Престол и жертвенник
реклама
Престол и жертвенник (Исаия 6,1-8) В этом возвышенном отрывке из Писания мы видим два выдающихся предмета, а именно: престол и жертвенник - и, более того, мы наблюдаем действие этих двух предметов на душу пророка. Весь этот эпизод полон для нас интереса и наставления. Давайте же должным образом рассмотрим его! "В год смерти царя Озии видел я Господа, сидящего на престоле высоком и превознесенном, и края риз Его наполняли весь храм". Это было величественное и ошеломляющее зрелище. Это серьезное дело для грешника - обнаружиться себя стоящим пред престолом Божиим с совестью, не удовлетворившей требования этого престола. Исаия обнаружил это. Сияние престола отрыло ему его истинное состояние. И что это было за сияние? Это была нравственная слава Христа, как мы читаем в Евангелии от Иоанна: "Сие сказал Исаия, когда видел славу Его и говорил о Нем" (гл. 12,41). Христос является тем совершенным мерилом, которым каждый должен измерять себя. Не имеет значения, что я думаю о себе или что обо мне думают другие; вопрос заключается в том, каков я перед лицом Христа. Закон может сказать мне, каким я должен быть, совесть - каким я не должен быть, но только когда яркие лучи нравственной славы Христовой озарят все вокруг меня, только тогда я смогу прийти к истинной оценке того, чем я являюсь. Только тогда откроются уголки моего сердца, обнаружатся тайные мотивы действий, обнажится мое истинное состояние. Но читатель, возможно, спросит: "Что вы подразумеваете под нравственной славой Христовой?" я имею в виду тот свет, который исходит от Него во всех Его путях, когда Он был здесь, в этом темном мире. Именно этот свет выявил человека, раскрыл то, чем он является, и осветил все, что было в нем. Никто не может избежать действия этого света. Это совершенное сияние божественной чистоты, в виду которого серафимы могли лишь восклицать: "Свят! Свят, свят!" Так следует ли нам удивляться тому, что когда Исаия увидел себя в сиянии этой славы, то он воскликнул: "Горе мне! погиб я!"? Нет, это было естественным возгласом того, в чье самое сердце проник свет, который все делает совершенно явным. У нас нет причин предполагать, что Исаия был в каких-то отношениях хуже, чем его ближние. Нам не сообщается, что перечень его грехов был тяжелее или мрачнее, чем перечни грехов тысяч людей вокруг него. Но помни, мой читатель, умоляю тебя, помни, что там, где стоял пророк, он воскликнул: "Горе мне!" Это случилось не у подножия огненной горы, где посреди громов и молний, тьмы и бури было выражено служение смерти и осуждения. Не там он стоял, хотя даже там Моисей был вынужден сказать: "Я в страхе и трепете". Но это произошло перед лицом славы Христовой, Бога Израилева, где наш пророк увидел себя "нечистым" и "погибшим". Таково было его состояние в свете, раскрывающем людей и предметы такими, каковы они есть. "Я погиб". Он не говорит: "Горе мне! Я не тот, кем я должен быть". Нет, он увидел нечто большее, чем это. Он был выявлен силой того света, который достигает самых глубоких уголков души и раскрывает "помышления и намерения сердечные". Исаия никогда прежде не видел себя в таком свете, не измерял себя такой меркой, не взвешивал себя на таких весах. Он никогда не стоял пред престолом Иеговы в состоянии не соответствующим этому престолу. Он "видел Господа, сидящего на престоле высоком и превознесенном". Он увидел себя беспомощным, виноватым и погибшим грешником в неизмеримом удалении от этого престола и от Благословенного, Сидящего на нем. Он слышал восклицание серафимов: "Свят, свят, свят!"; и единственный ответ, который мог исторгнуться из глубины его сокрушенного сердца, был :"Нечист, нечист, нечист!" Он созерцал море греха и нечистоты, отделяющих его от Господа, перебраться через которое не помогли бы ему никакие усилия. Таково было его положение в тот страшный момент, когда он издал вопль истинно осужденной души: "Горе мне!" Он был полностью поглощен одной- единственной мыслью, а именно: мыслью о своей полной погибели. Он почувствовал себя погибшим. Он не думал о том, чтобы сравнивать себя с другими, не пытался найти грешников, которые еще хуже, чем он. Нет! Божественно осужденная душа никогда не думает о подобном. В ней господствует лишь одна великая мысль, и эта мысль выражена словами: "Погиб я!" Читатель должен тщательно отметить то, что, когда пророк находился в осуждающем сиянии престола, он не думал о том, что он сделал или оставил несделанным. Пред его душой не стоял вопрос о том зле, которое он совершил, или о том добре, которого он не совершил. Нет, он был гораздо глубже. Одним словом, он думал не о своих поступках, но о своем состоянии. Он сказал: "Я" - что? Имею во многом недостатки? Не исполняю свой долг? Далеко не являюсь тем, кем должен быть? Нет, эти и подобные признания никогда бы не выразили переживаний сердца, на которое пали ослепительные лучи престола Господня во всей их силе осуждения. Конечно, мы сделали то, чего не должны были делать, и не сделали то, что должны были сделать. Но все это лишь плод совершенно развращенной природы, и когда в нас врывается божественный свет, то он указывает нам на самые корни. Он не просто ведет нас от листа к листу или от ветви к ветви, но, проходя через ствол, он обнажает скрытые корни той природы, которую мы по своему рождению унаследовали от наших прародителей, и заставляет нас увидеть, что все наше существо непоправимо испорчено. Тогда мы вынуждены воскликнуть: "Горе мне!" не потому, что мое поведение имеет недостатки, но потому, что вся моя природа погибла. Так было и с Исаией, когда он стоял пред престолом Господним. Ах, что это за место для грешника! Там нет никаких смягчающих обстоятельств, никаких жалких отговорок, жалоб на людей или на обстоятельства. Там виден лишь один предмет, виден во всей его вине, ничтожности и падении. И это - само существо грешника. С ним все ясно. Его судьбу можно выразить этим веским, внушительным и выразительным словом "погиб". Да, он погиб. Вот и все, что можно сказать об этом. Делайте с этим, что хотите, вы не получите ничего, кроме беспомощного, погибшего существа, и чем скорее и полнее это будет понятно, тем лучше. Многим людям требуется долгое время, чтобы познать эту основопологающую истину. Они в сущности не стояли в полном сиянии этого престола, и как следствие, они не могли воскликнуть с достаточной силой выразительности: " Погиб я!". Только та слава, что исходит от этого престола, вызывает этот возглас из самой глубины души. Все, кто когда-либо стоял пред престолом, выразили то же самое признание, и мы всегда видим, что наше ощущение благодати жертвенника находится в полном соответствии с нашим восприятием сияния престола. Эти две совершенно нераздельные вещи. В день благодати престол и жертвенник будут воссоединены. В день же суда "великий белый престол" предстанет без всякого жертвенника. Тогда не будет благодати. Тогда против гибели не будет спасения, а что касается результатов, то это будет вечная погибель. Это ужасная истина. О читатель, знай о том, что ты должен будешь встретиться с сиянием престола без защиты жертвенника! Это, естественно, приводит нас ко второму предмету в рассматриваемом нами интересном эпизоде, а именно: к жертвеннику. В тот самый момент, когда Исаия выразил глубокое осуждение того, чем он являлся, тогда он получил защиту в виде жертвенника Божия. "Тогда прилетел ко мне один из серафимов, и в руке у него горящий уголь, который он взял клещами жертвенника, и коснулся уст моих, и сказал: вот, это коснулось уст твоих, и беззаконие твое удалено от тебя, и грех твой очищен". Итак, здесь мы видим щедрую защиту жертвенника Господня, который - следует хорошо это помнить - представлен в непосредственной связи с престолом Господним. Эти две вещи тесно связаны в жизни и опыте всякой осужденной и обращенной души. Ту вину, которую обличает престол, устраняет жертвенник. Если в сиянии этого престола виден лишь один предмет, а именно: падшее, виновное и погибшее существо человека, то и в сиянии жертвенника виден тоже лишь один предмет - всеобъемлющий, все достаточный, бесценный Христос. Спасение полностью охватывает падшего, и тот же самый свет, который выявляет одно, подобным же образом выявляет и другое. Это дает умиротворение совести. Бог Сам предоставляет средство против погибели, которую выявил свет Его престола. "Это коснулось уст твоих, и беззаконие твое удалено от тебя". Исаия лично соприкоснулся с жертвой, непосредственным результатом чего было полное устранение всех его беззаконий. Полное очищение всех его грехов. Не осталось ни единого пятна. Теперь он мог стоять в сиянии этого престола, которое только что выявило его нечистоту, и знать, наверняка благодаря тому же самому свету, что на нем не осталось ни одного нечистого пятна. Тот самый свет, который осветил его грех, выявил также очищающее действие Крови. Такова бесценная и прекрасная связь между престолом и жертвенником - связь, которую легко проследить через весь богодухновенный том от Бытия до Откровения. Во всей истории искупленных Божиих от Адама до настоящего времени. Все, кто действительно приведен к Иисусу, испытали осуждающее сияние престола и умиротворяющее действие жертвенника. Все они ощутили свою погибель и воскликнули: "Погиб я!" И все они лично соприкоснулись с жертвой и очистились от греха. Дело Бога совершенно. Он полностью осуждает и полностью очищает. В Его величественной работе нет ничего поверхностного, стрела осуждения пронзает самую середину сердца только для того, чтобы благодаря божественному действию Крови на совести не осталось ни единого греха; и чем более глубоко мы пронзены этой стрелой, тем глубже и прочнее наше ощущение силы этой Крови. Благо полностью испытывать себя в первом - подвергнуть тайные уголки своего сердца осуждению престола, ибо тогда испытаем более сильное воздействие этой драгоценной искупительной крови, провозглашающей мир всякому верующему сердцу. Читатель, прошу тебя, остановись здесь на мгновение и обрати внимание на особенный образ действия Бога в случае с пророком. Все мы знаем, как много зависит от того, каким именно образом что-либо делается. Человек может оказать мне милость, но он может это сделать таким способом, что это перечеркнет все благо его милости. в рассматриваемом нами эпизоде мы видим не только милость, но и то, что на оказана таким образом, что мы можем проникнуть в самые тайны сердца Божия. Бог не только оказал помощь Исаие, ощутившему свою погибель, но предоставил ее таким образом, чтобы дать ему понять, что он делает это от всего сердца. "Тогда прилетел ко мне один из серафимов". Быстрота его движения говорит о многом. Она ясно раскрывает перед нами горячее желание небес успокоить осужденную совесть, укрепить сокрушенное сердце и исцелить израненный дух. Сила божественной любви придала посланнику скорость, когда он летел на крыльях от престола Господня к тому месту, где осужденный грешник с признанием своей гибели. Какая сцена! Один из тех самых серафимов, которые, закрывая лицо свое, стояли вокруг престола Господня и восклицали: "Свят, свят, свят!" - один из этих серафимов спускается от этого престола к жертвеннику и от жертвенника в самые глубины осужденного сердца грешника, чтобы дать ему исцеление через божественную жертву. Как только стрела, испущенная от престола, поразила сердце, сердце, серафим "прилетел" от жертвенника, чтобы исцелить рану. Как только престол излил потоки живого света, чтобы открыть пророку черноту его вины, волны любви хлынули на него с жертвенника и смыли с его души всякий след этой вины. Так поступает любовь Божия по отношению к грешникам! Кто не довериться Ему? Позволь мне, любезный читатель, кем бы ты ни был, в искреннем попечении о благосостоянии твоей бессмертной души, позволь мне спросить тебя - испытал ли ты на себе действие этого престола и жертвенника? Удалился ли ты от того ложного света, который распространяет вокруг тебя враг твоей бесценной души для того, чтобы помешать тебе получить истинное представление о твоей полной гибели? Стоял ли ты когда-либо там, где оказался Исаия, когда он воскликнул: "Горе мне! Погиб я!" ? Вынужден ли ты был когданибудь признать от всего своего сердца "грешил я"? (Иов. 33). Если это так, то ты вправе в этот самый момент щедро насладиться всем, что сделал для тебя на кресте Христос. Тебе не нужно созерцать никаких видений, не требуется видеть престол, жертвенник, летящего ангела. Перед тобой Слово Божие, которое уверяет тебя в том что и "Христос, чтобы привести нас к Богу, однажды пострадал за грехи наши, праведник за неправедных" (1 Пет. 3,18). То же самое слово уверяет тебя также и в том, что "оправдывается Им всякий верующий" (Даян. 12,39). Разве это не намного лучше всевозможных видений и серафимов? Исаия уверовал, что беззаконие удалено от него и грех его очищен", когда небесный вестник сообщил ему это. И разве не должен ты уверовать в то, что Иисус умер за тебя, когда об этом говорит тебе слово Божие? Но, возможно, ты скажешь: "Как могу я узнать, что Иисус умер за меня?" Я отвечу: "Тем самым способом, которым всякий это может узнать, - просто через слово Божие, и нет иных способов". Но ты все еще возражаешь: "Я не вижу своего имени в Слове Божием". Да, это так, и даже если бы твое имя упоминалось там, то это ни в коей мере не удовлетворило бы тебя, поскольку сотни людей носят то же самое имя. Но ты видишь свое состояние, свой характер, свои обстоятельства. Ты видишь свою фотографию, с божественной точностью высвеченной на страницах Вдохновения тем светом, который делает все явным. Разве ты не признал себя грешником - закоренелым и падшим грешником? Если это так, то смерть Христа действует на тебя, как "горящий уголь" на Исаию, кода серафим провозгласил ему: "Это коснулось уст твоих". Слово гласит: "Если кто-то говорит: я согрешил", - и что! Он отправит его в ад? Нет, но "Он спасет его". В тот самый момент, когда ты займешь свое истинное положение и воскликнешь "Погиб я!", все, что сделал Христос, и все, чем Он является, станет твоим - ныне и вовеки. Тебе не нужно прилагать усилий, чтобы исправить себя, делай все, что хочешь, все равно ты погибнешь. Хотя бы одна попытка само исправления будет лишь свидетельством того, что ты еще не знаешь, как ты грешен, как безнадежно грешен. Ты "погиб". и так таковой, ты должен застыть и увидеть спасение Божие - спасение, основание которого было заложено Христом на кресте, спасение, которое Дух Святой открывает во власти Слова, навеки утвержденного на небесах, и которое Бог "возвысил в соответствии со всем именем Его". Да сподобит тебя благословенный дух теперь же уверовать во имя Иисуса так, чтобы прежде, чем отложить эту статью, ты узнал, что "беззаконие твое удалено от тебя и грех твой очищен"! Тогда ты можешь последовать за мной, когда в нескольких заключительных словах я попытаюсь раскрыть практические последствия того, что занимало наше внимание. Мы видели полную гибель грешника, мы видели полное спасение во Христе, давайте же теперь взглянет на последствия, проявляемые в искренней приверженности служению Божию. Исаие ничего не нужно было делать для своего спасения, но он должен был многое сделать для своего спасителя. Ему ничего не нужно было делать для очищения своих грехов, но многое - для Того, Кто очистил их. И теперь он добровольно и готовно выразил свое послушание Богу, когда, услышав, что нужен вестник, он ответил: "Вот я, пошли меня". Это все ставит на свои места. Порядок всего этого совершен. Никто не может делать добрые дела до тех пор, пока хотя в какой-то степени не испытает на себе действие "престола" и "жертвенника". Свет первого должен показать ему, чем он является, а помощь второго - кем является Христос, прежде чем он сможет сказать: "Вот я, пошли меня". Эта незыблемая, всеобщая истина, утверждаемая в каждом разделе Вдохновения и иллюстрируемая жизнью святых Божиих слуг Христовых во все века, при всех обстоятельствах. Все они увидели в свете престола свою гибель для того, чтобы увидеть спасение жертвенника прежде, нежели они смогли проявить плоды этого в их преданной жизни. Все это - от Бога Отца через Бога- Сына, посредством Бога-Духа Святого. Им вся слава вовеки веков! Аминь!
