К вопросу о переводе контрактов (договоров)

К вопросу о переводе контрактов (договоров)
с английского языка на русский.
Багринцева Н.В., канд. филол. н., (ГУ-ВШЭ)
Демченкова О.А., канд. соц. н. (ГУ-ВШЭ)
В многочисленных лингвистических исследованиях, как в нашей стране,
так и за рубежом признается факт существования в английском языке особой
системы языковых средств, обслуживающих коммуникацию в области юриспруденции. В зарубежных исследованиях для обозначения данной системы
языковых средств используется термин «sublanguage» – подъязык. В работах
отечественных исследователей эта система языковых средств традиционно
называется подстилем или разновидностью официально-делового стиля [1, 4,
5].
Подъязык права не отличается однородностью, включая различные типы
текстов, обладающих своей спецификой: статуты, контракты, международные
договоры или соглашения, сборники судебных решений.
В данной статье мы остановимся на рассмотрении некоторых специфических особенностей такой разновидности юридических текстов как контракт
(договор).
При анализе структурной организации текстов данного типа необходимо
отметить, что как в русском, так и в английском языке для контракта характерна жесткая композиционная структура, типизированное содержание и тематическая ограниченность. Рассмотрим некоторые типичные разделы в тексте контрактов на английском языке.
Вступительная часть, как правило, формулируется следующим образом:
This Agreement is made this ___ day of ________, 200_ between ___________, a corporation organized under the laws of State of ___________, United States of America, and having its principle office at
___________ (‘’_______’’) and _____________, a corporation organized in accordance with the laws of
________________ and having its principle office at ____________ (‘’_______’’) with reference to the following facts: …
Формулировка
«Now, therefore, intending to be legally bound, the parties agree as follows…»
предшествует собственно содержанию договора, т.е. совокупности условий,
определяющих требования к предмету, состав и порядок подлежащих совершению сторонами действий.
Заключительная часть контракта (подписи сторон) включает клише, подобные приведенным ниже:
IN WITNESS WHEREOF, the parties have hereunto set their hands and seals the day and year first
above written.
Или: IN WITNESS WHEREOF, the parties hereto duly executed this Agreement. Или: IN
WITNESS WHEREOF, the parties hereto, intending to be legally bound, have signed this Agreement the day
and year first above written.
Разделы, общие для всех видов контрактов, включают: Definitions and
Principles of Interpretation, Arbitration, Force Majeure, Termination, Notices. Раздел Definitions and Principles of Interpretation в большинстве случаев начинается
со следующих слов:
Whenever used in this Agreement, unless there is something in the subject matter or context of their
use inconsistent therewith, the following words and terms shall have the respective meanings ascribed to
them as follows …
В разделе Arbitration может быть несколько подразделов: Disputes, Selection of Arbitrators, Situs of Arbitration, Enforceability. Открывается данный
раздел, как правило, формулировкой приблизительно следующего содержания:
Any and all disputes, controversies, claims and differences arising out of or relating to this Agreement, or any breach thereof, which cannot be settled through correspondence and mutual consultation of the
Parties hereto, shall be finally settled by arbitration in accordance with the Rules of the Arbitration Association of ____________, in effect on the date of this Agreement, by one or more arbitrators elected in accordance with such rules.
В работах по теории перевода отмечается ряд грамматических особенностей текстов данного типа [1]. В частности, в текстах юридических документов,
составленных на английском языке, глагол
shall
употребляется со 2-ым и 3-им
лицом единственного числа. При переводе на русский язык в таких случаях используется настоящее время.
В отношении лексических особенностей хотелось бы отметить:
 употребление синонимических пар (например,
adjustment or settlement)
целого ряда синонимов (например, disputes, controversies, claims and differences);
или
При переводе синонимических пар на русский язык имеет значение тот
факт, является ли данная пара идиомой (как например,
клише (как например,
terms and conditions)
null and void, part and parcel),
или сочетанием близких по значению,
но, тем не менее, семантически самостоятельных членов (например,
troversies, claims and differences).
disputes, con-
В первых двух случаях пара составляет одну единицу
перевода, в последнем, по возможности, переводится каждый член пары.
 использование иноязычных включений;
Как указывают В.Н. Комиссаров, Я.И. Рецкер и В.И. Тархов, в русских
официальных текстах латинские и французские слова и выражения используются значительно реже. Поэтому, как правило, иноязычные включения в юридических текстах на английском языке переводятся на русский язык, а не переносятся в текст перевода [1]. Например,
per diem
-
в день, bona fide – добросовестный
или добросовестно, amiable compositeur – мировой посредник.
Исключение составляют латинские слова и обороты, употребление которых стало нормой в русском языке. Среди них status quo, de facto, de jure, a priori и др.
Такие выражения сохраняются в своем иностранном написании или передаются
при помощи транскрибирования.

использование общеупотребительных многозначных слов в специальном
терминологическом значении: During discovery1, we’ll get all the records we need.
 использование терминов;
Термины являются главной отличительной особенностью любого специального текста, в том числе и юридического. Термины выражают понятия, отражающие существенные и необходимые признаки, объектов и явлений данной
предметной области. В специальном переводе знание понятий имеет большое
значение как на этапе извлечения смысла из исходного сообщения, так и на
этапе собственно перевода.
Необходимо заметить, что в работах по теории специального перевода зачастую формулируется требование полного понимания исходного текста переводчиком. Отметим, что авторы, выдвигая требования полного понимания тек1
discovery – (зд.) истребование одной стороны у другой имеющихся по делу документов
ста, часто не уточняют, при помощи каких средств можно этого достичь, вызывая, тем самым, довольно резкую реакцию со стороны переводчиков практиков.
Действительно, далеко не всегда переводчик, даже при условии многолетней специализации, способен полностью понимать любой специальный текст,
например, юридический текст по первому предъявлению.
В большинстве случаев это и не требуется, так как переводчики часто приобретают знания, необходимые, для понимания исходного текста непосредственно в процессе перевода, точнее говоря на этапе анализа содержания исходного текста, предшествующем собственно переводу.
Например, в статье Т.П. Некрасовой анализируются проблемы перевода с
русского языка на английский юридических терминов «субъект» и «объект».
Подбору эквивалентов этих слов в языке перевода предшествует информационный поиск, позволяющий точно понять значение этих терминов. Автор статьи пишет, что «… нужно попытаться понять, что имеется в виду под объектами и субъектами в русском тексте…» [2].
Каким образом может переводчик/ца приобрести необходимые ему/ей знания? В распоряжении переводчика находятся толковые и двуязычные словари,
глоссарии, базы данных, информационно-поисковые тезаурусы, энциклопедии,
корпуса текстов, законодательство, нормативные акты, личные контакты со
специалистами и др. Все вышеперечисленные средства, безусловно, могут быть
полезны переводчику. Но решающее значение имеет организация поиска. Последовательность, например, может быть такой. Встретив в тексте языковые
единицы, представляющие трудность для понимания переводчик обращается к
толковым словарям, чтобы определить, какому понятию соответствует значение данной языковой единицы. Например, «Collins English Dictionary»:
discovery:
law the compulsory disclosure by a party to an action of relevant documents in his possession
Далее переводчик обращается к энциклопедиям, базам данных, нормативным актам, чтобы выяснить его (понятия) признаки и таксономические отношения с другими понятиями данной предметной области. Например, «Encyclopaedia Britannica»:
discovery: in law, pretrial procedures providing for the exchange of information between the parties
involved in the proceedings. Discovery may be made through interrogatories, which consist of written questions sent from one side to the other in an attempt to secure important facts; it also can be made through depositions, whereby a witness is sworn and, in the presence of attorneys for both sides, is subjected to questions…
Или же, например, в упоминавшейся выше статье Т.П. Некрасова отмечает, что она почерпнула определение понятия субъект в Конституции РФ.
Далее, уяснив содержание понятия, переводчик приступает к собственно
переводу. Первый этап создания текста перевода предусматривает поиск и подбор переводческих соответствий для исходных терминов. В поисках терминологических соответствий переводчик обращается к источникам информации,
указанным выше и анализирует возможность применения найденных в них соответствий в контексте своего перевода.
Например, в англо-русском словаре для термина субъект можно обнаружить
соответствие
subject.
Необходимо отметить, что данное соответствие вряд ли
можно использовать для перевода выражения
субъект Российской Федерации,
не-
смотря на то, что в Интернете встречается сочетание *subjects of the Russian Federation.
Субъекты РФ – это не подданные империи, а республики, области, города федерального значения т.п. Эквивалентом в данном случае будет выражение
constituent entity.
(См. перевод на английский язык Конституции РФ.)
Далее необходимо остановится на случаях терминологических лакун, в основе которых лежат понятийные лакуны. В исследованиях по юридическому
переводу неоднократно отмечалось, что совокупность понятий, характеризующих юридическую систему одной страны, может в значительной степени отличаться от совокупности понятий, характеризующих юридическую систему другой. В качестве примера можно сравнить страну статутного права (РФ) и страну
общего права (Великобритания, США). Выявляемые в ходе такого сопоставления лакуны могут представлять определенные проблемы для переводчика, но,
безусловно, не являются непреодолимым препятствием для перевода.
Существует целый арсенал переводческих приёмов, позволяющих преодолевать подобные лакуны: транскрипция/транслитерация, калькирование, кон-
кретизация, генерализация, аналог, описательный перевод, беспереводное заимстование.
Например, для упоминавшегося выше слова
discovery
в англо-русском сло-
варе Адрианова-Берсона предлагается описательный перевод:
раскрытие, пред-
ставление сведений, документов.
Но необходимо обратить внимание, что вариант перевода должен отвечать
не только требованию эквивалентности, т.е. описывать тоже понятие, что и
единица оригинала, но и требованию адекватности, т.е. соответствовать параметрам коммуникативной ситуации (цели перевода и типу рецепторов).
Например, термин
due diligence
в юридических документах традиционно пе-
реводят при помощи кальки: должная заботливость. Для неспециалиста, возможно,
потребовался бы описательный перевод с элементами экспликации, например,
разумная мера предосторожности,
если речь идет о страховании, или
вой благонадёжности партнёров или юридической чистоты сделки,
проверка финансо-
если - об инвестициях.
В качестве еще одного примера рассмотрим фрагмент перевода на русский
язык «Генерального соглашения о тарифах и торговле от 1994 г.».
3. (a) The provisions of Part II of GATT 1994 shall not apply to measures taken by a Member under
specific mandatory legislation, enacted by that Member before it became a contracting party to GATT 1947,
that prohibits the use, sale or lease of foreign-built or foreign-reconstructed vessels in commercial applications between points in national waters or the waters of an exclusive economic zone.
This exemption applies to: (a) the continuation or prompt renewal of a non-conforming provision of
such legislation; and (b) the amendment to a non-conforming provision of such legislation to the extent that
the amendment does not decrease the conformity of the provision with Part II of GATT 1947. This exemption is limited to measures taken under legislation described above that is notified and specified prior to the
date of entry into force of the WTO Agreement. If such legislation is subsequently modified to decrease its
conformity with Part II of GATT 1994, it will no longer qualify for coverage under this paragraph.
3. (а) Положения части II ГАТТ 1994 не применяются к мерам, принятым членом на основании
специального императивного законодательства, введенного в силу таким членом до того, как он стал
договаривающейся стороной ГАТТ 1947, которое запрещает использование, продажу или аренду построенных или отремонтированных за границей судов для коммерческого использования между
пунктами в национальных водах или водах исключительной экономической зоны.
Такое изъятие применяется к: (а) продолжению действия или незамедлительному пересмотру
несоответствующего положения такого законодательства; и (б) изменению несоответствующего положения такого законодательства в таких пределах, когда это изменение не уменьшает соответствия
этого положения части II ГАТТ 1947. Это изъятие ограничивается мерами, принятыми в рамках указанного выше законодательства, в отношении которого делаются уведомления и уточнения до даты
вступления в силу Соглашения о ВТО. Если такое законодательство впоследствии изменяется в сторону уменьшения его соответствия части II ГАТТ 1994, то оно не будет более подпадать под действие настоящего пункта.
Если представить, что адресатом этого перевода был бы широкий круг читателей, то возможно «изъятие» стало бы поводом для вполне обоснованных
претензий.
Говоря о зависимости стратегии переводчика от предполагаемой цели перевода, можно отметить, что, например, в программе курса специального перевода, предлагаемом одним из факультетов Университета Чикаго сказано: «Because a legal document, when executed, bears legal liabilities, the translation of a legal document usually has the same legal effect as the original». Оговорка «when
executed» не случайна, так как на практике перевод юридического документа
часто заказывается в целях получения информации. В таком случае текст перевода не имеет никакой юридической силы.
Г. Фермеер в 1970-80 гг. приводил в качестве примера два возможных
подхода к переводу текста договора о гарантии. Он отмечал, что если необходимо, чтобы текст договора о гарантии на английском языке обладал юридической силой в ФРГ, его следует заменить текстом, составленным в соответствии
с требованиями, которые в ФРГ предъявляют к документам подобного типа. С
другой стороны, если некто в ФРГ желает ознакомиться с правилами оформления гарантии в США, потребуется совершенно другой подход: воспроизведение в переводе всех аспектов содержания оригинала с подробным разъяснением
фрагментов, трудных для понимания в силу различий в юридических системах
двух стран [3].
В отношении приводимого выше выражения «During discovery, we’ll get all the records we need»
нужно заметить, что предлагаемый англо-русским словарем описа-
тельный перевод термина
discovery
-
раскрытие, представление сведений, документов
бу-
дучи формально верным, тем не менее, вряд ли даст адекватный перевод. В
контексте коммуникативной ситуации это вероятно следовало бы перевести,
например, как Мы истребуем все необходимые документы.
В завершение рассмотрения факторов, влияющих на выбор стратегии перевода, отметим, что многие исследователи считают использование в юридическом переводе аналогов нецелесообразным, так как такой перевод приводит к
замене одного юридического понятия другим.
Таким образом, в данной статье была произведена попытка показать, что
изучение специальной юридической лексики невозможно без анализа понятийной модели предметной области. Данный тезис имеет, как нам кажется, большое значение для процесса обучения иностранному языку в сфере профессиональной коммуникации, где, на наш взгляд, следовало бы уделять больше внимания проблеме организации информационного поиска и систематизации информации в онтологию понятий.
Литература:
1. Комиссаров В.Н., Рецкер Я.И., Тархов В.И. Пособие по переводу с английского языка на русский.
Часть II. М., 1965.
2. Некрасова Т.П. Объекты и субъекты, или Words that lawyers like and translators stumble over // Мосты.
№7, 2005.
3. Reiss, K. Vermeer, H.J. Grundlegung einer allgemeinen Translationstheorie. Tubingen, 1984.
4. Sarcevic, S. New Approach to Legal Translation. Kluwer Law International, 1997.
5. Tiersma, P. Legal Language. University of Chicago Press, 1999