Великое в малом. Введение.
реклама
Великое в малом. Введение. Начало занятия необходимо построить таким образом, что-бы инициатива деятельности и тема обсуждения исходила от аудитории. Можно задать следующие вопросы. Что такое притча? Какие притчи вы знаете? (Обычно следуют варианты – восточные, библейские, литературные) . Тогда преподаватель сужает круг обсуждения. Какие Евангельские притчи вы знаете? Вероятнее всего последует максимум 2-3 варианта, среди наиболее популярным будет ответ – притча «О блудном сыне». Таким образом, аудитория подготовлена к работе. Далее преподаватель просит любого из присутствовавших рассказать содержание притчи, но не комментируя её. Чаще всего следует короткий рассказ с акцентом на раскаяние младшего сына. Перед тем как перейти к основной части учитель может задать несколько вопросов. Почему данная притча интересовала во все времена писателей, художников, поэтов и.т.д.? Какие примеры из области искусства Вы можете назвать по теме нашей беседы? (Самым распространённым бывает ответ – картина Рембрандта «Возвращение блудного сына». Причина интереса – тема покаяния, отношения родителей и детей...). А между тем, данная притча нашла воплощение во многих произведениях искусства. Интересовала и интересует художников, писателей, поэтов, музыкантов, богословов. Но интересовала их не только тема покаяния. А что именно узнаем из нашей совместной работы. 1 часть. (Притча и искусство) Отражение в живописи В памятниках византийского искусства акцент делался на иллюстрировании непосредственного содержания, то есть его буквального смысла: сын, стоя перед отцом, который сидит возле палат, выпрашивает у него свою часть наследства; рядом изображение того, как на чужбине сын пасет свиней и, взобравшись на дерево, бросает свиньям листья; ниже - возвращение блудного сына: отец сидит в палатах, сын падает перед ним ниц; в правой части иллюстраций, создававшихся по подобному образцу, отец обнимает сына, тут же на него надевают новые сапоги; неподалеку слуга закалывает теленка и жарит его на вертеле, другой слуга приносит сосуд с вином. Такова общая схема. Примечательно, что такое или примерно такое количество отдельных эпизодов, на которые распадается рассказ Луки, может заполнять все пространство иллюстрации. Н.Покровский констатирует: "Вообще в памятниках византийских нам неизвестны изображения, раскрывающие внутренний смысл этой притчи". Иные акценты чувствуются в памятниках греческого искусства. И прежде всего это касается образа отца блудного сына, который предстает теперь в облике Христа, и вся притча трактуется не только и не столько в моральном плане, сколько в религиозном. Часто встречающаяся схема такова: храм и престол; вблизи храма стоит и молится старший сын, а младший ест и пьет с блудницами; внутри храма Христос приобщает блудного сына, а апостолы помазывают его миром и дают в руки крест; вокруг же престола чины ангельские выражают свою радость игрою на музыкальных инструментах: цитрах, органах и трубах; вне храма Христос обнимает блудного сына и целует его; по другую сторону храма Христос зовет старшего сына и говорит ему слова, приводимые Лукой, сын смотрит на него, полуобернувшись назад. В западноевропейском искусстве этот сюжет приобрел особую популярность начиная с XIII века, когда он стал часто избираться для украшения витражей французских церквей. В работах старых мастеров эта история распадается на несколько отдельных самостоятельных сцен: получение младшим сыном своей доли наследства; уход младшего сына из отцовского дома; блудный сын пирует с куртизанками на постоялом дворе; блудного сына изгоняют, когда оказывается, что у него нет денег; блудный сын пасет свиней; возвращение блудного сына домой. В эпоху Возрождения художники старались наделять персонажей этой истории чертами своих современников, подчеркивая тем самым актуальность притчи во все времена - она учит добродетелям смирения и прощения. Возвращение блудного сына. Витраж. Франция. г. Бурже.(1220г). В эпоху Возрождения художники старались наделять персонажей этой истории чертами своих современников, подчеркивая тем самым актуальность притчи во все времена - она учит добродетелям смирения и прощения. Рассмотрим наиболее часто встречающиеся в живописи эпизоды этой притчи. Целесообразно отметить, что с каждым новым произведением возрастал уровень духовности передаваемый автором произведения. Так – же необходимо показывать в той последовательности, в которой они следуют по тексту притчи. Будем при анализе каждого произведения помнить о исторической ситуации и в времени в которое оно было создано. Босх. Блудный Сын Иероним Босх (1460 – 1516) г.г Присмотримся внимательнее. Усталый, так и хочется сказать «милый юноша», явно не авантюрист, который готов наняться в ландскнехты, чтобы грабежом, вполне дозволенным в то время, заработать себе состояние. Не из таких людей будут набираться отряды конкистадоров, которые будут составлять себе баснословные состояния, для того, чтобы вернуться в Европу и умереть в нищете, на куче соломы. Скорее этот молодой человек собирается покинуть вполне благополучную семью в погоней за птицей счастья. Она, возможно, в его глазах приняла облик какой-нибудь прекрасной девушки. Может быть ему нестерпимо надоела бюргерская жизнь, с непрерывными поучениями, запретами, работа от темна и до темна в хлеву, вместе с батраками. Ему захотелось чего-то светлого и более лёгкого. Это всё наши домыслы, основанные на приятной, хотя и грустной внешности юноши. У юноши обута только одна нога, на другой только что то в виде шлепанца. За плечами у него плетёный короб, судя по тому, как он врезается в плечи, то короб не совсем пуст. На поясе у юноши вполне приличный кинжал. Это не пропивший всё бродяга и пьяница. Но колени его продраны, одна нога перевязана. Где он заработал рану, мы не знаем. Собака не скалит зубы, но и не высказывает дружелюбия. Окружающие строения высказываются признаки упадка. Несколько свиней и поросят, не меняют общей картины. Ставня на одной петле , продранная крыша, ясно говорит об этом. В яслях стоит «упитанный телец», но других не видно. Бартоломео Эстебан Мурильо (1617-1682) Блудный сын, получающий наследство Следующий шаг. Младший сын требует и получает свою долю наследства, и покидает родной дом. Обращает внимание сдержанное поведение отца и сына. Получив все богатство, которым одарила его отец, даже не оглянувшись, со свойственным молодости легкомыслием, младший сын покидает надоевшую ему безопасность родительского крова и с легким сердцем устремляется в края, где ничто не будет стеснять его свободы. Якопо Пальма Младший (1544-1628) Блудный сын пирует с куртизанками Лисс Иоганн: (1595-1628) Блудный сын "Сын отправился в далекую страну и там, живя греховно, истратил все свое имени Картины с этим сюжетом иллюстрируют слова Луки: "...расточил имение свое, живя распутно". Обычно блудный сын изображается в обществе женщин. Они беспечно проводят время. Большой интерес представляет картина франко-фламандского художника первой половины XVI века. Блудный сын изображен здесь среди музицирующих куртизанок. Трудно сказать, выбран ли этот сюжет специально для того, чтобы продемонстрировать связь между музыкой и вожделением, или же музыка, прочно ассоциировавшаяся с этим грехом, привносилась в евангельский сюжет, чтобы оттенить греховность поведения блудного сына. Как бы то ни было, музыка почти всегда составляет существенную часть живописных трактовок этого сюжета в XVI-XVII веках. Особой популярностью этот эпизод евангельской истории пользовался в голландской живописи XVI-XVII веков. Библейское содержание отчетливо просвечивало во множестве "Веселых компаний" - жанровых сценках, где один или несколько кавалеров предаются всевозможным утехам в обществе порой явно не слишком добродетельных дам. Здесь льется вино, на столе обильная закуска, игральные карты или кости, присутствуют музыкальные инструменты все это символы чувственных наслаждений. Альбрехт Дюрер. Блудный сын ( 1471 – 1528) В этом сюжете блудный сын изображается стоящим на коленях, он молится. Сцена происходит на скотном дворе хозяина, к которому он нанялся в услужение. Поблизости пасутся свиньи. Блудный сын отправился из отчего дома в страну, очевидно языческую, где разведение свиней было делом обычным и распространенным. У евреев, считавших свинью животным нечистым, разводить свиней запрещалось. Таким образом, пасти свиней на чужбине было особенно унизительным. Художники часто изображали блудного сына стоящим на скотном дворе среди свиней, рядом корыто с кормом для них. На первый взгляд всё в картине дышит покоем. Во дворе копошится петух, плещутся утки, но следы упадка ещё более явственны, чем на картине Босха. Человек средних лет, который стоит в куче навоза опустившись на одно колено. Это не юный мечтатель. Если бы не удары Судьбы, он не позволил бы себе стоять в куче навоза . Идиллию разрушают свиньи, те самые, которые для авторов притчи были «нечистыми животными». Остромордые, недавно ещё их предки были совсем дикими, они злобно усмехаются над усилиями человека ввести свою жизнь в спокойное русло. Приглядитесь и вы явственно увидите злобный разум в их глазенках. Великий рисовальщик, Дюрер никогда не отступал перед техническими сложностями рисунка. Вспомните «Четыре всадника Апокалипсиса», или загадочную «Меланхолию», с ее волшебным квадратом, его работу «Рыцарь, Смерть и Дьявол». Если Дюрер придал свиньям черты тех бесов, которых изгонял Христос, то эти свиньи приобретают символическое значение. Униженный, стоящий в груде навоза, около свинной кормушки, в окружении свиней, которые как бы говорят: - Что, хозяин, пришел отведать нашего пойла? Но главное. К сюжету прибавляется духовное содержание. А именно, покаяние блудного сына. Младший сын уже раскаялся в своём поступке и готов вернуться домой. Правда его мучает один вопрос. (Целесообразно, что – бы его назвала учебная аудитория). А простит ли его отец? Возвращение блудного сына Рембрандт Харменс ван Рейн (1606-1669), 1668/69 Возвращение блудного сына Сюжет картины прост и незамысловат. Благообразный старец, в богатой одежде, в присутствии домочадцев, один из которых изображен стоящим несколько в стороне, лица других угадываются в глубине комнаты. Старец прижимает к себе бродягу, одетого в фантастические лохмотья, с протертой до дыр обувью. Это человек, который сломлен судьбою и пришел просить защиты и пропитания в семье, которую он некогда покинул. Нам трудно судить о мотивах его поступка, но некоторые детали наводят нас на мысль, что перед нами не отважный землепроходец, покорявший моря и океаны, сломленный кораблекрушением, нет. Почему-то кажется, что он просто пьянствовал , бродяжничал, где-то неподалёку и пришел на коленях, просить прощения. Люди, потерпевшие по воле рока фиаско так себя не ведут. Им не в чём себя упрекнуть, даже боги бессильны перед Фортуной. Бродяга обнимает колени Отца, (не Вседержителя, а земного отца). Старец прижимает к себе обретенного вновь сына Но посмотрите на его руки. Руки писать всего труднее, после лица человека, а тут Рембрандтом тщательно выписаны обе руки. Рука человека – самая магическая, самая сакральная его часть. Рукою мы призываем благословение, рукою грозим и проклинаем. Вспомним ещё одну библейскую историю. Когда иудеи сражались со своими врагами, первосвященник стоял на холме и поднимал Руки. Пока они были подняты, иудеи побеждали, но, когда руки от усталости опускались, побеждали враги. В конце концов пришлось, для окончательной победы , двум ученикам держать руки первосвященника поднятыми вверх. Именно «руки и сердца» просим мы и предлагаем своим возлюбленным. Именно на руку надевают кольцо, которое, в классическом варианте простое и гладкое. В ту эпоху, о которой мы говорим, на этих кольцах, как на Кольце Всевластия грозно гор ела невидимая надпись –«Что Бог соединил, Человек да не разлучит» В наш нигилистический век многие просто забыли, что обручальные кольца – это звенья нерасторжимой цепи. Как сказано у Шекспира в Двенадцатой ночи: Союз нерасторжимый навек, скрепленный обменом колец…» У монголов, в наше время часть этой цепи вынесена прямо на кольца – переплетённые круги на женском, переплетённые ромбы на мужском. Мужчины, все же значительно «грубее» женщин. Мы обещаем идти «рука об руку», в любой культуре местные колдуны, реальные и воображаемые делают пассы и колдуют посредством Слова и Руки. Но руки не только играют эту роль. В культуре многих народов, особенно древних римлян, ребенка, недавно рождённого кладут на пол, или стол и Отец должен взять его на Руки. Если взял, то это обозначает, что он признал сына, но, одновременно, Отец получает абсолютную власть над потомком. Отец мог даже убить провинившегося сына, это в его власти. Присмотримся к картине. Старец не обнял сына, он скорее Возложил на него свои Руки, обнимая, в присутствии очевидцев. Бродяга обнял колени отца, а отец признал его и принял под свою высокую руку. Теперь у бродяги нет своей власти. Такова, на наш взгляд позиция Рембрандта. И ещё один важный момент. Мы почти не видим лица сына. Мы можем его только представить. На нём слёзы счастья сына нашедшего Отца. Именно Рембрандт, на наш взгляд смог ближе всех подойти к передаче духовной идеи притчи. Идея притчи нашла воплощение даже в иконописи, что бывает крайне редко Мы рассмотрели только несколько художественных сюжетов по данной притче, но их на самом деле десятки. И мы не ставили своей целью познакомиться со всеми ими. Отражение в литературе Не менее интереса вызвала притча у писателей и поэтов. Необходимо предложить аудитории попытаться самим назвать те литературные произведения в которых содержится тема покаяния или они напрямую касаются текста притчи. Важно отметить, что первая театральная постановка в России была посвященна именно данной притче. Комедия притчи о блудном сыне. Симеон Полоцкий. 1670—1680. Основанная на евангельском сюжете, написанная силлабическим стихом «Комедия притчи о блудном сыне» — одна из первых русских пьес, она относится к нравоучительным, т. н. «школьным», драмам. По мнению некоторых исследователей, в пьесе нашли отражение трения отцов и детей в эпоху сближения России с Западом, а прототипом главного героя послужил бежавший в 1660 г. за границу и затем вернувшийся сын царского любимца А.Л. ОрдинаНащокина. Иллюстрация к «Комедии притчи о блудном сыне». 1685 Хрестоматийный пример изображения «истории блудного сына», переосмысления одной из ключевых евангельских притч, в творчестве А. С. Пушкина — повесть «Станционный смотритель» (1830) образ Дунечки и черновой набросок к ней — «Записки молодого человека» (1829). В это же время поэт вновь обращается к своему давнему лицейскому стихотворению «Воспоминания в Царском Селе» (1815), фактически переписав его заново. В основу литературной темы и лирического сюжета этого нового текста легла притча о блудном сыне: «Воспоминаньями смущенный, Исполнен сладкою тоской, Сады прекрасные, под сумрак ваш священный Вхожу с поникшею главой. Так отрок Библии, безумный расточитель, До капли истощив раскаянья фиал, Увидев наконец родимую обитель, Главой поник и зарыдал». Два стихотворения с одним заголовком «Воспоминания в Царском Селе» вступают в поэтический диалог, ключ к постижению которого — новая внутренняя форма, связанная с переосмыслением одной из глубочайших евангельских притч. Новые «Воспоминания…», открывающиеся лирическим переосмыслением притчи о блудном сыне, — необходимое «дополнение» сложного образа окарикатуренной притчи на «картинках» в доме Самсона Вырина, ее трансформации в сюжете повести Станционный смотритель». Вряд ли верным будет представление о том, что поэт изобразил свои переживания непосредственно по возвращении из ссылки (или хотя бы воспоминания о них), с чем может связываться и необыкновенная их острота. В Петербурге, да и, наверняка, в Царском Селе, поэт впервые после ссылки побывал несколькими годами ранее. Однако подлинная, с переходом на новый духовный уровень, встреча с молодостью произошла именно на рубеже 1820-1830-х годов, когда притча о блудном сыне так сильно привлекла внимание поэта. «Воспоминания в Царском Селе» — и по основной теме и по названию продолжение другого пушкинского стихотворения — «Воспоминание» (1828) («Когда для смертного умолкнет шумный день») (1). Используя аналогию с притчей о блудном сыне, отметим, что лирический герой этого произведения уже осознал свою греховность, но еще не решился прибегнуть к милосердию отца («И с отвращением читая жизнь мою, Я трепещу и проклинаю, И горько жалуюсь, и горько слезы лью, Но строк печальных не смываю»). Сама «встреча» изображена в «Воспоминаниях в Царском Селе», написанных уже в следующем, 1829-м, году. В соответствии с особенностями пушкинского стиля, многие образы, мотивы, приметы стихотворной речи кажутся узнаваемыми, варьируются, однако внутренняя форма произведения оказывается исключительно оригинальной и богатой. Вторая часть первой строфы («Так отрок Библии…») заставляет по-новому, символически осмыслить первую ее часть, имеющую и самостоятельное, «элегическое» значение. Более насыщенными в этой связи оказываются и образы, связанные с темами творчества и любви, потерей и обретением любви и вдохновенья, полноты жизни («Я помню чудное мгновенье…»): «В пылу восторгов скоротечных, В бесплодном вихре суеты, О, много расточил сокровищ я сердечных За недоступные мечты, И долго я блуждал…»). «Пробужденье души» теперь оказывается теснейшим образом связанным с определенными ее качествами («раскаяньем горя»). Отмечаемая исследователями религиозность как одна из важнейших составляющих любовного переживания поэта, во всей полноте проявляется и в отношении своей юности, Лицея, дружеского круга, при этом четкий предметный план лирического образа сохраняется, узнаются приметы Царскосельского ландшафта и парков. Любопытно, как в нескольких строках (5-8 строки первой строфы) Пушкину удается создать блестящий поэтический образ библейской притчи (2). Он изображает не саму встречу мудрого отца и блудного сына, как это делали, а момент предшествующий ей, в психологическом плане не уступающий самой встрече и определяющий ее истинное значение. При виде «родимой обители» последние силы, питаемые «раскаянья фиалом», оставляют «безумного расточителя»; он «главой поник и зарыдал». Это момент, когда блудный сын в подлинном смысле перерождается и на нем исполняются слова из Нагорной проповеди Иисуса Христа: «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное» (Мф. 5:3). Примерно сходный образ создан Пушкиным в этом же году в прозе, в «Записках молодого человека»: «В его лице изображены глубокая печаль и раскаяние, он воспоминает о доме отца своего, где последний раб и т. Д.». Выделенные автором курсивом слова последний раб точно передают христианское переживание глубины смирения, когда кающийся сын чувствует себя хуже последнего раба. Характерное «и т. Д.» показывает, как сжата поэтом и сама притча, и переживание героя, как создан точный и самостоятельный ее образ. К притче о блудном сыне А. С. Пушкин обращается на рубеже 1820-1830-х годов, в нескольких, как прозаических, так и поэтических произведениях, в переломный для своей жизни период. На пути обретения новых нравственных и художественных ориентиров эта притча, так ярко преломленная его индивидуальным стилем, стала для него важной вехой, необходимым звеном открытий последнего периода жизни, 1830-х годов. Можно предложить другие варианты Л.Н.Толстой «Воскресение» образ Неклюдова. К Паустовский «Телеграмма» образ Насти. Отражение в музыке Этапом в творческом развитии Прокофьева стал балет "Блудный сын", созданный на основе евангельской притчи. Постановка осуществлена в 1929 году в Париже, балетмейстер Дж. Баланчин. В этом произведении проявилось несравненное мастерство Прокофьева в раскрытии психологически сложных душевных движении. Музыка "Блудного сына" захватывает своей мудрой простотой, теплом, благородством тематизма. Контрастные сцены: вакханалия пира и утро после разгульной ночи, а затем полная скорби и смирения сцена возвращения героя балета-притчи под отчий кров, - производят сильное впечатление. Балет "Блудный сын" - ближайший подступ к балетам, написанным Прокофьевым после возвращения на родину, балетам, умножившим его мировую славу. Отражение в кино В качестве примера можно привести фильм Тарковского «Солярис». Гениальный русский режиссер Андрей Арсеньевич Тарковский в одном из лучших своих фильмов «Солярис», снятом по одноименному роману известного польского фантаста Станислава Лема, рассказывает о далекой планете Солярис, по орбите которой много лет движется направленная с Земли космическая станция. Ученые тщетно пытаются установить контакт с планетой, которая необитаема, но покрыта странной субстанцией—Океа ном, и влияет на находящихся на корабле людей. На Земле решают отправить на станцию психолога Криса Кельвина (литовский артист Донатас Банионис), чтобы тот, разобравшись в сложившейся непростой ситуации, принял окончательное решение о судьбе станции и «соляристики» вообще. Но Крису является его жена Хари (Наталья Бондарчук), покончившая с собой на Земле. Постепенно становится ясно, что Хари, как и «гости» других членов экипажа,—это некая матрица, нейтринная модель: она вычитана «мыслящим» Океаном из человеческого подсознания и является материализацией угрызений совести, порожденных совершенными грехами. Оказавшись в непредвиденном критическом положении, руководитель экспедиции Гибарян (армянский артист Сос Саркисян) от стыда покончил жизнь самоубийством, кибернетик Снаут (эстонский театральный актер Юрий Ярвет) спился, а Сарториус (Анатолий Солоницын) начал экспериментальную разработку аннигиляции, полного уничтожения этих нейтринных моделей. Крис же избрал путь покаяния, и внезапно удалось установить долгожданный контакт с планетой. В отличие от романа, в котором научно-фантастический мир изображен с большим мастерством, в фильме действие начинается на Земле в доме отца Криса (Николай Гринько), которого Крис оставляет, подобно евангельскому блудному сыну, и к которому возвращается, раскаявшись, после скитаний по миру. Благодаря сложному, многослойному и неоднозначному построению фильма существует и такое мнение, что Крис перенесся из отчего дома на космическую станцию лишь мысленно. Кроме композиционного совпадения схемы сюжета с евангельской притчей о блудном сыне в фильме совершенно отчетливо цитируются известные картины голландского живописца Рембрандта написанные на сюжет этой притчи, что еще раз, бесспорно, свидетельствует о том, что именно она является ключом к фильму. В притче отец сыновей олицетворяет Бога: из двух сынов, по порядку рождения, старший изображает народ избранный и особенно вождей этого народа—книжников, законников, фарисеев. Под образом младшего сына разумеются и грешники, оставившие Бога вообще, и мытари и язычники—в частности. Согласно библейскому закону, после смерти отца младшему сыну полагалось вдвое меньше, нежели старшему, то есть треть имущества (Второзак. 21. 17). Отец мог ничего не выделить младшему, то есть не отпускать его, поскольку ему было больно расставаться со своим отпрыском. Однако младший сын принял решение самостоятельно. Упоминающаяся в Евангелии дальняя сторона, куда направил свои стопы блудный сын,—это духовное состояние, когда сын совершенно не согласует с отцом свои решения—более того, становясь хозяином самому себе, он претендует на позицию отца. В этом смысле мы можем сравнить блудного сына с Адамом, возжелавшим занять место Бога, а отчий кров, который он покинул,—с первозданным миром до грехопадения. Фильм начинается с образа прелести первозданного мира. Но это не показ прекрасного мира до грехопадения, а лишь предположение о том, каким он мог быть и что утратил человек. На это указывает и музыка, лейт-тема фильма—музыкальный образ Земли, точнее—утраченного первозданного мира. Это фаминорная хоральная прелюдия Иоганна Себастьяна Баха «Ich ruf’ zu Dir», написанная на 129-й псалом. Главный герой фильма Крис Кельвин уже в первом кадре держит в руках небольшой железный ящик, который появляется в картине еще несколько раз и порождает множество вопросов. Оказывается, что в ящике—взятая на память с родины горсть простого чернозема, которая в момент кульминации в фильме— в минуту раскаяния героя—произрастает зеленью. Крис Кельвин на неопределенный срок отправляется на космическую станцию, находящуюся на орбите планеты Солярис. Отец считает сына неготовым к такому испытанию, но, подобно евангельскому отцу, все-таки отпускает его в путь и даже дает ему знак сыновства. В данном случае это реликвия— документальная пленка об их семейном прошлом, которая одинаково дорога обоим. Как нами уже отмечалось, Тарковский проводит и визуальные параллели с евангельской притчей о блудном сыне. В начале это рисунок «Польский всадник», который в оригинале называется «Блудный сын покидает отчий дом». В специально разведенном костре Крис сжигает все нити, связывающие его с прошлым. Он берет с собой только наполненную землей железную коробочку, кинопленку с семейной хроникой и фотографии двух женщин. Это—его возлюбленная, как олицетворение земной жизни, и рано умершая мать, как воспоминание о безгрешном детстве. Правильное отношение к этим двум людям, этим двум художественным образам—основное содержание драмы фильма. Примечательно, что блудный сын Тарковского прежде, чем примириться с отцом, вначале получит прощение у матери. Выше было сказано, что все это путешествие могло происходить только в воображении Криса; однако, думается, что Крис все-таки отправился на космическую станцию; но, независимо от этих предположений, очевидно, как блудный сын он покинул отчий дом гораздо раньше. Пребывание на космической станции нужно сравнивать с безвыходным положением, в котором оказался блудный сын, разорившись. Для Криса Кельвина космическая станция—замкнутое пространство. Его душа отягощена не только «блудным» грехом, но и его худшими последствиями. Его возлюбленная Хари не вынесла участи покинутой женщины и совершила самоубийство. Согласно древнегреческой пословице выпавший на землю дождь обратно не воротишь, и Крису пришлось продолжать жить, но от смертного греха человеку не скрыться. Мыслящий Океан на планете Солярис, который и в фильме, и в романе есть олицетворение Бога как Абсолютного разума, посылает Крису Кельвину, уснувшему на космической станции, расшифрованную из его подсознания и материализованную модель угрызения совести: точный двойник его возлюбленной Хари, которая ни минуты не может существовать без Криса. Конечно, разобравшись в сути дела, Крис заманил двойника Хари в ракету и, не раздумывая, послал на орбиту, но механическими действиями угрызений совести не исцелить, и, как и следовало ожидать, псевдо-Хари вновь появилась. С этой минуты в Крисе начинается настоящая духовная брань. Работающий на станции ученый Сарториус предлагает Крису разработать план аннигиляции, то есть механизма полного уничтожения этой модели, состоя щей из нейтрино. И Крис, и зритель стоят перед дилеммой. Но в Крисе просыпается чувство истинного покаяния, и он принимает беспрецедентное решение: во искупление своего рокового греха он намеревается навсегда остаться на станции и полюбить двойника Хари как настоящую женщину. Перед нами—чудесная метаморфоза: глубокий психологический катарсис Криса действует на женщину-матрицу, и наиважнейшую мысль в фильме: «Я люблю, значит, я человек»— высказывает героиня. Мыслящая человеческими категориями Хари, исходя из абсурдности положения, оставляет Крису письмо и навсегда покидает его, измученного и обессиленного величайшими потрясениями. Вместо нее во сне приходит мать, которую он не видел с детства, которая ухаживает за ним, омывает и исцеляет его. Пробудившись, Крис увидит в железном ящичке расцветшее растение. Кибернетик Снаут сообщает ему, что Океан планеты Солярис отозвался на ранее посланную энцефалограмму Криса, и, наконец, удалось установить долгожданный контакт. Начинается финальная сцена фильма. Крис возвращается домой—в покинутый им, но все же хрaнящийся глубоко в подсознании прежний мир, который и перед зрителем предстает замерзшим, но не мертвым. Удивительно и неожиданно, что костер, разведенный Крисом в начале фильма для уничтожения всех нитей, связывающих его с прошлым, все еще не погас…Крис заглядывает в окно. Здесь все так же, как и до его отправления; даже железная коробочка лежит на подоконнике. Вода-слезы омывает плечи отца, чего он даже и не замечает. Отец выходит навстречу Крису на крыльцо. Крис опускается на колени и припадает к отцу. Обознаться невозможно—перед нами ожившая композиция рембрандтовского «Блудного сына». Кадр отдаляется от нас, и отчий дом постепенно превращается в крошечный островок в необозримом Океане планеты Солярис. И замечательная амбивалентность финала—в образном мире фильма тут совмещаются все противостояния: Отца и Сына, «реальности» и «воображения», «подсознания» земного человека и «воссоздания» Океана. Иначе говоря, это—на самом деле образ ВОЗВРАЩЕНИЯ ДОМОЙ, то есть воссоединения человека с Богом. Предварительный итог. Да действительно, притча вдохновляла деятелей искусства на создание гениальных произведений. Наверное основные вопросы которые их волновали: отношение отцов и детей, Бога и человека, тема покаяния. Но притча скрывает много внутричеловеческих переживаний и о них мы поговорим далее. 2 часть. Главные герои притчи и их переживания. Для удобства работы на этом этапе по желанию в качестве иллюстрации можно использовать иллюстрацию «Возвращение блудного сына» Рембрандта и полный текст притчи (желательно в Евангельском варианте). Необходимо дать время для прочтения всеми притчи и попросить выделить её главных героев и основные части ( а их 12, и каждая требует пристального внимания и обсуждения). Так как в притче 3 главных героя – отец, старший и младший сын, то дальше аудитория делится на 3 группы. Представителям группы «Отец» после обсуждения предлагается ответить на вопросы – ощущение отца, когда мл. сын потребовал наследство? Почему отец не стал возражать мл сыну когда он уходил из дома? Ощущения отца во время разлуки с мл сыном? Что испытал отец увидев мл. сына? Почему отец не стал укорять мл сына? Представителям группы «Младший сын» после обсуждения предлагается ответить на вопросы – почему мл сын потребовал своей доли наследства и решил уйти из дома? Почему мл сын захотел вернуться домой какие чувства он при этом испытывал? Чего боялся мл. сын возвращаясь домой? Что испытал мл. сын увидев отца? Представителям группы «Старший сын» после обсуждения предлагается ответить на вопросы – Какой была реакция ст. сына на весть о возвращении своего брата? Почему ст. сын рассердился увидев почести воздаваемые мл. сыну? Какие чувства он при этом испытывал? Почему ст. сын не хотел войти в дом где готовился праздничный пир? В ходе обсуждения необходимо помочь аудитории сделать выводы. 3 часть. Толкование притчи Основная задача этой части занятия – объяснить смысл притчи. Притча не бывает понятна вне контекста. Притча – это аллегория, в которой слушатель должен узнать себя. Евангельские притчи – это не просто житейские иллюстрации некоторых нравственных истин, а обращение к совести человека. Персонажи её не наделяются каким-то строго определённым характером. Они не описываются, и сказитель притчи не даёт их психологического портрета. Персонаж притчи – это чистый субъект нравственно-религиозного выбора. Образ действия библейского текста можно сравнить с иконой. И бесполезно анализировать притчу как литературное произведение. С точки зрения литературного произведения художественный текст вводит человека в свой мир. Текст притчи наоборот, вливается в нашу жизнь. События проходят через каждого и для каждого из нас. Евангельская притча это не передача информации, не художественное переживание, а выход на новый пласт реальности. Всё услышанное мы должны включить в свою жизнь. Притча о блудном сыне не просто притча о сыновнем непослушании. Она отвечает на главные вопросы: может ли Бог ( человек) прощать. Притча о потерявшихся и нашедших любовь. В притче сын отличает своего земного отца от Отца Небесного: "Отче! Я согрешил против неба и пред тобою". Каяться надо не только перед Богом, но и перед людьми. И покаяние, которое человек приносит Богу, в православной традиции может принимать священнослужитель. Ведь блудного сына приглашают на "пир". "Пир" Церкви есть Литургия, Причастие Агнцу Божию - Христу. Священник же есть служитель Литургии, которому поручено заботиться о том, чтобы как можно больше людей пришли на трапезу Отца - но пришли в качестве сыновей Божьих, а не в качестве сотрапезников свиней. И еще один важнейший смысл этой притчи: покаяние дарует радость. Оно вводит радость в сердце человека, которое раньше было помрачено грехом, и в сердца его близких. Покаяние это не мрачное самобичевание. По слову преподобного Исаака Сирина, "покаяние - это трепет души перед вратами рая". И именно радостью венчается притча о блудном сыне: "А о том надобно было радоваться и веселиться, что брат твой сей был мертв, и ожил, пропадал и нашелся". Стоит обратить внимание на реакцию старшего сына. Старший сын, который никогда не уходил от отца, всегда был ему верен, придя, узнал, по какому поводу пир, и не захотел войти в дом. Ему стало обидно, что он переносил тяготы зноя и стужи, работая на отца, и никогда отец не оказал ему такого внимания. Согласно очень распространенному толкованию святых отцов, старший сын - иудеи, младший - язычники. Кто ближе, кто дороже Богу? Человек какого происхождения? Оказывается - любого. Критерий находится не в прошлом, а в настоящем. Что бы ни было в прошлом человека, если сейчас он принимает Сына Божия, если сейчас он обращается ко Христу, к нему самому приложимы слова Евангелия: "Вы уже не рабы, но сыновья". Итак, у человека было два сына; младший требует от отца свою долю наследства немедленно. Мы так привыкли к сдержанности, с какой Евангелие рисует эту сцену, что читаем ее спокойно, словно это просто начало рассказа. А вместе с тем, если на минуту остановиться и задуматься, что означают эти слова, нас поразит ужас. Простые слова: Отче, дай мне… означают: "Отец, дай мне сейчас то, что все равно достанется мне после твоей смерти. Я хочу жить своей жизнью, а ты стоишь на моем пути. Я не могу ждать, когда ты умрешь: к тому времени я уже не смогу наслаждаться тем, что могут дать богатство и свобода. Умри! Ты для меня больше не существуешь. Я уже взрослый, мне не нужен отец. Мне нужна свобода и все плоды твоей жизни и трудов; умри и дай мне жить!" Разве мы не ведем себя так, будто Бог и человек существуют только ради того, чтобы трудиться и давать нам плоды своей жизни, да и самую жизнь, а сами по себе не имеют для нас высшего значения? Люди и даже Бог – уже не личность, а обстоятельства и предметы. И вот, взяв с них все, что они могут нам дать, мы поворачиваемся к ним спиной и оказываемся на бесконечном расстоянии: для нас они безличны, мы не можем встретиться с ними взором. Вычеркнув из жизни того, кто нам дал что-то, мы становимся самоуправными обладателями и исключаем себя из тайны любви, потому что больше ничего не можем получить и неспособны давать сами. Это и есть сущность греха – исключить любовь, потребовав от любящего и дающего, чтобы он ушел из нашей жизни и согласился на небытие и смерть. Это метафизическое убийство любви и есть грех в действии – грех сатаны, Адама и Каина. Получив все богатство, которым одарила его "смерть" отца, даже не оглянувшись, со свойственным молодости легкомыслием, младший сын покидает надоевшую ему безопасность родительского крова и с легким сердцем устремляется в края, где ничто не будет стеснять его свободы. Отделавшись от отцовской опеки, от всех моральных ограничений, он теперь может безраздельно отдаться всем прихотям своенравного сердца. Прошлого больше нет, существует только настоящее, полное многообещающей привлекательности, словно заря нового дня, а впереди манит безграничная ширь будущего. Он окружен друзьями, он в центре всего, жизнь радужна, и он еще не подозревает, что она не сдержит своих обещаний. Он полагает, что новые друзья льнут к нему бескорыстно; на самом деле люди относятся к нему точно так же, как он поступил по отношению к отцу: он существует для своих приятелей постольку, поскольку он богат и они могут попользоваться его мотовством. Они едят, пьют и веселятся; он полон радости, но как же далека эта радость от мирного и глубокого блаженства Царства Божиего, открывшегося на брачном пире в Кане Галилейской. Но вот наступает время, когда иссякает богатство. По неумолимому закону, и земному и духовному (Мф.7, 2 – какою мерою мерите, такою и вам будут мерить), все оставляют его: сам по себе он никогда им не был нужен, и судьба его отражает судьбу его отца; он для друзей больше не существует, его удел – одиночество и нищета. Покинутый и отверженный, он терпит голод, холод и жажду. Его бросили на произвол судьбы, как сам он бросил своего отца. Но отец, хоть тоже покинут, богат своей несокрушимой любовью, ради которой он готов жизнь положить за сына, принять даже его отречение, чтобы сын мог свободно идти своим путем. Сына же ждет бесконечно большее несчастье – внутренняя опустошенность. Он находит работу, но это только увеличивает его страдание и унижение: никто не дает ему еды, и он не знает, как добыть ее. А что может быть унизительнее, чем пасти свиней! Для евреев свиньи символ нечистоты, как бесы, которых изгонял Христос. Его работа – образ его состояния; внутренняя нечистота соответствует обрядовой нечистоте свиного стада. Он достиг последнего дна, и теперь из этой глубины он начинает оплакивать свое несчастье. Оставленный друзьями, отверженный всеми, блудный сын остается наедине с самим собой и впервые заглядывает в свою душу. Освободившись от всех обольщений и соблазнов, лжи и приманок, которые он принимал за освобождение и полноту жизни, он вспоминает детство, когда у него был отец, и он не должен был, словно сирота, скитаться без крова и пищи. Ему становится ясно, что нравственное убийство, которое он совершил, убило не отца, а его самого, и что та беспредельная любовь, с которой отец отдал свою жизнь, позволяет ему сохранять надежду. И он встает, оставляет свое жалкое существование и отправляется в дом отца с намерением пасть к его ногам в надежде на милость. Но не только воспоминание картины домашнего уюта – огня в очаге и накрытого к обеду стола – заставляют его возвратиться; первое слово его исповеди не "прости", а "отец". Он вспоминает, что на него была безгранично излита любовь отца, а из нее проистекали и все блага жизни. (Христос сказал: Ищите же прежде Царства Божия… и это все приложится вам.) Он возвращается не к чужому человеку, который не признает его, которому придется говорить: "Разве ты не помнишь меня? Когда-то у тебя был сын, который предал и покинул тебя – это я". Нет, из глубин его вырывается слово "отец", оно подгоняет его и окрыляет надеждой. И в этом он открывает истинную природу раскаяния: в настоящем раскаянии сочетаются видение нашего собственного зла и уверенность, что даже для нас есть прощение, потому что подлинная любовь не колеблется и не угасает. При одном только безнадежном видении наших проступков раскаяние остается бесплодным; оно исполнено угрызений совести и может привести к отчаянию. Иуда понял, что совершил; увидел, что его предательство непоправимо: Христос был осужден и умер. Но он не вспомнил, что Господь открыл о Себе и Своем Небесном Отце; он не понял, что Бог не предаст его, как он предал своего Бога. Он потерял всякую надежду, пошел и удавился. Мысль его сосредоточилась только на его грехе, на нем самом, а не на Боге, Отце Иисуса – и его Отце… Блудный сын возвращается домой, потому что память об отце придает ему силу вернуться. Его исповедь мужественна и совершенна: Отче! Я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим; прими меня в число наемников твоих. Он осужден собственной совестью, для себя у него нет оправдания, но в прощении есть тайна смирения, который мы должны учиться снова и снова. Мы должны учиться принимать прощение актом веры в любовь другого, в победу любви и жизни, смиренно принимать дар прощения, когда он предлагается. Блудный сын открыл отцу свое сердце – и значит, был готов принять прощение. Когда он приближается к дому, отец видит его, бежит навстречу, обнимает и целует его. Как часто стоял он на пороге, всматриваясь в дорогу, по которой сын ушел от него! Он надеялся и ждал. И вот, наконец, день, когда его надежда исполнилась! Он видит своего сына, который покинул его богато разодетый, украшенный драгоценностями, ни разу не оглянувшись на дом своего детства, потому что все его помыслы и чувства были в неизведанном, манящем будущем; сейчас отец видит его нищим, в лохмотьях, совершенно подавленным бременем прошлого, которого он стыдится; и без будущего… как-то встретит его отец? Отче, я согрешил… Но отец не позволяет ему отречься от сыновства, он как бы говорит ему: "Вернувшись домой, ты вернул мне жизнь; когда ты пытался убить меня, ты убил себя самого; теперь, когда я вновь ожил для тебя, ты тоже вернулся к жизни!" И обернувшись к слугам, отец дает распоряжение: Принести лучшую одежду и оденьте его, и дайте перстень на руку его и обувь на ноги…Многие переводы, в том числе русский, гласят "лучшую одежду", но в греческом и в славянском тексте говорится о "первой одежде". Разумеется, "первая одежда" могла быть лучшей в доме, но разве не более вероятно, что отец сказал слугам: "Пойдите и найдите ту одежду, которую мой сын носил в день, когда он ушел, ту, что он бросил на пороге, облекшись в ризу измены"? Если ему принесут лучшую одежду, бедняга будет чувствовать себя неуютно, словно ряженый; у него будет ощущение, что он не дома, а в гостях, и его принимают со всеми приличествующими гостеприимству знаками внимания и почета. В уютном домашнем кругу не надевают лучшую одежду. По контексту вернее думать, что отец посылает за одеждой, которую сын сбросил, а отец поднял, сложил и бережно спрягал, как Исаак хранил одежду, принесенную братьями Иосифа, – разноцветную одежду, испачканную, как он считал, кровью погибшего сына. Так и здесь, юноша сбрасывает свои лохмотья и снова надевает знакомую одежду, чуть поношенную, – она ему впору, по росту, уютна, она ему привычна. Он озирается: годы распутства, обмана и неверности, проведенные вне отчего дома, кажутся кошмаром, – словно их и не было вовсе. Он здесь, дома, как будто никуда и не отлучался; на нем одежда, к которой он привык. Отец рядом, только немного постарел, да морщины стали глубже. Вот и слуги, как всегда, почтительны и смотрят на него счастливыми глазами. "Он снова с нами, а мы думали, что он ушел навсегда; он вернулся к жизни, а мы боялись, что причинив смертельное горе отцу, он погубил свою бессмертную душу, уничтожил свою жизнь!" Это возвращение изгладило пропасть, отрезавшую его от отчего дома. Отец идет и дальше – он вручает ему перстень, который не просто обычное кольцо. В древности, когда люди не умели писать, любой документ заверялся перстнем с печатью. Дать кому-то свой перстень означало отдать в его руки свою жизнь, свое имение, семью и честь – все. Вспомните Даниила в Вавилоне, Иосифа в Египте: дарованием перстня со своей руки передают им царь и фараон власть управлять от их имени. Подумайте об обмене обручальными кольцами; этот обмен как бы говорит: "Я верю в тебя и полностью вверяю себя в твои руки. Все, что у меня есть, все, что я есть, безраздельно принадлежит тебе". В притче приведен и другой пример этой отдачи самого себя. Сын потребовал половину богатства своего отца, пожелал обладать тем, что получил бы после его смерти, – и ему-то отец сейчас доверяется. Почему? Просто потому, что тот вернулся домой. Отец не просит отчета в том, что сын делал на стране далече. Он не говорит: "Когда ты мне все расскажешь о себе, я посмотрю, стоит ли доверять тебе". Он не говорит, как постоянно, прямо или косвенно, делаем мы, когда к нам приходит кто-то, с кем у нас была ссора: "Что же, я возьму тебя на испытание; попробуем восстановить нашу дружбу, но если я увижу твою неверность, все твое прошлое припомнится, и я прогоню тебя, потому что прошлое будет свидетельствовать против тебя, явно доказывая твою постоянную неверность". Отец ничего не спрашивает. Он не говорит: "Посмотрим". Он как бы подразумевает: "Ты вернулся. Постараемся вместе загладить ужас твоего отсутствия. Видишь, одежда, которая на тебе, говорит о том, что ничего не произошло. Ты такой же, каким был до ухода. Перстень, который я вручил тебе, служит доказательством, что я не питаю сомнений на твой счет. Все принадлежит тебе, потому что ты мой сын". И он одевает обувь на ноги его, чтобы, как пишет в Послании к ефесянам апостол Павел, они были обуты в готовности благовествовать мир. Для пира закалывают откормленного тельца; этот пир – пир Воскресения, уже пир жизни вечной, трапеза Агнца, пир Царствия. Сын, который был мертв, ожил; он, потерявшийся в земле чуждой, в безвидной пустыне, как говорится в начале книги Бытия, вернулся домой. Отныне сын в Царстве, потому что Царство это – Царство Любви, Царство Отца, Который любит его, спасает, восстанавливает и возвращает к жизни. Но тут появляется старший сын. Он всегда был хорошим работником в доме отца, и жизнь его безупречна. Но он так и не понял, что главное в отношениях отцовства и сыновства – не работа, а сердце, не долг, а любовь. Он во всем был верен; но отец у него был, сам он был сыном – только внешне. И брата у него не было. Прислушайтесь к тому, что он говорит отцу. Услышав пение и ликование, он подзывает слугу и спрашивает, что все это значит, А слуга отвечает: Брат твой пришел, и отец твой заколол откормленною теленка, потому что принял его здоровым. Старший сын осердился и не хотел войти. Отец выходит звать его, но тот говорит: Вот, я столько лет служу тебе (слово "служить" по-гречески и по-латински сильное слово, оно означает рабскую обязанность выполнять всякого рода неприятную работу) и никогда не преступал приказания твоего… Он мыслит только в категориях приказаний и преступлений; он никогда не уловил за словами – содержания, в голосе – сердечности, теплоты совместной жизни, в которой и у него и у отца своя роль, – для него все это сводилось к приказаниям и обязанностям, которые он никогда не нарушал. Но ты, – продолжает он, – никогда не дал мне и козленка, чтобы мне повеселиться с друзьями моими; а когда этот сын твой, растративший имение свое с блудницами, пришел, ты заколол для него откормленного теленка. Обратите внимание, что он говорит "сын твой", а не "брат мой": он не желает иметь ничего общего с этим братом. Притча о блудном сыне неисчерпаема. Она содержит такое множество тем, что их трудно перечислить. Каждый человек, который с благоговением вчитывается в неё, находит для себя ответ на вопросы о собственном духовном состоянии. Первая тема - историческая - тема избранного народа Божия и язычников. Старший сын в притче мог бы быть образом Израиля, а младший - языческих народов. В свете этой притчи, по словам протоиерея Михаила Помазанского, можно уяснить себе значение ветхозаветного периода, когда люди, совершив первородный грех, удалились от Бога. «Отец скорбит об уходе любимого сына. Но, не нарушая его сыновнего достоинства и сыновней свободы, Он ждёт, пока сын, познав всю горечь зла и, вспомнив о былой жизни в Отцовском доме, - сам затоскует об этом доме и откроет душу для Отцовской любви. Так было с человеческим родом». Вторая тема - о природе греха. Вот почему притча о блудном сыне читается за Литургией в третье приготовительное воскресенье перед Великим Постом, когда верующие готовятся к очищению от грехов через подвиг покаяния. Покаяние - третья тема. Нигде лучше не раскрывает нам Евангелие в чем сущность покаяния, чем именно в притче о блудном сыне. Она выявляет нам постепенный внутренний процесс переворота грешника и полноту покаяния, которое состоит в сознании своего падения, искреннего раскаяния и смиренного обращения к Отцу Небесному. Четвертая тема - Церковь и её литургическая жизнь. Об этом говорится в Синаксаре Недели о Блудном Сыне (особое поучение, которое читается в это приготовительное к Великому Посту воскресенье). «Лучшие одежды», в которые отец облачает вернувшегося сына, толкуются в синаксаре как Крещение, «кольцо» - как запечатление Духом Святым в Таинстве Миропомазания, «пир с вкушением откормленного телёнка» - как Евхаристия, Таинство Причащения. «Пение и ликование (музыка)» - символ торжества Церкви по поводу её восстановленной полноты и единства. Пятая тема, которую мы встречаем в притче о блудном сыне - Сам Спаситель, Который выступает здесь в евхаристическом образе закалаемого тельца, ибо Он упоминается в Писании, как Агнец Божий, Который берёт на Себя грех мира (Ин.1: 29). Шестая тема. Образ старшего сына являет тему зависти, самомнения, законничества и тему необходимости взаимного, братского прощения. «Младший, блудный сын» - прообраз всего падшего человечества и, одновременно, каждого отдельного грешника. «Следующая часть имения», т.е. доля имения младшего сына, - это дары Божии, которыми наделён каждый человек. По разъяснению Епископа Игнатия Брянчанинова - это «...ум и сердце, а в особенности благодать Святого Духа, даруемая каждому христианину. Требование у отца следующей части имения для употребления ее по произволу, - стремление человека свергнуть с себя покорность Богу, и следовать собственным помыслам и пожеланиям. Согласием отца на выдачу имения изображается самовластие, которым Бог почтил человека в употреблении даров Божих». Седьмая тема. Под старшим сыном Иисус Христос в первую очередь подразумевал фарисеев и книжников - старейшин народных, своим законничеством мешавшим людям прийти к Нему. Но в равной мере этот образ относится ко всем нам, к нашим взаимоотношениям. Старший сын не был виноват перед своим отцом, деятельно не согрешал перед ним, пока не вернулся его грешный брат. Возврат блудного брата вызвал в старшем сыне зависть - этот страшный грех, который привел к первому человеческому убийству и к убийству Самого Спасителя. В доме Отца (образ Церкви) идет радость, ликование, - ликование ангелов о едином грешнике кающемся, но радость эта вне души старшего сына. Отец приглашает старшего сына войти в эту радость, но он избирает путь расчетов, путь правовых отношений, контракт. Такие холодные, юридические отношения всегда берут верх там, где иссякает любовь. По закону первородства старший сын, действительно, имел право на все имение, но позакону любви он должен был разделить радость с отцом. Высказывания старшего сына указывают на то, что он по-настоящему не дорожил дарами своего отца, которыми он пользовался. Он их не ценил, потому что в его душе была более страшная пустота, нежели та, которую мы видели у его брата до раскаяния. Старший сын заглушил голос своей совести. Восьмая тема- символика. Пища, которую есть блудный сын – «рожки» для свиней. В Палестине растёт так называемое «Рожковое дерево», похожее на акацию. Его стручками (имеют форму рожков) можно напитаться ранней весной, на вкус они сладкие. И всё же кажущаяся сладость греха не может насытить душу. Младший сын уйдя от Отца, смог насытить тело пищей для свиней, но смог насыть свою душу. Поэтому в конце концов он, как сказано в притче, "пришел в себя", осознал свое бедственное положение и сказал себе: "сколько наемников у отца моего избыточествуют хлебом... встану, пойду к отцу моему и скажу ему: отче! я недостоин называться сыном твоим", хотя бы "прими меня в число наемников твоих" (Лк. 15, 17-19). Отец не слушает извинений: он видит лицо, глаза сына, видит, что любовь не покинула сыновнее сердце. Он не дает сыну говорить, но сразу вводит его в дом. Так, Божественная любовь опережает наше покаяние. И ещё один важный символ. Пока младший сын изнывает от голода на родине "сколько наемников у отца моего избыточествуют хлебом». Хлеб здесь указывается не в прямом смысле. Достаточно вспомнить одно из прошений из молитвы «Отче наш» «…хлеб насущный даждь нам днесь,…». Здесь имеется в виду хлеб духовный. Девятая тема. Что совершил блудный сын столь ценное, что ему, падшему под непомерным бременем тягчайших грехов, отец вновь воздал царские почести? Младший сын лишь намеревался обратиться к отцу с просьбой взять его в услужение. Но в его поступке было все же нечто весьма ценное, и это было не только формальное признание допущенных ошибок. Он образумился, и это произошло на самом сложном этапе его жизни. Положение, в котором он оказался, не было полностью безвыходным; определенная перспектива у него все же была: вначале он научился бы пасти свиней, которые в притче олицетворяют страсти и являются символом бесов, управляющих ими, спустя какое-то время обзавелся бы своими свиньями и, наконец, сам бы нанял пастухов, то есть стал бы носителем злого духа, от чего он осознанно отказался. Он образумился, пришел в себя—устыдился и предпочел быть слугой отца, нежели господином над свиньями. Приняв подобное решение, блудный сын фактически раскаялся в грехе неблагодарности, который он совершил, покинув отчий дом, где ни в чем не нуждался, но все же не чувствовал себя счастливым. Его не удовлетворял окружающий мир и ему казалось, что он сам создаст лучший, так как причину внутреннего дискомфорта искал вне себя, а не в самом себе. Когда имущество отца было им растрачено и вместо предполагаемой полной наслаждений жизни он оказался на самом дне общества, блудный сын пришел в себя и понял, что причину отсутствия радости и своей ущербности ему следовало искать в себе, а не в окружающем его мире, даже в тех невыносимых условиях, в которых он поневоле оказался. Он и здесь мог во всем обвинить других и, не найдя выхода, провести всю жизнь, ропща и осуждая окружающих. Однако он так не поступил. Он раскаялся, сумел взглянуть горькой правде в глаза, взял всю ответственность за содеянное на себя и именно это и было самым ценным в его поступке. Текст притчи. Евангелие от Луки 15 1 Приближались к Нему все мытари и грешники слушать Его. 2 Фарисеи же и книжники роптали, говоря: Он принимает грешников и ест с ними. 3 Но Он сказал им следующую притчу: 4 кто из вас, имея сто овец и потеряв одну из них, не оставит девяноста девяти в пустыне и не пойдет за пропавшею, пока не найдет ее? 5 А найдя, возьмет ее на плечи свои с радостью 6 и, придя домой, созовет друзей и соседей и скажет им: порадуйтесь со мною: я нашел мою пропавшую овцу. 7 Сказываю вам, что так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии. 8 Или какая женщина, имея десять драхм, если потеряет одну драхму, не зажжет свечи и не станет мести комнату и искать тщательно, пока не найдет, 9 а найдя, созовет подруг и соседок и скажет: порадуйтесь со мною: я нашла потерянную драхму. 10 Так, говорю вам, бывает радость у Ангелов Божиих и об одном грешнике кающемся. 11 Еще сказал: у некоторого человека было два сына; 12 и сказал младший из них отцу: отче! дай мне следующую мне часть имения. И отец разделил им имение. 13 По прошествии немногих дней младший сын, собрав все, пошел в дальнюю сторону и там расточил имение свое, живя распутно. 14 Когда же он прожил все, настал великий голод в той стране, и он начал нуждаться; 15 и пошел, пристал к одному из жителей страны той, а тот послал его на поля свои пасти свиней; 16 и он рад был наполнить чрево свое рожками, которые ели свиньи, но никто не давал ему. 17 Придя же в себя, сказал: сколько наемников у отца моего избыточествуют хлебом, а я умираю от голода; 18 встану, пойду к отцу моему и скажу ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою 19 и уже недостоин называться сыном твоим; прими меня в число наемников твоих. 20 Встал и пошел к отцу своему. И когда он был еще далеко, увидел его отец его и сжалился; и, побежав, пал ему на шею и целовал его. 21 Сын же сказал ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим. 22 А отец сказал рабам своим: принесите лучшую одежду и оденьте его, и дайте перстень на руку его и обувь на ноги; 23 и приведите откормленного теленка, и заколите; станем есть и веселиться! 24 ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся. И начали веселиться. 25 Старший же сын его был на поле; и возвращаясь, когда приблизился к дому, услышал пение и ликование; 26 и, призвав одного из слуг, спросил: что это такое? 27 Он сказал ему: брат твой пришел, и отец твой заколол откормленного теленка, потому что принял его здоровым. 28 Он осердился и не хотел войти. Отец же его, выйдя, звал его. 29 Но он сказал в ответ отцу: вот, я столько лет служу тебе и никогда не преступал приказания твоего, но ты никогда не дал мне и козленка, чтобы мне повеселиться с друзьями моими; 30 а когда этот сын твой, расточивший имение свое с блудницами, пришел, ты заколол для него откормленного теленка. 31 Он же сказал ему: сын мой! ты всегда со мною, и все мое твое, 32 а о том надобно было радоваться и веселиться, что брат твой сей был мертв и ожил, пропадал и нашелся. Используемые ресурсы http://ricolor.org/rus/4/cinema/ladynina/tarkovsky/solaris/ - Фильм Андрея Тарковского «Солярис» и евангельская притча о блудном сыне http://www.kinozapiski.ru/print/876/ - митрополит НИКОЛАЙ Фильм "Солярис" и евангельская притча о блудном сыне http://historydoc.edu.ru:80/catalog.asp?cat_ob_no=&ob_no=12773&rt=&print=1 - Комедия притчи о блудном сыне. Симеон Полоцкий. 1670—1680 http://www.mhpi.ru/tutor/departments/literature/works/vasiliev/ - Притча о блудном сыне в стихотворении А. С. Пушкина «Воспоминания в Царском Селе» http://www.pokrovhram.ru/list/02/prbludsan.html - Притча о блудном сыне - Протоиерей Виктор Потапов http://www.zavet.ru/ant-sur00.htm#01 - Митрополит Сурожский Антоний - ВОСКРЕСНЫЕ ПРОПОВЕДИ http://azbyka.ru/tserkov/lyubov_i_semya/vera_i_deti/kuraev_shkolnoe_bogoclovie_00-all.shtml -«Школьное богословие». Диакон Андрей Кураев http://www.maykapar.ru/dynasty1.shtml - Александр Майкапар . Новозаветные сюжеты в живописи .Притчи Иисуса Христа http://www.zavet.ru/ - ТОЛКОВАНИЕ НА ПРИТЧУ О БЛУДНОМ СЫНЕ. Святитель Григорий Палама, архиеп. Фессалонитский http://zkuzko.livejournal.com/ - Уход и возвращение блудного сына. Иллюстрации. http://www.nearyou.ru:80/leg/bson.html - Библия и живопись. Притча о Блудном сыне. Бартоломео Эстебан Мурильо. http://www.staratel.com/news/main.php?category=6 - Старатель. Новости искусства. Притча о Блудном Сыне
