлада и влага его снегов дают жизнь цветущим садам, знаменитому алмаатинскому апорту. Город и горы для большинства альпинистов начинаются уже в аэропорту столицы Казахстана. Выходя из самолета, видишь их совсем рядом и как-то не сразу веришь в реальность раскрывающейся панорамы. Недолгая автомобильная дорога приводит к развилке ущелий Правый и Средний Талгар, там она обрывается и узкой караванной тропой начинает карабкаться вверх по склону, уходя в глубь красивейшего ущелья. Этимология казахского слова «Талгар» дает значение «широкое плоское место», и при взгляде на громаду вершины лишний раз остается удостовериться в меткости и четкости местных названий, выхватывающих самое характерное в профиле, окраске или формах вершин. Талгар был замечен учеными еще в середине XIX в., но известная путаница с орографией района, с идентификацией вершин при подходах к 80 ним с севера или юга мешала успешно закончить попытки штурма. Только 1935 год принес относительный успех упорству альпинистов. Взойдя на плечо массива по северному пути, группа X. Рахимова назвала достигнутое место Копр. В том же году в суровых зимних условиях 12 молодых альпинистов под руководством В. Зимина покорили юго-западную вершину (4860 м). Через три года новосибирцы во главе с Е. Алексеевым в февральскую стужу и метель вступили на северную вершину (5000 м). И наконец, сибиряки Л. Катухтин, Г. Макатров, И. Кропотов овладели высшей точкой «Пестрых гор» — главной вершиной Талгара. Три года было потрачено альпинистами, чтобы пройти по простейшим путям. Логика освоения любого горного массива подсказывает человеку следующий шаг — траверсы. Не стал исключением и Талгар. Уже летом 1940 г. группа в составе Г. Маслова, В. Пелевина и покорителя главной вершины Г. Макатрова совершает полный траверс Талгарского массива. Пройдя все три вершины, группа возвратилась на главную вершину и по ее юговосточному отрогу спустилась на ледник Корженевского. В годы войны, готовя горных стрелков, несколько восхождений совершил человек, чье имя носит один из пиков Заилийского Алатау, полковник Д. Горин. Трагедия, разыгравшаяся на склонах юго-западной вершины Талгара, стоила жизни этому сильному и мужественному человеку. После войны, уже в 1946 г., Талгар встретил альпинистов неприветливо. Первые послевоенные годы не принесли заметных успехов в освоении его массива. В 1946 г. группа альпинистов во главе с В. Неаронским, поднявшись по отрогу Актау и пройдя вершины Чекист, пик Саланова и Актау, подошла к Талгарскому провалу, но, не рассчитав времени, была вынуждена прекратить восхождение. Не добилась успеха и группа В. Алексеева, предпринявшая траверс массива с севера в 1947 г. Поднявшись на плечо Талгара (вершина Ииньтау), группа была вынуждена прекратить траверс из-за сильного снегопада. 81 В книге1 изданной в 1949 г., коротенькая статья «Борьба за Талгар» кончается словами: «... 1948 год тоже не принес окончательной победы над Талгаром: полного траверса с севера на юг. Лето было исключительно жарким. В горах грохотали ледовые обвалы, скалы были покрыты панцирем натечного льда. Но и эта последняя проблема Талгара, несомненно, будет решена...» Сейчас, почти через четверть века после того, как были написаны эти строки об «окончательной победе» и «последней проблеме», маршруты на Талгар доступны опытному перворазряднику. 1949 год поставил точку на одной из страниц летописи освоения Талгара. Альпинисты лагеря «Металлург» под руководством Ф. Лемстрема совершили траверс с подъемом по северо-западному гребню и спуском на юго-восток. Так что же, этим Талгар исчерпан? Конечно, нет. Просто перевернута очередная страница истории. Уже в 1951 г. группа А. Алексеева проходит траверс с юго-запада на север, поднявшись на южную вершину из «провала» между южной и западной вершинами и спустившись по северовосточному гребню. И, возвратившись с вершин, оглядываясь на только что пройденный путь, люди думают, что ведь можно пройти и здесь, и здесь, подняться на главную вершину по этому контрфорсу — стене! Возникают споры, рассматриваются варианты новых путей. На крупные фотографии вершин ложатся пунктиры будущих маршрутов, размеренных «веревками» трудных скал и биваками на маленьких полочках. Талгар не избежал судьбы других столь же известных вершин. Статья В. Пелевина в «Побежденных вершинах» за 1954 г. называлась «Западная стена Талгара пройдена!». 14 августа 1953 г. группа в составе В. Пелевина (руководитель), В. Рубанова, В. Нагаева и К. Королева вышла по леднику Северный Талгар к подножию западной стены. В 6 часов утра штурм Талгара начался. В своей статье, посвященной описанию восхождения, В.С. 1 «К вершинам советской земли». Сборник. М., 1949. 82 Пелевин писал: «Величественный массив Талгара не менее популярная цель приезжающих в Казахстан альпинистов, чем, например, район Безенгийской стены на Кавказе. Здесь же, как и на Кавказе, после того как были пройдены пути к основным вершинам, начались поиски более сложных маршрутов, подъемы по тем трассам, которые позволяли проверить растущее мастерство и зрелость восходителей. К числу таких маршрутов следует отнести и путь по западной стене на северную вершину Талгара». Победа над этой стеной наряду с аналогичными маршрутами на Кавказе стала новым словом в покорении известнейших горных массивов. Пять дней группа боролась с трудными скалами, натечным льдом, высотой и непогодой и вышла победительницей. В 16 часов 30 минут 18 августа альпинисты достигают вершины. Уже на этих не очень сложных маршрутах приходилось устраивать сидячие ночевки и на маршрутах работать голыми руками на залитых льдом трудных скалах и с нервным напряжением, свойственным тяжелой и опасной работе. Пока это были эпизоды, кратковременные периоды большого напряжения сил и воли людей. Но они возникали, и альпинисты справлялись с ними, прокладывая новые маршруты по стенам вершины. Покорители первой стены Талгара внимательно готовили свой маршрут и называли еще несколько путей, но до 1958 г. серьезных попыток пройти какую-либо новую стену Талгара не было. Не прошло бесследно для Талгара и увлечение сверхдлинными траверсами, когда в погоне за километрами пути мы стремились одну за другой пристегивать вершины, которые упорно не хотели выстраиваться в единую, красивую и, главное, логически обоснованную панораму. Лавры 33дневного кавказского траверса разделил и Талгар. В 1955 г. траверс его подковы, включавший 12 вершин, совершила команда инструкторов альплагеря «Металлург» в составе П. Шумихина, А. Лыжина, М. Меняйлова, В. Эльчибекова, Г. Шерстюка. В единый узел были стянуты пики Караульчитау, Чекист, Актау, Талгар, Копр и Металлург. 83 Разглядывая фотографию Талгарского массива с запада, нельзя было не обратить внимание на черные стены башен Южной вершины. Вслед за этим, естественно, возникал вопрос о возможных путях подъема, о деталях маршрута, породах — словом, о всем, что составляет суть подготовки к серьезному первопрохождению. Массив Талгар Фото Д. Гущина 84 В 1958 г. в альплагерь «Талгар» приехала команда, руководимая мастером спорта И.В. Солодуевым — замечательным человеком и прекрасным педагогом, сочетавшим в себе высокий талант скрипача Большого театра и мужество альпиниста. Основной костяк команды составляли молодые альпинисты, имевшие к тому времени опыт хотя и сложных, но только кавказских восхождений. Хотелось посмотреть район, пройти новым маршрутом на вершину высотой больше пяти тысяч метров. Надо сказать, что этим молодым альпинистам как раз и не хватало восхождения на сложный пятитысячник, чтобы стать мастерами спорта. Таких молодых мастеров (либо старых перворазрядников) набралось пять человек: Вадим Барзыкин, Леонид Дмитриев, Юрий Новиков, Гелий Степанов и автор этих строк, которому выпало удовольствие руководить первопрохождением западной стены Южного Талгара. Многое на этом восхождении мы делали впервые: первым было возвращение из-под стены из-за непогоды, впервые мы выходили на первопрохождение без наших учителей... Только 14 августа погода разрешила начать маршрут. Одна палатка, один пуховый четырехместный мешок, двойка и тройка. Если тройка умеет работать, то скорость ее движения почти не уступает двойке, а одна палатка и один мешок позволяют здорово экономить в весе, помогая почти полностью разгрузить идущего первым. Начало маршрута спокойное, чем-то напоминающее стену Накратау. Только скалы сложены из совсем других пород. Здесь тоже граниты, но красноватые, крупнозернистые, зацепками. Позднее о таких скалах со сглаженными большими скажут, что на них хорошо держит вибрам. Но в 1958 г. у нас на ногах трикони и мы не жалуемся. Наша группа, упорно набирая высоту, лезет по стене, отмечая, что палатка наблюдателей у ее основания становится меньше. Разговоров много, а основная тема дискуссий — «было ли так раньше или нет?». Иногда нам встречались страшно знакомые кусочки, словно кто-то специально перенес их на стену 85 Южного Талгара с кавказских вершин. Они как старые добрые знакомые, встреча с которыми — радость. Но порой, а в верхней части стены все чаще и чаще сталкивались мы с холодными, малоприятными незнакомцами. Дружно отмечали, что такого еще не бывало, и начинали, царапаясь на натечном льду, карабкаться вверх, никак не догадываясь снять рюкзаки. Первый, проходя трудные участки, сбрасывал вниз длинную лесенку, облегчая задачу остальным. На плечи Ленечки, как мы ласково звали нашего доктора Л.Д. Дмитриева, легла непростая задача описания маршрута, и главное, что нас волновало, — попытка найти простой и объективный способ определения крутизны. Кто из нас почти бессознательно не грешил, определяя крутизну склонов, которые приходилось преодолевать? Нам помогали сосульки. Они свешивались со скальных карнизов, давая нам довольно четкое представление о вертикали, вовремя останавливая наше пылкое воображение. Той же цели служило и фото: мы хотели получить документы, не забывая подчеркнуть в кадрах и наиболее сложные места маршрута. Словом, у доктора дел хватало. Ночи проводили в комфорте и тепле, а поскольку на стену мы тащили жареную баранью ногу, нашпигованную чесноком и морковкой, дурных воспоминаний о ночевках на Талгаре не осталось. Единственное грустное воспоминание было связано с моментом, когда ногу все же съели! Уходили вниз «веревки» пройденного маршрута и площадки, где мы разбивали на ночь палатку. Замедлялось движение, начинали сказываться усталость и высота. Последнюю ночь мы провели под самой вершиной, не дойдя до нее каких-нибудь ста метров. На счастье, стояла ясная, холодная, но безветренная ночь. С почти пятикилометровой высоты было хорошо видно, как уходила на север черная степь с редкими желтоватыми точками огней. Иногда мы замечали, что один из них гас и вспыхивал в другом месте. Порой видели ползущие красноватые огоньки фар бегущих по ночной степи машин. Темень земли сливалась с черным бархатом неба, и мы даже спорили, кому принадлежат светлячки на горизонте — земле или небу? 86 Но все же 18 августа выше идти было некуда. Вершина достигнута. Дальше знакомый путь через «провал» вниз, к терпеливо дожидавшимся нас наблюдателям. Радость, ребячья гордость переполняла нас ощущением полной и заслуженной победы. На юге до самого края земли уходили хребты гор, ослепительно снежные в лучах голубого солнца. И нам казалось, что и будущее наше будет таким же необъятным и сверкающим. Мы только входили в большой альпинизм. В тур ложится записка о первопрохождении еще одной стены Талгара. Ни до, ни позже мы не стали бы оставлять на покоренной вершине столь цветистую, похожую на распущенный павлиний хвост записку с обещанием призового шампанского следующей группе! От этого мы отучились уже на следующем восхождении. Но тогда радость первойсерьезной победы туманила нам голову, мы переоценили себя и до сих пор в долгу перед группой, которая первой повторила наш путь. Маршрут по западной стене на Южную вершину Талгара был отмечен четвертым местом на первенстве СССР по альпинизму и классифицирован 5Б категорией трудности. С каждым годом расширялась география команд, пробовавших свои силы в борьбе за новые пути на вершины Талгара. В 1962 г. в освоение массива включилась группа альпинистов Латвии. В качестве объекта восхождения была выбрана северо-западная стена юго-восточного Талгара. Долгих пять дней в условиях жестокой непогоды латышские альпинисты штурмовали стену. Теперь это квалифицированный маршрут 5А категории трудности, а в память о восходителях один доселе безымянный пик в отроге юго-восточного Талгара получил имя Даугава. Талгар в силу особенностей своего геологического строения и своеобразия пород, его слагающих, не богат маршрутами высших категорий трудности. (Имеются в виду маршруты 5Б к.т., поскольку шестерок на Талгаре нет и маловероятно, что на нем можно проложить трассы, отвечающие этой категории трудности.) 87 Поэтому каждое новое восхождение высшей категории привлекает к себе живейший интерес. В отчете о первопрохождении еще одного маршрута 5Б категории трудности можно прочитать следующие строки: «Восходители по западной стене Южного Талгара не могли не обратить внимание на грозные скальные стены, взмывавшие к вершине Южного Талгара, правее маршрута группы Снесарева. Желание пройти но этим стенам возникло в 1966 г. при прохождении «стены Снесарева». Окончательно оно окрепло у нас во время прохождения северо-западной стены юго-восточного Талгара при совершении траверса массива Талгара. Три дня наблюдения за стеной и прекрасные фотографии маршрута подтвердили возможность прохождения этого технически и тактически сложного маршрута». Последуем, читатель, за группой в составе кандидата в мастера спорта М. Акименкова, который руководил этим восхождением, и трех перворазрядников — Е. Беловола, В. Денисова и Ю. Попенко — по скупым строчкам технического отчета о восхождении: «Погода благоприятствовала нашему восхождению. Обычно неустойчивая, с частыми снегопадами, в этом году (имеется в виду 1968 г.) она была неузнаваемой. Весь июль и август стояла небывалая жара, вероятно связанная с годом наибольшей солнечной активности. Ледники полностью очистились от снега. Исчезли привычные следы натечного льда на западных стенах Южного Талгара. О лавиноопасности можно было говорить как о чем-то историческом. Однако возросло количество камнепадов. Восхождение началось 18 августа. Погода, до того ясная, в этот день хмурилась. По небу ползли низкие облака, иногда шел снег. От ночевок под западной стеной мы быстро пересекли снежник и вышли на нехитрые скалы и, траверсировав кулуар, подошли под основание реальной стенки. Обойти ее не удалось. В ход идут крючья, и через полчаса это первое сложное место преодолено. Щель и внутренний угол подсказывают путь, и вскоре мы выходим на скальную полочку, где складываем первый контрольный тур. 88 Скалы средней трудности чередуются со сложными. Хорошая подготовка группы позволяет поддерживать высокий темп. Как-то незаметно подкрадывается вечер первого дня. И как часто бывает, иногда ты чувствуешь, что скоро отдых и все трудности на сегодня позади, мы уткнулись в одно из самых сложных мест маршрута. На 60-70 м вверх уходили сложнейшие скалы почти вертикального внутреннего угла с гладкими монолитными стенками. Особенно сложны первые 30 метров. Впервые мы идем на лесенках, забивая крючья через каждые два метра. Но и эта трудность позади, и 5 часам вечера мы, довольные пройденным за день, Встраиваем роскошный бивак на хорошей скальной площадке. День окончен. Погода к вечеру улучшилась и излила нам на завтра ясный день. А это всегда вселяет уверенность в успехе всего восхождения...» Еще двое суток работала на стене группа Акименкова. Успех сопутствовал альпинистам, и 21 августа, пройдя Главную вершину, ребята возвратились в лагерь. Спуститься через «провал» они не смогли: слишком велика была опасность камнепадов. Кончился сезон 1968 г. ... На поляну эдельвейсов лег снег. Опустел приветливый лагерь, из года в год принимавший всех покорителей Талгара. Люди уходили вниз, разъезжаясь в шумные города и оставляя в горах свои сердца как залог новых маршрутов, новых стен и новых побед над вершиной в «Пестрых горах». 89 В. Божуков ОТ НУРЕКА ДО ЯГНОБА От редакции Летом 1971 г. 35 сильнейших альпинистов-скалолазов студенческого спортивного общества «Буревестник» из Москвы, Ленинграда, Алма-Аты и Свердловска участвовали в строительстве Нурекской ГЭС. За 50 дней они выполнили уникальные работы по укреплению скального склона в сейсмически опасном районе. Одновременно альпинисты готовились к восхождениям и тренировались на вершинах близлежащего Зеравшанского хребта. После работы на стройке спортсмены приняли участие в первенстве СССР и добились больших успехов. Группа спецотряда заняла первые места в трех классах восхождений: алмаатинцы поднялись с севера на Хан-Тенгри; шестерка альпинистов Москвы и Нурека совершила труднейший траверс на юго-западном Памире, завоевав золотые медали в классе траверсов; объединенная команда москвичей, ленинградцев и нурекчан получила золотые медали за подъем по крутой северо-западной стене Ягноба. — Ребята, какая стена! — накинулся на нас Гена Шрамко при первой же встрече зимой в Нуреке и, бросив на стол пачку фотографий, с жаром продолжал: — Пролезть можно! Зацепки есть! С удивлением рассматривали мы незнакомую вершину, думая: «Где же тут можно пролезть?» —Ни одной площадки не будет! Ночевки только в гамаках! Отдохнуть негде! — с еще большей горячностью и с характерным украинским напором агитировал Шрамко. И казалось, что вот это «отдохнуть негде» доставляло ему особенное удовольствие. До встречи с Геннадием мы ничего не знали ни о районе «ледяной воды»1, ни о горном массиве со звонким названием Ягноб. Не знали, что 1 Ягноб — по-таджикски «ледяная вода». 90 всего в ста километрах от столицы Таджикистана, рядом с автомобильным трактом, вырастая как будто прямо из зелени чинар, вздымается к облакам отвесная и неприступная стена. Красивейшая стена! Красивая какой-то необычной, угнетающей красотой. Стена раскинулась грандиозным бастионом на несколько километров. Мы не знали, что альпинисты из Душанбе давно присматривались к этим скалам. И не только присматривались. В 1969 г. они первыми проложили здесь два маршрута — оба на крайнюю, западную вершину. А о центральном монолите, пересеченном тремя гигантскими навесами, душанбинцы заявили категорично: «Неприступен!» Только Гена Шрамко, тоже душанбинец, продолжал лелеять мысль о покорении стены именно по самому трудному центральному отвесу. Вырываясь в горы на два-три дня риз Нурека, где уже несколько лет его заботам вверен весь скалолазный участок стройки, Геннадий вновь и вновь приходил под Ягноб, смотрел, фотографировал, намечал пути... Так родилась идея покорить стену Ягноба. Ранним утром 21 июня 1971 г. над летным полем душанбинского аэродрома, как всегда в это время года, стоял желтый пыльный туман, принесенный знойным афганским ветром, было душно и жарко. Сидя на траве возле диспетчерской будки вертолетного отряда, мы потихоньку ругали «афганец», из-за которого задерживался вылет на разведку. А пока наш МИ4 безмолвствовал и лениво свесил к земле свои огромные серебристые лопасти. Мы сидели, довольствуясь вынужденным отдыхом и обсуждая одну и ту же тему — как мы устали, повредит ли эта усталость потом, когда полезем на стену, или, наоборот, пойдет на пользу. Ведь уже целый месяц мы долбили шурфы на крутом склоне над Вахшем, закрепляли скальную глыбу, грозящую рухнуть на здание ГЭС, на многочисленные башенные краны, на монтирующиеся турбины. В Каратегине Вахш особенно злой. А возле старинного таджикского кишлака Нурек он «звереет» еще сильнее. 91 Устремляя свои грязно-коричневые волны с гребнями седой пены в узкий каньон Пуль-и-Сангинского ущелья, Вахш оглушительно ревет и клокочет. Сжимаемая почти смыкающимися отвесными скалами, река вырывается из расщелины с жуткой скоростью. Когда-то эти глухие места, защищенные со всех сторон цепью черных, выжженных зноем вершин, были центром борьбы таджикских народов за независимость. Помнит Пуль-и-Сангин и ожесточенные схватки с басмачами в годы становления здесь Советской власти. А теперь, через полстолетия после этих событий, советские люди решили укротить ревущий Вахш. У Нурека возводится ГЭС. Ее плотина, самая высокая в мире, создаст в горах огромное море, воды которого напоят влагой сотни тысяч гектаров хлопковых плантаций. Турбины дадут ток городам и кишлакам. Но пока гидростанция в лесах стройки. А строить здесь трудно! Каждую минуту жди землетрясения! Может, именно после сильного подземного толчка, а может, после многочисленных взрывов откололась от скального массива глыба величиной с девятиэтажный дом, которую мы вскоре стали попросту называть «камень» и которую должны были прижать к горе сеткой стального двухдюймового троса. Крепление «камня» было для нас не только ответственной работой, не только помощью ударной комсомольской стройке, но одновременно и подготовкой к участию в чемпионате Союза, причем подготовкой с таким разнообразием скалолазной техники, на таких отвесах и в таких трудных условиях, о которых мы раньше не могли даже мечтать. К 8 часам, когда немного рассеялась желтая мгла и позади летного поля появилось наконец тусклое, красновато-бурое солнце, к вертолету направился Виктор Игнатьевич Донник. Лететь с Виктором Игнатьевичем было особенно приятно. Не раз его винтокрылая машина доставляла нам продукты и снаряжение к памирским вершинам. Наша дружба продолжалась и в Нуреке: экипаж Донника сбрасывал тяжелые бухты троса для крепления «камня». 92 — Ну, непоседы, донкихоты, летим! — весело пригласил Виктор Игнатьевич, ловко взбираясь, несмотря на излишнюю полноту, в кабину. Он, как всегда, добродушно подшучивал над нашей братией и над нашей страстью лазать «черт знает где и зачем», хотя сам любит горы ре меньше, чем мы, относится к ним с уважением и считает, что только в горах можно стать настоящим пилотом. Кроме нас с Шрамко летели альпинисты из Нурека Володя Данилов и Валерий Лаврушин. Данилов — главный инженер по цементации плотины. Лаврушин — главный энергетик стройки, но оба еще очень молоды и потому, хоть и очень заняты, находят время лазать по горам. Они летели, чтобы помочь нам разведать и выбрать маршрут. Задача разведки — не только осмотр Ягнобской стены. В нашей заявке было указано два объекта технически сложных восхождений — Ягноб и пик Мечта. И пока никто, за исключением, может быть, Гены Шрамко, не выбрал окончательно, какая же вершина станет нашим соперником. Сперва полетели к Ягнобскому массиву: он ближе, да и погода там меняется раньше. Накануне в горах бушевала пурга, вершины были присыпаны снегом, вдали на востоке, над гигантскими Памирскими хребтами, громоздились черные облака, сверкали молнии — картина величественная и грозная. Мы радовались снегу, как никогда. Он помогал выявить неровности скал, помогал выбрать маршрут. Делая круг над Ягнобом, вертолет резко накренился. Горная панорама в иллюминаторах встала дыбом. Защелкали фотоаппараты. Колоссальный массив ослепительно сверкал свежим снегом. Лишь в центральной части стены не было видно ни одного белого пятнышка. В первый момент мы не могли понять, в чем дело. Неужели снег там растаял? Но гораздо ниже, у подножия, Все было засыпано, как зимой! — Она же вертикальная! — кричал и показывал рукой Геннадий, видя наше недоумение. 93 Наконец мы поняли: стена почти отвесна, нет на ней значительных выступов, площадок, потому и не держится на ней снег. Именно об этом рассказывал Гена зимой, когда радовался, что негде будет отдохнуть на маршруте. Сделали несколько виражей. Массив горы подавлял своей протяженностью, всюду на север он обрывался крутыми стенами, чисто скальными в западной стороне, ледово-снежными ближе к восточной вершине. Сколько там можно проложить маршрутов любой трудности! Выбрав место для лагеря, Донник осторожно опустил машину среди камней на маленькую лужайку, покрытую жестким зеленым ковром таволги и полыни. С этой площадки стена казалась еще отвеснее, еще неприступнее. Разгорелись споры о ее высоте. Шрамко доказывал, что не меньше 1300 м. Лаврушин давал чуть больше тысячи. Но нас волновало другое... Какой там микрорельеф? Какие трещины, зацепки, есть ли они вообще? Удастся ли пройти стену лазанием, без шлямбуров?.. Но по горящим взглядам, по тому, с каким восторгом ребята смотрели на эту громаду гладких, будто отполированных окал, было ясно, что выбор сделан, что никакие трудности не заставят отказаться от грозного пути. Настолько велико было впечатление от Ягноба, что, пролетая потом над пиком Мечта, никто не стал рассматривать изрезанные косыми гребнями и кулуарами склоны, а Гена вообще не глядел больше ни на какие горы. Вернувшись в Сай-Пихо, в наш зеленый лагерь под Нуреком, мы начали готовить лесенки, крючья, шлямбуры, платформы, гамаки — все то, что могло понадобиться на стене. Среди трудовых будней удалось три раза потренироваться в горах, в районе альплагеря «Вар-зоб». В Сай-Пихо все как в базовом альпинистском лагере. Под раскидистыми кронами платанов и чинар стройно белели газовые плиты, палатки-склады. Кругом груды веревок, ботинок. На полянке ряды раскладушек: спали прямо под теплым южным небом, благо в тех краях с марта по ноябрь не увидишь и капли дождя. Приближалось 10 июля — срок начала спортивной деятельности 94 отряда, а конца работы на стройке не было видно. Слишком много сил и времени ушло на монтаж бесконечных метров воздухопроводов, кабелей, на подъем десятков тонн железа, бетона, воды. В один из этих трудных дней, вечером, вернувшись с очередной смены, мы собрались за длинным грубо сколоченным столом. Был этот стол для нас и столовой, и клубом, и залом заседаний. После азартных дебатов о том, как же ускорить бурение и сварку, после жаркого спора между Шрамко и Маркеловым о недостатках проекта все ждали, что скажет командир отряда. — Я предлагаю... вернее, руководство стройки предлагает, чтоб отряд, как и было намечено, начал с 10-го спортивную работу. Несколько человек останутся на стройке. Будем их подменять. В неровном свете керосиновых ламп смуглые лица ребят казались особенно осунувшимися. Что там говорить! Устали! Вымотали их нурекская жара да бесконечные подъемы с анкерами и струбцинами! Но встали все до одного и заявили: «Пока не кончим, пока последний втрое не приварим, ни на какие восхождения не пойдем!» 'И «камень» был закреплен в срок. Горная комиссия оценила работу на «отлично» и дала гарантию, что «камень» не рухнет по меньшей мере сто лет. Остались позади 50 дней напряженного труда. Мы отдохнули. Вновь хочется на скалы, хочется лезть, лезть... Вновь вертолет Донника мчит нас к Ягнобу, где у подножия стены на зеленой лужайке раскинулся комфортабельный лагерь. Из красивой, синей с желтым палатки разносится аппетитный аромат жарящейся баранины — Светлана, альпинистка из группы наблюдения, готовит обед. Гена Гаврилов и Миша Петров помогают радисту устанавливать антенну. Наш радист Ваня Машков — великий техник: даже здесь, под стеной, умудрился запустить движок и осветить не только кухню, но и каждую палатку. Ваня любит что-нибудь рассказывать, причем, если говорит, остановить его невозможно. Вот и сейчас, разматывая экранированный провод, Ваня что-то оживленно рассказывает своим 95 помощникам. На Гену Гаврилова и Мишу Петрова, когда они рядом, невозможно без улыбки смотреть: очень уж они разные. Рядом с огромным, мускулистым Михаилом худенький, небольшого роста Гена кажется еще меньше. У нас два Геннадия. Поэтому Гаврилова зовем Гендосом. Миша с и Гендос недавно окончили Ленинградский политехнический институт. Оба отличные скалолазы. Геннадий уже чемпион, мастер спорта. О феноменальной силе Михаила идут легенды. Рассказывают, что когда он поднимается по скале последним, то молотком не пользуется, а выдергивает крючья руками. В палатке, затянув полог от мух на все петли, на мягком поролоновом матраце прикорнул Слава Ванин. Он тоже собирается на стену и потому считает, что нужно копить силы и использовать каждую свободную минуту для сна, тем более что по комплекции он похож на Гену Гаврилова — такой же поджарый. Уже несколько лет Слава ходит в горы вместе со мной. Вместе мы работаем в одном из московских научно-исследовательских институтов. Вместе бегаем зимой на лыжах и лазаем по развалинам Царицынского дворца. Старается внести лепту в благоустройство лагеря и наш новый приятель, сын местного колхозника, которого зовем не по имени, а как он сам представился — Ердамчи. хотя потом и выяснилось, что ердамичи — поягнобски просто-напросто «помощник». Он каждый день поднимается к нам по крутой тропе, приносит сыр, молоко. Сейчас Ердамчи запрудил камнями сбегавшийся с ледника бурный ручей и пытается завернуть его по новому руслу к кухонной палатке. Ердамчи приехал в родной кишлак на летние каникулы из Мичуринска, где учится в пединституте. От него мы узнали много интересного о жизни ягнобцев, населяющих эту высокогорную долину. Это свободный и трудолюбивый народ, почти не знавший жестоких законов шариата; здесь женщины никогда не прятали лицо — все они высокие, стройные и гордые. Ягнобцы сохранили свой язык — один из диалектов древнего 96 согдийского наречия, на котором говорили предки нынешних таджиков. Стена Ягноба Фото В. Божукова К 20 июля мы уже «пощупали» скалы руками. Накануне официального открытия базового лагеря мы вышли к стене, взяв крючья, лесенки и 40-метровую веревку. Нужно было выбрать путь и промерить заодно высоту. Путь от лагеря до стены через бараньи лбы и небольшой снежник занял примерно час. Чем ближе мы подходили, тем отвеснее вздымалась гора: она будто развертывалась, раскрывалась перед нами, 97 обнажая черные навесы карнизов и гладкое зеркало монолитных скал. Путь наметили чуть правее «зеркала», прямо под крайний рыжий навес. Поднявшись на одну веревку, Шрамко решил дальше не лезть и стал готовиться к спуску. — Гена! Оставь там каску! — кричим снизу. — Зачем?! — Она желтая! Издалека увидим, когда промерять начнем! Закрепив свою каску на карабине у верхнего конца веревки, Шрамко через несколько минут присоединился к нам. Спустившись к зеленой поляне, он навел на стену 60-кратную трубу, отыскал в конце концов желтую точку и, используя «сороковку» как мерку, подсчитал высоту — оказалось около 1200 м. С 21 июля мы начали обрабатывать нижнюю часть стены. К этому моменту определился окончательный состав группы. Идем вшестером. Руководителем единодушно выбираем Шрамко. Ягнобская стена — его идея и мечта, его детище. Кому же руководить, как не ему? К тому же Гена — умелый скалолаз. Вроде бы и тренируется урывками: некогда ему, дел на скалолазном участке столько, что порой по месяцу работает без выходных, а если и выпадет свободный день, готовится к экзаменам в университет. Вроде бы и вид у него не спортивный: обыкновенный парень, среднего роста, даже весь какой-то сглаженный, упитанный. А подходит к скалам... и берет любой маршрут. И чем сложнее, тем больше ему нравится. Выступил на первенстве республики — выиграл. Приехал в Ялту на первенство Союза — и, совершенно не зная крымских скал, как говорится, «с листа» пролез, не сорвался, пролез там, где до него не удержались десятки претендентов. Решительность на маршруте создала ему репутацию рискового парня. Но мыто Генкину философию знаем. — Ребята, горы устроены целесообразно! — любит он повторять. — Лезешь, когда кажется, вот-вот не удержишься, сорвешься, находишь вдруг нужную зацепку, будто нарочно ее в этом месте прилепили! 98 Ночевка в гамаках на стене Ягноб Фото В. Божукова За первый день Виктор Маркелов и Гена Гаврилов обработали 80 м стены. Вернувшись в базовый лагерь, Виктор рассказывал: — Сначала полезли в «вибраме», а он держит плохо, ноги соскальзывают, еле-еле добрались до крюка. Хорошо, что по веревке шли! Наверху переобулись в галоши, ботинки повесили рядом с каской. Надел я весь набор «железа», взял молоток, лесенки, смотрю вверх. Стена настолько 99 крута, что ничего не видно! Куда лезть? Решил, как снизу просматривалось, прямо вверх. Для начала шлямбур забил: понадежнее, думаю, страховка будет. Метров десять пролез нормально, всего с двумя крюками. Потом забил ледовый крюк в какую-то мокрую трещину, а подняться выше не могу. Пальцы соскальзывают: края трещины гладкие, и сама она узкая, даже не всунешь руку. Постоял, посмотрел по сторонам внимательнее. Слева плита почти без зацепок, но все же вроде бы получше. Наметил путь: сначала вверх, дальше чуть вправо, под основание камина. Полез. Галоши держатся лишь на трении! Зацепки маленькие: только-только первыми фалангами пальцев можно схватиться! По рельефу похоже на «серую плиту с яблоками» на Крестовой в Ялте! Но, пожалуй, сложнее! Да и страховка-то не верхняя!.. Наконец растянулся почти на шпагат; правая нога, чувствую, зацепилась прочно. Теперь руку тяну, сам шепчу про себя: «Спокойнее, спокойнее, плавнее...» Дотянулся до угла и влез в камин. Стою, не могу отдышаться. А Гендоса принять некуда. Надо выше лезть. Но как лезть, если камин заткнут пробкой! Неужели опять на плиту вылезать! Ладно, думаю, сначала так попробую. Пробка нависает почти на метр, но там уступы оказались такие, что вылез легко, не пришлось даже лесенки вешать. — Тут я подошел,— вступил в разговор Гена Гаврилов, — смотрю, с него пот ручьем льет. —Куда же дальше лезть? — продолжал вспоминать маршрут Виктор. — Над головой опять карниз. В нем щель с кулак. Я заклинил руку, пробую подтянуться. Нет, ничего не получается. Для ног никакой опоры. С Гендосом посовещался, решили уйти влево траверсом, а как идти, когда степа будто стекло?! Тогда я заколотил над собой крюк, взял немного свободной веревки и ушел «маятником» до изгиба скалы. Оттуда полочка ведет к гигантской трещине. Снизу мы ее не могли видеть. А наш путь, который еще раньше наметили, теперь остался справа. Хороший путь: трещина видна с уступами, потом она переходит во внутренний угол, а угол этот тянется до самого рыжего карниза... А как туда попасть? Пришлось 100 траверсировать! И снова по гладкой-гладкой плите! Хорошо хоть трещинки попадались, куда крючья бить! Когда пролез всю плиту и принял Гендоса, он здорово удивился: не думал, что лазанием можно пройти... На другой день, пройдя еще 80 м монолитных скал и прошлямбурив нависающий внутренний угол, Маркелов, Гаврилов и присоединившийся к ним Шрамко вышли под рыжий карниз, который был виден еще с вертолета. Здесь самое неясное место маршрута. Поскольку не было понятно, удастся ли вылезть без шлямбуров, а бить их не оставалось времени, пришлось спуститься. Этот карниз на следующий день прошли Шрамко и Петров, прошли почти без лесенок, чистым лазанием. Еще один день ушел на втаскивание рюкзаков с продуктами и на навешивание 30-метровой лестницы вдоль последнего карниза. На этом обработка стены закончилась. 28 июля в 3 часа дня, когда косые солнечные лучи дотянулись наконец до центрального отвеса Ягноба и немного отогрели все эти мрачные камины, щели и углы, первая тройка группы (Гена Шрамко, Слава Ванин и Миша Петров) вышла из базового лагеря па штурм. На противоположном от стены склоне заняли места наблюдатели — Светлана Лукашенко, Женя Лобачев и Коля Бураго. Они следили за каждым шагом восходителей, зарисовывали, описывали путь и передавали сообщения радисту. Шрамко, Ванин и Петров подошли к стене, поднялись по навешенным веревкам и лестницам на рыжий карниз, подтянули туда рюкзаки и заночевали в гамаках, развесив их на крючьях прямо над бездной, поскольку не только лежать или сидеть, но и ногу-то негде было поставить на этих скалах. На следующее утро вышла на маршрут и наша тройка (Маркелов, Божуков, Гаврилов). К часу дня мы добрались до места ночевки первой связки, сбросили ненужную лестницу, канистру из-под бензина, пустые рюкзаки, оставив на всех только четыре рюкзака. Теперь мы предоставлены только самим себе. Связь с лагерем ракетами, голосом (слов, правда, не разобрать), и для аварийной связи мы сделали парашюты-вымпелы. 101 Бросается такой оранжевый парашют с запиской вниз, и его подбирают наблюдатели. К счастью, воспользоваться аварийными вымпелами не пришлось. По плану сегодня нужно подняться на 300 м. Каждый занял свое место. Первым Шрамко. И так до конца. Как ни старались мы изменить этот порядок и сколько ни просился Витя выйти вперед, Геннадий твердо заявил: «Первым должен везде идти руководитель!» Во всяком случае при таком порядке у каждого в группе были четкие обязанности: Шрамко и Гаврилов обрабатывали путь, за Геной Гавриловым поднимался я, потом Ванин, за ним Петров. Втроем они должны были вытаскивать рюкзаки. Последним поднимался Маркелов. Ему приходилось собирать рюкзаки, запихивать их в вытяжной мешок, выбивать крючья и быстро, стараясь не задержать группу, передавать их наверх. Над нами проглядывался довольно логичный путь. Монолитные скалы с богатым рельефом, с карнизами, каминами, внутренними и внешними углами. Лазание трудное. Часто используем для опоры крючья. В нависающем камине пришлось навесить несколько лесенок. Всюду масса мелких камней — результат выветривания и отслоения. Камни, чуть заденешь веревкой, летят вниз, а если учесть, что между первым поднимающимся и последним расстояние больше ста метров, то камни уже не летят, а свистят, словно осколки снаряда... Спасает нас лишь то, что мы стараемся не лезть друг за другом. За работой не заметили, как подкрались вдруг сумерки. В это время Шрамко распластался где-то вверху, на наклонной мокрой плите, а мы все застряли в длинном и скользком камине. Откуда-то струилась вода, затекала за рукава, за воротник. Один из рюкзаков заклинился в самом начале камина и никак не хотел вылезать оттуда. Промокшие до костей, висели мы в этом дьявольском месте, не видя в темноте друг друга, и с содроганием думали: «Неужели придется проторчать здесь всю ночь?!!» Но раздался спасительный возглас Гены: 102 — Ребята, есть площадка! Только к 10 часам, в полной темноте, мокрые и голодные, так и отчаявшись вытащить застрявший рюкзак, собрались мы на узком уступе, шириной не более двадцати сантиметров, который Шрамко неосмотрительно обозвал площадкой. А какая же это площадка, когда на ней и стоять-то невозможно! Привязав к крюку примус, стал я, как фокусник, на весу кипятить воду для чая. Хотелось скорее забраться в гамаки. Ведь сегодня поднимались без остановки 18 часов... и некогда было даже оглянуться. Потом внизу Светлана спросит у Ванина, что видел он со стены. — Что я там мог видеть? Пятки Валентина да камни! Однако теперь, когда остались позади 300 метров сложнейшего лазанья, когда накрепко, будто куколки шелкопряда, прилепились мы в своих нейлоновых сетках к скале, появилась наконец возможность оглядеться вокруг. К этому времени наступила глубокая ночь. И до чего же странен был вид чернильно-синего небосвода, перерезанного надвое от края до края черным отвесом многокилометровой стены! Будто небывалое гигантское затмение заслонило половину небесного купола! Оттого ярче и огромнее казались звезды, словно развесили их прямо над нашими гамаками. В серебристом звездном мерцании мрачно вырисовывался на небе рваный гребень скалы Анвара, и где-то за ним далеко внизу светился редкими огоньками Боло-Маргобский кишлак... Последующие дни и ночи мало чем отличались от первых. С утра уточняли по фотографиям путь; старались выбрать наиболее безопасный маршрут, несмотря на то что часто он оказывался труднее; старались выбрать траверсы, чтобы не сыпать потом друг на друга камни; старались использовать малейшие неровности, навесы и карнизы для защиты. Наконец принимали лучший вариант, и Шрамко выходил обрабатывать скалы. Под вечер, пробуравив стену десятками шлямбуров, развешивали 103 гамаки, развешивали на крючьях все свое снаряжение и готовились ко сну. В такие минуты удавалось немного поговорить и даже поспорить, чаще всего о том, что мы больше любим — скалолазание или альпинизм. Но к концу восхождения споры эти поутихли. Да и не до того было. Чем выше, тем труднее становился маршрут, тем глаже становились монолитные скалы. К тому же временами сыпала ледяная крупа, дул порывистый, холодный ветер. К 1 августа, судя по фотографии, оставалось до гребня метров сто пятьдесят. Но каких метров! Когда мы подошли под пояс черных нависающих скальных перьев, казалось, что держатся они еле-еле, что стоит взяться — и они рухнут вниз, сметая все, в том числе и нас, на своем пути. Попытались найти обход. Но ни влево ни вправо пути не было. Наверно, это был самый драматичный момент восхождения. Неужели все! Неужели зря эти дни мучений! Неужели придется спускаться!.. На наше счастье, скалы оказались прочными. Около четырех часов дня 1 августа Гена Шрамко, забив последний крюк в середину крутого, почти отвесного кулуара, вылез на гребень. Гаврилова принял он уже через выступ. Спустя полчаса последним появился над стеной Виктор Маркелов и, отдышавшись, как-то буднично, без всякого пафоса произнес: — Вот и все... похоже, мы ее одолели... Чуть левее, метрах в пятидесяти по гребню, на скальной плите, свисающей над только что пройденной стеной, видна была небольшая пирамида камней, обозначающая вершину. Вершина! Впервые за неделю мы могли спокойно стоять на относительно ровном месте, не цепляясь окровавленными пальцами за эти проклятые камни. Впервые за неделю могли позволить себе без тревоги взглянуть вокруг… А вокруг во все стороны – на юг, на север, на восток – уходили вдаль до самого горизонта величественные вершины... 104 ХРОНИКА ВОСХОЖДЕНИЙ Три медали за Ушбу. Вот уже более 100 лет двуглавая Ушба — самая популярная и самая неприступная вершина Кавказа — привлекает внимание альпинистов. До 1971 г. на обе вершины Ушбы было проложено 26 маршрутов, из которых 17 только за годы проведения чемпионатов страны по альпинизму. За покорение Ушбы альпинисты получили 49 золотых, 27 серебряных и 24 бронзовые медали. В 1971 г. в соревнованиях на первенство страны по альпинизму три команды заявили три новых, еще никем не пройденных маршрута на Ушбу. Внимание команды инструкторов альпинистского лагеря «Адыл-Су» ДСО «Локомотив» привлекла западная стена Южной Ушбы. Она круто на высоте 2200 м спадает к Ушбинскому леднику и на высоте около 4500 м обрывается 300-метровым гранитным «бастионом». Используя весь арсенал современной альпинистской техники, имея сублимированные продукты, команда за 12 дней, с 21 июля по 2 августа, прошла маршрут, насыщенный технически сложными участками. На пути к «бастиону» команда инструкторов преодолела стену протяженностью более 1500 м по контрфорсу, залитым льдом скальным островам, крутым ледовым склонам и протяженным труднопроходимым отвесам и карнизам. Средняя крутизна маршрута составляла 65-70°. 250 м маршрута пришлось на участки крутизной до 90°. Перепад высот от ледопада у основания до вершины Ушбы составил 2100 м. Судейская комиссия Федерации альпинизма СССР оценила маршрут как первопрохождение 5Б категории трудности и присудила команде альплагеря «Адыл-Су» в составе Арцишевского Ю.Ю. (руководитель), Волкова Р.П., Кузнецова В.Г. и Маньшина Ю.П. второе место в классе технически сложных восхождений. 105 Второе восхождение на вершину Южная Ушба по западной стене совершила команда спорткомитета города Ростова-на-Дону: Непомнящий А. В. (руководитель), Хохлов Е.П., Мерецкий Э.Л. и Слесов И.В. Маршрут ростовчан по своему характеру аналогичен маршрутам, ранее пройденным группами А. Кустовского (1963 г.) и Л. Мышляева (1960 г.), и проходит значительно южнее маршрута: группы Ю. Арцишевского. За 11 дней, с 3 по 13 августа, в условиях неблагоприятной погоды ростовские альпинисты прошли технически сложный стенной маршрут, общая протяженность которого от ледника до вершины около 2750 м, из них 785 м отвесных участков крутизной более 80°. За это восхождение команде Ростовского спорткомитета было присуждено третье место в классе технически сложных восхождений, а маршрут оценен как первопрохождение 5Б категории трудности. Второе место в классе технически сложных восхождений поделили команды альплагеря «Адыл-Су» и Комитета по физической культуре и спорту при Совете Министров Украинской ССР. Украинские альпинисты совершили восхождение на вершину Северная Ушба по центру ее восточной стены. В составе штурмовой группы было шесть человек: Моногаров В. (руководитель). Алексюк М., Козявкин В., Громыко В., Гончаров В. и Лавриненко Д. Украинские альпинисты прошли стену протяженностью более 1500 м с перепадом по высоте 1240 м. Рядом встречались участки отвесных и нависающих скал, осложненных карнизами и отслаивающимися скальными плитами. Восхождение было затруднено непогодой: гроза, снегопад, ураганный ветер. Ночевки были неудобные, в гамаках или сидячие. Несмотря на трудности, группа за 10 дней, с 9 по 18 августа, совершила первопрохождение этого сложного маршрута на вершину Ушбы. Сложность этого маршрута оценена 5Б категории трудности. Составил Е. Юрханов 106 НАУКА И АЛЬПИНИЗМ Ф. Кропф ГОРЫ АЛЯСКИ (1886-1970 гг.) Вдоль тихоокеанского побережья Америки простирается одна из величайших горных систем мира — Кордильеры, вознося свои вершины до высоты более 6000 м. Кордильеры поражают своими контрастами: на далеком суровом севере со склонов горных гигантов Аляски стекают громадные ледники, достигая берегов океана; на юге над плоскогорьями Мексики и Панамы исполинскими муравейниками возвышаются более чем на 5000 м конусы вулканов, а между ними расположены горные массивы, напоминающие то мягкий рельеф Альп, то высоко устремившиеся в небо скальные иглы и башни, свойственные только Доломитам Северной Италии и вершинам Огненной Земли. На самом расположена севере Аляска, Кордильер главная вершина которой — сверкающий ледовым одеянием Мак-Кинли (6193 м) — является одновременно высочайшей вершиной на североамериканском континенте. Суровый арктический климат, неустойчивая погода, большое удаление от транспортных магистралей, отсутствие 107 опорных пунктов, низкая снеговая линия и, наконец, громадные, разорванные ледники и многочисленные ледопады создают крайне сложные условия для организации восхождений на Аляске. Например, кратчайший путь подхода к вершине Мак-Кинли равен почти 60 км и требует создания цепи промежуточных лагерей. Для проведения восхождений на вершину затрачивалось много времени. Не удивительно, что Ф.А. Куку в 1903 г. при попытке покорить Мак-Кинли удалось после 49-дневного подхода подняться только до высоты 3475 м, а французской экспедиции 1964 г. на пик Хантингтон (3730 м) потребовалось для покорения вершины 27 дней напряженной работы и два промежуточных лагеря на маршруте. Наиболее суровые природные и климатические условия наблюдаются в арктической области, в районе хребта Брукса (главная вершина Гордон — 2816 м) и на плоскогорье Юкон (до 1800 м), где к концу зимы толщина снежного покрова не превышает 15-20 см, но средняя температура самого теплого месяца не выше 5-6°, а зимой морозы достигают 63-65°. На полуострове Аляска и Алеутских островах климат несколько мягче: на равнине в летний день температура поднимается до 11-12°. Но в это же время в высокогорье господствуют сильные морозы. Во время экспедиции Б. Вашбурна на Мак-Кинли в июле 1942 г. в лагере IV на высоте 5400 м в «самую теплую ночь» термометр показывал минус 27°, а в мае и июне температура обычно сохраняется на уровне минус 33-35°. Измерения на перевале Денали (5547 м) в 1947-1951 гг. показали среднюю зимнюю температуру минус 55°, а в самый теплый июльский день — минус 13°. Учитывая, что выше 4000 м почти всегда дуют холодные ветры со скоростью 35-80 км/час, легко себе представить, с какими трудностями климатического характера приходится сталкиваться восходителям на Аляске. Годовые осадки на полуострове Аляска достигают 1800 мм, на Аляскинском хребте — 4800 мм, а на юго-востоке, на границе с Канадой в районе горного узла Св. Ильи, — 4000 мм. Результатом низких летних температур является исключительно 108 мощное оледенение, превосходящее по площади ледники высочайших горных районов мира — Гималаев и Каракорума, вместе взятых. Площадь ледников Аляски превышает 40 тыс. кв. км, в то время как в высочайших горных системах мира она составляет: в Каракоруме — 13 тыс. кв. км, в Андах — 12 тыс., в Гималаях — 10 тыс., на Памире — 8 тыс. кв. км. Многие ледники Аляски принадлежат к особому, так называемому аляскинскому типу. Спускаясь со склонов, они растекаются и заполняют большие пространства, а в предгорьях многие из них достигают берегов моря. Один из наиболее крупных ледников — ледник Маласпин районе залива Якутат — при длине 42 км занимает площадь 3840 кв. км, т. е. почти в два раза больше, чем Нее кавказские ледники. Особо мощное оледенение наблюдается на Аляскинском хребте, где со склонов гор стекают на юговосток гигантские ледники: Кахилтна — 73 км, Мульдров — 66, Рут — 60, Форакер — 54, Эльдрич — 54, Токоситина — 41 км и др. Северным окончанием Кордильер является хребет Брукса с рядом вершин высотой до 2800 м. На 111 островах Алеутской гряды многие вершины достигают высоты 2500 м, среди которых 32 действующих вулкана. Высочайшая гора Алеутской гряды — вулкан Шишалдина (3073 м). Далее к северо-востоку на материке простирается собственно Аляскинский хребет, образующий водораздел между Тихим океаном и Беринговым морем. Высочайшая вершина Аляскинского хребта — двуглавый Мак-Кинли (южная вершина — 6193 м, северная — 15936 м) возвышается на 4500 м над ледниками Рут и I Петере и почти на 900 м над своим ближайшим соседом, вершиной Форакер (5303 м). В Аляскинском хребте, простирающемся на 250 км от перевала Райни до долины реки Ненана, насчитывается., Кб вершин выше 3500 м, среди которых Мак-Кинли (6193 м), Форакер (5303 м), Хантер Северная (4443 м) и Южная (4256 м), Серебряный Трон (4030 м), Кросон (3910 м), Хантингтон 109 (3730 м) и др., а также более 20 вершин высотой 2900-3500 м. Первая попытка покорить Мак-Кинли была предпринята в 1902 г. группой любителей гор города Фэрбенкса под руководством судьи Д. Уикершема. Поднявшись до первого крутого ледового взлета на высоте 3100 м, альпинисты отступили, считая дальнейший подъем невозможным. Год спустя после 49-дневного похода на высоте 3475 м так же безуспешно закончилась попытка р. А. Кука. Массив Мак-Кинли 110 В 1910 г. под склонами Мак-Кинли появилась группа золотоискателей. Трое из них — П. Андерсон, Б. Тэйлор Ч. Мак-Гонэгел, не имевшие никакой альпинистской подготовки и располагавшие лишь весьма примитивным снаряжением, — вышли на штурм вершины. И удивительно: им почти удалось взойти. Но в решающий момент, преодолев основные техническое трудности и выйдя на седло Денали (5547 м), они почему-то повернули на север и взошли на северную вершину (5936 м), будучи уверены, что покорили главную. В 1912 г. трое альпинистов — К. Паркер, Т. Ла Вой и Б. Браун — из-за непогоды были вынуждены отступить с высоты 6140 м! Через несколько дней их повторная попытка также закончилась безуспешно на высоте 5980 м. Но год спустя вершина Мак-Кинли все же была побеждена. 7 июня 1913 г. его главной вершины достигли священники X. Штукк и В. Харпен, погонщик собак ЮС. Карстенс и золотоискатель Р. Татум. Только 19 лет спустя, в 1932 г., было совершено второе восхождение под руководством А.Д. Линдлея, окончившееся трагически. Уже на спуске шедшие без веревки участники восхождения А. Карпе и Т. Кобен провалились в ледниковую трещину и погибли. До наших дней на Мак-Кинли совершено более 40 восхождений по пяти маршрутам. В 1954 г. был осуществлен первый (и пока единственный) траверс Мак-Кинли с юга на север, причем подъем на южную вершину был совершен по технически более сложному южному ребру. В 1962 г. американские альпинисты Б. Эверетт (руководитель), С. Зильберштейн (врач), Ч. Холлистер, К. Врен, С. Кохрейн и X. Абранс решили сложнейшую альпинистскую проблему Мак-Кинли — поднялись на его главную вершину по юго-восточному ребру. В период с 6-9 июня альпинисты и грузы экспедиции Эверетта были доставлены вертолетом к месту базового лагеря (2350 м) под юго-восточное ребро. 10 июня, после преодоления широкой подгорной трещины, на гребне был установлен лагерь I (2800 м). 111 Три дня экспедиция из-за сильного снегопада и возросшей лавиноопасности была вынуждена отсиживаться в лагере I, и только 14 июня она могла возобновить работы по организации ряда лагерей на маршруте. Подъем проходил преимущественно по крутому ледовому рельефу и карнизным гребням. Это вынудило восходителей закрепить в общей сложности более 800 м веревочных перил, а на ледовой стене между лагерями II и III навесить 20-метровые веревочные лестницы. 27 июня в лагерь IX (4750 м) был доставлен шестидневный запас продуктов питания на двоих участников. Здесь остались Б. Эверетт и С. Кохрейн, а остальные альпинисты спустились в лагерь VIII (4250 м), где должны были ждать возвращения штурмовой двойки, 28 июня при хорошей погоде Эверетт и Кохрейн поднялись по юговосточному ребру до высоты 5200 м и установили на полке лагерь X, а из лагеря VIII двое участников поднялись в лагерь IX, чтобы в случае необходимости быть ближе к восходителям. Б. Эверетт рассказывает так о последнем этапе штурма вершины: «Лагерь X покинули в 7.30 утра. Погода была хорошая и относительно теплая. Мы ожидали встретить трудное лазание по ребру на высоте между 5200 и 5500 м. Но стена, хотя была очень крутая, давала нам достаточно точек опоры, и мы, редко применяя крючья, прошли ее довольно легко. В 14.30 вышли на край вершинного плато (5750 м). Вершина находилась от нас на расстоянии всего немногим более трех километров, но какие это были три километра! Как только мы вышли из-под защиты южной стены, нас встретил колючий, пронизывающий северный ветер, и мы тут же надели на себя все запасные теплые вещи, защитив лица масками. Почти километр мы шли по краю плато, поднялись на Картер Хорн (одну из предвершин) и, спустившись с нее, были вынуждены идти прямо против ветра. Далее склон представлял собой спрессованный ветром наст, а чаще чистый лед. Иногда при особенно сильных порывах ветра, грозивших сбросить нас в бездну, мы были вынуждены ложиться и закрепляться 112 ледорубами. Пять нескончаемых часов мы боролись с ветром, который бросался нам навстречу со скоростью 80 км/час. Затем, не доходя 100 м до вершины, возникли новые трудности: начало темнеть, и поднятые ветром снежные вихри лишили нас видимости. Было даже немного жутко смотреть, как веревка к впереди идущему как бы растворяется во мгле. В 19.30, шатаясь от усталости, мы вышли на вершину. Здесь сделали три фотоснимка и тут же начали спуск. Только придя к краю вершинного плато, мы наконец после тринадцати часов крайнего физического напряжения могли немного отдохнуть. Затем спустились дюльферами по крутым участкам стены. В одном месте, к счастью на снежном склоне, Кохрейн сорвался и скатился более чем на 40 м, пока мне удалось удержать его веревкой. В 2 часа ночи, после 18-часового рабочего дня, нас встретили друзья в лагере X». В 1964 г. французские альпинисты под руководством Лионеля Тэррей одержали трудную победу над вершиной Хантингтон (3731 м). Хотя она уступала «хозяину района» Мак-Кинли 2462 м по высоте, но значительно превосходила его по сложности. 5 мая экспедиция прибыла в местечко Талкитна, и 24 часа спустя знаменитый альпинист летчик Дон Шелдон высадил французов на леднике Рут, у подножия Хантингтона, на высоте 1800 м. В течение двух дней при 25градусном морозе участники экспедиции оборудовали базовый лагерь в снежных пещерах, так как бушующие ветры срывали палатки. Десять дней потребовалось для прохождения юго-западной стены и установки лагеря I на северо-западном гребне. На этой ледовой стене, достигающей местами 70° г крутизны, пришлось вырубить более 1000 ступенек, забить более ста скальных и ледовых крючьев и закрепить на протяжении 700 м веревочные перила. Последующие пять дней ушли на обработку пути между лагерем I и большим взлетом, где в ледовой пещере был создан лагерь II. До 23 мая весь состав экспедиции находился в этом лагере, но при ураганном ветре нельзя 113 было думать о выходе на штурм вершины. Л. Тэррбй так рассказывал о последнем этапе покорения вершины Хантингтон: «На следующий день нам стало ясно, что ураганный ветер не унимается, и все мы не могли оставаться здесь, в лагере II, так как там был ограниченный запас продовольствия и горючего. Принимаю решение. Батлей и Сарту, вложившие наибольшие усилия в подготовку пути и оборудования лагеря II, остаются там и при первой возможности выходят на штурм вершины, а остальные спускаются в лагерь I. Когда мы 25 мая утром вышли из пещеры лагеря I, то увидели, что ветер значительно ослабел и снегопад почти прекратился. Но вершина была покрыта тяжелыми облаками. В 10 часов утра мы связались с нашими товарищами из лагеря II и услышали, к нашему удивлению, что они вышли на штурм вершины и находятся у подножия четвертого взлета. А в середине дня радио приносит весть, что двойка только что преодолела последнюю трудную ледовую стенку и выходит на вершинный гребень, что ветер, снег и туман сильно затрудняют подъем, но что они полны решимости пробиться к вершине. Мы ободрили их и просили быть очень осторожными. Два часа спустя Батлей и Сарту сообщают, что в тумане вырисовывается вершинный купол, и наконец в 16 часов мы слышим взволнованный голос Батлея: «Мы на вершине!» Вскакиваем, радостно обнимаемся, как братья: ведь более двадцати тяжелых, изнурительных дней мы ждали эту минуту. И наконец победа! Каждые два часа радио связывает нас с Батлеем и Сарту. Оба восходителя очень устали, ветер и снег замели следы подъема, и в этих условиях спуск труден и опасен. Батлей и Сарту вышли из лагеря II на штурм вершины в 2 часа 30 минут утра 25 мая и вернулись в лагерь 26 мая в 1 час 30 минут. Думаю, что это в достаточной мере характеризует трудности восхождения на эту вершину, хотя высота ее всего лишь 3731 м». На следующий день, 26 мая, Л. Тэррей, Р. Жандр, М. Мартинетти, Жакель, Бернезат и Соби при хорошей, безветренной погоде повторили 114 восхождение из лагеря I. Восточнее Аляскинского хребта пролегает хребет Нутцотин — район невысоких гор (до 3000 м) с исключительно мощным оледенением и суровым климатом. Этот район до наших дней практически не исследован, хотя авиасъемкой там обнаружен ряд интересных вершин с высокими стенами и увенчанными карнизами гребнями. Южнее Аляскинского хребта простираются горы хребта Врангеля, соединяющие Аляскинский хребет с массивом Св. Ильи — Логан. Главные вершины этого района — Лукания (5226 м), Блэкберн (5036 м), Бона (5029 м), Стееле (4990 м), Санфорд (4940 м), Ванкувер (4816 м), Врангель (4270 м) — покорены в период 1940-1970 гг. На некоторые из них проложены технически сложные маршруты стенного характера. Юго-западнее хребта Врангеля, между бассейном Купер-Ривер и океаном, расположен хребет Чугач, характерный мощным оледенением. Огромные ледники, включая ледовую шапку полуострова Кенай (300 кв. км), покрывают большую площадь этого малоисследованного района Аляскинских гор, достигающих высоты 4000 м. Единственное известное восхождение совершено в 1938 г. на высшую точку хребта — вершину СентАгнес (4038 м) участниками американской экспедиции, руководимой Б. Вашбурном. Огромный горный массив Св. Ильи — Логан расположен на границе Аляски и Британской Колумбии. Эти горы покрыты почти сплошным панцирем льда и снега. Впервые они были открыты в 1741 г. В. Берингом, давшим I им это имя. Вторично их открыл в 1778 г. известный мореплаватель Д. Кук. Вершина Св. Ильи поднимается на 5489 м всего в 60 км от берега. Попытки ее покорения I были сделаны Тофаном (1886 г.), Вильямсом (1888 г.), Бриантом (1890-1891 гг.), но только герцогу Абруццкому в сопровождении группы лучших швейцарских проводников удалось одержать над нею победу в 1897 г. Высочайшая вершина района, расположенная в 42 км северо-восточнее вершины Св. Ильи, — двуглавый Логан (6050 м) была 115 открыта в 1890 г. Русселем. На главную вершину поднялись в 1925 г. участники англо-американо-швейцарской экспедиции: А. Мак-Карти, Г. Лэмбер, А. Карпе, А. Тэйлор, Н. Рид, Г. Халл и др. Логан — вторая по высоте вершина североамериканского континента. Массив ее длиной 32 км поднимается более чем на 4000 м над окружающими ледниками. В то время как на Мак-Кинли предпринималось около 40 восхождений, Логан, расположенный в 160 км от ближайшего населенного пункта, был покорен только трижды. В 1953 г. американские альпинисты разведали путь на не покоренную еще восточную вершину Логана (5900 м) по восточному гребню, а в 1957 г. Г. Роберте, Д. Коллинс, К. Росс, Д. Моих и К. Куллег вышли на штурм по этому маршруту. 25 июня с вертолета были произведены две заброски под восточную стену вершины. Первая заброска едва не окончилась аварией. Летчик вел машину между двумя гребнями над ледником Хаббард и, не рассчитав расстояния, оказался в непосредственной близости от скального ребра. В последний момент ему удалось отвернуть машину, но, потеряв высоту, вертолет оказался над самым ледником. Во избежание катастрофы пришлось поспешно сбросить груз, который, конечно, упал совсем не на то место, какое было запланировано. Во время полета альпинисты увидели бескрайнюю поверхность разорванных ледников и тот 160-километровый путь, по которому им предстояло возвращаться после восхождения. Им стало ясно, что в случае несчастья в группе они могут рассчитывать только на свои силы, ибо помощь извне можно ожидать только через 2-3 недели. В этот же день другой вертолет, оборудованный лыжами, высадил группу на ледник Хаббард, и после двухдневной напряженной работы по сбору грузов, 27 июня, был установлен лагерь под восточным гребнем вершины на высоте 2400 м. Для переправы грузов через подгорную трещину и подъема его по 120-метровому ледовому склону восходители пользовались портативной лебедкой. 116 Несмотря на сильный холод ночью (до —30°), днем на солнцепеке было невыносимо жарко. Альпинисты решили работать только в утренние часы и как можно дольше после захода солнца. 30 июня на высоте 2560 м устанавливается лагерь II, а на следующий день вечером на 210 м выше, на площадке перед карнизом, — лагерь III. Дальнейший путь по узкому гребню пришлось обезопасить с помощью перил, и в итоге двухдневной тяжелой работы на высоте 3350 м удалось установить лагерь IV. Последующие четыре дня свирепствовала обычная для Аляски, но страшная для восходителей пурга, и им пришлось отсиживаться в палатках. 8 июня четверо участников поднялись с грузами выше, но, пройдя всего лишь 70 м по сложному рельефу, были вынуждены вернуться из-за непогоды. Монх в это время спустился в лагерь III за запасной печкой (в качестве топлива использовался денатурат), так как во время пурги 6 июля порыв ветра сбросил печку из лагеря IV на ледник. Монх вернулся поздно вечером крайне уставший, но сияющий от радости: печку он все-таки принес. 9 июля погода прояснилась и восходители продолжали подъем. Рельеф стал очень сложным, скалы были заснежены, два камина (длиной 15 и 19 м) были забиты снегом, и идущему первым даже без груза было очень трудно их преодолеть и навесить веревки. За вторым камином пришлось по узкой полочке траверсировать плиту над сбросами южной стены, что с грузами за спиной было очень трудно и опасно, так как порывы ветра порою почти поднимали альпинистов в воздух. Далее путь проходил по острому как нож ледяному гребню, по обе стороны которого зияли тысячеметровые пропасти. Росс и Кулег более двух часов по очереди «выравнивали» гребень, а затем натянули перила, и только с надежной страховкой через ледовые крючья был пройден этот весьма «деликатный» участок. Ледовый гребень заканчивался у небольшой ровной снежной площадки, и здесь, на высоте 3750 м, был организован лагерь V. Сюда I 11 июля поднялись остальные альпинисты. Выше лагеря V 117 был стометровый участок крутых оледенелых скал, а за ними снова ледовый гребень. В течение 11 июля была произведена обработка и этого участка пути: закреплено 120 м нейлоновой веревки, забиты крючья для страховки (с красной маркировкой) и местами срублен верх гребня. Вся группа 12 июля вышла по готовому пути, чтобы установить лагерь VI, но после двух часов подъема погода резко ухудшилась и альпинисты, оставив грузы на высоте 3900 м, быстро вернулись в лагерь V и в течение трех утомительных долгих дней впятером находились в одной палатке, где имущество занимало половину жилой площади. Этот «отдых» был малоприятным, и не удивительно, что улучшение погоды 15 июля было встречено восторженными криками. Во время вынужденного пребывания в лагере V группа выработала новый план дальнейшего штурма. До сих пор она устанавливала лагеря на большом расстоянии друг от друга, причем альпинистам не всегда удавалось в течение дня вернуться в нижний лагерь за продуктами. Чтобы избежать опасности быть отрезанными в случае непогоды от продуктов, было решено сократить расстояние между лагерями. Был оборудован новый лагерь. 15 июля альпинисты вышли на маршрут с тяжелыми грузами. Закрепленные накануне веревки и забитые крючья оказали большую помощь при подъеме, и в 11 часов они прошли сложный гребень и поднялись на 3960 м, где гребень переходил в крутой снежно-ледовый склон. Хотя рельеф значительно упростился, альпинистами продвижение встала вверх теперь почти другая не ускорилось, проблема — ибо перед преодоление многочисленных глубоких трещин. В час дня двойка начала устанавливать лагерь VI на высоте 4120 м, а трое вернулись на 3900 м и подняли в этот же день к новому лагерю снаряжение и продукты. Оставив в лагере VI только самое необходимое для спуска и подготовив три тюка для следующего лагеря, 16 июля группа рано утром при морозе —19° двинулась вверх. По крутому гребню с громадными карнизами, а затем траверсировав крутой склон под карнизами, она вышла снова на 118 гребень и между двумя сераками на высоте 4360 м оборудовала лагерь VII. Во время возвращения в лагерь VI за оставленными грузами при траверсе снежного склона из-под ног впереди идущего Монха внезапно ушел снежный пласт, и он сорвался. Второй в связке — Роберте — мгновенно перебросил веревку через вогнанный в снег ледоруб, и Моих повис на веревке. Все кончилось благополучно, но все участники молчаливо провожали тревожным взглядом нарастающую лавину, которая с невероятным грохотом за несколько десятков секунд промчалась 2000 м до ледника. 17 июля был установлен лагерь VIII (4610 м) на краю фирнового плато, впервые на ровном и действительно безопасном месте после почти трехнедельного подъема по восточному гребню. Трое альпинистов в этот же день совершили второй рейс из лагеря VII с грузами. Следующий день встретил альпинистов снегом и пургой. Это был вынужденный, но в то же время и своевременный отдых, так как за три недели работы все сильно устали. Утром 19 июля, проваливаясь выше колена в свежевыпавший снег, восходители в последний раз с тяжелыми грузами поднялись еще выше по склону и оборудовали на высоте 4880 м последний — IX — лагерь. До восточной вершины Логана осталось около 3 км с набором высоты 1070 м. Путь до вершины проходил по некрутым снежным склонам со скальными выходами и не представлял технических трудностей. 20 июля — день штурма вершины. Вот что пишет о штурме руководитель группы Г. Роберте: «В 6 часов утра облака под нами медленно, как бы нехотя начали подниматься. Около 9 утра погода стала улучшаться, и мы вышли на штурм вершины. Сначала траверсировали склон под восточной вершиной, а затем поднимались по простым скалам и твердому снегу юговосточного гребня. По мере подъема мы все воспрянули духом, перестали чувствовать усталость, в нас постепенно крепла уверенность, что сегодня вершина будет наша. Оставалось только 300 м, потом 150... 60 м, и наконец в 4 часа дня к мы все пятеро стояли на девственно чистой восточной вершине. Трехкилометровый гребень к главной вершине выглядел заманчиво, 119 но идти дальше было бы слишком рискованно: день уже почти на исходе, да и погода снова «пошаливала». Около 20 минут мы наслаждались панорамой и без устали фотографировали, и всем хотелось как можно дольше побыть здесь. Но вскоре мы начали ощущать холод и были вынуждены начать спуск. В 7 часов вечера мы пришли в лагерь IX». 24 июля все благополучно спустились в лагерь и начал и свой 160километровый маршрут по ледникам к IV морю, к друзьям, к свежей пище и горячей воде и к концу чудесного приключения в горах Аляски. Юго-восточнее массива Св. Ильи — Логан, на границе между Аляской и Британской Колумбией, расположен хребет Фэруэтер. Главная вершина, давшая хребту свое название, — Фэруэтер (4662 м). Климатические условия района исключительно неблагоприятные — в году там 1312 дней с осадками. Большинство вершин покрыты льдом и снегом и, достигая высоты 3000-4000 м, технически сложны. Первое восхождение на Фэруэтер совершили в 1931 г. Карпе и Мур. В 1932 г. Б. Вашбурн, Харварт и Дартмут покорили Криллон (3880 м) — вторую по высоте вершину района. Прибрежный хребет Аляски с вершинами около 3000 м — самая южная и крайняя цепь Аляскинских гор. Оледенение ее слабое, но район малоисследован. Единственное восхождение на высочайшую вершину района (3048 м) было совершено в 1946 г. В заключение мы приводим хронику попыток восхождений, первовосхождений и восхождений по новым маршрутам на основные вершины горных районов Аляски. B них указываются год, наименование вершины, ее высота, восходители. Условные обозначения: ПП — попытка восхождений, ПВ — первовосхождение, НМ — восхождение по новому маршруту. 1886-1891 гг. — ПП, Св. Ильи (5495 м) — Тофан, Уильяме, Бриант. 1897 г. — ПВ, Св. Ильи (5495 м) — герцог Абруццкий и швейцарские проводники. 120 1903 г. — ПП, Мак-Кинли (6193 м), Ф. Кук. 1910 г. — ПВ, северная вершина Мак-Кинли (5936 м) — П. Андерсон, Б. Тэйлор, Ч. Мак-Гонэгел. 1912 г. — ПП, Мак-Кинли (6193 м) — Б. Браун, X. Паркер и М. Ла Вой до 6140 м. 1912 г. — ПВ, Блекбёрн (5037 м) — Д. Кеен, Г.В. Хэнди. 1912 г. — ПВ, Санфорд (4940 м) — Э. Холвай, X. Пальмер, Р. Аеммер, Е. Фенц. 1925 г. — ПВ, Логан (6050 м) — А.X. Карти, Г.Ф. Лэмбер, В.В. Форстер, А. Тэйлор, Н. Рид и А. Карпе. 1928 г. — ПВ, Даусон (4040 м) — супруги Мундай. 1930 г. — ПВ, Бона (5029 м) — А. Карпе, Т. Мур, А. Тэйлор. 1931 г. — ПВ, Фэруэтер (4660 м) — А. Карпе, Т. Мур. 1934 г. — ПВ, Форакер (5303 м) — Ч. Хоустон, Ч. Уотерстон, Т.Г. Браун. 1934 г. — ПВ, Криллон (3880 м) — Б. Вашбурн, Харварт, Дартмут. 1935 г. — ПВ, Стееле (4990 м) — В.А. Вуд с двумя спутниками. 1937 г. — ПВ, Лукания (5226 м) — Р. Бете, Б. Вашбурн. 1938 г. — ПВ, Санфорд (4940 м) — Б. Вашбурн, Т. Мур. 1938 г. — ПВ, Св. Агнес (4500 м) — Б. Вашбурн, П. Габриел, Н. Диренфурт. 1940 г. — ПБ, Берта (3103 м) — Б. и Б. Вашбурн. 1946 г. — НМ, Св. Ильи (5489 м) по юго-западному гребню — Б. Ферис, В. Лейбеди, А. и Б. Кауфман, М.М. Миллер, Ч. и Д. Моленар. 1951 г. — НМ, Мак-Кинли (6193 м) по восточному ребру — Б. Вашбурн, Б. Бишоп, X. Бачтел, И. Эмблер, М. Грифитс, И. Мур, И. Гейл, В. Хаскет. 1957 г. — ПВ, восточная вершина Логан (5900 м) по восточному гребню — Г. Роберте, Д. Коллинс, К. Росс, Д. Моих, К. Куллег. 1962 г. — НМ, Мак-Кинли (6193 м) по юго-восточному ребру — Б. Эверетт, С. Кохрейн. 121 1964 г. — ПВ, Хантингтон (3731 м) — Л. Тэррей, Н. Батлей, С. Сарту, Р. Жандр, М. Мартинетти, И. Бернеза, С. Жикель, И. Соби. 1964 г. — ПВ, Моосе Тоот (3150 м) — В. Вельш, К. Биэрл, А. Рейхэггер, А. Хазенкопф. 1965 г. — НМ, Логан (6050 м) по южному гребню и траверс — Д. Лонг, А. Стек, П. Бекон, Ф. Коал, Д. Эванс и Д. Уилсон. 1967 г. — Первое зимнее восхождение на Мак-Кинли (6193 м) — А. Девидсон, Р. Джанет, Д. Джонсон. 1967 г. — НМ, Мак-Кинли (6193 м) по южной стене — Д. Эберг, Р. Леба, Д. Сейдман, Г. Томпсон. 1968 г. — НМ, Илипак (2590 м) по юго-восточному ребру. Технически сложное восхождение, совершенное 9-12 августа американцами В. и Г. Хоеман, А. Мариа, К. Лоукс, Д. Робертс. 1968 г. — НМ, Форакер (5303 м) по южной стене высотой 2500 м — X. Байэр, А. Бертулис, В. Блессер, П. Уильямсон. 1969 г. — НМ, Фэруэтер (4660 м) по западному гребню — Л. Аткинс, В. Гув, П. Мур, И. Хил, К. Штокс. 1970 г. — ПВ, Далл (3260 м) — экспедиция под руководством Р. Фееней. 122 Л. Рудаков ЛЕДЯНОЙ ПАНЦИРЬ ЭЛЬБРУСА Массив Эльбруса поднимается в заоблачные высоты выше всех других вершин Кавказа. Его вулканический конус покрыт обширным сплошным ледяным панцирем, который выглядит в виде огромной белой папахи, переломленной на две макушки. От ее основания звездообразно спускаются по долинам и понижениям длинные языки ледников. На Эльбрусе 16 крупных ледников. По южному склону спускаются ледники: Большой Азау, Малый Азау, Гарабаши, Терскол, Ирик и Ирикчат. К северным склонам относятся: Уллучиран, Карачаул, Уллумалгендерку, Уллукол, Микельчиран, Берджалычиран и Чунгурчатчиран. Западным склонам принадлежат три ледника: Бютк-тюбе, Кюкюртлю и Уллукам. Наибольшей длины достигает ледник Большой Азау. Его длина равна 10 км. Язык этого ледника спускается ниже границы леса и достигает около 2500 м абсолютной высоты. В то же время все ледники северного склона Эльбруса оканчиваются на высотах свыше 3000 м. Это объясняется тем, что мощные лавовые потоки во время многократных извержений вулкана заполнили обширные пространства и подняли поверхность окружающих Эльбрус плоскогорий на более высокий уровень. Общая площадь физической поверхности оледенения Эльбруса составляет 134,5 кв. км*. Еще недавно предполагалось, что толщина ледяного панциря на Эльбрусе достигает нескольких сот метров. Однако, как показывают замеры, произведенные различными способами, такое мнение о мощности его льдов было в общем ошибочным. В настоящее время установлено, что истинная толщина ледяного покрова тут невелика. Судя по замерам, сделанным примерно в 500 точках, мощность фирново-ледяной толщи более 150 м нигде не отмечается. Более * См. «Оледенение Эльбруса». М., 1968. 123 значительных величин она достигает на сравнительно небольших участках в верховьях долинных ледников на высоте 3600-4200 м. Здесь толщина льда нередко — 100 м и более. Как вверх, так и вниз от этих областей толщина ледяного покрова убывает. Например, на околовершинных крутых склонах вулканического конуса она равна в основном 20-40 м и лишь на седловине доходит до 50 м. Значительные пространства восточного сектора Эльбруса имеют мощность льда менее 50 м. В фирновой области западной части оледенения ледяная толща в основном от 50 до 100 м. Долинные ледники имеют наибольшую мощность в верховьях. В верхней части таких крупных ледников, как Большой Азау, Ирик, Уллучиран, мощность льда достигает 130-150 м. Как правило, книзу толщина долинных ледников убывает постепенно и лишь только в их концевой части резко падает. Анализ данных о мощности льда в различных пунктах оледенения дает основание принять, что средняя толщина ледяной шапки Эльбруса составляет примерно 80 м. Любопытно оценить, каковы объем и масса льда на Эльбрусе? Подсчет показывает, что общий объем льдов Эльбруса составляет примерно 10,5-11,0 куб. км, а их масса — 9-10 млрд. т. Много это или мало? Наглядное представление о запасах законсервированной влаги, накопленной здесь веками за счет аккумуляции легких снежинок, дает следующее сравнение. Если весь лед Эльбруса растопить, то образуется столько воды, сколько ее может дать Москва-река за три года. Известно, что лед обладает пластическими свойствами и при значительном накоплении он приходит в состояние постоянного, хотя и медленного движения. Скорость движения льда зависит от многих причин. На значительной части ледового покрова Эльбруса поверхностная скорость движения льда летом равна 10-15 см в сутки. На поверхности долинных ледников Большой Азау, Терскол и Ирик лед движется со скоростью до 30-50 см в сутки, а ближе к вершинам, в частности в районе между Приютом 124 Одиннадцати (4055 м) и Приютом Пастухова (4800 м), за сутки лед сползает всего лишь на несколько миллиметров. Эльбрус Фото Л. Рудакова Медленное течение льда вниз и его разрушение при таянии в области абляции неизбежно приводят к постоянному обновлению ледников. На Эльбрусе при длине наибольших ледяных потоков 8-10 км и среднегодовой скорости их движения, например, 10 см в сутки вновь образованный из фирна лед достигает конца ледников за 220-280 лет. Приблизительно за такой период времени большая часть оледенения Эльбруса полностью обновляется. Там, где скорость течения мала, этот процесс происходит несколько дольше. Самый же древний возраст, по всей вероятности, имеет неподвижный лед, залегающий в основании фирноволедяной толщи, которая заполняет кратеры Эльбруса. Изменение размеров ледников, их отступание и наступание зависят от бюджета массы льда. Если на протяжении ряда лет в области оледенения отлагается больше положительный, и, твердых наоборот, осадков, чем когда таяние тает льда, превышает то бюджет количество выпадающего снега — бюджет отрицательный. В первом случае ледники 125 приобретают тенденцию наступать, а во втором — они отступают. Что же касается оледенения вулканических конусов, и в частности Эльбруса, то на изменение его ледников оказывали влияние не только климатические факторы, но и сказывалась в прошлые эпохи существенным образом вулканическая деятельность. Исследования последних лет показали, что при древних извержениях неоднократно происходила неравная «схватка» между огнем и льдом, которая приводила к частичному или полному исчезновению ледников этого района Кавказа. По геологическим данным, последняя вулканическая деятельность Эльбруса проявлялась 1,5-2 тыс. лет назад. Во время этого извержения была окончательно сформирована восточная вершина, после чего Эльбрус приобрел современный облик. С прекращением последней вспышки вулканизма оледенение не только восстановилось, но и начало интенсивно разрастаться. С крутых околовершинных склонов лед стал растекаться во все стороны длинными языками, заполняя верховья долин и понижений, между застывшими потоками лавы. Геоморфологические исследования указывают, что при разрастании оледенения иногда наблюдались кратковременные периоды незначительного отступания концов ледников. Следы такого их двукратного сокращения нами обнаружены на склонах береговых морен ледников Кюкюртлю и Микельчиран. В последний раз максимальное, развитие ледников наблюдалось в середине прошлого столетия. К этому времени концы их продвинулись далеко по долинам и достигли наиболее низких абсолютных отметок. Несколько позднее в жизни ледников Эльбруса произошли резкие изменения. Состояние их «здоровья» стало заметно ухудшаться. Ледники начали укорачиваться и утоньшаться. В их низовьях местами образовались большие массы «мертвого» льда, перекрытого плащом обломочного 126 материала. Потеряв способность к самостоятельному движению, «мертвый» лед отчленялся от тела отступающего ледника. На память о своем былом величии ледники оставили зарубки в виде конечных и береговых моренных валов. Они хорошо сохранились до настоящего времени и из-за отсутствия на них травянистого покрова резко выделяются на окружающем фоне. Высота береговых морен последней стадии оледенения достигает 60 м и более, а конечные морены этого же возраста не выше 10 м. На дне многих долин, освободившихся за последние 100-120 лет ото льда, часто обнаруживаются более низкие (высотой 1-3 м) конечно-моренные валы. Они указывают, что на фоне общего сокращения ледников в некоторые периоды ледники проявляли способность наступать. В XX столетии было два кратковременных периода, когда ледники Эльбруса наступали. Один из них относится к 1911-1914 гг., а другой — к 1927-1932 гг. Скорость отступания ледников в первые десятилетия их сокращения была сравнительно невелика, но затем она возросла. Так, например, ледник северного склона Уллучиран с 1850 по 1889 г. отступал со средней скоростью 6,7 м в год. В дальнейшем, до 1927 г., он сокращался ежегодно на 15,5 м, а за последующие 30 лет его среднегодовая скорость отступления составляла 21,7 м. От своего наиболее низкого положения, относящегося к середине прошлого столетия, концы ледников Эльбруса отступили вверх по долинам от 800 до 2000 м и более. Мощность их льдов убавилась на 20-60 м, а их объем уменьшился примерно на четверть. Будет ли оледенение Эльбруса сокращаться далее, как долго продлится его сокращение, не исчезнут ли здесь ледники вообще? Ответ на эти вопросы подсказывает анализ материалов об изменчивости климатических условий в прошлом. В настоящее время все более широкое признание находит теория о 127 циклическом развитии климата нашей планеты. По многим признакам установлен многовековой — 1800-летний — климатический цикл Земли. В каждом цикле волна потепления сменяется похолоданием. Сейчас Земля переживает период потепления. По мнению многих ученых, в многовековом цикле перелом к похолоданию наступит в 2400-2500 гг. Это означает, что ледники будут сокращаться еще длительное время. Однако их сокращение происходит не плавно, а в виде отдельных пульсаций, т.е. отступление ледников прерывается кратковременными задержками и подвижками вперед. Небольшие наступания ледников в теплый период многовекового климатического цикла также связываются с ритмичностью климата, проявляющейся в течение более коротких циклов. Из них с большой достоверностью установлены 11-летний и 100-летний (вековой) циклы, связанные с усилением и ослаблением солнечной активности. Последние максимумы 11-летнего цикла отмечались в марте 1958 и 1969 гг., а следующий ожидается в апреле 1980 г. Ритмы солнечной активности отражаются на многих явлениях природы. Любопытно отметить, что во время зимовки на ледовой базе 19 марта 1958 г. нам пришлось наблюдать глубокий «вздох» Эльбруса, который произошел как раз в период максимума солнечной активности 11-летнего цикла. Вот что записано в моем полевом дневнике об этом редком явлении: «Рано утром зимовщики проснулись от необычного сильного шума. Его появление среди ничем не нарушавшейся тишины «белого безмолвия» показалось странным и непонятным. В первый момент можно было подумать, что это звук самолета. Но проходило время, а шум, то усиливаясь, то ослабевая, не прекращался. Внимательно прислушавшись, установили, что шум раздается со стороны восточной вершины. Хотя она и была закрыта облаками, но сомнений нет — это дает о себе знать Эльбрус. Об этом удивительном явлении мы сообщили по рации в поселок Терскол и от начальника спасательной службы Н.А. Гусака получили 128 указания: — На всякий случай приготовиться к спуску с зимовки. Трудно сказать, к счастью или к сожалению, к полдню шум постепенно угас». Несколько дней спустя прибывший из Москвы профессор Г.К. Тушинский, заслуженный мастер спорта по альпинизму Н.А. Гусак и автор этих строк поднялись к боковому кратеру восточной вершины. В кратере были обнаружены следы «дыхания» вулкана, выразившегося в виде стремительного прорыва газов и горячих паров. На поверхности снега местами наблюдался слабый сернистый налет». Когда в марте 1958 г. «зашевелился» Эльбрус, одновременно отмечались усиленные извержения грязевых вулканов в Азербайджане. Едва ли это совпадение можно считать случайным. Скорее всего «пробудиться» Эльбрус и грязевые вулканы Каспийского побережья заставила одна колоссальная приливная сила, подчиненная космическому ритму. 129 ОПЫТ И ПРАКТИКА Б. Левин ВОСХОЖДЕНИЯ НА КРАЙНЕМ СЕВЕРЕ1 В последнее время альпинистов все чаще приглашают для работы в различных экспедициях. Список их весьма разнообразен — рабочий, бригадир, спортсмен-дублер, инженер по технике безопасности и, наконец, просто альпинист. Услугами специалистов с альпинистской квалификацией пользуются арктические и антарктические экспедиции, геологические, геодезические, съемочные и изыскательские партии, организации, ведущие строительные и взрывные работы в горах, лавинная служба, киноэкспедиции. Работа в таких экспедициях позволяет альпинистам побывать в новых районах, а иногда и совершить восхождения. В арктическую экспедицию 1968 г. на Землю Франца-Иосифа мы попали благодаря контактам М.И. Ануфрикова и В.Д. Кавуненко с «Мосфильмом» и, конечно, благодаря стараниям М.К. Калатозова провести съемки «Красной палатки» в самых что ни на есть «натурных» условиях. Само собой разумеется, что без альпинистов во льдах Арктики не обойтись. 1 При подготовке статьи большую помощь автору оказали альпинисты Е.В. Сасорова и Б.А. Фешин. 130 В экспедиции приняли участие мастера спорта В.Д. Кавуненко (капитан команды), В.И. Безлюдный, В.А. Кочнев, Б.В. Левин, А.Л. Мартыновский и перворазрядник В.К. Кулага. В этот коллектив входил и альпинист Ю.И. Визбор, принимавший участие в съемках в качестве актера. Обязанности альпинистов в киноэкспедиции были весьма разнообразны. «Недостаточно трагический лед», — говорил режиссер И.Д. Петров, провожая задумчивым взглядом обширные ледяные поля с молочноматовыми торосами. И корабль размеренно шел мимо, сокрушая льдины, а мы готовили кинореквизит, снаряжение, занимались такелажными и монтажными работами в трюмах и на палубах дизель-электрохода «Обь». Но вот команда по всем динамикам корабля: «Альпинисты — на лед!» — и мы со всем снаряжением спускаемся с трапа готовить съемочную площадку. Осмотр и вскрытие трещин, рубка льда, маркировка проходов, страховка актеров, операторов, обеспечение безопасности всей киногруппы. А еще работа дублеров. Мы успешно дублировали в сложных и не очень сложных ситуациях П. Финча, Л. Ванукки, Д. Баниониса, О. Коберидзе, Э. Марцевича, Ю. Соломина. Мартыновскому, например, удалось даже блистательно сыграть роль белого медведя. И вот, несмотря на перегруженность работой, традиционную нехватку людей и большие организационные заботы, руководство киноэкспедиции все же разрешило нам выйти на восхождение. Объект — высшая точка острова Гукера, дата выхода — 23 августа. В этот знаменательный день вся наша флотилия в составе дизельэлектрохода «Обь», ледокола «Сибиряков», самоходной баржи «Северянка», вертолета МИ-4 с летчиком-испытателем В.П. Колошенко и слабоуправляемой копии дирижабля «Италия» собралась в бухте Тихой. Остров Гукера, как и большинство островов архипелага Земли Франца-Иосифа (ЗФИ), сложен магматическими породами, преимущественно базальтами, и имеет четкий столообразный профиль. Центральная часть острова представляет собой купол, закрытый ледником покровного типа. 131 Ледник сползает в узкую часть бухты, забивая льдом пролив между островом и стоящей рядом огромной скалой Рубини, на плоской вершине которой расположился тысячекрылый крикливый птичий базар. А в бухте Тихой льда было достаточно: лабиринты и надолбы изо льда, внезапные трещины с океанской водой, ледяные скульптуры и ледяная каша под ненадежным снегом. Все это надо преодолеть, чтобы выйти из бухты на прочный припай, с которого начинается собственно восхождение. Мы отправились вчетвером: Визбор, Кочнев, Кулага и Левин. Вышли в 12 часов ночи под яркими приветливыми лучами заходящего солнца. Уходили по ровному ледяному полю от корабля, бросавшего длинную резкую тень, и шумно радовались удавшемуся выходу. Бывалые полярники говорят, что в августе на ЗФИ приходится 1,7 солнечных дня. Нам достался именно такой день. Слева от нас, почти точно на севере, лежало солнце — спокойное и неслепящее словно большой колобок на широком базальтовом столе. И рядом крахмальная, с редкими складками скатерть ледника. Небо и вода на юге, точно в тоске по лету, засветились зеленью разных оттенков. Все тона сочные и нежные: бирюзовые, яблочные, салатные. В воде отражаются лиловые туманы и сиреневый от заходящего солнца снег дальних островов и мелких айсбергов. Высшая точка острова Гукера — 576 м. Это, конечно, не объект для высотных восхождений. Но зато здесь есть две интересные особенности. Вопервых, это если не высотное, то уж наверняка высокоширотное восхождение: все острова ЗФИ лежат в широтах более высоких, чем многие вершины Антарктики, включая даже такие, как Эребус и Листер. Во-вторых, немного в истории альпинизма найдется случаев, когда восходители полностью прошли маршрут от уровня моря до вершины. Около часа петляли мы по льду между трещинами, промоинами, снежницами, стараясь выбраться на припай. Снежницы — это большие лужи талой пресной воды на поверхности толстых льдин. Но ярки и красивы они 132 необычайно. Изумрудные, бирюзовые, голубые — арктические цветы. Плавучие и вздыбленные застывшие льдины, ледяные буераки и овраги, предательски припорошенные снегом торосы сильно затрудняют продвижение. Однажды даже возникло сомнение, удастся ли нам пробиться через этот винегрет из снега, льда и воды. Неудача была бы уж очень обидной! Но у нас были опыт, снаряжение и упорство. Из снаряжения кроме ледорубов и веревок мы взяли винтовые ледовые крючья, карабины, кошки, фотоаппараты, лыжные палки, солидный запас продовольствия. «В Арктике уходишь на день — запас бери на неделю», — напутствовал нас флагштурман полярной авиации, ветеран многих арктических экспедиций В.И. Аккуратов. Восходители были одеты в пуховые куртки, меховые шапки, перчатки, шерстяные брюки и утепленные резиновые сапоги на толстой подошве — оптимальная обувь для Арктики летом. Кроме обычного снаряжения у нас был бинокль неизвестно для чего и набор огнестрельного оружия — две ракетницы и винтовка. Такая милитаризация была вызвана недостаточным знакомством с местными условиями и изобилием угрожающей информации. Дело в том, что основной опасностью для горовосходителей в Арктике является не лавина, камнепад, гроза или землетрясение, а белый полярный медведь. Он нападает, не раздумывая. На эту тему мы выслушали массу рассказов, а через три дня после восхождения и сами были свидетелями нападения медведя на Никиту Михалкова. Тогда все кончилось благополучно. А пока мы шли на восхождение с некоторой затаенной настороженностью. Перебравшись через десяток трещин, вдоволь наплутавшись в водоледовых лабиринтах, после долгих упражнений с намокшей веревкой мы выбрались на припай. Медвежьих следов не было. Вверх уходил чистый, нетронутый снег. И хотя море было везде и во всем, нас охватило чувство возвращения в горы. Под ногой сочно хрустел плотный снег. Позади оставалась цепочка следов, а впереди дразнил и звал ровный склон купола. 133 В 1 час 15 минут слева показалось солнце. Оно ничуть не изменилось за полчаса своего отсутствия. С его появлением снова вспыхнули краски долгого дня. Особенно отличалась скала Рубини, засверкавшая серебряными украшениями вчерашнего снегопада на фоне черных и бурых базальтов. Часть пути мы решили пролезть по скалам, чтобы познакомиться с обстановкой птичьего базара. Для этих скал характерно необычное сочетание крутизны с очень сильной разрушенностью базальтовых пород. Лазанье здесь опасно не только из-за сыпучих скал, но и из-за крайней агрессивности птиц. Мы еще не добрались до гнездовий, а кайры, люрики и чистики уже пикировали прямо на головы, пытаясь ударить клювом. Как истинные друзья животных, мы отступили, решив не подвергать их опасности. И себя тоже. Дальнейший путь проходил по леднику купола, основательно засыпанного снегом. Здесь никаких препятствий, кроме снега, ставшего более глубоким, не оказалось. Когда мы расположились перекусить на вытоптанной в снегу площадке, кто-то заметил жемчужно-серый клубок тумана, вылезавший из-за скалы. Через пять минут клубок разросся, поглотил нашу эскадру, и вскоре вместо уютной бухты Тихой с кораблями и огромным полем желтоватого льда мы увидели внизу только густые клубы облаков, как с самолета. На вершину мы поднялись около шести часов утра. Со всех сторон к нам подступали колышущиеся, подсвеченные серым, розовым, зеленоватым светом стены тумана. Далеко на юге за черным пространством воды светилась серебряная полоска ледяных полей. Объектом второго восхождения была вершина острова Чамп. Высота над уровнем моря — 620 м. Остров расположен в центральной части архипелага, недалеко от острова Хейса. Высоту острова мы определяли самостоятельно с капитанского мостика «Оби». Определяли с помощью штурманских карт, мореходных таблиц, секстанта и капитана О.И. Воденко. Почему-то получилось лишь 490 м, но это нас не очень расстроило. Вышли 7 сентября вчетвером: Безлюдный, Кочнев, Кулага и Левин — 134 на самоходной барже «Северянка». Крейсерская скорость — до 15 км/час. Было нам известно, что остров Чамп посещал только О. Ю. Шмидт. Ботик, на котором он совершал свои поездки, стоял у причала Хейса уже как реликвия. Красивый ботик, оранжевый и стройный. Наш переход на барже от острова Хейса, в бухте которого стояла «Обь», до острова Чамп занял полтора часа вместо предполагаемых 30 минут. Расстояния здесь обманчивы. Да и масштабы тоже. Кромка припая, на которую нам предстояло подняться, вблизи оказалась стеной до 5-7 м. Пришлось выискивать доступный участок и прямо с палубы пользоваться веревкой. Надо отметить, что рубка во льду ступеней и зацепок, балансируя на планшире судна при хорошей качке, — занятие не из приятных и, конечно, новое в альпинизме. На склоне острова Чампа Фото Б. Левина Мы вылезли на пологий участок заснеженного льда, перебрались с помощью захваченных досок через две большие трещины и остановились, чтобы помахать на прощанье нашей «Северянке». Она уходила к «Оби» с обещанием вернуться через 6 часов — достаточное время для восхождения и прибрежных исследований. На острове мы внезапно увидели на свежем снегу огромные медвежьи следы. Сразу вспомнились неоднократно слышанные в кают-компании и 135 нашей трюмной каюте № 42 рассказы Аккуратова, Колошенко, Воденко. Полярный медведь не знает зверей, равных ему по силе на земле. Только в воде у него есть соперник — морж. Поэтому медведь нападает и на людей, сколько бы их ни было — четверо, десятеро. Видимо, принимает их за группу моржей или тюленей. От припая в глубь острова обычно далеко не уходит: там для него нет пищи. И еще медведь не любит ходить вверх — ленится. И мы кинулись бегом вверх. Ботинки «Вибрам» более удобны для бега, чем резиновые сапоги. Однако рюкзаки с неизменным НЗ, фотоаппараты, бинокль, ледорубы и веревка несколько ухудшали наши спринтерские показатели. Хорошо еще, что мы не надели кошек. Метрах в пятистах от зловещих следов уже идем шагом. Кругом «безмолвье и бездвижье», даже птиц не видно. На ходу, тяжело дыша, обсуждаем возможные способы обороны от медведя с помощью веревки и ледоруба. Кулага замечает, что вниз нам все равно спускаться придется. Общее оживление. Интересно, что здесь, практически на нулевой высоте, наблюдаются симптомы горной болезни. Очевидно, сказывается пониженное содержание кислорода в атмосфере Крайнего Севера. Идем вчетвером на одной веревке вверх по скрипучему снегу. Возможны закрытые трещины. Снег не глубокий, и идти по нему в ботинках на вибраме — одно удовольствие, особенно после долгого заточения в железной коробке корабля. Остров почти весь покрыт льдом. Только в нескольких местах ледяную кору проткнули острые скальные пальцы, похожие на сибирские гольцы, — на ЗФИ ледники покрывают до 90% территории островов. Туман ходит над морем рваными лохмотьями. Иногда ветер расчищает большой кусок пространства, и тогда, закладывая очередной серпантин вверх по склону, мы любуемся открывающейся картиной. Отвернешься на полминуты — и все меняется. Голубой опалесцирующий 136 снег под стальными тучами. И тут же он превращается в жемчужно-серый и начинает заливаться розовым светом. Море густое и тяжелое, цвета солярки, неожиданно вспыхивает багровыми и черными разводами и вдруг становится радостно-бирюзовым под цвет гуляющих айсбергов. На горизонте наклеена лубочная картинка: усеченные пирамиды гор на далеком острове, выкрашенные как леденцы. Желто-зеленый снег. Японская миниатюра! Вершина горы скрывается в тумане. Туманов в Арктике не меньше, чем льдов. Всему причиной высокая относительная влажность воздуха — 9598%. Это чувствуется. Воздух тугой и сочный и напоминает воздух больших памирских ледников и глубоких трещин. С набором высоты снег под ногами несколько изменил структуру. На уплотненном ветром снежном склоне выросли длинные и острые иголочки кристаллов. Идешь, как по ворсу. Иголочки ломаются с сухим шорохом. Даже жалко наступать на такие украшения. Выходим на предвершинный гребень. Здесь неожиданно натыкаемся на следы, похожие на следы лыжника, поднимавшегося лесенкой. Вдруг изза гребня выедет горнолыжник в яркой куртке? А склон-то, подходящий для катания. Но лыжников нет, это просто следы, оставленные ветром. Вершина должна быть недалеко. Идем в плотном тумане. Видимость не более 20 м. Восхождение было задумано как покорение вершины, которая должна носить имя «пик «Мосфильм»». Грандиозный замысел! Был составлен проект обелиска с художественными украшениями и именами всех участников киноэкспедиции (около двухсот человек). Этот архитектурный памятник был выполнен в лучших традициях конструктивизма. Обелиск нам предстояло водрузить на вершине горы. Однако этот обелиск так и не увидел своего достойного пристанища. Описываемое восхождение рассматривалось как разведочное, а повторный выход не удался из-за непогоды и необходимости выполнять все-таки свою основную работу в экспедиции. Итак, с нами не было достойного украшения для пика «Мосфильма». 137 Однако при виде высшей точки горы мы прониклись торжественностью момента. Четверо из многотысячной семьи советских альпинистов вступают на вершину самой северной горы из всех, на которые поднимались альпинисты страны. По примеру Тенсинга и Хиллари мы обнялись за плечи и одновременно ступили на высшую точку. В плотном снегу вместо тура из камней оставили доску. На доске, которую должно быть видно из поселка острова Хейса в хорошую погоду, написан текст традиционной записи. Спуск с пика «Мосфильм» оказался быстрым и приятным. Туман остался вверху, и перед нами лежало спокойное свинцовое море. Остров Хейса на горизонте выглядел маленьким и недосягаемым. А нашей «Северянки» пока видно не было. К медвежьим следам мы решили не возвращаться, а свернули направо и, преодолев скальные перья, спустились на отлогий галечный берег. И здесь нам здорово повезло: чей-то двухметровый скелет с позвонками в кулак величиной, куски голубоватого халцедона, матово-вишневый гематит и блестящие черные шарики оолитовой железной руды. Даже коричневые комочки колючих морских ежей в неглубокой воде — все это были пустяки по сравнению с главной находкой. Метрах в сорока от берега, на возвышении среди валунов, лежал огромный правильный шар. Кто мог здесь выточить из песчаника это чудо диаметром больше трех метров? Вспомнили южноамериканские каменные шары, пирамиды ацтеков и внеземные цивилизации. Все же в итоге решили, что это проделки шельфового ледника. Но сколько же тысяч лет понадобилось для обработки такого шарика? И какие нужны редчайшие сочетания условий? А невдалеке лежали еще два шара поменьше. Мы сфотографировали главный шар и не успели подобраться к остальным, как услышали стук мотора «Северянки». Исследования были прерваны, захлопали ракетницы, радостно заметались в воздухе ледорубы. Встреча, поздравления. Конечно, 138 отплывать надо было немедленно. Удаляется отлогий галечный берег с острыми скальными перьями и бесформенными обломками камней. И три гладких шара, также чужие в этом пейзаже, остаются как нераскрытая тайна, как приглашение к новым походам и восхождениям в Арктике. *** Хребет Черского — горный массив, по площади равный Кавказу, — был открыт в 1926 г. экспедицией С. В. Обручева. По его предложению этой горной стране, протянувшейся от устья Яны до Охотского моря, было дано название в честь Ивана Дементьевича Черского. Известный геолог и географ Черский, по заданию Академии наук проводивший вместе с женой исследования Верхоянско-Колымского края, прошел с отрядом от Якутска до устья Омолона. Он впервые высказал предположение о существовании в этом районе единого горного хребта, а не отдельных меридиональных водораздельных хребтов, как считалось раньше. Хребет Черского, протяженностью более 1200 км и шириной 100-250 км, простирается от 61 до 70° северной широты. В этих горах берут начало Колыма, Яна, а Индигирка не расстается с хребтом Черского на протяжении почти тысячи километров. Хребет Черского — это золото, платина, уголь, полиметаллы, пушнина, лес, это новые дороги и поселки, это многочисленные геодезические партии и экспедиции. Геодезистам приходится ставить пункты и вести наблюдения на многих вершинах хребта. Многие из них имеют высоту более двух с половиной тысяч метров. Высшая точка хребта и всей Якутской АССР — гора Победа (3147 м), мощный массив с ледниками и отвесными стенами. На левом берегу Индигирки, при впадении в нее голубой и стремительной Иньяли, высится величественный купол горы Чен (2681 м). Примечательна острая и черная пирамида Адыча (2545 м), зубцы и башни массива Буркат (2630 м), при слиянии рек Буркат и Мюреле, гладкие коричневые стены вершин в районе реки Утачан. Северные и восточные стены здесь круты, 139 заснежены и эффектны, встречаются даже километровые стены. Югозападные склоны, как правило, более пологи и доступны. Геодезисты предпочитают совершать свои восхождения по наиболее простым маршрутам. Но они уже поняли, что в этом районе лучше работать с альпинистами — надежнее и спокойнее. С 1969 по 1971 г. в геодезических партиях этого района поработало немало инструкторов альпинизма. Вот далеко не полный список: мастера спорта Б. Голубков, Ю. Заричняк, Б. Левин, М. Плышевский, Д. Поляков, Е. Соколовский, В. Чекрыжов, кандидаты в мастера спорта Е. Сасорова, А. Лаптев, альпинисты-разрядники В. Дурнов, А. Карляков, В. Литвинов, В. Стрельченко. Основная часть работы альпинистов в бригаде заключается в совершении восхождений. Правда, восходить приходится не туда, куда хочется, а туда, куда надо. И нести приходится не только альпинистское снаряжение. Да и в других отношениях альпинизм в геодезии приобретает своеобразную окраску. Технические приемы и навыки переходят в разряд второстепенных вещей. Основными становятся психические качества альпинистов, умение работать с людьми, особенно в маленьком коллективе при значительных сроках и тяжелых условиях, а также знания по тактике и организации восхождений в экспедиционных условиях. Работа альпиниста в бригаде начинается с разбивки и сворачивания лагеря. Эту процедуру за три месяца работы в партии приходится выполнять почти ежедневно. Правда, базовый лагерь с такими предметами роскоши, как большая палатка, железная печка, сорокакилограммовая рация, надувные матрацы, тулупы, сковорода и т.д., в основном переносится вертолетом, и не чаще двух раз в месяц. Но и бригада из четырех человек: наблюдателя, помощника, альпиниста и рабочего, передвигаясь с пункта на пункт вокруг базового лагеря, не очень часто пользуется удобствами «базоволагерной» жизни. Задача бригады — подниматься на вершины, отмеченные на карте, 140 строить на этих вершинах триангуляционные пункты из принесенных с собой металлических конструкций или проводить наблюдения на пунктах, построенных в прошлом году. Для наблюдений на вершину приходится нести два теодолита, штативы и много разных мелких, но весьма необходимых для геодезии вещей и деталей. Кроме работы на пунктах имеется еще операция под девизом «сделать опознак», выполнение которой доверяется альпинисту. Для опознака, который устраивается на вершине или гребне выше двух тысяч метров, требуется один теодолит, штатив, большая палка, кубометр крупных камней и 50 м марли. Иногда оказывается полезным альпинистское снаряжение, так как при раскладке марлевых полос по заданным азимутам приходится вылезать и на крутые скалы. Работа бригады начинается обычно с высоты 800-1000 м. Ниже, по галечным или ягельным берегам рек, выстраиваются непролазные заросли ольхи и шиповника. В густой пойменной траве уверенно, по-хозяйски располагаются древовидные ивы с мощными шершавыми стволами. Еще ниже по течению холмы и сопки покрыты красноствольной даурской лиственницей. Метр в поперечнике, тридцать метров в высоту — хозяйка тайги. В этих местах «шалит» бурый медведь. Если находит оставленный лабаз, съедает все пригодное для еды, крупы рассеивает по земле, рвет в клочья вещи и продырявливает когтями рацию — вдруг там чего-нибудь вкусненькое спрятали. Иногда лабаз оставляют в бочке из-под бензина и завязывают проволокой. Тогда медведь принимается ее катать и, если не может добраться до содержимого, сбрасывает бочку в реку с обрыва. Мы видели «прокогтенные» медведем жестяные банки с рваными отверстиями величиной в копеечную монету. Животные здесь хотя и пугливы, но очень любопытны. А олени даже показались нам близорукими. Мы встречали суетливых бурундуков, нахальных сусликов, познакомились с веселым семейством горностаев, охотились на тарбагана. 141 Много неприятностей при восхождениях доставляют реки. Характер у них коварный и решительный. Мелкий ручеек может за 5-6 часов превратиться в бушующий поток. Глубины и русла обманчивы и непостоянны. Здесь накопленный в альпинизме опыт переправ через горные реки оказывается очень полезным. В верховьях рек встречаются непроходимые для триконей препятствия — плотные ковры зарослей карликовой березы и ольхи. В этих цепких сумрачных дебрях высотой по колено растут огромные подберезовики и подосиновики, лишь вполовину меньше такой березы. Повсюду, вплоть до каменистых осыпей, владычествует самый неторопливо растущий представитель якутской флоры — ягель. Золотистозеленые, пепельные и кофейные подушки ягеля достигают высоты 6-8 см. След, оставленный в сухом ягеле, долго сохраняется совершенно свежим. Выше границы ягеля начинаются взлеты мелких осыпей из гранитного щебня и пластинок темного сланца. Здесь обычно приходится выбирать путь по гребню. Встречаются выходы разрушенных скал. Вершинные гребни иногда сложены монолитными гранитными глыбами. Довольно часто приходится преодолевать крутые снежные участки. Снеговая линия только в июле поднимается до 1600 м. В июне снег встречается на высоте 1000 м, а в августе свежевыпавший снег покрывает большинство вершин. 25 августа после трехдневного бурана мы выкладывали защитную стенку из толстых снежных кирпичей на ночевке под пиком Буркат, где до начала снегопада ставили лагерь на зеленом ягельном плато. Из альпинистского снаряжения здесь приходится пользоваться веревкой, ледорубом, карабинами и страховочным поясом, изредка — крючьями и молотком и почти никогда — кошками. Лед на простых маршрутах, пригодных для подъема и спуска не подготовленных технически и нагруженных тяжелыми рюкзаками геодезистов, встречается довольно редко. Самые большие участки льда мы находили среди ярко-зеленых 142 кустарников и пестрых цветов на берегу реки. Это так называемые тарыны — наледи толщиной до 2-3 м и длиной по 100 м, образующиеся в местах, где река зимой промерзает до дна. Эти ледяные полосы сверкают в зелени и привлекают прохладой в тридцатиградусную июльскую жару оленей, лосей, зайцев и других животных, чьи следы мы видели у таких природных холодильников. К сложностям восхождений здесь добавляются жесточайшие ветры. Бонатти, описывая свои восхождения в Патагонских Кордильерах на 47-й параллели, упоминает о яростных атаках тихоокеанских ветров. Однако у них палатки все же не поднимало в воздух вместе с людьми, что случалось у нас на 64-й параллели. Дважды — на Буркате и на Адыче — нам приходилось заваливать палатки и, лежа внутри, крепко прижимать к себе полотнища, чтобы уменьшить парусность. Даже внизу, в верховьях долины Иньяли, ветер иногда набирал такую силу, что ни тяжелая рация, ни ящики с консервами и двухпудовые камни не могли удержать на месте большую палатку. И еще запомнилась усталость от ветра, не прекращающегося сутками. Туман тоже добавляет «развлечений», особенно когда приходится идти по карте в совершенно незнакомой местности. А остаться без карты и продуктов в районе, где не на каждой тысяче квадратных километров встретишь человека, — ситуация довольно сложная. При работе в горах хребта Черского многое зависит от вертолета и вертолетчиков. Вертолет перебрасывает базовый лагерь, может посадить бригаду почти на пункт или снять с пункта, подбросить продуктов или снаряжение, привезти письма, газеты, вывезти голодающих или терпящих бедствие. Вертолет — это помощник и гарантия возвращения на Большую землю. Когда мы в конце сезона улетали вертолетом в Усть-Неру, склоны хребта Черского полыхали осенними красками: багровые и пурпурные ковры карликовых берез, янтарно-прозрачные лиственницы, золотистые кружевные 143 поля ягеля. Вспоминались подарки северной природы. В начале лета — сморщенные, но сладкие перезимовавшие ягоды брусники и голубики. Потом буйные плантации этих же, только снежных и сочных, ягод. И под конец лета мы натолкнулись на заросли охоты — вкусной дикой смородины. Уезжая после трехмесячного испытания в горах хребта Черского, мы думали об одном: скорее добраться до цивилизации. Но прошел месяц, другой, и сквозь суету городской жизни начали всплывать в памяти застывший океан гор, нестерпимо яркие реки с завалами из добела отмытого плавника и огромные, в четыре горизонта, спокойные безлюдные просторы. И ты начинаешь понимать, что тебе нужно снова вернуться туда — к далеким северным горам. 144 ИСТОРИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ ГОР М. Ануфриков АЛЬПИНИСТ, ХУДОЖНИК, ПАТРИОТ Звук вновь образовавшейся трещины ледника, резкий как выстрел, разнесся в кристально чистом морозном воздухе высокогорного утра. Как бы в ответ на него с противоположного склона ущелья, только что обагрившегося пурпуром раннего солнца, раздался мелодичный пересвист горных индеек, расправляющих крылья после сна и уже собравшихся на нижние склоны для кормежки. Природа просыпалась. А люди?.. Группа серых в утренней тени маленьких палаток, притулившаяся под скалой на моренной россыпи, казалась замершей. Уставшие после лазанья по скальным и ледяным склонам в течение длинного летнего дня, альпинисты спали в своих мешках крепким сном людей, честно заслуживших отдых. Стоящие фетровые, под подбитые навесом шипами палаток сапоги «шекльтоны», ледорубы и мотки веревок, развешанные для просушки, груды укрытой брезентом снеди и, наконец, гирлянды 145 фотоаппаратов разных систем, висящих у входа в каждую палатку, — все это свидетельствовало о том, что здесь обосновались матерые альпинисты, собравшиеся всерьез помериться силами с природой, знакомые с горами, готовые ко всяким их неожиданностям. Как видно, не только горных индеек разбудил возникший этим ранним утром звук. Заколыхалась одна из маленьких походных палаток, и из нее показался человек — невысокий, плотный, мускулистый. Надев горные, на шипах ботинки, он, как был в одних трусах, на морозном утреннем ветерке, тянувшем от синих вершин, начал делать первые согревающие движения утренней гимнастики. Окончив зарядку, вместо заключительной пробежки, невозможной здесь из-за отсутствия даже одного метра горизонтальной поверхности и сильной одышки при резких движениях на этих пятикилометровых высотах, он, перескакивая с камня на камень, привычно упруго стал подниматься по морене и скрылся за ее гребнем. Люди уже проснулись, когда в лагерь одновременно пришли солнце и ранний альпинист, одинаково радостно и приветливо встреченные всем лагерем. Поигрывая мускулами и посмеиваясь над ежащимися от холода после теплых мешков альпинистами, разгоряченный быстрой ходьбой по камням, он, приколов к палатке букетик обнаруженных на склоне морены желто-белых без запаха скромных цветов, побежал к притихшему за ночь ледниковому ручью. Разбив рукою тонкий ледок, он сначала попытался окунуться в обмелевшем ручье, затем начал старательно обливаться ледяной водой с головы до ног. «Высшее наслаждение», — приговаривал он, и это выражение стало привычной поговоркой всех альпинистов. Подбежавшие к «ванне» товарищи наполнили шумом и плеском воды этот небольшой живой мирок, затерянный среди первозданного каменноледяного хаоса природы. А первый, уже «принявший ванну», стоял с полотенцем в руке на ледяном бугорке, и сразу же несколько объективов поспешно запечатлели 146 «контражур» — «Женя Абалаков, выходящий из вод ледниковых». Женя Абалаков! Кто из альпинистов старшего поколения не знал этого скромного, с железной волей человека, замечательного советского альпиниста, победителя труднейших и высочайших вершин Советского Союза, талантливого скульптора и художника! Для скольких альпинистов был он другом, товарищем по восхождению, примером для подражания, прямым или заочным учителем искусству побед над вершинами. Вот и сейчас, накануне штурма одной из вершин Памира, когда весь состав экспедиции собрался для обсуждения тактики предстоящего восхождения, мнение руководителя штурма, заслуженного мастера спорта Евгения Абалакова было поддержано всеми. В его плане было продумано все до мелочей, учтены все возможности, взяты на учет все факторы. И вопросы обеспечения безопасности в этом плане находились на первом месте. Группа в составе 18 альпинистов обследовала верховья ледника Сагран, не знавшие доселе человека, и готовилась завершить освоение нового района восхождением на одну из вершин ледникового цирка. Ранним утром следующего дня 11 альпинистов в составе четырех связок поднимались вверх по леднику, выбирая путь в лабиринте трещин. Вспоминался последний день разведки района, когда шедший первым в одной из связок Е. Абалаков вдруг неожиданно исчез, провалившись в трещину, закрытую снегом. Мы с Сашей Сидоренко, шедшие в одной связке с Женей, удержали его на глубине 6-8 м. И вот характерная для Жени деталь. Когда с помощью сброшенной вниз дополнительной веревки он выбрался наверх, то первыми его словами были: «Все ясно! У каждого должен быть с собой совершенно свободный короткий репшнур, годный для стремени на ногу, чтобы облегчить в случае срыва давление основной веревки на грудную клетку. Этот же репшнур можно использовать для любых других вспомогательных целей при 147 движении по трудным участкам». И только тогда начал выбрасывать из карманов и из-за ворота набившиеся ледяные сосульки. Два дня поднимались мы по льду и фирну и уже вышли на гребень, когда неистовая непогода заставила нас остановить движение. Завывающий ветер треплет тонкие полы палаток. Кажется, выйди из палатки — и сразу сорвет тебя с гребня. Мороз внутри палаток достигал 15°. Неистовая пурга мельчайшей снежной пудрой проникает в палатки и покрывает пуховые спальные мешки. И вдруг среди воя и свиста ветра у входа в палатку раздается знакомый голос: — Ну как зимуете, альпиноиды? — И сквозь раздвинутые снаружи полы палатки заглядывает глаз с заиндевевшими ресницами и выгоревшей бровью. Это Женя «обходит владенья свои», где давая совет, где просто подбадривая товарищей, весь занесенный снегом, похожий на безбородого деда-мороза. День за днем свирепствует непогода. День за днем Женя обходит палатки, подбадривает притихших друзей, терпеливо вглядывается в белесые космы пурги, пытаясь обнаружить малейшие признаки успокоения разбушевавшейся стихии. Идет время, слабеют участники, уменьшается запас продуктов. Абалаков решает отправить вниз с сильным товарищем наиболее ослабевших участников. Погода не балует. Отказавшись от одного маршрута, Женя ведет нас другим. И в результате 12-дневного штурма группой в составе Е. Иванова и Е. Тимашева под руководством Е. Абалакова был взят пик 30-летия СССР (6640 м). Это восхождение стало последним для Евгения Абалакова... Блестящий восходитель и талантливый скульптор погиб не в горах. Его вырвал из наших рядов банальный бытовой случай — отравился газом. 148 Евгений Абалаков, сын забайкальского казака, родился в 1907 г. в городе Енисейске (Красноярский край). Таежная природа рано пробудила в нем любовь к ней, любознательность, страсть к путешествиям. Вдвоем с братом Виталием они предпринимали экскурсии по родному краю. Начали с Красноярских Столбов. Затем расширили границы родного края на бассейн Енисея, по которому спустились на лодке и плоту. В дальнейшем это чудесное понятие «родной край» с законным чувством гордости советского человека, знающего и любящего свою Родину, перенесли на весь Советский Союз, значительную часть которого узнали по личным посещениям. Знаменитые Красноярские Столбы были прекрасной школой, где братья Абалаковы, почти однолетки, получили закалку характера, физическую тренировку и технические навыки в скалолазании. Эти Столбы — сглаженные временем и непогодой гранитные скалы, требовавшие зачастую для своего преодоления тончайшей техники скалолазания, равновесия и самообладания, во многом определили жизненный путь братьев, ставших впоследствии гордостью советского альпинизма. Окончив в 1926 г. семилетку, а в 1930 г. Московский высший художественно-технический институт, двадцатитрехлетний скульптор Евгений Абалаков вместе с братом Виталием и его женой Валей Чередовой совершает в 1931 г. свое первое альпинистское восхождение на вершину Дыхтау. Это было блестящее по тем временам восхождение. Достижение окрыляет Евгения. На следующий год он берется за труднейшее мероприятие — траверс Безенгийской стены. В тройке с братом Виталием и А. Гермогеновым штурмует он вершины знаменитой Безенгийской стены. В условиях непогоды пройдены вершины Гестола, Катынтау и Джангитау. В конце недели при непрекращающейся непогоде спустились альпинисты по трудному маршруту. Следующий 1933 год был годом величайшего испытания сил и опыта Абалакова-альпиниста. В этом году было предпринято восхождение на самую высокую вершину Советского Союза — пик Коммунизма высотой 149 7495 м, расположенную в центральной части Памира. Альпинистский отряд таджикско-памирской экспедиции расположился в базовом лагере на морене ледника Орджоникидзе. «Альпинисты и носильщики-таджики день за днем, в упорном труде, несмотря на тысячи препятствий, преодолевая жестокую горную болезнь, готовили штурм, обрабатывали восточное ребро вершины. Нужно было проложить путь через шесть «жандармов» ребра, занести вверх продукты и снаряжение для промежуточных лагерей, пронести через ребро тяжелую автоматическую радиометеостанцию», — писал Е. Абалаков в своем дневнике. Под руководством Абалакова велась настойчивая многодневная борьба за преодоление восточного ребра на пути к вершине. Разрушенная порода, слагающая ребро, большая высота и связанная с ней горная болезнь вставали перед альпинистами трудными препятствиями. Кроме горячего желания победить нужны были прекрасное знание техники и осмотрительность. Все выше пробивались альпинисты, обрабатывая путь, подтаскивая грузы, организуя промежуточные лагеря. Самым трудным все же оказался пятый «жандарм». Когда Абалаков пролез первую часть стенки, дальше пути не оказалось. И вот он стоит на скальном выступе, прижавшись к скале и пытаясь найти выход из положения. Страховочная веревка тянется вниз, к товарищам, внимательно наблюдавшим за каждым его движением. Затекают ноги от неудобного положения. Рука ощупывает скалу — тянется сколько можно дальше. Надежды почти нет. Руки продолжают сантиметр за сантиметром двигаться по холодной поверхности камня. Ничего нет, ничего... Но вот Абалаков кончиками пальцев опирается о почти незаметный выступ. Плавным, осторожным движением ноги находит для себя опору, затем вторая рука... Прилепившись к скале, Абалаков медленно движется вправо и вверх, огибая выступ «жандарма». Так же медленно ползет за ним веревка, и только камешки, сбрасываемые ею, срываются в пропасть. 150 Ощущая каждую пядь пути, как напряжение всего своего «я», Абалаков прошел через «жандарм» и провел своих спутников. А после этого на стенке повисла веревочная лестница и путь стал более доступным. Проходят дни, заполненные тяжелым трудом. Погиб, сорвавшись с гребня, сшибленный камнем, молодой альпинист, председатель Московской горной секции инженер И. Николаев. Носильщики не в состоянии подниматься выше лагеря «5900». Один из них, Джамбай Ирале, заболел катаральным воспалением легких и умер. Женю и его товарищей потрясли и глубоко опечалили эти потери. Однако они решили не отступать. 22 августа Абалаков и Гущин вышли на штурм. В сутках пути за ними двигалась вторая группа. При прохождении шестого, последнего «жандарма» сорвавшиеся камни перебили веревку и сильно ранили руку Гущина. После перевязки продолжали путь. В лагере «6400» дожидались второй группы. Отсюда были отправлены вниз раненый и заболевшие. Продуктов оставалось очень мало. В довершение всего началась непогода, поставившая под угрозу не только восхождение, но и безопасность штурмовой группы. С 30 августа по 3 сентября бушевала буря, достигшая на третий день ураганной силы. Истощенные альпинисты лежали в заметенных снегом палатках, экономя силы и продукты для штурма вершины. Высота — почти 6900 м. До вершины не так уж далеко. Но как нечеловечески труден оставшийся путь! Тогда в своем дневнике Женя писал: «3 сентября. Почти ясно. Еще гуляет ветер по слепящим фирновым полям. Заледеневшее снаряжение не позволило нам выйти рано. Тронулись в 10 часов вдвоем (с Н.Горбуновым). В палатке остался больной (А. Гетье). Связались веревкой: на пути встречались трещины и подъем был очень крутой. До пояса вязну в снегу, прокладывая путь. Подъем дается не легко. 10 шагов — и как подкошенные падаем в снег. Легкие работают как меха, но не хватает воздуха. 151 Подходим к восточной вершине. Решаем развязаться. Я должен как можно скорее идти вперед, к главной вершине массива. Утомляет путь по рыхлому снегу. Повернувшись назад, вижу маленькую, медленно движущуюся фигурку, громадные, кубической формы сбросы. По вершинному острому как лезвие ножа гребню, стараясь с наибольшей силой вбить кошки и ледоруб и сохранить равновесие под ударами бокового ветра, поднимаюсь к последним скалам вершины. Странное чувство — опасение, что не дойдешь, заставляет нарушить медленный темп движения... Уже на четвереньках взбираюсь на вершинную скалистую площадку!» Вершина взята! Так было совершено первое восхождение на высочайшую вершину Советского Союза — пик Коммунизма, и совершил его Евгений Абалаков. Это была замечательная победа молодого советского альпинизма! С этого момента достижения советского альпинизма прочно связаны с именем Евгения Абалакова, фамилия которого стоит в списке советских альпинистов одной из первых не только по алфавиту. Как и все советские альпинисты, он видел в любом спорте не только спорт, но средство для служения Родине. Он помогает стирать с лица родной земли «белые пятна» неисследованных областей, принимает самое активное участие в поисках местонахождений необходимого стране олова, участвует в организации высокогорных метеорологических станций. Продолжает он и дальше совершать восхождения как альпинистспортсмен, как руководитель спортивных групп. За участие в альпиниаде РККА на пик Ленина в 1934 г. Климент Ефремович Ворошилов наградил Абалакова золотыми часами. В 1936 г. Евгений Абалаков во главе пятерки альпинистов вышел на штурмсчитавшейся тогда высочайшей горой Тянь-Шаня — Хан-Тенгри. С ним шли: его брат Виталий, Леонид Гутман, Михаил Дадиомов и Лоренц Саладин. Без вспомогательной группы, без носильщиков, поставив себе целью провести 152 высотное восхождение силами спортивной группы, не организуя дорогостоящей экспедиции, начала штурм «Повелителя духов» отважная пятерка. Выйдя 31 августа на штурм с ледника Южный Инылчек, группа 5 сентября достигла вершины. Стояли сильные морозы, достигая иногда —30°. Ветер почти не прекращался. На спуске у Саладина и Дадиомова оказались обмороженными ноги. В довершение несчастья Гутман сорвался с гребня и, пролетев почти триста метров, потерял сознание. Измученные альпинисты забылись в снежной пещере тяжелым сном. 8 сентября спустились они на ледник и, несмотря на ухудшившееся состояние Саладина и Дадиомова, еще три дня пережидали непогоду. Наконец 12 сентября они добрались до ожидавших их караванщиков, где альпинисты могли сесть на лошадей, чтобы скорее добраться до ближайшего врача, который сейчас был нужнее всего. Но Лоренц Саладин не доехал. — Мы переезжали небольшую речку, журчащую среди покрытых зеленой растительностью склонов, — рассказывает Е. Абалаков, — когда вдруг Саладин выронил повод и наклонился к луке седла. Я решил, что сон или обморок, но это была смерть. Причина ее — заражение крови... Идут годы. Все более и более обогащается опытом советский альпинизм, и большая заслуга в этом Евгения Абалакова. Как зрелый мастер, решает он задачу покорения Ушбы и возглавляет в 1937 г. первый советский траверс обеих ее вершин и первое советское восхождение на восточную вершину Шхельды с юга. В 1934 г. ему присваивают звание заслуженного мастера альпинизма. Своими восхождениями он подтвердил это звание. В 1938 г. Е. Абалаков в связке с В. Миклашевским совершает классический траверс труднейших вершин Кавказа — Дыхтау, Мижирги, Крумкол, Коштантау. «Стоящая перед нами задача, — пишет Е. Абалаков в воспоминаниях 153 об этом восхождении, — была трудной и даже дерзкой. Мы должны были сделать восхождение, труднее которого по сложности и общему объему работы не делалось еще ни нашими, ни иностранными альпинистами». Сложность и длительность маршрута, большая высота над уровнем моря делали задачу исключительно трудной. Советские альпинисты с честью вышли и из этого испытания. После более чем полумесячного пребывания на пятикилометровых высотах, обросшие окладистыми бородами, загоревшие и похудевшие, с облупившимися от солнца и ветров носами и стертыми до крови концами пальцев на руках от длительного соприкосновения их со скалами, счастливые своей победой Евгений Абалаков и Виктор Миклашевский закончили траверс. Но и в «обычной» своей жизни у Абалакова-скульптора значительные успехи. Его работы выставляются на Всесоюзном конкурсе молодых художников, получают премии. Надо сказать, что эта «неальпинистская» сторона его жизни получила тоже альпинистскую окраску. Премированные работы Абалакова изображали покорителей гор. Проведя летний сезон 1939 г. в горах Заилийского Алатау (ТяньШань), Абалаков в 1940 г. вместе с Евгением Ивановым (ныне заслуженный мастер спорта) совершает первый траверс вершин Айлама — Цурунгал — Нуам-Куам, длившийся восемь суток. 1941 год. Война. И Абалаков уходит добровольцем на фронт. Вторую половину 1941 и первую половину 1942 г. Абалаков провел на центральном участке Западного фронта в частях, отстаивающих от врага столицу Москву. В августе 1942 г. Евгений Абалаков вместе с другими альпинистами перебрасывается на юг, где началась историческая битва за Кавказ. Вершины и перевалы родного Кавказа стали ареной уже не спортивной, а кровавой борьбы с заранее подготовленным и вооруженным врагом. Альпийские дивизии генерала Клейста должны были с ходу овладеть Главным Кавказским хребтом и по перевалам выйти к морю, в Закавказье, к бакинской 154 нефти и границам Турции. «На защиту родных гор плечом к плечу с грузинами, осетинами, сванами и армянами встали русские люди. Их вели через ледники и снега командиры, на чьих гимнастерках белел круглый значок с силуэтом Эльбруса и ледорубом. Это были альпинисты, мастера и учителя высокогорного спорта, по первому зову Родины съехавшиеся сюда со всех концов советской земли. Впервые их знания гор, их спортивное умение вступали в открытое единоборство с сильным и коварным противником» (Е. Симонов. Газета «Школа мужества», спец. выпуск 25 декабря 1948 г.). Горнострелковые отряды, подготовленные инструкторами альпинизма, заняли перевалы Главного Кавказского хребта и преградили путь фашистским полчищам. После того как враг, сброшенный с Кавказских гор, стал поспешно откатываться к Ростову и Керчи, старший лейтенант Абалаков перешел на подготовку армейских специалистов ведения горной войны для Балкан, Татр, предгорий Альп. Наступил 1944 год. Командованием утверждается для группы офицеров траверс пяти вершин массива Джугутурлючат на Западном Кавказе. Еще гремит война, откатившаяся за рубежи нашей Родины, а советские альпинисты, подтверждая свое сохранившееся, а может быть, и возросшее мастерство, выходят на первое в мире после начала войны серьезное альпинистское предприятие, открывая серию послевоенных рекордных восхождений. Группа состояла из старшего лейтенанта Е. Абалакова, старшего лейтенанта В. Коломенского и лейтенанта М. Ануфрикова. В помощь группе для целей связи и наблюдения были приданы два старших сержанта — молодые веселые грузины, способные альпинисты Д. Бабакишвили и А. Корентлишвили. Восхождение проходило по трудным выпавшим снегом и поздним временем года. 155 скалам, усложненным 5 октября после разведки и заброски продуктов на середину траверса группа выходит на штурм Джугутурлючата. Трое суток сквозь непогоду поднимаются по заснеженным и обледенелым скалам трое офицеров, связанных веревкой. «Первым поднимается Евгений Абалаков. Виртуоз скалолазания, он каким-то непонятным чутьем находит зацепки на гладкой поверхности камня, отполированной вековой работой ветра. Ухватившись кончиками пальцев, повиснув над бездной, балансируя на острой грани разрушенного скального гребня, прокладывает он путь всей нашей тройке. Каждый вечер в час подачи сигнала, как назло, видимость — ноль. Связь с наблюдающей группой поддерживается с помощью пистолетных выстрелов. В ответ — гулкий звук выстрела винтовки», — писал в своем дневнике один из участников восхождения. Наконец вершина! Западный Джугутурлючат — первая вершина траверса. Уже вечерело. Ясная морозная погода. На самой вершине после долгих трудов по разравниванию площадки ставится палатка. «В условный час над палаткой взлетает зеленая ракета, освещая призрачным светом фантастический лунный пейзаж с плывущими под нами рваными облаками. Через минуту далеко внизу, на одинокой среди ледника скале, возникает яркий свет и ответная ракета, описывая до смешного маленькую траекторию, вырывает из мрака небольшое светло-зеленое пятно посредине обширного ледникового плато. Все в порядке! Связь работает исправно», — говорится в том же дневнике. На следующий день, пройдя длинный, разрушенный местами до ажурного каменного кружева гребень, альпинисты достигли вершины Восточной Джугутурлючат и опять поставили палатку на вершине. Снова пишется записка с посвящением траверса доблестной армии советского народа, громящей фашистского зверя в его логове, и опять склоны гор освещаются призрачным, трепещущим светом ракеты. На шестой день достигли средней вершины траверса — пика 156 Митникова. «Это, пожалуй, наша самая трудная вершина, — говорится в дневнике, — с нее не видно склонов. Вряд ли приходилось кому-либо встречать более необычную вершину. Над вершинной башней, сложенной из мрачных, почти черных, пород высится мощный купол из красноватого гранита. На все стороны, кроме гребневой, скалы купола нависают над обрывами. Далеко внизу видны ледники, перечеркнутые паутиной трещин. На натянутой веревке Абалаков перевешивается через край и пытливо ищет малейшей возможности спуска. На глубине 30 м имеется маленький выступ, на котором можно попытаться удержаться и продолжить спуск дальше». С трудом спускаются раскачиваемые ветром альпинисты вдоль отвесной стены, даже не касаясь ее. А снизу, из палатки «связистов», две пары глаз напряженно следят в бинокли за их движениями. Проходит еще двое суток непрерывной скальной и снежной работы с автоматически произносимыми сигналами: «страховка готова?» или «снять страховку», и наконец поздней ночью в условиях начавшейся зимней непогоды штурмовая группа по ледопаду, освещенному разноцветными вспышками ракет, спустилась к биваку. А назавтра, на девятый день траверса, уже в зоне леса Абалаков дает сигнал: «Стой! Малиноопасный склон». И изголодавшиеся по свежей пище альпинисты всерьез и надолго «присаживаются» к поздней высокогорной малине, густо осыпавшей слегка колючие ветки кустов. Первое сложное восхождение, совершенное советскими альпинистами в послевоенное время, несмотря на начавшуюся в горах зиму, закончено успешно. Евгений Абалаков снова подтвердил свою репутацию первоклассного альпиниста. 1945 год. Ноябрь. Получен сигнал бедствия с вершины Ушба, которую в это позднее время траверсировала группа грузинских альпинистов под руководством заслуженного мастера спорта Алеши Джапаридзе. 157 Немедленно группа альпинистов под руководством Е. Абалакова прибывает на помощь уже развернувшимся поисковым работам. В условиях зимы по исключительно опасному в такое время года восточному склону поднялась до седловины группа под руководством Е. Абалакова. 1946 год. Юго-западный Памир. Еще одно «белое пятно» стирается с карты нашей Родины. Группа альпинистов под руководством начальника штурма Е. Абалакова заканчивает обследование обширного района на югозападном Памире, первовосхождение на вершины Патхор (6080 м) и пик Карла Маркса (6726 м). 1947 год. Опять знакомые по прошлым посещениям гигантские снежные шатры пика Коммунизма и пика Е. Корженевской. Обследован район 30-километрового ледника Сагран на участке наибольших поднятий и оледенения Памира — хребтов Петра I и Академии Наук. Изучены до высоты шести с половиной тысяч метров подходы к пику Москва (6785 м). Совершено несколько восхождений, среди которых — подъем тройки альпинистов под руководством Е. Абалакова на пик 30-летия СССР (6440 м). Но было бы ошибочно думать, что прекрасный горовосходитель Евгений Абалаков, так много сил и времени отдавший советскому альпинизму, ограничивал свою деятельность только восхождениями. Отнюдь нет. Он всегда был в центре общественной жизни. Бессменный член Всесоюзной альпинистской секции, он деятельно работал в различных ее комиссиях. Он был одним из создателей советской методики преподавания альпинизма. Будучи членом маршрутной комиссии, он внимательно и с любовью проверял и направлял по правильному пути подготовку и проведение спортивных восхождений молодых альпинистов. Альпинист-спортсмен, он был неутомимым исследователем труднодоступных уголков Родины. Взойдя на вершину пика Коммунизма, один перед лицом суровой природы, он прежде всего вынул неизменный альбом и коченеющими руками сделал зарисовки пейзажа. Все описания его восхождений, особенно в неисследованных районах, сопровождаются 158 наглядным материалом, освещающим характерные особенности района. Увлеченный альпинист, он был талантливым ваятелем. Его работы: памятник Ленину, «Альпинист» и «Альпинистка», «Партизан Е. Иванов», «Лыжник», серия портретов альпинистов и другие свидетельствуют о большом мастерстве Е. Абалакова-художника. 159 П. Рототаев КРАСНЫЙ ФЛАГ НАД КАЗБЕКОМ На вершине Казбека развевается красный флаг! Эта новость быстро разнеслась по Владикавказу в конце июля 1889 г. Люди стали собираться на улицах города. Они оживленно разговаривали между собой. У некоторых появлялись бинокли. Их передавали из рук в руки. Все недоумевали: как мог попасть красный флаг на Казбек? Всполошились полицейские. Немедленно доложили начальству. Со всех ног бросились выполнять полученные указания: публику разогнать, виновных найти. Первое приказание было выполнено быстро. Со вторым же удалось справиться только на следующий день. Виновник нашелся. Да он и не думал скрываться. В город вернулся офицер корпуса военных топографов Андрей Васильевич Пастухов. Он вместе с местным проводником осетином Т. Цараховым 29 июля поднялся на Казбек и установил там этот флаг. Полотнище три метра длиной и два метра шириной, прикрепленное к пятиметровому шесту, развевалось на пятикилометровой высоте под резким порывистым ветром. Начальник полиции вызвал «нарушителя спокойствия». Конечно, рьяный блюститель порядка удивился, что перед ним офицер. — Что это вы за крамолу устраиваете? — спросил он строго. Пастухов спрятал улыбку в свои пышные усы и спокойно ответил: — Так мы же были на вершине. Как-то нам нужно было подтвердить это событие. Другой же материи, кроме красной и белой, в лавчонке не было. Белую на фоне снега не увидишь. Пришлось взять красную. Вы заметили, как хорошо виден наш флаг? — Немедленно снимите этот флаг. Даю вам на это сутки. Не снимете — буду доносить вашему начальству. — За сутки туда никому не добраться, — отвечал Пастухов. — Мы с 160 Цараховым добирались туда три дня. Снова пойти туда я не имею возможности. Мне предписано начальством быть на месте послезавтра. Начальник полиции бросал на молодого офицера свирепые взгляды. Пастухов держался спокойно и непринужденно. — А вы, ваше благородие, прикажите своим подчиненным снять его. Не могут же они не выполнить приказ. На этом разговор и окончился. Пастухов уехал. Флаг же, конечно, никто снять не мог, и он долгое время развевался над седым Казбеком, пока буйные горные ветры не изорвали его в клочья. В следующем 1890 г. Пастухов совершал восхождение на западную вершину Эльбруса. И здесь он опять установил красный флаг, но неприятных разговоров из-за этого у него с полицией не было. Флага не было видно из Пятигорска. То ли он неудачно был поставлен, то ли какой-то особенно сильный порыв ветра сорвал его с древка. Кем же был Андрей Васильевич Пастухов, ставший в конце прошлого века одним из выдающихся русских горовосходителей? Андрей Пастухов — сын конюха военного коневодческого завода на Харьковщине. Получив начальное образование в училище при этом заводе, он стал писарем в его канцелярии. Затем он попадает в военное училище в Петербурге, которое оканчивает в звании писаря II класса. Снова возвращается в канцелярию завода и продолжает там свою службу писаря. Но еще до отъезда в Петербург любознательный юноша с увлечением слушал рассказы своего старшего сослуживца И.П. Болотина, воевавшего в Персии, Турции и на Кавказе. Болотин рассказывал о горах, ущельях, бездонных пропастях. Молодой Пастухов жил мечтами о таких путешествиях. Вскоре в Ново-Деркул на Харьковщине прибыл топограф Сидоров для уточнения карт района. От него впервые Пастухов узнал, что такое топография. Он понял, что эта специальность органически связана с путешествиями. В ней он почувствовал свое призвание. Сидоров рассказал 161 ему, что в Петербурге есть такое училище, которое готовит топографов. — Попасть тебе туда будет очень трудно, — предупреждал Сидоров. — В училище принимают только военных, и к тому же людей высших сословий. Однако Андрей Пастухов уже загорелся мечтой об этом училище. Он упорно изучал математику, естествознание, много читал. Уже через год юноша едет в Петербург. Успешно сдает экзамены за гимназию, и его принимают в учебную команду корпуса военных топографов. Два года напряженной работы приносят свои плоды. Весной 1879 г. Пастухов получает чин унтер-офицера и направляется на съемки в Курляндскую губернию. Наконец-то он путешествует! Прибыв на место, Пастухов увлеченно работает. За точные съемки он удостаивается премии. Но скоро Андрей загрустил. Работу по съемкам он продолжал почти так же энергично, но того увлечения, что было раньше, уже не чувствовалось. Все чаще вспоминались рассказы Болотина. В Прибалтике почти та же природа, что и на Харьковщине: поля, перелески, небольшие спокойные речки. Да еще болота, которых на родине почти не встречалось. Появились мысли об оставлении службы. Такое настроение в нем крепло. Даже товарищи по работе замечали состояние своего сослуживца. Неожиданно служебное положение изменилось. Пастухова назначают в Кавказский отдел. Однако и туда Андрей Пастухов ехал без особого энтузиазма. Долгий путь до Тифлиса он был мрачен и как-то весь ушел в себя. Даже проезжая родную Харьковщину, мало смотрел на мелькающие пейзажи. Оживился Андрей, подъезжая к горам. Сначала они возникли в большом отдалении и не производили на него впечатления. Когда же поезд в ранние утренние часы приближался к Минеральным Водам, он услышал восторженные возгласы пассажиров. —Ты посмотри, как красиво и величественно вздымается Эльбрус, — говорил высокий седой пассажир своей даме. 162 Пастухов приблизился к окну вагона — и замер. В далекой вышине, над белой пеленой облаков высились две снежные вершины. Они были озарены первыми лучами восходящего солнца и казались какими-то воздушными, невесомыми созданиями природы. Поезд шел дальше. Скоро общий интерес к горам как-то пропал, хотя еще многие из пассажиров долго делились впечатлениями об Эльбрусе. Андрей теперь уже один продолжал стоять у окна и жадно всматривался в горы. Снова вспомнились рассказы Болотина. Да, вот они, горы. Снежные хребты высоко поднимаются к небу. Над ними вершины. Все они разнообразны, но по-своему красивы и величественны. Предгорья зеленеют темной зеленью лесов и более светлыми красками лугов. Долины, уходящие к далеким хребтам, затянуты синеющей полупрозрачной дымкой. Да, красивы горы! Как сложилась его дальнейшая судьба? В Тифлисе Пастухов успешно сдал экзамены на первый классный чин топографа. В 1882 г. он снова в Петербурге, где был произведен в младшие классные топографы. Это изменило прежнее настроение Андрея. В том же году он вновь ехал на Кавказ, но теперь уже в самом радужном настроении. Еще больше взбудоражил его случай, происшедший в вагоне. Поезд мчал его по недавно вступившей в строй железнодорожной линии Ростов — Владикавказ. Молодой офицер подолгу стоял в коридоре вагона у окна и вглядывался сначала в неясную, существовавшую, быть может, только в его воображении цепь еще далеких Кавказских гор. Но с каждым часом горы становились реальнее, ощутимее. У окна вагона возникали разговоры между пассажирами. Пастухов, сам того не замечая, втянулся в эти разговоры. Особенно оживленными они были тогда, когда касались природы. Пастухов даже как-то преображался при этом. —Извините, господин офицер, — обратился к нему пожилой пассажир с седыми бородой и бакенбардами. — Вы по какой части служите? 163 —Я военный топограф Андрей Васильевич Пастухов, — не без некоторой гордости ответил он собеседнику. — Направляюсь в Тифлис для прохождения службы. Спрашивающий взглянул в окно, затем на точно одухотворенное лицо молодого офицера. — Кавказ — чудесный край. Вы не пожалеете о том, что избрали его. Многие годы я посвятил горам и всегда восторгаюсь ими. — Простите, кто вы по специальности? — как-то несмело спросил Пастухов собеседника. — Я географ. Зовут меня Петр Петрович. А фамилия Семенов. Ответил он это скромно, но с достоинством, не отрывая взгляда от своего собеседника. В ответном взгляде офицера можно было заметить не только изумление, но даже что-то похожее на растерянность. —Вы... Тян-Шанский? — Пастухов произнес это почти благоговейным шепотом. Петр Петрович улыбнулся. —Да, зовут меня некоторые люди так. Очевидно, им больше нравится такая звучная фамилия, чем какой-то Семенов. Разговор между ними завязался оживленный. Петр Петрович многое рассказал молодому офицеру о Кавказе, о других горах, об их суровой, но чудесной природе. Позднее Пастухов встречал Петра Петровича в Тифлисе, на заседаниях отдела Русского горного общества. И всегда в этих случаях ему вспоминался их первый разговор в вагоне. На Кавказе Андрей Васильевич Пастухов первые пять лет занимался топографическими съемками в Дагестане. Восхищался своеобразием этой страны. Дороги здесь такие, что на большей части их трудно разъехаться двум всадникам. Селения на крутых скалах, подобные ласточкиным гнездам. Посевы подчас на насыпной земле, принесенной издалека. 164 Проводя съемки Гимринского и Андийского хребтов, Андрей Васильевич нередко поднимался и на их вершины. Отсюда он любовался чудесным миром гор. В 1887 г. Пастухов проводил съемки в районе Казбека и решил подняться на эту величественную вершину. Как уже указывалось выше, он осуществил это в конце июля 1889 г. Тогда из всей их группы достичь вершины удалось только Пастухову и местному проводнику Т. Царахову. Свой штурм этого гиганта Кавказа они осуществили с ледника Майли. С тех пор восхождения на вершины гор стали неотъемлемой частью деятельности Андрея Васильевича Пастухова. За довольно короткий период времени он покорил западную вершину Эльбруса (1890 г.), Халацу, Зилгухох и Саухох (1892 г.), Шахдаг (1892 г.), Большой и Малый Арарат и Алагез (1893 г.). В мыслях же Андрей Васильевич часто возвращался к Эльбрусу. Он мечтал покорить главную вершину. Работы по топографическим съемкам не оставляли времени на выполнение этой мечты. В 1896 г. он прибыл сюда во время предоставленного ему отпуска и организовал восхождение. Оно потребовало 12 дней. 335 верст Пастухов со своими спутниками проехал верхом. Штурм вершины он начал со своим постоянным спутником казаком Воробьевым и двумя местными проводниками. Однако Воробьев, всегда стойко переносивший трудности восхождений и высоту, чувствовал себя неважно. Недомогание его с подъемом прогрессировало. Даже не дойдя до высоты 5000 м, он вынужден был повернуть обратно. Оставшись с двумя проводниками, Пастухов продолжал подъем. Но и он на этот раз чувствовал себя как-то скованно. С бивака на последней группе скал по пути к седловине они рано утром вышли к вершине. Дул порывистый ветер, поднимая поземку. До седловины восходители поднялись с трудом. Здесь один из проводников свалился на снег и дальше идти не смог. Отсюда Пастухов с проводником Агбаем направились к восточной 165 вершине. Было холодно. Свирепый ветер затруднял подъем. Вершина казалась рядом, но приближалась она очень медленно. Вот упал на снег обессилевший Агбай. Да и Пастухов чувствовал, что силы покидают его. Пришлось вернуться на бивак. На следующий день снова попытка штурма. И опять неудача: сгустившиеся облака разразились жестокой пургой. Вновь отступление. И еще дважды пришлось отступать Пастухову: один раз вновь из-за непогоды, а второй — из-за того, что сам не мог идти дальше. Что-то вроде горной болезни внезапно навалилось на него и заставило повернуть назад. На пятый раз с того же бивака у последней группы скал (это место с тех пор называется «Приютом Пастухова») Андрей Васильевич с Агбаем начали подниматься к восточной вершине. До седловины они дошли довольно быстро, хотя глубокий слой свежевыпавшего снега затруднял их движение. Успешно начали подниматься они и от седловины. Неожиданно началась метель. Видимость резко сократилась. Идти стало неимоверно трудно. Да и не приспособленное для этого снаряжение (полушубок, сапоги) затрудняло движение. Вершины не было видно. И вот Агбай упал на снег и заявил, что дальше не может сделать и шага. Пастухов в этот момент также чувствовал себя весьма неважно. Складывалась обстановка, что вновь придется отступать. Но Пастухов начал уговаривать Агбая продолжить восхождение. «Вершина уже близко», — говорил ему Андрей Васильевич. Наконец его уговоры возымели действие. Проводник поднялся. Однако движение им пришлось продолжать уже на четвереньках: усталость и сильный ветер сбивали с ног. Агбай часто ложился на снег и упорно повторял: «Не пойду, не пойду». Пастухов вновь его уговаривал. После того как ему удавалось подбодрить теряющего силы проводника сдвинуться с места, они вновь «проползали» шагов двадцать — тридцать и процедура уговаривания повторялась. 166 Последние метры они ползли в каком-то исступлении. Наконец, както совершенно неожиданно для них обоих, подъем кончился. —Вершина! — неестественно громким голосом закричал Андрей Васильевич. Агбай только устало улыбался в ответ. В этот момент они как-то легко поднялись, преодолевая бешеные порывы ветра. Пастухов огляделся. Он ничего вокруг не увидел, кроме бесновавшейся пурги. С полчаса победители оставались на вершине. Агбай отдыхал, а Пастухов все же как-то ухитрился определить температуру, измерить высоту. Пурга неожиданно стихла, так же как и началась. Стало светлее. Открылись ближайшие панорамы гор, хотя еще и в белесой пелене. Пастухов собрал несколько обломков пород, и они начали спуск. На обратном пути вновь началась пурга, ухудшилась видимость. Но покорители Эльбруса чувствовали себя заметно лучше. Наконец они на биваке. Все самое трудное осталось позади. Уставшие, но довольные Пастухов и Агбай поздравили друг друга с успехом. И снова у Пастухова работа в горах, трудная, напряженная, а подчас и рискованная. Прошло еще около трех лет. В июне 1899 г. Андрей Васильевич приезжает в Пятигорск в дни своего отпуска. Еще молодой (41 год), он полон сил и энергии. Эльбрус вновь притягивает его как магнит. Вскоре он со своим другом Г.И. Киселевым поехал на охоту. Долгий путь верхом по знакомому Баксанскому ущелью не утомил его. Он был весел и, как всегда, энергичен. Но через несколько дней после возвращения в Пятигорск Андрей Васильевич внезапно заболел. Врач настоял на постельном режиме. Вскоре же он был помещен в больницу. В разговорах с друзьями он говорил, что скоро встанет, что его ждет много работы. Но однажды в разговоре с Киселевым, часто посещавшим Пастухова в 167 больнице, в его словах прозвучали и минорные нотки. — Если я умру, — сказал он тогда другу, — то похороните меня на Машуке, чтобы Эльбрус и горы всегда были передо мной. Я был накрепко связан с ними при жизни и не хочу расставаться даже и в том мире. Скончался Андрей Васильевич Пастухов 23 сентября 1899 г. Выполняя его просьбу, друзья похоронили А.В. Пастухова — топографа и не менее замечательного альпиниста — под самой вершиной горы Машук. Над его могилой было сказано много добрых и хороших слов. Известный краевед Д. Пагирев тогда сказал: — Андрей Васильевич Пастухов заслужил широкую популярность как один из неутомимых и отважных исследователей Большого и Малого Кавказа. Мы, его потомки и последователи, могли бы добавить к этим словам: «...и как выдающийся альпинист своего времени, покоривший более десяти вершин, в том числе таких гигантов, как Казбек, Арарат и обе вершины Эльбруса, а также проложивший путь нам на вершины». Прошло более 100 лет со дня рождения Андрея Васильевича Пастухова. Советские альпинисты свято чтят его память — исследователя гор, покорителя многих вершин, патриота своей страны. По следам Пастухова в наше время идут десятки и сотни тысяч любителей гор, его последователей и почитателей. 168 А. Хргиан ПЕРВЫЙ РУССКИЙ ПУТЕШЕСТВЕННИК В АНДАХ Страницы биографии Платона Александровича Чихачева напоминают нам о тех давних временах, когда русская географическая наука, уже стяжавшая себе немалую славу исследованиями на морях, вышла, так сказать, на континент и обратила свое внимание на изучение далеких и малодоступных стран, в том числе горных стран мира. Неутомимый путешественник по горным тропам и перевалам с восхождениями на ряд вершин Западной Европы, Африки и Америки, Чихачев обратил позднее свою настойчивость, свой опыт и эрудицию на подготовку экспедиций в Среднюю Азию, бывшую «белым пятном» на картах тех времен. Увы, не по его вине эти стремления не достигли цели, и он оставил нам лишь интереснейший обзор географических данных о Центральной Азии. Начнем, однако, по порядку. Потомок старого русского дворянского рода, сын полковника Преображенского полка и коменданта дворца в Гатчине, П.А. Чихачев родился в Гатчине в 1812 г. В детстве он получил хорошее домашнее образование, обнаружив, в частности, отличные способности к изучению европейских языков. Уже в 1828 г. 16 лет он поступил юнкером в уланский полк и вскоре участвовал в русско-турецкой войне, в осаде Силистрии и Шумлы, получив офицерский чин за сражение под Кулевчой. Биографы Чихачева рассказывают, что, стоя на зимних квартирах гдето под Бухарестом, он познакомился с известной тогда книгой знаменитого немецкого естествоиспытателя, физика и путешественника Александра Гумбольдта «Путешествие в равноденственные страны Нового Света». Эта книга повествовала о чудесах природы Южной Америки, и впечатление, созданное этой увлекательной и в то же время очень серьезной книгой, было так сильно, что оставило в душе молодого офицера желание повидать самому эти страны. В 1833 г. он вышел в отставку. 169 Платон Чихачев Вскоре после этого началась длинная цепь его путешествий — через Шотландию и Англию во Францию и Италию, откуда он в 1835 г. из Палермо отправился на американском коммерческом судне в США — в Филадельфию. Затем посетил Канаду (до озера Верхнего), равнины по течению Миссисипи и Огайо и вернулся в Нью-Йорк. Далее его путь шел морем до Вера-Круса в Мексике и из Акапулько опять-таки морем в Гуайакиль в Эквадоре. Оттуда на лошадях Чихачев добрался до столицы этой страны — Кито. Чихачеву тогда было 24 года, но он уже успел пережить много событий в своей жизни и повидать много стран, в том числе неизведанные страны «нового континента». Как он сам писал про себя, «неизвестное имело для меня прелесть неизъяснимую, а препятствия лишь раздражали мое любопытство». Его мечтой стало перевалить через Анды к Атлантическому океану. Он попытался сделать это в начале путешествия — по пути через Санта-Фе-де-Богота в Колумбии, но политические неурядицы в этой стране помешали путешествию. Вторую такую попытку он предпринял в Перу — из Кальяо и Лимы через Куско, но снова неудачно. В этой стране он совершил восхождения на вершины Пичинча, Паско и ряд других. Но упорства ему было не занимать, и он отправился еще далее на юг на французском военном 170 корвете «Ариана» в Вальпараисо. В оставленном нам Чихачевым очень живом описании замечательной и красивой столицы Чили — Сантьяго рассказывается о возвышающейся вдали высочайшей вершине Анд — Аконкагуа, об архитектуре столицы, ее парках, гуляньях и гостиницах. Но даль влекла его, и, наняв проводника с тремя мулами, он отправился в путь верхом до Буэнос-Айреса, т.е. от Тихого до Атлантического океана. Даже по прямой линии этот путь имеет длину более 1200 км. На описание того пути Чихачев не пожалел красок. Он прошел по живописной долине Майпу и далее по все более пустынным горным склонам и скалистым крутым тропинкам на перевал Кумбре (3965 м), по имени старинного маленького горняцкого поселка (там был раньше серебряный рудник). Через этот перевал много лет спустя прошла зубчато-колесная железная дорога, а теперь под ним пробит трехкилометровый туннель для железнодорожной линии и шоссе, соединяющих Сантьяго и Буэнос-Айрес. Так Чихачев стал первым русским, пересекшим Анды. Цель такого путешествия — исследовать районы высокогорья. На восточном склоне этой горной цепи Чихачев встретил богатую природу, утопающий в зелени городок Мендоса, а дальше заросшую высокой травой степь — пампу. В своем рассказе Чихачев уделил немало места пампе, охоте в ней, нравам ее обитателей, обычаям индейцев Аргентины и т.д. «И в конце пребывает начало» — это старое изречение оказалось пророческим для Чихачева. Завершив трудное и утомительное путешествие через материк Южной Америки, он встретил в Буэнос-Айресе, как он понял уже тогда, свою новую судьбу. В порту этого города пришвартовался в те дни английский фрегат, который шел кругом мыса Горн в Индию. Там англичане тогда начинали готовить военные действия против Афганистана, войну которому генерал-губернатор Индии Аукленд действительно объявил несколько месяцев спустя, в сентябре 1838 г. Мысль Чихачева обратилась к 171 этой стране, близкой к русским границам, к важному соседу нашей страны, привлекшему столь агрессивный интерес Англии — конкурента царской России. Идея об исследовании Центральной Азии только еще родилась в уме Чихачева, когда новый импульс дал ей тот же Гумбольдт. К этому времени Гумбольдт стал уже маститым, всемирно признанным ученым, к тому же хорошо знакомым с Россией по его большому путешествию 1829 г. В год, когда с ним познакомился Чихачев на своем обратном пути через Берлин в Петербург (1838 г.), Гумбольдт уже готовил к изданию свой фундаментальный труд «Центральная Азия» (изданный затем в 1841 г.). Чихачев произвел на него очень хорошее впечатление своими идеями и энтузиазмом. Сохранилось и опубликовано письмо Гумбольдта от 11 апреля 1839 г. к русскому министру финансов Е.Ф. Канкрину, где он рекомендует последнему «молодого человека, который, обладая мужеством и счастливейшими природными дарованиями, имеет стремление посвятить свою жизнь чему-нибудь замечательному, например путешествию в Среднюю Азию. Он нуждается в Вашем покровительстве, и он его заслуживает... Его стремление к знанию — не пустая видимость. Это превосходный молодой человек, в лице которого может погибнуть многое, если его не поддержат на родине». Есть сведения, что с подобной рекомендацией Гумбольдт обращался и к царю Николаю I. Но напрасно: Чихачева «не поддержали на родине», как то предчувствовал Гумбольдт. Как впоследствии утверждали современники Чихачева, Николай I неприязненно относился к обоим братьям Чихачевым1 за их прогрессивные взгляды и симпатии к декабристам. К тому же в ту пору министром иностранных дел России был немец Карл Роберт Нессельроде, друг и последователь реакционнейшего из тогдашних правителей Европы австрийского министра иностранных дел Брат Платона Чихачева Петр Чихачев был известным русским географом, прославившимся своими исследованиями Малой Азии. 1 172 Меттерниха. Занятый мелкими интригами в пользу Австрии, Нессельроде был противником всяких могущих вызвать неудовольствие Англии попыток контактов с Востоком и также стал поперек пути Чихачева. Лишь с большим трудом последнему удалось получить для себя разрешение присоединиться в конце 1839 г. к хивинскому походу генерала В. А. Перовского, выступившего в ноябре этого года из Оренбурга на юг. Но в этом походе, предпринятом зимой, отряд был застигнут в пути сильными морозами и буранами, дошел лишь до подножия Устюрта и весной 1840 г. вернулся назад, потеряв много солдат. Из похода Чихачев привез метеорологические дневники, которые затем напечатал в «Отчетах» Парижской Академии наук, и привез убеждение в том, что не только жизненно необходимо исследование Центральной Азии, но и столь же необходимо к нему тщательно подготовиться. Ближайшие годы он посвятил этой подготовке: слушал в Париже лекции астронома и метеоролога Ф. Араго и геолога Ж. Б. Эли де Бомона; в Берлине — лекции К. Риттера, собравшего в своей книге «Землеведение Азии» (изданной в 1832-1859 гг.) все известные тогда сведения об этой части света. Чихачев посетил Алжир и затем горы Пиренеи во Франции. Там он сделал первовосхождение на пик Нету (пик д'Ането, 3404 м) — главную вершину Пиренеев и горного массива, носящего мрачное название Маладетта (Проклятая). После этого восхождения один из его французских знакомых (де Жуанвилль) высказал сомнение в точности сделанного Чихачевым определения высоты этой вершины, а может быть, и в самом факте восхождения. Чихачев на пари повторил это восхождение с самим де Жуанвиллем. На вершине они, конечно, нашли визитную карточку Чихачева. Да и вторичное измерение высоты пика дало тот же результат, что и первое. Вернувшись руководством В.Я. в Россию, и О.В. Чихачев занимался в Струве практическим Пулкове под определением географических координат. Он выяснил, что на всем пространстве Восточной Азии тогда было не более десятка пунктов, широты и долготы которых были 173 точно определены астрономическим путем и которые могли служить опорными пунктами при составлении карт. В 1845 г. Чихачев принял участие в очень важном начинании — организации Русского Географического общества (РГО). Призыв к его созданию он подписал вместе с многими другими выдающимися учеными той эпохи — акад. П.И. Кеппеном, Г.П. Гельмерсеном, В.Я. Струве, контрадмиралом Ф.П. Врангелем, В.Ф. Одоевским, В.А. Перовским и др. Устав Общества был утвержден 18 августа (н. ст.) 1845 г. и указывал, что целью РГО будет «устройство и направление исследований и разысканий по географии России», «собрание и распространение в России географических сведений», а также проверка и опровержение «неосновательных сведений», чтобы предупредить «распространение ложных о России понятий». В своей речи 19 октября 1845 г. (н. ст.) по поводу открытия РГО его вице-президент адмирал Ф. П. Литке упомянул, между прочим, «сколь важно для России исследование в географическом отношении земель, с ней сопредельных, — Турции, Персии, Хивы и других Туркестанских областей...». В январе 1848 г. Платон Чихачев, как член Русского Географического общества, предложил организовать экспедицию для исследования верховьев бассейна Сыр-дарьи — совершенно неизученной тогда области Средней Азии. Но Министерство иностранных дел России не поддержало этой инициативы, якобы опасаясь политических затруднений. Продолжая добиваться разрешения на экспедицию, Чихачев в 1849 г. в 3-й книжке «Записок Русского Географического общества» опубликовал большую статью «Об исследовании вершин Сыр- и Амударьи» (обозначая словом «вершина», конечно, верховья этих рек). Эта статья подводила итог всем имевшимся тогда сведениям о Средней и Центральной Азии и намечала некоторые ближайшие шаги к ее изучению. Такое изучение было тем более важно, что уже в 1845 г. Россия вела большую торговлю на юго-востоке с Кокандским ханством (простиравшимся 174 тогда от Ташкента до Шугнана и верховьев Нарына) и вывозила оттуда более 55 тыс. пудов хлопка в год. Чихачев собрал в своей интересной и блестяще написанной статье также и все сведения и данные о Памире, начиная с описаний буддийского монаха-путешественника VII в. Гиун-Цзанга и дневников Марко Поло в XIII в. и кончая отчетами английских агентов Муркрофта, Вуда и др. Он воспользовался также и большим трактатом известнейшего тогда русского синолога Иакинфа Бичурина «Китай в гражданском и нравственном состоянии» (1848 г.). К тексту своего труда, включавшего как физикогеографические сведения, так и данные о путях сообщения, перевалах и т.п., Чихачев приложил и «Ипотетическую карту Памира и вершин Сыр- и Амударьи». На карте Чихачева уже довольно правильно была представлена речная система обеих упомянутых рек (а также Тарима на востоке), положение хребтов Мустаг, или Тхан-Шан, и Гималаев, которые автор объединял с Каракорумом. Но горные системы Памира — так мало 0 них было еще сведений — изображены были только в виде одного меридионального хребта, названного Болорским. Он соединял на этой карте три горных узла, первый из которых был расположен к северо-западу от Кашмира (Сринагара), где сходятся Гималаи и Гиндукуш. Второй узел находился в верховьях Амударьи, где к Бол ору примыкает с востока КхунЛун-Шан (Куэнь-Лунь), а третий — недалеко от Маргелана, где на восток ответвляется, как думал Чихачев, Тхан-Шан1. Но не только проекты исследований, но и относящиеся к ним статьи Чихачева были восприняты правительством неблагоприятно. «Открытым гонением на все, что относится к освещению почти неизвестного материка и вполне естественных и столь важных интересов России», — как писал сам Заметим здесь, что в полемических примечаниях к статье Чихачева уже упомянутый Бичурин — крупный специалист по китайской литературе — утверждал, что «китайских слов Помило или Фомило нет ни в истории, ни в географии китайской», опровергая, таким образом, делаемую иногда ссылку на китайские источники при выяснении родины этого названия. 1 175 Чихачев об отношении Нессельроде, тогда уже государственного канцлера, к его замыслам. Обострение отношений с западными державами — Францией и Англией — и Крымская война 1855 г. нанесли еще один, и последний, удар проектам Чихачева и его инициативе. Труд, потраченный на их подготовку, оказался бесполезным. Экспедиции не состоялись. В 1856 г. Чихачев переселился фактически навсегда — после своей женитьбы на Е.Ф. Оффенберг — за границу. Он посвятил себя там заботам о семье. До 1874 г. он жил преимущественно в Париже, в 1874-1880 гг. — в Висбадене, в Германии, а последние годы провел в Канне, на юге Франции. За это время он написал несколько интересных статей о «Калифорнии и Уссурийском крае» и o «Железной дороге Канадской Тихоокеанской» (18901891 гг.). В них он объединил анализ физико-географических и экономических условий стран Азии и Америки. Жизнь Чихачева за рубежом была весьма уединенной, чуждой сколько-нибудь широких общественных связей и почестей, соответствовавших ученому его ранга. Он постарался дать своим детям столь же хорошее образование, какое получил сам: его сын Федор Платонович стал известным ученым-минералогом. П.А. Чихачев умер в Версале 25 мая 1892 г. и похоронен на кладбище в Канне, где незадолго до этого была похоронена и его жена. 176 Д. Петин РУССКОЕ ГОРНОЕ ОБЩЕСТВО (К 75-летию создания РГО) Первой организацией по изучению и освоению гор России стало Русское горное общество, начало которому было положено 20 декабря 1897 г. на собрании его московских учредителей. Устав Общества был утвержден министром земледелия и государственных имуществ только 24 декабря 1900 г. Появление такого Общества отнюдь не означало, что в России знакомство с горами началось только после его возникновения. В 1697 г. Петр I поднялся на вершину Брокен в горах Гарца (Германия). По сути дела это было случайное восхождение, которое совершил «преобразователь России». Целью восхождения было развеять легенду о «заколдованности» этой горы, являющейся высшей точкой Гарца, и доказать храбрость русских людей. И в то же время это можно считать первым восхождением наших соотечественников, нашедшим отражение в мировой хронологии первовосхождений. В последующее время совершались восхождения и открытия отдельных горных вершин представителями России в различных районах земного шара. Мореплаватель Витус Беринг в 1741 г., исследуя северную часть Тихого океана, открыл с корабля одну из высоких вершин Аляски и назвал ее горой Св. Ильи. В 1788 г. участники русской экспедиции И. Биллингса совершили восхождение на высочайший действующий вулкан Камчатки — сойку Ключевскую. Вершины достигли Даниил Гаусс с двумя спутниками. Известный русский мореплаватель Отто Коцебу, руководивший экспедицией на корабле «Рюрик» (1815-1818 гг.), во время пребывания на полуострове Аляска поднялся с частью команды в 1815 г. на вершину Маку177 шин. Этот факт вошел в мировую хронологию первовосхождений. В грузинском эпосе (И. Батонишвили. Калмасоба) упоминается, что между 1744 и 1798 гг. на вершину Казбека совершал восхождение Иосиф Мохевец. К сожалению, не установлено точной даты этого события. В XIX в. представители России совершали восхождения в Альпах (Дортензен — 1802 г., дю Гамель — 1820 г.). Наиболее известны восхождения Фридриха Паррота в Альпах и Пиренеях (1816 и 1817 гг.), зафиксированные в мировой хронологии первовосхождений. Начало XIX столетия ознаменовалось рядом попыток и успешных восхождений на вершины Кавказа. В 1817 г. предпринималась попытка восхождения на Эльбрус группой молодых офицеров Пятигорского гарнизона. Группа попала в жестокую пургу на высоте около 5000 м и была вынуждена отступить. Через 12 лет на восточную вершину Эльбруса поднялся проводник экспедиции Российской Академии наук кабардинец Килар Хаширов, а на Большой Арарат — профессор Тартуского университета Фридрих Паррот с Хачатуром Абовяном. Позднее Паррот покорил и Малый Арарат. Следует отметить и восхождение Платона Чихачева на пик Нетту (массив пика д'Ането) в Пиренеях в 1842 г. Он дважды поднялся на эту вершину — второй раз с французом Жуанвиллем, не поверившим в достижение вершины Чихачевым. В 1835 г. Платон Чихачев совершил большое путешествие по Америке. Во время путешествия он сделал ряд горовосхождений, в том числе на вершины Пичинчу, Паско и другие в Андах Южной Америки. Из этих путешествий Чихачев привез огромный познавательный материал. В 50-х годах XIX в. русские топографы совершили ряд восхождений на Кавказе. Особенно известно их восхождение на Большой Арарат, которым руководил И. Ходзько. Этот отряд топографов не только поднялся на эту вершину, но и пробыл на ней около недели, завершая съемку. Русское горное общество, ставившее перед собой задачу исследования 178 гор и восхождения на их вершины, имело своих предшественников. Первой организацией, возникшей в России и ставившей перед собой задачу ее географического исследования, было Императорское Российское Географическое общество, возникшее в 1845 г. Первой горовосходителей организацией, и поставившей способствования задачу объединения горовосхождениям, был Альпинистский клуб в Тифлисе, созданный при Кавказском обществе естествознания. Но он не ставил задачей своей деятельности объединения в масштабах всей страны. Да и просуществовал он всего два года, не оставив заметного следа. Следующей аналогичной организацией было Крымское горное общество, созданное в Одессе с задачей исследования Крымских гор в 1890 г. с отделениями в Ялте и Севастополе. Позднее оно было реорганизовано в Крымско-Кавказское. В 1891 г. возникло Кавказское горное общество (Пятигорск). В 1895 г. организовалось Русское общество туристов. Однако все эти общества и клубы охватывали весьма ограниченное количество людей. К тому же они не имели средств для стимулирования горовосхождений и ограничивались лишь моральной помощью любителям горной природы. Вследствие этого в них могли участвовать только состоятельные люди. Практически эти общества и клубы занимались лишь экскурсиями и сравнительно недолгими путешествиями в горах. Строго говоря, в России того времени альпинизма не было — были лишь редкие горовосхождения. Они скорее являлись инициативой отдельных лиц или небольших групп. Член правления Крымско-Кавказского горного клуба (общества) Р.Г. Афанасьев так охарактеризовал развитие альпинизма в России того времени: «Альпинизма как спорта, — сказал он, — в России в настоящее время, так сказать, не существует... Задачи чистого альпинизма, как внешние, так и внутренние, известны в широких кругах интеллигентской России почти так же мало, как санскрит». Вот на таком фоне и возникло Русское горное общество. 179 К этому времени интерес к горным путешествиям и восхождениям приобрел широкую популярность в странах Западной Европы. У любителей гор значительную притягательную силу приобретает Кавказ. Его популярность значительно возросла в связи с большим числом восхождений на его вершины в последние десятилетия XIX в. В эти годы сюда неоднократно приезжали альпинисты Англии, Германии, Италии, Швейцарии. В Вене образовалась организация под названием «Кавказский клуб», ставившая задачу исследования гор Кавказа. В ряде стран (Англия, Германия, Швейцария, Италия) были созданы клубы «ушбистов», поклонников известнейшей и в то время одной из красивейших и сложных для восхождений кавказских вершин. На учредительном собрании членов Русского горного общества, состоявшемся в апреле (23) 1901 г., было положено начало его практической деятельности. В числе членов-учредителей Общества были известные ученые Д.Н. Анучин, В.И. Вернадский, М.Л. Мандельштам, П.П. Семенов, И.В. Мушкетов, Б.А. Федченко, а также уже известные любители гор и горовосхождений Н.А. Иванцов, С.И. Иловайский, Н. В. Поггенполь, А.К. Мекк, А.Г. Сипягин и др. Но у Общества, к тому же взявшего на себя серьезную задачу представлять собой национальную организацию, стоящую на уровне европейских альпинистских клубов, возможности были весьма ограниченные. Общество имело небольшое число членов, незначительные финансовые возможности, что в сложных условиях отсутствия дорог в горах, производства горного снаряжения в стране, отсутствия гостиниц и хижин привело к невозможности выполнения принятых на себя задач. Несмотря на создавшиеся условия, Общество развернуло свою деятельность, но смогло привлечь лишь тех, которые могли совершать поездки в горы за личный счет, т. е. состоятельных людей. Русское горное общество вскоре после возникновения организовало свои отделения во Владикавказе (ныне Орджоникидзе), Сочи, Пятигорске и 180 Верном (ныне Алма-Ата). Общество оставило заметный след в истории исследований горных районов страны, и особенно Кавказа, способствовало поездкам любителей гор в зарубежные горные районы. Хотя члены Общества не совершали сложных восхождений на Кавказе, как некоторые зарубежные альпинисты, но покорили многие вершины, в том числе сделали и ряд первовосхождений, исследовали районы этой горной системы, а также Памира (Корженевский, Щуровский) и Алтая (Сапожников). Чтобы привлечь внимание к горам, Общество построило хижины на Барт-Корте — на пути к вершине Казбека и на Кругозоре над ледником Большой Азау — на пути к вершинам Эльбруса. Намечало оно строительство гостиницы под Казбеком и хижины в ущелье Безенги, но эти мечты так и не были осуществлены. Общество решило выдавать специальные книжки (дипломы) тем проводникам, кто уже имеет практику и подчиняется правилам, установленным Обществом. Таких проводников было оформлено около двадцати. Наиболее известные из них — три брата Безуртановых, Гаха Циклаури, Муратби Киболани, Котэ Пицхелаури, Н.М. Полторацкий, И.С. Григорьев, Мито Аркулиан, Ягор Казаликашвили. О размахе деятельности Общества на Кавказе в то время свидетельствуют такие цифры: в 1910 г. Кавказ посетило до 5 тысяч туристов и путешественников. Русское горное общество регулярно издавало свой ежегодник (19011913 гг.). В нем помещались статьи о путешествиях и восхождениях отечественных любителей гор, публиковались материалы о зарубежных восхождениях, печаталась хроника отечественных и зарубежных событий в области путешествий и горовосхождений. Русское горное общество положило начало развитию горовосхождений и альпинизма в нашей стране. Это оказалось возможным 181 благодаря усилиям ряда выдающихся ученых, входивших в Общество, появлению в нем в начале второго десятилетия существования группы инициативных членов из прогрессивных слоев населения (Я. Фролов, С. Голубев, А. Духовской, М. Преображенская, П. Панютин и др.), а также общей возрастающей популярности горных путешествий и восхождений. И даже в наше, советское время часть его членов продолжала свою деятельность в горах, являясь как бы связующим звеном между Русским горным обществом и нарождающимся массовым советским альпинизмом (Я. Фролов, В. Конопасевич, А. Раковский, М. Преображенская, А. Духовской и, конечно, горные проводники Я. Безуртанов, Я. Казаликашвили, Г. Циклаури, М. Киболани и др.). Отмечая 75-летие со дня образования Русского горного общества, следует сказать, что оно заложило хотя и небольшой, но прочный камешек в фундамент ныне широкого движения любителей гор по их исследованию, освоению и горовосхождениям. 182 П. Рототаев 50 ЛЕТ АЛЬПИНИЗМА В ЧЕХОСЛОВАКИИ В августе 1921 г. трое любителей гор — Франтишек Липтак, Густав Недоблрый и Микулаш Млынарский — основали в городе Спишска Нова Вес «Татранский горолезецкий и альпинистский кружок ИАМЕС». Этот кружок и стал зачатком организованного альпинизма страны. В первое время туристы и альпинисты Чехословакии не стремились к сложным восхождениям. Они ездили в горы для того, чтобы попутешествовать, пройти по ущельям, перевалам, к голубым озерам и на легкодоступные вершины. В этот период в Татры приезжали польские альпинисты, уже тогда покорившие сложные вершины. Постепенно и чехословацкие альпинисты все больше и больше увлекались сложными восхождениями. После окончания второй мировой войны молодые словацкие и чешские альпинисты энергично взялись за решение Татранских проблем и довольно скоро справились с ними, Затем они переключились сначала на Альпы, а затем и на Кавказ. В Альпах, например, альпинисты Чехословакии покорили северную стену Эйгера, поднялись на Чима де-Лаваредо, Маттерхорн, Гран-Жорас и многие другие. Да и на Кавказе победы чехословацких альпинистов были значительны. Среди них выделялись восхождения на Шхару по северному ребру, на Дыхтау с юга, совершали они траверс Ушбы, поднялись на Коштантау по северной стене и др. Наиболее успешными для альпинистов Чехословакии были 60-е годы. Кроме ряда интересных восхождений в Альпах и на Кавказе чешские альпинисты стали в 1967 г. победителями таких высоких вершин в Гиндукуше, как Тиричмир: главная — 7706 м и западная — 7487 м. Участвуя в международной альпиниаде на пик Ленина в 1967 г., посвященной 50-летию Великой Октябрьской Чехословакии совершили социалистической восхождения 183 на революции, пик Ленина альпинисты и вершину Раздельную. В следующем 1968 г. они поднялись на памирские вершины — пик «Правды» (6400 м), пик Россия (6858 м) и ряд других. С 1969 г. чехословацкие альпинисты начинают выезжать в Гималаи. В этом же году они предпринимали попытку восхождения на вершину Нангапарбат. Однако резкое ухудшение погоды вынудило их прекратить штурм этого восьмитысячника. В том же году другая экспедиция альпинистов страны действовала в Гиндукуше. Она покорила семитысячник Истор-о-нал (7398 м) и совершила восхождения на ряд шеститысячников. В 1971 г. альпинисты Чехословакии отмечали 50-летие своего альпинизма. Основным мероприятием этого года была Гималайская экспедиция, цель которой — восхождение на Нангапарбат. Руководил этой экспедицией заслуженный мастер спорта Иван Галфи. На этот раз грозный восьмитысячник подвергся упорной атаке. В процессе подготовки к штурму участники экспедиции покорили ряд окружающих вершин. Так, Юзеф Псотка, Арно Пушкаш и Иван Урбанович достигли предвершины Нангапарбат (7910 м). На пик Ракхиот совершили восхождение Г. Хаак, А. Пушкаш, И. Урбанович. Южной вершины пика Чонгра (6448 м) достигли А. Пушкаш, И. Дешка, И. Галфи, Ю. Псотка, Г. Хаак, Л. Захоранский, И. Урбанович и М. Оролин. Но все же главной задачей было покорение Нангапарбат. На штурм восьмитысячника вышла двойка — Иван Фиала и Михаил Оролин. Остальные же сопровождали их до значительной высоты, помогали своим друзьям и обеспечивали им безопасность. И Нангапарбат не устояла. И. Фиала и М. Оролин стали ее покорителями. Они первыми из альпинистов социалистических стран записали в свой актив победу над восьмитысячником. Этим сложным и интересным восхождением чехословацкие альпинисты подвели итоги 50летнего развития альпинизма в стране. Советские альпинисты рады успеху своих друзей, рады успеху всех чехословацких альпинистов и желают им еще больших побед во втором пятидесятилетии. 184 ЗА РУБЕЖОМ Э. Мысловский ЯРКАЯ ПОБЕДА НАД АННАПУРНОЙ «Мы вступили в грандиозный и прекрасный бой с природой, вкладывая в достижение победы все наши физические, умственные и моральные силы и возможности. За несколько недель битва, атмосфере дружбы, которая страстного подняла происходила накала нас над и в братской человеческой посредственностью. Разве это не прекрасно?» Эти строки из книги Жана Франко «Битва за Жанну» могут быть не только ярким эпиграфом к данной статье, но и точной оценкой восхождения участников английской экспедиции 1970 г. на Аннапурну по ее казавшейся непроходимой южной стене. Так же как и 20 лет назад, когда французы М. Эрцог и Л. Лашеналь своим восхождением на эту вершину открыли эру покорения высочайших вершин мира, так и с окончанием Аннапурпу английской открылась восьмитысячников экспедиции эпоха по на покорения сложнейшим маршрутам. Сказать, что участники английской экспедиции долго и упорно готовились к ней, как обычно начинаются рассказы о серьезных горовосхождениях, было бы неверно. Они даже 185 не намечали это восхождение. Манчестерские альпинисты Кристиан Бонингтон, Мартин Бойсен и Ник Эсткорт планировали поехать в этом году на Аляску и совершить там восхождение на одну из высоких вершин. Однако вскоре стало известно, что Непал вновь открыл свои границы для альпинистов. Три друга из Манчестера сначала не придали этому особого значения. Казалось, что Гималаи после покорения известных восьмитысячников утратили свою притягательную силу. Но вдруг у друзей возникла дерзкая мысль — штурмовать Аннапурну по ее устрашающей южной стене. Отсюда массив представляется стеной, которая своими гигантскими контрфорсами напоминает северную стену Гран-Жораса, но еще более усложненную ледовым гребнем и скальным барьером на высотах 6900-7500 м. До этого манчестерцы знали об Аннапурне не так уж много. Конечно, они читали книгу М. Эрцога о восхождении на эту вершину с севера. Более того, организатор группы Крис Бонингтон был одним из восходителей на Аннапурну II (7937 м) в 1960 г. Самым основным же их материалом было единственное фото стены, предоставленное им британским военным атташе в Непале полковником Д. Робертсом, руководителем экспедиции 1960 г. По этому фото они и изучали стену, намечали пути по ней, планировали места биваков. Идея штурма стены получила поддержку Эверестского комитета, и это позволило расширить состав экспедиции. Кроме манчестерской тройки в него вошли английские альпинисты Дон Уилланс, Дугал Хестон, Иан Клаф, Мик Берк и Том Фрост из США, а также антрополог М. Томпсон, врач Д. Ламберт и капитан К. Кент из армии гуркхов. Специальное альпинистское снаряжение и кислородные баллоны были закуплены во Франции, как неоднократно проверенные во многих высотных экспедициях. 22 марта 1970 г. караван экспедиции в составе 300 носильщиковшерпов под руководством К. Кента вышел из непальского городка Покхара. 186 28 марта он достиг снежных склонов нижней части стены Аннапурны. Отсюда альпинисты увидели грандиозное зрелище. Стена была устрашающей. Нижняя часть ее изрезана снежноледовыми кулуарами с крутыми скальными ребрами между ними. В нижней части этих кулуаров виднелись мощные лавинные выносы. На этой части стены только они и выступают из снежно-ледовых склонов. Верхняя же часть стены представляется весьма крутыми скалами с небольшими заснеженными полочками или балкончиками, не сулящими легкости прохождения. Восходителям стало ясно, что задача перед ними стоит труднейшая. Осматривая стену, участники экспедиции главное свое внимание уделяли намеченному маршруту штурма. Они убедились, что выбор был сделан правильно: все лавины, сходящие со стены, не накрывают маршрута и не перехлестывают через него. От сознания безопасности избранного пути у альпинистов появилась надежда покорить стену. Начался сложный и длительный процесс подготовки штурма: организация высотных лагерей, снабжение их снаряжением, баллонами с кислородом и продуктами питания. Для этого в помощь восьмерым восходителям были оставлены шесть лучших непальских шерпов. Путь, даже в нижней части стены, был весьма сложным. Достаточно сказать, что лагерь IV на высоте 6400 м был установлен лишь 23 апреля, т. е. через месяц после выхода каравана экспедиции из Покхара. Другим свидетельством сложности пути до этого лагеря было и то, что даже лучшие непальские шерпы отказались двигаться дальше. На участке между лагерями I и II путь проходил по ледопаду, где основным препятствием были многочисленные трещины и сераки. Последние были огромных размеров, явно неустойчивые, и через многие из них приходилось перелезать, так как другого пути не было. Путь от лагеря II проходил сначала по лавиноопасному кулуару и выводил к седловинке на гребне контрфорса. Здесь 7 апреля и был организован лагерь III. Далее путь продолжался по ледовому гребешку контрфорса. Однако попытка взять его 187 «в лоб» успехом не увенчалась. Пришлось нижнюю часть его обходить с запада и только затем выходить на гребешок, где 23 апреля был установлен лагерь IV (6400 м). До лагеря IV с большой напряженностью действовали альпинисты вместе с шерпами. Помощь этих тружеников была неоценимой. Они обеспечили переноску сюда большинства грузов. От лагеря IV восходителям пришлось действовать одним. Принятый план штурма вершины заключался в том, чтобы иметь постоянно готовую головную связку, способную в любой момент к штурму. Другие связки должны были в это время снабжать промежуточные лагеря снаряжением и продовольствием. Как только головная связка уставала и спускалась на отдых в базовый лагерь, на ее место становилась ближайшая к ней. Отдохнув, участники первой головной связки вновь поднимались, производя по пути заброску необходимых грузов. Такая тактика позволяла сохранять спортивную форму на всем протяжении штурма у головной связки. По мнению участников экспедиции, эта тактика, по-видимому, является единственно возможной для штурма сложной стены большой протяженности. Но частая смена связок требует большого числа штурмующих альпинистов. Такую тактику и начали применять альпинисты на участке штурма выше лагеря IV. Уже за лагерем IV путь стал таким тяжелым, какого участники штурма не встречали во всей своей предшествовавшей практике. Приходилось перелезать через ледовые башни. За три дня удалось подняться всего на 100 м. Еще два дня ушло на то, чтобы достигнуть конца гребня, упирающегося в ледовую стену верхней части массива Аннапурны. Здесь и был установлен лагерь V, в бергшрунде у подножия скального барьера, на высоте 6900 м. Это было 6 мая. Погода резко ухудшалась. 7 мая, когда Уиллапс и Хестон преодолели ледовую стену и вышли к барьеру, разбушевалась снежная метель. Этот барьер, как его называли участники экспедиции, представлялся почти 800метровой стеной крутизной до 60° с отдельными более крутыми участками. 188 Характерной деталью его был широкий внутренний угол, прорезающий самый контрфорс. Подъем по нему представлялся весьма сложным. В условиях Альп он бы мог считаться великолепным, но здесь, на высоте свыше 7000 м, он представлялся грозным препятствием. К тому же этот угол мог оказаться вообще непроходимым. Перед альпинистами встала проблема: как идти дальше, какой путь выбрать? Раньше, на уже пройденных участках, подобного вопроса не возникало. Путь там прокладывался по единственному, восходителям, возможному направлению — как казалось придерживаясь гребня контрфорса. Он был трудным, особенно на участке от лагеря III, где не удалось «с ходу» пройти этот отрезок и пришлось искать обход. Еще более сложным путь оказался сразу же за лагерем IV, где приходилось преодолевать серию крутых лавиноопасных желобов, прорезающих крутую ледовую стену, а также брать «в лоб» почти отвесные ледовые башни. Здесь же, на скальном барьере, каждый участок пути выглядел несравнимо сложнее. Во многих местах альпинисты с грузом поднимались по навешенным веревкам, которые не касались склонов из-за их крутизны. Особенно трудными оказывались участки траверсов на крутых стенах чистого льда. Естественно, что при этом альпинисты страшно уставали. Приходилось периодически давать им отдых в нижних лагерях. В то же время нельзя было нагружать одинаково все двойки. Руководитель экспедиции К. Бонингтон считал, что хотя бы одну из них загружать нужно меньше, чтобы сохранить силы ее и готовность к завершающему штурму вершины. По его мнению, такой двойкой могли быть Уилланс и Хестон, как имеющие лучшую спортивную форму. Штурмовать скальный барьер 7 мая вышла двойка в составе Берка и Фроста. Они не пошли по внутреннему углу, а выбрали обходный путь — траверс нижней части стены в направлении западного контрфорса. Этот путь по характеру напоминал «утюг» северной стены Эйгера. Здесь участки 189 крутого льда чередуются с такими же крутыми выходами скал, примерно пятой категории трудности по альпийской классификации. Метод прохождения этого сложного участка был избран такой: идущий впереди Берк тянул за собой конец 150-метровой веревки (нейлоновая веревка 9 мм в диаметре) и через каждые 60 м закреплял ее на забитом в скалы крюке. Фрост подходил к точке закрепления веревки, используя зажимы «жумар». При таком способе передвижения разведывался путь и одновременно навешивались «перила» для прохождения других восходителей. Нагрузка на эту двойку была большая. Через пять дней Берк и Фрост окончательно измотались и спустились на отдых. Бойсен и Исткот, обеспечивавшие эту двойку продуктами и снаряжением на всем пути до лагеря VI, устали не меньше их и тоже нуждались в отдыхе. Чувствовали себя уставшими и остальные участники штурма. Пришлось всем спуститься в базовый лагерь на отдых. Очередной этап штурма начался 16 мая. Уилланс и Хестон поднялись в лагерь V, а Бойсен вместе с Исткотом перенесли необходимые грузы в лагерь VI. От последнего лагеря (VI) до вершины еще более 700 м. И каких метров! Подъем на скальный барьер, сложенный почти вертикальными мощными скальными плитами, простреливаемый сверху камнями, явился очень трудным испытанием. Подход к лагерю VI по такому сложному пути, казалось, никогда не кончится. Движение по нему было медленным и трудным. При такой сложности, да еще на большой высоте, иногда требовался почти целый час для прохождения 15 метров. Вот как оценивал К. Бонингтон путь от V до VI лагеря. «20 мая я покинул лагерь V, чтобы подняться в лагерь VI. И вот я один, подвешенный на конце невероятно длинной и неправдоподобно тонкой веревки. Подо мной три четверти высоты южной стены Аннапурны. Одиночество — это страшно и в то же время это стимул для движения. Из 190 всего подъема последний участок «утюга» наиболее трудный. Закрепленная где-то вверху веревка на 60 м свисает в пропасть, не касаясь стены. Я поднимаю один за другим свои зажимы и задыхаюсь после каждого движения, беспомощно подскакивая, как игрушка на резинке, из-за эластичности веревки. Мне требуется по меньшей мере два часа, для того чтобы достигнуть вершины взлета, и кажется, что легкие сейчас разорвутся. Здесь начинается снежный гребень «утюга» длиной 150 м. Он выгибается вверх, как лезвие серпа. На 6000 м это была бы просто прогулка. Здесь же это жестокая борьба... Я настолько измучен, что после каждого шага должен отдыхать пять минут. У меня возникает желание бросить свой груз и спускаться. Но Дон и Дугал не имеют рации — нужно во что бы то ни стало доставить им ее. Наконец, не доходя 100 м до лагеря, я оставляю веревку и несу только рацию. Даже с этим небольшим грузом я ползу как черепаха. Заставляю себя отсчитать пять шагов и падаю в снег, чуть не плача от усталости, затем иду еще пять шагов...» Альпинисты поднимались по перильной веревке без дополнительной страховки. В таких условиях к трудностям маршрута добавлялась значительная доля психологической нагрузки (нельзя было проверить, хорошо ли закреплены перила, не повреждена ли веревка случайно упавшим камнем, — если веревка оборвется, то ничто уже не спасет восходителя). На следующий день, 21 мая, погода была ужасной: дул сильный, порывистый и леденящий ветер, и шел обильный снег. Уилланс и Хестон всетаки вышли из лагеря VI. Они сумели за этот день обработать 150 м пути. Бонингтон 22 мая вновь был в лагере VI. Они вместе с Исткотом вышли из лагеря V для того, чтобы доставить в лагерь VI палатку, бухту веревки и питание. Однако Исткот перед первым сложным подъемом прекратил восхождение. Он действительно сильно измотался за длительное время напряженной работы по снабжению верхних лагерей. Силы его иссякли. Дальше Бонингтон пошел один, забрав у Исткота мешок с питанием. 191 Бонингтон поднимался с кислородом. Он чувствовал себя значительно лучше, чем при первом подъеме. Но, выйдя на «утюг», он вдруг почувствовал резкую усталость. Оказалось, что кислород в баллоне иссяк. С трудом он добрался до лагеря, но палатки для организации верхнего лагеря на пути к вершине он не принес. Бухта веревки и питание были пределом его сил. Участники штурмовой двойки встретили его восторженно. — Завтра же мы организуем лагерь VII, — бодро заявил Уилланс. Его даже не смутило сообщение Бонингтона о том, что палатку он не принес. — Значит, завтра ты принесешь палатку и пойдешь с нами на вершину, — без тени смущения заявил Уилланс. Однако этому не суждено было сбыться. Бонингтон так комментирует последующие события: «Я спустился в лагерь V полный радужных надежд. Но здесь я не встретил Иана Клафа, который в этот день должен был подняться сюда. Море туч царствовало внизу весь день. Наверху была хорошая погода, а ниже лагеря V шел не переставая плотный снег. Масса вновь выпавшего снега помешала Клафу подняться в лагерь V. На следующий день, упаковав в рюкзак палатку, продукты, кинокамеру и личную одежду, что составило около 30 кг, я отправился в 10 часов утра в путь. Пройдя только 30 м, я отдал себе отчет, что с таким грузом никогда не дойду до лагеря VI. Возвратившись обратно, попытался облегчить рюкзак, но из этого ничего не вышло — рюкзак все равно оставался слишком тяжелым. Я спрашивал себя, хватит ли у меня сил добраться до лагеря VI. Наконец я настолько потерял управление над собой, что сел и заплакал. Потом, устыдившись своей слабости, закричал ледяным стенам: «Держись, Крисе!»» Все же Бонингтон вышел в лагерь VI и принес друзьям палатку и продукты. Они же провели весь день в бездействии, не имея палатки для организации лагеря VII. Здесь был уточнен план дальнейшего штурма. Уил192 ланс и Хестон должны подняться и установить лагерь VII за скальным барьером. Там они проведут ночь и постараются на следующий день покорить вершину. В это время Бонингтон и Клаф поднимутся в лагерь VI, а Берк и Фрост поднимутся из лагеря IV в лагерь V. Таким образом, могут быть предприняты три последовательных штурма. Всем казалось, что такой план выполним. На следующий день погода ухудшилась. Ветер еще более усилился. Уилланс посчитал это признаком приближения муссона, и, для того чтобы выполнить восхождение, они вышли из лагеря VI. Одновременно Бонингтон и Клаф поднялись в лагерь VI. Однако все ухудшающаяся погода и почти полное отсутствие видимости привели к тому, что Уилланс и Хестон, достигнув верхней части барьера, были вынуждены вернуться. Они пытались установить там палатку, но не смогли найти удобное место на крутом ледовом склоне. И теперь в двухместной палатке лагеря VI оказались четверо. Ночь прошла очень напряженно. Отдохнуть Бонингтону и Клафу почти не удалось, так как они предоставили лучшие места участникам первой двойки, а сами находились в весьма неудобном положении. Наутро погода не улучшилась, а, скорее, ухудшилась. Тогда было принято решение — Бонингтону и Клафу спускаться вниз. Это было вполне понятно: для ожидания улучшения погоды здесь не было ни условий для отдыха, ни продуктов. В течение двух последующих дней непогода продолжалась. Бонингтон и Клаф предполагали, что наступил муссон, и все надежды на успех восхождения рухнули. Настроение их было подавленным. Утром 27 мая Уилланс и Хестон по радио вызвали лагерь V. Они сообщили, что собираются выходить, чтобы установить лагерь VII и вернуться на ночь обратно. Договорились об очередной связи на 17 часов. Но непогода бушевала, и Бонингтону с Клафом казалось, что из их затеи ничего не выйдет. 193 В 17 часов была включена рация лагеря V. Вскоре раздался голос Хестона. Находящимся в лагере V он показался радостным. —Хелло, Дугал! Это Крисс. Я тебя слышу хорошо. Смогли ли вы выйти сегодня из палатки? Прием! — Это говорил Бонингтон, пытаясь узнать положение в верхнем лагере. —Еще как! — отвечал Дугал. — У нас есть хорошая новость. Мы достигли вершины. Южная стена Аннапурны покорена! На следующий день, спустившись в лагерь V, Уилланс рассказал: «Вышли мы в 7 часов. Было ясно, но холодно. Дул сильный ветер. Только к полудню мы нашли удобное место для установки палатки. Однако оно оказалось под последним взлетом к вершине. Решив, что нет смысла ставить здесь палатку, даже не советуясь, мы продолжали подниматься. Перевалив за гребень, мы очутились на северном склоне в условиях хорошей погоды. Здесь было тихо и не так холодно. Солнечные лучи пробивались сквозь тучи. В нескольких десятках метров, над острым снежным гребнем, поднималась вершина. На ней четко были видны следы восходителей из Британской военной экспедиции (тогда на вершину поднялись с севера М. Дей и Д. Увенс). Они там были всего неделю тому назад — 20 мая. С вершины ничего не было видно. Северный склон утопал в облаках. Весь юг был закрыт морем туч. Мы десять минут оставались на вершине и, как ни странно, не чувствовали никакого возбуждения. Было трудно поверить, что все кончено и нужно спускаться вниз». Следует отметить, что Уилланс и Хестон в условиях неблагоприятной погоды, без кислорода за один день поднялись на 750 м. Отличный результат! Через два дня Том Фрост и Мик Берк попытались повторить штурм. Однако сильный ветер и крепкий мороз встали на их пути и заставили спуститься. Итак, экспедиция на вершину Аннапурна по ее южной стене закончилась успешно. Эта стена была первым таким маршрутом, который 194 прошли альпинисты на высочайшие вершины мира. Она потребовала от восходителей затраты огромных физических и моральных сил. На вершину удалось подняться двум участникам экспедиции. Но покорителями стены следует считать всю восьмерку альпинистов, каждый из которых вложил много сил в общее дело победы. Без их вклада прохождение стены было бы просто невозможным. К сожалению, этот большой успех был омрачен печальным происшествием: уже внизу на спуске, на пути от лагеря II к лагерю I, 30 мая случайно обвалившимся сераком был убит Иан Клаф, так энергично и успешно помогавший победе. Из выводов, которые сделали участники экспедиции по итогам штурма южной стены Аннапурны, следует остановиться на двух. «Мы открыли, — пишут они, — что с высот выше 7300 м можно выходить без кислорода». Это, конечно, не открытие. Г. Буль поднимался на Нангапарбат, вообще не применяя кислорода. Л. Лачаделли и А. Компаньоне, еще не доходя до вершины Чогори, остались без кислорода и все же дошли до вершины и вернулись. Были и другие примеры. И, несмотря на это, все же не следует отказываться от кислорода. Его польза неоспорима. В то же время они правы, утверждая, что «восхождения на большие стены высоких вершин возможны и что эра таких восхождений отныне открыта». Справедлив и другой их вывод: «Наше восхождение на южную стену Аннапурны совсем не означает конца альпинизма на высочайшие вершины, а скорее начало волнующего периода, который покажет, как экспедиции на высочайшие вершины будут преодолевать все более трудные проблемы». В этом достойный ответ тем, которые считали, что высотный альпинизм «умрет» после покорения высочайших вершин по наиболее доступным путям. 195 Это уже доказано на примерах Альп, Кавказа и других горных районов. Монблан, Эльбрус и многие вершины посетили сотни и тысячи альпинистов, но эти вершины до наших дней не потеряли своей популярности. И вряд ли потеряют ее в дальнейшем. 196 Ф. Кропф ПО РУПАЛЬСКОЙ СТЕНЕ На гималайскую вершину Нангапарбат впервые совершено восхождение в 1953 г. Г. Булем без спутников. С тех пор на эту гигантскую вершину восходители поднимались из ущелья Диамир. Ниже рассказывается о ряде попыток восхождений на эту вершину по одной из наиболее высоких и труднопроходимых стен — Рупальской стене. В начале лета 1963 г. (спустя год после победы над стеной Диамир) К. Херрлигкоффер с небольшой группой альпинистов снова направился к Нангапарбату, чтобы разведать путь по юго-восточному склону массива — одной из высочайших стен мира. Под главной вершиной (8125 м) днище долины Ру-пал лежит на высоте всего 3580 м. Таким образом, перепад высот на горизонтальном отрезке 5700 м достигает 4545 м, что и определяет 39° общую крутизну склонов. Крутизна верхних 2000 м массива в среднем составляет 51°, местами доходит и до 75°, уже не говоря о том, что крутые ледовые склоны, как правило, упираются в почти отвесные скальные пояса и висячие ледники. Участники разведывательной группы — Т. Кинсхофер (взошедший в 1962 г. из ущелья Диамир на Нангапарбат), Г. Халлер и К. Шек — поднялись на пятитысячник и произвели визуальную разведку, съемки и многодневные наблюдения, что позволило наметить относительно безопасный путь по ребру, выводящий на западно-юго-западный гребень Нангапарбат. Уже в конце февраля 1964 г. К. Херрлигкоффер во главе сильной группы альпинистов разбил базовый лагерь в долине Рупал на высоте 3600 м, у подножия юго-юго-восточного ребра, разделяющего знаменитую Рупальскую стену и ведущего почти непосредственно к южному плечу (8042 м) — «прямому пути» на вершину. С 28 февраля по 5 мая Р. Ханг, Е. Хоффманн, Г. Лапп, Р. Мюллер, Р. Обстер, Г. Плангер, К. Рейнгольд и В. Глац прокладывали путь по ребру, устраивали высотные лагеря, между 197 которыми было навешано более 1000 м перильной веревки. Они поднялись на широкий гребень, расположенный на высоте 5800 м, по которому можно было без труда дойти до места следующего лагеря (около 6000 м). Однако до этого дело не дошло. Метеорологические условия этого года были крайне неблагоприятными: частые снегопады создали большую лавиноопасность. Четыре альпиниста были сорваны «снежной доской» и прокатились по склону 500 м, к счастью не получив серьезных травм. К тому же пакистанское правительство аннулировало разрешение на восхождение. Четыре года никто не нарушал покоя величественного исполина, но в 1968 г. экспедиция ФРГ под руководством К. Херрлигкоффера в составе Г. Шнайдта, В. Дирмхирна, В. Шлоца, К. Голикова, С. Купфауэра, Р. Розенкопфа, П. Шольца, Г. Штробеля, В. Теуера и Р. Воттелера снова вышла На штурм стены Рупал. 7 июня в верховьях долины Рупал был установлен базовый лагерь (3560 м). Лагерь I, как и в 1964 г., находился на высоте 4700 м. Лагерь II располагался на высоте 5480 м под защитой ледовой стены, в которой с колоссальным трудом была вырублена пещера. По пути в лагерь II альпинисты закрепили 900 м перильной веревки, причем только на трудных местах, а на отрезке между лагерями II и IV (6600 м) впоследствии пришлось натянуть сплошные перила и навесить 15—20метровые лесенки на отвесные скальные ступени. Из лагеря II альпинисты поднялись по 300-метровому крутому ледовому склону и установили лебедку, с помощью которой за шесть дней подняли более трех тонн груза для высотных лагерей. Путь из лагеря III (5900 м) проходил по фирновому гребню, оледенелым скалам и ледовому кулуару к подножию 30-метрового ледового сброса, расположенного на высоте 6550 м. Преодолев его и укрепив лестницы, Голиков в 20 м выше нашел площадку для лагеря IV, на которой и была установлена одна трехместная палатка. 198 Отсюда в ночь с 9 на 10 июля вышли П. Шольц и В. Шлоц. Они поднялись на высоту 7100 м и остаток ночи провели сидя на узкой скальной полке. Тяжело перенесенный бивак и отсутствие ледовых крючьев для преодоления возвышающегося над ними 200-метрового крутого ледового склона заставили их отступить. Лагерь IV оказался засыпанным лавиной. Только на следующее утро, обессиленные, спустились они в лагерь III. За это время в промежуточном лагере, у лебедки (140 м ниже лагеря III), тяжело заболел носильщик, которого пришлось срочно спустить в базовый лагерь. А во время транспортировки Г. Штробель, перепрыгивая через трещину, сломал ногу, и его спуск с высоты 5500 м вконец истощил силы альпинистов. На этом экспедиция закончила свою работу. В заключение можно отметить, что неудачные попытки подняться на вершину в 1968 г. не сломили духа альпинистов: ведь им удалось дойти до высоты 7100 ми наметить путь, по которому можно взойти на Нангапарбат. 1970 год стал решающим годом в борьбе за покорение юго-юговосточной стены Нангапарбата. 15 мая экспедиция из ФРГ, во главе которой снова был К. Херрлигкоффер, установила свой базовый лагерь в долине Рупал. В состав экспедиции входили: А. Хобе (врач), М. Андерль (начальник базового лагеря), И. Винклер (фотограф) и альпинисты Г. Бауер, В. Биттерлинг, В. Гайм, М. Киенлин, Г. Кро, Г. Кюн, Ф. Куен, Г. Мендль, Г. Месснер, Э. Рааб, X. Залер, П. Шольц, П. Фоглер, возглавляемые руководителем школы альпинизма в Болцано Р. Месснером. Уже на следующий день в 4 часа утра Р. Месснер с тремя альпинистами и двумя носильщиками вышел из базового лагеря и, поднявшись до 4700 м, подготовил место для лагеря I. Спускаясь в базовый лагерь, альпинисты забивали на узловых местах крючья (с маркировкой), навесили около 300 м перильной веревки. В 2 часа ночи 17 мая к месту лагеря I вышли братья Месснер, Гайм и Шольц. У каждого из них за плечами был рюкзак весом 25 кг. Несколько позже вышли 199 три тяжело нагруженных носильщика. К вечеру в лагере I уже стояло четыре палатки и была оборудована кухня. В течение дня сюда было доставлено еще около 100 кг груза, главным образом веревка и стальные тросы. 19 мая на высоте 5500 м под защитой 30-метровой отвесной ледовой стены было найдено место для лагеря II. По пути сюда были навешены перила из веревок и стальных тросов. В тот же день при отличной погоде расширили площадку лагеря II и установили палатки. Из лагеря I доставили продовольствие, горючее и снаряжение для следующего лагеря III, но к вечеру погода переменилась, за несколько часов выпало более 30 см снега, создалась большая лавиноопасность, и только с помощью перил всем удалось благополучно спуститься в базовый лагерь. Снежная пурга свирепствовала четыре дня. Лавины с грохотом днем и ночью проносились по стене, и только 25 мая альпинисты могли возобновить работы. 29 мая на высоте 6000 м, в случайно обнаруженной ледовой пещере глубиной 6 м, оборудовали лагерь III. Несколько ниже была найдена лебедка, оставленная на ребре в 1968 г., и с ее помощью уже 30 мая сюда было поднято три тонны груза. Прямо над лагерем III круто вверх поднимался 300-метровый ледовый склон, упиравшийся в скальный пояс. Посередине пояса проходил крутой, около 65° ледовый кулуар, соединяющий пояс с верхним ледовым склоном. Где-то над этим кулуаром должен был находиться лагерь IV, установленный еще в 1968 г. На рассвете 3 июня братья Месснер, Куен и Шольц вышли из лагеря III на поиски лагеря IV. Погода с утра была хорошая, и они довольно быстро прошли ледовый склон, закрепляя по пути веревочные перила. Но когда подошли к кулуару, начался снегопад. По кулуару сходили небольшие снежные оползни, поэтому одновременно с закреплением перил восходители использовали крючьевую страховку, чтобы не быть сметенными снегом. Перед выходом из кулуара пришлось преодолеть 20-метровую отвесную ледовую ступень, на которой Р. Месснер укрепил веревочную лестницу, и 200 только во второй половине дня они поднялись в лагерь IV 1968 г. К этому времени разыгралась настоящая снежная пурга, и альпинисты, наскоро закопав в снегу принесенные грузы, поспешно ретировались по перилам в лагерь III. Впоследствии Р. Месснер в своей книге «Красная ракета» писал, что это был один из самых напряженных дней штурма стены Рупал. Пятеро суток свирепствовала разбушевавшаяся стихия, склоны покрылись метровым слоем снега, день и ночь сплошным потоком шли лавины, и братья Месснер, оставшиеся одни в лагере III, чтобы переждать непогоду, оказались теперь в ледовом плену. Продукты и горючее были на исходе. Воспользовавшись кратковременным затишьем, они спустились в базовый лагерь, где уже находился весь состав экспедиции. 20 июня. До официального окончания работы экспедиции остаются считанные дни (срок разрешения, выданного пакистанским правительством, истекает 7 июля), к тому же появились признаки надвигающегося муссона, да и среди участников экспедиции возникли серьезные разногласия. Поэтому мало кто был уверен в успехе, когда 20 июня братья Месснер, Рааб и Хайм с двенадцатью носильщиками вновь вышли на штурм. Лагеря I, II и III были завалены снегом, во многих местах лавины сорвали перила, глубокий, выше колен, снег выматывал силы восходителей, но постепенно восстановился нормальный ритм, и в работу включились остальные члены экспедиции. Вскоре в лагерь III поднялись Куен, Шольц, Фоглер и Бауер. 23 июня братья Месснер, Куен и Шольц полностью восстановили все перила и лесенки и обосновались в лагере IV. В последующие дни лагеря пополнились всем необходимым, и 26 июня братья Месснер, Куен, Шольц и Бауер установили на высоте 7200 м три палатки лагеря V — исходного пункта для штурма вершины — и вернулись в лагерь IV, откуда по радио можно было связаться с базовым лагерем. В связи с тем что впоследствии в западной прессе появились различные толкования причин выхода Р. Месснера в одиночку на штурм Нангапарбата и разыгравшейся затем трагедии, приводим перевод из книги Р. 201 Месснера «Красная ракета»: «Без малого 14 часов. Герхард сидит на надувном матраце, Феликс и Петр заняты приготовлением пищи. Гюнтер находится в палатке. Рейнгольд включает радиостанцию. Слышится шум. Рейнгольд. Здесь лагерь IV, прошу базовый лагерь, прием. Голос из микрофона. Здесь базовый лагерь. Как дела? Сверху в базовом лагере виден Карл (Херрлингкоффер. — Ф.К.) с радиостанцией в руках. Мы о многом говорили: о снаряжении, которое нужно поднять к нам, о кислородных баллонах и продовольствии, о плане штурма вершины и распределении обязанностей, о погоде. Рейнгольд. Как думаешь, погода еще продержится? На западе и востоке видна большая облачность. Карл. Да, знаю, это приближающийся муссон. Рейнгольд. Облака с каждым часом приближаются. Нам нужно очень торопиться. Карл. Долго погода не продержится. Рейнгольд. Гюнтер, Герхард и я хотим еще сегодня подняться в лагерь V. Мы отсюда уйдем, когда солнце скроется за западным седлом, примерно в 5 часов. Если прогноз погоды хороший, то завтра обработаем желоб и навесим сколько сможем перил. Если же прогноз плохой, то хочу попытаться в одиночку пройти сколько можно и, может быть, даже подняться на вершину. Если снова испортится погода — теряем последний шанс. Постепенная обработка желоба исключается. Карл. Твой разговор мне по душе. Карл был восхищен моим предложением. И он понимал, что при ухудшении погоды только молниеносная попытка может принести успех. Рейнгольд. Можешь ты нам сообщить прогноз погоды ракетным сигналом? Красная — плохая погода, зеленая — хорошая. В лагере V нет радиостанции. Карл. Это хорошая идея. Я пойду посмотрю, есть ли у нас красные и зеленые ракеты. 202 Карл оставил радиостанцию и пошел в палатку. Через несколько минут он возвратился. Карл. Есть только красные и синие. Рейнгольд. Значит, решаем так: красная означает плохой прогноз, я попытаюсь пройти один. Я постараюсь подняться как можно выше, а вечером вернусь в лагерь V. Синяя означает, что погода будет хорошая, втроем мы обрабатываем нижнюю часть желоба (навесить перила. — Ф.К.) и на следующий день вчетвером попытаемся взойти на вершину. Если прогноз будет сомнительным, дай синюю и красную ракету. Тогда мы здесь, наверху, решим, что делать. Карл. Согласен... Он еще несколько раз повторил значение ракетных сигналов. 26 июня не было никаких сомнений в нашей договоренности. Солнце скрылось за западным селом. Гюнтер, Герхард и Рейнгольд двинулись в путь. Гюнтер. До завтра. Феликс. Надеемся, что погода продержится. Рейнгольд. Эти облака мне не нравятся. Втроем поднимаемся по ледовому склону. Около 8 часов вечера останавливаемся на несколько минут. Было уже темно. Напряженно наблюдаем за базовым лагерем и ждем ракетный сигнал. Ровно в 8 часов красная ракета взвилась в небо. Мы ждали вторую, но ее не было. Несколько минут я сомневался. Затем мне стало ясно. Я должен завтра попытаться взойти на вершину — такова была наша договоренность с Карлом. Все трое поднимаются выше и через некоторое время уже залезают в палатки лагеря V. Рейнгольд. Завтра иду как можно выше, а вы обрабатывайте нижнюю часть желоба. Гюнтер. У нас только 200 м веревки. Рейнгольд. Разрежьте ее на куски и закрепите их только на трудных 203 местах желоба. Герхард. Согласен...» Таким образом, достаточно конкретно были распределены обязанности среди членов головной группы, и Р. Месснер был уверен, что Гюнтер и Герхард обеспечат ему относительно безопасный спуск. Впоследствии выяснилось, что прогноз погоды на ближайшие дни был хорошим, но К. Херрлигкоффер ошибочно дал красную ракету, служившую сигналом для выхода Р. Месснера в одиночку на штурм вершины. Позже К. Херрлигкоффер старался оправдаться, говорил, что в лагере вообще не было синих ракет. Следует, однако, заметить, что Г. Месснер должен был реально оценить возможность в один день преодолеть 925 м перепада высоты по сложному рельефу, подняться на вершину и успеть вернуться в лагерь V. Роковой исход победного штурма во многом объясняется тем, что Р. Месснер вышел на восхождение по незнакомому рельефу без единого крюка, без веревки; оставшиеся в лагере Гюнтер Месснер и Герхард Бауер не навесили перила в желобе, как об этом было решено заранее, и еще тем, что Гюнтер Месснер сломя голову бросился вдогонку брату, вследствие чего оба оказались на пути к вершине восьмитысячника без снаряжения для обеспечения безопасности, без бивачного инвентаря и продовольствия. В связи с тем, что о последнем этапе штурма вершины имеются разноречивые сообщения, особенно это касается «вынужденного спуска» братьев Месснер в долину Диамир, мы вынуждены дать сокращенный перевод описания штурма, приведенный Р. Месснером и Ф. Куеном в журнале «Горовосходитель» (1970 г., № 11, стр. 881-888). Р. Месснер так рассказывает о восхождении: «В 2 часа ночи я покинул лагерь V (7200 м). Медленно, ощупью поднимается луч налобного фонаря по желобу. На распорах, как в камине, поднимаюсь по узкой части, выхожу на снежный склон. Поднимаясь еще выше, вдруг оказываюсь под нависающим оледенелым камином. Невольно мне вспоминаются подобные участки в 204 Доломитах, где я тоже ходил один, но здесь, на такой высоте, подобных трудностей не преодолеть. Я спустился немного вниз и по крутой заснеженной полке траверсировал правую стену кулуара к канту. Но дальнейший путь к снежным полям преградила нависающая скала. Вернулся по полке в кулуар. Я уже решил вернуться в лагерь, как обнаружил почти незаметную, уходящую вверх косую полку, по ней обошел камин и поднялся выше. По крутым заснеженным скалам вылез на широкую полку, которая вывела меня на ледовый склон под южное плечо. Когда я последний раз окинул взглядом крутой желоб, то испугался: прямо подо мною кто-то поднимался. Это был Гюнтер. Я подождал его. Вскоре он стоял рядом. Мы немного поговорили. Не было сомнения в том, что теперь вдвоем идем дальше. Примерно в 9 часов утра начали большой траверс вправо под южное плечо к гребню. В поисках лучшего пути шли медленно, преодолевая заснеженные скалы. Снег начал таять, солнце разморило нас, мы все чаще останавливались на отдых. Наконец вышли на гребень и увидели снежную пирамиду вершины. Напротив нас, рукой подать, виднелись серебряное седло, плато Ракхиот-Плак, а ниже нас, на крутой южной стене, играл в веселом хороводе туман — грандиозное зрелище! Мы говорили о Германе Буле, зрительно проходили по его пути, вспоминали Меркля и Вельценбаха. Медленно поднимались выше, местами проваливаясь в пушистый снег, местами скользя на жестком, спрессованном ветром насте. Я находился на уровне южной вершины, слева от меня седло, а впереди только вершинный гребень. Мне казалось, что еще несколько минут — и я на вершине. Но это было ошибкой. Хотя я ускорил шаг, прошел мимо острого скального выступа, еще небольшая мульда, последний подъем, но все же прошло больше получаса, пока я вышел на вершину. Вскоре поднялся сюда и Гюнтер, и мы радостно обнялись. Час оставались на вершине, фотографировали. Уже под вечер начали спуск. Вышли на южное седло и посоветовались, что делать дальше. Гюнтер сказал, что устал и что для него 205 спуск по пути подъема слишком сложен. Осматриваясь, нахожу простой спуск на запад, к зазубрине над желобом. Оттуда можно спуститься в желоб, по которому мы поднялись из лагеря V, под южное седло, или позвать на помощь. Этим и начался наш спуск по стороне Диамир. Он окончился трагически. Но это не говорит о том, что такое решение было результатом безрассудства. При сложившихся обстоятельствах это было единственное возможное решение. По скалам спускаемся в фирновую мульду под зазубриной и останавливаемся на бивак под скальным выступом. Ночь была невероятно холодная и трудная. У Гюнтера начались галлюцинации, и он все просил меня получше укрыть его одеялом, которого не было. Меня беспокоило состояние Гюнтера. Поэтому я вышел в 6 часов утра на зазубрину и стал звать на помощь. Далеко внизу, в желобе, я видел людей и кричал им, что нам нужна веревка. В течение трех часов я кричал вниз, чтобы нам принесли веревку, но только в 10 часов утра из желоба вышли двое. Это были Феликс Куен и Петр Шольц. У них была веревка, это я видел, хотя находился от них на расстоянии около 100 м. Я был уверен, что оба поднялись за нами, и воспрянул духом. С Феликсом я установил голосовую связь. Он меня не понял, и я тоже расслышал не все его слова. Когда мне стало ясно, что они хотят взойти на вершину, я предложил им подняться к нам и дальше идти по пути нашего вчерашнего спуска. Таким образом я надеялся получить веревку. Когда Феликс меня спросил, все ли в порядке, я ответил утвердительно. Мне казалось, что он спрашивает, здоровы ли мы, и я ответил ему «да». Я три часа звал на помощь и предполагал, что Феликс это слышал. Нам требовалась только веревка. В остальном все было в порядке. Возможно, я ответил Феликсу: «...в остальном все в порядке», — уже точно не помню. Во всяком случае я это имел в виду. Феликс стал подниматься по нашим вчерашним следам и свернул вправо. Вскоре они исчезли за скалой. Я им еще сказал, что мы вынуждены будем спуститься по другой стороне вершины, и вернулся к Гюнтеру. 206 В отчаянии я бежал по снежному склону, упал, ранил кошкой руку. Растерянный, я пробежал мимо Гюнтера. Я, кажется, терял разум, что-то кричал. Подошел Гюнтер, что-то сказал мне, и я начал успокаиваться. Нужно было действовать. Гюнтер не выдержит второй ночевки на этой высоте. Нам оставался только один выход — спуск по стене Диамир. Зимой я хорошо изучил Нангапарбат, и это нам теперь пригодилось. Точно представил себе путь по ребру Муммери, и если он его прошел в 1895 г., то теперь мы по нему без веревки тоже спустимся. Решено. Спускались по снежным склонам, нашли удачный проход через два ледопада, попали на открытый лед, путались среди трещин, вышли наконец на ребро Муммери и уже в полночь остановились на ночевку. В 3 часа утра появилась луна. Гюнтер немного пришел в себя, мы продолжали спуск и утром вышли на некрутые фирновые склоны у подножия стены. Один за другим бегом спустились по склону. Я бежал быстрее, все трудности были позади. Уже внизу я повернул влево, увидел воду и пил, пил, пил. Теперь я почувствовал усталость. Гюнтер все еще не спустился: видимо, он где-то там, наверху, нашел воду и отдыхает. Мне чудилось, что я вижу людей, слышу голоса друзей, матери, незнакомых людей. Вдруг слышу, как Гюнтер заговорил где-то рядом, но его не было со мной. Спускаюсь ниже, нахожу следы прежних экспедиций, нашел ключевую воду, снова пью, умываюсь, а Гюнтера все нет. Начал кричать, никто не отзывается. Весь остаток дня искал Гюнтера, но тщетно. Поднялся вверх, к тому месту, где расстались с Гюнтером, и начал спускаться по единственно возможному пути, которым он мог пройти. Вдруг увидел нагромождения недавнего ледового обвала, меня охватило отчаяние, поднялся снова наверх, кричал, искал среди ледовых глыб — ничего. Давно наступила ночь. Уже начало рассветать, а я все искал Гюнтера, хотя знал, что мне уже не найти его». 207 Нангапарбат со стороны Рупала На следующее утро Р. Месснер, смертельно уставший, спустился в долину, где нашел лесорубов и пастухов, которые его доставили в селение Диамир, а потом на носилках переправили к мосту Бунар (через реку Инд). Отсюда на случайно оказавшейся здесь военной автомашине он был привезен в Гилгит, где и встретился с возвращающейся экспедицией. Несколько иначе освещает этот эпизод Феликс Куен, который вместе с П. Шольцем днем позже поднялся на Нангапарбат. Вот отрывок из разговора Шольца с Р. Месснером 28 июня при выходе из желоба: «...Мы, Шольц и я, вышли в 16.30 из лагеря IV и прибыли в лагерь V в 8 часов вечера. При подъеме встретили Бауера, возвращавшегося из-за болезни горла. Он сообщил нам следующее: Рейнгольд Месснер проспал и вышел в 3 часа утра в одиночку. Бауеру и своему брату Гюнтеру он поручил навесить перила в желобе и обезопасить ему спуск. В 4 часа утра они начали закреплять перила. Но тут запутались веревки, и это привело Гюнтера в такую ярость, что он все бросил и без снаряжения поднялся по желобу догонять своего брата...» Куен и Шольц вышли около часа ночи 28 июня из лагеря V. Пройдя узкую горловину кулуара, они в темноте вышли на непреодолимые, нависающие скалы, поэтому им пришлось спускаться на 80 м. Затем нашли правильный путь и с попеременной страховкой (они шли на 50-метровой 208 веревке) преодолели ключевое место стены — 800-метровый желоб. Примерно в 10 часов утра они вышли из желоба и начали траверс под южное плечо. Далее. Куен рассказывает: «Вскоре мы вышли из желоба и начали траверсировать склон под южное плечо. Траверс проходит по снежному склону крутизной 60° и выводит на более легкий рельеф, где я вступил в голосовую связь с Рейнгольдом Месснером. Он стоял на гребне, соединяющем верхний конец желоба с южным плечом, на расстоянии 70-100 м от меня. Было 10 часов утра, и мы говорили о вариантах подъема на вершину. Рейнгольд сообщил, что он вчера в 17 часов со своим братом Гюнтером был на главной вершине. Теперь он находится уже на спуске в западном направлении (в сторону Диамира). На мой вопрос, все ли в порядке, он ответил утвердительно. У меня камень с души свалился: когда я еще находился в середине желоба, мне показалось, что слышу крики, зовущие на помощь. Но Шольц успокоил меня, сказав, что это мне померещилось. Я не подозревал, что трагедия началась еще вчера, когда Гюнтер догнал ушедшего вперед брата. У них не было веревки, палатки и продовольствия. Рейнгольд рассчитывал в одиночку подняться на вершину и в тот же день спуститься в лагерь V. Поэтому у него не было необходимых для ночевки теплых вещей, а в карман анарака он положил только чтобы где-то перекусить. И теперь он просил меня сообщить остальным членам экспедиции, что он спустится на другую сторону массива и оттуда вернется в базовый лагерь. Я настоятельно посоветовал ему отказаться от такого намерения, на что он ответил «адью» и исчез за гребнем. Поднимается Петр, который находился в 50 м ниже меня (на длине веревки). Рассказываю ему о беседе с Рейнгольдом, и он также очень удивлен его планом». О дальнейших действиях связки Куен — Шольц можно вкратце рассказать. В 17.30 двойка взошла на вершину, спустилась под южное плечо и 209 заночевала на высоте 8000 м. Несмотря на 30-градусный мороз, Куен и Шольц, у которых были палатка, надувные подушки и продовольствие, хорошо перенесли бивак. После восхода солнца покинули место ночевки, благополучно спустились в лагерь V, а после короткого отдыха вышли в лагерь IV, где радостно были встречены друзьями. Куен в своем рассказе подчеркивает, что благополучному спуску по сложному рельефу желоба они во многом обязаны заботе друзей Г. Мендла, В. Хайма и Г. Залера, навесившим заблаговременно на трудных участках перила. Из лагеря IV Куен сообщил по радио Херрлигкофферу о своем возвращении и о решении Р. Месснера спуститься в сторону Диамира, что, естественно, вызвало переполох в лагере. Тут же был отменен выход третьей группы (Хайм, Мендель, Залер). Связались с населенными пунктами в окружающих долинах. Попытались получить вертолет, но погода была нелетная. 3 июля экспедиция покинула базовый лагерь, поздно вечером К. Херрлигкоффер встретился в Гилгите с Рейнгольдом Месснером и узнал о драматическом спуске братьев по стене Диамир. 210 Б. Гарф МАКАЛУ ПО ЗАПАДНОМУ РЕБРУ Как и всякий вид спорта, альпинизм отмечает течение времени все более сложными, все более выдающимися подвигами. Многочисленные хорошо снаряженные экспедиции не были в состоянии долгие годы победить вершину, превышающую 8000 м над уровнем моря. Но вот в 1950 г. французские альпинисты первые «сняли заклятие». Первый восьмитысячник — Аннапурна — пал. И не прошло и десятилетия, как были покорены все 14 великанов земли. Что же дальше? Настала эпоха технически сложных высотных восхождений. Если раньше высочайшие горы защищались лишь недостатком кислорода, ураганным ветром, арктическим холодом, то теперь вечно недовольные, вечно ищущие альпинисты решили штурмовать поднебесные кручи по самым сложным путям, по отвесным и нависающим стенам, по маршрутам, которые в «человеческих» условиях Альп на высотах «всего лишь» 3800-4400 м оцениваются высшей категорией трудности. Во время первой экспедиции на пик Жанну (7710 м) в 1959 г. Робер Параго, любуясь красавцем Макалу (8481 м) и поддразнивая Жана Бувье, одного из победителей вершины в 1955 г., промолвил «идиотскую» шутку: «Уж если бы я полез на эту громаду, так только по западному ребру». Бувье только улыбнулся: «Невозможно, старина!» Но идея, родившись, пробивала себе путь. Осенью 1969 г. Гималайский комитет принимает решение об организации французской экспедиции для восхождения на Макалу по западному ребру. Руководителем назначается Робер Параго, известнейший альпинист, руководитель многих экспедиций, председатель высокогорной секции Французского альпинистского клуба. Подготовка длилась весь 1970 г. Осенью был отобран состав — 10 сильнейших альпинистов Франции. Самому молодому было 27 лет. Было 211 сочтено целесообразным включить пятерых умудренных опытом ветеранов, старшему из которых было под сорок. В итоге в альпинистскую часть экспедиции вошли Робер Параго, Люсьен Берардини, Франсуа Гийо, Робер Жакоб, Клод Жаге, Бернар Меллэ, Жан-Поль Пари, Жорж Пайо, Яник Сеньёр, Жан-Клод Моска и Жак Маршаль (врач экспедиции). Особое внимание было уделено питанию и снаряжению. Всего список снаряжения и продуктов включал 3000 отдельных предметов (14 т). На снаряжении необходимо остановиться несколько подробнее, ибо именно этот вопрос определяет в значительной мере успех высотной экспедиции. Западное ребро Макалу выдвинуло новые задачи. Действительно, не могло быть и речи о лазанье по такому рельефу в шеклтонах. Палатки типа «макалу», блестяще себя зарекомендовавшие в предшествующих экспедициях, вряд ли могли быть использованы на крайне малых площадках. Более того, были взяты с собой разборные искусственные платформы для «подвесных» биваков. К счастью, удалось обойтись без них. Высотная одежда состояла из следующих вещей: белье в виде длинных кальсон и трико типа «водолазки» из толстой так называемой термоэлектрической ткани, сверху рубашка из джерси, свитер из очень толстой шерсти и легкая пуховая куртка типа «хуаскаран». Пуховые брюки сделаны из поплина, лучше пропускающего воздух, чем нейлон. Сверх легкой куртки можно было надеть вторую, значительно более толстую пуховую куртку с капюшоном. В них было предусмотрено множество внешних и внутренних карманов. Наконец надевался штормовой костюм, состоящий из брюк и штормовки, для защиты пуховой одежды от ветра и от повреждения скальными выступами. Костюм был сделан из тапнила — синтетического материала, похожего на поплин. На руках были три пары перчаток — шерстяные, шелковые и кожаные. Серьезное внимание было уделено обуви. За базовую модель был принят видоизмененный тип Галибье «Демезон Северная стена». Каждый ботинок был снабжен внутренним меховым вкладышем. Внешний ботинок был трехслойным — два слоя кожи с 212 прокладкой фетра между ними. К ботинкам пристегивались голенища двойной конструкции: внутренняя часть — из Синтетического мольтона и внешняя, доходящая до колен, — из прочной хлопчатобумажной ткани. Сверх всего надевались гетры из 6 мм неопрена, применяемого обычно для легководолазных костюмов. Хотя весь этот комплект обуви весил более 6 кг, все же трое восходителей, побывавших на 8300 м, получили легкие обморожения. Были разработаны палатки совершенно нового типа — с плоской синтетической крышей и трапецеидальным металлическим каркасом, выдерживающие порывы ветра скоростью 100 км/час. Вес палатки — 6 кг. Спальные мешки из нейлона, простой прямоугольной формы, длиной 2 м, содержали по 1 кг чистого пуха. Кстати, организаторы экспедиции пришли к выводу о неприемлемости застежек «молний» для любых предметов снаряжения или одежды. В качестве топлива использовалась смесь пропан — бутан в патронах по 400 г. Содержание пропана (30%) оказалось весьма успешным: на высоте 8100 м при —20° С и без защиты от ветра удалось растопить снег. Металлическое снаряжение было нормального типа. Старались по возможности избежать применения средств искусственного лазанья. Были взяты лишь несколько шлямбурных крючьев для подвешивания искусственных платформ. Но зато был богатый по разнообразию запас обычных крючьев (540 штук). Веревки были двух диаметров — 7 и 9 мм. Очень неудачным оказалось кислородное оборудование. Аппараты часто выходили из строя. Многие баллоны текли. Маска была громоздка и неудобна. Она не позволяла видеть, куда ставить ногу. Вообще говоря, вопрос о целесообразности применения кислорода приобрел в процессе восхождения дискуссионный характер. Для будущих экспедиций рекомендуется смешанное решение: использовать кислород с малым расходом во время сна на высоте более 7500 м и иметь в запасе несколько баллонов для решающего штурма. 213 *** 16 января 1971 г. вылетела передовая двойка: Жан-Поль Пари и Яник Сеньёр. Ровно через месяц выехал остальной состав. Уже 20 февраля из Тумлингтара вышел караван с 500 носильщиками. В 1971 г. в Гималаях работало много экспедиций, и французам не удалось завербовать «первоклассный» состав высотных носильщиковшерпов. Через 18 дней караван пересек перевал Барун (4200 м). Условия тяжелые, снега много. Наконец 19 марта. Достигнут базовый лагерь. Парадокс! Несмотря на высоту 4900 м, снега здесь нет. Носильщики отправляются домой, и лишь семеро из них, наиболее выносливые, остаются для снабжения базового лагеря продуктами, в частности рисом, из близлежащих деревень. Лагерь устраивают с максимальным комфортом в расчете на длительное пребывание. Быстро построена каменная хижина. С неба внезапно «падает» вертолет, сея панику среди носильщиков, которые еще ни разу не видели подобного «чудища». Эта машина, пилотируемая Бернаром Сегюи, предназначена для личного пользования непальскому королю, и пилот знакомится с горной местностью Непала. Параго использует случай и совершает облет Макалу для разведки пути. Как и предполагалось, ключом маршрута будет отвесный четырехсотметровый взлет между 7380 и 7770 м. Но чтобы добраться до основания самого ребра, придется еще преодолеть подводящий гребень с двумя одинаковыми снежными вершинами, прозванными Близнецами. 25 марта после трудного пересечения ледника удалось установить лагерь I на 5300 м. Затем на скальных полках, защищенных от западного ветра, был организован лагерь II (5800 м), ставший по существу передовым базовым лагерем. Через несколько дней пройден весь гребень Близнецов, и у начала ребра (6500 м) появился лагерь III. Весь путь от 6000 до 6500 м оборудован двумя километрами закрепленных веревок. Однако погода 214 ухудшается с каждым днем. Несмотря на ежедневные снегопады, Гийо и Моска поднимаются выше лагеря III. Затем Берардини, Меллэ, Пайо и Сеньёр одолевают трудный и опасный траверс протяжением 120 м, проходящий по крутым заснеженным плитам, перемежающимся маленькими навесами. 14 апреля Параго и Моска пытаются продвинуться выше, но поднявшаяся буря заставляет их спуститься в лагерь III. Долгие дни над склонами Макалу бушует непогода. Нельзя сделать и шагу. Все шерпы отправлены в базовый лагерь. Титаническими усилиями стараются восходители укреплять палатки, освобождать от снега перила, но все это с весьма скромным успехом. В лагере III палатки окончательно завалены. Пари, Пайо и Сеньёр вынуждены в конце концов спуститься в лагерь П. Однако и здесь приходится непрерывно освобождать палатки от снега. Снег, снег, снег всюду, везде. Он лезет в любую щель, заползает в спальный мешок, в ботинки, за шиворот. Кухня не работает: она завалена снегом. Еда приготовляется кое-как в палатках. Через несколько дней положение становится критическим. Снабжение снизу прекращается. Риса не хватает. Приходится расходовать пайки, предназначенные для высотных лагерей. 21 апреля ураган все еще бушует. Из базового лагеря сообщают, что все гималайские экспедиции заблокированы в нижних лагерях. Много лет уже не видели в Гималаях столь длительного ненастья. В голову лезут мрачные мысли. Уже сейчас запасы горючего подходят к концу и надо посылать носильщиков за дровами в долину. В каком состоянии окажутся палатки лагеря III? Сохранятся ли перила на гребне Близнецов? Каковы шансы на успех? Даже в случае восстановления хорошей погоды пройдет не менее четырех дней, пока можно будет выйти в путь. Некоторые экспедиции уже вышли из игры... Неужели признать себя побежденными, не установив даже лагеря IV? Нет, надо еще выждать! 22 апреля ветер стихает, но снег валит по-прежнему. Спускаться в базовый лагерь опасно из-за лавин. На следующий день снегопад продолжается, но четыре связки 215 пытаются выйти к лагерю III. Они достигают лишь подножия второго Близнеца. Дорога невероятно трудная и опасная из-за карнизов. Временами альпинисты проваливаются в снег по плечи. 27 апреля вторая попытка пробиться к лагерю III терпит неудачу. Жаге, Меллэ и Сеньёр возвращаются полумертвые. Снова ветер и адский холод. Жаге и Пари спускаются в базовый лагерь, затратив восемь часов на тот путь, который раньше проходился за три. 27 апреля наконец тринадцатидневная выдержка и терпение вознаграждены. Словно чудом, все стихает. Макалу улыбается. На базу прибыли 21 носильщик с керосином, рисом и другими продуктами. Шерпы пробили дорогу к лагерю I. Под голубым небом Параго, Берардини, Моска и Пайо поднимаются в лагерь III. Полный разгром! Палатки повалены и порваны. Однако сильный ветер освободил веревки и укрепил снег. Ночь проходит спокойно. Ветра нет, непогода кончилась, надежда воскресает, пессимизм отступает. 29 апреля Сеньёр и Меллэ, пройдя нижнюю часть ребра, одолевают последние метры острого как нож снежного гребешка, упирающегося в вертикальный взлет. Здесь ставится лагерь IV (7380 м). Никакой площадки нет, и приходится вырубать в склоне место для палатки. На такой высоте это изматывающая работа. Стена над ними. Можно подойти к ней вплотную и пощупать гранит. Погода снова ухудшается. Утром небо затянуто, но удержаться невозможно. Восходители начинают атаку. Сеньёр проходит по гладким скалам направо, поднимается по небольшому желобу и подходит к монолитной части взлета. В блестящем стиле он проходит еще несколько трудных участков, но уже поздно, и друзья спускаются в лагерь IV1. На следующий день, 1 мая, как было условлено, двойка спустилась ниже, чтобы захватить заброску, которую сделали накануне Параго, Моска, Заметим, что начиная с гребня Близнецов и вплоть до верхних, предвершинных склонов весь путь по ребру был оборудован перилами (закрепленными веревками), что достаточно характеризует сложность маршрута. 1 216 Берардини, Пайо вместе с шерпами. Возобновляется штурм взлета. Первым идет Меллэ. Поднявшись по навешенным перилам, он упирается дальше в настоящий барьер крутых гладких плит, увенчанных нависающим «клювом». Проход на тончайшем трении, использование трещины, акробатический выход из которой забирает все силы без остатка. Меллэ, обхватив голову руками, судорожно рыдает. Но пора спускаться. Выиграна еще сотня метров. После трехдневной тяжелейшей борьбы нужно спуститься до лагеря III, чтобы как следует отдохнуть. Здесь ждет великая радость — объемистая корреспонденция «с того мира». На следующий день чудесное известие: зловещий «клюв» с его панцирем гладких и нависающих плит побежден! Моска и Пайо преодолели, таким образом, первый барьер взлета. 4 мая Меллэ и Сеньёр с пятью шерпами, проявившими чудеса смелости и выносливости, приходят в лагерь IV. С невероятными трудностями на площадке, вырытой в склоне, устанавливается вторая палатка. Ураганный ветер стремится разорвать ее в клочья, и ночь, деликатно выражаясь, проходит не очень спокойно. Но под утро сон все же одолевает. Сеньёр в бешенстве: уже 7 часов, потерян целый час. Холод отчаянный, и на альпинистах надето все возможное пуховое одеяние. Но вот и трещина, достигнутая накануне Пайо и Моска. Сеньёр штурмует дальнейший участок, поднимается по отвесному внутреннему углу и исчезает из виду. Меллэ страхует, но порывы ветра стремятся его сбросить, и он с трудом удерживается. Погода вновь ухудшается. Меллэ, который ранее снял свою анараку, не в состоянии ее надеть. Руки и ноги потеряли чувствительность. Вылезая из угла, он замечает Сеньёра и убеждается с отчаянием, что никакой защиты от ветра и дальше нет. Нужно отступать. Оба до предела устали, и, однако, выиграно не более 50 м. Остается еще сложнейший участок, наиболее нависающий. 6 мая опять сильный ветер, но все же послабее, чем накануне. За три часа достигнута вчерашняя «высшая точка». Сеньёр решает траверсировать метров 15 217 направо, под чистый навес, считая, что дальше все пойдет как по маслу. К несчастью, смена страховки происходит в трещине, продуваемой, как аэродинамическая труба. Руки и ноги Меллэ быстро теряют всякую чувствительность. Сеньёр изящно проходит участок на стременах, вытягивает веревку и закрепляет перила. Меллэ уже не чувствует своих рук, и воспользоваться «жюмаром»1 выше его сил. Когда он наконец добирается до напарника, его пальцы белы как снег. Сеньёр в ужасе: «Не может быть и речи о продолжении подъема, надо обязательно их разогреть!»... — «Плюнь, Яник, займемся этим позже!»... — «Нет, нет, что ты! Дай мне руки!» — Он их трет, постукивает, и вдруг они оживают, розовеют. Невероятно! Сеньёр снова уходит вперед. Склон, кажется, нависает уже поменьше. Еще одна веревка, явно полегче. Высота — 7550 м. Остается еще метров 30 сложного пути. К вечеру двойка спускается в лагерь IV. Там уже находятся Берардини, Жаге и врач Маршаль. Произнесено лишь несколько скупых слов. Смертельная усталость валит с ног. Наступает мертвый сон. Утром продолжается спуск к лагерю II, где наконец можно разлечься в постелях «долинных» палаток, где нет никаких забот и можно так славно отдохнуть. Через три дня снова в путь. 11 мая ночевка в лагере III и 12-го — в лагере IV. Здесь же руководитель экспедиции Р. Параго. 13 мая подъем в 6 часов, но выход только в 8.30 из-за невыносимого холода. Погода плохая. Меллэ и Сеньёр довольно быстро доходят до конца оборудованного перилами участка и идут дальше. Навесы преодолеваются с помощью двух «жюмаров»: один как опора для ноги, второй для пояса. Рюкзак подвешен к поясу метра на полтора ниже. Отвес впечатляющий. Параго с двумя шерпами пытаются устроить площадку для лагеря V на малюсеньком фирновом пятне под навесами, но сделать это не удается. К 17 часам Меллэ и Сеньёр выходят на вершинные склоны. Ребро Приспособление, заклинивающееся на веревке и позволяющее преодолевать отвесные подъемы; действие «жюмара» аналогично действию «схватывающего узла», или узла Пруссика. 1 218 побеждено! К сожалению, снегопад усиливается и победителям приходится быстро спускаться для ночлега в лагерь V. Вырубленная площадка была слишком узкой... Приходится идти до лагеря IV. Какое разочарование! На утро спуск продолжается вплоть до лагеря II, где выздоровевший Жакоб рвется наверх. Берардини и Маршалу требуется два полных дня для устройства лагеря V (7650 м) — два дня отчаянных усилий при ураганном ветре и снежной метели! И непогода не позволила им на следующий день достойно завершить свою работу взятием вершины. В лагере IV Моска и Пайо сообщают, что они установили лагерь VI на 7770 м, по плохое действие кислородных масок не дало возможности выйти на решающий штурм. Однако они сделали несколько забросок и натянули не менее 400 м перил выше лагеря VI. Ночь в лагере V проходит сравнительно спокойно, хотя втроем (с Жакобом) в двухместной палатке тесновато. Параго, которого схватила вдруг межреберная невралгия, вынужден был повернуть вниз между лагерем III и IV. Спускался он со слезами на глазах, но с твердой надеждой на успех последней связки. На этот день предстояла тяжелая работа: надо поднять из V лагеря в VI все оборудование: палатку, два спальных мешка, топливо, пять баллонов кислорода, веревки, продукты питания. На каждого по 30 кг, и это на 7700 м и без кислорода! Навесы над лагерем преодолеваются по вышеописанной методике с двумя «жюмарами». Жакоб, у которого рюкзак на спине, затрачивает нечеловеческие усилия. Через несколько часов тяжелой работы все доходят до лагеря VI, и Сеньёр начинает кипятить чай. С верхних склонов должна вернуться связка Гийо — Пари. Жакоб спускается в лагерь V. Слишком тяжело ему дался сегодня подъем, чтобы он мог надеяться дойти до вершины. Он будет вспомогателем в лагере V, что должно в какой-то мере 219 поддержать его моральное состояние. Приходит сверху Гийо. На лице его написаны бесконечное утомление и упадок духа. Напрасно уговаривает его Сеньёр принять участие на следующий день в штурме вершины. Действительно, можно вполне выходить двумя связками. Есть две палатки, четыре спальных мешка, семь баллонов кислорода. Но нет! Гийо слишком устал и стремится вниз. Пари, пришедший позднее, с радостью согласился участвовать в штурме. Ночь проходит неважно. Высота дает себя знать, и дышать трудно. Время от времени несколько глотков кислорода прибавляют бодрости. Сильный ветер и жестокий холод. В душе борются надежда и тревога. Сумеют ли они дойти до вершины и вернуться в лагерь? Ведь надо преодолеть 700 м по высоте! Правда, когда-то Герман Буль, поднимаясь в одиночку на Нангапарбат, прошел 1200 м по высоте за 20 часов. Но ведь то был Буль! В полночь начинаются сборы, и в 02.30 утра все трое выходят несвязанными, с «жюмаром» в руке. В рюкзаке у каждого по одному баллону кислорода. Второй баллон возьмут на 100 м выше, где их оставили Пайо и Моска. Крутые склоны и предательские карнизы. Достигнуто слияние западного и юго-восточного гребней. Западное ребро пройдено, но осталась сама вершина! Кислородные аппараты из-за холода работают очень плохо. Все забито льдом. Расход 1 л/мин помогает мало, а вес 15-18 кг значительный. У Жан-Поля Пари аппарат окончательно отказал. На 8100 м отдых. Из снега натапливается немного воды, которая тут же выпивается. Чай ждать слишком долго. Оставляют УКВ-рацию, лишние кассеты, забирают только одну кинокамеру, молоток и крючья для скального взлета между 8200 и 8300 м. Рюкзаки все же тянут на 10-12 кг. Отсюда можно идти несвязанными. Гребень не сложный, и каждый идет своим темпом. Но вот перед ними последнее препятствие — крутая скальная стена 220 красного гранита высотой метров сто. Снова надо связываться. Небольшой траверс вправо приводит альпинистов к двенадцатиметровому куску веревки, оставленному японцами в 1970 г.1 Путь, видимо, проходит здесь. Несколько веревок по скальной стене, еще одна по заснеженному льду — и стена взята. Кислородный аппарат у Сеньёра отказал окончательно. Сняв маску, он чувствует громадное облегчение. Высота — 8300 м. Жан-Поль Пари, шедший без кислорода, устал. Он говорит: «Идите без меня, уже поздно, и вы пойдете быстрее». Пари освобождает ото льда аппараты своих товарищей. Они их ставят на 4 л/мин, и немедленно наступает чувство неизъяснимого блаженства. Все трудности позади. Такое впечатление, что не ползешь, а мчишься семимильными шагами. Последние 170 м — и вот вершина! Радость, объятия, фотосъемки. Кругом на фоне ясного неба сверкает «Белый президиум» — Джомолунгма, Лхотзе, Кангченджанга, Жанну. Видны пути, ставшие классическими, — свидетельство победы человека над грозной природой. Видны и другие, еще не пройденные пути, волнующие воображение, рождающие проекты новых экспедиций. Безумец! Неужели тебе мало твоей победы? Всю жизнь ты снова и снова стремишься к своему идеалу и никогда ты не бываешь доволен до конца! Сейчас вниз, к товарищам, переживающим твою победу. А впереди... ну что же, впереди... новые Макалу! 1 Маршрут японской экспедиции проходил по другому, значительно более легкому пути. 221 М. Усов АЛЬПИНИЗМ В ЯПОНИИ В течение одного летнего месяца 1969 г. японские альпинисты Фуйока и Матсуи совершили классические восхождения по северным стенам Эйгера, Маттергорна и Гран-Жораса. В это время другая японская группа, включающая известную альпинистку Мичико Имай, проложила по северной стене Эйгера новый маршрут. Той же зимой несколько японских групп выезжают в Гималаи. Одна из них предпринимает попытку восхождения по новому маршруту на Джомолунгму; другая, женская, — на Аннапурну. Несмотря на широкую известность этих восхождений, большинство альпинистов не знает до сих пор ни гор Японии, ни организации и тактики японских восхождений. В этом коротком очерке читатель не найдет полного и всестороннего обзора альпинизма в Японии. Альпинизм в Японских Альпах зародился в 1920 г. К началу 30-х годов были уже пройдены серьезные маршруты. Наибольшее внимание привлекали стены вершины Хотака. Послевоенное возрождение альпинизма в Японии началось лишь в 40-х годах. В «золотой период» 50-х годов лучшие альпинисты Японии покоряют труднейшие стены вершин Хотака и Танигава. В начале 60-х годов японские альпинисты устремляются в Европейские Альпы. Успех и признание, завоеванные ими в упорной борьбе, вскоре выдвигают японцев в первые ряды мировых альпинистов. *** Уступая в грандиозности и суровости многим другим массивам, живописнейшие горы Японии требуют от альпинистов не меньшей подготовки и опыта. Японские Альпы расположены в центре крупнейшего острова Хонсю и делятся на три горных массива: Северный, Центральный и Южный. Наибольшую ценность для альпинизма представляют Северные Альпы, где проходит большое количество маршрутов. Расположенный на южной оконечности этого массива хребет Хотака, 222 пожалуй, самый популярный альпинистский район. Скальная стена Такидани — «колыбель японского альпинизма» — расположена в главной гряде Хотака и достигает более 3000 м над уровнем моря. Почти со всех маршрутов Северных Альп, среди которых есть как длинные и легкие, так и короткие, но более трудные, открывается великолепная панорама. Скалы Байобу (Щит), расположенные на подступах к Хотака, обладают самыми длинными (до 550 м) и интереснейшими маршрутами. Большинство альпинистов разбивает свои лагеря в Карасава, живописном цирке в глубине хребта Хотака. Отсюда за два часа можно подняться до Такидани или спуститься к Байобу, можно также страверсировать к почти разрушенной восточной стене Мае-Хотака и пройти по ней несколько трудных маршрутов. На Карасава есть два горных приюта, где по доступной цене можно получить жилище, питание и различные напитки. На северной оконечности Северных Альп находится вершина Цуруги. Она сложена из прочных гранитов, что является редкостью для Японии. Подходы к ней занимают один-два часа и пролегают по легкому снежнику. Восхождение доставляет огромное удовольствие. Спуск к лагерю глиссированием занимает 10-15 минут. Погода преобладает солнечная. Хребет Цуруги, подобно хребту Хотака, делят на несколько участков. Большинство из них представляют собой стены гребней, радиально отходящих от узловой вершины. Некоторые из них, как Ятсумине, служили ареной первых восхождений в Северных Альпах. Местами хребет Цуруги обрывается отвесными стенами к Куробе, главной реке района. Эти довольно труднодоступные места быстро завоевывают популярность после открытия здесь новых и интереснейших маршрутов. Покорение 1965 г. восточной стены Маруйама (18-й маршрут, пройденный за 72 часа) с применением тактики «тотальной осады» положило начало серьезным восхождениям. Совсем недавно на 500-метровую западную стену Окухане было проложено два трудных маршрута. 223 Массив Цуруги В самом сердце страны, на 100 миль севернее Токио, высится вершина Танигава. Подходы к ней, занимающие несколько часов ходьбы, идут по снежникам. Живописно изрезанные скалы монолитны и скользки. Маршруты протяженностью в среднем около 300 м не из развлекательных. Спуски длинные, солнечных дней мало. В результате несчастных случаев при восхождении на Танигаву погибло около 500 альпинистов. Несмотря на такое число жертв, по которому Танигава, возможно, не имеет в мире соперников, количество посещающих ее альпинистов является рекордным. В лежащей рядом с ней знаменитой долине Ичи-но-кура проходит один из длиннейших в стране маршрутов — 900-метровая Плита Такисава. Рядом 400-метровая стена Цуитате с несколькими «вызывающими» маршрутами. Восхождения. Маршруты протяженностью в среднем 200-300 м проходятся большей частью нетрудным свободным лазаньем. Исключения составляют Байобу, Цуитате и некоторые стены долины Куробе, где найдены более длинные маршруты для лазанья. Большинство маршрутов проходят среди лесных массивов. Чтобы не оказаться в затруднительном положении, альпинист должен владеть хорошей техникой передвижения по заросшим 224 склонам. Обычно старые крючья не снимаются с маршрутов, что позволяет сделать восхождения довольно быстро. Если первопрохождения больших маршрутов лазаньем требовали многодневных усилий, то их последующие прохождения (почти всех) совершаются сейчас за один день. В Японии насчитывается около миллиона туристов и 10 тысяч альпинистов. Поэтому все маршруты, кроме наиболее трудных, переполнены. Это обстоятельство создало постоянную угрозу вызываемых людьми камнепадов. Становится проблемой и нахождение мест для биваков даже на труднейших маршрутах. Несмотря на то что каждый год прокладываются новые и более интересные маршруты, действительно «интересных» маршрутов в стране все же немного. Поэтому каждое такое восхождение может быть повторено одним и тем же лицом только через несколько лет или при определенных условиях в зимний сезон. Почти на каждую из главных вершин Японии было совершено по крайней мере одно зимнее восхождение. Пройдена в зимних условиях даже Плита Такисава, по существу ее 900-метровый лавинный желоб. Зимы в Японии мягкие с большими снегопадами. Температура в горах редко бывает низкой, число дней без осадков невелико. Практически зимние условия Японских Альп сходны с летними в Европейских Альпах. Снаряжение. Европейские традиции альпинизма оказывают в Японии заметное влияние как на технику восхождения, так и на снаряжение. Ввиду высоких цен импорта японцы стараются пользоваться снаряжением отечественного производства, которое обычно копирует зарубежные образцы. Так, скальные крючья местного производства стоят в 3-5 раз дешевле импортируемых из Европы. За последние несколько лет алюминиевые карабины почти вытеснили стальные. Однако применение нейлоновых тканей в стране ограничено. Веревочные обвязки применяются редко, вместо них японцы обычно пользуются основной веревкой. Широко 225 распространена европейская перлоновая веревка, хотя она дороже местного перлона и тетерона. Производимая в Японии обувь уступает качеством европейской. Наиболее распространены ботинки из толстой кожи без подкладки, изготовляемые по индивидуальному заказу. В условиях Японских Альп они удобны как на подходах, так и на маршрутах. Многие типы японских рюкзаков успешно применялись на сложнейших восхождениях. Наряду с ними японцы до сих пор пользуются огромными брезентовыми мешками. Облегченные станковые рюкзаки хотя и производятся в Японии, но еще не завоевали популярности. Это обстоятельство можно объяснить их сравнительно малой вместимостью, недостатком обезвоженных и малообъемных продуктов. Организация и тактика. Японские альпклубы организованы на базе университетов, колледжей, производственных и торговых предприятий. Чтобы стать членом одного из клубов, необходимо обладать определенными данными и состоять в альпинистской общине. Членов большинства клубов можно подразделить на старых, авторитетных лидеров и недавно принятых «новичков». Последние выполняют большую часть «черновой» работы. Летом, когда клуб выезжает на несколько недель в Японские Альпы, новички несут вышеупомянутые огромные мешки с тяжеловесными продуктами, разбивают лагерь, готовят пищу и выполняют другую «черновую» работу. Их «избавление» приходит лишь тогда, когда часть лидеров выбывает и новые члены, пополняя ряды клуба, становятся новичками. Одна из задач альпклубов — повышение альпинистской квалификации членов. К сожалению, подготовка в большинстве случаев сводится лишь к интенсивной физической тренировке, приводящей иногда к перегрузкам и смерти альпинистов. Развитие альпинизма в Японии идет в последние годы весьма быстро. Если в 1967 г. на известную 400-метровую стену Цуитате в долине Ичи-но226 кура было только два маршрута, то теперь их шесть. Проложены два новых маршрута на Байобу. Один из них — альпинистом одиночкой, другой — группой, проложившей новый маршрут на северную стену Эйгера. Определенную роль в этом быстром развитии и популяризации новых стенных маршрутов сыграла масса металлического снаряжения из современных сплавов, наполнившая альпинистские магазины Токио. Но главная причина такого развития кроется, очевидно, в самих альпинистах. В Японии широко распространилась новая тактика восхождения — так называемая тактика «тотальной осады». Выходя на маршрут, японская группа Считает, что ее успех целиком зависит от достижения вершины, которая должна быть покорена любой ценой. Такая тактика приводит не столько к выдающимся восхождениям, сколько к рекордному числу бессмысленных жертв и увечий (как, например, более 500 погибших на вышеупомянутой вершине Танигава). Не может быть одобрена и японская методика тренировок с физическими перегрузками, без квалифицированного медицинского контроля. Говоря о Японии, нельзя не сказать о ее самой красивой вершине — Фудзи. Летом сюда тянутся бесконечные колонны туристов. Склоны ее буквально кишат дельцами и торгашами. Но кончается летний сезон, и Фудзи очищается, восстанавливает свой исконно величественный вид, как бы готовясь к новой встрече. Скоро придут альпинисты и направятся по твердому сверкающему снегу к новым трудным и прекрасным испытаниям. 227 ЗАРУБЕЖНАЯ ХРОНИКА В ноябре 1970 г., как сообщает журнал «Америка», два американских альпиниста, Уоррен Гардинг и Дин Колдуэлл, предприняли штурм юговосточной стены вершины Эль-Капитан в Иосемитском национальном парке. Прохождение 915-метровой стены они рассчитывали закончить за 12 дней. Однако их оптимизм не оправдался. Встреченные на пути трудности, а также периоды резкого ухудшения погоды задержали их. Маршрут штурма представлялся почти отвесной стеной. На всем пути альпинисты встретили лишь два выступа, на которых можно было стоять или сидеть только одному из них. Когда прошли три недели штурма, а восходителям до вершины оставалось еще около 300 м, спасательная служба начала подготовку к снятию альпинистов с маршрута. Их об этом предупредили. В ответ Гардинг и Колдуэлл сбросили консервную банку с запиской. В ней было написано: «Пусть мы самые жалкие, мокрые, замерзшие и измученные создания на земле, но мы полны сил, энергии у нас в избытке». Восходители продолжили штурм стены и закончили его. Все восхождение потребовало у них 30 дней. В течение последних 13 дней их питание состояло из 280 граммов пудинга и апельсинового сока в сутки. Колдуэлл впоследствии рассказывал: «В непогоду мы забавлялись тем, что предвкушали, какие яства нас ожидают впереди». Несмотря на то что Гардинг и Колдуэлл прошли весь маршрут с использованием шлямбурных крючьев, они показали себя смелыми и мужественными восходителями. Швейцарский альпинистский клуб опубликовал статистику несчастных случаев в Швейцарских Альпах. В ней указывается, что в 1970 г. число несчастных случаев со смертельным исходом возросло на 13% по сравнению с 1969 г. Всего за 1969 и 1970 гг. в районе Швейцарских Альп 228 погибло 157 альпинистов. В журнале «Горы и альпинизм» (Франция) опубликована статистика несчастных случаев во Французских Альпах. В ней указывается, что за период с 1962 по 1969 г. их количество возросло. В среднем в год погибало 60 человек. В 1970 г. подобные цифры оказались рекордными. Они указывают, что за год здесь погибли 84 альпиниста. В связи с увеличением несчастных случаев во Французских Альпах, большая часть которых происходила с молодежью, на заседании Французского альпинистского клуба выступил известный альпинист страны член парламента Пьер Мазо. Он указал, что основной причиной гибели молодых альпинистов является их неподготовленность к прохождению маршрутов. Связано это, по его мнению, с тем, что молодежь в силу своей горячности, а иногда и легкомыслия выбирает совершенно непосильные ни по подготовленности, ни по опыту восхождения. Мазо предложил обсудить вопрос о введении такого правила, по которому каждый альпинист должен иметь на руках документ о своей подготовленности к восхождению. Этот документ должен быть подписан авторитетными специалистами по альпинизму. Чехословацкие альпинисты за последние шесть лет провели 14 зарубежных экспедиций. Из них: 4 — в СССР, 3 — в Гималаи, 4 — в Гиндукуш, 2 — в Андах и 1 — в Каракорум. В Гиндукуше они покорили Тиричмир — Западную вершину (7487 м) и Главную (7706 м). На Западную вершину они совершили первовосхождение. Кроме того, в Гиндукуше ими был совершен ряд первовосхождений па шеститысячники. В Гималаях альпинисты предпринимали попытки восхождений на вершины Нангапарбат (1969 г.) и на Аннапурну IV (1970 г.), но безуспешно. В 1971 г. альпинисты Чехословакии проводили вторую экспедицию на Нангапарбат. Руководителем ее был известный альпинист страны Иван 229 Галфи. В состав экспедиции входили: М. Яшковски, Г. Хаак, Б. Космак, (врач), М. Младон, И. Псотка, И. Коршала, И. Дешка, Л. Захорански, Й. Фиала, М. Кришшак, М. Оролин, Ф. Достал, И. Урбанович и А. Пушкаш. В ходе экспедиции ее участники покорили ряд вершин этого района — Ракхиот-пик, Чонгра-пик и др. Финалом экспедиции была победа над Нангапарбат. На эту вершину по пути Германа Буля (1953 г.) поднялись Иван Фиала и Михаил Оролин. Правительство Чехословацкой Республики высоко оценило достижение экспедиции. Часть участников была награждена высокими правительственными наградами. Кроме того, Ивану Фиале присвоено звание заслуженного мастера спорта, а остальным участникам — звание мастера спорта. Польские альпинисты в 1971 г. проводили экспедицию в Каракорум. Руководил ею известный альпинист Польской Народной Республики Анджей Завада. Участники экспедиции предприняли штурм вершины Кхиньянг-киш (7852 м). Эта гигантская вершина не впервые служит объектом восхождений. В 1962 г. на нее пытались подняться участники англо-пакистанской экспедиции. Однако их попытка оказалась неудачной. Из-за гибели двух участников восхождение было прекращено. В 1965 г. попытку штурма этой вершины предприняла японская экспедиция. Ее участникам удалось подняться до высоты 7200 м. Здесь погиб один из альпинистов, и восхождение было прекращено. Польские альпинисты организовали промежуточные лагеря: I — на высоте 4400 м, II — 5500 м, III — 6450 м. В районе этого лагеря их постигло несчастье: при переходе по снежному «мостику» через ледовую трещину упал в нее и погиб Ян Франчук. Альпинисты были вынуждены вернуться в базовый лагерь. Через две недели ожидания погоды на штурм вышла четверка альпинистов: А. Завада, З. Хайнрих, Ян Страченски и Ришард Шадирски. За 230 16 часов они дошли до штурмового лагеря и 25 августа начали штурм вершины. Однако за светлое время дня они не успели достичь вершины. Остановились на вынужденный бивак в 70 м от нее по высоте. Утром 26 августа, выйдя в 5 часов с бивака, они были на вершине в 7 часов 45 минут. Кхиньянг-киш был покорен. Другая польская экспедиция 1971 г. проводила восхождения в Перуанских Андах. В ее состав входили: X. Фурманик (руководитель), X. Хитрош, Ю. Бакаларский, А. Билцзевский, З. Боярский, Я. Юнгер, Т. Марек, Р. Тржешевский, Я. Вейгел, А. Зузак и Б. Корзец. За время деятельности экспедиции ее участниками совершен ряд восхождений на вершины: Невадо-Битом (5108 м), Кондорценца (5322 м), Невадо-Пичинча (5188 м), Мата-Палома — Северная вершина (5307 м), Чачуа-Гранде (5350 м), Санта-Роза (5630 м), вулкан Мисти (5821 м), НевадоПиска (ок. 6000 м), Невадо-Чопикалкю (6400 м), Невадо-Ускаран — Северная вершина (6654 м) по северной стене и Невадо-Ускаран — Главная вершина (6768 м). В 1971 г. в Гималаях и Каракоруме действовали 12 японских экспедиций. Только одна из них закончилась успешно. На традиционно «японский восьмитысячник» Манаслу поднялась двойка альпинистов — К. Кохару и Т. Мотоиоши — по новому пути (западный гребень). Другие японские экспедиции, в частности на вершины Ганготри (7315 м), на Аннапурну II по северной стене (7937 м), на Дхаулагири II (7751 м), на вершину Чурен Гимал (7371 м), на вершину Малубитинг (7453 м) в Каракоруме и другие, окончились неудачно. Австрийские альпинисты успешно провели экспедицию в Гималаи. Они штурмовали восьмитысячник Дхаулагири (8172 м), который впервые был побежден участниками швейцарской экспедиции, руководимой М. Эйзелин. Восхождение завершилось победой над вершиной. По договоренности с правительством Непала японцы построили гостиницу у подножия Джомолунгмы, в ущелье Кхумбу, на высоте около 231 4000 м. Обслуживающий персонал гостиницы будет состоять преимущественно из шерпов. В районе гостиницы строится посадочная площадка для вертолетов. Сейчас от Катманду (столица Непала) до месторасположения гостиницы требуется затратить 14 дней при следовании пешком. С введением вертолетных рейсов на это потребуется один день. Председатель Французского альпинистского клуба Люсьен Деви выступил с резкой критикой «индустриальных» методов в альпинизме. Осуждая использование пневматического компрессора во время восхождения итальянских альпинистов во главе с Чезаре Маэстро на вершину Серро-Торе в Андах Южной Америки, Деви сказал: «Подобные технологические методы являются прегрешением против духа альпинизма». Альпинисты Югославии деятельно готовятся к проведению экспедиции на гималайский восьмитысячник Канченджангу. Для восхождения на эту вершину ими намечен маршрут по западному гребню от вершины Кангбочен (7902 м). Руководить экспедицией будет Алеш Кунавер — известный альпинист Югославии. Над экспедицией шефствует президент республики И. Броз-Тито. Варшавский альпийский клуб готовит новую экспедицию в Гиндукуш. Ее цель — Тиричмир (7706 м). В экспедицию будут включены три женщины, которые с победой над Тиричмиром установят женский рекорд в высотных восхождениях. Руководителем экспедиции утвержден Я. Курчаб — известный польский альпинист, участник первого зимнего восхождения на Монблан. 232 В 1972 г. американские альпинисты организуют экспедицию в Перуанские Анды. Они предполагают действовать тремя группами. Одна из них направится в район Квабрада Тайяпампа (северная часть КордильераБланка) с целью взойти на вершины Пукахирка и Альпамайю. Вторая группа совершит восхождения также в северной части Кордильера-Бланка. Ее объектами намечаются вершины Альпамайю и Артезонрайю. Третья группа будет действовать в районе Квабрада Уллта (центральная часть КордильераБланка). Цель восхождения — вершина Контраирбас, Чопикалкю и Уаскаран Как сообщает зарубежная альпинистская пресса, экспедиции на высочайшую вершину мира Джомолунгму распланированы до 1976 г.: В 1972 г., в домуссонный период, — экспедиция Федеративной Республики Германии. Руководитель экспедиции — К. Херрлингкоффер. Цель — штурм вершины по юго-восточной стене. В том же году, в послемуссонный период, — экспедиция итальянских альпинистов (разведывательная) во главе с Г. Монсино. В 1973 г., в домуссонный период, — итальянская экспедиция по пути через южное седло. В этом же году, в послемуссонный период, — экспедиция Японского альпинистского клуба с планируемым восхождением по юго-западной стене. В 1974 г., в домуссонный период, — экспедиция испанских альпинистов, планирующих восхождение по пути через южное седло. В послемуссонный период того же года — экспедиция английской армии. В 1975 г., в домуссонный период, намечена экспедиция альпинистов Канады. В послемуссонный период — экспедиция альпинистов Южной Кореи. В 1972 г. проводилась австрийская гималайская экспедиция — руководитель В. Найритц. Ее цель — восхождение на Манаслу по ее сложному юго-западному склону. Из штурмового лагеря (7400 м) на вершину вышла двойка альпинистов в составе Рейнгольда Месснера и Франца Ягера. По достижении 233 высоты 7700 м Ягер оказался настолько обессиленным, что дальше подниматься не мог. Отдохнув, он отправился в штурмовой лагерь, где оставался один из шерпов. Месснер пошел на вершину один и достиг ее. Сфотографировал пирамидку из камней, воздвигнутую японскими альпинистами, предварительно вставив в нее свой ледоруб. Затем снял японскую записку и вернулся в штурмовой лагерь. Там он никого не обнаружил. Месснер благополучно спустился в базовый лагерь. Вскоре выяснилось, что Ягер и шерп погибли. На ту же вершину Манаслу пыталась подняться группа участников южнокорейской экспедиции. На высоте 6500 м они организовали очередной лагерь. На рассвете следующего дня на лагерь одна за другой обрушились две лавины. Под многотонной массой снега и льда погибли пять альпинистов и десять шерпов. Японская экспедиция во главе с Кацуо Ханама штурмовала в 1972 г. вершину Дхаулагири IV (7660 м). Во время восхождения один из ее участников провалился в ледниковую трещину и погиб. Дальнейшее восхождение было прекращено. Та же японская экспедиция предпринимала попытку восхождения на вершину Макалу II (7660 м). После того как штурмовая двойка участников экспедиции достигла высоты 7000 м, разразилась непогода. Восхождение было прекращено. Еще одна японская экспедиция, состоящая из пяти альпинистов, атаковала гималайскую вершину Нампа (6754 м). Двое из участников — Сузуме Такахаши и Фукутози Киумура — успешно совершили первовосхождение на эту вершину. При спуске, однако, произошло несчастье: Такахаши сорвался с гребня и упал на глубину 2000 м. Киумура благополучно спустился в базовый лагерь. 28 апреля 1972 г. участники еще одной японской экспедиции совершили первовосхождение на гималайскую вершину Путха-Хиунчули (7239 м). Восхождение прошло без происшествий. 234 КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ ЛЕДОРУБОМ И ПЕРОМ (Обзор альпинистской литературы) Именно этими двумя инструментами пишется история альпинизма. Предыдущие страницы этой книги рассказывали о том, как альпинисты владеют ледорубом. А как они владеют пером? Что и как пишут об альпинизме? Прежде всего назовем книги по альпинизму, которые изданы за последние два года: «Пик Ленина» Е. Белецкого («Мысль», 1971), «Последний семитысячник» А. Полякова («Советская Россия», 1970), «Горы и люди» А. Кузнецова («Физкультура и спорт», 1970), «Ночь на гребне Ушбы» X.Н. Тегкаева (Ростов, 1971), «Без нужды в Зардалю» Л. Дядюченко («Кыргызстан», 1970), «Первый на Хан-Тенгри» И. Ветрова. («Мысль», 1971), «От Эльбруса до Антарктиды» А.М. Гусева («Советская Россия», 1972), «Тысяча отважных» В. Рацека (Ташкент, 1971). В Киеве, в издательстве «Здоров'я», в 1971 г. вышла книжка известных на Украине альпинистов А.С. Зюзина, А.М. Зайдлера и И.Е. Кацнельсона «От Эльбруса до пика Коммунизма». То же издательство 235 «Здоров'я» в 1970 г. выпустило книгу «Людина i гори» («Человек и горы») на украинском языке. Издательство «Прапор» в Харькове в 1970 г. издало книгу «Дружба в горах», автор ее — заслуженный тренер СССР, проректор Харьковского политехнического института М.С. Борушко. Как можно заметить даже из этого краткого обзора, книги об альпинизме стали все чаще выходить в областных и республиканских издательствах, и это всех радует. Особенно активны в этом отношении украинские издатели, а точнее говоря, сами украинские альпинисты. Книга «От Эльбруса до пика Коммунизма» посвящена днепропетровским альпинистам. Авторы приводят многочисленные факты из истории развития альпинизма в Днепропетровске от первого штурма Эльбруса до покорения пика Коммунизма. Взволнованные страницы посвящены памяти известного альпиниста-фронтовика Андрея Грязнова. Собран большой материал о ветеранах-альпинистах Днепропетровска, воевавших на фронте. Книга написана на едином дыхании. Авторы любят горы, и это чувствуешь в каждой строке. У них есть свое видение темы, они пытаются широко показать альпинизм не просто как вид спорта, но и с позиций морали, воспитательного значения и как важное прикладное занятие. С интересом узнает читатель о том, например, что каждый четвертый строитель Токтогульской ГЭС в Киргизии — альпинист или скалолаз. Авторы убедительно раскрыли в своей книге тему «Альпинизм в рабочей спецовке». Без сомнения, привлекут внимание читателей страницы с описанием спасения товарищей в занесенной снегом палатке на склонах пика Победы. Авторы задумываются над весьма актуальным вопросом о том, что общего между альпинизмом и наукой, и находят ответ на этот вопрос. Хотелось бы пожелать коллегам более глубокого проникновения в суть альпинизма. Отметим здесь также книгу «Дружба в горах» М.С. Борушко. Автор рассказывает о том, как альпинизм воспитывает прекрасные качества советского человека — патриотизм, волю к победе, как рождается в горах 236 дух коллективизма, дружбы, взаимопомощи. Мастер спорта по альпинизму из Ростова Хазби Тегкаев собрал в своей книге «Ночь на гребне Ушбы» несколько очерков о горных путешествиях. Книгу X. Тегкаева выделяет стремление автора глубоко, пофилософски осмыслить альпинизм. Особое внимание X. Тегкаев уделяет самим альпинистам, тепло, уважительно рассказывает о своих товарищах по связке. С ним нельзя не согласиться, когда он пишет: «Среди альпинистов, как нигде, много интересных людей, масса колоритных фигур, типов, образов. Человек, способный обречь себя на лишения ради того, чтобы насладиться природой, понять ее, не может быть ограниченным и неинтересным». У автора много точных наблюдений о природе гор, он чувствует силу слова: «Природа неисчерпаема в своей творческой фантазии, а горы — одна из вершин ее мастерства»; «Альпинизм начинается со страховки, как жизнь в пустыне — с колодца», «Самое большое искусство в альпинизме — ходить до старости». С интересом узнает читатель и о том, например, что метод организации промежуточных лагерей при штурме высокогорья был впервые предложен русским полярником Ф. П. Врангелем и использован Р. Пири и Р. Амундсеном при достижении ими полюсов земли. К сожалению, книге X. Тегкаева присущ недостаток, характерный многим другим изданиям по альпинизму: автор пересказывает в своей книге давно известные эпизоды из истории отечественного альпинизма, отнимая у себя самого возможность сказать нечто оригинальное, только им увиденное и понятое. Хочется надеяться, что X. Тегкаев подарит читателям — альпинистам и любителям гор — много новых хороших строк. В Ташкенте в 1971 г. вышла книга В. Рацека «Тысяча отважных», в которой речь идет об альпинистах-высотниках Узбекистана. К сожалению, автор книги не поднялся над уровнем репортерского освещения фактов, не пытался осмыслить значение тех событий, которые описывает (в частности, десант парашютистов на пик Ленина в 1968 г.). Активно осваивает тему альпинизма Л. Дядюченко из Киргизии. Его 237 очерки о покорителях высоты появляются в республиканской газете «Советская Киргизия», а в книге «Без нужды в Зардалю» два очерка посвящены высотному альпинизму: «Свидание с Хан-Тенгри» и «Двадцать дней Победы». Автор увлеченно, поэтично и со знанием дела пишет о горах, он умеет тонко подметить «медово-теплое сияние Хан-Тенгри», передать напряжение штурмовых часов перед вершиной пика Победы. Хочется пожелать Л. Дядюченко успеха на выбранном пути, а благодарный читатель вдумчивому и наблюдательному альпинистскому автору заранее обеспечен. В издательстве «Мысль» в 1971 г. вышла книга И. Ветрова «Первый на Хан-Тенгри (путешествия М.Т. Погребецкого)». Книга посвящена деятельности выдающегося исследователя Центрального Тянь-Шаня М.Т. Погребецкого, который один из первых достиг вершины Хан-Тенгри и обследовал многие горные хребты и ледники Центрального Тянь-Шаня. Написанная на основании дневников и писем М.Т. Погребецкого, книга дает читателю широкую картину деятельности этого альпиниста и исследователя. Книга И. Ветрова заставляет подумать о том, что отечественный альпинизм вполне заслуживает создания серии изданий, посвященных выдающимся альпинистам-исследователям. В связи с рассмотренными книгами об альпинизме хочется высказать несколько общих замечаний. Пришло такое время, когда при написании книги нельзя ограничивать свою задачу сообщением первичной информации (выход — 10.VII, заброска — 12.VII, штурм — 15.VII) либо описанием давно всем известных исторических фактов. Хотелось бы пригласить авторов к более глубокому раздумью об альпинизме и его людях. Нужны новые, еще неизвестные сведения о высокогорье, о поведении человека в экстремальных условиях высоты. Практика показывает, что самым мобильным и оперативным жанром литературы в освоении новой тематики является очерк. Пора добиваться нового качества книг об альпинизме. Наш советский 238 альпинизм богат славными традициями. Но кто сегодня несет эстафету корифеев? Альпинистской общественности хорошо известны многие имена молодых, но уже достаточно зарекомендовавших себя высотников, таких, как В. Иванов, Э. Мысловский, В. Кавуненко, В. Шатаев, Б. Клецко, А. Рябухин и многие другие. Но что знает об этих людях широкий читатель? В связи с этим хочется обратиться прежде всего к самим альпинистам: надо браться за перо и овладевать им так же, как вы владеете ледорубом. И еще одно. Увлечение фактографией, событиями, которыми так богат альпинизм, пока идет в ущерб Осмыслению ценнейшего опыта отечественного альпинизма в области человеческих взаимоотношений, коллективной и индивидуальной психологии спортсменов. За пределами существующей альпинистской литературы остаются острейшие и сложнейшие психологические коллизии альпинизма. Внешняя экзотика не должна заслонять глубинный смысл альпинизма, а горы не должны загораживать человека. Массовый читатель с интересом встретил бы книги об альпинистах на войне, о таких выдающихся спортсменах, как Евгений Абалаков, как наши молодые, но уже опытные «снежные барсы» — покорители всех семитысячников страны. Следует преодолеть сложившуюся традицию, когда авторы много, подробно и профессионально пишут о технологии альпинизма и мало, непрофессионально — о психологии спортсмена. Ведь не случайно — и к стыду нашему — самыми популярными книгами об альпинизме среди наших спортсменов являются такие, как «Аннапурна — первый восьмитысячник» М. Эрцога, «Тигр снегов» Н. Тенсинга, «Чо-Ойю» Г. Тихи, и другие работы иностранных альпинистов. Привлекает в этих книгах то, что в них дан сплав технического отчета о восхождении с лирическим репортажем о борьбе с горами, где в центре внимания — человек. Наша альпинистская литература, как нам кажется, должна развиваться в направлении глубокого проникновения во внутреннюю суть альпинизма, осмысления его идейных, нравственных, философских основ. 239 В заключение этого краткого обзора хочется подчеркнуть еще раз: книг об альпинизме мало, они явно не удовлетворяют существующий и постоянно растущий читательский спрос ни по количеству, ни по качеству. Всем известно, что книги об альпинизме не залеживаются на книжных полках библиотек и на прилавках магазинов. И особенно мало, почти нет глубоких, ярких книг, где полно осмысливалось бы то, что происходит с человеком в горах, где альпинизм рассматривался бы в широком плане духовной деятельности человека. Ф. Свешников Необходимая книга (А. Наумов. Баксанская долина. «Физкультура и спорт», 1972) Книга мастера спорта А.Ф. Наумова «Баксанская долина» является продолжением путеводителя по Центральному Кавказу, написанного тем же автором и изданного в 1967 г. В книге собран и систематизирован богатый материал о маршрутах восхождения в Баксанском районе. В ней даны описания маршрутов восхождений на вершины Главного Кавказского хребта и его северных отрогов. Автор удачно сочетал краткие описания подходов с подробным описанием самих маршрутов подъема на вершины. Перед тем как перейти к описаниям различных маршрутов, автор дает короткую справку об истории освоения каждой вершины или группы вершин, указывает имена первовосходителей и даты этих восхождений. Несомненно, что каждый альпинист, идущий в наши дни на любую из вершин Баксана, должен прочесть описание избранного маршрута по книге Наумова и сделать для себя необходимые выводы в отношении лучшей организации восхождения, подбора снаряжения, которое нужно иметь с собой, расчета времени на прохождение маршрута и т.д. 240 И даже тот, кто не собирается штурмовать вершины, но интересуется горами и их покорителями, тоже с интересом познакомится с книгой «Баксанская долина». Весьма хороши в ней и схемы, иллюстрирующие почти все описанные маршруты. Хотелось бы, чтобы подобные путеводители сопровождались также короткими описаниями природы, сведениями о местных жителях, о ярких исторических событиях, связанных с районом, о животном и растительном мире. Это, безусловно, обогатило бы путеводитель. К сожалению, в книге допущен ряд мелких, но досадных неточностей и неисправленных опечаток, но в целом автор книги «Баксанская долина» справился со своей основной задачей и подготовил хороший и нужный путеводитель. К. Кузьмин Пример, достойный подражания (Зюзин А.С., Зайдлер А. М., Кацнелъсон И.Е. От Эльбруса до пика Коммунизма. Изд-во «Здоров'я». Киев, 1971) В последние годы коллективом альпинистов Днепропетровска совершено немало замечательных восхождений. Особого внимания заслуживают восхождения на высочайшие вершины Родины — ее семитысячники. Мы — альпинисты спортивного клуба МВТУ — познакомились с дружным коллективом альпинистов Днепропетровска в горах Центрального Тянь-Шаня в 1970 г. Это знакомство состоялось во время разведки маршрута и состояния снежных склонов пика Важа Пшавела. Во время изучения и наблюдения снежных склонов (район пика Победы опасен лавинами, поэтому первые выходы даже по ранее пройденным маршрутам требуют серьезного изучения лавинной опасности) мы имели весьма интересные беседы о пройденных маршрутах, высочайших вершинах страны и, конечно, о наших альпинистских командах. Выход в свет книги «От Эльбруса до пика Коммунизма» позволил нам 241 продолжить знакомство с днепропетровскими альпинистами и даже проследить пройденный ими путь в альпинизме. Уже само название книги свидетельствует о замечательных успехах спортсменов Днепропетровска. В нашей стране еще не так много коллективов, которые могут поделиться подобными успехами в альпинизме. В довоенные и первые послевоенные годы альпинисты в составе армейских или студенческих команд штурмовали вершины Кавказа, организуя альпиниады на Эльбрус, но шли годы, а вместе с ними совершенствовали свое спортивное мастерство и мужали альпинисты. В 1966 г. альпинисты Днепропетровска впервые выехали на Памир с целью совершить восхождение на пик Ленина, которое прошло успешно. В последующие четыре года они также успешно водружают свои стяги на других семитысячниках страны. О пути, пройденном альпинистами Днепропетровска, весьма лаконично повествует эта маленькая, но интересная книга. По содержанию книгу можно разбить на четыре части. В первой («Путь к вершинам») рассказано об альпинизме и альпинистах. Во второй («Штурм Эльбруса, лагерь металлургов Украины») — о довоенных восхождениях альпинистов. Третья часть («В грозные годы») посвящена альпинистам, защищавшим Кавказ в суровую пору Отечественной войны (1942-1943 гг.). Особого внимания заслуживают описания подвигов, совершенных Андреем Грязновым, Любовью Коротаевой и их товарищами при обороне перевалов Главного Кавказского хребта. В четвертой представлен послевоенный альпинизм. Пребывание на Кавказе в первые послевоенные годы позволило альпинистам убедиться, насколько кровопролитны и жестоки были бои в ущельях, на склонах гор, какие трудности пришлось перенести нашим старшим товарищам для достижения желанной победы. Альпинисты Днепропетровска называют покоренные ими вершины именами героев Отечественной войны. 242 В порядке замечаний и пожеланий на будущее следует отметить отсутствие фотоиллюстраций, свидетельствующих о трудностях преодоления горного рельефа; отсутствуют фотографии Эльбруса и пика Коммунизма; отсутствуют размышления о выборе тактики прохождения того или иного маршрута, о трудности маршрутов; недостаточно показаны взаимоотношения между альпинистами во время восхождений. Имеются также, очевидно, опечатки: Тереагар (надо: Терсагар), Джаловчатский цирк оказался на Центральном Кавказе и др. В целом же книга читается с интересом. А. Овчинников Berge der Welt. Siebrehnter Band, 1968/6 9. Zurich, 1969. «Горы мира». Т. XVII, 1968-1969 гг. Цюрих, 1969, 272 стр., илл. Семнадцатый том сборника «Горы мира», изданный Швейцарским институтом альпийских исследований под ред. Г.Р. Мюллера, привлекает внимание как интересно подобранным в нем материалом, так и обстоятельствами, благодаря которым этот том становится последним в серии. Начиная с первого тома «Гор мира», вышедшего в 1946 г., эти сборники опубликовали большое число описаний горных районов, восхождений, экспедиций и маршрутов: от вершины Риттеркнегтен в Гренландии до Карстенса в Новой Гвинее и вулкана Эребус в Антарктике. Его составители всегда старались дать наиболее квалифицированное описание горных областей и восхождений из первых рук, привлекая авторов, добросовестности которых можно было безусловно доверять. Сборник всегда отличался к тому же высоким качеством иллюстративного материала, отличного даже по стандартам Швейцарии, страны высокой издательской техники. Вся серия (т. I-XVII) составила очень ценную хронику, охватившую почти 25 лет развития и успехов мирового альпинизма, хотя, конечно, не лишенную некоторых пробелов. Восхождениям в горах Кавказа и Памира тоже было отведено немалое 243 место. И вот составители сборника пришли к выводу, что эпоха захватывающих успехов альпинизма, покорения высочайших вершин Земли, важных и единственных в своем роде экспедиций закончилась. Хроника новых открытии в горных странах окончилась, и его основная тема исчерпана. Составители полагают сейчас, что дальнейшие публикации в области альпийских исследований должны подбираться уже на основе какойлибо новой концепции. Как нам кажется, составители сборника в этом подведении итогов не правы: в мире есть еще немало географических и альпинистских проблем, ждущих своего решения, не говоря уже о проблемах горного спорта, имя которым легион. Об этой концепции можно тем более спорить, что как раз в данном, семнадцатом томе сборника ряд авторов рассказывают нам о достижениях альпинистов в районах, довольно близких к нам и казавшихся даже второстепенными с точки зрения большого альпинизма. Мы находим в нем статьи Р. Диттерта о горах Восточной Анатолии с массивами Сат (с вершиной Гелязин — 4170 м) и Джило; статью Г. Медера о Демавенде и неизвестных ранее вершинах Гиндукуша. О японских восхождениях 1967 г. в том же хребте на вершины Удрем-Зом и Сарагхрар (7349 м) повествует статья К. Курачи; а о чехословацкой экспедиции того же года на западную вершину Тиричмир — первый чехословацкий семитысячник — и Дирг-Зом (6870 м) — статья В. Смида. Гиндукуш, таким образом, занимает большое место в этом томе «Гор мира». Составители уделили сравнительно мало места гималайским экспедициям. Наиболее интересно здесь описание первовосхождения на Тукучи-пик, сделанное швейцарской экспедицией в 1969 г. в Непале, в районе Дхаулагири. Анды представлены в книге единственным, но исключительно интересным описанием траверса Йерупайи — второй по высоте вершины Перу — ив 1967 г. — одной из еще непокоренных вершин (несмотря на 15 244 попыток, сделанных между 1950 и 1966 гг.) Анд. Ее покорителями в 1968 г. стали новозеландцы под руководством Д. Эдкока. После того как первая двойка сделала восхождение с северо-западного ребра на северную вершину, но едва не попала в огромную лавину, основная группа сочла этот путь слишком опасным и перешла для второй попытки на юго-западный гребень, поднявшись оттуда на южную и затем на главную вершину, преодолев по пути между ними опаснейший и увешанный огромными карнизами длинный гребень. Статья Э. Ваниса «Пик Ленина», где автор рассказывает с большим энтузиазмом об известной большой международной экспедиции 1967 г., интересна сопоставлением способов организации высокогорных экспедиций, практикуемых на западе и в СССР. Несколько иной характер имеет статья Дж. Паско «Горы Новой Зеландии», объединяющая их общее физико-географическое описание с историей восхождений на них. Сборник заканчивается подробной хроникой восхождений в Гималаях в 1967 г. (дополняющей такие же хроники за 1960-1966 гг., приведенные в томах XIV-XVI «Гор мира») и «Указателем» ко всем семнадцати томам, делающим из них весьма полезный справочник. А. Хргиан R. Messner. Die rote Rakete am Nanga Parbat. Nymphenbiirgen Verlagshandlung F.R.G., 1971, 221 p. Vorworf von G.О. Dyrenfurfh. Рейнгольд Месснер. Красная ракета над Нангапарбат. Изд-во Нимфенбюргер, ФРГ, 1971, 221 стр., илл. Предисловие Г.О. Диренфурта. Книга посвящена описанию экспедиции 1970 г. под руководством Херрлигкоффера, поставившей своей целью прохождение Рупальской стены — высочайшей вершины западных Гималаев — Нангапарбат. Книга написана в несколько необычной форме и озаглавлена как «сценарий к фильму, который никогда не будет показан». Как сценарий, она делает упор на драматическую сторону событий и сосредоточивает внимание 245 на личности и судьбе одного из братьев — восходителей экспедиции 1970 г. — Гюнтера Месснера. Даже краткий исторический очерк экспедиций на Нангапарбат дан в виде вереницы воспоминаний, проходящих перед мысленным взором одного из участников. Вместе с тем книга описывает подробно труднейший маршрут подъема по Рупальской стене и спуска по не менее крутому Диамирскому гребню, сопровождая это описание превосходными фотографиями (некоторые из них цветные). Эта часть книги является очень важным и нужным вкладом в мировую альпинистскую литературу. Автор описывает подробно и трагический конец восхождения, когда после труднейших перипетий восхождения и нечеловеческого напряжения траверса восьмитысячника на легкой нижней части спуска братья разошлись по разным путям и Гюнтер погиб под внезапно сошедшей утренней ледяной лавиной. Это событие, конечно, даже альпинист-новичок назовет примером небрежности на спуске. Но вместе с тем оно напоминает нам о совершенно исключительных трудностях восхождений на восьмитысячники, заставляющих даже очень опытных спортсменов делать порой элементарные ошибки и отказываться от страховки на опасных местах. А. Хргиан 246 ХРОНИКА. СПРАВОЧНЫЕ МАТЕРИАЛЫ Комитет по физической культуре и спорту при Совете Министров результаты СССР чемпионата утвердил страны по альпинизму 1971 г. ПО КЛАССУ ТЕХНИЧЕСКИХ ВОСХОЖДЕНИЙ Первое место Восхождение на вершину Бодхона по западной стене совершенное (6, первопрохождение), командой Ленинградского городского комитета по физической культуре и спорту под руководством Ф. Житенева (тренер) в составе Ю. Горенчука, А. Зайончковского, А. Липчинского и Ю. Логачева, и восхождение на вершину Замин Карор (Ягнобская стена), западная, по центру северо-западной стены (6, первопрохождение), спецотряда ЦС совершенное ДСО командой «Буревестник» и Нурекгэсстроя под руководством Г. Шрамко в составе В. Божукова, В. Ванина, И. Гаврилова, В. Маркелова и М. Петрова. Тренер команды — В. Старицкий. Второе место Восхождение на вершину Ушба, северная, по центру восточной стены (5Б, первопрохождение), совершенное командой Комитета по физической культуре и спорту при 247 Совете Министров Украинской ССР под руководством В. Моногарова (тренер) в составе М. Алексюка, В. Гончарова, В. Громко, В. Козявкина и Д. Лавриненко, и восхождение на вершину Ушба, южная, по центру северозападной стены (6, первопрохождение), совершенное командой альплагеря «Адылсу» ЦС ДСО «Локомотив» под руководством Ю. Арцишевского в составе Р. Волкова, В. Кузнецова и Ю. Маньшина. Тренер команды — Г. Маслов. Третье место Восхождение на вершину Ушба, южная, по правой части западной стены (5Б, первопрохождение), совершенное командой Ростовского областного комитета по физической культуре и спорту под руководством А. Непомнящего в составе Э. Мерецкого, И. Слесова и Е. Хохлова. Тренер команды — В. Панкин. Четвертое место Восхождение на вершину Крумкол по северо-восточной стене (5Б, первопрохождение), совершенное командой альплагеря «Безенги» ЦС ДСО «Труд» под руководством И. Кудинова в составе Л. Кособокова, Ю. Саратова и Е. Соколовского. Пятое место Восхождение на вершину Коштан по юго-западному ребру (5Б, первопрохождение), совершенное командой Куйбышевского областного комитета по физической культуре и спорту под руководством В. Бочкова в составе В. Гаврильчика, Л. Стацкого и В. Ястребова. Тренер команды — Ю. Казаев. Шестое место Восхождение на вершину Домбай-Ульген, восточная, по центру северной стены (5Б, первопрохождение), совершенное командой альплагеря «Алибек» ЦС ДСО «Буревестник» под руководством Ю. Губанова в составе Л. Бакурского, В. Габелашвили, Л. Перковского и Э. Часова. Тренер команды — Е. Белецкий. 248 Седьмое место Восхождение на вершину Шхара, западная, по юго-восточной стене (5Б, первопрохождение), совершенное командой Комитета по физической культуре и спорту при Совете Министров Грузинской ССР под руководством Ш. Мирианашвили в составе Г. Абашидзе, А. Гавашели, Д. Дангадзе и О. Хазарадзе. Восьмое место Восхождение на вершину Чанчахи по центру северной стены (5Б, первопрохождение), совершенное командой альплагеря «Торпедо» под руководством Б. Кораблина в составе Р. Андреева, В. Великанова, В. Герасимова, П. Панюкова и И. Шестипалова. Тренер команды — С. Баскин. Девятое место Восхождение на вершину Домбай-Ульген, восточная, по центру северной стены (5Б), совершенное командой Львовского областного комитета по физической культуре и спорту под руководством Г. Шалаева (тренер) в составе В. Болижевского, С. Лабжинского и С. Сенчины. Десятое место Восхождение на вершину Ушба Малая по южной стене (5Б, первопрохождение), совершенное командой альплагеря «Эльбрус» ЦС ДСО «Авангард» под руководством Л. Кенсицкого в составе Ф. Галаса, А. Королева, В. Лисецкого, В. Лендела и В. Подгорского. Одиннадцатое место Восхождение на вершину Уллутау, центральная, по скальным островам северной стены (5Б, первопрохождение), совершенное командой альплагеря «Джайлык» ЦС ФКиС под руководством B. Мальцева (тренер) в составе А. Бакулина, Е. Зубова, Ю. Малыхина, М. Овчинникова и Г. Яковлева. Двенадцатое место Восхождение на вершину Крумкол по северному ребру (6), 249 совершенное командой Московского областного комитета по физической культуре и спорту под руководством А. Винокурова в составе Б. Даутера (тренер), С. Охрименко и Е. Подымова. Тринадцатое место Восхождение на вершину Крумкол по северному ребру (6), совершенное командой альплагеря «Цей» ЦС ДСО «Труд» под руководством В. Лавриненко в составе Ю. Емельяненко, Н. Крайнова и Ю. Родикова. ПО КЛАССУ ВЫСОТНО-ТЕХНИЧЕСКИХ ВОСХОЖДЕНИЙ Первое место Восхождение на пик Энгельса по центральному контрфорсу северовосточной стены (6, первопрохождение), совершенное командой Ленинградского городского комитета по физической культуре и спорту под руководством Г. Чуновкина (тренер) в составе Д. Антоновского, А. Грачева, В. Солонникова и Ю. Шевченко. Второе место Восхождение на пик Коммунистической Академии по восточной стене (6, первопрохождение), совершенное командой Вооруженных Сил под руководством А. Битного (тренер) в составе Ю. Гаврикова, С. Лобанова, М. Самойлина, Е. Старосельца и И. Хацкевича. Третье место Восхождение на пик 40-летия Комсомола Украины по южной стене (5Б, первопрохождение), совершенное командой Новосибирского областного комитета по физической культуре и спорту под руководством А. Богомолова в составе Н. Бархатова, В. Водолажского, Г. Каспировича, В. Саратовкина и М. Чичинадзе. Тренер команды — Л. Калужский. Четвертое место Восхождение на пик Таджикистан по северо-восточной стене (6), 250 совершенное командой Красноярского краевого комитета по физической культуре и спорту под руководством Г. Карлова (тренер) в составе В. Базарова, Н. Влодарчика, В. Гудкова, Э. Котова, C. Прусакова и В. Сахарова. Пятое место Восхождение на пик Коммунизма с ледника Вальтера с выходом на пик «6700» по северному контрфорсу (5Б), совершенное командой Красноярского краевого комитета по физической культуре и спорту под руководством В. Беззубкина (тренер) в составе Ю. Андреева, А. Вставского, В. Ляха и В. Ушакова. ПО КЛАССУ ТРАВЕРСОВ Первое место Траверс пиков Таджикистан (подъем по центральной части северовосточной стены) — Маркса — Энгельса (6, первопрохождение), совершенный объединенной командой спецотряда ЦС ДСО «Буревестник» и Нурекгэсстроя под руководством В. Божукова в составе Ю. Акопджаняна, В. Ванина, В. Данилова, В. Лаврушина и Г. Шрамко. Старший тренер команды — К. Кузьмин. Второе место Траверс пиков М. Горького (подъем по юго-юго-западному ребру) — Е. Абалакова — В. Чапаева — Хан-Тенгри (6, первопрохождение), совершенный командой Комитета по физической культуре и спорту при Совете Министров Киргизской ССР под руководством В. Кочетова (тренер) в составе В. Айзина, С. Адаманова, А. Балинского, В. Денисова, Э. Насоновой, Е. Стрельцова и Е. Слепухина. Третье место Траверс пиков Энгельса (подъем по западному контрфорсу южной стены) — «Московской правды» (5Б, первопрохождение), совершенный командой Московского городского комитета по физической культуре и спорту под руководством В. Кавуненко (тренер) в составе П. Зайда, В. 251 Копрова и Е. Смирнова. Четвертое место Траверс пиков «4500» (подъем по северной стене) — ЗИНДОН — Энергия — Чимтарга — Мирали — Мария — Аурондаг (5Б, первопрохождение), совершенный командой Ленинградского городского комитета по физической культуре и спорту под руководством Д. Маркова в составе В. Бакурова, В. Вейко, М. Захожего, Ю. Красноухова и А. Незаметдинова. Тренер команды — Ф. Житенев. Пятое место Траверс вершин Коштан (подъем по северной стене) — Дых-тау (6), совершенный командой альплагеря «Безенги» ЦС ДСО «Труд» под руководством Ю. Пулинца в составе В. Вербенского, Ал. Колчина, И. Коркина, И. Куркалова, Ю. Слезина, А. Тимофеева и Е. Целовахина. Тренер команды — И. Кудинов. Шестое место Траверс вершин Дыхтау (подъем по северо-восточному ребру) — Коштантау (6), совершенный командой альплагеря «Безенги» ЦС ДСО «Труд» под руководством А. Левина в составе А. Бабинина, А. Бланковского, И. Дудченко, П. Егорова, Е. Калашникова и Ю. Смирнова. Тренер команды — И. Кудинов. Седьмое место Траверс вершин Безымянная (подъем по южной стене) — Тютюнбаши — Коштан — Каратау (5Б, первопрохождение), совершенный командой Комитета по физической культуре и спорту при Совете Министров Кабардино-Балкарской АССР под руководством Г. Степанова в составе В. Бужинского, В. Бокарева, Л. Занилова, Д. Кахиани, В. Наугольного, Ан. Леженина и А. Салеева. Тренер команды — Ш. Тенишев. 252 Восьмое место Траверс вершин Дыхтау (подъем по северо-восточному ребру) — Коштан (6), совершенный командой альплагеря «Джайлык» ЦС ФКиС под руководством В. Мальцева (тренер) в составе А. Бакулина, Е. Зубова, А. Ильина, Ю. Малыхина, М. Овчинникова, Ю. Соловьева и Г. Яковлева. Девятое место Траверс вершин Коштан (подъем по северной стене) — Дыхтау (6), совершенный командой Московского областного комитета по физической культуре и спорту под руководством А. Корсуна в составе В. Гладченко, В. Педчука, В. Кремены, А. Куршина и О. Федорова. ПО КЛАССУ ВЫСОТНЫХ ВОСХОЖДЕНИЙ Первое место не присуждать. Второе место Восхождение на пик Хан-Тенгри (6), совершенное командой альпклуба Казахской ССР под руководством Е. Ильинского (тренер) в составе Ю. Голодова, Н. Иванова, В. Клековкина, И. Кондрашова, Е. Репина, В. Смирнова, Н. Хребтова и С. Чепчева. Третье место Восхождение на пик Коммунизма с севера с выходом на плато правее Трамплинного ледника (5Б, первопрохождение), совершенное Командой Комитета по физической культуре и спорту при Совете Министров Таджикской ССР под руководством И. Гетмана в составе Т. Джурабекова, Л. Лапшина, В. Лаврухина, В. Ткачева и А. Шатковского. Тренер команды — Я. Гуревич. Соответственно награждены: дипломом первой степени — команды Ленинградского городского комитета по физической культуре и спорту; ЦС ДСО «Буревестник» и Нурекгэсстроя; дипломом второй степени — команды Комитета по физической 253 культуре и спорту при Совете Министров Украинской ССР; альплагеря «Адылсу» ЦС ДСО «Локомотив»; Вооруженных Сил; Комитета по физической культуре и спорту при Совете Министров Киргизской ССР и альпклуба Казахской ССР; дипломом третьей степени — команды Ростовского областного комитета по физической культуре и спорту; Новосибирского областного комитета по физической культуре и спорту; Московского городского комитета по физической культуре и спорту; Комитета по физической культуре и спорту при Совете Министров Таджикской ССР; медалями второй степени (серебряными позолоченными) и дипломами чемпиона — Ф. Житенев, Ю. Горенчук, А. Зайончковский, А. Липчинский, Ю. Логачев, И. Гаврилов, В. Маркелов, М. Петров, Г. Чуновкин, Д. Антоновский, А. Грачев, В. Солонников, Ю. Шевченко, В. Божуков (дважды), Ю. Акопджанян, В. Ванин (дважды), В. Данилов, В. Лаврушкин, Г. Шрамко (дважды); малыми серебряными медалями и дипломами второй степени — В. Моногаров, М. Алексюк, В. Гончаров, В. Громко, В. Козявкин, Д. Лавриненко, Ю. Арцишевский, Р. Волков, В. Кузнецов, Ю. Маньшин, А. Битный, Ю. Гавриков, С. Лобанов, М. Самойлин, Е. Староселец, И. Хацкевич, В. Кочетов, В. Айзин, С. Адаманов, А. Балинский, В. Денисов, Э. Насонова, Е. Стрельцов, Е. Слепухин, Е. Ильинский, Ю. Голодов, Н. Иванов, В. Клековкин, И. Кондратов, Е. Репин, В. Смирнов, Н. Хребтов, С. Чепчев; малыми бронзовыми медалями и дипломами третьей степени — А. Непомнящий, Э. Мерецкий, И. Слесов, Е. Хохлов, А. Богомолов, Н. Бархатов, В. Водолажский, Г. Каспирович, В. Саратовкин, М. Чичинадзе, В. Кавуненко, П. Зайд, В. Копров, Е. Смирнов, И. Гетман, А. Джурабеков, Л. Лапшин, В. Лаврухин, В. Ткачев, А. Шатковский; медалями «Тренер чемпиона СССР» — В. Старицкий, К. Кузьмин, Ф. Житенев, Г. Чуновкин. В. Шагаев 254 Комитет по физической культуре и спорту при Совете Министров СССР утвердил результаты чемпионата страны по альпинизму 1972 г. ПО КЛАССУ ТЕХНИЧЕСКИХ ВОСХОЖДЕНИЙ Первое место Восхождение на вершину Ушба, южная, по северо-западной стене (5Б, первопрохождение), совершенное командой альплагеря «Алибек» ЦС ДСО «Буревестник» под руководством Ю. Григоренко-Пригоды в составе В. Бахтигозина, А. Вселюбского, В. Ткаченко и В. Шумихина. Тренер команды — Э. Греков. Второе место Восхождение на вершину Чапдара по северо-западной стене (5Б, первопрохождение), совершенное командой Центрального совета ДСО «Труд» (Ленинградский областной совет) под руководством Вик. Солонникова (тренер) в составе Д. Антоновского, Б. Васильева, А. Грачева, В. Мясникова и В. Солонникова. Третье место Восхождение на вершину Бодхона по западной стене (5Б, первопрохождение), совершенное командой Центрального совета ДСО «Спартак» (Красноярский краевой совет) под руководством Н. Влодарчика в составе В. Базарова, В. Гудкова, Г. Карлова (тренер), С. Прусакова и В. Янова и восхождение на вершину Бодхона по западной стене (5Б, первопрохождение), совершенное командой альплагеря «Артуч» ЦС ДСО «Труд» под руководством Ал. Колчина в составе М. Захожего, И. Коркина и Ю. Пулинца (тренер). Пятое место Восхождение на вершину Адамташ по северо-западной стене (5Б, 255 первопрохождение), совершенное командой Центрального совета ДСО (Ленинградский областной совет) под руководством Б. Кораблина (тренер) в составе В. Великанова, Б. Нарышкина, М. Суржика и И. Шестипалова. Шестое место Восхождение на пик Пушкина по северной стене (5Б, первопрохождение), совершенное командой альплагеря «Безенги» ЦС ДСО «Труд» под руководством И. Кудинова (тренер) в составе Г. Аношина, В. Вербенского и С. Екимова. Седьмое место Восхождение на вершину Бодхона по западной стене (5Б, первопрохождение), совершенное командой Центрального совета ДСО «Буревестник» (Украинский республиканский совет) под руководством С. Сенчины в составе В. Болижевского (тренер), Ю. Гресько, В. Коптева, О. Николайчука и П. Секачева. Восьмое место Восхождение на вершину Нуам-Куам по центру северной стены (5Б, первопрохождение), совершенное командой альплагеря «Безенги» ЦС ДСО «Труд» под руководством А. Левина в составе А. Бабинина, А. Бланковского, И. Дудченко и Е. Калашникова. Тренер команды — И. Кудинов. Девятое место Восхождение на вершину Чатын по северной стене (6), совершенное командой альплагеря «Уллутау» ЦС ДСО «Труд» под руководством Б. Коршунова в составе А. Инюткина, Э. Липеня, И. Слесова и Г. Синакина. Тренер команды — В. Ружевский. ПО КЛАССУ ВЫСОТНО-ТЕХНИЧЕСКИХ ВОСХОЖДЕНИЙ Первое место Восхождение на пик Энгельса по центру восточной стены (6, первопрохождение), совершенное 256 командой Центрального совета физкультуры и спорта под руководством В. Мальцева в составе A. Бакулина, Ю. Малыхина, В. Миронова, М. Овчинникова, Г. Полякова, Г. Соловьева и Ю. Соловьева. Старший тренер команды — В. Марков. Второе место Восхождение на пик ОГПУ по центру северо-западной стены (6, первопрохождение), совершенное командой Центрального совета ДСО «Локомотив» под руководством О. Худякова в составе Г. Андреева, В. Вексляра, С. Зысина, В. Свитова, С. Федорова, О. Шумилова и В. Юферева. Тренер команды — Р. Иванов. Третье место Восхождение на пик 100-летия РГО по западному ребру (5Б, первопрохождение), совершенное командой Центрального совета ДСО «Буревестник» под руководством Ф. Житенева (тренер) в составе В. Бакурова, С. Калмыкова, Ю. Красноухова, Ю. Логачева, B. Лурье, К. Павленко и И. Степанова и восхождение на пик ОГПУ по центру северо-западной стены (6), совершенное командой Центрального совета ДСО «Буревестник» и Нурекгэсстроя под руководством С. Ефимова в составе А. Лебедихина, В. Пушкарева, М. Самойлина и В. Яковлева. Тренер команды — К. Кузьмин. Пятое место Восхождение на пик Данкова по северо-западной стене (5Б, первопрохождение), совершенное командой Вооруженных Сил под руководством Ю. Попенко в составе М. Акименкова, В. Афанасьева, Е. Беловола и В. Полнова. Тренер команды — Л. Киселев. Шестое место Восхождение на пик Таджикистан, южная вершина, по восточной 257 стене (5Б, первопрохождение), совершенное командой Центрального совета ДСО «Авангард» (Донецкий областной совет) под руководством В. Лаухина в составе Б. Иванова, П. Желоботкина, В. Клюева и Б. Сивцова (тренер). Седьмое место Восхождение на пик Коммунистической Академии по юго-западной стене (6, первопрохождение), совершенное командой Вооруженных Сил под руководством Л. Матюшина в составе В. Листопадова, В. Старлычанова и М. Чичинадзе. Тренер команды — В. Некрасов. ПО КЛАССУ ТРАВЕРСОВ Первое место Траверс пиков Коммунистической Академии, южная вершина, — Гармо (6, первопрохождение), совершенный командой Вооруженных Сил под руководством В. Некрасова (тренер) в составе Г. Ахвледиани, Г. Варданяна, А. Масленникова и Е. Старосельца. Старший тренер команды — П. Рототаев. Второе и третье места не присуждались. ПО КЛАССУ ВЫСОТНЫХ ВОСХОЖДЕНИЙ МЕСТА НЕ ПРИСУЖДАЛИСЬ Соответственно награждены: дипломом первой степени — команды альплагеря «Алибек» ЦС ДСО «Буревестник»; Центрального совета физкультуры и спорта и Вооруженных Сил; дипломом второй степени — команды Центрального совета ДСО «Труд» (Ленинградский областной совет); Центрального совета ДСО «Локомотив»; дипломом третьей степени — команды Центрального совета ДСО «Спартак» (Красноярский краевой совет); альплагеря «Артуч» ЦС ДСО 258 «Труд»; Центрального совета ДСО «Буревестник» и Нурекгэсстроя; медалями второй степени (серебряными позолоченными) и дипломами чемпиона — Ю. Григоренко-Пригода, В. Бахтигозин, A. Вселюбский, В. Ткаченко, В. Шумихин, В. Мальцев, А. Бакулин, Ю. Малыхин, В. Миронов, М. Овчинников, Г. Поляков, Г. Соловьев, Ю. Соловьев, В. Некрасов, Г. Ахвледиани, Г. Варданян, А. Масленников, Е. Староселец; малыми серебряными медалями и дипломами второй степени — В. Солонников, Д. Антоновский, Б. Васильев, А. Грачев, B. Мясников, Вл. Солонников, Л. Худяков, Г. Андреев, В. Вексляр, C. Зысин, В. Свитов, С. Федоров, О. Шумилов, В. Юферев; малыми бронзовыми медалями и дипломами третьей степени — Ал. Колчин, М. Захожий, И. Коркин, Ю. Пулиноц, Н. Влодарчик, В. Базаров, В. Гудков, Г. Карлов, С. Прусаков, В. Янов, Ф. Житенев, В. Бакуров, С. Калмыков, Н. Красноухов, Ю. Логачёв, В. Лурье, К. Павленко, И. Степанов, С. Ефимов, А. Лебедихин, В. Пушкарев, М. Самойлин, В. Яковлев; медалями «Тренер чемпиона СССР» — Э. Греков, В. Некрасов, В. Марков. В. Шатаев 259 ПРИСВОЕНИЕ СПОРТИВНЫХ ЗВАНИЙ В список включены сведения об альпинистах, которым в 1971-1973 гг. присвоены звания заслуженного мастера спорта, мастера спорта СССР международного класса, мастера спорта, и сведения об альпинистах, награжденных медалью «За выдающееся спортивное достижение». ЗАСЛУЖЕННЫЕ МАСТЕРА СПОРТА СССР ПО АЛЬПИНИЗМУ Клецко Константин Борисович, 1934 г., спортивный работник, «Спартак», 1972 г., Ленинград, К-269, Светлановский просп., д. 62, корп. 3, кв. 28. МАСТЕРА СПОРТА СССР МЕЖДУНАРОДНОГО КЛАССА Аграновская Людмила Семеновна, 1933 г., спортивный работник, «Спартак», 1972 г., Петропавловск-Камчатский, ул. Пограничная, д. 26, кв. ИЗ. Арцишевский Юрий Юрьевич, 1940 г., инженер, «Локомотив», 1971 г., Ростов-на-Дону, 10, ул. Соколова, д. 79, кв. 11. Гаврилов Борис Аркадьевич, 1936 г., инженер, «Буревестник», 1971 г., Москва, 4-й Ново-Михалковский пр., д. 12а, кв. 71. Горенчук Юрий Федосеевич, 1939 г., инженер, «Буревестник», 1972 г., Ленинград, К-100, Лесной пер., д. 62, кв. 4. Житенев Федор Николаевич, 1936 г., инженер, «Буревестник», 1972 г., Ленинград, Старый Петергоф, ул. Халтурина, д. 3, кв. 78. Лавриненко Вячеслав Лазаревич, 1937 г., инженер, «Труд», 1971 г., Москва, Ж-456, ул. Вострухина, д. 6, корп. 2, кв. 26. Рожальская Галина Константиновна, 1928 г., диспетчер, «Труд», 1972 г., Челябинск, 112, ул. Красного Урала, д. 12, кв. 79. Худяков Олег Владимирович, 1938 г., инженер, «Локомотив», 1972 г., Ленинград, 17, ул. Дрезденская, д. 6, корп. 1, кв. 19. 260 МАСТЕРА СПОРТА СССР ПО АЛЬПИНИЗМУ Акопджанян Юрий Аршалуйсович, 1939 г., инженер, «Буревестник», 1971 г., Москва, Г-359, ул. Академика Павлова, д. 44, кв. 51. Андреев Герман Германович, 1939 г., научный работник, «Локомотив», 1972 г., Ленинград, Л-216, ул. Народного Ополчения, д. 37, кв. 2. Ахвледиани Георгий Давыдович, 1949 г., студент, 1973 г., Кутаиси, ул. Севастополя, 3-й переулок, д. 3. Бабинин Артур Владимирович, 1937 г., инструктор, «Спартак», 1973 г., Эльбрусский район КБ АССР, пос. Терскол. Базаров Владимир Николаевич, 1942 г., инженер, «Спартак», 1972 г., Красноярск, ул. Новая Заря, д. 13, кв. 7. Бакулин Алексей Александрович, 1941 г., шофер, ЦС ФКиС, 1973 г., Свердловск, П-114, Театральный проезд, д. 12, кв. 19. Балинский Анатолий Павлович, 1934 г., инженер, «Алга», 1972 г., Кара-Куль, ул. Фрунзе, д. 51, кв. 16. Бархатов Николай Георгиевич, 1943 г., «Локомотив», 1971 г., Новосибирск, ул. Обская, д. 84, кв. 2. Батманова Ирина Петровна, 1938 г., инженер, «Спартак», 1972 г., Киев, 103, ул. Дружбы Народов, д. 28а, кв. 14. Бедов Станислав Николаевич, 1937 г., научный работник, «Буревестник», 1971 г., Челябинск, 22, просп. Ленина, д. 77, кв. 76. Белобородова Галина Александровна, 1940 г., лаборант, «Спартак», 1972 г., Алма-Ата, 68. Белозеров Леонид Петрович, 1936 г., инженер, «Труд», 1972 г., Москва. Березова Елизавета Викторовна, 1940 г., инженер, «Труд», 1971 г., Новосибирск, 89, ул. Кошурникова, д. 43, кв. 3. Бланковский Анатолий Кириллович, 1939 г., инженер, «Труд», 1973 г., 261 Запорожье, 73, ул. Чаривная, д. 137, кв. 10. Борисенок Олег Николаевич, 1937 г., инженер, «Спартак», 1971 г., Ленинград, Л-96, просп. Стачек, д. 57, кв. 34. Ванин Вячеслав Васильевич, 1936 г., инженер, «Буревестник», 1971 г., Москва, А-299, ул. Приорова, д. 14а, кв. 39. Васильева Нина Федоровна, 1932 г., спортивный работник, «Спартак», 1971 г., ст. Тарасовская Московской обл., пос. Калинина, Д. 21. Васильева Татьяна Николаевна, 1939 г., инженер, «Труд», 1971 г., Ленинград, П-49, ул. Л. Чайкиной, д. 22, кв. 86. Великанов Виктор Павлович, 1937 г., «Труд», 1973 г., Ленинград, С224, ул. Дальневосточная, д. 38, кв. 68. Вербенский Владимир Иванович, 1941 г., преподаватель, «Труд», 1973 г., Свердловск, Д-98, ул. Парниковая, д. 7/1, кв. 35. Водолажский Валерий Константинович, 1940 г., инженер, «Локомотив», 1971 г., Новосибирск, 99, ул. Трудовая, д. 28, кв. 21. Вселюбский Арнольд Иосифович, 1936 г. Гавриков Юрий Петрович, 1930 г., военнослужащий, Вооруженные Силы, 1972 г. Грачев Андрей Борисович, 1938 г., инженер, «Труд», 1971 г., Ленинград, просп. М. Горького, д. 27, кв. 32. Гудков Виталий Сергеевич, 1942 г., электросварщик, «Спартак», 1972 г., Красноярск, 68, Тихий пер., д. 11, кв. 74. Денисов Валерий Георгиевич, 1944 г., инженер, «Алга», 1972 г., Фрунзе, ул. Советская, д. 13, кв. 14. Дудченко Игорь Александрович, 1940 г., инженер, «Труд», 1973 г., Грозный, 2, 12-й участок, корп. 49, кв. 5. Екимов Сергей Михайлович, 1929 г., шофер, «Спартак», 1973 г., Ленинград, Павловск, ул. К. Либкнехта, д. 2/5, кв. 21. Ефимов Сергей Борисович, 1944 г., инженер, «Буревестник», 1973 г., Свердловск, Д-12, ул. Орджоникидзе, д. 6а, кв. 8. 262 Зайд Павел Вольфович, 1937 г., инженер, «Спартак», 1973 г., Ош, ул. Шахтерская, д. 84, кв. 20. Захожий Михаил Михайлович, 1940 г., инженер, «Буревестник», 1972 г., Ленинград, П-3, ул. Б. Пушкарская, д. 36, кв. 52. Зысин Сергей Леонидович, 1938 г., врач, «Локомотив», 1972 г., Ленинград, ул. Ленсовета, д. 10, кв. 191. Иванов Николай Петрович, 1947 г., лаборант, «Буревестник», 1972 г., Алма-Ата, 7, ул. Полевая, д. 51. Калашников Евгений Федорович, 1941 г., маляр, «Спартак», 1972 г., Харьков, 23, ул. Дзержинского, д. 99, кв. 130. Калмыков Сергей Георгиевич, 1939 г., научный работник, «Буревестник», 1972 г., Ленинград, Суворовский просп., д. 57, кв. 7. Каспирович Григорий Ефимович, 1940 г., инженер, «Локомотив», 1971 г., Новосибирск, 49, ул. Рельсовая, д. 5, кв. 7. Клековкин Владимир Федорович, 1948 г., врач, «Буревестник», 1972 г., Алма-Ата, 42, ул. Эйлера, д. 7, кв. 3. Колчин Анатолий Михайлович, 1936 г. Кондратов Игорь Васильевич, 1941 г., инженер, «Буревестник», 1972 г., Алма-Ата, 90, ул. Кооперативная, д. 49, кв. 9. Копров Виктор Михайлович, 1933 г., инженер, «Спартак», 1972 г., Обнинск Калужской обл., просп. Ленина, д. 44, кв. 75. Коркин Игорь Васильевич, 1932 г., научный работник, «Спартак», 1972 г., Ленинград, шоссе Революции, д. 29, кв. 34. Коршунова Людмила Николаевна, 1939 г., инженер, «Труд», 1971 г., Москва, Г-146, ул. 3-я Фрунзенская, д. 10, кв. 27. Красноухов Юрий Васильевич, 1941 г., инженер, «Буревестник», 1972 г., Ленинград, С-168, ул. Дыбенко, д. 17/2, кв. 112. Кузнецова Наталья Петровна, 1936 г., инженер, «Спартак», 1972 г., Ташкент, массив Высоковольтный, д. 62, кв. 48. Лаврушин Валерий Иванович, 1939 г., инженер, «Таджикистан», 1971 263 г., Нурек, ул. Тургенева, д. 8, кв. 24. Лапшин Леонид Петрович, 1943 г., «Хосилот», 1972 г., Душанбе, 2, проезд Ломоносова, д. 3, кв. 17. Лебедихин Алексей Вениаминович, 1946 г., научный работник, «Буревестник», 1973 г., Свердловск, К-49, ул. Малышева, д. 127а, кв. 9. Левин Анатолий Самуилович, 1932 г., научный работник, «Труд», 1972 г., Москва, просп. Мира, д. 56, кв. 5. Лобанов Сергей Дмитриевич, 1943 г., инженер, «Буревестник», 1972 г., Томск, 40, Иркутский тракт, д. 160, кв. 63. Логачев Юрий Александрович, 1942 г., научный работник, «Буревестник», 1971 г., Ленинград, К-223, пер. Широкий, д. 1, кв. 24. Лурье Вадим Рафаилович; 1942 г., инженер, «Буревестник», 1972 г., Ленинград, 257, Гражданский просп., д. 92/2, кв. 96. Маеркович Валерий Владимирович, 1938 г., инженер, «Спартак», 1971 г., Ленинград. Мальцев Валерий Федорович, 1941 г., спортивный работник, ЦС ФКиС, Свердловск, П-116, ул. Фурманова, д. 39, кв. 57. Масленников Александр Сергеевич, 1937 г., военнослужащий, Вооруженные Силы, 1972 г. Миронов Виктор Иванович, 1939 г., инженер, ЦС ФКиС, 1973 г., Челябинск, 65, ул. Советская, д. 19, кв. 5. Мухамедова Ильсияр Михайловна, 1941 г., ассистент, «Таджикистан», 1972 г., Душанбе, 49, ул. Федина, д. 4/1, кв. 25. Недоспасов Артур Владимирович, 1928 г., «Буревестник», 1972 г., Москва. Ни Наталья Петровна, 1936 г., инженер, «Труд», 1971 г., Фрязино Московской обл., Новый проезд, д. 5, кв. 1. Осташенко Геннадий Иванович, 1940 г., инженер, «Труд», 1971 г., Москва, М-452, ул. Ялтинская, д. 14, кв. 14. Пенчук Александра Дмитриевна, 1938 г., инженер, «Труд», 1971 г., 264 Калининград Московской обл., ул. Королева, д. 3, кв. 30. Пискулов Юрий Васильевич, 1933 г., инженер, «Спартак», 1971 г., Москва, Рижский пр., д. 1/5, кв. 37. Поляков Геннадий Федорович, 1940 г., техник, ЦС ФКиС, 1973 г., Челябинск, 65, просп. Калинина, д. 9, кв. 85. Репин Евгений Иванович, 1944 г., научный работник, «Буревестник», 1972 г., Алма-Ата, Б-5, Бригадирский пер., д. 14, кв. 30. Самойлин Михаил Алексеевич, 1945 г., инженер, «Буревестник», 1972 г., Свердловск, 98, ул. Парниковая, д. 1, кв. 179. Саратовкин Виталий Дмитриевич, 1938 г., инженер, «Труд», 1971 г., Новосибирск, 99, ул. Урицкого, д. 17, кв. 29. Слепухин Евгений Филиппович, 1941 г., инженер, «Спартак», 1972 г., Фрунзе, 5-й микрорайон, д. 7, кв. 53. Смирнов Вадим Анатольевич, 1946 г., инженер, «Буревестник», 1971 г., Алма-Ата, ул. Октябрьская, д. 67, кв. 1. Смирнов Евгений Германович, 1940 г., научный работник, «Спартак», 1973 г., Москва, Б-82, ул. Б. Почтовая, д. 1/33, кв. 226. Сон Антонина Ильинична, 1939 г., преподаватель, «Енбек», 1972 г., Алма-Ата, ул. Шекспира, д. 21. Сорокина Мария Васильевна, 1934 г., инженер, «Спартак», 1973 г., Москва, 279, ул. Бутлерова, д. 38, корп. 2, кв. 17. Староселец Евгений Васильевич, 1931 г., военнослужащий, Вооруженные Силы, 1972 г. Степанов Игорь Васильевич, 1939 г., научный работник, «Буревестник», 1972 г., Ленинград, М-240, ул. Варшавская, д. 71, кв. 77. Ткачев Виталий Константинович, 1937 г., инженер, «Хосилот», 1972 г., Душанбе, ул. Ленина, д. 160, кв. 11. Ткаченко Владимир Семенович, 1939 г., инженер, «Авангард», 1972 г., Харьков, 59, просп. Ленина, д. 24, кв. 49. Храмцова Галина Константиновна, 1938 г., инженер, «Локомотив», 265 1972 г., Ленинград. Чепчев Сергей Георгиевич, 1947 г., инженер, «Буревестник», 1972 г., Алма-Ата, 7, ул. Микояна, д. 94. Чичинадзе Муради Григорьевич, 1946 г., инструктор, 1972 г., Кутаиси, ул. Тбилисская, 2-й тупик, д. 3. Шумилов Олег Иванович, 1935 г., научный работник, «Локомотив», 1972 г., Ленинград, Фонтанка, д. 101, кв. 1. Юферев Валентин Степанович, 1937 г., научный работник, «Локомотив», 1972 г., Ленинград, К-160, Большеохтинский пер., д. 12, кв. 30. Яковлев Виталий Дмитриевич, 1940 г., инженер, «Буревестник», 1973 г., Ижевск, 42, ул. 9 Января, д. 195, кв. 17. 266 МАСТЕРА СПОРТА СССР ПО СКАЛОЛАЗАНИЮ Бершов Сергей Игоревич, 1947 г., маляр, «Авангард», 1971 г., Харьков, 135, 607-й микрорайон, д. 63, кв. 102. Грачева Алиса Фирминовна, 1944 г., инженер, «Водник», 1972 г., Красноярск, просп. Красноярский Рабочий, д. 110, кв. 41. Демин Александр Павлович, 1948 г., инженер, «Водник», 1971 г., Красноярск, ул. Гагарина, д. 9, кв. 62. Корнысь Хорхе-Мигуэль Никитович, 1947 г., «Авангард», 1972 г., Симферополь. Краснопольева Галина Георгиевна, 1948 г., инженер, «Водник», 1971 г., Красноярск, 62, ул. Юшкова, д. 40, кв. 19. Лобачев Евгений Александрович, 1943 г., инженер, «Буревестник», 1972 г., Гатчина Ленинградской обл., ул. Гагарина, д. 19, кв. 40. Москальцов Алексей Вадимович, 1951 г., «Авангард», 1971 г., Харьков. Новикова Нина Тимофеевна, 1944 г., инженер, «Буревестник», 1971 г., Ленинград, К-220, ул. Верности, д. 7, кв. 81. Носова Вера Анатольевна, 1950 г., студентка, «Спартак», 1971 г., Гатчина Ленинградской обл., ул. Хохлова, д. 21, кв. 62. Самойлина Тамара Ивановна, 1945 г., тренер, «Буревестник», 1971 г., Свердловск, Д-98, ул. Парниковая, д. 1, кв. 179. Сапога Евгений Александрович, 1948 г., «Авангард», 1972 г., Донецк. Солдатов Виктор Николаевич, 1945 г., техник, «Труд», 1971 г., Красноярск, ул. Пожарского, д. 114, кв. 2. Турманишвили Юля Зааловна, 1946 г., преподаватель, «Буревестник», 1971 г., Тбилиси. Фатчева Валентина Федоровна, 1952 г., маляр, «Авангард», 1972 г., Ялта Крымской обл., Стройгородок. 267 НАГРАЖДЕННЫЕ МЕДАЛЬЮ «ЗА ВЫДАЮЩЕЕСЯ СПОРТИВНОЕ ДОСТИЖЕНИЕ» Мухамедова Ильсияр Михайловна, 1941 г., ассистент, «Таджикистан», 1972 г., Душанбе, 49, ул. Федина, д. 4/1, кв. 25. Рожальская Галина Константиновна, 1928 г., диспетчер, «Труд», 1972 г., Челябинск, 112, ул. Красного Урала, д. 12, кв. 79. Сон Антонина Ильинична, 1939 г., преподаватель, «Енбек», 1972 г., Алма-Ата, ул. Шекспира, д. 21. Шатаева Эльвира Сергеевна, 1938 г., спортивный работник, «Спартак», 1972 г., Москва, Ж-457, ул. Ф. Полетаева, д. 8, корп. 1, кв. 100. В. Шатаев 268 МАТЕРИАЛЫ К ЛЕТОПИСИ СОВЕТСКОГО АЛЬПИНИЗМА В нижеприведенном материале вершины расположены по районам в алфавитном порядке в соответствии с классификационной таблицей вершин на 1 февраля 1973 г., утвержденной президиумом Федерации альпинизма СССР. Категории классификационную трудности таблицу маршрутов, (не не представлены включенные на в классификацию), поставлены условно (по оценке восходителей) с указанием «не кл.» — «не классифицирован» (например, 4А не кл.). В списке восходителей первыми поставлены фамилии руководителей групп, фамилии остальных участников следуют в алфавитном порядке. Первое прохождение маршрута обозначается значком * перед фамилией руководителя группы. В тех случаях, когда по одному и тому же маршруту совершено несколько восхождений, группы расположены в хронологическом порядке. Материалы составлены на основании отчетов альпинистских лагерей, комитетов по физической культуре и спорту и уполномоченных Всесоюзного комитета. 1972 год КАВКАЗ Главный Кавказский хребет и его отроги от перевала Марух до перевала Нахар Аксаут, траверс (5Б) В. Грицай, Э. Двоскин, В. Грищенко, П. Славинский, С. Шварц (Северодонецк) Аксаут, траверс массива с подъемом на 2-ю северную вершину по юго-восточной стене (5Б) * А. Оптов, М. Воинов, Д. Воробьев, Н. Краснощеков, И. Палий, Э. Пономарев (Северодонецк) 269 Аманауз, главная вершина, с севера (4Б) * Ю. Губанов, А. Хамцов (КСП Домбайского района) Аманауз, главная вершина, по южной стене (5Б) Д. Воробьев, М. Воинов, Э. Пономарев, В. Чепига («Авангард») Белалакая, по западному контрфорсу (4Б не кл.) Ю. Григоренко-Пригода, В. Шумихин (альплагерь «Алибек») Двузубка, по восточной стене (5Б) В. Сухарев, С. Бершов (альплагерь «Алибек») Джугутурлючат, траверс всех вершин (5А) 1. В. Савчук, В. Помазуев, П. Черненко, В. Яковлев (альплагерь «Домбай») 2. Л. Кругликов, Ф. Гуцаленко, А. Калиниченко, В. Чепига (Северодонецк) Домбай-Ульген, с перевала Домбай-Ульген (5А) 1. Б. Рыбак, В. Башкиров, Г. Жирнова, В. Худак (альплагерь «Домбай») 2. П. Славинский, А. Иванчик, В. Ковтун, Н. Кияница («Авангард») 3. В. Поберезовский, Г. Еременко, Л. Дузиня, Г. Поберезовская (альплагерь «Алибек») 4. В. Горяч, А. Апехтин, Л. Дружинина, Г. Каспаров (альплагерь «Алибек») 5. Ю. Сахаров, К. Варваштян, В. Михайлов, Н. Тимофеева (альплагерь «Домбай») Домбай-Ульген, восточная вершина, по южной стене (5Б) Д. Иванов, Э. Баграмов, Е. Молочников, С. Тихвинский (альплагерь «Домбай») Домбай-Ульген, западная вершина, по южной стене (5Б) 1. Ю. Прима, Ю. Губанов, Г. Жирнова, А. Хамцов (альплагерь «Домбай») 2. В. Помазуев, Е. Молочников, В. Савчук, В. Яковлев (альплагерь 270 «Домбай») Домбай-Ульген, западная вершина, по северо-западной стене (5Б) 1. Д. Воробьев, В. Григоренко, П. Славинский, В. Грицай, А. Иванчик, С. Шварц (Северодонецк) 2. Н. Рубинский, Э. Светлицкий, Ю. Фоломешкин, Л. Шаблицкая (альплагерь «Алибек») 3. X. Магомедов, В. Помазуев, В. Савчук, В. Селиванов, В. Яковлев (альплагерь «Домбай») Софруджу, по южной стене (5А) * Ю. Губанов, Ю. Прима, А. Хамцов (КСП Домбайского района) Главный Кавказский хребет и его отроги от перевала Нахар до перевала Чиперазау Далар, по восточному гребню (5А) 1. В. Бреховских, А. Кизиков, А. Хоренян (альплагерь «Узункол») 2. А. Касимов, А. Ефремов, В. Макаров, Р. Назаренко (альплагерь «Узункол») Далар, по западной стене (5Б) 1. А. Петраускас, О. Тамуленайте, Ю. Юргеленис, А. Юргеленис (альплагерь «Узункол») 2. В. Битинас, Г. Прокошин (альплагерь «Узункол») Далар, по бастиону западной стены (5Б не кл.) П. Короленко, Ю. Михайлов (альплагерь «Узункол») Двойняшка, траверс обеих вершин (5А) 1. Э. Баграмов, Т. Иванова, Д. Иванов, Е. Молочников, В. Селиванов (альплагерь «Домбай») 2. В. Помазуев, В. Савчук, Ю. Сахаров, В. Яковлев (альплагерь «Домбай») 3. Е. Кукушкин, А. Агарков, В. Зайцев, А. Новиков, В. Овсянников (альплагерь «Узункол») 271 4. Р. Горлаева, Н. Курбатова, Л. Ломако, К. Смирнова, Л. Смолинская (альплагерь «Узункол») 5. А. Щукис, З. Блажайтис, А. Буйка, А. Учинчус, А. Якштас (альплагерь «Узункол») Кирпич, по северо-западной стоне (5А) Ю. Михайлов, А. Актуганов, Б. Городилов, А. Микаэлян (альплагерь «Узункол») Трапеция, по северо-западной стене (5Б не кл.) В. Прусский, В. Носатый, И. Крайнов, А. Мартынов, В. Шпак (альплагерь «Узункол») Фильтр (4А не кл.) И. Крайнов, К. Грубрин, А. Мартынов, В. Шпак (альплагерь «Узункол») Главный Кавказский хребет и его северные отроги от перевала Чиперазау до вершины Ортокара Адырсу, с перевала Голубева (5А) Е. Павловский, А. Жгилёв, С. Козырев, В. Коновалов (альплагерь «Джайлык») Вольной Испании пик, по восточной стене (5Б) 1. В. Пучков, В. Кочетов, В. Локтионов, Е. Пелехов (альплагерь «Джантуган») 2. К. Каспаров, К. Дубов, В. Зеков, А. Рассказов (альплагерь «Уллутау») Джайлык, по юго-западной стене (5А) 1. А. Макулов, Е. Городецкий, А. Нагорский, А. Славин (альплагерь «Адылсу») 2. В. Марфин, А. Бобровник, С. Гроховский, А. Моргоев (альплагерь «Адылсу») 3. В. Пискун, В. Андреев, Ю, Кувшинов, В. Николаев, А. Сетракьянц, 272 В. Сетракъян, Я. Якушев (альплагерь «Адылсу») 4. Л. Капков, Б. Власов, А. Кадменский, А. Кумандин (альплагерь «Джайлык») 5. В. Клименко, Н. Зотов, Г. Москалев, В. Лузин, В. Трубников (альплагерь «Уллутау») 6. В. Аксенов, В. Моисеев, А. Федоров, В. Фурман (альплагерь «Джайлык») 7. А. Шалагин, В. Беляков, Л. Коршунова, А. Малышев, Э. Мерецкий, А. Цымбал (альплагерь «Уллутау») 8. В. Бычков, Л. Иванова, В. Карабаш, Ю. Нураченко (альплагерь «Джайлык») 9. А. Исхаков, Г. Джиоев, Е. Орлов (альплагерь «Уллутау») 10. В. Назаренко, А. Баскаков, Б. Найдович, В. Тимофеев (альплагерь «Адылсу») 11. В. Менчиковский, Е. Орлов, К. Осипов, С. Распопов (альплагерь «Уллутау») 12. Ю. Мелихов, И. Добрынин, А. Куликов, В. Соколов, Р. Хачатурян (альплагерь «Адылсу») 13. А. Олейников, В. Будник, Е. Соколенко, В. Светличный, В. Якушев (альплагерь «Адылсу») 14. В. Коновалов, В. Багдасарова, Л. Ерохин, Л. Черкай (альплагерь «Джайлык») 15. В. Салтыков, А. Сорокин, В. Савенюк, Е. Шкляев (альплагерь «Баксан») 16. В. Ковалевский, Н. Вондаренко, Л. Монжарова, Ю. Коваленко (альплагерь «Баксан») 17. Г. Прусов, М. Лапшина, Д. Руднев, И. Сафронов, А. Сухоруков, Э. Фомушкин (альплагерь «Джайлык») 18. В. Шуленин, Разумов, «Шхельда») 273 Степанов, Успенский (альплагерь 19. Ю. Карумидзе, Викленко, А. Клокова, Разбудей (альплагерь «Шхельда») 20. А. Карлов, Ю. Зуев, Л. Масюков, В. Пинчук, А. Саенко, С. Скобенко («Спартак») Джайлык, по юго-восточной стене через «Монах» (5Б) 1. А. Инюткин, А. Гаврилов, К. Дубов, А. Рассказов (альплагерь «Уллутау») 2. П. Давыдов, Ю. Кузьмин, В. Седельников, Г. Шкляр, В. Юшкевич, Я. Якушев (альплагерь «Адылсу») 3. Л. Чернов, В. Аксенов, А. Кадменский, В. Фурман (альплагерь «Джайлык») 4. Л. Гамбаров, В. Андреев, Е. Иванов, А. Федоров (альплагерь «Баксан») 5. В. Андреев, А. Бобровник, Т. Лаптева, В. Марфин, А. Моргоев, С. Шмуйлович (альплагерь «Адылсу») 6. Е. Хохлов, В. Ланкин, В. Зайцев, Э. Мерецкий, Р. Проскуряков (альплагерь «Уллутау») 7. В. Назаренко, А. Баскаков, Б. Найдович, В. Тимофеев (альплагерь «Адылсу») 8. В. Чумаков, А. Дерягин, В. Кушнарев, В. Мышаков (альплагерь «Шхельда») 9. В. Кейдан, А. Куликов, В. Михалев, Н. Шевандрин (альплагерь «Адылсу») 10. Е. Левицкий, О. Бабин, В. Засыпкин, В. Клатаевский (альплагерь «Эльбрус») 11. Р. Гиуташвцли, О. Ахтырский, И. Гербов, В. Салтыков (альплагерь «Баксан») Джайлык, по южной стене западного контрфорса (5Б) А. Корляков, А. Жолобов, В. Зеков, В. Онищенко, В. Парфененко, Л. Павличенко (альплагерь «Уллутау») 274 Кюкюртлю, по южной стене западной башни (5Б) Б. Вондаренко, М. Афтахов, В. Поляруш, Г. Солодовников (Вооруженные Силы) Тютюбаши, по северо-восточному контрфорсу (5А) С. Дробот, Л. Васикович, Г. Дробот, А. Скобенко, С. Скобенко, А. Фордуй (КСП Эльбрусского района) Уллутау, траверс с подъемом на западную вершину по северозападной «доске» (5А) 1. Б. Ряжский, Ю. Корниенко, В. Пологрудов, В. Тропин, И. Черкасова, В. Шатилов (альплагерь «Джайлык») 2. А. Славин, Е. Городецкий, А. Макулов, А. Нагорский (альплагерь «Адылсу») 3. В. Карабаш, В. Бычков, Л. Иванова, Ю. Кураченко, Л. Рябова (альплагерь «Джайлык») 4. А. Куликов, А. Бобровник, С. Гроховский, А. Моргоев (альплагерь «Адылсу») 5. Ю. Рябов, Л. Ерохин, В. Коновалов, Г. Прусов, Д. Руднев (альплагерь «Джайлык») 6. А. Кумандин, А. Красногоров, Е. Павловский, В. Шадрин (альплагерь «Джайлык») 7. Б. Власов, С. Ерин, Л. Капков, А. Куракин (альплагерь «Джайлык») 8. Г. Джиоев, В. Беляков, А. Исхаков, Ю. Мясин, Е. Орлов, К. Осипов (альплагерь «Уллутау») 9. А. Макарчук, Л. Калужский, Э. Керзон, Н. Сиротин (альплагерь «Уллутау») 10. В. Карабелъский, Г. Белова, Ю. Кувшинов, Р. Федотов (альплагерь «Уллутау») 11. И. Карлов, Л. Масюков, Д. Поняжин, С. Скобенко («Спартак») Уллутау, восточная вершина, контрфорса (5Б) 275 по бастиону северо-восточного 1. И. Хацкевич, В. Волков, А. Кузнецов, М. Никулин, Ю. Рябов, С. Соболев (альплагерь «Джайлык») 2. Л. Егоров, А. Давыдов, Р. Сипрашвили, В. Юшкевич (альплагерь «Джайлык») 3. Ю. Смирнов, В. Шкодин (школа инструкторов) 4. О. Ахтырский, Г. Абарбарчук, А. Герасюк, А. Сорокин (альплагерь «Баксан») Уллутау, главная вершина, по северной стене (5Б) 1. Д. Тагинцев, Д. Амеличев, В. Виноградов, К. Дубов, А. Гаврилов, А. Рассказов (альплагерь «Уллутау») 2. А. Жолобов, А. Задорожный, А. Корляков, В. Парфененко (альплагерь «Уллутау») 3. В. Мышаков, Л. Горин, А. Литвинов, В. Чумаков (альплагерь «Шхельда») Чегеттаучана, через башню с ледника Гумачи (5А) * Г. Синакин, А. Инюткин, К. Каспаров, Б. Коршунов, В. Ружевский, И. Слесов (альплагерь «Уллутау») Шхельда, 3-я западная вершина, по северной стене (5Б) 1. Б. Найдович, Е. Городецкий, А. Макулов, А. Нагорский, А. Славин (альплагерь «Адылсу») 2. В. Игнашкин, И. Горбов, Г. Зумбадзе, Н. Фузик (альплагерь «Баксан») 3. В. Кочетов, В. Локтионов, Е. Пелехов, В. Пучков (альплагерь «Джантуган») Щуровского пик, по северо-западной стене (5А) 1. А. Сетракъянц, Ю. Иванов, Т. Лаптева, В. Сетракьян (альплагерь «Адылсу») 2. С. Пензов, А. Баравский, С. Волков, В. Коломыйцев (альплагерь «Джайлык») 3. А. Ляшенко, Г. Абарбарчук, А. Сорокин, В. Салтыков (альплагерь 276 «Баксан») 4. Е. Шкляев, В. Ковалевский, А. Новиков, В. Овсянников (альплагерь «Баксан») Щуровского пик, по северо-восточной стене (5Б) 1. А. Герасюк, С. Кисель, И. Литвак, О. Мазуров (альплагерь «Баксан») 2. В. Сухарев, В. Кейдан, В. Михалев, В. Мещеряков, Г. Храмцова, Н. Шевандрин (альплагерь «Адылсу») Главный Кавказский хребет и его отроги от вершины Ортокара до вершины Гезетау Айлама, по контрфорсу южной стены (5А) 1. В. Никонов, Р. Пимкина (альплагерь «Айлама») 2. Г. Чартолани, К. Аргвлиани, Г. Мешвелиани, А. Хергиани (альплагерь «Айлама») Айлама (5Б) Ш. Маргиани, Л. Гурчиани, Б. Нигуриани, Г. Чартолани (альплагерь «Айлама») Башхаауз, по левому западному контрфорсу северного гребня (ЗБ) * Ю. Саратов, Л. Кособокое (альплагерь «Безенги») Башхаауз, по правому западному контрфорсу северного гребня (ЗБ) * В. Целовахин, Б. Ольшанский (альплагерь «Безенги») XXII съезда КПСС пик, по северной стене (5Б) А. Звездкин, И. Канторович, В. Курчиков, А. Пономарев (альплагерь «Безенги») Дыхтау, главная вершина, по северо-восточному контрфорсу (5Б) Е. Пелехов, А. Боровский, В. Кочетов, В. Локтионов, В. Пучков, С. Пензов (альплагерь «Безенги») Крумкол, по стыку северо-восточной и северо-западной стен (6) 1. Ан. Леженин, С. Дробот, Ю. Порохня, А. Тебердиев, И. Шалаев («Спартак») 277 2. В. Вербенский, А. Звездкин, В. Климов, Б. Костин (альплагерь «Безенги») Мижирги, западная вершина, с перевала Селлы (5А) 1. В. Потапов, Ю. Бурштейн, О. Еремин, И. Карплюк, И. Шагинян (альплагерь «Безенги») 2. В. Марагин, П. Зак, И. Меленевский, А. Тесленко (альплагерь «Безенги») Мижирги, 2-я западная вершина, по южному ребру (5А) * Ю. Саратов, С. Екимов, Л. Кособокое, С. Кочешков (альплагерь «Безенги») Мижирги, восточная вершина, по северному ребру (5Б) A. Рыскин, В. Андриенко, В. Марагин, В. Якубович (альплагерь «Безенги») Нуам-Куам, по центру северной стены (5Б) * А. Левин, А. Бланковский, А. Бабинин, И. Дудченко, Е. Калашников (альплагерь «Безенги») Пушкина пик, по северной стене (5Б) * И. Кудинов, Г. Аношин, В. Вербенский, С. Екимов (альплагерь «Безенги») Уллуауз, по северной стене (5А) 1. Ю. Иванов, М. Бесков, Г. Богданов, Б. Романов, А. Тесленко, С. Шабуня (альплагерь «Безенги») 2. Н. Мосин, В. Башкиров, Б. Коровкин, И. Меленевский, Б. Рыбак (альплагерь «Безенги») Шхара, южная вершина, по восточному ребру (5А) B. Наумов, Я. Беруашвили, Л. Замятин, З. Зурабишвили (альплагерь «Айлама») Шхара, главная вершина, по северному ребру (5Б) В. Курчиков, В. Василъченок, Ю. Нагибин, В. Якубович (альплагерь «Безенги») 278 Южные отроги Главного Кавказского хребта от перевала Чиперазау до Тетнулъда и Сванетский хребет Ушба, южная вершина (5А) З. Блажайтис, А. Буйка, А. Учинчус, А. Щукис, А. Юргеленис (альплагерь «Узункол») Ушба Крест (5Б) Н. Крайнов, Ю. Емельяненко, И. Мартынов, И. Новобранцев (альплагерь «Цей») Ушба, южная вершина, по западной стене (5Б) А. Петраускас, О. Тамуленайте, Ю. Юргеленис, А. Якштас (альплагерь «Узункол») Ушба, южная вершина, по северо-западной стене (6) 1. А. Лаптев, С. Бершов, И. Рудерман, В. Сухарев, Ю. Сизый (альплагерь «Алибек») 2. И. Хацкевич, В. Волков, М. Никулин, Ю. Рябов, С. Соболев (альплагерь «Джайлык») Ушба, южная вершина, по западному ребру (5Б) *Л. Кенсицкий, Ф. Галас, В. Лендел, В. Лисецкий, В. Подгорский, А. Толстоусов (альплагерь «Эльбрус») Ушба, южная вершина, по северо-западной стене (6) * Ю. Григоренко-Пригода, В. Бахтигозин, А. Вселюбский, В. Ткаченко, В. Шумихин (альплагерь «Алибек») Ушба, южная вершина (5А) Ш. Маргиани, Г. Гугава, Б. Нигуриани, З. Мушкудиани, Г. Цередиани (альплагерь «Айлама») Чатын, по северной стене (6) * 1. В. Гракович, Р. Ветров, К. Клецко, А. Махинов, Н. Павлов, И. Рощин (альплагерь «Шхельда») 2. Б. Коршунов, А. Инюткин, Э. Липенъ, Г. Синакин, И. Слесов (альплагерь «Уллутау») 279 Чатын, по северной стене (6) Н. Краснощеков, Р. Бадыгин, Л. Кругликов, И. Палий («Авангард») Дигория Суган, по восточной стене (5Б) * А. Задорожный, В. Ланкин, Э. Мерецкий, Е. Хохлов («Труд») Районы Цея, Караугома, Казбека, Тепли Вилса пик, по северо-западному ребру (5А) 1. Ю. Козлов, Э. Антонен, В. Гинзбург, А. Капустин (альплагерь «Цей») 2. В. Тынинкин, Г. Ахтырченко, И. Ильинский, Л. Одинцов (альплагерь «Торпедо») 3. А. Бычек, В. Бодник, Н. Григорьева, В. Охрименко (альплагерь «Торпедо») 4. Е. Киреев, Г. Степаньянц, Г. Синелъщиков, Ю. Хохлов (альплагерь «Торпедо») Дубль пик, северная вершина, по северной стене (5А) В. Водник, А. Бычек, С. Недосекова, В. Охрименко (альплагерь «Торпедо») Мамисон, по левому ребру северной стены (5Б) 1. В. Овсянников, Л. Девяткина, М. Мазорчук, Н. Шоломко (альплагерь «Торпедо») 2. Р. Андреев, В. Андреева, Г. Ахтырченко, В. Тынинкин (альплагерь «Торпедо») 3. В. Гинзбург, Н. Буковская, А. Капустин, Г. Климов (альплагерь «Цей») 4. М. Соротокин, Ю. Беркович, В. Кротов, Ю. Уваров (альплагерь «Торпедо») Мамисон, по центральному ребру северной стены (5Б) 280 * В. Обручников, С. Мурашов, Р. Смирнов, З. Строганова («Буревестник») Пассионарии пик, по северной стене бастиона и далее по северозападному ребру (5Б) 1. И. Диамбеков, В. Гончаров, В. Родивилов, Н. Румянцева (альплагерь «Торпедо») 2. Ю. Емелъяненко, Н. Крайнев, И. Мартынов, И. Новобранцев, Ю. Родиков (альплагерь «Цей») 3. Г. Манаков, В. Гинзбург, А. Капустин, Г. Климов (альплагерь «Цей») 4. Ю. Беркович, Л. Девяткина, М. Соротокин, Н. Шоломко (альплагерь «Торпедо») 5. Э. Имантс, Н. Буковская, В. Евстифеев, А. Звирбулис (альплагерь «Цей») 6. В. Кротов, М. Зинин, С. Мурашов, Ю. Уваров (альплагерь «Торпедо») 7. Р. Смирнов, В. Обручников, Н. Смирнова, Г. Степаньянц, З. Строганова (альплагерь «Торпедо») 8. Г. Гордеев, И. Кислицын, В. Мощев, Л. Пучков (альплагерь «Торпедо») Сонгути, по правому контрфорсу восточной стены (5А) 1. А. Звирбулис, В. Битинас, В. Гладунов, Э. Имантс (альплагерь «Торпедо») 2. И. Кислицын, Е. Киреев, В. Мощев, Г. Синильщиков (альплагерь «Торпедо») 3. Я. Рыжик, В. Бондарев, А. Коваленко, А. Тарасенко (альплагерь «Торпедо») Уилпата, по южному ребру (5А) 1. А. Верба, Н. Григорьева, О. Доценко, Н. Сулъжик (альплагерь «Торпедо») 281 2. Я. Сулъжик, А. Верба, В. Водник, А. Бычек, С. Недосекова, В. Охрименко (альплагерь «Торпедо») Уилпата (5Б) 1. В. Овсянников, А. Баланин, М. Мазорчук, И. Солиенко (альплагерь «Торпедо») 2. У. Раса, Г. Гринфелъдс, П. Кулис, Я. Салдавс (альплагерь «Торпедо») 3. И. Акритов, В. Ковтун, Б. Ряжский, А. Фомин (альплагерь «Торпедо») 4. Г. Степаньянц, В. Обручников, Р. Смирнов, З. Строганова (альплагерь «Торпедо») 5. С. Мурашов, Г. Гордеев, И. Кислицын, В. Мощев (альплагерь «Торпедо») Уилпата, по центральному ребру восточной стены (5Б) 1. М. Мазорчук, Р. Андреев, В. Андреева, В. Пенчук (альплагерь «Торпедо») 2. Ю. Козлов, Л. Белов, А. Звирбулис, Э. Имантс (альплагерь «Цей») Уилпата, по левому контрфорсу восточной стены (5Б) В. Герасимов, И. Диамбеков, В. Гончаров, В. Родивилов (альплагерь «Торпедо») ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ТЯНЬ-ШАНЬ Баянкол, по западному ребру (5А не кл.) Л. Сапожков, В. Вейко, Ю. Горенчук («Буревестник») Данкова пик, по северо-западной стене (5Б) * Ю. Попенко, В. Афанасьев, М. Акименков, Е. Беловол, В. Полнов (Вооруженные Силы) Важа Пшавола пик, с запада (5Б) В. Петрук, Н. Сазоненко, В. Бобров, Ю. Бородкин, В. Глухов, Б. Соустин («Буревестник») 282 Победы пик, с запада (5Б) 1. В. Ушаков, Ю. Андреев, В. Абакумов, Б. Багаев, В. Беззубкин, А. Вставский, П. Кабин, Н. Луговская, В. Лях, Ю. Михайлов, Л. Пак, А. Сакаш («Труд») 2. С. Шумович, Р. Беззубкина, Г. Коваленко, В. Парамонов, Ю. Сапожников, А. Шаркевич (Красноярск) Саладина пик, с севера (5Б) Г. Щедрин, С. Волков, В. Панкин («Буревестник») 100-летия РГО пик, по западному ребру (5Б) * Ф. Житенев, В. Бакуров, С. Калмыков, Ю. Красноухов, Ю.Логачев, В. Лурье, К. Павленко, И. Степанов («Буревестник») Хан-Тенгри пик, с севера, с ледника С. Инылчек (6) 1. К. Павленко, В. Вейко, В. Крапивин, В. Путрин, Л. Сапожков («Буревестник») 2. В. Бакуров, Ю. Красноухов, С. Калмыков, В. Лурье, И. Степанов («Буревестник») 3. Э. Мысловский, Ю. Горенчук («Буревестник») 6088 — 6537 — 6918 пики, траверс (5Б) * В. Глухов, В. Бобров, В. Засецкий, В. Петрук, Б. Соустин («Буревестник») Заилийский Алатау Актау, по западной стене (5А) A. Семенов, В. Гонялин (альплагерь «Талгар») Караульчитау, по северной стене (5А) 1. П. Шевченко, А. Баев, В. Гончаров, Б. Гусев (альплагерь «Талгар») 2. М. Сырцов, И. Душарин, А. Михайлов, З. Мурзаханов (альплагерь «Талгар») Талгарский массив, траверс (5А) B. Потапов, Д. Асимбеков, З. Искандерова, Н. Пантелеев, А. 283 Просулупов (альплагерь «Талгар») Талгар, южная вершина, по западной стене (5Б) 1. Б. Гусев, А. Баев, В. Гончаров, Н. Шевченко (альплагерь «Талгар») 2. М. Сырцов, И. Душарин, Т. Ефремов, А. Михайлов (альплагерь «Талгар») Талгар, главная вершина, по западной стене (5Б) 1. М. Сырцов, Г. Ефремов, А. Михайлов, Ю. Пестриков (альплагерь «Талгар») 2. С. Чепчев, А. Баев, А. Марьяшев, М. Фалин (альплагерь «Талгар») «Труд» пик, с ледника Крошка, по западной стене (5Б) Н. Шевченко, А. Баев, В. Гончаров, Б. Гусев (альплагерь «Талгар») Чекист пик, по северному гребню (5А не кл.) A. Семенов, О. Таунлей (альплагерь «Талгар») Киргизский Алатау Байчечекей, по северному гребню (2А) * В. Филатова, Л. Левина, В. Ленский, И. Сердюков (альплагерь «АлаАрча») Двурогая — Корона — Скрябина пики, траверс (5Б) B. Габелашвили, Г. Евсюков, В. Знаменский, В. Лаптенок (альплагерь «Ала-Арча») Корона, траверс всех башен (5А) 1. В. Комиссаров, Е. Мухортов, С. Миндул, М. Файда («Буревестник») 2. С. Заморин, С. Косых, А. Макаров, И. Телецкая («Буревестник») 3. Л. Шадская, М. Кайдановский, Л. Падва, Щедринтс («Буревестник») 4. В. Орлов, Б. Барулин, Б. Орлов, Ф. Рабинов, М. Хитров («Буревестник») 5. А. Боревич, В. Егоров, В. Манойлов, Г. Чавка, И. Шведчиков 284 («Буревестник») 6. Т. Теннисон, П. Вюрст, И. Дайстрокоеа, Т. Муратов, Л. Суворкина (альплагерь «Ала-Арча») 7. В. Ипполитов, А. Ершова, В. Журздин (альплагерь «Ала-Арча») 8. Н. Ни, Б. Даутер, А. Никитин, А. Овечкин («Труд») 9. Б. Калинычев, Г. Алексеенкова, В. Егоров, М. Пархута, В. Степченков («Труд») 10. Б. Харламов, Г. Евсюков, В. Знаменский, В. Соснина, Г.Савиных (альплагерь «Ала-Арча») Корона, 5-я башня, по западной стене (5А) 1. М. Бессонов, О. Ефимов, В. Кужиков, А. Рабинъкин (альплагерь «Ала-Арча») 2. С. Волков, Н. Кузнецов, В. Симин, С. Ширяев (альплагерь «АлаАрча») Корона, 5-я башня, по юго-западной стене (5Б) В. Журздин, А. Ершова, В. Прокопенко, Ю. Щеголев («Труд») Корона, 6-я башня, по западной стене (5Б) 1. М. Кайдановский, Л. Падва, Л. Шадская, Г. Щедрин («Буревестник») 2. Ф. Рабинов, В. Барулин, В. Зельдин, В. Орлов, М. Хитров («Буревестник») 3. С. Маковей, П. Вюрст, Г. Евсюков, В. Соснина, Т. Теннисон (альплагерь «Ала-Арча») 4. В. Журздин, А. Ершова, Б. Калинычев, В. Прокопенко, Ю. Щеголев («Труд») 5. В. Смирнов, Г. Рожалъская, Г. Рунг, С. Силъченко (альплагерь «Ала-Арча») Свободная Корея пик (5А) 1. Ю. Кудашкин, В. Леднев, Л. Монжарова, А. Тустукбаев («Буревестник») 285 2. Б. Грайцев, С. Косых, Г. Савиных, И. Терлецкая (альплагерь «АлаАрча») Симагина пик, по северному контрфорсу (5Б) A. Винокуров, С. Кравченко, В. Мерлис, Е. Подымов, С. Охрименко («Труд») Скрябина пик, по южному гребню (ЗА) * Г. Евсюков, В. Знаменский, В. Соснина, Г. Савиных, Б. Харламов (альплагерь «Ала-Арча») Скрябина — Двурогая пики, траверс (5Б) Р. Яхин, В. Бирюков, В. Бошман, С. Лавренченков, В. Слюсарев («Алга») Смена пик, по восточному гребню (ЗА) * Л. Травинская, Ю. Бурлаков, Е. Коминов, X. Палъцер, Т. Самуалова, А. Трофимова, С. Шумович (альплагерь «Ала-Арча») Терскей Алатау Бригантина, по северному ребру (5А) 1. А. Вахменин, А. Ефремов, В. Трушков, В. Щукин (альплагерь «АлаАрча») 2. В. Гаврилов, А. Абрамов, Л. Еремеев, В. Коробицын (альплагерь «Ала-Арча») 3. В. Попов, В. Адов, В. Авдошин, В. Николаев, В. Сахончик (альплагерь «Ала-Арча») Бригантина, подъем по северо-восточному ребру — Альбатрос, траверс (5А) B. Адов, В. Николаев, В. Попов, В. Сахончик (альплагерь «АлаАрча») Бригантина, подъем по северному ребру — Альбатрос, траверс (5А) В. Беляков, Ю. Гусар, Е. Степанов, Е. Устюжанин, В. Чекавцев, С. Шакин («Буревестник») 286 Каракольский пик, по северо-восточному контрфорсу (5А) В. Беляков, Ю. Гусар, Е. Устюжанин, С. Шакин («Буревестник») Фестивальная, по северо-западному контрфорсу (5Б) * В. Чекавцев, В. Бушуев, В. Нагорное, Е. Степанов («Буревестник») ПАМИР Алайский хребет Брат пик (2Б не кл.) Л. Посессор, А. Дашков, В. Трушников, А. Юрков (альплагерь «Дугоба») Двузубка, по западной стене (5Б) 1. С. Юдин, С. Безверхов, В. Бондарский, Л. Турецкая, О. Щукин, В. Ярославцев (альплагерь «Дугоба») 2. Г. Харланов, Г. Вербицкий, В. Слюсарчук (альплагерь «Дугоба») 3. Г. Овчаров, Г. Агафонов, В. Денисов, Ю. Яковлев (альплагерь «Дугоба») 4. А. Ткаченко, В. Рассоха, II. Сергеев, В. Элъчибеков (альплагерь «Дугоба») 20-летия «Дугобы» пик (4А не кл.) М. Сергеев, Н. Закиръяев, Б. Семенов, Л. Шулигина (альплагерь «Дугоба») Двузубка, подъем по западной стене — Ч е Гевары пик, траверс (5Б) С. Кургин, А. Богомолов, В. Гаршин, Ю. Коренъков, Г. Рыжов, С. Сахончик (альплагерь «Дугоба») Калькуш, по восточной стене (5А) 1. Н. Безин, А. Потехин, Л. Суворкина, А. Шаркевич (Красноярск) 2. С. Ким, П. Киряков, М. Письман, В. Пономарев (Красноярск) 3. С. Осин, В. Беззубкин, В. Борисенко, Н. Кабин, Г. Козяк (Красноярск) 4. А. Косых, С. Косых, В. Лях, Б. Харламов (Красноярск) 287 5. С. Шумович, Б. Богомаз, В. Каблуков, В. Ушаков (Красноярск) 6. Г. Стариков, Г. Галицкий, А. Семенов (Пермь) 7. Е. Круглов, Ю. Станкевич, С. Тюльпанов, Б. Шаронов («Спартак») 8. Ю. Овсянников, В. Бенкин, Л. Мальцева, Г. Шумихин («Труд») 9. Ю. Ломанцов, А. Машенков, М. Смирная, Л. Стацкий («Труд») 10. В. Осъминин, А. Боровиков, Н. Боровикова, К. Коноплев («Спартак») 11. Ю. Николаев, В. Денисов, А. Интяшин, В. Масленников, И. Понуровская, А. Семенов (Пермь) 12. С. Безверхов, А. Грачева, В. Смирнов (альплагерь «Дугоба») 13. В. Гаршин, А. Богомолов, Ю. Коренъков, Г. Рыжов, С. Сахончик, О. Энделин (альплагерь «Дугоба») 14. В. Попов, Ю. Воскресенская, М. Мухортов, Л. Шульгина (альплагерь «Дугоба») 15. С. Лобанов, Н. Власенко, В. Козлов, С. Никитин (альплагерь «Дугоба») 16. В. Турецкий, С. Антипин, В. Бычков, Ю. Курмачев, А. Папков, С. Тарасов (альплагерь «Дугоба») 17. Г. Агафонов, Г. Китник, В. Стрелов, П. Чочиа (альплагерь «Дугоба») Комсомольская (2А не кл.) А. Пархоменко, Г. Вербицкий, Е. Дуров, О. Дембовский, Ю. Щербаков (альплагерь «Дугоба») Машиностроителей пик (ЗА не кл.) Г. Вербицкий, А. Белов, Н. Блинова, В. Зейделъ, Т. Лихачева, Т. Писаренко (альплагерь «Дугоба») САГУ, по северной стене (5А) 1. В. Козлов, Н. Власенко, С. Никитин, А. Полунин (альплагерь «Дугоба») 2. Г. Рыжов, В. Гаршин, Ю. Кореньков, О. Энделин (альплагерь 288 «Дугоба») 3. В. Бычков, С. Антипин, Ю. Курмачев, А. Попков, С. Тарасов (альплагерь «Дугоба») САГУ подкова, траверс (5Б) 1. С. Лобанов, В. Козлов, В. Денисов, А. Молодежников, В. Слюсарчук (альплагерь «Дугоба») 2. А. Ильин, С. Безверхов, И. Савин, А. Шингалов (альплагерь «Дугоба») 3. В. Лукин, В. Бухалов, Б. Блоштейн, Г. Петров, В. Рассоха (альплагерь «Дугоба») 4. Р. Галяутдинова, В. Курмакаева, П. Сергеев, А. Ткаченко, В. Элъчибеков (альплагерь «Дугоба») Сестра пик (ЗА не кл.) Г. Вербицкий, А. Белов, Н. Блинова, В. Зейделъ, Т. Лихачева, Т. Писаренко (альплагерь «Дугоба») Ташкент пик (ЗА не кл.) С. Кургин, И. Заречнюк, Ю. Колесникова, В. Пестов, А. Юн (альплагерь «Дугоба») Узбекистан пик, по северо-восточной стене (5Б) B. Гаршин, Б. Бутман, С. Кургин, С. Сахончик (альплагерь «Дугоба») Удача пик (ЗБ не кл.) C. Кургин, И. Заречнюк, Ю. Колесникова, А. Юн (альплагерь «Дугоба») Учитель пик, из ущелья Улитор (ЗБ не кл.) B. Бычков, С. Антипин, Ю. Курмачев, А. Папков, С. Тарасов (альплагерь «Дугоба») Учитель — Юбилейная, траверс (4А не кл.) А. Потехин, А. Борисов, А. Нестеров, В. Ралдугин (альплагерь «Дугоба») Юбилейная (4Б не кл.) 289 C. Щукин, И. Юдина, С. Юдин, В. Ярославцев (альплагерь «Дугоба») Гиссарский хребет Замин Карор (Ягнобская стена), западное плечо, по северо-западной стене (5Б) * В. Лаврухин, В. Журкин, А. Морозов, В. Присяжной («Хосилот») Замин Карор, западная вершина, по северной стене (5Б) М. Самойлин, Е. Виноградский, С. Ефимов, В. Пушкарев, Г. Расторгуева, В. Яковлев («Буревестник») Замин Карор, западное плечо, по западной стене (5Б) * В. Русанов, Е. Сапога, Б. Сивцов, В. Шатилов (альпклуб «Донбасс») Мечта, по восточной стене (5А) И. Оробей, А. Мозесон, В. Свириденко, В. Семенюк («Авангард») Мечта, по юго-восточному ребру (5Б) А. Ставницер, А. Власенко, А. Королев, П. Старицкий, П. Ческидов, Г. Ховрачев («Авангард») Туркестанский хребет С. Андреева пик, по восточному ребру (5Б) * В. Будянов, А. Мардежов, Э. Могилевский, Р. Хусаинов (Новосибирск) Щуровского пик, по южному ребру с ледника Мирамин (4А не кл.) И. Мешков, В. Будянов, Г. Дорофеев, В. Прокопенко, В. Самсонов (Новосибирск) Фанские горы Адамташ, по северо-западной стене (5Б) * Б. Кораблин, В. Великанов, Б. Нарышкин, М. Суржик, И. Шестипалое («Зенит») Apг, по северо-западному ребру (5А) 1. В. Присяжной, В. Журкин, Р. Комарова, В. Лаврухин, А.Морозов, 290 Л. Портенко, А. Скригиталь («Хосилот») 2. А. Филиппов, И. Любимцева, Ю. Федотов (альплагерь «Варзоб») Аурондаг, по северному контрфорсу (5Б не кл.) 1. В. Филенко, Р. Базилевич, Ю. Байченко, Д. Коршунов, В. Пономарев (альплагерь «Артуч») 2. Ю. Каменев, Ю. Николаев, С. Сорокин, В. Ходько (альплагерь «Артуч») 3. Г. Бердюгин, А. Анушенко, В. Миронов, А. Соколов (альплагерь «Артуч») 4. А. Рабинович, Н. Акимов, А. Слисенко, С. Тюльпанов (альплагерь «Артуч») ВЭИ — Аурондаг, траверс с перевала Межозерный (4Б) * 1. В. Филенко, Н. Бут, Б..Ипполитов, О. Осипов, Н. Филиппова, В. Чичеринда (альплагерь «Артуч») 2. З. Басриев, А. Барсуков, П. Калинин, В. Пылаев, А. Садовский, О. Цаканян (альплагерь «Артуч») 3. Т. Синькевич, Б. Андриенко, В. Сычев, В. Тарасенко (альплагерь «Артуч») 4. Е. Фурмаков, Д. Торопов, Т. Фишкова, В. Ухин (альплагерь «Артуч») 5. И. Коркин, К. Войкин, А. Елисеев, Голенецкий, А. Пахомова, В. Тимофеев (альплагерь «Артуч») 6. К. Веселов, Н. Аксенов, Ю. Мануйлов, В. Осинцева, Ю. Ситчихин (альплагерь «Артуч») 7. С. Тюльпанов, С. Вострова, С. Коваль, В. Чернов (альплагерь «Артуч») 8. Л. Баранов, В. Видякин, И. Галибузов, В. Рублев, Г. Связин, Н. Филиппов (альплагерь «Артуч») 9. В. Поволоцкий, В. Замятин, Б. Константинов, В. Мартюшева, В. Назарова, В. Самойлин (альплагерь «Артуч») 291 Бодхона, по западному контрфорсу (5Б) 1. Б. Горбатов, Э. Коренев, А. Ковалев, В. Симонов (альплагерь «Варзоб») 2. А. Ларионов, В. Клатаевский, В. Костриченко, В. Козявкин, И. Рябоконъ, Е. Уманец (альплагерь «Варзоб») 3.В. Филенко, А. Масленников, Ю. Николаев, Н. Черенюк (альплагерь «Артуч») Бодхона, по западной стене (6) 1. М. Коньков, В. Гусев, А. Киреев, Н. Куляшов, В. Поройков, И. Чернобелъский (альплагерь «Артуч») — восхождение не засчитано 2. В. Финк, Л. Громов, В. Лукин, З. Люман, А. Путинцев, Н. Харечко («Мехнат») 3. Ю. Шевченко, А. Носов, Л. Посессор, А. Смирнов, Г. Чуновкин, Ю. Шалыгин (альплагерь «Артуч») 4. В. Солонников, Д. Антоновский, Б. Васильев, А. Грачев, Ю. Манойлов, Вл. Солонников (альплагерь «Артуч») Бодхона, по западной стене (6) * И. Влодарчик, В. Базаров, В. Гудков, Г. Карлов, С. Прусаков, В. Янов («Спартак») * Ал. Колчин, М. Захожий, И. Коркин, Ю. Пулинец (альплагерь «Артуч») * С. Сенчина, В. Болижевский, В. Коптев, С. Лабжинский, A. Николайчук, П. Секачев («Буревестник») Диамар, по северо-западному контрфорсу (5А) * Н. Куляшов, В. Чернобелъская, И. Чернобелъский (альплагерь «Артуч») — засчитано данной группе 4А Дутандон, траверс трех вершин с подъемом на первую по северозападному ребру (5А) Киряков, Богомаз, Лутченко, Трутнев («Буревестник») Замок, по северо-западному ребру (5А) 292 1. Ю. Черных, Р. Вилде, В. Филенко (альплагерь «Артуч») 2. Р. Галяутдинова, В. Бобешко, А. Горин, В. Горностаев, B. Рассоха, Е. Филюшкин («Мехнат») 3. А. Ткаченко, В. Бухалов, В. Курмакаева, П. Сергеев («Мехнат») 4. А. Шингалов, В. Галимов, С. Шугаев («Мехнат») 5. В. Андреев, В. Аверьянов, В. Бычков, В. Гаврюшкин, В. Петухов («Буревестник») 6. О. Космачев, В. Божуков, Капитанов, Неворотин («Буревестник») 7. О. Петрик, Г. Каспаров, В. Погребной, Л. Уфимцева (альплагерь «Артуч») 8. Ю. Борисенко, С. Нагорный, В. Овчаренко, В. Чичеринда (альплагерь «Артуч») 9. Б. Ипполитов, Н. Бут, Л. Грачева (альплагерь «Артуч») 10. Лобачев, Брыксин, Вергилесов, Кротович, Маркелова («Буревестник») 11. Ю. Ситчихин, Н. Акимов, Ю. Мануйлов, В. Осинцев (альплагерь «Артуч») 12. К. Войкин, В. Ильин, В. Полищук, В. Чернов (альплагерь «Артуч») Мария — Аурондаг, траверс (5А не кл.) X. Вищенко, 3. Бариев, В. Барсуков, В. Пылаев, А. Садовский, О. Цаканян (альплагерь «Артуч») Мария, подъем по северо-восточному ребру — Мирали — Чимтарга, траверс (5Б) 1. Ю. Мацевитый, А. Ефремов, В. Хомутов, А. Хлыбов (альплагерь «Артуч») 2. Т. Фишкова, С. Жуков, С. Тюльпанов, А. Слисенко (альплагерь «Артуч») 3. Л. Варанов, И. Галибузов, А. Коваленко, В. Морозов (альплагерь «Артуч») 4. Т. Бердюгин, Л. Анущенко, А. Колчин, В. Осинцева (альплагерь 293 «Артуч») Мария, подъем по северо-западному контрфорсу — Мирали — Адамташ, траверс (5Б не кл.) С. Сорокин, А. Соколов, Ю. Ситчихин, В. Ходъко (альплагерь «Артуч») Москва пик, по восточной стене (5А) В. Лаврухин, А. Морозов, В. Журкин, В. Присяжной, Л. Портенко, А. Скригиталь («Хосилот») Политехник пик, по западной стене (5Б не кл.) А. Горин, Р. Галяутдинова, З. Люман, А. Пахунов, В. Стенин, Е. Филюшкин («Мехнат») Сахарная голова — Москва — Блок, траверс (5Б) Дорогов, В. Голубцов, Колотий, Хороших («Буревестник») Рудаки, по северной стене (5Б) 1. А. Масленников, Ю. Вайченко, В. Пономарев, В. Слобцов (альплагерь «Артуч») 2. В. Кобяков, А. Рабинович, А. Тимофеев, Г. Язовских (альплагерь «Артуч») 3. И. Гамбузов, Л. Баранов, А. Коваленко, В. Морозов (альплагерь «Артуч») Рузеварат, по южному контрфорсу (4А) * В. Солонников, Д. Антоновский, А. Грачев, Ю. Манойлов (альплагерь «Артуч») Чапдара, по северо-восточной стене (6) * В. Моногаров, В. Береснев, В. Волынский, М. Голубенко, Е. Кондаков, Д. Лавриненко («Авангард») Чапдара, по северо-западной стене (6) * В. Солонников, Д. Антоновский, Б. Васильев, А. Грачев, В. Мясников, Вл. Солонников («Труд») Чапдара, по северной стене (5Б) 1. А. Пахунов, Л. Бурцева, Г. Петров, В. Стенин, X. Яхин («Мехнат») 294 2. Э. Котов, В. Петухов, Г. Реутов, В. Соболев («Спартак») 3. В. Уфимцев, Р. Бондривчак, X. Вищенко, В. Филенко (альплагерь «Артуч») 4. Г. Седов, Б. Горбатов, А. Ковалев, В. Симонов 5. А. Шингалов, В. Бабешко, В. Бухалов, Р. Вильде, В. Горностаев, В. Курмакаева, П. Сергеев, А. Ткаченко, С. Шугаев («Мехнат») 6. В. Рассоха, В. Воронин, А. Лябин, В. Эльчибеков («Мехнат») 7. Колотий, В. Голубцов, Б. Дорогов, Хороших («Буревестник») 8. А. Соколов, Л. Анущенко, Г. Бердюгин, В. Миронов (альплагерь «Артуч») 9. И. Коркин, С. Жуков, А. Слисенко, Г. Соловьева (альплагерь «Артуч») Заалайский хребет Ленина пик (5А) 1. Б. Сивцов, В. Бойко, С. Бондарец, П. Желоботкин, Б. Иванов, В. Клюев, К. Мирошниченко, А. Мещеряков, В. Павлюченко, И. Попов, Ф. Шеповалов, О. Черников (альплагерь «Высотник») 2. К. Баров, Б. Лндриенко, В. Балабанов, В. Барсуков, З. Басриев, Р. Вейцман, П. Калинин, Т. Крук, Н. Лотарева, В. Пылаев, B. Рудкина, А. Садовский, В. Сычев, В. Тарасенко, А. Хлыбов, О. Цаканян (альплагерь «Высотник») 3. Ю. Пулинец, С. Галенецкий, Н. Елисеев, И. Коркин, В. Крапивин, Д. Лотов, Б. Силин («Буревестник») 4. А. Незаметдинов, М. Антипанов, В. Аранович, Вад. Аранович, C. Безверхов, В. Зайцев, В. Ивашев, В. Ильин, Д. Марков, А. Пайков, В. Полищук, Т. Синъкевич («Буревестник») Центральный и Северо-Западный Памир Калинина пик, с ледника Одиннадцати (5А) 295 * К. Кузьмин, В. Божуков, В. Ванин, О. Космачев («Буревестник») Коммунистической Академии пик, по северо-западному ребру (5А) * И. Бандуровский, HI. Габисиани, М. Мурлага, С. Положенцев (Вооруженные Силы) Коммунистической Академии пик, по юго-западной стене (6) * Л. Матюшин, В. Листопадов, В. Старлычанов, М. Чичинадзе (Вооруженпые Силы) Коммунистической Академии пик, южная вершина, по югозападной стене — Гармо пик, траверс (6) * В. Некрасов, Г. Ахвледиани, Г. Варданян, А. Масленников, Е. Староселец (Вооруженные Силы). Спустились с пика Коммунистической Академии В. Баранов, Н. Немсицверидзе, В. Чепига Коммунизма пик, с ледника Фортамбек, по ребру «Буревестник» (5Б) 1. В. Шатаев, С. Верещагин, К. Драчук, Ю. Кудашкин, В. Леднев, А. Литвиненко, Л. Лозовский, Д. Макаускас, Л. Монжарова, Ю. Манъшин, С. Попова, В. Прудников, П. Рейникс, М. Сабиров, В. Самойленко, Ю. Устинов, П. Черенюк, Ю. Черепинский, Г. Шалаев, Б. Шабалин, Ю. Южаков (СССР), М. Кришак, М. Неуман, Л. Паленичек, М. Филип (Чехословакия) 2. А. Киреев, Л. Евтихов, И. Горбачев, В. Поройков (Уфа) 3. А. Недоспасов, И. Антанавичус, Б. Бинкаускас, В. Власов, П. Вареп, А. Воскресенский, Н. Вышинский, А. Гучас, В. Денисенко, A. Дзарахохов, Э. Джафаров, С. Есенин, В. Карчикян, Н. Луцык, B. Машков, В. Макаров, В. Малюков, Г. Миронов, К. Монствилас, C. Мурадян, И. Назаров, В. Парк, К. Пальмистэ, И. Пало, В. Петифоров, В. Плетминцев, Э. Погосян, А. Редошкин, И. Савин, А. Севастьянов, И. Шамаев, Г. Шмарев, В. Щебитченко (СССР), А. Авралов, О. Балджийский, Д. Дончев, К. Долапчиев (Болгария), X. Хуба (Венгрия), К. Фолькер, Р. Вернер, Р. Дитер, Г. Хейнц, Г. Хелфрид (ГДР), З. Раднабазар, Н. Гарва, Л. Жамц, Ц. Равжа (Монголия), С. Кулински, В. Вруж, Т. Гибински, К. Глазек, Т. Петровски (Польша), А. Флоричисю, А. Танасе (Румыния), Е. Кивала, Я. Ковницки, Я. Солдан, Д. Хладек (Чехословакия), Л. 296 Рожич, Ф. Яромен (Югославия) 4. Л. Аграновская, Г. Аграновский, А. Березин, А. Везнер, В. Гриценко, С. Гринкевич, И. Криницкий, С. Клюквин, В. Шевцов («Спартак») 5. Ю. Комаров, Н. Белкин, С. Викулин, И. Глазунов, В. Гуров, В. Волъшендорф, И. Курицын, А. Пугачев, Д. Поляков, А. Смирнов, Э. Часов («Труд») 6. В. Давыденко, В. Бутков, В. Переходюк, Т. Понъкина («Труд») 7. А. Попов, Б. Волкац, А. Власенко, Е. Зимницкий, В. Коломейцева, А. Королев, И. Кавер, В, Мамчич, Б. Мунин, А. Мозесон, И. Оробей, В. Пашенко, В. Плинский, А. Романенко, В. Семенюк, П. Старицкий, Н. Стеценко, Г. Ховрачев, Н. Ческидов («Авангард») 8. И. Чернобелъский, А. Носов, А. Чопикашвили, В. Чернобелъская (Уфа). Восхождение не засчитано 9. Е. Виноградский, И. Бритаров, Е. Круглое, Л. Мальцева, Ю. Станкевич («Спартак»). Руководство не засчитано 10. Е. Ильинский, В. Белялов, М. Гизатуллин, В. Золотарев, Н. Иванов, В. Клековкин, В. Колодин, В. Смирнов, Б. Соломатов, В. Чумаков (альпклуб Казахской ССР) 11. Д. Дангадзе, Г. Абашидзе, С. Барлиани, Т. Лукашвили, Ш. Мирианашвили, Г. Ростомашвили, О. Хазарадзе, Ш. Элисашвили (альпклуб Грузинской ССР) 12. В. Бенкин, В. Бочков, П. Ершова, В. Казаев, Т. Ким, Б. Маврин, А. Мошенков, А. Пшеничников, Л. Стацкий, О. Шаров (Тольятти) 13. П. Млотецкий с группой (Польша) 14. В. Слюсарев, Л. Алибегашвили, В. Бошман, С. Лавренченков, Р. Яхин («Алга») Коммунизма пик, с ледника Бивачный, по южному ребру (5Б) 1. Б. Студенин, В. Запека, А. Курчаков, Ю. Марченко, В. Резник («Спартак») 2. Г. Петрашко, Г. Белобородова, И. Грехов, А. Топорков («Спартак») 297 3. А. Афанасьев, З. Асфендиаров, Ю. Розин, В. Медведев («Спартак») Коммунизма пик, с ледника Беляева (5Б) Е. Смичкус, В. Паламарчук, О. Стародуб («Спартак») Коммунизма пик, с ледника Вальтера (5Б) Г. Чуновкин, Ю. Борзов, Б. Кашевник, Г. Корепанов, Ф. Рапопорт, Ю. Шевченко, Ю. Шалыгин («Труд») Коммунизма пик, по северо-восточному контрфорсу (6) B. Ванин, Л. Бакурский, В. Божуков, О. Космачев («Буревестник») Коммунизма пик, по восточному ребру с ледника Сталина (5Б) C. Ефимов, Е. Виноградский, А. Лебедихин, В. Пушкарев, В. Луховицкий, Г. Расторгуева, В. Рябков, М. Самойлин, В. Черепов («Буревестник») Коммунизма пик, по левому канту северо-восточной стены (5Б) * О. Борисенок, А. Боровиков, Я. Дьяченко, А. Кольцов, Ан. Ильин, А. Колчин, Б. Кожарин, В. Маеркович («Спартак») Корженевской Е. пик, по южному ребру (5А) 1. Л. Аграновская, Г. Аграновский, А. Березин, А. Везнер, С. Гринкевич, В. Гриценко, С. Клюквин, В. Панченко, П. Смелое, Ю. Усолъцев, В. Шевцов («Спартак») 2. Г. Рожалъская, И. Мухамедова, А. Сон, Э. Шагаева (международная альпиниада) 3. В. Бочков, Б. Маврин, А. Машенков (Тольятти) 4. Ю. Казаев, Ю. Ломанцов, М. Смирная (Тольятти) 5. В. Тамплон, В. Давыденко, А. Лихинин, Т. Понькина, С. Морозов, Е. Муравьев, В. Переходюк (Челябинск) 6. А. Королев, Е. Зимницкий, А. Попов, А. Романенко, В. Свириденко, В. Семенюк, П. Старицкий, Г. Ховрачев («Авангард») 7. Ш. Мирианашвили, Г. Абашидзе, С. Барлиани, Д. Дангадзе, Т. Лукашвили, Г. Росгомашвили, Г. Саджая, О. Хазарадзе, Р. Хазарадзе (альпклуб Грузинской ССР) 298 8. А. Власенко, Э. Вайсберг, Б. Вокац, И. Кавер, В. Мамчич, В. Пащенко, В. Симоненко, Н. Стеценко («Авангард») 9. П. Ческидов, В. Коломейцева, А. Мозесон, Б. Мунин, В. Нелупов, В. Плинский, И. Оробей, Н. Тарасов («Авангард») 10. В. Бенкин, Н. Ершова, Т. Ким, Л. Стацкий, Е. Стрельцов, Г. Шумихин, О. Шаров (Тольятти) 11. В. Колодин, М. Гизатуллин, В. Золотарев, В. Чумаков («Буревестник») 12. П. Млотецкий с группой (Польша) 13. В. Бирюков, Л. Алибегашвили, А. Балинский, В. Бошман, В. Кочетов, В. Слюсарев, Р. Яхин («Алга») 14. С. Адаманов, К. Зубарев, Н. Лавренченкова, С. Лавренченков, А. Макаров, И. Морозов, В. Трулев («Алга») 15. В. Макаров, А. Дзарахохов, В. Денисенко, Б. Шаронов («Буревестник») 16. Н. Котляревский, В. Галямова, Л. Карноухова, А. Тустукбаев («Буревестник») 17. С. Заморин, Г. Заморин, В. Комиссаров, В. Логинов, Е. Мухортов («Буревестник») Корженевской Е. пик, по южному гребню (5Б) Н. Иванов, Е. Ильинский, В. Клековкин, И. Кондрашов, В. Смирнов, Б. Соломатов («Буревестник») Красной Армии пик, с ледника Одиннадцати по южному ребру (5А не кл.) В. Рябков, Е. Виноградский, В. Зарудин, В. Луховицкий, Г. Расторгуева, В. Черепов («Буревестник») Красной Армии пик, по юго-западному контрфорсу (5Б не кл.) О. Капитанов, Ю. Акопджанян, Л. Бакурский, В. Лаврушин («Буревестник») Куйбышева пик, с ледника Фортамбек (5А) 299 1. В. Андриенко, И. Бритаров, В. Волков, Е. Круглов, Ю. Макашов, В. Осъминин, Ю. Станкевич, А. Туник, Ю. Усолъцев, Б. Шаронов («Спартак») 2. Л. Стацкий, В. Бочков, Т. Ким, Б. Маврин, А. Машенков (Тольятти) ОГПУ пик, по северо-западной стене (6) О. Худяков, Г. Андреев, С. Зысин, В. Свитов, О. Шумилов («Локомотив») ОГПУ пик, по центру северо-западной стены (6) * 1. О. Худяков, Г. Андреев, В. Вексляр, С. Зысин, В. Свитое, С. Федоров, О. Шумилов, В. Юферев («Локомотив») 2. С. Ефимов, А. Лебедихин, В. Пушкарев, М. Самойлин, В. Яковлев («Буревестник») «5570» пик, по северо-восточной стене (5Б) * Г. Петрашко, Г. Белобородова, В. Парфенов, Ю. Розин, М. Сорокина, А. Топорков («Спартак») «5531» пик, с ледника Турамыс (2Б не кл.) В. Шатаев, Д. Макаускас (альпиниада Спорткомитета СССР) «Правды» пик, с ледника Бивачный (5А) 1. И. Добкин, Ю. Гулевский, А. Кузьминых, В. Разумейко, Г. Сморкалов (Новосибирск) 2. В. Паламарчук, В. Бурак, Е. Смичкус, О. Стародуб («Спартак») Россия пик (5А) В. Климашин, А. Балашов, А. Кизиков, А. Поздняков, В. Савченко, А. Хмельницкий («Спартак») Россия пик, по юго-восточному ребру (5Б) * О. Абалаков, З. Асфендиаров, П. Вайд, В. Копров, Ю. Пискулов, Е. Смирнов («Спартак») Четырех пик, по западному гребню (5А) 1. С. Лавренченков, К. Зубарев, И. Морозов, В. Трулев («Алга») 2. С. Адаманов, Г. Каминский, Н. Лавренченкова, А. Макаров («Алга») 300 3. Г. Заморин, С. Заморин, В. Комиссаров, В. Логинов, Е. Мухортов («Буревестник») 4. В. Галямова, Л. Карноухова, Н. Котляревский, А. Тустукбаев («Буревестник») «6045» пик, по юго-западному контрфорсу (5А не кл.) А. Кузьминых, Ю. Гулевский, В. Навалихин, Г. Сморкалов, А. Черепанов (Новосибирск) Юго-Западный Памир Бабеля пик, по западному ребру (5А) 1. Е. Радошкевич, О. Поляковский, В. Черников (Донецк) 2. А. Гаас, И. Вол, Л. Мальцева, А. Муранов (альплагерь «Высотник») 3. С. Вязъмин, М. Бушуев, Н. Завгородний, Б. Левин, М. Плышевский, В. Чепига (Центральный совет) 4. С. Свистун, Б. Бардин, С. Вейзагер, Э. Халепский (альплагерь «Высотник») 5. А. Логинов, В. Галямова, Г. Заморин, Н. Щетников (альплагерь «Высотник») 6. А. Поляковский, О. Поляковский, Е. Радошкевич, А. Росинский («Спартак») 7. В. Вышинский, А. Гришкевич, О. Орлов, Л. Проценко (альплагерь «Высотник») 8. А. Махнович, Э. Гурмузова, Г. Леонтьев, В. Шатилов («Труд») 9. А. Ишутинов, В. Бакунович, Л. Морозова, Б. Тенегин (альплагерь «Высотник») 10. А. Крутых, А. Коломийцев, В. Нефедов, Г. Ордин (альплагерь «Высотник») 11. С. Козырев, М. Кирьянов, В. Попова, В. Трушков (альплагерь «Высотник») 12. В. Бастрипов, В. Дегтярева, Г. Ермолаев, С. Соколов (альплагерь 301 «Высотник») 13. Р. Худяков, Н. Сусликов, В. Федоров (альплагерь «Высотник») Бабеля пик, по западной стене (5Б) 1. Г. Поляков, В. Мальцев, Ю. Малыхин, В. Миронов, М. Овчинников (Центральный совет) 2. Г. Соловьев, А. Бакулин (Центральный совет) 3. П. Стрикица, А. Балакин, И. Иванчин, В. Пугачев (альплагерь «Высотник») 4. Л. Козак, М. Валик, А. Пазаренко, В. Семенов (альплагерь «Высотник») 5. В. Проценко, В. Гребенкин, В. Суслов (альплагерь «Высотник») 6. В. Вышинский, А. Гришкевич, О. Орлов, Л. Проценко (альплагерь «Высотник») 7. А. Бутель, Л. Алмаз, В. Василенко (альплагерь «Высотник») 8. Н. Кузнецова, П. Бавинов, С. Вейзагер, А. Гаас, А. Муранов (альплагерь «Высотник») 9.Б. Горбатов, В. Иванов, Э. Коренев, В. Лунов, А. Сойнов (альплагерь «Высотник») 10. В. Гаврилов, М. Левин, В. Самохвалов, В. Щукин (альплагерь «Высотник») 11. Л. Варжапетян, В. Бобок, С. Негрей, В. Финкелъштейн, О. Юцкевич (альплагерь «Высотник») ЛГУ пик, по западному гребню с ледника Западный Диридж (4Б) * Е. Сапога, В. Бойко, А. Мещеряков, И. Попов (Донецк) Литва пик, по левой части юго-западной стены (5Б) *В. Пенчук, В. Гладченко, А. Корсун, В. Кремена, А. Куршин (альплагерь «Высотник») «Московской правды» пик, по юго-восточному ребру (5А) 1. Е. Сапога, А. Алексеенко, А. Поляковский, О. Павлюченко, Б. Сивцов (Донецк) 302 2. Е. Мухортов, В. Комиссаров, С. Миндрул, М. Файда (альплагерь «Высотник») 3. В. Виниченко, В. Лукашевич, А. Шабанов («Спартак») 4. В. Бобок, Л. Варжапетян, А. Голубовский, А. Ишутинов (альплагерь «Высотник») 5. А. Пазаренко, М. Валик, Л. Козак (альплагерь «Высотник») 6. Э. Халепский, Б. Бардин, С. Вейзагер, С. Свистун (альплагерь «Высотник») 7. П. Бавинов, А. Гаас, Ю. Гершович, А. Муранов («Спартак») 8. В. Лунов, В. Волоконский, В. Иванов, В. Нефедов («Труд») 9. В. Шатилов, Д. Краюшкин, А. Крутых, В. Сафронов («Труд») 10. А. Сойнов, В. Криворученко, В. Чеховский (альплагерь «Высотник») 11. Е. Колесников, В. Бокунович (альплагерь «Высотник») 12. В. Матвеенко, И. Ветчинкин, В. Прусс, Р. Фельдман (альплагерь «Высотник») 13. С. Попова, Ф. Данильчик, Г. Лапин, А. Петухов (альплагерь «Высотник») 14. М. Кирьянов, В. Бастриков, Крылов, Н. Сусликов, В. Федоров (альплагерь «Высотник») «Московской правды» пик, траверс (5Б) 1. А. Муранов, М. Бавинов, И. Вол, А. Гаас, Л. Малъцева (альплагерь «Высотник») 2. Н. Стрикица, А. Балакин, И. Иванчин, Л. Махнович, В. Пугачев (альплагерь «Высотник») «Московской правды» пик, южная вершина, по центральному северо-восточному ребру (5Б) * А. Шабанов, Н. Бавинов, Н. Кузнецова, Н. Шабанова («Спартак») 40-летия ЛКСМУ пик, по западной стене — Энгельса пик, траверс (5Б) 303 1. М. Валик, В. Гребенкин, Л. Козак, А. Назаренко, В. Проценко, М. Самойленко, В. Семенов, В. Суслов (альплагерь «Высотник») 2. А. Зайдлер, Л. Алмаз, А. Бутелъ, В. Василенко, В. Вышинский, А. Гришкевич, Н. Мисюра, О. Орлов (альплагерь «Высотник») 3. Е. Колесников, В. Бакунович, Л. Варжапетян, В. Никитин, В. Тенигин (альплагерь «Высотник») 4. В. Самохвалов, В. Гаврилов, М. Кирьянов, Р. Худяков (альплагерь «Высотник») 5. В. Бастриков, С. Козырев, С. Соколов, Н. Сусликов, В. Трушков, В. Федоров, В. Щукин (альплагерь «Высотник») Энгельса пик, по западному гребню с перевала Зугванд (5А) 1. С. Негрей, Е. Ноготов, С. Попова, Л. Савенко, В. Финкелъштейн, О. Юцкевич (альплагерь «Высотник») 2. Б. Левин, М. Бушуев, С. Вязъмин, Н. Завгородный, Е. Сасорова, В. Рокотян, В. Чепига («Труд») Энгельса пик, по центру восточной стены (6) * В. Мальцев, А. Бакулин, Ю. Малыхин, В. Миронов, Г. Поляков, М. Овчинников, Г. Соловьев, Ю. Соловьев (Центральный совет) Таджикистан пик, южная вершина, по восточной стене (5 Б) * В. Лаухин, Б. Иванов, П. Желоботкин, В. Клюев, Б. Сивцов («Авангард») Таджикистан пик (5Б) Е. Радошкевич, А. Алексеенко, С. Волков, В. Павлюченко, О. Павличенко, О. Черников (Донецк) Таджикистан пик, южная вершина, по правой части восточной стены (5Б) * Е. Сапога, С. Бондарец, В. Павлюченко, Е. Радошкевич (Донецк) Алтай Белуха, восточная вершина, по северо-западной стене (5Б) 304 * Г. Андреев, Н. Дьяченко, Ю. Коновалов, А. Овчинников («Буревестник») 50-летия КПСС пик — Белуха — Раздельный пики, траверс (5Б) * Л. Спиридонов, С. Авраамов, Ю. Корзунин, А. Пугачев, Н.Родионов, Ю. Устиновщиков («Буревестник») В. Шатаев В нижеприведенный материал включены сведения о восхождениях, совершенных зарубежными альпинистами по маршрутам выше 3-й категории трудности. 1959 год ТЯНЬ-ШАНЬ Победы пик, восточная вершина, с перевала Чонтерен В. Вуйта, М. Илек, Д. Форейтник, В. Шмида (Чехословакия) 1961 год КАВКАЗ Башкара — Гадыл, траверс (4А) М. Барановский, Г. Беднарек, З. Рубиновский, Р. Завадский (Польша) Гадыл — Башкара, траверс (4А) З. Юрковский, Ю. Крайский, А. Новацкий, Т. Новицкий (Польша) Донгузорун, по северо-западной стене (5Б) З. Юрковский, Ю. Крайский, А. Новацкий (Польша) Донгузорун, по северо-восточной стене (5А не кл.) В. Шмида, Ю. Валтер, Я. Червинка, М. Яшковский (Чехословакия) Накра, по правому контрфорсу северо-западной стены (4Б) * К. Церман, О. Копал, М. Матрас, Ю. Машек (Чехословакия) Уллукара, с северо-востока по стене (4Б) * М. Барановский, Г. Беднарек, З. Рубиновский, Р. Завадский 305 (Польша) Уллукара, с ледника Башкара (5А не кл.) В. Шмида, И. Валтер, Я. Червинка, М. Янковский (Чехословакия) Уллутаучана, траверс с подъемом на западную вершину по «доске» (5А) Р. Антоничек, И. Клуванек, М. Турек, В. Шедивый (Чехословакия) Уллутаучана, восточная вершина, по северной стене (5Б) Г. Беднарек, З. Рубиновский, Р. Завадский (Польша) Шхельда, 3-я западная вершина, по северной стене (5Б) К. Вербена, Р. Бербека, М. Грижинский, Ю. Михалъский (Польша) Шхельда, восточная вершина, с севера (5Б не кл.) Я. Слама, П. Плашил (Чехословакия) Шхельда, траверс (5Б) X. Мак-Иннес, Д. Ричи (Англия) Шхара, по северному ребру (5Б) A. Аврамов, Ц. Бангиев, Д. Манчирский, Е. Петков (Болгария) Щуровского пик, по северо-западной стене (5А) К. Бербека, Е. Михалъский (Польша) ПАМИР Ленина пик, с севера (5А) И. Секира (Чехословакия), И. Чулли, С. Чулли (Румыния) 1962 год КАВКАЗ Дыхтау, главная вершина, по северо-восточной стене (5Б) Р. Кухар,З. Зибрин, О. Копал (Чехословакия) Мижирги, восточная вершина, по северному ребру (5Б) М. Яшковски, И. Галфи, М. Турек, Я. Червинка, И. Урбанович (Чехословакия) 306 Шхара, по северному ребру (5Б) И. Клуванек, В. Микеш (Чехословакия) Шхельда, 2-я западная вершина, по северной стене (5Б не кл.) Д. Бармасса, М. Баре, Ф. Гарда, С. Джимотто, О. Фраше, А. Урла (Италия) Шхельда, центральная вершина, по северной стене (5Б) B. Браньский, П. Млотецкий, А. Соболевский, Р. Затхей (Польша) Шхельда, восточная вершина, по северной стене (5А) 1. Н. Галенда, Б. Ецелин (Чехословакия) 2. Ж. Верне, Р. Арман, Р. Лехано, К. Пердю, М. Матео, С. Фимаганис (Франция) Щуровского пик, по северо-западной стене (5А) 1. В. Кнабелъ, Д. Ауфербауер, Р. Демлъ, Д. Майцек (Австрия) 2. П. Баудиш, Ф. Пашек, И. Шимон (Чехословакия) Ушба, траверс (5А) В. Айдхер, И. Ашауер, П. Левицка, Э. Модерэггер (Австрия) ПАМИР Гармоник, по северному ребру (5Б) Р. Смит, У. Нойс (Англия) Коммунизма пик, с ледника Беляева (5Б) Д. Браун, П. Жакиот-Девис, М. Слессер, Г. Николъ (Англия) Содружества пик, по юго-западному гребню (5А) * Д. Хант, Р. Джонс, Д. Лоу, Г. Николъ (Англия) 1963 год КАВКАЗ Аксаут, траверс (5Б) 1. Р. Вербена, А. Зизак, З. Рубиновский, Г. Фурманик (Польша) 2. Ю. Зигадлевич, Ю. Доброговский, Ю. Крайский, Р. Родзинский 307 (Польша) Белалакая, по юго-западному ребру (4А) Ю. Зигадлевич, Ю. Доброговский, Ю. Крайский, Р. Родзинский (Польша) Домбай-Ульген Малый, с перевала Чучхур (4А) Г. Фурманик, В. Куницкий, З. Рубиновский, А. Зизак (Польша) Домбай-Ульген Малый, западная вершина, с запада (4Б) 1. Г. Фурманик, Б. Куницкий, З. Рубиновский, А. Зизак (Польша) 2. Ю. Крайский, Ю. Доброговский, Ю. Зигадлевич, Р. Родзинский (Польша) Башкара — Гадыл, траверс (4А) И. Жвокал, М. Валант, П. Кеше, Ф. Экар, П. Ямник (Югославия) Вольной Испании пик, по северо-восточной стене (5Б) А. Макхота, А. Штеблай, П. Щетинин, Л. Ювван (Югославия) Донгузорун, по северо-восточному гребню (4А) А. Штеблай, П. Кеше, Ф. Экар (Югославия) Накра, по северо-западной стене (4Б) А. Макхота, М. Валант, П. Щетинин, Л. Ювван (Югославия) Шхельа, восточная вершина, по северной стене (5А) А. Макхота, П. Щетинин, А. Штеблай, Л. Ювван (Югославия) Щуровского пик, по северо-западной стене (5А) П. Млотецкий, А. Вахал, В. Поплавский, А. Соболевский (Польша) 1964 год КАВКАЗ Безенгийская стена, траверс с подъемом на Катын по северной стене (5Б) 1. У. Пиллиолер, Г. Валтус, В. Нютценагель, Д. Рулкер (Австрия) 2. М. Матрас, В. Гинзел (Чехословакия) 3. Г. Атанасов, С. Бешев, Е. Алексиев, А. Петров (Болгария) 308 Вольной Испании пик, с перевала Кашкаташ (4А) 1. С. Хмела, Ч. Войцик, В. Черный, Г. Чунко (Чехословакия) 2. Ф. Сракар, З. Влажина, Ж. Граджер, Р. Робас, X. Урх (Югославия) 3. Е. Вацл, Е. Кинчл, Б. Пташек (Чехословакия) Джанги, восточная вершина, с ледника Безенги (4Б) 1. В. Пройс, В. Гилге, Б. Рашиг (Австрия) 2. Г. Штеров, Г. Имов, Ш. Штилянов (Болгария) 3. И. Клуванек, И. Голл, Я. Дюранек (Чехословакия) Дыхтау, главная вершина, по западному гребню (4Б) Ф. Гормман, А. Доберник, А. Линдермунд, Р. Могван, Г. Нойвирт, С. Рапер, Ф. Томассер (Австрия) Дыхтау, главная вершина, с юга по контрфорсу (5А) В. Штангассингер, X. Шимбергер (Австрия) Дыхтау, главная вершина, по северному контрфорсу (5Б) * П. Млотецкий, В. Поплавский, А. Соболевский, И. Ярецкий, М. Ярецкий (Польша) Коштан, по северо-восточному гребню (4А) 1. Ю. Буковский, З. Сташишин (Польша) 2. У. Пиллиолер, В. Кирхиер, X. Лешон, Р. Пишпер (Австрия) 3. И. Клуванек, П. Баудиш, И. Гисек, Я. Дюранек, И. Голл, Л. Загоранский, Я. Юрса (Чехословакия) 4. М. Матрас, Я. Вольф, В. Шизел, О. Элинек (Чехословакия) Коштан, по северному контрфорсу (4Б) * Е. Михальский, Е. Вартересевич, Т. Лаукайтис, Е. Хробак (Польша) Коштан, по северной стене (5Б) П. Баудиш, И. Гисек, Л. Загоранский, Я. Юрса (Чехословакия) Мижирги, восточная вершина, по северной стене (5Б) * Е. Михальский, Ю. Вартересевич, Т. Лаукайтис, Е. Хробак (Польша) Миссестау, по северо-западному контрфорсу (4А) И. Ярецкий, П. Млотецкий, В. Поплавский, А. Соболевский, З. 309 Сташишин, М. Ярецкий (Польша) Уллуауз, по северной стене (5А) И. Клуванек, И. Голл, Я. Дюранек (Чехословакия) Урал, траверс с запада (4Б) И. Голл, Я. Дюранек (Чехословакия) Шхара, главная вершина, по восточному контрфорсу северного ребра (5Б) * П. Баудиш, И. Гисек, Л. Загоранский, Я. Юрса (Чехословакия) Ушба, траверс (5А) 1. Ф. Завадский, Г. Войцик, И. Руппельш, В. Черный, Г. Чунко, С. Хмела (Чехословакия) 2. Ф. Сракар, 3. Блажина, Ж. Граджер, Р. Робас, Ф. Урх (Югославия) Ушба Крест (5Б) Л. Ювван, В. Патрч, Н. Шимеиц, Т. Шкаре (Югославия) 1965 год КАВКАЗ Джанги, восточная вершина, по северо-восточному ребру (4Б) П. Млотецкий, А. Вахал, Ш. Вдовяк (Польша) Тихтинген, южная вершина, с перевала Семи (4А) П. Млотецкий, З. Вишневский (Польша) Шхара — Ляльвер, траверс (5Б) Г. Малачинский, Ш. Вдовяк, Е. Милевский, П. Млотецкий, К. Олех, А. Соболевский (Польша) ПАМИР Ленина пик, с севера (5А) М. Малы, П. Винтернитц, М. Пола, Ф. Ригар, Р. Цалетка (Чехословакия) 310 1966 год КАВКАЗ Домбай-Ульген, западная вершина, с перевала Домбай-Ульген (5А) У. Штеккель, И. Вергетер, А. Курц, Ш. Ильзаннер (ФРГ) Безенгийская стена, траверс (5Б) О. Цойнер, В. Гофер, Б. Лушединский, В. Пухер (Австрия) Вольной Испании пик, с перевала Кашкаташ (4А) A. Котасек, В. Кристек, П. Пацак (Чехословакия) Гестола, по северной стене (4Б не кл.) К. Коза, И. Алътенбургер, Э. Вейльгуни (Австрия) Гестола, подъем на Катынское плато по северной стене (5А не кл.) Я. Кружиц, Я. Голоб, Т. Зупанчич, Е. Берхард (Югославия) Джанги, восточная вершина, по северо-восточному ребру (4Б) 1. Ф. Лушединский, В. Гофер, Ф. Пухер, Э. Умлауф (Австрия) 2. Т. Аутерит, Г. Дракслер, Л. Шиндлер (Австрия) Дыхтау, главная вершина, по северному гребню (4А) B. Кнезичек, Г. Дракслер, Л. Шиндлер (Австрия) Дыхтау, восточная вершина, с юга по контрфорсу (5А) B. Байер, М. Голъцер (Чехословакия) Дыхтау, главная вершина, с юга по контрфорсу (5А) 1. Я. Гавлик, М. Колаб, П. Рожек (Чехословакия) 2. Аоно, Мацумото (Япония) 3. К. Коза, И. Алътенбургер, Т. Аутерит, Э. Вейльгуни (Австрия) 4. Я. Кружиц, Е. Берхард, Т. Зупанчич (Югославия) Коштан, по северо-восточному гребню (4А) Я. Кружиц, Я. Голоб, М. Гричар, Д. Загорц, Т. Зупанчич, М. Кошир, Б. Кривиц, Ф. Штупник, И. Бернард (Югославия) Крумкол, по северо-восточной стене (5Б) Ф. Штупник, Б. Кривиц (Югославия) Мижирги, восточная вершина, по северному ребру (5Б) 311 1. Я. Голоб, Д. Загорц (Югославия) 2. М. Гричар, М. Кошир (Югославия) Уллуауз, по северной стене с выходом на восточный гребень (5А) * Д. Загорц, М. Кошир (Югославия) Уллуауз, по северной стене (5А) М. Гричар, Б. Кривиц, Ф. Штупник (Югославия) Тетнульд, по северной стене (5А не кл.) Ч. Войцик, В. Бужил, П. Пшерост (Чехословакия) Ушба, северная вершина с Ушбинского плато (4А) 1. Ю. Бернард, К. Баумхауер, В. Бригула, X. Шмидт (ГДР) 2. П. Млотецкий, Карпинский, Кшиштонъ, Г. Малачинский, Е. Милевский, К. Олех, А. Соболевский (Польша) Щуровского пик, по северо-западной стене (5А) 1. А. Иоан, Ж. Гей, Ж. Зилоччи, Ж. Фланде (Франция) 2. Б. Доменик, Б. Ами, Ф. Гий, Г. Люкозо (Франция) Уилпата, (5А) C. Хмела, Г. Гинзала, Гинзала, Густ, М. Турек (Чехословакия) 1967 год КАВКАЗ Накра, по северо-западной стене (4Б) Г. Малачинский, Е. Милевский, Ю. Ольшевский, М. Ягелло (Польша) Ушба, северная вершина, с Ушбинского плато (4А) 1. Г. Шерев, В. Аксенов, И. Василев, К. Деланчиев, Е. Дживджанов, К. Димчев (Болгария) 2. Г. Малачинский, Е. Милевский, М. Ягелло (Польша) 3. Ф. Линднер, П. Немец, Э. Пихлер, И. Ринг, К. Ринг, Р. Штрейф (Австрия) 4. В. Маринер с группой (Австрия) Ушба, траверс (5А) 312 Р. Лютц, Г. Кюхлер, П. Концерт, В. Аархер (Австрия) ПАМИР Ленина пик, с севера по контрфорсу пика Липкина (5А) 1. С. Бель, П. Млотецкий, А. Соболевский, З. Сташишин (Польша) 2. Т. Тонфи, П. Кристоф, Ю. Пик, Р. Татрон (Венгрия) 3. Э. Фризиа, Д. Гуалько, Д. Оппио (Италия) 4. С. Блажина, П. Димитров (Югославия) Ленина пик, по северному ребру через пик Комплекс (5А) 1. Е. Хробак, Р. Цафирский, А. Зизак (Польша) 2. Г. Атанасов, А. Аврамов, С. Бешев, А. Петров, Е. Петков, Е. Христов (Болгария) Ленина пик, через вершину Раздельную (5А) 1. Г. Гейне, В. Бейт, В. Прейс, Д. Рюлькер, В. Румп (ГДР) 2. С. Хмела, И. Клуванек, К. Герман, И. Голл, О. Копал, Я. Слама, И. Шимон (Чехословакия) 3. А. Макхота, Б. Липовшек-Щетинина, П. Щетинин, Ф. дкар (Югославия) Ленина пик, с перевала Крыленко (5А) 1. А. Хубер, А. Вейсенштейнер, К. Кубиена, Ф. Михлъмейер (Австрия) 2. Ф. Хубер, X. Вагнер, Р. Вальтер, Ф. Гриммлингер (Австрия) 3. Э. Ванис, П. Лавичка (Австрия) Ленина пик, с ледника Большой Саукдара по восточной стене (5Б не кл.) Р. Хойер, Э. Вейльгуни, К. Коза (Австрия) 1968 год КАВКАЗ Домбай-Ульген Малый, по северо-восточной стене (5А не кл.) 313 Т. Хибелер, Е. Бардофф (ФРГ) Далар, по северо-восточному ребру (5Б) Грунт, Ковач (Чехословакия) Доломиты, центральная вершина, по южной стене (4Б) Грунт, Ваверка, Ковач, Колинко, Немец, Плехач, Худик (Чехословакия) Кирпич, по западной стене (5А не кл.) Грунт, Колинко, Плехач (Чехословакия) Ушба, северная вершина, с Ушбинского плато (4А) 1. П. Млотецкий, Я. Желязинский, П. Мисюревич, А. Петрашек (Польша) 2. Сен Эрнест с группой (Австрия) 3. Фукс Иозеф с группой (Австрия) 4. Ф. Мендес-Торрес с группой (Испания) Адай, по восточной стене (4А) Т. Тробеушек, Ф. Бауман, П. Грос, М. Манфред (Югославия) Вильса пик, по северо-западному ребру (5А) Ф. Бауман, Н. Бернард, И. Рожич, Р. Сальбергер (Югославия) Пассионарии пик, по северной стене бастиона (5Б) П. Грос, М. Мариан (Югославия) Уилпата, (5А) Ф. Бауман, Н. Бернард, И. Рожич, Р. Сальбергер (Югославия) ПАМИР Шипка пик, с ледника Язгулем-Дара (5А) Б. Овчаров, Д. Дончев (Болгария) 1969 год КАВКАЗ Донгузорун, по северо-восточному гребню (4А) 314 1. Г. Франц с группой (ГДР) 2. К. Симанка, П. Рихтер, П. Салинч, Г. Юнгениккель (ГДР) Светгар, восточная вершина, с севера (4Б) Л. Шулъбе, К. Рихтер (ГДР) Светгар, восточная вершина, по северной стене (5Б не кл.) Д. Рулъкер, В. Бойм (ГДР) Ушба, северная вершина, с Ушбинского плато (4А) 1. С. Занкова, Е. Попов, С. Стойчев, З. Тканов (Болгария) 2. Е. Ротцше, К. Рихтер, Л. Шулъбе (ГДР) Ушба, северная вершина (5Б) Д. Рулъкер, Б. Бойм (ГДР) Чатын (5Б) Г. Хейне, X. Потака, В. Прейс, В. Румп (ГДР) Щуровского пик, по северо-восточной стене (5Б) X. Мак-Иннес, К. Вуделл, П. Брайтчейт, А. Мак-Харди, П. Нанн (Англия) ПАМИР Ленина пик, с севера по контрфорсу пика Липкина (5А) 1. Е. Фукс (Австрия) 2. Ф. Краузе, Г. Геринг, В. Киршнер (ГДР) Ленина пик, через вершину Раздельную (5А) 1. Ж. Ге, А. Алло, П. Гра, П. Дануссо, Э. Кристиано, Э. Лаванъо (Франция и Италия) 2. Раднабазар (Монголия), З. Салъберберг, П. Щегула (Югославия) 3. Прободх Манг Сингх Продхан (Непал), Мацумото (Япония) 4. Е. Петков, Ч. Исмаилов, Б. Овчаров, И. Василев, К. Доланчиев (Болгария) 5. П. Млотецкий, А. Соболевский, Е. Милевский (Польша) 1970 год 315 КАВКАЗ Бжедух — Вольной Испании пик — Уллукара, траверс (4Б) К. Дивериц, М. Дитрих, Г. Хайне, М. Фогель (ГДР) Бжедух — пик Кавказ, траверс (4А не кл.) Р. Шмидер с группой (ГДР) Донгузорун, по северо-восточному гребню (4А) 1. Р. Шмидер с группой (ГДР) 2. Шульце, К. Гюнтер, Э. Брюнер, Г. Иенч (ГДР) Донгузорун — Накра, траверс (4Б не кл.) 1. В. Рихтер с группой (ГДР) 2. Р. Райнер с группой (ГДР) МНР пик, центральная вершина, по северо-западной стене (4Б) X. Проданов с группой (Болгария) Ушба, траверс (5А) Г. Имов, Т. Кузов (Болгария) Ушба Крест (5Б) 1. X. Проданов, И. Василев, К. Димчев, А. Коваджиев (Болгария) 2. Ф. Краузе, У. Енсен, Г. Херинг (ГДР) Адай, по северной стене (4Б) Б. Арнольд, П. Кобах, X. Кюрцелъ, Д. Ульрих (ГДР) Дубль пик, северная вершина, по северной стене (5А) Д. Рулъкер, В. Бем, Ф. Краузе (ГДР) Мамисон, по северной стене (5 Б) Д. Рулъкер, В. Бем, П. Кобах, Д. Ульрих (ГДР) Уилпата (5А) Б. Арнольд, В. Гейне, X. Гейне, X. Кюрцелъ, В. Прейс (ГДР) ПАМИР Ленина пик, с севера по контрфорсу пика Липкина (5А) 1. П. Зауервалъд, П. Реннер, Р. Уигер, И. Хауер, Ш. Хойзер (ГДР) 2. 3. Рубиновский с группой (Польша) 316 3. А. Завада, В. Длинский, Я. Келковски, Г. Крикер, Т. Лаукай-тес, В. Руткевич, Я. Франчу к, Б. Янковский (Польша), С. Занкова, М. Савов (Болгария) 1971 год КАВКАЗ Далар, с северо-запада (4Б) Я. Млотецкий, Е. Клаузницер, З. Павловский (Польша) Далар, по западной стене (5Б) О. Пинар, Ф.Ж. Франсуа (Франция) Доломиты, траверс (4А) 1. А. Соболевский, А. Петрашек (Польша) 2. А. Вонтан, Ж. Беръе, Л. Вонтан, М. Бенар, М. Ледернен, П. Ледернен (Франция) Замок, по северному контрфорсу (5А) П. Оливье, Ф. Жерар (Франция) Кирпич, по западной стене (4Б) О. Пинар, Ж. Франсуа (Франция) Накра, по северо-западной стене (4Б) 1. В. Par, К. Аграйнер, П. Ванек, X. Калезели, К. Хейнбергер, Э. Фаульхаммер (Австрия) 2. Ч. Войцик, Я. Гонц, В. Еон, Ю. Кивала, Я. Крх, К. Прохазка (Чехословакия) 3. К. Коша, И. Пфейфер (Австрия) 4. Л. Паленичек, М. Винар (Чехословакия) Чегеткара (4Б не кл.) A. Алло, К. Боер, М. Горман, Р. Ленуар, М. Легревис, Ф. Роже (Франция) Шхельда, восточная вершина, с севера (5А) 1. К. Доленчиев, И. Волчев, Л. Ворав, Д. Данчев, С. Малонов 317 (Болгария) 2. Т. Джамбозов, А. Манов, 3. Тиканов (Болгария) 3. Ю. Шир, И. Новак, Ю. Машек, К. Прохазка, Ю. Шмид (Чехословакия) 4. К. Коша, И. Пфейфер (Австрия) 5. Такада, Канаи, Маруяма, Миясита, Миеси, Муто, Ниси, Сиг нохара, Танака, Таканаси (Япония) Щуровского пик, с перевала Чатып (4Б) Л. Паленичек, С. Луковский, Ю. Новак, Я. Солдан (Чехословакия) Щуровского пик, по северо-западной стене (5А) 1. Такада, Канаи, Миеси, Муто, Маруяма, Миясита, Ниси, Синохара, Танака, Таканаси (Япония) 2. К. Коша, И. Пфейфер (Австрия) Щуровского пик, по северо-восточной стене (5Б) B. Прейс, Г. Потака, В. Румп, Г. Хайне (ГДР) Ушба, северная вершина, с Ушбинского плато (4А) 1. В. Рат, К. Аграйтер, К. Хеймбергер, Э. Фаульхаммер (Австрия) 2. А. Паленичек, С. Луковский, Я. Солдан (Чехословакия) 3. К. Дивериц, М. Дитрих, В. Хайне, М. Фогель (ГДР) Ушба, траверс (5А) 1. Ю. Шир, И. Новак, X. Ренцелъ (Чехословакия) 2. Ф. Огринц, П. Ванек, Г. Галер, И. Хасичка (Австрия) 3. К. Коша, И. Пфейфер (Австрия) 4. П. Рейнер, Г. Хауер, В. Хейнке (ГДР) Ушба, северная вершина, по восточной стене (5Б) Ч. Войцик, Я. Гоне, Л. Еон, Я. Крх, И. Кывала (Чехословакия) Чатын, по северной стене (6) Л. Паленичек, С. Луковский, Ю. Новак, Я. Солдан (Чехословакия) 1972 год 318 КАВКАЗ Джайлык, по юго-восточной стене через «монах» (5Б) М. Фогель, М. Дитрих (ГДР) Уллутаучана, траверс с подъемом на западную вершину по «доске» (5А) К. Диверитц, П. Кобах, В. Хайне (ГДР) Уллутаучана, главная вершина, по северной стене (5Б) М. Фогель, М. Дитрих, У. Янзен (ГДР) Уллукара, по северо-западной стене (5А не кл.) К. Челецки, М. Будны, П. Малиневский, М. Фияульковский (Польша) Щуровского пик, по северо-западной стене (5А) B. Кинд, Ю. Коритц, Г. Коритц, У. Шротер (ГДР) Шхельда, 2-я западная вершина (5Б) C. Цирховер, С. Здраевский (Польша) Ушба, траверс (5А) 1. В. Брегула, И. Бернард, П. Биттков, Г. Гэпелъ (ГДР) 2. X. Геринг, Р. Датцнер, П. Зайбт, Б. Оритц (ГДР) 3. П. Реннер, Понтер, Брюккер, Хайнс (ГДР) Ушба, южная вершина (5Б) К. Челецки, М. Будны, М. Фияульковский (Польша) ПАМИР Коммунизма пик, с ледника Фортамбек по ребру «Буревестник» (5Б) 1. М. Кришак, М. Неуман, Л. Паленичек, М. Филип (Чехословакия) 2. Абрамов, О. Балджийский, Д. Дончев, К. Долапчиев (Болгария), X. Хуба (Венгрия), К. Фолькер, Р. Вернер, Р. Дитер, Г. Хейнц, Г. Хелфрид (ГДР), 3. Раднабазар, Н. Гарва, Л. Жамц, Ц. Равжа (Монголия), С. Кулински, В. Вру ж, Т. Гибински, К. Глазек, Т. Петровски (Польша), А. Флоричиою, А. Танасе (Румыния), Е. Кивала, Я. Ковницки, Я. Солдан, Д. Хладек (Чехословакия), Л. Рожич, Ф. Яромен (Югославия) 319 3. П. Млотецкий, В. Бранский, В. Клапут, М. Малатынский, А. Окопинска, К. Олех, Ю. Олчевский, А. Петрашек, Ц. Павловский, А. Соболевский, С. Вдовяк (Польша) Корженевской Е. пик, по южному ребру (5А) 1. В. Бранский, Ю. Олчевский, А. Соболевский, С. Вдовяк (Польша) 2. А. Окопинска, В. Клапут, М. Малатынский, П. Млотецкий (Польша) 3. К. Олех, Ц. Павловский (Польша) Составил В. Шатаев 320 СОДЕРЖАНИЕ А. Боровиков. Альпинизм в нашей стране (К 50-летию советского альпинизма).............................................................................................................. 3 А. Летавет. К 25-летию «Побежденных вершин» (1948-1973 гг.) ..................... 8 ЭКСПЕДИЦИИ М. Грудзинский, Е. Ильинский. На вершину Мраморной стены зимой ....... 25 А. Битный. Двуглавый пик Памира..................................................................... 39 Л. Дядюченко. По лезвию Тенгри-Тага .............................................................. 55 Хроника экспедиций ............................................................................................. 66 ГОРОВОСХОЖДЕНИЯ И. Кудинов. «Президиум Кавказских гор» ......................................................... 71 A. Снесарев. Вершина в «Пестрых горах» ......................................................... 80 B. Божуков. От Нурека до Ягноба ....................................................................... 90 Хроника восхождений ........................................................................................ 105 НАУКА И АЛЬПИНИЗМ Ф. Кропф. Горы Аляски (1886-1970 гг.) ........................................................... 107 Л. Рудаков. Ледяной панцирь Эльбруса ........................................................... 123 ОПЫТ И ПРАКТИКА Б. Левин. Восхождение на Крайнем Севере ..................................................... 130 ИСТОРИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ ГОР М. Ануфриков. Альпинист, художник, патриот .............................................. 145 П. Рототаев. Красный флаг над Казбеком ........................................................ 160 А. Хргиан. Первый русский путешественник в Андах. .................................. 169 Д. Петин. Русское Горное общество (К 75-летию РГО) ................................ 177 П. Рототаев. 50 лет альпинизма в Чехословакии ............................................. 183 ЗА РУБЕЖОМ Э. Мысловский. Яркая победа над Аннапурной .............................................. 185 Ф. Кропф. По Рупальской стене ........................................................................ 197 Б. Гарф. Макалу по западному ребру ................................................................ 211 М. Усов. Альпинизм в Японии .......................................................................... 222 Зарубежная хроника ............................................................................................ 228 КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ Ледорубом и пером (обзор альпинистской литературы) ................................ 235 ХРОНИКА. СПРАВОЧНЫЕ МАТЕРИАЛЫ .............................................. 247 Присвоение спортивных званий ........................................................................ 260 Материалы к летописи советского альпинизма ............................................... 269 321
