УДК 321.01 Шишков Василий Валерьевич кандидат
advertisement
УДК 321.01 Шишков Василий Валерьевич кандидат политических наук, доцент кафедра государственной службы и кадровой политики Институт государственной службы и управления персоналом Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации г. Москва, Россия ЭВОЛЮЦИЯ ОСНОВ НАЦИОНАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ, ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ: ПОЛИТОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ Реализация национальной политики и построение федеративных отношений в России связано с трудностями адекватной политической организации страны, на территории которой проживают представители 193 национальностей. Современная Россия проявила способность к общественной консолидации, что придает формирующейся российской гражданской идентичности репродуктивный способность сдержать преодолеть и характер, конфликты определяет ее этнополитических идентичностей. Межнациональные отношения остаются в центре внимания российской политической власти, данная проблематика, во многом унаследованная Россией от государств-предшественников (Российской империи и СССР) сохраняет свою актуальность для отечественной государственности, сочетающей в своей федеративной организации территориальный и национальный признаки. В докладе политологический анализ фокусируется на официальной позиции центральной власти, что позволит определить ее видение принципов, целей и приоритетов национальной политики, их эволюцию и развитие. Поиск новых основ национальной политики выступает одним из приоритетов центральной власти в России. С 1990-гг. эта проблема, напрямую связанная с сохранением государственной целостности, требовала своего концептуального оформления. В 1996 г. Указом Президента была утверждена «Концепция государственной национальной политики Российской Федерации» (далее Концепция 1996 г.)1. В данном документе, а также принятом наряду с ним Федеральном законе «О национально-культурной автономии»2 впервые была предпринята попытка обозначить официальное видение национальной политики. Концепция 1996 г. определяла на основе конституционных принципов основные цели и задачи государственной национальной политики. Определяя ситуацию в сфере национальных отношений, Концепция 1996 г. указывает на то, что большинство народов России являются ее коренными народами и в наступившем после распада СССР новом этапе развития государства необходимо достичь «гармоничного сочетания самостоятельности субъектов Российской Федерации и целостности Российского государства» в условиях, когда «социально-экономические и политические трудности переходного периода обусловили ряд кризисных ситуаций и сложных проблем в области межнациональных отношений». Концепция 1996 г. выступала в качестве попытки представить новые официальные политические ориентиры в переходный период развития Российской государственности, связанные с установлением федерализма и свободы национально-культурной автономии (закрепленной с 1996 г. законодательно). В конце 2012 г. на смену Концепции 1996 г. была утверждена «Стратегия государственной национальной политики Российской Федерации Указ Президента Российской Федерации от 15.06.1996 N 909 «Об утверждении Концепции государственной национальной политики Российской Федерации» // «Собрание законодательства Российской Федерации», 17.06.1996, N 25, ст. 3010. 2 Федеральный закон от 17.06.1996 N 74-ФЗ «О национально-культурной автономии» // «Собрание законодательства Российской Федерации», 17.06.1996, N 25, ст. 2965. 1 на период до 2025 года» (далее Стратегия)3. Стратегия призвана стать руководством при решении новых задач и определении приоритетных направлений в сфере государственной национальной политики Российской Федерации. Стратегия, в отличие от Концепции 1996 г., исходит из того, что «Российское государство создавалось как единение народов, системообразующим ядром которого исторически выступал русский народ. Современное Российское государство объединяет основанный на сохранении и развитии русской культуры и языка, историко-культурного наследия всех народов России единый культурный (цивилизационный) код». Таким образом, официальная позиция российского высшего политического руководства близка к признанию России в качестве «государствацивилизации»4. Данное обстоятельство приближает Россию к утверждению принципов культурной, а перспективе и политической («имперской»), автаркичности, поскольку вопрос о цивилизационной самобытности для России неразрывен с проблемой особости политического развития. В этой связи закономерным выглядит то, что в Стратегии на первое место среди принципов государственной национальной политики выходит «государственная целостность, национальная безопасность Российской Федерации, единство системы государственной власти». В отличие от Концепции 1996 г., в которой первое место занимало «равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от его расы, национальности, языка, отношения к религии, принадлежности к социальным группам и общественным объединениям». Хотя в Стратегии указывается, что она основывается на принципах построения демократического федеративного государства, в ней не рассматриваются направления государственной политики, обеспечивающие Указ Президента Российской Федерации от 19.12.2012 N 1666 «О Стратегии государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года» // «Собрание законодательства Российской Федерации», 24.12.2012, N 52, ст. 7477. 4 Михайлова Н.В. Концептуальная эволюция национальной и федеративной политики в России. Автореферат. докт. полит. наук. М. 2012. С. 18. 3 дальнейшее развитие российского федерализма с учетом этнической специфики России, что также отличает документ 2012 г. от Концепции 1996 г., в которой неоднократно говорится о развитии федерализма и федеративных отношений, что обеспечивающих «равенство всех национальных общностей». Также можно сказать, что в Стратегии вопросы организации и деятельности национально-культурных автономий уходят на второй план и рассматриваются в качестве инструмента сглаживания межэтнических противоречий, в том числе в связи с увеличением количества мигрантов, и необходимостью их социальной и культурной адаптации. В целом, сравнительный анализ документов 1996 и 2012 г. показывает, что государственная политика в сфере национальных отношений все больше ориентирована на обеспечение безопасности и территориальной целостности государства, снижение рисков обострения межэтнических противоречий и связанных с ними проявлений национализма, экстремизма, терроризма, через использование «многовекового политико-правового» опыта российской государственности, т.е. традиционных механизмов взаимоотношений центра и периферий. В меньшей степени в ней уделяется внимание вопросам национального самоопределения (например: в Стратегии говорится о недопустимости создания политических партий по признаку национальной принадлежности). С 1996 г. высшая политическая власть России стоит на позиции, что «своеобразие российского федерализма состоит в сочетании территориального и национального начал» (Концепция 1996 г.), Стратегия практически отказывается от рассмотрения национального вопроса в ракурсе федерализма. По сути дела, это можно понимать как то, что центр последовательно отказывается от переформатирования национально- территориального ландшафта, и считает возможным сохранение Федерации в существующем национально-административном (конгломератном) виде. Стратегия сосредоточена на проведении политики отвечающей принципу цивилизационной самодостаточности. Таким образом, в ней находит завуалированное проявление «имперский тренд» российской политики последних лет. Причем, в сфере межэтнических отношений создана управленческая вертикаль5, что указывает на стремление центра к постоянному контролю и регулированию в этой сфере. В осуществлении национальной политики политическое руководство России не стремится повторять эксперименты с национальным самоопределением, проводимые СССР в 1920-30-е гг. Политика центра направлена на формирование гражданской идентичности с учетом полиэтничности и культурного многообразия. В формировании «российской нации» можно видеть преемственность от культивируемой в Советском Союзе новой общности – «советского народа». В укреплении гражданского единства российской нации, гармонизации межэтнических отношений и этнокультурном развитии – в этих приоритетах национальной политики нельзя не видеть тренд российской политики последних лет, направленный на стабилизацию и снижение рисков социально-политической конфликтности6. В Советском Союзе границы между составляющими его субъектами были определены с учетом ареала проживания основных этнических групп. Это, в частности, означало, что с «коллапсом коммунистических партий, которые осуществляли основные связи между центром и периферией, им была уже готова альтернатива в лице национализма, в основе которого лежало требование этнической гегемонии в рамках исторической территории, то есть той территории, которая была им обозначена в рамках советского государства»7. В России «национальные субъекты» продолжают занимать привилегированное положение, даже утрачивая в современных Государственная национальная политика и государственно-конфессиональные отношения Российской Федерации в 2011 году. / Под редакцией А.В. Журавского. В 2-х тт. Том I. М.: Изд-во ООО «Печатный дом «РУС-КОР» 2011. С. 92. 6 Басаргин В.Ф. Выступление // Государственная национальная политика и государственноконфессиональные отношения Российской Федерации в 2011 году. Под редакцией А.В. Журавского. В 2-х тт. Том I. М.: Изд-во ООО «Печатный дом «РУС-КОР» 2011. С. 8. 7 Грибанова Г.И. Роль федерализма в разрешении этнополитических конфликтов // Современный федерализм: российские проблемы в сравнительной перспективе. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2008. С. 158. 5 условиях политическую самостоятельность. Такое положение все более соответствует модели унитарного государства с автономиями, выступающей основной исторической формой российского государственности8. В развитии которой, по мнению В.Н. Лысенко, боролись две тенденции: самодержавная, реализующая централизаторское направление политики, и общинная, стремящаяся к децентрализации. Традиционно превалировала первая, которая вновь задает тон в российской политической жизни9. Представляется, что в условиях российского федерализма, одна из основных специфических черт которого состоит в заниженном реальном политическом статусе субъектов Федерации (в том числе таких национальных субъектов как республики), их зависимости, в том числе финансовой10, от центра, политика последнего направлена на подмену политического самоопределения «гармонизацией межэтнических отношений и этнокультурным развитием». Подавление национализма, его неизбежных политических проявлений, выглядит обоснованной стратегией центра по удержанию под своим контролем государственной территории. Ведь без единой национально-государственной идентичности любую мировую державу, допускающую условия для формирования различных версий этнонационализма, этнических, региональных и иных идентичностей, может постичь судьба СССР11. Общественные отношения в пределах России отличаются социальной, экономической и культурной многоукладностью до такой степени, что центр вынужден вводить режимы специального политического управления социально-экономическим развитием (Дальний Восток) или, более того, непосредственно регулировать процессы политико-культурной адаптации к современным политическим процессам, с учетом этнической и религиозной 8 Замышляев Д.Е. Национальный фактор в государственном устройстве российской федерации. Автореф. канд. юрид. наук. Нижний Новгород. 2004 С. 8. 9 См. Лысенко В.Н. Развитие федеративных отношений в современной России. М.: ИСП, 1995. 220 с. 10 Стратегия-2020: Новая модель роста – новая социальная политика. Электронный ресурс. [URL: http://2020strategy.ru/data/2012/03/14/1214585998/1itog.pdf] (Время доступа 21.20.2013.) С. 776. 11 Гаджиев К. Ниционализм в роли идеологии // Власть. 2012. №11. С. 8. специфики (Северный Кавказ) . В долгосрочной перспективе сдерживание национализма в условиях демократического транзита и модернизации практически невозможно . Реальная модернизация закономерно обусловливает стремление к эгалитаризму, в первую очередь национальному, что в условиях Российской Федерации может привести к обострению сепаратистских тенденций. Наоборот моноцентричный режим власти, как представляется, способен, сдерживая центробежные тенденции, создать предпосылки для общегражданской консолидации (если возможна смена подданнической модели поведения культурой участия, необходимой для развития федералистской политической культуры и нации граждан), и, что не маловажно, соответствует традиционным представлениям о власти в системе патримониальных политических ценностей, ведущих свою историю со времен Советского Союза и Российской империи, если не раньше. В завершение доклада следует сказать, что многоэтничность – одна из важнейших характеристик современной России, во многом определяющая ее «постимперский федерализм». Ни Российская империя, ни Советский Союз, несмотря на все попытки не смогли преодолеть этнической напряженности и сформировать целостную общность гражданского типа, что во многом определило постсоветское политическое устроение территориальной власти в России . Несмотря на административно-политические усилия со стороны центра, направленные на формирование гражданской нации, этот процесс, протекающий в условиях постимперского транзита, далек от завершения. Основная проблема видится в аксиологическом кризисе, поиске новых несоветских, не имперских ценностных оснований консолидации российской политической нации.
