Византия: вера и культура

Доклад
по византологии
на тему:
Византия: вера и культура. Общая характеристика.
Вера в Византии
Верой Византии изначально было христианство. Первый Вселенский Собор, созванный по
инициативе императора, для дарования мира Церкви – явный показатель заботы государства о вере.
Конечно, это не говорит о непременном благочестии государей Византийской империи и их
незыблемой вере в промысл Божий. Тот же I Вселенский Собор был проведен в близком к
административному духе, что выразилось вскоре в новом колебании империи арианством. Константин
Равноапостольный пришел с мечом на Собор, чтобы скорее было принято решение, а через несколько
лет арианские священники огнем и мечом истребляли православных в Империи. Общественная мысль
в постоянном движении. В империи бушуют тринитарные и христологические споры. В конце IV века,
в Константинополе, в ответ на вопрос почем хлеб можно услышать «Сын произошел от не сущих», – по
словам Григория Богослова. Такого накала достигают страсти богословских споров.
В отношении веры Византийские императоры иногда проявляли практичный подход. Так, во
время исламского завоевания появляется иконоборчество, якобы способное расположит мусульман
принимать
христианство
и
активно
поддерживается
государственной
властью.
Проблемы
политической жизни империи правители иногда хотели решить путем унии с Римом, по сути
предательством веры.
Однако кроме крайних политиков византийская империя знала и глубоко религиозных
императоров. Самый яркий пример – Юстиниан Великий, создавший расцвет культурного и
политического влияния византийской империи. Ему же принадлежит идея симфонии и закрепление
этой идеи государственной идеологией:
Теократия в византийском понимании:
В византийской империи власть светская и религиозная восходит к единому Божественному
началу:
«Величайшие
дары
Божий,
дарованные
вышним
человеколюбием:
священство и царство. Одно служит вещам божественным, другое управляет и заботится о
вещах человеческих. И то, и другое происходит от одного и того же начала и благоукращает
человеческую жизнь, так что ни о чем так не пекутся цари, как о чести священников, а сии - и
о самих царях всегда Бога молят. Если то (священство) будет во всем безупречно и причастно
дерзновения к Богу, а это (царство) будет правильно и подобающим образом упорядочивать
врученное ему общество, то будет благое некое согласие (симфония), дарующее человеческому
роду всевозможную пользу. Посему мы величайшую заботу имеем об истинах Божиих догматов
и о чести священников».
Приведенный
текст
-
преамбула
(вступительная часть) б-й новеллы императора
Юстиниана I Великого «О том, как необходимо хиротонисать епископов, пресвитеров и
диаконов,
мужчин
и
женщин,
и
какие
наказания
преступающим
предначертания
настоящего указа». Эту мысль продолжает император Иоанн I Цимисхий : «Одному Творец
мира вверил з абот у о д ушах, управление плотью; если обе эти части не терпят ущерба, то в
мире цари благоденствие».
1
Эта мысль - аксиома византийского теократического сознания. Если сопоставить ее с
притчами Господа о винограднике, под которым подразумевается народ Бо жий, то
виноградари суть служители Церкви, а стража - государство, призванное охранять
достояние Божье как от внешних расхитителей, так и от злоупотреблений со стороны
виноградарей. Истинным же хозяином и виноградника, и его стражи, и делателей является
Сам Бог. Царство есть некое священное вместилище Церкви, Ее, так сказать, мирская
проекция. «Царь устанавливает и толкует законы. Законы не могут противоречить канонам...»
«Царь не устанавливает догматов, но, напротив того, законодательная власть находит
предел в догматах и канонах. Относительно Церкви он является покровителем, блюстителем
правоверия и хранителем догматов в смысле их неизменяемости, но и только. Патриарх управляет
Церковью на основании канонов, ему принадлежит исключительное право толкования их, он
должен безбоязненно свидетельствовать об истине даже перед царем» (Эпанагога, IX век).
В данном тексте, помимо прочего, вновь озвучено решение IV Вселенского Халкидонского
Собора, принятое по инициативе императора Маркиана, о том, что канон преимуществует
перед законом. Как следствие в византийском праве возникает система норм, совмещаю щих
государственное и церковное право, получившая название «Номоканон». В такие сборники под
каждым «титлом» закона церковного (канон) помещаемы были законы гражданские (номой), откуда
и название.
Второй особенностью византийской теократии был взгляд на христианское царство как
на единственное, а на императора - как на единственного царя во вселен ной. Крестя какойнибудь народ, византийцы, по их представлениям, вводили его в состав своей империи, даже
если такое положение вещей было фикцией, как, например, в случаях с крещением Болгарии
или Руси. Тем не менее, император за богослужением поминался после патриарха, прежде
великого князя. Византийский теократический идеал нашел благодатную почву на Руси,
выразившись в теории III Рима: «Един есть православный великий русский царь во всей
поднебесной, якоже Ной в ковчезе... правя и окормляя Христову Церковь и утверждая
православную веру...» «Посем чаем царства, ему же несть конца» (Старец Филофей).
Восточная симфония, реализуясь в истории, часто являла крайность, именуемую
цезарепапизмом: мош практически самостоятельно пытался руководить Церковью даже при
наличии патриарха. Так, в 335 г. на соборе в Милане Константин II (сын Константина Великого)
сказал: «Не канон, а моя воля должна быть законом Церкви. Восток не противится моим
приказаниям, пускай и Запад следует его примеру, иначе я сумею наказать непослушного».
В протоколах IV Вселенского Халкидонского Собора встречаем выражение о царе: «Тогда сказал
свое слово божественный всеблагочестивый наш повелитель...» 1.
1
Конспект по византологи. Сост. Сщ. В. Левченко – Ставрополь, 2002. – С. 7-13.
2
Культура византии.
Христианство противопоставило своий богословско-философский синтез философскому синтезу
античности – от стоицизма до неоплатонизма. Святые отцы-каппадокийцы: Василий Великий, Григорий
бОгослов и Григорий Назианзин заложили фундамент византийской фтлософии 2. В церковной
историографии создается основанная на Библии концепция всемирной истории. Теперь имеется точная
цифра от сотворения мира. История имеет начало, «эллинское мудрование» о циклах жизни уже не
находит себе опоры в древнегреческих мифах поверженных Библией. По словам Г. Г. Литаврина «нет
еще убедительного решения очевидного исторического парадокса, касающегося путей формирования
византийской культуры и ее главных особенностей. С одной стороны, именно Византия сравнительно с
другими странами Европы и Ближнего Востока исторически сложилась как самое полиэтничное
государство. Кроме того, ни одна другая страна Европы не была в VI—XII вв. местом столь частой и
интенсивной иммиграции, каким была империя: из века в век в ее пределы вливались и с Востока и с
Запада мелкие и крупные иноэтничные контингенты, приносившие с собою элементы собственной
самобытной культуры. И напротив, исключая эпоху иконоборчества и последнее столетие существования
империи (когда избегая репрессий на конфессиональной почве, империю покинула часть ее подданных),
нет примеров эмиграции за ее пределы сколько-нибудь значительных групп ее жителей. В соответствии с
этим именно византийскую культуру (до XII в. наиболее развитую среди всех европейских культур)
следует рассматривать в значительно большей мере, чем любую другую, ей современную, как результат
творчества многих народов, а не одних политически и этнически доминировавших в империи греков
(Obolensky D. The Byzantine Commonwealth. Eastern Europe. 500-1453. London, 1971. P. 278 squ., 315.).
Изначально открытая к усвоению иноземных культурных феноменов, сама культура Византии
оформлялась как сложный синтез христианства с богатейшим языческим полиэтничным наследием не
только классической античной, но и других древнейших цивилизаций Восточного Средиземноморья.
С другой стороны, иноплеменники (негреки), как являвшиеся с рождения полноправными
подданными императора, так и иммигранты, обретавшие этот статус постепенно, проникались — и путями,
еще не совсем изведанными, — главными ценностями византийской цивилизации как всеобщим
культурным достоянием всего населения Византии. Ее культура стала к IX в. по преимуществу
грекоязычной и сравнительно более однородной среди других средневековых культур Европы3.
Естественно поэтому, что подавляющее большинство авторов данной книги концентрируют в
своих очерках внимание (в рамках общей темы) именно на проблемах культурных взаимосвязей
империи, которые рассматриваются при этом как обоюдосторонний процесс: Византия не только влияла
на культуры других стран и народов — она сама испытывала ответное культурное влияние.
Однако историческая роль Византии отнюдь не ограничивалась, как уже было замечено, ее
вкладом в процесс становления и развития европейской и ближневосточной цивилизации.
Взаимодействие империи «ромеев» с окружающим миром налагало существенный отпечаток не только
2
3
Культура Византии. IV-VII вв. отв. Ред. Удальцова З. В. - М.: Наука, 1984. – С. 668.
Литаврин Г. Г. Вместо предисловия. // Византия. Между Западом и Востоком. Опыт исторической характеристики. – С. 6.
3
на культурную, но и на экономическую, политическую, социальную и общественную жизнь обеих
сторон4.
Говоря о культуре нельзя не упомянуть о народах византийской империи, поскольку каждый
народ – носитель культуры.
По словам О. В. Ивановой «Византийская империя, территория которой в начальный период ее
истории охватывала обширные земли в трех частях света, всегда была полиэтничным (т.е.
многонациональным) государством. Находясь на перекрестке магистральных путей между Востоком и
Западом, империя стала местом, где сходились миграционные потоки народов, перемещавшихся во всех
направлениях — с востока на запад, с севера на юг и т. д. Множество племен и народов видела Византия
как у своих пределов, так и внутри их: одни, не преодолев линии обороны империи, двигались дальше
мимо, другие проходили через ее территорию, не оставив почти никаких следов, третьи оседали в
Византии большими или малыми группами. С востока и с запада, с севера и с юга в империю
вливались народы, принадлежавшие к совершенно разным типам культуры, они перемешивались в
условиях господства греко-римской культурной традиции и таким образом участвовали в создании
общности людей, называвших себя «ромеями», — общности единой в конфессионально-политическом
смысле, но многоликой по своему этническому происхождению. Опыт этнической политики империи (со
всеми ее плюсами и минусами) имеет огромную познавательную ценность и для современности, когда
рушатся крупные государственные образования и с новой силой вспыхивают давно погасшие этнические
конфликты»5.
Этническая карта Византии неоднократно менялась, особенно крупные произошли в конце VIVII в. Одолев двух своих врагов, Персидское царство и Аварский каганат, империя ослабела в долгой и
изнурительной борьбе с ними и не смогла остановить ни расселения славян на Балканском полуострове,
ни победоносного шествия арабов, отобравших у нее обширные территории в Азии и Африке.
Распространение византийской культуры напрямую зависело от мощи государства.
В VI—начале VII в., когда балканские провинции империи подвергались почти непрерывным
нападениям варваров (кутригуров, болгар, аваров, славян), коренные жители были сильно оттеснены к
югу; они сосредоточились в прибрежных районах, в крупных городах, бежали на острова и в Италию
или ушли в гористые труднодоступные области. Со временем, однако, когда Византия окрепла и начала
восстанавливать свою власть на захваченной славянами территории, греки возвращались в свои селения,
поднимали разрушенные города, и к IX в. демографический баланс в пользу греческого населения
восстановился на большей части территории за исключением Македонии, где славяне преобладалиЯ
в последующий период. После утраты Сирии и Египта грекоязыч-ный элемент стал господствующим и
в восточных провинциях, где в оставшейся за Византией Малой Азии коренное население было
практически эллинизировано.
4
5
Литаврин Г. Г. Вместо предисловия. // Византия. Между Западом и Востоком. Опыт исторической характеристики. – С. 10.
Иванова О. В. О путях интеграции иноплеменников в византийской империи в VII-X вв.
4
Вторым по численности народом были славяне. Согласно Моневмвасийской хронике, славяне
заняли весь Пелопонесс, кроме его восточной части от Коринфа до Малеи.
Другой крупнейшей и наиболее влиятельной среди иноэтнического населения империи группой
были армяне. До VII в., когда Византия контролировала большую часть Армении, они находились
преимущественно на ее восточных рубежах. Под натиском арабов началось переселение армян вглубь
империи.
Говоря о национальностях нельзя не упомянуть и о евреях: «отношение византийцев к евреям,
как впрочем и к другим иноплеменникам было амбивалентным. Вспышки враждебности имели место,
однако империя не проводила «этнических чисток» и гонения на евреев, павликиан и других еретиков,
насильственное их обращение в христианство были скорее исключением, чем правилом 6.
Список использованной литературы
1.
Мейендорф И., прот. Византийское богословие: Исторические направления и вероучение. –
Когелет, 2001. – 432 с.
2.
Литаврин Г. Г. Вместо предисловия. // Византия. Между Западом и Востоком. Опыт исторической
характеристики. – С. 10.
3.
Иванова О. В. О путях интеграции иноплеменников в византийской империи в VII-X вв.
4.
Византийская цивилизация в освещении российских ученых (1947-1991). – М.: Ладомир, 1999. –
691 с.
5.
Медведев И.П. Византийский гуманизм XIV-XV вв. - СПб.: Алетейя, 1997. – 340 с.
6.
История средних веков. Рецензия д-р ист. Наук, проф. О. Ф. Кудрявцев, д. и. н. В. П. Буданова. –
М.: изд-во Моск. Ун-та, 1997. – 639 с.
6
Иванова О. В. О путях интеграции иноплеменников в византийской империи в VII-X вв.
5